50

§ 2. Сравнительный метод в изучении форм правления

…Попытки оценить политические институты в одной

стране в противоположность политическим институтам

в другой стране есть метод анализа, который не может

привести к продуктивным результатам1.

Г.Ласки

Вы не можете быть ученым, если вы не сравниваете2.

Дж.Коулман

Сравнение – обычная для человеческой деятельности процедура.

С давних времен люди пытались понять и объяснить сходства и разли-

чия между собой и другими людьми. Как отмечено в литературе, «по-

литическая наука берет свое начало с того момента, когда наблюдатель

замечает, что другим народом управляют не так, как нами»3.

Политические мыслители прошлого (Аристотель, Платон, Полибий,

Цицерон, Фома Аквинский, Н.Макиавелли, Ш.Монтескье, А. де Ток-

виль, О.Конт, Г.Спенсер, Г.В.Ф.Гегель, К.Маркс, Дж.С.Милль и др.)

регулярно или эпизодически прибегали к сравнению. Аристотель был

первопроходцем в использовании сравнения при анализе 158 полити-

ческих систем Средиземного моря 400-300 гг. до н.э. Он предпринял

классификацию форм правления, выделив три правильные (монархия,

аристократия и полития) и три неправильные формы (тирания, оли-

гархия и демократия). В середине XVIII в. Ш.Монтескье сопоставлял

государства прошлого и настоящего, что явилось предпосылкой для

обоснования им концепции разделения властей. Создание первой в

мире президентской формы правления в США в конце XVIII века со-

провождалось теоретическими дебатами вокруг институционального

устройства страны, прежде всего, президентства (в этих дискуссиях

приняли участие Т.Джефферсон, А.Гамильтон, Дж.Мэдисон, Дж.Джей

1 Laski H. The Parliamentary and Presidential Systems // Public Administration Review. – 1944. – Vol. 4. – № 4. – P. 359. 2 Цит по: Hague R., Harrop M. and Breslin S. Comparative Government and Politics: An In-

troduction. – 3rd ed. – Hampshire and London: Macmillan, 1992. – P. 23. 3 Цит по: Hague R., Harrop M. and Breslin S. Comparative Government and Politics: An

Introduction. – 4th ed. – Houndmills, Basingstoke, Hampshire and London: The Macmillan

Press, 1998. – P. 272.

51

и др.)1. В своей книге «Демократия в Америке» (1835 год) А. де Ток-

виль дал глубокий сравнительный анализ политических институтов

США и Франции, включая организацию власти.

Вслед за Аристотелем ряд ученых пытались ответить на вопрос о

лучших формах правления. Так, английский юрист и политический

обозреватель У.Бейджхот в 1860-е гг. использовал контрастное сравне-

ние британской парламентской системы и американской президент-

ской системы2, подчеркивая при этом достоинства парламентаризма.

Несколько десятилетий спустя В.Вильсон также утверждал об эффек-

тивности парламентского правления по сравнению с президенциализ-

мом в США3. Сравнительный метод все больше и больше привлекал

внимание представителей политической науки, возникшей во второй

половине XIX века. Целью его использования было установление ус-

тойчивых взаимосвязей, плюсов и минусов разных форм правления и

разных институтов, а также обоснование полезных советов по усовер-

шенствованию государственной власти.

Основная тема политологии до Второй мировой войны – различия

между британской (парламентской и унитарной) и американской (пре-

зидентской и федеративной) формами демократического правления4.

Здесь можно упомянуть работы Г.Файнера «Теория и практика совре-

менного правления» (1932 год) и К.Фридриха «Конституционное прав-

ление и политика» (1937 год). В 1940-х гг. разгорелась дискуссия о

достоинствах и недостатках президентской и парламентской систем, в

которой принял участие известный политолог Г.Ласки5. Но подавляю-

щее большинство работ по формам правления приходится на более

поздний период – последнюю треть XX века и начало третьего тысяче-

летия, когда более отточенной и научно выверенной становится мето-

дика проведения сравнительных исследований.

1 См. об этом интересную работу: Dahl R.A. At the Convention: The Paucity of Models

// Lijphart A. (ed.) Parliamentary versus Presidential Government. – Oxford: Oxford University Press, 2000. – P. 57-65. 2 См.: Bagehot W. The English Constitution. – Ithaca: Cornell University Press, 1966. 3 См.: Wilson W. Congressional Government. – N.Y.: Houghton Miffin, 1885. 4 См.: Голосов Г.В. Сравнительная политология: Учебник. – 3-е изд., перераб. и доп. –

Санкт-Петербург: Изд-во Европ. ун-та в С.-Петербурге, 2001. – С. 13. 5 См.: Laski H. The Parliamentary and Presidential Systems.

52

2.1. Значение сравнительного метода

Что дает изучение форм правления в сравнительном аспекте?

Во-первых, применение сравнительного метода имеет познавательное

значение, поскольку позволяет собрать, систематизировать и обобщить

огромный массив информации по разным странам, расширить позна-

ния о политике и ее различных аспектах, в том числе о формах правле-

ния. Например, у некоторых авторов мы встречаем неполный перечень

полупрезидентских систем: так, М.Дюверже в работе 1980 года отно-

сит к этой форме правления Веймарскую республику и шесть стран

Западной Европы – Австрию, Ирландию, Исландию, Португалию,

Финляндию и Францию1. Однако сравнительный анализ конституций и

политической практики позволяет получить более полную картину:

оказывается, что полупрезидентской формой правления охвачено

42 государства современного мира2.

Каждая страна обладает своими уникальными особенностями, ко-

торые могут вызвать смещение в результатах исследования3. Если мы

зададимся вопросом о взаимосвязи между президентской формой

правления и стабильностью демократии и попытаемся ответить на него

лишь на материале США, то обнаружим, что американская форма

правления обеспечивает такую стабильность. Однако США не могут

служить типичным примером для данного случая. Президентская сис-

тема этой страны и контекст ее функционирования уникальны и не

дают пищи для таких обобщений. Напротив, значительное число ком-

паративистов доказывает, что именно президентская система является

источником «бед» – неустойчивости, конфликтности и краха молодой

демократии4. Ученые, которые не занимаются систематически сравне-

нием американского опыта с опытом других президентских режимов,

1 См.: Duverger M. A New Political System Model: Semi-Presidential Government // European Journal of Political Research. – 1980. – Vol. 8. – P. 179. 2 См.: Elgie R. (ed.) Semi-Presidentialism in Europe. – Oxford: Oxford University Press,

1999. – P. 14. 3 См.: Бари Д.Л. Поверх границ: практика сравнительных исследований // Мангейм Д. и

Рич Р. Политология. Методы исследования. – М.: «Весь мир», 1997. – С.329. 4 См., например: Linz J. The Perils of Presidentialism // Journal of Democracy. – 1990. – Vol. 1. – № 1; Mainwaring S. Presidentialism in Latin America // Latin American Research

Review. – 1990. – Vol. 25. – № 1; Stepan A. and Skach C. Presidentialism and Parliamentar-

ism in Comparative Perspective // Linz J. and Valenzuela A. (eds.) The Failure of Presidential Democracy. – Baltimore and London: The Johns Hopkins University Press, 1994; Przeworski

A., Alvarez M., Cheibub J.A. and Limongi F. What Makes Democracies Endure? // Journal of

Democracy. – 1996. – Vol. 7. – № 1.

53

не подозревают о тех трудностях, которые присущи системе, постро-

енной на разделении властей, так как считают, что поскольку Консти-

туция Соединенных Штатов «выжила под массовые аплодисменты два

столетия, то она должна представлять для других стран модель для

подражания в силу ее превосходства»1.

Нельзя переоценить теоретико-методологическое значение срав-

нительного метода, позволяющего создавать понятия и всеобщие мо-

дели путем выявления сходств и различий между политическими явле-

ниями. Приведу иллюстрации. М.Дюверже, опираясь на опыт несколь-

ких стран, ввел в научный оборот, обосновал и развил понятие «полу-

президентская система», которое, несмотря на критику, прижилось в

политологии и юриспруденции. Другой пример связан с последней

концептуальной новацией западной сравнительной политологии в об-

ласти изучения форм правления – понятием «президенциализация».

Оно обозначает процесс, посредством которого режимы становятся

более президентскими в своей реальной практике без изменения, как

правило, их формальной структуры, т.е. формы правления2.

Одна из признанных теорий форм правления в контексте демокра-

тии – это сравнительное исследование 46 стран в разные временные

периоды истории и современности, которое предприняли М.С.Шугарт

и Дж.Кэри в начале 1990-х гг. Их книга «Президенты и ассамблеи:

конституционный дизайн и электоральная динамика»3 является одной

из широко цитируемых работ и блестящим образцом компаративисти-

ки. Авторы сосредотачивают свое внимание на ключевых аспектах

президентских демократий, среди которых выборы президента и зако-

нодательных собраний, формирование кабинетов, законодательные

полномочия президента, воздействие избирательных систем на пар-

тийные системы. Каждая их этих тем связана с качеством функциони-

рования демократии – ее судьбой, эффективностью и представительно-

стью. Основным вопросом исследования является вопрос о выживании

демократии в условиях президентской, парламентской и иных форм

правления. М.С.Шугарт и Дж.Кэри приходят к выводу, что критика

президенциализма как системы, ведущей к краху демократии, распро-

1 Riggs F. Presidentialism versus Parliamentarism: Implications for Representativeness and

Legitimacy // International Political Science Review. – 1997. – Vol. 18. – № 3. – P. 274-275. 2 См.: Poguntke T. and Webb P. (eds) The Presidentialization of Politics: A Comparative Study of Modern Democracies. – Oxford: Oxford University Press, 2005. – P.1. 3 См.: Shugart M.S. and Carey J.M. Presidents and Assemblies: Constitutional Design and

Electoral Dynamics. – Cambridge: Cambridge University Press, 1992.

54

страняется не на все президентские страны, а только на те из них, ко-

торые имеют сильного президента1.

Изучая в сравнительном ключе разные формы правления, авторы

типологизируют их по двум критериям: власть президента над кабине-

том и раздельное выживание ассамблеи и кабинета. Результат такого

деления – четыре «чистые» системы правления: премьер-

президентская, президентско-парламентская, президентская и ассамб-

лейно-независимая. Кроме идеальных типов в классификации находят

отражение многочисленные промежуточные и смешанные виды, в ча-

стности, парламентская система2. Ранжируя режимы по объемам пре-

зидентских полномочий и степени раздельности источников поддер-

жания ассамблеи и кабинета, авторы прибегают к числовой оценке

полномочий президентов, избираемых на всеобщих выборах (см.

об этом подробнее § 4 гл. 2)3.

Сравнение стран у М.С.Шугарта и Дж.Кэри подчинено задаче оп-

ределения взаимоотношений между президентскими системами, изби-

рательными системами и партийными системами. Авторы стремятся

также выяснить влияние различных комбинаций этих систем на функ-

ционирование демократии. Исследование демонстрирует, что наи-

большие трудности с демократией возникают в системах с сильным

президентством, большим числом слабых партий и там, где выборы

президента и ассамблеи проводятся в разные сроки. Эти трудности

возникают из-за конфликтов между институтами, что подрывает демо-

кратическую легитимность. Поскольку президент и ассамблея избира-

ются раздельно, и многое зависит от силы партийной поддержки пре-

зидента в парламенте, то решение конфликтов между ними становится

проблематичным. Больше всего, по мнению авторов, способствует ста-

бильности демократии не какая-то «чистая» форма правления, а ком-

бинация элементов разных систем. Таким образом, из книги

М.С.Шугарта и Дж.Кэри новые демократии могут извлечь урок: выбор

институтов прямо связан с вызовами демократической консолидации4.

Нет сомнения в том, что процесс «строительства» теории на базе

сравнительных исследований крайне сложен. Дело в том, что, с одной

стороны, без теории нельзя провести сравнительное исследование, а, с

1 См.: Shugart M.S. and Carey J.M. Presidents and Assemblies: Constitutional Design and

Electoral Dynamics. – P. 165. 2 См.: ibid. – P. 159. 3 См.: ibid. – P. 148-166. 4 См.: Landman T. Issues and Methods in Comparative Politics: An Introduction. – 2nd ed. –

London and New York: Routledge, 2003. – P. 186.

55

другой стороны, без данных, полученных в результате такого анализа,

нельзя создать теорию. К тому же существует целая серия проблем

методологического и методического свойства, которые необходимо

решать по ходу работы (об этих проблемах речь пойдет ниже). Не все-

гда проведение сравнения гарантирует весомый теоретический резуль-

тат. Иногда попытка осмыслить сложные системы приводит к созда-

нию концептов, имеющих небольшую познавательную ценность или

сомнительный научный характер (например, понятия «выборная мо-

нархия» и «суперпрезидентская система»). К такого рода ситуациям

применимо высказывание С.Вербы и его коллег: «хорошее описание

лучше, чем плохое объяснение»1.

Значимость сравнительного метода заключается также в создании и

исправлении научных классификаций. Классификация – необходимый

элемент систематического сравнения2. Компаративисты создают клас-

сификации для того, чтобы сгруппировать большое число стран, поли-

тических систем, событий в отдельные категории с идентифицируе-

мыми характеристиками, присущими каждому виду в группе. Класси-

фикация делает мир политики менее сложным, предоставляя исследо-

вателю «контейнеры данных», в которые организуются эмпирические

факты3. Так, сравнение развитых демократий дало возможность

А.Сиароффу по-новому сгруппировать парламентские системы: 1) сис-

тема доминирования кабинета; 2) поляризованная система с цен-

тральной ролью фрагментированного парламента; 3) система «совме-

стной диффузии власти парламента и кабинета в процессе принятия

решений при работающем парламенте»4, т.е., проще говоря, речь идет

о сбалансированной власти с использованием согласительных проце-

дур.

Сравнительный анализ позволяет не только создавать новые клас-

сификации, но и исправлять имеющиеся. Так, в литературе встречают-

ся разные типологии форм правления с выделением разного числа ти-

пов – от двух (президентская и парламентская формы) до нескольких

десятков. Такое многообразие классификаций объясняется, в первую

очередь, сложностью самой формы правления. Но причина заключает-

1 Цит по: Hague R., Harrop M. and Breslin S. Comparative Government and Politics. An In-troduction. – 4th ed. – P. 273. 2 См.: Landman T. Issues and Methods in Comparative Politics: An Introduction. – P. 5. 3 См.: Sartori G. Concept Misinformation in Comparative Politics // American Political Science Review. – Vol. 64. – 1970 – P. 1039. 4 См.: Siaroff A. Varieties of Parliamentarism in the Advanced Industrial Democracies

// International Political Science Review. – 2003. – Vol. 24. – № 4. – P. 445, 459.

56

ся еще и в том, что порой исследователи игнорируют логические пра-

вила и процедуры, что ведет к таким ошибкам в классификации, как

выбор несущественного критерия типологии, совпадение членов деле-

ния, «прыжок по лестнице абстракции», несоразмерность деления,

«концептные натяжки», подмена логики классификации логикой гра-

дации (об этих ошибках и их преодолении подробно см. § 1 гл. 2). По-

этому необходима «работа над ошибками»1.

Сравнительный метод имеет эвристическое значение и позволяет

верифицировать гипотезы и полученные знания. Проверка истинности

концептов и теорий – необходимый элемент любого исследования. По-

скольку при изучении форм правления требуется установить взаимо-

связь между двумя и более факторами, то без эмпирического «тестиро-

вания» гипотез обойтись нельзя. Так, последние пятнадцать лет компа-

ративисты «бьются» над проверкой истинности тезиса Х.Линца о

склонности президентской системы к авторитаризму2. Опубликовано

большое число работ, в которых теоретическим или эмпирическим

путем подтверждается или опровергается это предположение. Есть

также работы, в которых утверждается об отсутствии какой-либо связи

между формой правления и демократией. Несмотря на «вал» индиви-

дуальных и групповых проектов по этой проблеме, тезис Х.Линца о

«пороках» президентской системы до сих пор остается под большим

вопросом.

Одна из последних работ, опровергающих эту гипотезу, – это срав-

нительное исследование А.Дискина, Х.Дискиной и Р.Хазана «Почему

демократии рушатся: причины демократического провала и успеха»3, в

котором изучаются 30 случаев коллапса демократии и 32 случая ста-

бильной демократии. Авторы выделяют четыре группы переменных,

влияющих на демократическую стабильность: институциональные

(федерализм; президентская форма правления; пропорциональность;

слабость конституции), социетальные (расколы; плохое функциониро-

вание экономики; неблагоприятная для демократии история), опосре-

дованные (фрагментация; поляризация; нестабильность правительства)

и внешние (иностранное участие). В работе выявляются связи между

каждой из 11 переменных и демократией. Авторы приходят к следую-

1 См. о типичных классификационных ошибках: Зазнаев О.И. Типология форм правле-

ния: работа над ошибками // Полис. – 2006. – № 1. – С. 92-103. 2 См.: Linz J. The Perils of Presidentialism. 3 См.: Diskin A., Diskin H. and Hazan R.Y. Why Democracies Collapse: The Reasons for

Democratic Failure and Success // International Political Science Review. –2005. – Vol. 26. –

№ 3. – P. 291-309.

57

щим выводам: во-первых, комбинация нескольких переменных ведет к

коллапсу демократии, а не одна какая-то одна переменная, т.е. прези-

дентская форма правления представляет опасность для демократии

только при наличии других неблагоприятных факторов; во-вторых,

президентская система не входит в число переменных, оказывающих

серьезное воздействие на демократическую судьбу.

Сравнительные исследования позволяют преодолеть этноцен-

тризм. Скажем, большинство людей в Западной Европе и Британском

Содружестве полагает, что парламентская система естественна, как

воздух, которым они дышат. Напротив, американцы твердо уверены в

том, что нет ничего лучше, чем президентская система. Этноцентризм

в научных исследованиях ведет, по словам Р.Роуза, либо к «ложной

партикуляризации», т.е. представлении об особой исключительности

страны, либо к «ложному универсализму», когда теориям, созданным

исключительно на опыте одной страны, придается всеобщий характер

без учета национального и исторического контекста1. Информация о

других обществах позволяет не только интерпретировать новые явле-

ния, но и посмотреть на свою страну в новом свете. Как метко заметил

Р.Киплинг,

И Англии не знает тот,

Кто только Англию и знает2.

Сравнение имеет аксиологическое значение. Объекты исследования

в той или иной стране оцениваются исходя из идеальных представле-

ний, а отклонение от нормы дает толчок для дальнейших исследований

политических феноменов. М.Доган и Д.Пеласси отмечают: «Исследо-

ватель, изучающий только одну страну, может интерпретировать как

нормальное то, что на самом деле компаративисту представляется ано-

мальным»3. Например, сравнение российской формы правления с иде-

альной моделью полупрезидентской системы позволяет обнаружить не

только ее специфику, но и «отклонение» в сторону президентской сис-

темы с сильным главой государства. «Правовое положение российско-

го Президента и его серьезный приоритет по отношению к другим

1 См.: Rose R. Comparing Forms of Government Analysis // Political Studies. – 1991. –

Vol. 39. – P. 174. 2 Цит по: Алмонд Г., Пауэлл Дж., Стром К., Далтон Р. Сравнительная политология сего-дня: Мировой обзор: Учебное пособие. – М.: Аспект Пресс, 2002. – С. 461. 3 Доган М., Пеласси Д. Сравнительная политическая социология. – М.: Соц.-полит.

журн., 1994. – С. 19.

58

высшим органам государственной власти позволяют сделать вывод об

особой и необычной форме правления в России»1, – констатируют ав-

торы одного из комментариев к Конституции РФ. Сравнение россий-

ской формы правления с формами правления стран СНГ дает возмож-

ность уловить сходство между ними, а именно – гипертрофированные

полномочия президента и ослабленную роль парламента.

Сравнительный анализ важен при оценке политических проектов,

поскольку помогает понять преимущества и недостатки иных форм

власти и, следовательно, точнее определить потенциальные плюсы и

минусы реформы у себя дома2. При постановке диагноза «болезни»

французской Четвертой Республики исследователи использовали зна-

ния процессов принятия решений в Америке и Швеции3. В 1958 году

во Франции выбор был сделан в пользу необычной для того времени

полупрезидентской системы, окончательно оформившейся в 1962 году

с введением прямых выборов президента. Известный политолог

Дж.Сартори, искренне убежденный в преимуществах системы фран-

цузского образца4, предлагал внедрить ее в Италии. Его идея получила

широкую поддержку в этой стране. В марте 1997 года состоялись слу-

шания подкомитета по форме правления парламентского комитета по

конституционной реформе, где Дж.Сартори изложил свою позицию.

Но Италия не торопится копировать французскую систему, поскольку

последняя не лишена недостатков. Критики Дж.Сартори утверждают,

что на Апеннинском полуострове создан миф о преимуществах фран-

цузской полупрезидентской формы правления и приводят обширный

перечень минусов полупрезиденциализма5. К тому же, как пишет К.

фон Байме, Италия дискредитирует институциональную инженерию,

поскольку такой лидер, как С.Берлускони, несколько раз менял свое

мнение по поводу реформы формы правления в стране и всякий раз

при этом ссылался на экспертные оценки6.

Прикладное значение сравнительного метода неоспоримо. Учет чу-

жого опыта позволяет принимать наиболее оптимальные и эффектив-

1 Конституция Российской Федерации: Проблемный комментарий. Отв. ред. В.А.Четвернин. – М., 1997. – С. 353. 2 См.: Бари Д.Л. Поверх границ: практика сравнительных исследований. – С. 331-332. 3 См.: Доган М. и Пеласси Д. Сравнительная политическая социология. – С. 19. 4 См.: Sartori G. Comparative Constitutional Engineering: An Inquiry into Structures, Incen-

tives and Outcomes. – P. 137. 5 См.: Le Bohec J. Myth of French Semi-Presidential Regimes in Public Debate in Italy. Paper prepared for presentation at the ECPR Workshop «The Presidentialization of Parliamentary

Democracies?» – Copenhagen, 14-19 April 2000. 6 См.: Beyme K. von. Institutional Engineering and Transition to Democracy. – P. 15.

59

ные решения, избегать ошибок в конструировании политических ин-

ститутов и создании формы правления. Конституционная инженерия

предполагает заимствование лучших элементов других систем при ус-

ловии их применимости и адаптации к конкретной стране. Чужой при-

мер может быть заразительным. Например, сегодня можно говорить об

общемировой тенденции усиления исполнительной власти во всех го-

сударствах независимо от формы правления, что связано с рядом при-

чин – глобализацией, международным терроризмом и прочими факто-

рами.

Сравнительное изучение дает возможность подражать ценному

опыту зарубежных стран. «Однако, – справедливо подчеркивает

М.Х.Фарукшин, – в реальной жизни всегда есть пределы допустимости

тех или иных заимствований, пределы, которые устанавливают, говоря

обобщенно, конкретно-исторические условия, в которых функцио-

нирует общественная система»1. Правильно было констатировано в

литературе: в России встречается немало случаев прямого копирования

институтов и норм без оценки возможностей их «трансплантации и

вживления» в российскую систему, например, механическая реализа-

ция принципа разделения властей на всех уровнях власти вплоть до

местного самоуправления2. Авторы таких «трансплантаций», по сло-

вам М.Х.Фарукшина, не учитывают «самую «малость»: указанные

структуры, нормы и процессы формировались в течение длительного

исторического периода, относятся к иному этапу социально-

экономического развития и являются порождением совершенно иной

политической культуры»3. Сравнительный подход позволяет избежать

негативных последствий при «внедрении» форм правления и создании

новых политических институтов, поскольку только путем сравнения

особенностей функционирования и судьбы различных режимов, как

стабильных, так и неустойчивых, исследователи могут добиться пони-

мания проблем, присущих той или иной форме правления и того, как

их можно было бы решить4. Мудрым предостережением звучат слова

Х.Линца и А.Валенсуэлы, появившиеся в 1994 году: «Странно, что не-

которые страны Восточной Европы, особенно Россия и Польша, игра-

1 Фарукшин М.Х. Сравнительная политология и сравнительный метод // Методологиче-ские проблемы политической науки. – Казань, 1996. – С. 9. 2 См.: Тихомиров Ю.А. Курс сравнительного правоведения. – М.: Издательство НОРМА,

1996. – С. 55. 3 Фарукшин М.Х. Сравнительная политология и сравнительный метод. – С. 9. 4 См.: Риггс Ф. Сравнительная оценка президентской формы правления // Сравнительная

социология. Избранные переводы. – М.: Academia, 1995. – С. 99-156. – С. 152.

60

ют с такой опцией как президентские режимы, устанавливая их у себя,

в то время как у многих жителей Латинской Америки имеются серьез-

ные сомнения относительно воздействия президенциализма на их кон-

тинент»1.

Наконец, следует указать на прогностическое значение сравнитель-

ного метода. Компаративистское исследование помогает предвидеть

возможные результаты перехода к той или иной форме правления или

введения каких-либо конституционно-правовых новаций, касающихся

треугольника отношений «глава государства – правительство – парла-

мент». Допустим, внедрение ряда ограничителей на вотум недоверия

правительству со стороны парламента (например, конструктивный во-

тум) позволяет обеспечить стабильность кабинета. Ратуя за сравни-

тельный анализ последствий президентских систем и «новую» оценку

американского опыта, Ф.Риггс отмечает, что «такой анализ поможет

нам оценить состояние других президентских режимов, понять, почему

президентское правление выжило в США, и что должны предпринять

другие страны, если они стремятся к тому, чтобы их президентский

строй оказался успешным. Я надеюсь также, что мы проявим боль-

шую осторожность в том, чтобы рекомендовать президентское

устройство любой новой республике, нарождающейся сейчас после

длительного периода однопартийного авторитаризма»2 (выделено

автором – О.З.).

Итак, сравнение является необходимым и полезным методом ис-

следования форм правления. Изучение президентской, парламентской,

полупрезидентской и прочих систем невозможно без компаративист-

ского подхода, поскольку сам объект исследования предполагает такой

подход.

2.2. Содержание и этапы сравнительного исследования

Суть сравнительного метода сводится к выявлению общего и осо-

бенного в изучаемых явлениях. Природа сравнения путем обращения к

языку блестяще раскрыта М.В.Ильиным: «При со-по-ставлении вещи

или явления «ставятся рядом». Затем они «делаются равными» –

с-равниваются. При этом выявляются с-ходства – «перемещения в

одно место» – и со-в-падения – «наложения друг на друга», равно как и

1 Linz J. and Valenzuela A. (eds.) The Failure of Presidential Democracy. – P. X. 2 Риггс Ф. Сравнительная оценка президентской формы правления. – С. 153.

61

раз-личия – «умножение ликов», т.е. масок, обликов чего-то единого»1.

Любые сравнения осуществляются на основании единого принципа –

соотнесения явлений с «эталоном», которым могут оказаться слова,

понятия, идеальные конструкции или математические модели2. «Уста-

новление связи между абстракциями нашего мышления и конкретикой

нашего непосредственного восприятия действительности»3 – вот, на

мой взгляд, ключевой тезис, раскрывающий природу сравнения.

Ж.Блондель подчеркивает, что мы можем «схватить» реальность

только путем применения категорий и конструктов общего характера:

«Различные элементы, которые вместе образуют форму правления –

лидерство, кабинет, ассамблеи, партии и т.д. – все являются «конст-

руктами», которые позволяют нам понять «реальность» правительст-

венной жизни. Мы вынуждены тщательно разрабатывать эти конструк-

ты даже тогда, когда мы имеем дело только с правлением одной стра-

ны, обладающим существенными особенностями. Так, кабинет Х мо-

жет рассматриваться как особый объект: он нисколько не меньше име-

ет отношение к понятию «кабинет», которое существует вне характе-

ристик страны Х. Может быть, трудно «понять» кабинет страны Х во

всех его деталях, и, следовательно, любое сравнение между кабинета-

ми стран Х и Y будет недостаточно с точки зрения полноты, поскольку

детальное описание этих двух кабинетов будет ограничено. Это значит,

что нам нужно улучшить свои знания и инструменты, с помощью ко-

торых мы можем операционализировать эти описания. Но это не зна-

чит, что сравнения невозможны»4.

Сравнительный метод активно используется в политологии, по-

скольку здесь практически невозможно применить экспериментальный

метод, являющейся одним из основных в естественных науках. Мы не

можем «сказать правительству Индии: измените свою избирательную

систему на пропорциональную, поскольку мы хотим увидеть, приведет

ли это к увеличению числа партий в вашем парламенте»5, или «попро-

сить миссис Тэтчер уйти в отставку в 1983 году для того, чтобы мы

могли выяснить, на самом ли деле другой лидер консервативной пар-

1 Ильин М.В. Сравнительная политология: научная компаративистика в системе полити-

ческого знания // Полис. – 2001. – № 4. – С. 164. 2 См.: там же. 3 См.: там же. – С. 165. 4 Blondel J. Comparative Government: An Introduction. – New York and London: Philip Allan, 1990. – P. 6. 5 Hague R., Harrop M. and Breslin S. Comparative Government and Politics: An Introduc-

tion. – 3rd ed. – P. 23.

62

тии и премьер-министр, столкнувшийся с теми же самыми политиче-

скими и экономическими обстоятельствами, осуществлял бы менее

радикальную политику, чем это делала Тэтчер»1. Однако у исследова-

телей есть сравнительный метод для описания и объяснения различных

сочетаний политических событий и институтов, существующих в раз-

личных обществах. «Эксперименты» за политологов проводят сами

политики, т.к. «с окончанием «холодной войны» мир оказался втянут в

гигантский эксперимент по выявлению различных подходов к эконо-

мическому росту, разных стратегий транзита демократии, различных

форм использования правительственной власти и контроля над ней»2.

Использование сравнения является «заменителем эксперимента»

(Н.Смелзер), квазиэкспериментом. М.В.Ильин пишет: «И эксперимент,

и сравнение строятся на том, что исследователь методически, т.е. не-

укоснительно соблюдая собственные «внутренние» правила – метод,

соотносит (со-поставляет, ставит в один ряд, воссоздает) «внешние»

дескриптивные данные для проверки «внешних» же правил – умозре-

ний научной теории, морали, идеологии или даже веры, житейского

здравого смысла. Благодаря методичным (т.е. не произвольным и не

случайным) экспериментам и методичным же сравнениям может быть

получено эмпирическое знание – качественно новое по отношению и к

дескриптивному, и к теоретическому»3. Но разница между сравнением

и экспериментом огромна. Эксперимент включает в себя доэкспери-

ментальную фазу, когда объекты предварительно тестируются и затем

отбираются в определенную группу, над которой исследователь осу-

ществляет контроль. Квазиэксперимент (сравнительный метод) проис-

ходит постфактум, после совершения событий, на которые исследова-

тель никак не может повлиять или вмешаться в их течение. Объектами

изучения в квазиэксперименте являются готовые политические резуль-

таты. Задача компаративиста заключается в том, чтобы правильно ото-

брать имеющиеся кейсы и факторы (переменные).

Дж.Сартори выстраивает иерархию методов науки: самый лучший

метод (par excellence), по его мнению, – экспериментальный метод,

который широко применяется в физике и биологии; после эксперимен-

1 March D. and Stoker G. (eds.) Theory and Methods in Political Science. – Houndmills, Ba-singstoke, Hampshire; London and New York: Macmillan Press and St.Martin’s Press, 1995. –

P. 174. 2 См.: Алмонд Г., Пауэлл Дж., Стром К. и Далтон Р. Сравнительная политология сегодня: Мировой обзор. – С. 71. 3 Ильин М.В. Основные методологические проблемы сравнительной политологии

// Полис. – 2001. – № 6. – С. 144.

63

та следует статистический метод; наконец, сравнение не столь совер-

шенно, если исходить из требований, предъявляемых к научному ис-

следованию1. Но у политологов часто нет выбора, так как эксперимент

невозможен, а статистические данные или отсутствуют, или не внуша-

ют доверия. К тому же, число статистических случаев не является

большим (как правило, это национальные политические системы). По-

этому доступным и приемлемым методом выступает сравнительный

метод, использование которого создает «лабораторию ученого»2.

Сравнительное изучение форм правления включает, как и любое

компаративистское исследование, несколько этапов. В литературе

(С.Бир и А.Алэм) процесс сравнения был обозначен такой формулой:

«описание – классификация – объяснение – подтверждение»3. Дейст-

вительно, всякое сравнение начинается с концептуализации, когда оп-

ределяются теоретические подходы к политическим феноменам и

формулируется предполагаемая взаимосвязь между понятиями (стадия

«описание»). Классификация помогает дифференцировать случаи, еди-

ницы анализа, переменные, индикаторы и т.д. Объяснительная стадия

включает в себя построение теоретической модели, а подтверждение –

это завершающий этап исследовательской работы.

Организация сравнительного исследования – сложный и трудоем-

кий процесс. Кроме концептуализации и корректного выдвижения ги-

потез, важное место здесь занимает правильный отбор случаев, единиц

анализа, переменных и индикаторов, а также осуществление наблю-

дения (измерения). Под случаями понимаются те страны или террито-

рии, которые представлены в сравнительном анализе. Если поставлена

задача выявить взаимосвязь между президентской системой и консо-

лидацией демократии, то случаями будут страны с президентской

формой правления, успешные и неуспешные с точки зрения демокра-

тии. Единицы анализа – это объекты, по которым исследователи соби-

рают данные (форма правления в нашем примере). Переменные – это

такие понятия, качество которых меняется в данном наборе единиц

анализа. Принято выделять три вида переменных – зависимые, незави-

симые и вмешивающиеся. Зависимая переменная – фактор, который

исследователь стремится объяснить, или по-другому, фактор, рассмат-

1 См.: Dogan M. and Kazancigil A. (eds.) Comparing Nations: Concepts, Strategies, Sub-

stance. – Oxford and Cambridge, Mass.: Blackwell Publishers, 1994. – P. 2. 2 См.: Landes R.G. The Canadian Polity: A Comparative Introduction. – 2nd. ed. – Scarbo-rough, Ontario: Prentice-Hall Canada, 1987. – P. 21. 3 См.: Roberts G.K. What Is Comparative Politics? – London and Basingstoke: The Macmillan

Press, 1972. – P. 19.

64

риваемый как следствие действия других факторов (консолидирован-

ная демократия). Независимая переменная – фактор, который рассмат-

ривается как воздействующий на зависимую переменную (президент-

ская форма правления). Вмешивающаяся переменная – это третий фак-

тор, оказывающий воздействие на взаимосвязь зависимой и независи-

мой переменных (в нашем примере это может быть партийная систе-

ма). Выбор зависимых и независимых переменных зависит от специ-

фики исследовательской проблемы, но в большей степени – от теоре-

тических посылок исследователя и выдвинутых гипотез. Например,

применительно к проблеме соотношения между формой правления и

политическим режимом могут быть сформулированы две противопо-

ложные гипотезы, в которых зеркально размещаются переменные:

гипотеза 1

президентская форма авторитаризм (независимая переменная) (зависимая переменная)

гипотеза 2

авторитаризм президентская форма (независимая переменная) (зависимая переменная)

Исследователь с помощью индикаторов получает показатели, т.е.

качества переменных, которые могут быть числовыми, вербальными

или даже визуальными. Так, например, индикаторами переменной

«консолидированная демократия» могут быть «возраст» демократии

(показатели – 1, 2, 3, 4, 5 и т.д. лет) или политические установки насе-

ления, когда большинство граждан верят в то, что смена власти должна

осуществляться путем демократических процедур (показатели – 50%,

51%, 52% и т.п. населения разделяют эти установки).

Приведу пример блестящей реализации требований сравнительного

анализа, касающихся отбора кейсов, переменных и индикаторов. Упо-

минавшееся мною исследование А.Сиароффа1 строится на выявлении

разнообразия парламентских форм правления в 32 промышленно раз-

витых демократиях за период после Второй мировой войны по настоя-

щее время. Автор прибегает к широкому набору переменных и осуще-

ствляет их измерение. Им используется факторный анализ. Один фак-

1 См.: Siaroff A. Varieties of Parliamentarism in the Advanced Industrial Democracies.

65

тор – доминирование исполнительной власти над парламентом – оце-

нивается по 11 переменным: контроль правительства над повесткой

пленарных заседаний парламента; ограничения по внесению законо-

проектов в порядке частной инициативы членов парламента; определе-

ние на первом пленарном заседании принципов законопроекта; спо-

собность парламентских комитетов переписывать законопроекты;

влияние членов комитетов парламента на позиции партии; финансовые

законопроекты как прерогатива правительства; сокращение времени

обсуждения перед окончательным голосованием по законопроекту;

наличие парламентского бюро или президиума; признанный лидер оп-

позиции; избрание по одномандатным округам; власть премьер-

министра. Каждой стране по каждой из 11 переменных проставляются

численные значения «0», «1» или «2», в результате максимальное зна-

чение совокупного показателя, как нетрудно посчитать, составляет

«22». Показатели первого фактора градируются так: 0-8 – очень низкий

и низкий уровень доминирования исполнительной власти (например,

Австрия с 1945 года – «6»); 9-13 – средний уровень (например, Пор-

тугалия с 1982 года – «10»); 14-22 – высокий и очень высокий уровень

(например, Канада с 1945 года – «21»)1.

Второй фактор – так наз. «спаянный» (fused) парламентский ре-

жим – демонстрирует, насколько объединены или разъединены функ-

ции ассамблеи и правительства. Здесь используется 6 переменных: не

более 10 постоянных комитетов парламента аналогичны правительст-

венным департаментам; контроль правительства над председателями

комитетов; отсутствие трудностей с досрочным роспуском парламента;

министры могут быть членами парламента или нет; министры являют-

ся специалистами широкого или узкого профиля; плюрализм или кор-

поративизм. Оценки те же: «0», «1» или «2» (правда, по трем послед-

ним переменным только «0» или «2»). Градация второго фактора тако-

ва: диапазон 0-4 – низкий уровень «слияния» (например, ФРГ

с 1949 года – «3»); 5-7 – средний уровень (например, Бельгия с

1946 года – «6») и 8-12 – высокий и очень высокий уровень (например,

Исландия с 1991 года – «10»)2.

Важный момент компаративистского исследования – сбор и описа-

ние данных в соответствии со схемой анализа, выявление тождества

и различий между политическими феноменами. При сборе данных по

1 См.: Siaroff A. Varieties of Parliamentarism in the Advanced Industrial Democracies. –

P. 456-457. 2 См.: ibid. – P. 458.

66

формам правления полезными оказываются разнообразные источники.

Это могут быть нормативные акты, официальные документы, банки

политических данных, справочники по отдельным странам и группам

стран, информационные ресурсы, специальные информационно-

аналитические работы. К числу последних относится, например, книга

М.Дж.Салливана Третьего «Сравнение государственных политий: рам-

ки анализа 100 систем»1. Автор не ставит перед собой никакой специ-

альной исследовательской задачи, не формулирует гипотез и не делает

никаких обобщающих выводов. На основе богатейшего эмпирического

материала он создает сравнительные рамки, определенный каркас для

дальнейшего изучения современных политий. Книга М.Дж.Салливана

Третьего содержит фактологический материал по 100 государствам

мира (автор исключил из поля своего зрения малонаселенные страны),

а точнее – по политическим системам и социумам. Среди разных ас-

пектов политической и социальной жизни (организация государства,

политические партии, экономика, культура, насилие, качество жизни и

пр.) присутствует «распределение власти».

Предложенная М.Дж.Салливаном Третьим схема анализа любопыт-

на: а) главы исполнительной власти: распределение реальной (а не

формальной) власти между главой государства, премьер-министром,

лидером основной политической партии и главнокомандующим воо-

руженных сил, а также взаимоотношения между главой государства и

правительства (совпадают эти должности в одном лице или разведе-

ны)2; б) представительные органы власти: сила ассамблеи (президент-

ские, парламентские и смешанные системы)3; в) существенные консти-

туционные или иные «балансирующие» (неформальные) механизмы и

их отношение к важным центрам власти (кабинет, административно-

территориальные единицы, группы интересов); г) факторы зависимо-

сти государства (международные, географические или исторические);

д) избирательные системы (тип; прямые или непрямые выборы; изби-

рательные правила)4. Каждый из пунктов (а–д) разбивается на целый

ряд показателей. Предложенный автором формат заполняется по каж-

дой из 100 стран, и тем самым формируется богатый банк данных по

распределению власти половины государств современного мира.

1 См.: Sullivan III M.J. Comparing State Polities: A Framework for Analyzing

100 Governments. – Westport, Connecticut and London: Greenwood Press, 1996. 2 См.: ibid. – P. 39-41, 60. 3 См.: ibid. – P. 42-43. 4 См.: ibid. – P. 60.

67

Наконец, «апофеозом» сравнительного исследования является ве-

рификация гипотез, которые постепенно «признаются» в качестве все-

общих теорий. На этом этапе есть опасность, которую можно обозна-

чит так: «много шума из ничего». Речь идет о том, что исследователь

может потратить огромное количество времени на сбор и описание

большого массива данных с целью подтверждения какой-либо гипоте-

зы, а результат оказывается отрицательным. Некоторые исследования,

в рамках проверки упоминаемой выше гипотезы Х.Линца о склонности

президентской системы к авторитаризму, завершились с нулевым ре-

зультатом. Единственное оправдание таких исследований – это то, что

гипотезу выдвигали не сами исследователи; последние лишь проверяли

ее, но не нашли эмпирического подтверждения, что, возможно, пред-

ставляет некую научную ценность.

2.3. Проблемы сравнения

При проведении любого сравнительного исследования возникает

целая серия проблем. В сравнительной политологии обстоятельно опи-

саны эти проблемы, а также (что более ценно) способы их решения.

Остановлюсь кратко на основных, на мой взгляд, трудностях методо-

логического и методического свойства.

Проблема сравнимости. В идеале исследователь должен выбрать

страны, которые были бы идентичны по всем аспектам, кроме одного,

который он намерен изучить. Однако ясно, что на практике это неосу-

ществимо, и приходится сравнивать страны, имеющие те или иные

различия. Вопрос заключается в том, должны ли они быть похожими

как можно больше друг на друга или, напротив, значительно отличать-

ся? В компаративистике существуют два подхода на этот счет. Сто-

ронники подхода наибольшего сходства полагают, что такое сравнение

предполагает нейтрализацию отдельных различий между странами с

тем, чтобы дать возможность лучше проанализировать другие1. Если

отбираются только страны с минимальными культурными отклоне-

ниями, то, как справедливо считает М.Х.Фарукшин, это ошибочно,

«поскольку противоречит существующей практике сравнительных ис-

следований, и явно ограничивает творческий потенциал сравне-

ния. […] Единственно приемлемой является другая позиция, признаю-

1 См.: Доган М. и Пеласси Д. Сравнительная политическая социология. – С. 185.

68

щая необходимость и полезность тотального сравнения»1. Поэтому

имеет право на существование и другой подход – сравнение стран, ко-

торые максимально различаются между собой по факторам, наиболее

значимым для задач исследования. Итак, при проведении сравнитель-

ных исследований используется как стратегия максимального сходст-

ва, так и стратегия максимального различия. Возможна комбинация

двух стратегий: так, Д.Кольер изучает восемь латиноамериканских го-

сударств, которые при грубом приближении схожи между собой, а да-

лее внутри этой группы выделяет пары стран с максимальными разли-

чиями2.

Решение проблемы сравнимости в самом общем виде заключается в

том, что явления можно сравнивать между собой при наличии хотя бы

одного общего признака. Например, сравнение политических партий в

США и Эфиопии возможно (но это не значит, что целесообразно) при

условии, что существующие в Эфиопии организации подпадают под

признаки политической партии. Нельзя сравнивать несравнимые явле-

ния, относящиеся к разным классам понятий, например, партии в одной

стране с парламентскими фракциями в другой или президентскую сис-

тему с федерацией.

Другой вопрос, который неизбежно возникает: а нужно ли сравни-

вать те или иные явления? Сравнение проводится не ради сравнения, а

для объяснения и создания теории. Так, вряд ли целесообразно прово-

дить сравнение форм правления современного тоталитарного Туркме-

нистана и демократического Кипра, хотя в обоих случаях обнаружива-

ются общие черты президентской системы.

Проблема «слишком много переменных – слишком мало слу-

чаев». Большинство компаративистов считает ее основной. Казалось

бы, двести стран мира вполне достаточно для проведения сравнения.

Факторов, которые влияют на интересующий исследователя объект,

всегда большое количество, а кейсов для выявления взаимосвязей ме-

жду переменными не хватает. В политологической литературе

выделяют следующие способы решения этой проблемы: во-первых,

увеличение числа случаев за счет: а) времени, т.е. включение стран из

разных исторических промежутков; б) простого добавления новых

стран; в) добавления национальных субъединиц (территорий,

субъектов федерации и пр.); во-вторых, стратегия «наибольшего

1 Фарукшин М.Х. Сравнительная политология и сравнительный метод. – С. 14-15. 2 См.: Collier D. The Comparative Method // Finifter A. (ed.) Political Science: The State of the

Discipline. – Washington, DC: American Political Science Association, 1993. – P. 112.

69

сходства», применяемая для того, чтобы сократить количество

переменных в исследовании; в-третьих, сокращение количества

переменных путем акцента на наиболее важных факторах, а также

упрощение плана и намерений самого исследователя; в-четвертых,

модель «экономии», в частности, использование теории рационального

выбора1.

Иногда сама политическая жизнь «помогает» исследователю в ре-

шении проблемы «слишком много переменных – слишком мало случа-

ев». Так, недавнее распространение демократизации в мире предостав-

ляет новые возможности для установления связи между институцио-

нальным дизайном (в частности, формами правления) и качеством

функционирования демократии, т.к. произошло существенное увели-

чение числа случаев успешной и безуспешной демократизации. Иной

пример: до Второй мировой войны объектом исследования были ус-

тойчивые формы правления Северной Америки и Европы. Поскольку

президентская система была представлена лишь одной страной –

США, а остальные были парламентскими, то, как пишет Ф.Риггс, срав-

нительный анализ президентских стран «постепенно захирел», и лишь

после войны он подвергся радикальной переоценке в его основопола-

гающих исходных посылках из-за включения в мировую систему более

чем 100 новых государств третьего мира2.

Проблема эквивалентности. «Постукивание пальцем по виску

может иметь удивительные последствия, – пишет один из авторов. –

Если вы живете в Нидерландах, люди поймут этот жест как указание

на ум и проницательность. В Испании и Франции, однако, он сигнали-

зирует о тупости или безумстве. Наоборот, голландский жест для обо-

значения тупости или безумства – это постукивание пальцем по лбу,

тогда как испанцы и французы понимают этот жест как указание на

интеллект. Хотя западноевропейские культуры имеют много общего,

эти жесты имеют противоположные значения в разных странах»3. Что

касается политологических концептов, то их значение также сущест-

венно варьируется среди стран. Возникает вопрос: как пройти между

Сциллой потери национальной или культурной достоверности и Ха-

рибдой кросскультурной или кросснациональной несравнимости4?

1 См.: March D. and Stoker G. (eds.) Theory and Methods in Political Science. – P. 181. 2 См.: Риггс Ф. Сравнительная оценка президентской формы правления. – С. 100. 3 Deth J.W. van. (ed.) Comparative Politics: The Problem of Equivalence. – London and New

York: Routledge, 1998. – P. 1. 4 См.: ibid. – P. 2.

70

«Неотъемлемым условием корректного использования сравни-

тельного метода, – пишет М.Х.Фарукшин, – является требование, что-

бы проблема, которую ставит исследователь, поддавалась изучению в

рамках различных культур. […] …каждое понятие, которое использу-

ется в сравнительном исследовании, должно иметь одинаковое содер-

жание в контексте разных культур»1. Кроме того, используемые для

сравнения индикаторы должны быть сравнимы, они должны адекватно

отражать исследовательскую проблему и связанные с нею понятия, по

каждому из них необходимо иметь возможно более полную информа-

цию2.

Главная причина появления проблемы эквивалентности заключает-

ся в существовании различных контекстов политики, которые ведут

либо к разному пониманию одинаковых терминов, либо к тому, что

одно и тоже поведение может по-разному оцениваться в разных стра-

нах. Так, когда члены австралийской Палаты представителей голосуют

против своей партии, то этот акт более значим, чем отход от партийной

линии американского законодателя в менее дисциплинированном (с

точки зрения партийной дисциплины) Конгрессе; а потому «трактовка

этих актов поведения как эквивалентных была бы ошибкой»3. Сравне-

ние парламентской системы в СССР (а формально это была парламент-

ская система) и парламентской системы в Великобритании весьма про-

блематично, поскольку найти эквивалентную меру вряд ли удастся.

Представим, что исследователь поставил вопрос о так наз. сосуще-

ствовании («сожительстве») в условиях полупрезидентской системы,

когда президенту, принадлежащему к одной партии, противостоит оп-

позиционный премьер-министр, поддерживаемый парламентским

большинством. Этот феномен имеет место далеко не во всех полупре-

зиденстких странах. Даже там, где существует противостояние прези-

дента и оппозиционного парламента, может не возникнуть сосущест-

вования. Так, период «борьбы» президента Б.Н.Ельцина и левой Госу-

дарственной Думы в середине 1990-х гг. нельзя считать сосуществова-

нием, поскольку, во-первых, премьер-министр и правительство были

пропрезидентскими и практически не зависели от доверия нижней па-

латы российского парламента; во-вторых, президент и члены прави-

1 Фарукшин М.Х. Сравнительная политология и сравнительный метод. – С. 15-16. 2 См.: там же. – С. 16. 3 Hague R., Harrop M. and Breslin S. Comparative Government and Politics. An Introduc-

tion. – 4th ed.– P. 274.

71

тельства не состояли в политических партиях, и их единственной идео-

логической ориентацией был антикоммунизм.

Проблема эквивалентности может быть следствием трудностей при

переводе с одного языка на другой. Скажем, такие английские терми-

ны, как government, polity, executive, policy, public и др. нельзя одно-

значно перевести на русский язык, не учитывая контекста их употреб-

ления. Выражение «демократия есть форма правления» является пря-

мой калькой с английского языка (democracy is a form of government).

Но в английском варианте government – это не правление, а вся система

государственной власти, государство в целом, а термин form – это не

«форма», а «разновидность». Если внести коррективы, то фразу democ-

racy is a form of government следует перевести так: демократия – разно-

видность государственной системы. Все становится на свои места: де-

мократия – тип государственного режима (системы), а форма правле-

ния (монархия или республика; президентская или парламентская) –

составляющая формы государства.

Один из способов решения проблемы эквивалентности – тщатель-

ное описание понятий, вдумчивое конструирование индикаторов, ко-

торые операционализируют эти понятия, внимательное приложение

понятий к разным контекстам и осознание того, что любое понятие

имеет ограничения в применении. Второй способ – фокус на неболь-

шом количестве стран, позволяющем учесть все нюансы применения

понятий и индикаторов. К нему «примыкает» третий способ – обраще-

ние к специалистам по отдельным странам или группе стран с тем,

чтобы избежать ошибок в обобщении. Четвертый способ – поиск так

наз. функционально эквивалентных институтов (выполняющих одина-

ковые роли в рамках политической системы), которые именуются по-

разному (например, выборы, революции и военные перевороты, не-

смотря на большую степень их несхожести, могут рассматриваться как

способы смещения правящей элиты)1. Эквивалентность можно соблю-

сти, если обращать внимание скорее на эквивалентность идей, а не

слов, и если теснее связывать понятие с реальной, а не нормативной

политической жизнью2.

Проблема предвзятого отбора. Нередко исследователь выбирает

случаи субъективно: это могут быть страны, где население говорит на

1 См.: Hague R., Harrop M. and Breslin S. Comparative Government and Politics. An Intro-duction. – 4th ed.– P. 274. 2 См.: Сморгунов Л.В. Современная сравнительная политология. Учебник. – М.:

РОССПЭН, 2002. – С. 50.

72

знакомом ему языке, или страны, подпадающие под схему исследова-

ния или некую теорию, или страны, безопасные с точки зрения поездок

туда, или страны, по которым имеются данные. Большие и могущест-

венные страны чаще всего являются объектами исследования, нежели

страны маленькие и слабые. Но перекос в отборе кейсов ведет к лож-

ным результатам исследования. Решение проблемы предвзятого отбора

заключается в следующем: во-первых, необходимо выбрать какую-то

зависимую переменную, разные показатели которой позволяют сгруп-

пировать, а затем и отобрать страны; во-вторых, при выборе стран не-

обходимо знать о параллельных случаях (например, отбирая прези-

дентские страны Латинской Америки, необходимо иметь в виду прези-

дентские страны других регионов мира); в-третьих, более четкая тео-

рия может помочь в правильном отборе1.

«Проблема Гэлтона» названа по имени президента Королевского

антропологического института Великобритании, который в 1889 году

при обсуждении методологии кросскультурного анализа высказал

предположение о значительном влиянии на культуры внешнего факто-

ра2. Наблюдения по каждой стране должны быть независимыми – гла-

сит правило сравнительного и статистического исследования. Сравни-

вать случаи можно тогда, когда события в какой-то одной стране не

находятся под влиянием событий в какой-то другой стране3. Однако на

практике зависимость одних групп от других создает серьезные труд-

ности: «мы, случается, усматриваем сильную причинную связь между

двумя переменными… там, где в действительности ее не существует»,

потому что одна из стран воздействует на другие4. Например, на выбор

парламентской формы правления в странах Британского Содружества

сильное влияние оказала Великобритания. Президентские системы в

Латинской Америке были импортированы из США, а потому сравне-

ние их с американской системой наталкивается на проблему Гэлтона.

Предложено несколько способов решения этой проблемы.

Во-первых, можно выявить в выборке все явные признаки влияния од-

ной страны на другую, после чего исключить последнюю из анализа5.

Во-вторых, можно использовать принцип максимального различия

систем и наблюдения, относящиеся к разным периодам времени6.

1 См.: Landman T. Issues and Methods in Comparative Politics: An Introduction. – P. 50. 2 См.: Сморгунов Л.В. Современная сравнительная политология. – С. 53. 3 См.: Бари Д.Л. Поверх границ: практика сравнительных исследований. – С. 345. 4 Там же. – С. 346. 5 См.: там же. 6 См.: там же. – С. 346.

73

В-третьих, некоторые авторы предлагают так наз. «холистский» под-

ход, когда ученые, выбравшие ограниченное число случаев, исследуют

их как единое целое и сравнивают их между собой тоже как целое; они

изучают конфигурации структур и событий и стремятся объяснить их

сложность путем сравнения этих конфигураций1. В-четвертых, сгла-

дить проблему Гэлтона может стратегия анализа влияния мировой сис-

темы на внутреннее развитие стран, при которой экономическая и по-

литическая система страны рассматривается в качестве открытой для

внешнего воздействия и в этом смысле зависимой2. В-пятых, выходом

может явиться исследовательская модель сравнительного анализа, при

которой осуществляется попытка объединить внутрисистемные изме-

ряемые переменные с внутрисистемными межвременными и межсис-

темными пространственными неизмеряемыми переменными, показы-

вающими процессы диффузии3.

Проблема «слишком много случаев – слишком мало перемен-

ных». М.В.Ильин приводит такой пример: «чтобы лучше понять, по-

чему в бедной, неоднородной, отсталой, огромной и перенаселенной

Индии вот уже в течение полустолетия действует (и, похоже, успешно)

вестминстерская система, включение в поле нашего зрения политий от

Финляндии до Науру будет не только избыточным, но и вредным. То

же самое можно сказать и об ограничении параметров исследования

конституционными принципами и процедурами. Требуется нечто пря-

мо противоположное: сокращение круга казусов до максимально реле-

вантных и увеличение числа показателей до минимально достаточного

набора величин, без учета которых исследование будет явно непол-

ным»4. Решение проблемы заключается в применении стратегии наи-

большего сходства или стратегии наибольшего различия.

Проблема ценностной нейтральности. Исследователь трактует

концепты, отбирает переменные и параметры сравнения сообразно

своим ценностным предпочтениям. Например, при определении «си-

лы» президентов многие авторы делают акцент на формальных полно-

мочиях главы государства, исходя из того, что в развитых странах де-

мократии нет серьезного разрыва между законом и практикой. Однако

неформальная составляющая в России и других посткоммунистиче-

1 См.: Рейджин Ч. Новые ориентиры // Сравнительная социология. Избранные перево-

ды. – М.: Academia, 1995. – С. 93. 2 См.: Сморгунов Л.В. Современная сравнительная политология. – С. 54. 3 См.: там же. – С. 55. 4 Ильин М.В. Основные методологические проблемы сравнительной политологии. –

С. 148.

74

ских странах значительна, а потому измерение президентской власти

исключительно формальным путем ошибочно. Решение проблемы

ценностной нейтральности заключается, по мнению ряда авторов, на

пути изменения отношения к истории и историческому методу (Бэйди),

либо на пути внедрения в политические исследования новой методоло-

гической ориентации – научного реализма (Лэйн)1.

2.4. Виды компаративистских исследований

Оригинальную классификацию сравнительных исследований пред-

лагают Р.Хейг, М.Харроп и Ш.Бреслин2. В результате деления по ос-

нованию количества объектов изучения образуются четыре типа ис-

следований (авторы называют их «методами»): исследование случая,

сфокусированное исследование, таблица истинности и статистический

анализ (см. табл. 6).

Т а б л и ц а 6

Семейство методов в сравнительной политологии

Число случаев Ориентация на: Стратегия

Исследование случая один случай

интенсивное иссле-

дование отдельного

случая

Сфокусированное

исследование несколько случаи

интенсивное сравне-ние нескольких слу-

чаев

Таблица истинности среднее число преимущественно

переменные

качественная оценка

воздействия пере-менных

Статистический анализ

большинство или все переменные

количественная

оценка воздействия

переменных

Источник: Hague R., Harrop M. and Breslin S. Comparative Government and Politics: An

Introduction. – 4th ed. – Houndmills, Basingstoke, Hampshire and London: The Macmillan

Press, 1998.

1 См.: Сморгунов Л.В. Современная сравнительная политология. – С. 56-57. 2 См.: Hague R., Harrop M. and Breslin S. Comparative Government and Politics. An Introduc-

tion. – 4th ed. – P. 273.

75

Как пишут авторы, все сравнительные исследования можно разде-

лить на две большие группы – исследования с ориентацией на случаи и

исследования с ориентацией на переменные. Первая группа нацелена

на детальное описание какого-либо случая или случаев, подпадающих

под некую широкую категорию (например, изучение конкретного во-

енного переворота или отдельной революции). Напротив, исследования

с ориентацией на переменные преследует цель выяснить взаимосвязь

между факторами, которые замеряются через серию случаев, напри-

мер, воздействие избирательной системы на партийные системы1. Как

видно из табл. 6, проводится различие также между качественными

(ориентированы на сравнении категориальных переменных) и количе-

ственными исследованиями (ориентированны на изучение дисперсий

признаков явлений). Примером первого вида являются работа

Х.Линца,2, а примером второго вида – работа А.Степана и С.Скэч

3 (обе

посвящены проблеме «президенциализм vs парламентаризм»). Эти ис-

следования нацелены на проверку одной и той же гипотезы, но Линц

делает это преимущественно на теоретическом уровне с иллюстрация-

ми из практики, а Степан и Скэч – эмпирическим путем.

Удачной, на мой взгляд, является типология Л.В.Сморгунова, кото-

рый выделяет «case-study», бинарное, региональное, глобальное и

кросстемпоральное исследования4. Можно согласиться с мнением о

том, что такая классификация «проще, доходчивей, а главное, в ней

прослеживается система»5. При изучении форм правления используют-

ся все вышеназванные виды сравнительных исследований.

1. Исследование случая (case-study). Яркий пример такого исследо-

вания – работа «Демократия в Америке», о которой ее автор –

А. де Токвиль – сказал так: «Хотя в своей книге я крайне редко говорил

о Франции, я не написал ни страницы, не имея ее, так сказать, перед

глазами»6. А.Лейпхарт разграничивает следующие виды изучения слу-

чая: 1) объяснительные исследования случая, когда используется су-

ществующая теория для разъяснения конкретного кейса; 2) исследова-

1 См.: Hague R., Harrop M. and Breslin S. Comparative Government and Politics. An Introduc-

tion. – 4th ed. – P. 273. 2 См., например: Linz J. The Perils of Presidentialism. 3 См.: Stepan A. and Skach C. Presidentialism and Parliamentarism in Comparative Perspec-

tive. 4 См.: Сморгунов Л.В. Современная сравнительная политология. – С. 57. 5 Ильин М.В. Основные методологические проблемы сравнительной политологии. –

С. 147. 6 Цит по: Алмонд Г. и др. Сравнительная политология сегодня: Мировой обзор. – С. 69.

76

ния случая для генерирования гипотез; 3) исследования случая для по-

становки вопросов или проверки теории; 4) исследования случая для

закрепления теории; 5) исследования отклоняющегося случая1.

В литературе верно подмечено, что первая разновидность исследо-

ваний кейсов определенно не является сравнительной, а остальные че-

тыре могут быть сравнительными (но не всегда являются таковыми)2.

Близкую с классификацией А.Лейпхарта типологию кейс-стадиз дают

Р.Хейг, М.Харроп и С.Бреслин: репрезентативные (анализируемый

случай является типичным для данной категории, например, постком-

мунистический транзит Польши); прототипические (ожидается, что

случай станет типичным, например, исследование демократии в Аме-

рике А. де Токвилем); девиантные (исключение из нормы, например,

военное правление в Нигерии); решающие (проверка теории в менее

благоприятных условиях, например, поиск тенденций демократизации

в Саудовской Аравии); архетипичные (создание категории, например,

концепта «революции» после французской революции 1789 года)3.

К последнему варианту можно отнести американское президентство,

которое явилось архетипом для стран Латинской Америки, создавших

аналогичные президентские системы.

Изучение отдельного случая является сравнительным, если данные

по одной стране фигурируют в широком сравнительном контексте,

выявление которого не рассматривается как самостоятельная исследо-

вательская задача4, и в таком исследовании используется или оценива-

ется полезность понятий, выработанных применительно к другим слу-

чаям (другой стране, по отношению к другим объектам в этой же стра-

не или в той же самой стране, но в другое время), либо проверяется

некоторая общая теория или гипотеза, либо создаются концепты, кото-

рые будут использоваться где-нибудь в другом месте или гипотезы,

которые будут проверяться где-либо еще5.

Скажем, понятие «полупрезидентская система» появилось в трудах

М.Дюверже после тщательного изучения Пятой Республики во Фран-

ции, и лишь затем классик французской политологии попробовал на-

1 См.: Lijphart A. Comparative Politics and the Comparative Method // American Political

Science Review. – 1971. – Vol. 65. – P. 691-693. 2 См.: March D. and Stoker G. (eds.) Theory and Methods in Political Science. – P. 177. 3 См.: Hague R., Harrop M. and Breslin S. Comparative Government and Politics. An Introduc-

tion. – 4th ed. – P. 277. 4 См.: Голосов Г.В. Сравнительная политология. – С. 42. 5 См.: Hague R., Harrop M. and Breslin S. Comparative Government and Politics. An Intro-

duction. – 4th ed. – P. 277.

77

ложить его на другие страны (Австрия, Финляндия и др.). Ф.Риггс при-

бегает к сравнительно ориентированному изучению случая США с це-

лью ответа на вопрос: почему президентская система этой страны (в

отличие от президентских систем в других странах) сохраняла свою

стабильность и высокую жизнеспособность на протяжении более

200 лет1? Компаративисты часто высказывали мнение, что уникальные

особенности правления в США связаны с факторами специфического

контекста страны (т.е. ее географии, истории, культуры, экономики,

социальной структуры и т.д.), а не с институциональной организаци-

ей2. Объяснение Ф.Риггса строится на том, что в Соединенных Штатах

имеют место так наз. «параконституционные практики» – правила, не

прописанные конституцией или прописанные там схематично, но су-

щественно дополняющие и главное – сохраняющие президентский

строй (федерализм, мажоритарная система относительного большинст-

ва, право неучастия в голосовании, лоббизм, ротация, капитализм и

др.). Как подчеркивает Ф.Риггс, два вида сравнений помогают приот-

крыть завесу над параконституционными чертами американской кон-

ституции: 1) исследование случаев стран, в которых отсутствие пара-

конституционных норм приводит к коллапсу президентской системы;

2) сравнение с парламентскими системами, которое позволяет выявить

то, что заставляет их работать лучше президентских систем: сначала

обнаруживаются некоторые основные «ловушки» президентских ре-

жимов, а потом они контрастно сравниваются с параконституционны-

ми чертами, позволяющими выжить системе в США3.

В работе 1988 года Ф.Риггс писал о том, что до того времени иссле-

дования американской президентской системы были преимущественно

несравнительными. Сравнение президентских систем было сосредото-

чено почти полностью на странах «третьего мира», причем исходной

посылкой этих работ был тезис о том, что окружающие президентскую

форму правления факторы и культурные ограничения более важны,

чем структурные черты самого президенциализма.

«Сегодня нам необходимо, – подчеркивал автор, – собрать воедино

в сравнительном подходе две эти области сравнительно изучения пре-

зидентских режимов с тем, чтобы включить туда Соединенные Штаты

и все страны, которые стремились к подражанию американской кон-

1 См., например: Riggs F. W. The Survival of Presidentialism in America: Para-constitutional

Practices // International Political Science Review. – 1988. – Vol. 9. – № 4. – P. 247-278. 2 См.: Риггс Ф. Сравнительная оценка президентской формы правления. – С. 100. 3 См.: Riggs F. W. The Survival of Presidentialism in America: Para-constitutional Practices. –

P. 251.

78

ституции. Это будет некое полезное предприятие, поскольку специали-

сты по одной стране – США и компаративисты должны будут действо-

вать на сравнительной базе»1.

2. Бинарное сравнение часто используется в исследовании форм

правления. Поскольку наиболее широкое распространение в политиче-

ской и юридической науках получили две бинарные классификации

государств (монархии и республики; президентские и парламентские),

то выбор двух кейсов для сравнения оказывается оправданным. Чаще

всего сравниваются между собой (попарно) Великобритания и США,

США и Канада, Великобритания и Франция, Франция и Италия. Что

касается полупрезидентских систем, то имеются бинарные компарати-

висткие исследования России и Веймарской Германии2, Франции и

Веймарской Германии3, Франции и Польши

4, Франции и Финляндии.

Бинарное сравнение в силу его относительной простоты и низкой тру-

доемкости привлекает внимание некоторых соискателей научных сте-

пеней как в России, так и за рубежом5.

3. Региональное сравнение (area study) – это сравнение группы

стран определенного региона (страны Западной Европы, скандинав-

ские страны, Латинская Америка, Восточная Европа и т.д.). В литера-

туре подчеркивается плодотворность подобного исследования, так как

оно позволяет решить ряд проблем сравнения (сравнимость, эквива-

лентность), поскольку страны избраны в силу похожести их экономи-

ческих, культурных, политических и т.д. характеристик6. Объектами

пристального научного интереса являются президентские системы

стран Латинской Америки, формы правления стран Восточной и Цен-

тральной Европы, парламентские системы Западной Европы, формы

правления стран СНГ. По сравнению с двумя предыдущими видами

сравнения региональное сравнение предусматривает большее количе-

ство кейсов, а, значит, оно менее детально и более универсально.

1 Riggs F. W. The Survival of Presidentialism in America: Para-constitutional Practices. –

P. 272. 2 См.: Hanson S.E. and Kopstein J.S. The Weimar/Russia Comparison // Post-Soviet Affairs. – 1997. – Vol. 13. – № 3. 3 См.: Skach C. Borrowing Constitutional Designs: Constitutional Law in Weimar Germany

and the French Fifth Republic. 4 См.: Stepan A. and Suleiman E. N. The French Fifth Republic: A Model for Import?: Reflec-

tions on Poland and Brazil // Chebabi H.E. and Stepan A. (eds.) Politics, Society and Democra-

cy: Comparative Studies. – Boulder: Westview Press, 1995. – P. 393-414. 5 См., например: Protsyk O. Do Institutions Matter? Semi-Presidentialism in Ukraine and

France. MA thesis. Central European University. – Budapest, 1995. 6 См.: Сморгунов Л.В. Современная сравнительная политология. – С. 58-59.

79

Так, М.П.Джонс проводит сравнение функционирования 16 прези-

дентских демократий в Латинской Америке1. Он ограничивает количе-

ство стран государствами, схожими между собой не только по геогра-

фическому положению, но и по таким факторам, как религия, колони-

альная история и культура, так как, по его мнению, это предоставляет

исследователю большую возможность для проведения «информацион-

но насыщенного контекстуального анализа»2. Цель автора – проверить

гипотезу о том, что успешное функционирование президентских демо-

кратий зависит от степени, в соответствии с которой избирательная

система продуцирует поддержку президента со стороны парламента.

М.П.Джонс приходит к выводу о том, что низкая поддержка президен-

та в легислатуре имеет негативное воздействие на функционирование

демократии и снижает ее выживаемость.

Другой пример регионального сравнения – книга под ред. Р.Элджи

«Полупрезиденциализм в Европе»3, которая представляет первое срав-

нительное исследование 12 европейских полупрезидентских стран (Ав-

стрия, Болгария, Ирландия, Исландия, Литва, Польша, Россия, Румы-

ния, Словения, Финляндия, Франция, Украина). Как пишет редактор,

«именно разнообразие [форм полупрезидентских систем] должно при-

влечь внимание политолога. Полупрезиденциализм предоставляет пре-

красную возможность ответить на интересующий всех вопрос о том,

почему политические системы функционируют так, как они функцио-

нируют, и исследовать связь между отдельными конституционными

положениями и разными формами политической практики»4. Основная

ная проблема книги заключается в том, чтобы выяснить, почему стра-

ны, имеющие одну и ту же базовую институциональную структуру,

функционируют на практике так непохоже5. Ответ дается в конце ра-

боты: диверсификация полупрезидентских стран может быть объясне-

на только путем обращения к широкому разнообразию факторов: кон-

тексту создания режима, конституционным полномочиям акторов,

политике партий, личностному фактору и др.6 Р.Элджи отмечает, что

в исследованиях форм правления акцент можно делать либо на сходст-

ве их друг с другом, либо на объяснении различий между ними при

1 См.: Jones M.P. Electoral Laws and the Survival of Presidential Democracies. – Notre Dame, IN: University of Notre Dame Press, 1995. 2 См.: ibid. – P. 65. 3 См.: Elgie R. (ed.) Semi-Presidentialism in Europe. 4 Ibid. – P. V. 5 См.: ibid. – P. 20. 6 См.: ibid. – P. 295.

80

формулировании минимальных признаков полупрезидентской системы

(в работе отдано предпочтение последнему варианту). Надо отметить,

что большая часть книги посвящена исследованию конкретных случаев

полупрезидентской системы в европейских странах с небольшими

обобщениями и незначительным сравнительным аспектом. Тем не ме-

нее, эта работа является пока единственным систематическим компа-

ративистским исследованием полупрезиденциализма в Европе.

4. Глобальное сравнение получило свое развитие с 1960-х гг., когда

распространилось применение количественных подходов, появились

банки данных по социально-экономической и политической информа-

ции, которые стали храниться и обрабатываться на компьютере. В

дальнейшем интерес к таким исследованиям упал, поскольку упор был

сделан на качественные методы и глубокий анализ групп случаев.

Примером глобального сравнения является недавнее исследование

А.Сиароффа, которое охватывает все электоральные демократии мира,

имеющие должность президента1. Поскольку роль президента варьиру-

ется в президентских, парламентских, полупрезидентских системах и

внутри каждой из них, то небезынтересно оценить «силу» этого инсти-

тута, что и делает компаративист из Канады. По 9 переменным измеря-

ется власть президента2. Приведу несколько примеров индекса прези-

дентской власти по странам: Аргентина (с 1994 года) – «8»; Россия (с

1993 года) – «7»; Армения (с 1995 года) – «6»; Румыния (с 1996 го-

да) – «5»; Южная Африка (с 1994 года) – «4»; Болгария (с 1991 го-

да) – «3»; Швейцария (с 1848 года) – «1». Полученные данные стано-

вятся для автора подспорьем в создании небесспорной, но любопытной

классификации форм правления: президентские системы; парламент-

ские системы с доминированием президента; парламентские системы с

поправкой на президента (parliamentary systems with a presidential cor-

rective), парламентские системы с президентом – номинальным главой

государства; парламентские системы с монархом – номинальным гла-

вой государства3.

5. Кросстемпоральное сравнение, т.е. сравнение в разные времен-

ные промежутки, распадается на два вида – синхроническое и асин-

хроническое. Синхроническое сравнение предусматривает сравнение

одной страны в разное время. Примером является работа российского

1 См.: Siaroff P. Comparative Presidencies: The Inadequacy of the Presidential, Semi-

Presidential and Parliamentary Distinction // European Journal of Political Research. – 2003. – Vol. 42. 2 См.: ibid. – P. 303-305. 3 См.: ibid. – P. 309.

81

исследователя П.В.Панова1, в которой он поставил задачу провести

кросстемпоральный сравнительный анализ российских институцио-

нальных трансформаций, используя неоинституциональный подход.

Он выделяет четыре комплекса политических институтов, последова-

тельно сменявших друг друга: традиционный комплекс политических

институтов; первая институциональная трансформация (со второй по-

ловины XIX в.); вторая институциональная трансформация (после 1917

года); третья институциональная трансформация (с конца 1980-х гг.).

Внимание П.В.Панова сосредоточено на трех группах институтов: ин-

ститутах, регламентирующих структуру власти; институтах, регули-

рующих взаимоотношения между властью и обществом; институтах,

определяющих источники и способы формирования власти. Сравнение

первой и второй институциональной трансформации приводит автора к

мысли о том, что эффективность этих трансформаций зависит, прежде

всего, от конгруэнтности формальных и неформальных институтов и

траектории их развития после осуществления импорта. Третий случай

институциональной трансформации имеет немалое сходство с первым,

так как происходит на основе западных образцов, правда, как пишет

П.В.Панов, теперь изменения носят комплексный и более радикальный

характер. При этом набор импортируемых сегодня Россией институ-

тов, по мнению автора, явно противоречит традиционной институцио-

нальной матрице. В заключение работы П.В.Панов подчеркивает, что

траектория будущего институционального развития России отнюдь не

предрешена, поскольку определенная степень конгруэнтности имеет

место.

Другой вид кросстемпорального сравнения – асинхроническое срав-

нение – сравнение разных стран в различное историческое время. Яр-

ким примером является новейшая работа С.Скэч «Заимствование кон-

ституционных конструкций: конституционное право в Веймарской

Германии и французской Пятой Республике»2. Эта книга – первое

сравнительно-историческое исследование двух наиболее значительных

полупрезидентских систем XX века. В условиях роста популярности

полупрезиденциализма в современном мире практически нет компара-

тивистских работ исторического плана, в которых бы изучалась анато-

мия полупрезидентской системы, и причины того, почему по-разному

1 См.: Панов П.В. Трансформации политических институтов в России: Кросстемпораль-ный сравнительный анализ // Полис. – 2002. – № 6. 2 См.: Skach C. Borrowing Constitutional Designs: Constitutional Law in Weimar Germany

and the French Fifth Republic.

82

функционируют эти режимы в разных странах и в разное время, и ка-

кое это имеет значение для конституционного права и демократии.

Цель С.Скэч заключается в том, чтобы сравнить, какие конфликты

имеют место и что происходит в период правления консолидированно-

го большинства, разделенного правления большинства и разделенного

правления меньшинства в разных странах и в разное историческое

время. Для этого С.Скэч отобрала две страны – Веймарскую Герма-

нию (1919-1933 гг.) и французскую Пятую Республику (с 1958 года).

Выбор автором этих двух кейсов не случаен. Веймарская Германия

была первым историческим экспериментом полупрезидентской систе-

мы. По свидетельству С.Скэч, недавно созданные полупрезидентские

демократии имеют больше общего именно с Веймарской Германией, а

не с Францией. Опыт донацисткой Германии может оказаться полез-

ным и заслуживающим внимания со стороны политических «инжене-

ров», «конструирующих» новые формы правления в переходных обще-

ствах. Не менее ценен и опыт Франции, сравнение которой с Веймар-

ской Германией позволило автору выразить скептический взгляд на

французскую модель, несмотря на ее высокое влияние в мире. Как лю-

бопытно пишет С.Скэч во введении своей книги, 14 лет истории Гер-

мании и 44 года истории Франции (автор ограничивает временные

рамки исследования Франции 1958-2002 гг.) приходятся на полупрези-

дентское правление, что в совокупности составляет 58 лет – вполне

достаточный срок для проведения сравнительного анализа и формули-

рования выводов общего плана. Хотя охваченные автором страны ка-

саются разных периодов – довоенного и послевоенного, а также разли-

чаются между собой во многих отношениях, тем не менее, сходство

форм правления двух стран предопределило «необходимость» такого

сравнения. С.Скэч демонстрирует важность выбора формы правления,

поскольку при определенных обстоятельствах структуры полупрези-

дентской системы делают демократическую консолидацию проблема-

тичной или просто ведут к коллапсу демократии.

Выбор того или иного вида сравнения (стратегии сравнительного

исследования) зависит от решения дилеммы между уровнем абстраги-

рования и диапазоном выбранных стран1. Чем большее число стран

включается в исследование, тем выше уровень абстрагирования, и, на-

против, если упор сделан на одну или несколько стран, то уровень аб-

страгирования ниже. Например, сравнение множества стран позволяет

использовать такие понятия, как президентская, парламентская и полу-

1 См.: Landman T. Issues and Methods in Comparative Politics: An Introduction. – P. 24.

83

президентская системы. Сравнение стран Латинской Америки требует

остановиться на более конкретном понятии президентской системы,

так как все страны этого региона являются президентскими. Наконец,

возможна дальнейшая детализация понятия президенциализма с тем,

чтобы учесть нюансы отдельной страны, такой, например, как США1.

Интересную классификацию компаративистских работ предлагает

М.Х.Фарукшин. Учитывая разные степени сравнительного исследова-

ния, он выделяет: 1) последовательное изложение, одна за другой, по-

литических систем отдельных стран; 2) «действительно» сравнитель-

ное исследование; 3) промежуточные формы, в которых степень срав-

нения может приближаться или отдаляться от названных крайних по-

люсов2. Первую форму с большой натяжкой можно считать сравни-

тельным исследованием. Одна из традиций западной сравнительной

политологии – создавать работы, включающие в себя подробное опи-

сание отдельных стран, и публиковать их под «шапкой» «сравнитель-

ных исследований». Можно привести множество примеров, сошлюсь

на один. Уже упоминавшаяся мною книга под ред. Р.Элджи «Полупре-

зиденциализм в Европе» построена так: в начале и конце работы сле-

дуют обобщающие главы, а основная часть – это анализ отдельных

полупрезидентских стран. Что касается «действительных» сравнитель-

ных исследований, то выше описывалось несколько таких работ. При-

мером «промежуточной» формы является авторитетная и широко ци-

тируемая работа А.Лейпхарта «Демократия в многосоставных общест-

вах»3, переведенная на русский язык. В подзаголовке издания значится:

«сравнительное исследование». Кроме обобщающих положений в кни-

ге много иллюстраций из политической практики большого числа

стран.

В данной монографии используется такая «промежуточная» форма.

Изложение проблем осуществляется на материале России и ряда зару-

бежных полупрезидентских стран. Автор не ставил задачу охватить все

полупрезидентские системы (да это и не под силу одному исследовате-

лю), а сосредоточился на наиболее развитых странах (Франция, Фин-

ляндия и др.) и странах, представляющих для отечественной науки

особый интерес в силу исторической и территориальной близости (Бе-

лоруссия, Казахстан, Украина, и др.).

1 См.: Landman T. Issues and Methods in Comparative Politics: An Introduction. – P. 24-25 2 См.: Фарукшин М.Х. Сравнительный федерализм: Учебник по спецкурсу. – Казань: Изд-во Казанск. ун-та, 2001. – С. 10. 3 Лейпхарт А. Демократия в многосоставных обществах: сравнительное исследование. –

М.: Аспект Пресс, 1997.

84

* * *

Сравнительный метод исследования не является самым лучшим

среди веера научных методов. Во-первых, он «проигрывает» по целому

ряду показателей таким методам, как экспериментальный и статисти-

ческий. Во-вторых, он обладает недостатками, связанными с самой

природой этого метода (выявление тождества и различий): чрезмерное

установление различий, неполнота обобщений (хотя теория требует

универсальности), отсутствие сравнимых случаев (все явления непо-

вторимы и уникальны)1. В-третьих, он создает целую массу проблем

для исследователя: сравнимости, нехватки кейсов и избытка перемен-

ных, эквивалентности, отбора случаев и индикаторов и др.

В-четвертых, он требует соблюдения ряда требований и правил, отно-

сящихся к методике и процедуре исследования.

Однако достоинства сравнительного метода многократно «переве-

шивают» его недостатки. Благодаря этому методу можно познать мир

политики, объяснить его с помощью понятий и теорий, сделать смелые

предположения, подтвердить или опровергнуть гипотезы, оценить

происходящее в своей стране и за рубежом, лучше понять содержание

политических институтов и процессов в разных странах, адекватно

использовать позитивный иностранный опыт, предостеречь от ошибок

в политике и предвидеть будущее. Все «плюсы» компаративистики

распространяются и на изучение форм правления государств. Посколь-

ку ученые заинтересованы в создании и проверке универсальных и

независящих от государственных границ теорий президентской, пар-

ламентской, полупрезидентской и иных систем организации власти, то

без сравнительного метода добиться этой цели нельзя. Сравнение вы-

ступает мощным орудием анализа форм правления.

1 См.: Lijphart A. The Comparable-Cases Strategy in Comparative Research // Cantori L.J. and

Ziegler A.H., Jr. Comparative Politics in the Post-Behavioral Era. – Boulder, Colorado: Lynne

Rienner Publishers, 1988. – P. 66.