АНОХИНА Татьяна Анатольевна (СОШ № 5 г. Калуги) за статью «Только рас-ставание. Размышление над расска-зом За-хара Прилепина “Ничего не будет”. Х класс». (Литература в школе. — № 10).

БАСИНА Алина Евгеньевна (гимназия № 70 г. Екатеринбурга) за статью«“Пока горит свеча”. Вводный урок. IX—X классы» (Уроки литературы — № 12).

ТУПИЦЫНА Наталия Анатольевна (СОШ № 14 г. Кирова) за статью «Публич-ный урок чтения “Золотая полка”. VIII, Xклассы» (Литература в школе. — № 9).

ГЛАДЫШЕВА Елена Николаевна (Мало-бутырская СОШ Мамонтовского района Ал-тайского края) за статью «“Маленькие исто-рии” большой войны. По книге С.Алексиевич “У войны не женскоелицо”. XI класс» (Уроки лите-ратуры. — № 10).

ПЕРЕВЕРЗЕВА Светлана Викторовна(Охотничьевская СОШ Ульяновского рай-она Ульяновской области) за ста-тью «”Ис-целить побитую красоту”. Урок по лириче-ской миниатюре В.П.Астафьева “Как лечи-ли богиню”. XI класс» (Уроки литературы. — № 11).

УЛЬЯНОВА Ирина Евгеньевна (СОШ «Земля родная» г. Новый Уренгой) застатью «“Жди меня — и я вернусь!” IX класс»(Уроки литературы. — № 6).

БУЛДАКОВА Наталья Владимировна(Вятская гуманитарная гимназия с углуб-лённым изучением английского языка г.Кирова) за статью «Книга, которую нужнопрочесть каждому. Борис Васильев. “Вы чьё, старичьё?”. VI класс» (Литература в школе. — № 9).

ГАЛКИНА Ирина Витальевна (СОШ № 5 г. Кирова) — «О войне мы узнали из книг. VI—X классы» (Уроки лите-ратуры. — № 9).

С Новымгодом!

ШАРОВА Александра Дмитриевна(заслуженный учитель РФ, «Информацион-но-образовательный центр» г. Тута-еваЯрославской обл.) за статью «О шести-класснике Серафиме, шестикрылом сера-фиме и не только… Произведение, изме-нившее жизнь. С.Махотин. “Шестикласс-ник Серафим”. Заключительный урок года.IX класс» (Литература в школе. — № 12).

ШИРЯЕВА Светлана Альбертовна (Гим-назия № 6 г. Архангельска) за статью «Урок“Книжный эксперт XXI века”. VII класс» (Литература в школе. — № 10).

УСМАНОВА Римма Александровна (Акта-нышская СОШ № 2 с углублённым изучени-ем отдельных предметов Актанышского рай-она Республики Татарстан) за статью «“Мнев холодной землянке тепло…” Подготовка ипр ове дение школьной “фронтовой землян-ки”» (Литература в школе. — № 5).

ЛАУРЕАТЫ КОНКУРСА «КАК СЛОВО НАШЕ

ОТЗОВЁТСЯ»

ЛАУРЕАТЫ КОНКУРСА «ПОКЛО-НИМСЯ ВЕЛИКИМ

ТЕМ ГОДАМ»

2 Литература в школе. 2016. № 1.

С О Д Е Р Ж А Н И ЕНАШИ ДУХОВНЫЕ ЦЕННОСТИ

А.Н.УЖАНКОВ — «Слово о полку Игореве» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 3

Ю.М.ПРОЗОРОВ — «…Мой избранный род поэзии». Баллады В.А.Жуковского . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .11

О.М.ХРЕНОВА — Об одном из последних стихотворений М.Ю.Лермонтова . . . . . .17

А.М.ШУРАЛЁВ — Ценностно-культурологическая многоплановость стихотворенияН.А.Заболоцкого «Лесное озеро» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .19

Л.В.ТИМАШОВА — Ключевые слова поэзии Николая Рубцова. К 80-летию поэта . . .21

ПОИСК. ОПЫТ. МАСТЕРСТВО

Учителя учителей

К 80-летию В.Я.Коровиной

В.Я.КОРОВИНА — Русская народная сказка «Царевна-лягушка» . . . . . . . . . . . . . . . . . .23

Уроки

Е.Н.КОЛОКОЛЬЦЕВ — Лирика М.Ю.Лермонтова. VIкласс . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .28

Н.А.БРАЖКИНА — «Посмотрим на миф из мифа», или Формируем у школьников начальное понятие о мифе . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .35

Т.Г.СОЛОВЕЙ — Перед Богом ставь свечу, а перед судьёй мешок. Анализ «Повести о Шемякином суде». VIII клаcc . . . . . . . . . . . . . . . .39

Школа и музеи

Е.В.ГЕТМАНСКАЯ — Литературный музей сегодня: от пространства «хранительного» к пространству образовательному . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .41

ИТЕРАТУРАВ ШКОЛЕЛ1’2015

Научно4методический журналОснован в августе 1914 года

Выходит 12 раз в год

Учредитель — ООО «Редакция журнала “Уроки литературы”»

Главный редакторНадежда Леонидовна КРУПИНА

РедакторыНиколай Николаевич ЗУЕВ,

Татьяна Алексеевна КАЛГАНОВАОтв. секретарь

Ирина Степановна ГОЛОВИНАДизайн и вёрстка

А.Г.БРОВКОКомпьютерный набор

Н.А.КРУПИНОЙКорректура

Е.А.ВОЕВОДИНОЙ

РЕДАКЦИОННАЯ КОЛЛЕГИЯ

В.М.Гуминский — доктор филологических наук, профес-сор, главный научный сотрудник ИМЛИ им. М.Горького;Е.О.Галицких — доктор педагогических наук, профессор,зав. кафедрой русской и зарубежной литературы Вятскогогосударственного гуманитарного университета, заслужен-ный учитель РФ;Ю.А.Дворяшин — доктор филологических наук, профес-сор, ведущий научный сотрудник ИМЛИ им. Горького, за-служенный деятель науки РФ, член Союза писателей Рос-сии, лауреат Международной премии им. М.А.Шолохова;Н.А.Дворяшина — доктор филологических наук, профес-сор кафедры филологического образования и журнали-стики Сургутского государственного педагогического уни-верситета, почётный работник высшего профессионально-го образования РФ;В.П.Журавлёв — кандидат филологических наук, доцент,зам. руководителя центра гуманитарного образования из-дательства «Просвещение»;С.А.Зинин — доктор педагогических наук, профессор ка-федры методики преподавания литературы МПГУ, членФедеральной предметной комиссии по литературе;И.П.Золотусский — литературный критик, писатель, ис-следователь жизни и творчества Н.В.Гоголя, член Русско-го ПЕН-центра, лауреат премии А.И.Солженицына, Госу-дарственной премии правительства РФ;А.Г.Кутузов — доктор педагогических наук, профессор;академик РАЕН;Ю.В.Манн — доктор филологических наук, профессорРоссийского государственного гуманитарного универ-ситета;В.С.Непомнящий — доктор филологических наук, зав.сектором и председатель Пушкинской комиссии ИМЛИРАН, лауреат Государственной премии в области литера-туры и искусства РФ;Н.Н.Скатов — доктор филологических наук, член-корр.РАН;Л.А.Трубина — доктор филологических наук, профессор,проректор, зав. кафедрой русской литературы, председа-тель диссертационного совета МПГУ;В.Ф.Чертов — доктор педагогических наук, профессор,зав. кафедрой методики преподавания литературы МПГУ.

АДРЕС РЕДАКЦИИ:Покровский бульвар, дом 4/17, строение 5,

Москва, почтамт, 101000.Телефон: 8 (495) 624P77P38.

Факс: 8 (495) 624P77P78.

EPmail: litervsh@mail.ruwww.litervsh.ru

Журнал зарегистрирован Федеральной службой по надзору за соблюдением законодательства в сфере

массовых коммуникаций и охране культурногонаследия.

Свидетельство о регистрации средства массовойинформации

ПИ № ФС77422549 от 30 ноября 2005 г.

Отпечатано ЗАО «Алмаз4пресс», Москва, улица Шоссейная , дом 4 "Д".

Тираж 8 000 экз.

© Журнал «Литература в школе». 2015.

ДОРОГИЕ ЧИТАТЕЛИ!Не забудьте продлить

подписку на второй квартал2016 года!

СТАНОВИТЕСЬ НАШИМИАВТОРАМИ!

16+

3

НАШИ ДУХОВНЫЕ ЦЕННОСТИ

Бог гордым противится,а смиренным даёт благодать.

(1-е посл. ап. Павла: 5.5)

«Слово о полку Игореве» — самое извест-ное в мире произведение русской словесно-сти. Его изучают более 200 лет, о нём написаноболее пятнадцати тысяч работ, но тем не менееостаётся очень много вопросов: когда, кем игде оно было написано? Какова его идея? Вчём его многовековая привлекательность, ведьоно описывает неудачный поход новгород-се-верского князя Игоря Святославича на полов-цев в апреле—мае 1185 года? Почему оказа-лось недостаточным двух повестей, предше-ствовавших ему и вошедших в Лаврентьевскийи в Ипатьевский летописные своды?

***Почему так упорно пытаются определить

время написания «Слова»? Потому что времясоздания произведения позволяет правильноопределить его идею. И что же получается?

При датировке «Слова о полку Игореве»исследователи исходили из посыла (по умол-чанию), что «внутреннее время», то есть «ху-дожественное время» произведения, неукос-нительно совпадает со временем реальным,то есть «внешним», когда работал сам автор.«Слово о полку Игореве», таким образом, вос-принимали чуть ли не как репортаж, во всякомслучае, как произведение, написанное «по го-рячим следам»: или после бегства князя Игоряиз плена (1185); или после возвращения Вла-димира Игоревича с Кончаковной и ребёнком(1188) на Русь. Правда, высказывалось мне-ние, что «Слово…» могло быть написано и не-многим позднее, но ещё при жизни основныхучастников похода — Святославичей — Игоряи Всеволода, то есть до 1196 года, года смертиВсеволода, умершего раньше брата; или жепосле смерти в 1198 году Ярослава Чернигов-ского, к которому автор «Слова…» относилсяявно недоброжелательно, и т. д.

УЖАНКОВ Александр Николаевич —профессор, доктор филологических наук, проректор по научной работе Литературного института им. М.Горького, профессор НИЯУ МИФИ,член Союза писателей Россииuzhankov@litinstitut.ru

«СЛОВО О ПОЛКУ ИГОРЕВЕ»Аннотация. Статья посвящена раскрытию основной идеи произведения —осмыслению с христианских позиций завоевательного похода Новгород-Северского князя Игоря Святославича на половцев весной 1185 года.Автор хорошо знал «Книгу пророка Иеремии» и использовал приём ретро-спективной исторической аналогии при описании поступков древнерус-ского князя, сопоставляя их с поведением иудейского царя Седекия, от-правившегося с войском в Вавилон в 586 году до Р.Х. и попавшего в плен.В «Слове» использованы скрытые цитаты (экзегезы) из Библейской книги,позволяющие дать оценку историческим событиям и показать духовноеперерождение князя Игоря. Дана параллель и между походом ВладимираМономаха на половцев в 1111 году и походом Игоря Святославича в 1185году. Приводится так же уточняющая датировка написания «Слова о полкуИгореве»: не ранее зимы 1200 года и не позднее лета 1201 года.Ключевые слова: Игорь Святославич, пророк Иеремия, Владимир Моно-мах, датировка произведения, идея произведение, поход, половцы, горды-ня, плен, смирение, покаяние, блудный сын.

Abstract. Article is devoted to the basic idea of the work — a reflection on theChristian position of conquests of Prince Igor Novgorod-Seversky against Cu-mans in 1185. The author knew “Jeremiah Book” very well and used thetechnique of retrospective historical analogy describing the deeds of ancientprince, comparing them with the behavior of the Jewish king Zedekiah, who tookhis army to Babylon in 586 BC and was captured there. The “The Tale of Igor’sCampaign” used hidden quotes (exegesis) from the Bible books that allow toevaluate the historical events and show the spiritual rebirth of Prince Igor. Con-nection between Vladimir Monomakh campaign against Cumans in 1111 andIgor’s campaign in 1185. Author thinks that “The Tale of Igor’s Campaign” waswritten not before winter 1200 and no later than the summer of 1201.Keywords: Igor, the prophet Jeremiah, Vladimir Monomakh, dating of the book,the idea of the book, Cumans, pride, captured, humility, repentance, prodigalson.

Как мне представляется, выявить времяработы автора над произведением помогаютавторские экскурсы за пределы 1185 года —«внутреннего» времени произведения — в со-временное ему «внешнее» время. Попростуговоря, необходимо определить круг собы-тий, отразившихся в «Слове», но произошед-ших уже после похода Игоря Святославича в1185 году.

Верхняя временная граница осведомлён-ности автора выявляется довольно легко, ужев самом начале «Слова…»: «Почнём же, бра-тие, повесть сию от стараго Владимера донынешняго Игоря…»

Поскольку герой «Слова…» Игорь Свято-славич умер после лунного затмения 22 де-кабря 1200 года, как о том сообщают летописи,то, стало быть, произведение написано доэтой даты, ибо Игорь назван «нынешим» кня-зем, то есть ещё живым. А далее мы сталкива-емся с целым рядом художественных отраже-ний событий, выходящих за рамки 1185 года.

Так, в диалоге Гзака и Кончака содержитсяявный намёк на потерю половцами «сокольцаи красной девицы», то есть на возвращениеиз плена Владимира Игоревича и Кончаковныв 1188 году.

Во «сне Святослава», как его тонко интер-претировала Н.С.Демкова, чувствуется знаниеавтором о смерти киевского князя 27 июля1194 года. О том же говорят и авторские слова:«Того стараго Владимира нельзе бе пригвоз-дити къ горамъ Киевьскымъ: сего бо ныне ста-ша стязи Рюриковы, а друзии — Давидовы».

Рюрик Ростиславич стал киевским княземпосле смерти Святослава в июле 1194 года иправил Русской землёй со своим братом Да-выдом по лето 1201 года. При жизни Свято-слава следовало бы говорить о другом дуум-вирате — Рюрика и Святослава.

Академик Б.А.Рыбаков в своё время об-ратил внимание как на датирующий признакна поход Всеволода Большое Гнездо в 1183году на Волгу во фразе: «Великый княже Все-

володе!.. Ты бо можеши Волгу вёслы раскро-пити…», но оставил без внимания её продол-жение: «…а Дон шеломы выльяти». ПоходВсеволода Суздальского на Дон состоялся в1198 году.

Странной кажется фраза в конце «Слова…»: «Игореви князю Бог путь кажет из земли По-ловецкой на землю Рускую, к отню злату сто-лу». «Слово…» заканчивается тем, что «Игорьедетъ по Боричеву къ Святей Богородици Пи-рогощей», но это — не «отчий престол».

По Ипатьевской летописи Игорь бежит вПутивль, где его ожидала жена, а затем в Нов-город-Северский. Но и это не отцов черни-говский престол. Его он займёт только послесмерти Ярослава Всеволодовича Чернигов-ского в 1198 году.

И наконец, Роман Галицкий, упоминае-мый в «Слове…» как покоритель половцев, немог ходить на них ранее осени-зимы 1200года, как показали последние исследованияА.В.Майорова.

Таким образом, в «Слове о полку Игореве»отразились события, современные авторувплоть до 1199—1200 годов.

К этому следует добавить, что есть серь-ёзные основания полагать, что автор исполь-зовал в своей работе тот Киевский летописныйсвод, который был составлен в Выдубицкоммонастыре игуменом Моисеем в 1199 году. Изнего он заимствовал сведения о походе Вла-димира Мономаха на половцев в 1111 году.

Следовательно, можно заключить, что«Слово…» было написано не ранее зимы 1200года — после похода Романа Галицкого на по-ловцев, и не позднее лета 1201 года (напомню,что новолетие начиналось 1 марта) — до из-гнания Рюрика Ростиславича из Киева. Тогдаоткрывается и ещё один смысл произведения.На него указывают экскурсы автора в прошлое,столетней давности, и современные ему со-бытия: от начала вражды в 1078 году двух кня-жеских ветвей — Ольговичей (князей черни-говских) и Мономаховичей (князей пере-

яславльско-ростовских и киевских) — и еёокончания в 1198 году, когда произошло при-мирение главы Мономаховичей — Рюрика Ро-стиславича Киевского и главы Ольговичей —Игоря Святославича, князя черниговского. Вотпочему уже в самом начале своего повество-вания автор выражает желание изложить «по-весть сию отъ стараго Владимера до нынеш-няго Игоря», уловив в их правлении некуюсмысловую параллель.

Тема княжеских междоусобиц оказыва-ется тесно взаимосвязанной в произведениис половецкой темой.

Традиционно приводят «поганых» на Рус-скую землю князья из рода Святославичей:Олег Святославич (с Борисом Тмутаракан-ским) выступает против Всеволода Яросла-вича и одерживает над ним победу 25 августа1078 года. Затем, в 1079 году, Роман Свято-славич выступает из Тмутаракани и опять про-тив Всеволода Ярославича. В третий раз —снова Олег Святославич в июле 1094 года вы-ступает против сына Всеволода Ярослави-ча — Владимира Мономаха и отбирает у негоЧернигов.

Характерно, что половцы являются со-юзниками черниговских князей — Святосла-вичей (впоследствии — Ольговичей), а Все-волод Ярославич и Мономаховичи воюют по-стоянно против половцев, и часто — сОльговичами.

Но так было не всегда. При жизни Свято-слава Ярославича, отца Олега, князя черни-говского, а затем и киевского (с 1073по1076 г.) двоюродные братья Олег и Влади-мир были очень дружны. Они ходили в со-вместный поход против чехов (как союзникиполяков). По возвращении из похода Влади-мир узнаёт о рождении своего первенца —Мстислава (Гарольда), крёстным отцом ко-торого становится Олег.

Однако после смерти Святослава Яро-славича в Киев возвращается изгнанный ими Всеволодом старший Ярославич — Изя-слав. Всеволод Ярославич перебирается изПереяславля южного в Чернигов. При этомон ограничивает свободу его истинного хо-зяина — Олега и отдаёт свою переяславль-скую вотчину сыну Владимиру Мономаху.

Олег же оказывается без княжеского уде-ла в Русской земле и в последующие годысилой пытается установить справедливость,защищая интересы всех Святославичей, ока-завшись после гибели в 1078 году ГлебаСвятославича старшим среди них. Так раз-горается конфликт между двумя княжескимиветвями.

Владимир Всеволодович Мономах являлсобой пример совершенно иного рода —благоверного князя — и смирением своимдостигает киевского престола.

После смерти отца в 1093 году он уступа-ет Киев Святополку Изяславичу, хотя, еслибы захотел, мог бы отстоять его силой. В1094 году уступает Чернигов Олегу Свято-славичу, не желая кровопролития. Болеетого, прощает ему убийство в 1096 году свое-го второго сына Изяслава под Муромом. По-селяется в маленьком Переяславле, а Лю-

бечский съезд 1097 года закрепляет за нимэту вотчину.

По кончине князя Святополка Изяславичав 1113 году по праву старшинства, заповедан-ного Ярославом Мудрым, в Киеве должен былсесть Олег Святославич, но на престоле ока-зывается... Владимир Мономах! Мало того чтоОлег Святославич уступил Владимиру киевскоекняжение, он ещё и выступил, чтобы защитить

столицу Руси, против половцев, узнавших осмерти киевского князя. Незадолго до смертиОлег Святославич вместе с Владимиром Все-володовичем организовывают совместное тор-жество по перенесению 2 мая 1115 года мощейсвятых Бориса и Глеба как символ «братнейлюбви» и примирения двух родов.

Какое имеет отношение к «Слову о полкуИгореве» история взаимоотношений двух

4 Литература в школе. 2016. № 1.

НАШИ ДУХОВНЫЕ ЦЕННОСТИ

Игорь Святославич выступает в поход. Миниатюра XVI века

княжеских семей — Мономаховичей (Всево-лодовичей) и Ольговичей (Святославичей)?Оказывается, самое непосредственное.

Во времена Игоря Святославича сопра-вителями в Киеве были Ольгович СвятославВсеволодович (власть в Киеве) и Мономахо-вич Рюрик Ростиславич (власть в Киевскойземле). Причём именно Рюрик Ростиславичпригласил в соправители Святослава Всево-лодовича.

Походу 1185 года предшествовал фев-ральско-мартовский поход объединённыхрусских войск 1183 года под предводитель-ством Ольговича Игоря Святославича противпришедших под Чернигов половцев. Игорьотказал Мономаховичу Владимиру Глебови-чу, князю Переяславльскому, в просьбе «ез-дити напереди полков». Тогда Владимир Гле-бович в отместку пустился разорять Игоревыземли. Ответ Игоря не заставил себя долгождать. Незадолго до апрельского похода1185 года на половцев Игорь Святославич«берёт на щит» город Глебов у Переяслав-ля — княжество Владимира Глебовича.

Налицо новый конфликт Мономаховичейи Ольговичей, в который втягиваются и по-ловцы: во время плена Игоря Святославичаего сват Кончак разоряет земли Мономахо-вичей под Переяславлем.

Однако возникает ещё одно ретроспек-тивно-смысловое сопоставление ВладимираМономаха — «старого главы Мономаховичей»и Игоря Святославича — «нынешнего главыОльговичей».

Вспомним о высказанной самим ИгоремСвятославичем цели похода в 1185 году:«Хощу бо, — рече, — копие приломити конецьполя Половецкаго, съ вами, русици, хощуглаву свою приложити, а любо испити шело-момь Дону».

Стало быть, цель Игоря — Дон.Но здесь сразу же возникает ретроспек-

тивная историческая аналогия с ВладимиромМономахом: «Тогда Володимерь и Мономахъпилъ золотом шоломомъ Донъ, и приемшюземлю ихъ (половцев — А.У.) всю и загнавшюоканьныя агаряны» во главе с половецкимкнязем Отроком за «Железные врата».

После смерти Владимира МономахаСырчан посылает к Отроку гудца, чтобы тотубедил Отрока вернуться в Половецкую зем-лю. Вдохнув запах степей — траву евшан —Отрок возвращается в родные места. Именноот него родился Кончак, сват Игоря, и, есте-ственно, недруг Мономаховичей. Вот почемуон мстит переяславльскому князю ВладимируГлебовичу.

Но это не единственная и не основнаяретроспективная параллель между Влади-миром Мономахом и Игорем Святославичем.Есть куда более значимая по смыслу — походк Дону весной 1111 года ряда русских князей,предпринятый по инициативе Владимира Мо-номаха.

Так же как и в начале похода Игоря, емупредшествует небесное знамение: «В тот жегод было знаменье в Печерском монастыре в11 день февраля месяца: явился столп ог-ненный от земли до неба, а молния осветила

всю землю, и в небе прогремело в первыйчас ночи, и все люди видели это» (с. 259).

А огненный столб — это явление ангела! «Это ведь ангел вложил в сердце Влади-

миру Мономаху мысль поднять братию свою,русских князей, на иноплеменников. Этоведь, как мы сказали выше, видение видели вПечерском монастыре, будто стоял столп ог-ненный над трапезницей, затем перешёл нацерковь и оттуда к Городцу, а там был Влади-мир… Вот тогда-то и вложил ангел Владими-ру намерение идти в поход, и Владимир началпобуждать князей, как уже говорили», — от-мечает древнерусский автор «Повести вре-менных лет».

Чем, таким образом, отличаются междусобой оба похода? Да тем, что Владимир Мо-номах выступает по воле Божией, а ИгорьСвятославич по своему желанию славы, тоесть по гордыне своей!

Мысль о походе Владимиру Мономахувложил Бог, а он привлёк уже и других князейна богоугодное дело — защиту рубежей Оте-чества. Поэтому идут русские князья благо-словясь, постом, с молитвой и пением тро-парей, а потому «с Божьей помощью, по мо-литвам Пресвятой Богородицы и святыхангелов, возвратились русские князья во-свояси со славою великою, разнёсшейся ковсем людям, так и по всем дальним странам,то есть к грекам, венграм, полякам и чехам,даже и до Рима дошла она, на славу Богу,всегда и ныне и вечно и во веки веков,аминь». Но, как замечает автор «Слова…»,«то было в те рати и в те походы, а такой ратине слышано!».

Если поход Мономаха был «на славуБогу», то Игорь Святославич преследует со-вершенно иные цели: «Помужаемся сами:предыдущую славу себе похитим, а нынеш-нюю сами поделим!»

Когда-то, полутора веками ранее, в 1015году, святые страстотерпцы Борис и Глебжизнь свою положили, отказавшись от славымира сего. Спустя 170 лет Игорь Святославич,движимый тщеславием и гордыней, отправ-ляется в поход ради своей земной славы. И какрезультат Божьего наказания за гордыню —бесславие, плен: «Тут немцы и венециане, тутгреки и морава... корят князя Игоря... Тут Игорькнязь пересел с седла золотого да в седло не-вольничье». А для русского войска — гибель:«Тут разлучились братья на берегу быстройКаялы; тут кровавого вина недостало; тут пирокончили храбрые русичи: сватов напоили, асами полегли за землю Русскую... Уже, братья,невесёлое время настало, уже трава силу рус-скую прикрыла».

Совершенно очевидно, что праведномупоходу под предводительством ВладимираМономаха на защиту Русской земли автор«Слова…» противопоставляет неправедныйпоход (славы ради) Игоря Святославича.

Солнечное затмение в Древней Русибыло слишком знаковым явлением, чтобыего могли не заметить. В том числе и солнеч-ное затмение 1 мая 1185 года во время похо-да Игоря Святославича на половцев.

В судьбах черниговских князей «солнеч-ного рода» Ольговичей затмение играло осо-бую роль. По наблюдению проф. А.Н.Робин-сона, за сто лет, предшествовавших походуИгоря Святославича, было 12 солнечных за-тмений, которые совпали с годами смерти 13черниговских князей.

Несомненно, об этом знали и помнилиучастники похода, знали о том и летописцы,продолжатели летописных сводов. Густин-ская летопись замечает по этому поводу: «Ив то время было затмение солнца, а это зна-мение не на добро бывает. Игорь же всё рав-но пошёл, не размышляя о том».

Итак, Игорь продолжает поход, не взираяна предупреждение свыше — солнечное за-тмение. О том говорит и автор «Слова…»:«Спалъ князю умь похоти и жалость ему зна-мение заступи искусити Дону великаго».

Когда писалось «Слово…», его автор ужезнал о результатах похода и мог не только за-свидетельствовать, но и истолковать Промы-сел Божий. И этот смысловой узел завязыва-ется как раз на солнечном затмении: «ТогдаИгорь възре на свътлое солнце и виде отънего тьмою вся своя воя прикрыты. И речеИгорь къ дружине своей: “Братие и дружино!Луце жъ бы потяту быти, неже полонену быти;а всядемъ, братие, на свои бръзыя комони,да позримъ синего Дону”».

Для князя-воина гибель предпочтитель-нее плена. Когда-то Святослав Игоревич вос-кликнул перед битвой с греками: «Да не по-срамимъ земле Руски, но ляжемъ костьми[ту] мертвы ибо срама не иматъ». Русскиекнязья никогда прежде не попадали в плен.Но прежде не было и подобных походов.

Священное Писание, по которому долж-ны жить православные князья, запрещалозавоевательные походы. Князь обязан защи-щать пределы своей земли, данной ему Бо-гом, но не завоёвывать чужие. Для истинногоправославного человека, князя или воина,это была аксиома.

Игорь Святославич преследует совер-шенно иные цели: «Хочу бо, — рече, — копиеприломити конець поля Половецкаго... алюбо испити шеломомь Дону». Или же, какговорят бояре великому князю киевскомуСвятославу: «Се бо два сокола (Игорь и Все-волод Святославичи. — А.У.) слетеста съ отнястола злата поискати града Тьмутороканя, алюбо испити шеломомь Дону».

И в том, и в другом случае речь идёт ободном и том же: Игорь Святославич пред-принял не оборонительный поход, как преж-ние князья, а завоевательный! Причём вы-ступает он против своих традиционных со-юзников!

Этот завоевательный поход Игоря Свято-славича вылился из княжеских междоусобиц:«...говорит брат брату: “Это моё, а то — моёже”. И начали князья про малое “это великое”говорить, а сами на себя крамолу ковать».

Что поход Игоря и Всеволода Святослави-чей нечестен, свидетельствует в «Слове…» икиевский князь Святослав, обращаясь к князь-ям: «О моя сыновчя, Игорю и Всеволоде! Раноеста начала Половецкую землю мечи цвелити,

5

НАШИ ДУХОВНЫЕ ЦЕННОСТИ

а себе славы искати. Нъ нечестно одолесте,нечестно бо кровь поганую пролиясте».

Раньше исследователи не обращали осо-бого внимания на слова великого князя, что«кровь поганую» можно и нечестно пролить!Одно дело — защищая свои земли, своё Оте-чество от набегов половцев, тогда это будетчестная битва; другое дело — уподобляясьим, делая такой же набег.

Святослав указывает и на причину, побу-дившую князей отправиться в этот поход:«Ваю храбрая сердца (этого у них не отни-мешь. — А.У.) въ жестоцемъ харалузе скова-на, а въ буести закалена». Сам автор неодно-кратно величает Игоря как «буего Святъсла-вича», а Всеволода называет «буй туром».

В Древней Руси слово «буесть» чаще все-го употреблялось в значении «заносчивость,дерзость, необузданность». Например, в Ла-врентьевской летописи под 1096 год: «О,Владычице Богородице, отыми от убогогосердца моего гордость и буесть, да не възно-шюся суетою мира сего».

Обращает на себя внимание, что «буесть»в этой просьбе следует за «гордостью» — гор-дынею, первейшим и наисильнейшим грехом.

Именно гордыня и стремление к славе иповели Игоря Святославича в этот завоева-тельный поход: «Нъ рекосте: “Мужаимесясами: преднюю славу сами похитимъ, а зад-нюю си сами поделимъ!”».

По гордыне своей захотели молодыекнязья похитить «переднюю славу» русскихкнязей, двумя годами ранее разбивших по-ловцев, и «испити шеломомь Дону», как ко-гда-то Владимир Мономах.

Предваряя рассказ об этом походе, одиниз составителей Ипатьевской летописи за-метил под 1184 годом: «Всемилостивый Гос-подь Богъ гордымъ противиться и светы (пла-ны, замыслы. — А.У.) ихъ разруши (разруша-ет. — А.У.)».

Итак, причиной похода была гордыня, анаказание Божие за неё — плен! Господь пред-упреждал Игоря затмением солнца, но князь,по гордыне своей, пренебрёг и знамением...

Гордыня — затмение души. А в природе— затмение солнца. Автор тонко уловил этусимволическую параллель и развивает её всвоём творении, строит великолепный худо-жественный образ, развёрнутый на всё пове-ствование: весь поход Игоря, после переходачерез пограничную реку Донец, когда, собст-венно, и произошло затмение солнца, про-исходит во тьме!

Затмение в «Слове…» описано образно:взглянул князь Игорь «на светлое солнце ивиде отъ него тьмою вся своя воя прикрыты».Автор использует весьма редкий в древнерус-ской литературе оксюморон: светлое солнцетьмою воинов покрывает! Сведущему читате-лю понятно было, что не светило тьмою войскопокрыло, а Господь Промыслом своим... И несуждено им уже обратно вернуться на землюРусскую, покроет земля тела их («Уже бо, бра-тие, не весёлая година въстала, уже пустынисилу прикрыла», — напишет автор «Слова…» вконце описания битвы русских с половцами...).

Да и «летописный» Игорь понимал, чтоэтому «знамению Творець Богъ», и как человекправославный мог догадываться (по аналогиисо своими предками) о значении небесногопредзнаменования, чего не скажешь об Игоре«Слова…», у которого желание «искусити Донувеликаго», то есть восхитить как «переднюю»славу Владимира Мономаха, так и СвятославаКиевского, знамение заступило. Не внемлетпредупреждению новгород-северский князь:«...въступи... въ златъ стремень и поеха по чи-стому полю». Тогда вторично (!) «солнце емутъмою путь заступаше; нощь стонущи емугрозою птичь убуди; свистъ зверинъ въста,збися дивъ — кличетъ връху древа...».

Автор создаёт удивительную художе-ственную картину, в которой князь Игорь изсветлого пространства шагнул в тёмное—против Божией воли, потому-то солнце емутьмою путь заступало, как бы — удерживало.

Всего на несколько минут день сменилсяночью реальности, а в художественном опи-сании затмение превратилось в развёрнутуюпоэтическую метафору. Автор воспользовалсяподсказанным самой природой (и Промыс-лом) образом ночи и стал его усиленно разви-вать: «А половци неготовами дорогами побе-гоша къ Дону великому: крычать телеги полу-нощы, рци, лебеди роспущени». Грозен в ночиволчий вой по оврагам, да орлиный клёкот,зовущий зверей на кости («влъци грозу [в гро-зу всё темнеет — А.У.] въсрожатъ по яругамъ;орли клектомъ на кости звери зовутъ...»).

«Длъго ночь мрькнетъ. Заря светъ запала,мъгла поля покрыла. Щекотъ славий успе».Ночь днём, погасший свет зари, спустивший-ся на поле мрак, стихшие голоса птиц нагне-тают тревогу.

А «русичи великая поля чрьлеными щитыпрегородиша, ищучи себе чти, а князю славы».

Природа предчувствует, точнее, уже знаетисход битвы (ибо орлы на кости позвали зве-рей), и замерла в тревожном ожидании полнойгибели света! Замерли в ожидании и воины.

Действие как бы приостановилось.«Длъго ночь мрькнетъ» — природа как бы

оттягивает развязку, будто бы ещё можночто-то изменить в судьбе русских воинов, нодля этого необходимо князю принять волевоерешение — повернуть назад.

Но Игорь, стрелой летящей, устремлён кдостижению своей цели. И вроде бы достига-ет её. Утром, в пятницу, взрыв событий. Чрез-мерная активность — достижение желаннойцели: «Съ зарания въ пятокъ (то есть — с за-рёй, но не в светлый день! — А.У.) потопташапоганыя плъкы половецкыя, и рассупясь стре-лами по полю, помчаша красныя девкы поло-вецкыя (откуда они взялись на поле брани?Явно половцы не ожидали этого вторжениярусских и нападение было на их селения. —А.У.), а съ ними злато, и паволокы, и драгыяоксамиты (совершенно очевидно, что поло-вецкие воины, если бы выступили против рус-ских, женские драгоценности с собою не бра-ли бы ... — А.У.)».

И опять — затишье. Но это затишье — пе-ред бурей, определяющей судьбу Игоря иего воинов в битве: «Дремлетъ въ поле Оль-

гово хороброе гнездо. Далече залетело! Небыло оно обиде порождено, ни соколу, никречету, ни тебе, чръный воронъ, поганыйполовчине!»

Изначально — да! Адам сотворён был длярая. Но совершил проступок. ПовредиласьБожественная природа в человеке. Из-заослушания Адам изгнан из рая. Из-за ослу-шания (нарушает ряд заповедей и не внемлетпредупреждающему о том знамению) терпитпоражение Игорь. И происходит это в воскре-сенье, на малую Пасху! Он, как и Адам, ужеобречён, но пока об этом ещё не знает. Но отом знает другое Божие творение — природа,которая символизирует своего Творца.

«Другаго дни велми рано кровавыя зорисветъ поведаютъ (кровавые, то есть тёмные,зори свет предвещают, но света дня — нет! —А.У.); чръныя тучя съ моря идутъ, хотятъ при-крыти 4 солнца, а въ нихъ трепещуть синиимлънии. Быти грому великому».

Назревает кульминация. В природе этогроза; в походе — битва.

«Се ветри, Стрибожи внуци, веють съморя стрелами на храбрыя плъкы Игоревы.Земля тутнетъ, рекы мутно текутъ, поросиполя прикрываютъ».

Обилием глаголов передана динамикадействия и мгновенная реакция природы напроисходящее.

«Съ зарания до вечера (а дня вроде бы инет! — А.У.), съ вечера до света (а день как быи не наступал! — А.У.) летятъ стрелы кале-ныя... Третьяго дни къ полудню падоша стязиИгоревы... Ничить трава жалощами, а древос тугою къ земли преклонилось» (с. 16).

Битва проиграна князем Игорем в пол-день, то есть в самое светлое время дня, ноавтор создаёт тот же образ тьмы, как и в на-чале описания похода: «Темно бо бе въ третийдень: два солнца померкоста (Игорь и Все-волод Святославичи. — А.У.), оба багрянаястлъпа погасоста, и съ нима молодая меся-ца... тьмою ся поволокоста... На реце на Кая-ле тьма светъ покрыла...» Так и не явленныйво всей полноте свет дня битвы сменяетсядля Игоря тьмою плена.

Беду почувствовала жена: «Ярославнарано плачетъ въ Путивле на забрале». Онатрижды молитвенно обращается к силамприроды — ветру, реке, солнцу — за помо-щью своему мужу. Трижды употребляет ав-тор слово «рано», и трижды описана природаясным днём.

Русская земля ассоциируется у автора ссолнцем, светом. Половецкое поле, как землячужая, неприветливая — с ночью, тьмою. Гра-ница между ними — Донец, как река (или ог-ненная река) отделяет рай от ада (См.: «Хож-дение апостола Павла по мукам»).

Княгиня описана средь бела дня, а князьИгорь — во тьме. К нему, в ночь, возвращает-ся автор. «Прысну море полунощи, идутьсморци мьглами... Погасоша вечеру зори.Игорь спитъ. Игорь бдитъ, Игорь мыслиюполя меритъ от великаго Дону до малогоДонца».

С вечера погасли зори, природа как быуспокаивается. Но в полночь ожило («прысну»)

6 Литература в школе. 2016. № 1.

НАШИ ДУХОВНЫЕ ЦЕННОСТИ

море, поднялись смерчи. То ли начинаетсяновое действие, то ли наступает развязка.

Поход Игоря за пределами Русской зем-ли начинался с Донца. Вожделенным итогомего был Дон великий. Теперь от Дона велико-го мыслью мерит князь путь к малому Дон-цу — границе Русской земли. И не случайноэтот обратный путь начинается не только гео-графически от Дона, но и символически — вовремени — в полночь: «Комонь вь полуночи.Овлуръ свисну за рекою; велить князю разу-мети: князю Игорю не быть (в плену. — А.У.)».

Из тьмы — полночи и Половецкой зем-ли — стремится князь Игорь к свету — на Рус-скую землю. И «соловии весёлыми песньмисветъ поведаютъ» ему. Побег из ночи во светудался: «Солнце светится на небесе — Игорькнязь въ Руской земли».

И что удивительно, до побега Игоря в«Слове…» ни разу не был упомянут Бог (что,собственно, и дало повод исследователямвидеть в «Слове…» языческую поэму, по-скольку языческие божества в ней обильноприсутствуют), а тут сразу: «Игореви князю

Богъ путь кажетъ изъ земли Половецкой наземлю Рускую, къ отню злату столу». Почемуэто стало возможным? Ведь Господь вначалепротивился этому походу (завоевательномупоходу!), а теперь помогает Игорю вернутьсяиз плена?

Автор «Слова…» не указывает на причиныперемен у Игоря, но они приводятся в рас-сказе Ипатьевской летописи, которая сочув-ственно относится к Игорю. Именно этот рас-сказ передал насторожённость Игоря во вре-мя солнечного затмения.

Поражение православного князя воспри-нимается рассказчиком как наказание Гос-подне за грехи его (а не помощи поганым!).Грех этот необходимо осознать, чтобы иску-пить его. И к Игорю приходит духовное про-зрение вместе с поражением: «Итак, в деньсвятого Воскресения, навёл на меня Господьгнев свой: вместо радости наве на меняплачь, и вместо веселья печаль, на реке Кая-ле. Говорит Игорь: “Помянул я грехи своипред Господом Богом моим, как многоубийств, кровопролитий сотворил в землехристианской, ибо я не пощадил христиан,но взял на щит город Глебов у Переяславля;тогда немалое зло содеял безвинным хри-стианам… что живые мёртвым завидовали, амёртвые радовались…

И то всё сотворил я — молвит Игорь — недостоин я больше жизни. И вот ныне вижу от-местье от Господа Бога моего... Это воздалмне Господь по беззаконию моему… и со-шлись сегодня грехи мои на главу мою. Исти-нен Господь и правы суди его зело. Я же неимею со живыми части...

Но Владыко Господи Боже мой, не отриньменя до конца, но яко воля Твоя, Господи, таки милость нам рабам Твоим”» (Перевод здесьи далее мой. — А.У.).

В Древней Руси спасение Игоря из пленане могло рассматриваться без помощи Бога.Вот слова Господа из Священного Писания:«И воззовёте ко Мне, и пойдёте и помолитесьМне, и Я услышу вас; и взыщите Меня и найдё-те, если взыщете Меня всем сердцем вашим...и возвращу вас из плена» (Иер.: 29.11—14).

В плен князь Игорь попадает ПромысломБожиим, так же Промыслом Божиим избав-ляется он от плена.

Решение Игоря бежать было отнюдь неслучайным. Выше уже указывались две пико-вые точки падения Игоря: полночь и великийДон, от которых начинается возвращениекнязя домой. Но существует и еще одна —религиозно-нравственная, от которой начи-нается духовное возрождение Игоря Свято-славича.

Игорь шёл за славой, но обрел бессла-вие — плен. Но нижней, пиковой точкой бес-славия был побег (потому-то он долго нанего не соглашался). А поэтому «чашу бес-славия» князь должен был испить до дна ивернуться домой «неславным путём» — бег-ством из плена. То есть проявить смирение.В этом смысл произведения.

Это не случайное духовное прозрениеИгоря. Князь осмысленно становится на путьвозвращения к Богу, Отцу небесному. Надо

7

НАШИ ДУХОВНЫЕ ЦЕННОСТИ

Пленение Игоря. Миниатюра XVI века

полагать, это первое осмысление произо-шедшего было не случайным.

Из летописей известно, что он, находясьв половецком плену, призвал из Руси свя-щенника. Для него, хотя и оступившегося(кто без греха?), но всё же православногокнязя, было совершенно очевидным, что безпокаяния невозможен обратный путь домой.Засвидетельствовать это покаяние пред Бо-гом мог только православный священник.

Поход Игоря Святославича начинается наСветлой Пасхальной неделе. Это — святотат-ство! Не помогло и упование его на своего не-бесного покровителя — св. Георгия Победо-носца (крестильное имя Игоря — Георгий), вдень памяти которого, 23 апреля 1185 года,то есть на свои именины (!), он выступил в по-ход. Поход был не богоугоден, направлен нена защиту своего княжества или Отечества, аславы ради. Желанием, вызванным горды-нею. А потому бесславно и завершился.

Второе, отмеченное древнерусскимипроизведениями, осознание случившегосяИгорем и его покаяние в соделанном про-исходит уже в плену. Летопись замечает:«Игорь же Святославлич тот год был у полов-цев и говорит: “Я по заслугам моим принялпоражение по повелению Твоему, ВладыкоГосподи, а не поганых дерзость обломиласилу рабов Твоих. Не жалею за свою злобупринять необходимые наказания все, их же ипринял я”».

Третье обращение к Богу происходит уженепосредственно перед бегством из плена:«се же поднялся ужасен и трепетен и покло-нился образу Божию и кресту честному, гла-голя: “Господи сердцевидче! Разве не спа-сёшь меня, Владыко Ты, недостойного?!” Ивозложив на себя крест, икону и приподнялполог и вылез вон...».

Обращаю особое внимание, что решаясьна побег («неславный путь»), Игорь берёт ссобой крест и икону, то есть возлагает на-дежду на помощь Божию! Тогда становитсяпонятным, почему автор «Слова…» указыва-ет, что «Игореви князю Богъ путь кажетъ изъземли Половецкой на землю Рускую»: он про-щён Богом после раскаяния князя в соделан-ном. Более того, смирение князя приводитего и «къ отню злату столу», то есть на черни-говское княжение в 1198 году!

Можно, конечно, полагать (я в этом уве-рен, но это особая тема), что автор «Слова…» хорошо знал рассказ о походе Игоря изИпатьевской летописи. Тогда его произведе-ние становится своеобразным художествен-ным дополнением к нему. Точнее, художе-ственным осмыслением похода. И если в ле-тописной статье произошедшие в Игоренравственные изменения объяснены, то в«Слове…» помощь Божия в возвращении егона землю Русскую кажется несколько неожи-данной. Правда, непосредственно ей пред-шествует «плач Ярославны» — обращениеего жены к трём природным стихиям — ветру,реке, солнцу.

Венчанные муж и жена являют собойодно целое: «...ни мужъ безъ жены, ни женабезъ мужа, въ Господе. Ибо какъ жена отъ

мужа, такъ и мужъ чрезъ жену; все же — отъБога» (1-е посл. Коринф.: 11. 11—12).

Даже молитва об усопшем способствуетотпущению ему грехов. Молитва о пленённомвыводит из плена (просьба об этом имеется вутренних молитвах), тем более если это мо-литва жены о муже — одной составной о дру-гой, ради целого.

Но как тогда понимать обращение Яро-славны к трём природным стихиям?

Весьма правдоподобное, как мне кажет-ся, их толкование предложено в «Беседе трёхсвятителей», весьма популярной в ДревнейРуси: «Что есть высота небесная, широтаземная, глубина морская? — Иоанн рече:Отец, Сын и Святой Дух».

Солнце олицетворяет собой «высоту не-бесную», гуляющий по всей земле ветер —«широту земную», река — «глубину мор-скую».

8 Литература в школе. 2016. № 1.

НАШИ ДУХОВНЫЕ ЦЕННОСТИ

Побег Игоря Святославича на Русь. Миниатюра XVI века

Небо — престол Отца; Сын сошёл наземлю и оставил на ней свой престол — хри-стианскую церковь; при крещении водой нис-ходит Святой Дух. То есть получается, чтоЯрославна обращается к трём природнымстихиям, олицетворяющим три ипостаси Свя-той Троицы!

Её молитва явилась решающей (или пе-реломной) в Промысле об Игоре.

Подвластная своему Творцу природа, тоесть выполняющая Его волю, способствовалавозвращению раскаявшегося (по летописи)князя домой...

Итак, мы убедились, что автор «Слова…»не случайно поместил описание затмения всамое начало своего творения, создав раз-вёрнутый художественный образ. Но тольколи в этом удивительном образе «дневнойтьмы», поразившей природу, отразился ав-торский замысел? То есть касался ли он толь-ко художественной формы или всё же идеипроизведения, которая для древнерусскогокнижника всегда была наиважнейшей?

***Сто раз прав известный итальянский ме-

диевист Рикардо Пиккио, давно уже заме-тивший: «Если мы действительно сможем по-местить “Слово о полку Игореве” в его есте-ственный религиозный контекст, мы будемспособствовать преодолению вековых пред-убеждений».

Солнечное затмение произошло 1 мая1185 года в «первом часу ночи», что соответ-ствует нынешним 17 часам (затмение было в16 ч 48 мин по астрономическому времени).Это время начала вечерней службы в храме,точнее — утрени, поскольку ею начиналисьновые сутки — отсюда и «первый час». Полу-чается, что в то время, когда в храме начина-лась служба, Игорь Святославич форсируетпограничную реку Донец и отправляется внечестивый поход за пределы Русской земли.«О Руская земле, уже за шеломянем еси!» —сокрушённо восклицает автор «Слова…».

Здесь следует напомнить, что русскиекнязья являлись охранителями «русскойидеи», сформулированной ещё ИлариономКиевским в знаменитом «Слове о Законе иБлагодати»: русский народ избран Богом длясохранения Благодати (Православия) доСтрашного Суда, как в своё время иудейскийнарод был избран для хранения Закона (10заповедей) до Рождества Христова. Именнопоэтому русские князья и должны были за-щищать православную Русскую землю, пра-вославную веру и православный народ!

А что делает Игорь Святославич? Он, погордыне своей, не исполняет заповеди Божии(то есть забывает Бога), губит православныйнарод и открывает «врата на землю Русскую»её врагам. То есть игнорирует Богом данноеему княжеское предназначение. Воистинупомрачение ума!

Судьба князя напоминает судьбу Израиляв 586 году, то есть за 1500 лет до похода (вЛаврентьевской летописи он датируется 1186годом по мартовскому, то есть библейскомустилю) и плена Игоря, описанную в Книге

пророка Иеремии. Вот здесь и следует на-помнить, что 1 мая — это день памяти проро-ка Иеремии, второго из так называемых боль-ших пророков.

В христианском мировосприятии не бы-вает случайных совпадений, но во всёмкроется глубокий духовно-религиозныйсмысл. Его и попытался выявить гениальныйавтор: через скрытые цитаты из книги проро-ка Иеремии, входящей в Библию, он просле-живает реальную и духовную связь разно-временных событий.

Совершенно прав итальянский учёныйР.Пиккио, заметивший в одной из последнихсвоих статей по «Слову о полку Игореве»:«Обратившись к библейскому контексту (ко-торый, будучи боговдохновенным, несёт аб-солютную истину), мы можем проникнуть в“духовный”, то есть высший, смысл текста, вкотором без этого “восхождения” нам от-крылся бы только “исторический”, то естьбуквальный и “низший”, смысл».

В каждом новом историческом действиивидится первообраз библейского со-бытия.Важно было увидеть и установить эту эпифа-ническую и духовную связь реальностей.Прежде всего они присутствуют в Божествен-ной литургии, когда здесь (в храме) и сейчас(служба ведётся только в настоящем време-ни) происходит со-переживание событий,прежде бывших в земной жизни Спасителя иБогородицы и ныне во время службы повто-ряющихся.

На этом же уровне эпифанического взаи-модействия расценивались и историческиесобытия. Между ними также можно провестиретроспективную историческую аналогию.

Важнее, однако, оценка действий Богомпоставленного князя через призму Священ-ного Писания, которое есть единственныйкритерий оценок поступков человека.

Горько плачет пророк Иеремия о судьбеИзраиля, отпавшего от Бога Истинного и по-клонившегося языческим идолам, устремив-шегося к земным ценностям. «Так говоритГосподь: остановитесь на путях ваших и рас-смотрите, и расспросите о путях древних,где путь добрый, и идите по нему, и найдётепокой душам вашим. Но они сказали: “непойдём”» (Иеремия: 6. 16). Тогда возвещаетпророк волю Божию и предупреждает о пле-нении Израиля Вавилоном. Но не внемлетвозгордившаяся Иудея словам пророка, исбывается проречённое о ней.

Забывает и Игорь Святославич Бога ис-тинного, то есть становится, по сути дела, каки его предки, язычником, а потому и выступаетпраправнуком языческого Даждьбога, ибо дедИгоря, Олег Святославич [Гориславич] дваждыназван в «Слове…» «Даждьбожьим внуком»,идёт за земными ценностями — славой, невнемлет предупреждению — солнечному за-тмению, и в результате попадает в половецкийплен. Это будто бы о нём пишет пророкИеремия: «Так говорит Господь: не учитесь пу-тям язычников и не страшитесь знамений не-бесных, которых язычники страшатся» (10; 2).

В ветхозаветных и новозаветных собы-тиях древнерусский книжник — автор «Сло-

ва…» — увидел эпифаническую связь и про-вёл параллель в развитии разновременныхсобытий, а потому и попытался через скры-тые экзегезы из книги пророка Иеремии про-яснить их духовный смысл.

«Разве Израиль раб? или он домочадец?почему он сделался добычею? — задаётся во-просом пророк Иеремия и констатирует: —Зарыкали на него молодые львы, подали голоссвой и сделали землю его пустынею; городаего сожжены, без жителей...» (2.14—15).

Да и потомки Олега Святославича —«Ольгово хороброе гнездо» — хоть и далекозалетело в степь половецкую, но «не былооно обиде порождено, ни соколу, ни кречету,ни тебе, чръный воронъ, поганый половчи-не!». А в результате неблагочестивого походаИгоря Святославича Русская земля превра-щается в пустынное место: «Тогда бо по Ру-ской земли ретко ратаеве кикахуть, нъ частоврани граяхуть, трупиа себе деляче...» «Тоскаразлияся по Руской земли; печаль жирна течесредь земли Рускыи...» «Уныша бо градомъзабралы, а веселие пониче». «А погани съвсехъ странъ прихождаху съ победами наземлю Рускую». «А погани сами, победаминарищуще на Рускую землю, емляху дань побеле отъ двора».

В чём причина разорения Израиля еги-петским царем Навуходоносором, плененияи переселения иудейского царя Седекия вВавилон в 586 году до Рождества Христова?

«Не причинил ли ты себе это тем, чтооставил Господа Бога твоего в то время, ко-гда Он путеводил тебя? — объясняет Израи-лю пророк Иеремия. — И ныне для чего тебепуть в Египет, чтобы пить воду из Нила? и длячего тебе путь в Ассирию, чтобы пить воду изреки её?» (2. 17—18).

Нил такой же символ Египта, как ВеликийДон символ Половецкой степи. К нему направ-ляет свои полки Игорь Святославич, поскольку«спалъ князю умь» и не разглядел он Боже-ственное знамение; то есть «очи духовные»затмило тщеславное желание князя «искуситиДону великаго». «Хочу бо, — рече, — копиеприломити конець поля Половецкаго, съ вами,русици... а любо испити шеломомь Дону».

Самовластие человека проявляется в том,что он сам, не оглядываясь на Бога, направ-ляет свои стопы и в результате творит грех.

«Знаю, Господи, что не в воле человекапуть его, что не во власти идущего давать на-правление стопам своим», — констатируетИеремия (10. 23). А автор «Слова…» поступ-ками князя Игоря как бы «опровергает» словапророка, на самом же деле приводит приме-ры самовластия Игоря: «...а всядемъ, братие,на свои бръзыя комони, да позримъ синегоДону» (с. 10). «Игорь къ Дону вои ведетъ!»«Нъ рекосте: “Мужаимеся сами: преднююславу сами похитимъ, а заднюю си сами по-делимъ!”».

От самовластия до гордыни всего одиншаг. «Накажет тебя нечестие твоё, и отступ-ничество твоё обличит тебя; итак познай иразмысли, как худо и горько то, что ты оставилГоспода Бога твоего...» — предупреждаетИеремия (2; 19). Но не внемлет пророку Из-

9

НАШИ ДУХОВНЫЕ ЦЕННОСТИ

раиль, не задумывается о своём поведении иИгорь.

А вот великий киевский князь Святослав«мутен сон» видел в своём тереме, предве-щавшем плач горький по воинам, и когдабояре сообщили ему весть о пленении Игоряи Всеволода Святославичей, обронил «златослово», в котором дал схожую с Иеремиейоценку поступков русских князей: «О, моясыновчя, Игорю и Всеволоде! Рано еста на-чала Половецкую землю мечи цвелити, а себеславы искати. Нъ нечестно одолесте, нечест-но бо кровь поганую пролиясте». Оказывает-ся, и вражескую кровь пролить можно честнои нечестно! Честно — это когда защищаешьсвой народ и Отечество, а не когда устраива-ешь набег на поселения недругов, воюя сдетьми и жёнами…

А ведь как всё вначале благополучноскладывалось! Столько уверенности было всвоих силах, столько энергии, столько прыти,когда выступали русские князья в поход!

«Седлайте коней и садитесь, всадники, истановитесь в шлемах; точите копья, обле-кайтесь в брони» — очень похоже на «Слово…», но это из Книги пророка Иеремии (46.4).Впрочем, призыв Всеволода к своему братуИгорю в «Слове…» очень близок библейскому:«Седлай, брате, свои бръзыи комони, а моити готови, оседлани у Курьска напереди. Амои ти куряни сведоми къмети: подъ трубамиповити, подъ шеломы възлелеяни, конець ко-пия въскръмлени, ...луци у нихъ напряжени,тули отворени, сабли изъострени».

Русские войска переправляются во враж-дебную степь. Отысканы половцы. Динамикаповествования нарастает. «...Выстраивай-тесь в боевой порядок... все, натягивающиелук, стреляйте в него, не жалейте стрел...» —это пророк Иеремия (50.14). Не отстаёт и«Слово…»: «Стреляй, господине, Кончака, по-ганого кощея, за землю Русскую, за раныИгоревы...»

Ещё когда Русская земля не скрыласьза холмами, можно было всё изменить —одуматься, возвратиться, но русские князьяпобоялись человеческого бесславия. И со-вершили тяжкий грех, а потому наказаниеим теперь будет уже от Бога. «И пошлю наних четыре рода казней, говорит Господь:меч, чтобы убивать, и псов, чтобы терзать, иптиц небесных и зверей полевых, чтобы по-жирать и истреблять» (Иеремия: 15. 2—3).Природа — творение Бога — тонко чувствуетволю своего Создателя: «Уже бо беды егопасетъ птиць по дубию; влъци грозу въсто-рожатъ по яругамъ; орли клектомъ на костизвери зовутъ; лисици брешутъ на чръленыящиты».

Однако князь Игорь не внемлет посылае-мым ему предупреждениям: ни затмению, нипредостерегающему поведению животных —и ведёт свои полки в глубь половецкого поля.Тогда вновь проявляется Божественная воля:Господь посылает против него более сильныхпротивников, чтобы наказать его, но не истре-бить! Для Господа важно осознание грешни-ком своего проступка и раскаяние в нём —это путь ко спасению души.

Здесь опять появляются аналогии междуКнигой пророка Иеремией и «Словом…». «Такговорит Господь: вот… народ великий под-нимается от краёв земли; держат в руках луки копьё; они жестоки и немилосердны, голосих шумит, как море, и несутся на конях, вы-строены, как один человек, чтобы сразитьсяс тобою…» (Иеремия: 6. 22—24).

На Игоря Святославича со всех сторонидут половцы, и негде ему укрыться в чужойстепи, окружили его дружинников и зажаликольцо: «...половци идуть отъ Дона, и отъморя, и отъ всехъ странъ Рускыя плъкы осту-пиша...» («Слово…»). Нечто подобное ужебыло с Израилем: «...ибо так говорит Господь:вот Я выброшу жителей сей земли на сей рази загоню их в тесное место, чтобы схватилиих» (Иеремия: 10.18). Такое ощущение, чторусские князья в точности повторяют и пере-живают библейские события.

Не о духовной ли близорукости, которуюпозднее продемонстрирует и древнерусскийкнязь, предупреждал Израиль пророкИеремия? «…Объявите народам… что идутиз дальней страны осаждающие и крикамисвоими оглашают города... Как сторожа по-лей, они обступают его кругом, ибо он возму-тился против Меня, говорит Господь. Путитвои и деяния твои причинили тебе это; оттвоего нечестия тебе так горько, что доходитдо сердца твоего… Это оттого, что народМой глуп, не знает Меня: неразумные онидети, и нет у них смысла; они умны на зло, нодобра делать не умеют» (4.16—22).

«Что ми шумить, что ми звенить — далечерано предъ зорями? — восклицает автор“Слова…”. — Игорь плъкы заворочаетъ: жальему мила брата Всеволода. Бишася день, би-шася другый; третьяго дни къ полуднию па-доша стязи Игоревы».

Сообразно Божией воле каждого изучастников ожидает свой жребий. «...Так го-ворит Господь: кто обречён на смерть, иди насмерть; кто под меч — под меч; и кто на

голод, — на голод; и кто в плен — в плен»(Иеремия: 15. 3). Ему вторит «Слово…»: «Ужебо, братие, невесёлая година въстала, ужепустыни силу прикрыла». «А Игорева храбрагополку не кресити! (воскресить)». Вспомина-ется опять Иеремия: «И будут трупы народасего пищею птицам небесным и зверям зем-ным, и некому будет отгонять их» (7, 33). Осо-бый жребий у русского князя, как и у иудей-ского царя: «ту Игорь князь выседе изъ седлазлата, а въ седло кощиево. Уныша бо градомзабралы, а веселие пониче».

И дальнейшее развитие событий древне-русской истории предсказано пророком: «Неплачьте об умершем и не жалейте о нём; ногорько плачьте об отходящем в плен, ибо онуже не возвратится и не увидит родной странысвоей» (12;10). Вот тут-то и вспоминаетсязнаменитый плач Ярославны — жены князяИгоря: «Ярославна рано плачет в Путивле назабрале…». Трижды автор повторяет эти сло-ва, и превращаются они в долгий плач.

На плаче жён сосредоточил своё внима-ние и пророк Иеремия: «Итак, слушайте, жен-щины, слово Господа, и да внимает ухо вашеслову уст Его; и учите дочерей ваших плачу, иодна другую — плачевным песням. Ибосмерть входит в наши окна, вторгается в чер-тоги наши, чтобы истребить детей с улицы,юношей с площадей. Скажи: так говорит Гос-подь: и будут повержены трупы людей, какнавоз на поле и как снопы позади жнеца, инекому будет собрать их» (9.20—22).

«Жены рускыя въсплакашась, аркучи:“Уже намъ своихъ милыхъ ладъ ни мыслиюсмыслити, ни думою сдумати, ни очимасъглядати…”».

Поражение Игоря печалью и слезамипротекло по Русской земле: «А въстона бо,братие, Киев тугою, а Чернигов напастьми.Тоска разлияся по Руской земли, печаль жир-на тече средь земли Рускыи… А поганиисами, победами нарищуще на Рускую землю,емляху дань по беле от двора».

10 Литература в школе. 2016. № 1.

НАШИ ДУХОВНЫЕ ЦЕННОСТИ

С.Рубцов. Илл. к «Слову о полку Игореве». 2000

Получается, как когда-то пострадал Изра-иль от непродуманных действий царя Седекия,так теперь из-за проступка двух князей стра-дает вся Русская земля. А причина всему —тщеславное желание человеческой славы: «Нърекосте: “Мужаимеся сами: преднюю славусами похитимъ, а заднюю си сами поде-лимъ!”… Нъ се зло…» — отмечает автор «Сло-ва…», и пресекает его Господь пленением рус-ских князей. «И се Богъ, казня ны грехъ радинашихъ, наведе на ны поганя, не аки милуяихъ, но насъ казня и обращая ны к покаянью,да быхом ся востягнули от злыхъ своих делъ»,— замечает древнерусский летописец.

Смысл пленения раскрывается в книгепророка Иеремии: «и если вы скажете: “зачто Господь, Бог наш, делает нам все это?”,то отвечай: так как вы оставили Меня и слу-жили чужим богам в земле своей, то будетеслужить чужим в земле не вашей» (5. 19). Нопрежде всего это удар по гордыне.

«Я — на тебя, гордыня, говорит ГосподьБог Саваоф; ибо пришёл день твой, времяпосещения твоего. И споткнётся гордыня, иупадёт, и никто не поднимет её...» — свиде-тельствует Иеремия (50. 31—32).

Только покаянием можно вернуть распо-ложение Господа, о чём свидетельствуетСвященное Писание.

«Голос слышен на высотах, жалобныйплач сынов Израиля о том, что они извратилипуть свой, забыли Господа Бога своего. Воз-вращайтесь, мятежные дети: Я исцелю вашунепокорность. — Вот, мы идём к Тебе, ибоТы — Господь Бог наш. Поистине, напраснонадеялись мы на холмы и на множество гор;поистине, в Господе нашем спасение Израи-лево!» (3. 21—23).

Прочувственно кается в своих грехах иИгорь Святославич, пребывая в плену, о чёмуже говорилось выше: «Се возда ми Господьпо безаконию моему… и снидоша днесь гресимои на главу мою. Истиненъ Господь и правысуди его зело.… Но Владыко Господи Божемой, не отрини мене до конца, но яко воляТвоя, Господи, тако и милость намъ рабомътвоимъ».

Любовь Бога к человеку превышает многиеего грехи, а потому Господь и проявляет Своёмилосердие к оступившемуся. «Ибо только Язнаю намерения, какие имею о вас, говоритГосподь, намерения во благо, а не на зло, что-бы дать вам будущность и надежду. И воззовё-те ко Мне, и пойдёте и помолитесь Мне, и Яуслышу вас; и взыщете Меня, и найдёте, есливзыщете Меня всем сердцем Вашим. И буду Янайден вами, говорит Господь, и возвращу васиз плена...» (Иеремия: 29. 11—14).

Два обстоятельства сыграли существен-ную роль в судьбе Игоря. Первое — молитвыза него жены и русских людей, ибо «тяжко тиголовы кроме плечю, зло ти телу кроме голо-вы, — Руской земли безъ Игоря» (с. 30). По-тому-то «…избави и (его) Господь за молитвухристианску, им же мнозе печаловахуться ипроливахуть же слезы своя за него».

Второе — чистым, раскаявшимся серд-цем взыскал Игорь Святославич Бога истин-ного, по словам Священного Писания, «такговорит Господь… Бог…: исправьте путиваши и деяния ваши, и Я оставлю вас жить…»(Иеремия: 7.3). Господь и вывел Игоря Свя-тославича из половецкого плена, о чём сви-детельствует «Слово…»: «Игореви князю Богъпуть кажетъ изъ земли Половецкой на землюРускую…» (с. 28).

Этим и отличается судьба русского князяот судьбы иудейского царя: как раскаявшийсяевангельский блудный сын, он возвращаетсяк своему Отцу Небесному. И тогда смысл«Слова о полку Игореве» раскрывается вевангельских словах: «Сказываю вам, что такна небесах более радости будет об одномгрешнике кающемся, нежели о девяноста де-вяти праведниках, не имеющих нужды в по-каянии» (Лука: 15.7).

11

НАШИ ДУХОВНЫЕ ЦЕННОСТИ

Лирика В.А.Жуковского создавалась попреимуществу на жанровой основе элегии.Вся многовековая история элегической поэ-зии соединяла её с кругом тем индивидуаль-ного бытия, с содержанием морально-психо-логического опыта личности, приобретаемогопрежде всего перед лицом любви и смерти.Эта тематика, восходившая ещё к Античности,была актуализирована романтической элеги-ей, значительно усложнена и обогащена, воз-ведена в ранг наиболее содержательной, авместе с тем наиболее полно отражающейтворческие интересы нового литературногонаправления, каким явился в начале XIX векаромантизм.

В лирике Жуковского были заложены«краеугольные камни» его творческого ме-тода и поэтики. Однако в сознание своихсовременников, в годы наибольшей своейприжизненной славы, — а это были 1810-егоды, — Жуковский в значительной степени

входил как балладник. Какой бы новизнойни отличались его элегии, элегический жанрбыл ведом ещё античной поэзии. В началеже XIX века романтическим в широком смыс-ле считалось искусство послеантичных ев-ропейских (и более прямо — романо-гер-манских) народов, а романтическими жа-нрами — те, которые не были знакомыАнтичности. Именно таковым, но не собст-венно лирическим, а лиро-эпическим жан-ром была баллада, возникшая в европей-ском фольклоре и на национальных (а неклассических) языках уже в христианскуюэру. Баллада стала подлинной жанровой на-ходкой романтизма, поскольку её темати-ческим материалом была новая, опять-такине античная, а христианская мифология, не-редко мифология потустороннего и чудес-ного, в которой официальные религиозныепредставления причудливо соединялись сфантастикой народно-национальных суеве-

рий. Переход баллады из фольклора в ав-торскую литературу совершился в XVIII веке.Однако и в авторской литературе балладасохранила колорит фольклорности, а подчаси особую окраску полулитературного жанраи оказалась той поэтической формой, кото-рая наилучшим образом осваивала и пере-давала образы народно-национального бы-тия, наиболее полно отвечала представле-ниям романтиков о нации как своего родаколлективной личности с такой же неповто-римой душой, как душа отдельного челове-ка. Что же касается русской баллады, тодаже тогда, когда русские поэты-романтики,и Жуковский в первую очередь, перераба-тывали баллады немецкие или англий-ские, — даже и тогда в балладах возникалаатмосфера народности и появлялись поэ-тические «руссизмы». Не случайно Н.А.Доб-ролюбов отметит позднее в статье «О сте-пени участия народности в развитии рус-

ПРОЗОРОВ Юрий Михайлович —доктор филологических наук, ИРЛИ, г. Санкт-Петербургodnodum8@mail.ru

«…МОЙ ИЗБРАННЫЙ РОД ПОЭЗИИ»БАЛЛАДЫ В.А.ЖУКОВСКОГО

Аннотация. Статья посвящена жанру баллады в поэтическом творчествеВ.А.Жуковского. Рассматриваются общие особенности жанра, его типоло-гические разновидности, тематика и поэтика отдельных произведений(«Людмила», «Светлана», «Лесной царь», «Замок Смальгольм, или Ивановвечер», «Кубок» и др.). Автор уделяет особое внимание эстетической кате-гории «ужасного», которая складывалась в балладах Жуковского и была на-делена в его поэзии сложным и многозначным содержанием.Ключевые слова: баллада, романтизм, поэтика, «ужасное».

Abstract. An article is devoted to the genre of ballads in the poetry of V.A.Zhu-kovsky. The general features of the genre, its typological varieties, themes andpoetics of some ballads (“Lyudmila” , “Svetlana”, “The King of a Forest”, “TheCastle Smalholm or The St. John’s Eve”, “The Goblet”, etc.) have beendiscussed in the article. The author pays special attention to the aesthetic cate-gory of “horrific”, which was formed in the Zhukovsky’s ballads and wasendowed in his poetry with complex and multivalued content.Keywords: ballad, romanticism, poetics, “horror”, horrific.

ской литературы» (1858), что именно с бал-лад началось овладение «формой народ-ности» в отечественном искусстве слова.

Известно эпистолярное признание Жу-ковского: «Баллады — мой избранный родпоэзии»1. В продолжение своей творческойжизни он написал 39 баллад. И.М.Семенко,автор книги «Жизнь и поэзия Жуковского»(1975), обоснованно разделяла их на три те-матические группы: русские, средневеко-во-рыцарские и античные.

Первыми балладами поэта были балла-ды русские, отражавшие его искания вобласти создания русского народно-нацио-нального колорита, — «Людмила» (1808) и«Светлана» (1812—1813). Оба этих про-изведения написаны по мотивам одного итого же источника — баллады немецкогопоэта Готфрида Бюргера «Ленора» («Leno-re», 1773). Выступая как переводчик, Жу-ковский зачастую, и особенно в балладах,не столько переводил, сколько переинтер-претировал иноязычный оригинал, свобод-но его варьируя, сочетая с индивидуальны-ми авторскими компонентами, преобразуячужую поэтику в свою. В данном случае онещё и русифицировал исторические под-робности и всю внешнюю обстановку гер-манского источника, дал персонажам сла-вянские имена.

Бюргеровская «Ленора», а вслед за нейи «Людмила» Жуковского представляли со-бой поэтическую обработку широко распро-странённого у разных народов (в том числеи славянских) мифологического сюжета,именуемого в фольклористике «свадьба смертвецом». Девушка ожидает с войнысвоего возлюбленного. Возвращается вой-ско (в «Леноре» имеется в виду австро-прус-ская война середины XVIII века, в «Людмиле»создаётся декоративный фон условного рус-ского Средневековья и содержатся истори-ческие приметы Ливонских войн рубежаXVI—XVII веков), счастливые селянки встре-чают мужей и женихов, но жениха героинисреди возвратившихся воинов нет. Она же-стоко ропщет на судьбу и на Бога, и ропот еёоказывается услышан. В полночь, — а это,по народным поверьям, час встречи света итьмы, земного и потустороннего, боже-ственного и демонического, — на её крыльцераздаётся звук шагов, звенит дверное коль-цо и — входит жених. Героиня радостновстречает его, жених же, мёртвенно блед-ный, а у Жуковского ещё и «унылый» (краскиэлегического психологизма сохраняются упоэта и в балладах), зовет её поехать в егодалёкий дом. Герои садятся на коня, и же-них-призрак везёт свою невесту в ночнуютьму и — в могилу.

Балладный сюжет сохранял здесь всюпростоту своего архаического фольклорногопрообраза, а вытекающая из этого сюжетаморальная «пропись», — роптать на Богагрех. Художественное существо «Людмилы»определялось, однако, не сюжетом и не мо-ралью, но поэтической атмосферой обстоя-тельств и картин. Небывалая поэзия сердеч-ных переживаний, окружённая кладбищен-

скими привидениями, психологическая по-трясённость от материализаций потусторон-него, тайна и ужас загробного мира, обнару-жение близкого расстояния от реальностидо чуда, — в этом, в частности, состояли ху-дожественные открытия Жуковского, и со-временники поэта прежде всего оценили вних эту, неизвестную ранее поэтическомуискусству, метафизику:

Светит месяц, дол сребрится;Мёртвый с девицею мчится;Путь их к келье гробовой.«Страшно ль, девица, со мной?» — «Что до мёртвых? что до гроба?Мёртвых дом земли утроба». — Чу! в лесу потрясся лист.Чу! в глуши раздался свист.Чёрный ворон встрепенулся;Вздрогнул конь и отшатнулся;Вспыхнул в поле огонёк. — «Близко ль, милый?» — «Путь далёк»2.

Первые читатели первых баллад Жу-ковского не могли не обратить внимания и

на контрасты между классическим обли-ком, например, сюжета о гибельности лю-бовной страсти (известного мировой поэ-зии с древнейших времён) и его романти-ческой версией (как раз балладой иутверждённой).

Оттенок хрестоматийности получило влетописях русского романтизма свидетель-ство Ф.Ф.Вигеля, литератора и мемуари-ста, входившего в общество «Арзамас» подкличкой Ивиков Журавль (члены «Арзамаса»носили, как известно, прозвища и клички,заимствованные из ономастики баллад Жу-ковского), о ранних впечатлениях читателейот «Людмилы», ложившихся ещё на почвуклассического литературного воспитанияи вкуса: «Упитанные литературою древнихи французскою, её покорною подражатель-ницею (я говорю только о просвещённыхлюдях), мы в выборах его увидели нечто чу-довищное. Мертвецы, привидения, чертов-щина, убийства, освещаемые луною, да этовсё принадлежит к сказкам да разве анг-лийским романам; вместо Геро, с нежнымтрепетом ожидающей утопающего Леанд-

12 Литература в школе. 2016. № 1.

НАШИ ДУХОВНЫЕ ЦЕННОСТИ

А.Кошкин. Муза Жуковского. 1980

ра, представить нам бешено страстную Ле-нору со скачущим трупом любовника! На-добен был его чудный дар, чтобы заставитьнас не только без отвращения читать егобаллады, но, наконец, даже полюбить их.Не знаю, испортил ли он нам вкус; по край-ней мере создал нам новые ощущения, но-вые наслаждения. Вот и начало у нас ро-мантизма»3.

В этом отклике современника красно-речиво не только опасение, вызванное тем,что введение в поэзию образов фольклор-ной демонологии может быть чревато «пор-чей вкуса», разумеется, классического.В высшей степени показателен и тот мифо-логический сюжет, который противопостав-ляется здесь сюжету балладному и стольконтрастирует с ним. Воспетая Овидием иВергилием, история Геро и Леандра, лю-бовников, живших на противоположных бе-регах Геллеспонта и каждую ночь встречав-шихся благодаря тому, что Геро зажигала насвоём берегу огонь, а Леандр переплывалпролив в ночной темноте на путеводныйсвет этого маяка, — это история героиче-ского преодоления природных препятствий,совершаемого ради любви. Трагическая ги-бель Леандра в морской пучине, настигаю-щая его в ту ночь, когда от бушующей буриогонь маяка гаснет (с грандиозностью все-мирного мифологического действа все этобыло изображено на монументальной кар-тине П.П. Рубенса «Геро и Леандр», 1605),обнаруживала могущественный и грозныйхарактер природных сил, непобедимостьстихии, с которой решался вступить в борьбутолько человек, одержимый сердечным не-дугом во всей его неукротимости и столькоже стихийный.

Так-то всяческий род на земле, и люди,и звери,

И обитатели вод, и скотина, и пёстрые птицыВ буйство впадают и в жар: вся тварь

одинаково любит,4 —

такой нравственный урок извлекал из этогомифа Вергилий в книге третьей своих «Ге-оргик» (Georgica, 38—29 гг. до н. э., переводС.В.Шервинского).

Изображая перипетии любовной страсти,романтическая баллада также представлялаэто состояние человека выходом за границыморальной и эмоциональной нормы. Страстьэта, однако, не могла уже называться и одер-жимостью или «жаром», поскольку принима-ла и вовсе иррациональный облик, ставилачеловека перед явлениями сверхъестествен-ными, метафизическими. Происходило ка-сание «мирам иным», и в этом прежде всегодавала себя знать романтическая картинамира. В большинстве баллад Жуковскогоесть этот выход за пределы так или иначеосвоенной и обжитой материальной реаль-ности, в неизвестность «фантастической дей-ствительности» (если воспользоваться опре-делением Белинского5), и выход, сопряжён-ный с решительным отречением от техпредставлений о мире, которые создавались

на основе претендовавшего на объективноезнание разума.

На фоне классических художественныхвкусов предшествующих культурных эпохбалладная поэзия Жуковского действитель-но выглядела романтической новацией. Бо-лее того, в ней содержалось и художествен-ное обоснование нового — романтического— взгляда на мир, нового понимания чело-веческой сущности, в корне отличного отгосподствовавшего ранее просветительско-го рационализма. Со всей очевидностьюэто выявила полемика о балладе, прошед-шая в 1816 году в журнале «Сын Отечества».

Один из участников этой полемики,А.С.Грибоедов, воспитанный по преимуще-ству на традициях века Просвещения ифранцузской литературной классики, смот-рел на романтические искания Жуковскогос известным недоверием. Оценивая балладу«Людмила», он пытался опровергнуть её ху-дожественную концепцию аргументамиздравого смысла: «Способ, который упо-требляет мертвец, чтоб уговорить Людмилуза собою следовать, — писал будущий автор“Горя от ума” в резонансной в своё время“критике”, — очень оригинален:

Чу! совы пустынной крики!..»6

(В скобках заметим, что эта сова отно-сится к тому же поэтическому семейству,что и сова «Сельского кладбища»:

Лишь дикая сова, таясь под древним сводомТой башни, сетует, внимаема луной,На возмутившего полуночным приходомЕё безмолвного владычества покой. (I, 53).

Общая фауна тут неизбежна, посколькуобщим и в элегии, и в балладе Жуковскогооказывается и место действия: сельскоекладбище. В «Леноре» Бюргера, кстати ска-зать, элегической совы нет, зато есть не-возможная у Жуковского по эстетическимсоображениям «жаба, квакающая в пруду»).

«Кажется, что крик сов вовсе не заман-чив и он должен бы удержать Людмилу отночной поездки… — продолжал Грибоедовсвои иронические комментарии к балладеЖуковского. — <…> Наконец, когда онивсего уже наслушались, мнимый женихЛюдмилы признаётся ей, что дом его гроби путь к нему далёк. Я бы, например, послеэтого ни минуты с ним не остался; но невсе видят вещи одинаково. Людмила об-хватила мертвеца нежною рукой и помча-лась с ним»7.

При всём остроумии грибоедовской по-лемики её всепроникающий логизм оказы-вался не вполне пригодным критерием оцен-ки обсуждаемой сверхлогической материи.«Если бы героиня послушалась доводов рас-судка, — замечала современная исследова-тельница, — поэту было бы не о чем расска-зывать и сюжет не состоялся бы»8. Между темпоэт рассказывает здесь о том, что в челове-ческой природе дают о себе знать силы, пре-вышающие власть рассудка, и любовнаястрасть относится к числу этих затаённых не-постижимых сил.

В балладе «Светлана» повторно вос-производилась сюжетная канва «Людмилы»,только с иными мотивировками: событиявокруг «свадьбы с мертвецом» становилисьобманчивым сновидением героини, причёмсновидением в святочную, крещенскуюночь, когда, согласно старинному обычаю,происходили девичьи гадания о женихах.Первая строфа «Светланы» — своего родаэтнографический «кладезь», поэтическаяколлекция народных гадальных ритуалов:

Раз в крещенский вечерокДевушки гадали:За ворота башмачок,Сняв с ноги, бросали;Снег пололи; под окномСлушали; кормилиСчётным курицу зерном;Ярый воск топили;В чашу с чистою водойКлали перстень золотой,Серьги изумрудны;Расстилали белый платИ над чашей пели в ладПесенки подблюдны. (III, 31)

Не лишено значения, что Жуковский ак-центировал в «Светлане» время года, с кото-рым соотнесено сюжетное действие, едвали не впервые в русской поэзии создал поэ-тические образы зимы. Зимние картины, об-рамлённые фольклорно-мифологическиморнаментом, образами святочной обрядно-сти, органично встраивались в балладнуюпоэтику «Светланы», поскольку это произве-дение было и опытом искания национальныхпоэтизмов. Зима, её природные и ритуаль-но-бытовые подробности становились здеськрасками русского колорита, время годасимволизировалось. «Приметы русского на-ционального колорита суммированы Жуков-ским, — комментировала балладу И.М.Се-менко; — он первый дал как бы обязательныйнабор этих примет, несколько стилизован-ных, но выразительных: зима, снег, сани, ко-локольчик (тройка, хотя она ещё здесь не на-звана); гаданье, икона, избушка; затем в фи-нале — опять снег, зимняя дорога, сани,колокольчик…»9.

Одним из главных же достижений поэтав балладе «Светлана» оказалось то, что емуудалось создать здесь национальное олице-творение. Существо этого олицетворенияопределила ещё классическая критика в лицеС.П.Шевырёва, произнёсшего 12 января1853 года в Московском университете мемо-риальную речь «О значении Жуковского врусской жизни и поэзии»: «Светлана пред-ставляет тот вид красоты в русской поэзии,для которого нет выражения ни в какой не-мецкой эстетике, а есть в русском языке: этонаше родное милое, принявшее светлый об-раз. Богданович первый отгадывал этот видрусской красоты в своей Душеньке. Для Жу-ковского милое совершилось в очью в егоСветлане»10.

В истории русской культуры не был забыти тот примечательный факт, что такой поэти-

13

НАШИ ДУХОВНЫЕ ЦЕННОСТИ

ческий образ и именно с такой содержатель-ной доминантой нашёл и свой изобразитель-ный эквивалент. Им стала появившаяся в го-раздо более поздние, хотя ещё романтиче-ские времена картина «Гадающая Светлана»(1836), принадлежащая кисти К.П.Брюллова,художника, который вызывал у Жуковского,согласно его дневниковому признанию, «чув-ство национальной гордости» (XIV, 97).

К числу русских баллад Жуковского от-носится и его баллада-дилогия «Двенадцатьспящих дев» (1810—1817), состоящая издвух произведений, сочетающих в себе жан-ровые признаки «фантастической» балладыи «волшебно-сказочной» поэмы: «Громобой»и «Вадим». Преступление грешника, закла-дывающего свою душу дьяволу, и искупи-тельный подвиг героя-спасителя — таковсюжетно-тематический материал «Двена-дцати спящих дев», заимствованный поэтомиз прозаического романа немецкого писа-теля Х.-Г.Шписа «Die zwцlf schlafenden Jungf-rauen» (1795—1796). Немецкий источникоказывался здесь, впрочем, ещё более от-далённым фоном балладного повествова-ния, наполнявшегося мотивами и образамиусловно-декоративной русской древности,элегизированной природы, а также христи-анского пиетизма. Поэтика баллады «Две-надцать спящих дев», — неотъемлемая со-ставляющая тех литературных традиций, ко-торые образуют художественный мирпервой поэмы А.С.Пушкина «Руслан и Люд-мила» (1818—1820).

* * *Средневеково-рыцарские баллады Жу-

ковского, количественно преобладающие вего балладном творчестве («Адельстан»,1813; «Алина и Альсим», 1814; «Варвик»,1814; «Эльвина и Эдвин», 1814; «Эоловаарфа», 1814; «Рыцарь Тогенбург», 1817; «Ку-бок», 1831; «Рыцарь Роллон», 1832, и др.),воссоздавали образы европейского Cред-невековья и открывали для русского читате-ля столько же незнакомый исторический ипоэтический мир, сколько и незаменимуючасть мирового культурного достояния.

Одна из наиболее известных средневе-ково-рыцарских баллад Жуковского — «За-мок Смальгольм, или Иванов вечер», пере-вод баллады Вальтера Скотта «The Eve of St.John» (1799), выполненный в 1822 году. Та-кой тип заглавия в XVIII — начале XIX векабыл распространён в романах, в частностиготических, и назывался архитектурным, по-скольку в нём использовался архитектурныйобраз (ср.: «Замок Отранто», 1765, романГ.Уолпола; «Эдинбургская темница», 1818,роман В.Скотта; «Собор Парижской богома-тери», 1831, роман В.Гюго, и мн. др.).

Многое в этой балладе отличало её отдругих произведений упомянутого жанро-во-тематического круга: насыщенный коло-рит английского и шотландского Cредневе-ковья, поддерживаемый повышенной кон-центрацией условной ономастики итопонимики; драма ревности с кровавойразвязкой; явление призрака убитого рыца-

ря на любовное свидание… Необычной длясвоего времени была и стиховая форма бал-лады, её звучный анапест. В ней открыва-лась совершенно особенная ритмико-мело-дическая стихия, музыкальность:

Но в железной броне он сидит на коне;Наточил он свой меч боевой;И покрыт он щитом; и топор за седломУкреплён двадцатифунтовой (III, 149).

Упомянутые художественные особенно-сти баллады «Замок Смальгольм» делалипочти незаметным для читателя то, что вэтом произведении Жуковский возвращалсяк сюжетной модели, положенной в основуего первых баллад, прежде всего переложе-ний Бюргера. Жених-призрак, определяв-ший сюжетные коллизии ранней балладнойпоэзии Жуковского, уступал здесь местолюбовнику-призраку, но поэтический мотив,предполагавший понимание любви как чув-ства, имеющего продолжение за пределамиземной жизни человека, сохранял все своиэтико-философские прерогативы.

Воссоздание центрального сюжетногомотива «Леноры» / «Людмилы» в балладе«Замок Смальгольм» не означало, что Жу-ковский воссоздавал в позднейшем про-изведении и моральную коллизию тех бал-лад, с которых начиналась история жанра вего творчестве. В балладе, переведённойиз Вальтера Скотта, полностью преодоленаархаическая однозначность того конфликта,на основе которого развертывались сюжет-ные обстоятельства «Людмилы» и которыйпо преимуществу являл собой повод длясоздания поэтической атмосферы баллад-ности. Атмосфера балладности царит и вбалладе «Замок Смальгольм»: и здесь поэ-тизируются реалии феодально-рыцарскогоCредневековья, эпохи величественной имрачной; и здесь есть лирика любви, пред-стающая в окружении мистицизма смерти;и здесь события происходят на пересечениимира земного и потустороннего; и здесьжизнь и судьба человека окутаны непрони-цаемой тайной… Но нравственные пробле-мы в этой балладе не сводятся к возмездиюза ропот на Бога, как это обстоит в «Людми-ле». Узел нравственных проблем завязыва-ется там, где создаётся необходимостьсложного выбора между любовью и законом,преступлением и покаянием, своеволием ихристианским спасением. Последняя темаосуществляется в произведении в том ро-ковом вопросе, который живой человек мо-жет обратить в своём воображении к чело-веку, находящемуся за гранью смерти:

Содрогнулась она и, смятенья полна,Вопросила: «Но что же с тобой?Дай один мне ответ — ты спасён ли иль нет?..»Он печально потряс головой (III, 154).

«Замок Смальгольм» — баллада, пере-ходящая из разряда «страшных» в разрядтрагических. Тем заметнее становится конт-растирующий с этим трагизмом мелодизм

её стиховых форм. Первые строфы балладыпроникнуты интонациями воинственными,даже героическими. Но по мере развитиядействия анапест Жуковского утрачиваетпризвук «железной брони», сопряжённый срыцарской тематикой, наполняясь музы-кальностью самых разных тонов и оттенков,и психологической, и лирической, и, далеконе в последнюю очередь, «сладостной». Тра-гическое в «сладостной» ритмико-мелоди-ческой и интонационной форме утвержда-ется в качестве одного из фундаментальныхпринципов поэтики Жуковского.

В некоторых из баллад Жуковского, те-матически связанных с миром западногоСредневековья, предметом изображениястановились ситуации предстояния челове-ка перед таинствами природы. К числу тако-вых относились произведения, переведён-ные поэтом в 1818 году из И.-В.Гёте: «Рыбак»(«Der Fischer», 1778) и «Лесной царь» («Erl-konig», 1782), «фантастические балладыфольклорного содержания»11. Также вызвав-шие журнальную полемику, и опять-таки наосновании своего иррационализма, стили-стического и образно-понятийного, эти бал-лады обнаруживали признаки творческогоединства не только по принадлежности кобщей поэтической родословной, но и преж-де всего по той «философии природы», ко-торая была в них заключена. Природа пред-ставала в этих произведениях лишь снаружиоблечённой в покровы материальных пред-метов и явлений, внутренняя же её жизньвсецело определялась присутствием таин-ственных духовных сущностей, аналогичныхтем, которые носил в глубине своей душитоже воплощённый в материальной оболоч-ке человек. Эти духовные сущности времяот времени выходили на материальную по-верхность бытия и даже принимали, подобно«лесному царю» и его «дочерям», антропо-морфные обличия, хотя и двоящиеся («лес-ной царь» — «туман над водой», его «доче-ри» — «ветлы седые»).

Чудесное, однако, крайне редко откры-валось человеку сторонами благоволения идружелюбия. Напротив, оно было к немубезучастно и, более того, враждебно, под-стерегало его в состояниях уязвимости ислабости, создавало вокруг него атмосферупрельстительных и гибельных искушений исоблазнов, пребывало в неизменной готов-ности обернуться по отношению к нему ли-ками ужаса, явить в себе, говоря словамиВ.В.Розанова, «лешее начало». «У Жуков-ского ребёнок погибает от страха, — писалаоб отличиях перевода от оригинала извест-ной немецкой баллады М.И.Цветаева. — УГёте от Лесного Царя»12. Но русский поэтедва ли мог провести сколько-нибудь отчёт-ливую грань между сливающимся с туманомперсонажем анимистических мифов и чув-ством вселяемого им в человеческую душубезотчётного и непреодолимого страха.

Заметное место в тематическом составесредневеково-рыцарских баллад Жуковско-го заняли и трагические мотивы неосуще-ствившейся любви, находящие определён-

14 Литература в школе. 2016. № 1.

НАШИ ДУХОВНЫЕ ЦЕННОСТИ

ное соответствие в биографии поэта, в тойдраме, которую он пережил в отношениях сМарией Андреевной Протасовой. М.А.Про-тасова была дочерью единокровной (поотцу) сестры Жуковского Екатерины Афа-насьевны Протасовой, которая и воспроти-вилась браку между дядей и племянницей.Менее всего Жуковский был расположен клюбви «беззаконной», свои же отношения свозлюбленной он воспринимал как «союзсердец», разорванный судьбой, переносясвои надежды на «воздаяние» в мир поту-сторонний. Заключительная строка баллады«Алонзо» (1831; перевод из Л.Уланда) —«Там в блаженствах безответных» (III, 180) —характерная формула этого романтическоголюбовного мистицизма. Переходящий избаллады в балладу мотив загробной встречиразлучённых в земной жизни влюблённых,достигающий кульминационных звучаний в«Эоловой арфе», поддерживался, по всейвидимости, его личными испытаниями.Осложняющим фактором в этой последнейиз упомянутых нами баллад оказывалосьсочетание мотива неосуществившейся люб-ви, неотделимой от надежд на потусторон-нее «воздаяние» с восходящими ещё к пер-вым элегиям Жуковского мотивами роковойранней обречённости поэта — «певца», —гибель которого обусловливается немате-риальными причинами, является следстви-ем его духовной избранности.

В античных балладах («Кассандра», 1809;«Ивиковы журавли», 1813; «Ахилл», 1814;«Поликратов перстень», 1829; «Жалоба Це-реры», 1829, и др.) Жуковский отдал дань такназываемому «романтическому эллинизму»,осложняя образы античной мифологии ли-рическим психологизмом и тем самым до-пуская их романтическую модернизацию.Так, образы Кассандры и Ахилла, обладаю-щие столь различными значениями в мифо-логических контекстах, в балладах Жуков-ского оказываются сближенными на основеодного качества: оба этих образа суть обра-зы душевных миров, отягощённых знаниембудущего. Пророческий дар и открытостьистины становятся для Кассандры источни-ками страдальческой судьбы, лишают её«блаженства неведения»:

Для меня весна напрасна;Мир цветущий пуст и дик…Ах! сколь жизнь тому ужасна,Кто во глубь её проник! (III, 18).

Рука же Ахилла исторгает унылый звукиз лиры — инструмента и атрибута не ге-роев, но поэтов:

Лиру взял; ударил в струны;Тих его печальный глас… (III, 67).

К.Н.Батюшков, литературные взглядыкоторого нередко совпадали с воззрениямиЖуковского, в письме к П.А.Вяземскому,написанном во второй половине марта 1815года, балладу «Ахилл» тем не менее оценилдостаточно критически: «В последней пиесе

“Ахилл” стихи прелестны, но с первой стро-ки до последней он оскорбил правила здра-вого вкуса и из Ахилла сделал Фингала»13.Фингал — персонаж «Песен Оссиана»Дж.Макферсона, наделённый, наряду с ге-роическими доблестями воина, качествамимеланхолической чувствительности. Такогорода психологическое содержание доволь-но трудно было соединить с образом героядревнего воинского эпоса. Объективный ицелостный, классический человеческий об-раз уступал здесь место индивидуальномуромантическому характеру.

* * *На протяжении всего XIX столетия бал-

лады Жуковского оказывали значительноевлияние на художественное развитие рус-ской литературы. Это влияние могло бытьтематическим или образным, являть себя всюжетосложении литературного произве-дения или в его стиховых формах, в искус-стве поэтическом или прозаическом. В лю-бом случае оно было широким и устойчи-вым, охватывая порой такие литературныеявления, между которыми не наблюдалосьникаких других творческих связей. Мы об-наружим балладные традиции и в стихо-творном романе А.С.Пушкина «ЕвгенийОнегин» («сон Татьяны» в «Главе пятой»,1826), и в пушкинской прозаической пове-сти «Метель» (1830), и в стихотворенииМ.Ю.Лермонтова «Любовь мертвеца»(1841), и в поэтическом цикле А.А.Фета«Гадания» (1842), и в повести И.С.Тургене-ва «Призраки» (1863), и в поэме Н.А.Некра-сова «Железная дорога» (1864), и во многихдругих произведениях классической лите-ратуры14.

Баллады Жуковского не ограничилисьместом и ролью нового поэтического жанра,знаменующего утверждение романтизма всловесном искусстве. Балладная поэзиячрезвычайно обогатила содержание лите-ратурного творчества в целом, сыграв ис-ключительную роль в становлении в русскойлитературе такой, например, эстетическойкатегории, как «ужасное».

«Ужасное» не случайно стало предметомизображения в литературе, а равно и однимиз её эстетических свойств в эпоху роман-тизма. Господствовавшие ранее классиче-ские традиции во многом обходили сюжетыи темы этого рода стороной, усматривая вних, и не без оснований, угрозу эстетиче-скому равновесию искусства и особенночуждаясь «ужасного» с фольклорным, то есть«варварским», согласно культурной нормеXVII—XVIII столетий, генезисом. Круг ценно-стей культуры с утверждением романтизмастал неизмеримо шире. Немецкий романтикВильгельм Вакенродер в своём эстетиче-ском сочинении «Фантазии об искусстве,для друзей искусства» (1798) уже в пред-дверии XIX века писал о своеобразной не-обходимости элементов «ужасного» в ис-кусстве: «Чтобы насытить свою жажду жиз-ни, она (душа. — Ю.П.) неустрашимопроникает во всё более дикие лабиринты,

дерзновенно ищет ужасов меланхолии,горьких мук боли…»15.

Искание положительных значений в от-рицательных психологических состояниях ипрежде всего в чувстве страха, превращение«ужаса» в источник поэтических пережива-ний создавало и в балладах Жуковского но-вую эстетическую проблемность, неизвест-ную ранее русской поэзии содержатель-ность и сложность. Именно это становилосьв немалой степени творческим открытием«первого русского романтика», определялоего стойкую привязанность к фольклорно-мифологическим сюжетам с «мертвецами»и «привидениями», побуждало его смотретьна себя, если использовать его красноречи-вую самооценку, как на «поэтического дядь-ку чертей и ведьм немецких и английских»16.

Особые художественные качества бал-лад Жуковского были усвоены в 1820—1830-е годы и такой жанровой формой литерату-ры, как романтическая повесть, её фольк-лорными и фантастическимимодификациями в первую очередь. Свое-образной кульминации влияние романтиче-ской баллады на развитие повествователь-ных жанров достигает в повести Н.В.Гоголя«Вий» (1833—1835), входящей в его пове-ствовательный цикл «Миргород» (1832—1835). В гоголевской литературе не раз от-мечалось, что в этом произведении можнонаблюдать скрещение традиций славянскогофольклора с сюжетно-композиционными иобразно-тематическими воздействиями за-падноевропейской «ужасной» баллады17.«Гоголь, — отмечал Л.В.Пумпянский, — на-щупал один из великих фантастических сю-жетов, где всё есть: и страх души, обречён-ной нечистому, и чудная красота ведьмы, илюбовь ведьмы к смертному, и месть ведьмыза пренебрежение, и великое явление вещу-на нечисти, Вия. Пугающее, таким образом,восходит к эпическим элементам фольклорасамого и даже в малоизменённом виде —приём балладный»18.

Творческая общность баллад Жуковско-го и гоголевского «Вия» определяется сколь-ко сходством ряда художественных струк-тур, столько и этико-эстетическим пафосомпроизведений — пафосом расширения гра-ниц эстетически освоенного мира, а равно ивпервые осуществляющегося проникнове-ния в образно-смысловые пространства,ещё недавно для искусства закрытые, в глу-бинные сферы противостояния и противо-борства добра и зла.

На параллелизм творческих исканий Го-голя и Жуковского указывал, наряду с прочим,один, казалось бы, малозаметный факт сбли-жения их художественных путей. В 1831 году,незадолго до создания повести Гоголя, Жу-ковский перевёл балладу Фр.Шиллера «Ку-бок» (в подлиннике Der Taucher — «Водолаз»,1797) — о бесстрашном ныряльщике в мор-скую пучину. В этой балладе, как и во многихдругих, Жуковский также отдаёт дань роман-тической эстетике «ужасного», развёртываяперед читателем картину морской бездны инаселяющих её чудовищ. В русской литера-

15

НАШИ ДУХОВНЫЕ ЦЕННОСТИ

туре в продолжение XIX века сложился так на-зываемый «морской комплекс», и один из егомотивов «связан с дном моря как образомсмерти и ужаса»19. Именно в таком качествепредстают картины морского дна в балладе«Кубок»:

Я видел, как в чёрной пучине кипят,В громадный свиваяся клуб,

И млат водяной, и уродливый скат,И ужас морей однозуб;

И смертью грозил мне, зубами сверкая,Мокой ненасытный, гиена морская.

<…>И я содрогался... вдруг слышу: ползёт

Стоногое грозно из мглы,И хочет схватить, и разинулся рот...

Я в ужасе прочь от скалы!.. (III, 164).

Обитатели морского дна, наводящиеужас на человека прежде всего своей неви-данностью, чудовищностью неземных форм,ужасающие, кроме того, и зрелищем «кише-ния», создают образный ряд, который нахо-дит продолжение в изображении бесконечноприбывающего, несметного «скопища» под-земной нечисти, наполняющей ветхий храмв повести «Вий».

В первой редакции «Вия», входившей всостав первого издания «Миргород» (1835),обращают на себя внимание характерныеособенности художественной речи, позво-ляющие видеть в Гоголе восприимчивогочитателя Жуковского и его баллады «Кубок».

***Обращая внимание на баллады Жуков-

ского, углубляясь в этот мир чудесного,фантастического, подчас суеверного, не-редко «ужасного», во всяком случае выхо-дящего за пределы обыденной реальности,а со всем тем от реальности отнюдь не ото-рванного и прямо затрагивающего внут-реннюю жизнь человеческой души, читате-ли разных эпох не могли не задаваться во-просами о причинах их поэтическойпритягательности и, с другой стороны, остепени их «серьёзности», о соотношениисерьёзного и игрового в их художественномстрое. Среди размышлений над этими во-просами, достаточно разноречивых, есть итакие, которые принадлежат читателю осо-бенному: с одной стороны, наивному, по-скольку здесь имеются в виду его детскиевпечатления, а с другой стороны, имевшемувозможность непосредственного общенияс автором баллад и тем самым как будто быперешагнувшего границу между «сценой»и «зрителем», попавшего за кулисы бал-ладного «театра». Этот читатель — Л.Н.Пав-лищев, племянник А.С.Пушкина, сын егосестры О.С.Павлищевой. В конце XIX сто-летия он опубликовал некоторые главысвоей «семейной хроники», в том числе теиз них, в которых действующим лицом вы-ступал Жуковский: «…мать была большойпочитательницей Василия Андреевича Жу-ковского. Лира его, по её мнению, — обра-зец изящного; в особенности высоко стояли

в её глазах его “Аббадона” и “Ундина”. По-знакомила меня она, когда мне и девятилет не было, с “Громобоем”, “Варвиком”,“Смальгольмским бароном”, “Красным кар-бункулом”, “Похищенной нечистым кол-дуньей-старушкой” и тому подобнымиужасными балладами Василия Андреевича.В особенности любила она рассказыватьих во время прогулок, что и отразилось намоих нервах: засыпал я среди “страхов ноч-ных”, пряча голову под одеяло, но при этомполюбил я фантазии: не раз во время бурии грома убегал я в рощу, прилегающую ккупленной моими родителями даче в коло-нии Пельцовизна, расположенной в гори-стой живописной местности, в 3 верстах отВаршавы, и убегал, лишь бы помечтать обописанных Жуковским привидениях, и —как ни покажется странным, — наслаждать-ся мучительным чувством собственногодетского страха перед сверхъестественныммиром. Знаменитый певец ужасов, — доб-рейший и весёлый Василий Андреевич, —проездом за границу через Варшаву в 1842году, — заехал к нам на эту же дачу на парудней…»20.

Эти в определённом смысле заведо-мые психологические парадоксы — «на-слаждаться мучительным чувством… стра-ха», «знаменитый певец ужасов, — добрей-ший и весёлый Василий Андреевич» — несодержали в себе для мемуариста сколь-ко-нибудь значимых логических противо-речий и вполне укладывались в романти-ческие представления о «приятности ужа-са», если этот «ужас» наделён условнымили вымышленным характером и тем болееимеет форму поэтического, — а это значитв определённом смысле прошедшего че-рез горнило гармонизации, — образа. По-рождаемое балладной поэзией взаимодей-ствие противоположных «чувств» и «эмо-ций» обнаруживало ещё и их открытость поотношению друг к другу, свободную соче-таемость составляющих душевной жизни,отсутствие непреодолимых границ междуними. Страх, облекающийся в одеяния ху-дожественной фантазии, как следовало изпоэзии Жуковского, мог быть носителемнепредсказуемых наслаждений, самому жепоэту, сделавшему «ужасное» одной изнаиболее выразительных линий своеготворчества, ничто не мешало в дружескоми родственном кругу быть шутливым и ве-сёлым человеком.

При всём том мы совершим ошибку,если попытаемся истолковать «ужасное» впоэзии Жуковского только как поэтическуюигру. Игрового здесь, разумеется, было не-мало, — особенно во внешних формах бал-ладного мира, заимствованных из истори-чески отдалённых культур и чаще всего изсредневековья, — коль скоро без игровыхслагаемых поэзия не живёт, а архаическаямифология в литературе Нового времени снеизбежностью принимает игровой харак-тер. Но те внутренние этические коллизии,которые в этих внешних формах получалисвоё воплощение, становясь содержатель-

ной сердцевиной поэзии Жуковского, при-обретали для него полноту качеств реально-сти, ту подлинность, которая нередко ищетукрытия в мире условностей, чтобы не бро-саться в глаза.

ПРИМЕЧАНИЯ

1 Письма В.А.Жуковского к А.И. Тургене-ву. — М., 1895. — С. 104.

2 ЖУКОВСКИЙ В.А. Полн. собр. соч. иписем: В 20 т. — М., 1999—2014. — Т. III. — С. 13—14. — Далее сочиненияВ.А.Жуковского, за исключением особооговорённых случаев, цитируются поэтому изданию с указанием тома (рим-ской цифрой) и страницы (арабскойцифрой) в тексте.

3 В.А.Жуковский в воспоминаниях совре-менников. — М., 1999. — С. 164.

4 ВЕРГИЛИЙ. Собр. соч. — СПб., 1994. —С. 97.

5 БЕЛИНСКИЙ В.Г. Полн. собр. соч.: В 13т. — М.; Л., 1955. — Т. IX. — С. 384.

6 ГРИБОЕДОВ. О разборе вольного пере-вода Бюргеровой баллады Ленора // СынОтечества. — 1816. — Ч. 31. — № XXX. —С. 158; также: ГРИБОЕДОВ А.С. Полн.собр. соч.: В 3 т. — СПб., 1999. — Т. 2. — С. 261.

7 Там же.8 ИЕЗУИТОВА Р.В. Жуковский и его вре-

мя. — Л., 1989. — С. 90.9 СЕМЕНКО И.М. Жизнь и поэзия Жуков-

ского. — М., 1975. — С. 168—169.10 Москвитянин. — 1853. — Кн. 2. — № 2. —

Отд. I. — С. 117.11 ЖИРМУНСКИЙ В.М. Гёте в русской ли-

тературе. — Л., 1982. — С. 82.12 ЦВЕТАЕВА М. Два «Лесных Царя» //

Цветаева М. Собр. соч.: В 7 т. — М., 1994. — Т. 5. — С. 433.

13 БАТЮШКОВ К.Н. Сочинения: В 2 т. —М., 1989. — Т. 2. — С. 325.

14 См.: ЯНУШКЕВИЧ А.С. Романтизм Жу-ковского и пути развития русской литера-туры XIX века // Проблемы метода и жа-нра. Сб. статей. — Томск, 1990. — Вып. 16. — С. 3—22.

15 ВАКЕНРОДЕР В.-Г. Фантазии об искус-стве. — М., 1977. — С. 177.

16 ЖУКОВСКИЙ В.А. Собр. соч.: В 4 т. —М.; Л., 1960. — Т. 4. — С. 664 (письмо кА.С.Стурдзе от 10 марта 1849 г.).

17 См. последний по времени обзор пробле-мы: ДЕНИСОВ В.Д. — Примечания // Го-голь Н.В. Миргород. — СПб., 2013. — С. 481—482 (Лит. памятники).

18 ПУМПЯНКИЙ Л.В. Гоголь // Пумпян-ский Л.В. Классическая традиция. Собра-ние трудов по истории русской литерату-ры. — М., 2000. — С. 288.

19 ТОПОРОВ В.Н. О «поэтическом» ком-плексе моря и его психофизиологическихосновах // Топоров В.Н. Ритуал. Символ.Образ. Исследования в области мифопо-этического. — М., 1995. — С. 589. (Разряд-ка принадлежит цитируемому автору.)

20 ПАВЛИЩЕВ Л.Н. Из семейной хроники// Исторический вестник. — 1888. — Т. XXXI. Февраль. — С. 296—297.

16 Литература в школе. 2016. № 1.

НАШИ ДУХОВНЫЕ ЦЕННОСТИ

1Выхожу один я на дорогу;Сквозь туман кремнистый путь блестит;Ночь тиха. Пустыня внемлет Богу,И звезда с звездою говорит.

2В небесах торжественно и чудно!Спит земля в сиянье голубом...Что же мне так больно и так трудно?Жду ль чего? жалею ли о чём?

3Уж не жду от жизни ничего я,И не жаль мне прошлого ничуть;Я ищу свободы и покоя!Я б хотел забыться и заснуть!

4Но не тем холодным сном могилы...Я б желал навеки так заснуть,Чтоб в груди дремали жизни силы,Чтоб дыша вздымалась тихо грудь;

5Чтоб всю ночь, весь день мой слух лелея,Про любовь мне сладкий голос пел,Надо мной чтоб вечно зеленеяТёмный дуб склонялся и шумел.

1841

Произведение живёт, пока его читают иперечитывают. Для этого его надо полюбить.Многие ли любят стихи? Большинство, если ичитает, то читает, увлекаясь захватывающимсюжетом. В лирическом пейзажно-философ-ском стихотворении нет сюжета, но есть ме-тафорическая сгущённость языка, слитностькартины природы, мысли и чувства — нечтоволшебно-одухотворённое и непростое длявосприятия. Полюбить стихотворение — этокак полюбить человека. Для этого нужны осо-бые условия, когда душа вдруг настроится вунисон со стихотворением, когда невольновчитываешься в него — и открывается егокрасота, глубина, неповторимость, притяга-тельность. Это состояние души М.М.Пришвинназвал «родственным вниманием».

Стихотворение М.Ю.Лермонтова «Выхо-жу один я на дорогу…» — одно из самыхмоих любимых с раннего, наверное ещё до-школьного, детства. В деревенском домемаминого брата, куда мы нередко всей семь-

ёй вечерами ходили в гости, за ужином частопели. Теперь я знаю, что это стихотворениеположено на музыку Елизаветой СергеевнойШашиной. Может быть, я полюбила его че-рез песню? Она завораживала… Возвраща-лись домой поздно. Нас с сестрой, закутан-ных крест-накрест шалями, сажали в санки.Морозный воздух приятно холодил дыхание

после жарко натопленной избы. Скрипелиполозья ([сп’]ит [з’]емля в[с’]иянье…), свер-кал снег, санки бежали по узкому пустынно-му проулку, а справа по тёмно-синему небубежала за санками ясная луна. Потом санкивырывались на простор. Тишина, мороз,скрип полозьев, сверкание снега и всё за-ливающий свет луны. И песня, не озвучива-

17

НАШИ ДУХОВНЫЕ ЦЕННОСТИ

ХРЕНОВА Ольга Михайловна —учитель МОУ Дубровицкая СОШ им. Героя России Александра Монетова; кандидат педагогических наук, доцент кафедры развития образования Академии социального управления Московской областиohrenova@bk.ru

ОБ ОДНОМ ИЗ ПОСЛЕДНИХСТИХОТВОРЕНИЙ М.Ю.ЛЕРМОНТОВА

Аннотация. В статье освещается личностное восприятие и постижениелирического стихотворения с опорой на его художественные особенности.Ключевые слова: Аллитерация, ритм, цезура, тематика, поэтические об-разы и смыслы, сквозные мотивы, «история образа», антитеза, связь сти-хотворения с фактами биографии поэта.

Abstract. The article highlights the personal perception and studying of the lyricpoetry based on its artistic features.Keywords: alliteration, rhythm, caesura, theme, poetic images and meanings,cross-cutting themes, “history of the image”, antithesis, connection betweenpoetry and the facts of the poet’s real life.

Н.Устинов. Илл.к стихотворению «Выхожу один я на дорогу…». 2007

ясь, всё ещё звучала в тебе.Ещё одно яркое впечатление, связанное

с этим стихотворением. Как-то (такое случи-лось только раз!) пришлось мне вылетать изМосквы глубокой ночью. Ночь ясная и пол-нолуние. Народ в самолёте спал. А в иллю-минаторе открывалась фантастическая кар-тина: все реки, речушки, причудливо слива-ясь в своих течениях, от света лунысветились голубыми лентами на фоне пото-нувшей во мраке земли. Точно: «спит земляв сиянье голубом…». Поразило меня одно:ведь Лермонтов никогда не поднимался надземлёй в самолёте. Как же он мог увидетьэто? Другими, лучшими словами, чем этосделал Лермонтов, описать увиденное былоневозможно. Картина промелькнула. Мнеосталось только сожалеть о ней и мечтатьувидеть её когда-нибудь снова. Но большене удавалось никогда.

Что мне нравится в этом стихотворении?Красота мира, правда об одиночестве душичеловека в бесконечных просторах земли и внеобъятности неба — это чувство оченьгрустное и одновременно сладкое. А вот«больно» и «трудно» — это как было от менядалеко, так далеко и остаётся; как вводиломеня в недоумение желание недвижно за-быться то ли сном, то ли смертью (когда про-должает жить только душа) и слышать толькоголос любви — так это некоторое недоумениеи сохраняется. Однако это нисколько не ме-шает мне наслаждаться стихотворением.Особенно мне нравятся строки:

Надо мной чтоб вечно зеленеяТёмный дуб склонялся и шумел.

Мне так и видится дуб «Лукоморья» в гу-стой листве (всё стихотворение шумит ли-ствой — аллитерациями ск, ш, чт, ж, щ, ст).Не знаю, как он может склоняться (ведь этодуб, а не молодой дубок!), но опять-таки этоне мешает мне любить и понимать стихотво-рение. И этого мне вполне хватает для «ана-лиза».

В Интернете я прочитала: «Стихотворе-ние написано пятистопным хореем с чередо-ванием женской и мужской рифмы. Рифмов-ка перекрёстная. Строфы представляют со-бой чёткие четверостишия. Все это придаётособую мелодичность и плавность стиху. Ис-пользование приёма звукозаписи (частое по-вторение шипящих звуков) придаёт пове-ствованию задушевность, имитирует тихуюречь, шёпот в ночи». Ну да, всё это есть. Норазве можно так говорить о стихотворении?Это похоже на стиль врачебного диагноза вкарте больного. Почему-то стихотворениестановится жалко.

И странно, что мелодичность и плавность,по мнению автора этого текста, придают сти-хотворению именно «чёткие четверостишия».Действительно, стихотворение написано хо-реем, как и детские скачущие стихи: «НашаТаня громко плачет…»

Но разве таков его ритм? Составим схе-мы рифмовки хотя бы первых двух строф:

_ __/ _ _/_ _ _ _/__ _ _/_ _/_ _/_ _/_/_ _/_ _/_ _/_ _/__ _ _/_ _/_ __ _/

_ __/ _ _/_ _ _ _/__/ _ _/_ _/_ _ _ _/_ _ _/_ _/_ _ _ _/__/ _ _/_ _/_ _ _ _/

Заметно, как пиррихии вносят такие пе-ребивы в ритм строк, что сразу на слух и неопределишь, что это хорей. В своей замеча-тельной статье об этом стихотворенииС.Я.Маршак подметил: «…как чудесно соот-ветствуют ритму нашего дыхания сосредото-ченные, неторопливые строки с теми равно-мерными паузами внутри стиха, которые поз-воляют нам дышать легко и свободно» (2,147). И далее, отмечая «неразрывную песен-ную вязь» стихотворения, Маршак пишет:«Размер, ритм, аллитерации, рифмы, цезураслужат одной музыкальной и смысловойтеме» (2, 148).

Соглашаясь почти во всём с поэтом, при-знаюсь, что мне цезура говорит не о свободе,а о стеснённости дыхания. От внутреннеготяжёлого чувства, когда «больно» и «трудно»и давит в груди, просто необходимо бываетостановиться, вдохнуть. Цезура здесь — этовздох измученной души поэта.

Читателю, чтобы полюбить стихотворе-ние, бывает достаточно увидеть, а точнееуслышать, в стихотворении слова, которыеярко, точно и прекрасно передают его собст-венное видение мира, его собственные чув-ства-слова, которые он сам не мог найти. Ноот стихотворения к стихотворению, поддава-ясь обаянию поэта, он всё больше начинаетпроявлять интерес к его личности, искать встихах жизнь души поэта.

Знакомясь с лирикой М.Ю.Лермонтова,читатель откроет удивительную закономер-ность: раз возникшие тема, образ, мотив уженикогда не оставляют поэта, поселяются вего поэзии навсегда. Это темы одиночества,смерти, несбыточной мечты о любви и о веч-ной душевной гармонии в земной жизни. Этои поэтические образы. Один из них — образнеба. Современные поэты редко вглядывают-ся в небо. А Лермонтов, кажется, не отводитот неба глаз (оно чуть ли не в каждом его сти-хотворении), будь это вполне реальное небоили небо как символ вечного, чистого («и внебесах я вижу Бога»). И это при том, что его«душа собою стеснена»:

Ни ангельский, ни демонский язык:Они таких не ведают тревог,В одном всё чисто, а в другом всё зло.Лишь в человеке встретиться моглоСвященное с порочным.

(1831, июня 11 дня)

Из детских рисунков паруса позже рож-дается стихотворение «Парус». Стихотворе-нию «Бородино» предшествует «Поле Боро-дина»; «Я не люблю тебя; страстей…» (1831)находит продолжение и переработку в стихо-

творении «Расстались мы…» (1837). Ещё при-мер — множество редакций «Демона» и тема«демонизма» в юношеской лирике. По спра-ведливому замечанию исследователей, таксовершалась «огромная, многосторонняяподготовительная работа по выработке, шли-фовке чисто лермонтовских поэтическихформул…» (5, 189)

Вот и в стихотворении «Выхожу один я надорогу…» есть «история образов». Середнико-во, вспыхнувшее чувство к Е.А.Сушковой, трёх-летние мучения любви и тяжёлый след от пере-житого чувства на всю жизнь. П.В.Висковатовпрообраз песни любви и вечно зеленеющегодуба в стихотворении «Выхожу один я на доро-гу…», кажется, вполне справедливо усмотрел враннем стихотворении «Дереву» (1830):

Давно ли с зеленью радушнойПередо мной стояло ты,И я коре твоей послушнойВверял любимые мечты!Лишь год назад…Промчался лёгкий страсти сон;Дремоты флёр был слишком тонок, — В единый миг прорвался он.И деревцо с моей любовьюПогибло, чтобы вновь не цвесть…

(цит. по 1, 93).

В соответствии с принципом «контраста,антитезы, контрастных лермонтовских фор-мул», о котором пишет В.И.Коровин (3, 19),вполне естественно предположить, что вечнозеленеющий дуб и раздающаяся одновремен-но песнь любви — это непреходящая мечта отом, чтобы осуществлялось (вечно?) то, что несбылось в юности. Ещё один образ — образ«кремнистой дороги» — впервые появился вновелле «Максим Максимыч» (1940): «Давноуже не слышно было ни звона колокольчика,ни стука колёс по кремнистой дороге, а бедныйстарик ещё стоял на том же месте в глубокойзадумчивости» (5, 563). Здесь и «кремнистаядорога», и одиночество горько обманутого всвоём задушевном чувстве привязанности к«приятелю» простосердечного Максима Мак-симыча. В стихотворении дорога превращает-ся в «кремнистый путь» — и это уже не толькоконкретный пейзаж, но одновременно одино-кий путь человека по жизни. Исследователиотмечают «космизм» стихотворения: «лириче-ское “я” помещено в космический пейзаж» (3,129); я — «центральная точка… поэтическогомира не замкнута в себе, она открыта земному“дольнему” миру… Происходит расширениевнутреннего пространства образа от “точки”— центра, когда вдруг становится видно дале-ко во все концы земли… И наконец, эта “доль-няя” бесконечность… сопрягается со “вселен-ской”: “И звезда с звездою говорит”» (4, 425).Не отрицая космизма (особенно первыхстроф), не могу согласиться с утверждением,что «человек в этом стихотворении подобенБогу», «явление человека на земном пути по-добно чудному явлению Бога в пустыне все-ленной» (3, 129). Нет. Бог в этом стихотворении— сама вселенная, прекрасная, обладающаятайной вечной гармонии — но человек как буд-

18 Литература в школе. 2016. № 1.

НАШИ ДУХОВНЫЕ ЦЕННОСТИ

то инороден в ней: прошлое разочаровало, отжизни ничего не ждёт, на душе его больно итрудно. И остаётся одно — мечта хотя бы виносуществовании обрести душевный покой.Он смирился с невозможностью постичь тайныи смысл мира. Но хочет жить, дышать, чтобыпросто, бездумно наслаждаться его красо-той — самому стать частью гармонии и такприобщиться вечности.

В Пятигорске, в домике, где прошли по-следние месяцы и дни М.Ю.Лермонтова, вкомнате, куда принесли его после дуэли, естькруглый журнальный столик. Под его стекломавтографы трёх или четырёх стихотворений,

написанных в последние дни жизни поэта.Среди них «Выхожу один я на дорогу…» —грустный взгляд на прожитую жизнь, благо-говение перед красотой мира, мечта о «сво-боде» и «покое» как желание освободиться отраздирающих страстей, от всего, что тяготитдушу, лишает её целомудрия, препятствуетединению с Богом.

ЛИТЕРАТУРА

1.ВИСКОВАТОВ П.А. Михаил ЮрьевичЛермонтов. Жизнь и творчество. — М.:

Типо-литография В.Ф.Рихтер, 1891. — С. 454 (с приложением к факсимильномуизданию).2. МАРШАК С.Я. Об одном стихотворении// Маршак С.Я. Воспитание словом. — М.: Советский писатель, 1961. — С. 147—149.3. КОРОВИН В.И. Творческий путьМ.Ю.Лермонтова. — М.: Просвещение,1973. —С. 288.4. СЕЛЕЗНЁВ Ю.И. Поэзия природы иприрода поэзии // Избранное. — М.: Совре-менник, 1987. — С. 419—434.5. УДОДОВ Б.Т. М.Ю.Лермонтов. Художе-ственная индивидуальность и творческиепроцессы. — Воронеж: Изд-во Воронежско-го ун-та, 1973. — С. 702.

19

НАШИ ДУХОВНЫЕ ЦЕННОСТИ

Опять мне блеснула, окована сном,Хрустальная чаша во мраке лесном.Сквозь битвы деревьев и волчьи сраженья,Где пьют насекомые сок из растенья,Где буйствуют стебли и стонут цветы,Где хищная тварями правит природа,Пробрался к тебе я и замер у входа,Раздвинув руками сухие кусты.В венце из кувшинок, в уборе осок,В сухом ожерелье растительных дудокЛежал целомудренной влаги кусок,Убежище рыб и пристанище уток.Но странно, как тихо и важно кругом!Откуда в трущобах такое величье?Зачем не беснуется полчище птичье,Не спит, убаюкано сладостным сном?Один лишь кулик на судьбу негодуетИ в дудку растенья бессмысленно дует.И озеро в тихом вечернем огнеЛежит в глубине, неподвижно сияя,И сосны, как свечи, стоят в вышине,Смыкаясь рядами от края до края.Бездонная чаша прозрачной водыСияла и мыслила мыслью отдельной.Так око больного в тоске беспредельнойПри первом сиянье вечерней звезды,Уже не сочувствуя телу больному,Горит, устремлённое к небу ночному.И толпы животных и диких зверей,Просунув сквозь ёлки рогатые лица,К источнику правды, к купели своейСклонялись воды животворной напиться.

Художественная картина мира, выраженнаяв этом стихотворении, для наиболее полного

осмысления и понимания интенций произве-дения предполагает рассмотрение его цент-ральных образов (лесного озера и лирическогогероя) в нескольких ценностно-культурологи-ческих измерениях.

Во-первых, образ лесного озера предстаётв контексте стихотворения как:

1) в эстетическом измерении — оазис пер-возданной, целомудренной красоты, идеал, об-

разец, совершенство, принявшее определён-ную форму («хрустальная чаша во мраке лес-ном», «целомудренной влаги кусок»);

2) в экологическом — чистый, животворныйуголок природы, непреложный фактор здоро-вого образа жизни («бездонная чаша прозрач-ной воды»);

3) в социальном — спасительный приют,своеобразная микромодель «Ноева ковчега»,

ШУРАЛЁВ Александр Михайлович —доктор педагогических наук, член Союза писателей России, профессор кафедры русской литературы Башкирского государственногопедагогического университета им. М.Акмуллы, г. Уфаalmishur@mail.ru

ЦЕННОСТНО-КУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКАЯМНОГОПЛАНОВОСТЬ СТИХОТВОРЕНИЯ Н.А. ЗАБОЛОЦКОГО «ЛЕСНОЕ ОЗЕРО»

Аннотация. В статье демонстрируется, как рассмотрение центральныхобразов стихотворения «Лесное озеро» в нескольких ценностно-культуро-логических измерениях способствует более полному и глубокому осмыс-лению и пониманию выраженной в нём художественной картины мира.Ключевые слова: художественная картина мира, интенция, образы лес-ного озера и лирического героя, принцип совмещения, композиционно-сюжетная структура.

Abstract. The author shows how the consideration of central images in thepoetry “The Forest Lake” in the cultural dimensions contributes to the fuller anddeeper perception and understanding of the artistic comprehension of theworld.Keywords: artistic picture of the world, intention, images of forest lake andlyrical hero, principle of combining, compositional story structure.

В.Зайцев. Озеро в лесу. 2008

заповедник для всех беззащитных существ наистерзанной враждой земле («убежище рыб ипристанище уток»);

4) в политическом — свободное, незави-симое, правовое, демократическое общество,обеспечивающее права и свободы всех своихграждан, где «не беснуется полчище птичье»,«не спит убаюкано сладостным сном», а сияети мыслит «мыслью отдельной»;

5) в генеалогическом — Родина, Отчизна,великая Русь, такая, какая она должна быть висконном смысле;

6) в фантастическом (сказочном, ирра-циональном) — воплощённая мечта о прекрас-ном, аква-эквивалент «воздушного замка»,«земли обетованной», «тридевятого царства»;

7) в философском — «источник правды»,открывающий перед всеми прикоснувшимисяк нему смысл жизни;

8) в религиозном — и храм, на амвоне ко-торого «сосны, как свечи, стоят в вышине», и«святая купель», своеобразный Иордан леснойстраны, в водах которого животные, растения— все живые существа принимают крещение«природы очистительной силы», и Эдем лес-ного рая, и вечная душа.

В результате взаимопроникающего и взаи-мообогащающего совмещения этих измере-ний создаётся обобщённый образ лесного озе-ра — в определённом смысле своеобразногоЕвангелия Природы, Благой вести о немеркну-щем, нетленном, спасительном свете сотво-рённого Богом мира.

Обратимся теперь к другому не менее важ-ному образу стихотворения — лирическомугерою — Художнику. Этот образ предстаёт вконтексте стихотворения как:

1) в эстетическом измерении — мастер,первооткрыватель, отображающий увиденнуюособенным духовным зрением, «угаданную» (вбулгаковском смысле) красоту бытия;

2) в экологическом — защитник природы,всего живого и растущего, хранитель заповед-ника;

3) в социальном — «брат милосердия»,привлекающий внимание общественности кбедственному положению всех страждущих инуждающихся в помощи (вспомним пушкин-ское «милость к падшим призывал»);

4) в политическом — правозащитник, вы-ступающий за свободу человека (вспомнимпушкинское «в мой жестокий век восславил ясвободу»);

5) в генеалогическом — истинный патриот,по-настоящему любящий Родину и верящий внеё (вспомним тютчевское «в Россию можнотолько верить»);

6) в фантастическом — мечтатель, «вспо-минающий о будущем» (вспомним совмеще-ние времён в рассказе Р.Янга «Девушка —одуванчик»), «прогрессор» Совести (вспомнимпроизведения А.Н. и Б.Н. Стругацких);

7) в философском — мудрец, размышляю-щий о смысле жизни;

8) в религиозном — праведник, исполняю-щий Божественные заповеди.

И как синтез всех этих смыслов — пророк,указывающий путь к Истине.

В качестве ассоциативной иллюстрации ктакому совмещению измерений можно вспом-нить стихотворение А.А.Вознесенского:

Я — семьяво мне как в спектре живут семь «я» невыносимых как семь зверей а самый синий свистит в свирель! а весноймне снится что я —восьмой

(Отсутствие запятых в этом стихотворе-нии, посвящённом Ж.-П.Сартру, тоже один изавторских формальных приёмов спектрализа-ции образа лирического героя.)

Оба ключевых образа стихотворенияН.А.Заболоцкого взаимотворящи, так как еслибы не было художника, то мы не увидели бы лес-ное озеро (то есть в экзистенциальном смыслеоно бы не существовало). И, наоборот, если быне было лесного озера (такого, каким его увиделхудожник), то лирический герой не стал бы Ху-дожником во всех рассмотренных измерениях.

Встреча, временное и пространственноесовпадение лесного озера и художника — этосемантическое, содержательное и формооб-разующее ядро стихотворения, объединяющеевокруг и внутри себя все другие образы (лес,деревья, насекомые, стебли, цветы, кусты, кув-шинки, кулик, рыбы, утки и т. д.) и художе-ственные средства их выражения.

Принцип совмещения, синкретическоговзаимопроникновения заложен в основу ком-позиционно-сюжетной структуры стихотворе-ния. Действие разворачивается в совмещён-ных пространствах жизни природы и челове-ческого общества. По мере чтениястихотворения мы наблюдаем, как в простран-ство природы (леса) вмешивается, входит про-странство человеческого общежития (городови весей), происходит сначала превращениерастений и животных в неких зверолюдей, азатем восхождение «промежуточных мутантов»до образа истинных существ.

Первый этап такой анропоцентричной «му-тации» просматривается как некий хаос: «битвы

деревьев», «волчьи сраженья», «насекомые пьютсок из растенья» (воспринимается как угнетениеодних другими), «буйствуют стебли» (ассоциа-ция с разгулом низменных страстей), «стонутцветы» (страдает всё прекрасное, утончённое ивозвышенное) — «хищная тварями правит при-рода». Такой зловещий, с некоторым налётоминфернальности подтекст выраженного в сти-хотворении образного мироощущения, возмож-но, навеян окружающей действительностью. 30-е годы XX века печально известны ужесточениемрепрессий, которые коснулись и самого автора.

И только в финале стихотворения, выйдяна второй круг превращения «толпы животныхи диких зверей, // Просунув сквозь ёлки рога-тые лица, // К источнику правды, к купелисвоей // Склонялись воды животворной на-питься». Лица появляются у животных и зверей,когда они приходят к лесному озеру — Еванге-лию Природы.

Если внимательно присмотреться, то мож-но заметить, как «сквозь ёлки» авторской кон-цепции, оттеняя бездонность «хрустальнойчаши», наполненной целомудренной влагой,проступают библейские мотивы: поиск путейвозвращения в утраченный из-за грехопаденияАдама и Евы рай; путь через пустыню (сравните«раздвинув руками сухие кусты») к обетованнойземле («купели своей») ведомого Моисеем на-рода; проложенный Иисусом Христом путь квечной жизни («Так око больного в тоске бес-предельной // При первом сиянье вечернейзвезды, // Уже не сочувствуя телу больному, //Горит, устремлённое к небу ночному»). И в«рогатых лицах» угадываются возвращающие-ся к исконной обители лесные «блудные дети».

Таким образом, в стихотворении Н.А.За-болоцкого «Лесное озеро» мы находим описа-ние эволюционного пути человечества от низ-ших до высших форм развития, изображениетого, как человек, вырастая из животного мира«мыслью отдельной» и обнаруживая в себе«образ и подобие Божье», совместно со всемсущим на земле движется к «источнику прав-ды» — Гармонии Божественного Промысла.

20 Литература в школе. 2016. № 1.

НАШИ ДУХОВНЫЕ ЦЕННОСТИ

Ю.Васендин. Лесное озеро. 2011

С ключевыми словами мы встречаемся в са-мых разных областях деятельности. Они сталипривычными не только в поисковых системахИнтернета, но и в учебниках и в научных статьях.Толкование этого терминологического слово-сочетания есть в стилистических, финансовых,юридических, переводоведческих, техническихсловарях и справочниках. Некоторые исследо-ватели художественной речи называют их «смы-словыми вехами текста», выражающими главнуюидею целого художественного произведения.«От них идут невидимые нити к портретам дей-ствующих лиц и пейзажам. Они создают внут-реннее единство лексической системы произве-дений, становясь существенным элементом егокомпозиционного построения. <…> Ключевыеслова в литературных произведениях однойсвоей, предметно-вещной, стороной обращенык деталям быта, а другой — к социальным инравственно-этическим проблемам. Они семан-тически многомерны, отсюда их образно-сим-волическое значение» [2; 54—57]. Современныйучебник по методике обучения литературе опре-деляет ключевые слова как «опорные пункты дляанализа текста» [3; 100]. Работа с ключевымисловами является актуальным приёмом школь-ного литературного анализа.

Поэзия Николая Рубцова имеет завиднуючитательскую аудиторию. Раскрыть секрет по-пулярности поэта, притягательности и народ-ности его сочинений стремятся многие чита-тели, публицисты, критики, литературоведы,исполнители. «Певец русской души», «достой-ный сын Отечества», «наследник Есенина», «ве-ликий русский поэт» — эти определения сталиобщим местом в рассуждениях о Николае Руб-цове. Поэт близок современному человекусвоим мироощущением, его «светлая грусть»вселяет радость за день сегодняшний и веру влучшее будущее. Этим объясняется востребо-ванность его поэзии в наши дни. Рассмотримключевые слова его программных произведе-ний. Количество ключей для рассмотрения науроке зависит от возрастных особенностейвосприятия учащихся, от уровня их литератур-ного развития и от поставленных задач.

Обратимся к стихотворению «Звезда по-лей». Здесь «ключом» к анализу может быть за-главие произведения. Заглавие — самая «силь-ная позиция» текста. Это открытие художе-ственного произведения, имя текста, первое,что видит читатель. Анализ художественного

произведения от заглавия носит «точечный» ха-рактер, то есть будет привлекать различныеэлементы текста, которые являются смыслооб-разующими. В процессе такого анализа будутпроясняться различные смысловые оттенкислов, явлений, ситуаций, которые помогут про-никнуть в подтекст произведения.

Само название стихотворения напоминаето Полярной звезде. Зимой она особенно замет-на над Николой, на родине поэта: «только здесь,во мгле заледенелой, она восходит ярче и пол-ней». Поэтический образ «звезда полей» — этопутеводная звезда, ангел-хранитель Родины.Она напоминает Рождественскую звезду. Текстиз второй главы Евангелия от Матфея гласит: «Исе, звезда, которую видели они на востоке, шлаперед ними, как наконец пришла и остановиласьнад местом, где был Младенец». По свидетель-ству современника поэта, впервые Рубцов про-читал «Звезду полей» в начале 1960-х годов вдни Рождества, говоря о том, что поэзия — это«возвращение словам их первоначальногосмысла». При осмыслении слов поэта вспоми-нается текст из первой главы Евангелия от Иоан-на: «Вначале было Слово, и Слово было у Бога, и

Слово было Бог». Смыслообразующая роль гла-голов в стихотворениях Рубцова значительна.«Звезда полей» — живое действующее лицо:она «остановившись, смотрит», «горит», «горит,не угасая», «восходит». Выделим ключевые сло-ва стихотворения, которые мы встретим в другихпроизведениях поэта: звезда, сон, родина, го-рит, тихо, счастлив.

У каждого самобытного автора свои пути«создания ключевых слов, наполнения их образ-но-символическим содержанием, установлениявнутренней связи между обобщённым значени-ем и предметно-бытовым значением других словв контексте целого. Во всём этом проявляетсяособый склад художественного мышления пи-сателя» [2; 54—55]. Некоторые стихотворенияпоэта, в их числе и «Звезда полей», названы попервым словам текста. Это подчёркивает вер-ность выбранного нами пути аналитической ра-боты. Таковы и хрестоматийные произведения«Тихая моя родина» и «В горнице».

Николай Рубцов считается наиболее яркимпредставителем направления в поэзии 1960-хгодов, условно названного «тихой лирикой».Особенное чувство рождает слово тихо (тихая,

21

НАШИ ДУХОВНЫЕ ЦЕННОСТИ

ТИМАШОВА Лариса Владимировна —кандидат филологических наук, доцент кафедры литературы и русского языка МГГУ им. М.А.Шолоховаimnila@list.ru

КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА ПОЭЗИИ НИКОЛАЯ РУБЦОВАК 80-ЛЕТИЮ ПОЭТА

Аннотация. В статье представлен актуальный приём школьного литера-турного анализа — нахождение ключевых слов художественного произве-дения — на примере программных стихотворений Н.М.Рубцова. Ключевыеслова представлены как основа восприятия и понимания текста. Они могутрассматриваться во взаимосвязи в контексте всего творчества автора, а вданном случае — и как ключевые слова русского менталитета.Ключевые слова: Николай Рубцов, ключевое слово, опорный пункт анали-за, заглавие, смысловой оттенок, тихая лирика, контекст творчества, рус-ский менталитет.

Abstract. The article presents the current method of the school literary analysis— picking up the keywords in the artwork based on N.M.Rubtsov’s poerty. Key-words are presented as the basis of the text’s perception and understanding.They can be considered in relation all author’s works or (like in this paper) askeywords to the Russian mentality. Keywords: Nikolay Rubtsov, keyword, referral point of analysis, title.

М.И.Бондарев. Виденье на холме (Н.М.Рубцов). 1986

тихий) у поэта: мелькнул «тихий свет», звездаполей горит «тихо за холмом», «Тихо ответилижители, / Тихо проехал обоз». Создают лири-ческое настроение и близкие к понятию «ти-шина» слова: глухие луга, задремавшее стадо;хуторок, задремавший счастливо; Над вечнымпокоем; шёпот ив, шелест зелёной листвы;Филя! Что молчаливый?; молча принесёт воды.В стихотворении «Тихая моя родина» словотихо встречается пять раз. Это типично для по-эта: ключевые слова часто повторяются в егостихах, они связаны с образной тканью и то-нальностью произведения. Тихая не означаетбезлюдная, безразличная. На родине легкодышится, чувствуется умиротворённость и «са-мая жгучая, самая смертная связь» «с каждойизбою и тучею». И главное — «счастье тут: /Россия, дети, и природа, / И кропотливыйсельский труд!..» («Меня звала моя природа»).Эта мысль о счастье сквозной нитью проходитчерез всё творчество Н.М.Рубцова. Спокойная,размеренная жизнь в мире труда и заботы оближнем была мечтой самого поэта, и ей недано было осуществиться.

Стихотворение «В горнице», как отмечено,включает ключевое слово молча, близкое к по-нятию тихо. Здесь оно имеет иной смысловойоттенок. Именно молчанием события перево-дятся из обычного мирского измерения в та-инственное. «Как герой волшебной сказки, за-сыпая, переступает из одной реальности вдругую, так и в стихотворениях Николая Руб-цова чудесный сон, окутывая земной простор,раскрывает иное, существующее вечно, царст-во» [6; 23]. Существенно, что матушка ничегоне отвечает. Так было и в черновом вариантестихотворения «В звёздную ночь», где лириче-ский герой обращается к матушке с вопросом:«Матушка, который час? / Что же ты уходишьпрочь? / Помнишь ли, в который раз / Светитнам земная ночь?» [4; 186] Полное отсутствиезвука типично для образа потустороннегомира, поскольку «молчание — форма ритуаль-ного поведения, соотносимая со смертью исферой потустороннего» [1; 292].

И другие ключевые слова стихотворениятипичны для поэтической речи Н.М.Рубцова:светло, звёзды. Опять же существенны глаголы:возьмёт, догниёт, дремлет, будет, буду поли-вать, думать, мастерить. С водой из родников иколодцев связано много поверий. Одно из тол-кований сна: доставать воду из колодца означа-ет черпать достаток. Быть может, поэтому по-следнее четверостишие отличается по настрое-нию, дарит надежду на лучшие перемены.

«Всякое стихотворение — покрывало, рас-тянутое на остриях нескольких слов. Из-за нихсуществует стихотворение» (А.Блок). Эта ха-рактеристика может быть отнесена и к ключе-вым словам поэтического произведения.

Так, в стихотворении Николая Рубцова«Русский огонёк» ключевыми являются словаживой (жизнь), свет (и близкое по значениюогонёк), добро, любовь, расплатимся, горишь.Они, повторяясь и раскрывая свою многознач-ность в разных словосочетаниях и предложе-ниях, составляют смысловой стержень поэти-ческого произведения: «один живой», «...в туск-лом взгляде жизни было мало»; «тихий свет»,

«белый свет», «За всё добро расплатимся доб-ром, / За всю любовь расплатимся любовью...»,«скромный русский огонёк»; «...в предчувствиитревожном горишь...», «Горишь, горишь какдобрая душа, / Горишь во мгле — и нет тебе по-коя». Заметим также, что «русский огонёк» го-рит, как и «звезда полей». Он наделён «добройдушой», то есть способностью мыслить, чув-ствовать и действовать. Слова, обозначающиедействие, как мы видим, имеют в поэтическойречи Рубцова ведущее значение. Это очевиднои в стихотворении «Старая дорога», по которой«июльские деньки идут», «зной звенит», «дрем-лет пыль», «Душа, как лист, звенит, перекли-каясь / Со всей звенящей солнечной ли-ствой...». События былых времён подразуме-вают деление времени на прошлое («здесьрусский дух в веках произошёл»), настоящее(«и ничего на ней не происходит») и будущее(«но этот дух пойдёт через века»). Вниматель-ней остановимся на двух строчках:

За всё добро расплатимся добром, За всю любовь расплатимся любовью...

Одним из признаков ключевых слов при-нято считать их «акцентный» характер (выде-ленность) и частоту употребления. В этихстрочках — ключевые слова стихотворения,каждое повторено дважды. Было бы странным,если бы русский поэт призывал расплатитьсяза добро и любовь как-то иначе. Тем не менеездесь заключён глубокий смысл. Выделим причтении слово расплатимся... Сама необходи-мость отвечать на добро и любовь, не оста-ваться безразличным к людям — вот поэтиче-ское выражение активной жизненной позицииавтора и интуитивного приближения к право-славной вере.

Ключевые слова усиливают смысловую ём-кость произведения, расширяют изобразитель-ные возможности художественной речи, а чита-телю помогают проникнуть в глубины подтекстапроизведения. Они могут быть в названии, впервых строчках произведения, в особо важныхэпизодах, в конце, могут быть распределены потексту равномерно. Они входят в подсознание,что и составляет основу восприятия и понима-ния произведения. В лирических сочиненияхключевые слова могут рассматриваться вовзаимосвязи в контексте всего творчества ав-тора. Это мы проследили на примере стихотво-рений Н.М.Рубцова.

Кроме того, ключевые слова поэзии Н.Руб-цова могут быть рассмотрены как ключевыеслова русского менталитета. Имеется в видулексика, выражающая опорные понятия и сим-волы, определяющие идеи и представлениятрадиционного русского национального миро-воззрения и миросозерцания. Можно выделитьнесколько групп таких слов (по тематическомуили предметно-понятийному принципу): «1)слова, обозначающие понятия и предметы тра-диционного народного быта, преимущественнокрестьянского (дом, усадьба, земля, семья, хо-зяин и др.); 2) слова, обозначающие основныепонятия русской государственности и обще-ственной жизни (государство, родина, отече-ство, держава, народ, соборность, мир, артель

и др.); 3) слова, обозначающие мир русскойдуши и народной этики (Бог, правда, совесть,справедливость, сострадание, милосердие,терпение, раскаяние и т. д.)» [5; 272].

Перечисленные группы слов не являют со-бой закрытые ряды и могут быть представленыс разной степенью детализации. В особенностяхзначения этих слов, их соотношений со словамисходными и противоположными по значению,их сочетаемости и употребления отражаетсяспецифика национального русского менталите-та (в его историческом прошлом и в современ-ном состоянии). Естественно, что такие слова-понятия, занимающие весомое место в системеценностных представлений, в духовном миренарода и отдельной личности, требуют особен-ного внимания и пристального изучения. У Ни-колая Рубцова мы встречаем такие слова-поня-тия: земля, изба, деревня, село, родина, народ,красота, Господь, душа, дух, храм, собор. Ха-рактерно, что родная земля в его лирике изоб-ражается как «таинственное пространство Божь-его мира» [6; 14]. Одно из стихотворений поэтатак и называется — «Тайна». Отношение чело-века к природному миру как к величайшей тайнехарактерно для русского религиозного типа со-знания. Тайна взаимосвязана с русской стари-ной и с грустью, с печалью. Но печаль эта особо-го рода, отмеченная ещё А.С.Пушкиным, — свет-лая, разлитая в воздухе родных мест: «И всейдушой, которую не жаль / Всю потопить в таин-ственном и милом, / Овладевает светлая печаль,/ Как лунный свет овладевает миром…» («Ночьна родине»). Подчеркнём, что поэт не был ис-тинно православным человеком. Его поэзия на-полнена образами храмов, колокольным зво-ном, но лишь внешне. Всё это не связано с цер-ковными таинствами. Вера жила в нём на уровнечувства, ощущения, как основа русского миро-устройства. Произведения поэта убеждают чи-тателя в том, что «мир устроен грозно и пре-красно» и правят им любовь, справедливость исветлая вера в будущее.

ЛИТЕРАТУРА

1. АГАПКИНА Т.А. Молчание // Славян-ские древности: Этнолингвистический сло-варь: В 5 т. / Под ред. Т.А.Агапкиной,О.В.Беловой, М.М.Валенцовой; под общ.ред. Н.И.Толстого. — М.: Международныеотношения, 2004. — Т. 3. — С. 704.2. ПЕТРОВСКИЙ В.В. О ключевых словахв художественной прозе // Русская речь. —1977. — С. 54—57.3. РОМАНИЧЕВА Е.С. Введение в методи-ку обучения литературе. Учеб. пособие. —М.: Флинта, Наука, 2012. — С. 125.4. РУБЦОВ Н.М. Собр. соч.: В 3 т. / Н.М.Руб-цов; сост., вступ. ст., примеч. В.Д.Зинченко. —М.: Терра, 2000. — Т. 3. — С. 432.5. СКОВОРОДНИКОВ А.П. О ключевыхсловах русского менталитета // Светлица.— 1993. — № 1. http://stylistics.academic.ru/56/%D0%9A%D0%BB%D1%8E%D1%87%D0%B5%D0%B2%D1%8B%D0%B5_%D1%81%D0%BB%D0%BE%D0%B2%D0%B06. ЧЕРНОВ А.Е. Этнопоэтические констан-ты в лирике Николая Рубцова // Авторефе-рат на соискание учёной степени кандидатафилол. наук. — Москва, 2014. — С. 25.

22 Литература в школе. 2016. № 1.

НАШИ ДУХОВНЫЕ ЦЕННОСТИ

«В некотором царстве, в некотором госу-дарстве жил-был царь, и было у него три сына.Младшего звали Иван-царевич...» — так, поэ-тически настраивая слушателей на восприятиедальнейшего хода событий, начинается рус-ская народная сказка «Царевна-лягушка», такначинаются и многие другие сказки, относя-щиеся к волшебным.

Народные сказки, передаваясь из поко-ления в поколение, из уст в уста, постоянносовершенствовались. «Царевна-лягушка» мо-жет служить примером высокого мастерствасказителей, сказка необычайно поэтична ислажена. Именно высокие художественныедостоинства сделали её любимым хрестома-тийным текстом для школы, она издавна вхо-дит в школьные программы и всегда вызываетинтерес у детей 5 класса.

«Царевна-лягушка» — волшебная сказка.Обращаясь к волшебным сказкам, нужно учи-тывать их особенности при изучении в пятыхклассах. Волшебная сказка, происхождениекоторой фольклористы относят к доклассово-му обществу, к временам глубокой древности,сохраняет черты давних традиций, давно за-бытых верований. Она сочетает в себе сверхъ-естественное, фантастическое и вполне ре-альные элементы действительности. Чем тужесплетены узлы фантастического и реалисти-ческого миров, тем предметнее, ярче, убеди-тельнее сказка и её герои.

Фантастичны превращения ВасилисыПремудрой в то время, когда она должна ис-печь хлеб, выткать ковёр за одну ночь, но ра-ботает она так же деловито, как обычнаякрестьянская девушка, сам процесс труда реа-лен до мельчайших подробностей, поэтомусказка становится ещё интересней, а события,описанные в ней, достоверней.

Нет ничего невероятного в том, что сред-ний и старший сыновья царя женятся на бога-тых невестах, что младший оказывается са-мым обездоленным, но необычно, что третьюстрелу... держит лягушка. Однако без первыхдвух реальных описаний, без предварительнойпсихологической подготовки слушателя и чи-тателя к восприятию столь необычного собы-тия сказка многое утратила бы в своей худо-жественности.

23

ПОИСК. ОПЫТ. МАСТЕРСТВО

КОРОВИНА Вера Яновна —доктор педагогических наук, профессор, г. Москваvkorovin4@gmail.com

РУССКАЯ НАРОДНАЯ СКАЗКА«ЦАРЕВНА-ЛЯГУШКА»V КЛАСС

Аннотация. В статье даётся система работы по изучению сказки «Царев-на-лягушка. Ключевые слова: устное народное творчество, волшебная сказка, фанта-стическое и реальное, анализ эпизодов, разные виды пересказов, особен-ности народной сказки.

Abstract. The article provides the system for the studying of the “The Frog Prin-cess” fairy tale and Russian proverbs.Keywords: folklore, fairy tale, fantastic and reality, analysis of episodes,different types of retellings, proverbs, people’s wisdom and experience, brevityand expressiveness.

В.Долгов. Илл. к сказке «Царевна-лягушка». 2001

Важно учесть это обстоятельство при из-учении сказки: в связи с возрастом при первомпрослушивании «Царевны-лягушки» дети вос-принимают её наивно-реалистически, текстдля них не разделяется на фантастическое иреальное. При анализе и дальнейшем разборесказки учитель от эпизода к эпизоду, от словак слову показывает соединение реального ифантастического планов, помогает сделатьпервые шаги к осознанию специфики литера-туры как искусства.

Важно, чтобы учитель литературы, при-ступая к изучению сказки «Царевна-лягушка»,не настраивался на слишком лёгкий тон, что-де тема проста, детям доступна, а потому всезанятия в классе могут свестись к прочтениюи пересказу, что только изучение литератур-ных произведений потребует более серьёзнойработы. Внимательное прочтение сказки по-может учащимся убедиться в цельности ха-рактеров произведений устного народноготворчества, осознать силу поэтическихсредств выражения и художественную цен-ность изучаемой сказки.

Первый урок по изучению сказки «Царев-на-лягушка», которая уже прочитана учащими-ся, начинается с небольшой беседы о том, по-чему эту сказку мы называем волшебной.

Вступительное слово учителя может бытьсамым разнообразным по форме: непреры-ваемый рассказ; рассказ, иллюстрируемыйотдельными выдержками из различных на-родных сказок, приводимыми либо самим учи-телем, либо учащимися, которые вспоминаютдругие прочитанные ими или известные имсказки. Вот один из возможных вариантоввступительного слова учителя:

«Сказка, к изучению которой мы присту-паем, относится к волшебным, у неё даже на-звание необычное — “Царевна-лягушка”. От-куда же в сказках появились все эти чудеса?Постараемся разобраться в этом. Вы ужезнаете, что создавались сказки в далёкие вре-мена, когда труд человека был необычайнотяжёлым, изнуряющим, орудия труда наипро-стейшими, когда человек боялся природы, неумел разумно пользоваться ею. Именно по-этому природа представлялась человекустрашной, могучей, неподвластной человеку,и он обожествлял её. Зверям приписывалосьбожественное происхождение: считалось, чтоони могли говорить человеческим языком, ду-мать и чувствовать. Человек старался “задоб-рить” силы природы. Так возникло почитаниетак называемых священных животных, появи-лись сказки и небылицы, где царевна превра-щается в лягушку, герою помогают разумнодействующие звери. Следовательно, сказки— это не простая выдумка сказочников, а от-ражение давних верований. Мечта народа олучшей жизни, лёгком и радостном труде, по-корении природы, победе добра над злом вы-разилась во многих народных сказках; об этоммы узнаем, когда будем перечитывать сказку“Царевна-лягушка”.

У народной сказки много авторов и многовариантов, каждый из вариантов имеет правона существование. Мы можем прочитать вразличных сборниках одну и ту же сказку, где

герои названы по-разному, их поступки могутотличаться друг от друга. “Царевна-лягушка”,например, насчитывает 24 варианта. Когда выбудете хорошо знать тот текст, который поме-щён в учебнике-хрестоматии, можно будетсравнивать его с другими вариантами, кото-рые нетрудно найти в библиотеках.

В сказке “Царевна-лягушка” встречаютсяпривычные для волшебных сказок начало (“Внекотором царстве, в некотором государстве…”), концовка, троекратные повторения (былотри брата, их жёны получили от царя три зада-ния), постоянные эпитеты (добрый молодец,красная девица), необыкновенные превраще-ния главной героини. Что они значат, как помо-гают нам узнать героев, оценить их поступки?Чему нас учит сказка? Будем же внимательночитать, перечитывать, слушать, наблюдать».

После вступительного слова учитель обра-тит особое внимание на манеру произнесения,верное интонирование описаний (Кащеевадуба, ковра, хлеба, работы Василисы Премуд-рой и пр.), чередование повторяющихся собы-тий (встречи царевича с медведем, зайцем, се-лезнем, щукой, приказы царя и оценки работыневесток), выявление характеров героев (Ва-силисы Премудрой, Ивана-царевича), главныхмыслей сказки (выражение народной мечты опокорении природы, победе добра над злом).

Фронтальная беседа после чтения выявит,насколько понят общий смысл текста, и на-строит учащихся на дальнейшую работу —

освоение навыка художественного рассказы-вания отдельных фрагментов текста:

1. Как начинается сказка? Встречали ли выподобное начало в других сказках? Кто помнитиное начало сказки, но тоже характерное длянародных сказок? Произнесите правильно на-чальные строчки и сделайте вывод о том, какоеначало свойственно волшебной сказке.

2. Можете ли вы сказать, как звали царя ивсех трёх братьев Ивана-царевича? Может ликто-нибудь объяснить, почему назван по име-ни только Иван-царевич? (Желательно подве-сти учащихся к выводу о том, что сказка лако-нична и экономна в средствах изображения. Вней Иван — один из главных героев, и он сразувыделен тем, что назван по имени.)

3. Какие мечты народа воплощены в сказ-ке? Кажутся ли они вам несбыточными? Естьли среди них такие, которые в наше время ужесбылись?

4. Подумайте и скажите, как надо расска-зывать сказку, чтобы слушать её было инте-ресно. Встречались ли вам люди (родные,знакомые), которые интересно рассказываютсказки? (Не забудем сказать о том, как важносохранять во время пересказа зачины, кон-цовки, троекратные повторы, постоянные эпи-теты, выбрать соответственный неторопливыйтемп речи, сохранить связность, напевность,обыграть диалоги и пр.)

Такая беседа поможет выяснить, понят лишкольниками сюжет сказки, её основные ге-

24 Литература в школе. 2016. № 1.

ПОИСК. ОПЫТ. МАСТЕРСТВО

В.Долгов. Илл. к сказке «Царевна-лягушка». 2001

рои, каково первое впечатление от прочитан-ного текста.

От последних вопросов легко перейти кновому виду работы — обучению художествен-ному пересказу сказки. Этот вид работы тре-бует от учителя кропотливой и длительной ра-боты: выяснить, какой именно текст предстоитучащимся пересказать, что в нём сохранитьбез изменения, что передать своими словами,какие интонации более всего подходят, какстроится диалог, как связан эпизод с преды-дущими и последующими, какова главнаямысль эпизода, что в нём самое важное.

Учащиеся 5 класса любят слушать чтение,рассказывать сами, однако рассказы их одно-типны, их можно назвать свободными, в нихвстречаются мельчайшие подробности, чащевсего не главные для текста, но чем-то заинте-ресовавшие рассказчика. Вместе с тем в их пе-ресказах иногда трудно уловить логику событий,характеры героев остаются в тени, диалоги пе-ресказываются неинтересно, даже бойкие пе-ресказы хаотичны. Труднее всего для учащих-ся — художественный и краткий пересказы.

Обучение художественному пересказу,то есть пересказу, в котором максимальносохраняется авторский текст, его особенно-сти, — дело ответственное, сложное и чрез-вычайно полезное. Школьникам 5 классатрудно подготовить к такому пересказу всюсказку или большой рассказ целиком, по-этому начинать работу целесообразнее сподготовки отдельных эпизодов, от произве-дения к произведению увеличивая объёмотрывков.

Для этого этапа работы заранее на доскедолжен быть написан или вывешен план, кото-рый будет ориентиром в подготовке домаш-него задания. Учитель открывает на доскетекст этого плана и отрабатывает с учащимисяодин-два эпизода. Вот эпизоды, которые сле-дует подготовить учащимся к следующемууроку для художественного пересказа:

1. Выбор невест, или Как сватались царе-вичи.

2. Первый приказ царя (испечь каравайхлеба).

3. Второй приказ царя (выткать ковёр заодну ночь).

4. Третий приказ царя (приехать на пир).5. Встреча царевича с медведем, зайцем,

селезнем, щукой.6. Иван-царевич и Баба-яга.7. У Кащеева дуба, или Чем закончилась

сказка.Сказка — самый благодарный и благодат-

ный текст для того, чтобы показать, как звучитсвязная, напевная речь. Сказка легко делитсяна отдельные эпизоды, пересказы этих эпизо-дов отрабатываются вместе с учителем, классвнимательно следит за рассказчиками. В не-которых случаях учителю полезно показатьдетям образец такого фрагментарного худо-жественного пересказа:

«В некотором царстве, в некотором госу-дарстве жил-был царь, и было у него трисына. Младшего звали Иван-царевич.

Позвал однажды царь сыновей своих и го-ворит им:

— Дети мои милые! Пора вам о невестахподумать!

— За кого же нам, батюшка, посвататься?Предложил им царь натянуть тугие луки:

куда стрела упадёт, там и свататься. Так исделали братья.

Пустил стрелу старший брат — подняла еёбоярская дочь.

Пустил стрелу средний брат — подняла еёкупеческая дочь.

Пустил стрелу Иван-царевич — поднялаеё лягушка-квакушка.

Старшие братья свои стрелы сразу нашли,а Иван-царевич два дня ходил по лесам и го-рам, на третий день в топкое болото зашёл.Смотрит — сидит лягушка-квакушка, его стре-лу держит.

Хотел было бежать царевич, отступить отнаходки, а лягушка и говорит ему человече-ским голосом: “Бери стрелу, Иван-царевич, аменя замуж возьми. Жалеть не будешь...” По-думал-подумал Иван-царевич, завернул её вплаточек, принес в своё царство-государство».

На первых порах работы над художествен-ным пересказом образец пересказа учителяособенно полезен для учащихся. Если уча-щиеся не овладели техникой краткого пере-сказа, то учителю придётся ещё раз обратитьсяк этому виду работы. В этом случае у учителятакже должен быть готов образец краткого пе-ресказа того же эпизода, который был исполь-зован для художественного пересказа: «В не-котором царстве, в некотором государствежил-был царь, было у него три сына, младшегозвали Иван-царевич. Позвал однажды царьсыновей и сказал, что пора им подумать о не-вестах. Натянули братья луки: куда стрела по-падёт, туда и свататься будут. Стрелы старше-го и среднего братьев подняли боярская и ку-печеская дочери, а стрелу Ивана-царевича —лягушка-квакушка. Делать нечего — принёсцаревич лягушку в своё царство-государство».

К следующему уроку школьники готовятдля художественного пересказа текст всейсказки, но рассказывать они её будут по эпи-зодам, названия которых были записаны надоске.

Второй урок целиком посвящается рабо-те с текстом, более всего на уроке звучитсказка: в чтении учащихся и в их пересказах,развёрнутых ответах на вопросы учителя, бе-седе об иллюстрациях В.Васнецова, И.Били-бина, словарной работе1.

«Царевна-лягушка» — так названа сказка,самим названием отдающая дань любимой иглавной героине. Какая же она, эта героиня,почему кажется прекрасной, почему называ-ется Премудрой? Вспомним, какой мы видимВасилису Премудрую в начале сказки...

Начиная работу с эпизодом «Выбор не-вест, или Как сватались царевичи», учительпредлагает вспомнить, что царевич вначалехотел отступить от своей находки, бежать. По-чему?

Внешний облик лягушки испугал его,опечалил. Запомним, что так испугало, а впо-следствии мучило Ивана-царевича. Из-завнешнего облика Царевны-лягушки над нимсмеялись братья, всё это приводит царевича к

поспешному решению поскорее избавитьсяот лягушечьей кожи, сжечь её при первой жевозможности.

Итак, царевич хотел отступить, но чтоудержало его от подобного намерения? Какмы можем объяснить его последующее пове-дение? Школьники внимательно вчитываютсяв текст. Лягушка говорит человеческим голо-сом, говорит убедительно: «Возьми, Иван-ца-ревич, жалеть не будешь!» Её немногие словаговорят о многом: лягушка-то необыкновен-ная, речь её спокойна, полна какого-то не-объяснимого достоинства.

Что же удивляет в Царевне-лягушке? Ка-кой она предстаёт перед нами в первый раз?А Иван-царевич? Выводы делают сами уча-щиеся.

В работе над художественным пересказомэпизода «Первый приказ царя» можно задатьтакие вопросы: как встречает Царевна-лягуш-ка Ивана-царевича? Какими словами? Произ-несите их («Что ты так запечалился? Иль услы-шал от своего отца слово неласковое?»). Ис-пытания, которым подвергает царь своихневесток, помогают ещё более убедиться внеобыкновенных достоинствах Царевны-ля-гушки. Прислушаемся к её словам: царевнасразу догадывается, что царевич опечален.Обратим внимание на то, какой теплотой, че-ловеческой заботой проникнуты её слова, какзадушевна её речь.

Знает ли царевна, что выполнит приказцаря? Почему не говорит об этом сразу царе-вичу? (Царевна успокаивает Ивана-царевича:«Не тужи, Иван-царевич! Ложись-ка лучшеспать-почивать: утро вечера мудренее»). Ца-ревна знает, что выполнит задание царя, но неторопится заранее сказать об этом. Учащимсянетрудно объяснить это, заметить в царевнекачества скромного и умного человека.

Как можно объяснить, что именно в эпизо-де, в котором описывается труд царевны, онавпервые названа Василисой Премудрой? Длячего столь подробно описывается самый трудеё? («...обернулась красной девицей ВасилисойПремудрой — такой красавицей, что ни в сказкесказать, ни пером описать! Взяла она частыерешета, мелкие сита, просеяла муку пшенич-ную, замесила тесто белое, испекла каравай —рыхлый да мягкий, изукрасила каравай разны-ми узорами мудрёными: по бокам — города сдворцами, садами да башнями, сверху птицылетучие, снизу — звери рыскучие».)

Стоит обратить внимание, что царевну на-зывают Премудрой тогда, когда рассказы-вают, как она трудится, и на то, что в этом эпи-зоде соединены волшебное превращение ля-гушки в царевну и вполне реальное описаниееё труда.

Работу с пересказом третьего эпизода —«Второй приказ царя (выткать ковёр)» можнонесколько усложнить, предложив учащимсявопрос: чем отличается работа Василисы Пре-мудрой от работы других невесток? (Она ткётсама, невестки созывают мамушек, нянюшеки красных девушек. От прикосновения её иглыковёр сразу оживает, хотя и неизвестно, чемона вышивает, мамушки вышивают и ткут «ктосеребром, кто золотом, кто шёлком», но ника-

25

ПОИСК. ОПЫТ. МАСТЕРСТВО

кого волшебства в их работе не происходит.)Итак, что нас удивляет в описании труда Васи-лисы Премудрой? Она всё делает сама, трудеё волшебный: всё оживает под искуснымируками мастерицы. Описывая необычную ра-боту Василисы Премудрой, автор-народ из-меняет даже стиль изложения, появляетсяиной ритм, прочитайте и проследите (этоттекст надо заранее написать, а затем обратитьна него внимание учащихся):

Где кольнёт иглой раз — цветок зацветает,

Где кольнёт другой раз — хитрые узоры идут,

Где кольнёт третий — птицы летят...

Совсем иное дело у других невесток: здесьговорится о том, чем вышивали ковер, но ни-где не сказано, как они вышивали, не сказаноо радости их творческого труда, его нет. Сказ-ка это подчёркивает.

Вспомним и прочитаем эпизоды, в кото-рых рассказывается, как постепенно возрас-тает восхищение царевича работой ВасилисыПремудрой. Выводы делают дети. Необыкно-венное искусство удивило царевича. Его удив-ление возрастает по мере того, как проявляет-ся мастерство царевны.

«...Глянул царевич на каравай — диву дал-ся: никогда таких не видывал!»

«...глянул на ковёр да так и ахнул: такойэтот ковёр чудесный, что ни вздумать, ни взга-дать, разве в сказке сказать!»

Больше, чем испечённому караваю, уди-вился царевич сотканному царевной ковру, онуже не «диву дался», но «ахнул». Если в первомслучае хлеб был такой, каких он «никогда невидывал», то во втором случае ковёр был та-кой, «что ни вздумать, ни взгадать, разве всказке сказать». Здесь не только мастерствоцаревны отмечает народ, но и умение Ивана-царевича оценить это мастерство.

Искусство, мастерство Василисы Премуд-рой выделяет и царь. Школьники перескажут,как по-разному отнёсся царь к сделанномусвоими невестками: резко, негодующе отвер-гает он сделанное старшей и средней невест-ками, но восхищается трудом Василисы Пре-мудрой: каравай старшего царевича приказалцарь псам бросить, каравай среднего — отбольшой нужды есть, каравай младшего —«только в большие праздники есть!».

Ковром старшего «только от дождя лоша-дей покрывать», ковёр среднего «...только уворот... стелить», а ковёр младшего царь рас-порядился в его горнице «по большим празд-никам расстилать!». Полезно, чтобы школьни-ки постарались проанализировать оценкицаря предметам, сделанным его невестками.Нужно также объяснить, почему, оценивая ра-боту Царевны-лягушки, царь повторяет выра-жение «по большим праздникам» и что оноозначает? Что хочет подчеркнуть автор-народтакой оценкой?

Художественный пересказ четвёртогоэпизода — «Пир» — поможет учащимся пред-ставить торжество царевны-лягушки над не-

умехами-невестками. Апофеозом мудростицаревны является её появление на царскомпиру: гремит гром, силы природы, подчиняясьВасилисе Премудрой, откликаются на её пре-вращение и появление. На пиру по мановениюеё руки остатки пищи превращаются в озёра илебедей, затем неожиданно исчезают. Под-линная красота Василисы Премудрой — внеш-няя и внутренняя — открылась всем. Что инте-ресного мы увидели в поведении Царевны-лягушки на пиру? Какой мы видим её впервые?

Интересно проходит работа с иллюстра-циями В.Васнецова и И.Билибина. Учащиесясравнивают трактовку Васнецова и Билибина:Васнецов обращает внимание на танец Васи-лисы Премудрой, на музыкантов, её окружаю-щих, Билибин — на то, как Василиса Премуд-рая удивляет всех необыкновенными волшеб-ствами, что передаётся через лицаприсутствующих на балу, нарисованных не-обычайно выразительно.

Во время пересказа эпизода «Пир», бесе-ды и работы с иллюстрациями Билибина иВаснецова учащиеся обратят внимание нетолько на волшебства, которыми столь щедроудивила всех царевна, но и на её красоту, ко-торая впервые стала всем очевидной. Послеэтого школьники легко объяснят, почему такторопится сжечь и сжигает лягушечью кожуцаревич. Царевна опечалилась, но она не бра-нит Ивана-царевича, а лишь горестно упрекаетего и одновременно помогает советом: «А те-перь прощай, ищи меня за тридевять земель,за тридевять морей, в тридесятом царстве, вподсолнечном государстве, у Кащея Бес-смертного. Как три пары железных сапог из-носишь, как три железных хлеба изгрызёшь —только тогда и разыщешь меня...» ВасилисаПремудрая не говорит, где искать её, но пред-упреждает, что путь будет долгим и трудным.Это предостережение — тоже помощь.

Последний раз звучат слова ВасилисыПремудрой в самом конце сказки: «Ну, Иван-царевич, сумел ты меня найти-разыскать, те-перь я твоя весь век буду!» Царевна сдержаласвоё слово, осталась верной царевичу.

Какой же предстаёт перед нами ВасилисаПремудрая? Как относится Иван-царевич кцаревне? Почему даже тогда, когда она встре-чается впервые царевичу некрасивой лягуш-кой, что-то заставляет его прислушаться к еёсловам, советам? Чем удивляет и покоряетона всех? Эти вопросы прозвучат в беседе сучащимися и подведут их к соответствующимвыводам о цельности характера Василисы —Премудрой, прекрасной, сердечной, скром-ной, терпеливой, заботливой, трудолюбивой,доброй, выразительницы народной мечты опокорении природы, освоении более совер-шенного и радостного труда. В Василисе Пре-мудрой соединены лучшие черты русского на-родного характера. И ещё: Иван-царевич,впервые видя Царевну-лягушку, опечалился изадумался. Но, подумав, всё-таки взял её ссобой. Этот его поступок народ осмысляет икак проявление милости, и как проявление бе-режного отношения к природе и к каждомуживому существу на свете. Он верит, что имен-но за такое отношение рано или поздно насту-

пит справедливое воздаяние. А непродуман-ный поступок Ивана-царевича (сожжение ля-гушечьей кожи), под которым народ разумеетгрубое, бесцеремонное разрушение природы,ведёт к печальным последствиям, за которыеприходится платить дорогую цену.

Задание на дом: подготовить выборочныйпересказ «Путь Ивана-царевича в поисках Ва-силисы Премудрой».

Третий урок начинается беседой (чтобыло после того, как царевич сжёг лягушечьюкожу?). В ходе этой беседы учитель ведёт уча-щихся от размышлений о характере ВасилисыПремудрой к обсуждению того, достоин ли еёИван-царевич. Не надо бояться, если сначаланекоторые учащиеся будут говорить о том, чтоедва ли можно считать его достойным («Ведьон сжёг лягушечью кожу», «Он хотел сначалаотступить...»). В этом случае беседа проходитещё живее, потому что школьники начинаютубеждать своих товарищей, что царевич иску-пает свою вину, вспоминают путь Ивана-ца-ревича, рассказывают о его поступках.

Каким же предстает в сказке Иван-царе-вич? Если Василиса Премудрая отличается впервую очередь мудростью, то Иван-царевич— активностью, милосердием и верностью,которые более всего проявляются при еговстрече с Василисой Премудрой и во времяеё поисков.

После царского пира — кульминационногоэпизода сказки, когда Иван-царевич сжигаетлягушечью кожу, наступает резкий поворотсюжета: действие убыстряется, сказка прини-мает более динамический характер. Меняютсяи характеры героев. Мы почти ничего не узна-ём о лягушке — она на время исчезает из на-шего поля зрения, но меняется характер Ива-на-царевича. Он вынужден волею обстоя-тельств принимать самостоятельные решенияи, главное, самостоятельно действовать.

Изменился ли Иван-царевич с тех пор, ко-гда мы встретились с ним впервые? Как? Онхотел тогда «отступить», а сейчас? Сразу ли онрешает идти на поиски царевны?

«...Загоревал Иван-царевич неутешно.Снарядился, взял лук да стрелы, надел желез-ные сапоги, положил в заплечный мешок трижелезных хлеба и пошёл искать жену свою,Василису Премудрую...» (Этот эпизод учащие-ся кратко рассказывают, отмечают, что царе-вич ни минуты не раздумывает, его решениенеизменно и появляется оно сразу же послеисчезновения царевны.)

Привычная сказочная формула: «Долго лишёл, коротко ли, близко ли, далеко ли — скоросказка сказывается, да не скоро дело делает-ся, две пары железных сапог протёр, два же-лезных хлеба сглодал» — рассказывает о том,какой путь проделал Иван-царевич (школьникиэти строки читают и объясняют, понимая, чтоэти строки характеризуют царевича).

Вспомним о встречах Ивана-царевича состарым старичком, Бабой-ягой, медведем, се-лезнем, зайцем, щукой. Как поведение царе-вича во время этих встреч характеризует его?Как к нему относятся все, кто встретился впути? Почему в сказке подчёркивается, чтоцаревич был голоден? Почему хотел убить

26 Литература в школе. 2016. № 1.

ПОИСК. ОПЫТ. МАСТЕРСТВО

зверей и не убил? Приходим к выводу: нетолько жалость и доброта царевича переси-лили его голод, но и бережное отношение кприроде, умение по-доброму распорядитьсяею. Постарайтесь объяснить, почему все по-могают царевичу2.

Путь Ивана-царевича кончается у Кащеевадуба, описание которого необычайно инте-

ресно тем, что подчёркивает, насколько труд-но было победить Кащея Бессмертного, на-сколько неприятен и ненавистен Кащей всемуживому: ведь дуб «ветками красное солнцезакрыл». Учащиеся соревнуются, кто вырази-тельнее прочитает наизусть описание дуба иобъяснит значение этого описания. Чтобы по-мочь школьникам, учитель поставит вспомо-

гательный вопрос: «Была ли необходима по-мощь царевичу в борьбе с Кащеевым дубом?Может быть, он справился бы один? Какойэтот дуб?» Прочитаем наизусть описание дуба:

«Стоит тот дуб, вершиной в облака упира-ется, корни на сто вёрст в земле раскинул,ветками красное солнце закрыл. А на самойего вершине — кованый ларец...»

Итак, в характере царевича мы отмечаемтерпение, смелость, но вспомним, каков он вначале сказки: молчалив, даже боязлив, надним смеются братья, потому что он женитсяна лягушке. Но вот оказывается, что лягуш-ка — царевна, она прекрасна и мудра. Братьяуже не смеются над Иваном-царевичем (ведьосрамились они со своими жёнами), а сам ца-ревич отправляется искать Василису Премуд-рую. По пути он находит много помощников:ему помогают звери, люди, даже Баба-яга.Жалость к животным, смелость, терпение, вы-носливость — вот немногие, но яркие чертыИвана-царевича. Он снискал уважение к себетем, что справедлив, добр, смел, достоин ува-жения и что борется он против Кащея, которо-го даже Баба-яга называет злодеем3.

Заканчивается урок словом учителя, под-водящим итог проделанной работе.

Вот примерное содержание заключитель-ного слова учителя: «Итак, мы с вами читали,пересказывали, выясняли смысл волшебнойсказки “Царевна-лягушка”. Теперь, зная хоро-шо её содержание, вернёмся к разговору отом, что сказки создавались не одним челове-ком, а целым коллективом. Сказочники, пере-сказывая сказку из уст в уста, что-то добавля-ли, что-то изменяли, в связи с этим появлялисьразличные варианты одной и той же сказки.

Мы говорили с вами о том, что “Царевна-лягушка” имеет 24 различные записи. Какие жеони, послушайте и сравните с тем вариантом,который мы только что прочитали: в некоторыхзаписях об обрядах свадеб не говорится ничего,в других сказано, что во время венчания лягушкудержали на блюдце, в третьих подробно описы-вается, как Иван едет на свадьбу в карете, а ля-гушку несут на золотом блюде, встречаютсятексты, где лягушка каждую ночь становитсякрасавицей, а днём снова превращается в ля-гушку. В некоторых текстах царевич сокруша-ется о своих несчастьях молча, в других говорит:“Чего у меня сделат лягуша! Все станут сме-яться. Лягуша ползат по полу, только квакат”. Внекоторых текстах у Василисы нет имени, еёназывают душой-девицей, иногда её имя ме-няется, она становится Еленой Прекрасной, вдругих — созывает на помощь мамок-нянек.

Устное народное творчество создаётсянародом, выражает мечты многих поколений.Какие же мечты народа воплощены в сказке“Царевна-лягушка”»? Учащиеся отвечают,вспоминая о том, как быстро и необыкновенноудачно справилась лягушка с работой.

Сказка «Царевна-лягушка» рассказываето том, как добиваются герои победы, добра исправедливости. Добро и справедливость по-беждают, но для этого сами герои проходятчерез трудности и испытания, и только тогда,когда они сами становятся достойными этоговысшего счастья, добро торжествует.

27

ПОИСК. ОПЫТ. МАСТЕРСТВО

В ноябре 2015 года Вера Яновна Коро-вина, доктор педагогических наук, про-фессор, автор многочисленных изданий,статей, методических пособий для учите-лей, отметила свой 85-летний юбилей. Подеё редакцией разработаны программа илиния учебников по литературе для обще-образовательной школы (5—11 классы).Более 60 лет верного, преданного служе-ния методической науке и школе! Практи-чески вся сознательная жизнь отдана ей!

Детство и юность Веры Яновны при-шлись на войну, память о которой не туск-неет с годами. В юности же она прошла че-рез ещё одно страшное испытание — ре-прессию отца. Но юность окрашена ирадостью поступления в пединститут, вер-ной студенческой дружбы, любви, что при-ходит один раз и навсегда.

Вера Яновна окончила МГПИ им.В.И.Ленина в 1953 году. Начала свою тру-довую деятельность в подмосковной школе№ 6 г. Балашихи и всегда с благодарностьюи теплотой вспоминает дружный коллективучителей, который принял её, проявив вни-мание и заботу. Здесь пришло ясное осо-знание своего призвания, верности из-бранного жизненного пути.

Затем была ответственная работапредседателем Учебно-методического со-вета Министерства просвещения РСФСР.В 1967 году, завершив обучение в аспи-рантуре на кафедре методики преподава-ния литературы МГПИ, Вера Яновна защи-тила кандидатскую диссертацию по разви-тию устной речи школьников, подготовиласборник «В защиту живого слова», посвя-щённый этой всегда актуальной проблеме.

В дальнейшем жизнь привела В.Я.Ко-ровину в НИИ школ при МП РСФСР, где онапродолжала разрабатывать систему рабо-ты по обогащению речи учащихся, методикупроведения вводных и заключительныхуроков, изучения творчества русских и за-рубежных писателей. В результате выходятпервые вариативные сборники, составлен-ные В.Я.Коровиной: «Сказки Пушкина вшколе», «Пушкин в школе», позднее — «Отупражнений к системе развития речи», «Наподступах к риторике», «Фольклор и лите-ратура»; учебные хрестоматии: «Русскиепоэты о родной природе», «Мифы народовмира», «Наш ХIХ век» (в соавторстве сВ.И.Коровиным) и др.

В 1994 году Вера Яновна защитиладокторскую диссертацию. Вместе сВ.И.Коровиным и авторским коллективом

она принимает самое активное участие всоставлении так необходимого школе пуш-кинского энциклопедического словаря.

Программа и линия учебников, подго-товленные коллективом авторов под ре-дакцией Веры Яновны, включает прове-ренные временем классические художе-ственные произведения, предусматриваетформирование знаний и умений, позво-ляющих учителю за школьные годы вырас-тить квалифицированных читателей и вос-питать их в любви к родной литературе, ис-тории, культуре. Иными словами, ВераЯновна всю жизнь самоотверженно служитделу школьного литературного образова-ния в нашей стране, всегда стремится по-мочь учителю-словеснику выстроить такуюсистему работы, которая вовлекала бы де-тей в творческое осмысление прочитанно-го, учила их анализировать, оценивать ху-дожественное произведение, видеть ма-стерство писателя, особенности его стиля,развивала устную и письменную речь уча-щихся, их творческие способности.

Глубокоуважаемая Вера Яновна! ЗаВами стоит не одно поколение школьныхучителей, работающих по Вашим учебни-кам и методическим пособиям. За Вами —сотни тысяч российских школьников, ус-пешно обучающихся по Вашей программе.От всей души поздравляем Вас с юбилеем,желаем крепкого здоровья, удовлетворе-ния от достигнутого, творческого и насы-щенного работой долголетия, новых замы-слов и их свершения, прежней преданно-сти делу своей жизни!

Редакция журнала

К ЮБИЛЕЮ В.Я.КОРОВИНОЙ

Мудрость Василисы Премудрой мы наблю-даем на протяжении всей сказки: она не толькомудро отвечает, спрашивает, но печёт необык-новенный хлеб, ткёт чудесный ковёр, живёт всогласии с природой, которая ей помогает:гремит гром, предупреждая её появление; об-разуется озеро с плывущими по нему лебедями.Так воплощается в сказке народная мечта оединстве человека с природой, об умелом и бе-режном отношении человека к природе, котораятоже не остаётся безучастной к человеку.

Иван-царевич в начале сказки мало дей-ствует, кажется не очень умным, но, встреча-ясь с Василисой Премудрой, становится дру-гим. Оказывается, в нём заложены и ум, и му-жество, и терпение.

Сказка «Царевна-лягушка» убеждает насв том, что и в жизни человек многого можетдобиться благодаря разуму и труду, сердеч-ности и доброте, смелости и уму.

Уроки в различных школах (городских исельских) показали, что при нормальном темпеурока, когда учитель не разрешает себе повто-рять одни и те же вопросы, отвлекаться от ос-новных вопросов, учащиеся вполне успеваютвыполнить то, что запланировано на уроке.

К следующему уроку учащиеся готовяткраткий пересказ сказки, cтараясь передатьсамое основное в её содержании: приказ царя;

царевичи в поисках стрел; встреча с лягушкой;мастерство царевны; сжигание лягушачьейкожи и поиски Василисы; старый старичок;встреча Ивана-царевича с животными; БабаЯга; у Кащеева дуба; помощь зверей; возвра-щение Ивана-царевич с Василисой Премуд-рой в своё царство-государство. Учащимсяпредлагается также ответить на вопросы, по-мещённые в учебнике-хрестоматии, напри-мер: «Почему эту сказку мы называем вол-шебной? За что превратил Кащей Бессмерт-ный Василису Премудрую в лягушку? Чтоценит народ в людях и что осуждает?»

Кроме того, все учащиеся получают за-дание на дом прочитать в учебнике-хресто-матии статью о сказках, которая поможет за-крепить сведения, полученные в классе и не-обходимые для дальнейшего изучениянародного творчества.

ПРИМЕЧАНИЯ

1Словарная работа организуется учителем,например, во время работы с первым эпизо-дом сказки. Можно провести небольшие на-блюдения с учащимися, спросив их, что икак меняется, если вместо слов: «В некото-ром царстве, в некотором государстве жил-

был царь» — мы скажем: «В некоторомцарстве жил царь...» или: «В государствежил царь». Что изменилось? Как? Во время пересказа эпизода «Приказы царя»интересно обратить внимание на оттенкизначений глаголов, передающие печаль ца-ревича: опечалился, запечалился, печалить-ся — и на использование инверсий, которыечасто встречаются в обычной разговорнойречи, усиливают и подчёркивают главнуюмысль, оттеняют определения и эпитеты:слово неласковое, ковёр чудесный, утровечера мудренее, столы дубовые, скатертиузорчатые. Устное народное творчество во-обще и сказки в частности помогают уча-щимся осмыслить истоки искусства слова.2«Природа и все животные ненавидели Ка-щея Бессмертного, а поэтому помогалиИвану-царевичу в поисках Василисы Пре-мудрой… Царевич был добрым, смелым,терпеливым, настойчивым, сначала не-счастным, его все любили и хотели ему по-мочь...» — из ответов учащихся.3Вспоминаются слова М.Горького, которыйхарактеризует обобщённый образ сказочно-го героя, сначала незаметного, преследуемо-го, кажущегося не очень умным, но затемпроявляющего самые светлые черты народ-ного характера: «Герой фольклора — “ду-рак”, презираемый даже отцом и братьями,всегда оказывается умнее их, всегда — побе-дитель всех житейских невзгод».

28 Литература в школе. 2016. № 1.

ПОИСК. ОПЫТ. МАСТЕРСТВОУ

РО

КИ

В школьную программу по литературе(под редакцией В.Я.Коровиной) включеныстихотворения М.Ю.Лермонтова «Тучи», «Ли-сток», «На севере диком…», «Утёс», «Три паль-мы». Именно в таком порядке они расположе-ны в комментарии к монографической теме,что и может определить последовательностьизучения стихотворений. Иной последова-тельности изучения лирики Лермонтова по-требует, например, тематический путь разбо-ра стихотворений, когда обращение к моти-вам одиночества («На севере диком…»,«Утёс») или странничества («Тучи», «Листок»)вызовет необходимость объединить анализблизких по темам стихотворений. Плодотво-рен и путь изучения стихотворений, которыйобусловлен временем их создания: от «Трёхпальм» (1839) — к «Тучам» (1840) — и к стихо-творениям, созданным в 1841 году («На севе-ре диком…», «Утёс», «Листок»). Такой путь от-крывает возможность обратиться не только кнекоторым биографическим фактам, но и кличности автора-творца как создателя поэти-

КОЛОКОЛЬЦЕВ Евгений Николаевич —доктор педагогических наук, профессор, действительный член Академии педагогических и социальных наук, Москваevkolokolcev@yandex.ru

ЛИРИКА М.Ю.ЛЕРМОНТОВАVI КЛАСС

Аннотация. В статье рассматриваются возможности стилистического икомпозиционного анализа стихотворений Лермонтова в тесной связи с ихжанровым своеобразием и особенностями стиха.Ключевые слова: параллелизм, контраст, аллегория, символ, сюжет,описание, инверсия, стихотворный размер, строфа, рифма.

Abstract. The paper proposes a method of studying Lermontov’s poems“Duma”, “The Poet”, “The Prophet”, “Motherland” and follows connection withthe peculiarities of composition and art forms.Keywords: time, space, stylistic polyphony, expanded metaphor, contrast,composition, verse, genre, poetic dimension.

Л.Непомнящий. Илл. к стихотворению «Тучи». 1988

ческого текста. Этому пути, который сопро-вождается обращением к двусложным и трёх-сложным размерам стиха, и отдано предпоч-тение в статье.

Многие стихотворения Лермонтова со-держат заглавия, которые открыто указываютна традиционные жанровые обозначения: этобаллада и дума, сонет и романс, песня и мад-ригал, стансы и элегия. Привлекает вниманиеи ряд подзаголовков его произведений, кото-рые, в отличие от традиционных жанров, со-держат собственные содержательно-смысло-вые модели, которые никакими жанровыминормами не предусматриваются. Например,поэма «Беглец» отмечается подзаголовком«Горская легенда», поэмы «Демон» и «Ангелсмерти» сопровождаются подзаголовками«Восточная повесть», а поэма «Сашка» названа«Нравственной поэмой». Жанровое своеобра-зие стихотворения «Три пальмы» тоже нахо-дит воплощение в необычном подзаголовке«Восточное сказание». Сказание — это рас-сказ, предание, который находит воплощениев литературной форме. Подзаголовком Лер-монтов подчёркивает, что «Три пальмы» — по-вествовательное стихотворение.

О чём же повествуется в «Восточном ска-зани»? После чтения в классе ученики отметят,что в стихотворении рассказывается о трёхпальмах, которые роптали на Бога и долгождали «странника усталого»; в ответ на ихмольбу появился караван верблюдов с «не-жданными гостями», которые нашли приют у«студёного ручья» и, воспользовавшись его«щедрыми» дарами, погубили цветущий оазис.

Важной составной частью «Восточногосказания», наряду с повествованием, являет-ся описание трёх пальм, цветущих в аравий-ской пустыне и охраняющих своей тенью сту-дёный ручей. В статье «Стихотворения М.Лер-монтова» В.Г.Белинский в «Трёх пальмах»отмечает «пластицизм и рельефность обра-зов», которые «сливают, в этой пьесе, поэзиюс живописью» (1, с. 216). Слова критика о«пластицизме и рельефности образов» озна-чают образы зрительно осязаемые, вырази-тельные, красочные, яркие, исполненные гар-монии. Какие же лексические средства поэтиспользовал в описании ярких картин приро-ды? Ответ на этот вопрос предполагает обра-щение учеников к эпитетам и словосочета-ниям тех строф стихотворения, в которыхсоздана картина природы до опустошающеговторжения людей. В изображении трёх пальмпрежде всего запоминается метафорическийэпитет «гордые», суть которого состоит в том,что на характеристику деревьев переносятсясвойства человека. Ученики не пройдут мимооценочного эпитета «роскошные листья», ко-торый развёрнут в синонимических сочета-ниях «под сенью зелёных листов» и «под кущейзелёной». Замыкают описание пальм стихииз седьмой строфы: «И, гордо кивая махровойглавою, / Приветствуют пальмы нежданныхгостей…» — в которых повторяется, заколь-цовывается характеристика деревьев, даннаяв начальной части стихотворения.

Не вызовет трудностей у школьников иописание живительного источника, который

последовательно назван в стихотворении то«родником», то «ручьём», то «ключом». Обра-щаясь к тексту стихотворения, ученики найдутне только синонимические прилагательные ипредметно-изобразительные эпитеты («хо-лодный» — «студёный», «звучный» — «грему-чий»), но и метафоры («журча, пробивалсяволною холодной…»), олицетворения («ищедро поит их студёный ручей…») и звуко-образы: «звучный ручей», «гремучим клю-чом». Вместе с тем очень важно обратитьвнимание учеников на подчёркнутую в на-чальной строфе гармонию в природе:

В песчаных степях аравийской землиТри гордые пальмы высоко росли.Родник между ними из почвы бесплодной,Журча, пробивался волною холодной,Хранимый, под сенью зелёных листов,От знойных лучей и летучих песков.

Эта гармония в описании деревьев и жи-вительного источника находит воплощение вслове «хранимый», относящемся к роднику,и в выделении знаками препинания слово-сочетания «под сенью зелёных листов», ко-торое в чтении строфы должно быть выделе-но паузой.

В воссоздании экзотической природы«аравийской земли» поэт искусно используетприём антитезы, которая вносит новые от-тенки в идиллическую картину, нарисованнуюв первой строфе. Учитель назовёт два-трипротивопоставления и выпишет их на доске(«знойные лучи» — «студёный ручей», «почвабесплодная» — «зелёные листы», «песок рас-калённый» — «волною холодной»), а учащие-ся, располагая текстом стихотворения, про-должат этот ряд («летучие пески» — «звучныйручей» и пр.). Но мотив противостояния вприроде («И стали уж сохнуть от знойных лу-чей / Роскошные листья и звучный ручей»; «…росли и цвели мы, / Колеблемы вихрем изноем палимы») не оказывается столь губи-тельным, как вмешательство человека, кото-рый выступает в стихотворении носителемразрушающей силы. Антитеза как один изприёмов создания картины природы с по-явлением каравана верблюдов вырастает врезкий контраст между жертвенным, беско-рыстным служением природы человеку и же-стокостью человека.

Описание картин природы сменяется в«Восточном сказании» повествованием одвижении каравана верблюдов и о «весё-лом… стане», который раскинулся в тени де-ревьев. Что в этом рассказе стремится под-черкнуть поэт? Как соединяется первый стихвторой строфы «И многие годы неслышнопрошли…» с рассказом о шествии караванаверблюдов? Включение в формулировку во-проса строки, начинающей вторую строфу,ориентирует учеников прежде всего на по-иски звуковых образов. Они не пройдут мимостиха «Звонков раздавались нестройные зву-ки», обратятся к пятой и шестой строфам,рисующим образ арабского наездника, кото-рый «с криком и свистом» несётся по песку, изаметят, как точен и лаконичен поэт в пере-

даче оттенков действий каравана в седьмойстрофе, где описан «весёлый стан» («шумя»,«звуча»). Нет сомнения, что звуковая картина,связанная с приближением каравана и опи-санием стана, раскинувшегося «в тени»пальм, вторгается в устойчивый мир тишиныи покоя и непосредственно подготавливаеткартину варварского разорения чудногооазиса, мира, спасительного для людей.

Построение художественного текста вцентральной части баллады определяет повторсоюза «только». Рассказ о шествии каравананачинается со стиха «И только замолкли — вдали голубой…» (четвёртая строфа, с которойсодержательно связаны пятая, шестая и седь-мая строфы), а рассказ о гибели цветущегооазиса открывается строкой «Но только что су-мрак на землю упал…» (восьмая строфа). Вкомментарии после чтения восьмой строфыцелесообразно повторное обращение к оли-цетворению как изобразительному средству,при помощи которого предметы и явления на-деляются человеческими качествами. Именнотак изображены в стихотворении пальмы. Тра-гизм их гибели усиливается именно олицетво-рением: «И пали без жизни питомцы столетий!/ Одежду их сорвали малые дети, / Изрубленыбыли тела их потом…» Учащиеся поймут, чтоэтот приём Лермонтов последовательно ис-пользует в стихотворении. Их внимание при-влекут и отдельные словосочетания («гордыепальмы»), и строки стихотворения («и сталитри пальмы на Бога роптать»; «и только за-молкли…»; «и гордо кивая махровой главою, /Приветствуют пальмы нежданных гостей…»), идаже целая строфа, передающая прямую речь.

Желание пальм бескорыстно служить лю-дям оборачивается их гибелью. Последствияжестокого вмешательства человека находятвоплощение в заключительной части стихо-творения, в девятой и десятой строфах, каж-дая из которых состоит из одного сложногопредложения. Интонационным строем этихпредложений, эмоционально насыщеннойградацией поэт стремился усилить послед-ствия разрушительного влияния человека намир прекрасного.

Что же утверждает Лермонтов в стихо-творении «Три пальмы»? Исследовательтворчества поэта Ираклий Андроников свя-зывает это стихотворение с личностью поэта.В своём обращении к юному читателю иссле-дователь подчёркивает: «Описание аравий-ской пустыни, каравана и трёх пальм заклю-чает в себе глубокий смысл.

Лермонтов видел цель жизни в непре-станном действии, в упорном творческомтруде, в полезной деятельности. Ту жаждудействия, которая томила лучших людей егопоколения, Лермонтов передал и в стихотво-рении о трёх пальмах. И показал, что осу-ществление мечты невозможно. Это настрое-ние характерно для поэзии Лермонтова. Егоразделяли многие из современников.

Пальмы томятся в одиночестве, мечтаютприносить благо, хотят, чтобы люди отдыхалипод их сенью. Но свершиться их мечтам недано. Человек пришёл и погубил их. Цвету-щий оазис превратился в пустыню» (2, с. 37).

29

ПОИСК. ОПЫТ. МАСТЕРСТВО

Учащиеся поделятся своим отношениемк мнению литературоведа, которое пролива-ет свет на проблематику стихотворения.

Уточнить зрительные представления уче-ников о «Восточном сказании» поможет при-влечение иллюстрации. Одним из первых ком-ментаторов стихотворения стал русский ху-дожник Василий Дмитриевич Поленов. Егообращение к иллюстрированию «Трёх пальм»не было случайным. В начале 80-х годов XIXвека художник совершил путешествие в Еги-пет, Сирию и Палестину. Его, как пейзажиста,привлекла природа этих мест. Богатый запаснаблюдений, знакомство с экзотикой восточ-ных стран, обычаями и одеждой их жителейнашли непосредственное отражение в ил-люстрации к лермонтовскому стихотворению.Внимание художника привлекла центральнаячасть стихотворения, в которой повествуетсяо шествии каравана. Реалистически точно пе-редавая восточную экзотику, Поленов ото-звался на такие детали художественного текс-та, как «походные шатры» с «узорными пола-ми», «вьюки», которые «пестрели коврами».Правая часть рисунка воскрешает строки«Восточного сказания»: «…в дали голубой /Столбом уж крутился песок золотой…». Неко-торая статичность рисунка преодолеваетсяне только пространственной перспективой,но и изображением на втором плане араба,который, прислонясь к луке, скачет на ворономконе с копьём в руке. Изображение всадникасогласуется со стихами: «И белой одеждыкрасивые складки / По плечам фариса вилисьв беспорядке». Деталь пластического образа«в беспорядке» невольно согласуется с дета-лью звуковой — «нестройные звуки». Эти де-тали противостоят покою, красоте, гармониив природе и подготавливают читателя к гибелицветущего оазиса. На иллюстрации нет изоб-ражения трёх пальм и источника, но воспри-нимающий рисунок невольно задумывается опоследствиях «урочного» пути каравана.

Конкретизировать и углубить взгляд уче-ников на идейное богатство «Трёх пальм» по-может приём сопоставления произведений.По стиху и некоторым описательным подроб-ностям баллада Лермонтова «Три пальмы»близка стихотворению Пушкина «И путникусталый на Бога роптал…» (1824) из цикла«Подражания Корану» (заключительное IXстихотворение). В нём рассказывается, какусталый путник, томимый в пустыне жаждой,возроптал на Бога, как потом он увидел паль-му и источник под ней и, утолив жажду, за-снул. Он проснулся через много лет глубокимстарцем; за это время пальма истлела, ис-точник засох, а от ослицы остались толькокости. Но потом произошло чудо: всё оживи-лось в пустыне, возродился «кладязь» и паль-ма над ним, поднялась ослица, а в крови пут-ника «заиграла воскресшая младость». Послечтения стихотворения «И путник усталый наБога роптал…» учащиеся решают вопрос осходстве и различиях лермонтовского «Вос-точного сказания» и пушкинского стихотво-рения. В итоге сопоставления стихотворныхтекстов школьники отметят, что произведе-ния поэтов сближает изображение источни-

ков в пустыне: «кладязя под пальмою» с «хо-лодной струёй» в пушкинском стихотворениии «родника», «студёного ручья» между паль-мами в «Восточном сказании» Лермонтова.Сюжет обеих баллад тесно связан с изобра-жением живительных источников, оберегае-мых прохладной тенью деревьев. Но Лер-монтов по-своему переосмысливает пушкин-ский сюжет. В «Подражании Корану» «путникусталый на Бога роптал», потому что «томилсяжаждой», «в пустыне блуждая три дня и триночи». А в «Восточном сказании» «на Богароптать» стали три пальмы в ожидании«странника усталого», который мог бы скло-ниться «пылающей грудью» «ко влаге студё-ной». Концовка стихотворения Пушкина оп-тимистична. В нём поэтически воссоздаётсялегенда о свершившемся в пустыне чуде: по-грузившийся в многолетний сон и состарив-шийся путник пробуждается, чувствуя «и силуи радость», «в новой красе» оживляется мир,«кладязь» наполняется «прохладой и мглой».Каков же исход в лермонтовской балладе?Чудесному превращению у Пушкина Лермон-тов противопоставляет опустошение. В ре-зультате вмешательства «нежданных гостей»«пали без жизни питомцы столетий».

И ныне всё дико и пусто кругом,Не шепчутся листья с гремучим ключом:Напрасно пророка о тени он просит — Его лишь песок раскалённый заносит…

Отталкиваясь от образов Пушкина, всту-пая с ним в прямую полемику, Лермонтовутверждает гибельность соприкосновениякрасоты с чуждым ей миром. Вместе с темсложная аллегория стихотворения утвержда-ет мысль о бесплодности бездействия, кото-рому противостоит действие, жалкое и дажетрагичное по своим результатам.

Связь с пушкинским стихотворениемЛермонтовым подчёркнута и полным сход-ством характера стиха. Оба стихотворениянаписаны одним и тем же размером — амфи-брахием, который в пушкинскую эпоху былпопулярным размером. Амфибрахий — трёх-сложный размер стиха с ударением на вто-ром слоге, при первом и третьем безударном.Наиболее распространённая форма этогоразмера — четырёхстопный амфибрахий, ко-торым написаны «Три пальмы» и стихотворе-ние «И путник усталый на Бога роптал…». Це-лесообразно выписать на доске первые двестроки каждого из стихотворений, расставитьв них ударения и графически обозначить схе-му амфибрахия с разделением стоп.

В песчаных степях аравийской землиТри гордые пальмы высоко росли._ ! _ / _ ! _ / _ ! _ / _ !_ ! _ / _ ! _ / _ ! _ / _ !И путник усталый на Бога роптал:Он жаждой томился и тени алкал._ ! _ / _ ! _ / _ ! _ / _ !_ ! _ / _ ! _ / _ ! _ / _ !

От сопоставления сходных ритмическихсхем обоих стихотворений школьники перей-дут к сопоставлению строфического построе-ния стихов и установят, что Лермонтов за-имствовал и пушкинскую строфу, которая со-стоит из шести стихов с чередованием рифма, а, в, в, с, с с мужскими рифмами в 1, 2, 5,6-м стихах и женскими — в 3-м и 4-м стихах.

Сопоставление стихотворений Лермон-това и Пушкина приведёт учеников к мысли,что заимствование описательных подробно-стей, деталей сюжета и особенностей стиханосит у Лермонтова сознательный характер.Именно заимствование помогает Лермонто-ву полемически острее выразить свой взгляд

30 Литература в школе. 2016. № 1.

ПОИСК. ОПЫТ. МАСТЕРСТВО

М.И.Пиков. Илл. к стихотворению «Три пальмы». 1959

на действительность и вместе с тем не лиша-ет автора «Восточного сказания» свойствен-ной ему творческой манеры.

Подведёт итог разбору стихотворенияпрослушивание звукозаписи, которая вос-производит художественное чтение «Трёхпальм» в проникновенном исполнении актёратеатра и кино Виктора Бохона. Чтение, кото-рое занимает 4 мин 45 с, сопровождаетсяумело подобранным музыкальным сопровож-дением. Учащиеся оценят чтение актёра иподелятся своими суждениями о том, почему«Восточное сказание» литературоведы на-зывают балладой.

В школьном изучении стихотворения«Тучи», написанного перед отъездом поэтаво вторую ссылку на Кавказ, стало традициейпривлечение воспоминаний об обстоятель-ствах создания этого стихотворения. Поэтбыл выслан на Кавказ приказом императораНиколая I за дуэль с сыном французского по-сла бароном Эрнестом де Барантом. Дуэлибыли запрещены в России, но Лермонтовпринял вызов, чтобы отстоять честь русскогоофицера. После пребывания под арестомЛермонтову было предписано покинуть Пе-тербург. Свой прощальный вечер в столице 3мая 1840 года он провёл в семье покойногоисторика Н.М.Карамзина. В биографии поэта,составленной П.А.Висковатовым, приводитсясвидетельство одного из участников «лер-монтовского вечера» в доме Карамзиных.

«Друзья и приятели собрались в квартиреКарамзиных проститься с юным другомсвоим, и тут, растроганный вниманием к себеи непритворной любовью избранного кружка,поэт, стоя в окне и глядя на тучи, которыеползли над Летним садом и Невою, написалстихотворение “Тучки небесные, вечныестранники!”… Софья Карамзина и несколькочеловек гостей окружили поэта и попросилипрочесть только что набросанное стихотво-рение. Он оглянул всех грустным взглядомвыразительных глаз своих и прочёл его. Когдаон кончил, глаза были влажные от слёз…Поэт двинулся в путь прямо от Карамзиных.Тройка, увозившая его, подъехала к подъездуих дома» (3, с. 338).

После чтения стихотворения «Тучи», кото-рое подготовлено воспоминаниями о проща-нии с Лермонтовым друзей поэта, ученики по-делятся своими впечатлениями о стихотворе-нии. Школьники без труда понимают, что поэт,раскрывая в нём свои переживания, невольносравнивает свою участь с судьбою тучек, ко-торые мчатся «с милого севера в сторону юж-ную». Они обычно отмечают, что это сравнениевыражено коротким придаточным предложе-нием с союзом «как» и частицей «будто»,имеющей значение предположительного вы-сказывания («будто как я же…»). Такая позицияи явится основой для стилистического и ком-позиционного анализа стихотворения, в кото-ром определяющим началом станет динамикаразвития авторского чувства.

Важно подчеркнуть, что сопоставлениепереживаний героя с тучками-странникамипроходит через всё стихотворение. Такое со-поставление человеческой жизни с природ-

ною жизнью характерно для русского фольк-лора и носит название параллелизма. Лер-монтов последовательно использует этотприём в стихотворении.

В.Г.Белинский, оценивая стихотворение«Тучи», отметил, что оно «пленяет роскошьюпоэтических образов» (1, с. 216). Какими жепоэтическими средствами создаётся запо-минающаяся картина природы в первой стро-фе стихотворения? В создании этой картинывелика роль эпитетов («степью лазурною»,«цепью жемчужною») и определительных при-лагательных, которые ученики найдут в худо-жественном тексте. Выразительность стиховпервой строфы достигается и широким ис-пользованием инверсии, позволяющей поэтусловно бы увеличить речевое пространствонарисованной им картины. Открытая симпатияавтора к тучкам подчёркнута в первой строфеэмоционально-экспрессивным обращением«Тучки небесные, вечные странники!», умень-шительно-ласкательным суффиксом в суще-ствительном «тучки» и подчёркнутой звуковойвыразительностью всего обращения. В на-чальной строфе поэт соединяет себя, изгнан-ника, и вечное странничество туч.

По сути дела, обращением к тучкам яв-ляется всё стихотворение. В художественномтексте оно выражено местоимениями, инто-национно соединяющимися с другими сло-вами в предложении. Важно, чтобы ученикивыделили местоимения 2-го лица множе-ственного числа в косвенных падежах, кото-рые, выполняя функцию обращений, встре-чаются, помимо прямого обращения, и в пер-вой строфе («вы»), и во второй («вас», «навас»), и, наконец, в третьей строфе («вам»,«вам», «у вас», «вам»). В итоге школьникипоймут, что всё пространство стихотворенияпредставляет собой монолог поэта, обра-щённый к тучкам.

Вторая строфа пронизана вопроситель-ной интонацией, которой аккомпанирует по-вторение союза «или» в разных вариациях(«ли», «ль»). Обращаясь с вопросами к тучам,поэт в возможных предполагаемых ответах наних прибегает к таким жизненно важным по-нятиям, как «судьбы… решение», «зависть»,«злоба», «преступление», «клевета». Они яв-ляются опорными словами в этой строфе. Вы-разительны и определения, которые окраши-вают эти понятия («тайная», «открытая», «ядо-витая»). Последовательно используемый встрофе параллелизм позволяет ученикам по-нять, что поэт обращается здесь и к тучам, и ксамому себе. Эти вопросы напрямую связаныи с пережитым самим автором, воскрешаютмир его чувств, жизненных переживаний.

Обращаясь к тучкам в заключительнойчасти стихотворения, автор настойчиво при-бегает к отрицанию. В словесной тканитретьей строфы трижды используется отри-цательная частица «нет», с которой согласу-ется по смыслу дважды повторенное уста-ревшее слово «чуждый» (то есть несвойствен-ный чему-либо). У школьников не вызоветзатруднения вопрос: что же отрицается поэ-том в этой строфе? Вполне допустимо в отве-те на него прибегнуть к деятельности репро-

дуктивной — воспроизведению третьей стро-фы в выразительном чтении. После чтениязаключительной строфы необходимо под-черкнуть, что параллелизм в этой строфе при-обретает новое качество — отрицательногопараллелизма, в котором на первый план вы-ходит приём контрастного противопоставле-ния. Эпитет «вечно холодные» невольно за-ставляет вспомнить о герое стихотворения, вдуше которого кипят «страсти», эпитет «вечносвободные», обращённый к тучам, резко про-тивостоит изгнаннической доле поэта: у туч«нет… родины», а лирический герой угнетёнразлукой с «милым севером».

Мотив изгнанничества героя как основноймотив стихотворения находит воплощение всгущённой формуле, определяющей общеепостроение всего стихотворения: 1. Сходство(«будто как я…»). 2. Предположение («или…или…»). 3. Различие («Нет… Нет…»). Такаяформула, подчёркивающая сюжетность «Туч»(литературовед Б.Эйхенбаум относил «Тучи»к «особым маленьким балладам» — 4, с. 238),ведёт школьников к повторному охватываниюстихотворения, к сопоставлениям и к при-стальному осмыслению художественных де-талей. Для лирики Лермонтова характернопротивопоставление земли и неба, «земного»и «небесного», которое подчёркивает несо-вместимость идеала и жизненно-бытовыхреалий. Вот и в стихотворении «Тучи» Царствонебесное с холодным бесстрастием туч про-тивопоставлено земле как царству зависти иклеветы, противопоставлено печальной уча-сти человека на земле. Разлука с родиной,изгнанническая судьба усиливает трагедиюгероя стихотворения: его прошлое — «завистьтайная», «злоба открытая», а будущее — из-гнание «в сторону южную».

Стихотворение «Тучи» написано четырёх-стопным дактилем. «У колыбели этого раз-мера, — подчёркивает исследователь рус-ского стиха М.Л.Гаспаров, — …стоит Лер-монтов: первые два стихотворения в русскойпоэзии, написанные 4-ст. дактилем со сплош-ными дактилическими окончаниями, — этолермонтовские “Тучи”:

Тучки небесные, вечные странники!Степью лазурною, цепью жемчужноюМчитесь вы, будто как я же, изгнанники, С милого севера в сторону южную… —

и его же “Молитва”:

Я, Матерь Божия, ныне с молитвоюПред твоим образом, ярким сиянием,Не о спасении, не перед битвою,Не с благодарностью иль покаянием…»

(5, с. 246).

М.Л.Гаспаров называет четырёхстопныйдактиль «лермонтовским размером», потомучто в русской поэзии после Лермонтоваочень редки стихи со «сплошными дактили-ческими окончаниями». Например, строфы в«Трёх пальмах» выстроены на сочетании муж-ских рифм (с ударением на последнем слоге:земли — росли) и женских рифм (с ударени-

31

ПОИСК. ОПЫТ. МАСТЕРСТВО

ем на втором от конца строки слоге: бес-плодной — холодной). А стихотворение«Тучи» строится лишь на дактилических риф-мах — с ударением на третьем от концастроки слоге, поэтому необходимо выписатьвсю строфу, расставить ударения в каждомеё стихе и выделить стопы:

Тучки небесные, вечные странники!Степью лазурною, цепью жемчужноюМчитесь вы, будто как я же, изгнанники,С милого севера в сторону южную.! _ _ / ! _ _ / ! _ _ / ! _ _ ! _ _ / ! _ _ / ! _ _ / ! _ _ /! _ _ / ! _ _ / ! _ _ / ! _ _ /! _ _ / ! _ _ / ! _ _ / ! _ _ /

В этой графической ритмической схемеочень важно замкнуть каждую стопу разде-лительной чертой, в том числе и четвёртуюстопу, чтобы показать в стихотворении «Тучи»«сплошные дактилические окончания». Вэтом учеников убедит и постановка ударенийв рифмующихся словах второй и третьейстрофы. Может быть, они обратят вниманиеи на то, что дактилические окончания частовстречаются в прилагательных (такие рифмы,как отмечают исследователи, «побуждают кнанизыванию прилагательных», глагольныерифмы встречаются редко).

Звуковой интерпретацией (истолковани-ем) произведения станет его художественноечтение под музыку (мелодекламация) народ-ного артиста РСФСР, режиссёра, актёра ичтеца Михаила Козакова, которое станет эмо-циональным завершением разбора стихо-творения.

Стихотворение «На севере диком стоитодиноко…» является вольным переводомстихотворения немецкого поэта Генриха Гей-не «Сосна стоит одиноко» («Ein Fichtenbaumsteht einsam») из «Книги песен». Героямиобоих стихотворений являются сосна и паль-ма. И если Гейне, создавая эти образы, гово-рил о печальной разлуке двух влюблённых (внемецком языке «сосна» — мужского рода, а«пальма» — женского), то Лермонтов, пре-небрегая этими грамматическими различия-ми, утверждает более широкую мысль —мысль об одиночестве, о трагической разъ-единённости людей. По мнению Ю.М.Лотма-на, «стихотворение Гейне — любовное, Лер-монтова — философское» (6, с. 243).

После чтения учителем стихотворения вклассе, которое целесообразно дополнитьисполнением Михаила Козакова (см. интер-нет-ресурсы), внимание учеников сосредо-точится на композиции стихотворения. Какиедве части можно выделить в этом стихотво-рении? Как эти части стихотворения соотно-сятся друг с другом? И если первый вопросне вызовет трудностей у учащихся, то второйпотребует размышлений и внимательного от-ношения к художественному тексту. Изобра-жаемое в каждой строфе соотносится посходству: героями обеих частей стихотворе-ния являются деревья — сосна и пальма, чтопозволяет говорить о параллелизме какприёме построения стихотворения. Но в

сцеплении слагаемых художественного текс-та это сходство дополняется и контрастом,потому что сосна и пальма показаны в разныхпространственных измерениях. Сосна изоб-ражена «на севере диком», а пальма «в пу-стыне далёкой, / В том крае, где солнца вос-ход». Вместе с тем в двух строфах стихотво-рения, по меткому замечанию Ю.М.Лотмана(6, с. 244), изображены два поэтическихмира. Это реальный мир, в котором сосна«стоит одиноко», и мир мечты, который «снит-ся ей». Неосуществимость мечты, резко от-теняющая тему одиночества, является однимиз мотивов стихотворения.

В черновом автографе стихотворения (7,с. 330) представлен не только текст всегостихотворения с исправлениями Лермонто-ва, но и его же рисунок карандашом, на кото-ром запечатлена пальма «на утёсе горючем».Поэт в контурном наброске изобразил имен-но пальму, по-видимому, потому, что как разнапротив этого рисунка вписан окончатель-ный текст последних трёх строк стихотворе-ния. А художник И.И.Шишкин, принявшийживое участие в подготовке к изданию иллю-стрированного собрания сочинений к 50-ле-тию со дня смерти М.Ю.Лермонтова, на ри-сунке к стихотворению «На севере дикомстоит одиноко…» изобразил сосну. И впо-следствии этот рисунок послужил основойдля создания замечательной картины «Насевере диком…». Ученики рассмотрят этукартину и подберут строки стихотворения,которые нашли пластическое выражение наполотне. Выполняя задание, большинствоучеников склоняется к тому, чтобы озвучитьвсю первую строфу стихотворения. И в са-мом деле, такие детали, как «стоит одиноко»,«на голой вершине», «снегом сыпучим / Оде-та…», и составляют основное содержаниепервого четверостишия. Картина Шишкинаудивительно созвучна стихотворению Лер-монтова. Не случайно художник-пейзажистВ.К.Бялыницкий-Бируля так оценил зимнююсказку живописца: «Лунная ночь, сосна какризой одета. Я убеждён, что, если бы Лер-монтов увидел картину Шишкина, он был бысчастлив» (8, с. 29).

Яркость и красочность зрительных обра-зов, присущих живописи, по глубине и все-охватности воспроизведения жизни всё жеуступает литературе. Сосна в стихотворенииЛермонтова изображается как живое суще-ство. Поэт, воссоздавая картины природы всловесных образах, последовательно прибе-гает к олицетворению (сосна «дремлет», ей«снится»), которому вторит сравнение («оде-та, как ризой, она»). Да и повторение союза«и» при глаголах и кратком причастии явносогласуется с категорией одушевлённости(«и дремлет…», «и снегом сыпучим / Одета…», «и снится ей…»), что интонационно подчёр-кивает в своём чтении стихотворения МихаилКозаков. Приём олицетворения школьникинайдут и в изображении пальмы («грустна»).

В обращении к творческой истории сти-хотворения уже подчёркивалось, что основ-ным мотивом стихотворения является оди-ночество. Как же этот мотив воплощён в ху-

дожественном тексте? Соотнося части сти-хотворения, ученики отметят, что прямо го-ворят об одиночестве слова «одиноко (наре-чие в первой строфе: «…стоит одиноко») иодна (числительное в значении прилагатель-ного во второй строфе: «Одна и грустна…растёт»). Мотив одиночества усиливаетсяещё и тем, что сосна стоит «на севере диком»«на голой вершине», а пальма растёт «в пу-стыне далёкой» «на утёсе горючем». Посто-янное обращение к тексту стихотворения,цитирование отдельных строк и словосоче-таний приковывает внимание учеников к та-кому приёму усиления эмоциональности поэ-тической речи, как инверсия. Благодаря ис-пользованию инверсии отдельные словастихотворения получают дополнительную вы-разительность, звучат более ёмко и веско.Школьники найдут инвертированные сочета-ния в тексте стихотворения: два сочетания впервой части и два сочетания во второй ча-сти, что по-своему подчёркивает гармониюлермонтовского создания, гармонию стили-стическую и композиционную.

Не нарушит взгляда на гармонию стихо-творения и обращение к особенностям стиха.Стихотворение написано уже знакомым уча-щимся размером — амфибрахием, которыйв нечётных стихах имеет четыре стопы, а вчётных — три стопы. И в первой, и во второйстрофе рифмуются лишь только чётные стро-ки: «сосна — она» и «восход — растёт». Затонечётные строки первой строфы («одиноко»,«сыпучим») находят созвучие в нечётных сти-хах второй строфы («далёкой», «горючем»).Благодаря этому рифма прочно связываетдве части стихотворения в нераздельное це-лое и подчёркивает редкостную гармониювсего стихотворения.

В итоге разбора стихотворения школь-ники ответят на вопросы: какова тема стихо-творения? Что символизируют образы сосныи пальмы? Почему литературовед Ю.М.Лот-ман отмечал, что стихотворение «На севередиком стоит одиноко…» является философ-ским стихотворением?

Стихотворение «Утёс» было написаноЛермонтовым по пути в Ставрополь. Сновапуть поэта после жёсткого предписания во-енного начальства покинуть Петербург в 48часов лежал на Кавказ. Позади прощание сблизкими и друзьями, сердце одолеваютгорькие предчувствия и острое осознаниесвоего одиночества. В стихотворении «Утёс»нет образа лирического героя. Но в нём вы-ражено лирическое переживание, котороесвязано с чувством потерянности в мире. Этостихотворение обычно причисляют к иноска-зательным пейзажам, называют пейзажно-символическим стихотворением. Б.Эйхенба-ум относит «Утёс», наряду с «Тучами» и «Ли-стком», к «особым маленьким балладам».Такой угол зрения даёт возможность обра-титься не только к изображению природы, нои к сюжету стихотворения, в котором находитразвитие иносказание. Сюжет «Утёса» сосвойственным ему повествовательным нача-лом прост и без труда воспринимается уче-никами. Едва ли событие, положенное в ос-

32 Литература в школе. 2016. № 1.

ПОИСК. ОПЫТ. МАСТЕРСТВО

нову стихотворной баллады, следует пере-сказывать на уроке. Пересказ поэтически со-вершенного произведения, тем более не-большого по объёму и не насыщенного собы-тиями, во всех случаях будет уступатьстихотворному оригиналу. Пересказ как не-художественная речь не сможет передатьмножества значений, которые содержатся впоэтическом произведении. Поэтому лучшеостановить внимание читателей на том, чтоолицетворяют собой образы стихотворения.Тучка воплощает подвижность и лёгкость, аутёс, напротив, — неподвижность и устойчи-вость. Благодаря чему читатель приходит ктакому утверждению? Тучка показана в сти-хотворении в перемене состояния: она «ноче-вала» (расположилась для сна), а потом «ум-чалась… играя» и оставила влажный след…Движение подчёркнуто и особенностями рит-

ма стихотворения. Первые два стиха имеютпо три ударения, а третий стих, в котором пе-редаётся перемещение тучки в пространстве,звучит иначе, потому что имеет пять ударений,которые интонационно выделяют каждое сло-во в стихе. Но движение подчёркивается нетолько ритмической организацией стиха. Оноподдерживается и сложной инверсией. Уче-ники мысленно меняют третий стих («утром впуть она умчалась рано»), строя слова в тотпорядок, который свойственен русскому язы-ку (она умчалась в путь рано утром). Почемуже поэт прибегает к инверсии, создающейнеобычную интонационную композицию сти-ха? Необычный порядок слов усиливает вы-разительность стиха. В крайние точки третьейстроки попадают слова, передающие времядействия («утром» — «рано»), что дополни-тельно сообщает самому действию некую

протяжённость. Сочетание предлога с суще-ствительным «в путь» опережает глагол «ум-чалась», что выделяет мотив пути как важнуюзначимую единицу текста. Руководствуясьтем, что в русском языке естественным яв-ляется порядок слов «подлежащее + сказуе-мое», «определение + определяемое слово»,учащиеся самостоятельно найдут инверти-рованные стихи: «Ночевала тучка золотая…»,«Но остался влажный след в морщине…».

В изображении «старого утёса», олице-творяющего собой неподвижность и мону-ментальность, очень важной в смысловом икомпозиционном отношении является инвер-сия «Одиноко / Он стоит…», где слово «оди-ноко» оттеняет мотив одиночества («…темаодиночества для Лермонтова, — отмечаетписатель Андрей Битов, — всегда была однойиз важнейших») (9, с. 79). Инверсия сочета-ется в заключительной строфе с двумя строч-ными переносами. В строфе:

Но остался влажный след в морщинеСтарого утёса. ОдинокоОн стоит, задумался глубокоИ тихонько плачет он в пустыне, —

фраза, начатая в первом стихе, переноситсяво второй стих; фраза, начатая во второмстихе, тоже переносится в следующий стих.Перенос передаёт волнение поэта. Вниманиечитателя поневоле останавливается наключевом слове «одиноко», которое находитсмысловой отзвук в слове «пустыня». В итогеученики поймут, что в стихотворении сопо-ставляются судьбы героев стихотворения —«тучки», которая «мчится», «по лазури веселоиграя», и «утёса-великана», «старого утёса»,который «тихонько плачет… в пустыне». Зачувствами героев стихотворения угадывают-ся живые человеческие чувства: острое чув-ство одиночества, неразделённость любви,непрочность человеческих связей.

В разборе стихотворения целесообразнообратиться к сопоставлению иллюстраций,созданных пейзажистом Николаем Никано-ровичем Дубовским и художником-символи-стом Вильгельмом Александровичем Котар-бинским. Иллюстрация Дубовского представ-ляет собой пейзажную зарисовкувеличественного утёса над пропастью, натёмном фоне которого видны лёгкие очерта-ния тучки. А на иллюстрации Котарбинскоготучка изображена в облике спящей девушки,приютившейся на груди утёса, который на-поминает высеченную из камня громаднуючеловеческую фигуру. В ней угадываются иконтуры головы, и руки, тяжело опущенныена колени. Почему же так резко отличаютсяиллюстрации к одному стихотворению? Ко-тарбинского привлёк иносказательный смыслстихотворения. Художник исходил из того,под изображением тучки и утёса мыслятсяживые человеческие отношения. Его иллюст-рация раскрывает символический смысл сти-хотворения. Дубовской как художник-пейза-жист раскрывает прямое значение лермон-товских образов: он исходил из того, чтоиносказательность не мешает читателю лю-

33

ПОИСК. ОПЫТ. МАСТЕРСТВО

Щербина. Илл к стихотворению «На севере диком…» 1985

боваться реальными предметами. Котарбин-ского привлекает идея стихотворения, то естьмысль, выраженная в нём, а Дубовского темастихотворения, то есть изображённое в нём.Рассматривание иллюстраций приблизитшкольников к пониманию главной мысли сти-хотворения. Учащиеся выскажут своё мнениеоб иллюстрациях художников и расскажут отом, какой графический комментарий боль-ше отвечает их пониманию литературногопроизведения. Анализ стихотворения целе-сообразно завершить чтением учащихся, ха-рактер интонирования которого будет опре-деляться глубиной понимания стихотворе-ния. «Утёс» написан 5-стопным хореем, вкотором стопа, состоящая из двух слогов,имеет ударение на первом слоге ( ! _ ). Но да-леко не все стихи «Утёса» имеют по пять уда-рений. Встречаются и стихи, где в стопе вме-сто ударного слога стоит неударный. Такаястопа называется пиррихием. Так, первыйстих «Ночевала тучка золотая» графическиобозначается следующей схемой: _ _ / ! _ / ! _/ _ _ / ! _ , в которой первая и третья стопы неимеют ударений, то есть являются пиррихия-ми. Читающий стихотворение должен пом-нить о количестве ударений в каждом стихе:1-й стих — 3 ударения, 2-й — 3, 3-й — 5, 4-й— 3, 5-й — 5, 6-й — 3, 7-й — 4, 8-й — 4. Но вовсех случаях протяжённость произнесениястихов по времени будет одинаковой. Лишьшестой стих, имеющий перенос, потребуетсоблюдения внутристиховой паузы.

В стихотворении «Листок» Лермонтовиспользовал традиционный образ листка,оторванного «от ветки родимой» и гонимогобурей. Образ одинокого листка получил ши-рокое распространение в русской поэзии.Сравнение человеческой жизни с листкомможно найти в лирическом творчествеВ.А.Жуковского, А.С.Пушкина, Дениса Давы-дова, В.Ф.Одоевского и других художниковслова. Образ оборванного бурей листка не-редко встречается и в творчестве Лермонто-ва. Очень близкими оказываются, например,строки из поэмы «Демон» («Он жил забыт иодинок — / Грозой оторванный листок») и изпоэмы «Мцыри» («…угрюм и одинок, / Грозойоторванный листок, / Я вырос в сумрачныхстенах»). Образ листка, гонимого бурей, на-шёл развёрнутое художественное воплоще-ние и в стихотворении «Листок», которое посвоему жанру напоминает балладу. Стихо-творение, тяготеющее к сюжетной лирике,композиционно распадается на три части.Первые две строфы — это своеобразная экс-позиция, включающая в себя повествованиес элементами описания. В ней представленыобразы листка (первая строфа) и чинары(вторая строфа). Содержанием второй частибаллады является обращение листка к чинаре(третья и четвёртая строфы) и ответ чинарылистку (пятая и шестая строфы). Представ-ления учеников о структуре стихотворениястанут необходимым условием его полно-ценного осмысления.

Сюжет стихотворения не вызовет трудно-стей у школьников. В движении к пониманиюсмысла стихотворения внимание учеников не-

обходимо остановить на изображении его ге-роев. В лексическом составе первой строфы,рисующей горькую долю дубового листка, пре-обладают глаголы движения: «оторвался»,«укатился» (с дополнительным признаком дей-ствия — «гонимый»), «засох и увял», «докатил-ся». Во второй строфе, героем которой яв-ляется чинара, глаголам движения противо-поставлено постоянство действия («у Чёрногоморя чинара стоит молодая…»). Во второйстрофе преобладают разнородные определе-ния: «молодая», «зелёные ветви», «на ветвяхзелёных», «морская царь-девица». «Холод» и«зной» оказываются губительными для листка,а с чинарой «шепчется ветер, зелёные ветвилаская». Первоначальная характеристика лист-ка и чинары, данная в экспозиции, находитразвитие в последующих строфах стихотворе-ния. Обращение к третьей-четвёртой и к пя-той-шестой строфам позволит ученикам нетолько найти повторы в характеристике героевстихотворения (листок «засох», «увял»; чинара«младая»), но и увидеть, как в развитии дей-ствия появляются новые детали, обогащаю-щие представления читателя о героях стихо-творения. Опорные слова «странник», «при-шелец», характеризующие листок, привлекаютвнимание учеников к стиху: «Один и без целипо свету ношуся давно я…» Неприкаянностилистка противостоят слова горделивой чина-ры: «Я солнцем любима, цвету для него и бли-стаю; / По небу я ветви раскинула здесь напросторе…»

В беседе о стихотворении очень важноотметить, что жизнь природы отождествляет-ся в нём с человеческой жизнью. Погружаясьв художественный текст, школьники не прой-дут мимо переживаний, которые выпали надолю «бедного» листка: от «горя» и «тоскиглубокой» он не знает «сна и покоя», он «мо-лит» приюта у чинары… Да и чинара наделенакачествами, присущими человеку. «Царь-де-вица», она по-своему «отвечает» на мольбулистка… Вторая часть стихотворения пред-ставляет собой диалог между листком и чи-нарой. Какое значение приобретает этот диа-лог? Как он обнажает несовместимость же-ланий и чувств героев стихотворения?Бесприютному существованию, острому чув-ству тоски, неприкаянности и одиночествулистка, обращающегося к чинаре в поискахприюта, противопоставлено холодное рав-нодушие и самодовольство дерева с изум-рудными листьями. Таков смысл стихотворе-ния, написанного по дороге на Кавказ. В об-разной аллегории стихотворения, в движениик Чёрному морю «до срока созревшего» «вотчизне суровой» листка поневоле угадыва-ется «автобиографический момент изгнан-ничества» (7, с. 263) самого поэта.

Стихотворение «Дубовый листок ото-рвался от ветки родимой…» написано пяти-стопным амфибрахием, редким в русскойпоэзии размером. Когда-то Лермонтов пи-сал: «Я без ума от тройственных созвучий…»«Тройственные созвучия» — это и амфибра-хий, и дактиль, и анапест. «Три пальмы» на-писаны четырёхстопным амфибрахием, а«Листок» — пятистопным. Составление схе-

мы ритмического строения амфибрахия, ужезнакомого школьникам, не станет для нихтрудной задачей. Выполняя самостоятельноезадание, ученики смогут составить графиче-скую схему любой строфы, в каждом стихекоторой они найдут по пять ударений:

_ ! _ / _ ! _ / _ ! _ / _ ! _ / _ ! _ /Свои наблюдения над строго выдержан-

ным, полнозвучным ритмом школьники до-полнят обращением к рифме стихотворения(во всех строфах женская рифма с ударениемна предпоследнем слоге, а по положению встрофе — рифма смежная, когда рифмуютсярядом стоящие строки: ааbb).

Полнозвучный ритм лермонтовского«Листка» превосходно передаёт эмоциональнонасыщенное художественное чтение М.М.Ко-закова с музыкальным сопровождением.

В завершение разбора стихотворенийЛермонтова уместно прозвучат слова Ирак-лия Андроникова, обращённые к юному чита-телю. Эти слова, тематически объединяющиестихотворения Лермонтова, будут восприня-ты школьниками как обобщающие, подводя-щие итоги изучения темы.

«Образ оторванного листка, гонимого бу-рей, был для Лермонтова символом судьбыполитического изгнанника и напоминал чи-тателю о судьбе самого поэта…

Такие стихотворения, как “Утёс”, пред-ставляют собой не только высокохудоже-ственные описания природы. Они заставляютчитателя задумываться, потому что под ал-легорическими (иносказательными) изобра-жениями в них скрыты человеческие отноше-ния. В образах утёса и тучки, сосны и пальмы(“На севере диком…”), дубового листка и чи-нары (“Листок”) мы угадываем человеческиевстречи и расставанья, мечты и надежды —сложные человеческие судьбы» (2, с. 25).

ПРИМЕЧАНИЯ

1. БЕЛИНСКИЙ В.Г. Избр. соч / Ред. текс-та и вступ. ст. Ф.М.Головенченко. — М.; Л.:ГИХЛ, 1949.2. ЛЕРМОНТОВ М.Ю. Парус / Сост., пре-дисл., пояснит. текст и примеч. И.Андрони-кова. Ил. Г.Волхонской. — М.: Детская ли-тература, 1976.3. ВИСКОВАТЫЙ П.А. Михаил ЮрьевичЛермонтов. Жизнь и творчество. Репринтноеиздание 1891 года. — М.: Книга, 1989. — Т. 1.4. ЭЙХЕНБАУМ Б.М. О литературе. — М.: Советский писатель, 1987.5. ГАСПАРОВ М.Л. Метр и смысл. — М.: Фортуна ЭЛ, 2012.6. ЛОТМАН Ю.М. Учебник по русской ли-тературе для средней школы. — М.: Языкирусской культуры, 2001.7. Лермонтовская энциклопедия / Под ред.В.А.Мануйлова. — М.: Советская энцикло-педия, 1981.8. ОСОКИН В.Н. Рассказы о русском пей-заже. — М.: Детская литература, 1966. 9. БИТОВ Андрей. Последний золотой //Литературная матрица. Учебник, написан-ный писателями: Сб.: В 2 т.— СПб.: ЛимбусПресс, ООО «Издательство К.Тублина»,2011. — Т. 1.

34 Литература в школе. 2016. № 1.

ПОИСК. ОПЫТ. МАСТЕРСТВО

Культурологическое понятие «миф» вве-дено в систему понятий, изучаемых на урокахлитературы, в 90-е годы ХХ века. Знакомствона уроках литературы в 5—6 классах с содер-жанием мифологии, которая имеет мировоз-зренческое и эстетическое значение, призваноне только удовлетворить читательские потреб-ности школьников в выразительных образах иприключенческих сюжетах, наполненных фан-тазией, но и одновременно существенно рас-ширить их кругозор и горизонты личностногоразвития. Учащиеся открывают для себя уни-кальный способ познания мира, возникший иявляющийся господствующим на древнейшейстадии культурного самоопределения каждогонарода и сохранившийся до сих пор в сознаниисовременного человека в качестве «некоегофрагмента» (Е.М.Мелетинский). Более того,их понимание происходящего в наши дни будетглубже, если рассматривать его через призмупрошедшего и опыт других народов. Мифоло-гия помогает увидеть генезис культурных иментальных традиций, даёт ключ к пониманиюзначительных произведений литературы и ис-кусства, а её нравственно-эстетический по-тенциал формирует личность подростка. Беззнания мифологии и мировых образов, со-ставляющих её, немыслимо основательное гу-манитарное образование.

Надо признать, что общепринятой теориимифа до сих пор нет, объём и содержание поня-тия «миф» по сей день находятся в центре вни-мания учёных. Однако уже установлен тот бес-спорный минимум, который позволяет сделатьважнейшее культурологическое понятие пред-метом изучения на школьных уроках литературы.Формируя понятие о мифе у школьников, учи-тель призван решить двуединую задачу: с однойстороны, сообщить детям научные определения,а с другой — научить их видеть за формулами итеоретическими обобщениями многообразие ибогатство живых явлений, применять получен-ные знания в практической деятельности.

Нами разработана и апробирована мето-дика формирования понятия о мифе, в основукоторой положены следующие методическиеусловия:

1) миф в курсе литературы должен рас-сматриваться в его эстетической функции.

Благодаря такому подходу к осмыслениюпонятия удаётся показать учащимся, что вся

система мифологических персонажей и сюже-тов в силу своего образного характера высту-пает аналогом художественного произведения;

2) формирование понятия о мифе должнопроисходить с соблюдением системности ицеленаправленной этапности.

35

ПОИСК. ОПЫТ. МАСТЕРСТВО

БРАЖКИНА Наталья Александровна —кандидат педагогических наук, доцент кафедры литературы Ульяновского государственного педагогического университетаlitervsh@mail.ru

«ПОСМОТРИМ НА МИФ ИЗ МИФА», ИЛИ ФОРМИРУЕМ У ШКОЛЬНИКОВНАЧАЛЬНОЕ ПОНЯТИЕ О МИФЕ

Аннотация. Данная статья посвящена проблеме формирования у школьни-ков начального понятия о мифе на вводном уроке по теме «Мифология» в 5—6 классах. Методика формирования начального понятия рассмотрена в кон-тексте системы работы по формированию понятия о мифе в средней школе.Ключевые слова: формирование понятий, начальное понятие, вводныйурок, миф.

Abstract. This article is about the problem of forming students initial conceptabout the myth at a first lesson on Mythology in 5—6th Grades. Keywords: forming the concept, initial concept, entry level, myth.

Г.Ф.Фюгер. Прометей, несущий огонь. 1817

Рекомендуем придерживаться следующе-го порядка в работе над понятием «миф»:

I этап (начальный): подготовка к восприятиюпонятия, ввод начального понятия, представле-ние его центра, существенных признаков.

II этап (основной, аналитический): много-аспектное предъявление понятия, характери-стика его специфических признаков; конкре-тизация и развитие понятия на примере клас-сической древнегреческой мифологии иродной славянской.

III этап (обобщающий): закрепление понятияна примере материала, «родственного» изучае-мому, то есть мифологий других народов.

IV этап (интеграционный): «перенос», тоесть применение понятия в новых условиях,при анализе фольклорных и литературных про-изведений;

3) раскрытие понятия «миф» должно осу-ществляться с опорой на имеющиеся у уча-щихся знания о мифе и сказке, в процессе вос-приятия и осмысления конкретного мифоло-гического материала.

Важная роль при этом отводится разборуи анализу отдельных мифологических пове-ствований, представлений, образности мифа,сопоставлению различных переложениймифа, сюжетов, мотивов и персонажей каквнутри одной мифологической системы, таки внутри разных, сравнению мифа и сказки.

Мифологические тексты, привлекаемые науроках, целесообразно отбирать в соответ-ствии со следующим критериями: а) значи-мость сюжета, мотива, персонажа для литера-туры; б) адаптированность сакрального текстак восприятию современного ребёнка; в) бли-зость текста к первоисточнику;

4) невозможность рассмотрения большогоколичества мифов в условиях, заявленных дей-ствующими программами по литературе длясредней школы, должна быть компенсированатщательным исследованием хотя бы некоторыхиз них, позволяющим прийти к научно обосно-ванным выводам и обобщениям. Другими сло-вами, к процессу формирования понятия омифе нужно привлекать индукцию и аналогию.

Индуктивный путь (от конкретного к аб-страктному) применяется как основной, таккак именно он, на наш взгляд, даёт возмож-ность выработать несхоластическое понятие.С помощью аналогии обнажаются параллели исоответствия в обширном мифологическомматериале;

5) в работе над понятием «миф» следуетгармонично сочетать логическое и эмоцио-нальное, обобщение и конкретизацию.

Формирование понятия осуществляетсятаким образом, что размышления о мифе тео-ретического характера не разрушают конкрет-но-чувственного, эмоционально-эстетическо-го отношения учащихся к нему;

6) в процесс формирования понятия омифе должны включаться межпредметные свя-зи, способствующие более полному и скоромураскрытию этого понятия.

Большое значение придаётся искусствам:живописи, музыке, скульптуре, архитектуре.Очевидно, что чем глубже и ярче восприятиемифологических образов, тем богаче пред-

ставления учащихся, а следовательно, быстрееи эффективнее идёт усвоение материала. По-нятие о мифе расширяется также за счёт при-влечения информации из истории, географии,биологии, русского языка и т. п. Так, знания изистории древнего мира используются для ха-рактеристики эпохи, в которой зародился миф,и причин появления мифологического мышле-ния. Благодаря сведениям из географии школь-ники узнают о природно-климатических усло-виях той или иной страны, предопределяющихнациональные особенности мифологическойобразности. При проведении словарной рабо-ты делается расчёт на осведомлённость школь-ников в области русского языка;

7) при изучении понятия «миф» нужно при-менять различные методы, формы и приёмыобучения, активизирующие мыслительную дея-тельность и творческие способности школьни-ков, исключающие возможность схематизациив знаниях учащихся. Особое внимание в усло-виях внедрения ФГОС II поколения следует об-ратить на разнообразные виды деятельностиучащихся. Необходимо согласовывать методы,формы и приёмы с логикой и спецификой про-цесса формирования понятия о мифе и с воз-растными возможностями учащихся. Например,слово учителя лучше избрать для сообщенияновой и неизвестной информации, для прове-дения систематизации. У детей при этом совер-шенствуются навыки аудирования. Чаще следу-ет обращаться к беседе, с помощью которойудаётся восстановить в памяти учащихся прой-денное, прийти к необходимым выводам и об-общениям, обсудить значимые для осознанияпонятия вопросы, разрешить проблемные си-туации, целенаправленно проанализироватьтекст, совершенствовать речь учащихся и т. д. Всредней школе по-прежнему остаются актуаль-ными выразительное чтение учащихся и раз-личные виды пересказов художественного текс-та. Сопоставительный анализ произведений,поиск общего и различного в мифологическихпредставлениях разных народов не только раз-вивает аналитические умения школьников, но иформирует их способность структурировать по-лученную информацию, включать её в разнооб-разные связи, укрепляя тем самым целостностьи фундаментальность знаний. Велика роль са-мостоятельной работы, так как она развиваетнавыки приобретения знаний, мыслительныеспособности школьников, усиливает интерес кизучаемому материалу, раскрывает творческиеспособности учащихся, позволяет проверитьуровень усвоения понятия. Дети готовят к урокусообщения, выполняют письменные работы,связанные с анализом художественных текстови обдумыванием проблемных вопросов и зада-ний, изучают справочную литературу, работаютсо словарями, занимаются иллюстрированием,составлением и разгадыванием кроссвордов имини-викторин, пишут сочинения, придумываютмифы, работают над коллективными и индиви-дуальными проектами и т. д. Содержание работынад понятием «миф» охватывается различнымиформами обучения. На ранних этапах формиро-вания понятия о мифе уместны будут уроки,позволяющие соблюсти разумный баланс эври-стики и запоминания, а на этапе закрепления

полученных знаний — игровой семинар, аук-цион, КВН, путешествие и т. д. Полезно разно-образить занятия привнесением в них интерес-ных заданий типа: зарисовать модель мира ввиде мирового древа, мировой горы, выявитьна основании прочитанных мифов атрибуты бо-гов, разгадать образ, нарисовать словесныйпортрет мифологического персонажа, спроек-тировать памятник мифологическому герою илибогу, инсценировать миф, сопоставить трактов-ки одного мифологического сюжета у разныххудожников и т. д. С помощью образно-терми-нологического диктанта, тестов, контрольныхработ можно проверить знания детей о мифе.

На вводном уроке по теме «Мифология»учащиеся должны получить начальное понятиео мифе. Начальное понятие, по мнениюМ.А.Снежневской, «это простейшая форма об-общения», оно «опирается на два, три суще-ственных признака отображаемого явления,его отдельные связи с другими понятиями. Не-смотря на некоторую незавершённость началь-ного понятия, оно всё же даёт возможность от-ветить на вопрос, “что это за предмет и в чёмего сущность…”»1. Считаем, что для решениянамеченной задачи целесообразно: 1) обозна-чить проблемный вопрос, нацеливающий навыяснение различий между мифом и сказкой,которые чаще всего детьми отождествляются;2) смоделировать в детском воображении си-туацию «древний человек наедине с окружаю-щим миром»; 3) сопоставить логику мифологи-ческого и научного мышления, сравнивая двавзгляда на одно и то же явление действитель-ности. Покажем, как все это может бытьосу-ществлено непосредственно на уроке, которыймы назвали «Посмотрим на мир из мифа».

Дети слышали слово «миф», но раскрытьего смысл затрудняются. И миф, и сказка воз-никли давным-давно, создала их человеческаяфантазия. Их можно спутать. Но древние ихразличали. Значит, миф — не совсем сказка.

Итак, что же такое миф? Этот вопрос, по-ставленный в начале урока, создаёт проблем-ную ситуацию. Помочь детям разрешить её —главная методическая задача учителя на ввод-ном занятии.

Обострить эстетическую восприимчивостьшкольников можно посредством музыки. В ка-честве музыкальной заставки используемвступление «Океан — море синее» к опереН.И.Римского-Корсакова «Садко».

Предлагаем детям с помощью воображе-ния перенестись в далёкое прошлое. Затемпросим школьников поделиться своими впе-чатлениями и ответить на вопросы: что выпредставили, слушая музыку? Какие чувства имысли она рождала в вас?

Конечно же, дети заметят, как меняетсямелодия: сначала умиротворяюще спокойная,она вдруг становится напряжённой, громкой,даже тревожной. Музыка рождает ощущениепребывания в мире, подверженном переме-нам. «Вообразите, — говорим учащимся, —что вы находитесь в центре этого мира, кото-рый то радует, то страшит и пугает. Вы оказа-лись наедине с могучей природой... Что вамскажут органы чувств?»

36 Литература в школе. 2016. № 1.

ПОИСК. ОПЫТ. МАСТЕРСТВО

Ребята отмечают, что взору открываетсяокружающий мир с его великолепием, суро-востью и загадочностью: горы, леса, озёра,звёздное небо или яркое солнце, буря, ливеньили радуга на небосклоне... Этот мир наполненмножеством разнообразных звуков: пениемптиц, раскатами грома, шелестом листвы, шу-мом ветра...

Далее скажем о том, что весь мир пред-ставлялся первобытному человеку творениемвсемогущей стихии. А стихия может быть какблагосклонной к человеку, так и разрушитель-ной, вызывая тем самым разные чувства в егодуше: то страх, тревогу и даже ужас, а то спо-койствие, радость и умиротворённость. И какмного непонятного в этой могучей природе! Икак много вопросов появляется у человека!

Вновь предлагаем ребятам перевопло-титься в первобытных людей и назвать некото-рые из вопросов, которые мог бы задать «ди-карь», ощущающий свою неразрывную связь идаже слитность с природным миром. Интересвызывает очень многое: откуда дует ветер ипочему льёт дождь? Почему гремит гром? Почьей воле происходят наводнения и землетря-сения? Куда прячется солнце? Кто рисует иукрашает землю? Почему не падает небо? От-куда появились первые люди? Как загорелсяогонь на земле? И т. д.

Объясним, что чем внимательнее вгляды-вался человек в окружающую действитель-ность, тем больше таких вопросов возникло унего. Древний человек отличался любознатель-ностью, у него было горячее желание разгадатьтайны мира, в котором он живёт. Люди тольконачали осваиваться на земле, ещё не зналинаук, не обладали теми знаниями, которымивооружён современный человек. Как тогда онимогли объяснить непонятное, выразить своепредставление о мире? (Спросим, что по этомуповоду думают дети.) На помощь пришла фан-тазия. Так появился миф — представлениедревних о мире, рождённое фантазией.

На доске делается соответствующая за-пись: миф = представление древних о мире.(Всё записываемое на доске дети переносят втетрадь.)

Далее скажем учащимся:— Миф для древнего человека был всем: и

наукой, и искусством, и религией. Пожалуй,самая известная, богатая и интересная мифо-логия (совокупность мифов) у древних греков.В Древней Греции появилось и само слово«миф», которое в переводе означает «слово».Однако слово это особенное.

Предлагаем детям задуматься над вопро-сами: в чём особенность этого слова? О чёмоно? О ком оно? И знакомим их с мифом, соз-данным древними греками.

«Вначале существовал лишь вечный, без-граничный, тёмный Хаос. В нём заключалсяисточник жизни. Все возникало из безгранич-ного Хаоса — весь мир и бессмертные боги. ИзХаоса произошла и богиня Земля — Гея. Ши-роко раскинулась она, могучая, дающая жизньвсему, что живёт и растёт на ней. Далеко жепод землей, так далеко, как далеко от нас не-объятное, светлое небо, в неизмеримой глу-бине родился мрачный Тартар — ужасная безд-

на, полная вечной тьмы. Из Хаоса родилась имогучая сила, всё оживляющая Любовь —Эрос. Безграничный Хаос породил вечныйМрак — Эреб и тёмную Ночь — Нюкту. А отНочи и Мрака произошли вечный Свет — Эфири радостный светлый День — Гемера. Светразлился по миру, и стали сменять друг друганочь и день. Могучая, благодатная Земля по-родила беспредельное голубое Небо — Урана,и раскинулось Небо над Землёй. Гордо подня-лись к нему высокие Горы, рождённые Землей,и широко разлилось вечно шумящее Море»2.Возникший из Хаоса мир греки назвали Кос-мосом. Это слово означает «порядок», «красо-та», «наряд».

Напомним детям вопросы:— О чём прозвучавшее «слово»? (О про-

исхождении мира, об установлении порядка,космоса в нём.)

— О ком это «слово»? (О богах, участвую-щих в создании мира.)

Значит, миф — это «слово», повествова-ние о богах (+ героях), участвующих в соз-дании мира.

Добавим к информации, имеющейся вопределении-формуле, новую:

Миф = представление + повествованиедревних о мире, о богах и героях.

Теперь спросим: кто был автором мифов?В беседе выясняем, что сочинял мифы весь на-род, они передавались из уст в уста, от отцовдетям. Поначалу их никто не записывал, этостали делать позже, да и то не всюду. Например,в Древней Греции были мифографы, а вот за-писей славянской мифологии не сохранилось,поэтому приходится искать её элементы в уст-ном народном творчестве народа, его поверьях,обычаях и обрядах. Значит, мифы имели нетолько словесное выражение. Воззрения древ-них на мир нашли разнообразное воплощение.

Продолжая знакомство с новым понятием,предлагаем детям подумать, почему представ-ления и повествования древнего человека омире были столь необычными и причудливы-ми, очень далёкими от научных. В процессеобсуждения вопроса приходим к следующемувыводу: наши далёкие предки обладали инымуровнем сознания. Это были люди с наивныммышлением.

Сделать доступным для школьников мате-риал о специфике мышления, развёрнутого вмифе, можно путём сопоставления различныхосмыслений (а именно: научного и мифологи-ческого) одних и тех же явлений действитель-ности. Этому будет посвящена вторая частьвводного урока. По ходу беседы вместе сошкольниками целесообразно составить таб-лицу, которая отразит новую для них инфор-мацию. (Полностью таблица приводится ниже.)

Сначала сообщим, что миф и наука по-разному осмысляют мир. Убедимся в этом.Здесь в работу должны активно включитьсядети. Дома из справочной литературы, энцик-лопедий они отобрали необходимые научныесведения и записали их в тетрадь. Им нужнобыло найти ответы на следующие вопросы: какнаука объясняет: а) смену времён года; б) по-явление огня у людей; в) сущность зари какприродного явления?

Учитель организует беседу и задаёт пер-вый из вопросов домашнего задания. Дети го-ворят, что, согласно научным представлениям,смена времён года связана с движением Зем-ли вокруг Солнца. Земля обращается не тольковокруг Солнца, но и вокруг воображаемой оси(линии, проходящей через Северный и Южныйполюсы). Но эта ось наклонена по отношениюк Солнцу (на 23°27’). В результате Земля вра-щается вокруг Солнца в наклонном положении.Данное положение сохраняется круглый год, аось Земли всегда направлена в одну точку —на Полярную звезду. Когда солнечные лучи па-дают на земную поверхность отвесно, прямо,она прогревается сильнее, а когда под углом— слабее. В разное время года Земля по-раз-ному подставляет солнечным лучам свою по-верхность; одно полушарие всегда к Солнцуближе, а второе дальше от него. Когда Север-ное полушарие повернуто к Солнцу, в странахк северу от экватора — лето и день длинный, ак югу — зима и день короткий. Когда прямыелучи Солнца падают на Южное полушарие —здесь наступает лето, а в Северном — зима. Наэкваторе всегда лето, потому что расстояниедо Солнца здесь не меняется, падающие наЗемлю лучи всегда прямые, они и обеспечи-вают жару. Зато солнечные лучи очень редкопопадают под прямым углом на полюсы Земли,поэтому здесь постоянно зима: скользящиелучи не могут растопить лёд, они только осве-щают Землю3.

Очевидно, что научный взгляд на мир по-рождён разумом человека, он является ре-зультатом мыслительной деятельности.

Затем предлагаем на то же природное яв-ление «взглянуть» из мифа. Древние греки такобъясняли смену времён года. Персефону, лю-бимую дочь богини плодородия и земледелияДеметры, похитил мрачный Аид и спрятал глу-боко в бездне подземного царства. Безутеш-ная Деметра отправилась на поиски дочери.Но они не увенчались успехом. Горе Деметрыбыло так глубоко, что на земле всё пересталорасти, засохли деревья, виноградники и травы,погибли стада, начался голод. Тогда решилЗевс договориться с Аидом о том, чтобы Пер-сефона две трети года жила с матерью, аоставшееся время — с мужем. Так и получи-лось. Всякий раз, когда мать и дочь воссоеди-няются, земля плодоносит; когда же Персефо-на возвращается в царство Аида, Деметра сно-ва начинает горевать — жизнь на землезамирает.

Как видим, древний человек объяснил сме-ну времён года с помощью фантазии, вообра-жения, руководствуясь прежде всего своимичувствами и первыми впечатлениями. Не слу-чайно мир явился ему творением могучих, все-сильных богов.

Помогаем детям сделать вывод. Итак, нау-ка опирается на разум человека, а миф — начувства. Запишем это в таблицу.

Предваряя разговор о втором принципи-альном отличии мифологического осмыслениямира от научного, отмечаем, что дикарь и че-ловек, вооружённый научными знаниями, уста-навливают различные отношения между ре-альным и фантастическим.

37

ПОИСК. ОПЫТ. МАСТЕРСТВО

Обратимся сначала к науке. Что она гово-рит о появлении огня у людей? Наукой доказа-но, что огонь очень рано стал спутником чело-века. Но как он вошёл в жизнь людей, можнотолько предполагать. Первобытный человек,вероятно, сначала научился использоватьогонь, а затем уже узнал, как его добывать.Вполне возможно, что он мог увидеть, как мол-ния зажгла сухое дерево и древесина сталатлеть. Благодаря этому человек сумел разжечькостёр, который поддерживал потом долгоевремя. Со временем учёные нашли способ до-казать, как древние люди научились добыватьогонь. Исследователями были обнаруженыплемена, находящиеся на такой стадии разви-тия, на которой пребывали наши далёкие пред-ки. Наблюдения за действиями современныхпримитивных людей позволили выявить неко-торые древнейшие способы получения огня.Так, «на Аляске индейцы некоторых племён на-тирают серой два камня и ударяют один о дру-гой. Когда сера загорается, они бросают горя-щий камень в сухую траву или другой сухой ма-териал. В Китае и в Индии кусок разбитойглиняной посуды ударяют о бамбуковую па-лочку. Внешняя оболочка бамбука очень твёр-дая и имеет все свойства фитиля. Эскимосыударяют обычным куском кварца о кусок пири-та (железного колчедана), который очень рас-пространён в местах, где они живут. ИндейцыСеверной Америки обычно трут две палочкивместе, чтобы получить огонь. В Древней Гре-ции и Древнем Риме был совсем иной способ.Там использовали специальные линзы, кото-рые назывались «сжигающее стекло», чтобысобрать в одну точку лучи солнца. Когда жарлучей собирался в одну точку, он зажигал сухуюдревесину»4.

Как видим, научные доводы отвергают вся-кое фантастическое объяснение появленияогня у людей. Древний человек сам открылего, «приручил» и «поставил» себе на службу.

А теперь обратимся к мифу, напримердревнегреческому.

Миф сообщает, что гордый и могучий титанПрометей, желая помочь людям и сделать ихжизнь счастливее, похитил огонь у богов ипринёс его в дар смертным.

Как видим, для древних людей в мире нетничего невозможного. Боги и люди (сверхъес-тественное и естественное, фантастическое иреальное) существуют в одном пространстве,боги вмешиваются в жизнь людей.

Кроме того, в мифе не разделяются мирживых и мир мёртвых. К примеру, известно,что знаменитый древнегреческий герой Гераклсовершил схождение в царство умерших, что-бы добыть подземного стража, пса Кербера, иблагополучно возвратился на землю.

Древний человек также был убеждён в том,что всё может превращаться во всё. Приведёмпримеры магической перемены облика:

— прекрасный, но гордый и холодныйюноша Нарцисс, увидев в воде собственноеотражение, влюбился в него и, терзаемый не-утолимой страстью, умер, превратившись вкрасивый благоухающий цветок с наклонен-ным книзу венчиком (из древнегреческой ми-фологии);

— Зевс оборачивается быком, чтобы похи-тить Европу (из древнегреческой мифологии);

— потерявшая своих детей смертная жен-щина Ниоба превратилась в каменное извая-ние, льющее слёзы скорби (из древнегрече-ской мифологии) и т. д.

(Здесь к работе можно подключить детей.Если они читали мифы, то сумеют привести идругие примеры оборотничества.)

Итак, следующий вывод будет таков: на-учное мышление разделяет реальное и фанта-стическое, а мифологическое — нет. Отразимего в таблице.

Третье существенное отличие между ми-фологическим мышлением и научным доста-точно очевидно. Мы предлагаем учащимсясравнить язык науки и язык мифа на примереописаний зари. Научный стиль сух и строг, егообразуют понятия и термины. Дети подтвердятэту мысль определением из «Толкового слова-ря русского языка» С.И.Ожегова и Н.Ю.Шве-довой: «Заря — яркое освещение горизонтаперед восходом или после захода солнца»5.

Знакомим школьников с мифологическимипредставлениями греков и индийцев, в которыхвоплощён образ юной богини зари.

«Всё ближе утро... Всё ярче разгораетсявосток. Вот открыла розоперстая богиня Заря— Эос ворота, из которых скоро выедет луче-зарный бог Солнце — Гелиос. В ярко-шафра-новой одежде, на розовых крыльях взлетаетбогиня Заря на просветлевшее небо, залитоерозовым светом. Льёт богиня из золотого со-суда на землю росу, и роса осыпает траву ицветы сверкающими, как алмазы, каплями.Благоухает всё на земле, всюду курятся аро-маты»6.

Древнеиндийское божество утренней зариносит имя Ушас. «Она изображается в видепрекрасной девицы, одетой в сверкающий на-ряд; Ушас показывает себя... как танцовщица;её называют сияющей, блестящей, яркой, зо-лотистой, одетой в свет, красующейся и т. д.Ушас выезжает перед восходом солнца наослепительной колеснице, запряжённой алы-ми конями или быками, открывает небесныеврата (врата тьмы), наполняет вселенную све-том... производит на свет солнце, готовит емупуть... появляется с лучами солнца»7.

Задаём вопрос: чем же отличается языкмифа от языка науки? — Язык мифа образный.

Мы подвели учащихся к пониманию того,что в мифах люди мыслят образами, а в наукеиспользуют понятия и термины. Закрепляемважный вывод в таблице.

При всех своих различиях мифы о богинеутренней зари не могли не иметь общих черт.Спросим у детей: почему? Они скажут, что ввосприятии людей всего мира одни и те же

природные явления были похожими. Учительподчёркивает: похожими, но не одинаковыми.Школьникам предлагается словесно «наря-дить» греческую Эос и индийскую Ушас. Уча-щиеся должны обязательно обосновать вы-бор цветовой гаммы одежды. Разница заклю-чается в том, что индийская богиня носитболее яркие, сверкающие наряды, а грече-ская предпочитает мягкие тона: розовый,шафрановый. Спешить с объяснением этогофакта не надо. Дети должны сами высказатьсвои предположения.

Затем спросим школьников, как они отно-сятся к такому представлению о заре, дове-ряют ли ему? А древний человек? Выясняется,что эти описания для нас — прекраснейшийпоэтический вымысел, а для наших предков —неоспоримая правда. Для древних людей бо-гиня утренней зари — существо, о котором онизнали много счастливых и трагических историйи в реальность которого верили.

Завершаем работу на уроке определениемпонятия «миф», выработанным коллективнымиусилиями. Записываем формулу: миф — этопредставление древних о мире и повество-вание о богах и героях, в которых отрази-лась вера в сверхъестественное.

Даём задание на дом: ответить на вопрос,поставленный в начале урока: чем миф отли-чается от сказки?

Итак, на вводном уроке по теме «Мифоло-гия» на основании наблюдений, сравнений ипервоначальных обобщений формулируетсяначальное понятие о мифе, которое будет раз-виваться на последующих занятиях.

ПРИМЕЧАНИЯ

1 СНЕЖЕВСКАЯ М.А. Теория литературыв IV—VI классах средней школы. — М., 1978. — С. 6.

2 КУН Н.А. Легенды и мифы Древней Гре-ции. — Йошкар-Ола, 1997. — С. 13.

3 Как происходит смена времен года? Ре-жим доступа: http://elhow.ru/ucheba/geo-grafija/pochemu-proishodit-smena-vremen-goda

Почему наступают зима, весна, лето, осень?Режим доступа:http://allforchildren.ru/why/why52.php4 Как появился огонь? // Потому.ру: энцик-

лопедия для детей и родителей. Режимдоступа: http://potomy.ru/begin/575.html

5 ОЖЕГОВ С.И., ШВЕДОВА Н.Ю. Толко-вый словарь русского языка. — М., 1997. — С. 218.

6 КУН Н.А. Легенды и мифы Древней Гре-ции. — Йошкар-Ола, 1997. — С. 69.

7 ТОПОРОВ В.Н. Ушас // Мифы народовмира: Энциклопедия: В 2 т. — М., 2000. —Т. 2. — С. 553.

38 Литература в школе. 2016. № 1.

ПОИСК. ОПЫТ. МАСТЕРСТВО

Научное мышление Мифологическое мышление

опора на разум опора на чувство

разделяет реальное и фантастическое не разделяет реальное и фантастическое

понятийное образное

Как осмысляется мир в науке и мифе

«Повесть о Шемякином суде» предваряетзнакомство восьмиклассников с комедиейД.И.Фонвизина «Недоросль», и это даёт возмож-ность проследить, как складывалось и развива-лось сатирическое направление в русской лите-ратуре. А зёрна его можно было увидеть ещё признакомстве с русскими народными бытовымисказками — такими, как «Солдатская шинель»,«Жена-спорщица» и другими.

Повесть записана в XVII веке, регулярнопереиздавалась в разных вариантах в XVIII —начале XIX века (и в книжном виде, и в лубочныхкартинках, и в прозе, и в стихах), имела боль-шую популярность. Но предшествовала ей рус-ская народная сказка «Шемякин суд», которуюможно найти в 3-м томе «Народных русскихсказок А.Н.Афанасьева» (ГИХЛ, Москва, 1957).«Повесть…» почти полностью повторяет её сю-жет, опуская некоторые подробности, снижаяэлемент чудесности. Нет сомнения, что это чи-сто русское произведение (детали повество-вания связывают её с исконно русским бытом),хотя многие исследователи усматривают связьего с западноевропейскими средневековыминовеллами о неправедном суде, с восточнымисказками. Конечно, сюжет о суде был распро-странён во всём мире, начиная со знаменитогосуда царя Соломона. Но то был образец судаправедного — теперь же, спустя века, веры вправедный суд поубавилось, и произошло этоиз-за повсеместного распространениямздоимства. Россия не была исключением.

Элементы сатиры входили в сказку посте-пенно, по мере проникновения в неё реальнойдействительности, и предание о мудром и непод-купном судье превратилось в конце концов в одиниз многих рассказов о корыстолюбии и пристра-стии к взяткам отдельных представителей судеб-ной власти. Такие рассказы издавна существова-ли во всех литературах. Так, например, персид-ская редакция предания «О Кривосуде» (XIII век),изображая справедливость приговоров, даёт рез-ко обличительную характеристику судьи.

Популярность сюжета повести о Шемякиномсуде и замысел автора высмеять закон возмез-дия, который подсказывает судье решения, а са-мого судью показать взяточником легко объ-ясняются судебной практикой Русского госу-дарства середины XVII века. По Уложению

1648—1649 годов наказания преступника напо-минали характер совершённого им преступле-ния: за убийство казнили смертью, за поджог

сжигали, фальшивомонетчикам заливали в горлорасплавленный металл, за нанесённые увечьяотвечали «рука за руку, нога за ногу, глаз за глаз

39

ПОИСК. ОПЫТ. МАСТЕРСТВО

СОЛОВЕЙ Татьяна Григорьевна —учитель-методист МБОУ «Гимназия им. И.Сельвинского» г. Евпатории, Республика Крымsoltag@mail.ru

ПЕРЕД БОГОМ СТАВЬ СВЕЧУ, А ПЕРЕД СУДЬЁЙ МЕШОКАНАЛИЗ «ПОВЕСТИ О ШЕМЯКИНОМ СУДЕ»VIII КЛАСС

Аннотация. «Повесть о Шемякином суде» — произведение, достаточно от-далённое по времени от современных школьников. Предлагаемый в статьепуть анализа приближает учащихся к повести через нравственные пробле-мы, поднимаемые в нём и актуальные в любую эпоху. Акценты сделаны намилосердии, любви, доброте, справедливости. В работе эффективно ис-пользуются русские пословицы, большое внимание уделено развитиютворческих способностей учащихся.Ключевые слова: Бог, справедливость, любовь, корыстолюбие, убогий,нужда, сатира, гипербола.

Abstract. “A Tale of Shemyakin court” is distant in time from the modern stu-dents. Proposed way of analysis gets the students closer to the story through themoral issues which are always relevant. Emphasis is made on compassion, love,kindness and justice. The paper effectively uses Russian proverbs and a lot of at-tention is paid to the development of students creativity.Keywords: God, justice, love, greed, poor, poverty, satire, hyperbole.

В.А.Милашевский (1893—1976). Шемякин суд.

и иное против того ж», то есть возмездие, как и вповести о Шемякином суде, повторяло преступ-ление. Судья показан взяточником: продажностьсуда к этому времени стала обычным явлением.

Да и имя судьи — Шемяка — не случайно.Н.М.Карамзин в 5-м томе «Истории государст-ва Российского» написал: «Не имея ни совести,ни правил чести, ни благоразумной системыгосударственной, Шемяка в краткое времясвоего владычества усилил привязанностьмосквитян к Василию и в самих гражданскихделах, попирая ногами справедливость, древ-ние уставы, здравый смысл, оставил навекипамять своих беззаконий в народной послови-це о суде Шемякине, доныне употребитель-ной». Речь здесь идёт о князе Дмитрии Шемяке(XV век), и ссылается Карамзин на некий Хро-нограф: «В Хронографе: от сего убо времени вВелицей Руссии на всякого судью и восхитникаво укоризнах прозвася Шемякин суд». Однаковпоследствии этот самый Хронограф учёнымине был найден.

Отметим, что в 1833 году Николай Полевой в5-м томе «Истории русского народа», ссылаясьна Н.М.Карамзина, указывал, что «летописцы,враги Шемякины, ничего этого не говорят, хотя ижестоко бранят Шемяку за ослепление Василия».Однако большинство позднейших исследовате-лей, включая Сергея Соловьёва, на основанииприведённой Н.М.Карамзиным «цитаты из Хро-нографа», отождествляли героя повести «Шемя-кин суд» с великим князем Дмитрием Шемякой.При этом научная критика исторических источ-ников часто заменялась «моральными обличе-ниями» в адрес Дмитрия Юрьевича.

Трудно сказать, как было на самом деле, да ине в этом дело. Стоит отметить, что имя Шемякабыло достаточно распространено в XVI—XVII ве-ках, и по одной из версий образовалось из шеемяка (в значении мять шеи). Так, может быть, имясудьи Шемяка всего-навсего означает того, ктомог намять шею, наказать?..

Я так подробно на этом остановилась, по-тому что во многих методических разработкахавторы прямо ссылаются на Дмитрия Шемякукак на неправедного судью, хотя серьёзных ос-нований для этого нет.

«Повесть о Шемякином суде» вызывает жи-вой отклик у восьмиклассников. В беседе попервоначальному читательскому восприятиюони отмечают созвучие её нашему времени,кто-то называет произведение смешным, кто-то грустным. Собственно, это и есть первыйпризнак сатиры: смех и печаль — две стороныодной («сатирической») медали.

Уточним и конкретизируем первые впечат-ления учащихся.

Что вызвало у вас улыбку? Что заставилозадуматься?

Улыбку вызывают нелепые решения судьии его радость по поводу того, что он судил пра-вильно, иначе бы ему не миновать смерти. Ужеи золота не надо — слава Богу, что жив остался!

Кому из героев повести вы сочувствуете?Почему?

Кроме Шемяки, школьники сочувствуютвсем героям: убогому, потому что он беден инеудачи сыплются на его голову как из рога из-обилия; богатому брату, так как он понёс мате-риальные убытки; попу, ибо он лишился ребён-ка; жителю града, потому что он потерял отца.

Кто вызывает ваше неприятие, возмуще-ние? Почему?

Здесь все единодушны: Шемяка вызываетнеприязнь своим корыстолюбием и несправед-ливостью.

А есть ли в повести те, за кого вы радуе-тесь? Обоснуйте.

Этот вопрос сначала вызывает растерян-ность: за кого радоваться, если столько несчастийи смертей?.. Но, немного подумав, они говорят,что рады за убогого, несчастья которого наконецзакончились. Да и все остальные герои оказалисьдовольны финалом…

Обратим внимание на начало повести. Ге-рои её — два брата: «один богат, другой убог».Объясните значение слова убог.

В данном контексте оно противопоставленослову богат — следовательно, означает бед-ность. Какое ещё слово в повести подсказываетнам, что мысль наша правильная?

Скудость. «Богатый много лет ссужал убо-гого и не мог наполнить скудости его».

Какие детали произведения подчёркиваюткрайнюю бедность убогого?

Он за всю жизнь не нажил даже хомута;когда богатый отправился в город бить челом су-дье на брата, нанёсшего ему урон, убогий «пошёлза братом своим, ведая, что если он сам не пой-дёт, то за ним из города пришлют и придётся запроезд приставам платить»; в доме попа егодаже не приглашают за стол, презирая за бед-ность; бедняк, «зная, что будет ему погибель отбрата и от попа, решил себя смерти предать»…Все эти детали позволяют нам представить край-нюю нужду убогого.

Но изначально слово убогий имело совсемдругое значение: оно означало, что человек нахо-дится под покровительством Бога: он у Бога…Однако когда литература стала обмирщаться, тоесть становиться более светской, первоначальноезначение слова ушло на второй план, а на первыйвыдвинулось значение бедности, скудости и нетолько материальной, но и интеллектуальной…

А как вам кажется, можно ли применитьпервоначальное значение слова убогий к героюповести? Обоснуйте.

Сначала кажется, что нельзя: как-то очень несходятся, не сочетаются беды, которые исходятот убогого, с Богом, с Христовыми заповедями:материальный ущерб, убийства. Да и обман судьитоже будто бы противоречит им. Но… задумаем-ся, можно ли назвать убогого преступником, аего действия — преступлениями? Почему?

Все его действия непреднамеренные: дров-ни к хвосту лошади он вынужден был привязать,потому что богатый брат пожалел для него хому-та; на ребёнка попа он случайно свалился, когдаголодный наблюдал за трапезой попа и брата,на которую его не пригласили; больного стариканечаянно убил своим падением, когда решилпокончить жизнь самоубийством. Злого умыслау убогого не было: вся цепочка событий — след-ствие поступков людей, с которыми его столкну-ла жизнь и которые презрели его бедность.

По сути дела, что является причиной всехего злоключений? (Бедность и нужда.)

Какие качества развивает в убогом бед-ность?

Бедность заставляет его искать выход изсложившейся ситуации, и здесь он проявляетсмекалку и находчивость. Нет хомута — он при-вязывает дровни к хвосту лошади. Нечем отку-питься от судьи («он стал думать, как бы избег-нуть напасти и что бы такое дать судье») — онподбирает на дороге камень и заворачивает в

платок. Что из этого выйдет, мы увидим даль-ше.

А каким же предстаёт перед нами судья?Судья предстаёт корыстолюбивым и алч-

ным: увидев узел, который показывает ему об-виняемый, он «понадеялся, что ему от убогогобудет посул», что в узле у него «злато». А таких«посулов» оказывается целых три! Вот и прини-мает он все решения в пользу убогого, хотя че-лобитчики совершенно обоснованно ждалисправедливости и компенсации за свои потерии убытки.

Какое впечатление производят решения су-дьи? Какие из них особенно поражают?

Они абсурдны и нелепы и вызывают смех:оставить у бедного брата лошадь и ждать, пока унеё вырастет новый хвост; попадью отдать убо-гому, чтобы он прижил с ней ребёнка, а потомвернул попу вместе с чадом; потерявшему отцаубить обидчика тем же способом, каким тот убилего отца, то есть броситься на него с моста.

Почему ни один челобитчик не захотел сле-довать решениям судьи?

Эти решения не восстанавливали справед-ливость, а, наоборот, усугубляли несправедли-вость и заставляли пострадавших нести новыелишения, поэтому они предпочли помириться сответчиком и даже откупиться от него, чтобытолько не исполнять решений суда. Так богатыйбрат и поп были наказаны за жадность, а горо-жанин за то, что хотел наказания для убогого заслучайность.

Хотя, конечно, нам известно, что в РоссииXVII века наказания часто зеркально отражалипреступления, решения Шемяки-судьи пора-жают своей изощрённой глупостью. Здесь на-лицо использование определённого художе-ственного приёма. Какого? И зачем он исполь-зован?

В данном случае использованы гиперболы,которые помогают нам увидеть корыстолюбиеи алчность судьи, ради денег готового прини-мать самые нелепые решения в пользу того, ктопосулит ему мзду.

Как Шемяка отнёсся к тому, что не получиложидаемой мзды? Какое это вызывает отноше-ние к нему?

Шемяка, узнав, что в узле был камень, кото-рым бы его зашибли, если бы он засудил убого-го, даже обрадовался: «Слава Богу, что я занего судил, если бы я не за него судил, он быменя убил». Судья выглядит в данном случае ко-мически: он не огорчается тому, что обманулсяв ожиданиях, а радуется, что остался жив.

Эта история подарила русскому языку кры-латое выражение — шемякин суд. Что оноозначает?

Оно означает суд неправедный. Вспомните другое крылатое выражение,

которое является антонимом к шемякину суду.(Соломонов суд.)

Перечитаем конец повести и задумаемсянад ним. «Потом убогий вернулся в дом свой,радуясь и хваля Бога. Аминь».

В каком смысле здесь звучит слово убогий?Обоснуйте.

Учащиеся говорят, что слово убогий звучитздесь в своём первоначальном значении: у Бога,под покровительством Бога. Ведь получается,что все злоключения в конечном итоге обернулисьдля героя благом: он не был осуждён да ещё иразбогател. И свершилось это по воле Всевыш-него. Потому бедняк радуется и хвалит Бога.

40 Литература в школе. 2016. № 1.

ПОИСК. ОПЫТ. МАСТЕРСТВО

Что привносит в повесть последнее словоаминь?

Слово аминь напрямую связывает описан-ные в повести события с Божественным Про-мыслом: всё случалось в ней не по воле бедняка,а как бы помимо него и велось к тому, чтобы вос-становить справедливость в его жизни. Правдаоказалась на его стороне, а не на стороне бога-тых (тут хочется вспомнить евангельское выра-жение: «Легче верблюду пройти сквозь игольноеушко, чем богачу войти в Царствие Небесное») ипоправших законы любви к ближнему своему.Аминь произносится по окончанию молитвы иозначает «истинно говорю», «верно», «правд». Вчём же здесь истина? В чём правда?

Правда — в любви к Богу и ближнему свое-му: только она и может помочь преодолеть всежизненные невзгоды и восстановить справед-ливость.

На заключительном этапе урока учащимсяпредлагается познакомиться с русскими по-словицами и подумать, какие из них можно ис-пользовать для раскрытия главной мысли пове-сти, и выбрать из предложенных пословиц ту,которая могла бы стать эпиграфом к повести.Можно разделить ребят на три группы и каждойпредложить свой комплект пословиц — тогдаработа будет продуктивней. После обсужденияв группах ребята выдвинут своего выступающе-го, который обоснует выбор пословицы.

Пословицы для первой группы:Нужда беду родит.Бедность не грех, а до греха доводит.Не родом нищие ведутся, а кому Бог даст.Не бойся суда, бойся судьи.Голь на выдумки хитра.Пословицы для второй группы:Нужда закона не знает и через него шагает.Гол да наг — перед Богом прав.Богатому идти в суд — трын-трава, бедному

— долой голова.Голь хитра, голь мудрёна, голь на выдумки

горазда.Бедному нигде места нет.Пословицы для третьей группы:Перед Богом ставь свечу, а перед судьёй

мешок.Судья что плотник: что захочет, то и вырубит.Земля любит навоз, лошадь овёс, а судья

принос.Бедность учит, а счастье портит.Кто нужды не видал, тот и счастья не узнает.Практически каждая из приведённых

здесь пословиц может быть соотнесена с со-держанием «Повести о Шемякином суде».Дети хорошо справляются с этой работой,умеют обосновать свой выбор. Группы выдви-гают такие пословицы для эпиграфа: «не бойсясуда, бойся судьи», «гол да наг — перед Богомправ», «кто нужды не видал, тот и счастья не

узнает». После того как ребята обоснуют свойвыбор, попросим их представить, что передними три текста повести, но у каждой один извыбранных вами эпиграфов. Подумайте, какоенаправление мысли дал бы читателю каждыйиз эпиграфов?

В первом случае в центре внимания будетнеправедный суд, во втором — Божественнаясправедливость, в третьем — цена счастья, до-бытого через беды и испытания.

«А давайте, — предлагают восьмиклассники,— используем все три пословицы для эпиграфа— так будет полнее и точнее». Соглашаюсь сними, потому что в русской литературе мы можемвстретить такие произведения, которым пред-послан не один эпиграф, а сразу несколько, на-пример «Капитанская дочка» А.С.Пушкина.

На дом учащиеся получают задание приго-товить мини-инсценировки фрагментов пове-сти: первая группа готовит отрывок «Суд» (отслов «Принёс богатый брат челобитную…» дослов «Как он убил отца твоего…»), вторая —«После суда» (от слов: «По судейскому прика-зу…» до слов: «…и начал с ним мириться, далему мзду…»), третья — «Шемяка у разбитогокорыта» (от слов: «Судья выслал человека к от-ветчику…» до слов: «Он бы меня убил…»). Можнотакже выделить ещё одну группу, которая со-ставит словарь устаревших и незнакомых словк повести.

41

ПОИСК. ОПЫТ. МАСТЕРСТВО

ЩК

ОЛ

А И

МУ

ЗЕИ

Среди множества музейных собраний Россииособое место занимает литературный музей. Напротяжении двух последних столетий русскаякультура складывалась литературоцентрично: ин-теллектуальный потенциал нации выражался пи-сателями. И литература, традиционно стоявшая воппозиции к государству, стала не столько изящ-ной словесностью, сколько национальной фило-софией. Начиная с XIX столетия, дух и буква лите-ратурного наследия закреплялись в отечествен-ных литературных мемориалах. Сегодня только вмосковском регионе более тридцати таких экспо-зиций. Как же взаимодействует литературный му-зей, обладающий большим педагогическим по-тенциалом, со школой?

В коллективной монографии «Музейное делов России» читаем: «Несмотря на наметившиесятенденции системного подхода к проблеме участиямузеев в образовательном процессе школ, в целоморганизация взаимодействия музея и школы носитещё стихийный характер» [2, с. 444]. Ещё пять-семь лет назад мы, скорее всего, согласились бы с

ГЕТМАНСКАЯ Елена Валентиновна — доктор педагогических наук, доцент кафедры методики преподавания литературы Московского педагогического государственногоуниверситетаgetmel@mail.ru

ЛИТЕРАТУРНЫЙ МУЗЕЙ СЕГОДНЯ: ОТ ПРОСТРАНСТВА«ХРАНИТЕЛЬНОГО» К ПРОСТРАНСТВУ ОБРАЗОВАТЕЛЬНОМУ

Аннотация. В статье актуализируется дидактическая функция литератур-ного музея. В современной образовательной ситуации музейная средаприобретает новые обучающие возможности, отличающиеся от тради-ционного дидактического инструментария. Литературная экспозиция рас-сматривается автором в качестве своеобразного и многомерного «гипер-текста» русской национальной культуры, гармонически объединяющеголитературное образование учащихся и сакральные ценности отечествен-ного историко-литературного процесса.Ключевые слова: литературный музей, музейная педагогика, предметнаякультура, ступень стимулирования, ступень обобщения.

Abstract. The article is devoted to an updated didactic function of the literarymuseum. In the modern educational situation a Museum acquires new learningopportunities that differ from the traditional didactic tools. Literary exposition isconsidered by the author as a kind and multidimensional “hypertext” of Russiannational culture, harmoniously combining student’s literary education andsacred values of Russian historical-literary process.Keywords: literary museum, museum pedagogy, subject culture, the degree ofstimulation, the degree of generalization.

Спас-клепиковская школа, в которой учился и жил три года С.Есенин. Стояла онана самом краю села возле церкви, недалеко от рощи, спереди была огорожена

кирпичной побеленной оградой с деревянными воротами…

такой оценкой. Сегодня ситуация меняется. Му-зейные педагоги всё яснее формулируют для себяи посетителей образовательный потенциал музея.Литературный музей, безусловно, будучи храни-лищем духовных ценностей, приобретает качестваобразовательного пространства и становитсяучастником литературного образования школь-ников. Взаимодействие музея и школы происхо-дит не только во время экскурсий. Так, например,Государственный музей А.С.Пушкина провёл со-вместную музейно-педагогическую конферен-цию, предоставив площадку для обмена опытомучителям-словесникам, музейным работникам,сотрудникам редакции ведущего методическогожурнала «Литература в школе», учёным-методи-стам. Круглый стол «Музеи А.С.Пушкина и школа»,прошедший 21 апреля 2015 года в музее поэта наПречистенке, как нам представляется, стал ме-стом востребованного научно-практического дис-курса. Профессионалы вели разговор о происхо-дящем сегодня бытийном сдвиге литературногомузея: от пространства «хранительного» к про-странству образовательному.

Вместе с тем широкое культурообразующееначало, заложенное в музее, в полной мере нераскрыто, возможность культурного диалога саудиторией не исчерпана. Чтобы наши школьникивоспринимали литературную экспозицию не толь-ко как досуговую, но и как уникальную обучающуюсреду, нужна системная работа учителя-словес-ника. Как часто, приводя учеников первый раз влитературный музей, мы оказываемся в ситуациизамятинского романа «Мы», когда главный герой,попадая в Древний Дом, не может принять пред-меты, находящиеся в Доме, из-за того, что не по-нимает их полезности. Но предмет в этом Доме,по мысли Замятина, не выполняет только утили-тарную функцию, он ценен сам по себе, он — под-линник времени. Вот и наш современный школьникв восприятии музейной среды порой близок ге-роям антиутопии: ему также трудна притягательнаяиррациональность музея, и особенно музея лите-ратурного. При этом очевидно, что продуктивностьзнаний по предмету, полученных вне школьногокабинета, в литературном музее, чрезвычайно вы-сока. Ведь музейная среда сама по себе гипер-пространство, где всё информативно и образно.

Зачастую первооткрывателем музея дляшкольника становится именно учитель. Но какмы, учителя, этим правом первооткрывателяпользуемся? Как мы уже отмечали ранее, «самапо себе, замкнутая узкой микросредой, личностьне обладает силой восхождения на новый уро-вень отражения мира и отношения к нему. Средалитературного музея содержит необходимый всовременной культурной ситуации глубоко на-циональный духовный компонент. Прагматизм иобезличенность получаемой информации сни-маются в литературном музее эффектом присут-ствия самого писателя и предметным подлинныммиром» [1, с. 4]. В литературном музее историяанимируется документами, подлинниками, худо-жественным решением самой экспозиции, чтотребует культуры «прочтения» экспонатов, тоесть музейной культуры. Музейная культура уча-щихся в наше время приобретает совсем инуювостребованность, нежели чем 15—20 лет назад.

Скромно оценивая свои усилия, мы предла-гаем методику работы со старшеклассниками впространстве литературного музея, полагая до-минантой такой педагогической деятельностиуглубление историко-литературных знаний уча-щихся на основе знакомства с миром подлинни-ков, исторических документов, погружение в эпохуписателя, а значит и восприятие историко-лите-ратурного процесса в его культурной материаль-

ной сути. Надеемся, что данная методика поможетучителям литературы старших классов более пол-но использовать ограниченное время посещенияучащимися литературного музея.

Методической работе в музее, по нашемуубеждению, должна предшествовать определён-ная подготовительная работа. В современной пе-дагогике актуальный уровень развития и зона бли-жайшего развития учащегося (по В.С.Выготскому)реализуются в двух взаимосвязанных ступенях —актуализации и стимулирования. Ступень актуа-лизации предполагает подъём из глубин памятистаршеклассника уже осознанного материала, ко-торый стал его собственным интеллектуальным,эстетическим и нравственным фондом. Начинаяработу по изучению историко-литературного курсас помощью литературного музея, необходимо по-заботиться, чтобы уроки по биографии писателяпредшествовали экскурсии в музей. Именно этиуроки и станут этапом актуализации материала побиографии и творческому пути писателя. Практи-ческие работы, предложенные старшеклассникамна этом этапе, могут выглядеть как письменныйответ на вопрос «Что я знаю о писателе?».

Ступень стимулирования готовит последую-щее восприятие музейного материала учащими-ся. Известно, что процессы восприятия и осозна-ния имеют разные психологические механизмы,поле восприятия значительно шире. Для осозна-ния же совершенно недостаточно, чтобы объектпопал в поле зрения, необходимо продуктивноевосприятие, только оно может перейти в процессосознания. Ступень стимулирования на практикереализуется в вопросники-ориентиры, облегчаю-щие адаптацию старшеклассников в музейномпространстве, относительно новом для них. Во-просники дают возможность не потеряться в че-реде интересных сведений, получаемых одномо-ментно и порой избыточно. С вопросами учащиесязнакомятся перед посещением музея. Их содер-жание связано не только с биографией писателя,но и с изучением историко-литературного про-цесса, объёмом экспозиции, обилием подлинни-ков и не в последнюю очередь с типом литератур-ного музея. До посещения музея со школьникаминеобходимо изучить основные группы музейныхматериалов: мемориальные, личные предметы,рукописи, книги, журналы, изобразительные ма-териалы, фотографии, документы, печатные текс-ты. Также до посещения музея старшеклассникидолжны знать, что им предстоит найти в содержа-нии экспозиции ответы на предлагаемые вопросы;поэтому во время посещения полезно будет де-лать записи для будущих письменных работ.

Ниже мы предлагаем вопросы-ориентирыдля старшеклассников по экспозиции музеяС.Есенина в Спас-Клепиках. Спас-клепиковскиймузей менее известен, чем экспозиция в селеКонстантинове, тем не менее влияние Спас-кле-пиковской школы на развитие поэтического та-ланта Есенина было очень весомым. Знакомясьс компактно расположенной экспозицией, стар-шеклассники смогут найти ответы на многие во-просы, связанные со становлением личности ипоэтического дара Есенина. Предлагая вопрос-ники-ориентиры, адресованные учащимся, мыиллюстрируем их фотографиями из экспозициимузея, видами Мещёрского края и села Спас-Клепики.

Итак, до посещения музея старшеклассникиполучают перечень вопросов и заданий:

1. Сможете ли вы рассказать о школах гра-моты после знакомства с музеем?

2. В первый год учёбы Есенин сбежал домойиз Спас-клепиковской школы. Попытайтесь вовремя экскурсии понять причины такого поступка.

3. В экспозиции представлено «Полное рас-писание учебных предметов по годам обучения ичисло уроков по каждому предмету». Поразмыш-ляйте над целесообразностью присутствия вучебном плане предметов, которых нет теперь ваналогичных учебных заведениях, например впедагогических колледжах?

4. В Спас-клепиковской школе платили 30рублей в год за обучение, много это или мало длябюджета крестьянской семьи, если корова стои-ла 3 рубля?

5. С чего начинался день для учеников вСпас-клепиковской школе?

6. Знакомясь с экспозицией, подумайте, ка-кой школьный уголок мог навеять Есенину стихо-творение:

Пахнет рыхлыми драчёнами;У порога в дёжке квас,Над печурками точёнымиТараканы лезут в паз.

Вьётся сажа над заслонкою,В печке нитки попелиц,А на лавке за солонкою —Шелуха сырых яиц…

7. Как называлось устройство, с помощью ко-торого ученики смотрели «туманные картинки»?

8. По каким ремесленным специальностяммогли работать ученики по окончании школы?Оцените целесообразность приобретения такойспециальности в учительской школе при церков-ном приходе.

9. Какую дополнительную специальность по-лучил С.Есенин в Спас-клепиковской школе?

10. Насколько дисциплинированным ученикомбыл Есенин, за что учителя прощали ему шалости?

11. Чего долго не мог себе простить учительсловесности Спас-клепиковской школы Е.Н.Хит-ров?

12. Что вы знаете о творчестве русского по-эта С.Я.Надсона (1862—1887)? Почему в 1912году его поэтическое имя было значимо для ли-тературной России?

13. С.Есенин отказывал своим собратьям-имажинистам в чувстве родины. В 1921 году онписал: «У собратьев моих нет чувства родины вовсём широком смысле этого слова». Подойдитек берегу речки Совки, что течёт за школой вСпас-Клепиках, прочтите стихотворение «Зыбкопенились зори за рощей, как холстины ползлиоблака…». Как возникает, на ваш взгляд, чувствородины в этих строчках?

14. На стенах Спас-клепиковской школы, как иво времена Есенина, помещены литографии святыхмест, знание которых было обязательным для уче-ников. Какие русские святые места знаете вы?

15. С.Есенин в годы обучения вместе с одно-кашниками задумал побывать в Ясной Поляне.Что можно сказать о юном поэте, принявшем та-кое решение в 17 лет?

16. Как вы считаете, почему в Спас-клепи-ковской школе существовали ограничения повозрасту: поступить сюда могли юноши в воз-расте от 13 до 17 лет?

17. Из материалов экспозиции мы узнаём отом, что школ, подобных Спас-клепиковской, вРязанской губернии в начале ХХ века было де-вять, по одной в каждом уезде. Проводя аналогиис современностью, проанализируйте уровеньразвития среднего специального образования вРоссии в начале ХХ века.

18. В экспозиции музея неожиданно многомузыкальных инструментов: фисгармония, скрип-ка, балалайка, гармонь. Какую роль играли эти

42 Литература в школе. 2016. № 1.

ПОИСК. ОПЫТ. МАСТЕРСТВО

инструменты в школьной жизни С.Есенина? В свя-зи с этим подумайте, насколько оправданно былознакомство с нотной грамотой вчерашних вы-пускников начальной школы, которые приуготов-лялись к стезе учителя сельских школ грамоты.

19. Ознакомьтесь с энциклопедическимопределением слова «»: «Радуница — поминаль-ный день в России, на востоке Белоруссии и се-веро-востоке Украины; приходится на вторник,реже — понедельник Фоминой недели (следую-щей за пасхальной). Радуница признана право-славной церковью, чтобы можно было послесветлого праздника Пасхи разделить с усопшимивеликую радость Воскресения Христова (отсюдаи название)». Есть ли, на ваш взгляд, смысловыепараллели между буквальным значением словаи названием есенинского сборника?

Вопросы, полученные учениками перед экс-курсией, помогают им настроиться на содержа-тельный материал, с которым они познакомятсяв музее; кроме того, помогут вычленить нужнуюим информацию из нелинейной, ассоциативновыстроенной литературной экспозиции.

Обобщающие вопросы, предлагаемые уче-никам после посещения музея, служат преждевсего для закрепления музейной информации,причём в той её части, которая показывает писа-теля в русле национального историко-литера-турного процесса.

Обобщающие вопросы и задания для уча-щихся по экспозиции музея С.Есенина в Спас-Клепиках:

1. Почему С.Есенин так хорошо знал русскуюправославную обрядность?2. Где поэт научился церковным песнопениям?3. Кому подчинялись министерские, церков-

ные и земские школы?4. Проанализируйте общее количество часов

на светские и церковные предметы в Спас-кле-пиковской школе. Как вам кажется, происходилоли ущемление светских предметов за счёт цер-ковных дисциплин?

5. Барометр в Спас-Клепиках — один из не-многих подлинников музея, а мы знаем, что такоебарометр?

6. Как вы думаете, оправданно ли нахожде-ние в музейной экспозиции дивана красного де-рева из купеческого дома в Спас-Клепиках, неимевшего отношения к биографии С.Есенина?

7. Вспомните немногие подлинники из ме-мориального уголка квартиры Е.Н.Хитрова. В ка-ком из них так явно запечатлена связь учителя иего ученика, русского поэта?

8. В музее представлен недельный объёмучебных часов по предметам. Оцените, пользуясьпланом, степень интенсивности обучения в Спас-клепиковской школе.

9. Припомните содержание цветного плакатаиз класса С.Есенина и перечислите семь смерт-ных грехов и семь честных добродетелей. Оце-ните религиозную и нравственную составляю-щую этого «наглядного учебного пособия».

10. Прочтите раннее стихотворение С.Есе-нина «Звёзды». Подумайте, по каким признакамучитель словесности Хитров определил это сти-хотворение как талантливое?

11. Во время экскурсии вы познакомились сусловиями поэтического конкурса имени С.Я.Над-сона 1912 года, в котором С.Есенин принял уча-стие. Что вы можете сказать о литературной жизниМосквы первых десятилетий ХХ века? Как шёлпроцесс поиска новых поэтических имён?

12. В музее вы познакомились с одним из не-многих подлинников — сборником «Радуница»,присланным С.Есениным Хитрову из Петербурга вСпас-Клепики. Какое посвящение русского писа-теля «от учителя к ученику», известное вам, прихо-дит на память при виде этих строк С.Есенина?

13. Вы уже познакомились с тем, как жиливоспитанники Спас-клепиковской школы. Как выдумаете, строгий режим в школе, оторванностьот родителей в отроческом возрасте помешалиили помогли С.Есенину в реализации его стрем-ления писать стихи?

14. Найдите в «Полном расписании учебныхпредметов по годам обучения и числе уроков покаждому предмету» изменившиеся с того време-ни орфограммы русского языка, поразмышляйтенад причинами таких изменений.

15. Прочтите автограф раннего стихотворе-ния С.Есенина «Ночь», найдите подражательныечерты, близкие творчеству отдельных русскихпоэтов ХIХ века.

16. Прочитайте внимательно о том, что пред-ставляли собой Спас-Клепики в начале ХХ века,подтвердите конкретными фактами значительныйкультурный потенциал этого рязанского села.

17. В музее представлен уголок мемориаль-ной квартиры учителя математики. Что вы можете

сказать о материальном достатке русского учи-теля в начале ХХ века и значении духовного нача-ла в его жизни?

18. В экспозиции представлено сочинениеодноклассника С.Есенина Г.Панфилова «Отличиесказки от былины». Что можно сказать об уровнепреподавания русской словесности в Спас-кле-пиковской школе, ознакомившись с текстом со-чинения и оценкой за него?

19. Ускорила или приостановила развитиеесенинского поэтического дара Спас-клепиков-ская школа?

Помимо обобщающих вопросов, предложен-ных учащимся после посещения музея, им предла-гаются и письменные работы, которые, безусловно,отличаются от сочинений, связанных с анализомтекста программных художественных произведе-ний. Это связано с различиями в объекте изучения:«текст» литературного музея и художественныйтекст живут по законам, опосредованно связанным,но не тождественным. В то же время и программноесочинение, и письменное эссе о музее имеют однуи ту же очевидную для словесника цель — изучениеисторико-литературного процесса, причём в слу-чае с музеем изучение это основывается на эф-фекте подлинности реконструированной среды,значимость которой бесспорна.

Темы письменных работ для учащихся поэкспозиции музея С.Есенина в Спас-Клепиках:

Что нового я узнал о судьбе и творчествеС.Есенина после посещения музея?

История создания раннего стихотворенияС.Есенина «Рудинскому».

С.Есенин и Е.Н.Хитров: история ученика иучителя.

Стихи С.Есенина о красоте мещёрского краяи моё представление о Мещёре.

Спас-клепиковская школа в жизни С.Есенина.Таким образом, актуализация знаний уча-

щихся, затем стимулирующая (предэкскурсион-ная) фаза общения с музеем и, конечно, обоб-щающая работа после посещения музея — это тенеобходимые, на наш взгляд, составляющие пе-дагогической деятельности учителя-словесника,которые не только содержательно расширяютзнания учеников, но и позволяют им в дальнейшемуже самостоятельно осваивать музейную среду.

Завершая музейно-педагогическую тему,остановим ещё раз внимание наших читателей натом, что дети постиндустриального общества стра-дают от его избыточной унификации. С серий-ностью в одежде, с модой на одни и те же предметыпотребления они теряют связи с предметной куль-турой человечества. Из нашей жизни уходит спо-собность ощущать уникальность подлинника, егоисторическую, образную, духовную наполненность.Музейная культура учащихся может противостоятьобезличенности, «клиповости» информации омире, которую получают старшеклассники. Му-зейная культура, формирующаяся в среде русскоголитературного музея, — путь не только к совер-шенствованию знаний по литературе, это путь ксохранению нашего национального самосознания.

ЛИТЕРАТУРА

1. ГЕТМАНСКАЯ Е.В. Формирование духов-ной культуры старшеклассника в пространствелитературного музея: Монография. — М.: РИЦМГГУ им. М.А.Шолохова, 2008. — С. 204.2. Музейное дело России / Под ред. М.Е.Кау-лен, И.М.Коссовой, А.А.Сундиевой. — М.: Изда-тельство «ВК», 2005. — С. 614.

43

ПОИСК. ОПЫТ. МАСТЕРСТВО

Автограф раннего стихотворения С.Есенина «Звёзды»

C O N T E N T SOUR SPIRITUAL VALUES

A.N.UZHANKOV — “The Tale of Igor’s Campaign” . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 3

Y.M.PROZOROV — “…My chosen kind of poetry” V.A.Zhukovsky’s ballads . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .11

O.M.HRENOVA — About one of the last M.Y.Lermontov’s poem . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .17

A.M.SHURALEV — Cultural diversity of N.A.Zabolotsky’s poem “The Forest Lake” . . . .19

L.V.TIMASHOVA — Key words of Nikolai Rubtsov’s poetry. On the 80th anniversary of the poet . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .21

SEARCH. EXPERIENCE. SKILLS

Teachers of the teachers

On the 80th anniversary of V.Y.Korovina

V.Y.KOROVINA — Russian folk tale “The Frog-Princess” . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .23

Lessons

E.N.KOLOKOLTSEV — M.Y.Lermontov’s lyrics. VIth grade . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .28

N.A.BRAZHKINA — “Let’s look at the myth from the myth” or forming students’ initial concept of myth . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .35

T.G.SOLOVEY — Burn a candle before God and put a bag in front of a judge. Analysis of “The Tale of Shemyakin Court”. VIIIth grade . . . . . . . . . . . . .39

School and museums

E.V.GETMANSKAYA — Literature Museum today: from “preserving” space to educational space . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .41

Уважаемые читатели, авторы журнала!

При сы ла е мые ва ми ста тьи обя за тель но дол -ж ны быть с по мет кой:

«Толь ко для жур на ла “Ли те ра ту ра в шко ле”».Прось ба при сы лать ма те ри а лы по поч те в

рас пе ча тан ном ви де в двух эк зем п ля рах.При ни ма ют ся ма ши но пи с ные и ру ко пи с ные

ори ги на лы.Все аб бре ви а ту ры дол ж ны быть рас шиф ро -

ва ны при пер вом упо т реб ле нии в тек сте.При ци ти ро ва нии не об хо ди мо де лать би б -

лио гра фи че с кую ссыл ку. От вет ст вен ность запра виль ность дан ных, при ве дён ных в би б лио -гра фи че с ких ссыл ках и при ста тей ном спи ске ли -те ра ту ры, не сёт ав тор. При от сут ст вии би б лио -гра фи че с ких ссы лок и при ста тей но го спи ска ли -те ра ту ры ста тья не рас сма т ри ва ет ся.

За фактический материал статьи несёт от-ветственность автор.

Ре дак ция ос та в ля ет за со бой пра во со кра -ще ния ма те ри а лов.

К ста тье не об хо ди мо при ло жить ан но та -цию и клю че вые (опор ные) сло ва, а так жеука зать eHmail.

По жа луй ста, не за будь те при слать све де-ния о се бе:— Фа ми лия, имя, от че ст во.— Ме с то жи тель ст ва (ре с пуб ли ка, край, об ласть,

го род) и код ре ги о на.— Да та и ме с то ро ж де ния.— Па с порт ные дан ные (се рия, №, кем и ко г да

вы дан).— ИНН, № пенсионного страхового свидетель-

ства.— Об ра зо ва ние (вуз, спе ци аль ность, год окон -

ча ния).— Учё ная сте пень и зва ние (ес ли име ет ся; год

при су ж де ния или при сво е ния — в скоб ках).— До маш ний ад рес с поч то вым ин де к сом.— До маш ний те ле фон с ко дом го ро да, мо биль -

ный те ле фон и E}mail.— Ме с то ра бо ты или учё бы (на име но ва ние ор га -

ни за ции и под ра з де ле ния — фа куль те та, ка -фе д ры, от де ла).

— Дол ж ность; вре мя ра бо ты на дан ной дол ж но -сти.

— Слу жеб ный ад рес с поч то вым ин де к сом.— Слу жеб ный те ле фон (с ко дом го ро да).— Пред по ла га е мая да та за щи ты (для со ис ка те -

лей).— На уч ный ру ко во ди тель или кон суль тант (фа -

ми лия, имя, от че ст во, учё ная сте пень и зва-ние — для со ис ка те лей).

При отсутствии всех вышеуказанных данных гонорар

не начисляется и не выписывается.

Вни ма нию соискателей на учёную степень!

Со г ла с но тре бо ва ни ям ВАК не об хо ди моука зать:— поч то вый ад рес ву за или ме с та ра бо ты (с ин де -

к сом); те ле фон, ад рес элек т рон ной поч ты;— на рус ском и ан г лий ском язы ках: фа ми лию,

имя, от че ст во, дол ж ность, учё ную сте пень, учё -ное зва ние, за гла вие ста тьи, ан но та цию (2—4пред ло же ния), клю че вые сло ва (ма к си мум 5).

По ми мо ссы лок на ис то ч ни ки не об хо ди мопо ме с тить в кон це ста тьи би б лио гра фи че с кийспи сок.

Рас сма т ри ва ют ся ста тьи при на ли чии по ло -жи тель ной ре цен зии ка фе д ры, на ко то рой за щи -ща ет ся со ис ка тель (или на уч но го ру ко во ди те-ля), и ре цен зии не за ви си мо го экс пер та (ав то ри -тет но го учё но го в со от вет ст ву ю щей об ла с ти) поза про су ре дак ции.

Пла та с со ис ка те лей на учё ную сте пень запуб ли ка цию не взи ма ет ся.