iv МЕЖДУНАРОДНЫЙ ЮРИДИЧЕСКИЙ ФОРУМ …4 Поляков А. В....

федеральное государственное бюджетное образовательноеучреждение высшего профессионального образования«московский государственный юридический университет

имени о.е. кутафина (мгюа)»

IV МЕЖДУНАРОДНЫЙ ЮРИДИЧЕСКИЙ ФОРУМ«ПРАВОВАЯ ЗАЩИТА ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНОЙ

СОБСТВЕННОСТИ: ПРОБЛЕМЫ ТЕОРИИ И ПРАКТИКИ»

(IP ФОРУМ)Сборник материалов

москваИздательский центр

Университета имени о.е. кутафина (мгюа)2016

УДк 347ББк 67.404.3

Правовая защита интеллектуальной собственности: проблемы теории и практики : сборник материалов IV международного юридического форума (IP форума). — м. : Издательский центр Университета имени о.е. кутафина (мгюа), 2016. — 356 с.

ISBN 978-5-906685-24-7УДК 347ББК 67.404.3

ISBN 978-5-906685-24-7 © Университет имени о.е. кутафина (мгюа)

3

Содержание

Приветственное слово Л. А. Новоселовой . . . . . . . . . . . . . . . . 8

ОБЩИЕ ПРОБЛЕМЫ ПРАВА ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНОЙ СОБСТВЕННОСТИ. СУДЕБНАЯ ЗАЩИТА ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНЫх ПРАВ

Алексеева В. А. договоры по распоряжению исключительными правами: общая характеристика и особенности . . . . . . . . . . . . . . . . . . 10Багандова Л. К. Проблемы правового регулирования ответственности за нарушение исключительных прав третьих лиц провайдером хостинга . . . . 15Вартанян А. М. особенности судебного порядка защиты прав на объекты интеллектуальной собственности в республике беларусь . . . . . . . . . . 21Ватаманюк В. О. Юридическая природа договора доверительного управления интеллектуальными правами . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 26Винарская Д. А. Снижение размера компенсации за нарушения в сфере интеллектуальных прав: проблемы правоприменения . . . . . . . . . . . 32Гринь Е. С. определение правового режима мультипликационного сериала: проблемы правоприменительной практики . . . . . . . . . . . . . . . . 36Зайцева А. Арбитражная практика защиты прав на товарные знаки в республике татарстан . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 39Зданович Г. В. Свободная лицензия — это особый правовой механизм реализации исключительного права . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 42Лысенко А.И. Снижение судом размера компенсации за нарушения в сфере интеллектуальных прав ниже установленной законом величины . . . . 46Моргунова Е. И. Актуальные вопросы использования изображения гражданина в авторском праве . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 50Морева И. М. актуальные вопросы взыскания в судебном порядке компенсации за незаконное использование товарного знака . . . . . . . . . 53Муромцева К. А., Артемьев К. И. Публичная ответственность за нарушение авторских прав . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 59Мухамедшин И. особенности правового регулирования служебных результатов интеллектуальной деятельности . . . . . . . . . . . . . . 63Нагродская В. Б. особенности лицензионного договора о предоставлении права использования произведения в свете последних изменений гражданского законодательства . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 69

4

Поляков А. В. Альтернативная компенсация как мера ответственности и способ защиты авторских и смежных прав в свете судебной практики . . . . 75Рубан А. С. территории опережающего социально-экономического развития: на пути к международному принципу исчерпания права . . . . . . . . . . . 78Синельникова В. Н. Генно-модифицированные организмы и биомедицинские клеточные продукты как объекты интеллектуальной собственности . . . . 82Стерлигова А. В. Некоторые аспекты пересмотра судебных актов президиумом суда по интеллектуальным правам . . . . . . . . . . . . . 90Сушкова О. В. особенности правовой охраны и защиты прав на результаты интеллектуальной деятельности и иных нетипичных результатов (опыт европы) . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 93Таева А. В. Соотношение вещных и исключительных прав . . . . . . . . . . 99Трофимов В. В. Проблемные аспекты формирования стратегии правотворческой политики в сфере инноваций и некоторые дискуссионные вопросы реформирования законодательства об интеллектуальной собственности. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 102Чибисова А. Ю. технология цифрового отпечатка как способ правовой защиты интеллекутальных прав в сети интернет . . . . . . . . . . . 108Шевченко С. И. расширенное коллективное управление правами в россии: проблемы и перспективы развития . . . . . . . . . . . . . . . . . . 110

АВТОРСКИЕ И СМЕЖНЫЕ ПРАВА. СИСТЕМА DROIT D'AUTEUR И СИСТЕМА COPYRIGHT

Арпентьева М. Р. Симулякры и защита интеллектуальной собственности. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 119Болдырева Н. Т. к вопросу о некоторых аспектах имплементации положений триПС по охране авторских прав в правовой системе россии . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 120Борзенко Е. А. охрана и защита права публикатора на произведение науки, литературы или искусства . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 123Вахитова Ю. И. теоретические аспекты копродукции в области кинематографии . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 126Генералова Я. Ю. Проблемы толкования и применения термина «база данных» в праве интеллектуальной собственности . . . . . . . . . 130Захаров Н. О. к проблеме правового регулирования публичного исполнения радио- и телепередач . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 133Касьянова М. Н. телевизионный формат как объект авторского права . . . 139Красникова К. Н. аранжировка, обработка, транскрипция, ремикс и другие производные музыкальные произведения . . . . . . . . . 142Новикова Н. А. оговорка о публичном порядке как основание ограничения оборотоспособности интеллектуальных прав . . . . . . . . . . . . . . 146Рашкина Ю. К. Предоставление правовой охраны фонограммам, опубликованным до вступления римской конвенции в силу для российской федерации. подтверждение факта первой публикации фонограммы в информационно-коммуникационных сетях . . . . . . . . . 151

5

Руденко А. С. Правовая природа договоров о создании результатов интеллектуальной деятельности, заключаемых между юридическими лицами . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 155Симонян Ш. Р. Перспективы совершенствования правового регулирования отношений по поводу авторских прав в сети интернет . . . . . . . . . . 159Слепова А. А. Персонаж произведения как объект правовой охраны . . . . . 162Цокур Е. Ф., хлопотной А. В. Защита авторских и смежных прав на современном этапе: проблемы теории и практики . . . . . . . . . . . 166Шкабронова А. Л. Вопросы законодательного регулирования ответственности владельцев интернет-сайтов за неоднократное и неправомерное размещение информации, содержащей объекты авторских и (или) смежных прав . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 169Шулепина А. Е. Плагиат музыкальных произведений: проблемы правовой защиты . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 172

ПРАКТИКА ПАТЕНТОВАНИЯ И ВНЕДРЕНИЕ ИННОВАЦИЙ: ПРОБЛЕМЫ ПРАВОПРИМЕНЕНИЯ

Горбатюк А. И. Legal perspective on the concept of openness in open innovation . . 179Елисеев В. И. Права на произведения и промышленные образцы: применимость опыта Великобритании в россии . . . . . . . . . . . . . 180Журид О. Ю. Сущность технического решения . . . . . . . . . . . . . . 184Моисеев А. Е. Проблема правовой квалификации: право преждепользования . . 190Рыбалко Е. В. Алгоритмы машинного обучения как объекты софтверного патентования . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 193Рыбальченко Ю. Н. Некоторые аспекты защиты патентных прав . . . . . 197Шатайлюк Е. Е. Патентный троллинг: механизмы борьбы в россии и СшА . . 200

СРЕДСТВА ИНДИВИДУЛИЗАЦИИ: НОВЕЛЛЫ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА И ПРАКТИКА ПРАВОПРИМЕНЕНИЯ

Гильманова А. А. Соотношение между использованием товарного знака иным лицом на основании лицензионного договора и «под контролем правообладателя» . . . . . . . . . . . . . . . . . 204Першонкова М. С. Незаконное использование товарного знака. Золотое «правило треугольника» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 208Прокопчук Е. В. Актуальные проблемы товарных знаков, зарегистрированных в крыму. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 213Рабец А. П. о некоторых аспектах недействительности договора об отчуждении исключительного права на товарный знак . . . . . . . . . 217Тюлькин А. А. охрана советских товарных знаков . . . . . . . . . . . . 224Царегородцева Т. В. Внесение прав использования товарных знаков (знаков обслуживания) в уставный капитал . . . . . . . . . . . . . . 228Шагунян Э. А. особенности правовой охраны наименования места происхождения товаров и географического указания во франции . . . . . . 232Широкова О. Ю. Указания происхождения товара, географические указания и наименования места происхождения товара. . . . . . . . . . . . . . 235

6

ПРОБЛЕМЫ ОхРАНЫ ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНОЙ СОБСТВЕННОСТИ В СЕТИ ИНТЕРНЕТ. ДОМЕННЫЕ СПОРЫ

Азимов Г. М. Оглы, Федоров Д. А. курбатов е. В. круг необходимых и достаточных мер, которые должны предпринимать информационные посредники по обращениям правообладателей, чтобы избежать ответственности за нарушение прав третьими лицами . . . . . . . . . 238Горбачева А. А. Проблема стриминга в сети интернет . . . . . . . . . . 242Гудовских Т. С. Актуальные вопросы охраны объектов авторских прав в сети интернет . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 246Цынгеева Б. С. как защитить товарный знак от возможных атак со стороны конкурентов . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 248Гущина И. А. имеет ли место множественность правонарушений при нарушении интеллектуальных прав на один и тот же художественный объект при его использовании в сети интернет в различной форме или различными способами . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 252Касимова А. Э. доменное имя: правовая природа . . . . . . . . . . . . . 256Кожемякин Д. В. основные подходы к определению правовой природы доменного имени в судебной практике стран общего права . . . . . . . . . 259Коровин Д. С. Проблемы охраны и новые формы использования результатов интеллектуальной деятельности, выраженных в цифровой форме. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 263Малинин Г. С. Защита дизайна элементов веб-сайта как аудиовизуального отображения программы для эВм . . . . . . . . . 267Малюта А. А. Проблематика интернет-серверов и доменного имени . . . . 270Мойш М. Ю. охрана доменных имен в режиме коммерческих обозначений. Почему нет? . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 274Мошкина А. П. доменные имена: природа и особенности . . . . . . . . . 277Наумов И. А. добросовестность информационного посредника как критерий исключения его ответственности: вопросы правоприменительной практики . . . . . . . . . . . . . . . 281Рашина В. А. Проблемы привлечения к ответственности информационного посредника. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 285Сидоров С. В. освобождение информационных посредников от ответственности за нарушение интеллектуальных прав . . . . . . . 291Усачева Е. П. Проблемы реализации конституционного права граждан на охрану интеллектуальной собственности в российской федерации в интернете . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 295Чугунков П. И. Проблемы охраны и новые формы использования результатов интеллектуальной деятельности, выраженных в цифровой форме пользовательского контента компьютерных игр . . . . 298

ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНАЯ СОБСТВЕННОСТЬ И АНТИМОНОПОЛЬНОЕ РЕГУЛИРОВАНИЕ

Заровняев С. С. Правовое регулирование параллельного импорта и исчерпания исключительного права в россии . . . . . . . . . . . . . . 301

7

Кирсанова Е. Е. Административный порядок как один из внесудебных способов защиты деловой репутации юридического лица . . . . . . . . . 304Мельник А. Н. Недобросовестная конкуренция, связанная с нарушением исключительных прав на товарные знаки . . . . . . . . . . . . . . . 307Эннан Р. Е. особенности защиты права на торговую марку и фирменное наименование антимонопольными органами . . . . . . . . . . . . . . 310

ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНАЯ СОБСТВЕННОСТЬ: ВОПРОСЫ НАСЛЕДОВАНИЯ И ОСОБЕННОСТИ В СЕМЕЙНЫх ОТНОШЕНИЯх

Васёва Ю. Н. Прижизненное определение посмертной судьбы исключительного права: способы и риски . . . . . . . . . . . . . . . . 317Волкова С. С. Совместная собственность супругов на доходы, полученные от использования результатов интеллектуальной деятельности . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 322Горпинченко Ю. М., Демидова А. И. Наследование интеллектуальных прав . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 326Слепко Г. Е. исключительные права на объекты интеллектуальной собственности несовершеннолетних детей и родителей: соотношение и особенности правового регулирования. . . . . . . . . . . 330Стражевич Ю. Н., Босык О. И. Вопросы наследования исключительного права на товарный знак . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 336Третьякова А. Л. Наследование доменного имени . . . . . . . . . . . . 343Фигурина Н. Н. Наследование интеллектуальных прав публично-правовыми образованиями (применительно к произведениям изобразительного искусства) . . . . . . 348

8

Приветственное слово Л. А. Новоселовой

С большим удовольствием приветствуем всех специалистов, которые приняли участие в подготовке сборника статей к международному юриди-ческому форуму «Правовая защита интеллектуальной собственности: про-блемы теории и практики» (IP форум). форум проводится московским го-сударственном юридическим университетом имени о.е. кутафина (мгюа) при поддержке Суда по интеллектуальным правам уже четвертый раз и стал замечательной традицией.

В этом году это мероприятие особенно знаменательно, поскольку проводится в юбилейный год — год, когда Университет отмечает 85-летие.

За эти годы выпускниками Университета, прежде известного как Все-союзный юридический заочный институт (ВюЗИ), стали знаменитые госу-дарственные и общественные деятели, известные ученые, адвокаты.

Сложно представить себе более подходящую площадку для столь мас-штабного форума, собирающего значительную аудиторию для научных дискуссий по широкому кругу тем, связанных с защитой интеллектуаль-ной собственности.

9

Такой же широтой тем отличаются и подготавливаемые в рамках это-го мероприятия сборники научных статей, они охватывают все важнейшие институты интеллектуального права: авторское и патентное право, сред-ства индивидуализации.

Примечательно, что в различных работах теоретические проблемы органично увязываются с потребностями практики. Недопустимо, осо-бенно для такого сложного и сравнительно молодого института, как ин-теллектуальное право, чтобы практика двигалась в отрыве от развития теоретической базы. В свою очередь, и теория не может развиваться само-стоятельно, а должна соответствовать потребностям современной соци-альной и экономической жизни, отвечать на насущные вопросы практики. Показательно, что целый ряд статей посвящен темам, которые были под-няты и обсуждались в связи с конкретными судебными спорами, например о снижении размера компенсации за нарушения в сфере интеллектуаль-ных прав; о правовой охране фонограмм, опубликованных до вступления в силу для Российской федерации Римской конвенции; о персонаже произ-ведения как объекте правовой охраны и т.д.

Значительный интерес представляют материалы, отражающие ре-зультаты научных разработок по проблемам охраны интеллектуальной собственности в сети Интернет: ответственность информационных по-средников, особенности использования различных объектов авторских прав и т.д.

Уверена, что сборник материалов форума, который вы сейчас держи-те в руках, будет полезен всем, кто интересуется вопросами защиты интел-лектуальных прав, и, безусловно, он займет достойное место в библиотеке Суда по интеллектуальным правам.

С уважением, доктор юридических наук, профессор

заведующий кафедрой интеллектуальных прав московского государственного юридического университета имени о. е. кутафина (мГЮА),

председатель Суда по интеллектуальным правамЛюдмила Александровна Новоселова

10

ОБЩИЕ ПРОБЛЕМЫ ПРАВА ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНОЙ СОБСТВЕННОСТИ. СУДЕБНАЯ ЗАЩИТА ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНЫХ ПРАВ

Алексеева В. А.,студентка,

московский государственный юридический университет имени о.е. кутафина (мГЮА)

ДОГОВОРЫ ПО РАСПОРЯЖЕНИЮ ИСКЛЮЧИТЕЛЬНЫМИ ПРАВАМИ: ОБЩАЯ хАРАКТЕРИСТИКА И ОСОБЕННОСТИ

Аннотация. В статье рассмотрены основные положения, связанные с до-говором об отчуждении исключительных прав на результаты интеллекту-альной деятельности и средства индивидуализации и лицензионным до-говором. автор также отмечает дискуссионность проблемы определения природы договора об отчуждении в аспекте его консенсуальности или ре-альности. Проведен сравнительный анализ договоров с целью выявления общих сходств и существенных различий между ними, приведены примеры из судебной практики.Ключевые слова: распоряжение исключительными правами, договор об от-чуждении исключительными правами, лицензионный договор.

Annotation. The article describes the main provisions relating to the contract for the alienation of exclusive rights to results of intellectual activity and means of individualization, and the license agreement . The author also notes debatable problems determining the nature of the contract on alienation in terms of its consensual or reality. A comparative analysis of contracts in order to identify common similarities and significant differences between them, are examples of judicial practiceKeywords. Disposal of exclusive rights , the contract for the alienation of exclusive rights , the license agreement.

Выдающийся российский цивилист, профессор Дозорцев В. а. в конце XX века в одной из своих статей писал о наступлении «новой эры в разви-тии исключительных прав»1. Сейчас мы можем говорить о том, что в связи с развитием общественных отношений в сфере экономики, науки, в инфор-мационной сфере она, действительно, наступила.

1 См.: дозорцев В. Л. Интеллектуальные права: Понятие. Система. Задачи кодифика-ции : сборник статей / Исслед. центр частного права. м., 2005. С. 11.

Общие прОблемы права интеллектуальнОй сОбственнОсти. судебная защита интеллектуальных прав

Алексеева В.А. договоры по распоряжению исключительными правами: общая характеристика и особенности

11

Распоряжение исключительным правом. Существуют различные точки зрения по поводу содержания данного понятия. основываясь на научных работах д-р юрид. наук Рузаковой о.а., распоряжение исключи-тельным правом можно определить как правомочие правообладателя, позволяющее ему своей волей и в своем интересе решать юридическую судьбу «особого вида имущественного права, урегулированного граждан-ским законодательством, на результаты интеллектуальной и приравнен-ной к ней деятельности, представляющего собой легальную монополию для правообладателя, в соответствии с которой он вправе использовать самостоятельно, запрещать или разрешать другим лицам использование такого результата в пределах, предусмотренных законом»2. канд. юр. наук орлова е.Д. предлагает понимать под распоряжением исключительными правами «совокупность способов (действий), не противоречащих закону и существу такого исключительного права, обеспечивающих правооблада-телю возможность определения судьбы исключительного права и направ-ленных на изменение прав и обязанностей третьих лиц»3.

Согласно п. 1 ст. 1233 гк Рф4 правообладатель может распорядиться принадлежащим ему исключительным правом на результат интеллекту-альной деятельности (далее — РИД) или на средство индивидуализации любым не противоречащим закону и существу такого исключительного права способом, в том числе путем его отчуждения по договору другому лицу (договор об отчуждении исключительного права) или предоставле-ния другому лицу права использования соответствующих РИД или сред-ства индивидуализации в установленных договором пределах (лицензи-онный договор). если мы обратимся к комментариям5 к данной статье, то выясним, что законодатель предоставил правообладателю несколько возможных вариантов поведения. он может распорядиться своим правом путем его полной передачи третьему лицу либо путем его обременения, к которому может относиться заключение лицензионного договора, дого-вора о залоге исключительного права, договора коммерческой концессии, а также в силу других юридических фактов. В общих положениях части четвертой гк Рф, посвященной интеллектуальному праву, закрепляются правовые нормы, отмечающие особенности договоров о распоряжении исключительным правом на РИД или на средство индивидуализации, в том числе договоров об отчуждении исключительного права и лицензи-

2 рузакова о. А. Система договоров о создании результатов интеллектуальной дея-тельности и распоряжении исключительными правами : автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. м., 2006. С. 7.

3 орлова е. д. Понятие и осуществление распоряжения исключительными правами на средства индивидуализации : автореф. дис. ... к. юр. наук. москва, 2010. С. 11.

4 гражданский кодекс Рф (часть четвертая) от 18.12.2006 № 230-фЗ (ред. от 28.11.2015) // Собрание законодательства Рф. 25.12.2006. № 52. Ст. 1233.

5 корчагина Н. П., моргунова е. А., Погуляев В. В. комментарий к части четвертой гражданского кодекса Российской федерации (постатейный) / под ред. В. В. По-гуляева. м. : юстицинформ, 2008. 640 с.

IV МеждународнЫЙ юридическиЙ форуМ«Правовая защита интеллектуальноЙ собственности: ПроблеМЫ теории и Практики» (26–27 февраля 2016 г.)

12

онных (сублицензионных) договоров. Это, на наш взгляд, связано с особым имущественным характером и содержанием исключительных прав. Из-учая эти две договорные конструкции, невольно задаешься вопросом: а в чем их сходство и каковы между ними различия.

Во-первых, исходя из определений, установленных законодателем, договор отчуждения отличается от лицензионного договора объемом исключительных прав, которыми в результате соглашения может распо-ряжаться другое лицо. При отчуждении исключительных прав приобре-тателю в полном объеме передается или будет передано исключитель-ное право, при лицензионном договоре одна сторона предоставляет или обязуется предоставить другой стороне право использования РИД или средства индивидуализации в предусмотренных договором объеме, опре-деленными в договоре способами, в установленных законодательством сроках и на определенной территории. Интересно, что согласно абзацу 2 пункта 13.1 постановления Пленума Верховного Суда Рф № 5, Пленума ВаС Рф № 29 от 26.03.2009 «о некоторых вопросах, возникших в связи с введе-нием в действие части четвертой гражданского кодекса Российской феде-рации» «договор, предусматривающий отчуждение права использования результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализа-ции, но в то же время вводящий ограничения по способам использования соответствующего результата или средства либо устанавливающий срок действия этого договора, с учетом положений статьи 431 кодекса может быть квалифицирован судом как лицензионный договор. При отсутствии такой возможности договор подлежит признанию недействительным (статья 168 гк Рф)»6. Дискуссионной является проблема отнесения до-говора отчуждения исключительно к консенсуальной разновидности до-говоров или же и к реальной, и консенсуальной разновидностям. Профес-сор гаврилов Э.П. придерживается первой точки зрения. он считает, что договор отчуждения консенсуальный, так как законодатель не установил императивную норму, которая бы позволяла относить его к реальным до-говорам, основываясь на п. 2 ст. 433 гк Рф7. Ряд других авторов научных статей8 поддерживают вторую точку зрения, утверждая, что вопрос об отнесении и к реальному, и к консенсуальному договору разрешен самим гражданским кодексом, потому что в определении в п. 1 ст. 1234 гк Рф9 содержится слово «передает», которое является характерным признаком для реального договора. По нашему мнению, договор отчуждения следует

6 Постановление Пленума Верховного Суда Рф № 5, Пленума ВаС Рф «о некоторых вопросах, возникших в связи с введением в действие части четвертой гражданско-го кодекса Российской федерации» от 26.03.2009 № 29» // Российская газета. № 70. 22.04.2009.

7 Гаврилов э. П. Деление гражданских договоров на консенсуальные и реальные // Хозяйство и право. 2009. № 7.

8 См.: крупко С. и. комментарий к гражданскому кодексу Рф : в 2 т. / под ред. Т. е. або-вой, м. м. Богуславского, а. г. Светланова. м. : юрайт, 2009. Т. 2. С. 230.

9 гражданский кодекс Российской федерации» (часть четвертая).


Алексеева В.А. договоры по распоряжению исключительными правами: общая характеристика и особенности

13

все-таки относить к консенсуальным. еще из римского права общеизвест-но, что договор, который заключен с момента достижения соглашения по всем его условиям, является консенсуальным. Для признания реального договора заключенным необходима передача имущества. Но при договоре отчуждения идет речь о нематериальных правах, которые не могут быть переданы физическим путем.

Во-вторых, некоторое различие существует и в требованиях, которые предъявляются к форме данных сделок. оба договора заключаются в пись-менной форме. Только в отношении договора отчуждения соответствую-щая норма носит императивный характер, а при лицензионном договоре может быть предусмотрена иная форма, если это установлено в граждан-ском законодательстве.

В-третьих, при заключении данных договоров отсутствует возмож-ность безвозмездного отчуждения или безвозмездного предоставления права использования РИД или средства индивидуализации в отношениях между коммерческими организациями. Но, если стороны заключают ли-цензионный договор, то существует специальное уточнение: невозмож-ность на территории всего мира и на весь срок действия исключительного права на условиях исключительной лицензии, если гк Рф не установлено иное.

В-четвертых, лицензионный договор имеет несколько обязательных условий: предмет договора и указание на способы использования РИД или средства индивидуализации (согласно постановлению Девятого арбитраж-ного апелляционного суда от 16.09.2013 № 09аП-26995/2013-гк по делу № а40-20795/2013 истцу в удовлетворении требований о признании не-действительным лицензионного договора и применении последствий не-действительности сделки судом было отказано, поскольку стороны не со-гласовали предмет договора, в связи с чем указанный договор является не-заключенным). Также закон отмечает такие разновидности лицензионного договора, как простая (неисключительная) лицензия и исключительная лицензия.

если говорить о сходствах между рассматриваемыми договорами, то нужно отметить следующие моменты:1) обязательность государственной регистрации перехода права (при

договоре отчуждения), права использования результата интеллекту-альной деятельности или средства индивидуализации (при лицензи-онном договоре) в случаях и в порядке, которые предусмотрены ста-тьей 1232 гK Рф;

2) единство в требованиях к договорам при условии их возмездности и безвозмездности. (Согласно постановлению фаС московского окру-га от 28.05.2012 по делу № а40-63433/11-12-534 истец требовал при-знать недействительным отказ в регистрации бессрочного лицензи-онного договора на использование товарного знака, обязать ответ-чика зарегистрировать лицензионный договор, но суд в удовлетво-рении требования отказал, так как представленный на регистрацию договор не содержал условий о размере вознаграждения или порядке его определения.);


14

3) при существенном неисполнении принятых обязательств приобрета-телем или лицензиатом выплатить в установленный договором срок вознаграждение, правообладатель или лицензиар могут отказаться от договора в одностороннем порядке и потребовать возмещения убытков (внесенное изменение — существенное неисполнение — связано с необходимостью установления препятствия для правооб-ладателя и лицензиара в праве отказаться от договора при незначи-тельной просрочке);

4) договоры схожи в аспекте их разновидностей по объектам исключи-тельных прав: договоры на произведение как объект авторского пра-ва, на объект смежных прав; на изобретение, полезную модель или промышленный образец; на селекционное достижение, на топологию интегральной микросхемы, на секрет производства — ноу-хау, на то-варный знак, на единую технологию.Таким образом, сравнительный анализ договора отчуждения и ли-

цензионного договора показал наличие сходств, связанных с порядком регистрации, особенностей требований, предъявляемых к ним, а также на-личие существенных различий, которые обусловлены природой и назна-чением данных договорных конструкций.

15


Багандова Л. К. Проблемы правового регулирования ответственности за нарушение исключительных прав ...

Багандова Л. К.,ооо «фб Групп»

ПРОБЛЕМЫ ПРАВОВОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ ОТВЕТСТВЕННОСТИ ЗА НАРУШЕНИЕ ИСКЛЮЧИТЕЛЬНЫх ПРАВ ТРЕТЬИх ЛИЦ ПРОВАЙДЕРОМ хОСТИНГА

Аннотация. В работе проведен анализ особенностей субъектного состава статьи 1253.1 гражданского кодекса Российской федерации, выявлены про-белы правового регулирования положения провайдера хостинга в рамках процедуры привлечения его к ответственности за нарушение исключи-тельных прав третьих лиц. автором раскрываются примеры технических препятствий выявления информационного посредника, который должен нести ответственность за нарушение исключительных прав на результаты интеллектуальной деятельности. Раскрываются примеры ситуаций, когда информационный посредник не выявлен и ответственность за действия администратора сайта или владельца сайта несет провайдер хостинга и на-оборот. освещаются примеры взаимодействия субъектов, подпадающих под действие статьи 1253.1 гражданского кодекса Российской федерации, при-чины и способы ухода от ответственности виновного в нарушении исклю-чительных прав на результаты интеллектуальной деятельности. Сделан и обоснован вывод о необходимости законодательного совершенствования процедуры привлечения к ответственности информационного посредника именно в случае наличия его вины.Ключевые слова: Информационный посредник, хостинг, сайт, провайдер хостинга, ответственность за нарушение исключительных прав, владелец сайта, администрация сайта.

Annotation. In the research there is an analwysis of the subject’s specialty matter of the article 1253.1 of the Civil Code of the Russian Federation, some gaps of the law regulation of the hosting provider status in the procedure of put him to justice because of the violation of intellectual property rights of the third parties are found out. The author reveals examples of technical obstacles identifying information intermediary, who should be responsible for the violation of the exclusive rights to results of intellectual activity. The examples of situations where the information intermediary is not revealed and the mediator responsible for the actions of the site administrator or owner of the site shall be hosting provider and vice versa, are disclosed. The examples of interaction of the subjects covered by Article 1253.1 of the Civil Code of the Russian Federation, the causes and care of those responsible for the infringement of exclusive rights to the results of intellectual activity are highlighted. The conclusion about the necessity of improving the legislative procedures of accountability is an information intermediary in case of his guilt is made and substantiatedKeywords. Information intermediary, hosting, site, hosting provider, responsibility for the violation of the exclusive rights, owner of the site, administrator of the site


16

С развитием информационных технологий в нашей стране все боль-шую популярность приобретают электронные способы коммуникации, ве-дения бизнеса посредством использования сети Интернет и перенесение некоторых видов экономической деятельности полностью в пространство информационно-телекоммуникационных сетей.

Так, значительное количество сделок на сегодняшний день соверша-ется в рамках гражданско-правовых отношений в сети Интернет и подпа-дет под регулирование, как правило, одновременно нескольких отраслей законодательства. Таким образом, возникают различного рода ситуации, подразумевающие противоречивые или не предусмотренные законода-тельством способы регулирования, чем представляются значительно ак-туальными и в силу этого заслуживающими внимания.

одним из наиболее сложных вопросов в рамках регулирования суще-ствующих правоотношений в информационно-телекоммуникационной сети Интернет является проблема ответственности за нарушение исклю-чительных прав владельцем хостинга. В силу определенных особенностей субъектного состава указанных отношений важен сам факт законодатель-ной дефиниции рассматриваемых понятий.

Согласно п. 4 ст. 2 федерального закона от 27.07.2006 № 149-фЗ «об информации, информационных технологиях и о защите информации» (далее — фЗ «об информации»), информационно-телекоммуникационная сеть — технологическая система, предназначенная для передачи по лини-ям связи информации, доступ к которой осуществляется с использованием средств вычислительной техники. Такая формулировка позволяет сделать вывод о том, что под данное определение подпадает не только сеть Интер-нет, но и сети сотовых операторов, операторов связи, предоставляющих ка-бельное телевидение и т.п. Что касается сотовых операторов и операторов связи, то разграничения особенностей регулирования их деятельности в информационно-телекоммуникационных сетях, в рамках действующе-го законодательства, на сегодняшний день, представляется недостаточно конкретизированными, чего нельзя сказать о деятельности провайдеров в сети Интернет.

Пункт 18 ст. 2 фЗ «об информации» определяет провайдера хостин-га как лицо, оказывающее услуги по предоставлению вычислительной мощности для размещения информации в информационной системе, по-стоянно подключенной к сети Интернет1. гражданский кодекс относит провайдера хостинга к интернет-посредникам, в силу того, что, согласно п. 1 ст. 1253.1 гк Рф, интернет-посредник — это лицо, предоставляющее возможность доступа к материалу в информационно-телекоммуникаци-онной сети.

В рамках гражданско-правовых отношений возможны два варианта сотрудничества провайдера хостинга с целью предоставления указанных услуг: напрямую с клиентом (ситуация, в которой провайдером хостинга

1 федеральный закон от 27.07.2006 № 149-фЗ «об информации, информаци-онных технологиях и о защите информации» // Собрание законодательства Рф.31.07.2006. № 31 (1 ч.). Ст. 3448.

17



и владельцем сайта является одно и то же лицо) и при осуществлении по-средничества в отношениях клиента с владельцем сайта. В каждой из этих ситуаций провайдер выполняет функцию информационного посредника, в большинстве случаев действуя на основании гражданско-правового до-говора.

Часто такие отношения способствуют довольно успешному развитию рынка различного рода товаров и услуг, а также взаимодействию в ин-формационном пространстве сети Интернет. однако не всегда субъекты экономической деятельности оказываются добросовестными на практи-ке, при этом имеют место случаи нарушения прав третьих лиц клиентами провайдера.

Статья 1301 гражданского кодекса Рф предусматривает ответствен-ность за нарушение исключительных прав автора или иного правооблада-теля2. Так как в процессе оказания своих услуг посредством сети Интернет провайдеры зачастую не раскрывают истинных владельцев сайта (стоит отметить, что законодательство не предусматривает их обязанности рас-крывать истинного правонарушителя), на сегодняшний день судебная практика идет по пути привлечения к ответственности провайдера хостин-га на основании ст. 1253.1 гк Рф в качестве информационного посредника. В силу этого, на сегодняшний день, ответчиками по большинству исков о за-щите исключительных прав являются именно провайдеры хостингов, а не владельцы и администраторы сайтов, что следует из содержания картотеки судебных дел на сайте мосгорсуда3.

Это обусловлено тем, что при выявлении владельца сайта лицо, чьи исключительные права нарушены, сталкивается с определенными пре-пятствиями скорее технического характера. Несмотря на то что зачастую на сайтах в сети Интернет присутствует информация о разработчиках и оформителях сайта, от которых можно узнать о владельцах (например, ходатайствовать в суде об истребовании копии договора на создание сай-та), в ситуации, когда владелец хостинга предпочитает остаться не выяв-ленным, такая информация может нигде не значиться. В данном случае, одно из лиц, виновных в нарушении исключительных прав, не несет от-ветственности за такое нарушение. Предполагается, что в дальнейшем отношения между провайдером хостинга и владельцем сайта должны ос-новываться на положениях договора между ними, предусматривающих подобные ситуации, так как предполагается, что законодательно вопрос гражданско-правовой ответственности именно владельца сайта в данном аспекте урегулирован недостаточно однозначно.

Что касается действий третьего лица, то в результате нарушения его прав следует принятие им мер претензионного характера на основании обращения к пунктам договора, предусматривающего подобные ситуации,

2 гражданский кодекс Рф (часть четвертая) от 18.12.2006 № 230-фЗ // Парламент-ская газета, № 214-215, 21.12.2006.

3 московский городской суд: информация по делам первой инстанции, рассматри-ваемым в московском городском суде // URL: http://mos-gorsud.ru/inf/infp/. (дата обращения: 04.01.2016)


18

что также не всегда является действенной мерой в силу возможности от-сутствия реакции со стороны контрагента. Также в договоре может не при-сутствовать указание ответственности в подобных случаях.

В связи с этим возникает значительное количество вопросов о порядке регулирования рассматриваемых отношений. Согласно п. 1 ст. 1253.1 гк Рф, необходимым условием наступления ответственности является наличие вины со стороны провайдера хостинга.

При этом проверить, был ли осведомлен провайдер о произошедшем нарушении исключительных прав, если информация, о которой идет речь, не является явно той, о которой он мог быть осведомлен, что ее публи-кация затрагивает права третьих лиц, и доказательство его вины в таком случае представляется довольно затруднительным даже при ее наличии.

как уже было сказано, в данном случае правообладатели предпочитают прибегать к претензионному порядку защиты своих прав, а впоследствии — к судебному. В подобной ситуации у виновных нарушителей исключи-тельных прав также существует преимущество. отказав в удовлетворении претензии правообладателей об устранении нарушения их исключитель-ных прав, они получают дополнительное время для извлечения прибыли от размещенной на хостинге информации (например, деятельность интернет-магазина, продающего поддельную продукцию известной марки), а когда провайдеру хостинга приходит повестка в суд, он до первого заседания суда удаляет всю информацию, нарушающую права третьих лиц, с хостинга.

Даже в случае вынесения судом решения на основании доказательств, имевшихся на момент существования нарушающей исключительные пра-ва информации, провайдер хостинга имеет возможность разместить ту же информацию с некоторыми изменениями, но представляющую собой уже иной предмет разбирательства, не относящийся к вышеуказанному. Таким образом, на него не будет распространяться решение о запрете размеще-ния на сайте информации, вынесенное судом, что также представляет со-бой сложность правоприменения и нормативно-правового регулирования рассматриваемой статьи гражданского кодекса Рф.

кроме того, наиболее распространенной в судебной практике проб-лемой является сложность доказательства возможности отслеживания провайдером хостинга всей информации, размещаемой на хостинге, и установления провайдером хостинга факта нарушения исключительных прав третьих лиц посредством размещения такой информации его контр-агентами или третьими лицами. Указанные технические сложности часто используются в качестве аргументов для защиты провайдера хостинга в процессе ведения судебных споров.

Таким образом, в случае если провайдер хостинга работает со значи-тельным количеством клиентов и/или с большими объемами информации от существующих клиентов, то он вполне обоснованно может не успеть от-следить нарушения исключительных прав третьих лиц со стороны всех или даже некоторых клиентов.

Проблема установления ответственности за нарушение исключи-тельных прав посредством использования сайтов в сети Интернет также заключается в том, что в подобной ситуации сложно представить ее под-

19



робное законодательное регулирование, поэтому данный вопрос законода-тель оставляет на усмотрение договаривающихся сторон (владелец сайта, провайдер хостинга, администратор и пользователи сайта). При этом ни одна из срон не является заинтересованной в строгом контролировании соблюдения исключительных прав третьих лиц, поскольку деятельность и владельца сайта, и провайдера хостинга, а зачастую и пользователей сайта, направлена на получение прибыли, которой они лишаются в случае, если постоянно будут принимать меры ответственности к своим контр-агентам в рассматриваемых отношениях за нарушение исключительных прав третьих лиц.

Также имеет место проблема недобросовестной конкуренции по-средством использования возможности блокировки электронного ре-сурса лишь на основании предположения о нарушении исключительных прав, предусмотренная п. 3 ст. 1302 гк Рф. В рамках реализации обеспечи-тельных мер по поданному в суд заявлению, согласно положениям зако-нодательства, предоставляется возможность инициировать блокировку электронного ресурса. Такая блокировка может быть инициирована и со стороны недобросовестных конкурентов тех компаний, которые ведут свою деятельность посредством информационно-телекоммуникацион-ных сетей, но соблюдают требования законодательства о защите интел-лектуальной собственности. Результатом принятия обеспечительных мер на определенное время в случае заявления от таких конкурентов может являться приостановление деятельности законно функциониру-ющих интернет-сервисов и потеря ими значительного количества дохо-дов и клиентов. В данном случае, возможно привлечение к ответствен-ности за недобросовестную конкуренцию на основании ст. 14.33 кодекса Российской федерации об административных нарушениях4. однако до-казать размер и взыскать упущенную выгоду за время приостановления деятельности сайта организации представляется довольно затрудни-тельным.

Предполагается, что тенденция европеизации законодательного ре-гулирования защиты исключительных прав субъектов экономической деятельности на сегодняшний день реализована в несколько недорабо-танной форме. На наш взгляд, имеет место необходимость конкретизации значительного количества терминов и их определений, таких как «владе-лец хостинга», «администратор сайта», «информационно-телекоммуника-ционная сеть» (и какие именно сети к ней относятся); более определен-ного законодательного регулирования гражданско-правовых отношений между указанными субъектами, а также конкретизация процедуры при-влечения к ответственности за нарушение исключительных прав участни-ками правоотношений в сети Интернет.

Несмотря на некоторую сложность конкретизации значительного ко-личества терминов и процедур в действующем законодательстве, касаю-щихся правового регулирования ответственности за нарушение исключи-

4 кодекс Рф об административных правонарушениях от 30.12.2001 № 195-фЗ // Собрание законодательства Рф. 07.01.2002. № 1 (ч. 1). Ст. 1.


20

тельных прав третьих лиц провайдером хостинга, предполагается, что по-рядок привлечения к ответственности по ст. 1253.1 гражданского кодекса Российской федерации может быть дополнен возможностью совершения тех или иных процессуальных действий, позволяющих установить вину лица, непосредственно создавшего возможность нарушения исключи-тельных прав третьих лиц (например, прямого указания на необходимость предъявления регрессного требования к лицу, от которого фактически за-висит принятие решения о нарушении исключительных прав третьих лиц с использованием сайта в сети Интернет).

В целях решения перечисленных проблем предлагается значительное количество вариантов законодательного регулирования правового положе-ния провайдера хостинга в качестве информационного посредника, что го-ворит о назревшей необходимости реформирования данного вопроса, давно служащего предметом споров в действующей доктрине5.

5 Злобина и. В. к вопросу об ответственности информационного посредника за нару-шение интеллектуальных прав в сети Интернет // Теория и практика обществен-ного развития. URL: http://teoria-practica.ru/rus/files/arhiv_zhurnala/2013/10/yurisprudentsiya/zlobina.pdf (дата обращения: 04.01.2016) ; В минкомсвязи России прошло обсуждение поправок к антипиратскому закону // URL: http://minsvyaz.ru/ru/news/index.php?id_4=44554. (дата обращения: 04.12.2016).

21


Вартанян А. М. Особенности судебного порядка защиты прав на объекты интеллектуальной собственности...

Вартанян А. М.,кандидат юридических наук, доцент,

учреждение образования «Гродненский государственный университет имени Янки купалы»

ОСОБЕННОСТИ СУДЕБНОГО ПОРЯДКА ЗАЩИТЫ ПРАВ НА ОБЪЕКТЫ ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНОЙ СОБСТВЕННОСТИ В РЕСПУБЛИКЕ БЕЛАРУСЬ

Аннотация. В статье рассматриваются особенности судебного порядка рас-смотрения споров в сфере интеллектуальной собственности в Республике Беларусь. Проводится сравнительный анализ судебных систем Республики Беларусь, Российской федерации и некоторых других зарубежных стран. обосновывается необходимость создания в Республике Беларусь специ-ализированного суда, рассматривающего споры в сфере интеллектуальной собственности. отмечается положительный опыт в данном вопросе Россий-ской федерации, связанный с сознанием специализированного суда — Суда по интеллектуальным правам. Раскрываются порядок формирования со-става коллегии по делам интеллектуальной собственности Верховного Суда Республики Беларусь и ее компетенция. Указывается на несовершенство судебного порядка защиты прав на объекты интеллектуальной собственно-сти в Республике Беларусь в связи с отсутствием возможности обжалования решения коллегии по делам интеллектуальной собственности Верховного Суда Республики Беларусь в кассационном порядке, а также подведомствен-ностью данной коллегии только гражданских споров в сфере интеллекту-альной собственности.Ключевые слова: суд, специализированный суд, судебная коллегия, интел-лектуальная собственности, защита нарушенных прав.

Annotation. The article considers the peculiarities of the judicial procedure of consideration of disputes in the field of intellectual property in the Republic of Belarus. A comparative analysis of judicial systems of the Republic of Belarus, the Russian Federation and some other foreign countries. The necessity of creating in the Republic of Belarus specialized court dealing with disputes in the field of intellectual property. Noted the positive experience of the Russian Federation, associated with the consciousness of a specialized court — the Court for intellectual rights. Describes the procedure of forming the composition of the Board on Affairs of intellectual property of the Supreme Court of the Republic of Belarus and its competence. Indicates the imperfection of the judicial procedure of protection of rights to objects of intellectual property in the Republic of Belarus in connection with absence of possibility to appeal the decision of the Board on Affairs of intellectual property of the Supreme Court of the Republic of Belarus in cassation and the jurisdiction of this Board only civil disputes in the field of intellectual property.Keywords. Specialized court, judicial Board, intellectual property, protection of violated rights.


22

как показывает мировая практика, несмотря на возможность в уста-новленных случаях досудебного урегулирования споров в сфере интеллек-туальной собственности, судебный порядок защиты прав на результаты интеллектуальной деятельности и приравненные к ним средства индиви-дуализации участников гражданского оборота остается наиболее эффек-тивным. Во многих странах функционируют либо самостоятельные специ-ализированные суды, либо соответствующие судебные инстанции в соста-ве судов традиционных юрисдикций. Так, например, в Украине судебная защита прав интеллектуальной собственности осуществляется судами об-щей юрисдикции, хозяйственными судами, а в сфере публично-правовых отношений — административными судами, в австрии, германии, Швеции, СШа, Великобритании, Тайване, Таиланде, филиппинах, корее созданы специальные патентные суды.

В Российской федерации до 2013 года рассмотрение споров, связан-ных с защитой прав интеллектуальной собственности, было отнесено к компетенции как судов общей юрисдикции, так и арбитражных судов. Несмотря на то, что идея создания патентного суда обсуждалась еще в кон-це 80-х — начале 90-х годов ХХ века, лишь 7 декабря 2011 года вступил в силу федеральный конституционный закон № 4-фкЗ «о внесении изме-нений в федеральный конституционный закон «о судебной системе Рос-сийской федерации» и федеральный конституционный закон «об арби-тражных судах в Российской федерации»«1, который предусматривал соз-дание в системе арбитражных судов Суда по интеллектуальным правам. В соответствии со ст. 26.1 указанного федерального конституционного за-кона Суд по интеллектуальным правам является специализированным ар-битражным судом, рассматривающим в пределах своей компетенции дела по спорам, связанным с защитой интеллектуальных прав, в качестве суда первой и кассационной инстанций.

кроме того, дополнен главой IV.1 «Полномочия, порядок образования и деятельности Суда по интеллектуальным правам» федеральный консти-туционный закон от 28.04.1995 № 1-фкЗ «об арбитражных судах в Россий-ской федерации»2, п. 1 ст. 43.4 которого содержит норму о том, что дела рассматриваются Судом по интеллектуальным правам независимо от того, являются ли участниками правоотношений, из которых возник спор, орга-низации, индивидуальные предприниматели или граждане.

Что касается Республики Беларусь, то создание специализированной судебной инстанции для защиты нарушенных прав на объекты промыш-ленной собственности предусматривалось еще в конце 90-х гг. XX в. Так, в 1998 г. в Закон Республики Беларусь от 13 января 1995 г. «о судоустрой-

1 о внесении изменений в федеральный конституционный закон «о судебной систе-ме Российской федерации» и федеральный конституционный закон «об арбитраж-ных судах в Российской федерации: федеральный конституционный закон, 6 дек. 2011 г, № 4-фкЗ // СПС «консультантПлюс».

2 об арбитражных судах в Российской федерации: федеральный конституционный закон, 28 апр. 1995, № 1-фкЗ // СПС «консультантПлюс».

23



стве и статусе судей в Республике Беларусь»3 были внесены изменения и дополнения, предусматривающие создание в Верховном Суде судебной коллегии по патентным делам, рассматривающей в пределах своих полно-мочий дела в качестве суда первой инстанции и по вновь открывшимся обстоятельствам в составе трех судей. В 1999 г. был принят новый граж-данский процессуальный кодекс Республики Беларусь4, в котором предус-матривалось, что судебной коллегии по патентным делам Верховного Суда подсудны дела по спорам, вытекающим из применения законодательства, регулирующего имущественные и личные неимущественные отношения, возникающие в связи с созданием, правовой охраной и использованием объектов промышленной собственности, а также дела по жалобам на ре-шения апелляционного совета патентной экспертизы при патентном ор-гане. В 2000 г. Указом Президента Республики Беларусь от 23 марта 2000 г. № 1525 и постановлением Пленума Верховного Суда Республики Беларусь от 30 марта 2000 г. № 1 был сформирован персональный состав судебной коллегии по патентным делам в количестве четырех судей. Законом Ре-спублики Беларусь от 16 июля 2001 г. «о внесении изменений в некото-рые законодательные акты Республики Беларусь в сфере промышленной собственности»6 установлено, что единственной судебной инстанцией в Республике Беларусь, правомочной рассматривать споры об объектах промышленной собственности, является судебная коллегия по патентным делам Верховного Суда Республики Беларусь. Законом Республики Бела-русь от 30 декабря 2002 г. «о внесении изменений и дополнений в граж-данский процессуальный кодекс Республики Беларусь»7 расширена компе-тенция Судебной коллегии по патентным делам.

В настоящее время коллегии подсудны не только дела по спорам, ка-сающимся объектов промышленной собственности, но и дела, связанные с защитой авторских и смежных прав, то есть любые дела относительно всех объектов интеллектуальной собственности в целом.

3 о судоустройстве и статусе судей в Республике Беларусь: Закон Респ. Беларусь, 13 янв. 1995 г. // Ведомости Верх. Совета Респ. Беларусь. 1995. № 11. Ст. 120.

4 гражданский процессуальный кодекс Республики Беларусь (по состоянию на 4 апреля 2011) минск : амалфея, 2011. 368 с.

5 о В. Н.Вышкевиче, В. м. картузове, Р. В. козорезовой, Ж. Б. Шкурдюк: Указ Прези-дента Респ. Беларусь, 23 мар. 2000 г. № 152 // Эталонный банк данных правовой информации Республики Беларусь / Национальный центр правовой информации РБ. минск, 2016.

6 о внесении изменений в некоторые законодательные акты Республики Бела-русь в сфере промышленной собственности: Закон Респ. Беларусь, 16 июля 2001 г. № 48-З // Эталонный банк данных правовой информации Республики Беларусь / Национальный центр правовой информации РБ. минск, 2016.

7 о внесении изменений и дополнений в гражданский процессуальный кодекс Ре-спублики Беларусь: Закон Респ. Беларусь, 30 дек. 2002 г. № 171-З // Эталонный банк данных правовой информации Республики Беларусь / Национальный центр правовой информации РБ. минск, 2016.


24

кодексом Республики Беларусь о судоустройстве и статусе судей8 Судебная коллегия по патентным делам Верховного Суда Республики Бе-ларусь переименована в Судебную коллегию по делам интеллектуальной собственности Верховного Суда Республики Беларусь, которая с августа 2007 года работает в составе 7 судей, включая ее Председателя.

Судебная коллегия по делам интеллектуальной собственности Вер-ховного Суда Республики Беларусь — специализированная коллегия, рас-сматривающая споры, вытекающие из применения законодательства, регулирующего имущественные и личные неимущественные отношения, возникающие в связи с созданием, правовой охраной и использованием объектов интеллектуальной собственности.

В соответствии с ч. 2 ст. 26 гражданского процессуального кодек-са Республики Беларусь гражданские дела по спорам в области автор-ского права и смежных прав рассматриваются в судебной коллегии по делам интеллектуальной собственности Верховного Суда Республики Беларусь по первой инстанции судьями единолично, гражданские дела по спорам, вытекающим из применения законодательства, регулирую-щего отношения, возникающие в связи с созданием, правовой охраной и использованием объектов промышленной собственности, — в составе трех судей.

Часть 1 ст. 57 кодекса Республики Беларусь о судоустройстве и стату-се судей устанавливает, что Судебная коллегия по делам интеллектуаль-ной собственности Верховного Суда Республики Беларусь рассматривает в пределах своей компетенции гражданские дела в качестве суда первой инстанции и по вновь открывшимся обстоятельствам.

В перечень рассматриваемых Судебной коллегией споров входят:а) споры в области авторского права и смежных прав:

— иски о взыскании компенсации в связи с нарушением авторско-го права;

— о признании авторского права;— о взыскании авторского вознаграждения;— о взыскании компенсации морального вреда в связи с наруше-

нием смежных прав;— о взыскании ущерба;— о взыскании полученного дохода вследствие нарушения ав-

торского права;— об оспаривании авторства и др.;

б) споры в области промышленной собственности:— жалобы на решения апелляционного совета при патентном

органе;— иски о досрочном прекращении действия регистрации товар-

ного знака;

8 кодекс Республики Беларусь о судоустройстве и статусе судей: принят Палатой представителей 31 мая 2006 г.: одобр. Советом Респ. 16 июня 2006 г. // Эталонный банк данных правовой информации Республики Беларусь / Национальный центр правовой информации РБ. минск, 2016.

25



— о прекращении нарушения исключительного права и взыска-нии убытков, причиненных незаконным использованием объ-екта промышленной собственности;

— об установлении патентообладателя и признании изобрете-ния, полезной модели служебными;

— об установлении авторства на объект промышленной соб-ственности;

— о взыскании авторского вознаграждения;— о взыскании вознаграждения по лицензионному договору;— о признании договора на использование объекта промышлен-

ной собственности недействительным;— о возмещении убытков и компенсации морального вреда и др.

Следует отметить, что в соответствии со ст. 359 гражданского про-цессуального кодекса Республики Беларусь лицо, не согласное с решени-ем апелляционного совета при патентном органе, может подать жалобу в Верховный Суд Республики Беларусь, а в соответствии со ст. 360 по ре-зультатам рассмотрения жалобы суд выносит решение, которое обжалова-нию в кассационном порядке не подлежит.

В ч. 2 ст. 440 гражданского процессуального кодекса Республики Бе-ларусь содержится норма, в соответствии с которой Президиум Верховно-го Суда Республики Беларусь рассматривает дела по протестам на вступив-шие в законную силу решения и определения судебной коллегии по делам интеллектуальной собственности Верховного Суда Республики Беларусь.

Таким образом, среди проблем, связанных с деятельностью Судебной коллегии по делам интеллектуальной собственности Верховного Суда Ре-спублики Беларусь можно назвать отсутствие возможности фактического обжалования решения коллегии в кассационном порядке, т.к. решения мо-гут быть обжалованы и опротестованы прокурором только в порядке су-дебного надзора, а также подведомственность только гражданских споров в сфере интеллектуальной собственности. Все это указывает на необходи-мость в будущем создания в Республике Беларусь самостоятельного специа-лизированного суда, подобно Суду по интеллектуальным правам Российской федерации, который будет рассматривать гражданские, уголовные и адми-нистративные дела в области интеллектуальной собственности в качестве суда первой инстанции, с возможностью обжалования его решений в касса-ционном и надзорном порядке. На назревающую необходимость создания в Республике Беларусь самостоятельного специализированного суда, рас-сматривающего споры в сфере интеллектуальной собственности, указывает все возрастающее из года в год количество дел, находящихся в производстве Судебной коллегии по делам интеллектуальной собственности Верховного Суда Республики Беларусь. как показывает статистика, количество находя-щихся в производстве коллегии по делам интеллектуальной собственности дел с 2009 года по 2015 год увеличилось на 90 %9.

9 Итоги работы судебной коллегии по делам интеллектуальной собственности Верховного Суда Республики Беларусь // URL: http://court.by/sup_court/int_prop/itogy/ (дата обращения: 04.01.2016).


26

Ватаманюк В. О.,студент,

Уральский государственный юридический университет

ЮРИДИЧЕСКАЯ ПРИРОДА ДОГОВОРА ДОВЕРИТЕЛЬНОГО УПРАВЛЕНИЯ ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНЫМИ ПРАВАМИ

Аннотация. Рассматривается понятие договора доверительного управления интеллектуальными правами и его основные характеристики. Приводятся основные подходы к пониманию природы данного договорного типа. Указы-ваются недостатки помещения конструкции договора доверительного управ-ления интеллектуальными правами в часть вторую гк Рф. Высказывается мнение по совершенствованию указанного гражданско-правового договора.Ключевые слова: Доверительное управление, интеллектуальная собствен-ность, исключительные права, нематериальный характер исключительных прав, распоряжение исключительными правами, гражданско-правовой до-говор, юридическая природа договора.

Abstract. Discusses the concept of the contract of trust management of intellectual property rights and its main characteristics. Presents the main approaches to understanding the nature of this contractual type. Specifies the flawed design of the contract of trust management of intellectual property rights in part two of the civil code. It has been suggested for the improvement of such a civil law contract.Keywords: Trust management, intellectual property, exclusive rights, intangible nature of exclusive rights, exceptional rights, civil contract, the legal nature of the contract.

говоря о юридической природе договора доверительного управления интеллектуальными правами, следует отметить, что однозначного реше-ния данного вопроса среди представителей юридической науки нет. И свя-зано это, прежде всего с тем, что институт доверительного управления имуществом, имеющий многовековую историю развития в зарубежных странах, для российской правовой системы до сих пор находится в процес-се становления.

определенные трудности возникают при использовании данного ин-ститута в сфере интеллектуальной собственности. Поскольку доверитель-ное управление имуществом, представляющее собой обязательственное правоотношение, в российской гражданском праве развивалось под влияни-ем вещно-правовых идей. Положения гражданского законодательства Рос-сии, посвященные доверительному управлению в сфере интеллектуальной собственности, не учитывают природу исключительных прав и их основное отличие от прав вещных. габриэль феликсович Шершеневич справедливо отмечал: «Право собственности тесно связано с материальностью своего объекта, тогда как у исключительного права материального объекта нет»10.

10 шершеневич Г. ф. Учебник русского гражданского права. м. : Братья Башмаковы, 1914. 497 с.: ил. С. 453.

27


Ватаманюк В. О. Юридическая природа договора доверительного управления интеллектуальными правами

актуальность и юридическое значение исследования правовой при-роды договора доверительного управления интеллектуальными правами возникает также в связи с тем, что отсутствие устойчивой нормативной базы и единообразной судебно-арбитражной практики в области довери-тельного управления исключительными правами приводит к тому, что не-редко Суд по интеллектуальным правам в своих обращает внимание на то, что «Правовая природа договора от 23.03.2012 № Э1-мим, названного сто-ронами договором доверительного управления исключительными права-ми, судом не определена, анализ его условий не проводился»1.

Доверительное управление интеллектуальными правами регулиру-ется нормами главы 53 гк Рф, посвященной Доверительному управлению имуществом. В п. 1 ст. 1012 гк Рф приводится следующее определение до-говора доверительного управления имуществом — по договору довери-тельного управления имуществом одна сторона (учредитель управления) передает другой стороне (доверительному управляющему) на определен-ный срок имущество в доверительное управление, а другая сторона обязу-ется осуществлять управление этим имуществом в интересах учредителя управления или указанного им лица (выгодоприобретателя)2.

В отечественной юридической литературе существует несколько то-чек зрения относительно природы договора доверительного управления имуществом. Некоторые исследователи стоят на позиции, согласно кото-рой доверительное управление имуществом представляет собой вещное право, рассматривающееся в «доверительной собственности»3. Другие ав-торы утверждают, что доверительное управление обладает всеми призна-ками, характерными для обязательственных правоотношений, поскольку «имеет своим предметом действия лица, но не вещь; является обязатель-ством, порожденным договором; носит срочных характер; связывает огра-ниченный круг субъектов»4.

Сказанное выше означает, что отнесение конструкции договора до-верительного управления к вещному праву базируется на концепции про-приетарной собственности, характерной для англо-американского права, и не признанной в настоящее время российским законодателем. Также сле-дует указать, что вещное право бессрочно, тогда как права на результаты интеллектуальной деятельности и приравненные к ним средства индиви-дуализации действуют в течение определенного законом срока их охраны.

Договор доверительного управления интеллектуальными правами является обязательственно-правовым.

1 Постановление Суда по интеллектуальным правам от 12 марта 2015 г. по делу № а03-5953/2014 // СПС «консультантПлюс».

2 гражданский кодекс Рф (часть вторая)» от 26.01.1996 № 14-фЗ (ред. от 29.06.2015) (с изм. и доп., вступ. в силу с 01.07.2)015) // СЗ Рф. 1996. № 5. Ст. 410.

3 мостовой П. Траст необычайно удобен // Экономика и жизнь. 1994. № 5.4 гражданское право : учебник: в 3 т. Т.2/ е.Н. абрамова, Н.Н. аверченко, к.м. арс-

ланов [и др.] ; под ред. а.П. Сергеева. москва: Рг-Пресс, 2012.— С.730 (автор главы о.ю. Скворцов).


28

Согласно пункту 1 статьи 1013 гк Рф объектами доверительного управления могут быть предприятия и другие имущественные комплек-сы, отдельные объекты, относящиеся к недвижимому имуществу, ценные бумаги, права, удостоверенные бездокументарными ценными бумагами, исключительные права и другое имущество. В соответствии со статьей 128 гк Рф такими исключительными правами являются охраняемые ре-зультаты интеллектуальной деятельности и приравненные к ним сред-ства индивидуализации.

В науке гражданского права существуют разные точки зрения отно-сительно предмета договора доверительного управления. Наибольшее распространение получила теория «двойного объекта». Так, по мнению В. В. Витрянского, «предмет договора доверительного управления иму-ществом является сложный, состоящим из двух объектов: объект первого рода — фактические и юридические действия доверительного управляю-щего, необходимые для управления имуществом; объект второго рода — имущество, переданное в доверительное управление»5.

В юридической литературе приводились попытки обосновать возмож-ность передачи исключительных прав по договору доверительного управ-ления. Так, в частности З.Э. Беневоленская считает, что «доверительное управление имуществом может повлечь уступку исключительных прав», и предлагает не применять к доверительному управлению исключитель-ными правами положения абз. 2 п. 1 ст. 1012 гк Рф, в соответствии с кото-рыми передача имущества в доверительное управление не влечет перехода права собственности на него к доверительному управляющему6.

Передача объекта управления в целом не соответствует природе от-ношений по доверительному управлению объектами интеллектуальной собственности. В этом случае предмет договора доверительного управле-ния объектами интеллектуальной собственности должен быть сформули-рован таким образом, чтобы была отражена кауза договора, которая и со-ставляет его сущность 7. Передача исключительных прав в доверительное управление по данному договору не является его целью (каузой), она вы-ступает лишь средством достижения основной цели данного договора — возложение обязанности на доверительного управляющего по соверше-нию юридических и фактических действий в отношении объекта управле-ния в интересах выгодоприобретателя. Именно поэтому, как справедливо указывает а.В. макаричев, «договор доверительного управления не отно-сится к категории договоров, направленных на передачу имущества, а от-носится к группе обязательств по оказанию услуг»8.

5 брагинский м.и., Витрянский В.В. Договорное право. книга третья: Договоры о вы-полнении работ и оказании услуг. 2-е изд., стер. м. : Статут, 2011. С. 889.

6 беневоленская З.э. Доверительное управление имуществом в сфере предпринима-тельства 2-е изд. перераб. и доп. м., Волтерс клувер, 2005. С. 25.

7 макаричев А. В. Доверительное управление в праве интеллектуальной собствен-ности : дис. … канд. юрид. наук: 12.00.33. C.105.

8 макаричев А. В. Указ. соч. С. 98.

29



Согласно подходу, которому также придерживается и судебная прак-тика, предназначение договора доверительного управления имуществом (в том числе исключительными правами) в механизме гражданско-право-вого регулирования сводится к следующему, «что доверительный управля-ющий, осуществляя определенные действия по управлению переданным ему имуществом, действует с целью его наиболее эффективного исполь-зования и извлечения максимальной прибыли в интересах собственника имущества или выгодоприобретателя»9.

Традиционно гражданско-правовой договор в зависимости от мо-мента его заключения подразделяется на реальный и консенсуальный. определение договора доверительного управления, сформулированное законодателем в ст. 1012 гк Рф, первоначально дает нам основание от-носить его к категории реальных договоров. Так, например Л.ю. михеева в своем диссертационном исследовании считает, «что данный договор и не мог быть сконструирован как консенсуальный. Предметом его являются действия управляющего, совершение которых без обладания имуществом невозможно»10.

Подобного рода мнения авторов не учитывают идеальную природу объектов результатов интеллектуальной деятельности и приравненных к ним средств индивидуализации и являются результатом влияния вещ-но-правовых начал на данный правовой институт. Следует согласиться с утверждением Д. Борисенко, которая, высказывает его применительно к договору об отчуждении исключительного права, но которое также от-носится и к договорам доверительного управления исключительными правами. «Это всегда консенсуальные договоры, содержание которых состоит в передаче исключительного права, предоставлении права ис-пользования и т. п. Их заключение не может обуславливаться передачей имущества (или каких-либо документов). если такой договор предус-матривает передачу имущества (например, картин, рукописей, доку-ментов), то эти действия относятся не к заключению договора, а к его исполнению»11.

Систематическое толкование абз. 4 п. 1 ст. 1016, ст. 1023 гк Рф дает нам основание утверждать, что рассматриваемый договор может быть как возмездным, так и безвозмездным. Достаточно спорной выглядит позиция а.В. макаричева, который считает, что содержащееся в п. 1 ст. 1016 гк Рф положение о форме и размере вознаграждения, если выплата вознаграж-дения предусмотрена договором, «фактически определяет презумпцию безвозмездности договора доверительного управления, которая может

9 См.: определение ВаС Рф от 23.11.2007 № 15320/07 по делу № а32-24701/2006-36/574 (документ опубликован не был) // СПС «консультантПлюс».

10 михеева Л. Ю. Доверительное управление имуществом в гражданском праве Рос-сии : дис. ... канд. юрид. наук : 12.00.03. Томск, 1998. С. 72.

11 борисенко д. Правовое регулирование отношений, возникающих между продюсе-ром и авторами персонажей по договору об отчуждении исключительного пра-ва // Право интеллектуальной собственности. 2011. № 1. С.12.


30

быть изменена определением вознаграждения в договоре»12. Поскольку, как указано в пункте 2 статьи 1233 гк Рф, к договорам о распоряжении исключительными правами применяются общие положения об обязатель-ствах и о договоре. Согласно пункту 3 статьи 423 гк Рф договор предпола-гается возмездным, если из закона, иных правовых актов, содержания или существа договора не вытекает иное.

Да и само буквальное толкование п. 1 ст. 1016 и ст. 1023 гк Рф, наобо-рот, позволяет сделать вывод, о презумпции возмездности договора, кото-рая может быть опровергнута не иначе, как самим договором.

Заключенный же сторонами договор, предусматривающий право на получение вознаграждения доверительным управляющим и, следователь-но, возложение обязанности на учредителя договора по выплате такого вознаграждения, позволяет его относить к группе двусторонне обязыва-ющих договоров.

Следует согласиться и признать не только допустимым, но и целе-сообразным мнение В.В. горбунова, указывающего, что «взаимным мо-жет быть и безвозмездное доверительное управление в случае, если оно связано с расходами доверительного управляющего, произведенными им при доверительном управлении имуществом, возместить которые обязан учредитель управления»13. Таким образом, если стороны заключили без-возмездный договор, то его следует квалифицировать как односторонне обязывающий лишь в том случае, если он не предусматривает выплату до-верительному управляющему расходов, понесенных им при управлении интеллектуальным продуктом.

Следующим признаком договора доверительного управления интел-лектуальными правами, указывающим на его природу, является срок дей-ствия указанного договора. Договор доверительного управления интел-лектуальными правами, имеет срочный характер. Данный вывод следует из положений ст. 1012 и 1016 гк, в соответствии с которыми договор до-верительного управления заключается на определенный срок, этот срок не должен превышать пяти лет, а для отдельных видов имущества, пере-даваемого в доверительное управление, законом могут быть установлены иные предельные сроки, на которые может быть заключен договор. Также следует отметить, что закон исключает возможность превращения указан-ного договора в бессрочный, указав, что при отсутствии заявления одной из сторон о прекращении договора по окончании срока его действия он считается продленным на тот же срок и на тех же условиях, какие были предусмотрены договором.

Рассматривая вопрос о срочности договора доверительного управле-ния интеллектуальными правами, необходимо отметить, что сами исклю-чительные права имеют срочный характер. Так как исключительные права на результаты интеллектуальной деятельности и на средства индивидуа-

12 макаричев А. В. Доверительное управление в праве интеллектуальной собствен-ности : дис. … канд. юрид. наук : 12.00.33. C. 112.

13 Горбунов В. В. Договор доверительного управления имуществом : дис. … канд. юрид. наук : 12.00.03. екатеринбург, 2000. С. 32.

31



лизации действуют в течение определенного срока, за исключением слу-чаев, предусмотренных гк Рф. Так, например, согласно ст. 1363 гк Рф срок действия исключительных прав на изобретение, полезную модель и про-мышленный образец соответственно составляет двадцать, десять и пять лет. Из этого следует, что срок действия договора доверительного управ-ления интеллектуальными правами не может превышать срока действия самих исключительных прав, установленных законом. В постановлении Пленума ВС Рф и ВаС Рф № 5/29 от 26.03.2009 указывается, что «договор, содержащий условие о сроке его действия, превышающем срок действия исключительного права, считается заключенным на срок, равный сроку действия исключительного права»14.

В заключение следует подчеркнуть, договор доверительного управ-ления интеллектуальными правами имеет важное значение в механизме гражданско-правового регулирования, но его применение в настоящее вре-мя не является столь распространенным явлением, и зачастую субъекты гражданских отношений используют для конкретизации своих отношений договорные типы, предусмотренные частью четвертой гк Рф, речь идет о лицензионном договоре и договоре об отчуждении исключительного права. Природа договора доверительного управления является обязатель-ственно-правовой, поскольку основанием таких отношений выступает до-говор, предусмотренный нормами главы 53 гк Рф, в котором поименно определены стороны таких отношений, а также имеющий срочный харак-тер и не предусматривающий возможность его превращения в бессрочный. Следует отметить, что основной проблемой на взгляд автора является помещение указанного договора в главу 53 части второй гк Рф, которая сконструирована прежде всего для материальных объектов, тогда как ис-ключительные права такими признаками не обладают и являются идеаль-ными по своей природе. Поэтому с учетом вышеизложенного предлагается в части четвертой гк наряду с лицензионным договором и договором об отчуждении исключительных прав закрепить, что распоряжение исключи-тельными правами осуществляется также посредством договора довери-тельного управления исключительными правами.

14 Постановление Пленума Верховного Суда Рф № 5, Пленума ВаС Рф № 29 от 26.03.2009 «о некоторых вопросах, возникших в связи с введением в действие ча-сти четвертой гражданского кодекса Российской федерации». абз. 2 п. 13.5 // Бюл-летень Верховного Суда Рф. № 6. Июнь, 2009.


32

Винарская Д. А.,студентка,


СНИЖЕНИЕ РАЗМЕРА КОМПЕНСАЦИИ ЗА НАРУШЕНИЯ В СФЕРЕ ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНЫх ПРАВ: ПРОБЛЕМЫ ПРАВОПРИМЕНЕНИЯ

Аннотация. В статье рассмотрены условия применения недавно внесенных в гражданский кодекс Российской федерации норм о снижении судом раз-мера компенсации за нарушения в сфере интеллектуальных прав, а также проблемы, возникшие на практике в связи с данными положениями зако-на. автор анализирует не только российское законодательство и правовую доктрину, но также правоприменительную практику как российских, так и зарубежных судов различных уровней. В рамках исследования выявлены особенности снижения размера компенсации ниже установленного мини-мального размера компенсации, в том числе указано, что такая возмож-ность имеется только в отношении твердой суммы за несколько нарушений, совершенных одним действием. Выявлена необходимость нормативного закрепления и конкретизации критериев, которыми суды должны руковод-ствоваться при решении вопроса о снижении компенсации ниже минималь-но установленного предела. Важными среди последних можно считать со-размерность, наличие и характер вины, справедливость, разумность и обо-снованность. автором предлагается также идея о принятии Верховным Су-дом Российской федерации постановления о практике применения судами принятых изменений. Ключевые слова: интеллектуальные права, компенсация, разумность, спра-ведливость, соразмерность.

Abstract. This article discusses the conditions of the application of the recent amendments in the Russian Federation Civil Code of reduction the size of compensation for intellectual property rights violations awarded by courts and also the problems that were eventuated in practice due to the given provisions of law. The author does not analyse only the law and legal doctrine, but analyses both the Russian and foreign law enforcement practice on different levels. The distinctions of reducing the size of compensation below the minimum size of damages educe as part of the research, and specifically it is explained that this possibility has in regard to nothing but the lump sum for the several violations committed by a single action. The need of the normative consolidation and definition of standards that courts should guide in deciding question of reducing the size of compensation below the minimum limit set is identified in the publication. The main criteria are: ratability, presence and degree of guilt, justice, reasonableness and relevancy. The author also proposes the idea of adoption the rule of the court practice of the accepted amendments by the Russian Federation Supreme Court.Keywords: Intellectual rights, refund, reasonableness, justice, ratability.

33


Винарская Д. А. снижение размера компенсации за нарушения в сфере интеллектуальных прав ...

Интеллектуальная собственность — одно из неоднозначных явлений в науке и отрасли гражданского права, нуждающихся в эффективной за-щите. Среди способов защиты гражданский кодекс Российской федерации упоминает компенсацию — альтернативу возмещению убытков, подлежа-щую взысканию за сам факт нарушения и по желанию правообладателя (п. 3 ст. 1252 гк Рф). она освобождает от сложностей доказывания размера убытков1 и, следовательно, облегчает суду задачу по установлению разме-ра санкции2.

Такой способ защиты интеллектуальных прав закреплен и в право-вых актах зарубежных государств3, хотя зарубежный законодатель не ука-зывает на возможность снижения размера компенсации ниже низшего предела. В Российской федерации также не существовало нормативного закрепления такой возможности4. однако в 2014 году в гк Рф были внесе-ны изменения5, закрепляющие в п. 3 ст. 1252 возможность суда снизить об-щий размер компенсации, но такое снижение не может составлять менее 50 % от минимальных размеров компенсаций за допущенные правонару-шения. При этом условиями снижения компенсации являются совершение нескольких правонарушений одним действием, а также принадлежность интеллектуальных прав одному правообладателю6.

Вследствие указанных изменений в правоприменительной практике возникла некоторая неопределенность по поводу их толкования. В част-ности в ходе заседания Научно-консультативного совета при Суде по ин-теллектуальным правам в сентябре 2014 года7 по вопросу о том, может ли

1 См., напр.: U.S. Court of Appeals Second Circuit. Shapiro, Bernstein & Co . v. Goody. № 238. 1957. § 19.

2 Зернин Н. Институт компенсации за нарушение исключительного права нуждает-ся в реформировании // Хозяйство и право. 2013. № 7. С. 23.

3 См., напр.: Digital Millennium Copyright Act // 17 U.S.C. § 1203. 2010. Gesetz über Urheberrecht und verwandte Schutzrechte (Urheberrechtsgesetz). 9. September 1965 (BGBl. I S. 1273). § 97.

4 См. также: постановление Президиума Верховного Суда Рф и Президиума Высше-го арбитражного Суда Рф от 26 марта 2009 года № 5/29 «о некоторых вопросах, возникших в связи с введением в действие части четвертой гражданского кодекса Российской федерации». П. 43.2 // СПС «консультантПлюс».

5 федеральный закон от 12.03.2014 № 35-фЗ «о внесении изменений в части пер-вую, вторую и четвертую гражданского кодекса Российской федерации и отдель-ные законодательные акты Российской федерации» // СЗ Рф. 2014. № 11. Ст. 1100.

6 См., напр.: постановление Суда по интеллектуальным правам от 28 октября 2015 года по делу № а03-21542/2014 (Суд по интеллектуальным правам оставил без изменения решение арбитражного Суда по жалобе компании «Смешарики гмбХ» в части, предписывающей взыскать с ответчика компенсацию в размере ниже ми-нимально установленного предела в связи с тем, что несколько нарушений были осуществлены одним действием).

7 Протокол № 5 заседания Научно-консультативного совета при Суде по интеллек-туальным правам от 5 сентября 2014 года // СПС «консультантПлюс».


34

применяться данное положение к двукратному размеру стоимости экзем-пляров или стоимости использования права, были высказаны следующие предположения:1) под «минимальным размером компенсации» понимается компенса-

ция, взыскиваемая в твердой сумме, а значит, норма не распространя-ется, например, на подп. 2 п. 4 ст. 1515 гк Рф (компенсация в двукрат-ном размере стоимости товаров, на которых незаконно размещён то-варный знак);

2) иное толкование нарушает принцип фиксированного размера ком-пенсаций, установленных в законе.как бы ни было несправедливо, но важно упомянуть, что так как рас-

сматриваемые поправки в гк Рф были внесены в марте 2014 года, то на отношения, возникшие до этого момента, в соответствии с п. 1 ст. 4 данные нормы не распространяются, поскольку акты гражданского законодатель-ства не имеют обратной силы.

Следующей трудностью представляется отсутствие ясно определен-ных критериев, которыми может руководствоваться суд для снижения раз-мера компенсации ниже низшего предела. Пункт 3 ст. 1252 гк Рф гласит, что размер компенсации определяется судом в пределах, установленных кодексом, в зависимости от характера нарушения и иных обстоятельств дела с учетом требований разумности и справедливости. Представляется, что именно для снижения компенсации ниже минимально установленной суммы необходимы более конкретизированные критерии, которые про-слеживаются лишь в правовой доктрине. Поскольку цель компенсации — восстановление нарушенного права, то предлагается распространить тре-бования к определению размера убытков и на компенсацию8. Среди них можно выделить следующие положения:

1. компенсация должна быть соразмерна правонарушению, то есть адекватна нарушенным интересам. Данный критерий уберегает от злоупо-треблений своим правом со стороны обладателей интеллектуальных прав, которое заключается в намеренном несообщении о нарушении с целью по-лучить бóльшую сумму компенсации или убытков по сравнению с потенци-альной прибылью9. об этом свидетельствует одно из решений арбитражно-го Суда Белгородской области10. Суд установил, что поскольку автор произ-ведения архитектуры имел возможность осуществлять авторский контроль за разработкой проектной документации, но этого не осуществлял, в его действиях прослеживается злоупотребление правом, а значит, в удовлетво-рении иска необходимо отказать.

2. Необходимость восстановления имущественного положения пра-вообладателя: «…он должен быть поставлен в имущественное положение,

8 Постановление Президиума Высшего арбитражного Суда Рф от 20 ноября 2012 года № 8953/12 // СПС «консультантПлюс».

9 См., напр.: Sony Corp. v. Universal City Studios, 464 U.S. 417 (1984). § 90.10 Решение арбитражного суда Белгородской области по делу № а08-7117/2011

от 21 марта 2012 года // СПС «консультантПлюс».

35


Винарская Д. А. снижение размера компенсации за нарушения в сфере интеллектуальных прав ...

в котором находился бы, если бы объект интеллектуальной собственности использовался правомерно»11.

3. Наличие вины нарушителя, ее степень. В ходе решения вопроса о снижении размера компенсации, то есть меры ответственности, необ-ходимо учитывать ст. 401 гк Рф, связывающую несение ответственности с наличием вины.

4. обоснованность и разумность12. Достаточно представить ситуацию, когда, например, лицо незаконно продало два диска, цена которых состав-ляет 200 рублей за каждый, с каким-либо медиафайлом, право авторства на который принадлежит другому лицу. если последний решит обратить-ся в суд с просьбой о выплате компенсации, то автоматически суд должен обязать ответчика выплатить не менее 10 000 рублей, в то время как стои-мость дисков составила 400 рублей в целом.

5. Справедливость. Так как компенсация все-таки имеет штрафной ха-рактер за сам факт неправомерных действий, во взаимосвязи с указанным принципом целесообразно обратиться и к одной из правовых позиций конституционного Суда Российской федерации, имеющей общеобязатель-ный характер. Суд указал, что отсутствие законодательно закрепленной возможности назначения административного наказания ниже низшего предела не позволяет в полной мере учесть характер совершенного адми-нистративного правонарушения, а также иные имеющие существенное значение для дела обстоятельства, а значит и обеспечить назначение со-размерного и разумного наказания13.

Требуемые критерии должны определяться нормативными правовы-ми актами. кроме того, для обеспечения единообразия судебной практики важно принять новое постановление Верховного Суда по рассматриваемо-му вопросу.

11 Постановление Высшего арбитражного Суда Рф от 20 ноября 2012 года № 8953/12 // СПС «консультантПлюс».

12 См., напр.: постановление Суда по интеллектуальным правам от 19 августа 2015 г. № С01-674/2015 по делу № а40-136266/2014.

13 Постановление конституционного Суда Рф от 17.01.2013 № 1-П «По делу о про-верке конституционности положения части 5 статьи 19.8 кодекса Российской федерации об административных правонарушениях в связи с жалобой общества с ограниченной ответственностью “маслянский хлебоприемный пункт”» // СЗ Рф. 2013. № 4. Ст. 304.


36

Гринь Е. С.,к. ю. н., доцент кафедры интеллектуальных прав

московского государственного юридического университета имени о.е. кутафина (мГЮА)

ОПРЕДЕЛЕНИЕ ПРАВОВОГО РЕЖИМА МУЛЬТИПЛИКАЦИОННОГО СЕРИАЛА: ПРОБЛЕМЫ ПРАВОПРИМЕНИТЕЛЬНОЙ ПРАКТИКИ

Аннотация. В статье рассматриваются основные проблемы, которые воз-никают в правоприменительной практике относительно вопроса определе-ния правового режима мультипликационного сериала. автор анализирует практику Верховного Суда Рф, Суда по интеллектуальным правам, а также юридическую литературу.Ключевые слова: мультипликационный сериал; мультимедийный продукт; аудиовизуальное произведение; серия; кинофильм.

Abstract: This article examines the main issues that arise in legal practice on the question of defining the legal regime of the cartoons. The author analyzes the practice of the Supreme Court of Russian Federation, Court of intellectual property rights as well as legal literature.Keywords: cartoons; multimedia product; audiovisual works; series; film.

актуальным вопросом, который возникает в судебной практике, явля-ется проблема определения правового режима охраны мультипликационно-го сериала (в том числе и серий такого произведения)14. На практике возни-кает вопрос юридической квалификации рассматриваемых объектов: либо как части произведения, либо как самостоятельного произведения. Следует отметить, что практическое значение данного вопроса заключается прежде всего в определении размера компенсации за нарушение исключительного права на соответствующий объект (п. 3 ст. 1252 гк Рф)15.

В научной и учебной литературе зачастую мультипликационный се-риал квалифицируют как мультимедийный продукт. Вместе с тем не сле-дует отождествлять правовой режим таких сложных объектов, как аудио-визуальное произведение и мультимедийный продукт.

В некоторых случаях отсутствие законодательного закрепления опре-деления мультимедийного продукта предлагается заполнить с помощью

14 Так, в пункте 10 обзора судебной практики по делам, связанным с разрешением споров о защите интеллектуальных прав Верховного Суда Рф, отмечается, что со-вместное использование нескольких частей и (или) персонажей одного произве-дения образует один факт нарушения права (абз. 3 п. 3. ст. 1252 гк Рф). См.: п. 9 и 10 обзора судебной практики по делам, связанным с разрешением споров о защите интеллектуальных прав, утв. Президиумом Верховного Суда Рф 23.09.2015 // Бюл-летень Верховного Суда Рф. 2015. № 11.

15 См.: постановление Суда по интеллектуальным правам от 28.10.2015 № С01-740/2015 по делу № а68-5875/2014 ; постановление Суда по интеллектуальным правам от 27.07.2015 № С01-836/2014 по делу № а60-42846/2013 и др.

37


Гринь Е. С. Определение правового режима мультипликационного сериала: проблемы правоприменительной практики

перечисления известных охраняемых результатов интеллектуальной дея-тельности и иных объектов, добавив к ним слово «мультимедийный». Такой подход следует признать неудачным, поскольку он создает правовую неопре-деленность в отношении того, что же собой представляет указанный объект.

Вместе с тем в отечественной юридической литературе существуют различные подходы к определению понятия мультимедийного продукта. Рассматриваемая категория также широко используется в странах англо-американской правовой системы. Схожесть в одноименном корне «мульт» не представляет автоматической возможности квалификации мультипли-кационного сериала в качестве мультимедийного продукта, как это зача-стую допускается в литературе1.

На наш взгляд, мультипликационный сериал является аудиовизуаль-ным произведением (ст. 1263 гк Рф). Правовой режим аудиовизуального произведения следует отличать от мультимедийного продукта. Такие объ-екты создаются для простого просмотра, их взаимодействие со зрителем ограничивается возможностью запуска, приостановки и остановки вос-произведения, а также ускоренной прокрутки.

В настоящее время создаются такие аудиовизуальные произведения, которые направлены на снятие этой грани и вовлечение зрителя в процесс воспроизведения, когда с помощью компьютерных технологий вызывают-ся настолько сильные зрительные ощущения, что, по мнению разработчи-ков, для посетителей виртуальный мир превращается в реальный, созда-ется эффект «полного присутствия» зрителя в фильме2.

Вместе с тем в данных примерах речь все же идет об аудиовизуальных произведениях, поскольку с помощью компьютерных технологий проис-ходит имитация интерактивности, которая позволяет создать указанный «эффект присутствия» зрителя в демонстрируемом действии. Напротив, интерактивность мультимедийного продукта означает такое свойство, при котором объект будет функционировать только при взаимодействии с пользователем (признак интерактивности). В вышеуказанных примерах действия зрителя не влияют на процесс воспроизведения объекта: фи-зические эффекты, которые используются при таком просмотре, влияют только на внешнее восприятие человеком ситуации, его внутреннее само-чувствие. Сами же зрители своими действиями не могут повлиять на исход событий в происходящем на экране.

Таким образом, для того квалифицировать объект как мультимедий-ный продукт необходимо, чтобы он соответствовал следующим признакам:

1 об этом см.: Гринь е. С. к вопросу об основных категориях стандартизации проце-дур распределения интеллектуальных прав // Журнал Суда по интеллектуальным правам. 2014. № 5. С. 70–73.

2 Например, в парке развлечений кинокомпании Universal (калифорния) созданы виртуальные аттракционы по мотивам всемирно известных фильмов и мульт-фильмов («Трансформеры», «Парк юрского периода», «мумия» и др.), которые с помощью визуальных эффектов создают у зрителей эффект реального присут-ствия в виртуальном пространстве. Также см. об этом: котенко е. С. Понятие и при-знаки мультимедийного продукта // Lex Russica. 2013. Т. ХСV. № 6. С. 601–615.


38

виртуальность3, включать в себя несколько охраняемых результатов интел-лектуальной деятельности (программа для ЭВм, музыкальное произведе-ние, произведение изобразительного искусства и т.д.) и интерактивность, т.е. функционировать в процессе взаимодействия с пользователем.

Именно отсутствие признака интерактивности в мультипликацион-ном сериале позволяет сделать вывод, что квалификация рассматриваемо-го объекта как мультимедийного продукта является некорректной.

На наш взгляд, мультипликационный сериал по общему правилу не является единым произведением. каждая серия представляет собой само-стоятельное произведение. Безусловно, эти серии объединяет единство персонажей, общая сюжетная концепция произведения, как правило, еди-ное оформление, продолжительность серий.

однако каждая серия может иметь свой уникальный сценарий, ре-жиссуру, особый музыкальный компонент. Причем создавать отдельные серии могут различные авторы.

Установленный в пункте 2 статьи 1263 гк Рф состав триумвирата правообладателей может уточняться для каждой серии. Это предполагает необходимость обособленного распоряжения правами на каждое произ-ведение. Например, если в мультфильме «маша и медведи» каждая серия основана на особом сценарии, такие серии будут считаться отдельными аудиовизуальными произведениями.

Вместе с тем различные выпуски одной серии мультсериала могут быть признаны частями единого произведения. Это возможно только в том случае, если эти выпуски основаны на едином сценарии соответствую-щей серии (в развитие единой сюжетной линии) — авторы могут создать серию, состоящую из нескольких частей. Например, если авторы разбили бы серию на несколько частей («Позвони мне, позвони» (серия 9, часть 1), «Позвони мне, позвони» (серия 9, часть 2), то в этом случае части являлись элементами единого произведения — серии мультфильма. Таким образом, критерием является не продолжительность аудиовизуального материала, а его содержание, основанное на едином сценарии соответствующей серии4.

как правило, с учетом того, что обладателем исключительных прав на различные серии мультипликационного сериала является одно лицо, к отно-шениям по защите соответствующих исключительных прав подлежит при-менению норма абз. 3 п. 3 ст. 1252 гк, в соответствии с которой в этом случае общий размер компенсации может быть снижен судом ниже пределов, уста-новленных гк Рф, но не может составлять менее пятидесяти процентов сум-мы минимальных размеров всех компенсаций за допущенные нарушения.

3 об этом см.: котенко е. С. Виртуальность как признак мультимедийного продукта: методологический анализ // актуальные проблемы российского права. 2011. № 3. С. 138–147.

4 См.: постановление Суда по интеллектуальным правам от 23.10.2015 № С01-822/2015 по делу № а76-22748/2014 ; постановление Суда по интеллектуальным правам от 09.04.2015 № С01-191/2015 по делу № а19-17849/2013 ; постановление Суда по интеллектуальным правам от 01.04.2015 № С01-173/2015 по делу № а60-12375/2014 и др. // СПС «консультантПлюс».

39


Зайцева А. арбитражная практика защиты прав на товарные знаки в республике татарстан

Зайцева А.,студентка,

казанский (Приволжский) федеральный университет

АРБИТРАЖНАЯ ПРАКТИКА ЗАЩИТЫ ПРАВ НА ТОВАРНЫЕ ЗНАКИ В РЕСПУБЛИКЕ ТАТАРСТАН

Аннотация. В работе исследована актуальная арбитражная практика за-щиты прав на товарные знаки в Республике Татарстан, проведена попытка выявить тенденции рассматриваемой категории дел. В работе приведена статистика рассмотренных дел за 2013–2015 года. Ключевые слова: товарные знаки, средства индивидуализации, судебная практика, арбитражный суд, Республика Татарстан.

Abstract: Trademarks, means of individualization, judicial practice, arbitration court, the Republic of TatarstanKeywords: We have studied the current arbitration practice to protect trademark rights in the Republic of Tatarstan, made an attempt to identify trends in this category of cases.

В условиях рыночной экономики товарные знаки все больше при-обретают важное значение, они составляют важный фактор успешного ведения предпринимательской деятельности. обозначение может быть признано товарным знаком лишь в том случае, если оно позволяет по-требителю без особого труда узнать нужную ему продукцию и не спутать с аналогичной продукцией других производителей1.

гражданское законодательство определяет товарный знак как обо-значение, служащее для индивидуализации товаров юридических лиц или индивидуальных предпринимателей. обозначение может считаться то-варным знаком лишь тогда, когда оно в установленном законом порядке зарегистрировано (п. 1 ст. 1477 гк Рф).

Случаев незаконного использования товарного знака становится из года в год все больше и больше. Российский рынок наводнился поддель-ными низкокачественными товарами, которые ввозятся из-за рубежа, а также производятся внутри страны мелкими частными предприятиями и физическими лицами, занимающимися предпринимательской деятель-ностью2.

Неправомерное использование товарных знаков, наносящее или спо-собное нанести ущерб владельцу товарного знака, влекут за собой граж-данско-правовую, административную или уголовную ответственность в соответствии с действующим законодательством Рф.

1 Сергеев А. П. Право интеллектуальной собственности в Российской федерации : учебник. 2-е изд. м. : Тк Велби, 2007.

2 Сергеев А. П. Право интеллектуальной собственности в Российской федерации.


40

общим порядком зашиты нарушенных прав на товарные знаки яв-ляется их гражданско-правовая защита, реализуемая в рамках общего, т.е. судебного (искового) порядка, которая все более и более приобретает зна-чение. Судебная защита является высшей формой защиты прав граждан, в том числе на объекты интеллектуальной собственности3.

Российские предприниматели, осознавая значение товарного знака, постепенно со все большей активностью овладевают средствами защи-ты от возможных посягательств4. Рассмотрение связанных с ними споров в суде имеет свои тенденции.

Споры о защите исключительных прав на товарные знаки рассма-тривает арбитражный суд Республики Татарстан. Результаты изучения статистических данных свидетельствуют о том, что в 2014 году количе-ство дел снизилось по сравнению с показателями в 2013 году. В 2013 году количество рассмотренных дел — 63, в 2014 — 18, в первом полугодии 2015 — 165.

В обзоре судебной практики, Верховный Суд закрепил позицию, по ко-торой незаконное размещение некоторых разных товарных знаков на од-ном материальном носителе является нарушением исключительных прав на каждый товарный знак6.

арбитражный суд РТ данную позицию отражает, что мы можем уви-деть, рассмотрев несколько дел.

Так, например, в деле № а65-15941/2013 общество с ограниченной ответственностью обратилось в арбитражный суд Рф с иском к индивиду-альному предпринимателю о взыскании с него 20 000 руб. компенсации за нарушение исключительных прав на товарные знаки. Рассмотрев матери-алы дела, суд обязал ответчика выплатить компенсацию истцу7.

аналогичных дел, со схожими исковыми требованиями, в 2013–2015 гг. достаточно много, где суд придерживается названной позиции (например: Дело № а65-15941/2013 истец: «Smeshariki» GmbH, ответ-чик: индивидуальный предприниматель Х., о взыскании 20 000 руб.; дело № а65-24007/2014, истец «Smeshariki» GmbH, ответчик: индивидуальный предприниматель м., о взыскании 40 000 рублей; дело № а65-24016/2014, истец: «Smeshariki» GmbH, ответчик: индивидуальный предприниматель С., о взыскании 45 000 руб. и др.).

как отмечает Сергеев а.П., наиболее распространенным способом защиты, вытекающим из нарушения права на товарный знак, является требование о прекращении его дальнейшего незаконного использования.

3 Грибанов В. П. осуществление и защита гражданских прав. Изд. 2-е, стереотип. м. : Статут, 2001.

4 Сухова Г. о. о некоторых вопросах защиты права на товарный знак // Хозяйство и право. 1997. № 4. С. 44.

5 URL: http://ras.arbitr.ru/.6 обзор судебной практики по делам, связанным с разрешением споров о защите

интеллектуальных прав (утв. Президиумом Верховного Суда Рф 23.09.2015).7 № а65-15941/2013.

41


Зайцева А. арбитражная практика защиты прав на товарные знаки в республике татарстан

Судебная практика иллюстрирует, что правообладатели, защищая свои то-варные знаки, реализуют такой способ защиты.

Так, «Российское физкультурно-спортивное общество «Локомотив» в своем иске к ооо«ТД Локомотив» потребовал запретить использовать в фирменном наименовании обозначение «Локомотив» в отношении осу-ществляемых организацией видов деятельности. Рассмотрев материалы дела, арбитражный Суд РТ иск удовлетворил8.

В силу статьи 1515 гк Рф товары, <…>, на которых незаконно разме-щены товарный знак или сходное с ним до степени смешения обозначение, являются контрафактными. В Законе прямо указана возможность приня-тия решения об уничтожении контрафактного товара. В прошлом отсут-ствие такого указания приводило к определенным трудностям9. Теперь гражданский кодекс позволяет правообладателям потребовать уничтоже-ние за счет нарушителя контрафактного товара. И, в свою очередь, право-обладатели пользуются таким правом.

При рассмотрении дела а65-24870/2013 арбитражный суд РТ пришел к выводу, что материалы дела подтвердили незаконное использование товарных знаков «PLASMOLIFTING», «ПЛаЗмоЛИфТИНг» и обязал обще-ство с ограниченной ответственностью «Новые медицинские технологии» удалить обозначения «PLASMOLIFTING, ПЛаЗмоЛИфТИНг» с материалов, которыми сопровождается оказание услуг ответчиком, уничтожить имею-щиеся материалы, на которых они размещены, удалить обозначения с сай-та plasmoclinic.ru. Тем самым суд удовлетворил исковые требования истца.

Выделяют еще один способ защиты права на товарные знаки: опубли-кование судебного решения. Суд, рассматривая дело, должен установить, что требования истца обоснованы и правомерны. Так, в деле № а65-13852/2013 ооо «камаЗ» потребовал от индивидуального предпринимателя Д. опубли-ковать на первой полосе газеты «ЧеЛНЫ ЛТД» и «Вечерние Челны».

очевидно, что на сегодняшний день судебный порядок рассмотрения споров является наиболее демократичной и совершенной формой защиты субъективного права. Сегодня в судебную практику по делам о нарушении и защите исключительных прав на товарный знак вносятся определенные коррективы и уточнения. В целом арбитражный суд РТ учитывает разъяс-нения судебной практики, которые направляют высшие судебные органы. Но роль судебной практики может быть уточнена лишь в связи с ролью закона10.

8 Дело № а65-227/2015.9 Сергеев А. П. Право интеллектуальной собственности в Российской федерации.10 давид р., Жоффре-Спинози к. основные правовые системы современности / пер.

с фр. В. а. Туманова. м. : междунар. отношения, 2009. 72 с.


42

Зданович Г. В.,аспирант,

ЧоУ Во «Волгоградский институт бизнеса»

СВОБОДНАЯ ЛИЦЕНЗИЯ — ЭТО ОСОБЫЙ ПРАВОВОЙ МЕхАНИЗМ РЕАЛИЗАЦИИ ИСКЛЮЧИТЕЛЬНОГО ПРАВА

Аннотация. В статье предпринята попытка определить правовую природу свободной лицензии. отмечено, что свободная лицензия находит примене-ние в чуждой этому правовому явлению правовой системе континенталь-ного права. обозначена позиция автора, в которой отмечено, что свободная лицензия представляет собой особый правовой механизм распоряжения исключительным правом на результаты интеллектуальной деятельности, который следует именовать термином «свободное лицензирование». Рос-сийский законодатель легализовал новые правовые механизмы реализации права правообладателя по распоряжению результатами интеллектуальной деятельности: заявление правообладателя о предоставлении любым лицам возможности безвозмездно использовать принадлежащие ему объект ав-торских или смежных прав (п. 5 ст. 1233 гк Рф) и открытая лицензия на про-изведение науки, литературы или искусства (ст. 1286.1 гк Рф). Эти новеллы имеют сходство с общепринятым представлением о свободной лицензии, но не идентичны ей. отмечено, что механизм реализации исключительного права способом, предусмотренным в п. 5 ст. 1233 гк Рф, на данный момент законодательно не до конца проработан.Ключевые слова: свободная лицензия, свободное лицензирование, интел-лектуальная собственность, договор, авторское право, исключительное право, copyleft.

Abstract: In article attempt to define the legal nature of a free license. Noted that a free license is used in alien to this legal phenomenon, the legal system of continental law. Designated position, in which it was noted that a free license is a special legal mechanism for disposal of exclusive right to results of intellectual activity, which should be referred to by the term «free licensing». Russian lawmakers legalized a new legal mechanisms of realization of the rights of an owner to dispose of the results of intellectual activity such as the application of owner on provision to any persons of possibility gratuitously to use belonging to the object of copyright or neighbouring rights (paragraph 5 of article 1233 of the civil code) and open license to a work of science, literature or art (article 1286.1 of the civil code). These novels have similarities with the conventional idea of a free license, but is not identical. It is noted that the mechanism for the implementation of exclusive rights of way provided for in paragraph 5 of article 1233 of the civil code, at the moment, the law is not yet well established.Keywords: Free license, free licensing, intellectual property, contract, copyright, exclusive right, copyleft.

43


Зданович Г. В. свободная лицензия — это особый правовой механизм реализации исключительного права

Свободная лицензия появилась в странах англосаксонской правовой семьи, однако, нашла применение и развитие и в условиях континентальной системы права. Применение так называемой «свободной лицензии» в сети Интернет стирает государственные границы, предполагая под территорией использования лицензируемых на ее условиях результатов интеллектуаль-ной деятельности территорию всего мира. Территория Российской федера-ции не является в этом плане исключением, поскольку и в ее пределах также применяются результаты интеллектуальной деятельности, лицензируемые на условиях свободной лицензии. Например, на условиях свободной лицен-зии распространяется программное обеспечение (Linux), контент сайта Пре-зидента Рф, не говоря уже о научных и литературных и иных произведениях.

При этом существующие в мире модели свободной лицензии не впи-сываются в законодательство России, поскольку возникает вопрос о соот-ветствии свободной лицензии требованиям, предъявляемым к договору с точки зрения российского гражданского законодательства. кроме того, отдельным моделям свободной лицензии присущ «вирусный» характер, предполагающий распространение производных произведений на тех же условиях, что и полученное оригинальное произведение.

В недавнем прошлом российский законодатель сделал уверенный шаг в сторону имплементации свободных лицензий в российское законодатель-ство, предусмотрев новые правовые механизмы распоряжения результата-ми интеллектуальной собственности: во-первых, заявление правооблада-теля о предоставлении любым лицам возможности безвозмездно исполь-зовать принадлежащие ему объект авторских или смежных прав (п. 5 ст. 1233 гк Рф); во-вторых, открытая лицензия на произведение науки, лите-ратуры или искусства (ст. 1286.1 гк Рф). Сомнений нет, эти механизмы рас-поряжения результатами интеллектуальной деятельности имеют сходство со свободной лицензией, но далеко не идентичны ей. однако в рамках этой публикации нет возможности подробнее остановиться на различиях между указанными «явлениями», поскольку необходимо отметить, что, кроме это-го, имеют место быть различные подходы к пониманию правовой природы свободной лицензии, которые сформировались в виде следующих позиций: 1) свободная лицензия — это отказ от права (самоограничение права)1; 2) свободная лицензия — это односторонняя сделка2; 3) свободная лицензия — это обременение права использования объек-

та авторского права3;

1 См.: Середа С. А. Свободны ли в России «Свободные лицензии»? // Патенты и лицен-зии [сайт]. URL: http://patents-and-licences.webzone.ru/issue/sereda_09.html (дата обращения: 14.12.2015).

2 См.: калятин В. о. Позиция юриста: «свободная лицензия — это вариант особой сделки» // URL: http://www.copyright.ru/news/main/2011/2/11/CC/ (дата обраще-ния: 14.12.2015).

3 См.: Савельев А. комментарии на предлагаемую в проект изменений в часть 4 гк Рф концепцию регулирования отношений, возникающих в связи со свобод-ным использованием и распространением объектов авторских прав С. 1 // URL: www. choolprivlaw.ru/files/kommentarii.pdf (дата обращения: 14.05.2014).


44

4) свободная лицензия — это особая разновидность лицензионного до-говора4. однако первые три позиции, как думается, имеют недостаточно комп-

лексный подход к пониманию правовой природы этого феномена, посколь-ку концентрируются только на одном аспекте. Четвертая же позиция не-достаточно раскрыта, поскольку учитывает не все особенности феномена свободной лицензии.

Стоит отметить, что свободная лицензия не является договором отчуждения, поскольку предоставляет право использования результа-тов интеллектуальной деятельности, но не передает исключительные права на них. Поэтому высказывания о том, что «пользователи, которые получают это произведение и хотят его использовать, автоматически становятся его легальными правообладателями»5 является необосно-ванным.

Думается, что свободная лицензия — это сложное правовое явление, представляющее собой особый правовой механизм реализации исклю-чительного права. Представляется, что для обозначения этого правового механизма необходимо ввести термин «свободное лицензирование», под которым следует понимать процедуру распоряжения исключительным правом, состоящую их двух стадий:— первая стадия — это заявление правообладателя о предоставлении

возможности любому лицу использовать объект авторского права или смежных прав на условиях и в пределах, определенных правооб-ладателем;

— вторая стадия — это принятие любым лицом условий, заявленных правообладателем.На стадии заявления свободная лицензия представляет собой одно-

стороннюю сделку, а при акцептовании указанных в заявлении условий свободная лицензия становится договором.

однако в настоящее время сложно однозначно определить успех имплементации свободных лицензий в российское законодательство, по-скольку, во-первых, недостаточно судебной практики по данному направ-лению и, во-вторых, нет четко регламентированного механизма реализа-ции заявленного права правообладателя по распоряжению результатами интеллектуальной деятельности в соответствии с п. 5 ст. 1233 гк Рф.

4 См.: Соболь и. А. Свободные лицензии в авторском праве России : автореф. дис. ... канд. юрид. наук. м., 2014. С. 8.

5 Выступление каганера Павла Львовича, координатора партнерских программ НП «Викимедиа РУ» «Свободные лицензии — перспективное регулирование со-вместного творчества» [видеозапись] : материалы междунар. науч.-практ. конф. «Право и информация: вопросы теории и практики», 10—11 апреля 2014 года, Президентская библиотека им. Б. Н. ельцина, Санкт-Петербург / В. медейко, П. ка-ганер ; [Президентская библиотека имени Б. Н. ельцина, Научный отдел]. СПб. : Президентская библиотека, 2014.

45


Зданович Г. В. свободная лицензия — это особый правовой механизм реализации исключительного права

Предполагаемые изменения6 не позволяют понять алгоритм действий пра-вообладателя при реализации указанного правомочия. к тому же в предпо-лагаемых изменениях в Положение о единой государственной информаци-онной системе учета научно-исследовательских, опытно-конструкторских и технологических работ гражданского назначения, утвержденное по-становлением Правительства Российской федерации от 12 апреля 2013 г. № 327, среди прочего, предлагается подпункт «в» пункта 3 после слов «или имеющие правовую охрану как» дополнить словами «произведение науки», хотя в п. 5 ст. 1233 гк Рф, в целях реализации положений которого и вно-сятся изменения, речь идет не только о произведении науки, но и о произ-ведениях литературы, искусства и объектах смежных прав. Тем не менее интерес законодателя к такому феномену, как свободная лицензия виден и ощутимы шаги к созданию правового поля применения этого механизма распоряжения исключительным правом.

6 См.: О внесении изменений в Положение о единой государственной информацион-ной системе учета научно-исследовательских, опытно-конструкторских и техноло-гических работ гражданского назначения, утв. постановлением Правительства РФ от 12 апреля 2013 г. № 327 // URL: http://regulation.gov.ru/projects#npa=21781 (дата обращения: 08.01.2016).


46

Лысенко А.И.,студент,


СНИЖЕНИЕ СУДОМ РАЗМЕРА КОМПЕНСАЦИИ ЗА НАРУШЕНИЯ В СФЕРЕ ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНЫх ПРАВ НИЖЕ УСТАНОВЛЕННОЙ ЗАКОНОМ ВЕЛИЧИНЫ

Аннотация. Статья посвящена вопросу соблюдения баланса интересов при снижении судом размера заявленной к взысканию в качестве компенсации суммы за нарушение в сфере интеллектуальных прав. особенностью ста-тьи является попытка автора обосновать совместную позицию ВС Рф и ВаС Рф о категорическом запрете снижения компенсации ниже установленной законом величины ссылками на более ранние решения ВаС Рф и мнения ученых-цивилистов. Затрагивается проблема нарастающей тенденции зло-употребления правом на компенсацию в случаях, когда фактические убытки меньше установленного в законе размера компенсации.На основе цивилистической доктрины проанализированы различия между компенсацией и неустойкой. автор обращает внимание на то, что при опреде-лении особенностей защиты интеллектуальных прав, а также негативных по-следствий за их нарушение необходимо учитывать их абсолютный характер.В статье рассмотрены позиции российских высших судов, а также междуна-родные акты, в результате чего было выявлено концептуальное противоре-чие относительно решения заявленной проблемы в российской и зарубежной практике. обоснован вывод о соответствии существующей модели определе-ния компенсации уровню развития сферы интеллектуальных прав в России.Ключевые слова: снижение компенсации, неустойка, неосновательное обо-гащение, интеллектуальные права, общественный интерес.

Abstract. The article is devoted to the question of observance of balance of interests while reducing the size of the court to recover the claimed compensation amount for violation of intellectual rights. The feature of the article is the author's attempt to justify the position of VS Russian Federation and YOU the Russian Federation on the categorical prohibition of the reduction of compensation below the statutory values by references to earlier decisions of the SAC and opinions of scientists-jurists. Addressed the increasing trend of abuse of the right to compensation in cases where actual loss is less than that specified in the law of compensation.Based on the civil doctrine analyzed the differences between compensation and penalty. The author draws attention to the fact that when determining the characteristics of intellectual property rights protection, as well as negative consequences for their violation must be considered their absolute nature.The article considers the position of the Russian Supreme courts, as well as international acts, which resulted in the identified conceptual contradiction regarding the decision of the given problem in Russian and foreign practice. The

47


Лысенко А. И. снижение судом размера компенсации за нарушения в сфере интеллектуальных прав ...

conclusion under the existing model of determining compensation to the level of development of the sphere of intellectual rights in Russia.Keywords: reduction of compensation, penalty, unjust enrichment, intellectual property, public interest.

В соответствии со ст. 1301, а также ст. 1311 гражданского кодекса Рос-сийской федерации в случае нарушения исключительного права на про-изведение автор или иной правообладатель получает право требовать по своему выбору от нарушителя вместо возмещения убытков выплаты ком-пенсации (п. 3 ст. 1252 гк Рф). В Законе установлены минимальные разме-ры компенсации применительно к различным объектам нарушения и в за-висимости от характера нарушения. В то же время ст. 15 гк предусмотрена возможность лица, права которого нарушены, требовать от нарушителя полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или дого-вором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере.

Рассматривая приведенные выше положения в совокупности можно выявить следующую проблему. В случае, когда фактические убытки мень-ше установленного в законе размера компенсации, то пострадавшая сто-рона не лишается права требовать выплаты компенсации за нарушение своего права вместо возмещения понесенных убытков. В такой ситуации можно говорить, во-первых, о получении «неосновательного обогащения», во-вторых, об ущемлении прав нарушителя, поскольку уже сегодня суще-ствует тенденция отслеживания использования объекта интеллектуаль-ных прав третьими лицами, которые впоследствии за долю от выигранной суммы от имени и с согласия автора требуют компенсации за самые незна-чительные нарушения.

Необходимо сразу оговориться, что неосновательное обогащение здесь нужно понимать иначе, нежели в гл. 60 гк Рф. На наш взгляд, роль данного термина сводится к описанию ситуации, при которой лицо в ре-зультате применения положений закона приобретает в качестве возмеще-ния сумму бóльшую, чем составили его реальные потери вследствие на-рушения его прав. Таким образом, лицо, хоть и действуя в рамках закона, получает некое возмещение, которое не всегда оправданно с точки зрения ст. 1 гк Рф, где говорится именно о восстановлении нарушенных прав. Не-обходимо также помнить и об основополагающих принципах гражданско-го права, а именно о признании равенства участников гражданских право-отношений, что безусловно включает в себя и равную защиту их прав.

В совместном пленуме Верховный и Высший арбитражный суды по-яснили, что рассматривая дела о взыскании компенсации, суд определяет сумму компенсации в указанных законом пределах по своему усмотрению, но не выше заявленного истцом требования1. При этом суд не лишен права взыскать сумму компенсации в меньшем размере по сравнению с заявлен-ным требованием, но не ниже низшего предела, установленного законом.

1 Пункт 43.3 постановления Пленума Верховного Суда Рф № 5, Пленума ВаС Рф № 29 от 26.03.2009 «о некоторых вопросах, возникших в связи с введением в действие части четвертой гражданского кодекса Российской федерации».


48

обоснование такой позиции можно найти в более раннем документе ВаС Рф2, в котором суд прокомментировал невозможность применения по-ложений гк Рф о снижении неустойки. Так, суд отметил, что обязательство нарушителя исключительных прав по выплате компенсации вместо воз-мещения убытков не является неустойкой. к сожалению, суд не привел мо-тивы своего вывода. В качестве объяснения иногда ссылаются на природу неустойки как обеспечения лишь договорного обязательства, тогда как ком-пенсация в сфере интеллектуальных прав призвана служить средством за-щиты против внедоговорного использования чужих исключительных прав3. абсолютность таких прав предопределяет определение размера неустойки за их нарушение исключительно в пределах, установленных законом.

Некоторые авторы отмечают также, что в отличие от неустойки размер альтернативной компенсации зависит от причиненных убытков, вместо которых она взыскивается4. как известно, при взыскании неустойки лицо освобождается от доказывания наличия убытков и обязано доказать лишь факт нарушения. В случае же присуждения компенсации суд должен учиты-вать различные аспекты и принимать решение, исходя из принципов разум-ности и справедливости, а также соразмерности компенсации последствиям нарушения5. Таким образом, «во всяком случае, основания для присуждения альтернативной компенсации сводятся к минимуму, если доказано, что убытки от нарушения исключительного права вообще отсутствуют»6.

обращаясь к зарубежному опыту по данному вопросу, нельзя обойти вниманием Вашингтонскую декларацию об интеллектуальной собствен-ности и общественном интересе (далее — Декларация), которая была при-нята по итогам проведения глобального конгресса в 2011 году7. Помимо прочего в данном документе говорится, что в национальном законода-тельстве должны быть предусмотрены такие подходы к определению ком-пенсации, которые бы не допускали диспропорции между непосредствен-но нарушением и его последствиями.

Изучив вышеприведенные позиции российской практики и доктри-ны и международной декларации, можно прийти к несложному выводу о том, что между ними существует концептуальное противоречие. В обо-сновании своего тезиса Декларация опирается в том числе и на сложившу-

2 Пункт 14 информационного письма Президиума ВаС Рф от 13.12.2007 № 122 «об-зор практики рассмотрения арбитражными судами дел, связанных с применением законодательства об интеллектуальной собственности».

3 Андреев Ю. Н. Судебная защита исключительных прав: цивилистические аспекты : монография. м. : Норма, Инфра-м, 2011.

4 комментарий к части четвертой гражданского кодекса Российской федерации» (поглавный) / под ред. а.Л. маковского. м. : Статут, 2008.

5 Пункт 43.3 постановления Пленума Верховного Суда Рф № 5, Пленума ВаС Рф № 29 от 26.03.2009.

6 комментарий к части четвертой гражданского кодекса Российской федерации» (поглавный) / под ред. а.Л. маковского.

7 URL: http://infojustice.org/wp-content/uploads/2011/09/Washington-Declaration.pdf.

49


Лысенко А. И. снижение судом размера компенсации за нарушения в сфере интеллектуальных прав ...

юся практику привлечения все больших ресурсов для применения более строгого наказания за нарушения в сфере интеллектуальных прав, что за-частую приводит к конфликту с общественными интересами.

Рассматривая вопрос о закреплении в законодательстве возможности снижения судом размера компенсации за нарушения в сфере интеллекту-альных прав ниже установленной законом величины, необходимо принять во внимание несколько факторов, а именно: уровень развития отношений в данной сфере, наличие сложившейся практики по этому и смежным во-просам, качество исполнения уже имеющихся норм участниками оборота и т. п. На данном этапе развития права интеллектуальной собственности в России существующая модель определения компенсации носит как вос-питательный, так и превентивный характер, предостерегая других субъек-тов правоотношений от совершения нарушений в рассматриваемой отрас-ли. На наш взгляд, сформулированная высшими судебными инстанциями позиция по заданной проблеме наиболее точно соответствует российским реалиям в сфере защиты интеллектуальных прав.


50

Моргунова Е. И.,студентка,

московский государственный юридическийуниверситет имени о.е. кутафина (мГЮА)

АКТУАЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ ИСПОЛЬЗОВАНИЯ ИЗОБРАЖЕНИЯ ГРАЖДАНИНА В АВТОРСКОМ ПРАВЕ

Аннотация. Доклад посвящен рассмотрению правовой природы изображе-ния, фотографии, их соотношению. Выделены проблемные вопросы законо-дательного регулирования и сложности правоприменительной практики. Сделан вывод (в условиях отсутствия законодательного определения поня-тия «изображение») о том, что все изображения, созданные творческим тру-дом автора, подпадают под действие п. 1 ст. 1259 гк Рф. Рассмотрены иму-щественные и личные неимущественные права автора в отношении изобра-жений. Также было обращено внимание на гражданско-правовые способы защиты авторских прав, пример их применения в судебной практике. Ключевые слова: изображение, фотография, объект авторского права, иму-щественные права автора, неимущественные права автора, защита автор-ских прав.

Abstract. The report is devoted to the legal nature of the images, photographs, and their relationship. Highlighted the problematic issues of legal regulation and complexity of enforcement. It is concluded that (in the absence of a legislative definition of «image») that all of the images by the author's creative work, subject to Part 1 of Art. 1259 of the Civil Code. Also affected by the problem of the economic and moral rights of the author in relation to the images. Also it drew attention to the civil law means of protection of copyright, an example of their application in judicial practice.Keywords: Images, photos, copyrights, proprietary rights of the author, the author's moral rights, copyright protection

Правовой режим изображений как объектов авторского права, ре-гулирование отношений по их использованию без согласия на то лиц, за-печатленных на этих изображениях, определение права авторства на изо-бражения вызывают множество споров в юридической науке, поскольку в настоящее время законодательное регулирование данных отношений находится на недостаточно высоком уровне. Возникает вопрос о правилах использования и принадлежности изображений (фотографий), сделанных в общественных местах, в целях размещения их в сети Интернет, буклетах, рекламных материалах и т.д. при условии, что фигурирующее в изображе-нии лицо не знает о таком намерении или не желает этого размещения.

Прежде всего, необходимо определить правовой режим изображения и фотографии как объектов авторского права. Законодательного опреде-ления понятия «изображение» не сформулировано, равно как и понятия «фотография», и хотя понятие «изображение» более широкое, нежели по-нятие «фотография» (изображения существуют в виде фотографий и ил-

51


Моргунова Е. И. актуальные вопросы использования изображения гражданина в авторском праве

люстраций (причем последние могут быть представлены в том числе в формате растровых и векторных изображений, созданных при помощи специальных программ), они будут рассматриваться как тождественные. В п. 1 ст. 1259 гражданского кодекса говорится о фотографических произ-ведениях и произведениях, полученных способами, аналогичными фото-графии, как об объектах авторского права при условии, что они являются произведениями науки, литературы или искусства. остается открытым вопрос (ответить на который не представляется возможным, т.к. законода-тельного определения произведения науки, культуры или искусства также нет): все ли изображения являются таковыми? если нет, то в отношении остальных не распространяются нормы авторского права, т.е. можно гово-рить о том, что если и есть изображения, не являющиеся произведениями науки, литературы или искусства, то в любом случае они не пользуются законными средствами защиты авторского права.

В случае если все изображения и фотографии подпадают под действие данной нормы, т.е. являются такими произведениями, следовательно, яв-ляются и объектами авторского права. Для возникновения, осуществле-ния и защиты авторских прав не требуется соблюдения никаких формаль-ностей, т.е. они возникают у автора сразу же после создания изображения (п. 4 ст. 1259 гк Рф). Известные зарубежные исследователи проблем ав-торского права Л. Бентли и Б. Шерман замечают, что «одно из коренных от-личий авторского права от других видов интеллектуальной собственности состоит в том, что оно возникает автоматически, что делает ненужным его регистрацию или выполнение иных формальностей»1. как видно, Россия здесь позаимствовала зарубежный опыт.

объем этих прав не зависит от факта обнародования произведения, к которому относится размещение фотографий в Интернете, буклетах, рекламных материалах и т.д. (п. 3 ст. 1259 гк Рф). Лицо, создавшее своим творческим трудом изображение (фотограф), не обязано его обнародо-вать, чтобы приобрести ряд имущественных и личных неимущественных прав в отношении данного изображения. однако в том случае, если на фотографии запечатлены иные лица, то для использования изображения фотограф должен получить их согласие, кроме случаев, когда использова-ние изображения осуществляется в государственных, общественных или иных публичных интересах, снимок сделан в общественном месте (но такое изо-бражение не должно является основным объектом использования) или снимок сделан на заказ за плату (ст. 152.1. ГК). В указанных случаях снятые на нем люди не являются правообладателями. То есть и они не имеют права пуб-ликовать этот снимок где-либо без согласия фотографа.

Таким образом, автор изображения, размещенного в сети Интернет, в любом случае наделяется правами, предусмотренными гк, и имеет воз-можность воспользоваться любыми законными средствами их защиты.

остановимся на нарушениях авторских прав на изображение и граж-данско-правовых способах защиты гражданских прав. Наиболее распро-

1 бентли Л., шерман б. Право интеллектуальной собственности. авторское право / пер. В. Л. Вольфсон. СПб. : юрид. центр-Пресс, 2004. С. 199.


52

страненными нарушениями авторских прав на изображение, размещенное в сети Интернет, являются:1. Нарушение исключительного права на использование произведения.2. Нарушение права авторства имеет место при попытке лица выдать

чужое изображение за свое.3. Нарушение права на неприкосновенность изображения и защиту его

от искажений.гражданско-правовые способы защиты гражданских прав определя-

ются как предусмотренные законом (ст. 12 гк Рф) «материально-правовые меры принудительного характера, посредством которых производится восстановление (признание) нарушенных (оспариваемых) прав и воздей-ствие на правонарушителя»2. В ст. 1251 гк устанавливается несколько спо-собов защиты прав, применимых к изображениям:1. Признание права.2. Восстановление положения, существовавшего до нарушения права.3. Пресечение действий, нарушающих право или создающих угрозу его

нарушения.4. компенсация морального вреда.5. Требование о публикации решения суда о допущенном нарушении.

В судебной практике можно найти множество примеров применения гражданско-правовых способов защиты авторских прав на изображения. Например, постановление Суда по интеллектуальным правам от 16.11.2015 № С01-925/2015 по делу № а34-1829/2014. основанием спора являлся факт реализации в торговом павильоне ответчика товара с изображением муль-типликационных персонажей, исключительное право на использование ко-торых принадлежит истцу на основании договоров об отчуждении исключи-тельного права. Истец требовал компенсации за нарушение исключительных авторских прав. Суд удовлетворил требование, поскольку «факт продажи от-ветчиком товара с изображениями персонажей подтвержден товарным че-ком и видеосъемкой приобретения товара», а доказательства правомерности использования указанных персонажей ответчиком предоставлены не были.

Таким образом, требуется более детальное законодательное регули-рование отношений, связанных с использованием изображений, в т.ч. без согласия на то лиц, запечатленных на них. автором изображения, по моему мнению, является фотограф, который обладает всеми правами на него, за ис-ключением случаев, когда на данном изображении запечатлены иные лица (исключение составляют ситуации, когда использование изображения осущест-вляется в государственных, общественных или иных публичных интересах, сни-мок сделан в общественном месте (но такое изображение не должно является основным объектом использования) или запечатленное лицо позировало за плату). автору изображения гарантируются гражданско-правовые способы защиты авторских прав, такие как: признание права, восстановление поло-жения, существовавшего до нарушения права, пресечение действий, наруша-ющих право или создающих угрозу его нарушения, компенсация морального вреда, требование о публикации решения суда о допущенном нарушении.

2 Суханов е. А. гражданское право : учебник : в 4 т. 3-е изд., перераб. и доп. м. : 2008 С. 410.

53


Морева И. М. актуальные вопросы взыскания в судебном порядке компенсации ...

Морева И. М.,кандидат юридических наук,

дальневосточный федеральный университет, кафедра гражданского права и процесса

АКТУАЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ ВЗЫСКАНИЯ В СУДЕБНОМ ПОРЯДКЕ КОМПЕНСАЦИИ ЗА НЕЗАКОННОЕ ИСПОЛЬЗОВАНИЕ ТОВАРНОГО ЗНАКА

Аннотация. В статье рассматриваются проблемные вопросы компенсации при нарушении интеллектуальных прав на товарный знак. В их числе: фак-торы, подлежащие учету при определении размера компенсации, распре-деление бремени доказывания между нарушителем и правообладателем, основания освобождения от ответственности, злоупотребление правами, роль суда в определении подлежащего взысканию размера компенсации и квалификации действий правообладателя как злоупотребления правом. В результате исследования автор приходит к выводу о необходимости ориентации не только на критерии, обозначенные в законе, но и на обсто-ятельства каждого дела, где злоупотребление правом в соответствии со статьей 10 гражданского кодекса Российской федерации могут представ-лять не только действия нарушителя интеллектуальных прав, но и право-обладателя. Не последнюю роль в обозначенном аспекте имеют и факты привлечения лица к административной ответственности за нарушение интеллектуальных прав, а также введения контрафактного товара в граж-данский оборот. Ключевые слова: компенсация, товарный знак, нарушение интеллектуаль-ных прав, злоупотребление правом, недобросовестная конкуренция.

Abstract. The article deals with the problematic issues of compensation for violation of intellectual property rights to the trademark . Among them are the factors to be considered in determining the amount of compensation , the distribution of the burden of proof between the infringer and the right holder, grounds for exemption from liability , abuse of rights , the role of the court in determining the assessment of compensation to be recovered and qualification of actions as an abuse of the right of the trademark owner. As a result of research the author comes to the conclusion about the need orientation not only on the criteria stated in the Law, but also on the circumstances of each case, where the abuse of rights in accordance with article 10 of the Civil Code of the Russian Federation can be represented by the right holder as well as by the violator of intellectual property rights. The facts of the bringing a person to administrative responsibility for violation of intellectual rights and the introduction of counterfeit goods into civil circulation play not the last role in the indicated aspects.Keywords: Compensation, trademark infringement of intellectual property rights, abuse of rights , unfair competition


54

Законодатель предоставил правообладателю возможность выбора в части заявления требования о восполнении имущественных потерь. Вме-сто возмещения убытков можно требовать выплаты компенсации. Несмо-тря на то что применяется институт компенсации в довольно различных сферах гражданских правоотношений, а потому имеет множество специ-фических черт применительно к каждому указанному законодателем слу-чаю, сама идея компенсации универсальна и выражается в восполнении нарушенной имущественной и (или) неимущественной, личной сферы по-терпевшего, если установить действительный размер вреда по правилам о возмещении убытков проблематично.

Для взыскания компенсации достаточно доказать факт противоправ-ного деяния (п. 43.2, 43.3 постановления Пленумов ВС Рф, ВаС Рф № 5/29 от 26.03.2009 «о некоторых вопросах, возникших в связи с введением в действие части четвертой гк Рф»1), что освобождает правообладателя от доказывания размера убытков, установления причинно-следственной связи, а равно вины правонарушителя.

Правообладатель должен обосновать размер заявляемой в суде ком-пенсации. ее общие ориентиры обозначены в п. 4 ст. 1515 гк Рф на основе судебной практики, сформировавшейся к моменту принятия части четвер-той: от десяти тысяч до пяти миллионов рублей или в размере двукратной стоимости товаров или права использования товарного знака.

Пункт 43.3 Постановления Пленумов № 5/29 закрепляет право суда на определение суммы компенсации в указанных законом пределах по сво-ему усмотрению, но не выше заявленного истцом требования. При этом суд не лишен права взыскать сумму компенсации в меньшем размере по срав-нению с заявленным требованием в целях недопущения недобросовест-ного обогащения правообладателя и необходимости сохранения баланса прав и законных интересов сторон2, но не ниже низшего предела в десять тысяч рублей. С внесением изменений в п. 3 ст. 1252 гк Рф3 закреплено по-ложение о праве суда учитывать количество правообладателей незаконно используемых обозначений для снижения размера компенсации, с учетом характера и последствий нарушения, до пятидесяти процентов суммы ми-нимальных размеров всех компенсаций за допущенные нарушения, что нашло непосредственное отображение в п. 32 обзора судебной практики по делам, связанным с разрешением споров по защите интеллектуальных прав, от 23.09.20154.

1 Далее — Постановление Пленумов № 5/29.2 Постановление Суда по интеллектуальным правам от 27.05.2015 № С01-350/2013.3 федеральный закон от 12.03.2014 № 35-фЗ «о внесении изменений в части пер-

вую, вторую и четвертую гражданского кодекса Российской федерации и отдель-ные законодательные акты Российской федерации» // Российская газета. № 59. 14.03.2014.

4 обзор судебной практики по делам, связанным с разрешением споров по защите интеллектуальных прав (утв. Президиумом ВС Рф 23.09.2015) // Бюллетень Вер-ховного Суда Рф. № 11. 2015 (далее —обзор от 23.05.2015).

55



Таким образом, по сути обоснование судом размера подлежащей взы-сканию компенсации есть не что иное, как представление мотивов сниже-ния заявленной правообладателем суммы. Для этого необходимо учиты-вать все те факторы, которые имеют значение для разрешения конкретного спора по существу5, в частности, характер допущенного нарушения, срок не-законного использования результата интеллектуальной деятельности, сте-пень вины нарушителя, наличие ранее совершенных лицом нарушений ис-ключительного права данного правообладателя, вероятные убытки право-обладателя, и принимать решение, исходя из принципов разумности и спра-ведливости, а также соразмерности компенсации последствиям нарушения.

Так, в определении ВаС Рф от 06.06.2013 № ВаС-7258/13, в частно-сти, указано, что с учетом разъяснений, изложенных в Постановлении от 26.03.2009 № 5/29, «исследовав и оценив имеющиеся в деле доказатель-ства, приняв во внимание характер допущенного ответчиком нарушения, количество и стоимость товаров, маркированных товарным знаком истца, степени вины нарушителя, исходя из принципов разумности и справедли-вости, соразмерности компенсации последствиям нарушения», сумма ком-пенсации уменьшена с 5 000 000 до 200 000 рублей.

Суды, действительно, как правило, снижают размеры сумм, заявляе-мых к компенсации: с 1 000 000 до 120 0006 и до 30 0007 рублей, с 4 000 000 до 1 600 000 рублей8, с 753 648 евро до 300 000 рублей9, с 14 000 000 до 560 000 рублей10 и др. В последнем случае ссылка нарушителя на превыше-ние установленного законного максимального предела размера компенса-ции была отклонена судом, «исходя из расчета по 20 000 рублей за каждый из 280 фактов нарушения».

Значение имеет не только количество контрафактных экземпляров, но и количество нанесенных на них товарных знаков, равно как и их сход-ство в условиях принадлежности одному правообладателю. Согласно пра-вовой позиции ВаС Рф 2012 года неправомерным было признано взыска-ние компенсации в размере четырехкратной стоимости контрафактного товара, несмотря на то, что имело место нарушение исключительных прав на два обозначения, так как «защищаемые товарные знаки фактически являются группой (серией) знаков одного правообладателя, которые за-

5 Согласно постановлению Суда по интеллектуальным правам от 27.05.2015 № С01-350/2013 вопрос о соразмерности компенсации подлежит выяснению в каждом отдельном случае, исходя из конкретных обстоятельств дела, в том числе с учетом сложившейся на соответствующий период рассмотрения спора единообразной су-дебно-арбитражной практики.

6 определение ВаС Рф от 27.03.2013 № ВаС-3545/13. 7 определение ВаС Рф от 21.03.2013 № ВаС-3540/13. 8 Постановление Первого арбитражного апелляционного суда от 23.08.2012 по делу

№ а11-12619/2011.9 Постановление Президиума ВаС Рф от 26.06.2012 № 498/12 // Вестник ВаС Рф.

2012. № 11.10 Постановление Суда по интеллектуальным правам от 22.07.2015 № С01-568/2015.


56

висимы друг от друга, связаны между собой наличием одного и того же до-минирующего словесного элемента, имеют фонетическое и семантическое сходство, а также несущественные графические отличия, не изменяющие сущность товарных знаков»11. Таким образом, незаконное использование нескольких товарных знаков может рассматриваться как одно нарушение. Согласно правилу «одного чека» одним случаем нарушения признается сделка купли-продажи товаров с незаконно нанесенным товарным зна-ком, независимо от количества и вида реализованных товаров12. как один случай незаконного использования были признаны судом закупки контра-фактных товаров правообладателем в течение короткого промежутка вре-мени в условиях отсутствия предупреждений о нарушении исключитель-ных прав на товарные знаки и требований о прекращении нарушения прав после первой контрольной закупки13.

Для определения размера компенсации значение имеют и рецидив, действия до и после правонарушения; срок незаконного использования обозначения; непривлечение к административной ответственности по ст. 14.10 кодекса Российской федерации об административных правона-рушениях14; отсутствие факта введения контрафактного товара в граж-данский оборот15; несоответствие способа использования товарного знака способу его использования нарушителем; отсутствие прямых убытков от незаконного использования товарного знака; степень вины ответчика — предшествующие отношения сторон, их намерения по передаче исключи-тельных прав на товарные знаки, а также осуществление совместных дей-ствий по использованию спорных обозначений16.

В то же время размер компенсации за нарушение исключительных прав на товарный знак не может быть уменьшен на основании ст. 333 гк Рф, так как компенсация не является разновидностью неустойки и ст. 333 не может быть применена по аналогии17.

Согласно п. 47 обзора от 23.09.2015 при определении размера ком-пенсации суд в первую очередь должен исходить из оценки представлен-ных доказательств: со стороны правообладателя — это расчет суммы ком-пенсации, со стороны нарушителя — опровержение размера.

11 обзор правовых позиций Президиума ВаС Рф по вопросам частного права. август 2012 г. // Вестник ВаС Рф. 2012. № 10 ; обзор судебной практики по делам, связан-ным с разрешением споров по защите интеллектуальных прав, п. 32 (утв. Прези-диумом ВС Рф 23.09.2015) // Бюллетень Верховного Суда Рф. № 11. 2015.

12 обзор судебной практики по делам, связанным с разрешением споров по защите интеллектуальных прав, п. 36 (утв. Президиумом ВС Рф 23.09.2015).

13 определение ВС Рф от 07.12.2015 № 304-ЭС15-15472.14 Постановление Суда по интеллектуальным правам от 27.05.2015 № С01-

350/2013. 15 Постановление Суда по интеллектуальным правам от 22.07.2015 № С01-568/2015.16 Постановление Президиума ВаС Рф от 02.04.2013 № 15187/12.17 Постановление Президиума ВаС Рф от 04.02.2014 № 9189/13.

57



основанием для отказа в удовлетворении требования о выплате ком-пенсации является не только отсутствие факта правонарушения, но и ква-лификация судом действий правообладателя как злоупотребление правом в силу императивного положения закона, произведенная независимо от того, ссылалась ли другая сторона на это18 (ст. 10 гк Рф, ст. 10.bis Париж-ской конвенции об охране промышленной собственности от 20.03.1883).

Вопрос о злоупотреблении правом со стороны правообладателя чаще всего связан именно с заявлением им требования о компенсации. однако проблема далеко не так проста, как может показаться на первый взгляд. С одной стороны, у лица, действительно, есть право на получение компенса-ции, как есть и установленные законом критерии определения ее размера. Согласно п. 62 Постановления Пленумов № 5/29 в силу п. 1 ст. 1484 гк Рф исключительное право использования товарного знака принадлежит лицу, на имя которого соответствующий товарный знак зарегистрирован. Сле-довательно, правообладателю не может быть отказано в его защите (даже в случае, если в суд представляются доказательства неправомерности реги-страции товарного знака) до признания предоставления правовой охраны такому товарному знаку недействительной в порядке, предусмотренном ст. 1512 гк Рф, или прекращения правовой охраны товарного знака в по-рядке ст. 1514 гк Рф. С другой стороны, правообладатели зачастую заяв-ляют весьма завышенные суммы компенсации, явно не соответствующие негативным последствиям гражданского правонарушения.

анализ арбитражной практики по делам о взыскании компенсации за нарушение прав на товарный знак позволяет выделить следующие формы злоупотребления:— повторное обращение истца в суд с требованием о взыскании компен-

сации за распространение контрафактной продукции, входящей в одну серию (по сути означает попытку пересмотра сделанных по ранее рас-смотренному делу выводов суда, который определил сумму компенса-ции, соразмерную этому допущенному нарушению в целом19);

— выступление правообладателя в роли приобретателя (заказчика) по гражданско-правовой сделке, сопровождающееся принятием испол-нения (по существу является превышением пределов защиты граж-данских прав20);

— регистрация товарного знака и последующие действия по получению судебных компенсаций21, свидетельствующие не о цели правовой ох-раны индивидуализирующего средства, а о способе систематического получения прибыли за счет выявленного формального нарушения22 (так, по делу № а41-53786/13 суд указал на факт многократного об-

18 Постановление фаС московского округа от 05.08.2013.19 определение ВС Рф от 07.12.2015 № 304-ЭС15-15472.20 Постановление Восемнадцатого арбитражного апелляционного суда от 13.09.2012

№ 18аП-8767/2012.21 определение ВС Рф от 23.07.2015 по делу № 310-ЭС15-2555. 22 определение ВС Рф от 15.06.2015 № 300-ЭС15-5384.


58

ращения в суд с требованиями о прекращении правовой охраны то-варных знаков и о взыскании компенсаций в отсутствие собственно-го производства23);

— регистрация юридического лица с аналогичным фирменным наиме-нованием24, регистрация и последующее использование для реализа-ции продукции доменного имени, тождественного части фирменного наименования, товарному знаку другой компании и сходного с ним до степени смешения25, и иные действия, квалифицируемые в качестве недобросовестной конкуренции26;

— предъявление к ранее зависимому лицу требований в размере, пре-вышающем годовую прибыль и стоимость его активов27.В целом злоупотреблением признается любое обращение в суд в от-

сутствие охраняемого законом интереса с целью создания предпринима-телем видимости наличия у него заинтересованности в подаче иска28.

На основании изложенного можно сделать вывод о наличии множе-ства проблем в отношениях по взысканию компенсации за нарушение прав на товарные знаки, где необходим учет множества факторов с ориентаци-ей на обстоятельства конкретного дела. между тем недобросовестную конкуренцию может представлять не только деятельность нарушителя по использованию обозначения, но и правообладателя. Недобросовестное по-ведения правообладателя, квалифицируемое в качестве злоупотребления правом, является самостоятельным основанием для отказа в удовлетворе-нии заявленного суду требования о взыскании компенсации.

23 Постановление Десятого арбитражного апелляционного суда от 03.06.2014 по делу № а41-53786/13.

24 Постановление фаС московского округа от 05.08.2013 по делу № а40-131172/11-19-244.

25 Решение Суда по интеллектуальным правам от 11.02.2014 № СИП-267/2013.26 Постановление Президиума ВаС Рф от 04.02.2014 № 14567/13. 27 Постановление Президиума ВаС Рф от 02.04.2013 № 15187/12.28 Постановление Президиума Суда по интеллектуальным правам от 26.01.2015

№ С01-1237/2014 ; определение ВС Рф от 12.10.2015 № 300-ЭС15-12081.

59


Муромцева К. А., Артемьев К. И. публичная ответственность за нарушение авторских прав

Муромцева К. А.,студентка,

тюменский государственный университет, институт государства и права

Артемьев К. И.,студент,

тюменский государственный университет, институт государства и права

ПУБЛИЧНАЯ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ЗА НАРУШЕНИЕ АВТОРСКИх ПРАВ

Аннотация. В статье проводится сравнительная характеристика двух смеж-ных статей коаП Рф и Ук Рф, касающихся нарушений авторских и смежных прав. В ней осуществлен анализ соответствующих норм с целью выявления различий в трактовке общепризнанных понятий, а также противоречий в нормах права. авторы считают целесообразным изменение норм, касаю-щихся административной ответственности, а также разъяснение некото-рых определений на законодательном уровне, для того чтобы исключить неоднозначное понимание статуса лиц, подлежащих ответственности за на-рушения в сфере интеллектуальной собственности.Ключевые слова: публичная ответственность, административная ответ-ственность, уголовная ответственность, смежные составы правонаруше-ний, интеллектуальная собственность, авторские права, изменения в зако-нодательстве, исключительные права, правонарушение.

Abstract. The article presents a comparative characteristic of two related articles of the administrative code and the criminal code, concerning offences of copyright and related rights. There is an effected analysis of the corresponding rules for the purpose of detecting differences in interpretation of generally accepted concepts and also controversies in the law. The authors deem expedient the change of rules relating to administrative responsibility, as well as clarification of some definitions at the legislative level, in order to avoid ambiguous understanding of the status of persons subject to liability for violations in the sphere of intellectual property.Keywords. Copyright, intellectual property, related offenses, criminal liability, administrative liability, public liability, changes in legislation, exclusive rights, offence.

Интеллектуальная собственность с каждым годом приобретает все большее значение в жизни общества, в связи с чем государство проводит законодательные реформы для укрепления защиты авторских и смежных прав и их должного правового регулирования. к примеру, была введена


60

четвертая часть гк Рф1, чем было ознаменовано начало реформы по из-менению законодательства в сфере интеллектуальной собственности. Это изменило условия рынка, поэтому нормы права нуждаются в изменении, в связи с чем нами был проведен анализ смежных норм права, регулирую-щих публичную ответственность за нарушение авторских прав, а именно: ч. 2 ст. 146 Ук Рф2 (Нарушение авторских и смежных прав) и ч. 1 ст. 7.12 коаП Рф3 (Нарушение авторских и смежных прав, изобретательских и па-тентных прав). Последние изменения в отношении вышеупомянутых ста-тей вносились в коаП в 2007 году, а в Ук Рф — в 2011 году.

Эти нормы, несмотря на общность их распространения на сферу об-щественных отношений, имеют существенные различия.

На первый взгляд самым явным отличием будет являться размер ма-териальной ответственности за нарушение авторских прав. Но есть и дру-гие, порой даже вызывающие некоторые противоречия.

Сравнивая гипотезы норм, предусмотренных смежными статьями коаП Рф и Ук Рф, можно заметить различия в деяниях, предусмотренных каждой из статей. Так, ч. 1 ст. 7.12 коаП предусматривает ввоз, продажу, сдачу в прокат или иное незаконное использование экземпляров произ-ведений или фонограмм в целях извлечения дохода. Все это можно опре-делить как «сбыт», то есть любой способ возмездной или безвозмездной передачи другим лицам. Но круг действий ограничен квалифицирующим признаком — лицо должно действовать с целью извлечения дохода. Это является обязательным признаком совершения правонарушения. а зна-чит, такие деяния, как дарение экземпляров, уплата ими долга, не могут расцениваться как основание для привлечения к административной от-ветственности. Возникает вопрос, как должны быть применены санкции к правонарушителям, если действия совершены без цели дохода, а полу-ченный ущерб составил менее ста тысяч рублей? В соответствии с дей-ствующими нормами коаП, уполномоченные органы не вправе привлечь лицо к административной ответственности в данном случае. Что касается уголовной ответственности, то в соответствии со ст. 146 Ук Рф она может наступить только в случае, если ущерб составил более ста тысяч рублей.

Вместе с тем ч. 2 ст. 146 Ук Рф определяет деяния как приобретение, хранение, перевозка контрафактных экземпляров произведений или фо-нограмм с целью сбыта. Все эти действия нельзя назвать способами сбыта, поскольку их реализация еще не произошла. По нашему мнению, их можно назвать своего рода приготовлением к сбыту, поскольку они, во-первых, направлены на незаконное использование объектов авторского права,

1 гражданский кодекс Рф (часть четвертая) от 18.12.2006 № 230-фЗ (ред. от 28.11.2015) (с изм. и доп., вступ. в силу с 01.01.2016) // Собрание законодатель-ства Рф. 2006. № 52 (1 ч.). Ст. 5496.

2 Уголовный кодекс Рф от 13.06.1996 № 63-фЗ (ред. от 28.11.2015) // Собрание за-конодательства Рф. 17.06.1996. № 25. Ст. 2954.

3 кодекс Рф об административных правонарушениях от 30.12.2001 № 195-фЗ (ред. от 29.12.2015) (с изм. и доп., вступ. в силу с 05.01.2016) // Собрание законода-тельства Рф. 07.01.2002. № 1 (ч. 1). Ст. 1.

61


Муромцева К. А., Артемьев К. И. публичная ответственность за нарушение авторских прав

и, во-вторых, это соответствует цели, указанной в статье. Тем не менее за-конодатель оставляет перечень деяний открытым, добавив к вышепере-численным деяниям незаконное использование объектов авторского пра-ва или смежных прав, осуществляемых с целью сбыта.

И здесь следует отметить важное отличие в виде квалифицирующе-го признака как цели деяний: сбыт и доход. отдаленно их можно назвать идентичными, так как сбыт обычно осуществляется с целью получения последующего дохода, но различия между этими квалифицирующими признаками есть, и они не случайно сформулированы идентично. Ранее нами было дано понятие сбыта. Исходя из вышеизложенного, мы делаем вывод о том, что деяния, предусмотренные ч. 2 ст. 146 Ук Рф, могут быть осуществлены без получения дохода, в отличие от деяний, предусмотрен-ных ч. 1 ст. 7.12 коаП Рф. а значит, в законодательстве не установлена пуб-личная ответственность за нарушение авторских прав, совершенное без цели извлечения дохода и не повлекшее крупного ущерба правообладате-лю. мы считаем необходимым внести некоторые изменения относительно ст. 7.12 коаП Рф. Предлагается изменение цели совершения действий или ее исключение из статьи. Существует иная точка зрения, согласно которой предлагается установить административную ответственность за указан-ные действия в случае нарушения авторских прав на несколько объектов, к примеру, не менее пяти, что подтверждает систематичность нарушения авторских прав, с причинением правообладателю определенного ущерба4.

Следующим отличием указанных статей является наличие особых субъектов, подлежащих привлечению к ответственности. Так, к админи-стративной ответственности может быть привлечено юридическое лицо, а к уголовной — группа лиц по предварительному сговору или организован-ная группа. Но есть и общий особый субъект — должностное лицо, представ-ление о котором в кодексах не идентично. В примечании к ст. 2.4 коаП Рф указано, что лицо, осуществляющее предпринимательскую деятельность без образования юридического лица, совершившее административное пра-вонарушение, несет административную ответственность как должностное лицо. В то время как Ук Рф рассматривает должностное лицо, как облада-ющее признаками, предусмотренными примечанием 1 к статье 285 Ук Рф, и им может быть государственный или муниципальный служащий, не яв-ляющийся должностным лицом, а также иное лицо, отвечающее требова-ниям, предусмотренным примечанием 1 к статье 201 Ук Рф (например, ру-ководитель предприятия любой формы собственности, поручающий своим подчиненным незаконно использовать авторские или смежные права)5. Ис-ходя из этого, индивидуальный предприниматель привлекается к уголов-ной ответственности в качестве физического лица.

4 Хуртин д. о. Публичная ответственность за нарушение авторских прав // админи-стративное и муниципальное право. 2015. № 8. С. 811—815.

5 Пункт 27 постановления Пленума Верховного Суда Рф от 26.04.2007 № 14 «о прак-тике рассмотрения судами уголовных дел о нарушении авторских, смежных, изо-бретательских и патентных прав, а также о незаконном использовании товарного знака» // Бюллетень Верховного Суда Рф. № 7. Июль. 2007.


62

В остальном, содержание и смысл смежных статей соответствуют друг другу, во всяком случае, соответствуют общим принципам установ-ления разных видов ответственности. ответственность устанавливается в зависимости от размера причиненного ущерба. Деяния, предусмотрен-ные Ук Рф, признаются совершенными в крупном размере, если стоимость экземпляров произведений или фонограмм либо стоимость прав на ис-пользование объектов авторского права и смежных прав превышают сто тысяч рублей, а в особо крупном размере — один миллион рублей.

если ущерб от нарушения авторских прав составляет в сумме до ста тысяч рублей, и действия, которые его повлекли, совершены с целью из-влечения дохода, то применяется административная ответственность.

В заключение хотелось бы добавить, что государство ведет активную защиту существующих авторских прав и постепенно укрепляет систему правового регулирования интеллектуальной собственности с учетом пра-вовых реалий и ситуации на рынке, но на сегодняшний день существую-щие пробелы в законодательстве нуждаются в дальнейшей теоретической разработке и последующих законодательных изменениях. До их внесения государство не оставляет авторские права без защиты. государством пред-усмотрены и иные виды ответственности и меры защиты от посягатель-ства на авторские и смежные права, что дает правообладателям уверен-ность в обеспечении охраны их законных прав и интересов.

63


Мухамедшин И. Особенности правового регулирования служебных результатов интеллектуальной деятельности

Мухамедшин И.,кандидат юридических наук,

федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования

«российская государственная академия интеллектуальной собственности»

ОСОБЕННОСТИ ПРАВОВОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ СЛУЖЕБНЫх РЕЗУЛЬТАТОВ ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ

Аннотация. ключевыми понятиями, используемыми законодателем при отнесении результатов интеллектуальной деятельности к служебным, яв-ляются «трудовые обязанности работника» и «конкретное задание рабо-тодателя». Трудовые обязанности работника регламентируются трудовым договором. конкретное задание работодателя в соответствующих статьях части IV гк Рф не связано с выполнением работником своих трудовых обязанностей, т.е. оно не может быть возложено на работника трудовым договором. отношения, связанные с выполнением конкретного задания работодателя, не связанного с выполнением трудовых обязанностей ра-ботника, носят гражданско-правовой характер и подлежит регулирова-нию гражданско-правовыми договорами (подряда или на выполнение на-учно-исследовательских, опытно-конструкторских или технологических работ). В таких гражданско-правовых договорах работодатель выступает в роли заказчика, а работник — подрядчика (исполнителя). Заключение гражданско-правового договора возможно, когда совмещение профессий и совместительство по каким-либо причинам представляются затрудни-тельными. Распределение прав между работодателем-заказчиком и ра-ботником-подрядчиком (исполнителем) на результаты интеллектуальной деятельности, созданные при выполнении работ по гражданско-правово-му договору, регулируется статьями 1297, 1371, 1431, 1462, 1471 граждан-ского кодекса Рф. Ключевые слова: Трудовая обязанность, работник, конкретное задание, ра-ботодатель, служебный результат интеллектуальной деятельности, трудо-вой договор, гражданско-правовой договор.

Abstract. «Worker’s labor duties» and «employer’s concrete task» are the key concepts used by the legislator when qualifying results of intellectual activity as official ones. Worker’s labor duties are regulated by labor agreement. «Employer’s concrete task» in corresponding articles of the Civil Code of the Russian Federation (part IV) is not connected with fulfilling his labor duties, i.e. this task can’t be put in his hands by labor agreement. Relations connected with discharging the employer’s concrete task not connected with fulfilling the worker’s labor duties are of civil law nature and subject to civil law contract (of turnkey or to implement scientific and research, experimental and design or technological works). According to such civil law contracts an employer takes


64

the part of a customer and a worker takes the part of a contractor (an executor). Concluding a civil law contract is possible when holding of more than one office and combining jobs seem embarrassing for some reason or other. Distribution of rights between employer-customer and worker-contractor (executor) to results of intellectual activity created while implementing works in accordance with civil law contract is regulated by articles 1297, 1371, 1431, 1462, 1471 of the Civil Code of the Russian Federation. Keywords. Labor duties, worker, concrete task, employer, official results of intellectual activity, labor agreement, civil law contract.

Значительная часть охраняемых российским законодательством ре-зультатов интеллектуальной деятельности являются служебными. Так, по данным федеральной службы по интеллектуальной собственности (Роспа-тента), около 80% всех патентуемых результатов интеллектуальной дея-тельности заявляются как служебные1.

Применительно к различным результатам интеллектуальной дея-тельности критерии их отнесения к служебным отличаются.

Наиболее распространенным является определение результата ин-теллектуальной деятельности служебным, если он создан работником в связи с выполнением своих трудовых обязанностей или конкретного задания работодателя. Такая «формула» распространяется на служебные изобретения, полезные модели, промышленные образцы (ст. 1370 гк Рф), топологии интегральных микросхем (ст. 1461 гк Рф), ноу-хау (секреты производства) (ст. 1470 гк Рф).

Несколько отличается подход к квалификации служебного селекци-онного достижения. Согласно ст. 1430 гк Рф, служебным признается селек-ционное достижение, если оно создано, выведено или выявлено работни-ком в порядке выполнения своих трудовых обязанностей или конкретно-го задания работодателя.

Наконец, третья модель предусматривает квалификацию в качестве служебного произведения науки, литературы или искусства. В соответ-ствии со ст. 1295 гк Рф, служебным признается произведение, если оно создано в пределах установленных для работника (автора) трудовых обязанностей.

анализ критериев отнесения результатов интеллектуальной дея-тельности к служебным позволяет прийти к следующим выводам:

Служебные произведения науки, литературы, искусства, а также про-граммы для ЭВм, охраняемые так же, как и произведения, и базы данных, являющиеся составными произведениями, создаются в порядке выполне-ния трудовых обязанностей работника (автора), т.е. создание служебных объектов авторского права может входить в трудовые обязанности работ-ника (автора).

В случае селекционных достижений законодатель предусматривает две возможности отнесения их к служебным.

1 официальный сайт федеральной службы по интеллектуальной собственности. URL: http://www.fips.ru.

65



Первая: селекционное достижение создано, выведено или выявлено работником в порядке выполнения своих трудовых обязанностей, т.е. так же как и в случае объектов авторского права, создание, выведение или вы-явление селекционного достижения может входить в трудовые обязанно-сти работника.

Вторая: служебным может быть признано селекционное достижение, созданное, выведенное или выявленное работником в порядке выполне-ния конкретного задания работодателя, не входящего в трудовые обязан-ности, что определяется наличием разделительного союза «или», содержа-щегося в определении селекционного достижения (ст. 1430 гк Рф). В связи с этим трудно согласиться с мнением о том, что законодатель примени-тельно к селекционным достижениям использовал критерий, охватываю-щий не только сами трудовые обязанности, но и порядок их выполнения2. Представляется, что конкретное задание работодателя в контексте статей 1370, 1430, 1461, 1470 — не порядок выполнения трудовых обязанностей, а самостоятельный критерий отнесения результатов интеллектуальной деятельности к служебным.

В случае объектов патентного права, топологий интегральных ми-кросхем и ноу-хау также присутствуют два варианта отнесения вышеупо-мянутых результатов интеллектуальной деятельности к служебным.

Первый: рассматриваемые результаты созданы не в порядке или в пределах выполнения работником своих трудовых обязанностей, а в связи с их выполнением (выделено мной. — и.м.). Логичен вывод — создание изобретений, полезных моделей, промышленных образцов, то-пологий интегральных микросхем и ноу-хау не входит в трудовые обязан-ности работника. Вышеупомянутые результаты могут быть созданы в свя-зи с их выполнением работником.

Второй: вышеупомянутые объекты, как и селекционные достижения, могут быть созданы в связи с выполнением конкретного задания рабо-тодателя, т.е. работодатель не может выдать работнику задание создать изобретение, полезную модель, промышленный образец, топологию инте-гральных микросхем или ноу-хау, а также создать, вывести или выявить селекционное достижение, т.е. их создание может сопутствовать выполне-нию вышеупомянутого конкретного задания.

ключевыми понятиями, используемыми законодателем при отнесе-нии результатов интеллектуальной деятельности к служебным, являют-ся «трудовые обязанности работника» и «конкретное задание работода-теля».

В соответствии со статьей 21 Трудового кодекса Рф (далее — Тк Рф), работник обязан добросовестно исполнять свои трудовые обязанности, возложенные на него трудовым договором. Таким образом, трудовые обя-занности работника регламентируются трудовым договором. Согласно статье 56 Тк Рф, трудовой договор — соглашение между работодателем

2 Гаврилов э. П., Синельникова В. Н. Право на селекционное достижение в общем контексте права интеллектуальной собственности // Хозяйство и право. 2015. № 2. С. 4.


66

и работником, в соответствии с которым работодатель обязуется предо-ставить работнику работу по обусловленной трудовой функции, а работ-ник обязуется лично выполнять определенную этим соглашением трудо-вую функцию, т.е., исходя из логики вышеупомянутых статей Тк Рф, в тру-довые обязанности работника входит выполнение возложенной на него в соответствии с трудовым договором трудовой функции.

В соответствии с ч. 1 ст. 57 Тк Рф под трудовой функцией работни-ка понимается работа по должности в соответствии со штатным расписа-нием, профессии, специальности с указанием квалификации, конкретный вид поручаемой работнику работы.

конкретное задание в рассматриваемом контексте не связано с вы-полнением работником своих трудовых обязанностей, т.е. оно не может быть возложено на работника трудовым договором.

как справедливо отмечает В. И. еременко, создание служебного изо-бретения в связи с выполнением работником конкретного задания рабо-тодателя предполагает осуществление изобретение вне круга его трудо-вых обязанностей, предусмотренных трудовым договором3.

Следует согласиться, что работодатель не имеет полномочий пред-усмотреть создание результата интеллектуальной деятельности, выходя-щего за пределы «стандартного», т.е. обладающего оригинальностью или другими ранее неизвестными качествами (надо полагать, что речь идет об охраняемых в качестве интеллектуальной собственности РИД) в трудовом договоре, поскольку создание такого РИД выходит за рамки установлен-ных трудовым законодательством требований к работникам: «выполнять работу по специальности, квалификации, должности»4.

какие же договорные отношения связывают работника и работодате-ля при создании результата интеллектуальной деятельности в связи с вы-полнением конкретного задания работодателя, не связанного с выполне-нием трудовых обязанностей работника? По всей видимости, они должны носить гражданско-правовой характер, что подтверждается, в частности, нормой, содержащейся в п. 3 ст. 1370 гк Рф. Согласно этой норме, исклю-чительное право на служебное изобретение, служебную полезную модель или служебный промышленный образец и право на получение патента принадлежат работодателю, если трудовым или гражданско-правовым договором между работником и работодателем не предусмотрено иное. аналогичные нормы содержатся в статьях 1430 (п. 3) и 1461 (п. 3) гк Рф.

В доктрине высказывается мнение, что упоминаемый в нормах гк Рф, регулирующих право на служебные РИД, гражданско-правовой договор мо-жет заключаться только по поводу исключительного права и права на по-лучение патента5. Такое мнение представляется дискуссионным. Посколь-ку конкретное задание работодателя в контексте рассматриваемых статей

3 еременко В. Н. Правовое регулирование служебного изобретательства в России // Изобретательство. 2014. № 7. С.2.

4 Гаврилов э. П., Синельникова В. Н. Указ. соч. С. 66.5 Гаврилов э. П., Синельникова В. Н. Указ. соч. С. 72.

67



гк Рф не связано с трудовыми обязанностями, в таком гражданско-право-вом договоре должно быть определено конкретное задание работодателя, который в гражданско-правовом договоре (подряда или на выполнение научно-исследовательских, опытно-конструкторских или технологических работ) выступает в роли заказчика, а работник является исполнителем. Рас-пределение прав между работодателем-заказчиком и работником-подряд-чиком (исполнителем) на результаты интеллектуальной деятельности, соз-данные при выполнении работ по такому гражданско-правовому договору, регулируются ст. 1297, 1371, 1431, 1462, 1471 гк Рф.

Тк Рф допускает следующие варианты возложения дополнительной нагрузки на работника:— совмещение профессий (должностей) (ст. 60.2 Тк Рф);— совместительство (ст. 282 Тк Рф).

Заключение гражданско-правового договора возможно, когда совме-щение профессий и совместительство по каким-либо причинам представ-ляются затруднительными. обычно вышеупомянутое имеет место, когда работник находится в отпуске (в этом случае работник выступает в роли подрядчика) или когда задание работодателя не относится к трудовой функции работника. Согласно письму УмНС России по г. москве от 4 февра-ля 2000г. № 14-14/5848, «лица, состоящие в трудовых отношениях, могут привлекаться к выполнению работ, не относящихся к их основным обязан-ностям, как в порядке, определенном Трудовым кодексом, так и договором подряда в соответствии с главой 37 гк Рф». Возможно заключение дого-вора возмездного оказания услуг (глава 39 гк Рф), поручения (глава 49 гк Рф), комиссии (глава 51 гк Рф), агентского договора (глава 52 гк Рф) и другие. В соответствии с частью два статьи 15 Тк Рф, введенной феде-ральным законом от 28.12.2013г. № 421-фЗ, заключение гражданско-пра-вовых договоров, фактически регулирующих трудовые отношения между работником и работодателем, не допускается.

конкретное задание работодателя, выходящее за пределы трудовых обязанностей работника, должно быть дано ему в письменной форме.

Что касается конкретного задания работодателя, гк Рф не раскры-вает содержание этого понятия. В.о. Добрынин, рассматривая это поня-тие применительно к служебным объектам патентного права, предлага-ет определить конкретное задание работодателя как задание, выданное в пределах или за пределами трудовых обязанностей работника, пресле-дующее конкретную цель и содержащее информацию о сроке выполне-ния обусловленной заданием работы, в связи с чем может быть создан технический результат или дизайнерское решение, в отношении которо-го возможна правовая охрана6. Трудно согласиться с вышеприведенным предложением, поскольку, как уже отмечалось выше, конкретное задание работодателя в смысле статей 1370, 1430, 1461 и 1470 гк Рф не связано с выполнением работником своих трудовых обязанностей и не может вхо-дить в их пределы.

6 добрынин В.о. особенности правового регулирования служебных изобретений : автореф. дис. ... канд. юрид. наук. м., 2015. С. 11.


68

Следует согласиться с Э.П. гавриловым в том, что «создание изобре-тения не может входить в содержание трудовой функции работника, в тру-довые обязанности работника, быть предметом конкретного поручения, даваемого работнику. а это значит, что если работник, вопреки данному ему заданию, не создаст изобретение, к нему не могут быть применены ни меры дисциплинарной ответственности (замечание, выговор, уволь-нение), ни меры материальной ответственности». однако в п. 1 ст. 1372 гк Рф речь идет не только о служебном изобретении, но и о других объ-ектах патентного права (полезных моделях и промышленных образцах). Вместе с тем представляется дискуссионным мнение о том, что создание работником полезной модели и промышленного образца может входить в содержание трудовых обязанностей или быть предметом конкретного задания работодателя7. квалификация технического решения, относяще-гося к устройству, в качестве полезной модели и решения внешнего вида изделия в качестве промышленного образца осуществляется не работода-телем, а федеральным органом исполнительной власти по интеллектуаль-ной собственности (Роспатентом). Логично предположить, что если на за-явленные полезную модель или промышленный образец не будут выданы Роспатентом соответствующие охранные документы, работник не выпол-нил возложенные на него трудовую обязанность или конкретное задание работодателя по созданию полезной модели или промышленного образца с возможными вытекающими из этого факта последствиями.

7 Гаврилов э. П. о служебных изобретениях // Хозяйство и право. 2015. № 9. С. 3.

69


Нагродская В. Б. Особенности лицензионного договора о предоставлении права использования произведения ...

Нагродская В. Б.,аспирантка кафедры интеллектуальных прав,

частнопрактикующий юрист,московский государственный юридический университет имени о.е. кутафина (мГЮА)

ОСОБЕННОСТИ ЛИЦЕНЗИОННОГО ДОГОВОРА О ПРЕДОСТАВЛЕНИИ ПРАВА ИСПОЛЬЗОВАНИЯ ПРОИЗВЕДЕНИЯ В СВЕТЕ ПОСЛЕДНИх ИЗМЕНЕНИЙ ГРАЖДАНСКОГО ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА

Аннотация. В данной статье рассматриваются основные вопросы, касающи-еся лицензионного договора о предоставлении права использования произ-ведения. особое внимание уделяется определению лицензионного договора, его основным характеристикам, а также некоторым изменениям, введенным в гражданский кодекс Российской федерации по отношению к лицензионно-му договору. автор рассматривает новые конструкции распоряжения исклю-чительным правом в сравнении с классическим лицензионным договором.Ключевые слова: лицензионный договор, распоряжение исключительным правом, оберточная лицензия, открытая лицензия, публичное заявление.

одним из способов распоряжения исключительным правом является лицензионный договор. Лицензионный договор не нов для России, он ис-пользовался и в старом законодательстве об интеллектуальной собствен-ности, в частности в ныне не действующем Законе Рф «об авторском праве и смежных правах»1.

Исходя из статьи 1233 гражданского кодекса Российской федера-ции2, правообладатель может распорядиться принадлежащим ему исклю-чительным правом на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации любым не противоречащим закону и суще-ству такого исключительного права способом, в том числе путем его от-чуждения по договору другому лицу (договор об отчуждении исключи-тельного права) или предоставления другому лицу права использования соответствующих результатов интеллектуальной деятельности или сред-ства индивидуализации в установленных договором пределах (лицензион-ный договор). формулировка лицензионного договора о предоставлении права использования произведения указана, например, и в статье 1286 гк Рф. По лицензионному договору одна сторона — автор или иной правооб-ладатель (лицензиар) предоставляет либо обязуется предоставить другой стороне (лицензиату) право использования этого произведения в установ-ленных договором пределах.

1 Закон РФ от 09.07.1993 № 5351-1 (ред. от 20.07.2004) «Об авторском праве и смежных правах» (утратил силу) // Российская газета. № 147. 03.08.1993.

2 гражданский кодекс Рф (часть четвертая) от 18.12.2006 № 230-фЗ (ред. от 28.11.2015) (с изм. и доп., вступ. в силу с 01.01.2016) // Российская газета. № 289. 22.12.2006.


70

Весьма интересным представляется определение лицензионного до-говора, высказанное Скворцовым а. а. По мнению автора, договор о ча-стичной передаче исключительного права — это договор, согласно кото-рому одна сторона (лицензиар) в порядке транслятивного правопреем-ства передает на срок другой стороне (лицензиату) совокупность исклю-чительных имущественных прав, прямо указанных в договоре, в пределах осуществления, установленных законом и договором, а правопреемник принимает эти права, и если договором не установлено иное, обязуется произвести встречное имущественное предоставление3. Думается, что данное определение лицензионного договора может быть положительно оценено с точки зрения особого указания о совокупности исключитель-ных имущественных прав, прямо указанных в договоре, и пределах осу-ществления, установленных законом или договором. однако представля-ется спорным включение в определение формулировок о принятии прав и встречном имущественном предоставлении. Хотя существуют и другие точки зрения. В частности, к. осакве пишет о том, что в американском праве встречное предоставление (consideration) может быть выражено в форме либо материальной (экономической), либо моральной выгоды (moral value)4.

По лицензионному договору предоставляется право использования произведения, определяющее всю сущность лицензионного договора. При этом само исключительное право подразумевается как единое целое, свое-образная идеальная конструкция, созданная законодателем намеренно. В данном контексте основным отличием лицензионного договора являет-ся то, что судьба права зависит от судьбы договора — лицензиат может использовать объект прав только способами, указанными в лицензионном договоре, а исключительное право не переходит к лицензиату целиком. Так, в отличие от лицензионного договора, по договору об отчуждении исключительного права, оно переходит полностью в том объеме, которое принадлежало правообладателю. По своей правовой природе договор от отчуждении исключительного права можно назвать единовременным. В этой связи именно лицензионный договор показывает, что абсолютное право «расщепляется», и у лицензиата таким образом возникают новые, относительные субъективные права5.

По общему правилу лицензионный договор о предоставлении права использования произведения можно обозначить как взаимный, консен-суальный/реальный, возмездный. Сторонами договора являются лицен-зиар и лицензиат. как известно, в лицензионном договоре право исполь-зования произведения предоставляется на определенной территории,

3 Скворцов А. А. Договоры о передаче прав на результаты интеллектуальной дея-тельности : автореф. дис. … к. ю. н.: 12.00.03. м., 2008. С. 8.

4 осакве к. Сравнительное правоведение: схематический комментарий. м. : юристъ, 2008. С. 440.

5 См. об этом, например: дозорцев В. А. Интеллектуальные права: Понятие. Система. Задачи кодификации : Сборник статей / Исслед. Центр частного права. м. : Статут, 2003. С. 65—67 ; Пиленко А. А. Право изобретателя. м., 2007. С. 427.

71



в специально оговоренный срок. В случае если территория и срок не опре-делены, то применяются общие правила, установленные гк Рф. Так, при отсутствии в договоре срока его действия, он считается заключенным на 5 лет. При этом срок, на который заключается лицензионный дого-вор, не может превышать срок действия исключительного права на РИД и средства индивидуализации. а если в договоре нет условия о террито-рии, лицензиат вправе осуществлять использование на всей территории Российской федерации. Вследствие этого можно сделать вывод о наличии 2 существенных условий: предмета договора и способов использования произведения.

однако следует особенно оговориться о возмездном лицензионном договоре. Исходя из статьи 1235 гк Рф по лицензионному договору лицен-зиат обязуется уплатить лицензиару обусловленное договором вознаг-раждение, если договором не предусмотрено иное (то есть законодатель предусматривает возможность заключения безвозмездного договора). При отсутствии в возмездном договоре условия о размере вознаграждения или порядке его определения договор считается незаключенным. Правила определения цены, предусмотренные п. 3 ст. 424 гк Рф, не применяются, то есть невозможна презумпция возмездности всякого гражданско-право-вого договора. В свете прошедших изменений именно практика выработа-ла такой подход к характеристике лицензионного договора6. В частности, в возмездном лицензионном договоре должен быть указан размер вознаг-раждения за использование произведения или порядок исчисления тако-го вознаграждения. Это обусловлено тем, что лицензионный договор дол-жен указывать точнее определенную фиксированную сумму/иной платеж и порядок его уплаты. к примеру, в постановлении Пленума Верховного Суда № 5, Пленума ВаС № 29 от 26.03.2009 года «о некоторых вопросах, возникших в связи с введением в действие части четвертой гражданско-го кодекса Российской федерации», п. 13.6 установлено, что если лицен-зионным договором прямо не предусмотрена его безвозмездность, но при этом в нем не согласовано условие о размере вознаграждения или о порядке его определения, соответствующий договор в силу абзаца второго пункта 5 статьи 1235 кодекса считается незаключенным7. Важным нововведением является то, что при существенном нарушении лицензиатом обязанности выплатить лицензиару в установленный лицензионным договором срок вознаграждение за предоставление права использования результата ин-

6 См., например: решение арбитражного суда Ростовской области № а53-15640/2008-С2-32 (документ опубликован не был) ; постановление фаС Северо-кавказского округа от 24.03.2009 по делу № а53-15640/2008-С2-32 (документ опубликован не был) ; постановление Девятого арбитражного апелляционно-го суда от 24.11.2014 № 09аП-43679/2014, 09аП-43680/2014 по делу № а40-90747/2014 (документ опубликован не был) и др.

7 Постановление Пленума Верховного Суда Рф № 5, Пленума ВаС Рф № 29 от 26.03.2009 «о некоторых вопросах, возникших в связи с введением в действие части четвертой гражданского кодекса Российской федерации» // Российская га-зета. № 70. 22.04.2009.


72

теллектуальной деятельности или средства индивидуализации лицензи-ар может отказаться в одностороннем порядке от лицензионного догово-ра и потребовать возмещения убытков, причиненных его расторжением. Договор прекращается по истечении тридцатидневного срока с момента получения уведомления об отказе от договора, если в этот срок лицензи-ат не исполнил обязанность выплатить вознаграждение. Нововведением является и то, что не допускается безвозмездное предоставление права использования результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации в отношениях между коммерческими организациями на территории всего мира и на весь срок действия исключительного права на условиях исключительной лицензии, если гк Рф не установлено иное (п. 5.1 ст. 1235 гк Рф).

форма договора остается письменной, за исключением некоторых конструкций, которые были введены законодательно, о чем будет сказано несколько позднее.

Для лицензионного договора продолжает сохраняться возможность использования исключительной, неисключительной лицензии, а также сублицензирование. В статье 1237 гк Рф также говорится о возможно-сти заключения «смешанной» лицензии: в одном лицензионном договоре в отношении различных способов использования результата интеллекту-альной деятельности могут содержаться условия, предусмотренные для лицензионных договоров разных видов. особенно интересно, что в насто-ящее время введено новое правило: лицензиар не вправе сам использо-вать результат интеллектуальной деятельности или средство индивиду-ализации в тех пределах, в которых право использования такого результа-та или такого средства индивидуализации предоставлено лицензиату по договору на условиях исключительной лицензии, если этим договором не предусмотрено иное (п. 1.1 ст. 1236 гк Рф). Подобный подход отмечается в странах англосаксонской системы права, где лицензиар утрачивает воз-можность использовать результат интеллектуальной деятельности спосо-бами, переданными лицензиату (т.н. полная лицензия)8.

В связи с масштабными изменениями в IV части гражданского ко-декса Российской федерации появились новые конструкции распоряже-ния исключительным правом, имеющими отношение к лицензионному договору:

1) лицензионный договор между лицензиаром и пользователем мож-но заключить в упрощенном порядке, то есть законодательно появилась т.н. оберточная лицензия (п. 5 ст. 1286 гк Рф). Лицензионный договор, за-ключаемый в упрощенном порядке, является договором присоединения, условия которого, в частности, могут быть изложены на приобретаемом экземпляре программы для ЭВм или базы данных либо на упаковке тако-го экземпляра, а также в электронном виде. Начало использования про-граммы для ЭВм или базы данных пользователем, как оно определяется указанными условиями, означает его согласие на заключение договора.

8 См.: Николаева е. Ю. Правовая характеристика лицензионного договора в сфере интеллектуальной собственности // гражданин и право. 2009. № 5. С. 75—76.

73



В этом случае письменная форма договора считается соблюденной. По общему правилу лицензионный договор, заключаемый в упрощенном по-рядке, является безвозмездным, если договором не предусмотрено иное.

Представляется, что оберточная лицензия представляет собой разно-видность классического лицензионного договора, имеющей особенность помещения условий на упаковку «софта», в котором начало использования продукта определяется фактически конклюдентными действиями.

В целом нельзя сказать, что характеристика оберточной лицензии, описанная в новой редакции статьи, является полностью верной. Распро-страненная shrink-wrap license всегда понималась в своем традиционном понимании как лицензия, условия которой размещались на упаковке или другом материальном носителе. однако приставка законодателя в статье 1286 гк Рф также указывает на возможность изложения условий в элек-тронном виде. конечно, нет необходимости отрицать того факта, что по-добные лицензии распространяются и таким образом, однако законо-датель явно усложняет ситуацию, смешав shrink-wrap license с click-wrap license (т.н. клик-лицензия), с помощью которой согласиться с условиями можно простым нажатием по кнопке «Я согласен».

можно также отметить, что классические оберточные лицензии в их традиционном понимании сопровождаются и заключением потенциаль-ным лицензиатом договора купли-продажи на «софт», образуя таким обра-зом два обязательственных обеспечивающих друг друга правоотношения. С другой стороны, при покупках подобных продуктов необходимо быть удостоверенным в наличии прав у дистрибьюторов;

2) особенное внимание уделяется открытой лицензии (ст. 1286.1 гк Рф), являющейся одной из самых спорных новых конструкций, введенных в законодательство. открытая лицензия полностью направлена на распро-странение в сети Интернет. она также представляет упрощенный порядок заключения лицензионного договора и является договором присоедине-ния, однако, в отличие от оберточной лицензии, может быть заключена в отношении любых объектов авторского и смежных прав. Все ее условия должны быть доступны неопределенному кругу лиц и размещены таким образом, чтобы лицензиат ознакомился с ними перед началом использо-вания соответствующего произведения. В открытой лицензии может со-держаться указание на действия, совершение которых будет считаться акцептом ее условий. особенно важно, что открытая лицензия предпола-гает «копилефтное» условие: лицензиар может предоставить лицензиату право на использование принадлежащего ему произведения для создания нового результата интеллектуальной деятельности. открытая лицензия является безвозмездной, если ею не предусмотрено иное. В случае если срок действия открытой лицензии не определен, в отношении программ для ЭВм и баз данных договор считается заключенным на весь срок дей-ствия исключительного права, а в отношении других видов произведений договор считается заключенным на пять лет. В случае если в открытой ли-цензии не указана территория, на которой допускается использование со-ответствующего произведения, такое использование допускается на тер-ритории всего мира.


74

отдельно следует отметить публичное заявление о предоставлении любым лицам возможности безвозмездно использовать принадлежащее ему произведение науки, литературы и искусства либо объект смежных прав на определенных правообладателем условиях и в течение указанного им срока. Заявление делается путем размещения на официальном сайте федерального органа исполнительной власти в сети Интернет. При отсут-ствии в заявлении указания на срок считается, что этот срок составляет пять лет. В течение срока действия заявление не может быть отозвано и предусмотренные в нем условия использования не могут быть ограниче-ны. При отсутствии в заявлении указания на территорию, ею считается территория Российской федерации. Данная конструкция принципиально отличается от лицензионного договора, имея лишь сходство по основным идеям, заложенным в ст. 1229 гк Рф. Публичное заявление представляет собой одностороннюю сделку, создающую обязанности для лица, совер-шившего сделку. Тем не менее не становится понятным, каким образом бу-дет использоваться публичное заявление, если нет ни сложившейся прак-тики применения, ни действенной системы защиты авторских прав в сети Интернет, ни «назначенного» федерального органа исполнительной вла-сти, ни утвержденного порядка и условия размещения публичных заявле-ний9. Не зная всех особенностей публичного заявления, его можно просто спутать с «нулевой» лицензий Creative Commons (являющейся сейчас по российскому законодательству как раз-таки открытой!), с первого взгляда похожей на односторонний публичный отказ автора от своих интеллекту-альных прав, влекущий переход произведения в режим общественного до-стояния10. Представляется, что данная конструкция будет использоваться редко и не станет впоследствии популярной.

автор настоящей статьи рассмотрел основные вопросы, касающиеся лицензионного договора в условиях измененного гражданского законо-дательства, а также предпринял попытку анализа складывающихся под-ходов по отношению к данному способу распоряжения исключительным правом.

9 Хотя следует отметить, что проект постановления Правительства Рф существу-ет. См.: Проект постановления Правительства Рф «об утверждении Правил раз-мещения заявлений правообладателей о предоставлении права безвозмездного использования произведений литературы, искусства и объектов смежных прав» (по состоянию на 22.04.2015) (подготовлен минкультуры России).

10 автор настоящей статьи подробно рассматривает данный вопрос в другой своей работе. См.: Нагродская В. б. Инструменты лицензий Creative Commons, используе-мые для перехода произведения в общественное достояние // Интеллектуальная собственность. авторское право и смежные права. 2014. № 5. С. 43—47.

75


Поляков А. В. альтернативная компенсация как мера ответственности и способ защиты авторских и смежных прав ...

Поляков А. В.,студент,


АЛЬТЕРНАТИВНАЯ КОМПЕНСАЦИЯ КАК МЕРА ОТВЕТСТВЕННОСТИ И СПОСОБ ЗАЩИТЫ АВТОРСКИх И СМЕЖНЫх ПРАВ В СВЕТЕ СУДЕБНОЙ ПРАКТИКИ

Аннотация. В данном докладе речь идет об альтернативной компенсации как мере ответственности и способе защиты авторских и смежных прав. Рас-сматриваются также характерные особенности ее применения. Ключевые слова: альтернативная компенсация; авторское право, смежные права.

Abstract. The subject matter of the article is alternative compensation as measure of responsibility and a means of copyright and allied rights protection. The characteristic properties of alternative compensation are considered also.Keywords: Alternative compensation, copyright, allied rights.

компенсация — это денежная сумма, которую обладатель исключи-тельных прав вправе требовать вместо возмещения убытков и размер ко-торой определяется по усмотрению суда (п. 3 ст. 1252, ст. 1301 гк Рф)1.

Итак, согласно ст. 1301 гк Рф в случаях нарушения исключительного права на произведение автор или иной правообладатель наряду с использо-ванием других применимых способов защиты и мер ответственности, уста-новленных настоящим кодексом (статьи 1250, 1252 и 1253), вправе в соот-ветствии с пунктом 3 статьи 1252 настоящего кодекса требовать по своему выбору от нарушителя вместо возмещения убытков выплаты компенсации.

альтернативная компенсация определяется по усмотрению суда, ис-ходя из характера нарушения, согласно ст. 1301 гк Рф, и может взыски-ваться в трех формах:1) в размере от десяти тысяч рублей до пяти миллионов рублей;2) в двукратном размере стоимости контрафактных экземпляров про-

изведения;3) в двукратном размере стоимости права использования произведе-

ния.аналогичные размеры альтернативной компенсации относительно

смежных прав предусмотрены в ст. 1311 гк Рф. Более конкретные положения о взыскании альтернативной компен-

сации как гражданско-правовой санкции закреплены в п. 3 ст. 1252 гк Рф.компенсация подлежит взысканию при доказанности факта правона-

рушения.

1 гражданское право / отв. ред. В. П. мозолин. м. : Проспект, 2012. Т. 3. С. 103.


76

В то же время для установления факта нарушения ответчиком прав истца нужно определить непосредственного (первоначального) автора произведения и объем переданных прав.

об этом убедительно свидетельствует соответствующая судеб-ная практика. Так, решением арбитражного суда города москвы по делу № а40-131962/12/2 от 03.10. 2012 г. в удовлетворении требований о взы-скании компенсации за нарушение исключительного авторского права было отказано2.

В том же п. 3 ст. 1252 гк Рф указано, что в случае взыскания компенса-ции правообладатель, обратившийся за защитой права, освобождается от доказывания размера причиненных ему убытков.

размер компенсации определяется судом в пределах, установленных Гк рф, в зависимости от характера нарушения и иных обстоятельств дела с учетом требований разумности и справедливости3.

При этом в случае если права на соответствующие результаты или средства индивидуализации принадлежат одному правообладателю, об-щий размер компенсации за нарушение прав на них с учетом характера и последствий нарушения может быть снижен судом ниже пределов, уста-новленных гк Рф, но не может составлять менее пятидесяти процентов суммы минимальных размеров всех компенсаций за допущенные наруше-ния.

Необходимо обратить внимание на то, что в соответствии со ст. 1254 гк Рф право на взыскание альтернативной компенсации принадлежит лишь обладателю исключительного права или лицензиату по исключи-тельной лицензии.

Значит, иные правообладатели такое требование не могут выдвигать.Упомянутая компенсация не имеет ничего общего с компенсацией за

причинение морального вреда, поскольку выплачивается «вместо возмеще-ния убытков», ее следует считать компенсацией за имущественный вред4.

Частично восстанавливая нарушенные имущественные права, она од-новременно выполняет и карательную функцию, представляя, в сущности, санкцию за допущенное нарушение5.

Исходя из вышесказанного можно сделать следующие выводы: 1) альтернативная компенсация взыскивается при нарушении исклю-

чительного права.

2 обзор судебной практики. авторское право. Смежные права. Товарные знаки. Вы-пуск 1. м. : Проспект, 2013. С. 13.

3 См.: постановление Суда по интеллектуальным правам от 1 декабря 2015 г. по делу № а40-103277/2013 ; постановление Суда по интеллектуальным правам от 3 дека-бря 2015 г. по делу № а32-7024/2014.

4 комментарий к гражданскому кодексу Российской федерации (постатейный). Ч. 4 / Э. П. гаврилов, о.а. городов, С. П. гришаев [и др.]. м. : Проспект, 2009. С. 97.

5 Научно-практический комментарий к гражданскому кодексу Российской федера-ции. Т. 2. Части III, IV гк Рф / под ред. Т. е. абовой, м. м. Богуславского, а. г. Светла-нова. м. : юрайт, 2011. С. 255.

77


Поляков А. В. альтернативная компенсация как мера ответственности и способ защиты авторских и смежных прав ...

2) Характерными особенностями альтернативной компенсации явля-ются:а) право на взыскание такой компенсации принадлежит только об-

ладателю исключительного права или лицензиату по исключи-тельной лицензии;

б) выплата компенсации (вместо возмещения убытков) возможна только за нарушения исключительных прав на произведение, на объект смежных прав, за незаконное использование товарного знака и наименования места происхождения товаров в соответ-ствии со ст. 1301, 1311, 1515 и 1537 гк Рф. Следовательно, вы-плата компенсации за нарушения исключительных прав на иные объекты охраны исключительных прав невозможна;

в) альтернативная компенсация не зависит от компенсации за при-чинение морального вреда, так как выплачивается вместо возме-щения убытков. Значит, альтернативная компенсация считается компенсацией за имущественный вред. одновременно она пред-ставляет собой санкцию за допущенное нарушение;

г) альтернативная компенсация подлежит взысканию при доказан-ности факта правонарушения. Следовательно, бремя доказыва-ния этого факта ложится на правообладателя. При этом заяви-тель, обратившийся за защитой права, освобождается от доказы-вания размера причиненных ему убытков.

3) Размер альтернативной компенсации определяется судом в пределах, установленных гк Рф. Причем он устанавливается в зависимости от:а) характера нарушения; б) иных обстоятельств дела; в) требований разумности; г) требований справедливости.


78

Рубан А. С.,студент,


ТЕРРИТОРИИ ОПЕРЕЖАЮЩЕГО СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКОГО РАЗВИТИЯ: НА ПУТИ К МЕЖДУНАРОДНОМУ ПРИНЦИПУ ИСЧЕРПАНИЯ ПРАВА

Аннотация. В работе рассматривается возможность перехода к между-народному принципу исчерпания исключительного права в связи с появ-лением территорий опережающего социально-экономического развития в Российской федерации. автор приходит к выводу о необходимости со-вершенствования отечественного гражданского законодательства в дан-ной сфере.Ключевые слова: исчерпание права, исключительное право, товарный знак, параллельный импорт, территории опережающего социально-эконо-мического развития

Поиск наиболее оптимального пути экономического развития госу-дарства в современных условиях — задача достаточно сложная. Не являет-ся исключением и Российская федерация. Стремительное развитие рыноч-ных отношений, необходимость привлечения инвестиций и расширения международного сотрудничества определили появление в Российской фе-дерации территорий опережающего социально-экономического развития (далее — ТоР).

Правовой режим территорий опережающего развития определяет-ся федеральным законом от 29 декабря 2014 г. № 473-фЗ «о территориях опережающего социально-экономического развития в Российской федера-ции» (далее — Закон, фЗ «о ТоР»). По задумке разработчиков фЗ «о ТоР», территории опережающего развития создаются «…с учетом международ-ного опыта деятельности наиболее успешных аналогичных территорий в странах азиатско-Тихоокеанского региона, таких как южная корея, ки-тай, Сингапур»1.

однако насколько зарубежный опыт передовых ТоР был воспри-нят, покажет лишь время. По факту, новый федеральный закон «о ТоР» практически полностью повторяет положения федерального закона от 22.07.2005 № 116-фЗ (ред. от 13.07.2015) «об особых экономических зонах в Российской федерации».

1 Пояснительная записка к законопроекту № 623874-6 «о территориях опережающе-го социально-экономического развития в Российской федерации» // автоматизи-рованная система обеспечения законодательной деятельности. URL: http://asozd2.duma.gov.ru/main.nsf/%28Spravka%29?OpenAgent&RN=623874-6&02 (дата обраще-ния: 05.01.2015).

79


Рубан А. С. территории опережающего социально-экономического развития ...

Согласно Закону, резидент в рамках своей деятельности на террито-рии опережающего развития получает целый ряд преимуществ: это и от-сутствие ввозных и вывозных таможенных пошлин, бесплатное получение земли и готовой инфраструктуры, ускоренный порядок возвращения НДС экспортера, отсутствие проверок без согласования с минвостокразвития, ускоренные административные процедуры и многое другое.

Введение многочисленных послаблений и особый порядок деятель-ности резидентов, несомненно, отразится и на оборотоспособности интел-лектуальных прав на ТоР, в том числе при ввозе товарного знака на терри-торию опережающего социально-экономического развития, расположен-ную в Российской федерации.

Вышесказанное напрямую связано с проблемами параллельного им-порта и исчерпания права, а также вынуждает задуматься о принципиаль-но новом подходе к реимпорту в российской экономике.

Существуют два основных принципа применения исчерпания права: национальный и международный.

Согласно национальному принципу, который действует в Российской федерации, исключительные права правообладателя признаются исчер-панными только в случае введения соответствующего товара в оборот внутри данного государства.

Согласно международному принципу (действует, например, в китае, СШа, Японии), правообладатель, продав товар в любой стране, утрачивает право указывать новым собственникам, как распоряжаться в дальнейшем этим товаром.

говоря об исчерпании права, необходимо отметить такую катего-рию, как параллельный импорт (или реимпорт), под которым понимает-ся процесс поставки экспортируемых товаров обратно в страну их проис-хождения.

Таким образом, сущность отношений по реимпорту предопредели-ла порядок разрешения споров о правомерности параллельного импорта с использованием норм об исчерпании права.

Введение территорий опережающего развития в Российской федера-ции подталкивает государственные органы власти задуматься об измене-нии системы интеллектуальных прав. В частности, о переходе к междуна-родному принципу исчерпания права.

Инициатором перехода к международному принципу исчерпания прав на товарный знак выступила федеральная антимонопольная служ-ба Рф, полагая, что это позволит усилить внутрибрендовую конкурен-цию, что в итоге приведет к снижению розничных цен на товары пра-вообладателя. Против указанной инициативы выступили федеральная таможенная служба, минэкономразвития России, минобрнауки России, а также ассоциация европейского бизнеса (далее — аеБ), объединяю-щая более 600 европейских компаний. По мнению аеБ, либерализация параллельного импорта противоречит долгосрочным интересам России, не способствует дальнейшему развитию российской промышленности, а также неизбежно повлечет за собой наплыв в Россию контрафактных товаров.


80

Представляется, что улучшение отношений и сближение с китаем об-условило выбор направления развития ТоР на Дальнем Востоке, а также совершенствованию системы импорта. Более того, как показывает совре-менная практика, особые территории опережающего социально-экономи-ческого развития развиты в кНР достаточно широко и оцениваются как успешные механизмы привлечения инвестиций.

22 апреля 2015 года на сайте Правительства Рф был опубликован ком-ментарий премьер-министра Дмитрия медведева относительно перехода России на международный принцип исчерпания прав на товарные знаки.

По мнению Д. а. медведева, введение международного принципа па-раллельного импорта — риск более активного появления на рынке кон-трафактных товаров. И, собственно, об этом думали, когда переходили на региональный принцип исчерпания прав на товарные знаки, действую-щий в настоящий момент в нашей стране.

В связи с этим, если переходить на международный принцип, нужно усиливать контроль за параллельным импортом, вводить специальные проверки — и таможенные, и другие, и регулировать вопросы, связанные с сертификацией продукции, которая ввозится на территорию нашей стра-ны2.

как известно, одним из послаблений при введении ТоР являются таможенные льготы, однако, как это будет соотноситься с таможенными проверками при введении международного принципа параллельного им-порта, не совсем понятно. На наш взгляд, это может ухудшить инвестици-онную привлекательность ТоР.

Более того, в 2003 году для оперативного и эффективного пресече-ния ввоза товаров неуполномоченными лицами федеральной таможенной службой России создан Таможенный реестр объектов интеллектуальной собственности. В реестр вносятся сведения о товарных знаках и о лицах, получивших разрешение их использовать (перемещать через границу).

В судебной практике существует множество примеров о привлечении к ответственности недобросовестных импортеров по статье 14.10 кодекса об административных правонарушениях Российской федерации — «Неза-конное использование средств индивидуализации товаров (работ, услуг)» именно при параллельном импорте. По заявлению правообладателей та-моженники возбуждали дела об административных правонарушениях, при этом ввезенные товары конфисковывались, а нарушители платили штрафы.

В конце 2013 года на 27-м заседании консультативного совета по иностранным инвестициям в России председатель правления компании ABB Ltd. Х. грюнберг назвал одним из рисков легализации параллельного импорта именно снижение инвестпривлекательности Российской федера-ции. Подчеркиваем, что создание ТоР направлено именно на привлечение инвестиций в российскую экономику.

2 о переходе России на международный принцип исчерпания прав на товар-ные знаки // официальный сайт Правительства Рф. URL: http://government.ru/news/17780/ (дата обращения: 05.01.2015).

81


Рубан А. С. территории опережающего социально-экономического развития ...

В настоящий момент нет конкретных фактов, которые подтверждали бы преимущество параллельного импорта. Таможенный союз применяет региональный принцип исчерпания прав на своей территории, и партне-ры России, казахстан и Беларусь, не считают, что есть насущная необходи-мость менять что-то3.

как мы видим, проблема исчерпания права стоит в настоящее время достаточно остро в нашем государстве. Это связано в первую очередь с уси-лением международных интеграционных процессов, укреплением связей с другими государствами. однако найти баланс между инвестиционной привлекательностью России и свободой перемещения товарного знака пока только предстоит.

3 27-е заседание консультативного совета по иностранным инвестициям в России // официальный сайт Правительства Рф. URL: http://government.ru/news/7646/ (дата обращения: 05.01.2015).


82

Синельникова В. Н.,доктор юридических наук,

НиУ Вшэ

ГЕННО-МОДИФИЦИРОВАННЫЕ ОРГАНИЗМЫ И БИОМЕДИЦИНСКИЕ КЛЕТОЧНЫЕ ПРОДУКТЫ КАК ОБЪЕКТЫ ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНОЙ СОБСТВЕННОСТИ

Аннотация. В докладе дан критический анализ имеющейся нормативной правовой базы Рф и некоторых международных соглашений, регулирующих процесс создания и использования генно-инженерно-модифицированных ор-ганизмов (гмо) растений и животных, а также биомедицинских клеточных продуктов, полученных из организма человека. автор обращает внимание на опасность неконтролируемого использования указанных инновационных живых организмов и продуктов и поддерживает позицию законодателя о соз-дании единого реестра сведений о государственной регистрации генно-ин-женерно-модифицированных организмов, а также продукции, полученной с применением таких организмов или содержащей такие организмы; аргумен-тируется точка зрения, что гмо растений и животных, а также биомедицин-ские клеточные продукты, полученные из организма человека, не могут ква-лифицироваться как стопроцентный результат интеллектуальной деятель-ности, поскольку основу таких объектов составляют организмы, созданные природой. Поэтому их следует признать комплексными объектами интеллек-туальной собственности и установить для них специальный правовой режим. Реализация вносимых предложений возможна посредством дополнения ча-сти четвертой гк Рф новыми главами. Ключевые слова: генно-инженерно-модифицированные организмы (гмо), селекция растений и животных, биомедицинский клеточный продукт, орга-низм человека, сорта растений, породы животных, единый реестр сведений о государственной регистрации гмо.

Abstract. In article the critical analysis of the available regulatory legal base of the Russian Federation and some international agreements regulating process of creation and use of the gene engineering modified organisms (GMO) of the plants and animal, and also biomedical cellular products received from a human body is given. The author pays attention to danger of uncontrollable use of the specified innovative live organisms and products and supports a position of the legislator about creation of the unified register of data on the state registration of the gene engineering modified organisms, and also the production received with application of such organisms or containing such organisms; reasons the point of view that GMO of plants and animals, and also the biomedical cellular products received from a human body can't be qualified as hundred percentage result of intellectual activity as the basis of such objects is made by the organisms created by the nature. Therefore it is necessary to recognize them as complex objects of intellectual property and to set for them a special legal regime.

83


Синельникова В. Н. Генно-модифицированные организмы и биомедицинские клеточные продукты ...

Implementation of the made offers is possible by means of addition of part of the fourth of the Civil Code of the Russian Federation with new heads. Keywords: The gene engineering modified organisms (GMO), selection of plants and animals, a biomedical cellular product, a human body, plant varieties, breeds of animals, the unified register of data on the state registration of GMO.

о генно-инженерно-модифицированных организмах (гмо) активно заговорили еще в прошлом веке, когда генная инженерия позволила соз-давать гмо, которые применялись селекционерами для выведения новых сортов растений и пород животных. Затем сфера применения генно-моди-фицированных организмов охватила медицину, косметологию и другие отрасли науки и практики. однако правовое регулирование объектов, соз-данных с использованием гмо, длительное время отсутствовало. Пользу-ясь этим пробелом законодательства, селекционеры и другие авторы реги-стрировали новые сорта растений и породы животных, не раскрывая факт их создания с помощью гмо. аналогичная ситуация складывалась и в тех областях изобретательства, где использовались живые клетки. И только с принятием федерального закона от 5 июля 1996 г. № 86-фЗ «о государ-ственном регулировании в области генно-инженерной деятельности»1 к сфере государственного контроля были отнесены результаты генно-ин-женерной деятельности, которые применялись в природопользовании, для охраны окружающей среды и обеспечения экологической безопасно-сти. В качестве основных задач государственного регулирования генно-инженерной деятельности были поставлены:— определение механизма, обеспечивающего безопасность граждан

и окружающей среды в процессе осуществления генно-инженерной деятельности и использования ее результатов;

— установление правовых основ международного сотрудничества Рос-сийской федерации в области генно-инженерной деятельности;

— создание условий для развития приоритетных направлений в обла-сти генно-инженерной деятельности.Этим документом, а также другими федеральными законами, в част-

ности от 30 марта 1999 г. № 52-фЗ «о санитарно-эпидемиологическом бла-гополучии населения»2; от 17.12.1997 № 149-фЗ «о семеноводстве»3; от 03.08.1995 № 123-фЗ «о племенном животноводстве»4, на каждого право-обладателя возложена обязанность пройти процедуру государственной регистрации всех генетически измененных организмов при их первом вы-пуске в окружающую среду, промышленном использовании и импорте. Де-тализация этих законов представлена в ряде подзаконных нормативных правовых актов. Так, в соответствии с Положением о государственной ре-гистрации кормов, полученных из генно-инженерно-модифицированных

1 СЗ Рф. 08.07.1996. № 28. Ст. 3348.2 URL: http://www.pravo.gov.ru (дата обращения: 28.11.2015).3 URL: http://www.pravo.gov.ru (дата обращения: 13.07.2015).4 URL: http://www.pravo.gov.ru (дата обращения: 13.07.2015).


84

организмов заявитель, осуществляющий производство или импорт таких кормов, представляет в федеральную службу по ветеринарному и фито-санитарному надзору документы, которые свидетельствуют о происхож-дении сорта и внесении его в государственный реестр селекционных до-стижений как допущенного к применению сорта модифицированного рас-тения, используемого для получения корма, в случае если указанный сорт способен к репродукции и предназначен для последующего выращивания биомассы или фуражного зерна5. Похожие нормы, касающиеся регистра-ции генно-модифицированных организмов, существуют в фармакологии, косметологии и других отраслях хозяйственной деятельности.

На основании вышеизложенного может сложиться мнение, что соз-дание и использование всех гмо находится под государственным контро-лем и надлежащим образом регулируется. Тем не менее генная инжене-рия и другие инновационные технологии активно развиваются, а сфера применения гмо глобально расширяется, предопределяя официальное установление соответствующих процедур государственной регистрации.

однако следует учесть, что посредством генной инженерии разруша-ются природные системы видовой защиты сортов растений и пород жи-вотных и создаются гмо, зачастую объединяющие элементы не только растительных, но и животных клеток, образующих в итоге неклеточные, одноклеточные или многоклеточные образования, которые способны к воспроизводству или передаче искусственного наследственного генети-ческого материала. Безопасность использования таких гмо для настояще-го и будущих поколений подтверждается лишь немногими учеными.

Поэтому объекты живой природы, трансформированные с помощью генной инженерии и иных инновационных технологий, применяемые в различных сферах жизнедеятельности общества, нуждаются в особом учете и применении мер государственной безопасности, т.е. регистрации и последующем контроле разрешенных способов их использования. В на-стоящее время полномочиями контроля обладают те органы государ-ственного управления, в сфере действия которых гмо зарегистрирова-ны, соответственно, каждый федеральный орган исполнительной власти ведет свой реестр в отношении регистрируемой продукции. Например, минздрав России и Росздравнадзор руководствуются постановлением Правительства Российской федерации от 19 июня 2012 г. № 615 «об ут-верждении Правил ведения государственного реестра медицинских изде-лий и организаций, осуществляющих производство и изготовление меди-цинских изделий», приказом минздравсоцразвития России от 26 августа 2010 г. № 746н «об утверждении порядка ведения государственного рее-стра лекарственных средств»; Реестр лекарственных средств для живот-ных и кормовых добавок ведет минсельхоз России6.

5 Утв. постановлением Правительства Рф от 18 января 2002 г. № 26 // СЗ Рф. 28.01.2002. № 4. Ст. 323.

6 Приказ минсельхоза России от 01.04.2005 № 48 «об утверждении Правил государ-ственной регистрации лекарственных средств для животных и кормовых доба-вок» // СПС «консультантПлюс».

85



однако вышеперечисленные нормативные правовые акты не приме-няются к биомедицинским технологиям с использованием клеток (или их частей) организма человека, поскольку ст. 1 фЗ «о государственном регу-лировании в области генно-инженерной деятельности» содержит импера-тивную норму: порядок осуществления генно-инженерной деятельности и применения ее методов к человеку, тканям и клеткам в составе его ор-ганизма, за исключением генодиагностики и генной терапии (генотера-пии), настоящим законом не регулируется. Это исключение не случайно, оно имеет основополагающее значение как для обеспечения безопасности здоровья населения, сегодня живущего на земле, так и для будущих поко-лений людей. Дело в том, что в конце прошлого века была доказана прин-ципиальная возможность клонирования человека. Такой уровень генной инженерии, а также ряд других научных достижений обусловили необхо-димость принятия срочных глобальных юридических мер защиты чело-вечества от робото-человеков и решения важнейших вопросов в области морали, этики и права. Именно поэтому приняты международные акты специального действия, среди которых наиболее значимыми являются:

конвенция о защите прав человека и человеческого достоинства в связи с применением достижений биологии и медицины: конвенция о правах человека и биомедицине (ETS N 164), заключена в г. овьедо 4 апре-ля 1997 г.7

Эта конвенция запрещает создание эмбрионов человека в исследо-вательских целях и разрешает использовать генную инженерию для про-филактических, диагностических или терапевтических целей и только при условии, что такая инженерия не направлена на изменение генома наслед-ников данного человека.

к данной конвенции в Париже 12 января 1998 г. был принят Дополни-тельный протокол, который запрещает любое вмешательство в создание человеческого существа, генетически идентичного другому человеческо-му существу, живому или умершему8.

Всеобщая декларация о геноме человека и правах человека принята 11 ноября 1997 г. на XXIX сессии генеральной конференции юНеСко, ст. 11 которой также запрещает репродуктивное клонирование человека9.

можно привести и другие не менее важные международные согла-шения, направленные на ограничение использования генной инженерии применительно к человеческому геному. однако и вышеуказанные мате-риалы убедительно свидетельствуют о том, что мировое сообщество се-рьезно озабочено проблемой робото-человека, который может быть соз-дан с использованием не только биомедицинских клеточных продуктов, полученных из организма человека, но и гмо других обитателей планеты. В целях предотвращения подобных фактов признано необходимым созда-ние единых реестров генно-модифицированных организмов, полученных

7 Документ вступил в силу 1 декабря 1999 года. Россия не участвует.8 СПС «консультантПлюс».9 СПС «консультантПлюс».


86

как из растений, так и животных. С нашей точки зрения, биомедицинские клеточные продукты, полученные из организма человека, также следует регистрировать. однако сведениям, содержащимся в таком реестре, в це-лях соблюдения норм нравственности и морали, следует придать режим ограниченного пользования.

анализ международного опыта показывает, что реестры, касающие-ся гмо растений и животных, во многих экономически развитых странах уже существуют. к примеру, в евросоюзе, в соответствии с директивой еС (EC 1829/2003), активно используется официальный сайт, на котором раз-мещена информация о продукции, содержащей генно-инженерно-модифи-цированные организмы10. В СШа создана база данных Управления по сани-тарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов СШа11.

Изложенные факты послужили основанием к тому, что Правитель-ством Рф была поставлена задача — создать и вести сводный государ-ственный реестр генно-инженерно-модифицированных организмов, а также продукции, полученной с применением таких организмов или содержащей такие организмы. Этот Реестр должен стать публичной ин-формационной системой, систематическое обновление которой будут осуществлять минздрав России, Росздравнадзор, Роспотребнадзор и Рос-сельхознадзор12. С 01 июля 2017 года этот Реестр должен быть открыт для свободного «посещения» не только юридических лиц, но и граждан, которые могут ознакомиться с историей любого объекта гражданского оборота, прямо или косвенного связанного с гмо. Необходимость и зна-чимость такого реестра трудно переоценить, а решение об его создании следует квалифицировать как прыжок отечественной правовой системы, регулирующей инновационные технологии. однако этот Реестр не будет содержать сведений о биомедицинских клеточных продуктах, получен-ных из организма человека. Видимо, создание такого банка данных — дело перспективное.

Вместе с тем отметим, что недостатки национального законода-тельства, касающегося гмо и биомедицинских клеточных продуктов, не только сохраняются, но и не позволяют Рф участвовать во многих кон-венциях, посвященных установлению пределов использования генной инженерии. В целях преодоления имеющихся пробелов отечественные цивилисты предлагают различные модели совершенствования правовой базы, регулирующей процессы создания и использования гмо и биомеди-цинских клеточных продуктов, а законодатель разрабатывает и реализует

10 URL: http://ec.europa.eu/food/dyna/gm_register/index_en.cfm.11 Food and Drug Administration, FDA). URL: http://www.accessdata.fda.gov/scripts/fcn/

fcnNavigation.cfm?filter=&sortColumn=%2C3%5C9LOE%29%2CC1%2C+D%25@%2C%0A&rpt=bioListing&displayAll=true

12 Более подробно см.: постановление Правительства Рф от 23.09.2013 № 839 «о го-сударственной регистрации генно-инженерно-модифицированных организмов, предназначенных для выпуска в окружающую среду, а также продукции, получен-ной с применением таких организмов или содержащей такие организмы» // СПС «консультантПлюс».

87



программы развития соответствующих отраслей права на долгосрочную перспективу. В числе таких программ следует назвать план мероприятий 2013 г. «Развитие биотехнологий и генной инженерии»13. Этот документ направлен на восполнение имеющихся пробелов в сфере правового регу-лирования биотехнологий, а также на восприятие уже апробированного международным сообществом опыта.

Следующий шаг в реализации вышеуказанной Программы развития биотехнологий и генной инженерии сделан 21 апреля 2015 года, когда го-сударственная Дума приняла в первом чтении проект федерального зако-на № 717040-6 «о биомедицинских клеточных продуктах», который подго-товлен с учетом уже накопленного международного опыта и направлен на регулирование отношений, возникающих в связи с разработкой, доклини-ческими и клиническими исследованиями, экспертизой, государственной регистрацией, производством, продажей, хранением, транспортировкой, применением, уничтожением, ввозом в Российскую федерацию и вывозом из нее биомедицинских клеточных продуктов в целях профилактики, диа-гностики и лечения заболеваний, а также в связи с донорством биологи-ческого материала в целях производства биомедицинских клеточных про-дуктов. Вне всякого сомнения, этот документ является лишь начальным звеном комплексной системы регулирования создания и использования объектов живой природы.

Наконец, 14 мая 2015 г. вступили в силу основные направления дея-тельности Правительства Российской федерации на период до 2018 года (новая редакция), которые признали развитие биомедицины, разработку и внедрение в практическое здравоохранение биомедицинских клеточных продуктов, тканевых и генно-инженерных технологий приоритетными на-правлениями государственной политики в обеспечении здоровья населения страны14. Эти и ряд других специальных документов убедительно свиде-тельствуют об интенсивном развитии нормативной правовой базы, регули-рующей создание и использование новых объектов гражданского оборота, смоделированных посредством генной инженерии и других инновацион-ных технологий. Важность и значимость уже имеющихся и перспективных научных достижений в указанной сфере науки не вызывает сомнений.

однако при этом возникает вопрос юридической квалификации та-ких объектов и их правовом режиме. можно, конечно, пойти по пути при-знания их селекционными достижениями или изобретениями и регистри-ровать права на эти объекты как на охраняемые результаты интеллекту-альной деятельности человека, руководствуясь нормами ныне действую-щей части четвертой гк Рф.

Вместе с тем следует учесть, что созданные посредством использо-вания генной инженерии и инновационных технологий клетки, геномы и тому подобные объекты живой природы представляют собой лишь частично искусственные результаты интеллектуальной деятельности

13 Утв. распоряжением Правительства Рф от 18 июля 2013 года № 1247-р // URL: http://www.pravo.gov.ru (дата обращения: 22.07.2013).

14 СПС «консультантПлюс».


88

человека, поскольку их основа — реально существующие в природе расте-ния, животные и люди. Поэтому такие живые организмы нельзя признать стопроцентными результатами интеллектуальной деятельности чело-века (как, например, произведения или изобретения) и определение их правового режима, руководствуясь нормами части четвертой гк Рф, явно некорректно. Тем не менее в селекции новые сорта растений и породы животных, созданные посредством применения гмо, признаются охраня-емыми результатами интеллектуальной деятельности и регистрируются в установленном законом порядке как традиционные селекционные до-стижения.

С моей точки зрения, такие результаты инновационных технологий являются комплексным объектом, поскольку их основу составляет при-родный биологический материал (клеточные линии растений, животных или человека), к которому присоединен другой биологический материал и (или) вспомогательные вещества в сочетании с зарегистрированными в установленном порядке лекарственными препаратами и (или) медицин-скими изделиями.

С учетом изложенного полагаем актуальным обратить внимание уче-ных и практиков на недостатки части четвертой гк Рф и предложить ав-торский вариант их преодоления.

Во-первых, дополнить часть четвертую гк Рф новой главой «Право на генно-инженерно-модифицированные организмы», включив в нее нормы об особом правовом режиме таких РИД, а также предусмотреть специаль-ные условия и порядок использования прав на них не только для научных целей, но и введения в гражданский оборот в целях осуществления пред-принимательской и иной приносящей доход деятельности.

Реализация этого предложения позволит вести раздельный реги-страционный учет селекционных достижений, полученных традицион-ными методами селекции и посредством использования гмо. Соответ-ственно, установить специальные правила государственного контроля за созданием и использованием гмо в селекционной деятельности. При этом не отрицаю целесообразность сохранения уже действующих специальных нормативных правовых актов, а также разработки и принятия новых, ре-гламентирующих особенности правоотношений применительно к отдель-ным видам гмо.

Во-вторых, учитывая тенденцию расширения сфер использования гмо, необходимо установить особый правовой режим распоряжения ис-ключительными правами на указанные объекты в других сферах жизне-деятельности общества (косметологии, медицине и др.). Реализация этого предложения возможна посредством разработки и принятия на уровне Правительства Рф такого документа, как регламент ввода в гражданский оборот генно-инженерно-модифицированных организмов, где следует предусмотреть существенные условия договоров о передаче исключи-тельных прав на такие объекты, в том числе посредством коммерческой концессии. Нормы предлагаемых нормативных правовых актов позволят установить единообразную практику применения соответствующих поло-жений гк Рф и Закона о регулировании генной инженерии.

89



В-третьих, нормы о правовом режиме биомедицинских клеточных продуктов, полученных с использованием организма человека, регистра-ции прав на такие продукты, выделить в отдельную главу части четвертой гк Рф, поскольку человек является субъектом правоотношений, и биоме-дицинские клеточные продукты, содержащие хотя бы одну клетку (или ее часть) организма человека, должны иметь особый правовой режим в срав-нении с гмо растений или животных.


90

Стерлигова А. В., студентка,

Саратовской государственной юридической академии

НЕКОТОРЫЕ АСПЕКТЫ ПЕРЕСМОТРА СУДЕБНЫх АКТОВ ПРЕЗИДИУМОМ СУДА ПО ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНЫМ ПРАВАМ

Аннотация. Статья содержит вопросы специфики пересмотра судебных ак-тов Президиумом Суда по интеллектуальным правам. В частности, особен-ности рассмотрения дел в кассационной инстанции Судом по интеллекту-альным правам. Ключевые слова: Суд по интеллектуальным правам, Президиум Суда по ин-теллектуальным правам, кассационное производство в Президиуме Суда по интеллектуальным правам.

Abstract. The article deals with the specifics of the problem of judicial review of acts of the Presidium of the Court of intellectual property rights. In particular, the features of consideration of cases on appeal by the Court of intellectual property rights.Keywords: The Court of intellectual property rights, the Presidium of the Court of intellectual property rights, appeal proceedings.

Согласно пункту 3 ст. 274 арбитражного процессуального кодекса Российской федерации (далее — аПк Рф) и пункту 3 ст. 43.3 федерально-го конституционного закона от 28.04.1995 № 1-фкЗ «об арбитражных су-дах в Российской федерации» Суд по интеллектуальным правам является одновременно судом первой и кассационной инстанций. он осуществля-ет пересмотр вступивших в законную силу судебных актов, принятых им самим по делам о защите интеллектуальных прав, а также тех судебных актов, которые были приняты другими арбитражными судами субъектов Рф, апелляционными судами. однако особое внимание обращает на себя первая категория дел, поскольку объединение работы двух инстанций (первой и кассационной) в одном суде вызывает ряд научных дискуссий.

Поэтому встает вопрос о необходимости такой процессуальной осо-бенности, как пересмотр в кассационном производстве судебных актов, принятых Судом по интеллектуальным правам (далее — СИП) в первой инстанции самим же СИП.

если обратиться к опыту зарубежных стран, в частности к опыту федеративной республики германия, то так называемый патентный суд, действует там уже более 50 лет. Процедура обжалования решений и поста-новлений федерального патентного суда — в зависимости от начального этапа судопроизводства — происходит в порядке апелляции или в порядке рассмотрения ревизионной жалобы1. Судебной инстанцией, рассматрива-

1 федеральный патентный суд. функции, организационная структура, перспекти-вы // URL: https://www.bundespatentgericht.de/cms/media/Oeffentlichkeitsarbeit/Veroeffentlichungen/Informationsbroschueren/infobroschuere_rus.pdf/ (дата обра-щения: 02.01.2016).

91


Стерлигова А. В. некоторые аспекты пересмотра судебных актов президиумом суда по интеллектуальным правам

ющей дела в порядке обжалования, является федеральный верховный суд, что предусмотрено статьей 96 основного закона фРг2.

То есть вопрос обжалования судебных актов федерального патентно-го суда в данной стране подведомственен сенатам федерального верхов-ного суда, вне зависимости от способа обжалования (апелляции, ревизион-ной жалобы или ревизии).

кроме того, стоит обратить внимание на опыт действия в начале 2000-х годов в рамках арбитражного суда субъекта Рф первой и апелля-ционной инстанции, что критиковалось многими процессуалистами3. И в июле 2007 года статья 36 федерального конституционного закона от 28.04.98 № 1-фкЗ «об арбитражных судах» была изменена, и пункт второй, который закреплял существование в судах субъектов Рф первой и апелля-ционной инстанций, был исключен.

особенностью пересмотра судебных актов, вынесенных Судом по интеллектуальным правам в первой инстанции в порядке кассационного производства является то, что соответствующий пересмотр осуществляет-ся не в составе трех или иного нечетного количества судей (ч. 4 ст. 17 аПк Рф), а Президиумом Суда по интеллектуальным правам (часть 1.1 ст. 284 аПк Рф).

Это разъясняет пункт 6 постановления Пленума Высшего арбитраж-ного Суда Российской федерации (далее — ВаС Рф) от 08.10.2012 № 60 (в ред. от 02.07.2013) «о некоторых вопросах, возникших в связи с созда-нием в системе арбитражных судов Суда по интеллектуальным правам».

анализ практики специализированного суда позволил выявить, что большую часть судебных актов составляют определения об оставлении кас-сационной жалобы без удовлетворения. менее одной трети от общего числа дел, рассмотренных в кассационной инстанции, составляют определения об отмене решения и передаче дела на новое рассмотрение; шесть постановле-ний было вынесено об отмене решения и принятия нового судебного акта; остальную часть составили постановления об изменении решения в части и постановления об отмене решения и прекращении производства по делу4.

Например, особую огласку получило «дело елены гагариной»5. Внима-ние общественности было вызвано тем, что на тот момент, Президиум СИП впервые отменил решение Суда по интеллектуальным правам, вынесенное

2 Привод. по: конституции зарубежных государств : учебное пособие / сост. проф. В. В. маклаков. 4-е изд., перераб. и доп. м. : Волтерс клувер, 2003.

3 ермаков А. Н., Захарьящева и. Ю. Специализация судебно-арбитражной деятельно-сти в сфере защиты интеллектуальных прав // материалы междунар. науч.-практ. конференции, посвящ. 90-летию со дня рожд. д. юрид. наук, проф., заслуж. деятеля науки Рф м. а. Викут (1 октября 2012 г.) / под ред. а. И. Зайцева. Саратов : Наука, 2012. С. 144—147.

4 На основании Банка решений Суда по интеллектуальным правам за 2013—2014 годы // URL: http://ras.arbitr.ru (дата обращения: 02.01.2016).

5 Дело № СИП-46/2013 от 03.12.2013 // URL: http://ras.arbitr.ru/ (дата обращения: 02.01.2016).


92

им же по первой инстанции. В итоге, это дело дважды попадало в Президи-ум специализированного суда, где в конечном счете кассационная жалоба была оставлена без рассмотрения, а решение суда первой инстанции было оставлено без изменения6.

Таким образом, поскольку практика в этом вопросе еще недостаточно сформировалась, делать какие-то определенные выводы в отношении обо-снованности рассмотрения в кассационном производстве Президиумом СИП судебных актов, вынесенных СИП в качестве суда первой инстанции, еще несвоевременно. Но законодателю следует обратить внимание на пя-тидесятипятилетний опыт фРг и опыт работы российских арбитражных судов в начале двадцать первого века для того, чтобы кассационный пере-смотр судебных актов, вынесенных специализированным судом в качестве первой инстанции, полностью отвечал целям и задачам арбитражного су-допроизводства.

6 URL: http://kad.arbitr.ru/Card/d6aa6ffc-886d-481b-9cea-0cfb79a9270e/ (дата обра-щения: 02.01.2016).

93


Сушкова О. В. Особенности правовой охраны и защиты прав на результаты интеллектуальной деятельности ...

Сушкова О. В.,кандидат юридических наук, доцент кафедры гражданского права

Всероссийского государственного университета юстиции(рПА минюста россии)

ОСОБЕННОСТИ ПРАВОВОЙ ОхРАНЫ И ЗАЩИТЫ ПРАВ НА РЕЗУЛЬТАТЫ ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ И ИНЫх НЕТИПИЧНЫх РЕЗУЛЬТАТОВ (опыт Европы)

Аннотация. автор настоящей статьи раскрывает основные практические и теоретические проблемы патентования результатов интеллектуальной деятельности в европейских странах в отдельности и в рамках единого ведомства. автор показывает, что подобные преграды могут возникнуть и в Российской федерации, в особенности после введения последних из-менений в часть четвертую гражданского кодекса Рф федеральным зако-ном от 12.03.2014 № 35-фЗ «о внесении изменений в части первую, вторую и четвертую гражданского кодекса Российской федерации и отдельные за-конодательные акты Российской федерации». В связи с чем автором пред-лагаются некоторые рекомендации для минимизации рисков субъектам и правообладателям как результатов интеллектуальной деятельности, так и охраноспособным инновациям (нетипичным результатам).Ключевые слова: Соглашение ТРИПС, результаты интеллектуальной дея-тельности, национальный патент, европа-2020, финансирование иннова-ций, европейское патентное ведомство.

Abstract. The author of this article covers the basic theoretical and practical problems of patenting of intellectual property in the European countries individually and within a single department. The author shows that such barriers may arise in the Russian Federation, especially after the introduction of the latest developments in the fourth part of the Civil Code of the Russian Federation Federal Law № 35-FZ of 12.03.2014 «On Amendments to the first, second and fourth of the Civil Code Federation and Certain Legislative Acts of the Russian Federation». In this connection, the author offers some recommendations to minimize risk to subjects and as the holders of intellectual property and patentable innovation (results not typical).Keywords: TRIPS Agreement, intellectual property, national patent, Europe 2020, the financing of innovation, the European Patent Office.

В настоящий период в Российской федерации наблюдается развитие новой эры, той эпохи, когда Россия встает на путь правового регулирова-ния из имитационно-ориентированной страны к инновационно ориенти-рованной. Подтверждением данного факта является проводимая в насто-


94

ящее время реформа гражданского законодательства, которая не только стала улучшать ситуацию с договорными отношениями субъектов пред-принимательской деятельности, но и позволила им выйти на новый уро-вень защиты своих прав от неправомерных посягательств.

Безусловно, что вступление России в ВТо и дальнейшая реализация на территории Российской федерации соглашения ТРИПС будет создавать благоприятные условия для всех участников гражданского и хозяйствен-ного оборота, непосредственно участвующих в реализации и потреблении таких объектов инновационной деятельности, как результаты интеллек-туальной деятельности.

однако представляется, что не все правовые барьеры могут быть устранены только путем прямого применения ТРИПС. В связи с чем необ-ходимо обратиться к тем теоретическим проблемам, которые непосред-ственным образом влияют на прогрессивную или регрессивную деятель-ность в рассматриваемой сфере.

кроме того, принятие Правительством решений по включению в гражданский и хозяйственный обороты различных субъектов, цель ко-торых — получение максимальной прибыли на основании полученных ин-новационных решений, не всегда может решить проблемы улучшения тех-нического и научного состояния страны. Поскольку нередки случаи, когда технические или научные решения могут оказаться не только не полезны-ми для общества, а даже навредить ему. С другой стороны, такие инноваци-онные решения в процессе их апробации могут не дать тех результатов, на которые рассчитывали авторы создаваемой формулы изобретения. Поэто-му, как показывает практика, в России еще достаточно проблем, решения по которым, возможно, будут найдены в будущем.

Так, невозможно оставить без внимания ситуацию с инновациями в европе. Надо отметить, что в рамках еС была в этой связи принята про-грамма «европа -2020»1. Суть данной программы основана на следующих позициях: 1) быстрый рост, направленный на развитие экономики, основанной на

знаниях и инновациях; 2) устойчивый рост, то есть поощрение более эффективного использо-

вания ресурсов, более экологически безопасной и конкурентоспособ-ной экономики;

3) инклюзивный рост, направленный на содействие развитию высокой занятости, обеспечивающий социальное и территориальное един-ство. европа широко пропагандирует развитие инноваций и инвестиций

в различного рода разработки. однако из-за неумелого управления выде-ляемыми средствами она до настоящего времени не может приблизить-ся к тем амбициозным идеям, которые были поставлены в Лиссабоне еще в 2000 году. Таким образом, европа демонстрирует значительный разрыв, в том числе с СШа и Японией, по объему инвестиций в исследования, в раз-

1 See Council Conclusions on the definition of a «2020 Vision for the European Research Area», doc.

95



работки и инновации. Проблема прежде всего связана с тем, что выделяе-мые средства расходуются на всевозможные программы, которые прово-дятся в этом направлении.

Хотя указанная программа устанавливает и другие немаловажные аспекты, например, она подтверждает необходимость достижения 3 % уровня государственных и частных расходов на НИокР и ВВП. При этом, программа также отражает и другие ключевые вопросы и определения:— «инновационный союз» — создается для улучшения рамочных усло-

вий и доступа к финансированию исследований и инноваций, с тем, чтобы обеспечить, что инновационные идеи могут быть превращены в продукты и услуги, которые способствуют росту и созданию рабо-чих мест;

— «промышленная политика в эпоху глобализации» — данное направ-ление разработано для улучшения бизнес-среды, в частности, для малых и средних предприятий, для поддержания развития сильной и устойчивой производственной базы, способной конкурировать в глобальном масштабе;кроме того, в рамках указанной программы еС устанавливает такие

направления развития:— политические инициативы, направленные на содействие стратегии

евросоюза на 2020 год, которые могут быть реализованы различны-ми способами, в частности на рынках ИТ услуг или через поддержку инноваций;

— поддержка малых и средних инновационных компаний, что способ-ствует цели получения новых идей на рынке, в частности достижений лучшей взаимодополняемости между различными уровнями под-держки в европе;

— инициативы, связанные с космическими разработками, направлен-ные на повышение конкурентоспособности в стратегических отрас-лях экономики и развитие рынка космической продукции и услуг;

— поддержание малых и средних предприятий за рубежом, имеющих от-ношение к промышленной политике, которая направлена на извлече-ние прибыли из глобализации, в частности для создания динамично развивающегося глобального рынка и стремительного роста новых рынков для экспорта еС и ряд других.При этом необходимо подчеркнуть, что несмотря на вышеуказанные

амбициозные идеи, еС не имеет единой патентной системы. организации и частные лица могут получить патентную защиту либо через националь-ные патентные ведомства, либо через европейское патентное ведомство2.

2 The main international instrument is the Paris Convention for the Protection of Industrial Property, of 20 March 1883, revised several times. The Convention on the Grant of European Patents of 5 October 1973 as amended by the act revising Article 63 EPC of 17 December 1991 and by decisions of the Administrative Council of the European Patent Organization of 21 December 1978, 13 December 1994, 20 October 1995, 5 December 1996, 10 December 1998 and 27 October 2005, further amended by the London Agreement in 2000. The European patent can be granted for up to 38 contracting states.


96

Таким образом, возникает проблема территориальной защиты националь-ного патента. Поскольку в данном случае следует говорить об ограниче-нии действия патента в рамках одной территории. Хотя, если рассматри-вать национальные законодательства европейских стран, то необходимо отметить, что патентные законы этих государств имеют достаточную степень гармонизации (благодаря международным конвенциям по па-тентной защите, принятым в большинстве стран в европе и во всем мире). Поскольку рынки расширяются, национальные заявители понимают, что национальная патентная защита не может служить стопроцентной гарантией защиты их изобретения от неправомерного использования. В связи с этим такие заявители стараются обеспечить своему изобрете-нию мировую защиту, прибегая к международным или региональным процедурам подачи.

Надо отметить, что получение патентной охраны за рубежом явля-ется частью стратегии интернационализации. Патенты на других рынках позволяют его владельцу применять их в производственной сфере, в том числе через продажу произведенных им товаров или слегка диверсифи-цировать свой бизнес, начиная с программ лицензирования, что, в свою очередь, является достаточно затратным с точки зрения вложения инве-стиций.

При этом необходимо подчеркнуть, что европейское патентное ве-домство имеет в своем составе договаривающиеся государства, члены международных конвенций. однако наличие такого членства в ряде слу-чаев может расцениваться, как превышение границ европейского Союза, поскольку включает такие страны как Швейцария, Хорватия, македония, Турция и ряд других. Тем не менее европейское патентное ведомство не дает по-настоящему «европейский» патент, скорее оно предоставляет его для применения единой процедуры для всех государств—членов европей-ского патентного ведомства.

Таким образом, наличие такой патентной системы влечет за собой следующие неизбежные последствия: материально-правовые вопросы, которые могут разрешаться только в соответствии с национальным зако-нодательством страны заявителя. Поскольку после выдачи патента в со-ответствии с нормами, установленными европейским патентным ведом-ством, его реализация уже не зависит от европейского права (например, патент может быть отозван или к патентообладателю может быть предъ-явлена претензия).

однако если анализировать практический аспект получения патен-тов через европейское патентное ведомство, то необходимо остановить-ся на следующих моментах. европейские субъекты предпринимательской деятельности имеют возможность конкурировать на внутреннем рынке без внутренних барьеров, но, когда дело доходит до способов сохранения своего конкурентного преимущества над якобы конкурентным рынком, хозяйствующие субъекты принимают решение в пользу нескольких кон-курирующих систем. При этом внимание уделялось в такой ситуации па-тентной системе еС. Необходимо подчеркнуть, что исходя из Лиссабонско-го соглашения 2000 года стратегии еС выстроены таким образом, что на

97



их основании европейская патентная система находит свою реализацию в улучшенном варианте. То есть именно патенты, полученные в европей-ском патентном ведомстве являются тем необходимым ключевым аспек-том защиты не только от неправомерного использования, но и в целях за-щиты конкурентоспособности продукта на рынке еС3.

Безусловно, что такое утверждение может вызывать споры не только в среде юристов, экономистов, но и политиков. Поскольку нет в настоя-щее время абсолютного способа защиты инноваций, технологий и других интеллектуальных разработок от неправомерного их использования на любом рынке.

Также необходимо говорить и о другом сдерживающем факторе для промышленных предприятий или инновационных фирм при принятии решения о патентовании изобретения через европейское патентное ве-домство — это затраты. Поскольку высокая стоимость, существующая в патентной системе, представляет собой препятствия для того, чтобы воспользоваться средствами, инструментами для удержания собствен-ной позиции через патентование результатов интеллектуальной дея-тельности, как преимущество над конкурентами. При этом, если рассмат-ривать затраты будущих патентообладателей в СШа и Японии, то они в разы меньше, что создает участникам хозяйственного оборота в этих странах существенную конкуренцию на рынке. Поэтому, европейские субъекты предпринимательской деятельности имеют сниженный инте-рес к осуществлению своим результатам интеллектуальной деятельно-сти патентной защиты4.

Например, американские фирмы имеют на 45 % больше патентов, чем европейские, в то время как японские фирмы имеют 209 % больше патен-тов, чем европейские.

Таким образом, на основании комплексного проведенного исследова-ния автор пришел к следующим выводам:

3 The European Parliament of Enterprises (Eurochambres) debated and voted «that the absence of a Community patent harms European business» on 14 October 2008.The goal to obtain a Community patent while improving the existing systems was declared by the EC in [European Commission (2005) More research and innovation — investing for growth and employment: a common approach, COM(2005) 448 final. Brussell p. 7].An increase in the number of patents is considered a plague that reveals the anticommons problem, generating huge transaction costs, reducing incentives to innovation and undermining the very innovative process that intellectual property rights should foster. See the traditional contribution of Heller and Eisenberg [Heller MA, Eisenberg RS (1998) Can patents deter innovation? The anticommons in biomedical research. Science 280:698-701].

4 It is not by chance that the European Commission has raised the issue of access to the patent system for SMEs within the Small Business Act [European Commission (2008) A «Small Business Act» for Europe, COM(2008) 394 final. Brussels p. 13]. As the WIPO noted, «the costs of protection may be perceived by many SMEs as exceeding the potential benefits to be obtained from protection, particularly considering that a significant part of the costs may be incurred before the product has reached the market» [World Intellectual Property Organization (WIPO) (2003) Intellectual property (IP) rights and innovation in small and medium-sized enterprises. WIPO, Geneva p. 7].


98

основные проблемы, выявленные в еС (в ряде случаев в России), ука-зывают на сложность соотношения стандартов и правами на результаты интеллектуальной деятельности, которая выражена в следующем: с одной стороны, на некоторых рынках отдельные результаты интеллектуальной деятельности защищаются де-факто на основе существующих промыш-ленных стандартов, на других рынках — объединения предпринимателей имеют такие коллективные объекты интеллектуальной собственности, которые готовы разработать свой стандарт таких РИД и стать конкурен-тоспособными с аналогичными разработанными стандартами на уровне правительственных организаций.

финансирование инновационных проектов в европе и России име-ет различный характер, поскольку сложность выделения необходимых средств всегда имеет непосредственное отношение к условиям тех про-грамм, которые предполагается выполнить в средне- или долгосрочной перспективе.

99


Таева А. В. соотношение вещных и исключительных прав

Таева А. В.,студентка,


СООТНОШЕНИЕ ВЕЩНЫх И ИСКЛЮЧИТЕЛЬНЫх ПРАВ

Аннотация. Доклад посвящен анализу практического значения взаимос-вязи и взаимодействия исключительных и вещных прав. Рассмотрено исто-рическое развитие института исключительных прав и способы решения указанной проблемы в более раннем законодательстве. Приведены мнения ученых, разрабатывающих концепции исключительных прав, и дан анализ отражения этих теоретических идей действующем гражданском законо-дательстве Российской федерации. Выделены признаки, препятствующие смешению институтов вещных и исключительных прав. Затронута про-блема соотношения права собственности на материальный носитель и ис-ключительного права на нематериальный объект, выраженный в этом но-сителе. Сделан вывод о том, насколько отечественное законодательство со-ответствует практике гражданского оборота и предложен вариант решения проблемы, возникающей в ходе правоприменительного процесса в соотно-шении исключительного и вещного права, путем законодательной иници-ативы о внесении изменений в часть четвертую гражданского кодекса Рф. Ключевые слова: вещные права, исключительные права, имущественные пра-ва, объект исключительного права, признаки объекта исключительного права.

Правовая охрана результатов интеллектуальной деятельности имеет относительно небольшую историю по сравнению с регламентацией вещ-ных прав. Интеллектуальные права возникли и развивались параллель-но с развитием промышленного производства и массовой культуры1. Так, в римском праве духовная деятельность не давала никаких субъективных прав на ее продукты их авторам и не пользовалась никакой правовой за-щитой. Любое лицо могло опубликовать или воспроизвести произведения, не имея на это разрешения автора. В классическую эпоху картина, напи-санная на чужой доске, или текст — на чужом материале, принадлежал не автору — поэту или художнику, а собственнику материла. Из этих приме-ров видно, как мала была ценность духовной деятельности в римском пра-ве, не говоря уже о правовых системах примитивных народов2.

Исключительное право является видовым понятием прав интеллекту-альных и отражает специфику объектов интеллектуальных прав, которые

1 См.: гражданское право: актуальные проблемы теории и практики / под общ. ред. В. а. Белова. м., 2008. С. 572, 573 ; маковский А. Л. Исключительные права и концеп-ция части четвертой гражданского кодекса // гражданское право современной России / сост. о. м. козырь, а. Л. маковский. м., 2008. С. 108.

2 См.: Покровский и. А. основные проблемы гражданского права // URL: http://civil.consultant.ru/elib/books/23/ (дата обращения: 26.12.2015).


100

выражаются в материальных носителях (вещах). а. Л. маковский отмечает, что «исключительное право — является имущественным правом и в этом качестве служит предметом гражданского оборота и может полностью или в части принадлежать любым другим правообладателям»3. В связи с тем, что исключительное право не представляется возможным отделить от самого объекта права, возможно смешение таких похожих, но совершенно разных по своей правовой сути институтов гражданского права, как вещные права и исключительные права. Эта путаница имеет также и исторические кор-ни. Дореволюционный юрист ю. С. гамбаров по этому поводу писал о том, что средневековая европейская юриспруденция создала новую категорию бестелесных вещей, защищаемых объективным правом. Это была своего рода фикция вещи для таких объектов права, которые, не обладая свой-ством вещи, тем не менее приравнивались к ней4. еще в конце XIX века из-вестный отечественный цивилист г. ф. Шершеневич обращал внимание, что следует различать «права на вещи» и «права из вещи»5, и призывал отойти от римских традиций. Такой позиции придерживается и современный зако-нодатель в части четвертой гражданского кодекса Рф, закрепляя в статье 1227 гк Рф независимость любых интеллектуальных прав от вещного права на объект интеллектуальной деятельности, тем самым выделив интеллек-туальные права в самостоятельную группу наряду с вещными, обязатель-ственными и иными правами в системе субъективных гражданских прав.

однако и сам г. ф. Шершеневич не отрицал сходства вещных и ис-ключительных прав. он отмечал, что их сближает абсолютный характер силы — именно действие в отношении всех6, и отличать их следует объ-екту. Ученый подразумевал под объектом исключительных прав действия, что представляется неприменимым для современного гражданского обо-рота и противоречит позиции законодателя, который в статье 1225 гк Рф исчерпывающе определил круг объектов исключительных прав.

говоря о свойствах объекта исключительных прав, следует обратиться к работам В. а. Дозорцева. В связи с нематериальным характером объекта ис-ключительных прав допускается его одновременное использование неогра-ниченным кругом лиц. Это утверждение находит свое подкрепление в прак-тике. Так, конституционный Суд Рф в определении от 4 декабря 2007 года № 966-о-П, пояснил, что изобретения, будучи результатом творчества, ин-теллектуальной деятельности, представляют собой нематериальные объ-екты гражданских правоотношений и как таковые могут одновременно использоваться неограниченным кругом лиц7. Для этого нет никаких есте-ственных и территориальных ограничений, результат интеллектуальной

3 маковский А. Л. Исключительные права и концепция четвертой части гражданско-го кодекса м., Статут, 2008. С. 120.

4 См.: Гамбаров Ю. С. гражданское право: общая часть / под ред. В. а. Томсинова. м., 2003. С. 589.

5 шершеневич Г. ф. авторское право на литературные произведения // СПС гаРаНТ. 6 шершеневич Г. ф. Указ. соч.7 определение кС Рф от 4 декабря 2007 года № 966-о-П // СПС «консультантПлюс».

101


Таева А. В. соотношение вещных и исключительных прав

деятельности, как правило, не привязан к какому-то определенному месту. И поэтому какое-либо вещное право, всегда предполагающее наличие кон-кретного лица, будет противоречить самой природе объекта исключитель-ных прав. еще одной характеристикой, препятствующей распространению защиты вещных прав на объекты исключительных прав, В. а. Дозорцев на-зывал тот факт, что «не всегда легко обособить данный результат интеллек-туальной деятельности от другого, смежного, как предшествовавшего, суще-ствовавшего ранее, так и созданного одновременно или почти одновремен-но. а без этого нельзя определить, что принадлежит одному лицу, а что — другому»8. Получается, что в связи с невозможностью обособления нельзя и закреплять абсолютные в вещно-правовом смысле этой категории права.

Рассматривая вопрос о соотношении права собственности на матери-альный носитель, в котором выражен результат интеллектуальной дея-тельности (например, картина как вещь), с интеллектуальным правом на этот объект, стоит упомянуть точку зрения е. а. Суханова9, который отмеча-ет, что в данном случае переход вещного права не связан с интеллектуаль-ным правом автора. Это мнение в отношении исключительных прав пред-ставляется возможным развить, опираясь на другой тезис е. а. Суханова, что при использовании исключительного права с согласия правообладателя приобретается не само исключительное право, а обязанность договорного использования (отчуждение права использования и выдача разрешения (лицензии) на такое использование)10. Так, в статье 1291 гк Рф закрепляют-ся правила отчуждения оригинала произведения и исключительного права на это произведение и особо подчеркивается, что «исключительное право на произведение сохраняется за автором, если договором не предусмотрено иное», то есть необходимо особое разрешение автора на использование ори-гинала произведения, которое и будет порождать договорную обязанность.

Таким образом, анализируя все вышесказанное, можно сделать вы-вод, что хотя современное отечественное законодательство детально проработало институт исключительных прав и их защиты, на практи-ке закономерно возникают вопросы разграничения двух внешне схожих имущественных прав из-за теоретического непонимания различной юри-дической природы исключительных и вещных прав. Представляется воз-можным ввести в статью 1225 гк Рф прямое указание на то, что объект, охраняемый как результат интеллектуальной деятельности, всегда име-ет нематериальный характер, что поможет лучше уяснить смысл статьи 1227 гк Рф и разграничить вещные права на материальный носитель, ко-торые могу автором передаваться, например, в порядке статьи 1291 гк Рф от исключительного права автора на это произведение, для отчуждения которого необходимо заключение особого договора.

8 дозорцев В. А. Интеллектуальные права: Понятие. Система. Задачи кодификации : Сборник статей. м. : Статут, 2003. С 13.

9 Российское гражданское право : учебник: в 2 т. Т. I : общая часть. Вещное право. На-следственное право. Интеллектуальные права. Личные неимущественные права / отв. ред. е. а. Суханов. 2-е изд., стереотип. м. : Статут, 2011. С. 709.

10 Суханов е. А. Указ. соч. С. 705.


102

Трофимов В. В.,доктор юридических наук, доцент,

профессор кафедры гражданского права, фГбоУ ВПо «тамбовский государственный университет

имени Г.р. державина»

ПРОБЛЕМНЫЕ АСПЕКТЫ ФОРМИРОВАНИЯ СТРАТЕГИИ ПРАВОТВОРЧЕСКОЙ ПОЛИТИКИ В СФЕРЕ ИННОВАЦИЙ И НЕКОТОРЫЕ ДИСКУССИОННЫЕ ВОПРОСЫ РЕФОРМИРОВАНИЯ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА ОБ ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНОЙ СОБСТВЕННОСТИ

Аннотация. В статье исследуются проблемы организации и проведения правотворческой политики в сфере инновационного развития Российской федерации. обосновывается необходимость создания эффективного ме-ханизма правового обеспечения инновационных процессов. оцениваются характеристики формата правотворческой политики в сфере инноваций с точки зрения юридической доктрины и практики реализации. анализиру-ется сформированное на настоящий момент законодательство в области регулирования инновационных отношений. отмечается значимость созда-ния в системе российского правосудия Суда по интеллектуальным правам, призванного на компетентной основе рассматривать споры в связи с объ-ектами интеллектуальной собственности. особое внимание обращается на проблемы, связанные с правовой основой интеллектуальной собственно-сти, выступающей в качестве ключевого ресурса инновационного развития российского государства. обнаруживаются дискуссионные стороны в систе-ме правового регулирования отношений интеллектуальной собственности, предлагаются некоторые направления совершенствования законодатель-ства в этой области. формулируется вывод о необходимости проведения тактических и стратегических мероприятий в сфере нормативного регули-рования инновационных отношений и решении актуальных в данной об-ласти проблем в рамках современной правотворческой политики в области инноваций.Ключевые слова: правотворческая политика, инновации, законодатель-ство, интеллектуальная собственность, государство, стратегия.

Abstract. The article is focused on problems of organization and implementation of lawmaking policy in the sphere of innovative development of Russian Federation. The necessity of an effective law support system of innovative processes is well founded. The characteristics of the format of law-making policy in the field of innovation are estimated from the perspective of legal doctrine and practice implementation. The legislation in the field of regulation of innovative relations which is formed at the moment is analyzed. The importance of establishment of Court for intellectual property rights in the law system of Russian, which was designed for competent dealing with the intellectual property cases, is noted. The particular attention is paid on the problems connected with law basis of intellectual

103


Трофимов В. В. проблемные аспекты формирования стратегии правовой политики в сфере инноваций ...

rights which is the key aspect of the innovative development of Russia. The aspects to be discussed in the system of legal regulation of intellectual property relations, proposes some directions of improvement of legislation in this area are established. The conclusion is formulated about the necessity of tactical and strategic activities in the field of innovative regulatory relations and in resolving urgent problems within the framework of modern law-making policy in the field of innovation.Ключевые слова: Law making policy, innovations, law, intellectual property, state, stratagy.

В качестве одной из стратегических задач современное российское государство ставит перевод экономической системы с традиционного вектора (который связан, главным образом, с добычей и реализацией сы-рьевых ресурсов), на вектор инновационный (развитие на основе созда-ния и применения сложных и передовых технологий). Этому посвящен целый ряд программных стратегических документов, принятых за по-следнее время1.

Политика государства в данной сфере в существенной мере будет предопределяться необходимым уровнем правового обеспечения, соз-данием качественной правовой основы инновационных процессов. Это одна из ключевых функций государства в этом направлении деятельно-сти2, в чем и выражается миссия права по способствованию построению инновационной системы и оптимизации инновационного климата в эко-номике.

Действия государства в этой области должны быть конструктивны-ми. Для этого требуется ввести современное правотворчество в формат «правотворческой политики» (как одной из главных форм правовой по-литики в сфере инноваций3) и, соответственно, проводить его, опираясь на принципы и критерии, которые составляют ключевые характеристики политики в сфере правотворчества: последовательность, системность, на-учная обоснованность и пр. Именно с потребностью качественного право-вого регулирования связано сегодня требование привлечения потенци-ала этого особого вида юридической деятельности — «правотворческой политики»4.

1 См., например: Стратегия развития науки и инноваций в Российской фе-дерации на период до 2015 г., утв. межведомственной комиссией по науч-но-инновационной политике при министерстве образования и науки Рф (протокол от 15.02.2006 г. № 1) // URL: http://base.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc;base=LAW;n=101907.

2 См.: Городов о. А. Правовое обеспечение инновационной деятельности : моногра-фия. м., 2012. С. 170.

3 См. подробнее: трофимов В. В. Правовая политика в сфере инновационного развития современной России // Право интеллектуальной собственности. 2012. № 5. С. 3—6.

4 См.: малько А. В., мазуренко А. П. Правотворческая политика России: история и со-временность. м., 2014.


104

Правотворческую политику в области инноваций можно определить как научно обоснованную, последовательную и системную деятельность государственных и негосударственных структур, направленную на опре-деление стратегии и тактики правотворчества в сфере инноваций, на соз-дание необходимых правовых условий для эффективной инновационной деятельности на основе разработки и принятия законодательства в обла-сти обеспечения инновационного развития страны.

ключевая идея, которая лежит в основе правотворческой политики в сфере инноваций, — это построение с помощью правовых средств эф-фективной инновационной системы как фактора экономического раз-вития страны. как было отмечено в свое время в Послании Президента Рф Д. а. медведева федеральному собранию Рф 2009 г.: «мы должны на-чать модернизацию и технологическое обновление всей производствен-ной сферы. По моему убеждению, это вопрос выживания нашей страны в современном мире»5. При этом высказывание данных идей и целевых установок сопровождается пониманием того, что для решения всех этих задач потребуется соответствующее законодательное обеспечение. Так, уже в статье «Россия, вперед!» было отмечено: «Законодатели примут все решения для комплексной поддержки духа новаторства во всех сферах об-щественной жизни, создания рынка идей, изобретений, открытий, новых технологий»6.

Следуя во многом этим установкам, российский законодатель вполне целенаправленно формирует правовую платформу инновационных пре-образований в экономике. В рамках реализации инновационной страте-гии уже принят и действует ряд законодательных актов: федеральный закон от 23 августа 1996 года № 127-фЗ «о науке и государственной на-учно-технической политике»7; федеральный закон от 7 апреля 1999 г. № 70-фЗ «о статусе наукограда Российской федерации»8; федеральный закон № 217-фЗ от 2 августа 2009 года «о внесении изменений в отдель-ные законодательные акты Российской федерации по вопросам создания бюджетными научными и образовательными учреждениями хозяйствен-ных обществ в целях практического применения (внедрения) результа-тов интеллектуальной деятельности»9; федеральный закон № 244-фЗ от 28 сентября 2010 года «об инновационном центре «Сколково»10 (ред. от 28.12.2013 г.) и др.

Произошли определенные изменения и в структуре судебной систе-мы Российской федерации. (фкЗ от 06.12.2011 г. № 4-фкЗ «о внесении изменений в федеральный конституционный закон “о судебной системе

5 URL: http://www.kremlin.ru/transcripts/5979.6 URL:http://www.kremlin.ru/transcripts/5413.7 Собрание законодательства Рф. 1996. № 35. Ст. 4137.8 Собрание законодательства Рф. 1999. № 15. Ст. 1750.9 Собрание законодательства Рф. 2009. № 31. Ст. 3923.10 Собрание законодательства Рф. 2010. № 40. Ст. 4970.

105



Российской федерации” и федеральный конституционный закон “об ар-битражных судах в Российской федерации” в связи с созданием в системе арбитражных судов Суда по интеллектуальным правам»11).

особе место в плане закладки нормативных основ инновационного развития России занимает «Стратегия инновационного развития Россий-ской федерации на период до 2020 года», утвержденная распоряжением Правительства Российской федерации от 8 декабря 2011 г. № 2227-р12.

Принципиальную роль в регулировании инновационных отноше-ний выполняет принятая в 2006 г. IV часть гражданского кодекса Рф, в которой объединились все основные правовые институты, регулирую-щие отношения в сфере интеллектуальной собственности — основного ресурса инновационного развития13 (действующая сегодня в уточненной редакции14).

Эти и некоторые другие нормативные правовые акты можно пока охарактеризовать в качестве начального этапа на пути построения си-стемы правового регулирования инновационных отношений. В право-творческой области в ближайшей и отдаленной перспективе потребуется решить еще немало вопросов — разработать, принять и усовершенство-вать нормативные основы в целях обеспечения инновационного клима-та в стране.

особое место в этом направлении государственной деятельности занимает проблема совершенствования законодательства об интеллек-туальной собственности. «одна из задач в области правовой охраны ре-зультатов интеллектуальной деятельности — создание системы законо-дательного регулирования, обеспечивающей сбалансированность сектора научных исследований и инновационной сферы …»15.

Самое заметное влияние на процессы юридического обеспечения инновационной деятельности в Рф, непосредственно связанной с объек-тами интеллектуальной собственности, оказывает гражданское законо-дательство и прежде всего гражданский кодекс Рф, раздел VII которого непосредственно регламентирует отношения, связанные с правами на результаты интеллектуальной деятельности. И именно эта часть зако-

11 См.: Российская газета. 2011. 9 декабря. Вып. № 5654. Председатель Суда по интеллектуальным правам Людмила александровна Ново-

селова: «…одной из наиболее важных задач, связанных с созданием такого спе-циализированного суда, является повышение уровня защиты прав на результаты интеллектуальной деятельности…» (см.: «Добро пожаловать в Суд по интеллекту-альным правам» [Интервью Л. а. Новоселовой] // Патенты и лицензии. Интеллек-туальные права. 2013. Июль. № 7. С. 5).

12 Собрание законодательства Рф. 2012. № 1. Ст. 216.13 гражданский кодекс Рф (часть 4) от 18 декабря 2006 года № 230-фЗ // Собрание

законодательства Рф. 2006. № 52 (часть I). Ст. 5496.14 Собрание законодательства Рф. 2014. № 11. Ст. 1100.15 калачева т. Л. многоаспектность обеспечения правовой охраны результатов ин-

теллектуальной деятельности // Российская юстиция. 2011. № 9. С. 2.


106

нодательного массива нуждается в специальной рефлексии на предмет выявления дискуссионных моментов, не в позитивную сторону сказыва-ющихся на регулирующих качествах российского интеллектуального за-конодательства.

Таких моментов, по всей видимости, можно установить немало. одна-ко обратим внимание на некоторые из них. В первую очередь следует разо-браться со сферой действия права интеллектуальной собственности, так как этот вопрос принципиальным образом сказывается на общеправовом климате для инновационной деятельности.

как известно, в правовом регулировании отношений интеллектуаль-ной собственности действует территориальный принцип. Это означает, что возникновение, действие и защита интеллектуальных прав ограни-чены территорией государства. Этот принцип проводится и современным российским законодательством (ст. 1231). Данный подход классический. Вместе с тем, чтобы смягчить известные национальные законодательные рамки и принять во внимание интересы иностранных правообладателей, в зарубежных странах применяются специальные коллизионные нормы. Этот опыт следует более активно использовать и в российской экономико-правовой практике16.

Проблема правообладания, в частности установления первичного обладателя исключительных прав, не в полной мере решена и примени-тельно к интеллектуальным правам на результаты интеллектуальной деятельности, возникновение которых было обусловлено договором, например договором заказа на выполнение РИД. Здесь также требуется применение коллизионного права, которое еще не сформировано долж-ным образом17.

В качестве еще одной проблемы можно назвать создание правовых условий для коммерциализации результатов интеллектуальной деятель-ности. В существенной степени данная проблема применима к результа-там интеллектуальной деятельности, созданным в процессе выполнения работ для федеральных государственных нужд по государственному кон-тракту. Переход по общему правилу исключительных прав государственно-му заказчику не всегда позволяет заставить интеллектуальный результат «работать», в связи с чем целесообразно вектор правовых возможностей переводить с фигуры заказчика на фигуру разработчиков как возможно более эффективных субъектов в части коммерциализации интеллектуаль-ного продукта18.

16 См.: шугурова и. В. Территориальный принцип действия прав интеллектуальной собственности: основные тенденции развития // Современное право. 2010. № 10. С. 76—82.

17 См.: крупко С. и. Установление первичного обладателя исключительных прав на результаты интеллектуальной деятельности в свете части IV гражданского кодек-са Рф // государство и право. 2012. № 9. С. 44—51.

18 См.: ефимцева т. В. Свобода коммерческого использования результатов интеллек-туальной деятельности как принцип инновационного права // Правоведение. 2011. № 5. С. 104—109.

107



Несомненно, именно интеллектуальная собственность является ба-зовой субстанцией при построении экономики инновационного типа: первичны не инновации как таковые, а результаты интеллектуальной деятельности, которые и лежат в основе всех инноваций19. Поэтому надо стремиться к формированию благоприятных правовых условий для ин-теллектуальной собственности и ее всесторонней защиты.

Проблем, как это видно даже из краткого анализа системы правово-го обеспечения инновационной деятельности, достаточно. многие из них требуют оперативного решения, что может составлять блок тактических мероприятий правотворческой политики в сфере инноваций. Но не менее важным следует считать разработку стратегического плана мероприятий в правотворческой сфере по вопросам инновационного развития в русле Стратегии20 и государственной программы21, которые были утверждены применительно к инновациям в экономике. Этому соответствует и недав-но принятый в Российской федерации закон о стратегическом планирова-нии, который фактически обязывает власти разного уровня осуществлять планирование управленческой деятельности22.

Таким образом, для правотворческой работы создаются более «оп-тимальные» условия, поскольку многое из того, что будет определяться в стратегических программах, потребует соответствующих правотворче-ских решений и применения потенциала «интеллектуальной» правотвор-ческой политики.

19 См.: Леонтьев б. б. Лебедь, рак и щука в российской инновационной политике // Патенты и лицензии. Интеллектуальные права. 2013. № 7. С. 41.

20 Стратегия инновационного развития Российской федерации на период до 2020 года, утв. распоряжением Правительства Рф от 8 декабря 2011 г. № 2227-р // Со-брание законодательства Рф. 2012. № 1. Ст. 216.

21 государственная программа «Экономическое развитие и инновационная эконо-мика», утв. постановлением Правительства Рф от 15 апреля 2014 г. № 316 // Со-брание законодательства Рф. 2014. № 18 (часть II). Ст. 2162.

22 федеральный закон от 28 июня 2014 г. № 172-фЗ «о стратегическом планирова-нии в Российской федерации» // Российская газета. 2014. 3 июля. № 6418.


108

Чибисова А. Ю.,студентка,

фГбоУ ВПо «оренбургский государственный университет»

ТЕхНОЛОГИЯ ЦИФРОВОГО ОТПЕЧАТКА КАК СПОСОБ ПРАВОВОЙ ЗАЩИТЫ ИНТЕЛЛЕКУТАЛЬНЫх ПРАВ В СЕТИ ИНТЕРНЕТ

Аннотация. В данной статье раскрывается способ защиты как технология цифрового отпечатка.This article discloses a method of protection as the technology of digital printКлючевые слова: технология цифрового отпечатка, контент, защита, веб-сайт. Fingerprint technology , content, protection, Web site.

Сеть Интернет — большое книжное собрание, которое предоставляет огромный выбор информации, пребывающий в свободном доступе. Спра-вочно-телекоммуникационные технологические процессы значительно понизили барьеры для распространения информации в цифровой фор-ме, включая произведения, относящиеся к объектам авторского права. Не только знаменитый автор, но любой способен применять сеть Интернет, чтобы сделать результат собственного творчества легкодоступным для любого человека. Сеть Интернет предоставляет возможности для приме-нения новейших форм законного распространения контента и обеспече-ния информацией людей. С иной стороны, наряду с законным преобладает пиратство и идет нарушение прав интеллектуальной собственности. Ре-шение проблемы усугубляется тем, что авторские права в большой мере носят национальный характер, справочно-телекоммуникационные техно-логические процессы по своей природе глобальны.

В настоящие время авторы, размещающие собственные творения в сети Интернет, сталкиваются с отсутствием реально функционирующих средств технической защиты, а, кроме того, со сложностью правового ме-ханизма защиты авторских прав.

По моему мнению, нужно прибегнуть к такому способу защиты, как технология цифрового отпечатка. Применение подобного метода охраны возможно прежде всего в отношении веб-сайтов, где контент создается пользователями, так как указанная методика позволяет блокировать за-грузку пользователями противозаконного контента.

анализ данного способа защиты прав является важным потому, что скорее всего, в будущем будут блокироваться крупные веб-сайты.

Технология цифрового отпечатка функционирует следующим образом.С файла с фонограммой либо аудиовизуальным произведением мож-

но совершить небольшой цифровой отпечаток, который позволяет распо-знать загружаемую фонограмму либо аудиовизуальное произведение.

Таким образом выходит, что и отпечаток с пальца человека предо-ставляет реальность распознать его, цифровой отпечаток предоставляет реальность распознать фонограмму или аудиовизуальное произведение, с которого он был выполнен.

109


Чибисова А. Ю. технология цифрового отпечатка как способ правовой защиты интеллектуальных прав в сети интернет

В итоге у владельца веб-сайта формируется база цифровых отпечат-ков, которая способна регулярно пополняться правообладателями, и при загрузке на сайт контента, цифровой отпечаток которого находится в базе цифровых отпечатков, загрузка такого контента блокируется.

Наиболее известным примером применения этого технологического процесса считается система Content ID на интернет-портале YouTube. В ка-честве примера российского веб-сайта, применяющего данный техноло-гический процесс, можно привести интернет-портал Rutube. отмечается, что Rutube с помощью данного технологического процесса удалил свыше одного миллиона минут пиратского видеоматериала в промежуток с сен-тября 2013 г. по сентябрь 2014г.

Таким образом получается, что технология цифрового отпечатка эф-фективно защищает права правообладателей.

Насколько мне известно, в российской доктрине вопрос о возможно-сти применения подобного способа защиты, как обязание использовать технологию цифрового отпечатка, не ставился и не изучался.

Долгое время не существовало судебной практики по этому спосо-бу защиты. Но в сентября 2015 года арбитражный суд первой инстанции впервые вынес решение, которым обязал владельца социальной сети ис-пользовать на веб-сайте эффективные программы, помогающие предот-вращать размещения на этом веб-сайте фонограмм правообладателей без их согласия (дела № а56-79305/2014 и а56-79327/2014).

Данный способ защиты прав в первую очередь направлен на предот-вращение угрозы нарушения прав в предстоящем времени.

Немаловажно установить, как разрешается данная угроза нарушения в судебной практике и каким способом она должна базироваться в спорах с исковым требованием об использовании технологии цифрового отпе-чатка.

В судебной практики минувших лет по спорам по интеллектуальной собственности и по другим спорам имеет место тенденция защиты граж-данских прав и в случае, когда имеется только угроза несоблюдения прав. к примеру, городской суд города москвы с замечанием правонарушения в делах о защите прав на фильмы в рамках антипиратского законодатель-ства удовлетворял требования истцов о прекращении создания техниче-ских условий, которые обеспечивают размещение фильмов на веб-сайтах ответчиков даже в том случае, если на момент оглашения решения филь-мы удаляются с веб-сайтов.

Данный подход может быть применен и в делах об обязании приме-нения технологии цифрового отпечатка. Все без исключения данные сви-детельствуют о том, что несоблюдение прав истца и других правооблада-телей имеет место, оно продолжительное и масштабное и, таким образом, права истца не будут соблюдаться и в будущем.

Применение фильтрующей программы является блестящим спосо-бом защиты потому, что оно направлено на ликвидацию нарушений, а не на преследование ответчиков в связи с совершенными преступлениями.


110

Шевченко С. И.,студент,


РАСШИРЕННОЕ КОЛЛЕКТИВНОЕ УПРАВЛЕНИЕ ПРАВАМИ В РОССИИ: ПРОБЛЕМЫ И ПЕРСПЕКТИВЫ РАЗВИТИЯ

Аннотация. конец XX и начало XXI века характеризуется бурным развити-ем информационных технологий, усовершенствованием приемов и способов передачи и распространения информации, вследствие чего проблема защи-ты и обеспечения авторских и смежных прав становится необычайно акту-альной. Поэтому совершенно не случайно, что в условиях информационного общества институт коллективного управления правами оказывается одним из наиболее эффективных способов реализации и обеспечения авторских и смежных прав. Данная работа дает представление об организации по управ-лению правами на коллективной основе, получившей государственную аккредитацию. Поднимается ряд вопросов, которые призвана решать ак-кредитованная организация, в частности это порядок сбора, распределения и выплаты вознаграждения правообладателям, не заключивших договор с данной организацией, а также представление их интересов в суде, без пред-варительного согласия правообладателей. В работе проведен анализ ряда проблем, связанных с работой организаций и предложены пути их решения. Ключевые слова: расширенное коллективное управление, аккредитован-ная организация, сбор и выплата вознаграждения правообладателям, защи-та интересов правообладателей в суде.

На сегодняшний день в Российской федерации институт расширен-ного коллективного управления закреплен в ст. 1242—1244 части 4 граж-данского кодекса Рф. Предусматривается две различные формы осущест-вления коллективного управления1: 1) в интересах ограниченного круга правообладателей; 2) в интересах неограниченного круга правообладателей — «расширенное

коллективное управление», но только в сферах, предусмотренных п. 1 ст. 1244 гк Рф и с соблюдения ряда условий.Наибольший интерес представляет именно вторая форма коллектив-

ного управления. В России на данный момент существует 4 аккредитован-ных организаций в 6 сферах «расширенного коллективного управления»: 1) общероссийская общественная организация «Российское авторское

общество» (Рао) в сферах, определенных пп. 6—8 п. 2 ст. 1270 гк Рф, а также п. 3 ст. 1263 гк Рф;

2) Некоммерческое партнерство «Партнерство по защите и управле-нию правами в сфере искусства» (УПРаВИС) в сфере, определенной ст. 1293 гк Рф;

1 Право интеллектуальной собственности : учебник / И. а. Близнец, Э. П. гаврилов, о. В. Добрынин [и др.] ; под ред. И. а. Близнеца. м. : Проспект, 2014. С. 210.

111


Шевченко С. И. расширенное коллективное управление правами в россии: проблемы и перспективы развития

3) общероссийская общественная организация «Российский союз пра-вообладателей» (РСП) в сфере, определенной ст. 1245 гк Рф;

4) общероссийская общественная организация «общество по коллек-тивному управлению смежными правами "Всероссийская органи-зация интеллектуальной собственности"» (ВоИС) в сфере действия ст. 1326 гк Рф.Возникает ряд вопросов. каким образом происходит данное управле-

ние? Не нарушает ли такое «бездоговорное» управление ключевые прин-ципы гражданского законодательства, а именно автономии воли сторон и свободы договора?

«Расширенное коллективное управление» аккредитованной органи-зации представляет собой, во-первых, возможность заключать лицензи-онные договоры с пользователями о предоставлении им прав на соответ-ствующие способы использования объектов авторских и смежных прав на условиях простой (неисключительной) лицензии и собирать вознаграж-дение с них за использование этих объектов. Во-вторых, возможность за-ключать договоры с пользователями о выплате вознаграждения и соби-рать средства с выплат, если объекты авторских и смежных прав в соответ-ствии с гк Рф могут быть использованы без согласия правообладателей, но с обязательной выплатой ему вознаграждения. Данные аспекты можно охарактеризовать как полное коллективное управление и, соответствен-но, неполное коллективное управление2.

одной из главных функций и целей любой аккредитованной органи-зации является сбор, распределение и выплата вознаграждения, получен-ного от пользователей, в пользу отдельных правообладателей. Право на вознаграждение предусматривается во многих международных договорах, например в Бернской конвенции (ст. 11(bis) п. 2)3 и некоторых других. Сам порядок сбора, распределения и выплаты вознаграждения с правооблада-телями, заключившими договор с аккредитованной организацией, урегу-лирован достаточно ясно и полно нормативными актами российского Пра-вительства4 и локальными актами аккредитованных организаций5.

однако вопрос по поводу выплаты и распределения вознагражде-ния правообладателям, с которыми договоры не заключены, остается

2 кузнецова к. коллективное управление авторскими правами // мИР (модерниза-ция. Инновации. Развитие). 2010. № 1. С. 107.

3 Бернская конвенция по охране литературных и художественных произведений: конвенция от 09 сентября 1886 г. (в ред. от 02.10.1979 г.) // СПС «гаРаНТ».

4 об утверждении Правил сбора, распределения и выплаты вознаграждения испол-нителям и изготовителям фонограмм за использование фонограмм, опублико-ванных в коммерческих целях : постановление Правительства Рф от 29 декабря 2007 г. № 988 // Российская газета. 2008. 12 января.

5 Положение о порядке распределения и выплаты авторского вознаграждения : по-становление авторского совета Рао от 29 ноября 2012 г. № 10 (в ред. от 24.04.2014 г. № 3) // URL: http://www.rao.ru/index.php/ob-obshchestve/dokumenty/polozhenie-o-poryadke-raspredeleniya.


112

неясным. В п. 4.3 положения Рао «о порядке распределения и выплаты авторского вознаграждения» указано, что авторское вознаграждение, за-резервированное в соответствии с п.п. 2.1.1.6, 2.1.6.4, 2.1.8.4 положения, не выплачивается до идентификации и регистрации произведений в базы данных Рао в соответствии с Положением «о порядке учета право-обладателей, регистрации произведений и прав на них». Резервирование происходит в течение трех лет, если по истечении трехлетнего срока ин-формация, необходимая для распределения, не была получена, зарезерви-рованное авторское вознаграждение направляется в перераспределение на основании сведений статистического характера (п. 2.1.1.6). Данная фор-мулировка выглядит весьма расплывчатой и неопределенной, кроме того, в рассмотренном положении не сказано, на каком условии правооблада-тель может получить вознаграждение, если, предположим, он найдется по истечении трех лет резервирования. В п. 3.1 положения Рао «о порядке учета правообладателей, регистрации произведений и прав на них»6 ука-зано, что регистрация произведений осуществляется на основании дого-вора о передаче полномочий по управлению правами, заключенного меж-ду Рао и правообладателем, а также на основании договора, заключенного между Рао и получателем вознаграждения, для которого Рао в силу своей государственной аккредитации было собрано вознаграждение. а как уже было сказано выше, вознаграждение правообладателю не выплачивается до идентификации и регистрации. можно сделать определенный вывод, что правообладателя, для получения причитающегося ему вознагражде-ния, принуждают к заключению договора с Рао, что явно противоречит принципу свободы договора (п. 1 ст. 421 гк Рф). Для предотвращения это-го следует внести изменения в ст. 1244 гк Рф, например, предусмотреть механизм фактического расчета с правообладателем, не желающем за-ключать договор с аккредитованной организацией, при этом все необхо-димые удержания с вознаграждения для покрытия расходов будут также осуществляться.

Следует упомянуть о способах защиты. обращением в суд удается в большинстве случаев взыскать задолженность по выплате авторского вознаграждения, если между организацией и пользователем заключен договор, а если его нет, то взыскать компенсацию, согласно ст. 1252 п. 3 гк Рф. В п. 21 совместного постановления пленумов Верховного Суда Рф и ВаС Рф7 указано, что организации по управлению правами на коллек-тивной основе в целом действуют в интересах правообладателей. В этом пункте также отмечается: «…аккредитованная организация действует без доверенности, подтверждая свое право на обращение в суд за защитой

6 Положение о порядке учета правообладателей, регистрации произведений и прав на них: приказ генерального директора Рао от 26 декабря 2012 г. № 26 (в ред. от 17.03.2014 г. № 5) // URL: http://www.rao.ru/index.php/ob-obshchestve/dokumenty/polozhenie-o-poryadke-ucheta.

7 о некоторых вопросах, возникших в связи с введением в действие части четвер-той гражданского кодекса Российской федерации : постановление Пленума ВС Рф, Пленума ВаС Рф от 26 марта 2009 г. № 5/29 // СПС «консультантПлюс».

113


Шевченко С. И. расширенное коллективное управление правами в россии: проблемы и перспективы развития

прав конкретного правообладателя свидетельством о государственной аккредитации». Большинство судебных разбирательств заканчивается в пользу аккредитованных организаций. Например, в силу решения аС Свердловской области8 ооо «Соната» обязано выплатить компенсацию Рао на сумму 60 000 р. за бездоговорное использование трех произведе-ний. Представляется рациональным создать отдельный фонд для неопре-деленного круга правообладателей, с которыми не заключен договор, но чьи интересы были представлены в суде аккредитованной организацией. Предназначение данного фонда — обеспечение сохранности и удобство распределения сумм задолженности и/или компенсаций в случае вынесе-ния решения суда об их взыскании.

Таким образом, право аккредитованных организаций на управление авторскими и смежными правами без заключения договоров с правооб-ладателем, является необходимым и его существование обосновано. При «расширенном коллективном управлении» защищаются интересы более широкого круга правообладателей, поскольку аккредитованной организа-ции предоставлено право без их фактического согласия заключать догово-ры с пользователями, осуществлять сбор средств и представлять обраще-ния в суд. Помимо уже выдвинутых предложений стоит задуматься о еже-годном привлечении аудитора, который бы детальнее проверял годовые отчеты, расходы и бухгалтерию организации.

8 Решение арбитражного суда Свердловской области от 26 октября 2015 г. по делу № а60-40720/2015 // URL: http://kad.arbitr.ru/PdfDocument/5b77b6c5-ce2c-4a18-a195-51dacf1c6783/A60-40720-2015_20151026_Reshenija%20i%20postanovlenija.pdf.

114

АВТОРСКИЕ И СМЕЖНЫЕ ПРАВА. СИСТЕМА DROIT D'AUTEUR И СИСТЕМА COPYRIGHT

Арпентьева М. Р.,доктор психологических наук,

калужский государственный университет

СИМУЛЯКРЫ И ЗАЩИТА ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНОЙ СОБСТВЕННОСТИ

Аннотация. Статья посвящена анализу этико-правовых аспектов защиты и использования интеллектуальной собственности, в том числе на предпри-ятиях, в вузах, НИИ и в сети Интернет. Рассматриваются ступени (механизм) аутодеструкции правовой системы и возможности ее активизации.Ключевые слова: интеллектуальная собственность, защита, постинформа-ционная культура.

Abstract. The article is devoted to the analysis of ethical and legal aspects of the protection and use of intellectual property, including enterprises, Universities, research institutions and on the Internet. Discusses steps (mechanism) autodestructive legal system and its activation.Keywords. Intellectual property protection, postinformation culture.

Современная практика защиты интеллектуальных прав — поле многочисленных проблем и симуляций, в том числе — симуляций про-блем. к настоящему времени развитие цивилизации достигло стадии, когда интеллектуальная и псевдоинтеллектуальная продукция намного превышает спрос на нее, а сам спрос, благодаря тому, что львиная доля продуктов имеет характер интеллектуальных симуляций, продолжает падать. Борьба за «соблюдение авторских прав» на этом фоне выглядит всего лишь еще одним способом управления «интеллектуальным биз-несом». Не будь этого способа и откажись государство от регулирования «интеллектуального рынка», нашелся бы другой ведущий субъект и спо-соб контроля. как предпринимательство и бизнес в современном мире не являются свободными, так и такая его часть, как интеллектуальный бизнес, обречены обслуживать определенные задачи. И лишь в той мере, в какой они выходят за рамки социальной ангажированности и за рамки «цивилизованного» бизнеса, они привлекают внимание контролирующих структур. Что касается частных лиц, всегда присутствовала фигура «кри-тика»: человека, не создающего продукт, но создающего продукты вокруг этого продукта. В современном мире критик рискнул творить, создавая

115

автОрские и смеЖные права. система DROIT D'AUTEUR и система COPYRIGHT

Арпентьева М. Р. симулякры и защита интеллектуальной собственности

бесконечные «селфи»-ремейки и называя творчеством то, что ничем, кро-ме удовлетворения не относящихся к творчеству потребностей, не явля-ется: власть, признание, превосходство, привязанность и т.д. кроме того, современная эпоха часто называется магической: это эпоха «минималист-ской морали, свободной от каких-либо предписаний» постмодернистской неопределенности как множественности истины, алеаторного распро-странения ценностей. Экзистенциальный вакуум размывает границы не только культур, но и личности, превращая большинство представителей культуры, воспитывающихся в условиях дигитализации нравственности и социальной аномии в маргиналов — субъектов, не имеющих определен-ного понимания себя и мира. он разрушает и само понимание себя и мира: не случайна популярность понятия «дигитальное слабоумие». очевидно, что творчество слабоумного гражданина далеко от творчества человека с сохранными интеллектуальными способностями: по крайней мере второй, в отличие о первого, не будет называть свою продукцию творчеством: не случайно поэтому на исследователя проблем интеллектуальной собствен-ности основная масса споров и конфликтов навевает ощущение умствен-ной и нравственной неполноценности — тех, кого осуждают или пытаются осудить, и тех, кто пытается осудить.

В процессе эволюции научных и производственных практик в сме-шавшей реальное и символическое «магической» реальности постмодерна сформировалась ситуация, когда наука и производство испытывают суще-ственное влияние двух отчасти независимых от нее сфер: этики и права (политики). Этика, фиксирующая нравственные нормы жизни человека и сообщества, и право, фиксирующее политические интересы классов, занимающих заведомо различные идеологические ниши, часто находят-ся в ситуации более или менее острого конфликта. На сегодняшний день большинство исследователей констатирует, что правовые механизмы ре-гулирования социального взаимодействия практически полностью игно-рируют нравственные императивы, регулировавшие жизнь в предыдущие культурно-исторические эпохи. Вмешательство в структуру научного зна-ния и в сферу производства правового и этического дискурсов воплощается в смене векторов научных исследований, создании систем трансформации миссии науки и ее правоохранения, изменении технологий и моделей адми-нистрирования и контроля производств и использования научных иссле-дований и их результатов9. Для сообщества остро встает вопрос о наличии как положительных, так и отрицательных последствий такого проникнове-ния или — даже — подобного вторжения. Вопрос о том, кто сейчас являет-ся главным бенефициаром научных исследований, кем и как формируют-ся идеология и ценности современной науки, в каких производственных и нравственно-идеологических целях осуществляются исследования — очень важен. Сегодня наблюдается попытка формирования спектра пози-

9 Афанасьев В. С. Эволюция концепции аномии в социологии девиантного поведе-ния // Рубеж (альманах социальных исследований). 1992. № 2. С. 69—81 ; Хабер-мас Ю. философский дискурс о модерне. м. : Весь мир, 2003. 410 с. ; Андреев д. Л. Роза мира. м. : Прометей, 1991. 289 с.


116

ций и стратегий рефлексии об этосе научных исследований и их исполь-зовании в производстве и социальной практике. На смену философии и этики науки в самом широком смысле пришли новые тренды и области: исследования науки и технологий (science and technology studies), эписте-мология добродетелей (virtue epistemology), акторно-сетевой анализ на-учных сообществ, киберэтика и этика трансгуманизма, политические ис-следования академической среды и университетов (public understanding of science), проблемы коммерционализации науки и др. Развитие наукоемко-го производства, профессиональной подготовки кадров, разработка и ос-воение новых наукоемких и информационных технологий с целью фор-мирования конкурентоспособности и производства конкурентоспособной продукции — полагается важной целью развития. однако при практиче-ском осуществлении инвестиционной и инновационной деятельности на предприятиях и в других типах организаций возникает множество этиче-ских и правовых проблем, требующих изучения и разрешения — не только средствами науки, но и общества, государства. Это прежде всего проблемы качества нравственно-этических и правовых механизмов социального ре-гулирования. Первые — были созданы для защиты человека, вторые — для защиты отдельных, имеющих большие, чем остальные люди ресурсы мате-риально-политического плана. Что касается интеллектуальных ресурсов, то, как известно, в системе «социальных лифтов» (факторов вертикальной социальной мобильности) и в развитии производства как такового интел-лектуальные достижения и продукты позволяли людям перемещаться из одной социальной группы в другую, а предприятия — переходить из од-ного кластера в другой (повышать успешность, внедрять инновационные технологии, преодолевать кризисы и застой). однако в системе узурпации жизненных благ и власти, осуществленной современной правящей «эли-той» с помощью правовых механизмов, позволяющих ей решать вопросы человеческих судеб по единоличному усмотрению частных лиц, под видом государственного частное преследование отдельных граждан, а также мас-совый террор остального населения10. Сфера рабовладения расширяется не столько за счет пока еще противозаконных прямых продаж «живого товара», сколько за счет активного создания правоохранительных и пра-возащитных симулякров, имитирующих интенсивную правоохранитель-ную и правозащитную деятельность11. Демонстрируемое — в том числе средствами СмИ — сражение с якобы постоянно растущей ювенальной и матуральной преступностью, массовая фальсификация уголовных дел и агрессивный рост тяжести наказаний за совершенные и несовершенные людьми проступки, якобы проводимые судебные реформы, — оправдыва-ют массовое строительство концлагерей и расширение тюрем, в которых, в отсутствие правовой, медицинской, социальной помощи, жертвы пра-восудия обретают статус рабов хотя и не де-юре, но — что важнее — де-

10 Андреев д. Л. Указ. соч. ; бачило и. Л. Информационное право // государство и право. 2001. № 2. С.5—6.

11 бодрийяр Ж. Симулякры и симуляция. Тула : Тульский полиграфист, 2013. 204 с. ; Baudrillard J. La Guerre du Golfe n'a pas eu lieu. Paris : Galilée, 1991. 99 с.

117



факто: «практикуется, но не обязательно определено законом». Симулякр соблюдения прав де-юре обеспечивает внешнюю легитимность превраще-ния населения в рабов, внутренняя легитимность в сообществе, живущем по правилам социального каннибализма, необходимостью не является. И, как показывают исследования будущего, перестанут являться вообще.

Другие проблемы — защиты и коммерческого использования ин-теллектуальной собственности или коммерциализации интеллекту-альной собственности, от особенностей разрешения которой во многом зависят результаты инвестиционной инновационной деятельности. По-нятие «интеллектуальная собственность» определяется как совокуп-ность личных и имущественных прав на результаты интеллектуальной деятельности.

Системный анализ этических и организационно-правовых проблем защиты и коммерциализации интеллектуальной собственности в про-цессе функционирования и в инновационной деятельности предприятия требует обращения к рассмотрению процессов осуществления изобрета-тельского (патентного) и авторского права (в том числе защиты конфи-денциальной информации и коммерческой тайны). В условиях агрессии института частной собственности, в том числе в сфере научно-исследо-вательских и опытно-конструкторских работ (НИокР), результаты ин-теллектуальной деятельности становятся объектом имущественных, то-варно-денежных отношений, составной частью имущества предприятий и иных организаций. Нематериальные активы и «основные средства» требуют развития оценочной деятельности, в том числе по защите имуще-ственных прав в интеллектуальной собственности, формируются и разви-ваются новые формы договорного оформления передачи прав на исполь-зование интеллектуальной собственности как объекта исключительного права, в том числе — по договорам коммерческой концессии и доверитель-ному управлению. В современном обществе постинформационной, пост-модернистской культуры, кроме того, нравственность и этические нормы, защищавшие человека, его права и жизнь, сменились «дигитальной нрав-ственностью», в которой и сами продукты деятельности и их использова-ние вовлечено в процесс создания и репродукции симулякров, имитации производства, создания новых продуктов и знаний (технологий). Влияние имитационных процессов, происходящих в общественной и официальной сферах жизни, со становлением общественно-политического сознания, на его динамику и трансформации в современном мире огромно. Поскольку постинформационная культура постмодерна предстает как культура не столько реалистического, сколько магического осмысления реальности, в которой человек столкнулся, но так и не смог принять бесконечность су-ществующих и со-существующих в этой реальности смысловых перспек-тив, то он столкнулся с проблемой невозможности сколь-нибудь фикси-рованной и единственной перспективы осмысления себя и мира, и, в том числе, возможности целостного осмысления социально-политических процессов, правовое сознание в «цивилизованных сообществах» все более приобретает черты ситуативной «лоскутности», эмерджентности, тайна


118

утрачивается вместе с сознанием реальности12. В конечном итоге человек приходит к тому, что начинает имитировать само сознание, интеллекту-альные достижения, в том числе «изобретая велосипеды», и, вместе с ним имитирует себя как человека. общественные и государственные структу-ры, имитирующие деятельность и осознание происходящего, продолжают опираться на ценности ушедшей эпохи, и вместе с этими ценностями сами уходят в прошлое. Потеряв опору, изгнав «вечное», «служение» и «твор-чество», заменив его на «лоскутное», «потребление» и «использование», заменив «воровство» на «освоение» и «внедрение», человечество не пере-вернуло мир, но уничтожает себя. Симулякры в становлении правово-го сознания связаны с распространением идеологии социальной аномии и потребления, при которых человек с его мечтой о сверхчеловеческом, от-толкнувшись и оттолкнув от себя реальность, включая реальность Бога, теряет понимание «сверхчеловеческого» в бесчисленных симулякрах. Имитации или симулякры сверхчеловека нуждаются лишь в симулякрах сознания и правовой защиты, которые щедро предоставляются участвую-щими в «голодных играх» под эгидой государства институтами, включая отличающиеся высочайшим уровнем коррупции по всему миру, особенно в СНг, СШа, Великобритании, институтами правоохранения и правозащи-ты, СмИ, институтами образования, даже — «наукой». Не случайно деви-зом современных российского образования и науки, кризис и распад кото-рых последние два десятилетия сочетается с бурным ростом симулякров и симулирования стратегий их уничтожения под видом борьбы с плагиа-том, стало не воспитание гармонично развитой личности и не совершение социально значимых открытий, а формирование квалифицированного по-требителя и коммерционализация научных проектов. На этом фоне осо-бенно внеэтично выглядит проблема защиты научно-исследовательских симулякров, имитирующих научное исследование как таковое. В ситуации рыночных отношений интеллектуальная собственность — объект имуще-ства юридического лица (предприятия, организации), реализующий иму-щественные товарно-денежные отношения в сфере создания, правовой охраны и использования результатов интеллектуальной деятельности (новых знаний, информации). Наиболее проблемными с точки зрения эти-ческого и правового регулирования являются проблемы, связанные с пра-вовой охраной и использованием объектов интеллектуальной собственно-сти, с учетом в качестве имущества предприятия и средства производства, а также с учетом, который производитель интеллектуальной собственно-сти должен осуществлять непосредственно по ее возникновении13. Иначе, если исследователь не уверен, что его права на созданный продукт будут обеспечены адекватной системой правовой защиты, что он будет допущен к получению прибыли в процессе коммерциализации произведенного им

12 Hayles N. K. My Mother was a computer. Chicago : University of Chicago Press, 2005. 288 р.; Reynolds G. Ethics in information technology. Boston : Thomson Course Tech., 2003. 320 р.

13 Новосельцев о. В. аудит интеллектуальной собственности // финансовая газета. 1993. № 26. С. 12.

119



продукта (знания), то есть вероятность, что он либо «положит в стол» сде-ланную им разработку «до лучших времен», либо с готовностью продаст плоды своего труда другому предприятию, государству.

Для решения проблем недобросовестного и противоправного пове-дения посягающих на не принадлежащие им и информационные ресурсы, используются разные группы мер регулирования отношений, обеспечения надежной защиты и эффективного использования интеллектуальной соб-ственности14.1. Правовые меры — «меры принуждения», защита прав и интересов

авторов и их правопреемников, «патентной монополии», — силой за-конодательства и возможного наказания производителей-«пиратов» за несанкционированное использование объектов промышленной собственности.

2. «меры экономического расчета», основанные на сознательном и доб-ровольном выборе правил поведения на основе экономической целе-сообразности, использования налоговых льгот и иных преимуществ санкционированного использования новых технологий, а также до-говорные меры, связанные с разработкой договоров и соглашений о сотрудничестве и договорных обязательств по совместной деятель-ности в области инновационного бизнеса.

3. Этические меры, основанные на реализации правил «честного бизне-са», неприятия и отказа от поддержания обществом несанкциониро-ванного использования субъектом не принадлежащей ему интеллек-туальной собственности, меры воспитания всего сообщества как пере-ориентация с идеологии потребления на идеологию взаимопомощи.

4. меры по оформлению интеллектуальной собственности в качестве имущества (объектов собственности) организации посредством инвен-таризации, документального оформления, учета результатов интеллек-туальной деятельности.

14 Абдуллин А. и. Правовая охрана баз данных в европейском Союзе // Журнал между-народного частного права. 1997. № 2 (16). С. 24—56 ; Соловьев э. Я. коммерческая тайна // Человек и закон. 1999. № 1. С. 59 ; Fisher W. W. Property and Contract on the Internet // Law Review. 1998. V. 73. P. 1203 ; Hayles N. K. Op. cit.


120

Болдырева Н. Т.,студентка,


К ВОПРОСУ О НЕКОТОРЫх АСПЕКТАх ИМПЛЕМЕНТАЦИИ ПОЛОЖЕНИЙ ТРИПС ПО ОхРАНЕ АВТОРСКИх ПРАВ В ПРАВОВОЙ СИСТЕМЕ РОССИИ

Аннотация. 22 августа 2012 года Россия стала членом Всемирной Торговой организации (далее — ВТо), подписав Протокол о присоединении к марра-кешскому соглашению об учреждении ВТо. Россия взяла на себя обязатель-ство соблюдать положения Соглашения по торговым аспектам прав интел-лектуальной собственности (далее — ТРИПС). В данном исследовании из-учены вопросы, касающиеся реформирования российского гражданского законодательства в области авторских прав в связи с обязательством России как государства—участника Всемирной торговой организации унифициро-вать национальное правовое регулирование с требованиями и стандартами данной международной организации, содержащимися в Соглашении ТРИПС. Вторая часть работы посвящена изучению проблемы коллективного бездого-ворного управления правами авторов, возможность осуществления которого противоречит стандартам ВТо в области охраны и защиты авторских прав. Исследованы теоретические и практические аспекты проблемы неисполне-ния Россией обязательства отменить недоговорное управление правами в те-чение пяти лет после вступления в силу четвертой части гк Рф (т.е. в январе 2013 года). Ключевые слова: ТРИПС, авторское право, ВТо, интеллектуальная соб-ственность

В связи с присоединением к ВТо в России началась масштабная ре-форма гражданского законодательства, регулирующего отношения в сфе-ре интеллектуальной собственности. Большая часть требований ТРИПС были учтены при разработке части 4 гражданского кодекса Рф в феде-ральном законе от 04 октября 2010 года № 259-фЗ «о внесении изменений в часть четвертую гражданского кодекса Российской федерации».

Суть поправок, внесенных указанным Законом и направленных на приведение в соответствие российского законодательства с требования-ми ВТо в сфере интеллектуальной собственности, состоит в следующем:1. ТРИПС определяет допустимые границы для установления ограниче-

ний исключительных прав. ограничения исключительных прав допу-стимы при следующих условиях:— установление в определенных особых случаях; — непротиворечие обычному использованию объекта интеллекту-

альной собственности; — недопустимость ущемления необоснованным образом законных

интересов правообладателей.

121


Болдырева Н. Т. к вопросу о некоторых аспектах имплементации положений трипс по охране авторских прав ...

Примечательно, что новая редакция п. 5 ст. 1229 гк Рф аналогичным образом воспроизводит вышеназванные условия ограничения исключи-тельных прав, установленные в ст. 13, 17, 26 и 30 Соглашения ТРИПС.2. Изменения ст. 1273 гк направлены на закрепление положения о том,

что свободное воспроизведение допускается только «при необходи-мости и исключительно в личных целях правомерно обнародованно-го произведения», что должно обеспечить более четкое соответствие ст. 1273 гк ст. 13 Соглашения ТРИПС.

3. Изменения в ст. 1299 гк исключили существовавшую в соответствии с прежней редакцией возможность освобождения от ответственности производителей технических средств, предназначенных для устра-нения технических мер защиты авторских прав. Так, императивно закрепляется правило, по которому в случае нарушения своих прав автор или иной правообладатель вправе требовать по своему выбору от нарушителя возмещения убытков или выплаты компенсации.Проблема бездоговорного коллективного управления правами авто-

ров. В соответствии с российским законодательством деятельность орга-низаций по управлению правами на коллективной основе, имеющих госу-дарственную аккредитацию, осуществляется без заключения соглашения с правообладателями (пункт 3 статьи 1244 гк Рф).

Но Россия приняла на себя обязательство пересмотреть систему коллективного управления правами, а именно, отменить недоговорное управление правами в течение пяти лет после вступления в силу четвер-той части гк Рф. Пятилетний срок истек в январе 2013 года, однако, соот-ветствующие изменения по-прежнему не приняты, как и не введены меры по контролю деятельности таких организаций и привлечения их к ответ-ственности.

Примечательно, что норма российского законодательства, позволяю-щая аккредитованным организациям по управлению правами на коллек-тивной основе осуществлять такое управление без заключения договоров с правообладателями, а именно п. 3, ст. 1244 гк Рф являлась предметом рассмотрения конституционного Суда Рф1. Так, основанием данного раз-бирательства послужило следующее. обязательство пересмотреть систе-му коллективного управления правами в целях отмены недоговорного управления правами в течение пяти лет после вступления в силу части чет-вертой гражданского кодекса Российской федерации, предусмотренное параграфом 1218 Доклада Рабочей группы о присоединении Российской федерации к Соглашению ВТо (заключено в городе марракеше 15 апреля 1994 года)2, было взято на себя Российской федерацией в связи со вступле-

1 определение конституционного Суда Рф от 6 ноября 2014 года по запросу Пятнад-цатого арбитражного апелляционного суда о проверке конституционности пункта 3 статьи 1244 гражданского кодекса Российской федерации.

2 Доклад рабочей группы по присоединению России к ВТо от 16—17 ноября 2011 года // официальный интернет-ресурс министерства промышленности и торговли Рф. URL: http://minpromtorg.gov.ru/docs/#!911 (дата обращения: 4 ян-варя 2016).


122

нием во Всемирную торговую организацию. По мнению заявителя, указан-ный срок истек 1 марта 2013 года, а положения пункта 3 статьи 1244 гк Российский федерации так и не были изменены, соответственно с этого момента возникла коллизия между нормами федерального закона и рати-фицированного Россией международного договора, при этом в судебной практике имеет место различное истолкование соответствующих право-положений.

В настоящий период у Российской федерации имеется невыполнен-ное обязательство по отмене недоговорного управления правами авторов, которое должно было быть выполнено в течение пяти лет после вступле-ния в силу части четвертой гражданского кодекса Российской федерации.

В рамках Таможенного союза (Россия, Белоруссия, казахстан) евра-зийская экономическая комиссия в июле 2013 года подготовила проект Соглашения о едином порядке управления авторскими и смежными пра-вами на коллективной основе. В нем не предусмотрены права организаций по коллективному управлению, позволяющие таким организациям рабо-тать без договоров с правообладателями. еЭк ссылается на обязательство России перед ВТо — отменить бездоговорное управление правами в тече-ние пяти лет после вступления в силу IV части гражданского кодекса Рф (вступила в силу в январе 2008 года), то есть с января 2013 года.

однако даже по состоянию на настоящее время есть основания по-лагать, что в России соответствующие изменения в законодательство вноситься не будут. В частности, законопроект № 47538-6, находящийся на рассмотрении в государственной Думе Российской федерации (принят в первом чтении 27 апреля 2012 года), о внесении изменений, в том числе в четвертую часть гк Рф, не содержит положений, отменяющих бездого-ворное коллективное управление правами авторов.

Соответственно, обязательство, данное ВТо, Россия пока не выполни-ла. Это впоследствии может грозить ей санкциями из-за жалоб, которые уже поступают в орган по решению споров ВТо от других стран-участниц.

Таким образом, внесенные поправки «являются результатом опреде-ленного компромисса между точками зрения, высказанными представите-лями стран с различными правопорядками, и призваны свести к миниму-му возможные непонимание и вопросы, которые могут возникнуть у ино-странных правообладателей при применении норм четвертой части гк»3.

3 Павлова е. А., шилохвост о. Ю. Четвертая часть гк: итоги переговоров по ВТо // Патенты и лицензии. 2008. № 7. С. 2—9.

123


Борзенко Е. А. Охрана и защита права публикатора на произведение науки, литературы или искусства

Борзенко Е. А.,студент,


ОхРАНА И ЗАЩИТА ПРАВА ПУБЛИКАТОРА НА ПРОИЗВЕДЕНИЕ НАУКИ, ЛИТЕРАТУРЫ ИЛИ ИСКУССТВА

Аннотация. Право публикатора на произведение науки, литературы и ис-кусства как объект охраны и защиты в нашей стране зародился давно, од-нако получил свое развитие и представление в действующем законодатель-стве только в последние годы. отграничение его от авторских прав, в том числе прав на составное произведение, и другие объекты интеллектуаль-ных прав имеет практическое значение для использования и развития это-го направления в смежных правах. Ключевые слова: интеллектуальные права, смежные права, общественное достояние, исключительное право, право публикатора.

Abstract. The right of a publisher for a composition of science, literature and art as an object of safety and protection in our country was born long ago, but has received its development and presentation of the legislation in force only in recent years. Delimitation it of copyright, the right to a composite work, and other objects of intellectual property rights is of practical importance for the use and development of this direction in the adjacent rights.Keywords. Intellectual property rights, adjacent rights, the public property, the exclusive right, the right of a publisher.

Бытует мнение, что в нашей стране право публикатора на произве-дения науки, литературы или искусств появилось и начало развиваться достаточно недавно. Во многих странах, откуда мы и переняли «любовь» к ограничению и защите того, что, казалось бы, уже стало общим, это право развито сравнительно широко. однако это не совсем правильно. как ут-верждает а. Л. маковский, в 1911 г. право публикатора уже несколько ре-гулировалось относительно авторского права в течение 50 лет на издание древней рукописи1.

В нашей разветвленной системе мы относим право публикатора в це-лом к интеллектуальным, а точнее, к смежным правам. если разбирать-ся в классификации и терминологии, то оно стоит на своем месте, так как уже не является непосредственно частью авторского права, находясь как бы на стыке между охраной результатов интеллектуальной деятельности и общественным достояниям.

1 маковский А. Л. Исключительные права и концепция части четвертой гражданско-го кодекса // гражданское право современной России / сост. о. м. козырь и а. Л. ма-ковский м. : Статут 2008.


124

В России смежные права стали охраняться с принятием в 1991 г. ос-нов гражданского законодательства Союза ССР и республик, однако, право публикатора на произведение науки, литературы или искусства (параграф 6 главы 71 кодекса) охраняется только в отношении произведения, право-мерно обнародованного публикатором после 31.12.20072.

По общему правилу объект становится общественным достоянием, то есть прекращает охраняться исключительным авторским правом, че-рез 70 лет после смерти автора. С этого момента лицо может публиковать произведения. Данный срок один из самых долгих в мировой практике, он действует так же в СШа, Японии и некоторых странах Западной европы, но встречаются и сроки короче — в частности, Бернская конвенция 1886 г. предусматривает 50 лет.

Публикатором может быть только физическое лицо, одной из при-чин этого можно назвать то, что юридические лица не вправе требовать компенсации морального вреда, поскольку моральный вред может быть причинен только гражданину. Несмотря на смерть автора, необходимо его согласие на публикацию, которое заключается в отсутствии прямых запре-тов на это. Стоит сказать, что переход в общественное достояние может быть раньше срока, установленного законом, если материал в силу каких-то причин не охраняется авторским правом. В качестве одного из таких примеров в доктрине указывается на право, принадлежавшее умершему автору, у которого нет наследников (или других правопреемников, прежде всего договорных, на срок до истечения авторского права) — такое право прекращается со смертью автора вообще, включая и имущественный его элемент, несмотря на то, что срок действия авторского права не истек3. кроме того, речь может идти о произведениях, на которые в соответствии со ст. 1256 гк Рф исключительное право не распространяется.

Срок действия исключительного права публикатора на произведение определяется сроком в 25 лет, считая с 1 января года, следующего за годом обнародования, что закреплено в гражданском кодексе и соответствует концепции директивы европейского союза, в которой срок так же 25 лет4.

В чем же различие прав на одно и то же произведение у различных лиц? фундаментальным отличием является то, что публикатор не имеет права вносить изменение, в отличие от автора, за что может быть санкция в виде досрочного прекращения исключительного права (ст. 1342 гк Рф). Публикатор не обладает правом на обнародование5.

2 Постановление Пленума Верховного Суда Рф № 5, Пленума ВаС Рф № 29 от 26.03.2009 «о некоторых вопросах, возникших в связи с введением в действие части четвертой гражданского кодекса Российской федерации».

3 дозорцев В. А. Интеллектуальные права: понятие, система, задачи кодификации. м. : Статут, 2005. С. 191.

4 Директива европейского Союза от 12 декабря 2006 г. № 2006/111/еС «о сроке ох-раны авторских и некоторых смежных прав».

5 Постатейный комментарий к гражданскому кодексу Российской федерации, части четвертой (под ред. П.В. крашенинникова). Статут, 2011.

125


Борзенко Е. А. Охрана и защита права публикатора на произведение науки, литературы или искусства

одним из доводов, подтверждающем наличие специфической юриди-ческой природы у права публикатора на произведение науки, литературы или искусства как разновидности смежных прав, можно назвать наличие права на защиту, которое гарантируется как конституцией (статья 44 кон-ституции Рф — интеллектуальная собственность охраняется законом), так и гражданским кодексом, в котором помимо статей 11 и 12, разъясняю-щих общие для всех гражданских правоотношений способов защиты, есть отдельная статья, в которой конкретизированы способы защиты исклю-чительных прав, среди которых, в частности, указаны требования о при-знании права, о пресечении действий, нарушающих право или создающих угрозу его нарушения, о возмещении убытков, об изъятии материального носителя, о публикации решения суда о допущенном нарушении с указа-нием действительного правообладателя6.

При этом важное практическое значение имеет разграничение прав публикатора и автора составного произведения. Высший арбитражный Суд Рф на основании п. 6 ст. 1260 гк Рф установил, что «авторские права на сборник не препятствуют другим лицам переводить либо перерабатывать то же оригинальное произведение, а также создавать свои составные про-изведения путем иного подбора или расположения тех же материалов»7, в то время как исключительное право публикатора на произведение при-знается и действует независимо от наличия и действия авторского права публикатора или других лиц на перевод или иную переработку произве-дения8.

В настоящие время законом или другими нормативными актами ре-гламентируются многие стороны жизни, в любом аспекте можно найти что-то «от права». Право публикатора на произведение науки, литературы или искусства не является исключением, имея явное отношение к праву в целом и гражданскому праву в частности. конечно, в нем нет статики, оно развивается, но базовые принципы уже заложены и действуют как сла-женный механизм.

6 Ст. 1252 гк Рф.7 ВаС Рф, определение от 30 октября 2013 г. № ВаС-13218/13.8 Пункт 2 ст. 1339 гк Рф.


126

Вахитова Ю. И.,аспирантка,

Пермский государственный национальныйисследовательский университет

ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ КОПРОДУКЦИИ В ОБЛАСТИ КИНЕМАТОГРАФИИ

Аннотация. копродукция представляет собой востребованный в практи-ческой деятельности способ создания кинематографических произведе-ний. Вместе с тем отсутствие последовательной регламентации отношений между копродюсерами становится причиной теоретических сложностей, рассмотрению которых посвящен настоящий доклад. автор анализирует понятие и компоненты копродукции, выявляет достоинства совместного производства кинематографических произведений. Также исследуется ев-ропейский законодательный подход к регулированию отношений в области копродукции, производится сравнение с гражданским кодексом Рф. Ключевые слова: копродукция, совместное производство, кинематографи-ческое произведение.

Abstract. Co-production is a demanded in the practice process of creation cinematographic works. However, absence of legal regulation the relations between co-producers causes theoretical difficulties which the present report is devoted. The author analyzes the concept and components of the co-production, co-production reveals the dignity of cinematographic works. Also studied European legislative approach to the regulation of relations in the field of co-production, a comparison with the Russian Civil Code. Keywords. co-production, a joint production, cinematographic work.

Вектор развития современных правовых систем имеет преимуще-ственное направление в сторону международного сотрудничества. В боль-шей степени данный тезис подтверждает сфера частного права, создаю-щая условия для свободного перемещения товаров, работ и услуг.

Наднациональное регулирование вопросов, связанных с упрощением обмена интеллектуальными ресурсами, с неизбежностью влечет появле-ние новых договорных конструкций. остановимся подробнее на копро-дукции в кинематографии, в востребованности которой невозможно усом-ниться.

1. международный аспект. копродукция (co-production) представля-ет совместное производство в любой сфере человеческой деятельности, основанной на компромиссном подходе к решению всех возникающих проблем1. В сфере кинематографии копродукция позволяет увеличить ин-вестиции в создание аудиовизуальных произведений с одновременным

1 Исторический словарь галлицизмов русского языка // URL: http://gallicismes.academic.ru (дата обращения: 5 января 2016 г.).

127


Вахитова Ю.И. теоретические аспекты копродукции в области кинематографии

предоставлением всем участникам прав на новый объект. Соглашения о копродукции позволяют решить следующие задачи: объединить творче-ские и финансовые усилия субъектов разной государственной принадлеж-ности, получить новые медиа-продукты, обеспечить прогресс в развитии кинематографии.

к экономическим достоинствам копродукции следует отнести про-порциональное разделение финансового бремени и всевозможных ри-сков; получение каждой стороной готового продукта (независимо от доли первоначального вклада). кроме того, межкультурная коммуникация как основа развития современного общества и объединение творческих идей позволяют успешно развивать киноиндустрию.

Правовая регламентация отношений в области копродукции пред-ставляется крайне незначительной, поскольку затрагивает лишь наибо-лее общие вопросы как совместного производства, так и договоров, опос-редующих их.

европейская конвенция о совместном кинопроизводстве, принятая в Страсбурге 02 октября 1994 года2 (далее — конвенция), является един-ственным нормативным актом, регулирующим отношения в рассматрива-емой области. Россия ратифицировала конвенцию 30 марта 1994 года.

анализ положений конвенции позволяет выделить такие основные черты копродукции, как стремление реализовывать принцип свободы творчества, разделение производственных расходов между тремя и бо-лее копродюсерами, предоставление кинофильму национального статуса (со всевозможными льготами и преференциями). конвенция предъявля-ет следующие требования к рассматриваемой форме сотрудничества: су-ществование по меньшей мере трех копродюсеров, распределение долей вклада между участниками (минимум 10 %, максимум 70 % от общей стои-мости производства). Цель копродукции устанавливается в виде свободно-го участия в создании кинематографических произведений.

конвенция и Директива еС об аудиовизуальных медиа-услугах3 (да-лее — Директива) подтверждают тезис о дуализме копродукции. С одной стороны, в основе любого международного регулирования имеет место экономически обоснованный прагматизм4, с другой стороны — в копро-дукции очевидна и культурологическая составляющая.

обозначенные правовые документы, устанавливая общие принци-пы совместной деятельности, не закрепляют требований к соглашению

2 европейская конвенция о совместном кинопроизводстве (ETS № 147) // Бюлле-тень международных договоров. 2000. № 2. С. 27—41.

3 Директива № 2010/13/еС европейского парламента и Совета европейского Союза «о координации некоторых законодательных, регламентарных и административ-ных положений, действующих в государствах–членах еС, относительно оказания аудиовизуальных медиа-услуг (Директива об аудиовизуальных медиа-услугах) (кодифицированная версия)» (Принята в г. Страсбурге 10.03.2010) // СПС «кон-сультантПлюс».

4 Нешатаева т. Н. Интеграция и наднационализм // Вестник Пермского университета. юридические науки. 2014. № 2. С. 243—48.


128

о копродукции. Содержание данного соглашения определяется нацио-нальным правом, т.к. копродюсеры вправе самостоятельно определять де-тали сотрудничества5.

2. Национальный аспект. гражданский кодекс Рф (далее по тексту — гк Рф) рассматриваемую договорную конструкцию не закрепляет. Ранее упомянутая ратификации конвенции Россией позволяет сделать вывод о том, что копродукция — это непоименованный в гк Рф договор.

В доктрине отмечается: договор о копродукции является много-аспектным соглашением, включающим в себя вопросы организационно-го, финансового, технического и правового характера. Более того, авторы констатируют призвание соглашений о копродукции урегулировать и во-просы, связанные с распределением интеллектуальных прав6.

однако в приложении 1 к конвенции говорится, что при подаче за-явки для получения статуса совместного производства медиа-продукта среди прочего необходимо приложить копии договоров на приобретение авторских прав (или любые иные подтверждения). Следовательно, юриди-ческое строение копродукции видится двухуровневым: заключение одним из копродюсеров договоров с авторами об отчуждении исключительного права либо предоставлении права использования результата интеллекту-альной деятельности. При этом в отечественном законодательстве нере-шенным остается вопрос о том, достаточно ли одного разрешения или его получение является обязанностью каждого копродюсера в отдельности.

Итогом копродукции становится создание кинематографического произведения. Ни международные, ни национальные акты не решают напрямую вопросы, связанные с правами копродюсерами на новый объ-ект. Но в конвенции закрепляется правило общего характера: стороны должны осуществлять совместное владение негативом фильма и фоно-граммами.

Исследование копродукции позволяет сделать несколько выводов. В сфере кинематографии копродукция представляет собой объедине-

ние творческих, организационных и финансовых усилий с целью создания новых медиа-продуктов. европейская конвенция о копродукции содержит базовые условия сотрудничества государств. Детали должны предусматри-ваться в договорах между копродюсерами. Не до конца решенным представ-ляется вопрос о том, как поступать при коллизиях в национальных норма-тивных актах участников копродукции. Например, Бернская конвенция по охране художественных и литературных произведений устанавливает, что определение лиц—владельцев авторского права на кинематографические произведения сохраняется за законодательством страны, в которой истре-буется охрана7. С большой долей вероятности можно предположить стол-

5 Donald C. Farber Producing Theatre: A Comprehensive Legal and Business Guide. Hal Leonard Corporation, 2006. P. 95–97.

6 Ginsbourgh A., Throsby D. Handbook of the Economics of Art and Culture. Vol. 1. Amsterdam, 2006.

7 Бернская конвенция по охране литературных и художественных произведений от 09.09.1886 (ред. от 28.09.1979) // Бюллетень международных договоров. № 9. 2003.

129


Вахитова Ю.И. теоретические аспекты копродукции в области кинематографии

кновение гражданского законодательства различных государств по данно-му вопросу (за исключением субъектов, авторство которых презюмируется Бернской конвенцией).

Соглашения о копродукции не получили специальной регламентации на территории России. Вместе с тем полагаем, что их востребованность для кинематографа ставит перед отечественным законодателем подоб-ную задачу.


130

Генералова Я. Ю.,магистрант,

фГбоУ Во «тульский государственный университет»

ПРОБЛЕМЫ ТОЛКОВАНИЯ И ПРИМЕНЕНИЯ ТЕРМИНА «БАЗА ДАННЫх» В ПРАВЕ ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНОЙ СОБСТВЕННОСТИ

Аннотация. В статье говорится об актуальности распространения хра-нения информации в форме базы данных, проанализирован термин «база данных» в праве интеллектуальной собственности, история его возникно-вения в отечественном законодательстве. Рассмотрено определение, содер-жащееся в действующем законодательстве. автор приходит к выводу, что отечественное законодательство содержит ограниченный термин «база данных», который создает трудности при идентификации отдельных произ-ведений в качестве баз данных. Выявлены проблемы, которые возникают при толковании термина «база данных» и его правоприменении. автором проводится сравнение определений баз данных, которые содержат отече-ственное и международное право. особое внимание уделяется такому тер-мину, как «совокупность независимых произведений», который закреплен в Директиве 96/9/еС европейского парламента и совета от 11 марта 1996 г. «о правовой охране баз данных». Сделаны выводы и внесены предложения о внесении изменений в действующее гражданское законодательство в ча-сти расширения понятия «база данных».Ключевые слова: база данных, результаты интеллектуальной деятельно-сти, авторские и смежные права, информация, данные, материалы, граждан-ское законодательство, международное право.

В современном мире эффективное развитие науки, техники и иных сфер общественной жизни происходит с помощью информации — одного из основных мировых ресурсов. Наиболее распространены такие формы хранения информации, как базы данных, имеющие существенные преиму-щества: систематизацию, структурирование, удобство доступа и др. Базы данных — это разновидность охраняемых законом результатов интеллекту-альной деятельности. Тот факт, что базы имеют высокую востребованность, создает предпосылки для их разработки и постоянного совершенствования. На достижение этих целей необходимо расходовать значительный объем ресурсов, но, учитывая непрерывное развитие технологий, с каждым разом копировать сведения, содержащиеся в базах данных, становится проще.

Термин «база данных» (англ. database) стал активно употребляться в 1970-е годы. База данных хранится и обрабатывается в вычислительной системе и представляет собой организованную по определенным прави-лам подборку данных8. Иные некомпьютерные хранилища информации, к которым относятся: библиотеки, архивы, картотеки и т.п. — базами дан-

8 Попов д. и., Попова е. д. Информационные технологии. Базы данных : учеб. пособие. м. : мгУП, 2009. С. 84.

131


Генералова Я. Ю. проблемы толкования и применения термина «база данных» в праве интеллектуальной собственности

ных не являются. Необходимо отметить, что компоновка, увязка и обра-ботка информационных материалов, что определяется понятием «компи-ляция», позволяет считать базу данных оригинальной авторской работой.

Законодательное закрепление определение «база данных» получило в ст. 1260 гк Рф. В данной статье выделены четыре примера баз данных и от-мечено, что данный перечень не является исчерпывающим. Также имеется указание на то, что материалы, имеющиеся в базе данных, должны быть «подобными» перечисленным. Данная формулировка приводит к затрудне-ниям на практике, когда необходимо установить — что именно относится к базам данных. То обстоятельство, что легальный термин «база данных» носит оценочный характер, отрицательно влияет на правоприменение.

Необходимо обратить внимание на то, что законодатель приводит примеры, которые не способны охватить в полной мере всю совокупность возможных материалов, представленных в базах данных.

Все изложенные в легальной дефиниции баз данных примеры явля-ются по своей сути однородными. очевидно, анализируемое в работе со-ставное произведение в отечественном законодательстве трактуется как организованная совокупность информации, представляющей собой бук-венные и числовые комбинации. однако существует множество других способов представления информации, в отношении которых могут воз-никнуть вопросы интерпретации. Так, спорным остается понимание на-бора графических изображений, структурированных определенным обра-зом, в качестве базы данных9.

Следует обратить внимание на термин «база данных», которому дано более широкое толкование в международном праве, а именно в статье пер-вой Директивы 96/9/еС европейского парламента и совета от 11 марта 1996 г. «о правовой охране баз данных»10. В данной Директиве наиболее расширено определение термина «база данных», так как помимо «матери-алов», в него включены «данные» и «произведения». Достоинства опреде-ления, содержащегося в Директиве, в том, что в нее включен такой тер-мин, как «совокупность независимых произведений», благодаря которому имеется возможность для того, чтобы отнести любую структурированную информацию к базе данных, что позволит избежать противоречий при от-несении графических изображений, которые структурированы, к базам данных. Следующее достоинство — это расширенные возможности разра-ботчиков по распространению изготовленных ими объектов интеллекту-альной деятельности, которые выражаются в том, что отсутствует жесткая привязка баз данных к ЭВм, способная породить негативные последствия для правоприменения.

9 инюшкин А. А. особенности гражданско-правовых способов защиты прав на базы данных в Российской федерации // Вестник СамгУ . 2014. № 9 (120). С. 308—314.

10 Directive 96/9/EC of the European Parliament and of the Council of 11 March 1996 on the legal protection of databases = о правовой охране баз данных.: Директива 96/9/еС европейского парламента и совета от 11 марта 1996 г. // URL: http://eurlex.europa.eu/LexUriServ/LexUriServ.do?uri=CELEX:31996L0009:EN:HTML (дата обращения: 26.12.2015).


132

Таким образом, отечественное законодательство содержит ограни-ченный термин «база данных», который создает трудности при идентифи-кации отдельных произведений в качестве баз данных. Из этого следует, что реформируя гражданское законодательство, необходимо изменить существующее определение баз данных. Легальную формулировку можно изложить следующим образом: «Базой данных является представленная в объективной форме совокупность независимых произведений, данных или других материалов, расположенных систематически и доступных с помощью электронных или других средств». Благодаря данному изме-нению станет возможной унификация отечественного законодательства и международного права, а на однородные результаты интеллектуальной деятельности создатели однородных результатов интеллектуальной дея-тельности будут распространять специальный правовой режим.

133


Захаров Н. О. к проблеме правового регулирования публичного исполнения радио- и телепередач

Захаров Н. О.,практикующий юрист ооо «еЮС»,

аспирант кафедры гражданского права фбГоУ ВПо «российский государственный

университет правосудия»

К ПРОБЛЕМЕ ПРАВОВОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ ПУБЛИЧНОГО ИСПОЛНЕНИЯ РАДИО- И ТЕЛЕПЕРЕДАЧ

Аннотация. Статья посвящена рассмотрению вопросов, касающихся соот-ношения исключительных прав на произведения и исключительных прав на сообщение радио- и телепередач. автор оспаривает абсолютный харак-тер независимого осуществления авторских и смежных прав, поводом к чему стала публикация недавнего обзора Верховного суда, в одном из положений которого высшая судебная инстанция пошла по пути абсолютизации неза-висимого осуществления указанных прав. В качестве примера общественных отношений, где необходим более гибкий и менее формальный подход, при-водятся отношения, связанные с публичным исполнением сообщения радио- и\ телепередач. Декларируемый практикой подход, по мнению автора, хоть и соответствует букве рассматриваемых гражданско-правовых норм, однако противоречит действительному смыслу этих законоположений, поскольку ставит обладателей прав на произведения в необоснованно привилегирован-ное положение и нарушает баланс прав всех участников соответствующих от-ношений. В конце статьи указываются конкретные выводы из изложенного и конкретные подходы к разрешению поставленных вопросов.Ключевые слова: независимое осуществление авторских и смежных прав, исключительное право на произведение, исключительное право на сообще-ние в эфир, баланс прав и интересов, неопределенность содержания право-вой нормы, либерализация законодательства.

гражданский кодекс Рф в ряде статей (п. 3 ст. 1303, п. 3 ст. 1315, п. 6 ст. 1330)1 устанавливает принцип независимости осуществления смежных и авторских прав. Несмотря на то что указанные нормы сформулированы императивно, представляется, что этот принцип не должен иметь абсо-лютного характера, поскольку иное может нарушить баланс прав и инте-ресов всех сторон соответствующих отношений.

Наиболее интересным и противоречивым с точки зрения практиче-ского применения в рассматриваемом плане является п. 2 ст. 1330 гк Рф, исходя из которого возможно установить случаи использования сообще-ния радио- и телепередач без необходимости получения согласия органи-зации эфирного и кабельного вещания, во взаимосвязи с п. 2 ст. 1270 гк Рф, которой определяются случаи использования произведения, при котором требуется согласие правообладателя.

1 гражданский кодекс Рф (часть четвертая) от 18.12.2006 № 230-фЗ (ред. от 13.07.2015) // Российская газета. № 289. 22.12.2006.


134

Подпункт. 5 п. 2, п. 1 ст. 1330 гк Рф устанавливают, что для сообщения радио- или телепередач с помощью технических средств в местах с плат-ным входом (публичное исполнение) необходимо согласие правообладате-ля, т.е. организации эфирного и кабельного вещания. Следовательно, для такого исполнения в местах, где вход платным не является, испрашивать согласие правообладателя не требуется.

Вряд ли вызовет сомнение утверждение о том, что подобного рода использование смежных прав является чрезвычайно распространенным, поскольку различные коммерческие организации и предприниматели осуществляют публичное исполнение теле- и радиопередач в помещени-ях, которые используются ими для оказания тех или иных услуг потреби-телям, при этом такое публичное исполнение возможно в различных це-лях — и как центральный объект привлечения потребителей (например, в организациях общественного питания, где осуществляются трансляции спортивных мероприятий), и в качестве инструмента для создания клиен-тоориентированной обстановки.

Поскольку создание теле- и радиопродукта является технически и творчески сложным процессом, постольку как в ходе непосредственно создания, так и в ходе сообщения конечного продукта в эфир могут пере-секаться значительное количество исключительных прав как его авторов, так и исполнителей, и лиц, сообщающих такой продукт в эфир.

Представляется, что использование при правовом регулировании описанных ситуаций принципа независимости осуществления авторских и смежных прав в его абсолютном понимании, что демонстрируется су-ществующей правоприменительной практикой, не вполне отражает за-ложенный законодателем смысл рассматриваемых норм, формирует их неопределенное содержание и в результате приводит к нарушению прав отдельных участников соответствующих правоотношений.

Так, обращает на себя внимание п. 4 обзора судебной практики по де-лам, связанным с разрешением споров о защите интеллектуальных прав2, утвержденного Президиумом Верховного Суда Рф 23.09.2015. Предметом рассмотрения Президиума в настоящем пункте стала ситуация, при кото-рой в помещении, используемом владельцами для продажи товаров или оказания услуг, осуществлялась радиотрансляция, в рамках которой было осуществлено публичное исполнение определенных музыкальных компо-зиций. Исключительные права организации эфирного или кабельного ве-щания на сообщение в эфир в рассматриваемой ситуации не нарушались, поскольку публичное исполнение осуществлялось в местах с бесплатным входом (пп. 6 п. 2 ст. 1330 гк Рф). Тем не менее свои права посчитал на-рушенными обладатель исключительных прав на транслируемые музы-кальные композиции (Рао) и потребовал взыскания компенсации в связи с нарушением пп. 6 п. 2 ст. 1270 гк Рф. Данные требования были удовлетво-рены лишь судами кассационных инстанций. Указанный обзор ВС, по сути,

2 обзор судебной практики по делам, связанным с разрешением споров о защите ин-теллектуальных прав (утв. Президиумом Верховного Суда Рф 23.09.2015) // СПС «консультантПлюс».

135



возводит высказанные судами правовые позиции и подходы к толкованию норм гражданского закона в обязательные для всех судов, приходя к вы-воду, что «представление музыкального произведения с помощью радио-приемника, размещенного в месте, открытом для свободного посещения, является публичным исполнением произведения, а не сообщением произ-ведения в эфир».

Полагаю, что с таким подходом согласиться нельзя.При рассмотрении данной правовой ситуации мы сталкиваемся с не-

обходимостью определения соотношения между исключительными пра-вами организации эфирного и кабельного вещания на сообщение в эфир радио- и телепередачи и исключительными правами на музыкальные произведения как таковые. В делах, которые ВС берет за основу при фор-мировании своей позиции3, суды кассационных инстанций исходили из абсолютной независимости исключительных прав на сообщение в эфир и исключительных прав на сами произведения, и отсутствие у предприни-мателей лицензионного договора в отношении последних влекло за собой установление факта нарушения.

При таком подходе, безусловно, происходит формальное соблюдение буквы закона, однако, как представляется, совершенно теряется изначаль-но заложенный законодателем смысл. Стоит обратить пристальное внима-ние на те аргументы, которые приводились ответчиками по рассматривае-мым делам, а также судами нижестоящих инстанций, которые отказывали истцу в удовлетворении его требований.

Так, указывалось, что в помещениях предпринимателей-ответчиков «не осуществлялось публичное исполнение музыкального произведения, а состоялось сообщение музыкального произведения в эфир, то есть для всеобщего сведения, которое предоставляется неограниченному кругу лиц организацией эфирного вещания»; ответчик «не являлся организа-тором трансляции музыкального произведения»; ответчик «не является лицом, ответственным за формирование радиоканала и его распростране-ние» и «не имеет представления о содержании канала и о перечне произ-ведений, которые будут исполняться в эфире».

Суды кассационных инстанций тем не менее не стали внимать ука-занным доводам, а Верховный Суд, по сути, предписал всеем нижестоящим судам придерживаться аналогичной позиции.

между тем сообщение радио- или телепередачи само по себе не должно нарушать исключительные права на сообщаемое произведение — соответ-ственно, организации эфирного или кабельного вещания для правомерно-го сообщения такого произведения в эфир обязаны заключать лицензион-ные договоры с обладателем прав на произведение. Таким образом, в той ситуации, когда произведение сообщается в эфир или по кабелю, правооб-ладатель уже извлек выгоду из лицензионного договора с организацией эфирного или кабельного вещания, которая выплачивает правообладателю

3 См.: постановление Суда по интеллектуальным правам от 03.09.2014 № С01-817/2014 по делу № а55-17979/2013 // СПС «консультантПлюс» ; определение Верховного Суда Рф от 12.03.2013 № 24-кг13-1 // СПС «консультантПлюс».


136

вознаграждение по соответствующему договору. Следовательно, требова-ние обладателя прав на произведение к лицу, в помещении которого осу-ществляется публичное исполнение сообщения радио- или телепередачи, по существу означает требование о повторной оплате за один и тот же про-дукт, что вряд ли соответствует общеправовым требованиям разумности и справедливости. Безусловно, совершенно иначе в этой связи выглядит ситуация, при которой публичное исполнение произведения осуществляет-ся вне радио- или телеэфира. Правовая и фактическая обоснованность тре-бований обладателя прав на произведение в этих обстоятельствах не будет вызывать сомнений, поскольку правообладатель не получал какого-либо вознаграждения за такое публичное исполнение, как это происходит в слу-чае с организациями эфирного и кабельного вещания.

Демонстрируемый судами подход также приводит к утрате реального содержания упомянутого пп. 6 п. 2 ст. 1330 гк. если исходить из классифи-кации а.В. малько4, данная норма носит характер «правовой льготы» и дает субъектам гражданских правоотношений свободно воспроизводить в обще-доступных местах радио- и телеэфиры. Не в последнюю очередь существо-вание такой нормы обусловлено и тем, что бенефициаром такого публич-ного исполнения выступает и сама организация эфирного или кабельного вещания, которая получает возможность в рамках трансляции собственной продукции охватить своим рекламным контентом возможно большее ко-личество зрителей и слушателей, что благоприятно скажется на ее благо-состоянии. Выдвигаемое же Верховным Судом требование о необходимости заключения лицензионного договора с обладателем прав на произведение в случае осуществления публичной радио- или телетрансляции, по сути, ли-шает эту норму ее действительного, «льготного» характера.

На наш взгляд, из содержания пп. 6 п. 2 ст. 1270 в ее взаимосвязи с пп. 6 п. 2 ст. 1330 вытекает четкая и логичная альтернатива — либо ты заключа-ешь лицензионный договор с правообладателем и осуществляешь публич-ное исполнение произведений самостоятельно и на свое усмотрение, либо осуществляешь такое публичное исполнение без договора путем воспро-изведения радио- или телеэфира с учетом того, что организация эфирно-го или кабельного вещания уже оплатила правообладателю возможность публичного исполнения его произведений. При этом в последнем случае своеобразной «платой» будет выступать воспроизведение транслируемой в эфире рекламы на возможно большее количество слушателей и зрите-лей. Позиция же Верховного Суда предписывает в обоих подобных случа-ях испрашивать согласия обладателя прав на произведения и заключать лицензионный договор, что — как уже говорилось — приводит к утрате реального содержания нормы пп. 6 п. 2 ст. 1330.

Рассматриваемый подход к толкованию упомянутых норм может при-вести к следующей довольно абсурдной ситуации. Представляется, что по-давляющее количество организаций эфирного и кабельного вещания боль-шую или значительную часть собственного контента, носящего творческий

4 См.: малько А. В. Стимулы и ограничения в праве. 2-е изд., перераб. и доп. м. : юристъ, 2005.

137



характер, производят самостоятельно силами своих работников. Таким об-разом, они становятся обладателями прав на соответствующие аудио или аудиовизуальные произведения. Соответственно, при подаче таких произ-ведений в эфир эти организации получают два набора исключительных прав — как организатор сообщения в эфир и как создатель произведения. В такой ситуации публичное исполнение произведения третьим лицом пу-тем сообщения радио- или телепередачи сделает возможным следующее — если у правообладателя двух исключительных прав в одном лице не будет возможности предъявить требования в силу соблюдения пп. 6 п. 2 ст. 1330 гк (осуществление трансляции в месте с бесплатным входом), то у него всег-да будет возможность предъявить требования в силу нарушения пп. 6 п. 2 ст. 1270! Это приведет не просто к утрате реального содержания и смысла пп. 6 п. 2 ст. 1330, это приведет к ее правоприменительной гибели.

В этой связи, а особенно с учетом сложившейся правоприменитель-ной практики, возможно говорить о неопределенности нормы пп. 6 п. 2 ст. 1330 гк Рф, устанавливающей возможность публичного исполнения ра-дио- и телепередач в местах с бесплатным входом, в ее взаимосвязи с пп. 6 п. 2 ст. 1270, устанавливающей недопустимость публичного исполнения произведений. как не раз указывал конституционный Суд5, «неопределен-ность содержания правовой нормы препятствует ее единообразному по-ниманию, ослабляет гарантии защиты конституционных прав и свобод, может привести к нарушению принципов равенства и верховенства зако-на, поэтому самого по себе нарушения требования определенности право-вой нормы, влекущего ее произвольное толкование правоприменителем, достаточно для признания такой нормы не соответствующей конститу-ции Российской федерации». На наш взгляд, рассматриваемые нормы в их совокупности остро нуждаются в проверке со стороны конституционно-го Суда для установления их действительного содержания и разрешения тех возникающих и потенциальных противоречий, о которых говорилось выше в данной работе.

Стоит отметить еще одну немаловажную деталь. В начале статьи гово-рилось о принципиальной необходимости соблюдения баланса прав и ин-тересов различных участников правоотношений, в том числе и в сфере ин-теллектуальной собственности. В последнее время законодателем и право-применителями был предпринят ряд мер, направленный на существенное повышения уровня защиты исключительных прав, в первую очередь в сети Интернет — появились реальные и работоспособные механизмы времен-ной и постоянной блокировки сайтов, содержащих пиратский контент, что приносит свои результаты, конечными бенефициарами которых выступа-ют, безусловно, правообладатели. В этой связи для сохранения упомяну-

5 Постановление конституционного Суда Рф от 02.06.2015 № 12-П «По делу о про-верке конституционности части 2 статьи 99, части 2 статьи 100 Лесного кодекса Российской федерации и положений постановления Правительства Российской федерации “об исчислении размера вреда, причиненного лесам вследствие нару-шения лесного законодательства” в связи с жалобой общества с ограниченной от-ветственностью “Заполярнефть”» // Российская газета. № 130. 18.06.2015.


138

того баланса, не стоит забывать и о некоторой либерализации законода-тельства об интеллектуальной собственности в отдельных сферах, как это произошло, в частности, с принятием закона6, который позволил сотрудни-кам и воспитанникам образовательных и иных организаций правомерно исполнять произведения в стенах данных организаций (пп. 6 п. 1 ст. 1274 гк Рф). Следующим шагом такой либерализации, на наш взгляд, должно быть безусловное позволение всем участникам гражданских правоотноше-ний осуществлять в местах со свободным посещением публичное исполне-ние радио- и телепередач без необходимости заключения лицензионных договоров с обладателями прав на транслируемые произведения. Такая либерализация не приведет к какому-либо умалению прав авторов произ-ведений и уполномоченных ими организаций, что не допускается ч. 2 ст. 55 конституции, а будет являться лишь правомерным ограничением соот-ветствующих прав, допускаемым ч. 3 ст. 55 конституции, и способствовать установлению справедливого баланса интересов и защите прав и свобод других граждан и организаций.

6 федеральный закон от 12.03.2014 № 35-фЗ «о внесении изменений в части пер-вую, вторую и четвертую гражданского кодекса Российской федерации и отдель-ные законодательные акты Российской федерации» // Российская газета. № 59. 14.03.2014.

139


Касьянова М. Н. телевизионный формат как объект авторского права

Касьянова М. Н.,студентка,

Воронежский государственный университет

ТЕЛЕВИЗИОННЫЙ ФОРМАТ КАК ОБЪЕКТ АВТОРСКОГО ПРАВА

Аннотация. Статья посвящена изучению телевизионного формата как объ-екта авторского права. международная торговля телеформатами расширя-ется. между тем в мире нет нормативных актов, закрепляющих термин «те-левизионный формат», а следовательно, и обеспечивающих его правовую защиту. Российское гражданское право не является исключением. По моему мнению, термин «телевизионный формат» должен быть включен в гк Рф как составное произведение. Ключевые слова: телевизионный формат, объект авторского права, граж-данское право, интеллектуальная собственность, авторское право.

Abstract. The report is dedicated to the study of television format as copyright object. International trade of television formats is growing. However there are no specific laws anywhere in the world which govern «television formats» as intellectual property rights. Russian civil law isn't exception. In my opinion term «television format» has to be included in the Civil Code of Russia as composite work.Keywords. Television format, copyright object, civil law, intellectual property, copyright.

Является ли телевизионный формат объектом авторского права? На данный момент однозначного ответа на этот вопрос нет. Это связано с тем, что ни один из международных нормативных актов по охране авторского права1 не закрепляет термин «телевизионный формат».

Законодательство отдельных стран подходит по-разному к данной правовой проблеме. В одних странах формат — это идея, а идеи не под-лежат правовой защите. Так, например, в гражданском кодексе Российской федерации не закреплен термин «телевизионный формат». а если брать формат как идею, то согласно ч. 5 ст. 1269 гк Рф «авторские права не рас-пространяются на идеи, концепции, принципы…»2. В других странах теле-формат защищается как совокупность объектов авторского права. Напри-мер, в 2004 году Датский Верховный суд в деле Castaway Television Prod. Ltd и Planet 24 Prod. Ltd против Endemol определил, что датская версия Survivor является объектом авторского права, так как сочетание и использование элементов программы было результатом творческой деятельности.

1 См.: Бернская конвенция об охране литературных и художественных произведе-ний 1886 года, Женевская конвенция об авторском праве 1952 года.

2 гражданский кодекс Рф (часть четвертая) от 18.12.2006 № 230-фЗ (ред. от 13.07.2015) // URL: http://www.pravo.gov.ru. Дата обращения: 20.09.2015.


140

Попытка узаконить понятие «телеформат» была сделана в Велико-британии. В одном из законопроектов предусматривалось две дефини-ции «форматная программа» и «форматное предложение». «форматная программа» — телевизионная передача, которая создается для повторе-ния и распознавания как серии, которая имеет некоторый уровень ори-гинальности, а «форматное предложение» — записанный план для фор-матной программы. Но этот законопроект так и не был принят. Специали-сты Института интерактивного телевидения (ITV Institute) полагают, что формат — это структура программы, ее доминирующий стиль3. Наиболее точным является определение С. комарова: «формат представляет со-бой художественную концепцию программы, включающую сценарий или сценарный план исходного произведения (программы), описание суще-ственных элементов (в том числе декорационных и сценографических), способов и приемов ее создания»4. Таким образом, в составе формата нахо-дятся объекты авторского права, которые служат, как правило, для одной цели — создания медиапродукта.

Выделяют базовый и адаптированный телеформат. Базовый теле-формат (выражен в производственной библии, оригинальная версия) — описание программы в первоначальном варианте. Это описание, объек-тивизированное в производственной библии, становится основой для адаптации (переработки) лицензиатом. адаптированный телеформат — переработанный сценарий телеформата, созданный лицензиатом на ос-нове производственной библии базового телеформата. он учитывает на-циональные особенности, традиции, привычки и предпочтения зрителей конкретной страны (местности).

Телеформат не указан в гк Рф как составное произведение, а ч. 2 ст. 1260 гк Рф2 не дает исчерпывающий перечень таких произведений («...или другого подобного произведения»). По моему мнению, телеформат должен быть признан как объект авторского права, а следовательно, вклю-чен в данную ч. 2 ст. 1260 гк Рф как составное произведение. Таким обра-зом, если ввести телевизионный формат в российское авторское право как составное произведение, то телекомпании будут принадлежать авторские права на осуществленные ими подбор и расположение материалов. Сле-довательно, телеформат будет объектом авторского права, а значит будет подлежать правовой защите.

Согласно ч. 3 ст. 1259 гк Рф5 авторские права распространяются как на обнародованные, так и на необнародованные произведения, выражен-ные в какой-либо объективной форме. Телеформат находит свое выраже-ние в производственной библии, которая является каркасом для шоу. В ней описано содержание шоу (перечислены его основные элементы, технология производства, принципы кастинга, технического оснащения, расположение

3 TV show format // The interactive television dictionary. URL: http://www.itvdictionary.com/definitions/tv_show_format_definition.html (дата обращения: 20.09.2015).

4 комаров С. Неформат телеформата // менеджер. кино. 2008. № 1. С. 20—23.5 гражданский кодекс Рф (часть четвертая) от 18.12.2006 № 230-фЗ (ред.

от 13.07.2015) // URL: http://www.pravo.gov.ru (дата обращения: 20.09.2015).

141


Касьянова М. Н. телевизионный формат как объект авторского права

камер и иные технические вопросы, в т. ч. расписание репетиций, примеров грима). Данное произведение включает в себя как охраняемые элементы (фотографии, логотип, схема), так и неохраняемые (концепции, идеи, прин-ципы, методы, способы)6.

Так как однозначного, законного определения телеформата нет, то становится проблематично с правовой точки зрения осуществлять его правовую защиту. Бывают случаи, когда украдены не просто идеи, а назва-ние, музыка и другие важные составляющие телевизионного шоу.

Первое дело, связанное с защитой опубликованного телеформата, было в 1988 году. Это дело «Green v. Broadcasting Corporation of New Zea-land». Истец, Хью грин подал иск о нарушении авторских прав на телеком-панию Новой Зеландии, которая транслировала незаконную адаптацию его шоу талантов «Opportunity Knocks» с 1976 по 1978 г. Программа с ана-логичным названием транслировалась на британском телевидении с 1956 по 1978 г. В новозеландской программе, как и в британском оригинале, ис-пользовались ключевые броские фразы и так называемый «хлопкометр» (clapometer), с помощью которого измерялась громкость аплодисментов. Хью грин настаивал на том, что сценарий телепередачи — «драматическое произведение». Но апелляционному суду Новой Зеландии, как и Тайному совету Великобритании, доводы истца показались неубедительными7.

В 2014 году «Вайтмедиа», российский филиал испанской телекомпа-нии Endemol, подал в суд на «Первый канал». Причиной стала трансляция шоу «Точь-в-точь» на Первом канале, идею которого, якобы, руководство вышеупомянутого канала украло у Endemol. Это дело вызвало обществен-ный резонанс. В Интернете появилось множество статей с различными мнениями по этому поводу. Но все мнения в итоге сходились к одному: необходимы нормы, которые бы смогли регулировать такого рода споры в дальнейшем.

В данный момент авторское право защищает только некоторые со-ставные части телеформата — музыкальные произведения, аудиовизу-альные произведения, фотографии, логотипы и др. Но суть телеформата, что все вышеперечисленное вместе с неохраняемыми элементами создает целостный медиапродукт и находит свое выражение в шоу.

Итак, в условиях развивающегося информационного общества, обу-словленного процессами глобализации, необходимо разработать единое понятие «телевизионного формата» и выявить его свойства. Таким обра-зом, это поможет определять, что именно является телеформатом и под-лежит ли объект правовой защите с позиции авторского права.

6 Постановление Суда по интеллектуальным правам от 08.05.2015 № С01-320/2015 по делу № а40-84902/2014 // СПС «консультантПлюс».

7 Uncertain Legal Protection // URL: http://tvformats.bournemouth.ac.uk/protection.html (дата обращения: 20.09.2015).


142

Красникова К. Н.,студентка,

юридический факультет мГУ имени м.В Ломоносова

АРАНЖИРОВКА, ОБРАБОТКА, ТРАНСКРИПЦИЯ, РЕМИКС И ДРУГИЕ ПРОИЗВОДНЫЕ МУЗЫКАЛЬНЫЕ ПРОИЗВЕДЕНИЯ

Аннотация. Данная статья посвящена вопросам правового регулирования про-изводных музыкальных произведений. В работе анализируются аранжировки, обработки, транскрипции, ремиксы и другие виды производных музыкальных произведений. отмечается, что главной проблемой правового регулирования таких объектов является столкновение частных и публичных интересов.Ключевые слова: авторское право, объекты авторских прав, производные произведения.

Abstract. The article is devoted to the legal regulation of derivative musical works. Arrangements, adaptations, remix and other derivative musical works are analyzed there. It is pointed out that the main issue of legal regulation in this field is balance of private and public interests. Keywords. Сopyright, objects of copyright, derivative musical works.

Термин «аранжировка» имеет французские корни, в буквальном пе-реводе означает «приводить в порядок». В музыке этот термин переводит-ся на русский язык как «переложение». аранжировка представляет собой старейший и наиболее распространенный вид производного музыкально-го произведения, который имеет несколько значений.

Во-первых, это переложение оригинального музыкального произве-дения с целью приспособления к иному виду исполнения, чем тот, в кото-ром написал композитор (например, переложение оркестрового произве-дения для фортепиано). аранжировать можно как целое оригинальное му-зыкальное произведение, так и один из его элементов. Например, можно сделать аранжировку симфонии, переложив ее для струнного квинтета, а можно сочинить музыкальное произведение на основе мелодии известной арии из оперы.

Во-вторых, в музыке часто встречаются так называемые облегченные переложения музыкальных произведений — аранжировки для исполне-ния на том же инструменте, для которого написал автор оригинального музыкального произведения, но менее виртуозное, которое сможет испол-нить не только профессионал, но и любитель музыки.

В-третьих, термин «аранжировка» широкоупотребителен в области джазовой музыки, где под ним понимаются «различные изменения, кото-рые музыканты вносят непосредственно во время исполнения, импрови-зируя свою партию»1. Представляется, что данный термин можно исполь-зовать применительно к любым музыкальным импровизациям.

1 михеева Л. В. музыкальный словарь в рассказах. м., Советский композитор, 1984. С. 14.

143


Красникова К. Н. аранжировка, обработка, транскрипция, ремикс и другие производные музыкальные произведения

На мой взгляд, любой вид аранжировки следует признавать объектом авторского права, поскольку для его создания необходимы специальная музыкальная квалификация и самостоятельный творческий вклад автора.

В музыке широко встречаются следующие названия: крейслер — Рах-манинов «муки любви», Шуберт — Лист «Серенада». Такое название может ввести в заблуждение слушателя, у которого складывается впечатление, что такое произведение создано соавторами. На самом деле, это транскрипции музыкальных произведений, свободные виртуозные обработки оригиналь-ного музыкального произведения или его части. Транскрипции завоевали огромную популярность еще в XIX веке. Широкую известность приобре-ли многие фортепьянные транскрипции ф. Листа, ф. Бузони, Л. годовского, м. а. Балакирева, С. В. Рахманинова, к. Таузига, а также скрипичные Т. ф. крейс-лера2. Л. В. михеева отмечает, что «композитор, создающий транскрипцию какого-то сочинения, не придерживается строго оригинала, а распоряжается его музыкальными темами свободно, часто развивает их по-своему»3. Чаще всего транскрипции пишут композиторы-исполнители, владеющие своими инструментами в совершенстве, поскольку отличительной особенностью данного вида производного музыкального произведения является его вир-туозность, т.е. техническая сложность. Несомненно, что творческий вклад ав-тора такого производного музыкального произведения значителен, а значит такое произведение, несомненно, подпадает под защиту авторским правом.

Инструментальные виртуозные фантазии, которые в чем-то схожи с транскрипциями, называются парафразами. Такие фантазии создаются, главным образом, для фортепиано. отличительная особенность парафраза заключается в том, что он создается на темы популярных оперных арий, песен и т.д. Ряд художественно значимых парафразов создан ф. Листом, на-пример, парафраз на темы оперы «Риголетто» Верди4.

В музыке встречается такое явление, как «транспозиция». Это, во-первых, специальный композиторский прием или скорее средство музы-кальной выразительности, заключающееся в переносе части музыкально-го произведения на другую высоту. Во-вторых, очень часто музыкальные произведения транспонируются для транспонирующих инструментов5. Наконец, в-третьих, транспозиция вокального музыкального произведе-ния производится в другую тональность вверх или вниз для удобства ис-полнения вокалистом. Такого рода переработки не являются музыкальны-ми произведением, поскольку являются результатом сугубо технической работы по изменению звуковысотности.

2 БСЭ. 1969–1978 // Яндекс.Словари. URL: http://slovari.yandex.ru/. 3 михеева Л. В. Указ. соч.4 БСЭ. 1969—1978.5 Транспонирующие инструменты — так называются те духовые инструменты, для

которых нотируется в виде C-dur’а строй, соответствующий их натуральной гам-ме (ряду обертонов). к транспонирующим инструментам принадлежат валторны, трубы, корнеты, кларнеты, англ. рожок, басетгорн и новейшие медные инструмен-ты с широкой мензурой (бюгельгорны, тубы и пр.)


144

Инструментовка и оркестровка также относятся к видам аранжи-ровки. Часто эти понятия являются взаимозаменяемыми, но некоторые специалисты в области теории музыки проводят между ними различия, понимая под инструментовкой изложение для оркестра сочинения, спе-циально задуманного как оркестровое, а под оркестровкой — изложение для оркестра произведения, написанного для другого состава или для ка-кого-либо одного инструмента (например, для фортепиано)6. Такой вид аранжировки обычно производится авторами, обладающими соответству-ющей квалификацией в музыке. ответ на вопрос, является ли такой труд творческим или техническим, не дается однозначно. Некоторые юристы считают, что инструментовка (оркестровка) не является объектом автор-ского права, поскольку представляет собой результат технической рабо-ты лица, применяющего свои знания инструментовки или оркестровки. Н. Л. Зильберштейн придерживался совершенно противоположной точки зрения, признавая за переложением статус объекта авторского права, ар-гументируя это тем, что создание переложения требует наличия не толь-ко чисто технических навыков, но и музыкального вкуса и знания выра-зительных возможностей различных инструментов7. Эту точку зрения поддержал В. Я. Ионас, сравнив переложение музыкального произведения с переводом литературного произведения: «Переложение музыкального произведения на другие инструменты есть перевод на новый язык: созда-ется новая художественная форма, зависящая от оригинала».

мне близки позиции Н. Л. Зильберштейна и В. Я. Ионаса. Действитель-но, автор, создавая инструментовку или оркестровку музыкального произ-ведения, должен обладать специальными знаниями в данной области, хо-рошим музыкальным вкусом, знанием характера звучаний, особенностей тембров, силы звука, технических возможностей музыкальных инструмен-тов. Здесь важно сказать, что элементарных знаний правил инструмен-товки недостаточно, чтобы создать переложение. Н. а. Римский-корсаков с уверенностью заявлял, что «инструментовка есть творчество, а творче-ству научить нельзя»8. он также писал: «Инструментовка есть одна из сто-рон души самого сочинения. <…> Разве возможно сущность музыки Ваг-нера отделить от его оркестровки? Да это все равно, что сказать: такая-то картина такого-то художника отлично им разрисована красками9».

Работа по оркестровке или инструментовке музыкального произве-дения порой приводила к тому, что произведение, оркестрованное дру-гим композитором, завоевывало бóльшую популярность, нежели в ор-кестровке автора оригинального музыкального произведения. Напри-мер, м. П. мусоргский написал оперу «Борис годунов», премьера которой

6 БСЭ. 1969—1978.7 Зильберштейн Н. Л. авторское право на музыкальное произведение. м. : Советский

композитор,1960. С. 15.8 римский-корсаков Н. А. основы оркестровки / под ред. м. Штейнберга. м. : музгиз,

1946. С. 8.9 римский-корсаков Н. А. Указ. соч.

145


Красникова К. Н. аранжировка, обработка, транскрипция, ремикс и другие производные музыкальные произведения

состоялась в мариинском театре в 1874 году, но буквально через 10 лет опера была снята с репертуара. В 1896 году Н. а. Римский-корсаков создал свою редакцию данной оперы, тем самым поистине вернув оперу к жизни. И по сей день часто многие фрагменты оперы ставятся в редакции имен-но Н.а. Римского-корсаково. По моему мнению, в таких ситуациях можно и нужно признавать права автора на производное музыкальное произве-дение, разумеется, не ущемляя прав автора оригинального произведения.

Согласно п. 1 ст. 1281 гк Рф, исключительное право на произведение действует в течение всей жизни автора и семидесяти лет, считая с 1 ян-варя года, следующего за годом смерти автора. На многие произведения классической музыки срок действия исключительных прав уже истек. По этой причине такие произведения пользуются популярностью у аранжи-ровщиков. Сегодня можно встретить огромное количество произведений в своего рода жанре «классика в современной обработке» как в России, так и за рубежом. одним из первых аранжировщиков этого направления был André Kostelanetz, которые сделал обработку известного музыкального произведения к. Дебюсси «Девушка с волосами цвета льна». Поп-классика и классика-поп — это особые переложения, которые делают доступным классическую музыку даже для тех, кто впервые с ней столкнулся. Такие аранжировки имеют специфическую черту: аранжировщик обычно ис-пользует лишь один из элементов музыкального произведения.

В современном музыкальном мире большую популярность имеют ремиксы, которые представляют собой производные музыкальные произ-ведения, созданные путем «перемешивания» частей оригинального музы-кального произведения, наложения различных спецэффектов, изменения отдельных элементов оригинального музыкального произведения: темпа, тональности, лада и т.д.

Подводя общую черту, можно сказать, что практически за любым про-изводным музыкальным произведением можно признать статус объекта авторского права. В правовом регулировании авторских прав на произ-водные музыкальные произведения сталкиваются частные и публичные интересы, поскольку вступают в конфликт исключительные права автора оригинального музыкального произведения, свобода творчества автора производного музыкального произведения и право на участие в культур-ной жизни и на доступ к культурным ценностям рядовых граждан. Пред-ставляется, что введение жестких ограничений на законодательном уров-не в области творчества, признание статуса объекта авторского права за одним видом музыкального произведения и непризнание за другим, при-ведет к увяданию творчества. Именно поэтому, на мой взгляд, необходи-мо поддерживать авторов, создающих аранжировки, но в то же время, не ущемляя так называемые «моральные права» авторов оригинальных му-зыкальных произведений.


146

Новикова Н. А.,кандидат юридических наук,

доцент кафедры гражданского права фГбоУ Во «Уральский

государственный юридический университет»

ОГОВОРКА О ПУБЛИЧНОМ ПОРЯДКЕ КАК ОСНОВАНИЕ ОГРАНИЧЕНИЯ ОБОРОТОСПОСОБНОСТИ ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНЫх ПРАВ

Аннотация. общепризнано, что художественные произведения играют су-щественную роль в формировании социальных ориентиров, нравственных идеалов и системы ценностей в любом обществе. В то же время приходится констатировать, что охраняемые нормами авторского права произведения, содержащие сцены насилия, проповедующие аморальное и антиобществен-ное поведение, разжигающие религиозные и социальные конфликты, стали в современной мире нормой жизни. В этих условиях российское государство должно правовыми средствами препятствовать проникновению на террито-рию России таких произведений, и отказывать их авторам в защите их прав, несмотря на требования норм международного авторского права предостав-лять такую защиту. В рамках данной статьи исследованы проблемы приме-нения оговорки о публичном порядке в целях ограничения на территории России интеллектуальных прав, возникших на основе норм иностранного права, а также представлены допускаемые нормами международного автор-ского права рекомендации в связи с ограничением интеллектуальных прав на антисоциальные произведения. Ключевые слова: авторское право, художественное произведение, между-народное авторское право, оговорка о публичном порядке, свобода творче-ства, основы правопорядка, цензура, антисоциальный характер, мораль.

Abstract. It is admitted that in any society art works play the very essential role in the process of forming social guidelines, ethic ideals and the system of values. While also, it has to state, that those art works, which are protected by the rule of the copyright law, but at the same time contain graphic violence, advocacy of immorality and antisocial behavior, incitement of religious and social hatred, have already become as an ordinary part of life in the modern world. In such conditions Russian government must prevent by legal instruments its own territory from such art works getting into and deny protection to their authors, even though rules of the International Law demand such protection. In this article the author requires into problems of application of public order clause for the purpose to restrain on the territory of Russia intellectual property rights, which arose by foreign law. The article also represents International copyright law recommendations for abridgements of rights to antisocial art works.Keywords. Сopyright law, art work, International copyright, public order clause, artistic license, fundamental principles of the legal system, censorship, antisocial character, morality.

147


Новикова Н. А. Оговорка о публичном порядке как основание ограничения оборотоспособности ...

В современном мире все чаще возникают многочисленные вопросы относительно возможности и необходимости признания на российской территории действия прав на объекты интеллектуальной собственности, возникшие на территории другого государства согласно нормам иностран-ного права, в том числе вопрос о возможности возмездного отчуждения этих прав для действия их на российской территории. И вроде бы присо-единение России к основополагающим международным документам, дей-ствующим в сфере интеллектуальной собственности, должно было поста-вить точку в обсуждении этого вопроса. однако этого не произошло. По-пытаемся разобраться, в чем же состоит проблема.

обратившись к положениям ст. 1231 гражданского кодекса Россий-ской федерации, мы находим там указание о том, что «…при признании исключительного права на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации... содержание права, его действие, ограничения, порядок его осуществления и защиты определяются на-стоящим кодексом независимо от положений законодательства страны возникновения исключительного права…». Иными словами, названная норма гк Рф говорит нам о том, что вопрос о признании, а, точнее, об ограничениях интеллектуальных прав будет решаться на российской территории исключительно при помощи норм российского гражданско-го законодательства.

В то же время нормы международных договоров содержат несколько иные положения. Так, в частности, ст. IVbis Всемирной конвенции об ав-торском праве1 устанавливает, что во внутреннем законодательстве госу-дарств–участников конвенции возможны отступления от ее положений, но только «…при условии, что эти исключения не противоречат букве и духу настоящей конвенции...». Статья 10 Договора ВоИС по авторскому праву 1996 г.2 гласит, что подобные исключения не должны наносить ущерба «… нормальному использованию произведения и необоснованным обра-зом не ущемляют законные интересы автора». То есть ограничивать права иностранных авторов допустимо, но только в исключительных случаях, не вступающих в противоречие с «духом» соответствующих международных норм. Соответственно, решая вопрос о таком ограничении, необходимо ис-кать очень весомое основание для этого.

Представляется интересным обратить внимание на позицию, выска-занную в научной литературе о том, что оптимальным основанием подоб-ных ограничений прав иностранных лиц является оговорка о публичном порядке.

Думается, предварительно следует обратиться к общему пониманию данной концепции. Не секрет, что сама концепция связывается с положе-ниями французского частного права, а именно, положениями ст. 6 граж-

1 Всемирная конвенция об авторском праве. Женева. 6 сентября 1952 г. // междуна-родные нормативные акты юНеСко. м. : Логос, 1993. С. 425—432.

2 Всемирная организация интеллектуальной собственности. Договор ВоИС по автор-скому праву. Женева. 20 декабря 1996 г. // СПС «консультантПлюс».


148

данского кодекса французской Республики3, устанавливающими, что «…соглашениями нельзя исключить действие законов, которые касаются общественного порядка и добрых нравов». Именно эти положения были развиты до современной концепции оговорки о публичном порядке, при-знанной в международном частном праве любого государства. В россий-ском законодательстве публичному порядку посвящена ст. 1193 гк Рф, которая закрепляет право отказаться от применения надлежащей ино-странной нормы в том случае, если она не просто не совпадает с положе-ниями российского законодательства, а противоречит основам россий-ского правопорядка. Соответственно, если данная норма приводит к столь значимым последствиям — отказ в применении норм права, подлежащих применению в соответствии со своими же, национальными нормами, то, безусловно, необходимо выяснить, что же такое «публичный порядок» Российского государства.

однако поиск ответа на этот вопрос неожиданно наталкивается на преграды: легальная дефиниция данного понятия отсутствует, а докт-рина не может выработать единого мнения (при этом данная проблема существует не только в России, но и за рубежом). к категории публично-го порядка относят базовые принципы отечественного частного права (В. Л. Толстых), конституционные права и свободы (В. В. грачев, а. В. май-фат), принципы права и морали (г. к. Дмитриева) и др.

Применительно к российскому праву представляется возможным полагать, что публичный порядок выражается в публичных нормах, каса-ющихся основ конституционного, экономического и правового строя го-сударства, а также его суверенитета и безопасности. Приоритет защиты данных ценностей закреплен в положениях российской конституции, на нем же основаны и принципы (основные начала) отдельных правовых от-раслей (к примеру, ст. 1 гк Рф).

В целом анализ российской и зарубежной доктрины и практики по-зволяет сделать вывод о том, что публичный порядок — это некий крите-рий равновесия между публичными и частными интересами. С помощью публичного порядка законодатель защищает фундаментальные ценно-сти и интересы общества4. При этом, так или иначе, в данную категорию включены принципы российского права и основополагающие моральные ценности российского общества. Таким образом, права иностранцев в сфе-ре интеллектуальной собственности могут быть ограничены в том случае, если пользование этими правами вступит в противоречие с российским публичным порядком, то есть каким-либо образом будет нарушать рос-сийские правовые принципы или не совпадать с общими представления-ми российского общества о нравственности и морали.

3 французская Республика. гражданский кодекс. 1804 г. // гражданский кодекс франции (кодекс Наполеона) = Code civil des Français (Code Napoléon) / пер. с фр. В. Н. Захватаева. москва-Берлин : Инфотропик медиа, 2012.

4 Желонкин С. С. Вопросы толкования объективных критериев недействительности сделки, предусмотренных статьей 169 гражданского кодекса Российской федера-ции // Вестник арбитражной практики. 2011. № 1. С. 14—24.

149


Новикова Н. А. Оговорка о публичном порядке как основание ограничения оборотоспособности ...

казалось бы, все решено и все понятно. Но именно на этом этапе от-носительно интеллектуальных прав возникает большой вопрос, и связан он с принципами российского права. Позволю напомнить, что в России действу-ет один весьма важный принцип — принцип свободы творчества. При этом данный принцип является конституционным5, кроме того, право на свобо-ду творчества содержится во многих международно-правовых документах универсального характера (таких как Всеобщая декларация прав человека 1948 г., международный пакт об экономических, социальных и культурных правах 1966 г., Всеобщая декларация юНеСко о культурном разнообразии 2001 г., конвенция об охране и поощрении разнообразия форм культурного самовыражения 2005 г. и др.). очевидно, что принцип свободы творчества включен в общую концепцию публичного порядка Российской федерации. В связи с этим представляется необходимым остановиться на исследовании вопроса о принципиальной возможности ограничения интеллектуальных прав, а следовательно, и свободы творчества, со ссылкой на оговорку о пуб-личном порядке, так как защищать принципы российского права, нарушая эти принципы, — прямо скажем, несколько неестественный подход. Возни-кает вопрос, если российская конституция, а также достаточное количество разных международных документов просто кричат о необходимости предо-ставления авторам (без различения их национальной принадлежности) сво-боды творчества, то есть ли ее пределы? как ни странно, но ответа на этот вопрос фактически не содержит ни конституция, ни нормы гражданского законодательства, действующие в сфере интеллектуальных прав.

Частичный ответ на этот вопрос мы находим только в нормах рос-сийского законодательства о культуре. В частности, основы законода-тельства о культуре6 устанавливают, что вмешательство в творческую де-ятельность частных лиц со стороны государства возможно только в том случае, когда «…такая деятельность ведет к пропаганде войны, насилия и жестокости, расовой, национальной, религиозной, классовой и иной ис-ключительности или нетерпимости, порнографии». Именно данная норма устанавливает пределы российской цензуры. фактически она закрепляет правило о том, что реализация принципа свободы творчества должна осу-ществляться с соблюдением нравственных норм.

В качестве еще одного принципа авторского права в юридической доктрине выделяется принцип сочетания интересов автора с интересами общества. Этот принцип обусловлен задачами авторского права и в той или иной формулировке выделяется многими учеными. Прямо он закре-плен в Договоре ВоИС по авторскому праву 1996 г., где говорится о необхо-димости «…поддерживать баланс между правами авторов и значительным общественным интересом, в частности образования, исследований и до-ступа к информации».

5 Часть 1 статьи 44 конституции Рф провозглашает, что «…каждый человек имеет право на все виды творческой деятельности в соответствии со своими интересами и способностями».

6 основы законодательства Российской федерации о культуре: утв. ВС Рф от 09 ок-тября 1992 г. № 3612-1 (ред. от 28.11.2015) // СПС «консультантПлюс».


150

Для примера, обратимся к следующей ситуации: столь сильно на-шумевшая в мире история с антиисламскими карикатурами. как извест-но, автор принадлежит к стране, принимающей участие во всех междуна-родных конвенциях, посвященных авторскому праву, следовательно, его права должны защищаться на территории Российской федерации, в том числе с точки зрения норм международного авторского права, ему долж-на быть предоставлена возможность осуществить публикацию, передать принадлежащие ему права другим субъектам на российской территории. Вместе с тем, как показывает практика, на территории России это недопу-стимо, именно в связи с антисоциальным характером таких произведений. Россия запрещает подобное выражение свободы творчества. однако, как представляется, этот запрет основан на нормах публичного, а не частного права.

если мы обратимся к юридической стороне данного вопроса, то фак-тически мы сталкиваемся с конкуренцией принципов российского права: с одной стороны, действует принцип свободы творчества, который вклю-чен в общий публичный порядок российского государства, с другой — сто-роны, российское законодательство прямо разрешают ограничения прав в случае антисоциального характера последствий их использования, в том числе по мотивам несоответствия произведения российским моральным нормам.

Но нормы морали — это неправовая категория, а учитывая многона-циональный состав российского населения, мы с полным правом можем утверждать, что единого понимания морали в нашем государстве нет. В условиях отсутствия четких, безусловных оснований применения по-ложений ст. 1193 гк Рф, правоприменитель в каждом конкретном случае будет вынужден выявлять диссонанс последствий пользования правами на конкретные объекты интеллектуальной собственности с российским (а на самом деле, со своим, пусть даже и профессиональным, но все-таки индивидуальным) правосознанием. Таким образом, очевидно, что пробле-ма существования оценочных категорий и в данном случае приводит к си-туации правовой неопределенности.

Думается, что в целях недопущения на территории пользования пра-вами на антисоциальные по своему содержанию объекты интеллектуаль-ной собственности, несколько нецелесообразно использовать оговорку о публичном порядке, так как, как мы увидели, это приводит к неудобным с правоприменительных позиций коллизиям. Представляется, что более обоснованным будет установление на уровне законодательства об интел-лектуальных правах правил, аналогичных правилам ограниченной оборо-тоспособности вещей, содержащих в себе четкие критерии, при которых действие интеллектуальных прав, возникших на основе норм иностранно-го законодательства, не будет допущено на территории России.

151


Рашкина Ю. К. предоставление правовой охраны фонограммам ...

Рашкина Ю. К.,студентка,


ПРЕДОСТАВЛЕНИЕ ПРАВОВОЙ ОхРАНЫ ФОНОГРАММАМ, ОПУБЛИКОВАННЫМ ДО ВСТУПЛЕНИЯ РИМСКОЙ КОНВЕНЦИИ В СИЛУ ДЛЯ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ. ПОДТВЕРЖДЕНИЕ ФАКТА ПЕРВОЙ ПУБЛИКАЦИИ ФОНОГРАММЫ В ИНФОРМАЦИОННО-КОММУНИКАЦИОННЫх СЕТЯх

Аннотация. Статья посвящена проблемам предоставления правовой охра-ны фонограммам, опубликованным до вступления в силу международной конвенции об охране прав исполнителей, изготовителей фонограмм и ве-щательных организаций, заключенной в Риме 26 октября 1961 г. (далее — Римская конвенция) для Российской федерации и подтверждения факта первой публикации фонограммы в информационно-коммуникационных сетях. автором приводятся положения гк Рф, касающиеся определений фонограммы, изготовителя фонограммы, исключительного права на фо-нограмму. кроме того, представлен анализ положений Римской конвен-ции, регулирующих отношения по предоставлению правовой охраны фо-нограммам. Выявляется отсутствие обратной силы у Римской конвенции. На основе изучения положений гк Рф, Римской конвенции и российской судебной практики автором высказывается мнение об отсутствии необ-ходимости предоставления правовой охраны фонограммам, опубликован-ным до вступления Римской конвенции в силу для Российской федерации. Также автором приводится способ решения проблемы подтверждения факта первой публикации фонограммы в информационно-коммуникаци-онных сетях путем установления перечня сайтов в сети Интернет, на кото-рых будет осуществляться официальное обнародование, или посредством соглашений между авторами, исполнителями, изготовителями фонограмм и владельцами сайтов в сети Интернет о первых публикациях фонограмм.Ключевые слова: фонограмма, изготовитель фонограммы, правовая охра-на фонограммы как результата интеллектуальной деятельности, обратная сила, подтверждение факта первой публикации в информационно-комму-никационных сетях.

Abstract. The article concerns the issues of providing legal protection to the phonograms published before entry into force of the International convention for the protection of performers, producers of phonograms and broadcasting organizations concluded in Rome on 26th of October 1961 (further — the Roman Convention) for the Russian Federation and confirmation of the first publication on the information and communication networks. The author gives the definitions of a phonogram, producer of phonograms, exclusive right to a phonogram contained in the Civil Code of the Russian Federation. Moreover, there is analysis


152

of the provisions of the Roman Convention in the article. The author reveals the absence of retroactive force of the Roman Convention. Based on research of provisions of the Civil Code, Roman Convention and Russian court practice, the author expresses an opinion about lack of necessity to provide legal protection to the phonograms published before entry into force of the Roman Convention for the Russian Federation. Also the author proposes the way of solving the problem of confirmation of the first publication on the information and communication networks.Keywords. Phonograms, produces of phonograms, legal protection of a phonogram as a result of intellectual activity, retroactive force, confirmation of the first publication on the information and communication networks.

гражданский кодекс Рф7 признает фонограммы результатами интел-лектуальной деятельности, и они охраняются законом (подп. 5 п. 1, п. 2 ст. 1225). Интеллектуальные права на фонограммы являются смежными с авторскими правами (смежными правами). фонограммой являются «лю-бые исключительно звуковые записи исполнений или иных звуков либо их отображений, за исключением звуковой записи, включенной в аудиови-зуальное произведение» (подп. 2 п. 1 ст. 1304 гк Рф).

Исключительное право на фонограмму — право использовать фоно-грамму любым не противоречащим закону способом — принадлежит из-готовителю фонограммы (п. 1 ст. 1324 гк Рф). В частности, изготовитель фонограммы вправе разрешать или запрещать ее использование (абз. 2 п. 1 ст. 1229 гк Рф).

гк Рф признает изготовителем фонограммы «лицо, взявшее на себя инициативу и ответственность за первую запись звуков исполнения или других звуков либо отображение этих звуков» (ст. 1322). если же такое лицо установить невозможно, то изготовителем фонограммы считается «лицо, имя или наименование которого указано обычным образом на эк-земпляре фонограммы или его упаковке или иным образом».

Наиболее важным международным актом, регулирующим отношения по предоставлению правовой охраны фонограммам, является международ-ная конвенция об охране прав исполнителей, изготовителей фонограмм и вещательных организаций, заключенная в Риме 26 октября 1961 г.8 (да-лее — Римская конвенция, Рк), вступившая в силу для Рф 26 мая 2003 г. Римская конвенция является первым актом, устанавливающим минималь-ную правовую защиту изготовителям фонограмм. До нее в большинстве государств не было никаких норм, решающих данный вопрос.

Согласно положениям Римской конвенции, изготовители фоно-грамм вправе разрешать или запрещать другим лицам использование фонограмм (ст. 10 Рк). Изготовитель фонограммы имеет право на возна-

7 См.: гражданский кодекс Рф (часть четвертая) от 18.12.2006 № 230-фЗ // Россий-ская газета. № 289. 22.12.2006.

8 См.: международная конвенция об охране прав исполнителей, изготовителей фо-нограмм и вещательных организаций (заключена в Риме 26.10.1961) // Бюлле-тень международных договоров. 2005. № 7. С. 11—20.

153


Рашкина Ю. К. предоставление правовой охраны фонограммам ...

граждение в единственном случае: если фонограмма опубликована или воспроизведена в коммерческих целях любым способом для всеобщего сведения (ст. 12 Рк).

Важной особенностью Римской конвенции является отсутствие у нее обратной силы. Точнее, государство, ратифицировавшее конвенцию, впра-ве, но не обязано распространить ее действие на фонограммы, опублико-ванные до ее вступления в силу на территории данного государства. Так-же возможно принятие данной конвенции с оговорками. Например, в Рф не применяется критерий записи, предусмотренный подп. (b) п. 1 ст. 5 Рк, а также нормы п. 2 ст. 6 и ст. 12 Рк распространяются только на фонограм-мы, изготовитель которых является гражданином или юридическим ли-цом государства, ратифицировавшего Римскую конвенцию9.

Нормы гк Рф в совокупности с положениями Римской конвенции пре-доставляют правовую охрану изготовителям фонограмм, но только в слу-чае, если первая запись или опубликование были осуществлены с 26 мая 2003 г. В связи с этим возникает вопрос: необходимо ли в Рф предостав-лять правовую охрану тем фонограммам, которые были опубликованы до 26 мая 2003 г.?

Российская судебная практика идет по пути подтверждения отсут-ствия обратной силы у Римской конвенции. Так, Суд по интеллектуаль-ным правам постановил, что ритейлеры не обязаны платить за проигры-вание в своих магазинах фонограмм, обнародование которых произошло до 26 мая 2003 г.10 Исключительное право на фонограмму на территории Рф действует, если изготовитель фонограммы является гражданином Рф или российским юридическим лицом, фонограмма была обнародована или ее экземпляры впервые публично распространялись на территории Рф и в иных случаях, предусмотренных международными договорами (ст. 1328 гк Рф). Поэтому в суде истцу необходимо доказать, что на пред-мет спора распространяется исключительное право на территории Рф11.

При решении вопроса о необходимости предоставления правовой защиты фонограммам необходимо установить, произведена или опубли-кована запись на территории Рф или нет. На наш взгляд, если предостав-лять правовую защиту фонограммам, опубликованным до 26 мая 2003 г., с практической точки зрения возникнет сложность с реализацией права изготовителей фонограмм на вознаграждение. В таком случае придется вести учет фонограмм, проигранных до 26 мая 2003 г. Не во всех случаях возможно достоверно установить, кто является изготовителем фонограм-мы. Поэтому разумно пользоваться положением ч. 2 ст. 20 Рк и предостав-

9 Постановление Правительства Рф от 20.12.2002 № 908 «о присоединении Россий-ской федерации к международной конвенции об охране прав исполнителей, изго-товителей фонограмм и вещательных организаций // Собрание законодательства Рф. 30.12.2002. № 52 (2 ч.). Ст. 5217.

10 См.: постановление Суда по интеллектуальным правам от 13.08.2014 № С01-406/2013 по делу № а40-25230/2013.



154

лять правовую защиту только тем фонограммам, которые были записаны или опубликованы в Рф с 26 мая 2003 г.

Поскольку решение вопроса о предоставлении правовой защиты фо-нограммам, опубликованным до ратификации Римской конвенции, связа-но с датой записи или обнародования фонограммы, возникает следующая проблема: каким образом осуществлять подтверждение факта первой пуб-ликации фонограммы, в частности в информационно-коммуникационных сетях?

гк Рф предоставляет изготовителям фонограмм право использовать знак охраны смежных прав, который помещается на каждом оригинале или экземпляре фонограммы и (или) на каждом содержащем ее футляре и состоит из трех элементов — латинской буквы «Р» в окружности, име-ни или наименования обладателя исключительного права, года первого опубликования фонограммы (ст. 1305 гк Рф). однако использование зна-ка защиты смежных прав в информационно-коммуникационных сетях за-труднено: его легко удалить из текстовых сообщений (например, если знак включать в название композиции), с изображений (с обложек синглов).

Поэтому, на наш взгляд, разумным способом решения проблемы будет установление перечня сайтов в сети Интернет (далее — интернет-сайт), приложений для Пк и других технических устройств, на которых из-готовители будут размещать свои фонограммы. На данный момент множе-ство фонограмм размещается в таких приложениях, как iTunes, Play Music (Google Play), Spotify и т. п. (причем использование таких приложений или предоставление фонограмм через них является платным), или изготови-тели фонограмм в сотрудничестве с исполнителями создают официальные приложения, посвященные музыкальным альбомам. как правило, сами ис-полнители или изготовители фонограмм сообщают на своих официальных ресурсах (на официальном Интернет-сайте исполнителя или изготовите-ля, или официальной группе исполнителя или изготовителя в социальных сетях) о том, где будет совершено обнародование записи. Для предоставле-ния приложению или интернет-сайту права осуществлять обнародование фонограмм конкретного исполнителя необходимо заключить соглашение с исполнителем или изготовителем фонограмм об опубликовании с соблю-дением определенных правил. При опубликовании фонограммы в прило-жении или на интернет-сайте необходимо ставить знак защиты смежного права с указанием точной даты обнародования. Интернет-сайт или при-ложение должны предоставлять пользователям право ознакомиться с ак-тами, разрешающими данным ресурсам размещать фонограммы. В свою очередь, исполнители и изготовители фонограмм должны размещать та-кие соглашения на своих официальных ресурсах. мы полагаем, что такой способ может решить сразу несколько проблем: действительно подтвер-дить факт первой публикации фонограммы, возможность изготовителям фонограмм получать вознаграждение, побуждать разработчиков компью-терных программ и приложений создавать качественное и удобное для из-готовителей фонограмм и пользователей программное обеспечение.

155


Руденко А. С. правовая природа договоров о создании результатов интеллектуальной деятельности ...

Руденко А. С., графический дизайнер,

генеральный директор ооо «Анаграф»

ПРАВОВАЯ ПРИРОДА ДОГОВОРОВ О СОЗДАНИИ РЕЗУЛЬТАТОВ НТЕЛЛЕКТУАЛЬНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ, ЗАКЛЮЧАЕМЫх МЕЖДУ ЮРИДИЧЕСКИМИ ЛИЦАМИ

Аннотация. В статье рассматривается проблема толкования гражданским законодательством России вопроса договоров о создании результатов ин-теллектуальной деятельности. Делается вывод о том, что законодательство не предоставляет механизм регулирования обязательственных отношений, где поставщиком результатов интеллектуальной деятельности является юридическое лицо. автор выявляет гражданско-правовую природу дого-воров заказа, производит соотнесение последних с договорами подрядного типа, акцентирует внимание на бытующей некорректности заключения до-говоров на создание результатов интеллектуальной деятельности в форме договоров на возмездное оказание услуг. Делается вывод и вносится пред-ложение рассматривать договоры заказа в качестве смешанных, содержа-щих в себе элементы договоров подряда и лицензионных договоров.Ключевые слова: договор заказа, договор авторского заказа, создание ре-зультатов интеллектуальной деятельности, смешанный договор, лицензи-онный договор, юридическое лицо.

Представители интеллектуальной сферы, действующие от имени юридического лица, зачастую сталкиваются с проблемами правового ре-гулирования интеллектуальной деятельности (далее ― ИД), ответы на которые законодательство не дает в полной мере. В частности, вопросы возникают на этапе формирования обязательственных отношений между заказчиком результатов ИД (далее ― РИД) и исполнителем—юридическим лицом.

гражданское законодательство рассматривает обязательственные отношения в сфере ИД в следующих формах договоров: — Договоры об отчуждении исключительных прав на результаты ин-

теллектуальной деятельности.— Лицензионные договоры о предоставлении прав на использование

результатов интеллектуальной деятельности.— Договоры, предусматривающие создание результатов интеллекту-

альной деятельности.— Договоры, предметом которых является создание РИД, в гк Рф име-

нуются как «договоры заказа», в качестве частного случая договоров заказа законодательство выделяет «договоры авторского заказа».

— Договор авторского заказа (ст. 1288, ст. 1289, ст. 1290 гк Рф), который предлагает законодатель как наиболее проработанную правовую модель обязательственных отношений в сфере ИД, регламентирует


156

создание произведений с учетом потребностей заказчика и последу-ющее распределение исключительных прав на созданное произведе-ние, а также возмездность, сроки исполнения обязательств, учитыва-ет сложности прогнозирования результатов творческой деятельно-сти. Субъектами договора авторского заказа, согласно ст. 1288 гк Рф, является, с одной стороны, «автор», с другой стороны — «заказчик». Статья 1257 гк Рф прямо указывает на то, что автором произведе-ния признается гражданин, творческим трудом которого оно создано. Следовательно, юридическое лицо не может выступать субъектом до-говора авторского заказа на стороне «автора». Таким образом, зако-нодательство не рассматривает вопросы регулирования обязатель-ственных отношений, где поставщиком РИД является юридическое лицо, за исключением порядка распределения исключительных прав на уже созданные РИД. Подобную точку зрения высказывает Чапанов С.-м. С., отмечая, что

гражданский кодекс Рф не дает понятия договора заказа на создание ре-зультата интеллектуальной деятельности, за исключением договора ав-торского заказа, не определяет существенные условия, не устанавливает требований к форме договора, весьма слабо регламентирует правовое положение сторон договоров данного вида1. Разрозненная информация о договорах заказа тем не менее присутствует в ст. 1296, ст. 1372, ст. 1431, ст. 1462, ст. 1463 гк Рф, однако решений обозначенных выше проблем она не дает. Следует упомянуть, что при внесении изменений в гк Рф от 12 марта 2014 г. часть четвертая была дополнена ст. 1296 и ст. 1297, посвя-щенными произведениям, созданным по заказу и при выполнении работ2. однако указанные статьи опять же освещают вопросы распределения прав на уже созданные произведения, но не правовой процесс их создания.

Договор заказа по своей природе является гражданско-правовым договором, учитывая, что часть четвертая гк Рф не предусматривает им-перативных норм для данного вида договоров, порядок их заключения может базироваться на общих принципах обязательственного права. Со-гласно п. 2 ст. 421 гк Рф, стороны могут заключить договор, как предусмо-тренный, так и не предусмотренный законодательством. Также, согласно п. 3 ст. 421 гк Рф стороны могут заключать смешанные договоры.

Позиции следования данным нормам при заключении договоров за-каза в частности придерживается а. Р. ермакова, утверждая, что «Сторо-ны могут заключить договор, в котором содержатся элементы различных договоров (например, договора подряда и авторского договора)»3. На воз-можность использования принципов договора подряда при заключении договоров заказа между юридическими лицами косвенно указывает и за-

1 Чапанов С.-м. С. Проблемы правового регулирования договоров заказа на создание результатов интеллектуальной деятельности // Транспортное дело России. 2010. № 9. С. 216.

2 федеральный закон от 12 марта 2014 г. № 35-фЗ.3 ермакова А. р. Право интеллектуальной собственности в сфере периодической пе-

чати. СПб. : юридический центр-Пресс, 2012. С. 194.

157


Руденко А. С. правовая природа договоров о создании результатов интеллектуальной деятельности ...

конодатель, называя субъекты договора на создание произведения по заказу «подрядчиком (исполнителем)» и «заказчиком» в ст. 1296, 1372, 1431—1463 гк Рф. обращаясь к ретроспективе взглядов на данную про-блему, следует упомянуть, что еще анненков утверждал: «договор заказа по его существу должен приниматься как locatio — conduction operis, а не operarum и по этой причине должен быть признаваем видом договора подряда»4. Соответствует природе договора подряда и принцип посредни-чества юридического лица между автором произведения и конечным за-казчиком. Так, например, м. И. Брагинский указывает, что «подрядчик не обязывается сам производить работу…, а составляет только посредниче-ство между лицом, которое заключает подряд, и рабочими, которые произ-водят работу»5. ю. а. Серкова делает вывод о том, что договор подряда на проектные и изыскательные работы является одновременно договором авторского заказа и содержит элементы или договора об отчуждении ис-ключительного права на произведение, или лицензионного договора6.

Следует сказать об отличиях договора заказа и договора подряда, главным из которых является предмет договора. Так, а. к. Жарова отмеча-ет, что: «В первом случае речь идет о создании РИД, т.е. объекта нематери-ального, хотя и воплощенного в объективной форме, а во втором — о соз-дании определенной вещи»7. То есть существенным условием договора заказа является регламентация порядка распределения исключитель-ных прав на созданные произведения. Данной позиции придерживается в частности о. а. Рузакова: «договоры о создании результатов интеллекту-альной деятельности имеют практическое значение лишь в совокупности с договорами о распоряжении исключительными правами, в противном случае основания для использования объектов исключительных прав отсутствуют»8. Схожее мнение высказывает а. Р. ермакова: «Заключая до-говоры купли-продажи, подряда, заказчики (пользователи) получают от автора вещь (сиплы, негативы, фотоотпечатки, рукописи), но не получа-ют от автора прав на воспроизведение и распространение произведений и не имеют возможности в дальнейшем использовать произведение без заключения дополнительного договора о получении авторских прав»9.

4 Анненков к. Система русского гражданского права. СПб., 1904. Т. IV. С. 224.5 брагинский м. и. Договоры подряда и подобные ему договоры. м. : Статут, 2009.

С. 221.6 См.: Серкова Ю. А. Соотношение договора на выполнение проектных и изыскатель-

ских работ с договором авторского заказа // актуальные проблемы экономики и права. 2011. № 1. С. 216.

7 Жарова А. к. Правовая защита интеллектуальной собственности. м. : юрайт, 2012. С. 251.

8 рузакова о. А. Система договоров о создании результатов интеллектуальной дея-тельности и распоряжениии исключительными правами: автореферат диссерта-ции на соискание ученой степени доктора юридических наук. м., 2007. С. 13.

9 ермакова А. р. Право интеллектуальной собственности в сфере периодической пе-чати. СПб. : юридический центр-Пресс, 2012. С. 193.


158

Таким образом, договор заказа подрядного типа должен содержать в себе условия распределения исключительных прав на РИД, то есть иметь при-знаки лицензионного договора.

Договор заказа, заключенный в виде смешанного, помимо положе-ний договора подряда может также содержать принципы иных видов до-говоров. В данном случае интерес представляет мнение И. В. Закржевской, отождествляющей договоры на выполнение научно-исследовательских, опытно-конструкторских и технологических работ с договорами заказа10.

Необходимо упомянуть, что на практике в сфере ИД распространен-ным является заключение договоров на возмездное оказании услуг, пред-метом которых является создание нового РИД. Такой подход считаем не-верным, поскольку, учитывая доказанное выше родство договоров заказа с договорами подряда, это противоречит нормам п. 2 ст. 779 гк Рф.

Таким образом, следует заключить, что договоры о создании РИД, заключаемые между юридическими лицами при любых обстоятельствах, должны содержать в себе положения лицензионного договора или догово-ра об отчуждении исключительных прав на РИД.

Вместе с тем следует сказать, что законодательство не раскрывает в полной мере регламент обязательственных отношений при заключении договоров заказа между юридическими лицами, осуществляющими пред-принимательскую деятельность в сфере создания РИД, а нормы гк Рф о положениях договора авторского заказа препятствуют его заключению юридическим лицам.

Следует согласиться с мнением о. а Рузаковой, С.-м. С. Чапанова, И. В. Закржевской, высказывающихся о необходимости усовершенствова-ния законодательства в данной области.

Вместе с тем, рассматривая сложившуюся правовую проблему с прак-тической точки зрения, следует сделать вывод о способах ведения пред-принимательской деятельности в сфере ИД в рамках правовых норм, суще-ствующих на данный момент. а именно о реализации обязательственных отношений посредством смешанных договоров, содержащих в себе прин-ципы договоров подряда (или договоров на выполнение научно-исследо-вательских, опытно-конструкторских и технологических работ) и догово-ров об отчуждении исключительных прав на результаты интеллектуаль-ной деятельности (или лицензионных договоров).

10 См.: Закржевская и. В. место договора на осуществление научно-исследователь-ской деятельности, выполнение опытно-конструкторских и технологических ра-бот в системе гражданско-правовых договоров // Вестник юУргУ. 2009. № 19. С. 17.

159


Симонян Ш. Р. перспективы совершенствования правового регулирования отношений по поводу авторских прав ...

Симонян Ш. Р., студент,


ПЕРСПЕКТИВЫ СОВЕРШЕНСТВОВАНИЯ ПРАВОВОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ ОТНОШЕНИЙ ПО ПОВОДУ АВТОРСКИх ПРАВ В СЕТИ ИНТЕРНЕТ

Аннотация. В современном обществе, в двадцать первом веке, в связи с развитием информационных технологий, прогресса общества и появле-ния и развития сети Интернет значительное место в жизни и функциони-ровании общества занимает информационная сфера. С появлением сети Ин-тернет возник вопрос о правовом закреплении и регулировании авторских прав в данной сети, так как именно информационная сеть несет под собой большой массив отношений, нуждающийся в регулировании, а для право-нарушителей — большой соблазн для нарушения прав интернет-пользова-телей, так как «интернет-преступления» встречаются на сегодняшний день довольно часто, особенно в сфере реализации авторских прав, а правового регулирования или наличие определенных санкций за то или иное право-нарушение в законодательстве Российской федерации четко не сформули-ровано. Это говорит об определенных пробелах регулирования отношений в данной сфере. В связи с этим возникают вопросы: каким образом будут ре-гулироваться отношения в сфере авторских прав в сети Интернет? И какие наметились тенденции в направлении этого?Ключевые слова: интернет, авторское право, информационная сеть, комму-никационные технологии, законодательство.

Вопросы регулирования отношений в сфере авторских прав пред-ставляли большой интерес в ряде развитых стран. Это можно аргументи-ровать тем, что существует огромное количество документов на междуна-родном уровне, регулирующих отношения в сфере авторского права. Свою историю правового закрепления и появления понимания словосочетания «авторское право» возникло в 1710 г. в англии, а принятая в 1886 г. Берн-ская конвенция1 по охране литературных и художественных произведений и Женевская конвенция об авторском праве, принятая в 1952 г.2, содержа-ли все общие принципы и основы охраны авторских прав: международный режим охраны авторских прав в странах-участниках, положения о копи-райте и связанных с ним формальностях и другие. однако общественные отношения развиваются, общество подвергается прогрессу и с появлением

1 См. подробно: Бернская конвенция об охране литературных и художественных произведений. Парижский акт от 24 июля 1971 г., измененный 2 октября 1979 г. Женева : ВоИС, 1990. С. 58.

2 См. подробно: авторское право : Сб. нормат. актов. м., 1985. С. 48—58.


160

такого, неотъемлемого на сегодняшней день средства, как Интернет свое-го рода «разрушает» все предыдущие акты как на национальном, так и на международном уровне. определенный массив регулирования отношений относительно прав в сети Интернет не находят правового закрепления. В связи с этим считается обоснованной инициатива в 2011 г. Президента Рф (на тот момент) Д. а. медведева, представленная главам зарубежных стран. По мысли медведева Д. а., необходимо проводить кардинальные реформы в сфере авторского права, учитывая современные реалии и по-требности общества. основная мысль Д. а. медведева заключалась в том, что система охраны интеллектуальной собственности внутри Интернета является устаревшей, в то время как основополагающим концептом со-временного подхода могло бы стать введение презумпции свободного ис-пользования объектов авторского права и смежных прав, если правообла-датель не заявит об ином3.

Легального определения понятия «Интернет» в законодательстве Рф отсутствует. Но можно определить, что Интернет–сетевая глобальная ав-томатизированная информационная система, которая составляет основу формирования и развития информационного общества»4.

Вместе с появлением в нашем обществе Интернета появились так называемые в литературе «интернет-отношения»5. очень точно отме-чает И. м. Рассолов: «Интернет представляет собой часть мировой ком-муникационной технологии, которая активно развивается и эволюци-онирует в нынешнем столетии в совершенно новую информационную индустрию»6. С помощью Интернета и его технических средств создаются новые, неурегулированные формы общественных отношений, которые кардинально выходят за сферу регулирования права, из-за чего и проис-ходит противоречие со многими правовыми категориями и институтами, а именно, с авторским правом.

В связи с этим возникает вопрос: каким образом будет осуществлять-ся регулирование вновь появившихся общественных отношений? В лите-ратуре можно встретить десятки и более путей решения данной пробле-мы. Но я бы хотел рассмотреть один и единственный путь, который, по моему мнению, является самым логичным, возможным и осуществимым.

Нынешнее законодательство не может в полной мере решать пробле-мы, которые стоят перед правовой системой Рф на данном этапе разви-тия в ходе решения проблемы, связанной с появлением массового доступа к сети Интернет. Должен быть создан единый, специализированный, прин-ципиально новый нормативный правовой акт, который будет непосред-ственно регулировать данную сферу. основной целью данного правового

3 См.: Послание Президента лидерам стран — участниц «Большой двадцатки» // URL: http://президент.рф/news/13329 (дата обращения: 09.12.2015).

4 копылов В. А. Информационное право. С. 132.5 См. подробно: рассолов и. м. Право и Интернет. Теоретические проблемы. 2-е изд.,

доп. м. : Норма, 2009. С. 238.6 рассолов и. м. Указ. соч. С. 239.

161


Симонян Ш. Р. перспективы совершенствования правового регулирования отношений по поводу авторских прав ...

акта должна стать возможность пресечения преступлений, совершаемых в компьютерных сетях, а также должна быть прописана ответственность за эти преступления. Значимость подобного документа для Российской федерации будет состоять в том, что на данный момент действующие нор-мы законодательства никаким образом не имеют возможности защитить неотъемлемые авторские права, существует бесчисленное число препят-ствий применить действующие нормы права в возникшей новой систе-ме — компьютерных сетях.

Также в качестве еще одной проблемы при выявлении и пресечении правонарушений, совершаемых в сети Интернет, выступает отсутствие основополагающих понятийных инструментов. Учитывая это, возникает вопрос, который напрямую касается правоприменителя, состоит в том, применимо ли законодательство о средствах массовой информации к ин-формации, распространяемой в сети Интернет. Поэтому выглядело бы ло-гичным определить интересующие общественность понятия на законода-тельном уровне.

Исходя из вышесказанного, можно отметить, что определенные тен-денции в развитии и расширении правового регулирования отношений в данной сфере имеются. Необходимо сосредоточить в руках государства управление сетевыми коммуникациями, принять специализированный, принципиально новый акт, который будет непосредственно регулировать данную сферу, и тогда можно будет утверждать о полном правовом регули-ровании отношений в сфере авторских прав в сети Интернет. В современ-ных реалиях далеко не все отношения в данной сфере урегулированы на законодательном уровне.


162

Слепова А. А.,студентка,


ПЕРСОНАЖ ПРОИЗВЕДЕНИЯ КАК ОБЪЕКТ ПРАВОВОЙ ОхРАНЫ

Аннотация. Персонаж является юридически значимой частью произведения и подлежит правовой охране, что закрепляется в п. 7 ст. 1259 гк Рф. Но охрана предоставляется, если он представляет собой оригинальное выражение идеи произведения. В литературе существует два подхода к определению ориги-нальности персонажа: автор персонажа — автор исходного литературного произведения или автор персонажа — лицо, создавшее его. Второму подхо-ду отдается предпочтение, поскольку первый подход накладывает запрет на творчество. Самым распространенным способом использования персонажа является использование его в качестве товарного знака для индивидуали-зации товаров и услуг. И в данном случае, в зависимости от признания пер-сонажа в качестве объекта авторского права, зависит исход судебного дела. Примером может послужить дело относительно героев мультфильма «маша и медведь» и судебные решения, содержащиеся в постановлении от 08.10.2014 № С01-948/2014 по делу № а50-21004/2013 Суда по интеллектуальным пра-вам, а также позиция Верховного Суда, содержащаяся в определении Верхов-ного Суда Рф от 11.06.2015 № 309-ЭС14-7875 по делу № а50-21004/2013. Что касается опыта зарубежных стран, то регулирование авторских прав на пер-сонажей во многом совпадает. Таким образом, гражданское законодательство устанавливает правовую охрану для наиболее востребованных для граждан-ского оборота отдельных частей произведения, и персонаж входит в их число. Также создаются предпосылки для вовлечения в гражданский оборот различ-ных частей произведения отдельно от произведения в целом.Ключевые слова: авторское право, персонаж.

Вопросы авторского права с каждым днем становятся все более акту-альными. Все чаще мы сталкиваемся с ограничением доступа к различно-му виду информации, в связи с отсутствием разрешения правообладателя. Но помимо использования непосредственно произведения используются также имена, изображения персонажей известных произведений. Подле-жат ли они охране в соответствии с российским законодательством? И как данный вопрос разрешается за рубежом?

Изначально необходимо понять, что означает термин «авторское право». Под авторским правом понимается совокупность имущественных и личных неимущественных прав, принадлежащих автору, творческим трудом которого создано произведение науки, литературы или искусства1. определение термина «персонаж» не содержится в российском законо-дательстве. Но если обратиться к толковому словарю, то под термином

1 авторское право // юридическая фирма «ай Пи Про». URL: http://www.ippro.ru/avtorskoe-pravos/ (дата обращения: 14.11.2015).

163


Слепова А. А. персонаж произведения как объект правовой охраны

понимается действующее лицо в художественном произведении, а так-же человек как объект жанровой живописи2. В двух вышеперечисленных определениях содержится еще одно понятие — «произведение», значение которого содержится в ст. 2 Бернской конвенции по охране литературных и художественных произведений: термин охватывает любую продукцию в области литературы, науки и искусства, вне зависимости от способа и формы ее выражения. Таким образом, круг объектов, которые подпада-ют под охрану авторского права, довольно широк. Поскольку определение произведения авторского права не устанавливается, следовательно, вклю-чение отдельных видов произведений, подлежащих защите, устанавлива-ется национальным законодательством. Так, согласно ч. 7 ст. 1259 гк Рф авторские права распространяются на часть произведения, на его назва-ние, на персонажа произведения, если по своему характеру они могут быть признаны самостоятельным результатом творческого труда автора и от-вечают требованиям, установленным в ч. 3 ст. 1259.

Российское законодательство и ранее предоставляло возможность охраны части произведения. Так, в Законе Рф от 9 июля 1993 г. № 5351-1 «об авторском праве и смежных правах» п. 3 ст. 6 предоставлялась защита части произведения при наличии двух критериев: часть произведения мо-жет использоваться самостоятельно; она является результатом творческой деятельности. Новая формулировка, предусмотренная п. 7 ст. 1259 гк Рф, устранила необходимость самостоятельного использования, и в результате критерии охраноспособности произведения и его части совпадают.

При решении вопроса об охраноспособности части произведения необ-ходимо определить, какие элементы произведения подлежат охране. В. Я. Ио-насом была предложена структура произведения с точки зрения его юриди-ческой охраны. Так, к неохраняемым элементам он отнес тему, материал про-изведения, «сюжет как схему событий и действий, о которых повествуется». к охраняемым: художественную форму, включая систему образов, а также язык литературного произведения. а. П. Сергеев развил данную классифи-кацию: к внутренней форме произведения относятся созданные автором об-разы, в том числе персонажи, а к внешней форме — язык произведения.

Персонаж является юридически значимой частью произведения и подлежит правовой охране, что закрепляется в п. 7 ст. 1259 гк Рф. При этом правовая охрана им предоставляется, если они представляют собой оригинальное выражение идеи произведения. Так, например, при охране персонажа «Hello Kitty» нельзя распространить действие по охране данно-го персонажа на все изображения котят.

Выделяют 3 вида персонажей: вымышленные персонажи («одушев-ленные персонажи»); нечеловеческие анимационные персонажи (неоду-шевленные персонажи); реальные лица3.

2 Толковый словарь иноязычных слов // Яндекс. Словари. URL: https://slovari.yandex.ru/персонаж (дата обращения: 13.11.2015).

3 борисенко д. Персонаж как законодательно признанная часть произведения, на которую распространяется авторское право // Интеллектуальная собственность. авторские и смежные права. № 2. 2011.


164

В литературе существует два подхода к определению оригинальности персонажа: автор персонажа — автор исходного литературного произведе-ния или автор персонажа — лицо, создавшее его. Второму подходу отдается предпочтение, поскольку первый подход накладывает запрет на творчество. Наиболее ярким примером второго подхода является Чебурашка. Успенский Э. Н., написав произведение, создал одно описание персонажа. В дальней-шем художники представили свои изображения Чебурашек. Во всех пере-численных случаях фигурируют разные объекты авторского права. И авто-ры каждого из них имеют свои собственные права на конкретное описание или изображение персонажа. И с точки зрения авторского права на описание и на изображение распространяются равные критерии их защиты и равные права. Но при этом на охрану авторским правом могут претендовать лишь те персонажи, которые наделены признаками оригинальности и являются результатом творческих усилий. Так, наиболее распространенные персона-жи (Баба Яга) можно отнести к идее, а не к форме произведения.

Самым распространенным способом использования персонажа явля-ется использование его в качестве товарного знака для индивидуализации товаров и услуг. Причем популярные персонажи могут использоваться от-дельно от произведения. И в данном случае, в зависимости от признания персонажа в качестве объекта авторского права, зависит исход судебного дела. Примером может послужить дело относительно героев мультфильма «маша и медведь». Правообладатели требовали уплатить сумму компенса-ции за использование каждого персонажа. В постановлении от 08.10.2014 № С01-948/2014 по делу № а50-21004/2013 Суд по интеллектуальным правам постановил, что при определенных условиях персонаж может быть признан объектом авторского права. Вместе с тем незаконное использо-вание части произведения (персонажа) означает нарушение исключи-тельного права на само произведение, поскольку фактически это способ его использования. Поэтому незаконное использование нескольких его частей составляет одно нарушение исключительного права на само про-изведение. В связи с этим реализация товара, на котором изображены не-сколько персонажей, следует рассматривать как одно правонарушение. Но в данный момент постановление отменено, а дело передано на новое рассмотрение в суд. Позиция Верховного Суда заключается в следующем: указанный выше Судом по интеллектуальным правам вывод не учитывает положения пункта 7 статьи 1259 гк Рф, признанных обеспечить правовую охрану части произведения, его названию, персонажу произведения, на-ряду с охраной самого произведения и независимо от всего произведения в целом. В связи с этим признание отдельных действующих героев пер-сонажами, которые используются самостоятельно и охраняются на осно-вании части 7 статьи 1259 гк Рф, может повлечь нарушение авторского права на часть этого произведения как объекта охраняемых авторских прав и взыскание данной компенсации за каждый факт такого нарушения. В связи с этим изменяется методика расчета компенсаций. В результате персонаж может быть частью произведения, или самостоятельным объек-том авторских прав. В первом случае охране подлежит само произведение в целом, а во втором — сам персонаж.

165


Слепова А. А. персонаж произведения как объект правовой охраны

Что касается опыта зарубежных стран, то регулирование авторских прав на персонажей во многом совпадает. Так, законодательство и научная литература в области авторского права в СШа свидетельствуют о том, что охраняется не идея, а оригинальное выражение этой идеи. В связи с этим на защиту авторским правом могут претендовать лишь те литературные персонажи, которые являются оригинальным выражением идеи произве-дения. Но при этом, помимо главных персонажей, охрана предоставляется также и второстепенным персонажам, если существует возможность их са-мостоятельного использования.

Таким образом, гражданское законодательство устанавливает право-вую охрану для наиболее востребованных для гражданского оборота от-дельных частей произведения, и персонаж входит в их число. Также созда-ются предпосылки для вовлечения в гражданский оборот различных ча-стей произведения отдельно от произведения в целом. При этом не стоит забывать о том, что основная задача авторского права: способствование созданию максимально благоприятных условий для появления творче-ских результатов, широкому распространению интеллектуальных ценно-стей, сохранению, распространению и пополнению культурного наследия.


166

Цокур Е. Ф.,кандидат исторических наук, доцент,

Юго-Западный государственный университет

Хлопотной А. В.,студент,

Юго-Западный государственный университет

ЗАЩИТА АВТОРСКИх И СМЕЖНЫх ПРАВ НА СОВРЕМЕННОМ ЭТАПЕ: ПРОБЛЕМЫ ТЕОРИИ И ПРАКТИКИ

Аннотация. В статье раскрыты общие особенности реформирования права в данной отрасли. Выделены общие аспекты о защите авторских и смежных прав. Исследуются нормативные правовые акты гк Рф в совокупности всех плюсов и минусов, а также выявлен общий вывод о всемирных конвенциях права интеллектуальной собственности.Ключевые слова: автор, правообладатель, авторские и смежные права, интеллектуальное право, гк Рф, защита прав интеллектуальной собствен-ности.

Abstract. The article deals with the general features of reforming the law in this field. Identify common aspects of copyright and related rights. We study the regulations of the Civil Code in the aggregate of all the pros and cons, as well as identified a general conclusion about the global convention of intellectual property rights.Keywords. The author, the right holder, copyright and related rights, intellectual property law, the Civil Code, the protection of intellectual property rights.

В современный период времени на практике и в теоретических ис-следованиях под интеллектуальной собственностью, как правило, пони-мают совокупность прав, возникающих в отношении ряда нематериаль-ных объектов — результатов интеллектуальной деятельности и средств индивидуализации. а что же такое в общем интеллектуальное право? Над этим термином трудилось немало ученых современности. Все они приш-ли к тому, что интеллектуальное право — это имущественные и личные неимущественные гражданские права, которые признаются российским законодательством в отношении результатов интеллектуальной деятель-ности, средств индивидуализации и некоторых иных нематериальных объектов, указанных в части четвертой гк Рф.

В соответствии с гк Рф это: литературные произведения, хореогра-фические произведения и пантомимы, другие произведения и программы для ЭВм, которые охраняются, как литературные произведения1.

1 гражданский кодекс Рф (часть четвертая) от 18.12.2006 № 230-фЗ. Статья 1259.

167


Цокур Е. Ф., Хлопотной А. В. защита авторских и смежных прав на современном этапе: проблемы теории и практики

Защита личных неимущественных прав может осуществляться, в част-ности, путем: признание права, восстановления положения, существовав-шего до нарушения права, пресечение действий, нарушающих право или создающих угрозу его нарушения, компенсации морального вреда, публи-кации решения суда о допущенном нарушении2.

кроме того, защита чести, достоинства и деловой репутации авто-ра осуществляется в соответствии с общими положениями. Несмотря на отсутствие отдельного упоминания о применимости положений данной статьи в отношении исполнителей, следует считать, что они полностью относятся также к случаям нарушения принадлежащих им личных неиму-щественных прав, так как согласно закрепленному в гк Рф подходу испол-нитель признается «автором исполнения».

авторское права — это совокупность правовых норм, регулирующих отношения, возникающие в связи с созданием, использованием и охраной произведений науки, литературы и искусства.

Смежные права — это права исполнителей, изготовителей фоно-грамм, вещательных организаций, публикаторов, изготовителей баз дан-ных на созданные ими результаты интеллектуальной деятельности.

Немало говорится об исключительных правах, которые осуществля-ются путем предъявления требования: о признании права; о пресечении действий, нарушающих право или создающих угрозу его нарушения; о воз-мещении убытков; об изъятии материального носителя; о публикации ре-шения суда о допущенном нарушении с указанием действительного право-обладателя.

Правовая охрана интеллектуальных прав в наше время приобретает особое значение в связи с активным развитием информационных техно-логий. Это связано с формированием государством необходимых правовых предпосылок для развития интеллектуальных возможностей и является одним из важных условий построения правового государства.

Судебная защита интеллектуальных прав — принятие закрепленных законом материально-правовых мер принудительного характера, посред-ством которых производится восстановление нарушенных прав и воздей-ствие на правонарушителя.

Судебная защита позволяет авторам и другим правообладателям исключительных прав на результаты интеллектуальной деятельности и средства индивидуализации беспрепятственно осуществлять свои ис-ключительные права (включая использование объекта интеллектуальной деятельности, по своему усмотрению в своем интересе), распоряжаться ими, а в случае нарушения — прибегать к средствам принудительного осу-ществления своих прав и привлечения виновных лиц к гражданско-право-вой ответственности.

Судебная защита осуществляется путем предъявления искового заяв-ления в соответствующий суд. Рассмотрение споров по интеллектуальным правам имеет ряд особенностей, в том числе если они нарушены посред-ством информационно-телекоммуникационных сетей, так как виртуаль-

2 гражданский кодекс Рф (часть четвертая). Статья 1251.


168

ная среда обладает свойствами, требующими особых правовых подходов. Использование интернет-ресурсов в качестве полноценных доказательств по судебному делу зачастую вызывает определенные сложности. Завере-ния интернет-страниц у нотариуса является одним из оптимальных спосо-бов обеспечения доказательств. Простая распечатка страницы, скорее все-го, не будет признана документом, в отличие от нотариально заверенной3.

Правообладателям важно знать, что электронные документы, под-писанные электронной подписью, будут обоснованно иметь юридическую силу и считаться доказательствами равноценными, как и письменные до-кументы, подписанные собственноручно. Но сегодняшняя правоприме-нительная практика нуждается в модернизации, поскольку игнорирует в качестве доказательств электронные документы, содержащиеся в сети Интернет.

анализируя развитие законодательства об авторском праве в России и в мире в целом, необходимо отметить две основные тенденции. С одной стороны, налицо развитие информационных технологий, которые предо-пределяют новые способы использования произведений и объектов смеж-ных прав, а также расширение возможностей доступа к охраняемым про-изведениям и растущее значение библиотек в процессе использования произведений в электронном виде4. С другой стороны, права авторов, кни-гоиздателей и иных правообладателей требуют усиления их охраны в на-званных условиях.

Названные проблемы использования произведений с учетом совре-менных информационных технологий и пути их решений характерны и для стран европейского Союза. один из путей решения большинство стран еС видят в использовании системы сборов авторского вознаграж-дения за репрографическое копирование охраняемых произведений. как известно, директива европейского парламента и Совета европейского Со-юза от 22 мая 2001 г. № 2001/29 еС «о гармонизации некоторых аспек-тов авторских и смежных прав в информационном обществе» оговаривает перечень специальных исключений из авторского права на произведения, что позволяет использовать их без согласия автора и правообладателя, но с обязательной выплатой вознаграждения.

Таким образом, по итогам рассмотрения различных форм и средств защиты объектов интеллектуальной собственности, размещенных в сети Интернет, можно сделать вывод о том, что несмотря на наличие правовой базы, законодателю необходимо проводить разработки новых инструмен-тариев, связанных с защитой интеллектуальных прав в сети Интернет, с учетом активного развития информационно-коммуникационных техно-логий, зарубежного и опыта и международных стандартов.

3 Ловцов д. А., Галахова А. е. Защита интеллектуальной собственности в сети Интер-нет // Информационное право. 2011. № 4. С. 105—107.

4 рузакова о. А. Тенденции развития законодательства об интеллектуальных правах в Российской федерации и европейском Союзе // актуальные проблемы частного права: к юбилею Павла Владимировича крашенинникова : сб. ст. С. 116.

169


Шкабронова А. Л. вопросы законодательного регулирования ответственности владельцев интернет-сайтов ...

Шкабронова А. Л.,студентка,

Академия управления при Президенте республики беларусь

ВОПРОСЫ ЗАКОНОДАТЕЛЬНОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ ОТВЕТСТВЕННОСТИ ВЛАДЕЛЬЦЕВ ИНТЕРНЕТ-САЙТОВ ЗА НЕОДНОКРАТНОЕ И НЕПРАВОМЕРНОЕ РАЗМЕЩЕНИЕ ИНФОРМАЦИИ, СОДЕРЖАЩЕЙ ОБЪЕКТЫ АВТОРСКИх И (ИЛИ) СМЕЖНЫх ПРАВ

Аннотация. На сегодняшний день проблема неправомерного размещения информации, содержащей объекты авторских и (или) смежных прав в сети Интернет является довольно распространенной. особое внимание следует уделить ответственности владельцев интернет-сайтов.Целью данной работы является анализ антипиратского законодательства Российской федерации и выявление в нем недочетов, в целях дальнейшего совершенствования законодательства. В работе анализируется ответственность владельцев интернет-ресурсов, которые допускают на своих сайтах размещение информации, нарушающей авторские и (или) смежные права. Рассматривается вопрос о соразмерности наказания за нарушение законодательства. Изучается реализация данного закона с технической точки зрения (исполнение специалистами в сфере информационных технологий) и возможность достижения желаемого зако-нодателем результата. Также отмечается неурегулированность вопроса ги-перссылок и поисковых систем, которые косвенно подпадают под действия указанного закона, однако фактически его не нарушают.Результатом данной работы является выявление определенного перечня неурегулированных вопросов, последующая регламентация которых помо-жет достигать поставленных законодателем целей.Ключевые слова: интернет, антипиратский закон, блокировка сайтов.

Уровень доступа к информационным технологиям в Российской фе-дерации непрерывно растет и показывает лучший результат среди стран СНг. Следовательно, возникает необходимость защиты интеллектуальных прав в сфере информационных технологий. С целью реализации данной защиты был принят федеральный закон от 27 июля 2006 года № 149-фЗ «об информации, информационных технологиях и защите информации» (далее — федеральный закон № 149-фЗ).

С 1 мая 2015 года в федеральный закон № 149-фЗ было внесено ряд поправок, утвержденных федеральным законом от 24 ноября 2014 г. № 364-фЗ, касающихся защиты прав правообладателей в сети Интернет. Самым спорным нововведением является норма об ограничении доступа к сайту на постоянной основе, которая была внесена в ст. 15.6 федерального


170

закона № 149-фЗ1. Данная статья определяет порядок ограничения досту-па к сайтам в сети Интернет, на которых неоднократно и неправомерно раз-мещалась информация, содержащая объекты авторских и (или) смежных прав, или информация, необходимая для их получения с использованием информационно-телекоммуникационных сетей, в том числе сети Интернет. В предыдущей редакции не содержалось мер, применяемых к сайтам за не-однократное нарушение норм федерального закона № 149-фЗ.

На сегодняшний день подавляющее большинство судебных решений, связанных с постоянным ограничением доступа на сайты в сети Интернет, вынесены в отношении сайтов-файлообменников. Тем не менее постоян-ное ограничение доступа на ресурсы сети Интернет нарушает базовые принципы гражданско-правовой ответственности, согласно которым дан-ный вид ответственности носит компенсационный и имущественный ха-рактер. Более того, следует отметить, что даже уголовная ответственность предусматривает срок погашения наказания. Постоянное же (пожизнен-ное) ограничение доступа к интернет-сайту не имеет срока погашения, что, несомненно, нарушает право на соразмерное наказание за совершен-ное правонарушение. однако следует заметить, что владельцами интер-нет-ресурсов, на которые пожизненно ограничен доступ, не утрачивается возможность создания новых интернет-ресурсов и последующего разме-щения на них контента, нарушающего требования федерального закона № 149-фЗ.

Помимо вышеуказанного крайне неблагоприятно на деятельности судебной системы сказывается поправка, внесенная в ст. 144.1 граждан-ского процессуального кодекса Российской федерации, согласно которой судом, в который необходимо подавать заявление о предварительном обе-спечении защиты авторских и (или) смежных прав, признается только мосгорсуд2. Данная норма в разы увеличивает нагрузку на суд, учитывая федеральный масштаб страны.

Также не урегулирован вопрос гиперссылок и интернет-поисковиков, которые несут в себе ссылку на контент, нарушающий исключительные права автора, при этом не относясь к самому интернет-ресурсу, на котором данная информация размещена. Более того, проблему представляет такой сегмент сети Интернет как социальные сети, которые характеризуются многомиллионной аудиторией и еще большим количеством ссылок на сайты, нарушающие федеральный закон № 149-фЗ. физически контроли-ровать весь поток информации, проходящий через данные ресурсы, невоз-можно без привлечения огромного количества специалистов и юристов.

отдельно заслуживает внимания возможность владельцев интернет-ресурсов переносить свои сайты на иностранные хостинги. Таким образом, иностранный хостинг-провайдер может проявить нежелание выполнять требования Роскомнадзора по блокировке интернет-ресурса. Учитывая, что порядок действий в данном случае не регламентирован, это создает

1 федеральный закон от 27.07.2006 № 149-фЗ (ред. от 13.07.2015) «об информации, информационных технологиях и о защите информации».

2 гражданский процессуальный кодекс Рф от 14.11.2002 № 138-фЗ (ред. от 29.12.2015).

171


Шкабронова А. Л. вопросы законодательного регулирования ответственности владельцев интернет-сайтов ...

определенные сложности в реализации требований федерального закона № 149-фЗ. Также законодатель не учел технических особенностей блоки-ровки доступа на интернет-ресурсы. одним из таких способов является блокировка IP-адреса. однако технически на одном IP-адресе может раз-мещаться несколько сайтов, что может привести к незаконной блокировке других интернет-ресурсов.

На основании вышеизложенного следует отметить, что на данном этапе совершенствования законодательства для решения данных проб-лем необходимо обратить внимание на правоприменительную практику (большое количество обжалованных решений) и зарубежный опыт. В ны-нешнем законодательстве не урегулированы следующие вопросы: отсут-ствие ответственности владельцев сайтов (возможность создания иных сайтов), перегруженность мосгорсуда в федеральных масштабах, порядок выявления нарушений законодательства посредством интернет-ссылок, порядок взаимодействия с иностранными хостинг-провайдерами, а также метод блокировки сайтов.


172

Шулепина А. Е.,студентка,

московский государственный юридический университетимени о.е. кутафина (мГЮА)

ПЛАГИАТ МУЗЫКАЛЬНЫх ПРОИЗВЕДЕНИЙ: ПРОБЛЕМЫ ПРАВОВОЙ ЗАЩИТЫ

Аннотация. Статья представляет собой самостоятельное исследование на актуальную тему, мало освещенную в литературе и недостаточно уре-гулированную на законодательном уровне. Рассмотрено понятие «музы-кальный плагиат» в соответствии с нормами, регулирующими объекты авторских прав и их защиту. В статье проведен анализ термина «плагиат», ответственности (гражданско-правовой, уголовно-правовой, администра-тивно-правовой) за присвоение авторства в отношении произведения. При наличии обширного правового регулирования рассматриваемого вопроса, следует отметить слабую правоприменительную практику. Большое вни-мание уделено вопросам доказывания факта заимствования произведения (части произведения), его идентичности, указаны процедуры, которые мо-гут помочь в дальнейшем судебном споре, установлены возможные преде-лы доказывания. В написании статьи использованы материалы правопри-менительной практики СШа, с помощью которой раскрывается характер правоотношения, важные вопросы материального и процессуального права. Представлена собственная позиция по вопросам регулирования рассматри-ваемых отношений и перспектива дальнейшего развития данного вопроса.Ключевые слова: музыкальное произведение, авторство, плагиат, правовая защита, доказывание, ответственность.

Значение защиты и регулирования интеллектуальной собственности в Российской федерации несомненно возросло за последнее десятилетие: совершенствование законодательства, создание специализированного суда по интеллектуальным правам, проведение форумов, круглых столов. Но иногда можно столкнуться с вопросом, на который теория и практика российского права еще не сформулировала четкий ответ. один из таких вопросов: как поступить автору музыкального произведения, обнаружив-шему плагиат на результат своего труда?

Что же такое плагиат? Плагиат — это нарушение авторских прав пу-тем присвоения авторства (объявлении себя автором чужого произведе-ния, выпуске чужого произведения (в полном объеме или частично) под своим именем, издании под своим именем произведения, созданного в со-авторстве с другими лицами, без указания их имени)1.

1 Постановление Пленума Верховного Суда Рф от 26.04.2007 № 14 «о практике рас-смотрения судами уголовных дел о нарушении авторских, смежных, изобретатель-ских и патентных прав, а также о незаконном использовании товарного знака» // Российская газета. 2007. № 95. Ст. 35..

173


Шулепина А. Е. плагиат музыкальных произведений: проблемы правовой защиты

мировая, а в особенности отечественная музыкальная история на-считывает огромное количество примеров плагиата. Для присвоения ав-торства установлена уголовная, гражданско-правовая и административ-ная ответственность.

Согласно ч. 1 статьи 1259 гражданского кодекса, музыкальные про-изведения с текстом или без текста также являются объектами авторских прав. Поэтому правомерно говорить о существовании, а также законода-тельном закреплении понятия «музыкальный плагиат».

При рассмотрении судом дела о защите авторских прав надлежит ис-ходить из того, что пока не доказано иное, автором произведения (облада-телем исключительного права на произведение) считается лицо, указанное в качестве такового на экземпляре произведения. Необходимость исследо-вания иных доказательств может возникнуть в случае, если авторство лица в отношении определенного произведения оспаривается2.

Статья 146 Ук Рф гласит, что присвоение авторства (плагиат), если это деяние причинило крупный ущерб автору или иному правообладате-лю, наказывается штрафом в размере до двухсот тысяч рублей или в раз-мере заработной платы или иного дохода осужденного за период до восем-надцати месяцев, либо обязательными работами на срок до четырехсот восьмидесяти часов, либо исправительными работами на срок до одного года, либо арестом на срок до шести месяцев. Применительно к части 1 статьи 146 и статье 147 Ук Рф ущерб, который может быть признан судом крупным, в законе не указан, суды при его установлении должны исходить из обстоятельств каждого конкретного дела (например, из наличия и раз-мера реального ущерба, размера упущенной выгоды, размера доходов, по-лученных лицом в результате нарушения им прав на результаты интел-лектуальной деятельности или на средства индивидуализации)3.

коаП предусматривает административную ответственность в ст. 7.12 (нарушение авторских и смежных прав).

ответственность за нарушение исключительного права на произве-дение устанавливает статья 1301 гк Рф.

Таким образом, можно утверждать, что в Российской федерации уста-новлена ответственность за плагиат. В СмИ часто встречаются сообще-ния об обвинениях в плагиате и приводятся довольно весомые доводы, но по вопросам плагиата не сформирована правоприменительная практика Творчество в авторском праве — это, прежде всего, интеллектуальная, а не физическая деятельность. она должна приводить к результату, который ранее не существовал.

обратимся к судебной практике СШа, где существует большое коли-чество прецедентов о плагиате в музыке.

10 марта суд присяжных в Лос-анджелесе признал плагиатом песню Ро-бина Тика «Blurred Lines», которую тот придумал в соавторстве с фарреллом

2 Постановление Пленума ВаС Рф от 26.03.2009 № 29 «о некоторых вопросах, воз-никших в связи с введением в действие части четвертой гражданского кодекса Российской федерации» // Вестник ВаС Рф. 2009. № 6. Ст. 54.

3 Постановление Пленума Верховного Суда Рф от 26.04.2007 № 14.


174

Уильямсом. По мнению присяжных, Тик и Уильямс украли песню марвина гэя «Got To Give It Up» и должны заплатить за это 7,3 миллиона долларов. Также лейбл Universal будет выплачивать семье гэя 50 % прибыли от про-даж песни. Требование запретить песню Blurred Lines к трансляции и рас-пространению было отклонено.

классическая композиция марвина гэя «Got To Give It Up» вышла в 1977 году. Песню называют типичным примером диско-фанка.

марвин гэй скончался в 1984 году, права на его песни принадлежат наследникам. его дети фрэнки и Нона, услышав «Blurred Lines», сочли, что она слишком похожа на «Got To Give It Up», и решили обратиться в суд. общая сумма компенсации, которую хотели получить фрэнки и Нона гэи, превышала 40 миллионов долларов.

Наследники гэя решили, что Робин Тик и фаррелл Уильямс позаим-ствовали общую композицию песни, и подкрепили свои ощущения двумя исследованиями музыкальных экспертов. Из них следует, что песни объ-единяют главная мелодическая фраза в основной вокальной мелодии, не-сколько небольших отрывков, характеризующих песню, басовая мелодия, партия клавишных и «необычный выбор перкуссии». Претензии истцов довольно необычны для судов о плагиате. Практически все доказанные случаи воровства песен касаются основной мелодии — так называемого «топлайна», последовательности нот, по которой можно опознать песню, здесь речь идет о бите, бас-партии и прочих деталях.

Поскольку суд рассматривал именно вопрос о композиции песни, а не о том, как она была записана, оригинальные записи обоих треков присяжным не демонстрировали. Вместо этого они могли послушать об-работанные версии «Got To Give It Up» и «Blurred Lines» с вокальной ли-нией и минималистичной аранжировкой. Также сходство доказывалось с помощью нот4.

На основе представленного дела попробуем предположить, какие све-дения могли бы стать достаточными доказательствами присвоения автор-ства в российском суде. Необходимо установить, что сравниваемые произ-ведения тождественны или идентичны, а также узнать, какое из них было создано первым.

Доказательствами схожести/идентичности могут стать заключение особой экспертизы плагиата, в ходе которой будут сопоставлены объек-тивные выражения музыкального произведения (так как исключительное право на произведения науки, литературы и искусства распространяется: находящиеся в какой-либо объективной форме5). объективной формой для музыкального произведения служит нотная запись, звуко- и видеоза-пись. Свидетельства обнародования произведения под своим именем так-же могут служить доказательством.

4 борисов П. катастрофа для музыки. Почему главную песню 2013 года признали плагиатом // Meduza.io. URL: https://meduza.io/feature/2015/03/11/katastrofa-dlya-muzyki (дата обращения: 11.03.2015).

5 гражданский кодекс Рф (часть четвертая) // Собрание законодательства. 2006. № 52. Ст. 1256. Ч. 1.

175


Шулепина А. Е. плагиат музыкальных произведений: проблемы правовой защиты

Для возникновения, осуществления и защиты авторских прав не тре-буется регистрация произведения или соблюдение каких-либо иных фор-мальностей (ч. 4 ст. 1259 гк Рф), но существуют процедуры, которые могут усилить позицию стороны в споре о плагиате: — депонирования произведений;— нотариальное удостоверение (для любых произведений).

Соблюдение правил в сфере интеллектуальной собственности явля-ется одним из главных факторов показателей развития. Законодатель соз-дал нормы для регулирования плагиата в музыке, но авторы, чьи права нарушены, не спешат обращаться за защитой. Причинами могут быть про-белы в вопросах доказывания, незначительный вред правонарушения/преступления или нежелание «ввязываться» в судебные тяжбы.

176

ПРАКТИКА ПАТЕНТОВАНИЯ И ВНЕДРЕНИЕ ИННОВАЦИЙ:ПРОБЛЕМЫ ПРАВОПРИМЕНЕНИЯ

Горбатюк А. И.,аспирант,

Левенский католический университет (KU Leuven), исследовательский фонд фландрии (FWO)

LEGAL PERSPECTIVE ON THE CONCEPT OF OPENNESS IN OPEN INNOVATION

Аннотация. Понятие «открытые инновации» (оИ) было введено генри Чес-бро в 2003 году, который утверждает, что примерно с 1980 государственные и частные организации постепенно перешли от модели «закрытых иннова-ций» (ЗИ) к модели оИ и все чаще на протяжении инновационного процесса полагаются на внешних партнеров и используют внешние знания. Пред-ложенное определение подразумевает, что любой тип обмена знаниями, выходящий за рамки одной организации, следует рассматривать как оИ. Ученые подвергают сомнению, что применение столь узкой дихотомии (за-крытого инновационного процесса против открытого) является достаточ-ным, чтобы определить, является ли организация открытой или закрытой. они предполагают, что оИ включают в себя различные степени открытости. Ученые отмечают, что некоторые виды инновационной деятельности могут быть менее открытыми в зависимости от конкретных факторов, например, открытости результата инновационной деятельности и ее доступности для третьих лиц. Я утверждаю, что выбор механизма защиты интеллектуальной собственности и договорных обязательств может также влиять на уровень открытости инновационной деятельности через установление объема прав эксплуатации и возможности для дальнейшего участия в деятельности оИ, предоставляемых третьей стороне.Ключевые слова: открытые инновации; открытость; патентная охрана; ох-рана секретов производства; договоры.

Abstract. The notion of open innovation (OI) was introduced in 2003 by Henry Chesbrough who claims that since approximately 1980 public and private entities gradually from a closed innovation (CI) model to an OI model through increasingly relying on external partners and use external knowledge throughout the innovation process1. Despite the fact that the concept has gained significant

1 Chesbrough H. Open innovation: The new imperative for creating and profiting from technology. Harvard Business School Press, 2003. P. xxii.

177

практика патентОвания и внедрение иннОваЦий:прОблемы правОприменения

Горбатюк А. И. Legal perspective on the concept of openness in open innovation

attention of academics and practitioners, its broad scope is subject to criticism2. The proposed definition suggests that any type of knowledge exchange transcending the boundaries of an entity should be considered an OI activity. Scholars question whether it is sufficient to apply such a narrow dichotomy (CI versus OI process) to identify whether an organization is open or closed and suggest that in reality OI incorporates variable degrees of openness3. They denote that some innovation activities shifted may be less open depending on particular factors, e.g. openness of the knowledge outcomes and their accessibility to third parties. I argue that the choice of IP protection mechanisms and contractual clauses may also influence the level of openness of an innovation activity by defining the scope of exploitation rights and the possibility to further engage in OI activities granted to an external party.Keywords. Open Innovation; Openness; Patent and Trade Secret Protection; Contracts.

1. Concept of openness in open innovation: economic perspective

Chesbrough uses the term ‘open’ to refer to the phenomenon of opening up organizations’ boundaries during the innovation process.4 Entities can benefit from OI by engaging in outside-in (acquisition of external technology), inside-out (sale of internal technology) or coupled (joint development of new technology) processes.5

Dahlander and Gann suggest that organizations can apply different forms of openness when opening up their innovation processes.6 They point out that organizations may share their technologies with external parties on a pecuni-ary and non-pecuniary basis,7 presuming that the latter arrangement is more open.

Huizingh proposes that in order to assess the level of openness of an organ-ization’s innovation practices one should also consider to what extent the inno-vation outcomes are accessible to external parties.8

2 Trott P. and Hartmann D. Why 'open innovation' is old wine in new bottles // International Journal of Innovation Management. 2009. 13 (04) ; Kovács A. et al. Exploring the scope of open innovation: a bibliometric review of a decade of research // Scientometrics. 2015. 104 (3). P. 952.

3 Huizingh E. Open innovation: State of the art and future perspectives // Technovation. 2011. 31 (1). P. 3 ; Dahlander L. and Gann D. How open is innovation? // Research Policy. 2010. 39 (6). P. 670.

4 Supra note 1. P. xxiv5 Gassmann O. and Enkel E. Towards a theory of open innovation: three core process

archetypes. 2004.6 Dahlander and Gann. Supra note 3.7 Supra note 6. P. 670.8 Huizingh. Supra note 3 ; See Table 1.


178

Table 1Huizingh’s understanding of openness9

Innovation processInnovation outcomes

Closed Open

Closed Closed innovation Public innovation

Open Private OI Open source innovation

According to Huizingh, under the ‘CI’ model both innovation process and outcomes are closed. ‘Public innovation’ is more open since the innovation out-comes are accessible to any external party through a standard, e.g. DVD.10 Under the ‘private OI’ and open source (OS) innovation the innovation process is open. However, private OI differs from OS innovation since the outcomes can only be accessed by selected parties and generally on specified conditions.

2. Concept of openness in open innovation: legal perspective

When assessing the level of openness of innovation activities, the above-mentioned studies do not consider either the role of IP protection or contracts. In general I argue that IP protection mechanisms and contractual clauses should be considered more open if they (a) allow broader exploitation rights and, (b) facilitate further engagement in OI.

First, the choice of the type of IP protection mechanism (if any) may af-fect the level of openness of an innovation activity. Since OI generally focuses on technological innovation, developed knowledge is mostly protected through pat-ent and/or trade secret protection. Patent protection provides the patent owner with an exclusive right to “prevent third parties not having the owner’s consent from the acts of: making, using, offering for sale, selling, or importing” and with “the right to assign, or transfer by succession, the patent and to conclude licens-ing contracts”.11 On the contrary, a trade secret holder does not receive any ex-clusive rights preventing third parties from using a trade secret. The only way for a trade secret holder to remain the protection of its knowledge is by maintaining its secrecy12, either by keeping it secret from external parties or by engaging in private OI and sharing it under strict confidentiality conditions. Thus, in theory knowledge protected under trade secret protection is less open than patent pro-tection.

9 Ibid.10 Merges R. Institutions for IP transactions: the case of patent pools // Expanding the

boundaries of IP / Dreyfuss R. et al. Oxford University Press, 2011.11 Art. 28 TRIPS.12 Art. 39(2) TRIPS.

179


Горбатюк А. И. Legal perspective on the concept of openness in open innovation

Second, openness can be limited by imposing strict contractual condi-tions, especially in private OI where access to particular IP is given to a select-ed party under negotiated conditions. For instance, when negotiating a license agreement, a licensor and a licensee would need to discuss contractual clauses that can limit, for example, the scope of application, territory and time period of the granted exploitation rights and also limit further engagement in OI ac-tivities of a licensor (in case of an exclusive license) or a licensee (if a license cannot be sublicensed).

Thus, the scope of exploitation rights and the possibility to further engage in OI, usually arranged by IP protection and contracts, are crucial in assessing the level of openness of an innovation activity. It has also been observed that the knowledge transactions considered ‘open’ by economic scholars, from a legal perspective may in fact be largely restrictive.


180

Елисеев В. И.,аспирант,

мГУ имени м.В.Ломоносова

ПРАВА НА ПРОИЗВЕДЕНИЯ И ПРОМЫШЛЕННЫЕ ОБРАЗЦЫ: ПРИМЕНИМОСТЬ ОПЫТА ВЕЛИКОБРИТАНИИ В РОССИИ

Аннотация. Статья посвящена проблеме соотношения интеллектуальных прав на произведения прикладного искусства и промышленные образцы, не имеющей однозначного решения в российском законодательстве, судебной практике и доктрине. Сравнительно-правовое исследование направлено на изучение английского права с целью установить возможность заимствова-ния его положения для совершенствования отечественного законодатель-ства. Несмотря на существенные особенности английского права, которое не знает противопоставления патентных прав на промышленные образцы и авторских прав на произведения прикладного искусства, а предусматри-вает трехзвенную систему охраны дизайнов, сделан вывод о целесообразно-сти решения ряда проблем, существующих в российском праве, по аналогии с решениями, принятыми в Великобритании.Ключевые слова: промышленный образец, произведения прикладного ис-кусства, авторское право, патентное право, охрана дизайнов в английском праве, кумулятивная охрана промышленных образцов.

Abstract. The article focuses on legal issues relating to copyrights in works of applied art and industrial design patent rights, which have no unambiguous solutions in Russian legislation, case law and doctrine. The principal goal of this comparative research is to study English law in order to determine the possibility of adopting its rules in Russia. English law does not use such law-terms as patent rights to industrial designs and copyrights in works of applied art but provides three-element system of design rights. Notwithstanding these material characteristics of English law, it is concluded that some issues of Russian law may be solved by analogy with English lawKeywords. Industrial design, works of applied art, copyright, patent, design right in English law, cumulative protection of designs.

Российскому праву известны такие объекты, как произведения при-кладного искусства и промышленные образцы. Нередко на практике одно изделие одновременно воплощает объект авторского права и промыш-ленный образец. Эта проблема характерна как для России, так и для за-рубежных стран. как отмечают специалисты, происходит пересечение прав, относящихся к одному и тому же изделию1. Существование изделия, подчиненного разным правовым режимам, нередко создает коллизии. как разграничить способы использования объекта в качестве произведения

1 Sterling J. A. L. World copyright law. 2003. С. 222 .

181


Елисеев В. И. права на произведения и промышленные образцы: применимость опыта великобритании в россии

и в качестве промышленного образца? Допустимо ли его использование после перехода в общественное достояние промышленного образца, но до прекращения исключительного права на произведение? как защищать права добросовестных третьих лиц, полагающихся на сведения реестра промышленных образцов?

Российское законодательство не регулирует соотношение исключи-тельных прав на произведения и промышленные образцы. В отечествен-ной доктрине тоже нет единого мнения о разграничении этих объектов2. Важные разъяснения содержатся в п. 24 постановления Пленума Верхов-ного Суда Рф и Высшего арбитражного Суда Рф от 26.03.2009 № 5/29, од-нако многие проблемы остаются нерешенными.

В одном из комментариев к части IV гк Рф романо-германская и англо-саксонская правовые системы противопоставлены: в первой допускается кумулятивная охрана промышленных образцов, во второй двойная охрана исключена3. Это утверждение в прошлом было верным, но на сегодняшний день не соответствует действительности. В английском праве сложилась самобытная система, сочетающая кумулятивную и альтернативную охра-ну, некоторые элементы которой могут быть применены в России.

Терминологически английское право не знает деления на промыш-ленные образцы и произведения, используя во всех случаях понятие дизай-на. Различают три вида прав на объекты, объединенные этим понятием.

Во-первых, авторские права на проекты, чертежи, образцы изделий. По общему правилу авторское право не препятствует третьим лицам про-изводить изделия, которые воспроизводят соответствующий дизайн. ав-тор чертежа дверного замка не может запрещать третьим лицам произ-водить замки по этому чертежу. Исключением являются художественные произведения. если чертеж содержит художественные элементы замка, третьи лица не вправе производить замки с такими элементами. На ди-зайн изделий, которые производятся каким-либо промышленным спо-собом, установлен сокращенный срок действия авторских прав — 25 лет с момента первого введения в оборот изделий, в которых воспроизведен дизайн. По истечении 25 лет дизайн переходит в общественное достояние в части его использования для промышленного производства изделий. При этом исключительное право на другие способы использования сохра-няется4.

Во-вторых, право на зарегистрированный дизайн, режим которого близок к промышленным образцам в России. охраняется дизайн, опреде-ляющий внешний вид изделий. Исключительное право позволяет запре-щать использовать в коммерческих целях дизайн, производящий на ин-

2 См., напр.: Сергеев А. П. Право интеллектуальной собственности, 2004. С. 147, 438 ; Городов о. А. Право промышленной собственности, 2011. С. 119–122 ; Гаврилов э. П. Промышленные образцы: прошлое, настоящее, будущее // Патенты и лицензии, 2014. № 5 ; джемаркян В. Ю. Промышленные образцы в патентном праве совре-менной России. С. 26, 49, 69.

3 комментарий к части четвертой гк Рф / Э. П. гаврилов, В. И. еременко. С.416.4 Bently, L., Sherman, B. Intellectual property law, 2002. С. 630.


182

формированного потребителя такое же общее впечатление, что и зареги-стрированный объект. Срок действия права составляет 5 лет, но может не-однократно продлеваться, максимально до 25 лет с момента регистрации.

В-третьих, право на незарегистрированный дизайн, который может относиться не только к внешнему виду изделия. На незарегистрирован-ный дизайн возникают права sui generis, которые в законодательстве по-именованы design rights. В решении апелляционного суда по делу Farmer Build Ltd v Carier Bulk Materials Handling Ltd & Ors право на незарегистри-рованный дизайн охарактеризовано в качестве «концептуальной смеси ав-торских прав и прав на зарегистрированные дизайны». Исключительное право позволяет запрещать производить и использовать в коммерческих целях изделия, воспроизводящие незарегистрированный дизайн. Срок действия права составляет 10 лет с момента первого введения изделия в оборот, но не более 15 лет с момента создания дизайна.

каково соотношение между указанными видами прав? С одной сторо-ны, допускается кумулятивная охрана дизайна авторским правом и в каче-стве зарегистрированного образца5. С другой стороны, в целях гармони-зации правового режима двух объектов авторские права ограничены. Во-первых, введено ограничение по сроку действия права в части использова-ния произведения способами, пересекающимися со способами использо-вания зарегистрированного дизайна. Впрочем, несмотря на установление 25-летнего срока, начало его течения связывается с разными моментами (регистрация и первое введение в оборот), т.е. сроки охраны гармонизи-рованы лишь частично. Во-вторых, авторские права ограничены в интере-сах добросовестных третьих лиц. Не является нарушением авторских прав использование дизайна на основании лицензии правообладателя зареги-стрированного дизайна, даже если дизайн зарегистрирован с нарушением авторских прав.

Право на незарегистрированный дизайн действует только в части, выходящей за пределы авторского права, что исключает коллизию между ними. Примечательно, что исторически право на незарегистрированный ди-зайн было установлено для ограничения сферы действия авторского права6.

Регистрация заменяет усеченную охрану незарегистрированного ди-зайна. однако некоторые элементы зарегистрированного дизайна могут не охраняться, т.к. не относятся к внешнему виду изделия. В этой части ди-зайн может продолжать охраняться как незарегистрированный. Установ-лена презумпция, что отчуждение права на зарегистрированный дизайн влечет отчуждение права на соответствующий ему незарегистрирован-ный дизайн.

если российское законодательство воспримет позицию кумулятив-ной охраны, которая преобладает в отечественной доктрине7, заслужива-ют внимания следующие соображения.

5 I Bently L., Sherman B. Op. cit. С. 631.6 Industrial design rights / Ed. by Brian W. Gray, Bouzalas E. C. 297.7 комментарий к части четвертой гк Рф / Э. П. гаврилов, В. И. еременко. С.416—417.

183


Елисеев В. И. права на произведения и промышленные образцы: применимость опыта великобритании в россии

Во-первых, срок действия авторских прав должен дифференциро-ваться в зависимости от способов использования объекта. авторское право не должно блокировать переход промышленного образца в обще-ственное достояние. В то же время лица, не получившие патент, не должны по срокам охраны находиться в более выгодном положении, чем патенто- обладатели. Выделение способов использования промышленного образца как специальных мы видим в п. 24 постановления Пленума ВС Рф и ВаС Рф от 26.03.2009 № 5/29. однако правило об исчислении срока, на наш взгляд, нуждается в уточнении. если запатентован промышленный об-разец, 25-летний срок охраны соответствующего ему произведения дол-жен исчисляться с момента создания произведения, а не первого введения в оборот изделия.

Во-вторых, требуется защитить интересы третьих лиц, добросовест-но полагающихся на реестр и использующих промышленный образец с разрешения патентообладателя. Их действия не должны признаваться нарушением авторских прав, по крайней мере, до момента вступления в силу решения о признании патента недействительным.

Напротив, заимствование трехзвенной охраны, на наш взгляд, неце-лесообразно. ее появление в английском праве обусловлено националь-ными особенностями, рядом судебных прецедентов, в частности British Leyland Motor Corp. v Armstrong Patents Co., и было призвано ограничить сферу действия авторского права. Это не исключает введение ограничен-ной охраны незарегистрированных промышленных образцов по аналогии с регулированием на уровне еС.


184

Журид О. Ю.,помощник судьи Суда по интеллектуальным правам,

аспирант,российская государственная академия интеллектуальной собственности

СУЩНОСТЬ ТЕхНИЧЕСКОГО РЕШЕНИЯ

Аннотация. В статье анализируется понятие «Техническое решение» как одно из условий патентоспособности. автором исследуется ряд проблем-ных вопросов, возникающих при рассмотрении соответствующей катего-рии споров.Ключевые слова: изобретение, патентоспособность, полезная модель, тех-нический результат, техническое решение.

Abstract. The article analyzes the concept of «Technical solution» as one of the conditions of patentability. The author explores a number of problem issues, arising from consideration of the appropriate category of lawsuits.Keywords. Invention, patentability, utility model, technical result, technical solution.

По статистическим данным по состоянию на 1 декабря 2015 года, в государственном реестре федеральной службы по интеллектуальной собственности (далее — Роспатент) действуют 217 675 патентов на изо-бретение и 56 806 патентов на полезную модель. Согласно справке Рос-патента «анализ изобретательской активности в регионах Российской федерации»1 за 2014 год в Роспатент поступило 40 308 заявок на изобрете-ния и 13 952 заявок на полезные модели. количество заявок по сравнению с 2013 годом уменьшилось, что является свидетельством экономического кризиса в Российской федерации. однако общая тенденция предыдущих лет свидетельствовала о ежегодном приросте количества поданных зая-вок. Такой рост заявок на получение патентов говорит о возросших темпах промышленного и технологического прогресса. Ученые, инженеры, кон-структоры каждый день решают технические задачи и в итоге хотят полу-чить охранный документ на свое решение. Для этого такое решение задачи должно обладать признаками технического.

гражданский кодекс Российской федерации не дает определения по-нятия технического решения. однако законодатель ссылается на него, ког-да дает определение тому, что представляют собой изобретение и полезная модель.

Согласно статье 1350 гражданского кодекса Российской федерации в качестве изобретения охраняется техническое решение в любой обла-сти, относящееся к продукту (в частности, устройству, веществу, штамму микроорганизма, культуре клеток растений или животных) или способу (процессу осуществления действий над материальным объектом с помо-щью материальных средств).

1 URL: http://www.fips.ru/sitedocs/a_iz_akt_2014.pdf.

185


Журид О. Ю. сущность технического решения

Согласно статье 1351 гк Рф в качестве полезной модели охраняется техническое решение, относящееся к устройству.

Данные определения перекочевали в гражданский кодекс Российской федерации из Патентного закона Российской федерации от 23.09.1992 № 3517-1.

До Патентного закона понятие технического решения упоминалось только в Инструкции по государственной научно-технической экспертизе изобретений, утвержденной Председателем государственного комитета Совета министров СССР по делам изобретений и открытий от 13.12.1973 (далее — Инструкция).

В силу пункта 1.04 Инструкции изобретением признается новое и об-ладающее существенными отличиями техническое решение задачи в лю-бой области народного хозяйства, социально-культурного строительства или обороны страны, дающее положительный эффект.

Пункт 1.05 Инструкции говорит, что техническое решение задачи признается обладающим существенными отличиями, если по сравнению с решениями, известными в науке и технике на дату приоритета заявки, оно характеризуется новой совокупностью признаков, позволяющей получить положительный эффект.

а пункт 1.06 Инструкции дает определение положительного эффек-та — это новый, более высокий результат, который общество получает при использовании изобретения, по сравнению с тем результатом, кото-рый оно получает от объекта — прототипа (аналогичного предшествен-ника — соответственно: устройства, способа, вещества). Положительный эффект может выражаться, например, в повышении производительности труда, повышении коэффициента полезного действия машины, экономии материалов, увеличении выхода получаемого продукта, улучшении каче-ства и удешевлении продукции, устранении фона в звуковоспроизводящих аппаратах, упрощении и ускорении процессов производства, улучшении условий труда, повышении техники безопасности, предупреждении забо-леваний или облегчении борьбы с ними, увеличении избирательного дей-ствия инсектицида, гербицида, повышении урожайности сельскохозяй-ственных культур, повышении устойчивости вещества при работе в агрес-сивных средах, при низких или высоких температурах и т.п.

Практический интерес определения понятия «техническое решение» в том, что это самое главное условие патентоспособности изобретения и полезной модели.

Сегодня содержание понятия «техническое решение» раскрывается в нормативных правовых актах Роспатента, которыми руководствуются эксперты при проведении экспертизы.

Этой теме посвящена часть 3 «Проверка принципиальной патенто-способности заявленного в качестве изобретения объекта» Руководства по экспертизе заявок на изобретение, утвержденном приказом Роспатента № 87 от 25.07.2011 (с изменениями, внесенными приказами Роспатента от 10.01.2013 № 1 и от 14.01.2014 № 2) (далее — Руководство).

Так, согласно пункту 3.1 части 3 Руководства, если в результате про-верки принципиальной патентоспособности будет установлено, что заяв-


186

ленный объект не является техническим решением, то есть изобретением, проверка новизны, изобретательского уровня и промышленной примени-мости не проводится.

Согласно пункту 3.3.1.1 Руководства изобретение как техническое решение характеризуется признаками продукта или способа, перечислен-ными, в частности, в подпунктах 2—8 пункта 10.7.4.3 административного регламента исполнения Роспатентом государственной функции по орга-низации приема заявок на изобретение и их рассмотрения, экспертизы и выдачи в установленном порядке патентов Российской федерации на изобретение, утвержденном Приказом министерства образования и науки Российской федерации от 29.10.2008 № 327 (далее — Регламент).

Пункт 10.7.4.3 Регламента раскрывает сущность изобретения:«Сущность изобретения как технического решения выражается в со-

вокупности существенных признаков, достаточной для достижения обе-спечиваемого изобретением технического результата. Технический харак-тер решения подтверждается наличием технического результата, получа-емого при осуществлении или использовании изобретения.

Признаки считаются существенными, если они влияют на возмож-ность получения технического результата, т.е. находятся в причинно-след-ственной связи с техническим результатом. Таким образом, показателем существенности признака является технический результат, на достижение которого направлено изобретение».

Соответственно, только то решение определенной задачи мы можем признать техническим, которое обеспечивает достижение технического результата.

однако недостаточно только одного технического результата. Необхо-димое условие — наличие причинно-следственной связи с существенными признаками изобретения. И такой результат не должен быть случайным.

В Регламенте довольно подробно описан процесс проведения экспер-тизы.

Первоначально эксперт проверяет, является ли заявленное в качестве изобретения решение техническим.

«Первый шаг на пути выявления совокупности существенных призна-ков заявленного изобретения связан с выявлением указанного техническо-го результата. Для этого при проведении экспертизы эксперт анализирует раздел описания «Раскрытие изобретения», так как в соответствии с Регла-ментом именно в этом разделе описания должны быть указаны техниче-ский результат и совокупность существенных признаков, достаточная для достижения технического результата, раскрыта задача, на решение которой направлено заявляемое изобретение. При этом принимается во внимание информация, содержащаяся в разделе «Уровень техники», касающаяся тех-нической проблемы, на разрешение которой направлено изобретение (опи-сание известных заявителю причин, препятствующих получению техниче-ского результата, который обеспечивается заявленным изобретением). Для выявления и лучшего понимания проблемы, решаемой заявителем, а, следо-вательно, и технического результата, на достижение которого направлено изобретение, эти сведения могут оказаться чрезвычайно полезными».

187



На практике при проведении экспертизы зачастую возникают затруд-нения при определении технического характера решений. как определено в Регламенте, «технический результат представляет собой характеристику технического эффекта, явления, свойства и т.п., объективно проявляющихся при осуществлении способа (процесса осуществления действий над матери-альным объектом с помощью материальных средств) или при изготовлении либо использовании продукта, в том числе при использовании продукта, по-лученного непосредственно способом, воплощающим изобретение».

Данное определение дает весьма расплывчатое представление, что же такое технический результат. Это некая характеристика, которая про-является при осуществлении способа или изготовлении продукта. а далее приводятся примеры.

«Технический результат может выражаться, в частности, в снижении (повышении) коэффициента трения; в предотвращении заклинивания; снижении вибрации; в улучшении кровоснабжения органа; локализации действия лекарственного препарата, снижении его токсичности; в устра-нении дефектов структуры литья; в улучшении контакта рабочего органа со средой; в уменьшении искажения формы сигнала; в снижении проса-чивания жидкости; в улучшении смачиваемости; в предотвращении рас-трескивания; повышении иммуногенности вакцины; повышении устой-чивости растения к фитопатогенам; получении антител с определенной направленностью; повышении быстродействия или уменьшении требуе-мого объема оперативной памяти компьютера».

«Технический результат выражается таким образом, чтобы обеспе-чить возможность понимания специалистом на основании уровня техники его смыслового содержания». То есть наличие или отсутствие техническо-го результата — это не объективная категория, а характеристика, которую устанавливает специалист. И здесь ключевое значение имеет не только про-фессиональная подготовка, но всесторонняя развитость специалиста, кото-рый решает, является ли результат техническим. относительно этого, нет однозначного мнения, основную массу составляет мнение, что этот принцип основан на субъективном мнении сотрудника экспертного ведомства.

однако в случае, если формула изобретения не может быть признана выражающей сущность изобретения потому, что в описании не раскрыт технический результат или указанный технический результат, по мнению эксперта, не достигается, не следует спешить с выводом о том, что заявлен-ный объект не является изобретением. обычно эти недостатки формулы и описания устраняются заявителем в связи с запросом эксперта.

В Руководстве приведены признаки, порочащие технический харак-тер результата, в частности, если он:

— «достигается лишь благодаря соблюдению определенного порядка при осуществлении тех или иных видов деятельности на основе догово-ренности между ее участниками или установленных правил;— заключается только в получении той или иной информации и дости-

гается только благодаря применению математического метода, про-граммы для электронной вычислительной машины или используе-мого в ней алгоритма;


188

— обусловлен только особенностями смыслового содержания информа-ции, представленной в той или иной форме на каком-либо носителе;

— заключается в занимательности и/или зрелищности.В таких случаях результат не признается техническим».И в выдаче патента на изобретение Роспатентом будет отказано.Так, в Суд по интеллектуальным правам обратился гражданин Л. с заяв-

лением о признании недействительным решения Роспатента от 29.08.2014 об отказе в выдаче патента на изобретение по заявке № 2010139447/08.

Решением Суда по интеллектуальным правам2, оставленным без из-менения постановлением Президиума Суда по интеллектуальным правам, в удовлетворении заявленного требования отказано.

Решение административного органа обосновано, кроме того, тем, что результаты, указанные в заявке, не являются техническими результатами с точки зрения пункта 10.7.4.3 административного регламента.

Суд в порядке статьи 55.1 арбитражного процессуального кодекса Рф обратился за консультацией специалиста — младшего научного сотруд-ника кафедры нелинейных динамических систем и процессов управления факультета вычислительной математики и кибернетики московского го-сударственного университета имени м.В. Ломоносова, кандидата физико-математических наук Борескова алексея Викторовича.

Специалист пояснил, что результат, указанный в заявке № 20101-39447/08, не является техническим в смысле, определенном в подпункте 1.1 пункта 10.7.4.3 административного регламента, так как, как это прямо следует из текста заявки, целью заявленного изобретения является полу-чение информации путем определенной организации данных, то есть за счет определенной организации программы. При этом не указано, о каком конкретном результате идет речь, не указаны преимущества такого под-хода и что он дает, даже если возможно получение такого результата. как указано в пункте 10.7.4.3 административного регламента, результат не считается имеющим технический характер, если он заключается только в получении той или иной информации и достигается только благодаря применению математического метода, программы для ЭВм или исполь-зуемого в ней алгоритма. Таким образом, отличительные признаки, опи-санные в пунктах 1 и 7 заявки, характерны для решений, заключающихся только в представлении информации.

На основании выводов специалиста суд подтвердил обоснованность решения Роспатента.

Также показательным является дело по заявлению компании «кронес аг» о признании незаконным решения Роспатента об отказе в выдаче па-тента на изобретение. Решением арбитражного суда города москвы3, остав-ленным без изменения постановлением Девятого арбитражного апелляци-онного суда, в удовлетворении заявленного требования отказано.

2 Решение Суда по интеллектуальным правам от 17.12.2014 по делу № СИП-794/2014.

3 Решение арбитражного суда города москвы от 29.11.2012 по делу № а40-121449/2012.

189



Решение Роспатента было обусловлено тем, что заявленное предло-жение по заявке № 2008146578 обеспечивает получение только такого результата, который не является техническим, и такое решение не может быть признано относящимся к изобретениям, поскольку оно не является техническим решением задачи.

Данные обстоятельства послужили основанием для вывода о том, что заявленное по заявке № 2008146578 решение не относится к изобретени-ям, и в силу положений пункта 1 статьи 1350 гк Рф ему не может быть предоставлена правовая охрана.

В качестве результата, достигаемого при реализации заявленного способа, в описании заявки № 2008146578 указано на создание более эко-номичного способа по сравнению с известным из патентного документа DE 1114719 способом за счет уменьшения времени, затрачиваемого на прочистку возвратного канала и уменьшение расхода моющих средств и/или продувочных средств.

однако суд отметил, что указанный результат достигается лишь бла-годаря соблюдению установленного порядка при эксплуатации наполни-тельной машины, на основе определенной договоренности и/или установ-ленных правил ее эксплуатации.

Так, в заявленном по заявке № 2008146578 способе уменьшение вре-мени, затрачиваемого на прочистку возвратного клапана и уменьшение расхода моющих средств и/или продувочных средств, достигается за счет того, что промывают газовую трубку не после заполнения каждого кон-тейнера, как в способе по патенту DE 1114719, а только тогда, когда будет установлено превышение отклонений от заданных параметров.

При этом превышение отклонений от заданных параметров задается заранее на основании установленных правил и договоренностей, то есть указанные выше отличия заявленного по заявке № 2008146578 способа представляют собой приемы хозяйственной деятельности, а не решение технической задачи.

Таким образом, заявленный результат не относится к техническому, поскольку не является характеристикой технического эффекта, свойства или явления, объективно проявляющихся при осуществлении способа по заявке № 2008146578, а достигается лишь благодаря соблюдению уста-новленного порядка, на основе определенной договоренности и/или уста-новленных правил.

В этой связи суд установил, что заявленный по заявке № 2008146578 способ наполнения контейнеров не является изобретением, поскольку ре-зультат, достигаемый при реализации данного способа, не является техни-ческим.

Из всего вышеизложенного можно сделать следующий вывод — сущ-ность технического решения выражается в совокупности существенных признаков, достаточной для достижения необходимого технического эф-фекта, который объективно проявляется вследствие взаимодействия при-знаков технического решения при изготовлении либо использовании про-дукта или способа.


190

Моисеев А. Е., студент,


ПРОБЛЕМА ПРАВОВОЙ КВАЛИФИКАЦИИ: ПРАВО ПРЕЖДЕПОЛЬЗОВАНИЯ

Аннотация. В данной статье рассмотрены проблемы применения права преждепользования, закрепленного ст. 1361 гк Рф. Проанализированы ха-рактерные особенности данного права, основания возникновения, методы определения объема, передача права преждепользования третьим лицам и ввоз продукции на территорию Рф. Выявлена и обоснована необходи-мость применения судами первой инстанции методов всестороннего юри-дического и экономического анализа. Ключевые слова: патентное право; право преждепользования.

Сегодня наряду со многими дискуссионными вопросами в рамках права интеллектуальной собственности особенно остро стоит проблема определения, использования и правовой охраны права преждепользова-ния. Несмотря на ясность данной нормы, на практике возникает целый ряд правоприменительных проблем.

Во-первых, спорным моментом является момент возникновения пра-ва преждепользования. Некоторые юристы считают, что право прежде-пользования возникает в момент создания объекта права преждепользо-вателем. Исходя из того, что право преждепользования хотя и ограничи-вает исключительное право, но оно всегда следует за ним. Полагаю, что право преждепользования возникает не в силу судебного решения и не в силу действий преждепользователя (создание или использование объ-екта), а в силу действий патентозаявителя. Так как если бы патентозаяви-тель не зарегистрировал свое право, то права преждепользования вообще бы не было.

В целом возникновение данного права — это сложный процесс, об-условленный как действиями преждепользователя, так и действиями па-тентозаявителя, при соблюдении большого количества существенных условий (допатентное использование, независимость от автора, добросо-вестность, обязательно на территории Рф, наличие определенного объема производства или наличие приготовлений для использования тождествен-ного решения или решения, отличающегося от изобретения только экви-валентными признаками). На мой взгляд, важен именно момент подачи па-тента на регистрацию, потому что это первичное процессуальное действие, которое имеет место быть, так как в нашей системе права право прежде-пользования не регистрируется. конечно, нельзя не отметить, что право не возникает в момент создания преждепользователем объекта права и что

191


Моисеев А. Е. проблема правовой квалификации: право преждепользования

право автоматически влечет ограничение производства, хотя на момент его создания преждепользователь ничем не ограничен и свободен произ-водить в том объеме, в каком захочет. Несмотря на то что в жизни право преждепользования уже возникло, юридический факт его возникновения устанавливает только суд, принимая соответствующее судебное решение1. При этом преждепользователь обязан доказать, что он соблюдал и соблю-дает все условия и что у него это право возникло.

Во-вторых, важным моментом также является то, что права прежде-пользователя ограничены тем объемом производства, который был им достигнут на дату приоритета патента, либо если использование не было начато до этой даты, объемом, который соответствует сделанным приго-товлениям. Проблемы возникают при оценке объемов производства или приготовлений.

определяя объем производства, должны ли мы опираться на произ-водительность за период времени, который был непосредственно перед моментом регистрации патента? каким должен быть этот период: месяц, квартал, год? Ведь может быть и так, что в разные периоды предприятие производило совершенно разный объем: сейчас меньше, тогда больше и наоборот. Или мы должны опираться на максимально возможную про-изводительность за этот период? Это очень важные вопросы, поскольку от них непосредственно зависят интересы как преждепользователя, так и патентодержателя. Суду необходимо, опираясь на принципы законности и разумности, найти баланс интересов как патентодержателя, так и пре-ждепользователя.

Следует отметить, что необходимо учитывать максимально возмож-ную производительность предприятия. Ведь ввиду тех или иных обстоя-тельств (допустим — невозможность реализовать большее количество произведенного товара) преждепользователь может и не производить большее количество, хотя производственная мощность и позволяет это. опираясь на судебную практику и заседание Научно-консультативного совета при Суде по интеллектуальным правам, можно сказать, что опре-деление объема должно происходить как с учетом количественного кри-терия, так и качественного2. При этом суд должен не только всесторон-не изучить материалы дела, но и учесть специфику той или иной сферы деятельности, дать оценку действиям преждепользователя. Так, Суд по интеллектуальным правам направил дело на новое рассмотрение, ввиду того, что до этого судом первой инстанции не были учтены все действия ответчика (покупка специального оборудования, подтверждаемая догово-ром, а также судом не исследовалась максимальная производительность фабрики)3.

1 Постановление Суда по интеллектуальным правам от 4 февраля 2014 г. по делу № а33-3192/2011 // СПС «консультантПлюс».

2 Протокол № 3 заседания Научно-консультативного совета при Суде по интеллек-туальным правам от 04.04.2014 // СПС «консультантПлюс».

3 Постановление Суда по интеллектуальным правам от 28 октября 2013 г. № С01-150/2013 по делу № а44-6472/2012 // СПС «консультантПлюс».


192

Также стоит отметить, что если преждепользователю необходимо ис-пользовать тождественное решение в большем объеме, чем это позволяет право преждепользования, то ему необходимо получить согласие патенто-держателя на использование данного решения в большем объеме.

Другим сложным моментом будет являться момент, когда прежде-пользователь еще не использовал тождественное решение или решение, отличающееся от изобретения только эквивалентными признаками, но сделал все необходимые приготовления для этого. Тут нужно сказать, что это должны быть реальные приготовления, выраженные в действиях, то есть планируемый объем производства или намерение не будут считаться приготовлениями. Приготовлениями считаются только конкретные дей-ствия преждепользователя.

Не может остаться без внимания и то, что законодатель предусмат-ривает возможность передачи права преждепользования. Но само по себе преждепользователь передать его не может, он может передать его толь-ко с предприятием. Подобно сервитуту, следующему за землей, право пре-ждепользования следует за предприятием. Право преждепользования су-ществует только на территории того предприятия, где было использовано тождественное решение или решение, отличающееся от изобретения толь-ко эквивалентными признаками. Следовательно, преждепользователь не может передать только часть предприятия, он может передать все пред-приятие в целом. Притом следует рассматривать возможность передачи данного права в широком смысле — то есть, преждепользователь может не только продать его, но и сдать в аренду. есть и другие случаи перехода права третьим лицам, не связанные с вступлением преждепользователя в договорные отношения, например, при передаче по наследству, реоргани-зации юридического лица или обращении взыскания.

Другим немаловажным моментом является вопрос о ввозе продукции на территорию Российской федерации. В. В. Бриксов считает, что ввоз не входит в состав такого понятия, как тождественное решение4. Но, я считаю, исходя из судебной практики, что в современных реалиях под тождествен-ным решением понимается также и ввоз на территорию Рф, если соблюде-ны все существенные условия (независимость от автора, добросовестность, использование до даты приоритета патента и осуществление действий на территории Рф). Не обязательно, чтобы объект права был произведен имен-но на территории Рф, то есть, преждепользователем может быть не только, лицо, которое производит объект права, но и ввозит, предлагает к продаже, продает и, вообще, как-либо вводит этот объект в гражданский оборот5.

Право преждепользования — это институт защиты прав как прежде-пользователя, так и патентодержателя. Несмотря на широкие научные дискуссии и различные подходы, важность и необходимость права прежде-пользования очевидны.

4 бриксов В. В. Соотношение патентного права и права преждепользования // Вест-ник Высшего арбитражного Суда Рф. 2005. № 7.

5 джермакян В. Ю. Право преждепользования и ввоз продукции из-за рубежа // Па-тентный поверенный. 2009.

193


Рыбалко Е. В. алгоритмы машинного обучения как объекты софтверного патентования

Рыбалко Е. В.,студент,


АЛГОРИТМЫ МАШИННОГО ОБУЧЕНИЯ КАК ОБЪЕКТЫ СОФТВЕРНОГО ПАТЕНТОВАНИЯ

Аннотация. галопирующее развитие софтверных разработок, особенно компьютерных алгоритмов, обусловливает необходимость выбора право-вых средств их защиты. На сегодняшний день проблема представляется ак-туальной ввиду разработки алгоритмов машинного обучения, являющихся самообучаемыми моделями для конструирования искусственного интел-лекта в ближайшем будущем. В мире до сих пор не сформировался единый подход о патентоспособности алгоритмов ввиду их абстрактно-идейной природы. Тем не менее большинство стран, признавая действие Бернской конвенции об охране литературных и художественных произведений 1886 года, избирают режим авторского права. однако в системе законодатель-ства СШа, стран еС и Российской федерации наблюдаются существенные терминологические расхождения, что приводит к смысловым искажениям в употреблении технических понятий. Наблюдаемые коллизии позволяют отдельным IT-компаниям патентовать алгоритмы машинного обучения, что приводит к монополизации наиболее перспективной отрасли всей ин-дустрии. Скрытые процессы монополизации не позволяют российским ком-паниям конкурировать на соответствующем уровне. Таким образом, алго-ритмы машинного обучения, признаваясь де-юре непатентоспособными, де-факто являются допустимыми объектами софтверного патентования. Ключевые слова: софтверное патентование; машинное обучение; искус-ственный интеллект; IT-индустрия; монополия.

Abstract. Galloping development of the software, algorithms in particular, determines the need of choosing the appropriate legal protection. Today this issue is especially relevant because of machine-learning algorithms, which are self-studying models for creating artificial intelligence. There is no universal opinion about patentability of algorithms in the world because of their abstract-idea nature. Nevertheless, the majority of the countries chose the model of copyright protection because of the ratification of the Berne Convention for the Protection of Literary and Artistic Works (1886). But there are terminological inaccuracies in the USA, EU and Russian legislature. This fact causes semantic distortion in technical terms usage. Conflicts of jurisdiction let the IT-companies to patent machine-learning algorithms and, by means of these patents, monopolize the most perspective field of the industry. Hidden monopolization process reduces competitiveness of the Russian IT-companies. Thus machine-learning algorithms are not де-юре patentable, but they are admissible objects of the software patenting де-факто.


194

Keywords. Software patents; machine-learning; artificial intelligence; IT-industry; monopoly.

единая компьютерная архитектура разбилась на две независимые отрасли: хардвер и софтвер в 1984 году, когда компанией Apple был пред-ставлен графический интерфейс в новом поколении компьютеров. С этого момента началось галопирующее развитие софтверных разработок. В свя-зи с ростом распространения нелегального компьютерного софта возник-ла потребность в установлении правовой охраны. На текущий момент го-сударства, в частности Российская федерация, страны еС и Соединенные Штаты америки, признают действие Бернской конвенции об охране лите-ратурных и художественных произведений 1886 года (далее — Бернская конвенция) на компьютерные программы и, таким образом, избирают ре-жим авторского права.

отсутствие специализированного законодательства в технически развитых странах приводит к терминологическим расхождениям и смыс-ловым искажениям в употреблении технических понятий. Например, в ряде американских штатов понятие софтвера закреплено в налоговом законодательстве. Так, закон штата Вашингтон предусматривает, что под компьютерным софтом следует понимать «совокупность закодированных инструкций, разработанных для компьютера или иного автоматическо-го оборудования для обработки данных в целях решения задачи»1. В Рос-сийской федерации в рамках гражданского законодательства существует содержательно аналогичное понятие, однако используется термин «про-грамма для ЭВм», под которой понимается представленная в объективной форме совокупность данных и команд, предназначенная для функциони-рования ЭВм и других компьютерных устройств в целях получения опре-деленного результата2.

В рамках софтверных технологий особое внимание IT-индустрии сконцентрировано вокруг машинного обучения. Специалисты в данной сфере занимаются разработкой алгоритмов, способных обучаться по мере накопления данных. Подобная модель обучения компьютера без постоян-ного внесения правок в код является наиболее приближенным способом конструирования искусственного интеллекта в будущем. По мнению гол-ландского специалиста в сфере компьютерных технологий Петера флаха, «машинное обучение — это отличный способ создания софтвера, кото-рый адаптируется к пользователю»3. Персонализация возможна именно на софтверном уровне, когда компьютер, накапливая данные о поведе-нии пользователя, учится прогнозировать его дальнейшие действия. На сегодняшний день приложения, разработанные с помощью алгоритмов

1 Revised Code of Washington. Title 82. Chapter 82.04. Section 82.04.215 // URL: http://apps.leg.wa.gov/rcw/default.aspx?cite=82.04.215 (дата обращения: 10.12.2015).

2 гражданский кодекс Рф (часть четвертая) от 18.12.2006 № 230-фЗ // Собрание за-конодательства Рф. 2006. № 52 (1 ч.). Ст. 5496.

3 Flach P. Machine Learning. The Art and Science of Algorithms that Make Sense of Data. New York : Cambridge University Press, 2012. P.2.

195


Рыбалко Е. В. алгоритмы машинного обучения как объекты софтверного патентования

машинного обучения, включают рекомендательные системы, в частности Amazon и Netflix, технологию распознавания лиц компании Facebook, спам-фильтры компаний Google и Microsoft, а также голосовой помощник Siri компании Apple4.

осознавая потенциальную коммерческую прибыль, ведущие IT-ком-пании мира занимаются правовой охраной своих разработок в сфере ма-шинного обучения, в том числе в превентивных целях. Проблема заклю-чается в различающихся подходах разных стран в легитимации софтвер-ных разработок, осуществляемой как на законодательном, так и судебном уровне. На наш взгляд, отсутствие терминологической дифференциации представляется существенной недоработкой законодателей всех техноло-гически развитых стран. Смешение понятий не позволяет предположить или опровергнуть патентоспособность отдельных нематериальных объ-ектов, в частности алгоритмов.

Для начала необходимо понять, что такое алгоритм. Используя языки программирования, разработчики создают код, приемлемый для человече-ского восприятия. Этот код содержит в себе алгоритм — «последователь-ность действий, поясняющих процессору способ выполнения заданной команды»5. Программа является конечным результатом работы алгоритма, а также «одним из способов его выражения»6. кроме того, одна программа не предполагает использование одного алгоритма. Необходимость решать разные задачи обусловливает использование множества алгоритмов.

В программировании алгоритм является способом решения постав-ленной перед разработчиком задачи. Здесь под решением задачи пони-мается идея поиска наиболее оптимального ответа. Например, прогнози-рование вероятных результатов тестирования студентов на основании заданных критериев. Подобное толкование технических процессов позво-ляет сделать вывод, что «алгоритм компьютерной программы — это идея, а компьютерная программа — это выражение этой идеи»7.

В деле Microsoft Corp. v. AT&T Corp. (2007) Верховный Суд СШа пришел к выводу, что «абстрактный софтверный код — это идея без физического воплощения»8. Позиция судей основана на невозможности предоставления правовой защиты патентным правом абстрактным мыслительным про-цессам, находящим выражение в компьютерном коде. Во многом это об-условлено спецификой патентного права, не способного «провести отгра-ничения между алгоритмами как идеями и алгоритмами как процессами»9.

4 Fatourechi M. How machine learning will fuel huge innovation over the next 5 years // URL: http://venturebeat.com/2015/02/28/how-machine-learning-will-fuel-huge-in-novation-over-the-next-5-years/ (дата обращения: 11.12.2015).

5 Swinson J. Copyright or patent or both: an algorithmic approach to computer software protection // Harvard Journal of Law and Technology. Volume 5. Number 1. 1991. P. 146.

6 Swinson J. Op. cit. P. 148.7 Swinson J. Op. cit. P. 149.8 Microsoft Corp. v. AT&T Corp., 550 U.S. 437, 449 (2007).9 Swinson J. Op. cit. P. 156.


196

европейский подход основан на Директиве «о правовой охране ком-пьютерных программ», подтвердившей нормы Бернской конвенции. ком-пьютерной программе предоставляется авторская защита как результата мыслительной деятельности, но «идеи и принципы, лежащие в основе лю-бой части компьютерной программы, в том числе составляющие ее интер-фейсы, не охраняются авторским правом»10.

В соответствии с п. 1 ст. 1259 гражданского кодекса Российской феде-рации к объектам авторского права относятся программы для ЭВм, куда включаются операционные системы и программные комплексы.

Национальные терминологические расхождения не препятствуют формированию единого законодательного подхода о приоритете автор-ского права для осуществления правовой охраны софтверных технологий. однако установленный запрет выдачи патентов на алгоритмы не влияет на их растущее количество, в том числе в сфере машинного обучения. ком-пания Google летом 2015 года подала шесть заявок на патенты в области искусственного интеллекта и нейронных сетей. один из патентов касается метода дропаут11 — алгоритма, задача которого обучить нейронную сеть обработке данных. Не менее важный патент может быть получен компа-нией Google на Q-обучение12, также являющегося алгоритмом. Выдача этих патентов приведет к монополизации IT-гигантом наиболее перспектив-ной отрасли всей индустрии.

При сложившихся обстоятельствах момент для преобразования сло-жившейся практики может быть уже упущен и для российских компаний. Рынок софтверных технологий формируется под влиянием запатентован-ных алгоритмов, обеспечивающих микромонополии на их дальнейшую разработку сторонними лицами. Таким образом, алгоритмы машинного обучения, признаваясь де-юре непатентоспособными, де-факто являются допустимыми объектами софтверного патентования в условиях термино-логической неопределенности.

10 Директива 2009/24/еС европейского парламента и совета от 23 апреля 2009 года о правовой охране компьютерных программ // официальный журнал L111, 05/05/2009. C. 0016-0022.

11 Why Google’s new patent applications are alarming // URL: https://www.reddit.com/r/MachineLearning/comments/3cbui2/why_googles_new_patent_applications_are_alarming/ (дата обращения: 11.12.2015).

12 Why Google’s new patent applications are alarming.

197


Рыбальченко Ю. Н. некоторые аспекты защиты патентных прав

Рыбальченко Ю. Н.,студент,


НЕКОТОРЫЕ АСПЕКТЫ ЗАЩИТЫ ПАТЕНТНЫх ПРАВ

Аннотация. В данной статье проанализированы характерные особенности защиты прав на изобретение (на примере судебной практики). Выявлены определенные особенности на основании анализа судебной практики, ис-пользована научная литература для толкования основных понятий. Проана-лизирована ответственность за нарушение патентных прав и ее специфика.Ключевые слова: права на изобретение, патентные права, патентооблада-тель, зависимое изобретение.

Права на результаты интеллектуальной деятельности и средства ин-дивидуализации определены в разделе VII гражданского кодекса Рф. Па-тентное право регламентируется главой 72 гк Рф.

автором результата интеллектуальной деятельности признает-ся гражданин, творческим трудом которого создан такой результат (ст. 1228 гк Рф). авторство изобретения удостоверяется патентом.

Патентообладателю принадлежит исключительное право использо-вания изобретения, полезной модели или промышленного образца в соот-ветствии со статьей 1229 гк Рф.

Так, мельников П. Э. обратился с заявлением в арбитражный суд го-рода Санкт-Петербурга о запрете ооо «меТеР» в отношении изделия счет-чика меТеР СВ-15И осуществлять его реализацию на территории Россий-ской федерации, изготавливать, хранить, рекламировать и иным образом вводить его в гражданский оборот на территории Российской федерации. В процессе судебного заседания суд установил:

мельников П. Э. является патентообладателем патента на изобретение № 2504738 «Счетный блок водосчетчика». Изобретение зарегистрировано в государственном реестре изобретений Российской федерации 20.01.2014, срок действия патента истекает 10.08.2032. Поскольку материалами дела подтверждается нарушение ответчиком исключительных прав истца на ре-зультаты интеллектуальной деятельности, исковые требования на основа-нии статьи 1229, пункта 1 статьи 1252, статьи 1346, пункта 2 статьи 1354, пунктов 1, 2, 3 статьи 1358 гк Рф подлежат удовлетворению1.

Любое изобретение либо открытие в научно-технической сфере явля-ется результатом деятельности, которую создает человек. Тернистый путь к конечному результату изобретаемого продукта в аллегорической фор-ме представляет а. а. Пиленко, известный русский правовед. Рассуждая

1 РосПравосудие. Судебная практика по статье 1354 гк Рф // URL: https://rospravosudie.com/court-as-sankt-peterburga-i-leningradskoj-oblasti-s/judge-yacenko-oksana-vladimirovna-s/act-320216432/ .


198

о понятии изобретения, он сравнивает его с игрой в шахматы как наиболее яркий пример процесса создания идеи. «Шахматная игра представляет из себя совокупность точных правил, дозволяющих так расположить фигуры на доске, что “мат королю” будет достижим в определенное число ходов..»2

Патентные права обладают определенными особенностями защиты. Например, охрана прав на интеллектуальную собственность осуществля-ется со стороны государства в виде предоставления исключительного пра-ва. если сравнивать товар и интеллектуальную собственность, то второе является менее защищенным объектом гражданского права. как только результаты интеллектуальной деятельности становятся известны широ-кому кругу лиц, без государственной охраны завладеть ими может каждый.

Специфика исключительных прав такова, что ответственность за на-рушение патента (контрафакцию) наступает только за те правонаруше-ния, которые непосредственно указаны в патентном законодательстве. Такой подход сложился исторически, так как на первом этапе развития патентного законодательства главенствующую роль играла уголовная от-ветственность за нарушение патента, которая исключает примерный или открытый перечень преступных деяний.

В настоящее время акценты сменились, на первый план вышла граж-данско-правовая ответственность, которая в ряде стран является един-ственным видом ответственности за нарушение патента. однако традици-онный подход к формулировке перечней контрафактных действий остался прежним — такие перечни закрепляются в патентном законодательстве как исчерпывающие или закрытые.

Пунктом 10 постановления Пленума Верховного Суда Рф от 26 апре-ля 2007 г. № 14 «о практике рассмотрения судами уголовных дел о нару-шении авторских, смежных, изобретательских и патентных прав, а также о незаконном использовании товарного знака» отмечено, что следует так-же считать незаконным использование изобретения, полезной модели или промышленного образца без согласия хотя бы одного из патентообла-дателей, поскольку порядок использования указанных объектов может определяться договором между обладателями патента.

Вполне очевидно, что указанный случай является примером договор-ной ответственности, в соответствии с которой на виновную сторону могут возлагаться меры гражданско-правовой, а не уголовной ответственности3.

Вместе с тем промышленный образец изобретения признается ис-пользованным в изделии, если это изделие содержит все существенные признаки промышленного образца или совокупность признаков, произво-дящую на информированного потребителя такое же общее впечатление, какое производит запатентованный промышленный образец, при усло-вии, что изделия имеют сходное назначение.

2 Пиленко А. А. Право изобретателя. м. : Статут, 2001. С. 159 (Серия «классика русской цивилистики»).

3 комментарий к части 4 гражданского кодекса Рф. Статья 1358. Исключительное право на изобретение, полезную модель или промышленный образец // URL: http://msk-gid.ru/docs/show/5272.html.

199


Рыбальченко Ю. Н. некоторые аспекты защиты патентных прав

В случае, когда изобретение, полезная модель, промышленный обра-зец, использование которых в продукте или способе невозможно без ис-пользования охраняемых патентом и имеющих более ранний приоритет другого изобретения, другой полезной модели или другого промышлен-ного образца, законодатель вводит такое понятие, как «зависимое изобре-тение», «зависимая полезная модель», «зависимый промышленный образ» (ст. 1358.1 гк Рф)4.

Изобретение или полезная модель, относящиеся к продукту или спо-собу, также являются зависимыми, если формула такого изобретения или такой полезной модели отличается от формулы другого запатентованного изобретения или другой запатентованной полезной модели, имеющих бо-лее ранний приоритет только назначением продукта или способа.

Изобретение, полезная модель или промышленный образец не могут быть использованы без разрешения обладателя патента на другое изобре-тение, другую полезную модель или другой промышленный образец, по отношению к которым они являются зависимыми.

Вместе с тем не являются нарушением исключительного права на изобретение, полезную модель или промышленный образец применение продукта, в котором использованы изобретение или полезная модель, и применение изделия, в котором использован промышленный образец, в конструкции, во вспомогательном оборудовании либо при эксплуатации технических изделий. Такое действие не признается нарушением исклю-чительного права патентообладателя.

одним из примеров непризнания нарушения исключительного права патентообладателя может послужить дело, рассмотренное в арбитражном суде Приморского края о взыскании с ответчика суммы убытков от исполь-зования отдельной детали (кольцевой проточки), являющейся составной частью изобретения истца — отбойных молотков. Судебная коллегия не усмотрела проточки на спорной полезной модели. В этой связи, посколь-ку один из признаков формулы полезной модели отсутствует, нарушения патента не имеется.

Специфика защиты патентных прав состоит в возможности примене-ния не только судебной, но и административной формы защиты граждан-ских прав.

4 гражданский кодекс Рф, часть 4.


200

Шатайлюк Е. Е.,студент,

мГимо(У) мид россии

ПАТЕНТНЫЙ ТРОЛЛИНГ: МЕхАНИЗМЫ БОРЬБЫ В РОССИИ И США

Аннотация. В настоящей статье освещаются характерные признаки па-тентного троллинга, отрасли и сфера его распространения, а также рассмат-риваются возможные механизмы борьбы с данным явлением в двух разных юрисдикциях — в России и СШа. Интересным представляется то, что эти государства, принадлежа к разным правовым семьям — континентальной и семье общего права, используют для борьбы с патентным троллингом ме-ханизмы, являющиеся характерными для ликвидации правовых пробелов в другой. Например, на уровне штатов лакуны в праве восполняются при-нятием новых законов (Patent Troll Prevention Acts), запрещающих недобро-совестные иски, в то время как суды в настоящее время в некотором роде ушли в тень. Иначе обстоит дело в России. Применив новый юридический инструмент (экспертное заключение Уполномоченного при Президенте Рф по защите прав предпринимателей) в случае обращения тролля с необосно-ванным иском, суды дают новую трактовку материальному праву. В статье также сделано предложение по более совершенному разрешению споров с патентными троллями. В целом целью работы было исследовать и оце-нить наиболее эффективные средства в борьбе с патентным троллингом.Ключевые слова: патент, патентный тролль, борьба с троллями, недобросо-вестные иски о нарушении патентных прав.

Abstract. The present article is concerned with the characteristic features of patent trolls, the scope of the patent troll problem and the fight against patent assertion entities in two different jurisdictions, in Russia (Roman law) and in the USA (common law system). The interesting point is that these systems have been following trend of each other in two last years. States correct legal deficiencies by enacting patent troll legislation (e.g. prohibit bad faith assertions of patent infringement from being made), as well as courts ( in terms of four-level test, compulsory license etc.). A different practice has been developed in Russia. Courts give new treatment to substantial law, applying new legal instrument in case of frivolous patent suits, such as legal opinion of business ombudsman. In the article is made a proposal for judicial practice improvement. The aim of this work as whole was to examine, to assess and to judge the most and more powerful tools in the fight against patent trolls.Keywordsю. Patent, patent troll, anti-patent trolling law, bad faith assertions of patent infringement.

XXI век. Время ускоренного развития инноваций и регистрации прав на те объекты, в которых они воплощаются: изобретения, полезные модели и промышленные образцы. Только в России в день регистрируется более

201


Шатайлюк Е. Е. патентный троллинг: механизмы борьбы в россии и сШа

130 патентов1. Патентные права, с одной стороны, — средство конкурент-ной борьбы на рынке, а с другой — инструмент патентного рейдерства.

Уже на рубеже XVII—XVIII вв. в СШа активно патентовались различ-ные объекты сельскохозяйственного значения2, но что примечательно, па-тентообладателями становились отнюдь не изобретатели, которые в силу дешевизны таких товаров отказывались от использования своих разрабо-ток. Это и вызвало к жизни особые компании, занимающиеся накоплением патентного потенциала путем приобретения и регистрации новых патен-тов. Так появились «патентные тролли».

Что отличает эти компании от других? То, что патентные тролли при-обретают патенты отнюдь не с намерением что-либо производить или развивать новые продукты. Так, число патентов, которыми владеет ком-пания Intellectual Ventures на данный момент, сравнимо с достижениями Motorola Mobility (17 000 патентов). Приобретая патенты, тролль предпри-нимает далее действия, следствием которых должно явиться заключение лицензионных договоров с другими фирмами, что позволяет таким обра-зом генерировать прибыль из располагаемых троллем патентов.

Часто компании, выступающие в качестве патентных троллей, предъ-являют иски в суд, как только возникает угроза нарушения их патентных прав. Так скупка и регистрация патентов и подача исков в защиту патент-ных прав ставится на конвейерную основу. Небольшие предприятия часто отказываются от ведения судебных разбирательств по причине высоких затрат на ведение судебных тяжб (особенно в СШа).

Стоит заметить, что патентные дилеры часто приобретают патенты, которые с точки зрения их инновативной ценности невысоко котируют-ся экспертами (мелкие особенности известных технологий). В подобных случаях особенно высок риск нарушения прав патентообладателя, так как многие фирмы используют разработку, защищенную патентом, возможно, даже не подозревая, что нарушают тем самым чьи-либо права, что как раз и позволяет патентным троллям требовать выкупа. Помимо приобрете-ния готовых патентов патентные рейдеры иногда используют иные мето-ды: подбирают жертву и патентуют технические решения, реализуемые ее в конечном продукте.

Законодательство и судебная практика многих стран на протяжении многих лет, сталкиваясь с атаками патентных троллей, разрабатывают механизмы для их отражения. мы рассмотрим достижения той правовой системы, в которой зародился патентный троллинг как явление (СШа), и сравним с российской, как более близкой нам.

Пункт 1 разд. 8 ст. 1 конституции СШа закрепляет за изобретателя-ми исключительные права на их открытия на ограниченный срок. В судах устанавливается практика выдачи судебного запрета на использование оИС в случае нарушения патента. И только в 19843 намечается некоторое

1 URL: http://www.rupto.ru/about/reports/2014pril#1.2 Ворожевич А. С. Патентный троллинг // Закон. 2013. № 9.3 Roche Products v. Bolar Pharmaceutical, 733 F.2d 858 (Fed. Cir. 1984).


202

уклонение от такой практики, пусть и обусловленное спецификой дела (ответчик не использовал оИС в коммерческом обороте, а лишь проводил эксперименты). Вместо судебного запрета истцу предлагается в качестве средства правовой защиты вчинить иск о возмещении ущерба.

В 2006 году в основу разграничения случаев добросовестной защиты исключительных прав и патентного троллинга был положен четырехуров-невый тест4, при удовлетворении всех ступеней которого стало бы возмож-ным наложение постоянного судебного запрета (permanent injunctive reli-ef). Судебная практика демонстрирует, что отказ в наложении судебного запрета встречается в 30 % случаев патентных споров. Так как американ-ский Закон о патентах не содержит положений о принудительных лицен-зиях, то отказывая в наложении запрета, суд создает право ответчика на предоставление ему своего рода принудительной лицензии. В сравнении с СШа, гк Рф содержит правила предоставления принудительной лицен-зии, что позволяет избежать вышеобозначенной проблемы.

С мая 2013 (штат Вермонт) война против патентного троллинга в СШа была объявлена не только на уровне прецедентного права, но и на уровне законотворческого процесса. Высказывались предложения по уве-личению размера периодических пошлин за поддержание патента в силе, что имеет ряд негативных последствий: удорожание разработки иннова-ций и наложение дополнительного бремени на отрасли, не подверженные атакам троллей5.

По данным на 11 декабря 2015 года, круг штатов, принявших зако-нодательные акты (Patent Troll Prevention Acts), призванные ограничить подачу необоснованных исков патентными троллями, расширился до 27, за счет присоединения к борьбе против троллей флориды, Техаса, Ва-шингтона и др.6 В данных актах содержатся сходные правила (factors for finding «bad faith» patent infringement), позволяющие относить то или иное лицо к патентным троллям, например, лицо, подающее иск, не определи-ло те конкретные области, в которых продукция, услуги или технологии ответчика оказываются в рамках патента истца. Также в актах имеются положения, защищающие добросовестных правообладателей, в частно-сти, внесение истцом судебного залога по ходатайству ответчика, если суд обоснованно придет к выводу, что есть вероятность (reasonably likelihood) того, что иск вчиняется патентным троллем. Во флориде размер подоб-ного судебного залога может составлять $ 250 000. Там же ответчиком может быть подан встречный иск (counterclaim), и в случае решения дела в его пользу на недобросовестно действовавшее лицо может быть воз-ложена обязанность выплатить штрафную неустойку (punitive damages), в которую включаются все расходы лица на судебную тяжбу, в том числе затраты на защитника, в размере до $ 50 000 или в трехкратном размере

4 eBay Inc. v. MercExchange, L. L.C., 547 U. S. 388 (2006).5 Magliocca G. Blackberries and Barnyards: Patent Trolls and the Perils of Innovation //

Notre Dame Law Review. June 2007. P. 28–29.6 URL: http://www.ncsl.org/research/financial-services-and-commerce/2015-pat-

ent-trolling-legislation.aspx.

203


Шатайлюк Е. Е. патентный троллинг: механизмы борьбы в россии и сШа

всех понесенных расходов и убытков, в зависимости оттого, какая сумма окажется выше7.

обратившись к российской действительности, можно констатиро-вать, что сегодняшнее гражданское и гражданско-процессуальное законо-дательство уже содержит достаточный инструментарий борьбы с патент-ными троллями (ст. 12 гк Рф). Это может быть как возмещение убытков, так и пресечение действий, нарушающих право или создающих угрозу его нарушения (как в СШа). Статья 10 о пределах защиты нарушенных прав и запрете шиканы могла бы быть уточнена и разъяснена в постановле-нии Пленума ВС Рф применительно к специфике патентных споров. По-скольку защита своих прав в судах в Рф дело не столь дорогостоящее, как в СШа, то существует меньше соблазнов пойти на сделку с троллем, а значит требуются положения, защищающие добросовестно действующую сторо-ну. особенно примечательно судебное дело, рассмотренное Люблинским городским судом 31.08.2015. На компании «Ригла» и «аптечная сеть оз» было заведено дело об административном нарушении по ст. 7.12 коаП Рф «Нарушение авторских и патентных прав», потерпевшим выступал макси-мов а.И., который зарегистрировал в качестве патента ряд общеиспользу-емых предметов. «Дверь», «обложка для книги» и, в частности, «держатель для метки циферблата настенных стрелочных часов», воспроизводимого на упаковках большого списка лекарств. Уполномоченный при Президенте Рф по защите прав предпринимателей выступил в данном деле третьим лицом, назначив своим представителем омбудсмена по интеллектуальной собственности Семенова а. В., который дал экспертное заключение о не-правомерности претензий максимова а. И. Дело было прекращено, а по-сле апелляции в мосгорсуд постановление оставлено без изменений8. Так в российской практике появился новый инструмент, неизвестный СШа, позволяющий успешно отражать атаки патентных троллей.

7 Florida’s HB 439 ; 6/2/2015.8 URL: http://ombudsmanbiz.ru/2015/10/patentnyj-troll-ostalsya-ni-s-chem/.

204

СРЕДСТВА ИНДИВИДУЛИЗАЦИИ: НОВЕЛЛЫ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА И ПРАКТИКА ПРАВОПРИМЕНЕНИЯ

Гильманова А. А.,студентка,


СООТНОШЕНИЕ МЕЖДУ ИСПОЛЬЗОВАНИЕМ ТОВАРНОГО ЗНАКА ИНЫМ ЛИЦОМ НА ОСНОВАНИИ ЛИЦЕНЗИОННОГО ДОГОВОРА И «ПОД КОНТРОЛЕМ ПРАВООБЛАДАТЕЛЯ»

Аннотация. Товарный знак живет «в движении», то есть он существует, пока используется. И, как следствие этому при условии трехлетнего неис-пользования товарного знака, имеется возможность досрочного прекраще-ния его правовой охраны.Ключевые слова: товарный знак, исключительное право, лицензионный договор, под контролем правообладателя, воля правообладателя.

Abstract. Trade mark lives in “motion”, it means that it exists while it is used. And as a result if the trade mark is not used during 3 years there is an opportunity to get over legal protection anticipatorily.Keywords. Trademark, exclusive right, license contract, under possessor’s of right control.

На сегодняшний день одним из показателей развитости государства в экономическом плане рассматриваются интенсивность использова-ния результатов интеллектуальной деятельности и приравненных к ним средств индивидуализации в гражданском обороте как инструментов создания добавленной стоимости. Данная тенденция наблюдается и в Рф, правда, преимущественно в сфере товарных знаков1. Товарный знак в ус-ловиях рыночной экономики служит эффективным средством добросо-вестной конкуренции. Товарные знаки помогают потребителям ориенти-роваться в однородных товарах различных производителей, приобретать

1 По самым различным причинам активность в сфере промышленной собственно-сти по сравнению с прочими правопорядками является достаточно низкой.

205

средства индивидулизаЦии: нОвеллы закОнОдательства и практика правОприменения

Гильманова А. А. соотношение между использованием товарного знака иным лицом на основании лицензионного договора

наиболее качественные товары2. Товарный знак является одним из наибо-лее востребованных объектов интеллектуальной собственности, посколь-ку его охрана наиболее протяженная во времени, а также в связи с тем, что он, в отличие от прочих объектов т.н. интеллектуальной собственности, позволяет в отсутствие интеллектуальных усилий за счет организацион-ных мероприятий получать значительную выгоду.

Товарный знак живет «в движении», то есть он существует, пока ис-пользуется. И, как следствие этому, при условии трехлетнего неиспользо-вания товарного знака имеется возможность досрочного прекращения его правовой охраны. Среди таких оснований прекращения есть обоснованные, то есть ситуации, при которых товарные знаки не используются, а есть слу-чаи неочевидные. одно из таких неочевидных оснований — использование товарного знака «под контролем правообладателя». Товарные знаки из-начально предназначены для использования. Существо исключительного права на товарный знак, в отличие от прочих прав абсолютного типа, пред-полагает его реализацию, и в качестве последствий пассивного поведения правообладателя в соответствии со ст. 1486 гк Рф предусматривает прекра-щение правовой охраны товарного знака вследствие его неиспользования. В указанном контексте представляется актуальным разрешение вопроса о характере такого неиспользования или же его антипода — использова-ния, которое может как иметь внешнюю форму выражения (на основании лицензионного или иного договора), так и не иметь таковой.

До принятия части IV гк Рф действовал Закон Рф от 23.09.1992 № 98-фЗ о «Товарных знаках, знаках обслуживания и наименованиях мест про-исхождения товаров» (утратил силу с 1 января 2008 г. в связи с приняти-ем федерального закона от 18.12.2006 № 231-фЗ), согласно положениям которого иное лицо могло использовать товарный знак только на основа-нии лицензионного договора3. В проекте статьи 1486 гк Рф также пред-усматривался только лицензионный договор, однако позже в комитет гД Рф было направлено предложение по расширению данного перечня. И за основу решили взять формулировку из Соглашения по торговым аспектам интеллектуальных прав собственности (Соглашение ТРИПС), а именно «ис-пользование товарного знака другим лицом под контролем владельца». Любопытно, что в первоначальной редакции в тексте Соглашения ТРИПС использовался термин «с согласия» правообладателя, который впослед-ствии заменили на «под контролем» правообладателя, что соответствует правовой практике СШа, в которой контроль выражается, прежде всего, в осуществляемом контроле за качеством производимого товара третьим лицом, как правило, на основании лицензионного договора.

2 См.: Зенин и. А. Право интеллектуальной собственности. 8-е изд. м. : юрайт, 2013. С. 297.

3 См.: ст. 26 федерального закона № 98-фЗ: «Право на использование товарно-го знака может быть предоставлено правообладателем (лицензиаром) другому юридическому лицу или осуществляющему предпринимательскую деятельность физическому лицу (лицензиату) по лицензионному договору в отношении всех или части товаров, для которых он зарегистрирован».


206

По смыслу п. 2 ст. 1486 гк Рф, возможны 2 сюжета использования то-варного знака иным лицом: 1) по договору — и здесь использование имеет внешнюю форму, при этом неважно, какой договор заключен, лицензион-ный или иной, и 2) при отсутствии договора, однако, в этом случае подраз-умеваются фактические отношения, фактическое использование. однако при этом при использовании товарного знака под контролем правооблада-теля подразумевается его воля. Причем воля может быть выражена путем заключения любого договора, не только лицензионного, например дого-вора подряда. Вместе с тем воля правообладателя может быть установлена и без указания в договоре.

если предположить, что ст. 1486 гк Рф не будет регулировать случаи фактического использования, а будет регламентироваться только дого-ворное использование, то будут исключаться ситуации, когда договора как такового нет, а контроль за использованием товарного знака осуществля-ется, например при корпоративном контроле (достаточно часто организа-ции, образующие вертикально интегрированную структуру, используют один товарный знак, при этом представляется, что имеет место заключе-ние лицензионного договора).

Согласно п. 2 ст. 1486 гк Рф установление только воли правооблада-теля на использование товарного знака третьим лицом будет явно недо-статочно. Должно быть доказано фактическое использование товарного знака третьим лицом, то есть использование товарного знака — это пре-жде всего фактическое состояние. Неважно, был ли заключен какой-либо договор, либо имело место бездоговорное регулирование, если происхо-дит извлечение полезных свойств, получение прибыли правообладате-лем, идет речь об использовании товарного знака под контролем право-обладателя.

Изложенные обстоятельства позволяют сделать ряд выводов.Во-первых, представляется, что в значительной степени дискуссия

вокруг понятия «с использованием или под контролем» в контексте стран общего права или континентальной системы права одним из своих источ-ников имеет различное представление о сущности договора, в странах об-щего права договор — это то, о чем есть договоренность, внешняя форма выражения является второстепенным признаком, при этом «использова-ние под контролем» в значительной степени по своему содержанию ближе к категории «по соглашению».

Во-вторых, все же законодатель использует формулировку «под кон-тролем», а не «с согласия» правообладателя, подразумевая тем самым осу-ществление какого-либо контроля со стороны правообладателя, вопрос только какого именно. Л. а. Новоселова высказала предположение на этот счет, согласно которому нельзя приравнивать положения п. 2 ст. 1486 гк Рф и п. 2 ст. 19 Соглашения ТРИПС, даже несмотря на схожесть формулиров-ки, поскольку у них объективно разное содержание. главное в российском регулировании — наличие согласия правообладателя как в договорном, так и бездоговорном использовании. Поэтому речь может идти о «контро-ле воли», а контролирует ли правообладателя качество товара — вопрос, выходящий за предмет регулирования п. 2 ст. 1486 гк Рф.

207


Гильманова А. А. соотношение между использованием товарного знака иным лицом на основании лицензионного договора

И, наконец, товарные знаки должны фактически использоваться, необходимо стремиться к исчезновению «неработающих» товарных зна-ков. При этом наличие лицензионного договора создает опровержимую презумпцию использования товарного знака, ведь заключение договора (лицензионного или иного) напрямую не свидетельствует об использо-вании товарного знака по прямому назначению, если нет фактического использования товарного знака иным лицом. Поэтому на практике чаще встречаются случаи бездоговорного использования товарного знака иным лицом «под контролем правообладателя», при этом под контролем понимается — контроль его воли.


208

Першонкова М. С.,студентка,

московский юридический университетимени о.е. кутафина (мГЮА)

НЕЗАКОННОЕ ИСПОЛЬЗОВАНИЕ ТОВАРНОГО ЗНАКА. ЗОЛОТОЕ «ПРАВИЛО ТРЕУГОЛЬНИКА»

Аннотация. В условиях активного развития экономики имеют место слу-чаи незаконного использования товарных знаков, что является прямым на-рушением исключительного права правообладателя. Защита данного права производится в судебном, административном порядке, а также посредством самозащиты. охрана знаков осуществляется на основе специальных зако-нов о товарных знаках конкретного государства, но ввиду наличия пробе-лов в национальном законодательстве суды, а также уполномоченные на то государственные органы при разрешении споров прибегают к использо-ванию международных соглашений и международной судебной практике. Так, статья посвящена сформировавшемуся в судебной практике золотому «правилу треугольника», которое предупреждает столкновение средств ин-дивидуализации и определяет наличие нарушения исключительных прав. В ней подробно раскрываются критерии (составляющие данного «треуголь-ника»), позволяющие различить тот или иной товарный знак, а также при-ведены различные примеры из судебной практики, которые помогают наи-более полно раскрыть их смысл.Ключевые слова: товарный знак, защита нарушенных прав товарного зна-ка, «правило треугольника», различительная способность знака правооб-ладателя с более ранним приоритетом, сходство противопоставляемых зна-ков, оценка однородности обозначенных знаком товаров и услуг.

Abstract. There are cases of illegal use of trademarks in the conditions of active development of the economy, which is a direct violation of the exclusive right of the copyright holder. Protection of this right is realized by judicial, administrative proceedings, and also by self-defense. Protection of trademarks is based on the special laws of a particular state about the trademarks, but because of gaps in national law courts and authorized state bodies in the resolution of disputes resort to the use of international agreements and international judicial practice. Thus, the article is devoted to the golden «triangle rule» formed in judicial practice which prevents a collision of means of individualization and determines the existence of a violation of exclusive rights. It details the criteria (components of the «triangle»), allowing to distinguish a particular trademark and also various examples of judicial practice that help reveal their meaning more fully.Keywords. Trademark; protection of infringed rights of a trademark; «rule of triangle»; distinctiveness of the sign of the right holder with an earlier priority; the similarity of the opposing signs; evaluation of the homogeneity of the marked goods and service.

209


Першонкова М. С. незаконное использование товарного знака. золотое «правило треугольника»

Неотъемлемым элементом рыночной экономики являются средства индивидуализации товаров и услуг. Среди них действующее законодатель-ство выделяет такую разновидность, как товарный знак, используемый для индивидуализации товара и его производителя. Товарный знак, кото-рый представляет собой некую гарантию качества товара предприятия, идентифицирующего себя через данное обозначение, служит средством привлечения внимания покупателей к маркируемым товарам, тем самым формируя потребительский спрос.

Нередко встречается как ненамеренное нарушение исключительных прав правообладателей, а именно использование сходных товарных зна-ков ввиду ограниченности обозначений, так и сознательное их нарушение с целью «паразитировать» на своем конкуренте, используя однородные то-варные знаки, дабы переманить покупателей, полагающих, что определен-ный товарный знак принадлежит одному предприятию, и использовать уже закрепленный авторитет общественно признанных брендов. В данном случае мы можем увидеть пример недобросовестной конкуренции. Таким образом, возникает потребность в эффективном правовом механизме, обе-спечивающим должную индивидуализацию товаров и правовую охрану товарного знака, которая недостаточно урегулирована на национальном уровне, поэтому суды при разрешении подобных споров нередко прибега-ют к международным соглашениям и международной практике.

Так, мадридское соглашение о международной регистрации знаков 1891 г. предусматривает процедуру подачи и экспертизы заявок на между-народный товарный знак.

особое внимание стоит уделить Ниццкому соглашению о междуна-родной классификации товаров и услуг для регистрации знаков 1957 г., которое устанавливает единую классификацию товаров и услуг для реги-страции знаков. Например, класс 03 включает в себя препараты для отбе-ливания и прочие вещества для стирки; препараты для чистки, полирова-ния, обезжиривания и абразивной обработки; мыла и т.д.

Нарушением исключительного права (возможность использовать товарный знак на монопольных началах) правообладателя (незаконным использованием товарного знака) признается использование без его раз-решения в гражданском обороте на территории Российской федерации товарного знака или сходного с ним до степени смешения обозначения в отношении товаров, для индивидуализации которых товарный знак за-регистрирован, или однородных товаров1.

Для защиты нарушенных прав владельца товарного знака требуется всестороннее рассмотрение обстоятельств при разрешении конкретного дела. В международной судебной практике сформировалось так называе-мое золотое «правило треугольника», представляющее критерии для раз-личения того или иного товарного знака, которые позволяют избежать его смешения с другими знаками и исключить недобросовестную конку-

1 Закон Рф от 23.09.1992 № 3520-1 «о товарных знаках, знаках обслуживания и наи-менованиях мест происхождения товаров» (утратил силу) // Российская газета. № 228. 17.10.1992.


210

ренцию. Уникальность данного правила состоит в том, что оно помогает в разрешении большинства споров, касающихся столкновения средств ин-дивидуализации.

В Российской федерации данные критерии закреплены постановле-ниями Президиума ВаС Рф от 18.07.2006 № 2979/06 и № 3691/06. Угроза смешения товарных знаков имеет место, когда в наличии есть все три со-ставляющие «треугольника», а именно: 1) различительная способность знака правообладателя с более ранним

приоритетом; 2) сходство противопоставляемых знаков; 3) оценка однородности обозначенных знаком товаров и услуг.

Следует подробно остановится на каждом критерии.

1. Различительная способность правообладателя с более ранним приоритетом

Ввиду того, что главная функция товарного знака — индивидуализа-ция товара и его производителя, одним из его важнейших признаков явля-ется оригинальность его обозначения, которая зависит от вида средства индивидуализации (товарный знак, фирменное наименование, коммерче-ское обозначение) и от характеристик обозначения (изобразительное, сло-весное, комбинированное и др.). Так, неоригинальными признаются слова и изображения, лишенные каких-либо отличительных черт или вырази-тельности, ставшими обычными для повседневного обихода. Товарными знаками также не могут быть ложные обозначения, способные вводить в заблуждение относительно места происхождения товара, его качества. Избежать такого сходства можно, используя вымышленные слова.

Так, товарный знак для мороженого «мальвина» имеет низкую раз-личительную способность, поэтому потребитель может различить товары разных компаний лишь по их упаковке, а компания, зарегистрировавшая данное обозначение, не может рассчитывать на обладание широкой моно-полией на его использование2.

Более ранний приоритет правообладателя означает преимущество его товарного знака перед другими обозначениями, зарегистрированны-ми позже. как правило, он устанавливается по дате подачи заявки на ре-гистрацию.

2. Сходство противопоставляемых знаков

Данный критерий предполагает их тождественность (совпадение обозначений во всех элементах) или сходство до степени смешения (ассо-циация товарных знаков между собой, несмотря на отдельные отличия). Данные элементы зависят от вида товарного знака (словесный, изобрази-

2 Постановление Президиума ВаС Рф от 25.03.08 № 16744/07.

211


Першонкова М. С. незаконное использование товарного знака. золотое «правило треугольника»

тельный, комбинированный, звуковой, голографический и т.д.), от смыс-лового («гжелка/GZHELKA»3), звукового («NIVEA-LIVIA»4), визуального (непосредственно изображение) сходства.

Исходя из вышеуказанных постановлений, можно сделать вывод, что во внимание принимаются также число слогов, количество гласных и со-гласных букв, а также их расположение в обозначении, шрифт (прописные или заглавные буквы, курсив или нет и т.д.), доминирующие элементы и другое.

(Товарный знак по свидетельству № 219657 представляет собой сло-весное обозначение «PENOPLEX», выполненное стандартным шрифтом за-главными буквами латинского алфавита5.)

Для установления сходства между отдельными товарными знаками нередко проводятся социологические опросы, данные которых помогают суду принять правильное решение. как правило, ставится вопрос о том, принадлежат ли товарные знаки одному производителю или нет. Невоз-можность отличить товарные знаки конкурентов значительно влияет на продвижение товара на определенном сегменте рынка. Данный метод осо-бенно влияет на недопущение недобросовестной конкуренции.

(Сходство до степени смешения упаковки кондитерских изделий двух компаний, производящих конфеты, подтверждалось исследованием, про-веденным Учреждением Российской академии наук Институтом социоло-гии РаН в москве, согласно которому 89 % опрошенных смешивают дан-ные обозначения (л.д. 42 том № 1)6.)

3. Оценка однородности обозначенных знаком товаров и услуг

Под однородностью понимается возможность возникновения у по-требителя представления о принадлежности товаров (услуг) одному про-изводителю, а также предназначение продукции для одних и тех же по-купателей. Показателями, по которым проводится оценка однородности, являются принадлежность к определенной группе (например, к одному роду принадлежат шкуры животных; хлысты, кнуты, конская сбруя и шор-ные изделия), назначение товаров, вид материала, из которого они изго-товлены, круг потребителей, вид деятельности, в котором используется товар. При определении класса используется вышеуказанное Ниццкое со-глашение. Стоит также отметить, что товары могут быть не одного рода (класса), но тем не менее ассоциироваться друг с другом и иметь один круг потребителей.

3 Постановление Президиума ВаС Рф от 09.10.07 № 15006/06.4 Постановление Президиума ВаС Рф от 18.07.06 № 3691/06.5 Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 08.02.2010 № 09АП-

25774/2009-АК.6 Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 22.09.2010

№ 09аП-14784/2010.


212

Так, общество «Вена», выпускавшее пиво «Невское» (класс 32 мкТУ), подало иск на общество «Блэк Джек-1», занимавшееся выпуском закусок к пиву «AMRO Невское» (класс 42 мкТУ)7. Суд, несмотря на принадлежность товаров к разным классам, признал их однородными, так как они имеют один круг потребителей — потребителей пива и, как правило, продаются вместе.

Итак, подводя итоги, стоит отметить, что ввиду развития рыночной экономики нередки случаи нарушения исключительных прав правооб-ладателя на товарный знак, как намеренные, так и непредумышленные. формируются новые подходы к разрешению подобных споров с исполь-зованием общепризнанных международных стандартов. Так, в судебной практике Рф закрепилось «правило треугольника», предлагающее про-анализировать три критерия товарных знаков, а именно, различительную способность знака правообладателя с более ранним приоритетом; сход-ство противопоставляемых знаков; оценку однородности обозначенных знаком товаров и услуг. Данное правило направлено на всестороннее из-учение обстоятельств дела и применимо в большинстве случаев.

7 Постановление Президиума ВаС Рф от 18.07.2006 № 2979/06.

213


Прокопчук Е. В. актуальные проблемы товарных знаков, зарегистрированных в крыму

Прокопчук Е. В.,студент,


АКТУАЛЬНЫЕ ПРОБЛЕМЫ ТОВАРНЫх ЗНАКОВ, ЗАРЕГИСТРИРОВАННЫх В КРЫМУ

Аннотация. В настоящей статье будет исследован один из аспектов приме-нения законодательства о товарных знаках — действие исключительного права на товарный знак на территории Рф. Проблема выбрана не случай-но — больше года назад в состав территории Рф вошли два новых субъекта: Республика крым и город федерального значения Севастополь. В связи с присоединением новых субъектов появился ряд вопросов, связан-ных с признанием исключительных прав, зарегистрированных на Украине. Во-первых, как бывшим украинским правообладателям сохранить свое пра-во на зарегистрированный товарный знак, во-вторых, будет ли Российская федерация признавать исключительные права крымчан в неизменном виде или проводить регистрацию заново, в-третьих, каким должно быть норма-тивное оформление данного процесса?Для ответа на поставленные вопросы необходимо будет обратиться к уже существующей практике зарубежных стран, сопоставить их варианты ре-шения с возможными действиями для нашего государства. В данной статье также будет обращено внимание на правоприменительную практику.Ключевые слова: товарный знак; признание товарного знака; льготная перерегистрация; заинтересованность; действие на территории Рф; тожде-ственный; крым; украинские правообладатели.

Проблема признания исключительных прав на результаты интеллек-туальной деятельности на территории государства в связи с присоедине-нием новых территорий уже возникала в мире не раз. Ярким примером является объединение реестров исключительных прав бывших гДР и фРг. После их воссоединения права на результаты интеллектуальной собствен-ности и средства индивидуализации стали распространяться на всю тер-риторию германии, независимо от того, в какой части они были зареги-стрированы. если возникали спорные вопросы, то действовало правило — право на товарный знак действовало там, где возникло1.

В Рф в результате присоединения новых субъектов приобрел акту-альность тот же вопрос. В ходе всесторонних обсуждений предлагались возможные варианты решения: а) обратиться к опыту германии как ко временной мере; б) разрешить перерегистрацию крымских товарных зна-ков в упрощенном порядке; в) произвести регистрацию заново.

1 Закон о распространении действия правовой охраны промышленной собственно-сти на всю территорию германии от 23 апреля 1992 г.


214

Президент Рф 21.07.2014 подписал Закон № 252-фЗ2, разрешив тем возникшие проблемы. Исключительные права на товарные знаки, удосто-веренные официальными документами Украины, признаются на террито-рии Рф, если они действовали на момент принятия в Рф новых субъектов, то есть на 18.03.2014. Правообладатель должен подать заявление в Роспа-тент, чтобы зарегистрировать свой товарный знак.

Срок, в который необходимо обратиться, первоначально был установ-лен до 01.01.2015, но 29.06.2015 Президент Рф подписал Закон № 189-фЗ3 о внесении изменений в статью 13.1, продлив срок до 01.07.2016. Такое ре-шение вполне очевидно, потому что первоначальный полугодичный срок явно был недостаточен, чтобы правообладатели успели воспользоваться всеми преимуществами льготной перерегистрации.

По данным отчета за 2014 год, количество обращений, поступивших из крымского федерального округа. равно 274. На наш взгляд, такой пока-затель и был отправным в решении вопроса о продлении срока, для того чтобы «подбодрить» бывших украинских правообладателей.

Роспатент регистрирует крымские товарные знаки на льготных усло-виях. основанием отказа не может быть ссылка на то, что в Рф уже охраня-ется схожий до степени смешения товарный знак, имеющий более ранний приоритет и зарегистрированный на имя других лиц. В данном случае воз-никает вопрос, как будет решаться такая проблема, так как согласно п. 3 ст. 1484 гк Рф5 никто не вправе использовать без разрешения правообла-дателя сходные с его товарным знаком обозначения, если в результате воз-никнет вероятность смешения.

если тождественный знак будет зарегистрирован, то остается откры-тым вопрос его будущего существования, так как и у потребителей в дан-ном случае будут трудности при выборе товара, маркированного идентич-ным образом. может быть установлено, чтобы правообладатели исполь-зовали свои товары таким образом, который бы исключал способность введения в заблуждение.

Интересен в этом ключе пример из правоприменительной практики. Судом по интеллектуальным правам было рассмотрено следующее дело6. «С» (Украина) обратился с иском о признании недействительным решения

2 федеральный закон от 21.07.2014 № 252-фЗ «о внесении дополнения в федераль-ный закон "о введении в действие части четвертой гражданского кодекса Россий-ской федерации"» // Российская газета. № 166. 25.07.2014.

3 федеральный закон от 29.06.2015 № 189-фЗ «о внесении изменения в статью 13.1 федерального закона «"о введении в действие части четвертой гражданского ко-декса Российской федерации"» // Российская газета. № 144. 03.07.2015.

4 годовой отчет о деятельности федеральной службы по интеллектуальной соб-ственности в 2014 году (Раздел 1).

5 гражданский кодекс Рф (часть четвертая) от 18.12.2006 № 230-фЗ (ред. от 13.07.2015) // Российская газета. № 289. 22.12.2006.

6 Решение Суда по интеллектуальным правам от 19.05.2015 по делу № СИП-1027/2014.

215


Прокопчук Е. В. актуальные проблемы товарных знаков, зарегистрированных в крыму

о предоставлении правовой охраны на территории Рф товарному знаку «а». Истец ссылался на то, что исключительное право на спорный товар-ный знак у ответчика на день принятия Республики крым в Рф не действо-вало, потому что постановлением «Д. суда» от 11.03.2014 было признано недействительным. Роспатент 29.07.2014 признал исключительное право на товарный знак на территории Рф.

Для того чтобы доказать свою заинтересованность, истец указал на наличие у него однородных товаров на территории Украины, включающих элемент «а». Суд полагает, что такой аргумент не подтверждает заинтере-сованность, так как оспариваемый товарный знак действует на террито-рии двух разных государств. он не является международным и, следова-тельно, его правовая охрана не может быть распространена на территории Рф, а заявитель не является юридическим лицом, зарегистрированным в Республике крым.

Истец указывал также на то, что он является правообладателем то-варного знака со словесным элементом «а» по свидетельству Рф, заре-гистрированного для однородных товаров. Действительно, наличие то-варного знака, тождественного или сходного до степени смешения с уже зарегистрированным на территории Рф, может свидетельствовать о заин-тересованности. Но суд установил, что Роспатент 30.01.2015 признал не-действительным решение о предоставление правовой охраны товарному знаку заявителя.

юридически значимым обстоятельством являлось установление на-личия или отсутствия у ответчика исключительного права на товарный знак по свидетельству Украины. «Д. судом» от 11.03.2014 признано недей-ствительным решение гСИС Украины, изменения в реестр были внесены позднее даты принятия Республики крым в состав Рф. Следовательно, на 18.03.2014 товарный знак «а» был действительным, правовая охрана была предоставлена в соответствии с Законом № 231-фЗ.

Данный пример свидетельствует о том, что при разрешении споров о признании крымского товарного знака на территории Рф будут учиты-ваться основание заинтересованности, а также факт наличия или отсут-ствия сходного товарного знака, уже зарегистрированного в Рф.

обозначение считается тождественным, если оно совпадает с другим во всех элементах. Сходство до степени смешения — ассоциация в целом, несмотря на отдельные отличия7.

Интересен также опыт и зарубежной правоприменительной практики относительно установления признаков тождественности товарных знаков.

европейский суд в одном из решений указал, что старший товарный знак должен иметь определенную, достаточную степень известности у потребителей8. он должен быть известным широкой общественности

7 Пункт 41 Правил, утвержденных Приказом минэкономразвития России от 20.07.2015 № 482 // официальный интернет-портал правовой информации http://www.pravo.gov.ru, 20.08.2015.

8 Решение европейского Суда от 14 сентября 1999 г. по делу «Чеви» // MarkenR. 1999. № 11 12. С. 388.


216

или более узкому кругу покупателей. Нельзя требовать определенного процентного значения, так как необходимо учитывать все существенные обстоятельства дела, в частности, удельный вес товарного знака на рынке, интенсивность, географическое распространение, объем капиталовложе-ний на его продвижение.

При всесторонней оценке визуального, фонетического или семанти-ческого сходства товарных знаков следует концентрироваться на общем впечатлении. В частности, следует учитывать отличительные и доминиру-ющие элементы. Решающим является то, как товарный знак действует на среднего потребителя, который воспринимает его как целое9.

можно сделать вывод, что российская судебная практика идет по схо-жему пути в части определения критериев для выявления обозначений, сходных до степени смешения со спорным товарным знаком.

Сейчас существует немало проблем в сфере применения законода-тельства о товарных знаках, в этой статье они были выявлены, предпри-нята попытка их решения, проведено сравнение с зарубежной практикой, сделан вывод о том, что при признании товарного знака на территории Рф основной сложностью является соблюдение исключительных прав на товарные знаки правообладателей обеих стран.

9 Решение европейского Суда от 11 ноября 1997 г. по делу «Забэль» // Mitt. 1997. № 12. С. 395.

217


Рабец А. П. О некоторых аспектах недействительности договора об отчуждении исключительного права на товарный знак

Рабец А. П., к. ю. н., доцент,

Юридическая школа дВфУ

О НЕКОТОРЫх АСПЕКТАх НЕДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТИ ДОГОВОРА ОБ ОТЧУЖДЕНИИ ИСКЛЮЧИТЕЛЬНОГО ПРАВА НА ТОВАРНЫЙ ЗНАК

Аннотация. Доклад посвящен основаниям недействительности договоров об отчуждении исключительного права на товарный знак. Дан анализ ряда новых положений гражданского законодательства о недействительности сделок применительно к рассматриваемым соглашениям. Выявлены осо-бенности их реализации при заключении договоров об отчуждении исклю-чительного права на товарный знак, являющихся причиной введения по-требителей в заблуждение относительно товара или его изготовителя. В до-кладе рассмотрены случаи введения потребителей в заблуждение при за-ключении указанных договоров с учетом сложившейся судебной практики по данной категории дел. Дана квалификация таких сделок как ничтожных ввиду посягательства на публичные интересы. Исследованы последствия недействительности договоров об отчуждении исключительного права на товарный знак, вводящих в заблуждение потребителей. Сделан вывод о том, что в условиях законодательной отмены государственной регистрации до-говоров об отчуждении исключительного права к правовым последствиям заключения соглашения, вводящего в заблуждение потребителей, можно отнести отказ Роспатента в государственной регистрации перехода исклю-чительного права.Ключевые слова: товарный знак; договор об отчуждении исключительного права; недействительные сделки; правовые последствия недействительно-сти сделки; введение потребителей в заблуждение.

Abstract. The report is devoted to the bases of invalidity of contracts on alienation of an exclusive right to the trademark. The analysis of a number of new provisions of the civil legislation on invalidity of transactions in relation to the considered agreements is given. Features of their realization at the conclusion of the contracts on alienation of an exclusive right to the trademark which are the reason of introduction of consumers to delusion concerning goods or its manufacturer are revealed. In the report cases of introduction of consumers to delusion at the conclusion of the specified contracts taking into account the developed jurisprudence on this category of affairs are considered. Qualification of such contracts as insignificant in view of infringement of public interests is given. Consequences of invalidity of the contracts on alienation of an exclusive right to the trademark misleading consumers are investigated. Keywords. Trademark; contract on alienation of an exclusive right; invalidity of the contract; legal consequences of the invalidity of contract; introduction of consumers to delusion.


218

основания недействительности (ничтожности либо оспоримости) договора об отчуждении исключительного права на товарный знак тра-диционно можно разделить на общие и специальные. общие основания, применимые к указанному договору, закреплены в главе 9 гк Рф «Сдел-ки» (например, ст. ст. 170, 171, 179 и другие). В свою очередь, специальные основания недействительности рассматриваемого соглашения зафикси-рованы в иных нормах гражданского законодательства. Например, соглас-но п. 2 статьи 1234 гк Рф несоблюдение письменной формы договора об отчуждении исключительного права влечет недействительность данного договора.

В тех случаях, когда для признания сделки недействительной не уста-новлено конкретного основания (общего или специального), применяется правило, закрепленное в статье 168 гк Рф «Недействительность сделки, нарушающей требования закона или иного правового акта». Рассмотрим подробнее указанную ситуацию применительно к рассматриваемым со-глашениям.

В п. 2 статьи 1488 гк Рф закреплено императивное правило, соглас-но которому отчуждение исключительного права на товарный знак по договору не допускается, если оно может явиться причиной введения потребителя в заблуждение относительно товара или его изготовителя. Указанная норма под введением в заблуждение подразумевает случаи, когда информация о товаре, содержащаяся в товарном знаке, перене-сенная на нового владельца, может создать искаженное представление о товаре или его производителе, способное повлиять на решение потре-бителя1.

В настоящее время перечень случаев введения потребителей в за-блуждение при заключении исследуемых договоров закреплен в админи-стративном регламенте исполнения федеральной службой по интеллек-туальной собственности, патентам и товарным знакам государственной функции по регистрации договоров о предоставлении права на изобрете-ния, полезные модели, промышленные образцы, товарные знаки, знаки обслуживания, охраняемые программы для ЭВм, базы данных, топологии интегральных микросхем, а также договоров коммерческой концессии на использование объектов интеллектуальной собственности, охраняемых в соответствии с патентным законодательством Рф, утвержденном при-казом министерства образования и науки Рф от 29 октября 2008 г. № 321 (далее — административный регламент)2 и конкретизирован в пунктах 3.3.7.1—3.3.7.11 Рекомендаций по вопросам проверки договоров о распо-ряжении исключительным правом на результаты интеллектуальной дея-тельности или средства индивидуализации, утвержденных приказом Рос-патента от 29 декабря 2009 г. № 186 (далее — Рекомендации)3.

1 См.: постановление Суда по интеллектуальным правам от 6 августа 2015 года по делу № а41-28961/2014 // СПС «консультантПлюс».

2 Бюллетень нормативных актов федеральных органов исполнительной власти. 2009. № 22.

3 СПС «консультантПлюс».

219



отчуждение исключительного права на товарный знак может рас-сматриваться как вводящее в заблуждение, когда оно также осуществляет-ся, в частности, в отношении:— части товаров и услуг, являющихся однородными с товарами и услу-

гами, в отношении которых правообладатель товарного знака сохра-няет за собой право на товарный знак;

— товарного знака, признанного в установленном порядке общеизвест-ным;

— товарного знака, воспроизводящего или сходного до степени сме-шения с промышленным образцом, право на который принадлежит лицу, уступающему товарный знак, но сохраняющему за собой право на промышленный образец;

— товарного знака, воспроизводящего фирменное наименование (или его отдельные элементы), право на которое принадлежит лицу, усту-пающему товарный знак, но сохраняющему за собой право на фир-менное наименование;

— товарного знака, сходного до степени смешения с товарным знаком в отношении однородных товаров и услуг, права на который сохраня-ются за первоначальным правообладателем (п. 9.9.9 административ-ного регламента).Заметим, что закрепленный в административном регламенте пере-

чень случаев введения потребителей в заблуждение при заключении дого-воров об отчуждении исключительного права на товарный знак не являет-ся исчерпывающим. Так, причиной введения потребителя в заблуждение относительно товара или его изготовителя может явиться отчуждение ис-ключительного права на товарный знак, содержащий в качестве элемен-тов дату основания производства, указание места производства, сведения о наградах, знаки соответствия, обозначения, охраняемые авторским пра-вом (п. 3.3.7.11 Рекомендаций).

одно из возможных оснований введения потребителя в заблуждение относительно товара или его изготовителя регламентируется гк Рф. Со-гласно п. 3 статьи 1488 указанного документа отчуждение исключитель-ного права на товарный знак, включающий в качестве неохраняемого элемента наименование места происхождения товара (далее — НмПТ), которому на территории Рф предоставлена правовая охрана, допускает-ся только при наличии у приобретателя исключительного права на такое наименование. Так как в России зарегистрировано значительное число то-варных знаков, в которые в качестве неохраняемых элементов включены зарегистрированные в Рф НмПТ, то очевидно, что последующая бескон-трольная передача таких обозначений лицам, не имеющим исключитель-ного права на НмПТ, не только вводила бы потребителей в заблуждение, но и, по сути, нарушала бы установление законодательства о недопустимо-сти нарушения исключительных прав третьих лиц4.

4 См.: Право интеллектуальной собственности : учебник / И. а. Близнец, Э. П. гаври-лов, о. В. Добрынин [и др.] ; под. ред. И. а. Близнеца. м. : Проспект, 2013. С. 370 (автор главы В. В. орлова).


220

анализ судебной практики, а также практики Роспатента в сфере ре-гистрации договоров об отчуждении исключительного права на товарный знак, позволяет сделать вывод о достаточно частой применимости некото-рых из вышеупомянутых случаев введения потребителей в заблуждение при заключении указанных договоров.

Во-первых, речь идет об отчуждении исключительного права на то-варный знак, когда оно осуществляется применительно к части товаров и услуг, являющихся однородными с товарами и услугами, в отношении которых правообладатель товарного знака сохраняет за собой право на обозначение. Так, Роспатент отказал ооо «Промбизнесгрупп» в регистра-ции договора об отчуждении исключительного права на товарный знак «Домашнее Domashnee» в отношении части товаров 30 класса мкТУ. Со-гласно указанному договору правообладатель должен был передать ис-ключительное право по свидетельству № 464902 в отношении лишь части товаров 30 класса мкТУ («изделия пирожковые; крупы пищевые; кукуру-за молотая; кулебяки; кушанья мучные; продукты мучные»). При этом за правообладателем сохранялось исключительное право на такие товары 30 класса мкТУ, как «бисквиты»; «изделия кондитерские из сладкого те-ста»; «пряники» и др. С учетом того, что вышеуказанные товары являются однородными, поскольку относятся к одному роду товаров (мучные из-делия), имеют одно назначение (продукты питания), круг потребителей и условия реализации (продуктовые магазины), Роспатент, а впоследствии и суды соответствующих инстанций посчитали, что регистрация спорного договора является недопустимой по смыслу п. 2 ст. 1488 гк Рф5.

Во-вторых, отчуждение исключительного права на товарный знак нередко рассматривается как введение в заблуждение потребителей, если оно осуществляется в отношении товарного знака, воспроизводящего фир-менное наименование (или его отдельные элементы), право на которое принадлежит лицу, уступающему товарный знак, но сохраняющему за со-бой право на фирменное наименование. Например, рассматривая кассаци-онную жалобу предпринимателя Х. Х. ажахова, Суд по интеллектуальным правам установил, что словесные элементы двух из пяти товарных знаков, исключительные права на которые подлежат передаче от ооо «Первый оконный завод» предпринимателю по спорному договору, воспроизводят фирменное наименование общества. В отсутствие доказательств измене-ния обществом своего фирменного наименования Суд, поддержав решения судов нижестоящих инстанций, пришел к выводу об отсутствии оснований для возложения на Роспатент обязанности по регистрации договора об от-чуждении исключительного права и об отсутствии оснований для обяза-ния общества предоставить спорный договор на регистрацию в Роспатент. кроме того, при рассмотрении дела было принято во внимание, что обще-ство является фактическим производителем оконной продукции и обла-

5 См.: постановление Суда по интеллектуальным правам от 26 декабря 2013 г. по делу № а40-24831/2013 ; определение ВаС Рф от 10 апреля 2014 г. № ВаС 3931/14 «об отказе в передаче дела в Президиум Высшего арбитражного Суда Рф» // СПС «консультантПлюс».

221



дает соответствующим производственным комплексом. При указанных обстоятельствах одновременное использование словесного обозначения «Первый оконный завод» обществом (как обладателем исключительного права на фирменное наименование) и предпринимателем (как приобрета-телем исключительного права на товарные знаки) в отношении товаров 6,19 класса и услуг 37 класса мкТУ безусловно создает угрозу введения потребителей в заблуждение относительно производителя товаров или лица, оказывающего соответствующие услуги6.

В-третьих, нередки и ситуации, связанные с отчуждением исклю-чительного права на товарный знак, сходный до степени смешения с то-варным знаком в отношении однородных товаров и услуг, права на кото-рый сохраняются за первоначальным правообладателем. к примеру, при рассмотрении заявления ооо «Святая елена» о признании недействи-тельным уведомления Роспатента об отказе в регистрации договора об отчуждении исключительного права на товарный знак «Святая елена» по свидетельству № 444093 арбитражный суд г. москвы установил, что ооо «александровы погреба» является правообладателем товарных знаков по свидетельствам № 444093, 191392, 365255, зарегистрирован-ных в отношении товаров 33 класса мкТУ «вина». Заключая договор с ооо «Святая елена» на отчуждение исключительного права на товар-ный знак «Святая елена» по свидетельству № 444093, ооо «александро-вы погреба» остается правообладателем товарных знаков по свидетель-ствам 191392, 365255, зарегистрированных в отношении товаров того же класса мкТУ, что, в свою очередь, может привести к введению потенци-альных потребителей в заблуждение относительно производителя товара. В решении отмечено, что согласно п. 9.9.9 административного регламента отчуждение исключительного права на товарный знак может рассматри-ваться как вводящее в заблуждение в том числе, когда оно осуществляется в отношении товарного знака, сходного до степени смешения с товарным знаком в отношении однородных товаров и услуг, права на который сохра-няются за первоначальным правообладателем. При данных обстоятель-ствах суд пришел к выводу о невозможности регистрации Роспатентом заключенного между сторонами договора. Указанное решение арбитраж-ного суда г. москвы было оставлено без изменения постановлением Девя-того арбитражного апелляционного суда, постановлением федерального арбитражного суда московского округа7.

Вопрос о правовых последствиях заключения договора об отчуждении исключительного права на товарный знак, вводящего в заблуждение потре-бителей относительно товара или его изготовителя, п. 2 статьи 1488 гк Рф не регламентируется. анализ положений главы 9 гк Рф «Сделки», админи-стративного регламента, а также судебной практики в рассматриваемой об-ласти позволяет сделать следующие выводы по указанной проблеме.

6 Постановление Суда по интеллектуальным правам от 27 января 2014 г. по делу № а40-22110 // СПС «консультантПлюс».

7 См.: постановление фаС московского округа от 10 июля 2013 г. по делу № а-40130123/12-19-1083 // СПС «консультантПлюс».


222

Полагаем, что подобный договор является недействительным в силу ничтожности как сделка, не соответствующая положениям закона (пра-вилам статьи 1488 гк Рф) согласно статье 168 гк Рф. При этом, несмотря на закрепление в законодательстве презумпции оспоримости сделок, на-рушающих требования закона (п. 1 ст. 168 гк Рф в редакции фЗ от 7 мая 2013 г.), к рассматриваемым соглашениям, с учетом необходимости за-щиты общественных интересов, применим п. 2 ст. 168 гк Рф8. Согласно п. 75 постановления Пленума Верховного Суда Рф от 23 июня 2015 г. № 25 «о применении судами некоторых положений раздела I части первой гк Рф»9 применительно к статье 168 гк Рф под публичными интересами, в частности, следует понимать интересы неопределенного круга лиц, обе-спечение безопасности жизни и здоровья граждан. Также в указанном документе отмечено, что сделка, при совершении которой был нарушен явно выраженный запрет, установленный законом, является ничтожной как посягающая на публичные интересы (п. 75). Заметим, что приведен-ные положения полностью применимы к договорам об отчуждении ис-ключительного права на товарный знак, вводящих в заблуждение потре-бителей.

анализ судебной практики показывает, что в большинстве случаев суды квалифицируют рассматриваемые соглашения как ничтожные сдел-ки10, хотя в ряде случаев решения основаны на применении прежней ре-дакции статьи 168 гк Рф, закреплявшей презумпцию ничтожности сделок, не соответствующих закону.

Таким образом, учитывая, что гк Рф (п. 3 ст. 166) не исключает воз-можность предъявления исков о признании недействительной ничтож-ной сделки, сторона договора об отчуждении исключительного права на товарный знак, вводящего потребителей в заблуждение, может предъ-явить иск о признании указанного договора недействительным и о при-менении последствий недействительности сделки. Суд вправе приме-нить последствия недействительности ничтожной сделки по своей ини-циативе, если это необходимо для защиты публичных интересов (п. 4 ст. 166 гк Рф).

Подавая иск о признании недействительным (ничтожным) договора об отчуждении исключительного права на товарный знак, стороны требу-ют применения различных правовых последствий такой недействитель-ности, в частности в форме отмены записи о государственной регистрации

8 Сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта и при этом по-сягающая на публичные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц, ничтожна, если из закона не следует, что такая сделка оспорима или должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействи-тельностью сделки (п. 2 ст. 168 гк Рф).

9 Российская газета. 30 июня 2015. № 140.10 См., напр.: постановление Суда по интеллектуальным правам от 4 февраля 2015 г.

по делу № а40-187104/2013 ; постановление Суда по интеллектуальным правам от 6 августа 2015 года по делу № а41-28961/2014 // СПС «консультантПлюс».

223



договора об отчуждении11. Вместе с тем указанное требование представ-ляется не вполне корректным. Полагаем, что помимо последствий не-действительности сделки, установленных в ст. 167 гк Рф (двусторонняя реституция), сторона может требовать возложения на Роспатент обязан-ности внесения изменений в государственный реестр товарных знаков и знаков обслуживания Рф в виде указания в качестве правообладателя по соответствующему свидетельству, к примеру, истца12.

Следует подчеркнуть, что после отмены государственной регистра-ции договора об отчуждении исключительного права на товарный знак13 с первого октября 2014 года к правовым последствиям заключения дого-вора, вводящего в заблуждение потребителей относительно товара или его изготовителя, можно будет отнести, помимо ничтожности сделки, от-каз Роспатента в государственной регистрации перехода исключительно-го права14.

Резюмируя изложенное, можно отметить, что особым основанием не-действительности (ничтожности) договора об отчуждении исключитель-ного права на товарный знак является нарушение явно выраженного за-прета, установленного законом в п. 3 ст. 1488 гк Рф.

11 См., напр.: постановление Суда по интеллектуальным правам от 25 октября 2013 г. по делу № а40-5341/2013 ; постановление Суда по интеллектуальным правам от 4 февраля 2015 г. по делу № а40-187104/2013 // СПС «консультантПлюс».

12 См., напр.: постановление федерального арбитражного суда московского округа от 10 ноября 2011 г. по делу № а41-39319/10 // СПС «консультантПлюс».

13 В соответствии с ранее действующим законодательством в рассматриваемой си-туации Роспатент отказывал в государственной регистрации договора об отчуж-дении исключительного права на товарный знак (п. 4, 10.4 административного регламента). При этом незарегистрированные договоры законодательством ква-лифицировались как недействительные (п. 2 ст. 1234 гк Рф в прежней редакции).

14 Указанный вопрос должен быть регламентирован специальным подзаконным нормативным правовым актом, ибо перечень документов для регистрации пере-хода права, закрепленных в п. 3 ст. 1232 гк Рф в редакции фЗ от 12 марта 2014 г. № 35-фЗ, вряд ли позволит однозначно квалифицировать рассматриваемый до-говор как вводящий потребителей в заблуждение.


224

Тюлькин А. А., аспирант,

Пермский государственный национальный исследовательский университет

ОхРАНА СОВЕТСКИх ТОВАРНЫх ЗНАКОВ

Аннотация. В докладе рассматривается проблема охраны советских товар-ных знаков с учетом их особой общественной значимости. Предлагается но-вый подход к возможности их использования в современных условиях.Советские товарные знаки есть обозначения, получившие широкую извест-ность в советское время и применявшиеся одновременно несколькими про-изводителями в отношении одной и той же продукции. Установлено, что со-ветские товарные знаки схожи по своему содержанию к результатам интел-лектуальной деятельности, в отношении которых действует режим обще-ственного достояния. На основании чего любое лицо должно иметь право свободно использовать советский товарный знак без чьего-либо согласия или разрешения и без выплаты вознаграждения.Условием такого использования должно стать соблюдение требований к качеству товаров, которые выпускаются под советскими товарными зна-ками, что будет способствовать сохранению уникальности их традицион-ных свойств. контроль за соблюдением качества должен осуществляться посредством технического регулирования. Несоблюдение требований технических регламентов должно влечь за собой соответствующую ответ-ственность.Ключевые слова: советские товарные знаки, советские бренды, ретроспек-тивные знаки, общественное достояние, товарные знаки, техническое регу-лирование.

Abstract. The report deals with the problem of soviet trademarks protection taking into account its special social significance. A new approach to its usability in current environment is proposed. Soviet trademarks are symbols, which became widely known in the Soviet period and which were used by several manufacturers with regard to the same products. It is stated that soviet trademarks are similar in content with intellectual property, which is referred to public domain order. On the basis of the foresaid anyone should have the right of common use of soviet trademarks without any acceptance or permit and without remuneration payment. The condition of usage should be compliance with the requirements of quality of the goods which are produced under soviet trademarks, that is the instrument in saving its unique traditional features. Enforcement of quality standards should be carried out via technical regulation. Non-conformity with technical standard requirements should entail eligible liability. Keywords. Soviet trademarks, soviet brands, retrospective marks, public domain, trademarks, technical regulations.

225


Тюлькин А. А. Охрана советских товарных знаков

Советские товарные знаки (советские бренды, ретроспективные зна-ки) представляют собой обозначения, получившие широкую известность в советское время и применявшиеся одновременно несколькими произ-водителями в отношении одной и той же продукции. Сегодня отдельные частные лица регистрируют советские бренды в качестве товарных зна-ков, устанавливая на них свое монопольное право.

Ретроспективные знаки за счет широкого использования приобрели известность в советское время, что значительно облегчает осуществление предпринимательской деятельности правообладателем, который заре-гистрировал такое обозначение. В дальнейшем правообладатели предъ-являют иски против других лиц, несанкционированно использующих уже охраняемые средства индивидуализации. В результате субъекты, долгое время производившие продукцию под советскими товарными знаками, оказываются в уязвимом положении, поскольку лишаются возможности маркировать продукцию такими знаками и одновременно с этим обязаны выплачивать огромные компенсации правообладателям. описанная проб-лема требует своего решения правовыми средствами.

Попытаемся определить значение и сущность советских товарных знаков для того, чтобы выработать наиболее оптимальный механизм их охраны. Ретроспективные знаки воплощают в себе ценности советского прошлого: они отражают производственный процесс и технологии, а также применяемые рецептуры, сырье и ингредиенты. Их утрата повлечет ущерб для всего общества. Учитывая общественное значение ретроспективных знаков, возможность их использовать должны иметь все члены общества.

Указанные обстоятельства сближают советские товарные знаки с ре-зультатами интеллектуальной деятельности, в отношении которых дей-ствует режим общественного достояния. Этот режим предполагает, что любое лицо может свободно использовать объект без чьего-либо согласия или разрешения и без выплаты авторского вознаграждения.

объект переходит в общественное достояние в силу прекращения ис-ключительного права (п. 1 ст. 1282, п. 5 ст. 1318, п. 3 ст. 1327, п. 3 ст. 1331, п. 1 ст. 1364, п. 1 ст. 1425 гк). Ранее в ст. 28 Закона Рф от 9 июля 1993 г. № 5351-1 «об авторском праве и смежных правах» было указано, что «про-изведения, которым на территории Российской федерации никогда не предоставлялась охрана, также считаются перешедшими в обществен-ное достояние». однако с вступлением в силу новой редакции Закона от 20 июля 2004 г. приведенная норма была исключена.

Советские товарные знаки как наследие эпохи прошлых лет не пере-ходят в общественное достояние, а изначально находятся в нем. В силу этого установление на них частной монополии препятствует реализации общественных интересов. Рассматриваемые знаки должны быть свободны для использования любыми лицами независимо от того, производили они ранее такую продукцию или нет, это позволит обеспечить не только сохра-нение, но и развитие советских брендов. кроме того, предложенный под-ход позволит в определенных случаях возрождать утраченные советские товарные знаки путем предоставления возможности начать выпускать то-вары под этими знаками при отсутствии иных производителей.


226

В то же время возможность использования ретроспективных знаков любым лицом несет риски, связанные со снижением качества производи-мых товаров и нарушением интересов потребителей, что требует закреп-ления соответствующих гарантий.

Согласно п. 2 ст. 1282 гк Рф при использовании произведения, пере-шедшего в общественное достояние, должна охраняться его неприкос-новенность. аналогично условием использования советских товарных знаков должно стать соответствие качества маркируемых ими товаров качеству товаров, в отношении которых эти знаки приобрели широкую известность среди потребителей. Это условие может быть выполнено только при наличии соответствующего контроля качества производимых товаров, что будет способствовать сохранению уникальности их традици-онных свойств. Ввиду чего следует закрепить требования к товарам, ко-торые маркируются советскими товарными знаками, в соответствующих технических регламентах. В п. 1. ст. 6 федерального закона от 27 декабря 2002 г. № 184-фЗ «о техническом регулировании» закреплено, что техни-ческие регламенты принимаются, в частности, в целях «предупреждения действий, вводящих в заблуждение приобретателей, в том числе потре-бителей». Указанная цель вполне соответствует рассматриваемой ситуа-ции, несмотря на то, что помимо нее будет достигаться цель сохранения уникальности качества и традиционных свойств товаров. В соответствии с указанным законом технические регламенты могут приниматься между-народным договором, федеральным законом, указом Президента Рф или постановлением Правительства Рф.

В ст. 24 фЗ «о техническом регулировании» предусмотрена возмож-ность осуществлять подтверждение соответствия требованиям техниче-ских регламентов в форме декларирования на основании собственных доказательств без обращения в государственные органы или аккредито-ванные лаборатории. В данном случае этот вариант является наиболее приемлемым, поскольку не придется наделять какие-либо государствен-ные органы дополнительными полномочиям, кроме того, это позволит избежать затяжной процедуры получения права использования совет-ского товарного знака. В то же время станет возможным добиться соот-ветствия качества товаров установленным требованиям. Для подтверж-дения соответствия заявитель должен будет сформировать необходимые доказательственные материалы. Затем следует оформить декларацию о соответствии. она подлежит регистрации в электронной форме в еди-ном реестре деклараций о соответствии в уведомительном порядке в те-чение трех дней со дня ее принятия. Ведение единого реестра деклараций о соответствии в настоящий момент осуществляет федеральная служба аккредитации1.

Соблюдение требований технических регламентов устанавливается при осуществлении государственного контроля (надзора), который прово-дится федеральным агентством по техническому регулированию и метро-

1 Положение о федеральной службе по аккредитации (утв. постановлением Прави-тельства Рф от 17 октября 2011 г. № 845).

227


Тюлькин А. А. Охрана советских товарных знаков

логии2. Нарушение требования технического регулирования влечет ответ-ственность в соответствии с законодательством Российской федерации (например, ст. 14.45, 14.46 коаП Рф).

Таким образом, советские товарные знаки являются общественным достоянием в связи с их многолетним использованием. Советскими товар-ными знаками должны иметь право бесплатно пользоваться любые лица при условии соблюдения требований к качеству товаров, которые выпу-скаются под такими знаками. контроль за соблюдением качества должен осуществляться посредством технического регулирования.

2 Приказ министерства промышленности и торговли Рф от 3 октября 2012 г. № 1409 «об утверждении административного регламента исполнения федеральным агентством по техническому регулированию и метрологии государственной функ-ции по осуществлению государственного контроля (надзора) за соблюдением обя-зательных требований государственных стандартов и технических регламентов».


228

Царегородцева Т. В.,ПАо банк «фк открытие»

ВНЕСЕНИЕ ПРАВ ИСПОЛЬЗОВАНИЯ ТОВАРНЫх ЗНАКОВ (ЗНАКОВ ОБСЛУЖИВАНИЯ) В УСТАВНЫЙ КАПИТАЛ

Аннотация. В статье рассмотрены вопросы возможности внесения в устав-ный капитал товарных знаков путем заключения простой (неисключитель-ной лицензии), внесения товарных знаков, имеющих международную реги-страцию, возможность внесения в уставный капитал заявки на изображе-ние, используемое в качестве товарного знака.Ключевые слова: лицензионный договор, уставный капитал, заявка на то-варный знак, отчет оценщика.

Для удобства по тексту настоящей статьи понятие «товарный знак (знак обслуживания)» будет использовано как «товарный знак». Несмотря на то что товарный знак и знак обслуживания имеют различия, для целей внесения в уставный капитал на них распространяется одно регулирование.

Вопросы внесения прав использования товарных знаков в уставный капитал путем заключения договоров отчуждения исключительных прав не будут освещены в настоящей статье, так как не являются предметом ее рассмотрения.

В соответствии со ст. 66.1 гражданского кодекса Рф вкладом участни-ка хозяйственного общества в уставный капитал могут быть подлежащие денежной оценке исключительные, иные интеллектуальные права и права по лицензионным договорам. Соответствующая норма содержится в ст. 15 федерального закона от 08.02.1998 № 14-фЗ (ред. от 29.06.2015) «об обще-ствах с ограниченной ответственностью» (далее — фЗ «об ооо») и п. 3 ст. 34 федерального закона от 26.12.1995 № 208-фЗ (ред. от 29.06.2015) «об акционерных обществах» (далее — фЗ «об ао»).

В п. 11 совместного постановления Пленумов Верховного Суда Рф и Высшего арбитражного Суда Рф № 5/29 от 26.03.2009 (далее — Пленум 5/29) указывается, что в случае внесения исключительного права в каче-стве вклада в уставный капитал необходимо заключение отдельного дого-вора об отчуждении исключительного права или лицензионного договора, отвечающего требованиям, установленным частью четвертой гк Рф.

Интересно рассмотреть вопрос: может ли право использования то-варного знака быть внесено в уставный капитал путем заключения лицен-зионного договора на условиях простой (неисключительной) лицензии. Согласно ст. 1236 гк Рф, исключительная лицензия и простая (неисключи-тельная) лицензия — это виды лицензионных договоров.

Напомню, что в ст. 66.1 гк в качестве возможных вкладов указаны ис-ключительные права и права по лицензионным договорам. Законодатель не упоминает вид лицензионного договора. однако нельзя ли считать, что указание на исключительные права, одним из способов распоряжения

229


Царегородцева Т. В. внесение прав использования товарных знаков (знаков обслуживания) в уставный капитал

которыми является заключение лицензионного договора, является указа-нием на заключение именно исключительной лицензии.

Для ответа на этот вопрос кратко рассмотрим отличия исключитель-ного права и исключительной лицензии. Согласно ст. 1226 гк Рф интел-лектуальные права включают в себя исключительное право, являющееся имущественным и личные неимущественные права.

Из ст. 1229 гк Рф следует, что исключительное право — это право правообладателя использовать результат интеллектуальной деятель-ности или средство индивидуализации любым не противоречащим за-кону способом. В частности путем отчуждения или предоставления пра-ва использования в пределах, определенных лицензионным договором (ст. 1233 гк Рф). Согласно ст. 1236 гк Рф лицензионный договор может предусматривать право выдачи лицензий другим лицам (простая (неис-ключительная) лицензия) и без сохранения за лицензиаром такого пра-ва — исключительная лицензия.

Таким образом, исключительное право является общим понятием по отношению к исключительной лицензии. В законе не содержится препят-ствий к внесению в уставный капитал товарных знаков путем выдачи не-исключительной лицензии.

означает ли это, что можно права использования одного товарного знака внести в уставный капитал нескольких юридических лиц? Думаю, что это возможно лишь «в теории», так как такие вклады могут вызвать вопросы экономической обоснованности со стороны налоговых органов. однако заключение договора неисключительной лицензии может позво-лить использовать товарные знаки, как лицензиату, так и лицензиару.

Нужно помнить, что лицензионные договоры в отношении товарных знаков имеют свои особенности в части отношений между лицензиаром (участником общества) и лицензиатом (обществом). Так, в п. 2. ст. 1489 гк Рф устанавливает, что лицензиат обязан обеспечить соответствие каче-ства производимых или реализуемых им товаров, на которых размещен товарный знак, требований к качеству, устанавливаемых лицензиаром. Здесь следует помнить, что лицензиаром может быть юридическое лицо или индивидуальный предприниматель. Указанной нормой также предус-мотрена солидарная ответственность лицензиара и лицензиата как изго-товителей товара. Получается, что в случае внесения прав использования товарного знака в уставный капитал, у участника (лицензиара) появится дополнительная ответственность, по сравнению с другими участниками общества — отвечать за качество производимой обществом продукции, оказания услуг, наличия необходимых лицензий, сертификатов, допусков, которые должен иметь производитель товара. Но с другой стороны, ли-цензиар вправе устанавливать дополнительные правила, методики произ-водства товара, согласовывать продуктовые линейки, которые общество, выступая как лицензиат, должно будет соблюдать. При условии, что соот-ветствующая обязанность возложена на лицензиата договором.

Также следует помнить, что если вклад в уставный капитал внесен на основании лицензионного договора, то участник (лицензиар) вправе требовать возврата прав использования товарного знака при выходе из


230

общества или по истечению срока, на который были предоставлены пра-ва. Срок охраны исключительных прав составляет 10 лет со дня подачи заявки на регистрацию (п. 1 ст. 1491 гк Рф), поэтому в лицензионном до-говоре целесообразно предусмотреть обязанность лицензиара по продле-нию правовой охраны товарного знака.

В соответствии с требованиями статьи п. 2 ст. 66.2. гк Рф денежная оценка должна быть проведена независимым оценщиком. Согласно ст. 7 федерального закона от 29.07.1998 № 135-фЗ (ред. от 13.07.2015) «об оце-ночной деятельности» (далее — фЗ «об оценочной деятельности»), если не приведен вид определяемой стоимости, то установлению подлежит рыночная цена. Вопрос оценки самый сложный в оценке нематериальных вкладов в уставный капитал. фЗ «об оценочной деятельности» устанавли-вает, что оценщик должен иметь членство в саморегулируемой организа-ции оценщиков, что подтверждается соответствующим свидетельством1, а также страхование ответственности.

Нередки случаи, когда в ходе проверок со стороны налоговых орга-нов, сумма оценки признается либо завышенной, либо заниженной. По-этому следует особенно тщательно подойти к обоснованию цены. Следу-ет иметь в виду, что для проверки достоверности и подлинности отчета оценщика судом по ходатайству лица, участвующего в деле, или с согласия участвующих в деле лиц может быть проведена экспертиза, в том числе в виде иной независимой оценки2.

Безусловно, необходимо учитывать и экономическую целесообраз-ность такого вклада в уставный капитал3.

В связи с тем, что независимый оценщик и участник (или акционер), внесший в уставный капитал общества права использования товарного знака, несут субсидиарную ответственность (п. 3 ст. 66.2 гк Рф), то реко-мендуется в решении о внесении такого вклада (или увеличении уставно-го капитала) указывать наименование оценщика.

Нет препятствий к внесению в уставный капитал прав использования товарных знаков, имеющих международную регистрацию. В связи с тем что регистрации подлежит не договор, а переход права использования, то рекомендуется вынести знаки, имеющие международную регистрацию, в отдельное приложение к договору и подать в Роспатент для регистрации выписку из договора, содержащую только товарные знаки, зарегистриро-ванные в России. а в ВоИС направить заявление о регистрации лицензион-ного договора в отношении международных знаков.

1 Подробно об оценщиках и требованиях, предъявляемых к ним, см.: Селиванов-ский А. С. Переход от лицензирования к саморегулированию // Закон. № 11. Ноябрь, 2011.

2 абз. 2 п. 2 информационного письма Президиума ВаС Рф от 30 мая 2005 года № 92 «о рассмотрении арбитражными судами дел об оспаривании оценки имущества, произведенной независимым оценщиком», а также ст. 82–87 арбитражно-процес-суального кодека Рф.

3 Постановление ФАС Поволжского округа от 23.11.2006 по делу № А65-8046/2006-СА2-11.

231


Царегородцева Т. В. внесение прав использования товарных знаков (знаков обслуживания) в уставный капитал

Интересным представляется вопрос внесения в уставный капитал за-явок на регистрацию товарного знака. Заявка на товарный знак не явля-ется самостоятельным объектом гражданских прав. Внести ее в уставный капитал нельзя. однако регистрация товарного знака занимает срок около года. С момента подачи заявки на регистрацию возникает приоритет то-варного знака (ст. 1494 гк Рф). Это имеет экономическую ценность, так как с этой даты другие заявители не могут подать на регистрацию свою аналогичную заявку или будут нести риски неправомерного использова-ния изображения.

В постановлении Десятого арбитражного апелляционного суда от 27.09.2012 по делу № А41-11961/11 рассмотрен интересный случай, когда на момент созда-ния Общества товарные знаки не были зарегистрированы, а были поданы лишь заявки на регистрацию. Участники предусмотрели, что оплата доли будет про-изведена после завершения процедуры государственной регистрации товарных знаков. Судом такая оплата была признана совершенной.

как быть в ситуации, когда права на использование товарных знаков внесены в уставный капитал и вместе с тем лицензиару предоставляется право на товарный знак по заявке, которая была подана ранее заключения лицензионного договора? Стороны могут заключить договор на уступ-ку прав по заявке лицензиату, т.е. обществу. Но может сложиться так, что участник (лицензиар) изъявит желание выйти из общества и расторгнуть лицензионный договор, получится, что и у лицензиата и у лицензиара бу-дут товарные знаки, сходные до степени смешения и вводящие потреби-теля в заблуждение относительно производителя товаров. В связи с этим рекомендуется предусмотреть в договоре, что в случае расторжения ли-цензионного договора, лицензиат обязуется передать лицензиару права на эти новые товарные знаки или выкупить «старые».

Подводя итог, следует сказать, что основной проблемой внесения в устав-ный капитал прав использования товарных знаков — является оценка стоимости этих прав, потому что остальные вопросы можно решить, грамотно организовав соблюдение необходимых процедур.


232

Шагунян Э. А.,аспирант,

институт законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве рф

ОСОБЕННОСТИ ПРАВОВОЙ ОхРАНЫ НАИМЕНОВАНИЯ МЕСТА ПРОИСхОЖДЕНИЯ ТОВАРОВ И ГЕОГРАФИЧЕСКОГО УКАЗАНИЯ ВО ФРАНЦИИ

Аннотация. Наименования места происхождения товара (НмПТ) и геогра-фические указания (гУ) являются одними из средств индивидуализации то-варов. как объекты интеллектуальной собственности, они охраняются нор-мами национального права, а также находят отражение в международных соглашениях. опыт франции, в которой признано около 600 наименований мест происхождения товаров и географических указаний, в данной сфере представляется прогрессивным. На территории франции посредством пра-вовых режимом НмПТ и гУ охраняются винные продукты, сыр, масло, про-дукты растительного происхождения и др.Ключевые слова: географическое указание, наименования места происхож-дения товара, средства индивидуализации, Национальный институт наиме-нований происхождения, кодекс интеллектуальной собственности.

Abstract. The protection of geographical indication (GI) is area of intellectual property law. GI is a sign used to identify a product as originating from certain place. Geographical indication are commonly used for wine, spirit drinks, agricultural and industrial products. A great number of international treaties deal with the protection of geographical indication and appellation of origin. Protection of geographical indications is necessary not only in a framework of domestic law, but also at EU level. France is one of the countries which has made a great impact in this sphere. The French legislation undertakes measures needed to protect traditional products names from around the world and inform consumers about the authenticity of the products. As member of World Trade Organisation France recognize geographical indication as well as appellation of origin.Keywords. Geographical indication, appellation of origin, geographical place of production, reputation of the product, means of identification.

В настоящее время во всем мире особую актуальность приобрела проблематика обеспечения правовой охраны таких объектов интеллекту-альной собственности, как наименования места происхождения товаров, а также географические указания. Именно данные средства индивидуали-зации создают у покупателя представление о качестве товара, тем самым повышая спрос товара на рынке, и, следовательно, оказывают влияние на конкурентоспособность товара.

233


Шагунян Э. А Особенности правовой охраны наименования места происхождения товаров и географического указания ...

В рассматриваемой сфере правоотношений действуют следующие международные договоры: Соглашение о торговых аспектах прав на интел-лектуальную собственность (ТРИПС), принятое в рамках Всемирной торго-вой организации (ВТо) в 1994 г., Лиссабонское соглашения об охране наи-менований мест происхождения товаров и их международной регистрации 1958 г., а также наднациональный акт — Регламент европейского парламен-та и совета еС № 1151/2012 от 21 ноября 2012 г. «о схемах качества для сель-скохозяйственной продукции и продуктов питания» (Регламент),

франция является одной из стран лидеров в области охраны наиме-нования места происхождения товара. Необходимость предоставлять за-щиту данному объекту появилась с XIV века, когда владельцы виноградни-ков в провинциях Бордо и коньяк стали нуждаться в охране производимых ими вин и коньяков.

Благодаря тому что национальное законодательство разрабаты-валось с начала XX века, франция накопила большой опыт в этой сфере. С 1930 г. каждому высококачественному вину присваивалось одноименное название местности, в которой оно изготовлялось, а также издавался де-крет, в котором указывались методы изготовления, так как именно от ис-пользования определенных методов зависело качество вин.

франция является участницей Лиссабонского соглашения об охра-не наименований мест происхождения товаров и их международной ре-гистрации, которое было модернизировано путем принятия Женевского акта 20 мая 2015 г., подписанного францией, но еще не вступившего в силу, который предоставляет охрану как на НмПТ, так и гУ, Парижской конвен-ции по охране промышленной собственности.

В силу того что франция является участницей европейского Союза, в рамках которого функционирует Регламент от 21 ноября 2012 г., а также является членом ВТо и, следовательно, участвует в Соглашении ТРИПС, во франции охраняются как наименования места происхождения товара, так и географические указания.

Наименование места происхождения товара во франции охраняет-ся на основании кодекса интеллектуальной собственности 1992 г. (Закон № 92-597 от 01.07.1992 г. «о кодексе интеллектуальной собственности»), в ст. L.721-1 которого дано определение НмПТ: «географическое название страны, района или местности, используемое для обозначения происходя-щего оттуда продукта, качество и свойства которого определяются исклю-чительно или в существенной мере географической средой, включая как природный, так и человеческий факторы». Указанное определение тож-дественно данному в Лиссабонском соглашении об охране наименований мест происхождения товаров и их международной регистрации 1958 г.1

государственную политику в области защиты наименований места происхождения товаров и географических указаний во франции осущест-вляет Национальный институт Наименований происхождения (INAO).

1 См. об этом: Соколова м. Н. Правовые проблемы охраны средств индивидуализа-ции товаров, содержащих географические обозначения : дис. ... канд. юрид. наук. м., 2002. С. 74.


234

его статус закреплен в Законе № 99-574 от 9 июля 1999 г. о сельскохозяй-ственной деятельности. Данное учреждение, основываясь на представлен-ных от заявителей документах, готовит предложения для последующего предоставления охраны НмПТ и гУ. ИНао проводит экспертное исследо-вание товара, осуществляемое независимой комиссией в течение 1-2 лет в границах определенной территории, затем составляет отчет-заключение. В свою очередь, секретариат следит за проведением исследования в части соблюдения требований к особому свойству и качеству товаров, а также обусловленности этих признаков территории происхождения.

После прохождения «публичной проверки», в течение которой заин-тересованные лица могут возразить, ИНао готовит постановление (де-крет), которое рассматривает минсельхоз франции. Перечни признанных наименований мест происхождения товаров и географических указаний Правительство франции в лице минсельхоза передает в еС. еС публикует полученные заявки в своем официальном бюллетене2.

опыт франции в правовом регулировании обозначений, указываю-щих на происхождение товаров, является прогрессивным ввиду охраны как НмПТ, так и гУ, а также ввиду наличия отдельного органа государ-ственной власти, уполномоченного на регистрацию и охрану НмПТ и гУ, что демонстрирует дифференцированный подход к НмПТ и гУ среди иных средств индивидуализации.

2 См. об этом: Горленко С. А. Правовая охрана географических указаний во фран-ции // Патенты и лицензии. № 3. 2006. С. 11—15.

235


Широкова О. Ю. указания происхождения товара, географические указания и наименования места происхождения товара

Широкова О. Ю.,фГУП «Научно-производственный центр автоматики и приборостроения имени академика Н.А. Пилюгина»,

фГбоУ ВПо «российская государственная академия интеллектуальной собственности»

УКАЗАНИЯ ПРОИСхОЖДЕНИЯ ТОВАРА, ГЕОГРАФИЧЕСКИЕ УКАЗАНИЯ И НАИМЕНОВАНИЯ МЕСТА ПРОИСхОЖДЕНИЯ ТОВАРА

Аннотация. В докладе приводятся определения обозначений, указываю-щих на место происхождения товара; анализируется практика их использо-вания; выделяются основные отличия между указаниями происхождения товара, географическими указаниями и наименованиями места происхож-дения товара; предпринимается попытка обосновать необходимость предо-ставления правового статуса указаниям происхождения товара в России наряду с наименованиями места происхождения товара, как виду географи-ческого указания.Ключевые слова: средства индивидуализации, указания происхождения товара, географические указания и наименования места происхождения то-вара.

Abstract. The report provides definitions for the terms indicating the place of origin of goods; the practice of using them; outlines the main differences between the indications of origin, geographical indications and appellations of origin of goods; an attempt is made to justify the granting of legal status to the indications of origin of goods in Russia, along with appellations of origin as geographical indications.Keywords. Means of identification, indication of origin of goods, geographical indications and appellation of origin of goods.

как показывает практика, использование указаний происхождения товара, географических указаний и наименований места происхождения товара (НмПТ) в качестве средств индивидуализации приобретает все большую актуальность в настоящее время. Производители стремятся за-воевать доверие потребителей любыми доступными и приемлемыми спо-собами. одним из наиболее эффективных способов как раз и является ис-пользование средств индивидуализации товара, указывающих на место его происхождения. однако важно сразу отметить, что в России правовой статус имеет только НмПТ, под которым в соответствии с положениями статьи 1516 гражданского кодекса Рф (гк Рф) понимается «обозначение, представляющее собой либо содержащее современное или историческое, официальное или неофициальное, полное или сокращенное наименова-ние страны, городского или сельского поселения, местности или другого географического объекта, а также обозначение, производное от такого наименования и ставшее известным в результате его использования


236

в отношении товара, особые свойства которого исключительно или глав-ным образом определяются характерными для данного географического объекта природными условиями и (или) людскими факторами».

Примерами зарегистрированных в Рф НмПТ являются: гжель, Хохлома, оренбургский пуховый платок, елецкие кружева, каслинское литье, Туль-ский пряник, Башкирский мед, минеральные воды ессентуки, архыз и т.д.

однако предоставление правовой охраны лишь НмПТ не является препятствием к использованию производителями других обозначений, указывающих на место происхождения товара, который, в свою очередь, также обладает особыми свойствами, однако, эти свойства отличны от свойств, заложенных в смысле статьи 1516 гк Рф.

Таким образом, можно выделить еще два вида обозначений, относя-щихся к этой группе, — указания происхождения товара и географические указания.

Для определения значений этих двух терминов, представляется уместным обратиться к нормативным актам, содержащим определения понятий этих средств индивидуализации.

Понятие географического указания целесообразно рассматривать в смысле положений раздела 3 (статьи 22–24) Соглашения ТРИПС, в соот-ветствии с которым «географические указания» определены как «обозна-чения, которые идентифицируют товар как происходящий с территории члена или региона или местности на этой территории, где определенное качество, репутация или другие характеристики товара в значительной степени связываются с его географическим происхождением»1.

Что касается указаний происхождения товара, то нормами междуна-родных актов — конвенцией по охране промышленной собственности от 20.03.1883г.2 и положениями мадридского соглашения «о пресечении ложных или вводящих в заблуждение указаний происхождения на това-рах» от 14 апреля 1891 г.3, указания происхождения товара рассматрива-ются как средства индивидуализации. однако определение данного тер-мина указанные международные акты не содержат.

Ввиду этого обстоятельства целесообразно обратиться к опыту стран ближнего зарубежья в части правового регулирования отношений, свя-занных с указаниями происхождения товара. Наиболее ярким примером

1 Соглашение о торговых аспектах прав интеллектуальной собственности 1995 года (заключено в г. марракеше 15.04.1994) // URL: http://www.wipo.int/wipolex/ru/details.jsp?id=12746.

2 Парижская конвенция по охране промышленной собственности от 20 марта 1883 г., ратифицированная Указом Президиума Верховного Совета СССР от 19 сентября 1968 г. № 3104-VII «о ратификации Стокгольмского акта Парижской конвенции по охране промышленной собственности и конвенции, учреждающей Всемирную организацию интеллектуальной собственности» // Ведомости Верховного Совета СССР. 1968. № 40. Ст. 363.

3 мадридское соглашение о пресечении ложных или вводящих в заблуждение ука-заний происхождения на товарах 1891 г. // URL: http://www.wipo.int/wipolex/ru/details.jsp?id=12602.

237


Широкова О. Ю. указания происхождения товара, географические указания и наименования места происхождения товара

четкого правового регулирования обозначений, указывающих на место происхождения товара, может выступать Закон Республики Беларусь «о географических указаниях» от 17 июля 2002 г. № 127-З4. Таким образом, законодательство Республики Беларусь определяет «географическое ука-зание» как обозначение, которое идентифицирует товар как происходящий с территории страны либо из региона или местности на этой территории, где определенные качество, репутация или другие характеристики товара в значительной степени связываются с его географическим происхождени-ем. В связи с этим указанным выше Законом выделено, что понятие «гео-графическое указание» включает понятия «наименования места происхож-дения товара» и понятие «указание происхождения товара».

Важно отметить, что под «указанием происхождения товара» в Респуб-лике Беларусь рассматривается обозначение, прямо или косвенно указыва-ющее на место действительного происхождения или изготовления товара. Указание происхождения товара может быть представлено в виде наимено-вания географического объекта или изображения.

В этой связи примерами использования указаний происхождения товара в России могут служить выражения «сделано в России», «сделано в Суздале», «сделано в Иваново», «сделано в Ярославле» и т.д. одновремен-но с этим можно отметить, что указание происхождения товара как сред-ство индивидуализации может быть выражено не только в словесной фор-ме, но и в графической.

Подводя итог, важно отметить, что предоставление в России право-вого статуса только НмПТ является недостаточной мерой в целях под-держания национальных интересов России, сохранения самобытности и повышения ее независимости на международной арене. одновременно с этим выбранный Россией курс на «импортозамещение» также диктует необходимость предоставления правовой охраны указаниям происхож-дения товара наряду с НмПТ, т.к. эти средства индивидуализации имеют некоторые отличия. Поэтому представляется целесообразным рассматри-вать географическое указание как родовое понятие по отношению к НмПТ и указанию происхождения товара.

4 Закон Республики Беларусь от 17 июля 2002 года № 127-З «о географических ука-заниях» // Национальный реестр правовых актов РБ. 2002. № 84. 2/876, 29.07.2002.

238

ПРОБЛЕМЫ ОХРАНЫ ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНОЙ СОБСТВЕННОСТИ В СЕТИ ИНТЕРНЕТ. ДОМЕННЫЕ СПОРЫ

Азимов Г. М.-оглы, студент,


Федоров Д. А.,студент,

московский государственный юридический университет имени о.е. кутафина(мГЮА)

Курбатов Е. В.,студент,


КРУГ НЕОБхОДИМЫх И ДОСТАТОЧНЫх МЕР, КОТОРЫЕ ДОЛЖНЫ ПРЕДПРИНИМАТЬ ИНФОРМАЦИОННЫЕ ПОСРЕДНИКИ ПО ОБРАЩЕНИЯМ ПРАВООБЛАДАТЕЛЕЙ, ЧТОБЫ ИЗБЕЖАТЬ ОТВЕТСТВЕННОСТИ ЗА НАРУШЕНИЕ ПРАВ ТРЕТЬИМИ ЛИЦАМИ

Аннотация. В настоящей статье рассматривается проблема ответственно-сти информационного посредника за незаконную передачу в сеть резуль-татов интеллектуальной собственности, а также проблема мер, предприни-маемых информационным посредником при обращении правообладателя, в случае незаконной передачи результатов интеллектуальной собственно-сти в сеть Интернет.Ключевые слова: Интеллектуальная собственность, информационный по-средник, правообладатель, ответственность информационного посредника.

Сегодня очень много говорится и делается для защиты интеллектуаль-ных прав граждан. одним из актуальных и дискуссионных вопросов при на-рушении интеллектуальных прав в Интернете можно назвать определение ответственности лиц, вовлеченных в распространение в сети материалов,

239

прОблемы Охраны интеллектуальнОй сОбственнОсти в сети интернет. дОменные спОры

Азимов Г. М.-оглы, Федоров. Д. А., Курбатов Е. В. круг необходимых и достаточных мер ...

содержащих интеллектуальную собственность. В процессе распростране-ния таких материалов посредством использования Интернета можно выде-лить два вида субъектов:— лицо, загрузившее объект интеллектуальной собственности в сеть

Интернет;— информационный посредник (лицо, осуществляющее технические

услуги).Рассматривая выделенную проблему, обратимся к вопросу о специфи-

ке защиты интеллектуальных прав информационным посредником. какие меры необходимо предпринять информационным посредникам, чтобы из-бежать преследования за использование трудов авторов?

Вопрос связан с тем, что подпункт 2 пункта 1253.1 гк содержит указа-ние на то, что перечень таких мер «может быть установлен законом», но на настоящий момент такие законы отсутствуют. В частности, закон не пред-усматривает даже конкретной формы «письменного обращения» право-обладателя к информационному посреднику. главное заключается в том, что закон не указывает, какие конкретно действия должен предпринять информационный посредник, чтобы понять, имеет ли место нарушение пользователем интернет-ресурса интеллектуальных прав или нет. Напри-мер, требуется ли от посредника в случае подозрения о нарушении пра-ва на товарный знак проверить данный знак по базе данных Роспатента, установить, включены ли соответствующие спорные товары в список по-зиций, по которым предоставляется правовая охрана, имеется ли одно-родность, а если товарные знаки неполностью идентичны, не являются ли они однородными до степени смешения, и так далее. Учитывая, что соответствующие вопросы являются непростыми даже для судов, инфор-мационный посредник, который будет рьяно защищать права третьих лиц на товарный знак, попросту распугает всех своих клиентов, а в противном случае рискует быть привлеченным к ответственности за нарушение ин-теллектуальных прав.

В целом же является правильным, когда сами информационные по-средники, заранее, еще при заключении договоров со своими клиентами, устанавливают определенный порядок урегулирования ситуаций, воз-никающих при обращении правообладателя. Именно так решают данную проблему провайдеры хостинга. Данное мнение еще раз подтверждает, что на данный момент практика по привлечению информационных посредни-ков к ответственности за незаконное использование товарных знаков по существу еще не наработана.

Достаточными мерами, применяемыми информационным посред-ником, являются удаление или блокировка материалов, нарушающих ин-теллектуальные права, а критерием, свидетельствующим о достаточности мер, предпринимаемых информационным посредником, будет являться то обстоятельство, что указанные меры полностью пресекают действия, на-рушающие интеллектуальные права или создающие угрозу их нарушения в результате размещения материалов в сети Интернет.

Следует указать на порочность практики, в рамках которой возмож-на блокировка материалов, якобы нарушающих права на объекты интел-


240

лектуальных прав, по внесудебным заявлениям правообладателей в адрес информационных посредников. Нормальный порядок защиты прав на то-варный знак заключается в том, что наличие или отсутствие нарушений оценивает суд. В случае же обращения к информационному посреднику обязанность определить, есть ли нарушение прав или нет, вменяется не суду, а коммерческой организации. Следовательно, принятие информаци-онным посредником по заявлению правообладателей мер в виде блоки-ровки информации должно носить исключительный характер, когда по-другому невозможно защитить права на товарный знак.

Для решения проблемы ответственности лиц, вовлеченных в рас-пространение материалов, нарушающих интеллектуальные права в сети Интернет, выдвигаются различные предложения. е. Э. Чуковская и м. ю. Прокш указывали, что «информационные посредники сети Интернет должны нести ответственность за нарушение авторских и смежных прав на общих основаниях при наличии вины, за исключением случаев, когда они не знали и не должны были знать о незаконности контента и не видо-изменяли контент или в случае получения письменного заявления право-обладателя своевременно приняли необходимые и достаточные меры по устранению последствий нарушения его прав»1. Иными словами, в данном случае упор делается на то, что ответственность может наступать лишь только при наличии виновного поведения информационного посредника.

Информационный посредник (провайдер) согласно ст. 1253 гк, это лицо, которое осуществляет передачу материала по Интернету либо предоставляет возможность размещения материала или информации, необходимой для его получения, а также предоставляющее возможность доступа к материалу в сети. В соответствии с п. 2 ст. 1253 кодекса про-вайдер не несет ответственность, в случае если он не был инициатором передачи и не определил получателя материала; если он не изменял ма-териал при оказании услуг, кроме необходимых технологических изме-нений для передач; был добросовестным, не знал и не должен был знать о неправомерности использования. Эти обстоятельства должны присут-ствовать одновременно. При размещении материала в сети третьим ли-цом (п. 3 ст. 1253 гк) либо его указанию ответственность не наступает при добросовестности лица, которое передает материал, при получении от правообладателя в письменной форме уведомления о нарушении его прав, провайдер принял необходимые и достаточные меры для прекра-щения нарушения.

Что касается «проблемы блокировок», то приходится констатировать невозможность выработки ясных критериев в данном вопросе на теку-щий момент. однако требовать от любого информационного посредника во всех случаях, чтобы он по информации правообладателя заблокировал соответствующий ресурс, было бы явно чрезмерной реакцией, в том числе и потому, что принятие такой меры в большинстве случаев несоразмерно самому нарушению, если речь идет о товарных знаках.

Подводя итог рассмотрению специфики защиты интеллектуальных

1 Чуковская е. э., Прокш м. Ю. // Журнал российского права. 2013. № 2.

241


Азимов Г. М. оглы, Федоров. Д. А., Курбатов Е. В. круг необходимых и достаточных мер ...

прав по российскому законодательству, а также защите прав правооблада-телей информационными посредниками, отметим, что сформулированное в ст. 1253.1 гк Рф определение информационного посредника позволит правообладателям не только бороться с незаконным размещением в сети материалов, содержащих интеллектуальную собственность, но и требо-вать удаления ссылок на такие материалы. Ввиду особенностей функци-онирования сети, распространение материалов в которой осуществляется преимущественно посредством ссылок, это окажет благотворное влияние на охрану интеллектуальной собственности.


242

Горбачева А. А.,студентка магистерской программы

«Право и информационное сообщество», Университет турку

ПРОБЛЕМА СТРИМИНГА В СЕТИ ИНТЕРНЕТ

Аннотация. Статья посвящена проблеме охраны результатов интеллекту-альной деятельности, распространяемых в сети Интернет путем стриминга, то есть воспроизведения потокового видео/аудио без сохранения файлов на компьютере; в ней дается его определение, приводится мнение американ-ских экспертов по вопросу правомерности использования результатов ин-теллектуальной деятельности в таком формате, и находящееся на рассмо-трении европейского Суда дело об интерпретации положений Директивы европейского парламента и совета министров от 22 мая 2001 г. о гармони-зации ряда аспектов авторского права и смежных прав в информационном сообществе (InfoSoc Директива), в свете использования результатов интел-лектуальной деятельности в онлайн-режиме. В заключение статьи приво-дятся проблемы, с которыми сталкиваются законодатели в связи с воспро-изведением потокового видео.Ключевые слова: интеллектуальная собственность, результаты интеллекту-альной деятельности, стриминг, воспроизведение потокового видео, Интер-нет, авторские права, европейский Суд, Директива еС.

Abstract. The article deals with the problem of protection of intellectual activity results, distributed in the Internet via streaming. The author defines the streaming, cites the American scholars’ opinion about the lawfulness of streaming and Case C-610/15 which is under scrutiny of the European Court of Justice in terms of interpretation of the provisions of Directive 2001/29/EC of the European Parliament and of the Council of 22 May, 2001 on harmonisation of certain aspects of the copyright and related rights in the information society (InfoSoc Directive) in the light of online usage of intellectual activity results. In the end the article summarizes the problems of increased online usage of results of intellectual activity via streaming, which the legislators are facing today.Keywords. Intellectual Property, streaming, Internet, copyright, intellectual activity results, European Court of Justice, InfoSoc Directive.

Борьба между правами на интеллектуальную собственность и инно-вациями не прекращается. В цифровую эру обладатели прав на результаты интеллектуальной деятельности сталкиваются с различными видами на-рушений в сети Интернет.

Прогресс технологий предоставляет потребителю право выбора: смотреть ли телевизор или воспользоваться Интернетом и самому вы-брать время, место и, самое главное, что и в какой форме смотреть. Рассмо-трим относительно новое явление онлайн-пространства — «стриминг», или воспроизведение потокового видео.

243


Горбачева А. А. проблема стриминга в сети интернет

Потоковое видео представляет собой информационный материал, сжатый для использования в сети Интернет и отображаемый в режиме реального времени; пользователь не ждет окончания скачивания видео-файла, а получает его как непрерывный поток данных, который отобра-жается по мере поступления. Все, что в данном случае нужно иметь, — это предустановленный плеер в браузере или же плеер, который доступен для скачивания 1.

«Стримы» могут предоставляться с помощью различных механизмов, но результат всегда один: пользователи могут в любой точке мира2 смотреть телепередачи, фильмы и многое другое на любом устройстве при условии подключения к сети Интернет3.

Согласно опросу, проведенному в 2014 г. Статистическим управлени-ем европейского сообщества, 49 % пользователей сети Интернет в евро-пе использовали онлайн-доступ к музыке, видео и играм4. Сейчас, когда Интернет имеется практически везде, а пользователи стали технически более грамотными и имеют возможность круглосуточного доступа к нему 7 дней в неделю практически в любом месте, файлы, доступные онлайн, привлекают все больше и больше людей5.

американские юристы считают, что воспроизведение потокового ви-део, так же как и скачивание файла, может быть нелегальным. По мнению Джима гибсона6, онлайн-просмотр фильмов, сериалов и т.д. может быть вне закона в двух случаях.

Первый, когда пользователь скачивает хотя бы часть файла (т.н. «псев-довоспроизведение потокового видео»), это считается копированием ма-

1 URL: http://searchunifiedcommunications.techtarget.com/definition/streaming-video (дата обращения: 13 декабря 2015 г.).

2 Трансляция телевизионных каналов финляндии невозможна за ее пределами, это было сделано, чтобы не нарушались авторские права. кроме того, комиссией еС во исполнение стратегии единого цифрового рынка было внесено предложение о Положении европейского парламента и совета по обеспечению услуг, связанных с трансграничным использованием онлайн контента для жителей еС в случае, если они временно находятся за пределами страны своего проживания (соответственно это будет распространяться только на государства — члены еС). Другими словами, финляндии придется снять ограничения для стран — членов еС, чтобы ее граж-дане, временно находящиеся за пределами страны, могли смотреть передачи из финляндии онлайн, не прибегая к смене IP-адреса.

3 Thomas M. Cramer. The Copyright Act and the Frontier of «Television»: What to Do About Aereo // Vanderbilt Law Review En Banc 67. 2014. April. P. 99.

4 См.: Proposal for a Regulation of the European Parliament and of the Council on ensuring the cross-border portability of online content services in the internal market.

5 Stephanie N. Horner. DMCA: Professional Sports Leagues’ Answer to their Broadcasting Rights Against Illegal Stremaing // Marquette Sports Law Review. 24. 2014. Spring. P. 436.

6 Руководитель Института интеллектуальной собственности в Университете Рич-монда.


244

териала, защищенного авторским правом, и, следовательно, является пря-мым нарушением авторских прав. Второй, когда пользователь является инициатором «стрима», и такой показ выходит за рамки его семьи и вклю-чает в себя неограниченный круг людей.

Сайты, позволяющие пользоваться потоковым видео, могут пытаться избежать ответственности, не размещая свой собственный контент, а вы-ступая в роли поискового сервера со ссылками на сайты, где пользователь может получить доступ к онлайн-контенту.

В этой части Верховный суд СШа в постановлении от 2005 г. сформу-лировал «правило побуждения к действию»7. Согласно этому правилу, ком-пания или вебсайт могут быть привлечены к ответственности за распро-странение нелицензионного контента, если при этом имеет место явное побуждение пользователей к нарушению авторских прав8.

Что касается европы, в частности европейского Союза, то европей-скому Суду еще предстоит вынести свое решение по вопросу легальности воспроизведения потокового видео.

Так, суд голландии направил в европейский Суд вопросы относитель-но того, является ли «стрим» нарушением авторских прав, поскольку ин-формация, передаваемая с сервера на персональный компьютер, сохраня-ется в памяти компьютера как кэш.

«Stichting Brein»9 инициировала судебные разбирательства, связан-ные с нарушением авторских прав, добиваясь решения о том, что стриминг работ, защищенных авторским правом, осуществляемый интернет-пользо-вателями без согласия правообладателей, не рассматривается как «закон-ное использование» с точки зрения Раздела 13 а(b) «Закона об авторских правах» голландии, раздела 1(f) «Закона о смежных правах» голландии, и Статьи 5(1)(b) InfoSoc Директивы.

окружной суд Центральной голландии решил приостановить судеб-ное производство и направил в адрес европейского Суда ряд вопросов в связи с этим процессом10. В частности, голландский суд уточняет, каким образом необходимо трактовать положения11 InfoSoc Директивы в случае предоставления ссылок на сторонние сайты. Законно ли воспроизведение потокового видео/аудио нелегального контента? И можно ли рассматри-вать как нарушение «трехступенчатого теста», упоминаемого в Статье 5(5) InfoSoc Директивы, временное воспроизведение конечным пользователем работы, защищенной авторскими правами, с вебсайта третьей стороны,

7 Inducement rule.8 How Sketchy Streaming Sites Really Work — And Why Some Are Legal by Christina

Sterbenz // URL: http://www.businessinsider.com/are-streaming-sites-legal-2014-4?IR=T (дата обращения: 13 декабря 2015).

9 голландская организация, созданная голландскими кинокомпаниями и различ-ными издательствами с целью защиты своих коммерческих интересов, в частно-сти в области защиты авторских прав.

10 Case C-610/15 Stichting Brein.11 Статьи 3(1), 5 и 5(5) InfoSoc Директивы.

245


Горбачева А. А. проблема стриминга в сети интернет

где эта работа предлагается без согласия правообладателя(ей). В данный момент это дело находится на стадии рассмотрения.

Хотя многие предприниматели, предоставляющие пользователям сети Интернет возможность воспроизведения потокового видео, требуют помесячную оплату за пользование ресурсом (например Netflix12), легко представить себе, какое количество ресурсов предоставляют онлайн-про-смотр, не взимая никакой платы и не спрашивая разрешения у правооб-ладателей. а технологический прогресс позволяет не только смотреть телешоу, фильмы, новости и т.д. в режиме онлайн, но, благодаря ему, по-является возможность осуществлять захват потокового видео. В сети Ин-тернет можно найти различные бесплатные программы, позволяющие за-писывать в реальном времени теле- и радиотрансляции различных типов; захватывать флешевые видеоролики с сайтов типа YouTube, Google Video и других; сохранять на жесткий диск потоки «по заказу»; захватывать лю-бые потоковые трансляции без потери качества. Эти вопросы также требу-ют законодательного регулирования.

Подводя итог, стоит отметить, что воспроизведение потокового видео ставит перед законодателями целый ряд проблем. ключевыми являются следующие: считать ли просмотр потокового видео нарушением авторских прав13, как расценивать поисковые сайты, где интернет-пользователи мо-гут найти ссылки на сайты, предоставляющие бесплатный просмотр по-токового видео, и, самая главная, как бороться с новым видом пиратства, а именно, захватом потокового видео и его последующим свободным рас-пространением в сети Интернет.

12 Плата за пользование сервисом Нетфликс — 8 евро. Данный сервис недоступен для пользователей на территории Рф.

13 Существует точка зрения, согласно которой вполне возможно считать просмотр потокового видео нарушением авторских прав, так как информация, передаваемая с сервера на персональный компьютер, сохраняется в памяти компьютера как кэш.


246

Гудовских Т. С.,аспирант,

Ульяновский государственный университет (УлГУ)

АКТУАЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ ОхРАНЫ ОБЪЕКТОВ АВТОРСКИх ПРАВ В СЕТИ ИНТЕРНЕТ

Аннотация. В работе определяются объекты авторских прав, которые мо-гут быть размещены в сети Интернет. Некоторые из них, по мнению автора, должны быть выделены в отдельную группу. Предлагается механизм охра-ны интеллектуальной собственности в интернет-пространстве, описывают-ся технические и правовые основания новой корпоративной коммерческой сети.Ключевые слова: интеллектуальная собственность, авторское право в сети Интернет, корпоративная коммерческая сеть.

Современный этап развития человечества можно охарактеризовать как период формирования информационного общества. На рубеже XX и XXI вв. использование объектов авторских и смежных с ними прав по-средством сети Интернет становится особенно актуальным. Интернет внедрился практически во все сферы общественной жизни, во многом из-менив общественные отношения в области распространения информации, коммерческой деятельности, оказания государственных услуг и т.д.

В наши дни достижения компьютерных и информационных техноло-гий позволяют размещать в глобальном информационном пространстве многообразные объекты интеллектуальной собственности.

Для обеспечения охраны тому или иному объекту авторских прав не-обходимо установить круг указанных объектов. Статья 1259 гражданского кодекса относит к таковым достижения науки, литературы, архитектуры и искусства, фотографические произведения и произведения, полученные способами, аналогичными фотографии, и другие. Появление интеллектуаль-ной собственности в сети Интернет, наряду с оригинальностью, доступно-стью для восприятия и воспроизведения, должно быть обусловлено ря-дом специфических технических и правовых условий: поддержка формата файлов программным обеспечением широкого круга устройств, виртуаль-ность (оцифрованный вид), правовое основание размещения. Указанный вывод сделан на основании того, что не каждый существующий в действи-тельности объект интеллектуальной собственности может быть выражен в цифровой форме (запах, тактильные ощущения) и наоборот — не каж-дый виртуальный объект может быть овеществлен (интернет-сайт, домен-ное имя, софт).

В настоящее время широкое распространение получили сложные со-ставные объекты, такие как программное обеспечение узкого профиля (утилиты), компьютерные программы и игры, а также панорамные системы кругового обзора, мультимедийные энциклопедии и справочники, которые

247


Гудовских Т. С. актуальные вопросы охраны объектов авторских прав в сети интернет.

также должны удовлетворять критериям охраноспособности и получить со-ответствующее отражение в нормах гражданского кодекса в виде отдель-ной группы объектов.

Для обеспечения охраны объектов авторских прав в сети Интернет предлагается создание особой корпоративной коммерческой сети про-дажи контента. Это Российский аналог существующих онлайн-магазинов приложений для операционных систем мобильных персональных ком-пьютеров Android и IOS (Google Play, iTunes Store). Передача объекта интел-лектуальной собственности для размещения происходит путем заключе-ния DDA (developer distribution agreement) между автором произведения и Продавцом. Впоследствии Продавец помещает объект в медиаконтейнер. отличительной особенностью коммерческой сети является возможность пользователя перед авторизацией, скачиванием и оплатой ознакомиться с демоверсией того или иного продукта. магазин позволяет владельцам устройств с любой операционной системой приобретать и устанавливать различные объекты интеллектуальной собственности путем акцептирова-ния пользовательского соглашения.

анализ действующего российского законодательства и правоприме-нительной практики показывают, что на данный момент механизм охра-ны интеллектуальной собственности в информационно-телекоммуника-ционных сетях имеет множество недостатков. Развитие информационных технологий в значительной степени опережает законодательное регули-рование, не удовлетворяет требованиям современности и классифика-ция объектов интеллектуальной собственности, не найден баланс между техническими и правовыми средствами охраны и защиты авторских прав в сети Интернет. Именно поэтому обозначенные проблемы требуют комп-лексного научного исследования.


248

Цынгеева Б. С.,студентка,

Восточно-Сибирский филиалроссийского государственного

университета правосудия,г. иркутск

КАК ЗАЩИТИТЬ ТОВАРНЫЙ ЗНАК ОТ ВОЗМОЖНЫх АТАК СО СТОРОНЫ КОНКУРЕНТОВ

Аннотация. В рамках меняющихся реалий в области промышленной соб-ственности автор сделал попытку рассмотреть возможности защиты товар-ного знака от предстоящих возможных атак со стороны конкурентов раз-личными способами.Ключевые слова: товарный знак, защита товарного знака, недобросовест-ная конкуренция.

Abstract. Within the framework of the changing realities in the field of industrial property the author has made an attempt to examine the possibility of protecting a trademark from future possible attacks from competitors in different ways.Keywords: trademark, trademark protection, unfair competition

Известно, что основным методом современной экономической дея-тельности является конкуренция. Безусловно, она важна, так как позволя-ет рядовому потребителю среди множества товаров и услуг выбрать один наиболее качественный товар. конкуренция бывает добросовестной, она включает в себя методы борьбы, не выходящие за рамки законодательства, и недобросовестной, которая включает в себя причинение существенно-го вреда противнику. На сегодняшний день, добросовестная конкурен-ция приветствуется, однако, грани определения законного и незаконного представления своей продукции очень размыты. Необходимо знать мето-дики конкурентной борьбы, ведь конкурентам можно просто обратиться в соответствующие органы, борющиеся за соответствие законодательству о торговых отношениях, и у продавца начнутся немалые проблемы. Истол-ковать закон можно таким образом, что он станет действовать против за-конопослушных продавцов.

если в действиях со стороны соперника явно присутствовала шикана, то сторона, которой был причинен вред, вполне законно может обратиться в суд за защитой своих прав (например, исключительного права на товар-ный знак). Недобросовестная конкуренция, по сути, является свободной конкуренцией, когда можно «задушить» конкурента любыми способами. отсюда вытекает вполне логичный вопрос: как же тогда отличить добро-совестность конкурента от недобросовестности. Добросовестная конку-ренция — это всегда признак «здоровых» рыночных отношений. Добро-совестный конкурент делает ставку на цену товара, проводя различные

249


Цынгеева Б. С. как защитить товарный знак от возможных атак со стороны конкурентов

распродажи, акции и конкурсы среди потребителей, он привлекает по-тенциальных покупателей. Также имеет место быть повышение качества товара, не влекущее за собой увеличение цены. При такой конкуренции в результате выигрывает тот, кто приобретает товар.

В соответствии со статьей 1477 гражданского кодекса Российской фе-дерации (далее – кодекса) товарный знак – это обозначение, служащее для индивидуализации товаров юридических лиц и индивидуальных пред-принимателей. Это средство индивидуализации товара, а его регистра-ция является предоставлением ему правовой защиты. Право на товарный знак — это ограниченная монополия, ограничена она по времени, терри-тории и предмету. Предоставление правовой охраны товарным знакам посредством их государственной регистрации далеко не всегда предохра-няет правообладателей от нарушений исключительного права на данные товарные знаки.

между тем, хотелось бы отметить, что нередко товарные знаки имеют аналоги, полные или частичные. И в случае, если обладатель исключитель-ного права на товарный знак не может доказать, что принадлежащий ему товарный знак совпадает с аналогом до степени смешения, правооблада-тель лишается возможности контролировать использование торговой мар-ки. как следствие, товарные знаки, неразделимо включающие в себя три или более торговые марки, не могут контролироваться владельцами каж-дого из элементов группы товарных знаков. Для правообладателя эта по-зиция представляется не очень выгодной, так как различительная способ-ность товарного знака теряется и возникает необходимость защиты своего исключительного права на соответствующий товарный знак.

Таким образом, первый способ обезопасить себя от напастей со сто-роны конкурентов – это зарегистрировать товарный знак. Пренебрежение этим правом влечет невозможность использования мер по борьбе с не-добросовестными лицами. Следует отметить, что регистрация товарного знака является основным средством, направленным на его защиту, ведь только регистрация товарного знака дает исключительное право на то-варный знак. Тем самым обеспечивается его правовая охрана и возмож-ность защиты от атак со стороны конкурентов. В соответствии со статьей 1479 кодекса на территории России действует исключительное право на товарный знак, зарегистрированное федеральным органом исполнитель-ной власти по интеллектуальной собственности (федеральной службой по интеллектуальной собственности, патентам и товарным знакам, далее — Роспатент). Правовая охрана товарного знака в России предоставляется только после его регистрации и в соответствии с международными дого-ворами.

Регистрация товарного знака — это превентивный способ защиты то-варного знака, однако если право на товарный знак нарушено, то предус-мотрены другие меры гражданско-правовой, административно-правовой и уголовной ответственности. Соответственно, выделяются гражданско-правовой и административно-правовой способы защиты товарного зна-ка. кроме того, существует возможность защиты права на товарный знак в рамках уголовного судопроизводства.


250

между тем следует отметить, что регистрация товарного знака в ка-честве общеизвестного знака при соблюдении всех условий статьи 1508 кодекса дает правообладателю большие преимущества. Так, например, облегчается защита товарного знака и укрепляется финансовое положе-ние компании. В случае если конкурент зарегистрирует товарный знак сходный до степени смешения с общеизвестным товарным знаком, право-обладатель общеизвестного товарного знака имеет право на получение компенсации и право подать иск о прекращении правовой защиты сход-ного до степени смешения обозначения. Статус общеизвестного товарного знака дает такие преимущества, как: защита во всех классах мкТУ с воз-можностью ретроспективы; высокая стоимость компании при её продаже; освещение в СмИ и, конечно же, увеличение числа решений, вынесенных в пользу общеизвестных знаков. Статус общеизвестности обозначения также позволяет нарастить эффективную борьбу с контрафактными това-рами и недобросовестной конкуренцией.

Среди гражданско-правовых способов защиты, безусловно, есть по-дача искового заявления в арбитражный суд. В суде необходимо доказать факт нарушения права на товарный знак, а также причинение этими дей-ствиями убытков. о.В. осокин в своей работе отмечает, что обращение в ар-битражный суд с требованием выплаты компенсации зачастую осложняет-ся доказыванием, а точнее, обоснованием её размера. Это связано с труд-ностями определения количества товара, реализованного нарушителем во время незаконного использования товарного знака. если суд примет решение в пользу обладателя товарного знака, то конкуренту грозит от-ветственность в виде возмещения убытков либо выплаты компенсации, а также обладатель товарного знака может потребовать прекращения не-законного использования товарного знака.

Согласно мнению о.В. осокина, именно обращение в федеральную ан-тимонопольную службу является оперативным и менее сложным по процес-суальным действиям способом борьбы с лицами, незаконно использующи-ми товарный знак. Но необходимо помнить, что антимонопольные органы рассматривают сообщения только в том случае, если речь идет о недобро-совестной конкуренции в связи с незаконным использованием товарных знаков. Для того чтобы признать нарушителей недобросовестными конку-рентами, необходимо подать заявления в федеральную антимонопольную службу России и представить доказательства о незаконном использовании товарного знака. антимонопольные органы, в свою очередь, при рассмотре-нии дела по существу, могут потребовать предоставления дополнительных материалов, например, заключения эксперта о степени схожести обозначе-ния компании и обозначения, которое использует конкурент.

Таким образом, в случае если антимонопольные органы признают действия нарушителя недобросовестными, то последствия представляют собой множество санкций, а именно: санкции, предусмотренные статьей 14.33 кодекса об административных правонарушениях Российской феде-рации, а также при наличии вступившего в силу решения антимонополь-ных органов отсутствует необходимость доказывания факта нарушения в суде по иску о взыскании компенсации.

251


Цынгеева Б. С. как защитить товарный знак от возможных атак со стороны конкурентов

Также заявление о нарушении права на товарный знак можно подать в органы внутренних дел или в орган государственной инспекции по тор-говле, качеству товаров и защите прав потребителей. После возбуждения дела об административном правонарушении органы внутренних дел пере-дают материалы дела в суд для привлечения лица к ответственности. Но, следует заметить, что решение о привлечении нарушителя к ответствен-ности принимает суд, процедура рассмотрения дела затягивается. По-скольку заинтересованное лицо исключено из процесса, механизм конт-роля над ходом дела отсутствует. анализ практики позволяет сделать вы-вод о том, что такой способ защиты, как обращение с заявлением по статье 14.10 коаП в органы внутренних дел, эффективен, только если их позиция представляет собой активные действия.

между тем при причинении незаконным использованием товарного знака ущерба в размере не менее 250 тысяч рублей и при наличии доказан-ности этого ущерба, представляется возможным подача заявления о при-влечении нарушителя к уголовной ответственности. При этом органы внутренних дел обязаны провести оперативно-розыскные мероприятия в целях выявления прибыли на указанную сумму, в противном случае факт нарушения не будет установлен.

Исходя из вышеизложенного, следует отметить, что на сегодняшний день законодательством предусмотрена обширная система способов за-щиты права на товарный знак. И естественно, выбор конкретного способа защиты права, во всяком случае, остается за правообладателем.


252

Гущина И. А.,студентка,


ИМЕЕТ ЛИ МЕСТО МНОЖЕСТВЕННОСТЬ ПРАВОНАРУШЕНИЙ ПРИ НАРУШЕНИИ ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНЫх ПРАВ НА ОДИН И ТОТ ЖЕ хУДОЖЕСТВЕННЫЙ ОБЪЕКТ ПРИ ЕГО ИСПОЛЬЗОВАНИИ В СЕТИ ИНТЕРНЕТ В РАЗЛИЧНОЙ ФОРМЕ ИЛИ РАЗЛИЧНЫМИ СПОСОБАМИ

Аннотация. В статье исследуется вопрос наличия множественности право-нарушений при размещении одного и того же художественного объекта в сети Интернет в различной форме или различными способами. автор, ссылаясь на гк Рф, определяет, что является использованием результатов интеллектуальной деятельности и при каких условиях нарушаются автор-ские (или смежные) права на художественные объекты. Далее в статье со ссылками на законодательство рассматривается понятие формы и способа использования объектов авторского права и смежных прав, а также вопрос их соотношения друг с другом. Для полного рассмотрения темы автором статьи анализируются различные ситуации размещения художественных объектов в сети Интернет и выявляются те, которые отвечают критериям множественности правонарушений. Также анализируется судебная практи-ка Суда по интеллектуальным правам по данному вопросу и то, как он трак-тует понятие множественности правонарушений применительно к различ-ным случаям.Ключевые слова: множественность правонарушений, результат интеллек-туальной деятельности, объект авторского права, использование объекта авторского права, размещение в сети Интернет, форма использования, спо-соб использования.

Abstract. The article explores the question of the presence of the multiplicity of offenses in the case when the art object is placed in the Internet in various forms or in various methods. The author, referring to the Civil Code of Russian Federation, defines the usage of intellectual property and conditions under which copyright and related rights to art objects are infringed. The article continues with reference to the legislation deals with the concept of form and method of usage of copyright and related rights, as well as the question of their relations with each other. For a full consideration of the topic the author analyzes various situations of placing the copyright objects in the Internet, and indentifies those that meet the criteria of a multiplicity of offenses. Also the author analyzes the jurisprudence of the Court for intellectual property rights on this issue, and how it treats the concept of the multiplicity of offenses in relation to different cases.Keywords. The multiplicity of offenses, result of intellectual activity, copyright object, the usage of the copyright object, the placement in the Internet, the form of usage, the method of usage.

253


Гущина И. А. имеет ли место множественность правонарушений при нарушении интеллектуальных прав ....

Для ответа на вопрос, заданный в названии статьи, необходимо снача-ла определить, что является множественностью правонарушений и какие особенности для нее характерны.

гк Рф не дает точного определения множественности правонару-шений. однако правовая доктрина выработала однозначное определение множественности, относя к ней совершение одним и тем же лицом двух или более самостоятельных правонарушений. аналогичный подход вы-работан и в других отраслях права1. Правонарушения должны рассматри-ваться законодателем как отдельные, а не быть включенными в единый состав. Иначе речь пойдет о сложном единичном правонарушении.

Согласно ст. 1226 гк Рф, на результаты интеллектуальной деятельно-сти и приравненные к ним средства индивидуализации признаются интел-лектуальные права, которые включают исключительное право, а в отдель-ных случаях — личные неимущественные права и иные права (право сле-дования, право доступа и другие). Рассматриваемый нами художественный объект как раз и является результатом интеллектуальной деятельности.

В соответствии с п. 25 постановления Пленума ВС Рф от 19 июня 2006 г. № 152 размещение объектов авторского права и (или) смежных прав в телекоммуникационных сетях, в частности в сети Интернет, является ис-пользованием данных объектов. Так, запись произведения или объекта смежных прав в память электронной вычислительной машины является использованием, если по инициативе лица, совершившего запись, неопре-деленный круг лиц получает доступ к этому произведению или объекту смежных прав. Лица, осуществившие подобные действия, признаются на-рушителями авторского права и (или) смежных прав.

Пункт 3 ст. 1259 гк Рф закрепляет, что авторские права распростра-няются как на обнародованные, так и на необнародованные произведения, выраженные в какой-либо объективной форме, в том числе в письменной, устной форме (в виде публичного произнесения, публичного исполнения и иной подобной форме), в форме изображения, в форме звуко- или видео-записи, в объемно-пространственной форме. формы использования про-изведения указаны также в ст. 1270 гк Рф, описывающей исключительное право на произведение. они шире раскрывают общую формулировку форм использования, данных в п. 3 ст. 1259 гк Рф, приведенной выше.

Рассмотрим как пример размещение авторского текста в письменной и в устной форме. Таким примером может выступить аудиозапись выступ-ления автора с прочтением данного текста. В данном случае и письменная, и устная форма будут выражением одного и того же объекта (авторского

1 См: досаева Г. С. к вопросу о множественности преступлений // Российская юсти-ция. 2014. № 10 ; Агаев и. б. Взаимосвязь уголовно-правового института множе-ственности с множественностью иной отраслевой принадлежности // Пробелы в российском законодательстве. 2010. № 1. С. 135—140.

2 См: постановление Пленума Верховного Суда Рф от 19 июня 2006 г. № 15 «о воп-росах, возникших у судов при рассмотрении гражданских дел, связанных с приме-нением законодательства об авторском праве и смежных правах» // Российская газета. 28 июня 2006. № 137.


254

текста). Это подтверждается п. 1 ст. 1259 гк Рф, закрепляющей, что объ-ектами авторских прав являются произведения науки, литературы и ис-кусства независимо от достоинств и назначения произведения, а также от способа его выражения. Таким образом, множественности правонару-шений здесь быть не может в силу того, что действия правонарушителя связаны с одним и тем же художественным объектом.

однако возможна и обратная ситуация. Помимо аудиозаписи автор-ского прочтения может существовать и аудиозапись, сделанная лицом, не обладающим исключительным правом на произведение. В таком случае лицо, записавшее аудиозапись, будет признаваться исполнителем в соот-ветствии со ст. 1313 гк Рф. Данная статья закрепляет, что исполнителем (автором исполнения) признается гражданин, творческим трудом которо-го создано исполнение, в том числе лицо, которое читает, декламирует или иным образом участвует в исполнении произведения.

Данная ситуация может быть рассмотрена с двух позиций. если ис-полнитель и является лицом, разместившим художественные объекты, то множественности правонарушений не возникает, так как согласно п. 3 ст. 1315 гк Рф, права исполнителя признаются и действуют независимо от наличия и действия авторских прав на исполняемое произведение. Второй вариант, при котором лицо, разместившее художественные объекты в сети Интернет, и лицо, создавшее аудиозапись, не совпадают, — как раз и яв-ляется примером множественности правонарушений, так как нарушены были не только права автора изначального письменного произведения, но и права исполнителя.

Следующий вопрос, который необходимо рассмотреть, — соотно-шение понятий формы и способа размещения художественного объекта. Рассматриваемые ранее примеры апеллировали к понятию формы разме-щения, основываясь на формулировках приведенных статей гк Рф (в част-ности, п. 3 ст. 1259 гк Рф). Способы использования произведения указаны в п. 2 ст. 1270 гк.

обратимся к судебной практике. В деле, рассмотренном Судом по ин-теллектуальным правам в 2012 году3, ответчик незаконно заимствовал с сайта истца 7 стихотворений, записал их в аудиоформате и разместил на своем сайте текстовый вариант стихотворений, аудиозаписи и форму для отправки записи на мобильный телефон. Суд при рассмотрении дела вы-делил три способа использования произведения: доведение до всеобщего сведения (произведения размещены на сайте таким образом, что любые лица могут осуществлять доступ к ним в любое время и из любого места), публичное исполнение (произведения доступны для прослушивания не-посредственно на сайте) и распространение (в отношении каждого из раз-мещенных на сайте произведений присутствует опция его отправки в ка-честве звуковой открытки на мобильный телефон любому получателю). В итоге суд посчитал все эти случаи отдельными правонарушениями, при-судив истцу компенсацию за каждый из них.

3 См: постановление Суда по интеллектуальным правам от 11.10.2013 № С01-29/2013 по делу № а27-20650/2012.

255


Гущина И. А. имеет ли место множественность правонарушений при нарушении интеллектуальных прав ....

однако в аналогичном деле от 2013 года4 судьи двух первых ин-станций посчитали, что ответчик, разместивший без разрешения на сво-ем сайте принадлежащую истцу фотографию, нарушил права на воспро-изведение, доведение до всеобщего сведения и распространение. Суд по интеллектуальным правам посчитал, что нецелесообразно рассматривать эти правонарушения в отдельности, так как они «совершаются в рамках одного правонарушения, представляют собой единичный случай неправо-мерного использования произведения».

Таким образом, вопрос о множественности правонарушений решает-ся в каждом деле индивидуально с учетом того, можно ли включить совер-шенные правонарушения в одно или каждое из них является отдельным.

4 Постановление Суда по интеллектуальным правам от 12 февраля 2014 г. по делу № а40-52013/2013.


256

Касимова А. Э.,студентка,


ДОМЕННОЕ ИМЯ: ПРАВОВАЯ ПРИРОДА

Аннотация. В докладе рассматривается правовая природа доменного име-ни, а также анализируются причины отсутствия единой судебной политики разрешения споров, связанных с доменными именами. Выявлена необходи-мость законодательного урегулирования порядка предоставления и поряд-ка использования доменных имен в Российской федерации.Ключевые слова: доменное имя, правовая природа, товарный знак, наиме-нование места происхождения товара, средство индивидуализации, сред-ство адресации.

В связи с колоссальной популяризацией сети Интернет в последние несколько лет особую актуальность приобрели споры, связанные с права-ми на доменные имена. однако на сегодняшний день в России отсутствует единая политика разрешения подобного рода конфликтов. Решения судеб-ных органов по схожим делам неоднородны, а зачастую и вовсе противо-речат друг другу.

В пример следует привести два аналогичных дела, суть которых из-лагается ниже.

В 2012 году физическим лицом было зарегистрировано доменное имя zil.ru. как позже выяснилось, к моменту его регистрации уже существовал сходный до степени смешения товарный знак, который принадлежал об-ществу. Решив, что таким образом нарушаются его исключительные права на товарный знак, общество незамедлительно обратилось в суд с требова-нием запретить незаконное использование его товарного знака. ответчик с предъявленными обвинениями не согласился и в свою защиту указал, что конкурентом указанного общества не является, их виды деятельности никоим образом не пересекаются, а в его действиях отсутствуют призна-ки недобросовестного использования указанного доменного имени. Суд встал на сторону истца. Решение было обосновано следующим образом: «использование в доменном имени обозначения, сходного до степени сме-шения с товарными знаками общества, должно квалифицироваться в каче-стве акта недобросовестной конкуренции». Иными словами, принимался во внимание лишь сам факт регистрации, который и был воспринят в ка-честве акта недобросовестной конкуренции1.

однако годом позже другим судом в отношении аналогичного дела было принято диаметрально противоположное решение. общество зареги-стрировало доменное имя karavay.ru. как и в первом случае, на тот момент


257


Касимова А. Э. доменное имя: правовая природа

уже много лет существовал идентичный товарный знак — «каравай». В целях защиты своего исключительного права на товарный знак право-обладатель обратился в суд. С предъявленными обвинениями ответчик не согласился и привел схожие доводы: отсутствие конкуренции (поскольку сайт использовался им в совершенно отличных от рода деятельности ист-ца целях) и отсутствие недобросовестности в поведении. В удовлетворе-нии иска правообладателю было отказано, поскольку он не сумел обосно-вать и подтвердить факт недобросовестной регистрации или недобросо-вестного использования доменного имени ответчиком2.

Таким образом, если в первом случае акт недобросовестной конку-ренции был признан лишь в силу самой регистрации доменного имени, то во втором случае суд счел это недостаточным основанием.

С чем же связано принятие судебными органами столь спорных и не-однозначных решений? Несомненно, одной из ключевых причин является некорректное понимание правовой природы доменного имени.

Сам термин «доменное имя» всего дважды встречается в действую-щем гражданском кодексе Российской федерации: в статьях 1484 «Исклю-чительное право на товарный знак» и 1519 «Исключительное право на наименование места происхождения товара»3. Исходя из их формулиров-ки, доменное имя в первую очередь следует рассматривать лишь в каче-стве способа использования товарного знака и наименования места про-исхождения товара в сети Интернет.

Нельзя отрицать того факта, что доменное имя обладает сходством как с товарными знаками, так и с наименованиями мест происхождения товаров. однако присутствуют и определенные различия. Во-первых, доменное имя индивидуализирует лишь информационный ресурс, а не продукцию или услуги. Во-вторых, правообладателями доменного име-ни могут выступать не только юридические лица или индивидуальные предприниматели, но и физические лица, а также органы государствен-ной власти.

Легальное определение доменного имени содержится в федераль-ном законе «об информации, информационных технологиях и о защите информации». В частности, здесь указывается, что под доменным именем следует понимать «обозначение символами, предназначенное для адреса-ции сайтов в сети Интернет в целях обеспечения доступа к информации, размещенной в сети Интернет»4.

В юридической литературе можно выделить две основные точки зрения в отношении сущности доменного имени: доменное имя как сред-ство индивидуализации и доменное имя как средство адресации в Ин-тернете. Например, а. Серго под доменным именем понимает «условное

2 См.: постановление фаС московского округа от 24.07.2013 по делу № а41-48441/12.

3 См.: гражданский кодекс Рф (часть четвертая) от 18.12.2006 № 230-фЗ (ред. от 28.11.2015) (с изм. и доп., вступ. в силу с 01.01.2016).

4 См.: федеральный закон от 27.07.2006 № 149-фЗ (ред. от 13.07.2015) «об информа-ции, информационных технологиях и о защите информации».


258

обозначение, предназначенное для индивидуализации информационных ресурсов в компьютерной сети Интернет»5.

И все же более точной представляется позиция авторов, отстаиваю-щих точку зрения на доменное имя как на средство адресации. Ими под-черкивается, что произошло законодательное признание доменного име-ни в качестве одной из возможных форм использования (как незаконного, так и законного) товарного знака, но не признание однородности домен-ного имени и товарного знака и пополнение перечня законодательно ох-раняемых средств индивидуализации6.

Подобный разброс мнений в отношении правовой природы домен-ных имен, несомненно, связан с тем, что в настоящее время ни порядок предоставления, ни порядок использования доменных имен в Российской федерации не урегулирован законодательно. Это умышленный законода-тельный пробел, целесообразность которого является довольно спорным вопросом.

5 См.: Серго А. Доменные имена в свете нового законодательства. м. : гоУ ВПо РгИИС, 2010. С. 10.

6 См.: милютин З. Правовой статус доменного имени // Патенты и лицензии. 2005. № 6. С. 21.

259


Кожемякин Д. В. Основные подходы к определению правовой природы доменного имени в судебной практике ...

Кожемякин Д. В.,заместитель декана юридического факультета

ЧоУ Во «Волгоградский институт бизнеса»

ОСНОВНЫЕ ПОДхОДЫ К ОПРЕДЕЛЕНИЮ ПРАВОВОЙ ПРИРОДЫ ДОМЕННОГО ИМЕНИ В СУДЕБНОЙ ПРАКТИКЕ СТРАН ОБЩЕГО ПРАВА

Аннотация. В статье приведен анализ судебной практики стран англосак-сонской правовой семьи, в особенности СШа и канады, на предмет опреде-ления правовой природы доменного имени. отмечается, что в решениях су-дов нашло отражение противоборство двух основных взглядов на природу доменного имени: доменное как услуга Регистратора, и доменное имя как бестелесное имущество. При этом в настоящее время наметился устойчи-вый тренд причисления доменных имен к бестелесному имуществу, что в силу особенностей развития данной категории имущества в общем пра-ве позволило владельцам доменных имен использовать для защиты своих прав институты, ранее применяемые к вещам, например conversion. между тем данный подход нельзя считать устоявшимся. Хотя он преобладает в ка-наде, в СШа наличие конкурирующих друг с другом прецедентов позволяет говорить о том, что вопрос об отнесении доменного имени к имуществу или услуге будет решаться по-разному, в том числе и в зависимости от штата.Ключевые слова: доменное имя, доменные споры, бестелесное имущество, общее право.

Abstract. The article summarizes the judicial practice of Common Law countries, particularly the United States and Canada, to determine the legal nature of domain names. It is noted that the existing jurisprudence reflected confrontation between the two main views on the nature of the domain name: a domain name as a service of Registrar, and a domain name as an intangible property. There is a steady trend to classify domain names as the intangible property. The nature of this category of property in the Common Law allowed the owners of the domain names to use institutions previously used for tangible property such as conversion to protect their rights. Meanwhile, this approach isn’t settled. It is prevalent in Canada, but in the United States the question of domain names legal nature may be resolved differently, including, depending on the state, because there are competing precedents.Keywords. Domain name, domain disputes, intangible property, the common law.

Возросшая значимость доменного имени в качестве ценного интер-нет-актива, обусловила необходимость конкретизации его правовой при-роды.

В зарубежной судебной практике отражено противоборство двух ос-новных взглядов на природу доменного имени: доменное имя — это услу-


260

га регистратора и доменное имя — это бестелесное имущество (intangible property). При этом от того, какая теория возобладает, зависит спектр воз-можностей использования доменных имен в гражданском обороте: воз-можен ли его залог, является ли оно активом при банкротстве, можно ли обратить на него взыскание и др.

основой для формирования представлений о доменном имени как ус-луге стали два дела: Dorer v. Arel (1999)1 и Network Solutions Inc. v. Umbro International Inc.(2000)2, рассмотренные в штате Вирджиния (СШа).

В указанных делах истцы попытались обратить взыскание на домен-ные имена, используя такое средство защиты, как «garnishment» — проце-дура взыскания имущества должника, находящегося во владении третьих лиц3.

В обоих случаях суды отказали в иске, указав, что доменное имя пред-ставляет собой услугу и не может рассматриваться в качестве имущества. Так, в деле Network Solutions Inc. Верховный суд штата Вирджиния отметил, что доменное имя представляет собой «продукт договора оказания услуг». В деле Dorer суд указал, что если доменное имя не охраняется в качестве то-варного знака, то права на него носят обязательственный характер, а само доменное имя — это результат оказания услуги.

между тем выводы, сделанные судами, не были направлены на опре-деление природы доменного имени как таковой, а касались исключитель-но применения к ним определенной процедуры взыскания.

как отмечает константинос коматис, закон штата Вирджиния о «gar-nishment» специфичен и распространяется не на все виды имущества, по-этому суд должен был исследовать не столько вопрос о том, является ли доменное имя имуществом, сколько о применимости в отношении него по-ложений данного закона4.

При этом в обоих случаях решения сопровождались рядом оговорок. Так, в деле Dorer суд отметил, что доменные имена, содержащие общие термины5, обладают коммерческой ценностью и потенциально могут рас-сматриваться в качестве имущества.

В деле Network Solutions Inc. суд первой инстанции встал на сторону истца, указав, что доменное имя является новой формой интеллектуаль-ной собственности, а Регистратор лишь осуществляет поддержку сведе-ний о нем. При принятии же решения Верховным судом штата Вирджиния

1 Dorer v. Arel, (1999) // Justia US Law. URL: http://law.justia.com/cases/federal/district-courts/FSupp2/60/558/2580539/ (дата обращения: 17.12.2015).

2 Network Solutions Inc. v. Umbro International Inc.(2000) // Justia US Law. URL: http://law.justia.com/cases/virginia/supreme-court/2000/1991168.html (дата обращения: 17.12.2015).

3 West’s Encyclopedia of American Law. GALE Group. 2008. URL: http://legal-dictionary.thefreedictionary.com/garnishment (дата обращения: 16.12.2015).

4 Komaitis K. The current state of domain name regulation: domain names as second class citizens in a mark-dominated world. Routledge, 2010. Pp. 136.

5 Например, computer.com.

261


Кожемякин Д. В. Основные подходы к определению правовой природы доменного имени в судебной практике ...

судья кристиан комптон опубликовал особое мнение, указав, что домен-ные имена представляют собой бестелесное имущество, а потому могут быть предметом обращения взыскания.

Впоследствии, как в СШа, так и ряде других стран общего права суды пошли по пути признания доменного имени бестелесным имуществом.

Наибольшую известность получило дело Kremen v. Cohenо (2000)6. В данном деле доменное имя sex.com было обманом перерегистрировано с гари кремена на Стефана кохена, посредством направления поддельного письма Регистратору.

Для разрешения дела суду необходимо было установить, представ-ляет ли захват доменного имени гражданско-правовой деликт — conver-sion7.

Суды первой и апелляционной инстанций поддержали истца, фак-тически согласились с высказанным в деле Network Solutions Inc. особым мнением судьи кристиана комптона. По их мнению, право на доменное имя существует независимо от услуг, оказываемых Регистратором, облада-ет определенной ценностью и является бестелесным имуществом.

качественный прорыв в вопросе отнесения доменного имени к иму-ществу сделали канадские суды в деле Tucows v. Renner (2011) и Mold.ca Inc. v. Moldservices.ca (2014).

Решение суда по делу Tucows заслуживает особого внимания, по-скольку, во-первых, в нем напрямую исследуется правовая природа домен-ного имени как объекта гражданских прав, а не применительно к опреде-ленной процедуре или деликту, во-вторых, указанное решение вынесено с учетом изучения международного опыта.

Так, судья карен Вейлер, признав доменное имя бестелесным имуще-ством, отметила, что анализ опыта англии, СШа, Индии, австралии и Шве-ции позволяет сделать вывод, что «имеется согласие относительно при-числения доменных имен к виду бестелесного имущества». В частности судья сослалась на дело Kremen v. Cohenо, а также мнение лорда Хофма-на в деле OBG Ltd. v. Allan (2008),согласно которому «нет препятствий для причисления доменного имени к бестелесному имуществу по аналогии с исключительным правом на произведение и товарным знаком»8.

Приведенная выше позиция об отнесении доменного имени к имуще-ству была подкреплена и дополнена решением Высшего суда провинции онтарио (канада) в деле Mold.ca Inc.

6 Kremen v. Cohen (2000) // Justia US Law. URL: http://www.leagle.com/decision/ 2000126799FSupp2d1168_11147/KREMEN%20v.%20COHEN#l (дата обращения: 17.12.2015).

7 Conversion в общем праве любое несанкционированное действие направленное на лишение владельца имущества: см. West’s Encyclopedia of American Law. GALE Group 2008. URL: http://legal-dictionary.thefreedictionary.com/garnishment (дата об-ращения: 16.12.2015).

8 См.: п. 52 решения. Tucows.Com Co. v. Lojas Renner S.A., 2011 ONCA 548 // офици-альный портал судов провинции онтарио. URL: http://www.ontariocourts.on.ca/decisions/2011/2011ONCA0548.htm (дата обращения: 23.12.2015).


262

В указанном деле доменные имена были зарегистрированы на имя одного из учредителей компании Mold.ca, но оплачены корпоративной кредитной картой. Впоследствии, когда учредитель покинул компанию, он стал использовать доменные имена самостоятельно. В попытке вернуть контроль над ними компания обратилась в суд9.

Судья Давид корбет встал на сторону истца, указав, что данное дело «обычный спор о праве на имущество». Суд отошел от принятой точки зре-ния, посчитав, что доменным именем владеет не тот, кто значится админи-стратором, но тот, кто за него заплатил и использовал его в своей деятель-ности, следовательно, домены принадлежат компании и были незаконно захвачены (conversion) ответчиком.

Таким образом, можно констатировать, что в судебной практике стран общего права наметился устойчивый тренд причисления доменных имен к бестелесному имуществу, что позволило их владельцам для защи-ты своих прав применить многие институты, используемые ранее по отно-шению к вещам, в том числе средства владельческой защиты. между тем, в отличие от канады, в СШа данный подход нельзя считать устоявшимся, представляется, что при наличии конкурирующих друг с другом прецеден-тов, вопрос об отнесении доменного имени к имуществу или услуге в СШа будет решаться по-разному, в том числе и в зависимости от штата.

9 Mold.ca Inc. v. Moldservices (Court File No. CV-13-480391) // Clark Wilson LLP. URL: http://www.cwilson.com/download/cv-13-480391-npm.pdf (дата обращения: 23.12.2015).

263


Коровин Д. С. проблемы охраны и новые формы использования результатов интеллектуальной деятельности ...

Коровин Д. С.,студент,

московский государственный юридический университет имени о. е. кутафина (мГЮА)

ПРОБЛЕМЫ ОхРАНЫ И НОВЫЕ ФОРМЫ ИСПОЛЬЗОВАНИЯ РЕЗУЛЬТАТОВ ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ, ВЫРАЖЕННЫх В ЦИФРОВОЙ ФОРМЕ

Аннотация. Статья посвящена анализу актуальной проблемы использо-вания авторского контента в сети Интернет, а также поиску вариантов ее решения. В работе приведен анализ законодательства в области защиты ав-торских прав в сети Интернет ряда информационно развитых стран зарубе-жья (в частности, англии и СШа), законодательства России в этой области, а также анализ международно-правовых актов, посвященных поднятой проблеме. В результате этого анализа получены выводы, показывающие недостатки и достоинства законодательного регулирования упомянутых стран, а также обозначены тенденции развития международного права в об-ласти защиты и использования результатов интеллектуальной деятельно-сти в сети Интернет. Помимо нормативно-правового, изучается и теорети-ческий аспект конфликта, возникающего между правами пользователей сети Интернет и правами авторов, собственников контента, размещенного в ней. В результате разностороннего рассмотрения проблемы сформулирован общий вывод, а также приведены возможные варианты ее решения. Ключевые слова: сеть Интернет, защита интеллектуальной собственности, авторский контент, свободное распространение информации, нарушение авторских прав, компромисс между правами пользователей и собственни-ков, новые модели лицензирования, новые модели материального возна-граждения.

Abstract. The article is devoted to topical issues of use of copyright content on the Internet, as well as search for variations of the solution of this problem. The paper presents the analysis of the legislation in the field of copyright protection on the Internet of some developed countries (particularly England and the United States), Russian legislation in this area and also the analysis of international legal instruments relating to the matter rose. The conclusions obtained in the result of the analysis shows the advantages and disadvantages of legislative regulation of the mentioned countries, also indicated the development trends of international law in the field of protection and use of results of intellectual activity in the Internet. The theoretical dimension of the conflict arising between the rights of Internet users and the rights of authors, owners of the content posted in it was studied, together with the legal aspect. The result of consideration of the problem was the General conclusion and solutions to the problem.Keywords. The Internet, protection of intellectual property, copyright content, the free flow of information, copyright, compromise between the rights of users and owners, new licensing models, new models of remuneration.


264

Поднятая мною в данной статье проблема охраны и использования результатов интеллектуальной деятельности в сети Интернет является одной из наиболее актуальных проблем современного информационного общества. Это связано с тем, что в процессе оборота информации в сети Интернет возникает противоречие между двумя базовыми принципами: принципом свободы информации и принципом защиты прав интеллекту-альной собственности.

Для анализа проблемы, необходимо рассмотреть конфликт принци-пов, лежащий в ее основе. Принцип свободы распространения информа-ции — основа существования сети Интернет, что было отмечено на До-вильском саммите Большой восьмерки 2011. В пунктах 9 и 11 принятой на саммите декларации свобода информации была провозглашена прин-ципом онлайновой среды1. Важность принципа защиты интеллектуаль-ной собственности была обозначена в пункте 7 окинавской хартии, где сказано об охране интеллектуальной собственности как основы развития технологий2. кроме того, он содержится и в уже упомянутой Довильской декларации3. конфликт между этими признанными мировым сообществом принципами заключается в том, что между ними не установлено компро-миссных отношений, и возникает вопрос: что важнее — интеллектуальная собственность и ее защита или свободное распространение информации?

ответ нужно искать в международном праве. В декларации, приня-той на Всемирном саммите по информационному обществу, установлено, что как право на интеллектуальную собственность и ее защиту, так и право на свободу информации являются основами развития информационно-го общества и технологий4. Следовательно, недопустимо ущемлять права пользователей контента в пользу собственников контента и наоборот. Не-обходимо найти баланс между правами и интересами этих групп. Данная идея была высказана в рамках одного из круглых столов вышеупомянутого саммита5. Необходимо провести анализ законодательства информационно развитых стран с целью выяснить, следуют ли они идеи баланса.

В Великобритании вопросы авторского права в сети Интернет регу-лируются «Законом об авторских правах, промышленных образцах и па-тентах», а также постановлением Правительства Великобритании «Нормы по копирайту и смежным правам». Британское законодательство предо-ставляет пользователям право свободно использовать и распространять информацию в сети Интернет путем ее копирования, если оно не пресле-дует коммерческие цели6. В подобном варианте регулирования отношений

1 Довильская декларация «Большой восьмерки»: неизменная приверженность сво-боде и демократии, 27 мая 2011 г.

2 окинавская хартия глобального информационного общества 2000 г.3 Пункт 10 раздела 2 Довильской декларации Большой восьмерки.4 Пункт 42 Женевской декларации принципов.5 Рекомендация круглого стола № 2 «Разнообразие в киберпространстве».6 Ч. 2 п. 28A ст. 8 постановления Правительства Великобритании 2003 г. «Нормы по

копирайту и смежным правам».

265


Коровин Д. С. проблемы охраны и новые формы использования результатов интеллектуальной деятельности ...

между собственниками контента и его пользователями является невы-годным для первых, что может привести к проблеме отсутствия нового контента, так как люди не будут заинтересованы создавать новое, если их права не будут защищены.

В СШа в 1998 году был принят «Закон о защите авторских прав в циф-ровую эпоху». основные его положения заключаются в следующем: все объекты интеллектуального права в сети Интернет подвергаются защите, нарушитель авторских прав получает предупреждение, за невыполнение требования об удалении объекта нарушения на нарушителя налагаются санкции. В случае если нарушитель не знал, что его действия носят про-тивоправный характер, он освобождается от ответственности, ему будет оказана помощь в удалении контента, нарушающего авторские права7. Таким образом, законодательство СШа демократично по отношению к ря-довым пользователям, но интересы владельцев контента находятся в при-оритете.

Российское законодательство о защите прав авторов в сети Интернет долгое время находилось в стадии становления, однако вступление России в ВТо привело к активизации законодательного процесса в этой области. Был принят федеральный закон от 2 июля 2013 года № 187-фЗ, который установил новый порядок защиты авторских прав в сети Интернет. Право-обладатель, обнаружив незаконное использование принадлежащего ему фильма, имеет право на обращение в мосгорсуд с иском о пресечении даль-нейшего использования принадлежащего ему контента. В случае удовлет-ворения иска уполномоченный орган, Роскомнадзор8, действует в отноше-нии нарушителя в порядке, предусмотренном ст. 15.2 федерального закона «об информации, информационных технологиях и о защите информации». В результате незаконный контент удаляется либо доступ к ресурсу, предо-ставляющему его, ограничивается. То есть законодательство России за-щищает прежде всего интересы правообладателей. Хотя последние нормы по защите авторских прав в сети Интернет появились недавно, на данный момент уже заблокировано множество интернет-ресурсов9.

Таким образом, большая часть государств встает на защиту авторов и собственников контента, хотя существуют международные акты, при-знающие право свободы информации базовым принципом сети Интернет, призывающие придерживаться баланса в регулировании отношений меж-ду пользователями сети Интернет и авторами, собственниками контента. если рассматривать это с историко-теоретической стороны, то в век ин-формационных технологий, эпохи создания новых правовых институтов верховенство имеет право, родившееся в XIX–XX веках — право авторства.

7 Власенко А. В. охрана объектов авторского права в сети Интернет в зарубежных странах и в Российской федерации.

8 П. 1 постановления Правительства Рф от 16.03.2009 № 228 (ред. от 02.11.2013) «о федеральной службе по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций».

9 Список с официального сайта Роскомнадзора. URL: http://rkn.gov.ru/news/rsoc/news21387.htm.


266

Эта ситуация в краткосрочной перспективе может привести к ограниче-нию прав пользователей сети Интернет в угоду крупным компаниям и го-сударствам, а в долгосрочной — к замедлению прогресса человечества, так как потенциал интернет-сообщества по созданию новой информации (ко-торая часто создается на основе уже существующей, принадлежащей кому-либо) будет потерян. В большинстве случаев авторами и собственниками защищаемого контента являются юридические лица, например владель-цы прав на распространение, показ, прокат кинофильмов и телесериалов10. государство встает на сторону подобных компаний, ограничивая права ря-довых пользователей сети Интернет, так как компании, являясь крупными налогоплательщиками, приносят государству больший доход. Самим же компаниям выгодно полностью взять оборот их контента в сети Интернет под свой контроль, так как это приведет к увеличению прибыли11.

Право на защиту интеллектуальной собственности, появившееся задолго до рождения сети Интернет, основанной на свободном обороте информации, должно измениться, подстроиться под новые условия. Но на практике мы видим обратное. Для разрешения этой ситуации, нужно выработать новую систему авторского права в сети Интернет. она должна в равной степени учитывать интересы обеих сторон. Защита прав авторов не должна понижаться до критического уровня, она необходима для того, чтобы пользователи сети Интернет, будь то физические или юридические лица, были заинтересованы в создании нового контента. Пользователи же должны быть заинтересованы в использовании лицензионного контента. к способам формирования новой системы авторского права можно отне-сти создание новых моделей материального вознаграждения и лицензи-рования12.

10 URL: http://rkn.gov.ru/news/rsoc/news21387.htm.11 шугуров м. В. Защита прав интеллектуальной собственности и/или право на свобо-

ду выражения и информации. международно-правовые коллизии интернета. С. 12.12 шугуров м. В. Указ. соч. С. 18.

267


Малинин Г. С. защита дизайна элементов веб-сайта как аудиовизуального отображения программы для Эвм

Малинин Г. С.,студент,

Юридическая школа дВфУ

ЗАЩИТА ДИЗАЙНА ЭЛЕМЕНТОВ ВЕБ-САЙТА КАК АУДИОВИЗУАЛЬНОГО ОТОБРАЖЕНИЯ ПРОГРАММЫ ДЛЯ ЭВМ

Аннотация. В условиях стремительного развития интернет-технологий и электронной коммерции все большее значение (а также стоимость) при-обретают веб-сайты. При этом, безусловно, возникает потребность в защите исключительных прав на элементы, составляющие веб-сайт, всеми закон-ными методами. один из подобных методов описывается в данной статье. Статья 1261 гк Рф (программы для ЭВм) определяет аудиовизуальные ото-бражения, порождаемые программой для ЭВм, как ее часть, на которую рас-пространяются авторские права. На основании положений данной нормы возможна защита некоторых элементов веб-сайта, которые являются ау-диовизуальными отображениями по смыслу ст. 1261 гк Рф. При этом факт наличия на разных веб-сайтах схожих аудиовизуальных отображений не свидетельствует однозначно о нарушении исключительных прав и требует сравнения исходных кодов программ для ЭВм, породивших данные объекты.Ключевые слова: аудиовизуальное отображение, программа для ЭВм, веб-сайт, дизайн.

к настоящему времени отечественная юридическая доктрина так и не выработала окончательное мнение по поводу правовой природы веб-сайта. Существуют три точки зрения на данное явление:— веб-сайт как разновидность компьютерной программы (программы

для ЭВм);— веб-сайт как разновидность базы данных;— веб-сайт как объект особого рода (особая форма организации инфор-

мации).Судебная практика пошла по пути определения веб-сайта как состав-

ного произведения, т.е. произведения, представляющего собой по подбо-ру или расположению материалов результат творческого труда (п. 2 ч. 2 ст. 1259 гк Рф)1. Тем не менее, по мнению автора, сложно отрицать, что программа для ЭВм может выступать в качестве одной из частей веб-сайта. Данная позиция может быть подтверждена п. 13 ст. 2 фЗ «об информации, информационных технологиях и защите информации»2, который дает

1 См., например: постановление Президиума ВаС Рф от 22.04.2008 № 255/08 по делу № а63-14046/2006-С1 ; постановление Суда по интеллектуальным правам от 09.09.2014 № С01-816/2014 по делу № а60-33580/2013.

2 федеральный закон от 27.07.2006 № 149-фЗ «об информации, информационных технологиях и о защите информации» // СПС «консультантПлюс».


268

следующее определение сайта в сети Интернет (приводится в части): «со-вокупность программ для электронных вычислительных машин и иной информации, содержащейся в информационной системе…».

Согласно ст. 1261 гк Рф в число охраняемых правом элементов про-граммы для ЭВм (помимо исходного и объектного кодов, а также подго-товительных материалов, полученных в ходе разработки программы) включаются порождаемые ею аудиовизуальные отображения. Следует об-ратить внимание на особый смысловой оттенок слова «порождаемые» — данное слово указывает на то, что один объект непосредственно связан с другим и обуславливает его возникновение. Таким образом, по мнению автора, аудиовизуальное отображение должно быть создано именно в про-цессе работы программы ЭВм и быть изначально заложено в ее код. Про-стейшим и понятным примером программы, действующей в рамках веб-сайта и порождающей аудиовизуально отображение, является встроенный в страницу калькулятор, написанный на JavaScript (команды данного язы-ка программирования могут быть внедрены в исходный код страницы на-ряду с HTML-разметкой и исполняются браузерами).

При совпадении или схожести аудиовизуальных отображений, порож-даемых программами ЭВм встроенными в разные сайты, имеет место на-рушение исключительного права на подобную программу ЭВм в виде ее использования без изменений (прямо нарушая положения ч. 1 ст. 1229 гк Рф), либо в переработанном (модифицированном) варианте (нарушая по-ложения п. 9 ч. 2 ст. 1270 гк Рф). Исходя из указанной выше тесной связи между кодом программы ЭВм и порождаемым ею аудиовизуальным ото-бражением, в случае нарушения исключительного права автор исходит из необходимости сравнения не только аудиовизуальных отображений, но и кода порождающих их программ. В связи с этим возможно наличие трех ситуаций:— аудиовизуальные отображения идентичны, порождающий их про-

граммный код идентичен;— аудиовизуальные отображения схожи, порождающий их программ-

ный код идентичен или схож;— аудиовизуальные отображения схожи, порождающий их программ-

ный код различается (например, использованы различные языки программирования).Первая ситуация достаточно проста и явно свидетельствует о нару-

шении исключительных прав.Судебная практика по поднятому вопросу крайне бедна, однако вторая

из описанных ситуаций была рассмотрена арбитражными судами в рамках дела № а40–164273/20123. В рамках данного дела истец заявил об обна-ружении на сайте ответчика «Интерактивного калькулятора расчета сто-имости работ» схожего по внешнему виду и содержанию с калькулятором, расположенном на сайте, принадлежащем истцу. Суд первой инстанции назначил судебно-техническую экспертизу и поставил вопрос об идентич-ности (сходности) именно исходного текста программ. В частности, данная

3 URL: http://kad.arbitr.ru/Card/1b094976-870f-4867-a334-65230fd3d6a8.

269


Малинин Г. С. защита дизайна элементов веб-сайта как аудиовизуального отображения программы для Эвм

экспертиза выявила факт наличия ошибок в исходном коде программы ист-ца, которые были без изменения или исправления перенесены в код про-граммы ответчика; данный факт был положен судом в основу решения об удовлетворении иска4.

В третьем случае отсутствует возможность напрямую сопоставить два кода, написанных на разных языках программирования, однако, по мнению автора, в данном случае судам необходимо назначать судебно-техническую экспертизу и ставить перед экспертом вопросы о схожести или идентичности алгоритмов данных программ (которые не охраняются авторским правом в силу прямого указания п. 5 ст. 1259 гк Рф), которая влечет схожесть или идентичность порождаемых программами аудиови-зуальных отображений.

Таким образом, в настоящий момент можно говорить о возможности защиты внешнего вида некоторых элементов веб-сайта с применением описанного выше метода сравнения исходного кода. особо следует отме-тить, что применение метода сравнения исходного кода при защите внеш-него вида элемента сайта со ссылкой на положения ст. 1261 гк Рф воз-можно только при однозначном установлении того, что данный элемент является аудиовизуальным отображением, порожденным программой для ЭВм. Так, некоторые юристы указывают на тот факт, что HTML не является языком программирования в строгом смысле, а следовательно, страница веб-сайта не является программой для ЭВм5.

При этом данный метод применялся российскими судами и за преде-лами описанных выше ситуаций (без ссылки на ст. 1261 гк Рф). Так, на-пример, федеральный арбитражный суд Уральского округа удовлетворил иск6, связанный с защитой прав на содержание (контент) веб-сайта, осно-вываясь на факте совпадения на 100 % кода стилей, а также на 70 % — кода html-страниц сайтов истца и ответчика.

4 к сожалению, только после прямого указания СИПом на необходимость оценки судом первой инстанции данного факта. См.: постановление Суда по интеллекту-альным правам от 05.08.2014 № С01-679/2014 по делу № а40-164273/2012 // URL: http://kad.arbitr.ru/PdfDocument/c60e4152-4948-48fc-b174-4c8c960f8ba8/A40-164273-2012_20140805_Reshenija%20i%20postanovlenija.pdf.

5 Савельев А. и. Электронная коммерция в России и за рубежом: правовое регулиро-вание. м. : Статут, 2014. С. 298.

6 Постановление федерального арбитражного суда Уральского округа от 20.04.2010 № ф09-2508/10-С6 по делу № а60-21914/2009-С7 // URL: http://kad.arbitr.ru/PdfDocument/cb215cfd-1655-4a89-8092-02bd7d17b2a2/%D0%9060-21914-2009__20100420.pdf.


270

Малюта А. А..,студент,


ПРОБЛЕМАТИКА ИНТЕРНЕТ-СЕРВЕРОВ И ДОМЕННОГО ИМЕНИ

Аннотация. Представленная работа говорит об актуальной проблеме информатизации современного общества и его государственном регули-ровании, раскрывает особенности общественного и правового взгляда на интернет-пространство. Доклад рассматривает специфику деятельности интернет-серверов и говорит о возможности и проблемах их регулиро-вания, учитывает возможность межгосударственного законодательного контроля за распространением информации. Также в докладе исследова-ны правовые особенности доменного имени и его правовое положение. Рассматривается положение и значимость доменного имени как для поль-зователя, так и для его владельца. Приведено законодательство и судеб-ная практика. Также представлен анализ правовой системы регулирова-ния интернет-сферы и пути ее развития. Сделаны выводы о состоянии государственного контроля IT-сферы и его эффективности, о возможности его дальнейшего увеличения и необходимости этого.Ключевые слова: домен, сервер, развитие Интернета, регулирование, пра-вовое положение, государство, товарный знак.

В наше время общественные отношения развиваются со значитель-ной скоростью, достаточно много инновационных продуктов входит в нашу жизнь каждый день, и одна из самых важных и быстроразвиваю-щихся инноваций — сеть Интернет. В силу этого данное направление име-ет значимую правовую специфику регулирования, которая и будет рассмо-трена в данной работе.

Наиболее интересным кажется вопрос урегулирования деятельно-сти интернет-ресурсов, а именно интернет-серверов. Сами по себе они представляют источник информации, передающий ее запрашивающему субъекту, и, как наиболее часто бывает, представляют собой отдельно вы-деленный сервер (частное устройство или арендованная часть серверной комнаты). И если бы рунет представлял собой закрытое интернет-про-странство наподобие Великого китайского фаервола, большей частью ис-ключающего зарубежные ресурсы, то в случаях нарушения законодатель-ства была бы возможна и рациональна практика изъятия оборудования и ограничение его деятельности1. Но в силу неразработанности правового поля данной проблемы в Рф и отсутствия в Рф необходимого уровня раз-

1 Аджемов А. С. международная информационная безопасность: проблемы и ре-шения.

271


Малюта А. А. проблематика интернет-серверов и доменного имени

вития подобных услуг, серверы размещаются в иностранных государствах и находятся в их правовом поле. Данный вопрос, как кажется, может быть решен подписанием международных договоров и иных межгосударствен-ных актов, однако такой путь практически невозможен в силу того, что су-ществует различный подход к данной проблематике: замедление процесса легализации интернет-контента, неразвитость правовых систем, в кото-рых находится данное оборудование2. Также возможны случаи, когда ин-тернет-ресурс располагается по частям на разных серверах (в том числе и на устройствах самих пользователей). Это делает принципиально невоз-можным силовое решение данной проблемы и подталкивает законодате-ля к более технологичным методам решения. И мы их видим в Законе «об информационных технологиях»3.

Предложенным вариантом решения данного вопроса является блоки-ровка доступа к интернет-ресурсу4 (как правило, не применяются методы физического воздействия, за редким исключением). Поскольку главным ресурсом интернет-серверов является информация, то, ограничив доступ к ней, мы остановим (или значительно замедлим) ее распространение, что приведет к утрате ее актуальности, а значит, и ценности, и возможности нанесения ущерба интересам человека и общества. Данное решение проб-лемы носит двоякий характер: с одной стороны, оно обусловлено мини-мальными затратами и моментально изолирует противоправную инфор-мацию, с другой стороны, оно не устраняет сам источник распространения информации, а значит, возможно появление все большего числа обходных путей, зеркал сайтов и обхода с помощью прокси-серверов5. Важно отме-тить, что при всех недостатках представленный вариант является на теку-щий момент наиболее предпочтительным.

Значимым в ограничении доступа к информации является инстру-мент его осуществления. Пользователь существует в сети Интернет, ори-ентируясь по ряду доменных полей, которые оставляют связь интернет-ресурса с заинтересованным лицом даже при смене функционального и информационного состава интернет-ресурса. а значит, наиболее важной частью в работе интернет-серверов является доменное имя, которое ин-дивидуализирует интернет-ресурс и позволяет сохранять и увеличивать аудиторию6. В силу этого наиболее эффективным является воздействие именно на эту часть системы интернет-ресурсов, и специфика ее регули-рования представляет наибольший интерес для правовой системы.

2 барановский П. д. международно-правовые проблемы охраны интеллектуаль-ной собственности в сети Интернет.

3 фЗ от 27.07.2006 № 149 «об информации, информационных технологиях и о защите информации».

4 банковский Ю. ф., шпрингер ф. В. Правовое регулирование сети Интернет. осо-бенности национальной защиты товарных знаков.

5 Постановление Правительства Рф от 26.10.2012 № 1101.6 фЗ от 27.07.2006 № 149 «об информации, информационных технологиях и о

защите информации».


272

Нужно сказать, что воздействие именно на эту часть интернет-ми-ра в последнее время в России развивается значимыми темпами7, и у го-сударственной власти отработана система взаимодействия с доменным именем8, а значит, возможно рассмотреть правовую практику и осветить данный вопрос в правовом поле.

Самой распространенной проблемой данной сферы является присво-ение и использование доменного имени, права на которое принадлежат иному лицу. Так, в соответствии с гражданским кодексом реализация пра-ва на товарный знак возможна «в сети «Интернет», в том числе в доменном имени и при других способах адресации». однако, как уже было сказано, доменное поле имеет свою специфику, и возникает вопрос приоритетно-сти товарного знака и доменного имени. формально доменное имя не яв-ляется товарным знаком и не может быть рассмотрено в качестве таково-го9 ввиду отсутствия необходимой процедуры общей регистрации10. одна-ко фактически суды рассматривают доменное имя как средство индивиду-ализации — наравне с товарным знаком.11 Так, в одном постановлении ВаС Рф при рассмотрение иска о праве на доменное имя в силу наличия права на зарегистрированный товарный знак ВаС говорит о том , что «в случае, если различные средства индивидуализации оказываются тождествен-ными или сходными до степени смешения, преимущество имеет средство индивидуализации, исключительное право на которое возникло ранее12. а значит, судебная практика ставит доменное имя и товарный знак на одну правовую ступень, и можно говорить о формировании нового правового средства индивидуализации13.

Также примером может послужить результат судебного разбиратель-ства дела о иске обладателя прав на товарный знак к владельцу аналогич-ного доменного имени. Суд учел аналогичность наименования товарного знака и доменного имени, однако отказал истцу по причине того, что реги-страция доменного имени была произведена ранее регистрации товарного знака14. Все это говорит о происходящем процессе унификации правового положения средства индивидуализации, который, к сожалению, далек от завершения15.

7 Наумов В. б. Право и Интернет: очерки теории и практики.8 Приказ Роскомнадзора от 21.02.2013 № 170.9 Постановление Правительства Рф от 19.09.1997 № 1203.10 Приказ минэкономразвития России от 20.07.2015 № 483.11 Андронов А. С. Доменное имя как часть информационного ресурса.12 Постановление Президиума ВаС № 7288/08.13 данилина е. А. Доменное имя это товарный знак, знак обслуживания или новое

средство индивидуализации?14 Постановление Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 21 янва-

ря 2013 года по делу № а60-15926/2012.15 калятин В. O. Интернет-сайт как объект исключительных прав.

273


Малюта А. А. проблематика интернет-серверов и доменного имени

Таким образом, можно говорить, что в относительно новой правовой сфере российское законодательство делает правильные и поступательные шаги, которые, однако, слишком медленны и не могут урегулировать тех-нологии, развивающиеся быстрее, чем правовая база и само восприятие людей. В результате этого ответственность за формирование правового поля лежит на судебной практике и многочисленных подзаконных и ло-кальных актах и договорах, доктринальных научных исследованиях. Все это подталкивает к мысли о том, что проблематика интернет-сферы заслу-живает более пристального правового внимания и правовой систематиза-ции, которая происходит в настоящее время.


274

Мойш М. Ю.,студент,

кубанский государственный университет

ОхРАНА ДОМЕННЫх ИМЕН В РЕЖИМЕ КОММЕРЧЕСКИх ОБОЗНАЧЕНИЙ. ПОЧЕМУ НЕТ?

Аннотация. В статье рассматриваются проблемы, связанные с отсутстви-ем в российском законодательстве достаточно разработанного механизма защиты прав на доменные имена, и делается предложение о возможности обеспечения правовой охраны доменных имен в качестве одной из разно-видностей коммерческого обозначения — средства индивидуализации, которое (в отличие от доменного имени) уже признано российским граж-данским законодательством охраноспособным видом интеллектуальной собственности.Ключевые слова: доменное имя, коммерческое обозначение, защита прав на доменное имя.

В связи с продолжающимся ростом количества сайтов в сети Интер-нет и объема размещаемой на них информации все большую актуальность приобретает вопрос о правовом режиме доменного имени. На сегодняш-ний день доменное имя не отнесено законом к категории охраняемых средств индивидуализации и, следовательно, не включается в понятие «интеллектуальная собственность», что значительно осложняет задачу правоприменительных органов по разрешению споров, в которых затра-гиваются вопросы, связанные с соответствующим объектом прав.

На наш взгляд, одна из основных проблем, которая возникает в силу отсутствия надлежащего законодательного регулирования в этой области, заключается в том, что на данный момент лицо, добросовестно использу-ющее доменное имя (например, в целях индивидуализации своего бизнеса по продаже товаров через сеть Интернет), фактически не обеспечено на законодательном уровне надлежащим нормативно-правовым инструмен-тарием для защиты своих имущественных прав на используемое доменное имя от действий обладателей тех средств индивидуализации, которые ох-раняются в соответствии с положениями части 4 гражданского кодекса Рф. В таких условиях способы защиты доменных имен вынуждены вырабаты-вать правоприменительные органы.

Так, Суд по интеллектуальным правам указывает, что суд вправе отка-зать в удовлетворении требования о прекращении использования домен-ного имени на основании ст. 10 гк Рф и ст. 10bis Парижской конвенции по охране промышленной собственности 1883 г., если по материалам дела, ис-ходя из конкретных фактических обстоятельств, предъявление указанно-го требования может быть квалифицировано в качестве злоупотребления

275


Мойш М. Ю. Охрана доменных имен в режиме коммерческих обозначений. почему нет?

правом. В частности, о наличии признаков злоупотребления правом может свидетельствовать факт заявления лицом, зарегистрировавшим товарный знак, требования о запрете использования доменного имени, в котором ис-пользуется обозначение, ранее ставшее широко известным благодаря лицу, использовавшему это обозначение в доменном имени1.

Несомненно, данный способ защиты можно и нужно использовать на практике, однако, на наш взгляд, для обеспечения надлежащего уровня защиты обладателей прав на доменные имена необходимы в первую оче-редь законодательные, а не правоприменительные решения.

Необходимость совершенствования положений гк Рф, направленных на уточнение правового режима доменных имен, была отмечена в п. 3.3 раздела VII концепции развития гражданского законодательства Рф2.

Разделяется это мнение и в доктрине. Так, профессор В.В. орлова ука-зывает, что в качестве коммерческих обозначений необходимо рассматри-вать не только законодательно закрепленные средства индивидуализа-ции, но также фактически используемые предпринимателями в процессе осуществления коммерческой деятельности, к которым непосредственно относятся доменные имена3.

Согласимся, что с развитием современного информационного обще-ства получение доступа к определенной информации приобретает особую ценность. Доменное имя является необходимым средством обеспечения возможности индивидуализации информационных ресурсов, что необхо-димо как лицам, создающим такие ресурсы, так и обществу в целом. Про-фессор В. о. калятин полагает, что доменное имя как объект уже сформи-ровалось в качестве самостоятельного средства индивидуализации, требу-ющего обеспечения оборота и разрешения возникающих проблем4.

С нашей точки зрения, для поиска решения задачи по обеспечению надлежащего уровня правовой защиты доменных имен целесообразно об-ратить внимание на правовой режим одного из средств индивидуализации, которое уже нашло закрепление в гк Рф, — коммерческого обозначения.

Исходя из нормы п. 1 ст. 1538 гк Рф, коммерческим обозначением сле-дует считать средство индивидуализации предприятий, не являющееся фирменным наименованием и не подлежащее регистрации.

1 Постановление Президиума Суда по интеллектуальным правам от 28.03.2014 № СП-21/4 «об утверждении справки по вопросам, возникающим при рассмотре-нии доменных споров» // URL: http://ipcmagazine.ru/official-cronicle/the-questions-that-arise-when-considering-domain-disputes.

2 концепция развития гражданского законодательства Российской федерации // Вестник Высшего арбитражного Суда Рф. 2009. № 11.

3 орлова В. В. Теория и практика индивидуализации в сфере интеллектуальной соб-ственности : автореф. дис. … д-ра юрид. наук. // URL: http://www.dissercat.com/content/teoriya-i-praktika-individualizatsii-v-sfere-intellektualnoi-sobstvennosti.

4 калятин В. о. Теория и практика изменения системы объектов интеллектуальных прав в связи с принятием четвертой части гражданского кодекса // URL: http://www.center-bereg.ru/b12574.html.


276

Согласно п. 1 ст. 1539 гк Рф обязательными условиями для предо-ставления правовой охраны коммерческому обозначению являются (i) на-личие у него различительной способности и (ii) приобретение им извест-ности в пределах определенной территории.

Вместе с тем на сегодняшний день в отечественном праве коммерче-ское обозначение, по сути, привязано к понятию «предприятие», которое в п. 1 ст. 132 гк Рф определяется как имущественный комплекс, исполь-зуемый для осуществления предпринимательской деятельности. В судеб-ной практике сформировалась позиция, согласно которой имущественный комплекс может быть квалифицирован в качестве предприятия только в том случае, если в его составе обязательно присутствуют все прямо упо-мянутые в законе элементы имущественного комплекса, составляющего предприятие. Сложности установления факта наличия предприятия от-рицательно сказываются на решении вопроса о предоставлении защиты исключительным правам на коммерческое обозначение5.

Таким образом, на данный момент понятию коммерческого обозначе-ния придается, по нашему мнению, слишком узкое значение, что мешает его полноценному использованию.

В этой связи мы полагаем, что категория «коммерческое обозначе-ние» может быть расширена. к числу индивидуализируемых коммерче-ским обозначением объектов следует отнести не только предприятия, но и информационные ресурсы в сети Интернет. Таким образом, доменное имя может рассматриваться в качестве разновидности коммерческого обозначения в случае, если оно (доменное имя) отвечает критериям охра-носпособности указанного средства индивидуализации, то есть обладает различительной способностью и приобрело известность в пределах опре-деленной территории.

Соответствующая точка зрения уже получила определенное развитие в цивилистической доктрине6 и, как представляется, может быть поддер-жана в правоприменительной практике.

5 рожкова м. А. коммерческое обозначение: можно ли защитить исключительные права на него в условиях существующего в России правового регулирования? // Вестник экономического правосудия. № 2. 2015. С. 95—97.

6 См., в частности: шишкин д. А. гражданско-правовые формы использования фирменных наименований и коммерческих обозначений : автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Ростов н/Д, 2010. С. 11 ; осокин А. А. Правовой статус наименова-ний доменов: соотношение наименований доменов и товарных знаков // URL: http://www.ict.edu.ru/vconf/index.php?a=vconf&c=getForm&d=light&id_sec=79&id_thesis=2819&r=thesisDesc.

277


Мошкина А. П. доменные имена: природа и особенности

Мошкина А. П.,студентка магистратуры НиУ Вшэ

ДОМЕННЫЕ ИМЕНА: ПРИРОДА И ОСОБЕННОСТИ

Аннотация. Данная статья посвящена исследованию правовой природы до-менных имен. Показано, что на сегодняшний день доменные имена выполня-ют не только функцию адресации пользовательских запросов в сети Интер-нет, но и функцию индивидуализации. Рассматриваются понятие и причины киберсквоттинга. На основе анализа судебной практики выявляются причи-ны, по которым стороны не обращаются в суд за защитой своего нарушенно-го права. Делается вывод о необходимости регламентации порядка привлече-ния к ответственности регистратора и администратора доменных имен. Ключевые слова: Интернет, доменное имя, средство индивидуализации, не-законное использование доменного имени, киберсквоттинг.

Abstract. This article investigates the legal nature of domain names. It is shown that today domain names perform not only the function of addressing user queries on the Internet, but also the function of individualization. The article discloses the concept and reasons of cybersquatting. Based on the analysis of judicial practice it revealed the reasons why the parties do not appeal to court for protection of their violated rights. In the end it concludes the necessity of regulation of bringing to responsibility of the Registrar and the administrator of domain names.Keywords. Internet, domain name, means of individualization, illegal use of domain name, сybersquatting.

Появление Интернета кардинальным образом изменило жизнь лю-дей. однако отношения, складывающиеся в сети Интернет, на сегодняш-ний день законодательно не урегулированы. В связи с этим особо остро стоит вопрос о правовом статусе доменных имен.

Во-первых, актуальность приобретает проблема соотношения домен-ных имен со средствами индивидуализации. Во-вторых, ввиду отсутствия законодательного регулирования распространенным явлением становит-ся киберсквоттинг. Наконец, во всем мире злободневной является пробле-ма судебной защиты доменных имен. обо всем этом и пойдет речь в дан-ной статье.

Переходя к вопросу о правовой природе доменного имени, отметим, что мнения ученых существенно разделились.

многие убеждены, что доменное имя является объектом интеллекту-альной собственности, должно охраняться законом и, следовательно, необ-ходимо внести существенные изменения в действующее законодательство. По мнению м. С. азарова, доменное имя является средством индивидуали-зации, не предусмотренным гк Рф, но законодательно допустимым1.

1 Азаров м. С. Доменные имена в структуре гражданского и информационного пра-ва // Информационное право. 2010. № 2. С. 14—17.


278

Более того, и в некоторых судебных актах данная точка зрения нахо-дит подтверждение. к примеру, в постановлении ВаС Рф2 было признано, что доменные имена фактически трансформировались в средства, выпол-няющие функцию товарного знака, и которые дают возможность отличать товары и услуги одних юридических и физических лиц от однородных то-варов и услуг других физических и юридических лиц. Таким образом, суды склонны сопоставлять доменные имена со средствами индивидуализации. однако обратим внимание на то, что ни одна страна мира официально не признает доменное имя в качестве средства индивидуализации, поэтому полагаем, что приведенное мнение не соответствует действующему зако-нодательству.

Другие же, напротив, считают, что доменное имя просто является средством адресации, подчеркивая при этом: «произошло законодатель-ное признание доменного имени в качестве одной из возможных форм использования (как незаконного, так и законного) товарного знака, но не признание однородности доменного имени и товарного знака и пополне-ние перечня законодательно охраняемых средств индивидуализации»3.

мы согласны с указанным мнением. Действительно, доменные име-на выполняют функцию, схожую с товарным знаком, позволяют отличать однородные товары и услуги различных компаний, однако едва ли можно говорить о том, что доменное имя представляет собой такое же средство индивидуализации, как и товарный знак, фирменное наименование, ком-мерческое обозначение. Полагаем, что доменное имя не может являться объектом интеллектуальной собственности, так как основной его функци-ей является адресация пользовательских запросов в Интернете и иденти-фикация информационных ресурсов в Интернете.

Итак, доменное имя, обладая высокой коммерческой ценностью, име-ет первенствующее значение для развития бизнеса. Практически каждая компания имеет свой собственный сайт, на котором рекламирует свои ус-луги, занимается интернет-торговлей и др., что способствует значитель-ному увеличению объема реальной прибыли. В связи с этим участились случаи незаконного использования обозначения товарного знака право-обладателя в доменном имени. к примеру, нередко бывает так, что ком-пания хочет зарегистрировать доменное имя, идентичное ее товарному знаку, но оказывается, что оно уже зарегистрировано. Это явление пред-ставляет собой киберсквоттинг.

киберсквоттинг — это американский термин, определение которого есть в Законе СШа о защите потребителей от киберсквоттинга 1999 г.4

киберсквоттинг — это незаконная регистрация и использование в Интернете доменных имен, включающих товарный знак. одним из при-знаков киберсквоттинга является недобросовестность. Презюмируется,

2 Постановление Президиума ВаС Рф от 16.01.2001 № 1192/00.3 милютин З. Ю. Правовой статус доменного имени // Патенты и лицензии. 2005.

№ 6. С. 21.4 Anticybersquatting Consumer Protection Act (ACPA) // 15 U.S.C. § 1125 (d). URL: http://

thomas.loc.gov/cgi-bin/query/z?c106:S.1255.IS:=.

279


Мошкина А. П. доменные имена: природа и особенности

что администратор действует недобросовестно, если умышленно реги-стрирует и/или использует доменное имя, сходное до степени смешения с общеизвестным товарным знаком с целью его дальнейшей продажи, сда-чи в аренду или передачи права использования любым другим способом законному правообладателю или конкуренту.

В современном мире масштабы киберсквоттинга значительно воз-росли: есть целый рынок доменных имен, на котором за огромные деньги продаются доменные имена. Связано это с тем, что предпринимателям ку-пить доменное имя гораздо проще и дешевле, нежели обращаться в суд за защитой права.

Почему же стороны редко обращаются в суд? Во-первых, не всегда понятно, к кому следует предъявить требование

о пресечении действий по незаконному использованию доменного имени. По общему правилу, требование должно быть предъявлено к администра-тору доменного имени, ведь именно он недобросовестно использует до-менное имя. В то же время многие убеждены в том, что требование должно быть предъявлено к регистратору доменных имен, однако регистратор лишь закрепляет доменное имя за тем или иным владельцем. Тем не ме-нее не исключено, что именно регистратор намеренно зарегистрировал доменное имя с целью его дальнейшей перепродажи. В таком случае тре-бование должно предъявляться к нему.

Во-вторых, к кому предъявлять требование о возмещении убытков за незаконное использование доменного имени. как показывает практика, данное требование может быть предъявлено солидарно как к регистрато-ру, так и к администратору доменного имени.

В-третьих, на практике не всегда ясно, признается ли факт регистра-ции интернет-сайта с доменным именем, сходным до степени смешения с товарным знаком, незаконным использованием.

открытым остается вопрос и о том, влияет ли на разрешение спора момент регистрации доменного имени: ранее или позже регистрации то-варного знака.

Исходя из судебной практики, сама по себе регистрация доменного име-ни, сходного с товарным знаком, не подтверждает наличие прав и законных интересов в отношении доменного имени и не может быть признана нару-шением прав. Тем более законодательством не предусмотрен такой способ защиты прав, как аннулирование права владения доменным именем5.

Подводя итог всему вышеизложенному, отметим, что в последнее вре-мя влияние Интернета на развитие бизнеса существенно возросло. Вслед-ствие этого актуальной является проблема правового регулирования до-менных имен.

Данный институт абсолютно не урегулирован на законодательном уровне: до сих пор официально не определен правовой статус доменного имени и не выработано единого определения, способного его охарактери-зовать как с технической, так и с правовой стороны.

5 Герцева е., Гринкевич А. как арбитражные суды разрешают доменные споры в до-мене Рф // URL: http://info.nic.ru/node/4105/.


280

Полагаем, что доменное имя не должно приравниваться к средствам индивидуализации, поскольку основной его функцией является адреса-ция. Тем более в зарубежном законодательстве доменное имя нигде не признается в качестве средства индивидуализации. Поэтому его можно рассматривать лишь как способ осуществления исключительного права на средство индивидуализации6.

Также представляется необходимым подробно регламентировать про-цесс регистрации доменных имен с соблюдением прав третьих лиц, устано-вить порядок привлечения к ответственности регистратора и администра-тора за нарушения права на доменные имена.

6 Гладкая е. и. Правовое регулирование отношений по поводу доменных имен в Рос-сийской федерации // юрист. 2012. № 24. С. 17—21.

281


Наумов И. А. добросовестность информационного посредника как критерий исключения его ответственности ...

Наумов И. А.,студент магистратуры,

Национальный исследовательский университет «Высшая школа экономики»

ДОБРОСОВЕСТНОСТЬ ИНФОРМАЦИОННОГО ПОСРЕДНИКА КАК КРИТЕРИЙ ИСКЛЮЧЕНИЯ ЕГО ОТВЕТСТВЕННОСТИ: ВОПРОСЫ ПРАВОПРИМЕНИТЕЛЬНОЙ ПРАКТИКИ

Аннотация. В рамках данной работы автор затрагивает вопросы привле-чения к гражданской ответственности информационного посредника, ко-торый предоставляет возможность размещения материала или информа-ции, необходимой для его получения, с использованием информационно-телекоммуникационной сети. анализируется правоприменение положений «антипиратского» закона относительно информационных посредников, которые позитивно взаимодействовали с правообладателями, а также мер гражданской ответственности. анализируются действия информационных посредников по предотвращению необходимости применения мер граждан-ской ответственности, достаточность предпринятых действий. Доказыва-ется, что единообразное применение критериев, закрепленных в ст. 1253.1 гражданского кодекса Российской федерации, не может зачастую иметь ме-сто в силу того, что каждый конкретный случай рассматривается не только разными судьями, разными судами, но и под воздействием разного сложив-шегося имиджа того или иного информационного посредника. кроме того, по мнению автора, правообладатели учитывают статус информационного посредника, сложившийся в обществе, при определении стратегии защи-ты нарушенных прав, что также не может способствовать единообразному правоприменению. Ключевые слова: информационный посредник, ответственность информа-ционного посредника, антипиратский закон, судебная практика.

критерий добросовестности информационного посредника позво-ляет избежать преследования за нарушения авторских и смежных прав в случае наличия на сайте нелегального контента. Подобные исключения ответственности (safe harbors) пришли в состав российского «антипират-ского» законодательства из Digital Millennium Copyright Act (DMCA), кото-рый был принят в Соединенных Штатах америки в 1998 г.1, и Директивы европейского Союза 2000/31/еС от 08.06.2000 г.2 В рамках данной работы

1 The Digital Millennium Copyright Act. Раздел II пункт «c» // URL: http://www.copyright.gov/legislation/dmca.pdf.

2 Directive 2000/31/EC of the European Parliament and of the Council of 8 June 2000 on certain legal aspects of information society services, in particular electronic commerce, in the Internal Market (“Directive on electronic commerce”). глава II, раздел 4, ста-тья 14 // Official Journal L 178, 17/07/2000. P. 0001-0016.


282

будут рассмотрены две на первый взгляд кардинально различающихся серии судебных разбирательств в отношении сайтов в сети Интернет, ко-торые были признаны информационными посредниками. При этом наи-больший интерес представляет разница в правоприменении, которая име-ет место при прочих равных условиях.

как известно, в статье 1253.1 гк Рф указывается на то, что категорию информационных посредников, к числу которых относятся сайты в сети Интернет, от ответственности освобождает незнание о факте размещения противоправного материала на соответствующем сайте и принятие всех необходимых мер по прекращению нарушения интеллектуальных прав после получения требования в письменной форме от правообладателя3. Данные два условия позволяют исключить ответственность того или ино-го информационного посредника за нарушения авторских и смежных прав пользователями сайта. они необходимы для того, чтобы у того или иного информационного посредника имелась возможность защитить свои права и указать на невозможность предъявления претензий и блокировки ре-сурса. При этом именно суд решает вопрос о том, является ли тот или иной информационный посредник добросовестным или нет, что позволяет по-лучить два абсолютно разных по результату судебных решения в отноше-нии сайтов, которые по сути не нарушали требования законодательства.

Начать следует с рассмотрения судебных процессов над известным торрент-трекером Rutracker.org4, в отношении которого было в итоге вы-несено решение о «вечной» блокировке5. Данный ресурс представлялся одной из ведущих площадок, которые предоставляют возможности обме-на огромными объемами информации между пользователями, что, как из-вестно, подпадает под действие «антипиратской» статьи гк Рф. Сразу же возникает образ «рассадника» нелегального контента, который должен быть заблокирован в кратчайшие сроки. Но не все так однозначно. Так, не-обходимо указать на то, что администрация сайта не может никак повли-ять на ту информацию о контенте и ссылки, которые загружаются на сайт, что, без сомнения, говорит о том, что первое требование ст. 1253.1 гк Рф выполняется данным ресурсом в полном объеме. кроме того, администра-цией данного ресурса была предусмотрена возможность досудебного уре-гулирования споров с правообладателями, которая успешно применялась на протяжении более чем 5 лет. На сайте имеется возможность направить требования об удалении информации с сайта и закрытия «пиратской» тор-рент-раздачи, которой правообладатели пользовались крайне активно, о чем можно с уверенностью заявить после проведения поиска по данному ресурсу. То есть данный ресурс подпадает и под второй критерий, позволя-ющий исключить его ответственность.

3 гражданский кодекс Рф (часть четвертая) от 18.12.2006 № 230-фЗ (ред. от 28.11.2015). Ст. 1253.1, п. 3, пп. 1–2 // СПС «консультантПлюс».

4 Решение Московского городского суда от 20.07.2015 по делу № 3-377/2015 ; решение Московского городского суда от 05.10.2015 по делу № 3-530/2015 // СПС «консуль-тантПлюс».

5 URL: http://www.rg.ru/2015/11/09/treker-site-anons.html.

283


Наумов И. А. добросовестность информационного посредника как критерий исключения его ответственности ...

Следует отметить, что несмотря на то, что в итоге Rutracker был при-знан недобросовестным информационным посредником, он до сих пор не подвергся блокировке, которая должна последовать в соответствии с «ан-типиратским» законодательством6.

Рассмотрим далее не менее громкие дела, связанные с исками изда-тельства «Эксмо» против социальной сети «Вконтакте»7, которая не толь-ко не подверглась блокировке после стольких исков, но и сохранила за со-бой статус добросовестного информационного посредника. В чем же может быть дело? кроме очевидных причин, связанных со значимостью данного ресурса для общественного мнения и сознания, имеются и более веские причины, к числу которых можно отнести незнание о сущности загружа-емого контента, активное взаимодействие администрации и технической поддержки социальной сети и правообладателей. Также администрация ресурса активно указывает на создание системы цифрового отпечатка, эк-вивалентной известной системе, созданной компанией Google для серви-са Youtube. При этом данная система может действовать лишь на видео- и аудиофайлы, которые не подверглись никаким манипуляциям.

«Вконтакте», так же как и Rutracker, не мог знать о том, что на его сер-вера загружается нелегальный контент, так как социальная сеть презюми-ровала в пользовательском соглашении, а также указывала в интерфейсе загрузчика файлов на сайт, что загрузке должны подлежать лишь те файлы, которые не нарушают исключительные права. То есть первый критерий соблюдается. Соблюдается ли второй, и наиболее важный, критерий? В по-следнем деле истец, то есть «Эксмо», приводил доказательства того, что «Вконтакте» не только обладал информацией о нарушении интеллекту-альных прав истца, но и не принимал мер по ограничению нарушений. Суд же в итоге указал на то, что «Вконтакте» как информационный посредник совершил все необходимые действия для того, чтобы считать его деятель-ность правомерной. При этом, несмотря на подобные заявления и частые иски, ни о какой злонамеренности действий социальной сети речи не идет, тогда как в отношении Rutracker в суде указывалось на «злонамеренный» характер действий. При этом исключить возможность загрузки «пиратско-го» контента во «Вконтакте» полностью не удалось, и в поиске можно без проблем найти даже те файлы произведений, в отношении которых и по-давались иски. Та же ситуация имела место и с Rutracker.

кроме того, следует указать на разницу в изначальном плане защиты исключительных прав. Так, против «Вконтакте» не было подано ни одно-го иска по «антипиратскому» закону. Все иски, которые подавались, были рассмотрены в судах арбитражной юрисдикции, что также говорит о том, что правообладатели относятся с бо́льшим пиететом к социальной сети, нежели к иным информационным посредникам. Тогда как против любого из иных сайтов иски теми же правообладателями подаются именно в рам-

6 Дата обращения: 04.01.2016.7 Постановление Суда по интеллектуальным правам от 24.06.2015 № С01-463/2015 по

делу № А56-8331/2014 // URL: http://kad.arbitr.ru/Card/169f0852-2f67-4326-91bd-de24e2549f55.


284

ках «антипиратского» закона. Это позволяет сделать вывод о том, что даже в случае, если сайт активно взаимодействует с правообладателями и вы-полняет их законные требования, то в итоге он все равно может быть за-блокирован, так как с ним невыгодно будет долго вести диалог.

В заключение следует отметить, что добросовестность информаци-онного посредника устанавливается в каждом случае в отдельности, из-за чего правоприменительная практика представляется не единообразной, так как при прочих равных условиях один ресурс в сети Интернет может быть признан нарушающим авторские и смежные права правообладате-лей, тогда как другой будет признан судом соблюдающим все необходи-мые требования «антипиратского» законодательства. Представляется, что на результат правоприменения оказывают влияние не только действия ресурса, но и его имидж и общественная значимость, которые будут расце-ниваться судьями достаточными для признания ресурса добросовестным.

285


Рашина В. А. проблемы привлечения к ответственности информационного посредника

Рашина В. А.,старший юрист Rambler&Co

ПРОБЛЕМЫ ПРИВЛЕЧЕНИЯ К ОТВЕТСТВЕННОСТИ ИНФОРМАЦИОННОГО ПОСРЕДНИКА

Аннотация. Рассматривая вопросы нарушения интеллектуальных прав в сети Интернет правоприменительная и судебная практики чаще становят-ся на защиту позиции правообладателя, при этом недостаточное внимание уделяется интересам информационного посредника, не говоря уже о конеч-ном пользователе интернет-ресурса, чьи интересы также затрагиваются. Позиция информационных посредников по вопросам недопустимости бло-кировок сайтов в связи с их несоразмерностью, зачастую не принимается к сведению, а их попытки урегулировать ситуацию в досудебном порядке путем построения диалога между всеми заинтересованными лицами (пра-вообладатель, информационный посредник и предполагаемый нарушитель интеллектуальных прав) зачастую рассматриваются как перекладывание ответственности и затягивание процесса разрешения спора. Вместе с тем вступивший в силу новый антипиратский закон, к сожалению, укрепил су-ществующий дисбаланс позиций информационных посредников и право-обладателей, поскольку новые законодательные инициативы явно переко-шены в сторону интересов правообладателей, а альтернативной процедуре самостоятельного досудебного разрешения спора и выработке ее единого механизма и вовсе не уделяется должного внимания. Новый закон, несо-мненно, нуждается в доработке, в пересмотре некоторых его положений, а регулятор в лице Роскомнадзора в этом вопросе может выступить иници-атором для создания эффективной дискуссионной площадки для рассмо-трения и разрешения всех спорных вопросов. Но главной остается задача соблюдения баланса интересов. Ключевые слова: информационный посредник, сеть Интернет, нарушение интеллектуальных прав, ответственность.

В связи с активным развитием информационных технологий и наби-рающим темп оборотом интеллектуальных прав в информационно-теле-коммуникационной сети Интернет последние несколько лет остро стоит вопрос о необходимости эффективного, а главное, справедливого регу-лирования отношений, связанных не только с защитой нарушенных ин-теллектуальных прав от нелегального использования в сети Интернет, но и затрагивающих права и законные интересы законопослушных игроков цифровой среды.

В настоящее время в отечественной юридической науке и практике данная проблематика все чаще рассматривается с точки зрения наруше-ния интересов правообладателей, способов защиты их прав и привлечения к ответственности виновных лиц, нежели с позиции защиты интересов пользователей на беспрепятственное получение информации, общества


286

в целом, дабы не создавать условия для возникновения так называемой «информационной энтропии» и связанных с ней негативных эффектов, ос-ложняющих поиск и доступ к необходимой информации, возможных зло-употреблений со стороны правообладателей и, безусловно, отстаивания интересов непосредственно информационных посредников, действующих добросовестно, а также создания оптимальных условий для делового со-трудничества правообладателей с информационными посредниками в ин-тернет-среде.

После вступления в силу 01.08.2013 федерального закона Рф № 187-фЗ1 и 01.05.2015 федерального закона Рф № 364-фЗ2 законодателем был инициирован новый виток «противостояния» между правообладателями и субъектами цифровой среды. Стоит отметить, что интернет-индустрия активно участвовала в обсуждении реформы законодательства, выступая против принятия Закона № 187-фЗ в его окончательной редакции3. В ито-ге, после одобрения Закона № 187-фЗ Советом федерации 26.06.2013 г. на сайте Российской ассоциации электронных коммуникаций (РаЭк) было опубликовано открытое обращение, подписанное основными предста-вителями отрасли — Mail.ru Group, «Яндекс», Rambler&Co, Google Россия, RU-CENTER и др., в котором, в частности, указывалось, что новым законом «закладываются широкие возможности для злоупотреблений и недобро-совестной конкурентной борьбы», что закон не учитывает «возможность легального использования объектов авторского права без разрешения правообладателя, что предусмотрено гражданским законодательством и международной практикой», новый закон «не учитывает уже существую-щие механизмы взаимодействия информационных посредников и право-обладателей», а также тот факт, что ключевым звеном в цепи получения правообладателями доходов в Интернете являются «сотрудничающие с правообладателями и предлагающие им различные способы получения доходов сервисы цифровой дистрибуции контента». Таким образом, по ряду вопросов новеллы законодательства и последующая практика право-применения перекошены в сторону защиты прав именно правообладате-ля, нежели сбалансированы межу всеми заинтересованными лицами.

Стоить вспомнить аналогичный опыт в американской практике, а именно о попытках принять «акт о противодействии онлайн-пиратству»

1 федеральный закон Рф от 02.07.2013 № 187-фЗ «о внесении изменений в отдель-ные законодательные акты Российской федерации по вопросам защиты интеллек-туальных прав в информационно-телекоммуникационных сетях» // Российская газета. 2013. № 6124.

2 федеральный закон Рф от 24.11.2014 № 364-фЗ «о внесении изменений в феде-ральный закон «об информации, информационных технологиях и о защите ин-формации» и гражданский процессуальный кодекс Российской федерации» // Российская газета. 2015. № 6542.

3 комиссии по правовым вопросам РаЭк в ходе обсуждения законопроекта во вто-ром чтении представила в государственную Думу свои предложения по измене-нию проекта, однако они не были приняты во внимание законодателем // URL: http://raec.ru/times/detail/2625/ (дата обращения: 05.01.2016).

287



(Stop Online Piracy Act (далее — SOPA)4. Данный законопроект предусмат-ривал жесткие меры по борьбе с интернет-пиратством, в частности, со-гласно акту, любой представитель интернет-индустрии был обязан на ос-новании обращения правообладателя прекратить любое сотрудничество с предполагаемым «пиратом», будь то размещение рекламы или прием платежей под страхом признания его соучастником противоправных дей-ствий. В акте также предусмотрено применение превентивных мер (ана-лог обеспечительных мер Закона № 187-фЗ), когда суд согласно подпункту (2)(A)(i) раздела 102 SOPA предписывает регистраторам доменных имен, провайдерам, операторам DNS-серверов предпринять меры по блокировке ресурса. кроме того, акт называет уголовным преступлением распростра-нение защищенной авторским правом информации. Тем не менее, благо-даря многочисленным акциям протеста общественности, законом данная инициатива так и не стала.

Ставший новеллой российского законодательства термин «информа-ционный посредник», казалось, был введен для благой цели урегулиро-вать отношения в Интернете, при этом был призван не только защитить правообладателя, дав возможность все-таки привлекать к ответствен-ности, например, интернет-провайдеров, но и не дать в обиду последних в тех случаях, когда привлечение к ответственности противоречит здраво-му смыслу. Тем не менее, даже опираясь на международный опыт, зарубеж-ное законодательство и практику, российский законодатель все же не смог вывести идеальную формулу термина «информационный посредник».

В соответствии со ст. 1253.1 гражданского кодекса Рф информацион-ным посредником признается: (1) лицо, осуществляющее передачу мате-риала в информационно-телекоммуникационной сети, в том числе в сети Интернет; (2) лицо, предоставляющее возможность размещения матери-ала или информации, необходимой для его получения с использованием сети; (3) лицо, предоставляющее возможность доступа к материалу в сети.

Представляется, что используемое определение несколько размыто и не позволяет в полной мере определить всех субъектов, относящихся к данной категории, поскольку исходя из интерпретации в качестве посред-ника могут рассматриваться медийные порталы, блог-платформы, но-востные агрегаторы, поисковые системы и даже сами пользователи сети Интернет. Похожего мнения придерживается Российский национальный комитет международной торговой палаты, ICC Russia, которым по итогам проведения 23.06.2015 г. круглого стола на тему «Новый антипиратский закон и иные инициативы по защите авторских и смежных прав в Интер-нете» были сформулированы предложения по изменению действующего законодательства и корректировке правоприменительной практики в целях дальнейшего повышения уровня защиты прав в Интернете, среди которых, в частности, прозвучало следующее: «…закрепленная в настоя-щее время в статье 1253.1 гк Рф классификация информационных посред-ников не позволяет однозначно определить, относятся ли к числу инфор-

4 Open Congress. URL: https://www.opencongress.org/bill/hr3261-112/text (дата обра-щения: 05.01.2016).


288

мационных посредников с точки зрения действующего законодательства такие субъекты, как поисковики, регистраторы доменных имен, распро-странители интернет-рекламы, владельцы используемых для размещения рекламы интернет-сайтов, агрегаторы ссылок и т.д.»5. аналогичную пози-цию о размытости критериев ст. 1253.1 гк Рф занимает Научно-консульта-тивный совет при Суде по интеллектуальным правам6.

Рассматривая вопрос ответственности информационного посред-ника, необходимо обозначить, что новая статья гк Рф разделяет посред-ников на две категории. В п. 2 ст. 1253.1 гк Рф закреплены специальные условия ответственности для посредников, осуществляющих передачу материала в сети. Так, они не несут ответственность за нарушение интел-лектуальных прав, произошедшее в результате этой передачи, при одно-временном соблюдении следующих условий: (1) посредник не является инициатором этой передачи и не определяет получателя указанного мате-риала; (2) посредник не изменяет указанный материал при оказании услуг связи, за исключением изменений, осуществляемых для обеспечения тех-нологического процесса передачи материала; (3) посредник не знал и не должен был знать о том, что использование соответствующих результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации лицом, инициировавшим передачу материала, содержащего соответствующие результат интеллектуальной деятельности или средство индивидуализа-ции, является неправомерным.

Далее в п. 2 ст. 1253.1 гк Рф закреплены специальные условия ответ-ственности для посредников, предоставляющих возможность размещения материала в сети. Такой посредник не несет ответственность за нарушение интеллектуальных прав, произошедшее в результате размещения в сети материала третьим лицом или по его указанию, при одновременном со-блюдении им следующих условий: (1) он не знал и не должен был знать о том, что использование соответствующих результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации, содержащихся в таком ма-териале, является неправомерным; (2) он в случае получения в письмен-ной форме заявления правообладателя о нарушении интеллектуальных прав с указанием страницы сайта и (или) сетевого адреса в сети Интернет, на которых размещен такой материал, своевременно принял необходи-мые и достаточные меры для прекращения нарушения интеллектуальных прав.

В условиях отсутствия сформированной единообразной судебной практики, отсутствия четких и отработанных механизмов досудебных процедур правообладателей с информационными посредниками и пред-полагаемыми нарушителями интеллектуальных прав, Роскомнадзор с уче-

5 круглый стол «Новый антипиратский закон и иные инициативы по защите автор-ских и смежных прав в Интернете» // Журнал Суда по интеллектуальным правам. URL: http://ipcmagazine.ru/news/2731-news1635 (дата обращения: 05.01.2016).

6 См.: протокол № 10 заседания Научно-консультативного совета при Суде по интел-лектуальным правам (22 апреля 2015 г.)» // Журнал Суда по интеллектуальным правам. 2015. № 9. С. 13.

289



том вступивших в силу поправок в аПк Рф, гПк Рф и федеральный закон «об информации, информационных технологиях и о защите информации», подготовил для правообладателей рекомендации в случае нарушения их интеллектуальных прав7. Несомненно, новые законодательные ини-циативы перекошены в стороны защиты интересов правообладателей, а принцип презумпции невиновности в отношении информационного по-средника умаляется, чем могут воспользоваться недобросовестные право-обладателя, злоупотребляя своим правом на досудебную блокировку ре-сурсов. Вместе с тем хочется отметить, что блокировка всего ресурса (а не той страницы, на которой размещен спорный контент) не всегда является целесообразной и соразмерной мерой, а даже наоборот — ущемляет права не только добросовестного посредника, но и интересы конечного пользо-вателя и общества в целом8. В этом смысле крайне важно найти пути по соблюдению баланса интересов посредника, правообладателя и пользо-вателя. кроме того, возможно, не имеет практического смысла досудеб-ное принятие обеспечительных мер в случае, если правообладателем был подготовлен нотариальный акт осмотра интернет-сайта (страницы), что является надлежащим обеспечением доказательства для дальнейшего судебного разбирательства, без которого невозможно принятие обеспечи-тельных мер в московском городском суде.

Время покажет, что закон в принятой редакции не отвечает интересам не только информационных посредников, которые оказываются в невы-годном положении, но и интересам самих правообладателей, которые пре-следуют в первую очередь экономические мотивы, защищая свои права. В конечном итоге и те, и другие борются за пользователя, потенциального потребителя их услуг и результатов творчества. а сеть Интернет — это не среда для безнаказанного совершения правонарушений, а сфера свобод-ного обмена информацией и безграничных возможностей сотрудничества всех участников правоотношений.

Подводя итоги данной статьи, хотелось бы сделать акцент на альтер-нативных способах урегулирования спорных ситуаций, которые уже на-ходят отражение в стремительно развивающейся судебной практике. Во-первых, речь идет о различных технических способах защиты интеллек-туальных прав, таких как цифровой отпечаток аудиовизуального произве-дения или фонограммы. Так, еще в 2011 г. Высший арбитражный Суд Рф в постановлении от 01.11.2011 г. № 6672/119 разъяснил, что судам помимо прочего необходимо проверять наличие у провайдера специальных эф-фективных программ, позволяющих предупредить, отследить или удалить размещенные контрафактные произведения. а в конце сентября 2015 года

7 федеральная служба по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор) // URL: http://rkn.gov.ru/news/rsoc/news32165.htm (дата обращения: 05.01.2016).

8 См.: протокол № 10 заседания Научно-консультативного совета при Суде по интел-лектуальным правам (22 апреля 2015 г.). С. 18.

9 Постановление Президиума Высшего арбитражного Суда Рф от 01.11.2011 г. № 6672/11 // Вестник Высшего арбитражного Суда Рф. 2012. № 2.


290

арбитражный суд первой инстанции вынес в отношении социальной сети «Вконтакте» историческое решение, которым обязал владельца сети ис-пользовать на сайте эффективные программы (фильтрации), позволяю-щие предотвращать размещения на этом сайте фонограмм правооблада-телей без их согласия10. Во-вторых, важным аспектом позитивного разви-тия цифровой среды и отношений в ней является сотрудничество между ее основными участниками. И ключевая роль отводится именно добросо-вестным информационным посредникам, которые внедряют новые аппа-ратные комплексы, призванные не допускать использование нелегально-го контента (превентивные меры), проводить внутренние расследования нарушений, выявлять и удалять нелегальный контент11 при содействии как правообладателей, так и простых пользователей. В этом направлении уже проявляют активность LiveJournal, YouTube, Facebook, Instagram и др. Законодатель по данному вопросу тоже не должен стоять на месте, а дол-жен проявлять гибкость в решении актуальных задач столь стремительно развивающейся отрасли, при этом в обязательном порядке соблюдая ба-ланс всех заинтересованных лиц.

10 орешин е. и. Эффективные способы защиты авторских и смежных прав в Интер-нете // Журнал Суда по интеллектуальным правам. 2015. № 9. С. 53.

11 См.: тульо э. де. Сотрудничество между информационными посредниками и право-обладателями для защиты интеллектуальной собственности в Интернете // Жур-нал Суда по интеллектуальным правам. 2015. № 7. С. 56.

291


Сидоров С. В. Освобождение информационных посредников от ответственности за нарушение интеллектуальных прав

Сидоров С. В.,студент,

институт юстиции УрГЮУ

ОСВОБОЖДЕНИЕ ИНФОРМАЦИОННЫх ПОСРЕДНИКОВ ОТ ОТВЕТСТВЕННОСТИ ЗА НАРУШЕНИЕ ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНЫх ПРАВ

Аннотация. Информационные посредники — особая категория субъектов, деятельность которых направлена на передачу, размещение, предоставле-ние доступа к информации и материалам в информационно-телекоммуни-кационных сетях, в том числе сети Интернет. особенностью деятельности информационного посредника является то, что даже при правомерном поведении со стороны самого субъекта, его деятельность может повлечь нарушение интеллектуальных прав третьими лицами — пользователями информационно-телекоммуникационных сетей. Именно поэтому деятель-ность информационных посредников должна сопровождаться применени-ем особых средств, способов и методов защиты интеллектуальных прав, что, в конечном итоге, будет приводить к минимизации ответственности информационных посредников как таковых. В рамках настоящей статьи исследуются меры, которые целесообразно и необходимо предпринимать информационным посредникам при поступлении к ним обращения право-обладателя, содержащего требование о прекращении нарушений исклю-чительных прав. Такие меры фактически являются легальными способами минимизации случаев привлечения информационных посредников к юри-дической ответственности и освобождения от нее.Ключевые слова: информационный посредник, интеллектуальная соб-ственность, информационно-телекоммуникационная сеть, Интернет, техно-логия битторрент, хостинг-провайдер.

Действующее российское законодательство закрепляет легальное определение понятия «информационный посредник», которое включает в себя широкий круг субъектов, это могут быть собственники сайтов, соб-ственники серверов как хранилищ данных (хостинг-провайдеры), опера-торы связи, предоставляющие доступ в Интернет, организации, осущест-вляющие контроль за размещением информации в Сети, поисковые систе-мы и даже обычные пользователи, разместившие ссылку на нелегальный контент1. Следует отметить, что схожие виды информационных посред-ников закреплены в зарубежном законодательстве, в частности в Законе СШа «об авторском праве в цифровую эпоху» (далее — DMCA)2.

1 Ст. 1253.1 гк Рф.2 H.R.2281 Digital Millennium Copyright Act (DMCA), 27.01.1998 (Закон СШа «об автор-

ском праве в цифровую эпоху»).


292

Также сходное регулирование имеет место в специальных условиях ответственности при размещении материалов в сети Интернет. В частно-сти, это касается положения пп. 2 п. 3 ст. 1253.1 гк Рф, устанавливающего одно из условий, при котором информационный посредник не несет от-ветственности за нарушение интеллектуальных прав, произошедшее в ре-зультате размещения в сети Интернет материала третьим лицом или по его указанию: «если он в случае получения в письменной форме заявления правообладателя о нарушении интеллектуальных прав с указанием стра-ницы сайта и (или) сетевого адреса в сети Интернет, на которых разме-щен такой материал, своевременно принял необходимые и достаточные меры для прекращения нарушения интеллектуальных прав». Так в ст. 14 раздела 4 главы II Директивы еС «об электронной коммерции»3 данное условие сформулировано так: «…при получении сведений о незаконной деятельности или о незаконном материале он предпринимает оператив-ные действия по устранению или прекращению доступа к такому матери-алу». С точки зрения правоприменительной практики возникают вопросы о содержании таких «оперативных действий», о толковании положений ст. 1253.1 гк Рф, устанавливающей необходимость применять «…необхо-димые и достаточные меры для прекращения нарушения интеллектуаль-ных прав». Представляется необходимым раскрыть эти понятия.

На основе постановления Президиума ВаС Рф от 01.11.20114, несмо-тря на то, что оно было принято еще до вступления в силу поправок к гк Рф об информационных посредниках, можно сформулировать примерный перечень таких мер.

Во-первых, это наличие специальных эффективных программ, по-зволяющих предупредить, отследить или удалить размещенные контра-фактные произведения, т.е. должна присутствовать система фильтрации размещаемых в сети Интернет материалов, а также возможность удалить нелегальный контент. Что касается наличия технических программ по удалению контента, то судебная практика пошла по иному пути. Сегодня не требуется удалять спорный контент, информационному посреднику достаточно его заблокировать. Так, в одном из постановлений Суда по ин-теллектуальным правам5 указывается на несостоятельность довода о том, что временная блокировка аудиовизуальных произведений к просмотру на сайте http://www.youtube.com является неэффективной из-за возмож-ности снять такую блокировку.

Во-вторых, гарантированное отсутствие технологических условий (программ), способствующих нарушению исключительных прав. Вместе

3 Директива 2000/31/еС европейского парламента и Совета европейского Союза «о некоторых правовых аспектах информационных услуг на внутреннем рын-ке, в частности, об электронной коммерции (Директива об электронной коммер-ции)» // URL: http://eur-lex.europa.eu/.

4 Постановление Президиума ВаС Рф от 01.11.2011 № 6672/11 по делу № а40-75669/08-110-609.

5 Постановление Суда по интеллектуальным правам от 22 июня 2015 г. № С01-524/2015 по делу № а40-66554/2014.

293


Сидоров С. В. Освобождение информационных посредников от ответственности за нарушение интеллектуальных прав

с тем обращается внимание на весьма расплывчатое определение круга таких технологических условий, в которые могут попасть и программы, основанные на технологии битторрент, и поисковые системы, так как с по-мощью них также можно найти сайты с материалами, нарушающими ин-теллектуальные права. Более корректным представляется определение технологических условий как программ распространения в сети Интернет информации, воспроизведения, записи ее на электронном носителе, ис-пользующихся в пределах конкретного сайта третьими лицами без конт-роля информационных посредников.

В-третьих, установление ограничений объема размещаемой инфор-мации, ее доступности для неопределенного круга пользователей. Данная мера достигается введением обязательной регистрации на сайтах.

В-четвертых, указание в пользовательском соглашении на наличие обязанности пользователя соблюдать законодательство Рф при размеще-нии контента и безусловное право провайдера удалять незаконно разме-щенный контент.

В-пятых, возможность контролировать, возможность изменять со-держание информации в процессе ее передачи, хранения и обработки. Провайдер не несет ответственности за передаваемую информацию, если он не инициирует ее передачу, не выбирает получателя информации, не влияет на ее целостность и принимает меры по предотвращению исполь-зования объектов исключительных прав без согласия правообладателя.

В-шестых, удаление или блокировка спорного контента или доступа нарушителя к сайту в разумный (максимально короткий) срок при полу-чении извещения правообладателя о факте нарушения исключительных прав, либо получении информации о таких нарушениях из иных источни-ков (например, средств массовой информации).

В-седьмых, принятие предупредительных мер, направленных на установление лиц, нарушающих исключительные права правооблада-телей. В этом аспекте необходимо обратить внимание на сложившуюся в судебной практике тенденцию — возникновение проблем у ответчиков с доказыванием факта размещения спорного контента третьими лицами и привлечению их к ответственности6. Информационному посреднику требуется актуальный и полный список контента и размещающих его третьих лиц, эта мера, скорее всего, не позволит их идентифицировать, но по крайней мере покажет путь загрузки нелегальной информации, исходящей не от информационного посредника. Соблюдение данных мер позволит избежать ответственности при обращении правооблада-телей (если информационный посредник соответствует условиям п. 2, 3 ст. 1253.1 гк Рф).

если информационный посредник пренебрегает вышеизложенными мерами, то, исходя из правоприменительной практики, суд удовлетворит иск правообладателей и привлечет информационного посредника к ответ-ственности.

6 Например, решение арбитражного суда г. москвы от 30 ноября 2010 г. по делу № а40-109385/10-27-966.


294

Подводя итог, следует остановиться на ряде моментов. Во-первых, введение понятия «информационный посредник» и установление особен-ностей его ответственности в гк Рф следует общемировой тенденции ре-гулирования деятельности владельцев сайтов и провайдеров. Во-вторых, меры ответственности за нарушение интеллектуальных прав разнообраз-ны и достаточно суровы (вплоть до лишения свободы по Ук Рф), однако, неизменно стоит вопрос об эффективности их применения. Зарубежная практика показала, что доказать вину в совершении данных правонару-шений сложно, а следственные органы не всегда компетентны в области информационных технологий. Так, по делу шведского торрент-трекера «The Pirate Bay»7 сторона обвинения смогла доказать лишь факт создания сайта, позволяющего нарушать авторское право. Принципы технологии битторрент не изучены следствием, получение дохода с помощью рекла-мы при распространении нелегального контента не доказано (прибыли не было), убытки медиакорпораций связаны не только с работой трекера, но и с другими причинами. В-третьих, необходимые и достаточные меры для прекращения нарушения интеллектуальных прав справедливы, но требуют доработки с учетом зарубежного опыта и интересов информа-ционных посредников. Более радикальное решение проблемы следует искать в теории «копилефта», которая заключается в свободе пользовате-лей использовать, изменять, распространять «свободный контент» в сети Интернет8.

7 Stockholm District court Division 5 Unit 52 Verdict B 13301-06 17 April 2009 handed down in Stockholm Case no B 13301-06 Parties (Number of defendants: 4).

8 Свободные программы стали еще важнее // URL: http://www.gnu.org/philosophy/free-software-even-more-important.html.

295


Усачева Е. П. проблемы реализации конституционного права граждан на охрану интеллектуальной собственности ...

Усачева Е. П.,студентка,

финансовый университет при Правительстве рф

ПРОБЛЕМЫ РЕАЛИЗАЦИИ КОНСТИТУЦИОННОГО ПРАВА ГРАЖДАН НА ОхРАНУ ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНОЙ СОБСТВЕННОСТИ В РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ В ИНТЕРНЕТЕ

Аннотация. В данной статье рассматриваются актуальные проблемы защи-ты прав интеллектуальной собственности в Интернете. Предлагается воз-можный путь решения проблемы, которая касается экстерриториальности Интернета, которая препятствует единообразному применению наказаний, позволяет избежать наказания. кроме того, рассматривается «антипират-ский закон» и поправки, которые постепенно принимаются, анализируется эффективность его действия на практике и выявляются некоторые недо-статки, которые не позволяют эффективно защищать интеллектуальные права. В качестве решения проблем предлагается заимствование опыта за-рубежных стран. Например, во франции эффективно применяются механиз-мы, которые характерны для различных отраслей права. В СШа используют досудебную практику урегулирования вопросов, воздействуя на пользовате-лей при помощи интернет-провайдеров. Подобные методы показали свою эффективность на практике, т. к. в данных странах нарушение прав интел-лектуальной собственности в Интернете менее распространено. Таким обра-зом, мы считаем, что необходимо пробовать различные методы, совершен-ствовать механизмы защиты прав, т. к. права интеллектуальной собственно-сти имеют важное значение для развития всей страны и общества.Ключевые слова: интеллектуальная собственность, конституционное пра-во, Интернет, интеллектуальные права.

Abstract. This article describes the current problems of the protection of intellectual property rights on the Internet. A possible solution to the problem, which concerns the extraterritoriality of the Internet, the lack of uniform application of the law. In addition, we consider the «anti-piracy law,» analyzed his shortcomings, proposed borrowing the experience of France and the United States to correct them.Keywords. Intellectual property, constitutional law, internet, intellectual property rights.

В связи с развитием общества появляются все новые проблемы, свя-занные с защитой интеллектуальной собственности. особенно остро вста-ет проблема защиты данных прав в сети Интернет. мало кто задумывается о том, нарушает ли он право интеллектуальной собственности, когда ис-пользует какую-либо информацию из Интернета.

Прежде всего хотелось бы обратиться к проблемам, связанным со спецификой Интернета. главной трудностью является то, что он характе-ризуется экстерриториальностью, а это усложняет определение границ


296

действия законодательства той или иной страны. Сложности возникают, когда ставится вопрос о компенсации нарушенных прав. Например, суды СШа применяют национальное право, когда копирование произошло в стране, а копии получили распространение за границей. В европейском Союзе суды в подобных случаях применяют право той страны, в которой информация была получена1. Вопрос юрисдикции при управлении исполь-зованием Интернета рассматривал европейский Суд по правам человека (далее — еСПЧ)2. Такие правонарушения должны прежде всего разрешать-ся национальными судами, применяющими соответствующие принципы международного частного права, по вопросу юрисдикции. еСПЧ будет осу-ществлять свою «юрисдикцию», только если можно установить, что пред-полагаемое нарушение относится к сторонам конвенции. В качестве при-мера можно привести дело «Бен эль махи против Дании»3, в котором еСПЧ установил, что нет юрисдикционной связи между заявителями. Нельзя было утверждать, что заявители подпадали под юрисдикцию Дании, т. к. было совершено экстерриториальное действие. Жалоба была признана несовместимой с положениями конвенции4. Изучив судебную практику, мы пришли к выводу, что число споров в еСПЧ, которые касаются защиты интеллектуальной собственности в Интернете, невелико.

мы считаем, что для решения этой проблемы необходимо принятие новых международных соглашений в рассматриваемой области. Это свя-зано с тем, что часто возникают трудности с определением юрисдикции государств. если законодательство всех стран по регулированию рассма-триваемой сферы будет согласовано при установлении ответственности за рассматриваемые правонарушения, и они будут участвовать в между-народных соглашениях, тогда появится возможность более эффективно охранять интеллектуальные права. Важно, что необходимо участие боль-шинства государств, иначе нарушитель сможет перенести свою деятель-ность в страну, которая не является участником соглашения, в которой бу-дет невозможно наказать преступника.

Сейчас в нашей стране действует антипиратское законодательство, которое имеет ряд серьезных пробелов и недостатков. Возникает опас-ность блокировки добросовестных сайтов. Это связано с тем, что одним из

1 См.: Geller E. International Intellectual Property, Conflict of Laws, and Internet Remedies // Intellectual Property and Information Law. Essays in honour of Herman Cohen Jehoram/ Ed. Kabel J., Mom G. Hague. 1998. P. 30-31.

2 См.: Интернет: прецедентная практика европейского Суда по правам человека // официальный сайт европейского Суда по правам человека. URL: http://www.echr.coe.int/Documents/Research_report_Internet_RUS.pdf (дата обращения: 16.12.2015).

3 См.: решение европейского Суда по правам человека от 11.12.2006 по жалобе № 5853/06 «Бен эль махи и другие против Дании» // официальный сайт европей-ского суда по правам человека. URL: http://www.echr.coe.int/Documents/Research_report_Internet_RUS.pdf (дата обращения: 16.12.2015).

4 конвенция о защите прав человека и основных свобод (заключена в г. Риме 04.11.1950) // Собрание законодательства Рф. 2001. 8 янв. № 2. Ст. 163.

297


Усачева Е. П. проблемы реализации конституционного права граждан на охрану интеллектуальной собственности ...

способов блокировки является блокировка по IP-адресу, но возможна ситу-ация, когда на одинаковых сетевых адресах располагаются добропорядоч-ные сайты вместе с нарушителями. Руководитель Центра защиты цифро-вых прав С. С. Дарбинян отметил: «По данным Роскомсвободы, за последние полтора года было неправомерно заблокировано 1 612 веб-сайтов…»5.

Проанализировав данные мосгорсуда по рассмотрению дел в рассма-триваемой сфере, мы пришли к нескольким выводам. Прежде всего, коли-чество обращений невелико. Во-вторых, большинство из них поступает от крупных компаний6. Наконец, большинство из них касается кино- и теле-фильмов. На практике нарушений интеллектуальных прав больше, и дан-ные числа говорят о том, что законодательство действует недостаточно эффективно.

Для решения проблем, касающихся антипиратского законодатель-ства, мы хотели бы обратиться к опыту зарубежных стран. как показывает практика, там законодательство по охране интеллектуальной собственно-сти действует более эффективно. Например, во франции действует кодекс интеллектуальной собственности7 и отдельные законы в данной сфе-ре, которые отличаются преобладанием норм административного права. можно сделать вывод о том, что для охраны интеллектуальной собствен-ности необходимо применение разнообразных методов, которые присущи разным отраслям права. По нашему мнению, эффективным является меха-низм, который используется в СШа. Например, вместо судебных процессов американская ассоциация звукозаписывающих компаний (RIAA) воздей-ствует на пользователей при помощи интернет-провайдеров. обнаружив, что какой-либо пользователь активно обменивается музыкальными ком-позициями, RIAA направляет его провайдеру электронное письмо, кото-рое провайдер либо перенаправляет пользователю, либо самостоятельно предупреждает своего клиента о нелегальности его действий, просит их прекратить. При отсутствии реакции пользователя, провайдер направляет письма в сопровождении понижения скорости обмена данных в сети. если же пользователь не реагирует, провайдер может полностью отключить пользователя от сети Интернет.

мы видим, что вопрос охраны интеллектуальной собственности в Ин-тернете является достаточно актуальным. Решив существующие проблемы, мы создадим условия для эффективного развития государства и общества.

5 См.: Добрикова е. «антипиратский» закон 2015. Перезагрузка // гарант.ру. URL : http://www.garant.ru/article/622286/ (дата обращения: 09.12.2015).

6 См.: московский городской суд. URL: http://mos-gorsud.ru/inf/infp/zpo/ (дата об-ращения: 12.12.2015).

7 См.: кодекс интеллектуальной собственности франции (на английском язы-ке) // Библиотека портала copyright.ru. URL: http://www.copyright.ru/ru/library/zakonodatelstvo/zarubezhnoe_zakonodatelstvo/kodeks_intellektualnoi_sobstvennosti_frantsii/ (дата обращения: 07.12.2015).


298

Чугунков П. И.,студент,

Юридическая школа дальневосточного федерального университета

ПРОБЛЕМЫ ОхРАНЫ И НОВЫЕ ФОРМЫ ИСПОЛЬЗОВАНИЯ РЕЗУЛЬТАТОВ ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ, ВЫРАЖЕННЫх В ЦИФРОВОЙ ФОРМЕ ПОЛЬЗОВАТЕЛЬСКОГО КОНТЕНТА КОМПЬЮТЕРНЫх ИГР

Аннотация. Индустрия компьютерных развлечений непрерывно развива-ется и привлекает огромное количество игроков, имеет многомиллиардный оборот, проводит популярные соревнования киберспортсменов. Для поддер-жания интереса к своей продукции разработчики игр сотрудничают с игро-ками и привлекают их для создания пользовательского контента. В связи с этим появляются теоретические и практические правовые проблемы, свя-занные с интеллектуальной собственностью авторов, которые внутри игры создают оригинальные трехмерные модели при помощи общедоступных графических редакторов, без использования специальных программы для ЭВм и языков программирования. Статья посвящена актуальному вопросу регулирования авторского права на пользовательский контент отдельных физических лиц, созданный внутри многопользовательских компьютерных игр. В рамках исследования проана-лизирована практика регулирования этого вопроса сервисом цифровой дис-трибуции игр Steam и компанией Valve.Ключевые слова: Виртуальное право, исключительные права на пользова-тельский контент, компьютерные игры, авторское право.

Abstract. Computer entertainment industry continues to evolve, attracts huge number of prayers, has a multi-billion dollar turnover worldwide and conducts popular competitions of cyber athletes. Game developers cooperates with players and attracts them for creation of user-generated content to maintain interest to their production. Theoretical and practical legal problems therefore arise. These problems are related to the intellectual property of authors who creates original three a dimensional models within games using publicly available graphical editors without special computer programs and programming languages. The article is devoted to actual issues of regulation of copyright in user-generated content of certain individuals physical persons, established in the multiplayer computer games. In the framework of research the practice of regulating this issue by digital distribution service Steam and game company Valve is studied. Keywords. Virtual law, absolute rights to user-generated content, computer games, copyright.

299


Чугунков П. И. проблемы охраны и новые формы использования результатов интеллектуальной деятельности ...

Создание оригинального пользовательского контента поощряется и оплачивается крупными компаниями1, которые создают многопользова-тельские и одиночные компьютерные игры. кроме того, созданный кон-тент может быть куплен другими игрокам через специальные сервисы. Пользователи при этом зачастую не осведомлены даже об основных прин-ципах функционирования правовых систем, особенно в части интеллекту-альной собственности2.

Сервис цифровой дистрибуции Steam регулирует вопрос о защите пользовательского контента в компьютерных играх наиболее полно.

Под пользовательским контентом подразумеваются любые сведения, которые вы предоставили другим пользователям Steam через многополь-зовательские опции Steam, а также ставшие доступными Valve вследствие использования пользователями сервиса3. В таких играх, как Counter strike: Global offensive, Team Fortress 2, DotA 2 (Defense of the Ancients 2) функци-онируют внутриигровые магазины, в которых можно приобрести особые полезные предметы для игры (оружие, экипировка, особые заклинания) и косметические предметы, изменяющие внешний вид, например, от-дельных героев или пользовательского интерфейса (рисунок для оружия, экипировки героев, специальные эффекты образа) составляют часть по-стоянного пользовательского контента. Пользователи, в дополнение к стандартному набору косметических предметов, могут проектировать собственные модели и пускать их в оборот через специальную мастерскую Steam. После того как качество моделей оценят работники компании, а за-тем одобрят в процессе голосования другие игроки, они могут быть добав-лены компанией Valve в компьютерную игру, с учетом своей лицензионной политики4. механизм получения внутриигровых предметов, созданных игроками, может быть различным. Игроки могут получить их случайным образом в процессе игры, обменять на другой доступный игровой контент либо купить на специальной площадке Steam за реальные деньги.

После того, как дизайнерские решения внутриигровых предметов будут утверждены Valve, автор, создавший их, заключает лицензионный договор, по которому передает международное, неэксклюзивное право на использование, воспроизведение, модификацию, создание производных работ, распространение, передачу, транскодирование, перевод, трансляцию и иное публичное использование пользовательского контента и производ-ных от него работ в любой форме5. компания Valve вправе вносить измене-ния и модификации с учетом лицензионной политики компании, которая

1 Например: компании Riot games, Valve, Microsoft, Blizzard, Bethesda.2 Архипов В. В. Виртуальная собственность: системные правовые проблемы в кон-

тексте развития индустрии компьютерных игр // Закон. 2014. № 9. С. 69—90.3 Сервис цифровой дистрибуции Steam // URL: http://store.steampowered.

com/?l=russian (дата обращения: 04.01.2016).4 Соглашение подписчика службы Steam // URL: http://store.steampowered.com/

subscriber_agreement/russian/ (дата обращения: 04.01.2016).5 Соглашение подписчика службы Steam.


300

заключается в соблюдении авторского права, а также правил и стиля игры. каждый автор обязуется передать исключительные права на результаты интеллектуального труда, и он заявляет и гарантирует, что данный про-дукт был изначально создан им. однако если автор объекта виртуального мира является несовершеннолетним, то возникают проблемы с заключе-нием лицензионного соглашения и оплаты его труда. В Valve не добавляют пользовательский контент, если у лица нет банковской карты.

юристы Valve, занимающиеся вопросами интеллектуальной соб-ственности, исследуют созданные игроками модели, дают свое заключе-ние об авторских правах на тот или иной предмет, в зависимости от сте-пени оригинальности или сходства с популярными предметами из других компьютерных игр6.

По законодательству Рф невозможно однозначно определить, чем яв-ляется пользовательский контент, созданный для многопользовательских компьютерных игр. его можно считать объектом дизайна, однако нельзя отнести к промышленному образцу, так как промышленный образец явля-ется объектом патентного права. Виртуальный пользовательский контент может быть отнесен к объектам авторского права, к которым относятся произведения литературы, науки и искусства7, однако он создан внутри игры, авторские права на которую имеет компания разработчик.

Другой проблемой определения авторских прав являются юрисдик-ции государств, которые гарантируют авторам соответствующие права. однако объем этих прав и порядок разрешения споров по данным вопро-сам может существенно отличаться. При этом нужно учитывать возмож-ность применения имеющихся в отдельных юрисдикциях норм об оспори-мости договоров, предоставляющих несоразмерные преимущества одной из сторон.

В настоящее время во многих странах вопросы применения норм к виртуальным объектам практически не урегулированы. В рамках сети Интернет, в отличие от реального мира, регулирование отношений долж-но выноситься за рамки правового регулирования законодательства от-дельных государств, потому что они не соответствуют тем потребностям, которые возникают в виртуальном мире.

Правовые проблемы, связанные с интеллектуальными правами в компьютерных играх, имеют свои особенности. Взаимодействие между производителями игр и авторами, которые создают оригинальный кон-тент, необходимо регулировать с учетом особой специфики объектов ин-теллектуальных прав.

6 История юриста, который играл в Dota2, или как Valve обхитрили Blizzard // URL: http://megamozg.ru/company/lawboot/blog/20310/ (дата обращения: 04.01.2016).

7 гражданский кодекс Рф (часть четвертая) от 18.12.2006 № 230-фЗ // Российская газета. № 289. 22.12.2006.

301

ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНАЯ СОБСТВЕННОСТЬ И АНТИМОНОПОЛЬНОЕ РЕГУЛИРОВАНИЕ

Заровняев С. С.,студент,


ПРАВОВОЕ РЕГУЛИРОВАНИЕ ПАРАЛЛЕЛЬНОГО ИМПОРТА И ИСЧЕРПАНИЯ ИСКЛЮЧИТЕЛЬНОГО ПРАВА В РОССИИ

Аннотация. В данной статье рассмотрены проблемы легализации парал-лельного импорта и исчерпания исключительного права в России. Проана-лизированы противоположные точки зрения фаС Рф и специалистов Экс-пертного совета при Правительстве Рф по вопросу имплементации между-народного принципа исчерпания исключительного права в национальное законодательство. С одной стороны, текущее правовое регулирование дан-ной сферы наносит ущерб физическим и юридическим лицам Рф, а введение международного принципа позволило бы повысить конкуренцию и стиму-лировать поток инвестиций в Россию. С другой стороны, принятие данного принципа будет сопровождаться многообразием юридических сложностей. На основании проделанной работы сделан вывод о том, что вопрос об им-плементации данного принципа остается открытым, и даже если он будет решен положительно, устранение проблем в ближайшем будущем не пред-видится.Ключевые слова: параллельный импорт, исчерпание прав, международный принцип, конкуренция, инвестиции, злоупотребление правом, экономиче-ское пространство.

Результаты интеллектуальной деятельности, которые объединяются в общем понятии интеллектуальной собственности, занимают все боль-шее место на современном рынке, что в немалой степени обусловлено на-учно-техническим прогрессом. Наравне с другими видами собственности интеллектуальная собственность требует законодательной защищенно-сти. одной из основных проблем правового регулирования объектов ин-теллектуальной собственности в международной торговле — это проб-лема параллельного импорта, т.е. ввоза на территорию Рф оригинальной продукции иными импортерами без санкции правообладателя товарного знака на эту продукцию.

Проблема параллельного импорта вытекает из формы исчерпания прав, которая установлена в государстве. Является ли ввоз товара неупол-номоченным экспортером нарушением права на товарный знак, зависит от того, какая форма исчерпания прав применяется в законодательстве страны, импортирующей данный товар: международная, национальная


302

или региональная. На сегодня соглашение ТРИПС оставляет право выбора той или иной формы исчерпания прав за странами-участниками1. Также это положение подтверждается Договорами ВоИС2.

В Рф с 2002 г. был закреплен национальный принцип исчерпания прав в ст. 23 Закона Рф «о товарных знаках, знаках обслуживания и наиме-нованиях мест происхождения товаров» от 11.12.2002, затем этот принцип был признан конституционным определением конституционного Суда Рф от 22 апреля 2004 г. № 171-0. С принятием части IV гк Рф норма, схожая по смыслу со ст. 23 фЗ, была перенесена в ст. 1487 гк Рф.

однако, несмотря на национальный принцип исчерпания права, в ст. 13 Соглашения от 9 декабря 2010 г. «о единых принципах регулиро-вания в сфере охраны и защиты прав интеллектуальной собственности» между Рф, Республикой казахстан и Республикой Беларусь (странами — участницами Таможенного союза) устанавливается фактически регио-нальный принцип исчерпания прав на товарный знак3.

На сегодня единого мнения о необходимости легализации параллель-ного импорта в России не имеется. федеральная антимонопольная служба Рф не раз заявляла о необходимости легализации параллельного импорта, обосновывая это тем, что национальный принцип исчерпания права на-носит существенный ущерб физическим и юридическим лицам Рф. По мне-нию фаС Рф, введение международного принципа исчерпания прав позво-лило бы повысить конкуренцию и стать мощным стимулом для прогресса инвестиций в Россию4. Для этого фаС Рф предлагает внести изменения в часть IV гк Рф.

Ряд правообладателей, которые усматривают в параллельном импор-те акт недобросовестной конкуренции, связанной с незаконным исполь-зованием неуполномоченными лицами интеллектуальной собственности, настаивают на внесении в кодекс об административных правонарушениях Рф статью, предполагающую возможность привлечения к административ-ной ответственности лиц, ввозящих на территорию России оригинальные товары без согласия правообладателя.

Также на данный момент существует проблема с ввозом в Россию товаров с товарными знаками, которые были зарегистрированы за раз-ными правообладателями в Рф и за рубежом. Причиной появления этой проблемы послужил распад СССР и компании, которые раньше использо-вали одни и те же обозначения в разных республиках, зарегистрировали

1 Ст. 6 Соглашения ТРИПС // URL: http://www.wipo.int/wipolex/ru/treaties/text.jsp?file_id=379915 (04.01.2016).

2 Ст. 6 Договора ВоИС по авторскому праву ; ст. 8 и 12 Договора ВоИС по исполне-ниям и фонограммам в отношении записанных исполнений и фонограмм // URL: http://www.wipo.int/treaties/ru/text.jsp?file_id=283807 (04.01.2016).

3 Ст. 13 Соглашения от 09.12.2010 «о единых принципах регулирования в сфере ох-раны и защиты прав интеллектуальной собственности».

4 Стенограмма доклада И. ю. артемьева на коллегии фаС Рф. // URL: http://fas.gov.ru/analytical-materials/analytical-materials_30943.html.

303

интеллектуальная сОбственнОсть и антимОнОпОльнОе реГулирОваниеЗаровняев С. С. правовое регулирование параллельного импорта и исчерпания

исключительного права в россии

их потом в качестве товарных знаков своих стран, бывших республик Со-юза. И теперь, когда российский правообладатель подает в суд на несанк-ционированного импортера, в ходе дела выясняется о существовании дру-гой организации с таким же товарным знаком в другой стране, никак не связанной с российским владельцем товарного знака. И из-за отсутствия указаний законодателя и единообразной практики в таких случаях суды могут отказать в удовлетворении требования о признании нарушения прав российского правообладателя, так как можно признать, что марки-рованный товар был ввезен на территорию Рф и, соответственно, введен в гражданский оборот, с согласия зарубежного правообладателя. Данная ситуация создает возможность для злоупотребления правом судами5.

На сегодня специалисты Экспертного совета при Правительстве Рф считают невозможным введение международного принципа исчерпания права даже в виде эксперимента. Из-за юридических сложностей крайне затруднительно выработать непротиворечивые критерии для определен-ных товаров или отраслей, а исключение же территорий приведет к нару-шению норм о целостности экономического пространства Рф6. При сцена-рии легализации международного принципа исчерпания прав, по мнению экспертов, необходимо предусмотреть меры, которые бы предотвратили негативные последствия, и установить для отдельных товаров (лекарства, медицинское оборудование и т.п.) специальные требования, а также уси-лить государственный надзор за потребительским рынком.

В настоящее время в России закреплена доктрина национального ис-черпания права на товарные знаки, однако со вступлением в силу Соглаше-ния данный принцип стал региональным. Таким образом, вопрос о замене существующей системы международным исчерпанием права остается не-решенным. Даже в случае принятия окончательного решения о легализа-ции параллельного импорта, устранение этой проблемы будет возможно не скоро в связи с рядом юридических сложностей, таких как резкий рост контрафактной продукции, уход компаний, которые локализовали свое производство в России, и т.д.

5 богданова е. Исчерпывание права на товарный знак как особый вид прекращения исключительных прав // Интеллектуальная собственность. Промышленная соб-ственность. 2013. № 3. С. 17—24.

6 Заключение Экспертного совета при Правительстве Рф по результатам обсужде-ния вопроса о легализации параллельного импорта в Рф // URL: http://www.hse.ru/data/2013/09/06/1276829103/9b32f5612abbd9adf4d828f57a5fba90.pdf.


304

Кирсанова Е. Е.,студентка магистратуры

юридического факультета мГУ имени м.В.Ломоносова

АДМИНИСТРАТИВНЫЙ ПОРЯДОК КАК ОДИН ИЗ ВНЕСУДЕБНЫх СПОСОБОВ ЗАЩИТЫ ДЕЛОВОЙ РЕПУТАЦИИ ЮРИДИЧЕСКОГО ЛИЦА

Аннотация. Защита деловой репутации юридического лица может быть осуществлена как в судебном, так и во внесудебном порядке. автором рас-смотрен такой внесудебный способ защиты, как обращение в антимоно-польный орган, а также проанализированы выводы антимонопольного ор-гана по конкретному делу. Ключевые слова: деловая репутация, внесудебные способы защиты, анти-монопольный орган.

Abstract. The protection of goodwill of an artificial person can be carried out both in court and out of court. The author has considered a non-judicial way of protection such as appeal to the antimonopoly authority and has also reviewed conclusions of the antimonopoly authority in a particular case.Keywords. Goodwill, non-judicial methods of protection, antimonopoly authority.

Защита деловой репутации юридического лица может осуществлять-ся рядом способов, к которым относятся не только защита в арбитражном или третейском суде, но и в административном порядке.

Так, федеральный закон от 26.07.2006 № 135-фЗ (ред. от 13.07.2015) «о защите конкуренции» в статье 14 устанавливает запрет на недобросо-вестную конкуренцию, выражающуюся в том числе в распространении лож-ных, неточных или искаженных сведений, которые могут причинить убыт-ки хозяйствующему субъекту либо нанести ущерб его деловой репутации1.

Статьей 23 указанного федерального закона установлены полно-мочия антимонопольного органа: возбуждение и рассмотрение дел о на-рушениях антимонопольного законодательства; выдача хозяйствующим субъектам обязательных для исполнения предписания: о прекращении недобросовестной конкуренции2.

Пункт 1 статьи 36 федерального закона от 13.03.2006 № 38-фЗ (ред. от 08.03.2015) «о рекламе» (с изм. и доп., вступ. в силу с 01.10.2015) устанавливает компетенцию антимонопольного органа по вопросам нару-шения законодательства Российской федерации о рекламе:

«антимонопольный орган в пределах своих полномочий возбужда-ет и рассматривает дела по признакам нарушения законодательства Рос-сийской федерации о рекламе, принимает по результатам рассмотрения таких дел решения и выдает предписания, предусмотренные настоящим

1 Ст. 14 фЗ от 26.07.2006 № 135-фЗ (ред. от 13.07.2015) «о защите конкуренции».2 Ст. 23 фЗ от 26.07.2006 № 135-фЗ (ред. от 13.07.2015) «о защите конкуренции».

305

интеллектуальная сОбственнОсть и антимОнОпОльнОе реГулирОваниеКирсанова Е. Е. административный порядок как один из внесудебных способов защиты

деловой репутации юридического лица

федеральным законом». Более того, пункт 3 статьи 38 предписывает, что «в случае установления антимонопольным органом факта распростране-ния недостоверной рекламы и выдачи соответствующего предписания ан-тимонопольный орган вправе обратиться в установленном порядке в суд или арбитражный суд с иском к рекламодателю о публичном опроверже-нии недостоверной рекламы (контррекламе) за счет рекламодателя. При этом суд или арбитражный суд определяет форму, место и сроки размеще-ния такого опровержения»3.

Поскольку нарушение деловой репутации относится к длящимся, по-следствия которых продолжаются в том числе после факта устранения са-мого нарушения, основной целью защиты является минимизация послед-ствий: так, обращение в антимонопольный орган с целью установления факта распространения недостоверной рекламы и ее последующего опро-вержения не лишает пострадавшую сторону права обратиться в судебный орган с целью взыскания компенсации за причиненный таковым наруше-нием ущерб.

Стоит также отметить, что не только российское антимонопольное законодательство содержит указание на деловую репутацию как один из элементов перечня актов недозволенной конкуренции. Так, в германии, во франции и в англии предусматривается перечень поступков, недопусти-мых с точки зрения конкуренции (указанный вывод может быть прямо от-ражен в законодательстве или же содержаться в судебной практике). «Рас-пространение порочащих сведений» устанавливается законодательством германии как один из видов недозволенной конкуренции4.

основным преимуществом обращения в антимонопольный орган с целью прекращения нарушения и принуждения нарушителя в админи-стративном порядке обязать восстановить существовавшее до нарушения положение дел является быстрота (в сравнении с аналогичным решением, принимаемым через арбитражный суд).

Проанализируем методы защиты и требования к факту нарушения права на деловую репутацию, предъявляемые антимонопольным органом, на примере конкретного решения по делу № 1/04-12, возбужденному по заявлению ооо «ЦкТВ “молот”» по признакам нарушения ооо «ВП “Теле-ком”» п. 1 ч. 1 ст. 14 федерального закона «о защите конкуренции» № 135-фЗ от 26.07.2006.

Итак, антимонопольным органом при рассмотрении дел о недобро-совестной конкуренции оцениваются следующие признаки, позволяющие квалифицировать действия хозяйствующего субъекта в качестве недобро-совестной конкуренции: — наличие конкурентных отношений;— действия причинили или могли причинить убытки или вред деловой

репутации.

3 Ст. 36 фЗ от 13.03.2006 № 38-фЗ (ред. от 08.03.2015) «о рекламе» (с изм. и доп., вступ. в силу с 01.10.2015).

4 кожевников В. б. Проблемы защиты деловой репутации // Правоведение. 1993. № 6. С. 36–44.


306

Так, в рассматриваемом деле судом сформулированы следующие выводы: «В данном случае, указание хозяйствующим субъектом — ооо «ВП “Телеком”» несоответствующих действительности сведений о стоимости услуг кабельного телевидения другого хозяйствующего субъ-екта — ооо «ЦкТВ “молот”», который уже длительное время работает на конкурентном рынке, может нанести вред деловой репутации и причи-нить убытки последнему. Это может произойти, в том числе, в связи с по-терей клиентов, что ведет к уменьшению прибыли»5:— хозяйствующий субъект нарушает российское законодательство, сло-

жившиеся обычаи делового оборота, требования добропорядочно-сти, разумности и справедливости;

— результатом действий хозяйствующего субъекта должно являться получение конкурентного преимущества. Так, в рассматриваемом примере «ооо «ЦкТВ “молот”» давно дей-

ствует на рынке по передаче и распределению программ телевидения через системы электросвязи (кабельные линии связи) в географических границах города Вятские Поляны, приобрело положительную деловую ре-путацию, сформировав позитивное мнение потребителей.

Таким образом, при указании ооо «ВП “Телеком”» несоответствую-щих действительности сведений о стоимости услуг кабельного телевиде-ния конкурента — ооо «ЦкТВ “молот”», возникает реальная угроза того, что потребители могут перейти к конкуренту — ооо «ВП “Телеком”».

5 Дело № 1/04-12 от 26.07.2006.

307

интеллектуальная сОбственнОсть и антимОнОпОльнОе реГулирОваниеМельник А. Н. недобросовестная конкуренция,

связанная с нарушением исключительных прав на товарные знаки

Мельник А. Н.,студент,


НЕДОБРОСОВЕСТНАЯ КОНКУРЕНЦИЯ, СВЯЗАННАЯ С НАРУШЕНИЕМ ИСКЛЮЧИТЕЛЬНЫх ПРАВ НА ТОВАРНЫЕ ЗНАКИ

Аннотация. Статья посвящена проблеме недобросовестной конкуренции, связанной с нарушением исключительных прав на товарные знаки. Рас-смотрены понятия «недобросовестная конкуренция», «товарный знак», от-дельные виды недобросовестной конкуренции, связанной с нарушением ис-ключительных прав на товарные знаки, а также действия производителей, которые могут привести к ним.Ключевые слова: конкуренция, недобросовестная конкуренция, товарный знак, производитель, конкурент, антимонопольное законодательство, ры-нок, потребитель, исключительные права.

Сегодня производителями продукции являются юридические лица и индивидуальные предприниматели. Все они, работая на одном товар-ном рынке, находятся в состоянии конкуренции. Согласно пункту 7 статьи 4 федерального закона от 26.07.2006 № 135-фЗ «о защите конкуренции», конкуренция — соперничество хозяйствующих субъектов, при котором само-стоятельными действиями каждого из них исключается или ограничивается воз-можность каждого из них в одностороннем порядке воздействовать на общие условия обращения товаров на соответствующем товарном рынке.

Однако это соперничество не всегда ведется правовыми и добросовест-ными методами, и отсюда, «в качестве критерия оценки поведения участников рынка товаров и услуг, состязающихся за наиболее благоприятное положение на указанном рынке посредством использования неблаговидных приемов и мето-дов соперничества»1, появляется такое понятие, как «недобросовестная конку-ренция». Легальное определение этого понятия дано в п. 9 ст. 4 вышеуказанного закона, под ним понимаются любые действия хозяйствующих субъектов (груп-пы лиц), которые направлены на получение преимуществ при осуществлении предпринимательской деятельности, противоречат законодательству Россий-ской Федерации, обычаям делового оборота, требованиям добропорядочности, разумности и справедливости и причинили или могут причинить убытки дру-гим хозяйствующим субъектам-конкурентам либо нанесли или могут нанести вред их деловой репутации.

Одной из форм проявления недобросовестной конкуренции является нару-шение исключительных прав на товарные знаки. Товарным знаком, в соответ-ствии с гражданским кодексом Рф, признается обозначение, служащее для

1 антиконкурентные соглашения и недобросовестная конкуренция / под ред. С. а. Пузыревского. м., 2016. С. 106.


308

индивидуализации товаров юридических лиц или индивидуальных предприни-мателей2. Право использования этого товарного знака признается исключитель-ным правом и может быть реализовано путем размещения: на товарах, в том числе и этикетках, упаковках; при выполнении работ, оказании услуг; на доку-ментации, связанной с введением товаров в гражданский оборот; в предложени-ях о продаже товаров, о выполнении работ, об оказании услуг, а также в объявле-ниях, на вывесках и в рекламе; в сети Интернет, в том числе в доменном имени и при других способах адресации3. Удостоверяется это право свидетельством на товарный знак. Лицо, обладающее исключительным правом на товарный знак, обладает законной монополией на его использование, и нарушение этого права другим лицом может быть признано недобросовестной конкуренцией. В дан-ном случае следует согласиться с позицией В. С. Никулиной, согласно которой «сохранение такой монополии является важнейшей юридической функцией ин-ститута товарного знака, на выполнение которой направлено соответствующее правовое регулирование»4.

Недобросовестная конкуренция, связанная с нарушением исключи-тельных прав на товарные знаки, может проявляться в виде действий, направленных на возникновение смешения, когда производитель (кон-курент) для обозначения своей продукции использует товарный знак, схожий с товарным знаком другого производителя (правообладателя то-варного знака). И так как товары этих двух производителей взаимозаме-няемы, это приводит к смешению товара на рынке. как правило, произ-водители (конкуренты) используют товарные знаки тех производителей (правообладателей), которые обладают деловой репутацией, чья продук-ция известна в народе и пользуется спросом.

Также недобросовестная конкуренция может быть выражена в ис-пользовании средств индивидуализации другого хозяйствующего субъек-та для создания впечатления о причастности к его деятельности. Д. а. гав-рилов такой вид недобросовестной конкуренции называл «паразитарной» конкуренцией5. Выражается она в использовании товарного знака другого производителя, не внося какие бы то ни было изменения. При этом про-изводимые товары конкурента и правообладателя товарного знака могут абсолютно отличаться, и по факту два эти производителя не являются конкурентами, но, используя хорошо известный товарный знак, недобро-совестный участник рынка имеет преимущество перед другими, добро-совестными участниками рынка. как отмечает Д. а. гаврилов, «следует отметить, что хозяйствующий субъект, совершая акт недобросовестной

2 П.1 ст. 1477 гражданского кодекса Рф (часть четвертая) от 18 декабря 2006 года № 230-фЗ // официальный интернет-портал правовой информации. URL: http://pravo.gov.ru/.

3 П. 2 ст. 1484 гражданского кодекса Рф.4 Никулина В. С. Правовая защита товарного знака и борьба с недобросовестной кон-

куренцией // СПС «консультантПлюс».5 антиконкурентные соглашения и недобросовестная конкуренция. / под ред.

С. а. Пузыревского. С. 196.

309

интеллектуальная сОбственнОсть и антимОнОпОльнОе реГулирОваниеМельник А. Н. недобросовестная конкуренция,

связанная с нарушением исключительных прав на товарные знаки

конкуренции, преследует цель не создать смешение с товарами другого хозяйствующего субъекта, а использовать известность производимых им товаров и средств их индивидуализации, а следовательно, и деловую ре-путацию их производителя и правообладателя, для того, чтобы привлечь внимание к собственным товарам или оказываемым услугам»6.

федеральным законом «о защите конкуренции», а именно в ч. 2 ст. 14, установлен запрет на недобросовестную конкуренцию, связанную с при-обретением и использованием исключительного права на средства индивиду-ализации юридического лица, средства индивидуализации продукции, работ или услуг. особенностью данной, самостоятельной, формы конкуренции является то, что антимонопольным органом актом недобросовестной кон-куренции могут быть признаны действия хозяйствующих субъектов, со-ответствующих гражданскому законодательству. «Лицо, в соответствии с гражданским кодексом Российской федерации зарегистрировавшее то-варный знак или фирменное наименование, может его лишиться в случае, если такие действия признаны антимонопольным органом актом недо-бросовестной конкуренции»7. Подобная ситуация возможна, когда произ-водитель, выводя свой товар на рынок, не зарегистрировал товарный знак в качестве объекта исключительных прав, а недобросовестный участник рынка зарегистрировал этот товарный знак. И этот факт регистрации по-зволяет недобросовестному производителю запрещать первоначальному производителю выпускать продукцию под этим товарным знаком. граж-данским кодексом Рф предусмотрено оспаривание и признание недей-ствительной регистрации товарного знака и предоставление ему право-вой охраны (ст. 1512).

На сегодняшний день проблема недобросовестной конкуренции яв-ляется актуальной. Совершенствуются методы конкуренции, а это значит, что страдают как добросовестные производители, так и потребители. При этом на законодательном уровне закреплены методы защиты правооб-ладателей. кроме того, предусмотрены и меры ответственности — граж-данско-правовой (ст. 1515 гк Рф), административной (ст. 14.10 коаП Рф) и уголовной (ст. 180 Ук Рф).

6 антиконкурентные соглашения и недобросовестная конкуренция / под ред. С. а. Пузыревского. С. 193.

7 конкурентное право России / под ред. И. ю. артемьева, С. а. Пузыревского, а. г. Суш-кевича. м., 2014. С. 278.


310

Эннан Р. Е.,кандидат юридических наук, доцент,

доцент кафедры права интеллектуальной собственностиНационального университета

«одесская юридическая академия»

ОСОБЕННОСТИ ЗАЩИТЫ ПРАВА НА ТОРГОВУЮ МАРКУ И ФИРМЕННОЕ НАИМЕНОВАНИЕ АНТИМОНОПОЛЬНЫМИ ОРГАНАМИ

Аннотация. В статье исследованы особенности защиты прав на торговые марки и фирменные наименования (средства индивидуализации) анти-монопольными органами. Рассмотрены случаи неправомерного использо-вания обозначений как вида недобросовестной конкуренции. Проанализи-ровано понятие «недобросовестная конкуренция» применительно к прак-тике рассмотрения антимонопольными органами споров о неправомерном использовании обозначений. Исследуются недобросовестные действия, направленные на использование деловой репутации производителей това-ров, в виде использования чужой известной, но еще незарегистрированной торговой марки. Рассматривается порядок и стадии защиты от недобро-совестной конкуренции антимонопольными органами, а также решения, которые могут быть приняты антимонопольным органом по результатам рассмотрения дела. Ключевые слова: защита прав, недобросовестная конкуренция, антимоно-польные органы, торговая марка, фирменное наименование.

Неправомерное использование фирменного наименования или тор-говой марки может быть квалифицировано как недобросовестная кон-куренция в соответствии со ст. 33 Хозяйственного кодекса (Хк) Украины и ст. 4 Закона Украины «о защите от недобросовестной конкуренции». Не-добросовестной конкуренцией являются любые действия в конкуренции, противоречащие правилам, торговым и иным честным обычаям в хозяй-ственной деятельности (ст. 1 Закона).

одним из видов недобросовестной конкуренции является неправо-мерное использование деловой репутации субъекта хозяйствования (гла-ва 2 Закона). Самым распространенным правонарушением этого вида является неправомерное использование обозначений — использование фирменного наименования, торговой марки (знака для товаров и услуг), рекламных материалов, оформления упаковки товаров и периодических изданий, других обозначений без разрешения (согласия) субъекта хозяй-ствования, который раньше начал использовать их или схожие с ними обозначения в хозяйственной деятельности, что привело или могло при-вести к смешиванию с деятельностью этого субъекта хозяйствования (ст. 4 Закона).

311

интеллектуальная сОбственнОсть и антимОнОпОльнОе реГулирОваниеЭннан Р. Е. Особенности защиты права на торговую марку и фирменное наименование

антимонопольными органами

Для квалификации данного правонарушения необходимо устано-вить: 1) наличие действий в виде использования чужого фирменного наиме-

нования или торговой марки без разрешения субъекта хозяйствова-ния — их обладателя;

2) наличие приоритета у потерпевшей стороны в использовании фир-менного наименования или торговой марки;

3) наличие деловой репутации1, связанной с использованием фирмен-ного наименования или торговой марки;

4) вероятность смешивания деятельности потерпевшего нарушителя. о необходимости наличия между нарушителем и потерпевшим субъ-

ектом хозяйствования конкурентных отношений в ст. 4 Закона Украины «о защите от недобросовестной конкуренции» не упоминается. между тем, определяя недобросовестную конкуренцию в ст. 1 Закона, законода-тель рассматривает ее как «любые действия в конкуренции…». Такая фор-мулировка получила неоднозначную трактовку в литературе. Так, И. Шу-мило считает обязательным наличие между потерпевшим и нарушителем конкурентных отношений и предлагает в названии главы 2 этого Закона и включенных в нее статей акцентировать на этом внимание2. Другого мнения придерживается а. Безух, который полагает, что эта формулировка сужает реальные общественные отношения в данной сфере, лишая потре-бителей возможности использовать нормы указанного Закона для прекра-щения недобросовестных действий. Поэтому он предлагает перейти от по-нятия «конкурентные отношения» к понятию «общепринятое поведение» как совокупности принципов честного предпринимательства3.

между тем на практике при рассмотрении антимонопольными ор-ганами дел о неправомерном использовании фирменных наименований и торговых марок наличие между нарушителем и потерпевшим конку-

1 Под деловой репутацией субъекта хозяйствования понимается основанная на информации о качестве производимых товаров (выполняемых работ, предостав-ляемых услуг), соблюдении законодательства, договорных, иных хозяйственных обязательств, правил деловой этики оценка субъекта хозяйствования потребите-лями (покупателями), деловыми партнерами, органами государственной власти, общественными организациями, средствами массовой информации. Для установ-ления деловой репутации могут использоваться опросы потребителей, заклю-чения компетентных организаций соответствующей отрасли промышленности, органов контроля качества товаров и продукции, торговых организаций, ассоциа-ций и обществ потребителей, сертификаты и аттестаты качества, награды; нали-чие заключенных лицензионных договоров, договоров коммерческой концессии или предложений об их заключении.

2 шуміло І. А. Відповідальність за порушення законодавства про захист конкуренції : автореф. дис. … канд. юрид. наук: 12.00.04. / НаН України. Ін-т екон.-прав. дослід. Донецьк, 2001. С. 11.

3 безух о. Правові підстави застосування звичаїв при здійсненні захисту від недобросовісної конкуренції // Підприємництво, господарство і право. 2001. № 3. С. 27.


312

рентных отношений устанавливаются, как правило, в каждом случае. Учи-тываются виды деятельности, в отношении которой используются отли-чительные обозначения потерпевшим и нарушителем, территориальные пределы осуществления этой деятельности и другие факторы.

Законодатель не связывает противоправность рассматриваемых дей-ствий с отрицательными последствиями, которые они порождают. Дей-ствия в виде неправомерного использования фирменного наименования и торговой марки как вид недобросовестной конкуренции считаются право-нарушением независимо от характера их последствий, и, следовательно, состав этого правонарушения является формальным. Это не означает, что такие противоправные действия не причиняют вреда другим лицам. На-оборот, они всегда потенциально затрагивают права и интересы практиче-ски всех участников рыночных отношений (потерпевшего субъекта хозяй-ствования, потребителей, конкурентов нарушителя, государства в целом). Уже с момента осуществления этих неправомерных действий они являют-ся правонарушением. однако если потерпевшие лица выберут судебную форму защиты и способ защиты в виде взыскания причиненных в резуль-тате правонарушения убытков, морального (неимущественного) вреда, то их наличие и размер должны быть определены обязательно.

Торговая марка, выступающая объектом рассматриваемого правона-рушения, не обязательно должна быть зарегистрирована. Приоритет в ис-пользовании определяется в данном случае началом фактического исполь-зования отличительного обозначения, сформировавшего подлежащую защите деловую репутацию субъекта хозяйствования. Поэтому неправо-мерным может быть признано использование незарегистрированного от-личительного обозначения, используемого в качестве торговой марки. Та-кой подход поддерживается и судебной практикой. Так, при рассмотрении одного из подобных дел судебная коллегия Высшего хозяйственного суда Украины пришла к выводу о том, что отсутствие регистрации обозначения в качестве торговой марки не является основанием для непредоставления их обладателю приоритетной во времени использования обозначения за-щиты от недобросовестной конкуренции4.

Недобросовестные действия в виде использования чужой известной, но еще незарегистрированной торговой марки встречаются нередко, по-скольку, несмотря на повышение активности в регистрации торговых ма-рок, немалая часть фактически используемых обозначений не регистриру-ется и, следовательно, не охраняется Законом Украины «об охране прав на знаки для товаров и услуг». Такой ситуацией пытаются воспользоваться отдельные недобросовестные субъекты. Используя чужой незарегистри-рованный знак, конкурент, хотя и не нарушает норм Закона Украины «об охране прав на знаки для товаров и услуг», однако посягает на честные правила ведения добросовестной конкуренции, вводит потребителей в за-блуждение об истинном производителе товара, препятствует нормально-

4 оглядовий лист Вищого господарського суду Україні «Про деякі питання практики вирішення спорів, пов’язаних із застосуванням конкурентного законодавства» від 24 жовтня 2006 р.

313



му развитию рыночных отношений. Поэтому вполне обоснованно предо-ставлять защиту права на деловую репутацию обладателя этого незареги-стрированного знака, квалифицируя такие действия, как акт недобросо-вестной конкуренции в соответствии со ст. 4 Закона Украины «о защите от недобросовестной конкуренции».

круг действий, направленных на использование деловой репутации производителей, имеющих незарегистрированные знаки, не ограничива-ется только использованием последних. Недобросовестные лица пытают-ся регистрировать такие знаки на свое имя, при этом не всегда преследуя цель заниматься производством продукции под тем или иным обозначе-нием.

Действия, связанные с регистрацией чужих незарегистрированных, но имеющих достаточную известность знаков, в качестве самостоятельно-го состава правонарушения в законодательстве не закреплены. Нормы За-кона Украины «об охране прав на знаки для товаров и услуг» в этих случаях не нарушаются, поскольку обозначение регистрируется согласно установ-ленным нормами данного Закона требованиям. Представляется, что для квалификации таких действий, как неправомерных наиболее приемлемы нормы законодательства о защите от недобросовестной конкуренции. Во-первых, лица, регистрирующие знак недобросовестным образом, приоб-ретают незаслуженные преимущества в конкурентной борьбе благодаря использованию высокой деловой репутации его истинного обладателя. Во-вторых, на рынке соответствующей продукции происходит смешива-ние с товарами «потерпевшего» конкурента, что вводит в заблуждение по-требителей. В-третьих, создаются препятствия для получения истинными обладателями этих обозначений их правовой охраны.

При этом следует учитывать, что незарегистрированный знак вы-ступает предметом конкурентного правонарушения не в любом случае, а только если его неправомерное использование может повлечь использо-вание деловой репутации субъекта хозяйствования. Для этого он должен обладать определенной характеристикой.

Во-первых, являться достаточно известным. Только в этом случае он может ассоциироваться у потребителей (покупателей) с конкретным ка-чеством, происхождением товара (работы, услуги), и, в конечном итоге, ха-рактеризовать деловую репутацию субъекта хозяйствования.

Во-вторых, знак должен обладать различительной способностью, достаточной для отличия товаров, услуг, в отношении которых он приме-няется, от товаров, услуг других производителей. При этом степень раз-личительной способности может быть и недостаточной для предоставле-ния ему охраны нормами Закона Украины «об охране прав на знаки для товаров и услуг». однако в результате длительного использования этого незарегистрированного знака у потребителей должны возникать опре-деленные представления, ассоциации, связанные с конкретным проис-хождением и качеством маркированной им продукции. Это означает, что знак приобрел в результате использования «вторичное значение»5. В ходе

5 Edenborough M. Intellectual property law. (Lecture Notes Series). London, 1995. 332 p.


314

определения различительной способности (или вторичного значения) це-лесообразно принимать во внимание: продолжительность использования обозначения, масштабы (территорию) продаж и рекламирования товаров с использованием обозначения, частоту их имитации, которая, в свою оче-редь, может определяться известностью и популярностью продукции, уро-вень технологической сложности ее производства и реализации и т.п.

В-третьих, необходимо учитывать причины, по которым нормы Зако-на Украины «об охране прав на знаки для товаров и услуг» не могут предо-ставить охрану этому знаку. В частности, возможна ситуация, когда знак противоречит публичному порядку, моральным и этическим принципам общества (например, содержит непристойное слово, изображение, анти-государственные, расистские выражения и т.п.). Поэтому в таких случаях было бы целесообразно не предоставлять защиту такому знаку и на осно-вании норм о защите от недобросовестной конкуренции. Следовательно, незарегистрированный знак не должен противоречить принципам гуман-ности, морали и общественным интересам. Субъектами данного правона-рушения выступают субъекты хозяйствования: хозяйственные организа-ции и граждане-предприниматели.

государственный контроль за соблюдением законодательства о за-щите экономической конкуренции и защита прав и интересов субъектов хозяйствования от его нарушений возложены на органы антимонополь-ного комитета Украины (ст. 4 Закона Украины «о защите экономической конкуренции», ст. 3 Закона Украины «об антимонопольном комитете Украины»). Порядок защиты от недобросовестной конкуренции анти-монопольными органами регулируется нормами, содержащимися в раз-деле VII Закона Украины «о защите экономической конкуренции», главе 6 Закона Украины «о защите от недобросовестной конкуренции», Прави-лах рассмотрения заявлений и дел о нарушении законодательства о за-щите экономической конкуренции, утв. Распоряжением амк Украины от 17.08.2006 г.

Этот порядок включает следующие стадии: возбуждение дела (пода-ча заявления и его рассмотрение), подготовка к рассмотрению дела (рас-следование по делу), непосредственное рассмотрение дела, принятие ре-шения, исполнение решения. факультативными стадиями являются про-верка решения (вышестоящим органом по заявлению лиц, принимающих участие в деле, или по собственной инициативе в двухмесячный срок со дня получения решений), пересмотр решения (в связи с вновь открывши-мися обстоятельствами по представлению служащих комитета, отделе-ния, которым поручен сбор и анализ доказательств по делу, на протяжении пяти лет со дня принятия решения); обжалование решения.

По результатам рассмотрения дела антимонопольный орган прини-мает следующие решения:1) о признании факта неправомерного использования деловой репутации

субъектов хозяйствования — признание антимонопольными орга-нами соответствия между признаками совершенного деяния и при-знаками состава правонарушения, указанного в ст. 4 Закона Украи-ны «о защите от недобросовестной конкуренции». Признание факта

315



правонарушения является необходимой предпосылкой принятия остальных мер государственно-принудительного характера, хотя не исключен и самостоятельный характер данной меры в случаях, когда обратившаяся в антимонопольный орган сторона по определенным соображениям (например, с целью устранения препятствий в осу-ществлении деятельности, неясностей в отношениях с конкурента-ми) специально заинтересована именно в официальном признании (констатации) факта совершения в отношении нее неправомерного использования деловой репутации. Так, признание факта неправо-мерного использования торговой марки направлено на устранение препятствий в использовании потерпевшим субъектом хозяйство-вания торговой марки, восстановление его неправомерно исполь-зованной деловой репутации (если под этим знаком реализовывал-ся некачественный товар), а также на предупреждение совершения в дальнейшем подобного нарушения и предотвращение таких споров в будущем. кроме того, основываясь на решении антимонопольного органа о признании факта неправомерного использования фирмен-ного наименования или торговой марки, потерпевшее лицо может обратиться в судебные органы с требованием о возмещении имуще-ственного вреда, компенсации морального (неимущественного) вре-да, причиненного в результате этого правонарушения6;

2) о пресечении неправомерного использования деловой репутации субъ-ектов хозяйствования — мера защиты, применение которой в боль-шинстве случаев является основной целью обращения потерпевшего субъекта хозяйствования в антимонопольные органы. она направ-лена на прекращение неправомерных действий, предотвращение их вредных последствий в будущем, устранение препятствий в осущест-влении права на деловую репутацию. В решении о применении такой меры предписывается, например, прекратить неправомерное исполь-зование знака для товаров и услуг, упаковки и т.п.;

3) о наложении штрафов — это мера ответственности, имеющая хозяй-ственно-правовой характер7. обычно она применяется в сочетании с двумя предыдущими способами защиты. Суммы штрафов распреде-ляются в определенном соотношении между государственным бюд-жетом Украины и местными бюджетами, а также государственным органом, наложившим взыскание.

6 Хотя решение антимонопольного органа и не будет иметь для суда преюдициаль-ного значения, оно будет рассматриваться в качестве одного из весомых письмен-ных средств доказывания, свидетельствующих о совершении правонарушения.

7 Штрафы, применяемые антимонопольными органами, являются разновидностью административно-хозяйственных санкций. Ст. 239 Хозяйственного кодекса Укра-ины в числе административно-хозяйственных санкций называет административ-но-хозяйственный штраф, который согласно ст. 241 кодекса представляет собой денежную сумму, уплачиваемую субъектом хозяйствования в соответствующий бюджет в случае нарушения им установленных правил осуществления хозяй-ственной деятельности.


316

Учитывая, что суммы штрафов, налагаемых органами амк, пере-числяются в соответствующие бюджеты, главной целью этой меры от-ветственности является не восстановление имущественного положения потерпевшего субъекта, а защита прежде всего общественных интересов, которые заключаются в поддержании добросовестной конкуренции, пра-вопорядка в сфере хозяйствования. Порядок исчисления и размер штра-фов зависят от правонарушителя: если он является юридическим лицом, штрафы налагаются в размере до 5 % выручки от реализации товаров, ра-бот, услуг за последний отчетный год, предшествующий году, в котором накладывается штраф (ст. 21 Закона Украины «о защите от недобросо-вестной конкуренции»); если доход (выручка) отсутствует или ответчик по требования органов антимонопольного комитета Украины, главы тер-риториального отделения не предоставил сведений о размере дохода (вы-ручки), штрафы налагаются в размере до 10 тысяч необлагаемых миниму-мов доходов граждан.

317

ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНАЯ СОБСТВЕННОСТЬ: ВОПРОСЫ НАСЛЕДОВАНИЯ И ОСОБЕННОСТИ В СЕМЕЙНЫХ ОТНОШЕНИЯХ

Васёва Ю. Н.,Старший преподаватель,


ПРИЖИЗНЕННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ ПОСМЕРТНОЙ СУДЬБЫ ИСКЛЮЧИТЕЛЬНОГО ПРАВА: СПОСОБЫ И РИСКИ

Аннотация. Доклад посвящен прижизненным способам определения фи-зическим лицом-правообладателем посмертной судьбы принадлежащего ему исключительного права на охраняемый результат интеллектуальной деятельности или средство индивидуализации, а именно — назначению на-следника (наследников) исключительного права в завещании и включению в завещание завещательных отказов, предметом которых является переда-ча наследниками отказополучателю исключительного права или выплата в пользу указанных лиц единовременных или периодических платежей за счет доходов от использования охраняемого результата или средства инди-видуализации. В частности, автором выявляются и исследуются возможные риски, вытекающие из избрания правообладателем того или иного способа распоряжения исключительным правом, предлагаются пути преодоления возможных неблагоприятных последствий данных рисков, а также приво-дятся вопросы практического характера, отсутствие однозначных ответов на которые способствуют обнаружению пробелов в действующем российском законодательстве о наследовании и интеллектуальной собственности в ча-сти правового регулирования посмертного преемства исключительных прав. Ключевые слова: наследование исключительного права; назначение на-следников в завещании; завещательные отказы и возложения; защита прав отказополучателей; риски.

Abstract. The paper is focused on appointment of heirs of exclusive rights in a will and on the other ways of determination its (exclusive rights) fate after the death of the rightholder such as legates. The author identifies and researches some potential risks arising from the right holder’s choice of this or that way of determination of the exclusive rights fate after its (right holder) death; the ways of overcoming some possible negative effects and impacts of these risks are suggested by the author as well. The most serious practical issues (which are not still answered in the modern Russian legislation about inheritance and intellectual


318

property) and legislative gaps are also listed in the paper. Being regarded as the basement for the further improvement of national legislation, they deserve to be answered and solved as soon as possible.Keywords. Inheritance of exclusive rights; appointment of heirs in a will; legates; protecting the rights of legatees; risks; legislative gaps.

Действующее наследственное законодательство предоставляет фи-зическому лицу-правообладателю право прижизненного определения по-смертной судьбы исключительных прав на принадлежащие ему охраняе-мые результаты интеллектуальной деятельности и/или средства индиви-дуализации; причем право выбора способа (способов) такого определения принадлежит также исключительно правообладателю. Так, он вправе на-значить и подназначить любых лиц в качестве наследников и душеприказ-чика по своему усмотрению, а равно возложить на них исполнение за счет наследства (в т.ч. за счет распоряжения входящим в него исключительным правом) каких-либо обязанностей имущественного или неимущественно-го характера в пользу третьих лиц.

Вместе с тем ни один из данных способов не является, да и не может являться, безусловной гарантией фактической посмертной реализации прижизненных воли и желаний правообладателя относительно принад-лежащих ему исключительных прав. каждый из названных способов со-пряжен с определенными рисками, проблематика преодоления которых и будет освещена в настоящем докладе.

Наиболее традиционным, классическим способом распоряжения ис-ключительным правом на случай смерти является, на наш взгляд, назначе-ние наследника этого исключительного права в завещании. Действующее законодательство о наследовании, в частности правила ст. 1119, 1121—1122 гк Рф, дозволяет назначить не одного, но несколько (сколько угод-но завещателю) наследников и не содержит никаких специальных правил относительно видов имущества, которое не может быть завещано двум и более лицам. анализ указанных норм позволяет сделать вывод о возмож-ности завещания исключительного права на охраняемый результат интел-лектуальной деятельности или средство индивидуализации любому коли-честву лиц без ограничения. Но целесообразно ли такое завещательное рас-поряжение? оправдано ли вырабатывать и/или усовершенствовать комму-никативные навыки и переговорные техники близких наследодателю лиц посредством подобных распоряжений? Сумеют ли данные лица достигнуть того неоднократно упоминаемого в законе соглашения (в п. 3 ст. 1229 гк Рф, например), которым должны определяться их взаимоотношения и могут определяться порядок распоряжения исключительным правом и распреде-ление доходов от совместного использования объекта данного права? По-лагаю, что вопреки желанию наследодателя о доставлении имущественных выгод нескольким лицам (посредством назначения их сонаследниками ис-ключительного права), включение в завещание указанного распоряжения может явиться предпосылкой конфликтных ситуаций и, соответственно, различных судебных разбирательств между сонаследниками, так и не су-мевшими достигнуть предлагаемых им законом соглашений.

319

интеллектуальная сОбственнОсть: вОпрОсы наследОвания и ОсОбеннОсти в семейных ОтнОШениях

Васёва Ю. Н. прижизненное определение посмертной судьбы исключительного права: способы и риски

Думается, что куда более целесообразным и оправданным с практиче-ской точки зрения является указание в завещании одного лица в качестве наследника исключительного права. Именно такое назначение наследни-ка позволит избежать вышеописанной тупиковой ситуации, в которой ре-сурсы ее участников будут направлены не на максимально эффективное использование охраняемого результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации, а на внутреннюю борьбу с другими со-правообладателями. Полагаю также, что отсутствие у сонаследников еди-ной согласованной позиции относительно дальнейшего распоряжения унаследованным исключительным правом может отпугнуть потенциаль-ных контрагентов (например, потенциальных лицензиатов), которые, воз-можно, без колебаний бы направили оферту о заключении лицензионного договора единственному правообладателю, но не рискнут инициировать переговорный процесс с несколькими еще не договорившимися между со-бою наследниками-правообладателями.

В качестве еще одного довода в пользу целесообразности и оправдан-ности назначения наследником исключительного права только одного лица хотелось бы привести следующий: достижения ранее названной цели (доставление имущественных выгод нескольким лицам за счет использо-вания наследуемых результата интеллектуальной деятельности или сред-ства индивидуализации) возможно и при назначении в качестве наследни-ка лишь одного из них посредством назначения в завещании душеприказ-чика и/или установления завещательного отказа. Вопросы распоряжения исключительным правом посредством завещательного отказа будут более подробно освещены ниже в настоящем докладе.

какие же риски (помимо упомянутой ситуации «лебедь, рак и щука» при назначении нескольких наследников) вытекают из завещания исклю-чительного права (независимо от количества назначенных наследников)? очевидно, это риски, которые, ввиду их распространенности, представ-ляется возможным именовать обычными завещательными рисками — а именно риски отмены завещания решением суда, смерти назначенного в завещании наследника (наследников) до открытия наследства и его (их) отказа от принятии наследства. Во всех вышеперечисленных случаях (если только завещателем не будут субституированы подназначенные наслед-ники) будет иметь место наследование по закону, которое (при наличии нескольких наследников одной очереди, каждый из которых примет на-следство) может привести к вышеупомянутой конфликтной ситуации, в особенности если сонаследниками по закону в рамках призванной к на-следованию очереди будут не близкие родственники (например, вдова и сын после смерти мужа и отца соответственно), а свойственники (мачеха и пасынок, например) или родственники более отдаленных степеней род-ства, вообще не знавшие о существовании друг друга до открытия наслед-ства.

однако принятие наследства назначенным в завещании наследником не исключает риска утраты (точнее — дальнейшего сохранения за собой) им унаследованного имущества в случае превышения размера совокупной задолженности наследодателя перед его кредиторами над общей стои-


320

мостью всей наследственной массы. очевидно, что в указанных обстоя-тельствах (если только наследник не пожелает сохранить унаследованное имущество в натуре и отвечать перед кредиторами за счет собственных средств) воля наследодателя, направленная на предоставление назначен-ному им наследнику исключительного права, исполнена не будет, так как все принятое наследником наследство, в т.ч. и исключительное право, бу-дет вынужденно реализовано (возмездно отчуждено) для погашения за-долженности наследодателя перед его кредиторами.

Думается, что описываемой ситуации возможно избежать посред-ством обращения к закрепленному в нормах ст. 1137—1138 гк Рф инсти-туту завещательного отказа. Так, пунктом 2 ст. 1137 гк Рф предусмотрено, что предметом завещательного отказа может быть передача отказополу-чателю входящего в состав наследства имущественного права либо осу-ществление периодических платежей за счет наследства. В связи с тем, что в силу прямого указания Закона (ст. 1226 гк Рф) исключительное право является имущественным правом, а правообладатель (принявший наслед-ство наследник, в частности) вправе использовать охраняемый результат или средство индивидуализации любым не противоречащим закону спо-собом (п. 1 ст. 1229 гк Рф), то завещатель-правообладатель вправе, даже не назначая наследника, обязать принявших наследство наследников пе-редать отказополучателю исключительное право или осуществлять в его пользу периодические платежи или единовременную выплату за счет средств, полученных от распоряжения исключительным правом.

Таким образом, включение завещательного отказа в завещание мо-жет способствовать достижению следующих целей завещателя: — предоставление имущественных выгод нескольким лицам одновре-

менно (и наследнику, и отказополучателям) без порождения предпо-сылок для возникновения разногласий о порядке распоряжения ис-ключительным правом и распределении доходов от использования охраняемого результата или средства индивидуализации;

— посмертная передача исключительного права третьему лицу (отка-зополучателю) без обременения его необходимостью осуществле-ния расчетов с кредиторами по обязательствам умершего правооб-ладателя. Несмотря на то что в п. 2 ст. 1137 гк Рф закреплена возможность пе-

редачи отказополучателю входящего в состав наследства имущественного права, но ни в нормах части 3 гк Рф, ни в нормах части 4 данного же акта не содержится никаких специальных правил, регламентирующих порядок и форму такой передачи. Думается, что названный пробел в законодатель-стве оставляет без однозначного ответа следующие группы вопросов сугу-бо практического, на наш взгляд, характера:

1. Необходимо ли заключение между наследником и отказополуча-телем безвозмездного договора об отчуждении исключительного права и его (договора) государственная регистрация в соответствии со ст. 1232? Либо надлежит выбрать иную, непротиворечащую закону форму фикса-ции перехода исключительного права от наследника к отказополучателю? И к какой именно правовой форме целесообразно прибегнуть указанным

321


Васёва Ю. Н. прижизненное определение посмертной судьбы исключительного права: способы и риски

лицам с учетом того, что в силу ст. 1241 гк Рф бездоговорный переход ис-ключительного права допускается только в случаях, прямо предусмотрен-ных законом?1

2. какой способ защиты прав (в случае отказа наследника доброволь-но передать отказополучателю исключительное право) избрать отказопо-лучателю для защиты своих прав на получение исключительного права? Допустимо ли, в частности, обращение отказополучателя в суд с иском о понуждении наследника к заключению вышеупомянутого безвозмезд-ного договора об отчуждении исключительного права? Либо, в отсутствие необходимости заключения такого договора, требовать понуждения к со-вершению иных юридически значимых действий и каких именно?

Представляется, что обнаруженные пробелы в правовом регулирова-нии посмертного преемства исключительных прав нуждаются в восполне-нии их посредством уточнения целого ряда уже действующих правил о на-следовании, а также принятия и введения в действие целого ряда новых специальных правил о наследовании исключительных прав и передаче их отказополучателям по завещательным отказам.

Вместе с тем любое, даже самое совершенное наследственное законо-дательство и/или законодательство об интеллектуальной собственности не защищает отказополучателя от риска фактического отсутствия или не-достаточности наследственного имущества для надлежащего исполнения завещательного отказа в полном объеме и в строгом соответствии с рас-поряжениями завещателя. Принимая во внимание то обстоятельство, что степень указанного риска не зависит от предмета отказа, полагаю возмож-ным именовать его обычным отказным риском (по аналогии с обычными завещательными рисками).

Так, в соответствии с действующим законодательством и согласно разъяснениям, содержащимся в п. 26 постановления Пленума Верховного Суда № 9 от 29 мая 2021 г. «о судебной практике по делам о наследовании», завещательный отказ исполняется наследником в пределах стоимости перешедшего к нему имущества, определяемой после возмещения расхо-дов, вызванных смертью наследодателя, и расходов на охрану наследства и управление им (пп. 1 и 2 ст. 1174 гк Рф), а также после удовлетворения права на обязательную долю (п. 1 ст. 1138 гк Рф) и за вычетом приходя-щихся на наследника долгов наследодателя (п. 1 ст. 1138 гк Рф). очевидно, что в случае превышения размера совокупной задолженности наследо-дателя перед кредиторами над стоимостью наследственного имущества либо их равенства фактическое надлежащее исполнении отказа будет иметь место исключительно при желании наследника осуществить такое исполнение за свой счет. В противном случае ожидания отказополучателя рискуют остаться неудовлетворенными.

1 В этой статье, в частности, говорится о бездоговорном переходе исключительного права в порядке универсального правопреемства, но не упоминается о посмерт-ном сингулярном преемстве.


322

Волкова С. С.,студентка,


СОВМЕСТНАЯ СОБСТВЕННОСТЬ СУПРУГОВ НА ДОхОДЫ, ПОЛУЧЕННЫЕ ОТ ИСПОЛЬЗОВАНИЯ РЕЗУЛЬТАТОВ ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ

Аннотация. Статья посвящена вопросу совместной собственности супру-гов на доходы, полученные от использования результатов интеллектуаль-ной деятельности. автор исследует проблему зависимости момента полу-чения доходов от времени создания результата интеллектуальной дея-тельности. Ключевые слова: интеллектуальные права, исключительные права, сов-местная собственность супругов, доли в исключительном праве.

Abstract. The article contains a consistent analysis of the legal procedure of intellectual property in the Russian civil law. Keywords. Intellectual property, exclusive rights, results of intellectual activity, spouses.

Первый экземпляр «марсианских хроник» был набран руками мар-гарет макклюр — жены Рэя Брэдбери. Впоследствии именно ей писатель посвятил эту книгу1. альфреда Хичкока вдохновляла жена альма Ревиль2, о чем он неоднократно заявлял. Существует множество других примеров знаменитых людей, на творчество которых оказывали влияние их супруги. Безусловно, эти вопросы не могли не найти отражение в праве и касаются они совместной собственности супругов, а именно прав на результаты ин-теллектуальной деятельности.

Характеристику данного вопроса необходимо начать с объектов со-вместной собственности супругов. Нормативной базой здесь служат ст. 256 гражданского кодекса Рф3, ст. 34 и 36 Семейного кодекса Рф4. Из анализа указанных положений следует, что исключительное право на результат интеллектуальной деятельности принадлежит автору такого результата

1 URL: http://ria.ru/spravka/20120606/666963279.html (дата обращения: 02.01.2016).2 URL: http://www.glamour.ru/celebrity/glam_blog/551377 (дата обращения: 02.01.2016).3 гражданский кодекс Рф. Части первая, вторая, третья, четвертая (принят гос. Думой

21 окт. 1994 г.: по состоянию на 10 окт. 2015.). Новосибирск : Норматика, 2012. 480 с4 Семейный кодекс Рф от 29 декабря 1995 г. № 223-фЗ (ред. от 28.11.2015 № 358-

фЗ) // Собрание законодательства Рф. 1996. № 1. Ст. 16 ; официальный интер-нет-портал правовой информации. URL: http://www.pravo.gov.ru (дата обращения: 02.01.2016).

323


Волкова С. С. совместная собственность супругов на доходы ...

и не входит в общее имущество супругов, однако доходы от использова-ния результата интеллектуальной деятельности являются совместной собственностью супругов. Поэтому предметом доклада являются именно доходы, полученные от результата интеллектуальной деятельности, их правовое регулирование. Следует сказать, что мы не рассматриваем ситуа-ции, когда супруги являются соавторами, так как в этом случае нормы о со-авторстве являются специальными по отношению к нормам о совместной собственности супругов.

С одной стороны, в законе четко определено, что такие доходы яв-ляются общей собственностью, а значит, в случае расторжения брака оба супруга имеют на них равные права. Но с другой — возникает вопрос, с ка-кого момента доходы считаются «совместно нажитыми». моментом нача-ла образования совместной собственности супругов следует считать либо время получения тех или иных доходов одним из супругов, либо момент возникновения права собственности у обоих супругов или у одного из них на какие-либо выплаты, вознаграждения или иные виды имущества5.

Немаловажным является время создания объекта интеллектуальной деятельности. как быть, если интеллектуальная деятельность производи-лась одним из супругов до брака, а доходы за нее он получил уже после. Данный вопрос длительное время был спорным, к примеру, граве к. а . вы-сказывает свое мнение в отношении таких доходов следующим образом: «Не следует ли учитывать и разграничивать разные случаи их получения в зависимости от того, когда было создано то, за что они получены, — до заключения брака или во время брака, и не следует ли в связи с этим уста-навливать и различную правовую судьбу доходов для этих ситуаций?»6 однако законодательство не ставит в зависимость момент получения до-ходов от времени создания результата интеллектуальной деятельности, и значит, супруги имеют равные права на такие доходы, а в случае расторже-ния союза будут делить их поровну.

Другая ситуация — результат интеллектуальной деятельности создан во время брака, как быть с доходами, полученными после его расторжения? С одной стороны, встает морально-этический аспект данной ситуации, до-пустим, семью содержал один из супругов, в то время как другой занимался интеллектуальной деятельностью, которая не приносила доход. Через не-которое время его интеллектуальная работа принесла свои плоды, приоб-рела форму результата, способного принести прибыль (окончание творче-ского произведения, получение патента на изобретение и т.п.), и на этом этапе происходит расторжение брака. может ли бывший супруг претендо-вать на доход, полученный автором объекта интеллектуальной собствен-ности после расторжения брака? Исходя из смысла закона — нет. Только доходы, полученные во время брака, могут считаться совместной собствен-ностью. автор произведения вправе заключить договор об уступке своих прав на объект интеллектуальной собственности за определенную плату.

5 Алимова Н. А. Раздел имущества при разводе супругов, 2009 // СПС «консультант-Плюс».

6 Граве к. А. Имущественные отношения супругов. м., 1960.


324

если такой договор был заключен во время брака, вне зависимости от того, произошла выплата денежных средств или нет, в случае его расторжения второй супруг вправе претендовать на выплату части гонорара.

На практике при разделе имущества между супругами суд обычно ре-шает вопрос в пользу автора — правообладателя объектов интеллектуаль-ной собственности. Часто решения могут показаться несправедливыми и «неправильными» для одной из сторон. Но регулирование указанных отно-шений возможно не только на законодательном уровне, но и договорным методом — при помощи составления брачного договора. Только так супруги смогут прийти к решению, которое будет устраивать их обоих, ведь брачный договор — это добровольное двустороннее соглашение, в котором сами су-пруги определяют свою судьбу при тех или иных обстоятельствах.

как уже было сказано, в качестве предмета совместной собственно-сти супругов исключительные права выступать не могут. Но стоит сказать о разных подходах к данной проблематике. Разработчики проекта феде-рального закона о внесении изменений в гк Рф (далее — Проект)7 вводят понятие «доля» в исключительном праве, сформулировав п. 3 ст. 1229 гк Рф в следующей редакции: «каждый из правообладателей вправе передать свою долю в исключительном праве всем лицам, совместно с которыми он обладает этим правом, в равных долях. отчуждение автором-правооблада-телем своей доли в исключительном праве третьим лицам не допускается, если иное не предусмотрено настоящим разделом. Доля в исключительном праве, принадлежащая не самому автору, может быть отчуждена третьему лицу с согласия всех остальных правообладателей. Правообладатель впра-ве завещать свою долю в исключительном праве».

То есть по смыслу Проекта делиться будут не только доходы, но и сами исключительные права. В научных кругах практическая польза та-кого нововведения толкуется неоднозначно. Так, В. Н. кастальский пишет: «если исключительное право принадлежит нескольким правообладате-лям, должен ставиться вопрос не о доле каждого из них в исключительном праве, а о соразмерном распределении доходов»8. Э. П. гаврилов придер-живается другого мнения, считая возможным применение к исключитель-ному праву норм о долевой собственности9. Но анализ судебной практики показывает, что точка зрения Э. П. гаврилова остается неразделенной. Но возможен случай, когда на общие средства один из супругов приобрета-ет исключительное право, а в случае расторжения брака второй супруг не имеет права на долю, хотя часть его средств при приобретении была за-действована.

7 Проект федерального закона «о внесении изменений в части первую, вторую, тре-тью и четвертую гражданского кодекса Российской федерации, а также в отдель-ные законодательные акты Российской федерации» // Российская газета. 2011. 14 сентября.

8 кастальский В. Н. Совместное обладание исключительным правом // Хозяйство и право. 2008. № 4. С. 103—104.

9 Гаврилов э. П. Исключительное право, принадлежащее нескольким лицам // СПС «гаРаНТ».

325


Волкова С. С. совместная собственность супругов на доходы ...

конечно, введение института доли исключительного права может создать дополнительные трудности при распределении доходов, полу-ченных от использования произведения, не исключены дополнительные риски в коммерческом обороте, в рассмотренном Проекте отсутствует ме-ханизм защиты интересов добросовестного приобретателя такой доли. Тем не менее, представляется, что при определенных доработках данная новелла будет востребована на практике, и в немалом объеме именно в от-ношениях между супругами.


326

Горпинченко Ю. М.,федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение

«Юго-Западный государственный университет»

Демидова А. И.,федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение

«Юго-Западный государственный университет»

НАСЛЕДОВАНИЕ ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНЫх ПРАВ

Аннотация. Статья посвящена проблеме наследования интеллектуаль-ных прав. В ней отражается регулирование данного вопроса с позиций гражданского кодекса Российской федерации. Даются общие сведения об интеллектуальных правах и термины, отражающие важные аспекты иссле-дуемой темы. Например, в статье представлено определение исключитель-ных прав и их регулирование в соответствии с действующим законодатель-ством. акцентировано внимание на субъектах, которые могут наследовать интеллектуальную собственность. Также указано, что относится к насле-дуемым правам на результаты интеллектуальной деятельности. В статье можно найти ссылки на труды авторов, которые занимались изучением этого вопроса. В частности, приводится разъяснение С. П. гришаева каса-тельно личных неимущественных прав, которые не переходят по наслед-ству. Дается подробное описание продолжительности срока, на который авторские правомочия переходят к наследникам. В качестве вывода указы-вается значимость данной проблемы на современном этапе и важность из-учения данного вопроса юристами.Ключевые слова: интеллектуальные права, наследование, интеллектуаль-ная собственность, гражданский кодекс, авторское право, защита интеллек-туальных прав.

Интеллектуальная собственность рассматривается как результаты интеллектуальной деятельности, к которым приравниваются средства индивидуализации юридических лиц, а также товаров, работ, услуг и пред-приятий, которым может быть предоставлена правовая охрана. Но следует учитывать то, что наследуются не результаты интеллектуальной деятель-ности, а исключительные права на них.

Свое непосредственное отражение наследование интеллектуальных прав получило в гк Рф. Регулирование наследственных правоотношений отражено в части третьей гражданского кодекса Рф. Следует обратить вни-мание на то, что часть третья гк Рф, которая регулирует наследственные правоотношения, не содержит каких-либо специальных норм, которые могли бы отражать особенности наследования интеллектуальных прав. однако часть четвертая гк Рф, которая посвящена правам на результаты интеллектуальной деятельности и средствам индивидуализации, включа-ет ряд статей, касающихся наследования исключительных прав на отдель-ные объекты интеллектуальной собственности. Исключительным правом

327


Горпинченко Ю. М., Демидова А. И. наследование интеллектуальных прав

называют всякое право, принадлежащее правообладателю, направленное на использование по своему усмотрению любым не противоречащим зако-ну способом результата интеллектуальной деятельности или средства ин-дивидуализации и на запрещение или разрешение такого использования другими лицами. Исключительное право может принадлежать как одно-му лицу, так и нескольким лицам совместно. Статья 1241 гк Рф допускает переход исключительного права на результат интеллектуальной деятель-ности или на средство индивидуализации к другому лицу без заключения договора с правообладателем. Данный метод передачи исключительных прав может быть осуществим в определенных случаях и по определенным основаниям, которые были установлены законом. однако непосредствен-ным осуществлением наследственных имущественных прав наследники могут обладать в пределах срока действия исключительного права. При этом переход исключительного права должен осуществляться по общим правилам перехода имущественных прав.

Согласно гк Рф, переход исключительного права на результаты ин-теллектуальной деятельности или средство индивидуализации подлежит государственной регистрации1.

Наследуемыми правами на результаты интеллектуальной деятельно-сти, охраняемые законодательством Рф, являются следующие: произведе-ния науки, искусства и литературы, изобретения и полезные модели, ре-зультаты исполнения, фонограммы, достижения селекции, товарный знак и коммерческое обозначение, а также секрет производства.

Интеллектуальные права на заявленные результаты интеллектуаль-ного труда поступают в наследство наследникам в случае, если наследода-тель является физическим лицом. если указанные результаты интеллек-туальной деятельности принадлежат юридическим лицам, регистрация права на наследство невозможна.

С. П. гришаев отмечает, что не переходят по наследству такие личные неимущественные права, как «право авторства (наследник ни при каких условиях не может считаться автором произведения), право на имя (на-следник не может решать вопросы, связанные с тем, будет ли произведе-ние опубликовано под настоящим именем автора, под псевдонимом или анонимно) и право на неприкосновенность произведения (это значит, что произведение должно использоваться в том виде, как его создал автор, то есть нельзя вносить изменения в текст и название произведения; в то же время допускается изменение формы произведения, например, переработ-ка драматического произведения в повествовательное либо в сценарий и наоборот)»2.

гришаев имел в виду то, что претендовать на наследование данных интеллектуальных прав наследники не могут, в гк Рф закреплены положе-ния, по которым наследники могут относиться к этой интеллектуальной собственности, например, участвовать в ее охране и т. д.

1 См.: гк Рф. Статья 1232 «государственная регистрация результатов интеллекту-альной деятельности и средств индивидуализации».

2 См.: Гришаев С. П. Наследственное право : учеб.-практ. пособие. м., 2011. 184 c.


328

В действующем законодательстве отражена возможность осущест-вления защиты наследственных прав. Так, в частности, исходя из пункта 2 статьи 1267 гк Рф автору принадлежит право на определение лица, ко-торому он предоставляет право охраны авторской собственности, самого автора, а также лицу предоставлено от имени автора право охраны непри-косновенности произведения после своей смерти. Данная информация со-держится в статье 1134 гк Рф, в которой предусмотрен порядок для назна-чения исполнителя. Это лицо наделяется пожизненным осуществлением своих полномочий. когда лицо отказывается от исполнения указанных ав-тором полномочий или в случае смерти автора, то охрана интеллектуаль-ных прав, в том числе неприкосновенность его произведения, может быть осуществлена наследниками автора, их правопреемниками или же иными заинтересованными лицами.

авторские правомочия переходят к наследникам на определенный срок, независимо от того, принадлежат ли они самому автору пожизненно или нет. Продолжительность этого срока в зависимости от наследованных прав будет различной. Существует различие в исключительном праве на произведение, созданное в соавторстве и непосредственно автором лично. Например, исключительное право на произведение действует в течение всей жизни автора и 70 лет, считая с 1 января года, следующего за годом смерти автора, а исключительное право на произведение, которое было создано в соавторстве, может действовать в течение всей жизни автора, пережившего других соавторов, и 70 лет, считая с 1 января года, следую-щего за годом смерти3.

По истечении срока действия исключительного права произведения науки, литературы, а также искусства переходят в общественное достоя-ние, независимо от того, были они обнародованы или нет. они могут быть обнародованы любым лицом, если это не противоречит воле автора, вы-раженной в завещании, письмах, дневниках и т.д.

Наследники, как и сами авторы, могут выступать в роли правообла-дателей, но их права ограничены. Например, личные неимущественные права, которые неразрывно связанны с личностью автора, не могут пере-ходить по наследству. Но наследники, в свою очередь, имеют право осу-ществлять защиту этих прав.

Наследниками могут быть лица, которые получили право наследова-ния по закону или по завещанию. к наследникам по завещанию относят любых лиц, в том числе юридических, а также непосредственно государ-ственные и муниципальные образования. Выморочное имущество пере-ходит в порядке наследования по закону в собственность Российской фе-дерации. В таких случаях оно становится общественным достоянием до истечения 70-летнего срока охраны.

Наследование авторского права в целом не следует смешивать с на-следованием причитающегося наследникам авторского вознаграждения. В одних случаях право на получение авторского вознаграждения возник-ло еще при жизни автора, но последний по каким-либо причинам не полу-

3 Статья 1281 гражданского кодекса Рф.

329


Горпинченко Ю. М., Демидова А. И. наследование интеллектуальных прав

чил его. В других случаях само право на получение вознаграждения воз-никло уже после смерти автора, но по основаниям, возникшим при жизни автора (например, в результате заключения договора при жизни автора). В данном случае речь идет только о наследовании конкретных денежных сумм.

В связи с увеличением информационных потоков становится все сложнее отслеживать преступления, связанные с нарушением интеллек-туальных прав. В Интернете нередко становятся популярными сайты, на которых размещены пиратские файлы. Поэтому глубокое исследование данной проблемы становится особенно актуальным в наше время.

Расширение знаний в области наследования интеллектуальной соб-ственности позволит защитить себя от преступных посягательств и сдела-ет возможным благоприятное взаимодействие между законным правооб-ладателем и пользователями.


330

Слепко Г. Е.,к. филол. н., доцент,

профессор кафедры гражданского права,НоУ ВПо «международный юридический институт»

ИСКЛЮЧИТЕЛЬНЫЕ ПРАВА НА ОБЪЕКТЫ ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНОЙ СОБСТВЕННОСТИ НЕСОВЕРШЕННОЛЕТНИх ДЕТЕЙ И РОДИТЕЛЕЙ: СООТНОШЕНИЕ И ОСОБЕННОСТИ ПРАВОВОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ

Аннотация. В настоящей статье автор обращает внимание на некоторые особенности и пробелы регулирования прав родителей и детей на имуще-ство друг друга, а именно в части прав на результаты интеллектуальной де-ятельности, созданные несовершеннолетним ребенком.Ключевые слова: результат интеллектуальной деятельности, интеллекту-альная собственность, семейные правоотношения, родители, дети.

Abstract. The article deals with the actual and practice significant scientific research of the features of legal regulation of parents’ and children’s’ rights on intellectual property results created by a child.Keywords. Results of intellectual activities, intellectual property, family relations, parents, children.

Вопросы защиты прав и законных интересов граждан в отношении интеллектуальной собственности с учетом их специального правового статуса ранее рассматривались нами в рамках семейного права в отноше-нии супругов и бывших супругов1. В настоящей статье автор решил обра-титься к таким субъектам, как родители и их несовершеннолетние дети, а именно рассмотреть вопрос по поводу прав на доходы от использования результатов интеллектуальной деятельности, созданных несовершенно-летними. И если вопросы имущественных отношений супругов по поводу результатов интеллектуальной деятельности обращают на себя внимание ученых и практиков2, то вопросы, поднимаемые нами в данной работе, не нашли освещения ни в науке, ни в практике правоприменения.

1 См., напр.: Стражевич Ю. Н., Слепко Г. е. общая собственность супругов и права на объекты интеллектуальной собственности: соотношение и особенности право-вого регулирования // Сборник материалов III международного юридического форума «Правовая защита интеллектуальной собственности: проблемы теории и практики», 13–14 февраля 2015 г. м. : Рг-Пресс, 2015. С. 329–337 ; они же. Право-вое регулирование имущественных отношений супругов : монография. м. : мюИ, 2015. С. 59—65.

2 См., напр.: рузакова о. Права на объекты интеллектуальной собственности в иму-ществе супругов // ИС. авторское право и смежные права. 2001. № 5 ; рузакова о. А., рузаков А. б. Права на результаты интеллектуальной деятельности и средства ин-дивидуализации в имуществе супругов // Семейное и жилищное право. 2007. № 2.

331


Слепко Г. Е. исключительные права на объекты интеллектуальной собственности несовершеннолетних детей и родителей ...

Прежде чем обратиться к собственно вопросам правового регулиро-вания имущественных отношений по поводу результатов интеллектуаль-ной деятельности, возникающих между родителями и детьми, считаем не-обходимым отметить, что человек (а автором результата интеллектуаль-ной деятельности в силу прямого указания п. 1 ст. 1228 гк Рф может быть только гражданин) может создавать творческие произведения с любого возраста, чему в истории имеется немало ярких примеров: В. а. моцарт писал музыкальные пьесы с 5 лет, примерно с такого же возраста писали стихи И. В. гете и а. С. Пушкин.

Согласно ч. 1 ст. 44 конституции Рф свобода литературного, художе-ственного, научного, технического и других видов творчества гарантиру-ется государством каждому, а интеллектуальная собственность охраняется законом. Способность же к творчеству ни в коей мере не зависит от граж-данства, национальной и расовой принадлежности или возраста создателя объекта интеллектуальной собственности. На эту способность не влияют ни гражданско-правовой, ни семейно-правовой, ни какой-либо иной пра-вовой статус создателя (ребенок, родитель, супруг, военнослужащий и пр.). В то же время лицо, будучи наряду с отношениями по поводу интеллек-туальной собственности участником также гражданско- и семейно-право-вых отношений, подпадает под действие принципов соответствующих отраслей права. Сама же интеллектуальная собственность выступает как совокупность прав на объективно выраженный результат творчества как вида интеллектуальной деятельности.

Семейный кодекс Рф в главе 7 содержит две нормы, посвященные ин-теллектуальной собственности, но в них речь идет об имущественных отно-шениях супругов и бывших супругов (п. 3 ст. 36 и п. 2 ст. 34 Ск Рф). обе нор-мы соответствуют правилам ст. 256 гк Рф об общей собственности супругов.

Что же касается правового регулирования имущественных отноше-ний родителей и детей, то Семейный кодекс Рф весьма лаконично уста-навливает, что «ребенок не имеет права собственности на имущество ро-дителей, родители не имеют права собственности на имущество ребенка. Дети и родители, проживающие совместно, могут владеть и пользовать-ся имуществом друг друга по взаимному согласию» (п. 4 ст. 60). При этом пункт 5 той же статьи закрепляет, что «в случае возникновения права об-щей собственности родителей и детей их права на владение, пользование и распоряжение общим имуществом определяются гражданским законо-дательством». основания возникновения и прекращения имуществен-ных прав, в том числе общей собственности, устанавливаются разделом II гк Рф. однако имущественные отношения между родителями и детьми гражданским кодексом Рф на уровне специальных норм не регулируются (за исключением некоторых наследственных — раздел V гк Рф).

как авторы уже отмечали ранее, существенной «особенностью объ-екта интеллектуальной собственности выступает то, что доходы от его ис-пользования могут поступать в течение длительного времени после его создания»3, но сам процесс создания объекта тоже может охватывать зна-

3 См.: Стражевич Ю. Н., Слепко Г. е. Указ. соч. С. 332.


332

чительное время и требовать немалых материальных вложений. И здесь проблемным представляется вопрос о соотношении этих процессов с мо-ментом достижения автором совершеннолетия и приобретения полной дееспособности, что, так или иначе, оказывает влияние на права и обя-занности родителей автора результата интеллектуальной деятельности и права его самого как ребенка.

как представляется, исходя из соотношения момента достижения ре-бенком совершеннолетия (полной дееспособности по иным основаниям), момента и/или периода создания объекта интеллектуальной собственно-сти и периода получения дохода от его использования, приняв в качестве исходного положения момент или продолжительность процесса создания объекта интеллектуальной собственности, можно получить четыре основ-ные модели соотношения этих процессов:— объект интеллектуальной собственности создан до момента совер-

шеннолетия (приобретения полной дееспособности в результате эмансипации или вступления в брак до достижения лицом 18 лет) — доходы от его использования поступают лицу до приобретения пол-ной дееспособности и будут продолжать поступать после такового;

— объект интеллектуальной собственности начал создаваться в пери-од несовершеннолетия либо условия для его создания были созданы в этот период, а закончен он был после достижения совершеннолетия (приобретения полной дееспособности по указанным в п. 2 ст. 21 и ст. 27 гк Рф основаниям). Соответственно, и возможные доходы от его использования начнут поступать после наступления указанных об-стоятельств;

— объект интеллектуальной собственности создается нетрудоспособ-ным лицом (неважно — совершеннолетним или несовершеннолет-ним). В этом случае момент получения дохода от его введения в граж-данский оборот не имеет прямой связи с совершеннолетием его соз-дателя в силу ст. 85 Ск Рф (см. ниже).автор не проводит подробного анализа названных моделей, а рассма-

тривает проблемы законодательного регулирования данного вида отно-шений и обращает основное внимание на сам механизм правового регули-рования имущественных отношений родителей и детей по поводу объек-тов интеллектуальной собственности, а также на внутренние противоре-чия данного механизма и возможные направления разрешения последних.

Исходя из представленных выше моделей, приобретает теоретическую и практическую значимость ответ на вопрос: «В каких из перечисленных си-туаций родители автора результата интеллектуальной деятельности долж-ны и могут иметь право на получение части дохода от его использования?».

Поскольку согласно п. 1 ст. 1228 гк Рф автором результата интеллекту-альной деятельности является гражданин, создавший такой результат сво-им творческим трудом, то и исключительное право на этот результат воз-никает первоначально именно у него (п. 3 названной статьи). Соответствен-но, получаемый несовершеннолетним (позднее — уже совершеннолетним) создателем объекта интеллектуальной собственности доход от введения этого результата в гражданский оборот (ст. 1229 гк Рф) будет поступать в

333



его личную собственность, и родители, согласно п. 4 ст. 60 Ск Рф прав на него не имеют. Это право может у них возникнуть, если будет им передано автором по договору, например, дарения, а также перейдет по иным основа-ниям, установленным законом (ст. 1228 гк Рф), например, в порядке насле-дования (ст. 1283, 1119, 1142 и др. гк Рф). если же такого перехода не про-изойдет, то и права на доходы (часть доходов) от использования результата интеллектуальной деятельности ребенка у родителей не возникнет.

Является ли такой подход законодателя справедливым и отвечаю-щим общим принципам гражданского и семейного права и самих семей-ных отношений?

Так, согласно ч. 2 ст. 38 конституции Рф забота о детях и их воспита-ние составляют «равное право и обязанность родителей». Данный прин-цип находит прямое воплощение в регулировании семейных отношений: п. 3 ст. 1 Ск Рф закрепляет, что семейное законодательство исходит из принципов заботы о благосостоянии и развитии несовершеннолетних, обеспечения приоритетной защиты их прав и интересов. Данный принцип развивается в положениях ст. 54 Ск Рф, закрепляющей право ребенка на заботу со стороны родителей, обеспечение его интересов и всестороннее развитие, что создает для родителей корреспондирующие обязанности: воспитания, развития, материального обеспечения ребенка. Так, ст. 63 Ск Рф закрепляет обязанности родителей, и среди прочих особенно — обе-спечить ребенку получение общего образования (абз. 1 п. 2).

федеральный закон «об образовании в Российской федерации»4 в п. 2 ч. 1 ст. 10, определяя систему, наряду с организациями, осуществля-ющими образовательную деятельность, и педагогическими работниками включает в нее обучающихся и родителей (законных представителей) не-совершеннолетних обучающихся. Пункт 2 ч. 1 ст. 17 указанного Закона за-крепляет возможность получения образования не только в организациях, осуществляющих образовательную деятельность, но и вне оных, т.е. в фор-ме семейного образования. При этом согласно ч. 1 ст. 44 родители и иные законные представители ребенка имеют преимущественное право на его обучение и воспитание. В этом же пункте устанавливаются обязанности родителей по обеспечению ребенку образования: «они обязаны заложить основы физического, нравственного и интеллектуального развития лично-сти ребенка».

кроме того, статья 80 Ск Рф устанавливает обязанность родителей по содержанию (материальному обеспечению) своих несовершеннолет-них детей, а ст. 85 — совершеннолетних нетрудоспособных детей. В случае невыполнения данной обязанности в добровольном порядке родители мо-гут быть подвергнуты процедуре принудительного взыскания средств на содержание ребенка в виде алиментов.

С другой стороны, при достижении родителями пенсионного возрас-та или потери трудоспособности на их совершеннолетних трудоспособ-ных детей возлагается обязанность по их содержанию (ст. 87—88 Ск Рф).

4 федеральный закон от 29.12.2012 г. № 273-фЗ (ред. от 29.06.2015) «об образова-нии в Российской федерации» // СЗ Рф. 2012. № 53 (ч. 1). Ст. 7598.


334

Причем в отношении родителей, лишенных родительских прав, дети ос-вобождаются от алиментной обязанности, а если родители уклонялись от выполнения родительских обязанностей, то дети могут быть освобожде-ны от данной обязанности в судебном порядке (абз. 1 и 2 п. 5 ст. 87 Ск Рф). В данном случае законодатель исходит из необходимости уравновесить обязанности детей и родителей по взаимному содержанию и при этом учитывает добросовестность исполнения родителями своих обязанностей в период, когда дети были несовершеннолетними.

Заметим, что деятельность лица, претендующего на признание его автором, должна непременно носить творческий характер. если результат интеллектуальной деятельности создается усилиями нескольких лиц, то граждане, не внесшие личного творческого вклада в создание такого ре-зультата, а оказавшие его автору только техническое, консультационное, организационное или материальное содействие или помощь либо только способствовавшие оформлению прав на такой результат или его исполь-зованию, а также граждане, осуществлявшие контроль за выполнением соответствующих работ не признаются авторами результата интеллекту-альной деятельности (абз. 2 п. 1 ст. 1228 гк Рф).

В то же время гражданский кодекс Рф предусматривает специальный случай, когда создание внешних условий творческой деятельности в виде технического, консультационного, организационного или материального содействия или помощи позволяет неавтору объекта интеллектуальной собственности приобрести права на объект. Речь идет о служебных объ-ектах интеллектуальной собственности (ст. 1295, 1320, 1370, 1430, 1461, 1470 гк Рф). Субъектами здесь выступают автор и работодатель. В отно-шениях по созданию служебного объекта интеллектуальной собственно-сти они руководствуются трудовым договором. Договор при этом высту-пает как юридический факт, обусловливающий их права и обязанности. Таким образом, деятельность работодателя по созданию определенных условий, необходимых для создания объекта интеллектуальной собствен-ности, оценивается законодателем как юридически значимая.

С этой же позиции можно рассматривать и отношения, когда резуль-тат интеллектуальной деятельности создается ребенком, в то время как родитель (родители) обеспечивает ему условия для такой деятельности.

Считаем, что родителю (родителям), не являющемуся автором объ-екта интеллектуальной собственности, должно принадлежать право на получение дохода от его использования, в частности при условии, что со стороны родителя (родителей) родительские обязанности выполнялись надлежащим образом, в том числе по обеспечению получения ребенком образования (как общего, так и дополнительного — ч. 6 ст. 10 фЗ «об обра-зовании в Российской федерации», вне зависимости от того, на какой осно-ве это образование получалось: платной и бесплатной — ч. 3 ст. 5 Закона) и по его содержанию.

компенсация родителям их обеспечения создания результата интел-лектуальной деятельности ребенком возможно по аналогии с правами ра-ботодателя на служебный объект интеллектуальной собственности: право по своему выбору потребовать предоставления безвозмездной простой

335



(неисключительной) лицензии на использование созданного объекта на весь срок действия исключительного права или получения части дохода от его введения в гражданский оборот.

аналогично правам родителя на получение дохода от результатов ин-теллектуальной деятельности, созданных их ребенком, должны быть обе-спечены и права братьев и сестер, дедушек и бабушек, мачех и отчимов, а также фактических воспитателей, но их объем должен быть поставлен в зависимость от срока выполнения ими родительских функций в отноше-нии несовершеннолетних братьев и сестер, внуков, пасынков, падчериц и фактических воспитанников, как это закреплено законодателем в части их права на получение содержания от последних (гл. 15 Ск Рф).


336

Стражевич Ю. Н.,к. ю. н., доцент,

бУ Во ХмАо-Югра «Сургутский государственный университет»

Босык О. И.,студент,

бУ Во ХмАо-Югра «Сургутский государственный университет»

ВОПРОСЫ НАСЛЕДОВАНИЯ ИСКЛЮЧИТЕЛЬНОГО ПРАВА НА ТОВАРНЫЙ ЗНАК

Аннотация. В настоящей статье авторы анализируют существующие нор-мативные акты и судебные разъяснения по вопросу наследования исключи-тельного права на товарный знак.Ключевые слова: результат интеллектуальной деятельности, товарный знак, исключительное право, наследование, регистрация перехода исклю-чительного права.

Abstract. In this paper the authors analyze the existing regulations and judicial explanations on the inheritance of an exclusive right to the trademark .Keywords. Intellectual property, trademark, exclusive right, inheritance, registration of the transfer of the exclusive right.

Сегодня только исключительные права на два средства индивидуа-лизации могут стать объектом наследственных правоотношений — это исключительные права на товарный знак (знак обслуживания) и коммер-ческое обозначение.

анализ положений гл. 76 ч. IV гк Рф, к сожалению, не позволяет сде-лать какие-либо выводы о наследовании указанных средств индивидуали-зации. Несмотря на то что федеральным законом от 12.03.2014 № 35-фЗ часть 4 гк Рф была дополнена нормами, конкретизирующими правила на-следования интеллектуальных прав, они не касались ни товарного знака, ни коммерческого обозначения.

Пленум Верховного Суда Рф в постановлении от 29.05.2012 № 9 «о судебной практике по делам о наследовании» (далее — ПП ВС Рф от 29.05.2012 № 9) выделил раздел «Наследование интеллектуальных прав». В нем имеются положения о наследовании исключительных прав на средства индивидуализации. В частности, анализ п. 83–84 ПП ВС Рф от 29.05.2012 № 9 позволяет нам назвать несколько условий, выделяемых ВС Рф для рассмотрения исключительных прав на средства индивидуали-зации в качестве потенциального наследственного имущества.

Первое условие, которое вытекает из положений ПП ВС Рф от 29.05.2012 № 9, касается наследодателя. По мнению ВС Рф, наследодате-лем может быть лишь гражданин, обладающий на момент смерти статусом индивидуального предпринимателя.

337


Стражевич Ю. Н., Босык О. И. вопросы наследования исключительного права на товарный знак

Второе условие касается наследника как потенциального правообла-дателя исключительных прав на средства индивидуализации. По мнению ВС Рф, право получить исключительное право на средство индивидуали-зации путем наследования может только наследник — юридическое лицо или наследник — физическое лицо, имеющее статус индивидуального предпринимателя на момент смерти наследодателя. если таких наследни-ков нет, то результат индивидуализации должен быть отчужден.

Первое условие, выдвигаемое ВС Рф, находит свое подтверждение в гк Рф.

Так, согласно ст. 1478 гк Рф обладателем исключительного права на товарный знак может быть юридическое лицо или индивидуальный пред-приниматель. Правообладателем коммерческого обозначения, как прямо следует из ст. 1538 гк Рф, может быть не просто гражданин, а индивиду-альный предприниматель.

Второе условие — предъявляемое требование к специальной право-субъектности наследника в виде требования о том, что им может быть юридическое лицо либо гражданин, имеющий статус индивидуального предпринимателя, — из положений гк Рф прямо не вытекает.

ВС Рф указывает, что «принадлежавшее индивидуальному предпри-нимателю исключительное право на товарный знак и знак обслуживания (п. 1 ст. 1484 гк Рф), унаследованное гражданином, не зарегистрирован-ным в качестве индивидуального предпринимателя, должно быть от-чуждено им в течение года со дня открытия наследства» (п. 85 ПП ВС Рф от 29.05.2012 № 9).

Данная норма перекликается со ст. 1180 гк Рф о наследовании вещей ограничено оборотоспособных, которая, в свою очередь, основывается на ст. 238 гк Рф. Заметим, что в данной норме законодатель не разрешает лицу оставить ограничено оборотоспособную вещь только в том случае, если он не получит разрешение на владение ею.

Возникает вопрос: не вступает ли в противоречие используемое ВС Рф толкование в отношении правового статуса наследника, претендую-щего на получение после смерти наследодателя исключительных прав на средство индивидуализации, с конституционным правами — «недопуще-ния ограничения прав граждан по признакам социальной принадлежно-сти» (ч. 2 ст. 19 конституции Рф), «гарантия прав наследования» (ч. 4 ст. 35 конституции Рф), «лишение права собственности иначе как по решению суда недопустимо» (ч. 3 ст. 35 конституции Рф)?

Э.П. гаврилов считает, что позиция ВС Рф «это логичное, верное и чрез-вычайно справедливое толкование действующего законодательства», ука-зывая, что «… по букве закона смерть этого предпринимателя подпадает под приведенную выше норму закона. Но поскольку приведенная выше норма закона, содержащаяся в п. 1 ст. 1514 гк Рф, является несправедли-вой и нелогичной, Постановление № 9 дало ей новое толкование, не соот-ветствующее ее букве, но соответствующее ее духу»1.

1 Гаврилов э. П. Наследование интеллектуальных прав в свете постановления Плену-ма Верховного Суда Рф от 29 мая 2012 г. № 9 // Патенты и лицензии. 2012. № 9. С. 12.


338

В целом позиция законодателя ясна — правообладателем исключи-тельного права на ТЗ могут быть только субъекты предпринимательской деятельности — юридические лица и индивидуальные предприниматели. Следовательно, как отмечается в судебной практике, институт досрочного прекращения правовой охраны товарного знака вследствие прекращения статуса индивидуального предпринимателя направлен на обеспечение интенсивного использования товарных знаков в гражданском обороте и предоставления исключительных прав на них тем субъектам, которые действительно заинтересованы в использовании подобных обозначений2.

В то же время ВС Рф делает очень интересный вывод в отношении на-следников, не являющихся предпринимателями на момент смерти право-обладателя ТЗ, он отрицает с их стороны даже возможность наличия ин-тереса к использованию ТЗ. Весь их интерес ВС Рф сводит только к веро-ятности получить имущественную выгоду от продажи права на ТЗ. Такая позиция ВС Рф вызывает недоумение.

Исследователи отмечают, что значение наследования заключается в возможности каждого человека, приобретшего в период жизни матери-альные блага, передать их наиболее близким, в социальном аспекте, для него людям. Указанная возможность соответствует тем представлениям о семье, дружбе, взаимоотношениях людей, которые веками сложились в нашем обществе. Поэтому предоставление возможности распорядить-ся материальными благами путем составления специального документа либо присоединения к существующим нормам закона должно рассматри-ваться как одна из высших ценностей справедливого общества3.

Таким образом, никто не будет отрицать, что институт наследования является традиционным средством, с одной стороны, обеспечивающим вопросы юридического регулирования имущественных прав, а с другой — социальной справедливости, позволяющей человеку передать, а его близ-ким получить то, что было нажито им при жизни.

Также никто не будет отрицать имущественную ценность права на ТЗ. Исследователи говорят о ТЗ как об активе, который используется его владельцем в предпринимательской деятельности с целью способство-вать увеличению экономических преимуществ последнего, получению им прибыли. В.С Никулина отмечает, что товарный знак, в особенности при-обретший известность и положительную репутацию на рынке, предлагает правообладателю ряд преимуществ на рынке, в связи с этим желание по-следнего закрепить за собой такие преимущества представляется вполне естественным4.

Следовательно, если право на ТЗ это актив, который может прино-сить доход от его использования, и этот актив принадлежал определен-

2 Постановление Президиума Суда по интеллектуальным правам от 09.06.2015 № С01-392/2015 по делу № СИП-907/2014.

3 Желонкин С. С., ивашин д. и. Наследственное право : учебное пособие. м. : юстицин-форм, 2014. С. 6.

4 Никулина В. С. Правовая защита товарного знака и борьба с недобросовестной кон-куренцией. м. : Статут, 2015. 208 с.

339



ному лицу, которое его создало, то на каком основании после смерти соз-дателя актива его наследники лишаются благ от возможности его исполь-зовать?

Именно поэтому мы не можем поддержать позицию ВС Рф, что только наличие у наследника статуса индивидуального предпринимателя на мо-мент смерти дает ему право получить исключительное право на ТЗ в по-рядке наследования.

Заметим, что большинство авторов трактуют положения ВС Рф более широко, чем они есть.

Так, Э.П. гаврилов считает, что если наследник сам захочет владеть товарным знаком, то ему надо будет зарегистрироваться в качестве инди-видуального предпринимателя и направить в Роспатент соответствующее уведомление, а Роспатент обязан будет внести в госреестр соответствую-щие данные5.

е. ю. городисская пишет о том же: «наследник или один из наследни-ков, если в его планы входит продолжение бизнеса наследодателя, должен зарегистрироваться в качестве индивидуального предпринимателя (если он таковым не является на день открытия наследства) до истечения года со дня открытия наследства»6.

однако если следовать точному указанию ВС Рф, то регистрация в ка-честве индивидуального предпринимателя после смерти правообладате-ля ТЗ не является достаточным основанием для возникновения у наслед-ника права на ТЗ.

мы придерживаемся мнения, что законодателем наследнику должно быть предоставлено право самостоятельно решать, хочет он или нет стать правообладателем исключительного права на ТЗ.

Наличие у него такого желания должно выражаться в оформлении статуса индивидуального предпринимателя и последующем переоформ-лении права на ТЗ на свое имя.

Возникает вопрос о сроке, в течение которого наследник должен со-вершить указанные действия.

Считаем, что поскольку получение статуса индивидуального пред-принимателя является, по сути, аналогией разрешения на владение ТЗ, то наследнику должен быть дан один год на то, чтобы решить вопрос о такой регистрации по аналогии со ст. 238 гк Рф.

Сложнее с вопросом в отношении срока, в течение которого наследник должен переоформить права на ТЗ на свое имя. Согласно ст. 1232 гк Рф пере-ход исключительного права на ТЗ без договора подлежит государственной регистрации, порядок и условия которой устанавливаются Правительством Рф. При этом при несоблюдении требования о государственной регистра-ции перехода исключительного права без договора такой переход считается несостоявшимся. однако ни гк Рф, ни утвержденные в соответствии с ним

5 Гаврилов э. П. Наследование интеллектуальных прав в свете постановления Пле-нума Верховного Суда Рф от 29 мая 2012 г. № 9 // Патенты и лицензии. 2012. № 9. С. 12.

6 Городисская е. Ю. Наследование прав на товарный знак // Закон. 2014. № 5. С. 78.


340

правила7 не определяют срок, в течение которого лицо обязано подать заяв-ление о государственной регистрации перехода исключительного права без договора. Суд по интеллектуальным правам толкует такое упущение в поль-зу правообладателя ТЗ. Так, в одном из дел встал вопрос о регистрации пере-хода права на ТЗ в результате реорганизации юридического лица. В своем решении суд указал, что поскольку конкретный срок не определен, то «при этих условиях Роспатент не доказал факт наличия обязанности правообла-дателя внести изменения в государственный реестр товарных знаков и зна-ков обслуживания Рф в установленный Правилами № 28 срок». отсюда суд делает вывод о неправомерности досрочного прекращению правовой охра-ны ТЗ в связи с неподачей правопреемником правообладателя соответству-ющего заявления в указанный срок8.

конечно, данное решение касается особенностей перехода права на ТЗ в результате реорганизации. однако реорганизация, как и наследова-ние, является универсальным способом правопреемства, следовательно, можно предположить, что аналогичная позиция должна быть и в случае перехода исключительного права на ТЗ в результате наследования.

Таким образом, сегодня можно говорить о том, что пока нет норма-тивно определенных правил, касающихся точных указаний на то, какие действия и в какой срок должен совершить наследник лица, в состав на-следства которого вошло исключительно право на ТЗ, его правовой статус правообладателя ТЗ остается неоднозначным.

При этом разъяснения ВС Рф не проясняют ситуацию, а еще больше ее запутывают, кроме того лишают наследников гарантированных им за-коном прав в виде имущественной выгоды, которую несет открытие на-следства.

При наследовании ТЗ возникает также вопрос о защите прав на ТЗ на-следником в течение того периода, пока у него нет статуса правообладателя, т.к. отсутствует лицо, обладающее правосубъектностью для предъявления иска к нарушителю. Считаем, что в такой ситуации должны применяться положения ст. 1171, 1172, 1173 гк Рф об охране и управления наследством. Статья 1173 гк Рф прямо закрепляет, что если в составе наследства имеют-ся исключительные права, т.е. наследство, требующее не только охраны, но и управления, исполнитель завещания, а в случае его отсутствия нотариус в качестве учредителя доверительного управления заключает договор до-верительного управления этим имуществом. В данной ситуации срок до-

7 Постановление Правительства Рф от 24.12.2008 № 1020 «о государственной ре-гистрации договоров о распоряжении исключительным правом на изобретение, полезную модель, промышленный образец, зарегистрированные топологию ин-тегральной микросхемы, программу для ЭВм, базу данных и перехода без дого-вора исключительного права на изобретение, полезную модель, промышленный образец, товарный знак, знак обслуживания, наименование места происхождения товара, зарегистрированные топологию интегральной микросхемы, программу для ЭВм, базу данных».

8 Постановление Президиума Суда по интеллектуальным правам от 05.02.2015 № С01-1332/2014 по делу № СИП-270/2014.

341



говора доверительного управления будет определяться сроком принятия наследства, а также тем правом, которое должно быть дано наследнику — право на получение статуса индивидуального предпринимателя с целью стать правопреемником исключительного права на ТЗ.

Итак, если исходить из того, что в соответствии со ст. 1514 гк Рф лю-бое лицо может подать заявлению о досрочном прекращении правовой охраны ТЗ в связи с прекращением регистрации гражданина в качестве индивидуального предпринимателя, в том числе и в результате его смер-ти, то для защиты прав наследников — будущих правообладателей ис-ключительного права на ТЗ, на уполномоченный орган Роспатент должна возлагаться обязанность устанавливать возможность или невозможность регистрации исключительного права на ТЗ за наследниками умершего. И только в случае, если переход исключительного права на ТЗ к наследни-ка невозможен, Роспатент может прекращать правовую охрану ТЗ по осно-ванию смерти гражданина-предпринимателя.

Полагаем также, что переход исключительного права на ТЗ в случае наследования должен происходить по правилам ст. 1241 гк Рф, а измене-ния в реестр должны вноситься в уведомительном порядке, т.е. подачи за-явления о переходе прав в порядке универсального правопреемства.

если лицо является единственным наследником и имеет статус ин-дивидуального предпринимателя (это самая простая из возможных си-туаций), то после оформления свидетельства о праве на наследство ему необходимо обратиться в Роспатент с заявлением о регистрации перехода без договора исключительного права на товарный знак в порядке универ-сального правопреемства. Роспатент осуществляет эти действия в соот-ветствии с п. 9.12.1 административного регламента, утвержденного при-казом минобрнауки Рф от 29.10.2008 № 3219.

если же наследников несколько, то после получения свидетельства о праве на наследство они могут заключить соглашение о разделе имуще-ства. Унаследованное право на доли/долю в праве на товарный знак может быть передано одному наследнику, зарегистрировавшемуся в качестве ин-дивидуального предпринимателя. В случае если наследники уклоняют-ся от заключения соглашения о разделе имущества с заинтересованным в получении прав на ТЗ наследником, являющимся индивидуальным пред-принимателем, у последнего должна иметься возможность защитить свои права путем обращения в суд с исковыми требованиями о признании за со-бой исключительного права на товарный знак с выплатой денежной ком-пенсации другим наследникам по аналогии с положениями ст. 1169, 1178,

9 Приказ минобрнауки Рф № 321 от 29.10.2008 «об утверждении администра-тивного регламента исполнения федеральной службой по интеллектуальной собственности, патентам и товарным знакам государственной функции по реги-страции договоров о предоставлении права на изобретение, полезные модели, промышленные образцы, товарные знаки, знаки обслуживания, охраняемые про-граммы для ЭВм, базы данных, топологии интегральных микросхем, а также до-говоров коммерческой концессии на использование объектов интеллектуальной собственности, охраняемых в соответствии с патентным законодательством Рос-сийской федерации».


342

1182 гк Рф, в которых регламентируется порядок реализации преимуще-ственного права одних наследников на получение конкретных вещей в на-следстве перед другими наследниками10.

В том случае, если никто из наследников не имеет и не пожелал иметь статус индивидуального предпринимателя с целью оформления себя пра-вообладателем исключительного права на ТЗ, то стоит согласиться с мне-нием ВС Рф, который считает, что в такой ситуации право на ТЗ должно быть отчуждено. В то же время возникают вопросы: что будет, если исклю-чительное право на ТЗ в течение года, как этого требует ВС Рф, не будет отчуждено? Значит ли это, что данное исключительное право на ТЗ будет реализовано посредством публичных торгов? И кто правомочен этим за-ниматься? На эти вопросы ВС Рф ответа в своем постановлении не дает, не содержат его и нормативные акты Роспатента. Все это свидетельствует о том, что предстоит большая работа по исследованию возможности пе-рехода исключительного права на ТЗ в результате наследования с целью дальнейшего законодательного закрепления выработанных правил.

10 Гаврилов э. о наследовании интеллектуальных прав // Хозяйство и право. 2011. № 10. С. 45.

343


Третьякова А. Л. наследование доменного имени

Третьякова А. Л.,студентка,


НАСЛЕДОВАНИЕ ДОМЕННОГО ИМЕНИ

Аннотация. На сегодняшний день законодатель практически не регулиру-ет правовое положение доменного имени, а следовательно, и передачу прав на домен в случае смерти его правообладателя. Для восполнения данного пробела многие цивилисты в качестве решения видят возможность вклю-чения домена в перечень средств индивидуализации наравне с товарными знаками и знаками обслуживания. однако пока законодатель не урегули-ровал данную проблему, многие регистраторы предлагают администрато-рам доменов различные пути решения, среди которых заключение допол-нительных соглашений или упрощенная процедура перерегистрации для «наследников». В процессе подготовки и принятия IV части гк Рф активно обсуждался вопрос о целесообразности введения доменных имен в число охраняемых средств индивидуализации, однако в окончательной редакции проекта части IV гк Рф доменные имена были исключены из числа средств индивидуализации, несмотря на то, что это позволило бы урегулировать правовое положение доменного имени.Ключевые слова: средства индивидуализации, доменное имя, администра-тор, доход, услуга, передача, регистратор, регистрация, соглашение, практи-ка, специфика, перечень, товарный знак, законопроект, итог.

Abstract. Nowadays, the legislator practically does not regulate the legal status of the domain name, and, consequently, the transfer of rights to a domain in the event of the death of his legal owner. To fill this gap, many jurists as a solution to see the inclusion of the domain in the list of means of individualization on a par with the trademarks and service marks. However, the legislator has not yet settled this problem, many registrars offer domain administrators the various solutions, including the conclusion of additional agreements or simplified procedure of re-registration for the «heirs». In the process of preparation and adoption of Part IV of the Civil Code of the Russian Federation was actively discussed the feasibility of the introduction of domain names in the number of protected means of individualization, but in the final version of the draft of Part IV of the Civil Code domain names were excluded from the means of individualization, despite the fact that it would allow to settle the legal status of the domain name.Keywords. Means of individualization. Domain name. Administrator. Income. Service. Broadcast. Registrar. Check in. Agreement. Practice. The specifics. Scroll. Trademark. Bill. Outcome.

В наш век информационных технологий все более остро стоят вопро-сы, связанные с оформлением и передачей прав на средства индивидуа-лизации в сети Интернет, а понятие «доменное имя» сейчас известно каж-


344

дому ее пользователю. Возможность исследования данных вопросов нам дают работы основоположников этой отрасли, такие как «Интеллектуаль-ная собственность»1 а. П. Сергеева, «Права на результаты интеллектуаль-ной деятельности: авторское право, патентное право, другие исключи-тельные права»2 В. а. Дозорцева и другие труды. В юридической науке нет определенного взгляда на понятие доменного имени и его место в системе объектов интеллектуальной собственности. Так, антон геннадьевич Серго дает определение понятию «доменное имя», как «обозначение, предназна-ченное отличать размещенные в сети Интернет информационные масси-вы одних лиц от аналогичных массивов других лиц. Таким образом, домен — это одно из средств индивидуализации»3. однако законодатель не дает точного ответа на вопрос о том, можно ли отнести доменное имя к объек-там интеллектуальной собственности. Так, в перечне статьи 1225 гк Рф4, который является закрытым, домен как объект интеллектуальной соб-ственности, охраняемый гражданским законодательством, не значится.

Сегодня многие являются администраторами доменного имени, а мо-жет и не одного. На этих доменах держится бизнес, или домашняя стра-ничка, или блог. И тут встает вопрос о том, кому же перейдет этот домен в случае смерти администратора. каждый из нас хотел бы передать домен своему наследнику, который смог бы продолжить начатое дело, ведь за-частую на доменах держатся «раскрученные» сайты, которые приносят неимоверный доход. Точного ответа на данный вопрос современное граж-данское законодательство не дает.

В отношении доменных имен нельзя говорить о наследовании. По своей юридической природе администрирование домена является предо-ставлением услуги, а следовательно, согласно ч. 1 ст. 11125 и ст. 1286 гк Рф домен не может входить в наследственную массу. Помимо этого ч. 2 ст. 418 гк Рф7 предусматривает правило, согласно которому обязательство прекращается смертью кредитора, в данном случае — администратора

1 мэггс П. б., Сергеев А. П. Интеллектуальная собственность / пер. с англ. Л. а. Нежин-ской. м. : юрист, 2000.

2 дозорцев В. А. Права на результаты интеллектуальной деятельности: авторское право, патентное право, другие исключительные права // Сборник нормативных актов. м., 1994.

3 Серго А. Г. Доменные имена // URL: http://www.k-press.ru/bh/2002/4/sergo2/ser-go2.asp (дата обращения: 08.12.2015).

4 гражданский кодекс Рф от 18 декабря 2006 года № 230-фЗ // Собрание законода-тельства Рф. 25.12.2006. № 52. С. 5496.

5 Гражданский кодекс РФ от 26 ноября 2001 года № 146-ФЗ // Российская газета. 28.11.2001. № 2845.

6 гражданский кодекс Рф от 30 ноября 1994 года № 51-фЗ // Собрание законода-тельства Рф. 05.12.1994. № 32. С. 3301.

7 гражданский кодекс Рф от 30 ноября 1994 года № 51-фЗ // Собрание законода-тельства Рф. 05.12.1994. № 32. С. 3301.

345



домена, так как договор на возмездное оказание услуги в данном случае можно отнести к договорам, которые неразрывно связаны с личностью кредитора. однако общие правила регистрации доменного имени содер-жат исчерпывающий перечень случаев, в результате которых регистрация аннулируется, смерть в этот перечень не входит. Следовательно, на сегод-няшний день в случае получения неопровержимых доказательств смерти администратора домена регистратор вправе аннулировать регистрацию доменного имени либо сразу, либо по прошествии срока регистрации, и по-ступить с доменом по своему усмотрению: закрыть, выставить на продажу или в качестве знака доброй воли передать наследникам.

На данный момент в России существует институт регистраторов до-менов, основой деятельности которых является регистрация доменных имен в национальной доменной зоне. они выполняют функции админи-стрирования и технического сопровождения национального российского домена. Сегодня в России введена распределительная система регистрации доменов, которая проводится через регистраторов, аккредитованных ко-ординационным центром. Сегодня таких регистраторов насчитывается по-рядка 20. Именно они, зачастую путем принятия локальных нормативных актов, регулируют сферу наследования доменного имени. Так, крупнейший регистратор доменных имен в национальной доменной зоне — RU-Center, который обслуживает около 40 % всех доменов, предлагает следующий по-рядок передачи прав администрирования домена в случае смерти его ад-министратора. Смену администратора домена можно произвести в течение 6 месяцев со дня смерти администратора, то есть со дня открытия наслед-ства, для этого формальному наследнику необходимо заключить договор с регистратором и подать пакет документов, в который входит письменное заявление, с просьбой о регистрации домена на имя претендующего в свя-зи со смертью прежнего администратора; нотариально заверенную копию свидетельства о смерти; нотариально заверенную копию свидетельства о праве на наследство (если есть) или справку от нотариуса, в которой ука-заны наследники наследодателя; согласие наследников (если у умершего администратора домена более одного наследника) на регистрацию доме-на на имя заинтересованного лица. При этом, если дата окончания срока регистрации домена попадает в этот 6-месячный период, рекомендуется претенденту на домен оплатить продление регистрации доменного име-ни8. Затем, после рассмотрения заявления, наследнику передается домен, а договор о регистрации домена перезаключается на его имя.

Другой крупный регистратор в доменной зоне RU — REG.RU, который обслуживает около 15 % всех доменных имен, предлагает другой алгоритм передачи домена по наследству. Так, алексей королюк, генеральный ди-ректор REG.RU, говорит о том, что «доменное имя может быть зарегистри-ровано для сетевой адресации не только личного блога пользователя, но и сайта принадлежащей ему компании. В таких обстоятельствах аннулиро-вание регистрации доменного имени может привести к блокировке сайта,

8 Наследование» доменного имени // RU-CENTER. URL: https://www.nic.ru/news/2013/inheritance.html (дата обращения: 08.12.2015).


346

а, следовательно, к убыткам и длительным судебным разбирательствам»9. Поэтому регистратор вводит свою процедуру, которая заключается в подпи-сании «Соглашения о переходе прав администрирования доменного имени в случае смерти администратора», указав в нем имя и персональные данные будущего наследника. однако на данный момент эти процедуры еще не-прочно вошли в жизнь, и физические лица, для того, чтобы удержать домен в руках своих наследников, в некоторых случаях идут по пути регистрации юридического лица с нулевым доходом, и в случае смерти владельца, компа-ния вместе с доменным именем переходит в собственность «наследника».

На сегодняшний день нам еще не известна судебная практика по «на-следованию» доменных имен, но с учетом быстрого развития общества в скором времени суды могут оказаться завалены подобными делами.

Решением для сложившейся ситуации может послужить включе-ние доменного имени в закрытый перечень объектов интеллектуальной собственности и применение к нему правил, распространяющихся на эти объекты. Так, домен необходимо отнести к средствам индивидуализации, так как по своей природе он очень схож с ними, а отличает его от данных средств только адресная составляющая, что можно расценивать как спе-цифику средства индивидуализации в сети Интернет. На сегодняшний день в п. 5 ч. 2 ст. 1484 гк Рф законодатель говорит о том, что доменное имя может, по сути, дублировать товарный знак, однако этого недостаточ-но для полноценного решения проблемы.

В процессе подготовки части IV гк Рф неоднократно вставал вопрос о внесении доменного имени в перечень объектов интеллектуальной соб-ственности, а в частности, в перечень средств индивидуализации. Часть IV гражданского кодекса Рф, которая, хотя и основана на закрытом перечне охраняемых средств индивидуализации, в то же время допускает суще-ствование и иных средств индивидуализации, которые могут использо-ваться в гражданском обороте, но не будут защищаться средствами части IV гк Рф. В перечень охраняемых средств индивидуализации входят фир-менные наименования, товарные знаки и знаки обслуживания, наимено-вания мест происхождения товаров, а также коммерческие обозначения. За его пределами оказались наименования некоммерческих организаций, средств массовой информации, имена физических лиц и многие другие, включая доменные имена.

В процессе подготовки и принятия части IV гк Рф активно обсуждал-ся вопрос о целесообразности введения доменных имен в число охраняе-мых средств индивидуализации. Регулированию доменных имен был по-священ особый параграф проекта, однако в окончательной редакции про-екта части IV гк Рф доменные имена были исключены из числа средств индивидуализации, которым предоставляется правовая охрана10.

9 Домен в наследство // URL: http://2be.ru/useful-interesting/domen-v-nasledst-vo/ (дата обращения: 08.12.2015).

10 Серго А. Г. Правовой режим доменных имен и его развитие в гражданском праве // URL: http://www.dissercat.com/content/pravovoi-rezhim-domennykh-imen-i-ego-razvitie-v-grazhdanskom-prave (дата обращения: 08.12.2015).

347



Подводя итог, хотелось бы сказать о том, что в век информационных технологий вопросы о переходе прав на доменные имена после смерти правообладателя стоят ребром. Из-за неурегулированности этой сферы деятельности отдельные лица предпринимают всевозможные меры по передаче этих прав своим «наследникам». В связи с этим требуется единое государственное регулирование этого вопроса на федеральном уровне, в частности включение доменного имени в перечень средств индивидуа-лизации в качестве полноценного средства индивидуализации.


348

Фигурина Н. Н.,аспирантка,

фГбоУ Во «российский государственный университет правосудия»

НАСЛЕДОВАНИЕ ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНЫх ПРАВ ПУБЛИЧНО-ПРАВОВЫМИ ОБРАЗОВАНИЯМИ (ПРИМЕНИТЕЛЬНО К ПРОИЗВЕДЕНИЯМ ИЗОБРАЗИТЕЛЬНОГО ИСКУССТВА)

Аннотация. В статье автор рассматривает вопросы, связанные с возмож-ностью наследования публично-правовыми образованиями интеллекту-альных прав. автор отмечает, что на протяжении всего периода развития авторского права вопрос о судьбе авторского права в случае выморочности наследства решался законодателем в пользу общества. Несмотря на то что развитие наследственного права и авторского права не повлекло каких-либо новшеств в данных сферах, в данной статье автором были отмечены некоторые неточности действующего законодательства, касаемо наследо-вания государством интеллектуальных прав.Ключевые слова: произведения изобразительного искусства, наследование интеллектуальных прав, выморочное имущество, прекращение исключи-тельного права, публично-правовые образования.

Abstract. The author considers the issues related to the possibility of the inheritance of public law entities of intellectual property rights. The author notes that during the whole period of the copyright, the question of the fate of copyright in the case of unclaimed inheritance, the legislator was decided in favor of the society. Despite the fact that the development of inheritance law and copyright law did not result in any innovations in these areas, in this article the author noted some ambiguities in the existing legislation, with regards to inheritance state of intellectual property rights.Keywords. Works of visual arts, inheritance exclusive rights, escheat property, determination of the exclusive right, public legal entity.

одним из субъектов гражданского оборота являются публично-пра-вовые образования: Российская федерация, субъекты Российской феде-рации, муниципальные образования. В соответствии с п. 2 ст. 124 гк Рф к публично-правовым образованиям применяются нормы, определяющие участие юридических лиц в отношениях, регулируемых гражданским зако-нодательством, если иное не вытекает из закона или особенностей данных субъектов. Специфика гражданской правосубъектности указанных лиц со-стоит в том, что участие таких субъектов в гражданских правоотношениях направлено, прежде всего, на удовлетворение публичных потребностей.

Являясь участником гражданских правоотношений, данные публич-но-правовые образования могут быть субъектами интеллектуальных прав

349


Фигурина Н. Н. наследование интеллектуальных прав публично-правовыми образованиями ...

на результаты интеллектуальной деятельности (в том числе, на произве-дения изобразительного искусства). как отмечено в юридической лите-ратуре (Брагинский м. И., Суханов е. а. и др.) участие публично-правовых образований в правоотношениях в сфере исключительных прав носит характер исключения, государство крайне редко выступает носителем ав-торских прав1.

Согласно ст. 1226 гк Рф интеллектуальные права включают в себя исключительное право, являющееся имущественным правом, а в случаях, предусмотренных гк Рф, также личные неимущественные права и иные права (право следования, право доступа и другие)2.

В теории права выделяют один из способов приобретения публично-правовыми образованиями интеллектуальных прав на результаты интел-лектуальной деятельности — это их наследование, как по закону, так и по завещанию.

Вопросы, связанные с возможностью наследования государством ин-теллектуальных прав, рассматривались многими учеными (например, ан-тимонов Б. С., флейшиц е. а., Серебровский В. И., Иоффе о. С., Толстой ю. к., гаврилов Э. П., Сергеев В. И. и др.). однако данные вопросы и в настоящее время остаются недостаточно изученными. Поэтому и цель данной статьи состоит в том, чтобы продолжить исследование в этом направлении, ис-пользуя накопленный опыт ученых-цивилистов и содержание норм дей-ствующего законодательства.

На сегодняшний день важное значение имеет решение проблемы, связанной с возможностью отнесения интеллектуальных прав на произ-ведения изобразительного искусства к выморочному имуществу, когда после смерти автора никто из наследников как по закону, так и по заве-щанию, не заявляет требований об их приобретении. еще в своей статье Хаскельберг Б. Л., Ровный В. В. отмечали, что вопрос о судьбе авторского права в составе выморочного наследства требует особого рассмотрения, как и его решение в законодательстве и доктрине, принимая во внимание как правовую природу наследования, так и особенности авторского права3.

общие нормы, касающиеся наследования интеллектуальных прав, со-держатся в части 3 гк Рф, в то время как специальные нормы о наследова-нии прав в области интеллектуальной собственности содержатся в части 4 гк Рф.

Исходя из общих положений части 3 гк Рф, круг наследников по зако-ну определен (ст. 1142—1148 гк Рф), среди них государство не упоминает-ся в качестве наследника по закону. государство — это особый наследник по закону, не относящийся ни к одной из очередей. государство в лице Рос-

1 См.: Ситдикова Л. б., крылова е. Ю. Интеллектуальные права публично-правовых образований // юрист. 2011. № 12.

2 гражданский кодекс Рф (часть четвертая) от 18.12.2006 № 230-фЗ (ред. от 13.07.2015).

3 Хаскельберг б. Л., ровный В. В. особенности правового режима отдельных видов имущества в составе выморочного наследства (на примере исключительного пра-ва) // Наследственное право. 2013. № 2.


350

сийской федерации может быть призвано к наследованию по закону со-гласно части третьей гк Рф лишь в одной ситуации — при выморочности имущества4.

Законодательное определение выморочного имущества раскрыто в пункте 1 статьи 1151 гк Рф, согласно которому имущество умершего счи-тается выморочным, в случае если отсутствуют наследники как по закону, так и по завещанию, либо никто из наследников не имеет права наследо-вать, или все наследники отстранены от наследования (статья 1117), либо никто из наследников не принял наследства, либо все наследники отказа-лись от наследства и при этом никто из них не указал, что отказывается в пользу другого наследника (статья 1158)5.

Поскольку статья 1151 гк Рф размещена в главе 63 гк Рф «Наследо-вание по закону», а выморочное имущество переходит в порядке наследо-вания по закону в собственность государства6, то можно прийти к выводу о том, что государство является наследником по закону в отношении вымо-рочного имущества. Но при этом переход выморочного имущества к госу-дарству осуществляется за рамками двух общих оснований наследования (по закону и по завещанию) и является самостоятельным, особым основа-нием определения судьбы имущества умершего7.

особенностью перехода выморочного имущества к государству являет-ся и то, что от государства не требуется волеизъявления на принятие наслед-ства, а для определения порядка наследования и учета выморочного имуще-ства предусмотрено принятие специального закона (п. 3 ст. 1151 гк Рф).

относительно правовой природы выморочного имущества в юриди-ческой литературе сложилось несколько точек зрения.

Так, в советское время в доктрине отсутствовало единство мнений относительно квалификации перехода выморочного наследства государ-ству8: выморочное имущество рассматривалось в качестве одного из слу-чаев бесхозяйного имущества (карасс а. В.), право государства на вымо-рочное имущество признавалось именно правом наследования (Серебров-ский В. И.), государство признавалось наследником имущества умершего гражданина (Иоффе о. С., Брагинский м. И.).

В настоящее время, согласно п. 2 ст. 1116 гк Рф, Российская федерация, субъекты Российской федерации, муниципальные образования могут при-зываться к наследованию по закону в соответствии со статьей 1151 гк Рф («Наследование выморочного имущества»).

4 См.: Наследственное право России : учебник для бакалавров / В. В. гущин, В. а. гу-реев. 2-е изд., перераб. и доп. м. : юрайт, 2013. С. 158.

5 гражданский кодекс Рф (часть третья) от 26.11.2001 № 146-фЗ (ред. от 05.05.2014).6 См.: Сергеев В. и., марданшина А. С. Почему авторское право не может быть вымо-

рочным имуществом? // юрист. 2006. № 10.7 См.: Хаскельберг б. Л., ровный В. В. Переход выморочного наследства к публичному

образованию // Наследственное право. 2012. № 1—4.8 Хаскельберг б. Л., ровный В. В. Переход выморочного наследства к публичному об-

разованию.

351



В современной российской цивилистике также высказано несколько точек зрения на правовую природу наследования выморочного имущества публичными образованиями.

Например, а. е. казанцева считает, что право собственности на имуще-ство, принадлежавшее умершему гражданину, всегда переходит к другим субъектам, однако при его переходе к публичным образованиям оно преоб-разуется в право публичной собственности9, В. И. Сергеев и а. С. марданши-на отмечают, что говорить о государстве — наследнике выморочного иму-щества представляется чем-то абсурдным и не соответствующим времени10. По мнению а г. кравчук, при наследовании выморочного имущества речь, по сути, идет не о наследовании, а о получении выморочного имущества, так как такой субъект не имеет права не принять наследство или отказаться от него. Поэтому кравчук а. г. соглашается с мнением о том, что для предотвра-щения путаницы в дефинициях и их содержании применительно к вымороч-ному имуществу, следует употреблять термин не «наследование», а «получе-ние». Таким образом, по мнению кравчук а. г., целесообразно ст. 1151 гк Рф назвать не «Наследование выморочного имущества», а «Получение вымо-рочного имущества», а ч. 2 и 3 данной статьи желательно изложить в следу-ющей редакции: «Выморочное имущество переходит в собственность субъ-ектов Российской федерации. Порядок перехода выморочного имущества в собственность субъектов Российской федерации или в собственность субъ-ектов муниципальных образований определяется законом»11.

Правовая природа произведения изобразительного искусства как объекта наследования отличается от подлежащих наследованию вещей. ее нельзя определить как собственность применительно к ст. 209 гк Рф, и наследованию подлежит не весь объем прав, а лишь их часть (исключи-тельное право) согласно ст. 1283 гк Рф.

В силу ст. 1112 гк Рф не входят в состав наследства личные неимуще-ственные права и другие нематериальные блага.

Изучив положения ст. 124 и 1226 гк Рф, можно прийти к выводу о том, что публично-правовым образованиям преимущественно принадлежат исключительные права (имущественные права) на результаты интеллек-туальной деятельности, а не личные неимущественные права.

В соответствии со ст. 1283 гк Рф исключительное право на произведе-ние переходит по наследству. В случаях, предусмотренных статьей 1151 гк Рф, входящее в состав наследства исключительное право на произведение прекращается, и произведение переходит в общественное достояние.

аналогичное положение содержалось и в ранее действовавших пра-вовых актах.

9 См.: казанцева А. е. Приобретение права собственности в порядке наследова-ния // Вещные права: система, содержание, приобретение : Сб. науч. тр. в честь проф. Б. Л. Хаскельберга / под ред. Д. о. Тузова. м. : Статут, 2008. С. 239—252.

10 См.: Сергеев В. и., марданшина А. С. Почему авторское право не может быть вымо-рочным имуществом? // юрист. 2006. № 10.

11 См.: кравчук А. Г. Правовая судьба наследственного имущества : автореф. дис. … канд. юрид. наук. Волгоград, 2004. С. 23—24.


352

Так, в ст. 12 постановления ВЦИк, СНк РСфСР от 08.10.1928 «об автор-ском праве» было закреплено, что после смерти автора авторское право, в случае отсутствия наследников по закону или завещанию, прекращается12.

гк РСфСР 1964 г. также содержал норму, согласно которой: «В случаях, предусмотренных ст. 552, входящее в состав наследства авторское право либо принадлежавшее отказавшемуся наследнику право на долю в автор-ском вознаграждения прекращается»13.

Становится ли авторское право после смерти автора выморочным имуществом? В юридической литературе существует несколько позиций авторов, которые пытались дать ответ на данный вопрос.

Б. С. антимонов, е. а. флейшиц писали, что авторское право после смерти автора не становится выморочным, в случае выморочности на-следства умершего автора: авторское право в таком случае прекращается, подобно тому, как оно прекращается за истечением срока, когда срок су-ществования авторского права установлен законом14. аналогичная точка зрения и у В. И. Серебровского, который писал: «Понятие выморочности вообще не применимо к авторскому праву. Выморочное имущество перехо-дит в собственность государства, авторское же право при наличии указан-ных выше условий делается общественным достоянием»15. калятин В. о. также указывал, что исключается выморочность имущества: в тех случа-ях, когда другое имущество переходит к государству, действие авторского права прекращается. Таким образом, единственным субъектом, который не может быть правопреемником авторских прав в порядке наследования, оказывается государство16.

Иная точка зрения была высказана е. а. Павловой, которая писала: «Возможно также наследование государством авторского права вслед-ствие его выморочности»17.

Итак, в случае отсутствия наследников как по завещанию, так и по закону, исключительное право на произведения изобразительного ис-кусства не переходит к государству, а прекращается, поскольку авторское право по своей правовой природе не может являться выморочным имуще-ством в составе наследства, и государство в таком случае никогда не будет наследником интеллектуальных прав по закону. При этом отмечу, что зако-нодатель в ст. 1283 гк Рф отсылает нас к ст. 1151 гк Рф, которая именуется

12 СУ РСфСР. 1928. № 132. Ст. 861.13 гражданский кодекс РСфСР» (утв. ВС РСфСР 11.06.1964) (ред. от 14.05.2001).

Ст. 552 «Переход наследства к государству».14 См.: Антимонов б. С., флейшиц е. А. авторское право. м. : юридическая литература,

1957. С. 152.15 См.: Серебровский В. и. Вопросы советского авторского права. м. : Изд-во академии

наук СССР, 1956. С. 259.16 См.: калятин В. о. Интеллектуальная собственность (Исключительные права) :

учебник для вузов. м. : Норма, 2000. С. 174.17 См.: Хаскельберг б. Л., ровный В. В. Переход выморочного наследства к публичному

образованию.

353



как «Наследование выморочного имущества», что является несколько про-тиворечивым, поскольку указанная норма предусматривает наследование имущества государством, и законодателем в ст. 1283 гк Рф не уточнена ссылка на п. 1 ст. 1151 гк Рф, поскольку случаи, при которых входящее в со-став выморочного имущества авторское право подлежит прекращению, описаны именно в п. 1 ст. 1151 гк Рф, а п. 2 и п. 3 ст. 1151 гк Рф не имеют никакого правового значения применительно к ст. 1283 гк Рф.

В связи с изложенным, полагаю, что п. 2 ст. 1283 гк Рф должен быть уточнен и изложен в следующей редакции: «В случаях, предусмотренных п. 1 ст. 1151 настоящего кодекса, входящее в состав наследства исключи-тельное право на произведение прекращается и произведение переходит в общественное достояние».

Полагаю, что следует согласиться с точкой зрения антимонова Б. С., флейшиц е. а., Серебровского В. И., калятина В. о. о том, что исключитель-ные права на произведения изобразительного искусства в случае отсут-ствия наследников, как по закону, так и по завещанию, не должны относить-ся к выморочному имуществу, а подлежат прекращению, при этом срок дей-ствия исключительных прав становится наступившим с момента открытия наследства, и произведения переходят в общественное достояние.

Также полагаю, что для устранения имеющихся противоречий в зако-не корректнее было бы указать наименование ст. 1151 гк Рф не «Наследо-вание выморочного имущества», а «Получение (приобретение) вымороч-ного имущества».

а п. 2 данной статьи 1151 гк Рф дополнить оговоркой «если иное не предусмотрено законом» и изложить ее текст в следующей редакции: «Иное выморочное имущество переходит по закону в собственность Рос-сийской федерации, если иное не предусмотрено законом». Дополнение пункта данной статьи указанной оговоркой позволит снять противоречия между ст. 1283 и 1151 гк Рф.

Наследниками по завещанию могут быть любые лица, в том числе юридические лица, публично-правовые образования. Здесь каких-либо препятствий в получении государством в порядке наследования интел-лектуальных прав не имеется.

ПРАВОВАЯ ЗАЩИТА ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНОЙ СОБСТВЕННОСТИ: ПРОБЛЕМЫ ТЕОРИИ И ПРАКТИКИ

Сборник материалов IV международного юридического форума

(IP форума)

корректор А. б. рыбаковаХудожественное оформление Л.А. михальчук

компьютерная верстка т. В. Серёгина

Подписано в печать 18.02.2016.формат 60×84/16. гарнитура «Cambria».

Печать цифровая.Усл. печ. л. 20,46. Тираж 200 экз.

Издательский центр Университета имени о.е. кутафина (мгюа)123995, москва, Садовая-кудринская ул., д. 9

отпечатано в Издательском центреУниверситета имени о.е. кутафина (мгюа)

123995, москва, Садовая-кудринская ул., д. 9

ДЛЯ ЗАМЕТОК