ЛИСТУВАННЯ ПАВЛА РЯБКОВА З ФЕДОРОМ...

В. І. НАУЛКО

105

В. І.НАУЛКО

ЛИСТУВАННЯ ПАВЛА РЯБКОВА З ФЕДОРОМ ВОВКОМ Серед учнів видатного українського етнографа, антрополога й археолога Федора

Кіндратовича Вовка (1847–1918) помітною постаттю був Павло Захарович Рябков. Він відіграв неабияку роль у розвитку етнографії та археології на теренах Південної України.

Павло Захарович Рябков народився 29 червня 1848 (на рік пізніше свого вчителя Ф.К. Вовка) у Херсоні, в родині художника. Після закінчення херсонської гімназії працював землеміром. За участь у революційній діяльності народників в Одесі був засланий до Якутії. Перебуваючи на засланні (1879–84 рр.), зацікавився етнографією. У сибірських

виданнях вийшли друком його праці, в яких висвітлено різні аспекти культури та побуту народів: Полярні країни Сибіру (‘‘Сибирский сборник, 1887), нариси про подорож від Середньо-Колимська до Якутська (‘‘Сибирь’‘, 1884-85) та ін.

Після повернення із заслання П.Рябков досліджує рибальський промисел на Херсонщині, публікуючи низку праць, в яких висвітлено типологію й характеристику знарядь і засобів рибальства. Ці праці були опубліковані в Херсоні у кількох збірниках, а згодом у монографії ‘‘Рыболовство в Херсонской губернии’‘ (Херсон, 1896) (див. Скуратівський В.Т. Традиційне і сучасне рибальство на півдні України // Нар. тв. та етногр., 1979, №6. — С.80.).

В Єлисаветграді, куди він переїхав 1892 р. і обійняв посаду земського землеміра, П. Рябков продовжує активну громадську і наукову діяльність, зокрема публікує працю ‘‘Краткий исторический очерк Елисаветградского общества распространения грамотности и ремесел’‘. — Елисаветград, 1895. — 42с.

П.Рябков

На початку ХХ ст. П. Рябков, як один з організаторів селянського антиурядового руху, знову зазнав переслідувань і вимушений був емігрувати за кордон. Протягом 1901-1904 рр. він навчався у Вищій школі суспільних наук у Парижі, викладачами якої були Ілля Мечніков, Максим Ковалевський, Федір Вовк й інші відомі вчені. У 1904 р. він бере активну участь в етнографо-антропологічній експедиції на Бойківщині, яку очолювали Федір Вовк і Іван Франко. Опис цієї експедиції, про яку йдеться у наведеному листуванні, він подав в одному з випусків ‘‘Этнографического обозрения’‘.

Під час цієї експедиції П. Рябков зібрав величезну за обсягом колекцію фотографій етнографічних об’єктів і антропологічних типів населення. (див. Розуменко Юрій, Етнографічна діяльність П.З. Рябкова // Народна творчість та етнографія. — 1988. — №5. — С.40).

Після повернення з еміграції П. Рябков, працюючи у Єлисаветградській міській управі, провадить значну науково-дослідницьку роботу з етнографії та археології, стає, без перебільшення, провідним кореспондентом Санкт-Петербурзького музею ім. Олександра ІІІ по Південній Україні. Досить сказати, що протягом 1908-11 рр., він зібрав для санкт-петербурзького музею 364 об’єкти культури, з яких найбільший інтерес становлять знаряддя чумацтва, зокрема віз ‘‘мажа’‘ і інші види чумацького промислу (див. Украинцы. Каталог-указатель этнографических коллекций Государственного музея этнографии народов СССР. — Ленинград, 1983. — С.18-24.).

Крім Санкт-петербурзького музею, яким керував М. Біляшівський, П. Рябков багато зробив для формування етнографічних колекцій Херсонського краєзнавчого музею й особливо, заснованого В.Ястребовим, Єлисаветградського історико-краєзнавчого музею, справами розвою якого, як свідчить наведене листування, П.Рябков займався до кінця життя — до 1927 р. Він справедливо вважав, що музей має бути народознавчим науковим та освітнім центром у широкому розумінні цього слова, який повинен збирати предмети і колекції для всебічного вивчення історії і природи, знайомити широкі кола населення як з роботами по вивченню цих колекцій, так і з висновками відповідних наук, взагалі (Розуменко Юрій, вказ. праця. — С.43.).

ЛИСТУВАННЯ ПАВЛА РЯБКОВА З ФЕДОРОМ ВОВКОМ

106

Свої погляди щодо формування й діяльності історико-краєзнавчих музеїв він висловив у розвідці ‘‘Музейна справа у Зінов’євську. (Єлисаветград та його округа раніш і тепер. 1883 — 1924 // Єлизаветградський історико-краєзнавчий музей — додаток до газети ‘‘Народне слово’‘, вип. 12, 16. (Рукопис зберігається у Кіровоградському обласному краєзнавчому музеї).

Листи засвідчують також велику зацікавленість П.Рябкова археологічними дослідженнями Ф.Вовка, особливо Мізинською пізньопалеолетичною стоянкою, відкритою 1908 року. Деякі з віднайдених П. Рябковим археологічних пам’яток були передані до санкт-петербурзького, київського й херсонського музеїв: інформація про археологічні знахідки була опублікована за його життя у ‘’Віснику Одеської комісії краєзнавства при ВУАН’‘. — 1925. — №23. — С.112-113; інша розвідка ‘’Стоянки древнего человека в нашем округе’‘ (Червоний шлях. — 1924, 20 листопада) зберігається у Науковому архіві Інституту археології НАН України (ф. ВУАК., 109/9).

Протягом багатьох років П. Рябков займався дослідженням чумацтва. Його праця ‘’Чумацтво в Новоросії’‘ повинна була увійти до збірника ‘’Этнография народов России’‘ — неперіодичного видання санкт-петербурзького музею. Про підготовку її до друку багато йдеться у листуванні П.Рябкова до Ф.Вовка, а її рукопис зберігається у Державному архіві етнографії народів Росії і, в чернетковому вигляді, у Державному архіві Кіровоградської області (ф. 304, оп.1, од. зб. 211-218). У цій праці наведено численні кресленики і описи чумацьких знарядь, словник термінів, відомості про особливості сімейного і громадського побуту чумаків, їхній соціальний стан, причини занепаду чумацьких промислів та ін. На жаль, ця праця, не вийшла друком і дотепер.

У наведеному листуванні багато йдеться про тодішній стан збереження різних пам’яток історії й культури, працю різних дописувачів і кореспондентів, якими користувався П.Рябков (зокрема, рукописи праць В.Ястребова, Варламова (‘‘Весільні пісні села Лелеково’‘), П.Д.Чечеля та ін.).

Павло Рябков був людиною надзвичайно широких наукових і громадських інтересів. Зокрема, в Одеському обласному архіві зберігається його ґрунтовний рукопис про революційні події на Чорноморському флоті під час громадянської війни.

Наведене нами листування Павло Рябков — Федір Вовк, на жаль, неповне. Це стосується, насамперед, епістолярій Ф.К.Вовка. Листи П.Рябкова зберігаються у Науковому архіві Інституту археології НАН України (ф.1) і Науковому архіві Інституту літератури НАН України (№3-4262). Копії віднайдених епістолярій Ф.Вовка до П.Рябкова люб'язно передані нам керівництвом Державного архіву Кіровоградської області (ф.304; оп.1).

№ 1

П.З.Рябков — Ф.К.Вовку Hendaye, 15 Juillet

[початок ХХ ст.] Многоуважаемый Фёдор Кондратьевич! Вот уже пятый день как я здесь: что и говорить места здешние очень хороши! Здесь не

холодно, не жарко, а так як в свитках на святках, хотя сегоднешний день скорее напоминает осень: холод и целый день дождь; море бушует и я смотрю не без удивления, как некоторые купаются. Правда тех, которых я видел купающихся, представляют из себя жирных свиней, которым и зимой бывает не по себе. Воображаю, что делается в Бретани или в Нормандии, если здесь такое холодное море. Вчера я первый раз искупался и то не в открытом море, а в заливе. Вскочил и выскочил, так показалось холодно. Да и на самом деле оно так: 100 гр. тер[мометр] показывает всего 21; что по R[еомюру] будет около 15, что для меня мало. Сегодня разумеется уже не купался, чувствую себя довольно скверно, всего ломит. Теперь сижу у моря и жду погоды. Если так продолжится, то буду искать другого места, хотя не хотелось бы бросать Hendaye, он мне так нравится. Устроился я хорошо и не дорого. За хорошую большую светлую комнату с прекрасным видом на горы и на Кантарабию, с окном в сад плачу 1 fr. в день; обед и завтрак с кофе утром стоит 3 fr. всего 4 fr. Кормят хорошо, вкусно, кухня испанско-французская, три блюда на завтрак и три на обед, причем одно мясное, другое рыба или зелень и к этому ещё вино (compris) и


107

десерт — что-нибудь сладкое или фрукты. Пансион я имею в Hotell-e, принадлежащем испанцам, но все здесь знают по-французски. Пока я доволен.

Мне кажется, при большем умении и лучшем знании языка, можно ещё дешевле здесь устроиться. Сезон ещё не начинался, а поэтому везде ещё пусто. Судя по некоторым данным Hendaye не особенно многолюдный курорт и зимой вероятно здесь не особенно хорошо.

Был и в Кантарабии, мне она нравится, но не приценивался как дёшево или дорого там. Вообще думаю, что здесь можно устроиться дешевле даже чем в Бретани. Вот проезд только дорого обходится: 3-к[ласс] 40 fr. 45 с. в один конец, но если взять Aller u retour, то и это не будет чувствительно [...?]. Русских никого не встречал. Вот хорошо было бы, если бы Вы собрались приехать сюда.

Как ваше здоровье, здоровье ваших детей, жены. Вероятно они уже учатся. Нашли ли попутчицу ? Шевалдаевой всего хорошего.

Если вздумаете писать, то вот мой адрес: Hendaye, Hôtel Sagarşaşu ( Restourant Hendayése). Такому то. Только что вычитал, что в Париже 14 июля была страшная жара и на Монтани люди

падали от солнечных ударов, а здесь такая холодина, а всё это Пиренеи. Сейчас над нами и над Hendayc-ом черные тучи, готовые разразиться проливным дождём.

Жму Вашу руку. Кажется я с Вашим адресом напутал, но письмо дойдёт.

Науковий архів Інституту археології НАН України (далі НАІА) В / 3822

№ 2

П.З Рябков — Ф.К. Вовку Глубокоуважаемый Фёдор Кондратьевич! Сегодня, возвратившись из Лондона, думал найти от вас письмо, в котором Вы должны

были меня известить относительно моей поездки к Гуцулам. Но такого письма я не нашёл, а поэтому решился ещё раз побеспокоить Вас и просить ответить мне, нужен ли я Вам или Ваши дела слагаются так, что в этом не представляется надобности или что условия таковы, что я мог бы быть Вам в тягость только?

Вы конечно ответите мне с полной откровенностью и этим избавите меня и себя от всяких лживых и щекотливых недомолвок.

Ответа этого я буду ожидать в Париже до 14 июня, а затем я должен выезжать или в Россию или к Вам во Львов, всё это будет зависеть от Вашего ответа.

Что делается в Париже, я ничего не знаю, так как ни с кем ещё не встречался. Кажется ничего особенного нет.

Посылаю Вам последнее интересное произведение, разосланное нам весной студентам русской школы.

Адрес мой: 31, rue Gour-neforx. Желаю вам успехов в ваших делах.

П.Рябков Париж, 7 июля 1904 г.

НАІА НАН України. В / 3808

№ 3

Ф.К.Вовк — П.З.Рябкову* До: Рябка У д-ра Франка Ул. Понінських ч.4 У Львові Лютовиски Напишіть що виходить з моїх фотографій. Погода дуже погана, приходиться робити під

дощем і я вже цілком не знаю, що з того може вийти.

* без дати, ймовірно 1904 р.


108

Пишіть мені [до] о[тця].І.Кузіва, у Дидиві, п. Лютовиски. Ваш Хв. Вовк.

Архів Ін-ту літератури НАНУ. Ф.3 №4262

№ 4

П.З.Рябков — Ф.К.Вовку1 Львов, 26 августа [1904р?]

Глубокоуважаемый Фёдор Кондратьевич! Пишу это письмо в надежде, что оно окажет Вам услугу в деле фотографирования,

которое, нужно сказать правду, идёт не особенно удачно. Новый аппарат конечно может давать превосходные клише, но только при условии полного овладения им, чего, судя по вашей работе Вы не достигли. При первой серии клише, Вами присланной, получилось следующее: не снятых вовсе 2, т.е. 20%, т.к. всех клише было 20. Не в фокусе, расплывчатых 8; 2 вида слабых; остальные клише все в фокусе. Кроме того все без исключения передержаны — один больше, другие меньше. Между ними есть и 4-5 очень удачных, особенно удачно вышла старуха в профиль.

Чтобы не ошибиться в своём мнении, я спросил у Барвинского, показавши ему несколько наиболее удачных снимков, и он сказал, что все они передержаны.

Из второй присылки (2ая серия) я успел проявить 20 клише. Она показывает совершенно не снятых 2; на одной клише снято два вида: какой-то дом, а под ним, за ним какое-то поле с лошадьми и косарями(?); одно клише, на котором нельзя ничего разобрать, так оно слабо; снято не в фокусе (все лица) — 4. Снято сносно 3, хорошо — 4 лица. Особенно удачно вышли два вида (оба церкви), но один из них (большая брама или церковь) передержан. Вообще все клише передержаны, не додержан один только. Есть ещё три клише луны, если не ошибаюсь. Одно из них вышло недурно.

Сейчас принимаюсь за проявление остальных клише, причём принимаю меры, чтобы ослабить негативы их.

Из присланных клише во второй посылке есть 10 (из 20) клише, по которым можно судить, что ширмочка не была открыта надлежащим образом (во всех), и поэтому правая сторона клише (приблизительно 1/6 часть клише) не была снята, остаётся белой. Так на одной группе крестьян вышло только 1/3 бабы.

Более удачно у Вас получились лица, не говоря уже о луне, которую вероятно Вы снимали в хорошем настроении. Среди красивой природы и красивых женщин — а женщины у Бойков красивы, — мирно заняты и луной и поэзией. Что касается меня, то я скучаю; не будь ваших присылок, я куда-нибудь […?] пустился бы в разъезды по ближайшим городам. Как долго Вы пробудете у Бойков?

Сейчас проявил последние 7 клише. Результаты в общем те же: дефекты от съёмки и передержки, в частности: очевидно […?] не высший, получилось какое-то пятно; 2 портрета без […?]; 2 не в фокусе. Зато два превосходных. […?]

Жду следующей присылки клише. Надо думать, что уже не будет таких дефектов. Вы уже достаточно научились, чтобы выходило всё хорошо. Теперь я печатаю оттиски и есть некоторые очень недурные.

Желаю успехов в Ваших делах. Поклон д-ру Франко**. **В его хозяйстве всё благополучно. Есть ему несколько писем, была одна телеграмма,

которую передал Гнатюку. Но это было уже давно. Сейчас получил третью серию клише. Вам пришлю три ‘‘листка освобождения’‘.

П. Рябков. НАІА НАН України. В / 3227

1 Цей лист помилково розмiщено у фонді М.Могилянського Наукового архіву Інституту

археології НАН України


109

№ 5

П.З.Рябков — Ф.К.Вовку Профессору русской гимназии Ивану Раковскому для профессора Вовка Коломия, Тарнавских 24.

Львов, 18 ноября [1904?] Только что получил Ваше письмо из Коломии. Моё здоровьё значительно поправилось.

Жду Вас с нетерпением. […?] Всю работу переработал в эти три недели […?]. Всё проявлено и отпечатано. Результаты недурны. Моментальные снимки вышли очень слабо. Всё время работаю у Франко, там и обедаю и завтракаю. Вероятно надоел им изрядно. Вы ещё конечно привезёте с собою чертову кучу плёнок, если […?]

Долго решал, ехать ли до Вас или во Львов, но так чувствовал себя очень плохо, то пришлось ехать во Львов. Ничего, конечно, не мог разузнать о Ваших трудах. Закажите себе комнату, т.к. может и не быть в Hotele

До свидания П. Рябков

НАІА НАН України. В/3809

№ 6

П.З.Рябков — Ф.К.Вовку2 Мой привет Вам Фёдор Кондратьевич! Мои поиски, наконец, увенчались успехом: чумацкий воз (паровица) найден и

приобретён. Приобретены также и некоторые другие предметы для этнографической коллекции. Всё это на днях будет отправлено в Петербург.

Что касается чабанской гарбы […], то на поиски её поеду в Херсонский уезд или в Мелитопольский, где ещё сохранилось овцеводство в больших размерах.

Ваше письмо к Аф. Ивановичу я передал. Всё лето я посвящу собиранию коллекций. Меня затрудняют костюмы, дорого обходящиеся. Ваше мнение здесь необходимо.

Всего хорошего П.Р. Пишите мне в г. Елисаветград, Херс. губ. Вокзальная 18.

НАІА НАН України. В /3810

№ 7

Ф.К.Вовк — П.З.Рябову 1 декабря 1908

Дорогой Павло Захарович. Обе Ваши карточки мною своевременно получены, но я на них не ответил на 1-ую

норму, т.к. тогда Ваши вещи ещё не прибыли, а на 2-ую норму т.к. я сам заболел. А теперь вот пришло Ваше письмо и я отвечаю на все сразу.

Ну, вещи Ваши получены и приехали в полной исправности. Мы все ими отменно довольны и покорнейше Вам благодарны, а дальнейших ожидаем. Счёт также получил. Никаких ненужных вещей не оказалось и всё очень нужно и интересно.

Программу в кол[ичестве] 20 шт. поставляем. На счёт ковров дело немного деликатное: если эти ковры новые, в таком роде как мы с Вами видели в Черновцах, то не мешает купить 2-4 штуки местного изделия и общеупотребительного образца. Но если эти ковры (килими) старые, с рисунком не геометрическим как первые, а растительным то тоже разумеется надо брать не утискаясь ни количеством ни издержками.

2 Дата за поштовим штемпелем: 6.06.1908 р.


110

Коллекция растений употр[ебляемых]для народной медицины конечно очень интересна. Обратите внимание также на народ[ные] медицинские инструменты в роде пухиря (пузыря) употребляемого для клистера и т.п.

Затем рукопись Ястребова мы конечно очень охотно приобретём, но для этого надо чтобы она была готова к печати, т.е. были листы чисто переписаны и не нуждались в большой редакции. Посоветуйте вдове Ястребова привезти эту рукопись к нам и тогда может быть мы её приобретём. Платят же у нас за такие работы 30 руб. за печатный лист. На счёт же коллекций писанок разузнайте и спросите за сколько р[еальное] училище согласится её уступить.

За Ваши фотографии спасибо. Постарайтесь сохранить их клише для нас. Группы невест и женихов я хотел бы иметь и лично для себя.

Наша поездка в Черниговщину вышла вполне удовлетворительно. Вещей собрали столько, что ими заполнена была огромная актовая зала Черниг[овского] реальн[ого] учил[ища] во время выставки. По сей причине в […] фотографий было сделано множество (кроме меня был ещё специальный фотограф). Но самое главное — это конечно палеолитическая стоянка (каменные орудия с костями мамонта и носорога), о которой я и сделал доклад на отделе. Раскопку эту мы будем продолжать ещё на будущее лето и ожидаю от неё больших результатов.

Ну вот пока и всё. Будьте здоровы и не забывайте.

Ваш Ф. Вовк.

Кстати — с деловыми письмами обращайте не ко мне, а к Ник. Мих. Могилянскому, ибо это его район.

Державний архів Кіровоградської області, ф.304, оп.1, спр. 255, листи 11-12.

№ 8

П.З. Рябков — Ф.К. Вовку Глубокоуважаемый Фёдор Кондратьевич!

Посылаю Ваши фотографии, о которых Вы писали мне. Что касается негативов, то я их сохраняю и вышлю впоследствии. Меня затрудняет как быть с фотографией. Вы сами знаете, как дорого обходится фотографирование, и поэтому следовало бы выяснить вопрос: могу ли я рассчитывать на вознаграждение за фотографии и негативы для музея. Я, конечно, буду брать лишь за материалы для фотографирования и печатания, не считая моего труда и аппаратов, которые я приобрёл. Затем нужны ли такие фотографии, как есть, что я уже выслал Вам в музей?

Третьего дня я выслал накладные на груз малой скорости с этнографическими предметами и описью к ним. В числе их есть, между прочим, модель церкви, сделанная простым горшечником, и картина на которой изображен ‘‘Козак Мамай’‘ с ‘‘дамой’‘. Приобретать ли впредь подобные предметы? Насколько они ценны для музея? Я в своих поисках не раз вероятно встречусь с подобными предметами, которые на мой взгляд заслуживают того, чтобы их приобрести. Ваш отзыв и отзыв Николая Михайловича. Я имею в виду запорожскую хоругву, на которой изображен Св. Плакида и ещё одну картину.

Хотелось бы мне получить ответ и относительно ваших раскопок в Черниговской губернии, о которых я Вам уже писал. Могу ли я, даже на короткое время, приехать туда? Разумеется, это в том случае, если это не встретит каких-либо препятствий с чьей бы-то ни было стороны.

Вы в мою бытность в Петербурге, просили отмечать интересное по части археологии. Я не впервой наталкиваюсь на это интересное. Здесь есть помещики, которые готовы оказать своё содействие по раскопке курганов на своих землях и даже готовы сделать это на свой счёт, но только при содействии заинтересованных в этом деле лиц и учреждений. Если это Вас не затруднит, то дайте, хотя самые краткие указания, что и как сделать, вышлите программы и укажите на литературу по методу раскопок и собиранию древностей.

В ожидании от Вас ответа, пожеланием Вам всего хорошего. П. Рябков


111

Елисаветград 20. III.1909


№ 9


Побывал я в Киеве, познакомился с Н.М. Беляшевским и с Хвойко, отдал ваши брошюры — оттиски А.А. Русову и Н.М. Беляшевскому. Все они прекрасные люди и чудный у них музей, но один и тот же общий недостаток — неимение денег. В прошлом году на покупку предметов для городского музея затрачено всего 27 р. В этом году пока ещё ничего. Подарунки они готовы принимать, а денег на покупку нет.

Так я и уехал ни с чем. Если что найду интересного для них, то напишу. Через день я выезжаю в Кичкас и Никополь, а оттуда в Берислав для собирания материялов по чумачеству. Кой-что уже удалось достать. Есть интересные предметы и для музея, но я не знаю как быть с ними. До сих пор я не получил никакого ответа, будет ли продолжена моя командировка и получу ли я новое, хотя небольшое ассигнование. Без этого я не рискую затрачивать свои деньги, хотя небольшую сумму уже затратил (до поездки ещё в Петербург — на заказы моделей, уже приготовленных).

Может быть Вы, Фёдор Кондратьевич, будете так добры, хотя открыткой сообщить в каком положении интересующее меня дело, а также будет ли выдано что-нибудь за рукописи г. Варламова.

Статью о чумачестве пишу, готовлю фотографии, рисунки. Думаю, что Никополь и Берислав дадут мне обильный материал. Если бы были деньги попутно можно было бы кое-что собрать и для музея.

Поднепровье в этом отношении ещё богато стариной казацкой и запорожской. Искренне уважающий Вас

П. Рябков Елисаветград, Вокзальная 18 21.ІІІ.1910.


№ 10


Вы, вероятно, получили уже моё письмо из Елисаветграда, в котором я прошу сообщить мне, в каком положении моё дело с музеем и ассигнованием, без которого я не могу продолжать своих работ. Я также писал, что предпринимаю поездку в Никополь и Береслав для собирания сведений по чумачеству. Моя поездка приближается к концу и на пост я буду в Елисаветграде. Сейчас я в Бериславе. Есть и здесь кое-что интересного, но без денег ничего нельзя сделать. Жертвователей, на которых строятся все надежды киевских музеев, здесь не находится. Тоже можно сказать и о Никополе. Здесь Запорожская и казацкая старина расхищается самым варварским образом, можно сказать на глазах г. Эварницкого и других украинцев, изредка наезжающих сюда. Посетив две сичи: Чартомлыкскую и Покровскую, я вполне в этом убедился. На могиле Сирка в день моего посещения свиньи рылись у подножия надгробного памятника. На мой вопрос сконфуженной этим обстоятельством старушки-хозяйки последовал ответ, что это её недосмотр и, что дела с покупкой места (части её усадьбы в с. Капуловке), где погребен Сирко, она ничего не знает. Никакой распродажной записи нет, задатка не давали. Зато здесь заведена Эварницким книга для записи имён посетителей, заполненная дорогими словами и пожеланиями. Могила Сирка до сих не обнесена хотя бы простым палисадником. Вещи, находимые на местах этих двух сичей, есть, они золотые или серебряные или представляющие какую-либо археологическую ценность, попадают в руки скупщиков, наезжающих специально из Одессы. Недавно, кажется в эту весну из реки у


112

острова (теперь), на котором ютилась Чертомлыкская Сич, был вытащен золотой предмет, проданный еврею за 50 коп. По словам очевидцев это было золото, сошедшее за медь, весом около фунта. В прошлом году найдена была чаша или кубок из золота и два золоченых перстня. Продали их священники за 3 р. 50 коп. Хуже всего то, что крестьяне до сих пор не доверяют попам и несут свои находки евреям. Происходит это потому, что попы […] повелели отбирать у них находки, якобы для отправки и ничего не платили, а некоторым посылали угрозы за самовольные раскопки могил.

Самовольных раскопок этим не остановить, а только ещё больше подзадорили искать кладов. В местности, которую я проехал теперь, в каждом селе есть целые артели кладоискателей, перепортивших сотни могил. Их ничто не остановит. Они углубляются в землю на несколько саженей колодцами и там как правило роются по ночам, освещая свои работы фонарями и лампами.

Но досаднее всего то, что сами крестьяне и священники уничтожают следы дикарничания. Первые в церквях, вторые у себя в огородах и на полях. Бывший Херсонский епископ Никанор тот сознательно это делал. Перевозачанская церковь, фотографию которой я Вам дал в Бериславе, до сих пор бойкотируется архиереями. В кладбищенской церкви я видел образ Св. Плакиды с изображением козака с конём. Он был величиной с оленьего рога. По приказу Никанора их сняли и где они неизвестно. И всё в этом роде. Между тем, с небольшою суммой денег, можно многое было бы ещё спасти. То, что я Вам послал в музей на Ваше усмотрение пустяки, сравнительно с тем, что можно ещё сделать, спасти от рук скупщиков и полного уничтожения крестьянами. Будь толково устроены в провинции музеи — дело пошло бы иначе, но для этого прежде всего нужны деньги и люди, а где их взять? Если ваш музей в Петербурге не располагает ими то что говорить о киевских, екатеринославских, херсонских [..?] нужно, чтобы у музеев были свои корреспонденты на местах и как можно больше. Ну, а впрочем эти пожелания также бесплодны как и многое другое у нас.

В Никополе на Днепре я осмотрел сукноволоки и мукомольни на байдаках, приводимые в действие течением воды. Хотел заказать модель, но остановился не имея продолжение командировки от музея и нового ассигнования. Воздержался также от приобретения этнографических предметов. Кое-что послал (на 7 р. 15 коп.), чтобы не возить с собою или не делать затрат весьма значительных на пересылку их в Елисаветград, где у меня имеется кое-что для музея, частично купленное, частично пожертвованное одним крестьянином. Поднепровье Екатеринославской и Северная часть Таврич[еской] губ. интересны в этнографическом отношении, как интересны и приднепровская часть Херсонского уезда и Нижнеднепровского.

На Чартомлыке, в 2 верстах от знаменитой царской могилы, уже давно раскопаной, я вскрыл одну маленькую могилу, единственно уцелевшую в этой местности.

В ней в склоне основания косточки девочки лет 12, сильно истлевшие, но верхняя часть черепа остались — череп превосходный. Про вещи: бронзовый браслет с бусой […?] и никаких других предметов […?] эту раскопку вместе с кладоискателями, чтобы ознакомиться поближе со способами и приёмами их работы. Работают артистически. Особенно хороши манипуляции со щупом. Субъект, с которым я хорошо сошелся крестьянин […?] знает местность двух сичей как свои пять пальцев.

Не оставьте меня своим ответом в Елисаветграде. Всего хорошего. П. Рябков

Берислав, 11. IV.1910 НАІА НАН України. В/3813

№ 11


Простите, что не сейчас отвечаю на Ваше письмо. Весьма благодарен о сообщении о новом ассигновании. Прошу его выслать, как и раньше, через банк в Елисаветграде.

Я теперь заканчиваю свою статью о чумаках, готовлю чертежи и фотографии к ней. Я несколько опоздал с ней, но думаю не на столько, чтобы она не попала во 2 том. Она может быть будет важна, но от Вас будет зависеть сохранить её сообразно тем требованиям,


113

которые предъявляются к подобного рода статьям. Интересны показания чумаков, которые могут войти и не войти в виде приложений. Вообще, я пошлю статью на ваше усмотрение и Вы мне скажете, что из неё выйдет.

Относительно приезда молодых людей скажу: я жду их с величайшим интересом и предпринимаю кое-что для подготовки для них благодатной почвы в деревнях. Вчера заручился согласием одной украинки помощницы принять их у себя в деревне должным образом, подготовить кого следует к тому, чтобы они не встретили каких-либо препятствий со стороны местных властей. Она думает, что поп окажет своё содействие. А местность, где она живёт, весьма интересна в антропологическом отношении. Это места бывших запорожских зимовников, по преданию здесь ютились и гайдамаки. Её мать говорила, что здесь жили, теперь смешавшись с населением Буртасты, это древний малоизвестный народец. Ведь это будет интересно, если их можно будет проследить. Нужно только, чтобы измерители приехали поскорее до начала сенокосов, а они у нас начинаются очень рано.

Нужно также снабдить их всевозможными бумагами и полномочиями, чтобы не встретилось каких-либо задержек. Хорошо было бы дать им бумагу от губернаторов тех губерний, где они будут работать. Ибо здесь требуются разрешения от властей на право фотографировать в деревнях.

Что касается меня, то обходился и думаю впредь обходиться без сношений с губернатором. Стоит только обратиться к ним и они сейчас найдут всякие загвоздки и тормоза. До сих пор я никаких столкновений не имел ни с попами, ни с администрацией. Редко даже приходится предъявлять своё командировочное свидетельство, ограничиваюсь предъявлением карточки или словесным объяснением. Если что понадобится я обращусь к Вам и Вы тогда снабдите меня надлежащим документом. А о прислании нового командировочного листа прошу поторопиться, он необходим, его нужно иметь в кармане на всякий случай. Пропишите в нём кроме Херсонской, Таврической, Бессарабской и Екатеринославскую губернию.

Череп, зубы и кости девочки, добытой мною из могильника в Екатериносл[авском] уезде, близ балки Чертомлык, вместе с бусами и браслетиком, вышлю вместе с этнографическими вещами для музея.

Вы вероятно уже ознакомились с теми предметами, которые я на ваше усмотрение послал из Никополя. Что Вы о них скажете и пригодятся ли они кому? Тем, что подарены Вы можете распорядиться как хотите. За те, которым объявлена цена, деньги вышлите мне, если они будут кем приобретены.

Как быть с предметами, выражающими творческий дух народа. Они попадаются на каждом шагу, как например: картины, модели церквей, придорожных крестов, капличек, иконостасов, резьбы по дереву, деревянной скульптуры, разных предметов. Есть много картин священного содержания, носящих явные следы отступления в изображении от всяких канонов, как быть с ними? На каждой местной выставке они появляются. Что касается времени воспроизведения их, то они по большей части относятся к теперешнему или недавнему прошлому. На мой взгляд, всё это интересно, но требует хотя и небольших, но денег. Кое-что я уже приобрёл и пришлю Вам на ваше усмотрение. Есть очень недурные вещи даже в художественном отношении. Почему подражает такой художник, как Поль Гоген, здесь творят из своего нутра, по интуиции первобытного человека. У одного крестьянина есть часть статуи, найденной в одном могильнике Екат[еринославского] уезда. Она резко отличается как по свой форме, так и по рисунку от ‘‘Заб’‘ Бона; отшлифованы и на них нацарапан рисунок человечка, подпоясанного поясом […]. К сожалению, крестьяне голову разбили. Фотографии пришлю.

Фотографии кладбищенской иконы не сделаны, т.к. это была вербная суббота и весь причет отправился за вербой, а староста закрыл церковь. На другой день я уехал утром. Думаю, что можно приобресть. Об этом я напишу в Берислав — знакомым.

Заказать заочно модель мельницы, работающей течением, не решаюсь, могут напутать. Модель будет стоит рублей 40.

Сообщите мне на всякий случай адреса Чикаленко и Шульгина. Придется, может быть, списаться с ними.

Всего хорошего. П. Рябков


114

Елисаветград, Вокзальная 18 28. IV. 1910 г.


№ 12

П.З. Рябков — Ф.К. Вовку Дорогой Фёдор Кондратьевич!

Вперед прошу извинить меня, если я несколько задержу ваше внимание своим письмом. У меня к Вам просьба.

Я разновременно посылал в музей разные этнографические предметы с просьбой критически отнестись к присылаемому и что оказалось бы негодным или ненужным для музея, то прислать мне обратно. В настоящее время мне нужно свести счета с музеем, узнать сколько у меня денег и что с ними делать.

Напишите мне также относительно вещей, посланных мною на ваше личное усмотрение и заключение: будут ли они оставлены для музея, как например: а) модель чигиринской монастырской церкви; б) разные изделия из дерева крестьянина Заниздры (из м. Ровного Елес[аветоградского] у; в) модель фургона; г) бронзовый топор из могильника на Чартомлыке и некоторые другие предметы, имеющие прямое или косвенное отношение к музею.

Что Вы сделали или намерены сделать с предметами, относящимися к Запорожью? Если такого рода предметы интересны в каком-либо отношении, то я буду Вам лично их высылать. В противном случае, я буду их направлять в Херсонский городской музей. Можно ли рассчитывать хотя бы на покрытие минимальных расходов по добыванию их?

Выяснился ли вопрос о рукописях Варламова (свадебные песни крестьян с Лелековки Елис[аветградского] у), будут ли они приняты и какое вознаграждение за них? Здесь я замечу, что Варламов выехав из с. Лелековки и не оставил мне своего адреса. Если что нужно, пишите мне.

Затем, будет ли напечатана моя статья по чумачеству, или она оказалась негодной? В число негодных для музея вещей прошу отложить для возвращения мне картину,

изображающую двух евреев-нищих и со счетов сбросить 4 руб. То же прошу сделать и с другими предметами, непригодными для музея.

Мне хотелось бы поскорее выяснить вопрос, что сделают с деньгами, могущими остаться у меня по сведению всех счетов с музеем? Может быть их оставить у меня на приобретение этнографических предметов или на изготовление некоторых моделей, напр.: а) модели водяной мельницы, приводимой в движение течением речки, б) маслобойни старого типа, в) землянки […?], в которых когда-то здесь в степях жили чебаны и десятинщики, г) набора кузнечных инструментов цыгана-кочевника, д) модели болгарского колеса для поливки огородов и садов?

Что делать с коврами старинной кр[естьян]ской работы, если таковые попадутся? А такие ковры мне встречаются и некоторые я уже приобрёл. Их можно покупать недорого, но в некоторых случаях нельзя установить точно место их изготовления (села, деревни, имени мастера). Чаще всего нам приходится покупать на толкучках, в лавках старьёвщиков, ломбардах, на ярмарках проч. А между тем, между ними попадаются очень интересные и ценные как по рисунку, так и по способу изготовления.

В истекшем 1910 году я сделал меньше чем думал, мешало тому многое: холера в деревнях и тревожное настроение кр[естья]н […?], мои личные хворости, мешавшие разъездам и т.п. Две мои поездки в Никополь и Берислав были предприняты для собирания данных по чумачеству, дали они кой-что и для музея. В эти поездки я завязал интересные знакомства с кр[естьяна]ми и в настоящее время нахожусь с двумя из них в переписке. Один из них, бывший чумак, в целом ряде писем излагает свои воспоминания по своему содержанию весьма интересные. Пишет он по-украински так, как говорят у нас на Херсонщине и в Таврии. Если хотите пришлю Вам начало их. Вы дадите своё заключение чего они стоят и что с ними можно сделать.

Другой мой знакомый кр[естьяни]н из под Никополя просит меня приехать, что он покажет мне много интересного по Запорожской старине и археологии. Он может быть полезен, но в том случае, если у меня будет на руках некоторая сумма денег и полномочия


115

производить хотя бы небольшие раскопки и разведки по Чертомлыку на местах бывших сичей и по балкам, где были запорожские зимовники и хутора. Кр[естья]не здесь издавна роются и находки их пропадают бесследно или уходят за границу через одесских и никопольских скупщиков. Есть много мест ещё совершенно не исследованных и даже никому неизвестных. Между тем, в самом скором времени, они будут совершенно уничтожены, как напр., запорожские кладбища, отдельные могилы и их зимовники, курени и хаты ( а таковые кой-где ещё есть). Кое-что об этом я уже писал Вам из Никополя.

Желаю Вам здоровья и успехов в ваших делах. П. Рябков

Елисаветград, Вокзальная 18 16 января 1911 г.


№ 13


Одновременно с этим письмом посылаю в Этнографический Отдел Рус[ского] Музея свою статью с рисунками и фотографиями к ней,а также клише — для этих фотографий.

Статья моя ‘‘Чумачество в Новороссии’‘ займёт по моему расчёту не более двух печатных листов ‘‘Материалов по этнографии России’‘. Расчёт сделан мною по числу букв и выходит 1 лист и 10-11 страниц текста не больше. Если она по виду объёмиста, то это потому, что я пишу очень разгонисто. Во всяком случае от Вас зависит сохранить её, как от вашего усмотрения будет зависеть поместить лишь те фотографии и рисунки, какие Вы найдёте нужными. Хотелось, конечно, чтобы статья попала во 2й том материалов, а не была бы отнесена до 3го.

Вы прочитавши статью, сообщите хотя бы в двух-трёх строках, как Вы её найдёте и может ли она пойти в печать, а если нет, то почему. Кроме того, будете ли присылать корректуру и которую? Эта процедура может отнять больше 12 дней.

Готовлю для музея и на ваше усмотрение коллекции вещей, которые мне удалось собрать попутно в поисках за материалами для статьи.

Г.г. Чикаленко и Шульгин ещё не приехали и ничего не пишут когда приедут. Спешу на почту. Желаю Вам, дорогой Фёдор Кондратьевич, здоровья побольше, чтобы одолеть ту уйму

дела, которую Вы на себя взвалили. П. Рябков

Г. Елисаветград, Вокзальная 18 8. V.1910 г.

НАІА НАН України. В/ 3815

№ 14

Ф.К. Вовк — П.З. Рябкову СПб 17 сент. 1910

Дорогой Павел Захарович. Ваша супруга наверное передала Вам наше большое сожаление по поводу того, что мы

не застали Вас дома. Я недавно приехав, пересмотрел Вашу статью о чумачестве и пришел в истинный ужас при виде Ваших фотографий и особенно прилагаемой (ярма). Давая снимки для и на счёт Музея кажется можно было не громоздить предметы в одну кучу и не снимать их прислонёнными к стене (так что решительно невозможно разобрать не только орнаментации, но и формы самих предметов), забывая основное правило этнографии описывать и изображать каждый предмет отдельно. Возвращенная Вами фотография решительно никуда не годится. Если Вы можете, то купите Все эти ярма для музея или по крайней мере снимите кадры по них отдельно и так чтобы можно было что-нибудь отчётливо видеть. Но это надо сделать возможно скорее, чтобы Ваши фото могли попасть во 2-ой т[ом].


116

Прочие фотографии напр[имер] воза, придётся всё ретушировать, замазывать белой краской ненужные никому постройки на фоне коих сняты. Это же берёт массу работы и следовательно денег. Очень спешу и поэтому пишу на этот раз немного. Будьте здоровы и передайте мои наилучшие пожелания Вашей супруге.

Искренне Вам преданный Ф. Вовк

Приписка сбоку (очевидно П. Рябкова): ‘‘Фотографии делал спешно на ярмарке и ‘‘не специально для музея, не на его щит’‘.

Державний архів Кіровоградської області, ф.304, оп.1, спр. 255.

№ 15

Ф.К. Вовк — П.З. Рябкову СПб Зверинская 40

7 февр[аля] 1914 Дорогой Фёдор Захарович,

Я так много виноват перед Вами, что едва решил даже писать Вам, полагая что Вы должны очень на меня сердиться. Но в моём таком долгом молчании всё-таки отчасти виноваты и Вы сами, не отозвавшись до сих пор ни одним словом и не давая о себе никаких известий. Увидевши на днях что у нас ещё нет Вашего отчёта по собиранию предметов, я спросил Ваше ‘‘Дело’‘ и нашёл в нём письмо адресованное просто в Отдел и оставшееся мне совершенно неизвестным. Оно пришло вероятно во время моего отсутствия и не зная, что с ним делать его подшили к делу — и больше ничего! А между тем, моё здоровье очень было пошатнулось, у меня обнаружились очень неприятные сердечные явления и я то болел, то догонял всякие пропуски и о Херсонщине совсем забыл… Теперь же увидевши что Ваше письмо заключало в себе просьбу уведомить Вас о том какие предметы из присланных Вами были приняты и какие будут возвращены и что это Вам необходимо иметь для отчёта, я нахожусь в великом смущении… И вот теперь хоть и с большим опозданием спешу Вам сообщить что Ваши предметы приняты все, за исключением тех, которые Вы адресовали на моё усмотрение, справедливо полагая, что они в качестве археологических Музею не нужны. Поэтому будьте добры закончите Ваш отчёт и пришлите его в Музей, мне. Что же касается прочих, т.е. археологических предметов, то будьте добры написать мне на отдельном листке, что посланные на моё усмотрение предметы просил меня выслать Н.Ф. Биляшевский, я же со следующей почтой вышлю Вам следуемые за них 25 руб.

Моему долгому молчанию по Вашему адресу много содействовало и то, что акад[емик] Ольденбург, для статьи которого наш Совет решил задержать дальнейшее печатание ІІ тома ‘‘Материалов’‘ и отложить несколько статей в том числе и Вашу, писал свою работу целых два года, чем поставил нас в такое положение, что мы не могли выпустить II тома и до сих пор не можем начать печатания и III тома, в который должна войти и Ваша статья о чумаках.

Но самое главное заключается в том, что он за всё это время не переставал уверять, что его статья будет готова через 2 нед[ели], через месяц, через 3 дня и т.п… и я не мог написать Вам ничего определённого. Теперь же есть надежда, что том II выйдет недели через 2 и т.к. всё уже напечатано, остаётся только авторский указатель п/п. А затем разумеется подымется вопрос и о III т., если его печатание не задержится некоторое время благодаря тому, что на его изготовление суммы ухлопали на бесчисленное множество рисунков к статье Ольденбурга.

Не удивляйтесь поэтому дорогой Павел Захарьевич происшедшему замедлению в наших сношениях, а главное не обвиняйте в том исключительно меня. Примите мои извинения вместе с самыми дружескими приветствиями Вам и поклоном Вашей супруге.

Сердечно Вам преданный Ф. Вовк

Денег за археологию не посылаю сейчас же только потому, что не знаю где Вы… Ответьте как можно скорее!

Державний архів Кіровоградської області, ф.304, оп.1, спр. 255.


117

№ 16

П.З. Рябков — Ф.К. Вовку Дорогой Фёдор Кондратьевич!

Ваше письмо меня очень и очень обрадовало и напрасно Вы себя считаете виновником. Вины вашей в этом нет. А что касается меня, то я виноват уже тем, что так долго не писал Вам. Оправданием может, пожалуй, послужить моё отвратительное состояние. Эти два-три последние года я терзался как никогда, а тут еще и домашние дела, служба и пр. Вот уже более года, как болеет жена (сильное нервное расстройство) приходилось везти её в санаториум и т.п. Теперь полегчало, но работы разной, особенно общественной, значительно прибавилось и работы далеко не лёгкой и приятной, а в результате — больше врагов, чем друзей. А тут ещё выборы в городскую думу гласных, в которые я думаю тоже баллотироваться. Занятие тоже не из приятных, но по ходу вещей необходимые и сопряженные с отказом от должности городского землемера. Служба эта меня тяготит и взялся за неё я только в видах послужить городу. До меня этой должности совсем не было, пришлось организовать всё заново, а это мне было не по душе. Но сделать всё то, что я хотел, конечно, нельзя, так как для этого нужно было бы в думу и в гор[одскую] Управу новых людей, изгнать оттуда аршинников и хапуг, а это по нынешним временам менее достижимо, чем когда-либо. Тем не менее, мой темперамент и строптивость подсказывают борьбу, могущую кончиться печально для меня. Моё сердце, как и ваше, начинает пошаливать и довольно сильно, но это, кажется, участь всех стариков. А как бы хотелось поработать ещё! Всё собирался работать, учился, а время уходило, силы падали и конец близок. Ваше хорошее, милое письмо внесло живую струйку и напомнило мне о моих обязанностях, о которых я в сутолоке забыл или, вернее, всё откладывал. В прошлом году я был в Москве на съезде землемеров, куда был командирован городской управой (по секции городских землемеров), а затем хотелось приехать и в Петербург, но был вызван обратно больной женой, и с тех пор никак не могу вырваться, всё что-нибудь мешает. А как хотелось побывать у Вас и кстати закончить счета с музеем.

Я так отстал, что думаю, что вышел не только 2, но и 3-й том трудов по этнографии. Я даже не знаю открыли ли для публики Этнографический отдел и скоро ли откроется. В общей журнальной и газетной литературе мало или ничего не пишут об этом. Я бы был очень благодарен, если бы Вы, добрейший Фёдор Кондратьевич, прислали кой-что печатное наложенным платежом. Я до сих пор не имею ваших трудов по Гуцульщине и как их достать затрудняюсь. Укажите куда обратиться: во Львов или Киев?

Я теперь занялся собиранием литературы по археологии и этнографии. Местное общество распространения грамотности открывает музей общего характера, в этом деле и я принимаю участие. Недавно читал доклад об этом. Я вышлю Вам. Трудно, конечно, что либо путнее создать, не имея денег. Кроме помещения, ещё ничего нет, но я не теряю надежды заложить начало и дать толчёк музейному делу. Кроме галереи картин, будет отдел археологии, этнографии и истории. Предполагается делать раскопки курганов на городской земле и у некоторых помещиков. Если это дело наладится, я брошу службу и займусь вплотную этнографией и археологией. Всякого материала много и материала интересного. Из местных любителей старины может образоваться кружок. Есть два лица с археологической подготовкой, одно третье лицо занимается антропологией (др. Вайсенберг).

Я всё это время не оставлял интересоваться этнографией и кое-что собрал на всякий случай, т.к. отпущенные музеем деньги израсходованы давно, хотя я в этом не вполне уверен, так я не знаю по-настоящему сколько музеем выслано было мне денег. Полагался на память и забыл. Справьтесь, пожалуйста, сколько мне выслано денег. Помню два раза высылали мне по 450 р[ублей] и третий раз 150 или 300 — не знаю. Что касается израсходованных мною денег на приобретение этнографических предметов и расходов по упаковке и пр., то есть заметка, составленная мною на основании сохранившихся у меня черновиков.

Так как я ещё не теряю надежд побывать у Вас в Петербурге (Великим постом, вероятно), то я к тому времени подготовлю и отчёт без ошибки в ту или иную сторону.

Имею ещё к Вам большую просьбу. Сообщите, если будет время черкнуть хотя несколько строк. Предпринимаете ли в ближайшем будущем какие-либо экскурсии в


118

области этнографии, археологии сами лично, или командируя кого из ваших учеников? Мне бы хотелось, организуя и налаживая наш музей на практике ознакомиться с техникой раскопок, разведок. Меня особенно интересуют стоянки доисторического человека и погребальные площадки. Есть некоторые указания, что и наши южные степи носят следы их. К сожалению, нет здесь ни одного человека, подготовленного к их разысканию. Наши археологи и понятия не имеют об этом. Я с одним был на раскопках и он меньше знает чем я знаю. Есть у нас один только В.И. Гриневич, заведующий Херсонским городским музеем, но и он занят по горло и увлекается изучением городищ Поднепровья. Район же Елисаветграда мало кого интересует. Я хотел бы, не мешая кому-либо, ознакомиться с техникой этого дела.

Начав писать это письмо, я хотел быть кратким, но вышло иначе. Вы пишете как академик Ольденбург задержал выход ‘‘Материалов’‘ на целые два

года. Это печально, конечно, и для меня, т.к. это задержало и появление мой статьи о чумачестве.

Вслед за этим письмом я вышлю Вам часть писем бывшего бериславского чумака Павла Дементьевича Чечеля и попрошу Вашего отзыва о них, что можно их них сделать. Это воспоминания чумака, написанные на украинском языке. По моему они имеют этнографическо-историческое значение и могут служить иллюстрацией к моей статье. Язык, которым воспоминания написаны, по моему мнению, превосходный и типичен для Херсонщины. В несколько обработанном виде письма могли бы смело появиться в печати, на что я получил право от автора. Переписка моя с Чечелем ещё не закончилась. При посредстве Чечеля я завязал в Бериславе некоторые знакомства среди украинцев, могущих быть весьма полезными в музейном деле. В Никополе у меня есть также знакомые, о чём я Вам уже писал. Нет только времени у меня ездить к ним и нет денег и полномочий от музея. В виду этого я и занялся организацией местного музея, на что конечно, буду тратить не мало своих денег и трудов. Но это не мешает собиранию предметов по этнографии и для вашего музея. Посылаю Вам вырезку из местной газеты об устройстве у нас на пасху художественной выставки. Эта выставка тесно связана с нашим будущим музеем. Уже первая выставка показала как много интересного, особенно по этнографии, находится в нашем крае.

Что касается предметов, список которых прилагаю, то я предоставляю Вам отослать их Н.Ф. Беляшевскому для музея в Киеве: один за плату (25 р.), другие же бесплатно.

Посылаю Вам также список предметов, имеющихся у Николая Фёдоровича Колодаева в Никополе. В бытность мою у него он эти предметы (скупленные у крестьян) продавал. Это было два года тому назад. Очень может быть, что они до сих пор не проданы. По моему мнению, некоторые из них представляют большой интерес. У меня тогда не было денег кой-что купить, да и толку в этих вещах я не знаю. Теперь я случайно нашёл список этих предметов. Кажется, об этом я Вам писал, как писал о своей покупке на Запорожье (в с. Покровское).

Прилагаю счёт, из которого видно, что на покупку этнографических предметов я израсходовал 1245 р. 30 коп. (считая в том числе и последние расходы).

Если окажется, что мне было выслано 1200 р., то тогда мне следует дополучить 45 р. 30 коп. Если же больше или меньше, то тогда и расчёт изменится, счёт возвратите мне.

Вы, Фёдор Кондратьевич, хотя открыткой по возможности скорее, уведомите сколько мне было выдано денег.

Желаю Вам всего наилучшего в свете, а главнее всего здоровья и здоровья. П. Рябков.

Елисаветград, Вокзальная 18. 2. III. 1914 г.

НАІА НАН України. В / 3817.


119

№ 17

П.З. Рябков — Ф.К. Вовку Елисаветград, 30 марта 1914.

Вокзальная, № 18. Дорогой Фёдор Кондратьевич!

Ваше письмо доставило мне огромное удовольствие и я с нетерпением жду от Вас вашу литературу. Что касается вступления меня в члены Русского Антропологического общества, то я охотно это сделаю, если Вы меня представите. Чтобы не затягивать с этим я одновременно с этим письмом перевожу на ваше имя 5 рублей. Ежегодник общества пришлите наложенным платежом вместе с всей литературой и с 1м томом ‘‘Украинский народ в его прошлом и настоящем’‘, на что я охотно подписываюсь и для чего посылаю ещё 5 рублей. Сделайте это, если не затруднит Вас.

От Николая Фёдоровича Колодаева на днях получил из Никополя ответ, где он говорит, что орудия описания которых я Вам послал, он продал но что у него имеются другие вещи: 2 золотые пуговицы, золотые серьги и золотая лента с фигурами. Последнее я подчёркиваю — это вероятно диадема (?) из какого-нибудь могильника. Кроме того у неё имеется олений рог, как он называет высотой 20 фунтов. По его рисунку он имеет такой вид

12 в 10 10 12 в. края отломаны. 16 вер. 16 вер. Найден он в р. Бузувлук. ‘‘Очень Древний он, — говорит Колодаев, - можно сказать даже до потопу’‘. Нужно сказать этот Кол[о]даев скупает вещи от крестьян кладоискателей и сбывает их

людям, приезжающим из Одессы, так как Никополь с его обширным районом могильников и запорожских сичей даёт обильную жатву для них, но только не для наших музеев. Здесь нужен человек интересующийся этим делом. Я как-то Вам писал, что я завёл знакомство с кладоискателем Живицей, весьма полезной личностью в деле осведомлённости по части могильников. С его помощью можно было бы кое-что сделать в собирании и розысках археологических предметов, но для этого нужны некоторые денежные средства и полномочия, чего я лично не имею, особенно нужно мне исходотайствовать право на разведку и даже вскрытие хотя бы небольших могилок, которые больше всего и подвергаются раскопкам кладоискателей и бесследно гибнут для науки. Каждый крестьянин, вспахивая поле, истребляет их десятками, а разрыть нельзя. Целые кладбища таких могилок в наших степях погибли, а между тем в них нередко находятся интересные погребения и вещи. Затяжная нудная процедура археологической комиссии отбивает всякую охоту с нею видеться.

Не возможно ли, при вашем содействии, заручиться таким полномочием вашего антропологического общества или какого-либо музея, археологического общества какого? Относительно денежных средств дело еле наладилось у меня. Я дал бы кое-что да и мои знакомые здесь приняли бы участие в этом деле. У нас уже разрешено открыть музей. Но сидя на месте многого нельзя сделать, нужно устраивать поездки, экскурсии, а это без полномочий нельзя сделать, т.к. везде и прежде всего смотрят на паспорт и полномочия. В Бериславе городовой запрещал делать мне фотографии с развалин древней турецкой крепости, которую на виду у всех обывателей разбирают на камни и продают их для мостовых, что при этом находят, гибнет бесследно. Особенно печальна участь остатков казацкой и запорожской старины.

Относительно Мезени и производящихся Вами там раскопок я могу сказать, что охотно туда поеду лишь только к тому представится возможность. Я давно мечтаю побывать в Чернигове и посетить музей. Дальность поездки меня не смущает. По всей вероятности я скоро оставлю службу городского землемера и вплотную займусь устройством музея и собиранием предметов по археологии и этнографии. Вы только сообщите мне, когда начнутся у Вас раскопки в Мезени.


120

Не будете ли Вы так добры сказать в каком положении у Вас дело собиранием коллекции по этнографии, продолжается ли это дело и в каком направлении, отпускают ли на это особые суммы?

Не выделяются ли полномочия, подобные тем, что я имел? Если выдаются, то не могли бы и меня снабдить ими, хотя бы не отпуская на это денег? Имея такие полномочия, можно было бы заняться собиранием этнографических предметов и сами предметы отсылать в музей на просмотр. Не приобретенные предметы отсылались бы обратно, получив надлежащие отзывы о их значении, их годности или негодности. Это дало бы возможность спасать некоторые предметы от гибели, а собирателю некоторое удовлетворение, что его труд послужит полезному делу, да и музею было бы полезно на местах иметь людей сведущих и заинтересованных в этом деле. Если возможно в этом направлении что устроить, то устройте для меня.

Теперь несколько строк о Чечеле и его письмах. Я Вам послал только часть их и притом меньшую. Я, конечно, ничего не имел бы против их напечатания в том или другом украинских журналах, но лишь при условии некоторого гонорара, который вознаградил бы мой труд по их обработке для печати и те затраты, которые я отчасти понёс при поездках. Как насчёт этого у Вас? На что мне рассчитывать? Я подумывал издать их особой книжкой, но кое-что останавливает меня от этой мысли. Мне необходимо ещё повидаться с П.Д. Чечелем и записать самому то, чего он не решается сам писать. Его жена и дети уже сожгли одну его тетрадь и он теперь боится писать. Пишет он украдкой, т.к. его ‘’образованные дети’‘ смеются над ним и вышучивают. Его нужно подогревать, подбадривать и тогда он пишет. Ваше мнение об этом деле для меня будет иметь важное значение.

С поездкой в Петербург не выклёвывается. Всего наилучшего — здоровья.

П. Рябков. НАІА НАН України. В / 3818

№ 18

П.З. Рябков — Ф.К. Вовку Многоуважаемый и дорогой Фёдор Кондратевич! Шлю Вам привет и добрые пожелания здоровья и силы. Я всё собирался побывать в Петрограде, но болезнь и служба в городской управе (в

должности городского землемера) мешало этому. Теперь я службу бросил, жена умерла, попечительство […?] сдал и мне хочется кое-чем заняться пока ещё есть силы. Мне хотелось бы повидаться с Вами и посоветоваться кое о чём. Жена моя все свои капиталы завещала елисаветскому обществу грамотности на устройство народного университета и при нём музея по истории, археологии, этнографии и антропологии и оставила для этого ассигнование десять тыс[яч] рублей в моё распоряжение.

Желая теперь же приступить к этому, мне хотелось бы сделать это как можно лучше, а чтобы не наделать ошибок я должен подготовиться надлежащим образом к этому делу.

У Вас в этом деле громадная опытность и знания. Поэтому я обращаюсь к Вам, Фёдор Кондратьевич, где и когда я могу Вас повидать. Вы на лето, вероятно, поселитесь где-нибудь вне Петербурга или предпримете какую-нибудь научную поездку, будете у себя дома или иначе как.

Пожалуйста, черкните хотя несколько строк. А если можно, пришлите отчёты, литературу по музею и вашу хотя бы наложеным платежом по адресу: Херс[онская] губ[ерния], Елисаветград, Вокзальная, д. № 18.

Жму вашу руку П. Рябков

28. IV. 1916 г. НАІА НАН України. В / 3819.


121

№ 19

П.З. Рябков — Ф.К. Вовку* В Петроград

Профессору Фёдору Кондратьевичу Волкову

Русский Музей Императора Александра III.

Глубокоуважаемый Фёдор Кондратьевич! Большой соблазн приехать к Вам в Петроград, но обстоятельства так сложились, что

раньше осени я не могу этого исполнить. Мне нужно поехать в Кисловодск для ремонта пошатнувшегося здоровья. Мне также необходимо раздобыть разрешение на производство раскопок по археологии. Как это сделать, ещё не знаю. Может быть Вы черкнёте что по этому поводу, покажете путь. Хотелось бы мне побывать на раскопках в Мезени и других местах. Я как-то Вам писал, что и у нас на юге есть указания на подобного рода площадки и пр. В двух курганах я открыл человека неолитической эпохи с кремневыми стрелами и притом одного в сидячем положении. Попадаются, но редко и погребения в стоячем [положении].

П. Рябков. НАІА НАН України. В / 3820.

№ 20

П.З. Рябков — Ф.К. Вовку Глубокоуважаемый Фёдор Кондратьевич! Пользуясь случаем пребывания в Петрограде моей племянницы Надежды Георгиевны,

которая живёт в Александрийском уезде Херс[онской] губ. и помогает мне в моих работах по археологии и этнографии. На её земле я сделал несколько интересных раскопок и думаю сделать ещё.

Черкните хотя несколько строчек о себе и ваших делах. С удовольствием читаю ваши работы в сборнике ‘‘Украинский народ’‘.

У нас с музеем затруднения, вызванные войной. Получил 14 картин от Академии художеств и есть и другие приобретения, есть даже шкафы, витрины, но развернуться негде, наше помещение занято для военных надобностей.

Я писал Вам, что собираюсь к Вам, но всё мне мешало, 1 1\2 месяца провозился со сломанной правой рукой. Теперь думаю к концу января побывать в Петрограде. Теперь попасть в него не так легко.

Как ваше здоровье? Жму сердечно вашу руку

П. Рябков 2. 1. 1917 г.

НАІА НАН України. В / 3821.

№ 21

П.З.Рябков — Ф.К. Вовку** P.S. Выше я сказал, что в числе причин, мешавших в прошлом году мне усиленно

заняться разъездами, мои хворости. К числу их нужно отнести моё душевное состояние, вызванное болезнью и смертью моего родного брата Игнатия Захаровича, бывшего народного учителя и ботаника; он последние два года находился в Херсонской земской психиатрической лечебнице, где и скончался 24 ноября пр[ошлого] года. Зачем я это говорю Вам? Вы спросите. А вот зачем. Вероятно и до Вас доходили слухи, что я по возвращении из-за границы настолько изменился, что во дни освободительного движения

* Дата за поштовим штемпелем: 26. V. 1916 р. ** Початок листа відсутній, без дати


122

примкнул к черносотенцам и с ними вёл противоосвободительную кампанию. Конечно ничего подобного со мной не случалось, своих убеждений я не менял и не принимал участия ни в каких активных выступлениях в освободительстве, а тем более черносотенных; сидел я в своём винограднике в Тирасполе, вёл хозяйство, делал вино и лечился и ничего не знал, что обо мне говорят мои хорошие знакомые и друзья. Узнал я обо этом уже много позже и то только в Москве и Петербурге и притом совершенно случайно. Оказывается, меня отождествляли с покойным братом Игнатом, действительно замешанном в черносотенном движении 1905-1906 г. в Херсоне. Его имя попало в газеты и журналы наряду с г-ми Фоменко, Красношапкам, Скадовскими и К0. Так как меня знают многие, а брата моего Игнатия никто, то всё, что писали о нём, взвалили на меня: это тот самый Рябков, который... и проч. Всё это так просто! Тоже самое случилось и с Таврическим Скадовским, ничего общего не имеющим со Скадовским Херсонским, сына которого недавно судили за убийство своей жены. В Русском Богатстве Таврического Скадовского приняли за херсонского черносотенца (благо оба предводители дворянства), распяли. Для настоящего времени это характерное явление: с лёгкой руки бросают в ближнего камень.

Что касается умершего моего брата, то и здесь замечательно следующее. Всем херсонцам он был известен, как душевно больной, как теперь говорят разлагающийся человек. Такими разлагающимися человеками являются и вся семья херсонских Скадовских, Фоменко, Красношапки. Сдвиг 1905-1906 годов вызвал их на эксцесы. Черносотенцы умело воспользовались ими и к ним попал и мой брат, который находился в хороших отношениях со Скадовскими. Компания эта не обошлась ему дорого, хотя он в ней не принимал особенно активного участия и два года тому назад был взят в лечебницу. Он умер, но я живу и на мне продолжает тяготеть пятно мною незаслуженное.

Вы, дорогой Фёдор Кондратьевич, к вашей чести этим слухам, если они до Вас и доходят, не предали значения, иначе и Вы бы отвернулись от меня. Простите за беспокойство.

П.Рябков НАІА НАН України. В / 3823.

КОМЕНТАРІ

Лист 1 Hendaye (Хендає) — курортне містечко у південно-західній Франції, на кордоні з

Іспанією. Бретань — півострів на заході Франції. Нормандія — історична область на півночі Франції, яка охоплює півострів під тією ж

назвою. Кантарібія — очевидно, помилкова назва Контабрийських гір на півночі Іспанії. Шевалдаєва Іна — російська емігрантка, репетитором дітей якої у 1891 р. був

Ф.К. Вовк. (див. Федір Кіндратович Вовк //Sources of modern History of the Ukraine. Vol.4. — New-York, 1997. — p.125.).

‘‘Aller u retour’‘ - un aller(et) retour (фр.) — квиток в обидва кінці.

Лист 2 Относительно моей поездки к Гуцулам — йдеться про підготовку до експедиції 1904 р.

до Гуцульщини і Бойківщини, в якій взяв участь П. Рябков.

Лист 3 Що виходить з моїх фотографій — працюючи в експедиції Ф. Вовк надсилав у Львів

негативи, з яких П. Рябков робив фотографії. У цей період він створив невелику фотолабораторію і мешкав в оселі Івана Франка.

Лист 4 Могилянський Микола Михайлович — уродженець Ніжину, працівник імператорського

музею ім. Олександра ІІІ у Санкт-Петербурзі. З 1909 р. завідуючий етнографічним відділом


123

цього закладу. У листопаді 1916 р., як і Ф. Вовк, був нагороджений Орденом Почесного Легіона.

Барвінський Олександр (1847 – 1927) — визначний громадський і політичний діяч Галичини, історик, педагог. Голова Наукового товариства ім. Шевченка. Посол до державної автро-угорської ради.

Поклон д-ру Франко — Іван Франко разом з Ф. Вовком і Зеноном Кузелею брав активну участь в експедиції 1904 р., яка охоплювала низку сіл у долині р. Стрий і прилеглих гірських районах, зокрема Тарнаву, Соколики, Бориню, Тухолю, Гребенів та ін. Цю експедицію Франко чудово описав у німецькому часописі ‘‘Zeitschrift fűr österreichischr Volkskunde’‘ (1905, №1-4). Див. також Іван Франко. Зібрання творів, т. 36. — К., 1982 — с. 68-99.). Після від’їзду І. Франка у Львів Ф. Вовк, разом з З. Кузелею і П. Рябковим об’їхали ряд гуцульських і буковинських сіл вздовж Чорного Черемошу, зокрема Криворівню і Жаб’є.

Гнатюк Володимир Михайлович (1876 – 1926) — фольклорист, етнограф, громадсько-політичний діяч, академік ВУАН і член-кореспондент АН Росії. Вчений секретар Наукового товариства ім. Т. Г. Шевченка.

Лист 5 Раковський Іван (1874 – 1949) — антрополог і зоолог, учень Ф. Вовка. Працював

вчителем у Коломиї і одночасно (1904 – 06 рр.) провадив антропологічні дослідження у Карпатах під керівництвом Ф. Вовка. У 1912-14 рр. Вчився у Санкт-Петербурзькій антропологічній школі. З 1934 р. голова Наукового товариства ім. Шевченка. Помер на еміграції у США.

Лист 6 чумацький віз — як зазначалось у передмові, чумацький віз, про який йдеться у листі,

став справжньою окрасою української експозиції Санкт-петербурзького музею. Аф. Ивановичу — йдеться про давнього друга Ф. Вовка — Михалевича Опанаса

Івановича (1848 – 1925), громадського діяча, лікаря за фахом. Родом з Ковельщини. За участь у народницькому русі його, як і П. Рябкова, було заслано (1887 р.) до Сибіру. Після повернення (1892 р.) до кінця життя працював лікарем у Єлисаветграді.

Лист 7 Програму... поставляем — йдеться про одну з програм етнографічних досліджень,

розроблених Ф. Вовком. (Див. Наулко В.І. Програмні дослідження культури та побуту людності України за матеріалами епістолярної спадщини Ф.К. Вовка // Політологія. Етнологія. Соціологія: ІІІ Міжнар. конгр. україністів (Харків, 26-29 серп., 1996) — Харків, 1996. — С.92-97. Можливо мова йде про ‘‘Программу для собирания сведений о свадебных обрядах у великороссов и инородцев Восточной России’‘, яка була опублікована пізніше у часописі ‘‘Живая старина’‘ — СПб., 1911. — Вып.1. — С.27-30.

Ястребов Володимир Миколаєвич (1855 – 1899) — український етнограф і археолог. Родом із Самарщини. Закінчив Одеський (Новоросійський) університет. Працював вчителем у Єлисаветграді. Автор низки праць з етнографії та археології Південної України, серед яких ‘‘Материалы по этнографии Новороссийского края’‘ (описание народных обрядов и легенд, 1894).

палеолитическая стоянка — йдеться про Мізинську пізньопалеолітичну стоянку так званої Макдаленської епохи, відкриту Ф. Вовком 1908 р. на правому березі Десни в с. Мізині (суч. Корожський район Чернігівської обл.) — залишки наземного житла з кісток мамунту, знаряддя праці, твори первісного мистецтва. За це дослідження Ф. Вовк і його учень, майбутній академік П.П. Єфименко, були нагороджені міжнародною премією Кана (1912 р.). Перше повідомлення про мізинську стоянку ‘‘Палеолітичні знахідки в с. Мізіні на Чернігівщині’‘ було опубліковано Ф. Вовком у ‘‘Записках Українського наукового товариства в Києві. — 1909. — Кн. IV. — С.90-99. Див також: Шовкопляс И.Г. Мезинская стоянка. — К., 1965.

Ник. Мих. Могилянскому — див. лист 4.


124

Лист 8 Николая Михайловича — Могилянского (див. лист 4).

Лист 9 Біляшівський Микола Федотович (1867 – 1926), визначний український археолог,

дійсний член ВУАН і НТШ, засновник (1902 р.) і незмінний директор Київського міського художньо-промислового і наукового музею (пізніше Центрального історичного музею).

Хвойко Вікентій (1859, с. Семині, Чехія — 1914, Київ), визначний український археолог чеського походження. Відкрив кирилівську та інші пізньопалеолітичні стоянки, пам’ятки трипільської культури, бронзового віку, поля поховань Київської Русі давньоруських міст.

Русов Олександр Олександрович (1847 – 1915), визначний статистик, етнограф і громадський діяч. Був, як і Ф. Вовк, членом Старої Громади, одним із засновників Південно-західного відділу Російського географічного товариства. У 1882-92 рр. очолював статистичні дослідження у Херсонській і Харківській губ.

Рукописи г. Варламова — йдеться про рукописну працю дописувача П. Рябкова Варламова ‘‘Весільні пісні села Лелеково’‘, надіслану ним до Санкт-петербурзького музею. (див. також коментар до листа 12).

Лист 10. г. Эварницкого — Яворницький Дмитро Іванович (1855 – 1940) — український історик,

археолог, етнограф. Академік АН України (1929). Автор багатьох творів з історії запорізького козацтва. З 1902 р. завідував Музеєм старожитностей Катеринославської губ. (тепер Дніпропетровський історичний музей).

Чортомлыкская Сич — Чортомлицька або Базавлуцька Січ, осередок Запорізької Січі, що знаходився на о. Чортомлик з кінця XVI ст. У травні 1709 р. була зруйнована російським військом.

Покровская Сич — це так звана Нова Січ, заснована на р. Підпільній біля Базавлука 1734 р. Як і Чортомлицька Січ була зруйнована російським військом (1775 р.).

На могиле Сирка — Івана Дмитровича Сірка (р.н. невід. — п. 1680) — кошового отамана Війська Запорізького, героя народних переказів і дум. Похований біля Чортомлицької Січі, в с. Капулівці Нікопільського району Дніпропетровської обл.

Лист 11 Заканчиваю статью о чумаках... во 2 том — йдеться про ‘‘Материалы по этнографии

России’‘ — неперіодичне наукове видання Музею Олександра ІІ у СПб. (І том вийшов друком 1910 р.; ІІ — 1926 р.).

Относительно приезда молодых людей — йдеться про Левка Чикаленка і Олександра Шульгіна, учнів Ф.К. Вовка, які провадили антропологічні дослідження для його праці ‘‘Антропологічні особливості українського народу’‘, опублікованої у виданні ‘‘Украинский народ в его прошлом и настоящем’‘, т.ІІ. Петроград, 1916.

Чикаленко Левко Євгенович (1888 – 1965), археолог і громадсько-політичний діяч. Родом з с. Перешори на Херсонщині. Брав участь у археологічних експедиціях Ф. К. Вовка, зокрема досліджував мізинську давньопалеолітичну стоянку. Автор низки праць з археології.

Шульгин Олексанр Якович (1889 – 1960) — громадсько-політичний діяч, історик-політолог. Родом з с. Сохвине на Полтавщині. Підчас навчання у Петербурзькому університеті, студіював антропологію під проводом Ф.К. Вовка (1906-7 рр.). У 20-30 рр. Займав високі дипломатичні посади в уряді УНР і на екзилі. Автор багатьох наукових праць з історії української держави і політичної соціології.

Влітку 1910 р. Л. Чикаленко і О. Шульгин провадили антропологічні дослідження на Херсонщині та Єлісаветградщині, зокрема біля Берислава і Нового Гирла, напроти Базавлуцької Січи. (Федір Кіндратович Вовк... Нью-Йорк, 1997. — С.198.).

Про труднощі, з якими зустрілися молоді дослідники, свідчить лист Олександра Шульгина до Ф.К. Вовка від 27 травня 1910 р. (НАІА, ф.1, №4399): ‘‘Все виявилося тільки в Херсоні... Не знаємо ми гаразд края, в який їдем, не знаємо хоть приблизно, де там і які саме люде живуть. Та й знати це трудно, бо матеріалу і мало і хто зна де його дістанеш... Все ж з душевним трепетом й виїздемо у експедицію’‘.


125

Буртасты...’‘древний народец’‘ — можливо йдеться про плем’я буртасів, яке з ІХ ст. мешкало у середньому Надволжі. У ХІІІ ст. вони були завойовані татарами і увійшли до складу війська Мамая. Згадуються також у російських грамотах XVII ст. як термін (БСЭ., Т.6.,-М., 1951,С337).

Лист 12 разные изделия из дерева крестьянина Заниздры — йдеться про 19 предметів

деревообробного промислу (ложки, посохи, частину іконостаса) роботи селянина Г.П. Заніздри з м. Ровне Єлисаветградського пов. Херсонської губ., які зберігаються у Музеї етнографії народів Росії. (Украинцы. Каталог-указатель этнографических коллекций ГМЭ., Ленинград, 1983. — С.24).

рукописях Варламова — див. лист 9.

Лист 13 ‘‘Материалы по этнографии России" — див. лист 10.

Лист 14 Лист цікавий передусім, як свідчення того, що Ф. Вовк у вересні 1910 р. відвідав

Єлисаветград.

Лист 15 предметы просил меня выслать Н.Ф. Биляшевский — свідчення того, що багато

етнографічних предметів, зібраних П. Рябковим, потрапляло і до Київського міського художньо-промислового і наукового музею.

Ольденбург Сергій Федорович (1863 – 1934), сходознавець, акад. АН СРСР, (член Петербурзької АН з 1900 р.). Один з засновників російської індологічної школи.

Лист 16 Этнографический отдел... скоро ли откроется — етнографічний відділ Російського

музею у Петербурзі було відкрито 1902 р. не имею ваших трудов по Гуцульщине — йдеться про працю: Вовк Ф.К. Антропологічні

досліди українського населення Галичини, Буковини і Угорщини. І. Гуцули. — Матеріали до українсько-руської етнології НТШ у Львові. — 1908. — Т.Х. — С.1-39.

Лист 17 Русского Антропологического общества — провідна антропологічна організація Росії.

У 1906-13 рр. її головою був Ф.К. Вовк. ‘‘Украинский народ в его прошлом и настоящем’‘ — перша енциклопедія

українознавства. Два її томи вийшли друком у 1914 і 1916 рр. Видання інших двох томів, через початок першої світової війни, було припинено.

В Чернигове... музей — Музей українських старожитностей, створений 1897 р. відомим громадським і культурним діячем Василем Тарновським.

Лист 20 ваши работы в сборнике ‘‘Украинский народ’‘ - йдеться про нариси ‘‘Етнографічні

особливості українського народу’‘ і ‘‘Антропологічні особливості українського народу’‘ у ІІ томі зазначеного видання.

Скадовский (‘‘Херсонский’‘) — Микола Скадовський (1846-92), художник родом з с. Білозірки на Херсонщині. Закінчив московське училище живопису, скульптури й архітектури і Академію мистецтв у Дюссельдорфі. Автор багатьох художніх творів, які зберігаються у галереях Москви, Одеси та інших міст.

ЛИСТУВАННЯ ПАВЛА РЯБКОВА З ФЕДОРОМ...

Documents