Алина Литвиненко (alina litvinenko) izdat.su

Алина Литвиненко

Москва

2015

книга стихов

Любовь и осень

издайкнигу.рф | купикнигу.рф

© Алина Литвиненко: стихи, 2015© ОБРАЗ: оформление, 2015

Литвиненко АлинаЛюбовь и осень / Лирика. — М.: Издательство«ОБРАЗ», 2015. — 64 с., цв. ил.

«Любовь и осень» — третий сборник лирических стиховАлины Литвиненко. Лейтмотивом новой книги стала темалюбви, представленная полной палитрой чувств и яркихэмоциональных переживаний. На «планете любви» АлиныЛитвиненко реальность часто переплетается с вымыслом.В этом волшебном мире живут герои любимых книг, кар-тин и пьес, звучит прекрасная музыка, а воображение уно-сится в звёздную высь, подхваченное неукротимой стихиейбалетного танца.

УДК 821.161.1-1ББК 84(2Рос=Рус)6-5Л 64

Л 64

УДК 821.161.1-1ББК 84(2Рос=Рус)6-5

ISBN 978-5-906009-78-4

Книга печатается в авторской редакции.Возрастные ограничения: 18+.

ISBN 978-5-906009-78-4

Художник Геннадий Пенский (обложка)


Людские судьбы тянутся, как нити,В движеньи поездов, в касаньи рук,В засеянной земле и на орбите,В сплетениях свиданий и разлук.

Слышны фанфар победные раскатыВ расплавленных на небе чертежах,Распались душ бесцветные квадраты,Оставив след на взятых рубежах.

Летит судьбы кораблик тополиный,Роняя пух на жёсткой колее,И молится за всех смиренный инок,Взывая к небесам в монастыре.

Безбрежный мир, как кокон, обмоталсяПутей людских божественным пластом,И молит он к нему не прикасаться — Ни кистью, ни глаголом, ни перстом.

5

Людские судьбы


«Веди себя прилично и достойно,Остепенись, — сказали мне друзья. —Работай, радуйся, живи спокойно,Иначе приспособиться нельзя!»

«Сгорай, кипи, ругайся, спотыкайся,Расплёскивай, — сказали мне враги. —Наделаешь ошибок — не терзайся,Руби с плеча, себя не береги».

Я вижу злом растоптанные души,И пепел Клааса в сердце мне стучит.С презреньем отвергаю равнодушье,Порадуйся, мой враг, а друг — молчи.

6

Веди себя прилично и достойно


Сонет № 1

Когда листок, метелицей гонимый,От крова безрассудно оторвётся,Пути домой к сторонушке родимойОн не найдёт, без сил к земле прибьётся.

Когда тебе, любимый мой, не спится,И, меряя шаги, ты нервно куришь,Сознанье в раскалённости искрится,Терзаешься и брови мрачно хмуришь,

Спроси себя: действительно ль свободой Ты упоён и гордо утвердилсяПобедных дней картинной позолотой?А может, как листок, к земле прибился!

Бери билет, не мучайся напрасно.Я жду тебя томительно и страстно.

7

Когда листок…


Ты дарил мне розы с запахом Арбата,Где сплелись незримо тени наших встреч,Где звучат печально звуки невозвратаПолуночных бдений, что нельзя сберечь.

Розы были цвета переспелой вишниС горечью полыни и хмельных ночей.Ты дарил мне розы

с искромётной вспышкой,Полыхнувшей жаром тысячи свечей.

Розы шелестели шёлком покрывала,Нежно обвивая женский силуэт,Жёсткие колючки — древнее забрало — Свято охраняли от житейских бед.

Ты дарил мне в розах жаркие лобзанья,Робкое молчанье, что дороже слов,Тихий шелест моря и полёт отчаяньяСкрипки Паганини. Ты дарил любовь.

8

Ты дарил мне розы...


9

Художник Пабло Пикассо. «Скрипка», 1913 г.


Забыта в клетке канарейка, Котёнок выброшен в пролёт,Стоит старушка в телогрейке:Автобус школьников везёт.

Пацан вещает нецензурно,Ему запреты нипочём,Стоит разбитая статуя,Гремит в наушниках смартфон.

Скворец подстрелен из рогатки,На лазер пойман самолёт,Сверкают потные лопатки,Железный рок подковы гнёт.

Учитель — моралист серьёзный —Клеймит американский джаз,Следит за мухою навознойСкучающий пацаний глаз.

Экран историей насыщен,Сраженье жизней и смертей,В притихшем зале слёз не слышно,В притихшем зале нет детей.

10

Бегут по свету наши тени


Звереют водочные вёрсты,Разбит прилавок. Пьяный бунт.Урок не выучив, подростокПол-литры тащит в тарный пункт.

Орут нечёсаные дети, Калека вызывает смех. Пенсионер сквозь зубы цедит:«Какой позор! Вот я вас всех!»

Мелькают детские колени,С узды сорвался конь гнедой.Бегут по свету наши тени,А мы качаем головой.

11


Не отнимай руки, не наступило время,Туман ещё не скрыл уснувших нив узор,Ещё усталый день забот не сбросил бремя,Ночные рыбаки не вышли на дозор.

Ещё волшебный вальс нас кружит по паркету,

Ещё поёт струна, ещё звучит орган,Не улетели мы на дальнюю планету,И ты не подарил мне звёздный океан.

Ещё на зеркалах — блаженство отраженья,Сомкнувшихся теней застывший силуэт, Возвысившихся душ земное притяженье, Благословленный небом трепетный дуэт.

И помнят наш роман тенистые аллеи,Тревожит и пьянит любимых губ дурман, Ещё звучит романс, ещё надежда тлеет,Следы бегущих ног не смыты в океан.

Не убирай руки, ещё не отстучали По крышам наших чувств последние дожди,Знаменья не сбылись,

что звёзды предрекали, Не убирай руки, немного подожди.

12

Не отнимай руки…


Сонет № 2

Жизнь хороша, ты твёрдо это знаешь,Судьбой проверил, сердцем ощутил,Хмельную страсть беспечно отвергаешь,Она терзает дух, лишает сил.

Служить прекрасной даме не приучен,К напрасной жертве просто не готов,Стихи не прочитаешь — не обучен,Не побежишь в луга нарвать цветов.

Лишь тайным вздохом женщину проводишь,И в подсознаньи мысли заискрят,Но пламенеет взор, его — не скроешь, Ланиты, словно уголья, горят.

Коль к женщине тебя природа тянет,Не возражай — природа не обманет.

13

Жизнь хороша…


Ты ворвался ко мне, как комета,Как безумный поток штормовой,И кристаллы лазурного цветаРазметал над моей головой.

Шар земной подо мною качнулся,Будто якорь в пучину упал.Я — в смятеньи. А ты улыбнулся,По-роденовски нежно обнял.

Твой огонь, что во мне полыхает, Как жемчужину буду беречь.Я с тех пор по ночам улетаю,Чтобы звёзды влюблённым зажечь.

14

Я с тех пор по ночам улетаю


Промчался ливень, и привиденьяРасположились в ночных домах. Всё по закону, но вот явленье: В огромной луже лежит луна.

Смущённый ветер рисует складки На глади водной, как виртуоз, Скрывая пятна и недостатки Мечте поэта, царице грёз.

Луна спокойно в воде купалась, Чуть-чуть беспечна, чуть-чуть мила.И упивалась и наслаждалась...Царица — в луже! Ну и дела!

15

Царица в луже


«Отелло», «Макбет» и «Двенадцатая ночь» —Труды непревзойдённого Шекспира,Смятенье и шантаж сумела превозмочьЕго супербожественная лира.

Дуэльный перезвон, неистовый корольИ Гамлета мятеж неукротимый.За ширмой — драматурга горестная роль:Где истинный Шекспир, где мнимый?

Листают фолианты нервною рукой,Где знаки потаённые сокрыты,Расшатывают дом, где Стратфордский геройСложил себе судьбу в убыток.

Да мог ли парень — плохонький актёр —Влезть в шкуру даровитого поэта?!Так возникают Бэкон, Мэрло, граф ОксфордИ даже королева Лизавета!

Готовы претенденты к почестям в веках,И каждый стать персоною намерен.А гениальный автор — в дальних облаках,Он — миф, он — безнадёжно эфемерен.

16

Быть или не быть Шекспиру?


Искатели впотьмах исчезнувших могилГотовы дать бесспорные ответыО жизни и судьбе того, кто сотворилБессмертные поэмы и сонеты.

Всё суета! Так быть или не бытьШекспиру в этом мире безнадёжном?Ответ — у Гамлета: «Конечно, быть!»(И шпага наготове в ножнах!).

17


В глубинах космической сферы,Лишь солнце погаснет в ночи, Прекрасная дева ВенераТрепещет, как пламя свечи.

Небесные сёстры-планетыОгни приглушают своиВо имя красавицы света,Во имя Богини любви.

И видится всем, что девица,Из сказки загадочных фей,Летит в золотой колесницеВ упряжке крылатых коней.

Жемчужина звёздной поляны, Зажжённая волей Творца,Огонь посылает землянам,Пронзая любовью сердца.

18

Планета любви


Расставание — это потеря,Чья вина? Да не всё ли равно,Значит, напрочь захлопнулись двери,Значит, чашу испить не дано.

Значит, были сердечные сбои,Значит, где-то таилась беда,Но ведь брошенный — в поле не воин,Значит, где-то потухла звезда.

А ведь мы без любви задохнёмся,Без любви мы, как птицы без гнёзд.Просто если мы все разойдёмся,Значит, небо погаснет без звёзд.

19

Небо погаснет без звёзд


Не понимаю, что со мной случилось,Хочу взвихриться в воздух голубой, Хмельным галопом в степи заклубитьсяИ побороться с пенною волной…

Скажи мне, сокол, в небеса взметнувшись,Мечтаешь биться насмерть и крушить?Ответил сокол, гордо развернувшись:«Предпочитаю падать и парить».

Тогда скажи, зелёная травинка:«Тебе знаком жар трепетной души?»И прозвучало с лёгкою игринкой:«Степные ветры больно хороши».

Ответь мне, друг: «Слыхал ли о гореньи?»«Конечно, знаю. Вот она, рука!Где ты была? Ведь я считал мгновенья!»…И мы вдвоём помчались в облака.

20

Не понимаю...


Лишь в мыслях, мой любимый, я с тобой,В видениях и грёзах упоенье.

Я вижу вещий сон: дымит свеча, Камин, горит огонь, трещат поленья,

В твоих пленительных объятьях я,Меня целуешь до самозабвенья.

Уста к устам — восторг! Глаза в глаза — Затменье! Бездна! Сладкое бессилье!

И в сердце перебой и… пустота. Земля уходит, вырастают крылья.

Прости же грешницу, прости любовь,Внемли и заступись, Ave Maria!

21

Внемли и заступись...


Ах, осень, сколько красок благодатныхТебе, царице, брошено под ноги,И не секрет, ведь каждому понятно,Что красоту благословили боги.

Ты в прелести своей неповторима,Как будто кто-то кистью ЛевитанаВеликолепно и неотразимоТебя украсил радугой фонтана.

Хоть краток, осень, миг красы вселенской,

Сердца ты покоряешь добротою, Недаром мэтр — великий Достоевский —Писал, что мир спасётся красотою.

*«Красота спасёт мир» — ставшая крылатой фраза из романа Ф. М. Достоевского «Идиот».

22

Красота спасёт мир *


Казалось бы, молчанье — не беда,Ну нет письма, нарушен график строгий,Но раскрутилась мыслей чехарда,И сердце жмёт, и ритм его убогий.

За что ж ты так, о Господи, со мной?Мне в одиночестве моём — невыносимо,И небо не пьянит голубизной,И солнце раскалилось нестерпимо.

В саду не слышно птичьих серенад,Замолкли, притаились, ждут чего-то.Деревья обнажает листопад,Откуда вдруг осенние заботы?

Ведь пару строк — не целый монолог,Ведь пару строк —

и чувства заструились,Взорвались, как стремительный поток.Но нет письма. Часы остановились.

23

В одиночестве


Они ворвались звонким вихрем — Любовь и осень, как во сне,Смешали краски на палитреИ пригрозили тишине.

И тут пошло: швырнув лукошко,Сорвалась осень, не унять, Размалевалась, как матрёшка, И ну деревья наряжать.

Своей подружке подражая,Любовь, с повадкою сирен,Печальной песней возбуждалаПопавших в сладострастный плен.

Повеселились, поигрались.Отмерен срок. Всему конец. И ветви чёрные сплеталисьПод звон разбившихся сердец.

24

Повеселились, поигрались…


Последняя любовь…Рождественских бокаловХрустальный перезвонИ колдовская боль.

Последняя любовь —Свечение накала. Последняя любовь,Последняя любовь.

Она, как водопад,Обрушилась лавиной,Развеяла покойУсталой тишины,

Как громовой раскат,Как бой часов старинных,Как журавлиный крикОборванной струны.

Последняя любовь,Последняя страница.Оживших сновиденийСладостный запой.

Последнее «прости»…И слёзы на ресницах. Последняя любовь,Последняя любовь.

25

Последняя любовь


Однажды некто делал променаж: Тоску развеять, понабраться сил,Но как-то вдруг попал на вернисаж(Хотел в пивную — цербер не пустил).

Увидел буйство красок и решилОбои ярким бликом оживить,В столовой революцию свершив,Гостей потешить, тещу удивить.

О ты, мой друг, купивший экземпляр, В котором красок разыгралась страсть,Ты не пейзаж — чужую душу взял,Ну, пусть не душу, только её часть,

Частичку сердца, жизненный угар, Ночей бессонных адский хоровод,Раздумий, неудач, метаний жар,Несчётных проб крутой водоворот.

26

Ты не пейзаж — чужую душу взял


И ты не знаешь, что, купив в куражЦветастый холст, творца осиротил,Ведь это — страсть, высокий пилотаж,Ты веселишься, он — сидит без сил.

Без хлеба, без воды — простой сверчок, Без парусов — бессильный пароход.Являя же гостям свой «пустячок», Не жуй хотя бы тёщин бутерброд.

27


Банально и, как бренный мир, старо: Средь двух светил,

сомкнувшихся влюблённоИ искрящих волшебное тепло,Одно — сияет светом отражённым.

Но стоит вихрю налететь, разбитьИ разметать их с дерзостью беспечной,Как рвётся вмиг невидимая нить,И счастие уже не бесконечно.

Кружась в сетях таинственных темниц,Заблудший впал в иное утешенье,Попав в поток живительных частицДругой звезды и нового свеченья.

Не знает он, что там, в кромешной тьме,Где первая любовь питала силы,В глухой тоске, от горя онемев,В мученьях стынет первое светило.

28

Банально и, как мир, старо


В далёкой Гизе под небесным сводом,Среди песка и древних пирамид,Многометровый Сфинкс, дитя природы,Гробницы фараонов сторожит.

Так кто же он — продукт импровизаций,Чьих дерзких рук и творчества венец,А может, внеземных цивилизацийИскусный скульптор — истинный творец?

«Сфинкс, самый древний, самый самобытный,

Ты видел солнца внеземную рать, Поведай нам, землянам беззащитным,Что есть любовь и как её узнать?»

Но не ответил Сфинкс, храня молчанье,Лишь яркий отблеск заиграл в глазах.«Тогда скажи (притихли в ожиданьи),А кто дал зло, что прячется в сердцах?»

Тяжёлый вздох покрыл пески пустыни,Мудрейший Сфинкс прикрыл глаза на миг:«Запомните навеки и отныне,Что ключ к разгадке только в вас самих!»

29

Скажи мне, Сфинкс!


«Я к вам пишу — чего же боле?»…О, эти строки пушкинских времён,За ними нежность сладострастной боли,За ними шпаг дуэльных перезвон,

Минорный тон бессмысленной разлуки,Надежды призрачной рассвет и тьма.И я бегу, раскинув крылья-руки,За зыбкой тенью страстного письма.

30

И я бегу, раскинув крылья-руки…


Она стремительно выходит в зал,Как в омут окунувшись с головой,Свою судьбу невидимо связавЗвеняще-напряжённою струной

С душой людей, уставших от забот,Пришедших посмотреть и погрустить,В антракте помусолить анекдот,Глоток-другой «Мартини» пропустить.

Но прозвучал аккорд… И нет её,Лишь связки раскалились добела,И, руки протянув с мольбой немой,Она в сердца мелодией вошла,

В волненьи став на жертвенный алтарь.И, кажется, взлетит она сейчас.Рыдает зал... Как раненый сизарь,Над ним трепещет, мечется романс.

31

Романс


Всё тот же дым над ресторанамиИ дух нетрезвый кабаков,И паперть с блоковскими дамамиПризывно ловит мотыльков.

Сидим за стойкой, как в причастии,Я и Судьба. Она в венкеТерновом — антиподе счастья,Бокал вина в моей руке.

А память окаянной сводницейЛежит у ног, как верный пёс.Кругами скорбными расходитсяСолёный след от горьких слёз.

Сюжет туманный с НезнакомкоюВ прозрачном видится окне, И голос вкрадчиво надломленныйМне шепчет: «Истина в вине»!

32

Блоковская Незнакомка


33

Художник Джек Веттриано (Jack Vettriano). «Столик на одного»


Сергею Есенину

Не жалей о том, что не свершилось,И о том, что сделал, не жалей,Видно, так судьба определилаКрасным звоном купольных церквей.

Не жалей, что ты рождён в деревнеНа траве, под тенью тополей,Ты впитал её озон целебный,Хлебный дух и мощь её полей.

Не жалей, что день ушёл несмело,Бархат ночи принесёт любовь,Не жалей, что птицы улетели,По весне они вернутся вновь.

Не жалей, что друг предал трусливо,Значит, дружбе вашей грош цена,Не жалей, что правда молчалива,Это ложь — криклива и черна.

Не жалей души своей частицыЛюдям безвозмездно отдавать,Доброта с лихвою возвратится,Чтоб любовью к людям прирастать.

34

Не жалей...


Среди нераспустившихся деревьев,Ещё не удаливших наготу,Черёмуха стоит в немом томленьи,В невинно бриллиантовом цвету.

Ей скучно среди серого унынья:В своих непредсказуемых мечтах,Она, расправив безмятежно крылья,Как лебедь исчезает в облаках.

Мчит парусником к нераскрытым тайнам

Далёких и таинственных морей,Шутя, висит колечком обручальнымНа шпилях белокаменных церквей.

Кидает лепесточки на дорожки,Чтоб выткать колдовские кружева.Под тихий перезвон своих серёжекЕй тополь шепчет нежные слова.

А рядом дуб, от ревности сгорая,Прижать к груди красавицу готов.Но много лет лишь трепетно вдыхаетПьянящий аромат её цветов!

35

Черёмуха


Марине Цветаевой

«Пригвождена к позорному столбуСлавянской совести старинной,С змеёю в сердце и с клеймом на лбу»,Ты утверждала, что — невинна.

Что без страданья жизнь твоя, поэт,С тяжёлой ношей жёрновов жестоких, Набат твой бил под аспидный рассвет, Под погребальность звуков одиноких.

Твои слова, как прерванный полётНебесной чайки, бурею гонимой.Но знала ты: настанет свой черёдТвоим стихам, как драгоценным винам...

36

Чайка


Вечер мягким котёнком опустился на плечи,Раскатал по дорожкам кружевную кипень,Разбросал огоньки стеариновых свечек,Уложил отдыхать озабоченный день.

Закруглил уголки, распрямил повороты,Прикоснулся ладонью к воспалённому лбу.Отложи до утра суету и заботы,Посмотри, как купаются звёзды в пруду.

37

Вечер


Когда бескрайний звёздный небосводПрильнёт к земле, укрыв её накидкой,Ночной Зефир восторженно замрёт,Вселенная благословит улыбкой.

А небосвод — восторженный позёр —Свою подружку нежно украшает:В зеркальных водах голубых озёрОн звёздочки, как свечки, зажигает.

Ему известно: в праведном путиПодругу ждут страдания и беды,И просит ненаглядную прикрытьТуманным шарфом доброй Андромеды.

Почтительно колена преклоня,Луну он молит поумерить страстиИ не светить, знак таинства ценя,И не мешать молитве и причастью.

Летит Земля в безумности хмельной, В томленьи непорочном и беспечном.Да здравствует вселенская любовь!И обожание да будет бесконечным!

38

Вселенская любовь


Сонет № 3

— Скажи мне, милый, — я горю от страсти,Что есть любовь и радужные сны?— Любовь — загадка,

предрассудок, праздность,Она дурманит запахом весны.

— Так поцелуй, позволь в огне желаньяПрильнуть к тебе, припасть к твоим устам.— Пусть будет так,

коль звёзды в мирозданьи Целуются и курят фимиам.

— Прижми к груди, согрей в своих объятьях,

Обвей меня, как молодильный хмель.— Объятья — это боль, отъезд, распятье,Обнимемся, но только не теперь.

— Из слов твоих я сшила палантин,Согрейся им, когда уснёшь один.

39

Скажи мне, милый…


Эмансипация и дама — это страшно!В мужских глазах — живой анахронизм,Ей надо быть покорной и несчастной,А тут — горящий взор, фонтанит жизнь.

Она взмывает силой оптимизма, Круша обеты, повергая в прахМужскую мысль своим максимализмом,Царица грёз — в парче и сапогах.

С утра спешит в привычную контору, Где подданные курят фимиам.Как тяжело смотреть мужскому взоруНа свой отчёт, отвергнутый, как хлам.

И он готов кричать на всю планету,Он стонет, как несчастный Прометей,Когда, спокойно вынув сигарету,Валькирия дымит в кругу друзей.

Клеймить позором ветреных девчонок,Под модной шляпой грешный взор скосив,Здесь есть резон, но женщина — учёный?Нет, извините, это — выше сил.

40

Эмансипация и женщина


И он молчит. А сердце мести жаждет,Здесь не поможет даже валидол,Но боль пройдёт, когда в сердцах потащитПудовую авоську слабый пол.

Да, он потащит, долгу повинуясь,Удел свой бабий. И мужской удел,Ведь с той поры, как женщина проснулась,Мужчина поражённый онемел.

Но плохо ей без вашего вниманья,Опоры нет, нет твёрдого плеча, Ведь без мужчин заглохнет мирозданье,Земля замрёт, как на ветру свеча.

41


Когда в руках мои ты держишь руки,Когда безмолвно говорят глаза, Передо мной — парижские прогулки,«Je te aime» *, —

что по-французски ты сказал.

Подобострастно кланялись грифоныС вершин соборных башен Нотр-Дам,С ума сводили нас аккордеоны,Даря влюблённой паре свой шарман.

Летели листья царственных платанов,А ты шептал:

«Je te aime, je te aime, je te aime»,Ажуром брызг шампанили фонтаны,Благословляя в вечность наш тандем.

Прошли года. Рассеялись в туманеПариж, весна... Но ты всегда со мной.И мы храним венчальный лист платана,Подаренный парижскою весной.

*Je te aime [жё тэм] — «Я тебя люблю» (франц.)

42

Парижская весна


Мой первый вздох, мой первый крикПриняли берега Амура,Стал сосен корабельный скрипШансоном Шарля Азнавура.

Качали колыбель вразносВетра неутихавшей бури,Прикрыл младенца альбатрос,коснувшись белоснежной грудью.

Укрыла пледом кружевнымГромада туч многоголосных.С тех пор во мне не устранимВолшебный звук concerto grosso.

Дитя циклона и дождя,С тех пор не мыслю жизнь без лиры,И тени пращуров меня,Сойдя с небес, благословили.

Мой дорогой клочок земли,Свидетель моего рожденья,Тебе дарю слова любви,А ты даёшь мне вдохновенье.

43

Тебе дарю слова любви


(Из цикла «Русский Париж»)

Париж, Париж! Я весь в парижских чарах.О вечный Лувр! О сказочный Монмартр!Здесь, в тишине таинственных кварталов,Творили Беранже, Золя и Сартр.

Но были здесь и «Русские балеты»,Шаляпин услаждал французский слух,Не канули Шмелёв, Алданов в Лету, Увы, их нет, но вечен русский дух

Посланников, отброшенных в скитаньеПо прихоти бездумных мудрецов,Изгнанников, хранивших завещаньеСвоей Отчизны, дедов и отцов.

И, награждая Бунина медалью,С победной одой выступил король,Но не унять безмерное страданье,Не заглушить отверженному боль.

Я слышу, как из мрачного изгнаньяВы называли Родину женой,В немой тоске, в безудержном отчаяньиВы ждали приглашения домой.

44

Париж, Париж!


Вы слали ей свои стихотворенья,Слезами орошали дневники,Но гасли имена в траве забвенья,Земля отцов не подала руки.

Жрецы и жрицы дверь не отворили,Народ покорный был послушно нем,Они не понимали, что творилиВ кровавой паутине догм и схем.

Так хочется воздать в моленьи руки,К иконе на коленях приползти,Устами жизнью обделённых внуковВ сердцах воскликнуть: «Господи, прости!».

45


(Из цикла «Русский Париж»)

Царица действа — мудрая афиша,Шкатулка тайн и театральных грёз,Причина изумлённости Парижа,Пронзённого огнём заезжих звёзд.

Ценители искусства, парижанеСпешили на неведомый балет,Увидев на светящемся экранеПрелестно-эфемерный силуэт.

Так зародились «Русские сезоны»С эмблемой Павловой «а la classique».А в жизни —

схватка с жёстким Геликоном,Триумф Аврор, Жизелей и Сильфид.

Коронный номер русской балерины — Нетленный образ Лебедя — шедеврПоэта, расцвечённого лепнинойКлассического танца и манер.

46

Анна Павлова


Софитный луч на затемнённой сценеКак верный друг поддерживал её,Когда смертельно поражённый Лебедь Заканчивал земное житиё.

Танцовщицу приравнивали к небу,Где Павлова — запал в руках Творца,Воздушность, грация, великолепьеСияли звёздами её венца.

47


Сравнить танцора с древнеликой фрескойМог только фешенебельный Роден.Такого мастерства, такого блескаПариж не знал с бошановских времён *.

Сюрприз фортуны — «Русские балеты»,Сломившие привычный антураж,Нижинского полёт инопланетный,Нарцисса эротичный эпатаж.

Всё было виртуозно утончённо:И дерзкие движенья, и модерн.Парижским духом заново рождённый, Он вскрылил, как мифический виверн **.

«Царь воздуха», «Восьмое чудо света»,Он в танце Терпсихору целовал,Любимец Аполлона Мусагета.«Я — божий клоун», — вот его слова.

*Пьер Бошан (1631–1705) — выдающийся танцовщики хореограф, первый руководитель балетной труппыфранцузской Королевской академии музыки.**Виверн — чешуйчатый дракон. Его изображениеиспользовали в геральдике как знак силы.

48

Вацлав Нижинский


Озябшие от стужи рукиВ карман запрятал календарь. Свидетель встречи и разлуки, Тоскливо шаркал тротуар.

Ручьём струился по карнизамПоток невыплаканных слёз,«Воробушек» * — дитя Парижа —Спешит на Rue Marie Rose.

Сникали городские звоны,Признав бессилие и крах,Когда звучал, как на амвоне,Взрывной шансон Эдит Пиаф.

Тоска и боль царили в зале,Страданьем наполняя храм.Тогда она ещё не знала,Что мир падёт к её ногам.

Взлетала одинокой птицей,А голос радужной струёй Преображался, как зарница,Бессмертно заслонив её.

*Piaf — на парижском арго означает «воробушек».

49

Эдит Пиаф


Тюльпан на асфальте затоптано-чёрном,Как факел в потухшей ночи. О чём вспоминает судьбой обречённый,О чём, погибая, молчит?

Бездушно распятый земной каруселью,В объятьях смертельной тоски,Он слышит призывы весенней капели, Ласкавшей его лепестки.

В безумном восторге, боясь шевельнуться,

Жемчужный венок потерять,Он с нежной любовью

к нему прикоснулся, Не в силах волненье унять…

Им полог сплетали зелёные травы, Жужжал очарованный шмель,И дуб вековой, богатырь своенравный, Их прятал в угрюмую тень.

50

Тюльпан на асфальте


Но чёрные вороны крылья взметнули,Разрушив любовный экстаз.И брызнули капли небесной лазури,Как горькие слёзы из глаз.

Тюльпан умирает в асфальтовой клетке,

Унижен, затоптан, забыт.И хрустнут надрывно дубовые ветки,И шмель в никуда улетит.

51


Что-то не так в пространстве: Вечер или рассвет?Ниточкой АриадныТянется путь к тебе.

Вьётся и пропадаетГде-то в чужом краю.Тучи дождём рыдают,Слышишь ли боль мою?

Призрачный луч искритсяИ исчезает во мгле.Я, как подбитая птица,Перья роняю в траве.

Только твоими рукамиМожно меня укрыть,Только твоими устамиМожно меня испить.

52

Что-то не так...


Не зови её некрасивой, Не смотри на неё с упрёком,Чем ты можешь похвастать? Силой?И подкову согнуть ненароком?

Ну а помнишь, как в душной палатке,У заброшенной горной лощины,Без сознанья лежал в лихорадке?Ты тогда ей прибавил морщины.

А когда, беспричинно ревнуя,Ты приятелей начал чураться?Вот в ту самую пору лихуюОна вдруг перестала смеяться.

Ты не льстись показной красотою, Что, как горный ручей, быстротечна,Ты возьми её сильной рукоюИ от бед огради навечно.

И упрёки твои напрасны,И напрасны слова о силе.Подари ей любовь и ласку,Вот тогда она станет красивой.

53

Не зови её некрасивой


Любовь пришла не постучавшись,Как грозовой разряд в глаза,Разбивший палубную мачтуИ разметавший паруса.

И понесло корабль по волнам:Смятенье душ — тяжёлый рок,Глаза в глаза — полёт к высотам,Рука к руке — электрошок.

Нещадной волею АмураНас потащило в глубь тенёт, Виденье камеры-обскураПеревернуло бытиё.

Фигурой экстра-пилотажа, Дуэт наш космос повенчал.Над перевёрнутым пейзажем,Царил влюблённый Марк Шагал.

54

Любовь пришла…


55

Художник Марк Шагал. «Над городом», 1918 г.


Ну чем же ты лучше других?Добрее? — Не знаю.Сильнее? — Не знаю.Красивей? — Не знаю,Могу лишь плечами пожать.

Так что же так сердце болит?Так что же так трудно дышать?

Ничем ты не лучше других.Идёшь, как другие,Поёшь, как другие,Молчишь, как другие,И, в общем, обычно живёшь.

Сгореть бы в объятьях твоих,Умру, если ты не придёшь.

56

Чем же ты лучше?


Волшебные звуки органаПрижались к неровностям плит,На правом брегу ДаугавыТаинственный Кристап стоит.

Примкнув к великану смиренно,Как инок к горящей свече,Мальчишечка — агнец невинный —Сидит у него на плече.

В далёкие дни поселенцев(Как сказывал древний старик)Он вывел из леса младенца,Рванувшись на жалобный крик.

А утром, проснувшись с улыбкой,Увидел: спасённого нет, Но вместо него на подстилке — Гора золочёных монет.

Согласно преданью и мифу,Простой человек Христофор *Построил красавицу Ригу.Дитя был — Иисусом Христом.

* Большой Кристап — деревянная скульп-тура, в средневековой Риге фольклорныйобраз святого Христофора.

57

Таинственный Кристап *


Город ночью шелестит и манитПряной жизнью, запахом свечей,Он и приголубит, и обманетС ловкостью заезжих ворожей.

Я иду по тёмным отраженьямКружевных ажуринок литья,Бабочки танцуют с наслажденьемМенуэты в свете фонаря.

Крошится соборная громадаНотами живого кирпича,Музыка сознанье пробиваетМощностью спектрального луча.

Оживают зыбкие страницыНочи, терпкой, как бокал вина,Режут слух, как раненные птицы,Страсти не исчерпанного дня.

Всё слилось в неистовой забавеРасплескать расплавленный металл.Но течёт спокойно Даугава.Город засыпает, он устал.

58

Ночная Рига


Игорю Северянину

Это было у моря, Где свинцовые тучи,Нагрузившись тоскою,Поливают песок.

Ты бежала по дюнам, Как «Голландец летучий», Заменивший свой парус На воздушный платок.

И свинцовые тучиРазлетелись, как птицы, Сквозь проталину хлынул Золотистый поток.

Это было у моря, Где фантом плащаницы, Где морские виденьяИ волшебный песок.

59

Ты бежала по дюнам


«Ананасы в шампанском — это вкусно и остро!», —

Так писал Северянин, он-то знал в этом толк.А меня обнимает в чём-то розово-пёстромМолодая берёзка, предлагая свой сок.

Как целительный маг, эта влага-волшебникПринесла мне любовь, принесла мне покой,Распустила клубок угрызений душевных,Прикоснулась ко лбу материнской рукой.

Прижимаюсь щекой, как к ладони Иисуса,Я к берёзке-землячке, как бродяга-листок, «Ананасы в шампанском» —

может быть, это вкусно,Но милей и роднее мне берёзовый сок.

60

Ананасы в шампанском


Рассеялась в берёзах резиновая пыль,Неона здесь не видно, но надо привыкать,В закатной окантовке колышется ковыль.Я — в новом измерении. За дело! Отдыхать!Воздушный поцелуй принять от нежных туч,Присесть и подышать ночною красотой,Подбросить в небеса, хоть он и очень жгуч, Блестящий уголёк, обласканный звездой.

Вдохнуть пряничный дух сиреневых цветов,По луговым шелкам промчаться босиком,Нарвать охапки две небесных васильков,Бездумно под откос скатиться кувырком.От звёздной тишины позволить опьянеть,По лунным отраженьям в космос побежатьС желаньем в мир мечты, как в сказку, улететь,А нет, так по-мирски на травке полежать.

Одежду разбросать, свалиться нагишомВ лесной залив, где ждут кувшинок кружева,Сомкнуть глаза, уснуть под вербным шалашом,Укрыться колдовством, что выткала трава.А утром поиграть с живительным лучом,Росой себя обмыть, как будто бы в раю,Природе отслужить, приникнуть горячоИ звонко прокричать: «Друзья, я вас люблю!»

61

Рассеялась в берёзах резиновая пыль

СодержаниеЛюдские судьбы 5

Веди себя прилично... 6Когда листок… 7

Ты дарил мне розы… 8Бегут по свету наши тени 10

Не отнимай руки… 12Жизнь хороша… 13

Я с тех пор по ночам улетаю 14Царица в луже 15

Быть или не быть Шекспиру? 16Планета любви 18

Небо погаснет без звёзд 19Не понимаю… 20

Внемли и заступись… 21Красота спасёт мир 22

В одиночестве 23Повеселились… 24

Последняя любовь 25Ты не пейзаж... 26

Банально и, как мир, старо 28Скажи мне, Сфинкс! 29

И я бегу… 30

62


Романс 31Блоковская Незнакомка 32

Не жалей… 34Черёмуха 35

Чайка 36Вечер 37

Вселенская любовь 38Скажи мне, милый… 39

Эмансипация и женщина 40Парижская весна 42

Тебе дарю слова любви 43Париж, Париж! 44Анна Павлова 46

Вацлав Нижинский 48Эдит Пиаф 49

Тюльпан на асфальте 50Что-то не так… 52

Не зови её некрасивой 53Любовь пришла… 54Чем же ты лучше? 56

Таинственный Кристап 57Ночная Рига 58

Ты бежала по дюнам 59Ананасы в шампанском 60Рассеялась в берёзах... 61

63



Любовь и осеньРедактор Эд Побужанский

Дизайнер Дмитрий КлимовичКорректор Денис Ефимов

Формат 120х170 мм Печать цифровая

Тираж 50 экз.

Литературно-художественное изданиеСерия «Поэзия XXI века»

izdaiknigu.ru

издайкнигу.рф

ООО Рекламно-издательская группа «ОБРАЗ»127591, Москва, Дмитровское шоссе, д. 100, стр. 2,

бизнес-центр «Норд Хаус», офис 31-121,тел.: +7 (495) 223-44-39 , +7 (926) 187-59-89,

е-мэйл: [email protected]

Алина Литвиненко (alina litvinenko) izdat.su

Documents