ФЕДЕРАЛЬНОЕ ГОСУДАРСТВЕННОЕ АВТОНОМНОЕ

ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ ВЫСШЕГО ОБРАЗОВАНИЯ

«МОСКОВСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ИНСТИТУТ МЕЖДУНАРОДНЫХ

ОТНОШЕНИЙ (УНИВЕРСИТЕТ) МИНИСТЕРСТВА ИНОСТРАННЫХ ДЕЛ

РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ»

На правах рукописи

Ананьина Кристина Александровна

Влияние китайского фактора на индийско-американские отношения

в современной мировой политике

Специальность: 23.00.04 – Политические проблемы международных отношений,

глобального и регионального развития

Диссертация на соискание ученой степени

кандидата политических наук

Научный руководитель:

доктор политических наук, PhD, профессор

Воскресенский Алексей Дмитриевич

Москва – 2019

2

ОГЛАВЛЕНИЕ

ВВЕДЕНИЕ ..................................................................................................................... 4

ГЛАВА 1. ТЕОРЕТИКО-МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ

КОНЦЕПТУАЛИЗАЦИИ КИТАЙСКОГО ФАКТОРА ...................................... 31

1.1. Западные рационалистические подходы к проблематике глобального

лидерства США и Китая: авторитарный «пекинский консенсус»

как альтернатива либеральному «вашингтонскому консенсусу» ......................... 31

1.2. Культурно-структурированные концепции миропорядка с китайской

спецификой: иерархичность китаецентричных подходов как основа китайского

порядка международных отношений ....................................................................... 63

1.3. Концептуализация китайского фактора: методология объективизированного

факторного анализа и его количественная составляющая в интерпретации

индийских политикоформирующих кругов ............................................................ 83

ГЛАВА 2. ИНДИЙСКО-АМЕРИКАНСКИЕ ОТНОШЕНИЯ И ИХ МЕСТО

В СОВРЕМЕННОЙ МИРОВОЙ ПОЛИТИКЕ: ИЗМЕНЕНИЕ ДИНАМИКИ

И АКЦЕНТОВ В КЛЮЧЕВЫХ ОБЛАСТЯХ ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ ............ 110

2.1. Индийско-американские отношения в постбиполярном мире

(нач. 1990-х гг. – май 2019 г.) ................................................................................. 110

2.2. Индийско-американское взаимодействие в ядерной энергетике ................. 129

2.3. Сотрудничество Индии и США в сфере обороны и безопасности .............. 154

ГЛАВА 3. ПРАКТИЧЕСКАЯ КОНЦЕПТУАЛИЗАЦИЯ КИТАЙСКОГО

ФАКТОРА В ИНДИЙСКО-АМЕРИКАНСКИХ ОТНОШЕНИЯХ ................ 167

3.1. Китай во внешней политике современной Индии: потенциал и ограничители

сотрудничества в двустороннем формате, на региональном и глобальном

уровнях ...................................................................................................................... 167

3.2. Основные сценарии влияния китайского фактора на отношения Индии

с США........................................................................................................................ 187

ЗАКЛЮЧЕНИЕ ......................................................................................................... 205

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ ......... 215

ПРИЛОЖЕНИЯ ........................................................................................................ 248

Приложение А. Энниаграмма стратегических факторов (по А.И.Агееву

и Б.В.Куроедову) ...................................................................................................... 248

3

Приложение Б. Стратегическая матрица Китая в период до 2025 года

при реализации основных геополитических тенденций (по А.И.Агееву

и Б.В.Куроедову) ...................................................................................................... 249

Приложение В. Брифинги для СМИ МИД Индии по китайской тематике

(1999 – 2019 гг.) ........................................................................................................ 250

Приложение Г. Пресс-релизы МИД Индии по китайской тематике

(2001 – 2019 гг.) ........................................................................................................ 254

Приложение Д. Заявления и выступления представителей МИД и высшего

руководства Индии по китайской тематике (1999 – 2019 гг.) ............................. 261

Приложение Е. Интервью представителей МИД и высшего руководства

Индии по китайской тематике (1999 – 2016 гг.) ................................................... 266

Приложение Ё. Количественная разбивка публикаций пресс-центра

МИД Индии по китайской тематике по уровням взаимоотношений ................. 267

Приложение Ж. Распределение отобранных публикаций с сайта МИД Индии

по уровням отношений Индии и Китая (2001-2019 гг.) ....................................... 268

Приложение З. Тематика отобранных публикаций с сайта МИД Индии по трем

уровням отношений Индии и Китая и годам с максимальным количеством

упоминаний в информационных сообщениях ...................................................... 269

Приложение И. Основные показатели экономического развития Китая

в 1990-2017 гг. .......................................................................................................... 272

Приложение Й. Основные показатели экономического развития Индии

в 1990-2017 гг. .......................................................................................................... 274

Приложение К. Сравнение подходов кабинетов М.Сингха и Н.Моди

к развитию внешнеэкономических связей в области ядерной энергетики

с США, их союзниками и прочими странами ....................................................... 276

Приложение Л. Совместные заявления и декларации должностных лиц Индии

и США по итогам встреч на высшем и высоком уровнях (2000-2018 гг.). ........ 279

4

ВВЕДЕНИЕ

Формат индийско-американского взаимодействия по окончании холодной

войны определяется необходимостью урегулирования имеющихся противоречий

в соответствии со стратегическими целями и задачами каждой стороны. Действия

США как сверхдержавы направлены на сохранение превосходства в

международной системе1. Индия стремится к наращиванию относительной мощи

для закрепления статуса великой державы XXI в. путем решения проблем

социально-экономического развития и укрепления национальной безопасности, с

одной стороны, а также усиления своего влияния за рубежом, с другой стороны2.

Фактор Китая преподносится как потенциальная угроза долгосрочным интересам

США и Индии: сохранению американской гегемонии в Азии и в мире в целом, а

также безопасности Индии в ее непосредственном географическом окружении и

сопредельных регионах3.

Пертурбации на глобальном уровне характеризуются высокой степенью

неопределенности и, как следствие, ростом взаимного недоверия членов мирового

сообщества. В более широком плане стоит вопрос о готовности Китая пойти на

применение силы для отстаивания своих интересов (имеются в виду, прежде

всего, территориальные притязания) и выправления неудовлетворяющих его

«перекосов» международного порядка в свою пользу. Противоположная точка

зрения состоит в том, что поведение Китая следует рассматривать в русле

приверженности нынешней системе мирополитических и хозяйственных связей,

требующей адаптации к потребностям времени, а не полной перестройки.

Несмотря на поддержку Китаем многополярности и более справедливого

мироустройства, на практике он старается занимать нейтральную позицию в

1 Шаклеина Т.А. Россия и США в мировой политике: Научное издание / Т.А.Шаклеина. – 2-е изд., испр. и доп. –

Москва: Издательство «Аспект Пресс», 2017. – С. 66-176. 2 Khilnani S. Nonalignment 2.0. A Foreign and Strategic Policy for India in the Twenty First Century [Electronic resource]

/ S.Khilnani, R.Kumar, P.B.Mehta, P.Menon, N.Nilekani, S.Raghavan, S.Saran, S.Varadarajan. – India, 2012. – Pp. 7-11. –

Mode of access: http://www.cprindia.org/research/reports/nonalignment-20-foreign-and-strategic-policy-india-twenty-first-

century (date of access: 03.02.2019). 3 Tellis A. Narendra Modi and U.S.-India Relations [Electronic resource] / A.Tellis // Carnegie Endowment for

International Peace. – 01.11.2018. – Mode of access: https://carnegieendowment.org/2018/11/01/narendra-modi-and-u.s.-

india-relations-pub-77861 (date of access: 14.03.2019).

5

решении мировых вопросов, хотя, безусловно, с его мнением считаются4. На

официальном уровне акцентируются условия «новой нормальности»:

переориентация на качество экономического роста в условиях замедления его

темпов в целях избежания стагнации, способной спровоцировать социальную

напряженность.

«Подъем» Китая очевиден, что, естественно, не может не беспокоить его

непосредственных соседей, включая Индию. Изменение баланса сил пока еще

преимущественно в региональных сегментах международных отношений ставит

на повестку дня вопрос о характере китайского лидерства, специфике его

подходов к выстраиванию межгосударственного взаимодействия в двустороннем

формате, а также на региональном и глобальном уровнях. В частности, в 2017 г.

ВВП Китая по текущему обменному курсу (12 трлн долл. США) практически в

пять раз превысил индийский (2,6 трлн долл. США). По оценкам Ш.Тхарура,

индийского парламентария и дипломата, в недалеком будущем Китай может

сместить США с позиции единственной сверхдержавы5. Подобные прогнозы

свидетельствуют о восприятии китайского направления в качестве приоритетного

в долгосрочном внешнеполитическом планировании страны.

Актуальность исследования определяется важностью понимания значения

китайского фактора в структурировании отношений Индии, претендующей на

роль великой державы, и США, единственной сверхдержавы. В политической

элите Индии сформировался консенсус относительно развития стратегического

партнерства с США в качестве одного из приоритетных направлений внешней

политики, призванного не только повысить национальный потенциал за счет

расширения многопрофильного сотрудничества с ведущей мировой державой, но

и укрепить престиж страны на международной арене6. Помимо усиления Китая в

экономической и оборонной областях и груза неурегулированных двусторонних

4 Новосельцев С.В. Концепция «китайской мечты» и ее практическое применение / С.В.Новосельцев //

Сравнительная политика. – 2016. – №1(22). – С. 7. 5 Tharoor S. Pax Indica. India and the World of the 21

st Century / S.Tharoor. – Penguin Books, 2012. – P. 121.

6 Юрлов Ф.Н. Индия. Внешняя политика правительства Н.Моди / Ф.Н.Юрлов // Азия и Африка сегодня. – 2015. –

№11. – С. 25; Luce E. In spite of the Gods. The Rise of Modern India / E.Luce. – New York: Anchor Books, 2007. – Pp.

283-284; Kearn Jr., David W. Toward Alliance or Ambivalence: A Theoretical Assessment of U.S. – India Relations /

D.W.Kearn Jr. // India Review. – 2014. – Vol.13, Iss.2. – Р. 129.

6

проблем, Нью-Дели корректирует свои подходы к Пекину с учетом перемен в

глобальной политике и потребности привлечения внешних ресурсов для

модернизации страны7. Сближению двух крупнейших азиатских государств

способствует совпадение или близость позиций по ряду актуальных глобальных

вопросов (сотрудничество в области развития, многополярное мироустройство,

перспективы экономической глобализации, борьба с терроризмом и изменением

климата)8.

Во-вторых, ввиду усложнения международного взаимодействия, в том

числе появления новых конкурирующих между собой центров экономического и

политического влияния, российскому экспертному сообществу необходимо иметь

ясное понимание сущности ключевых региональных и глобальных процессов, а

также их последствий для выстраивания последовательного и эффективного

внешнеполитического курса особенно в отношении крупных региональных

держав, обладающих достаточным потенциалом и мотивацией для

форматирования регионального пространства в своих интересах. В силу

заинтересованности России в конструктивных связях с Китаем, Индией и США

(обозначена в Концепции внешней политики России от 30 ноября 2016 г.9)

изучение потенциала двустороннего и многостороннего форматов отношений

Индии, США и Китая позволило бы рационально оценить их сильные стороны и

«узкие» места.

В-третьих, в связи с формированием полицентричной международной

системы и смещением центра экономического роста и развития в Азиатско-

Тихоокеанский регион (АТР)10

в теоретическом переосмыслении нуждается

7 Юрлов Ф.Н. КНР, Индия и США: соотношение сил меняется / Ф.Н.Юрлов // Азия и Африка сегодня. – 2013. –

№1. – С. 3-5. 8 Joint Statement between the Republic of India and the People‘s Republic of China on Building a Closer Developmental

Partnership [Electronic resource] // Ministry of External Affairs, Government of India. – 19.09.2014. – Mode of access:

https://www.mea.gov.in/bilateral-

documents.htm?dtl/24022/Joint+Statement+between+the+Republic+of+India+and+the+Peoples+Republic+of+China+on+

Building+a+Closer+Developmental+Partnership (date of access: 10.09.2019). 9 Концепция внешней политики Российской Федерации от 30 ноября 2016 г. N 640 [Электронный ресурс] //

КонсультантПлюс. – Режим доступа:

http://www.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc&base=LAW&n=207990&fld=134&dst=100012,0&rnd=0.80214473

1712443#018912380902895953 (дата обращения: 17.12.2016). 10

Там же.

7

вопрос структурирования макрорегионального пространства, а именно специфики

вариантов региональных порядков и их трансформации под воздействием

внутренних и внешних факторов как в порядки нового типа, так и отдельные

квази-треугольные геополитические конфигурации взаимных интересов и

конфронтаций. Подобные стратегические треугольники в годы холодной войны

могли представлять собой рамочные конструкции взаимодействия крупнейших

держав АТР, позволяющие своевременно «гасить» опасные проявления

биполярной конфронтации. К примеру, Соединенные Штаты после поражения в

войне во Вьетнаме в середине 1970-х гг. сознательно отошли от биполярной

структуры в регионе, поскольку многополярность (трехполярность) в рамках

треугольника СССР-Китай-США предоставляла более широкое пространство для

маневра11. Таким образом, в АТР складывалась своеобразная «автономная

многополярность», позволившая странам региона после смены

внешнеполитического курса советским руководством в 1985 г. и позднее

вследствие распада биполярной системы продолжить взаимодействие в рамках

нового миропорядка, сохранив стабильность в регионе.

Степень научной разработанности проблемы. В историографию

исследования вошли теоретические и эмпирические работы отечественных и

зарубежных авторов, которые условно можно разделить на три кластера:

1) Теоретические работы в области международных отношений по

проблематике миропорядка и глобального лидерства США и Китая, методологии

факторного анализа;

2) Исследования современных индийско-американских отношений,

включая политическую и торгово-экономическую сферы, ядерную энергетику, а

также безопасность;

3) Монографии и научные статьи, в которых рассматриваются

состояние, проблемы и перспективы индийско-китайских отношений

11

Системная история международных отношений. События и документы 1918-2003. В четырех томах. Том третий.

1945-2003 гг. / Под ред. А.Д. Богатурова. – Москва: Научно-образовательный форум по международным

отношениям, 2003. – С. 404-405.

8

в XX-XXI вв., в том числе взаимодействие Индии и Китая в рамках

многосторонних структур на региональном и глобальном уровнях.

Первый блок включает литературу по теории международных отношений, в

которой рассматриваются западные рационалистические подходы (реализм,

либерализм, конструктивизм) к глобальному лидерству США и Китая, а также

культурно-структурированные концепции миропорядка с китайской спецификой

(концепция глобального управления, теория отношений, моральный реализм).

Согласно наступательному реализму (Дж.Миршаймер12, С.Коткин

13)

напористость Китая в международных делах под знаменем защиты собственных

интересов столкнется с противодействием США, поэтому вооруженный конфликт

неизбежен. По мнению оборонительных реалистов (Ч.Глейзер14, С.Уолт

15),

трагические последствия потенциального противостояния сдерживают

агрессивные устремления участников международного взаимодействия.

Неоклассики (М.Т.Фравэл16, С.Ширк

17) акцентируют влияние внутренних

факторов на позицию Китая. В теории перехода власти (Р.Гилпин18

,

А.Голдштейн19, А.Ф.К.Органски и Дж.Куглер

20) вопрос ставится немного в ином

ключе: не о том, станет ли Китай новой сверхдержавой, а когда это произойдет?

12

Mearsheimer J.J. Can China Rise Peacefully? [Electronic resource] / J.J.Maersheimer // The National Interest. –

25.10.2014. – Mode of access: https://nationalinterest.org/commentary/can-china-rise-peacefully-10204 (date of access:

22.08.2018). 13

Kotkin S. The Players Change, but the Game Remains [Electronic resource] / S.Kotkin // Foreign Affairs. –

January/August 2018. – Vol.97, No.4. – Mode of access: https://www.foreignaffairs.com/articles/world/2018-06-14/realist-

world (date of access: 01.09.2018). 14

Glaser C. Will China‘s Rise Lead to War? [Electronic resource] / C.Glaser // Foreign Affairs. – March/April 2011. –

Vol.90, No.2. – Mode of access: https://www.foreignaffairs.com/articles/asia/2011-03-01/will-chinas-rise-lead-war (date of

access: 01.09.2018). 15

Walt S.M. Where Do We Draw the Line on Balancing China? [Electronic resource] / S.M.Walt // Foreign Policy. –

27.04.2015. – Mode of access: https://foreignpolicy.com/2015/04/27/where-do-we-draw-the-line-on-balancing-china/ (date

of access: 21.08.2018). 16

Fravel M.T. International Relations Theory and China‘s Rise: Assessing China‘s Potential for Territorial Expansion /

M.T.Fravel // International Studies Review. – 2010. – Vol.12, No.4. – Pp. 505-532. 17

Shirk S.L. China: Fragile Superpower / S.L.Shirk. – Oxford University Press, 2008. – 336 p. 18

Gilpin R. The Theory of Hegemonic War / R.Gilpin // The Journal of Interdisciplinary History. – 1988. – Vol.18, No.4. –

Pp. 591-613. 19

Goldstein A. Power Transitions, Institutions, and China‘s Rise in East Asia: Theoretical Expectations and Evidence /

A.Goldstein // The Journal of Strategic Studies. – 2007. – Vol.30, Iss.4-5. – Pp. 639-682. 20

Kugler J. Chapter 7. The Power Transition: A Retrospective and Prospective Evaluation [Electronic resource] / J.Kugler,

A.F.K.Organski // Handbook of War Studies. – Pp. 171 – 194. – Mode of access:

http://slantchev.ucsd.edu/courses/pdf/Kugler%20&%20Organski%20-%20The%20Power%20Transition.pdf (date of

access: 01.09.2018).

9

В теории экономической взаимозависимости (Р.Кеохейн и Дж.Най21

)

бесконфликтное взаимодействие обусловлено высокими издержками

конфронтации государств, которые связывают тесные торгово-экономические

отношения и заинтересованные в их поступательном развитии акторы (ТНК, НПО

и др.). Либеральный институционализм (Дж.Айкенберри22) главную роль в

сглаживании межгосударственных противоречий приписывает международным

институтам. Конструктивисты (А.Вендт23, Дж.Энью

24, А.И.Джонстон

25,

Т.Кристенсен26, Дж.Хайес

27) допускают конфликт из-за несовместимости идейных

установок элит. В частности, Дж.Хайес изучает процесс (не)конструирования

экзистенциальных угроз политическим истеблишментом через призму

идентичности, которую он рассматривает как некую общность представлений

государств и их граждан о себе, а также ожиданий от других. Отдельно

рассматривается дискуссия вокруг термина «пекинский консенсус»

(А.В.Виноградов, Д.А.Дегтерев, Д.В.Спирина, А.А.Трусова28, Дж.К.Рамо

29, Ли

Синь, К.Э.Бродсгаард, М.Якобсен30, С.Кеннеди

31, С.Халпер

32, Чжао Суйшэн

33).

21

Keohane R.O. Power and Interdependence Revisited / R.O.Keohane, J.S.Nye, Jr. // International Organization. – 1987. –

Vol.41, No.4. – Pp. 725-753. 22

Ikenberry G.J. The Rise of China and the Future of the West [Electronic resource] / G.J.Ikenberry // Foreign Affairs. –

January/February 2008 Issue. – Mode of access: https://www.foreignaffairs.com/articles/asia/2008-01-01/rise-china-and-

future-west (date of access: 25.08.2018). 23

Wendt A. Constructing International Politics / A.Wendt // International Security. – 1995. – Vol.20, No.1. – Pp. 71-81. 24

Agnew J. Emerging China and Critical Geopolitics: Between World Politics and Chinese Particularity / J.Agnew //

Eurasian Geography and Economics. – 2010. – Vol.51, Iss.5. – Pp. 569-582; Agnew J. Looking Back to Look Forward:

Chinese Geopolitical Narratives and China‘s Past / J.Agnew // Eurasian Geography and Economics. – 2012. – Vol.53, Iss.3.

– Pp. 301-314. 25

Johnston A.I. Is China Rising? / A.I.Johnston // Global Giant. Is China Changing the Rules of the Game? / ed. by E.Paus,

P.B.Prime, J.Western. – New York: Palgrave Macmillan, 2009. – Pp. 237-259; Johnston A.I. Is Chinese Nationalism

Rising? Evidence from Beijing / A.I.Johnston // International Security. – Winter 2016/17. – Vol.41, Iss.3. – Pp. 7-43. 26

Christensen T.J. Chinese Realpolitik: Reading Beijing‘s World-View [Electronic resource] / T.J.Christensen // Foreign

Affairs. – September/October 1996. – Vol.75, No.5. – Mode of access: https://www.foreignaffairs.com/articles/asia/1996-

09-01/chinese-realpolitik-reading-beijings-world-view (date of access: 01.09.2018). 27

Hayes J. Constructing National Security: U.S. Relations with India and China / J.Hayes. – Cambridge University Press,

2013. – 224 p. 28

Виноградов А.В. «Пекинский консенсус» в международном и внутрикитайском политическом дискурсе /

А.В.Виноградов, Д.А.Дегтерев, Д.В.Спирина, А.А.Трусова // Проблемы Дальнего Востока. – 2018. – № 3.– С. 17-

28. 29

Ramo J.C. The Beijing Consensus / J.C.Ramo. – The Foreign Policy Centre, 2004. – 74 p. 30

Li X. Redefining Beijing Consensus: ten economic principles / X.Li, K.E.Brødsgaard, M.Jacobsen // China Economic

Journal. – 2009. – Vol. 2, Iss.3. – P. 301. 31

Kennedy S. The Myth of the Beijing Consensus / S.Kennedy // Journal of Contemporary China. – 2010. – №19(65). –

P. 469-470. 32

Halper S. The Beijing Consensus: How China‘s Authoritarian Model Will Dominate the 21st Century / S.Halper. – New

York: Basic Books, 2010. – 312 p. 33

Zhao S. The China Model: can it replace the Western model of modernization? / S.Zhao // Journal of Contemporary

China. – 2010. – Vol.19, Iss.65. – P. 421-422.

10

В центре внимания китайских теоретических наработок находятся вопросы

мощи, безопасности и глобального управления. Задача конструирования

аутентичных подходов к теории международных отношений предполагает

продвижение культурно-структурированных научных концепций, освещающих

видение порядка Китаем, крупнейшей региональной державой с интересами по

всему миру. Для достижения всеобщего благополучия Чжао Тинян34

предлагает

реорганизовать глобальное управление на основе философского понятия

«Поднебесная»: мир в ней – большая семья, которая рассматривается как

естественный очаг гармонии, общих интересов и счастья. Цинь Яцин35

анализирует международные отношения через призму диалектики инь-ян. Это

мета-отношения, которые включают как межчеловеческие контакты, так и связи

национальных государств. Они развиваются гармонично, несмотря на

противоречивую природу. По мнению Янь Сюэтуна36, чтобы конкурировать с

американцами, Китай должен располагать авторитетом «гуманного» государства

и сетью дружественно настроенных партнеров.

В первую группу также вошла теоретическая литература по применению

факторного анализа в количественных, а также качественных исследованиях в

области истории, политологии и международных отношений. Ее анализ позволил

определить фактор (его содержательную и структурную сущность) в

количественных исследованиях, а затем рассмотреть применимость подобной

34

Zhao T. A Political World Philosophy in terms of All-under-heaven (Tian-xia) / T.Zhao // Diogenes. – 2009. – Vol.56,

Iss.1. – Pp. 5-18; Zhao T. Rethinking Empire from a Chinese Concept ‗All-under-Heaven‘ / T.Zhao // Social Identities. –

2006. – Vol.12, No.1. – Pp. 29-41. 35

Qin Y. Why is there no Chinese international relations theory? / Y.Qin // International Relations of the Asia-Pacific. –

2007. – Vol.7, Iss.3. – Pp. 313-340; Qin Y. International Society as a Process: Institutions, Identities, and China‘s Peaceful

Rise / Y.Qin // The Chinese Journal of International Politics. – 2010. – Vol.3, Iss.2. – Pp. 129-153; Qin Y. Culture and

global thought: Chinese international theory in the making / Y.Qin // Revista CIDOB d‘Afers Internacionals. – Diciembre

2012. – N.100. – Pp. 67-89; Qin Y. A Relational Theory of World Politics / Y.Qin // International Studies Review. – 2016.

– Vol.18, Iss.1. – Pp. 33-47; Creutzfeldt B. Theory Talk #45: Qin Yaqing on Rules vs Relations, Drinking Coffee and Tea,

and a Chinese Approach to Global Governance [Electronic resource] / B.Creutzfeldt // Theory Talks. – November 30,

2011. – Mode of access: http://www.theory-talks.org/2011/11/theory-talk-45.html (date of access: 31.05.2018). 36

Yan X. The Rise of China and its Power Status / X.Yan // Chinese Journal of International Politics. – 2006. – Vol.1. –

Pp. 5-33; Yan X. Chinese Values vs. Liberalism: What Ideology Will Shape the International Normative Order? [Electronic

resource] / X.Yan // The Chinese Journal of International Politics. – 2018. – Vol.11, Iss.1. – Mode of access:

https://academic.oup.com/cjip/article/11/1/1/4844055 (date of access: 16.02.2019); Yan X. How China Can Defeat

America [Electronic resource] // The New York Times. Reprints. – 20.11.2011. – 4 p. – Mode of access:

https://www.mercycorps.org/sites/default/files/howchinacandefeatamerica.nyt_.pdf (date of access: 16.02.3019);

Creutzfeldt B. Theory Talk #51: Yan Xuetong on Chinese Realism, the Tsinghua School of International Relations, and the

Impossibility of Harmony [Electronic resource] / B.Creutzfeldt // Theory Talks. – 28.11.2012. – Mode of access:

http://www.theory-talks.org/2012/11/theory-talk-51.html (date of access: 31.05.2018).

11

концептуализации и ее ограничители для проведения качественных эмпирических

исследований в политологии и международных отношениях. С помощью

сконструированного таким образом аналитического инструментария получилось

формализовать китайский фактор (иными словами, выявить его наиболее емкие и

существенные характеристики), что упростило изучение роли указанного явления

в выстраивании взаимодействия Индии и США в стратегических областях.

В экономической литературе, как отечественной, так и зарубежной,

факторному анализу посвящено немало работ. Среди них труды М.И.Баканова и

А.Д.Шеремета37, С.Л.Блюмина, В.Ф.Суханова и С.В.Чеботарева

38,

А.Г.Гранберга39, Н.И.Диденко

40, В.М.Жуковской и И.Б.Мучника

41, Д.Лоули и

А.Максвелла42, В.Д.Могилевского

43 и А.М.Орехова

44. Работ по применению

факторного анализа в качественных исследованиях не так много. При написании

диссертации наибольший интерес представляли труды А.И.Агеева и

Б.В.Куроедова45, Т.А.Алексеевой

46, С.А.Афонцева

47, Дж.Л.Винсента

48,

А.Д.Воскресенского49, Р.Дасея

50, И.А.Истомина

51, И.Д.Ковальченко

52,

37

Баканов М.И. Теория экономического анализа: Учебник. – 4-е изд., доп. и перераб. / М.И.Баканов, А.Д.Шеремет.

– Москва: Финансы и статистика, 2001. – 416 с. 38

Блюмин С.Л. Экономический факторный анализ: Монография / С.Л.Блюмин, В.Ф.Суханов, С.В.Чеботарев. –

Липецк: ЛЭГИ, 2004. – 148 с. 39

Гранберг А.Г. Основы региональной экономики: Учебник для вузов. – 2-е изд. / А.Г.Гранберг. – Москва: ГУ

ВШЭ, 2001. – 495 с. 40

Диденко Н.И. Мировая экономика: методы анализа экономических процессов: Учеб. пособие / Н.И.Диденко. –

Москва: Высшая школа, 2008. – 782 с. 41

Жуковская В.М. Факторный анализ в социально-экономических исследованиях / В.М.Жуковская, И.Б.Мучник. –

Москва: Статистика, 1976. – 151 с. 42

Лоули Д. Факторный анализ как статистический метод / Д.Лоули, А.Максвелл. – Москва: Мир, 1967. – 144 с. 43

Могилевский В.Д. Методология систем: вербальный подход / В.Д.Могилевский. – Москва: Экономика, 1999. –

251 с. 44

Орехов А.М. Методы экономических исследований: Учеб. пособие / А.М.Орехов. – Москва: ИНФРА-М, 2009. –

392 с. 45

Агеев А.И. Особенности применения методологии стратегической матрицы при прогнозировании развития

государств (на примере России и Китая) / А.И.Агеев, Б.В.Куроедов. – Москва: Институт экономических стратегий,

2-издание, 2008. – 296 с. 46

Алексеева Т.А. Современная политическая мысль (XX-XXI вв.): Политическая теория и международные

отношения: Учеб. Пособие для вузов / Т.А.Алексеева. – Москва: Аспект Пресс, 2016. – 623 с. 47

Афонцев С.А. Политические рынки и экономическая политика / С.А.Афонцев. – Москва: КомКнига, 2010. –

384 с. 48

Vincent J.L. Factor Analysis in International Relations: Interpretation, Problem Areas and Interpretation / J.L.Vincent. –

University of Florida, 1971. – 141 p. 49

Воскресенский А.Д. Новые тихоокеанские стратегии: возможность или реальность? Влияние «китайского

фактора» на обстановку в Евразии и Азиатско-Тихоокеанском регионе / А.Д.Воскресенский // Сравнительная

политика. – 2018. –№ 3. – С. 128-145; Воскресенский А.Д. Китай и Россия в Евразии: историческая динамика

политических взаимовлияний / А.Д.Воскресенский. – Москва: Муравей, 2004. – 603 с.; Воскресенский А.Д.

Китайский и российский факторы в Центральной Азии: традиционные вызовы и новые возможности /

А.Д.Воскресенский, С.Г.Лузянин // Северо-Восточная и Центральная Азия: динамика международных и

12

Б.Н.Кузыка53

, А.С.Куминова54

, У.Мак-Нила55

, В.А.Мельянцева56

, С.А.Нефедова57

,

Н.С.Розова58

, Р.Дж.Румммеля59

и М.Л.Титаренко60

, в которых упомянутый метод

применяется в исторических и теоретических политологических исследованиях в

области международных отношений.

Историю стран Востока С.А.Нефедов рассмотрел через взаимодействие

трех факторов: демографического, технологического и географического.

Отдельно подчеркнул непредсказуемую роль фактора внешних влияний (к

примеру, войны, нашествия, диффузии инноваций и культуры). Эти факторы

С.А.Нефедов выделяет в качестве ключевых по причине, как он сам пишет,

«естественного отбора»61. Накопленный исторический материл, по словам

ученого, свидетельствует о систематическом характере именно их действия.

Отсюда высокая степень разработанности в науке концепций демографического,

технологического и географического детерминизма.

А.Д.Воскресенский анализирует международные отношения как систему

множественного равновесия, в которой государства стремятся занять наилучшую

межрегиональных взаимодействий: Учебное пособие / под ред. А.Д.Воскресенского; МГИМО (У) МИД России. –

Москва: РОССПЭН, 2004. – С. 387-401; Воскресенский А.Д. Китайский фактор в мировой политике: вызовы и

возможности для России / А.Д.Воскресенский // Китай в диалоге цивилизаций: к 70-летию акад. М.Л.Титаренко. –

Москва: Памятники исторической мысли, 2004. – С. 386-392; Воскресенский А.Д. Дипломатическая история

русско-китайского Санкт-Петербургского договора 1881 года / А.Д.Воскресенский. – Москва: Памятник

исторической мысли, 1995. – 439 с. 50

Dacey R. Introduction: Formal Analysis in International Relations / R.Dacey // Synthese. – 1994. – Vol.100,

No.3 –– Pp. 329-332. 51

Истомин И.А. Логика поведения государств в международной политике / И.А.Истомин. – Москва: Аспект-Пресс,

2018. – 296 с. 52

Ковальченко И.Д. Методы исторического исследования / И.Д.Ковальченко. – Москва: Наука, 1987. – 440 с. 53

Кузык Б.Н. Россия и мир в XXI веке / Б.Н.Кузык. – Москва: Институт экономических стратегий, 2006. – 640 с. 54

Куминов А.С. Китай – надвигается война? / А.С.Куминов. – СПб: 100Аж, 2005. – 352 с. 55

Мак-Нил У. В погоне за мощью. Технология, вооруженная сила и общество в XI-XX веках / Пер. с англ.

Т.Ованнисяна; предисловие Г.Дерлугьяна; научная редакция и послесловие С.А.Нефедова. – Москва:

Издательский дом «Территория будущего», 2008. – 456 с. 56

Мельянцев В.А. Восток и Запад во втором тысячелетии: экономика, история и современность / В.А.Мельянцев. –

Москва: Издательство Московского университета, 1996. – 304 с. 57

Нефедов С.А. Факторный анализ исторического процесса. История Востока / С.А.Нефедов. – Москва:

Издательский дом «Территория будущего», 2008. – 752 с. 58

Разработка и апробация метода теоретической истории / [Н.С.Розов и др.]; под ред. Н.С.Розова. – Новосибирск:

Наука, 2001. – 503 с. 59

Rummel R.J. Understanding Factor Analysis / R.J.Rummel // The Journal of Conflict Resolution. – 1967. – Vol.11, Iss.4.

– Pp. 444-480. 60

Кузык Б.Н. Китай-Россия 2050: стратегия соразвития / Б.Н.Кузык, М.Л.Титаренко. – Москва: Российская

академия наук, Институт Дальнего Востока РАН, Институт экономических стратегий РАН, 2006. – 656 с. 61

Нефедов С.А. Факторный анализ исторического процесса. История Востока / С.А.Нефедов. – Москва:

Издательский дом «Территория будущего», 2008. – С. 10.

13

позицию, особенно относительно контрагентов62. Авторская концепция содержит

готовый набор факторов конфигурации международной системы и ее отдельных

единиц. К ним относятся географические, экономические, политические,

демографические и культурные. Точки изменения равновесия ученый выявляет

аналитически качественным образом при помощи метода модифицированного им

сфокусированного структурированного сравнения63, который использовал

А.Джордж, и аналог которого также был обозначен Н.С.Розовым64

.

А.С.Куминов разработал собственную систему показателей подготовки

государств к войне на основе материалов семи новостных Интернет-порталов, в

том числе китайского агентства «Синьхуа»65. Ученый отобрал ключевые события

из новостного массива, затем проанализировал и интерпретировал их согласно

составленной факторной сетке.

Большой практический интерес представляет девятифакторная модель

стратегической матрицы Китая А.И.Агеева и Б.В.Куроедова66

, сотрудников

Института экономических стратегий РАН. Данную схему в практических целях

также использовали Б.Н.Кузык и М.Л.Титаренко67. Из девяти факторов четыре

формируют потенциал государства (территория, население, природные ресурсы,

культура и религия), другие четыре способствуют реализации этого потенциала

(экономика, армия, наука, внешняя политика), управление является

синтезирующим все остальные фактором. По мнению ученых, Китай подпадает

под категорию «сверхдержава» только по двум параметрам – население и

экономика; «великой державы» – управление, территория, культура и религия;

«региональной державы» – природные ресурсы, армия, наука и образование.

62

Воскресенский А.Д. Китай и Россия в Евразии: историческая динамика политических взаимовлияний /

А.Д.Воскресенский. – Москва: Муравей, 2004. – С. 355-392. 63

Там же. – С. 355-392. 64

Разработка и апробация метода теоретической истории / [Н.С.Розов и др.]; под ред. Н.С.Розова. – Новосибирск:

Наука, 2001. – 503 с. 65

Куминов А.С. Китай – надвигается война? / А.С.Куминов. – СПб: 100Аж, 2005. – 352 с. 66

Агеев А.И. Особенности применения методологии стратегической матрицы при прогнозировании развития

государств (на примере России и Китая) / А.И.Агеев, Б.В.Куроедов. – Москва: Институт экономических стратегий,

2-издание, 2008. – 296 с. 67

Кузык Б.Н. Китай-Россия 2050: стратегия соразвития / Б.Н.Кузык, М.Л.Титаренко. – Москва: Российская

академия наук, Институт Дальнего Востока РАН, Институт экономических стратегий РАН, 2006. – 656 с.

14

Второй и третий блоки включают эмпирические работы по современной

истории индийско-американских и индийско-китайских отношений, в которых

анализируется специфика стратегического партнерства и проблема дефицита

доверия между странами, а также характер их взаимодействия на региональном и

глобальном уровнях. Среди них исследования как российских, так и зарубежных

авторов. Отечественные труды представлены преимущественно коллективными

монографиями68

и отдельными работами профессорско-преподавательского

состава МГИМО МИД России, ИСАА МГУ им. М.В.Ломоносова, Института

востоковедения и Института Дальнего Востока РАН, Национального

исследовательского института мировой экономики и международных отношений

им. Е.М.Примакова: Л.Б.Алаева, А.А.Вигасина и А.Л.Сафроновой69

,

В.Я.Белокреницкого70

, А.Д.Богатурова71

, А.Г.Володина72

, А.Д.Воскресенского,

68

История Стран Азии и Африки после второй мировой войны: учебник для академического бакалавриата в 2 Ч. /

[В.Я.Белокриницкий и др.]; под ред. С.И.Лунева. – Москва: Издательство Юрайт, 2016. – 631 с.; Модернизация и

демократизация в странах БРИКС: сравнительный анализ / [И.М. Бусыгина и др.]; под ред. И.М.Бусыгиной,

И.Ю.Окунева; МГИМО (У) МИД России. — Москва: Аспект Пресс, 2015. – 351 с.; Восток и политика:

Политические системы, политические культуры, политические процессы: Учебник для вузов. – 2-е изд., испр. и

доп. / под ред. А.Д. Воскресенского. – Москва: Издательство Аспект Пресс, 2015. – 624 с.; Практика зарубежного

регионоведения и мировой политики / Под ред. А.Д.Воскресенского. – Москва: Магистр: ИНФРА-М, 2015. –

560 с.; Территориальный вопрос в афро-азиатском мире / [В.А.Аватков, В.Я.Белокреницкий, В.А.Гринюк и др.];

отв. ред. Д.В.Стрельцов. – Москва: Аспект-пресс, 2013. – 318 с.; Внешнеполитический процесс в странах Востока /

Ред. Д.В.Стрельцов. – Москва: Аспект пресс, 2011. – 336 с.; «Большая Восточная Азия»: мировая политика и

региональные трансформации: научно-образовательный комплекс / [В.Я.Белокреницкий и др.]; под общ. ред.

А.Д.Воскресенского. – Москва: МГИМО-Университет, 2010. – 444 с. 69

Алаев Л.Б. История Индии: учеб. для вузов / Л.Б.Алаев, А.А.Вигасин, А.Л.Сафронова. – Москва: Дрофа, 2010. –

541 с. 70

Белокреницкий В.Я. Межгосударственные конфликты и региональная безопасность в Южной Азии /

В.Я.Белокреницкий // Восток/Запад: Региональные подсистемы и региональные проблемы международных

отношений: Учебное пособие для вузов / Под ред. А.Д.Воскресенского; МГИМО(У) МИД России. – Москва:

РОССПЭН, 2002. – С. 415-428; Белокреницкий В.Я. Ведущие мировые державы и Южная Азия /

В.Я.Белокреницкий // Восток. Афро-Азиатские общества: история и современность. – 2004. – №1. – С. 166-171;

Белокреницкий В.Я. Пакистан-Индия: конфронтационная стабильность? / В.Я.Белокреницкий // Международные

процессы. – 2006. – Т.4, №2(11). – С. 33-47; Белокреницкий В.Я. Конфронтационная стабильность в Южной Азии /

В.Я.Белокреницкий // Экономика и политика в современных международных конфликтах / отв. ред.

А.Д.Богатуров. – Москва: ЛКИ, 2008. – С. 227-247; Белокреницкий В.Я. Пакистан, Южная Азия, исламский мир,

Восток. Избранные публикации 2008-2016 гг. / В.Я.Белокреницкий. – Москва: ИВ РАН, 2016. – 712 с. 71

Богатуров А.Д. Международный порядок в наступившем веке / А.Д.Богатуров // Международные процессы. –

2003. – №1(1), Т.1.– С. 6-23; Богатуров А.Д. Лидерство и децентрализация в международной системе /

А.Д.Богатуров // Международные процессы. – 2006. –№3(12), Т.4. – С. 5-15; Богатуров А.Д. Модель

равноположенного развития: варианты «сберегающего» обновления / А.Д.Богатуров, А.В.Виноградов // Полис.

Политические исследования. – 1999. – № 4. – С. 60-69. 72

Володин А.Г. 2.1. Индия / А.Г.Володин // США – Китай: борьба двух стратегий и практик мирового лидерства /

Под. ред. Л.С.Вартазаровой, И.Я.Кобринской. – Москва: ИМЭМО РАН, 2018. – С. 37-39; Володин А.Г. Индия в

мире регионализации / А.Г.Володин // Контуры глобальных трансформаций: политика, экономика, право. – 2017. –

Т.10, №4. – С. 178-191; Володин А.Г. Внешняя политика Индии: смена парадигмы? / А.Г.Володин // Вестник

Дипломатической академии МИД России. – 2015. – №2(4). – С. 44-55.

15

Н.В.Галищевой73

, К.А.Ефремовой74

, Н.А.Замараевой75

, Г.В.Зиновьева76

,

А.А.Киреевой77, Е.В.Колдуновой

78, В.А.Корсуна

79, А.В.Куприянова

80,

С.Г.Лузянина81

, А.В.Лукина82

, С.И.Лунева83

, Д.В.Мосякова84

, В.Я.Портякова85

,

73

Галищева Н.В. Индия в мировом хозяйстве на рубеже веков: внешнеэкономические связи и

внешнеэкономическая политика / Н.В.Галищева. – Москва: ООО «Буки Веди», 2013. – 502 с. 74

Ефремова К.А. Неравновесные державы: Мьянма в стратегическом треугольнике «Китай — Индия — АСЕАН» /

К.А.Ефремова. — Москва: МГИМО-Университет, 2016. – 269 с. 75

Замараева Н.А. Пакистано-индийские отношения в 2015-2017 гг. / Н.А.Замараева // Труды Института

востоковедения РАН. – Москва: Институт востоковедения РАН, 2018. – С. 337-357; Замараева Н.А. Индия и проект

Китайско-пакистанского экономического коридора / Н.А.Замараева // Восточная аналитика. – 2018. – №3. – С. 60-

66. 76

Зиновьев Г.В. Китай и сверхдержавы. История внешней политики КНР (1949-1991). – Санкт-Петербург: Изд-во

С.-Петерб. ун-та, 2010. – 330 с. 77

Киреева А.А. Соотношение сил великих держав в Восточной Азии: метод структурированной оценки /

А.А.Киреева // Международные процессы. – 2013. – №3-4(34-35). – С. 95-102. 78

Koldunova E.V. Russia and the Turbulent Waters of the Indo-Pacific / E.V.Koldunova // CSCAP Regional Security

Outlook 2019. Ed. by Ron Huisken. – Canberra: CanPrint Communications, 2019. – Pp. 18-20; Колдунова Е.В. Роль

стран БРИКС в глобальном управлении / Е.В.Колдунова // Сравнительная политика. – 2014. – №1(14). – C. 60-64;

Колдунова Е.В. Конфуцианство и демократия: две вещи несовместные? / Е.В.Колдунова // Политическая наука. –

2013. – №2. – C. 288-295. 79

Корсун В.А. Внешнеполитический механизм с «китайской спецификой» / В.А.Корсун // Вестник МГИМО-

Университета. – 2010. – №1(10). – С. 221-236; Корсун В.А. Идентичность с «китайской спецификой» / В.А.Корсун

// Полис. Политический исследования. – 2008. – №3. – С. 68-79. 80

Куприянов А.В. Мальдивский кризис в китайско-индийских отношениях: причины и последствия /

А.В.Куприянов // Проблемы Дальнего Востока. – 2018. – №4. – С. 38-48. 81

Лузянин С.Г. Один пояс, один путь – политические и экономические измерения / С.Г.Лузянин, А.В.Афонасьева

// Вестник Томского государственного университета. Экономика. – 2017. – №40. – С.5-14; Лузянин С.Г. Китай и

«ближайшее окружение»: региональные и двусторонние аспекты отношений / С.Г.Лузянин // Проблемы Дальнего

Востока. – 2010. – №3. – С. 3-19. 82

Лукин А.В. Возвышающийся Китай и будущее России (Работы о Китае и российско-китайских отношениях):

Сборник статей. – Москва: Международные отношения, 2015. – 792 с. 83

Лунев С.И. Трансформация мировой системы и крупнейшие страны Евразии / С.И.Лунев, Г.К.Широков. –

Москва: Academia, 2001. – 302 с.; Лунев С.И. Индия: Политическое развитие и внешняя политика.

Информационные базы, экономика и финансы / С.И.Лунев, А.В.Шахматов. – Москва: МГИМО (У) МИД РФ, 2006.

– 192 с.; Лунев С.И. Южная Азия и Китай / С.И.Лунев // Китай в XXI веке: глобализация интересов безопасности /

Отв. ред. Г.И.Чуфрин. – Москва: Наука, 2007. – С. 288-312; Лунев С.И. Индийский фактор в мировой политике

(вместе с Воскресенским А.Д.) / С.И.Лунев // Практика зарубежного регионоведения и мировой политики / Под

ред. А.Д.Воскресенского. – Москва: Магистр, 2014. – С. 211-221; Лунев С.И. Внешнеполитический процесс в

Индии / С.И.Лунев // Внешнеполитический процесс на Востоке / под ред. Д.В.Стрельцова. – Москва: Аспект-пресс,

2017. – С. 130-152; Лунев С.И. Основные тенденции военного строительства в Индии / С.И.Лунев // Армии на

современном Востоке / под ред. Д.В.Стрельцова. – Москва: Аспект-пресс, 2018. – С. 198-227; Лунев С.И. Внешняя

политика Индии и воздействие на нее внутренних факторов / С.И.Лунев // Вестник МГИМО-Университета. – 2010.

– №1(10). – С. 189-201; Лунев С.И. Индия как один из новых центров глобального влияния / С.И.Лунев //

Сравнительная политика. – 2012. – №2. – С. 90-104. 84

Мосяков Д.В. Конфликт в Южно-Китайском море в системе современных международных отношений в

Азиатско-Тихоокеанском регионе / Д.В.Мосяков, Е.М.Астафьева // Юго-Восточная Азия: актуальные проблемы

развития. – 2018. – №2(39). – С. 229-243; Мосяков Д.В. Китай переигрывает США в отношениях с АСЕАН /

Д.В.Мосяков, М.А.Шпаковская // Юго-Восточная Азия: актуальные проблемы развития. – 2018. – №3(40). – С. 5-

11; Мосяков Д.В. Ситуация в Восточной и Юго-Восточной Азии после саммитов АСЕАН, ВАС и АТЭС в 2018

году / Д.В.Мосяков // Юго-Восточная Азия: актуальные проблемы развития. – 2018. – №4(41). – С. 5-11; Мосяков

Д.В. Япония и Китай: процессы интеграции в АТР / Д.В.Мосяков // Юго-Восточная Азия: актуальные проблемы

развития. – 2017. – №37. – С. 5-13; Мосяков Д.В. Страны Юго-Восточной Азии между Пекином и Вашингтоном:

поиски баланса и трудности в сохранении единства / Д.В.Мосяков // Юго-Восточная Азия: актуальные проблемы

развития. – 2016. – №33. – С. 5-9. 85

Портяков В.Я. Эволюция и особенности международных отношений Китая в Восточной Азии / В.Я.Портяков //

Азиатско-Тихоокеанский регион: проблемы глобальных и региональных измерений безопасности: сб. науч. тр. –

Институт Дальнего Востока РАН, 2018. – С. 67-81.

16

Д.В.Стрельцова86, В.В.Сумского

87, Т.Л.Шаумян

88, Е.С.Юрловой и Ф.Н.Юрлова

89,

Т.А.Шаклеиной90

.

По мнению А.Д.Воскресенского, Китай смог конвертировать

экономические успехи в усиление собственного влияния на международной

арене. Однако он пока не стал центром мировой экономики, где формируются ее

основные правила. Более того, как считает ученый, несмотря на расширение

китайского экономического присутствия, кооперация в Азиатско-Тихоокеанском

регионе не приобретает структурный, качественно новый характер и в целом не

характеризуется ослаблением американоцентричной системы военно-

политических связей91. А.Д.Богатуров видит в Китае мощную военную державу

регионального уровня с растущим экономическим потенциалом и огромной

численностью населения92. Решающее влияние за Китаем он признает только в

глобальных демографических и миграционных процессах, отчасти

международной торговле. Т.А.Шаклеина подчеркивает, что великодержавность не

86

Стрельцов Д.В. Индо-Тихоокеанский регион как новая реальность глобальной системы международных

отношений / Д.В.Стрельцов // Международная жизнь. – 2018. – №9. – С. 65-74; Стрельцов Д.В. Япония: новая

парадигма безопасности в свете обострения территориального спора с Китаем // Мировая экономика и

международные отношения. – 2014. – № 1. – С. 53-62; Стрельцов Д.В. Российско-японские отношения через

призму теории реализм, конструктивизм и двухуровневые игры / Д.В.Стрельцов, А.Л.Лукин // Международные

процессы. – 2017. – №2(49). – С. 44-63; Трансформация международных отношений в Северо-Восточной Азии и

национальные интересы России / Под ред. А.В.Торкунова, Д.В.Стрельцова. – Москва: Аспект Пресс, 2019. – 432 с. 87

Сумский В.В. Фундамент многополярного мира закладывается в Азии [Электронный ресурс] / В.В.Сумский //

Фонд стратегической культуры. – 23.10.2016. – Режим доступа: http://www.fondsk.ru/news/2016/10/23/fundament-

mnogopoljarnogo-mira-zakladyvaetsja-v-azii-42899.html (дата обращения: 20.12.2016); Сумский В.В. США и Китай в

Юго-Восточной Азии [Электронный ресурс] / В.В.Сумский // ПИР-Центр. – 16.10.2013. – Режим доступа:

http://www.pircenter.org/blog/view/id/144 (дата обращения: 20.12.2016). 88

Шаумян Т.Л. Индия, ШОС и БРИКС в современной геополитике / Т.Л.Шаумян // Сравнительная политика. –

2013. – №3(13). – С. 44-64; Шаумян Т.Л. Внешняя политика Индии от 1980-х до 2000-х годов (прогнозы и реалии) /

Т.Л.Шаумян // Восточная аналитика. – 2012. – №3. – С. 197-203; Шаумян Т.Л. Независимая внешняя политика в

условиях глобальной взаимозависимости: опыт Индии / Т.Л.Шаумян // Вестник Московского университета. Серия

25: Международные отношения и мировя политика. – 2011. – №1. – С. 98-129; Шаумян Т.Л. Индия: к статусу

великой державы / Т.Л.Шаумян // Свободная мысль. – 2009. – №6(1601). – С. 35-46; Белокреницкий В.Я. Южная

Азия в мировой политике / В.Я.Белокреницкий, В.Н.Москаленко, Т.Л.Шаумян. – Москва: Международные

отношения, 2003. – 368 с.; Кузык Б.Н. Индия – Россия: стратегия партнерства в XXI веке / Б.Н.Кузык, Т.Л.Шаумян.

– Москва: Институт экономических стратегий, 2009. – 1224 с. 89

Юрлов Ф.Н. История Индии. XX век / Ф.Н.Юрлов, Е.С.Юрлова. – Москва: ИВ РАН, 2010. – 920 с. 90

Шаклеина Т.А. Россия и США в мировой политике: Научное издание / Т.А.Шаклеина. – 2-е издание, испр. и доп.

– Москва: Аспект Пресс, 2017. – 336 с.; Введение в прикладной анализ международных ситуаций: Учебник / Под

ред. Т.А.Шаклеиной. – Москва: Аспект-Пресс, 2014. – 256 с.; Шаклеина Т.А. Великие державы и региональные

подсистемы / Т.А.Шаклеина // Международные процессы. – 2011. – №2(26). – С. 29-39; Шаклеина Т.А. Статус-кво

как оппозиция миропорядку / Т.А.Шаклеина // Международные процессы. – 2006. – №1(10). – С.104-110. 91

Воскресенский А.Д. Новые тихоокеанские стратегии: возможность или реальность? Влияние «китайского

фактора» на обстановку в Евразии и Азиатско-Тихоокеанском регионе / А.Д.Воскресенский // Сравнительная

политика. – 2018. –№3. – С. 128-145. 92

Богатуров А.Д. Международный порядок в наступившем веке / А.Д.Богатуров // Международные процессы. –

2003. – №1(1), Т.1. – С. 14.

17

формируется исключительно за счет военной и экономической мощи, а

предполагает активную мирорегулирующую деятельность93

.

Особенность российского подхода состоит в комплексном описании

истории внешней политики Индии, Китая и США, в то время как зарубежные

ученые анализируют двусторонние отношения в проблемном ключе. Среди них

труды Р.Айнхорна94

, Р.Э.Викери-младшего95

, В.Джа96, В.Джайна

97, М.Жака

98,

Г.Киссинджера99

, А.Кронстадта100, В.Кумара

101, С.Латифа

102, М.Леви

103,

Э.Льюса104

, С.Мишры105

, Ш.Менона106

, Р.Мохана107

, В.Надкарни108

,

Дж.П.Панды109

, М.Раманы110, Ш.Тхарура

111, М.Тьягараджа и Р.Томаса

112,

93

Шаклеина Т.А. Великие державы и региональные подсистемы / Т.А.Шаклеина // Международные процессы. –

2011. – №2(26). – С. 30. 94

Айнхорн Р. «Ядерное сближение» Индии и США: за и против [Электронный ресурс] / Р.Айнхорн // Ядерный

контроль. – 2005. – №4(78), Том 11. – С. 75-81. – Режим доступа:

http://www.pircenter.org/media/content/files/9/13508223540.pdf (дата обращения: 01.05.2014). 95

Vickery Jr. R.E. The Eagle and the Elephant. Strategic Aspects of U.S. – India Economic Engagement / R.E. Vickery Jr.

– Washington, D.C.: Woodrow Wilson Center Press, 2011. – 336 p. 96

Jha V. International Investment Treaty Implications for the Indian Position on Nuclear Liability / V.Jha // Journal of Risk

Research. – 2014. – Vol.17, Iss.1. – Pp. 81-95. 97

Jain V. China and India in Energy Sphere: A Comparative Overview, Challenges and Scope for Cooperation / V.Jain //

Millennial Asia. – 2014. – Vol.5., Iss.2. – Pp. 219-237. 98

Jacques M. When China Rules the World (Second Edition) / M.Jacques. – Penguin Books, 2012. – 812 p. 99

Киссинджер Г. О Китае / Г.Киссинджер; перевод с английского В.Н.Верченко. – Москва: АСТ, 2014. – 635, [5] с. 100

Kronstadt K.A. India: Domestic Issues, Strategic Dynamics, and U.S. Relations [Electronic resource] / K.A.Kronstadt,

P.K.Kerr, M.F.Martin, B.Vaughn // CRS. – 01.09.2011. – 101 p. – Mode of access:

http://digitalcommons.ilr.cornell.edu/cgi/viewcontent.cgi?article=1866&context=key_workplace (date of access:

01.05.2015); Kronstadt K.A. India-U.S. Relations. CRS Report for Congress [Electronic resource] / K.A.Kronstadt // CRS.

– August 12, 2008. – 82 p. – Mode of access: http://fpc.state.gov/documents/organization/109486.pdf (date of access:

17.05.2014); Kronstadt K.A. U.S.-India Security Relations: Strategic Issues [Electronic resource] / K.A.Kronstadt, S.Pinto

// CRS. – 24.01.2013. – 56 p. – Mode of access: https://www.fas.org/sgp/crs/row/R42948.pdf (date of access: 01.05.2015). 101

Kumar V. India‘s Nuclear Energy Renaissance: Stuck in the Middle? / V.Kumar // Journal of Risk Research. – 2014. –

Vol.17, Iss.1. – Pp. 43-60; Kronstadt K.A. India-U.S. Relations: Issues for Congress [Electronic resource] / K.A.Kronstadt,

S.I.Akhtar // Congressional Research Service. – 19.06.2017. – 43 p. – Mode of access:

https://fas.org/sgp/crs/row/R44876.pdf (date of access: 06.01.2019). 102

Latif S.A. U.S.-India Military Engagement [Electronic resource] / S.A.Latif // CSIS. – 20.11.2012. – 80 p. – Mode of

access: http://csis.org/files/publication/121213_Latif_USIndiaMilEngage_Web.pdf (date of access: 01.05.2015). 103

Levi M.A. U.S.-India Nuclear Cooperation. A Strategy for Moving Forward [Electronic resource] / M.A.Levi,

C.D.Ferguson // CFR. – June 2006. – CSR №16. – 36 p. – Mode of access: http://www.cfr.org/india/us-india-nuclear-

cooperation/p10795 (date of access: 01.05.2014). 104

Luce E. In spite of the Gods. The Rise of Modern India / E.Luce. – New York: Anchor Books, 2007. – 411 p. 105

Mishra S. Defence Beyond Design: Contours of India‘s Nuclear Safety & Security / S.Mishra. – New Delhi: Routledge,

2017. – 328 p. 106

Menon S. Choices. Inside the Making of India‘s Foreign Policy / S.Menon. – Penguin Random House India, 2016. –

204 p. 107

Mohan R. Samudra Manthan: Sino-Indian Rivalry in the Indo-Pacific / R.Mohan. – Oxford University Press (South Asia

Editon), 2013. – 329 p. 108

Nadkarni V. Strategic Partnerships in Asia. Balancing without alliances / V.Nadkarni. – London, New York: Routledge,

2010. – 225 p. 109

Panda J.P. India-China Relations: Politics of Resources, Identity and Authority in a Multipolar World Order / J.P.Panda.

– London, New York: Routledge, 2018. – 268 p.; Panda J.P. Future of India-China Boundary: Leadership Holds the Key? /

J.P.Panda // Strategic Analysis. – 2015. – Vol.39, Iss.3. – Pp. 287-292; Panda J. India‘s Continental Connect on Indo-

Pacific and Quad 2.0 [Electronic resource] / J.Panda // East-West Center. – 26.09.2018. – Mode of access:

18

Э.Теллиса113, Дж.Хайеса

114, Г.Шармы

115, А.Чаттерджи

116. Они опубликованы в

виде монографий, статей и аналитических докладов индийских, американских и

российских научно-исследовательских центров: «Institute for Defence Studies and

Analysis» (IDSA), «Institute of South Asia Studies» (ISAS), «Center for Strategic and

International Studies» (CSIS), «Stratfor», «Carnegie Endowment for International

Peace», «Brookings», «The Heritage», «РСМД», «Валдай».

Источниковая база исследования включает следующие группы

материалов:

1) Официальные или имеющие характер официальных документы,

касающиеся внешней и внутренней политики Индии, США и Китая: заявления и

выступления должностных лиц, принятые по итогам встреч на высшем и высоком

уровнях декларации, стенограммы заседаний нижней палаты парламента Индии,

программы основных политических партий, размещенные на официальных сайтах

посольств и ведомств Индии и США справочные и аналитические материалы

(например, публикации «Congressional Research Service», доклад ведущих

индийских экспертов-международников «Неприсоединение 2.0: внешняя и

стратегическая политика для Индии в XXI веке»117

), стратегии национальной

безопасности США, пресс-релизы;

https://www.eastwestcenter.org/publications/indias-continental-connect-indo-pacific-and-quad-20 (date of access:

08.01.2019). 110

Ramana V.M. The Indian Nuclear Industry: Status and Prospects [Electronic resource] / V.M.Ramana // The Centre for

International Governance Innovation. – December 2009. – Nuclear Energy Futures Paper No.9. – 30 p. – Mode of access:

https://www.academia.edu/425169/Indian_Nuclear_Industry_Status_and_Prospects (date of access: 30.05.2015). 111

Tharoor S. Pax Indica. India and the World of the 21st Century / S.Tharoor. – Penguin Books, 2012. – 456 p.

112 Thyagaraj M. The U.S.-Indian Nuclear Agreement: Balancing Energy Needs and Nonproliferation Goals / M.Thyagaraj,

R.G.C.Thomas // Orbis. – 2006. Vol.50, Iss.2. – Pp. 355-369. 113

Tellis A.J. Unity in Difference: Overcoming the US-India Divide / A.J.Tellis // Carnegie Endowment for International

Peace, 2015. – 49 p.; Tellis A. Narendra Modi and U.S.-India Relations [Electronic resource] / A.Tellis // Carnegie

Endowment for International Peace. – 01.11.2018. – Mode of access: https://carnegieendowment.org/2018/11/01/narendra-

modi-and-u.s.-india-relations-pub-77861 (date of access: 14.03.2019); Crux of Asia. India, China, and the Emerging Global

Order / Ed. A.J.Tellis, S.Mirski. – Carnegie Endowment for International Peace, 2013. – 263 p. 114

Hayes J. Constructing National Security: U.S. Relations with India and China / J.Hayes. – Cambridge University Press,

2013. – 224 p. 115

Sharma G.D. Indo-U.S. Defence Cooperation / G.D.Sharma. – New Delhi: Vij Books India Pvt Ltd, 2012. – 64 p. 116

Chatterjee A. India-China-United States: The Post-Cold War Evolution of a Strategic Triangle / A.Chatterjee // Political

Perspectives. – 2011. – Vol.5(3). – Pp. 74-95. 117

Официального доктринального документа, аналогичного концепции либо стратегии внешней политики, в

Индии нет. Этот доклад считается своеобразной «дорожной картой» внешней политики современной Индии,

поскольку в число его соавторов входят бывшие высокопоставленные должностные лица МИД Индии, а также

видные представители академического и экспертного сообщества страны.

19

2) Статистические базы данных: Министерства торговли и

промышленности Индии, пресс-службы Министерства иностранных дел Индии,

группы Всемирного Банка, Стокгольмского института исследования проблем

мира (SIPRI);

3) Новостные сообщения и репортажи ведущих международных,

российских, индийских, американских и китайских информагентств о наиболее

актуальных моментах в развитии отношений Индии, США и Китая: Reuters,

Associated Press, TASS, Interfax, РИА Новости, Samachar Bharti, Press Trust of

India, Xinhua, Al Jazeera.

Объект исследования ‒ индийско-американские отношения в узком

смысле, а именно ограниченные тематикой китайского фактора.

Предмет исследования ‒ китайский фактор в индийско-американских

отношениях.

Хронологические рамки исследования включают постбиполярный

период – с начала 1990-х гг. по май 2019 г., то есть с окончания холодной войны и

распада биполярной системы международных отношений до завершения

очередных парламентских выборов в Индии и, соответственно, первого срока

пребывания на посту премьер-министра Н.Моди (2014-2019 гг.) от Бхаратия

джаната парти118

.

Цель исследования – определить воздействие китайского фактора на

индийско-американские отношения в ретроспективе постбиполярного периода.

Поставленная цель реализуется посредством решения следующих задач:

– Проанализировать западные рационалистические и китайские культурно-

структурированные подходы в области теории международных отношений к

проблематике глобального лидерства США и Китая (включая отличия

авторитарного «пекинского консенсуса» от либерального «вашингтонского

118

23 мая 2019 г. в Индии были объявлены результаты всеобщего голосования, которое проходило в семь этапов в

период с 11 апреля по 19 мая. Бхаратия джаната парти получила 303 (из 542) места в нижней палате парламента

Индии, а возглавляемый ею Национальный демократический альянс – 353 мандата. 30 мая Н.Моди вновь принял

присягу в качестве премьер-министра страны. – См.: General Election to Lok Sabha Trends & Result 2019 [Electronic

resource] // Election Commission of India. – Mode of access: http://results.eci.gov.in/pc/en/partywise/index.htm (date of

access: 31.05.2019).

20

консенсуса»), а также специфику понимания миропорядка китайскими

политологами, и выявить степень возможности их использования для раскрытия

темы настоящего диссертационного исследования;

– Формализовать понятие китайский фактор, выделив его ключевые

количественные параметры при помощи факторного анализа, который не требует

перехода на культурно-идеологические позиции научных парадигм и

относительно свободен от субъективизма («относительно» потому, что отбор

факторов производится методом экспертной оценки);

– Охарактеризовать специфику индийско-американского взаимодействия в

постбиполярный период в стратегических областях – ядерной энергетике, обороне

и безопасности – на фоне стремления Вашингтона вовлечь Нью-Дели в свою

стратегию «разворота» в Азию в качестве противовеса растущему влиянию

Пекина;

– Определить элементы сотрудничества и соперничества в индийско-

китайских отношениях в двустороннем формате, на региональном и глобальном

уровнях для понимания объективного и субъективного значения китайского

фактора в политике современной Индии в целом и на американском направлении

в частности;

– Выявить место и роль китайского фактора в индийско-американских

отношениях на современном этапе путем построения возможных сценариев

взаимодействия Индии с США и Китаем в среднесрочной перспективе

(от 3 до 5 лет).

Исследовательский вопрос: как китайский фактор влияет на

взаимоотношения США и Индии, крупнейшей державы Азии, претендующей на

великодержавный статус, также являющейся соседом КНР, ее основным

стратегическим соперником и одновременно партнером в области развития?

Гипотеза исследования. Несмотря на обусловленную китайским фактором

готовность США идти на беспрецедентные уступки индийцам в стратегических

областях (ядерная энергетика, оборона и безопасность), можно предположить, что

Индии, тем не менее, не удается перейти от селективного к широкоформатному

21

глобальному партнерству с США в силу восприятия определенными кругами

политической элиты ‒ прежде всего, левыми (коммунистами) и отчасти

правыми ‒ подобного типа взаимоотношений в качестве покушения на

независимый внешнеполитический курс страны. Среди политэлиты Индии

сформировался консенсус относительно недопустимости навязывания извне

каких-либо ограничений как неотъемлемого элемента обеспечения

государственного суверенитета. Именно поэтому конструктивное и

сбалансированное взаимодействие одновременно и с США, и с Китаем,

крупнейшими странами мира, считается индийскими политикоформирующими

кругами залогом успешного встраивания Индии в мировую политическую и

экономическую иерархию в качестве великой державы XXI в., что потребует на

ближайшую перспективу объективистского подхода к оценке китайского фактора

индийскими внешнеполитическими аналитиками и политиками.

Теоретико-методологические основы исследования. В теоретической

части диссертации рассматривается проблематика лидерства США и Китая в

современных международных отношениях через призму реализма, либерализма и

конструктивизма. Одновременно особое внимание уделяется китайской школе

международных отношений и предлагаемым ею культурно-структурированным

подходам. Методология работы основана на комплексных методах сбора и

анализа данных и проведения исследования политологического характера. Они

включают факторный и политический анализ, метод периодизации и

исторического описания, экспертной политологической оценки, критический

анализ текстов, анализ дискурса и сводных данных, прогнозирование.

Для концептуализации китайского фактора мы опирались на алгоритм

факторного анализа Н.И.Диденко: 1) сбор статистической информации, 2) анализ

главных компонент, 3) выделение из полученной совокупности нескольких

главных факторов с максимальными собственными значениями, 4) их

интерпретация. Использовали также наиболее авторитетные профильные работы

отечественных историков, политологов и экономистов: А.И.Агеева и

Б.В.Куроедова, А.Д.Воскресенского, Б.Н.Кузыка, А.С.Куминова, С.А.Нефедова.

22

«Индийский угол», отражающий позицию национальных

политикоформирующих кругов, выражен в источниковой базе исследования. Ею

послужили публикации по китайской тематике пресс-центра МИД Индии:

брифинги для СМИ (1999-2019 гг.), пресс-релизы (2001-2019 гг.), заявления и

выступления (1999-2019 гг.), а также интервью представителей ведомства и

высшего руководства страны (1999-2016 гг.). Такая выборка, на наш взгляд,

наиболее объективно и полно отражает официальную позицию государства по

актуальным вопросам индийско-китайских отношений в дву- и многостороннем

форматах. Отбор осуществлялся при помощи поискового слова «Китай». Общее

количество материала составило 247 единиц, отвечающих признакам

репрезентативности и релевантности: 56 брифингов для СМИ, 120 пресс-релизов,

67 заявлений и выступлений и 4 интервью представителей МИД и высшего

руководства Индии (см. приложения В-Е). Они распределялись по уровням

(иногда сразу нескольким): двусторонний, региональный/трансрегиональный и

глобальный (см. приложения Ё-З). В итоге, выявлено, что 80% изученных

публикаций касаются взаимодействия Индии и Китая в двустороннем формате

(см. приложение Ё).

Выборка осуществлялась на основе пиковых значений прямых каждого

уровня отношений в течение рассматриваемого периода в соответствии с

количеством упоминаний по тексту (см. приложения Ж-З). Основные темы

двусторонней повестки дня – пограничная проблематика и обмен визитами, затем

экономический и культурный аспекты сотрудничества, гуманитарные контакты,

использование вод реки Брахмапутра. В региональном/трансрегиональном блоке

упоминались, главным образом, встречи министров иностранных дел в формате

РИК. В глобальном – климат и расширенные саммиты «Большой восьмерки»

2005 г. и 2007 г. В силу данного обстоятельства китайский фактор мы

рассмотрели как набор количественных показателей, которые объективно

характеризуют усиление потенциала страны в период с 1990 г. по 2017 г. в

сравнении с Индией.

23

С опорой на модель стратегической матрицы А.И.Агеева и Б.В.Куроедова, а

также Б.Н.Кузыка и М.Л.Титаренко эти показатели были объединены в несколько

групп (см. приложения И-Й). Они описывают динамику демографического,

экономического и военного потенциала Китая и Индии на протяжении последних

27 лет. Хронологическая размерность – пятилетие. Скомпонованы следующим

образом: население (численность, ежегодные темпы прироста, плотность), ВВП

(по текущему обмену курсу, по ППС, на душу населения, ежегодные темпы

роста), отраслевая структура ВВП и занятости (сельское хозяйство,

промышленность, сфера услуг), инвестиции (прямые зарубежные и иностранные),

объем экспорта и импорта (товаров и услуг), расходы на оборону (в млрд долл.

США, % от ВВП, % от государственных расходов).

В итоге, полученные результаты были интерпретированы с использованием

оценок ведущих индийских экспертов-международников, которые совпали с

выводами статистического анализа и позволили сформулировать оригинальное

определение китайского фактора в понимании политикоформирующих кругов

современной Индии, а затем проследить его влияние на индийско-американские

отношения в ключевых областях взаимодействия в ретроспективе

постбиполярного периода и сделать среднесрочные прогнозы.

Научная новизна определяется малой изученностью темы диссертации как

в отечественной, так и зарубежной академической литературе. Отдельные

исследования посвящены истории Китая и Индии, индийско-американским и

индийско-китайским отношениям либо эмпирическим аспектам взаимодействия

государств. Ввиду экономического «подъема» Азии возрастает интерес к работам

в области регионоведения. Предлагаемая авторская методология анализа

китайского фактора позволяет взглянуть на наиболее актуальный вопрос

современной мировой политики в проблемном ключе с относительно

беспристрастных позиций и имеет большие перспективы для дальнейшей

разработки темы. Изучив отечественные и зарубежные труды по применению

факторного анализа в исследованиях обществоведческого характера, мы

попытались сконструировать авторское видение комбинации параметров

24

китайского фактора в понимании политической элиты Индии на апробированной

методологической платформе мирового комплексного регионоведения119

.

Последняя не является методологией как таковой, но позволяет успешно

комбинировать методы различных научных дисциплин, причем, как

количественные, так и качественные, не теряя стержневых характеристик

методологии политической науки, но при этом «расширяя» ее в тех сегментах

факторного анализа, которые требуют применения других дисциплинарных

методик и приемов. Такой подход опирается на отечественную научную

традицию и соответствует мировому тренду в пользу междисциплинарности

исследований, которая отчасти позволяет преодолеть проблему субъективности.

Теоретическая значимость диссертационного исследования заключается в

концептуализации китайского фактора на основе изучения положений

рационалистических западных и культурно-структурированных китайских

теоретических подходов к проблематике глобального лидерства США и Китая в

международных отношениях. Выделены количественные параметры

рассматриваемого феномена (приложение А-И) при помощи методологии

факторного анализа, которая не требует перехода на культурно-идеологические

позиции упомянутых подходов и тем самым обеспечивает более высокую степень

беспристрастности и объективности. Важная особенность авторской методологии

состоит также и в том, что она позволяет ввести в научный оборот новые

источники и сгруппировать их на разных уровнях межгосударственных

отношений в соответствии с задачами исследования.

Практическая значимость работы состоит в возможном использовании

предлагаемого теоретико-методологического подхода к анализу китайского

фактора и его влияния на отношения разновеликих по мощи и отличных по типу

политических и экономических моделей государств мира. Полученные выводы

могут способствовать лучшему пониманию специфики индийско-американских и

индийско-китайских отношений на современном этапе и, тем самым, выявлению

119

Мировое комплексное регионоведение: учебник / под ред. А.Д.Воскресенского. – Москва: Магистр: ИНФРА-М,

2014. – 416 с.

25

роли России в шкале внешнеполитических приоритетов упомянутых стран. В

частности, результаты исследования могут оказаться полезными для

прогнозирования политики Индии в ключевых для России областях, таких,

например, как военно-техническое сотрудничество и атомная энергетика.

Основные положения работы могли бы также представлять интерес для

профильных департаментов российских ведомств и органов исполнительной

власти (Министерства иностранных дел, Министерства обороны, Министерства

экономического развития, Министерства промышленности и торговли,

Федеральной службы по военно-техническому сотрудничеству и др.) и

государственных корпорации (к примеру, «Росатом», «Ростех»). Диссертация

могла бы также найти применение и в учебном процессе высших учебных

заведений (в частности, кафедры востоковедения МГИМО МИД России) в

качестве исследования в области зарубежного регионоведения, современных

международных отношений и мировой политики.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Западные рационалистические (реализм, либерализм, конструктивизм) и

китайские культурно-структурированные (система глобального управления Чжао

Тиняна, теория отношений Цинь Яцина, моральный реализм Янь Сюэтуна)

подходы строятся на определенных культурно-идеологических позициях, которые

формируют представление о китайском факторе в рамках конкретной «картины

мира». Авторитарный «пекинский консенсус», успешный опыт Китая в области

социально-экономического развития, зачастую противопоставляют

«вашингтонскому», хотя по факту его финансово-экономическая составляющая

ориентирована на рыночные неолиберальные принципы.

2. Методологический инструментарий факторного анализа позволяет

выделить основные параметры китайского фактора статистическим путем,

преодолев субъективизм культурно-структурированных объяснений западной и

китайской традиций. С его помощью можно одновременно решить

две задачи – выявить взаимосвязи между переменными и сформулировать

объяснения «среднего уровня», которые способны в нашем случае

26

продемонстрировать, как конкретные государства реагируют на появление и

изменение роли китайского фактора в региональной системе взаимосвязей.

3. В рамках конфигурации со сверхдержавой и двумя крупными

региональными державами, не входящими в альянс с ней, формат двустороннего

и многостороннего сотрудничества очень гибок, он определяется вытекающими

из национальных интересов стран конкретно-временными внешнеполитическими

установками и чувствителен к воздействию раздражителей, которые могут

подорвать устойчивость имеющихся связей.

4. В условиях неопределенности вокруг характера «подъема» Китая индийцы

делают ставку на комплексное самоукрепление путем внутреннего и внешнего

балансирования. Последнее предполагает конструктивную кооперацию с

наиболее влиятельными государствами мира. Воздействие китайского фактора на

индийско-американские отношения проявляется в интенсификации

сотрудничества двух стран с начала 2000-х гг. по наиболее важным для

укрепления национального потенциала Индии направлениям (мирный атом,

оборона и безопасность). Однако их «глобальному стратегическому партнерству»

присуще недоверие. Индийцы допускают переориентацию внешнеполитических

приоритетов США. Американцы же видят в приверженности Индии принципу

«стратегической автономии» препятствие углублению практического

сотрудничества.

5. Благодаря «ядерной сделке» с США 2008 г. Индия обрела международное

признание в качестве страны, обладающей ядерным оружием. Однако

национальный закон о гражданской ответственности за ядерный ущерб 2010 г.

фактически заморозил договоренности не только с американскими частными

компаниями, но и другими зарубежными поставщиками ядерного топлива и

оборудования. Этим шагом индийская политэлита подчеркнула, что проводит

независимый внешнеполитический курс, основанный исключительно на

совпадении интересов и взаимовыгодном сотрудничестве, и никогда не будет

поддаваться давлению американцев, тем более играть роль младшего партнера.

27

6. Динамично развивается договорно-правовое оформление индийско-

американского военного сотрудничества. С 2016 г. Индия – «основной партнер

США в сфере обороны». Подписаны три из четырех «основополагающих»

соглашения, которые американцы заключают со своими зарубежными

партнерами и союзниками (GSOMIA, LEMOA, COMCASA). В 2018 г. Индия была

включена в список Strategic Trade Authorization-1, который предоставляет доступ

к высокотехнологичному американскому экспорту в оборонной и

аэрокосмической областях. Несмотря на активные действия администрации

Д.Трампа по продвижению Четырехстороннего диалога в области безопасности

(США, Индия, Япония, Австралия), в Нью-Дели рассматривают данный формат,

прежде всего, в качестве консультативного механизма многосторонней

координации позиций, в частности, по проблематике т.н. «Индо-Тихоокеанского

региона».

7. Отставание Индии от Китая по показателям комплексной мощи, прежде

всего, объема экономики и оборонного строительства, дополняет значительный

конфликтный потенциал пограничного, тибетского и водного вопросов. Индии

сложно компенсировать усиление влияния китайского фактора в рамках

двусторонних отношений и региональных форматов (БРИКС, ШОС, РИК,

взаимодействие с АСЕАН). По этой причине она стремится укрепить свои

позиции за счет партнерства с США, главной экономикой и военным гегемоном

мира. Несмотря на ослабление своих лидерских позиций, американцы

располагают самым большим военным бюджетом, возглавляют самый крупный

военный альянс и обладают мощнейшими военно-политическими рычагами

форматирования мирового порядка.

8. Сложность положения Индии состоит в том, что отношения и с США, и с

Китаем для нее самоценны и важны. Однако их ожесточенная конкуренция на

региональном и глобальном уровнях международных отношений приводит к

оформлению в Азии конкурирующих экономических и стратегических подходов в

духе новой биполярности. В таких условиях индийцы пытаются наладить

равноудаленные, конструктивные и взаимовыгодные отношения с обоими

28

центрами силы, проводят многовекторную внешнюю политику, чтобы

максимально использовать блага двустороннего сотрудничества для решения

собственных задач развития и обретения статуса великой державы XXI в.

Степень достоверности и апробация результатов исследования.

Основные положения научной работы обсуждались на заседании кафедры

востоковедения МГИМО МИД России и ситуационном анализе

«Российско-китайские отношения: между Европой и Индо-Пасификой» (Москва,

12 марта 2018 г.) в Центре комплексного китаеведения и региональных проектов

МГИМО МИД России. Комментарий об индийско-китайских отношениях в

Индийском океане, а также воздействии их динамики на связи обеих стран с

Россией вошел в очередной номер журнала «Сравнительная политика»,

соорганизатора мероприятия: Российско-китайские отношения: между Европой и

Индо-Пасификой (Часть II). Материалы ситуационного анализа // Сравнительная

политика. – 2018. – С.100-101. – DOI: 10.24411/2221-3279-2018-10006 (Web of

Science). В октябре 2015 г. автор также приняла участие в VII международной

конференции «Ядерная энергетика Индии» на базе Центра Дж.Неру в

г. Мумбаи120

.

Результаты диссертационного исследования отражены в 5 публикациях

автора общим объемом 4,23 п.л. в рецензируемых научных изданиях из перечня,

рекомендованного Высшей аттестационной комиссией при Минобрнауки России:

1. Ананьина К.А. Стратегия Индии по налаживанию внешнеэкономических

связей в области ядерной энергетики: компаративный анализ подходов М.Сингха

и Н.Моди / К.А.Ананьина // Сравнительная политика. – 2017. – №3. – С. 146-161.

– DOI: 10.18611/2221-3279-2017-8-3-146-161 (Web of Science) – Объем 1,37 п.л.

2. Ананьина К.А. Внешнеэкономические связи Индии с США и их

союзниками в области ядерной энергетики / К.А.Ананьина // Вестник

Московского университета. Серия 12: Политические науки. – 2017. – №4. – С. 52-

63. – Объем 1,11 п.л.

120

Ананьина К.А. Ядерная энергетика Индии 2015 [Электронный ресурс] / К.А.Ананьина // МГИМО Университет.

– 06.11.2015. – Режим доступа: https://mgimo.ru/about/news/social/yadernaya-energetika-indii-2015/ (дата обращения:

14.03.2019).

29

3. Ананьина К.А. Проблемы применения факторного анализа в

политической науке / К.А.Ананьина // Вестник Пермского университета. Серия:

Политология. – 2017. – №4. – С. 110-122. – Объем 0,85 п.л.

4. Ананьина К.А. Особенности использования факторного анализа в

политологических исследованиях / К.А.Ананьина // Известия Саратовского

университета. Новая серия. Серия: Социология. Политология. – 2018. – Т.18,

вып. 1. – С. 107-110. – Объем 0,4 п.л.

5. Ананьина К.А. Теоретические аспекты демократической идентичности в

осмыслении угроз национальной безопасности. Рецензия на книгу: Hayes, J.

Constructing National Security: U.S. Relations with India and China. Cambridge

University Press, 2013. 211 p. / К.А.Ананьина // Сравнительная политика. – 2018. –

№3. – С. 162-166. – DOI: 10.18611/2221-3279-2017-9-3-162-166 (Web of Science). –

Объем 0,5 п.л.

Структура диссертационного исследования включает введение, три

главы, заключение, список использованных источников и литературы,

приложения. Выбранный институциональный дизайн расширяет возможности

методологии политической науки таким образом, чтобы можно было

использовать приемы, которые свойственны другим дисциплинарным

направлениям, для выявления специфики отдельных факторов. При такой

структуре фундированная теоретико-методологическая основа работы (глава 1),

представленная с учетом западных и незападных, отечественных и китайских

концепций и подходов, многогранно и объективно раскрывает исследовательский

вопрос, поскольку тематика отношений Индии с США и Китаем очень

политизирована. Многие процессы протекают в «серой зоне», не афишируются в

публикуемых официальных документах, прессе и академической литературе.

Эмпирическая часть исследования (главы 2-3) последовательно раскрывает

логику индийско-американского взаимодействия в постбиполярный период. В ней

показано, что его динамика во многом является ответом на усиление значения

китайского фактора в современной мировой политике. Индия компенсирует

неопределенность вокруг этого явления уплотнением связей с США в ключевых

30

областях сотрудничества: ядерной энергетике, обороне и безопасности.

Практическая концептуализация китайского фактора во внешней политике Индии

на американском направлении осуществляется на основе построения возможных

сценариев развития событий в треугольнике Индия-США-Китай в среднесрочной

перспективе. В работе пристальное внимание уделено анализу места и роли Китая

во внешней политике современной Индии. Такой подход позволяет комплексно

взглянуть на проблему исследования, поднявшись над дисциплинарными спорами

политологов и историков. Соответственно, институциональный дизайн выступает

как инструмент авторского анализа, позволяющего решать вопросы углубленного

раскрытия темы с использованием огромного объяснительного потенциала

теоретической составляющей. Заключение диссертации содержит основные и

сопутствующие выводы, которые детально показывают, как китайский фактор,

вписывается в практику индийско-американских отношений. Приложения

включают графики и таблицы, которые содержат эмпирический материал по

использованной в диссертационном исследовании методологии.

Содержание диссертационного исследования соответствует пункту

1 паспорта специальности 23.00.04 Политические проблемы международных

отношений, глобального и регионального развития: сущность и содержание

внешнеполитической деятельности субъектов международных отношений;

внешнеполитические доктрины и внешнеполитическая стратегия субъектов

международных отношений.

31

ГЛАВА 1. ТЕОРЕТИКО-МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ

КОНЦЕПТУАЛИЗАЦИИ КИТАЙСКОГО ФАКТОРА

1.1. Западные рационалистические подходы к проблематике глобального

лидерства США и Китая: авторитарный «пекинский консенсус» как

альтернатива либеральному «вашингтонскому консенсусу»

В науке выделяют два основных подхода к проблематике лидерства121

.

Первый пророчит «закат Запада», размывание ведущих международных позиций

США и сформулированных за последние семьдесят лет принципов существования

мирового порядка вследствие появления новых центров силы, способных

продвигать и реализовывать собственную повестку дня122. К примеру,

стимулировать более широкое использование национальных валют во

взаиморасчетах, создавать региональные организации без участия США,

проводить на своих условиях открытие системы социального порядка. Второй

подход – школа «структурного лидерства» – признает за коллективным Западом

во главе с США бесспорное преобладание в инновационной и научно-

технической областях, высокую восприимчивость новым идеям, которые должны

помочь ему успешно перестроиться в некое иное качество, сохранив и развив

идею демократизации и трансформации системы национального социального

порядка. Приспособление к меняющимся реалиям созданной Западом структуры

межгосударственных отношений отчасти принимает характер вызова идеи

универсалистского демократического пути развития. Китайская альтернатива

подается как один из вариантов «антилидерства», политики, идущей вразрез с

курсом лидера123. Антилидером считается крупная региональная держава,

способная проводить подобную линию. При этом действия антилидера в целом

могут и не подрывать политику лидера, а лишь отчасти размывать ее основы,

121

Воскресенский А.Д. Китай в контексте глобального лидерства / А.Д.Воскресенский // Международные

процессы. – 2004. – №2(5), Т.2. – С. 21-23. 122

Сергеев В.М. Политика «мейнстрима» и ее альтернативы в современном западном мире: на пути от мирового

экономического кризиса к «невозможной политике»? / В.М.Сергеев, А.А.Казанцев, К.Е.Петров // Полис.

Политические исследования. – 2017. – №3. – С. 11-17. 123

Воскресенский А.Д. Китай в контексте глобального лидерства / А.Д.Воскресенский // Международные

процессы. – 2004. – №2(5), Т.2. – С. 24.

32

меняя принципы функционирования регионального, а в перспективе и мирового

политико-экономического порядков.

Ни одно региональное государство не смогло приблизиться к Китаю с точки

зрения аккумулируемого им в пореформенный период потенциала.

Примечательно, что Китай действовал настолько осторожно, что его «подъем» до

последнего времени не сталкивался с явным противодействием других государств

и не привел к формированию антикитайской коалиции. Он смог сформулировать

альтернативный гибкий вариант социалистической идеи с элементами

конфуцианства и капитализма124. Таким образом, специфика китайского фактора

состоит в его особой природе, непохожей на «советский вызов», поэтому и

сформулировать ответ на него Западу, а также его соседям трудно.

Мы проанализируем, как китайский фактор, а именно суть и последствия

возвышения Китая на фоне ослабления лидерства США, освещается в реализме,

либерализме и конструктивизме. Рассмотрим также наработки в области

китайской школы теории международных отношений. Несмотря на расхождения

в толковании поведения этого азиатского гиганта и будущего

американоцентричного либерального миропорядка, указанные научные подходы,

скорее, дополняют друг друга. Знание основных теоретических парадигм, по

мнению отечественного исследователя П.А.Цыганкова, помогает только в случае

осознания условностей, присущих каждой из них, а также потребности в их

сочетании для рассмотрения сложных явлений мировой политики125. Ученый

подчеркивает, что в жизни все гораздо сложнее и разнообразнее, чем в любой

теории.

Реализм

В основе реалистской парадигмы лежат идеи об анархичной системе

международных отношений без единой верховной власти, суверенных и равных

нациях-государствах как ее основных акторах, определяющем влиянии структуры

международных отношений на поведение стран, зачастую их неспособности к 124

Воскресенский А.Д. Китай в контексте глобального лидерства / А.Д.Воскресенский // Международные

процессы. – 2004. –Т.2, №2(5). – С. 26. 125

Цыганков П.А. Тенденции классических парадигм в западной теории международных отношений /

П.А.Цыганков // Общественные науки и современность. – 2004. – №2. – С. 129-130.

33

сотрудничеству и, как следствие, необходимости борьбы за выживание по

принципу «помоги себе сам»126. Успешной стратегией считается та, которая

максимизирует мощь государства (формализуется в усилении его властных

функций). При этом право и мораль служат интересам сильнейших, и гегемон

(доминант, лидер) может фиксировать международный порядок,

трансформировать и гарантировать его принципы в соответствии со своим

неформальным статусом127. Международные отношения приобретают новые

формы по мере развития науки и технологий, но сущность их не меняется.

Важно отметить, что если в классическом реализме основной независимой

переменной выступает конфликтная природа человека, то в неореализме –

распределение влияния между государствами в международной системе.

Неореализм рассматривает государства как функционально однородные, но

формально дифференцированные в соответствии со своей мощью элементы

международной системы128

. Набирающие мощь страны стремятся изменить ее

посредством территориальной, политической и экономической экспансии,

пределы которой определяются соотношением издержек дальнейших

преобразований и соответствующих выгод от них129

.

Причина подобного поведения кроется, прежде всего, в анархичной

структуре международных отношений, где государства сами должны заботиться о

своей безопасности в условиях недоверия и неопределенности130. Конфигурация

международной системы зависит от распределения материальной мощи

(преимущественно ее военного и экономического компонентов) между великими

державами, которые конкурируют в борьбе за ресурсы и выстраивают альянсы

для уравновешивания противника (-ов). В результате их взаимодействия

складывается определенный баланс сил.

126

Liu Q. China‘s Rise and Regional Strategy: Power, Interdependence and Identity / Q.Liu // Journal of Cambridge

Studies. – 2010. – Vol.5, No.4. – P. 78. 127

Цыганков П.А. Тенденции классических парадигм в западной теории международных отношений /

П.А.Цыганков // Общественные науки и современность. – 2004. – №2. – С. 122. 128

Там же. 129

Liu Q. China‘s Rise and Regional Strategy: Power, Interdependence and Identity / Q.Liu // Journal of Cambridge

Studies. – 2010. – Vol.5, No.4. – P. 78. 130

MacDonald A. Analyzing China‘s Rise in International Relations Theory: Neo-Realism – Part 1 [Electronic resource] /

A.MacDonald // CDA Institute. – 08.10.2015. – Mode of access: https://cdainstitute.ca/analyzing-china-s-rise-in-

international-relations-theory-neo-realism-part-1/ (date of access: 11.03.2018).

34

Этот расклад государства учитывают в первую очередь, когда принимают

решение, как вести себя на международной арене. Соответственно, особенности

распределения власти в системе международных отношений определяют

конфигурацию баланса сил, а ее структура – набор внешних принуждений,

ограничений и правил функционирования конкретных типов международных

порядков в этой системе131. Таким образом, в центре внимания неореалистов –

соотношение потенциалов ключевых участников международных отношений,

горизонтальный временной срез которых характеризует международный порядок

в каждый конкретный момент132

.

Т.А.Шаклеина выделяет ряд черт нового мироустройства, которые

наметились в начале XXI в.133

Во-первых, США выступают в роли основного

гаранта правил функционирования определенного типа международного порядка,

причем, как и любой гегемон – в своих интересах. Во-вторых, международное

право выстраивается вокруг понимания ценностей и принципов западной

политической мысли, которая сформулировала и кодифицировала юридические

нормы в виде общепринятой системы. В-третьих, многие влиятельные

государства мира (Россия, Китай, Япония, страны ЕС), по мнению

Т.А.Шаклеиной, не поддерживают радикальной перестройки нынешнего

миропорядка, который на протяжении полувека защищал человечество от

очередной большой войны. Вместе с тем «ядро» ведущих держав не хочет

принимать в свои ряды новых членов, к примеру, Россию, Китай, Индию. Однако,

подчеркивает ученый, главной силой, разрушительно действующей на статус-кво,

являются США, а не Китай. Пока непонятно, будет ли успешной американская

стратегия по подключению новых центров силы к совместному решению

глобальных проблем. Мировое лидерство требует больших затрат. Их урезание

возможно либо путем сужения сферы деятельности, либо привлечения

131

Цыганков П.А. Тенденции классических парадигм в западной теории международных отношений /

П.А.Цыганков // Общественные науки и современность. – 2004. – №2. – С. 122. 132

Богатуров А.Д. Международный порядок в наступившем веке / А.Д.Богатуров // Международные процессы. –

2003. – Т.1, №1(1). – С. 7. 133

Шаклеина Т.А. Статус-кво как оппозиция миропорядку / Т.А.Шаклеина // Международные процессы. – 2006. –

№1(10). – С. 105-106, 109.

35

«спонсоров»134. Учитывая, что главный выигрыш, как правило, достается

организатору, то и соучастие в подобных инициативах требует высокой степени

доверия, особенно в условиях финансово-экономического кризиса.

Т.А.Шаклеина считает, что консолидация нового мирового порядка может

завершиться на основе трансатлантических структур либо альтернативных сил из

числа государств вне евроатлантической системы135. Его институциональная

основа становится фрагментированной и полицентричной. Наряду с одной

сверхдержавой имеется ряд великих (либо ведущих мировых) держав,

негосударственные игроки, а также разнообразные консультативные структуры в

духе «мирового правительства» (например, АТЭС, «Группа двадцати»,

Всемирный экономический форум). Несмотря на официально декларируемую

Китаем приверженность многополярному мироустройству, назвать его творцом

нового миропорядка сложно. Китай, как и Индия, сосредоточен на решении

внутренних проблем (бедности, качества и доступности образования,

региональных диспропорций), не торопится финансировать глобальные

инициативы без привязки к собственному развитию и стратегическим интересам.

Сохраняется неопределенность по поводу формата участия Китая в мировом

регулировании. Она во многом и порождает разного рода теоретические

изыскания о его месте и роли в новом миропорядке.

Т.А.Шаклеина выделяет следующие параметры «великой державы»

современности136

: 1) очень высокая либо абсолютная степень самостоятельности

во внешней и внутренней политике; 2) мирорегулирующая деятельность, которая

проявляется в решающем влиянии на отдельные страны и регионы; 3) наличие

воли к такой деятельности, соответствующего исторического опыта участия в

мировой политике; 4) обладание традиционными параметрами «великой

державы»: население, территория, природные ресурсы, эффективная экономика,

мощные вооруженные силы, научно-технический потенциал, притягательная

культура, высокопрофессиональные кадры. Ученый подчеркивает, что 134

Шаклеина Т.А. Великие державы и региональные подсистемы / Т.А.Шаклеина // Международные процессы. –

2011. – №2(26). – С. 34. 135

Там же. – С. 29, 31. 136

Там же. – С. 30.

36

великодержавность не формируется исключительно за счет военной и

экономической мощи137

.

Эпоха гегемонии в мировой политике подошла к концу, полагает

А.Д.Воскресенский, и сейчас более уместен термин «доминант» либо «мировой

лидер». Главное отличие доминанта от гегемона состоит в необходимости

первого заручиться поддержкой мирового сообщества для претворения в жизнь

глобальных внешнеполитических инициатив. Ученый выделяет три

характеристики государства-гегемона /доминанта /мирового лидера138

:

эффективная экономика, в основе которой – инновационный тип производства;

главенствующие позиции в мировой валютной и торговой системах; контроль над

значительной частью транснациональных корпораций. Кроме того, у таких

государств должны быть силовые возможности глобального масштаба,

привлекательная культура, компетентное руководство, мощная научная и

образовательная база, энергичное население. Крупные региональные государства

(лидеры) обладают значительным созидательным потенциалом (который, правда,

уступает доминанту), пользуются поддержкой других лидеров, доминантов и

периферийных государств, благодаря чему они способны направлять развитие

региона распространения своего исторического, геополитического и

экономического влияния.

По мнению А.Д.Воскресенского, Китай интегрировался в систему

международных отношений и как «периферия», и как крупная региональная

держава, из которой может оформиться новое ядро (альтернативный центр либо

часть центра). Отличие «периферии» либо «полупериферии» от центра состоит в

«автоцентрированном накоплении», контроле над национальным рынком,

ресурсами и технологиями, воспроизводством рабочей силы, а также

централизацией прибыли139. Последний раунд торговой войны США с Китаем

показал, что степень зависимости экономики Китая от американского рынка явно

137

Шаклеина Т.А. Великие державы и региональные подсистемы / Т.А.Шаклеина // Международные процессы. –

2011. – №2(26). – С. 30. 138

Воскресенский А.Д. Китай в контексте глобального лидерства / А.Д.Воскресенский // Международные

процессы. – 2004. – Т.2, №2(5). – С. 24-25. 139

Там же. – С. 27.

37

недооценивалась. Тем не менее, США с их гарантиями безопасности

воспринимаются как единственное государство, способное сбалансировать

расширение регионального влияния Китая в Азии140. Таким образом, страны

Северо-Восточной и Юго-Восточной Азии успешно используют возможности

развития, которые открывает взаимодействие и с США, и с Китаем.

Обстановка в АТР не характеризуется ослаблением американоцентричной

системы военно-политических связей. Несмотря на расширение китайского

экономического присутствия, кооперация не приобретает структурный,

качественно новый характер. Одновременно азиатские государства изучают

альтернативные варианты развития, которые бы опирались на разные центры

силы в экономическом и военно-политическом отношениях. А.Д.Воскресенский

полагает, что в Большой Восточной Азии могут оформиться два мезорегиона

функционального типа – «Индо-Тихоокеанский» (основан на принципах

свободной рыночной экономики) и по маршруту прохождения китайской

инициативы «Один пояс, один путь» (ориентация на реализацию конкретно

оговоренных интересов государств-участников)141. Однако кумулятивный

позитивный эффект от нескольких масштабных проектов, одновременно

реализуемых Китаем, неочевиден с точки зрения укрепления его позиций как

центрального звена мировой архитектуры, считает ученый142

.

А.Д.Богатуров видит в Китае мощную военную державу регионального

уровня, которая обладает растущим экономическим потенциалом и огромной

численностью населения143. Ученый не относит Китай к политическим лидерам

современного международного порядка, которые определяют «правила игры».

Решающее влияние за Китаем он признает только в глобальных демографических

и миграционных процессах, а также отчасти международной торговле. Китай

ученый считает конгломеративным обществом, которому свойственно длительное

140

Воскресенский А.Д. Мировой финансово-экономический кризис и его влияние на развитие отношений в

треугольнике Китай-США-Россия / А.Д.Воскресенский // Сравнительная политика. – 2011. – №1(3). – С. 76. 141

Воскресенский А.Д. Новые тихоокеанские стратегии: возможность или реальность? Влияние «китайского

фактора» на обстановку в Евразии и Азиатско-Тихоокеанском регионе / А.Д.Воскресенский // Сравнительная

политика. – 2018. –№ 3. – С. 135. 142

Там же. 143

Богатуров А.Д. Международный порядок в наступившем веке / А.Д.Богатуров // Международные процессы. –

2003. – №1(1), Т.1. – С. 14.

38

сосуществование и соположение разнородных элементов144. Модернизация таких

обществ отлична от европейского понимания линейности и необратимости

прогресса, а также последовательно-стадиального характера хода истории.

Конгломеративные мега-структуры сохраняют многослойность из пластов

традиционного и современного, каждый из которых воспринимает исторические

новации в своем темпе, не утрачивая при этом собственной сущности. Это

наблюдение было в дальнейшем развернуто в полноценную концепцию

«незападной демократии»145, акцентирующую внимание в том числе и на

внешнеполитической плоскости данного явления.

Со второй половине XX в., по мнению А.Д.Богатурова, постепенно

меняется форма реализации американского лидерства – отход от разрушения

потенциала соперника в пользу его искусственного ограничения и

целенаправленного «взращивания» конкурента в интересах лидера146

.

Размягчению иерархии межгосударственных отношений также способствует

возникновение «зон отторжения» в виде пассивного противодействия малых и

средних стран лидерским импульсам (к примеру, консенсусный подход к

принятию решений во время консультаций АСЕАН).

Отличительной особенностью государства-лидера, по мнению

А.Д.Богатурова, является мироформирующая роль. Она складывается из

следующих компонентов: военная сила (используется в оборонительных целях, а

также для установления контроля над поведением других государств), научно-

технический потенциал (конкурентоспособные позиции в международном

разделении труда), экономическая мощь (производственно-экономическая база),

организационный ресурс (участие в выработке ключевых международных

144

Богатуров А.Д. Модель равноположенного развития: варианты «сберегающего» обновления / А.Д.Богатуров,

А.В.Виноградов // Полис. Политические исследования. – 1999. – № 4. – С. 61-62, 64-65. 145

Восток и политика: Политические системы, политические культуры, политические процессы. Учебник для

вузов. – 2-е изд., испр. и доп. / под ред. А.Д. Воскресенского. – Москва: Издательство Аспект Пресс, 2015. – 624 с.;

Is Non-Western Democracy Possible? A Russian Perspective; Ed. by Alexei D. Voskressenski. – Singapore: World

Scientific, 2017. – 738 p. 146

Богатуров А.Д. Лидерство и децентрализация в международной системе / А.Д.Богатуров // Международные

процессы. – 2006. –№ 3 (12), Т.4. – С. 14.

39

решений), потенциал креативности (изобретение и внедрение востребованных

инноваций)147

.

С точки зрения неореалистов, современный Китай не удовлетворен

структурой международных отношений, поэтому вскоре он захочет силовым

путем изменить сложившийся после окончания холодной войны статус-кво, что

чревато конфликтом с США или, если смотреть шире, новой биполярностью148

.

Речь идет о том, что в Восточной Азии Китай, якобы, уже меняет баланс сил в

свою пользу путем наращивания военного потенциала (особенно ее морской

составляющей), а также создания нового экономического и политического

режимов.

По мнению наступательного реалиста Дж.Миршаймера, Китай будет все

более напористо отстаивать свои интересы. Его поведение встретит

противодействие США, единственной сверхдержавы, что приведет к

вооруженному конфликту между ними149. Столкновение неизбежно, поскольку

государства стремятся максимизировать власть путем достижения региональной

гегемонии и сдерживания попыток других к установлению собственной сферы

доминирования. Китай не удовлетворится наращиванием сугубо экономической

мощи в рамках существующего порядка, будет стремиться устранить присутствие

США в Азии и выстроить новую китаецентричную систему взаимосвязей в

регионе, попытается доминировать в Азии так же, как США в Западном

полушарии. В результате существенно обострится конкуренция в области

региональной безопасности. По этой причине «подъем» Китая, вряд ли, будет

спокойным, считает Дж.Миршаймер.

Исследователь пытается спрогнозировать траекторию развития китайско-

американских отношений в долгосрочной перспективе, когда Китай будет

обладать гораздо бо льшей относительной мощью, сравнимой с экономическим и

147

Богатуров А.Д. Лидерство и децентрализация в международной системе / А.Д.Богатуров // Международные

процессы. – 2006. – Т.4, №3(12). – С. 12-15. 148

Liu Q. China‘s Rise and Regional Strategy: Power, Interdependence and Identity / Q.Liu // Journal of Cambridge

Studies. – 2010. – Vol.5, No.4. – P. 78. 149

Mearsheimer J.J. Can China Rise Peacefully? [Electronic resource] / J.J.Maersheimer // The National Interest. –

25.10.2014. – Mode of access: https://nationalinterest.org/commentary/can-china-rise-peacefully-10204 (date of access:

22.08.2018).

40

военным потенциалом США. В качестве характерных особенностей такого

соперничества Дж.Миршаеймер называет гонку вооружений, кризисы и

конфликты, враждебную риторику с обеих сторон. Следует ожидать, полагает

ученый, что мы будем свидетелями опосредованных войн в различных частях

света с участием союзников обеих держав, оказывающих им свою поддержку150

.

Напряженность также будет нарастать и в двусторонних отношениях.

Возможны визовые ограничения, а также ужесточение требований в области

экспортного контроля. К примеру, США могут запретить китайским гражданам

изучать в американских вузах предметы, связанные с разработкой перспективных

образцов вооружений и соответствующих технологий. Дж.Миршаймер упоминает

опыт Координационного комитета по экспортному контролю (КОКОМ), детище

холодной войны, созданное для контроля над трансфером чувствительных

технологий в СССР и страны социалистического блока. Экономические связи

между двумя странами, считает эксперт, будут по-прежнему очень тесными. Тем

не менее, будущее китайско-американских отношений и дальнейшего «подъема»

Китая Дж.Миршаймер видит через призму конфликтов и даже открытого

противостояния.

Характер конкуренции великих держав будет определять динамика

соотношения их потенциалов (прежде всего, материального и человеческого), а

также эффективность внешнеполитического курса, считает профессор

Принстонского университета С.Коткин151. Впервые в истории США и Китай

противостоят друг другу практически на равных. В отличие от многих

демократических государств авторитарный Китай динамично и уверенно

развивается. По показателям объема экономики он вполне может опередить США

в ближайшем будущем. По мнению С.Коткина, Китай уже вытеснил Японию с

150

Mearsheimer J.J. Can China Rise Peacefully? [Electronic resource] / J.J.Maersheimer // The National Interest. –

25.10.2014. – Mode of access: https://nationalinterest.org/commentary/can-china-rise-peacefully-10204 (date of access:

22.08.2018). 151

Kotkin S. The Players Change, but the Game Remains [Electronic resource] / S.Kotkin // Foreign Affairs. –

January/August 2018. – Vol.97, No.4. – Mode of access: https://www.foreignaffairs.com/articles/world/2018-06-14/realist-

world (date of access: 01.09.2018).

41

позиции ключевого элемента баланса сил в Азии152. Вместе с тем столь

стремительный «подъем» был бы невозможен, если бы США не были гарантом

региональной безопасности и открытости рынков, полагает эксперт.

С конца XIX в. США последовательно реализовывали свои интересы путем

создания добровольных альянсов, многосторонних институтов, продвижения

свободной торговли, а также усиления военного присутствия по всему миру.

Либеральный международный порядок С.Коткин считает механизмом

организации и расширения американской сферы влияния. Из-за относительного

ослабления США, которое обнажил финансовый кризис 2008 г., американский

«бренд» начал постепенно терять свою привлекательность, выявил хрупкость

нынешней системы международных экономических отношений. По мнению

С.Коткина, осложнение ситуации вокруг Тайваня может стать объективным казус

белли153. По другим вопросам Китай и США способны договориться. Вероятно,

переход США от гегемонистской гиперактивности к выборочному глобальному

взаимодействию по ключевым вопросам был бы с одобрением встречен как

внутри страны, так и за рубежом. Однако мировая история знает не столь много

успешных примеров постепенного «ухода» с авансцены мировой политики. При

этом ни один закат не начинался с такой вершины, резюмирует ученый154

.

Оборонительный реализм предлагает более нюансированный подход к

анализу внешней политики Китая с учетом широкого спектра переменных

(например, намерений, технологий, географического положения, соотношения

наступательного и оборонительного потенциалов и т.д.). Государства в условиях

анархии не всегда стремятся к расширению сферы влияния, поскольку главную

задачу они видят в обеспечении собственной безопасности. Нынешний уровень

технологического развития, особенно в оборонной области, сдерживает

агрессивные устремления участников международного взаимодействия ввиду

губительности нападения для их собственного выживания (особенно при наличии

152

Kotkin S. The Players Change, but the Game Remains [Electronic resource] / S.Kotkin // Foreign Affairs. –

January/August 2018. – Vol.97, No.4. – Mode of access: https://www.foreignaffairs.com/articles/world/2018-06-14/realist-

world (date of access: 01.09.2018). 153

Ibid. 154

Ibid.

42

ядерного оружия) и, соответственно, вынуждает их к сотрудничеству. По мнению

Ч.Глейзера, возвышение Китая не приведет к войне с Соединенными Штатами,

если китайцы будут менее притязательны в борьбе за мировое влияние, а

американцы захотят предоставить им бо льшую свободу действий155. Только

тайваньский вопрос, считает Ч.Глейзер, может разбалансировать американо-

китайские отношения, поэтому Вашингтону следует пересмотреть свои

обязательства в отношении Тайбэя, если он хочет поддерживать устойчивые связи

с Пекином в долгосрочной перспективе.

Стремление ряда государств Азиатско-Тихоокеанского региона

блокироваться с американцами на антикитайской почве, а не наоборот, С.Уолт

объясняет непониманием ими того, как Китай собирается распорядиться своим

растущим влиянием. Ключевым ученый считает вопрос об определении США (да

и другими государствами) контуров эффективной стратегии уравновешивания

Китая, включая установление взаимоприемлемых границ поведения в

двусторонних отношениях и международных делах156. Суть проблемы – в

неизбежности переформатирования статуса-кво (его нормативной и

институциональной составляющих) в интересах новых быстроразвивающихся

государств, которые постепенно меняют сложившийся баланс сил благодаря

аккумулируемой ими относительной мощи.

К примеру, сильную озабоченность у членов АСЕАН вызывают напористые

действия Китая в отношении спорных территорий в Восточно- и Южно-

Китайском морях, включая сооружение китайцами искусственных островов на

рифах и отмелях последнего, несмотря на протесты соседних государств (Японии,

Филиппин, Брунея, Малайзии и Вьетнама). Китай, по мнению С.Уолта, не

приемлет только те элементы международного порядка, которые он

рассматривает в качестве долгосрочной угрозы собственной безопасности и

155

Glaser C. Will China‘s Rise Lead to War? [Electronic resource] / C.Glaser // Foreign Affairs. – March/April 2011. –

Vol.90, No.2. – Mode of access: https://www.foreignaffairs.com/articles/asia/2011-03-01/will-chinas-rise-lead-war (date of

access: 01.09.2018). 156

Walt S.M. Where Do We Draw the Line on Balancing China? [Electronic resource] / S.M.Walt // Foreign Policy. –

27.04.2015. – Mode of access: https://foreignpolicy.com/2015/04/27/where-do-we-draw-the-line-on-balancing-china/ (date

of access: 21.08.2018).

43

процветанию157. В условиях нарастания кризисных явлений в мировой политике и

экономике он стремится нейтрализовать американское присутствие в зоне своих

непосредственных интересов – Восточной и Юго-Восточной Азии.

Главный вопрос – приведет ли сложившаяся ситуация к прямому

вооруженному столкновению Китая с США. С одной стороны, обе державы

объединяют интересы, определяемые в русле совместного поиска решений таких

сложных общемировых проблем, как изменение климата, здравоохранение,

управление макроэкономическими процессами, урегулирование региональных

конфликтов. Даже самым мощным и влиятельным государствам не под силу

справиться с ними в одиночку. Не всегда эффективны и специализированные

организации. С другой стороны, готовность к сотрудничеству может ослабить

чувствительность США к попыткам Китая пересмотреть и другие элементы

нынешнего миропорядка, особенно когда обсуждаемая проблема кажется

относительно незначительной. Подобный подход называется «тактикой салями»,

когда набирающая мощь держава пытается менять статус-кво постепенно, шаг за

шагом, каждый из которых с первого взгляда незначителен, но в совокупности все

они обладают огромным кумулятивным эффектом.

С.Уолт признает, что у него самого пока не сложилось четкого

представления о том, какой должна быть американская стратегия в отношении

Китая. Ученый обращает внимание на два принципиальных момента. Во-первых,

сложность «подтягивания» союзников США в Азии к единой линии поведения в

связи с высоким уровнем взаимного недоверия, нежеланием наносить

целенаправленный ущерб двусторонним экономическим связям с Китаем и, как

следствие, проблематичностью коллективных действий. Вместе с тем

Соединенные Штаты также вынуждены переосмыслить характер своих

отношений с ключевыми союзниками в Азии. С одной стороны, делать все

необходимое для их защиты. С другой стороны, предпринимать такие меры,

которые не приведут к разрастанию «проблемы безбилетника» (уклонение от

157

Walt S.M. Where Do We Draw the Line on Balancing China? [Electronic resource] / S.M.Walt // Foreign Policy. –

27.04.2015. – Mode of access: https://foreignpolicy.com/2015/04/27/where-do-we-draw-the-line-on-balancing-china/ (date

of access: 21.08.2018).

44

платы за пользование общественным благом). Наконец, эффективная стратегия по

уравновешиванию Китая подразумевает своевременные, выверенные и

последовательные действия в области дипломатии, полагает С.Уолт.

В последние годы популярность приобретает неоклассический реализм.

Путем сочетания независимых системных и зависимых специфических

переменных анализируется внешнеполитическая стратегия конкретного

государств в определенный момент времени158. Сам по себе баланс сил не

объясняет поведение на международной арене, для этого необходимо понимать,

как его воспринимают и интерпретируют лица, принимающие решения в

отдельно взятой стране, считают неоклассики. К примеру, по мнению

М.Т.Фравэла, Китай более склонен к компромиссам в территориальных спорах в

условиях нестабильной внутриполитической обстановки159. С.Ширк также

указывает на то, что росту Китая может помешать неспособность правительства

эффективно справляться с решением внутренних проблем, прежде всего,

кризисом легитимности, коррупцией и экологической деградацией160

.

Теория перехода власти

В теории перехода власти рассматривается процесс появления новых

великих держав и изменения ими статуса-кво, сдерживающего их развитие.

Государства-гегемоны считают себя защитниками международного порядка,

который они сами создавали на наиболее выгодных для себя условиях161. Риск

возникновения конфликта возрастает при достижении паритета, то есть

относительно равного распределения могущества между гегемоном и его

конкурентом (или конкурентами), определяющую роль в поведении которого

играет степень удовлетворенности существующим порядком. Если в неореализме

паритет между великими державами приводит к стабильности из-за установления

158

Чихарев И.А. Неоклассический реализм: к проблеме соотношения переменных глобального и национально-

государственного уровней в формировании внешнеполитического курса / И.А.Чихарев, А.А.Косоруков // Вестн.

Моск. ун-та. Сер. 12. Политические науки. – 2010. – №1. – С. 55-66. 159

Fravel M.T. International Relations Theory and China‘s Rise: Assessing China‘s Potential for Territorial Expansion /

M.T.Fravel // International Studies Review. – 2010. – Vol.12, No.4. – P. 521. 160

Shirk S.L. China: Fragile Superpower / S.L.Shirk. – Oxford University Press, 2008. – P. 6-9. 161

Allison G. The Thucydides Trap: Are the U.S. and China Headed for War? [Electronic resource] / G.Allison // The

Atlantic. – 24.09.2015. – Mode of access: https://www.theatlantic.com/international/archive/2015/09/united-states-china-

war-thucydides-trap/406756/ (date of access: 01.09.2018).

45

баланса сил, то в теории перехода власти мировая история рассматривается как

череда великодержавных конфликтов. Поводы к войне различны. Новая великая

держава может почувствовать в себе силы для ниспровержения гегемона, либо

гегемон, действуя упреждающе, захочет ликвидировать потенциальную угрозу,

которая исходит от конкурента.

В теории гегемонистской войны Р.Гилпина усиливающая свою мощь

держава намеренно предпринимает агрессивные действия для пересмотра

легитимности международной системы и создания иной, подконтрольной ей162

.

Это явление в мировой политике описал греческий историк Фукидид.

Пелопоннесская война между Афинами и Спартой, считал он, была результатом

ни какого-то конкретного события либо неразрешимых противоречий, а

следствием растущего могущества и влияния Афин (потенциальный соперник), а

также недовольства этим Спарты (гегемон). Пелопоннесская война коренным

образом изменила региональную обстановку в Древней Греции.

Что касается Китая, то вопрос – не о том, станет ли он сверхдержавой, а

когда это произойдет. По мере роста своего могущества Пекин будет ставить под

сомнение легитимность американоцентричной системы международных

отношений, настаивая на построении новой мировой архитектуры163

.

Подтверждением тому служит поведение Китая в Восточной Азии, где он не

только наращивает свой военный потенциал (с целью нейтрализации военного

присутствия США), но и создает экономические институты. Например, ряд

экспертов рассматривают Азиатский банк инфраструктурных инвестиций и

Новый банк развития БРИКС в качестве непосредственных конкурентов

Всемирного банка.

Идеи Р.Гилпина о взлете и падении новых и уже утвердившихся великих

держав, а также крупномасштабных войнах между ними наводят на печальные

мысли о последствиях «подъема» Китая для мировой политики. В силу

162

Gilpin R. The Theory of Hegemonic War / R.Gilpin // The Journal of Interdisciplinary History. – 1988. – Vol.18, No.4.

– Pp. 591-613. 163

MacDonald A. Analyzing China‘s Rise in International Relations Theory: Power Transition Theory – Part 2 [Electronic

resource] / A.MacDonald // CDA Institute. – 08.10.2015. – Mode of access: https://cdainstitute.ca/analyzing-china-s-rise-

in-international-relations-theory-power-transition-theory-part-2/ (date of access: 15.04.2018).

46

классической проблемы перенапряжения усилий (overextension), считает

А.Голдштейн, США будут испытывать нехватку ресурсов, необходимых для

поддержания и восстановления прежних конкурентных преимуществ164

.

Американцам будет все сложнее сохранять незыблемым «заточенный» под них

региональный порядок в Азии, в том числе из-за бремени военных расходов. По

этой причине нельзя исключать возможность применения силы одной из держав:

либо Китаем в целях реализации своих притязаний в Азии, либо США ради

сохранения доминирующих позиций в регионе. А.Ф.К.Органски и Дж.Куглер

подчеркивают, что особенно опасен момент, когда неудовлетворенность

ревизионисткой державы достигает точки кипения, и она готова бросить

решительный вызов гегемону, чтобы занять доминирующее положение в мире и

самой определять контуры новой системы международных отношений165

.

Либерализм

Либерализм, как и реализм, представляет собой совокупность подходов,

которые объясняют причины поведения государств на международной арене в

духе добровольного законопослушания и следования кодифицированным либо

неформальным правилам взаимодействия, а не страха перед возмездием166

.

Концептуальные основы включают теории экономической взаимозависимости,

демократического мира и либерального институционализма. По мнению

сторонников либерализма, состояние анархии в международных отношениях

временно, их управляемость повышается под влиянием целенаправленной

деятельности государств167

. Осознание общности интересов побуждает страны к

сотрудничеству и интеграции.

Согласно теории экономической взаимозависимости тесные торговые и

инвестиционные связи государств способствуют их бесконфликтному

164

Goldstein A. Power Transitions, Institutions, and China‘s Rise in East Asia: Theoretical Expectations and Evidence /

A.Goldstein // The Journal of Strategic Studies. – 2007. – Vol.30, Iss.4-5. – P. 647. 165

Kugler J. Chapter 7. The Power Transition: A Retrospective and Prospective Evaluation [Electronic resource] / J.Kugler,

A.F.K.Organski // Handbook of War Studies. – Pp. 171 – 194. – Mode of access:

http://slantchev.ucsd.edu/courses/pdf/Kugler%20&%20Organski%20-%20The%20Power%20Transition.pdf (date of

access: 01.09.2018). 166

Богатуров А.Д. Международный порядок в наступившем веке / А.Д.Богатуров // Международные процессы. –

2003. – №1(1), Т.1. – С.8. 167

Цыганков П.А. Тенденции классических парадигм в западной теории международных отношений /

П.А.Цыганков // Общественные науки и современность. – 2004. – №2. – С. 119-120.

47

взаимодействию из-за высоких издержек конфронтации168. Эти потоки

порождают группы интересов, лоббирующие в пользу наращивания

сотрудничества, а не войны. К примеру, в теории комплексной

взаимозависимости Р.Кеохейна и Дж.Найя к ним относятся транснациональные

корпорации, неправительственные организации, широкая общественность169. Они

стали важными международными акторами, которых невозможно игнорировать в

условиях глобализации. Эмпирическим подтверждением тому могут служить

отношения Китая с США и Японией, которые на протяжении многих лет

остаются его основными торговыми партнерами, несмотря на двусторонние

противоречия. Таким образом, в повседневном взаимодействии государств

экономический фактор уменьшает значимость военной мощи.

В теории либерального институционализма сглаживанию противоречий

способствуют международные институты, в рамках которых их участники

пытаются конструктивно взаимодействовать по различным вопросам. Сами

институты также влияют на поведение государств, меняя их представления о

преимуществах и издержках избранных линий поведения. Они смягчают

последствия анархии, позволяя рациональным эгоистичным акторам

сосредоточиться на абсолютных, а не относительных благах сотрудничества.

Очерчивают общие выгоды и интересы участников взаимодействия, делают их

поведение предсказуемым, устраняя тем самым присущий анархичной системе

страх перед более сильными игроками. Таким образом, институциональная

интеграция новых великих держав позволяет избежать потенциальных

конфликтов170. Причиной тому является взаимная польза от долгосрочного

сотрудничества, а не убытки от разрушительных последствий вражды в условиях

анархии.

«Подъем» Китая институционалисты расценивают как возможность

сплотить Восточную Азию и обуздать тем самым конкуренцию США и Китая в 168

Chen D. China‘s Rise and International Relations Theory / D.Chen // The Ashgate Research Companion to Chinese

Foreign Policy; ed. by E.Kavalski. – Ashgate, 2012. – P. 66-67. 169

Keohane R.O. Power and Interdependence Revisited / R.O.Keohane, J.S.Nye, Jr. // International Organization. – 1987. –

Vol.41, No.4. – Pp. 725-753. 170

Goldstein A. Power Transitions, Institutions, and China‘s Rise in East Asia: Theoretical Expectations and Evidence /

A.Goldstein // The Journal of Strategic Studies. – 2007. – Vol.30, Iss.4-5. – Pp. 650-651.

48

регионе171

. С 1978 г. после начала политики реформ и открытости Китай

последовательно расширяет свою представленность в международных

(Всемирный банк, МВФ и ВТО) и региональных организациях, форумах и

объединениях (АСЕАН, АТЭС, ШОС, БРИКС, «Большая двадцатка» и др.). По

этой причине опасаться «подъема» Китая не стоит, ведь он сам заинтересован в

сохранении существующего миропорядка, в который глубоко интегрирован. Его

радикальный слом неизбежно повлечет самые пагубные последствия для

благополучия, процветания и стабильности во всем мире, а также самого Китая.

Вероятно, последний не полностью удовлетворен институциональным

оформлением существующей системы международных отношений172. Тем не

менее, Китай активно и успешно работает на различных площадках, что

преобразовывает его самого в сторонника существующей системы.

Дж.Айкенберри убежден, что американскому «однополярному моменту»

неизбежно придет конец173. Если определяющим противостоянием XXI в.

суждено стать между США и Китаем, то преимущество будет на стороне

последнего. Если же – между Китаем и обновленной западной системой, то

победа будет на стороне Запада, пишет ученый. В эпоху ядерного сдерживания

война между великими державами более не является механизмом исторических

преобразований. В основе западного порядка – нормы, правила и институты, ряд

которых Китай уже адаптировал в собственных целях174. С одной стороны, для

защиты государственного суверенитета и экономических интересов. С другой,

для того, чтобы убедить мировое сообщество в мирном характере своих

намерений. Работа Китая с партнерами не подразумевает перенимание чужих

ценностей и политических убеждений. Скорее, как отмечает А.Голдштейн, она

является признанием выгодности Китаю подобной совместной деятельности,

171

Goldstein A. Power Transitions, Institutions, and China‘s Rise in East Asia: Theoretical Expectations and Evidence /

A.Goldstein // The Journal of Strategic Studies. – 2007. – Vol.30, Iss.4-5. – P. 641. 172

MacDonald A. Analyzing China‘s Rise in International Relations Theory: Liberal Institutionalism – Part 3[Electronic

resource] / A.MacDonald // CDA Institute. – 04.11.2015. – Mode of access: https://cdainstitute.ca/analyzing-china-s-rise-

in-international-relations-theory-liberal-institutionalism-part-3/ (date of access: 15.04.2018). 173

Ikenberry G.J. The Rise of China and the Future of the West [Electronic resource] / G.J.Ikenberry // Foreign Affairs. –

January/February 2008 Issue. – Mode of access: https://www.foreignaffairs.com/articles/asia/2008-01-01/rise-china-and-

future-west (date of access: 25.08.2018). 174

Ibid.

49

потому что позволяет стать более могущественным и состоятельным175. По

аналогии можно объяснить и заинтересованность США в углублении

интегрированности Китая в существующий миропорядок. Очевидны

преимущества в области экономики и безопасности в результате

институционализации сотрудничества. Китай, пишет А.Голдштейн,

рассматривает аналогичные факторы в качестве мощного стимула для

сглаживания противоречий с ценными экономическими партнерами176

.

Однако среди институционалистов слышны и голоса скептиков, которые

сомневаются в успешной «социализации» Китая в либеральный порядок177

.

Многомиллиардные инициативы, такие как «Один пояс, один путь» и Азиатский

банк инфраструктурных инвестиций, могут поместить Китай в центр принятия

решений. Аналогичная стратегия использовалась США, к примеру, при

разработке соглашения о Транстихоокеанском партнерстве. Новые параллельные

структуры ставят под вопрос нужность и эффективность ранее созданных по

инициативе западных стран многосторонних форматов.

В теории демократического мира неприменение силы для разрешения

споров ограничено ареалом западных либеральных демократий, которые

разделяют схожие идеологические, политические и экономические взгляды178

.

Причина того, что демократии не воюют друг с другом, – общие институты и

нормы179. Именно они обеспечивают устойчивость либерального миропорядка и

стабильность отношений между великими державами. При этом допускается, что

демократии могу вести себя агрессивно с недемократическими режимами180

.

Китай, причисляемый к последним, некоторые ученые считают авторитарным

государством, постепенно продвигающимся по пути демократических

преобразований. Вместе с тем теория не объясняет, как меняющийся Китай будет

175

Goldstein A. Power Transitions, Institutions, and China‘s Rise in East Asia: Theoretical Expectations and Evidence /

A.Goldstein // The Journal of Strategic Studies. – 2007. – Vol.30, Iss.4-5. – P. 650. 176

Ibid. 177

MacDonald A. Analyzing China‘s Rise in International Relations Theory: Liberal Institutionalism – Part 3[Electronic

resource] / A.MacDonald // CDA Institute. – 04.11.2015. – Mode of access: https://cdainstitute.ca/analyzing-china-s-rise-

in-international-relations-theory-liberal-institutionalism-part-3/ (date of access: 15.04.2018). 178

Ibid. 179

Chen D. China‘s Rise and International Relations Theory / D.Chen // The Ashgate Research Companion to Chinese

Foreign Policy; ed. by E.Kavalski. – Ashgate, 2012. – P. 68. 180

Ibid. – P. 69.

50

выстраивать отношения с демократическими и недемократическими

государствами.

Постклассический либерализм анализирует воздействие глобализации на

сущность политической власти, включая эрозию государственного

суверенитета181. Отдельного внимания заслуживает рост влияния

правительственных и неправительственных структур, частных акторов, которые

участвуют в формировании горизонтальных и вертикальных трансграничных

сетей. Сообщество государств, таким образом, уступает место мировому

гражданскому обществу. Основной тезис нового либерализма Э.Моравчика

состоит в том, что поведение государств на международной арене определяется

его предпочтениями, которые формируются под воздействием внутри- и

внешнеполитических обстоятельств182

. Тем не менее, достаточно сложно

использовать новый либерализм для анализа внешней политики Китая. Чем

можно обосновать стремление Китая мирно развиваться? Неконфронтационная

внешняя политика – его собственный выбор, а не ограниченность материальных

возможностей. Значительным ограничением применимости нового либерализма

является также отсутствие объяснения того, откуда берутся эти предпочтения во

внутренней политике государств.

Конструктивизм

В понимании конструктивистов структура и динамика международных

отношений социальна по своей природе, поскольку она «конструируется» в

процессе взаимодействия государств, а не механического сопоставления

материальных потенциалов183. В результате возникают идеи, которые наделяют

мир материальных вещей смыслом и значениями. Классик конструктивизма

А.Вендт приводит следующий пример184. Если Великобритания и КНДР

181

Каменская Г.В. «Теоретическая лаборатория» современного либерализма / Г.В.Каменская // Власть. – 2018. –

Т.26, №8. – С. 53-59. 182

Moravcsik A. The New Liberalism [Electronic resource] / A.Moravcsik // The Oxford Handbook of Political Science /

ed. by R.E.Goodin. – 2013. – 23 p. – Mode of access:

https://www.oxfordhandbooks.com/view/10.1093/oxfordhb/9780199604456.001.0001/oxfordhb-9780199604456-e-

033?print=pdf (date of access: 03.05.2019). 183

Алексеева Т.А. Современная политическая мысль (XX-XXI вв.): Политическая теория и международные

отношения: Учеб. Пособие для вузов / Т.А.Алексеева. – Москва: Аспект Пресс, 2016. – С. 586-597. 184

Wendt A. Constructing International Politics / A.Wendt // International Security. – 1995. – Vol.20, No.1. – Pp. 71-81.

51

одновременно объявят о своих намерениях построить дополнительные ядерные

установки, то реакция международного сообщества будет отличной. Решение

Лондона, скорее всего, вызовет интерес, а Пхеньяна – озабоченность.

Причиной тому являются разные идейные контексты, в рамках которых

будут рассматриваться упомянутые заявления и их потенциальные последствия.

Именно эти контексты влияют на построение аргументации, обосновывающей те

или иные внешнеполитические шаги государств, а также их восприятие другими

странами в качестве угрозы. Вместе с тем многие конструктивисты признают

повсеместное превалирование у должностных лиц и представителей экспертного

сообщества (особенно в США) логики неореализма, которая зачастую

«действует» как самоисполняющееся пророчество185

.

Различают два вида конструктивизма – системный и социетальный. Если

системные конструктивисты считают, что интересы и идентичность меняются в

процессе социализации под воздействием внешних обстоятельств, то в центре

внимания социетальных конструктивистов – устройство государств и его

внутренняя политика186. Участие Китая в международных институтах первые

объясняют через взаимосвязь национальных интересов с особым набором

ценностей, норм и представлений о статусе, который обосновывает правильность

его линии поведения на мировой арене. В частности, выделяют три этапа

выстраивания Китаем работы с иностранными партнерами в рамках различных

институциональных площадок – подражание, социальное воздействие и

убеждение. В итоге, продвижение от этапа к этапу меняет поведение и воззрения

самого участника процесса.

Социальный конструктивизм предлагает взглянуть на формирование

национальной идентичности Китая через призму той роли, которую играют

гражданское общество, группы интересов и видные личности. Процесс

социализации рассматривается как монолог, а не диалог, в ходе которого

185

MacDonald A. Analyzing China‘s Rise in International Relations Theory: Social Constructivism – Part 4 [Electronic

resource] / A.MacDonald // CDA Institute. – 18.11.2015. – Mode of access: https://cdainstitute.ca/analyzing-china-s-rise-

in-international-relations-theory-social-constructivism-part-4/ (date of access: 29.04.2018). 186

Chen D. China‘s Rise and International Relations Theory / D.Chen // The Ashgate Research Companion to Chinese

Foreign Policy; ed. by E.Kavalski. – Ashgate, 2012. – Pp. 70-71.

52

локальные акторы влияют на своих визави и структуры международного уровня.

Сторонники этого научного течения не предлагают однозначного ответа на

вопрос о последствиях возвышения Китая. Тем не менее, большинство сходятся

во мнении, что поведение Пекина на международной арене будут

детерминировать идеи. Речь идет, прежде всего, о переплетении и взаимовлиянии

интерпретации истории, понимания собственной идентичности, национализма и

глобализации. Не исключается и возможность возникновения конфликта в

результате несовместимости китайских норм с установками других членов

международного сообщества.

Известный американский ученый Дж.Энью полагает, что определяющее

воздействие на характер возвышения Китая окажет динамика самой

международной системы, в рамках которой появляются новые быстрорастущие

государства, несогласные с основополагающими принципами западного

миропорядка187. В такой постоянно меняющейся международной обстановке

Китай не может с определенностью предсказать, какие задачи будут наиболее

приоритетным для него в будущем.

Другие американские исследователи А.И.Джонстон188

и Т.Кристенсен189

считают, что действия Китая на международной арене подчинены логике

наступательного реализма, которая связана с его стремлением к обретению

бо льшей своды маневра в непосредственном географическом окружении. Имеется

и противоположная точка зрения. Согласно ей, стратегическая культура Пекина

по природе своей ревизионисткая, чему служит подтверждением его напористая

187

Agnew J. Emerging China and Critical Geopolitics: Between World Politics and Chinese Perticularity / J.Agnew //

Eurasian Geography and Economics. – 2010. – Vol.51, Iss.5. – Pp. 569-582; Agnew J. Looking Back to Look Forward:

Chinese Geopolitical Narratives and China‘s Past / J.Agnew // Eurasian Geography and Economics. – 2012. – Vol.53, Iss.3.

– Pp. 301-314. 188

Johnston A.I. Is China Rising? / A.I.Johnston // Global Giant. Is China Changing the Rules of the Game? / ed. by

E.Paus, P.B.Prime, J.Western. – New York: Palgrave Macmillan, 2009. – Pp. 237-259; Johnston A.I. Is Chinese

Nationalism Rising? Evidence from Beijing / A.I.Johnston // International Security. – Winter 2016/17. – Vol.41, Iss.3. –

Pp. 7-43. 189

Christensen T.J. Chinese Realpolitik: Reading Beijing‘s World-View [Electronic resource] / T.J.Christensen // Foreign

Affairs. – September/October 1996. – Vol.75, No.5. - Mode of access: https://www.foreignaffairs.com/articles/asia/1996-

09-01/chinese-realpolitik-reading-beijings-world-view (date of access: 01.09.2018).

53

внешняя политика в региональном и мировом масштабах190. Тем не менее, идея

«напористого Китая» отчасти напоминает миф начала 1990-х гг. о «китайской

угрозе», отличающийся вольным и выборочным анализом фактов. Появление

подобного рода концепций свидетельствует о политизации современного

китаеведения, когда Китай намеренно представляют в виде агрессивной силы,

дестабилизирующей мировой порядок.

В связи с этим интересен подход Дж.Хайеса к рассмотрению

демократического мира через призму идентичности, которую ученый понимает

как общность представлений демократий и граждан о себе и их ожиданий по

отношению к другим191. Процесс (не)конструирования экзистенциальных угроз и

их перехода в повестку дня безопасности Дж.Хайес изучает на основе публичных

выступлений политиков. Мирное разрешение споров, верховенство права,

стремление к поиску компромиссов, транспарентность определяются им в

качестве основных элементов, присущих социальной демократической

идентичности. Во многом они и формируют ожидания граждан демократических

государств в отношении поведения разного рода режимов и их

внешнеполитического курса. Отличительной особенностью демократии, по

мнению Дж.Хайеса, является широкая общественная поддержка, в основе которой

лежит подотчетность политиков избирателям, включая учет широкого спектра

общественных интересов и представлений о содержании национального интереса.

Таким образом, применение силы на международной арене требует

соответствующего обоснования, понятного избирателям и вписывающегося в их

представление об угрозах национальной безопасности.

Чтобы пояснить выдвигаемые им положения с помощью теорий

демократического мира, секьюритизации и социальной идентичности, Дж.Хайес

рассматривает ряд примеров из истории взаимоотношений США с Индией и

Китаем. Примечательно, что во всех анализируемых эпизодах по Индии (в 190

MacDonald A. Analyzing China‘s Rise in International Relations Theory: Social Constructivism – Part 4 [Electronic

resource] / A.MacDonald // CDA Institute. – 18.11.2015. – Mode of access: https://cdainstitute.ca/analyzing-china-s-rise-

in-international-relations-theory-social-constructivism-part-4/ (date of access: 29.04.2018). 191

Ананьина К.А. Теоретические аспекты демократической идентичности в осмыслении угроз национальной

безопасности. Рецензия на книгу: Hayes, J. Constructing National Security: U.S. Relations with India and China.

Cambridge University Press, 2013. 211 p. / К.А.Ананьина // Сравнительная политика. – 2018. – Т.9, №3. – C. 162.

54

частности, индо-пакистанский конфликт 1971 г., а также сюжеты 1974 г., 1998 г. и

2005 г. касаемо индийского ядерного досье) политикам не удалось сформировать

у американской общественности негативный образ этого государства. Ситуация с

секьюритизацией Китая противоположна. В фокусе внимания ученого

тайваньский кризис 1995-1996 гг. плюс инцидент с американским самолетом-

разведчиком ЕР-3, который совершил аварийную посадку на о.Хайнань в 2001 г.

Дж.Хайес приходит к выводу, что характер идентичности является важным

фактором, предопределяющим успешность секьюритизации (конструирование

угрозы) демократических и недемократических режимов192

.

Критики конструктивизма нередко указывают на ограниченность его

познавательного инструментария сугубо объяснительной функцией. Несмотря на

важную роль идей, конструктивизм не предлагает конкретного объяснения,

почему некоторые идеи и модели межгосударственных взаимоотношений

встречаются чаще, чем другие. В реализме последнее определяется полярностью

системы международных отношений и балансом сил, которые ограничивают

набор возможных вариантов поведения государств на мировой арене. В ответ

конструктивисты утверждают, что идеи не следует противопоставлять

материальной мощи, а, напротив, рассматривать их в качестве ее содержательного

наполнения.

Дискуссия вокруг термина «пекинский консенсус»

«История успеха» Китая обращает на себя внимание не только теоретиков и

аналитиков, но и элит развивающихся стран мира. Модернизация Китая шла по

пути поиска баланса между экономическим ростом и политической

стабильностью, рыночной экономикой и авторитаризмом. В 2004 г. Дж.К.Рамо

опубликовал работу, в которой использовал термин «пекинский консенсус» для

описания китайского подхода к развитию и выделил три его характерные

особенности: приверженность инновациям и постоянным изменениям; акцент на

устойчивости и равенстве как мере прогресса, а не объемах ВВП на душу

192

Ананьина К.А. Теоретические аспекты демократической идентичности в осмыслении угроз национальной

безопасности. Рецензия на книгу: Hayes, J. Constructing National Security: U.S. Relations with India and China.

Cambridge University Press, 2013. 211 p. / К.А.Ананьина // Сравнительная политика. – 2018. – Т.9, №3. – C. 166.

55

населения; самоопределение в международных делах193. По мнению Дж.К.Рамо,

для развивающихся стран принципы «пекинского консенсуса» является

альтернативой вашингтонскому, в том числе статусу-кво, зиждущемуся на

американской гегемонии194

.

В экспертном сообществе описываемая Дж.К.Рамо концепция вызвала

споры. К примеру, по мнению С.Халпера, «пекинский консенсус» – о

продвижении рыночного авторитаризма в развивающемся мире без увязок с

особенностями политических режимов и ситуацией с правами человека195

.

Главными целями Китая являются обеспечение доступа к природным ресурсам,

необходимым для экономического роста, а также создание сети дружественно

настроенных по отношению к нему государств, в том числе в идейном плане, а не

сугубо экономическом. Пунктуальность и конкретность китайцев в реализации

масштабных инфраструктурных проектов выгодно контрастирует с либеральным

капитализмом западных институтов, требующих длительных согласований с

учетом факторов неэкономического характера. В целом же аргументация

критиков «пекинского консенсуса» сводится к следующему196

.

Прежде всего, в новейшей истории китайцы не являлись и, возможно, пока

не являются лидерами в области современных инноваций. По существу их

технологические инициативы носят имитационный характер, поскольку

китайские предприятия преимущественно изготавливают продукцию и

предоставляют услуги, которые были разработаны за пределами страны. Самые

успешные китайские компании в области высоких технологий входят в

глобальные производственные цепочки в качестве сборщиков либо

производителей уже разработанных моделей. Основная доля добавленной

стоимости китайского экспорта информационных технологий формируется за

рубежом, а порядка 85% такого экспорта производится на базе либо совместных

193

Ramo J.C. The Beijing Consensus / J.C.Ramo. – The Foreign Policy Centre, 2004. – Pp. 11-13. 194

Ibid. – Pp. 27-28. 195

Halper S. The Beijing Consensus: How China‘s Authoritarian Model Will Dominate the 21st Century / S.Halper. – New

York: Basic Books, 2010. – 312 p. 196

Zhao S. The China Model: can it replace the Western model of modernization? / S.Zhao // Journal of Contemporary

China. – 2010. – Vol.19, Iss.65. – P. 421-422; Kennedy S. The Myth of the Beijing Consensus / S.Kennedy // Journal of

Contemporary China. – 2010. – №19(65). – P. 469-470.

56

предприятий, либо представительств транснациональных корпораций, головные

офисы которых расположены в развитых капиталистических странах.

Тем не менее, не стоит и преуменьшать значение инноваций, которые

постепенно внедрялись и впоследствии использовались в самых разных областях

китайской экономики. Увеличилось финансирование НИОКР, в том числе в

частном секторе. Расширился круг привлекаемых профильных специалистов

(ученых и инженеров). Отдачей от инноваций в производственном процессе стал

быстрый рост числа зарегистрированных патентов, авторских прав и торговых

знаков. Руководством Китая поставлена задача по разработке отечественной

наукоемкой продукции. Речь идет об оригинальных технических стандартах в

области информационных технологий. Впоследствии их могли бы использовать и

другие государства мира, компании которых заинтересованы в работе на

китайском рынке. Тем не менее, пока перспективы коммерческого успеха

демонстрируют лишь наработки, совместимые с зарубежными технологиями.

Во-вторых, несмотря на усилия, предпринимаемые Китаем в области

экологического законодательства, в спорных ситуациях приоритет, как правило,

отдается высоким темпам экономического роста. Усугубляется в Китае и

проблема неравенства, в том числе региональных дисбалансов. Преференции для

процветающих прибрежных провинций постепенно ликвидируются. Растет

финансирование менее развитых восточных районов страны. Однако разрыв

между уровнем развития регионов по-прежнему огромен.

В-третьих, экономическая стратегия китайцев схожа как с моделями

развитых капиталистических государств, так и развивающихся, поэтому

уникальной ее назвать сложно. Безусловно, ни одна другая страна мира не

использовала такой же набор инструментов для достижения намеченных целей.

Траекторию развития Китая во многом определили размер страны и ее

политические институты. По аналогии можно выделить характерные особенности

развития любого государства и обозначить полученные результаты в качестве

одноименного «консенсуса». Если сравнить политику Китая с «вашингтонским

консенсусом», то получится, что были выполнены восемь рекомендаций из

57

десяти197. Китай строго придерживался фискальной дисциплины, поддерживал

конкурентоспособность обменного курса, либерализовал торговлю и прямые

зарубежные инвестиции. Продолжается работа и по четырем оставшимся

пунктам: финансирование общественных благ, расширение базы

налогообложения, упрощение правил доступа на рынок, упрочение прав

собственности. Наименьший прогресс наблюдается по вопросу либерализации

процентных ставок и приватизации, хотя начиная с конца 1990-х гг. многие

государственные предприятия были переданы в частные руки.

Стоит обратить внимание на выводы научного коллектива из

Копенгагенской школы бизнеса (Ли Синь, К.Э.Бродсгаард и М.Якобсен), который

выделил десять особенностей «пекинского консенсуса». По ним ученые отмечают

единство мнений в китайском экспертном сообществе.

1) Локализация лучших практик198. Из-за разницы в уровне развития каждая

страна сталкивается с собственным набором ограничителей при построении

жизнеспособной экономической структуры. По этой причине экономические

теории и опыт других государств нужно приспосабливать к конкретным условиям

существования, а не слепо копировать. Еще Мао Цзэдун предостерегал

компартию от слепого заимствования сталинской модели, говоря о

необходимости адаптировать ее к китайским реалиям. Дэн Сяопин также

отказался от идеи полной вестернизации, избежав тем самым сопутствующей

«шоковой терапии», которую пережили государства Восточной Европы и бывшие

советские республики после распада СССР.

2) Сочетание элементов рыночной и плановой экономики199

. Если

прибегнуть к аллегории птицы в клетке, то наиболее приемлемый вариант

взаимодействия планового и рыночного элементов в китайской экономике можно

описать следующим образом. План – это клетка, а рынок – птица в клетке. Когда

клетка недостаточно просторна, то птица ограничена в движении и в конце 197

Виноградов А.В. «Пекинский консенсус» в международном и внутрикитайском политическом дискурсе /

А.В.Виноградов, Д.А.Дегтерев, Д.В.Спирина, А.А.Трусова // Проблемы Дальнего Востока. – 2018. – №3. – С. 18-

20. 198

Li X. Redefining Beijing Consensus: ten economic principles / X.Li, K.E.Brødsgaard, M.Jacobsen // China Economic

Journal. – 2009. – Vol.2, Iss.3. – P. 301. 199

Ibid. – P. 302.

58

концов задыхается. Без клетки же птица улетит. Политика «ограниченной

маркетизации» проводилась в Китае в 1980-1990-х гг. и впоследствии была

признана разумной и успешной.

3) Использование гибких средств для достижения общей цели200. Гибкость и

прагматизм, как и преемственность и связь с традициями всегда отличали

китайскую политическую культуру. Каждое новое поколение китайских

руководителей позиционировало свои реформы в русле продолжения и развития

инициатив предшественников. Формула «одна страна, две системы»,

предложенная Дэн Сяопином в 1980-ые гг. для Гонконга и Макао, позволила

объединить две, казалось бы, несовместимые модели – социализм и капитализм –

с акцентом на обеспечении «открытости» политико-экономической системы.

4) Право на самостоятельное определение политического курса201

.

Китайский подход к предоставлению помощи в рамках содействия развитию уже

стал хрестоматийным примером успешной кооперации по линии Юг-Юг, в основе

которой – мирное сосуществование, равенство и уважение к государственному

суверенитету. Тот или иной курс только тогда будет устойчивым, если его

инициаторами и проводниками будут сами развивающиеся страны.

5) Стабильная политическая обстановка и консенсусное формулирование

политик по принципу «практика – критерий истины» в формулировке

«переходить реку, нащупывая камни»202. Стабильность как внутри страны, так и

за ее пределами – важное условие поступательного экономического развития

Китая. Если структура экономики за последние сорок лет претерпела

кардинальные изменения, то к политическим реформам отношение руководства

всегда было настороженным. Согласно концепции «трех представительств» Цзян

Цзэминя однопартийная система не является проблемой до тех пор, пока

компартия отвечает потребностям развития передовых производительных сил,

национальной культуры, а также чаяниям широких слоев населения. 200

Li X. Redefining Beijing Consensus: ten economic principles / X.Li, K.E.Brødsgaard, M.Jacobsen // China Economic

Journal. – 2009. – Vol.2, Iss.3. – P. 303. 201

Ibid. – Pp. 303-304. 202

Ibid. – P. 304; Воскресенский А.Д. Эволюция политической системы и политическая модернизация КНР:

проблемы и преимущества «китайской модели» / А.Д.Воскресенский // Сравнительная политика. – 2014. – №1(14).

– С. 136-138.

59

6) Опора на собственные силы203. Трудолюбие и самодостаточность:

воспитание этих качеств всегда поощрялось в Китае как на уровне индивида и

общества, так и государства. Мао Цзэдун говорил, что только люди являются

основным источником создания материального богатства, научных технологий и

социального прогресса. По словам бывшего премьер-министра Сингапура Ли

Куан Ю, китайцы обладают огромной выносливостью, которая необходима для

длительной работы, а их культура предписывает не опускать руки и стоически

переносить тяготы судьбы ради благополучия своей семьи и общества.

7) Постоянная модернизация промышленности204. Капиталоемкие,

наукоемкие и высокотехнологичные отрасли открывают большие возможности

для совершенствования и расширения технологической базы (электроника,

биохимия, наука о новых материалах), увеличивают стоимость продукции и

обладают значительным потенциалом роста за счет экспортной ориентации.

Однако стратегия модернизации будет успешной только в случае поощрения

конкуренции между фирмами и отраслями. Была определена группа из 120

крупнейших компаний («национальных чемпионов»), перед которыми поставили

задачу стать наиболее влиятельными игроками на мировом рынке и повысить тем

самым конкурентоспособность китайской промышленности за рубежом.

8) Инновации собственного производства205. Потребность в постоянной

модернизации промышленности вынуждает постепенно отказываться от импорта

и трансфера технологий в пользу создания отечественного инновационного

потенциала. Китай вкладывает много ресурсов в образование и технологии,

предпринимает целенаправленные шаги по разработке национальной

инновационной системы. Долгосрочная задача состоит в переориентации

последней на частный сектор. Среди инструментов стимулирования

«производства» инноваций – защита прав интеллектуальной собственности,

фискальная децентрализация и налоговая реформа.

203

Li X. Redefining Beijing Consensus: ten economic principles / X.Li, K.E.Brødsgaard, M.Jacobsen // China Economic

Journal. – 2009. – Vol.2, Iss.3. – P. 305. 204

Ibid. – Pp. 305-306. 205

Ibid. – P. 306.

60

9) Постепенная либерализация финансовых рынков206. Китай до сих пор не

открыл счет движения капитала из-за опасений по поводу возможной потери

контроля над стратегическими активами. Они подтверждаются нестабильностью

на финансовых рынках развитых и развивающихся государств в результате

череды экономических кризисов последних лет, которые были среди прочего

спровоцированы ослаблением государственного регулирования. Среди них –

долговой кризис в Латинской Америке в 1980-х и 1990-х гг., азиатский

финансовый кризис 1997 г. и дефолт в России в 1998 г. и, наконец, мировой

финансовый кризис 2008 г.

10) Экономический рост для обеспечения социальной гармонии207

.

Гармоничное общество можно построить только на прочном экономическом

фундаменте. Сменяющие друг друга поколения китайских руководителей

кропотливо выстраивали архитектуру сильного и процветающего государства.

Дэн Сяопин сделал ставку на наиболее активных членов общества и регионы-

локомотивы. В дальнейшем именно они, считал Дэн, помогут менее

обеспеченными согражданам и провинциям встать на путь процветания и

развития. Политика Дэн Сяопина и Цзян Цзэминя способствовала обогащению

широких масс и подготовила материальную базу для инициатив нового поколения

руководителей во главе с Ху Цзиньтао и Вэнь Цзябао. Их план по созданию

гармоничного социалистического общества был нацелен, прежде всего, на

решение проблемы экономического неравенства внутри страны. На

международной арене в качестве приоритетной была выдвинута задача

построение гармоничного мира.

С приходом к власти Си Цзиньпина в 2012 г. в качестве председателя КНР

внешнеполитический курс страны начал претерпевать серьезные изменения – как

в плане риторики, так и содержательного наполнения. На протяжении многих лет

Китай действовал в русле завета Дэн Сяопина – «скрывать возможности и ждать

своего часа». При Си в руководстве страны возобладало мнение, что Китай

206

Li X. Redefining Beijing Consensus: ten economic principles / X.Li, K.E.Brødsgaard, M.Jacobsen // China Economic

Journal. – 2009. – Vol.2, Iss.3. – P. 307. 207

Ibid.

61

обладает достаточным потенциалом для выхода из тени и более напористого

продвижения национальных интересов на международной арене. В частности,

была выдвинута очень гибкая для интерпретации концепция «китайской мечты» –

великого возрождения китайской нации208

. Имеется в виду возрождение Китая в

том виде и роли, которую он играл в периоды своего высшего развития. Суть в

том, что Китай должен завершить социалистическую модернизацию, стать

бесспорным лидером региона по всем показателям и занять полагающееся ему

место в мире, место великой державы, а международный

порядок – соответствовать интересам Китая, неотъемлемого элемента системы

мировых экономических связей209. В подаче Си реализация упомянутой

инициативы – миссия и исторический долг КПК. Одновременно «китайская

мечта» преподносится в виде инклюзивной и открытой всему миру альтернативы

для развивающихся стран, которые самостоятельно желают пойти по пути

ускоренной модернизации.

На 19 съезде Компартии Китая, который проходил в Пекине 18-24 октября

2017 г., обозначены контуры развития страны и ее внешней политики на

ближайшие пять лет – «идеи Си Цзиньпина о социализме с китайской спецификой

в новую эпоху». Главная задача – укрепление китайской мощи (или «усиление»)

как результат «великого скачка» нации от «вставания» и «обогащения», под

которыми понимаются эпохи Мао Цзэдуна, когда были заложены основы

экономической и военной независимости Китая, и Дэн Сяопина, реформы

которого позволили обогатиться наиболее активным членам общества, а стране –

стать мировым промышленным лидером. Акцент на «усилении» свидетельствует

об отходе на задний план задачи количественного приращения объемов

экономики210. В таком ключе следует трактовать новое противоречие китайского

общества – «между растущей потребностью народа в хорошей жизни и

208

Крушинский А.А. «Китайская мечта» и категории традиционной китайской мысли / А.А.Крушинский,

А.В.Ломанов, Л.С.Переломов // Проблемы Дальнего Востока. – 2015. – №5. – С. 137. 209

Статья Р. 19 съезд КПК: внешние и внутренние последствия и перспективы реформ в Китае // Сравнительная

политика. – 2018. – №2. – С. 154. 210

Виноградов А.В. XIX съезд КПК: великий поход к возрождению / А.В.Виноградов // Проблемы Дальнего

Востока. – 2018. – №1. – С. 77.

62

неравномерным неполным развитием»211. Обозначена ценность китайского опыта

в области экономического строительства, прежде всего, для развивающихся

государств, к коим себя относит Китай. Подчеркивается необходимость перехода

к новому этапу внешнеэкономической открытости за счет более глубокого

проникновения китайских товаров, услуг и капиталов на мировой рынок.

Приоритет отдается сотрудничеству с «большими государствами» без их

разделения на развитые, развивающиеся и соседние. Такая расширительная

трактовка указывает на заинтересованность в налаживании более тесного

взаимодействия с самыми влиятельными странами мира. Отдельно обозначено

стремление участвовать в преобразовании системы глобального управления,

прежде всего, ее нормативной составляющей. Китай предлагает миру задуматься

о создании «сообщества единой судьбы человечества», одним из практических

воплощений которого является инициатива «Один пояс, один путь». По словам

Си, Китай готов делиться опытом с внешним миром, но экспортировать свою

модель он, якобы, не собирается, тем более, требовать от других ее

копирования212

.

Таким образом, в более широком плане термин «пекинский консенсус»

спровоцировал дискуссию о перспективах экономического доминирования Запада

в условиях многополярности и новых успешных страновых моделей развития.

Само существование последних несет в себе вызов универсальности

западноцентричных норм и правил не только в экономической, но и политической

областях.

Выводы. Рассмотренные рационалистические подходы – реализм,

либерализм и конструктивизм – анализируют специфику лидерства Китая на

региональном уровне международных отношений, а также последствия его

«подъема» для глобальной политики и американской гегемонии. Реалисты

считают, что в экономическом и военном отношениях мощный Китай будет

211

Статья Р. 19 съезд КПК: внешние и внутренние последствия и перспективы реформ в Китае // Сравнительная

политика. – 2018. – №2. – С. 145. 212

Там же. – С. 146.

63

стремиться вытеснить США из сферы своего влияния и интересов в Азии, что

чревато вооруженным конфликтом между двумя державами. Сторонники

либерализма полагают, что глубокая интегрированность Китая в современные

международные институты позволила ему обрести мощь и влияние, поэтому он

не заинтересован в их радикальной трансформации, тем более, открытом

конфликте с США. Однако в последнее время и в рядах сторонников

либерального подхода возобладала мысль о том, что авторитарный Китай будет

стремиться ограничить влияние демократических моделей во всех социальных

сегментах мира. С точки зрения конструктивистов, несовместимость идейных

установок (интерпретация истории, идентичность, национализм) порождает

предвзятое отношение участников международного взаимодействия друг к другу,

поэтому в кризисных ситуациях экзистенциальную угрозу в «подъеме»

авторитарного Китае видят, как правило, демократические государства.

С 2012 г. председатель КНР Си Цзиньпин активно продвигает две

концепции: «китайской мечты» (великого возрождения китайской нации) и

«сообщества единой судьбы человечества» (построения гармоничного мира

совместными усилиями государств). Китай демонстрирует готовность делиться

успешным опытом социально-экономического развития, который в экспертном

сообществе с подачи Дж.К.Рамо начали называть «пекинским консенсусом». В

академической среде термин вызывает споры, в том числе из-за схожести с

неолиберальным «вашингтонским консенсусом», с одной стороны, а также

прагматичным подходом Китая к предоставлению помощи развитию без увязок с

проблематикой прав человека или политическим режимом (С.Халпер называет

его «рыночным авторитаризмом»).

1.2. Культурно-структурированные концепции миропорядка с китайской

спецификой: иерархичность китаецентричных подходов как основа

китайского порядка международных отношений

Создание национальной школы международных отношений – одна из

наиболее обсуждаемых тем в научном сообществе Китая. Несмотря на

значительный объем литературы, посвященной уникальной истории и философии

64

этого государства, собственных теоретических наработок в области

международных отношений у него пока не так много. В этой связи

преждевременно говорить об их сколь либо серьезном влиянии на формирование

внешнеполитического курса Китая. Тем не менее, упомянутая задача ставится с

тем пониманием, что крупнейшей мировой державе с интересами по всему миру

нужны собственные авторитетные научные концепции, которые бы содержали

китайское видение миропорядка213

.

Новые теоретические подходы с китайской спецификой, безусловно, вносят

ценный вклад в науку о международных отношениях, которая на современном

этапе приобретает все более фрагментированный и одновременно эклектичный

характер. Причиной тому является постмодернистское переосмысление теории

международных отношений в быстроразвивающихся странах. Переосмысление

это идет в направлении постколониализма – разработки «незападных» концепций

в рамках региональных школ международных отношений, пытающихся

преодолеть проблему методологического национализма классической, по сути

западной ТМО, которая универсально применяется для анализа ситуации в мире

безотносительно специфики отдельных стран и регионов214

.

С начала 1980-х гг., ознаменовавших новую главу в истории Китая – период

«реформ и открытости», в стране ведется активная работа по изучению науки о

международных отношениях, включая публикацию переводов ключевых

теоретических работ215, их рецензирование, внедрение международных

отношений как учебно-научной дисциплины, спонсирование программ

академической мобильности, создание научно-исследовательских центров, а

также регулярное проведение на их базе международных политологических и

регионоведческих конференций.

213

Кузнецов А.М. «Мирное развитие Китая» и некоторые проблемы современной теории международных

отношений / А.М.Кузнецов // Политическая концептология. – 2014. – №3. – С. 169. 214

Кузнецов А.М. Незападные теории международных отношений – от маргинальности к признанию /

А.М.Кузнецов, А.И. Козинец // Ойкумена. – 2016. – №4(39). – С. 9. 215

Qin Y. Why is there no Chinese international relations theory? / Y.Qin // International Relations of the Asia-Pacific. –

2007. – Vol.7, Iss.3. – Pp. 338-340.

65

Идеи о необходимости собственной теоретической школы в области

международных отношений озвучивались в Китае уже с конца 1980-х гг.216

К

примеру, в 1987 г. во время первой большой конференции по международным

отношениям в Шанхае, затем в 1991 г. и 1994 г. на аналогичных мероприятиях в

Пекине.217

Тем не менее, только с 2000-х гг. в китайском научном сообществе

начали отчетливо вырисовываться различные течения, по-разному объясняющие,

каким они видят мировой порядок218

.

Е.Н.Грачиков с опорой на китайского исследователя Цинь Яцина выделяет

три этапа развития китайской теории международных отношений: 1) 1978-1990 гг.

– дотеоретический, 2) 1991-2007 гг. – изучение теории (до 2000 г. – начальное, с

2001 г. – углубленное), 3) 2007 г.-н.вр. – разработка собственных концепций219

.

Помимо опоры на китайскую историко-философскую традицию и политическую

практику, их общей особенностью является акцент на решении сугубо

практической задачи – теоретического обоснования тезиса о мирном «подъеме»

или развитии Китая, а в более широком плане объяснении взаимодействия Китая

с внешним миром и его роли в международной жизни в прошлом, настоящем и

будущем220. В частности, требуют четкого объяснения следующие понятия и

инициативы: «китайская мечта», «Один пояс, один путь», «гармоничный мир»,

«китайская модель» и др. Наиболее известные китайские ученые-

международники, работающие в этом направлении, – Чжао Тинян (Институт

философии Китайской академии общественных наук), Цинь Яцин (Китайский

университет международных отношений) и Янь Сюэтун (Университет Цинхуа).

По подсчетам Шанхайской академии наук, в трудах китайских

международников по-прежнему широко используются следующие универсальные

исследовательские парадигмы: международная политэкономия (20%),

216

Qin Y. Development of International Relations theory in China: progress through debates / Y.Qin // International

Relations of the Asia-Pacific. – 2011. – Vol.11, No.2. – Pp. 232-234. 217

Кузнецов А.М. Незападные теории международных отношений – от маргинальности к признанию /

А.М.Кузнецов, А.И. Козинец // Ойкумена. – 2016. – №4(39). – С. 10. 218

Is Non-Western Democracy Possible? A Russian Perspective; Ed. by Alexei D. Voskressenski. – Singapore: World

Scientific, 2017. – Pp. 515-568, 595-665. 219

Грачиков Е.Н. Китайская теория международных отношений / Е.Н.Грачиков // Международные процессы. –

2016. – №3, Т.14. – С. 70. 220

Кузнецов А.М. Незападные теории международных отношений – от маргинальности к признанию /

А.М.Кузнецов, А.И. Козинец // Ойкумена. – 2016. – №4(39). – С. 10.

66

геополитика (18%), реализм (16%), либерализм и конструктивизм (по 10%

каждый), марксизм (7%), феминизм и английская школа (по 6% каждый),

международная политическая психология (4%), эклектизм (2%), нормативные

теории (1%)221. Эта статистика свидетельствует об органической связи китайских

научных изысканий в области международных отношений с западными идеями,

которые по-прежнему служат основным источником теоретизирования в Китае.

Чжао Тинян о системе «Тянься»

В 2005 г. вышла в свет книга Чжао Тиняна (Zhao Tingyang) «Система

Тянься», которая спровоцировала первые в Китае масштабные дебаты по поводу

возможностей национальной школы международных отношений222. В качестве

«большой» идеи Чжао Тинян предлагает реорганизацию глобального управления

на основе понятия «Поднебесная» (на китайском – «Тянься», дословно – «все, что

под небом»). Его политический смысл состоит в формировании восприятия мира

как единой семьи, члены которой могут сосуществовать и поступательно

развиваться только во всеобщей или универсальной гармонии («датун»),

составляющей основу любых взаимоотношений. Система «Тянься», считает Чжао

Тинян, гораздо больше подходит для XXI в., чем империя или гегемония, которые

используют принуждение. Современный мир, несмотря на свою глобальность, не

обладает целостностью, он представляет, скорее, географическое название.

Государственные интересы ограничивают сферу действия международных

институтов, не позволяют выработать единой общемировой философии либо

мировоззрения223

.

Нынешние международные институты, считает Чжао Тинян, не

справляются с задачей поддержания всеобщей гармонии, поскольку интересы и

идентичности государств и народов продолжают сталкиваться между собой.

Причиной такого перманентного конфликта являются вестфальские

221

Грачиков Е.Н. Китайская школа международных отношений: право на методологическое самосознание

[Электронный ресурс] / Е.Н.Грачиков // Nota Bene. – 23.04.2017. – Режим доступа: http://e-

notabene.ru/wi/article_21534.html (дата обращения: 20.05.2018). 222

Кузнецов А.М. Незападные теории международных отношений – от маргинальности к признанию /

А.М.Кузнецов, А.И. Козинец // Ойкумена. – 2016. – №4(39). – С. 10-11. 223

Zhao T. A Political World Philosophy in terms of All-under-heaven (Tian-xia) / T.Zhao // Diogenes. – 2009. – Vol.56,

Iss.1. – Pp. 5-6.

67

представления об анархичном устройстве международных отношений и

изначально с недоверием относящихся друг к другу суверенных государствах. По

мнению Чжао Тиняна, миру нужна институционализированная система для

продвижения всеобщего благополучия, а не интересов сильнейших стран224

.

Нынешняя мировая система, по мнению ученого, выстроена вокруг группы

влиятельных, равноправных и суверенных государств, обладающих

политическим, экономическим и культурным ресурсами доминирования.

Глобализация и технологический прогресс породили новую эпоху

глобальности. Чжао Тинян размышляет о том, какой должна быть идеальная

империя современности? С этой целью ученый предлагает обратиться к

«Тянься»225

. Однако у Чжао Тиняна она не сводится к государству. Скорее, это

институциональный мир, заключающий в себе триединство географического,

психологического и политического аспектов.

С точки зрения политической онтологии наш мир неполноценен, потому

что в нем нет единого института управления, который бы пользовался предельно

широкой общественной поддержкой. «Поднебесная» исходит из восприятия и

понимания мира как категориальной единицы анализа и интерпретации

политической жизни, ее устройства и институциональной организации.

Соответственно, политическое значение «Поднебесной» – мировой институт,

универсальная система либо утопия о мире как одной семье226

.

В отличие от вестфальского понимания миропорядка, концепция

«Поднебесной» иерархична, поскольку в центре ее внимания – отношения

соподчинения в рамках даннической системы227. Такая система не является

международной, потому что никакого формального равенство элементов не

предполагает. Она представляет собой расширенную внутрикитайскую систему,

которую условно можно представить в виде концентрических сфер Запретного

224

Zhao T. A Political World Philosophy in terms of All-under-heaven (Tian-xia) / T.Zhao // Diogenes. – 2009. – Vol.56,

Iss.1. – P. 6. 225

Zhao T. Rethinking Empire from a Chinese Concept ‗All-under-Heaven‘ / T.Zhao // Social Identities. – 2006. – Vol.12,

No.1. – P. 30. 226

Ibid. 227

Qin Y. Why is there no Chinese international relations theory? / Y.Qin // International Relations of the Asia-Pacific. –

2007. – Vol.7, Iss.3. – P. 323.

68

города. Примечательно, что исторически китаецентристская модель

использовалась Китаем только во взаимоотношениях со слабыми государствами

(как правило, в период его «подъема» и расцвета), когда же сам Китай оказывался

слабой стороной, то применялась договорная модель228

.

«Сын Неба» или император – еще одна ключевая категория китайской

философии, которая вместе с «Поднебесной» составляет основу имперской

системы. Он возглавлял Срединное государство, где порождающие все сущее

силы «инь» и «ян» находились в гармонии и определяли ход исторического

развития229. Император легитимен, только если он пользуется поддержкой народа.

Чжао Тинян выделяет два способа легитимизации: первое – создание империи на

благо народа и с его согласия, второе – удовлетворенность населения правлением

императора и тем, как он справляется с поддержанием порядка. Примечательно,

что в китайской традиции у показателей того или иного явления зачастую

принимают во внимание не количественные индикаторы, в том числе результаты

волеизъявления по итогам демократических выборов, а данные наблюдений за

социальными тенденциями и предпочтениями. Приводится, в частности, аргумент

о том, что люди, как правило, не отказываются от своих политических

пристрастий в пользу малознакомых политиков. Наконец, тщательные

наблюдения позволяют лучше фиксировать истинное состояние дел и

общественные настроения, чем демократические выборы, которые «испорчены»

обильными денежными вливаниями, извращены передергиванием фактов в СМИ

и итогами голосования стратегически важных игроков. Зачастую многие люди не

могут определить, что им действительно нужно, полагая, что вопросы

общественного блага – сугубо в компетенции элиты, пишет Чжао Тинян230

.

В китайской философии легитимность «Поднебесной» абсолютна, а «Сына

Неба» – нет. Отсюда вытекают три принципа231. Во-первых, политическая

легитимность «Поднебесной» не зависит от идеологии либо религии и даже 228

Воскресенский А.Д. Дипломатическая история русско-китайского Санкт-Петербургского договора 1881 года /

А.Д.Воскресенский. – Москва: Памятник исторической мысли, 1995. – С. 46-47, 50. 229

Там же. – С. 54. 230

Zhao T. Rethinking Empire from a Chinese Concept ‗All-under-Heaven‘ / T.Zhao // Social Identities. – 2006. – Vol.12,

No.1. – P. 32. 231

Ibid.

69

предшествует им. Во-вторых, управлять «Поднебесной» может любой

квалифицированный китаец, который лучше всех знает дао («путь») к

максимизации счастья людей. В-третьих, речь идет не о диктаторе или

супердержаве, а о правомочности «Поднебесной». Еще одна особенность

«Поднебесной» – понимание целостности мира через призму семьи или

семейственности (family-ship), которая считается естественным очагом гармонии,

сотрудничества, общих интересов и счастья. Иными словами, «Поднебесная» –

это такая большая мировая семья. Китайская политическая теория исходит из

того, что миропорядок эволюционирует от «Поднебесной» к государствам и

семьям, обеспечивая тем самым последовательность и преемственность

политической жизни и единообразие общества. В мире царит порядок, если

у руля – верховный мировой институт, который соответствует этическим и

политическим требованиям семейственности. Китайцы не отрицают ценность

индивидуальности в ее западном понимании. Для них она, скорее, не является

исходной категорией, поскольку элемент политического имеют только отношения

в рамках сосуществования, но не сами отдельно взятые индивиды. Такой подход

отражает суть китайской онтологии отношений и ее отличие от западной

онтологии вещей: политика призвана обеспечивать в обществе мир и порядок

(первоочередные условия обретения индивидами счастья) и, наоборот, защищать

социум от беспорядка и хаоса, который уничтожает все возможности для

самореализации. Основная политическая проблема современности – это не

несостоявшиеся государства, а несостоявшийся мир, в котором никто не может

по-настоящему преуспеть, считает ученый232. Мир не обретет целостности, пока

его не будет структурировать и контролировать международный институт в

соответствии с подлинно общеглобальной политической философией. Ситуацию

усугубляет ряд крупных международных проблем, требующих коллективных

действий всего международного сообщества.

232

Zhao T. A Political World Philosophy in terms of All-under-heaven (Tian-xia) / T.Zhao // Diogenes. – 2009. – Vol.56,

Iss.1. – P. 5.

70

Признавая различия интересов граждан и государств и неизбежность их

столкновения, китайцы нашли выход в принципе свободного выбора. В одном из

основных конфуцианских канонов – «Книге ритуалов» – приводятся два условия

достижения гармонии: с теплотой относиться друг к другу, если есть симпатия;

проявлять взаимное уважение, если имеются различия. По аналогии с музыкой:

разнообразие ее направлений широко, но все они являются выражением

сердечного порыва. Смысл подобного сравнения: несложно принять то, что

близко и понятно тебе. Истинная же гуманность проявляется в уважении к

отличным формам жизни, их инаковости, то есть свободе выбора другого, его

праве на самостоятельное уникальное развитие. Ценностям нужно учиться, но не

учить других. В этом и состоит отличие культурной империи от культурного

империализма, считает Чжао Тинян. Если для западной философии характерна

субъективность, то для китайской – инаковость. Проблема с золотым библейским

правилом (относись к другому так, как ты хотел бы, чтобы относились к тебе), как

объясняет Чжао Тинян, состоит в том, что оно не учитывает намерения других

людей. В связи с этим ученый формулирует основное правило китайской этики

следующим образом: можно позволить другим достигнуть своих целей, если ты

достигаешь своих.

Теория отношений Цинь Яцина

Китайский теоретик Цинь Яцин (Qin Yaqing) анализирует международные

процессы через призму диалектики инь-ян. Она исходит из котезисности или

межтезисной дополнительности, а не противопоставлении тезиса антитезису, как

в гегелевской диалектике233. Теория отношений Цинь Яцина строится на идеях

классических китайских работ, таких как «И цзин» («Книга перемен»), и

включает три компонента: процесс отношений (первичная аналитическая

единица), мета-отношения, а также основанное на отношениях управление234

.

233

Qin Y. International Society as a Process: Institutions, Identities, and China‘s Peaceful Rise / Y.Qin // The Chinese

Journal of International Politics. – 2010. – Vol.3, Iss.2. – Pp. 139-140. 234

Qin Y. Culture and global thought: Chinese international theory in the making / Y.Qin // Revista CIDOB d‘Afers

Internacionals. – Diciembre 2012. – N.100. – P. 79; Qin Y. A Relational Theory of World Politics / Y.Qin // International

Studies Review. – 2016. – Vol.18, Iss.1. – P. 1; Qin Y. International Society as a Process: Institutions, Identities, and

China‘s Peaceful Rise / Y.Qin // The Chinese Journal of International Politics. – 2010. – Vol.3, Iss.2. – P. 138.

71

В отличие от западных социальных теорий, которые исходят из

рациональности политических субъектов, наиболее важное понятие китайской

культуры – отношения, которые рассматриваются как онтологически значимый

процесс, производящий смыслы и вписанный в социальные практики. Под

процессами он понимает комплекс отношений в движении (динамическое

взаимодействие), в рамках которого определяются национальные интересы,

вырабатываются общепринятые нормы и складывается коллективная

идентичность235. Мета-отношения – это инь-ян, отношения отношений, начиная

от связей между людьми и заканчивая национальными государствами.

Особенность китайской диалектики состоит в том, что отношения между двумя

полюсами инь и ян развиваются гармонично и порождают новую форму жизни из

элементов обоих полюсов.

Нельзя не отметить определенную близость концепции Цинь Яцина с

китайским понятием гуаньси. Это система неформальных, дружеских, клановых,

семейно-родовых связей, которая подразумевает решение многих вопросов через

знакомства и неформальные процедуры, включая ответную благодарность

(услугу) – хуэйбао236. Широта связей указывает на значимость человека в

обществе, его лицо.

Глобальное управление Цинь Яцин называет реляционным и тоже

рассматривает его в качестве постоянного переговорного процесса по

достижению социально-политических договоренностей относительно

поддержания порядка на основе взаимного доверия, сотрудничества и общности

представлений о социальных нормах и ценностях237. При этом главный акцент –

на взаимоотношениях акторов, которые действуют в соответствии с правилами и

нормами сложно организованных обществ. Соответственно, управление ученый

рассматривает как выстраивание сбалансированных отношений. Среди

ограничителей модели управления, основанной на правилах, ученый выделяет

235

Qin Y. A Relational Theory of World Politics / Y.Qin // International Studies Review. – 2016. – Vol.18, Iss.1. – Pp. 7-8. 236

Маслов А. А. Наблюдая за китайцами. Скрытые правила поведения. Часть 2 / А.А.Маслов. – Москва: РИПОЛ

классик, 2010. – С. 59-121. 237

Qin Y. A Relational Theory of World Politics / Y.Qin // International Studies Review. – 2016. – Vol.18, Iss.1. – Pp. 10-

11.

72

индивидуализм, рационализм и недоверие. Правила вводятся для регулирования

поведения индивидуальных рациональных акторов и реализации их интересов

посредством работы на всеобщее благо. Логика состоит в следующем: поскольку

акторы эгоистичны и не пользуются доверием, они создают правила и доверяют

им вместо того, чтобы доверять друг другу.

Помимо нормативной составляющей этого процесса, важное значение Цинь

Яцин придает культуре поведения, которая складывалась на протяжении

тысячелетий. Тем самым Цинь Яцин предлагает совместить западный и

китайский подходы к глобальному управлению. Их опыт свидетельствует о

независимой онтологии социальных процессов, в ходе которых формируются

нормы и идентичности участников международной жизни. Изменения в

отношениях меняют идентичность участников взаимодействия238. Идентичность,

как и общество, – становление, а не существование, считает ученый239. В ходе

интерсубъективных отношений идентичность акторов претерпевает постоянную

трансформацию. Он приводит следующий пример. Если два актора с разными

идентичностями начинают взаимодействовать, то их можно воспринимать как

взаимодополняющие полюса, которые перенимают качества, но не поглощают

друг друга. Подобное взаимодействие также не исключает конкуренции,

конфликта либо борьбы акторов, которые не обязательно находятся в согласии.

Отдельное внимание следует уделить полемике Цинь Яцина с Барри

Бузаном о международном обществе. Предназначение режимов, институтов и

норм состоит, по мнению Цинь Яцина, в гармонизации отношений, а не их

запретительном регулировании240. Поскольку «английская школа» рассматривает

международное общество241

как объект или сущее с собственными первичными

нормами и институтами, то процесс интеграции в него подразумевает

гомогенизацию новых участников, а именно их существенных свойств.

Результатом интеграции в международное общество может быть либо синтез

238

Qin Y. International Society as a Process: Institutions, Identities, and China‘s Peaceful Rise / Y.Qin // The Chinese

Journal of International Politics. – 2010. – Vol.3, Iss.2. – P. 140. 239

Ibid. – P. 143. 240

Ibid. – P. 147. 241

Bull H. The Anarchical Society. A Study of Order in World Politics / H.Bull. – Pelgrave, 2002. – C. 13-14.

73

элементов, либо поглощение одного другим. Если интеграция невозможна, то

международное общество не расширяется, соответственно, действие его

первичных институтов на этот субъект не распространяется.

По мнению Б.Бузана, Китай, руководствуясь собственными интересами,

может принять поведенческо-ориентированные институты (вестфальские

принципы, рыночную экономику и проч.), но ценностные институты для него

неприемлемы (к примеру, права человека и демократия), поскольку они касаются

идентичности242

. Процессный подход Цинь Яцина, напротив, предполагает, что

различные элементы международного общества дополняют друг друга, их

характерные особенности трансформируются через сложное взаимодействие.

Подобная целостность не исключает конкуренции или конфликта, однако

включенность позволяет сглаживать возникающие между ними противоречия и

предотвращает насильственное слияние. Таким образом, в представлении

Б.Бузана (субъектный западный подход) успех интеграции в международное

общество связан с достижением однородности, а у Цинь Яцина (процессный

китайский подход) – с единством разнородностей через их взаимную

трансформацию.

Основной вопрос современной теории международных отношений, по

мнению Цинь Яцина, состоит в том, стоит ли сохранять доминирование западного

дискурса в социальных науках243. Однобокость мешает пониманию реальности во

всем ее многообразии, а также признанию различных в зависимости от культуры

способов мышления. Общий недостаток основных западных теорий и парадигм в

науке о международных отношениях – игнорирование тематики выстраивания

самих отношений. Несмотря на то, что конструктивизм пытается выправить эту

ситуацию, он, тем не менее, анализирует мир через призму рационализма, очень

стройной аналитической рамки с наработанным инструментарием (понятиями,

определениями и т.д.). Рационализм применим далеко не ко всем ситуациям и

242

Buzan B. China in International Society: Is ‗Peaceful Rise‘ Possible? / B.Buzan // The Chinese Journal of International

Politics. – 2010. – Vol.3. – Pp. 5-36. 243

Creutzfeldt B. Theory Talk #45: Qin Yaqing on Rules vs Relations, Drinking Coffee and Tea, and a Chinese Approach

to Global Governance [Electronic resource] / B.Creutzfeldt // Theory Talks. – November 30, 2011. – Mode of access:

http://www.theory-talks.org/2011/11/theory-talk-45.html (date of access: 31.05.2018).

74

обществам, полагает ученый, преимущественно к западным,

индивидуалистическим. Восточные общества, особенно конфуцианские,

ориентированы на отношения, поэтому последние он определяет как

онтологически значимое понятие. Соответственно, общества Цинь Яцин

разделяет на две категории – индивидуалистические (западные) и отношенческие

(восточные). Если в первых управление зиждется на интересах и правилах,

включая международные институты и режимы, то в центре внимания вторых –

координация и гармонизация отношений между акторами. Цинь Яцин считает,

что социальные теории должны в определенной степени быть универсальными,

но иметь локальное происхождение, то есть основываться на накопленном

отдельными сообществами опыте.

Этот тезис подтверждают различные ситуации в международной жизни,

когда нормативное управление, не учитывающее локальные традиции, не

срабатывает. Цинь Яцин считает, что практичнее рассуждать о локальном

управлении в качестве синтетической модели, сочетающей нормы и отношения.

Нельзя обойтись без правил. Однако в любой культуре, в любом обществе нельзя

принижать и роль отношений. Дело в том, что на Востоке эта ситуация

проявляется более выпукло, а важность самих отношений общепризнана.

Примером может служить региональная интеграция в Юго-Восточной Азии,

которую Цинь Яцин называет мягким институционализмом244. Сохранение мира в

регионе и его динамичное развитие после создания АСЕАН в 1967 г. ученый

увязывает с эффективностью неформальных договоренностей («путь АСЕАН /

ASEAN way»), их гибкостью из-за необязывающего характера принимаемых

деклараций. Несмотря на многочисленные споры внутри АСЕАН+3, в частности

напряженность между Китаем и Японией, страны-участницы объединения

избегают прямых конфликтов, продолжая сотрудничать в области экономики.

244

Qin Y. A Relational Theory of World Politics / Y.Qin // International Studies Review. – 2016. – Vol.18, Iss.1. – P. 8.

75

Что касается подхода к нынешней архитектуре миропорядка, то Цинь Яцин

выступает за ее реформирование, а не демонтаж245. Главное – не допустить

бо льшего беспорядка в процессе преобразований. Ключевым из них выступает

учет легитимных интересов и требований быстроразвивающихся держав. Таким

образом, реформы должны подразумевать внедрение новых лучших практик,

традиций и идей в существующую международную систему, но без

дополнительных правил и ограничений, полное соблюдение которых невозможно

обеспечить. Даже в западных обществах, помимо сильного крена в сторону

нормативного регулирования, пристальное внимание уделяется формированию

специфичной для каждой организации корпоративной культуры, потому что одни

только правила не могут регламентировать все аспекты деятельности.

Соответственно, необходим баланс между отношениями и правилами. Правила

нужны для обеспечения социальной справедливости, вместе с тем одни только

нормы без должного внимания к грамотному выстраиванию отношений в

человеческом обществе не могут обеспечить качественного управления.

Китайские наработки в области теории международных отношений Цинь

Яцин считает незначительными по сравнению с влиятельными западными

концепциями. И этот голос в ТМО будет слаб до тех пор, пока не удастся

изменить интеллектуальный статус-кво. Необходимо постоянно продвигать

национальные идеи на международной арене под конкретным брэндом, иначе

никто не будет обращать на них внимание. Формулировка «китайская школа

международных отношений» хорошо подходит для этой задачи. В отличие от

Чжао Тиняна, который черпает вдохновение исключительно из китайской

традиционной мысли, Цинь Яцин указывает на то, что никакая национальная

школа не может существовать и развиваться обособленно. Вместе с тем Цинь

Яцин не считает теорию международных отношений универсальной, как Янь

Сюэтун. Всякая теория имеет локальное происхождение, и создается с учетом

местного опыта. Глобальное видение, по его мнению, должно сочетать в себе

245

Creutzfeldt B. Theory Talk #45: Qin Yaqing on Rules vs Relations, Drinking Coffee and Tea, and a Chinese Approach

to Global Governance [Electronic resource] / B.Creutzfeldt // Theory Talks. – November 30, 2011. – Mode of access:

http://www.theory-talks.org/2011/11/theory-talk-45.html (date of access: 31.05.2018).

76

фундированные знания западных научных подходов с современной

интерпретацией традиционных китайских идей. В противном случае придется

пользоваться только западным опытом.

Моральный реализм Янь Сюэтуна

Янь Сюэтун (Yan Xuetong), декан факультета международных отношений

Университета Цинхуа, главный редактор оксфордского журнала «The Chinese

Journal of International Politics», не признает национальных разделительных линий

в науке, считает ее универсальной для анализа всех регионов мира. Будучи

реалистом, он видит задачу отечественных ученых в том, чтобы привнести в

международные отношения традиционные идеи китайской философии и морали

(прежде всего, конфуцианства), а не заниматься созданием отдельной школы либо

специфической концепции246

.

Свою позицию ученый объясняет тем, что теория международных

отношений с китайской спецификой не может быть единой и репрезентативной

школой из-за разнообразия философских течений и народов, населяющих Китай.

Кроме того, китайским международникам близок конструктивизм, особенно идеи,

изложенные в работе А.Вендта «Социальная природа мировой политики». Будучи

реалистом, Янь Сюэтун критически переосмыслил теорию А.Вендта, указав на

ряд присущих ей недостатков247. Во-первых, отсутствие ясного объяснения

механизма взаимодействия государств, в ходе которого меняются международные

нормы. В частности, непонятно, что на что влияет: меняют ли представления

людей их поведение, либо поведение людей ведет к смене их представлений?

Соответственно, остается открытым вопрос о том, чем по своей сути является

межгосударственное взаимодействие, то есть что происходит изначально, и к

чему эти перемены приводят.

Другая проблема состоит в однолинейном представлении А.Вендта об

эволюции международных норм. Янь Сюэтун считает его исторически

246

Кузнецов А.М. Незападные теории международных отношений – от маргинальности к признанию /

А.М.Кузнецов, А.И. Козинец // Ойкумена. – 2016. – №4(39). – С. 12. 247

Creutzfeldt B. Theory Talk #51: Yan Xuetong on Chinese Realism, the Tsinghua School of International Relations, and

the Impossibility of Harmony [Electronic resource] / B.Creutzfeldt // Theory Talks. – 28.11.2012. – Mode of access:

http://www.theory-talks.org/2012/11/theory-talk-51.html (date of access: 31.05.2018).

77

некорректным. Международные нормы, по мнению ученого, эволюционируют от

гоббсовских идей в сторону локковской и, наконец, кантианской культур248

.

Человеческая история больше похожа на дерево, ветви которого разрастаются во

всех направлениях, считает он. Критическое отношение Янь Сюэтуна к

воззрениям А.Вендта подвигло его к изучению трудов китайских мыслителей, в

частности их видения будущего человеческого общества.

В 2011 г. была опубликована книга Янь Сюэтуна «Древняя китайская

мысль, современная китайская сила». В ней представлены результаты

исследования возглавляемой им группы ученых из Цинхуа. Их подход

впоследствии стали называть «конфуцианским (моральным) реализмом».

Международная мораль изменчива и зависит эпохи, считают ученые. Однако есть

и универсальные нормы, не подверженные исторической конъюнктуре. К ним

относится соблюдение союзных договоров, неприкосновенность

дипломатических представителей, выплата долговых обязательств, почтительный

прием высшего руководства государств.

В центре внимания Янь Сюэтуна – процесс смещения центра силы в мире.

Сила определяется как цель государственной внешней политики и основная

составляющая национальных интересов, инструментом достижения которых

служит мощь249. Сила имеет материальную и нематериальную составляющие.

Несмотря на значение первой (материальная мощь), не меньшая важность

придается и мягкой силе. К ней Янь Сюэтун относит политическую власть, ядром

которой служит нравственность. Именно нравственность наделяет власть имущих

и их решения легитимностью. Для поддержания международного порядка сила

должна использоваться в обеих своих ипостасях. Вместе с тем она также служит

критерием построения иерархии государств-участников международных

отношений. С этой целью ученый проанализировал труды семи классиков

248

Creutzfeldt B. Theory Talk #51: Yan Xuetong on Chinese Realism, the Tsinghua School of International Relations, and

the Impossibility of Harmony [Electronic resource] / B.Creutzfeldt // Theory Talks. – 28.11.2012. – Mode of access:

http://www.theory-talks.org/2012/11/theory-talk-51.html (date of access: 31.05.2018). 249

Грачиков Е.Н. Китайская теория международных отношений / Е.Н.Грачиков // Международные процессы. –

2016. – №3, Т.14. – С. 74.

78

китайской философии доциньского периода, включая Лао-цзы и Конфуция, на

предмет того, каким они видят международный порядок и политическую власть.

Описаны три варианта такого порядка – гуманное правление, гегемония и

тирания. В основе каждого из них лежит военная мощь. Водоразделом служат

моральные принципы и избранная линия поведения. Поскольку тирания, по

мнению Янь Сюэтуна, неактуальна для современных международных отношений,

то гегемония сравнивается с гуманной властью. Основное различие между ними

состоит в инструментах, применяемых для наведения порядка: при гуманном

правлении – на основе морали и справедливости, а при гегемонии – силой и с

помощью политических альянсов. Гуманная власть признается предпочтительной

и более развитой моделью управления, в том числе международного, поскольку

она пользуется расположением и поддержкой людей. Гегемония же представляет

собой межгосударственное господство, основанное на стратегическом

преобладании и способности обеспечить безопасность. В то же время Янь Сюэтун

признает, что в международной жизни доминирует борьба за гегемонию, поэтому

гуманная власть – своего рода идеал, к которому нужно стремиться.

Будучи реалистом, Янь Сюэтун, как и Г.Моргентау, особо подчеркивает

важность моральной составляющей силы и потенциала. Если применение силы

морально не обосновано, то оно выглядит неправомерным и, в конечном счете,

препятствует достижению политических целей. Вместе с тем мораль не может

быть ситуативной и абстрактной, потому что расплывчатость норм создает

предлог для насилия и войны и тем самым обесценивает их. Учитывая, что в

реализме приоритет отдается интересам национальной безопасности, то

политический курс в указанной области также должен соответствовать высоким

стандартам морали, считает ученый.

По мнению Янь Сюэтуна, сейчас главной темой дебатов в ТМО являются

взаимоотношения Китая и США250. Вопрос состоит в том, приведет ли

соперничество двух великих держав к катастрофе (их непосредственному

250

Yan X. The Rise of China and its Power Status / X.Yan // Chinese Journal of International Politics. – 2006. – Vol.1. –

Pp. 5-33.

79

столкновению), как это не раз бывало в истории, либо Китай сможет

трансформироваться в новую сверхдержаву мирным путем. Иными словами, Янь

Сюэтун размышляет о том, станет ли Китай гегемоном качественно нового типа.

Ученый считает, что конфликт между ядерными державами невозможен из-за

разрушительной силы такого оружия, способного уничтожить все человечество.

Победителей в ядерной войне не будет. Китай и США – рациональные и

ответственные участники международного сообщества. Их соперничество, по

мнению ученого, напоминает игру в футбол, а не матч по боксу, с коим нередко

сравнивают отношения СССР и США в годы холодной войны. Победителем в

китайско-американском стратегическом соревновании станет государство,

которое последовательно укрепляет свою комплексную мощь, но при этом

проводит выверенную внешнеполитическую линию.

США ученый называет типичным гегемоном. Американской линии

поведения присущи двойные стандарты, считает он. Гегемон опирается на нормы

в отношениях с друзьями, а с противниками действуют принципы силовой

политики. За друзьями признается право на ошибку, в отношении недругов же

действует презумпция вины. Гуманная власть, напротив, должна придерживаться

единой линии, судить о поведении участников международного сообщества в

соответствии с общепризнанными правилами без оглядки на личные пристрастия.

Правда, примера великой державы, соответствующей критериям гуманной власти,

в современных международных отношениях нет, но, уточняет Янь Сюэтун, Китай

должен стать именно таким государством. Гуманная власть пользуется высоким

уровнем доверия, потому что держит слово, выполняет обещанное, имеет

моральный авторитет, играет роль ведущего мирового игрока и готово взять на

себя ответственность за происходящее в международной жизни.

Янь Сюэтун разделяет точку зрения тех реалистов, которые считают

неизбежной конкуренцию США и Китая251. Находящиеся на стадии «подъема»

державы стремятся расширить свое влияние в международной системе, а

251

Yan X. How China Can Defeat America [Electronic resource] // The New York Times. Reprints. – 20.11.2011. – P. 1. –

Mode of access: https://www.mercycorps.org/sites/default/files/howchinacandefeatamerica.nyt_.pdf (date of access:

16.02.3019).

80

гегемоны редко уходят с авансцены добровольно252

. Янь Сюэтун сожалеет о том,

что по числу союзников Китай значительно отстает от США. Китаю следует

переосмыслить предлагаемую им миру модель лидерства, в частности путем

переноса акцента с экономического развития на создание гармоничного общества,

расширение сферы своей международной ответственности, продвижение

китайской культуры253. По мнению Янь Сюэтуна, не стоит пренебрегать

альянсами, поскольку они позволяют наладить тесные партнерские связи с

другими государствами.

Чтобы конкурировать с США, считает Янь Сюэтун, необходимо

располагать авторитетом «гуманного» государства, так как именно мораль играет

определяющую роль в формировании межгосударственных отношений. Гуманное

правление начинается с создания внутренней модели, которая привлекает людей

за рубежом. Однако ученый не объясняет, каким образом такое «гуманное»

руководство возможно воплотить в жизнь, и как Китаю усилить свой моральный

авторитет за рубежом. Китаю, полагают ученый, следует сосредоточиться на

решении проблемы неравенства. Он уточняет, что американская гегемония

зиждется на военной мощи, поэтому у США много союзников. Несмотря на

просчеты администрации Б.Обамы в Афганистане, Ираке и Ливии, эти военные

кампании продемонстрировали способность американцев к одновременному

ведению трех войн. По мнению Янь Сюэтуна, суть противостояния США и Китая

будет определяться качеством связей с дружественно настроенными

государствами. Для этого Китаю необходимо демонстрировать более высокий

уровень морального лидерства, чем у США. Тем не менее, ученый отмечает, что в

политических кругах Китая тема мирового лидерства, якобы, не обсуждается254

.

Скорее, поднимается вопрос о том, стоит ли Китаю в принципе брать на себя

такую ответственность.

252

Yan X. How China Can Defeat America [Electronic resource] // The New York Times. Reprints. – 20.11.2011. – P. 1. –

Mode of access: https://www.mercycorps.org/sites/default/files/howchinacandefeatamerica.nyt_.pdf (date of access:

16.02.3019). 253

Creutzfeldt B. Theory Talk #51: Yan Xuetong on Chinese Realism, the Tsinghua School of International Relations, and

the Impossibility of Harmony [Electronic resource] / B.Creutzfeldt // Theory Talks. – 28.11.2012. – Mode of access:

http://www.theory-talks.org/2012/11/theory-talk-51.html (date of access: 31.05.2018). 254

Ibid.

81

Янь Сюэтун выделяет три идеологических течения во внешней политике

Китая: марксизм, экономический прагматизм и традиционализм255. Марксизм

имеет очень ограниченное влияние, хотя и является официальной идеологией

КПК. Причиной тому служит противоречие между заложенной в нем идеей

классовой борьбы и принципом Дэн Сяопина об открытости для международного

сотрудничества. Кроме того, классовая борьба не соотносится с принципом

мирного развития, провозглашенным в 2004 г. Ху Цзиньтао, поскольку

подразумевает достаточно воинственную внешнеполитическую линию.

Установка на экономический прагматизм пользуется поддержкой

китайского руководства и населения, отмечает Янь Сюэтун. Несмотря на

постепенный отход от ориентации на экономический рост, его высокие

показатели по-прежнему воспринимаются населением основой комплексной

национальной мощи страны и возводятся в приоритет. Набирает популярность и

традиционализм, который апеллирует к «гуманному авторитету». Он акцентирует

важность лидерства за счет личного примера, а также достижения конкретных

результатов. В данном контексте Янь Сюэтун выделяет три ключевых идеи –

благожелательность (benevolence), добродетель (righteousness) и ритуал (rites)256

.

Благожелательность является ключевой идеей конфуцианства, суть которой

состоит в заботе руководителей о народе. Этот принцип призван регулировать

отношения между сильными и слабыми, богатыми и бедными, способствуя тем

самым снижению социальной напряженности. В международных отношениях

государства отличаются по показателям мощи, поэтому следование принципу

равенства без благожелательности ставит малые государства в неблагоприятные

условия. Добродетель подразумевает честное, разумное и надлежащее поведение,

благодаря которому можно прийти к благожелательности. Ритуалы – набор

традиционных ценностей, социальных норм либо обычаев, которыми

руководствуются люди в повседневной жизни. Ритуалы помогают поддерживать

общественный порядок. Если предназначение законов состоит в предотвращении 255

Yan X. Chinese Values vs. Liberalism: What Ideology Will Shape the International Normative Order? [Electronic

resource] / X.Yan // The Chinese Journal of International Politics. – 2018. – Vol.11, Iss.1. – Mode of access:

https://academic.oup.com/cjip/article/11/1/1/4844055 (date of access: 16.02.2019). 256

Ibid.

82

правонарушений, то ритуалов – недопущении нецивилизованного поведения с

помощью моральных ограничений. Таким образом, у ритуалов более широкая

сфера действия, чем у законов. Янь Сюэтун подчеркивает, что свобода,

неограниченная ритуалами, может спровоцировать конфликты и насилие. По этой

причине в международных отношениях, считает ученый, должны быть общие

нормы, регулирующие поведение «новых» и «старых» великих держав. Такие

нормы способствовали бы здоровой конкуренции и, возможно, направили бы ее в

мирное русло.

Различия между гуманной властью и гегемонией Янь Сюэтун описывает

следующим образом257. Гуманная власть подразумевает проведение

благожелательной внешней политики в отношении слабых соседей в обмен на их

благодарность за предоставленные блага. Принцип гегемонии, напротив, связан

со сдерживанием. Поскольку людям свойственно оценивать сначала

потенциальные издержки, чем выгоды, то и соседи Китая в первую очередь

задумываются о возможных потерях, связанных с противодействием лидерству

Китая, чем потенциальных выгодах. Янь Сюэтун развивает мысль в следующем

ключе. Единственным способом поддержания межгосударственного порядка

служит установление иерархичной системы, основанной на преобладающей мощи

государства-лидера. Если прибегнуть в этом контексте к метафоре «кнута и

пряника», то гуманная власть тяготит к методам «пряника», а гегемония –

«кнута»258

.

Выводы. Национальные культурно-структурированные подходы

описывают китайское видение международных отношений с опорой на западную

теорию и традиционные понятия китайской философии. Их ключевая

особенность – представление о естественном характере неравенства и иерархии

как необходимых условиях поддержания миропорядка. Чжао Тинян предлагает

оригинальную концепцию глобального управления по принципу «Поднебесной» 257

Yan X. Chinese Values vs. Liberalism: What Ideology Will Shape the International Normative Order? [Electronic

resource] / X.Yan // The Chinese Journal of International Politics. – 2018. – Vol.11, Iss.1. – Mode of access:

https://academic.oup.com/cjip/article/11/1/1/4844055 (date of access: 16.02.2019). 258

Ibid.

83

(мир – большая семья с соответствующим набором прав и обязательств старших и

младших друг перед другом). Цинь Яцин исходит из реляционного характера

глобального управления, как процесса отношений, порождающего смыслы и

социальные практики, а также достижения единства разнородностей через

постоянную трансформацию идентичностей участников международного

взаимодействия (как в диалектике инь-ян). Янь Сюэтун причисляет себя к

реалистам, поэтому одной из задач отечественной науки он видит в привнесении в

теорию международных отношений традиционных идей китайской философии.

Среди обозначенных им трех вариантов международного порядка наиболее

предпочтительной ученый считает гуманную власть, которая пользуется широкой

поддержкой населения. Именно авторитет «гуманного» государства может

определить исход конкурентной борьбы великих держав современности.

Поскольку «конфуцианский» мир не является идеальным, неоднократно

разваливался в самом Китае, такую систему также трудно считать более

устойчивой, чем на основе западных принципов. Соответственно, преодолеть

субъективизм культурно-структурированных объяснений западной и китайской

традиций мог бы подход на основе объяснений «среднего уровня», которые бы

показали, как конкретные государства реагируют на появление и изменение роли

китайского фактора в региональной системе взаимосвязей.

1.3. Концептуализация китайского фактора: методология

объективизированного факторного анализа и его количественная

составляющая в интерпретации индийских политикоформирующих кругов

Многообразие мнений о траектории развития Китая и его поведении на

международной арене не всегда позволяет понять суть происходящих процессов.

Речь идет, прежде всего, о растиражированном китайском факторе. Этот термин

постоянно фигурирует в отечественной и зарубежной прессе, выступлениях

политических деятелей, а также академической литературе, невольно вызывая

обеспокоенность обозревателей китайской угрозой, но уже в новом прочтении –

«подъеме» Китая. Очевидно, что давно назрела объективная потребность в

84

комплексной и методологически корректной научной концептуализации

китайского фактора. Поскольку целью исследования является выявление его

воздействия на современное состояние индийско-американских отношений, то

попробуем обозначить основные параметры упомянутого явления.

Начать стоит с самого понятия «фактор». Мы воспользуемся определением

С.А.Нефедова, который посветил одну из монографий изучению истории стран

Востока через призму взаимодействия демографического, технологического и

географического факторов259. По мнению ученого, фактор – это движущая сила

исторического процесса, главная причина исторического события260. Фактор или

их совокупность помогают объяснить реперные моменты в истории развития

государств либо идентифицировать необъяснимое.

Определение С.А.Нефедова мы предлагаем понимать расширительно, а сам

фактор толковать в русле детерминизма. Фактор – это причина261, некое явление,

которое порождает следствие, другое явление. Нельзя, тем не менее, не упомянуть

выделенный И.Кантом ограничитель, который присущ принципу причинности:

закон причинно-следственных связей не распространяется на умопостигаемую

сферу, поскольку человеческое поведение не детерминируется правилами

рассудка по аналогии с законами природы (к примеру, смена времен года

обусловлена вращением Земли вокруг Солнца согласно классической теории

тяготения Ньютона)262. Данное положение, на наш взгляд, отчасти применимо и к

области международных отношений, поскольку разработкой

внешнеполитического курса любого государства занимаются конкретные люди,

как и принятием управленческих решений.

Политическая наука позволяет деконструировать фактор на составляющие и

при помощи структурированного сфокусированного анализа сузить его

259

Нефедов С.А. Факторный анализ исторического процесса. История Востока / С.А.Нефедов. – Москва:

Издательский дом «Территория будущего», 2008. – 752 с. 260

Там же. – С. 8-9. 261

Фактор [Электронный ресурс] // Большая советская энциклопедия. – Режим доступа: http://bse.sci-

lib.com/article115223.html (дата обращения: 03.05.2019). 262

Гутнер Г.Б. Причина и следствие [Электронный ресурс] / Г.Б.Гутнер // Новая философская энциклопедия

Института философии РАН. – Режим доступа:

https://iphlib.ru/greenstone3/library/collection/newphilenc/document/HASHde7f44a666a6b6a6acdcde?p.s=TextQuery

(дата обращения: 03.03.2019).

85

определение до предмета исследования, в нашем случае – формализовать

китайский фактор в контексте индийско-американских отношений в

постбиполярном мире с акцентом на оценке его показателей

политикоформирующими кругами Индии. Для этого считаем нужным обратиться

к методу факторного анализа, «гуманитаризировав» инструментарий его

аналитического потенциала для получения объяснений «среднего уровня».

Потребность в «гуманитаризации» определяется выбором эмпирического

материала – публикаций пресс-центра МИД Индии по китайской тематике,

которые сами статистическими показателями не являются в отличие, к примеру,

от данных по динамике численности населения или уровня ВВП.

В политической науке ценность факторного анализа определяется более

формализованным характером полученного знания: компактно содержащего

многомерные описания и, соответственно, структурированно представляющего

явления политической жизни263. Факторный анализ позволяет конденсировать

большие объемы информации о косвенных признаках явления до узкого ряда его

ненаблюдаемых характеристик (или факторов)264. При этом сами факторы

рассматриваются в качестве расчетных переменных величин или функций

исходных признаков. С помощью указанного метода можно выделять параметры

каждого фактора, интерпретировать и сопоставить их друг с другом. Цель

считается достигнутой, если следствия (наблюдаемые признаки) объясняются

меньшим числом причин (искомых факторов)265

.

Факторный анализ используется не только для систематизации и

компактного представления информации, но и выстраивания гипотез об

изначальной обусловленности корреляции наблюдаемых переменных266. В

политологических исследованиях ограничением применимости факторного

анализа служат сложные социальные взаимодействия, которые складываются в

263

Ананьина К.А. Проблемы применения факторного анализа в политической науке / К.А.Ананьина // Вестник

Пермского университета. Политология. – 2017. – №4. – С. 110-111. 264

Диденко Н.И. Мировая экономика: методы анализа экономических процессов: Учеб. пособие / Н.И.Диденко. –

Москва: Высшая школа, 2008. – С. 662. 265

Ананьина К.А. Проблемы применения факторного анализа в политической науке / К.А.Ананьина // Вестник

Пермского университета. Политология. – 2017. – №4. – С. 112. 266

Диденко Н.И. Мировая экономика: методы анализа экономических процессов: Учеб. пособие / Н.И.Диденко. –

Москва: Высшая школа, 2008.– С. 663.

86

определенном внешнем контексте и в течение длительных временных периодов.

Факторный анализ позволяет определить и отобрать независимые переменные, а

также выстроить модель структуры их взаимосвязей. В результате получается

скупое номотетическое знание, вмещающее некую общую закономерность или

«типовое» как ее выражение.

Математическая составляющая факторного анализа нацелена на

определение факторных нагрузок, которые наиболее полно раскрывают

статистические взаимосвязи наблюдаемых переменных. Вместе с тем этому

научному методу присуща неопределенность из-за множества факторных

структур, способных объяснить рассматриваемую матрицу коэффициентов

корреляции. Самую «верную» факторную структуру вывести по определению

невозможно, поскольку ее выбирает исследователь в соответствии с целями и

задачами работы, а также собственными представлениями о лаконичности

необходимой ему аналитической конструкции. Широкое распространение

получил метод главных компонент, применяемый в статистических пакетах

обработки данных (SPSS, SAS, Statistica и др.) для выявления минимального числа

факторов, которые корректно воспроизводят наблюдаемые корреляции267

.

В общественных науках используют, как правило, два вида факторного

анализа – поисковый и направленный. С помощью поискового факторного

анализа выдвигается гипотеза о структуре и природе взаимосвязей между

признаками, подбираемыми экспертно. Данный метод удобен для определения

размерности (минимального количества наиболее значимых характеристик

явления), а также составления матрицы факторных нагрузок, интерпретацией

которой занимается исследователь на основе специализированных знаний,

включая фундированное понимание теории рассматриваемого вопроса.

Направленный факторный анализ применяется для проверки уже

выдвинутой гипотезы, которую в политологических исследованиях достаточно

сложно подтвердить экспериментально из-за сложности подбора количественных

267

Диденко Н.И. Мировая экономика: методы анализа экономических процессов: Учеб. Пособие / Н.И.Диденко. –

Москва: Высшая школа, 2008. – С. 669-675.

87

показателей. Речь идет, прежде всего, о корректности формализации социальных

взаимодействий без учета «внешнего контекста», затруднительности проведения

эксперимента в заранее заданных условиях, а также должном контроле над

изменениями рассматриваемых показателей, которые в конечном итоге требуют

экспертной оценки в рамках выбранного ученым научного подхода268

.

В этой связи поисковый факторный анализ в большей степени отвечает

потребностям политологических исследований. Основные этапы поискового

факторного анализа включают постановку задачи, построение матрицы данных,

преобразование последних, расчет матрицы парных корреляций между

показателями, ее преобразование в матрицу факторных нагрузок, наконец,

интерпретацию полученных результатов. Последние считаются надежными при

соблюдении следующих правил сравнительных политологических исследований:

максимизации экспериментальных различий, минимизации ошибки отклонений,

контроля над внешними различиями. При этом результаты работы

осмысливаются в рамках определенной теоретической парадигмы, которая

наделяет эмпирическую реальность смыслами.

Соответственно, в общественных науках факторный анализ одновременно

решает две главные задачи – статистическую (экономичное описание данных) и

научно-содержательную (интерпретация гипотез о сути исследуемых процессов).

Благодаря математической составляющей факторного анализа выявляются

взаимосвязи между независимыми переменными, а научно-содержательной –

предлагается их объяснение. В таком сегменте общественных наук, как мировая

политика и международные отношения, это позволяет точнее учитывать

консенсусную часть национально-государственных интересов. При этом следует

иметь в виду ряд ограничителей, препятствующих корректному толкованию

полученных результатов: соотношение теоретического и эмпирического

(сложность подбора релевантной теории для комплексного анализа исследуемого

феномена), операционализация (корректность определения количественных

268

Ананьина К.А. Особенности использования факторного анализа в политологических исследованиях /

К.А.Ананьина // Изв. Сарат. ун-та. Нов. сер. Сер. Социология. Политология. – 2018. – Т.18., вып. 1. – С. 109.

88

характеристик, а также их эквивалентности), проблема Гальтона (разграничение

воздействия двух видов факторов – эндогенных и экзогенных)269

.

К примеру, при помощи трехфакторной модели С.А.Нефедов анализирует

исторические процессы на Востоке как череду демографических циклов, которые

прерывают внешние влияния (диффузии), спровоцированные военно-

техническими революциями. Роль демографического фактора в истории стран

Востока ученый объясняет при помощи циклов мальтузианско-рикардианской

теории. Колебания численности населения связаны с доступностью средств

существования. Рост населения сопровождается ростом потребления, при

ограниченности средств – инфляцией и увеличением ренты, а впоследствии

падением оплаты труда, потребления, темпов экономического роста и населения

до уровня достаточности средств существования. Таким образом, главное

диалектическое противоречие в рамках этого фактора состоит в численности

населения на определенной территории и располагаемых ресурсах для

обеспечения его существования. В неомальтузианстве это противоречие отражено

в термине «емкость экологической ниши»270

.

Технологический фактор определяется фундаментальными открытиями,

которые расширяют экологическую нишу государства благодаря новым ресурсам

(например, инновационным решениям, технологиям производства, транспортным

средствам, вооружениям) и преобразуют отношения между государством, элитой

и народом271

. С.А.Нефедов также подчеркивает значимость отчасти производного

по своей природе фактора внешних влияний (торговли, войны, нашествия,

диффузии инноваций и культуры и т.д.), который может сыграть решающую роль

в историческом развитии государства. Демографический и технологический

факторы – динамические. Географический фактор отличен от них своей

269

Ананьина К.А. Проблемы применения факторного анализа в политической науке / К.А.Ананьина // Вестник

Пермского университета. Политология. – 2017. – №4. – С. 116-120. 270

Нефедов С.А. Факторный анализ исторического процесса. История Востока / С.А.Нефедов. – Москва:

Издательский дом «Территория будущего», 2008. – С. 16. 271

Там же. – С. 23-24.

89

статичной природой. Он является формообразующим, поскольку влияет на

складывание обществ272

.

Историю двусторонних отношений России/СССР и Китая

А.Д.Воскресенский переосмыслил через призму разработанной им концепции

многофакторного равновесия, а также с помощью метода сфокусированного

структурированного сравнения. А.Д.Воскресенский рассматривает механизм

взаимодействия факторов (переменных либо основных параметров) поддержания

равновесия, разделяя их на два кластера – внешний и внутренний273. Внешний

кластер включает структурно-системные факторы, к которым он относит

характеристики международной системы: степень конфликтности и

«сплоченности» альянсов, их организацию, число соседей, политику других

стран, в том числе контрагента. Во внутренний кластер входят объективные и

субъективные факторы. Нужно отметить, что этот метод был развит в четкую

методологическую платформу, заложившую основу такому научно-

образовательному направлению, как «мировое комплексное регионоведение»274

.

Примечательно, что подобные «заходы» к совершенствованию

институционального дизайна «качественной» проверки теорий «среднего уровня»

схожими методами структурированных сравнений использовались также

американским ученым А.Джорджем275

и отечественным исследователем

Н.С.Розовым276

. Метод сфокусированного структурированного сравнения

обеспечивает всесторонний анализ объекта исследования, при котором изучение

одного случая позволяет не только проверить гипотезу, но и сформулировать

объяснения для схожих кейсов.

272

Нефедов С.А. Факторный анализ исторического процесса. История Востока / С.А.Нефедов. – Москва:

Издательский дом «Территория будущего», 2008. – С. 58. 273

Воскресенский А.Д. Россия и Китай: теория и история межгосударственных отношений / А.Д.Воскресенский. –

Москва: Московский общественный научный фонд ИДВ РАН, Центр «Россия-Китай», 1999. – С.114-118. 274

Мировое комплексное регионоведение: учебник / под ред. А.Д.Воскресенского. – Москва: Магистр: ИНФРА-М,

2014. – 416 с. 275

George A.L. Bridge the Gap: Theory and Practice in Foreign Policy / A.L.George. – Washington, D.C.: United States

Institute of Peace Press, 1993. – 208 p.; George A.L. Case Studies and Theory of Development in Social Sciences /

A.L.George, A.Bennet. – Cambridge, Massachusetts & London: MIT Press, 2005. – 331 p.; George A.L. Case Studies and

Theory Development: The Method of Structured, Focused Comparison / A.L.George // Lauren, Gordon (ed.). Diplomacy.

New Approaches in History, Theory and Policy. – N.Y.: The Free Press, 1979. – Pp. 43-68. 276

Разработка и апробация метода теоретической истории / [Н.С.Розов и др.]; под ред. Н.С.Розова. – Новосибирск:

Наука, 2001. – 503 с.

90

В первую группу факторов А.Д.Воскресенский включает географический

(географическое положение, размер территории, климат, ресурсный потенциал),

экономический (темпы роста, уровень развития, степень модернизации и научно-

технического прогресса, платежный баланс, показатели внешней торговли),

политический (государственное устройство, партийная система, уровень

конфликтности, влияние лоббистских структур на внешнеполитический процесс),

демографический (численность и плотность населения, возрастные

характеристики, типы социального расслоения, степень социальной

модернизации, демографическая политика), культурный (тип культуры, ее

плюрализм, исторические модели и традиции внешнеполитического

поведения)277

. Во вторую группу – интересы. А.Д.Воскресенский определяет их

как предъявляемые к системе требования, субъективное выражение объективных

потребностей278. Интересы подразделяются, с одной стороны, на

общечеловеческие, государственные и общественные, с другой стороны, на

индивидуальные, элитные/групповые, классовые и правительственные.

Суть авторской концепции состоит в том, что государства стремятся занять

наилучшую позицию в равновесной системе международных отношений,

особенно по отношению к их контрагентам. Этот подход акцентирует

соревновательность в мировой системе, не исключая, но и не ставя во главу угла

только военные аспекты этой соревновательности. Однако идеальное равновесие

на практике недостижимо. Система равновесна, пока неизменны ее внешние и

внутренние факторы. Нарушения равновесия бывают двух типов –

функциональные (необратимое изменение переменных) и нефункциональные

(временное изменение переменных в заданных пределах). Таким образом,

равновесие является процессом динамичным, в ходе которого единицы системы

видоизменяются под воздействием внутренних процессов в ней самой и других

единицах системы. В данном контексте А.Д.Воскресенский подчеркивает, что

международные отношения можно анализировать и как систему множественного

277

Воскресенский А.Д. Россия и Китай: теория и история межгосударственных отношений / А.Д.Воскресенский. –

Москва: Московский общественный научный фонд ИДВ РАН, Центр «Россия-Китай», 1999. – С. 114-115. 278

Там же. – С. 115-116.

91

соревновательного равновесия. Его ученый классифицирует на прогрессивное

(стабильное в результате взаимного усиления нескольких факторов; колебания в

заданных пределах, которое не приводит к структурным изменениям системы) и

регрессивное (ослабленное из-за смены факторов). Государства заинтересованы в

том, чтобы равновесие было стабильным и прогрессивным, поскольку оно

благоприятно для системы в целом. Концепция многофакторного равновесия

А.Д.Воскресенского предлагает готовый набор факторов, наиболее значимых для

конфигурации международной системы и ее отдельных единиц. Тем не менее, она

сложна для проведения прикладных количественных исследований, поскольку

точки изменения равновесия ученый выявляет аналитически качественным

образом, что требует рассмотрения фактуры на достаточно протяженном

временном отрезке.

В этой связи большой практический интерес также представляют работы

американского историка У.Мак-Нила279, британского экономиста А.Мэддисона

280

и отечественного востоковеда В.А.Мельянцева281. Они выявляют действие

различных факторов в течение крупных исторических периодов.

Так, В.А.Мельянцев проводит сравнение уровней, траекторий и факторов

экономического развития Востока и Запада за последнее тысячелетие. Он

исследует диалектику общего и особенного в генезисе современного

экономического роста ныне развитых и развивающихся стран, пытаясь ответить

на три выдвигаемых им вопроса: когда, почему и как развитые страны

современности (в прошлом – очень бедные и периферийные) сумели встать на

путь современного экономического роста? когда и почему началось отставание

стран Востока и Юга? и в каких формах оно реализовывалось – было ли оно

абсолютным или относительным? Для изучения особенностей экономической

эволюции стран Востока, которые он называет колониальной и полуколониальной

279

Мак-Нил У. В погоне за мощью. Технология, вооруженная сила и общество в XI-XX веках / Пер. с англ.

Т.Ованнисяна; предисловие Г.Дерлугьяна; научная редакция и послесловие С.А.Нефедова. – Москва:

Издательский дом «Территория будущего», 2008. – 456 с. 280

Maddison A. Contours of the World Economy 1-2030 AD. Essays in Macro-Economic History / A.Maddison. – Oxford

University Press, 2007. – 448 p. 281

Мельянцев В.А. Восток и Запад во втором тысячелетии: экономика, история и современность / В.А.Мельянцев.

– Москва: Издательство Московского университета, 1996. – 304 с.

92

периферией, В.А.Мельянцев применяет историко-системный метод. Выделяет

внешний (воздействие европейского колониализма) и внутренний (неспособность

самостоятельно провести модернизацию) факторы, которые определили динамику

развития стран Востока в XVI – XX вв. Этот период автор разделяет на два

этапа – XVI-XIX вв. (разграбление) и конец XIX – начало XX вв. (реформы,

обусловленные завершением колониального передела мира, стабилизацией жизни

колоний и совершенствованием работы административного аппарата).

Применение дисперсионного анализа позволяет В.А.Мельянцеву оценить

состояние обществ стран Востока (на основе показателей младенческой

смертности, средней продолжительности жизни и уровня грамотности), а также

структуру совокупного производства капитала.

Несмотря на то, что В.А.Мельянцев активно использует в своей книге

наработки А.Мэддисона, он указывает на существенные погрешности в его

анализе: спорные, не всегда согласующиеся между собой сведения об уровне

развития различных стран мира, отсутствие систематизированных данных по

соотношению подушевого ВВП и его динамике, ограниченность набора

используемых переменных282. Тем не менее, ученый неоднократно подчеркивает,

что предлагаемый им подход не претендует на универсальность, поскольку

имеющиеся в его распоряжении данные носят условный характер из-за

объективной невозможности получить количественные показатели

экономического развития человечества за последнюю тысячу лет283

.

Количественный подход использует в своей монографии

«Китай – надвигается война?» (Санкт-Петербург, 2005) А.С.Куминов. На основе

анализа материалов семи новостных Интернет-порталов (из них один

китайский – агентство Синьхуа) аналитик отобрал ряд показателей с набором

признаков для оценки подготовки государств к войне как их перманентному

состоянию соперничества284

. Среди них А.С.Куминов выделяет военную силу;

военные учения и демарши; вооружения и кадры; геополитические; давление 282

Мельянцев В.А. Восток и Запад во втором тысячелетии: экономика, история и современность / В.А.Мельянцев.

– Москва: Издательство Московского университета, 1996. – С.9. 283

Там же. – С. 226. 284

Куминов А.С. Китай – надвигается война? / А.С.Куминов. – СПб: 100Аж, 2005. – С. 57-75.

93

оппозиции, сепаратистов и их действия; инфраструктуру; транспортные

коммуникации; консолидацию власти; контроль граждан и иностранцев;

население и демографию; невротизацию, пропаганду и дестабилизацию;

подготовку населения к войне и принятию китайской культуры; проникновение;

промышленное и административное проникновение; ресурсы и резервы; СМИ;

уступки; факторы и действия, способствующие уменьшению населения Дальнего

Востока; финансовые потоки и ограничения285. Несмотря на то, что автор

приходит к весьма неутешительным выводам, разработанная им методология

заслуживает пристального изучения. Она строится на отборе ключевых событий

из новостного массива, их анализе и интерпретации в соответствии с

составленной факторной сеткой.

Значительный интерес представляет девятифакторная модель

стратегической матрицы (см. приложение А), которую в своих прикладных

исследованиях используют А.И.Агеев, Б.В.Куроедов и Б.Н.Кузык. К примеру,

А.И.Агеев и Б.В.Куроедов строят сценарии развития России и Китая в нынешнем

столетии286. Б.Н.Кузык с ее помощью рассматривает историю России начиная с

862 г. как циклический процесс и прогнозирует позиции страны до 2080 г.287. Из

девяти факторов четыре исследователи относят к формирующим потенциал

государства – территория, население, природные ресурсы, культура и религия;

другие четыре – к факторам реализации этого потенциала: экономика, армия

(вооруженные силы), наука и внешняя политика (геополитическая среда).

Главный фактор, синтезирующий все остальные, – управление. Многофакторная

модель страновой динамики выстраивается при помощи системного подхода как

отражение разной степени воздействия всех факторов на развитие государства.

Упомянутые базовые показатели отбирались на основе экспертных оценок, а

затем ранжировались по десятибалльной шкале для разграничения по

285

Куминов А.С. Китай – надвигается война? / А.С.Куминов. – СПб: 100Аж, 2005. – С. 66-75. 286

Агеев А.И. Особенности применения методологии стратегической матрицы при прогнозировании развития

государств (на примере России и Китая) / А.И.Агеев, Б.В.Куроедов. – Москва: Институт экономических стратегий,

2-издание, 2008. – 296 с. 287

Кузык Б.Н. Россия и мир в XXI веке / Б.Н.Кузык. – Москва: Институт экономических стратегий, 2006. – 640 с.

94

комплексной мощи: сверхдержава, великая держава, региональная держава и

малое государство.

Оцениваются следующие параметры многофакторной модели

стратегической матрицы288

:

1. Управление: устойчивость, адаптивность, способность к лидерству,

доверие общества, эффективность элитообразования;

2. Территория: общая площадь, протяженность с севера на юг и востока на

запад с обозначением географических координат по широте и долготе,

протяженность сухопутных границ государства, протяженность морской границы,

«эффективная площадь» территории (учет особенностей климата и рельефа);

3. Природные ресурсы: обеспеченность минеральными и водными

ресурсами, состояние земельных ресурсов, степень благоприятности климата для

жизнедеятельности людей, защищенность территории от опасных природных

явлений, развитость инфраструктуры рекреационных ресурсов и ландшафтов,

уровень состояния экологии;

4. Население: численность, состояние здоровья, половозрастная структура,

соотношение численности городского и сельского населения;

5. Экономика: объемы ВВП и ВНП, доля государства в мировой экономике,

объем ВВП на душу населения, положительное или отрицательное торговое

сальдо, паритет покупательной способности национальной валюты,

характеристика основных торговых партнеров государства, структура экспорта и

импорта;

6. Культура и религия: вклад государства в мировую культуру, наличие на

территории государства культурных памятников всемирного значения, а также

религиозных центров мирового и регионального значения, степень влияния

национальных религиозных центров в рамках мировых религий, степень

гармонизации межконфессиональных отношений;

288

Агеев А.И. Особенности применения методологии стратегической матрицы при прогнозировании развития

государств (на примере России и Китая) / А.И.Агеев, Б.В.Куроедов. – Москва: Институт экономических стратегий,

2-издание, 2008. – C. 19.

95

7. Наука и образование: уровень развития критических технологий,

комплексность научно-технического развития страны, степень развития

информационных технологий, соответствие национальных образовательных

стандартов мировому уровню, процент грамотности населения, обязательность

среднего образования, количество обучающихся в ВУЗах на 1000 человек

населения страны;

8. Армия (вооруженные силы): наличие и степень развитости

стратегических ядерных сил, их морской, сухопутной и авиационной компоненты,

уровень развития сил общего назначения, систем управления и связи,

определяющая возможность функционирования ВС в качестве единой боевой

системы, наличие и степень оснащенности системами высокоточного оружия;

9. Внешняя политика (геополитическая среда): последовательность,

соответствие национальным интересам, наступательность.

Затем А.И.Агеев и Б.В.Куроедов строят сценарии развития России и Китая в

XXI в. по каждому отдельно взятому параметру и динамику изменения

вероятностей их реализации до 2080 г. В отдельной статье ученые составили для

Китая стратегическую матрицу в период до 2025 г. (см. приложение Б). В

частности, качество управления они оценили в 7 баллов (верхнее значение

«великой державы»), фактор территории в 6,4 (средний показатель «великой

держав»), природные ресурсы в 4,5 (выше среднего значения «региональной

державы»), население в 10 из 10 возможных баллов (верхний показатель

«сверхдержавы»), экономику в 8,8 единиц (примерно средний уровень

«сверхдержавы»), культуру и религию как статус-кво авторы квалифицировали в

7 баллов (выше среднего для «великой державы»), науку и образование в

зависимости от прогноза – от 4,5 до 7,5 единиц (т.е. от выше среднего показателя

«региональной державы» и до аналогичного уровня «великой державы»), армию –

от 3 до 7,3 (средний уровень «региональной державы» до выше среднего

показателя «великой державы»), внешнюю политику – от 1 до 8,4 баллов (от

уровня «малого государства» в случае дезинтеграции или утраты суверенитета до

96

ниже среднего уровня «сверхдержавы»)289. Соответственно, в стратегической

матрице Китая до 2025 г. (см. приложение Б) ученые обозначили четыре

варианта – Китай в начале XXI в. (черное поле), «борьба за глобальное

лидерство» (самое широкое поле в сером контуре), «движение во втором

эшелоне» (поле с точками по периметру) и «сдача позиций» (самое малое на

размеру светло-серое поле).

Для объективизированной концептуализации китайского фактора с

«индийского угла» мы предлагаем опираться на алгоритм факторного анализа и

его основные оригинальные сегменты, описанные Н.И.Диденко290, а также

комбинированную методологию упомянутых выше отечественных исследований

по выявлению ключевых параметров упомянутого явления (А.И.Агеева,

Б.В.Куроедова, А.Д.Воскресенского, Б.Н.Кузыка, А.С.Куминова, С.А.Нефедова).

Синтезированный таким образом на основе междисциплинарной

методологической платформы мирового комплексного регионоведения291

подход

Н.И.Диденко «гуманитаризирован» в авторское интегральное понимание

практической политики объяснительного характера.

Таким образом, оригинальный методологический вклад данной диссертации

состоит в выявлении основных количественных параметров китайского фактора в

понимании политического истеблишмента Индии при помощи международно

признанных отечественных научных наработок в области факторного анализа,

материалов пресс-центра МИД Индии и изучения мнений ведущих индийских

специалистов-международников. Некоторые из них ранее занимали высокие

государственные должности во внешнеполитическом ведомстве страны.

Представленная методология выборки элементов китайского фактора может быть

адаптирована и под задачи других исследований, которые ставят целью

определить его воздействие на динамику связей иной пары или группы

289

Агеев А.И. Китай XXI века [Электронный ресурс] / А.И.Агеев, Б.В.Куроедов // Прогнозы и стратегии. –

№01/2008 – 01/2009. – С. 78-85. – Режим доступа: http://www.intelros.ru/pdf/ps/02/12.pdf (дата обращения:

09.03.2019). 290

Диденко Н.И. Мировая экономика: методы анализа экономических процессов: Учеб. пособие / Н.И.Диденко. –

Москва: Высшая школа, 2008. – С. 685-693. 291

Мировое комплексное регионоведение: учебник / под ред. А.Д.Воскресенского. – Москва: Магистр: ИНФРА-М,

2014. – 416 с.

97

государств с позиции их политикоформирующих кругов. Наконец, такой подход,

на наш взгляд, повышает достоверность полученных результатов, поскольку

любая интерпретация чужих воззрений конструируема и чревата домысливанием.

По этой причине авторская методология факторного анализа позволяет

использовать отработанный алгоритм действий, который опирается на большой

корпус официальных источников (многие впервые вводятся в научный оборот) и

статистические данные. А затем сравнивать полученные результаты с

имеющимися в экспертном сообществе точками зрения, объяснять расхождения

(если имеются) и делать обоснованные выводы.

Алгоритм выявления

1. Сбор статистической информации: источниковой базой исследования

послужили публикации по китайской тематике пресс-центра (Media Center) МИД

Индии, которые размещены на официальном сайте министерства292. На наш

взгляд, такая выборка наиболее объективно, своевременно и полно отражает

позицию Нью-Дели по современной ситуации в индийско-китайских отношениях

в дву- и многостороннем форматах. В выборку вошли материалы следующих

категорий (см. приложения В-Е) за указанные в скобках периоды: брифинги для

СМИ (1999-2019 гг.), пресс-релизы (2001-2019 гг.), заявления и выступления, а

также интервью представителей ведомства и высшего руководства Индии (1999-

2019 гг. и 1999-2016 гг. соответственно). В силу массового распространения сети

Интернет только с начала 2000-х гг. большинство баз данных датируются с 1999-

2001 гг. Поисковым словом для отбора материалов был «Китай» («China»). В

приложениях В-Е отражены все публикации, сгенерированные сайтом МИД

Индии в соответствующих тематических разделах в период по конец февраля

2019 г. Их общее количество составило 247 единиц: 56 брифингов для СМИ, 120

пресс-релизов, 67 заявлений и выступлений и 4 интервью представителей МИД и

высшего руководства Индии.

292

Ministry of External Affairs. Government of India. – Mode of access: https://www.mea.gov.in/index.htm (date of

access: 10.03.2019).

98

2. Анализ главных компонент: отобранные материалы мы распределили по

уровням, на которых китайская тематика рассматривается в публикациях пресс-

центра МИД Индии – двусторонний, региональный/трансрегиональный и

глобальный (см. приложение Ё). Некоторые публикации были отнесены к двум

или трем уровням одновременно из-за охвата нескольких срезов отношений, к

примеру, двустороннего и регионального/трансрегионального.

Трансрегиональный уровень включает форматы с участием государств из разных

регионов, к примеру, БРИКС и РИК.293

С учетом прохождения ряда публикаций

сразу по нескольким учетам были получены следующие результаты: порядка 80%

касались мероприятий двустороннего уровня,

15% – регионального/трансрегионального, 5% – глобального. При этом

«двусторонка» освещалась преимущественно в пресс-релизах,

региональная/трансрегиональная проблематика – в заявлениях и вступлениях

должностных лиц, плюс, брифингах для СМИ, а глобальному уровню отводилось

равномерно незначительное внимание во всех типах публикаций

(см. приложение Ё).

3. Выделение из полученной совокупности нескольких главных факторов с

максимальными собственными значениями: ключевые факторы определялись

хронологически на основе подсчета числа публикаций по уровням

(см. приложение Ж). Согласно методу Кайзера выборке подлежат только факторы

со значением больше единицы294. На составленном графике отражены величины

показателей по годам. Пиковые точки для двустороннего уровня – 2006 г. (14),

2008 г. (14), 2010 г. (17), 2013 г. (22), 2014 г. (17) и 2018 г. (18); для

регионального/трансрегионального – 2007 г. (5), 2009 г. (7) и 2018 г. (6); для

глобального – 2005 г. (3), 2007 г. (2) и 2013 г. (2). На графике можно также

отметить следующую закономерность: если региональный/трансрегиональный и

глобальный уровни демонстрируют преимущественно общую динамику, то

кривая двусторонних отношений «зеркальна» им, то есть точки максимальных и 293

Кузнецов Д.А. Феномен трансрегионализма: проблемы терминологии и концептуализации / Д.А.Кузнецов //

Сравнительная политика. – 2016. – №2(23). – С. 14. 294

Диденко Н.И. Мировая экономика: методы анализа экономических процессов: Учеб. пособие / Н.И.Диденко. –

Москва: Высшая школа, 2008. – С. 689.

99

минимальных значений расходятся. Иными словами, увеличение публикаций по

двусторонней тематике во многих случаях сопровождается снижением числа

сообщений на других уровнях и наоборот. Подобная ситуация, скорее всего,

свидетельствует о своеобразной «внутренней компенсации»: прежде чем

прибегать к обсуждению региональной/трансрегиональной и глобальной повестки

дня, индийцы уделяют приоритетное внимание договоренностям с китайцами в

двустороннем формате. Главные факторы мы попытались определить путем

анализа тематики пиковых значений прямых каждого уровня в течение

рассматриваемого временного периода в соответствии с количеством их

упоминаний по тексту (см. приложение З). В двусторонней повестке дня

доминировала пограничная проблематика и обмен визитами, менее интенсивно

освещались экономический и культурный аспекты, гуманитарные контакты.

Затрагивалось использование вод реки Брахмапутра. Сотрудничество по военной

линии не упоминалось за исключением просторного комментария 2010 г. о

существовании таких обменов. В региональном/трансрегиональном

блоке – преимущественно встречи министров иностранных дел в формате

Россия-Индия-Китай (РИК). В глобальном – климат и расширенные саммиты

«Большой восьмерки» в 2005 г. и 2007 г. Таким образом, к главным факторам

можно отнести комплекс вопросов двусторонней повестки дня – пограничный,

взаимодействие Индии и Китая в политической (в том числе в рамках РИК),

культурно-гуманитарной и торгово-экономической областях.

4. Интерпретация факторов. Преобладание двусторонней проблематики в

рассматриваемых публикациях свидетельствует, на наш взгляд, о пристальном

внимании индийцев к траектории развития современного Китая, а также ее

взаимосвязи с внешним измерением – трансформацией ситуации в регионе и в

мире. Такой подход представляется обоснованным, поскольку именно на

внутригосударственном уровне определяются цели и задачи внешней политики

любой страны, которые оказывают непосредственное влияние на ее

взаимодействие с соседями. Анализ внешнеполитического процесса требует

понимания диалектической взаимосвязи внутренних и внешних факторов.

100

Действия любого государства на международной арене являются отражением

национальных интересов, которые политическая элита осмысливает в контексте

внутренних потребностей295

.

С начала 1990-х гг. нормализация отношений с Китаем входит в число

приоритетов Индии, поскольку соответствует всем трем типам ее национальных

интересов как осознанных потребностей, выраженных в действиях лидеров:

функциональному (обеспечение поступательного внутреннего развития),

коэкзистенциональному (повышение авторитета на международной арене) и

экзистенциональному (укрепление национальной безопасности)296. Обретение

Индией статуса великой мировой державы признается общецивилизационной и

общенациональной идеей, предметом «надпартийного» согласия297

.

Сбалансированные связи с Китаем воспринимаются как неотъемлемый элемент

укрепления регионального параметра безопасности страны.

С точки зрения Ш.Сарана, карьерного дипломата, занимавшего

в 2004-2006 гг. должность первого заместителя министра иностранных дел

Индии, акцент сместился на двустороннюю повестку дня из-за ослабления

глобального стратегического измерения индийско-китайских отношений298. Китай

более не видит срочности в урегулировании пограничного вопроса. Диалог

специальных представителей отошел на второй план, хотя в целом китайцы

активно действуют на линии фактического контроля. Усиливают присутствие в

соседних с Индией государствах, что наиболее явно проявляется в Непале, Шри-

Ланке и на Мальдивах. Пакистан присоединился к инициативе «Один пояс, один

путь» (ОПОП), которая предполагает создание вокруг Китая сети

инфраструктурных проектов, связывающих Азию и Европу посредством

наземных и морских транспортных коммуникаций. Китайско-пакистанский

экономический коридор (КПЭК) должен соединить глубоководный порт Гвадар,

295

Стрельцов Д.В. Внешнеполитический процесс на Востоке: некоторые подходы к методологии исследования /

Д.В.Стрельцов, Е.В.Колдунова // Вестник МГИМО-Университета. – 2010. – №1(10). - С. 146. 296

Лунев С.И. Внешняя политика Индии и воздействие на нее внутренних факторов / С.И.Лунев // Вестник

МГИМО-Университета. – 2010. – №1(10). – С. 189, 195. 297

Там же. – С. 190; Шаумян Т.Л. Независимая внешняя политика в условиях глобализации взаимозависимости:

опыт Индии / Т.Л.Шаумян // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 25. Международные отношения и мировая политика. – 2011.

– №1. – С. 99. 298

Saran S. Changing Dynamics in India-China Relations / S.Saran // China Report. – 2017. – Vol.53, Iss.2. – P. 261.

101

расположенный в пакистанской провинции Белуджистан, с Синьцзян-Уйгурским

автономным районом Китая. КПЭК проходит через оспариваемую Индией

территорию Кашмира. Однако китайцы игнорируют озабоченности индийцев, в

том числе связанные с вопросом трансграничного терроризма. Официальный

Пекин заявляет о том, что разделяет тревогу индийцев по поводу растущей

теругрозы, ссылаясь на ситуацию в СУАР. При этом до недавнего времени «по

техническим причинам» неоднократно блокировал листирование в Санкционном

комитете Совета Безопасности ООН М.Азхара, основателя и лидера пакистанской

террористической группировки «Джайш-э-Мухаммад»299

.

Таким образом, китайский фактор мы предлагаем рассмотреть в виде

набора количественных показателей (см. приложение И), которые объективно

характеризуют усиление потенциала страны в период с 1990 г. по 2017 г.300

Для

выявления и сопоставления различий и их глубины мы также приводим

аналогичные данные по Индии (см. приложение Й). Параметры объединены в

несколько групп и описывают динамику демографического, экономического и

военного развития Китая на протяжении последних 27 лет. Интерпретация

упомянутых статистических данных строится с использованием модели

стратегической матрицы Китая А.И.Агеева и Б.В.Куроедова301, а также

Б.Н.Кузыка и М.Л.Титаренко302

.

Несмотря на огромную численность населения (1 386 млрд человек по

состоянию на 2017 г.), темпы его прироста в 2000-х гг. не превышали 1% в год.

Стабильно увеличивалась плотность населения в расчете на 1 км2 территории – со

120,9 человек в 1990 г. до 147,7 в 2017 г. Примечательно, что данный показатель

299

Chaudhury D.R. Here is why ‗frustrated‘ China changed its stand on Masood Azhar [Electronic resource] /

D.R.Chaudhury // The Economic Times. – 03.05.2019. – Mode of access:

https://economictimes.indiatimes.com/news/defence/here-is-why-frustrated-china-changed-its-stand-on-masood-

azhar/articleshow/69157117.cms (date of access: 04.05.2019). 300

В базах данных Всемирного банка и Стокгольмского института исследования проблем мира актуальные (SIPRI)

данные имеются только по 2017 г. 301

Агеев А.И. Особенности применения методологии стратегической матрицы при прогнозировании развития

государств (на примере России и Китая) / А.И.Агеев, Б.В.Куроедов. – Москва: Институт экономических стратегий,

2-издание, 2008. – 296 с. 302

Кузык Б.Н. Китай-Россия 2050: стратегия соразвития / Б.Н.Кузык, М.Л.Титаренко. – Москва: Российская

академия наук, Институт Дальнего Востока РАН, Институт экономических стратегий РАН, 2006. – 654 с.

102

за 2017 г. примерно в 2,5 раза превысил общемировой в 59 человек303. Индия не

намного отстает от Китая. В 2017 г. численность индийских граждан составила

1 339 млрд человек, а темпы прироста равнялись 1,1%. Обращает на себя

внимание плотность населения в Индии. С 1990 г. фиксируется ее увеличение в

полтора раза – с 292,7 до 450,4 человек на 1 км2

территории. Высокая

демографическая нагрузка «подсвечивает» актуальность продовольственной

проблемы, занятости, а также устойчивого экономического развития304

.

Наиболее впечатляющих успехов Китай добился в экономике. Начиная с

1990 г. объемы его ВВП, подсчитанные как по текущему обменному курсу, так и

по паритету покупательной способности (ППС), выросли более чем в 20-30 раз.

Если в 1995 г. ВВП по ППС составил 2 252 трлн долл. США, то в 2015 г. он

равнялся 19 814 трлн долл. США. Несмотря на замедление темпов роста ВВП в

последние годы до 6,3-6,9%, в целом на протяжении 2000-х они были значительно

выше общемировых и доходили до 10-11%. К примеру, самого высокого значения

темпы роста мирового ВВП достигли в 2000 г., составив 4,384%305

. Отраслевые

структуры ВВП и занятости населения также эволюционировали в соответствии с

веяниями времени. В обоих случая доля сферы услуг превысила 50%, прежде

всего, за счет сжатия сельскохозяйственного сектора.

Несмотря на то, что экономика Индии уступает китайской по объему, она

входит в десятку крупнейших в мире. За 27 лет ВВП Индии по ППС вырос в 9,5

раз, составив 9 454 трлн долл. США, по текущему обменному курсу – в 8 раз

(2 601 трлн долл. США, 6 место в мире). Индия демонстрирует стабильно высокие

темпы роста – порядка 7% в год. Правда, по показателям ВВП на душу населения

значительно уступает Китаю: в 2017 г. в 4,5 раза – по текущему обменному курсу

(8 827 долл. США vs. 1 942 долл. США), в 2,4 раза – по ППС (16 897 долл. США

vs. 7 059 долл. США). В отраслевой структуре ВВП, как и у развитых стран мира,

преобладает сфера услуг – более 40%, промышленность и сельское хозяйство в 303

Population density (people per sq. km of land area) [Electronic resource] // World Bank. Data. – Mode of access:

https://data.worldbank.org/indicator/EN.POP.DNST (date of access: 03.02.2019). 304

Кузык Б.Н. Китай-Россия 2050: стратегия соразвития / Б.Н.Кузык, М.Л.Титаренко. – Москва: Российская

академия наук, Институт Дальнего Востока РАН, Институт экономических стратегий РАН, 2006. – С. 258. 305

GDP growth (annual %) // World Bank. Data. – Mode of access:

https://data.worldbank.org/indicator/NY.GDP.MKTP.KD.ZG (date of access: 03.02.2019).

103

разные годы формировали примерно по 30% ВВП. Примечательно, что в Индии, в

отличие от Китая, население занято преимущественно в сельском хозяйстве

(42,7% в 2017 г.).

В указанный период Китай последовательно наращивал инвестиционную

активность на внешних рынках. Объем его прямых зарубежных инвестиций в

2017 г. составил 102 млрд долл. США. Для сравнения в 1990 г. – только 830 млн

долл. США. Тем не менее, данные показатели в целом не превышали 1-2% ВВП.

В начале 2000-х гг. прямые иностранные инвестиции демонстрировали более

уверенную динамику роста около 3% ВВП в год. Увеличивались их объемы.

Правда, с 2015 г. наметился спад. В 2017 г. объем ПИИ сократился до 168 млрд

долл. США по сравнению с 242 млрд долл. США в 2015 г. Показатели экспорта и

импорта товаров и услуг, кроме начала 1990-х гг., варьировались в коридоре от 18

до 30% ВВП, демонстрируя темпы к снижению с 2015 г.

Похожая ситуация наблюдается и в Индии. Начиная с 1990 г. объем

зарубежных инвестиций неизменно рос (в 2017 г. – 11 млрд долл. США). Как и в

Китае, темпы роста ПЗИ не превышали 2% ВВП. Однако, безусловно,

количественные показатели двух стран несопоставимы. К примеру, по состоянию

на 2017 г. они расходились в 9 раз. Инвестиционная привлекательность Индии

активно увеличивалась с 2006 г. В 2017 г. объем ПИИ составил 39,966 млрд долл.

США (1,5% ВВП), что в четыре раза меньше, чем в Китае. Наращивались объемы

экспорта и импорта товаров и услуг вплоть до 2005 г. Затем в 2014-2015 гг.

наблюдался существенный спад до отрицательных темпов роста – ниже 5% по

обеим позициям в русле общемирового экономического снижения торговой и

инвестиционной активности.

Что касается военных расходов, то опять же в процентном соотношении от

ВВП Китая цифры выглядят не столь пугающими – в пределах 2%. В 2000-х гг. их

доля в государственных расходах также не выходила за пределы 12%, а с 2010 г.

последовательно снижалась с 7,6% до 6,1%306. Однако в денежном выражении

306

Military Expenditure Database by Country (1988 – 2017) // SIPRI. – Mode of access:

https://www.sipri.org/sites/default/files/SIPRI-Milex-data-1949-2017.xlsx (date of access: 07.03.2019).

104

ситуация выглядит иначе. В 2017 г. Китай вышел на второе место после США,

потратив на оборону 228 млрд долл. США. Американцы – 610 млрд долл.

США307. Для сравнения в 2017 г. Россия выделила 66,3 млрд долл. США на

военные нужды308. Соответственно, китайские военные ассигнования

увеличивались по мере роста экономики. Если в 2000 г. они составляли

23 млрд долл. США, то за 17 лет выросли примерно в 10 раз. Важно отметить

ограниченность доступных официальных статистических данных касательно

военных вопросов.

Многие исследователи отмечают, что наращивание военной мощи китайцы

не считают самоцелью, а, скорее, производной от укрепления экономического

потенциала. Главная задача оборонного строительства состоит в формировании

вооруженных сил мирового уровня, которые бы могли эффективно защищать

интересы страны в любой точке планеты и космическом пространстве, включая

обретение военного превосходства в Азии309. Армия также служит опорой власти,

особенно в части обеспечения политической стабильности в стране310. По оценкам

ученых, военные расходы КНР до 2050 г. не превысят 3% ВВП из-за

приоритетности задачи экономической модернизации в условиях значительной

численности населения311

.

Высоки военные расходы и в Индии. В 2017 г. она заняла 5 место в мире с

показателем в 63,9 млрд долл. США312. Ситуация похожа с китайской. Несмотря

на последовательное снижение затрат на оборону с 3,2% ВВП в 1990 г. до 2,5%

307

The 15 countries with the highest military spending worldwide in 2017 (in billion U.S. dollars) [Electronic resource] //

Statista. – Mode of access: https://www.statista.com/statistics/262742/countries-with-the-highest-military-spending/ (date

of access: 03.02.2019). 308

Ibid. 309

Клименко А.Ф. Военная политика КНР и ее роль в увеличении комплексной мощи государства / А.Ф.Клименко,

П.Б.Каменнов // Проблемы Дальнего Востока. – 2017. – №2. – С. 69-71; Хромчихин А.А. Дракон проснулся?:

внутренние проблемы Китая как источник китайской угрозы для России / А.А.Хромчихин. – Москва: Ключ-С,

2013. – С. 61-85; Агеев А.И. Особенности применения методологии стратегической матрицы при прогнозировании

развития государств (на примере России и Китая) / А.И.Агеев, Б.В.Куроедов. – Москва: Институт экономических

стратегий, 2-издание, 2008. – С. 254. 310

Кузык Б.Н. Китай-Россия 2050: стратегия соразвития / Б.Н.Кузык, М.Л.Титаренко. – Москва: Российская

академия наук, Институт Дальнего Востока РАН, Институт экономических стратегий РАН, 2006. – С. 493. 311

Агеев А.И. Особенности применения методологии стратегической матрицы при прогнозировании развития

государств (на примере России и Китая) / А.И.Агеев, Б.В.Куроедов. – Москва: Институт экономических стратегий,

2-издание, 2008. – С. 255. 312

The 15 countries with the highest military spending worldwide in 2017 (in billion U.S. dollars) // Statista. – Mode of

access: https://www.statista.com/statistics/262742/countries-with-the-highest-military-spending/ (date of access:

03.02.2019).

105

ВВП в 2017 г., фактические военные расходы увеличились в 6 раз – с 10,5 млрд

долл. США в 1990 г. до упомянутых 63,9 млрд долл. США в 2017 г. Как можно

заметить в таблице, уменьшалась также доля военных затрат в общем объеме

государственных расходов: с 12,4% в 1990 г. до 9,1% в 2017 г. Тем не менее,

общая тенденция такова, что в рассматриваемый период затраты на оборону

составляли примерно десятую часть всех госрасходов Индии.

5. Выводы: в основе «подъема» современного Китая, его более уверенного

позиционирования на мировой арене лежит крупная экономика. Она обеспечивает

потребности огромного населения страны, а также финансирует проекты за его

пределами. Ее стремительный и динамичный рост, а также наращивание Китаем

военных расходов вызывает не только интерес экспертов, но и опасения его

непосредственных соседей, чей экономический и военный потенциал

несопоставим с китайским. Таким образом, в понимании индийской политэлиты

китайский фактор – это огромная экономическая и военная мощь, которую Китай

смог аккумулировать в ничтожно короткий по историческим меркам срок (около

четверти столетия), а также широкая палитра возможностей ее использования в

непосредственной близости от индийских границ, в том числе в качестве

инструмента продвижения ключевых национальных интересов, которые не всегда

и не во всем совпадают с индийскими, а также давления на другие государства

мира по важным для Китая вопросам.

Первый заместитель министра иностранных дел Индии (2006-2009 гг.), а

также советник премьер-министра М.Сингха по национальной безопасности

(2010-2014 гг.) Ш.Менон обозначил последствия возвышения Китая для Индии:

длительный период военно-политической нестабильности в Азиатско-

Тихоокеанском регионе и обострение конкуренции между США и Китаем в сфере

безопасности313. Движущими силами китайской внешней политики он считает

стремление к обретению на международной арене соответствующего статуса и

власти – экономической, военной и политической. По мнению дипломата,

313

Menon S. What China‘s Rise Means for India [Electronic resource] / S.Menon // The Wire. – 04.01.2016. – Mode of

access: https://thewire.in/diplomacy/what-chinas-rise-means-for-india (date of access: 17.03.2019).

106

высокие темпы экономического роста позволили Китаю увеличить военные

ассигнования и создать вооруженные силы, которые обеспечивают

доминирующие позиции в Азии. С 2008 г. Китай, считает Ш.Менон, начал более

напористо продвигать расширенную интерпретацию своих ключевых интересов, в

том числе в территориальных спорах с Японией в Восточно-Китайском море, а

также со странами-членами АСЕАН в Южно-Китайском море.

Ш.Менон высказывает сомнения относительно готовности Китая к

окончательному урегулированию пограничного спора с Индией, несмотря на

целесообразность поиска компромиссного решения на основе сложившегося

статуса-кво314. Дипломат также обращает внимание на важную роль Пакистана в

системе внешнеполитических приоритетов Китая: борьба с религиозным

экстремизмом и терроризмом в СУАР, наличие сухопутного коридора к

Индийскому океану, поддержание присутствия в Кашмире при помощи Китайско-

пакистанского экономического коридора315

. Вместе с тем Ш.Менон подчеркивает,

что и Индия, и Китай обоюдно заинтересованы в реформировании нынешнего

экономического порядка, поэтому они и стали соучредителями Азиатского банка

инфраструктурных инвестиций и Нового банка развития БРИКС. Тем не менее,

страны конкурируют в непосредственном географическом окружении Индии,

резюмирует дипломат, поэтому Нью-Дели с недоверием относится к инициативе

Пекина «Один пояс, один путь» и его военному присутствию в Индийском

океане.

По итогам официального визита в Нью-Дели в 2014 г. Председателя КНР Си

Цзиньпина приоритетным направлением индийско-китайского взаимодействия

обозначено «тесное партнерство в области развития»316. Индийский рынок

представляет большой интерес для Китая. Соответственно, перед Индией стоит

314

Menon S. Choices. Inside the Making of India‘s Foreign Policy / S.Menon. – Penguin Random House India,

2016. – P. 42. 315

Menon S. What China‘s Rise Means for India [Electronic resource] / S.Menon // The Wire. – 04.01.2016. – Mode of

access: https://thewire.in/diplomacy/what-chinas-rise-means-for-india (date of access: 17.03.2019). 316

Joint Statement between the Republic of India and the People's Republic of China on Building a Closer Developmental

Partnership // Ministry of External Affairs, Government of India. – 19.09.2014. – Mode of access:

https://www.mea.gov.in/bilateral-

documents.htm?dtl/24022/joint+statement+between+the+republic+of+india+and+the+peoples+republic+of+china+on+buil

ding+a+closer+developmental+partnership (date of access: 04.05.2019).

107

сложная задача – найти баланс интересов в сфере экономики и безопасности.

Учитывая возможные стратегические последствия китайских инвестиций в

чувствительные секторы экономики (например, портовую инфраструктуру и

телекоммуникации), Индии, считает предшественник Ш.Менона на посту первого

заместителя министра иностранных дел Индии (2004-2006 гг.) Ш.Саран,

необходимо и далее комплексно наращивать свой потенциал, сокращая разрыв с

Китаем317. По его мнению, ключевой задачей на данном направлении является

внешнее балансирование318. Оно предполагает налаживание более тесного

взаимодействия (в том числе в области безопасности) с крупнейшими мировыми

державами, обеспокоенными так же, как и Индия, «подъемом» Китая.

Китай стремится переформатировать международный политический и

экономический порядок, подчеркивает эксперт, в соответствии со своими

интересами319. Полагаться на Индию в реализации своих идей он не считает

нужным, ориентируясь на выстраивание нового типа отношений с великими

державами, прежде всего, США. Наиболее явно эта тенденция начала проявляться

после мирового финансового кризиса 2007-2008 гг., который, якобы, по мнению

китайцев, свидетельствует о политическом, идеологическом и экономическом

упадке Запада и создает благоприятные условия для закрепления за Китаем

позиций ведущей региональной и глобальной державы. Таким образом, главное

противоречие внешнеполитического курса Индии Ш.Саран видит в том, как

выстраивать сбалансированные отношения с США и Китаем, двумя наиболее

могущественными государствами мира. В частности, как взаимодействовать с

Китаем в качестве «партнера развития» на двустороннем уровне и одновременно

в условиях его возрастающего влияния – на региональном и мировом уровнях;

наконец, какое место должен занимать Китай во внешнеполитических

приоритетах Индии по отношению к США.

317

Saran S. Changing Dynamics in India-China Relations / S.Saran // China Report. – 2017. – Vol.53, Iss.2. – P. 263. 318

Ibid. 319

Ibid. – P. 260.

108

Выводы. Китайский фактор и его параметры с «индийского угла» мы

определили при помощи методологии факторного анализа, которая не требует

перехода на позиции западных рационалистических или китайских культурно-

структурированных подходов и позволяет максимально учитывать собственные

национальные интересы, сформулированные на основе консенсусного подхода.

Алгоритм включал сбор статистической информации на официальном сайте МИД

Индии (публикации по китайской тематике), анализ главных компонент,

выделение из полученной совокупности нескольких основных факторов с

максимальными собственными значениями и их авторскую интерпретацию.

Выявлено, что китайский фактор для Индии имеет преимущественно

двустороннее измерение (80% всех публикаций). В повестке дня индийско-

китайских контактов, как правило, доминирует пограничная проблематика (хотя

она и вынесена в отдельный переговорный трек), затем торгово-экономическое и

культурно-гуманитарное сотрудничество, использование вод реки Брахмапутра.

Для изучения китайского фактора был взят алгоритм факторного анализа

Н.И.Диденко и комбинированная автором методология отечественных работ по

оценке показателей странового потенциала (А.И.Агеева и Б.В.Куроедова,

А.Д.Воскресенского, Б.Н.Кузыка, А.С.Куминова, С.А.Нефедова). Последняя была

модифицирована для ответа на исследовательский вопрос диссертации. Проведен

сравнительный анализ параметров «подъема» Китая и Индии по пятилетиям в

период с 1990 г. по 2017 г.: население, ВВП, его отраслевая структура и структура

занятости, инвестиции, объем экспорта и импорта. В итоге, мы пришли к выводу,

что специфика китайского фактора для Индии, его отличие от других факторов (к

примеру, американского) состоит в стремительном росте экономического и

военного потенциала Китая, прежде всего, как крупнейшего соседа Индии, в

ничтожно короткий по историческим меркам срок, а также широких

возможностях его использования для напористого продвижения ключевых

национальных интересов (не всегда и не во всем совпадающих с индийскими) в

соседних с Китаем странах и регионах и по всему миру в целом.

109

Таким образом, при помощи описанной методологии факторного анализа

удалось статистически определить параметры китайского фактора на основе

публикуемых пресс-службой МИД Индии материалов, а затем сравнить

составляющие изучаемого явления с мнениями ведущих индийских

международников, близких к правительственным кругам, и убедиться в

совпадении их оценок с полученными результатами.

110

ГЛАВА 2. ИНДИЙСКО-АМЕРИКАНСКИЕ ОТНОШЕНИЯ

И ИХ МЕСТО В СОВРЕМЕННОЙ МИРОВОЙ ПОЛИТИКЕ:

ИЗМЕНЕНИЕ ДИНАМИКИ И АКЦЕНТОВ В КЛЮЧЕВЫХ

ОБЛАСТЯХ ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ

2.1. Индийско-американские отношения в постбиполярном мире

(нач. 1990-х гг. – май 2019 г.)

Индийско-американские отношения на современном этапе характеризуются

как «глобальное стратегическое партнерство», основанное на общих подходах к

демократическому правлению и совпадении интересов320

: обеспечение

глобальной безопасности, стабильности и экономического процветания

посредством расширения торгово-инвестиционных связей и взаимосвязанности,

отстаивание ценностей верховенства права и демократии, уважения

многообразия321

. Во главу угла отношений ставится ценностная компонента или

идеологическая составляющая322, которая связана с конфронтационным

характером конкуренции США и Китая и вызванной ей поляризацией Азии323

.

Индия в шкале внешнеполитических приоритетов американцев – это, прежде

всего, самая большая демократия мира. Индийцы высоко ценят устойчивость

своей политической системы и обеспечиваемые ею гражданские свободы. В

августе 1972 г. в ответ на вопрос об успехах страны начиная с 1947 г. Индира

Ганди сказала следующее: «Я бы назвала нашим главным достижением то, что мы

320

Brief on India-U.S. Relations [Electronic resource] // Ministry of External Affairs, Government of India. – June 2017. –

P. 1. – Mode of access: http://www.mea.gov.in/Portal/ForeignRelation/India_US_brief.pdf (date of access: 25.12.2018). 321

U.S. Relations with India. Bilateral relations fact sheet [Electronic resource] // U.S. Department of State. – 15.08.2018. –

Mode of access: https://www.state.gov/u-s-relations-with-india/ (date of access: 12.06.2019). 322

Address by Foreign Secretary at annual dialogue on ‗India US Strategic Partnership‘ at Brookings Institution,

Washington DC [Electronic resource] // Ministry of External Affairs, Government of India. – 04.06.2010. – Mode of

access: https://www.mea.gov.in/Speeches-

Statements.htm?dtl/672/address+by+foreign+secretary+at+annual+dialogue+on+india+us+strategic+partnership+at+brooki

ngs+institution+washington+dc (date of access: 30.04.2019). 323

Стрельцов Д.В. Национализм и «новая биполярность» в Восточной Азии [Электронный ресурс] / Д.В.Стрельцов

// MGIMO.RU. – 12.10.2012. – Режим доступа: https://mgimo.ru/about/news/experts/229006/ (дата обращения:

20.12.2018); Стрельцов Д.В. Новая парадигма безопасности в Восточной Азии [Электронный ресурс] /

Д.В.Стрельцов // MGIMO.RU. – 20.01.2014. – Режим доступа: https://mgimo.ru/about/news/experts/246343/ (дата

обращения: 20.12.2016).

111

выжили как свободная и демократическая нация»324

. На первый план внешней

политики США постбиполярного периода и других ориентированных на них

демократических государств АТР (к примеру, Японии и Австралии325) в контексте

сдерживания Китая (условно, построения своеобразного антикитайского фронта

на региональном уровне) выходит роль Индии как демократической страны и,

соответственно, если не потенциального союзника, то, как минимум, идейно

близкого партнера.

В годы холодной войны индийско-американские отношения не отличались

теплотой. Индия тяготела к СССР, а США поддерживали Пакистан. Ситуация

начала постепенно меняться только в конце 1990-х гг., когда наметилось

обоюдное стремление политического руководства Индии и США придать

двустороннему взаимодействию качественно новый характер. Такому настрою

способствовали не только изменения в международной обстановке, но и

внутренние процессы в самой Индии, ее новое позиционирование на мировой

арене. 24 июля 1991 г. премьер-министр страны Н.Рао инициировал масштабные

экономические реформы326. Либерализация индийской экономики проводилась

под контролем тогдашнего министра финансов, а впоследствии премьер-министра

страны М.Сингха. «Открытие» Индии для международных торговых и

инвестиционных потоков, приватизация, налоговая реформа, борьба с инфляцией

заложили основу для ускоренного роста экономики.

В 1998 г. пост премьер-министра Индии занял А.Б.Ваджпаи, представитель

правонационалистической Бхаратия джаната парти (с хинди – Индийская

народная партия) и возглавляемого ею оппозиционного Национального

демократического альянса. В середине мая 1998 г. индийское правительство

324

Chandra B. India Since Independence / B.Chandra, M.Mukherjee, A.Mukherjee. – New Delhi: Penguin Books, 2008. –

P. 691. 325

Karambelkar A. Exercise AUSINDEX-2019: A New High in India Australia Defence Cooperation [Electronic resource]

/ A.Karambelkar // Vivekananda International Foundation. – 02.05.2019. – Mode of access:

https://www.vifindia.org/article/2019/may/02/exercise-ausindex-2019-a-new-high-in-india-australia-defence-cooperation

(date of access: 03.05.2019). 326

Постепенно отходить от «курса Неру» Индия начала еще при премьер-министре Р.Ганди (1984-1989 гг.),

который выступал за смягчение госконтроля над экономикой, поощрение частного капитала и инвестиционной

активности. Им были озвучены все направления экономической реформы, которая проходила в Индии в 1990-ые

гг. – См.: Лунев С.И. Внешняя политика Индии и воздействие на нее внутренних факторов / С.И.Лунев // Вестник

МГИМО-Университета. – 2010. - №1(10). – С. 196.

112

объявило о завершении серии подземных ядерных испытаний в Покхране, вблизи

индо-пакистанской границы. В соответствии с американским законодательством

президент США Б.Клинтон наложил на Индию экономические санкции, которые

заблокировали двустороннее сотрудничество в наиболее чувствительных сферах –

торговой, инвестиционной, финансовой, военной, технологической и атомной. К

американским санкциям присоединилась Япония. В марте 1999 г. пакистанские

военнослужащие проникли на территорию индийского Кашмира и заняли

позиции в округе Каргил. 4 июля 1999 г. президент США Б.Клинтон принял

премьер-министра Пакистана Н.Шарифа в Вашингтоне. Пакистанские силы были

отведены на исходные позиции за линию контроля327. Вооруженные столкновения

привели к человеческим жертвам с обеих сторон, но формально завершились

победой Индии.

20 марта 2000 г. в Индию с официальным визитом (первым с 1978 г.)

прибыл президент США Б.Клинтон. Состоялись переговоры с премьер-

министром Индии А.Б.Ваджпаи. Обозреватели восприняли визит как признак

смены приоритетов американцев в Южной Азии и завершения периода

«охлаждения» в отношениях между двумя крупнейшими демократиями мира.

Принято решение о создании индийско-американского научно-технологического

форума. В сентябре 2001 г. администрация Дж.Буша-младшего полностью сняла

экономические санкции с Индии, введенные в 1998 г. В ноябре 2001 г. состоялся

официальный визит в США премьер-министра Индии А.Б.Ваджпаи. В марте

2005 г. Нью-Дели посетила госсекретарь США К.Райс. Достигнута

договоренность о запуске диалога в области энергетической безопасности. В

июне 2005 г. сроком на десять лет подписано двустороннее рамочное соглашение

о военно-техническом сотрудничестве, в котором в качестве приоритетных

обозначены морская безопасность, помощь при стихийных бедствиях и борьба с

терроризмом328. 18 июля 2005 г. в ходе итоговой пресс-конференции президент

США Дж.Буш-младший и премьер-министр Индии М.Сингх заявили о 327

U.S.-India Relations (1947-2015). Timeline [Electronic resource] // Council on Foreign Relations. – Mode of access:

https://www.cfr.org/timeline/us-india-relations (date of access: 05.01.2019). 328

Индия и США подписали соглашение о военно-техническом сотрудничестве [Электронный ресурс] // РИА

Новости. – 29.06.2005. – Режим доступа: https://ria.ru/20050629/40813513.html (дата обращения: 05.01.2019).

113

реализации совместной инициативы по налаживанию полноформатного

сотрудничества в области ядерной энергетики (одобрена Конгрессом в октябре

2008 г.). В марте 2006 г. Нью-Дели с официальным визитом посетил Дж.Буш-

младший, достигнуты итоговые договоренности по окончательным параметрам

«ядерной сделки». В ноябре 2009 г. в США в официальном качестве прибыл

премьер-министр Индии М.Сингх.

Администрация Б.Обамы также считала индийское направление

приоритетным. 1 июня 2010 г. был запущен первый двусторонний стратегический

диалог, заседания которого проводятся ежегодно. На церемонии открытия этого

формата Б.Обама охарактеризовал отношения Индии и США как «определяющее

партнерство в XXI в.»329

. Президент США поддержал заявку Индии на

постоянную прописку в Совете Безопасности ООН. Последний раз в

официальном качестве М.Сингх посетил Вашингтон в сентябре 2013 г.

В декабре 2013 г. в двусторонних отношениях наметился спад, проявлением

которого стала ситуацию вокруг задержания в Нью-Йорке индийского дипломата

Д.Хобрагаде. Сотрудницу генконсульства обвинили в указании неверных

сведений при оформлении визы своей домработнице и несоблюдении

американского трудового законодательства, подвергли обыску и аресту.

Впоследствии Д.Хобрагаде выпустили под залог в 250 тыс. долл. США, и

дипломат покинула страну. Индийцы отреагировали на эту ситуацию жестко:

потребовали отозвать одного из дипломатов, аннулировали удостоверения

сотрудников американских генконсульств, убрали заграждения у посольства

США в Нью-Дели. В марте 2014 г. в отставку ушла посол США в Индии Н.Пауэл.

В мае 2014 г. победу на выборах в Индии одержала Бхаратия джаната парти

(БДП). Премьер-министром был назначен Н.Моди. Ранее американцы отказывали

ему в выдаче визы в связи с гибелью мусульман в результате беспорядков в

Гуджарате в 2002 г., когда он занимал должность главного министра штата.

Однако назначение Н.Моди главой индийского правительства изменило

329

U.S.-India Relations (1947-2015). Timeline [Electronic resource] // Council on Foreign Relations. – Mode of access:

https://www.cfr.org/timeline/us-india-relations (date of access: 05.01.2019).

114

ситуацию. Во время телефонного разговора лидеров Б.Обама не только поздравил

его партию с победой, но и пригласил посетить США. Первый официальный

визит Н.Моди состоялся 27-30 сентября 2014 г. Индийский премьер-министр

побывал в Нью-Йорке и Вашингтоне. Б.Обама находился в Нью-Дели 24-26

января 2015 г. Президент стал главным гостем на праздничных мероприятиях 26

января в честь 66-ой годовщины Дня Республики Индии. В конце сентября 2015 г.

премьер-министр Н.Моди второй раз посетил США. Свой визит он начал с

западного побережья. В Кремниевой долине глава индийского правительства

встретился с руководителями ведущих компаний в области информационно-

коммуникационных технологий и предпринимателями с целью привлечения

инвестиций, в том числе диаспоры, и внимания к флагманским инициативам его

кабинета – «Производите в Индии» и «Цифровая Индия». Затем Н.Моди

направился в Нью-Йорк, где принял участие в открытии 70-й сессии Генеральной

Ассамблеи ООН и встретился с президентом США Б.Обамой. В конце 2015 г. был

также продлен еще на 10 лет срок действия двустороннего рамочного соглашения

о военно-техническом сотрудничестве.

7-8 июня 2016 г. Н.Моди вновь посетил США по приглашению президента

Б.Обамы. Ярким сюжетом стало 45-минутное выступление Н.Моди в Конгрессе.

Через год 25-26 июня 2017 г. Н.Моди прибыл с официальным визитом в

Вашингтон, где провел переговоры с новым президентом США Д.Трампом.

Помимо официальной части, визит также включал встречу Н.Моди с

представителями американских деловых кругов. Пока президент США Д.Трамп

не посещал Индию в качестве главы государства. В конце ноября 2017 г.

делегацию США на «Глобальном саммите предпринимательства» в Хайдарабаде

возглавила советник американского президента Иванка Трамп. 6 сентября 2018 г.

в Нью-Дели состоялась встреча глав внешнеполитических и оборонных ведомств

Индии и США («2+2»). Индийская делегация включала министра иностранных

дел С.Сварадж и министра обороны Н.Ситхараман, американская – госсекретаря

М.Помпео и министра обороны Дж.Мэттиса.

115

Влияние китайского фактора на индийско-американские отношения в

постбиполярный период проявляется в последовательном расширении

сотрудничества в стратегических областях межгосударственного взаимодействия,

к коим относится ядерная энергетика, оборона и безопасность330. Эти сферы

являются наиболее технологически емкими и чувствительными, поэтому

готовность США к взаимодействию с Индией на данных треках в течение

последних 20 лет свидетельствует о неподдельной заинтересованности в

укреплении ее комплексной мощи, в том числе в качестве «ответственной и

влиятельной мировой державы», «друга и партнера» американцев331. Эта идея

лежала в основе политики администраций Б.Клинтона, Дж.Буша-младшего и

Б.Обамы на азиатском направлении. В ее пользу свидетельствует анализ

совместных заявлений и деклараций (см. приложение Л), принятых по итогам

официальных визитов лидеров двух стран начиная с 2000 г., а также первой

встречи глав внешнеполитических и оборонных ведомств в формате «2+2» в

сентябре 2018 г.

Рассмотренные документы отражают эволюцию видения индийским и

американским руководством подходов к двустороннему сотрудничеству, главным

образом, в обозначенных сферах (соответствующие формулировки приведены в

приложении Л). Примечательно, что прямые отсылки к Китаю в текстах

отсутствуют, поэтому определить его воздействие на динамику двухсторонних

отношений можно по косвенным признакам. К примеру, неизменно заявляемой

готовности к сотрудничеству на региональном и глобальном уровнях по

вопросам, представляющим взаимный интерес, приверженности обеспечению

свободы судоходства и пролета, а также – в последние годы – финансовой

устойчивости инфраструктурных проектов в части кредитных обязательств. В

этой связи детальное рассмотрение в последующих разделах динамики индийско-

американского сотрудничества в области ядерной энергетики и обороны позволит

выявить характерные особенности стратегического партнерства двух стран в

330

Luce E. In spite of the Gods. The Rise of Modern India / E.Luce. – New York: Anchor Books, 2007. – Pp. 277-281. 331

US-India Joint Statement [Electronic resource] // The White House. – 30.09.2014. – Mode of access:

https://obamawhitehouse.archives.gov/the-press-office/2014/09/30/us-india-joint-statement (date of access: 10.05.2019).

116

постбиполярном мире. Именно эти сферы являются ключевыми для

опережающего технологического развития и обеспечения национальной

безопасности Индии в контексте соседства с Китаем, ядерной державой с первой

по численности армией мира (по состоянию на 2019 г.332

).

По мнению эксперта «Brookings» Т.Мадан, индийско-американское

сближении призвано транслировать Китаю определенный сигнал, но

провоцировать его на недружественные шаги никто не намерен, так же как и

делать выбор по принципу «между-между»333. Неопределенность вокруг

поведения Китая отчасти придает стимул расширению индийско-американского

партнерства. Индийские эксперты признают, что интерес США к налаживанию

более тесных связей с Индией вызван опасениями по поводу характера «подъема»

Китая334. Стратегия самого Нью-Дели в отношении Пекина нацелена на

комплексное самоукрепление – как безопасности и экономической мощи

(внутреннее балансирование), так и сети партнерств (внешнее балансирование)335

.

Ключевая роль в этом процессе отводится Вашингтону. Индийские аналитики

мыслят в следующей логике: Пекин будет более чувствителен к Нью-Дели, если

Вашингтон проявит к индийцам повышенное внимание. Одновременно в Индии

настороженно относится к перспективе как китайско-американского

кондоминиума («большой двойке»/G2), так и кризиса либо конфликта между

ними. Сомнения вызывает и надежность США, поскольку они всегда могут

переориентировать выбор в пользу Китая, ведущего экономического партнера.

Аналогичные опасения испытывают и американцы. Декларируемое стремление

Индии к «стратегической автономии», по их мнению, препятствует

практическому углублению двустороннего взаимодействия. Им также непонятно,

сможет ли Индия реализовать свой огромный потенциал, поскольку отсутствие

конкретных результатов может погасить любой конструктивный настрой.

332

Total Available Active Military Manpower by Country [Electronic resource] // Global Firepower Ranking. – Mode of

access: https://www.globalfirepower.com/active-military-manpower.asp (date of access: 12.05.2019). 333

Madan T. The U.S.-India Relationship and China [Electronic resource] / T.Madan // Brookings. – 23.09.2014. – Mode

of access: https://www.brookings.edu/research/the-u-s-india-relationship-and-china/ (date of access: 25.12.2018). 334

Sugandh V. Systemic Decline of the American Power? [Electronic resource] / V.Sugandh // Vivekananda International

Foundation. – 23.01.2019. – Mode of access: https://www.vifindia.org/article/2019/january/23/systemic-decline-of-the-

american-power (date of access: 10.03.2019) 335

Saran S. Changing Dynamics in India-China Relations / S.Saran // China Report. – 2017. – Vol.53, Iss.2. – P. 263.

117

И Нью-Дели, и Вашингтон заинтересованы в том, чтобы динамика связей

партнера с Пекином была сбалансированной, без экстремумов (резких перегревов

либо охлаждений). Нью-Дели воспринимает себя вытесненным, а свои

интересы – под угрозой, если между Пекином и Вашингтоном складываются, как

пишет Т.Мадан, «очень комфортные» отношения336. В таком случае и у

Вашингтона пропадает мотивация идти по пути наращивания взаимодействия с

Нью-Дели. С другой стороны, кризис либо конфликт между Пекином и

Вашингтоном может дестабилизировать обстановку в регионе и вынудить Нью-

Дели к выбору в пользу одной из сторон противостояния. С точки зрения

Вашингтона, слишком дружественные связи Нью-Дели и Пекина могут создать

затруднения для американцев в двустороннем, региональном и многостороннем

форматах. Индии и США следует реально оценивать специфику стратегий друг

друга в отношении Китая, считает Т.Мадан, и не воспринимать шаги по их

реализации в духе «игры с нулевой суммой», поскольку партнерство, которое

строится исключительно вокруг китайского фактора в долгосрочной перспективе,

навряд ли, будет устойчивым337

.

С приходом Д.Трампа в Белый дом в 2017 г. траектория индийско-

американских отношений не претерпела радикальных изменений. Однако имеется

ряд ограничителей, которые не позволяют Индии в полной мере воспользоваться

преимуществами «глобального стратегического партнерства» с США. Прежде

всего, жесткая позиция американцев в отношении торговых льгот. 31 мая 2019 г.

Д.Трамп объявил об исключении Индии с 5 июня 2019 г. из режима всеобщей

системы преференций, американской торговой программы, которая была создана

в 1976 г. по рекомендации ЮНКТАД с целью стимулирования экономического

роста в развивающихся странах338. Эта программа позволяет беспошлинно

336

Madan T. The U.S.-India Relationship and China [Electronic resource] / T.Madan // Brookings. – 23.09.2014. – Mode

of access: https://www.brookings.edu/research/the-u-s-india-relationship-and-china/ (date of access: 25.12.2018). 337

Ibid. 338

United States Will Terminate GSP Designation of India and Turkey [Electronic resource] // Office of the United States

Trade Representative. – 03.04.2019. – Mode of access: https://ustr.gov/about-us/policy-offices/press-office/press-

releases/2019/march/united-states-will-terminate-gsp (date of access: 04.04.2019); Trump D.J. Proclamation to Modify the

List of Beneficiary Developing Countries Under the Trade Act of 1974 [Electronic resource] / D.J.Trump // The White

House. – 31.05.2019. – Mode of access: https://www.whitehouse.gov/presidential-actions/proclamation-modify-list-

beneficiary-developing-countries-trade-act-1974-2/ (date of access: 12.06.2019).

118

ввозить в США из 129 государств мира и территорий порядка 4800 наименований,

список которых пересматривается каждые два либо два с половиной года339

.

Общая стоимость товаров, которые Индия ежегодно экспортирует в США,

составляет около 50 млрд долл. США340

. Применение льготных таможенных

тарифов позволяет сэкономить до 6 млрд долл. США в год и тем самым повысить

ценовую конкурентоспособность индийской продукции на американском

рынке341

. 15 июня 2019 г. министерство финансов Индии опубликовало

уведомление о повышении с 16 июня 2019 г. тарифов (в диапазоне до 70%) на 28

наименований импортируемой из США продукции342. Данный шаг стал ответом

на пробуксовку переговоров о снижении американских пошлин на импорт стали и

алюминия из Индии343

.

Интересы частного сектора и занятых там сотрудников оказывают

определяющее воздействие на подходы Д.Трампа. Американские компании

хотели бы получить расширенный доступ на индийский рынок. Речь идет, прежде

всего, о таких сегментах, как медицинские изделия и молочная продукция.

Отдельного внимания заслуживают разногласия по поводу места хранения

цифровых данных инвесторов, к примеру, интернет-магазинов и компаний-

эмитентов кредитных карт. В Индии высоки тарифы на импорт электроники и

высокотехнологичной продукции, а именно семь позиций, включающих

смартфоны, умные часы, а также сетевое и телекоммуникационное

оборудование344. Причина сложившейся ситуации – инициатива «Производите в

339

What is the Generalized System of Preferences (GSP)? [Electronic resource] // U.S. Customs and Border Protection. –

Mode of access: https://help.cbp.gov/app/answers/detail/a_id/266/~/generalized-system-of-preferences-%28gsp%29 (date

of access: 25.12.2018). 340

Lohman W. How India is Benefiting in the Trump Era [Electronic resource] / W.Lohman // The National Interest. –

08.12.2018. – Mode of access: https://nationalinterest.org/feature/how-india-benefiting-trump-era-38067 (date of access:

25.12.2018). 341

Ibid. 342

Notification No.17/2019-Customs [Electronic resource] // Government of India, Ministry of Finance (Department of

revenue). – 15.06.2019. – Mode of access: http://www.cbic.gov.in/resources//htdocs-cbec/customs/cs-

act/notifications/notfns-2019/cs-tarr2019/cs17-2019.pdf;jsessionid=05BB93EF9871E631DCA5475F5330BC4E (date of

access: 16.06.2019). 343

India announces retaliatory trade tariffs against the US [Electronic resource] // BBC News. – 15.06.2019. – Mode of

access: https://www.bbc.com/news/world-asia-india-48650505 (date of access: 16.06.2019). 344

Lohman W. How India is Benefiting in the Trump Era [Electronic resource] / W.Lohman // The National Interest. –

08.12.2018. – Mode of access: https://nationalinterest.org/feature/how-india-benefiting-trump-era-38067 (date of access:

25.12.2018); Phartiyal S. India to raise import tariffs on electronic and communication items / S.Phartiyal, N.Verma,

S.Choudhury // Reuters. – 11.10.2018. – Mode of access: https://www.reuters.com/article/us-india-import-tax/india-to-

raise-import-tariffs-on-electronic-and-communication-items-idUSKCN1ML2QB (date of access: 14.03.2019).

119

Индии», нацеленная на стимулирование промышленного производства на

территории страны. Ее аналогами выступают «Сделано в Китае 2025», а также

американская практика применения тарифов для поддержания сталелитейной и

алюминиевой отраслей промышленности, с которой не согласна Индия.

Индийские эксперты видят в электронике потенциал роста для экономики и

занятости и в перспективе хотели бы, чтобы Индия имела значительную долю

этого мирового рынка345

. Нарастить производство электронной продукции они

планируют путем импортозамещения346

.

Еще один примечательный сюжет, на который обращают пристальное

внимание американские эксперты, – введение Нью-Дели новых тарифов с целью

привлечения инвестиций в сектор информационно-коммуникационных

технологий347. Подобная практика противоречит обязательствам Индии по

одноименному соглашению ВТО 1996 г., считают они, создает преграды для

американской продукции, экспортируемой в Индию и используемой в глобальных

цепочках добавленной стоимости. Соответственно, экономические связи двух

стран следует анализировать за скобками относительно позитивной динамики

индийско-американского взаимодействия.

Принцип неприсоединения до сих пор занимает важное место в индийской

внешнеполитической философии. Он подразумевает отказ от участия в военно-

политических блоках либо группировках, а также предоставления иностранным

государствам территории в военных целях. По этой причине любой намек на

альянс вызывает подозрения и невольные ассоциации с зависимостью от

сверхдержав. Сторонники неприсоединения являются влиятельной силой в

Индии, к мнению которых прислушивается и широкая общественность, и

должностные лица, принимающие решения. В годы холодной войны Индия

подходила к принципу неприсоединения гибко и прагматично. Обретя

345

Make in India Strategy for Electronic Products [Electronic resource]. – NITI Aayog, Government of India, May 2016. –

P. 27. – Mode of access:

https://niti.gov.in/writereaddata/files/document_publication/Electronics%20Policy%20Final%20Circulation.pdf (date of

access: 14.03.2019). 346

Ibid. – P. 28. 347

Lohman W. How India is Benefiting in the Trump Era [Electronic resource] / W.Lohman // The National Interest. –

08.12.2018. – Mode of access: https://nationalinterest.org/feature/how-india-benefiting-trump-era-38067 (date of access:

25.12.2018).

120

независимость в 1947 г., страна столкнулась с масштабными вызовами в области

развития, а также ожесточенной конкуренцией с Пакистаном. Индийское

руководство было настроено на выстраивание равноудаленных отношений с

СССР и США, несмотря на расхождения по вопросам идеологии и политики.

Союз с одной из сверхдержав, по мнению индийцев, был очень опасен. Младший

партнер в любом случае был бы вынужден придерживаться внешнеполитических

ориентиров союзника, который бы впутал его в конкурентную борьбу со своими

противниками и вынудил тем самым отказаться от сотрудничества с

государствами противоположного блока. Индия позиционировала себя в качестве

одного из лидеров Движения неприсоединения и старалась держаться в стороне

от конфликтов, которые непосредственно не затрагивали ее интересы. Тем не

менее, Индия приняла помощь от американцев во время конфликта с Китаем в

1962 г. и подписала договор о мире, дружбе и сотрудничестве с СССР в 1971 г. в

ходе войны с Пакистаном, который поддержали США348

.

По окончании биполярной эпохи принцип неприсоединения

трансформировался в более гибкое понятие «стратегической автономии»,

официальное определение которому сложно найти в индийских источниках. Под

ним, как правило, понимается обеспечение независимой и самодостаточной

позиции в международных делах, которая свободна от внешнего давления,

выстраивается в соответствии с национальными интересами страны и служит их

реализации349

. С начала 1990-х гг., ознаменованных плавной интеграцией

индийской экономики в мировую, Нью-Дели начал сближение с Вашингтоном,

Токио и другими союзниками американцев. Дискуссия о «стратегической

автономии» приобрела особое звучание. Однако, по мнению Дж.М.Смита,

научного сотрудника Центра азиатских исследований Фонда «Хэритадж», на

смену неприсоединению пришел антиамериканизм, который мешает более

348

Юрлов Ф.Н. История Индии. XX век / Ф.Н.Юрлов, Е.С.Юрлова. – Москва: ИВ РАН, 2010. – С. 669, 691. 349

Там же. – С. 721.

121

тесному сотрудничеству Индии и США350. Подпитывают такие настроения,

считает эксперт, семь «мифов»351

.

Миф 1: союз с США сопряжен с дорогостоящими обязательствами и

зависимостью. Парируя этот тезис, аналитик задается вопросами: какие

требования американцев скомпрометировали суверенитет Индии и независимый

характер процесса принятия политических решений?; на какие конкретные шаги

вопреки собственным интересам была вынуждена пойти Индия ради партнерства

с США?; что оттеняет преимущества переданной современной продукции

военного назначения и соответствующего экспертного опыта, поддержки

индийского «ядерного досье» в рамках экспортно-контрольных режимов?

Миф 2: союзники США становятся их марионетками, которые вынуждены

действовать в русле американских внешнеполитических интересов, в том числе

касаемо формата вовлеченности в конфликты с участием США. По мнению

Дж.М.Смита, даже договорные союзники США, например Турция, всегда

открыто выражают свое недовольство действиями администрации и свободно

проводят выгодную им политику, будь то по вопросу поддержки Израиля либо

Тайваня, войны в Ираке либо Совместного всеобъемлющего плана действий по

иранской ядерной программе.

Миф 3: США действуют исключительно в собственных интересах.

Дж.М.Смит считает этот аргумент даже не мифом, а заблуждением. Естественно,

пишет он, что политика США направлена на продвижение национальных

интересов. Так делает любая страна мира. Тем не менее, национальные интересы

Индии и США совпадают по очень широкому кругу вопросов, что позволяет им

реализовывать огромный потенциал взаимовыгодного сотрудничества в самых

разных областях.

Миф 4: открытый проамериканизм равносилен политическому

самоубийству. Акцент на проамериканских настроениях оппонентов никогда не

был в Индии успешной стратегией политической борьбы. В частности, эксперт 350

Smith J.M. Seven Myths Are Keeping India and the United States From Pursuing Closer Ties [Electronic resource] /

J.M.Smith // The Heritage Foundation. – 31.10.2018. – Mode of access: https://www.heritage.org/asia/commentary/seven-

myths-are-keeping-india-and-the-united-states-pursuing-closer-ties (date of access: 25.12.2018). 351

Ibid.

122

упоминает предвыборную кампанию Н.Моди 2014 г. Тогда кандидат в премьер-

министры неоднократно заявлял о том, что рассматривает США в качестве

«естественного союзника» Индии352. О стабильно благожелательном отношении

индийцев к США свидетельствуют и результаты опросов общественного мнения,

полученные исследовательским центром «Pew Research Center».

Миф 5: сближение с США навредит отношениям Индии с Китаем,

спровоцирует новый виток конкурентной борьбы между ними. Напротив,

подчеркивает американский аналитик, расширение индийско-американского

сотрудничества усиливает позиции Индии по отношению к Китаю. Чем больше у

Индии влиятельных друзей и партнеров, тем более уважительно, считает

Дж.М.Смит, Китай будет относиться к ее национальным интересам. Кроме того,

разногласия между Индией и Китаем имеют давнюю историю, никак не

связанную с США. К примеру, традиционно тесные союзнические отношения

Китая с Пакистаном, пограничный спор, тибетский вопрос. Причиной нынешних

индийско-китайских противоречий США также не являются. Они сводятся

преимущественно к возрастающему военному и экономическому присутствию

Китая в Южной Азии и Индийском океане.

Миф 6: США требуют все больше уступок, не отдавая ничего взамен.

Соединенные Штаты предоставили Индии уникальный статус «основного

партнера в области обороны», поддержали ее кандидатуру в качестве постоянного

члена Совета Безопасности ООН, а также заявку на вступление в Группу ядерных

поставщиков, несмотря на отказ Индии присоединиться к Договору о

нераспространении ядерного оружия. По мнению Дж.М.Смита, эти шаги не

имеют прецедентов в современной истории США, которые по факту ничего

конкретного взамен от Индии не получили. И это нормально, считает эксперт,

потому что в отношении Индии у американского истеблишмента долгосрочные

планы. Они основаны на глубоком убеждении в том, что «подъем»

Индии – явление по своей сути позитивное, которое окажет благотворное

352

Юрлов Ф.Н. Индия. Внешняя политика правительства Н.Моди / Ф.Н.Юрлов // Азия и Африка сегодня. – 2015. –

№11. – С. 26.

123

воздействие на безопасность и стабильность, баланс сил в Азии, а также

укрепление в регионе демократических начал и, соответственно, американских

интересов.

Миф 7: союз более выгоден США, нежели Индии. Дж.М.Смит считает, что

в союзе нет необходимости, потому что обе страны уже очень тесно

сотрудничают в самых чувствительных сферах. Ведется совместная работа в

части оценки общих угроз, осуществляется продажа вооружений и изучается их

оперативная совместимость, регулярно проводятся стратегические диалоги и

готовятся совместные заявления по итогам встреч на высшем и высоком уровнях.

От полноценного союза индийско-американское взаимодействие отделяет только

отсутствие взаимного обязательства в области обороны, в котором, по мнению

Дж.М.Смита, больше всего нуждается Индия. Логика эксперта такова. В случае

американо-китайского конфликта помощь Индии США, навряд ли, будет иметь

решающее значение. Если же в войну вступят Индия и Китай, то поддержка со

стороны США может решить весь исход конфликта, пишет Дж.М.Смит353

.

Х.Клинтон, госсекретарь США при администрации Б.Обамы, обозначила

интерес в том, чтобы Индия играла более активную роль в Азии для

уравновешивания военной и экономической мощи Китая354

. По мнению Л.Кертис,

старшего научного сотрудника Фонда «Хэритадж», а с 2017 г. члена команды

Д.Трампа, прочное стратегическое партнерство США и Индии будет

способствовать поддержанию стабильного баланса сил в Азии355. Индийцам,

считает она, следует избавиться от подозрительного отношения к США и

определить, как американская стратегия в АТР сочетается с их собственными

интересами в области безопасности. За последние годы в двусторонних

отношениях накопились раздражители, которые, подчеркивает эксперт, ставят

353

Smith J.M. Seven Myths Are Keeping India and the United States From Pursuing Closer Ties [Electronic resource] /

J.M.Smith // The Heritage Foundation. – 31.10.2018. – Mode of access: https://www.heritage.org/asia/commentary/seven-

myths-are-keeping-india-and-the-united-states-pursuing-closer-ties (date of access: 25.12.2018). 354

Kandavel S. Look East, and act East, too: US Secretary of State Hillary Clinton to India [Electronic resource] /

S.Kandavel, J.A.Scaria // The Economic Times. – 20.07.2011. – Mode of access:

https://economictimes.indiatimes.com/news/politics-and-nation/look-east-and-act-east-too-us-secretary-of-state-hillary-

clinton-to-india/articleshow/9299669.cms?from=mdr (date of access: 25.12.2018). 355

Curtis L. Going Extra Mile for a Strategic U.S.-India Relationship [Electronic resource] / L.Curtis // The Heritage

Foundation. – 20.08.2012. – Mode of access: https://www.heritage.org/asia/report/going-the-extra-mile-strategic-us-india-

relationship (date of access: 25.12.2018).

124

под сомнение ценность Индии в качестве стратегического партнера США. Среди

них – отказ от введения санкций на поставки нефти из Ирана и закупки

американских истребителей в пользу французских Rafale (стоимостью порядка 11

млрд долл. США), а также принятие парламентом Индии в 2010 г. закона о

гражданской ответственности за ядерный ущерб (по сути закрыл доступ

американским компаниям на индийский рынок ядерной энергетики). Не

понравилось американцам и то, что правительство премьер-министра Индии

М.Сингха задним числом принудительно взыскало налог с одного из крупнейших

мировых операторов сотовой связи «Vodafone» за покупку в 2007 г. доли

гонконгской Hutch Group в совместном с индийской корпорацией Essar

предприятии VEL через контролирующую компанию на Каймановых островах356

.

Среди представителей индийских стратегических кругов достаточно

влиятельно мнение о том, что Индии потребуется не менее десятилетия, чтобы

догнать Китай по показателям военного потенциала357. Эта идея отражена в

докладе ведущих индийских международников «Неприсоединение 2.0: внешняя и

стратегическая политика для Индии в XXI веке». Исследователи обозначают

США и Китай в качестве глобальных центров силы нового столетия. Признают,

что военно-морское присутствие США в Азиатско-Тихоокеанском регионе

поможет предотвратить проецирование Китаем своей мощи в Индийском океане.

Тем не менее, индийские эксперты выражают сомнения относительно того, какие

преимущества сулит Индии союз с США358

. Осторожно реагируют на подобные

«заходы» заокеанских партнеров. По их мнению, чересчур тесные связи с

американцами опасны, поскольку индийско-американское стратегическое

партнерство может стать жертвой любых тактических изменений в китайско-

американских отношениях. Эксперты полагают, что американская система

альянсов переживает не лучшие времена. По этой причине сложно предсказать,

356

Вахитов Р.Р. Дело компании Vodafone: урок ценой в $2,6 млрд [Электронный ресурс] // Налоговед. – 05.11.2011.

– Режим доступа: http://nalogoved.ru/art/197.html (дата обращения 25.12.2018). 357

Khilnani S. Nonalignment 2.0. A Foreign and Strategic Policy for India in the Twenty First Century [Electronic

resource] / S.Khilnani, R.Kumar, P.B.Mehta, P.Menon, N.Nilekani, S.Raghavan, S.Saran, S.Varadarajan. – India, 2012. –

Pp. 13-15. – Mode of access: http://www.cprindia.org/research/reports/nonalignment-20-foreign-and-strategic-policy-india-

twenty-first-century (date of access: 25.12.2018). 358

Ibid. – P. 32.

125

как поведут себя США, если Китай начнет угрожать интересам Индии. Индийцы

опасаются, что сближение с США будет провоцировать китайцев на

недружественные выпады, а в случае конфликта Соединенные Штаты

воздержатся от решительных действий в поддержку Индии. В этой связи

наиболее эффективной линией поведения индийские стратеги считают, с одной

стороны, последовательные усилия по мирному разрешению пограничного спора

с Китаем, а также наращиванию двусторонних торгово-экономических связей и

расширению политических контактов. С другой стороны, проведение

модернизации вооруженных сил и систем развертывания.

Л.Кертис подчеркивает, что неуверенность индийцев по поводу того, как

грамотно выстраивать отношения с Китаем, объяснима. Однако, полагает

аналитик, какой бы ни была эта линия поведения, она не должна исключать

«хорошие стратегические варианты, которые максимизируют безопасность

[страны]»359. Не политика умиротворения Китая, а тесные доверительные связи с

США (без военного альянса) помогут Индии обеспечить свою «стратегическую

автономию», считает Л.Кертис, а также удержать Китай от более напористого

поведения в отношении Индии360

. Она также ссылается на авторитетного

индийского эксперта Р.Мохана. Он связывает успешность предпринимаемых

Индией попыток по балансированию китайской мощи в регионе с качеством ее

отношений с США. По его мнению, Соединенные Штаты – единственное

государство, способное действовать в качестве внерегионального противовеса

Китаю361. При этом, предупреждает Р.Мохан, Индии необходимо и далее

укреплять свой потенциал, чтобы снизить уязвимость к изменениям в китайско-

американских отношениях362

.

Ф.Н.Юрлов считает, что политика США в отношении Китая и Пакистана

является одним из основных препятствий для выстраивания Индией и США

359

Curtis L. Going Extra Mile for a Strategic U.S.-India Relationship [Electronic resource] / L.Curtis // The Heritage

Foundation. – 20.08.2012. – Mode of access: https://www.heritage.org/asia/report/going-the-extra-mile-strategic-us-india-

relationship (date of access: 25.12.2018). 360

Ibid. 361

Mohan C.R. India: Between ―Strategic Autonomy‖ and ―Geopolitical Opportunity‖ / C.R.Mohan // Asia Policy. –

January 2013. – No.15. – P.23. 362

Ibid. – P. 25.

126

общей стратегической линии поведения для решения вопросов глобальной и

региональной повестки дня, поскольку она «подсвечивает» глубокие различия в

практической реализации стратегических интересов двух стран363. К примеру, в

ходе одного из своих выступлений в парламенте бывший премьер-министр Индии

М.Сингх признал важность конструктивной кооперации с США как

преобладающей в мире силы. При этом ни одна страна мира, подчеркнул

М.Сингх, не может навязывать Индии линию поведения либо влиять на ее

политику364. Во время визита в Вашингтон в 2005 г. М.Сингх осудил вторжение

США в Ирак, назвав его ошибкой365

.

Особую озабоченность в Нью-Дели вызывают инициативы США по

повышению обороноспособности Пакистана. Индийцы опасаются, что поставки

вооружений могут спровоцировать армейских чиновников к провокациям в

отношении Индии, не исключается даже вероятность нового конфликта. По

мнению индийских должностных лиц, на протяжении последних лет

Соединенные Штаты некорректно оценивали мотивы и поведение Пакистана,

поэтому каких-либо значимых подвижек ожидать не следует366. Даже после

терактов в США 11 сентября 2001 г. американцы не захотели надавить на

Пакистан с тем, чтобы тот прекратил содействовать террористам и их

пособникам. Не увенчались успехом и попытки Вашингтона заставить Исламабад

отказаться от поддержки тергруппировок, действующих против Индии (к

примеру, «Лашкар-э-Тайба»).

После вторжения международной коалиции во главе с США в Афганистан и

смещения режима талибов, американцы настаивали на том, чтобы Индия

сократила свое дипломатическое присутствие в Афганистане. Якобы, с целью

снятия озабоченностей пакистанцев по поводу формирования оси Нью-Дели –

Кабул, направленной против Исламабада. В последние годы мнение американцев

о роли Индии в Афганистане претерпело изменения. К примеру, они 363

Юрлов Ф.Н. История Индии. XX век / Ф.Н.Юрлов, Е.С.Юрлова. – Москва: ИВ РАН, 2010. – С. 300. 364

Там же. 365

Luce E. In spite of the Gods. The Rise of Modern India / E.Luce. – New York: Anchor Books, 2007. – P. 288. 366

Curtis L. Going Extra Mile for a Strategic U.S.-India Relationship [Electronic resource] / L.Curtis // The Heritage

Foundation. – 20.08.2012. – Mode of access: https://www.heritage.org/asia/report/going-the-extra-mile-strategic-us-india-

relationship (date of access: 25.12.2018).

127

приветствовали подписание в 2001 г. двустороннего соглашения о стратегическом

партнерстве, в соответствии с которым Индия обязуется содействовать

Афганистану в подготовке местных сил безопасности. Л.Кертис отмечает, что

американские должностные лица, наконец, поняли, что давление на Индию с тем,

чтобы ограничить ее влияние в Афганистане и тем самым успокоить Пакистан

(государство, парируют индийцы, которое укрывает террористов, неоднократно

совершавших нападения на самих американцев), наносит ущерб стратегическим

интересам США в регионе367

.

Таким образом, специфика индийско-американских отношений с начала

1990-х гг.368

состоит в том, что Индия никогда не нуждалась в американских

гарантиях безопасности, не была членом какого-либо военного альянса и, тем

более, не состояла в договорном союзе с США. Последний предполагает высокую

межведомственную координацию на различных уровнях. Вместе с тем Индия

демонстрировала стремление к взаимовыгодному и конструктивному партнерству

в целях укрепления национального потенциала и обретения статуса великой

державы XXI века.

Сотрудничество двух стран охватывает самый широкий спектр

направлений: торговлю и инвестиции, оборону и безопасность, образование,

науку, здравоохранение, высокие технологии, ядерную энергетику, космонавтику,

сельское хозяйство, проблематику окружающей среды, культурно-гуманитарные

связи. Высока интенсивность контактов на высшем и высоком уровнях,

делегационных обменов. Существует более 50 официальных диалоговых

механизмов, которые образуют надежный задел для диверсификации

взаимодействия.

Тем не менее, несмотря на обоюдную заинтересованность в расширении

кооперации в постбиполярный период, в том числе в связи с китайским фактором,

практической работе препятствует сохраняющееся недоверие и расхождение

367

Curtis L. Going Extra Mile for a Strategic U.S.-India Relationship [Electronic resource] / L.Curtis // The Heritage

Foundation. – 20.08.2012. – Mode of access: https://www.heritage.org/asia/report/going-the-extra-mile-strategic-us-india-

relationship (date of access: 25.12.2018). 368

В 1991 г. премьер-министром Индии был избран представитель Индийского национального конгресса Н.Рао. В

1993 г. пост президента США занял демократ Б.Клинтон (избран в 1992 г.).

128

определяемых национальными интересами позиций по принципиальным

вопросам международной и внутриполитической жизни (предоставление доступа

на рынок, регулирование гражданской ответственности за ядерный ущерб,

локализация производства и трансфер технологий).

Выводы. «Глобальное стратегическое партнерство» Индии и США

переживает один из наиболее благоприятных периодов. Сохраняются разногласия

в торгово-экономической области. Последняя все чаще выносится в отдельный

переговорный трек, за скобки двустороннего взаимодействия, с целью более

эффективного поиска приемлемых развязок. Администрации Дж.Буша-младшего,

Б.Обамы и Д.Трампа определяли индийское направление в качестве

приоритетного, увязывая его с политикой сдерживания Китая. Начиная

с 2000-х гг. последовательно расширялась кооперация в стратегических областях

(атомной энергетике, обороне и безопасности), наиболее чувствительных и

важных для укрепления национального потенциала Республики. Как показал

анализ заявлений и деклараций, принятых по итогам встреч официальных

должностных лиц Индии и США на высшем и высоком уровнях, именно в

указанных сферах выпукло проявляется специфика их непростого, но

поступательно расширяющегося сотрудничества в постбиполярном мире. По этой

причине считаем необходимым сосредоточиться на всестороннем и детальном

рассмотрении данных треков в последующих разделах.

Если американцы заинтересованы в Индии как региональном противовесе

Китаю, то индийская стратегия нацелена на комплексное самоукрепление путем

внутреннего (наращивание экономической мощи) и внешнего балансирования

(выстраивание партнерских отношений с наиболее влиятельными государствами

мира). По-прежнему сильны в политистеблишменте Индии и антиамериканские

голоса, которые опасаются, что США всегда могут переориентировать свои

внешнеполитические приоритеты с приходом к власти новой администрации.

Американцы же считают, что индийский принцип «стратегической автономии»

препятствует углублению практического взаимодействия.

129

Соответственно, китайский фактор объективно способствует сближению

двух стран. При этом сами индийцы заинтересованы в том, чтобы американо-

китайские отношения оставались конкурентными, без чрезмерного сближения

либо «горячих» кризисов. В первом случае американцы, скорее всего, будут

уделять меньше внимания озабоченностям индийцев и углублению

сотрудничества с ними. Во втором – Индия будет вынуждена встать на сторону

одного из участников конфликта. С другой стороны, сближение с США несет

риски для китайского направления внешней политики Индии, делая его

заложником тактических изменений в китайско-американских отношениях и

невольно провоцируя китайцев на недружественные шаги.

2.2. Индийско-американское взаимодействие в ядерной энергетике

Активное сближение Индии и США началось после победы на выборах в

2000 г. Дж.Буша-младшего и прихода к власти республиканской администрации,

которая начала проводить курс на «глобальное партнерство» с Индией.

Переосмысление значимости двусторонних отношений для укрепления позиций

США как сверхдержавы было связано с пересмотром администрацией Дж.Буша-

младшего подходов к выстраиванию отношений с Китаем: он стал

рассматриваться как главный конкурент Соединенных Штатов на мировой

арене369

. Переход от стратегии Б.Клинтона по «вовлечению» Китая к политике его

«сдерживания» повысил заинтересованность США в Индии, которая традиционно

считалась естественным соперником Китая370

.

Новый подход администрации Дж.Буша-младшего состоял в том, чтобы

использовать демократическую Индию в качестве противовеса авторитарному

Китаю в целях создания в Азии благоприятного для Вашингтона баланса сил371

за

счет наращивания мощи Индии как региональной державы, способной

эффективно противостоять Китаю и уравновешивать его растущее экономическое 369

Kronstadt K.A. India-US Relations. CRS Report for Congress [Electronic resource] / K.A.Kronstadt // CRS. –

26.07.2007. – P. 6. ‒ Mode of access: http://www.hsdl.org/?view&did=479895 (date of access: 01.05.2014). 370

Ibid. 371

Levi M.A. U.S.-India Nuclear Cooperation. A Strategy for Moving Forward [Electronic resource] / M.A.Levi,

C.D.Ferguson // CFR. – 2006. – P. 8. – Mode of access: http://www.cfr.org/india/us-india-nuclear-cooperation/p10795

(date of access: 01.05.2014).

130

и политическое влияние. Усиление Индии представлялось возможным только

через расширение индийско-американского сотрудничества.

Основным препятствием на пути интенсификации двусторонних связей

являлась проблема определения ядерного статуса Индии. В отличие от

демократов, которые увязывали сотрудничество с Индией с ее присоединением к

режиму нераспространения (членством в Договоре о нераспространении ядерного

оружия (ДНЯО) в качестве неядерной державы, присоединением к Договору о

всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний (ДВЗЯИ), введением моратория

на производство расщепляющихся материалов), республиканцы негласно

признали, что, во-первых, Индия ни за что не откажется от своего ядерного

арсенала в условиях угрозы, исходящей со стороны ядерных Китая и

Пакистана372

. Во-вторых, в отношении Индии режим экономических санкций,

призванный сдерживать ядерные амбиции Нью-Дели, оказался неэффективным.

Он не помешал Индии продолжить работу над ядерной программой, опираясь

исключительно на собственные силы. Наоборот, остракизм, которому

подверглась Индия после испытаний 1974 г. и 1998 г., способствовал созданию

мощной научно-технической инфраструктуры и переходу на режим

самообеспеченности в ядерной сфере.

В-третьих, республиканская администрация Дж.Буша-младшего пришла к

выводу, что ядерное оружие Индии, которая, в отличии от соседнего Пакистана,

зарекомендовала себя как ответственная ядерная держава, не представляет угрозы

безопасности США и их глобальным геополитическим интересам373

. В рамках

активно разрабатываемой республиканцами концепции контрраспространения на

первый план было выдвинуто укрепление норм экспортного контроля в ракетно-

ядерной сфере в качестве ключевого инструмента сохранения устойчивости

существующей системы нераспространения. Применительно к Индии такой

подход означал присоединение страны к основным международным форматам,

372

Kronstadt K.A. India-U.S. Relations. CRS Report for Congress [Electronic resource] / K.A.Kronstadt // CRS. – August

12, 2008. – P. 7. – Mode of access: http://fpc.state.gov/documents/organization/109486.pdf (date of access: 17.05.2014). 373

Олсуфьев И.В. Формирование и развитие политики США в отношении ядерного потенциала Индии (1998-2008

гг.): дисс. … канд.полит.наук: 23.00.04 / Илья Владимирович Олсуфьев; науч. рук. С.М.Самуйлов; Институт США

и Канады РАН. – Москва, 2011. – C. 91.

131

осуществляющим экспортный контроль над ядерными материалами и

технологиями и оружием массового уничтожения (ОМУ): Группе ядерных

поставщиков (ГЯП), Режиму контроля за ракетной технологией (РКРТ),

Австралийской группе (АГ), Вассенаарским договоренностям (ВД)374

. А

впоследствии – к объявленной Дж.Бушом-младшим 31 мая 2003 г. в Кракове

«Инициативе по безопасности в борьбе с распространением оружия массового

уничтожения» (ИБОР), которая обязывает участвующие в ней государства не

использовать свои корабли для перевозки ОМУ и технологий по его созданию.

Непосредственным катализатором, ускорившим переход США к новой

стратегии в отношении Индии, стали события 11 сентября 2001 г. Уже

22 сентября 2001 г. Дж.Буш-младший объявил об отмене санкций против Индии и

Пакистана, которые были введены в 1998 г. после проведенных ими ядерных

испытаний. Возможность передачи ядерных технологий и материалов

террористам и «государствам-изгоям» (в терминологии американцев), а также

геостратегическое положение Индии в Южной Азии определили отход США от

безуспешной политики Б.Клинтона по принудительному «втягиванию» Индии в

режим нераспространения к политике налаживания стратегического партнерства с

крупнейшим демократическим государством региона по широкому спектру

вопросов, ранее находившихся под действием американских санкций.

Начальный этап подготовки «ядерной сделки» (2004-2006 гг.)

13 января 2004 г. во время двусторонних визитов в Нью-Дели и Вашингтон

Дж.Буш-младший и премьер-министр Индии А.Б.Ваджпаи объявили о начале

реализации совместной программы «Последующие шаги в развитии

стратегического партнерства» (завершена уже в июле 2015 г.)375

. Лидеры

выступили с идентичными по содержанию заявлениями об активизации

сотрудничества по трем направлениям (см. приложение Л): ядерная энергетика,

374

Schaffer T. India and the non-proliferation system [Electronic resource] / T.Shaffer, J.Rohlfing // NTI. – November

2011. – P. 7. – Mode of access: http://www.nti.org/media/pdfs/IndiaNonProliferationSystem-1111.pdf?_=1326131244

(date of access: 01.05.2014). 375

India and United States Successfully Complete Next Steps in Strategic Partnership [Electronic resource] // Ministry of

External Affairs, Government of India. – 18.07.2005. – Mode of access: https://www.mea.gov.in/bilateral-

documents.htm?dtl/6789/India+and+United+States+Successfully+Complete+Next+Steps+in+Strategic+Partnership (date

of access: 01.02.2019).

132

мирное освоение космоса, торговля высокими технологиями376

. Главным

условием США было строгое соблюдение американского законодательства и

международных обязательств. В 2004 г. в Соединенных Штатах началась

очередная президентская предвыборная гонка, поэтому любые попытки Дж.Буша-

младшего по педалированию сотрудничества с Индией могли натолкнуться на

сопротивление внутри страны и уменьшить его шансы на переизбрание.

2004 г. был годом парламентских выборов и в Индии, победу на которых

одержал Индийский национальный конгресс (ИНК) во главе партийной коалиции

под названием Объединенный прогрессивный альянс (ОПА). Правительство

ОПА, пришедшее к власти в мае 2004 г., продолжило курс Национального

демократического альянса (НДА), коалиции, которую возглавляла Бхаратия

джаната парти (БДП), по расширению индийско-американского сотрудничества.

Сохранение преемственности на американском треке объясняется тем, что среди

индийской политической элиты в целом сформировался консенсус относительно

необходимости укрепления взаимоотношений с Соединенными Штатами.

Основные политические силы Индии, кроме партий Левого фронта,

приветствовали изменение стратегической линии США по отношению к Индии, а

именно – признание Индии в качестве партнера американцев в борьбе с ядерным

нераспространением, которое нашло свое отражение в конкретных инициативах

«ПШСП»377

.

В сентябре 2004 г. стороны объявили о завершении первого этапа «ПШСП».

Он включал меры по укреплению режима нераспространения при соблюдении

правил экспортного контроля США378

. Индийская сторона подтвердила, что

согласна на проведение американцами проверки конечных потребителей

высокотехнологичных товаров, которые Индия импортирует из США, а также

376

Ereli A. United States-India Joint Statement on Next Steps in Strategic Partnership. Press Statement [Electronic

resource] / A.Ereli // U.S. Department of State Archive. – 17.09.2004. – Mode of access: http://2001-

2009.state.gov/r/pa/prs/ps/2004/36290.htm (date of access: 30.04.2014). 377

Shrivastav S.K. Contours of the India-United States Strategic Partnership [Electronic resource] / S.K.Shrivastav //

IDSA. – 29.09.2009. – Mode of access: https://idsa.in/idsastrategiccomments/ContoursoftheIndia-

UnitedStatesStrategicPartnership_skshrivastav_290909 (date of access: 01.05.2014). 378

Ereli A. United States-India Joint Statement on Next Steps in Strategic Partnership. Press Statement [Electronic

resource] / A.Ereli // U.S. Department of State Archive. – 17.09.2004. – Mode of access: http://2001-

2009.state.gov/r/pa/prs/ps/2004/36290.htm (date of access: 30.04.2014).

133

обязалась не передавать полученные из США оборудование и технологии другим

странам379

. Кроме того, Индия выразила готовность усовершенствовать

национальное законодательство в сфере нераспространения, прежде всего,

укрепить систему экспортного контроля над ядерными материалами.

В свою очередь Соединенные Штаты для упрощения торговли с Индией

высокотехнологичными товарами, предназначенными для программ по

коммерческому освоению космоса и ядерных объектов под гарантиями МАГАТЭ,

внесли изменения в правила выдачи экспортных лицензий380

. Министерство

торговли США, во-первых, исключило Индийскую организацию космических

исследований (ИСРО) из реестра юридических лиц, представляющих для США

озабоченность с точки зрения нераспространения. Во-вторых, были сняты

ограничения для низкоуровневых товаров двойного назначения подчиненным

ИСРО организациям. Такие товары не подпадают под контроль международных

организаций, тем не менее, они потенциально могут быть использованы для

производства ядерного оружия381. В-третьих, в случае поставки неядерного

оборудования для атомных электростанций под гарантиями МАГАТЭ вводилась в

действие практика «предполагаемого одобрения» на экспорт всех товаров

двойного назначения, в отношении которых не действуют ограничения Группы

ядерных поставщиков (ГЯП). Таким образом, программа «ПШСП» стала основой

поэтапного расширения сотрудничества между Индией и Соединенными

Штатами.

Во время второго президентства Дж.Буша-младшего (2005-2008 гг.)

необходимость ускоренного сближения Соединенных Штатов с Индией по-

прежнему понималась в контексте сдерживания Китая382

. Однако, наряду с

379

Олсуфьев И.В. Формирование и развитие политики США в отношении ядерного потенциала Индии (1998-2008

гг.): дисс. … канд.полит.наук: 23.00.04 / Илья Владимирович Олсуфьев; науч. рук. С.М.Самуйлов; Институт США

и Канады РАН. – Москва, 2011. – С. 96. 380

Next Steps in Strategic Partnership (NSSP) [Electronic resource] // GlobalSecurity.org. – 12.05.2014. – Mode of access:

http://www.globalsecurity.org/military/world/india/nssp.htm (date of access: 01.05.2014). 381

Catch-All Controls [Electronic resource] // A Resource on Strategic Trade Management and Export Controls. ‒ Mode of

access: http://www.state.gov/strategictrade/practices/c43179.htm (date of access: 01.05.2014). 382

Mian Z. Wrong Ends, Means, and Needs: Behind the U.S. Nuclear Deal with India [Electronic resource] / Z.Mian,

M.V.Ramana // Arms Control Today. – January/February 2006. – P. 12. – Mode of access:

https://www.princeton.edu/sgs/publications/articles/Arms_Control_Today-US-India_Deal-Jan-Feb-06.pdf (date of access:

01.05.2014).

134

превращением Индии в мировую державу XXI в., способную уравновесить

быстро усиливающийся Китай, администрация подчеркивала приоритетность

полноценного сотрудничества с Индией в сфере ядерной энергетики383

.

Ожидалось, что использование «мирного атома» в условиях острой

потребности страны в энергоресурсах, с одной стороны, будет способствовать

повышению темпов экономического роста и, тем самым, укреплению

экономических позиций Индии384. С другой стороны, администрация Дж.Буша-

младшего надеялась, что налаживание привилегированного стратегического

партнерства предоставит американским энергетическим компаниям

приоритетный доступ на динамично развивающийся индийский атомный рынок,

за который в перспективе должна была развернуться очень жесткая борьба между

основными поставщиками ядерных технологий, оборудования и топлива.

18 июля 2005 г. премьер-министр Индии Манмохан Сингх прибыл с

официальным визитом в Вашингтон. Этот день знаменателен двумя событиями.

Во-первых, Госдепартамент США сделал специальное заявление об успешной

реализации «ПШСП». Во-вторых, Манмохан Сингх и Джордж Буш-младший

выступили с совместным заявлением, в котором объявили о «глобальном

партнерстве» Индии и США.

Совместное заявление 2005 г. стало основой индийско-американского

соглашения о сотрудничестве в сфере ядерной энергетики. В заявлении были

обозначены его магистральные направления, а также содержались конкретные

обязательства сторон. Индия согласилась разделить свою ядерную программу на

гражданскую и военную, а также поставить гражданские ядерные объекты под

гарантии МАГАТЭ. США обязались внести изменения в американское

законодательство (закон о ядерной ответственности 1954 г.) и международные

договоренности (Руководящие принципы ГЯП), чтобы экспортировать в Индию

ядерное оборудование и технологии. Важность этого заявления для Индии 383

Linzer D. Bush Officials Defend India Nuclear Deal [Electronic resource] / D.Linzer // The Washington Post. –

20.07.2005. – Mode of access: http://www.washingtonpost.com/wp-

dyn/content/article/2005/07/19/AR2005071901847.html (date of access: 01.05.2014). 384

Олсуфьев И.В. Формирование и развитие политики США в отношении ядерного потенциала Индии (1998-2008

гг.): дисс. … канд.полит.наук: 23.00.04 / Илья Владимирович Олсуфьев; науч. рук. С.М.Самуйлов; Институт США

и Канады РАН. – Москва, 2011. - C. 107.

135

определялась и тем, что США де-факто признавали ее в качестве страны,

обладающей ядерным оружием, и фактически соглашались при выполнении

Индией взятых на себя обязательств предоставить такие же привилегии,

которыми обладают страны-члены ДНЯО.

Главной политической силой, выступающей против сближения Индии с

Соединенными Штатами, был Левый фронт – альянс партий левого толка:

Коммунистической партии Индии (марксистская), Коммунистической партии

Индии, Революционной социалистической партии, Всеиндийского форвард-блока.

Левый фронт не входил в правящую коалицию ОПА, но оказывал ей внешнюю

поддержку, без которой ОПА не мог сохранить большинство в парламенте. Левый

фронт опасался, что расширенное сотрудничество с Соединенными Штатами

скомпрометирует независимый внешнеполитический курс страны385

. Пракаш

Карат, генеральный секретарь КПИ(м), самой крупной партии Левого фронта,

указывал на то, что США хотят использовать Индию исключительно для

достижения собственных целей386

.

Блокирование Индии с США и ЕС во время голосования в Совете

управляющих МАГАТЭ 24 сентября 2005 г. по вопросу о передаче иранского

ядерного досье на рассмотрение Совета Безопасности ООН, по мнению левых

партий, продемонстрировало верность их убеждений. П.Карат призвал

правительство премьер-министра М.Сингха пересмотреть свою прозападную

позицию и вынести вопрос о голосовании по ядерной программе Ирана на

обсуждение парламента. П.Карат охарактеризовал решение Индии по иранскому

вопросу как «постыдное», ссылаясь на то, что за два дня до голосования Нью-

Дели поддерживал Тегеран, утверждая, что тот обладает законным правом на

развитие собственной мирной ядерной программы387

. По мнению лидера КПИ (м),

для обеспечения энергетической безопасности Индия нуждается не в

385

Srivastava S. Tehran Builds Bridges with India's Left [Electronic resource] / S.Srivastava // World Security Network. –

11.10.2005. – Mode of access: http://www.worldsecuritynetwork.com/Iran/siddharth-srivastava/Tehran-builds-bridges-

with-Indias-left (date of access: 03.05.2014). 386

Speech of Prakash Karat at the Public Meeting Held by the Left Parties on the ―New Framework for the India-US

Defense Relationship‖ on July 8, 2005 [Electronic resource] // Communist Party of India (Marxist) Official Web-Page. –

08.07.2005. – Mode of access: http://cpim.org/content/india-us-defence-framework (date of access: 03.05.2013). 387

Индийские левые призывают к поддержке Ирана [Электронный ресурс] // Iran.ru. – 30.09.2005. – Режим доступа:

http://www.iran.ru/news/politics/34861/Indiyskie_levye_prizyvayut_k_podderzhke_Irana (дата обращения: 03.05.2014).

136

предлагаемой американцами атомной энергии, а нефтегазовых поставках из

Ирана, стратегически важного для Индии соседа и надежного торгового партнера.

На встрече координационного комитета ОПА и левых партий, которая состоялась

27 октября 2005 г., представители Левого фронта обвинили Альянс в том, что

Индия голосовала по «иранскому досье» под давлением американцев388

. Р.Г.Ядав,

лидер социалистической Самаджвади парти, пригрозил, что ОПА может

лишиться парламентской поддержки, если правительство не изменит свою

позицию по иранской проблеме389

.

Столкнувшись с угрозой парламентского кризиса, М.Сингх был вынужден

начать поиск компромисса с левыми партиями. Чтобы ослабить сопротивление

Левого фронта по основному для правительства вопросу – разделу ядерного

потенциала, М.Сингх согласился поддержать Иран в ходе предстоящего

голосования Совета управляющих МАГАТЭ390

. К большому удовлетворению

правительства ОПА 24 ноября Совет управляющих МАГАТЭ отказался от

голосования по иранскому досье. Было принято решение дать Ирану еще один

шанс и с помощью дипломатических мер побудить его к полноценному

сотрудничеству с Агентством. Таким образом, кабинету М.Сингха удалось выйти

из первого внутриполитического кризиса, поставившего в тупик реализацию

заявленных договоренностей, а также на время преодолеть сопротивление

противников «ядерной сделки» внутри страны.

1 марта 2006 г. Дж.Буш-младший прибыл в Индию с первым официальным

визитом. Его главные итоги состояли в подписании двустороннего соглашения по

сотрудничеству в области мирного использования атомной энергии (получило

название «соглашение 123»391) и обнародовании Индией предварительного плана

раздела атомной промышленности на гражданскую и военную составляющие.

388

Iran Nuclear Programme. Submitted at the UPA-Left Parties Coordination Committee Meeting on October 27, 2005

[Electronic resource] // Communist Party of India (Marxist) Official Web-Page. – 27.10.2005. – Mode of access:

http://cpim.org/content/iran-nuclear-programme (date of access: 03.05.2014). 389

Bajoria J. The U.S.-India Nuclear Deal. Backgrounder [Electronic resource] / J.Bajoria, E.Pan // CFR. – 05.11.2010. –

Mode of access: http://www.cfr.org/india/us-india-nuclear-deal/p9663#p1 (date of access: 04.05.2014). 390

Ibid. 391

«Соглашение 123» является необходимым условием для сотрудничества США с другими странами в области

ядерной энергетики. Оно создает правовую основу, которая позволяет американским компаниям торговать

ядерными технологиями и материалами со своими иностранными партнерами, проводить совместные

137

До конца марта 2006 г. Индия обязалась поставить под постоянные

гарантии МАГАТЭ 14 из 22 имевшихся и строящихся ядерных реакторов.

Сохранила за собой исключительное право самостоятельно определять их

классификацию. По словам М.Сингха, это условие гарантирует, что «Индия не

будет ограничена в строительстве ядерных реакторов, как гражданских, так и

военных, в соответствии с потребностями страны»392. Кроме того, военные

объекты и запасы ядерного топлива, имевшиеся у Индии до момента вступления в

силу договоренностей с МАГАТЭ, должны быть изъяты из-под действия гарантий

Агентства и проводимых им инспекций.

Так, по мнению БДП, соглашение ставило под угрозу независимость

внешней политики и ядерной программы Индии393

. Левый фронт критиковал, во-

первых, положение «Акта Хайда» о том, что США следует прекратить

сотрудничество с Индией в сфере ядерной энергетики в случае новых ядерных

испытаний394

. В частности, их беспокоило, что американцы могут потребовать

возврата поставленного в Индию ядерного оборудования и топлива395

. Во-вторых,

отсутствие в «Акте Хайда» упоминания об обогащении урана и переработке

отработавшего ядерного топлива (ОЯТ), а также сохранение ограничений на

исследования и разработки, а также участвовать в строительстве гражданских ядерных объектов. Название

соглашения связано со статьей под номером 123 американского закона об атомной энергии 1954 г. В соответствии

с этой статьей, для сотрудничества с каким-либо государством в ядерной области США должны заключить с ним

двустороннее соглашение при условии, что это государство обязуется выполнить указанные в статье девять

требований по нераспространению. Если соглашение о сотрудничестве не содержит всех гарантий и требований,

определенных в статье 123, обязательным условием вступления соглашения в законную силу является одобрение

этого соглашения обеими палатами Конгресса и издание ими совместной резолюции. В апреле 2006 г. комитеты по

международным делам Палаты представителей и Сената приступили к подготовке законопроектов о

предоставлении Индии исключений из закона 1954 г. Законопроект (H.R.5682), разработанный Палатой

представителей, впоследствии стал известен как «Акт Хайда» (по имени председателя комитета по

международным делам Палаты представителей Генри Хайда, республиканца из штата Иллинойс). Согласительный

комитет Конгресса выработал единую версию «Акта Хайда», которая после одобрения каждой из палат, была

отправлена на подпись президенту. 18 декабря 2006 г. «Акт Хайда» подписал Дж.Буш-младший, после чего он

вступил в законную силу. – См.: Sultan M. Henry Hyde Act and the 123 Agreement: An Assessment [Electronic

resource] / M.Sultan, M.B.Adil // SASSI Policy Brief 11. – September, 2008. – Pp. 2, 4. – Mode of access:

http://large.stanford.edu/courses/2015/ph241/agrawal1/docs/sultan.pdf (date of access: 05.05.2014). 392

Bajoria J. The U.S.-India Nuclear Deal. Backgrounder [Electronic resource] / J.Bajoria, E.Pan // CFR. – 05.11.2010. –

Mode of access: http://www.cfr.org/india/us-india-nuclear-deal/p9663#p1 (date of access: 04.05.2014). 393

BJP Rejects Government‘s Argument on Hyde Act [Electronic resource] // ZeeNews. – 03.03.2008. – Mode of access:

http://zeenews.india.com/news/nation/bjp-rejects-government-s-argument-on-hyde-act_428082.html (date of access:

06.05.2014). 394

Kamara K. Indian Prime-Minister Calls Left Front‘s Bluff over Indo-US Nuclear Accord [Electronic resource] /

K.Kamara, K.Jones // World Socialist Web Site. – 16.08.2007. – Mode of access:

https://www.wsws.org/en/articles/2007/08/indi-a16.html (date of access: 06.05.2014). 395

Joshi S. A Pause in the Indo-US Nuclear Agreement [Electronic resource] / S.Joshi // NTI. – 02.05.2008. – Mode of

access: http://www.nti.org/analysis/articles/pause-indo-us-nuclear-agreement/ (date of access: 06.05.2014).

138

использование товаров двойного назначения противоречило, как считали левые,

обещанию американской стороны о налаживании полномасштабного

сотрудничества с Индией в сфере мирного атома396

. В-третьих, гарантии

бесперебойных поставок уранового топлива со стороны США, по мнению Левого

фронта, не такие надежные как бессрочные гарантии МАГАТЭ, под которые

Индия обязалась поставить часть своих реакторов397

.

Аналогичные опасения разделяли и некоторые видные индийские ученые-

атомщики. К примеру, в их число входили бывшие председатель Комиссии по

атомной энергетике Индии П.К.Иенгар, глава Атомного исследовательского

центра им.Х.Бхабхи А.Н.Прасад и председатель Регулирующего комитета по

атомной энергетике А.Гопалакришнан398

. Ученые были против потенциального

вмешательства в ядерную программу Индии со стороны Соединенных Штатов и

международных организаций. Они считали неприемлемым положение «Акта

Хайда» об обязательстве президента США представлять на рассмотрение

соответствующих комитетов Конгресса ежегодные доклады о деятельности

Индии в сфере нераспространения, поскольку составление таких докладов

подразумевало сбор информации об объемах добываемого и обрабатываемого в

Индии урана, производстве расщепляющихся материалов и количестве взрывных

устройств399

.

Под давлением оппозиционных сил кабинет М.Сингха выразил

администрации Дж.Буша-младшего озабоченность относительно ряда положений

«Акта Хайда». Прежде всего, касательно запрета на переработку поставленного из

США ядерного топлива и недопущения проведения новых ядерных испытаний.

По словам М.Сингха, оба эти требования могли «совместно убить сделку»400

.

396

Jayaraman T. Indian Nuclear Policy at the Crossroads: The Indo-US Nuclear Deal / T.Jayaraman // Contemporary

Perspectives. – 2008. – Vol.2, Iss.1. – P. 163. 397

Ibid. 398

The Truth Must Be Told [Electronic resource] // Rediff.com. – 12.11.2007. – Mode of access:

http://www.rediff.com/news/column/arvind/20071112.htm (date of access: 07.05.2014). 399

Shah A. Left Airs Concerns on Hyde Act [Electronic resoure] / A.Shah // The Economic Times. – 15.09.2007. – Mode

of access: https://economictimes.indiatimes.com/news/politics-and-nation/left-airs-concerns-on-hyde-

act/articleshow/2370656.cms?from=mdr (date of visit: 07.05.2014). 400

Олсуфьев И.В. Формирование и развитие политики США в отношении ядерного потенциала Индии (1998-2008

гг.): дисс. … канд.полит.наук: 23.00.04 / Илья Владимирович Олсуфьев; науч. рук. С.М.Самуйлов; Институт США

и Канады РАН. – Москва, 2011. - C. 172.

139

Весьма интересной представляется точка зрения индийского исследователя

Т.Джайярамана. Он полагает, что споры внутри индийской элиты о положениях

«Акта Хайда» и его влиянии на содержание будущего соглашения были, во-

первых, следствием разлома во всеиндийском политическом консенсусе по

вопросу о перспективах индийско-американских отношений; а во-вторых,

порождением выбранного индийской элитой в 1990-х гг. нового курса,

сводящегося, главным образом, к проведению масштабных экономических

реформ в русле неолиберальной политики401. Противодействие сближению с

Соединенными Штатами со стороны левых и правых сил продемонстрировало,

что традиционные политические категории – опора на собственные силы и

антиимпериализм – играют значимую роль в индийской внешней политике. По

мнению Т.Джайярамана, для Индии ядерная программа всегда являлась символом

независимости страны и жизнеспособности концепции опоры на собственные

силы402

. Любые попытки извне навязать какие-либо ограничения на развитие

ядерного сектора Индии считаются посягательством на независимость и

суверенитет страны. Поэтому «Акт Хайда» и перспективы подписания

«соглашения 123» вызвали такой общественный резонанс и раскол в правящей

элите.

Таким образом, состоявшееся в ходе визита Дж.Буша-младшего в Нью-Дели

подписание «соглашения 123» и обнародование предварительного плана раздела

ядерной программы Индии на гражданскую и военную составляющие были

достаточно критически восприняты как индийской, так и американской элитами.

Если администрации Дж.Буша-младшего удалось преодолеть внутреннее

сопротивление и добиться принятия «Акта Хайда», позволившего внести изъятия

для Индии в американский закон об атомной энергии 1954 г. и тем самым

продолжить продвижение индийско-американской «ядерной сделки», то кабинет

М.Сингха был вынужден пойти на уступки парламентским силам, выступающим

против данного соглашения. Вопрос о его судьбе продемонстрировал, с одной

401

Jayaraman T. Indian Nuclear Policy at the Crossroads: The Indo-US Nuclear Deal / T.Jayaraman // Contemporary

Perspectives. – 2008. – Vol.2, Iss.1. – P. 159. 402

Ibid. – P. 167.

140

стороны, образовавшийся среди индийской элиты раскол по поводу современных

приоритетов внешней политики страны. С другой стороны, решительность

оппозиции жестко отстаивать альтернативную курсу правительства линию.

Заключительный этап подготовки «ядерной сделки» (2006-2008 гг.)

2 марта М.Сингх и Дж.Буш-младший, в итоге, подписали «соглашение 123».

Однако его текст не был обнародован. Стороны более года продолжали

корректировать положения документа. Окончательная версия была опубликована

3 августа 2007 г., что привело к парламентскому кризису, заморозившему на

время реализацию двусторонних договоренностей. Кризис 2007-2008 гг. ‒ самый

глубокий, с которым когда-либо сталкивалось правительство ОПА после прихода

к власти в мае 2004 г. Разногласия между различными политическими силами

чуть не привели к распаду правящей коалиции и досрочным выборам. И кабинет

М.Сингха, и Левый фронт вместе с БДП были непреклонны. Последние

продолжали настаивать на том, что «ядерная сделка» ограничит возможности

Индии по проведению новых ядерных испытаний и создаст угрозу независимому

внешнеполитическому курсу страны403

. Непримиримая оппозиция сближению с

США объясняется идеологической ориентацией левых и правых сил, курс

которых традиционно основывался на идее борьбы с американским

империализмом.

13 сентября в срочном порядке была организована встреча между

М.Сингхом и П.Каратом. Однако сторонам не удалось согласовать свои позиции.

В начале октября Левый фронт пригрозил центральному правительству

«серьезными последствиями», если кабинет М.Сингха продолжит реализацию

достигнутых с США договоренностей по «ядерной сделке»404

. В свою очередь

Национальный демократический альянс (НДА) во главе с БДП заявил, что

необходимо пересмотреть условия соглашения и провести досрочные

парламентские выборы. В число противников «ядерной сделки» с США также 403

Sultan M. Henry Hyde Act and the 123 Agreement: An Assessment [Electronic resource] / M.Sultan, M.B.Adil //

SASSI Policy Brief 11. – September, 2008. – P. 8. – Mode of access:

http://large.stanford.edu/courses/2015/ph241/agrawal1/docs/sultan.pdf (date of access: 05.05.2014). 404

Олсуфьев И.В. Формирование и развитие политики США в отношении ядерного потенциала Индии (1998-2008

гг.): дисс. … канд.полит.наук: 23.00.04 / Илья Владимирович Олсуфьев; науч. рук. С.М.Самуйлов; Институт США

и Канады РАН. – Москва, 2011. – С.182.

141

вошел Объединенный националистический прогрессивный альянс (ОНПА) и

Бахуджан самадж парти (БСП).

Поскольку Левый фронт и БСП не входили в правящую коалицию, но

оказывали внешнюю поддержку правительству ОПА, от их позиции зависела

судьба кабинета М.Сингха. По этой причине в сентябре 2007 г. для того, чтобы

добиться примирения с Левым фронтом правительство создало коалиционную

комиссию по изучению «ядерной сделки». В ее состав вошли 15 человек:

чиновники, политики и ученые. Основным препятствием для достижения

компромисса стали предстоящие переговоры между Индией и МАГАТЭ по

соглашению о гарантиях. Левые считали, что М.Сингх следует графику

администрации Дж.Буша-младшего за счет принесения в жертву национальных

интересов Индии405

. Они указывали на то, что Дж.Буш-младший торпедирует

переговоры Индии с МАГАТЭ и ГЯП для того, чтобы получить одобрение

Конгресса на заключение «ядерной сделки» до начала очередных президентских

выборов в США и представить это соглашение как основное внешнеполитическое

достижение его республиканской администрации на фоне провалов в Ираке и

Афганистане406

.

Таким образом, кабинет М.Сингха оказался в прямом смысле меж двух

огней. С одной стороны, на него давили американцы. Администрация

планировала, что Индия подпишет с МАГАТЭ соглашение о гарантиях до

11 ноября 2007 г., то есть до заседания ГЯП в ЮАР, на котором США хотели

представить индийско-американскую «ядерную сделку» странам-членам и

получить согласие на изменение Руководящих принципов Группы. Это позволило

бы внести документ на рассмотрение Конгресса сразу после зимних каникул и

заручиться одобрением обеих палат до начала президентской кампании.

С другой стороны, из-за отсутствия большинства в Лок Сабхе у

возглавляемого ИНК Объединенного прогрессивного альянса М.Сингх был

405

Kronstadt K.A. India-U.S. Relations. CRS Report for Congress [Electronic resource] / K.A.Kronstadt // CRS. – August

12, 2008. – P. 6. – Mode of access: http://fpc.state.gov/documents/organization/109486.pdf (date of access: 17.05.2014). 406

Bidwai P. India-US: Nuke Deal May Trigger Mid-Term Polls [Electronic resource] / P.Bidwai // Inter Press Service. –

22.09.2007. – Mode of access: http://www.ipsnews.net/2007/09/india-us-nuke-deal-may-trigger-mid-term-polls/ (date of

access: 16.05.2014).

142

вынужден считаться с мнением не входивших в коалицию, но поддерживающих

ее извне партий (Левого фронта и БСП), а также солидизировавшейся с ними

БДП. Непримиримость их позиции и жесткая риторика в ходе совещаний

коалиционного комитета спровоцировали недовольство и среди некоторых членов

самого ОПА, которые были против проведения досрочных выборов, когда срок их

полномочий истекал лишь в мае 2009 г.407

Перед правительством встал сложный

выбор: либо продолжить реализацию сделки, потерять поддержку левых партий и

затем лишиться правительства; либо на время приостановить переговоры с США

и международными структурами и тем самым сохранить кабнет. Было принято

решение пойти по второму пути, поскольку в случае поражения ИНК на

досрочных выборах пришедшие к власти силы могли бы полностью заморозить

реализацию уже достигнутых договоренностей.

В ноябре 2007 г. Левый фронт согласился с тем, чтобы правительство

приступило к переговорам с МАГАТЭ. Но при условии, что результаты должны

быть представлены на рассмотрение коалиционной комиссии до того, как будет

заключено соглашение о гарантиях с Агентством. Однако в декабре 2007 г.

коммунисты вновь пригрозили отказать правительству в поддержке, если

М.Сингх продолжит продвижение «ядерной сделки» с США. Аналогичные

угрозы были озвучены и в марте 2008 г.

В итоге, после 10 раундов переговоров в ходе заседаний коалиционной

комиссии, ни одна из сторон так и не отступила от своей изначальной позиции. В

июне 2008 г. М.Сингх дал понять, что продолжит продвигать «ядерную сделку»

через МАГАТЭ и ГЯП, несмотря на оппозицию со стороны Левого фронта.

Вопреки требованию коммунистов о необходимости предварительного

обсуждения проекта соглашения о гарантиях с МАГАТЭ в рамках коалиционного

комитета правительство М.Сингха сразу передало проект на рассмотрение Совета

управляющих МАГАТЭ. После этого в начале июня в поддержке возглавляемому

Конгрессом Альянсу отказала БСМ, а 8 июля – Левый фронт.

407

Олсуфьев И.В. Формирование и развитие политики США в отношении ядерного потенциала Индии (1998-2008

гг.): дисс. … канд.полит.наук: 23.00.04 / Илья Владимирович Олсуфьев; науч. рук. С.М.Самуйлов; Институт США

и Канады РАН. – Москва, 2011. - C. 183.

143

Однако в тот же день, 8 июля, о своей поддержке ОПА заявила Самаджвади

парти, влиятельная региональная партия из штата Уттар-Прадеш. После

длительных консультаций с бывшим президентом Индии А.Каламом руководство

Самаджвади парти согласилось на этот шаг без вхождения в состав правящей

коалиции. Поскольку фракция партии в парламенте насчитывала 39 членов, ОПА

смог сохранить большинство в Лок Сабхе и помочь правительству М.Сингха.

Заручившись поддержкой Самаджвади парти, правительство назначило на

22 июля голосование по вопросу доверия. Правящей коалиции необходимо было

получить 272 голоса, чтобы обеспечить большинство в нижней палате парламента

из 543 законодателей. В противном случае ИНК и ОПА ожидали досрочные

выборы. Важен был каждый голос. Для участия в голосовании ОПА, НДА и

другие политические силы собрали всех своих парламентариев. Как пишет

«BBC», Лок Сабха была заполнена до предела, некоторых членов парламента

«заставили подняться с больничных коек и даже освободили от тюремного

заточения на время проведения голосования»408. В итоге, после двух дней

ожесточенных парламентских дебатов кабинету М.Сингха удалось устоять. «За»

проголосовало 275 парламентариев, «против» – 256. 11 человек воздержались.

Таким образом, правительство получило возможность завершить реализацию

«ядерной сделки» с США до очередных парламентских выборов, намеченных на

весну 2009 г.

Переговоры Индии с МАГАТЭ начались 21 ноября 2007 г. После пяти

раундов Индия подписала соглашение о гарантиях, которое Совет управляющих

Агентства одобрил 1 августа 2008 г.409

6 сентября 2008 г. 45 стран-членов ГЯП

консенсусом приняли решение о предоставлении Индии исключения из ряда

Руководящих принципов, определяющих условия доступа на мировой ядерный

рынок. ГЯП сохранила за собой право на приостановку торговли с Индией

вследствие новых ядерных испытаний или выхода из-под гарантий МАГАТЭ.

408

Indian Government Survives Vote [Electronic resource] // BBC. – 22.07.2008. – Mode of access:

http://news.bbc.co.uk/2/hi/south_asia/7519860.stm (date of access: 17.05.2014). 409

Bajoria J. The U.S.-India Nuclear Deal. Backgrounder [Electronic resource] / J.Bajoria, E.Pan // CFR. – 05.11.2010. –

Mode of access: http://www.cfr.org/india/us-india-nuclear-deal/p9663#p1 (date of access: 04.05.2014).

144

Вопрос о внесении изменений в Руководящие принципы ГЯП привел к

расколу среди стран-членов. Россия, Франция, Великобритания, Бразилия,

Италия, Испания, ФРГ и ЮАР поддержали индийско-американское предложение.

Отчасти такая позиция объяснялась их заинтересованностью в сотрудничестве с

Индией в области мирного атома. Некоторые члены объединения, например,

Швеция, Япония, Австралия и Нидерланды, в целом приветствовали стремление

США вовлечь Индию в международный режим нераспространения, но при этом

настаивали на том, что подобный прецедент может негативно отразиться на его

устойчивости.

Среди стран, которые выступали против изъятия – Австрия, Новая

Зеландия, Ирландия и Китай. Их волновали следующие вопросы: прекращение

торговли с Индией в случае ядерных испытаний, недопустимость передачи

технологий по обогащению и переработке ОЯТ и ежегодный мониторинг

выполнения соглашения410

. США настаивали на том, что «ядерная сделка»

позволит включить Индию в международный режим нераспространения и тем

самым снимет опасность новых ядерных испытаний, поскольку Индия будет

заинтересована в сохранении контактов со своими партнерами для обеспечения

энергетической безопасности страны; плюс, поможет справиться с последствиями

глобального потепления путем развития и внедрения ядерных технологий411

.

Индия в свою очередь обещала ГЯП продолжить соблюдение одностороннего

моратория на проведение ядерных испытаний.

Если Австрия, Новая Зеландия и Ирландия впоследствии изменили свою

позицию, то Китай до последнего момента оставался непреклонным. В его

понимании «соглашение 123» создавало опасный прецедент, который

свидетельствовал о недостаточной эффективности ДНЯО. 5 сентября 2008 г.

китайская делегация бойкотировала заседание ГЯП. В итоге, противодействие

Китая удалось преодолеть только после телефонного разговора

Дж.Буша-младшего с Ху Цзиньтао. 6 сентября делегация вернулась за стол 410

Indo-US N-Deal: India Gets NSG Waiver // The Economic Times. – 06.09.2008. – Mode of access:

https://economictimes.indiatimes.com/news/politics-and-nation/indo-us-n-deal-india-gets-nsg-

waiver/articleshow/3452357.cms (date of access: 21.05.2014). 411

Ibid.

145

переговоров. Во время голосования она воздержалась по вопросу о внесении

изменений в Руководящие принципы ГЯП, что позволило другим странам-членам

принять окончательное решение консенсусом.

11 сентября 2008 г. «соглашение 123» было представлено в обеих палатах

Конгресса США. Сначала подобные соглашения поступают в комитеты по

международным делам обеих палат, которые должны рассматривать их в течение

30 дней. Только после этого можно проводить голосование. Однако в связи с

приближением выборов конгрессмены решили пойти на встречу администрации

Дж.Буша-младшего и сократили срок рассмотрения в комитетах. 27 сентября

2008 г. большинством в 298 голосов против 117 соглашение одобрила Палата

представителей, а 1 октября 2008 г. большинством в 86 голосов против

13 – Сенат412

. 8 октября 2008 г. «соглашение 123» подписал президент США

Дж.Буш-младший, 10 октября 2008 г. в Вашингтоне – министр иностранных дел

Индии П.Мукерджи и госсекретарь США К.Райс.

Индийско-американская «ядерная сделка» 2008 г. стала одним из самых

важных внешнеполитических достижений кабинета М.Сингха и администрации

Дж.Буша-младшего. Ознаменовала стремление Индии и США перейти на уровень

широкоформатного глобального партнерства. Кроме того, соглашение завершило

период «ядерного апартеида», которому подвергалась Индия с 1974 г., а также

предоставило ей возможность беспрепятственно сотрудничать с мировыми

поставщиками ядерного оборудования и технологий, не будучи при этом членом

ДНЯО и сохраняя независимость своего стратегического ядерного потенциала.

Значение закона о гражданской ответственности за ядерный ущерб 2010 г.

Закон о гражданской ответственности за ядерный ущерб был одобрен

нижней палатой индийского парламента ‒ Лок Сабхой ‒ 18 августа 2010 г. и

верхней палатой парламента – Раджья Сабхой – 30 августа 2010 г.413

Его принятие

было последним шагом на пути имплементации индийско-американского

412

Bajoria J. The U.S.-India Nuclear Deal. Backgrounder [Electronic resource] / J.Bajoria, E.Pan // CFR. – 05.11.2010. –

Mode of access: http://www.cfr.org/india/us-india-nuclear-deal/p9663#p1 (date of access: 04.05.2014). 413

Patel D. An Analysis of the Civil Liability for Nuclear Damage Bill, 2010 [Electronic resource] / D.Patel // India Law

Journal. – 08.01.2011. – Mode of access: http://www.indialawjournal.com/volume3/issue_4/article_by_dipesh.html (date of

access: 31.05.2014).

146

соглашения 2008 г. Для американских компаний подобный закон является

непременным условием международного сотрудничества в сфере «мирного

атома», поскольку, он гарантирует компаниям-поставщикам ядерного

оборудования, что в случае аварии на установке ответственность за возмещение

ядерного ущерба ‒ экономических и других потерь, включая компенсации

пострадавшим, ‒ ляжет на плечи оператора атомной электростанции, а не на

поставщика оборудования.

Принцип абсолютной и исключительной ответственности оператора

ядерной установки является основополагающим принципом международно-

правового режима глобальной ядерной безопасности. Этот принцип закреплен в

таких международно-правовых документах, как Парижская конвенция об

ответственности перед третьей стороной в области ядерной энергии 1960 г.,

Венская конвенция о гражданской ответственности за ядерный ущерб 1963 г. и

Конвенция о дополнительном возмещении за ядерный ущерб 1997 г.414

Принцип абсолютной и исключительной ответственности оператора

означает, что оператор в случае инцидента на ядерной установке будет нести

ответственность без вины, то есть для взыскания ущерба истцу не требуется

выяснять, кто или что привело к инциденту и радиоактивному заражению

местности, был ли инцидент связан с халатностью оператора или

недоброкачественным оборудованием415

. Такое требование обусловлено

сложностью, иногда и невозможностью в условиях ядерного заражения

определить, что стало причиной аварии – недобросовестная деятельность

оператора или дефекты оборудования. Поэтому ответственность за возмещение

ущерба пострадавшей стороне перекладывается исключительно на оператора

установки, что позволяет подрядчикам работать на ядерном рынке без

катастрофических для себя рисков и способствует развитию атомной отрасли.

Наряду с принципом абсолютной и исключительной ответственности

конвенции также устанавливают, что ответственность оператора установки 414

IDSA Task Force Report. Development of Nuclear Energy Sector in India [Electronic resource] // Institute for Defense

Studies and Analyses. – November 2010. – Pp. 79-80. – Mode of access:

https://idsa.in/system/files/book/book_NuclearEnergyIndia.pdf (date of access: 31.04.2014). 415

Ibid. – P. 82.

147

должна быть ограничена суммой возмещения и временем, в течение которого

иски о возмещении ущерба могут быть предъявлены оператору416

.

Предусматривается, что оператор должен застраховаться от рисков

возникновения ядерных инцидентов, поскольку очевидно, что в случае

масштабной аварии можно просто объявить себя банкротом и тем самым лишить

компенсации пострадавшую сторону417

. Страхование рисков позволяет получить

гарантированное возмещение за причиненный ущерб.

На момент заключения «ядерной сделки» Индия не являлась участницей ни

одной из конвенций. Отсутствовало и национальное законодательство,

регулирующее вопрос гражданской ответственности за ядерный ущерб.

Американским частным компаниям были нужны юридические гарантии того, что

индийский оператор не переложит на них ответственность по выплате

возмещений за возможный ущерб.

В октябре 2010 г. после одобрения закона обеими палатами парламента

Индия подписала Конвенцию о дополнительном возмещении за ядерный ущерб

1997 г. Она позволяет получить компенсацию, превышающую лимит покрытия

ущерба, установленный национальной страховкой, в случае, если инцидент на

ядерной установке приведет к последствиям, имеющим трансграничный

характер418

. Окончательная версия закона о гражданской ответственности за

ядерный ущерб стала неожиданностью для американских компаний,

планировавших поставить в Индию до 2012 г. не менее восьми реакторов419

. По

сути, в такой редакции нормативный акт заблокировал реализацию «ядерной

сделки». Согласно ст. 17 (b) оператор имеет право регресса, то есть может подать

иск на поставщика материалов, оборудования и услуг в случае ядерного

инцидента, произошедшего в результате «умышленных действий или грубой

416

Презентации компании «Атомный страховой брокер». Ядерные риски, ядерное страхование и ответственность

за ядерный ущерб [Электронный ресурс] // Международный форум «Атомэкспо 2012». – 04.06.2012. – С. 6. –

Режим доступа: http://2012.atomexpo.ru/mediafiles/u/files/Present2012/Arsentev.pdf (дата обращения: 31.05.2014). 417

Там же. 418

Dasgupta U. Liability for Nuclear Damage Arising Out Of Peaceful Use In India [Electronic resource] / U.Dasgupta //

MightyLaws.in. – Mode of access: http://www.manupatrafast.com/articles/PopOpenArticle.aspx?ID=afae11ba-1da4-4d7d-

8042-6f5bcbd2d6e8&txtsearch=Subject:%20Power%20And%20Energy (date of access: 31.05.2014). 419

Макаров А. Ход слоном. Индия меняет свои внешнеполитические задачи и приоритеты [Электронный ресурс] /

А.Макаров // Коммерсантъ. Власть. – 24.12.2012. – Режим доступа: http://www.kommersant.ru/Doc/2088612 (дата

обращения: 31.05.2014).

148

неосторожности» поставщика420

. На данный момент единственным оператором

АЭС в Индии является государственная компания «Nuclear Power Corporation of

India Ltd.» (NPCIL). Коалиционное правительство ОПА, возглавляемое ИНК,

пыталось внести изменения в ст. 17 (b) таким образом, чтобы право регресса

могло применяться только при наличии у поставщика «злого умысла причинить

ядерный ущерб»421

. Однако под давлением оппозиции данная формулировка была

вычеркнута из проекта закона.

По мнению Э.Теллиса, известного американского эксперта по Южной Азии,

отход индийских законодателей от принципа абсолютной и безусловной

ответственности оператора связан с недостатком голосов у правительства

М.Сингха в Лок Сабхе, чтобы провести через парламент первоначальную версию

законопроекта, которая бы полностью отвечала требованиям Конвенции 1997 г.422

Она была представлена на рассмотрение нижней палаты парламента 7 мая 2010 г.

Однако оппозиция выступила против ряда положений, после чего правительство

направило законопроект на доработку постоянного парламентского комитета по

науке и технологиям423

. Комитет внес в законопроект 18 поправок. Поскольку у

ОПА не было большинства в парламенте, правительство М.Сингха было

вынуждено уступить и одобрить подкорректированную с учетом требований

оппозиции версию законопроекта.

Самым существенным фактором, усилившим позиции БДП и склонившим

общественное мнение на сторону оппозиции, стало решение Верховного суда

Индии по делу об аварии на химическом заводе «Union Carbide» в Бхопале

1984 г.424

7 июня 2010 г. суд признал виновными в халатности, повлекшей

человеческие жертвы, семерых бывших руководителей индийского отделения

420

Auner E. India Passes Nuclear Liability Bill [Electronic resource] / E.Auner // Arms Control Association. – 16.10.2010.

– Mode of access: https://www.armscontrol.org/act/2010_10/IndiaNuclear (date of access: 31.05.2014). 421

Tellis A. India‘s Nuclear Liability Dilemma [Electronic resource] / A.Tellis, J.Bajoria // CFR. – 03.11.2010. – Mode of

access: http://www.cfr.org/world/indias-nuclear-liability-dilemma/p23305 (date of access: 01.06.2014). 422

Ibid. 423

Patel D. An Analysis of the Civil Liability for Nuclear Damage Bill, 2010 [Electronic resource] / D.Patel // India Law

Journal. – 08.01.2011. – Mode of access: http://www.indialawjournal.com/volume3/issue_4/article_by_dipesh.html (date of

access: 31.05.2014). 424

Narayanan D. The Civil Nuclear Liability Bill – Why It Doesn‘t Work [Electronic resource] / D.Narayanan // Forbes.

India. – 26.07.2010. – Mode of access: http://forbesindia.com/article/greyscale/the-civil-nuclear-liability-bill-why-it-

doesnt-work/15512/1 (date of access: 01.06.2014).

149

«Union Carbide». Их приговорили к двум годам тюремного заключения и штрафу

в размере 100 тыс. рупий425

. Судебное решение имело очень широкий

общественный резонанс. Индийская общественность посчитала вердикт очень

мягким и несопоставимым с масштабами трагедии, жертвами которой стало

порядка 15 тыс. человек. На первый план вновь вышел вопрос о гражданской

ответственности за ущерб, поскольку компенсации всем жертвам бхопальской

катастрофы так и не были выплачены.

Оппозиции удалось представить рассматриваемый в парламенте

законопроект в свете решения суда по катастрофе в Бхопале как ущемляющий

национальные интересы Индии и защищающий интересы американских

корпораций. Я.Сингх, один из лидеров БДП, обвинял правительство в

«проталкивании» законопроекта, который, по его словам, был слишком мягким по

отношению к поставщикам опасной продукции и устанавливал слишком низкий

лимит ответственности за ядерный ущерб426

. После того, как закон попал на

доработку в парламентский комитет, лимит ответственности был повышен в три

раза и составил 300 млн специальных прав заимствования (СДР)427

. В пресс-

релизе, опубликованном на сайте партии, руководство БДП обвинило

правительство в попытке изначально принять «закон, защищающий

поставщиков», но выразило «удовлетворенность» внесенными изменениями428

.

Объем лимита покрытия ущерба по международным стандартам оценивается как

средний429

. Однако необходимо учитывать, что уровень возмещения может быть

изменен в будущем по усмотрению властей.

425

Tellis A. India‘s Nuclear Liability Dilemma [Electronic resource] / A.Tellis, J.Bajoria // CFR. – 03.11.2010. – Mode of

access: http://www.cfr.org/world/indias-nuclear-liability-dilemma/p23305 (date of access: 01.06.2014). 426

Ibid. 427

IDSA Task Force Report. Development of Nuclear Energy Sector in India [Electronic resource] // Institute for Defense

Studies and Analyses. – November 2010. – P. 84. – Mode of access:

https://idsa.in/system/files/book/book_NuclearEnergyIndia.pdf (date of access: 31.04.2014). 428

Brief of the talking points made by Shri Arun Jaitley, Leader of Opposition (Rajya Sabha) while participating in the

debate on the Civil Liability for Nuclear Damages Bill, 2010 [Electronic resource] // Bharatiya Janata Party. – 30.08.2010.

– Mode of access: https://www.bjp.org/en/speechdetail/239388/Brief-of-the-talking-points-made-by-Shri-Arun-Jaitley-

Leader-of-Opposition-Rajya-Sabha-while-participating-in-the-debate-on-the-Civil-b-Liability-for-Nuclear-Damage-b-s-

Bill-2010- (date of access: 01.06.2015). 429

Шульга И. Открытие Индии [Электронный ресурс] / И.Шульга // Атомный Эксперт. – 21.10.2013. – Режим

доступа: http://atomicexpert.com/content/%D0%BE%D1%82%D0%BA%D1%80%D1%8B%D1%82%D0%B8%D0%B5-

%D0%B8%D0%BD%D0%B4%D0%B8%D0%B8 (дата обращения: 10.06.2014).

150

Несмотря на то, что закон об ответственности касается всех иностранных

компаний-поставщиков оборудования и ядерного топлива на индийский рынок,

США восприняли его дискриминационным, прежде всего, по отношению к своим

частным компаниям «General Electric-Hitachi» и «Toshiba-Westinghouse». Дело в

том, что конкурирующие с американцами российский «Росатом» и французская

«Areva» ‒ госкомпании, поэтому в случае инцидентов при эксплуатации

оборудования они смогут продолжить работу, в то время как американским

поставщикам это может принести непоправимый урон. В связи с этим многие

эксперты в США полагают, как пишет А.Макаров, что все усилия Соединенных

Штатов привели лишь к тому, что «ядерная сделка» расчистила дорогу

конкурентам США на индийский рынок, поставив американские компании в

самое невыгодное положение430

.

Существует и альтернативная точка зрения. По мнению Э.Теллиса,

бесспорно, США стремятся к тому, чтобы американские компании заняли

обширную нишу на индийском ядерном рынке и конкурировали в равных

условиях как с российскими, так и французскими поставщиками431

. Рано или

поздно этот вопрос удастся урегулировать. Однако продвижение американского

бизнеса на индийском ядерном рынке является лишь тактической целью США.

Стратегический же вопрос состоит в том, способствует ли в целом вступление в

силу индийско-американского соглашения в области ядерной энергетики и

принятие закона о гражданской ответственности за ядерный ущерб усилению

Индии? Э.Теллис, считает, что да. «Мы [США] вступили в эту игру, потому что

хотели укрепить позиции Индии, чтобы поддержать определенный

геополитический порядок в Азии. – пишет Э.Теллис. – Мы значительно

продвинулись на пути к этой цели»432

. Сам факт того, что иностранные компании

теперь могут строить в Индии АЭС и поставлять для них топливо и оборудование

430

Макаров А. Ход слоном. Индия меняет свои внешнеполитические задачи и приоритеты [Электронный ресурс] /

А.Макаров // Коммерсантъ. Власть. – 24.12.2012. – Режим доступа: http://www.kommersant.ru/Doc/2088612 (дата

обращения: 31.05.2014). 431

Tellis A. India‘s Nuclear Liability Dilemma [Electronic resource] / A.Tellis, J.Bajoria // CFR. – 03.11.2010. – Mode of

access: http://www.cfr.org/world/indias-nuclear-liability-dilemma/p23305 (date of access: 01.06.2014). 432

Ibid.

151

свидетельствует, по мнению Э.Теллиса, о том, что это только начало процесса

укрепления мощи Индии.

Закон 2010 г. подвергается критике и со стороны индийских экспертов. В

частности, C.Мишра подчеркнул, что он стал препятствием для работы на

индийском ядерном рынке не только для зарубежных компаний, но и для

индийских производителей ядерного оборудования и технологий433

. Для

поддержания высоких темпов экономического роста, Индии необходимо все

больше энергии. Наиболее рациональной альтернативой углю, нефти и газу

является именно ядерная энергетика, о чем свидетельствует пример Китая, быстро

расширяющего свою гражданскую ядерную программу. Однако если Индия не

сдвинет с мертвой точки решение вопроса о гражданско-правовой

ответственности поставщиков за ядерный ущерб, то компаниям,

заинтересованным работать в Индии, придется добиваться четких гарантий

возмещения рисков от страховщиков, что приведет к значительному удорожанию

их продукции, а в результате и стоимости электроэнергии для потребителей. В

результате, у критиков появится повод говорить о ядерной энергетике как о

дорогом источнике энергии, а проекты по строительству новых АЭС будут

приостановлены. Необходим прагматичный правовой режим, учитывающий

международные стандарты и национальные интересы, чтобы продемонстрировать

потенциальным партнерам, что Индия является ответственной страной с

современными ядерными технологиями.

Таким образом, новыми сдерживающими факторами для развития ядерной

энергетики Индии стал не внешний ограничитель, а внутренний. Ушедшее в

отставку правительство М.Сингха было полно решимости преодолеть

сопротивление политической оппозиции и продолжить реализацию намеченных

проектов. В целях ужесточения системы контроля над ядерно-энергетическим

сектором в сентябре 2011 г. в парламент был внесен законопроект о создании

Регулирующего комитета по атомной энергетике – независимого органа, который

433

Mishra S. Defence Beyond Design: Contours of India‘s Nuclear Safety & Security / S.Mishra. – New Delhi: Routledge,

2017. – 328 p.

152

вместе с Комиссией по атомной энергетике должен был осуществлять надзор за

ядерной и радиационной безопасностью.

Сложившаяся в 2011-2012 гг. ситуация в Индии ‒ приостановка

сотрудничества с международными поставщиками ядерной продукции из-за

закона 2010 г. – в целом соответствовала общемировой тенденции снижения

использования атомной энергии вплоть до полного отказа от нее в связи с аварией

на АЭС «Фукусима» в марте 2011 г. Однако гражданская ядерная программа

Индии, скорее, стала заложником внутриполитической борьбы, подогреваемой

паническими сообщениями прессы.

Основная задача пришедшего к власти в 2014 г. кабинета Н.Моди состояла

в том, чтобы разорвать этот порочный круг непонимания и позволить Индии

воспользоваться всеми преимуществами атомной энергетики в условиях снятия с

нее внешних ограничений на покупку и использование ядерных технологий и

топлива (см. приложение К). Ратификацию Дополнительного протокола к

Соглашению о гарантиях МАГАТЭ 2009 г. и Конвенции о дополнительном

возмещении за ядерный ущерб 1997 г. можно назвать наиболее значимыми

достижениями, которые позволили Индии присоединиться к ключевым

экспортно-контрольным режимам434. Доппротокол регламентировал

международные обязательства Индии в области экспортного контроля, включая

процедуру проведения международных инспекций. Конвенция 1997 г. определила

механизм регулирования гражданской ответственности за ядерный ущерб. В июне

2015 г. был создан Ядерный страховой пул Индии для покрытия потенциальных

рисков поставщиков оборудования в случае возникновения техногенной

катастрофы и предъявления оператором АЭС регрессивного иска. Ратификация

Индией упомянутых документов была основным условиям разблокирования

«ядерной сделки» для администрации Б.Обамы и способствовала преодолению

кризиса доверия в индийско-американских отношениях. Тем не менее, пока

американские компании не возвели ни одной атомной электростанции на

434

Ананьина К.А. Стратегия Индии по налаживанию внешнеэкономических связей в области ядерной энергетики:

компаративный анализ подходов кабинетов М.Сингха и Н.Моди / К.А.Ананьина // Сравнительная политика. –

2017. - №3. – С.152.

153

территории Индии. «General Electric-Hitachi» и «Westinghouse» предоставили

площадки в Ковваде (штат Андхра-Прадеш) и Митхи Вирди (штат Гуджарат)

соответственно. Скорее всего, отсутствие подвижек по данному вопросу можно

объяснить высокими рисками, связанными с потенциальными компенсациями в

случае возникновения гражданской ответственности за ядерный ущерб, а также

сложным финансовым положением упомянутых компаний в нынешних

кризисных условиях. Пока практическое сотрудничество Индии с зарубежными

партнерами наиболее динамично развивается в области поставок уранового сырья

(Франция, Австралия, Канада, Казахстан, Узбекистан)435. Наконец, наиболее

значимым результатом политики Н.Моди в ядерно-энергетической области

является присоединение Индии к трем из четырех режимов экспортного контроля.

В июне 2016 г. – Режиму контроля за ракетными технологиями, в декабре

2017 г. – к Вассенаарским договоренностям, а в январе 2018 г. – к Австралийской

группе.

Выводы. Ядерной программе индийское руководство со временем

основания Республики уделяло приоритетное внимание. Признавало ее огромный

прорывной технологический потенциал для будущего отечественной науки и

укрепления национальной безопасности в широком смысле, главным образом, в

контексте соседства с ядерным Китаем, а затем и Пакистаном. Впоследствии

обладание ядерным оружием также приобрело статусное значение. Оно

выражалось в принадлежности к узкому привилегированному «клубу» великих

держав, постоянных членов Совета Безопасности ООН, которые несут

ответственность за поддержание мира и стабильности в глобальном масштабе.

«Ядерная сделка» с США 2008 г. позволила Индии добиться де-факто

международного признания в качестве ядерной державы, снять блокаду на

поставку атомно-энергетического оборудования и топлива, расширить

сотрудничество со странами-членами Группы ядерных поставщиков.

435

Ананьина К.А. Внешнеэкономические связи Индии с США и их союзниками в области ядерной энергетики /

К.А.Ананьина // Вестник Московского университета. Серия 12: политические науки. – 2017. – №4. – С. 57-61.

154

Однако ожидания прорыва в двустороннем сотрудничестве не оправдались.

В 2010 г. под давлением оппозиции, придерживающейся антиамериканских

взглядов, парламент Индии принял закон о гражданской ответственности за

ядерный ущерб, в котором предусматривалось право оператора атомной

электростанции потребовать от подрядчика выплаты компенсации третьим лицам

в случае техногенной катастрофы. Единообразие понимания долгосрочных целей

и задач Индии на международной арене объясняет схожесть подходов кабинетов

М.Сингха и Н.Моди к ядерной энергетике. Многовекторная внешнеполитическая

стратегия Индии в данной области призвана подчеркнуть стремление Нью-Дели к

выстраиванию равноправных партнерских отношений с американцами как

независимой великой державы безотносительно китайского либо иного

странового фактора.

2.3. Сотрудничество Индии и США в сфере обороны и безопасности

В 2016 г. Индия получила статус «основного оборонного партнера» США436

.

Этот термин был создан специально для Индии437

. Он предполагает готовность

американцев к наращиванию военно-технического торгового сотрудничества, а

также передаче соответствующих технологий на уровне ближайших партнеров и

союзников, включая совместную разработку и производство военной

продукции438. С этой целью еще в 2012 г. была запущена «Инициатива в области

оборонной технологии и торговли» (Defence Technology and Trade Initiative

(DTTI)). Сформированы рабочая и целевая группы для оперативной оценки

проектов и технологий, которые будут способствовать наращиванию военного

436

Примечательно, что в классификации Министерства обороны США отличие партнера от союзника состоит в

том, что партнерство ситуативно и взаимовыгодно, направлено на решение конкретных задач. – См.: Lange K.

National Defence Strategy: Alliances and Partnerships [Electronic resource] / K.Lange // U.S.Department of Defence. –

08.10.2018. – Mode of access: https://www.defense.gov/explore/story/Article/1656016/national-defense-strategy-alliances-

and-partnerships/ (date of access: 12.06.2019). 437

Joint India-United States Statement on the Visit of Secretary of Defense Carter to India [Electronic resource] // U.S.

Department of Defence. – 08.12.2016. – Mode of access: https://dod.defense.gov/News/News-Releases/News-Release-

View/Article/1024228/joint-india-united-states-statement-on-the-visit-of-secretary-of-defense-carter/ (date of access:

12.06.2019). 438

India-United States Joint Statement on the Visit of Secretary of Defense Carter to India [Electronic resource] // U.S.

Embassy & Consulates in India. – December 8, 2016. – Mode of access: https://in.usembassy.gov/india-united-states-joint-

statement-visit-secretary-defense-carter-india-december-8-2016/ (date of access: 25.12.2018).

155

сотрудничества, а также укреплению оборонного потенциала Индии439. В 2016 г.

принято решение об учреждении пяти новых совместных рабочих групп: по

морским системам; воздушным системам; разведке, наблюдению и

рекогносцировке; химической и биологической защите. Диалоговые механизмы

включают также рабгруппы в области оборонной политики, закупок и

производства продукции, передовой технологической безопасности, по военному

сотрудничеству, совместную техническую группу, а также исполнительную

координационную межвидовую группу.

В 2005 г. в Нью-Дели состоялось подписание рамочного соглашения

«Новые параметры индийско-американских отношений в сфере обороны». В нем

были определены основные направления наращивания оборонного

взаимодействия в сферах торговли, совместных учений, подготовки кадров,

морской безопасности и борьбы с пиратством, а также обменов

военнослужащими. В июне 2015 г. его действие было продлено на 10 лет.

Со своими союзниками США заключают четыре «основополагающие»

соглашения: о логистической поддержке (Logistics Support Agreement (LSA)), о

совместимости систем связи и безопасности (Communications Interoperability and

Security Memorandum of Agreement (CISMOA)), о базовых обменах и

сотрудничестве (Basic Exchange and Cooperation Agreement (BECA))440

.

Индия и США имеют три подобных соглашения, модифицированных по

названию и наполнению с учетом требований индийской стороны. Договор о

защите военной информации 2002 г. (General Security Of Military Information

Agreement (GSOMIA)) регулирует обмен военными данными и их защиту.

Меморандум о взаимодействии в области тылового обеспечения 2016 г. (Logistics

Exchange Memorandum of Agreement (LEMOA)) позволяет Индии и США

использовать военные базы друг друга для технического обслуживания, ремонта

и дозаправки, но только после получения соответствующего разрешения властей

439

Brief on India-U.S. Relations [Electronic resource] // Ministry of External Affairs, Government of India. – June 2017. –

P. 4. – Mode of access: http://www.mea.gov.in/Portal/ForeignRelation/India_US_brief.pdf (date of access: 25.12.2018). 440

Pande A. Natural Allies? The India-US Relations from the Clinton Administration to the Trump Era [Electronic

resource] / A.Pande // Ifri, Center for Asian Studies, Asie.Visions. – December 2018. – No.104. – P. 26. – Mode of access:

https://www.ifri.org/sites/default/files/atoms/files/pande_natural_allies_india_us_2018.pdf (date of access: 01.03.2019).

156

(требуется для каждого отдельного случая). Соглашение о совместимости и

безопасности систем связи 2018 г. (Communications Compatibility and Security

Agreement (COMCASA)) регулирует обмен информацией и коммуникацию

военных двух стран по защищенным каналам связи с использованием

спецоборудования. В перспективе – соглашение о базовых обменах и

сотрудничестве (Basic Exchange and Cooperation Agreement (BECA)), которое

позволяет обмениваться геопространственными данными в режиме реального

времени.

Индия и США регулярно проводят военные учения. В ходе ежегодных

многосторонних маневров военно-морских сил «Малабар» (Malabar)

отрабатываются действия по оказанию гуманитарной помощи при стихийных

бедствиях в Индийском океане441. В 2015 г. после восьмилетнего перерыва к ним

присоединилась Япония. Регулярны тактические учения военно-воздушных сил

под названием «Ред Флэг» (Red Flag), а также «Коуп Индия» (Cope India). С

2004 г. проводятся маневры сил специального назначения «Юдх Абхьяс» (Yudh

Abhyas). Их цель состоит в совершенствовании навыков борьбы с вооруженными

формированиями и террористами. В 2019 г. Индия и США планируют первые

совместные межвидовые учения с участием сил специального назначения442

.

Торговля вооружениям является одним из наиболее перспективных

направлений сотрудничества. Индия – крупнейший в мире покупатель продукции

военного назначения. Руководство страны планирует вложить порядка 100 млрд

долл. США в закупку новых образцов с целью модернизации устаревших

арсеналов443. За десять лет, начиная с 2008 г., сумма двусторонних оборонных

441

Kronstadt K.A. India-U.S. Relations: Issues for Congress [Electronic resource] / K.A.Kronstadt, S.I.Akhtar //

Congressional Research Service. – 19.06.2017. – P. 17. – Mode of access: https://fas.org/sgp/crs/row/R44876.pdf (date of

access: 06.01.2019). 442

First Indo-US tri-services exercise likely to include Special Forces of both countries [Electronic resource] // The

Economic Times. – 14.10.2018. – Mode of access: https://economictimes.indiatimes.com/news/defence/first-indo-us-tri-

services-exercise-likely-to-include-special-forces-of-both-countries/articleshow/66204419.cms (date of access:

07.01.2019). 443

Kronstadt K.A. India-U.S. Relations: Issues for Congress [Electronic resource] / K.A.Kronstadt, S.I.Akhtar //

Congressional Research Service. – 19.06.2017. – P. 18. – Mode of access: https://fas.org/sgp/crs/row/R44876.pdf (date of

access: 06.01.2019).

157

контрактов выросла с чуть менее 1 до порядка 18 млрд долл. США444

.

Американские компании Lockheed Martin и Boeing изучают возможности

совместного производства на территории Индии усовершенствованных боевых

самолетов F-16 либо F/A-18445. В ноябре 2017 г. Индия подписала контракт на

закупку 145 сверхлегких гаубиц М777А2, которые производятся филиалом

британской компании BAE Systems в США446

. В июле 2018 г. американцы

одобрили продажу Индии 22 беспилотников Sea Guardian (стоимость оценивается

в 2 млрд долл. США)447

.

В соответствии с инициативой правительства Н.Моди «Производите в

Индии» (Make in India) изучаются приемлемые форматы контрактов по передаче

технологий. Проблема в том, что инициатива требует локализации производства

и, соответственно, нацелена на повышение конкурентоспособности местных

производителей военной техники путем создания партнерств, а не реализации

традиционных контрактов по поставке вооружений. Этой же логике следует

обновленная процедура оборонных закупок (Defense Procurement Procedure),

которая была утверждена индийскими властями в 2016 г. В данном контексте

американские аналитики считают приоритетной дальнейшую работу в рамках

«Инициативы в области оборонной технологии и торговли»448

.

Налажена антитеррористическая кооперация, включая обмен

разведданными и оперативное взаимодействие449. В 2010 г. была запущена

двусторонняя инициатива по сотрудничеству в борьбе с терроризмом (Counter-

Terrorism Cooperation Initiative). В ее исполнение объявлено о запуске диалогового

444

Indo-US defence trade may touch $18 bn this year [Electronic resource] // The Asian Age. – 21.02.2019. – Mode of

access: https://www.asianage.com/business/in-other-news/210219/indo-us-defence-trade-may-touch-18-bn-this-year.html

(date of access: 09.04.2019). 445

Kronstadt K.A. India-U.S. Relations: Issues for Congress [Electronic resource] / K.A.Kronstadt, S.I.Akhtar //

Congressional Research Service. – 19.06.2017. – P. 18. – Mode of access: https://fas.org/sgp/crs/row/R44876.pdf (date of

access: 06.01.2019). 446

Ibid. 447

Stone M. Exclusive: U.S. offers India armed version of Guardian drone – source [Electronic resource] / M.Stone //

Reuters. – 18.07.2018. – Mode of access: https://in.reuters.com/article/britain-airshow-india-drones/exclusive-u-s-offers-

india-armed-version-of-guardian-drone-sources-idINKBN1K8207 (date of access: 06.01.2019). 448

Grevatt J. India, US to strengthen Defence Technology and Trade Initiative [Electronic resource] / J.Grevatt // Jane‘s

360. – 19.07.2018. – Mode of access: https://www.janes.com/article/81885/india-us-to-strengthen-defence-technology-and-

trade-initiative (date of access: 25.12.2018). 449

Brief on India-U.S. Relations [Electronic resource] // Ministry of External Affairs, Government of India. – June 2017. –

P. 5. – Mode of access: http://www.mea.gov.in/Portal/ForeignRelation/India_US_brief.pdf (date of access: 25.12.2018).

158

механизма по проблематике внутренней безопасности, который включает шесть

профильных подгрупп. В декабре 2013 г. в Нью-Дели прошла индийско-

американская конференция глав полиции. В ноябре 2015 г. офицеры полиции

четырех индийских мегаполисов посетили США для изучения лучших практик по

поддержанию порядка в городах-миллионниках. Прорабатывается совместный

план мероприятий по тематике самодельных взрывных устройств. В 2016 г.

достигнута договоренность по обмену информацией о скрининге террористов. В

марте 2018 г. в Нью-Дели состоялось 15-ое заседание совместной рабочей группы

по контртеррору (Joint Working Group on Counter-Terrorism)450. Под особым

контролем – террористические группировки, действующие с территории

Пакистана и Афганистана. В качестве общих угроз обозначены Аль-Каида и

«Исламское государство». Однако американцы отмечают неготовность индийцев

к более интенсивной работе на данном направлении, объясняя такое поведение

сомнениями в истинных намерениях Вашингтона из-за традиционно тесных

связей с Пакистаном.

Администрация Д.Трампа выступает за дальнейшее углубление

сотрудничества с Индией, в том числе в Индийском океане451

. Такая установка

отчасти отражена в стратегии национальной безопасности США 2017 г., в

которой приветствуется «подъем» Индии в качестве «лидирующей глобальной

силы и сильного партнера в стратегической и оборонной областях»452

. В августе

2018 г. американцы предоставили Индии статус STA-1 (Strategic Trade

Authorization-1). В Азии он есть только у Японии и Республики Корея, сама же

Индия вошла в общий список под тридцать седьмым номером453

. STA-1

открывает доступ к высокотехнологичному экспорту в оборонной и

аэрокосмической областях. Примечательно, что для Индии было сделано

450

Joint Statement on the 15th

Meeting of the India-U.S. Working Group on Counterterrorism [Electronic resource] // U.S.

Department of State. – 27.03.2018. – Mode of access: https://www.state.gov/r/pa/prs/ps/2018/03/279587.htm (date of

access: 25.12.2018). 451

Smith J.M. Another First: U.S. and India to Hold 2+2 Dialogue in Delhi [Electronic resource] / J.M.Smith // The

Heritage Foundation. – 24.08.2018. – Mode of access: https://www.heritage.org/global-politics/report/another-first-us-and-

india-hold-22-dialogue-delhi (date of access: 07.01.2019). 452

The National Security Strategy of the United States of America. – December 2017. – P. 46. 453

India third Asian nation to get STA-1 status from USA [Electronic resource] // The Hindu. – 04.08.2018. – Mode of

access: https://www.thehindu.com/business/Economy/india-third-asian-nation-to-get-sta-1-status-from-

us/article24603607.ece (date of access: 07.01.2019).

159

исключение. США добавляют в этот список только участников четырех

экспортно-контрольных режимов: Режима контроля за ракетной технологией

(июнь 2016 г.), Вассенаарских договоренностей (декабрь 2017 г.), Австралийской

группы (январь 2018 г.) и Группы ядерных поставщиков. Из-за противодействия

Китая Индия пока не присоединилась только к ГЯП, где решения принимаются

консенсусом. Статус STA-1 сокращает количество лицензий, необходимых для

экспорта высокотехнологической продукции, и расширяет список лицензионных

исключений.

В марте 2018 г. Нью-Дели и Вашингтон договорились о командировании

индийского военного атташе в Бахрейн в Центральное командование военно-

морских сил США в целях налаживания диалога и координации в западной части

Индийского океана и Персидском заливе454. В 2017 г. Центральное командование

вооруженных сил США участвовало в разработке нового пятилетнего плана по

военному сотрудничеству с Индией в рамках соответствующей двусторонней

группы.

С приходом к власти в США Д.Трампа в официальный оборот начала

постепенно входить формулировка о «свободном и открытом Индо-

Тихоокеанского регионе»455

. «ИТР» перекрывает Азиатско-Тихоокеанский

регион, охватывая пространство от западного побережья Индии до западного

побережья США456. Расширяет географию и содержательное наполнение

американской концепции «порядка, основанного на правилах». Ключевые игроки

такого региона, по мнению американцев, – государства, придерживающиеся

либеральных ценностей, принципа свободы судоходства с акцентом на

безопасность основных морских торговых маршрутов457

. В их подаче главной

угрозой стабильности в Азии выступает Китай и его военно-политические

амбиции458, подкрепленные беспрецедентным ростом экономического потенциала

454

Smith J.M. Another First: U.S. and India to Hold 2+2 Dialogue in Delhi [Electronic resource] / J.M.Smith // The

Heritage Foundation. – 24.08.2018. – Mode of access: https://www.heritage.org/global-politics/report/another-first-us-and-

india-hold-22-dialogue-delhi (date of access: 07.01.2019). 455

The National Security Strategy of the United States of America. – December 2017. – Pp. 46-47. 456

Ibid. – P. 45-46. 457

Ibid. – P. 46-47. 458

Ibid. – P. 46.

160

и масштабными трансрегиональными инициативами (к примеру, «Один пояс,

один путь»). Администрация Д.Трампа сосредоточилась на продвижении

Четырехстороннего диалога в области безопасности (сокращенно – «четверка»

или «Quad») в составе США, Японии, Австралии и Индии459. Такой формат

призван консолидировать усилия крупнейших демократий Азии в бассейнах

Тихого и Индийского океанов по противодействию военному «подъему» Китая. В

середине декабря 2018 г. заместитель министра иностранных дел России

И.В.Моргулов выступил на третьем Форуме исследовательских центров России и

Индии в Москве, где обратил внимание на элементы «блокового мышления» в

индо-тихоокеанских стратегиях США и их союзников, которые препятствуют

открытому сотрудничеству и развитию государств АТР в угоду собственными

задачам460

.

Заведующий кафедрой востоковедения МГИМО МИД России

Д.В.Стрельцов также подчеркивает, что только время покажет жизнеспособность

новой концепции, стягивающей Индо-Тихоокеанское пространство в сферах

экономики и безопасности461

. В будущем «четверка», считает ученый, может

эволюционировать в широкий диалоговый формат, к которому будут

подключаться страны, обеспокоенные напористой линией Китая в региональных

и мировых делах462. Однако маловероятно, что американо-китайское

противостояние приведет к складыванию военных блоков. Даже региональные

союзники США – Вьетнам, Сингапур и Филиппины – проявляют осторожность,

предпочитая не брать на себя обязательств, которые Китай может трактовать как

недружественные. Главной же проблемой, по мнению Д.В.Стрельцова, является

непредсказуемость политики Д.Трампа. Неопределенность порождает сомнения в

приверженности действующей администрации ранее взятым обязательствам,

459

The National Security Strategy of the United States of America. – December 2017. – P. 46. 460

Выступление заместителя Министра иностранных дел России И.В.Моргулова на III Форуме исследовательских

центров России и Индии, Москва, 13 декабря 2018 года [Электронный ресурс] // Министерство иностранных дел

Российской Федерации. – 13.12.2018. – Режим доступа: http://www.mid.ru/web/guest/maps/in/-

/asset_publisher/EpJ5G4lcymvb/content/id/3440956 (дата обращения: 12.06.2019). 461

Стрельцов Д.В. Индо-Тихоокеанский регион как новая реальность глобальной системы международных

отношений / Д.В.Стрельцов // Международная жизнь. – 2018. – №9. – С. 67-68, 72. 462

Там же. – С. 73.

161

независимо от их комплиментарности со стратегическими интересами азиатских

государств463

.

В своем выступление на конференции «Шангри-Ла Диалог» в Сингапуре

1 июня 2018 г. Н.Моди обозначил подходы Индии к упомянутым вопросам464

.

Особый акцент премьер-министр Индии сделал на обеспечении коллективной

безопасности и наращивании сотрудничества посредством таких форумов, как

Военно-морской симпозиум стран Индийского океана и Ассоциация стран

регионального сотрудничества стран Индийского океана. Одна из ключевых задач

состоит в том, чтобы обеспечить беспрепятственное и мирное использование

транзитных маршрутов региона. Н.Моди использовал акроним SAGAR (Security

and Growth for All in the Region) для описания основополагающего принципа

восточного вектора внешней политики современной Индии, в частности в

отношении АСЕАН, Японии, Республики Корея, Австралии и Новой Зеландии.

Подчеркнул совпадение видения с США «Индо-Тихоокеанского региона» как

«открытого, стабильного, безопасного и процветающего»465

. Одновременно

отметил богатую палитру связей, объединяющих Индию и Китай в контексте

динамичного роста экономик обеих стран и обеспечения спокойствия на границе.

Подчеркнул, что крепкие и стабильные отношения Индии с Китаем являются

важным фактором мира и прогресса в глобальном масштабе.

Сам «Индо-Тихоокеанский регион» Н.Моди охарактеризовал как

«свободный, открытый и инклюзивный»466. Он включает не только прибрежные

государства, но и других заинтересованных игроков. За АСЕАН признается

центральная роль в «ИТР», в том числе в построении архитектуры региональной

безопасности. Процветание премьер-министр Индии обозначил через

определение и построение «всеобщего порядка, основанного на правилах»467

:

463

Стрельцов Д.В. Индо-Тихоокеанский регион как новая реальность глобальной системы международных

отношений / Д.В.Стрельцов // Международная жизнь. – 2018. – №9. – С. 73. 464

Prime Minister‘s Keynote Address at Shangri La Dialogue (June 01, 2018) [Electronic resource] // Ministry of External

Affairs, Government of India. – 01.06.2018. – Mode of access: https://www.mea.gov.in/Speeches-

Statements.htm?dtl/29943/Prime+Ministers+Keynote+Address+at+Shangri+La+Dialogue+June+01+2018 (date of access:

04.02.2019). 465

Ibid. 466

Ibid. 467

Ibid.

162

уважение к суверенитету и территориальной целостности, равенство всех

государств независимо от размера и мощи, приоритетность диалоговых

механизмов и принципа консенсуса, приверженность обязательствам и

верховенству права. Необходим равный доступ к общим морским и воздушным

пространствам, который бы был законодательно закреплен и защищал свободу

судоходства и торговли, мирное разрешение споров. Н.Моди высказался в

поддержку глобализации, Всестороннего регионального экономического

партнерства (ВРЭП), взаимосвязанности и наращивания сотрудничества в Азии

на основе общих ценностей и интересов. Особо подчеркнул, что Индия стремится

к стабильности и миру в «ИТР» как залогу поступательного развития всех стран

региона. Ее дружественные связи не имеют целью создание альянсов ради

сдерживания. Н.Моди обозначил пять принципов, на основе которых Индия

выстраивает межгосударственное взаимодействие: уважение, диалог,

сотрудничество, мир и процветание.

Что касается «Quad» в его втором издании468, индийцы настаивают на том,

что этот формат – всего лишь консультативный механизм, который отражает

изменения в природе дипломатии. Они выражаются в том, что свои национальные

интересы современные акторы структурируют и реализуют через многостороннее

взаимодействие469. «Quad» как раз является примером такого нового формата с

участием Индии, площадкой для обмена идеями по продвижению сотрудничества

в сферах, представляющих взаимный интерес: морская безопасность,

нераспространение и борьба с терроризмом. Примечательно, что индийские

должностные лица в официальных заявлениях, коих немного, обычно называют

«Quad» не четырехсторонним форумом, а консультациями Индии и Австралии,

Японии, США по проблематике «Индо-Тихоокеанского региона». Такой подход

468

Диалоговый механизм был перезапущен в ноябре 2017 г. после встречи официальных должностных лиц США,

Японии, Австралии и Индии «на полях» Восточноазиатского саммита в Маниле (Филиппины). Формат был

инициирован в 2007 г. премьер-министром Японии С.Абе. Однако не получил развития в связи с протестом Китая

и односторонним выходом Австралии после вступления в должность нового премьер-министра К.Радда. – См.:

Barker Gale J. The Quadrilateral Security Dialogue and the Maritime Silk Road Initiative [Electronic resource] / J.Barker

Gale, A.Shearer // CSIS Briefs. – March 2018. – P.2. – Mode of access: https://csis-prod.s3.amazonaws.com/s3fs-

public/publication/180717_GaleShearer_QuadSecurityDialogue.pdf (date of access: 12.06.2019). 469

Question No.1930 Security Partnership with USA, Japan and Australia [Electronic resource] // Ministry of External

Affairs, Government of India. – 04.01.2018. – Mode of access: https://www.mea.gov.in/rajya-

sabha.htm?dtl/29322/question+no1930+security+partnership+with+usa+japan+and+australia (date of access: 09.03.2019).

163

объясняется желанием Нью-Дели избежать намеков на антикитайскую

направленность мероприятий «четверки».

Свое участия в «Quad» индийцы обосновывают следующим образом470

.

Во-первых, «четверка» для Индии – это круг единомышленников, равноправных

партнеров. Данный формат позволяет выправить дисбаланс сил в Азии в пользу

Индии таким образом, чтобы ее интересы не оказались заложником китае- либо

американоцентричных проектов471. Во-вторых, как показано выше, дефиниция

«Индо-Тихоокеанского региона» у Нью-Дели гораздо шире и имеет ярко

выраженное континентальное измерение. Она включает не только пространства

Тихого и Индийского океанов, но и прибрежную Африку и Азию, признает

центральную роль АСЕАН472. Из «четверки» такой подход очень близок Японии,

продвигающей совместно с индийцами новый проект – Азиатско-Африканский

коридор роста. У Индии «ИТР» пронизан мириадами взаимосвязей, является

свободным, открытым, процветающим и инклюзивным для всех

заинтересованных в партнерских отношениях стран, не исключая Китай.

Американское видение «ИТР», напротив, сфокусировано на вопросах

обеспечения морской безопасности. Символично в этой связи переименование в

мае 2018 г. Тихоокеанского командования вооруженных сил США в Индо-

Тихоокеанское473. В середине апреля 2019 г. для реализации поставленных

премьер-министром Н.Моди задач в МИД Индии было создано новое

подразделение – Индо-Тихоокеанский департамент474

. Его лично курирует

470

Panda J. India‘s Continental Connect on Indo-Pacific and Quad 2.0 [Electronic resource] / J.Panda // East-West Center.

– 26.09.2018. – Mode of access: https://www.eastwestcenter.org/publications/indias-continental-connect-indo-pacific-and-

quad-20 (date of access: 08.01.2019). 471

Unnikrishnan N. Indian Approaches to Multilateral Cooperation and Institutions in Eurasia [Electronic resource] /

N.Unnikrishnan, U.Purushothaman // Valdai Discussion Club. – Valdai Papers #98. – January 2019. – P.9. – Mode of

access: http://valdaiclub.com/files/21953/ (date of access: 12.06.2019). 472

Panda J. India‘s Continental Connect on Indo-Pacific and Quad 2.0 [Electronic resource] / J.Panda // East-West Center.

– 26.09.2018. – Mode of access: https://www.eastwestcenter.org/publications/indias-continental-connect-indo-pacific-and-

quad-20 (date of access: 08.01.2019); Raghavan P.S. A Collaborative Approach to Indo-Pacific Security [Electronic

resource] / P.S.Raghavan // Valdai Duscussion Club. – 23.11.2018. – Mode of access: http://valdaiclub.com/a/highlights/a-

collaborative-approach-to-indo-pacific-security/ (date of access: 12.06.2019). 473

Ali I. In symbolic nod to India, U.S. Pacific Command changes name [Electronic resource] / I.Ali // Reuters. – May 30,

2018. – Mode of access: https://www.reuters.com/article/us-usa-defense-india/in-symbolic-nod-to-india-u-s-pacific-

command-changes-name-idUSKCN1IV2Q2 (date of access: 09.01.2019). 474

Bagchi I. In a show of intent, External Affairs Ministry sets up Indo-Pacific wing [Electronic resource] / I.Bagchi // The

Times of India. – 14.04.2019. – Mode of access: https://timesofindia.indiatimes.com/india/in-a-show-of-intent-external-

affairs-ministry-sets-up-indo-pacific-wing/articleshow/68880720.cms (date of access: 15.04.2019).

164

С.Джайшанкар475, который был назначен министром иностранных дел Индии по

итогам формирования в мае 2019 г. нового правительства во главе с Н.Моди.

В-третьих, Индия подчеркивает, что ее участие в «четверке» является следствием

новых реалий, где важную роль играют морская безопасность, взаимосвязанность,

свобода судоходства, «основанный на правилах порядок» и международное

право. Согласно пресс-релизу, опубликованному по итогам консультаций в

Маниле в декабре 2017 г., приоритетом для Индии служит последовательная

реализация политики «Действуй на Востоке»476. Безопасность на море индийцы

предпочитают обсуждать с китайцами в рамках двустороннего диалога по

морской проблематике. Его второе заседание состоялось 13 июля 2018 г. в

Пекине477. Нью-Дели избегает позиционирования «четверки» в качестве нового

альянса в регионе Индийского океана. Подчеркивает, что рассматривает данный

формат исключительно как одну из многих консультативных площадок для

поиска эффективных подходов к обеспечению национальных интересов478

.

Выводы. Индийско-американское сотрудничество в области обороны и

безопасности последовательно расширяется, особенно его правовая база. Это

вторая ключевая сфера двустороннего взаимодействия, потому что она нацелена

на налаживание и повышение оперативной совместимости как военной техники,

так и вооруженных сил двух стран в противодействии общим вызовам и угрозам.

Знаковым стал 2016 г., когда американцы предоставили Индии статус «основного

партнера в области обороны». В 2018 г. администрация Д.Трампа включила

Индию (хотя она не входит в Группу ядерных поставщиков) в список Strategic

475

Roy S. S Jaishankar keeps EU, UN under his charge, MoS gets West Asia [Electronic resource] / S.Roy // The Indian

Express. – 05.06.2019. – Mode of access: https://indianexpress.com/article/india/s-jaishankar-keeps-eu-un-under-his-

charge-mos-gets-west-asia-5765490/ (date of access: 12.06.2019). 476

India-Australia-Japan-U.S. Consultations on Indo-Pacific (November 12, 2017) [Electronic resource] // Ministry of

External Affairs. Government of India. – Mode of access: https://mea.gov.in/press-

releases.htm?dtl/29110/IndiaAustraliaJapanUS_Consultations_on_IndoPacific_November_12_2017 (date of access:

10.01.2019). 477

Second India-China Maritime Affairs Dialogue [Electronic resource] // Ministry of External Affairs, Government of

India. – 13.07.2018. – Mode of access: https://mea.gov.in/press-

releases.htm?dtl/30048/Second_IndiaChina_Maritime_Affairs_Dialogue (date of access: 10.01.2019). 478

Mishra V. India‘s understanding of the Quad & Indo-Pacific: distinct narrative or a flawed one? [Electronic resource] /

V.Mishra // Observer Research Foundation. – 19.03.2019. – Mode of access: https://www.orfonline.org/expert-

speak/indias-understanding-of-the-quad-indo-pacific-distinct-narrative-or-a-flawed-one-49068/ (date of access:

17.05.2019).

165

Trade Authorization-1, который открывает доступ к высокотехнологичному

экспорту в оборонной и аэрокосмической областях. Среди азиатских государств в

эту категорию входят только договорные союзники США.

В ходе регулярных двусторонних и многосторонних совместных учений

разных родов войск отрабатываются маневры, в том числе в водах Индийского

океана. Индия также участвует в Четырехстороннем диалоге в области

безопасности вместе с США, Японией и Австралией. Однако позиционирует свое

присутствие там как элемент многосторонней дипломатии, необходимый для

обмена мнениями по актуальным вопросам региональной и глобальной повестки

дня. Индийское видение т.н. «Индо-Тихоокеанского региона» также отлично от

блокового американского. Скорее, оно связано с расширением взаимовыгодного

сотрудничества государств Индийского и Тихого океанов на основе их

исторически тесных связей.

Таким образом, если администрация Дж.Буша-младшего пошла на

беспрецедентные исключения для Индии в ядерной энергетике и подготовило

базу для расширения сотрудничества в сфере обороны и безопасности, то при

Б.Обаме и Д.Трампе курс не претерпел кардинальных изменений, были

предприняты новые решительные шаги, главным образом, в военно-технической

сфере. По мнению американских администраций, именно эти треки являются

ключевыми для наращивания потенциала Индии и формирования благоприятного

для них баланса сил в Азии.

Индийская позиция состоит в том, что Китай, как и Индию, невозможно

сдерживать. Отношения Индии с обеими странами отличаются

самодостаточностью, необходимой для того, чтобы играть конструктивную роль в

региональных делах. Это эффективнее, чем оглядываться на связи партнеров с

Китаем либо США. Практически одновременный «подъем» Индии и Китая не

означает неизбежности столкновения их позиций и интересов. Напротив, в Азии

достаточно места для обеих великих держав. Прочность партнерских связей

Индии и США обусловлена совпадающими интересами – экономическими и

166

политическими. США – источник высоких технологий для Индии, крупный

инвестор, важнейший партнер в международных делах.

Индийцы также не приемлют постановку вопроса в том ключе, что из-за

размывания доминирующих позиций США их место в будущем займет Китай, не

считают правильной логику замещения гегемонов как в теории перехода власти.

Индийцы выступают за многополярность и взаимовыгодное сотрудничество не в

ущерб связям с другими партнерами. В интересах крупных держав, по их

мнению, – мир без жесткой иерархии, который бы отражал реальное

распределение власти и могущества. Это лучшая гарантия стабильности и

безопасности в будущем. Сама реальность вынуждает политические элиты

крупных развитых стран, включая США, постепенно двигаться в этом

направлении, поскольку существующие международные структуры и

организации не учитывают интересов новых быстроразвивающихся государств.

167

ГЛАВА 3. ПРАКТИЧЕСКАЯ КОНЦЕПТУАЛИЗАЦИЯ КИТАЙСКОГО

ФАКТОРА В ИНДИЙСКО-АМЕРИКАНСКИХ ОТНОШЕНИЯХ

3.1. Китай во внешней политике современной Индии: потенциал

и ограничители сотрудничества в двустороннем формате,

на региональном и глобальном уровнях

Отношения Индии и Китая исторически носят противоречивый

характер, одновременно сочетая в себе элементы сотрудничества,

соперничества и конфликта. Эта динамика проявляется, с одной стороны, в

обоюдном стремлении преодолеть имеющиеся противоречия и

способствовать поступательному развитию двусторонних связей в разных

областях. С другой стороны, в усиливающейся конкуренции за лидерство в

Азии, одном из ключевых центров мировой экономики и геополитики. На

глобальном уровне обе страны объединяют схожие интересы, включая

ориентацию на движение вперед и процветание своих наций479

.

Индия стала первым государством вне социалистического лагеря,

признавшим Китайскую Народную Республику480

. Напряженность создала

череда пограничных конфликтов 1960-х гг., прежде всего, поражение Индии

в войне 1962 г. Только в 1978 г. Индия и Китай официально возобновили

экономические отношения. В 1984 г. подписано соглашение о режиме

наибольшего благоприятствования. В 2017-2018 ф.г. объем двусторонней

торговли достиг наивысшего показателя в 89,7 млрд долл. США481. Китай

стал крупнейшим торговым партнером Индии, обогнав Соединенные Штаты

Америки (74,5 млрд долл. США482

). Вместе с тем по состоянию на 2017-

2018 ф.г. дефицит торгового баланса Индии с Китаем вырос до 63 млрд долл.

479

Viswanathan R. International relations and India‘s foreign policy [Electronic resource] / R.Viswanathan //

Ministry of External Affairs, Government of India. – 29.04.2019. – Mode of access:

https://www.mea.gov.in/distinguished-lectures-detail.htm?816 (date of access: 01.05.2019). 480

Дипотношения между двумя странами были установлены 1 апреля 1950 г. – См.: India – China Political

Relations [Electronic resource] // Embassy of India in Beijing, China. – Mode of access:

http://indianembassybeijing.in/political-relation.php (date of access: 04.11.2018). 481

Export Import Data Bank. Total Trade: Top countries [Electronic resource] // Department of Commerce, Ministry

of Commerce and Industry, Government of India. – Year 2017-2018. – Mode of access: https://commerce-

app.gov.in/eidb/iecnttopn.asp (date of access: 01.05.2019). 482

Ibid.

168

США, согласно китайской статистике – до 57,86 млрд долл. США

(в 2016-2017 ф.г. – 51 млрд долл. США)483

.

Наиболее сложные двусторонние вопросы: пограничный, тибетский и

водный484

. В 1993 г. в ходе визита премьер-министра Индии Н.Рао в Китай

было подписано соглашение о поддержании мира и спокойствия на линии

фактического контроля. В 2003 г. – декларация о принципах отношений и

всеобъемлющего сотрудничества, назначены специальные представители по

пограничному урегулированию. В апреле 2005 г. двусторонние отношения

были выведены на уровень «стратегического кооперационного партнерства

ради мира и процветания»485486

. Подписано соглашение о политических

параметрах и руководящих принципах урегулирования индийско-китайского

пограничного вопроса487

, переговорный процесс в рамках которого должен

совместить пакетное решение и секторальный подход488

.

Западный участок границы – высокогорье Аксай Чин, которое перешло

под контроль китайцев после поражения Индии в войне 1962 г. Индия

обвиняет Китай в незаконной оккупации территорий общей площадью

483

Export Import Data Bank. Total Trade: Top countries [Electronic resource] // Department of Commerce, Ministry

of Commerce and Industry, Government of India. – Year 2017-2018, Year 2016-2017. – Mode of access:

https://commerce-app.gov.in/eidb/iecnttopnq.asp (date of access: 01.05.2019); India Holds Talks on Trade Deficit

with China [Electronic resource] // NDTV. – 22.01.2019. – Mode of access: https://www.ndtv.com/business/india-

holds-talks-on-trade-deficit-with-china-1981631 (date of access: 13.03.2019). 484

Лунев С.И. Южная Азия и Китай / С.И.Лунев // Китай в XXI веке: глобализация интересов безопасности /

Отв. ред. Г.И.Чуфрин. – Москва: Наука, 2007. – С. 288-312. 485

Joint Statement of the Republic of India and the People‘s Republic of China [Electronic resource] // Ministry of

External Affairs, Government of India. – 11.04.2005. – Mode of access: https://www.mea.gov.in/bilateral-

documents.htm?dtl/6577/Joint_Statement_of_the_Republic_of_India_and_the_Peoples_Republic_of_China (date of

access: 04.11.2018). 486

В 2015 г. определение было расширено до «тесного партнерства в области развития». – См.: Joint

Statement between the India and China during Prime Minister's visit to China [Electronic resource] // Ministry of

External Affairs, Government of India. – 15.05.2015. – Mode of access: https://www.mea.gov.in/bilateral-

documents.htm?dtl/25240/Joint_Statement_between_the_India_and_China_during_Prime_Ministers_visit_toChina

(date of access: 04.11.2018). 487

Agreement between the Government of the Republic of India and the Government of the People‘s Republic of

China on the Political Parameters and Guiding Principles for the Settlement of the India-China Boundary Question

[Electronic resource] // Ministry of External Affairs, Government of India. – 11.04.2005. – Mode of access:

https://www.mea.gov.in/bilateral-

documents.htm?dtl/6534/Agreement+between+the+Government+of+the+Republic+of+India+and+the+Government

+of+the+Peoples+Republic+of+China+on+the+Political+Parameters+and+Guiding+Principles+for+the+Settlement

+of+the+IndiaChina+Bou (date of access: 28.10.2018). 488

Panda J.P. Future of India-China Boundary: Leadership Holds the Key? / J.P.Panda // Strategic Analysis. – 2015.

– Vol.39, Iss.3. – P. 287.

169

порядка 38 тыс. км2 в Ладакхе, северной части Кашмира

489. Срединный или

центральный сектор границы проходит по штату Сикким, который вошел в

состав Индии в 1975 г. Китай признал его индийским. Расхождения по

данному участку незначительны. Восточный сектор включает индийский

штат Аруначал-Прадеш. Его китайцы считают «Южным Тибетом» и не

признают «линию Макмагона», которую в 1914 г. согласовали британцы с

тибетцами в качестве границы Британской Индии. Претендуют на

значительную часть этого штата размером 90 тыс. км2 к югу от «линии

Макмагона»490

. Соответственно, пакетное решение лежит в основе

притязаний Китая, который оспаривает принадлежность Индии территорий

штата Аруначал-Прадеш. Особенно ее контроль над местечком Таванг,

важным с точки зрения реинкарнации Далай-ламы. Индийцы настаивают на

секторальном подходе, стремясь убедить китайцев пересмотреть позицию по

Аксай Чину без уступок с индийской стороны по Аруначал-Прадешу. Индия

настаивает на признании Китаем «линии Макмагона» в качестве

государственной границы между Индией и Тибетом.

Однако достичь согласия по линии фактического контроля пока не

удалось. Помимо переговоров на уровне спецпредставителей, с 2012 г.

проходят заседания т.н. рабочего механизма консультаций и координации по

пограничному вопросу. Сложность делимитации и демаркации западного и

восточного участков определяется постоянными нарушениями пограничного

режима. Несмотря на неоднократные заявления о заинтересованности в

скорейшем урегулировании данного вопроса, в обеих столицах исходят из

того, что он не должен препятствовать поступательному наращиванию всего

спектра двусторонних связей. Индия видит в Китае ключевого партнера,

одного из наиболее перспективных инвесторов. По этой причине

пограничный вопрос и связанные с ним раздражители выведены в отдельный

трек за рамки обычной повестки дня.

489

Белокреницкий В.Я. Южная Азия в мировой политике / В.Я.Белокреницкий, В.Н.Москаленко,

Т.Л.Шаумян. – Москва: Международные отношения, 2003. – С. 169. 490

Там же.

170

Отдельного внимания заслуживает двухмесячный всплеск

напряженности в индийско-китайских отношениях в середине июня 2017 г. в

связи с сооружением Китаем дороги на плато Доклам, которое пересекает

китайско-бутанская граница. Именно в этом участке ее оспаривают обе

стороны. Возвышенность расположена к северу от коридора Силигури (его

называют «куриным горлышком»). Он соединяет семь северо-восточных

штатов Индии с ее центральной частью. Если бы Китай установил здесь свой

контроль, то он бы изолировал 45 млн индийцев на территории,

сопоставимой по размерам с Великобританией.

На дорожные работы обратил внимание патруль королевской армии

Бутана, где действия китайцев расценили как нарушение статуса-кво. В

результате по просьбе бутанцев к пограничному району выдвинулись

индийские военные491. В соответствии с договором о дружбе 1949 г. Индия и

гималайское королевство имеют «особые» связи. Документ (обновлен в

феврале 2007 г.492

) позволяет Индии оказывать определяющее влияние на

внешнюю и оборонную политику Бутана493

. В статье 2 говорится о том, что

оба правительства «обязуются тесно сотрудничать по вопросам,

затрагивающим их национальные интересы. […] обязуются не допустить

использоание своей территории для действий, наносящих вред национальной

безопасности и интересу другой стороны»494

. 73-дневное противостояние

армий Индии и Китая завершилось отводом войск 28 августа 2017 г.495

,

491

Josy J. What is the Doklam issue all about? [Electronic resource] / J.Josy // The Hindu. – 27.01.2018. – Mode of

access: https://www.thehindu.com/news/national/what-is-the-doklam-issue-all-about/article22536937.ece (date of

access: 02.03.2019). 492

India-Bhutan relations [Electronic resource] // Ministry of External Affairs, Government of India. – 24.12.2018.

– P.1. – Mode of access: http://www.mea.gov.in/Portal/ForeignRelation/Country_brief_Bhutan_December_2018.pdf

(date of access: 12.06.2019). 493

Алаев Л.Б. История Индии: учеб. для вузов / Л.Б.Алаев, А.А.Вигасин, А.Л.Сафронова. – Москва: Дрофа,

2010. – С. 523. 494

India-Bhutan Friendship Treaty [Electronic resource] // Ministry of External Affairs, Government of India. – P.1.

– Mode of access: https://mea.gov.in/Images/pdf/india-bhutan-treaty-07.pdf (date of access: 12.06.2019). 495

Ranjan A. India-Bhutan: Affirming 50 Years of Relationship [Electronic resource] / A.Ranjan, L.Ravindran //

ISAS Working Paper. – No.310. – 07.11.2018. – P. 7. – Mode of access: https://www.isas.nus.edu.sg/wp-

content/uploads/2018/11/ISAS-Working-Paper-310-India-Bhutan-Affirming-50-Years-of-Relationship.pdf (date of

access: 12.06.2019).

171

несмотря на риторику о готовности обеих сторон прибегнуть в случае

необходимости к решительным действиям496

.

Дипломатические отношения между Бутаном и Китаем не

установлены. Тем не менее, 22-24 июля 2018 г. Бутан посетил заместитель

министра иностранных дел Китая Кун Сюанью и провел переговоры с

руководством страны. Если в пресс-релизе Министерства иностранных дел

Бутана лишь лаконично констатируется факт встречи497, то в сообщении для

прессы Министерства иностранных дел Китая детально излагаются оценки

участников498. Приводятся слова высокопоставленных должностных лиц

Бутана о том, что дружба двух стран может служить моделью

взаимоотношений крупных государств с небольшими. Отмечается, что

«бутанская сторона восхищена достижениями Китая в области развития и

приветствует позитивные результаты инициативы Председателя Си

Цзиньпина «Один пояс, один путь». Бутанская сторона высоко ценит вклад

Китая в укрепление мира во всем мире, процветание и развитие и с радостью

наблюдает за тем, как Китай играет более весомую роль на международной

арене. Бутан […] готов к поддержанию контактов с китайской стороной по

тематике двусторонних отношений и пограничному вопросу»499

.

В соответствии с соглашением о торговле и связях с Тибетским

районом Китая 1954 г. Индия признала Тибет частью Китая500. В его

преамбуле были зафиксированы пять принципов («панча шила») отношений

двух государств: взаимное уважение территориальной целостности и

суверенитета, ненападение, невмешательство во внутренние дела, равенство

496

Sharma G. Doklam Chinese Territory, India Should Have Learnt Lessons: China [Electronic resource] /

G.Sharma // The Quint. – 26.03.2018. – Mode of access: https://www.thequint.com/news/politics/no-such-thing-as-

changing-status-quo-in-chinese-doklam-china (date of access: 02.03.2019). 497

Press Release. Vice Foreign Minister of the People‘s Republic of China Visits Bhutan [Electronic resource] //

Ministry of Foreign Affairs, Royal Government of Bhutan. – 23.07.2018. – Mode of access:

https://www.mfa.gov.bt/wp-content/uploads/2018/07/PR-2016-Rev.pdf (date of access: 12.06.2019). 498

Vice Foreign Minister Kong Xuanyou Visits Bhutan [Electronic resource] // Ministry of Foreign Affairs of the

People‘s Republic of China. – 24.07.2018. – Mode of access:

https://www.fmprc.gov.cn/mfa_eng/wjbxw/t1580397.shtml (date of access: 12.06.2019). 499

Ibid. 500

Белокреницкий В.Я. Южная Азия в мировой политике / В.Я.Белокреницкий, В.Н.Москаленко,

Т.Л.Шаумян. – Москва: Международные отношения, 2003. – С. 44.

172

и взаимная выгода и, наконец, мирное сосуществование501

. Антикитайские

восстания 1959 г. привели к ликвидации тибетской автономии и побегу в

Индию Далай-ламы. Предоставление ему убежища Пекин расценил как

пособничество лидеру мятежников. Осенью 1959 г. на границе Индии и

Китая фиксировались крупные столкновения, несмотря на попытки индийцев

помешать раскручиванию очередного витка напряженности502

. С точки

зрения китайцев, тибетский вопрос по-прежнему остается козырем, которым

может воспользоваться Индия, чтобы в нужный момент надавить на Китай,

учитывая его тесную связь с пограничной проблематикой.

В марте 2011 г. Далай-лама XIV принял решение сложить

политические полномочия и передать их премьер-министру Тибетского

правительства в изгнании, коим в апреле того же года был избран Лобсанг

Сангай, выпускник Делийского и Гарвардского университетов. Одни

расценили данный шаг как размывание института Далай-ламы, другие

посчитали это решение правильным для определения политического

будущего Тибета и тибетцев. Далай-лама XIV по-прежнему является высшим

авторитетом для тибетских буддистов в духовных вопросах, участвует в

заседаниях правительства. Однако, не обладая официальной властью,

действует как частное лицо.

В Индии проживает около 100 тыс. тибетцев, многие из которых

покинули родину начиная с 1959 г. Проблема в том, что сплоченность

тибетской общины как в Индии, так и в мире в целом зиждется на харизме

нынешнего Далай-ламы. Официальный Пекин считает, что его реинкарнация

должна соответствовать сложившимся религиозным ритуалам, законам и

правилам, а сам титул «Далай-лама» будет предоставлен китайскими

501

Agreement between the Republic of India and the People‘s Republic of China on trade and intercourse between

Tibet Region of China and India [1954] [Electronic resource] // Indian Treaty Series. – 29.04.1954. – Mode of

access: http://www.commonlii.org/in/other/treaties/INTSer/1954/5.html (date of access: 12.06.2019). 502

Белокреницкий В.Я. Южная Азия в мировой политике / В.Я.Белокреницкий, В.Н.Москаленко,

Т.Л.Шаумян. – Москва: Международные отношения, 2003. – С. 49.

173

властями503

. Пока неясно, как поведут себя недружественно настроенные в

отношении Китая члены индийской тибетской общины. По словам Далай-

ламы XIV, любой назначенный Китаем преемник не будет пользоваться

доверием и уважением504

.

Китайский подход направлен на развитие экономических связей Тибета

с соседними регионами страны, в том числе путем его подключения к сети

уже созданных и новых инфраструктурных проектов505

. Тибет является

важным районом для инициативы «Один пояс, один путь». Запланировано

сооружение железной дороги Сычуань – Тибет (должна соединить Лхасу с

Чэнду), которая представляет собой ответвление железнодорожной линии

Лхаса – Шигацзе у границы с Непалом. Данный момент беспокоит Индию,

поскольку активное инфраструктурное строительство в Тибетском

автономном районе предоставляет НОАК стратегическое преимущество.

Положение Тибетского нагорья в самом центре Азии позволяет Китаю

использовать его в качестве буферной зоны в отношении своих

соседей – Индии, Непала и Бангладеш. Тибет также богат природными

ресурсами, к примеру, запасами урана.

Еще один важный вопрос касается принадлежности водных ресурсов

Тибета, откуда берут начало бассейны крупнейших рек Восточной, Южной и

Юго-Восточной Азии. У Китая есть масштабный проект изменения стока

западных рек с юго-запада страны на север, в ее более засушливые районы.

Эта инициатива – часть грандиозного проекта по переброске с юга на север

вод р. Янцзы, который был инициирован еще в 1952 г. Мао Цзэдуном, но

одобрение получил только в декабре 2002 г. Проект включает три ветки –

503

Foreign Ministry Spokesperson Lu Kang's Regular Press Conference on May 26, 2017 [Electronic resource] //

Ministry of Foreign Affairs of the People‘s Republic of China. – 26.05.2017. – Mode of access:

https://www.fmprc.gov.cn/mfa_eng/xwfw_665399/s2510_665401/t1465639.shtml (date of access: 12.06.2019). 504

The Dalai Lama. Messages. Reincarnation [Electronic resource] / The Dalai Lama // His Holiness The 14th

Dalai

Lama of Tibet. – 24.09.2011. – Mode of access: https://www.dalailama.com/messages/retirement-and-

reincarnation/reincarnation (date of access: 12.06.2019); Das K.N. Exclusive: Dalai Lama contemplates Chinese

gambit after his death [Electronic resource] / K.N.Das, S.Kataria // Reuters. – 18.03.2019. – Mode of access:

https://www.reuters.com/article/us-china-tibet-dalai-lama-exclusive/exclusive-dalai-lama-contemplates-chinese-

gambit-after-his-death-idUSKCN1QZ1NS (date of access: 12.06.2019). 505

Wang Jiawei. The historical status of China‘s Tibet / Wang Jiawei, Nyima Gyaincain. – China Intercontinental

Press, 2001. – Pp. 303-311.

174

восточную, центральную и западную. Соответственно, предметом

беспокойства для индийцев служит западный канал, а именно судьба

Брахмапутры. Если ее сток будет изменен, то большая часть северо-востока

Индии рискует оказаться в плену засух. Эксперты обращают внимание на

сообщения о намерениях китайцев приступить к реализации

гидроэнергетических проектов на р. Брахмапутра, в том числе с применением

ядерных взрывов малой мощности506. Возможны и обратные ситуации –

наводнения в случае повреждения дамб. В 2000 г. северо-восток Индии был

затоплен в результате прорыва плотины в Тибете.

В ответ Индия приступила к реализации на северо-востоке страны

(прежде всего, в штате Аруначал-Прадеш) масштабных гидротехнических

проектов. При возникновении спорных ситуаций с соседями наличие

развитой инфраструктуры позволяет апеллировать к праву так называемого

существующего использования («prior use»), которое отдает приоритет

действующим системам водопользования. Основными препятствиями на

пути реализации таких инициатив являются бюрократические проволочки,

связанные с получением необходимых разрешений регулирующих органов

(как на общенациональном, так и на региональном уровнях), зачастую

неблагосклонное общественное мнение, а также отсутствие должной

инфраструктуры (как правило, дорог и распределительных сетей) и затяжной

процесс строительства507

.

Правительство Индии дало понять, что не возражает против русловых

проектов, пока они не затрагивают нормальный приток вод в Индию.

Меморандум об обмене гидрологической информацией охватывает только

сведения во время дождливого сезона, выполняя тем самым частную задачу

предотвращения наводнений и эвакуации людей508. Соответственно,

506

Panda J.P. India-China Relations: Politics of Resources, Identity and Authority in a Multipolar World Order /

J.P.Panda. – London, New York: Routledge, 2018. – P. 68. 507

Свинарчук Т.О. Трансграничные реки Индии и Китая: проблемы совместного использования вод /

Т.О.Свинарчук // Водные ресурсы Индии: экономические, политические, социальные аспекты. Материалы

научной конференции. – Москва: ИВ РАН, 2015. – С. 257. 508

Memorandum of Understanding between the Ministry of Water Resources, the People‘s Republic of China and

the Ministry of Water Resources, the Republic of India upon Provision of Hydrological Information of the Langqen

175

комплексной правовой базы институционального сотрудничества в сфере

совместного водопользования у Индии и Китая пока нет.

На региональном уровне индийско-китайские отношения

характеризуются высокой конкурентностью. Индийский океан входит в

естественную сферу интересов Нью-Дели, который настороженно относится

к активности внерегиональных игроков509. Пекин занимается созданием в

прибрежных странах портовой инфраструктуры для защиты своих морских

коммуникаций. Индийцы же видят в наращивании им военно-морского

присутствия стремление «перекроить» традиционные сферы влияния в свою

пользу, которое, по их мнению, несет угрозу устойчивому развитию региона.

В местной академической среде расхоже мнение о том, что Пекину следует

обсуждать и предварительно согласовывать свои межрегиональные

транспортно-логистические проекты в широком формате. В частности,

индийцы опасаются, что Китай «окольцует» их сетью портовых

инфраструктурных проектов двойного назначения в контексте

растиражированной американской прессой и политологами стратегии «нити

жемчуга». Рассмотрим некоторые примеры.

Джибути, бывшее французское владение, омывается водами

стратегически важного Баб-эль-Мандебского пролива, который соединяет

Красное море и Аденский залив. В августе 2017 г. Китай открыл в Джибути

свою первую зарубежную военную базу, фактически логистическую. В

Джибути военные базы также имеют США, Франция, Италия, Япония,

Саудовская Аравия. Китайский военно-морской флот проводит операции по

борьбе с пиратством у побережья Сомали и в Аденском заливе начиная с

2008 г. Республика предоставила базу в аренду Китаю сроком на десять лет.

Zangbo/Sutlej River in Flood Season by China to India [Electronic resource] // Ministry of External Affairs,

Government of India. – December 2010. – Mode of access:

http://www.mea.gov.in/Portal/LegalTreatiesDoc/CH10B0144.pdf (date of access: 10.02.2019); Memorandum of

Understanding between the Ministry of Water Resources, the People‘s Republic of China and the Ministry of Water

Resources, the Republic of India upon Provision of Hydrological Information of the Yaluzangbu/Brahmaputra River

in Flood Season by China to India [Electronic resource] // Ministry of External Affairs, Government of India. – May

2013. – Mode of access: http://waterbeyondborders.net/wp-content/uploads/2018/05/Indo-China-MOU-on-

Brahmaputra.pdf (date of access: 10.02.2019). 509

Редакционная с. Российско-китайские отношения: между Европой и Индо-Пасификой. (часть II).

Материалы ситуационного анализа // Сравнительная политика. – 2018. – №9(4). – С. 100.

176

Численность размещаемого контингента может составлять до десяти тысяч

человек. По оценкам экспертов, кредитные обязательства Джибути перед

Китаем составляют порядка 60% годового ВВП510. Благодаря этой базе Китай

способен поддерживать присутствие не только в водах Индийского океана,

но и в Африке вместе со Средиземноморьем.

«Всепогодное» стратегическое партнерство Пакистана и Китая имеет

военное, экономическое и стратегическое измерения511. Пакистан – ключевой

элемент китайской инициативы «Один пояс, один путь». Глубоководный

порт Гвадар способен принимать груз объемом в 300-400 млн тонн в год512. К

2021 г. планируется завершить сооружение нефтепровода Гвадар-Кашгар,

через который в Китай будет поступать до 1 млн баррелей нефти в день. В

этом случае зависимость Китая от морских транспортировок нефти снизится

по разным оценкам до 17%513. Пакистан выделил 15 тысяч военнослужащих

для обеспечения безопасности китайских рабочих и проектов в рамках

сооружения Китайско-пакистанского экономического коридора514

. В качестве

непосредственной угрозы национальной безопасности Индия воспринимает

сотрудничество Китая с Пакистаном в военно-ядерной сфере515

. Индийские

военные не исключают возможность ведения войны одновременно на двух

фронтах516

. Китай в свою очередь подчеркивает, что его военная кооперация

510

India-China Great Power Competition in the Indian Ocean Region: Issues for Congress [Electronic resource] //

Congressional Research Service. – April 20, 2018. – P. 34. – Mode of access:

https://www.everycrsreport.com/files/20180420_R45194_3d4bf676130e76924f5fea6d2e54d3a78e2200a9.pdf (date

of access: 12.12.2018). 511

Белокреницкий В.Я. Пакистан, Южная Азия, исламский мир, Восток. Избранные публикации 2008-

2016 гг. / В.Я.Белокреницкий. – Москва: ИВ РАН, 2016. – С. 290-291. 512

India-China Great Power Competition in the Indian Ocean Region: Issues for Congress [Electronic resource] //

Congressional Research Service. – April 20, 2018. – P. 35. – Mode of access:

https://www.everycrsreport.com/files/20180420_R45194_3d4bf676130e76924f5fea6d2e54d3a78e2200a9.pdf (date

of access: 12.12.2018). 513

Ibid. 514

Ibid. 515

Кузык Б.Н. Индия – Россия: стратегия партнерства в XXI веке / Б.Н.Кузык, Т.Л.Шаумян. – Москва:

Институт экономических стратегий, 2009. – С. 897. 516

Лунев С.И. Индия как один из новых центров глобального влияния / С.И.Лунев // Сравнительная

политика. – 2012. – №2(8). – С.95; Dilemma of a two-front war // The Tribune. – July 14, 2017. – Mode of access:

https://www.tribuneindia.com/news/comment/dilemma-of-a-two-front-war/436191.html (date of access:

12.12.2018).

177

с Пакистаном не направлена против Индии, отношения с обеими странами

развиваются независимо друг от друга517

.

Шри-Ланка расположена на пересечении важных морских

коммуникаций, которые соединяют экономики Азии с богатыми

энергетическими ресурсами государствами Персидского залива. Китай также

оказывает острову экономическое содействие. В период с 2005 г. по октябрь

2017 г. объем китайских инвестиций в Шри-Ланку составил примерно 14,87

млрд долл. США518. По ряду оценок, в 2016 г. общий долг Шри-Ланки перед

Китаем был равен 8 млрд долл. США519. Правительство Шри-Ланки

согласовало передачу порта Хамбантота в аренду Китаю на 99 лет в счет

погашения имеющейся задолженности. Президент М.Сирисена обозначил

стремление найти баланс в отношениях с Индией и Китаем, в том числе в

рамках реализации проекта по созданию в Коломбо одного из крупнейших в

Азии финансовых центров («Colombo Port City project»)520

.

По итогам встречи президента Мальдив А.Ямина и главы КНР Си

Цзиньпина в Пекине в 2017 г. подписаны соглашения о свободной торговле,

а также меморандум о взаимопонимании относительно присоединения

Мальдивской Республики к «Морскому шелковому пути XXI века»521. Китай

финансирует крупномасштабные проекты развития на Мальдивах. Среди

них – сооружение моста из столицы, г. Мале, до острова Хулхуле. Около 70%

внешнего долга государства приходится на Китай522. В декабре 2016 г.

517

Кузык Б.Н. Индия – Россия: стратегия партнерства в XXI веке / Б.Н.Кузык, Т.Л.Шаумян. – Москва:

Институт экономических стратегий, 2009. – С. 898-899. 518

India-China Great Power Competition in the Indian Ocean Region: Issues for Congress [Electronic resource] //

Congressional Research Service. – April 20, 2018. – P. 37. – Mode of access:

https://www.everycrsreport.com/files/20180420_R45194_3d4bf676130e76924f5fea6d2e54d3a78e2200a9.pdf (date

of access: 12.12.2018). 519

Ibid. – P. 38. 520

Abi-Habib M. How China Got Sri Lanka to Cough Up a Port [Electronic resource] / M.Abi-Habib // The New

York Times. – 25.06.2018. – Mode of access: https://www.nytimes.com/2018/06/25/world/asia/china-sri-lanka-

port.html (date of access: 12.12.2018). 521

India-China Great Power Competition in the Indian Ocean Region: Issues for Congress [Electronic resource] //

Congressional Research Service. – April 20, 2018. – P. 38. – Mode of access:

https://www.everycrsreport.com/files/20180420_R45194_3d4bf676130e76924f5fea6d2e54d3a78e2200a9.pdf (date

of access: 12.12.2018). 522

Ibid.

178

китайская компания (название не раскрывается) арендовала сроком на 50 лет

остров Фейдху Финолху вблизи Мале и его международного аэропорта523

.

В январе 2018 г. было подписано обновленное двустороннее

соглашение, в соответствии с которым Индия получила разрешение на

сооружение военной инфраструктуры на о.Ассампшен, который входит в

состав Внешних Сейшельских островов в западной части Индийского океана.

Сотрудничество Индии с Республикой Сейшелы охватывает такие области,

как борьба с пиратством, мониторинг над особой экономической зоной в

целях противодействия нелегальному вылову рыбы, браконьерству, нарко- и

работорговле. В марте 2016 г. на Сейшелах начала функционировать

радиолокационная система наблюдения, созданная при помощи индийцев524

.

Проводятся совместные военные учения. В 2015 г. Сейшелы посетил

премьер-министр Индии Н.Моди. В рамках визита был запланирован запуск

первой серии из 32 прибрежных радаров наблюдения. В октябре 2017 г.

Китай подписал с Сейшелами соглашение о технико-экономическом

сотрудничестве, а также предоставил гранты на строительство школ и

социально значимых объектов525

.

Бангладеш занимает в Южной Азии стратегически важное положение.

Внешняя политика страны направлена на выстраивание конструктивных

связей как с Индией и Китаем, так и с США и странами Запада. В октябре

2016 г. китайско-бангладешские отношения вышли на уровень

стратегического партнерства. Объявлено о намерении Китая направить

государственные средства в реализацию 34 проектов в Бангладеш общим

объемом 24,4 млрд долл. США526

и частных инвестиций в размере 13,6 млрд

523

Feydhoo Finolhu leased to Chinese company for US$4m [Electronic resource] // Maldives Independent. –

24.12.2016. – Mode of access: https://maldivesindependent.com/business/feydhoo-finolhu-leased-to-chinese-

company-for-us4m-127572 (date of access: 15.12.2018). 524

India-China Great Power Competition in the Indian Ocean Region: Issues for Congress [Electronic resource] //

Congressional Research Service. – April 20, 2018. – P. 39. – Mode of access:

https://www.everycrsreport.com/files/20180420_R45194_3d4bf676130e76924f5fea6d2e54d3a78e2200a9.pdf (date

of access: 12.12.2018). 525

Ibid. – P. 40. 526

Ibid. – P. 41.

179

долл. США527. Китай является основным поставщиком вооружений в

Бангладеш (20%) – второе место после Пакистана (30%)528. Занимается

модернизацией порта Читтагонг, в том числе строительством дорог и

сопутствующей инфраструктуры до г. Куньмин, столицы китайской

провинции Юньнань. В феврале 2016 г. местные власти закрыли проект

первого глубоководного порта Сонадиа, как пишут в прессе, под давлением

Индии и США529. Изначально предполагалось, что объектом займутся

китайцы. В итоге Япония предложила кредит на сооружение необходимой

инфраструктуры для порта Матарбари в 25 км от Сонадии.

В Мьянме Китай занимается развитием торгово-энергетического

маршрута в мьянманском штате Ракхайн. Уже завершено строительство

нефте- и газопроводов, соединяющих Куньмин с Кьяукпью (здесь китайцы

планируют глубоководный порт). Газопровод заработал в 2014 г., а

нефтепровод – в 2017 г. Индия также заинтересована в наращивании

сотрудничества с Мьянмой в рамках национальной инициативы «Действуй

на Востоке». Она участвует в мультимодальном транспортном проекте

«Каладан», который соединит портовый город Ситтве в Ракхайне с

индийским штатом Мизорам. В сентябре 2016 г. Индия и Мьянма подписали

два соглашения по магистрали Индия-Мьянма-Таиланд.

В 2018 г. китайцы предоставили Непалу доступ на своей территории к

четырем морским портам (Тяньцзинь, Шэньчжэнь, Ляньюньган, Чжаньцзян)

и четырем пограничным пунктам в Ланьчжоу, Лхасе и Шигацзе530

.

Индия вновь отказалась направить официальную делегацию в Пекин в

конце апреле 2019 г. для участия во втором форуме высокого уровня «Один

527

India-China Great Power Competition in the Indian Ocean Region: Issues for Congress [Electronic resource] //

Congressional Research Service. – April 20, 2018. – P. 41. – Mode of access:

https://www.everycrsreport.com/files/20180420_R45194_3d4bf676130e76924f5fea6d2e54d3a78e2200a9.pdf (date

of access: 12.12.2018). 528

Ibid. 529

Sonadia Port (Construction) [Electronic resource] // Center for Strategic and International Studies. – Mode of

access: https://reconnectingasia.csis.org/database/projects/sonadia-port-construction/4c393bd5-890c-4408-b3eb-

f2cdb5d85ea4/ (date of access: 15.12.2018). 530

Sharma G. Nepal says China to allow access to ports, ending Indian monopoly on transit [Electronic resource] /

G.Sharma // Reuters. – 07.09.2018. – Mode of access: https://www.reuters.com/article/us-china-nepal-ports/nepal-

says-china-to-allow-access-to-ports-ending-indian-monopoly-on-transit-idUSKCN1LN1KJ (date of access:

15.12.2018).

180

пояс, один путь»531. Причиной, как и в 2017 г., служит позиционирование в

качестве флагманского проекта этой инициативы Китайско-пакистанского

экономического коридора, который пролегает по территории Гилгит-

Балтистана. Ее Индия называет частью «оккупированного Пакистаном

Кашмира». Индийцы подчеркивают свою открытость к сотрудничеству с

Китаем в области инфраструктурного развития в двустороннем и

многостороннем форматах. Однако только при соблюдении универсально

признаваемых правил, а также норм международного права, включая

принципы открытости, экономической рентабельности и «взаимного

уважения суверенитета и территориальной целостности»532. Примечательно,

что кроме Бутана, все соседние с Индией государства были представлены на

первом форуме 2017 г. Вместо присоединения к ОПОП Индия собирается

реализовывать собственные проекты в рамках национальных инициатив

«Действовать на Востоке» (Act East), «Продвигаться на Запад» (Go West),

«Соседи – прежде всего» (Neighbourhood First).

В экспертном сообществе страны данный вопрос вызывает

ожесточенные дебаты. Часть аналитиков видит в ОПОП новую

геоэкономическую реальность, к которой Индии нужно приспособиться

путем поиска баланса между императивами социально-экономического

развития и безопасности. Индия уже участвует вместе с Китаем в

строительстве транспортного коридора Бангладеш-Китай-Индия-Мьянма, с

января 2016 г. является членом Азиатского банка инфраструктурных

инвестиций. Кроме того, модернизация транспортной инфраструктуры

Южной Азии открывает широкие возможности для индийского бизнеса в

таких областях, как строительство, производство цемента, металлургия и

энергетика. Портфель китайских заказов постоянно расширяется. К примеру,

контракты по линии ОПОП подписали американские компании General 531

Singh G. The Second Belt and Road Forum [Electronic resource] / G.Singh // Vivekananda International

Foundation. – 06.05.2019. – Mode of access: https://www.vifindia.org/2019/may/06/the-second-belt-and-road-

forum (date of access: 07.05.2019). 532

Parashar S. For the second time, India declines China‘s invite for BRI forum [Electronic resource] / S.Parashar //

The Times of India. – 08.04.2019. – Mode of access: https://timesofindia.indiatimes.com/india/for-the-second-time-

india-declines-chinas-invite-for-bri-forum/articleshow/68769033.cms (date of access: 09.04.2019).

181

Electric и Caterpillar, производители энергетического оборудования и

землеройно-транспортной техники. Примечательно, что реализация таких

масштабных инфраструктурных проектов занимает не один год и имеет и

будет иметь значительный отклик у населения, особенно если создаются

новые рабочие места.

Согласно другой точке зрения, целью ОПОП является формирование

нового порядка путем утверждения доминирующих позиций Китая в

Евразии. Налаживанию доверительных отношений между соседями

препятствует нерешенный пограничный вопрос, а также периодические

столкновения в районе спорных участков границы. Постоянное присутствие

Китая в глубоководном порте Гвадар, его опорном пункте в западной части

Индийского океана, позволяет отчасти решить т.н. «малаккскую дилемму» –

повысить безопасность и обеспечить непрерывность судоходства через

одноименный пролив. Индии, считают сторонники данного подхода, следует

активнее подключаться к реализации субрегиональных логистических

инициатив: международный транспортный коридор «Север-Юг»,

«Сотрудничество Меконг-Ганг» (Индия, Вьетнам, Камбоджа, Лаос, Мьянма,

Таиланд), форум регионального сотрудничества «Бангладеш-Китай-Индия-

Мьянма», проект мультимодальных транзитных перевозок «Каладан»

(Индия-Мьянма). В ноябре 2016 г. премьер-министрами Индии и Японии

Н.Моди и С.Абе была озвучена инициатива Азиатско-Африканского

коридора роста, который должен соединить Африку с Индией, Юго-

Восточной Азией и Океанией533. Правда, пока он, скорее, только в

проработке. Ряд аналитиков в перспективе усмотрели в нем конкурента

ОПОП.

Индия и Китай конструктивно взаимодействуют на площадках таких

региональных и трансрегиональных объединений, как БРИКС, РИК, «Группа

двадцати» и ШОС. Лидеры «пятерки» ежегодно встречаются на территории

533

About Asia Africa Growth Corridor [Electronic resource] // Research and Information System for Developing

Countries. – Mode of access: http://aagc.ris.org.in/about-aagc (date of access: 14.03.2019).

182

страны-председателя для обсуждения самого широкого спектра актуальных

вопросов, представляющих взаимный интерес. К примеру, экономических

аспектов сотрудничества, глобального управления, международного

терроризма, изменения климата, продовольственной, энергетической и

информационной безопасности534. Общая цель – формирование в

координации справедливой и равноправной системы международных

отношений535. Крупным проектом является Новый банк развития БРИКС,

призванный аккумулировать ресурсы стран-участниц объединения для

финансирования собственных проектов в области инфраструктуры и

устойчивого развития. Создан Резервный фонд БРИКС для выделения

финансовой помощи при дефиците долларовой ликвидности536. Ежегодные

консультации глав внешнеполитических ведомств в формате Россия-Индия-

Китай (РИК) позволяют министрам своевременно «сверять часы» по текущей

глобальной повестке дня и координировать позиции трех стран. Новым

моментом стала неформальная встреча лидеров России, Индии и Китая «на

полях» саммита «Группы двадцати» в Аргентине (Буэнос-Айрес, 1 декабря

2018 г.)537

. Повышение в международных делах профиля G20 и БРИКС

воспринимается Индией и Китаем как закономерный процесс смещения

центра экономической мощи в пользу развивающихся государств. В июне

2017 г. вместе с Пакистаном Индия стала членом Шанхайской организации

сотрудничества (ШОС). Важным направлением является участие Индии в

Региональной антитеррористической структуре ШОС, которая обеспечивает

координацию и информационный обмен между компетентными ведомствами

534

Question No.2487 Formation of BRICS [Electronic resource] // Ministry of External Affairs. – 26.12.2018. –

Mode of access: https://www.mea.gov.in/lok-sabha.htm?dtl/30826/question+no2487+formation+of+brics (date of

access: 14.03.2019). 535

Встреча лидеров БРИКС [Электронный ресурс] // Президент России. – 30.11.2018. – Режим доступа:

http://kremlin.ru/events/president/news/59272 (дата обращения: 14.03.2019). 536

Пул условных валютных резервов БРИКС может быть протестирован в 2018 г. [Электронный ресурс] //

ТАСС. – 20.03.2018. – Режим доступа: https://tass.ru/ekonomika/5050144 (дата обращения: 14.03.2019). 537

В Буэнос-Айресе завершился саммит «Группы двадцати» [Электронный ресурс] // Президент России. –

01.12.2018. – Режим доступа: http://kremlin.ru/events/president/news/59288 (дата обращения: 14.03.2019).

183

стран-членов в области борьбы с терроризмом, экстремизмом и

сепаратизмом538

.

Что касается глобального измерения двусторонних отношений, то

видение Индией и Китаем контуров нового миропорядка во многом

совпадает. Оно формировалось на основе неприятия колониализма,

великодержавной политики и гегемонии сверхдержав. По завершении

холодной войны обе страны глубоко интегрировались в систему

мирохозяйственных связей, которая создала благоприятные условия для их

развития. Они стремятся к лидерству в формирующемся многополярном (или

полицентричном) мире. При этом избегают затрат на глобальные

общественные блага, позиционируя себя в качестве развивающихся стран с

грузом соответствующих актуальных социально-экономических проблем.

Отстаивают принцип нерушимости государственного суверенитета в связи с

новыми подходами в международном праве, обосновывающими

допустимость внешнего вмешательства во внутренние дела государств (к

примеру, «ответственность по защите»539

). Скептически относятся к

гуманитарным интервенциям Запада, сомневаясь в их эффективности и

благих намерениях, а также усилению влияния отдельных индивидов и

гражданского общества за счет ослабления роли государства. Речь идет,

прежде всего, о деятельности неправительственных организаций, инноваций

в области информационно-коммуникационных технологий и социальных

медиа.

И Индия, и Китай понимают, что совместными усилиями они способны

повлиять на контуры нового мироустройства – его экономической

архитектуры и архитектуры безопасности. Они стремятся к повышению

профиля своего участия в ключевых международных структурах. При этом в

качестве первостепенной китайцы рассматривают задачу расширения 538

Question No.70 SCO Regional Anti-Terrorist Structure [Electronic resource] // Ministry of External Affairs,

Government of India. – 20.12.2017. – Mode of access: https://www.mea.gov.in/lok-

sabha.htm?dtl/29188/question+no70+sco+regional+antiterrorist+structure (date of access: 14.03.2019). 539

К читателю «Международной жизни». Концепция «ответственность по защите» [Электронный ресурс] //

Международная жизнь. – Режим доступа: https://interaffairs.ru/jauthor/material/920 (дата обращения:

20.02.2019).

184

представленности в международных экономических институтах, а индийцы,

как правило, – постоянное членство в Совете Безопасности ООН. Индия

указывает на несоответствие состава «ядра» Совбеза современным реалиям.

Китай настаивает на том, что в СБ ООН должен быть соблюден

географический баланс, если в число его постоянных членов будут включены

новые государства.

Обе страны выступают за координацию действий во Всемирной

торговой организации, расширение участия развивающихся государств в

Международном валютном фонде и Всемирном банке, а также их функций

по регулированию финансовых рынков и согласованию позиций в области

глобальной монетарной политики540. Протекционизм США вызывает

озабоченность и Пекина, и Нью-Дели из-за неблагоприятных для

национального экспорта последствий торговой войны с американцами. При

этом власти двух стран, которые причисляют себя к развивающимся и

поддерживают глобализацию и открытые рынки, сохраняют значительный

госконтроль над экономикой, хотя и не такой сильный, как раньше.

Индия и Китай едины в понимании той важной роли, которую играет

глобальный режим нераспространения в поддержании мира и стратегической

стабильности. Выступают за дальнейшее расширение международного

сотрудничества в этой чувствительной области, включая обмен лучшими

практиками и укрепление национальных систем экспортного контроля.

Договор о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО), по их мнению,

способствует достижению заявленной цели. Однако страны расходятся в

оценках эффективности ДНЯО. Китай, будучи участником договора, считает

его ключевым элементом глобальной системы нераспространения. Индия

разделяет эту точки зрения, но к ДНЯО в качестве неядерного государства

присоединяться отказывается, указывая на дискриминационный характер

такого подхода, особенно в условиях соседства с ядерными Китаем и

540

Crux of Asia. India, China, and the Emerging Global Order / Ed. A.J.Tellis, S.Mirski. – Carnegie Endowment for

International Peace, 2013. – Pp. 63-80.

185

Пакистаном541. Подчеркивает необходимость реформирования системы

нераспространения в соответствии с реалиями современности и принципом

инклюзивности. Речь идет, главным образом, о государствах, обладающих

ядерным оружием, но не охваченных действием норм ДНЯО. Китай выразил

недовольство индийско-американской «ядерной сделкой» 2008 г., которая

позволила Индии приступить к переговорам о присоединении к ГЯП, РКРТ,

Вассенаарским договоренностям и Австралийской группе. По мнению

китайцев, упомянутое соглашение подрывает универсальность режима

нераспространения. Индийцы, напротив, считают, что «ядерная сделка»

стала закономерным следствием ее безупречной репутации в области

нераспространения и способствовала укреплению режима542

.

Обе страны придают важное значение обеспечению кибербезопасности.

Китай стремится к технологической самодостаточности, которая защищает от

потенциальных диверсий. С этой целью государство действует в связке с

промышленным сектором. В Индии дискуссии о технологической автономии

пока касаются только телекоммуникационного сектора. Опасения связаны с

троянскими программами, которые могут использовать зарубежные

технологические гиганты. Разработана инициатива по локализации

производства ключевых компонентов телекоммуникационного оборудования.

И Индия, и Китай киберпространство рассматривают в качестве глобального

общественного блага, требующего международного регулирования на основе

многосторонних усилий543. Особого внимания заслуживает вопрос свободы

Интернета. Она, по их мнению, должна иметь свои ограничители, в

частности, связанные с обеспечением национальной безопасности.

Государству отводится роль регулятора. Однако если в Китае Интернет

541

India rules out joining NPT as non-nuclear weapon state [Electronic resource] // The Hindu. – 13.10.2017. –

Mode of access: https://www.thehindu.com/news/national/india-rules-out-joining-npt-as-non-nuclear-weapon-

state/article19855611.ece (date of access: 14.10.2017). 542

Frequently Asked Questions on the India – US Agreement for Co-operation concerning Peaceful Uses of Nuclear

Energy [Electronic resource] // Ministry of External Affairs, Government of India. – 01.11.2008. – P. 3. – Mode of

access: https://mea.gov.in/Uploads/PublicationDocs/19149_Frequently_Asked_Questions_01-11-2008.pdf (date of

access: 11.12.2018). 543

Crux of Asia. India, China, and the Emerging Global Order / Ed. A.J.Tellis, S.Mirski. – Carnegie Endowment for

International Peace, 2013. – Pp. 185-203.

186

подвергается цензуре, и свобода слова и выражения ограничены, то в Индии

любые запреты в этой сфере сталкиваются с реакцией широкой

общественности, которая может потребовать пересмотра ранее принятых

решений.

В Нью-Дели и Пекине признают необходимость защиты окружающей

среды как основы здоровья нации. Однако на практике экологические

проблемы отходят на второй план в сравнении со стремлением к высоким

темпам экономического роста. Этот замкнутый круг и приводит к

дальнейшему загрязнению атмосферы, деградации водных и земельных

ресурсов. Все громче звучат голоса в поддержку реальной переориентации на

качественные, а не количественные показатели роста, новую модель

потребления. Что касается проблемы изменения климата, подчеркивается

важность так называемой исторической справедливости и принципа общей,

но дифференцированной ответственности. Международное климатическое

соглашение, по их мнению, должно учитывать подушевой уровень выбросов

углекислого газа в атмосферу в исторической ретроспективе544

.

Соответственно, Индия и Китай готовы пойти на ограничения, но только без

ущерба собственному развитию и после выполнения соответствующих

экологических обязательств развитыми странами мира. Важно, чтобы

измерения выбросов было подушевым, а не страновым.

Выводы. Связи с Китаем, крупнейшим региональным соседом и

традиционным соперником Индии в развивающемся мире, всегда занимали

приоритетное место в ее внешнеполитической стратегии. На современном

этапе взаимоотношения двух стран противоречивы. Эта тенденция

проявляется в неурегулированных двусторонних проблемах (пограничной,

тибетской и водной), которые являются мощными раздражителями и

обладают огромным конфликтным потенциалом.

544

India disappointed by rich nations‘ Paris Climate Agreement track record [Electronic resource] // LiveMint. –

24.05.2018. – Mode of access: https://www.livemint.com/Politics/PoMwgGYepiJjG26Dvf8IDJ/India-disappointed-

by-rich-nations-Paris-Climate-Agreement.html (date of access: 10.02.2019).

187

На региональном уровне индийско-китайское взаимодействие носит

высоко конкурентный характер. В Нью-Дели вызывает обеспокоенность

расширение китайского военно-морского присутствия в Индийском океане и

его тесные торгово-инвестиционные связи со странами Южной Азии, зоне

непосредственных геополитических и геоэкономических интересов Индии,

ее «мягком подбрюшье». Индия дистанцируется от инициативы «Один пояс,

один путь», указывая на игнорирование ее флагманским

проектом – Китайско-пакистанским экономическим коридором – принципов

уважения к государственному суверенитету и территориальной целостности.

Несмотря на имеющиеся противоречия, Индия и Китай конструктивно

взаимодействуют в рамках таких региональных и субрегиональных

форматов, как БРИКС, РИК и ШОС. Однако в полной мере компенсировать

усиление китайского фактора на их площадках Индии сложно, чем и вызвано

уплотнение связей с США и другими крупными региональными и

внерегиональными державами. Обе страны стремятся к лидерству в

многополярном мире путем повышения профиля своего участия в ключевых

международных структурах. Их подходы наиболее близки по экологической

проблематике. Китай выступает против присоединения Индии к Группе

ядерных поставщиков, указывая на ее отсутствие среди подписантов ДНЯО.

Индия считает такой подход дискриминационным, акцентируя свою

безупречную репутацию в вопросе ядерного нераспространения.

3.2. Основные сценарии влияния китайского фактора на отношения

Индии с США

В стратегическом плане китайский фактор в современных индийско-

американских отношениях во многом определяется глобальным и

региональным контекстами взаимодействия США и Китая. В частности,

характером американской политики сдерживания развития Китая с

подключением союзников и партнеров. Если во время пребывания у власти

Б.Клинтона, Дж.Буша-младшего и Б.Обамы в политистеблишменте США

188

исходили из перспектив либерализации политической системы Китая545

в

результате углубления его интеграции в мировую экономику и повышения

профиля участия в институтах глобального управления, то при Д.Трампе

акцент рельефно сместился на приоритетность конкурентоспособности

США – национальной промышленности и рабочей силы на фоне «подъема»

Азии. В первую очередь, Китая и Индии. Именно такой посыл содержал

предвыборный лозунг Д.Трампа «Америка – прежде всего». Еще более

актуальной стала проблема решоринга – возвращение перенесенных в другие

страны производственных мощностей546

.

Отчасти «феномен Трампа», победу внесистемного кандидата, можно

считать следствием отсутствия позитивных подвижек в социально-

экономической политике предыдущих администраций, которые

сосредоточились на силовом обеспечении доминирования США в

глобальном масштабе. Усилия Дж.Буша на протяжении двух сроков были

брошены на военные кампании в Афганистане и Ираке. Китайцы отклонили

идею «Большой двойки»/«G-2» Б.Обамы по совместному управлению миром

путем разграничения сфер ответственности. Следствием стал американский

курс «разворота» к Азии (озвучен в 2011 г.)547. После переизбрания Б.Обамы

в 2012 г. «разворот» приобрел новое измерение в виде Транстихоокеанского

экономического партнерства (ТПП), преференциального торгового мега-

соглашения двенадцати государств Азиатско-Тихоокеанского региона.

Предполагалось, ТПП благодаря своим инновационным стандартам позволит

центрировать региональную систему хозяйственных связей вокруг США и их

союзников и партнеров. В январе 2017 г. Д.Трамп подписал указ о выходе

американцев из объединения, но начинание Б.Обамы не кануло в лету. В

545

A National Security Strategy of the United States of America for a Global Age. – December 2000. – Pp. 64-65;

The National Security Strategy of the United States of America. – September 2002. – P. 27; The National Security

Strategy of the United States of America. – March 2006. – Pp. 41-42; The National Security Strategy of the United

States of America. – May 2010. – P. 43; The National Security Strategy of the United States of America. – Fabruary

2015. – P. 24; The National Security Strategy of the United States of America. – December 2017. – P. 25. 546

Кондратьев В.Б. Решоринг как форма реиндустриализации / В.Б.Кондратьев // Мировая экономика и

международные отношения. – 2017. – Т.61, №9. – С. 54-65. 547

Clinton H. America‘s Pacific Century [Electronic resource] / H.Clinton // Foreign Policy. – 11.10.2011. – Mode

of access: https://foreignpolicy.com/2011/10/11/americas-pacific-century/ (date of access: 11.05.2019).

189

декабре 2018 г. соглашение о Всеобъемлющем и прогрессивном ТПП (новое

название) вступило в силу. В январе 2019 г. в Токио состоялось первое

министерское заседание его одиннадцати стран-участниц548

.

В Белом доме открыто говорят о том, что Китай, позиционируя себя в

качестве развивающегося государства, воспользовался преимуществами

глобальной торговой системы и преференциальным доступом на

американский рынок549. Благодаря такому курсу он накопил огромную мощь,

в которой администрация Д.Трампа видит угрозу доминирующим

экономическим и военным позициям США. В этом состоит отличие подхода

Д.Трампа от предшественников, которые допускали демократические

перемены в Китае либо его открытость к сотрудничеству по важным для

американцев вопросам, но при этом задвигали на второй план рост

взаимозависимости двух стран и сокращение «отрыва» Китая от США.

По мнению ведущих индийских международников, в реалиях

постбиполярного мира современного этапа основополагающие задачи

политики неприсоединения по-прежнему очень актуальны для Нью-Дели.

Среди них – защита ключевых национальных интересов, поддержание

«стратегической автономии» и сохранение в течение как можно более

продолжительного периода времени позиции объекта приложения усилий

конкурирующих между собой великих держав, которые будут стремиться

привлечь Индию на свою сторону550

. Индийские стратеги видят

историческую возможность в том, чтобы воспользоваться

548

Comprehensive and Progressive Agreement for Trans-Pacific Partnership [Electronic resource] // Cabinet

Secretariat, Japan. – 19.01.2019. – Mode of access:

https://www.cas.go.jp/jp/tpp/tpp11/pdf/190119_tpp_statement_en.pdf (date of access: 11.05.2019). 549

President Donald J.Trump is Standing Up for American Innovation [Electronic resource] // The White House. –

22.03.2018. – Mode of access: https://www.whitehouse.gov/briefings-statements/president-donald-j-trump-standing-

american-innovation/ (date of access: 11.05.2019); Statement from the President Regarding Trade with China

[Electronic resource] // The White House. – 18.06.2018. – Mode of access: https://www.whitehouse.gov/briefings-

statements/statement-president-regarding-trade-china-2/ (date of access: 11.05.2019); Remarks by Vice President

Pence on the Administration‘s Policy Toward China [Electronic resource] // The White House. – 04.10.2018. –

Mode of access: https://www.whitehouse.gov/briefings-statements/remarks-vice-president-pence-administrations-

policy-toward-china/ (date of access: 11.05.2019). 550

Khilnani S. Nonalignment 2.0. A Foreign and Strategic Policy for India in the Twenty First Century [Electronic

resource] / S.Khilnani, R.Kumar, P.B.Mehta, P.Menon, N.Nilekani, S.Raghavan, S.Saran, S.Varadarajan. – India,

2012. – P. 31. – Mode of access: http://www.cprindia.org/research/reports/nonalignment-20-foreign-and-strategic-

policy-india-twenty-first-century (date of access: 03.02.2019).

190

заинтересованностью этих стран в налаживании конструктивных связей, а

также их расположением для решения важных для Индии глобальных и

региональных вопросов551

. При необходимости допускается сближение с

некоторыми влиятельными державами, к примеру, в случае

непосредственной угрозы Индии от одной из них552

. Речь идет, в числе

прочих комбинаций, об опоре на США, которые считают Индию вторым

после Китая новым крупнейшим быстроразвивающимся игроком на

международной арене и естественным антагонистом последнего553

.

В данном контексте, на наш взгляд, возможны три сценария влияния

китайского фактора на индийско-американские связи в среднесрочной

перспективе (от 3 до 5 лет)554

.

Первый – обоюдно нейтрально-благожелательные отношения Индии с

США с сохранением статуса-кво в ядерной энергетике и оборонном

сотрудничестве либо небольшими позитивными подвижками в упомянутых

областях.

Обострение вокруг Южно- и Восточно-Китайского морей, Корейского

полуострова, Тайваньского пролива способно спровоцировать

непродолжительную контролируемую военную конфронтацию между

Китаем и США. Выверенный виток напряженность, к которому бы были

готовы стороны противостояния, позволил бы установить определенный,

вероятно, новый баланс сил в Азии и, как следствие, «на земле» определить и

закрепить «красные линии» участников противостояния, скорректировать их

подходы друг к другу. Тем не менее, подобное развитие событий

представляется крайне нежелательным для Индии, соседнего с Китаем

551

Gupta A. Will Indo-US Relations Survive the Strain of Geopolitics? [Electronic resource] / A.Gupta //

Vivekananda International Foundation. – 02.07.2018. – Mode of access: https://www.vifindia.org/2018/july/02/will-

indo-us-relations-survive-the-strain-of-geopolitics (date of access: 14.06.2019). 552

Khilnani S. Nonalignment 2.0. A Foreign and Strategic Policy for India in the Twenty First Century [Electronic

resource] / S.Khilnani, R.Kumar, P.B.Mehta, P.Menon, N.Nilekani, S.Raghavan, S.Saran, S.Varadarajan. – India,

2012. – P. 33. – Mode of access: http://www.cprindia.org/research/reports/nonalignment-20-foreign-and-strategic-

policy-india-twenty-first-century (date of access: 03.02.2019). 553

Ibid. – P. 32. 554

Jaishankar D. India and the United States in the Trump Era. Re-evaluating bilateral and global relations

[Electronic resource] / D.Jaishankar // Brookings. – June 2017. – No.37. – P. 11-12. – Mode of access:

https://www.brookings.edu/wp-content/uploads/2017/06/india-us-in-the-trump-era.pdf (date of access: 11.05.2019).

191

государства, поскольку может угрожать миру и стабильности у ее

непосредственных границ, в том числе в их расширенном понимании,

которое предлагает концепция «Индо-Тихоокеанского региона».

Показательна стремительная милитаризация Южно-Китайского моря

(ЮКМ). Двусторонний конфликт соседних государств, который находился

преимущественно в латентной стадии, приобрел измерение противостояния

сверхдержав с подключением новых участников555

. Позиция Индии в данном

вопросе состоит в поддержке свободы судоходства и пролетов,

беспрепятственной торговли в рамках пролегания морских коммуникаций и

мирного разрешения споров без применения угрозы либо силы в

соответствии с нормами и принципами международного права, прежде всего,

Конвенции ООН по морскому праву 1982 г.556

Индийцы подчеркивают, что

не являются стороной конфликта557. Тем не менее, значимость Южно-

Китайского моря для них очень высока. Через него и Малаккский пролив

проходит порядка 55% товарооборота Индии, которая также активно

развивает сотрудничество в нефтегазовой сфере с прибрежными

государствами Южно-Китайского моря558. По этой причине заявления о

приверженности миру и стабильности носят не декларативный характер, а

имеют под собой объективные основания. Что касается резолюции

Постоянной палаты третейского суда в Гааге по иску Филиппин

относительно прав Китая в ЮКМ, то Индия призывает стороны конфликты к

уважению Конвенции ООН по морскому праву 1982 г., которая

555

Мосяков Д.В. Новое качество конфликта в Южно-Китайском море / Д.В.Мосяков // Юго-Восточная Азия:

актуальные проблемы развития. – 2017. – №36. – С. 6. 556

Question No. 2102 Navigation in South China Sea [Electronic resource] // Ministry of External Affairs,

Government of India. – 03.08.2017. – Mode of access: https://www.mea.gov.in/rajya-

sabha.htm?dtl/28809/question+no2102+navigation+in+south+china+sea (date of access: 11.05.2019); Question

No. 4454 South China Sea [Electronic resource] // Ministry of External Affairs, Government of India. – 14.12.2016.

– Mode of access: https://www.mea.gov.in/lok-sabha.htm?dtl/27827/question+no4454+south+china+sea (date of

access: 11.05.2019). 557

Question No. 2090 South China Sea Dispute [Electronic resource] // Ministry of External Affairs, Government of

India. – 18.12.2015. – Mode of access: https://www.mea.gov.in/rajya-

sabha.htm?dtl/26205/q+no2090+south+china+sea+dispute (11.05.2019). 558

Question No. 808 Trade Through South China Sea [Electronic resource] // Ministry of External Affairs,

Government of India. – 09.02.2017. – Mode of access: https://www.mea.gov.in/rajya-

sabha.htm?dtl/28041/question+no808+trade+through+south+china+sea (date of access: 11.05.2019).

192

устанавливает международно-правовой режим морей и океанов559. В своем

выступлении на 10-м Восточноазиатском саммите (Куала-Лумпур, 22 ноября

2015 г.) премьер-министр Н.Моди отметил, что при помощи механизма

Конвенции 1982 г. Индии и Бангладеш удалось решить вопрос о морской

границе560. Он выразил надежду, что все участники спора будут

придерживаться Декларации поведения в Южно-Китайском море и

предпримут более активные усилия для скорейшего принятия Кодекса

поведения в ЮКМ на основе консенсуса.

Особенно неблагоприятным для Индии является усугубление

американо-китайских противоречий по проблемам, непосредственно

касающихся индийско-китайских двусторонних отношений. В декабре

2018 г. Д.Трамп подписал закон «О взаимном доступе в Тибет». Он

открывает въезд в Тибет американским гражданам, включая должностных

лиц, в обмен на введение ограничений на пребывание в США ряда

официальных представителей Китая, ответственных за ужесточение

подходов к тибетской проблематике. Чтобы попасть в Тибет, иностранцы

получают специальное разрешение, которое редко выдают дипломатам и

журналистам. Официальный представитель внешнеполитического ведомства

Китая Хуа Чуньин выразила решительный протест, заявив, что американский

закон «послал неправильный сигнал тибетским сепаратистским

элементам»561. По словам пресс-секретаря, Тибет открыт для иностранцев, о

чем свидетельствует значительный поток американских туристов. С 2015 г.

регион посетило порядка 40 тыс. американцев562

.

Ранее индийская пресса приводила слова Л.Стоун, и.о. заместителя

помощника госсекретаря США по Восточной Азии и Тихому океану,

559

Question No.2014 India‘s interest in South China Sea Region [Electronic resource] // Ministry of External

Affairs, Government of India. – 04.08.2016. – Mode of access: https://www.mea.gov.in/rajya-

sabha.htm?dtl/27229/question+no2014+indias+interest+in+south+china+sea+region (date of access: 11.05.2019). 560

East Asia Summit is the key forum for shaping the collective future of the region: PM Modi // Narendra Modi. –

22.11.2015. – Mode of access: https://www.narendramodi.in/mar/remarks-by-prime-minister-at-the-10th-east-asia-

summit-in-kuala-lumpur-november-22-2015--376656 (date of access: 11.05.2019). 561

Wen P. China says ‗resolutely opposes‘ new U.S. law on Tibet [Electronic resource] / P.Wen // Reuters. –

19.05.2019. – Mode of access: https://www.reuters.com/article/us-china-usa-tibet/china-says-resolutely-opposes-

new-u-s-law-on-tibet-idUSKCN1OJ0OP (date of access: 19.05.2019). 562

Ibid.

193

относительно наследника Далай-ламы XIV. На декабрьских слушаниях в

Конгрессе она озвучила позицию администрации Д.Трампа следующим

образом: «… решения по религиозным вопросам должны быть приняты в

рамках религиозных организаций, и это не роль государства»563. Л.Стоун

добавила, что «такого рода решения должны принимать сами религиозные

общины без внешнего вмешательства»564

. Индийское руководство в

официальной риторике подчеркивает четкость и последовательность своей

линии в отношении Далай-ламы: «Он является почитаемым религиозным

деятелем, которого глубоко уважает народ Индии. […] Его Святейшество

пользуется полной свободой религиозной деятельности в Индии»565

. В Нью-

Дели очень осторожно относятся к нагнетанию напряженности вокруг

данного сюжета внешними игроками, учитывая тесную взаимосвязь

тибетской проблематики с пограничным вопросом.

Примечательно, что американцы весьма сдержанно

прокомментировали ситуацию на плато Доклам 2017 г. Г.Росс, официальный

представитель Министерства обороны США, сообщил индийскому

новостному агентству PTI: «Мы поддерживаем Индию и Китай в

налаживании прямого диалога для снижения напряженности и без каких-

либо элементов принуждения»566. Со ссылкой на неназванного представителя

администрации Д.Трампа PTI пишет, что США выступили за «возврат к

статусу-кво»567. Молчание Вашингтона некоторые эксперты восприняли

563

US to oppose China‘s effort to impose its own Dalai Lama on Tibetans: official [Electronic resource] // The

Economic Times. – 06.12.2018. – Mode of access: https://economictimes.indiatimes.com/news/international/world-

news/us-to-oppose-chinas-effort-to-impose-its-own-dalai-lama-on-tibetans-official/articleshow/66969990.cms (date

of access: 19.05.2019). 564

Ibid. 565

Official Spokesperson's response to a query regarding a recent media report on the Government's position on His

Holiness the Dalai Lama [Electronic resource] // Ministry of External Affairs, Government of India. – 02.03.2018. –

Mode of access: https://www.mea.gov.in/media-

briefings.htm?dtl/29532/official+spokespersons+response+to+a+query+regarding+a+recent+media+report+on+the+

governments+position+on+his+holiness+the+dalai+lama (date of access: 19.05.2019). 566

Reduce Tension Through Direct Dialogue: Pentagon to India, China [Electronic resource] // NDTV. –

22.07.2017. – Mode of access: https://www.ndtv.com/india-news/reduce-tension-through-direct-dialogue-pentagon-

to-india-china-1727879 (date of access: 19.05.2019). 567

US supports ‗return of status quo‘ on Doklam issue: Official [Electronic resource] // India Today. – 27.08.2017. –

Mode of access: https://www.indiatoday.in/pti-feed/story/us-supports-return-of-status-quo-on-doklam-issue-official-

1032110-2017-08-27 (date of access: 19.05.2019).

194

критично, усомнившись в надежности партнерства с американцами568. С

другой стороны, в американском аналитическом сообществе прозвучало и

мнение о том, что селективный подход Индии к партнерству с США и их

союзниками не предполагает взаимных обязательств в области

безопасности569. Помощь Соединенных Штатов Индии во взаимоотношениях

с Китаем может выражаться в следующем: экономическом и военном

содействии, обмене информацией и оценками происходящего, налаживании

сотрудничества с государствами-единомышленниками в регионе, а также

наращивании взаимодействия в АТР и Индийском океане570

.

Интересен также подход США к «водным» противоречиям Индии и

Китая. К 2040 г. Южная Азия, по оценкам американцев, наряду с Ближним

Востоком и северной Африкой столкнется с серьезными проблемами,

связанными с недостатком воды, ее плохим качеством и наводнениями571

.

Официальный Вашингтон занимает позицию наблюдателя, но американские

аналитики внимательно отслеживают ситуацию. Использование

трансграничных водных ресурсов чревато конфликтами в случае

игнорирования государствами, расположенными в верхнем течении рек,

интересов и потребностей стран ниже по течению. Главным камнем

преткновения между Индией и Китаем служит р. Брахмапутра. Она берет

начало на Тибетском нагорье, проходит через индийские штаты Аруначал-

Прадеш и Ассам и далее течет в Бангладеш.

По отношению к Китаю, а именно его Тибетскому автономному

району, Индия расположена ниже по течению Брахмапутры и Инда,

568

Ganguly S. After all that embracing, has US left India out in the cold over standoff with China? [Electronic

resource] / S.Ganguly // This Week in Asia. – 31.07.2017. – Mode of access: https://www.scmp.com/week-

asia/politics/article/2104779/after-all-embracing-has-us-left-india-out-cold-over-standoff (date of access:

19.05.2019); Lynch III T.F. A Failure of Strategic Vision: U.S. Policy and the Doklam Border Dispute [Electronic

resource] / T.F. Lynch III // Institute for National Strategic Studies. National Defense University. – 06.09.2017. –

Mode of access: https://inss.ndu.edu/Media/News/Article/1428958/a-failure-of-strategic-vision-us-policy-and-the-

doklam-border-dispute/ (date of access: 19.05.2019). 569

Madan T. The US and Doklam: Look beyond rhetoric [Electronic resource] / T.Madan // Brookings. –

26.09.2017. – Mode of access: https://www.brookings.edu/blog/order-from-chaos/2017/09/26/the-us-and-doklam-

look-beyond-rhetoric/ (date of access: 19.05.2019). 570

Ibid. 571

The National Security Impacts of Climate Change [Electronic resource] // Environmental and Energy Study

Institute. – December 2017. – P. 4. – Mode of access:

https://www.eesi.org/files/IssueBrief_Climate_Change_Security_Implications.pdf (date of access: 19.05.2019).

195

крупнейших трансграничных рек Южной Азии572. Река Сатледж, приток

Инда, также берет начало в Китае. Возможность контролировать речной сток

ставит Китай в позицию сильного, но и несет значительный конфликтный

потенциал. В его основе – потребность в чистой пресной воде, а также борьба

за гидроэнергетические ресурсы. В частности, индийцы обеспокоены

возведением на Брахмапутре, Инде и их притоках сооружений, которые

позволяют воздействовать на объемы речных стоков.

Американцы на уровне профильных экспертов объясняют нежелание

Китая присоединяться к трансграничным водным соглашениям

соображениями политической целесообразности573

. В качестве примера

приводится приостановка Китаем обмена гидрологическими данными с

Индией летом 2017 г. во время противостояния на плато Доклам. Эту

информацию индийцы используют для повышения качества

прогнозирования наводнений и подготовки к ним служб чрезвычайного

реагирования. В результате затоплений на северо-востоке страны 71 человек

погиб и 400 тысяч жителей остались без крыши над головой574. По мнению

властей штатов Аруначал-Прадеш и Ассам, осадки не превышали сезонной

нормы, поэтому наводнения, якобы, мог спровоцировать спуск воды из дамб,

расположенных выше по течению Брахмапутры в Китае575

.

Второй – дистанцирование Индии от США с консервированием

имеющегося уровня сотрудничества в ядерной энергетике, сфере обороны и

безопасности.

В случае координации американцами своих действий

непредсказуемость политики Д.Трампа на азиатском направлении индийцы

могли бы использовать в своих интересах, особенно в отношении Китая.

572

Свинарчук Т.О. Трансграничные реки Индии и Китая: проблемы совместного использования вод /

Т.О.Свинарчук // Водные ресурсы Индии: экономические, политические, социальные аспекты. Материалы

научной конференции. – Москва: ИВ РАН, 2015. – С. 250. 573

Goodman S.W. China is Winning the Race for Water Security in Asia [Electronic resource] / S.W.Goodman,

Z.Dutton // The National Interest. – 24.09.2018. – Mode of access: https://nationalinterest.org/feature/china-

winning-race-water-security-asia-31912 (date of access: 19.05.2019). 574

Ibid. 575

Kalita P. Assam appeals China for sharing Brahmaputra data [Electronic resource] / P.Kalin // The Times of

India. – 23.08.2017. – Mode of access: https://timesofindia.indiatimes.com/india/assam-appeals-china-for-sharing-

brahmaputra-data/articleshow/60194204.cms (date of access: 19.05.2019).

196

Однако подобный расклад крайне маловероятен. Индия не является

договорным союзником США, хотя и подписала три из четырех

«основополагающих» соглашения (предполагают достаточно высокий

уровень оперативного взаимодействия). Наконец, в индийских

академических кругах не питают иллюзий по поводу «альтруизма»

Вашингтона в международных делах. Откровенно говорят о том, что

американцы создали «Талибан» в Афганистане для нейтрализации

советского присутствия, спровоцировали межконфессиональную рознь в

Ираке и Ливии путем устранения относительно умеренных лидеров

С.Хусейна и М.Каддафи, пытались использовать религиозный экстремизм

против правительства Б.Асада в Сирии, где американской поддержкой также

пользуются различные группировки исламских фундаменталистов576

.

Нестабильность на Ближнем Востоке и севере Африки имеет очень

серьезные последствия для стран-импортеров нефти, в число которых входит

и Индия. Вынуждает их искать новых поставщиков нефтегазового сырья. Из-

за выхода США в 2018 г. из Совместного всеобъемлющего плана действий

по урегулированию обстановки вокруг иранской ядерной программы и новых

санкций против Ирана пространство для маневра у индийцев значительно

сузилось. В конце апреля 2019 г. Министерство нефти и природного газа

Индии опубликовало заявление о достаточности запасов имеющихся

нефтепродуктов для нужд страны в связи с истечением 2 мая 2019 г. срока

действия дополнительного разрешения США на закупку иранской нефти577

.

Нельзя исключать, что опытный переговорщик, Д.Трамп, вероятно,

сознательно повышает ставки в диалоге с Китаем, чтобы получить больше

преимуществ. Неясно, к каким договоренностям придут (если придут) в

итоге стороны, и по каким вопросам в этом случае будет достигнут

576

Viswanathan R. International relations and India‘s foreign policy [Electronic resource] / R.Viswanathan //

Ministry of External Affairs, Government of India. – 29.04.2019. – Mode of access:

https://www.mea.gov.in/distinguished-lectures-detail.htm?816 (date of access: 11.05.2019). 577

Statement of Ministry of Petroleum and Natural Gas on the announcement by US to discontinue the Significant

Reduction Exemption to all purchases of crude oil from Iran [Electronic resource] // Press Information Bureau,

Government of India, Ministry of Petroleum & Natural Gas. – 23.04.2019. – Mode of access:

http://pib.nic.in/newsite/PrintRelease.aspx?relid=189833 (date of access: 11.05.2019).

197

компромисс. Такой сценарий напоминает «Большую двойку» Б.Обамы. В

данном случае, Индия, как и прежде, только укрепится в необходимости и

далее придерживаться принципа «стратегической автономии» (предполагает

неприсоединение к военным альянсам, как в годы холодной войны) и

многовекторного внешнеполитического курса (предоставляет бо льшую

свободу действий). В частности, уплотнять работу в рамках инициативы

премьер-министра Н.Моди «Действуй на Востоке»578. Она нацелена на

развитие экономического, политического, стратегического и культурного

сотрудничества со странами-членами АСЕАН, «ядра» полицентричной Азии,

а также их связей с небогатыми индийскими северо-восточными штатами579

.

Ее элементы включают, во-первых, углубление интегрированности

Индии в цепочки добавленной стоимости Юго-Восточной Азии и

расширение сети экономических партнерств. Усилия на данном направлении

дополняют соглашение Индии и Бангладеш от 2015 г. о сухопутной границе,

а также экономическое и политическое «открытие» Мьянмы. Продолжается

работа в области инфраструктурного строительства и портовых мощностей,

проработка договоренностей по либерализации торговых и транспортных

потоков. Во-вторых, укрепление позиций Индии в прилегающих регионах,

включая Индийский океан: повышение боеготовности на море,

совершенствование средств военно-морских сил, а также оперативного

реагирования, лидирование в процессах регионализации в Южной Азии и

Индийском океане. Расширяется военное сотрудничество с отдельными

странами-членами АСЕАН (Вьетнам, Индонезия, Сингапур, Филиппины).

В-третьих, поддержание благоприятного военного баланса на спорных

участках индийско-китайской границы. В индийской армии осуществляют

подготовку горно-стрелковых дивизий и изучают возможности обеспечения

превосходства в воздухе. Выделяются средства на высокогорные

578

Предшественницей «Действуй на Востоке» (инициирована в 2014 г.) была политика «Смотри на Восток»

(объявлена в 1992 г.). 579

Jaishankar D. India and the United States in the Trump Era. Re-evaluating bilateral and global relations

[Electronic resource] / D.Jaishankar // Brookings. – June 2017. – No.37. – P. 12-13. – Mode of access:

https://www.brookings.edu/wp-content/uploads/2017/06/india-us-in-the-trump-era.pdf (date of access: 11.05.2019).

198

инфраструктурные и логистические проекты. Отдельный трек – устойчивые

экономические отношения с Китаем. Если ему удастся избежать «ловушки

среднего уровня доходов» за счет переориентации на потребление, услуги и

импорт, то наиболее перспективными направлениями взаимовыгодного

сотрудничества будут инвестиции, промышленность и экспорт. ВРЭП Индия

считает эффективной платформой для продвижения торговых интересов.

В-пятых, укрепление институциональных основ отношений Индии со

странами Юго-Восточной Азии580. В 1995 г. Индия стала полноформатным

диалоговым партнером АСЕАН581. С 2002 г. проводятся саммиты АСЕАН-

Индия582. В 2005 г. Индия присоединилась к Восточноазиатскому саммиту.

Премьер-министры страны принимали участие во всех встречах на высшем

уровне, что свидетельствует о важности этого формата для индийского

руководства583. Нью-Дели активно действует и на других площадках:

Региональный форум АСЕАН по безопасности (АРФ), Совещание министров

обороны АСЕАН и диалоговых партнеров (СМОА+), Расширенный морской

форум АСЕАН, Форум «Азия-Европа» (АСЕМ)584. В русле реализации

«Действуй на Востоке» позиционируется участие Индии585

в Инициативе

стран Бенгальского залива по многостороннему техническому и

экономическому сотрудничеству (БИМСТЕК), Диалоге по сотрудничеству в

Азии (Asia Cooperation Dialogue), проекте «Меконг-Ганг» (Mekong Ganga

Cooperation), Ассоциации регионального сотрудничества стран Индийского

океана (АРСИО), мультимодальном транзитном транспортном проекте

«Каладан» (шоссейная дорога с АСЕАН), сооружении автомагистрали

580

Лебедева Н.Б. Индия – АСЕАН: двадцать пять лет спустя (грани отношений и внешние факторы) /

Н.Б.Лебедева // Юго-Восточная Азия: актуальные проблемы развития. – 2017. – №35. – С. 79-80. 581

Overview of ASEAN-India Dialogue Relations [Electronic resource] // Association of Southeast Asian Nations. –

15.05.2012. – Mode of access: https://asean.org/?static_post=overview-of-asean-india-dialogue-relations (date of

access: 11.05.2019). 582

Ibid. 583

India at the East Asia Summit [Electronic resource] // Ministry of External Affairs, Government of India. –

August 2018. – Mode of access: https://www.mea.gov.in/aseanindia/about-eas.htm (date of access: 11.05.2019). 584

India-ASEAN Relations [Electronic resource] // Ministry of External Affairs, Government of India. – August

2018. – Mode of access: https://mea.gov.in/aseanindia/20-years.htm (date of access: 11.05.2019). 585

Question No.344 Synergy Between OBOR-Act East Policy [Electronic resource] // Ministry of External Affairs,

Government of India. – 13.12.2018. – Mode of access: https://www.mea.gov.in/rajya-

sabha.htm?dtl/30716/question+no344+synergy+between+oboract+east+policy (date of access: 11.05.2019).

199

Индия-Мьянма-Таиланд, модернизации в Мьянме дороги Rhi-Tiddim586

,

прилегающей к индийскому штату Мизорам, а также организации

приграничных ярмарок одного дня (Border Haats).

Третий – сближение Индии и США с акцентом на приверженность

индийцев принципу «стратегической автономии», расширение

взаимодействия в области ядерной энергетики, обороны и безопасности.

Ослабление военной мощи США и их присутствия в Азиатско-

Тихоокеанском регионе, вероятно, чревато новым витком напряженности и

дестабилизацией ситуации в АТР в силу естественного процесса заполнения

образовавшегося «вакуума» новой силой или силами. По окончании Второй

мировой войны американская стратегия состояла в построении с опорой на

союзников и партнеров архитектуры безопасности, стабильности и мира в

Азии, которая бы обеспечила их превосходство в этой стратегически важной

части света. «Подъем» Китая в постбиполярный период характеризуется

переориентацией на него торгово-инвестиционных связей государств АТР, в

том числе ближайших союзников американцев – Японии, Республики Корея,

Австралии, Филиппин, а также государств Южной Азии, где традиционно

доминировала Индия.

В аналитическом докладе «Неприсоединение 2.0: внешняя и

стратегическая политика для Индии в XXI веке» отмечается огромное

экономическое и стратегическое влияние Китая в Азии, а также

значительный интерес в сохранении Соединенными Штатами своих позиций

в регионе (п. 26)587. Китай обозначен великой державой, которая напрямую

посягает на индийское геополитическое пространство (п. 29)588

на фоне

нарастания отставания Индии по показателям экономического и военного

потенциалов. Задачей региональной дипломатии ставится налаживание

586

Q.1575 India Road Project in Myanmar [Electronic resource] // Ministry of External Affairs, Government of

India. – 30.11.2011. – Mode of access: https://mea.gov.in/lok-

sabha.htm?dtl/16242/Q1575+Indian+road+Projects+in+Myanmar (date of access: 11.05.2019). 587

Khilnani S. Nonalignment 2.0. A Foreign and Strategic Policy for India in the Twenty First Century [Electronic

resource] / S.Khilnani, R.Kumar, P.B.Mehta, P.Menon, N.Nilekani, S.Raghavan, S.Saran, S.Varadarajan. – India,

2012. – P. 12. – Mode of access: http://www.cprindia.org/research/reports/nonalignment-20-foreign-and-strategic-

policy-india-twenty-first-century (date of access: 11.05.2019). 588

Ibid. – P. 13.

200

тесных связей с государствами, способными уравновесить Китай, прежде

всего, его военно-морское присутствие (п. 32)589. В их число входят США,

Япония, Индонезия, Австралия, Вьетнам. По мнению авторов доклада,

военно-морские силы этих стран способны, если не предотвратить, то хотя

бы замедлить проецирование ВМС Китая своей мощи в Индийском океане.

Вместе с тем п. 34 содержит важное замечание: присоединение Индии к

антикитайской коалиции вынудит Китай к откровенно недружественной

политике590. Основным вызовом индийской дипломатии на китайском

направлении аналитики называют построение разветвленных отношений с

несколькими великими державами, чтобы вынудить Китай проявлять

сдержанность. При этом без пересечения его «красных линий» в плане

восприятия угроз.

Индия старается не выпячивать вперед антикитайскую компоненту. К

примеру, как было показано в предыдущей главе, позиционирует свое

отношение к Четырехстороннему диалогу в области безопасности (США,

Япония, Австралия, Индия) исключительно как к консультативному

механизму по заинтересованному обмену мнениями591. С другой стороны,

уже расхожи тезисы, что участие в «четверке» – это новые реалии и подходы

к проблематике морской безопасности, взаимосвязанности, свободы

судоходства, международному праву, которые подводятся под формулировку

«основанный на правилах порядок». По этим темам имеются

принципиальные различия в позициях Китая и США. Возникает вопрос, на

чьей стороне Индия, и как в Нью-Дели оценивают ее место в этом

противостоянии? Сложно дать однозначный ответ, принимая во внимание

противоречивость последних событий. С одной стороны, в 2018 г. после

589

Khilnani S. Nonalignment 2.0. A Foreign and Strategic Policy for India in the Twenty First Century [Electronic

resource] / S.Khilnani, R.Kumar, P.B.Mehta, P.Menon, N.Nilekani, S.Raghavan, S.Saran, S.Varadarajan. – India,

2012. – Pp. 13-14. – Mode of access: http://www.cprindia.org/research/reports/nonalignment-20-foreign-and-

strategic-policy-india-twenty-first-century (date of access: 11.05.2019). 590

Ibid. – P. 14. 591

Question No.1930 Security Partnership with USA, Japan and Australia [Electronic resource] // Ministry of

External Affairs, Government of India. – 04.01.2018. – Mode of access: https://www.mea.gov.in/rajya-

sabha.htm?dtl/29322/question+no1930+security+partnership+with+usa+japan+and+australia (date of access:

12.05.2019).

201

визита премьер-министра Н.Моди в Китай Индия отклонила заявку

Австралии на присоединение к ежегодным военно-морским учениям

«Малабар» с США и Японией592. С другой стороны, 2-8 мая 2019 г. Индия

принимала участие в совместных с США, Японией и Филиппинами

военно-морских учениях в Южно-Китайском море593. Судя по

географическому охвату, они далеки от абстрактных.

Настораживает индийцев и торговая война США с Китаем, которая

началась в 2018 г. и приобрела форму взаимного обмена повышенными

тарифами на импортируемую продукцию, а также ожесточенных дискуссий

по проблематике защиты прав интеллектуальной собственности. Несмотря на

то, что в целом Индия не поддерживает проявления протекционизма в

мировой торговле, противостояние США с Китаем, по оценкам экспертов,

может положительно сказаться на индийском экспорте (рост оценивается

примерно в 3,5%)594. Высокие тарифы повышают ценовую

конкурентоспособность некитайской продукции на внутреннем рынке США.

В результате, потребительский спрос может впоследствии постепенно

переориентироваться на альтернативных поставщиков. Правда, есть и

негативные последствия: аналогичные торговые претензии США к Индии,

нестабильность и неопределенность на мировых товарных и финансовых

рынках, раскручивание валютных войн, потенциальные проблемы с

обслуживанием деноминированного в американских долларах внешнего

долга.

592

Sundaramurthy A. India Keeps Australia Out of the Malabar Exercise – Again [Electronic resource] /

A.Sundaramurthy // The Diplomat. – 08.05.2018. – Mode of access: https://thediplomat.com/2018/05/india-keeps-

australia-out-of-the-malabar-exercise-again/ (date of access: 11.05.2019). 593

India Joins Naval Exercises By US, Philippines, Japan in South China Sea [Electronic resource] // NDTV. –

10.05.2019. – Mode of access: https://www.ndtv.com/india-news/india-joins-naval-exercises-by-us-philippines-

japan-in-south-china-sea-2035538 (date of access: 11.05.2019). 594

India among countries to benefit from US-China trade war [Electronic resource] // The Economic Times. –

05.02.2019. – Mode of access: https://economictimes.indiatimes.com/news/international/business/india-among-

countries-to-benefit-from-us-china-trade-war-un/articleshow/67852844.cms (date of access: 11.05.2019).

202

В индийских экспертных кругах данную ситуации воспринимают

также в виде еще одного измерения американо-китайского соперничества595

.

Усугубление торговой войны несет в себе угрозу экономической

биполярности, когда менее крупные игроки, как Индия, будут вынуждены

решить, к какой глобальной цепочке добавочной стоимости присоединиться.

Отчасти это уже проявляется в виде конкуренции двух экономических

подходов в Азии в сфере взаимосвязанности: про-американского (японская

инициатива по инвестированию в качественную инфраструктуру в объеме

200 млрд долл. США за пять лет596) и китайского («Один пояс, один путь»).

Своеобразную идеологическую компоненту несут в себе подчеркиваемые

японской стороной принципы финансовой устойчивости и совместимости с

требованиями местных властей на контрасте с долговыми обременениями

участников китайских проектов. «Морскому шелковому пути XXI века»

противопоставляется Азиатско-африканский коридор роста (инициирован

Японией и Индией в 2017 г.). Предполагается, что он позволит создать

«полюса роста» в странах Азии и Африки на основе прочной

институциональной, индустриальной и транспортной инфраструктуры.

Соответственно, дистанцирование Индии от ОПОП, возможно, связано не

только с Кашмиром, но и стратегическим выбором в пользу интересующей ее

альтернативы597

.

Выводы. Хотя отношения с США и Китаем для Индии самоценны и

самодостаточны, динамика индийско-американского взаимодействия будет

также зависеть от того, как развиваются контакты Китая и США. Анализ

трех сценариев влияния китайского фактора на индийско-американские

595

Joshi M. The US-China trade war dynamics: What‘s in it for India? [Electronic resource] / M.Joshi // Observer

Research Foundation. – 29.12.2018. – Mode of access: https://www.orfonline.org/expert-speak/the-us-china-trade-

war-dynamic-whats-in-it-for-india-46871/ (date of access: 11.05.2019). 596

Sonoura K. Japan‘s initiatives for promoting ―Quality Infrastructure Investment‖ [Electronic resource] /

K.Sonoura // Ministry for Foreign Affairs of Japan. – 19.09.2017. – P. 3. – Mode of access:

https://www.mofa.go.jp/files/000291344.pdf (date of access: 12.05.2019). 597

Brînză A. Japan‘s Belt and Road Balancing Act [Electronic resource] / A.Brînză // The Diplomat. – 08.11.2018.

– Mode of access: https://thediplomat.com/2018/11/japans-belt-and-road-balancing-act/ (date of access:

12.05.2019).

203

отношении продемонстрировал, что идеального нет. Однако, вероятно, в

среднесрочной перспективе (особенно на контрасте отношений США со

многими другими крупными региональными державами) мы будем

свидетелями относительно теплого взаимодействия Индии и США, тем не

менее, на фоне латентного роста их противоречий в торгово-экономической

сфере и по некоторым вопросам мировой политики. Каждый из трех

сценариев чреват для индийцев неблагоприятными последствиями. По этой

причине приверженность политической элиты страны принципу

«стратегической автономии» представляется разумной. Она позволяет

смягчить эти последствия, так как расширяет пространство для

внешнеполитического маневра. Азия стала ареной конкурентного

противостояния Китая и США, и ситуация меняется стремительно. Индия

находится в сложном положении, как и страны-члены АСЕАН, поэтому и

заявления ее должностных лиц по острым региональным и глобальным

вопросам очень взвешены, чтобы в будущем не превратиться в заложника

ранее озвученных оценок.

Значительный интерес Индии в США обусловлен по-прежнему

сильными позициями американцев в мире, сохранением за ними статуса

демократической сверхдержавы с самыми мощными и современными

вооруженными силами, передовой экономикой, значительными

финансовыми ресурсами. Высокая конкурентность индийско-китайских

отношений на региональном уровне способствует сближению Индии с США.

Тем не менее, индийцы сдержанно реагируют, когда американцы выступают

по спорным вопросам двустороннего взаимодействия Индии с Китаем, к

примеру, крайне чувствительной для последнего тибетской проблематике.

Возможно, имеют при этом в виду, что США преследуют определенные

цели, не до конца понятные и известные в Нью-Дели. Складывается

впечатление, что США хотят углубить свою включенность в региональные

дела под предлогом непредсказуемости развития событий в Азии. В

индийской столице также обратили внимание на немногословность

204

Вашингтона во время индийско-китайского противостояния на плато Доклам

летом 2017 г., а также его отстраненность от вопроса трансграничных рек,

несмотря на уверенные действия в Южно-Китайском море. Вместе с тем

Нью-Дели и Пекин понимают, что «век Азии» – во многом о них: их

ускоренном экономическом «подъеме», правда, разными темпами,

демографическом потенциале и совместных конструктивных усилиях по

переформатированию устаревших и более нерелевантных элементов

международного порядка в своих интересах. По этой причине преодоление

имеющихся противоречий является залогом сохранения мирного внешнего

окружения, необходимого для поступательного развития двух соседних стран

в долгосрочной перспективе.

205

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Западные рационалистические теории (реализм, либерализм и

конструктивизм) пытаются объяснить роль и место Китая в XXI в. в

перспективе его глобального лидерства. Рассмотренные подходы по

отдельности предлагают противоречивые или взаимоисключающие

объяснения «подъема» Китая. Реалисты приписывают Китаю недовольство

статусом-кво и агрессивные устремления к его переформатированию в

соответствии с собственными интересами силовым путем. Такой сценарий

развития событий, по их мнению, чреват вооруженным конфликтом Китая с

США. Китай будет стремиться к расширению сферы влияния в Азии за счет

вытеснения американцев, а также к выстраиванию китаецентричной

региональной системы взаимосвязей. «Горячего» конфликта, тем не менее,

возможно избежать, поскольку приоритет обеспечения безопасности, а также

трагические последствия потенциальной агрессии способны удержать

участников международного взаимодействия от фатальных решений.

Либеральные институционалисты считают, что глубокая степень

интегрированности Китая в современный миропорядок обеспечивает его

заинтересованность в абсолютных преимуществах сотрудничества и

бесперебойном функционировании структур многосторонней кооперации,

благодаря которым он приобрел благосостояние и влияние за пределами

региона. По мнению конструктивистов, угрозу в «подъеме» Китая склонны

видеть политические элиты с отличной идентичностью, общностью

представлений государств и их граждан о себе. Водоразделом, как правило,

служит принцип «свой-чужой» в преломлении характера политического

режима – «демократический-недемократический». От этого зависит, будет ли

потенциальная кризисная ситуация расцениваться как экзистенциальная

угроза.

Китайская школа международных отношений прошла путь от

заимствования западных концепций до «встраивания» в глобальные теории

на основе объяснения своей специфики методологически «понятным

206

языком», не отрицающим глобальных закономерностей и объясняющим

необходимость их модификации применительно к конкретным условиям.

Китайские аутентичные подходы с опорой на западные теории пытаются

переосмыслить роль, место и поведение своей страны в системе

международных отношений, представить собственное видение миропорядка

и его будущего. Их общая особенность состоит в единой философско-

мировоззренческой основе, которая зиждется на таких традиционных

понятиях китайской философии, как «Поднебесная» («Тянься»),

универсальная гармония и иерархичный конфуцианский порядок. Главное

отличие этих подходов от западных, вестфальских по своей сути, состоит в

признании неравенства и иерархии правильными, необходимыми для

поддержания порядка, а национального суверенитета – главенствующим

принципом в первую очередь и преимущественно для Китая.

Так, Чжао Тинян предлагает перестроить глобальное управление по

принципу «Поднебесной», где мир – одна большая семья, в которой старшие

или вышестоящие не только руководят младшими, но и имеют перед ними

обязательства. В фокусе внимания Цинь Яцина – онтология отношений как

процесса производства смыслов и социальных практик. Во взаимодействии

идентичность участников постоянно трансформируется, за счет чего

достигается единство разнородностей (как в диалектике инь-ян) и успешная

интеграция в международное сообщество. Реалист Янь Сюэтун

рассматривает три варианта международного порядка: гуманное правление,

гегемонию и тиранию (более неактуальна). Наиболее предпочтительной

моделью он считает гуманную власть, потому что порядок она выстраивает

на основе принципов справедливости и морали, а также пользуется

поддержкой населения. Китаю, как считает исследователь, необходимо

заручиться авторитетом «гуманного» государства и выстроить сеть

дружественно настроенных по отношению к нему партнеров, поскольку

именно «мягкая сила» может определить исход конкурентной борьбы

великих держав современности.

207

Соответственно, преодолеть субъективизм культурно-

структурированных объяснений западной и китайской традиций позволяет

подход на основе объяснений «среднего уровня», который показывает, как

конкретные государства реагируют на появление и изменение роли

китайского фактора в региональной системе взаимосвязей.

Концептуализация китайского фактора включала выделение его основных

параметров при помощи «гуманитаризированного» факторного анализа,

который не требует перехода на культурно-идеологические позиции научных

парадигм. Мы творчески адаптировали алгоритм упомянутого метода в

описании Н.И.Диденко, а также комбинированную методологию ведущих

отечественных исследований в данной области (А.И.Агеева и Б.В.Куроедова,

А.Д.Воскресенского, Б.Н.Кузыка, А.С.Куминова, С.А.Нефедова) к задаче

деконструкции китайского фактора с «индийского угла». Источниковой

базой послужили публикации по китайской тематике на официальном сайте

МИД Индии, а также аналитические публикации ведущих индийских

экспертов-международников.

В итоге, было выявлено, что китайский фактор имеет для Индии

преимущественно двустороннее измерение (80% всех публикаций):

пограничная проблематика, торгово-экономическое и культурно-

гуманитарное сотрудничество, использование вод реки Брахмапутра

(см. приложения В-З). Для изучения потенциала Китая в сравнении с Индией

мы взяли за основу универсальную девятифакторную модель стратегической

матрицы А.И.Агеева и Б.В.Куроедова (см. приложения А-Б), переосмыслив

ее применительно к задачам настоящего диссертационного исследования.

С ее помощью проведен сравнительный анализ наиболее значимых для

Индии параметров китайского фактора по пятилетиям в период с 1990 г. по

2017 г.: население, ВВП, его отраслевая структура и структура занятости,

инвестиции, объем экспорта и импорта (см. приложения И-Й).

Таким образом, в основе «подъема» современного Китая и его более

уверенного позиционирования на мировой арене лежит мощный

208

экономический потенциал. Он позволяет обеспечивать потребности

огромного населения страны, а также финансировать проекты за рубежом.

Опасения Индии, чей совокупный потенциал не сопоставим с китайским,

вызывают не только стремительный рост китайской экономики в ничтожно

короткий по историческим меркам срок и наращивание оборонных расходов,

но и широкая палитра возможностей использования этих ресурсов, в том

числе в качестве инструмента давления на другие государства мира и

продвижения тезиса о неоспоримости расширяющихся фундаментальных

интересов Китая, которые не во всем и не всегда совпадают с индийскими.

Стимул к расширению индийско-американского взаимодействия в

русле «глобального стратегического партнерства» придает неопределенность

вокруг поведения Китая, в частности характера его «подъема». Стратегия

индийцев нацелена на комплексное самоукрепление путем

балансирования – внутреннего (укрепление безопасности и наращивание

экономической мощи) и внешнего (выстраивание сети партнерств, особенно

с наиболее влиятельными государствами мира). Для них равно нежелателен

как тесный союз Китая и США («Большая двойка»), так и конфликт между

ними либо кризис. В первом случае у американцев ослабнет мотивация к

наращиванию двустороннего сотрудничества. Конфликт же вынудит

индийцев встать на сторону одного из его участников, что не только

дестабилизирует ситуацию в АТР, но и нанесет непоправимый ущерб

развитию и национальным интересам государств региона.

Присутствует в отношениях и недоверие. В Индии опасаются, что

США могут переориентировать свои внешнеполитические приоритеты. По

мнению американцев, приверженность индийцев принципу «стратегической

автономии» препятствует углублению практического сотрудничества.

Наиболее сложным вопросом является его экономический аспект, который

некоторые эксперты предлагают рассматривать за скобками общего

комплекса отношений. Проблемный момент – «открытие» секторов

индийского рынка для американских компаний (медицинские изделия,

209

молочная продукция, интернет-коммерция). В частности, в апреле 2019 г.

Президент США Д.Трамп объявил о выведении Индии из-под действия

льготного режима для развивающихся стран в рамках всеобщей системы

преференций. По-прежнему сильны в индийском политическом

истеблишменте антиамериканские настроения, когда близкие отношения с

США представляются сопряженными с зависимостью и односторонними

уступками, необходимостью следовать в русле американских

внешнеполитических интересов.

Слишком тесное сотрудничество с США, по мнению индийцев, также

угрожает связям с Китаем, поскольку делает их жертвой любых тактических

изменений в китайско-американских отношениях. Более того, в Нью-Дели

опасаются, что чрезмерное сближение с США будет провоцировать китайцев

на недружественные шаги, хотя в целом и должно повысить

чувствительность Пекина к озабоченностям соседей. В Нью-Дели не

исключают, что в случае конфликта с Китаем США могут воздержаться от

решительных действий в поддержку Индии. Таким образом, аналитики

сходятся во мнении, что, во-первых, сотрудничество с США вне военного

альянса поможет Индии, с одной стороны, сохранить «стратегическую

автономию», а с другой стороны, удержать Китай от более напористого

поведения. Во-вторых, хотя США и являются внерегиональным

противовесом Китаю, Индии нужно продолжать укреплять свой потенциал

для снижения чувствительности к изменениям в китайско-американских

отношениях.

Влияние китайского фактора на индийско-американские связи

прослеживается по косвенным признакам, поскольку в совместных

заявлениях и декларациях по итогам встреч должностных лиц обеих стран на

высшем и высоком уровнях Китай напрямую не упоминается. Изученные

официальные документы отражают подходы Индии и США к императивам

двустороннего сотрудничества в средне- и долгосрочной перспективах.

210

Среди них в качестве ключевых сфер неизменно фигурируют энергетика,

прежде всего ядерная, оборона и безопасность (см. приложение Л).

Программа «Последующие шаги в развитии стратегического

партнерства» заложила основу для поэтапного расширения взаимодействия

двух стран. Процесс выполнения заявленных целей показал, что в

американской элите сформировался прочный консенсус относительно

укрепления связей с Индией. В то же время среди индийской элиты

наметился раскол относительно столь быстрого сближения с США, которое,

по мнению правых и левых сил, способно привести к потере «стратегической

автономии» во внешней политике государства и превратить Индию в

младшего партнера Соединенных Штатов, а не великую державу XXI в.

В 2016 г. Индия получила статус «основного партнера США в сфере

обороны», который предполагает торговлю высокотехнологичной

продукцией военного назначения и ее совместную разработку и

производство. Ключевым форматом является «Инициатива в области

оборонной технологии и торговли». Расширяется договорно-правовая база

сотрудничества. В 2002 г. был заключен договор о защите военной

информации (GSOMIA). «Основополагающие» соглашения, которые США

имеют со своими союзниками и зарубежными партнерами, были

модифицированы с учетом требований индийской стороны:

2016 г. – меморандум о взаимодействии в области тылового обеспечения

(LEMOA), 2018 г. – соглашение о совместимости и безопасности систем

связи (COMCASA), в перспективе – соглашение о базовых обменах и

сотрудничестве (BECA). Регулярно проводятся военные учения. В 2018 г.

США включили Индию в список STA-1 (Strategic Trade Authorization-1),

который открывает доступ к передовому американскому экспорту в

оборонной и аэрокосмической областях. Обычно такой статус

предоставляется только участникам всех четырех экспортно-контрольных

режимов (ГЯП, РКРТ, Вассенаарских договоренностей и Австралийской

группы).

211

Место и роль Китая в индийско-американских отношениях невозможно

понять вне контекста связей Индии и Китая. На современном этапе их

отличает значительный конфликтный потенциал и недоверие на

региональном уровне и отчасти в двустороннем формате (прежде всего,

ввиду обостренного восприятия в обеих столицах пограничного, тибетского

и водного вопросов). В Азии постепенно усиливается геоэкономическая и

стратегическая поляризация. Она проявляется в конкурирующих

экономических и инфраструктурных инициативах, центрированных вокруг

Китая и США, масштабном военном строительстве, а также «подтягивании»

государств региона к одному из центров силы при помощи гибких форматов

взаимодействия, например, ситуативных военных учений.

Администрация Д.Трампа уделяет пристальное внимание продвижению

т.н. «четверки» – Четырехстороннего диалога в области

безопасности – с участием США, Индии, Японии и Австралии. По мнению

индийцев, «четверка» – это консультативный механизм, а не альянс,

площадка для многостороннего взаимодействия и координации позиций,

в частности, по проблематике т.н. «Индо-Тихоокеанского региона». Его в

Нью-Дели рассматривают через призму центральной роли АСЕАН.

Индийское видение «ИТР» – это свободный, открытый и инклюзивный

регион для заинтересованных в его развитии и процветании игроков.

В наращивании Пекином военно-морского присутствия Нью-Дели

видит стремление «перекроить» традиционные сферы влияния в свою пользу,

а также «окольцевать» Индийский субконтинент сетью инфраструктурных

проектов двойного назначения. Стратегическое значение этого региона

объясняется пролеганием через него жизненно важных морских торговых

коммуникаций, по которым Индия и Китай получают порядка 80%

импортируемых энергоресурсов из стран Ближнего Востока. Долгосрочная

цель Китая состоит в обеспечении своего постоянного присутствия в

Индийском океане за счет инвестиций в портовую инфраструктуру

212

прибрежных государств Южной Азии, а также налаживания с ними тесного

торгово-инвестиционного взаимодействия.

Первый форум высокого уровня «Один пояс, один путь», прошедший в

Пекине 14-16 ноября 2017 г., стал знаковым событием для мировой

экономики. Повторный отказ Индии направить на мероприятие официальную

делегацию уже в апреле 2019 г. продемонстрировал осторожный подход

Нью-Дели к китайскому проекту. Подход этот, судя по пространному

заявлению бывшего официального представителя МИД Индии Г.Баглая,

основан на безусловном уважении к суверенитету и территориальной

целостности государств-участников продвигаемой Китаем инициативы. В

частности, Индия возмущена тем, что в рамках ОПОП ведется строительство

Китайско-пакистанского экономического коридора через Гилгит-Балтистан,

пакистанскую часть Кашмира, которую Индия считает «нелегально

оккупированной».

Вместе с тем в Индии достаточно активно звучат голоса экспертов,

выступающих за присоединение к китайской инициативе «Один пояс, один

путь». Руководству страны, по их мнению, следует взвесить долгосрочные

интересы в области социально-экономического развития и императивы

безопасности. Поскольку ОПОП – проект многолетний, то Индия могла бы

выборочно подойти к тем его аспектам, которые выгодны для нее. Прежде

всего, речь идет о модернизации физической инфраструктуры Южной Азии

(включая саму Индию) с подключением индийских технических

специалистов и компаний к проектированию, производству и поставкам

необходимого строительного оборудования и материалов. Перспективность

такого подхода обусловлена возможностью укрепить и расширить свое

присутствие в странах региона, которые уже давно экономически тесно

связаны с Китаем, а также грамотно встроиться в новую формирующуюся

систему геоэкономических и геополитических связей в Азии при

одновременном продвижении собственных логистических инициатив

регионального и субрегионального характера.

213

Таким образом, результаты проведенного исследования подтверждают

верность основной гипотезы. Сближение Индии и США по окончании

холодной войны во многом стало следствием их конкуренции с Китаем. Оно

проявилось в беспрецедентном стремлении США наращивать

сотрудничество с Индией в стратегических областях, способных укрепить ее

национальный потенциал в степени достаточной для сдерживания Китая и

отстаивания общих интересов (обеспечение глобальной безопасности,

экономического процветания, отстаивание ценностей верховенства права и

демократии). Единственным ограничителем для выстраивания более тесных,

с точки зрения американцев, отношений стала приверженность политической

элиты Индии принципу «стратегической автономии». История индийско-

американской «ядерной сделки» 2008 г. является тому ярким примером.

Индии не удалось наладить полноценное сотрудничество с США в

области ядерной энергетики и, как результат, выйти на новый более высокий

уровень партнерства, поскольку заключенное в 2008 г. кабинетом премьер-

министра М.Сингха индийско-американское соглашение было воспринято

частью индийской общественности и определенными кругами политической

элиты (как левыми, так и правыми) в качестве покушения на независимость

национальной ядерной программы и – в более широком контексте –

внешнеполитического курса Индии. В оборонной области аналогичные

настроения находят отражение в требовании индийской стороны по

локализации производства, которое официально распространяется на всех

инвесторов безотносительно их национальной принадлежности.

Несмотря на все сложности, заинтересованность США в укреплении

индийской мощи по-прежнему высока. Однако американцы (особенно

администрация Д.Трампа) все чаще дают понять, что более не готовы идти на

аналогичные беспрецедентные уступки, если индийцы будут отказывать

США в поддержке по важным для них вопросам (к примеру, иранскому

ядерному и санкционному досье, оборонным контрактам с прочими

поставщиками, расширению доступа на индийский рынок розничной

214

торговли). В данных условиях, как представляется, своей стратегической

задачей индийская дипломатия видит сохранение не менее высокого уровня

комплексного взаимодействия с США, но, однозначно, без каких-либо увязок

с внешнеполитической линией в отношении третьих стран.

Американское и китайское направления останутся одними из ключевых

во внешней политике современной Индии. Однако международные

отношения в XXI веке отличны от биполярного противостояния предыдущей

эпохи с его блоковым мышлением и дисциплиной, жесткими альянсами и

союзами. Напротив, это динамичная среда с новыми центрами силами и

рыхлой структурой ситуативных партнерств и коалиций598. Соответственно,

индийское экспертное собщество сходится во мнении, что

межгосударственные отношения с разновеликими державами, важными в

региональном и глобальном контекстах, Нью-Дели следует выстраивать

таким образом, чтобы не лишать себя и их возможностей взаимовыгодного

сотрудничества и искусственно не сужать подобные перспективы.

598

Khilnani S. Nonalignment 2.0. A Foreign and Strategic Policy for India in the Twenty First Century [Electronic

resource] / S.Khilnani, R.Kumar, P.B.Mehta, P.Menon, N.Nilekani, S.Raghavan, S.Saran, S.Varadarajan. – India,

2012. – P. 9. – Mode of access: http://www.cprindia.org/research/reports/nonalignment-20-foreign-and-strategic-

policy-india-twenty-first-century (date of access: 03.02.2019).

215

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ

Источники

Официальные документы, публикации и заявления

1. В Буэнос-Айресе завершился саммит «Группы двадцати»

[Электронный ресурс] // Президент России. – 01.12.2018. – Режим доступа:

http://kremlin.ru/events/president/news/59288 (дата обращения: 14.03.2019).

2. Встреча лидеров БРИКС [Электронный ресурс] // Президент

России. – 30.11.2018. – Режим доступа:

http://kremlin.ru/events/president/news/59272 (дата обращения: 14.03.2019).

3. Выступление заместителя Министра иностранных дел России

И.В.Моргулова на III Форуме исследовательских центров России и Индии,

Москва, 13 декабря 2018 года [Электронный ресурс] // Министерство

иностранных дел Российской Федерации. – 13.12.2018. – Режим доступа:

http://www.mid.ru/web/guest/maps/in/-

/asset_publisher/EpJ5G4lcymvb/content/id/3440956 (дата обращения:

12.06.2019).

4. Концепция внешней политики Российской Федерации от 30

ноября 2016 г. N 640 [Электронный ресурс] // КонсультантПлюс. – Режим

доступа:

http://www.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc&base=LAW&n=207990&fl

d=134&dst=100012,0&rnd=0.802144731712443#018912380902895953 (дата

обращения: 17.12.2016).

5. A National Security Strategy of the United States of America for a

Global Age [Electronic resource] // National Security Strategy Archive. –

December 2000. – 84 p. – Mode of access: http://nssarchive.us/NSSR/2001.pdf

(date of access: 01.03.2019).

6. About Asia Africa Growth Corridor [Electronic resource] // Research

and Information System for Developing Countries. – Mode of access:

http://aagc.ris.org.in/about-aagc (date of access: 14.03.2019).

7. Address by Foreign Secretary at annual dialogue on ‗India US

Strategic Partnership‘ at Brookings Institution, Washington DC [Electronic

resource] // Ministry of External Affairs, Government of India. – 04.06.2010. –

Mode of access: https://www.mea.gov.in/Speeches-

Statements.htm?dtl/672/address+by+foreign+secretary+at+annual+dialogue+on+in

dia+us+strategic+partnership+at+brookings+institution+washington+dc (date of

access: 30.04.2019).

8. Agreement between the Government of the Republic of India and the

Government of the People‘s Republic of China on the Political Parameters and

Guiding Principles for the Settlement of the India-China Boundary Question

[Electronic resource] // Ministry of External Affairs, Government of India. –

11.04.2005. – Mode of access: https://www.mea.gov.in/bilateral-

documents.htm?dtl/6534/Agreement+between+the+Government+of+the+Republic

216

+of+India+and+the+Government+of+the+Peoples+Republic+of+China+on+the+P

olitical+Parameters+and+Guiding+Principles+for+the+Settlement+of+the+IndiaC

hina+Bou (date of access: 28.10.2018).

9. Agreement between the Republic of India and the People‘s Republic

of China on trade and intercourse between Tibet Region of China and India [1954]

[Electronic resource] // Indian Treaty Series. – 29.04.1954. – Mode of access:

http://www.commonlii.org/in/other/treaties/INTSer/1954/5.html (date of access:

12.06.2019).

10. Brief of the talking points made by Shri Arun Jaitley, Leader of

Opposition (Rajya Sabha) while participating in the debate on the Civil Liability

for Nuclear Damages Bill, 2010 [Electronic resource] // Bharatiya Janata Party. –

30.08.2010. – Mode of access: https://www.bjp.org/en/speechdetail/239388/Brief-

of-the-talking-points-made-by-Shri-Arun-Jaitley-Leader-of-Opposition-Rajya-

Sabha-while-participating-in-the-debate-on-the-Civil-b-Liability-for-Nuclear-

Damage-b-s-Bill-2010- (date of access: 01.06.2015).

11. Brief on India-U.S. Relations [Electronic resource] // Ministry of

External Affairs, Government of India. – June 2017. – 10 p. – Mode of access:

http://www.mea.gov.in/Portal/ForeignRelation/India_US_brief.pdf (date of access:

25.12.2018).

12. China. Data [Electronic resource] // The World Bank. – Mode of

access: https://data.worldbank.org/country/china,

https://databank.worldbank.org/data/reports.aspx?source=2&country=CHN (date

of access: 03.02.2019).

13. Clinton H. America‘s Pacific Century [Electronic resource] /

H.Clinton // Foreign Policy. – 11.10.2011. – Mode of access:

https://foreignpolicy.com/2011/10/11/americas-pacific-century/ (date of access:

11.05.2019).

14. Comprehensive and Progressive Agreement for Trans-Pacific

Partnership [Electronic resource] // Cabinet Secretariat, Japan. – 19.01.2019. –

Mode of access:

https://www.cas.go.jp/jp/tpp/tpp11/pdf/190119_tpp_statement_en.pdf (date of

access: 11.05.2019).

15. East Asia Summit is the key forum for shaping the collective future of

the region: PM Modi // Narendra Modi. – 22.11.2015. – Mode of access:

https://www.narendramodi.in/mar/remarks-by-prime-minister-at-the-10th-east-

asia-summit-in-kuala-lumpur-november-22-2015--376656 (date of access:

11.05.2019).

16. Export Import Data Bank. Total Trade: Top countries [Electronic

resource] // Department of Commerce, Ministry of Commerce and Industry,

Government of India. – Year 2017-2018, Year 2016-2017. – Mode of access:

https://commerce-app.gov.in/eidb/iecnttopnq.asp (date of access: 01.05.2019).

17. Foreign Ministry Spokesperson Lu Kang's Regular Press Conference

on May 26, 2017 [Electronic resource] // Ministry of Foreign Affairs of the

People‘s Republic of China. – 26.05.2017. – Mode of access:

217

https://www.fmprc.gov.cn/mfa_eng/xwfw_665399/s2510_665401/t1465639.shtml

(date of access: 12.06.2019).

18. Frequently Asked Questions on the India – US Agreement for Co-

operation concerning Peaceful Uses of Nuclear Energy [Electronic resource] //

Ministry of External Affairs, Government of India. – 01.11.2008. – 12 p. – Mode

of access:

https://mea.gov.in/Uploads/PublicationDocs/19149_Frequently_Asked_Questions_

01-11-2008.pdf (date of access: 11.12.2018).

19. General Election to Lok Sabha Trends & Result 2019 [Electronic

resource] // Election Commission of India. – Mode of access:

http://results.eci.gov.in/pc/en/partywise/index.htm (date of access: 31.05.2019).

20. India-Bhutan Friendship Treaty [Electronic resource] // Ministry of

External Affairs, Government of India. – 2 p. – Mode of access:

https://mea.gov.in/Images/pdf/india-bhutan-treaty-07.pdf (date of access:

12.06.2019).

21. India-Bhutan relations [Electronic resource] // Ministry of External

Affairs, Government of India. – 24.12.2018. – 14 p. – Mode of access:

http://www.mea.gov.in/Portal/ForeignRelation/Country_brief_Bhutan_December_

2018.pdf (date of access: 12.06.2019).

22. India and United States Successfully Complete Next Steps in Strategic

Partnership [Electronic resource] // Ministry of External Affairs, Government of

India. – 18.07.2005. – Mode of access: https://www.mea.gov.in/bilateral-

documents.htm?dtl/6789/India+and+United+States+Successfully+Complete+Next

+Steps+in+Strategic+Partnership (date of access: 01.02.2019).

23. India at the East Asia Summit [Electronic resource] // Ministry of

External Affairs, Government of India. – August 2018. – Mode of access:

https://www.mea.gov.in/aseanindia/about-eas.htm (date of access: 11.05.2019).

24. India-ASEAN Relations [Electronic resource] // Ministry of External

Affairs, Government of India. – August 2018. – Mode of access:

https://mea.gov.in/aseanindia/20-years.htm (date of access: 11.05.2019).

25. India-Australia-Japan-U.S. Consultations on Indo-Pacific (November

12, 2017) [Electronic resource] // Ministry of External Affairs, Government of

India. – Mode of access: https://mea.gov.in/press-

releases.htm?dtl/29110/IndiaAustraliaJapanUS_Consultations_on_IndoPacific_No

vember_12_2017 (date of access: 10.01.2019).

26. India – China Political Relations [Electronic resource] // Embassy of

India in Beijing, China. – Mode of access: http://indianembassybeijing.in/political-

relation.php (date of access: 04.11.2018).

27. India. Data [Electronic resource] // The World Bank. – Mode of

access: https://data.worldbank.org/country/india,

https://databank.worldbank.org/data/reports.aspx?source=2&country=CHN (date

of access: 07.03.2019).

28. Interviews [Electronic resource] // Ministry of External Affairs.

Government of India. – Mode of access:

218

https://www.mea.gov.in/interviews.htm?52/Interviews (date of access:

07.03.2019).

29. Iran Nuclear Programme. Submitted at the UPA-Left Parties

Coordination Committee Meeting on October 27, 2005 [Electronic resource] //

Communist Party of India (Marxist) Official Web-Page. – 27.10.2005. – Mode of

access: http://cpim.org/content/iran-nuclear-programme (date of access:

03.05.2014).

30. Joint India-United States Statement on the Visit of Secretary of

Defense Carter to India [Electronic resource] // U.S. Department of Defence. –

08.12.2016. – Mode of access: https://dod.defense.gov/News/News-

Releases/News-Release-View/Article/1024228/joint-india-united-states-statement-

on-the-visit-of-secretary-of-defense-carter/ (date of access: 12.06.2019).

31. Joint Statement between the Republic of India and the People‘s

Republic of China on Building a Closer Developmental Partnership [Electronic

resource] // Ministry of External Affairs, Government of India. – 19.09.2014. –

Mode of access: https://www.mea.gov.in/bilateral-

documents.htm?dtl/24022/Joint+Statement+between+the+Republic+of+India+and

+the+Peoples+Republic+of+China+on+Building+a+Closer+Developmental+Partn

ership (date of access: 10.09.2018).

32. Joint Statement of the Republic of India and the People‘s Republic of

China [Electronic resource] // Ministry of External Affairs, Government of India. –

11.04.2005. – Mode of access: https://www.mea.gov.in/bilateral-

documents.htm?dtl/6577/Joint_Statement_of_the_Republic_of_India_and_the_Peo

ples_Republic_of_China (date of access: 04.11.2018).

33. Joint Statement on the 15th Meeting of the India-U.S. Working Group

on Counterterrorism [Electronic resource] // U.S. Department of State. –

27.03.2018. – Mode of access:

https://www.state.gov/r/pa/prs/ps/2018/03/279587.htm (date of access:

25.12.2018).

34. Khilnani S. Nonalignment 2.0. A Foreign and Strategic Policy for

India in the Twenty First Century [Electronic resource] / S.Khilnani, R.Kumar,

P.B.Mehta, P.Menon, N.Nilekani, S.Raghavan, S.Saran, S.Varadarajan. – India,

2012. – 70 p. – Mode of access:

http://www.cprindia.org/research/reports/nonalignment-20-foreign-and-strategic-

policy-india-twenty-first-century (date of access: 03.02.2019).

35. Lange K. National Defence Strategy: Alliances and Partnerships

[Electronic resource] / K.Lange // U.S. Department of Defence. – 08.10.2018. –

Mode of access: https://www.defense.gov/explore/story/Article/1656016/national-

defense-strategy-alliances-and-partnerships/ (date of access: 12.06.2019).

36. Make in India Strategy for Electronic Products [Electronic resource].

– NITI Aayog, Government of India. – May 2016. – 34 p. – Mode of access:

https://niti.gov.in/writereaddata/files/document_publication/Electronics%20Policy

%20Final%20Circulation.pdf (date of access: 14.03.2019).

219

37. Media Briefings [Electronic resource] // Ministry of External Affairs,

Government of India. – Mode of access: https://www.mea.gov.in/media-

briefings.htm?49/Media_Briefings (date of access: 07.03.2019).

38. Memorandum of Understanding between the Ministry of Water

Resources, the People‘s Republic of China and the Ministry of Water Resources,

the Republic of India upon Provision of Hydrological Information of the Langqen

Zangbo/Sutlej River in Flood Season by China to India [Electronic resource] //

Ministry of External Affairs, Government of India. – December 2010. – Mode of

access: http://www.mea.gov.in/Portal/LegalTreatiesDoc/CH10B0144.pdf (date of

access: 10.02.2019).

39. Memorandum of Understanding between the Ministry of Water

Resources, the People‘s Republic of China and the Ministry of Water Resources,

the Republic of India upon Provision of Hydrological Information of the

Yaluzangbu/Brahmaputra River in Flood Season by China to India [Electronic

resource] // Ministry of External Affairs, Government of India. – May 2013. –

Mode of access: http://waterbeyondborders.net/wp-content/uploads/2018/05/Indo-

China-MOU-on-Brahmaputra.pdf (date of access: 10.02.2019).

40. Military Expenditure Database by Country (1988 – 2017) [Electronic

resource] // SIPRI. – Mode of access:

https://www.sipri.org/sites/default/files/SIPRI-Milex-data-1949-2017.xlsx (date of

access: 07.03.2019).

41. Notification No.17/2019-Customs [Electronic resource] //

Government of India, Ministry of Finance (Department of revenue). – 15.06.2019.

– 2 p. – Mode of access: http://www.cbic.gov.in/resources//htdocs-

cbec/customs/cs-act/notifications/notfns-2019/cs-tarr2019/cs17-

2019.pdf;jsessionid=05BB93EF9871E631DCA5475F5330BC4E (date of access:

16.06.2019).

42. Official Spokesperson's response to a query regarding a recent media

report on the Government's position on His Holiness the Dalai Lama [Electronic

resource] // Ministry of External Affairs, Government of India. – 02.03.2018. –

Mode of access: https://www.mea.gov.in/media-

briefings.htm?dtl/29532/official+spokespersons+response+to+a+query+regarding+

a+recent+media+report+on+the+governments+position+on+his+holiness+the+dal

ai+lama (date of access: 19.05.2019).

43. Overview of ASEAN-India Dialogue Relations [Electronic resource]

// Association of Southeast Asian Nations. – 15.05.2012. – Mode of access:

https://asean.org/?static_post=overview-of-asean-india-dialogue-relations (date of

access: 11.05.2019).

44. Population density (people per sq. km of land area) [Electronic

resource] // World Bank. Data. – Mode of access:

https://data.worldbank.org/indicator/EN.POP.DNST (date of access: 03.02.2019).

45. President Donald J.Trump is Standing Up for American Innovation

[Electronic resource] // The White House. – 22.03.2018. – Mode of access:

https://www.whitehouse.gov/briefings-statements/president-donald-j-trump-

standing-american-innovation/ (date of access: 11.05.2019).

220

46. Press Releases [Electronic resource] // Ministry of External Affairs,

Government of India. – Mode of access: https://www.mea.gov.in/press-

releases.htm?51/Press_Releases (date of access: 07.03.2019).

47. Press Release. Vice Foreign Minister of the People‘s Republic of

China Visits Bhutan [Electronic resource] // Ministry of Foreign Affairs, Royal

Government of Bhutan. – 23.07.2018. – Mode of access:

https://www.mfa.gov.bt/wp-content/uploads/2018/07/PR-2016-Rev.pdf (date of

access: 12.06.2019).

48. Prime Minister‘s Keynote Address at Shangri La Dialogue (June 01,

2018) [Electronic resource] // Ministry of External Affairs, Government of India. –

01.06.2018. – Mode of access: https://www.mea.gov.in/Speeches-

Statements.htm?dtl/29943/Prime+Ministers+Keynote+Address+at+Shangri+La+D

ialogue+June+01+2018 (date of access: 04.02.2019).

49. Question No.70 SCO Regional Anti-Terrorist Structure [Electronic

resource] // Ministry of External Affairs, Government of India. – 20.12.2017. –

Mode of access: https://www.mea.gov.in/lok-

sabha.htm?dtl/29188/question+no70+sco+regional+antiterrorist+structure (date of

access: 14.03.2019).

50. Question No.344 Synergy Between OBOR-Act East Policy

[Electronic resource] // Ministry of External Affairs, Government of India. –

13.12.2018. – Mode of access: https://www.mea.gov.in/rajya-

sabha.htm?dtl/30716/question+no344+synergy+between+oboract+east+policy

(date of access: 11.05.2019).

51. Question No.808 Trade Through South China Sea [Electronic

resource] // Ministry of External Affairs, Government of India. – 09.02.2017. –

Mode of access: https://www.mea.gov.in/rajya-

sabha.htm?dtl/28041/question+no808+trade+through+south+china+sea (date of

access: 11.05.2019).

52. Q.1575 India Road Project in Myanmar [Electronic resource] //

Ministry of External Affairs, Government of India. – 30.11.2011. – Mode of

access: https://mea.gov.in/lok-

sabha.htm?dtl/16242/Q1575+Indian+road+Projects+in+Myanmar (date of access:

11.05.2019).

53. Question No.1930 Security Partnership with USA, Japan and

Australia [Electronic resource] // Ministry of External Affairs, Government of

India. – 04.01.2018. – Mode of access: https://www.mea.gov.in/rajya-

sabha.htm?dtl/29322/question+no1930+security+partnership+with+usa+japan+and

+australia (date of access: 09.03.2019).

54. Question No.2014 India‘s interest in South China Sea Region

[Electronic resource] // Ministry of External Affairs, Government of India. –

04.08.2016. – Mode of access: https://www.mea.gov.in/rajya-

sabha.htm?dtl/27229/question+no2014+indias+interest+in+south+china+sea+regio

n (date of access: 11.05.2019).

55. Question No.2090 South China Sea Dispute [Electronic resource] //

Ministry of External Affairs, Government of India. – 18.12.2015. – Mode of

221

access: https://www.mea.gov.in/rajya-

sabha.htm?dtl/26205/q+no2090+south+china+sea+dispute (11.05.2019).

56. Question No.2102 Navigation in South China Sea [Electronic

resource] // Ministry of External Affairs, Government of India. – 03.08.2017. –

Mode of access: https://www.mea.gov.in/rajya-

sabha.htm?dtl/28809/question+no2102+navigation+in+south+china+sea (date of

access: 11.05.2019).

57. Question No.2487 Formation of BRICS [Electronic resource] //

Ministry of External Affairs. – 26.12.2018. – Mode of access:

https://www.mea.gov.in/lok-

sabha.htm?dtl/30826/question+no2487+formation+of+brics (date of access:

14.03.2019).

58. Question No.4454 South China Sea [Electronic resource] // Ministry

of External Affairs, Government of India. – 14.12.2016. – Mode of access:

https://www.mea.gov.in/lok-

sabha.htm?dtl/27827/question+no4454+south+china+sea (date of access:

11.05.2019).

59. Remarks by Vice President Pence on the Administration‘s Policy

Toward China [Electronic resource] // The White House. – 04.10.2018. – Mode of

access: https://www.whitehouse.gov/briefings-statements/remarks-vice-president-

pence-administrations-policy-toward-china/ (date of access: 11.05.2019).

60. Second India-China Maritime Affairs Dialogue [Electronic resource]

// Ministry of External Affairs, Government of India. – 13.07.2018. – Mode of

access: https://mea.gov.in/press-

releases.htm?dtl/30048/Second_IndiaChina_Maritime_Affairs_Dialogue (date of

access: 10.01.2019).

61. Sonoura K. Japan‘s initiatives for promoting ―Quality Infrastructure

Investment‖ [Electronic resource] / K.Sonoura // Ministry for Foreign Affairs of

Japan. – 19.09.2017. – 13 p. – Mode of access:

https://www.mofa.go.jp/files/000291344.pdf (date of access: 12.05.2019).

62. Speech of Prakash Karat at the Public Meeting Held by the Left

Parties on the ―New Framework for the India-US Defense Relationship‖ on July 8,

2005 [Electronic resource] // Communist Party of India (Marxist) Official Web-

Page. –08.07.2005. – Mode of access: http://cpim.org/content/india-us-defence-

framework (date of access: 03.05.2013).

63. Speeches and Statements [Electronic resource] // Ministry of External

Affairs, Government of India. – Mode of access:

https://www.mea.gov.in/Speeches-

Statements.htm?50/Speeches__amp;_Statements (date of access: 07.03.2019).

64. Statement from the President Regarding Trade with China [Electronic

resource] // The White House. – 18.06.2018. – Mode of access:

https://www.whitehouse.gov/briefings-statements/statement-president-regarding-

trade-china-2/ (date of access: 11.05.2019).

65. Statement of Ministry of Petroleum and Natural Gas on the

announcement by US to discontinue the Significant Reduction Exemption to all

222

purchases of crude oil from Iran [Electronic resource] // Press Information Bureau,

Government of India, Ministry of Petroleum & Natural Gas. – 23.04.2019. – Mode

of access: http://pib.nic.in/newsite/PrintRelease.aspx?relid=189833 (date of access:

11.05.2019).

66. The Dalai Lama. Messages. Reincarnation [Electronic resource] / The

Dalai Lama // His Holiness The 14th Dalai Lama of Tibet. – 24.09.2011. – Mode

of access: https://www.dalailama.com/messages/retirement-and-

reincarnation/reincarnation (date of access: 12.06.2019).

67. The National Security Strategy of the United States of America

[Electronic resource] // National Security Strategy Archive. – September 2002. –

35 p. – Mode of access: http://nssarchive.us/NSSR/2002.pdf (date of access:

01.03.2019).

68. The National Security Strategy of the United States of America

[Electronic resource] // National Security Strategy Archive. – March 2006. – 54 p.

– Mode of access: http://nssarchive.us/NSSR/2006.pdf (date of access:

01.03.2019).

69. The National Security Strategy of the United States of America

[Electronic resource] // National Security Strategy Archive. – May 2010. – 60 p. –

Mode of access: http://nssarchive.us/NSSR/2010.pdf (date of access: 01.03.2019).

70. The National Security Strategy of the United States of America

[Electronic resource] // National Security Strategy Archive. – February

2015. – 35 p. – Mode of access: http://nssarchive.us/wp-

content/uploads/2015/02/2015.pdf (date of access: 01.03.2019).

71. The National Security Strategy of the United States of America

[Electronic resource] // National Security Strategy Archive. – December

2017. – 68 p. – Mode of access: http://nssarchive.us/wp-

content/uploads/2017/12/2017.pdf (date of access: 01.03.2019).

72. Trump D.J. Proclamation to Modify the List of Beneficiary

Developing Countries Under the Trade Act of 1974 [Electronic resource] /

D.J.Trump // The White House. – 31.05.2019. – Mode of access:

https://www.whitehouse.gov/presidential-actions/proclamation-modify-list-

beneficiary-developing-countries-trade-act-1974-2/ (date of access: 12.06.2019).

73. United States – India Joint Statement on Next Steps in Strategic

Partnership. Press Statement [Electronic resource] // U.S. Department of State

Archive. – 17.09.2004. – Mode of access: http://2001-

2009.state.gov/r/pa/prs/ps/2004/36290.htm (date of access: 30.04.2014).

74. United States Will Terminate GSP Designation of India and Turkey

[Electronic resource] // Office of the United States Trade Representative. –

03.04.2019. – Mode of access: https://ustr.gov/about-us/policy-offices/press-

office/press-releases/2019/march/united-states-will-terminate-gsp (date of access:

04.04.2019).

75. Vice Foreign Minister Kong Xuanyou Visits Bhutan [Electronic

resource] // Ministry of Foreign Affairs of the People‘s Republic of China. –

24.07.2018. – Mode of access:

223

https://www.fmprc.gov.cn/mfa_eng/wjbxw/t1580397.shtml (date of access:

12.06.2019).

76. Viswanathan R. International relations and India‘s foreign policy

[Electronic resource] / R.Viswanathan // Ministry of External Affairs, Government

of India. – 29.04.2019. – Mode of access: https://www.mea.gov.in/distinguished-

lectures-detail.htm?816 (date of access: 01.05.2019).

77. What is the Generalized System of Preferences (GSP)? [Electronic

resource] // U.S. Customs and Border Protection. – Mode of access:

https://help.cbp.gov/app/answers/detail/a_id/266/~/generalized-system-of-

preferences-%28gsp%29 (date of access: 25.12.2018).

Литература

Монографии и сборники научных трудов

78. Агеев А.И. Особенности применения методологии

стратегической матрицы при прогнозировании развития государств (на

примере России и Китая) / А.И.Агеев, Б.В.Куроедов. – Москва: Институт

экономических стратегий, 2-издание, 2008. – 296 с.

79. Афонцев С.А. Политические рынки и экономическая политика /

С.А.Афонцев. – Москва: КомКнига, 2010. – 384 с.

80. Белокреницкий В.Я. Пакистан, Южная Азия, исламский мир,

Восток. Избранные публикации 2008-2016 гг. / В.Я.Белокреницкий. –

Москва: ИВ РАН, 2016. – 712 с.

81. Белокреницкий В.Я. Южная Азия в мировой политике /

В.Я.Белокреницкий, В.Н.Москаленко, Т.Л.Шаумян. – Москва:

Международные отношения, 2003. – 368 с.

82. Блюмин С.Л. Экономический факторный анализ: Монография /

С.Л.Блюмин, В.Ф.Суханов, С.В.Чеботарев. – Липецк: ЛЭГИ, 2004. – 148 с.

83. «Большая Восточная Азия»: мировая политика и региональные

трансформации: научно-образовательный комплекс / [В.Я. Белокреницкий и

др.; рук. авт. колл. А.Д. Воскресенский]; под общ. ред. А.Д. Воскресенского;

Моск. гос. ин-т междунар. отношений (ун-т) МИД России. – Москва:

МГИМО-Университет, 2010. – 444 с.

84. Воскресенский А.Д. Дипломатическая история русско-китайского

Санкт-Петербургского договора 1881 года / А.Д.Воскресенский. – Москва:

Памятник исторической мысли, 1995. – 439 с.

85. Воскресенский А.Д. Китай и Россия в Евразии: историческая

динамика политических взаимовлияний / А.Д.Воскресенский. – Москва:

Муравей, 2004. – 603 с.

86. Воскресенский А.Д. Россия и Китай: теория и история

межгосударственных отношений / А.Д.Воскресенский. – Москва:

Московский общественный научный фонд ИДВ РАН, Центр «Россия-Китай»,

1999. – 412 с.

224

87. Галищева Н.В. Индия в мировом хозяйстве на рубеже веков:

внешнеэкономические связи и внешнеэкономическая политика /

Н.В.Галищева. – Москва: ООО «Буки Веди», 2013. – 502 с.

88. Ефремова К.А. Неравновесные державы: Мьянма в

стратегическом треугольнике «Китай – Индия – АСЕАН» / К.А.Ефремова. –

Москва: МГИМО-Университет, 2016. — 269 с.

89. Жуковская В.М. Факторный анализ в социально-экономических

исследованиях / В.М.Жуковская, И.Б.Мучник. – Москва: Статистика,

1976. – 151 с.

90. Зиновьев Г.В. Китай и сверхдержавы. История внешней политики

КНР (1949-1991). – Санкт-Петербург: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2010. – 330 с.

91. Истомин И.А. Логика поведения государств в международной

политике / И.А.Истомин. – Москва: Аспект-Пресс, 2018. – 296 с.

92. Киссинджер Г. О Китае / Г.Киссинджер; перевод с английского

В.Н.Верченко. – Москва: АСТ, 2014. – 635, [5] с.

93. Ковальченко И.Д. Методы исторического исследования /

И.Д.Ковальченко. – Москва: Наука, 1987. – 440 с.

94. Кузык Б.Н. Индия – Россия: стратегия партнерства в XXI веке /

Б.Н.Кузык, Т.Л.Шаумян. – Москва: Институт экономических стратегий,

2009. – 1224 с.

95. Кузык Б.Н. Россия и мир в XXI веке / Б.Н.Кузык. – Москва:

Институт экономических стратегий, 2006. – 640 с.

96. Кузык Б.Н. Китай-Россия 2050: стратегия соразвития / Б.Н.Кузык,

М.Л.Титаренко. – Москва: Российская академия наук, Институт Дальнего

Востока РАН, Институт экономических стратегий РАН, 2006. – 656 с.

97. Куминов А.С. Китай – надвигается война? / А.С.Куминов. – СПб:

100Аж, 2005. – 352 с.

98. Лоули Д. Факторный анализ как статистический метод / Д.Лоули,

А.Максвелл. – Москва: Мир, 1967. – 144 с.

99. Лукин А.В. Возвышающийся Китай и будущее России (Работы о

Китае и российско-китайских отношениях): Сборник статей. – Москва:

Международные отношения, 2015. – 792 с.

100. Лунев С.И. Индия: Политическое развитие и внешняя политика.

Информационные базы, экономика и финансы / С.И.Лунев, А.В.Шахматов. –

Москва: МГИМО(У) МИД РФ, 2006. – 192 с.

101. Лунев С.И. Трансформация мировой системы и крупнейшие

страны Евразии / С.И.Лунев, Г.К.Широков. – Москва: Academia,

2001. – 302 с.

102. Мак-Нил У. В погоне за мощью. Технология, вооруженная сила и

общество в XI-XX веках / Пер. с англ. Т.Ованнисяна; предисловие

Г.Дерлугьяна; научная редакция и послесловие С.А.Нефедова. – Москва:

Издательский дом «Территория будущего», 2008. – 456 с.

103. Маслов А.А. Наблюдая за китайцами. Скрытые правила

поведения / А.А.Маслов. – Москва: РИПОЛ классик, 2010. – 288 с.

225

104. Мельянцев В.А. Восток и Запад во втором тысячелетии:

экономика, история и современность / В.А.Мельянцев. – Москва:

Издательство Московского университета, 1996. – 304 с.

105. Могилевский В.Д. Методология систем: вербальный подход /

В.Д.Могилевский. – Москва: Экономика, 1999. – 251 с.

106. Модернизация и демократизация в странах БРИКС:

сравнительный анализ / [И.М. Бусыгина и др.]; под ред. И.М.Бусыгиной,

И.Ю.Окунева; МГИМО (У) МИД России. — Москва: Аспект Пресс, 2015. –

351 с.

107. Нефедов С.А. Факторный анализ исторического процесса.

История Востока / С.А.Нефедов. – Москва: Издательский дом «Территория

будущего», 2008. – 752 с.

108. Олсуфьев И.В. Формирование и развитие политики США в

отношении ядерного потенциала Индии (1998-2008 гг.): дисс. …

канд.полит.наук: 23.00.04 / Илья Владимирович Олсуфьев; науч. рук.

С.М.Самуйлов; Институт США и Канады РАН. – Москва, 2011. – 232 с.

109. Разработка и апробация метода теоретической истории /

[Н.С.Розов и др.]; под ред. Н.С.Розова. – Новосибирск: Наука, 2001. – 503 с.

110. Системная история международных отношений. События и

документы 1918-2003. В четырех томах. Том третий. 1945-2003 гг. / Под ред.

А.Д.Богатурова. – Москва: Научно-образовательный форум по

международным отношениям, 2003. – 720 с.

111. Территориальный вопрос в афро-азиатском мире / [В.А.Аватков,

В.Я.Белокреницкий, В.А.Гринюк и др.]; отв. ред. Д.В.Стрельцов. – Москва:

Аспект-пресс, 2013. – 318 с.

112. Трансформация международных отношений в Северо-Восточной

Азии и национальные интересы России / Под ред. А.В.Торкунова,

Д.В.Стрельцова. – Москва: Аспект Пресс, 2019. – 432 с.

113. Хромчихин А.А. Дракон проснулся?: внутренние проблемы

Китая как источник китайской угрозы для России / А.А.Хромчихин. –

Москва: Ключ-С, 2013. – 192 с.

114. Шаклеина Т.А. Россия и США в мировой политике: Научное

издание / Т.А.Шаклеина. – 2-е издание., испр. и доп. – Москва: Аспект Пресс,

2017. – 336 с.

115. Юрлов Ф.Н. История Индии. XX век / Ф.Н.Юрлов,

Е.С.Юрлова. – Москва: ИВ РАН, 2010. – 920 с.

116. Bull H. The Anarchical Society. A Study of Order in World Politics /

H.Bull. – Pelgrave, 2002. – 329 p.

117. Chandra B. India Since Independence / B.Chandra, M.Mukherjee,

A.Mukherjee. – New Delhi: Penguin Books, 2008. – 771 p.

118. Crux of Asia. India, China, and the Emerging Global Order / Ed.

A.J.Tellis, S.Mirski. – Carnegie Endowment for International Peace, 2013. – 263 p.

119. George A.L. Bridge the Gap: Theory and Practice in Foreign Policy /

A.L.George. – Washington, D.C.: United States Institute of Peace Press,

1993. – 208 p.

226

120. George A.L. Case Studies and Theory of Development in Social

Sciences / A.L.George, A.Bennet. – Cambridge, Massachusetts & London: MIT

Press, 2005. – 331 p.

121. Halper S. The Beijing Consensus: How China‘s Authoritarian Model

Will Dominate the 21st Century / S.Halper. – New York: Basic Books, 2010. –

312 p.

122. Hayes J. Constructing National Security: U.S. Relations with India

and China / J.Hayes. – Cambridge University Press, 2013. – 224 p.

123. Is Non-Western Democracy Possible? A Russian Perspective; Ed. by

Alexei D. Voskressenski. – Singapore: World Scientific, 2017. – 738 p.

124. Jacques M. When China Rules the World (Second Edition) /

M.Jacques. – Penguin Books, 2012. – 812 p.

125. Luce E. In spite of the Gods. The Rise of Modern India / E.Luce. –

New York: Anchor Books, 2007. – 411 p.

126. Maddison A. Contours of the World Economy 1-2030 AD. Essays in

Macro-Economic History / A.Maddison. – Oxford University Press, 2007. – 448 p.

127. Menon S. Choices. Inside the Making of India‘s Foreign Policy /

S.Menon. – Penguin Random House India, 2016. – 204 p.

128. Mishra S. Defence Beyond Design: Contours of India‘s Nuclear

Safety & Security / S.Mishra. – New Delhi: Routledge, 2017. – 328 p.

129. Mohan C.R. Samudra Manthan: Sino-Indian Rivalry in the Indo-

Pacific / C.R.Mohan. – Oxford University Press (South Asia Editon), 2013. –

329 p.

130. Nadkarni V. Strategic Partnerships in Asia. Balancing without

alliances / V.Nadkarni. – London, New York: Routledge, 2010. – 225 p.

131. Panda J.P. India-China Relations: Politics of Resources, Identity and

Authority in a Multipolar World Order / J.P.Panda. – London, New York:

Routledge, 2018. – 268 p.

132. Ramo J.C. The Beijing Consensus / J.C.Ramo. – The Foreign Policy

Centre, 2004. – 74 p.

133. Sen A. The Argumentative India. Writings on Indian History, Culture

and Identity / A.Sen. – Penguin Books, 2005. – 409 p.

134. Sharma G.D. Indo-U.S. Defence Cooperation / G.D.Sharma. – New

Delhi: Vij Books India Pvt Ltd, 2012. – 64 p.

135. Shirk S.L. China: Fragile Superpower / S.L.Shirk. – Oxford

University Press, 2008. – 336 p.

136. Tellis A.J. Unity in Difference: Overcoming the US-India

Divide / A.J.Tellis. – Carnegie Endowment for International Peace, 2015. – 49 p.

137. Tharoor S. Pax Indica. India and the World of the 21st

Century / S.Tharoor. – Penguin Books, 2012. – 456 p.

138. Vickery Jr. R.E. The Eagle and the Elephant. Strategic Aspects

of U.S. – India Economic Engagement / R.E. Vickery Jr. – Washington, D.C.:

Woodrow Wilson Center Press, 2011. – 336 p.

227

139. Vincent J.L. Factor Analysis in International Relations: Interpretation,

Problem Areas and Interpretation / J.L.Vincent. – University of Florida,

1971. – 141 p.

140. Wang Jiawei. The historical status of China‘s Tibet / Wang Jiawei,

Nyima Gyaincain. – China Intercontinental Press, 2001. – 333 p.

Учебная и справочная литература

141. Алексеева Т.А. Современная политическая мысль (XX-XXI вв.):

Политическая теория и международные отношения: Учеб. Пособие для вузов

/ Т.А.Алексеева. – Москва: Аспект Пресс, 2016. – 623 с.

142. Баканов М.И. Теория экономического анализа: Учебник. – 4-е

изд., доп. и перераб. / М.И.Баканов, А.Д.Шеремет. – Москва: Финансы и

статистика, 2001. – 416 с.

143. Белокреницкий В.Я. Межгосударственные конфликты и

региональная безопасность в Южной Азии / В.Я.Белокреницкий //

Восток/Запад: Региональные подсистемы и региональные проблемы

международных отношений: Учебное пособие для вузов / Под ред. А.Д.

Воскресенского; МГИМО (У) МИД России. – Москва: РОССПЭН,

2002. – С. 415-428.

144. Бирюков П.Н. Международное право: учебник / П.Н.Бирюков. –

Москва: Издательство Юрайт, 2011. – 793 с.

145. Введение в прикладной анализ международных ситуаций:

Учебник / Под. ред. Т.А.Шаклеиной. – Москва: Аспект-Пресс, 2014. – 256 с.

146. Внешнеполитический процесс в странах Востока / Ред.

Д.В.Стрельцов. – Москва: Аспект пресс, 2011. – 336 с.

147. Воскресенский А.Д. Китайский и российский факторы в

Центральной Азии: традиционные вызовы и новые возможности /

А.Д.Воскресенский, С.Г.Лузянин // Северо-Восточная и Центральная Азия:

динамика международных и межрегиональных взаимодействий: Учебное

пособие / под ред. А.Д.Воскресенского; МГИМО(У) МИД России. – Москва:

РОССПЭН, 2004. – С. 387-401.

148. Восток и политика: Политические системы, политические

культуры, политические процессы. Учебник для вузов. – 2-е изд., испр. и доп.

/ под ред. А.Д. Воскресенского. – Москва: Издательство Аспект Пресс,

2015. – 624 с.

149. Гранберг А.Г. Основы региональной экономики: Учебник для

вузов. – 2-е изд. / А.Г.Гранберг. – Москва: ГУ ВШЭ, 2001. – 495 с.

150. Диденко Н.И. Мировая экономика: методы анализа

экономических процессов: Учеб. пособие / Н.И.Диденко. – Москва: Высшая

школа, 2008. – 782 с.

151. История Стран Азии и Африки после второй мировой войны:

учебник для академического бакалавриата в 2 Ч. / [В.Я.Белокриницкий и др.];

под ред. С.И.Лунева. – Москва: Издательство Юрайт, 2016. – 631 с.

228

152. Мировое комплексное регионоведение: учебник / под ред.

А.Д.Воскресенского. – Москва: Магистр: ИНФРА-М, 2014. – 416 с.

153. Орехов А.М. Методы экономических исследований: Учеб.

пособие / А.М.Орехов. – Москва: ИНФРА-М, 2009. – 392 с.

154. Практика зарубежного регионоведения и мировой политики:

Учеб. пособие / Под ред. А.Д.Воскресенского. – Москва: Магистр: ИНФРА-

М, 2015. – 560 с.

Научные статьи в реферируемых и профессиональных журналах, главы

в книгах и сборниках

155. Ананьина К.А. Внешнеэкономические связи Индии с США и их

союзниками в области ядерной энергетики / К.А.Ананьина // Вестник

Московского университета. Серия 12: политические

науки. – 2017. – №4. – С. 52-63.

156. Ананьина К.А. Особенности использования факторного анализа в

политологических исследованиях / К.А.Ананьина // Изв. Сарат. ун-та. Нов.

сер. Сер. Социология. Политология. – 2018. – Т.18., вып. 1. – С. 107-110.

157. Ананьина К.А. Проблемы применения факторного анализа в

политической науке / К.А.Ананьина // Вестник Пермского университета.

Политология. – 2017. – №4. – С. 110-122.

158. Ананьина К.А. Стратегия Индии по налаживанию

внешнеэкономических связей в области ядерной энергетики: компаративный

анализ подходов кабинетов М.Сингха и Н.Моди / К.А.Ананьина //

Сравнительная политика. – 2017. – №3. – С. 146-161.

159. Ананьина К.А. Теоретические аспекты демократической

идентичности в осмыслении угроз национальной безопасности. Рецензия на

книгу: Hayes, J. Constructing National Security: U.S. Relations with India and

China. Cambridge University Press, 2013. 211 p. / К.А.Ананьина //

Сравнительная политика. – 2018. – Т.9, №3. – С. 162-166.

160. Агеев А.И. Китай XXI века [Электронный ресурс] / А.И.Агеев,

Б.В.Куроедов // Прогнозы и стратегии. – №01/2008 – 01/2009. – С. 76-85. –

Режим доступа: http://www.intelros.ru/pdf/ps/02/12.pdf (дата обращения:

09.03.2019).

161. Айнхорн Р. «Ядерное сближение» Индии и США: за и против

[Электронный ресурс] / Р.Айнхорн // Ядерный контроль. – 2005. – №4(78),

Т.11. – С. 75-81. – Режим доступа:

http://www.pircenter.org/media/content/files/9/13508223540.pdf (дата

обращения: 01.05.2014).

162. Белокреницкий В.Я. Ведущие мировые державы и Южная Азия /

В.Я.Белокреницкий // Восток. Афро-Азиатские общества: история и

современность. – 2004. – №1. – С. 166-171.

229

163. Богатуров А.Д. Лидерство и децентрализация в международной

системе / А.Д.Богатуров // Международные процессы. – 2006. –Т.4, №3(12). –

С. 5-15.

164. Богатуров А.Д. Международный порядок в наступившем веке /

А.Д.Богатуров // Международные процессы. – 2003. – Т.1, №1(1).– С. 6-23.

165. Богатуров А.Д. Модель равноположенного развития: варианты

«сберегающего» обновления / А.Д.Богатуров, А.В.Виноградов // Полис.

Политические исследования. – 1999. – №4. – С. 60-69.

166. Виноградов А.В. XIX съезд КПК: великий поход к возрождению /

А.В.Виноградов // Проблемы Дальнего Востока. – 2018. – №1. – С. 68-80.

167. Виноградов А.В. «Пекинский консенсус» в международном и

внутрикитайском политическом дискурсе / А.В.Виноградов, Д.А.Дегтерев,

Д.В.Спирина, А.А.Трусова // Проблемы Дальнего Востока. – №3. – 2018. –

С. 17-28.

168. Володин А.Г. Внешняя политика Индии: смена парадигмы? /

А.Г.Володин // Вестник Дипломатической академии МИД России. – 2015. –

№2(4). – С. 44-55.

169. Володин А.Г. 2.1. Индия / А.Г.Володин // США – Китай: борьба

двух стратегий и практик мирового лидерства / Под. ред. Л.С.Вартазаровой,

И.Я.Кобринской. – Москва: ИМЭМО РАН, 2018. – С. 37-39.

170. Володин А.Г. Индия в мире регионализации / А.Г.Володин //

Контуры глобальных трансформаций: политика, экономика, право. – 2017. –

Т.10, №4. – С. 178-191.

171. Воскресенский А.Д. Китай в контексте глобального лидерства /

А.Д.Воскресенский // Международные процессы. – 2004. –Т.2, №2(5). – С. 21-

33.

172. Воскресенский А.Д. Китайский фактор в мировой политике:

вызовы и возможности для России / А. Д. Воскресенский // Китай в диалоге

цивилизаций: к 70-летию акад. М.Л.Титаренко. – Москва: Памятники

исторической мысли, 2004. – С. 386-392.

173. Воскресенский А.Д. Мировой финансово-экономический кризис

и его влияние на развитие отношений в треугольнике Китай-США-Россия /

А.Д.Воскресенский // Сравнительная политика. – 2011. – №1(3). – С. 70-89.

174. Воскресенский А.Д. Новые тихоокеанские стратегии:

возможность или реальность? Влияние «китайского фактора» на обстановку

в Евразии и Азиатско-Тихоокеанском регионе / А.Д.Воскресенский //

Сравнительная политика. – 2018. –№3. – С. 128-145.

175. Воскресенский А.Д. Эволюция политической системы и

политическая модернизация КНР: проблемы и преимущества «китайской

модели» / А.Д.Воскресенский, В.А.Сергеева // Сравнительная политика. –

2014. – №1(14). – С. 120-138.

176. Грачиков Е.Н. Китайская теория международных отношений /

Е.Н.Грачиков // Международные процессы. – 2016. – №3, Т.14. – С. 68-80.

177. Грачиков Е.Н. Китайская школа международных отношений:

право на методологическое самосознание [Электронный ресурс] /

230

Е.Н.Грачиков // Nota Bene. – 23.04.2017. – Режим доступа: http://e-

notabene.ru/wi/article_21534.html (дата обращения: 20.05.2018).

178. Замараева Н.А. Индия и проект Китайско-пакистанского

экономического коридора / Н.А.Замараева // Восточная аналитика. – 2018. –

№3. – С. 60-66.

179. Замараева Н.А. Пакистано-индийские отношения в 2015-2017 гг. /

Н.А.Замараева // Труды Института востоковедения РАН. – Москва: Институт

востоковедения РАН, 2018. – С. 337-357.

180. Каменская Г.В. «Теоретическая лаборатория» современного

либерализма / Г.В.Каменская // Власть. – 2018. – Т.26, №8. – С. 53-59.

181. Киреева А.А. Соотношение сил великих держав в Восточной

Азии: метод структурированной оценки / А.А. Киреева // Международные

процессы. – 2013. – №3-4 (34-35). – С. 95-102.

182. Клименко А.Ф. Военная политика КНР и ее роль в увеличении

комплексной мощи государства / А.Ф.Клименко, П.Б.Каменнов // Проблемы

Дальнего Востока. – 2017. – №2. – С. 69-85.

183. Колдунова Е.В. Конфуцианство и демократия: две вещи

несовместные? / Е.В.Колдунова // Политическая наука. – 2013. – №2. – C.

288-295.

184. Колдунова Е.В. Роль стран БРИКС в глобальном управлении /

Е.В.Колдунова // Сравнительная политика. – 2014. – №1(14). – C. 60-64.

185. Кондратьев В.Б. Решоринг как форма реиндустриализации /

В.Б.Кондратьев // Мировая экономика и международные отношения. – 2017.

– Т.61, №9. – С. 54-65.

186. Корсун В.А. Внешнеполитический механизм с «китайской

спецификой» / В.А.Корсун // Вестник МГИМО-Университета. – 2010. –

№1(10). – С. 221-236.

187. Корсун В.А. Идентичность с «китайской спецификой» /

В.А.Корсун // Полис. Политический исследования. – 2008. – №3. – С. 68-79.

188. Крушинский А.А. «Китайская мечта» и категории традиционной

китайской мысли / А.А.Крушинский, А.В.Ломанов, Л.С.Переломов //

Проблемы Дальнего Востока. – 2015. – №5. – С. 135-148.

189. Кузнецов А.М. «Мирное развитие Китая» и некоторые проблемы

современной теории международных отношений / А.М.Кузнецов //

Политическая концептология. – 2014. – №3. – С. 166-177.

190. Кузнецов А.М. Незападные теории международных отношений –

от маргинальности к признанию / А.М.Кузнецов, А.И. Козинец // Ойкумена.

– 2016. – №4(39). – С. 8-23.

191. Кузнецов Д.А. Феномен трансрегионализма: проблемы

терминологии и концептуализации / Д.А.Кузнецов // Сравнительная

политика. – 2016. – №2(23). – С. 14-25.

192. Куприянов А.В. Мальдивский кризис в китайско-индийских

отношениях: причины и последствия / А.В.Куприянов // Проблемы Дальнего

Востока. – 2018. – №4. – С. 38-48.

231

193. К читателю «Международной жизни». Концепция

«ответственность по защите» [Электронный ресурс] // Международная

жизнь. – Режим доступа: https://interaffairs.ru/jauthor/material/920 (дата

обращения: 20.02.2019).

194. Лебедева Н.Б. Индия – АСЕАН: двадцать пять лет спустя (грани

отношений и внешние факторы) / Н.Б.Лебедева // Юго-Восточная Азия:

актуальные проблемы развития. – 2017. – №35. – С. 78-101.

195. Лузянин С.Г. Китай и «ближайшее окружение»: региональные и

двусторонние аспекты отношений / С.Г.Лузянин // Проблемы Дальнего

Востока. – 2010. – №3. – С. 3-19.

196. Лузянин С.Г. Один пояс, один путь – политические и

экономические измерения / С.Г.Лузянин, А.В.Афонасьева // Вестник

Томского государственного университета. Экономика. – 2017. – №40. – С. 5-

14.

197. Лунев С.И. Внешнеполитический процесс в Индии / С.И.Лунев //

Внешнеполитический процесс на Востоке / под ред. Д.В.Стрельцова. –

Москва: Аспект-пресс, 2017. – С. 130-152.

198. Лунев С.И. Индия как один из новых центров глобального

влияния / С.И.Лунев // Сравнительная политика. – 2012. – №2. – С. 90-104.

199. Лунев С.И. Внешняя политика Индии и воздействие на нее

внутренних факторов / С.И.Лунев // Вестник МГИМО-Университета. – 2010.

– №1(10). – С. 189-201.

200. Лунев С.И. Основные тенденции военного строительства в

Индии / С.И.Лунев // Армии на современном Востоке / под ред.

Д.В.Стрельцова. – Москва: Аспект-пресс, 2018. – С. 198-227.

201. Лунев С.И. Южная Азия и Китай / С.И.Лунев // Китай в XXI веке:

глобализация интересов безопасности / Отв. ред. Г.И.Чуфрин. – Москва:

Наука, 2007. – С. 288-312.

202. Мосяков Д.В. Китай переигрывает США в отношениях с АСЕАН

/ Д.В.Мосяков, М.А.Шпаковская // Юго-Восточная Азия: актуальные

проблемы развития. – 2018. – №3(40). – С. 5-11.

203. Мосяков Д.В. Конфликт в Южно-Китайском море в системе

современных международных отношений в Азиатско-Тихоокеанском

регионе / Д.В.Мосяков, Е.М.Астафьева // Юго-Восточная Азия: актуальные

проблемы развития. – 2018. – №2(39). – С. 229-243.

204. Мосяков Д.В. Ситуация в Восточной и Юго-Восточной Азии

после саммитов АСЕАН, ВАС и АТЭС в 2018 году / Д.В.Мосяков // Юго-

Восточная Азия: актуальные проблемы развития. – 2018. – №4(41). – С. 5-11.

205. Мосяков Д.В. Страны Юго-Восточной Азии между Пекином и

Вашингтоном: поиски баланса и трудности в сохранении единства /

Д.В.Мосяков // Юго-Восточная Азия: актуальные проблемы развития. – 2016.

– №33. – С. 5-9.

206. Мосяков Д.В. Япония и Китай: процессы интеграции в АТР /

Д.В.Мосяков // Юго-Восточная Азия: актуальные проблемы развития. – 2017.

– №37. – С. 5-13.

232

207. Новосельцев С.В. Концепция «китайской мечты» и ее

практическое применение / С.В.Новосельцев // Сравнительная политика. –

№1(22). – С. 5-21.

208. Портяков В.Я. Эволюция и особенности международных

отношений Китая в Восточной Азии / В.Я.Портяков // Азиатско-

Тихоокеанский регион: проблемы глобальных и региональных измерений

безопасности: сб. науч. тр. – Институт Дальнего Востока РАН,

2018. – С. 67-81.

209. Редакционная с. Российско-китайские отношения: между

Европой и Индо-Пасификой. (часть II). Материалы ситуационного анализа //

Сравнительная политика. – 2018. – №9(4). – С. 83-107.

210. Свинарчук Т.О. Трансграничные реки Индии и Китая: проблемы

совместного использования вод / Т.О.Свинарчук // Водные ресурсы Индии:

экономические, политические, социальные аспекты. Материалы научной

конференции. – Москва: ИВ РАН, 2015. – С. 250-259.

211. Сергеев В.М. Политика «мейнстрима» и ее альтернативы в

современном западном мире: на пути от мирового экономического кризиса к

«невозможной политике»? / В.М.Сергеев, А.А.Казанцев, К.Е.Петров // Полис.

Политические исследования. – 2017. – №3. – С. 8-29.

212. Статья Р. 19 съезд КПК: внешние и внутренние последствия и

перспективы реформ в Китае // Сравнительная политика. – 2018. – №2. –

С. 140-159.

213. Стрельцов Д.В. Внешнеполитический процесс на Востоке:

некоторые подходы к методологии исследования / Д.В.Стрельцов,

Е.В.Колдунова // Вестник МГИМО-Университета. – 2010. – №1(10). – С. 145-

152.

214. Стрельцов Д.В. Индо-Тихоокеанский регион как новая

реальность глобальной системы международных отношений / Д.В.Стрельцов

// Международная жизнь. – 2018. – №9. – С. 65-74.

215. Стрельцов Д.В. Российско-японские отношения через призму

теории реализм, конструктивизм и двухуровневые игры / Д.В.Стрельцов,

А.Л.Лукин // Международные процессы. – 2017. – №2(49). – С. 44-63.

216. Стрельцов Д.В. Япония: новая парадигма безопасности в свете

обострения территориального спора с Китаем // Мировая экономика и

международные отношения. – 2014. – №1. – С. 53-62.

217. Цыганков П.А. Тенденции классических парадигм в западной

теории международных отношений / П.А.Цыганков // Общественные науки и

современность. – 2004. – №2. – С. 119-130.

218. Чихарев И.А. Неоклассический реализм: к проблеме

соотношения переменных глобального и национально-государственного

уровней в формировании внешнеполитического курса / И.А.Чихарев,

А.А.Косоруков // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 12. Политические науки. – 2010. –

№1. – С. 55-66.

219. Шаклеина Т.А. Великие державы и региональные подсистемы /

Т.А.Шаклеина // Международные процессы. – 2011. – №2(26). – С. 29-39.

233

220. Шаклеина Т.А. Статус-кво как оппозиция миропорядку /

Т.А.Шаклеина // Международные процессы. – 2006. – №1(10). – С.104-110.

221. Шаумян Т.Л. Внешняя политика Индии от 1980-х до 2000-х годов

(прогнозы и реалии) / Т.Л.Шаумян // Восточная аналитика. – 2012. – №3. –

С. 197-203.

222. Шаумян Т.Л. Индия: к статусу великой державы / Т.Л.Шаумян //

Свободная мысль. – 2009. – №6(1601). – С. 35-46.

223. Шаумян Т.Л. Индия, ШОС и БРИКС в современной геополитике

/ Т.Л.Шаумян // Сравнительная политика. – 2013. – №3(13). – С. 44-64.

224. Шаумян Т.Л. Независимая внешняя политика в условиях

глобальной взаимозависимости: опыт Индии / Т.Л.Шаумян // Вестник

Московского университета. Серия 25: Международные отношения и мировя

политика. – 2011. – №1. – С. 98-129.

225. Юрлов Ф.Н. Индия. Внешняя политика правительства Н.Моди /

Ф.Н.Юрлов // Азия и Африка сегодня. – 2015. – №11. – С. 25-30.

226. Юрлов Ф.Н. КНР, Индия и США: соотношение сил меняется /

Ф.Н.Юрлов // Азия и Африка сегодня. – 2013. – №1. – С. 2-9.

227. Agnew J. Emerging China and Critical Geopolitics: Between World

Politics and Chinese Particularity / J.Agnew // Eurasian Geography and

Economics. – 2010. – Vol.51, Iss.5. – Pp. 569-582.

228. Agnew J. Looking Back to Look Forward: Chinese Geopolitical

Narratives and China‘s Past / J.Agnew // Eurasian Geography and Economics. –

2012. – Vol.53, Iss.3. – Pp. 301-314.

229. Allison G. The Thucydides Trap: Are the U.S. and China Headed for

War? [Electronic resource] / G.Allison // The Atlantic. – 24.09.2015. – Mode of

access: https://www.theatlantic.com/international/archive/2015/09/united-states-

china-war-thucydides-trap/406756/ (date of access: 01.09.2018).

230. Buzan B. China in International Society: Is ‗Peaceful Rise‘ Possible? /

B.Buzan // The Chinese Journal of International Politics. – 2010. – Vol.3. – Pp. 5-

36.

231. Chatterjee A. India-China-United States: The Post-Cold War

Evolution of a Strategic Triangle / A.Chatterjee // Political Perspectives. – 2011. –

Vol.5(3). – Pp. 74-95.

232. Chen D. China‘s Rise and International Relations Theory / D.Chen //

The Ashgate Research Companion to Chinese Foreign Policy; ed. by E.Kavalski. –

Ashgate, 2012. – Pp. 61-74.

233. Christensen T.J. Chinese Realpolitik: Reading Beijing‘s World-View

[Electronic resource] / T.J.Christensen // Foreign Affairs. – September/October

1996. – Vol.75, No.5. – Mode of access:

https://www.foreignaffairs.com/articles/asia/1996-09-01/chinese-realpolitik-

reading-beijings-world-view (date of access: 01.09.2018).

234. Dacey R. Introduction: Formal Analysis in International Relations /

R.Dacey // Synthese. – 1994. – Vol.100, No.3 –– Pp. 329-332.

234

235. Fravel M.T. International Relations Theory and China‘s Rise:

Assessing China‘s Potential for Territorial Expansion / M.T.Fravel // International

Studies Review. – 2010. – Vol.12, No.4. – Pp. 505-532.

236. George A.L. Case Studies and Theory Development: The Method of

Structured, Focused Comparison / A.L.George // Lauren, Gordon (ed.).

Diplomacy. New Approaches in History, Theory and Policy. – N.Y.: The Free

Press, 1979. – P. 43-68.

237. Gilpin R. The Theory of Hegemonic War / R.Gilpin // The Journal of

Interdisciplinary History. – 1988. – Vol.18, No.4. – Pp. 591-613.

238. Glaser C. Will China‘s Rise Lead to War? [Electronic resource] /

C.Glaser // Foreign Affairs. – March/April 2011. – Vol.90, No.2. – Mode of

access: https://www.foreignaffairs.com/articles/asia/2011-03-01/will-chinas-rise-

lead-war (date of access: 01.09.2018).

239. Goldstein A. Power Transitions, Institutions, and China‘s Rise in East

Asia: Theoretical Expectations and Evidence / A.Goldstein // The Journal of

Strategic Studies. – 2007. – Vol.30, Iss.4-5. – Pp. 639-682.

240. Goodman S.W. China is Winning the Race for Water Security in Asia

[Electronic resource] / S.W.Goodman, Z.Dutton // The National Interest. –

24.09.2018. – Mode of access: https://nationalinterest.org/feature/china-winning-

race-water-security-asia-31912 (date of access: 19.05.2019).

241. Jain V. China and India in Energy Sphere: A Comparative Overview,

Challenges and Scope for Cooperation / V.Jain // Millennial Asia. – 2014. – Vol.5.,

Iss.2. – Pp.219-237.

242. Jayaraman T. Indian Nuclear Policy at the Crossroads: The Indo-US

Nuclear Deal / T.Jayaraman // Contemporary Perspectives. – 2008. – Vol.2, Iss.1. –

Pp. 159-174.

243. Johnston A.I. Is China Rising? / A.I.Johnston // Global Giant. Is China

Changing the Rules of the Game? / ed. by E.Paus, P.B.Prime, J.Western. – New

York: Palgrave Macmillan, 2009. – Pp. 237-259.

244. Johnston A.I. Is Chinese Nationalism Rising? Evidence from Beijing /

A.I.Johnston // International Security. – Winter 2016/17. – Vol.41, Iss.3. – Pp. 7-

43.

245. Jha V. International Investment Treaty Implications for the Indian

Position on Nuclear Liability / V.Jha // Journal of Risk Research. – 2014. – Vol.17,

Iss.1. – Pp. 81-95.

246. Ikenberry G.J. The Rise of China and the Future of the West

[Electronic resource] / G.J.Ikenberry // Foreign Affairs. – January/February 2008

Issue. – Mode of access: https://www.foreignaffairs.com/articles/asia/2008-01-

01/rise-china-and-future-west (date of access: 25.08.2018).

247. Kearn Jr., David W. Toward Alliance or Ambivalence: A Theoretical

Assessment of U.S. – India Relations / David W. Kearn Jr. // India Review. –

2014. – Vol.13, Iss.2. – Рp. 129-148.

248. Kennedy S. The Myth of the Beijing Consensus / S.Kennedy //

Journal of Contemporary China. – 2010. – №19(65). – Pp. 461-477.

235

249. Keohane R.O. Power and Interdependence Revisited / R.O.Keohane,

J.S.Nye, Jr. // International Organization. – 1987. – Vol.41, No.4. – Pp. 725-753.

250. Koldunova E.V. Russia and the Turbulent Waters of the Indo-Pacific /

E.V.Koldunova // CSCAP Regional Security Outlook 2019. Ed. by Ron Huisken. –

Canberra: CanPrint Communications, 2019. – Pp. 18-20.

251. Kotkin S. The Players Change, but the Game Remains [Electronic

resource] / S.Kotkin // Foreign Affairs. – January/August 2018. – Vol.97, No.4. –

Mode of access: https://www.foreignaffairs.com/articles/world/2018-06-14/realist-

world (date of access: 01.09.2018).

252. Kugler J. Chapter 7. The Power Transition: A Retrospective and

Prospective Evaluation [Electronic resource] / J.Kugler, A.F.K.Organski //

Handbook of War Studies. – Pp. 171 – 194. – Mode of access:

http://slantchev.ucsd.edu/courses/pdf/Kugler%20&%20Organski%20-

%20The%20Power%20Transition.pdf (date of access: 01.09.2018).

253. Kumar A.V. India‘s Nuclear Energy Renaissance: Stuck in the

Middle? / A.V.Kumar // Journal of Risk Research. – 2014. – Vol.17, Iss.1. –

Pp.43-60.

254. Liu Q. China‘s Rise and Regional Strategy: Power, Interdependence

and Identity / Q.Liu // Journal of Cambridge Studies. – 2010. – Vol.5, No.4. –

Pp. 76-92.

255. Li X. Redefining Beijing Consensus: ten economic principles / X.Li,

K.E.Brødsgaard, M.Jacobsen // China Economic Journal. – 2009. – Vol. 2, Iss.3. –

Pp. 297-311.

256. Mearsheimer J.J. Can China Rise Peacefully? [Electronic resource] /

J.J.Maersheimer // The National Interest. – 25.10.2014. – Mode of access:

https://nationalinterest.org/commentary/can-china-rise-peacefully-10204 (date of

access: 22.08.2018).

257. Mian Z. Wrong Ends, Means, and Needs: Behind the U.S. Nuclear

Deal with India [Electronic resource] / Z.Mian, M.V.Ramana // Arms Control

Today. – January/February 2006. – Pp. 11-17. – Mode of access:

https://www.princeton.edu/sgs/publications/articles/Arms_Control_Today-US-

India_Deal-Jan-Feb-06.pdf (date of access: 01.05.2014).

258. Mohan C.R. India: Between ―Strategic Autonomy‖ and ―Geopolitical

Opportunity‖ / C.R.Mohan // Asia Policy. – January 2013. – No.15. – Pp. 21-25.

259. Panda J.P. Future of India-China Boundary: Leadership Holds the

Key? / J.P.Panda // Strategic Analysis. – 2015. – Vol.39, Iss.3. – Pp. 287-292.

260. Qin Y. A Relational Theory of World Politics / Y.Qin // International

Studies Review. – 2016. – Vol.18, Iss.1. – Pp. 33-47.

261. Qin Y. Culture and global thought: Chinese international theory in the

making / Y.Qin // Revista CIDOB d‘Afers Internacionals. – Diciembre 2012. –

N.100. – Pp. 67-89.

262. Qin Y. Development of International Relations theory in China:

progress through debates / Y.Qin // International Relations of the Asia-Pacific. –

2011. – Vol.11, No.2. –– Pp. 231-257.

236

263. Qin Y. International Society as a Process: Institutions, Identities, and

China‘s Peaceful Rise / Y.Qin // The Chinese Journal of International Politics. –

2010. – Vol.3, Iss.2. – Pp. 129-153.

264. Qin Y. Why is there no Chinese international relations theory? / Y.Qin

// International Relations of the Asia-Pacific. – 2007. – Vol.7, Iss.3. – Pp. 313-340.

265. Rummel R.J. Understanding Factor Analysis / R.J.Rummel // The

Journal of Conflict Resolution. – 1967. – Vol.11, Iss.4. – Pp. 444-480.

266. Saran S. Changing Dynamics in India-China Relations / S.Saran //

China Report. – 2017. – Vol.53, Iss.2. – Pp. 259-263.

267. Thyagaraj M. The U.S.-Indian Nuclear Agreement: Balancing Energy

Needs and Nonproliferation Goals / M.Thyagaraj, R.G.C.Thomas // Orbis. – 2006.

– Vol.50, Iss.2. – Pp. 355-369.

268. Walt S.M. Where Do We Draw the Line on Balancing China?

[Electronic resource] / S.M.Walt // Foreign Policy. – 27.04.2015. – Mode of

access: https://foreignpolicy.com/2015/04/27/where-do-we-draw-the-line-on-

balancing-china/ (date of access: 21.08.2018).

269. Wendt A. Constructing International Politics / A.Wendt //

International Security. – 1995. – Vol.20, No.1. – Pp. 71-81.

270. Yan X. Chinese Values vs. Liberalism: What Ideology Will Shape the

International Normative Order? [Electronic resource] / X.Yan // The Chinese

Journal of International Politics. – 2018. – Vol.11, Iss.1. – Mode of access:

https://academic.oup.com/cjip/article/11/1/1/4844055 (date of access: 16.02.2019).

271. Yan X. The Rise of China and its Power Status / X.Yan // Chinese

Journal of International Politics. – 2006. – Vol.1. – Pp. 5-33.

272. Zhao S. The China Model: can it replace the Western model of

modernization? / S.Zhao // Journal of Contemporary China. – 2010. – Vol.19,

Iss.65. – Pp. 419-436.

273. Zhao T. A Political World Philosophy in terms of All-under-heaven

(Tian-xia) / T.Zhao // Diogenes. – 2009. – Vol.56, Iss.1. – Pp. 5-18.

274. Zhao T. Rethinking Empire from a Chinese Concept ‗All-under-

Heaven‘ / T.Zhao // Social Identities. – 2006. – Vol.12, No.1. – Pp. 29-41.

Публикации в СМИ

275. Индийские левые призывают к поддержке Ирана [Электронный

ресурс] // Iran.ru. – 30.09.2005. – Режим доступа:

http://www.iran.ru/news/politics/34861/Indiyskie_levye_prizyvayut_k_podderzhke

_Irana (дата обращения: 03.05.2014).

276. Индия и США подписали соглашение о военно-техническом

сотрудничестве [Электронный ресурс] // РИА Новости. – 29.06.2005. – Режим

доступа: https://ria.ru/20050629/40813513.html (дата обращения: 05.01.2019).

277. Пул условных валютных резервов БРИКС может быть

протестирован в 2018 г. [Электронный ресурс] // ТАСС. – 20.03.2018. –

Режим доступа: https://tass.ru/ekonomika/5050144 (дата обращения:

14.03.2019).

237

278. Abi-Habib M. How China Got Sri Lanka to Cough Up a Port

[Electronic resource] / M.Abi-Habib // The New York Times. – 25.06.2018. –

Mode of access: https://www.nytimes.com/2018/06/25/world/asia/china-sri-lanka-

port.html (date of access: 12.12.2018).

279. Ali I. In symbolic nod to India, U.S. Pacific Command changes name

[Electronic resource] / I.Ali // Reuters. – May 30, 2018. – Mode of access:

https://www.reuters.com/article/us-usa-defense-india/in-symbolic-nod-to-india-u-

s-pacific-command-changes-name-idUSKCN1IV2Q2 (date of access: 09.01.2019).

280. Bagchi I. In a show of intent, External Affairs Ministry sets up Indo-

Pacific wing [Electronic resource] / I.Bagchi // The Times of India. – 14.04.2019. –

Mode of access: https://timesofindia.indiatimes.com/india/in-a-show-of-intent-

external-affairs-ministry-sets-up-indo-pacific-wing/articleshow/68880720.cms

(date of access: 15.04.2019).

281. BJP Rejects Government‘s Argument on Hyde Act [Electronic

resource] // ZeeNews. – 03.03.2008. – Mode of access:

http://zeenews.india.com/news/nation/bjp-rejects-government-s-argument-on-

hyde-act_428082.html (date of access: 06.05.2014).

282. Chaudhury D.R. Here is why ‗frustrated‘ China changed its stand on

Masood Azhar [Electronic resource] / D.R.Chaudhury // The Economic Times. –

03.05.2019. – Mode of access:

https://economictimes.indiatimes.com/news/defence/here-is-why-frustrated-china-

changed-its-stand-on-masood-azhar/articleshow/69157117.cms (date of access:

04.05.2019).

283. Das K.N. Exclusive: Dalai Lama contemplates Chinese gambit after

his death [Electronic resource] / K.N.Das, S.Kataria // Reuters. – 18.03.2019. –

Mode of access: https://www.reuters.com/article/us-china-tibet-dalai-lama-

exclusive/exclusive-dalai-lama-contemplates-chinese-gambit-after-his-death-

idUSKCN1QZ1NS (date of access: 12.06.2019).

284. Dilemma of a two-front war [Electronic resource] // The Tribune. –

July 14, 2017. – Mode of access:

https://www.tribuneindia.com/news/comment/dilemma-of-a-two-front-

war/436191.html (date of access: 12.12.2018).

285. Feydhoo Finolhu leased to Chinese company for US$4m [Electronic

resource] // Maldives Independent. – 24.12.2016. – Mode of access:

https://maldivesindependent.com/business/feydhoo-finolhu-leased-to-chinese-

company-for-us4m-127572 (date of access: 15.12.2018).

286. First Indo-US tri-services exercise likely to include Special Forces of

both countries [Electronic resource] // The Economic Times. – 14.10.2018. – Mode

of access: https://economictimes.indiatimes.com/news/defence/first-indo-us-tri-

services-exercise-likely-to-include-special-forces-of-both-

countries/articleshow/66204419.cms (date of access: 07.01.2019).

287. Ganguly S. After all that embracing, has US left India out in the cold

over standoff with China? [Electronic resource] / S.Ganguly // This Week

in Asia. – 31.07.2017. – Mode of access: https://www.scmp.com/week-

238

asia/politics/article/2104779/after-all-embracing-has-us-left-india-out-cold-over-

standoff (date of access: 19.05.2019).

288. Grevatt J. India, US to strengthen Defence Technology and Trade

Initiative [Electronic resource] / J.Grevatt // Jane‘s 360. – 19.07.2018. – Mode of

access: https://www.janes.com/article/81885/india-us-to-strengthen-defence-

technology-and-trade-initiative (date of access: 25.12.2018).

289. India announces retaliatory trade tariffs against the US [Electronic

resource] // BBC News. – 15.06.2019. – Mode of access:

https://www.bbc.com/news/world-asia-india-48650505 (date of access:

16.06.2019).

290. India disappointed by rich nations‘ Paris Climate Agreement track

record [Electronic resource] // LiveMint. – 24.05.2018. – Mode of access:

https://www.livemint.com/Politics/PoMwgGYepiJjG26Dvf8IDJ/India-

disappointed-by-rich-nations-Paris-Climate-Agreement.html (date of access:

10.02.2019).

291. India Holds Talks on Trade Deficit with China [Electronic resource] //

NDTV. – 22.01.2019. – Mode of access: https://www.ndtv.com/business/india-

holds-talks-on-trade-deficit-with-china-1981631 (date of access: 13.03.2019).

292. India third Asian nation to get STA-1 status from USA [Electronic

resource] // The Hindu. – 04.08.2018. – Mode of access:

https://www.thehindu.com/business/Economy/india-third-asian-nation-to-get-sta-

1-status-from-us/article24603607.ece (date of access: 07.01.2019).

293. India among countries to benefit from US-China trade war [Electronic

resource] // The Economic Times. – 05.02.2019. – Mode of access:

https://economictimes.indiatimes.com/news/international/business/india-among-

countries-to-benefit-from-us-china-trade-war-un/articleshow/67852844.cms (date

of access: 11.05.2019).

294. India Joins Naval Exercises By US, Philippines, Japan in South China

Sea [Electronic resource] // NDTV. – 10.05.2019. – Mode of access:

https://www.ndtv.com/india-news/india-joins-naval-exercises-by-us-philippines-

japan-in-south-china-sea-2035538 (date of access: 11.05.2019).

295. India rules out joining NPT as non-nuclear weapon state [Electronic

resource] // The Hindu. – 13.10.2017. – Mode of access:

https://www.thehindu.com/news/national/india-rules-out-joining-npt-as-non-

nuclear-weapon-state/article19855611.ece (date of access: 14.10.2017).

296. Indian Government Survives Vote [Electronic resource] // BBC. –

22.07.2008. – Mode of access: http://news.bbc.co.uk/2/hi/south_asia/7519860.stm

(date of access: 17.05.2014).

297. Indo-US defence trade may touch $18 bn this year [Electronic

resource] // The Asian Age. – 21.02.2019. – Mode of access:

https://www.asianage.com/business/in-other-news/210219/indo-us-defence-trade-

may-touch-18-bn-this-year.html (date of access: 09.04.2019).

298. Indo-US N-Deal: India Gets NSG Waiver [Electronic resource] // The

Economic Times. – 06.09.2008. – Mode of access:

239

https://economictimes.indiatimes.com/news/politics-and-nation/indo-us-n-deal-

india-gets-nsg-waiver/articleshow/3452357.cms (date of access: 21.05.2014).

299. Josy J. What is the Doklam issue all about? [Electronic resource] /

J.Josy // The Hindu. – 27.01.2018. – Mode of access:

https://www.thehindu.com/news/national/what-is-the-doklam-issue-all-

about/article22536937.ece (date of access: 02.03.2019).

300. Kalita P. Assam appeals China for sharing Brahmaputra data

[Electronic resource] / P.Kalin // The Times of India. – 23.08.2017. – Mode of

access: https://timesofindia.indiatimes.com/india/assam-appeals-china-for-sharing-

brahmaputra-data/articleshow/60194204.cms (date of access: 19.05.2019).

301. Kandavel S. Look East, and act East, too: US Secretary of State

Hillary Clinton to India [Electronic resource] / S.Kandavel, J.A.Scaria // The

Economic Times. – 20.07.2011. – Mode of access:

https://economictimes.indiatimes.com/news/politics-and-nation/look-east-and-act-

east-too-us-secretary-of-state-hillary-clinton-to-

india/articleshow/9299669.cms?from=mdr (date of access: 25.12.2018).

302. Linzer D. Bush Officials Defend India Nuclear Deal [Electronic

resource] / D.Linzer // The Washington Post. – 20.07.2005. – Mode of access:

http://www.washingtonpost.com/wp-

dyn/content/article/2005/07/19/AR2005071901847.html (date of access:

01.05.2014).

303. Menon S. What China‘s Rise Means for India [Electronic resource] /

S.Menon // The Wire. – 04.01.2016. – Mode of access:

https://thewire.in/diplomacy/what-chinas-rise-means-for-india (date of access:

17.03.2019).

304. Menon S. What China‘s Rise Means for the World [Electronic

resource] / S.Menon // The Wire. – 02.01.2016. – Mode of access:

https://thewire.in/external-affairs/what-chinas-rise-means-for-the-world (date of

access: 17.03.2019).

305. Narayanan D. The Civil Nuclear Liability Bill – Why It Doesn‘t Work

[Electronic resource] / D.Narayanan // Forbes. India. – 26.07.2010. – Mode of

access: http://forbesindia.com/article/greyscale/the-civil-nuclear-liability-bill-why-

it-doesnt-work/15512/1 (date of access: 01.06.2014).

306. Parashar S. For the second time, India declines China‘s invite for BRI

forum [Electronic resource] / S.Parashar // The Times of India. – 08.04.2019. –

Mode of access: https://timesofindia.indiatimes.com/india/for-the-second-time-

india-declines-chinas-invite-for-bri-forum/articleshow/68769033.cms (date of

access: 09.04.2019).

307. Phartiyal S. India to raise import tariffs on electronic and

communication items [Electronic resource] / S.Phartiyal, N.Verma, S.Choudhury //

Reuters. – 11.10.2018. – Mode of access: https://www.reuters.com/article/us-india-

import-tax/india-to-raise-import-tariffs-on-electronic-and-communication-items-

idUSKCN1ML2QB (date of access: 14.03.2019).

308. Reduce Tension Through Direct Dialogue: Pentagon to India, China

[Electronic resource] // NDTV. – 22.07.2017. – Mode of access:

240

https://www.ndtv.com/india-news/reduce-tension-through-direct-dialogue-

pentagon-to-india-china-1727879 (date of access: 19.05.2019).

309. Roy S. S Jaishankar keeps EU, UN under his charge, MoS gets West

Asia [Electronic resource] / S.Roy // The Indian Express. – 05.06.2019. – Mode of

access: https://indianexpress.com/article/india/s-jaishankar-keeps-eu-un-under-his-

charge-mos-gets-west-asia-5765490/ (date of access: 12.06.2019).

310. Shah A. Left Airs Concerns on Hyde Act [Electronic resoure] /

A.Shah // The Economic Times. – 15.09.2007. – Mode of access:

https://economictimes.indiatimes.com/news/politics-and-nation/left-airs-concerns-

on-hyde-act/articleshow/2370656.cms?from=mdr (date of visit: 07.05.2014).

311. Sharma G. Nepal says China to allow access to ports, ending Indian

monopoly on transit [Electronic resource] / G.Sharma // Reuters. – 07.09.2018. –

Mode of access: https://www.reuters.com/article/us-china-nepal-ports/nepal-says-

china-to-allow-access-to-ports-ending-indian-monopoly-on-transit-

idUSKCN1LN1KJ (date of access: 15.12.2018).

312. Sharma G. Doklam Chinese Territory, India Should Have Learnt

Lessons: China [Electronic resource] / G.Sharma // The Quint. – 26.03.2018. –

Mode of access: https://www.thequint.com/news/politics/no-such-thing-as-

changing-status-quo-in-chinese-doklam-china (date of access: 02.03.2019).

313. Srivastava S. Tehran Builds Bridges with India's Left [Electronic

resource] / S.Srivastava // World Security Network. – 11.10.2005. – Mode of

access: http://www.worldsecuritynetwork.com/Iran/siddharth-srivastava/Tehran-

builds-bridges-with-Indias-left (date of access: 03.05.2014).

314. Stone M. Exclusive: U.S. offers India armed version of Guardian

drone – source [Electronic resource] / M.Stone // Reuters. – 18.07.2018. – Mode of

access: https://in.reuters.com/article/britain-airshow-india-drones/exclusive-u-s-

offers-india-armed-version-of-guardian-drone-sources-idINKBN1K8207 (date of

access: 06.01.2019).

315. The Truth Must Be Told [Electronic resource] // Rediff.com. –

12.11.2007. – Mode of access:

http://www.rediff.com/news/column/arvind/20071112.htm (date of access:

07.05.2014).

316. US supports ‗return of status quo‘ on Doklam issue: Official

[Electronic resource] // India Today. – 27.08.2017. – Mode of access:

https://www.indiatoday.in/pti-feed/story/us-supports-return-of-status-quo-on-

doklam-issue-official-1032110-2017-08-27 (date of access: 19.05.2019).

317. US to oppose China‘s effort to impose its own Dalai Lama on

Tibetans: official [Electronic resource] // The Economic Times. – 06.12.2018. –

Mode of access: https://economictimes.indiatimes.com/news/international/world-

news/us-to-oppose-chinas-effort-to-impose-its-own-dalai-lama-on-tibetans-

official/articleshow/66969990.cms (date of access: 19.05.2019).

318. Yan X. How China Can Defeat America [Electronic resource] // The

New York Times. Reprints. – 20.11.2011. – 4 p. – Mode of access:

https://www.mercycorps.org/sites/default/files/howchinacandefeatamerica.nyt_.pdf

(date of access: 16.02.3019).

241

319. Wen P. China says ‗resolutely opposes‘ new U.S. law on Tibet

[Electronic resource] / P.Wen // Reuters. – 19.05.2019. – Mode of access:

https://www.reuters.com/article/us-china-usa-tibet/china-says-resolutely-opposes-

new-u-s-law-on-tibet-idUSKCN1OJ0OP (date of access: 19.05.2019).

Электронные ресурсы

320. Вахитов Р.Р. Дело компании Vodafone: урок ценой в $2,6 млрд

[Электронный ресурс] // Налоговед. – 05.11.2011. – Режим доступа:

http://nalogoved.ru/art/197.html (дата обращения 25.12.2018).

321. Гутнер Г.Б. Причина и следствие [Электронный ресурс] /

Г.Б.Гутнер // Новая философская энциклопедия Института философии РАН.

– Режим доступа:

https://iphlib.ru/greenstone3/library/collection/newphilenc/document/HASHde7f44

a666a6b6a6acdcde?p.s=TextQuery (дата обращения: 03.03.2019).

322. Макаров А. Ход слоном. Индия меняет свои внешнеполитические

задачи и приоритеты [Электронный ресурс] / А.Макаров // Коммерсантъ.

Власть. – 24.12.2012. – Режим доступа:

http://www.kommersant.ru/Doc/2088612 (дата обращения: 31.05.2014).

323. Презентации компании «Атомный страховой брокер». Ядерные

риски, ядерное страхование и ответственность за ядерный ущерб

[Электронный ресурс] // Международный форум «Атомэкспо 2012». –

04.06.2012. – 21 с. – Режим доступа:

http://2012.atomexpo.ru/mediafiles/u/files/Present2012/Arsentev.pdf (дата

обращения: 31.05.2014).

324. Стрельцов Д.В. Национализм и «новая биполярность» в

Восточной Азии [Электронный ресурс] / Д.В.Стрельцов // MGIMO.RU. –

12.10.2012. – Режим доступа: https://mgimo.ru/about/news/experts/229006/

(дата обращения: 20.12.2016).

325. Стрельцов Д.В. Новая парадигма безопасности в Восточной Азии

[Электронный ресурс] / Д.В. Стрельцов // MGIMO.RU. – 20.01.2014. – Режим

доступа: https://mgimo.ru/about/news/experts/246343/ (дата обращения:

20.12.2016).

326. Сумский В.В. США и Китай в Юго-Восточной Азии

[Электронный ресурс] / В.В.Сумский // ПИР-Центр. – 16.10.2013. – Режим

доступа: http://www.pircenter.org/blog/view/id/144 (дата обращения:

20.12.2016).

327. Сумский В.В. Фундамент многополярного мира закладывается в

Азии [Электронный ресурс] / В.В.Сумский // Фонд стратегической культуры.

– 23.10.2016. – Режим доступа:

http://www.fondsk.ru/news/2016/10/23/fundament-mnogopoljarnogo-mira-

zakladyvaetsja-v-azii-42899.html (дата обращения: 20.12.2016).

328. Фактор [Электронный ресурс] // Большая советская

энциклопедия. – Режим доступа: http://bse.sci-lib.com/article115223.html (дата

обращения: 03.05.2019).

242

329. Шульга И. Открытие Индии [Электронный ресурс] / И.Шульга //

Атомный Эксперт. – 21.10.2013. – Режим доступа:

http://atomicexpert.com/content/%D0%BE%D1%82%D0%BA%D1%80%D1%8B

%D1%82%D0%B8%D0%B5-%D0%B8%D0%BD%D0%B4%D0%B8%D0%B8

(дата обращения: 10.06.2014).

330. Auner E. India Passes Nuclear Liability Bill [Electronic resource] /

E.Auner // Arms Control Association. – 16.10.2010. – Mode of access:

https://www.armscontrol.org/act/2010_10/IndiaNuclear (date of access:

31.05.2014).

331. Bajoria J. The U.S.-India Nuclear Deal. Backgrounder [Electronic

resource] / J.Bajoria, E.Pan // CFR. – 05.11.2010. – Mode of access:

http://www.cfr.org/india/us-india-nuclear-deal/p9663#p1 (date of access:

04.05.2014).

332. Barker Gale J. The Quadrilateral Security Dialogue and the Maritime

Silk Road Initiative [Electronic resource] / J.Barker Gale, A.Shearer // CSIS Briefs.

– March 2018. – 4 p. – Mode of access: https://csis-prod.s3.amazonaws.com/s3fs-

public/publication/180717_GaleShearer_QuadSecurityDialogue.pdf (date of

access: 12.06.2019).

333. Bidwai P. India-US: Nuke Deal May Trigger Mid-Term Polls

[Electronic resource] / P.Bidwai // Inter Press Service. – 22.09.2007. – Mode of

access: http://www.ipsnews.net/2007/09/india-us-nuke-deal-may-trigger-mid-term-

polls/ (date of access: 16.05.2014).

334. Brînză A. Japan‘s Belt and Road Balancing Act [Electronic resource] /

A.Brînză // The Diplomat. – 08.11.2018. – Mode of access:

https://thediplomat.com/2018/11/japans-belt-and-road-balancing-act/ (date of

access: 12.05.2019).

335. Catch-All Controls [Electronic resource] // A Resource on Strategic

Trade Management and Export Controls. ‒ Mode of access:

http://www.state.gov/strategictrade/practices/c43179.htm (date of access:

01.05.2014).

336. Creutzfeldt B. Theory Talk #45: Qin Yaqing on Rules vs Relations,

Drinking Coffee and Tea, and a Chinese Approach to Global Governance

[Electronic resource] / B.Creutzfeldt // Theory Talks. – November 30, 2011. –

Mode of access: http://www.theory-talks.org/2011/11/theory-talk-45.html (date of

access: 31.05.2018).

337. Creutzfeldt B. Theory Talk #51: Yan Xuetong on Chinese Realism,

the Tsinghua School of International Relations, and the Impossibility of Harmony

[Electronic resource] / B.Creutzfeldt // Theory Talks. – 28.11.2012. – Mode of

access: http://www.theory-talks.org/2012/11/theory-talk-51.html (date of access:

31.05.2018).

338. Curtis L. Going Extra Mile for a Strategic U.S.-India Relationship

[Electronic resource] / L.Curtis // The Heritage Foundation. – 20.08.2012. – Mode

of access: https://www.heritage.org/asia/report/going-the-extra-mile-strategic-us-

india-relationship (date of access: 25.12.2018).

243

339. Dasgupta U. Liability for Nuclear Damage Arising Out Of Peaceful

Use In India [Electronic resource] / U.Dasgupta // MightyLaws.in. – Mode of

access:

http://www.manupatrafast.com/articles/PopOpenArticle.aspx?ID=afae11ba-1da4-

4d7d-8042-6f5bcbd2d6e8&txtsearch=Subject:%20Power%20And%20Energy

(date of access: 31.05.2014).

340. Ereli A. United States-India Joint Statement on Next Steps in Strategic

Partnership. Press Statement [Electronic resource] / A.Ereli // U.S. Department of

State Archive. – 17.09.2004. – Mode of access: http://2001-

2009.state.gov/r/pa/prs/ps/2004/36290.htm (date of access: 30.04.2014).

341. Gupta A. Will Indo-US Relations Survive the Strain of Geopolitics?

[Electronic resource] / A.Gupta // Vivekananda International Foundation. –

02.07.2018. – Mode of access: https://www.vifindia.org/2018/july/02/will-indo-us-

relations-survive-the-strain-of-geopolitics (date of access: 14.06.2019).

342. IDSA Task Force Report. Development of Nuclear Energy Sector in

India [Electronic resource] // Institute for Defense Studies and Analyses. –

November 2010. – 95 p. – Mode of access:

https://idsa.in/system/files/book/book_NuclearEnergyIndia.pdf (date of access:

31.04.2014).

343. India-China Great Power Competition in the Indian Ocean Region:

Issues for Congress [Electronic resource] // Congressional Research Service. –

April 20, 2018. – 54 p. – Mode of access:

https://www.everycrsreport.com/files/20180420_R45194_3d4bf676130e76924f5fe

a6d2e54d3a78e2200a9.pdf (date of access: 12.12.2018).

344. Jaishankar D. India and the United States in the Trump Era. Re-

evaluating bilateral and global relations [Electronic resource] / D.Jaishankar //

Brookings. – June 2017. – No.37. – 24 p. – Mode of access:

https://www.brookings.edu/wp-content/uploads/2017/06/india-us-in-the-trump-

era.pdf (date of access: 11.05.2019).

345. Joshi S. A Pause in the Indo-US Nuclear Agreement [Electronic

resource] / S.Joshi // NTI. – 02.05.2008. – Mode of access:

http://www.nti.org/analysis/articles/pause-indo-us-nuclear-agreement/ (date of

access: 06.05.2014).

346. Joshi M. The US-China trade war dynamics: What‘s in it for India?

[Electronic resource] / M.Joshi // Observer Research Foundation. – 29.12.2018. –

Mode of access: https://www.orfonline.org/expert-speak/the-us-china-trade-war-

dynamic-whats-in-it-for-india-46871/ (date of access: 11.05.2019).

347. Kamara K. Indian Prime-Minister Calls Left Front‘s Bluff over Indo-

US Nuclear Accord [Electronic resource] / K.Kamara, K.Jones // World Socialist

Web Site. – 16.08.2007. – Mode of access:

https://www.wsws.org/en/articles/2007/08/indi-a16.html (date of access:

06.05.2014).

348. Karambelkar A. Exercise AUSINDEX-2019: A New High in India

Australia Defence Cooperation [Electronic resource] / A.Karambelkar //

Vivekananda International Foundation. – 02.05.2019. – Mode of access:

244

https://www.vifindia.org/article/2019/may/02/exercise-ausindex-2019-a-new-high-

in-india-australia-defence-cooperation (date of access: 03.05.2019).

349. Kronstadt K.A. India: Domestic Issues, Strategic Dynamics, and U.S.

Relations [Electronic resource] / K.A.Kronstadt, P.K.Kerr, M.F.Martin, B.Vaughn

// CRS. – 01.09.2011. – 101 p. – Mode of access:

http://digitalcommons.ilr.cornell.edu/cgi/viewcontent.cgi?article=1866&context=k

ey_workplace (date of access: 01.05.2015).

350. Kronstadt K.A. India-U.S. Relations. CRS Report for Congress

[Electronic resource] / K.A.Kronstadt // CRS. – August 12, 2008. – 82 p. – Mode

of access: http://fpc.state.gov/documents/organization/109486.pdf (date of access:

17.05.2014).

351. Kronstadt K.A. India-US Relations. CRS Report for Congress

[Electronic resource] / K.A.Kronstadt // CRS. – 26.07.2007. – 57 p. ‒ Mode of

access: http://www.hsdl.org/?view&did=479895 (date of access: 01.05.2014).

352. Kronstadt K.A. U.S.-India Security Relations: Strategic Issues

[Electronic resource] / K.A.Kronstadt, S.Pinto // CRS. – 24.01.2013. – 56 p. –

Mode of access: https://www.fas.org/sgp/crs/row/R42948.pdf (date of access:

01.05.2015).

353. Kronstadt K.A. India-U.S. Relations: Issues for Congress [Electronic

resource] / K.A.Kronstadt, S.I.Akhtar // Congressional Research

Service. – 19.06.2017. – 43 p. – Mode of access:

https://fas.org/sgp/crs/row/R44876.pdf (date of access: 06.01.2019).

354. Lohman W. How India is Benefiting in the Trump Era [Electronic

resource] / W.Lohman // The National Interest. – 08.12.2018. – Mode of access:

https://nationalinterest.org/feature/how-india-benefiting-trump-era-38067 (date of

access: 25.12.2018).

355. Latif S.A. U.S.-India Military Engagement [Electronic resource] /

S.A.Latif // CSIS. – 20.11.2012. – 80 p. – Mode of access:

http://csis.org/files/publication/121213_Latif_USIndiaMilEngage_Web.pdf (date

of access: 01.05.2015).

356. Levi M.A. U.S.-India Nuclear Cooperation. A Strategy for Moving

Forward [Electronic resource] / M.A.Levi, C.D.Ferguson // CFR. – 2006. – 36 p. –

Mode of access: http://www.cfr.org/india/us-india-nuclear-cooperation/p10795

(date of access: 01.05.2014).

357. Lynch III T.F. A Failure of Strategic Vision: U.S. Policy and the

Doklam Border Dispute [Electronic resource] / T.F. Lynch III // Institute for

National Strategic Studies. National Defense University. – 06.09.2017. – Mode of

access: https://inss.ndu.edu/Media/News/Article/1428958/a-failure-of-strategic-

vision-us-policy-and-the-doklam-border-dispute/ (date of access: 19.05.2019).

358. MacDonald A. Analyzing China‘s Rise in International Relations

Theory: Neo-Realism – Part 1 [Electronic resource] / A.MacDonald // CDA

Institute. – 08.10.2015. – Mode of access: https://cdainstitute.ca/analyzing-china-s-

rise-in-international-relations-theory-neo-realism-part-1/ (date of access:

11.03.2018).

245

359. MacDonald A. Analyzing China‘s Rise in International Relations

Theory: Power Transition Theory – Part 2 [Electronic resource] / A.MacDonald //

CDA Institute. – 08.10.2015. – Mode of access: https://cdainstitute.ca/analyzing-

china-s-rise-in-international-relations-theory-power-transition-theory-part-2/ (date

of access: 15.04.2018).

360. MacDonald A. Analyzing China‘s Rise in International Relations

Theory: Liberal Institutionalism – Part 3[Electronic resource] / A.MacDonald //

CDA Institute. – 04.11.2015. – Mode of access: https://cdainstitute.ca/analyzing-

china-s-rise-in-international-relations-theory-liberal-institutionalism-part-3/ (date

of access: 15.04.2018).

361. MacDonald A. Analyzing China‘s Rise in International Relations

Theory: Social Constructivism – Part 4 [Electronic resource] / A.MacDonald //

CDA Institute. – 18.11.2015. – Mode of access: https://cdainstitute.ca/analyzing-

china-s-rise-in-international-relations-theory-social-constructivism-part-4/ (date of

access: 29.04.2018).

362. Madan T. The U.S.-India Relationship and China [Electronic

resource] / T.Madan // Brookings. – 23.09.2014. – Mode of access:

https://www.brookings.edu/research/the-u-s-india-relationship-and-china/ (date of

access: 25.12.2018).

363. Madan T. The US and Doklam: Look beyond rhetoric [Electronic

resource] / T.Madan // Brookings. – 26.09.2017. – Mode of access:

https://www.brookings.edu/blog/order-from-chaos/2017/09/26/the-us-and-doklam-

look-beyond-rhetoric/ (date of access: 19.05.2019).

364. Mishra V. India‘s understanding of the Quad & Indo-Pacific: distinct

narrative or a flawed one? [Electronic resource] / V.Mishra // Observer Research

Foundation. – 19.03.2019. – Mode of access: https://www.orfonline.org/expert-

speak/indias-understanding-of-the-quad-indo-pacific-distinct-narrative-or-a-

flawed-one-49068/ (date of access: 17.05.2019).

365. Moravcsik A. The New Liberalism [Electronic resource] /

A.Moravcsik // The Oxford Handbook of Political Science / ed. by R.E.Goodin. –

2013. – 23 p. – Mode of access:

https://www.oxfordhandbooks.com/view/10.1093/oxfordhb/9780199604456.001.0

001/oxfordhb-9780199604456-e-033?print=pdf (date of access: 03.05.2019).

366. Next Steps in Strategic Partnership (NSSP) [Electronic resource] //

GlobalSecurity.org. – 12.05.2014. – Mode of access:

http://www.globalsecurity.org/military/world/india/nssp.htm (date of access:

01.06.2014).

367. Panda J. India‘s Continental Connect on Indo-Pacific and Quad 2.0

[Electronic resource] / J.Panda // East-West Center. – 26.09.2018. – Mode of

access: https://www.eastwestcenter.org/publications/indias-continental-connect-

indo-pacific-and-quad-20 (date of access: 08.01.2019).

368. Pande A. Natural Allies? The India-US Relations from the Clinton

Administration to the Trump Era [Electronic resource] / A.Pande // Ifri, Center for

Asian Studies, Asie.Visions. – December 2018. – No. 104. – 36 p. – Mode of

access:

246

https://www.ifri.org/sites/default/files/atoms/files/pande_natural_allies_india_us_2

018.pdf (date of access: 01.03.2019).

369. Patel D. An Analysis of the Civil Liability for Nuclear Damage Bill,

2010 [Electronic resource] / D.Patel // India Law Journal. – 08.01.2011. – Mode of

access: http://www.indialawjournal.com/volume3/issue_4/article_by_dipesh.html

(date of access: 31.05.2014).

370. Ramana V.M. The Indian Nuclear Industry: Status and Prospects/

V.M.Ramana [Electronic resource] / V.M.Ramana // The Centre for International

Governance Innovation. – December 2009. – Nuclear Energy Futures Paper No.9.

– 30 p. – Mode of access:

https://www.academia.edu/425169/Indian_Nuclear_Industry_Status_and_Prospect

s (date of access: 30.05.2015).

371. Ranjan A. India-Bhutan: Affirming 50 Years of Relationship

[Electronic resource] / A.Ranjan, L.Ravindran // ISAS Working Paper. – No.310. –

07.11.2018. – 9 p. – Mode of access: https://www.isas.nus.edu.sg/wp-

content/uploads/2018/11/ISAS-Working-Paper-310-India-Bhutan-Affirming-50-

Years-of-Relationship.pdf (date of access: 12.06.2019).

372. Schaffer T. India and the non-proliferation system [Electronic

resource] / T.Shaffer, J.Rohlfing // NTI. – November 2011. – 40 p. – Mode of

access: http://www.nti.org/media/pdfs/IndiaNonProliferationSystem-

1111.pdf?_=1326131244 (date of access: 01.05.2014).

373. Sonadia Port (Construction) [Electronic resource] // Center for

Strategic and International Studies. – Mode of access:

https://reconnectingasia.csis.org/database/projects/sonadia-port-

construction/4c393bd5-890c-4408-b3eb-f2cdb5d85ea4/ (date of access:

15.12.2018).

374. Smith J.M. Another First: U.S. and India to Hold 2+2 Dialogue in

Delhi [Electronic resource] / J.M.Smith // The Heritage Foundation. – 24.08.2018.

– Mode of access: https://www.heritage.org/global-politics/report/another-first-us-

and-india-hold-22-dialogue-delhi (date of access: 07.01.2019).

375. Smith J.M. Seven Myths Are Keeping India and the United States

From Pursuing Closer Ties [Electronic resource] / J.M.Smith // The Heritage

Foundation. – 31.10.2018. – Mode of access:

https://www.heritage.org/asia/commentary/seven-myths-are-keeping-india-and-

the-united-states-pursuing-closer-ties (date of access: 25.12.2018).

376. Shrivastav S.K. Contours of the India-United States Strategic

Partnership [Electronic resource] / S.K.Shrivastav // IDSA. – 29.09.2009. – Mode

of access: https://idsa.in/idsastrategiccomments/ContoursoftheIndia-

UnitedStatesStrategicPartnership_skshrivastav_290909 (date of access:

01.05.2014).

377. Sultan M. Henry Hyde Act and the 123 Agreement: An Assessment

[Electronic resource] / M.Sultan, M.B.Adil // SASSI Policy Brief 11. – September,

2008. – 8 p. – Mode of access:

http://large.stanford.edu/courses/2015/ph241/agrawal1/docs/sultan.pdf (date of

access: 05.05.2014).

247

378. Tellis A. India‘s Nuclear Liability Dilemma [Electronic resource] /

A.Tellis, J.Bajoria // CFR. – 03.11.2010. – Mode of access:

http://www.cfr.org/world/indias-nuclear-liability-dilemma/p23305 (date of access:

01.06.2014).

379. Tellis A. Narendra Modi and U.S.-India Relations [Electronic

resource] / A.Tellis // Carnegie Endowment for International Peace. – 01.11.2018.

– Mode of access: https://carnegieendowment.org/2018/11/01/narendra-modi-and-

u.s.-india-relations-pub-77861 (date of access: 14.03.2019).

380. The National Security Impacts of Climate Change [Electronic

resource] // Environmental and Energy Study Institute. – December 2017. – 12 p. –

Mode of access:

https://www.eesi.org/files/IssueBrief_Climate_Change_Security_Implications.pdf

(date of access: 19.05.2019).

381. Unnikrishnan N. Indian Approaches to Multilateral Cooperation and

Institutions in Eurasia [Electronic resource] / N.Unnikrishnan, U.Purushothaman //

Valdai Discussion Club. – Valdai Papers #98. – January 2019. – P.9. – Mode of

access: http://valdaiclub.com/files/21953/ (date of access: 12.06.2019).

382. U.S.-India Relations (1947-2015). Timeline [Electronic resource] //

Council on Foreign Relations. – Mode of access: https://www.cfr.org/timeline/us-

india-relations (date of access: 05.01.2019).

383. Raghavan P.S. A Collaborative Approach to Indo-Pacific Security

[Electronic resource] / P.S.Raghavan // Valdai Duscussion Club. – 23.11.2018. –

Mode of access: http://valdaiclub.com/a/highlights/a-collaborative-approach-to-

indo-pacific-security/ (date of access: 12.06.2019).

384. Singh G. The Second Belt and Road Forum [Electronic resource] /

G.Singh // Vivekananda International Foundation. – 06.05.2019. – Mode of access:

https://www.vifindia.org/2019/may/06/the-second-belt-and-road-forum (date of

access: 07.05.2019).

385. Sugandh V. Systemic Decline of the American Power? [Electronic

resource] / V.Sugandh // Vivekananda International Foundation. – 23.01.2019. –

Mode of access: https://www.vifindia.org/article/2019/january/23/systemic-

decline-of-the-american-power (date of access: 10.03.2019).

386. Sundaramurthy A. India Keeps Australia Out of the Malabar Exercise

– Again [Electronic resource] / A.Sundaramurthy // The Diplomat. – 08.05.2018. –

Mode of access: https://thediplomat.com/2018/05/india-keeps-australia-out-of-the-

malabar-exercise-again/ (date of access: 11.05.2019).

387. The 15 countries with the highest military spending worldwide in

2017 (in billion U.S. dollars) [Electronic resource] // Statista. – Mode of access:

https://www.statista.com/statistics/262742/countries-with-the-highest-military-

spending/ (date of access: 03.02.2019).

388. Total Available Active Military Manpower by Country [Electronic

resource] // Global Firepower Ranking. – Mode of access:

https://www.globalfirepower.com/active-military-manpower.asp (date of access:

12.05.2019).

248

ПРИЛОЖЕНИЯ

Приложение А. Энниаграмма стратегических факторов (по А.И.Агееву и Б.В.Куроедову)

Источник: Агеев А.И. Особенности применения методологии стратегической матрицы при прогнозировании развития

государств (на примере России и Китая) / А.И.Агеев, Б.В.Куроедов. – Москва: Институт экономических стратегий,

2-издание, 2008. – С. 16.

249

Приложение Б. Стратегическая матрица Китая в период до 2025 года при реализации основных геополитических

тенденций (по А.И.Агееву и Б.В.Куроедову)

Источник: Агеев А.И. Китай XXI века [Электронный ресурс] / А.И.Агеев, Б.В.Куроедов // Прогнозы и стратегии. –

№01/2008 – 01/2009. – С. 85. – Режим доступа: http://www.intelros.ru/pdf/ps/02/12.pdf (дата обращения: 09.03.2019).

250

Приложение В. Брифинги для СМИ МИД Индии по китайской тематике

(1999 – 2019 гг.)

№ Название Дата публикации Тип

- 2019

1. Transcription of Sound-bite by Foreign Secretary on BRICS and

India-China Bilateral Meeting

November 30, 2018 1, 2

2. Official Spokesperson's response to media queries regarding

blocking of Yarlung Zangbo/Brahmaputra River due to landslide in

China

October 19, 2018 1

3. Official Spokesperson‘s response to queries on the comments made

by the Chinese Ambassador to India on a trilateral Summit between

India, China and Pakistan

June 18, 2018 2

4. Transcript of Media Briefing by Foreign Secretary during visit of

Prime Minister to China (April 28, 2018)

April 28, 2018 1

5. Official Spokesperson's response to a query on media reports

regarding possible cooperation with China on OBOR/BRI

April 05, 2018 2

6. Official Spokesperson's response to a query on media reports that

Maldives has sought support from China to maintain security for

Chinese investments

February 09, 2018 2

7. Official Spokesperson's response to queries on the decision by China

to block consensus on the listing of Masood Azhar

November 02, 2017 3

8. Transcript of Media Briefing by Foreign Secretary in Xiamen on

Prime Minister‘s Bilateral Meeting with Xi Jinping, President of

China on the sidelines of BRICS-2017 (September 05, 2017)

September 05, 2017 1

9. Transcript of media briefing by Secretary (East) in Xiamen on Prime

Minister's visit to China for BRICS Summit (September 04, 2017)

September 05, 2017 1, 2

10. Transcript of Media Briefing on upcoming visits of PM to China and

Myanmar (September 01, 2017)

September 02, 2017 1

11. Official Spokesperson's response to a query regarding political

clearance for Chief Minister of West Bengal to visit China

May 09, 2017 1

12. Transcript of Media Briefing by Foreign Secretary following India-

China Strategic Dialogue

February 22, 2017 1

13. Transcript of Media Briefing on bilateral meetings with China and

South Africa (October 15, 2016)

October 16, 2016 1

14. Transcript of Media Briefing by Official Spokesperson in Hangzhou

on Prime Minister's visit to China (September 04, 2016)

September 05, 2016 1

251

№ Название Дата публикации Тип

15. Transcription of Media Briefing on upcoming visit of Prime Minister

to Vietnam, China and Lao PDR , and weekly Media Briefing

(September 01, 2016)

September 02, 2016 1

16. Transcript of Media Briefing on President's forthcoming visit to

China (May 19, 2016)

May 19, 2016 1

17. Official Spokesperson's response to a question on China‘s stand on Lakhvi at United Nations

June 23, 2015 3

18. Transcript of Media Briefing by Foreign Secretary in Beijing on

Prime Minister's ongoing visit to China (may 15, 2015)

May 15, 2015 1

19. Transcript of Media Briefing on Prime Minister's forthcoming visits

to China, Mongolia and Republic of Korea (May 12, 2015)

May 13, 2015 1

20. Official Spokesperson's response to a media query on the terrorist

attack at Urumqi, China

May 22, 2014 1

21. Official Spokesperson's response to a media query on the South

China Sea

May 09, 2014 2

22. Official Spokesperson's response to a question regarding a report on

the India-China Boundary

November 29, 2013 1

23. Transcript of Media Briefing by Foreign Secretary and Ambassador

of India to China on Prime Minister‘s Ongoing Visit

October 23, 2013 1

24. Transcript of media briefing by Foreign Secretary and India's

Ambassador to China on Prime Minister's ongoing visit (October 23,

2013)

October 23, 2013 1

25. Address by External Affairs Minister and Chinese Minister of the

State Council Information Office during inauguration of India-China

Media Forum (September 16, 2013)

September 16, 2013 1

26. Transcript of Media Briefing by Official Spokesperson and Indian

Ambassador to China on Chinese Premier's ongoing visit to India

May 20, 2013 1

27. Transcript of External Affairs Minister's media briefing on his visit

to China

May 11, 2013 1

28. Official Spokesperson's response to a query on situation on Line of

Actual Control between India and China

May 06, 2013 1

29. Recent developments in South China Sea May 10, 2012 2

30. Media Briefing by Official Spokesperson on visit of Minister of

Foreign Affairs of China

March 01, 2012 1

31. Media Briefing by Official Spokesperson on Visit of PM of

Mauritius, Visit of EAM to China, 12th India - EU Summit and

Delhi Dialogue IV

February 06, 2012 1

252

№ Название Дата публикации Тип

32. India and China in touch on dates for SR talks November 25, 2011 1

33. India China border Peaceful and Tranquil September 29, 2011 1

34. Incident involving INS Airavat in South China Sea September 01, 2011 1, 2

35. Reports of construction of a Dam on Brahmaputra River by China June 14, 2011 1

36. Briefing by Secretary (ER) and Secretary (East) on PM‘s visit to

China and Kazakhstan

April 11, 2011 1

37. Official Spokesperson on defense exchanges with China August 27, 2010 1

38. Media Briefing by Foreign Secretary in Beijing on President of

India‘s Meetings in China

May 28, 2010 1

39. Media Briefing by Foreign Secretary on visit of President to China May 25, 2010 1

40. Briefing by Official Spokesperson and JS (EA) on visit of EAM to

China

April 03, 2010 1

41. Official Spokesperson‘s Response to a question on detention of Indian nationals in China

January 12, 2010 1

42. Official Spokesperson on US-China Joint Statement of November

17, 2009

November 18, 2009 2

43. Briefing by Foreign Secretary and Secretary (East) on forthcoming

visit of Prime Minister to Japan and China

October 20, 2008 1

44. Joint Communiqué on the outcome of the Meeting of the Foreign

Ministers of the Russian Federation, the People's Republic of China

and the Republic of India

May 15, 2008 2

45. Special Press Briefing by Foreign Secretary on Prime Minister‘s visit

to China

January 11, 2008 1

46. Statement by Official Spokesperson on Prime Minister‘s visit to

China

January 03, 2008 1

47. Briefing by Official Spokesperson on the visit of the Chinese Foreign

Minister and the Trilateral Meeting between the Foreign Ministers of

India, Russia and China

February 13, 2007 1, 2

48. In response to questions on a news report on the Brahmaputra river

project in China

October 23, 2006 1

49. In response to a query on India‘s economic engagement with China September 05, 2006 1

50. By Foreign Secretary Mr. Shyam Saran during his visit to Beijing,

China for the Second Round of Strategic Dialogue

January 10, 2006 1

51. On the visit of President Gayoom of Maldives to India and Foreign

Secretary, Shri Shyam Saran to China

March 28, 2005 1

253

№ Название Дата публикации Тип

52. Additional Briefing Points by Official Spokesperson on the First

Meeting Of India-China Strategic Dialogue

January 24, 2005 1

53. On EAM‘s meetings on the margins of ACD meeting in Qingdao,

China

June 21, 2004 1, 2

54. On exchange of lists of nuclear installations and facilities by India

and Pakistan & China‘s Response to ULFA‘s request

January 01, 2004 1

55. Response to Pak PM‘s Statement and China visit November 24, 2003 2

56. On Prime Minister‘s visit to China June 12, 2003 1

- 2002

- 2001

- 2000

- 1999

Примечания к графе «тип»: 1 – двусторонний уровень отношений Индии и Китая,

2 – региональный/трансрегиональный уровень, 3 – глобальный уровень.

Источник: составлено автором на основе данных пресс-центра МИД

Индии. – Режим доступа: https://www.mea.gov.in/media-

briefings.htm?49/Media_Briefings (дата обращения: 07.03.2019).

254

Приложение Г. Пресс-релизы МИД Индии по китайской тематике

(2001 – 2019 гг.)

№ Название Дата публикации Тип

1. 16th Meeting of the Foreign Ministers of Russia, India and China in

Wuzhen (February 27, 2019)

February 22, 2019 2

2. The 8th India-China Joint Working Group Meeting on Counter-

terrorism

January 30, 2019 1

3. 13th Meeting of the Working Mechanism for Consultation &

Coordination on India-China Border Affairs

January 29, 2019 1

4. First Meeting of the India-China High Level Mechanism on Cultural

and People-to-People Exchanges

December 14, 2018 1

5. Foreign Secretary's meeting with Vice Foreign Minister of China December 04, 2018 1

6. Russia-India-China Trilateral November 30, 2018 2

7. 21st Meeting of the Special Representatives of India and China

(November 24, 2018)

November 24, 2018 1

8. Vikram Misri appointed as the next Ambassador of lndia to the

People‘s Republic of China

September 28,

2018

1

9. Press release on the 12th Meeting of India-China WMCC September 27,

2018

1

10. Second India-China Maritime Affairs Dialogue July 13, 2018 1

11. Foreign Secretary's meeting with Vice Foreign Minister of China June 05, 2018 1

12. India-China Informal Summit at Wuhan April 28, 2018 1

13. Visit of National Security Advisor to China April 13, 2018 1

14. Foreign Secretary's meeting with Vice Foreign Minister of China April 06, 2018 1

15. Working Mechanism on Consultation & Coordination for India -

China Border Affairs

March 22, 2018 1

16. State Councillor of the People's Republic of China calls on Prime

Minister

December 22, 2017 1

17. 20th Meeting of the Special Representatives of India and China December 22, 2017 1

18. 20th Meeting of the Special Representatives of India and China December 20, 2017 1

19. 15th Meeting of the Foreign Ministers of Russia, India and China,

New Delhi (December 11, 2017)

December 05, 2017 2

20. India-China WMCC Meeting (November 17, 2017) November 17, 2017 1

255

№ Название Дата публикации Тип

21. Gautam H. Bambawale appointed as the next Ambassador of India to

the People's Republic of China

October 12, 2017 1

22. Visit of Prime Minister to China and Myanmar (September 3-7,

2017)

August 29, 2017 1

23. First India China Think-Tanks Forum, New Delhi December 10, 2016 1

24. Meeting between National Security Advisor and State Councillor of

China H.E. Mr. Yang Jiechi on his visit to India

November 05, 2016 1

25. Visit of Foreign Minister of People's Republic of China H.E. Mr.

Wang Yi to India

August 05, 2016 1

26. Statement on Award of Arbitral Tribunal on South China Sea Under

Annexure VII of UNCLOS

July 12, 2016 2, 3

27. India-China Policy Planning Dialogue February 28, 2016 1

28. Inaugural India-China Maritime Affairs Dialogue February 04, 2016 1

29. Vijay Keshav Gokhale appointed as the next Ambassador of India to

the People's Republic of China

November 18, 2015 1

30. Prime Minister's visit to China, Mongolia and Republic of Korea

(May 14-19, 2015)

May 05, 2015 1

31. 18th Round of Talks between the Special Representatives of India

and China on the Boundary Question

March 24, 2015 1

32. Visit of External Affairs Minister to China January 28, 2015 1

33. Meeting of the Working Mechanism for Consultation and

Coordination on India-China Border Affairs

October 17, 2014 1

34. Press Release on developments in India-China border areas in

Eastern Ladakh

September 30,

2014

1

35. Official Visit of Vice President to China June 20, 2014 1

36. Visit of the Foreign Minister of the People‘s Republic of China to

India

June 04, 2014 1

37. Prime Minister's telephonic talk with Mr. Li Keqiang, Premier of the

State Council of the People‘s Republic of China

May 29, 2014 1

38. 6th Meeting of the Working Mechanism for Consultation and

Coordination on India-China Border Affairs

April 30, 2014 1

39. Third India-China Strategic Economic Dialogue Meeting in Beijing March 18, 2014 1

40. India Condemns Terrorist Attack in China March 03, 2014 1

256

№ Название Дата публикации Тип

41. 17th Round of Talks between the Special Representatives of India

and China on the Boundary Question

February 11, 2014 1

42. 5th Meeting of the Working Mechanism for Consultation and

Coordination on India-China Border Affairs

February 10, 2014 1

43. 17th Round of India – China Special Representatives Talks February 06, 2014 1

44. Visit of Prime Minister to Russia and China (October 20-24, 2013) October 16, 2013 1

45. Fourth Meeting of the Working Mechanism for Consultation and

Coordination on India-China Border Affairs

September 30,

2013

1

46. Shri Ashok K. Kantha appointed as the next Ambassador of India to

the People's Republic of China

September 12,

2013

1

47. The 5th India-China Strategic Dialogue August 20, 2013 1

48. The third meeting of the WMCC on India-China Border Talks July 24, 2013 1

49. 16th Round of Talks between the Special Representatives of India

and China on the Boundary Question

June 29, 2013 1

50. 16th Round of India-China Special Representatives Talks June 26, 2013 1

51. Visit of External Affairs Minister to the People‘s Republic of China

(May 09-10, 2013 )

May 06, 2013 1

52. Second Meeting of the Working Mechanism for Consultation and

Coordination on India-China Border Affairs

November 30, 2012 1

53. External Affairs Minister‘s Visit to China June 04, 2012 1

54. First meeting of the Working Mechanism for Consultation and

Coordination on India-China Border Affairs

March 06, 2012 1

55. Visit of Mr. Yang Jiechi Foreign Minister of China to India March 01, 2012 1

56. Visit of Foreign Minister of People‘s Republic of China to India February 28, 2012 1

57. 15th round of talks between the Special Representatives of India and

China on the Boundary Question

January 17, 2012 1

58. 15th Round of India-China Special Representatives Talks January 14, 2012 1

59. Invitation to Address by Governor of Xinjiang Province of China November 01, 2011 1

60. 1st India-China Strategic Economic Dialogue September 23,

2011

1

61. State visit to India by Premier Wen Jiabao of China December 07, 2010 1

62. ICCR Chair at Jinan University, Guangzhou, China September 29, 1

257

№ Название Дата публикации Тип

2010

63. ICCR Chair at Fudan University, China May 31, 2010 1

64. State visit of President of India to China May 19, 2010 1

65. 60th Anniversary of the Establishment of Diplomatic Relations

between India and China

April 01, 2010 1

66. Official visit of External Affairs Minister to China March 29, 2010 1

67. Call on EAM by Party Secretary of Sichuan province in China November 11, 2009 1

68. Joint Communiqué of the Ninth Meeting of Foreign Ministers of

India, Russia & China

October 27, 2009 2

69. 9th Trilateral Meeting of Foreign Ministers of India-Russia-China,

Bengaluru (October 27, 2009)

October 23, 2009 2

70. PM greets the people and the government of China October 01, 2009 1

71. Dr. S. Jaishankar to be the next Ambassador to China July 24, 2009 1

72. On the visit of the Foreign Minister of the People's Republic of

China

September 02,

2008

1

73. Inauguration of the Consulate General of India in Guangzhou, China

by External Affairs Minister Shri Pranab Mukherjee

June 05, 2008 1

74. On the visit of External Affairs Minister to China May 29, 2008 1

75. Arrival of first Indian flight with relief supplies for earthquake

victims in Chengdu, China Arrival of first Indian flight with relief

supplies for earthquake victims in Chengdu, China

May 17, 2008 1

76. Assistance by India to China for the victims of earthquake in Sichuan

province

May 15, 2008 1

77. Inscription by Prime Minister in Visitors‘ Book at the CCPIT

Function during his visit to China

January 14, 2008 1

78. Documents signed during the visit of Prime Minister to China January 14, 2008 1

79. Prime Minister‘s visit to China January 03, 2008 1

80. Joint Communiqué of the Meeting of the Foreign Ministers of the

People‘s Republic of China, the Republic of India and the Russian

Federation

October 24, 2007 2

81. On the 11th Round of the Special Representative Talks on India-

China Boundary question

September 26,

2007

1

82. On Foreign Secretary‘s Visit to China September 18, 1

258

№ Название Дата публикации Тип

2007

83. On the visit of Foreign Secretary to China September 16,

2007

1

84. Joint Position Paper of Brazil, China, India, Mexico and South Africa

participating in the G8 Heiligendamm Summit, June 2007

June 08, 2007 3

85. Joint Statement by the German G8 Presidency and the Heads of State

and/or Government of Brazil, China, India, Mexico and South Africa

on the occasion of the G8 Summit in Heiligendamm, Germany, 8

June 2007

June 08, 2007 3

86. On the Tenth Round of talks between the Special Representatives of

India and China on the Boundary Question

April 23, 2007 1

87. Joint Communiqué on the results of the trilateral meeting of the

Foreign Ministers of India, Russia and China

February 14, 2007 1

88. On the Ninth Round of talks on the India-China Boundary Question January 18, 2007 1

89. On the Visit of the President of the People's Republic of China to

India

November 07, 2006 1

90. Smt. Nirupama Rao appointed as the next Ambassador of India to

China

September 27,

2006

1

91. On the inaugural function for the resumption of border trade between

India and China held at Nathu La

July 06, 2006 1

92. Eighth Round of talks between Special Representatives of India and

China, held in Xi‘an and Beijing on June 25-27, 2006

June 27, 2006 1

93. On the 7th round of discussions between the Special Representatives

of India and China on the boundary question

March 13, 2006 1

94. 7th meeting of Special Representatives of India and China to be held

in Delhi and Kottayam from March 10 to 13, 2006

March 09, 2006 1

95. Activities planned for India-China Friendship Year - 2006 January 23, 2006 1

96. 2nd Round of India-China Strategic Dialogue January 07, 2006 1

97. President and Prime Minister exchange messages with their Chinese

counterparts on ―India-China Friendship Year‖

January 01, 2006 1

98. Meeting between EAM and Politburo Member and Minister,

Publicity Department of Communist Party of China Mr. Liu Yunshan

October 31, 2005 1

99. Sixth Round of talks between the Special Representatives of India

and China

September 28,

2005

1

100. Press Statement on 15th Meeting of the India-China Joint Working March 31, 2005 1

259

№ Название Дата публикации Тип

Group on the Boundary Question

101. On the visit of Premier of the State Council of the People‘s Republic

of China H.E. Wen Jiabao

March 24, 2005 1

102. Visit of Mr. Tang Jiaxuan, State Councillor of the People‘s Republic

of China, from October 18-20, 2004

October 18, 2004 1

103. Press Statement on the 3rd meeting of the Special Representatives of

the Governments of India and China on the Boundary Question

July 27, 2004 1

104. Third Meeting of Special Representatives of India and China on the

Boundary Question

July 21, 2004 1

105. Press Statement on the second meeting of the Special

Representatives of India and China

January 13, 2004 1

106. Shri Nalin Surie, has been appointed as the next Ambassador of India

to the People‘s Republic of China

June 30, 2003 1

107. Prime Minister‘s Official Visit to The People‘s Republic of China June 12, 2003 1

108. The Fourteenth Meeting of the India China Joint Working Group on

Boundary

November 22, 2002 1

109. The Fourteenth Meeting of the India China Joint Working Group on

Boundary Question

November 20, 2002 1

110. Third Round of India-China Security Dialogue September 30,

2002

1

111. Second Meeting Of The India-China Eminent Persons' Group May 28, 2002 1

112. The first India-China dialogue mechanism on counter terrorism April 23, 2002 1

113. Official visit of External Affairs Minister (EAM) to the People's

Republic of China and the Republic of Korea

March 26, 2002 1

114. Visit of H.E. Mr. Zhu Rongji, Premier of the State Council of the

People‘s Republic of China to India from January 13-18, 2002

January 08, 2002 1

115. Message of Congratulations by Premier Zhu Rongji on the

Convocation of the First Meeting of the China-India Eminent

Persons' Group

September 18,

2001

1

116. MESSAGE FROM PRIME MINISTER OF INDIA TO THE FIRST

MEETING OF THE INDIA - CHINA EMINENT PERSONS'

GROUP

September 18,

2001

1

117. First meeting of the India-China Eminent Persons‘ Group September 18,

2001

1

118. The Thirteenth Meeting of the India-China Joint Working Group August 01, 2001 1

260

№ Название Дата публикации Тип

119. The thirteenth Meeting of the India-China Joint Working Group

(JWG) on the Boundary Question will meet in Beijing on 31 July -1

August 2001

July 27, 2001 1

120. Ninth Meeting of the India-China Expert Group June 29, 2001 1

Примечания к графе «тип»: 1 – двусторонний уровень отношений Индии и Китая,

2 – региональный/трансрегиональный уровень, 3 – глобальный уровень.

Источник: составлено автором на основе данных пресс-центра МИД

Индии. – Режим доступа: https://www.mea.gov.in/press-

releases.htm?51/Press_Releases (дата обращения: 07.03.2019).

261

Приложение Д. Заявления и выступления представителей МИД и высшего

руководства Индии по китайской тематике (1999 – 2019 гг.)

№ Название Дата публикации Тип

1. Opening remarks by External Affairs Minister at the 16th Meeting of

the Foreign Ministers of Russia-India-China (RIC)

February 27, 2019 2

2. Translation of EAM‘s Address at inauguration of 3rd India-China

High Level Media Forum (December 21, 2018)

December 22, 2018 1

3. Message from the External Affairs Minister to the 3rd India-China

Think-Tank Forum

December 20, 2018 1

4. Message from EAM at the inaugural event for training of Afghan

Diplomats at FSI as part of joint programme with China

October 15, 2018 1, 2

5. EAM‘s Press Statement following Meeting with Foreign Minister of

China (April 22, 2018)

April 22, 2018 1

6. Intervention by Prime Minister at the Dialogue with BRICS Business

Council in Xiamen, China (September 04, 2017)

September 04,

2017

2

7. Intervention by Prime Minister at the Plenary Session of 9th BRICS

Summit, Xiamen, China (September 04, 2017)

September 04,

2017

2

8. Address by Foreign Secretary at India China Think-Tanks Forum

(December 09, 2016)

December 09, 2016 1

9. Keynote Address by Prime Minister at India-China Business Forum

in Shanghai (May 16, 2015)

May 16, 2015 1

10. Prime Minister‘s Remarks at the Launch of India-China Forum of

State Provincial Leaders (May 15, 2015)

May 15, 2015 1

11. Prime Minister's Media Statement in Beijing during his visit to China

(May 15, 2015)

May 15, 2015 1

12. External Affairs Minister‘s remarks at the launch of the 2nd India-

China Media Forum, Beijing

February 01, 2015 1

13. Press Statement by Prime Minister during the visit of President Xi

Jinping of China to India (September 18, 2014)

September 18,

2014

1

14. Speech by Vice President of India on ―Calibrated Futurology: India,

China and the World‖ at the Chinese Academy of Social Sciences,

Beijing (June 30, 2014)

June 30, 2014 1

15. Closing Statement by Deputy Chairman, Planning Commission at the

Strategic Economic Dialogue in China

March 18, 2014 1

16. Opening remarks by Deputy Chairman, Planning Commission at the

Strategic Economic Dialogue in China

March 18, 2014 1

262

№ Название Дата публикации Тип

17. Address by Vice President Shri Hamid Ansari at the Launch of the

India-China Year of Friendly Exchanges in New Delhi

February 11, 2014 1

18. Prime Minister's speech at the Central Party School in Beijing-India

and China in the New Era (October 24, 2013)

October 24, 2013 1

19. Prime Minister‘s statement prior to his departure for Russia and

China

October 20, 2013 1

20. Opening Remarks by Foreign Secretary at Media Briefing on Prime

Minister‘s forthcoming visits to Russia and China

October 18, 2013 1

21. Foreign Secretary‘s speech at the conclusion of India-China Media

Forum (September 16, 2013)

September 16,

2013

1

22. Address by External Affairs Minister during inauguration of India-

China Media Forum (September 16, 2013)

September 16,

2013

1

23. Remarks by Foreign Secretary at 2nd India-China Strategic Economic

Dialogue

November 26, 2012 1

24. Speech by Foreign secretary on India‘s Look East Policy at the 10th

Meeting of the BCIM (Bangladesh, China, India, Myanmar)

Cooperation Forum

February 18, 2012 2

25. Speech by NSA on ―Developments in India-China Relations‖ January 09, 2012 1

26. Statement by the Prime Minister prior to his departure for China and

Kazakhstan

April 12, 2011 1

27. Speech by FS on Prospects and Challenges of India China

Interactions in the 21st Century at New York

February 12, 2011 1

28. Speech by Foreign Secretary at Singapore Consortium for China-

India Dialogue on ―Rabindranath Tagore‘s Vision of India and China:

a Twenty First Century Perspective‖

January 13, 2011 1

29. PM‘s speech at the banquet hosted for Premier Wen Jiabao of China December 16, 2010 1

30. PM‘s speech at the closing ceremony of Festival of China in India December 16, 2010 1

31. Address by Foreign Secretary on ―India-China relations‖ at ORF

Conference on China

December 03, 2010 1

32. Keynote Address by EAM at the inaugural session of 2nd Seminar on

India-China Relations

November 01, 2010 1

33. Speech by H.E. Mr. S.M. Krishna, Minister of External Affairs at the

China Institute of International Studies (CIIS) on India and China in

the 21st Century World

April 06, 2010 1

34. Keynote Address by National Security Advisor at ICWA & ICS

Seminar on ―India and China: Public Diplomacy, Building

April 01, 2010 1

263

№ Название Дата публикации Тип

Understanding‖

35. Valedictory Address by Dr Shashi Tharoor, Minister of State for

External Affairs at the International Conference on the theme of

―Emerging China: Prospects for Partnership in Asia‖

November 22, 2009 1, 2

36. Official Spokesperson on US-China Joint Statement of November 17,

2009

November 18, 2009 2

37. Statement by EAM to the media after his meeting with Foreign

Minister of China

October 27, 2009 1

38. Response of Official Spokesperson to a question on Pakistan China

projects in POK

October 14, 2009 2

39. Response of Official Spokesperson to media reports regarding

‗calling off‘ of joint military exercise between India and China

September 24,

2009

1

40. Statement on 13th Round of India-China Special Representatives

Talks

August 08, 2009 1

41. Address by Secretary (ER) at CII Conference on "India-China:

Drivers of the Asian Century in a Post-Crisis World."

March 04, 2009 1, 2

42. PM‘S address at the India-China Economic, Trade and Investment

Summit (14th January, 2008)

January 14, 2008 1

43. Prime Minister‘s statement to the Press during his visit to China January 14, 2008 1

44. Statement by Official Spokesperson on Prime Minister‘s visit to

China

January 03, 2008 1

45. Remarks by Prime Minister at the Asian Civilisations Museum

Exhibition ―On the Nalanda Trail : Buddhism in India, China and

Southeast Asia‖

November 21, 2007 1, 2

46. Opening Remarks by External Affairs Minister at the Joint Press

Interaction(India-Russia-China Trilateral Foreign Ministers‘

meeting)(Harbin)

October 24, 2007 2

47. Opening remarks by Minister of External Affairs, Shri Pranab

Mukherjee at the media interaction after the India-Russia-China

Trilateral Foreign Ministers Meeting

February 14, 2007 2

48. Remarks by External Affairs Minister, Shri Pranab Mukherjee at the

Inauguration of the ―India-China Year of Friendship Through

Tourism - 2007‖

February 14, 2007 1

49. Address by President Shri APJ Abdul Kalam at the Friendship Year

Commemorative Function during the Visit of His Excellency Mr. Hu

Jintao, President of the People's Republic of China, 21 November

2006

November 21, 2006 1

264

№ Название Дата публикации Тип

50. Address by President Shri APJ Abdul Kalam to the Youth

Delegations during the visit of His Excellency Mr. Hu Jintao,

President of the People's Republic of China

November 21, 2006 1

51. Statement by the G-8, the leaders of Brazil, China, India, Mexico,

South Africa, Chairman of the Council of the Heads of State of the

CIS, Chairman of the African Union, and the Heads of the

International Organizations, St.Petersburg, July 17, 2006

July 17, 2006 3

52. Statement by Shri Murli Deora, Leader of the Indian delegation to the

meeting of the Council of Heads of State of the Shanghai Cooperation

Organization (SCO), 15 June 2005, Shanghai, China

June 15, 2006 2

53. Address by Mr. Rajiv Sikri, Secretary (East), at the 6th Bangladesh-

China-India-Myanmar Forum, New Delhi

March 30, 2006 2

54. Vision Statement of Australia, China, India, the Republic of Korea

and the United States of America for a New Asia-Pacific Partnership

on Clean Development and Climate

July 28, 2005 2, 3

55. Joint Declaration of the Heads of State and/or Government of Brazil,

China, India, Mexico and South Africa participating in the G8

Gleneagles Summit

July 07, 2005 3

56. Joint Statement by the G8 Leaders, the Leaders of Brazil, China,

India, Mexico and South Africa and the Heads of the International

Organisations present in Gleaeagles on Terrorist Attacks on London

July 07, 2005 3

57. Joint Communiqué on the results of the informal trilateral meeting of

the Foreign Ministers of India, Russia and China

June 02, 2005 2

58. Joint Statement of the Republic of India and the People‘s Republic of

China

April 11, 2005 1

59. Remarks by EAM Mr. K. Natwar Singh, at the Reception hosted by

Ambassador of China to India Mr. Hua Junduo to commemorate the

50th Anniversary of Panchsheel, New Delhi

June 25, 2004 1

60. Suo Motu Statement by Prime Minister in Lok Sabha on his visits to

Germany, St. Petersburg, Evian and China

July 23, 2003 1

61. ―India & China: Challenges and Opportunities in the IT Sector‖

speech by Prime Minister Shri Atal Bihari Vajapyee

June 26, 2003 1

62. Keynote address by Prime Minister Shri Atal Bihari Vajapyee at the

Seminar on ''China-India Economic Cooperation and Development"

June 24, 2003 1

63. Statement by Prime Minister Shri Atal Bihari Vajapyee on his

Departure for People's Republic of China

June 22, 2003 1

64. Inaugural address By External Affairs Minister Shri Yashwant Sinha

at the Fifth Asian Security Conference organised by the Institute for

January 27, 2003 2

265

№ Название Дата публикации Тип

Defence Studies and Analysis, New Delhi Theme: ―Asian Security

And China In 2000-2010‖

65. Toast by Premier Zhu Rongji of China at Welcoming Dinner Hosted

by Prime Minister Vajpayee

January 14, 2002 1

66. Prime Minister Shri Atal Bihari Vajpayee‘s Banquet Speech in

honour of Premier Zhu Rongji of the People‘s Republic of China

January 14, 2002 1

67. Statement By Dr. Najma Heptulla President Inter-Parliamentary

Union at the reception hosted in honour of H. E. Li Peng, Chairman,

Standing committee of NPC Republic of China

January 12, 2001 1

- 2000

- 1999

Примечания к графе «тип»: 1 – двусторонний уровень отношений Индии и Китая,

2 – региональный/трансрегиональный уровень, 3 – глобальный уровень.

Источник: составлено автором на основе данных пресс-центра МИД

Индии. – Режим доступа: https://www.mea.gov.in/Speeches-

Statements.htm?50/Speeches__amp;_Statements (дата обращения: 07.03.2019).

266

Приложение Е. Интервью представителей МИД и высшего руководства Индии

по китайской тематике (1999 – 2016 гг.)

№ Название Дата публикации Тип

1. Prime Minister's responses to Chinese media resident in India ahead

of his official visit to China

October 23, 2013 1,2,3

2. External Affairs Minister‘s interview to Chinese Media in India

ahead of his visit to China from May 9-10, 2013

May 09, 2013 1, 3

3. PM's interview to Xinhua China April 12, 2011 1, 2

4. Interview with Jaswant Singh by Chidanand Rajghatta 'China not a

factor in Indo-US ties

April 12, 2001 2, 3

Примечания к графе «тип»: 1 – двусторонний уровень отношений Индии и Китая,

2 – региональный/трансрегиональный уровень, 3 – глобальный уровень.

Источник: составлено автором на основе данных пресс-центра МИД

Индии. – Режим доступа: https://www.mea.gov.in/interviews.htm?52/Interviews (дата

обращения: 07.03.2019).

267

Приложение Ё. Количественная разбивка публикаций пресс-центра МИД

Индии по китайской тематике по уровням взаимоотношений

Тип

публикации

Двусторонний

уровень (1)

Региональный/

трансрегиональный

уровень (2)

Глобальный

уровень (3)

Брифинги

для СМИ

46 13 2

Пресс-релизы 111 7 3

Заявления

и выступления

51 17 4

Интервью 3 3 3

ИТОГО 211 40 12

ИТОГО (в %) 80 15 5

Источник: составлено автором на основе данных из приложений В-Е.

268

Приложение Ж. Распределение отобранных публикаций с сайта МИД Индии по уровням отношений Индии и Китая

(2001-2019 гг.)

Источник: составлено автором на основе данных из приложений В-Е.

7

9

7 7 7

14

9

14

8

17

11 11

22

17

10 10

11

18

2

1

0

2

1

2 2

5

1

7

0

2 2

1 1

0

1

4

6

2

1

0 0 0

3

1

2

0 0 0 0 0

2

0

1 1 1

0 0 0

5

10

15

20

25

Двусторонний уровень отношений

Региональный/трансрегиональный уровень отношений

Глобальный уровень отношений

269

Приложение З. Тематика отобранных публикаций с сайта МИД Индии по

трем уровням отношений Индии и Китая и годам с максимальным

количеством упоминаний в информационных сообщениях

Таблица 1. Двусторонний уровень отношений Индии и Китая

Двусторонний уровень отношений

Тематика Количество

упоминаний

2006 г.

Special Representatives, border 4

Visit 4

Friendship Year 3

Strategic Dialogue 2

Brahmaputra river project 1

Economic engagement 1

Appointed as Ambassador 1

2008 г.

Visit 10

Earthquake in China 2

Inauguration of Consulate General 1

Economic, Trade and Investment Summit 1

2010 г.

Visit 5

Address on India-China Relations 4

Indian Council for Cultural Relations (ICCR) 2

60th anniversary of the Establishment of Diplomatic Relations 1

Defense exchanges 1

Detention of Indian nationals 1

Festival of China in India 1

2013 г.

Visit 7

Special Representatives, border 6

India-China Media Forum 5

Strategic Dialogue 1

Appointed as Ambassador 1

Address on India-China Relations 1

2014 г.

Special Representatives, Border 6

Visit 3

Strategic economic dialogue/meeting 3

270

Двусторонний уровень отношений

Тематика Количество

упоминаний

Terrorist attack in China 2

Year of Friendly Exchanges 1

Telephonic talk 1

Speech on India-China Relations 1

2018 г.

Special Representatives, border 3

Visit 2

High-Level Mechanism on Cultural and People-to-People

Exchanges

1

Brahmaputra River 1

Maritime Affairs Dialogue 1

High-Level Media Forum 1

Appointed as Ambassador 1

Informal Summit 1

Think-Tank Forum 1

Training of Afghan Diplomats 1

Таблица 2. Региональный/трансрегиональный уровень отношений Индии и

Китая

Региональный/трансрегиональный уровень отношений

Тематика Количество

упоминаний

2007 г.

India-China-Russia Trilateral Foreign Ministers Meeting 4

2009 г.

US-China Joint Statement 2

India-China-Russia Trilateral Foreign Ministers Meeting 2

India-China Partnership in Asia 2

Pakistan China Project in POK 1

2018 г.

OBOR/BRI 1

China‘s support to Maldives 1

Trilateral Summit between India, China and Pakistan 1

BRICS 1

Russia-India-China Trilateral 1

Training of Afghan Diplomats 1

271

Таблица 3. Глобальный уровень отношений Индии и Китая

Глобальный уровень отношений

Тематика Количество

упоминаний

2005 г.

New Asia-Pacific Partnership on Clean Development and

Climate

1

G8 Gleneagles Summit 2

2007 г.

G8 Heiligendamm Summit 2

2013 г.

Visit 2

Источник: составлено автором на основе данных из приложений В-Е, Ж.

272

Приложение И. Основные показатели экономического развития Китая в 1990-2017 гг.

Показатель 1990 г. 1995 г. 2000 г. 2005 г. 2010 г. 2015 г. 2017 г.

Население

Численность населения (млрд

человек)

1, 135 185 1, 204 855 1, 262 645 1, 303 720 1, 337 705 1, 371 220 1, 386 395

Ежегодные темпы прироста

населения (%)

1,5 1,1 0,8 0,6 0,5 0,5 0,6

Плотность населения (кол-во

человек на 1 км2 территории)

120,9 128,3 134,5 138,9 142,5 146,1 147,7

ВВП

ВВП (по текущему обменному

курсу, млрд долл. США)

360, 857 913

734, 547 898 1 211, 346 870 2 285, 965 892 6 100, 620 489 11 064, 666 283 12 237, 700 479

ВВП (по ППС, млрд долл. США) 1 119, 937 622 2 252, 435 843 3 703, 735 287 6 639, 272 111 12 484, 966 957 19 814, 259 252 23 300, 782 880

Ежегодные темпы роста ВВП (%) 3,9 10,9 8,5 11,4 10,6 6,9 6,9

ВВП на д.н. (по текущему

обменному курсу, долл. США)

318

610 959 1 753 4 560 8 069 8 827

ВВП на д.н. по ППС (долл. США) 987 1 870 2 933 5 093 9 333 14 450 16 807

Ежегодные темпы роста ВВП на

д.н. (%)

2,4 9,7 7,6 10,7 10,1 6,3 6,3

Отраслевая структура ВВП

Сельское хозяйство (%) 26,6 19,6 14,7 11,6 9,5 8,8 7,9

Промышленность (%) 41 46,8 45,5 47 46,4 40,9 40,5

Сфера услуг (%) 32,4 33,6 39,8 41,4 44,1 50,3 51,6

Отраслевая структура занятости

Сельское хозяйство (%) - 49,4 43,8 35,8 26,2 19,5 17,5

Промышленность (%) - 29 28,1 29,6 30,2 27,1 26,6

Сфера услуг (%) - 21,6 28,1 34,6 43,6 53,4 55,9

273

Показатель 1990 г. 1995 г. 2000 г. 2005 г. 2010 г. 2015 г. 2017 г.

Инвестиции

Прямые зарубежные инвестиции

(млрд долл. США)

0,83 2 4,612 13,729 566 57, 953 599 174, 390 682 101, 914 100

Прямые зарубежные инвестиции

(% от ВВП)

0,2 0,3 0,4 0,6 0,9 1,6 0,8

Прямые иностранные инвестиции

(млрд долл. США)

3,487 35,849 200 42,095 300 104,108 694 243,703 434 242,489 332 168,223 584

Прямые зарубежные инвестиции

(% от ВВП)

1 4,9 3,5 4,6 4 2,2 1,4

Объем экспорта и импорта

Объем экспорта товаров и услуг

(млрд долл. США)

49, 129 759 131, 858 826 253, 092 090 773, 339 005 1 602, 475 245 2 362, 092 882 2 417, 848 999

Объем экспорта товаров и услуг

(% от ВВП)

13,6 18 20,9 33,8 26,3 21,3 19,8

Объем импорта товаров и услуг

(млрд долл. США)

48,668 152,247 500 188,382 197 704,098 844 1 549,244 113 2 266,538 242 2 503,962 386

Объем импорта товаров и услуг

(% от ВВП)

10,7 16,3 18,5 28,4 22,6 18,1 18

Расходы на оборону

Военные расходы (млрд долл.

США)

10, 085 082 12, 606 230 22, 929 765 45, 918 882 115, 711 781 214, 093 070 228, 230 672

Военные расходы (% от ВВП) 2,5 1,7 1,9 2 1,9 1,9 1,9

Военные расходы (% от

государственных расходов)

14 15,4 11,7 10,98 7,64 6,1 6,1

Источник: составлено автором на основе сведений из баз данных Всемирного банка и Стокгольмского института

исследования проблем мира (SIPRI). – Режим доступа: https://data.worldbank.org/country/china,

https://databank.worldbank.org/data/reports.aspx?source=2&country=CHN, https://www.sipri.org/sites/default/files/SIPRI-

Milex-data-1949-2017.xlsx (дата обращения: 03.02.2019).

274

Приложение Й. Основные показатели экономического развития Индии в 1990-2017 гг.

Показатель 1990 г. 1995 г. 2000 г. 2005 г. 2010 г. 2015 г. 2017 г.

Население

Численность населения (млрд

человек)

0, 870 133 0, 960 483 1, 053 051 1, 144 119 1, 230 981 1, 309 054 1, 339 180

Ежегодные темпы прироста

населения (%)

2,1 1,9 1,8 1,6 1,4 1,2 1,1

Плотность населения (кол-во

человек на 1 км2 территории)

292,7 323 354,2 384,8 414 440,3 450,4

ВВП

ВВП (по текущему обменному

курсу, млрд долл. США)

316, 697 338 355, 475 984 462, 146 799 808, 901 077 1 656, 617 073 2 102, 390 809 2 600,818 244

ВВП (по ППС, млрд долл. США) 986, 924 786 1 426, 345 243 2 082, 560 919 3 238, 319 337 5 312, 415 437 8 024, 589 370 9 453, 706 085

Ежегодные темпы роста ВВП (%) 5,5 7,6 3,8 9,3 10,3 8,2 6,7

ВВП на д.н. (по текущему

обменному курсу, долл. США)

364 370 439 707 1 346 1 606 1 942

ВВП на д.н. по ППС (долл. США) 1 134 1 485 1 978 2 830 4 316 6 130 7 059

Ежегодные темпы роста ВВП на

д.н. (%)

3,4 5,5 2 7,6 8,8 6,9 5,5

Отраслевая структура ВВП

Сельское хозяйство (%) 36,8 33,9 30,3 26,4 24,7 24,9 25

Промышленность (%) 28,6 29,7 28,4 30,7 30,1 27,2 26,3

Сфера услуг (%) 34,6 36,4 41,3 42,9 45,2 47,9 48,7

Отраслевая структура занятости

Сельское хозяйство (%) - 61,2 59,6 56 51,5 43,4 42,7

Промышленность (%) - 16,2 16,4 18,8 21,8 23,9 23,8

Сфера услуг (%) - 22,6 24 25,2 26,7 32,7 33,5

275

Показатель 1990 г. 1995 г. 2000 г. 2005 г. 2010 г. 2015 г. 2017 г.

Инвестиции

Прямые зарубежные инвестиции

(млрд долл. США)

0, 006 0, 117 0, 509 2, 64 15, 968 7, 514 11, 09

Прямые зарубежные инвестиции

(% от ВВП)

0,1 0,6 0,8 0,9 1,7 2,1 1,5

Прямые иностранные инвестиции

(млрд долл. США)

0, 237 2, 144 3, 584 7, 269 27, 397 44, 009 39, 966

Прямые зарубежные инвестиции

(% от ВВП)

0,1 0,6 0,8 0,9 1,7 2,1 1,5

Объем экспорта и импорта

Объем экспорта товаров и услуг

(млрд долл. США)

22, 572 38, 953 60, 697 160, 359 374, 237 416, 787 495, 335

Объем экспорта товаров и услуг

(% от ВВП)

11 31,4 18 26 19,6 -5,6 5,6

Объем импорта товаров и услуг

(млрд долл. США)

27, 068 43, 217 64, 971 183, 305 448, 917 465, 096 572, 83

Объем импорта товаров и услуг

(% от ВВП)

3,4 28 4,6 32,6 15,6 -5,9 12,4

Расходы на оборону

Военные расходы (млрд долл.

США)

10, 537 035 9, 754 465 14, 287 514 23, 072 313 46, 090 446 51, 295 484 63, 923 684

Военные расходы (% от ВВП) 3,2 2,7 3,1 2,8 2,7 2,4 2,5

Военные расходы (% от

государственных расходов)

12,4 10,5 11,5 10,4 9,9 8,8 9,1

Источник: составлено автором на основе сведений из баз данных Всемирного банка и Стокгольмского института

исследования проблем мира (SIPRI). – Режим доступа: https://data.worldbank.org/country/india,

https://databank.worldbank.org/data/reports.aspx?source=2&country=CHN, https://www.sipri.org/sites/default/files/SIPRI-

Milex-data-1949-2017.xlsx (дата обращения: 07.03.2019).

276

Приложение К. Сравнение подходов кабинетов М.Сингха и Н.Моди

к развитию внешнеэкономических связей в области ядерной энергетики с

США, их союзниками и прочими странами

Направления М.Сингх

(2004-2014 гг.)

Н.Моди

(2014-2019 гг.)

Поставки урана

Увеличение добычи урана внутри страны за счет

разведки новых

месторождений и

наращивания эксплуатации

старых;

Диверсификация поставщиков природного

урана;

Подписание соглашений о сотрудничестве в области

атомной энергетики с

Намибией (2009 г.),

Монголией (2009 г.),

Канадой (2010 г.),

Казахстаном (2011 г.);

Февраль 2009 г. –

соглашение с российской

топливной компанией

«ТВЭЛ» о ежегодных

поставках 200-400 т

природного урана;

Апрель 2011 г. –

соглашение с казахстанской

компанией «КазАтомПром»

о поставках природного

урана до 2014 г.;

Июль 2015 г. –

инициатива создания

стратегических резервов

урана объемом 5000-15000

Мт;

Август 2014 г. – контракт

с узбекской

государственной компанией

«Навоийский горно-

металлургический

комбинат» о поставках 2000

тонн уранового концентрата

до 2018 г.;

Сентябрь 2014 г. ‒ соглашение о

сотрудничестве в сфере

использования атомной

энергии в мирных целях с

Австралией, мировым

лидером по запасам урана;

Апрель 2015 г. –

соглашение с канадской

компанией «Cameco» о

поставках 7 млн фунтов

уранового концентрата до

2020 г.;

Июль 2015 г. - соглашение с казахстанской

компанией «КазАтомПром»

о поставках 5000 т

природного урана до

2019 г.;

Реакторные технологии

Подписание соглашений о сотрудничестве в области

атомной энергетики с

Францией (2008 г.), Россией

Сентябрь 2014 - визит премьер-министра Н.Моди в

Китай, обсуждение

перспектив двустороннего

277

Направления М.Сингх

(2004-2014 гг.)

Н.Моди

(2014-2019 гг.)

Реакторные технологии

(2010 г.), Аргентиной

(2010 г.) и Республикой

Корея (2011 г.).

15 мая 2009 г. ‒ подписание Соглашения о

гарантиях МАГАТЭ и

Дополнительного протокола

к нему;

27 октября 2010 г. ‒ подписание Конвенции о

дополнительном

возмещении за ядерный

ущерб 1997 г.

сотрудничества в области

ядерной энергетики;

Декабрь 2014 г. –

соглашение с ГК «Росатом»

о сооружении в Индии не

менее 12 энергоблоков и

поставках оборудования для

третьего и четвертого

энергоблоков АЭС

«Куданкулам»;

Июнь 2015 г. – создание

Ядерного страхового пула

для страхования

гражданско-правовой

ответственности за ядерный

ущерб операторов

энергетических установок и

поставщиков оборудования

и сырья для них;

Ноябрь 2015 г. ‒ подписание соглашения о

сотрудничестве в сфере

использования атомной

энергии в мирных целях с

Великобританией;

Декабрь 2015 г. ‒ подписание меморандума о

взаимопонимании в области

ядерной энергетики с

Японией;

25 июля 2014 г. –

ратификация

Дополнительного протокол

к Соглашению о гарантиях

МАГАТЭ от 15 мая 2009 г.;

4 февраля 2016 г. ‒ ратификация Конвенции о

дополнительном

возмещении за ядерный

ущерб 1997 г.;

Выход на рынки

Сентябрь 2010 г. ‒ заявление председателя

Комиссии по атомной

Ноябрь 2014 г. ‒ предварительная

договоренность с

278

Направления М.Сингх

(2004-2014 гг.)

Н.Моди

(2014-2019 гг.) развивающихся стран

Выход на рынки

развивающихся стран

энергетики Индии

С.Банерджи на 54-й

Генеральной конференции

МАГАТЭ: «NPCIL»

намерена приступить к

экспорту тяжеловодных

реакторов малой и средней

мощности (PHWR-220 и

PHWR-540), а также

необходимого для их

функционирования сырья –

обогащенного урана,

тяжелой воды и

циркониевых сплавов;

Перспективные направлениям работы

частных индийских

компаний на внешних

рынках («Larsen&Tourbo»,

«BHEL», «BFL» и «Alstom»)

‒ поставка специальных

сталей, крупногабаритных

поковок, контрольно-

управленческих систем,

программного обеспечения

и услуг по эксплуатации

АЭС;

Обмен опытом по использованию ядерных

технологий в медицине,

сельском хозяйстве,

опреснении и очистке воды;

Вьетнамом о сооружении

индийских реакторов малой

мощности (PHWR-220);

Февраль 2015 г. ‒ подписание соглашения о

сотрудничестве в сфере

использования атомной

энергии в мирных целях со

Шри-Ланкой;

Источник: составлено автором по новостным материалам отечественных

и зарубежных СМИ.

279

Приложение Л. Совместные заявления и декларации должностных лиц Индии и США по итогам встреч на высшем

и высоком уровнях (2000-2018 гг.).

U.S.-India Relations: A Vision for the 21st Century

(March 21, 2000)

Ключевые идеи:

- Our partnership of shared ideals leads us to seek a natural partnership of shared endeavors.

- In the new century, India and the United States will be partners in peace, with a common interest in and complementary responsibility for ensuring

regional and international security. We will engage in regular consultations on, and work together for, strategic stability in Asia and beyond. We will

bolster joint efforts to counter terrorism and meet other challenges to regional peace.

- We acknowledge that tensions in South Asia can only be resolved by the nations of South Asia. India is committed to enhancing cooperation, peace,

and stability in the region.

- India and the United States share a commitment to reducing and ultimately eliminating nuclear weapons, but we have not always agreed on how to

reach this common goal. The United States believes India should forgo nuclear weapons. India believes that it needs to maintain a credible minimum

nuclear deterrent in keeping with its own assessment of its security needs. Nonetheless, India and the U.S. are prepared to work together to prevent the

proliferation of nuclear weapons and their means of delivery. To this end, we will persist with and build upon the productive bilateral dialogue already

underway.

- We reaffirm our respective voluntary commitments to forgo further nuclear explosive tests. We will work together and with others for an early

commencement of negotiations on a treaty to end the production of fissile materials for nuclear weapons. We have both shown strong commitments to

export controls, and will continue to strengthen them. We will work together to prevent the spread of dangerous technologies. We are committed to

build confidence and reduce the chances of miscalculation. We will pursue our security needs in a restrained and responsible manner, and will not

engage in nuclear and missile arms races. We will seek to narrow our differences and increase mutual understanding on non-proliferation and

security issues. This will help us to realize the full potential of Indo-U.S. relations and contribute significantly to regional and global security.

Источник: U.S.-India Relations: A Vision for the 21st Century [Electronic resource] // U.S. Department of State. – 21.03.2010. – Mode of access:

https://1997-2001.state.gov/global/human_rights/democracy/fs_000321_us_india.html (date of access: 11.02.2019)

280

Joint Statement Between U.S. and India

(November 9, 2001)

Ключевые идеи:

- They noted that both countries are targets of terrorism, as seen in the barbaric attacks on September 11 in the United States and on October 1 in

Kashmir. They agreed that terrorism threatens not only the security of the United States and India, but also our efforts to build freedom, democracy and

international security and stability around the world. As leaders of the two largest multi-cultural democracies, they emphasized that those who equate

terrorism with any religion are as wrong as those who invoke religion to commit, support or justify terrorist acts.

- President Bush and Prime Minister Vajpayee also affirmed their commitment to complete the process of qualitatively transforming U.S.-India

relations in pursuit of their many common goals in Asia and beyond. They agreed that U.S.-India relations draw strength from the broad political

support that exits in both democracies. They expressed satisfaction at the high level of engagement and progress in bilateral cooperation over the last

ten months. In particular, they reiterated their support for the wide-ranging bilateral dialogue architecture established in March 2000. The two leaders

agreed that recent lifting of economic, military and technology restrictions on India provides a further impetus to bilateral relations. They welcomed

the resumption of the bilateral Defense Policy Group as a step towards increasing exchanges and technical cooperation in the defense and security

areas. They noted that India's interest in purchasing arms from the United States would be discussed at the Defense Policy Group meetings in

December 2001. The two leaders agreed to pursue policies to enhance the mutually beneficial -- and growing -- economic and commercial ties between

their nations. They also agreed to expand the Bilateral Economic Dialogue and to broaden dialogue and cooperation in the areas of energy, the

environment, health, space, export controls, science and technology, including biotechnology and information technology. They agreed that the two

sides should discuss ways to stimulate bilateral high technology commerce. They also agreed that we should begin a dialogue between the two

governments with a view towards evaluating the processes by which we transfer dual-use and military items, with a view towards greater

transparency and efficiency. In addition, the United States and India have a mutual interest in space and have agreed to initiate discussions on civil

space cooperation.

Источник: Joint Statement between U.S. and India [Electronic resource] // The White House. President George W.Bush. – 09.11.2001. – Mode of

access: https://georgewbush-whitehouse.archives.gov/news/releases/2001/11/20011109-10.html (date of access: 11.02.2019).

Joint Statement by President George W. Bush and Prime Minister Manmohan Singh

(July 18, 2005)

Ключевые идеи:

- Prime Minister Manmohan Singh and President Bush today declare their resolve to transform the relationship between their countries and establish a

global partnership.

281

- Building on their common values and interests, the two leaders resolve:

To create an international environment conducive to promotion of democratic values, and to strengthen democratic practices in societies which wish

to become more open and pluralistic.

To combat terrorism relentlessly. They applaud the active and vigorous counterterrorism cooperation between the two countries and support more

international efforts in this direction. Terrorism is a global scourge and the one we will fight everywhere. The two leaders strongly affirm their

commitment to the conclusion by September of a UN comprehensive convention against international terrorism.

- The Prime Minister's visit coincides with the completion of the Next Steps in Strategic Partnership (NSSP) initiative, launched in January 2004. The

two leaders agree that this provides the basis for expanding bilateral activities and commerce in space, civil nuclear energy and dual-use technology.

- NON-PROLIFERATION AND SECURITY:

Express satisfaction at the New Framework for the U.S.-India Defense Relationship as a basis for future cooperation, including in the field of

defense technology.

Commit to play a leading role in international efforts to prevent the proliferation of Weapons of Mass Destruction. The U.S. welcomed the

adoption by India of legislation on WMD (Prevention of Unlawful Activities Bill).

Launch a new U.S.-India Disaster Relief Initiative that builds on the experience of the Tsunami Core Group, to strengthen cooperation to prepare for

and conduct disaster relief operations.

- FOR HIGH-TECHNOLOGY AND SPACE:

Sign a Science and Technology Framework Agreement, building on the U.S.-India High-Technology Cooperation Group (HTCG), to provide for joint

research and training, and the establishment of public-private partnerships.

Build closer ties in space exploration, satellite navigation and launch, and in the commercial space arena through mechanisms such as the U.S.-India

Working Group on Civil Space Cooperation.

Building on the strengthened nonproliferation commitments undertaken in the NSSP, to remove certain Indian organizations from the Department of

Commerce's Entity List.

- Recognizing the significance of civilian nuclear energy for meeting growing global energy demands in a cleaner and more efficient manner, the two

leaders discussed India's plans to develop its civilian nuclear energy program.

- In light of this closer relationship, and the recognition of India's growing role in enhancing regional and global security, the Prime Minister and the

President agree that international institutions must fully reflect changes in the global scenario that have taken place since 1945. The President reiterated

his view that international institutions are going to have to adapt to reflect India's central and growing role. The two leaders state their expectations that

India and the United States will strengthen their cooperation in global forums.

Источник: Joint Statement by President George W. Bush and Prime Minister Manmohan Singh [Electronic resource] // U.S. Department of State. –

18.07.2005. – Mode of access: https://2001-2009.state.gov/p/sca/rls/pr/2005/49763.htm (date of access: 11.02.2019).

282

India-US Joint Statement

(March 02, 2006)

Ключевые идеи:

- Welcomed the successful completion of discussions on India's separation plan and looked forward to the full implementation of the commitments in

the July 18, 2005 Joint Statement on nuclear cooperation. This historic accomplishment will permit our countries to move forward towards our

common objective of full civil nuclear energy cooperation between India and the United States and between India and the international community

as a whole.

Defence:

- Welcomed the increased cooperation between the United States and India in the defense area, since the New Framework for the U.S.-India Defence

Relationship was signed on June 28, 2005, as evidenced by successful joint exercises, expanded defence cooperation and information sharing, and

greater opportunities to jointly develop technologies and address security and humanitarian issues.

- Reaffirmed their commitment to the protection of the free flow of commerce and to the safety of navigation, and agreed to the conclusion of a

Maritime Cooperation Framework to enhance security in the maritime domain, to prevent piracy and other transnational crimes at sea, carry out search

and rescue operations, combat marine pollution, respond to natural disasters, address emergent threats and enhance cooperative capabilities, including

through logistics support. Both sides are working to finalize a Logistics Support Agreement at the earliest.

Источник: India-US Joint Statement [Electronic resource] // Ministry of External Affairs, Government of India. – 02.03.2006. – Mode of access:

https://www.mea.gov.in/bilateral-documents.htm?dtl/6026/IndiaUS+Joint+Statement (11.02.2019).

Joint Statement between Prime Minister Dr. Manmohan Singh and President Barack Obama

INDIA AND THE UNITED STATES: PARTNERSHIP FOR A BETTER WORLD

(November 24, 2009)

Ключевые идеи:

- They vowed to redouble their efforts to deal effectively with terrorism, while protecting their countries' common ideals and shared values and

committed themselves to strengthening global consensus and legal regimes against terrorism. They decided on a Counterterrorism Cooperation

Initiative to expand collaboration on counterterrorism, information sharing, and capacity building.

- Prime Minister Singh and President Obama reaffirmed their shared vision of a world free of nuclear weapons and pledged to work together, as

leaders of responsible states with advanced nuclear technology, for global non-proliferation, and universal, non-discriminatory and complete nuclear

disarmament. Part of that vision is working together to ensure that all nations live up to their international obligations. India reaffirmed its unilateral

and voluntary moratorium on nuclear explosive testing. The United States reaffirmed its testing moratorium and its commitment to ratify the

Comprehensive Test Ban Treaty and bring it into force at an early date. Both leaders agreed to consult each other regularly and seek the early start of

negotiations on a multilateral, non-discriminatory and internationally verifiable Fissile Material Cutoff Treaty at the Conference on Disarmament. They

283

noted that nuclear terrorism, and clandestine networks are a matter of grave concern. Prime Minister Singh and President Obama look forward to the

April 2010 Nuclear Security Summit and working together with all participating states for the success of the Summit.

- The two leaders reiterated their intention to realize the full potential of the India-U.S. Agreement for Cooperation concerning the Peaceful Uses of

Nuclear Energy through the implementation of its provisions. They agreed to expedite U.S. firms' participation in the implementation of this

agreement.

Источник: Joint Statement between Prime Minister Dr. Manmohan Singh and President Barack Obama [Electronic resource] // Ministry of External

Affairs, Government of India. – 24.11.2009. – Mode of access: https://www.mea.gov.in/bilateral-

documents.htm?dtl/5042/joint+statement+between+prime+minister+dr (date of access: 11.02.2019).

Joint Statement by President Obama and Prime Minister Singh of India

(November 08, 2010)

Ключевые идеи:

- The two leaders reaffirmed that India-U.S. strategic partnership is indispensable not only for their two countries but also for global stability and

prosperity in the 21st century. To that end, President Obama welcomed India’s emergence as a major regional and global power and affirmed

his country’s interest in India’s rise, its economic prosperity, and its security. - The two leaders have a shared vision for peace, stability and prosperity in Asia, the Indian Ocean region and the Pacific region and committed

to work together, and with others in the region, for the evolution of an open, balanced and inclusive architecture in the region. In this context, the

leaders reaffirmed their support for the East Asia Summit and committed to regular consultations in this regard. The United States welcomes, in

particular, India‘s leadership in expanding prosperity and security across the region. The two leaders agreed to deepen existing regular strategic

consultations on developments in East Asia, and decided to expand and intensify their strategic consultations to cover regional and global issues of

mutual interest, including Central and West Asia.

- Building upon the Counter Terrorism Initiative signed in July 2010, the two leaders announced a new Homeland Security Dialogue between the

Ministry of Home Affairs and the Department of Homeland Security and agreed to further deepen operational cooperation, counter-terrorism

technology transfers and capacity building. The two leaders also emphasized the importance of close cooperation in combating terrorist financing and

in protecting the international financial system.

- In an increasingly inter-dependent world, the stability of, and access to, the air, sea, space, and cyberspace domains is vital for the security and

economic prosperity of nations. Acknowledging their commitment to openness and responsible international conduct, and on the basis of their shared

values, India and the United States have launched a dialogue to explore ways to work together, as well as with other countries, to develop a shared

vision for these critical domains to promote peace, security and development. The leaders reaffirmed the importance of maritime security,

unimpeded commerce, and freedom of navigation, in accordance with relevant universally agreed principles of international law, including

the United Nations Convention on the Law of the Sea, and peaceful settlement of maritime disputes.

- The transformation in India-U.S. defense cooperation in recent years has strengthened mutual understanding on regional peace and stability,

284

enhanced both countries‘ respective capacities to meet humanitarian and other challenges such as terrorism and piracy, and contributed to the

development of the strategic partnership between India and the United States. The two Governments resolved to further strengthen defense

cooperation, including through security dialogue, exercises, and promoting trade and collaboration in defense equipment and technology.

President Obama welcomed India's decision to purchase U.S. high-technology defense items, which reflects our strengthening bilateral defense

relations and will contribute to creating jobs in the United States.

- They affirmed the need for a meaningful dialogue among all states possessing nuclear weapons to build trust and confidence and for reducing the

salience of nuclear weapons in international affairs and security doctrines. They support strengthening the six decade-old international norm of non-

use of nuclear weapons.

- They expressed a commitment to strengthen international cooperative activities that will reduce the risk of terrorists acquiring nuclear weapons or

material without reducing the rights of nations that play by the rules to harness the power of nuclear energy to advance their energy security.

- India reaffirmed its unilateral and voluntary moratorium on nuclear explosive testing. The United States reaffirmed its testing moratorium and its

commitment to ratify the Comprehensive Test Ban Treaty and bring it into force at an early date.

- Recognizing that India and the United States should play a leadership role in promoting global nonproliferation objectives and their desire to expand

high technology cooperation and trade, Prime Minister Singh and President Obama committed to work together to strengthen the global export control

framework and further transform bilateral export control regulations and policies to realize the full potential of the strategic partnership between the

two countries.

- Accordingly, the two leaders decided to take mutual steps to expand U.S.-India cooperation in civil space, defense, and other high-technology

sectors. Commensurate with India‘s nonproliferation record and commitment to abide by multilateral export control standards, these steps include the

United States removing Indian entities from the U.S. Department of Commerce‘s ―Entity List‖ and realignment of India in U.S. export control

regulations.

- In addition, the United States intends to support India’s full membership in the four multilateral export control regimes (Nuclear Suppliers

Group, Missile Technology Control Regime, Australia Group, and Wassenaar Arrangement) in a phased manner, and to consult with regime members

to encourage the evolution of regime membership criteria, consistent with maintaining the core principles of these regimes, as the Government of India

takes steps towards the full adoption of the regimes‘ export control requirements to reflect its prospective membership, with both processes moving

forward together. In the view of the United States, India should qualify for membership in the Australia Group and the Wassenaar Arrangement

according to existing requirements once it imposes export controls over all items on these regimes‘ control lists.

- The two leaders welcomed the completion of steps by the two governments for implementation of the India-U.S. civil nuclear agreement. They

reiterated their commitment to build strong India - U.S. civil nuclear energy cooperation through the participation of the U.S. nuclear energy firms

in India on the basis of mutually acceptable technical and commercial terms and conditions that enable a viable tariff regime for electricity generated.

They noted that both countries had enacted domestic legislations and were also signatories to the Convention on Supplementary Compensation. They

further noted that India intends to ratify the Convention on Supplementary Compensation within the coming year and is committed to ensuring a level

playing field for U.S. companies seeking to enter the Indian nuclear energy sector, consistent with India‘s national and international legal obligations.

Источник: Joint Statement by President Obama and Prime Minister Singh of India [Electronic resource] // The White House. President Barack

285

Obama. – 08.11.2010. – Mode of access: https://obamawhitehouse.archives.gov/the-press-office/2010/11/08/joint-statement-president-obama-and-

prime-minister-singh-india (date of access: 11.02.2019).

Vision Statement for the U.S.-India Strategic Partnership - “Chalein Saath Saath: Forward Together We Go”

(September 29, 2014)

Ключевые идеи:

- Our strategic partnership rests on our shared mission to provide equal opportunity for our people through democracy and freedom.

- Our strategic partnership is a joint endeavor for prosperity and peace. Through intense consultations, joint exercises, and shared technology, our

security cooperation will make the region and the world safe and secure. Together, we will combat terrorist threats and keep our homelands and

citizens safe from attacks, while we respond expeditiously to humanitarian disasters and crises. We will prevent the spread of weapons of mass

destruction, and remain committed to reducing the salience of nuclear weapons, while promoting universal, verifiable, and non-discriminatory

nuclear disarmament.

- We will support an open and inclusive rules-based global order, in which India assumes greater multilateral responsibility, including in a

reformed United Nations Security Council. At the United Nations and beyond, our close coordination will lead to a more secure and just world.

Источник: Vision Statement for the U.S.-India Strategic Partnership - ―Chalein Saath Saath: Forward Together We Go‖ [Electronic resource] // The

White House. President Barack Obama. – 29.09.2019. – Mode of access: https://obamawhitehouse.archives.gov/the-press-office/2014/09/29/vision-

statement-us-india-strategic-partnership-chalein-saath-saath-forw (date of access: 11.02.2019).

U.S.-India Joint Statement

(September 30, 2014)

Ключевые идеи:

- Prime Minister Modi emphasized the priority India accords to its partnership with the United States, a principal partner in the realization of

India’s rise as a responsible, influential world power. Given the shared values, people-to-people ties, and pluralistic traditions, President Obama

recognized that India’s rise as a friend and partner is in the United States’ interest. - The two leaders reaffirmed their commitment to implement fully the U.S.-India civil nuclear cooperation agreement. They established a Contact

Group on advancing the implementation of civil nuclear energy cooperation in order to realize early their shared goal of delivering electricity from

U.S.-built nuclear power plants in India. They looked forward to advancing the dialogue to discuss all implementation issues, including but not limited

to administrative issues, liability, technical issues, and licensing to facilitate the establishment of nuclear parks, including power plants with

Westinghouse and GE-Hitachi technology.

- The Prime Minister and the President stated their intention to expand defense cooperation to bolster national, regional, and global security. The two

leaders reaffirmed that India and the United States would build an enduring partnership in which both sides treat each other at the same level as their

286

closest partners, including defense technology transfers, trade, research, co-production, and co-development.

- To facilitate deeper defense cooperation, they welcomed the decision to renew for ten more years the 2005 Framework for the U.S.-India Defense

Relationship and directed their defense teams to develop plans for more ambitious programs and activities. The two leaders also agreed to reinvigorate

the Political-Military Dialogue and expand its role to serve as a wider dialogue on export licensing, defense cooperation and strategic cooperation.

- The leaders welcomed the first meeting under the framework of the Defense Trade and Technology Initiative in September 2014 and endorsed its

decision to establish a Task Force to expeditiously evaluate and decide on unique projects and technologies which would have a transformative impact

on bilateral defense relations and enhance India's defense industry and military capabilities.

- The President and Prime Minister welcomed cooperation in the area of military education and training, and endorsed plans for the United States to

cooperate with India's planned National Defence University. They also decided to expand military-to-military partnerships including expert exchanges,

dialogues, and joint training and exercises. They also committed to enhancing exchanges of civilian and military intelligence and consultation.

- The leaders agreed to intensify cooperation in maritime security to ensure freedom of navigation and unimpeded movement of lawful shipping

and commercial activity, in accordance with accepted principles of international law. To achieve this objective, the two sides considered enhancing

technology partnerships for India's Navy including assessing possible areas of technology cooperation. They also agreed to upgrade their existing

bilateral exercise MALABAR.

- The leaders reaffirmed their deep concern over the continued threat posed by terrorism, most recently highlighted by the dangers presented by the

ISIL, and underlined the need for continued comprehensive global efforts to combat and defeat terrorism. The leaders stressed the need for joint

and concerted efforts, including the dismantling of safe havens for terrorist and criminal networks, to disrupt all financial and tactical support for

networks such as Al Qaeda, Lashkar-e Taiba, Jaish-e-Mohammad, the D-Company, and the Haqqanis. They reiterated their call for Pakistan to bring

the perpetrators of the November 2008 terrorist attack in Mumbai to justice.

- As a critical step in strengthening global nonproliferation and export control regimes, the President and Prime Minister committed to continue work

towards India‘s phased entry into the Nuclear Suppliers Group (NSG), the Missile Technology Control Regime (MTCR), the Wassenaar

Arrangement and the Australia Group. The President affirmed that India meets MTCR requirements and is ready for membership in the NSG.

He supported India’s early application and eventual membership in all four regimes.

- Noting India‘s ―Act East‖ policy and the United States‘ rebalance to Asia, the leaders committed to work more closely with other Asia Pacific

countries through consultations, dialogues, and joint exercises. They underlined the importance of their trilateral dialogue with Japan and decided

to explore holding this dialogue among their Foreign Ministers.

- The Prime Minister and the President reaffirmed their shared interest in preserving regional peace and stability, which are critical to the Asia Pacific

region's continued prosperity. The leaders expressed concern about rising tensions over maritime territorial disputes, and affirmed the importance

of safeguarding maritime security and ensuring freedom of navigation and over flight throughout the region, especially in the South China Sea. The

Prime Minister and President called on all parties to avoid the use, or threat of use, of force in advancing their claims. The two leaders urged the

concerned parties to pursue resolution of their territorial and maritime disputes through all peaceful means, in accordance with universally recognized

principles of international law, including the United Nations Convention on the Law of the Sea.

Источник: U.S.-India Joint Statement [Electronic resource] // The White House. President Barack Obama. – 30.09.2014. – Mode of access:

287

https://obamawhitehouse.archives.gov/the-press-office/2014/09/30/us-india-joint-statement (date of access: 11.02.2019).

Joint Statement during the visit of President of USA to India '' - '' – ''Shared Effort; Progress for All''

(January 25, 2015)

Ключевые идеи:

- Continuing bilateral engagement on the Defence Technology and Trade Initiative (DTTI), including the 22 January 2015 agreement in principle to

pursue co-production and co-development of four pathfinder projects, form a working group to explore aircraft carrier technology sharing and design,

and explore possible cooperation on development of jet engine technology.

- Prime Minister Modi and President Obama jointly appreciated the significant efforts undertaken by both sides in recent months to re-energize the

strategic partnership, and affirmed expanding the substantive underpinnings of our diversified bilateral strategic partnership including through

expanded strategic consultations, stronger defence, security, and economic cooperation.

- President Obama also reiterated his support for Prime Minister Modi's vision to transform India, and recognized that India's focus on its development

priorities presented substantial opportunities for forging stronger India-U.S. economic ties and greater people-to-people contacts. Reaffirming that

India’s rise is also in the interest of the United States, regional and global stability, and global economic growth, President Obama reiterated the

United States' readiness to partner with India in this transformation. The two leaders pledged to translate their commitment of "Chalein Saath Saath‖:

"Forward Together We Go" of September into action through "Sanjha Prayaas; Sab Ka Vikaas": "Shared Effort; Progress For All".

- Prime Minister Modi and President Obama welcomed the efforts made by both sides to expand bilateral defence cooperation in areas of mutual

interest and reaffirmed their commitment to continue to work towards deepening the bilateral defence relationship. The Leaders acknowledged

bilateral military ties as the foundation of the defense relationship and encouraged their respective militaries to pursue additional opportunities for

engagement through exercises, military personnel exchanges, and defense dialogues.

- The Leaders also acknowledged the need for the two-way defence engagement to include technology cooperation and collaboration, co-production

and co-development. To this end, the President and the Prime Minister emphasized the ongoing importance of the Defence Technology and Trade

Initiative (DTTI) in developing new areas of technology cooperation in the defence sector including through co-development and co-production

and the Prime Minister welcomed the U.S. Defense Department‘s establishment of a dedicated rapid reaction team focused exclusively on advancing

DTTI. The Leaders expressed confidence that continued DTTI collaboration will yield additional joint projects in the near future.

- The President also welcomed the Prime Minister's initiatives to liberalize the Foreign Direct Investment Policy regime in the defence sector and the

Leaders agreed to cooperate on India's efforts to establish a defence industrial base in India, including through initiatives like 'Make in India.'

- Prime Minister Modi and President Obama expressed satisfaction over the efforts made by both countries to deepen cooperation in the field of

maritime security, as reflected in the 2015 Framework for the U.S.-India Defense Relationship. To this end, they agreed that the navies of both sides

would continue discussions to identify specific areas for expanding maritime cooperation. They also reiterated their commitment to upgrading their

bilateral naval exercise MALABAR.

- The Leaders reaffirmed the need for joint and concerted efforts to disrupt entities such as Lashkar-e-Tayyiba, Jaish-e-Mohammad, D Company and

288

the Haqqani Network, and agreed to continue ongoing efforts through the Homeland Security Dialogue as well as the next round of the U.S.-India

Joint Working Group on Counter Terrorism in late 2015 to develop actionable elements of bilateral engagement. The two sides noted the recent U.S.

sanctions against three D Company affiliates. The President and the Prime Minister further agreed to continue to work toward an agreement to share

information on known and suspected terrorists. They also agreed to enter discussions to deepen collaboration on UN terrorist designations, and

reiterated their call for Pakistan to bring the perpetrators of the November 2008 terrorist attack in Mumbai to justice.

- Noting that the Contact Group set up in September 2014 to advance implementation of bilateral civil nuclear cooperation has met three times in

December and January, the Leaders welcomed the understandings reached on the issues of civil nuclear liability and administrative arrangements

for civil nuclear cooperation, and looked forward to U.S.-built nuclear reactors contributing to India‘s energy security at the earliest.

- The President and the Prime Minister also welcomed the role of the leaders- led East Asia Summit (EAS) process in promoting open, balanced and

inclusive security architecture in the region. Noting the discussions in the sixth round of the India-US-Japan Trilateral Dialogue, the President

and the Prime Minister underlined the importance of the cooperation between the three countries through identification of projects of common interest

and their early implementation, and they decided to explore holding the dialogue among their Foreign Ministers.

- In a further effort to strengthen global nonproliferation and export control regimes, the President and the Prime Minister committed to continue to

work towards India’s phased entry into the Nuclear Suppliers Group (NSG), the Missile Technology Control Regime (MTCR), the Wassenaar

Arrangement, and the Australia Group. The President reaffirmed the United States‘ position that India meets MTCR requirements and is ready

for NSG membership and that it supports India’s early application and eventual membership in all four regimes.

Источник: Joint Statement during the visit of President of USA to India '' - '' – ''Shared Effort; Progress for All'' [Electronic

resource] // Ministry of External Affairs, Government of India. – 25.01.2015. – Mode of access: https://www.mea.gov.in/bilateral-

documents.htm?dtl/24726/Joint_Statement_during_ (date of access: 11.02.2019).

India-U.S. Delhi Declaration of Friendship

(January 25, 2015)

Ключевые идеи:

Through this Declaration of Friendship and in keeping with our national principles and laws, we respect:

Equal opportunity for all our people through democracy, effective governance, and fundamental freedoms;

An open, just, sustainable, and inclusive rule-based global order;

The importance of strengthened bilateral defense ties;

The importance of adapting to and mitigating the impact of climate change through national, bilateral and multilateral efforts;

The beneficial impact that sustainable, inclusive development will have on our two countries and the world;

The centrality of economic policies that support the creation of strong and sustainable jobs, inclusive development, and rising incomes;

Transparent and rule-based markets that seek to drive the trade and investment necessary to uplift all members of society and promote

289

economic development.

Источник: India-U.S. Delhi Declaration of Friendship [Electronic resource] // The White House. President Barack Obama. – 25.01.2015. – Mode of

access: https://obamawhitehouse.archives.gov/the-press-office/2015/01/25/india-us-delhi-declaration-friendship (date of access: 11.02.2019).

US-India Joint Strategic Vision for the Asia-Pacific and Indian Ocean Region

(January 25, 2015)

Ключевые идеи:

- Regional prosperity depends on security. We affirm the importance of safeguarding maritime security and ensuring freedom of navigation and

over flight throughout the region, especially in the South China Sea.

- We call on all parties to avoid the threat or use of force and pursue resolution of territorial and maritime disputes through all peaceful means, in

accordance with universally recognized principles of international law, including the United Nations Convention on the Law of the Sea.

- In order to achieve this regional vision, we will develop a roadmap that leverages our respective efforts to increase ties among Asian powers, enabling

both our nations to better respond to diplomatic, economic and security challenges in the region.

- Over the next five years, we will strengthen our regional dialogues, invest in making trilateral consultations with third countries in the region more

robust, deepen regional integration, strengthen regional forums, explore additional multilateral opportunities for engagement, and pursue areas where

we can build capacity in the region that bolster long-term peace and prosperity for all.

Источник: U.S.-India Joint Strategic Vision for the Asia-Pacific and Indian Ocean Region [Electronic resource] // The White House. President Barack

Obama. – 25.01.2015. – Mode of access: https://obamawhitehouse.archives.gov/the-press-office/2015/01/25/us-india-joint-strategic-vision-asia-

pacific-and-indian-ocean-region (date of access: 11.02.2019).

India-US Joint Statement during the visit of Prime Minister to USA

(The United States and India: Enduring Global Partners in the 21st Century)

(June 07, 2016)

Ключевые идеи:

- Marking their third major bilateral summit, the leaders reviewed the deepening strategic partnership between the United States and India that is

rooted in shared values of freedom, democracy, universal human rights, tolerance and pluralism, equal opportunities for all citizens, and rule

of law. They pledged to pursue new opportunities to bolster economic growth and sustainable development, promote peace and security at home and

around the world, strengthen inclusive, democratic governance and respect for universal human rights, and provide global leadership on issues of

shared interest.

- The steps that the two Governments have taken in the last two years through the U.S.-India Contact Group, including by addressing the nuclear

290

liability issue, inter alia, through India‘s ratification of the Convention on Supplementary Compensation for Nuclear Damage, have laid a strong

foundation for a long-term partnership between U.S. and Indian companies for building nuclear power plants in India. Culminating a decade of

partnership on civil nuclear issues, the leaders welcomed the start of preparatory work on site in India for six AP 1000 reactors to be built by

Westinghouse and noted the intention of India and the U.S. Export-Import Bank to work together toward a competitive financing package for the

project. Once completed, the project would be among the largest of its kind, fulfilling the promise of the U.S.-India civil nuclear agreement and

demonstrating a shared commitment to meet India‘s growing energy needs while reducing reliance on fossil fuels. Both sides welcomed the

announcement by the Nuclear Power Corporation of India Ltd, and Westinghouse that engineering and site design work will begin immediately and the

two sides will work toward finalizing the contractual arrangements by June 2017.

- Recalling their shared commitment to preventing proliferation of weapons of mass destruction and their means of delivery, the leaders looked

forward to India’s imminent entry into the Missile Technology Control Regime. President Obama welcomed India’s application to join the

Nuclear Suppliers Group (NSG), and re-affirmed that India is ready for membership. The United States called on NSG Participating Governments to

support India‘s application when it comes up at the NSG Plenary later this month. The United States also re-affirmed its support for India’s early

membership of the Australia Group and Wassenaar Arrangement. - The leaders applauded the completion of a roadmap for cooperation under the 2015 U.S.-India Joint Strategic Vision for the Asia-Pacific and Indian

Ocean Region, which will serve as a guide for collaboration in the years to come. They resolved that the United States and India should look to each

other as priority partners in the Asia Pacific and the Indian Ocean region.

- The leaders affirmed their support for U.S.-India cooperation in promoting maritime security. They reiterated the importance they attach to

ensuring freedom of navigation and overflight and exploitation of resources as per international law, including the United Nations Convention on the

Law of the Sea, and settlement of territorial disputes by peaceful means.

- The leaders applauded the enhanced military to military cooperation between the two countries especially in joint exercises, training and

Humanitarian Assistance and Disaster Relief (HA/DR). They expressed their desire to explore agreements which would facilitate further

expansion of bilateral defense cooperation in practical ways. In this regard, they welcomed the finalization of the text of the Logistics Exchange

Memorandum of Agreement (LEMOA).

- Noting that the U.S.-India defense relationship can be an anchor of stability, and given the increasingly strengthened cooperation in defense, the

United States hereby recognizes India as a Major Defense Partner. As such:

- The United States will continue to work toward facilitating technology sharing with India to a level commensurate with that of its closest allies

and partners. The leaders reached an understanding under which India would receive license-free access to a wide range of dual-use technologies in

conjunction with steps that India has committed to take to advance its export control objectives.

- In support of India’s Make In India initiative, and to support the development of robust defense industries and their integration into the global

supply chain, the United States will continue to facilitate the export of goods and technologies, consistent with U.S. law, for projects, programs and

joint ventures in support of official U.S.-India defense cooperation.

- The leaders also committed to enhance cooperation in support of the Government of India‘s Make in India Initiative and expand the co-production

and co-development of technologies under the Defense Technology and Trade Initiative (DTTI). They welcomed the establishment of new DTTI

working groups to include agreed items covering Naval Systems, Air Systems, and other Weapons Systems. The leaders announced the finalization of

291

the text of an Information Exchange Annex under the Joint Working Group on Aircraft Carrier Technology Cooperation.

- The leaders acknowledged the continued threat posed to human civilization by terrorism and condemn the recent terrorist incidents from Paris to

Pathankot, from Brussels to Kabul. They resolved to redouble their efforts, bilaterally and with other like-minded countries, to bring to justice the

perpetrators of terrorism anywhere in the world and the infrastructure that supports them.

- The leaders committed to strengthen cooperation against terrorist threats from extremist groups, such as Al-Qa‘ida, Da‘esh/ISIL, Jaish-e

Mohammad, Lashkar-e-Tayyiba, D Company and their affiliates, including through deepened collaboration on UN terrorist designations. In this

context, they directed their officials to identify specific new areas of collaboration at the next meeting of U.S.–India Counterterrorism Joint Working

Group.

- Recognizing an important milestone in the U.S.-India counterterrorism partnership, the leaders applauded the finalization of an arrangement to

facilitate the sharing of terrorist screening information. They also called for Pakistan to bring the perpetrators of the 2008 Mumbai and 2016 Pathankot

terrorist attacks to justice.

- The leaders affirmed their support for a UN Comprehensive Convention on International Terrorism that advances and strengthens the framework for

global cooperation and reinforces that no cause or grievance justifies terrorism.

Источник: India-US Joint Statement during the visit of Prime Minister to USA (The United States and India: Enduring Global Partners in the 21st

Century) [Electronic resource] // Ministry of External Affairs, Government of India. – 07.06.2016. – Mode of access: https://mea.gov.in/bilateral-

documents.htm?dtl/26879/IndiaUS_Joint_Statement_during_the_visit_of_Prime_Minister_to_USA_The_United_States_and_India_Enduring_Global_

Partners_in_the_21st_Century (date of access: 11.02.2019)

Joint Statement - United States and India: Prosperity Through Partnership

(June 27, 2017)

Ключевые идеи:

- In marking 70 years of diplomatic relations between India and the United States, the leaders resolved to expand and deepen the strategic

partnership between the countries and advance common objectives. Above all, these objectives include combatting terrorist threats, promoting

stability across the Indo-Pacific region, increasing free and fair trade, and strengthening energy linkages.

- As responsible stewards in the Indo-Pacific region, President Trump and Prime Minister Modi agreed that a close partnership between the United

States and India is central to peace and stability in the region. Recognizing the significant progress achieved in these endeavors, the leaders agreed to

take further measures to strengthen their partnership. In accordance with the tenets outlined in the U.N. Charter, they committed to a set of common

principles for the region, according to which sovereignty and international law are respected and every country can prosper. To this end, the leaders:

reiterate the importance of respecting freedom of navigation, overflight, and commerce throughout the region;call upon all nations to resolve

territorial and maritime disputes peacefully and in accordance with international law; support bolstering regional economic connectivity

through the transparent development of infrastructure and the use of responsible debt financing practices, while ensuring respect for

sovereignty and territorial integrity, the rule of law, and the environment; and call on other nations in the region to adhere to these principles.

292

- The Leaders stressed that terrorism is a global scourge that must be fought and terrorist safe havens rooted out in every part of the world. They

resolved that India and the United States will fight together against this grave challenge to humanity. They committed to strengthen cooperation against

terrorist threats from groups including Al-Qa‘ida, ISIS, Jaish-e-Mohammad, Lashkar-e-Tayyiba, D-Company, and their affiliates. India appreciated the

United States designation of the Hizb-ul-Mujahideen leader as a Specially Designated Global Terrorist as evidence of the commitment of the United

States to end terror in all its forms. In this spirit, the leaders welcomed a new consultation mechanism on domestic and international terrorist

designations listing proposals.

- The leaders announced increased cooperation to prevent terrorist travel and to disrupt global recruitment efforts by expanding intelligence-sharing

and operational-level counterterrorism cooperation. They welcomed commencement of the exchange of information on known and suspected terrorists

for travel screening. They further resolved to strengthen information exchange on plans, movements and linkages of terrorist groups and their leaders,

as well as on raising and moving of funds by terrorist groups.

- President Trump and Prime Minister Modi pledged to deepen defense and security cooperation, building on the United States‘ recognition of India

as a Major Defense Partner. The United States and India look forward to working together on advanced defense equipment and technology at a level

commensurate with that of the closest allies and partners of the United States. Reflecting the partnership, the United States has offered for India‘s

consideration the sale of Sea Guardian Unmanned Aerial Systems, which would enhance India‘s capabilities and promote shared security interests.

- Resolving to expand their maritime security cooperation, the leaders announced their intention to build on the implementation of their "White

Shipping” data sharing arrangement, which enhances collaboration on maritime domain awareness. President Trump welcomed Prime Minister

Modi‘s strong support for the United States to join as an Observer in the Indian Ocean Naval Symposium. Noting the importance of the upcoming

MALABAR naval exercise, the leaders determined to expand their engagements on shared maritime objectives and to explore new exercises. As

global nonproliferation partners, the United States expressed strong support for India’s early membership in the Nuclear Suppliers Group, the

Wassenaar Arrangement, and the Australia Group. President Trump reaffirmed the support of the United States for India’s permanent

membership on a reformed U.N. Security Council.

Источник: Joint Statement - United States and India: Prosperity Through Partnership [Electronic resource] // Ministry of External Affairs,

Government of India. – 27.06.2017. – Mode of access: https://www.mea.gov.in/bilateral-

documents.htm?dtl/28560/Joint+Statement++United+States+and+India+Prosperity+Through+Partnership (date of access: 11.02.2019)

Joint Statement on the Inaugural India-U.S. 2+2 Ministerial Dialogue

(September 6, 2018)

Ключевые идеи:

- Recognizing their two countries are strategic partners, major and independent stakeholders in world affairs, the Ministers committed to work

together on regional and global issues, including in bilateral, trilateral, and quadrilateral formats.

- The Ministers reaffirmed the strategic importance of India‘s designation as a Major Defense Partner (MDP) of the United States and committed to

expand the scope of India’s MDP status and take mutually agreed upon steps to strengthen defense ties further and promote better defense and

293

security coordination and cooperation. They noted the rapid growth in bilateral defense trade and the qualitative improvement in levels of technology

and equipment offered by the United States to India in recent years. They welcomed the inclusion of India by the United States among the top tier

of countries entitled to license-free exports, re-exports, and transfers under License Exception Strategic Trade Authorization (STA-1) and also

committed to explore other means to support further expansion in two-way trade in defense items and defense manufacturing supply chain linkages.

They welcomed the signing of a Communications Compatibility and Security Agreement (COMCASA) that will facilitate access to advanced

defense systems and enable India to optimally utilize its existing U.S.-origin platforms. The Ministers also announced their readiness to begin

negotiations on an Industrial Security Annex (ISA) that would support closer defense industry cooperation and collaboration.

- Recognizing their rapidly growing military-to-military ties, the two sides committed to the creation of a new, tri-services exercise and to further

increase personnel exchanges between the two militaries and defense organizations.

- Acknowledging the unique role of technology in the U.S.-India defense partnership, the Ministers reaffirmed their commitment to continue to

encourage and prioritize co-production and co-development projects through the Defense Technology and Trade Initiative (DTTI), and to pursue

other avenues of defense innovation cooperation. In this regard, they welcomed the conclusion of a Memorandum of Intent between the U.S. Defense

Innovation Unit (DIU) and the Indian Defence Innovation Organization – Innovation for Defence Excellence (DIO-iDEX).

- Welcoming the expansion of bilateral counter-terrorism cooperation, the Ministers announced their intent to increase information-sharing efforts on

known or suspected terrorists and to implement UN Security Council Resolution 2396 on returning foreign terrorist fighters.

- Both sides committed to work together and in concert with other partners toward advancing a free, open, and inclusive Indo-Pacific region, based

on recognition of ASEAN centrality and on respect for sovereignty, territorial integrity, rule of law, good governance, free and fair trade, and

freedom of navigation and overflight. Noting the importance of infrastructure and connectivity for the Indo-Pacific region, both sides emphasized the

need to work collectively with other partner countries to support transparent, responsible, and sustainable debt financing practices in

infrastructure development.

- The United States welcomed India’s accession to the Australia Group, the Wassenaar Arrangement, and the Missile Technology Control

Regime and reiterated its full support for India’s immediate accession to the Nuclear Suppliers Group.

- Both sides looked forward to full implementation of the civil nuclear energy partnership and collaboration between Nuclear Power Corporation of

India Limited (NPCIL) and Westinghouse Electric Company for the establishment of six nuclear power plants in India.

Источник: Joint Statement on the Inaugural India-U.S 2+2 Ministerial Dialogue [Electronic resource] // Ministry of External Affairs, Government of

India. – 06.09.2019. – Mode of access: https://mea.gov.in/bilateral-

documents.htm?dtl/30358/Joint+Statement+on+the+Inaugural+IndiaUS+2432+Ministerial+Dialogue (date of access: 11.02.2019).