Центральная Районная библиотека

Поэтический клуб «Светлые ключи»

ПОМНИТЕ! Литературный сборник Талицких авторов

84(2Рос=Рус)6

П55

«Помните!»: литературно-художественный сборник талицких

авторов. – Талица:Б.и., 2015. – 85с.

Литературно-художественное издание, выпущенное к 70-

летию Великой Победы. Содержит стихи, песни и прозу

талицких авторов.

3

Предисловие.

События Великой Отечественной войны с каждым

десятилетием становятся все ярче и значительнее, как будто

прошедшее время с возрастающей силой подчеркивает их

значение в мировой истории. Но осознает ли современная

молодежь ту роль, которую сыграли советские солдаты в

борьбе с фашизмом, помнит ли о том страшном времени,

когда встать на защиту Родины было священным долгом

каждого россиянина?...

Наш поэтический сборник, прославляющий на своих

страницах ратную доблесть и воинский подвиг простого

солдата, выпущен специально к 70-летию Великой Победы.

Этот сборник – дань памяти и уважения погибшим

и выжившим, их героизму на фронте и в тылу, готовности

биться за свою землю, страну и – наше будущее!

Литературный сборник стихов и песен сейчас перед

вами. В этих строчках отражена история войны, боль потерь и

радость победы. Они достойны признания и уважения. Пусть

эти произведения не позволят забыть то страшное время и

жестокие испытания, которые выпали на долю советского

народа и пробудят в душе подрастающего поколения взрыв

патриотических чувств, гордость за нашу страну и наш великий

народ, отстоявший свое право на свободу и независимость

Родины.

4

Павел Меркурьевич Авдеев. 1915 – 2013 гг..

Участник Великой Отечественной войны. После войны жил и работал в г. Талице в сфере образования. Последние годы жил в Екатеринбурге. Писал статьи в газеты "Уральский рабочий","Вечерний Екатеринбург", журнал "Урал", посвященные своим воспоминаниям о Великой Отечественной войны.

ПЕРВАЯ ПОБЕДА Брату Авдееву Дмитрию Меркурьевичу – истребителю танков, солдату Уральского добровольческого лыжного батальона.

Нас накрыли вражьи мины В бою под матушкой Москвой. Очнулся: красная рябина, Смотрю, висит над головой.

Она слепила и манила, Сверкая инеем в глаза, И вдруг невольно в них застыла Встынь, набежавшая слеза…

Кричу: «Сестрица! Санитарка!» – И жду, как божьего подарка…

А за Москвой заря сияла – Огнями Запад полыхал … - Ура! Пехота наступала, Враг груды техники бросал.

Рукой к рябине я тянулся, Превозмогая боли ран… Снегирь над веткой встрепенулся, Казалось, шёл он на таран.

Рябины ветка ярко рдела, Меня манила и звала, А за рекой земля гудела: В атаку гвардия пошла…

Всё это было под Москвою – Враг в дикой панике бежал… Рябины кисть над головою Рукой всё крепче я сжимал.

И сердца боль на миг стихала,

5

Пока я кисть в руке держал… А над Москвой заря сияла! …Победа, братцы!! Враг бежал…

…«Сестрица!»..-Счастлив…-Подошла – И в тыл на лыжах повезла.

А друг – солдат лежал недвижно, И в землю врос навечно он. - Летел вперёд ударный лыжный «Комсы» Уральский батальон.

1980 – 2011гг.

СВОЕЮ СМЕРТЬЮ СМЕРТЬ ПОПРАВ! Памяти нашего земляка легендарного разведчика героя Советского Союза Н. И. Кузнецова

Лес за Сарнами под Ровно – Самый пышный из лесов… В пуще той в землянке скромной Жил «Грачёв» - разведчик Кузнецов.

Он любил встречать рассветы, Утром слушать тишину… Декламировать поэтов - Жизнь любил! И клял войну!

И в Москву разведшифровки Непрерывно срочно слал: - Готовят Курскую «тусовку»… - В Иране Тройку ждёт «шакал»…

На шоссейке Киев – Ровно Вёл себя не очень скромно: Автотехнику взрывал, Генералов и майоров, Группенфюреров – фашистов Из кюветов доставал.

А потом, после допросов, Если не было вопросов, На чай в Москву их приглашал.

Они верить не хотели, Что это явь на самом деле?

6

Пауль Зиберт - русский? Ложь? Он – подлый немец! Предал наци! Стремился «Грачёв» в Ровно рваться! Тупик! Последний бой в Боратине!

Сквозь фронт прорваться не дано. Неравный бой. В тот грозный миг, Когда он рвался напрямик, Его не дрогнула рука: В бою врагов, себя взорвав, Своею смертью смерть поправ!

Разведчик будет жить века… Не подвела в бою рука…

2011 г. ПОМНИМ!

К 100-летию со дня рождения Героя СССР – Николая Ивановича Кузнецова

Дорогой земляк наш, Николай Иванович! Вероятно, помнишь это здание: Среди зелени пылающий кирпич ? Ты любил его! Он колыбелью знания Был для тебя, дал многое постичь!

Минуя годы, дали, расстояния, Ты вернулся в тень милых берёз. Чтоб стоять здесь вечным изваянием. Каким был в жизни – Человек –Колосс !

Во веки вечные нам будешь памятен Ты, рыцарски исполнивший свой долг. Ведь подвиг твой геройский – праведен! Ты в жизни совершил, что только смог.

Не тишина, а гром борьбы, Как сердце Данко над главою, Сияет ореол твоей судьбы В раскатах яростного боя.

И здесь, в тиши седого парка, В тени тех памятных аллей, Тебе всегда от боя жарко, Как в зной листочкам тополей…

7

Ахметов Виктор Алексеевич родился на Урале 20

февраля 1963 года в селе Косулино, Белоярского района. В своих стихах старается следовать всем правилам академического стиха. Печатался в журнале «Тюмень литературная» и газете «Тюменская область сегодня».

ВАХТА ПАМЯТИ Обелиски стоят на земле, как солдаты, на часах нашей памяти вахту несут вот уж семьдесят лет, но взрывные раскаты той далёкой войны в наших душах живут. В каждом городе нашем большом или малом, в каждом нашем селе обелиск есть такой. Подойди и прочти скорбный список немалый из фамилий, где каждый навеки живой. Здесь постой и подумай неспешно о главном, что волнует тебя и любого из нас: об Отчизне своей и о подвиге ратном тех, кого уже нет рядом с нами сейчас. Пусть в душе твоей станет светло и спокойно. Это чувство святое в себе сохрани: помнить подвиги дедов для внуков достойно. Вахту памяти в сердце навечно прими!

8

ЖЕНЩИНАМ ВОЕННОГО ЛИХОЛЕТЬЯ Войны хватило вам на всех, Зато другого не хватало: Звучал нечасто детский смех, И дня всегда вам было мало. Как часто не хватало сил Тащить мужицкую работу, У вас один лишь стимул был Работать до седьмого пота - Всё для победы! Для неё Старались женщины России. И счастье женское своё Ей в жертву молча приносили. И ждали писем от солдат, Которых тоже не хватало. На почтальона бросив взгляд, Не знали, что вас ожидало. И с замиранием в груди Молитву в мыслях повторяли:

О, Господи, не приведи… И весточки свои совали, И утешали, как могли, Своих подруг, что получали Вдруг похоронки. И текли Из ваших глаз ручьи печали. Вы продолжали дальше жить, Неся свой крест и веря свято, Что вечно так не может быть, Придут с Победою солдаты!

Тогда вот всё с лихвой вернём, Когда война навеки сгинет, Вернётся мир и счастье в дом И никогда нас не покинет!

9

Баскаков Николай Александрович. Родился 29 мая

1934 г. в дер. Сугат Талицкого района Свердловской области в семье рабочих совхоза «Пионер». Трудиться начал в Великую Отечественную войну 9 лет - Труженик тыла. Более 20 лет работал в Пионерской средней школе: заместителем директора по внешкольной и внеклассной работе, учителем русского языка и литературы. Занимается краеведением. Стихи пишет с 15 лет.

ВНОВЬ ИГРАЮТ НЕБЕСНЫЕ СПОЛОХИ По снегам с оглушительным шорохом Ветер вдруг засвистел, завизжал - Заиграли небесные сполохи, Будто где-то бушует пожар ... У колодца старушки крестилися: - Так бывает всегда пред войной ... Где-то черные дни приключилися, Антихрист полетел над Землей! И неделями шло обсуждение Тех сияний, что видел народ, И о том: мужиков поколение Не одно на войне той умрет. А Война уж катилася с Запада; Подминая страну за страной ... И пожарищем смрадного запаха Приближалась к границе родной ... Мужики на покосе ли, в поле ли Обсуждали военный расклад... Все с надрывом, с сердечною болью. Был дурак той войне только рад. Шла Европа со всей своей силою И со злобой своей вековой:

10

Овладеть православной Россиею, Непокорной славянской страной... От натуги страна напрягалася – Враг у самой столицы стоял И народная рать поднималася – Вновь Берлин пред славянами пал ... И Европа пока затаилася, В злобе дикой зубами скрипит: - Покорить Русь опять обломилося, И Россия стоит, как гранит. Уж давно ту Войну раскосматили, Но когда небеса вдруг цветут, С болью видят сияние матери: -Не к войне ль сыновья их растут?

ПОЛИТРУК

Брату Евдокимову Алексею Афанасьевичу, капитану Сов. Армии, погибшему в Ленинграде.

На тайных сходках, обхитрив жандармов, Он истину рабочим открывал, В цехах заводов, в воинских казармах Листовки о войне распространял. В семнадцатом году ноябрьской ночью Красногвардейцев он повёл на штурм… Был Зимний взят, и стала власть рабочей, Эксплуататоры вопили: «Караул!». В опасности Республика Советов: И ненависть, и дикая вражда, Капитализма подлые клевреты Шли грабить, как монгольская орда. В Хабаровске, у берегов балтийских,

11

В белогвардейском огненном Крыму, И в Мурманске под властию английской Строчили пулёметы по нему. В боях, в объятой пламенем Каховке, В горах Урала и в донских степях С наганом или мосинской винтовкой Он первым шёл в штурмующих цепях. Он стоек был, упрям, как в стали кремний, Бессмертен, не боялся ничего: Жгли на кострах, закапывали в землю, Полосовали шашками его. На месте павшего оказывался новый И, становясь в красноармейский строй, За Родину был умереть готовый И повести отряды за собой. И первым поднимался из окопа Он по команде яростной: «Вперед!» И отступила подлая Европа, И победил трудящихся народ. И наконец-то миром развязалась С Антантой и гражданская война – Разрушенным хозяйство оказалось – Восстановленья жаждала страна. И здесь он снова на переднем крае: Он хлебороб, он ткач, он сталевар, Он из руин хозяйство поднимает, На подвиг с ним идут и мал и стар. Но не смирилась гнусная когорта: России недра – лакомый кусок; Вооружились лиходеев орды – Войной Европа прётся на Восток.

12

И снова он под Вязьмой, и под Брестом, У стен столицы, и у волжских волн, Громит врагов в боях с народом вместе, В победу верит и отваги полн. И снова первым рвётся из окопа, За языком, в разведку первым он… И перед ним опять дрожит Европа… Победный стяг в Берлине водружён. Он был опущен в братские могилы На кладбище спасённых городов… Придёт война – он встанет с новой силой Опять громить зарвавшихся врагов. И кто же он, бессмертный, непреклонный, Капитализма враг, рабочим друг? За ним идут трудящихся колонны, Он словом поднимает батальоны… Он наш советский славный политрук.

В 1956г. волей Хрущёва были упразднены заместители командиров по политической части. Вину после приписывали Г.К. Жукову. Позднее в армии появились замы по воспитательной части. 1956-2010 годы.

КТО АВТОР ПОБЕДЫ В 1945 ГОДУ? Опять в пропаганде лжецы примеряли В расчёте на тупость такой примитив: -Кто автор победы- народ или Сталин? Мусолят ничтожества подлый мотив. Талантов вождя в единеньи с народом Победу и Славу стране принесли… Величие Сталина в ратном походе Признали все лидеры грешной Земли.

13

Не знать очевидного могут пигмеи… А лай на слона - популярность, расчёт. На наши святыни, как гадкие змеи, Шипят, очерняя вождя и народ. Сейчас президента рисуют мессией… Но кучу мельчайших нетрудных проблем Сегодня в ограбленной, нищей России Не может решить положительно Кремль… Скажите, какое серьёзное дело Творилось толпой, без команды вождя? Без руководства, без мысли умелой Ничто сотворить невозможно, нельзя! Сражалась страна в напряженье могучем, Кровавило фронт, надрывался и тыл… Великим сраженьем, трагично кипучим, Сталин уверенно руководил…

8 мая 2013 года.

ГОРЕЧЬ ДУШУ ЩЕМИТ… Всё смешалось у нас в голове? И в соседстве реальность с абсурдом… Бестолковщина, хаос в умах? Поглядишь – и становится дурно. Нет, правители наши хотят. Чтобы мы нашу Правду забыли, Обмануть как безмозглых котят, Память нашу покрыть чернобыльем… Площадь Красная (- в телик глазею-)… Мавзолей занавешен фанерой, Серп и Молот на зданьи музея. Ему фоном цвета триколера .

14

Вот шагает парадный расчёт И несёт он предательства знамя… Кто куда же нас нынче ведёт? Кто сегодня командует нами? За предательским флагом несут Заповедное Знамя Победы. Дальше снова коробки идут Не под теми, что билися деды. Знамя красное нашим властям И глаза, и рассудок мозолят, Коль они так настойчиво нам К триколору велят благоволить. Власов Гитлеру им присягнул И стрелял по советским солдатам. Дерьмократы согнули страну Под знамёна изменников клятых. Мавзолей у властей не в чести , И стремятся давно либералы Символ Правды и Чести снести, Чтоб о Ленине мысль исчезала. В ноябре, в сорок первом году, У священнейших стен Мавзолея Наши воины клятву дадут: « Победим Гитлерюгу – злодея!» К Мавзолею в победном году На смотру беззаветной отваги, Как поганые тряпки падут Изуверства кровавые флаги. Площадь Красная снова гремит… Только много уж здесь безобразья…

15

Всё смешалось и с ложью и грязью… Горечь дуду щемит и томит. 9 мая 2013 года.

ПОКА НЕ ЗАБЫЛИ Мы помним, ещё не забыли Далёкие те времена… Сплелись и легенды, и были О том, как вершилась война. Как всем возмущённым народам Поднялся Советский Союз, Чтоб иго вселенского сброда Не смяло Отчизну мою… Пошли хлебороб и рабочий Великое дело вершить: Громить до убийства охочих, Войну как заразу убить. И бились с Великою Верой В Победу, на подвиги шли; Мы, русские, были примером Для всех континентов Земли. Трудился и старый, и малый В полях, у станков, под землёй. И тяжко, и страшно бывало В борьбе с наступившей бедой. Не надо теперь перевода, Известны повсюду слова: «Россия, Победа, Свобода, Боец, СэСэСэР и Москва… И Жуков, и Сталин, блокада, И русский советский солдат,

16

И тяжкие дни Ленинграда, И город-герой Сталинград, И подвиг трудящихся тыла, И слёзы, и горе - сполна Всё это с Отчизною было… Ничто не забыла страна. Победа горька и прекрасна! И Мир бесконечный даёшь! Победа! Над нею не властны Ни время, ни гнусная ложь… В граните, и в бронзе, и в стали Вы те, кто погибли в боях, Вы стражею вечною встали Врагам нашим новым на страх. Мы помним потери и смерти, Победы торжественный час… А в новой людской круговерти Потомки помянут ли нас? А вспомнят о подвигах дедов? А Красное Знамя спасут? И весть о Великой Победе В другие века унесут? Мы верим, что нас не забудут И с каждым приходом Весны Парады и митинги будут Греметь на проспектах страны…

7 мая 2013 года.

17

Берсенева Ангелина Агафоновна. Родилась в

1930 году в с. Катарач Буткинского района. Закончив школу в с. Бутка, поступила в Камышловское педучилище, затем в институт на факультет русского языка и литературы. Работала преподавателем 29 лет. Стихи пишу с детства. Поэтом себя не считаю, т.к. мои стихи несовершенны.

ДЕТИ ВОЙНЫ Тогда мне одиннадцать было, Когда загремела война. Единство и фронта, и тыла Надолго связала она.

Мы взрослыми вмиг становились, На фронт провожая родных, Мы с мамами горько рыдали, Не зная, увидим ли их.

В тылу не взрывались гранаты, Пожаров огонь не пылал, Но были мы тоже солдаты: Для фронта трудились тогда.

Кто у станка на заводе… В 13- 14 лет… В деревне другая забота – Выращивать надобно хлеб.

И вместе со взрослыми дети На поле уверенно шли, За плугом шагали, пололи, Посев стерегли и скотину пасли.

В обносках ходили, не зная нарядов А как голодали? Уж что говорить! И были несказанно рады С фронта письмо получить.

Но всё ж дождались мы победы. Тот день долгожданный настал, И нам этот праздник чудесный Наградой за мытарства стал.

18

Тут слёзы радости и горя Лились у взрослых и детей: Не все дождались с поля боя Отцов, мужей и сыновей.

Они в жестокой битве пали И не вернулись с той войны. Их жизни пули оборвали, Мы вечно помнить их должны.

И появились обелиски, Там списки скорбные на них. Не забывайте, люди, близких, Своих знакомых и родных!

И незнакомых помяните, Цветы к подножью возложив, В день скорби свечи вы зажгите, Всё в память их, всё в память их… ЖЕНЩИНАМ - ВОИНАМ Вы ушли из родного села, Вам было всего восемнадцать. Вас фронтовая дорога вела За землю родную сражаться.

Девчонки уральской земли! Разве для этого вас растили? Разве родные подумать могли, Какие вам беды грозили?

Вы видели Софию и Берлин, Освобождали Злату Прагу, Вы защищали наш Кавказ и Крым, И воинами вас зовут по праву.

Многих сейчас уже нет среди нас, Но помнить все должны: То, что имеем мы сейчас, Завоевали Они.

19

ПАМЯТИ ПАВШИХ Обелиск на площади в зелени акаций. Мраморные плиты, множество имен, Тех, кто в сорок первом уходил когда-то, Тех, кто в сорок пятом не пришёл.

Обелиск украшен мертвыми цветами, И зимой, и летом там венки лежат, А в краях далёких, где-то на чужбине, Те солдаты крепко, беспробудно спят.

Выросли их дети, ушли в вечность жёны, Не дождавшись суженых с войны, Имена на плитах многих незнакомы: Поколенья новые в этот мир пришли.

В мае и июне здесь отслужат службу, Помянув погибших тех солдат, А в семье потомки, вспоминая близких Дети, внуки, правнуки – до сих пор скорбят.

20

Берсенева Надежда Ивановна. Родилась в

г.Талица, но уже много лет живет в с. Бутка. Здесь она работала после учебы, здесь ее родные и близкие. Хорошо знает она и жизнь своих односельчан и посвящает свои стихи их юбилеям, памятным датам. Много ее стихов посвящено воинам - землякам, детям войны.

БАЛЛАДА ОБ ОТЦЕ

детям военных лет, санитарке Гомзиковой Е.А. посвящается.

Год 41 й - разнотравье, разноцвет. Отца повесткой вызвали в совет, Ведь многих до войны ещё забрали, Потом в «Еланские» на конях отправляли. А о войне тогда и не слыхали, Когда на подготовку отцов брали в лагеря. Но хлеб уже по карточкам давали, И очередь мы занимали загодя. Раненько утром в магазин шагали, И вряд ли мы предполагали, Что встретим конный тот обоз. Ах, сколько деревенских он увёз! Малы остались дети- ребятишки, Но встреча та- страница книжки... Отца иметь на долю выпало кому, Хоть инвалида, только бы живого. Завидовали мы после войны тому, А нам представить не дано его седого. Но тот запомнили навек обоз: Он многих навсегда отцов увёз. Днём тёплым по дороге их везли, На станцию обозы, на Поклевскую текли, От Южаковой растянулись до моста Крутом зелёные поля и красота... За хлебом мы к лесничеству ходили, Помощниками маленькими слыли. На сносях мать четвёртым уж была.

21

А дома крыша не закрыта-всё дела... Мужчин перед войною забирали На подготовку, ненадолго, вроде, брали. Отца не видели давно. Глядели каждый день в окно. Его ученьям вышел срок. Он забежать домой не смог. Мимо своей деревни - в дальний путь На дом свой издали лишь мог взглянуть. А дети, нынче уж седые, вспоминают, Ладони близко к сердцу прижимают... То утро. Скрип телег, их много, И топот лошадей. В пыли дорога. Мы на обочине обоз пережидали. Откуда столько мужиков, гадали. Отец заметил нас и, тяжело дыша, С телеги спрыгнул, подбежал, спеша – Да разве знали, что в последний раз Отец живой, смеялся, видел нас. Рукой погладил и прижал меньшую, Подбросил вверх дочурку дорогую, И сыну ласково он потрепал вихры, Вокруг ни пыли, будто, ни жары. Мы молча, рты раскрыв, стояли, Кузнечики в траве как стрекотали... Лишь, тронув за рукав его, сказали: «Отстанешь, тятя, уж телега далеко». А жаворонок пел так в небе высоко. Сгрёб снова в кучу нас, к себе прижал, Потом он долго за телегою бежал. Пока не скрылся он из виду, Размазывали по щекам обиду. Тогда не знали, что в последний раз С любовью прижимал к себе он нас... И о войне, что близилась, не знали. А через месяц, через несколько недель... «Война», - сказал нам репродуктор. Бомбили где- то, полыхало всё огнём.

22

Не стало сразу вдруг продуктов. И не понять, как пережили Мы голод, холод, ту войну, Как похоронку получили, Жабрей как ели и траву. Надежда вспыхнет, что живой, Быть может, в лазарете где больной. Не раз, бывало, ошибались, Добавит мать: «Не раз вертались. Лонись в деревне тоже вон, Не ждали, а вернулся он. И тоже похоронку получили»... Через года письмо вручили, Что в братской он лежит могиле. Места его боёв мы посетили, Недолго в том краю гостили. Цветы алеют, и огонь всегда, И вспомнили обоз, его тогда... В подарок горсть земли из дома, От боли руки положили на сердца. К земле мы припадали как к живому, Холм обнимали за отца...

1981 г

Посвящается участникам Великой Отечественной войны

Как много за десятки лет их было, Участников войны глаза забыли мы! С какой надеждою бросали взгляд на нас: И врач, и маг особый, и целитель - в нас.

Тот взгляд не описать, не передать Им невозможно было просто лгать. Просил, молил глазами боли снять И побыстрее что-то предпринять.

Осколок маленький внутри остался, Как отголосок от войны достался. Жжёт и палит такая боль в груди!

23

Глаза прикрыты чуть. Ты помоги! С военных лет терпенья сколько, Каких ранений ни бывало только! Как же война старалась их отметить; Рубцами, шрамами фронтовиков приметить.

Рябкова, офицера, помню я; протез, На лошадь шустро с ним он лез. Культя и рана, кровь, но не стонал- Протез же постоянно кожу натирал.

Десантником в войну, он капитаном был. Давно, но парашют, раненье не забыл, Как в воздухе всю роту расстреляли. И до земли не все живыми долетали ...

Ах, сколько было их, солдат войны! Они по-своему в жизнь были влюблены. Самоотвержен на земле их после труд, Участников войны, что жили тут.

А после фронта как же рано уходили! Односельчане помнят их и не забыли: Могутный, полный Гольцев Ассекрит, Большой, породистый, красивый вид.

Да стройный легендарный партизан. Медали - не одна, Героя орден ему дан. Карпат и Брянский знал окрест. Ефрем имел и польский Крест.

И Сидоров, тот, что за речкой жил, Под Ленинградом переправу не забыл. Снаряд взорвался, руки чуть не потерял, Строителю моста он пальцы оборвал.

На каталочке - коляске, глаз с прищуром у него, Но не любит вспоминать он боя страшного того. И больной - то, Пётр Сорокин, знал тяжёлые бои, Фронтовые со слезами помнит те сто грамм свои.

Соколов за мир так просто сердца часть свою отдал. Зрение в залог победы и другой Сорокин дал. Берсенёв - механик классный, это после заслужил. На войне шофёр прекрасный. На востоке он служил.

Был в Смоленске и на Курской, в самом пекле той войны

24

А оттуда возвратились далеко не все сыны, Ждали матери их долго и молились у икон Был у той войны, как видно, беспощадный свой закон.

Зотей Тельминов с ним рядом. Да, участник он войны. Весть из дома в дом летела, чьи вернулись уж сыны. Земеров, ещё Микушин да Рагозин, Кузнецов.... Хлопцев сколько возвратилось. Ох! Погибло там отцов!

Хоть войны печати - шрамы. Выправка осталась, смелость, Мужество в чертах лица, сила, стать и рано зрелость. Фронтовик- то удалой, весь в медалях, но седой. Сколько выпало на долю, но последний помнит бой.

Гимнастёрки, в день любой, после уж привычны. Загляденье мужики в форме, энергичны. Как достоинство ценили, мудрость человека. Фронтовик без рук, без ног, но он «не калека».

Он не ныл и не стонал, как он мог, работал. Незаметен вклад тот был, но он отработал. Потому, что время было то особо для него. Должен был он отработать за того и за того.

Кто прижал кроваву рану, там остался навсегда. На высотке он случайно выжил раненый тогда. Обещал за двух работать, если жить - ему судьба. Как бы ни было потом уж, не бранить жизнь никогда....

Участников войны всё меньше, меньше остаётся. Продлить жизнь далеко не всем уж удаётся. Уходят потихоньку старики и старые солдаты. На картах медицинских остаются только даты.

Бывало, словами, лекарством надежду держали, Жить сколько осталось, порою, жаль, знали. Блеск глаз участников войны не забывали, В лицо, не глядя, их по шрамам узнавали.

25

Бушманова Надежда Владимировна. Живет и

работает в с. Беляковское. Пишет стихи о том, что волнует её, об окружающей жизни.

СОЛДАТСКАЯ ВДОВА Вот белым снегом запорошена земля, И мужа ждать уж нету мочи. Ну как живёшь, солдатская вдова, Как коротаешь вдовьи ночи? Скажу лишь я одно в ответ: “Ох, вдовья доля нелегка. И сердце рвётся от тоски, Такая видно уж судьба. Не покорились мы беде, Сумели выстоять в войне. Земля полей, лесов, лугов Окроплена слезами вдов. А мне хватило того счастья, Когда, родной, ты был со мной. В минуты радости, ненастья Стояла за твоей спиной. Но туча чёрная накрыла Полнеба в тот суровый год. Хоть крепко я тебя любила, Но Бог от смерти не сберёг. И сын не знал отцовской ласки, Не слышал строгий твой наказ, Но для него ты был героем, Ты стал единственным для нас!” Мы кланяемся ВАМ, солдатки, Кто пережил беду-войну, В подушку плакал кто украдкой, Не жаловался на судьбу.

26

Бушуева Лидия Владимировна, д. Антонова.

Родилась в 1974 году в городе Талица. Первые стихотворения написала в 11 лет. Кроме стихов пишет прозу: рассказы, сказки, детективные романы, драмы, очерки.

БЛОКАДНЫЙ ЛЕНИГРАД Моей бабушке Соколовой (Кузнецовой) Александре Васильевне посвящается

Блокада. Ленинград. И на дорогах трупов горы. Всё меньше пайка хлеба и голодные глаза, На окнах доски, одеяла заменяют шторы, Всё туже пояс и обрезана коса. Да, Шура, мы попали в окруженье, Нас немцы взяли в плотное кольцо. И снова страх, надежд былых крушенье, От горя постаревшее лицо. И снова очередь за хлебом, за водою, И голос Левитана в репродукторе звучит. Где силы, Шура, взять, чтоб справиться с бедою, Ты слышишь, где-то пулемёт строчит? Да разве позже люди нам поверят: Как ели мы опил, собак, варили и ремни... Какие, Шура, мы людей несли потери. Как жизни ради выживали в эти дни. Мы стерпим всё. Ведь мы непобедимы! Мы выживем. Нас голод не сломает, не убьёт. Мы с армией родной слились, пускай незримо, Пусть видит враг, что Ленинград живёт.

27

ДЕНЬ ПОБЕДЫ Вас осталось немного, Дорогие солдаты. Фронтовая дорога И весна в сорок пятом. Возмужавшие лица, Повзрослевшие дети, До сих пор бой вам снится И войны лихолетье. Поседевшие в двадцать, Потерявшие семьи... Никогда б не сражаться, Ни в какое-то время! Вас осталось немного, Дорогие солдаты. Вновь весна у порога, Как тогда, в сорок пятом… КАК МОЖНО?! Как можно стыдиться, забвенью предать Людей поколенья двадцатых? Стереть жизни, судьбы, как мусор сметать. И в чём же они виноваты?! Ведь с каждой минутой их меньше стаёт – Трудяг, стариков, ветеранов. И снова кого-то сегодня убьёт Войны незажившая рана! Историю вычеркнуть, вырвав листок, Враньём исказив все святыни, Не помня родства, захламляя исток, Иль нет уж России отныне?!

28

Виноградова Лариса Васильевна г. Талица. Её

творческая биография очень богата, и все, кто хоть раз общался с ней, отмечали её разностороннюю натуру, её открытость, доброту, интеллигентность. Всю жизнь посвятила людям, творчеству, сцене.

МАМЕ И ПАПЕ К 50-ЛЕТИЮ ПОБЕДЫ Про войну немало песен спето, Множество написано стихов, Только я своим стихом-приветом Чествую родных мне стариков. Май сорок пятого птицей крылатой Пролетел над уставшей страной. Встречает сегодня вас

праздничной датой, Золотой победной весной. В той Победе - вашей жизни частица, Жизни чистой, красивой, большой. Я смотрю на родные постаревшие лица, Но вы молоды, молоды оба душой. Никакие невзгоды, болезни и беды, Вас не сломили, добавили лишь седины. Низкий поклон вам за тот День Победы, Дорогие мои ветераны войны. Так примите же праздничные поздравленья С этим великим и памятным днем, С чувством признания и благоговения За мир, в котором сегодня живем!

29

МОЯ РОДИНА - РОССИЯ Победила Россия, хотя было ей тяжко: Умирали сыны, дочерей уносило. Но она не сдалась, не пошла, как бродяжка, На чужбину. Еще оставались в ней силы... Матерела, зубами вгрызалася в землю, Выживала в холодное время зимы. Победителя слову мудрому внемля В уважении шапку снимали миры. И пускай, как ветра, злые носятся тени. Выдирая останки военных корней, Не опустится Русь никогда на колени, Пока живы в ней искры героических дней!

30

Волнушкин Валентин Иванович родился в

военном 1943 г.. 1962 – 1965 г.г. служил в ГСВГ в, несуществующей сейчас ГДР. Награждён медалью «20 лет Победы в Великой Отечественной войне, 1941 – 1945 г.г.»

ТРУЖЕНИКАМ ВОЙНЫ И ТЫЛА посёлка ТРОИЦКОГО посвящается

Наш малый посёлок в глубоком тылу В войну переполнили беды – Отцов проводив на защиту страны, Для фронта страдал до Победы. Вернулися к семьям не все земляки; Кто явно погиб, кто безвестно… Кто раненый в ноги, а кто без руки – Далась тяжело всем Победа. А после ещё поднимали страну, Крепили её оборону – Трудилися вновь, проклиная войну, На благо Земли и Народа. Восстала из пепла Родная страна: Гудят поезда и заводы… Как жалко! Утрачена жизнь не одна И минули лучшие годы. За то, что в огне не сгорела Земля, Что жизнь сохранили в посёлке – Я ВАМ благодарен, друзья-земляки. Поклон ВАМ от ваших потомков.

31

ПОБЕДНЫЙ МАЙ Молодые, клейкие листочки, Алый шёлк развёрнутых знамён – По планете снова май шагает, Праздником Победы окрылён. Снова надевают ветераны Гордо боевые ордена… Хоть сегодня не болите, раны! Далеко ушедшая война… Но мы помним жертвы и потери, Не забудем эти смерть и кровь. Как бы чёрной силе не хотелось, Чтобы повторилось это вновь. Ничего на свете нет дороже Той глубокой памяти – реки. В ней серьёзней лица молодёжи И смахнут слезинку старики… Мы сегодня сами ветераны – Родились во время той войны. Мы с тобою заживляли раны У страны, вернувшейся с войны. И, встречая мирные рассветы, Наша необъятная страна В празднике не меркнувшей Победы Всех ушедших помнит имена. Хоть погибших и от ран умерших Никакою силой не вернуть. Мы – живые твёрдо продолжаем Всех родных и близких славный путь!

32

ЗАКСЕНХАУЗЕН Я стоял под небом крематория, Заксенхаузена слышал крик немой… Не пугайтесь, лишь музей здесь только, Блещет чистотой и пустотой: В павильоне стиля современного Стенды молчаливые стоят, Кандалы и ржавое оружие Тех остывших рук тепло хранят… Амбразуры вышек караульных Исподлобья смотрят до сих пор – В сорок первом бешеные пули Извергал безжалостный их взор. Здесь не надо щёлкать объективом. Память плёнкой чётко сохранит: Небо давит серый дождь о плиты И труба зловещая дымит… Нет трубы и нет печей могильных, И бараки здесь не все стоят. Современник смотрит в давнем фильме, Как фашисты зло своё творят. И осталась кровь на древесине Дыбы той, где мучили людей… Скорбь людская жива и поныне В незабвенной памяти моей. Осыпает осень листья – слёзы На руины дьявольских печей. Это плачут белые берёзы, Тихо плачут горем матерей. Обелиск трубою крематорской Сквозь дожди уходит к солнцу ввысь. Вечный памятник упорству и геройству Славит тех, кто честно прожил жизнь.

21 января 1965 г., ГДР

33

НО ПАСАРАН!.. Я шёл по жизни прямо – не плутал. Хотя и не всегда был сладок этот «бублик», Но мне найти дорогу помогал Союз советских социалистических республик. Я благодарен людям всей планеты, Вложившим в дело мира свою жизнь. Презренны все войны апологеты И не достойны на планете жить. Кляня ж своих вождей и идеалы, Мы оплевали собственную жизнь. Нас бьют сегодня теми же плевками, Сравняв фашизм-нацизм и коммунизм. Борьба за коммунизм – стремленье к свету. Ну, а фашизм – за смерть, за кровь, за ад… Мы помним и Майданек, и Освенцим. Мы помним Ленинград и Сталинград… Я так хранил завет отцов и дедов, Охраняя мир в чужих краях, Но «Горби» Колю «подарил» Победу И пляшет «запад» на святых костях. Они опять несут разбой и пытки Народам мира самых разных стран. Войны Великой прошлой – недобитки. Звучи, святой призыв: «Но пасаран!» Фашизм уже спаялся с терроризмом, Проник в структуры самых разных стран. Звучи ж, призыв интернационализма: «Но пасаран! Но пасаран!..»

2015 п. Троицкий.

34

Вохмянина Лариса Константиновна. Родилась в

феврале 1947 года в г. Талица, проживает в п. Троицком. Стихи пишет с детства, и жизни своей без стихов не представляет.

Война. Как это слово напрягает. Дыханье смерти, залпы, плач детей. А сколько самых лучших погибает В кровавых битвах посреди полей. А сколько в жутких муках погубили Те выродки фашистских лагерей… Да неужели ж это люди были.?! Страшнее псов, сорвавшихся с цепей. «Советы уничтожить, как заразу, Их землю захватить, но без людей». Мечтали нелюди прославить свою расу, Арийской кровью хвастаясь своей. Но дудки! Не на тех вы напоролись! Мстя за родных, убитых, матерей, Герои наши яростно боролись, Жизнь отдавая Родине своей. О, сколько их легло на поле брани, Пропало без вести и было взято в плен. Не счесть и тех, кто тяжело был ранен, - Но всё ж настал он, долгожданный день! И вот пошли победные колонны, И ликованью не было конца. Под крик «Ура!» фашистские знамена

35

Летели в пламя жаркого костра. Осталось их немного, тех героев. Как им живется? – Да кому уж как… На лицах их следов войны не скроешь, Но радость того дня у них в сердцах. И гордость за Великую Победу, За свой народ, что в схватке устоял. Кто в мире одолел такие беды? Никто! – салют победный грохотал.

36

Глазачев Николай Павлович родился на

Третьем участке совхоза «Пионер» Сугатского сельского совета Талицкого района в 1947 году, работал агрономом… Помнит всех родных и земляков, отдавших свою жизнь за процветание своей малой Родины в Великом Советском Союзе.

ВСЕМ МАТЕРЯМ ПОГИБШИХ СЫНОВЕЙ Погибшие не имут срама, Отдав за Родину живот. Прошепчут губы тихо: «мама…», А мать живым сыночка ждёт. Счернев без времени от горя, Суть похоронки не поймёт. С собою и с годами споря, О сыне памятью живёт. Стоит гармонь на табурете – Она святее всех божниц, Дороже всех богатств на свете, Пред нею мать припала ниц. Не продала, не променяла На хлеб в голодно-страшный год Ей ждать надежда помогала, Что сын однажды к ней придёт. Не имут срама смерти дети, Собой спасая дом и мать. И мы, живые, все в ответе, Чтоб разучился мир стрелять!

ПАМЯТИ ПОГИБШИХ ОДНОСЕЛЬЧАН Мы возвращаемся сюда, Увы, теперь совсем не часто, Чтоб поклониться, как всегда, Тем, первым – с Третьего участка. Кому Участок номер Три –

37

Давно забытая деревня, Но у меня живёт внутри Крестьянский быт России древней. Здесь жили – больше, чем родня – Иваны, Павлы, Михаилы… Смогли детей своих поднять И не умели жить в полсилы. Трудом взлелеяна земля, И в их пруду – гольяньи всплески. Их помнят здешние поля, Покосы, колки, перелески… Оставив поле нам с тобой, Взглянув на небо голубое, Отсюда шли они на бой, Чтоб победить на поле боя. Рожала хлеб земля трудом Солдаток-вдов, детей-сироток, Что берегли отцовский дом – Он был в войне страны оплотом. В Родной Участок не пришли: Иван, Петро, Сергей, Василий… В чужих полях покой нашли, Жизнь отдавая за Россию. И помнить будем мы всегда, Кто первым был в участке Третьем, И воздадим их праху дань, В поклоне скрыв священный трепет.

38

У ПАМЯТНИКА Н. И. КУЗНЕЦОВУ ГЕРОЮ СССР Стою под тенью монумента, Величьем подвига горжусь И под влиянием момента Слезы горячей не стыжусь. Он был Отечества Солдатом В тылу врага, один средь них, Чтобы узнать места и даты Сражений и боёв больших. Что замышляли супостаты, Чтобы разрушить нашу жизнь, Даруя жизнь другим солдатам, Что защищали рубежи. Не сдался он фашистам в руки, От смерти не свернул лица… Родился я, мой сын и внуки, От им спасённого отца. Был подвиг Истины моментом, Он будет жить средь нас в веках. И прикоснуться к монументу Невольно тянется рука. Нет для отваги в жизни меры, Нет для неё в миру цены, Стал Кузнецов тому примером – Всем поколениям страны!

39

Грабузов Владлен Авксентьевич. Родился в

Томской области в 1940 году. Профессиональный пилот. 40 лет своей жизни посвятил авиации, из них 21 год лётной работы на Севере. Затем полёты по великой стране СССР. В конце 90-х работа в Зарубежье: Ближний Восток, Южная Азия, Африка. С 2001 года на пенсии. Живет в г. Талица.

БРАТЬЯ Земля горела… Пыль, поднятая разрывами снарядов и авиабомб, гусеницами тысяч и тысяч бронированных чудовищ, смешиваясь с аспидно-чёрным коптящим дымом горевших тут и там танков и бронемашин, словно смертным саваном покрыла этот кусок русской земли. Сотни тысяч солдат сражались и умирали в траншеях и окопах, у прицелов орудий и пулемётов, в башнях танков и самоходных орудий, в кабинах самолётов. Стояли насмерть перед чудовищной силой фашистской военной машины, пытающейся раздавить, уничтожить защитников своей родной земли. Тем самым переломить ход войны, взять реванш за поражение под Сталинградом и снова попытаться окончательно разгромить Красную Армию. В конечном итоге достичь вожделенной цели – захватить столицу России – Москву. Июль 1943 год… Курская дуга… Прохоровка… Обоянь… - Капитан! – командир полка пристально вгляделся в усталое лицо командира первой эскадрильи. – Знаю… вымотался… Шесть боевых вылетов за день, да в таком аду! Можно себе представить… - Он и сам всего полчаса назад вылез из кабины истребителя, после ожесточённой схватки с фашистскими стервятниками над полем боя, когда те попытались сорвать атаку советских штурмовиков Ил-2. - Смотри, капитан! – полковник карандашом нарисовал кружок на карте. – Вот здесь узловая железнодорожная станция. Сюда гитлеровцы лихорадочно подвозят резервы. Нужно срочно слетать и посмотреть. При наличии эшелонов на станции туда пойдёт полк пикирующих бомбардировщиков. Нужно не допустить переброску немецких частей к линии фронта. Сам понимаешь, слишком большие ставки в этой схватке. Пойдёшь парой. Кого с собой возьмёшь? Капитан раздумывал недолго: - Пойдём с Санькой, товарищ полковник. – Заметив удивлённо приподнятые брови командира полка да

40

вырвавшийся смешок начальника штаба и невольно покраснев, буркнул, сердясь на самого себя за проявленную вольность. – Возьму с собой лейтенанта Волкова. На этот раз усмехнулся полковник, переглянувшись с майором, начальником штаба. Ибо знал, как командир эскадрильи опекал своего младшего брата, прибывшего в полк полгода назад после окончания лётного училища. - Добро! – согласно кивнул командир полка. – Постарайтесь проскользнуть к станции незамеченными… Хотя фрицы вряд ли вас тишиной встретят… Вокруг станции зениток понатыкано, будь здоров. Выявишь там наличие целей – тут же передай открытым текстом. Можно не опасаться – противник уже ничего не сможет сделать. В бой не ввязываться! Ваше дело – разведка! Понял, капитан? Ещё раз повторяю – только разведка! И когда тот молча кивнул головой, полковник подошёл к нему, посмотрел потеплевшим взглядом: - Будьте осторожны… Отмечено появление в воздухе фашистских истребителей эскадры «Рихтгофен». Их можно сразу узнать по жёлтым кокам воздушных винтов. Помните, это вам не какие-то зелёные юнцы, призванные по тотальной мобилизации, а ещё те опытные стервятники, набившие руку в боях в Европе и у нас. Каждый имеет солидный боевой счёт… Так что держите ухо востро… - Командир полка прищурился: - Вопросы есть? Нет? – и когда капитан мотнул головой, удовлетворённо кивнул. – Тогда вылет через пятнадцать минут. Будем ждать сообщений от вас. Удачи! …Два краснозвёздных «Яка», прижимаясь к земле, стремительно неслись на запад. Проскочили передний край, затянутый пеленой дыма и пыли и обозначающий себя вспышками выстрелов орудий, разрывами снарядов да горевшей техникой. Видимо, немцам было не до этой пары истребителей – их никто не обстрелял с земли. Капитан непроизвольно поёжился в душной кабине своего истребителя, как от озноба, представив на мгновение, что творится сейчас там, внизу, в этом рукотворном аду. Обойдя узловую станцию с севера, прячась в редкой кучевой облачности, они появились над станцией с тыла, что для немцев оказалось полной неожиданностью. Пара истребителей промчалась вдоль железнодорожной ветки, ведущей к станции с запада, по которой ползли друг за другом несколько эшелонов. Сама станция также

41

оказалась забита составами с разнообразным грузом: цистернами с горючим, платформами с боевой техникой, у которых муравьями суетились немцы, занятые их разгрузкой; крытые вагоны. Опомнившиеся немцы открыли шквальный огонь из зенитных установок по самолётам, но внезапность их появления над станцией сыграла лётчикам на руку. Они проскочили станцию невредимыми и взяли курс на восток. Капитан похвалил себя за правильно выбранный манёвр по обходу этого железнодорожного узла, с сожалением подумав, что было бы неплохо зайти разок для штурмовки эшелонов. Вот бы шороху они там наделали! Но тут же одёрнул себя, вспомнив о цели полёта, и нажал кнопку передатчика. - Тайга! Я – Волк-1! – сквозь шорох и треск в динамике услышали на КП авиаполка. - Волк-1! Я – Тайга, слышу вас. Приём! – тут же откликнулся полковник, схвативший микрофон со стола. - Тайга! На точке и на подходе к ней полно саранчи. Срочно нужна обработка. Как поняли? Я – Волк-1! - Волк-1! Я – Тайга! Поняли, поняли тебя! Возвращайтесь! – командир полка, обернувшись к начальнику штаба, коротко бросил: - Данные о цели срочно сообщить в штаб дивизии. Пусть посылают пикировщиков… Капитан оглянулся, удовлетворённо вздохнул, увидев «Як» брата, словно привязанный к нему и следовавший сзади и чуть справа. Впереди что-то сверкнуло, он внимательно вгляделся и заметил группу немецких бомбардировщиков, летящих в сторону переднего края фронта. «Лаптёжники»*… - Он сходу определил их тип по виду неубирающихся шасси. – «Десятка полтора, не меньше… Ишь, хитрецы. Идут под облаками. Рассчитывают, что сверху их не обнаружат. Не на тех напали, гуси лапчатые. Вот сейчас мы вам брюшки-то пощекочем…». Он ещё раз внимательно осмотрел воздушное пространство, пытаясь обнаружить вражеские самолёты прикрытия. Но тех нигде не было видно… «Грех возвращаться на базу с полным боекомплектом. А тут такая добыча сама в руки идёт… Да и не допустить их до переднего края – святое дело. Поможем матушке-пехоте, царице полей…». Он дважды нажал кнопку передатчика и помахал крыльями. По коду это означало: цель впереди, делай, как я! И энергично двинул сектор газа до упора. Туши бомбардировщиков быстро увеличивались в размерах. На фоне земли «Яки» были незаметны для стрелков, сидевших в «хвостах» на немецких самолётах, так как истребители летели ниже.

42

Капитан выбрал себе цель – ведущего группы. Разогнав самолёт до предельной скорости, он потянул ручку на себя, поймал в прицел брюхо вражеского бомбовоза и, откинув предохранительную скобу, нажал на гашетку. Пушечная трасса воткнулась в корпус немецкого самолёта, зазмеились огненные трещины, разрывая фюзеляж пополам. Хвостовая часть отвалилась, бомбардировщик, опрокинувшись вверх неуклюжим шасси, закувыркался к земле. Рядом идущая машина, выбросив длинный хвост, со снижением стала, было, разворачиваться назад, но внезапно клюнула носом и ринулась вниз, разбрасывая огненные ошмётки. «Молодец, братишка!», - улыбнулся капитан. Он накренил самолёт, вводя его в левый вираж, зная, что тот тут же повторит его манёвр. Немецкие лётчики, потеряв две машины, одна из которых была ведущей группы, кинулись в разные стороны, беспорядочно сбрасывая бомбы. «Что и требовалось доказать!», - удовлетворённо подумал капитан, выводя самолёт из виража и с сожалением обнаружив, что немецких самолётов и след простыл. - Серёга! – раздался в шлемофоне встревоженный голос брата. – Вижу четвёрку «худых».** Сбоку слева… Капитан повернул голову. Действительно, в их сторону, отблёскивая на солнце жёлтыми коками, мчалась четвёрка немецких истребителей. «Они… Асы Рихтгофена… Неравный счёт: двое на одного. – Холодок опасности змейкой пополз по спине. – Главное, чтобы Санька не отстал. Поодиночке – сожрут…». И как всегда, в минуты смертельной опасности, его рассудок действовал расчётливо и хладнокровно. - Братишка! Держись меня, не отрывайся! – он рванул ручку управления и ввёл машину в боевой разворот в сторону немцев. Те отреагировали мгновенно: одна пара пошла вверх, вторая, было, повернула в лоб русским «Якам», но в последний момент пара разошлась. Один вошёл в левый вираж, второй – в правый. - Саня! Смотри за второй парой! – крикнул капитан, в свою очередь заваливаясь в вираж. «Это мы уже проходили, «желтоносый». Сейчас мы тебя подловим!». Он хорошо знал, что радиус виража «мессера» этой модификации больше, чем их «Яков». Перегрузки вдавили его в сиденье свинцовой тяжестью, веки глаз почти закрылись. Секунды бешеного вращения, при котором с законцовок крыльев срывались белые жгуты сжатого воздуха, и вот силуэт вражеского самолёта вполз в прицел «Яка»…

43

На КП авиаполка стояла тревожная тишина, прерываемая лишь звуками из динамика. - Всё-таки ввязались в бой! – сердито засопел полковник, стукнув кулаком по столу. – Ведь говорил ему – сразу домой. Так нет же, полез в драку. Мальчишка, да и только… - Выкрутятся… - убеждённо заметил начштаба. – Как-никак два волка, в обиду себя не дадут. – Сказал он, намекая на фамилию пилотов. – На старшего неделю назад ушло представление на Героя. Что ни говори, а полтора десятка сбитых на счету это что-то да значит. - А ведомый? Брат его? – хмуро посмотрел на него командир. – Молодой… Полгода, как в полку. Опыта маловато… - Тем не менее, уже четверых завалил! – не сдавался лысоватый майор. – Выкрутятся! - Мне бы твою уверенность. А если на «желтоносых» нарвались? Не-е-т! Давай зелёную ракету. Поднимай в воздух вторую эскадрилью… Капитан нажал на гашетку. Сверкающие трассёры впились во вражескую машину, от неё полетели какие-то куски, затем из хвоста выбило пламя. Секунды «желтоносый» летел прямо, потом, медленно заваливаясь на бок, перевернулся на спину и отвесно пошёл вниз, разматывая чёрный шлейф дыма. «Есть!», - выдохнул из себя пилот, крутя головой, пытаясь отыскать самолёт брата. - Не вижу тебя, Саня! – крикнул он, давя в себе охватившее нехорошее предчувствие. - Серёга… Подбили… Горю… - прошелестело в шлемофоне. – Ранили… Капитан лихорадочно осматривался, внезапно увиденная картина заставила его похолодеть - краснозвёздный «Як» снижался, волоча за собой дымный хвост. - Братишка! Прыгай! – закричал он. – Слышишь, Санька! Умоляю, пры-га-а-й! – и через мгновение облегчённо заметил, как от горящей машины отделился тёмный комок. Вот вспух купол парашюта и медленно поплыл к земле. Наблюдая за куполом, капитан совсем забыл о вражеских самолётах, которые тут же напомнили о себе: сбоку прошла огненная трасса, вспоров обшивку левого крыла «Яка». Он чертыхнулся про себя. Чувствуя, что второй раз немец не промахнётся, он наклонил ручку, вошёл в скольжение и выпустил посадочные щитки, двинув сектор газа назад. Тут же рядом прошла ещё одна трасса, не задев самолёта. Скорость упала,

44

тень скользнула по фонарю кабины – желтоносый «мессер» проскочил вперёд, накренился и со снижением пошёл вниз. Капитан хлестнул вслед пушечной очередью, досадливо заметив, что промахнулся. Максимально увеличил тягу двигателя, убрал щитки и кинулся за немцем. Догоняя вражеский самолёт, он не сразу понял, что задумал фашист. Тот положил свой «мессер» на крыло и пошёл в сторону спускающегося парашюта. С замиранием сердца капитан смотрел, как стремительно приближается к его брату этот «мессер». Вопль отчаяния рвался из его груди, но он видел, что ничем не может помочь Саньке, болтающемуся под куполом парашюта, несмотря на запредельную скорость своего «Яка». Он просто не успевал защитить его, закрыть своим самолётом. Широко открытыми от горя и ужаса глазами капитан смотрел, как от вражеской машины протянулась сверкающаяся паутинка, коснулась на миг купола, который мгновенно вспыхнул ярким пламенем и тёмный комочек под ним камнем полетел вниз. - Не-е-е-т! А-а-а-а! – звериный крик боли и отчаяния вырвался из его груди. Не чувствуя, как по подбородку течёт струйка крови из прокушенной губы, он стиснул ручку управления и с большой дистанции, поймав в прицел фашистский самолёт, открыл огонь из всего бортового оружия. Он жал и жал на гашетку, видя, как огненные трассы втыкаются в «мессер». Тот стал разваливаться в воздухе, сверкнуло пламя, и в тот же миг взрыв раскидал по сторонам горящие куски вражеской машины. Рванув ручку на себя, капитан выполнил косую полупетлю и, выровняв самолёт, вздрогнул, увидев впереди стремительно растущее в размерах жёлтое пятно – на него шёл в лобовую атаку ещё один «мессер». Две смертоносные машины, воя форсированными двигателями, мчались навстречу друг другу. Капитан понял, что ничего изменить уже нельзя. Ненависть и злоба клокотали внутри груди. Стиснув зубы, он смотрел на приближающийся самолёт, шепча про себя, словно говоря врагу: «Не рассчитывай, фашист, не сверну… Будьте вы все прокляты… Не-на- в-и-и-ж-у-у-у !..». На мгновение перед его глазами встало лицо погибшего только что младшего братишки – его ведомого, отчего боль утраты ещё сильнее стиснула холодом сердце. Мелькнула и пропала улыбка Катюши – техника по вооружению, которой он так и не признался в своей любви… Лица матери и отца… «Прощайте, родные и помните нас…». Бешеный вой сверлил мозг. Капитан вскинул голову и в последнее мгновение вскрикнул – жёлтое пятно со сверкающим нимбом

45

вращающегося винта «мессера» внезапно заполнило весь этот живой и тут же пропавший в никуда мир… Ослепительная вспышка разорвала вечернее небо. Небольшие обломки разлетелись в разные стороны – всё, что осталось от двух стремительных машин, двух рукотворных болидов, двух смертоносных снарядов, так неистово рвущихся навстречу друг другу. Небольшое облако чёрного дыма в мгновение разорвал и разнёс в разные стороны ветер. Небо вновь стало голубым, и следа не осталось в нём от разыгравшегося только что смертельного поединка… ----------------------------------- * «Лаптёжник » - немецкий пикирующий бомбардировщик «Юнкерс – 87»

(жаргон).Авт.

** «Худой» - немецкий истребитель «Мессершмитт -109. (жаргон) Авт.

46

Долгушина Тамара Петровна. Родилась в 1950

году в п. Октябрьский Чупинского сельского совета Талицкого района. Краевед. Занимается изучением истории Петропавловской церкви и храмов района, собирает сведения по истории района и города. Пишет стихи и воспоминания. Результаты её работ, многочисленные публикации в местных газетах.

Посвящается Соколову Петру Ивановичу Дед воевал на Волховском, командовал штрафною ротой.

Да, был из «власовцев», но не из тех, Кто Родину фашистам предал! Он был в плену. Бежал, в болотах топких гнил. Но честь мундира защитил и опорочить не дал. Он был в бою контужен и глухим с воины пришел. Не даром ордена мальчишкам тем давали. Их нужно было кровью и раненьем заслужить. И в сотни тысяч крат сильней они ставали И свято верили, что в мире будут дальше люди жить! ДЕВЧАТАМ 44-ГО Давайте, девочки, станцуем и споём, Пока война дала нам передышку, И патефон трофейный заведём, И гребешком взобьём коротенькую стрижку. Достанем из глубин потёртых вещмешков Каким-то чудом уцелевшую манишку, Ту самую, что ротный наш Петров, Не углядел на самом дне, под книжкой. Давайте, девочки, закружим по избе, Пусть «дамы» приглашают «кавалеров», Пусть будут «дамами», кто в левой стороне, Ну, а на правой кто, те пусть за «кавалеров». Шипит пластинка, дребезжит игла, А девочки танцуют и смеются, Им кажется, что кончится война, И все они под кров родной вернутся.

47

Запорожец Галина Павловна. Поселок Троицкий.

1952 года рождения. Для меня всегда был примером мой папа – Павел Митрофанович Запорожец – воин-победитель Второй Мировой, и когда было трудно идти по жизни, я думала: – «Ну, что – это-ж не война, вот ему там, пацану 17-летнему – было тяжелее, но он же смог».

Ну что, солдат? Закончились бои? Ты победил! Теперь – протез… коляска..? И раны ноют по ночам твои… А мир спасённый кажется не ласков? А мир всегда спешаще – равнодушен. Он погрузиться в суету готов. Но мы его научим быть радушным, Лишь только нужно уничтожить ложь. А тело – что? Оно у нас не главное. Важнее – чистота души и целостность! Не растеряй её стремленье славное: В победоносность и в любовь нацеленность!

* * *

Кафе на набережной… Кофе… Шоколад… Мороженое –

в вазочке изящной… Мы – вместе! Море… Солнце… Ветер – рад

перемешать и выдуть сор вчерашний !

А там – вчера - ты на ВОЙНЕ…

В ОГНЕ… Во имя Радости –

сегодняшней!

48

Забудем !? Герой ! Ты победил

врагов, что – вне. Теперь – мы с теми,

что внутри – сражаться будем!

ПОДЕЛИМСЯ ( песня )

И воин, стонущий от ран, и скачущий щенок,

И я, и яркий мотылёк, над цветником порхающий –

Чем мы сильны? БОГ дать всем смог –

Восторг, блаженство и любовь: «Делитесь-ка, товарищи!»

Припев: Дели на всех ту радость, что имеешь. И свет неси, пока в тебе он есть! Как наш солдат – ты выстоять сумеешь – В борьбе со злом – за правду, совесть, честь. И я тогда нарву цветов,

возьму того щенка, Найду красивых много слов –

про жизнь и мотылька. И к воину приду, смеясь,

и расскажу про МИР, Что защищал он не боясь,

и мы устроим пир! И сок берёзовый, хмельной

и сладкий будем пить. Петь песни о Земле родной –

так продолжая жить!

49

ЧТО ЗАЩИЩАТЬ? В армию завтра я ухожу.

Можешь, отец, ответить – Что защищать должен я там?

Всех богатеев этих? - Нет, сын, страна огромнее!

мы все: Сады. И реки, что бушуют

по весне. Детишки милые –

в цветных своих колясках. И ветер мая,

что так свеж, порывист, ласков. Девчонки нежные –

на тонких каблучках. Старушки бодрые –

с пакетами в руках. Седые деды –

их медали и газеты. Музеи – в ореол

борьбы одеты. Поля родные,

что богаты урожаем. И те малютки,

что супруги нарожают. Могилы…Храмы

стороны родимой. Учителя. И сёстры твои,

сын мой. Ну, вообщем, там ты будешь охранять Нас всех! Россию!

Родину, как мать.

50

Казин Владимир Савельевич

Родился в Бутке в 1950 году. Работал в колхозе, лесничестве, художником на ковровой фабрике. Но чем бы ни занимался на своем веку, рядом с работой всегда шло творчество.

«Тот, кто ходил в разведку боём И остался все же живым – Святую истину усвоил: Был Божьей он рукой храним. В него почти в упор стреляли, На гибель верную он шёл, Но мимо пули пролетали – Господь их до одной – отвел. Вперёд! Вперёд! Страх подавляя

И удивляясь: «Жив ещё»? Так не ужель не осознает: Христос – Спаситель сделал всё, Чтобы он к Богу обратился, - Поверив сердцем и душой, В Него – чтобы с пути не сбился, С пути, ведущего домой».

* * * Стекает кровь с кистей рябины… О, родина, земля моя! Ты принимаешь в землю сына, Слёз материнских не тая. Кто может и какою мерой Измерить скорби глубину? Лишь матери с их светлой верой, Что чают мир, а не войну. От Одера до самой Волги, Погибли, спят сыны твои. Давно сражений гул умолкли… Зачем рябины все в крови?

51

* * * …О, господи, прерви безумства гонку! Как озверел в блокаду стан врагов: Немецкий «ас» преследует девчонку, Летит вблизи от невских берегов. Бежать нет сил, сковала ноги стужа, Вот-вот фашист ей сверху смерть пришлёт. И самолёт над беззащитной кружит, Того гляди, свинцом насквозь прошьёт. - Стреляй же, гад! – врага девчонка просит, Я не страшусь, поскольку в сердце Бог. Но пуль не слышно – немец бомбу бросил, Не взорвалась, легла у самых ног. И, сделав круг, фашистский «ястреб» в небо Рванулся и в мгновение исчез. Но нет, не бомба, а буханка хлеба Лежит в снегу, упавшая с небес. Мать, встретив дочь, прийти в себя не может: - Подумай-ка! Господь услышал нас! То не фашист был, а посланник Божий. Немецкий лётчик нас от смерти спас.

* * * …Стоит ли былое ворошить? Без него гораздо проще жить. Как поётся: «И было, и прошло!», Отболев, от сердца отлегло. Ну, была блокада, ну война… Но иные нынче времена. Холодильник пуст, но хлеб жуём. А блокада – голод, холод, мрак… Это так и всё-таки не так! … рухнул человек в сугроб в пути – Выдохся… До дома не дойти. Жжёт мороз, да только встать нет сил, Шепчет сердце: «Господи, спаси! Не оставь!» Пронзил внезапно свет: Бога принял в сердце человек,

52

И откуда сила вдруг взялась? Встал, пошёл – крепка Господня власть. «Господи!» - мольба плыла вокруг К людям возвратилась вера вдруг. И сердец в неравной битве той Трепетно коснулся Дух Святой. В самый лютый, яростный мороз Воскрешал из мертвых всех Христос. Верующим Бог помог в беде – Дух Святой сопутствовал везде: «Отче наш!» - звучало и в бою. Иисус незримо шёл в строю. Озарялся ярким светом мрак, Перед Богом был бессилен враг. К нам пришла победа во Христе, А сейчас мы снова в темноте: Тьма продуктов и голодных – тьма «Господи, не дай сойти с ума!» Окружила вновь кольцом нужда, Бьют по сердцу ненависть, вражда. И не пойте: «Было и прошло!» Есть блокады и осталось зло. Тьма в сердцах такая, что - ни зги. «Боже, не оставь и помоги!» И былое стоит ворошить, Чтобы в ближних веру воскресить. Память сердца, бей в колокола, Чтобы навсегда исчезала мгла. Бей сильней, неверие развей, Чтобы Бог входил в сердца людей!

53

Кудина Анна Евстафьевна родилась в 1940 году в

деревне Средний Катарач Талицкого района. Писать стихи начала в зрелом возрасте. Научиться жить с болями, справиться с невзгодами и трудностями помогают стихи и любовь к школе, к родной деревне, людям, живущим в ней.

ОСЕНЬ Заглянула осень в лес украдкой, Лист березы сделав золотым Всё проверив, строго, по порядку, Землю полила дождём косым.

В огород, на гряду заглянула, И капуста хрустнула чуть-чуть, Только осень ветерком вздохнула, Долго не бывать ей больше тут.

На рябину искоса взглянула, Гроздья заиграли, как в огне Ей в ответ рябина улыбнулась И костер осенний подарила мне.

Тонкую рябинку чуть погладив, По траве скользнула невзначай, Убежала осень, всё уладив, Мне сказала: «Зимушку встречай».

Сентябрь 1997 г.

МОИМ СВЕРСТНИКАМ Детям, у которых отцы пропали без вести

Отгремели салюты Победы… Нам войны никогда не забыть, Потому что отцы наши, деды Не смогли до Победы дожить. Они пали в бою, в отступлении, Может даже в немецком плену, Ни могил, ни крестов, и забвенью Скоро их имена предадут.

54

Мы росли без отцов…Сиротами Звали часто нас мамы, шутя. Мы росли без отцов… Мы не знали Ни любви и ни ласки отца. А любую работу: косили пилили, Всегда с мамой вдвоём, торопясь. У кого мужики – на гулянку спешили… Часто плакала мама украдкой в сенях. В дыроватых пимишках – в дорогу, Да саночки с картошкой, лучком Приходилось тащить по сугробу До деревни неближней пешком. Так хотелось учиться, но трудно нам было! Даже нечего есть, лишь картошка и квас. О нас государство

тогда уж забыло, Не помнит оно и сейчас. Не помнит,

что мы существуем на свете, Не знает,

как в праздники ноет душа. Живут на земле

ветеранов тех дети, Глядят на экран, не дыша. Кого-то нашли –

вот фамилия, имя… С волненьем смотрю,

и слёзы из глаз, Но снова удача прошла меня мимо; Закрылся экран, ничего не сказав.

55

У ОТЦОВСКОГО ДОМА РЯБИНА У отцовского дома рябина, Она в памяти вечно моей. Попрощалась мама с любимым У раскидистых старых ветвей. Поклонился, пошёл, оглянулся И сказал: «Береги только дочь». Больше к ней он уже не вернулся, Вся подушка промокла в ту ночь. Где убит, похоронен, не знала, Ни письма и ни весточки нет, Одиноко порой у рябины стояла, И смотрела с тоской Проезжающим вслед.

56

Кумагалов Евгений Викторович родился в 1945 году в

городе Артёмовске Донецкой области. С 2009 года, находясь на заслуженном отдыхе, активно участвует в жизни землячества, сначала ТООО «ЯМАЛ» а затем во вновь созданной Тюменской областной общественной организации «ЯМАЛЬСКИЙ ВЕТЕРАН», где является заместителем председателя.

ДЕНЬ ПОБЕДЫ В двадцатилетие Победы Мне вручили памятную медаль, Чтоб не повторились те беды, Чтоб люди спокойно смотрели вдаль. Чтобы память была суровой. Суровой, до мозга костей, Какою ценою досталась Слава Во имя жизни, во имя детей. Эта медаль не грудь украшает, Эта медаль призывает к ясности, Помнить она всегда заставляет, Что Мир снова в опасности. Как несмолкающий отголосок, Как обелиск на груди Заставляет кричать многоголосо: «Миру – мир! Войне не пройти!»

ПАРАД В ДЕНЬ ПОБЕДЫ В шестьдесят пятом мне было 20 лет, Я был безусым советским солдатом. Выполнял я отцовский завет, Как он тогда, на Параде в 45-м. Мне доверили чеканить шаг, Идти в строю в юбилейную дату.

57

Мы, преклонив колено, целовали стяг, Как перед боем целуют солдаты. От избытка чувств разрывало грудь, Набатом гремела память священной войны: Кто погиб за Победу, никого не забудь, Ведь вы их потомки, ведь мы их сыны! Чеканя шаг, я шел, как в последний бой Как на амбразуру, наперевес с карабином И повторял: – «Отец я снова с тобой, Я всё помню и горжусь быть твоим сыном». Прошли года, а боль в груди не утихает, Стучит в висках от памяти шальной. Мне семьдесят теперь, но память не смолкает И как тогда, Отец, я опять с тобой.

58

Лахно Владимир Михайлович родился в 1951

году в городе Шадринске Курганской области, жил и работал хирургом в Челябинске. Стихи взяты из сборника военной лирики «Вёрсты фронтовые», (2009),подаренного автором родственникам из Талицкого района в Куяровскую библиотеку.

Моей маме, Лахно Марие Дмитриевне, скромной труженице тыла

В кровавом шествии войны, Когда солдатам было больно, Ты в ожиданьи той весны Служила фронту добровольно. Шинели штопая в ночи, Что были все в кровавых ранах, У керосиновой свечи Ты повзрослела очень рано. Отец погиб. И как там брат? Нет с фронта треугольной вести… В России множество солдат Судьбой погибло неизвестной. Паёк скудеет. Чёрствый хлеб Вам с мамой вешают по граммам. А тем, кто бьётся на войне, Смерть отливают в килограммах. Льют в тоннах крупповской брони, В ревущих «тиграх» и «пантерах». Тебе же штопать до зари Шинели мёртвых офицеров, Бушлаты рваные солдат, Простреленные телогрейки, В глухом тылу твой Сталинград Упёрся в ночь узкоколейкой. Отреставрировав, на фронт Вы отправляли гимнастёрки, Хоть, застилая горизонт,

59

Текла слеза от сводок горьких. Холодных стенок кирпичи В тиши далёкого Урала… У керосиновой свечи Отцу ты раны зашивала.

Памяти отца Лахно Михаила Тихоновича, простого солдата, дивизионного разведчика.

Нас бомбили сегодня арийские псы Целый день с раскалённого неба, И лежали мы, в землю уткнувши носы, На полях в полыхании хлеба. Друг, прости, я теперь не смогу никогда Позабыть это жаркое пламя, Как горели от взрывов земля и вода Вперемешку с людскими телами. Ни за что им не вырвать у нас Сталинград – Мы ширь Волги закрыли собою! Пусть пылает земля, превращённая в ад, Я и мёртвым не выйду из боя.

60

Кавалеру ордена Славы трёх степеней Здебчинскому Владимиру Станиславовичу

- Танки слева! Иван, бронебойным давай! Меть под башню в броню боковую. Либо враг – либо мы.

Знать, тропиночка в рай Узковата, я так маракую.

Чёртов танков Манштейна ударный кулак Прёт на помощь в «котёл Сталинграда». Немец, он на такие прорывы мастак, Мол, пехота ему не преграда.

- Подпусти, чтоб в дыму не промазать, сынок, Первый выстрел - и мы на ладони. Наводи не спеша. Суета нам не впрок, Врежь крестовому, пусть не фасонит.

И наводчик прилип к панораме, как клещ, Танк ловя за горящею хатой. Хладнокровье в бою очень нужная вещь, Нам ли смерти бояться проклятой?

Солнце тусклым пятном, словно медный пятак,

Поднималось над степью Аксая, Содрогалась земля в апогее атак, Нас дыханьем войны обжигая…

61

Ложкина Фаина Дмитриевна родилась в 1950

года. Преподаватель русского языка и литературы. Стихи начала писать в юности, затем был длительный перерыв. Серьезно занялась поэтическим творчеством после выхода на заслуженный отдых. Много стихов посвятила своей родной деревне и своим землякам.

СЫН РОССИИ (К 100-летию со дня рождения Н.И. Кузнецова)

Ты поступью шагаешь величавой Из века в век, любимая страна, И в летопись своей нетленной славы Все новые заносишь имена. Минувшее двадцатое столетье, Являя нрав неукротимый свой, Вело тебя сквозь злые лихолетья Переворотов и жестоких войн. Когда под грохот вражеских орудий В огне фашизма плавилась земля, То на твою защиту встали грудью Любимые тобою сыновья. И воинскую доблесть прославляя Героев, павших жертвою в борьбе, Ты подвиг Кузнецова Николая В своей увековечила судьбе. Он наш земляк, он тоже таличанин И оттого особо близок нам. Его столетний юбилей встречая, Мы вновь пройдем по памятным местам. Экскурсию, конечно же, откроем На видном месте – в сквере городском, Где памятник отважному герою Предстанет нам в величии своем.

62

На пьедестале мужественный воин, Он устремляет в будущее взгляд. Мир на земле его – и он спокоен. Три ели голубые здесь стоят. С ним неразлучны и зимой, и летом, Они чаруют прелестью своей. Мне кажется порою, будто это Его подруги из далеких дней. Вот техникум. Его он носит имя. Я думаю, студенты наших дней Высокими успехами своими Отпразднуют великий юбилей. Мы возле стелы постоим у входа. Рельефный профиль, строки к ряду ряд. Нам о любви к Отечеству, к народу Его устами строки говорят… Вот мы в музее. С фотографий стендов Сквозь пелену суровых бурь и гроз Глазами «человека из легенды» На нас он смотрит, и на мой вопрос: «Что может быть сильней любви к Отчизне?»- Во взгляде том читаю я ответ: «Нет ничего священней в нашей жизни, И горячей и глубже тоже нет!» В музейных залах дух его витает, Как будто с нами был еще вчера. Здесь памяти героя посвящают Торжественные встречи, вечера. В районных школах есть его портреты, О нем в библиотеках книги есть.

63

Проводятся турниры, эстафеты «На приз героя», «в память» или «в честь». Сын талицкой земли и сын России, Разведчик легендарный, патриот… Пускай в веках под ясным небом синим Героя имя светлое живет. В граните, в бронзе, в улицах и в скверах, И в крупных городах, и на селе. Пусть торжествует в нас его святая вера В бессмертье сильных духом на Земле!

Июль 2011 г.

ЛИСТАЯ КНИГУ ПАМЯТИ…

(К 65-летию со Дня Победы в Великой Отечественной войне).

Пролетают стремительно годы. Уж давно отгремела война, Но священная память народа Благодарно хранит имена Тех, что в схватке смертельной с фашизмом Жизни собственные принесли На алтарь драгоценной Отчизны И бессмертие в веках обрели. Чтобы помнили люди района Земляков, не пришедших с войны, Все шесть тысяч бойцов поименно В Книгу памяти занесены. Этой книги листаю страницы – Бесконечна имен полоса. Между строк различаю я лица, Слышу тихие их голоса…

64

Из деревни Тарасовой братья... И фамилия их в честь села. Материнские слышу проклятья Той войне, что сынов отняла. Горе женщины русской не может Равнодушной оставить меня. Старший Петр только месяц не дожил До святого победного дня. Не встречали с войны Николая – Вечным сном он на Брянщине спит. И о младшем Иване читаю – Эта запись мне сердце щемит. Обозначены только три даты: Год рождения- двадцать шестой. В сорок третьем был призван солдатом И сражался на передовой. А в пылающем сорок четвертом Захоронен в латвийском селе Паренек в гимнастерке потертой Восемнадцати от роду лет. Он погиб, не вернувшись из боя, Кто-то в муках от ран умирал, Кто-то с жизнью простился героем, Кто-то без вести вовсе пропал. Рядовые, сержанты, старшины, Лейтенант и лихой капитан, Юный мальчик и зрелый мужчина – Сколько вас полегло, таличан, На бескрайних просторах России, За пределами русской земли.

65

О пощаде врага не просили, От фашизма Европу спасли. Отчего же во Львове и в Ровно Наш бесстрашный герой Кузнецов Впал в немилость властям бездуховным? Его памятник в землю отцов Переправлен, и в талицком сквере Суждено ему нынче стоять. Неужели возможно Бандере Или власовцам гимны слагать? Миллиарды людей на планете, Только правда должна быть одна. И не вправе никто в целом свете Дорогие чернить имена. Ни в Прибалтике, ни в Украине, Ни на всем нашем шаре земном Над народной глумиться святыней Никому никогда не дано.

Май 2010 г.

66

Ляпин Юрий Николаевич родился 1939 году в

деревне Речкино Талицкого района. Стихи публиковались в областных газетах, журналах «Урал», «Рабселькор» и коллективных сборниках…

УЕЗЖАЛ НА ВОЙНУ ТРАКТОРИСТ На дворе с тополей падал лист. Пес-дворняга скулил сиротливо. Уезжал на войну тракторист – Мой отец, под гармоник разливы. Над горячею парой гнедых Звонкий голос его в небо рвался. Словно чувствуя близость беды, Рядом - материн в плаче срывался. Расставались они, не успев Долюбить, молодые, друг друга. Долго-долго еще перепев Песен тех будет плыть по округе. Возвращалася мама домой, Сына-кроху в объятьях ласкала. Шла отцовской тропинкой прямой, Той, что к трактору в парк убегала. Не вернулся певун-весельчак, Не слыхать его песен в раздолье: В отчем доме остались кричать Молчаливой тоскою и болью. И как память, гармонь, что грустит По ладоням отцовским поныне, Да тропа - буйным травам не скрыть, Да любовь материнская к сыну.

67

МИХАЛКИНА ГАРМОНЬ Отфорсил, отпел

Михай с девчатами На колхозных праздничках,

гулянках. По сей день с войны

так и молчат они, Голоса лихой его тальянки. Вздрогнет мать от песни,

залетевшей С улицы в окно,

и вдруг застынет Со своей бедою безутешной, С думушкою всё о нём,

о сыне. Уходил,

с родным селом прощался, Всех обнять пытаясь

взглядом грустным. И гармонь-забаву гладя,

клялся: - Мама, ты не плачь: вернусь,

вернусь я! Вот и ждёт она,

ту клятву помня, Безнадёжно ждёт,

но верно, свято, Бережно храня покой гармони, Также ждущей ласковых

ладоней, Дорогих Михалкиных объятий. ВОЕННЫЙ ХЛЕБ Трубили громы в грозном небе, Фугасы рвали тишь полей. Но зрела сила в горьком хлебе Из лебеды и отрубей.

68

Он в нашем опустевшем доме, Заледеневшем, словно склеп, Лежал на маминых ладонях- Военный самый чёрный хлеб. И мы его по крохам брали, Как Божий дар, ко рту несли. Мы очень быстро умирали, И очень медленно росли. Мы знали цену хлебу, соли, Не прирастая к нищете, Мы стали зоркими до боли. Всё те же мы в той доброте. Горит огонь в крови, не гаснет, Нетерпелив излом бровей. Живёт в нас дедова закваска И свет ушедших матерей. И с их ладоней, как святыню, Мы взяли чёрного кусок. Наш долг: беречь его и ныне— Ломоть, буханку, колосок...

* * * За окном зима. Трещит и вьюжит. А в окне тоска ребячьих глаз: Мамку, мамку нам дождаться нужно, - До свету на рынок убралась.

Нам её улыбку только встретить, И тогда, бесясь по всей избе, Самыми богатыми на свете Мы б казались, огольцы, себе. А пока мы, как щенки, голодны, Малый заревелся - не уймёшь. Что ж ты, мамка долго-то сегодня- Заждались - домой всё не идёшь.

69

Но один лишь понимает, старший, Г де-то мёрзнет мать:

за много вёрст, Может быть, буханку хлеба тащит, Сахару кусок да соли горсть. Что-нибудь опять из одежонки Отдала, считай, заполцены... Шёл послевоенный год тяжёлый: Без отца росли мы, пацаны.

70

Мартынов Владимир Емельянович родился 1930

году в деревне Слободка. Сейчас её нет. «Мы - это те, которым сейчас за семьдесят. Когда-то в молодости мы мечтали о счастливой и радостной старости. Война лишила нас детства. В 12 лет мы стали полноправными тружениками полей и рабочими на производстве. Мы ждали Победы и приближали её своим трудом».

ВЕТЕРАН Тише, товарищи, тише! Не тревожьте мысли ветерана! Может, он сейчас в окопной нише Ждет сигнала для фашистского тарана. Вот комиссар в разорванной шинели, Подняв над головой И сжав винтовки, на него бойцы глядели, Ждали голоса: "За мной!" Друзей, быть может, ищет после боя, И фронтовые те сто грамм Вместо взвода пили трое, С мужской слезою пополам. Или, укрывшись плащ-палаткой, Тер уставшее лицо, В перерывах между схваткой Писал домой он письмецо. И как пылающей зарницы С той уральской стороны, Слезой омытые страницы Ждал ответа от жены. А та лгала, не уповая: "Живем, как все живут..." Детей дыханьем согревая, Писала, что с Победой ждут. Тише, товарищи, тише! Додумать дайте ветерану. Не говорит он о себе, уж не взыщите, Трудно бередить незаживающую рану...

71

Мухина Алевтина Алексеевна 1948 г.

Отец - фронтовик, был ранен под Смоленском в 1943 г. Краснухин Алексей Ильич.

ВДОВА Какие знала ты разлуки, Какие слушала дожди! Закатов медленные звуки Сливались в трепетное «Жди!» Тянулись дни ... Желтели письма ... В метель летели поезда. В ночах торжественно и чисто Горела поздняя звезда. В гранит - фамилии и даты, Триптих - высокие слова, А ты ждала, ждала солдата Седая женщина-вдова. А сейчас ей за девяносто, Сдали ноги, устали глаза, И порою бывает непросто Встать с молитвою под образа. Очень близко с иконами, справа, Молчаливо глядит со стены Молодой, озорной дед наш Слава, Весельчак, не пришедший с войны. Баба Аня поклонится низко Всем иконам не раз и не два, А потом, словно у обелиска, У портрета зашепчет слова. Помнит всё: как он жил, как трудился, Лошадей своих ночью стерёг, И женою своею гордился, И родных своих деток берёг. Как плясал под гармоники звоны На задворках родного села. Молчаливо смотрели иконы,

72

Когда в дом похоронка пришла. Баба Аня рыдала тогда На заветной скамье у колодца Оттого, что уже никогда Мужа ей увидать не придётся. На дорогах родимой страны, Вдоль лесов и полей, нив и пашен, Сколько их не вернулось с войны, Дорогих победителей наших! И доныне возносят молитвы, В час вечерний и утренний час, За мужей, не вернувшихся с битвы, Вдовы с горькой морщинкой у глаз. * * * Имена, имена, имена... Их так много на траурных плитах. Побратала навеки война Земляков, что на фронте убиты. Уроженцы уральской земли, Вы домой не вернулись из боя, Под Москвой и под Брестом легли, Заслонив Мать Россию собою. Подполковник, сержант и солдат – Рядовые военных окопов Где-то в братских могилах лежат На бескрайних просторах Европы. На Урале, в родной стороне, Есть другая могила без праха, Чтобы матери, детям, жене Было где постоять и поплакать. Имена, имена, имена.... В деревнях, где без праха могилы, Половину забрала война, Их так много на фронт уходило...

73

* * * В теплых летних ночах, На пороге поры сенокосной, Звезды падают с неба И долго над полем летят. Это к отчему дому, К березовым тихим погостам Возвращаются души погибших солдат. Тех, кого на войне, В артналете отпеть не успели, Кто не смог уцелеть В рукопашном коротком бою, Кто остался лежать Под Смоленском в свинцовой метели, Кто шагнул под Москвой В бесконечную юность свою. Время катится в вечность, Сжигая над полем закаты, Журавлиным крылом Осеняя небес синеву. Здесь с уральских полей Уходили мальчишки в солдаты, А ночами все падают, падают, Падают звезды в траву...

74

Панфилов Валерий Анатольевич. Я начал осознавать трагедию Великой Отечественной войны с двух звёзд на воротах родительского дома, с фронтовых писем и фотографий, которые бережно до сих пор хранит мой отец в семейном архиве. Я смотрел фильмы, читал книги о войне. Я думал, всё прошло, но я ошибался...

ДВЕ ЗВЕЗДЫ Родился я и рос под небом мирным. От Дня Победы - два десятка лет... Я слово «враг» узнал по кинофильмам, А слово «долг» мне разъяснил сосед. Он две звезды приладил на ворота, Зачем – никто из нас тогда не знал, Сосед шутил, - не ваша, мол, забота, С небес упали, я их подобрал... Но как-то раз, расслабившись по пьянке, Он рассказал всю правду без затей: «Одна звезда - мой сын, сгоревший в танке, Другая - сын, пропавший без вестей...» И стыли мы с застрявшим в горле смехом, Взрослея в этот миг наверняка... Война в сердцах гуляла долгим эхом А две звезды смотрели свысока...

75

ПУСКАЙ Я НЕ БЫЛ НА ВОЙНЕ Пускай я не был на войне. Она в душе моей таится, Как пожелтевшая страница В когда-то присланном письме... Война пришла ко мне незримо Из тех, сороковых годов, В скупой слезе фронтовиков, Стоявших непоколебимо... Она впиталась в мои гены Жестокой прозой о боях, Дотла сожжённых деревнях, И пузырях кровавой пены... Война по памяти моей Чеканит грозовым набатом И слышу я обрывки мата, И чую дым концлагерей... Она скатилась с небосвода И прописалась на постой Холодной красною звездой В мой дом, на старые ворота... Война и в этот час стремится Принизить воинскую славу «За Будапешт» и «За Варшаву»... И боль из пор моих сочится... Она жила, живёт во мне. И на минуту я немею, И шепчет сердце: честь имею... Пускай я не был на войне. Пускай я не был на войне...

76

ТРЕУГОЛЬНЫЙ КОНВЕРТ Души вложены в строчку, как патроны в обойму, Поредевшим составом собираются в строй. Словно клин журавлиный, стосковавшись по дому, В треугольных конвертах улетают домой. В рваных шрамах земля, воздух приторно-дымный, Вот зловещею тенью промелькнул «Мессершмитт». Треугольный конверт, словно плач журавлиный, С долгожданным приветом на побывку спешит. Даже в страшной войне полон мир чудесами. Пусть летят журавли среди горя и бед... Напишите письмо, ну а главное, сами, Ну, а главное, сами получите ответ!

77

Пятилетова Любовь Ивановна, родилась в д.

Луговая Талицкого района Свердловской области в 1953 г. Стихи любила и читала их с детства на всех мероприятиях; в школе, в клубе, в училище, на смотрах и конкурсах… В 2000 г неожиданно стали сочиняться частушки, а позднее стихи.

СВЯЗЬ ВРЕМЁН - К ДНЮ ПОБЕДЫ Давно, когда ещё я не родилась, Беда большая на Земле случилась – Страна родная вспыхнула в огне. Об этом часто говорили мне, Писали в книгах, фильмы посвящали. Мы с детства о войне довольно много знали. Но как понять нам, что досталось им, Войну прошедшим: зрелым, молодым? Достойных на защиту Родина звала. Жизнь оборваться каждый миг могла. Но силу страшную смогли остановить, Лишь землю кровушкой пришлось полить. В тылу трудились тысячи детей, И женщин, стариков, больных людей. Пройдя сквозь холод, голод и разлуку, Они способны были дать друг другу руку, Последний, скромный разделить кусок, И помечтать о мире, хоть часок. В то время были всем понятны фразы, Слова, которые запоминались сразу: Бомбардировщики, захватчики, фашисты... А нынче слышим слово: националисты… Давно нет грозной той войны – Мир, солнце, звёзды, много тишины… И всё-таки – зачем опять стреляют, Дома и школы мирные взрывают? Зачем жестокость прививают нам В потоках фильмов и бешеных реклам?! Зачем же сталкивают нас друг с другом,

78

Народ с народом, север с югом? И в каждой местности свои раздоры, Потоки грязи, бессмысленные споры. Но! … О Победе говорить мы не устали О тружениках тыла, о фронтовиках… А то, что эти люди в битвах защищали – Сейчас находится у нас с вами в руках. Как состояние мирных дней мы сохраняем? Как множим доброе, сердечное тепло? Что мы творим? – не ведаем, не знаем. А важно, чтоб в душе у всех было светло. Плоды Победы – это мирный труд и счастье, Взаимопонимание, достаток и любовь. Жизнь сделать лучше в нашей с вами власти – Добрее будьте! Я прошу вас вновь и вновь!

79

Сагитова Светлана Николаевна, 1959 год

рождения, д. Мохирёва - руководитель школьного музея боевой славы им. Н.И.Кузнецова.

ДЕТЯМ ВОЙНЫ посвящается труженицам тыла Мохирёвской управы

В конце двадцатых дочка родилась, А в сорок первом чёрной птицей Война летела над границей И эхом страшным здесь отозвалась. Дитя войны - как много в этом слове Печали, скорби, горьких детских слёз, Вставала ты с жемчужинками рос, Бежала, недовыспавшись, к корове. А есть хотелось. Только что поесть? «Родная, испекла тебе лепёшки Из лебеды, крапивы да картошки, Но и мука для связки тоже есть». Потом с такими же подростками В далёком поле собирала колоски, Дай Бог, до дома чтобы донесли Да к вечеру твои худые ноженьки. Чуть подросла – и в лес, на заготовки, Не время что-то в жизни выбирать. Пилу, топор в руках ещё держать Не научилась по-мужски ты ловко. Отец погиб, брат без вести пропал, И что запомнилось из детских лет войны? Работа, женщины в деревне, старики, Но всё для фронта, чтобы мир настал. Поклон вам низкий, люди пожилые, Победу приближавшие в тылу, На поле, на покосе и в лесу Оставившие годы молодые.

80

Стретович Александр Владимирович, 1964 года

рождения, Пионер. Подполковник в отставке. Находился в горячих точках.

ПРИНЕСИТЕ ЦВЕТЫ Какая тишина, какой покой! Привычны так они для нас с тобой. Но в этой тишине мне слышится опять: Бежит солдат вперед, под пули, умирать. За нас с тобой бежит, за эту тишину. Чуть - чуть не добежав, но выиграл войну. Теперь он здесь лежит, я вижу его взгляд, Его глаза большие будто говорят:

«Принесите цветы, положите сюда. Пусть не вянут цветы, пусть проходят года». Посмотри-ка, солдат, как живые цветы Распускаются здесь, где упал, парень, ты! Чтоб росли те цветы - он упал навсегда. Не завянут они, пусть проходят года. Мы не видели смерть, мы не знаем войны, И так тихо вокруг, этим счастливы мы! Знай же, храбрый солдат, что погиб ты не зря, Приносите цветы, я прошу вас, друзья! Приносите цветы, положите сюда. Пусть не вянут цветы, пусть проходят года!

81

Стретович Нина Демьяновна. Родилась в 1943

году в п. Пионерском Талицкого района. Всегда много читает, увлекается поэзией. Стихи пишет с 2003 года.

СОРОКОВЫЕ, РОКОВЫЕ В сороковые, роковые из " Пионера " уходили Пять сотен юношей и бравых мужиков, А жены, сестры, дочери и матери просили У Бога, чтоб продлил им жизни срок. На фронте славились уральские солдаты Своей смекалкой, храбростью в бою. Война ведь не игра, не "аты - баты", Шли напролом, наперекор врагу. Кто был танкист, шофер, кто – пулеметчик, На мушку наших попадал немецкий летчик. Любовь, отвага, мужество в бою - Все было, честь и жизнь отдали за Родину свою. Остались там лежать на поле брани, И нет в живых ни Миши и ни Вани, И не дождется их жена, старушка мать, Без мужа, сына будут век свой доживать. А дети, что в войну родились без отца, Не будут знать его лица, А жены, матери и сестры будут тосковать, В душе надеяться и терпеливо ждать. Ждут. Вдруг, скрипнет дверь, или постучат в окошко? Не сразу лягут спать, а подождут еще немножко, Так каждый день и не один десяток лет... А он все не идет, его все нет и нет. Двести восемьдесят не пришло солдат домой, Для всех когда-то был последний бой У памятника высечены их имена на камне, Все это видно со второго этажа мне. Живет о них память в нашем народе, С годами она никуда не уходит.

82

Все земляки стоят у обелиска, Кладут цветы и кланяются низко. Когда-то были молоды они, встречали

и рассветы и закаты, Теперь стоят у памятника бывшие солдаты, А в карауле тут сейчас, у Вечного огня, Стоят те юноши, что будут защищать меня!

Апрель , 2005 г.

83

Чертовиков Владимир Павлович. Живет в

Талице. Вся жизнь поэта связана с творчеством. Член союза журналистов России.

НЕ УГАСАЕТ СЕРДЦА ПАМЯТЬ Чем дальше мы уходим от войны, Тем зримее она перед глазами. Какими рассказать словами О том, что забывать мы не должны? Не угасает сердца память! Ей вечной болью пламенеть... Поэзия, дай сил запечатлеть Великое великими словами. Победа! Родина! Бессмертие и Честь! Для нас не просто смысл высокий, То наши жизненные токи, Что не дают сердцам стареть. Победа! Родина! Бессмертие и Честь! Слова сильнее разве есть?!

84

Содержание

Предисловие 3 Авдеев П.М. 4-6

Ахметов В.А. 7-8

Баскаков Н.А. 9-16

Берсенева А.А. 17-19

Берсенева Н.И. 20-24

Бушманова Н.В. 25

Бушуева Л.В. 26-27

Виноградова Л.В. 28-29

Волнушкин В.И. 30-33

Вохмянина Л. К 34-35

Глазачев Н.П. 36-38

Грабузов В.А. 39-45

Долгушина Т.П. 46

Запорожец Г.П. 47-49

Казин В.С. 50-52

Кудина А.Е. 53-55

Кумагалов Е.В. 56-57

Лахно В.М. 58-60

Ложкина Ф.Д. 61-65

Ляпин Ю.Н. 66-69

Мартынов В. Е. 70

Мухина А.А. 71-73

Панфилов В. А. 74-76

Пятилетова Л.И. 77-78

Сагитова С.Н. 79

Стретович А.В. 80

Стретович Н.Д. 81-82

Чертовиков В.П. 83

85

Литературно-художественное издание

ПОМНИТЕ!

Редакционная коллегия:

Баскаков Н.А., Волнушкин В.И., Гребенкин В.В.,

Зязева И.В.

Компьютерный набор:

Южакова О.А.

Оформление, дизайн:

Леушин П.Г.