№ 103 (1806) 16.09.2011 г.

Золотой клещ Путина

Пе

тр С

АР

УХ

АН

ОВ

— «

Но

вая»

понедельник среда пятница

Сила в правде? Нет, на Старой

площади

Администрация президента зарубила собственный

проект: Прохорова лишили поста лидера «Правого

дела», а партию — шансов попасть в Госдуму

СВОБОДНОЕ

ПРОСТРАНСТВО

КУЛЬТУРНЫЙ СЛОЙ

НЕРАВНОДУШНЫЙ РОК

ПАМЯТЬ

КАДРЫ

Разгребающий темнотуЮрию Норштейну — 70

Очерк Юрия РОСТА

Премьер-министр одержал очередную всенародную

победу, на этот раз заслуженную

Солистка ОперногоПортрет: Нижегородский Государственный Академический Театр оперы и балета имени А.С. Пушкина — в мрачных тонах, зато с натуры

Московскому хоспису нужна наша помощь

Liv(e) in NovosibirskВыдержки из блога вратаря ярославского «Локомотива» Стефана Лива, погибшего вместе со всей командой в авиакатастрофе

Очаровательный взгляд палачаСмена главного прокурора Нижегородской области: как, почему и чем это грозит

страницы 22—23

страницы 17

страницы 9, 10

страницы 10, 19

страница 15

страница 7

страницы 2—3

главная тема2 «Новая газета» пятница.

№103 16. 09. 2011

Тевье-молочник из одноименного рома-на Шолом-Алейхема говаривал: «Лучше два раза спросить, чем один раз напу-тать». Вероятно, Михаил Прохоров что-то недоспросил у Владислава Суркова. На выходе получилась форменная поли-тическая порнография.

С тыд, именно стыд ситуации в том, что выставлена напоказ вся неаппетитная кремлевская кухня. Сами того не же-лая, участники этой истории сделали открытой для посторонних глаз одну из самых закрытых аппаратных структур.

Ту самую, где придуманы «Наши», где сочинена «суверенная демократия», где сидит человек, думающий примерно так: «Российская политическая система — это я». К Прохорову можно относиться по-разному, но спасибо ему за то, что в этой ситуации он повел себя по-мужски, а заодно заставил опытнейших игроков внезапно раскрыть секретные карты для обозрения общественности.

Цирк в том, что, строго говоря, партия «Правое дело» не очень-то нужна нынешней власти. Она вполне могла бы обой-тись и без этого проекта. Во всяком случае, после последнего поражения СПС в 2007 году лидерам партии было сказано, что, мол, не для того мы тут «кровь проливали», чтобы оставить вас в политике. А Путин и вовсе всячески показывал, что ему эта история не интересна, и потому не пустил в проект вице-

премьеров Игоря Шувалова и Алексея Кудрина. Пустили другого человека. А он вдруг воспринял эту игру в управля-емую правую партию всерьез. В конце концов, он — милли-ардер, закаленный в олигархических войнах и привыкший все решения принимать самостоятельно.

Вот и нашла коса на камень: Старая площадь и Кремль считают этот проект своим, а Прохоров — своим. И та, и другая сторона не привыкли уступать.

Запалом для конфликта послужила история с Евгением Ройзманом, которого президенту представили как человека с криминальным прошлым. Формально-юридически это не так, потому что погашенная судимость в «зачет» не идет. Но аппаратчики получили «мнение» президента. И все — про-тив лома нет приема. Даже у влиятельного Прохорова.

Административный ресурс бьет олигархическую мощь: юридически Прохоров ничего не смог противопоставить своим кремлевским визави. Партию у него отобрали на раз. Тут даже не пример Ходорковского показателен, а история с Сергеем Мироновым, которого вывели из игры, резко снизив степень его влияния и поставив под вопрос прохождение в Госдуму партии «Справедливая Россия».

Прохоров знал, с кем имеет дело. И все равно попался в кремлевскую МИШЕловку, в которой уже сидит один чело-век, тоже по имени Миша. Ходорковский. Что характеризует Прохорова как персону амбициозную и пассионарную. И в результате мы имеем человека, который «завелся» — решил заняться политикой всерьез. То есть несистемного политика, не имеющего шансов пройти в Думу, поучаствовать в выбо-рах и проч. И даже произносящего речи, достойные, скажем, Бориса Немцова: «В нашей стране есть кукловод, который приватизировал всю политическую систему. Это Сурков». Надо, говорит Прохоров, добиться отставки Суркова, «вот тогда начнется политика».

Вот тебе раз. Взрослый вроде бы мужчина. А то он не знал до того, как занялся политикой, перед кем отчитыва-ются все политические силы? Тоже мне открытие. Только вот

один человек, даже при участии оруженосцев Константина Костина и Радия Хабирова, без поддержки, одобрения и прямых указаний руководства страны не мог в одиночку приватизировать всю политическую систему. В несвобод-ной политической системе на его место обязательно придет другой условный Суслов-Сурков, который будет с тем же рвением выполнять роль контролера любых передвижений в системной политике. Отдать выборы народу они не гото-вы — и Сурков лишь проводник этой главной для путинского персоналистского режима установки.

Поэтому и проваливаются все начинания, связанные с новыми политическими партиями. Не давая политическим проектам выйти на волю из коридоров Старой площади, еще помнящих мягкий шелест шагов членов Политбюро и грубо-ватую рабоче-крестьянскую поступь секретарей обкомов, контролеры из администрации не дают возможность управ-ляемым политикам стать избираемыми. Пример — «Правое дело» времен Леонида Гозмана. Но как только политик, как Прохоров, перестает играть по их правилам, «наращивает харизму», которая теоретически позволяет ему занять вы-борную должность, они его ликвидируют. Доводя партийный проект до «мышей» — людей без лица и харизмы.

И тогда зачем вообще стоило все это затевать? Как всег-да мудр и прозорлив оказался Владимир Владимирович — на фига им было нужно это «Правое дело», все и так хорошо, а расшевелить болото, в Конституции метафорически имену-емое «народом», можно через «Объединенный народный фронт», нерушимый блок единороссов и беспартийных.

Кремль «обнажил прием», показав, как работает де-мократия. Скандал? Ничуть. Ширнармассам все равно. А те, кто хочет участвовать в политике, получили наглядный урок: за забор кирпичного цвета (с зубцами) без разреше-ния — не соваться!

Kolesnikov@novayagazeta.ru

Массированная кампания против включения в предвы-борный список «Правого дела» создателя фонда «Город без наркотиков» Евгения Ройзмана вызвала политическую лавину, которая фактически похорони-ла перспективный проект.

И нициатором этой кампании был первый замглавы президент-ской администрации Владислав

Сурков. В этом не сомневается Евгений Ройзман. Об этом говорит и Михаил Прохоров, заявивший, что он наме-рен добиться встречи с президентом и премьер-министром, на которых будет добиваться отставки Суркова. По сло-вам Прохорова, только после отставки Суркова, который «приватизировал всю политическую систему», начнется «на-стоящая политика».

14 сентября Евгений Ройзман в беседе с корреспондентом «Новой» заявил:

— Они хотят убрать из партии меня. И сделать все, чтобы и Прохоров ушел сам.

Партия слишком резво начала набирать обороты…

И это правда. 17 августа Евгения Ройзман объявил о том, что по модели екатеринбургского фонда «Город без наркотиков» будет создан фонд «Страна без наркотиков» (stranabeznarkotikov.ru). Неожиданно инициатива Ройзмана была подхвачена во многих регионах России. Не сотни и даже не тысячи людей заявляют о своем желании включиться в реальную, а не имитационную борьбу с наркоманией. На телефон 8-953-0000-953, объявленный Ройзманом, звонки идут непрерывно.

Почти одновременно с созданием фонда «Страна без наркотиков» в интер-нете была растиражирована фотография Евгения Ройзмана с Василисой Ковалевой, «руководителем аналитического отдела фонда «Города без наркотиков», приго-воренной к 19 годам лишения свободы за экстремистскую деятельность, участии в убийстве и покушении на убийство. Ройзман написал в своем ЖЖ: «Видел я эту девушку один раз и даже с ней не раз-говаривал. Привез ее к нам один пылкий юноша, который пытался создать фонд в Москве. Юноша оказался нарколыгой,

мы его разоблачили и рассказали на всю страну. И забыли. Юноша немножко по-выл и успокоился. И фонда в Москве нет. …Объясняю тем умникам, которые захо-тят подхватить эту тухлую тему: Василиса Ковалева никогда не имела отношения к фонду «Город без наркотиков», ее ви-дели здесь один раз. Я фотографируюсь со всеми, кто попросит. В аэропортах, на вокзалах, на улице. Мне жалко, что ли? И, наконец, для всех умников из МВД, ФСБ, АП… (ДНД, ЛТП и.т.д. и т.п.). У меня есть фотографии с Патрушевым, Нургалиевым, Грызловым, Голиковой и.т.д.»…

История с фотографией Василисы Ковалевой оказалась только начальным эпизодом кампании по нейтрализации популярного общественного деятеля. 7 сентября Ройзмана пригласил губер-натор Свердловской области Александр Мишарин и предложил ему самому от-казаться от политических амбиций, по-обещав мандат депутата областного пар-ламента. Ройзман отказался. Подобные кулуарные встречи, рангом пониже, с уговорами и угрозами были и ранее. Но к моменту встречи с губернатором Ройзман уже заручился поддержкой Прохорова,

который, по словам уральского политика, заявил: «Уйдем вместе…»

Накануне съезда «Правого дела» в СМИ и блогосфере была проведена мощ-ная информационная атака на Ройзмана. В околокремлевской прессе появилась новая версия событий в Сагре, согласно которой никакого бандитского налета на эту деревню не было, а была грамотно ис-полненная… пиар-кампания Ройзмана.

В нашистских блогах создателю и лидеру екатеринбургского фонда «Город без наркотиков», бывшему депутату Государственной думы, припомнили его старую судимость, «сомнительные мето-ды борьбы с наркоманией» и «шовинис-тические взгляды». Все это — интерпре-тация тех фактов биографии Ройзмана, благодаря которым он получил всерос-сийскую известность и популярность среди огромного количества избирателей в родном Екатеринбурге.

Напомним, что судимость Ройзмана погашена еще в 1984 году, а широкая по-пулярность борца с наркоманией помогла ему победить 7 декабря 2003 года на вы-борах в Госдуму от Орджоникидзевского округа Свердловской области. (Ройзман

Кремлевская Мишеловка

Разобравшись с Михаилом Прохоровым, политические

манипуляторы довели «до мышей» проект «Правого дела»

Прохоров пообещал Ройзману: «Уйдем вместе».

Андрей КОЛЕСНИКОВобозреватель «Новой»

3 «Новая газета» пятница.

№103 16. 09. 2011

В ночь на 15 сентября неизвестные взломали сайт партии pravoedelo.ru и разместили там информацию

о проведении съезда «Правого дела» в Центре международной торговли. Как оказалось, в ЦМТ решили собраться про-тивники Прохорова, в том числе те, кого он исключил из партии накануне. Так возник-ла ситуация двух параллельных съездов.

Часть делегатов, которых привезли на автобусе из гостиницы «Академическая» в президиум Академии наук, попросила водителя отвезти их в ЦМТ.

К 11 утра антипрохоровцы объявили о кворуме — по их словам, зарегистриро-валось 75 участников. Решения прини-мали стремительно: за 20 минут успели отстранить Прохорова с поста лидера партии (всего двое были против), еди-ногласно проголосовать за прекращение полномочий федерального политсовета, отменить решение Прохорова об ис-ключении из партии Андрея Богданова и братьев Рявкиных, прекратить полно-мочия ревизионной комиссии, изменить партийный устав.

По словам Андрея Дунаева, которого Прохоров отстранил от должности главы исполкома партии, поднять вопрос об отстранении Прохорова с поста лидера было решено, когда узнали из СМИ, что он объявил о «создании новой партии».

Измененный в свое время Прохоровым устав «Правого дела» не устроил делегатов съезда поправками о расширении полно-мочий лидера партии. Решено было вер-нуться к уставу допрохоровских времен, но с внесением принципиальных огово-рок: ликвидируется институт сопредседа-телей, и все их полномочия передаются председателю партии, вводятся должнос-ти секретарей по направлениям вместо ответственного секретаря, руководитель

исполкома получает статус заместителя председателя партии. Также региональ-ным отделениям теперь предоставлена возможность самим согласовывать и ут-верждать списки для участия в выборах в региональный парламент.

На съезде решили, что председателя и его заместителя будут избирать на че-тыре года путем тайного голосования. Но к выборам приступят только после ряда консультаций. По словам главы подмосковного отделения «Правого дела» Бориса Надеждина, кандидата ищут среди губернаторов и членов правитель-ства. Пока исполняющим обязанности председателя партии избран Андрей Дунаев. Его имя внесли в бюллетень на пост заместителя председателя партии, председателя исполнительного комите-та. В федеральный политический совет партии войдут 16 человек. Среди них — Надеждин и политолог Георгий Бовт.

Надеждин присоединился к груп-пе антипрохоровцев из весьма праг-матических соображений. «Прохоров хочет ругаться с Кремлем, а я хочу в Государственную думу», — сказал поли-тик «Новой газете». А Бовт рассказал, что Прохоров до последнего дня мог все изменить: «Его все ждали в среду вечером, он оставался лидером партии. Надо было приехать и поговорить с людь-ми, все было в его руках. Он повел себя как не знаю кто. Конечно, партия без Прохорова хуже на данный момент, чем с Прохоровым, но безвыходных ситуаций не бывает, у партии есть шанс попасть в Госдуму».

Представители Минюста поспеши-ли объявить, что съезд «Правого дела» в ЦМТ они признают легитимным.

Екатерина ФОМИНА

Н апомним, что 14 сентября на за-крытом «техническом» первом заседании съезда партии «Правое

дело», на котором сам Прохоров не при-сутствовал, произошла попытка, как это охарактеризовал позже сам Прохоров, совершить «рейдерский захват партии». На съезде вместо многих выбранных реги-ональных делегатов зарегистрировались «подставные». А руководитель исполкома партии Андрей Дунаев и известный пар-тийный рейдерщик Андрей Богданов за-хватили контроль над органами съезда.

Стало известно, что вдохновителями и главными исполнителями спецопера-ции по смене руководства «Правого дела» стали Владислав Сурков и замруководи-теля управления внутренней политики АП Радий Хабиров.

Вечером Михаил Прохоров срочно созвал брифинг для журналистов, на котором публично подписал решение о прекращении действия существующе-го исполкома партии, возглавляемого Андреем Дунаевым. Предполагалось, что на съезде 15 сентября Прохоров вернет контроль над партией.

Выступая в четверг перед делегата-ми на съезде, Прохоров объявил, что в связи с последними событиями партия должна прекратить свое существование и оформиться в новое общественное движение. Свое решение он аргументи-ровал невозможностью вести честную борьбу за голоса избирателей: «В России появилась политическая монополия, и есть кукловод, который приватизировал всю политическую систему. Это Сурков». Прохоров выразил готовность сделать все возможное для того, чтобы отправить Суркова в отставку. В ближайшее время он собирается встретиться с президен-

том Медведевым и премьером Путиным для обсуждения сложившейся ситуации. Новое движение, по его убеждению, не успеет зарегистрироваться к парламент-ским выборам, но сам Прохоров готов пойти на выборы президента в марте 2012 года. Прохоров заявил также, что «нелегитимный» штаб «Правого дела» (имеются в виду раскольники, собравши-еся в Международном центре торговли) должен вернуть деньги, лежащие на сче-тах партии (а это порядка 800 миллионов рублей), физическим и юридическим лицам, пожертвовавшим их для прохо-ровской партии.

Евгений Ройзман в своем выступ-лении заявил: «В зале собрались люди, которые готовы были к политической борьбе, но никто не готов был спускаться в мир насекомых и принимать участие в шоу долгоносиков».

По поводу того, что администрация президента творит с «Правым делом», недавно решившая вступить в ПД пе-вица Алла Пугачева сказала: «Сурков сошел с ума».

Бывший ведущий программы «Взгляд», замгендиректора ВГТРК и активист прохоровского «Правого дела» Александр Любимов, так прокомментиро-вал корреспонденту «Новой» ситуацию: «Есть группа людей, которые в России определяют правила игры: в политике, информации и общественной жизни. Спасибо Суркову за то, что он омолодил меня. Я чувствую себя, как 25 лет назад, когда я только пришел на Центральное телевидение делать программу «Взгляд». Мы пришли в политику не для того, что-бы жить по чьим-то правилам».

Ирина ЧЕРЕПОНЬКО

В Империи развал. Шумят рабы.Спартак в ударе. Просветлели лица.Но чучело Вождя в плену томится,А из провинций все текут гробы.

Окраины бурлят. Им отделитьсяХотелось бы. Кто в лес,

кто по грибы —Куда угодно. Лишь бы от судьбы.А Император волен застрелиться.

Сенат прогнил. Лишь выправка да спесь.

Все скурвились. Пора срывать погоны.Из Сирии выводят легионы.Все правильно. Они нужнее здесь.

Империя, как тот презерватив,Что пацаны всем скопом надували,Вот-вот взорвется, матушка. Едва лиИмперию спасет инфинитив.

Что делать? Сам не знаю. Но держись.И утешайся запрещенным средством.Поэту не к лицу спасаться бегством.Но все же крикнуть хочется:

«Ложись!»

Евгений РОЙЗМАН, 10 июня 1988 г.

И они ушлиполучил тогда около 40% голосов изби-рателей, а его ближайший конкурент, генерал милиции — всего 14%.)

В Госдуме Евгений Ройзман входил в состав Комитета по безопасности и ко-миссии по Северному Кавказу. Работал также в правительственной комиссии по противодействию наркотикам.

В 2007 году в ходе съезда «Справедливой России» Ройзмана вместе с певцом Александром Новиковым и «капи-талистом-идеалистом» Александром Лебедевым исключил из предвыборного списка Сергей Миронов. Руководитель эсеров тогда признался Ройзману, что по-шел на этот шаг по указанию Кремля.

В 2011 году история повторилась. Ожидалось, что вокруг кандидатуры Ройзмана развернется борьба на съез-де партии. Но дискуссия не состоялась. События развернулись так, что Михаил Прохоров сдержал свое обещание, данное Евгению Ройзману.

Ирек МУРТАЗИН

Репортаж с антипрохоровского съезда

Репортаж с прохоровского съезда

МЕСТО СОБЫТИЙ

РИ

А Н

ово

сти

ЛИРИЧЕСКОЕ НАСТУПЛЕНИЕ

Евгений Ройзман (на первом плане) и Михаил Прохоров

политика/механизмы4 «Новая газета» пятница.

№103 16. 09. 2011

ГРОМКОЕ ДЕЛО

В среду Верховный суд отказал в удовлетворении кассационной жа-лобы адвокатов Никиты Тихонова и

Евгении Хасис на приговор Мосгорсуда и оставил его без изменений. Осужденные наблюдали за судьбоносным решением по видеосвязи из СИЗО «Лефортово».

6 мая федеральный судья Александр Замашнюк, основываясь на вердикте кол-легии присяжных, приговорил Тихонова к пожизненному заключению, а Хасис к 18 годам лишения свободы.

В своих кассационных жалобах адвока-ты осужденных указывали на нарушения, допущенные в ходе процесса. Главными из них защитники называют предвзятость Замашнюка, «освобождение» Короткова-Гуляева из процесса и нарушения закона присяжными. Старшину жюри Сергея Мамонова, который признался, что соби-рал информацию в СМИ вне судебного заседания (это запрещено законом), судья должен был исключить, убеждены адвокаты Тихонова и Хасис.

Представители потерпевших, напро-тив, уверены, что процесс был справед-ливым. Громкие откровения присяжной Анны Добрачевой, которая заявила не-скольким СМИ о манипуляциях в колле-гии, за пять месяцев так и не воплотились в письменной форме, заметил адвокат семьи Станислава Маркелова Роман Карпинский.

Юрист также подчеркнул, что УПК не обязывает суд исключать присяжного из жюри, если он собирал информацию о процессе вне зала судебного заседания, а оставляет этот вопрос на усмотрение судьи. «Присяжный может быть отстранен от даль-нейшего участия в деле, если прочитанная информация повлияет на его объективность при выносе вердикта», — сформулировал

адвокат. Присяжный Мамонов заявил тогда судье, что не повлияет.

Тройка судей под председательством Алексея Шурыгина совещалась около часа. В перерыве Никита Тихонов, обни-мая Хасис, посылал с большого телеэк-рана из-за решетки воздушные поцелуи подошедшей к видеокамере сестре. Вернувшись, судебная коллегия зачитала резолютивную часть определения, и при-говор Мосгорсуда вступил в законную силу. Внешне Тихонов и Хасис восприняли решение Верховного суда стоически. По крайней мере в первые секунды: видео-связь тут же оборвалась.

Адвокаты защиты будут обжаловать определение и в надзорной инстанции, и в Европейском суде по правам человека.

Станислав Маркелов и Анастасия Бабурова были убиты 19 января 2009 года на Пречистенке в Москве. Как установил суд, Никита Тихонов совершил преступление из идеологической ненависти к адвокату-анти-фашисту, а журналистку застрелил как «не-удобного» свидетеля. Его гражданская жена Евгения Хасис осуществляла наблюдение за юристом и подала Тихонову знак, когда Маркелов и Бабурова появились на улице. Материалы дела в отношении предполага-емых сообщников националистов выделены в отдельное производство. Один из фигу-рантов, Алексей Коршунов, подозревается также в убийстве судьи Эдуарда Чувашова и антифашиста Ивана Хуторского.

Никита ГИРИН

П ечальный опыт прошлых выборов в Госдуму, и особенно региональных вы-боров последних лет, доказывает необ-ходимость такого видеоконтроля — он может уменьшить количество фальси-фикаций. Глазок веб-камеры способен

зафиксировать и сделать видеодокументом любую попытку членов избирательных комиссий каким-либо образом манипулировать на стадии подсчета голосов бюллетенями для голосования, уничтожать «ненуж-ные» или подбрасывать «нужные». Такую ловкость рук нам, к сожалению, неоднократно приходилось видеть — на фото и видео, присланных дотошными наблюдателями. Некоторые случаи стали предметом публикаций в «Новой».

Кстати, видеонаблюдение было бы полезно и в мо-мент самого голосования, когда зачастую посторонние добровольцы вдруг начинают проявлять безграничную жажду помочь избирателям (чаще всего престарелым), которые никак не могут решить, за кого им голосовать. Видеонаблюдение могло бы уменьшить и количество провокаций в отношении наблюдателей и представи-телей прессы, которых вдруг под надуманными пред-логами начинают выдворять с участков — в основном почему-то в ключевые моменты подсчета бюллетеней и составления протоколов. Кстати, часто выдворяе-мыми оказывались именно те наблюдатели, которые вели видеосъемку. Неподкупный глазок мог бы помочь выяснить, действительно ли этот нехороший человек «ругался матом» или «препятствовал работе избира-тельной комиссии».

Нам кажется, что даже само наличие этого офици-ально установленного источника информации будет создавать на участке атмосферу большего уважения к соблюдению законов, норм и правил. Ведь при воз-никновении «фальсификационного скандала» изоб-ражение можно и прокрутить. А если выяснится, что камера работает в режиме муляжа, можно спросить с той же избирательной комиссии за саботирование видеонаблюдения.

Сама по себе идея видеоконтроля на участках не чужда и председателю ЦИК Владимиру Чурову. Во-первых, она целиком в ментальном духе нынешнего российского президента, уважительно относящегося к любым электронным и технологическим штучкам, позволяющим уменьшить роль ненадежного «чело-веческого фактора». Во-вторых, председателю ЦИК, видимо, порядком надоело огрызаться на подколы типа «чуровские выборы».

Во всяком случае, когда на этой неделе пришлось встретиться с г-ном Чуровым и обсудить эту тему, он высказался за широкое использование на выборах всякого рода технических средств. В том числе видео-

съемки в ходе голосования, а также установленных на участках веб-камер.

Что касается видеосъемки, то в инструкции о по-рядке установления итогов голосования, утвержден-ной постановлением ЦИК, говорится, в частности, что наблюдатели имеют право «вести фото- и видеосъемку процесса голосования, процедуры подсчета голосов избирателей, не допуская при этом нарушения тайны голосования и не препятствуя работе избирательной комиссии». Теперь главное — не допустить расшири-тельного толкования на местах вышеприведенного термина.

Теперь о главном — о веб-камерах. Повторю, что теоретически ЦИК — за них. 8 сентября было даже принято постановление ЦИК об утверждении «Временного порядка применения средств видео-наблюдения и трансляции изображения в помещении для голосования избирательного участка, участка ре-ферендума».

К документу, однако, есть много вопросов. Во-первых, в нем почему-то идет речь об установке веб-ка-мер только на выборах региональных органов власти, органов местного самоуправления, региональных и местных референдумах. Федеральные выборы отде-льно не обозначены. Во-вторых, решения об установке принимаются не ЦИК, а соответствующими террито-риальными комиссиями. В-третьих, в документе есть уточнение, которое может быть использовано участко-выми комиссиями, где установлены веб-камеры, для их отключения «в случае возникновения технической неисправности». Понятно, что при желании это можно сделать и без особых технических «показаний».

Еще один важный вопрос — финансовый. ЦИК на сегодняшний день не проявляет готовности осущест-влять полное оснащение всех российских участков (их будет около 100 тысяч) к предстоящим выборам за счет бюджета, выделенного на проведение выбо-ров (7 млрд рублей). Правда, на вопрос, возможно ли осуществить подобную акцию за счет тех, кто хочет более прозрачной процедуры и располагает средства-ми на это, председатель ЦИК ответил утвердительно. Но добавил, что договариваться надо не с ЦИК, а с соответствующими территориальными избиркомами. Понятно, что далеко не все избиркомы заинтересова-ны в усилении контроля за тем, что происходит на их избирательных участках.

«Новая» будет продолжать кампанию по установке веб-камер на всех избирательных участках РФ.

Андрей ЛИПСКИЙ

Тихонов и Хасис будут сидетьПриговор по делу об убийстве Станислава Маркелова и Анастасии

Бабуровой вступил в силу

Глаз народаВеб-камеры должны быть на каждом избирательном

участке — глава ЦИК Чуров не против

Уже на следующий день после официаль-ного старта предвыборной кампании — 31 августа — «Новая газета» (см. № 96) пред-ложила довольно простой способ сделать и сами выборы, и процедуру подсчета голосов более прозрачными и публичны-ми. Еще раз напомним нехитрый рецепт: на всех избирательных участках надо установить веб-камеры. И прежде всего — там, где происходит подсчет голосов.

Чтобы выяснить, во сколько может обойтись установ-ка веб-камер на всех избирательных участках России (а их около 100 тысяч — точную цифру ЦИК пока не определил), мы обратились к Александру Собканюку — руководителю компании, которая специализируется на подобного рода проектах.ИТАК:� сама камера (не самая дорогая, но качественная) стоит примерно 1500 руб.;� USB-провод для ее подсоединения к компьютеру — около 500 руб.;� монтаж и настройка компьютера — 2000 руб.

К этому добавляются обязательные 20% на так на-зываемые непредвиденные обстоятельства и 10% — на организацию серверного хозяйства.

Таким образом, одна камера и ее установка в иде-альных, прозрачных рыночных условиях обойдется примерно в 5300 рублей.

А в целом по стране это может стоить 530 млн рублей. Но это в «идеальных условиях». У нас же они такие, какие есть. А это означает, что те компании, которые способны обслужить такого объема госзаказ и которые уже работали с крупными госзаказами, не будут выполнять его менее чем с трехкратным превы-шением (зачастую такого рода проекты выполняются даже с превышением 10-кратным).

Таким образом, минимальная стоимость общерос-сийского проекта — около 1,5 млрд рублей. Что, конечно же, не критично, если цель его — сделать рос-сийские выборы более честными и прозрачными. А тем более — если привлечь спонсоров со стороны.

ЦЕНА ВОПРОСА

Чуров снимает чью-то кандидатуру

РИ

А Н

ово

сти

cупер/рубрика 5 «Новая газета» пятница.

№103 16. 09. 2011

ПОЛИ

ТИЧЕ

СКИЙ

РЫНО

К

здесь!

О дин из самых первых скан-далов выборного цикла — уход знатного эсера и, по слухам, одного из глав-ных «денежных мешков» «Справедливой России»

Александра Бабакова в стан второго на-найского мальчика — «Общероссийского

народного фронта». Что не могло не про-будить интереса к самой фигуре — неод-нозначной как с политической позиции, так и с позиции бизнеса. Попытки на-щупать его точку отрыва привели нас на рынок в «Лужники» и к его бизнес-парт-неру, ныне президенту футбольного ЦСКА Евгению Гинеру.

«Рыночная» экономикаДо недавнего времени комплекс

«Лужники» больше славился своим рын-ком, чем спортивными рекордами. Именно «Лужа» считалась форпостом розничной торговли на постсоветском пространстве — три огромные торговые площадки с двумя тысячами точек сбыта, широкий спектр товаров, низкие цены. Еще задолго до по-явления легендарного Черкизона население скупало ширпотреб именно здесь. А посему нечего удивляться, что помимо покупателей рынок обхаживали самые разнообразные группировки: для них эта индустрия стала источником сверхприбылей.

«За рынок, — вспоминает бывший сотрудник отдела «А» Московского уго-ловного розыска (МУР), — велась ожес-точенная борьба: мы находили трупы, на торговых точках регулярно вспыхивали конфликты с использованием холодного

оружия». Зона повышенной напряжен-ности и место заработка больших денег привлекли внимание и руководства стра-ны — по заданию тогдашнего главы МВД Рушайло даже составлялись оперативные справки на лиц, активно боровшихся за сферу влияния в «Лужниках». В числе борцов за место под «Лужей» были лидеры солнцевской, измайловской и липецкой группировок. Последняя, как рассказыва-ют оперативники, и установила контроль над рынком к началу 1993 года.

Так появились «лужниковские»: сплав липецких и украинских групп. Оперативное управление, как полагают правоохранители, осуществляли три че-ловека: Максим Курочкин, Александр Бабаков и Евгений Гинер.

Юридическое лицо, ставшее не-формальной управляющей компанией рынка «Лужники», создали Бабаков и Курочкин — в 93-м они учредили ТОО «Бавас» (основной вид деятельности — оптовая торговля). Евгений Гинер, по данным столичной милиции, вроде как числился в «Бавасе» менеджером. С со-зданием этого ТОО резко изменилась ценовая политика на рынке. «В 93-м к официальной месячной арендной плате 1,5 тыс. долларов добавилась и неофи-циальная — около 14 тыс. долларов», —

рассказывает предприниматель Иван, у которого была там своя торговая точка.

«Платили все, а те, кто не платил, имели дело с «сервисом» — сотрудни-ками ЧОПа «Гарант», который решал вопросы с должниками», — вспоминает другой предприниматель — Виктор, у которого в «Лужниках» было несколько палаток. Частное охранное предприятие «Гарант плюс» было учреждено Гинером и Курочкиным как раз для охраны нового бизнеса. Правда, иногда результаты «ох-раны» становились предметом внимания правоохранительных органов. По словам оперативника отдела «А» МУРа, в архи-вах по сей день хранится жалоба от пред-седателя Госдумы первого созыва Ивана Рыбкина, родственника которого «гаран-товцы» сильно избили в ходе обычного бытового конфликта.

Торговля приносила неслыханные ди-виденды: за один месяц «лужниковцы», по вольным подсчетам, собирали около 15 млн долларов наличности, естественно, налогом не облагаемых. А в середине 90-х был освоен новый вид бизнеса. В 1996 году мэр Юрий Лужков вынес постановление (№ 292) о предоставлении ТОО «Лотби», дочерней компании «Баваса», права проведения на территории «Лужников» бестиражной (моментальной) лотереи. «Наперсточники» лихо раскручивали азартных граждан, а ког-да те обещали пожаловаться в правоохрани-тельные органы, ссылались на столичную мэрию: мол, у нас все по закону», — свиде-тельствует один из оперативников.

Расцвет «лужниковских» пришелся на 2000-е — началась экспансия на вещевой ярмарке ЦСКА, контролировавшейся высокопоставленными сотрудниками Минобороны и чеченской диаспорой во главе с известным авторитетом Шахруди Дадахановым. Последний помимо доли на рынке владел контрольным пакетом (98%) акций футбольного клуба ЦСКА через офшорную компанию Army sports group LLC.

Как депутат Бабаков сел в «Лужу»История успеха видного бойца «Народного фронта»

тесно переплетается с историей криминальных

переделов на рынке в Лужниках

страница 6 �

РИ

А Н

ово

сти

РИ

А Н

ово

сти

Александр Бабаков

Еще в 90-е месячный теневой доход владельцев лужниковского рынка составлял около 15 млн долл.Еще в 90-е месячный теневой доход владельцев лужниковского рынка составлял около 15 млн долл.

политический рынок6 «Новая газета» пятница.

№103 16. 09. 2011

� страница 5

Как депутат Бабаков...

В результате ряда рейдерских атак, проведенных под аккомпанемент второй чеченской кампании, собственники ве-щевой ярмарки ЦСКА были обвинены в финансировании чеченских боевиков и сдали территорию «лужниковским», кото-рые получили рынок практически задарма: арендная ставка за квадратный метр, по словам сотрудника ярмарки, составляла всего 40 рублей в год.

Вместе с рынком «лужниковцы» — в нагрузку — получили и футбольный клуб, над которым совершенно официально установили контроль в начале 2003 года. Тогда ЦСКА провел допэмиссию акций по закрытой подписке, в результате чего 49% получила британская компания Bluecastle Enterprises Limited. Еще 25% были выкупле-ны ОАО «АВО-Капитал», принадлежащим все той же Bluecastle, которая через опосре-дованные структуры ведет к голландской группе компаний VS Energy — организации, соединившей ключевые активы «лужни-ковцев» в России и Украине. Кредит для выкупа акций у старых собственников Bluecastle взял у Темпбанка, который стал расчетным банком футбольного клуба, — к тому моменту членом его совета директоров и председателем наблюдательного совета был Александр Бабаков. В прошлом году, к слову, Темпбанк засветился в громком скандале — один из его руководителей, советник правления Дмитрий Ефремов, задерживался ДЭБ МВД по подозрению в обналичивании денег коммерческих орга-низаций и госучреждений за фиксирован-ные комиссионные.

Закрытие «Лужи»В начале 2000-х вещевая ярмарка

«Лужники» вышла за пределы Большой спортивной арены, расположившись меж-ду спорткомплексом и станцией метро «Спортивная». Количество мест, по офи-циальным данным, составило около пяти тысяч. Управляющей компанией рынка стало ООО «Оргмаркет», которое брало в аренду у ОАО «Олимпийский комплекс «Лужники» торговую площадку на 11 меся-цев, а затем сдавало помещения в субаренду сроком на один месяц. В числе партнеров компании помимо «Лужников» значились такие структуры, как Региональный обще-ственный фонд содействия оперативным подразделениям МВД, ГУП Московский городской центр дезинфекции, ООО «Торгмаркет» (учредитель — Максим Курочкин), благотворительный фонд «Отчий дом», Межрайонная инспекция федеральной налоговой службы № 49, ООО «Помощь и милосердие».

Принадлежит ООО «Оргмаркет», кста-ти, вовсе не Гинеру с Бабаковым, а некоей региональной общественной организации инвалидов «Плющиха», у которой в партне-рах значились: организация ветеранов райо-на Хамовники ЦАО Москвы, департамент финансов Москвы, а также ООО «Метро Кэш энд Керри» (принадлежит немецкой Metro Cashcarry International Holding GmbH и голландской Metro Cashcarry International Holding B.V.), основной вид деятельности которого — торговля алкогольными напит-ками и табачной продукцией.

В 2009 году в кулуарах правительства Москвы заговорили о возможном закрытии рынка: уже копали под Лужкова, плюс еще слышалось эхо разгорающегося скандала с Черкизовским. Тогда же начались и масш-табные проверки в «Лужниках»: оператив-ники УБЭПа и Управления по налоговым преступлениям ГУВД Москвы несколько раз опечатывали торговые точки и изы-мали сотни тысяч предметов нелегальной продукции. Весной же 2011 года новый

мэр Москвы Сергей Собянин подписал лужниковскому рынку приговор: власти инициировали ряд проверок со стороны прокуратуры и нашли неустранимые нару-шения — 31 июня торговля на рынке была приостановлена, а с 1 сентября ярмарка закрылась.

Как сообщили «Новой» источни-ки в мэрии, эти мероприятия связаны с недовольством новой власти по поводу своей доли в «Олимпийском комплексе «Лужники». Сергей Собянин так выска-зался в одном из интервью: «Лужники» должны быть у города. Как они исчезли из государственной казны и как сотни гекта-ров в центре города оказались у частного лица вместе со стадионами и парком, с за-крытыми ЧОПами?» Нового мэра можно понять: участие государства в управлении «Лужниками» носило опереточный харак-тер — город в лице департамента имущес-тва Москвы владел в ОАО «Олимпийский комплекс «Лужники» лишь 24,99% акций, не имея возможности даже блокировать неугодные властям решения. В то же вре-мя, согласно базе «Спарк», бывший гене-ральный директор «Лужников» Владимир Алешин, которого знающие люди относят к соратникам и близким товарищам экс-мэра Лужкова, через аффилированные структу-ры владел контрольным пакетом — на него лично были записаны 6,08% акций, ЗАО «Лужники-Прогресс» (где доля Алешина составляла 53,95%) владело 30,36%, а ООО «Фаворит» (в котором Алешин имел 75%) сосредоточило у себя 25%. Кроме того, сын экс-гендиректора Дмитрий Алешин акку-мулировал 2,09%. Отметим также, что но-минальным держателем акций «Лужников» был АКБ «Банк Москвы», после назначе-ния нового градоначальника ставший объ-ектом пристального внимания фискальных и правоохранительных ведомств. Весной «Ведомости» сообщили о выкупе у Алешина администрацией Москвы его доли за 10 млн евро. Для справки: стоимость чистых акти-вов ОАО «Лужники» на первый квартал 2011 года составляла 7,8 млрд рублей, а чистая прибыль за 2010 год — 436 млн.

Возникает вопрос: не желание ли наверстать упущенное стало основным моментом для принятия решения о сме-не политической ориентации депутата Бабакова? Вполне вероятно, поскольку игра за «Справедливую Россию» в нынеш-ней ситуации чревата не только имидже-выми, но и бизнес-потерями.

Андрей СУХОТИН

P.S. Александр Бабаков и Евгений Гинер на официальные запросы «Новой» не ответили.

Покушения8 февраля 2005 года на пересече-

нии Ростовской и Савинской набереж-ных Москвы был обстрелян автомобиль Евгения Гинера: в машине находились сын бизнесмена и его охранник, по-лучившие тяжелые ранения. По све-дениям «Новой газеты», отношение к организации покушения мог иметь один из лидеров лазанской группи-ровки Лом-Али Гайтукаев (по данным правоохранительных органов, имел непосредственное отношение к органи-зации убийства обозревателя «Новой» Анны Политковской). 27 марта 2007 года был убит Максим Курочкин: снай-пер расстрелял бизнесмена во дворе Святошинского районного суда Киева.

Р оссийские провайдеры досту-па в интернет в лице НАДИКС (Национальной ассоциации домовых информационно-коммуникационных сетей*) жестко раскритиковали прак-

тику работы работников прокуратуры по противодействию экстремизму. В «Официальном заявлении НАДИКС в свя-зи с привлечением интернет-провайдеров к ответственности за распространение информации экстремистского характера» указывается, что «оператор связи не впра-ве решать, носит ли содержимое (контент) web-сайта законный или незаконный ха-рактер, и, как следствие, не может нести ответственность за размещенные кем-то в сети Интернет ресурсы».

Обычная практика по пресечению доступа к интернет-ресурсам «экстре-мистского характера» на сегодняшний день выглядит так: прокуратура нахо-дит в Сети сайт, содержащий документ противоправного содержания. После чего операторов в судебном порядке обязывают блокировать доступ к это-му сайту — даже не пытаясь обратить внимание на другие ресурсы, где так-же может быть размещен тот же самый документ.

В качестве характерного примера подобных действий можно привести старую историю с «Самиздатом» биб-лиотеки Мошкова, которой пришлось сменить интернет-адрес из-за попадания в «Федеральный список экстремистских материалов». Что характерно: обязан-ностям блокировать доступ к сайтам в этом списке следовали далеко не все провайдеры ввиду абсурдности ситуации: «Самиздат», включающий около 50 тысяч авторов и сотни тысяч публикаций, ока-зался в этом списке из-за одного-единс-твенного текста, который в то же самое время был доступен еще в полусотне мест, включая и личный сайт его автора — че-реповецкого пенсионера.

Причина всех этих несуразностей проста: как указывается в заявлении НАДИКС, «в действующем российском законодательстве отсутствуют нормы, прямо обязывающие операторов связи блокировать доступ к экстремистским ресурсам», но прокуратуре куда проще искать не там, где надо, а там, где светлее. Разумеется, обратиться к провайдеру, находящемуся в шаговой доступности и связанному лицензией, намного проще, чем искать хозяина сайта или, тем более,

автора документа, которые могут быть вообще на другом конце земного шара.

«Новая» обратилась к видному спе-циалисту в области интернет-права, партнеру юридической фирмы Salans Виктору Наумову, чтобы прояснить си-туацию с ответственностью провайдеров за размещенный контент. Наумов отме-тил, что некая норма в законодательстве все же имеется: «С 2006 года действуют нормы ст.17 ФЗ «Об информации, ин-формационных технологиях и о защите информации», который не дает возмож-ность исключить административную или уголовную ответственность площадок, и, соответственно, формально существует возможность привлечения, например, за пользовательский экстремистский контент сотрудников интернет-сервиса».

Попытка внести ясность по край-ней мере в одном направлении, по словам Наумова, все же предпринята: «Значительный шаг в эту сторону был сделан в декабре прошлого года, когда рабочая группа по внесению изменений в Гражданский кодекс РФ предложила проект статьи 1253-прим в отношении ответственности сервисов за нарушения прав на интеллектуальную собственность, произошедшие в результате загрузки пользователями того или иного контента. Основная идея изменений заключается во введении механизма специального уведомления о нарушении, без которого провайдер не считается осведомленным и не несет ответственность за размещенный контент. Идея заимствована из иност-ранного опыта и отвечает современному уровню развития законодательства».

Возможно, вопрос об интеллекту-альной собственности в России назрел настолько, что здесь и правда можно ожидать скорых изменений. А сложивше-еся положение в отношении «материалов экстремистской направленности», вероят-но, слишком всех устраивает, чтобы ко-му-то захотелось его менять. И не только прокуратуру, имеющую возможность, не пошевелив пальцем, и отчитаться в «про-водимой работе», и в случае чего «при-кнопить» неугодного провайдера, — но и самих «экстремистов», которые вполне беспрепятственно продолжают распро-странять свои материалы.

Провайдеры жалуются на прокуратуру

Российские провайдеры доступа в интернет отказываются быть экстремистами

Юрий Ревичобозреватель «Новой»

* В ассоциации НАДИКС 49 членов, включая крупнейших столичных интернет-провайдеров «Акадо» и «ВымпелКом» (бывшая «Корбина»). Президент ассоциации — председатель совета директоров группы «Акадо» Юрий Припачкин.

Еще раз пырнуть ножом или уже хватит?

В Подмосковье жестоко избит гражданин Узбекистана

11 сентября на платформе Белые Столбы, недалеко от Домодедова, граж-данина Узбекистана Исомитдина Пардаева жестоко избила группа примерно из 30 молодых людей. У него отняли личные вещи и две тысячи долларов. Он с другом ехал в аэропорт, чтобы навсегда улететь в Ташкент. Сейчас он лежит в больнице города Домодедова, и у него нет денег, чтобы уехать.

WWW.NOVAYAGAZETA.RU

Читайте на сайте

Полина МЯКИНЧЕНКО

наградной отдел 7 «Новая газета» пятница.

№103 16. 09. 2011

В ладимир Путин одержал очередную победу, на сей раз заслуженную. По итогам интернет-голосования премьер безоговорочно обогнал конкурентов в конкурсе «Враг Байкала», орга-низованного Гринписом, и завоевал главный приз — «Золотой клещ». В ознаменование

чего водолазы установили на дне Байкала, у сливной трубы Байкальского целлюлозно-бумажного комбината (БЦБК), памятный знак. Это плакат, на котором перечис-лена на русском и английском языках тройка финалистов конкурса. Как говорят в Гринписе, знак установлен «с надеждой на то, что премьер, уже погружавшийся на дно Байкала, остановит БЦБК и спустится, чтобы убрать эту табличку со дна озера».

Путин с 52 процентами голосов занял первое место по праву — именно он подписал в январе 2010 года поста-новление № 1, разрешающее БЦБК возобновить загряз-нение Байкала. Вторую и третью ступени пьедестала за-няли люди, которые готовили Путину постановление или должны были, но не остановили незаконные действия: на втором месте — Правительство РФ (10%), на третьем — непосредственно Минюст и Минприроды (8%).

Гринпис пообещал передать всем финалистам награ-ды — почетные грамоты и фотоальбом о красотах Байкала, а также собственно знак «Золотого клеща». Орден пред-ставляет собой круг со стилизованным изображением иксодового клеща (Ixodoidea) желто-золотистого цвета на черном фоне. «Образ клеща использован не случай-но. Избавиться от этого паразита можно только двумя способами: либо удалить хирургически, либо ждать, пока он насосется до упора и отпадет сам», — сказал руково-дитель Байкальской программы Гринпис России Роман Важенков.

Конкурс «Враг Байкала» начался 13 января 2011 года, в годовщину подписания Путиным постановления, позволившего возобновить сбросы БЦБК в священное для миллионов людей озеро. На народное голосование в середине августа вынесли десять кандидатур (персон или структур), губящих Байкал: руководство Альфа-Банка (главного кредитора БЦБК); замминистра Минпромторга А. Дементьева (за то, что готовил постановление № 1, и за то, что предпринимал попытки разрешить БЦБК увеличить сброс опасных веществ в десятки, а в случае с хлорорганическими веществами — и в десятки тысяч раз); бывший владелец БЦБК О. Дерипаска (за то, что, корот-ко говоря, довел ситуацию до ручки, а потом свои ручки умыл); глава совета директоров «Континентальинвеста» Н. Макаров (за то, что, управляя сейчас 49,9% акций БЦБК, не предпринимает действенных шагов по прекра-щению загрязнения Байкала); Минприроды, в частности, замминистра С. Леви, и Минюст (за то, что согласовали проект постановления № 1, несмотря на его очевидное противоречие законам «Об охране озера Байкал», «Об охране окружающей среды» и пр., а также Конвенции об охране всемирного культурного и природного наследия ЮНЕСКО); аппарат Правительства РФ (за предоставле-ние необъективных материалов, послуживших обоснова-нием для принятия Путиным постановления); В. Путин (тут пояснения не требуются); Республика Кипр (а тут требуются: Кипр попал в список, так как именно там за-регистрировали GALIBI LIMITED, распоряжающуюся теперь 49,9% акций БЦБК — согласно обнародованному списку аффилированных лиц на 30.06.2011); вице-премьер И. Сечин (за попытки разрешить БЦБК увеличить сброс опасных веществ в десятки, а хлорорганических веществ — в десятки тысяч раз, за давление на кредиторов БЦБК, за вмешательство в отношения хозяйствующих субъектов, один из которых банкрот); вице-премьер И. Шувалов (за невыполнение распоряжение начальника «обеспечить возобновление производства целлюлозы на БЦБК при замкнутом водообороте» и за подготовку постановления № 1, позволившего запуск комбината при разомкнутом водообороте).

В ходе голосования добавились еще две кандидатуры: совет директоров БЦБК (за то, что годами не предпри-

нимал ничего, чтобы остановить загрязнение Байкала) и самокритичное «мы, российский народ». Винят себя 6% голосовавших.

Напомню, что в прошлом году, еще до гринписовс-кого конкурса, на сайте иркутского информационного центра «Бабр.ru» голосовали за то, кого признать главным врагом Сибири. Участвовали 41 143 человека. По итогам главным врагом Сибири с 41,5% голосов признан тот же Путин. Дерипаска — второй, с 13,8%, третья — «Единая Россия». У нее 13,6%.

Отношение к метрополии еще очевиднее, если учесть расклад оставшихся голосов: «москали» — 7,8%, вертикаль власти — еще 4,7%, по одному проценту у Дмитрия Медведева и Госдумы. Для сравнения: Китай, которого в Москве боятся, конечно, больше, чем в

граничащих с ним регионах России, числят во врагах Сибири 2%, а Барака Обаму — 2,9%.

По результатам еще одного опроса — «Бабра», Путин стал и антигероем прошлого года. 47% признали его та-ковым «за Байкал и всё-всё-всё».

В Гринписе полагают, что в борьбе за «Золотой клещ» Путин упрочил свое лидерство благодаря тому, что 5 сен-тября на конференции «Единой России» в Череповце заявил, что БЦБК остановить нельзя, поскольку в его продукции нуждается российский ВПК, в частности, производство ракет. Цитирую по сайту ЕР: «Бороться за чистоту производства, чтобы оно не наносило вред природе, необходимо, но при этом нельзя согласиться с предложением некоторых «горячих голов», которые предлагают закупать целлюлозу за границей. Для ракетной промышленности за границей нам ни шиша с вами никто не продаст. Это надо понимать».

Таким образом, Путин, мотивируя свое решение о перезапуске БЦБК, уже не ссылается на то, что БЦБК в 2008 году сбросил 27,4 тыс. тонн, а водоканал Иркутска — 106 тыс. тонн. Об этом он говорил, напомню, на заседа-нии Российского географического (!) общества, пренеб-регая тем, что в реальности сбросы БЦБК в тысячу раз больше, а главное — река Ангара, вбирающая иркутские стоки, не впадает в Байкал, а вытекает из него.

Видимо, теперь Путину подсказали, откуда и куда течет Ангара. Не ссылается он теперь и на перспективу социаль-ного взрыва в Байкальске, не произносит этих волшебных слов: «градообразующее предприятие», «рабочие места». Наверное, и тут ему подсказали, насколько это нелепо выглядит: чего ради жителям региона оплачивать своим здоровьем прибыли Дерипаски, а теперь его партнера по лесному бизнесу, которому он перекинул пакет акций?

Остался один аргумент, но какой! Святой: наши раке-ты. Кстати, может, «Булава» не летает или летает не туда именно из-за целлюлозы, производя которую, гадят в Байкал? Я серьезно. Какой смысл в ракетном щите, для производства которого уничтожают то, что он якобы должен охранять? Какой враг способен нанести нам больший ущерб и вред, чем мы сами?

К слову, осенью 2008 года БЦБК останавливали не враги российского государства, а оно само. Что, тогда о ракетах не думали, а нынче вспомнили? Иркутский арбитраж, на-чавший банкротство БЦБК, — враг России? И если БЦБК так важен, почему многие годы он влачит крайне жалкое существование и уже давно банкрот?

Аргументы премьера о крайней нужде ракетостро-ения в сохранении БЦБК давно прокомментированы специалистами. Еще два года назад один из инженеров, работающих в производстве стратегических ракет, сказал мне коротко: «Это полная чушь». Если подробнее, то в ра-кетостроении используется беленая целлюлоза, которую выпускал ранее БЦБК. Но постановление правительства, по словам самих руководителей БЦБК, потребовалось для возобновления производства небеленой целлюлозы, выпуск же беленой с властями не согласовывался. И этой продукции, помимо прочего, накоплено столько, что на-шему ВПК за десятилетия не переработать.

Самое главное: выпуск беленой целлюлозы запрещен, и Путин своим постановлением отнюдь не отменил и не мог отменить запрет, наложенный на БЦБК на исполь-зование хлора для отбеливания целлюлозы. Так о какой целлюлозе и для каких ракет говорит теперь премьер?

Если вдруг на минуту поверить в искренность и ком-петентность Путина, остается лишь предположить, что у него и его товарищей есть какое-то свое, нам неведомое ракетостроение. Какие-то специальные ракеты, на ко-торых они, когда здесь всё отравят и выкачают-высосут, улетят на их родную планету.

Алексей ТАРАСОВ,соб. корр. «Новой газеты»

Красноярск

Золотой клещ ПутинаПремьер победил в народном голосовании,

став главным врагом Байкала и завоевав орден

гС

ск

Птзппзпсппн

п2

нрбс

АнсНвзл

ИТ

АР

-ТА

СС

н

«Образ клеща использован не случайно. Избавиться от этого паразита можно только двумя способами: либо удалить хирургически, либо ждать, пока он насосется до упора и отпадет сам», — сказал руководитель Байкальской программы Гринпис России «

«

8 «Новая газета» пятница.

№103 16. 09. 2011

политика

СТАНЦИОННЫЙ СМОТРИТЕЛЬ

� Закон о приравнивании голодовок в тюрьмах к бунтам больнее всего ударит по Ходорковскому. После принятия закона за Ходорковским установят непрерывную слежку и, как только заметят, что он хоть на секунду перестал есть, лишат права на УДО навсегда.� По слухам, Никита Михалков может вступить в «синие ведерки». Ведь там выдают хотя бы ведерко, если уж нельзя мигалку.� «Московское правительство не от-казалось от помощи Черноморскому флоту!» — считают волобойские ана-литики. — Совсем наоборот. Границы Москвы уже начали расширяться в сторону Севастополя на юго-запад. К 2017 году, как раз, когда закончится контракт с Украиной, граница Москвы достигнет Крыма».� Вашингтон нервно отреагировал на поздравление КНДР с 63-летием от президента России. В качестве симмет-ричного ответа там планируют офици-ально пожелать успехов и процветания афганской наркомафии.� Рамзан Кадыров узнал, что Блоггер Навальный не понимает, откуда у него берутся деньги на крупные пре-мии, дорогие часы и автомобили фут-болистам «Терека». «Этот Навальный — как маленький! — заявил Рамзан. — Лично я уже года в три перестал спрашивать взрослых, откуда берут-ся деньги».� Волобойское духовенство поддержи-вает решение Лохобыстина идти в пре-зиденты. На этом великом посту брат Иоанн сможет отдалиться от мирской суеты и стать ближе к Богу, или даже сам стать им.� Мимо известных российских по-литологов не прошел тот факт, что Медведеву исполнилось 46 лет. Они считают это четким указанием на то, что Медведев будет баллотироваться в президенты, ведь, как известно, 46 — это штрихкод России.� Рашид Нургалиев с удивлением обнаружил, что после рукопожатия Дмитрия Медведева у него полностью прошла переаттестация.� По новым прогрессивным законам Египта бикини с женщин на пляжах бу-дут срывать, их самих долго разгляды-вать, тыкать в стыд и срам пальцами, а потом побивать камнями со священным улюлюканьем.� Валентина Матвиенко стала спике-ром верхней палаты. Но говорить всё равно не о чем.

НОВОСТИ

Орган творческой эмиграции г. Волобое

Чаша терпения переполнилась. Пора выпить!

СТЕПАН: Здравствуйте, дорогие друзья!

ХРЮН: С возвращением вас всех к любимой работе из постылого отдыха!

СТЕПАН: Я, Хрюнчик, на отдыхе не отдыхал! Я в одной руке держал пиво, а другую держал на пульсе! Ты знаешь, какой кошмар?

ХРЮН: Ну-ка, поделись, а то я еще не въехал в ситуацию…

СТЕПАН: Деревни вымирают! Количество русских сокращается! Россия заселяется этими… Блин… Как бы и нацию назвать, и в экстремизм не вступить…

ХРЮН: Степ, ты чего, на пляже пе-регрелся? Число русских сокращается? Окстись! Я вон за границей видал — уве-личивается! И мало того, что увеличива-ется, — недвижимость покупают!

СТЕПАН: А почему же тогда китайцы называют Россию «Медленно тонущий корабль»?!

ХРЮН: Это потому, что она вес набирает! И вообще, нечего на отдыхе Латынину читать! А то манго с финиками изжогой отойдут.

СТЕПАН: Я вот, Хрюнчик, тоже за гра-ницей был. И еще одну странность заме-тил. Улетаю в Россию — всё спокойно, веж-ливо, улыбки. Прилетел в «Домодедово»: «Что вы тут раскорячились со своей те-лежкой, ни пройти ни проехать?!» И что главное, одни и те же люди!

ХРЮН: Правильно! Поведение за-висит от места. Потому как за столом на банкете газы не пущают, для того тубза-лет придуман!

СТЕПАН: Это ты, Хрюнчик, верно подметил… Взять, например, какой-нибудь европейский городок XII века. Ратуша, кре-пость, домики. Игрушка! И взять наш город того же XII века. Прогрессирующая разруха и нищета. Как вчера из-под Орды.

ХРЮН: А ты бери не два города, а два по ноль пять, и вдумчиво ищи отличия!

СТЕПАН: Вот-вот! Чтобы не спиться да чтобы нервы свои не портить, люди де-лают за рубеж ноги, как в семидесятых, как в девяностых! Неужели никто не видит, что деревни пустые, дома заколочены?

ХРЮН: Степ, как это увидишь, если едешь быстро, в машине с затонированны-ми стеклами, по другой дороге и в другом

городе? Так что единственный выход — вступать в Шенген индивидуально.

СТЕПАН: А что же тем, кто остается здесь?

ХРЮН: А что? Кого мигалками не по-давят, на того общественный транспорт имеется! И плавающий, и летающий!

СТЕПАН: То, что ты имеешь в виду, — техногенная катастрофа!

ХРЮН: Ага! И началась она, когда один лысый залез на броневик, а продол-жилась, когда двое залезли на тандем. Но согласен: тем, кто остается здесь, рассчи-тывать особо не на что.

СТЕПАН: Мало того что нас тут всячески мрут различными способами. Ты посмотри на уровень образования! Родного языка уже не знаем!

ХРЮН: А вот тут во всем вино-ваты те, кто уезжает. Они вывозят за границу и знания, и язык Пушкина с Достоевским.

СТЕПАН: МГУ уже на 112-м месте! Питерский универ — на 251-м!

ХРЮН: Это как раз понятно. Все луч-шие преподаватели ушли в президенты и полпреды... Хотя я все-таки не понимаю. Олимпиаду-2014 взяли, чемпионат мира по футболу-2018 — с легкостью. Что ме-шало Путину сделать то же самое, чтобы его родной университет занял первое место в мире?

СТЕПАН: Да, да, удивительно… В результате образование падает, Прохоров требует оставить с высшим образованием только каждого пятого…

ХРЮН: …а остальным — лоботомию…СТЕПАН: Хрюн! Народ уезжает, а

количество не меняется — помогают понаехавшие.

ХРЮН: Э, тпру! Ты эти настроения изживай, ксенофоб ушастый! А то через несколько лет русским припомнят эту ксенофобию и будут как нацменьшинс-тва гонять по переулкам Москвы!

СТЕПАН: Да я же за Россию пере-живаю! Тут такое происходит, а нам все талдычат, что она с колен встает.

ХРЮН: Степа, как можно встать с колен, ежели руки из ж... растут?

СТЕПАН: Поясни, это ты к чему?ХРЮН: Поясняю. Тут тандемщикам

нашим впору думать, как сохранить то,

что есть. Чтоб до конца всё не развали-лось. А они чаво?

СТЕПАН: А чаво они?ХРЮН: А они, Степа, в своем мире

живут. Один руку потянул, к доктору пришел со своей болячкой. Разделся, показал, что у него на животе эти… ну, квадратики такие бывают…

СТЕПАН: Пиксели!ХРЮН: Во! Пиксели! Второй вообще

сказанул, что он против закручивания гаек.СТЕПАН: А спроси: «А кто их закру-

чивает?»ХРЮН: Вот кто закручивает, тот пусть

и перестанет. Хотя это уже без толку. Гайки уже сами по себе закручиваются. И только в самолетах откручиваются сами.

СТЕПАН: Ой, переполнится чаша народного терпения…

ХРЮН: Брось! Она уже стопицот раз переполнилась! И тишина, как на клад-бище! Потому как чаша, с одной сторо-ны, переполняется, а с другой — естест-венным образом вымирает помаленьку.

СТЕПАН: Как в школьной задачке… Из трубы «А» в бассейн втекает, а из тру-бы «Б» вытекает…

ХРЮН: И вытекает, Степа, очень быстро.

СТЕПАН: В общем, чувствую, хоро-шо мы с тобой отдохнули. С настроением вернулись…

ХРЮН: А то! Ладно, давай закруг-ляться, пошли гнев копить. Я тут тебе с югов сувенир привез.

СТЕПАН: Жидкий?ХРЮН: Обижаешь!

СТЕПАН: Ой, переполнится чаша народного терпения…ХРЮН: Брось! Она уже стопицот раз переполнилась! «

«

Н а чеченских праймериз «Единой России» и «Общероссийского народного фронта» за Рамзана

Кадырова проголосовали 8556 выбор-щиков из 8566 выборщиков. По словам руководителя общественной приемной Путина в Чечне Валида Зайналабдиева, это «весьма убедительный результат». А по-моему, так себе.

Это всего на 0,5 процента выше, чем лучший результат, показанный аналогом солнца Туркменбаши, и только повторяет рекорд Ким Чен Ира, этой яркой звезды Пэктусана, на выборах в Верховное соб-рание КНДР. Правда, звезда Пэктусана баллотировался от избирательного округа

333 (это число в Северной Корее прино-сит счастье) в одиночку, тогда как светилу Кавказа противодействовали 55 кандида-тов. Все равно мог бы набрать побольше голосов. Если бы в Кремле подсуетились и вовремя предоставили российское граж-данство тому белорусу из Солигорска, у которого благодаря Чернобылю выросло три руки, а затем чего нужно отрезали, покрасили, наклеили усы, поселили в Гудермесе и включили в счастливое число 8556 выборщиков, Ким Чен Ир курил бы гаванскую сигару в тамбуре своего бро-непоезда.

Тем не менее результат все равно в целом неплохой. Тем более что Рамзан Ахматович еще молод, и все у него впе-реди. По определению вышеупомянутого Зайналабдиева, он пока еще титан, но в процессе шагающей по стране модерни-зации наверняка станет кулером.

Немного сносит кровлю, конечно, упо-требление в одном ряду понятий «Кадыров» и «праймериз». Это, как говорили греки, оксюморон, в буквальном переводе — «ос-трая глупость», нарочитое сочетание про-тиворечивых понятий. Согласно нормам античной стилистики, по-древнегречески

можно сказать: «Общероссийский на-родный фронт» — живой труп». Это тоже выйдет оксюморон.

Леонид ФЛОРЕНТЬЕВ

P.S. А у Кадырова, несмотря на скромный результат на праймериз, хорошие перспективы, потому что его любит народ. А Прохорова на-род не любит, поэтому у него, наря-ду с партией, надо отобрать биатлон и «Нью-Джерси Нетс». Так будет по справедливости.

Кадыров занялся оксюморономГлава Чечни показал неплохие результаты на праймериз

9 «Новая газета» пятница.

№103 16. 09. 2011

cупер/рубрика

ЖИЗН

Ь ЛЮ

ДЕЙ

РИ

А Н

ово

сти

«Хоспис — это комфортные условия и достойная жизнь до конца»*

— Одной новенькой медсестре ска-зали: «У тебя пациент ушел», так она побежала его искать. А потом поняла, — рассказывает Таня Семчишина.

Таня работает в Первом московском хосписе с добровольцами.

Когда я ехала сюда первый раз, боя-лась, что увижу обстановку среднестатис-тической «больнички» — обшарпанные стены, темные коридоры, запах лекарств. И хоспис окажется всего лишь «залом ожидания» сами знаете чего.

Но при входе стоят вазы со свежими цветами, на стенде рядом — фотогра-фии всех сотрудников хосписа и Веры Миллионщиковой, которая была здесь главным врачом, но ушла прошлой зимой. Здесь светло и по-домашнему уютно.

На стенах висят картины Ильи Рубана: вот кошка лежит на подоконнике, вот улыбаются дети, вот на солнечной поляне пасется корова. Дочь Веры Васильевны Миллионщиковой Нюта Федермессер говорит, что картины эти согревают и по цветовой гамме подходят хоспису — не-жные и спокойные.

В холле — огромный шкаф с глиня-ными поделками больных: среди ежиков и зайчиков — мамонт с длинным хоботом и Дед Мороз в санях. Рядом аквариум с черепахами.

В холле устраивают концерты. Как-то в новогоднюю ночь здесь играл Мстислав Ростропович, он выключил мобильный и так долго общался с пациентами, что Вера Миллионщикова испугалась: девочки-медсестры опоздают к праздничному сто-лу. И Юрий Башмет тоже в канун Нового года сюда приезжал, и тоже дал большой концерт…

Хоспис — это не дом смерти. А дом надежды. Сюда приходят, чтобы жить. Одна из заповедей хосписа: «Достойная жизнь до конца».

Врачи здесь следят за душевным состо-янием добровольцев так же ответственно и тщательно, как за состоянием пациентов. Работа добровольцев не должна стать губи-тельной и разрушительной для них самих… Вера Миллионщикова часто говорила мо-лоденьким медсестрам или добровольцам: «Чувствуете, что затягивает, что у вас уже нет сил на радость, на личную жизнь, — идите лучше в роддом работать, вот там — только положительные эмоции».

Первое, что мне как добровольцу по-ручили делать в хосписе, — это «скручи-вание» салфеток для выездной службы. Салфетки складывают из широкого бинта вчетверо, потом девять салфеток заво-рачивают в кусочек бинта — их исполь-зуют для перевязок больных. Терпеливо «кручу салфетки». А в ногах у меня по полу катается пластмассовый шар, в нем «сбежавшая» из живого уголка шиншилла Нафаня.

«Если пациента нельзя вылечить, это не значит, что для него ничего нельзя сделать»

На втором этаже в добровольческой пьем чай, накладывая сахар из брюха фарфорового кролика.

Кроме меня сегодня еще пять доб-ровольцев: три Ларисы, Марина и Виктор.

На стене фотография женщины лет пятидесяти. Это Котельникова Алсу Адиповна, она заведует отделом по медицинской и социальной работе. Добровольцы шутят:

— Заходим в комнату, сразу к фото-графии: «Здравствуйте, Алсу Адиповна! Чем помочь надо?»

Алсу Адиповна очень нежно называет нас всех «малышами».

В советское время от отдельного человека ничто не зависело, он ничего не мог и ни к чему не имел

отношения. «Благотворительность» — ругательное слово.

Между человеком и его бедой — нет дистанции. Многие не могут помочь и потому не хотят помочь. Теперь жизнь перевернулась, люди захотели помо-гать, потому что могут это сделать. Но возможность помогать еще не стала обязанностью помочь.

…В перестройку благодаря англий-скому журналисту Виктору Зорза у нас в стране стали появляться хосписы — больницы для безнадежных больных. Сначала в Питере, потом в Москве, потом в других городах.

Против хосписов выступали чинов-ники и просто люди из просто жизни.

Помню, как в 1991 году одна высо-копоставленная московская чиновница говорила мне: «В Москве хосписам не быть. Никогда! Так и запишите. Иначе будет взрыв». — «Почему взрыв?» — спросила я. — «Потому что там, у метро «Спортивная», где строится этот хоспис — дом смерти, в пикетах стоят местные жители, они боятся, что рак — заразен. Не ровен час, набегут старушки с бензином и сеном, подо-жгут…» — «А нам в газету пишут люди, что очень ждут, когда откроются хос-писы, что в них спасение». — «Да кто там вам пишет, так, те, у кого больные в семье…» — отмахнулась от моих слов чиновница, между прочим, главный специалист главного медицинского управления Москвы.

А у меня на руках тогда уже были официальные данные: ежегодно в стране 750 тысяч человек умирают от рака, из них полмиллиона — со страшными болями. Ведь рак — это легализованные пытки. И вот именно от этих страшных болей специальным уходом избавляет хоспис. И человек живет достойную жизнь до конца.

(В английских хосписах, к примеру, почти нет ничего невозможного. Хочешь привести с собой кошку или собаку — приводи. Одна женщина мечтала перед смертью навестить своего брата в ЮАР, и хоспис организовал ей эту поездку. В Дании, если речь идет о раке, членам семьи отпуск оплачивается до самой

смерти больного. В Швеции подобный отпуск длится 30 дней. В Норвегии се-мье выплачивается денежная компенса-ция, позволяющая нанять сиделку.)

Кстати, московские хосписные ра-ботники не боролись с пикетчиками, а терпеливо и благожелательно объ-яснялись с ними. И я сама видела, как люди, застыдившись, уходили из пи-кетов. А питерские милиционеры мне на полном серьезе рассказывали, что в их Приморском районе, где появился первый хоспис, преступность сразу же сократилась в два раза. Милиционеры растерянно говорили: «Может быть, люди видят настоящие страдания и им стыдно уже делать гадости, и они на другое переключаются?!»

Жалость — не только эмоция, но и социальный факт.

…23 сентября в Российском ака-демическом молодежном театре при поддержке фонда помощи хосписам «Вера» пройдет благотворительный концерт «Неравнодушный рок». Все собранные деньги пойдут пациентам хосписа.

Концерт состоится в рамках про-екта британского драматурга Тома Стоппарда «Рок-н-ролл». В нем при-мут участие сам Том Стоппард, а так-же Юрий Шевчук, Василий Шумов и группа «Центр», группа «Барто», Вася Обломов и другие.

Билеты на концерт продаются — пока — не очень быстро. Может быть, не все еще хорошо знают, что такое хоспис и почему он так важен.

Одна моя студентка, красивая девушка, подрабатывающая адми-нистратором ночного клуба, решила писать диплом о Первом московском хосписе. И вот уже другая студентка, корреспондент нашей газеты Катя Фомина, тоже красивая, месяц была волонтером в том же хосписе, и хо-дила она туда не для того, чтобы на-писать заметку, а просто хотела, по ее собственному признанию, что-то понять. Потом Катя показала мне свои наброски, и я решила, что это нужно печатать.

Зоя ЕРОШОК,обозреватель «Новой»

eroshokz@novayagazeta.ru

Неравнодушный рокМосковскому хоспису нужна наша помощь

Хоспис — это место, где тебя любят. Бывает — впервые в жизниЗдесь никто не умирает. Отсюда — уходят

* Подзаголовками стали заповеди, которые соблюдают в хосписе. страница 10 �

Первый московский хоспис

жизнь людей10 «Новая газета» пятница.

№103 16. 09. 2011

Мы застегиваем халаты и спускаем-ся на первый этаж. Кто-то будет рвать старые простыни на «ветошь» — тря-почки, которыми протирают мебель, кто-то пойдет поливать цветы, кто-то — мыть полы.

«Пациент дает нам больше, чем мы можем дать ему»

Вот — мужчина. Глаза закрыты, тяже-ло дышит. Чтобы у него не пересыхало во рту, медсестры каждые пять минут ме-няют влажную марлечку на губах. Рядом его дочь читает «Умение стареть — тоже наука» из книги митрополита Антония Сурожского. Эта книга лежит в часо-венке хосписа.

Я потом тоже возьму почитать Сурожского и найду в его книге такие строчки: «Надо правильно умереть и быть готовым к этому».

А вот другой пожилой мужчина смотрит мимо включенного экрана те-левизора. Родственники привезли ему большие наушники. Музыка играет громко — какое-то молодежное радио.

Маленькая пожилая женщина с детским лицом. Большими искренне удивленными глазами смотрит на при-шедшую навестить дочку.

— Погляди, какая у меня теперь прическа.

В хоспис часто приходит парикмахер. Перед приходом родственников пациенты прихорашиваются: женщины губки под-крашивают, чтобы понравиться мужу.

«Прежде чем что-нибудь делать — пойми человека, прежде чем понять — прими его»

Не все пациенты знают, что они в хосписе. Не всем из них родственники

говорят о страшном диагнозе. Одна из заповедей хосписа: «Будь всегда готов к правде и искренности. Говори правду, если пациент этого желает и если он го-тов к этому. Но не спеши». Врачи долж-ны уважать право человека знать правду наравне с правом не знать правду.

Женщина с короткими выцветшими волосами и в очках в тонкой оправе. У нее звонит телефон, но она слиш-ком слаба, чтобы надавить пальцем на кнопку, помогает медсестра. Женщина спрашивает дочку по телефону: «До какого числа у меня путевка в этом са-натории?»

Дедушке 87 лет, он фронтовик, поэт, надиктовал добровольцам целый сбор-ник стихов. В хосписе третий раз. В январе, когда он прибыл сюда впервые, говорил: «Какой хороший санаторий!» Потом его перевели в другой хоспис. А когда вернулся в этот хоспис, спросил: «Что такое хоспис? Я ведь в хосписе?» Добровольцы объяснили ему, что хос-пис — это «странноприимный дом», в котором в Средние века находили при-ют, могли подлечиться.

Над кроватями висят кнопки для вызова медсестры. Бабушка Нина с седым пучком нажимает ее постоянно: то ногу намазать, то просто поговорить. Потом спрашивает: «А где Катя?» Это ее любимая медсестра.

— Катя ушла сегодня пораньше.— Она дура, что ли? — говорит улы-

баясь. Она не со зла так. Просто всего несколько часов прошло, а бабушка уже соскучилась. Катя стала для нее как внучка.

Нюта Федермессер говорит: в хос-писе нельзя заставлять или что-то за-прещать.

— Самостоятельность пациентов ог-раничена болезнью. Мы должны давать им даже самую мельчайшую возмож-ность принимать участие в собственной жизни! Давайте простыню поменяем? Не хотите? Тогда давайте хотя бы наво-лочку заменим.

Тем более нельзя лишать пациента права выбора. Поэтому каждое утро в палату приносят меню. Можно заказать, например, йогурт с малиной или перси-ком, овсяную кашу или манную, карто-фельное пюре или кабачковую икру.

«Мы работаем с живыми людьми. Только они, скорее всего, умрут раньше нас»

Выбор остается и в последние часы жизни: позвать священника перед смертью или нет. Кто-то решает крес-титься. Кто-то смиренно принимает смерть, а кто-то до последнего борется за жизнь.

В стенах хосписа нет понятия «опыт». К смерти привыкнуть невозможно — ни сотрудникам, ни добровольцам.

Вера Миллионщикова говорила: «Я до смерти боюсь смерти». А уходила из жизни очень мужественно и достой-но — сама руководила своей смертью, до последнего часа отдавая распоряже-ния родным, что делать.

Даже если пациент уже в коме — с ним все равно здороваются. И разгова-ривают. Медсестры берут пациентов за руку и рассказывают им о каждом своем действии, чтобы не совершить неожи-данных для пациента движений.

* * *Знаете, что я поняла, пока была

добровольцем в хосписе? Жить — это не значит ходить на работу, читать га-зеты, а по выходным попадать на кон-церты. Жизнь — это осознание своей нужности.

Здесь есть люди, которые признают-ся: хоспис для них стал таким местом, где о них впервые заботятся и где их впервые искренне любят. Хорошо, что это случается хотя бы в последние дни жизни.

Екатерина ФОМИНА

Хоспис — это место, где тебя любят…

Важно! Билеты на концерт «Неравнодушный рок»Билеты можно заказать по те-

лефонам: 8 901 595-95-07, 8 495 692-00-69, 8 495 692-65-72, 8 495 692-18-79 или купить в кас-сах РАМТа (Театральная пл., д. 2 и ул. Б. Дмитровка, д. 4).

Концерт начнется 23 сентября в 20.00

Что говорят люди, прощаясь с жизньюКогда-то замечательный врач первого питерского хосписа Андрей Владимирович Гнездилов пока-зал мне два толстых альбома. Там были фото-графии людей и даты рождения и смерти. А под фотографиями и датами — их последние слова.

Приведу всего лишь несколько высказываний� «Я жизнь проспала, а сейчас проснулась…»� «Если я умру — дочери не говорите. Пусть не расстраи-вается».� «Одеяло болит».

� «Так устала, приходите ко мне со смертью».� «До чего дошла. До чего дошла».� «Боли нет, но тяжело! Скорей бы остановилось сердце».� «Не беспокойтесь, я просто хочу есть».� «Ну вот я и приехал».� «Кончаются мои дела, милый доктор».� «Теперь надо все принять… Даже свою судьбу».� «Все нормально, жалоб нет».� «Дайте последнюю рюмку».� «Прости меня, сыночек, за то, что я умираю. Научись отличать хорошее от плохого».� «Себя не жалко, дочери мало дал».� «Мне бы чуть-чуть поправиться, я бы еще пожил…»� «И что вы, бедные, со мной возитесь, я ведь все равно умираю».� «Это не имеет никакого значения, что я — дворянка».� «Вот эдит твою мать»

З. Е.

ПОД ТЕКСТ

Liv(e) in Novosibirskhttp://stefanliv.blogspot.com/

Выдержки из блога Стефана Лива

22 сентября 2010

Я немного подумал и начал писать блог, отчасти для того, чтобы было чем заниматься в России в свободное время, и частично для того, чтобы позволить друзьям следить за моей жизнью здесь, в Новосибирске. Вот моя фотография — чтобы вы знали, как выглядит человек после 6 месяцев без парикмахера.

Здесь вы увидите мою русскую жизнь и на льду, и личную, и даже мои мысли о хоккее. Жизнь вратаря, которая порой не такая уж простая.

Сейчас я нахожусь в Магнитогорске, промышленном городе, с населением около 400 000 человек. У нас будет очень тяжелая неделя с тремя матчами на вы-езде и одним домашним.

23 сентября

П о т р я с а ю щ е о б ы г р а л и в ч е р а Магнитогорск со счетом 3:1, я на ска-мейке, а мой коллега Ключников сыграл замечательно. Очень важная победа.

Челябинск. Новый и красивый ста-дион. Население города — около 1 млн человек, команда — «Трактор». Они и начали сезон как старый трактор — прак-тически всегда проигрывают.

27 сентября

Наш тренировочный зал не особо современный, но имеет свой шарм — постоянно чувствуется легкий запах водки. Уже привычно.

Нелли УВАРОВА, актриса РАМТа, ведущая концер-та «Неравнодуш-ный рок»:

— Я п р и н я л а предложение участ-вовать в концерте не раздумывая! Верю:

устроить благотворительный вечер — как кинуть камень в воду: пойдут кру-

ги, то есть реакция общества. Вчера я впервые побывала в хосписе. То, о чем Нюта Федермессер рассказы-вала шепотом в коридорах хосписа, мы скажем со сцены неравнодушного театра. Конечно, хосписам нужна ма-териальная помощь, но мне кажется, самая главная цель «Неравнодушного рока» — сформировать правильное отношение к пациентам хосписа и к людям, которые там работают. В хос-писе явственно ощущаешь, что такое жизнь. А врачи и медсестры — просто волшебники!

КОММЕНТАРИЙ

РИ

А Н

ово

сти

В свитере «Локомотива» Стефану не удалось сыграть ни одного официального матча

ПравдаПравдаГУЛАГаГУЛАГа

стр. 3Только военными трибуналами в 1941—1945 годах было осуждено полтора миллиона гражданских лиц

Мещанский суд Москвы — место

расстреловСуд расположен в здании, где убивали невиновных.

Как там работается нынешним судьям?

историческое расследование

Про места расстрелов в Мос-кве известно очень мало, несмотря на огромное число казненных. Сведения про еще один «расстрельный» адрес обнаружились в переписке судебных и хозяйственных инстанций, и это большая историческая удача…

С оветская власть не просто убивала — она убивала тайно. Она лгала, сооб-щая родственникам про «десять лет без права пе-реписки»; она лгала уже

после «разоблачения культа личности», указывая ложные даты и причины смерти. Всё, что было связано со смертными при-говорами, окружала завеса секретности.

Только в конце 1980-х годов родс-твенникам стали сообщать подлинные даты смерти жертв государственного террора.

В ряде регионов (далеко не во всех) стали известны и места захоронений расстрелянных, многие захоронения были уничтожены, на их месте постро-ены заводы или жилые массивы, проло-жены дороги. Утверждают (возможно, справедливо), что в архивах спецслужб не сохранилось документов о местах за-хоронений, свидетелей же найти трудно: за давностью лет и (опять-таки) в связи с секретностью. Еще в 1922 году спе-циальным распоряжением Верховного трибунала ВЦИК было предусмотрено, что «тело расстрелянного никому выдаче не подлежит, предается [земле] без вся-ких формальностей и ритуала, в полном одеянии, в коем был расстрелян, на месте приведения приговора или в каком-либо другом пустынном месте, и таким об-разом, чтобы не было следа могилы, или отправляется в погребальный морг».

Но самый сложный вопрос — места расстрелов, почти вся информация о них — случайная или косвенная. Лишь в нескольких регионах в качестве мест расстрелов были названы подвалы уп-равлений НКВД или тюрем; но и в этих случаях документальные подтверждения, как правило, отсутствуют.

Про места расстрелов в Москве тоже известно очень мало, несмотря на огром-ное число казненных. Документы 7-го фонда (так называемого расстрельного) Центрального архива ФСБ не содержат практически никаких указаний на место исполнения приговора. Достоверно извес-тно лишь про существование в первые годы советской власти расстрельного помещения в Варсонофьевском переулке, где размеща-лась МЧК (по некоторым свидетельствам, оно использовалось до 1936 г.). Существуют довольно определенные указания на су-ществование таких помещений в некото-рых московских тюрьмах — Бутырской, Лефортовской, Таганской. Документы же, регламентирующие приведение приговоров в исполнение, нам почти неизвестны.

Многие осуждающие инстанции не име-ли собственных исполнителей приговоров (проще говоря, палачей) или по крайней мере не имели оборудованных помеще-ний — и обращались за «содействием» к ВЧК-ОГПУ-НКВД. Но некоторые судеб-ные органы имели и собственных палачей, и помещения. Такие органы сами приводили

приговоры в исполнение, и акты о расстреле в этом случае в 7-м фонде отсутствуют.

Поэтому особенно интересен каждый документ, содержащий дополнительную информацию.

Сведения про еще один «расстрель-ный» адрес обнаружились в переписке судебных и хозяйственных инстанций (документы приводятся без исправлений). Началась эта история с письма многолет-него (1924—1938) председателя Верховного суда СССР Александра Николаевича Винокурова (годы жизни: 1869—1944). Его имя до сих пор носит одна из московских улиц в районе метро «Алексеевская».

10 апреля 193430/001210С Р О Ч Н ОСОВ. СЕКРЕТНОЗАМЕСТИТЕЛЮ ПРЕДСЕДАТЕЛЯ

СОВЕТА НАРОДНЫХКОМИССАРОВ СОЮЗА ССРТов. КУЙБЫШЕВУ В.В.

Верховный суд Союза С.С.Р. в лице его Коллегий — Военной и Транспортной, как судов первой инстанции, а также Военный Трибунал Московского Округа, Линейные железнодорожные суды Московского узла, Московский Областной и Городской Суды поставлены в исключительно тяжелые ус-ловия по приведению в исполнение при-говоров к высшей мере — расстрелу. До прошлого года разрешение этого вопроса принимало на себя ОГПУ, теперь же кате-горически отказалось.

Соответствующих условий и помеще-ния в здании Московского областного суда — нет; бывшее же помещение для этой цели при Московском уголовном розыске ныне ликвидировано.

Приведение приговоров в исполнение за городом невозможно. Для разрешения этого вопроса можно предложить два варианта:

1) Обязать ОГПУ предоставить только соответствующее помещение, причем ис-полнителями будут сотрудники судебных органов и

2) оборудовать соответствующее помещение в Бутырском или Таганском домзаке или при Московском уголовном розыске, и при этом варианте исполните-ли приговоров будут также сотрудники судебных органов.

При реализации первого варианта потребуются следующие расходы:

а) на приобретение двух специаль-но оборудованных грузовых автомоби-лей……… 20 000 р.

б) на зарплату 2 шоферам в год……. 7200 р.

в) на содержание 2 автомобилей в год… 18 000 р.

г) на содержание помещения и особые расходы в год…………. 6000 р.

ИТОГО….. 51 200 р.Если же потребуется оборудовать

специальное помещение в домзаках или в Уголовном розыске, то для этой цели необходимо дополнительно ассигновать еще 25—30 тысяч рублей.

Представляя выше свои соображения, прошу разрешения возбужденного мною вопроса.

Председатель Верхсуда Союза ССР (А. Винокуров)

Что важно в этом документе? Во-первых, из него следует, что расстре-лы по приговорам судебных органов в Москве до 1933 г. включительно ис-полняли органы ОГПУ. Во-вторых, упомянуто существовавшее ранее рас-стрельное помещение при Московском уголовном розыске — это еще один, пока неизвестный адрес.

Ответ из Совнаркома последовал не-замедлительно.

19 апреля 1934 г.№ со1223ссВЕРХСУД СССР тов. ВИНОКУРОВУ.Тов. МОЛОТОВ разрешает обо-

рудовать одно из имеющихся поме-щений для приведения приговоров в исполнение.

Исполнение приговоров возлагается на сотрудников судебных органов.

На оборудование помещения Вам отпу-щено из резервного фонда СНК СССР во-семьдесят (80) тысяч рублей, о чем сообще-но НКФ СССР 19.1У. 34 г. за № со1222сс.

ЗАМ. УПРАВЛЯЮЩЕГО ДЕЛАМИ СНК СССР: (И. МЕЖЛАУК)

У нас нет документов, свидетельству-ющих, когда именно и кем было опреде-лено, какое из «имеющихся помещений» оборудовать для расстрелов. Но решение было принято уже вскоре, и работы на-чались — не без трудностей.

22 августа 1934 г.30/02207СРОЧНОСЕКРЕТНОПРЕДСЕДАТЕЛЮ МОСКОВСКОГО

ГОРОДСКОГО СУДА Тов. СМИРНОВУ.Согласно имеющихся у меня дан-

ных — работа по постройке помещения для исполнения приговоров, которую предполагалось закончить к 15/VIII до на-стоящего времени не только не закончена, но фактически, не считая мелочной подго-товительной работы, даже не начата.

Совершенно нетерпимым является тот факт, что несмотря на перевод Вам 17/VI денег Вы только через месяц 17/VII за-ключили с строительной конторой договор, причем при наличии в основном каменных работ, Вы, не имея и в дальнейшем не обес-печив за собой реальной возможности достать для стройки каменщиков, поставку именно каменщиков взяли на себя. <...>

В данный момент стройка уже 5-й день стоит за отсутствием каменщиков.

Обращая Ваше внимание на недо-пустимую проволочку и совершенно неудовлетворительную организацию работы — я предупреждаю Вас, что при дальнейшей задержке строительства, я принужден буду привлечь виновных в этом к ответственности.

Председатель Верхсуда СССР (Винокуров)

Председатель Верховного суда СССР А. Винокуров после долгой бюрократической переписки получил-таки удобное место для расстрелов

(Окончание на стр. 2)

ПОИМЕННО, ЛИЧНО И ОТДЕЛЬНОПравда ГУЛАГа2

Суды тем временем заседали, при-говоры выносились, и «исключительно тяжелые условия по приведению в испол-нение» необходимо было как-то преодо-левать. Пути изыскивались разные.

14 мая 1934 г. № 30/001712СОВ. СЕКРЕТНОПРЕДСЕДАТЕЛЮ МОСКОВСКОГО

ОБЛАСТНОГО СУДА тов. СТЕПАНОВУВ числе осужденных линейными суда-

ми Московского узла имеется 4 человека, в отношении которых приговор к расстре-лу оставлен в силе.

Впредь до окончания оборудования специального помещения, прошу сделать распоряжение о предоставлении возмож-ности приводить приговора в исполнение в помещении Московского областного суда средствами Верхсуда Союза ССР.

Председатель Верховного суда Союза ССР (ВИНОКУРОВ)

Этот документ показывает, что какое-то расстрельное помещение у Московского областного суда все же было — и это тоже отправная точка для дальнейших поисков. Обращались за «содействием» и к ино-городним коллегам. Не всегда, впрочем, успешно — вот ответ на аналогичную «про-сьбу о помощи» из Леноблсуда.

СОВ. СЕКРЕТНО14 июня 1934 г.№ 387сПРЕДСЕДАТЕЛЮ ВЕРХОВНОГО

СУДА СССР тов. ВИНОКУРОВУКопия: Пред. Верхсуда РСФСР

тов. БУЛАТ:На № 34/001510 от 31 мая

1934 года.Я возражаю против исполнения при-

говоров с высшей мерой социальной защиты Линсуда Октябрьской жел. дор. Командой Облсуда.

Оперативная Команда Облсуда ма-лочисленна, причем не каждому и из этой Команды можно поручить исполнение приговоров.

Кроме того в связи со значительным ко-личеством приговоров с высшей мерой со-циальной защиты в 1933-34 год. Команда утомлена, средство передвижения за-труднены, а равно отсутствуют и средства на расходы, связанные с исполнением этих приговоров. Прошу обсудить воп-рос об организации, хотя бы небольшой отдельной Команды для обслуживания Линсудов, Мурманского и Октябрьской жел. дор. в части исполнения приговоров с высшей мерой социальной зашиты.

Председатель облсуда: (Грибов)

Винокуров попытался воздействовать на упрямого коллегу, написав письмо пред-седателю Верховного суда РСФСР Булату:

31-го мая с.г. отношением своим за № 34/001510 на имя председателя Ленинградского Областного суда тов. ГРИБОВА, Верховный Суд Союза ССР просил Облсуд об оказании содействия Линсуду Октябрьской ж.д. и приведении в исполнение приговоров к ВМСЗ — рас-стрелу, в части предоставления команды и транспорта, так как Линсуд в своем рас-поряжении не имеет указанных средств.

Ввиду категорического отказа тов. ГРИБОВА выполнить просьбу Верхсуда Союза ССР, прошу Вашего соответству-ющего распоряжения.

Возымело ли действие это письмо — неизвестно.

К концу 1934-го помещение было подготовлено, и Винокуров сообщил об этом заинтересованным лицам.

Хранить на правах шифраПодлежит возврату в 48 часов16 декабря 1934 г.30/00/1211/ОПСОВЕРШЕННО СЕКРЕТНОПРЕДСЕДАТЕЛЮ ВЕРХСУДА РСФСРПРЕДСЕДАТЕЛЮ ОБЛСУДА —

т. СтепановуПРЕДСЕДАТЕЛЮ ГОРСУДА —

т. СмирновуЛ И Ч Н О1/ Верховный Суд Союза ССР открыл

специальное помещение для приведения в исполнение приговоров с высшей мерой уголовного наказания.

Указанное выше помещение рас-положено на территории Горсуда, Коланчевская ул., д. № 43.

2) Для обеспечения операций Верховный Суд СССР предоставляет в распоряжение Судорганизации, приво-дящей в исполнение приговор, автома-шины, как для доставки приговоренных в помещение, так и уборки их после со-вершения операции.

3) Заявки на помещение и подачу автомашин выполняются по письменному требованию:

а) Председателя Верхсуда СССР;б) Председателей и членов коллегий

Верхсуда СССР;в) Председателя Верхсуда РСФСР;г) Председателя Московского Обл.

Суда;д) Председателя Московского Гор.

Суда;4) Заявки требования на соверше-

ние операции и подачу машин прини-маются ежедневно от 10 до 16 часов, в Управление делами Верховного Суда СССР (Большая Дмитровка, д. 15а). <...>

5) Доставка в помещение пригово-ренных, конвоирование их и приведение приговоров в исполнение производится с соблюдением действующих правил той судебной организации, которая вынесла приговор.

6) По исполнении приговора, исполни-тель той же судебной организации произво-дит дальнейшие операции вплоть до вывозки (на представленной Верхсудом СССР авто-машине) и сдачи тела в крематорий. <...>

9) До выдачи автомашины на вывозку тела, комендант спец. помещения должен

получить акт за подписями представи-телей суд. организации, приводящей приговор в исполнение, об исполнении приговора.

Изложенное сообщаю для сведения.Председатель Верховного суда

Союза ССР (Винокуров)

Из этого документа становится из-вестен и точный адрес: Каланчевская ул., д. 43. Ныне здесь размещается Мещанский суд — не влияет ли на его решения аура места, где много лет расстреливали людей, зачастую невиновных?

Стоит также отметить, что в 6-м пунк-те письма предполагается единственный способ захоронения (уничтожения тел) казненных — через крематорий.

Работа по «благоустройству» помеще-ния продолжалась. Надо было обеспечить транспорт, и 7 января 1935-го Винокуров отправляет очередное письмо.

7 января 193530/001212/опУПРАВДЕЛАМИ СОВНАРКОМА

СССР Тов. МИРОШНИКОВУВерховный Суд СССР просит Вашего

распоряжения о переводе в Верховный Суд СССР из автобазы СНК СССР шоффера. тов. ЛУК’ЯНОВА Василия Ефимовича.

В свое время тов. Лукьянов на прикреп-ленной из автобазы СНК СССР машине обслуживал в течение 2-х лет Верхсуд СССР, причем ему, как члену партии, по-ручались оперативные поездки.

В настоящее время Верхсуд СССР со-гласно распоряжения СНК СССР закон-чил строительством специальное помеще-ние для приведения в исполнение приго-воров, и для обслуживания этих операций согласно того же постановления получил две специальные автомашины.

Особые условия работы этих машин, необходимость строгой консперации — требует от нас принять в качестве води-теля этих машин вполне надежного, опыт-ного и проверенного товарища — этим требованиям тов. Лук’янов проверен на работе — вполне отвечает.

О Вашем решении Верхсуд Союза ССР просит поставить в известность.

Председатель Верховного суда Союза ССР (Винокуров)

Тут возникает некоторая неясность: Винокуров упоминает об имеющихся

двух машинах, но месяцем позже от-правляет письмо, в котором говорится совершенно иное:

Сов. Секретно11 февраля 1935 г.№ 30/002810Т Р Е С Т М О С К О В С К О Г О

АВТОРЕМОНТАУПРАВЛЯЮЩЕМУ ТРЕСТОМВерховный Суд Союза ССР просит Вас

принять заказ на изготовление автоку-зова типа «Скорая помощь» на машине «Газ А А, 1934 г. для оперативных целей Верховного Суда СССР по исполнению приговоров.

Кузов должен быть без окон, а задняя часть с широкой 2-х-створчатой дверью, застекленной небольшими стеклами; низ кузова должен быть обит оцинко-ванным железом и вся внутренняя часть кареты без всяких подвесов и скамей и сидений.

Указанную работу, ввиду отсутствия другой машины, прошу изготовить в са-мом срочном порядке.

Председатель Верховного суда СССР (Винокуров)

Управляющий делами Верховного суда СССР (Кассель)

Последний документ, связанный с оборудованием помещения, дати-рован 11 мая 1935 года, — комендант Верховного суда информирует о получе-нии «для надобностей спец. помещения» четырех пар наручников.

К этому моменту новое «спец. поме-щение» уже функционировало несколько месяцев.

Сколько лет это помещение «исполь-зовалось по назначению», сказать труд-но. Ясно только, что в эпоху Большого террора им пользовались весьма активно. И — уже не только московские суды.

Скорее всего, значительную часть расстрелянных здесь составляли осуж-денные по общеуголовным статьям: ведь политические, как правило, шли через внесудебные органы. Но были здесь рас-стрелы и по 58-й статье.

Сов. секретноУправляющему делами Верхсуда

Союза ССРОтделение Смоленского областного

суда по делам Вязьмлага НКВД — про-сит предоставить транспортные средства для выполнения приговора.— в 10 ч веч. 4/1-38г.

Председатель отделенияСмоленского Областного суда

по делам Вязьмлага НКВД(Шадрин)

АКТ1938 года 4 января мною, председат.

отделения Смоленского областного суда по делам Вязьмлага НКВД Шадриным Н.И. в присутствии Коменданта Верхсуда т. Кушина приведен в исполнение приго-вор отделения Смоленского Областного суда по делам Вязьмлага НКВД — над осужденным — НАЗАРОВЫМ Петром Ивановичем к расстрелу на основании ст. 58/7 УК.

Приговор приведен в исполнение «4» января 1938 года в 21 час. 45 мин.

Подписи

Разумеется, Каланчевка — не глав-ный адрес расстрелов. Но все эти до-кументы проливают свет на сами ме-ханизмы казней, на взаимоотношения репрессивных структур. И, конечно, подталкивают к дальнейшим архивным поискам.

Ян РАЧИНСКИЙ,«Мемориал»

Мещанский суд Москвы — место расстрелов

(Окончание. Начало на стр. 1)

У Мещанского суда во время первого процесса над М. Ходорковским и П. Лебедевым

ИТ

АР

-ТА

СС

НИЖН

ИЙ Н

ОВГОР

ОД

>День города: подарки главных

перейти на стр. 12

>перейти на стр. 15

Особенности прокурорского HR>

Станция «Горьковская»:

птичку не жалко

перейти на стр. 13

Из одной искры разгорелось уже второе пламя: хлебопекарные страсти по-нижегородски —или как властвует крупный бизнес в городе

Как выяснилось, бизнесмены во власти — это так опасно. Но факт остаётся фактом: инвесторы рассматривают главу города и девелопера как один из серьёз-ных рисков, а сидящего в адми-нистрации ресторатора — как знак «кирпич» для общепита. Кто же знал, что откапывать топор войны с властями придётся даже мирным хлебопекам?

Во все времена городские власти применяли прессинг к уличной торговле: мини-мум — гоняли бабушек с укропом, максимум — за-нимались сносом киосков и пытались прикрыть рынки.

Всё это делалось под лозунгом о желании стать «настоящим европейским городом, комфортным для проживания людей». Создавалось впечатление, что власти — невыездные, так как ни разу не покупали булочку на улицах Европы.

Однако если раньше городские чинов-ники не входили в раж, тем более перед федеральной выборной кампанией, то теперь для молодых бизнес-волков даже красные флажки выборов в Госдуму ни-чего не значат. Уже и федеральные власти решили проявлять социальную осторож-ность — повышение тарифов перенесли на июль будущего года, лишь бы не тревожить население. Но Сорокин и Кондрашов про-должают завинчивать болты. Видимо, уже махнули рукой и смирились с 35 % попу-лярности партии власти.

Жертвой такой политики становится даже радость от горячей выпечки к столу, купленной прямо у дома. Она останет-ся, видимо, привилегией французов. Жителям нижегородских спальных райо-нов не почувствовать себя европейцами:

власти пресекают мобильную торговлю горячим хлебом.

Хлебопёков вообще в битвах властей и торговцев никогда не трогали. Хлеб — это святое, любые телодвижения в этой теме всегда аукались народным недо-вольством. И неважно, о чём шла речь — повышении цен на хлеб или сокращении точек его продажи. И вот с конца лета городские власти увлечённо пилят сук, на котором сидят.

Летом в заречной части Нижнего Новгорода один из предпринимате-лей решился на новый для Нижнего Новгорода маркетинговый ход в торговле хлебом. Автомобили-«каблуки», раскра-шенные в фирменный цвет, с надписью «Хлеболёт» начали посещать спальные районы с доставкой горячего хлеба и вы-печки, которая раскупались буквально за час. Вкуса горячим буханкам ещё и при-давала цена — 16 рублей. Согласитесь, такая прелесть да ещё не в ходе очеред-ной выборной кампании кажется чудом и несбыточной мечтой граждан. Вот что маркетинг животворящий делает!

Успех не остался незамеченным. Администрация Ленинского района бы-стро организовала рейд, в ходе которого «хлеболёты» вместе с организовавши-мися очередями сгонялись с места. То, что заместитель главы администрации Ленинского района по экономике, пред-принимательству и развитию района Валерий Лунев проводил «облёт» в сопро-вождении сотрудников полиции, было весьма предусмотрительно. Граждане были предельно возмущены. А то, на что способны отчаянные пенсионеры, можно посмотреть на видеозаписях с протестных митингов в центре Нижнего Новгорода. Там именно граждане старой закалки лупят ОМОН клюшками и отбивают за-держанную молодежь. Словом, лучше не связываться — это всё игры с огнём.

Разгонами дело не закончилось. Чтобы «хлеболёты» не могли проехать в некоторые дворы и, например, торговать около больницы № 33, чиновники уста-новили «малые архитектурные формы» — вазоны. Теперь там, где появляется «хле-болёт», начинают цвести цветы. Думаю, горожане найдут десятки мест, куда надо начать возить горячий хлеб, чтобы власти занялись там благоустройством.

А дальше — больше. Продаваемая из «хлеболётов» выпечка, по словам госпо-дина Лунева, растиражированным в го-родских газетах, изготовлена «в одной из пекарен Автозаводского района». Мол, граждане сами не знают, что кушать из-волят. Возникает вопрос о познаниях чи-новника в сфере экономики, за которую он вроде бы как отвечает. «Одной из пе-карен Автозаводского района» является хлебный гигант Нижнего Новгорода — хлебозавод «Колос-3». Предприятие, которое в Ленинском районе так прене-брежительно называют «пекарней», кор-мит хлебом полгорода с 1931 года — это ровесник ГАЗа. И не знать этого, занимая высокий пост в МСУ, как-то несолидно. А если заниматься вопросами качества, то можно узнать много интересного: например то, что у «Колоса» самая со-временная лаборатория. Можно даже ещё больше расширить свои познания и поинтересоваться устройством самих «хлеболётов», изготовленных по заказу, с уникальной технологией сохранения качества хлеба и сертифицированных. Лотки на земле городским чиновникам, видимо, мерещатся, так же, как и «одна из пекарен». Подтасовки налицо.

Ну, а раз на сцене скандала появился гигант, то чиновники явно попали не в простую ситуацию — у хлебозавода есть все основания считать их пешками в нечистоплотной конкурентной борьбе. Нижегородский рынок хлебопекарной

продукции славится жёсткой конку-ренцией. На продукции таких старо-жилов, как автозаводский, печёрский и сормовский хлебозаводы выросли поколения горьковчан и нижегородцев, которые с легкостью отличают «свой» батон от произведённого на другом предприятии. Производство хлеба и его торговля — дело тонкое. И подключение административных инструментов в этом процессе просто опасно. Слова «Нас оставили без хлеба!» в каком-нибудь глухом, лишённом даже хлебного киоска микрорайончике, звучат как приговор в преддверии выборов.

Поэтому неудивительно, что главы с богатым чиновничьим, партийным и политическим опытом сразу поняли, чем чреваты такие войны, и как много плюсов несёт в политике горячий хлеб по соци-ально низким ценам. Глава Канавинского района Николай Сатаев, которого и сто-ронники, и оппозиционеры называют за глаза «человеком-бульдозером», лично борющимся с несанкционированной торговлей, пригласил «хлеболёты» в свой район. Остальные, видимо, забыли, чем тот же любимец пенсионерок Александр Бочкарёв вскрывал все планы «единорос-сов» в Советском районе, как консерв-ным ножом банку килек. Социальными ценами на стратегические продукты в том числе. И Сатаев это знает. Поэтому, наверное, некоторым стоит взвесить, что дороже: бизнес-интересы конкурентов хлебозавода или выводы вышестоящего начальства по поводу низкой поддержки правильной партии населением.

К сожалению, остальной страдающей от самодурства районных властей розни-це можно только посочувствовать — за их спинами стратегических гигантов нет. А чиновники подходят к решению вопроса системно, со знанием дела, используя в борьбе с предпринимателями не только всю мощь административного ресурса, но и технологии юридически выверен-ных постановлений и предписаний. Просто хлеб — это не пиво, жвачка и курочки-гриль. С ним не шутят, особен-но когда политический календарь пред-писывает властям до декабря широко улыбаться населению.

�

Политически опасный хлеб

Денис НИКИФОРОВ обозреватель «Новой» в Нижнем»

здесь!

«Новая газета» в нижнем новгороде

№ 103 16. 09. 201112 общество

Прошедший День города для нижегородского тан-дема Олега Сорокина и Олега Кондрашова был первым, отмеченным ими в официальном качестве. Пасторальная картина с

взаимными подарками и танцами бук-вально вышибала слезу.

Любимое развлечение нижегородцев из числа тех, кого пускают в Серый дом, — искать признаки противоречий между главой местного самоуправления Нижнего Новгорода и главой горадминистрации. В ходу даже байки, что к зиме господин Олег Валентинович непременно учинит какой-нибудь коллапс, а Олег Александрович будет вынужден воспользоваться строчкой в списке «Единой России» на декабрьских выборах в Госдуму. Мол, туда и удалится, на ходу сокращая численность волос на голове. Ну а уж Олег Валентинович тут подсуетится, найдёт того, кто педальки дальше покрутит на городском тандеме. Вот такой фольклор.

Поэтому некоторые особенно тщатель-но отсматривали видео и фотофиксацию праздника — особенно те эпизоды, где в процессе празднования запечатлены наши VIP-персоны. Многим очень понравилась фотография, где Валерий Павлинович дер-жит зонтик над Олегом Валентиновичем. «Ишь ты!» — подумали многие. А, между прочим, это ничего не значит. Вот держать зонтик над губернатором — это да, дорасти надо. Впрочем, всё по порядку.

Глава МСУ Олег Сорокин, наконец-то, познал то, ради чего стоит бороться за власть, — признание. С днём города его поздравили восемь официальных делегаций: из Эссена (Германия), Нови Сада (Сербия), Цзинаня (Китай), Минска (Республика Беларусь) и Сант Бой де Льобрегата (Испания). Ещё три побрати-ма не явились и, соответственно, задол-жали подарки. Остальные же имели удо-вольствие вручить портфель, картины (в том числе из волос девушек!), чувашскую национальную рубашку… Судя по тому, что Олег Сорокин сразу же предложил создать музей подарков, в чувашской рубашке и с портфелем мы его не увидим. Ну а новое культурное заведение может получить название «Подарки мне».

Кстати, тема подарков в этот день зву-чала часто, и день вообще был наполнен символами. Например, на ярмарке, пока Олег Кондрашов, помня свое пристра-стие к ресторанному бизнесу и кухне, выбирал глиняную посуду, Олег Сорокин купил своему сити-менеджеру шерстяные носки. Сказал, что это для зимних объ-ездов по городу. Мол, готовься, будет повод. Посмеялись. А губернатор купил Кондрашову карандаш-кол неслабых раз-меров за сто рублей. Если кол осиновый, то

может помочь при борьбе за полномочия в рамках местного самоуправления. Глава региона сам щедро резал огромный торти-ще с гербами районов Нижнего Новгорода и совершенно бесплатно угощал им жела-ющих. Подходишь так и говоришь: «А мне вон тот кусочек Канавинского района». И получаешь. Мечта инвестора.

Погода в отличии от политической конъюнктуры была не так благосклонна к городским начальникам. А потому за-думанный праздник реализовался не в полной мере. Но то, что было, ясно дало понять, что два Олега задались целью перещеголять предшественника по орга-низации праздников и даже продемон-стрировали свои вкусы. Вместо «Любэ» нижегородцам спела «Машина времени». Но разве умные люди смотрели на сцену? Всё самое зажигательное было в парте-ре. Там танцевали наши власти. Больше всех зажигал Олег Кондрашов, который несколько лет назад приучил нижегород-скую элиту к ресторанным вечеринкам. Плясал в стиле президента Медведева, который отжигал на селигерской дискоте-ке под песенку «Американ бой», но зато от души. Остальные просто переминались с ноги на ногу, понимая, что не обладают кондрашовским танцевальным талантом.

Кстати, о талантах. Недавние интернет-новости от вятских соседей подсказывают, что кировский губернатор Никита Белых совершил нереальный прорыв в патрио-тических песнопениях. И наше местное «Нижний Новгород — значит, домой» уже смотрится и слушается бледно. Этой фра-зой блоггеры в основном подписывают фотографии со строительными заборами, упавшими на припаркованные машины, или руинированные дома в центре горо-да. В Кирове ребята с Первого городского канала, из местной команды КВН «Вятка» придумали, спели, станцевали и сняли клип «Роднополисы». Говорят, это теперь гимн провинции. Там нет упора на вели-чие, которым, судя по праздничным рас-тяжкам, болеет Нижний Новгород. Там всё скромно: «Полчаса до грядки и в кредит девятка». Сам губернатор там произносит такое: «Москва — третий Рим — империя, в одном месте все — люди и двери. Но судь-ба всех Римов одна, а Вятка — вот она, вот она, вот она!» Ну и про опору бюджета, конечно. Для дотационного региона это очень важно.

Интересно, смогут наши молодые и креативные городские власти сделать что-нибудь этакое о Нижнем Новгороде, что бы также набрало 200 тысяч просмотров за четыре дня? Это точно было бы лучше уютных носков в подарок друг другу.

Денис НИКИФОРОВ

�

Это просто праздник какой-то!

В начале апреля 2010-го в Ниж-нем произошла транспортная катастрофа. Городу, и так за-дыхающемуся в пробках, было уготовано новое испытание — ограничили автомобильное движение по мосту через Оку.

Канавинский мост через Оку был построен в 1935-м. Еще в 60-е годы про мост ходили легенды, что именно под арками Канавинского мо-ста пролетел на самолете Валерий Чкалов, хотя это

случилось в Ленинграде. За более чем 70-летний период эксплуатации мост оброс мифами и всего дважды подвер-гался реконструкции и капитальному ремонту — в 1971-м и1996-м. В последний раз был начат капитальный ремонт моста, который по причине отсутствия финан-сирования так и не был осуществлён. Все эти годы мост находился в муниципаль-ной собственности, но у мэрии вечно не хватало денег, чтобы серьёзно заняться переправой. Почти семь десятков лет по мосту громыхал трамвай, что явно не способствовало его сохранению. Наши чиновники тянули время, надеясь, что, авось, всё и обойдётся. Не обошлось. Три года назад, по результатам обследования состояния несущих конструкций, мост был признан аварийным. Однако ещё не был пущен метромост, и мост закрывать тогда не решились. Однако после пуска автомобильной части метромоста руки в чиновников были развязаны. Тогдашний замгубернатора Валерий Англичанинов заявил, что «по Канавинскому мосту по-сле его закрытия общественный транс-порт пойдёт снова очень нескоро». В 2009-м был проведен конкурс на вы-полнение обследования моста и проек-тирование его реконструкции, который выиграло ОАО «ИркутскгипродорНИИ». Институт провёл обследование моста, и 1 апреля 2010 года в мэрию официально доставили документацию о небезопас-ности эксплуатации моста. Проектанты определили две полосы моста, движение легковых автомобилей по которым допу-стимо. Мост закрыли, а пробки в городе стали поистине гигантскими. Стали по-говаривать, что верхняя и нижняя часть города — это, по сути, два разных города, настолько трудно стало просто «переехать через реку».

Закрыть своими руками главную транспортную артерию города, в город-ских реалиях означает похоронить себя как политика. Потому мост и не закры-вали и не ремонтировали. В прошлом году эта незавидная участь выпала на долю мэра Вадима Булавинова. Причём это было сделано непосредственно перед началом судьбоносной избирательной кампании в Гордуму. Было заявлено, что мост закроют как минимум на три года. Заметим, что на результатах «ЕР», кото-рая набрала тогда более 70 % голосов, это обстоятельство вроде бы не сказалось. Однако мэрский пост Булавинов в итоге всё-таки потерял. И закрытие моста явно

сыграло в этом свою роль. Дело в том, что летом прошлого года, когда народ, про-стаивая в пробках на подъезде к окским переправам, материл горвласти, вдруг выяснилось, что у застаревшей пробле-мы есть иное, более приемлемое для всех решение. И решение это озвучил губерна-тор. Но по большому счёту, Канавинский мост — епархия мэрии. Однако на фронте бывают ситуации, когда старшие по зва-нию командиры, выходят из окопа и берут на себя командование вместо необстре-лянного или растерявшегося лейтенанта. Оказывается, можно и нужно не закры-вать важнейший мост на три года, а прове-сти ремонт за меньший срок! Кто виноват в том, что горвласти первоначально при-няли неверное решение, основательно подпортившее имидж муниципалов? Инженеры из далекого Иркутска, не знающие транспортных реалий Нижнего, а потому без сомнения давшие чиновни-кам ценный совет закрыть переправу? Или бывший глава гордепартамента транспорта Владимир Грибов, безропот-но пошедший у них на поводу? В любом случае разгребать проблемы пришлось главному должностному лицу региона. Шанцев поставил перед строителями за-дачу провести реконструкцию. При этом удалось избежать закрытия моста на три года, как предлагалось первоначально. Уже в октябре все шесть полос были от-крыты для легковых автомобилей, а в мае разрешили движение по мосту всех видов транспорта. С деньгами тоже «не нагру-били». Первоначально на выполнение ремонтных работ была предусмотрена сумма в размере 927 млн рублей. Однако за счёт эффективного технологического решения ремонт обошелся в 704 миллио-на 450 тысяч рублей бюджетных средств. «С инженерной точки зрения, работы по реконструкции Канавинского моста были уникальны. Можно смело гарантировать, что мост прослужит нижегородцам деся-тилетия», — убеждает зампредседателя Заксобрания Александр Табачников.

Шанцев считает, что в будущем Канавинский мост, возможно, станет пешеходным. Но для этого придётся по-строить не одну переправу через Оку и Волгу, поэтому в ближайшее время этого точно не произойдёт. А то, что произой-дёт уже совсем скоро, — известно. В ближайшее время запустят расширен-ный Окский съезд, который увеличит пропускную способность Молитовского моста на 40 %. В следующем году додела-ют подходы к метромосту, что разгрузит центральные улицы города и в два раза увеличит пропускную способность ме-тромоста. С другой стороны, в Нижнем Новгороде каждый день продается при-мерно 100 (!) новых автомобилей. Часть их них уезжает в область, но большинство новых авто выходят на улицы забитого транспортом областного центра. Власти строят новые дороги и мосты и ремон-тируют старые, а горожане лихорадочно покупают себе новых «железных коней». Кто будет первым в этой гонке за «ком-фортом проживания и передвижения»?

�

Переходим эту реку вброд…Муниципальные

чиновники

проиграли «битву за

Канавинский мост»

коллегам из области

Сергей АНИСИМОВ обозреватель «Новой» в Нижнем»

«Новая газета» в нижнем новгороде

№ 103 16. 09. 2011 13политика

Несмотря на то, что станция метро «Буревестник» в Нижнем Новгоро-де уже есть, скоро у нас появится ещё одна. 8 сентября градострои-тельный совет области одобрил проект станции «Горьковская», в основе которого лежит концепция птицы, да не простой, а опять же буревестника. Разработчики про-екта уверяют, что их вдохновила «Песнь о буревестнике» Максима Горького, разумеется, не как революционное произведение, а как символ веры в светлое буду-щее. Что ж, на станции, и правда, будет достаточно светло.

П тичьи мотивы в нижегородском метрополитене не в новинку. Самая новая на сегодняшний день стан-

ция «Буревестник» открылась ровно де-вять лет назад — 9 сентября 2002 года. Это одна из самых скучных станций. И вы-полнена она в серых тонах. Обслуживает весь Сормовский район, является одной из самых востребованных и единственной наземной, чтобы попасть на нее, при-ходится не спускаться, а подниматься. Видимо, роскошь символики и аскетизм оформления не давали уснуть некоторым нижегородским архитекторам, поэтому, когда представился случай, они тут же вновь вернулись к этой теме.

П отолок перронного зала «Горь-ковской» будет олицетворять со-бой гордо летящую птицу, которая

высоко занесла свои крылья. Ровно под ними будут ходить поезда, а посередине, там, где располагается тушка, — люди. «Символ птицы призван вдохновлять», — заявил ведущий инженер проекта Павел Пресняков, который обескуражил губер-натора своим белым костюмом, юным возрастом и стразами в ушах.

Вдоль стен планируется разместить панно с изображениями лучших видов Нижнего Новгорода, знаковых мест и портретами выдающихся земляков. Станция будет достаточно глубокой на случай, если не дай Бог, опять понадо-бится бомбоубежище. На полу будет натуральный гранит, отполированный, чтобы дольше прослужил, колонны вы-полнят из керамгранита. Потолок будет белоснежный, как сам буревестник, а все остальное будет оформлено от светлого бежа до шоколада.

П ервое, что спросил губернатор, — где здесь птица? Винить его за это не стоит, дело не в том, что прак-

тичный Шанцев напрочь лишён твор-ческой искры и образного мышления, а в том, что птица, и правда, получается размазанной по всему потолку, — чест-но говоря, она и есть весь потолок, длинный и острый. Конечно, то, что её сразу не видно, — это не беда, это работа СМИ. Абсолютное большинство жи-телей верхней части города, например, знают, что городская администрация находится на территории Кремля — в Доме-самолёте. И это вовсе не значит, что, бросив взгляд на здание, понима-ешь, что перед тобой самолёт. Напротив, эта серая конструкция напоминает всё, что угодно, кроме воздушного судна. То есть с высоты-то она действительно самолет, но вот с земли — ни чуточки. Тем не менее, все знают, потому что по телевизору, в газетах и по радио перио-дически говорят «дом-самолёт», и это стало так привычно, что никто уже и не пытается искать в серых очертаниях крылья и трапы. То же самое можно было бы проделать и здесь, раззвони средства массовой информации о том, что новая станция будет птицей: все бы поверили, привыкли, а потом и вовсе перестали бы задавать вопросы, а только удивлённо вскидывали бы брови на вопросы ино-городних граждан, где здесь буревестник: «Вы что ослепли, вот же он, над нами!»

Н о губернатор не поверил в птицу, значит, её ждут изменения. Самое простое, что здесь можно пред-

принять, — нарисовать на подвесном потолке перья. Но это, к сожалению, не было единственным замечанием. Понимаете, проект хорош, но действует на людей угнетающе, что заметили все архитекторы, которые присутствовали на совете. Если оставить проект без из-менений, то острое туловище птицы бу-дет зловеще нависать над пассажирами. Человек и так чувствует себя под землёй не очень уютно, а тут ещё что-то посто-янно грозит брякнуться ему на голову. В ходе обсуждения была высказана мудрая мысль: сохранить птицу, но сдвинуть её чуть в сторону — это уберёт эффект угрозы и придаст конструкции стильную асимметрию. Да, и на птицу будет больше походить. За это предложение говорит ещё и распределение центра тяжести. При существующем проекте получается, что птичье брюхо провисает, а колонны располагаются по его бокам. Если что-то пойдёт не так, кто-то сбросит бомбу или земная плита решит немного под-винуться, и подвесной потолок захочет упасть, колонны не смогут ему поме-шать, потому что сейчас они выполня-ют декоративную функцию и ничего не поддерживают. Если же тушку сдвинуть

левее или правее, колонны начнут под-держивать крылья, и конструкция при-обретёт большую устойчивость.

Было и другое предложение — совсем отказаться от птичьих мотивов, так как это здорово ограничивает полёт фантазии, но губернатор его отверг, наверное, потому что любит всё живое. Ну, и немного из-за того, что сейчас на станции уже заливают бетон и приступать к отделочным работам нужно будет уже зимой 2012 года.

Т еперь по поводу панно. Проект сюжетов разрабатывал достаточно известный (правда, преимуществен-

но по музею нетипичного искусства «Кладовка») молодой художник Олег Мустафин. Задумка была такова: если человек едет вниз, то на станции он видит картины заречной части города; если вверх — то нагорной. Мустафин хотел обеспечить экскурсию для ниже-городцев и гостей города, объяснить, что их ожидает, и на что нужно обратить внимание. Но архитекторы решили, что в панно слишком много мелких деталей, а Шанцеву просто не очень понравилось само исполнение. Теперь у Мустафина есть две недели, чтобы доработать про-ект, а Градостроительный совет с радо-стью соберётся ещё раз, чтобы обсудить сюжеты картинок.

Т еперь поговорим непосредственно о людях, для которых всё это дела-ется, ибо сам Валерий Павлинович

вряд ли станет в метро частым гостём. Общественных слушаний по поводу оформления станции не будет. Да, вот так просто. Первый позыв — начать ругать-ся, но если включить голову, становится понятно, что в категоричности губерна-тора по этому вопросу есть здравое зерно. Во-первых, большому количеству людей очень сложно договориться; во-вторых, предложения непрофессионалов часто бывает невозможно реализовать, неар-хитекторы редко задумываются над тем, что, где и к чему должно крепиться, и искренне верят, что тетеньки с огромны-ми задами в одном из торговых центров Нижнего Новгорода до сих пор не упали благодаря сильной магии; в-третьих, вре-мени нет, и любая проволочка в данном случае влечёт за собой существенные траты.

Так что новая станция обойдётся как-нибудь без гласа народа, вместо которого мы, возможно, всё-таки услышим птичьи голоса и шум прибоя.

Вероника ЩЕДРИНА

�

Два буревестника нижегородского метро

«Новая газета» в нижнем новгороде

№ 103 16. 09. 201114 политика

началу большого вы-борного цикла в России была при-урочена конференция междуна-родной исследовательской группы ПОНАРС-Евразия, состоявшаяся на прошлой неделе в Вашингтоне. В основном, прозвучали оценки наших соотечественников, ра-ботающих за рубежом и поэтому имеющих хорошие возможности посмотреть на Россию в контек-сте глобальных процессов — про-исходящих во всём мире.

Режим перед лицом системных вызовов

По мнению наиболее авторитетных специалистов по российской политике, нынешний режим постепенно утрачивает способность решать проблемы, во многом порождённые им же cамим. «Российский режим слишком коррумпирован, чтобы быть эффективным, и его единственной идеологией является выживание», — счи-тает Павел Баев из Норвежского институ-та исследований мира.

По словам Сэма Грина из Высшей шко-лы экономики, стратегия Кремля накану-не парламентских выборах состоит в игре в неопределённость — как по поводу планов двух «тандемократов», так и по поводу правил самой игры. Зонами неопределён-ности являются отличия между властью и оппозицией, государством и гражданским обществом, лояльностью и экстремизмом. Но это — только одна сторона медали. Вторая часть кремлёвской стратегии бази-руется на представлении о том, что можно придумать такую политику, которая всех сделает счастливыми. Находящимся у власти лицам приходится в это верить, потому что самые продвинутые из них понимают, что любые по-настоящему ра-дикальные перемены приведут к появле-нию победителей и проигравших, причём в числе последних вполне могут оказаться они сами. А в их ближайшие планы это явно не входит. Отсюда — преобладание консервативной в своей основе политики сохранения статус-кво, которая становит-ся возможной только при условии одной черты российского электората, отличаю-щей его от американского: россияне, даже если и доверяют лидерам, не обязательно ожидают от них каких-то существенных новаций. Такой российский минимализм является одним из самых серьёзных пре-пятствий для инноваций. Именно поэтому ни одна из структурных проблем общества за период вертикальной «стабильности» и постоянного «вставания с колен», по сути, не решена, включая крайне небла-гоприятную демографическую ситуацию, сохраняющийся неприлично высоким уровень коррупции, продолжающуюся утечку мозгов, а также обеспечение по-вседневной безопасности (особенно на транспорте).

Кроме того, нельзя не принимать во внимание и внешний фактор: «арабская весна» привела к резко усилившимся дис-куссиям о пределах стабильности авто-ритарных режимов и их эффективности. Действительно, революционные события в странах Северной Африки показали, что абсолютно управляемые выборы мо-

гут быть частью проблем, а отнюдь не их решением. Они же продемонстрировали, что для радикальных перемен не обяза-тельно наличие харизматических оппо-зиционных лидеров и более или менее устоявшейся организации. Всё это ставит «Единую Россию» в дискомфортное по-ложение и часто заставляет занимать не наступательную, а скорее оборонитель-ную позицию. Которая, впрочем, в буду-щем вполне может принять агрессивные черты: по мрачному предсказанию Баева, «коллективный Кремль» не может ис-ключить, что однажды для того, чтобы остаться у власти, ему придётся в той или иной форме прибегнуть к силе.

Тем не менее, перемены, пусть и постепенные, неизбежны. По словам Николая Петрова из московского цен-тра Карнеги, вероятно, это последний предвыборный цикл с участием «старой гвардии» в лице Геннадия Зюганова и Владимира Жириновского. Появление на политическом горизонте новых лиц в этом смысле является логичным. Речь, конечно, о Михаиле Прохорове во главе «Правого дела» (точнее уже не во гла-ве — будем следить за скандалом «право-делов»). По мнению Петрова, правая партия в обновлённом виде выполняет двойную функцию в интересах Кремля. Во-первых, на её фоне «Единая Россия» может начать позиционировать себя как анти-олигархическая партия, работаю-щая в интересах «народа». Во-вторых, после выборов на «правых» можно будет возложить ответственность за непопуляр-ные либеральные реформы.

Режим также понимает, что перед ним стоит и проблема политической мо-билизации: находящиеся у власти груп-пы могут позволить себе не проявлять особой активности во время выборов, потому что они уверены в неизменности своего положения, в то время как потен-циальные претенденты на открывающи-еся политические вакансии пассивны по причине своего неверия в возможность получить свою часть власти. Отчасти эту проблему были призваны решить летние праймериз, однако их результаты имели лишь консультативный характер и вряд ли могли на что-то повлиять.

Другое важное отличие нынешней кампании отметил Вячеслав Морозов из университета Тарту: в этом году значитель-но в меньшей степени, чем в предыдущие аналогичные циклы (в 1999 и 2003 годах), власть предпочитает не разыгрывать на-ционалистическую карту посредством уси-

ления враждебной риторики в отношении стран Запада. В отличие от прошлого де-сятилетия, власть не навязывает обществу ощущение жизни в условиях «осаждённой крепости», хотя поводов для этого хватало (одна военная операция стран Запада про-тив режима Каддафи чего стоит). В то же время цивилизованный вариант национа-лизма пытается продвинуть на политиче-ском рынке Дмитрий Рогозин.

Впрочем, многие аналитики полагают, что для Кремля и «Единой России» пред-выборную ситуацию выгодно представлять как выбор между нынешним режимом и жёстким национализмом. После прошло-годних событий на Манежной площади экстремизм и радикализм действительно стали неотъемлемыми элементами рос-сийской политики, причём власть и её оппоненты из национал-патриотического лагеря говорят на двух практически разных языках, вкладывая различные смыслы в такие ключевые слова, как «традиции», «нация» и далее по списку. Тот факт, что под воздействием националистических настроений политизировалась среда фут-больных болельщиков, говорит о глубине тех трещин, которые раскалывают россий-ское общество изнутри.

Региональные неурядицы

На этом фоне обостряется интерес к тому, с каким багажом подходят к вы-борам регионы.

С одной стороны, российское поли-тическое пространство остаётся сильно централизованным. Недалёкой от исти-ны кажется точка зрения, что отношения между Москвой и регионами строятся на феодальной основе, напоминая скорее вертикаль, идущую от сюзерена к васса-лам, чем европейскую или американскую модели федерализма. Рабочая группа по децентрализации, возглавляемая Дмитрием Козаком, выглядит скорее как типично бюрократическая площадка, призванная сохранить статус-кво, а не стимулировать реальные перемены.

С другой стороны, внутри этого цен-трализованного пространства постоянно появляются «островки» региональной активности, которая либо не вписыва-ется в стратегию федеральной власти, либо прямо противоречит ей. Хорошими примерами могут служить группа за-щитников химкинского леса, или про-

ект «Страна без наркотиков» Евгения Ройзмана из Екатеринбурга.

Эти отдельные примеры заставляют оптимистов задуматься: а, может быть, всё же в России возможна модернизация снизу? Теоретически — наверное. Но для этого необходимо понять или хотя бы начать обсуждать, что же представ-ляют собой региональные интересы и в чём они могут отличаться от интересов Москвы как федерального центра. Увы, никто и никогда это всерьёз не обсуждал. Многие предпочитают исходить из того, что он, этот самый интерес, наверняка есть (должен быть), но вот в чём он со-стоит конкретно, мало кто понимает. Как его отделить, например, от интересов финансово-промышленных групп, ра-ботающих в регионе, или от корыстных устремлений региональных чиновничьих группировок? Второй вопрос состоит в том, как вообще можно понять, что эф-фективно в системе российского федера-лизма, а что совсем непродуктивно?

Возвращаясь к грядущим выборам, Петров выделил две группы регионов, про-блемных для «партии власти» с точки зре-ния поддержки на выборах. Первая группа состоит из тех субъектов федерации, где за последнее время были зафиксированы значительные протестные настроения: это Москва, Свердловская область, Иркутск и Приморский край. Вторая группа включает регионы, в которых относительно недавно были существенно перестроены местные «политические машины», включая ту же Москву, а также Татарстан, Башкортостан и Ростовскую область.

Особняком в региональном раскладе стоят северокавказские псевдореспубли-ки. В большинстве из них (особенно в Дагестане и Кабардино-Балкарии) на-силие стало привычной частью повсед-невной жизни. Для многих социальных групп в этих регионах, недовольных своим социальным статусом, примеры Египта, Туниса и Ливии являются весьма привлекательным. При этом Чечня праг-матично и шаг за шагом отдаляется от по-литического пространства России, уси-ливая основы своей автономии. Многие международные эксперты предупре-ждают, что не следует преувеличивать степень лояльности Рамзана Кадырова Москве, поскольку фактически восста-новление Чечни закончено либо близ-ко к завершению, и, соответственно, постепенно будет снижаться значение федеральных средств, все прошлые годы выделяемых Грозному.

Накануне перемен — в ожидании сюрпризовК

«Новая газета» в нижнем новгороде

№ 103 16. 09. 2011 15

Неожиданные прогнозы

На фоне всего сказанного было бы логично попытаться подумать над сце-нариями будущего. Именно их и пред-ложил Михаил Алексеев из университета Сан-Дьего.

Первый из них можно назвать «кре-пость Россия». Выглядит он примерно так: угрозы, идущие с Кавказа (ради-кальные исламисты, напряжённость в отношениях с Грузией и прочее) растут, и это заставляет федеральное правительство постепенно увеличивать ресурсы, выде-ляемые на безопасность, особенно в связи с приближением Олимпиады в Сочи и чемпионата мира по футболу 2018 года.

Второй сценарий образно называется «Россия как глобальный медведь». Он опирается на возможность того, что рос-сийская элита постепенно утратит интерес к нынешней «свящённой корове» — ближ-нему зарубежью — и начнёт более активно искать возможности влияния в более ши-роком масштабе. Азиатско-тихоокеанский саммит-2012 во Владивостоке использу-ется Россией для провозглашения стра-тегии превращения в нового «азиатского тигра». Важнейшим экономическим условием для этого сценария являются высокие и относительно стабильные цены на нефть. А политическое условие — это возвращение Владимира Путина на пре-зидентскую должность с новой командой глобально мыслящих управленцев, по горло сытых разруливанием конфликтов с Украиной, Белоруссией, Грузией и дру-гими соседями.

Третий сценарий — это «перестрой-ка-2». Его возможность (пусть и невысо-кая) базируется на ухудшении экономи-ческой конъюнктуры. Падение цен на нефть, согласно этому варианту, заставит правящий класс пойти по пути более глу-бокой либерализации политических ин-ститутов внутри России и более решитель-ной интеграции с евро-атлантическими структурами. Вероятность этого сценария усилят возрастающие расходы «Газпрома» на разработку новых месторождений, от-крытие новых запасов нефти за пределами России, а также успехи стран Запада в переходе на альтернативные источники энергии. Плюс, конечно, к этому может подтолкнуть растущее беспокойство Кремля по поводу намерений Китая. Предпосылками к такому развитию со-бытий служит наличие среди высоко-поставленных управленцев интереса к максимально близким отношениям с Западом, где находится их собственность, обучаются их дети и внуки и так далее.

Наконец, четвёртый сценарий Алексе-ев назвал «сочинским сюрпризом», при котором к открытию Олимпиады-2014 будет приурочен быстрый и эффективный прорыв в отношениях с Грузией при непо-средственном участии ЕС, члены которого признают независимость Абхазии и Южной Осетии за солидную скидку в оплате рос-сийского газа. Дополнительно Москва снимет напряжённость в отношении с черкесскими националистами, признав геноцид черкесского народа со стороны царской России. Сам автор такого прогноза признал, что он тянет на Нобелевскую пре-мию мира для того российского президента, кто будет в то время у власти.

Конечно, эти прогнозы носят весьма спорный характер, и выглядят достаточно неожиданно, но в нашем мире за послед-нее время было столько сюрпризов, что в их вероятность начинают верить даже рационально мыслящие учёные. По край-ней мере, они точно уверены в том, что российское общество не просто созрело для глубоких перемен, но и ждёт их.

Андрей МАКАРЫЧЕВ, обозреватель «Новой» в Нижнем»

Вашингтон

�

Уход прокурора Нижегород-ской области Валерия Мак-сименко — с повышением — в Генеральную прокуратуру прогнозировался. Он входит в команду генпрокурора Юрии Чайки. Поэтому после «обкат-ки» в Нижнем Новгороде Макси-менко должен был перейти чуть ли не на заместителя генераль-ного прокурора. Но получилось не триумфальное повышение, а замещение вакансии, которая образовалась, как сообщают федеральные СМИ, в результате разборок Генпрокуратуры и Следственного комитета.

Валерия Максименко сме-нил в Нижегородской об-ласти прокурор Владимир Демидов. Тот ушёл с долж-ности из-за конфликтов с губернатором Валериием Шанцевым и депутатом

Государственной Думы Александром Хинштейном. Демидов, в частности, «погорел» на уголовном деле по факту уклонения от уплаты налогов в отно-шении балахнинского комбината ОАО «Волга». Не исключено, что тут лоб-бировал уголовное дело один из оли-гархов, который имеет экономические интересы в Нижегородской области.

Конфликт дошёл до того, что чуть ли не впервые в истории дело раз-биралось в 2006 году на заседании Законодательного собрания области. В результате чего позиции Владимира Демидова были ослаблены.

Тогда депутат Хинштейн, который теперь в Балахне всегда почётный гость, немедленно заявил, что Демидова убе-рут и не трудоустроят даже гардероб-щиком. Но тот ушёл в министерство юстиции, где вскоре стал замминистра. На каком-то совещании потом видели Хинштейна и Демидова мирно беседую-щими, что вызвало немало иронических реплик.

Максименко и Демидов — противо-положности. Демидов не душил сред-ства массовой информации, слыл ли-бералом, имел свою концепцию борьбы с преступностью. Он мог сказать «нет» любому чиновнику. И за это, кстати,

тоже поплатился. Демидов, допустим, критически относился к идее главы Нижегородской области о передаче полномочий правительства региона и муниципалитетов в сфере земельных отношений.

Когда Максименко пришёл в Нижегородскую область, сразу стало понятно, что тут появился жёсткий ру-ководитель. Это и понятно. Он ранее работал в одном из южных регионов России, где иначе действовать нельзя.

Практически сразу он пошёл на конфликт с одним из средств массовой информации, чего никогда не допу-скал Владимир Демидов. Максименко решил защитить честь и достоинство ведомства в лице одного из район-ных прокуроров. В дальнейшем для него явилось неожиданностью, что на уровне районов в прокуратуре царит разложение.

Валерий Максименко, кстати, ак-тивно омолаживал районное звено прокуроров, но каких-то успехов в нор-мализации работы на местах так и не достиг. Прокуратура, как участвовала в экономических процессах, так и участву-ет. Даже «дело шатковского водоплаваю-щего прокурора» Смирнова, в которое «замешали» пишущего эти строки, имело скрытую экономическую составляющую. На судебном процессе сначала присут-ствовал представитель одного хозяйству-ющего субъекта, который отслеживал: будут ли затронуты вопросы бизнеса? Как нам потом говорили, между двумя силовыми ведомствами был конфликт по поводу одного из предприятий и в прокуратуре посчитали, что газетчики за деньги решили вывести из игры одну из сторон. Это и вызвало такую реакцию в областной прокуратуре.

Кроме того, в деле было заинтересо-вано и областное правительство, кото-рое активно боролось с «журналистской оппозицией».

Максименко вёл линию на то, чтобы у прокуратуры были хорошие отноше-ния с властью и судебной системой. Говорят, что в 2010–2011 годах у него несколько ухудшились отношения с губернатором Шанцевым, но с судом прокуратура плотно дружила.

Собственно, надзорные функции при Максименко прокуратура вы-полняла «не очень». Поэтому можно и поёрничать по поводу того, что экс-нижегородский прокурор стал началь-ником Главного управления по надзору за следствием. Это самое слабое ме-сто — надзор за следствием — у Валерия Максименко.

Ветераны прокуратуры, которые работали ещё в советские времена, не-высоко оценивали профессионализм Максименко. Они в шутку говорили, что самое лучшее его качество — очаро-вательная улыбка, красивые глаза.

Но расскажу-ка я о личном впечат-лении от экс-облпрокурора.

На заседании Заксобрания он дал депутатам заведомо ложную информа-цию об упомянутом мной ранее «деле шатковского водоплавающего проку-рора». Когда Максименко вышел из зала заседаний, я подошёл к нему и на ходу разъяснил, где он солгал. Когда мы вышли на улицу, он спросил меня: «Чего вы хотите?» Я ответил, что хочу посмо-треть ему в глаза. Мне стало заметно, что Максименко испытал при этом какое-то облегчение. Он охотно вгля-делся в меня и около секунд тридцати-сорока мы испепеляли друг друга глаза в глаза. Максименко спросил: «Всё?» И пошёл к служебному автомобилю. Я увидел очаровательный взгляд палача, который запомнил надолго.

Отмечу, что после этого разговора Максименко не утвердил «шатковского прокурора» Смирнова в должности про-курора Арзамаса и Арзамасского райо-на, переведя его в помощники. Хотя вопрос уже фактически был решён. Вместо него он поставил на должность бывшего лукояновского прокурора.

Не зная о результатах работы Максименко в Нижегородской обла-сти, эксперты на федеральном уровне по-разному оценивают, как будет осу-ществляться теперь надзор за следстви-ем. Кто-то считает, что он оживится. Но в большинстве своём эксперты пра-вильно полагают: Максименко — аб-солютно системный человек, который туда впишется на 100 %. И, как сейчас, раскрытие ошибок и нарушении след-ствия будет проявляться только когда речь зайдёт о личностных конфликтах руководителей правоохранительных ведомств и в ряде бизнес-конфликтов. Это и понятно. В Нижегородской обла-сти тоже действует правило: следствие всегда право.

Что касается назначения нового прокурора Нижегородской области, то, скорее всего, тут будет третий подряд «варяг». В нынешнем составе регио-нальной прокуратуры достойной кан-дидатуры, видимо, нет. За время работы Максименко, в высшем эшелоне руко-водства областной прокуратуры прошли большие изменения. Новые люди либо не умели себя проявить, либо являются «тенью» Максименко.

Перед приходом Валерия Макси-менко в область кадровая ситуация была получше. Так, после «горняка» Демидова ожидалось, что его сменит не «южанин», а местный человек. За «дело братьев Дикиных» сулили место проку-рора Нижегородской области Белову, но его отправили в транспортную прокура-туру, отдав предпочтение «варягу».

�

Очаровательный взгляд палача

Виктор ДЕМЕНЕВ обозреватель «Новой» в Нижнем»

Максименко и Демидов — противоположности. Демидов не душил СМИ, слыл либералом со своей концепцией борьбы с преступностью. Он мог сказать «нет» любому чиновнику. Например, критически относился к идее о передаче полномочий правительства региона и муниципалитетов в сфере земельных отношений «

«

«Новая газета» в нижнем новгороде

№ 103 16. 09. 201116 пространство

Эссе-рецензия

«Это небо, — с к а з а л Шевчук, — плачущее н е б о п о д ногами».

Т о л ь к о поэт может так просто, неожиданно и глубоко выразить то, что все мы и так знаем, но над чем редко или совсем не задумываемся.

Эта песня для меня навсегда свя-зана с трагическими днями расстрела Белого дома. Было предчувствие конца нормальной жизни. Сейчас уже стало очевидным многое из того, что мы поте-ряли. Прежде всего — сильную страну, которой мы гордились.

Конечно, не хватало свободы, раз-дражала партийно-комсомольская но-менклатура, но люди были социально защищены. Теперь, когда вся «номен-клатура» превратилась в миллионеров, стало ясно, кто предал страну и те идеа-лы, на которых нас воспитывали.

Двадцать лет, говорят, срок совсем небольшой для истории. И очень боль-шой для живущих в эти годы людей. Выросло целое поколение, на которое «печально смотреть»… Потерянное по-коление.

«Осень… В небе жгут корабли…» Спасают, как всегда, книги. Валерий

Сдобняков выпустил новый сборник — «Возвращение». Интервью, очерки, живые свидетельства событий недавних лет. Читаешь и словно слышишь голоса людей, многих из которых уже с нами нет. И слышишь тихий голос Валеры. Тот самый тихий голос, который, по словам Бунина, «так неотразимо действует на русское сердце».

Прочитала летом и знаменитый ро-ман Захара Прилепина «Патологии» в новой редакции. Лучше бы не читала. Таким, как я, подобное чтиво противо-показано.

Грязь вонь, предательство, абсурд — как «из такого ада чистым выйти?» Чеченский синдром пропитывает все мысли и поступки прилепинского героя. Любовные эпизоды даны тоже с такой же патологической яростью, с той же зацикленностью на мелких деталях. Написано так, будто я вижу всё и чув-ствую все запахи вживую. И это не на-турализм. Скорее сюрреализм.

Ничего подобного я никогда не чита-ла. Эстетизм того же Кафки — в белых перчатках. У Прилепина — грязью про-пахшие берцы.

«Заключение» дано на первых стра-ницах романа. По-моему, это лучшее в книге. Талант так щемяще-нежно пере-дать переживания мужчины за детскую

жизнь дан только подлинному художни-ку. От прочтения буквально мурашки по телу бегают, начинается озноб…

Про таких, как Захар Прилепин, в народе говорят: «Его Господь в макушку поцеловал».

В общем, зря читала. Заболела. До сих пор по ночам ужасы снятся.

«Осень. Мне бы прочь от земли…» А в Выставочном зале, что на пло-

щади Ленина, — праздник: «Осенний вернисаж».

Всё радостно. Ярко. Красиво. Изысканные букеты в вазах. Природа в роскошном осеннем одеянии. Художники — оптимисты?

Министр культуры Михаил Грошев поздравил их с радостным восприяти-ем жизни.

А до этого, когда шёл отбор работ на выставку, многие художники (среди них, по несчастью, оказалась и я) по-лучили под роспись «Постановление Правления СХ Нижегородской обла-сти». Нас поставили в известность, что ежели мы не закроем долг за пользо-вание мастерской (солидные деньги) нас исключат из Союза художников, что автоматически лишает нас возмож-ности работать в мастерской.

Что делать? Срочно искать покупа-телей «произведений искусства».

А кто и что сегодня покупает? Вопрос интересный. Серьёзных кол-лекционеров, способных вклады-вать серьёзные деньги в искусство, в Нижнем нет. Отдельные личности, любящие изобразительное искусство, как правило, небогаты. Мягко говоря. Министерство культуры картины сей-час не покупает.

Конечно, среди художников есть и те, в ком удачно сочетаются мастер и купец. Их единицы.

Остальным живётся не сладко. На выставке заметна тенденция понра-виться потенциальному покупателю. Отсюда — «красивые» природные мотивы, обилие красочных натюрмор-тов и… почти нет картин глубокого, социально-значимого содержания.

Короче, художники, как и все люди сейчас, озабочены выживанием. Вот такой получился «оптимистический» «Осенний вернисаж». Хотелось бы всерьёз порадоваться многообразию талантов нижегородцев, а вспоминают-ся горькие есенинские строки:

«Вот так страна!Какого же рожна Кричал в стихах я, Что России нужен?Моя поэзия здесь больше не нужна;Да и я сам, как видно, Ей не нужен».

�

В конце прошлого года весь центр города был затянут предвыборными плакатами с изображением Александра Котюсова. Над лозунгом «Свой. Настоящий» смеялись все ни-жегородские журналисты. В «настоящести» Котюсова можно было убедиться чуть ли не каж-дую пятницу в ночных клубах Нижнего Новгорода. Предста-вить этого тусовщика в кресле главы приволжской столицы было сложно, поэтому нижего-родцы, Гордума и, конечно, гу-бернатор, отдали предпочтение Олегу Сорокину. Хотя выбор тоже тот ещё — неизвестно, кто из этих двоих лучше. Ну, да Бог с ними. Дело в том, что, не сумев заполучить место руководителя города, Котюсов решил стать писателем. Вот так он отомстил нижегородцам…

Почему Котюсов хотел стать главой Нижнего Новгорода, вполне по-нятно. Это прекрасная должность, которая не требует никаких усилий от занимающего её. Не

надо избавляться от ветхого фонда, бо-роться со снегом и латать дороги, как это делает сити-менеджер, он же глава администрации города. Всё, что от тебя требуется, — представлять Нижний Новгород в округе, федерации и на мировом уровне. Налаживай себе от-ношения с побратимами во Франции, Японии и Германии, езди на халяву за границу и обрастай полезными для твоего бизнеса контактами, которые по-том можно ещё представить в виде вы-годных инвестиций и получить поощре-ние от региональных властей. Впрочем, Сорокин стремился занять это место по тем же причинам. Глава города — долж-ность муниципальная, не входящая в реестр госслужащих, а значит, занимаю-щий её человек может продолжать вести свой бизнес. Согласитесь, перед таким бизнесменом открывается огромное ко-личество возможностей. Котюсов очень хотел туда — это понятно; то, что он не привык проигрывать, — тоже понятно. Но почему он избрал для самореализа-ции писательство — неясно вообще.

Предпринимательские таланты Александра Николаевича не вызыва-ют сомнений, наличие способностей шоумена и танцора тоже никем ни-когда не оспаривалось, но искусство… Написать плохую картину, слепить плохую скульптуру, записать плохую песню или издать плохую книгу — са-мый короткий способ прослыть полной бездарностью. Надо быть либо очень талантливым, либо просто безрассудно смелым человеком, чтобы решиться на такое. Короче, Котюсов решился, да к тому же назвал книгу «Дегустация любви» — это попсовое, слюнявое на-звание, кажется, тоже можно рассма-тривать как вызов.

Когда первый раз берешь в руки книгу, испытываешь смятенье чувств. Во-первых, в оформлении использо-вано универсальное сочетание цветов:

белый, черный, красный. Динамично, стильно и для всех, если бы не одно «но» — везде Котюсов. Его лицо мы видим на титульном листе, на обороте и несколько раз в самой книге. Зачем это сделано, понятно: он сам себе бренд, чего он там понаписал, ещё неизвест-но, а продать книгу надо. Когда пере-ворачиваешь книгу, вообще впадаешь в ступор. Хвалебные рецензии подпи-саны Ириной Хакамадой (это куда ни шло, она сама политик и немного по-писывает), Владимиром Соловьёвым (несмотря на чудовищную звёздность этого персонажа, писатель он неплохой) и Юрием Поляковым (это вообще нож в сердце, так как его вполне можно на-звать хорошим писателем).

Вообще, в Нижегородской обла-сти, по мнению, например, журнала «Афиша», сейчас проживают три пи-сателя, за которыми интересно наблю-дать, причём, книга одного из них в этом году была названа лучшей книгой десятилетия. Котюсов, видимо, захотел стать четвертым.

На презентации его книги в самом известном специализированном мага-зине Нижнего Новгорода, кстати, не было ни одного писателя. Зато была по-этесса Лиза Питеркина. Да, это та дама, которая посвящает поэмы мужскому достоинству. Они с Котюсовым, так ска-зать, коллеги, у него тоже есть повесть «Член», в ней мужской орган сбежал от хозяина, создал свой банк, пошел в по-литику, убежал от Интерпола, а потом почему-то прирос обратно. Логика в произведении отсутствует полностью, стиль странный, вначале автор пытался подражать манере повествования гого-левского «Носа», но в середине забыл о своём намерении, а вспомнил только в конце. Единственное, что в повести ценно, так это мысли непрошедшего в главы города человека о политике и политиках, которых он мыслит в виде членов.

Вообще название, конечно, обман-чивое. В книжке есть одноимённый рассказ о любви, в котором внучка из-вестного поэта влюбляется в рассказ-чика, за образом которого легко уга-дывается сам Котюсов, эдакий благо-родный д’Артаньян с ледышкой вместо сердца. Но вообще, в книге больше по-литики, чем любви. Например, сказка для взрослых «Вольный олень» вообще про выборы. Там бараны зовут оленя вступить в их парт… ой, простите, в стадо, обещают вкусную еду и все усло-вия. Но олень отличается от баранов, поэтому его просят встать на колени и обрубить рога. Олень не соглашается, а через некоторое время всех баранов пускают на мясо. Одна из журналисток на презентации так и поинтересовалась «То есть вам пока рога не обрубили?» И Котюсов весело ответил, что нет, мол, они ещё при нем.

Презентацию Александр Нико-лаевич приурочил к своему 45-летию. Так пожелаем же ему вечной молодости ввиду того, что пишет автор как талант-ливая школьница.

Вероника ЩЕДРИНА

�

РЕПЛИКА

Александр Котюсов: богатый человек талантлив во всём

Мнение автора может не совпадать с мнением редакции.

Серьёзных коллекционеров, способных вкладывать деньги в искусство, в Нижнем нет. Отдельные личности, любящие изобразительное искусство, как правило, небогаты. Минкультуры картины сейчас не покупает.

специально для «НГ» в НН»Альбина ГЛАДЫШЕВА

Что такое осень?

«Новая газета» в нижнем новгороде

№ 103 16. 09. 2011 17культурный слой

Как это часто бывает, Всё было ничего,

И это было хорошо.Но как это бывает не менее часто,

Ничего не было, И не сказать, чтобы это было плохо.

Sanches Cohitos

Открывается новый театральный сезон. Театров в Нижнем Нов-городе достаточно. Премьеры в них случаются регулярно. Но это почему-то не работает, и обид-ный — при прочих амбициях — налёт провинциальности, хоро-шо заметный на большинстве городских театральных событий, никуда не девается. Лежит себе толстым слоем, не пропуская свет. И вот в такой обстановке в нашем неприлично уездном городе тихо работает Акаде-мический театр оперы и балета имени Александра Сергеевича Пушкина. Слишком тихо.

С овершенно непонятно, почему при наличии театров всех, так сказать, видов, собственного теа-

трального училища и удобного географи-ческого положения Нижний Новгород на протяжении последних лет шести-семи прочно удерживает статус периферии и остаётся малозаметной точкой на «театральной карте России». «Новая» в Нижнем» давно порывается заняться критическим разбором происходящего в городских театрах. Но друзья из артисти-ческих и журналистских кругов всё время упрашивают нас не делать этого, потому что резонанс-де может быть слишком серьёзным. Но после посвящённого про-блемам регионального театра как систе-мы круглого стола, который провела наш колумнист, культурный обозреватель, ведущая рубрики «Антология театра» Елена Чернова, стало как-то ясно, что говорить, наверное, стоит. А резонанс на то и существует, чтобы вызывать хоть какое-то движение. Поэтому начнём.

Т еатр оперы и балета — серьёзная куль-турная институция. Региональные оперные театры обычно вообще

склонны к некоторому консерватизму. Они являют собой этакий оплот куль-турной стабильности. Но происходящее с нижегородским Оперным почему-то не кажется здоровым развитием даже для такого фундаментального театра.

В этом году исполнится 25 лет со дня вступления в должность директора ниже-городского Театра оперы и балета Анны Ермаковой. Анна Дмитриевна — заслу-женный работник культуры РФ. Супруга выдающегося баритона Владимира Николаевича Ермакова, также слу-жившего в театре. Многие менеджеры, управленцы, занимающие в зданиях со зрительным залом и колоннами кабинеты с табличками, a-la “администрация» или «директор», оказываются просто людьми с чиновничьей улицы — не всегда боль-шой даже. Они вычеркнуты из сферы особой плотности и такого же особого назначения, которой им нужно управлять. Закон социальной физики. В такой ситуа-ции возможно два варианта. Либо человек ведёт беспристрастный менеджмент, рас-считанный исключительно на получение прибыли исходя из «дано» поставленной задачи. Без вторжения в творческий процесс. Либо в человеке просыпается желание всё отформатировать сообразно собственному видению и имеющимся полномочиям. Полномочиями наделяет власть, а наделяет она ими только тех, кто ей созвучен.

Так вот Анна Дмитриевна в этом ряду вполне себе хорошее исключение — это, с одной стороны, чиновник, а с другой

стороны, непосредственно погружен-ный в творческую среду человек. То есть она понимает, чем управляет. Но несмотря на это, политика, которой она придерживается становится прямо-таки образцово-показательной антимоделью. Судя по тому, что автору этих строк дове-лось услышать в разное время от разных артистов театра, в творческий процесс директор Ермакова действительно погру-жена: и кадровая политика, и репертуар-ная, и вопрос выбора гастролей — все эти вопросы зачастую решаются ею, но при этом прямые директорские обязанности она не выполняет — ибо бюджет театра остаётся весьма скромным, и расходуется он как-то странно. И речь не только и не столько о деньгах. Собственно, позиции театра в городе тоже вполне себе слабы. Поэтому пойдём по порядку.

Е сли посмотреть на гастрольную карту Оперного — там можно раз-глядеть плотный график загранич-

ных поездок балета, но без оркестра. Нижегородскую оперу за пределы РФ (да и в её пределах) последний раз возили в середине девяностых.

Знакомые артисты буквально недав-но жаловались шеф-редактору «Новой» в Нижнем», что зовут нас, мол, в Испанию на фестиваль, и в Чехию зовут, и в Турцию. А мы не едем. Потому что Анна Дмитриевна говорит, что денег в театре нет. А дальше уже не артисты, а сама шеф-редактор вспоми-нает, сколько раз и с какой регулярностью в театре проводятся концерты известных рок — и поп-групп. Шеф-редактор сама время от времени занимается организацией концертов и представляет, сколько может стоить аренда зала Оперного театра на один вечер. И считать чужие бюджеты как-то совестно, конечно. Но с другой стороны, логика где-то внутри вопиет о том, что можно было бы, наверное, на эти деньги, допустим, не крышу перестилать раз в два года или ставить сложные, чисто исполни-тельские, лишённые театрального действа, музыкальные произведения с приглашён-ным статусным московским режиссёром и большим бюджетом, а отправить своих оперных артистов в Европу. Чтобы они чув-ствовали дыхание времени, обменивались опытом, чтобы вписать в контекст миро-вой культуры свой театр. Потому что через пятнадцать минут неспешной прогулки по Варварке стоит пресловутый Арсенал, а ещё семь минут спустя на Покровке есть Кладовка и Дом актёра — где и фестивали проводятся, и дышать свободнее тем же артистам. А тот самый статусный москов-ский режиссёр и на премьеру-то не приехал. Возможно, счёл, что не тот уровень у это-го театра, чтобы дела свои откладывать. Показатель? Вполне.

С овременный театр, любой, — это творчество, соотнесённое с гра-мотным менеджментом. Театр

нельзя продавать, но и консервировать как-то преступно. В Нижнем есть не в меру ретивые, активные и жутко раз-влекательные театры, которые с энтузи-азмом плюют на содержание во имя бле-стящей формы. В Нижнем есть театры, которые раздирает изнутри, потому что талантливые артисты и режиссёры — и совершенно серые, кительные управлен-цы. Но Оперный на этом жутковатом, согласитесь, фоне выглядит спокойно.

Его не рекламируют. Ни на городских афишах, ни по телевизору, ни на радио.

Скоро, как грозятся областные власти, в парке имени Пушкина построят новое здание театра. Но в оперной труппе из запланированных штатным расписанием 42 человек, осталось 30. Только за этот год несколько молодых и талантливых певцов по приглашению других областных теа-тров уехали из Оперного. Артисты балета и оркестра тоже увольняются. Куда они уходят? Есть, например, находящийся на грани открытия астраханский оперный театр. Поэтому, кто будет играть в новом нижегородском театре, — большой во-прос. Человеческий фактор, знаете ли, всегда работает.

Вот когда построили новый пензен-ский драматический театр взамен сгорев-шего, всю труппу, которая полтора года в ожидании играла в разных театрах России и СНГ, начали собирать заново. Собрали. На хороших условиях — в том числе обще-житием обеспечили. Потому что артист — это как бы главная ценность в театре. А у нас в построенном на деньги областного бюджета так называемом «театральном доме», который воздвигли по инициативе губернатора для артистов всех нижего-родских театров, аренда однокомнатной квартиры стоит 3500 рублей, что состав-ляет треть месячного жалования.

В ы знаете, что в Нижнем Новгороде не было своей хореографической школы? Она появилась в начале

девяностых, при Театральном училище, силами бывшего Главного балетмейстера Оперного, Заслуженного деятеля искусств РФ — Виталия Бутримовича, коего Анна Ермакова в 2006 году уволила за прогул.

Главный хормейстер, заслужен-ный деятель искусств России Георгий Муратов — тоже бывший. После увольне-ния работал в Оперном театре Красноярска. Недоброжелатели шепчут, что вынудили, выжили из Оперного. Потом Георгий Павлович вернулся в Нижний… Но два года до смерти работал в Консерватории. В род-ной театр он не вернулся. Да и вряд ли ему бы это позволили. Похоже, в лучших чи-

новничьих традициях в административных кабинетах здания на Белинке гнездится зло-памятность. Можно вспомнить Владимира Агабабова — профессора Нижегородской Государственной консерватории, работав-шего здесь режиссёром. Потом он ушёл. А когда год назад поставленный им спектакль «Весёлая вдова» (выведенный из репертуара после ухода Агабабова) восстановили, его имя в списках авторов уже не значилось. Вопреки законам здравого смысла и чело-веческой этики.

Ещё в середине девяностых состоя-лось одно из самых громких в истории театра увольнение — был изгнан баритон Владимир Степанов, Народный артист России, один из самых авторитетных культурных деятелей города. Он потом свой театр создал — Камерный. Вполне успешный, кстати.

Есть ещё сказ о том, как поссо-рилась Анна Дмитриевна с Эдуардом Борисовичем. Имеется в виду рек-тор Нижегородской консерватории — Фертельмейстер. И нет больше той закономерной связки, в которой тради-ционно существовали консерватория, филармония и оперный театр.

Недоброжелатели опять что-то гово-рят, шепчут, что, мол, плохо уживается с людьми Анна Дмитриевна. И это само по себе интересно, ибо вызывает недо-умение. В административной структуре театра предусмотрены и работают люди, которые по идее должны бы отвечать за все те сферы деятельности театра, которые обозначены в их должностях: художественный руководитель опер-ной труппы, заслуженный артист РФ Дмитрий Суханов, художественный ру-ководитель балетной труппы, народный артист РСФСР Фёдор Миклин, глав-ный дирижёр, лауреат премии Нижнего Новгорода Евгений Шейко, главный художник Евгений Спекторов, главный хормейстер, заслуженный деятель ис-кусств России Эдуард Пастухов.

И их голоса далеко не в унисон звучат, что естественно. И мнения могут рас-ходиться. На то и существует, наверное, директор.

А сейчас есть ощущение, что это не директор вовсе, а самая настоящая со-листка. И она, по всей видимости, в этом театре одна.

В от такой получился портрет от-дельно взятого уездного театра. В мрачных, конечно, тонах. Зато с

натуры.

Эмилия НОВРУЗОВА,шеф-редактор «Новой» в Нижнем»

�

Солистка Оперного

«Новая газета» в нижнем новгороде

№ 103 16. 09. 201118 МУЗЫКАЛЬНАЯ КОЛОНКАВедущий рубрики:

Вадим ДЕМИДОВ,хроноп

Собираясь в рок-бар на концерт «The Rebelians» и Anton Vosmoy, я располагал звонким анон-сом, в котором говорилось, что шоу пройдёт под слоганом «Осень. Rеволюция. Даёшь музыку с яйцами», а творчество самой группы «Вконтакте» именовалось не иначе как инди-психоделик-арт-нойз-авангард-стрейнджмюзик. «The Rebelians» — реинкарнация группы «Primaverablues», во всяком случае два «прима-веровца» — лидер-вокалист-гитарист Санчес (Sanches) ака Александр Шинкоренко и барабанщик Михаил Лукья-нов — вновь в строю.

Народа в Rock-баре суб-ботним вечером было предательски мало, по-этому концерт задержа-ли на добрых полчаса. Впрочем, собралась ло-яльная Санчесу тусовка:

немало местных музыкантов, осталь-ные — друзья. То, что группа ещё не успела отточить на сцене свою про-грамму, ощущалось, трое музыкантов давали рок слегка на тормозе, всё время слегка удерживая поводья, не давая музыке скакать неукротимым гало-пом. Играли спокойно, но со скрытой угрозой и потайной энергией, которая нет-нет, а вырывалась наружу. И тогда возникал рокерский сырой грув, что се-годня совсем уж редкость. Что же до са-мой музыки «The Rebelians», то нойзом и авангардом у них, конечно, не пахло, но психоделия присутствовала вполне. То есть музыканты к каждой песне со-чиняли гармонии (последовательность аккордов), которые ни один человек не назвал бы попсовыми и заезженными. Наоборот, нелогичных гармонических поворотов было достаточно. Случались и ритмические вариации — во всяком случае, в одной из песен в середине программы барабанщик то учащал ри-сунок, то разрежал его, что слушалось свежо. Но этим же самым лет пят-надцать занималась, скажем, группа «Tequilajazzz».

Вот ведь в чём беда — насочинять в меру неожиданные цепочки аккор-дов сегодня способны многие, была бы к этому страсть, а вот протянуть между этими аккордами внятную и

запоминающуюся мелодию — этим могут похвастаться единицы, и те все на рок-Олимпе. А с мелодиями у «The Rebelians» как-то не задалось. И не хватает харизмы и умения вести себя на сцене самому Санчесу — он места-ми выглядел каким-то потерянным. Притом что по очереди играл на ста-тусных «гибсоне» и «фендере». Притом что публика после каждой песни апло-дировала ему и выдавала всяческие карт-бланши.

Если применять к «The Rebelians» мерки прагруппы, я имею в виду «Primaverablues», то сегодня музыкан-ты заметно утяжелились. Значит, не стоят на месте, развиваются — что для Нижнего уже геройство. У нас ведь группы больше двух лет живут нечасто, и всё время играют одно и то же. Если же говорить о моей физиологии, то мурашки не бегали, поджилки не тряс-лись, и пачка моя натурально не отвисла ни разу. Катарсис отложился. Пожалуй, лишь первая песня «Граффити» с запо-минающимся рефреном «Завтра ещё до восхода расскажут всем, что такое свобода», как-то хорошо прокачала атмосферу. Неудивительно, что её группа в качестве сингла уже закачала в соцсеть.

Отыграв три четверти часа, «The Rebelians» позвали на сцену перм-ского рокера, называющего себя Антон Vosmoy (он известен по уча-стию в конкурсе «Серебряного дождя» «Крок-Рок»), и саккомпанировали ему. Аура в рок-баре изменилась. Этот парень своим хриплым вокалом изме-нил пространство, он пел, как масло на хлеб намазывал, — крупными мазками, щедрыми движениями. Жаль, что со-вместно они сделали лишь один номер. Дальше Vosmoy пел под одну гитару. Полюбить его мне помешал тот факт, что он слишком подражает сиэтльской гранджевой волне — Курту Кобейну и Крису Корнеллу. Так же играет квин-тами и так же ревёт навзрыд. Но ха-ризматик! К тому же догадывающийся об этом. В кульминации он даже спел песню «Where Did You Sleep Last Night», которую Кобейн пел на известном нью-йоркском концерте.

Прозвучала ли музыка с яйцами? Произошла ли обещанная rеволюция? Первое — скорее, да, второе — точно нет. Однако если бы все концерты в Нижнем были такими — появился бы повод на них чаще ходить.

�

— Что случилось с «Primaverablues»?— Ничего не случилось. Просто моз-

ги встали на место, и я понял, что надо делать. Теперь другой подход к музыке. Это протест. Протест за качественное изменение жизни. Протест за музыку с яйцами, которой сейчас мало, но за ко-торой будущее.

— «Перемен требуют наши сердца»?— Перемен сердца требуют всегда.

Если сердце не гнилое. Качественное изменение жизни означает ровно то, что означает. Это принцип. Который каждо-му человеку понятен, если он не зомби.

— Образ «музыканта с яйцами» весьма расплывчат. Каковы его критерии?

— В общем и целом всегда видно, у кого они есть, а у кого нет. И играть они тоже помогают (смеётся). Но самое глав-ное — это символ плодородия, конечно.

— Как народ в группу подбирался?— На барабанах Лукич, с которым

мы уже играли, идейный такой чувак и с яйцами. На басу Влад Смелянец из не-когда существовавшей кстовской группы «Скверное дело», тоже идейный. Попали на мою удочку. Я пришёл и сказал: ребя-та, давайте делать, как горячие юнцы, но только с осознанием! Они вообще мо-лодцы, я их ставлю в жесткий цейтнот, и они прут вместе со мной. Мы сейчас как единый кулак.

— А с Антоном Восьмым как вы пересеклись?

— Антон — то невероятное, чего я всегда желал слышать в российской му-зыке, большое личное открытие. Сразу понял — надо познакомиться и всячески поддержать его. Потому что такие люди в нашей революции нужны. Списаться по интернету сейчас не проблема. Как я и думал, Антон — идейный, поэтому с радостью согласился на этот революци-онный подвиг.

— Очень много слов «идейный» и «ре-волюция». Ты просто так ими разбрасыва-ешься или действительно какая-то идео-логия появилась в группе? Ты правый или левый? С кем вы, мастера культуры?

— Встречный вопрос: почему теряется изначальный смысл слов вообще и слов «идейный», «революция», в частности? Почему если революция — то правый или левый? Революция — это качественный скачок, возможность расстаться с тем, что не нужно, и культивировать действи-тельно необходимое. А идеология в нас была всегда, музыка без идеологии — это голем. Идеология в изначальном смысле этого слова. И примыкать мы ни к кому не собираемся, конкретные люди нас интересуют, а не партии…

— В изначальном смысле идеология — взгляды определённого класса, определён-ной группы людей. Так по какую сторону баррикад стоит твоя группа?

— В изначальном смысле идеология — идея плюс разум, учение. Хочешь, чтобы я как-то нас назвал: коммунисты, на-ционалисты?.. Мы не принимаем ничью сторону, потому что практическая идео-логия — это спекуляция на популистских лозунгах. Мы за самосознание, за то, чтоб люди сами думали, что им делать. А не вы-бирали ту или иную чью-то сторону.

— Насколько я помню, в песнях «Примаверы» не было того, что я бы на-звал социальностью, — ты рассказывал о своём внутреннем мире…

— Я и сейчас рассказываю о своем внутреннем мире. А социальность на-чинается с самоорганизации и самопо-нимания. Если каждый человек будет больше заглядывать внутрь, многие со-циальные проблемы просто исчезнут. Революция, в первую очередь, начина-ется с себя. Быть глашатаем непонятно чего, я не хочу, а то, что я действительно знаю и о чем переживаю — об этом с удо-вольствием расскажу. Не строй нужно менять, не порядки — они всегда недо-статочно хороши для всех — а себя, и это единственное, что нам под силу.

Рестарт, дестрой, реконструкция, снова рестарт.

Мне всё объяснили — я очень рад.Задача воспитания —

ликвидировать сбой.Дестрой, рестарт, реконструкция,

снова дестрой.

— А сам ты как меняешься?— Постоянно смотрю внутрь себя,

смотрю на себя со стороны, глазами других людей. Анализирую те моменты, когда внутри что-то происходит. Много всяких методов, главная цель которых — гармония с самим собой. Каким был? Другим! Каким становлюсь? Лучше!

— Нужен ли сегодня социально-политический рок? Есть ли у него слушатель?

— Слушатель есть у всех, но нужен ли он — не знаю. На самом деле люди сами всё видят, поэтому петь про это песни как-то глупо. По-моему, нужно петь о том, чего они не видят или не замечают. Хотя привлекать их внимание к несо-вершенству нынешней системы взаимо-отношений, безусловно, надо.

— Сегодня существует мнение, что политические и социальные проблемы, будучи подняты в песнях, вредят им как произведениям искусства. Твоё мнение?

— Если всё органично сделано — не вижу вреда. Про любовь песни тоже бы-вают такие, что их не отнесёшь к произ-ведениям искусства, поэтому главное, чтоб с чувством.

— Услышим ли мы в твоем творчестве песню на злобу дня — такие, какие выдаёт, к примеру, Нойз МС?

— Уж совсем на злобу — нет, иначе песня на следующий день потеряет смысл. И я, честно говоря, не умею как Нойз МС органично это делать. Но я пою тоже на ак-туальные темы, просто очень сильно дра-пирую ассоциативностью, иносказанием, мне так больше нравится. Например:

Этот мир изворачивается, переливается,

Значит точно что-то меняется.Пока всё на местах, но уже неуместно, Становится тесно,

мне становится тесно, Тесно и душно, и я закричал бы, Но голос разума тихий и слабый Стал за время молчания, Тихий и слабый стал.

�

Санчес:

«Нужно петь о том, чего люди не видят»Блиц-интервью с

Санчесом — лидером

«The Rebelians»

Музыка с яйцамиThe Rebellians и Anton Vosmoy (ex-8tripping

horses, Москва): рецензия на концерт

3

П режде всего определимся с терминами. Под словом «заградотряд» здесь и да-лее будут пониматься не только и не столько спе-циальные подразделения,

имевшие своей задачей останавливать силой оружия бегущих с фронта сол-дат, — нечто подобное в тех или иных формах и масштабах было во всех ар-миях во все времена, — но репрессивная практика сталинского государства пери-ода 41—45-го годов в целом.

Злополучный этот заградотряд стал нынче неизбежным участником любой публичной дискуссии, посвященной истории и урокам войны, причем его упоминание вызывает столь же неизбеж-ный всплеск эмоций у всех участников. Существуют две вполне устоявшиеся по-зиции по данному вопросу.

Первая: советская традиционная. 22 июня 1941 г. весь советский народ, как один человек, поднялся на священ-ную войну за свободу и независимость своей Родины. Сотни тысяч добровольцев выстроились у дверей военкоматов, до последнего патрона сражались на фронте бойцы Красной армии. Беспримерный в истории массовый героизм сломил хребет фашистскому зверю. Да, кое-где у нас по-рой был и заградотряд, но это — малозна-чимая частность, обсуждение этой темы нам подбрасывают гнусные антисоветчики (ныне — русофобы).

Второй, перестроечно-либеральный, взгляд на этот вопрос во многом сов-падает с первым. Начинается всё как по писаному: «весь советский народ», «беспримерный в истории массовый героизм…» Совершать подвиги мешали лишь несколько человек: изверг Сталин, «кровавый сатрап» Берия, «бездушный мясник» Жуков. Эти гнусные люди в припадке злобы расстреливали рву-щихся в бой героев и заградотрядами преграждали добровольцам дорогу в военкомат.

Кажется, Юлия Латынина первой на-бралась смелости произнести в прямом эфире такие слова: «Страшный ответ заключается в том, что оружием, которым

Сталин выиграл войну, стал не танк, не самолет, не гаубица, а заградотряд».

Прежде чем обсуждать ответ, имеет смысл с цифрами в руках уточнить вопрос.

22 июня началась война. К середине июля Красная армия потеряла свой пер-вый миллион единиц стрелкового оружия. К концу сентября 1941 года число поте-рянных винтовок и пулеметов выросло до 3,8 млн единиц. Всего же за первые полгода войны было потеряно 6,29 млн единиц стрелкового оружия.

Пропали без вести не только миллионы винтовок. К 9 июля Красная армия потеря-ла 11,7 тысячи танков, что более чем в 20 раз превосходило безвозвратные потери танков противника. За первые 50 дней войны 5240 самолетов были списаны как «неучтенная убыль» (именно такой термин стоит в отчете Оперативного управления штаба ВВС Красной армии); к 31 декабря 1941 года по строке «Неучтенная убыль» списано 11 тысяч самолетов, в том числе 8154 боевых (истребители, бомбардиров-щики, штурмовики).

Самое же главное — из Красной армии бесследно исчезали люди. «По неполным данным, заградотрядами задержано за период войны около 54 тыс. человек, потерявших свои части и отставших от них». И это — по «неполным данным», на одном только Юго-Западном фронте, за первые три недели войны. Всего же до конца 1941 года только органами НКВД (не считая армейские заградотряды) было задержано 711 тысяч дезертиров. И это — только те, кто побежал назад, на восток, и поэтому теоретически мог быть задер-жан. Несравненно большее число бежало «вперед или вбок», то есть разбредалось по лесам, оседало на глухих хуторах или пополняло собой бесконечные колонны пленных.

П ервый из крупнейших «котлов окружения» возник через неде-лю после начала войны в районе

Белосток — Минск. На гигантской терри-тории, с огромными запасами всевозмож-ного военного имущества, включая 264 тысячи тонн горючего и 6700 вагонов боеприпасов различных видов. Много

ли это? Полная заправка для одного полностью укомплектованного мехкор-пуса — 1,2 тысячи тонн; в 43—44-х годах Западный фронт в среднем расходовал 1400 вагонов боеприпасов в месяц. Летом 41-го организованное сопротив-ление окруженной группировки продол-жалось всего несколько дней. К 5 июля немцы насчитали 217 тысяч пленных; в итоговом донесении штаба группы армий «Центр», составленном в конце сентября 1941 года, утверждается, что в районе Белосток — Минск было взято в плен 338,5 тысячи человек.

За «минским котлом» последовали другие, в том числе и значительно боль-шие по количеству пленных, — «киев-ский» и «вяземско-брянский». Всего до конца года в плену у противника оказа-лось около 3,8 млн красноармейцев — не каждая европейская страна имеет взрослое мужское население такой чис-ленности. Вопреки распространенному заблуждению десятки и сотни тысяч плен-ных появлялись не только как результат окружений и прорывов танковых клиньев. В нищей финской армии в качестве «под-вижных соединений» использовались отряды велосипедистов, однако летом — осенью 41-го в финском плену оказались 64 тысячи человек. После катастрофы у Вязьмы, когда в огромном «котле» в плен сдались 658 тысяч человек, началась героическая эпопея обороны Москвы. За время этой обороны, то есть уже без «котлов» и «клиньев», ГА «Центр» захва-тывает в плен еще 211 тысяч человек.

Затем наступает 1942 год, Красная армия из месяца в месяц пытается про-ломить немецкую оборону у Ржева; за время этой злосчастной операции, с 1 ап-реля по 31 декабря 1942 года, наступаю-щие (!) теряют 181 тысячу пленных, в том числе — 18,5 тысячи перебежчиков…

И вот с такой армией товарищ Сталин вознамерился победить Гитлера.

В первый же день «неожиданно и вне-запно» начавшейся войны был подписан многостраничный (то есть явно заранее составленный, обсужденный и утверж-денный Хозяином) Указ президиума ВС СССР, в соответствии с которым в веде-

ние военных трибуналов передавались: вся огромная, в 14 пунктов, 58-я статья (то есть вся мыслимая и немыслимая «контрреволюционная деятельность»), закон от 7 августа 1932 года («закон о трех колосках»), ст. 73 («Сопротивление представителям власти»).

Затем в ведение военных трибуналов передали «Распространение ложных слухов, возбуждающих тревогу среди на-селения» и «Самовольный уход с работы работников военных предприятий».

16 августа 1941 г. вышел знаменитый приказ Ставки № 270:

«…Командиров и политработников, во время боя срывающих с себя знаки различия и дезертирующих в тыл или сда-ющихся в плен врагу, считать злостными дезертирами, семьи которых подлежат аресту как семьи нарушивших присягу и предавших свою Родину дезертиров. Обязать всех вышестоящих командиров и комиссаров расстреливать на месте по-добных дезертиров из начсостава…

Обязать каждого военнослужащего, независимо от его служебного положе-ния, потребовать от вышестоящего на-чальника, если часть его находится в ок-ружении, драться до последней возмож-ности, чтобы пробиться к своим, и, если такой начальник или часть красноармей-цев вместо организации отпора врагу предпочтут сдаться в плен — уничтожать их всеми средствами, как наземными, так и воздушными, а семьи сдавшихся в плен красноармейцев лишать государственно-го пособия и помощи…»

Р абота закипела. Всего за годы вой-ны военными трибуналами было осуждено 2 530 683 человека.

Два с половиной миллиона. Из них только 994 тысячи человек были военнослужа-щими. Полтора миллиона осужденных военными трибуналами — гражданские лица. К высшей мере наказания приго-ворено 217 080 человек. И это — только по линии военных трибуналов, не считая приговоры Особого совещания НКВД, не считая работу заградотрядов, не считая расстрелянных на месте командирами. Из 217 тысяч казненных 135 тысяч (10 дивизий) — это военнослужащие, 82 тысячи — гражданские лица. Главным образом — «контрреволюционеры» (ст. 58 УК РСФСР).

Заслуживает внимания и временная динамика репрессий. По годам войны (1941—1945) за «воинские преступ-ления» осуждено соответственно: 117, 299, 218, 88, 69 тысяч человек. Как видим, рекордным по числу приговоров стал вовсе не 41-й, а 42-й год. Еще бо-лее выразительна динамика роста числа осужденных за «измену Родине» (ст. 58-1б). В 1941 году осуждено 8976 человек, в 1942-м — уже 45 050, в 1943-м — 52 757, в 1944-м — 69 895 человек. Чем ближе к концу войны — тем больше «из-менников» обнаруживает Родина…

Таковы факты. Факты — это самое простое, их надо просто знать. Гораздо сложнее смириться с выводами, которые из этих фактов вырастают. Если и дальше называть победу Сталина над Гитлером «нашей Великой Победой», то надо принимать победу эту целиком, во всей ее красе.

Заплатив безмерными морями крови за победу Сталина, народ еще глуб-же и туже затянул ярмо на своей шее, вернулся в родной колхоз и был вполне готов к тому, чтобы безропотно сгореть в пламени третьей, на этот раз — ядерной, мировой войны. Да, история не знает со-слагательного наклонения, и нам остается только гадать, чем бы могла закончиться «победа народа», если бы добрые люди не помогли товарищу Сталину так не-правдоподобно своевременно умереть.

Марк СОЛОНИН

P.S. Продолжение темы — в ближайших выпусках «Правды ГУЛАГа».

Сколько «изменников» обнаружила Родина

Только военными трибуналами во время войныбыло осуждено два с половиной миллиона человек (полтора млн гражданских), а были еще и заградотряды…

Правда ГУЛАГа ПОИМЕННО, ЛИЧНО И ОТДЕЛЬНО

Шеф-редактор спецвыпуска — Олег ХЛЕБНИКОВ. Спецвыпуск подготовлен совместно с Международным обществом «Мемориал»

Спецвыпуск «Правда ГУЛАГа» публикуется при поддержке фонда «Президентский центр Б.Н. Ельцина» и Международного фонда социально-экономических и политологических исследований М.С. Горбачева

4

Н есколько лет назад мне уда-лось попасть на бывшую дачу Сталина в Абхазии, в живописнейшем месте Нового Афона. Для это-го пришлось затесаться в

иностранную делегацию: перед ними иногда открывают ворота этой огромной и до сих пор никем не обжитой террито-рии (как будто Хозяин еще может вер-нуться). И что же я там увидел?

Во-первых, оконные стекла из хруста-ля, легко поглощающие лучи беззаветной веры в аскетичную скромность вождя. Во-вторых, другие стекла — зеркальные, увеличивающие рост смотрящихся в них на несколько сантиметров (удалось подойти, сделать на окладе зеркала неза-метную отметку своего реального роста, а потом сравнить ее с тем, что в зеркале отразилось, — гренадер!). В-третьих, обычную ванну, в которую по трубам по-давалась черноморская вода — джакузи тогда не было, а спускаться к морю вождь не рисковал: то ли боялся быть убитым врагами, то ли утонуть. Он и приезжал-то сюда (всего два или три раза) по спе-циально вырытому от новоафонского вокзала туннелю.

И хотя появлялся здесь Сталин, мягко говоря, нечасто, многие годы 800 человек круглосуточно охраняли и обслуживали эту дачу. Между прочим, регулярно по-лучая очень неплохое по тем временам государственное довольствие. Это снова к вопросу о скромности и «некоррумпи-рованности» вождя.

Но дело не в этом. Находясь на афон-ской даче Сталина, я тут же вспомнил «Пиры Валтасара» Фазиля Искандера. Ведь, конечно, в те два или три раза, когда Сосо сюда приезжал, подобные пиры уст-раивались и здесь (у Искандера говорится о даче под Гаграми — но какая разница, да и Новый Афон, кстати, тоже, в общем, под Гаграми). Немолодую хранительницу «му-зея», явно испытывающую отвращение к месту своей работы, я об этом спросил. И она подтвердила, что есть свидетельс-тва про таковые пиры, а потом добавила что-то о тяжелой ауре этого места. Я по-чувствовал ее и на себе и, на мгновение присев за сталинский стол с несколькими телефонами, поспешил удалиться.

Перед фасадом — для лучшего обзора и отлова коварных врагов, замысливших

уничтожить Вождя и Учителя, — были вырублены все деревья. Поэтому хрус-тальные окна сталинской дачи еще долго смотрели мне вслед, поблескивая на солнце, как бериевское пенсне…

В общем, почему «Новая газета» пере-издает «Пиры Валтасара» в своей серии «Вещественные доказательства», приуро-ченной к 75-летию Большого террора, объяснять не надо — это произведение искрометного Фазиля Искандера имеет прямое отношение к сталинской теме и технологии (а также психологии) подчи-нения подданных тирану.

(Кстати, из первого советского из-дания искандеровского эпоса «Сандро из Чегема» глава «Пиры Валтасара» — которая хорошо смотрится и отдельной повестью — была изъята, как и все другие упоминания о Сталине, а их в «Сандро…» немало.)

Но вот почему мы поместили в эту книгу «Кроликов и удавов», пояснить, кажется, стоит.

«К ролики и удавы» написаны в популярном в ХХ веке жанре антиутопии. Тут можно вспом-

нить «Мы» Евгения Замятина, «Собачье сердце» и «Роковые яйца» Михаила Булгакова, «Чевенгур» и «Котлован» Андрея Платонова, «1984» Дж. Оруэлла… Но, пожалуй, «Кролики и удавы» наибо-лее прямо говорят не о деспотии вообще и даже не о большевистской диктатуре, а именно о сталинском режиме.

Даже Ленин еще не умел так гипноти-зировать народ, как научился Сталин. И не важно, что кремлевский горец никаким особым даром гипноза не обладал (разве что взгляд имел неподвижно-мертвящий, Искандер его сравнивает с маслянис-тым блеском начищенных сталинских сапог). Гипнозом стал страх, который Вождь народов сделал своим главным оружием и государственной политикой. «Гипноз — это наш страх, наш страх — это гипноз» — такое открытие сделал кролик Задумавшийся и поплатился за него.

Черты сталинской технологии власти есть и в «демократических» речах Короля кроликов перед своим народом, и в его иезуитских решениях, и в жестокости Великого Питона.

А е щ е м у д р ы й И с к а н д е р в «Кроликах…» открыл и сформулировал

«закон обновления тревоги». Как, не обновляя тревогу, управлять народом, держать его в рабской покорности? Разоблачили «троцкистов», поставив под подозрение и частично ликвидировав старых большевиков и иже с ними, а дру-гие-то могут успокоиться и вообразить о себе невесть что. Тогда придумали «пра-вотроцкистов» — «бухаринцев», чтобы уничтожить других оставшихся старых большевиков, возможных конкурентов за власть. Возвращавшихся из ссылки «кулаков», вряд ли благодарных лично товарищу Сталину, объявили бандитами и врагами народа — затеяли невиданный в мире Большой террор. Потом тех, кто его проводил в жизнь во главе с Ежовым и тоже мог посчитать себя незамени-мыми и приближенными к Хозяину (по Искандеру — «Допущенными к Столу»), в свою очередь, объявили врагами народа и уничтожили. И — «дальше, дальше», как писал автор ленинианы, драматург Михаил Шатров. Вплоть до «врачей-вредителей». Никто не должен был чувс-твовать себя в безопасности, страх — это гипноз власти. Потому и необходимо было «обновление тревоги».

Главной заслугой Сталина в глазах не очень твердо знающего свою исто-рию народа оставалась и остается его решающая роль в победе над гитле-ровской Германией. Получается уди-вительно: сам народ не хочет знать, что в войне победил он, а не Верховный главнокомандующий, уничтоживший лучших полководцев накануне войны, поверивший Гитлеру или перехитрив-ший самого себя (пакт Молотова — Риббентропа), перетрухавший до медвежьей болезни в 1941-м, а потом отдававший бездарные или подлые приказы, из-за которых в чудовищных количествах гибли наши солдаты и мирные жители.

Вот что спокойно и мудро пишет об этом Искандер в «Кроликах и удавах»: «Там, где много говорят о победах, — или забыли истину, или прячутся от нее».

А теперь вспомним растерянность Ягоды и его подручных и стукачей, Ежова и его подручных и стукачей (сохранились свидетельства), когда их взяли и отправили в те же тюрьмы, где они пытали и убивали своих жертв. Кто точнее всех понял и лаконичнее описал их психологию, главную при-чину их «обалдения»? Опять же автор «Кроликов и удавов»: «Как и всякий преданный предатель, он (кролик. — О. Х.) был потрясен грубостью того, как его предали».

Про психологию предателей в этой повести Искандера вообще написано много. Вот фрагмент из рассуждения кролика-предателя: «Как всё это полу-чается? Кажется, вот ведь я мысленно совершил предательство, а ничего, жить можно. Стало быть, и в самом предатель-стве ничего особенного нет».

Горькое (сквозь иронию) понима-ние изъянов человеческой (кроличьей?) природы (вспомним многочисленные в сталинскую эпоху доносы на соседей по коммуналке — с целью завладения их

жилплощадью) демонстрирует Фазиль Искандер. Потому и может писать про кроликов и удавов.

Но вернемся к «Пирам Валтасара».

Т ам есть удивительный эпизод, когда посреди тяжелого застолья —ис-пытания соратников на верность,

преданность и амбиции — Сталин вдруг во время исполнения любимой им песни придворным абхазским ансамблем пог-ружается в другую реальность.

Тут — длинная цитата. Потому что об этом эпизоде уже написал Станислав Рассадин, выдающийся критик и литера-туровед, обозреватель «Новой газеты».

«В главе «Пиры Валтасара» из рома-на об абхазском лукавце дяде Сандро — впервые она появилась в отечественной печати лишь в перестроечную пору — Сталин слушает любимую с детства грузинскую песню, и она, фантазирует Искандер, сказочным образом освобож-дает душу бывшего Сосо Джугашвили. Он видит себя едущим на арбе, гружен-ной корзинами с виноградом, и слышит крестьянский разговор о себе самом:

«— Слушай, кто этот человек? — …Это тот самый Джугашвили… — Неужели тот самый? — …Да, тот самый Джугашвили, который не захотел стать властелином России под именем Сталин».

Почему не захотел? «…Крестьян жалко. Пришлось бы, говорит, всех объ-единить».

Пленительный искандеровский юмор. Его парадоксы, не являющиеся, как бы-вает, вывернутыми наизнанку общими местами, а гримасы жизни и человеческо-го сознания, словно всего лишь подсмот-ренные простодушным писателем. <…> Но прежде всего — островок гармонии, не искаженной даже сознанием свирепого персонажа. <…> Нормально».

Тут главные слова — «гримасы челове-ческого сознания», «островок гармонии» и «нормально». Искандер показывает — с удивительной настойчивостью — те са-мые гримасы сознания, которые меша-ют гармонии с миром и с самим собой. И постоянно утверждает норму. Легко высмеивая и контрастно показывая не-лепость, тупость и обреченность анти-нормы — до абсурда, до сумасшествия, которым, между прочим, и кончил быв-ший Сосо Джугашвили.

А мог бы спокойно ездить на арбе, груженной корзинами с виноградом, вдыхать свежий горный воздух и петь любимые грузинские песни. И не надо сотен охранников. За которыми ведь тоже кто-то должен следить, как пишет Искандер в «Кроликах…», — иначе могут захватить власть. А за теми, следящими, значит, тоже нужны смотрящие…

Вот и получается, что все заботы влас-ти направлены только на то, чтобы власть удерживать. Бедный-бедный бывший Сосо Джугашвили! И не только он.

Олег ХЛЕБНИКОВ

P.S. Книга Фазиля Искандера поя-вится в киосках вместе с «Новой газетой» в среду 21 сентября.

Гипноз удава — это наш страхВ издательстве «Новой газеты» вышла книга Фазиля Искандера, которую составили повести «Пиры Валтасара» и «Кролики и удавы»

«зобдеРапостгисевоунбоза«ктои в еги

Ви

кто

ри

я И

ВЛ

ЕВ

А

память 19 «Новая газета» пятница.

№103 16. 09. 2011

Стефан Даниэль ПатрикСемью он считал главным в своей жизни. Даже главнее хоккея.

Он был веселым, любознательным и открытым человеком.

Да это и по дневникам, в которых Лив фиксировал свои

сибирские будни, видно

Город, где мы сейчас находимся, — Новосибирск, один из самых крупных городов России. Он построен вдоль очень длинной улицы — Красного проспекта. Достаточно современный — с ресторанами, кафешками и магазинами. Здесь также есть ИКЕА, где продается шведское пиво…

Завтра мы поедем в Новокузнецк. Будет замечательная поездка на автобу-се, занимающая около 6 часов. За весь сезон это — единственный город, куда мы будем добираться на игры автобусом. Новокузнецк — наверно, не такое место, куда бы я рекомендовал съездить. Но, к сожалению, там я буду праздновать свой тридцатый день рождения.

До поездки мы отдыхаем здесь — на базе.

Если мы зайдем в одну из уютных комнат, то она выглядит вот так: обстав-лена с особой заботой о свете и в «ярких» тонах. Очень здорово, что есть и матрас, и подушки, и кабельное телевидение с 7 эксклюзивно выбранными русскими каналами — чтобы было чем заниматься. Тепло на полу обеспечивает ковер ручной работы из «меха сибирского тигра»…

28 сентября

Устроились в роскошной гостинице «Новокузнецкая».

Общественный порядок, естественно, важен. Но здесь правила немного стран-новатые: «Нельзя громко разговаривать в публичных местах, — нельзя ставить чемоданы на подоконники и кровати, — нельзя лежать в обуви на кровати, — не-льзя класть ноги на журнальный столик» (что на самом деле не очень сложно — по-тому что такого столика просто нет).

30 сентября

Может ли кто-нибудь мне ответить, почему ИКЕА становится такой интерес-ной, как только ты уезжаешь из Швеции? Ведь у нас на родине торчать там просто ужасно.

В торговом центре есть каток, на ко-тором мы со старшим сыном Германом хотели немного покататься, но, к со-

жалению, лед был занят двумя шести-десятилетними женщинами, которые мечтают принять участие в Олимпиаде Сочи-2014. Удачи им!

Вот это тебя встречает каждое утро, когда пытаешься добраться до своего води-теля. В общем, эти машины припаркованы по-русски. Мне иногда очень интересно, каким образом здесь все происходит.

4 октябряСоперник сегодняшнего вечера —

«Амур» (Хабаровск). Это очень важный матч. Колено у меня совсем здоровое, так что я тоже буду играть сегодня. Забавный факт: Хабаровск находится на большом расстоянии от любого города, и пролета-ют они около 130 000 км. Каждый сезон. Сумасшедшие.

Обычно между утренней тренировкой и матчем мы отдыхаем на базе. И сегод-ня, когда я пришел, тетка на ресепшн выглядела очень довольной и сказала на ломаном английском: «Идите в комнату, посмотрите сюрприз». «Прикольно! — подумал я. — Они нам купили Х-box (игровая приставка – Прим. ред.) во все комнаты?» Однако выглядело все по-дру-гому — установили нам лампу…

29 октябряМой финский друг и партнер по

команде дал интервью интернет-сайту. Естественно, вся команда захотела его прочитать. Мы использовали Google translate, который порой ошибается, и иногда получается очень смешно!

— Вы всегда улыбаетесь?— Да, я гомосексуалист, я люблю шу-

тить. (Хм, конечно, ничего в этом страш-ного нет, но я не думаю, что он именно это имел в виду…)

— Ваши лучшие качества как игрока?— Я всегда нахожусь в правильное

время в правильном месте.— Что ты можешь сказать о себе фа-

натам?— Я гомосексуалист. (Да, он, види-

мо, уверен в этом своем выражении.

Интересно, как к этому отнесутся фа-наты?)

Просто при переводе слова «смеш-ной» «Гугл» изменяет его на «гомосексу-алист». Так что если хочешь посмеяться, можно этим пользоваться.

30 октябряУ меня наконец-то получится заехать

домой… Правда, только на несколько часов, но для меня это очень важно. Я ОБНИМУ СВОЮ СЕМЬЮ, съем 5 пицц и надеюсь успеть на шведский стол! Очень хочется увидеть свой родной город.

1 ноябряНа основе статистических данных

КХЛ признала меня вратарем недели! Всегда приятно, когда тебя отмечают.

4 ноябряЕсли вы когда-нибудь соберетесь в

Череповец, я вам специально расскажу о лучшей гостинице города «Ленинград». Решайте сами, хотите ли вы здесь жить или просто предпочтете спать в машине.

Да, мы жи-вем на 5-м этаже, а здесь только и есть 5 этажей. Но вы посмотрите на панель! Здесь не-видимые допол-нительные эта-жи?.. Забавно.

Н а м д а ю т советы, чтобы здесь выжить.

Мне особенно нравится: «Мы надеемся, что вы не курите в постели. Никогда не оставляйте свою горящую сигарету. Это опасно». ДА ЛАДНО?! Сейчас посплю, и завтра — в Санкт-Петербург.

22 ноябряСегодня играем матч против наби-

рающего обороты «Витязя» из Чехова. Неплохо они дерутся…

3 декабря

Говорят, что русский холод приходит в Швецию. Да, мне вас о-о-очень жалко! Подумайте лучше о нас. Мы тут живем с этим ужасным холодом круглосуточно (хотя и добровольно). Я сейчас в Омске, и при чудесном морозе в 31 градус играю четвертый выездной матч.

21 декабряДобро пожаловать на мой день рож-

дения. Мне исполняется 30 лет, которые я отмечаю в потрясающей гостинице в Новокузнецке. Хотя сильно расслаб-ляться нельзя, потому что завтра у нас игра. Зато у меня был замечательный ужин. Нельзя ныть, когда тебе дают экс-клюзивно приготовленное свиное филе с новокузнецкой картошкой. К тому же я получил эксклюзивную воду, и сейчас лежу в своей комнате и размышляю — как же чувствуется этот возраст: 30 лет? На самом деле — ничем не отличается от 29.

Висит в туалете объявление. Написано, что полотенце использовать можно только по назначению. Если нет, то тебе выпи-сывают штраф. Не думаю, что я на самом деле хочу знать, для каких целей его ис-пользовали, если они вынуждены были повесить такую табличку. Оставим это для размышления…

16 январяУ нас была небольшая фотосессия.

Я не знаю, кто такой этот парни-ша, но у него очень клевый галстук.

29 января 2011

Я заканчиваю свою интенсив-ную, но короткую карьеру блоггера. Чувствую, что у

меня больше нет мотивации. Итак, ос-тановимся на этом. Спасибо всем, кто читал, комментировал и следил за моим блогом. Посмотрим, вернусь ли я когда-либо попозже.

С уважением, Лив.

В чера было девять дней со дня трагедии под Ярославлем, в которой погибла хоккейная команда «Локомотив»,

вылетавшая в Минск на первый официаль-ный матч нового сезона. Ворота ярославцев должен был защищать новобранец «Локо», голкипер сборной Швеции и олимпийский чемпион 30-летний Стефан Лив. Теперь его именем назовут улицу в шведском Йенчепинге, где Стефан Даниэль Патрик (таково полное имя Лива) вырос и провел большую часть карьеры.

…Великий вратарь Доминик Гашек слегка обиделся, когда ему передали слова одного из его российских коллег о слабо-

сти вратарского иностранного легиона, играющего в Континентальной хоккейной лиге: «Это не так». И первым назвал имя своего приятеля и бывшего партнера по «Детройту» Стефана Лива, которому про-чил в «Локомотиве» большое будущее.

Лив в самом деле чем-то неуловимым напоминал Гашека. Его любили в ставшем для него родным Йенчепинге (родился Стефан в Гдыне и воспитывался в приюте, откуда его и забрала шведская семья), ус-пели полюбить и в Новосибирске, где Лив провел предыдущий сезон и был признан лучшим игроком «Сибири». Когда его ко-манда выиграла у «Спартака» с Гашеком в

воротах, Лив сказал, что этот матч стал для него одним из самых памятных в жизни.

Лучшим голкипером Швеции его при-знавали еще в 2002 году, сборная от его услуг редко отказывалась, с «Тре Крунур» в 2006-м он добился золотого дубля, став в Турине олимпийским чемпионом, а в Риге — чемпионом мира. В прошлом сезоне он был первым номером сборной и обязательно поехал бы на чемпионат мира в Словакию — но устал настолько, что не смог пора-довать шведских болельщиков и провел время с семьей. Семью он считал главным в своей жизни. Даже главнее хоккея. Он был веселым, любознательным и откры-

тым человеком. Да это и по дневникам, в которых Лив фиксировал свои сибирские будни, видно.

В июле они с Анной официально за-регистрировали брак. В конце августа Стефана Лива признали самым ценным игроком турнира в Риге, где он в трех мат-чах не пропустил ни одной шайбы. Жена с двумя сыновьями собиралась приехать в Ярославль в середине сентября — после того как завершится первое турне, которое должно было начаться в Минске…

Владимир МОЗГОВОЙ,обозреватель «Новой»

Подготовили Дмитрий УРЕКЕ, Кая ТАНГЕН

P.S. Полностью читайте на сайте «Новой»

Liv(e)

Хроники современности20 «Новая газета» пятница.

№103 16. 09. 2011

Я родилась в 1937 году в городе Нежине Черниговской об-ласти. Отец мой, Василий Константинович Яковец, был часовым мастером. Что касает-ся моего деда по отцу, то у него

была своя крупорушка. Дедушку раскула-чили, но не репрессировали. Крупорушку отобрали, и ладно. А вот у отца судьба сло-жилась по-другому.

Папа у меня по национальности украи-нец. А мама, Ольга Емельяновна, русская. Родом из Сормова, из большой рабочей семьи Алешиных.

Познакомились они в Лодейном Поле. Это город в Ленинградской области, транс-портный узел на пути к Волховстрою. Тут нужно сказать, что география родительских передвижений для меня в достаточной сте-пени темный лес — и уж особенно до моего рождения. Я поздний ребенок. Папе, когда я родилась, было 39 лет. Я точно не знаю всех обстоятельств их знакомства, но что-то мне подсказывает, что в Лодейном Поле мои родители оказались не по собственно-му желанию. Скорее всего, они оба были там в ссылке.

Детская память сохраняет повседнев-ность урывками, кусками. Какой-то про-свет, сполох, обрывок разговора. Не скла-дывается внятной картинки. Надо полагать, от «вредной» информации меня оберегали. В нашей семье не было принято говорить ни о прошлом, ни о личном.

Так или иначе, первые мои воспомина-ния — дом в Яготине. Яготин — город под Киевом, и там папа построил для своей семьи крепкий и хороший дом.

Только достроил, как началась война.Военные мои «просветы» уже настолько

путанны и фантастичны, что я могу лишь додумывать перипетии родительской воен-ной судьбы. Очевидно, отец был оставлен в городе для подпольной работы. В Яготине он был уважаемым человеком. Как говорит-ся — в авторитете и, кроме того, — как бы частный предприниматель. Его менее все-го подозревали бы в тайной деятельности. Он помог очень многим нашим соседям. В городе, как и по всей Украине, регулярно устраивались облавы на молодежь: девушек и юношей увозили в Германию.

Помню девушек, которые прятались у нас в шкафу. А мама крепко-накрепко за-прещала мне к шкафу подходить.

Во второй половине дома жили немцы. Как цирковая пара — плохой и хороший. Плохой кричал. Хороший, очевидно, пре-дупреждал отца о днях, когда будут прохо-дить облавы. Когда к городу подошли наши войска, папа и мама, как тогда говорили, ушли на Запад. Как сон, помню Варшаву. Мы жили в бараке. Всё дело в том, что до-казать свое участие в подпольной деятель-ности отец, видимо, не мог. Это даже не предположение. Когда после войны мы с мамой вернулись в Яготин, к нам прихо-дила мать того единственного человека, который мог подтвердить отцово участие в партизанских делах. Приходила благода-рить. Говорила, что отец спас ее сына — тут, в городе, в начале войны. Просто позже сын той благодарной женщины погиб под Берлином. Отца в Яготине продолжали лю-бить и ценили за то, что он делал во время оккупации, — когда мы приехали, нас не знали как лучше встретить, куда посадить. Только вот жить нам уже было негде. Но это уж другая история.

Почему родители оказались в Варшаве? Надо думать, отец догадывался, какая судь-ба его ждет на родине, и уходил на Запад в надежде попасть к союзникам. Он был очень сметливым человеком.

Помню, как мы ехали вдоль вино-градников — километр за километром. Наверное, это была Молдавия, Румыния. Все с голодухи ели зеленый виноград, и у всех был дикий понос. Виноградники были загажены, и этот запах преследовал меня годами. Вот у тебя какая ассоциация при слове «виноградник»? Брюллов, налитые гроздья, черноглазая сборщица? Как тре-петно. А у меня только запах. Когда я была

во Франции, трудно мне было проникнуть-ся прелестью виноградарских районов.

Помню, как отец говорит матери: «Давай заброшу тебя в Чехию и уйду». А мама: «Ну как мы без России…» Когда до Варшавы дошли наши войска, отец пос-тупил в регулярную армию и, воюя, дошел до Берлина. А после войны его арестовали: двоюродный племянник донес, что он, Василий Константинович Яковец, был по-лицаем. Свой срок отец провел в Воркуте. В лагере работал «по специальности» — часо-вым мастером. Освободили отца в 56-м году «за недоказанностью вины». Но до 56-го года еще дожить надо было.

А пока вернулась мама со мной в Яготин, а в нашем доме уже живет началь-ник милиции.

Самое интересное, что они с папой даже и друзьями были — по крайней мере приятельствовали. Кстати, когда этот доб-рый человек, начальник милиции, в 56-м увидел отца, он побледнел и сказал: «Дом возвращать будешь?»

Родители переглянулись и ответили: «Нет». Они и меня приучили — никогда не жалеть ни о чем, что не состоялось. Значит, было не суждено.

Папа был человеком, как бы это сказать… непреклонным? И меня воспитывал так, чтобы я ни у кого ничего не просила. Ни снисхождения, ни особых для себя условий. Вот воспоминание из самого раннего детства: обидели меня мальчишки. Я всё с мальчика-ми играла, просила, чтобы мама мне штаны сшила, лазала по деревьям, хотя с рождения у меня нет руки. Родовая травма — отсутствует часть предплечья и кисть. Но — играла, и ла-зала, и ничего не боялась. Однако в пылу ссо-ры один мальчик мне крикнул: «Ты вообще молчи, ты инвалидка!» Я побежала к папе.

Один и тот же жест сопровождал все мои приходы к отцу. Он сидит за столом, поворачивается ко мне и сдвигает с глаза такую лупу на проволочке, через которую он только что смотрел в часовой механизм. Поворачивается, сдвигает и говорит: «Ну что?» А я: «Он сказал, что я инвалидка!»

Отец: «А ты как думаешь?» Я: «Не-е-ет!» Отец: «Ну и правильно. Это он инвалид — у него головы нет. Ты б его пожалела…»

В общем, жить нам в Яготине было негде, и мама увезла меня в Москву на крыше товарного вагона. В боль-

шом городе всегда легче спрятаться. Мама десять лет прожила в Москве без паспорта. Трудно даже представить, что в те годы это было возможно.

Но ее прикрыли родственники. Была у матери родня — московский художник Годовиков. Вот его попущениями и ста-раниями мама продержалась так долго без документов.

Ездила за материалом в Орехово-Зуево, по ночам шила платья (они лучше всего

«уходили»), а днем ходила на барахолку и продавала сшитое. Меня никогда с собой на рынок не брала. Ограждала.

В первые годы после войны, уж там Москва не Москва, был страшный голод. Особым деликатесом у нас «на квартире» считались мамины дрожжи. Мама при-возила откуда-то брусок дрожжей, резала и жарила. Я потом уже, после войны, по-пробовала дрожжи поджарить — ну и га-дость. Потом, помню, сосед откуда-то при-тащил какое-то мясо, и все его ели. Только мама не ела. Догадалась, что это собака.

А потом для меня Москва кончилась. Когда я закончила второй класс, врачиха сказала маме: «Хотите, чтобы ваша дочь была жива, увозите ее в любую деревню. Только чтобы там было молоко». У меня и сейчас в холодильнике всегда стоит мо-локо: без него я голодная. И мама нашла в Дмитрове семью, «с молоком», кото-рая согласилась взять девочку на постой. Удивительная была семья! Три сестры — Ольга Петровна, Агриппина Петровна и Мария Петровна.

Такие типичные старые девы (одна из сестер, правда, «замуж ненадолго сходи-ла», как они говорили). А две были тайные монахини. У них брат (возможно, иной, но близкий родственник) был батюшкой,

потихоньку служил — венчал, исповедо-вал, совершал прочие требы, а они на дому пекли просфоры.

Я сейчас удивляюсь, вспоминая трех сестер, — какая у них была тихая, потаен-ная жизнь. Но тоже ведь — непреклонная. Это была параллельная, неофициальная Россия. Мама моя тоже ведь ходила сво-ими «тайными тропами», среди таких же, как и она, — тихих, много понимающих, молчаливых. Тихая Россия.

Так что у меня была тоже немного «параллельная» жизнь: с одной стороны — просфоры и сестры, с другой — актив-нейшая общественная работа и прозвище Нинка Сталин.

Мама приезжала проведать меня каж-дые выходные и как-то соединяла эти две мои жизни. Помню, только-только приня-ли меня в пионеры. Я — счастлива, вбегаю, можно сказать, в тихую келью со своим красным галстуком. Мама обеспокоенно говорит: «Ты сними галстук-то, а то Ольга Петровна что скажет?»

А Ольга Петровна тут как тут: «Ольга Емельяновна, можно вас в сторонку?» И шепчет: «У нее своя жизнь, у нас своя. Придет она к Богу сама — радость, не придет — ее судьба. Не смущайте ее, пусть живет как все».

А мне сказала: «Ты, Нина, действитель-но, сними галстучек, дай его мне. Я тебе его выглажу».

Я привыкла к этой всеприимчивости взрослых. Привыкла к мысли, что жизнь бывает и такой, и сякой. Люди могут жить как все и не как все. Я привыкла к ценнос-ти жизни как таковой. Меж тем в школе я была девицей на виду.

Была я ярая комсомолка и ярая пи-онерка. Не то чтобы именно принципы были мне бесконечно важны — скорее важно и нужно было быть среди людей. Так, скажем, важны были общественное доверие и дружественность. Училась я хорошо. Троек не допускала: отец сказал однажды, что троечники люди серые и не-интересные. Так что тройку считала ниже своего достоинства. Училась, доказывала, что не серость. Всю жизнь доказывала.

К ак пришла мне в голову мысль стать учителем, даже не помню. Почему-то знала об этом твердо даже в

детстве, хотя впоследствии этому своему предназначению я сопротивлялась. В пятом классе дружила я с мальчиком из восьмого, звали его Виталька Гордеев. Оказался, кстати, человеком с подлень-кой душой, но это его проблемы. И вот сидим, рассуждаем: кто кем станет. Я го-ворю: «Учительницей». Он: «Военным». Так и случилось. Хотя я своему предназна-чению как могла сопротивлялась.

Учительница русского языка и литературы

Хроники современности — это не только события и даты. Это еще и люди, которые живут повседневной жизнью, обживают свое время. Нашу с вами общую эпоху. Рассказ о повседнев-ности «простого человека» — полевые исследования времени.

Общество всегда держится на людях самых основных, базо-вых профессий. На враче, на учителе, на продавщице.Наша первая запись — судьба учительницы одной из московс-ких окраинных школ.

Нина Васильевна

Яковец

Очень заметна повторяемость школьных ролей. Всегда в классе есть лидер, шут, изгой. Потом, когда начнется жизнь, в каждом классе отыщутся один-два ученика, которые отсидят в тюрьме, и почти обязательно будет на класс один самоубийца «

«

21 «Новая газета» пятница.

№103 16. 09. 2011

А после школы я пыталась поступить сначала в Архитектурный институт: от-говорили во время приема документов, хотя с оценками всё было нормально. Думаю, из-за руки. И я поступила на мехмат Московского университета. С некоторым приключением — написала сочинение по Маяковскому, и со мной встретился ректор филфака (сочинения проверяли сотрудники филологического факультета). Сказал, что у меня интерес-ное сочинение, предложил перейти к ним. Да какая филология, когда у меня перед глазами Валетка, учительница русского. Наша школьная Валентина Ивановна, всегда почему-то удивительно неопрят-ная: чулки штопором, помада криво.

В общем, учусь на мехмате. Сентябрь учусь, октябрь и ноябрь 1956 года. И тут возвращается папа с чистыми бумагами — освобожден за недоказанностью вины, с разрешением жить где душе угодно.

И они с мамой собирались на Украину. Я тихо пошла в университет, забрала до-кументы и молча поехала с ними. Ничего не обсуждая.

В Ирпене (это тоже город под Киевом) дедушка выделил отцу под строительство часть своего участка. Прочие родственни-ки очень рассердились, ну да бог с ними.

Начали жить и строиться.И где-то в декабре отец спрашивает: «Ты

когда в Москву собираешься, тебе вроде бы сессию скоро сдавать?» А я стою и хлопаю глазами. Вот тут отец рассердился!

Сказал даже: «Тогда ступай работать!» И я на следующий день устроилась на работу в артель инвалидов, ученицей учетчика. Папа, об этом услышав, только засмеялся.

И вот в артели этой я и возненавидела математику на всю оставшуюся жизнь. Жалею ли, что не доучилась на мехмате? Нет, мы с родителями ведь ни о чем не жалеем. Значит, не судьба.

Весной сдала документы в Киевский педагогический институт.

Все оценки были хорошие, проходные, и вдруг по русскому устному поставили мне двойку. За что? «У тебя плохое произноше-ние!» А я ведь почти москвичка!

Неправильно был выбран предмет для двойки — а дело-то оказалось в том, что у меня руки нет. Говорили маме: «Как уче-ники будут воспринимать, что она с одной рукой? Ученики будут смеяться над ней!»

И такой в этом был непрофессиона-лизм, такая мелочная глупость. Что ж это должен быть за учитель, чтобы детям показались смешными его физические особенности?

Как-то я отвезла свой выпускной класс к морю, в Адлер. Пришли на пляж. Дети раздеваются, я стою. Идут в море, я стою. И вот один мальчик смотрит на меня и го-

ворит: «Долго вы так стоять будете? Мы ж все знаем. Раздевайтесь, кладите эту дуру на песочек и идите с нами купаться!» Это он о протезе. Меня поразила более всего конструкция фразы: «Кладите эту дуру на песочек».

И я получила педагогическое обра-зование — в знаменитом на всю Украину Коростышевском пе-

дагогическом училище под Житомиром. Потом судьба сложилась так, что пере-ехала жить в Москву.

Пятьдесят первый год преподаю, и веришь ли, не надоело.

Я всегда в школе ощущала, что я нуж-на. Не необходима, но нужна.

Школа — это моя жизнь, моя любовь, мое дыхание. Ученики разные, семьи разные, как тут может надоесть? Каждое новое поколение, с нашей точки зрения, что-то теряет. Возможно, появляются но-вые, замещающие добродетели, которые мы пока не можем осмыслить. Но для учительницы литературы, боюсь, сплош-ные потери. Не читают. По сравнению с нами, молодыми, — не читают вообще.

Последние несколько лет замечаю возвращение почтения к учебе: «Мы ду-раками никому не нужны!» После прова-ла 90-х годов это важное завоевание. При всем разнообразии человеческих типов очень заметна повторяемость школьных ролей. Всегда в классе есть лидер, шут, изгой. Еще одна закономерность: потом, когда начнется жизнь, в каждом классе отыщутся один-два ученика, которые отсидят в тюрьме, и почти обязательно будет на класс один самоубийца.

Ты меня спрашиваешь: кто самый лю-бимый мой ученик, кто самый удачливый? Кто самый неудачливый… В каждом клас-се запоминаешь самого трудного ученика. И, наверное, самого талантливого?

Самым невезучим, пожалуй, могу назвать одного мальчика — у него роди-тели пили до остекленения. И однажды вместе, вдвоем, замерзли.

Судьба — она больше школьных на-дежд.

Что я могу сказать об особенностях работы учителя в начале нового века? Что ж, за последние годы действительно «повысилось благосостояние россий-ского человека». Кто работает — тому действительно жить можно.

Однако сколько же вокруг социальных искажений, семей, где родители пьют. Вот это действительно беда. Бедные дети.

Пытаешься таким детям помочь, но не всегда ведь получается. Здесь важен вопрос доверия. Ты все же остаешься для ребенка учителем, училкой. Не все дове-ряют свое личное несчастье учителю.

Всегда перешагиваю через обиду. Врач на больных не обижается. Учитель не имеет права обижаться на детей.

Изобразить я могу любую эмоцию, и уж тем более — отсутствие эмоции. Изображаю я классно. В классе ты всегда — актер. В какой бы форме ни пришел на работу — терпи. Однажды я поменяла протез… и получила химический ожог. Боль невыно-симая. Шкурка слезает. Снимаю протез, пока рука под столом, чтобы ученики не

видели. Потом опять надеваю. Вспоминаю Мересьева, как он культю подставлял под струю воды.

Но дело не только в том, что и в бо-лезни, и в горести надо быть собранным. Дело в том, что учитель в любом случае вступает с тем или иным классом в ро-левые отношения. Выбирает себе роль. Скажем: «Отец солдатам. Орел. Но строг». Или — «Старший товарищ». Кстати, актерская природа учительского труда может приводить к некоторым разочаро-ваниям. Актерам важна обратная связь. Пожалуй, ощущаешь некоторый эмоци-ональный голод на похвалу.

Я — строгая, требовательная. Но мать. Требую от учеников, требую и от себя. Держу дистанцию. Дети на моих уроках не шумят.

И эта дистанция с детьми, с коллега-ми у меня от отца: он не был разговорчи-

вым и говорил немного, но то, что было сказано, застревало на всю жизнь.

Папа был недоволен тем, что я ре-шила стать учительницей. Он говорил: «Самые противные люди по жизни, са-мые склочные — это учителя. Потому что думают, что знают, как надо».

Учительский коллектив — это, знаете, такой интересный человеческий срез. Обсуждают не только друг друга, но и всех учеников. И так откровенно. Что ж, у нас предмет работы — чужая жизнь. Видимо, это никогда не надоедает. Что говорят, что обсуждают, что вливают в уши! Я сижу на переменах в классе. Стараюсь быть как можно реже в учи-тельской. Не выношу сплетен.

Отец воспитывал меня сильной, он говорил: «Я не знаю, какая будет у тебя жизнь». Он-то точно знал, что не всегда можно дождаться помощи. А иногда и ждать ее не стоит.

Всякое было. Мама, когда отца арес-товали, хотела под поезд броситься. Стояла на перроне уже и меня за руку держала. Ждала поезда. По перрону про-ходил какой-то дед, всё понял и сказал ей: «Сама делай что хочешь, а дочку ос-тавь». И мама одумалась. Я всегда жила и с принципами, и с пониманием, что жизнь больше идеи. Дольше и тяжелее, чем нам это может показаться вначале. У меня были принципы, но не было иллюзий.

Принципы помогали держаться. Вот, скажем, работала я в деревен ской школе (это сразу после окончания Коростышевского училища), и вот воз-вращаюсь после весенних каникул на работу. А на речке лед просел, не пере-едешь. Все мои спутники развернулись кто куда — ждать подходящей оказии, а я пошла по ледяной воде вброд. Перешла речку, дошла до квартиры своей наемной вся мокрая, хозяйка увидела — ахнула.

Глупо, да? А я собой и не гордилась, но считала, что по-другому и быть не может. У меня завтра ученики, мне завтра на ра-боту — как же можно подвести учеников?

Но при этом, повторюсь, никаких иллюзий. Я всегда принимала жизнь во всей ее полноте. Не судила. В ту же деревенскую школу, помню, везут меня на грузовике. Еще даже не начала я ра-ботать, переезжаю. Парень, что едет в кузове, всё изворачивается, заглядывает в кабину водителя то с одной, то с дру-гой стороны. Наконец не выдерживает и спрашивает шофера: «Ты кого везешь?» Тот: «Учительницу!» Парень и говорит: «Это хорошо, хоть одна девушка будет в деревне». Я удивилась, спрашиваю у водителя: «Что же, у вас девушек нет?» А он помолчал и — уклончиво: «Девчата-то есть…»

М ного раз слышала я от учени-ков: «Ой, только дайте кончить школу, я десятой дорогой буду

школьный двор обходить». Но, так или иначе, все возвращаются. Школа — это полжизни. Можно сыграть пять свадеб, но выпускной все равно будет один.

Если задуматься — школа действи-тельно жестокое место. Даже самая иде-ально устроенная школа — это всегда принуждение, насилие. Ученик должен (это «должен» над ним висит все эти годы), и учитель тоже должен — должен учить, должен быть терпеливым, должен любить детей.

Но меня всё устраивает. Мне ин-тересны дети. Я люблю свой предмет. Литература — это этика, способ общения с миром, диалога с жизнью.

Ученики мне говорят: «Сейчас лите-ратура никому не нужна, ее на ЕГЭ не сдавать!» А я им отвечаю: «Да ты даже и не понимаешь, сколько раз тебе ее сдавать. Или жизнь сразу на краткое содержание переведешь?»

Записала Евгения ПИЩИКОВА

Как-то я отвезла свой выпускной класс к морю. Пришли на пляж. Дети раздеваются, я стою. И вот один мальчик смотрит на меня и говорит: «Долго вы так стоять будете? Мы ж все знаем. Раздевайтесь, кладите эту дуру на песочек и идите с нами купаться!» «

«

Юли

я Б

АЛ

АШ

ОВ

А —

«Н

ова

я»

Мировая история с Генисом22 «Новая газета» пятница.

№103 16. 09. 2011

от здесь, — не выходя из-за стола начала экскурсию Лиис, — всегда было бойкое место: перекресток не че-тырех, а пяти углов. Именно тут Эстония впервые вошла в семью цивилизованных наций, ставших теперь Европой.— Как? — с привычной завистью спросил я.— На здешнем торжище пираты острова Саарема продали в рабс-тво северного царевича, которого со временем выкупили на свободу и сделали королем Норвегии Олафом. Уже тогда здесь был свободный рынок, — добавила Лиис. — Горячие эстонские парни.— А то, — согласилась Лиис. — Поэтому датчане и отдали Эстонию немецким рыцарям за четыре тонны серебра.— Один Лотман — дороже.— Кто спорит.

За это надо было выпить, и мы под-няли грубые кружки из рыжей глины с медвяным пивом.

— Тервесекс! — закричал я, враз ис-черпав вторую половину своего эстонс-кого словаря.

— Терве, — объяснила Лиис, — значит здоровье, а секс...

— Я знаю.— Вряд ли, — засомневалась Лиис, —

это — суффикс.— Так и думал, — наврал я.Готовясь к лингвистическим испы-

таниям, я всем говорил «Тере», но это не помогало: старые мне отвечали по-русски, а молодые на английском, ибо русского уже не учили.

— А могли бы, — с угрозой сказал Пахомов, который из принципа пишет Таллин в имперской орфографии.

— Одно слово — эстонцы, — шипит он. — За лишнюю букву удавятся.

— Скорее — наоборот, — возразил я.Мне ее, впрочем, не жалко, хотя вторая

«н» смотрелась избыточно. Как всякая про-делка политической корректности: вместо негра — афроамериканец, вместо русско-го — россиянин, вместо еврея — тоже.

Высокая эстонка, говорящая по-ан-глийски с ирландским акцентом, внесла грубое деревянное блюдо с закусками. В меню оно называлось «Услада кресто-носцев».

— Я думал, их услада резать турок.— Наших сперва крестили. Тут, впро-

чем, акцент на пряностях — брюква с имбирем, острая чечевица, рыцарские огурцы с перцем.

— Глобализм?— Но в меру. В «Ганзе» не подают

картошку и водку — Америку и спирт открыли позже.

Это ничему не помешало, потому что мы перешли на монастырский «Аквавит», в котором градусов не меньше, но пьется легче. К третьей перемене, между гриба-ми и лосятиной, я набрался (храбрости), чтобы спросить, как эстонцы относятся к русским. Лиис не знала, потому что эстонкой была только по профессии. К ней относились хорошо, ко мне — тоже,

как, впрочем, ко всем туристам, которые слетают в Таллинн тучей.

Китайцев в Эстонии, как теперь во-дится, больше всего. Я слышал, что ев-ропейский тур они начинают в Трире, на родине Маркса. Дальше уже не важно: все европейцы — на одно лицо, особенно в музее, где китайцы степенно переснимали портрет завитого вельможи, проигравшего Петру Эстонию. Спрятавшись от строгого экскурсовода за колонну, две юные кита-янки хихикали над голой Венерой.

После этих троих мне больше всего понравился зал скульптуры. В нем собрали бюсты тех, кто оставил след на этой земле — даже если он на ней и не был. Зал по-братски делили Киров, Христос, Карл ХII, святые, передовики, крестоносцы, удар-ники. Стоя вперемешку, они превращали историю в сумбур и кашу, что, надо сказать, в Прибалтике не слишком отличается от правды. В конечном счете всё это оказы-вается не слишком важным. Сквозь ушко настоящего прошлое проходит лишь в на-рядном — облагороженном — виде. От рус-ских, например, остались только лучшие — Солженицын, Довлатов и Тарковский, ибо в Таллинне снимали «Сталкера». Мне даже показали гулкий фабричный корпус, став-ший в кино Зоной. Теперь там театр.

— Джентрификация, — важно объявил я и вновь приложился к кружке. Как всё здесь, пиво было ни на что не похоже. Оно отдавало лесными травами, диким медом и седой древностью. В ней, собственно, весь фокус. С тех пор как Евросоюз запретил го-рючие и вонючие сланцы, Эстония пустила в ход свой главный ресурс — средневеко-вье. Каждый день его становится всё боль-

ше. Старый город растет так быстро, что я в нем от радости заблудился — дважды.

История — нефть Европы, и она не устает расширять промыслы, реставри-руя обветшалое и возводя разрушенное. Всякий старинный город обладает, как ящерица, способностью к регенерации, но только красивого. Остальному нечем зацепиться за историю, и оно ссыпается в Лету, как райкомы, военные базы и тяже-лая промышленность…

— …которую они променяли на свой туристский Диснейленд, — обиженно за-ключил Пахомов, называвший балтийские страны лимитрофами и не отличавший их народы друг от друга.

Я понимал обиду Пахомова, потому что любил бабушку. Она умерла в Риге, где провела большую часть своей почти столетней жизни, но так и не примирилась с латышами, которых готова была принять за своих, если бы они говорили по-челове-чески. Чужой язык бабушка принимала за каприз и вызов, чем, надо сказать, не отли-чалась от главнокомандующего прежнего округа со слишком скромной для его поста фамилией Майоров.

Мне язык не мешал, потому что я его так и не выучил. В смешанных компаниях говорили по-русски, а в других я не бывал, о чем горько жалел, ибо самые красивые девицы учились в Академии художеств, где говорили только на латышском. Языковой барьер охранял куцую эстетическую свобо-ду, позволявшую рижским мэтрам завести живопись, чуть отличную от неизбежного в метрополии советского сезаннизма. Другим очагом сопротивления были песни — по одной на каждого латыша. Но мы знали

одну — «kur tu teci», а с таким репертуаром далеко не уедешь. Мы и не пытались: латы-ши, казалось, мало чем отличались от рус-ских, если не считать коротковатых брюк. Только задним числом я сообразил, что прибалты были выше того среднего роста, на который работал советский ширпотреб. За это их, беловолосых и голубоглазых, бра-ли играть фашистов, сперва — в советском кино, потом — в постсоветской жизни. По уровню вражды, узнал я из российских оп-росов, Эстония лишь немногим уступает чеченским боевикам и американским им-периалистам. В Таллинне этого не заметно, что и понятно: те, кто так считает, редко покидают берлогу.

— Чего ты хочешь, — вздохнул Пахомов, — ваша Балтика — оселок. С Востоком Россия воюет, а от Запада ждет еще и ответной любви. Вот почему Россия — европейская, а не евразийс-кая страна: она всегда лицом к Европе. Последствие агорафобии. На Восток мы перли сдуру, а на Запад — от страха перед завоеванным. Стимул Петра — бегство от бесформенности: обменять степь на клумбу, Волгу — на фонтан, прислониться к грани-це и прорубить в ней не врата, а окошко.

— Скорее уж, — влез я, — форточку, если говорить об Эстонии.

Не то чтобы она такая маленькая, Голландия — меньше, не говоря об Израиле. Просто мы о них мало знаем. Как писал Яан Кросс, чтобы вывести эстонцев из «состояния безымянности», понадобил-ся шахматный гений Пауля Кереса. Но надолго его не хватило. Бабушка, правда, любила Георга Отса, а я — Юло Соостера, чья синяя рыба (сама себе тарелка) ждала меня на выставке посреди Кадриорга.

Путь к нему отмечал знак «Осторожно, белки», и я сунул бумажник в карман поглубже. В парке стоял камерный пре-зидентский дворец легкомысленно розо-вого цвета. Власть сторожили три тощих льва на гербе и два румяных солдата. Я сфотографировал их всех и порадовался тому, что эстонская независимость — в надежных руках и лапах.

Таллин(н)Александр ГЕНИС

– ВИстория — нефть Европы, и она не устает расширять промыслы. Всякий старинный город

обладает, как ящерица, способностью к регенерации, но только красивого. Остальному

нечем зацепиться за историю, и оно ссыпается в Лету, как райкомы или военные базы…

Мне понравился зал скульптуры. В нем собрали бюсты тех, кто оставил след на эстонской земле. Зал по-братски делили Киров, Христос, Карл ХII, святые, передовики, крестоносцы, ударники «

«

Пе

тр С

АР

УХ

АН

ОВ

— «

Но

вая»

cупер/рубрика 23 «Новая газета» пятница.

№103 16. 09. 2011

КУЛЬ

ТУРН

ЫЙ С

ЛОЙ

П ерекрестный российско-испанский год близится к финишу. По традиции по-добных акций акцент был сделан на многочисленные представления музейных

сокровищ. Прежде всего Museo Nacional del Prado в «Эрмитаже» и Figueres Teatre-Museu Dali — в Пушкинском музее. Но самым масштабным и пафосным проек-том оказался визит мадридского «Реала». Но футбольные болельщики могут не беспокоиться. Речь — об Испанской ко-ролевской опере, впервые приехавшей в Москву с провокационной поста-новкой опуса Курта Вайля и Бертольда Брехта «Возвышение и падение города Махагони».

Новая сцена Большого театра превра-щена в помойку. А интернациональная команда солистов по воле режиссерского тандема Алекс Олье — Карлуш Падрисса и под дирижерскую палочку специально приглашенного, модного у нас Теодора Курентзиса доказала, что страсть к на-слаждению и убежденность в том, что стыдно быть бедным, — прямая дорога на свалку истории. Эта гастроль во мно-гом дело рук Жерара Мортье — одного из самых значимых людей в современной европейской культуре и успешных ре-форматоров музыкального театра. Ныне Мортье занимает пост артистического директора театра Real и, похоже, точно знает, зачем нужна опера сегодня.

— Почему для показа в Москве вы вы-брали оперу Курта Вайля?

— Она, мне кажется, интересна не только с музыкальной точки зрения, несмотря на то что многие любители музыки говорят, что это вовсе не опера, а кабаре, с чем я категорически не со-гласен. Это произведение не только для Москвы, но и для всего мира является чрезвычайно важным, потому что рас-сказывает историю, как человека при-говаривают к смерти только за то, что у него больше не осталось денег. Сегодня, когда молодых людей спрашивают, что они хотят делать в жизни, чаще всего молодежь твердит в ответ лишь одну фразу: «Я хочу просто заработать много денег». Опера же заканчивается слова-ми: «У меня были деньги, я ел, я пил, но счастья так и не нашел»…

— Но мир потребления процветает, чего не сказать о мире искусства. И многие ваши проекты публика встречает протестом. Вас это разочаровывает или нет, до того момен-та, пока хорошо продаются билеты?

— Недовольство публики — это ис-пытание для артистов. Для меня же и для театра крайне важно, чтобы публика, вы-ходя со спектакля, оставалась возбужден-ной и обсуждала увиденное, а не болтала о разводящихся знакомых, о том, кто чья любовница…

И без ложной скромности могу ска-зать, что в бытность мою интендантом Зальцбургского фестиваля, это так проис-ходило, хотя сначала у меня было много противников. Универсального рецепта успеха не существует. Например, когда я руководил Парижской оперой, всё было по-другому. Все новшества, которые я пытался привнести, воспринимались как дань моде. Похоже, мода — это единствен-ное, что интересно парижанам. Я никогда ничего не делал ради провокации в чистом виде или тем более моды. Я просто ста-раюсь, чтобы спектакли не превращали театр в музей, а находились в эпицентре проблем, которые поднимаются сегодня. И когда я начинал, даже в Париже сред-ний возраст публики был 57 лет, а когда ушел — 42 года.

— Мадрид не похож в этом смысле на Париж?

— Нет. Во-первых, будучи фламан-дцем, я чувствую связь с Испанией. И в некотором смысле для меня Мадрид даже важнее Зальцбурга (Мортье долгие годы возглавлял знаменитый Зальцбургский фес-тиваль. — Ред.), так как это мой последний

значительный пост, потому что мне уже 68 лет. Меня пригласили для того, чтобы сделать этот театр центром музыкальной жизни, чтобы в него приходили не только богатые люди. И моя программа на но-вый сезон достаточно современна, отчего я потерял 18% держателей абонементов. При этом 10% мне удалось вернуть, заин-тересовав людей из числа тех, кто никогда прежде не ходили в оперу. Меня безумно привлекает возможность создать что-то новое, так как Мадрид — это Мекка жи-вописи, литературы, но не классической музыки. В Мадриде долго не существова-ло оперной культуры, потому что Франко ненавидел оперу. У Сталина было хотя бы одно достоинство: он оперу любил.

— Выходит, опера — это очень полити-чески зависимый жанр…

— Даже если мы любим поговорить о том, что опера умирает, она остается в обществе символом власти и представи-тельности. Реставрация Большого театра, открытие новой Пекинской оперы, ре-конструкция Королевского театра, строи-тельство Миттераном «Опера Бастиль» — опера остается тем местом, где власть хочет продемонстрировать свою мощь. Поэтому власть столь пристально следит за тем, что происходит в опере.

— Что может заставить человека захо-теть стать директором оперы?

— В моем случае я не знаю, как так по-лучилось. Я происхожу из очень простой семьи: мой отец был пекарем. Но в 11 лет я посмотрел «Волшебную флейту», влю-бился в Царицу Ночи, влюбился в оперу и начал сам заниматься музыкой. И я понял одну вещь: когда опера хорошо сделана,

она рождает настоящие эмоции, что ока-зывает огромное влияние на общество. Например, я узнал, что в XIX веке боль-шие хоры Верди и Вагнера вдохновили национальные движения. Через оперу, через ее эмоции можно вызвать людей на размышления. Драматический театр апеллирует в первую очередь к интеллекту и уже потом — к эмоциям. В опере наобо-рот: сначала идут эмоции, а потом — ин-теллект. При условии, конечно, что опера не представлена как пустое развлечение.

— Вы могли бы представить себя в ка-честве интенданта Большого театра?

— Нет, потому что я очень европей-ский человек. Везде, где я работал, я прекрасно знал эти места. Что касается России, то я восхищаюсь ее культурой, в моем эстетическом мировоззрении она занимает центральное место, но России я не знаю. Летом, готовясь к нынешней поездке в Москву, прочитал книгу Фигаса «Наташин танец». В ней очень хорошо показано присутствие азиатского харак-тера в России, которого я совсем не знаю. Это духовность, которая, с одной сторо-ны, создается Православной церковью, с другой — влиянием шамана. Для меня это слишком необыкновенная культу-ра. Кроме того, мне кажется, сегодня в Большом театре хороший директор, а рос-сийская власть настолько жестко контро-лирует жизнь Большого, что, боюсь, более двух месяцев я тут бы не удержался…

Беседовала Мария БАБАЛОВА

Артистический директор

Испанской королевской

оперы превратил новую сцену

Большого в помойку

РИ

А Н

ово

сти

«Власть пристально следит за тем, что

происходит в опере»

Жерар МОРТЬЕ:

«Возвышение и падение города Махагони»

в городе Москве

культурный слой24 «Новая газета» пятница.

№103 16. 09. 2011

Н е в пробках же слушать 27-ю главу «Дон Кихота», где девица Доротея убивается о своей загубленной чести. Такими вскриками полны и «Фейсбук», и мобильный.

Тем мудрее убедиться в их неизбывности. Актриса Луна Паредес Зурдо уверена в фарисействе стенаний домашней девочки: Доротея продуманно одета для душевного и физического стриптиза: женский фрак, цилиндр, оседланный стул, контровой свет. Дочь вассала (богатая и незнатная) мечтает выйти за идальго (родовитого и небогатого), но аристократы так неверны, а слуги так вероломны. Виньетка девичьей глупости, свернутая с ироничным прищу-ром, открыла серию прелестно коротких поводов к затяжным беседам о литерату-ре по дороге от усадьбы к гостинице. На узком шоссе гений места сводит с мест-ными жителями. Например, студентами Тульского пединститута, коротающими вечер в спорах о рецепции современного ислама, религиозно-философских текстов Льва Толстого. Хотя, на первый взгляд, студенты всего лишь преследуют боль-ничную кошку.

На входе на территорию областной боль-ницы № 2 встречает цитата Луначарского: «Подлинным памятником Льву Толстому должны быть прежде всего учреждения, носящие его имя». Вот эта мерная осоз-нанная жизнь на свежем воздухе и есть памятник Льву Николаевичу: подруга, ждущая на больничном крылечке побитую товарку, пятикурсник Вова, пронзенный «Исповедью», «Исследованием догма-тического богословия», «Соединением и переводом четырех Евангелий» и особенно текстом «В чем моя вера?», вежливое об-хождение яснополянцев: «Если руки не из того места растут, дома плитку нормально положить не можешь, не можешь сам печ-ку починить — остается идти в науку! Тут выбоина, обойдите-ка!»

На следующий день итальянский ак-тер Ивано Марескотти, поработавший с Роберто Бениньи, Энтони Мингеллой, Клаусом Марией Брандауэром, читал на итальянском «Ад» и «Чистилище» из «Божественной комедии» под саксофон и пианино. Пока репетировали, записали 12 дисков для айпода. Наверное, после этакого погружения у музыкантов были причины не включать «Рай» в программу выступления. Не ощутили еще своего права, как студент-религиовед Вова, по-хорошему сомневающийся в своем праве засорять космос рассуждениями о вере, но уже готовый нести за них от-ветственность.

Французы затеяли благоразумную игру в сослагательное наклонение —

если бы Виктор Гюго и Жорж Санд встретились. Вышла легкая, как моло-дое вино, зарисовка о флирте портретов в кабинете современной парижанки: девушка спит над ноутбуком, утомив-шись онлайн-просмотром «Риголетто» Верди, оперы, написанной по пьесе Гюго «Король забавляется». Портреты подрались бы, будь у них ноги, и уж точно почесали языки о равнодушии потомков к их творчеству. Но от первого же прикосновения тряпочки к стеклу морщины и обиды великих разглажи-ваются: проснулась-таки наша птичка, заботится о стариках.

Шекспира молодые британцы из театра «Шекспир вслух» читали азарт-но — так и должен звучать Шекспир в студенческом театре. Для «Гамлета», «Макбета», «Ромео и Джульетты», «Сна в летнюю ночь» смены нарядов не потре-бовалось, души героев охотно заселялись по очереди в одно женское корсажное платье и скромный мужской шутовской плащ. В сцене укрощения Катарины был вызван Владимир Ильич Толстой, он поз-дравил актера из Стратфорда-на-Эйвоне Самуэля Лессера с днем рождения, и зри-тельный зал спел Happy Birthday так ис-кренне, что актер расплакался, а потом и вовсе вывесил фото с этого выступления в Ясной в виде профиля на «Фейсбуке».

Оркестр «Времена года» Владислава Булахова приехал из Москвы с отменной программой: по списку любимых произ-ведений Толстого, составленному пиа-нистом Александром Гольденвейзером, музыканты сыграли Брамса, Генделя, Перселла, Вивальди, Моцарта, Баха, Крейслера. Зрители кутались в пледы, а скрипачки в концертных платьях с голыми плечами исполняли вальс из оперы Прокофьева «Война и мир», кар-

тину встречи Наташи Ростовой и князя Болконского. Нотки, истаивая, зависали где-то в ночном небе, а в краях очковых линз зрителей отпечатывались на долгую память стволы берез.

Наушники для лучшего понимания чужого языка остались после поездки в кармане. В следующем году к семер-ке классиков присовокупят Гомера и Диккенса и будут писать заявку на грант Евросоюза. Фундаментальная литерату-ра требует инвестиций, но и возвращает много: поток машин на фестивальные спектакли с тульскими и московскими номерами был напряженным. Не жалко людям на Толстого и Данте бензина и времени. Владимир Толстой это знает, и в усадебном кафе «Прешпект» не пе-реводятся пирожки по рецепту Софьи Андреевны для усталого путника.

Екатерина ВАСЕНИНА,спец. корр. «Новой газеты»

Ясная Поляна — МоскваФото Александра НИКИТЮКА

Толстой в окружении

P.S. Параллельно «Саду гениев» в Ясной Поляне развивает-ся совсем иной сюжет: некие фирмы купили на ими же органи-зованном конкурсе прилегающие к усадьбе угодья под застройку коттеджами.

Сейчас музей в фазе финального ожидания: местная админис-трация должна окончательно отменить свои решения. После об-ращения директора заповедника Владимира Толстого к министру культуры и незамедлительного обращения Александра Авдеева к генпрокурору Чайке, руководству области и Геннадию Полтавченко (тогда еще полпреду президента в Центральном федеральном округе) администрация Щекинского района приостановила действие своих постановлений, принятых еще в 2008 году. Оказывается, в 2009 году были проведены аукционы на долгосрочную аренду земельных участ-ков. Было разыграно три аукциона, и три компании, очевидно, дого-ворившись между собой, приняли участие в них. Каждая выиграла по одному конкурсу. Уже была запущена процедура перевода земель из

одной категории в другую, чтобы можно было строить коттедж-ные поселки на трех участках, каждый размером с Ясную Поляну. Сотрудники музея и Владимир Толстой узнали об этом два месяца назад на общественных слушаниях в муниципальном образовании «Головеньковское» по поводу одного из трех участков. Чудесным образом на слушаниях оказалась группа никому не известных людей, которых оказалось больше числом, чем представителей музея и местных жителей, они проголосовали за проект застройки.

У администрации Щекинского района, видимо, нет шан-сов в судебном порядке оспорить и реализовать этот проект. Прокуратурой и органами охраны памятников дан срок до 15 сентября принять решение, будут ли они биться за право строи-тельства или отменят решения. Администрации завидовать не приходится: в первом случае им придется судиться с заповедником, во втором — судиться с арендаторами, уже внесшими деньги за 2009 и 2010 годы.

В Ясной Поляне читают классиков и борются

за неприкосновенность их территории

Да, они правда привезли свой воздух и смешали его со звонким от холода ржанием лошадей в яснополянских конюшнях, шелестом берез и яблоневых деревьев. Воздух и язык: немецкий — Шиллера, английский — Шекспира и Джойса, испанский — Сервантеса, италь-янский — Данте, французский — Гюго и Жорж Санд. Организаторы фестиваля «Сад гениев» в Ясной Поляне запасли карманные науш-ники для синхронного перевода спектаклей и оставляли их гостям. Спектакли по произведениям классиков европейской литературы, став основным блюдом «Сада…», наполнили рецепторы зрителей комфортом усадебного аудиотеатра на свежем воздухе.

Владимир Толстой

Создатель спектакля «Вильгельм Телль» катил тележку с театральными пожитками по аллее и зазывал зрителей — как в старину

25 «Новая газета» пятница.

№103 16. 09. 2011

ре

клам

а

Ведущая рубрики: Екатерина ВАСЕНИНА

афишаНаводки

15 сентября

В Еврейском культурном цент-ре — мини-фест «Ветви джаза», три дня авторских программ музыкантов, сле-дующих новыми путями джаза и импрови-зационной музыки. В первый день выступит дуэт одесско-кёльнского сплава: раскрепо-щенного вокала Тамары Лукашевой и сме-лых фортепианных импровизаций Роксаны Смирновой. Второй дуэт — украинской вокалистки Татьяны Балакирской и москов-ского пианиста Алексея Наджарова — воз-ник как посвящение знаменитой канадской певице Джони Митчелл.

Начало в 19 часов. Также 18 и 22 сентября.

В филиале Театрального музея имени Бахрушина, в Доме-музее Щепкина открывается выставка «Артист с душою больше, чем ар-тист» — к 85-летию Евгения Леонова. Экспозиция обыграна как диалог двух вели-ких актеров — Михаила Щепкина и Евгения Леонова, в творчестве и в личностях кото-рых выражены многогранность народного образа и особая народная мудрость.

До 16 октября.

17 сентября

Корейский кинематограф называют луч-шим в этом веке. В программе фестива-ля корейского кино K-motions в кино-театре «35 мм» — лучшие корейские фильмы последних лет. Среди них — романтические истории «Любовь по ко-миксам» и «Агентство знакомств «Сирано»; самая похмельная комедия на свете «Весь день свободен», объехавшая фестивали от Торонто до Локарно, от Чонджу до Роттердама; новый взгляд на классическую историю любви — фильм «История Чун Хян, рассказанная слугой», получивший

на родине множество кинопремий; триллер «Ночной эфир» со звездами корейского кино Ю Чжи Тхэ («Олдбой». «Сочувствие госпоже Месть», «Антарктический днев-ник») и Су Э («Однажды летом», «Сказ про то, как Ман Тэк женился»); и последняя работа режиссера Ли Юн Ки «Любит, не любит», отобранная в конкурс Берлинского кинофестиваля.

До 20 сентября.

В клубе «Б2» — презентация двойного концертного видео-DVD «XXV. Юбилейный концерт в ДК Горбунова» группы «Крематорий». В диск вошли хиты ансамбля за всю двад-цатипятилетнюю историю в новом про-чтении. Фильм-концерт «Крематория» был снят на юбилейном концерте в мос-ковском ДК имени Горбунова 28 ноября 2009 года.

Начало в 21 час.

18 сентября

В Р а х м а н и н о в с к о м з а л е Московской консерватории будет представлена панорама раритетов «Сергей Прокофьев в кругу совре-менников» — к 120-летию со дня рож-дения. В программе — вокальные и форте-пианные сочинения, созданные в 1910—1920-е годы. Опусы Прокофьева прозву-чат в окружении романсов Мясковского на стихи Зинаиды Гиппиус и вокального цикла «Александрийские песни», «Серенады для фортепиано и песен на народные слова» Стравинского.

Начало в 19 часов.

В клубе Arena Moscow один из лучших фристайлеров России — Noize MC презентует свой первый кон-цертный DVD под скрипку, виолончель и духовые.

Начало в 21 час.

21 сентября

В Большом зале Московской к о н с е р в а т о р и и В л а д и м и р Федосеев и Большой симфоничес-кий оркестр имени Чайковского о т к р о ю т с е з о н м у з ы к о й Чайковского — увертюрой-фанта-зией «Ромео и Джульетта». В концерте для скрипки с оркестром ре мажор со-лирует Арабелла Штайнбахер (скрип-ка, Германия). В завершении вечера будет представлен Первый концерт для фортепиано с оркестром в исполнении Большого симфонического оркестра и Елизаветы Леонской (Австрия).

Начало в 19 часов.

Городницкий споет

«Песнь о любви»

Н а п е с н я х А л е к с а н д р а Г о р о д н и ц к о г о — « С н е г » , « Д е р е в я н н ы е г о р о д а » , «Песня полярных летчиков», «Перекаты», «На материк», «Канада», «Жена французского посла», «Атланты» — выросли миллионы. 21 сентября в клубе «Гнездо глухаря» мэтр выступит с программой «Песнь о любви».

http://www.gnezdogluharya.ru/

свободное пространство26 «Новая газета» пятница.

№103 16. 09. 2011

Ю рий Борисович Норштейн пред-полагал родиться в Марьиной Роще в Москве против ночи, если только

мне не изменяет память, на 15 сентября сорок первого года, в мирное время. Но война спутала его планы, и он появился на свет в деревне Андреевка Каменского района Пензенской области, куда его родители — папа, наладчик деревообра-батывающих станков, и мама, воспита-тельница детского сада, — отправились в эвакуацию. Скоро, однако, семья вер-нулась в Марьину Рощу, где юный Юрий Борисович осознал себя человеком и жил в гармонии с послевоенным московс-ким временем, играл со сверстниками, которые большей частью и по обыча-ям тех дней и мест носили не имена, а клички. Некоторые дворовые знамени-тости обрели впоследствии большую и печальную известность, как, допустим, Япончик, Слава Иваньков. Однако Юрия Борисовича Серенький Волчок уберег от дурного влияния Марьиной Рощи, и он рос рыжим, кучерявым любознательным мальчиком, хотя школьными занятиями себя не изнурял. Он рассматривал мир и лица, его населяющие, рисовал их в сво-ем воображении, а когда стал постарше, перенес на бумагу.

Иногда он смотрел в окна ткацкой фаб-рики, что была напротив, на гиган тские бездушные, ловкие в своей механической прыти, мотальные станки, на маслянистый воздух уходящих в сумрак чревов цехов, на бесконечно однообразные движения людей, бездумностью движений копиру-ющих машины.

Ни о чем не думал в эти минуты Юрий Борисович, но мозг мимо воли его запоми-нал картину, заталкивал в темный угол со-знания рядом с прочей ненужной дрянью.

Говорят, японцы, если год-другой не пользуются вещью, выбрасывают ее. Мысль, впрочем, не вещь, да и Юрий Борисович не японец, хотя там его почита-ют на манер кинематографического божес-тва, а фильмы «Ежик в тумане» и «Сказка сказок» — признаны лучшими анимация-ми всех времен и народов. Справедливо.

Через много лет образ тусклого масля-нистого (теперь от лампадного масла) мира явится в норштейновской «Шинели», ше-девре несравненном, не законченном ни-когда, потому что продолжающемся, как живая жизнь наша — и Юрия Борисовича, и Башмачкина Акакия Акакиевича.

«…Миссия Башмачкина, — сказал как-то, приземлившись у железнодорожных пу-тей Савеловского направления, воздухоп-лаватель Винсент Шеремет, самопровозг-лашенный знаток разнообразных процес-сов, — утверждение человеческого в этом бесчеловечном, механическом мире. Ему вовсе и не должно знать о своей миссии. Это мы знаем, а он просто пользуется жизнью естественного и вполне счастливого оби-тателя земли, и все, что с ним происходит, естественно. Он любим буквами, любит их и строит свой мир из букв. Господь, собс-твенно, с чего начал строить? В начале что было? Для Акакия это тоже слово».

Тут Винсент оглядел отсутствующих слушателей, дал газ в форсунку и улетел.

А Юрий Борисович остался в Марьиной Роще и, повинуясь правде, которая порой его обуревала до такой степени, что он ее высказывал, крикнул вдогонку:

— Да я и не думал вовсе о «Шинели», и кино с мультипликацией мне было не ин-тересно. Я мечтал стать живописцем. Меня волновали соотношения цвета и формы.

Собрав холсты, он отправился в Суриковский институт. Это было время, когда кучерявый абитуриент с фамилией Норштейн, пусть и очень способный, шансов поступить имел не много. Друг Юрия Борисовича, замечательный худож-ник Наталья Нестерова, рассказывала, что ее маме Зое Николаевне признался в свинстве преподаватель, что завернул юного рыжего живописца. Посмотрев работы, экзаменатор сказал:

— Вы — сложившийся художник. Зачем вам учиться?

Во ВГИКе его тоже посчитали сложив-шимся художником, и он отправился рабо-тать на мебельный комбинат рабочим.

Он не сказал: «Зачем вы меня обижа-ете?», даже не подумал. Он был сильный, самостоятельный мальчик, хотя и несколь-ко опечаленный.

Но в музеи его пускали, книги ему про-давали, и он учился в художественной шко-ле Краснопресненского района, где его друг Володя Морозов предложил подать документы на курсы мультипликаторов.

Юрию Борисовичу это занятие кате-горически не нравилось, но мебельный комбинат нравился еще меньше. Собрав свои работы, он отправился к соседу своей тети Мани — в прошлом воевав-шему летчику и режиссеру мультфильмов Роману Качанову.

Крупный мужчина в свитере а-ля Хэм слушал по радио песню: «Самое синее в мире, Черное море мое». Дослушав ее до конца, он посмотрел работы, сказал: «Слабенькие рисунки, однако что-то в них есть. Подавай документы».

Закончив курсы, Юрий Борисович мультипликацию не полюбил. И ког-да Роман Давыдов дал ему эпизод про химию в фильме о развернутом плане народного хозяйства, даже загрустил: «И этим заниматься всю жизнь». Однако дома у холстов отходил душой и с увлече-нием читал книгу, купленную по случаю в букинистическом магазине. Там были лекции Эйзенштейна с разборами эпизо-дов убийства старухи Раскольниковым. Эйзенштейн, которого Юрий Борисович считал самым образованным человеком своего времени, увлек Норштейна. Он подписался на шеститомник Сергея Михайловича, и в 67-м году, когда вы-шел третий том, женился на Франческе Ярбусовой, бессменном и прекрасном художнике всех его знаменитых филь-мов.

В этом же году Норштейн с Аркадием Тюриным сделали фильм «25-е — день первый». Юрию Борисовичу пришла мысль снять кино о революции на основе искусства авангарда.

Он открыл для себя (и нас) новую вы-разительность анимации. Его любимая живопись заговорила на языке кино.

Фильм с трудом приняли, и хотя его пустили на пару недель на экран, Юрий Борисович решил с этим всем кино покон-чить. Но великий Федор Хитрук, которому картина понравилась, отговорил его…

Понимаю, что вам хочется, чтобы мы продвинулись в рассказе, и читатель, нако-нец, узнал, чем закончится великий фильм Норштейна «Шинель», но мы и сами это-го не знаем. Да и закончится ли? Юрий Борисович работает над ним, и, вероятно, будет работать всегда, а, кроме того, если мы поспешим, вы не узнаете, кто первый сказал Норштейну: «Гений».

После фильма с авангардом, где он по-чувствовал «сопряжение форм», наступила апатия, и работал он настолько скверно, что его перевели в фазовщики. Это тоже профессия, но классом ниже. Ненависть

к мультипликации была такой, что и здесь он напорол изрядно.

Начальник вызвал Юрия Борисовича и велел идти к режиссеру Караваеву. Валентин Караваев, впоследствии друг Норштейна, разложил рисунки-фазы и сказал:

— Ну ты, гений, посмотри, что ты на-творил. — Он посмотрел — правда. Бежать надо, бежать!

Тут опять прилетел шар, и Винсент Шеремет, увидев Норштейна, которого за слабые достижения перевели на ку-кольную студию к Владимиру Дегтяреву «оживлять» лягушку в фильме «Кто сказал «мяу»?», закричал ему из гондолы на весь Спасопесковский переулок:

«Вылупившись из яйца и будучи крис-тально чистым и счастливым существом, не имея ни знаний, ни культуры, ни веры, в процессе освоения слов, любимых букв, он обучается. Он понимает, что шинель сшита из слов… И он все время пишет. Пишет. И он не унижен трудом. Как он может быть унижен, если у него есть чувство. Он обделен любовью, но сам-то любит, пусть слова. Да и сама любовь тоже слова. А что Христос без слов? Он сказал: встань и иди! И ты иди».

— Ты о ком это все? — крикнул Юрий Борисович воздухоплавателю.

— Об Акакии Акакиевиче Башмач-кине.

— До этого еще далеко.— Ну не так уж далеко, — крикнул

воздухоплаватель и, захрапев горелкой, улетел.

«Не так уж далеко…» Это как посмот-реть. Пожалуй, несколько жизней, если считать, что каждый фильм — одна. Первая была совместной, в которую его пригла-сил мэтр Иванов-Вано. Сорежиссером. Норштейн переделал все фоны, разрабо-тал весь монтаж и цветовую гамму. Фильм «Сеча при Керженце» получил премии. Иванов-Вано настоял, чтобы Норштейн в титрах значился режиссером, однако в этом качестве его признавали на студии немногие.

В коридоре коллега увидел Иванова-Вано и распахнул руки: «Иван Петрович, вашему фильму присуждена премия». Норштейн стоял рядом, но его словно и не заметили. Это была обидная малость, и она его зацепила, раз запомнил. Но зна-чила она ерунду по сравнению с главным — он почувствовал вкус к мультипликации. Понял, что язык ее, изобразительный ряд могут быть другими. Философские при-тчи, наполненные тонким лиризмом и необыкновенной глубиной, последовали одна за другой.

Вслед за «Лисой и зайцем» последо-вал фильм «Цапля и журавль», в котором Юрий Борисович увидел гоголевский (или чеховский) сюжет, блестяще воплощен-ный художником Франческой Ярбусовой и оператором Александром Жуковским… «Ежик в тумане» и «Сказка сказок» сделали Норштейна всемирно любимым.

Он считал, что каждая новая работа должна идти с повышением сложности. Она должна умнеть.

Снимая «Сказку сказок», Юрий Борисович знал, что будет снимать «Шинель».

Я встретил его в квартире Пушкина на Мойке, куда он приехал к нашему общему другу — тогда смотрителю свя-того места — Нине Ивановне Поповой. Ходил, рисовал, записывал. Это было задолго до начала съемок. А еще раньше он читал гоголевскую повесть в вечерних сумерках, сидя напротив окон знакомой нам ткацкой фабрики в Марьиной Роще. Пейзаж дополняли завод по производству оборудования для московской газировки и комбинат вторичного алюминия, куда привозили разбитые самолеты. Он чадил, покрывая снег черной копотью. Под туск-лым светом грязных окон он знакомился с Акакием Акакиевичем Башмачкиным.

Ребята из Марьиной Рощи много читали впрок: в лагерях рассказчики сю-жетов пользовались уважением, а Юрию Борисовичу «Шинель» пригодилась на воле. К тому же всякий порядочный че-

ловек отыскивал в жизни чиновника те чувства, которые испытывал и сам.

Р а з у м е е т с я , Н о р ш т е й н б ы л Башмачкиным в той же степени, что и де-ревом из «Ежика», но как человек, испы-тывающий давление и стремление унизить со стороны более сильных, чувствовал с Акакием все же более близкое родство, чем с деревом, хотя бы потому, что в мультипли-кации ты должен все пережить сам. Сам (без помощи актеров, как в художественных фильмах) все сыграть. И произвести это в одиночестве, представляя потом зрителю ге-роев, в которых ты органично зашифрован.

— Степень твоего зашифрованного участия велика?

— Значительна. После войны, напри-мер, в Марьиной Роще, между рамами зимой ставили стаканчики для сбора конденсата. Я помню. Были ли у Акакия Акакиевича двойные рамы? Не знаю, но образно это совершенно уместно. Ролан Быков сказал мне об этой детали, вырази-тельно точной, спросив, где я ее откопал. Правдоподобие больше правды, ибо оно продукт постижения правды, а это худо-жественно верней.

Разгребающий темноту

Понимаю, что вам хочется, чтобы мы продвинулись в рассказе, и читатель, наконец, узнал, чем закончится великий фильм Норштейна «Шинель»... «

«

Юрию Норштейну — 70

cупер/рубрика 27 «Новая газета» пятница.

№103 16. 09. 2011

— А степень твоего неучастия?— Тоже значительна. Я могу погладить

собаку, а Акакий нет, мне кажется. Его не интересует окружающий мир. Он его не знает и не видит. Его мир — буквы. Тут он государь. Он Бог!

— Да, Башмачкин — счастливый че-ловек.

— Ну конечно. Круг жизни, который был ему определен, он покрывал. Он, как Хома в «Вие», очертил себе защищенное пространство, за пределами которого все враждебно. Закрой глаза, и нет его, и на-добности в нем нет. То, что у Гоголя между строк, я заполняю действием. Важно, чтобы запомнили образ, раскрывающий зримость слова…

Мне, зрителю, это тоже важно, и я хочу, чтобы мое представление об образе и собс-твенно образ, созданный Норштейном, совпали, не вытеснили друг друга.

Пока существующие двадцать с неболь-шим минут экранной жизни Башмачкина являют собой поражающее воображение слияние придуманного и реального (прав-доподобного). Не актер, играющий Акакия (хоть бы и такой, как Ролан Быков в филь-

ме Баталова), а собственно Башмачкин, маленький чиновник, заставляет меня думать о себе.

Будучи ограничен кругом, он не был элементом толпы, не входил в общество, не стал его частью, и это было неосознан-ным вызовом.

Строительство шинели должно было подтвердить совершенство его жизни — счастливого человека. Она (кроме того, что давала комфортное тепло) стала символом, его храмом (Норштейн гово-рит — «собором»). Разрушение храма оп-ровергло его веру в возможность прожить жизнь в гармонии со словами. Триада любви: «слова — шинель — Акакий» — не случилась, идея разрушилась, и жизнь стала обузой.

А может, и не могла случиться: шинель меняет, точнее, дает место в среде, которое до нее ему было безразлично. Получается, что человек, обладая свободой, подсозна-тельно стремится ее потерять. Избавление от возникшей зависимости он воспринима-ет как потерю смысла жизни. И умирает.

Если бы Акакий остался в шинели, воз-можно, он потерял бы больше, чем обрел.

Он был бы не интересен не только нам, но и Гоголю.

Разговаривая на скамейке у дома на-шего доброго друга Андрея Казьмина, мы не заметили, как к нам подплыл воздуш-ный шар.

— Хотите историю о чиновнике, ко-торый мечтал о шинели и получил ее? — закричал Винсент и сбросил нам листок бумаги:

Действительно трагическая история чиновника(сброшено с воздушного шара)

Позволю себе смелость предложить (не Юрию Борисовичу, упаси боже!) несколько не библейский сюжет сов-ременного прочтения гоголевской «Шинели», который освободит насе-ляющих родное пространство зрителей, мало способных в основном на благо-родное движение души, от необходи-мости «пожалеть» главного героя, хотя он скорее брат их:

«Сидит в присутствии маленький (и по масштабам присутствия) чиновник и составляет бумаги и донесения до начальс-тва. Пост и звание не так уж велики, и он тщательно переписывает и переписывает, показывая достойное наград усердие, однако из военного департамента его все же уволь-няют, определяя в партикулярный, и тоже на чиновничью должность в услужение к генералу. Он служит, сохраняя выправку и усердие и не так уж отказывая себе в чае и сахаре, но, соблюдая осторожность, а вернее сказать, плюсуя ее с трудолюбием и выучкой, поскольку собирает на генераль-скую шинель.

И когда бы она еще была, да и была бы вовсе, когда противу всякого чаяния са-мый главный директор назначил нашему чиновнику не сорок или сорок пять, а целых шестьдесят рублей. Уж предчувствовал ли он, что чиновнику нужна шинель, или само собой так случилось, что через год-другой с небольшим он и свою шинель, подбитую разве соболем трех цветов, этому чиновнику от-дал. А только тот привычки не изменил, а все плюсовал и копил, и вот, когда, казалось бы нам со стороны, ему уже всего доставало, а шинель его никто (чего он страшился — вдруг придется впору) не осмеливался примерить (не то чтоб стащить) из страха, поскольку с этой шинелью он обрел и нрав ее, который смиренным назвать трудно; случись так, что история наша обрела вовсе фантасти-ческое продолжение.

По Петербургу понеслись вдруг слухи, что у Калинкина моста и далеко подальше стал показываться по ночам мертвец в виде чиновника, ищущий какой-то утраченной шинели, и под видом стащенной шинели сдирающий со всех плеч, не разбирая чина и звания, всякие шинели: на кошках, на бобрах, на вате, енотовые, лисьи, медвежьи шубы, словом, всякого рода меха и кожи, какие только придумали люди для прикрытия собственной».

— Чушь какая! — весело закричал Норштейн Винсенту. — Твоя история имеет конец, а история Башмачкина ни-когда не кончится. Во всяком случае, мы не знаем, как она будет развиваться. По отношению к нему я испытываю такие же ощущения, какие меня заполняют, когда я гляжу на детей, играющих в песочнице. У меня сжимается сердце: они ведут себя, словно, исчезни кто из их жизни — ничего не поменяется. Они и не заметят. Им пред-стоит все узнать.

И фильм — это узнавание: ты вступил на эту тропу — ты должен знать.

Когда-то он говорил оператору Саше Жуковскому о тональности кадра, что в нем надо разгребать темноту.

Саши нет, а Юрий Борисович разгре-бает, и рядом светло, а нарисованного и живущего своей жизнью на экране Акакия щемяще жалеешь: стертый, нейтральный, ни пола, ни возраста, — незабываемый. Откуда он взялся и куда ведет?

— Нет! Ты посмотри, Юра, — он пе-ревернул листок, посланный на землю воздухоплавателем, и показал строчки, на-писанные мелким аккуратным почерком, которых там раньше не было:

«…он мог вообще из яйца появиться. Скорлупа разнимается, и там — сразу он, низенького роста, несколько рябоват, не-сколько рыжеват, с небольшой лысиной на лбу, потому что он всегда таким был.

Женщина Акакий Акакиевич, старик или дитя, не важно. Он — существо. Разве у ангела есть пол? Он трудится над нами. Он не знает, что он ангел. Ангелы, они же не абы что, они трудящиеся…»

Шар улетел. Юрий Борисович по-детски засмеялся, сделал из листочка бумажного голубя, и тот, взмахнув кры-льями, поднялся в небо. Я посмотрел на Норштейна: труженик, несколько рыже-ват, может, то, что другим недоступно,…

Что-то есть в этом. Кто знает…

Юрий РОСТ

Пе

тр С

АР

УХ

АН

ОВ

— «

Но

вая»

Редактор номера: Ю. Сафронов

Тел

ен

ед

ел

я

с Ириной ПЕТРОВСКОЙ

О, как они всё угадали! Или — предполагали, предвидели — один черт! Вот на всякий случай от греха подальше и перенесли показ многосерийного фильма «Раскол» с главного федераль-ного канала «Россия 1», где он первоначально планировался, на достойную, но все же весьма скромную по зрительскому охвату «Культуру». Проблема не в содер-жании фильма, якобы не инте-ресного массовой аудитории, а в самом зловещем слове «Раскол». Представляю, как досаждало бы оно, многократно повторяемое в промороликах, «кремлевским кукловодам», в чьи планы ника-кие реальные расколы, кажется, не входили. А топ-менеджеры из ВГТРК, тертые калачи, вовремя «просекли фишку» и не решились открыть новый телесезон, совпа-дающий с началом предвыборной кампании, «Расколом».

И настоящий раскол, не до-жидаясь финала «Раскола» художественного (угада-ли, угадали!), не заставил себя ждать — в среду рас-кололось «Правое дело».

Или не раскололось, а лишь сделало вид — бог его знает! Из скупых телесо-общений ничего понять невозможно, а теледискуссии на эту тему, похоже, не запланированы.

В среду в вечерних шестичасовых ново-стях коротко (минута с небольшим) пове-дали о «скандальной ситуации» на съезде «Правого дела», где, вопреки ожиданиям, лидер партии Михаил Прохоров не поя-вился. Зато он дал пресс-конференцию, во время которой назвал происходящее «на-поминающим рейдерский захват 90-х го-дов», подтвердив слух о том, что в «Правое дело» вступает Алла Пугачева.

В девятичасовой программе «Время» сюжет о скандале в ПД сократили при-мерно на полминуты, исключив из него синхрон Прохорова со словами о рей-дерском захвате и сообщив лишь, что открывшийся в Москве съезд партии сопровождался скандалом и что в партии появятся новые лица, в том числе все та же Алла Пугачева.

Так или иначе, но в стране замаячил призрак выборов с подзабытыми полити-ческими страстями и вроде бы совсем уже канувшей в Лету политической борьбой. В новом проекте Первого канала «Призрак оперы» эстрадники пытаются петь оперу, но как бы они ни старались, все равно выходит лишь призрак — тень, бледное подобие великого искусства, которое, увы, им неподвластно. Однако если настоящих оперных не слышал — то и эти сойдут. Но организаторы шоу просчитались с одним из его участников. Лев Лешенко, «соло-вей российский, славный птах», выдает подлинный оперный вокал, и на его фоне все прочие номера, которым только что рукоплескал зал, выглядят тем, чем и явля-ются: профанацией, имитацией, эрзацем. А посему нельзя допускать на подобные шоу тех, кто может что-то делать по-на-стоящему, — они невольно девальвируют и разоблачают саму идею, в которую меж тем вбуханы нешуточные бабки.

Похоже, что и Прохоров в какой-то момент решил все делать по-настоящему. Но организаторы этого шоу вовремя спо-хватились и не позволили призраку окон-чательно материализоваться, что угрожало разрушить стройную и давно утвержден-ную конструкцию всего богатого шоу.

Теперь наблюдатели с интересом и нетерпением ждут развития телевизион-ной «прохориады», надеясь по интонации и подбору фактов понять-таки, что это было — очередная кремлевская поста-новка или реальный (нереальный) бунт на корабле.

У ТВ вариантов немного. Первый (и самый действенный) — о Прохорове и его партии просто перестанут упоминать, чего массовый зритель и не заметит, ибо наш герой за время, прошедшее с начала партстроительства, не слишком преуспел в амплуа публичного политика и народными думами и душами не завладел.

Второй (и самый ожидаемый) — Прохорова начнут мочить. В искусст-ве «мочилова» нашему ТВ равных нет. Достоинства легким движением руки пре-вращаются в недостатки. Заработанные им миллиарды объявляются награбленными у народа, ё-мобиль называется насмешкой богатея над народной мечтой о доступном автомобиле, подзабытые куршевельские похождения нового русского барина обрета-ют новую жизнь в обличительных програм-мах типа «Чистосердечное признание»… В юмористических же программах вроде «Прожекторпэрисхилтона» можно с успе-хом постебаться над высоким ростом неза-

дачливого политика, а также над участием в его «Правом деле» самой Примадонны.

Это как раз главная интрига грядущей антипрохоровской кампании — хватит ли телеканалам задора и силенок замахнуться на «НАШЕ ВСЁ»? Посмеют ли они тро-нуть курицу, неизменно приносящую ТВ золотые яйца рейтинга?

Самой-то Алле Борисовне никакая кам-пания не повредит — рядом с ней (ровно по старому, но все еще не устаревшему анекдо-ту) мелкими политическими деятелями ка-жутся все: даже великан Прохоров, не говоря уже о тех двух, которые ему по пояс будут.

И даже возможное, но маловероят-ное отлучение от эфира ей, по большому счету, до голубой звезды. С ней советская власть не могла справиться — у нынешней и подавно кишка тонка. Тем более скоро Новый год, а Новый год без Пугачевой — что свадьба без баяна, так же как и без всех членов ее большой артистической семьи: Галкина, Киркорова, Орбакайте… Господи, да «кремлевским кукловодам», как справед-ливо охарактеризовал г-на Суркова Михаил Прохоров, оставляя «Правое дело», даже надерзившая им Волочкова оказалась не по зубам, и ТВ, ненадолго подчинившись вы-сшей воле, очень скоро вернуло ее в эфир, ибо зрителям проштрафившаяся балерина все равно милее, чем какой-нибудь твер-докаменный Грызлов. Что уж говорить о такой глыбе, как Алла Борисовна, которой от власти и ее проводника — ТВ — давно ничего не нужно. Она делает, что хочет, и живет, как знает. Что-то подсказывает мне, что она и к Прохорову пошла не из расчета, а по велению души — просто потому, что понравился ей этот двухметровый мужик, столь не похожий на остальных мелких де-ятелей ее эпохи.

Понравился Михаил Прохоров и Владимиру Познеру — программой с его участием он завершил предыдущий сезон, весьма окрыленный, как мне показалось, появлением на нашей политической сцене нового персонажа. Тоже интрига, между прочим: достанет ли Владимиру Владимировичу, подзадержавшемуся в отпуске, упорства и мужества продавить-таки руководство Первого канала и снова позвать к себе любимого героя? Теперь уже как одного из представителей оппозиции, коих, вопреки разрешению другого ВВП и обещаниям ВВП-ведушего, мы в предыду-щем сезоне так и не дождались.

Призрак выборовВ игровых шоу нельзя ничего делать по-настоящему

Обозреватели и специальные корреспонденты: Роман АНИН, Аркадий БАБЧЕНКО, Юрий БАТУРИН, Ольга БОБРОВА, Алла БОССАРТ, Борис ВИШНЕВСКИЙ, Павел ВОЩАНОВ, Эльвира ГОРЮХИНА, Елена ДЬЯКОВА, Зоя ЕРОШОК, Виктория ИВЛЕВА, Вячеслав ИЗМАЙЛОВ, Юлия ЛАТЫНИНА, Владимир МОЗГОВОЙ Галина МУРСАЛИЕВА, Евгения ПИЩИКОВА, Алексей ПОЛИКОВСКИЙ, Слава ТАРОЩИНА, Марина ТОКАРЕВА, Павел ФЕЛЬГЕНГАУЭР, Наталья ЧЕРНОВАВедущие рубрик: Евгений БУНИМОВИЧ, Дмитрий БЫКОВ, Юрий ГЕЙКО, Александр ГЕНИС, Павел ГУТИОНТОВ, Андрей КОЛЕСНИКОВ (Мнения & Комментарии), Александр ПОКРОВСКИЙ, Станислав РАССАДИН, Юрий РЕВИЧ, Кирилл РОГОВ, Дина РУБИНА, Владимир РЫЖКОВ, Ким СМИРНОВ, Артемий ТРОИЦКИЙ, Сергей ЮРСКИЙРуководители направлений: Руслан ДУБОВ (спорт), Лариса МАЛЮКОВА (кино), Елена МИЛАШИНА (спецпроекты — «отдел Игоря Домникова»), Константин ПОЛЕСКОВ (ответственный секретарь), Юлия ПОЛУХИНА;МАРТОВАЛИЕВА (повседневный рынок), Надежда ПРУСЕНКОВА (пресс-служба), Дарья ПЫЛЬНОВА, Дмитрий ШКРЫЛЕВ (аналитическая группа)Собственные корреспонденты: Надежда АНДРЕЕВА (Саратов), Евгений БАЙ (США, страны Латинской Америки), Георгий БОРОДЯНСКИЙ (Омск), Борис БРОНШТЕЙН (Казань), Сергей ЗОЛОВКИН (Гамбург), Сергей КУРТ-АДЖИЕВ (Самара), Александр МИНЕЕВ (Брюссель), Нина ПЕТЛЯНОВА (Санкт-Петербург), Алексей ТАРАСОВ (Красноярск), Евгений ТИТОВ (Краснодар), Ирина ХАЛИП (Минск), Александр ЯГОДКИН (Воронеж)

Наш адрес в интернете:NovayaGazeta-NN.Ru

РЕДАКЦИЯ

Захар ПРИЛЕПИН (генеральный директор — главный редактор)Алексей СЕРЕБРЕННИКОВ (исполнительный директор), Эмилия НОВРУЗОВА (шеф-редактор), Дмитрий ИВАНОВ (вёрстка), Илья НИКОЛАЕВ (фотокорреспондент)Ведущие колумнисты: Виктор ДЕМЕНЕВ, Игорь ЧУРДАЛЕВАвторы рубрик: Сергей АНИСИМОВ, Вадим ДЕМИДОВ, Станислав ДМИТРИЕВСКИЙ, Алексей КОРОВАШКО, Елена КРЮКОВА, Елена КУЗНЕЦОВА, Марина КУЛАКОВА, Андрей МАКАРЫЧЕВ, Сергей ПУДОВ, Оксана ЧЕЛЫШЕВА, Елена ЧЕРНОВА

Учредитель: ООО «Первая Медиа Группа». Адрес: 603105, г. Нижний Новгород, ул. Бориса Панина, д. 3а, оф. 341

Novayagazeta.Ru — 6 428 909 просмотров за август 2011 г.

АДРЕС РЕДАКЦИИ:Потаповский пер., д. 3, Москва, 101990.Пресс;служба: 8 495 926A20A01.Отдел рекламы: 8 495 621A57A76, 623-17-66.Отдел распространения: 8 495 623A54A75.Факс: 8 495 623A68A88.Электронная почта: 2011@novayagazeta.ruПодписка на электронную версию газеты: distrib@novayagazeta.ru

Срок подписания в печать по графику: 21.00. 15.09.2011. Номер подписан: 21.00. 15.09.2011. Отпечатано в ОАО «Первая Образцовая типография», филиал «Нижполиграф»: 603600, г. Н. Новгород, ул. Варварская, 32. Ежемесячный тираж — 25 000 экз. Заказ № 1310035

© АНО РИД «Новая газета», 2011 г. Любое использование материалов, в том числе путем перепечатки, допускается только по согласованию с редакцией. Ответственность за содержание рекламных материалов несет рекламодатель.

Подписные индексы:32120 (для частных лиц) 40923 (для организа-ций). Подписка на газеты и журналы по Москве через интернет: www.gazety.ru

Газета печатается вo Владивостоке, Екатеринбурге, Краснодаре, Москве, Нижнем Новгороде, Новосибирске, Рязани, Самаре, Санкт;Петербурге. Зарубежные выпуски: Германия, Израиль, Казахстан

Наш адрес в интернете:NovayaGazeta.Ru

РЕДАКЦИЯ

дирекция

www.novayagazeta.ru

Дмитрий МУРАТОВ (главный редактор)Редакционная коллегия:Сергей АСРИЯНЦ (web-редакция), Сергей КОЖЕУРОВ (первый зам главного редактора), Андрей ЛИПСКИЙ (зам главного редактора, редактор отдела политики), Нугзар МИКЕЛАДЗЕ (шефAредактор службы информации), Леонид НИКИТИНСКИЙ (обозреватель), Алексей ПОЛУХИН (редактор отдела экономики), Георгий РОЗИНСКИЙ (зам главного редактора), Юрий РОСТ (обозреватель), Петр САРУХАНОВ (главный художник), Юрий САФРОНОВ (шефAредактор «Свободного пространства), Сергей СОКОЛОВ (зам главного редактора, расследования — «отдел Юрия Щекочихина»), Ольга ТИМОФЕЕВА (редактор отдела культуры), Олег ХЛЕБНИКОВ (зам главного редактора), Валерий ШИРЯЕВ (заместитель директора), Александр ЯГОДКИН (собственный корреспондент), Виталий ЯРОШЕВСКИЙ (зам главного редактора, редактор отдела «Общество»)WEB-редакция: Сергей ЛИПСКИЙ, Вера ЧЕЛИЩЕВА

«Новая газета» зарегистрирована в Федеральной службе по надзору за соблюдением законодательства в сфере массовых коммуникаций и охране культурного наследия. Свидетельство ПИ № ФС 77A24833 от 04 июля 2006 г.Учредитель: ЗАО «Издательский дом «Новая газета». Редакция и издатель: АНО «Редакционно;издательский дом «Новая газета». Адрес: Потаповский пер., д. 3, Москва, 101990.

Ольга ЛЕБЕДЕВА (директор АНО РИД «Новая газета»)Шахин БАЛАЕВ (заместитель директора), Валерий ШИРЯЕВ (заместитель директора), Татьяна АРТАСОВА (главный бухгалтер), Ярослав КОЖЕУРОВ (юридическая служба), Светлана БОЧКАЛОВА (распространение), Владимир ВАНЯЙКИН (управление делами), Алла ГЕРАСКИНА (реклама), Наталья ЗЫКОВА (персонал)

Тираж сертифицирован

Материалы, отмеченные знаком ® ® , печатаются на правах рекламы.