Мемориальная книга

1945–2010

65 лет Великой Победы

Книга памяти АСКОНВыпуск 2

Посвящается нашим родным —выстоявшим и победившим

Берлин, май 1945. Фотография из семейного архива Владислава Воробьева (Курган).

1945–2010 65 лет Великой Победы Книга памяти АСКОН

Мои деды воевали на флоте и в авиации

Александр Петров (Департамент продаж, Санкт-Петербург)

Мой дед — Попов Василий Васильевич (23.04.1917 – 18.02.1964)

Из биографии деда: «...В апреле 1939 был

направлен для прохождения службы на БТЩ

(базовый тральщик) «Якорь» Черноморского

флота по специальности дизелист. В июле 1941 г.

окончил школу Черноморского флота на

специалиста 2го класса и присвоено военное

звание старшина 2-ой статьи. С июля 1941 г. по

22 октября 1945 г. проходил службу на катерных

электромагнитных тральщиках Черноморского

флота. С октября 1945 года был в специальной

команде для приема трофейного немецкого

флота...»

Награжден орденом «Красная звезда», медалями «За боевые заслуги», «За

оборону Севастополя», «За оборону Кавказа».

2

На фотографии Попов В.В. В нижнем ряду второй справа

Василий Васильевич Попов


Тральщик «Якорь» был заложен в Севастополе на Севастопольском морском заводе

28.03.1937 г. (заводской №189), спущен на воду в конце 1938 г., сдан 19.03.1939 г. 08.04.1939 г.

поднят флаг ВМФ. 25.07.1939 г. по общей классификации получил тактический номер "Т-408"

("БТЩ-408").

В период Великой Отечественной войны принимал участие в защите морских

коммуникаций и баз, производил постановку минных заграждений, участвовал в обороне

Одессы, Севастополя, доставлял в зону боевых действий боеприпасы, боевую технику,

продовольствие, медикаменты, эвакуировал раненых бойцов и население, сопровождал

транспорты. 16.10.1941 г. в числе последних кораблей вывез подрывную группу. В 1941-1942 гг.

неоднократно доставлял в осажденный Севастополь продовольствие, медикаменты, топливо. В

составе других кораблей ходил к румынским берегам.

На минах, выставленных "Т-408" и "Т-404", погибли 24–25.10.1941 г. германский речной

минный заградитель "Терезия Вальнер" и румынские тральщики "B" (бывший германский

"Брюстерорт") и "D" (бывший германский "Дроссель").

БТЩ-408 участвовал в операциях по десанту Черноморского флота в Евпаторию (5-8

января 1942, Евпаторийский морской десант и защите санитарного транспорта «Грузия».

3

Наградные листы В.В. Попова

http://evpatoriya-history.info/history/war/desant.php

http://www.sevfoto.info/histori/34-sevastopol/149-sanitarnogo-transporta-lgruziyar


После окончания войны БТЩ-408 участвовал в разминировании акваторий у Феодосии и в

Керченском проливе. В 1945 г. вооружен электромагнитным тралом, получили тактический

номер "ЭМТЩ-408".

17.10.1953 г. был передан Минно-торпедному управлению, а 07.04.1956 г. исключен из

боевого состава и переформирован в опытовое судно «Лещ».

Имя тральщика увековечено на «Мемориале героической обороны Севастополя 1941–

1942 гг.», сооруженном на площади Нахимова в Севастополе в 1967 г.

Мой второй дед — Петров Вальдо Александрович. Служил младшим

авиационным специалистом

всю войну.

4

Петров В.А. Верхний ряд справа.

Петров Вальдо Александрович левый в верхнем ряду 1945 год Германия.


Жизнь продолжается. Детский сад и школа в осажденном Ленинграде

Илья Янсон (АСКОН-Северо-Запад, Санкт-Петербург)

Мой отец, Янсон Эдуард Иванович, родился с г. Ленинграде в августе 1937 года.

В блокадном Ленинграде ходил в садик, потом, уже после снятия блокады, пошел

в школу, в Ленинграде учился в институте, работал и продолжает жить и работать.

Военные годы пришлись как раз на время пребывания в садике и первом классе

школы. Те времена помнит ясно. Какого-то ужаса от воспоминания той поры нет, хотя

то, что описывается — порой довольно трагические будни жизни осажденного города.

Привожу несколько очерков, некоторые — в авторском изложении.

* * *

Помню, как я в детстве любил рассматривать шрамы на руках у отца. «Пап,

откуда они?» — «Когда были артобстрелы, мы могли целый день проводить в

укрытиях — бомбоубежищах. Стены были окрашены мелом. Все вылезали чумазые —

перепачканные. Когда выходили на улицу, они были усыпаны осколками снарядов

(срабатывали устройства самоликвидации). Ну дети и играли с осколками снарядов.

Например, сбить с дерева что-нибудь, запустив в него осколок. Иногда осколки были

еще теплые, и на руке оставались следы от резьбы. Так и порезался, и не раз. Хотя

некоторые раны были серьезные, не пасовали — сами догадывались взять лист

подорожника и приложить к ране.»

* * *

Я наводил порядок на лоджии. В пенале обнаружил большую алюминиевую

кастрюлю, бока изъедены оспинами, с архаичными приклепанными ручками. По

прямому назначению кастрюля давно не использовалась. Хотел выбросить, но

спросил, может кто на нее особые виды имеет? «Откуда у нас эта страшная кастрюля?

Кому-нибудь нужна?». Отец ответил: «А, это еще с Гончарной. Помню, была ранняя

осень, 1941 год. Я сидел за большим круглым столом в комнате, обедал. Отец стоял у

открытого окна, смотрел, как зенитки отражают налет немцев. Вдруг как бабахнет:

кастрюлю (эту самую) с едой снесло со стола — улетела к противоположной стене. В

дом напротив (здание милиции) попала авиационная бомба, погибли люди, начался

5


пожар. Долго потом еще находили погребенных под руинами. А другая бомба попала в

наш дом... но не разорвалась. Часть крыла дома была разрушена». Кастрюля

отправилась на дачу — в ней вполне можно отваривать грибы.

* * *

Эдуард Иванович рассказывает:

«Мне было четыре годика в начале войны. Ну и где-то в 1942 году меня отвели в

детский сад. Причем в первый же день родители приходят за детьми, одевают и вместе

с ними уходят из садика. Я смотрю — все одеваются, тоже оделся и пошел сам по

себе. Это мне надо было выйти на Невский проспект, пройти по Полтавской, придти на

Гончарную, дом найти. Пришел... Дверь не открыть, сижу у соседей. Родители приходят

в детский садик, а мальчика нету. Беда-то. Не знаю, как они... что они чувствовали.

Потом они приходят домой, я сижу у соседей, играю там, рисую. Ничего, не ругались.

Маленький был. Что маленького ругать...»

6

Группа в детском саду. Июнь 1944 года. Ленинград. Янсон Эдик второй слева в нижнем ряду. Отец отмечает, что все дети чистые, опрятные. Но серьезные.


* * *

Когда началась война, отец с его матерью Александрой Григорьевной были в

Крыму, у родственников. Спешно собрались домой в Ленинград. Как-то устроились на

поезд. Ехали долго, сутками стояли на станциях в больших городах. Был эпизод,

который хорошо запомнился отцу, тогда четырехлетнему мальчику. Над составом начал

кружить вражеский самолет. Поезд остановился в степи. Почти все выбежали,

бросились кто куда. Но бомбежки не было. Внезапно поезд тронулся. Все бросились к

поезду обратно, матери с мальчуганом (моей бабушке и отцу) помог забраться на

набирающий ход поезд какой-то моряк. И четко запомнилась картина, как люди бегут за

поездом, а сесть в него уже не могут. Так и остались в степи. Что с ними стало? Попали

в оккупацию, были эвакуированы?...То судьбы Божии.

7

Четвертная ведомость за 1944-1945 учебный год ученика первого класса Янсон Эди. Замечу, что четвертая четверть - Победа, окончание войны.


Про войну. У меня воевали оба деда.

Николай Нырков (руководитель проекта, Санкт-Петербург)

Дед по отцу, Нырков Прокофий Кузьмич, родом из Пензенской Губернии, 1909

г.р. Призывался, насколько я знаю, из Донецка и воевал в на южных фронтах в пехоте.

Со слов отца знаю, что вспоминать о войне не любил. Но кое-что сохранилось:

* * *

Как из его взвода сбежали к немцам украинские западенцы. Было это скорее

всего в 41-м, но может уже и в 42-м. Насколько я понимаю, дед в это время командовал

взводом. Солдаты к нему хорошо относились. И западенцы сначала доверительно

обратились к нему, дескать, бежим вместе, здесь все плохо, а у немцев будет хорошо.

На что он ответил, что «Мой дом ребята с этой стороны, здесь я и останусь». Но и

закладывать их не стал. А западенцы таки однажды ночью бревном землянку с нашими

подперли и к немцам убегли.

* * *

Как он встретился лицом к лицу с врагом. Было вот как. Полз он с напарником в

разведке (или боевом охранении, точно не могу сказать) по нейтральной полосе. На

пути был холмик, и они с напарником решили разделиться и обползти холмик с двух

сторон. Ну, разделились, дед ползет значит. И вдруг, из-за кочки, выползает прямо на

него немец. Который там с той же целью полз, только встречным курсом. И вот, нос к

носу. Расстояние нулевое. Что делать? А ничего. Посмотрели друг на друга,

помолчали, и поползли каждый своим путем. Жить-то хочется...

* * *

Как воевала пехота в Сталинграде. Говорил, что в боях в развалинах наш солдат

с винтовкой со штыком, если он мало-мальски опытный, практически всегда опережал

немца с автоматом. Что к вечеру были в крови хуже мясников. Нервное напряжение

гасили большими объемами чистого спирта, которого во-первых не жалели, а во-

вторых, выделяли его на всех, а из боя возвращалась дай бог половина.

* * *

8


Как пожалели немцев в Сталинграде. Ползли они в разведке краем какого-то

оврага, втроем, дед мой, солдат помоложе его, и третий — мужик уже в возрасте. И

увидели — на дне оврага толпа голодных немцев ножиками дохлую лошадь ковыряет.

Тот который помоложе, говорит «У нас гранаты, давай закидаем, кто останется —

добьем». А тот, кто постарше, на это сказал «Нет, не надо. Посмотри — не вояки это

уже».

Судя по всему, где-то в это же время деда тяжело ранило в живот, он провалялся

несколько месяцев в госпиталях, его отправили домой умирать, а он выжил. Умер в

1982 году.

* * *

Дед по матери, Белоусов Петр Ильич, родом также из Пензенской губернии,

1913 г.р., потомственный казак, воевал артиллеристом в 662-м артиллерийском полку

208-й стрелковой дивизии (западные фронта), сначала наводчиком, потом командиром

орудия. В основном в гаубичной аритиллерии, но приходилось поработать и на прямой

наводке, за что имеются ордена и медали.

Его некоторые немногочисленные воспоминания помню и я, поскольку в детстве и

юности часто гостил у него с бабкой.

Главное воспоминание — что на войне плохо было. Что война — это голод, грязь,

кровь и смерть.

Еще говорил, что хорошо, что не попал в пехоту (поскольку перед войной

проходил срочную службу в артиллерии). И, хорошо, что не попал в плен.

Из примечательного вот что:

* * *

Как в июле 41-го под Смоленском обороняли какую-то деревушку, и его ранило в

ногу. В неразберихе отступления его не могли отправить в медсанбат, и бойцы

спустили его в погреб в каком-то крестьянском дворе, дескать, фронт пройдет, а там уж

будь что будет. Просидел он там трое суток, и надо же, случилось контрнаступление

наших, деревеньку отбили, те же самые ребята нашли тот самый погреб, вытащили

деда моего и таки отправили в медсанбат. А вот сами они попали там в окружение и

практически все там и остались.

* * *

9


Как в 44-м в Прибалтике однажды остановились на постой в каком-то хуторе. Ну,

кто в дом, а кто в сарай с сеном. И, пока устраивались спать, то-се, пучок сена туда,

пучок сюда, чувствуют, под сеном что-то жесткое. Раскопали — надо же, бюргер

припрятал огромный сундук с салом. Вот оно — настоящее солдатское счастье!

* * *

Как в феврале 45-го в Восточной Пруссии получили приказ на передислокацию

батареи. И в районе населённого пункта Плясвих (сейчас это Плоскиня в Польше), во

время передвижения увидели, что по той же дороге, навстречу им движется колонна

немцев на бронетранспортерах. Что делать? У немцев — броня и пулеметы, наши —

открыты и на конной тяге. Не уйти. Немцам тоже прорываться надо. Что ж, «орудия к

бою». Бой был тяжелый. К моменту его окончания в живых остался мой дед, который

раненый стоял за наводчика, да солдатик, который ему снаряды подносил. Вот так.

Потом госпиталь, а потом и войне конец.

Еще про конную тягу кстати, дед как-то говорил, что к ним в полк приезжали

снимать кинохронику, но к сожалению сняли только батарею, которая была на

тракторной тяге. Ну и ладно, не в кинохронике счастье.

10


Две бабушки и три деда.

Максим Богданов (АСКОН, Санкт-Петербург)

Когда я был маленький меня совершенное не беспокоил вопрос, почему у меня две

бабушки и только один дед. Уже позже, школьником, я узнал, что оба моих родных деда

не вернулись с войны, а вырастил меня, как родного внука, отчим моего отца. Так я

стал внуком трех дедушек и двух бабушек.

Вот три моих деда:

• Богданов Пётр Матвеевич

• Ивачёв Иван Яковлевич

• Воробьев Александр Дмитриевич

Вот три простых истории.

Петр Матвеевич Богданов родился в 1910 году в семье

рабочего Ижорского завода в

Колпино.

Колпино на тот момент, да и сейчас

тоже, являлось рабочим

пригородом Санкт-Петербурга,

выросшем с 1703 года вокруг

заводов, заложенных

сподвижником Петра I А.Д.

Меньшиковым.

Биография деда во многом

характерна для того времени: работал, учился, стал одним из первых главных

редакторов заводской малотиражки «Ижорец». В 1936 году у него родился сын Юрий,

мой будущий отец.

Весь боевой путь моего деда уместился в скромную выдержку из сводной ведомости о

безвозвратных потерях офицерского состава, подготовленной уже после войны, и

справку, полученную бабушкой в 1947 году.

11

Пелагея Александровна и Петр Матвеевич Богдановы


Место гибели и захоронения точно не известно.

Есть семейное предание, что он погиб при

обороне Колпино в момент прорыва немцев к

окраинам Ленинграда. Ещё есть небольшая

статья о деде из той самой газеты «Ижорец»:

«..участник войны с белофиннами Петр

Матвеевич Богданов не посчитал правильным

воспользоваться документом, закрепляющим его

за заводом, в июле 1941-го попросился

добровольцем на фронт..».

12


Ивачёв Иван Яковлевич родился в 1900 году, возможно, в городе Верхняя Пышма

Свердловской области. Детей в семье было много, но до зрелого возраста дожили

только моя мама, Галина, и её две сестры. На фронт деда призвали из поселка

Свердпроммаш. Я не смог найти точной информации, но вроде бы это поселок

Компрессорного завода, ныне Октябрьский район Екатеринбурга.

Где и как воевал дед точных данных нет. Зато точно известно, что он умер от ран 27

января 1944 года в госпитале города Осташков Калининской, а ныне Тверской области.

Мой старший брат попытался восстановить боевой путь деда. Привожу ниже.

Дед воевал писарем в штабе 49-ого стрелкового полка 16-ой гвардейской дивизии 30-й

армии Калининского, а далее 1-ого Прибалтийского фронта.

Краткий очерк о 16-й стрелковой дивизии, куда входил 49-й полк - КАРАЧЕВСКАЯ

ГВАРДЕЙСКАЯ СТРЕЛКОВАЯ ОРДЕНА ЛЕНИНА КРАСНОЗНАМЁННАЯ ОРДЕНА

СУВОРОВА ДИВИЗИЯ

www.angrapa.ru/index.php?option=com_content&task=view&id=186&Itemid=71

Дед участвовал в обороне Осташкова, воевал подо Ржевом, потом Ржевская-

Вяземская операция и в итоге взятие Ржева. Далее была Орловская наступательная

операция - взятие Карачева (Брянская обл.) и наступление на Витебско-Полоцком

направлении и (возможно) бои с целью снятия блокады Ленинграда.

И снова Осташков, только на этот раз госпиталь и сквозное ранение правого бедра,

приведшее к воспалению и смерти от ран. В Осташкове и был похоронен мой второй

дед.

13

Выписка из госпиталя. Старший сержант Ивачёв Иван Яковлевич поступил на лечение 19 января 1944 г., причина - сквозное пулевое ранение правого бедра, гнойное воспаление раны. Умер 27 января в результате вторичного кровотечения.


Первый раз на его могиле побывал с

родителями в 1986 году. И только через

двадцать лет 9-ого мая 2007 года я вернулся

туда уже со своей семьей. Снова нашел

братскую могилу и фамилию деда в большом

списке. Показалось в тот момент, что стал я

сильнее, найдя свои корни и восстановив

связь поколений. Больше эту связь терять я

не хочу, хочу чтобы и мои дети её не

потеряли, не стали «Иванами, родства не

помнящими».

* * *

Воробьёв Александр Дмитриевич, второй муж мамы

моего отца, дед, нянчившийся со

мной, строгавший для меня мечи-

сабли, выпиливавший пистолеты-

автоматы, человек, учивший

любить землю и ценить труд

человека, работающего на ней,

родился в 1914 году в селе Русские

Азели Нурлатского района

Татарской АССР.

14


В 1936-1939 годах проходил срочную службу в РККА.

22 июня 1941 года деда сразу мобилизовали в армию

из запаса уже в Колпино и демобилизовали только 24

октября 1945. Вся война от первого дня до

последнего....

Я хорошо помню, как однажды, засыпая в одной

комнате с дедом, я увидел, как он раздевался перед

сном. Впечатление было такое, что его искусали или,

даже, изгрызли какие-то огромные насекомые, это

были следы от ранений.

Дед много раз менял свои военные

специальности: был и

минометчиком, и водителем.

Наградами деда я играл, когда был маленький. Может

быть я, может быть мой брат потерял дедову медаль

«За Отвагу».

О войне дед ничего не рассказывал, вообще не

воспоминал о ней. Больше всего любил пошутить,

считал себя знатоком кино, видел все фильмы ещё до

их выхода на экран.

Дед умер в 1989 году в своей постели.

Вот почти всё, что я могу рассказать о своих трех

дедах. Намного больше я знаю о бабушках и ещё

больше о своих родителях. Так что это история,

надеюсь, с продолжением.

15


Спасибо, Дед!

Евгений Шувалов (Департамент по работе с партнерами, Санкт-Петербург)

Шувалов Михаил Николаевич

6.08.1921 — 5.08.1991

Свою службу мой дед начала в рядах Красной Армии, как и положено, в 18 лет. Его

призвали служить на Дальний Восток. Сразу после начала Великой Отечественной их

часть перебросили на фронт.

Дед прошел почти всю войну, дошел до Польши. Был

комиссован, т. к. получил второе тяжелое ранение

(осколочное). Был и в разведке, в минометчиках, в

связистах — после ранений менялись части.

Награжден: медалями «За Отвагу», «За Боевые

заслуги», «За оборону Москву», «За оборону

Сталинграда» и другими.

После войны служил в воинских частях в звании

прапорщика. Война не дала получить хорошего

образования.

16

Шувалов Михаил Николаевич в верхнем ряду, 18 лет


Как, наверное, и всем подросткам мне было интересно услышать от деда о войне...Как

воевали, шли в атаку, стреляли...

Мы часто ходили в наш сад пешком, и было время на такие распросы...Но меня тогда

всегда удивляло, что дед как-то неохотно говорил на такие темы и всегда уводил

разговор на другие темы. Мог рассказать про то, какие бывают патроны, мины, как

тянули провода связи...Сейчас понимаю, что не хотелось им этого просто вспоминать,

очень тяжело давалась Победа. Но они выстояли!

Спасибо, Дед!

17

Мемориальная книга

Documents