АНАЛИЗ РИСКА ЗДОРОВЬЮ · 2020. 6. 10. · 76 o.yu. kocherova, e.n. antysheva,...

ISSN (Print) 2308-1155 ISSN (Online) 2308-1163 ISSN (Eng-online) 2542-2308 1

Учредитель: Федеральное бюджетное учреж-дение науки «Федеральный научный центр медико-профилактических технологий управления рисками здоровью населения» Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека

Адрес учредителя и редакции: 614045, Пермский край, г. Пермь, ул. Монастырская (Орджоникидзе), д. 82 Тел.: 8 (342) 237-25-34 E-mail: [email protected] Сайт: http://journal.fcrisk.ru Редактор и корректор – М.Н. Афанасьева Технический редактор – А.А. Нижегородова Переводчик – Н.В. Дубровская

Все права защищены. Ни одна часть этого издания не может быть занесена в память компьютера либо воспроизведена любым способом без предварительного письмен-ного разрешения издателя.

Выход в свет 30.03.2020. Формат 90×60/8. Усл. печ. л. 25,0. Заказ № 14/2020. Тираж 500 экз. Цена свободная.

Журнал зарегистрирован Федеральной службой по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций Свидетельство о регистрации средства массовой информации ПИ № ФС 77-52552 от 21.01.2013

Адрес издателя и типографии: 614990, Пермь, Комсомольский пр., 29, к. 113, тел. 8 (342) 219-80-33

Отпечатано в Издательстве Пермского национального исследовательского политехнического университета (614990, Пермь, Комсомольский пр., 29, к. 113, тел. 8 (342) 219-80-33) Журнал распространяется по подписке

Подписной индекс журнала по каталогу «Пресса России»: годовая подписка – 04153, полугодовая подписка – 83927

ISSN (Print) 2308-1155 ISSN (Online) 2308-1163 ISSN (Eng-online) 2542-2308

ААННААЛЛИИЗЗ РРИИССККАА ЗЗДДООРРООВВЬЬЮЮ

Научно-практический журнал. Основан в 2013 г. Выходит 4 раза в год

РЕДАКЦИОННАЯ КОЛЛЕГИЯ Г.Г. Онищенко – главный редактор, акад. РАН, д.м.н., проф. (г. Москва) Н.В. Зайцева – заместитель главного редактора, акад. РАН, д.м.н., проф. (г. Пермь) И.В. Май – ответственный секретарь, д.б.н., проф. (г. Пермь) РЕДАКЦИОННЫЙ СОВЕТ С.Л. Авалиани – д.м.н., проф. (г. Москва) А.Б. Бакиров – акад. АН РБ, д.м.н., проф. (г. Уфа) Е.Н. Беляев – чл.-корр. РАН, д.м.н., проф. (г. Москва) В.М. Боев – д.м.н., проф. (г. Оренбург) И.В. Брагина – д.м.н. (г. Москва) Р.В. Бузинов – д.м.н. (г. Архангельск) И.В. Бухтияров – чл.-корр. РАН, д.м.н., проф. (г. Москва) В.Б. Гурвич – д.м.н. (г. Екатеринбург) И. Дардынская – д.м.н., проф. (г. Чикаго, США) М.А. Землянова – д.м.н. (г. Пермь) У.И. Кенесариев – чл.-корр. АМН Казахстана, д.м.н., проф. (г. Алматы, Казахстан) Т. Кронберг – д.э.н., д.т.н. (г. Руваслахти, Финляндия) С.В. Кузьмин – д.м.н., проф. (г. Екатеринбург) В.В. Кутырев – акад. РАН, д.м.н., проф. (г. Саратов) В.Р. Кучма – чл.-корр. РАН, д.м.н., проф. (г. Москва) А.-М. Ландтблом – д.м.н., проф. (г. Уппсала, Швеция) Х.Т. Ли – доц., проф. (г. Ханой, Вьетнам) А.Г. Малышева – д.б.н., проф. (г. Москва) А.В. Мельцер – д.м.н., проф. (г. Санкт-Петербург) А.Я. Перевалов – д.м.н., проф. (г. Пермь) Ю.П. Пивоваров – акад. РАН, д.м.н., проф. (г. Москва) А.Ю. Попова – д.м.н., проф. (г. Москва) Ж. Райс – д.м.н., проф. (г. Страсбург, Франция) В.Н. Ракитский – акад. РАН, д.м.н., проф. (г. Москва) Ю.А. Ревазова – д.б.н., проф. (г. Москва) В.С. Репин – д.б.н., проф. (г. Санкт-Петербург) А.В. Решетников – акад. РАН, д.м.н., д.социол.н., проф. (г. Москва)С.И. Савельев – д.м.н., проф. (г. Липецк) П.С. Спенсер – проф. (г. Портланд, США) В.Ф. Спирин – д.м.н., проф. (г. Саратов) А. Тсакалоф – проф. (Ларисса, Греция) В.А. Тутельян – акад. РАН, д.м.н., проф. (г. Москва) Х.Х. Хамидулина – д.м.н., проф. (г. Москва) С.А. Хотимченко – д.м.н., проф. (г. Москва) Л.М. Шевчук – к.м.н. (г. Минск, Белоруссия) Н.В. Шестопалов – д.м.н., проф. (г. Москва) П.З. Шур – д.м.н. (г. Пермь)

1 Январь 2020 март

Анализ риска здоровью. 2020. № 1 2

СОДЕРЖАНИЕ

ПРОФИЛАКТИЧЕСКАЯ МЕДИЦИНА: АКТУАЛЬНЫЕ АСПЕКТЫ АНАЛИЗА

РИСКА ЗДОРОВЬЮ

PREVENTIVE HEALTHCARE: TOPICAL ISSUES OF HEALTH RISK ANALYSIS

А.Ю. Попова, Н.В. Зайцева, Г.Г. Онищенко, С.В. Клейн, М.В. Глухих, М.Р. КамалтдиновСАНИТАРНО-ЭПИДЕМИОЛОГИЧЕСКИЕ

ДЕТЕРМИНАНТЫ И АССОЦИИРОВАННЫЙ С НИМИ ПОТЕНЦИАЛ РОСТА ОЖИДАЕМОЙ

ПРОДОЛЖИТЕЛЬНОСТИ ЖИЗНИ НАСЕЛЕНИЯ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

4 A.Yu. Popova, N.V. Zaitseva, G.G. Onishchenko, S.V. Kleyn, M.V. Glukhikh, M.R. Kamaltdinov SOCIAL AND EPIDEMIOLOGIC DETERMINANTS AND POTENTIAL FOR GROWTH IN LIFE EXPECTANCY OF THE POPULATION IN THE RUSSIAN FEDERATION TAKING INTO ACCOUNT REGIONAL DIFFERENTIATION

Хамид Сархейл, Бахрам Тахери, Бехзад Райгани, Джавад Рамезани, Хамид Гоштасб, Али Джахани

ОЦЕНКА ТЕКУЩЕГО СОСТОЯНИЯ НАЦИОНАЛЬНОЙ СИСТЕМЫ УПРАВЛЕНИЯ

ЗДОРОВЬЕМ, БЕЗОПАСНОСТЬЮ И ЭКОЛОГИЕЙ С ЦЕЛЬЮ ИНТЕГРАЦИИ, ГАРМОНИЗАЦИИ

И СТАНДАРТИЗАЦИИ ЗАЩИТЫ ОКРУЖАЮЩЕЙ СРЕДЫ

18 Hamid Sarkheil, Bahram Tahery, Behzad Rayegani, Javad Ramezani, Hamid Goshtasb, Ali Jahani EVALUATING THE CURRENT STATUS OF THE NATIONAL HEALTH, SAFETY AND ENVIRONMENT MANAGEMENT SYSTEM FOR INTEGRATION, HARMONIZATION, AND STANDARDIZATION OF ENVIRONMENTAL PROTECTION

Н.В. Зайцева, М.А. Землянова, И.В. Май, В.Б Алексеев, П.В. Трусов, Е.В. Хрущева, А.А. Савочкина

КОМПЛЕКСНАЯ ОЦЕНКА ЭФФЕКТИВНОСТИ МИТИГАЦИИ ВРЕДА ЗДОРОВЬЮ НА ОСНОВЕ

ТЕОРИИ НЕЧЕТКИХ МНОЖЕСТВ ПРИ ПЛАНИРО-ВАНИИ ВОЗДУХООХРАННЫХ МЕРОПРИЯТИЙ

25 N.V. Zaitseva, M.A. Zemlyanova, I.V. May, V.B Alekseev, P.V. Trusov, E.V. Khrushcheva, A.A. Savochkina EFFICIENCY OF HEALTH RISK MITIGATION: COMPLEX ASSESSMENT BASED ON FUZZY SETS THEORY AND APPLIED IN PLANNING ACTIVITIES AIMED AT AMBIENT AIR PROTECTION

АНАЛИЗ РИСКА ЗДОРОВЬЮ В ГИГИЕНЕ HEALTH RISK ANALYSIS IN HYGIENE

М.Г. Киселева, З.А. Чалый, И.Б. Седова, Л.П. Минаева, С.А. Шевелева

ИЗУЧЕНИЕ ЗАГРЯЗНЁННОСТИ ЧАЯ И ЧАЙНЫХ ТРАВЯНЫХ НАПИТКОВ МИКОТОКСИНАМИ

(СООБЩЕНИЕ 2)

38 M.G. Kiseleva, Z.A. Chalyy, I.B. Sedova, L.P. Minaeva, S.A. Sheveleva STUDYING THE CONTAMINATION OF TEA AND HERBAL INFUSIONS WITH MYСOTOXINS (MESSAGE 2)

Д.Н. Лир, А.Я. Перевалов, Н.В. Тапешкина, А.В. Шерстобитова, Е.А. Мишарина

АНАЛИЗ РАЦИОНОВ ПИТАНИЯ ДОШКОЛЬНЫХ ОБРАЗОВАТЕЛЬНЫХ ОРГАНИЗАЦИЙ В КРУПНОМ

ПРОМЫШЛЕННОМ ГОРОДЕ РОССИИ

52 D.N. Lir, A.Ya. Perevalov, N.V. Tapeshkina, A.V. Sherstobitova, E.A. Misharina ANALYZING NUTRITION RATIONS AT PRE-SCHOOL CHILDREN FACILITIES IN A LARGE INDUSTRIAL CITY IN RUSSIA

Э.Т. Валеева, Л.К. Каримова, Р.Р. Галимова, Н.А. Мулдашева, А.А. Дистанова

ОЦЕНКА ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО РИСКА ЗДОРОВЬЮ РАБОТНИКОВ В СОВРЕМЕННЫХ

ПРОИЗВОДСТВАХ РЕЗИНОВЫХ ИЗДЕЛИЙ

59 E.T. Valeeva, L.K. Karimova, R.R. Galimova, N.A. Muldasheva, A.A. Distanova ASSESSMENT OF OCCUPATIONAL HEALTH RISK FOR WORKERS EMPLOYED AT CONTEMPORARY RUBBER PRODUCTION

М.В. Кулешова, В.А. ПанковОЦЕНКА ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО РИСКА

РАБОТНИКОВ ПРЕДПРИЯТИЯ ТЕПЛОЭНЕРГЕТИКИ

68 M.V. Kuleshova, V.A. Pankov ASSESSING OCCUPATIONAL RISKS FOR WORKERS EMPLOYED AT HEAT-POWER ENGINEERING ENTERPRISES

АНАЛИЗ РИСКА ЗДОРОВЬЮ В ЭПИДЕМИОЛОГИИ

HEALTH RISK ANALYSIS IN EPIDEMIOLOGY

О.Ю. Кочерова, Е.Н. Антышева, В.В. Чубаровский, О.М. Филькина, Е.А. Воробьева

ДИНАМИКА ОСТРОЙ ЗАБОЛЕВАЕМОСТИ И ФАКТОРЫ РИСКА ЧАСТЫХ ОСТРЫХ

РЕСПИРАТОРНЫХ ИНФЕКЦИЙ У ДЕТЕЙ РАННЕГО ВОЗРАСТА В ПЕРВЫЙ ГОД ВОСПИТАНИЯ

В ЗАМЕЩАЮЩЕЙ СЕМЬЕ

76 O.Yu. Kocherova, E.N. Antysheva, V.V. Chubarovsky, O.M. Filkina, E.A. Vorobeva DYNAMICS OF ACUTE MORBIDITY AND RISK FACTORS THAT CAUSE FREQUENT ACUTE RESPIRATORY TRACT INFECTIONS IN INFANT CHILDREN DURING THEIR FIRST YEAR IN A FOSTER FAMILY


С.К. Удовиченко, В.П. ТопорковОБ ЭПИДЕМИОЛОГИЧЕСКИХ РИСКАХ,

СОСТАВЛЯЮЩИХ ИХ КАТЕГОРИЯХ И ПРЕДИКТОРАХ ПРИ ВОЗНИКНОВЕНИИ ЧРЕЗВЫЧАЙНЫХ

СИТУАЦИЙ САНИТАРНО-ЭПИДЕМИОЛОГИЧЕСКОГО (БИОЛОГИЧЕСКОГО) ХАРАКТЕРА

83 S.K. Udovichenko, V.P. Toporkov ON EPIDEMIOLOGIC RISKS, THEIR CATEGORIES AND PREDICTORS IN SANITARY-EPIDEMIOLOGIC (BIOLOGICAL) EMERGENCY SITUATIONS

А.Г. Сергеев, В.А. Мищенко, И.П. Быков, В.В. Романенко, Л.Г. Чистякова, А.В. Алимов

РИСК-ОРИЕНТИРОВАННЫЙ ПОДХОД В АНАЛИЗЕ ЭПИДЕМИОЛОГИЧЕСКОЙ СИТУАЦИИ

ПО ЗАБОЛЕВАЕМОСТИ КЛЕЩЕВЫМ ВИРУСНЫМ ЭНЦЕФАЛИТОМ НА ЭНДЕМИЧНЫХ ТЕРРИТОРИЯХ

92 A.G. Sergeev, V.A. Mishchenko, I.P. Bykov, V.V. Romanenko, L.G. Chistyakova, A.V. Alimov RISK-ORIENTED APPROACH IN ANALYZING EPIDEMIOLOGIC SITUATION WITH INCIDENCE WITH TICK-BORNE ENCEPHALITIS ON ENDEMIC TERRITORIES

Нгуэн Тан Чунг, Хонг Нгуэн Мин, Фам Ти Лоан, Ли Ти Хонг Хао, Та Ти Иен

ВЫДЕЛЕНИЕ И ИДЕНТИФИКАЦИЯ PSEUDOMONAS SPP., ПРОДУЦИРУЮЩИХ β-ЛАКТАМАЗУ,

В ГОТОВОЙ К УПОТРЕБЛЕНИЮ СТОЛОВОЙ ЗЕЛЕНИ

101 Nguyen Thanh Trung, Huong Nguyen Minh, Pham Thi Loan, Le Thi Hong Hao, Ta Thi Yen ISOLATION AND IDENTIFICATION OF β-LACTAMASE PRODUCING PSEUDOMONAS SPP. IN READY-TO-EAT RAW VEGETABLES

И.А. Абрамов, О.П. Чернявская, А.А. АбрамовМЕТОДИКА ОЦЕНКИ РИСКА ЗАВОЗА

И РАСПРОСТРАНЕНИЯ ИНФЕКЦИОННОГО ЗАБОЛЕВАНИЯ НА ТЕРРИТОРИИ СУБЪЕКТОВ

РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ НА ПРИМЕРЕ КОРИ В 2018 Г.

108 I.A. Abramov, O.P. Chernyavskaya, A.A. Abramov PROCEDURE FOR ASSESSING RISKS OF AN INFECTIOUS DISEASE BEING IMPORTED AND SPREAD IN THE RF REGIONS EXEMPLIFIED WITH MEASLES IN 2018

МЕДИКО-БИОЛОГИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ОЦЕНКИ ВОЗДЕЙСТВИЯ ФАКТОРОВ РИСКА

MEDICAL AND BIOLOGICAL ASPECTS RELATED TO ASSESSMENT OF IMPACTS EXERTED BY RISK FACTORS

В.А. Грынчак, С.И. СычикОСОБЕННОСТИ ТОКСИЧЕСКОГО ДЕЙСТВИЯ

ДИИЗОНОНИЛФТАЛАТА И ЕГО РЕГЛАМЕНТИРО-ВАНИЕ В ПОЛИМЕРНЫХ МАТЕРИАЛАХ

И ИЗДЕЛИЯХ МЕДИЦИНСКОГО НАЗНАЧЕНИЯ

118 V.A. Hrynchak, S.I. Sychik PECULIARITIES OF TOXIC EFFECTS PRODUCED BY DIISONONYL PHTHALATE AND REGULATION OVER IT IN POLYMER MATERIALS AND MEDICAL PRODUCTS

О.В. Хлынова, Е.А. Шишкина, В. Сахена, А.В. Кривцов, Г.Н. Спасенков, Н.И. Абгарян

ПОЛИМОРФИЗМ ГЕНА TNF КАК ФАКТОР РИСКА АРТЕРИАЛЬНОЙ ГИПЕРТЕНЗИИ У БОЛЬНЫХ

ГАСТРОЭЗОФАГЕАЛЬНОЙ РЕФЛЮКСНОЙ БОЛЕЗНЬЮ

126 O.V. Khlynova, E.A. Shishkina, V. Sakhena, A.V. Krivtsov, G.N. Spasenkov, N.I. Abgaryan TNF GENE POLYMORPHISM AS A RISK FACTOR THAT CAN CAUSE ARTERIAL HYPERTENSION IN PATIENTS SUFFERING FROM GASTROESOPHAGEAL REFLUX DISEASE

АНАЛИЗ РИСКА ЗДОРОВЬЮ В ОРГАНИЗАЦИИ ЗДРАВООХРАНЕНИЯ

HEALTH RISK ANALYSIS IN ORGANISING PUBLIC HEALTHCARE

А.В. Концевая, Ю.А. Баланова, А.О. Мырзаматова, М.Б. Худяков, Д.К. Муканеева, О.М. Драпкина

ЭКОНОМИЧЕСКИЙ УЩЕРБ ОНКОЛОГИЧЕСКИХ ЗАБОЛЕВАНИЙ, АССОЦИИРОВАННЫХ

С МОДИФИЦИРУЕМЫМИ ФАКТОРАМИ РИСКА

133 A.V. Kontsevaya, Yu.A. Balanova, A.O. Myrzamatova, M.B. Khudyakov, D.K. Mukaneeva, O.M. Drapkina ECONOMIC LOSSES DUE TO ONCOLOGIC DISEASES RELATED TO MODIFIABLE RISK FACTORS

АНАЛИТИЧЕСКИЕ ОБЗОРЫ ANALYTICAL REVIEWS

И.В. Гмошинский, О.В. Багрянцева, О.В. Арнаутов, С.А. Хотимченко

НАНОГЛИНЫ В ПИЩЕВОЙ ПРОДУКЦИИ: ПОЛЬЗА И ВОЗМОЖНЫЕ РИСКИ (ОБЗОР ЛИТЕРАТУРЫ)

142 I.V. Gmoshinski, O.V. Bagryantseva, O.V. Arnautov, S.A. Khotimchenko NANOCLAYS IN FOOD PRODUCTS: BENEFITS AND POSSIBLE RISKS (LITERATURE REVIEW)

М.М. Падруль, И.В. Галинова, А.А. Олина, Г.К. СадыковаОСОБЕННОСТИ СТРАТИФИКАЦИИ РИСКА

ПРЕЖДЕВРЕМЕННЫХ РОДОВ

165 M.M. Padrul', I.V. Galinova, A.A. Olina, G.K. Sadykova STRATIFICATION OF PRETERM BIRTH RISK: PECULIARITIES

В.А. Капцов, В.Н. ДейнегоНЕРАЦИОНАЛЬНОЕ ОСВЕЩЕНИЕ КАК РИСК

ЗДОРОВЬЮ В УСЛОВИЯХ АРКТИКИ

177 V.A. Kaptsov, V.N. Deinego IRRATIONAL LIGHTING AS A HEALTH RISK OCCURRING IN THE ARCTIC

НОВЫЕ ЗАКОНОДАТЕЛЬНЫЕ, НОРМАТИВНЫЕ И МЕТОДИЧЕСКИЕ

ДОКУМЕНТЫ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ В СФЕРЕ АНАЛИЗА РИСКА ЗДОРОВЬЮ

191 NEW LEGAL, REGULATORY AND METHODOLOGICAL DOCUMENTS ISSUED IN THE RF IN THE SPHERE OF HEALTH RISK ANALYSIS

Н.В. Зайцева, И.В. Май, С.В. Клейн


ПРОФИЛАКТИЧЕСКАЯ МЕДИЦИНА:АКТУАЛЬНЫЕ АСПЕКТЫ АНАЛИЗА РИСКА ЗДОРОВЬЮ

УДК 613; 614 DOI: 10.21668/health.risk/2020.1.01

Читать онлайн

САНИТАРНО-ЭПИДЕМИОЛОГИЧЕСКИЕ ДЕТЕРМИНАНТЫ И АССОЦИИРОВАННЫЙ С НИМИ ПОТЕНЦИАЛ РОСТА ОЖИДАЕМОЙ ПРОДОЛЖИТЕЛЬНОСТИ ЖИЗНИ НАСЕЛЕНИЯ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

А.Ю. Попова1,2, Н.В. Зайцева3,4, Г.Г. Онищенко4,5, С.В. Клейн3,6, М.В. Глухих3, М.Р. Камалтдинов31Федеральная служба по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека, Россия, 127994, г. Москва, Вадковский переулок, 18, стр. 5, 7 2Российская медицинская академия последипломного образования, Россия, 123995, г. Москва, ул. Баррикадная, 2/1 3Федеральный научный центр медико-профилактических технологий управления рисками здоровью населения, Россия, 614045, г. Пермь, ул. Монастырская, 82 4Российская академия наук, Россия, 119334, г. Москва, Ленинский проспект, 32а 5Первый Московский государственный медицинский университет имени И.М. Сеченова, Россия, 119991, г. Москва, ул. Трубецкая, 8, стр. 2 6Пермский государственный национальный исследовательский университет, Россия, 614990, Пермь, ул. Букирева, 15

Дополнены результаты ранее выполненных исследований связи между ведущими показателями условий жизни и ожидаемой продолжительностью жизни (ОПЖ) населения РФ при рождении и отражены результаты анализа роли санитарно-эпидемиологических детерминант. Актуальность исследования продиктована наличием неблагопо-лучной санитарно-эпидемиологической ситуации на некоторых территориях Российской Федерации, а также не-обходимостью разработки и реализации мер по устранению или минимизации неблагоприятных факторов среды обитания, способных отрицательно повлиять на демографическую ситуацию в стране. В качестве основной цели ставилось изучение влияния санитарно-эпидемиологических показателей на ОПЖ населения РФ с получением про-гнозных уровней ее прироста с учетом региональной и половой дифференциации.

Изучен отечественный и зарубежный опыт исследования связей между показателями санитарно-эпидемиологи-ческого благополучия и показателем ожидаемой продолжительностью жизни. По уровню санитарно-эпидемиологичес-кого благополучия субъекты РФ поделены на три кластера. Третий кластер, в который вошло 11 субъектов РФ, в боль-шей степени нуждается в реализации комплекса мер по снижению уровня загрязнения объектов среды обитания. Резуль-таты регрессионного и факторного анализа показали, что при применении сценарных условий улучшения (на 10,0 %) санитарно-эпидемиологических показателей прогнозируется увеличение ожидаемой продолжительности жизни всего

__________________________

Попова А.Ю., Зайцева Н.В., Онищенко Г.Г., Клейн С.В., Глухих М.В., Камалтдинов М.Р., 2020 Попова Анна Юрьевна – доктор медицинских наук, профессор, руководитель, заведующий кафедрой орга-

низации санитарно-эпидемиологической службы (e-mail: [email protected]; тел.: 8 (499) 458-95-63; ORCID: https://orcid.org/0000-0002-4315-5307).

Зайцева Нина Владимировна – академик РАН, доктор медицинских наук, профессор, научный руководитель (e-mail: [email protected]; тел.: 8 (342) 233-11-25; ORCID http//orcid.org/0000-0003-2356-1145).

Онищенко Геннадий Григорьевич – академик РАН, доктор медицинских наук, профессор, заведующий ка-федрой экологии человека и гигиены окружающей среды (e-mail: [email protected]; тел: 8 (495) 954-39-85; ORCID: http://orcid.org/0000-0003-0135-7258).

Клейн Светлана Владиславовна – доктор медицинских наук, заведующая отделом системных методов сани-тарно-гигиенического анализа и мониторинга, доцент (e-mail: [email protected]; тел.: 8 (342) 237-18-04; ORCID: https://orcid.org/0000-0002-2534-5713).

Глухих Максим Владиславович – аспирант, младший научный сотрудник (e-mail: [email protected]; тел.: 8 (342) 237-18-04; ORCID: https://orcid.org/0000-0002-4755-8306).

Камалтдинов Марат Решидович – кандидат физико-математических наук, старший научный сотрудник с ис-полнением обязанностей заведующего лабораторией ситуационного моделирования и экспертно-аналитических мето-дов управления (e-mail: [email protected]; тел.: 8 (342) 237-18-04; ORCID: http: //orcid.org/0000-0003-0969-9252).

Санитарно-эпидемиологические детерминанты и ассоциированный с ними потенциал роста …


населения РФ на 140,39 дня. В разрезе половой дифференциации улучшение санитарно-эпидемиологической ситуации спо-собно оказать большее влияние на рост ОПЖ мужского населения – увеличение на 146,9 дня (для женского населения – увеличение на 117,6 дня). Установлено, что наиболее существенный вклад в рост ОПЖ всего населения вносят при сце-нарных условиях следующие показатели: «Доля населения, обеспеченного качественной питьевой водой» (61,65 дня), «Фи-зические факторы на рабочих местах» (35,83), «Санитарно-гигиеническая характеристика объектов надзора» (15,16), «Показатели санитарно-эпидемиологического состояния атмосферного воздуха» (14,26).

Настоящая статья не рассматривает экстремальные санитарно-эпидемиологические ситуации, связанные с пандемическим распространением возбудителей новых инфекционных заболеваний высокого уровня контагиозно-сти (коронавирусная инфекция).

Ключевые слова: ожидаемая продолжительность жизни, санитарно-эпидемиологические факторы, среда обитания, демографическая политика, население, качество жизни, факторный анализ, кластерный анализ.

Во второй половине XX в. общемировыми усилиями человечеству удалось довести до мини-мума (эрадикация натуральной оспы, элиминация кори, краснухи, полиомиелита на отдельных терри-ториях) и почти полностью освободиться от бреме-ни известных инфекционных болезней и достичь высокого уровня благополучия в общественном здравоохранении за всю историю [1, 2]. В этот пе-риод были достигнуты рекордные значения продол-жительности жизни (Life span) и ожидаемой про-должительности жизни (Life expectancy) человека как биологического вида, что подтверждается рек-тангуляризацией кривой смертности [3–5]. Успехи в борьбе с инфекционными заболеваниями позволи-ли уменьшить их влияние на общественное здоро-вье, а также увеличить показатель ожидаемой про-должительности жизни, но при этом привели к из-менению структуры заболеваемости и смертности. В настоящее время неинфекционные заболевания (НИЗ или NCD – Noncommunicable diseases) явля-ются ведущими причинами смертности по всему миру в целом и в Российской Федерации (РФ) в ча-стности [6]. Кроме того, во многом столь широкое распространение данных заболеваний обусловлено влиянием результатов научно-технического про-гресса на окружающую среду и человека.

Технологический прогресс привел к двум наи-более важным и взаимосвязанным процессам в обще-стве: индустриализации и урбанизации. Индустриа-лизация позволила ощутимо увеличить социально-экономический уровень населения, стимулируя тем самым дальнейшее развитие общества. Смена соци-ально-экономических отношений привела к законо-мерному переходу от преимущественно традицион-ного (аграрного) общества к современному (урбани-зированному) обществу. Особенностями последнего являются в том числе ухудшение экологической об-становки в местах проживания из-за интенсификации производственных сил и роста транспортной нагруз-ки. Описанные процессы можно наблюдать на при-мере развивающихся стран, таких как Китай, Индия, Пакистан [7–10].

В результате антропогенной деятельности воз-росла техногенная нагрузка на среду обитания чело-века в виде накопления большого количества за-грязнителей в объектах окружающей среды, а также увеличения распространения физических факторов,

таких как шум, вибрация электромагнитные излуче-ния и другие [11–13].

Вклад факторов окружающей среды в наруше-ние здоровья, по данным ВОЗ, может достигать 25,0 %. Несмотря на то что более существенными, по результатам ряда исследований [14–17], в разви-тии и течении заболеваний являются образ и уро-вень жизни населения, состояние среды, в которой оно проживает, будет либо способствовать ухудше-нию состояния здоровья, либо, наоборот, его вос-становлению и укреплению.

Источники питьевого водоснабжения, наряду с атмосферным воздухом и почвенным покровом, подвергаются усиленному загрязнению в результате деятельности человека. Основными контаминантами в водной среде являются: тяжелые металлы, микро-биологические агенты, эмерджентные загрязнители и другие химические вещества. Загрязнения попа-дают в воду со сточными водами (промышленными и хозяйственно-бытовыми), диффузно из почвы, возделываемой сельскохозяйственными предпри-ятиями, и из атмосферных осадков. Учитывая, что новые химические соединения, присутствующие в источниках питьевого водоснабжения, появляются быстрее, чем определяется их потенциально нега-тивное влияние на организм человека, а до конечно-го потребителя водных ресурсов вода зачастую по-дается по устаревшей водопроводной сети, население городов, так или иначе, сталкивается с проблемой загрязнения питьевой воды [18, 19].

Существующие системы водоподготовки пре-дотвращают случаи острых отравлений от питьевой воды. Однако вышеназванные факторы постепенно увеличивают вероятность появления различных забо-леваний у человека, таких как мочекаменная болезнь, онкологические заболевания, а в случае аварийных ситуаций – и инфекционных болезней [20–22].

Около 90,0 % людей дышат воздухом, кото-рый не соответствует гигиеническим требовани-ям. По данным Глобальной обсерватории здоро-вья (GHO/WHO) [23], в 2016 г. во всем мире около 7 млн смертей были связаны с загрязнением атмо-сферного воздуха (4,2 млн смертей) и воздуха внутри помещений. С загрязнением атмосферного воздуха связывают около 25,0 % смертей взрослого населения от ишемической болезни сердца и 24,0 % случаев инфаркта миокарда, а также около

А.Ю. Попова, Н.В. Зайцева, Г.Г. Онищенко, С.В. Клейн, М.В. Глухих, М.Р. Камалтдинов


246 тысяч случаев смерти детей младше пяти лет [24]. По данным исследования в РФ общее число смертей, связанных с воздействием твердых час-тиц (PM101; PM2.5), среди обоих полов составило 140 851 случай (UI2: 59 079–192 348), из них 83 938 слу-чаев смерти связаны с ишемической болезнью сердца, 46 216 – с инфарктом миокарда. Данное количество ассоциированных случаев смерти от содержания твердых частиц в атмосферном возду-хе является одним из самых высоких значений, большее количество подобных смертей регистри-руется только в Индии – 621 138 случаев смерти (UI: 515 242–744 416) и в Китае – 1 032 833 (UI: 869 033–1 212 034) [25].

Загрязнение окружающей среды наносит ощу-тимый урон мировой экономике, а также экономи-кам отдельных стран. Данные Комиссии по загряз-нению окружающей среды и здоровья населения говорят о 2,0 % потерь внутреннего валового про-дукта (ВВП) в странах со средним (MIC – middle-income countries) и низким уровнем (LIC – low-income countries) дохода от заболеваний, ассоцииро-ванных с загрязнением окружающей среды. Помимо этого растут годовые затраты на системы здраво-охранения от 1,7 % в странах с высоким уровнем дохода (HIC – high-income countries) и до 7,0 % в странах MIC и LIC, где более интенсивно идут процессы индустриализации и урбанизации. Общие мировые потери от загрязнения окружающей среды составляют 4,6 трлн долларов США [26].

По данным S.A. Sarkodie et al. [27], увеличение промышленных выбросов, содержащих PM2.5, сни-жает ожидаемую продолжительность жизни (ОПЖ) на 0,004 % (ДИ3: 95,0 %). В этом же исследовании было показано, что увеличение уровня доходов – процесса, связанного с возрастанием уровня загряз-нения окружающей среды, – приводит к увеличению ОПЖ на 0,02 % (ДИ: 95,0 %) и снижению общей смертности на 0,01 %. Данный феномен объясняет гипотеза, известная как экологическая кривая Куз-неца [28]. Согласно этой гипотезе, связь между по-казателями имеет перевернутую U-образную форму и показывает, что с ростом уровня доходов проис-ходит увеличение уровня загрязнения окружающей среды. В дальнейшем, после достижения опреде-ленного уровня благосостояния населения, пред-принимаются меры по снижению антропогенной нагрузки на окружающую среду (экологические на-логи, гигиенические нормативы, переход на эколо-гически чистые технологии в области энергетики и производства) загрязнение снижается. Похожее ис-следование, проведенное в США, показало что, во-первых, обратная связь между загрязнением атмо-

сферного воздуха твердыми частицами и ОПЖ су-ществует, во-вторых, эта связь усиливается в случае неравенства в доходах населения [29].

По данным исследователей из Дании, помимо загрязнения атмосферного воздуха ультрадисперс-ными частицами, выбросы диоксида азота, связанные с транспортными средствами, снижают ОПЖ. В случае снижения выбросов NO2 от автотранспорта до уровня выбросов на сельских территориях или на 20,0 %, удастся увеличить ОПЖ к 2040 г. на национальном уровне (Дания) для мужчин на 2,0 или 0,6 г., для жен-щин на 0,4 или 0,1 г. соответственно [30].

Трудоспособное население на протяжении большей части жизни подвергается факторам произ-водственной среды. Влияние производственных факторов различной природы (химической, физиче-ской, биологической) способно ухудшать состояние здоровья и приводить к появлению профессиональ-ной патологии различных форм и степени тяжести, снижению продолжительности жизни работников, увеличению частоты онкологических заболеваний, ухудшению эмоционального и психического со-стояния из-за различных факторов, а также к другим нарушениям [31–36].

В 2015 г. на Генеральной Ассамблее ООН была одобрена международная программа «Цели в облас-ти устойчивого развития» (ЦУР или SDGs – Sustain-able Development Goals), ставящая 17 глобальных целей для устойчивого развития человечества до 2030 г. Данная программа подробно описывает ак-туальные проблемы в мире, которые предстоит ре-шить в ближайшие полтора десятилетия, а также ставит ряд задач под каждую из выбранных целей. Одной из важных задач в области здравоохранения является снижение на треть смертности от НИЗ. Сопутствующие задачи предполагают снижение смертности и заболеваемости от воздействия опас-ных химических веществ и от загрязнения окру-жающей среды. Ключевыми инструментами явля-ются: раннее предупреждение вредного воздействия на здоровье (профилактика) и политика в области снижения рисков здоровью населения. Задачи в об-ласти экологии и защиты окружающей среды пред-полагают переход на экологически чистую энергети-ку, а также рациональное использование химических веществ и отходов с сокращением их попадания в ок-ружающую среду4.

Несмотря на то что Российская Федерация от-носится к странам с высоким уровнем дохода (HIC), ожидаемая продолжительность жизни в нашей стра-не значительно меньше относительно других эконо-мически развитых стран. По данным официальной статистики ожидаемая продолжительность жизни

__________________________

1 Particulate matter (PM) – твердые частицы диаметром менее 10,0 нм и 2,5 мкм. 2 Uncertainty Interval – интервал неопределенности. 3 ДИ – доверительный интервал. 4 Цели в области устойчивого развития [Электронный ресурс] // Организация Объединённых Наций. – URL:

https://www.un.org/sustainabledevelopment/ru/sustainable-development-goals/ (дата обращения: 22.01.2020).



в России на 2018 г. составила 72,91 г., тогда как в дру-гих европейских странах данный показатель равен 80 годам и выше5. Важную роль на национальном уровне играет и количество населения, подверженно-го негативному влиянию факторов среды обитания. По результатам социально-гигиенического монито-ринга в 2018 г. в условиях негативного воздействия загрязнения питьевой воды, атмосферного воздуха, почвы, а также влияния физических факторов прожи-вало более 62 % населения РФ6.

Учитывая общемировые тенденции в области охраны окружающей среды, а также особую демо-графическую ситуацию в Российской Федерации, были разработаны и в настоящий момент реализу-ются такие национальные проекты, как «Демогра-фия», «Здравоохранение», «Экология», которые на-целены на сохранение и приумножение человече-ского капитала, а также создание комфортной среды для жизни населения страны [37].

Цель настоящего исследования – изучение са-нитарно-эпидемиологических детерминант и связан-ного с ними потенциала роста ожидаемой продолжи-тельности жизни населения Российской Федерации.

Материалы и методы. Данное исследование продолжает изучение взаимосвязей между факто-рами среды обитания и ожидаемой продолжитель-ности жизни населения РФ [8]. Основным отличием настоящего исследования является изучение влия-ния иных воздействующих детерминант – показате-лей санитарно-эпидемиологического благополучия. В данном исследовании выдвигается гипотеза о на-личии закономерных причинно-следственных свя-зей между ожидаемой продолжительностью жизни при рождении (всего населения, мужского и жен-ского населения – зависимые переменные) и сани-тарно-эпидемиологическими детерминантами (фак-торами риска – независимые переменные, предикто-ры или регрессоры).

В качестве источников информации для анали-за и построения моделей использовались статисти-ческие данные за 2010–2018 гг. по 85 субъектам РФ и РФ в целом, полученные из официальных источ-ников: сборников федеральной службы государст-венной статистики и отчетной статистической фор-мы Роспотребнадзора № 18 «Сведения о санитарном состоянии субъекта Российской Федерации» (сани-тарно-эпидемиологические показатели).

Общее количество санитарно-эпидемиологи-ческих показателей, включенных в исследование, составило 111. Показатели были объединены в группы: состояние питьевого водоснабжения; све-дения об обеспеченности населения питьевой водой, отвечающей требованиям безопасности; состояние водных объектов в местах водопользования населе-

ния; уровни загрязнения атмосферного воздуха; ха-рактеристика состояния почвы; гигиеническая ха-рактеристика продовольственного сырья и пищевых продуктов; характеристика воздушной среды закры-тых помещений и воздуха рабочей зоны; исследова-ние физических факторов; санитарно-гигиеническая характеристика объектов, используемых субъектами надзора при осуществлении деятельности.

Программный пакет по статистическому анализу данных Statistica 10.0 использовался в качестве основ-ного инструмента для проверки адекватности и расче-та параметров полученных моделей. Проверка стати-стических гипотез относительно коэффициентов рег-рессии при нормальном распределении показателей осуществлялась с использованием критерия Стьюден-та. Проверка адекватности моделей происходила при помощи дисперсионного анализа с использованием критерия Фишера с уровнем значимости 0,05.

Для решения задач по изучению наличия мно-жественных корреляционных связей между сани-тарно-эпидемиологическими показателями и ОПЖ, а также понижения размерности входных данных использовалась процедура факторного анализа. По-строение статистических моделей связей осуществ-лялось по цепи «санитарно-эпидемиологические показатели – обобщенные факторы – ОПЖ». Для снижения количества общих факторов, полученных на основании последовательного построения корре-ляционной матрицы переменных с последующим извлечением факторов (методом наименьших квад-ратов), использовался критерий Кайзера (критерий собственных чисел), позволивший сократить число общих факторов до 12. Взаимное влияние факторов друг на друга исключалось применением ортого-нального вращения с получением значений нагрузок переменных на факторы. Использование данных подходов позволило рассчитать количественные изме-нения ОПЖ при заданном изменении исследуемых санитарно-эпидемиологических показателей.

Алгоритм построения причинно-следственных связей по цепи «санитарно-эпидемиологические пока-затели – обобщенные факторы – ОПЖ» осуществлялся в соответствии со следующими основными этапами:

– восстановление информации для отдельныхрядов данных;

– расчет средних значений показателя и стан-дартного отклонения для ряда наблюдений;

– задание прогнозных значений санитарно-эпи-демиологических показателей путем изменения ис-ходных значений на сценарный процент (например, 10; 5; 1 %);

– расчет разности между прогнозным и факти-ческим значением санитарно-эпидемиологического показателя;

__________________________

5 Регионы России. Социально-экономические показатели. 2019: Р32 Стат. сб. / Росстат. – М., 2019. – 1204 с. 6 О состоянии санитарно-эпидемиологического благополучия населения в Российской Федерации в 2018 году:

Государственный доклад. – М.: Федеральная служба по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека, 2019. – 254 с.



– расчет стандартизованной разности между про-гнозным и фактическим значением санитарно-эпи-демиологического показателя;

– расчет изменений обобщенных факторов, ас-социированных с изменением санитарно-эпидемио-логического показателя, с учетом коэффициента множественной регрессии «санитарно-эпидемиоло-гические показатели – ожидаемая продолжитель-ность жизни»;

– ранжирование санитарно-эпидемиологическихпоказателей по вкладам в изменение ОПЖ;

– суммация полученных значений измененияОПЖ, ассоциированных с изменением санитарно-эпидемиологического показателя.

Разность между прогнозным и фактическим значением санитарно-эпидемиологических показа-телей рассчитывалась по формуле (1):

ΔD = D – D, (1)

где ΔD – разность между прогнозным значением санитарно-эпидемиологического показателя (D) и фактическим значением (D).

Стандартизованная разность между прогноз-ным и фактическим значением показателя опреде-лялась по формуле (2):

' ''s s s s

D D D D D D Dd d dD D D D

, (2)

где Δd – стандартизированная разность между про-гнозным значением показателя и фактическим значе-нием; d – стандартизованное прогнозное значение показателя; d – стандартизованное фактическое значе-ние показателя; D – среднее значение показателя с восстановленными данными; sD – стандартное от-клонение показателя с восстановленными данными.

Расчет изменений обобщенных факторов, ассо-циированных с изменением санитарно-эпидемиоло-гического показателя, осуществлялся по формуле (3):

,i iF dk (3)

где iF – изменение i-го обобщенного фактора, ас-социированного с изменением санитарно-эпидемио-логического показателя; ik – факторный коэффици-ент для i-го обобщенного фактора (определялся по результатам факторного анализа).

Изменение ожидаемой продолжительности жиз-ни, ассоциированное с изменением санитарно-эпи-демиологического показателя, определялось путем суммации произведений изменений обобщенных факторов на соответствующие коэффициенты мно-жественной регрессии «санитарно-эпидемиологи-ческие показатели – ОПЖ» по формуле (4):

,i iZ Fb (4)

где Z – изменение ожидаемой продолжительности жизни, ассоциированной с изменением санитарно-эпидемиологического показателя, лет; bi – коэффици-ент перед i-м фактором во множественной регрессии «санитарно-эпидемиологические факторы – ОПЖ».

В результате факторного анализа получена матрица факторных нагрузок с общим числом фак-торов – 12. Кумулятивный процент объясненной дисперсии от 12 факторов составил 68,73. С ис-пользованием формул 3 и 4 рассчитывались коли-чественные изменения ОПЖ, ассоциированные с изменением каждого исследуемого санитарно-эпидемиологического показателя. В качестве при-мера приведен расчет изменения ожидаемой про-должительности жизни в зависимости от изменения значений санитарно-эпидемиологического показате-ля на 10,0 %. При этом показатели, увеличивающие ОПЖ, повышали на 10,0 %, а показатели, оказы-вающие негативное влияние на ОПЖ, – снижали на 10,0 %.

Типологизация территорий (субъектов РФ) по комплексу санитарно-эпидемиологических показа-телей и ОПЖ выполнена с использованием много-мерной статистической процедуры – кластерного анализа методом k-средних. Значения показателей в кластерах сравнивались между собой по средне-кластерным значениям.

Результаты и их обсуждение. По результатам парного регрессионного анализа было получено 195 статистически достоверных моделей, из них 134 не противоречили гипотезе причинно-следственных связей между здоровьем населения и санитарно-эпидемиологическим состоянием объектов окру-жающей среды. Анализ связи между показателями санитарно-эпидемиологического благополучия и ОПЖ всего населения показал, что наиболее значимыми по коэффициенту объясненной дисперсии (R2) пока-зателями стали в порядке убывания: «Доля рабочих мест, не соответствующих санитарным нормам по показателям освещенности» (aх = –0,239; b = 72,59; p < 0,05; r = –0,495; R2 = 0,245); «Доля рабочих мест, не соответствующих санитарным нормам по показа-телям микроклимата» (aх = –0,195; b = 71,68; p < 0,05; r = –0,473; R2 = 0,224); «Доля рабочих мест, не соот-ветствующих санитарным нормам по показателям шума» (aх = –0,105; b = 71,98; p < 0,05; r = –0,367; R2 = 0,135); «Доля проб воздушной среды с превыше-нием ПДК7 на пыль и аэрозоли» (aх = –0,158; b = 71,27; p < 0,05; r = –0,35; R2 = 0,122).

Для ОПЖ мужского населения наиболее зна-чимыми показателями стали: «Доля рабочих мест, не соответствующих санитарным нормам по показа-телям освещенности» (aх = –0,262; b = 67,25; p < 0,05; r = –0,468; R2 = 0,219); «Доля рабочих мест, не соот-ветствующих санитарным нормам по показателям микроклимата» (aх = –0,201; b = 66,17; p < 0,05;

__________________________

7 ПДК – предельно допустимая концентрация.



r = –0,423; R2 = 0,179); «Доля рабочих мест, не соот-ветствующих санитарным нормам по показателям шума» (aх = –0,119; b = 66,66; p < 0,05; r = –0,362; R2 = 0,131); «Доля проб воздушной среды на веще-ства 1-го и 2-го классов опасности с превышением ПДК (пары и газы)» (aх = –0,231; b = 65,43; p < 0,05; r = –0,33; R2 = 0,109).

Для ОПЖ женского населения наиболее зна-чимыми показателями стали: «Доля рабочих мест, не соответствующих санитарным нормам по показа-телям освещенности» (aх = –0,202; b = 77,79; p < 0,05; r = –0,51; R2 = 0,261); «Доля рабочих мест, не соот-ветствующих санитарным нормам по показателям микроклимата» (aх = –0,171; b = 77,08; p < 0,05; r = –0,511; R2 = 0,261); «Доля проб воздушной среды с превышением ПДК на пыль и аэрозоли» (aх = –0,134; b = 76,73; p < 0,05; r = –0,37; R2 = 0,137); «Доля ра-бочих мест, не соответствующих санитарным нор-мам по показателям шума» (aх = –0,082; b = 77,17; p < 0,05; r = –0,35; R2 = 0,123).

По результатам кластерного анализа все субъ-екты Российской Федерации были разделены на три кластера, которые имели особенности санитар-но-эпидемиологической ситуации. В первый кла-стер включены 24 субъекта, во второй – 50; в тре-тий – 11 (рисунок).

В первый кластер вошло 24 субъекта РФ: Бел-городская, Брянская, Владимирская, Ивановская, Калужская, Костромская, Смоленская, Тамбовская, Тульская, Ярославская, Архангельская, Ленинград-ская, Мурманская, Ростовская, Кировская, Самар-ская, Ульяновская, Свердловская, Челябинская, Магаданская области, Ненецкий автономный ок-руг, Республика Мордовия, Приморский край, Ев-рейская автономная область. Среднекластерное значение по показателю ОПЖ всего населения со-

ставило 71,8 г., мужского населения – 66,4 г. (самое низкое значение среди кластеров), женского населе-ния – 77,1 г. Анализ состояния питьевого водоснаб-жения, оцениваемого по доле проб, не соответст-вующих требованиям по санитарно-химическим показателям водопроводов (24,3 %) и распредели-тельной сети (18,8 %), показал, что средние значе-ния в данном кластере выше среднероссийских уровней (16,97 и 13,0 % соответственно). Доля проб атмосферного воздуха с превышением ПДК в городских поселениях наименьшая среди класте-ров (0,56 %). Санитарно-эпидемиологическое со-стояние почвы территорий первого кластера харак-теризуется относительным неблагополучием (пока-затели выше среднероссийских уровней): доля проб, не соответствующих требованиям по сани-тарно-химическим показателям, составила 7,98 %, в том числе по металлам – 7,97 %; доля проб, не соответствующих требованиям по микробиологиче-ским показателям, – 9,98 % (самое высокое значение среди кластеров). Показатели качества и безопасности пищевых продуктов в кластере также превышали среднероссийские уровни. Так, доля проб, не соот-ветствующих требованиям по санитарно-химичес-ким показателям, составила 0,45 % (РФ – 0,39 %); по микробиологическим показателям – 4,25 % (РФ – 3,88 %); не соответствующих нормам калорийности и химического состава – 9,75 % (РФ – 6,73 %). Со-стояние воздушной среды в воздухе рабочей зоны хозяйствующих субъектов в первом кластере – вы-ше среднероссийских значений по показателям «Доля проб с превышением ПДК на пары и газы» (1,44 %; РФ – 1,38 %) и «Доля проб с превышением ПДК веществ 1-го и 2-го классов опасности (пары и газы)» (1,9 %; РФ – 1,77 %). Оценка состояния рабочих мест по физическим факторам в первом

Рис. Результаты кластерного анализа субъектов РФ по санитарно-эпидемиологическим показателям



кластере показала, что доля проб по фактору «ИИ»8 самая высокая среди кластеров – 0,67 %, доля проб по факторам «Шум» (13,86 %), «Микроклимат» (5,22 %), «ЭМП»9 (5,87 %), «Освещенность» (8,76 %) – выше среднероссийских уровней (12,76; 4,7; 4,49; 8,31 % соответственно). В кластере отмечается наи-меньшая доля объектов III группы по санитарно-гигиенической характеристике среди кластеров (3,01 %), доля объектов I группы составила 48,1 %.

50 субъектов РФ вошло во второй кластер: Во-ронежская, Курская, Липецкая, Московская, Орлов-ская, Рязанская, Вологодская, Калининградская, Псковская, Астраханская, Волгоградская, Нижего-родская, Оренбургская, Пензенская, Саратовская, Тюменская, Иркутская, Кемеровская, Новосибирская, Омская, Амурская, Сахалинская области, г. Москва, г. Санкт-Петербург, Республика Адыгея, Республика Крым, Краснодарский край, г. Севастополь, Респуб-лика Ингушетия, Кабардино-Балкарская Республика, Республика Северная Осетия-Алания, Чеченская Рес-публика, Ставропольский край, Республика Башкор-тостан, Республика Марий Эл, Республика Татарстан, Удмуртская Республика, Чувашская Республика, Пермский край, Ямало-Ненецкий автономный округ, Республика Алтай, Республика Бурятия, Республика Тыва, Республика Хакасия, Алтайский край, Забай-кальский край, Красноярский край, Республика Саха (Якутия), Камчатский край, Хабаровский край. Тре-тий кластер характеризуется сопоставимыми со сред-нероссийскими значениями ОПЖ как всего населе-ния в целом, так и женского и мужского населения отдельно (72,46, 77,45 и 67,29 г. соответственно). Ка-чество питьевой воды в данном кластере выше сред-нероссийского уровня: доля нестандартных проб по санитарно-химическим показателям в водопроводах и в распределительной составила 9,79 % (РФ – 16,97 %) и 9,81 % (РФ – 9,81 %) соответственно. Са-нитарно-эпидемиологическое состояние почвы субъ-ектов кластера также сравнительно лучше среднерос-сийских значений: доля проб почвы, не соответст-вующих по санитарно-химическим показателям, составила 4,75 % (РФ – 5,06 %), по микробиологиче-ским показателям – 5,95 % (РФ – 5,95 %). Благопри-ятная ситуация относительно других кластеров сло-жилась и с качеством и безопасностью продуктов питания: доля проб продуктов питания, не соответст-вующих по микробиологическим показателям – 3,66 %, не соответствующих нормам калорийности и химического состава – 6,08 %, доля нестандартных проб по санитарно-химическим показателям состави-ла 0,41 %, что сопоставимо со среднероссийскими уровнями (3,88; 6,73; 0,39 % соответственно). Качест-во воздушной среды рабочей зоны на хозяйствующих субъектах в кластере имеет наилучшие среднекла-стерные значения по показателям: «Доля проб воз-

душной среды с превышением ПДК на пыль и аэро-золи» – 3,52 % и «Доля проб воздушной среды на вещества 1-го и 2-го классов опасности с превышени-ем ПДК (пыль и аэрозоли)» – 2,91 %. Кластер имеет наименьшую долю рабочих мест, не отвечающих санитарным нормам по факторам физической при-роды: шум – 9,57 %, вибрация – 4,04 %, микрокли-мат – 4,09 %, ЭМП – 2,93 %, освещенность – 7,19 %, ИИ – 0,4 %.

В третий кластер вошло 11 субъектов РФ: Тверская, Новгородская, Курганская, Томская об-ласти, Республика Карелия, Республика Коми, Рес-публика Калмыкия, Республика Дагестан, Карачае-во-Черкесская Республика, Ханты-Мансийский ав-тономный округ (Югра), Чукотский автономный округ. Значения ОПЖ всего населения и женского населения кластера имеют наименьшие уровни в сравнении с другими кластерами (71,6 и 76,6 г. соответственно). Неблагополучная ситуация сложи-лась с качеством питьевой воды систем централизо-ванного питьевого водоснабжения: доля проб воды, не соответствующих требованиям по санитарно-химическим показателям, составила в водопрово-дах – 44,6 %, в распределительной сети – 36,6 %. Аналогичные проблемы регистрируются и с качест-вом атмосферного воздуха: доля проб атмосферного воздуха с превышением ПДК в городских поселени-ях составила 3,92 % (РФ – 0,66 %). Качество почвы в субъектах данного кластера, напротив, имеет луч-шие показатели: доля проб почвы, не соответст-вующих требованиям по санитарно-химическим показателям, составила 4,38 % (2,99 % по металлам). Качество и безопасность продуктов питания в кла-стере в целом ниже, чем в среднем по Российской Федерации. Доля проб всех продуктов, не отвечаю-щих санитарно-эпидемиологическим требованиям по санитарно-химическим показателям, составила 0,77 % (РФ – 0,39 %). Также по данному показателю имеют худшие значения среди кластеров отдельные виды продукции: птица и птицепродукты (0,17 %), масло и маслопродукты (0,26 %), рыба и рыбопро-дукты (2,21 %), кулинарные изделия (0,65 %), овощи и зелень (1,51 %). Наиболее высоки значения в кла-стере и по доле рабочих мест, не соответствующих санитарным нормам по вибрации и микроклимату (10,83 и 12,62 % соответственно). Доля объектов I группы по санитарно-гигиенической характеристике наименьшая среди кластеров – 35,61 %, а объектов III группы – наибольшая среди кластеров – 5,9 %.

По результатам факторного анализа были установлены прогнозные значения ожидаемой про-должительности жизни при рождении (все населе-ние, мужское и женское население), которые свя-заны с показателями санитарно-эпидемиологичес-кого благополучия. В таблице представлены

__________________________

8 ИИ – ионизирующее излучение. 9 ЭМП – электромагнитные поля.



значения ОПЖ при сценарном улучшении показа-телей на 10,0 %.

Результаты прогнозной оценки показали, что наибольший вклад в прирост ожидаемой продолжи-тельности жизни всего населения может внести уве-

личение доли населения, обеспеченного доброкаче-ственной питьевой водой (61,65 дня). Улучшение условий на рабочих местах в отношении физических факторов способно увеличить ОПЖ всего населения на 35,83 дня (см. таблицу).

Потенциальные значения прироста (в днях) ожидаемой продолжительности жизни населения РФ, связанные с изменением санитарно-эпидемиологических показателей

(сценарные условия – улучшение показателей на 10,0 %)

Группа показателей Показатель

Увеличение ОПЖ (все

население), дни

Увеличение ОПЖ (муж-ское насе-

ление), дни

Увеличение ОПЖ (жен-ское населе-

ние), дни Доля проб атмосферного воздуха с превышением ПДК (в городских поселениях) 0,71 0,39 0,38

Маршрутные и подфакельные исследования. Доля проб с превышением ПДК (город) 6,16 5,98 5,98

Исследования на стационарных постах. Доля проб с превы-шением ПДК (город) 3,92 – 4,19

Показатели санитар-но-эпидемиологи-ческого состояния

атмосферного воздуха Доля проб атмосферного воздуха с превышением ПДК (сель-

ские поселения) 3,47 3,64 3,64

Показатель санитар-но-эпидемиологи-ческого состояния

питьевой воды

Доля населения, обеспеченного качественной питьевой водой 61,65 74,71 37,83

Доля проб не соответствует СЭТ* (микробиологические пока-затели) 4,04 5,95 2,66

Доля проб не соответствует СЭТ (санитарно-химические по-казатели) 1,05 1,53 0,58

Показатели санитар-но-эпидемиологи-ческого состояния

почвы Доля проб не соответствует СЭТ (санитарно-химические по-казатели. Металлы) 0,73 1,08 0,45

Все продукты. Доля проб не соответствует СЭТ (сан.-хим. показатели) 0,44 0,46 0,24

Рыба. Доля проб не соответствует СЭТ (паразитологические показатели) 0,24 0,21 0,37

Овощи. Зелень. Доля проб не соответствует СЭТ (сан.-хим. показатели) 0,22 0,06 0,09

Масло. Доля проб не соответствует СЭТ (сан.-хим. пока-затели) 0,13 0,15 0,02

Рыба. Доля проб не соответствует СЭТ (сан.-хим. показатели) 0,08 0,12 0,06 Хлеб. кондитерские изделия. Доля проб не соответствует СЭТ (сан.-хим. показатели) 0,07 0,07 0,05

Кулинарные изделия. Доля проб не соответствует СЭТ (сан.-хим. показатели) 0,05 0,04 0,03

Молоко. Доля проб не соответствует СЭТ (сан.-хим. показате-ли) 0,04 0,04 0,99

Мясо. Доля проб не соответствует СЭТ (сан.-хим. показатели) 0,03 0,03 0,02 Птица. Доля проб не соответствует СЭТ (сан.-хим. пока-затели) 0,02 0,01 0,88

Рыба. Доля проб не соответствует СЭТ (микробиологические. показатели) 0,003 – –

Все продукты. Доля проб не соответствует норме (калорий-ность, хим. состав) – – 1,24

Показатели качества и безопасности про-

дуктов питания

Мясо. Доля проб не соответствует СЭТ (сан.-хим. показатели) – – 0,02 Доля объектов I группы 12,28 2,59 20,20 Санитарно-гигиени-

ческая характеристи-ка объектов Доля объектов III группы 2,88 1,46 4,17

Доля проб воздушной среды с превышением ПДК на пары и газы 1,91 2,71 0,81

Доля проб воздушной среды на вещества 1-го и 2-го классов опасности с превышением ПДК (пыль и аэрозоли) 1,8 1,72 1,87

Доля проб воздушной среды с превышением ПДК на пыль и аэрозоли 1,45 1,46 1,20

Состояние воздуха рабочей зоны (сум-

марно на всех объек-тах хозяйственной

деятельности) Доля проб воздушной среды на вещества 1-го и 2-го классов опасности с превышением ПДК (пары и газы) 1,19 1,71 –



О к о н ч а н и е т а б л и ц ы

Группа показателей Показатель

Увеличение ОПЖ (все

население), дни

Увеличение ОПЖ (муж-ское насе-

ление), дни

Увеличение ОПЖ (жен-ское населе-

ние), дни Доля рабочих мест, не соответствующих санитарным нормам (ОСВЕЩЕННОСТЬ) 16,22 17,74 14,59

Доля рабочих мест, не соответствующих санитарным нормам (ШУМ) 8,24 10,14 5,28

Доля рабочих мест, не соответствующих санитарным нормам (МИКРОКЛИМАТ) 7,09 7,16 6,49

Доля рабочих мест, не соответствующих санитарным нормам (ЭМП) 2,06 3,67 –

Доля рабочих мест, не соответствующих санитарным нор-мам (ИИ) 1,24 1,40 1,01

Физические факторы на рабочих

местах

Доля рабочих мест, не соответствующих санитарным нормам (ВИБРАЦИЯ) 0,98 0,29 1,44

Всего 140,39 146,9 117,62 П р и м е ч а н и е : * – санитарно-эпидемиологические требования.

Существенное значение имеет уменьшение доли объектов III группы по санитарно-гигиеничес-кой характеристике. Улучшение ситуации в этой области способно увеличить ОПЖ всего населения на 15,16 дня. Снижение доли проб с превышением ПДК в городских и сельских поселениях потенци-ально способно увеличить ОПЖ всего населения на 14,26 дня. Улучшение состояния воздуха рабо-чей зоны способно увеличить ОПЖ всего населе-ния на 6,35 дня. Снизив на 10,0 % фактическое значение показателя доли проб почвы, не соответ-ствующих санитарно-химическим показателям, можно ожидать прироста ОПЖ всего населения на 5,82 дня.

Полученные в данном исследовании результа-ты подтверждают гипотезу о влиянии санитарно-эпидемиологических факторов среды обитания на уровень ОПЖ населения при рождении и не проти-воречат имеющемся данным отечественных и зару-бежных исследований о негативном воздействии ненормативных факторов окружающей среды на здоровье населения, полученным ранее [38–41]. Наибольший вклад в повышение уровня ОПЖ из анализируемых санитарно-эпидемиологических по-казателей вносит увеличение доли населения, обес-печенного качественной питьевой водой (61,65 дня для всего населения), что в полной мере согласуется с данными государственных докладов «О состоянии санитарно-эпидемиологического благополучия на-селения в Российской Федерации», согласно кото-рым качество питьевой воды формирует до 1,8 млн дополнительных ассоциированных случаев заболе-ваний всего населения РФ (55–60 % от всех допол-нительных ассоциированных с качеством среды обитания случаев заболеваний).

Следующим наиболее значимым показателем, улучшение которого способно дать 3

АНАЛИЗ РИСКА ЗДОРОВЬЮ · 2020. 6. 10. · 76 o.yu. kocherova, e.n. antysheva,...

Documents