ФИЛОСОФИЯsoc-education.ru/wp-content/uploads/2017/11/М.В...Предисловие...

М.В. Фирсов, И.В. Наместникова, Е.Г. Студёнова

ФИЛОСОФИЯСОЦИАЛЬНОЙ РАБОТЫ

Учебное пособиепо направлению подготовки«Социальная работа»

УДК 364(075.8)ББК 65.272я73 Ф62

Рецензенты:А.И.Дырин, д-р филос. наук, проф.,В.П.Беркут, д-р филос. наук, проф.

ФирсовМ.В.

Ф62 Философия социальной работы : учебное пособие / М.В. Фирсов, И.В. Наместникова, Е.Г. Студёнова. — М. : КНОРУС, 2012. — 256 с. — (Для бакалавров).

ISBN978-5-406-00914-7

Излагаются основные положения философии социальной работы, которые анализируются на следующих уровнях сопряженности: философии как миро-воззренческой и методологической основы социальной работы; эпистемологии социальной работы, где социальная работа представлена как когнитивный ком-плекс духовно-исторических практик; философии предметного языка соци аль-ной работы и социальной работы как общественного феномена.

Для студентов высших учебных заведений, обучающихся по программе бакалав-риата по направлению «Социальная работа».

УДК364(075.8)ББК65.272я73

Фирсов Михаил ВасильевичНаместникова Ирина Викторовна

Студёнова Елена Геннадьевна

ФИлосоФИясоцИАльнойРАБоты

Санитарно-эпидемиологическое заключение№ 77.99.60.953.Д.006828.04.10 от 28.04.2010 г.

Изд. № 2694. Подписано в печать 01.12.2012. Формат 60×90/16. Гарнитура «NewtonC». Печать офсетная.

Усл. печ. л. 16,0. Уч.-изд. л. 13,4. Тираж 1000 экз. Заказ №

ООО «КноРус».129085, Москва, проспект Мира, д. 105, стр. 1.

Тел.: (495) 741-46-28.E-mail: [email protected] http://www.knorus.ru

Отпечатано.

© Фирсов М.В., Наместникова И.В., Студёнова Е.Г., 2012

ISBN978-5-406-00914-7 © ООО «КноРус», 2012

Оглавление

Предисловие . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 7

ГЛАВА 1. ФИЛОСОФИЯ КАК МИРОВОЗЗРЕНЧЕСКАЯ

И МЕТОДОЛОГИЧЕСКАЯ ОСНОВА СОЦИАЛЬНОЙ РАБОТЫ

1.1. Роль философии в изучении теории и практики социальной работы . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 9

1.1.1. Понятие философии социальной работы . . . . . . . . . . . . . . . . . . 9

1.1.2. Роль философии в осмыслении теории и практики социальной работы . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 14

1.2. Мировоззрение как система взаимоотношений человека с миром . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 17

1.2.1. Сущность мировоззрения . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 17

1.2.2. Структура мировоззрения, его специализация и влияние на жизненные ориентиры и установки специалиста . . . . . . . . 21

1.2.3. Мировоззренческая культура социального работника. . . . . . . 30

1.3. Мировоззренческие основания философии социальной работы . . . 32

1.3.1. Идеи философии гуманизма . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 33

1.3.2. Идеи философии позитивизма . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 33

1.3.3. Идеи философии утопизма. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 35

1.3.4. Идеи философии профессионализма. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 35

1.3.5. Радикальные идеи . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 38

1.3.6. Философские ценности социальной работы . . . . . . . . . . . . . . . 42

1.4. Место философии в решении методологических проблем теории и практики социальной работы . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 44

1.4.1. Универсальный характер философского знания. . . . . . . . . . . . 45

1.4.2. Философия как основа научного знания в области социальной работы . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 46

1.4.3. Методологические проблемы социальной работы. . . . . . . . . . 48

Общие выводы . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 57

Контрольные задания . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 58

Литература . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 58

ГЛАВА 2. СОЦИАЛЬНАЯ РАБОТА КАК КОГНИТИВНЫЙ КОМПЛЕКС

ДУХОВНО-ИСТОРИЧЕСКИХ ПРАКТИК

2.1. Понятие «социальная работа» как теоретический конструкт . . . . . . 60

2.1.1. Становление понятия «социальная работа». . . . . . . . . . . . . . . . 60

2.1.2. Становление понятия «социальная работа» в России . . . . . . . 66

2.1.3. Сходства и различия в подходах к социальной работе в России и на Западе. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 68

2.2. Историческая динамика когнитивно-духовных помогающих практик. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 71

2.3. Проблемы идентичности социальной работы как когнитивно-духовных помогающих практик . . . . . . . . . . . . . . . . . 73

4 ОГЛАВЛЕНИЕ

2.4. Типология когнитивно-духовных практик социальной работы . . . . 74

2.4.1. Древнегреческая модель помощи нуждающимся . . . . . . . . . 75

2.4.2. Духовно-когнитивная практика помощи в буддизме . . . . . . . 77

2.4.3. Духовно-когнитивная практика помощи в иудаизме . . . . . . . 78

2.4.4. Духовно-когнитивная практика помощи в христианстве . . . . 80

2.4.5. Духовно-когнитивная практика помощи в мусульманстве . . . 82

2.4.6. Светские практики помощи нуждающимся . . . . . . . . . . . . . . . 85

2.4.7. Когнитивно-этические комплексы профессиональных практик помощи . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 87

Общие выводы . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 89

Контрольные задания . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 89

Литература . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 89

ГЛАВА 3. ФИЛОСОФИЯ ПРЕДМЕТНОГО ЯЗЫКА СОЦИАЛЬНОЙ

РАБОТЫ

3.1. Социальная обусловленность динамики языка науки и его роль в формировании теории социальной работы. . . . . . . . . 90

3.1.1. Роль языка в развитии науки . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 91

3.1.2. Формирование предметного языка социальной работы . . . 94

3.2. Классификация понятий и категорий, особенности терминологии теории и практики социальной работы . . . . . . . . . . 105

3.2.1. Концептуальное поле социальной работы . . . . . . . . . . . . . . . 105

3.2.2. Категории социального обеспечения . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 107

3.2.3. Классификация категорий социальной работы . . . . . . . . . . . 109

3.2.4. Проблемы специфики терминологии социальной

работы . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 111

3.3. Факторы формирования предметного языка социальной работы . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 114

3.3.1. Социально-исторические аспекты формирования предметного языка социальной работы . . . . . . . . . . . . . . . . . 114

3.3.2. Национальные особенности формирования предметного языка социальной работы . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 124

3.3.3. Социально-когнитивные основы формирования предметного языка социальной работы . . . . . . . . . . . . . . . . . 129

3.4. Герменевтика и феноменология в философии социальной работы . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 138

3.4.1. Герменевтика и феноменология как инструменты познания . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 139

3.4.2. Философские концепции герменевтики в XIX—XX вв. . . . . . . 141

3.4.3. Социокультурная герменевтика . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 150

3.4.4. Герменевтика как метод практики социальной работы . . . . . 152

3.4.5. Герменевтика и биографический метод в социальной работе . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 155

3.4.6. Феноменология в теории социальной работы. . . . . . . . . . . . . 158

Оглавление 5

3.4.7. Феноменологическая редукция в теории социальной работы . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 160

Общие выводы . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 165

Контрольные задания . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 167

Литература . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 169

ГЛАВА 4. СОЦИАЛЬНАЯ РАБОТА КАК ОБЩЕСТВЕННЫЙ ФЕНОМЕН

4.1. Философские начала осмысления жизненного мира в терминах «добродетели», «блага», «справедливости» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 171

4.1.1. Концепты «благо», «добродетель», «справедливость» в дискурсе античной философии . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 172

4.1.2. Концепты «благо» и «добродетель» в средневековой философии . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 177

4.1.3. Переориентация сознания в философии Возрождения. . . . . 179

4.1.4. Трансформация концептов в период Реформации и Просвещения . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .181

4.2. Философия помощи как отражение ценностных оснований социальной работы . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 184

4.2.1. Социокультурное измерение помощи. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 185

4.2.2. Влияние мировых религий на ценностные основания помощи и взаимопомощи . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 188

4.2.3. Христианское понимание благотворительности как богоугодного дела . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 189

4.2.4. Ценностные трансформации концепта помощи . . . . . . . . . . . 191

4.2.5. Влияние социальных теорий на ценностные ориентиры социальной помощи . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 194

4.2.6. Социокультурный дискурс отечественной доктрины помощи . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 200

4.2.7. Идеология государственной помощи . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 201

4.3. Философия социальной политики. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 202

4.3.1. Античные проекты справедливого общественногоустройства . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 204

4.3.2. Великие социальные утопии Возрождения . . . . . . . . . . . . . . . 206

4.3.3. Истоки идей социальной политики государства всеобщего благосостояния . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 207

4.3.4. Модели бедности в дискурсе общественных теорий . . . . . . . 212

4.4. Нравственно-гуманистическая сущность социальной работы. . . . 216

4.4.1. Гуманизм как форма жизненной практики и как система мышления . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 218

4.4.2. Человек как предмет осмысления в философии социальной работы . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 221

4.4.3. Гуманистический подход к пониманию человека в социальной работе . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 225

4.4.4. Социальная работа как практическая реализация философии прав человека . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 228

6 ОГЛАВЛЕНИЕ

4.5. Философия профессиональной деятельности . . . . . . . . . . . . . . . . . 235

4.5.1. Функции социальной работы и дисфункции социального окружения . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 237

4.5.2. Профессионализация социальной работы в рамках атрибутивной перспективы . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 241

4.5.3. Границы социальной работы в рамках критической перспективы . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 245

4.5.4. Профессионализация социальной работы в рамках интерпретативной перспективы . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 247

Общие выводы . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 250Контрольные задания . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 252Литература . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 252

Предисловие

Философия социальной работы является интегрирующим курсом, ко-

торый позволяет обобщить изученные дисциплины социальной рабо-

ты, такие как история социальной работы, теория социальной работы

и этика социальной работы.

В процессе профессионального развития у студента формируется

основа целостного научного мышления, расширяется мировоззренче-

ская культура, которая должна способствовать практической и науч-

ной деятельности.

Философия социальной работы способствует пониманию студен-

том противоречий, лежащих в основе профессиональной деятельно-

сти, что позволит будущему профессионалу критически отнестись

к существующей практике, найти подходы к решению сложившихся

противоречий, а значит, усовершенствовать качество своей работы.

Это в свою очередь будет способствовать улучшению жизнедеятельно-

сти человека и социальных групп.

Философия социальной работы предлагает студентам включиться

в совместное решение важнейших методологических вопросов соци-

альной работы, таких как проблемы идентичности, особенности ее

институционального становления, специфики познания в контексте

общецивилизационного развития идей в области общественных наук

и социокультурной практики.

Не менее важные вопросы, освещенные в учебном пособии, посвя-

щены проблемам предметного языка социальной работы. Именно

в этом контексте студент обучается понимать особенности предмет-

ных понятий и категорий, терминологии теории и практики социаль-

ной работы, тех отличительных феноменов, которые позволяют «очер-

тить» самостоятельное понятийное пространство и поле деятельности

социальной работы в системе других помогающих профессий, таких

как психология, социальная педагогика, социальная психиатрия и т.п.

Курс «Философия социальной работы» должен помочь студентам

овладеть интегративным анализом социальных процессов, явлений,

ситуаций, отношений и поступков, и в этой связи большая роль в по-

собии уделяется вопросам и практическим заданиям. Они позволят

отработать профессиональные навыки, научат формулировать и ре-

шать задачи, возникающие в ходе научно-исследовательской и прак-

тической деятельности, требующей интегративного восприятия мира.

С одной стороны, обозначенные подходы позволят систематизиро-

вать представления у будущих профессионалов, с другой стороны, этот

курс продолжает традиции фундаментального российского образова-

ния. Сегодня намечаются опасные тенденции, когда подготовка бака-

8 ПРЕДИСЛОВИЕ

лавра в области социальной работы рассматривается как процесс упро-

щения и схематизации, не требующий университетской подготовки,

как будто проблемы в современном обществе стали более простыми,

ясными и прозрачными, а многомерную сущность современного чело-

века можно свести к проблемам потребления и нереализованных

потребностей.

Представленная работа не лишена недостатков, и авторский кол-

лектив с благодарностью воспримет все предложения и критические

замечания в целях ее улучшения.

ГЛАВА 1ФИЛОСОФИЯ

КАК МИРОВОЗЗРЕНЧЕСКАЯ

И МЕТОДОЛОГИЧЕСКАЯ ОСНОВА

СОЦИАЛЬНОЙ РАБОТЫ

1.1. Роль философии в изучении теории

и практики социальной работы

Основные понятия

Категории социальной работы — наиболее важные, ключевые, фундаменталь-

ные понятия теории и практики социальной работы.

Рефлексия — размышление, полное сомнений, противоречий.

Философия — особая форма познания мира, вырабатывающая систему зна-

ний о фундаментальных принципах и основах человеческого бытия, о наибо-

лее общих сущностных характеристиках человеческого отношения к природе,

обществу и духовной жизни во всех ее основных проявлениях.

Философия социальной работы — рефлексия над основаниями социальной

работы как цивилизационного явления, феномена социально-гуманитарного

знания и практической деятельности.

1.1.1. Понятие философии социальной работы

Изучая историю и теорию социальной работы, познавая ее практику,

мы не только воспринимаем информацию, но и постоянно задаемся

вопросом о причине того или иного феномена. Иными словами, мы

не перестаем удивляться. Уже Платон и Аристотель задавались во-

просом о присущем людям побуждении, которое можно считать на-

чалом философии, и усматривали его в удивлении. Аристотель отмечал,

10 ГЛАВА 1. ФИЛОСОФИЯ КАК МИРОВОЗЗРЕНЧЕСКАЯ И МЕТОДОЛОГИЧЕСКАЯ...

что «удивление и прежде, и теперь побуждало людей к философство-

ванию… Но тот, кто спрашивает и удивляется, ощущает свое невеже-

ство… И вот, чтобы избавиться от невежества, они начали

философствовать…».

Человек не просто принимает чувственно постижимый мир таким,

каков он есть, но и задается вопросом о его причине: «Почему вообще

что-то есть? Что стоит за всеми явлениями? Почему мы живем в мире?»

Комплекс факторов, приводящих человека к философскому осмысле-

нию действительности, показан на рис. 1.1.

Рис. 1.1. Источники философии в сознании человека

Как только будничное, непосредственно данное, в результате тако-

го вопрошания, свойственного людям во все времена, оказывается со-

мнительным, становится ясно, что, как ни накапливай отдельные зна-

ния, а суть и смысл целого остаются непознанными. Поэтому сомнение

является одной из побудительных причин, заставляющих людей зани-

маться философией. Источники нашего сознания столь же подверже-

ны его критике, как и значимость традиционных ценностей и соци-

альных норм.

Началом философии можно считать и осознание человеком факта

своей смертности. Постоянно грозящий человеку конец жизни пре-

1.1. Роль философии в изучении теории и практики социальной работы 11

пятствует беспроблемности существования, вынуждает его размыш-

лять о себе самом и решать, что в жизни главное.

Страдание и смерть — пограничные переживания, преодолевающие

поверхностное чувство защищенности и порождающие вопрос о ко-

нечном смысле жизни.

«Человек — это существо, всегда желающее большего, чем может до стичь, и всегда способное на большее, чем полагается».

В. Виклер

Биологической природе человека свойственно ограничение его при-

родных инстинктов. Отсюда необходимость заменять врожденные

формы поведения, диктуемые разумом, а также, с другой стороны,

и свобода самоопределения.

Сартр Жан-Поль (1905—1980) — французский философ, писатель, лау-реат Нобелевской премии по литературе (1964; от премии отказался), общественный деятель, один из ведущих представителей экзистенциа-лизма.

Когда говорят о предмете философии, то в нашем сознании обычно

возникает известное представление о философии как науке о наиболее

общих законах развития природы, общества и мышления. Но это огра-

ниченное определение, потому что под него трудно подвести филосо-

фию Л. Толстого, Ф. Достоевского, Ж.-П. Сартра, многие богослов-

ские системы и философию социальной работы в том числе. Здесь есть

поле для размышлений. Каждая эпоха по-новому проводит грань меж-

ду тем, что относится к философии и что к ней не относится, поэтому

приведем ряд попыток описания ее сущности:

«У истоков философии стоит человек, стремящийся ориентиро-

ваться в загадках своего внутреннего и внешнего мира, старающийся

извлечь из калейдоскопа частностей устойчивый контур общего и все-

общего» (А. Леппле).

Философию можно определить как «методическую и упорную по-

пытку привнести разум в мир» (М. Хоркхаймер).

«В современном языке под философией понимают научное иссле-

дование всеобщих вопросов познания и жизни» (В. Виндельбанд).

«Философия — это не специальность; философ — это не готовый

идеал, в соответствии с которым можно формировать себя, чтобы его

достичь; быть философом — это значит стремиться к самостановле-


нию, созидающему для себя в широких пределах философствования

пространство, возможности и средства выражения» (К. Ясперс).

Основными проблемами философии Платон называет: Истину,

Благо, Красоту. В них, по его мнению, отражается устройство любого

бытия. В Новое время И. Кант сформулировал цель философии в от-

вете на четыре вопроса:

1. Что я могу знать?

2. Что я должен делать?

3. На что я смею надеяться?

4. Что есть человек?

При этом последняя проблема, по сути дела, включает в себя и все

другие.

Г.В.Ф. Гегель определял философию как «живую душу культуры».

Перефразируя это известное высказывание Гегеля, философию соци-

альной работы можно было бы определить как живую душу профес-

сии, ее квинтэссенцию.

Философские вопросы затрагивают любого человека. И социаль-

ный работник, и клиент нуждаются в постоянной рефлексии разума

над основами своего бытия и поведения. Философствование — это

естественная потребность, характеризующая сознательно-ответ ст-

венное человеческое бытие. Поэтому любая философия есть просве-

щение в том смысле, которое придает ему Кант в своем знаменитом

определении: «Просвещение — это выход человека из состояния своей

незрелости, в котором он находится по собственной вине. Незре-

лость — это неспособность обходится собственным разумом без руко-

водства со стороны других».

Соловьев Владимир Сергеевич (1853—1900) — русский философ, поэт, публицист. Один из самых крупных представителей идеализма в русской философии XIX в. Строил систему «цельного знания», которая высшей задачей и конечным результатом духовного развития человече-ства объявляла синтез науки, философии и религии.

«Слово „философия“, как известно, не имеет одного точно опреде-

ленного значения, — писал B.C. Соловьев, — но употребляется во мно-

гих, весьма различных между собой смыслах. Прежде всего, мы встре-

чаемся с двумя главными, равно друг от друга отличающимися

понятиями о философии: по первому — философия есть только тео-

рия, есть дело только школы; по второму — она есть более чем теория,

есть преимущественно дело жизни, а потом уже и школы. По первому

понятию, философия относится исключительно к познавательной спо-


собности человека; по второму — она отвечает также и высшим стрем-

лениям человеческой воли, и высшим идеалам человеческого чувства,

имеет, таким образом, не только теоретическое, но также нравствен-

ное и эстетическое значение, находясь во внутреннем взаимодействии

со сферами творчества и практической деятельности, хотя и различа-

ясь от них. Для философии, соответствующей первому понятию, — для

философии школы — от человека требуется только развитой до извест-

ной степени ум, обогащенный некоторыми познаниями и освобож-

денный от вульгарных предрассудков; для философии, соответствую-

щей второму понятию, — для философии жизни — требуется, кроме

того, особенное направление воли, т.е. особенное нравственное на-

строение, и еще художественное чувство и смысл, сила воображения,

или фантазии. Первая философия, занимаясь исключительно теоре-

тическими вопросами, не имеет никакой прямой внутренней связи

с жизнью личной и общественной, вторая философия стремится стать

образующей и управляющей силой этой жизни».

Размышления русского философа, возможно, и категоричны

в оценках смысла и значимости философского «теоретизирования»,

но в целом они отражают противоречивые тенденции «бытия филосо-

фии», роли и значимости философского мышления как фундамен-

тального условия очеловечивания жизни и самого человека.

Социально-психологические проблемы, с которыми связаны соци-

альные работники в различных областях жизнедеятельности, не толь-

ко на микро- и мезоуровнях, но и на макроуровне согласуются с прин-

ципами общечеловеческой солидарности. Такая перспектива требует

понимания и осознания глобальных ценностных структур и процес-

сов, а также обоснования профессиональных представлений о реаль-

ном мире, об идеалах, ориентирах социальной работы. Все это вызвало

к жизни философию социальной работы.

Философия социальной работы в большей степени сориентирова-

на на осмысление личностно-субъективных, духовных проявлений со-

циальных отношений, феноменов смысла, значимости, причинности,

гуманизма, ответственности, добра и справедливости. Предметное

поле философии социальной работы образуют социально-антро-

пологические явления и общественные отношения, отягощенные со-

циальным и индивидуальным неравенством жизненных сил и возмож-

ностей для их реализации.

Философия социальной работы отражает гуманистические и миро-

воззренческие ориентиры социальной работы, которые становятся

предметом критического анализа. При этом она не только пытается


осмыслить ценности и идеалы, оформившиеся в процессе эволюции

социальной работы как общественной профессии, но и изобретает

и конструирует новые, которые зачастую лишь на будущих этапах раз-

вития общества и профессии могут стать своеобразными программами

профессиональной деятельности.

Таким образом, философия социальной работы сводится прежде

всего к осознанно-смысловым и ценностным аспектам социальной

работы. Через обсуждение этих проблем в рамках различных перспек-

тив мы неизбежно приходим к необходимости осмысления проблем

человека и его сущности в контексте социальной работы, знакомимся

со многими сторонами общественной жизни, так или иначе связанной

с человеком или выходящей на него.

Концептуальный (понятийный) аппарат философии социальной

работы содержит универсальные понятия культуры и формы мышле-

ния, которые в контексте рассматриваемой профессии становятся ка-тегориями социальной работы. В их числе можно назвать следующие:

«человек», «культура», «социум», «свобода», «гуманизм», «конфликт»,

«социальное пространство», «социальные отношения», «социальное

развитие», «социальная потребность», «социальное государство», «об-

раз жизни» и т.п.

В философской концепции социальной работы самым трудным,

но необходимым компонентом является та часть, которая достаточно

четко определяет, в какие конкретные структуры социума и культуры

должен вписаться феномен социальной работы и каковы механизмы

получения им статуса социального института.

1.1.2. Роль философии в осмыслении теории и практики

социальной работы

Бэкон Фрэнсис (1561—1626) — британский философ, основатель методологии опытной науки, учение которого стало отправным пунктом мышления всего Нового времени, государственный и политический деятель.

Творец «Великого Восстановления Наук» Ф. Бэкон писал, что различ-

ные отрасли науки нельзя уподобить нескольким линиям, расходя-

щимся из одной точки, а скорее их можно сравнить с ветвями дерева,

вырастающими из одного ствола, который до того, как разделиться

на ветви, остается на некотором участке цельным и единым; необходи-


мо признать одну всеобщую науку, которая была бы как бы матерью

остальных наук и в развитии их занимала такое же место, как тот общий

участок пути, за которым дороги начинают расходиться в разные сторо-

ны. Эту науку мы назовем «первая философия», или же «мудрость»1.

«Тот, кто в философии и в изучении общих законов видит пустое и бес-

смысленное занятие, не замечает, что именно от них поступают жиз-

ненные соки и силы во все отдельные профессии и искусства»2.

Для теории и практики социальной работы важно понимать значе-

ние гносеологических, теоретико-познавательных вопросов, значимых

в системе философского знания. Философия показывает логику позна-

ния, вырабатывает умения построения научной теории, раскрывает

механи зм выдвижения гипотез и постановки проблем (что является

важным в практике социальной работы, так как постановка пробле-

мы — существенное звено любой социальной программы и социально-

го проекта), показывает возможность моделирования в социальном

прогнозировании. Она также обращает внимание на такое объективное

и постоянное свойство мира, как разнообразие.

Сущность любого объекта, явления, процесса, как это следует

из философии, никогда не выступает в чистом виде и при различных

обстоятельствах приобретает разные новые моменты и особенности.

Это разнообразие выражается как во внешнем, так и во внутреннем

состоянии участников социальной работы, в формах и методах соци-

альной практики, в подходах к социальной работе, в неодинаковых

результатах деятельности при их внешнем сходстве. Догматически на-

строенный и негибкий в мышлении и деятельности социальный ра-

ботник нередко стремится все «стричь под одну гребенку» и тем са-

мым нарушает естественность происходящих процессов, природы

человека, вольно или невольно искажает процесс социализации, соз-

давая тяжелые последствия для общества. Специалисту социальной

работы необходимо осознать природу этого разнообразия и научиться

правильно оценивать и использовать это осознание в своей дея-

тельности.

Философия определяет подходы в отношениях к человеку других

людей и их объединений и отношение самого человека к ним, своему

существованию, формам жизнедеятельности и защиты. Вся деятель-

ность социального работника связана с человеком, его взаимоотноше-

ниями с окружающим миром, т.е. направлена на совершенствование

человеческих отношений. Таким образом, фундаментальным основа-

1 Бэкон Ф. Соч. в 2 т. Т. 1. М. : Мысль, 1977. С. 200.2 Там же. С. 142.


нием и духовно-нравственным измерением социальной работы стано-

вится гуманизм. В этом основной философский смысл социальной

работы.

Когда мы размышляем о роли философии в изучении теории

и практики социальной работы, то сразу оговоримся, что видеть какую-

то прямую связь между философией социальной работы и профес-

сионально-технологической деятельностью социального работника

было бы наивным. Эта связь имеет имплицитный (скрытый, неявный)

характер, однако ее роль и значение для социальной работы нельзя

недооценивать.

Философия воспитывает привычку к рефлексии и саморефлексии,

т.е. умение подвергать мыслительному анализу различные стороны

действительности и в первую очередь собственное поведение, чувства

и эмоциональные проявления. Подобная склонность необходима

представителю любой коммуникативной профессии. Социальный ра-

ботник, имеющий дело с индивидами, находящимися в ситуации жиз-

ненного затруднения, ущемленными, а иногда с личностными дефор-

мациями, нуждается в такой деятельности особенно остро. Философия

дает верный ориентир его размышлениям и суждениям, предоставляет

логический инструментарий для правильной оценки мира и места че-

ловека в нем. Терапевтический эффект философской рефлексии про-

является в том, что философия возвышает человека над его ущербно-

стью, ограниченными возможностями и патологией, обеспечивая тем

самым его включение в норму социального и экзистенциального

здоровья.

Для социального работника как субъекта социально направленной

деятельности в этой связи возникает ряд вопросов, которые представ-

ляют чрезвычайно важную, ответственную и в то же время сложную ее

часть: каков субъективный мир клиента? Какие «внешние условия»

и «внутренние ограничения» оказывают положительное/отрицатель-

ное воздействие на его характер? Как грамотно ими руководствовать-

ся в общении с клиентом, чтобы помочь ему найти выход из трудной

ситуации? Эти вопросы вводят нас в философский контекст социаль-

ной работы. Каждый из этих вопросов представляет собой одну

из частных задач деятельности, и для ее решения необходимо знать

место этой задачи в системе данного целого или в системном контек-

сте. И в этом ключе социальным работникам должны помочь фило-

софские модели видения человека, которые позволят определить им

некие образцы, к которым необходимо стремиться в своей профес-

сиональной деятельности. Чтобы правильно оценить перспективы

1.2. Мировоззрение как система взаимоотношений человека с миром 17

своей деятельности, выбрать реальные, посильные цели, прогнозиро-

вать поведение других людей и социальных групп, оценить важность

тех или иных методов работы, специалисту необходимо иметь пред-

ставление об окружающей социальной и природной среде, о мире

в целом. Иными словами, он должен обладать определенным миро-

воззрением.

1.2. Мировоззрение как система взаимоотношений

человека с миром


Мировоззрение — система взглядов на мир в целом и на отношение человека

к этому миру.

Мировоззренческая культура — способ познания, понимания, оценки и пере-

живания жизненного мира.

Научная картина мира — целостная система представлений о человеке и окру-

жающем его мире, которая складывается на основе выявленных в процессе

познания закономерностей, принципов, понятий и категорий, раскрываю-

щих сущность, свойства и отношения между объектами и окружающим

миром.

Субъекты (носители) мировоззрения — индивиды, социальные группы, классы

и общество в целом.

Уровни мировоззрения — различные степени постижения и осмысления мира.

1.2.1. Сущность мировоззрения

Социальная работа не может эффективно решать свои задачи без при-

стального внимания к пониманию мировоззренческой сущности ин-

дивида. В противном случае она, занимаясь повседневными житей-

скими проблемами и добиваясь их разрешения, вряд ли будет

способствовать устранению негативных социальных и психологиче-

ских проблем в обществе. Стратегия социальной работы заключается

в изучении человека, его мира, целостности, индивидуальности и уни-

версальности. Именно по этой причине социальная работа должна

проявлять постоянный познавательный интерес к проблемам мировоз-зрения, которые выступают существенным духовным компонентом

мира человека.


Итак, что же такое мировоззрение, каковы его важнейшие свойства

и как они проявляются в жизнедеятельности человека?

Основной центральный вопрос любого мировоззрения — это во-

прос об отношении человека к миру. Субъекты (носители) мировоззре-ния — отдельные индивиды, социальные группы, классы и общество

в целом. Каждый из этих субъектов вносит нечто свое, неповторимое

в воззрение на ту или иную область бытия, делая его своеобразным

и оригинальным.

Нет и никогда не было двух человек, абсолютно одинаковых по сво-

ему темпераменту, житейскому опыту, людей с абсолютно одинаковым

мироощущением и миропониманием. Свое миропонимание форми-

руется и у тех, кто выступает объектом деятельности социального ра-

ботника, причем среди них могут быть не только те, кто имеет обыден-

ное представление о жизненном мире, но также и носители научного

и религиозного мировоззрения.

Нацеленность социальной работы на конкретного человека обу-

словливает необходимость акцентирования внимания на индивиду-

альных, субъективных чертах мировоззрения. Хотя и знания, и убеж-

дения человека базируются на некоторых общепринятых принципах,

однако они воспринимаются субъектом не механически, не букваль-

но, а в преобразованном виде. Вот почему мировоззрение каждого че-

ловека индивидуально. Каждый человек имеет свои представления,

свое понимание, свои оценки тех или иных событий общественно-

политической жизни или явлений природы. У одних людей они скла-

дываются преимущественно стихийно, больше на собственном опыте,

под влиянием национальных или семейных обычаев и традиций. При

решении жизненных вопросов такое мировоззрение, как правило,

опирается на здравый смысл и эмпирические знания, что иногда на-

зывают житейской философией. Несмотря на свою ограниченность

пределами обыденного сознания, оно, несомненно, помогает челове-

ку ориентироваться в повседневной практике.

Мировоззрение зависит также от естественно-природных и социо-

культурных факторов, окружающих индивида, социальные группы, эт-

носы. Например, специфика русской нации исторически выражается

в ее коллективизме (соборности, солидарности). Это нашло свое во-

площение в русской идее, пронизывающей труды крупнейших русских

философов. Своеобразие немецкой, американской, итальянской и дру-

гих наций также воздействует на их мироощущение и миро понимание.

Мироощущение может быть оптимистичным или пессимистич-

ным. Оно может стимулировать людей к труду или творчеству либо,

наоборот, замыкать их в своем личном мире, изолировать от внешнего


мира и от активной предметной деятельности. Это связано с ценност-

ными ориентациями разных культур, которые выражаются в специфи-

ческом отношении к природе, времени, пространству, характеру обще-

ния, личной свободе, природе самого человека.

Возьмем для сравнения западную и восточную культуры. Так, в ев-

ропейском сознании укоренилось представление о человеке как об ак-

тивном существе, которое находится в деятельном отношении к миру.

Деятельность человека должна быть направлена вовне, на преобразо-

вание и переделку природы, которую человек должен подчинить себе.

Внешний мир рассматривается как арена деятельности человека, как

если бы мир был предназначен для того, чтобы человек получил необ-

ходимые для себя блага, удовлетворил свои потребности.

Указанное мировоззрение весьма отличается от понимания челове-

ческого бытия в культурах Древнего Востока. Здесь идеалом является

не столько реализация человека в предметной деятельности, в измене-

нии внешних обстоятельств, сколько нацеленность человеческой лич-

ности на свой собственный внутренний мир. Подобная позиция вы-

ступает как возможность для человека достижения полной гармонии

с миром, как выход из сферы страданий в сферу, где обретается покой.

Погружение в него понимается как необходимое условие воспитания

невозмутимости духа в ситуациях сложных житейских коллизий, как

способ обрести истину. Это отражается в реальных особенностях об-

раза жизни, характерного для древнекитайской цивилизации, где до-

статочно жесткая система социального контроля оставляет за лично-

стью право на свободу только в самопознании и самоотречении.

Подавление личного «Я» предстает здесь как условие проявления твор-

ческих потенций личности (творчество допустимо только в жестко ре-

гламентированных рамках традиции).

В китайской культуре хорошо известна притча, высмеивающая человека, который проявлял нетерпение и недовольство тем, что злаки растут мед-ленно, и, желая ускорить их рост, стал тянуть их за верхушку и в конце концов выдернул их из грядки.

Идея преобразования мира и подчинения человеком природы была

доминантой европейской культуры на всех этапах ее истории вплоть

до нашего времени. Эта идея была своеобразным «генетическим ко-

дом», который определял существование и эволюцию техногенных

обществ1.

1 Степин В.С. Эпоха перемен и сценарии будущего: Избранная социально-фило софская

публицистика. М. : Наука, 1996. С. 34.


Принципу преобразующего деяния можно противопоставить прин-

цип древнекитайской культуры «у-вэй», требующий невмешательства

в протекание природного процесса. Для традиционных земледельче-

ских культур подобные принципы играли важную регулирующую роль.

Они ориентировали на приспособление к внешним природным усло-

виям, от которых во многом зависят результаты земледельческого тру-

да, требовали угадывать ритмы смены погоды, терпеливо выращивать

растения, веками накапливать опыт наблюдения за природной средой

и свойствами растений. Вместе с тем принцип «у-вэй» выступал осо-

бым способом включения индивида в социальные структуры, которые

традиционно воспроизводились на протяжении жизни ряда поколе-

ний. Он выражал установку на адаптацию к сложившейся социальной

среде, исключал стремление к ее целенаправленному преобразованию,

требовал самоконтроля и самодисциплины индивида, который мог

реализовать себя только через принадлежность к некоторой корпора-

ции. Человек, не включенный в корпорацию, утрачивал качества лич-

ности. Причем ему предоставлялось совсем немного возможностей

свободно изменить свою корпоративную связь. Подчиняясь традици-

ям и социальным обстоятельствам, он зачастую уже с рождения был

закреплен за определенным местом в кастово-сословной системе, где

ему предстояло усвоить определенный тип профессиональных навы-

ков, продолжая эстафету традиций.

Для человека, сформированного соответствующей культурой,

смыслы ее мировоззренческих универсалий чаще всего выступают как

нечто само собой разумеющееся, как презумпции (лат. praesumptio —

предположение, основанное на вероятности), в соответствии с кото-

рыми он строит свою деятельность и которые он обычно не осознает

в качестве глубинных оснований своего миропонимания и мироощу-

щения. Сущность и особенности мировоззрения, как уже было сказа-

но, обусловливаются не только внешними, но и внутренними факто-

рами физической и духовной жизни человека.

Познание внешнего мира не достигает своей полноты, если этот

процесс не сочетается, не переплетается с мыслями о собственных

переживаниях, с попытками познания самого себя (самопознанием).

Более того, по мнению Н.А. Бердяева, самопознание человека пред-

шествует всякому философскому познанию мира вещей. Дорога

к внешнему миру лежит через мир внутренний, ибо смысл в самом че-

ловеке. Человек, эволюционируя в личность, возвышается над всеми

вещами, и он не может познавать себя так же, как он познает мир

вещей.


1.2.2. Структура мировоззрения, его специализация

и влияние на жизненные ориентиры и установки

специалиста

В структуре мировоззрения выделяют два уровня (табл. 1.1).

Таблица 1.1

Структура мировоззрения

Уровни Формы

Жизненно-практический Мифологическое

Обыденное

Религиозное

Теоретический Научное

Философское

Первый, или исходный, жизненно-практический уровень мировоз-зрениия соответствует чувственному постижению мира — это миро-

ощущение, мировосприятие, миропредставление. Сюда же относится

эмоциональное отношение к миру — миропереживание.

Второй, теоретический, уровень мировоззрения связан с наличием

у человека понятийного мышления, источником которого являются

рассудок и разум. Осмысление мира и самого себя (в целостности

и в отношении к миру) дает основание называть этот уровень миропо-

ниманием. И в первом, и во втором случае перед нами предстает миро-

воззрение как система взаимоотношений человека с миром.

Указанные уровни мировоззрения разделяются условно. Ведь чело-

век есть частичка мира, он «находится в мире», но поскольку без чело-

века нет никакого «взгляда на мир», а этот «взгляд», это отношение

к миру нужны самому человеку для его жизни и деятельности, то он

автономен относительно.

Мировоззрение жизненно-практического уровня иногда называют

«жизненной философией». В его основе лежит здравый смысл, про-

являющийся в обыденной деятельности людей. Этот уровень мировоз-

зрения складывается стихийно, под влиянием различных причин,

и имеет более простые, хотя и не менее важные для бытия человека

формы мировидения. Истоки мифологической, а вместе с ней и обы-

денной формы мировоззрения уходят в глубины истории, чуть ли

не к самому зарождению первобытнообщинного строя. Предпосылка-

ми явились изначально присущие человеку мышление и чувства, его

стремление к размышлению о наблюдаемом в обычном созерцании


и в первых практических действиях, имевших тенденцию к превраще-

нию в первоначальное производство с его производительными сила-

ми. Коммуникативный фактор, действующий в рамках семьи, рода,

племени, и особенно первые наглядно-чувственные образы, переда-

ваемые из поколения в поколение в виде рисунков, скульптур и т.п.,

вели к расширению кругозора человека и попыткам как-то объяснить

явления природы.

Формирование обыденного сознания требовало выхода за его рам-

ки и дополнения природных явлений более широкими картинами

и схемами. Так, наряду и, вероятно, одновременно с обыденным миро-

воззрением складывалась охватывающая разные стороны мира и мир

в целом мифологическая форма мировоззрения. Для этой формы миро-

воззрения характерно следующее:

антропоморфность (греч. anthropomorphos — человекообраз-

ный) — рассмотрение явлений природы (например, движение

облаков, землетрясения, грозы и т.п.) по аналогии с человеком;

им приписывались все те свойства, которые были у человека:

ощущения, реакция на негативные факторы, желание, нена-

висть, страдание и т.п. (разница лишь количественная);

дескриптивность (англ. descriptive — описательный) — стрем-

ление к объяснению событий, явлений в форме описательного

рассказа, сказания, легенды; среди действующих фигур герои

и боги (например, мифы о Нептуне, Зевсе, Меркурии, Аполлоне

и др.);

синкретизм (греч. synkretismos — слитность, нерасчленен-

ность) — единство объективного и субъективного миров, что

в значительной степени объясняется антропоморфностью, про-

низывающей все стороны этой формы мировоззрения;

связь с магией — свойственно более зрелому первобытнооб-

щинному сознанию. Выражается в действиях колдунов, шама-

нов и других людей, вооруженных началами научных знаний

о теле человека, о животных, растениях. Наличие магического

элемента в составе данной формы мировоззрения позволяет от-

вергнуть точку зрения, будто это мировоззрение не было связа-

но с практикой, а являлось лишь пассивно-созерцательным.

Религиозная форма мировоззрения, по мнению многих ученых, воз-

никла на основе конвергированного развития представлений о ком-

плексе богов мифологического мировоззрения и постепенного осо-

знания того, что, кроме субъективного и природного мира, существует


еще и сверхприродный, сверхъестественный мир, образующий целое

божественное, духовное царство.

Как и мифология, религия опирается на чувственные образы, раз-

вивает способность к воображению, фантазии. Но в отличие от мифо-

логии религия сосредоточивает воображение и фантазию на сверхпри-

родном, духовном, на широкой области божественного, его атрибутах

и структуре. На первый план выдвигается психологическая установ-

ка — вера в бога, в возможность человека прожить богочеловеческую

жизнь, достичь подлинных нравственных (божественных) ценностей

и обеспечить себе бессмертие. Религия связана не только с верой,

но и с молитвой, с рядом культовых обрядов.

По предположению ученых религия формировалась в эпоху верх-

него палеолита (каменный век) 40—50 тыс. лет назад. Одной из суще-

ственных предпосылок становления религии было постепенное раз-

витие мышления человека. Общие понятия («человек» и др.) стали

обретать в сознании индивидуума самостоятельное бытие, способ-

ность к отрыву от своих реальных истоков и, как следствие, при гипер-

трофированном представлении в образах были наделены самостоя-

тельным существованием. Наиболее распространенными, или, как их

еще называют, «мировыми», «наднациональными», религиями яви-

лись буддизм (VI—VII вв. до н.э.), христианство (I в.) и ислам (VII в.).

Исследование проблематики, связанной с религиозным мировоз-

зрением, имеет для современного социального работника не только

познавательное, но и важное профессионально-функциональное зна-

чение. Ведь значительная часть пенсионеров, инвалидов, других кате-

горий населения России, с которыми имеют дело социальные работ-

ники, — носители религиозного мировоззрения, да и среди самих

социальных работников также встречаются люди религиозные. Мир

верующего нередко рассматривается как абсолютно иррациональный,

потусторонний, неземной. Однако подобные суждения не убедитель-

ны. Религиозный человек живет также проблемами реального, соци-

ального мира. Его мировоззрение синтетично, комплексно, в нем есть

мера иррационального и рационального, обусловленного жизненным,

земным опытом и религиозными воззрениями.

Таким образом, на процесс формирования мировоззрения влияют

национальные, религиозные и другие традиции, сложившийся тип

культуры, уровень образования и многое другое. Каждый человек в том

или ином обществе имеет свою собственную «жизненную филосо-

фию». В силу этого жизненно-практическое мировоззрение неодно-

родно и неустойчиво. Оно слабо защищено от ошибок, от влияния де-


структивных, разрушительных идей, от проникновения в него

современных мифологем и иллюзий. В жизненно-практической, «по-

вседневной» философии преобладает психологический элемент; в ней

нередко нарушается логика, отсутствует последовательность, доказа-

тельность, систематичность. Человеку, достигшему лишь этого уровня

мировоззрения, недостает глубоких знаний, эрудиции, культуры мыш-

ления и чувств. Однако такое мировоззрение, может быть, достаточ-

ное для постижения несложных житейских задач, не всегда «выруча-

ет», когда человек сталкивается с серьезными и противоречивыми

проблемами, требующими от него не только природного ума и спо-

собностей, но и определенного уровня научной, философской

подготовки.

На теоретическом уровне мировоззрение можно классифицировать

как научное и философское. Такое мировоззрение в отличие от обыден-

ного, практического носит преимущественно теоретический характер

и потому характеризуется более системными, глубокими и обширны-

ми знаниями о природе вещей. Первостепенное значение имеют зна-

ния, полученные экспериментально-опытным путем.

Теоретический уровень мировоззрения отличается от жизненно-

практического тем, что здесь вырабатывается свой специфический

язык (категориальный аппарат), отличающийся строгостью и высо-

ким уровнем абстрагирования. На этом уровне создаются специаль-

ные методы исследования мира и самого человека. Здесь строятся те

или иные модели объективной и субъективной реальности, формиру-

ются мировоззренческие принципы и идеалы, которые служат ориен-

тирами в жизни человека, определяющими цели, средства и характер

его деятельности.

Научность мировоззрения — одно из исходных условий профессио-

нальной состоятельности социального работника. Научное мировоз-

зрение рационально, с помощью различных категорий и закономер-

ностей оно формирует (или отражает) научную картину мира. Для

построения научной картины мира и ее фиксации в сознании исполь-

зуются методы наблюдения, эксперимента, моделирования, прогно-

зирования, тестирования, математические методы и т.д.

В системе научного знания, как известно, наибольшее влияние

и признание имели пять доминирующих научных картин мира:

схоластическая картина мира (натурфилософская, оторван-

ная от практики) — природа и общество трактуются как некий

шифр, т.е. как текст, поддающийся или не поддающийся про-

чтению, расшифровке, пониманию (Коперник, Галилей, Ке-

плер) (Средневековье);


механистическая картина мира — природа и общество харак-

теризуются как механизм, машина, все детали которых выпол-

няют строго предназначенные для них функции (Ньютон)

(XIV—XVII вв.);

статистическая картина мира — общество и природа мыс-

лятся как баланс различных сил — природных, экономических,

политических и т.д. Фундаментом этого равнодействия стано-

вятся молекулярно-кинетическая теория и статистические за-

коны (Дарвин) (XIX в.);

системная картина мира — природа и общество характеризу-

ются как организованные системы, подсистемы, состоящие

из элементов, способных к изменению, но обеспечивающих це-

лостность и жизнестойкость как подсистем, так и больших си-

стем в целом (В.И. Вернадский) (XX в.);

диатропическая картина мира — реальность бытия трактует-

ся как буйно растущий сад, где возникают объединения и разъе-

динения сил, позволяющие видеть мир многомерно, полицен-

трично, изменчиво;

синергетическая картина мира — мир как открытая неравно-

весная система, которая развивается нелинейно, в нем постоян-

но происходят переходы от устойчивости к неустойчивости, от

порядка к хаосу и наоборот.

Научная методология познания и формирования научно-рацио-

нальной картины реальной действительности широко используется

в социальной сфере, в практике социальной работы. Она связана с по-

иском эффективных моделей взаимодействий с клиентом, определе-

нием предмета познания и исследования.

Платон отмечал: название мудреца для философа «слишком громко и пристало только богу. Любитель мудрости — философ или что-нибудь в этом роде — вот что больше ему подходит и более ладно звучит». «Можно или нельзя научиться мудрости… Ей можно научиться… Она одна делает человека блаженным и счастливым».

Особый мир предстает перед человеком, обладающим философским

мировоззрением. Оно начинает вызревать на еще более высоком уровне

общественно-экономического и культурного развития общества. Его

первые признаки проступают в XII—VIII вв. до н.э. в Древней Индии,

Древнем Китае, Древнем Египте. Зарождение философского мировоз-

зрения как специфической формы духовной деятельности было связа-

но с эпохой великого культурного переворота в Древней Греции


(VIII—V вв. до н.э.). Одной из важнейших предпосылок его становле-

ния было развитие полисной демократии, приоткрывшей возмож-

ность для свободного мышления.

Философское мировоззрение опиралось на обобщения данных

всей науки, всего человеческого опыта познания мира, включая и дан-

ные обыденной жизни человека. Сегодня к нему стало возвращаться

то, что некогда, в античности, было лишь привилегией — стремление

к мудрости (мудростью владеют боги, а философам свойственно лишь

стремление к мудрости). Философское мировоззрение обеспечивает

союз социальной работы и философии, у которых один и тот же объект

познания — человек и общество.

«Кто философски познает мир, — писал Н. Бердяев, — тот должен

превышать все вещи мира, тот не может быть одной из вещей мира

в ряду других, тот сам должен быть миром». Сущность и особенности

философского мировоззрения раскрываются через множество фило-

софских направлений, течений, школ, через обоснование отдельными

философами своего видения фундаментальных проблем бытия.

Кассирер Эрнст (1874—1945) — немецкий философ-неокантианец (эмигрировал из Германии в 1933 г. и работал в США). Внес существен-ный вклад в развитие философии культуры.

«Каждый отдельный мыслитель дает нам свою собственную карти-

ну человеческой природы, — замечает Э. Кассирер, — всех этих фило-

софов можно назвать убежденными эмпириками: они хотят показать

нам факты и ничего кроме фактов. Но их интерпретация эмпириче-

ской очевидности с самого начала содержит произвольные допуще-

ния — и эта произвольность становится все более очевидной по мере

того, как теория развивается и приобретает все более разработанную

и утонченную форму. Ницше провозглашал волю к власти, Фрейд под-

черкивал роль сексуального инстинкта, Маркс возводил на пьедестал

экономический инстинкт. Каждая теория становилась прокрустовым

ложем, на котором эмпирические факты подгонялись под заданный

образец».

Таким образом, можно сформулировать предварительный вывод

о том, что религиозное мышление «придумывает» мир, научное мыш-

ление «фотографирует», «взвешивает» мир, философское мышление

«искажает» или интерпретирует мир.

Видимо, следует признать феномен «искажения» или интерпрета-

ции реальности в качестве содержательного свойства философского


мышления. Проясним смысл «искажения» на конкретном примере.

Так, в реальной картине современного мира есть феномен качества

жизни многодетной семьи X., который может быть рассмотрен с рели-

гиозной, научной и философской точек зрения.

В религиозной картине мира данный феномен может быть описан

с помощью таких понятий, как «вера», «просветление», «грех», «Божья

воля», «воздаяние», «любовь к ближнему», «благочестивость» и т.д.

В современной научной картине мира качество жизни любой семьи,

в том числе и многодетной семьи X., описывается на основе общепри-

знанных методик (ООН, ЮНЕСКО, национальных методик), с помо-

щью показателей дохода, структуры расходов, продолжительности

жизни, уровня образования и т.д. Нередко на основе сложных расчетов

выводятся индексы уровня и качества жизни. Ведь наука — дитя рацио-

нального разума. Но, как отмечал X. Ортега-и-Гассет, «непосредствен-

но данный и очевидный мир, созерцаемый нашими глазами, осязае-

мый нашими руками, слышимый нашими ушами, состоит из качеств:

цветов, сопротивлений, звуков и т.д. Это мир, в котором всегда жил

и всегда будет жить человек. Но разум не способен управлять качества-

ми... Имея опору лишь в себе самом, разум способен создать... универ-

сум количества посредством понятий с резкими и ясными гранями».

Ортега-и-Гассет Хосе (1883—1955) — испанский философ. Его взгляды близки экзистенциализму. Одним из первых в философии ХХ в. предпри-нял анализ проблем «массового общества» и «массовой культуры».

В контексте философской картины мира качество жизни многодет-

ной семьи X., да и другой семьи воспринимается и описывается по-

иному. Философское мышление, чтобы сохранить свои сущностные

признаки и особенности, не может абстрагироваться от понятий, в ко-

торых происходило описание в религиозных и научных контекстах.

Философски мыслящая личность замечает и феномены иного, ирра-

ционального, что присуще религиозному сознанию, и явления, факты

материального, культурного, духовного свойства, выявленные науч-

ным сознанием, но не останавливается на этом. Важнейшая функция

философского мышления — понимание связей и отношений, которые

невидимы явно: интеллектуальных, волевых, чувственных, рациональ-

ных и иррациональных, исторически-временных, пространст венно-

структурных, причинно-следственных и пр.

Однако философская экспликация не ограничивается лишь истол-

кованием «текучей», «неявной» реальности, а занимается истолкова-


нием истолкованного посредством замещения неточных понятий бо-

лее точными, посредством введения в философскую лексику новых

понятий и категорий. При этом выводы науки и истолкование уже ис-

толкованного, сделанное посредством философского мышления, фи-

лософской методологии, могут и не совпадать. Так, ученый на основе

утвержденной методологии, используя научный инструментарий, мо-

жет сделать вывод о высоком (или низком) качестве жизни многодет-

ной семьи X. Философ может обосновать иные суждения, ибо он будет

описывать, истолковывать феномен многодетной семьи X. с помощью

таких философских категорий, как «существование и жизнь», «бытие

и счастье», «потребность и смысл», «эгоизм и альтруизм» и т.д.

Вот почему большинство философских категорий не сопоставимы

с категориями науки, ее различных предметных областей, хотя неред-

ко и ученые, и богословы, и философы используют одни и те же

поняти йные конструкции. Философские категории отличаются

не только «предметной всеохватностью», но и содержательными осо-

бенностями. Они формируются в пределах и рационально-разумного,

и волевого, эмоционально-чувственного пространства. В этом смысле

философские категории близки художественно-эстетическим пред-

ставлениям, они не могут быть в полном объеме проверены практи-

кой, опровергнуты или подтверждены наукой.

«...Не следует думать, — отмечает академик B.C. Степин, — что

по мере развития философии в ней исчезают символический и мета-

форический способы мышления о мире, и все сводится к строго по-

нятийным формам рассуждения. И причина не только в том, что в лю-

бом человеческом познании, включая области науки, подчиненные,

казалось бы, самым строгим, логическим стандартам, обязательно

присутствует наглядно-образная компонента, но и в том, что сама при-

рода философии как теоретического ядра мировоззрения требует

от нее постоянного обращения к наиболее общим мировоззренческим

каркасам культуры, которые необходимо уловить и выявить, чтобы

сделать предметом философского рассуждения. Отсюда вытекает и не-

определенность в использовании философской терминологии, вклю-

ченность в ткань философского рассуждения образов, метафор и ана-

логий, посредством которых высвечиваются категориальные

структуры...».

Философское осмысление бытия, в том числе и бытия конкретных

объектов (личности, семьи, социальной группы, общества, феноменов

жизни, добра, счастья и т.д.), основывается на следующих общезначи-

мых принципах: комплексность; единство объективно-рациональных


и субъективно-чувственных аспектов познания; рефлексивность, гер-

меневтическая (лингвистическая) корректность; плюралистичность

и вариативность в отражении и выражении действительности.

Хайдеггер Мартин (1889—1976) — немецкий философ. Сыграл веду-щую роль в становлении и развитии экзистенциализма. В центре его исследований — вопрос о смысле бытия.

Наряду с общими принципами познания, философское постиже-

ние мира основывается на личном жизненном опыте, эмпатии, интуи-

ции, особенно тогда, когда общефилософский инструментарий не по-

зволяет заглянуть за горизонт традиционных представлений

и «вчерашних» истин. В этом смысле философское познание, по сло-

вам М. Хайдеггера, делает реальность сложнее, но сегодняшние фило-

софские гипотезы, усложняющие актуальную реальность, создают

предпосылки для ее завтрашнего прояснения и одновременного

усложнения как познавательной задачи на послезавтра.

Социальный работник, согласно профессионально-квали фика-

ционным требованиям, предъявляемым к специальности «социальная

работа», должен обладать предрасположенностью к гу ма нитарно-

философскому мышлению, к качественному восприятию человече-

ских проявлений, обладать им и развивать его посредством жизненно-

го опыта и образования.

Мы рассмотрели «специализации» мировоззрения, каждое из ко-

торых имеет право на интерпретацию жизненного мира, в том числе

и на его социальные проявления, на жизнеосуществление, основанное

на этих мировоззренческих установках и ценностных ориентирах.

Но жизнь не знает специализаций. Поэтому ее постижение, как пра-

вило, основано на системной методологии, включенности в познава-

тельный процесс ресурсов и обыденного, и религиозно-мифического,

и научно-рационального, и философского мышления.

Динамично меняющиеся диалектика специализации и комплекс-

ности мышления, рост познавательной активности и ее результатив-

ности способствуют качественным изменениям в интерпретации мира.

Сегодня формируется новая картина мира, основанная на синтезе вос-

точных и западных представлений. На смену линейному мировоспри-

ятию приходит дискретное. На смену моноцентризму приходит поли-

центризм, который включает представление об изотропности

пространства. На смену пониманию движения как равномерного при-

ходит принцип пульсации.


Жизненно-практический и теоретический уровни мировоззрения

неразрывно связаны между собой. Без жизненно-практического опы-

та невозможно было бы достичь теоретического уровня мировоззре-

ния. В свою очередь мировоззрение на его теоретическом уровне ока-

зывает значительное влияние на обыденные взгляды людей, на их

«житейскую философию». С каждым новым этапом в развитии фило-

софии и науки их достижения через информационные каналы внедря-

ются в общественное сознание, становятся достоянием многих людей,

подтягивая тем самым жизненно-практический уровень мировоззре-

ния до теоретического уровня.

Мировоззренческие знания на отмеченных уровнях служат базой

и для убеждений, под которыми принято понимать уверенность в ис-

тинности знаний и готовность им следовать. Убеждения образуют сво-

его рода мост между знаниями и практическими действиями. Они

складываются и утверждаются как свойство мотива. Формирование

мотива как внутреннего побуждения к действию связано с интеграци-

ей познавательных, эмоциональных и волевых качеств личности.

Таким образом, мировоззрение является противоречивым духов-

ным образованием. Оно может существовать на жизненно-прак-

тическом и теоретическом уровнях одновременно. Ибо человек

не в состоянии выработать научно-теоретические представления на все

случаи жизни. Многие его представления, умения и навыки формиру-

ются на основе здравого смысла, житейского опыта.

1.2.3. Мировоззренческая культура

социального работника

Философия социальной работы отражает ценностное отношение

к бытию и к своей профессиональной миссии. Деятельность социаль-

ного работника представляет собой диалектическое единство рацио-

нально-логических, духовно-нравственных, эмоционально-чувст вен-

ных компонентов, определяемое огромным числом обстоятельств

и субъективных факторов. В сферу особой актуальности следует вы-

делить мировоззренческую культуру социального работника как способ

познания, понимания, оценки и переживания действительности. Она

проявляется в ценностном отношении социального работника к своей

профессиональной миссии, в стремлении к осмыслению проблем че-

ловеческого бытия, а также в конкретых практических размышлениях

о том, как помочь человеку выйти из кризиса.


Мировоззренческая культура социального работника, с одной сто-

роны, соединяет в себе способность к рационально-теоретическому

осмыслению проблем, а с другой вырабатывает ценностные ориенти-

ры, которые опираются на феномен веры, на эмоционально-образное

и ассоциативное мышление. Это позволяет рассматривать ее как осо-

бую ценностную позицию, направленную на интегральное восприя-

тие мира.

Таким образом, мировоззренческая культура позволяет социально-

му работнику глубже познать содержание и осмыслить сущность своей

профессиональной деятельности, понять не только каков в своих глу-

бинных структурах и основаниях человеческий мир, но и каким он мо-

жет быть.

В структуре мировоззренческой культуры можно выделить следую-

щие компоненты (табл. 1.2).

Таблица 1.2

Структура мировоззренческой культуры

Знания Ценности и нормы

Убеждения и верования Эмоционально-волевой компонент

Практическая деятельность

Следует отметить, что практическая деятельность входит в структу-

ру мировоззренческой культуры частично, т.е. только своей субъектив-

ной стороной, связанной с духовностью человека.

Мировоззренческая культура способствует интегральному воспри-

ятию мира. Последнее необходимо социальному работнику, поскольку

сама социальная работа интегративна по своей сущности. Социаль-

ный работник выступает в какой-то мере и как психолог, и как социо-

лог, и как педагог, и как юрист. Например, психологическими метода-

ми он пользуется, скажем, при диагностировании личностных проблем

клиента или нейтрализации его сопротивления предлагаемым проце-

дурам социальной терапии. К социологическим методам он прибегает

при составлении социальной истории семьи или изучении условий

и социального окружения клиента. Педагогические методы применя-

ются им при воздействии на установки и поведение клиента. Он вы-

ступает и как юрист, консультируя своего клиента по вопросам законо-

дательства. Социальная работа близка также к медицине, и не только

тем, что в ней широко используются медицинские термины (лечение,

терапия, профилактика, клиника, патология и т.д.). Терминология

в данном случае выражает некоторую общность в подходах к человеку.

Более того, есть такие области медицины, которые с полным основа-


нием можно отнести и к социальной работе. Например, социальная

реабилитация больных, медико-социальная помощь, социальная ги-

гиена, патронаж. Кстати, термином «патронаж» в некоторых странах

(Великобритания, Швеция) обозначается социальная работа в целом.

Мировоззренческая культура способствует выработке основных

критериев интегративного мышления: системному и целостному обоб-

щению, объединению в новом образе разнообразных форм современ-

ной картины мира.

1.3. Мировоззренческие основания философии



Гуманизм — исторически изменяющаяся система воззрений, признающая

ценность человека как личности, его право на свободу, счастье, развитие.

Либерализм — система философских и политических идей, основанных

на идее утилитаризма и концепции естественных прав, идее автономии лич-

ности и теории общественного договора.

Позитивизм — подход к построению научного знания, выработанный со-

временным естествознанием. Позитивизм требует, чтобы каждое научное

положение можно было проверить эмпирически, т.е. на практике.

Профессионализм — высокий, устойчивый уровень знаний, умений и навы-

ков, позволяющий достигать наибольшей эффективности в профессиональ-


Радикализм — политическое течение, сторонники которого подвергают

критике существующую систему и настаивают на необходимости коренных

преобразований и реформ.

Социальная реабилитация — процесс, направленный на восстановление спо-

собностей человека к жизнедеятельности в социальной среде.

Утопизм — утопические взгляды, утопические теории, склонность к несбы-

точным планам, идеям.

Ценность — особое общественное отношение, благодаря которому потребно-

сти и интересы индивида или социальной группы переносятся на мир вещей,

предметов, духовных явлений, придавая им определенные свойства. В со-

циальной работе данное понятие употребляется для обозначения принципов

и норм, выражающих морально-этические установки социальной работы.

Философия социальной работы выстраивалась и формировалась

в контексте развития как самих форм социальной работы (от непро-

фессиональных к профессиональным), т.е. практики, так и научного

1.3. Мировоззренческие основания философии социальной работы 33

знания в целом. Далее мы рассмотрим несколько основных идеологи-

ческих доктрин, которые заложили мировоззренческий фундамент

философии социальной работы.

1.3.1. Идеи философии гуманизма

Пуританизм — религиозно-политическое движение, возникшее в Англии и Шотландии в XVI в. Оно было направлено против абсолютизма и англи-канской церкви. Пуритане создавали свои церковные общины, в которых проповедовали мирской аскетизм, выступали против роскоши, не при-знавали постов, святых, требовали отделения церкви от государства. В дальнейшем сторонников строгого образа жизни и строгих нравов стали называть пуританами.

Идеи гуманизма появились в социальной работе в конце XIX в. и были

связаны с положениями о социальной благотворительности. В основе

идей гуманизма находятся общечеловеческие ценности, в частности

удовлетворение жизненных потребностей человека, когда общество

стремится обеспечить для своих граждан минимальные прожиточные

стандарты. При этом благосостояние общества обеспечивается через

регулирование социальных отношений.

Гуманизм противопоставлен пуританской этике с ее представле-

ниями о сильной личности, выживающей в условиях жесткой конку-

ренции (идеи социал-дарвинизма). Этические принципы социал-

дарвинизма направлены против помощи социально угнетенным слоям

населения: больным, бедным, престарелым. В этом контексте соци-

альная помощь рассматривается как ослабление общества, как дей-

ствие, направленное на его разрушение. Однако общество вынуждено

предпринимать шаги по реабилитации нуждающихся. Важнейшими

стимулами для самостоятельного существования нуждающихся долж-

на быть система мер физического и экономического поощрения

и наказания.

1.3.2. Идеи философии позитивизма

Идеи позитивизма появились в социальной работе в 1920-х гг. Они

подчеркивали роль научного знания в изменении внешних обстоя-

тельств, а также роль научного метода в формировании реального


представления о мире и происходящих в нем социально-экономических

процессах. Идеи позитивизма позволяют развивать теоретико-

методологическую базу социальной работы, обосновывать правила

и законы поведения и воспитания людей в общности. Знание позволя-

ет людям изменять внешние обстоятельства, а научный метод дает ре-

альное представление о макро-, мезо-, микропсихических и социально-

экономических процессах. Бихевиоризм, фрейдизм, радикальная

социология становятся основой идеологии позитивизма.

Позитивизм исходит из того представления, что все многообразие реальности сводимо к некоторым достаточно простым и универсальным закономерностям, которые существуют объективно и в принципе позна-ваемы. Задача науки — исследовать окружающий мир и открывать его законы. Знание законов природы позволяет лучше ориентироваться в мире и преобразовывать его в желательном для людей направлении.

Традиции, идущие от Э. Дюркгейма (концепция социологизма, те-

ория социальной солидарности), рассматривающие научное познание

как инструмент, позволяющий не только определять, но и объяснять

общественные факторы в их норме или патологии, получают свое

дальнейшее развитие в работах других ученых. Изучение воздействия

среды на поведение человека позволяет связать изменение типологии

клиента с изменением окружающей среды.

С позиций бихевиоризма происходит обоснование правил и зако-

нов поведения и воспитания людей в общности. Знание, полученное

на основе изучения поведения человека в определенных ситуациях,

дает основание как выстраивать модели социализации индивидов,

так и формировать научно обоснованные этические представления.

Фрейдизм с позиций сексуальных инстинктов, бессознательного

предоставил возможность анализировать не только интропсихические

процессы, но и общественно-исторические явления и события.

Позитивизм сыграл как положительную, так и отрицательную роль

в развитии философии социальной работы. С одной стороны, он при-

внес в социальную работу научные методы, что позволило восприни-

мать и осознавать социальную работу не только как практическую дея-

тельность, но и как определенную область познания социальной

реальности. С другой стороны, абсолютизация позитивистских идей

и стратегий привнесла в социальную работу доминирование исследо-

вательского инструментария над самим человеком. Появляется поня-

тие «синдром социального работника», когда статистика, протоколы,

тестирование становятся более весомыми аргументами при построе-

нии интервенций, чем беседа, опрос или интервьюирование.


1.3.3. Идеи философии утопизма

Утопия в переводе с греческого означает «место, которого нет» (греч. ou — отрицательная частица, topos — место). Понятие применяется для обозначения описаний воображаемого/идеального общественного строя, а также сочинений, содержащих соответствующие планы социаль-ных преобразований. Ведет происхождение от названия одноименной книги Т. Мора (1516 г.).

Внедрение идей утопизма связано с политическими движениями ли-

берализма и социал-реформизма, которые в XIX в. становятся основой

философии социальной работы. В указанное время философия обы-

денной жизни явилась исходным положением теоретических концеп-

тов и практических подходов. Такие понятия, как «хорошая жизнь»,

«хорошее общество», «хороший человек», становятся доминантами

понятийного сознания.

В основе философии либерализма — системы философских и поли-

тических идей, оформившихся на Западе в XVIII—XIX вв. — находятся

установки на индивидуализм, индивидуальные ценности в противовес

ценностям коллективным. Идеи либерализма влияют не только

на принципы и нормы профессиональной деятельности, но и на ее ме-

тоды и техники.

С позиций философии утопизма человек является социально уяз-

вимым субъектом в результате возникших трудностей, связанных

с объективными причинами, такими как отсутствие необходимого об-

разования, низкий экономический статус, негативное влияние обще-

ственной среды и т.д. Такая позиция об изначальной презумпции не-

виновности клиента не только приводит к смещению ценностных

ориентаций профессиональной социальной работы, но и смещает

стратегии ее развития от социальных реформ к социальным акциям.

1.3.4. Идеи философии профессионализма

Идеи философии профессионализма отражают гуманистические и де-

мократические идеалы и ценности, которые направлены на удовлет-

ворение потребностей человека, развитие его потенциала, повышение

благосостояния, достижение социальной справедливости. Все это до-

минанты философии социальной работы сегодня.

Как писал М. Сипорин, «каждая профессия характеризуется через

ее перспективу и совокупность убеждений, а также коллективную со-


весть, которые являются ее основой. Мы называем это профессио-

нальной философией. Она обеспечивает определенные сущностные

модели и стандарты для использования их в описании и измерении

действительности, для формирования морально-этических суждений.

Последние мы называем нормами, указаниями или моральными или

этическими принципами. Такая философия является центральной ча-

стью профессиональной субкультуры, которая формирует культуру

обучающихся и вновь пришедших в профессию и в рамках которой

осуществляется социализация. Таким образом, философия становится

частью профессионализма»1.

Философия профессиональной деятельности выстраивается на не-

скольких нижепривиденных принципах, которые в своей совокупно-

сти определяют ценностные ориентиры, базисные подходы и этиче-

ские принципы социальной работы как теоретической и практической

деятельности.

1. Принцип гуманизма — это сочетание милосердия и рациональ-

ности в организации помощи человеку не только в абстрактных,

но и в конкретных формах. Принцип гуманизма не только явля-

ется призывом любить ближнего, он также осуществляет опти-

мальный путь к выживанию, спасению. Н. Бердяев говорил, что

для российского менталитета, в отличие от западного рациона-

лизма, характерен жалостливый гуманизм. Вместе с тем очевид-

но, что оказывать помощь людям, полагаясь лишь на традиции

жалости, невозможно. Конкретный гуманизм включает профи-

лактику риска (наркомании, преступности, суицида, голода, об-

нищания), культурное и профессиональное развитие граждан,

защиту прав, организацию детского воспитания, уважение

к другой культуре. Чем более развито правовое общество, тем га-

рантированней социальная защита и успех социальной работы.

Это предполагает ответственность самого общества перед

человеком.

2. Принцип личностного подхода к человеку акцентирует внимание

на человеке как личности, уникуме, индивидуальности. Чело-

век есть единство уникального и универсального, биологиче-

ского и социального. Личностный подход предусматривает по-

иск возможной одаренности, нераскрытых способностей,

индивидуализацию в подходе к группе, знание особенностей

и этапов социализации. Необходимо понять, а не осуждать кли-

1 Siporin M. Introduction to Social Work Practice. New York : Macmillan Publishing Co, 1975.

P. 81—82.


ента, не вызывать у него чувств страха и ненависти, не навязы-

вать свое мнение насильно, но привлекать клиента к сотрудни-

честву на основе добровольности и свободы выбора, беречь его

личностное достоинство и самоуважение. Именно в этом кон-

тексте личностный подход перекликается со следующим

принципом.

3. Принцип доверия к клиенту и поддержания доверия клиента к со-

циальному работнику. Только на этом принципе социальный ра-

ботник может расположить клиента к взаимопониманию и вза-

имодействию. При этом интересы клиента социальный работник

ставит выше своих собственных во имя целей поддержки, кор-

рекции, терапии, спасения клиента.

4. Принцип модальности — это принцип гибкости. Он предполагает

гибкий подход к клиенту с учетом специфики конкретного ре-

гиона, его личности, пола, возраста, характера, культуры, тради-

ций, религии.

5. Принцип перманентности означает требование непрерывности

в социальной работе, недопустимости прекращения коррекци-

онных, терапевтических и поддерживающих действий, разра-

ботки индивидуальных программ, реализующихся на протяже-

нии жизненного пути клиента.

6. Принцип компетентности ориентирует на знания, умение, про-

фессионализм и сопровождается заповедью «не навреди» (как

в медицине), сочетанием профессиональных и непрофессио-

нальных форм поддержки и терапии. Этот принцип предполага-

ет заботу о кадрах, повышении их квалификации.

7. Принцип посредничества имеет прямое отношение к работе

в комплексе, т.е. в команде. Это связано с междисциплинар-

ностью самой социальной работы. Социальный работник ока-

зывается в интердисциплинарном поле проблем, которые

не решаются средствами лишь одной дисциплины (психоло-

гии, социологии, медицины, права и т.д.). Успешное решение

проблемы возможно исключительно в результате комплексно-

го подхода, системного видения задачи. Отсутствие такого

синтеза означало бы принятие узковедомственного либо толь-

ко филантропического подхода к социальной работе и отход

от более широкого гуманистического принципа, о котором мы

говорили выше. Системный подход к решению проблем отра-

жает полифункциональность практики социальной работы,

ее цели.


По определению американских исследователей социальной работы

А. Пинкуса и А. Минахана, цели социальной работы состоят в решении

следующих задач:

активизировать способности людей решать проблемы и выхо-

дить из затруднительных ситуаций;

налаживать связи людей с системами, которые обеспечивают их

ресурсами, услугами и возможностями;

способствовать эффективному и гуманному функционированию

этих систем;

развивать социальную политику.

1.3.5. Радикальные идеи

Идеи радикализма, распространившиеся в XIX—XX вв. и развивающи-

еся на основе марксистских социальных теорий, остаются до сих пор

вплетенными в философию социальной работы. Наиболее известны

следующие подходы к социальной работе, сложившиеся на основе ра-

дикальных идей.

1. Прогрессивный подход, согласно которому социальная работа

представляется активным проводником изменений в обществе,

поскольку она связывает буржуазное общество с эксплуатацией

трудящихся слоев населения и нуждающихся социальных групп.

Роль социального работника в этом контексте заключается

в том, чтобы способствовать достижению изменений путем ор-

ганизации коллективных действий и повышения политического

самосознания людей.

2. Репродуктивный подход представляет социальных работников,

стоящих на службе государства, как проводников классового

контроля, который в эксплуататорском обществе усиливает

угнетение трудящихся и способствует воспроизводству капита-

листической системы в следующем поколении, помогая людям

приспособиться к требованиям системы. Признавая важность

социального контроля в социальной работе, очень сложно опре-

делить, всегда ли он осуществляется в интересах клиентов и тех

социальных групп, к которым они принадлежат. Помощь и кон-

троль в социальных службах настолько взаимосвязаны, что эти

функции крайне сложно разделить. По мнению многих иссле-

дователей, это утверждение справедливо для социальных служб

Великобритании, США и для социальной работы тех стран,


в которых она проводится государственными службами. Такое

положение зачастую поддерживается государством, которое

представляет интересы капиталистического общества.

3. Противоречивый подход характеризует социальную работу с двух

позиций: социальные работники выступают субъектами кон-

троля капиталистического общества и одновременно «размы-

вают» (по крайней мере, потенциально) классовое общество.

Таким образом, с одной стороны, социальная работа рассматри-

вается как полезное явление общественной жизни, которое дает

возможность помогать трудящимся, содействовать ослаблению

капиталистического общества, обеспечивая консолидацию тру-

дящихся слоев. С другой стороны, социальная работа способ-

ствует ослаблению социальной напряженности в капиталисти-

ческом обществе, усиливая его и обеспечивая стабильность.

По мнению представителей радикального подхода, существова-

ние данного противоречия приводит к возникновению других

противоречий, которые в конечном счете способствуют ниспро-

вержению капиталистического общества. Противоречивый под-

ход по большому счету является источником современных

структурных и критических теорий в социальной работе.

Сторонники радикальных идей считают, что практика социальной

работы должна осуществляться в рамках четырех стратегий:

1) консервативной — социальная работа осуществляется профессио-

нально, не преследуя политических целей;

2) протестной — социальные работники включаются в активную по-

литическую деятельность, но не стремятся к трансформации ин-

ститутов в интересах клиентов;

3) антиинституциональной — действия социальных работников на-

правлены на снижение профессионального контроля и вовлечение

клиентов в процесс принятия решений (например, антипсихиатри-

ческое направление, отрицающее необходимость медицинской

и социальной помощи психически больным людям и отстаиваю-

щее их способность к самопомощи);

4) трансформирующей — социальные работники содействуют транс-

формации социальных институтов путем оказания поддержки кли-

ентам, своей профессиональной деятельности и политических

действий.

В 1990-х гг. под влиянием постмодернизма происходит дальнейшее

развитие радикальных идей, и на этой основе появляется структурная

социальная работа, которая во многом уходит вперед по сравнению


с радикальной социальной работой. Характерными чертами структур-

ной социальной работы являются:

стремление к гуманитарной направленности, которое некоррек-

тно сводить только к гуманизму, общности и равенству;

поддержка государственного регулирования, способного утверж-

дать приоритеты социальных целей над экономическими зада-

чами, а также осуществлять справедливое распределение обще-

ственных ресурсов;

демократическое участие социальных работников в деятельно-

сти правительственных и общественных организаций и их са-

моопределение;

отношение к социальной защите как к инструменту обеспечения

равенства, солидарности и общности;

стремление к созданию государства всеобщего благосостояния

или структурной модели практики;

уважение к людям, признание их достоинства и стремления к са-

моопределению, внимание к индивидуальности, реализация

принципов социальной справедливости.

Философию современной социальной работы представляют раз-

личные идеологические доктрины и политические идеи, которые фо-

кусируются на вопросе о том, какой должна быть социальная работа,

чтобы ответить на вызовы времени1. Так, рефлексивно-терапевтический

подход отражает в социальной работе социал-демократическую полити-

ческую философию. Суть данной философии в том, что экономическое

и социальное развитие должно осуществляться совместно с движени-

ем к индивидуальному и социальному развитию. Данный подход ле-

жит в основе многих представлений о сущности социальной работы,

вместе с тем он подвергается модификации и критике в рамках двух

других теоретических подходов — социал-коллективистского и инди-

видуал-реформистского.

С точки зрения социал-коллективистского подхода целью социаль-

ной работы является обеспечение сотрудничества и взаимной под-

держки в обществе, для того чтобы наиболее незащищенные и небла-

гополучные социальные группы могли обрести способность

к самостоятельной жизни. Очевидно, что этот подход призывает к пре-

образованию общества в целях защиты наиболее бедных и угнетенных

слоев. Более того, здесь подчеркивается, что индивидуальное и соци-

альное развитие неблагополучных и угнетенных слоев населения не-

1 Пэйн М. Социальная работа : современная теория : пер. с англ. М. : Издательский

центр «Академия», 2007. С. 16—18.


возможно до тех пор, пока не будут проведены социальные преобразо-

вания. Этот подход придает социальной справедливости статус главной

ценности в социальной работе. В нем находит отражение социалисти-

ческая политическая философия с ее установками о том, что плановая

экономика и социальное обеспечение способствуют установлению ра-

венства и социальной справедливости.

В контексте индивидуал-реформистского подхода социальная работа

рассматривается как часть социальной защиты, которую предлагает

индивидам общество. Она соответствует потребностям людей, предо-

ставляет социальные услуги, повышает их качество и эффективность.

Этот подход определяют как подход поддержания стабильности, по-

скольку социальная работа служит опорой для социального порядка

и социальной структуры общества, а также поддерживает людей в труд-

ных ситуациях, возвращая их к стабильному состоянию. Указанный

подход отражает либеральную, рационально-экономическую политиче-

скую философию, которая утверждает гарантированную законом лич-

ную свободу в условиях рыночной экономики в качестве наилучшего

варианта организации общества.

Таким образом, каждый из подходов, отражая свою философию,

критикует другие подходы или пытается внести в них поправки. На-

пример, стремление к личностному и социальному развитию, харак-

терное для рефлексивно-терапевтического подхода, считается невоз-

можным в социал-коллективистском подходе, потому что интересы

элит будут ограничивать возможности угнетенных групп до тех пор,

пока не будут проведены важные социальные реформы. Простое

приня тие социального порядка, что фактически происходит в реф лек-

сивно-терапевтическом и индивидуал-реформистском подходах, под-

держивает и подкрепляет позицию элит. Для приверженцев со циал-

коллективистского подхода, следовательно, такая позиция отрицает

равные возможности для угнетенных групп, которые должны быть

главными клиентами социальной работы.

Тем не менее у всех трех подходов есть сходства. Например, главны-

ми темами рефлексивно-терапевтического и социал-коллекти вист-

ского подходов являются изменение и развитие. В рефлексив но-тера-

певтическом, а также индивидуал-реформистском подходах под разу-

мевается скорее работа с индивидом, чем достижение социальных

целей.

В целом большинство концепций социальной работы включают

в себя элементы разных подходов. В качестве альтернативы иногда

признается ценность их отдельных элементов. Например, сторонники


социал-коллективистского подхода, критикуя полное принятие суще-

ствующего социального порядка, характерное для индивидуал-

реформистского и рефлексивно-терапевтического подходов, согласны

с тем, что помощь отдельным индивидам в их самореализации может

осуществляться в рамках существующих социальных систем. Подоб-

ная поддержка воспринимается в качестве одного из шагов к измене-

нию общества, которые постепенно приводят к большим переменам.

1.3.6. Философские ценности социальной работы

Система ценностей социальной работы была сформирована в процес-

се ее исторического развития от праисторических форм до современ-

ного состояния. С изменением исторических условий происходила

трансформация ценностных ориентиров. Однако в какой бы форме

исторической практики не была представлена социальная работа, кто

бы не представлял интересы социально уязвимых слоев населения,

общественное благо, справедливость, ответственность за поддержку

беззащитных всегда были важнейшими доминантами философского

осмысления гражданских и политических прав человека. Философ-

ская основа общественных учений и идеалов в конечном счете не толь-

ко образовывала ценностные концепты индивидуального взаимодей-

ствия нуждающегося и помогающего субъектов, но и создавала важные

ориентиры профессии.

Философские ценности социальной работы проявляются на раз-

личных уровнях и создают своеобразную систему, мировоззренческий

концепт профессиональной субкультуры, где реализуются убеждения

и отношения, идеалы и стремления, нормы и практические принципы

взаимодействия, этические правила и профессиональные ценности.

В мультикультурном пространстве философские ценности соци-

альной работы выступают как ценности профессиональной субкульту-

ры, когда профессия социального работника понимается как между-

народная специальность. Отсюда значимость профессиональной

субкультуры рассматривается на метауровне в контексте глобальных,

цивилизационных целей и задач. На указанном уровне к ценностям

прежде всего относятся:

право на жизнь;

свобода;

равенство и отсутствие дискриминации;

справедливость;

солидарность;


социальная ответственность;

обеспечение мира и отказ от насилия;

экология среды.

Философские ценности на макроуровне связаны с корпоративными

принципами и нормами взаимодействия, отношениями и системой

коллективной ответственности. Ценности данного уровня обосновы-

вают конкретные действия социального работника в пределах профес-

сиональной компетенции, определяют его ответственность перед кли-

ентами, коллегами, работодателями, профессией. Социальный

работник стоит на защите прав и интересов клиента. Он особым об-

разом проводит курс социальной реабилитации, позволяющий ему ин-

тегрироваться в сообщество, быть его полноправным членом. Соци-

альный работник своими действиями и поступками не должен

нарушать гражданские и юридические права клиента. Он стоит на за-

щите общественных интересов в тех случаях, когда клиент нарушает

законодательство и его свобода действий является насилием по отно-

шению к свободам и правам окружающих.

Исходя из вышесказанного можно выделить следующие ценности

социального работника, действующие на макроуровне:

преимущества индивида по отношению к обществу;

уважение конфиденциальности во взаимоотношениях с кли-

ентом;

готовность отделить личные нужды и чувства от профессиональ-

ных отношений;

стремление к социальным изменениям, соответствующим соци-

альным познанным потребностям;

готовность к передаче знаний и умений другим;

уважение к индивидуальным и групповым различиям, достойное

их оценивание;

стремление к развитию самопомощи клиента;

готовность действовать от имени подопечного, несмотря на воз-

можные фрустрации;

стремление к социальной справедливости, к экономическому,

физическому, интеллектуальному благосостоянию для всех чле-

нов общества;

стремление к высоким личным стандартам в жизни и профес-

сиональной деятельности.

Мезоуровень ценностных ориентаций социальной работы связан

с ценностнями клиентов: абстрактными, групповыми, операциональ-

ными и инструментальными. Как правило, формируя свое поведение

в обществе, человек идентифицирует свои ценностные ориентации


с основными жизненными проблемами. В различных культурах и об-

ществах ценностные ориентации будут иметь свои различия и систему

приоритетов. Люди имеют свою иерархию ценностей, на которую они

опираются в различных жизненных ситуациях, в соответствии с тем,

насколько общество санкционирует их действия и поступки. В соци-

альной работе учитываются интернализированные ценности и нормы

личности, которые выступают в качестве социальной нормы и форми-

руют принципы профессиональной ответственности, ценностные

концепты профессии.

Микроуровень философских ценностей социальной работы отражает

ценнностный спектр профессионального взаимодействия социально-

го работника и клиента на уровне индивидуальных интервенций и вза-

имодействий. Они способствуют эффективному терапевтическому

контакту. На микроуровне можно выделить следующие доминирую-

щие ценности:

эмпатию;

аутентичность;

экспертность;

аттрактивность;

надежность.

Философия ценностей социальной работы связана со спецификой

деятельности профессионалов в социальной сфере. В контексте обще-

ственных и личностных конфронтаций, этических и ценностных разно-

гласий социальные работники вырабатывают нормативные требования

и ценностные ориентации не только для эффективной поддержки обще-

ственных связей и отношений, но чтобы помочь клиенту осуществить

правильный выбор поведения, решить свои актуальные проблемы.

1.4. Место философии в решении

методологических проблем теории и практики



Методология социальной работы — система принципов и способов организа-

ции теории и практики социальной работы.

Теоретическое описание — способ языковой индивидуализации объектов,

который позволяет осмысливать их внутри самих себя в качестве некоторых

отдельных целостностей.

1.4. Место философии в решении методологических проблем теории... 45

Эмпирическое описание — процедура фиксации средствами естественного или

искусственного языка сведений об объектах, фиксируемых в наблюдении,

эксперименте и измерении.

Эклектизм — соединение разнородных, внутренне несоединимых, часто

противоположных принципов, взглядов, теорий, научных элементов.

1.4.1. Универсальный характер философского знания

Многообразие философского знания и зависимость его содержания от

человеческих потребностей обусловливают широкую полифункцио-

нальность философии. Философские представления о противоречии,

причинности, времени, пространстве, общественном сознании, чело-

веке и т.п. проникают в саму ткань различных естественнонаучных тео-

рий, выполняя конструктивную функцию. В науке ни одна теория

не может возникнуть и функционировать без тех или иных блоков фи-

лософских понятий, преобразуемых на пути к создаваемой теории в тот

или иной комплекс научных принципов. Конечно, среди философских

понятий и принципов можно выбрать не самое лучшее, и тогда фи-

лософия не приведет к успеху. Нужно научиться умению выбирать

из многоразличного философского материала то, что окажется эффек-

тивным в решении частнонаучных проблем, т.е. в построении гипотез

и теорий.

Понятия являются важнейшей логической формой, позволяющей выя-вить существенные, наиболее устойчивые и повторяющиеся связи между явлениями и процессами. Именно посредством понятий в любой науке, в том числе и социальной работе, представляется возможным добиться единообразия и понимания сущности явлений, выразить закономерно-сти и тенденции развития социальной действительности.

Известный русский мыслитель и литературовед М.М. Бахтин спра-

ведливо отмечал, что философию «можно определить как метаязык

всех наук (и всех видов познания и сознания)». Опираясь на философ-

ские понятия, мы можем, с одной стороны, выявить теоретические

основания социальной работы, восходящие к глубинным философ-

ским идеям об обществе и человеке, а с другой — раскрыть ее гумани-

стическую сущность, ее духовные начала, связанные с этическими

ценностями и религиозными учениями, которые оказали существен-

ное влияние на формирование принципов человеческого общежития.

Обращение к философии позволяет рассматривать социальную работу


как общественный феномен и выяснить ее значение для человека

и общества.

Развитие социальной практики, которая по своей сути многогран-

на и интегративна, высвечивает новые грани философских проблем,

поэтому закономерности социальной работы представляются как иде-

ально усредненное отражение тенденций функционирования системы

социальной помощи. А раз так, то количество социальных перемен-

ных, влияющих на социальные процессы и самочувствие клиента, по-

зволяет говорить лишь о вероятностных, интерпретативных, феноме-

нологических моделях и результатах в деятельности объектов

и субъектов социальных взаимодействий.

Методология социальной работы (как система ее принципов) в ре-

шении данных проблем опирается на нижеследующие общефилософ-

ские принципы, лежащие в основе всех наук об обществе, человеке

и механизмах их взаимодействия:

принцип детерминизма — показывает причинную обусловлен-

ность социальных явлений экономическими и политическими

факторами, которые определяют состояние общественных от-

ношений, специфику их формирования и проявления;

принцип гносеологического подхода — ориентирует на тщательное

изучение и сопоставление социально-исторического своеобра-

зия общественных процессов, учит видеть их специфику, тен-

денции развития и общие закономерности;

принцип личностного подхода — требует при изучении социаль-

ных процессов учитывать, что их носителем всегда выступает

конкретная личность, с ее потребностями и интересами, цен-

ностными ориентациями, чувствами и мыслями;

принцип единства сознания и деятельности — вооружает соци-

альную работу правильным пониманием того или иного вида

деятельности, в которую вовлечены социальный работник

и клиент, учитывает влияние уровня сознания на развитие этой

деятельности, своеобразие ее форм и результаты.

1.4.2. Философия как основа научного знания в области


Для теории и практики социальной работы чрезвычайно важно пони-

мать значение гносеологических, теоретико-познавательных вопро-

сов, немаловажных в системе философского знания. Обращение


к теоретико-познавательным вопросам позволяет, во-первых, логиче-

ски подойти к рассмотрению понятия «методология», его роли в по-

знании как компаса в научных исследованиях и, во-вторых, поставить

задачу рассмотрения форм и методов научного познания, среди кото-

рых первостепенная роль уделяется методам исследования.

Философия обосновывает неотделимость в науке метода от теории,

так как метод в научном познании, приводящий к получению новых

знаний, в то же время есть часть теории. Это понимание важно в про-

цессе усвоения различных теорий социальной работы, а также в прак-

тике социальной работы, развертываемой на основе той или иной

теории.

Актуальным является рассмотрение теоретического и эмпириче-

ского уровней познания как уровней познания, присущих научному

знанию в целом. Это обусловлено тем, что социальная работа как ака-

демическая дисциплина находится в стадии развития, и в этой ситуа-

ции эмпирический уровень познания как бы служит ее фундаментом.

Как известно, одним из существенных моментов для социального

работника является соединение теории и практики, а также дальней-

шее развитие теории на основе результатов практических исследова-

ний. Указанное положение можно выразить в следующей «цепочке»:

методы сбора информации описание результатов формулировка

гипотезы включение гипотезы в следующие теории (или «выход»

из них) объяснение полученных фактов предвидение или про-

гнозирование новых фактов.

В социальной работе исходным пунктом может быть и теория,

и тогда выстраивается следующая «цепочка»: теория гипотеза

сбор информации объяснение понимание прогнозирование.

Философия показывает логику познания, вырабатывает умение

построения научной теории, раскрывает механизм постановки про-

блем. В социальной работе важно видеть и понимать диалектику

социал ьных процессов, происходящих в общественной жизни, позна-

вательной деятельности личности и группы. Из многообразной диа-

лектической проблематики можно выделить следующие существенно

значимые компоненты:

различение объективной и субъективной диалектики;

уяснение основных принципов всеобщей взаимосвязи и раз-

вития;

представление об основных диалектических закономерностях,

о соотношении законов диалектики и законов науки.


1.4.3. Методологические проблемы социальной работы

Представители академической науки, как правило, отказывают соци-

альной работе в праве считаться полноценной научной дисциплиной,

рассматривая ее как область, не имеющую вполне развитой и автоном-

ной теоретической базы. Для многих она — интуитивное искусство,

а не наука, которую можно изучать. Действительно, теория социаль-

ной работы вряд ли может существовать в привычном для современ-

ной науки виде. Но именно здесь, как полагают многие исследователи

социальной работы, должен произойти выход на новый уровень со-

циальной реальности. В рамках описываемой темы он требует не про-

стого уточнения или дополнения частных методологических подходов,

но преобразования общей парадигмы социального познания, созда-

ния исследовательских программ, ориентирующих ученого на реше-

ние следующих задач:

пересмотр фундаментальных теоретических представлений о че-

ловеке как о продукте социальной среды и принятых в ней куль-

турных моделей поведения;

анализ механизмов свободного ценностного самоопределения

индивида как условия социальной целостности;

признание плюрализма культурных миров и преодоления всех

форм локального культуроцентризма;

исследование человеческой активности в поле действия общече-

ловеческих культурных императивов;

изучение антропогенных факторов организации социальных

процессов, конкретных форм и структур общественной жизни;

проникновение в микромир повседневности и в механизмы его

взаимодействия с социально-групповыми, социетальными и ме-

гасоциумными структурами общественных отношений;

проведение гуманитарной экспертизы экономических, соци-

ально-политических, социально-правовых и других проектов

и программ.

Социальная работа, как и научное знание в целом, переживает се-

годня эпоху перехода к новым парадигмальным установкам. В ней

утверждается новая рациональность и представление о субъекте по-

знания как элементе, включенном в сам объект. Уточняется само по-

нятие «объект социальной работы», выявляются особенности его опи-

сания. Категория «объект» наполняется новым содержанием, которое

понимается как динамический процесс, воспроизводящий некоторые

устойчивые состояния. Все больше внимания обращается на роль ве-

роятности в эволюционных механизмах и т.п. Например, закономер-


ности, которые вскрываются в рассматриваемых областях социальной

жизни, должны, по мнению многих ученых, формулироваться в виде

вероятностных утверждений1.

В разных условиях бытия один и тот же объект часто проявляет себя

качественно по-разному. Во многом это связано с тем, что поведение

людей находится под влиянием внешних и внутренних факторов и по-

тому подвержено значительным вариациям. Поэтому его так трудно

прогнозировать. Закономерности, которым оно подчиняется, носят

вероятностный характер, поэтому любые утверждения в области по-

веденческих факторов можно делать лишь с определенной степенью

уверенности. Максимум, на что здесь можно рассчитывать — это объ-

ективно оценить достоверность наших прогнозов. Особое внимание

нужно обратить на то, что социальные системы и человек должны рас-

сматриваться не в понятиях равновесия или как «механизмы», а как

креативный мир с неполной информацией и изменяющимися ценно-

стями, в котором будущее предстает во многих вариантах2. Понять его

можно лишь исходя из представления характера самопроявления че-

ловека, его деятельности.

Социальная работа — это сфера теоретико-практической деятель-

ности, в которой различаются объективные и субъективные ком-

поненты. Причем объективные компоненты проявляются как соци-

альные отношения, с которыми работает социальный работник,

а субъективные компоненты связываются с индивидуальными интере-

сами, мотивами, намерениями, с интенциями «человека нуждающего-

ся», преследующего в социуме свои цели и подбирающего для этого

кажущиеся ему оптимальные средства. В более общей форме — это

целостный континуум реальности, составляющий внутренний мир

и достояние индивида.

Разведение объективного и субъективного в деятельности — услов-ный аналитический прием. На деле социальные законы и механизмы их реализации в индивидуальной активности не разводимы. Тем не менее такое «препарирование» унитарной деятельности является процедурой плодотворной. Оно плодотворно в границах познания как отделенных от деятельности людей (хотя данных в ней и через нее) социальных зако-нов, так и в мотивационной смысловой экзистенциальной активности, вписывающейся либо не вписывающейся в сферы закономерного.

1 Ядов В.А. Стратегия социологического исследования. Описание, объяснение, понима-

ние социальной реальности. М. : Добросвет, 2003. С. 41.2 Великие преобразователи естествознания. Илья Пригожин. XVI международные чте-

ния. Минск : Изд-во Белорус. гос. ун-та информатики и радиоэлектроники, 1998.


Такой подход к социальной работе позволяет рассматривать ее объ-

ект в мире многообразных межсубъективных отношений, которые по-

стигаются не только непосредственным наблюдением и созерцанием,

но и реконструкцией оснований и форм человеческой деятельности,

проникновением в суть характера, способа ее организации.

Таким образом, объект социальной работы следует рассматривать

не только в пространстве эмпирических фактов, но и в пространстве

человеческих значений, ценностей, смыслов, возникающих при со-

циализации и инкультурации личности. Поэтому его описание отра-

жает гносеологическую специфику, связанную с особенностями

социально-гуманитарного знания, и представляет собой процесс

осмысления дихотомии «объективного» и «субъективного», лежащей

в основании объекта.

Если объект представлен через социальные отношения, то его опи-

сание будет опираться на базисные общественно-исторические зако-

ны. Но для того чтобы понять структуры мира индивида, необходимо

обратиться к так называемым «мостонаводящим» законам, выражаю-

щим инвариантное в человеке как носителе гуманитарности, как лич-

ности. Например, поступок можно рассматривать и как социальное

действие (социальный объект), и как акцию, реализующую цель, на-

полненную определенным смыслом, которую нужно постичь (гумани-

тарный объект).

Дихотомия «объективного» и «субъективного» в объектах социаль-

ной работы позволяет описывать объект, с одной стороны, через

объективно-логическое, т.е. смысловое измерение, а с другой сторо-

ны, через субъективно-психологическое (переживаемое) измерение.

Иными словами, если мы хотим понять социальный мир человека,

восприятие им внешней реальности и мир его самосознания, то здесь

недостаточно рационального языка категорий и абстракций. Необхо-

димо приблизиться к адекватному пониманию смыслов, которые че-

ловек вкладывает в свои суждения и действия. Кроме того, поступки

человека не всегда адекватно осознаются им самим. Чтобы уяснить

их глубинный смысл, надо приложить немало усилий для расшифров-

ки внешне наблюдаемых действий и высказываний и для интерпрета-

ции их в научных понятиях.

Рационализация представлений о человеческом поведении также

требует использования определенных теорий, в рамках которых эти

действия могут быть объяснимы. Например, если мы описываем со-

циальные отношения (взаимодействия) между структурами, социаль-

ными институтами и организациями, включенными в систему соци-


альной работы, то мы опираемся на социальное знание, основанное

на описании и объяснении обобщенных данных. А если мы рассма-

триваем субъективный аспект реальной практики этих отношений, т.е.

познаем опыт, чувства, переживания субъектов данных взаимодей-

ствий, то нам необходимо гуманитарное знание, основанное преиму-

щественно на понимании и интерпретации. Этот субъективный мир

как «особое» может также выступать объектом исследования.

Философская методология, позволяющая осмыслить общие прин-

ципы формирования системы философских категорий, во многом

способствует разработке категориального аппарата социальной рабо-

ты, который находится еще в стадии первичного «выделения»

и «осмысления».

Система понятий (категорий), как известно, формируется и разви-

вается благодаря существующей базе знаний, на которой основывает-

ся и выстраивается та или иная сфера профессиональной деятельно-

сти. Так, базовые знания социальной работы выстраиваются на трех

взаимосвязанных основаниях:

1) теоретическом;

2) фактуальном;

3) практическом.

Теоретическая основа базовых знаний формирует представление

о теории в рамках социальной работы. Здесь можно встретить различ-

ные понятия и термины, которые используются при описании теорий

социальной работы, однако они не всегда четко определены. Данное

утверждение распространяется и на понятийные границы «теории».

Здесь встречаются как теории других дисциплин (представленные

на «высоком абстрактном уровне»1, и довольно сложные для примене-

ния в современной практике социальной работы), так и теории, ана-

лизирующие цели и задачи социальной работы, а также теории прак-

тической деятельности или практические подходы2.

С методологической точки зрения любая теория должна стремить-

ся к максимальной полноте и адекватности описания, целостности

и выводимости своих положений друг из друга, к внутренней непроти-

воречивости. Так, у М. Пэйна понятие теории в социальной работе

многозначно: «модель», «перспектива», «объяснительная теория»3.

Модели описывают практику в общих чертах и в структурированной

1 Stepny P. The Theory to practice debate revisited, in Stepny P. Ford D. (edt) Social Work

Models, Methods and Theories. Lyme Regis : Russell House, 2000. P. 21.2 Trevithick P. Social Work Skills: A Practice Handbook // Open University Press, 2006. P. 25.3 Ibid. P. 5.


форме, на примере различных ситуаций, закрепляя за практикой опре-

деленные принципы и методы деятельности, на основе которых вы-

страивается определенная последовательность действий. Перспективы

отражают ценности или представления об окружающем мире, которые

ориентируют практиков и направляют их действия. Они помогают

увидеть ситуацию с разных позиций. Объяснительная теория рассма-

тривает результаты тех или иных действий или причины определенных

последствий, а также выявляет обстоятельства случившегося.

Дискуссии о теории в рамках социальной работы показывают, что

произошло смещение методологического акцента с проблемы вну-

тренней организации теоретического знания на проблему включения

теории в систему практики социальной работы и культуры в целом

и на их роль в описании практики.

Дискуссии о теории затрагивают область взаимопересечения трех

подходов, применяемых в социальной работе — критического, гума-

нистического и либерального, каждый из которых представляет груп-

пу теорий, отличающихся различным взглядом на природу человека.

Критические теории отстаивают важность структурных преобразова-

ний в рамках социальной политики, поэтому их направленность на до-

стижение социальных изменений не вызывает сомнений. В критиче-

ских теориях содержится больше возможностей для выбора целей

и моделей практики, предполагающих совместную работу специали-

ста и клиента.

Для либеральных теорий характерно развитие и постепенное ре-

формирование социальных практик, соответствующих существующе-

му социальному порядку. В гуманистических теориях утверждается,

что в центре практики социальной работы должны находиться инди-

виды, способные к саморазвитию и изменению.

В результате содержание термина «теория» максимально расширя-

ется до обсуждения теоретической компоненты и способов ее оформ-

ления в познавательной практике социальной работы. Теория помога-

ет осуществить выбор определенных действий из многообразия

альтернатив, существующих в практике социальной работы1. Иными

словами, происходит релятивизация понятия «теория», т.е. «теория»

соподчиняется с другими понятиями или даже заменяется ими.

Данный процесс, характерный для становления социальной работы

как сферы социально-гуманитарного знания, является лишь частич-

ным отражением развития науки в целом, где происходит поиск иссле-

1 Payne M. Modern Social Work Theory. 3-d Edition. Basingstoke : Palgrave Macmillan, 2005.

P. 4.


довательских стратегий, применяемых определенными научными со-

обществами для закрепления своего доминирующего положения или

для достижения такового в той или иной дисциплинарной области.

В англо-американских школах социальной работы методология

включения той или иной теории в практику социальной работы

в основном связана с определением, данным Р. Баркером: «теория —

это группа логически взаимосвязанных гипотез, концептов и кон-

структов, объясняющих определенный феномен»1. Эти теории могут

выступать в форме «определенного концепта или идеи», а также объ-

яснять «взаимосвязанные концепты»2.

Точка зренияБ. Шелдон подчеркивает, что «с психологической точки зрения невоз-можно представить себе отсутствие теорий, объясняющих мир. Это невозможно на базовом уровне чувственного познания (восприятие), на когнитивном и на эмоциональном уровне. Поиск смыслов как основ для прогнозирования успешного поведения и избегания опасности впле-тен в наше сознание благодаря эволюции»3.

Важнейшей характеристикой теории в социальной работе является

то, что она не только описывает объект, но как бы поднимается над

теоретическим или эмпирическим описанием и включает в себя объяс-

нения причин возникновения и развития того или иного феномена.

Поэтому через теорию становится возможным познать практику. Тео-

рия несет в себе определенную практическую пользу, поскольку она

обладает предсказательной и прогностической силой, которая помога-

ет в процессе принятия решений.

Однако методы, с помощью которых пытаются понять и объяснить

социальные феномены, могут изменяться. В связи с этим теории, ко-

торые создаются в социально-гуманитарном знании, следует рассма-

тривать как ориентировочные, предварительные, поскольку «тео-

рия, — по мысли К. Поппера, — всегда остается гипотетической или

предположительной. Она всегда остается догадкой»4. Следовательно,

необходимо уходить от трактовки теории в терминах абсолютных по-

нятий или фундаментального знания.

1 Barker Robert L. Social Work Dictionary. 3-d Edition. Washington : NASW Press, 1995. P. 381.2 Fook J. Social Work: Critical Theory and Practice. London : Sage. 2002. P. 38.3 Sheldon B. Cognitive-behavioral Therapy: Research, Practice and Philosophy. London : Rout-

ledge. 1995. P. 8.4 Popper K.L. The Myth of the Framework: In Defence of Science and Rationality. Ed. By M.A.

Notturno. London : Routledge, 1994. P. 157.


Точка зренияД. Хуве: «Теории не являются абсолютными понятиями, объясняющими способы существования предметного мира, но пока они с помощью осо-бых методов описывают и объясняют в интересах исследователя то, что происходит, они сохраняются. Теории обеспечивают рабочими дефини-циями окружающий нас мир. Они делают его концептуальным. В реаль-ной действительности построение теории есть построение ре альности…»1

Среди теоретиков социальной работы продолжаются дискуссии

о выборе соответствующей теории. Эти дискуссии проводятся в дис-

курсе размышлений о том, является ли социальная работа наукой или

результатом человеческих стараний2. Однако данный дискурс может

привести к абстрагированию теории и отрыву ее от практики, ибо лю-

бая теория, чтобы стать релевантной, должна отражать дилеммы

и сложности, с которыми регулярно сталкиваются специалисты

в практике социальной работы.

В соответствие с этим можно выделить пять ключевых сфер, в ко-

торых применение теории может существенно расширить наше пред-

ставление об объекте:

1) наблюдение;

2) описание;

3) объяснение;

4) предвидение;

5) интервенция (предлагает методы практической деятельности

по достижению изменений).

Выделенные пять сфер применения теории в одинаковой степени

релевантны и могут замещаться в процессе оценки ситуации, т.е. в по-

нимании конкретной проблемы, ее корней и возможных путей помо-

щи клиенту или группе клиентов. Независимо от того, является ли те-

ория общей или специализированной, ее задача состоит в том, чтобы

выстроить структуру объяснения и понимания происходящего явле-

ния и его причин, для того чтобы стало ясно, какие практические дей-

ствия необходимо предпринять для решения проблемы. Это требует

учета особенностей восприятия, объяснения и понимания всех, кто

вовлечен в процесс социальной работы, — клиентов или, как часто их

сейчас именуют, пользователей услуг, специалистов, других значимых

1 Howe D. An Introduction to Social Work Theory. Aldershot : Gower, 1987. P. 10.2 Camillery P. Social work and its search for meaning: theories, narrative and practices, in Pease

B. and Fook J. (eds) Social Work Practice: Postmodern Critical Perspectives. London : Rout-

ledge, 1999. P. 31.


индивидов, а также представителей различных профессий, привлечен-

ных для работы с клиентом.

В социальной работе при описании теории все чаще используется

аппарат естественного языка. Вместе с тем данное утверждение не яв-

ляется плацдармом для радикальных выводов. Естественный язык есть

предельная граница любой науки. В наиболее широкой редакции это

означает, что посредством словесной артикуляции человек реализует

свою способность познавать. Для познания в полной мере справедлив

тезис universalia ante rem — поиск слова влечет нахождение вещи, ибо

мы различаем то, что знаем, но мы знаем то, что вербализуем (катего-

ризуем). В этой связи уместно вспомнить замечание Б. Шелдона о том,

что «очень часто приходится удивляться тому, как незначительная ра-

бочая дефиниция превращается в концепт, который используется в по-

вседневной практике»1.

Однако особенность состоит в том, что наличие специализирован-

ной терминологии характеризует весьма стандартный арсенал устояв-

шейся науки (знание в модусе твердого ядра). Предпосылки особой

лексики с фиксированной тематикой создаются вследствие развитых

процессов кодификации, квантификации, метризации и т.д.

Что же касается социальной работы, то, по определению, строгой

лексики здесь нет и быть не может. Расширение запаса языка, стиму-

лирующее искания на этой стадии, идет за счет паронимии — заимство-

вания слов из обыденного языка. С точки зрения логики слова обы-

денного языка недостаточно четко определены. Поэтому в описаниях

моделей, перспектив, подходов и теорий социальной работы отсут-

ствует методологическая строгость и единообразие. Здесь можно уви-

деть активное применение различных метафор, нарративистских (по-

вествовательных) стратегий, т.е. описаний в форме «объясняющего

рассказа», способ изложения и язык которых определяется «общей те-

мой» (паттерном) исследовательской программы или парадигмальной

ориентацией. Заметим по этому поводу, что ни одна достаточно глубо-

кая интеллектуальная процедура не в состоянии избежать пользования

подобными приемами. Особенно это касается объемных содержатель-

ных толкований таких нетривиальных концептов, как, например,

«жизненный мир клиента», «ресурсы клиента», «эйджизм», «личность

в окружении» и т.д. Эту особенность обыденного языка не следует рас-

сматривать как его ущербность. Наоборот, здесь кроется его основная

сила — универсальность и потенциальная способность выразить лю-

бое содержание.

1 Sheldon B. Cognitive-behavioral Therapy : Research, Practice and Philosophy. London :

Routledge, 1995. P. 10.


Привлечение естественной лексики — общее и вполне ординарное

место познания. Естественный язык в отношении языка науки играет

роль запасника-резервуара предельной выразительной емкости. Он

оказывается средством номинации нетрадиционных категориальных

пластов и планов. По мнению Дж. Фук, даже «простая номинация

с помощью естественного языка способствует объяснению и понима-

нию практики социальной работы»1. В свою очередь практика соци-

альной работы представляет собой процесс выбора определенных дей-

ствий из многообразия альтернатив. Как отмечает Д. Хуве, «у практиков

всегда есть теория, которая помогает решать, во имя каких целей и ка-

ким образом осуществлять этот выбор»2.

Отсутствие методологической строгости и общности в описании

объектов социальной работы приводит порой к смысловой неопреде-

ленности, связанной с многозначностью слов. Такой методологиче-

ский эклектизм можно рассматривать как своеобразную реакцию

на многообразие и сложность проблем, которыми занимается соци-

альная работа. Представители научного корпуса западной школы со-

циальной работы считают, что у эклектизма в социальной работе есть

ряд преимуществ3.

Точка зренияМ. Пэйн: «Эклектизм дает возможность привносить в социальную работу различные идеи. Он помогает соединять те теории социальной работы, которые выдвигают сходные положения для осуществления действий на практике, эффективнее связать их со сложными ситуациями и позво-ляет социальным работникам компенсировать неадекватность отдельных теорий»4.

«Эклектизм» в социальной работе интерпретируется как методоло-

гическое многообразие или «мягкая» методология, приносящая опре-

деленную практическую пользу.

Концептуальную неопределенность и многообразие можно наблю-

дать и при использовании таких базовых понятий социальной работы,

как «модель», «практический подход», «метод». Так, Д. Хуве проводит

1 Fook J. Social Work: Critical Theory and Practice. London : Sage, 2002. P. 35.2 Howe D. An Introduction to Social Work Theory. Aldershot : Gower, 1987. P. 28.3 Trevithick P. Social Work Skills. A Practice Handbook. London // Open University Press,

2006. P. 55.4 Payne M. Social Work Theories and Reflexive Practice, in Adams R., Dominelli L. and Payne

M. (eds) Social Work : Themes, Issues and Critical Debates, 2 nd edn. Basingstoke : Palgrave,

2002. P. 133.

Общие выводы 57

различие между моделью и теорией на основе их функций. Модель

в отличие от теории описывает феномен, но не объясняет его, как это

делает теория. Модель, по мнению Д. Хуве, функционирует как кир-

пичик теоретического здания1. Такое толкование понятия связано

с общим словарным определением модели как стандарта для подража-

ния или образца для воспроизведения реальности. Подобную интер-

претацию можно встретить у российских ученых при описании отече-

ственных и европейских моделей социального благосостояния2.

Вместе с тем в дискурсе профессиональной практики смысл поня-

тия «модель» расширяется и приобретает значение практического под-

хода, рабочими дефинициями которого выступают, например, такие

термины, как «модели практики», «модель жизненного цикла», «меди-

цинская модель», «биопсихологическая модель» и т.п. По мнению

Р. Баркера, модели в качестве практических подходов отражают «взаи-

модействие сил, действующих в окружении клиента, которые оказы-

вают влияние на клиента и сами подвергаются влиянию со стороны

клиента»3.

Итак, очевидно, что в пространстве концептуализации могут од-

новременно существовать несколько позиций в «понимающем опи-

сании» одной и той же проблемы. Каждая из этих позиций, точек зре-

ния замыкается на определенном аспекте. Однако эти точки зрения

могут рассматриваться как равноправные лишь при одном условии:

если все они удовлетворяют требованиям рациональной обоснован-

ности. Критериями рациональной обоснованности выступают логи-

ческая непротиворечивость, осмысленность, проверяемость эмпири-

ческим опытом, системная принадлежность, полезность, практическая

эффективность.

Общие выводы

В основе философии социальной работы лежат универсальные и про-

фессиональные ценности, оформившиеся в процессе ее становления как

общественной профессии, отражающие профессиональные представления

о реальном мире, об идеалах и мировоззренческих ориентирах социальной

работы.

1 Howe D. An Introduction to Social Work Theory. Aldershot : Gover, 1987. P. 10.2 Фирсов М.В., Студенова Е.Г. Теория социальной работы. М. : Академический проект,

2005. С. 124—133.3 Barker Robert L. The Social Work Dictionary. 3-rd ed. Washington : The NASW Press, 1995.

P. 238.


Мировоззрение — это сложное и противоречивое явление социальной

жизни, которое находит свое выражение как в сознании отдельного человека

(индивидуальное сознание), так и в сознании больших масс людей (обще-

ственное сознание).

Научная картина мира соединяет жизненно-практический опыт с научной

теорией, поэтому оказывает существенное влияние на формирование миро-

воззрения и шире — мировоззренческой культуры специалиста.

Мировоззренческая культура является одним из важнейших условий по-

вышения профессиональной подготовки социального работника.

Философия выступает методологической основой теории и практики со-

циальной работы. Она формирует целостность восприятия действительности,

что является важным условием адекватного восприятия социальной прак-

тики в целом, а также ее отдельных компонентов, в том числе и личностных

проблем клиента.

Контрольные задания

11. Прокомментируйте данные в тексте разными авторами определения

философии.

12. Обоснуйте, зачем нужны современному социальному работнику фило-

софские знания.

13. Опишите философский контекст социальной работы.

14. Опишите факторы, которые влияют на формирование мировоззрения.

15. Опишите специализацию мировоззрения, его влияние на жизненные

ориентиры и установки специалиста.

16. Опишите роль мировоззренческой культуры в формировании специа-

листа социальной работы.

17. Проведите сравнительный анализ идеологических доктрин фило-

софии социальной работы. Опишите, что они привнесли в теорию

и практику социальной работы.

18. Памфрей в классификации ценностей выделяет ценности функциони-

рующей личности: «хорошее — плохое общество», «хорошая — плохая

семья», «престижная — непрестижная работа». Продолжите этот по-

нятийный ряд и обоснуйте свой выбор.

19. Опишите, как участвуют философские знания в решении методологи-

ческих проблем социальной работы.

10. Опишите, как вы понимаете методологический эклектизм в социаль-

ной работе, каковы его факторы.

Литература

1. Наместникова И.В. Методологические проблемы описания объектов со-

циальной работы // Вестник МГОУ (серия «Психологические науки»).

№ 2. М. : Изд-во МГОУ, 2007. С. 313—324.

Литература 59

2. Степин В.С. Философская антропология и философия науки. М. : Высш.

шк., 1992.

3. Философия социальной педагогики: постановка проблемы (материалы кру-

глого стола) // Вестник МГОУ. Сер. : Психологические науки. — № 2.

Т. 1. М. : Изд-во МГОУ, 2008. С. 125—143.

4. Философия социальных и гуманитарных наук: учебн. пособие для вузов /

под общ. ред. проф. С.А. Лебедева. М. : Академический проект, 2006.

5. Фирсов М.В. История социальной работы: учебн. пособие для вузов. М. :

Академический проект, 2004.

6. Ярская В.И. Философия социальной работы. Саратов : Изд-во Саратов. гос.

ун-та, 1994.

ГЛАВА 2СОЦИАЛЬНАЯ РАБОТА

КАК КОГНИТИВНЫЙ КОМПЛЕКС

ДУХОВНО-ИСТОРИЧЕСКИХ ПРАКТИК

2.1. Понятие «социальная работа»

как теоретический конструкт


Благотворительность — оказание безвозмездной (или на льготных условиях)

помощи тем, кто в этом нуждается. Может быть в коллективных формах

(фонды, организации) и в виде индивидуального меценатства.

Общественное призрение — совокупность благотворительных учреждений

и мероприятий, имеющих целью подачу помощи лицам, которые по болезни,

старости и иным причинам лишены возможности добывать себе пропитание

личным трудом.

Социальные науки — науки, изучающие разные стороны общественной жизни

человека (политическая экономия, статистика, юридические и государствен-

ные науки, история и т.д.).

Филантропия — забота об улучшении участи человечества, помощь людям,

забота о неимущих. В разное время этот термин понимался как божественная

благосклонность (V до н.э.), благожелательное отношение к человеку

(с IV в. н.э.), индивидуальная благотворительность (современное понятие).

2.1.1. Становление понятия «социальная работа»

Понятие «социальная работа» — системообразующий термин, иденти-

фицирующий современную профессию, область познания и направ-

ление социального образования. В начале XX в. термин «социальное

обеспечение» в англо-саксонских странах стал означать агентства

и программы, а термин «социальная работа» — их деятельность. Ино-

2.1. Понятие «социальная работа» как теоретический конструкт 61

гда использовались и другие термины, как, например, «social services»

(социальные службы, социальные услуги), который относился и к типу

агентств, и к выполняемой ими функции.

Как считает И. Наместникова, парадигма общественной

благотворительности (в Англии, а позднее в США) и социального

обеспечения выстраивалась на таких базовых концептах, как «работа»

(work), «статус» (status) и «контракт» (contract). Будучи частью целого,

концепты «работа», «статус», «контракт» всегда несли на себе отпечаток

всей системы. Изменения, привносимые характерными тенденциями

определенного периода, привели к расширению их объема, что

активизировало процесс вторичной номинации. Такой подход

объясняет, почему понятие «социальный работник», предложенное

С. Паттеном в 1900 г., получило свое широкое распространение

в понятийной номинации «социальная работа» сначала в англо сак-

сонских странах, а затем в начале ХХ в. в России и Европе.

Понятие «социальная работа» имеет достаточно сложное

происхождение, и на сегодня в научных исследованиях нет однозначной

трактовки его истоков. До образования термина «социальная работа»

появляется термин «социальный», под которым понимается, согласно

П. Черных, «относящийся к обществу, к общественным отношениям

людей, общественный». Исследователь полагал, что данный термин,

применяемый с 1680 г. во французском языке, а затем и в европейских

странах, восходит к латинскому «socialis», что означает «товарищеский,

супружеский, союзнический». М. Фасмер считал, что жизнь термину

«социальный» дала работа Ж.-Ж. Руссо «Общественный договор»,

написанная в 1762 г., но в научную лексику он попадает из немецкого

языка («sozial») в его семантической неопределенности и несоот-

несенности с понятийными реалиями.

Понятие «социальный», как видно из данных подходов, имеет

различную интерпретацию, что, возможно, было характерно не только

для предшествующих времен, но и для начала ХХ в. и связано

с доминирующими идеологемами.

«Общественность», «социальность», «труд», «работа» — понятия,

которые выступали в качестве идеологем и теоретических конструктов

во многих областях познания. В своих сочетаниях на рубеже XIX—

XX вв. они сформировали новые предметно-понятийные образования,

используемые в различных социальных науках, вокруг которых форми-

ровались новые предметные области познания. Так, в социологии мы

встречаем сложное понятие «разделение общественного труда», в пе-

дагогике — «трудовое воспитание», «социальная педагогика», в юри-

62 ГЛАВА 2. СОЦИАЛЬНАЯ РАБОТА КАК КОГНИТИВНЫЙ КОМПЛЕКС...

спруденции — «социальный контракт», «социальное попечение» и т.д.

Понятие «социальная работа» находилось в ряду данных понятийных

конструктов и идеологем, которые по-своему влияли друг на друга,

но в совокупности образовали единый термин, предав ему новое се-

мантическое значение.

Как считает немецкий исследователь М. Байльманн, буквальный

перевод «social-work» в начале века складывался из понятия «социал-

работа», где понятие «социал» толковалось как «нормативно-

желательное поведение», а понятие «работа» — «как напряженное фи-

зическое или духовное действие». Этот новый термин отражал иное

состояние общественной деятельности на этапе ее институционализа-

ции в профессию. Он подчеркивал отличие профессионального этапа

помощи социально уязвимым слоям населения от предшествующего,

закрепленного термином «благотворительность», воспринимаемым

обществом как факультативная деятельность, основанная на индиви-

дуальном субъективном чувстве сострадания.

С начала ХХ в. «социальная работа» как понятие, идентифицирую-

щее профессиональную деятельность, не остается в рамках жестких ре-

гламентаций, а постоянно претерпевает существенные семантические

изменения как на уровне индивидуальных теоретических подходов, так

и на уровне коллективных профессиональных представлений. При

этом номинация термина не изменяется. Как производное понятие со-

циальная работа, обладая номинативной стабильностью, постоянно

изменяется в семантическом плане в теоретических школах, практиче-

ских подходах и в представлениях профессиональных ассоциаций.

Представленные ниже понятия в их диахронической логике пока-

зывают, каким образом менялись эмпирические основания теоретиче-

ских представлений о социальной работе как профессиональной дея-

тельности, в каком направлении происходило изменение когнитивных

комплексов. Можно отметить, что такими «вехами» в понимании сущ-

ности социальной работы в зарубежной теории являлись различные

представления о социальной работе как профессии. Социальная рабо-

та трактовалась либо как искусство, либо как совместная деятельность,

либо как процесс помощи или процесс социального творчества.

Существует диалектическая зависимость между расширением

практики и уровнем компетенции социального работника. Можно

утверждать, что с развитием практик расширяется база знаний субъек-

та помощи и, наоборот, с расширением профессиональной компетен-

ции меняются методы и содержание помощи клиенту. Тем не менее

нижеприведенные высказывания дают представления об изменении

восприятия комплексов практик на протяжении более чем столетия.


«Социальная работа — это искусство разных видов совместной дея-

тельности (социального работника и клиента), направленных на одно-

временное улучшение ситуации клиента и общества».

(М. Ричмонд, 1915 г.)

«Социальная работа — это искусство создавать и регулировать со-

циальные взаимоотношения индивидуумов: мужчин, женщин,

детей».


«Социальная работа — это искусство приведения индивидуума, на-

ходящегося в условиях социального дискомфорта (давления), к наи-

лучшим взаимоотношениям со всеми его окружающими».

(M. Джаррет, 1919 г.)

«Социальная работа — это те процессы, которые развивают лич-

ность (одну за другой) через сознательно совершенные коррекции

между людьми и их социальным окружением».


«Социальная работа — это искусство изменения человеческих

отношений».

(П. Ли, 1937 г.)

«Социальная работа — это метод помощи людям от беды».

(K. фон Швейниц, 1924 г.)

«Социальная работа — это индивидуальная терапия через лечение

взаимоотношений».

(Б. Робинсон, 1930 г.)

«Социальная работа — это особый путь помощи людям по преодо-

лению их личных и социальных невзгод».

(Ф. Лаури, 1937 г.)

«Социальная работа — это оказание помощи клиенту в использова-

нии его возможностей и способностей в активном и ответственном

решении проблем, с которыми он сталкивается в реальности».

(Д. Маркус, 1938 г.)

«Социальная работа — это процессы по оказанию услуг, финансо-

вой помощи или личного консультирования индивидуумов представи-

телями социальных агентств, согласно проводимой политике и с уче-

том их индивидуальных потребностей».

(К. фон Швейниц, 1939 г.)

«Социальная работа — это процесс, через который понимаем инди-

видуума в обществе благодаря деятельности определенных социаль-

ных служб, поддерживаемых обществом и работающих на него».

(Р. Гэтланд, 1940 г.)


«Социальная работа — это терапевтическая дисциплина для усиле-

ния саморазвития».

(В. Вильснак, 1946 г.)

«Социальная работа — это искусство, в котором используются зна-

ния науки человеческих отношений и умения строить отношения для

того, чтобы мобилизовать возможности индивидуума и ресурсы, свой-

ственные обществу для лучшего регулирования отношений между

клиентом и всей или частью окружающей его среды».

(С. Бауэрс, 1949 г.)

«Социальная работа с индивидуальным случаем — это процесс,

осуществляемый агентствами по социальному обеспечению для того,

чтобы помочь индивидуумам справиться с их проблемами в социаль-

ном функционировании».

(Х. Перлман, 1957 г.)

«Социальная работа стремится усилить социальное функциониро-

вание индивидуумов, в одиночку и в группах, с помощью деятельно-

сти, сфокусированной на их социальных взаимоотношениях, которые

являются взаимодействием между человеком и его окружением. Эти

виды деятельности могут выполнять три функции: восстановление

ослабленной способности, обеспечение индивидуума и социальных

ресурсов, предотвращение дисфункции».

(В. Боэм, 1958 г.)

«Работа с индивидуальным случаем всегда была методом психоло-

гического лечения. Она признает как внутренние психологические,

так и внешние социальные причины дисфункции и попыток подгото-

вить индивидуума к более полному преодолению трудностей и более

адекватной деятельности в своих социальных взаимоотношениях».

(Ф. Холлис, 1964 г.)

«Работа, связанная с оказанием определенных услуг и материаль-

ными ресурсами, а также психологотерапевтическими методами под-

держки и консультированием, работа с индивидуальным случаем, так

и индивидуальные формы, копирующие их, или взятые вместе. Цель

работы с индивидуальным случаем — восстановить или усилить или

перемоделировать социальное функционирование индивидуумов и их

семей, которые имеют проблемы как на межличностном уровне, так

и на уровне личность — случай».

(Х. Перлман, 1965 г.)

«Социальная работа — это деятельность по оказанию помощи, на-

правленная на проблемы, которые влияют на экономическое и со-

циальное благополучие. Эта деятельность неприбыльная. Это дея-


тельность, связанная с максимизацией ресурсов, направленных

на благополучие, и способствующая их использованию».

(Комиссия ООН по социальным вопросам, 1959 г.)

«Центральная цель практической социальной работы состоит в том,

чтобы привести человека в соответствие с ситуацией, то есть вмешать-

ся всеми необходимыми методами и средствами для оказания помощи

людям, находящимся в ситуации, когда их способности и возможно-

сти неадекватны требованиям „выйти из нее“».

(В.Е. Горолов, 1969 г.)

«Социальная работа — это профессиональная деятельность по ока-

занию помощи индивидуумам, группам или общинам с целью усиле-

ния или восстановления их способностей для социального функцио-

нирования и создания общественных условий, соответствующих их

целям».

(Национальная ассоциация социальных работников, 1970 г.)

«Социальная работа — это процесс, направленный на оказание по-

мощи индивидуумам (индивидуально, в группе или как члену группы)

по усилению их контроля над собственной жизнью, чтобы сделать со-

ответственный выбор, преодолеть жизненные события. Социальная

работа направлена на то, чтобы обеспечить изменения в обществе, ко-

торые сделают доступными для индивидуумов и групп социальные ре-

сурсы и поддержку, необходимую для отбора значимых альтернатив

и для того, чтобы сделать значимый выбор».

(Б. Комптон, 1984 г.)

«Социальная работа представляет собой процесс выбора опреде-

ленных действий из многообразия альтернатив».

(Н. Берглинд, 1992 г.)

«Социальная работа — это процесс социального творчества, в кото-

ром люди, включенные в совместную деятельность и являющиеся

частью одних и тех же социальных объединений, разделяют схо-

жие взгляды на окружающий мир, рассматривают его как социальную

реальность. Это цикличный процесс, в котором все его элементы —

служба, клиент, социальный работник — влияют друг на друга и на весь

процесс в целом в контексте социальных ожиданий, обусловленных

социальными отношениями и практическими условиями их взаимо-

действий».

(М. Пэйн, 2005 г.)

В июле 2001 г. между Международной ассоциацией школ социаль-

ной работы (IASSW) и Международной федерацией социальных ра-

ботников (IFSW) было достигнуто соглашение о принятии следующе-


го международного определения социальной работы. «Социальная

работа как профессия способствует общественным изменениям, ре-

шению проблем человеческих взаимоотношений; содействует активи-

зации способностей людей к самостоятельному функционированию

в обществе в целях повышения уровня их благополучия. Используя

теории поведения человека и общественных систем, социальная рабо-

та способствует взаимодействию людей с их окружением. Принципы

прав человека и социальной справедливости являются фундаментом

социальной работы».

2.1.2. Становление понятия «социальная работа» в России

В России с начала ХХ в. в научных исследованиях достаточно широкое

распространение имел немецкий термин «социальное попечение

о благотворительности» (sociale wohlfahrtspflege) — «совокупность

учреждений, возникающих по свободной инициативе государства, об-

щин, корпораций и частных лиц и имеющих своей задачей улучшение

экономического и социального положения необеспеченных классов».

В 1917 г. в работе российского ученого С.К. Гогеля, исходя из теку-

щих задач эпохи, обосновывается новое понимание общественного призрения. Автор связывает необходимость замены термина «обще-

ственное призрение» на «социальную работу», поскольку к этому вре-

мени сложились определенные социально-экономические условия,

влияющие на характер помогающей деятельности, а именно:

изменяется характер и принципы деятельности;

помощь основывается на рациональных основах;

помощь идентифицируют с обязанностями со стороны госу-

дарства.

Определяя новые тенденции, которые оформились в обществе

в направлениях поддержки социально уязвимых слоев населения,

С.К. Гогель вслед за другими европейскими деятелями предлагает

идентифицировать существующую практику с американским терми-

ном «социальная работа». Он писал: «Отсюда понятна широта требо-

ваний, предъявляемых к социальной работе, характер ее и качества,

необходимые для деятелей в этой области... Главным оказывается лич-

ный труд, выражающийся в организации различных мер, каковыми

являются приискание работы, советы на дому и в консультациях, веде-

ние всякого типа учреждений опекунства и попечительства как чисто

личных дел, требующих наибольшей затраты энергии».


Как отмечают исследователи, дальнейшее использование термина

«социальная работа» применительно к государственной практике по-

мощи населению было использовано наркомом здравоохранения

РСФСР Н.А. Семашко на первой международной конференции по со-

циальной работе в Париже в 1928 г., когда он выступал с докладом «Со-

циальная работа в Союзе Советских Социалистических Республик».

В 1920—1930-е гг. термин «социальная работа» использовался в со-

ветской педагогике в значениях: «общественная работа», «социаль-

ный труд», «работа с социальным характером», «санитарно-социальная

работа» и т.д., так как по идеологическим мотивам данная деятель-

ность не могла отожествляться с традициями дореволюционных рос-

сийских практик общественного призрения, а тем более с практикой

зарубежных профессионалов. Педагогические, а затем и социальные

науки в России сформировали определенный концепт на основе

марксистской парадигмы, имеющий широкое распространение

в общественно-политической практике и гуманитарном познании —

«общественная работа».

Появление термина «социальный работник» наблюдается в сере-

дине 1980-х гг. На основании приказа Минсоцобеспечения РСФСР

от 24.07.87 № 81 «Об утверждении положения о территориальном

цент ре социального обслуживания пенсионеров» в стране разворачи-

вается новый вид деятельности — социальная помощь на дому одино-

ким престарелым и нетрудоспособным гражданам. Предполагалось,

что новый вид поддержки должны оказывать социальные работники.

Причем данный вид деятельности не предполагал специального обу-

чения. Социальные работники должны были проходить инструктаж

в отделениях социальной помощи, и в дальнейшем предполагалось,

что свою квалификацию они будут повышать на двухнедельных кур-

сах. Уже к началу 1991 г. в стране насчитывалось 48 000 социальных ра-

ботников, которые работали в 4648 отделениях социальной помощи,

оказывая помощь 426 000 человек.

Закон СССР от 24.04.91 № 2114-1 «Об общих началах молодежной

государственной политики в СССР» не только закрепил статус соци-

альной службы, но и ввел положение о социальном работнике. Поста-

новлением Госкомтруда СССР от 23.04.91 № 92 «О дополнении квали-

фикационного справочника должностей руководителей, специалистов

и служащих и об установлении должностных окладов специалистов

по социальной работе» открываются новые специальности: «социаль-

ный работник», «специалист по социальной работе» и др. Таким об-

разом, с 1991 г. социальная работа в стране начинает оформляться как


вид специального образования, а с открытием кафедр социальной ра-

боты формируются и научные подходы к познанию и практике соци-

альной помощи. Американский термин «социальная работа» получает

свое второе рождение.

2.1.3. Сходства и различия в подходах к социальной работе

в России и на Западе

Следует заметить, что появление термина «социальная работа» и иден-

тификация новой профессии в России не были адекватны тем подхо-

дам, которые наблюдаются в Западной Европе. Так, в Германии с вве-

дением новой профессии социальной работы в 1950-х гг. привносится

американский опыт практики, где название идентифицирует не только

саму профессию, но и сам базис, на котором основан данный вид об-

щественной деятельности. Профессия и профессиональное знание ба-

зируются на психологии, медицине и юриспруденции. В основу про-

фессии легла не только «американская классическая триада»: работа со

случаем, работа с группой, работа в микросоциальной среде, но и сле-

дующие базовые концепты предметного языка профессии:

клиент;

случай;

диагноз.

В Российской Федерации наблюдаются иные подходы к понима-

нию и наполнению профессионального содержания данной деятель-

ности. Мы замечаем, что более поздняя американская практика соци-

альной работы интегрируется в профессиональное пространство

российской модели, когда не только американские, но и европейские

профессионалы стали отходить в своей практики от «классической

триады» и переходить к методам интегрированных практик. В новый

период развития профессии большое влияние на становление ее идео-

логии и методологических подходов сыграли немецкие и британские

концепты профессиональной помощи.

В российском предметном языке социальной работы мы находим

понятийные кальки из других европейских практик с новым семанти-

ческим значением, а именно:

клиент социальных служб (а не «клиент», как в других европей-

ских практиках);

трудная жизненная ситуация (из немецкой практики социальной

работы, а не «случай», как это принято в американской практике);

социальное обслуживание (заменяет понятие «диагноз).


Можно отметить, что так называемые классические модели соци-

альной работы не характерны для отечественной профессиональной

практики, а сам предметный язык формируется на основе психологи-

ческого, социологического, педагогического и медицинского зна-

ния.

В отличие от других западных стран в Российской Федерации по-

литическая составляющая данной профессии, в которой углублен-

ному анализу подвергается экономика, общественный порядок, си-

стема управления, на сегодняшний день представлена слабо, как,

впрочем, и общественная позиция социальных работников. В этой

связи определения социальной работы носят характер поисковый,

отражающий различный спектр подходов к данной профессиональ-

ной деятельности. Понятие «социальная работа» трактуется следую-

щим образом:

«организационная, социально-педагогическая и управленческая

деятельность, представляющая собой социальный механизм,

способный компетентно решать социальные проблемы на всех

уровнях общественной структуры, вплоть до конкретного члена

общества» (Е.И. Холостова);

«профессиональная деятельность, направленная на гармони-

зацию личностных и общественных отношений через оказание

помощи отдельным индивидам, группам людей и общностям,

испытывающим затруднения в социальном функционировании,

посредством защиты, поддержки, коррекции и реабилитации,

а также путем изменения или реформирования отдельных эле-

ментов социальной системы» (Социальная работа. Российский

энциклопедический словарь / под ред. В.И. Жукова);

«разновидность социальной деятельности, которая ставит своей

целью оптимизировать осуществление субъективной роли людей

во всех сферах жизни общества в процессе совместного удовлет-

ворения потребностей, поддержания жизнеобеспечения и дея-

тельного существования личности, семьи, социальных и других

групп сообщества» (П.Д. Павленок);

«профессиональная деятельность, связанная с применением

социологических, психологических и педагогических методов

и приемов для решения индивидуальных и социальных проблем

(бедности, безработицы, наркомании, правонарушений, юно-

шеского воспитания и др.) (В.И. Курбатов);

«предметом деятельности социальной работы является человек,

как бесконечно сложное, биопсихосоциальное существо, испы-


тывающее проявление социальных противоречий, естественных

и социальных рисков, обладающее творческим потенциалом,

способным объективироваться в процессе социальной работы

и тем самым актуализировать функционирование человека в об-

ществе» (Л.И. Кононова);

«оплачиваемая профессиональная деятельность, цель которой —

помочь людям преодолеть серьезные трудности в своей жизни

за счет предоставления помощи, защиты или консультирования»

(М.А. Гулина).

Предметный язык социальной работы представлен как системная

референция, состоящая из трех типов отношений:

1) отношение к обществу;

2) отношение к самой профессии;

3) отношение к другим компонентам общественной системы (по-

литика, экономика).

Формирование языка теории социальной работы исторически и ло-

гически связанно с такими понятиями, как архаическая филантропия,

благотворительность, призрение, социальное обеспечение, социальная ра-

бота. Каждое из них лежит в точке пересечения конкретно-

исторического этапа развития общества и таких концептообразующих

полей, как «помощь» и «трудная жизненная ситуация». Базовым по-

нятием социальной работы является понятие «социальная помощь»,

которое носит комплексный характер, определяющийся прежде всего

многосторонностью понятия «социальный», а также зависит от того,

что понимается под «трудной жизненной ситуацией» на данном этапе

исторического развития.

В процессе исторического развития социальной работы происходит

развитие ее понятийного пространства в соответствии с расширением

проблематики — от призрения нищих, убогих и обездоленных до про-

блем взаимодействия человека с обществом, средой обитания, реаби-

литацией его жизненных сил, использованием его личностных ресур-

сов для оптимального функционирования в обществе.

Становление и развитие социальной работы, ее предметного языка

в различных странах имеют общие тенденции, отражающие идентич-

ность основных исторических этапов и соответствующих им термино-

логических образований в языке науки. Национальное своеобразие

языка и национальной культуры оказывает влияние и на формирова-

ние национальных концепций теории социальной работы, их поня-

тийного аппарата (концепция социальной педагогики в Германии,

концепция социальной медицины в США).

2.2. Историческая динамика когнитивно-духовных помогающих практик 71

Несмотря на специфические черты «внутренней формы языка»

социаль ной работы, происходит его взаимодействие с внешними фор-

мами, что отвечает процессам глобализации в мире, характерным для

настоящего времени. Это проявляется в использовании интернацио-

нальной лексики в «национальных континуумах тезаурусных значе-

ний» (термины «социальная работа», «социум», «соционом» и др.);

разработке универсальных теоретических схем и моделей.

2.2. Историческая динамика когнитивно-духовных

помогающих практик


Альтруизм — нравственный принцип, заключающийся в бескорыстном слу-

жении другим людям, готовность жертвовать для их блага личными интереса-

ми; противоположен эгоизму.

Закат, закят — один из пяти столпов ислама, добровольная очистительная

милостыня.

Когнитивный — познавательный.

Милосердие — одна из важнейших христианских добродетелей, исполняемых

посредством дел милостей телесных и милостей духовных.

Секуляризация — обращение государством церковной собственности (преи-

мущественно земли) в светскую.

Духовно-когнитивный комплекс практик — это синтез познания

и практики помощи, прошедший определенный уровень своего исто-

рического развития. В процессе исторических трансформаций

духовно-когнитивных практик помощи наблюдается определенная

тенденция, когда одни структурные компоненты практик сворачива-

ются, преобразуясь от ценностно-мировоззренческих концепций

до нравственно-этических представлений и понятий, а другие — транс-

формируются в целостные системы на уровне когнитивных и опера-

циональных структур. Так, например, современный уровень методов

и техник работы невозможно свести к практике семи христианских дел

милосердия, в то же время этический кодекс социальной работы имеет

более простые аксиологические основания, чем те же христианские

концепты милосердия.

В своем схематичном функциональном виде историческая динами-

ка рассматриваемых практик представлена на рис. 2.1.


Современные познавательные комплексы социальной работы вос-

ходят к древнейшим религиозным, а затем и монотеистическим рели-

гиозным практикам помощи. С усложнением социальных отношений,

под влиянием процессов секуляризации, давших толчок светскому зна-

нию, духовно-когнитивные комплексы помощи принимали институ-

циональные формы и трансформировались в когнитивно-этические

практики, где знание оформлялось вокруг концептов социальной

справедливости и рациональных принципов общественной пользы.

В дальнейшем своем развитии обоснования получили концепты прав

и свобод человека.

На этапе профессионализации когнитивно-этические практики

основывались на рациональном познании. Возможно, что архети-

пическое начало этих практик, связанное с трансцендентными явле-

ниями, оказало влияние на становления когнитивных практик в ХХ в.

На этапе рационализации практик помощи обращение к психологии,

выступающей научной практикой духовного познания в начале ХХ в.,

определило систему практико-ориентированных методов помощи, где

психологии отводилось системообразующее начало. Можно отметить,

что немалую роль в деле становления помогающих практик сыграли

юриспруденция, а позднее медицина.

Именно в дискуссиях о методах в начале ХХ в., благодаря внедре-

нию психологии в познавательно-практическое пространство соци-

альной работы, происходило определение социальной работы как са-

мостоятельной области познания и легитимной профессиональной

Рис. 2.1. Историческая динамика становления практик помощи

2.3. Проблемы идентичности социальной работы как... 73

практики. С расширением практики в ХХ в. осуществлялось расшире-

ние ее познания, однако техники и методы помогающих практик всег-

да увязывались с этическими нормами и принципами как основопола-

гающим базисом социальной работы.

Историческое развитие духовно-когнитивных комплексов практик

социальной работы условно можно разделить на несколько историче-

ских этапов:

сакральные практики помощи, выступающие как образец и нор-

ма для социальной активности человека или группы (маат, фи-

лантропия, минка и т.д. — ХХI—VIII вв. до н.э.);

духовно-когнитивные практики помощи, функционирующие

в пределах определенных понятийных номинаций на основе

культовых традиций и этических норм (дана, цдака, агапе, закят,

садака — VI в. н.э.—V в. до н.э.);

когнитивно-этические комплексы практик на основе государ-

ственных и светских принципов рационализма (альтруизм, фи-

лантропизм, благотворительность — XV—XVII вв.);

когнитивно-этические комплексы профессиональных практик

(эклектизм, модернизм, постмодернизм — ХХ в ).

Процесс институционализации духовно-когнитивных форм прак-

тики, пройдя определенные стадии развития, на этапе профессиона-

лизации в ХХ в. все культурно-национальное многообразие форм

и методов помощи практически сводит к унификации, глобальному

синтезу техник и методов, методологических ориентиров и векторов

развития. Происходит не только унификация названия процесса по-

мощи, но в профессиональное когнитивное пространство социальной

работы внедряются конфессиональные духовные практики и нацио-

нальные модели территориальной помощи. Они становятся общедо-

ступным достоянием помогающего мира.

2.3. Проблемы идентичности социальной работы

как когнитивно-духовных помогающих практик

Исторически социальная работа как область познания и практики

формировалась в непрерывном расширении номинации клиентов.

В сферу ее практической деятельности век от века включались различ-

ные группы населения, которые государство и общество считали со-

циально ущербными. Причем в отличие от ребенка, который только

в начале новой эры становится субъектом права, воспитания и попече-


ния, законодательно объекты помощи закрепляются еще с доистори-

ческих времен.

Механизмы социальной интеграции данных объектов в общество

в историческом процессе развивались через следующие фазы раз вития:

человекоубийство изоляция институционализация деинститу-

ционализация. Этот процесс характерен практически для любого кли-

ента в исторической практике социальной работы, будь то пожилой

человек, вдова, больной инфекционными болезнями, профессиональный ни-

щий, психически больной человек, инвалид и т.д.

На каждом историческом этапе в зависимости от доминирующей

в общественных отношениях идеологемы происходило осмысление

объектов помощи. Так, в западной цивилизации языческая, импер-

ская, конфессиональная, государственная, общественная, профессио-

нальная идеологема со своих позиций осмысляет легитимность суще-

ствования человека нуждающегося, применяя к нему либо санкции,

либо методы помощи.

Можно отметить, что если в парадигме социальной педагогики по-

степенно намечается расхождение между практикой и теорией, то в па-

радигме социальной работы происходит сближение теории и практи-

ки, обозначаемое современными исследователями социальной работы

как теория практической деятельности.

2.4. Типология когнитивно-духовных практик



Патернализм — система, посредством которой правительство обращается

с поданными, создавая авторитарную модель семейных отношений, когда

более сильное государство стремится узаконить социальное, экономическое

и политическое неравенство, при этом подданный государства объявляется

недееспособным, лицом, которое не в состоянии самостоятельно решить

свои проблемы. В этом случае действует принцип in loco parentis — вместо

родителей.

Самсара, сансара — в индийской философии так называется повторяющийся

благодаря новому рождению цикл индивидуального жизненного процесса.

Сострадание — этический принцип во взаимоотношениях человека с други-

ми людьми и всеми живыми существами, социальное чувство, являющееся

толчком к действию, к оказанию помощи.

2.4. Типология когнитивно-духовных практик социальной работы 75

В данной теме рассматриваются когнитивно-духовные практики по-

мощи в процессе их эволюционно-исторического становления. Осо-

бое место уделено когнитивно-духовным практикам, функционирую-

щим в пределах определенных понятийных номинаций на основе

культовых традиций и этических норм.

Указанные практики продолжают действовать и в настоящее вре-

мя, и имеют достаточно сложные комплексы описания. Во-первых,

сложившиеся культы предписывают нормы помощи, основанные

на религиозных канонах, которые являются для последователей культа

частью их жизнедеятельности. Тем самым духовные практики помощи

носят характер постоянный, а не периодический, как, например, го-

степриимство в период дневнегреческой демократии. Во-вторых, ре-

лигиозные духовно-когнитивные практики помощи, существенно

расширяя категории нуждающихся в поддержке, предписывают осо-

бое отношение к каждому нуждающемуся, как это требуют религиоз-

ные каноны. В-третьих, в основе данных практик помощи не только

были заложены аксиологические и нормативно-правовые основания

социального действия, но и в отдельных практиках были введены эко-

номические основания, которые регулировали сферу имущественного

перераспределения и общественного потребления.

Можно утверждать, что с усложнением помогающих практик кон-

цепт справедливости становится более сложным и затрагивает широ-

кие сферы человеческой жизнедеятельности. И если на этапе родовых

отношений помощь нуждающимся была характерна только для опре-

деленных социальных групп, то для всех последователей культа вне за-

висимости от их социального статуса данная помощь становится обя-

зательным правилом жизнедеятельности. Различные культуры

отражают это в таких когнитивно-духовных практиках помощи, как

дана, цдака, агапе, закят, саддак, характерных для основных религий

мира.

2.4.1. Древнегреческая модель помощи нуждающимся

В Древней Греции эпохи Гомера сакральные практики помощи соот-

носятся с родовыми нормами, в основе которых лежал культ бога Зев-

са. Филантропия людей, их справедливое отношение к социально уяз-

вимым группам — это следование образцам отношений богов

к людям. Филантропия богов, и в частности Зевса, основана на па-терналистских отношениях, с которыми он связан и с миром богов,


и с миром людей. Защита бога Зевса распространяется на всех людей,

независимо от их родовой принадлежности, в том числе и на «социаль-

но уязвимых»: нищих, чужестранцев.

Как считают исследователи, поддерживая чужеземцев, нищих, т.е.

социальных изгоев, Зевс следовал выполнению неписаных законов

и обычаев, на которых держалась власть отца огромного семейства,

именуемого человечеством. Поэтому только ему было дано выносить

решение о «полезности» или «неполезности» тех или иных людей. Сле-

дование законам Зевса — это был смысл человеческого бытия.

С точки зрения А. Лосева, А. Тахо-Годи, именно Зевс вложил в лю-

дей необходимые для социального общения качества, такие как стыд

и совесть. Боги через механизмы помощи проверяли эти качества

у людей, оценивая нравственные качества отдельного индивида на со-

ответствие званию Человека. Отсюда одно из древнейших переводов

понятия филантропии — любовь к человечеству. Древний грек, не ока-

завший помощь и поддержку нищим, т.е. нарушивший законы госте-

приимства, попадал под гнев эриний — богинь мщения, которые без-

жалостно карали его за несправедливость.

Таким образом, в основе сакральных практик помощи Греции вре-

мен Гомера лежали «феномены испытания» древнего человека, судьба

которого все время проходила проверку на выживание как в мире при-

роды, так и в мире людей. Древние считали, что боги, находясь рядом

с ними, могут принимать различные обличия, испытывая их на проч-

ность. Находясь под их постоянным контролем, древние греки оказы-

вали помощь социальным изгоям, своим и чужеземным. В таблице 2.1

приведены основные практики помощи, принятые в греческом поли-

се. В основе древнейшей сакральной филантропии лежала религиоз-

ная практика почитания богов. Быть богобоязненным — значит со-

блюдать определенные нормы поведения, в том числе и в области

помощи поддержки нищих и странников.

Таблица 2.1

Практика помощи в древнегреческом полисе

Субъекты

помощи

Объекты

помощи

Формы

помощи

Идеологема

помощи

Базилевсы

Ванакты

Граждане

полиса

Странники

Чужеземцы

Нищие

Рабы

Гостеприимство

Гикесия (просительство)

Помощь общинным нищим

Помощь пришедшим

нищим

Помощь рабам, по старости

Филантропия

(как испытание

человека)


В основе древнейшей сакральной филантропии лежала религиозная практика почитания богов. Быть богобоязненным — значит соблюдать определенные нормы поведения, в том числе и в области помощи и под-держки нищих и странников.

Можно отметить, что объем и содержание помощи напрямую за-

висели от социального статуса человека, пришедшего в полис, исходя

из этого ему оказывалась поддержка. Именно на рассматриваемом

этапе начинает зарождаться система приоритетности в деле помощи.

Причем это положение касалось как состоятельных людей, помощь

которым осуществлялась в соответствии с их социальным статусом,

так и нищих. Так, приоритеты отдавались «своим», общинным нищим,

а не «чужим» нищим, пришедшим в полис.

Состоятельным людям помощь оказывалась как в материальной,

так и в нематериальной форме. Сюда входила прежде всего личная

безопасность «гостя», оказание ему различных услуг. В соответствии

с его статусом он получал пищу, кров, при необходимости дорогую

одежду, а также предметы роскоши как дар особого расположения хо-

зяина. Участь нищих была менее завидна, они могли рассчитывать

только на материальную поддержку в виде основных продуктов пита-

ния, реже получали кров и ношеную одежду. Все эти примеры находят

отражение в «Одиссее» Гомера.

2.4.2. Духовно-когнитивная практика помощи в буддизме

Одна из древнейших духовно-когнитивных практик помощи находит

свое отражение в буддизме. Высшая духовная цель в буддизме заклю-

чается не в индивидуальном спасении, но в избавлении от страданий

и помощи другим. В буддизме используется принцип практического

рационализма, когда помощь оказывается по определенным правилам

и нормам, с соблюдением последовательности в действиях поддержки.

Такая «технология» была наиболее близка к канонам индийской меди-

цины, которая руководствовалась определенными правилами в деле

лечения недугов. Практика медицинской помощи имела определен-

ную логику последовательных действий, а именно:

определение болезни;

выяснение ее причин;

принятие решения о способе устранения причин болезни;

избавление от недуга.


На указанных принципах основывается философия буддизма, «че-

тыре благородные истины» и «серединный путь», только человек осво-

бождался не от недуга, а от страдания и серии перерождений (сансары).

Исходя из философии буддизма концепт поведения человека в мире

строится на определенной жизнедеятельности, которая включает

в себя:

правильное действие;

правильное усилие;

правильное мышление;

правильное спокойствие.

Каждое из данных положений раскрывается через свою систему

смыслов и действий. Так, правильное действие соответствует доброде-

тельным деяниям, которые должны стать обрядами, выполняться по-

всюду и основываться на чистоте мотивов и смирении в жизни.

Одним из элементов правильного действия являлась дана – духов-

ная практика помощи ближнему. Дана как форма социальной актив-

ности соответствовала милосердию, а также подаянию, милостыне.

Причем милостыня имела определенную направленность на соответ-

ствующие группы нуждающихся, к которым относили бедных, бездом-

ных нищенствующих монахов и монашеские общины. На юге Индии

бездомные нищенствующие монахи жили в соответствии с канонами

буддизма, вне дома и исключительно за счет подаяние людей.

Дана — это активная добродетель, которая требовала самопожерт-

вования, помощи нуждающимся, в ее основе лежали принципы пользы

для всех живых существ. Являясь одной из трех главных добродетелей,

наряду с моральным поведением и медитацией, она занимает высшую,

первую ступень из десяти моральных совершенств буддизма.

Таким образом, мы видим, как в древнейшей мировой религии ин-

дивидуальная милостыня оформляется в принцип общественного ри-

туала. Указанное положение отражено на рис. 2.2. С развитием взгля-

дов на форму и сущность бытия, осмыслением жизненного мира

с позиций буддизма, когда избавление от страданий является высшим

принципом социальной активности, меняется духовно-когнитивная

помогающая практика.

2.4.3. Духовно-когнитивная практика помощи в иудаизме

Можно отметить, что благотворительность в иудаизме рассматривает-

ся как проявление божественной сущности, как особая форма прояв-

ления любви Бога к человеку. В иудаизме используется термин цдака,


который в переводе с иврита означает праведность, справедливость,

благотворительность. Цдака входит в разряд заповедей и отражает

основные принципы духовных практик помощи и взаимопомощи

между иудеями.

Бог «посылает ему дар в виде бедняка, так чтобы тот мог совершить

благодеяние для бедного и проявить свое милосердие» (Зохар, Бытие

104а), поэтому оказание помощи бедному означает отдачу «взаймы са-

мому Богу» (Пр. 19:17). Благотворительность как служение Богу явля-

ется главным основанием существующего мира (Авот 1:2).

Помимо форм духовных практик в иудаизме в разных источниках

находят отражение основные объекты благотворения по принципу

приоритетности в предоставлении помощи. Например, женщины

имели преимущество перед мужчинами, а родственники перед бедня-

ками. В свою очередь бедные люди своего города имели больше прав

в получении милостыни, чем иногородние, а бедняки Израиля имели

самые высокие приоритеты в получении помощи перед всеми другими

бедными людьми.

Как и в других религиях, практика милосердия имеет закрепленные

в священных книгах определенные каноны действий, которые высту-

пают в качестве нормативных и обязательных поступков. К ним отно-

сили следующие действия:

прикрыть обнаженного;

навестить больного;

утешить скорбящего;

похоронить умершего.

Рис. 2.2. Общественный ритуал помощи в буддизме


Заповеди цдаки не только прописывали формы помощи и прио-

ритеты ее оказания, но и регулировали нормы индивидуальных

и коллективных пожертвований. В этой связи можно говорить о ра-

циональном осмыслении помощи как «финансово-экономического

механизма» (см. рис. 2.3).

В Галахе, нормативно-правовой части, содержащейся в Торе, цдака

имеет конкретное выражение: иудеям было предписано 10% доходов

отдавать в пользу бедных (то, что в христианстве будет называться де-

сятиной). При этом, чтобы не попасть в нищету, отчисления не долж-

ны были превышать одной пятой части состояния, в то же время жерт-

ва двадцатой части своего состояния рассматривалась как проявление

скупости и как деяние, недостойное цдаки.

Рациональное проявление цдаки выражалось и в том, что никто

не мог быть освобожден от проявления милосердия и подаяния мило-

стыни. Так, в Талмуде говорится, что «даже бедняк, существующий

милостыней, должен давать милостыню».

Рис. 2.3. Общественный ритуал помощи в иудаизме

2.4.4. Духовно-когнитивная практика помощи

в христианстве

Христианская духовная практика помощи связана с концептом ага-

пе — любви как благодати. В основе данной концепции лежит любовь

Бога к людям, эта любовь существует в виде дара, она беспредельна,


бескорыстна, всеобъемлющая, в ее основе лежит жертвенно-

нисходящая любовь к ближнему, которая исходит из презумпции рав-

ного права каждого на такое снисхождение.

«Будьте все… сострадательны, братолюбивы» (1 Пет. 5.8.); «будьте... сострадательны, прощайте» (Еф. 4.32). «Старца не укоряй, но увещевай, как отца; младших, как братьев; стариц, как матерей; молодых, как сестер, со всякою чистотою» (Первое послание к Тимофею 5:1—2).

Любовь к ближнему нормативно безлична, поэтому она не имеет

ограничений по расе и вероисповеданию или имущественному цензу.

В этом раскрывается сущность философии милосердия, которое осно-

вано на доброте и сострадании.

Другим важным моментом в духовной практике агапе является со-

циальное христианское служение ближнему, в котором отсутствуют

мотивы рациональности и пользы для помогающего. Родовые прин-

ципы эквивалента, отдара за оказание материальной поддержки здесь

осуждаются и игнорируются — «и кто хочет между вами быть первым,

да будет вам рабом; так как Сын Человеческий не для того пришел,

чтобы Ему послужить и отдать душу Свою для искупления многих»

(Матф. 20:25-28). «Носите бремена друг друга, и таким образом испол-

ните закон Христов» (Послание к галатам 6:2).

Как и в других духовных практиках, в христианстве, особенно

в первые годы становления данной религии, имелись свои приоритеты

в оказании помощи, а именно:

мученики и пастыри церкви;

бедные;

дряхлые старицы и старцы;

беспомощные дети;

прочие нуждающиеся.

В первые века христианства помощь и поддержка не распространя-

лись на всех людей. Так, в милостыни было отказано людям, ведущим

праздный образ жизни. Известна сентенция апостола Павла, в основе

которой заложены этические принципы трудовой морали: «Если кто

не хочет трудиться, тот и не ешь». Тем не менее милосердие как духов-

ная практика имело свои различные уровни проявления, которые

были закреплены в виде наставлений, и представляло собой два уров-

ня практической помощи: милости духовные и милости телесные.

К милостям телесным относили такие деяния, как «питать алчу-

щих, напоить жаждущего, одеть нагого, или имеющего недостаток

в приличной одежде, посетить находящегося в темнице, посещать


больных, странника в дом принять и успокоить, погребать умерших

в убожестве». Духовные милости должны были «увещеванием» обра-

тить грешника от заблуждений, нуждающихся научить истине и добру,

подать ближнему добрый совет, молиться за него Богу, утешить пе-

чального, не воздавать за зло, от сердца прощать обиды.

Как и в иудаизме, нормативные духовные практики в христианстве

имели свое финансовое основание (рис. 2.4). Институт церкви пред-

писывал верующему отдавать десятую часть от всех своих денежных

и натуральных доходов. Десятина была установлена еще в Ветхом За-

вете, а в дальнейшем поддержана отцами церкви и распространена

на весь христианский мир.

Рис. 2.4. Общественный ритуал помощи в христианстве

2.4.5. Духовно-когнитивная практика помощи

в мусульманстве

Мусульманская духовно-когнитивная практика помощи включает ряд

положений и требований к своим адептам. Основные положения были

зафиксированы в Коране — священном писании и Сунне — священ-

ном предании, а также в своде хадисов, преданий, основанных на слу-

чаях из жизни Мухаммеда или изречениях пророка и его сподвижни-

ков. Эти источники образуют шариат — мусульманское право,

в котором оформлены нормативные требования к жизнедеятельности

мусульманина, в том числе к помощи и поддержке ближнему и нуж-

дающимся (рис. 2.5).


Согласно шариату, милостыня как вещная форма проявления

духовно-когнитивной практики помощи реализуется через две основ-

ные формы: садаку и закят, которые являются религиозными обязан-

ностями мусульманина. В закяте и садаке реализуется первозданная

природа человека (фитр), которая является отличительным началом

человека от животного и неодушевленных предметов. Ислам обязыва-

ет мусульманина проявлять милосердие друг к другу, поскольку оно

одно из показателей совершенства веры.

В вопросах приоритета помощи в соответствии с шариатом мило-

сердие должно распространяться на всех, кого встречает мусульма-

нин, однако особое внимание он обращает на тех, кому необходимо

уделять больше заботы и милосердия. Среди таких людей в первую

очередь выделяют «обладателей родства» — не столько родственни-

ков, сколько родителей. Мусульманин не должен терять связь со сво-

ими родственниками, даже если он находится от них вдалеке, сочув-

ствие и помощь им — его обязанность, иначе он лишится благодати

Аллаха и наведет на себя его гнев. Особое проявление милосердия му-

сульманин должен оказывать в отношении сирот. Материальное обе-

спечение и забота о них являются одним из лучших видов поклонения

Аллаху.

Другую группу нуждающихся в помощи и поддержке составляют

больные и инвалиды. В Суре 48, аяте 17 сказано: «Нет стеснения для

слепого, и нет стеснения для хромого, и нет стеснения для больно-

го...», в соответствии с положениями Корана по мукам и терпению

своему они приближаются к Аллаху, поэтому достойны его милосер-

дия, плохое обращение с ними считается тяжким преступлением,

за которое следует возмездие. Особое место в милосердие к ближнему

уделяется слугам, власть по отношению к которым должна быть

справедливой.

Правовая и финансовая основа духовных практик помощи, садаки

и закята имели свое отличие. Садака — это добровольная милостыня

нищим, нуждающимся, это форма дарения на различные богоугодные

нужды: строительство мечетей, школ, больниц, иногда она выступала

в виде дарения недвижимости (вакуфа). Закят как добровольная мило-

стыня входит в пять обязательных столпов Ислама и выделяется сораз-

мерно имуществу мусульманина. Постепенно закят стал обязательной

податью в отношении бедных, взимание которой осуществлял специ-

ально назначенный чиновник, амиль. Освобождались от уплаты по-

дати лишь несовершеннолетние, умалишенные и мукатабы — рабы,

заключившие договор с господином о свободе за выкуп.


Имущество мусульманина, обкладывающееся обязательной пода-

тью, включало следующие компоненты:

скот;

ценности;

«произведения полей»;

«произведения деревьев»;

товары.

Кроме обязательной подати с имущества свободный мусульма-

нин в конце великого поста в месяце рамадане уплачивал специаль-

ную подать, носящую имя ал-фитрат или зекату-ал-фитр. Назначе-

ние этого вида закята было связано с очищением самого человека,

а не его имущества. Доходы, получаемые от закята, должны были

быть разделены поровну между следующими категориями

нуждающихся:

бедными (фикир), ничего неимеющими;

нуждающимися (мискин), не имеющими достаточно;

сборщиками (амиль);

обращенными в ислам и неверующими;

должниками (гарим);

рабами (ракабат);

воинами, сражающимися против неверных;

путешественниками (ибну-с-себиль) и бедными чужеземцами.

Можно отметить, что шариат особо обращает внимание на то, что

закят как форма помощи не может использоваться по самостоятельно-

му усмотрению нуждающегося. Так, бедные могут потратить его

на приобретение Корана, религиозных книг или другие религиозные

дела. Бедным шариат запрещает использовать закят для приобретения

имущества. Более того, если бедный был подвержен порокам, таким

как пьянство, прелюбодеяние, ведение праздного образа жизни, по-

давать закят ему было категорически запрещено. Однако, как свиде-

тельствуют страницы средневековой истории, закят могли использо-

вать студенты, живущие вдали от своего дома, для приобретения

профессии.

Закят как форма духовно-когнитивной практики помощи нуждаю-

щимся имел в своей основе нравственные императивы и регламенти-

ровался шариатом. Так, подающий милостыню не должен вводить

своим поступком «в смущение» бедного, он должен говорить, что де-

лает подарок (бахшиш-пешкеш), а не подает милостыню. Причем, что-

бы не смущать бедных людей, закят рекомендовалось подавать откры-

то, а садаку тайно.


Таким образом, духовно-когнитивная практика помощи в исламе

основывалась не только на этических принципах, но и на религиозных

обязанностях (дин), выполнение которых было обязательным для пра-

воверного мусульманина, причем в дальнейшем мусульманское право

(ибадет) разработало нормы жизнедеятельности, применяемые в том

числе и для уплаты обязательных налогов на благотворительность

в государстве.

2.4.6. Светские практики помощи нуждающимся

Когнитивно-этические комплексы практик помощи и поддержки,

строящиеся на основе светских принципов рационализма, начинают

развиваться при активизации процессов секуляризации, которые

с XVI—XVII вв. охватили практически все сферы жизнедеятельности

европейского сообщества — от экономики и политики до науки и об-

разования. В этот период государство берет на себя регулирование об-

щественных отношений там, где раньше была прерогатива института

церкви. Государство через систему правовых норм начинает устанав-

ливать практики помощи нуждающимся, приоритеты их поддержки

и регламентацию социально уязвимых слоев населения, оно выраба-

тывает свою систему финансирования помогающих практик.

В общественном сознании начинают складываться новые комплек-

сы представлений, основанных не на религиозных догмах, а на рацио-

Рис. 2.5. Общественный ритуал помощи в мусульманстве


нально-правовых нормах, тем самым конфессиональные идеологемы

постепенно вытесняются социально-политическими. Государство

продуцирует социально-политические технологии во все сферы жиз-

недеятельности общества, и на основе новой морали, морали «трудо-

вой полезности» и «общественной необходимости», происходят транс-

формационные процессы в области помощи и поддержки социально

уязвимых слоев населения. Социальная и политическая жизнь обще-

ства становится новым измерением жизнедеятельности человека

и всех помогающих практик.

Государственные правовые нормы начинают определять ответ-

ственность человека и группы в деле понимания и оказания помощи

ближнему на основе государственных принципов пользы и рациона-

лизма. Ответственность человека перед государством, сообществом,

семьей подменяет нравственные императивы ответственности индиви-

дуального поступка человека перед Богом.

Нищенство, охраняемое и культивируемое институтом церкви,

по новому осмысляется в жизнедеятельности государства. Нищие тру-

доспособные рассматриваются государством как «резервная армия

труда», призванная реализовывать его экономические задачи. Нищие,

не способные трудиться, имеют право на помощь либо институцио-

нальную, либо материальную.

Можно отметить, что в указанный период практически во всех ев-

ропейских странах на основе законодательства определяется своя си-

стема клиентелы, которая либо имеет материальную и институцио-

нальную поддержку, либо объявляется вне закона и против нее

применяются санкции. Происходит унификация подходов к нуждаю-

щимся на основе их дееспособности, расширяется система финансо-

вых мер по поддержке нуждающихся, а с введением налоговой систе-

мы поддержка осуществляется на постоянной основе

Социально-политическая практика государства формирует рацио-

нальные общественные представления о помощи и поддержке нужда-

ющихся, где в отличие от конфессиональных принципов законы вла-

сти превыше вероисповедных сентенций (см. рис. 2.6). Процессы

секуляризации дали новый импульс для философских рассуждений,

в основе которых лежало рациональное объяснение мира природы

и общества, поэтому в рассматриваемый период законы науки для об-

щественного сознания стали более привлекательны.

Именно в философских традициях рационализма зарождаются идеи

благотворительности. Они получают свое дальнейшее развитие в фи-

лософии позитивизма, где концепты альтруизма и социальной солидар-


ности позволяли анализировать не только моральные принципы,

но также индивидуальные и общественные состояния, различные

виды и уровни практик, в том числе и помогающие.

Рис. 2.6. Истоки формирования практик помощи в светском обществе

2.4.7. Когнитивно-этические комплексы профессиональных

практик помощи

Когнитивно-этические комплексы профессиональных практик помо-

щи (эклектизм, модернизм, постмодернизм) начинают оформляться

на рубеже XIX—XX вв. и получают свое дальнейшее развитие на про-

тяжении всего ХХ в. Данная парадигма помощи была обусловлена

не только процессами институционализации, но и социально-исто-

рическими условиями, определившими их специфику, направлен-

ность, идеологическое содержание. К таким важнейшим факторам

можно отнести:

промышленную революцию, приведшую к усложнению обще-

ственных отношений;

разделение общественного труда;

активизацию международного женского движения;

организованную солидарность различных социальных групп

за свои права.

Практика помощи в результате внешних, социально-экономических,

и внутренних причин оформляется как профессиональная деятель-

ность, что потребовало от нее не факультативных, а обязательных услуг,

и не на благотворительной, а на финансовой основе. В этой связи сте-


пень и мера предоставляемых услуг начинают обретать определенный

экономический эквивалент как со стороны государства, так и частных

лиц. Именно в этих условиях происходит поиск организациями предо-

ставления услуг, основанных на потребностях общества, групп и челове-

ка. Осмысление и удовлетворение этих потребностей ставило вопрос

о предмете действия. Поэтому поиск адекватных и оперативных мето-

дов, действий, целесообразно сложившийся в индивидуальной и/или

общественной ситуации, требовал целенаправленных систематизиро-

ванных представлений, аутентичных (подлинных) для данной ситуации.

Все предшествующие исторические виды когнитивных помогаю-

щих практик экстраполировали методы помощи и знание из метафизи-

ческих, конфессиональных, политико-правовых парадигм. Комплекс

профессиональных помогающих практик на новом этапе был сформи-

рован в русле рационалистической традиции, поэтому в ка честве моде-

ли действия выбирается медицина, где сочетались теоре тическое зна-

ние и практическая деятельность (рис. 2.7). Можно отметить, что

медицинская модель практики становится основополагающей на мно-

гие годы как в теории, так и в практике социальной работы.

Медицинская модель помогающих практик стала своеобразной

точкой отсчета, когда на новом этапе когнитивных помогающих прак-

тик познание начинает развиваться и оформляться в два устойчивых

направления развития, каждое из которых своеобразным образом вли-

ял на другое.

Первое направление когнитивно-этических профессиональных

практик начинает оформляться через непосредственное оказание по-

мощи нуждающимся. Второе направление оформляется в связи с прак-

тикой подготовки профессионалов, когда происходит институциона-

лизация академического знания социальной работы, и формировалось

через процессы социального образования.

Рис. 2.7. Медицинская модель помогающих практик



Духовно-когнитивные формы практики помощи проходят исторический

этап своего развития. Первоначально практика помощи связана с сакральны-

ми представлениями о социальной справедливости в отношении определен-

ных социальных групп.

Постепенно в культурах мира помощь и поддержка приобретают структу-

рированные действия, выстроенные на основе конфессиональных законов

и правил, которые в свою очередь формируют и определяют общественную

активность в отношении социально уязвимых групп.

В период секуляризации, когда начинают доминировать светские пред-

ставления и законы, оказавшие влияние на сущность помощи, она постепен-

но складывается в профессиональную парадигму поддержки.


1. Опишите, каким образом менялись эмпирические основания теорети-

ческих представлений о социальной работе как о профессиональной

деятельности и в каком направлении происходило изменение когни-

тивных комплексов.

2. Составьте сравнительную таблицу подходов к социальной работе

в России и за рубежом.

3. Напишите на 10—12 страницах эссе на одну из следующих тем:

Православное и католическое социальное христианское служение:

сущность и различие.

Мусульманские традиции помощи.

Буддизм и практика помощи нуждающимся.

Концепты благотворительности XIX и ХХ вв.: сравнительный анализ.

Современная российская философия благотворительности.

4. Опишите социально-исторические факторы, определившие специфи-

ку, направленность и идеологию профессиональной практики помощи.


1. Наместникова И.В. Методологические проблемы описания объектов соци-

альной работы // Вестник МГОУ. Сер.: психологические науки. № 2.

М. : Изд-во МГОУ, 2007. С. 313—324.

2. Микешина Л.А. Философия познания. Полемические главы. М. : Прогресс-

Традиция, 2002.

3. Митрошенков О.А. Политическая эпистемология : учебн. пособие. М. : Изд-

во РАГС, 2004.

4. Островский Э.В. История и философия науки : учебн. пособие для вузов. М. :

ЮНИТИ-ДАНА, 2000.

5. Студёнова Е.Г. Актуальные проблемы теории социальной работы. М. : Изд-

во МГОУ, 2006.

6. Студёнова Е.Г. Социальная работа: язык, культура, познание. М. : Изд-во

МГОУ, 2006.

ГЛАВА 3ФИЛОСОФИЯ ПРЕДМЕТНОГО

ЯЗЫКА СОЦИАЛЬНОЙ РАБОТЫ

3.1. Социальная обусловленность динамики

языка науки и его роль в формировании теории



Аналитическая философия — направление современной буржуазной, главным

образом англо-американской, философии, которое сводит философию к ана-

лизу языковых и понятийных (рассматриваемых в конечном счете обычно так

же, как языковые) средств познания.

Неопозитивизм — одно из основных направлений философии ХХ в., пре-

тендующее на анализ и решение актуальных философско-методологических

проблем, выдвинутых развитием современной науки, роли знаково-

символических средств научного мышления, отношения теоретического

аппарата и эмпирического базиса науки, природы и функции математизации

и формализации знания и пр.

Предметный язык социальной работы — варианты совокупного языка, которые

служат познанию и понятийному определению специфических предметных

объектов, а также объяснению их, и тем самым позволяют принимать во вни-

мание особые коммуникативные потребности в данной предметной области.

Социокод — основная знаковая реалия культуры, удерживающая в целост-

ности и различении: фрагментированный массив знания (1), расчлененный

на интерьеры мир деятельности (2) и институты общения (3).

Тезаурус — множество смысловыражающих единиц некоторого языка с за-

данной на нем системой семантических отношений.

Функции языка — подразделяют две низшие функции языка, свойственные

языкам как человека, так и животных: самовыражение (1) и сигнализация (2).

Но для языка науки двумя самыми важными высшими функциями являются

дескриптивная (3) и аргументативная (4). Кроме того, ученые выделяют так-

же такие функции языка науки, как коммуникативная и когнитивная.

3.1. Социальная обусловленность динамики языка науки... 91

В условиях качественного преобразования современного российского

общества, стремящегося обрести свою социокультурную идентичность

и создать эффективную систему социальной организации, особую

значимость приобретает понимание следующих вопросов:

1. Как осуществляется социальная жизнь людей?

2. Каким образом определяются состояние и особенности позна-

вательной деятельности в зависимости от различных историче-

ских этапов развития общества, в рамках которых формируются

и воспроизводятся определенные образцы и виды деятельности,

поведения, общения?

Витгенштейн Людвиг (1889—1951) — австрийско-британский фило-соф, основоположник двух этапов аналитической философии в ХХ в.: логического (совместно с Расселом) и лингвистического. Автор термина «картина мира».

Программы социального поведения, общения и деятельности фик-

сируются посредством социокода и составляют развивающийся массив

социального опыта, который хранится в обществе и передается от че-

ловека к человеку, из поколения в поколение1. Этот опыт фиксируется

в особой знаковой форме, в языке — семиотической системе, являю-

щейся условием хранения и трансляции программ жизнедеятельности.

Изучение знаковых образований, выступающих в функции обозначе-

ния, закрепления определенного содержания — смыслов и значений,

позволяет наглядно представить процесс функционирования и само-

развития общества.

3.1.1. Роль языка в развитии науки

Необходимо отметить возросший интерес со стороны научного сооб-

щества к исследованию роли языка в развитии науки. Так, один

из основоположников аналитической философии Л. Витгенштейн пред-

лагал наряду с такими основаниями, выдвигаемыми философами в ка-

честве медиума для познания природы на протяжении двух тысячеле-

тий, как опыт, разум и Бог, использовать четвертое — язык, где сама

идея основания знания выражается в языке и принадлежит языку. Ему

отводится важнейшее место в таких крупных направлениях филосо-

фии, как феноменология и герменевтика, философия морали и соци-

1 Степин В.С. Философская антропология и философия науки. М. : Высш. шк., 1992;

Петров М.К. Социально-культурные основания развития современной науки. М. : Наука,

1992.

92 ГЛАВА 3. ФИЛОСОФИЯ ПРЕДМЕТНОГО ЯЗЫКА СОЦИАЛЬНОЙ РАБОТЫ

альная философия и т.д. Многими учеными отмечается, что для совре-

менного философствования язык явился важнейшим средством

движения к цели, олицетворением которой стал человек1.

По мнению философов эпохи Просвещения, проникновение

в сущность языка является средством постижения самих вещей, по-

скольку слово адекватно вещи, а язык — реальности. Язык науки, яв-

ляясь средством социально-гуманитарного познания, играет важную

роль во взаимоотношениях: «социальная реальность (практика) — тео-

рия социальной работы». От того, насколько адекватно средствами

языка социальная реальность отражается в научном знании, зависит

истинность социальной картины мира.

При этом роль языка в социально-гуманитарном познании опреде-

ляется, с одной стороны, непосредственно в процессе научного мыш-

ления. Это утверждение можно прокомментировать следующими

этапами:

1) интерпретация наблюдаемого феномена на основе теоретиче-

ских понятий;

2) его определение в терминах основных категорий данной науки;

3) включение выработанного определения в систему научного зна-

ния — его фиксация в «научной памяти»;

4) извлечение определения из «научной памяти» в связи с другим

релевантным знанием;

5) интеграция различного знания, сопряженного с объясняемым

явлением;

6) формулировка объяснения (понимания) в форме научного вы-

вода2.

Поппер Карл Раймунд (1902—1994) — английский философ и социо-лог. В противовес неопозитивизму построил «критический рациона -лизм». Внес существенный вклад в развитие философии науки.

Язык науки как одно из средств познания характеризуется такими

показателями, как специфическая лексика, особая стилистика, опре-

деленность используемых понятий и терминов, стремление к четкости

1 Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека. М. : ЯРК, 1999. С. 324; Колесникова И.А. Природа

гуманитарного знания и его миссия в современном обществе // Социально-гуманитарные

знания. 2001. № 3. С. 33—46; Микешина Л.А. Ценностные предпосылки в структуре на-

учного познания. М. : Прометей, 1990; Миронов А.В. Социально-гуманитарное образо-

вание сегодня: проблемы и перспективы // Социально-гуманитарные знания. 2001. № 3.

С. 13—32.2 Wyer R.S., Srull T.K. Understanding social knowledge: If only the data could speak themselves //

The social psychology of knowledge. Cambridge, 1988.


и однозначности утверждений, к строгой логике в изложении

материала.

С другой стороны, в языке аккумулируются социокультурные осно-

вания научного знания. Эта особенность также подчеркивалась в тру-

дах ученых. Например, идеи, выдвинутые К. Поппером в рамках кон-

цепции «третьего мира»1, включали не только проблемы, связанные

с ролью языка науки в процессе познания. Он писал, что одними оби-

тателями этого мира являются прежде всего теоретические системы,

другими важными его жителями являются проблемы и проблемные

ситуации. Его наиболее важными обитателями Поппер называл также

критические рассуждения и то, что может быть названо состоянием

дискуссий; сюда же он относил и содержание журналов, книг

и библиотек.

«Третий мир», по мнению Поппера, не мог бы возникнуть без языка

науки, так как это лингвистический мир. Он выделяет две самые важ-

ные функции языка: дескриптивную (описательную) и аргументатив-

ную, которые взаимосвязаны между собой. Вторая из них предполага-

ет наличие первой. Аргументативная функция языка развивалась

в соответствии с требованием рациональности в истории культуры,

что и привело в конечном счете к возникновению науки2. Таким обра-

зом, любая теория непосредственно взаимосвязана с социокультур-

ным развитием общества.

Это позволяет говорить о том, что язык, представляя собой универ-

сальное средство человеческого общения, является, с одной стороны,

средством выражения концептов и концепций, а с другой — средством

их познания, что имеет важнейшее значение для понимания сущности

науки и закономерностей ее развития.

Проявление новых аспектов социальной жизни, необходимость

прояснения существенных сторон человеческой жизнедеятельности

обусловливают формирование соответствующих теорий обществозна-

ния и прикладного социально-гуманитарного знания. При этом осо-

бая роль в этих процессах отводится знаковым системам культуры,

к которым относится язык, в частности язык науки, так как категори-

альные структуры обнаруживаются во всех проявлениях духовной

и материальной культуры общества.

В процессе философского анализа различные феномены культуры

трансформируются в своеобразные, связанные в систему идеальные

объекты. Это в свою очередь позволяет развиваться внутреннему тео-

1 Поппер К. Логика и рост научного знания : пер. с англ. М. : Прогресс, 1983. С. 440—441.2 Философия и методология науки : учебн. пособие / под ред. В.И. Купцова. М. : Аспект

Пресс, 1996. С. 192.


ретическому движению, протекающему в поле социально-философ-

ских проблем. Результатом данного процесса может стать формирова-

ние новых категориальных смыслов, выходящих за рамки исторически

сложившихся и современных социальной действительности мировоз-

зренческих оснований культуры. Если в культуре не образовалась ка-

тегориальная система, соответствующая новому типу объектов, то по-

следние будут восприниматься через неадекватную сетку категорий,

что не позволит науке раскрыть существенные характеристики

объектов.

Адекватная объекту категориальная структура должна быть выра-

ботана заранее, как предпосылка и условие познания и понимания но-

вых типов объектов. Социально-философское мышление является

связующим звеном между реалиями современной социальной дей-

ствительности и проектами будущих общественных и духовных струк-

тур. Поэтому его рефлексия так важна в становлении новой социально-

гуманитарной теории, которая не ограничивается познанием

предметных связей, изучаемых в рамках существующих типов деятель-

ности. Она ставит своей целью прогнозирование и проектирование

будущего изменения объектов, которые соответствовали бы будущим

типам и формам социальной реальности.

3.1.2. Формирование предметного языка социальной

работы

На этапе преднауки, как отмечает В.С. Степин, идеальные объекты

и их отношения (соответственно смыслы основных терминов языка

и правила оперирования ими) выводятся непосредственно из практи-

ки и лишь затем функционируют внутри созданной системы знания

(языка). При построении фундамента новой системы знания исходные

идеальные объекты заимствуются не из практики, а из ранее сложив-

шихся систем знания (языка) и используются при формировании но-

вых знаний1. При этом в теории проявляются правила соответствия,

которые определяют содержание и смысл теоретических схем, влияют

на формирование тезауруса новой теории.

Необходимо отметить, что такие правила приобретают все боль-

шую актуальность, так как наше ежедневное общение предопределяет

наличие языковых изменений и в то же время содержит механизмы

1 Степин В.С. Эпоха перемен и сценарии будущего. М. : Наука, 1996; Степин В.С. Фило-

софская антропология и философия науки. М. : Высш. шк., 1992.


этих изменений. Завтрашние изменения являются следствием нашей

сегодняшней коммуникации. При этом «знание естественных ве-

щей, — какие они есть теперь, — по словам И. Канта, — всегда застав-

ляет желать еще и знаний того, чем они были прежде, а также через

какой ряд изменений они прошли, чтобы в каждом данном месте до-

стигнуть своего настоящего состояния»1.

Такой «естественной вещью», в частности, является «генезис и ста-

новление мировоззрения людей, специализирующихся на выполнении

социально-благотворительных функций. Подобная специализация

возникла естественно-необходимым образом на самых ранних этапах

развития человека и человечества как потребность реализации в рамках

рода, племени, иного сообщества социально-благотворительных функ-

ций. Осознание потребности в творении блага для другого, формирова-

ние интереса к этому виду социально значимой деятельности создавали

условия и предпосылки и для мировоззренческой специализации, его

развития. Творящий благо должен осознавать его значимость и смысл»2.

Эти явления и процессы соответственно должны находить отражение

и в лексическом, терминологическом составе языка, используемого

этими людьми, в предметном языке теории, обслуживающей данную

практическую деятельность.

Условиями формирования ментальных оснований жизненного бы-

тия и мировосприятия людей служили не только климатические или

территориально-поселенческие факторы, но также и социально-

деятельная, социально-трудовая специализация, а мировоззрение тво-

рящих благо было сориентировано на формирование своих представ-

лений о добре и зле, жизни и смерти, бытие и небытие.

Таким образом, чтобы понять сущность социальной структуры,

к каковой относится и язык вообще, и предметный язык социальной ра-боты в частности, необходимо понимать логику ее возникновения.

В работах немецкого философа Р. Келлера представлен анализ указан-

ной проблемы, основанный на изучении трудов таких ученых, как

Д. Стюарт, Ф.А. фон Хайек и др.

Философ шотландской школы Дьюгалд Стюарт (1753—1828) уде-

лял большое внимание проблемам возникновения и динамике разви-

тия общественных институтов. Если сравнить духовные способности,

нравы и общественные учреждения нашего времени и какого-нибудь

дикого племени, пишет Стюарт, то невольно возникает вопрос: «Каки-

1 Кант И. Соч. в 6 т. Т. 2. М. : Мысль, 1965. С. 462.2 Философия социальной работы: монография / под ред. В.И. Митрохина. М. : Союз,

1998. С. 10.


ми постепенными шагами был сделан переход от первых простых уси-

лий невозделанной природы к состоянию таких прекрасно сделанных

и сложных вещей. Откуда взялась системная красота, которой мы на-

слаждаемся в структуре развитого языка; где источник различных наук

и искусств?»1 В ответах на вопросы подобного типа история вряд ли

нам поможет, вынуждая нас обычно заменять факты предположения-

ми. Как отмечает Стюарт, если невозможно реконструировать про-

цесс, в результате которого возник определенный феномен, то во много

раз важнее показать, как он мог возникнуть. Конечно, у этого подхода

есть определенные недостатки, так как практически невозможно

определить, с помощью каких шагов формировался каждый отдель-

ный язык.

Хайек Фридрих Август фон (1899—1992) — австро-английский эконо-мист и философ, один из основоположников неоавстрийской школы в политической экономии, классик современного либерализма.

С открытием феноменов, являющихся результатом человеческих

действий, а не воплощением человеческих планов, связана точка зре-

ния, что к их области принадлежат и человеческие языки. «Из теорий

этого типа, — пишет Фридрих Август фон Хайек, — до сих пор разви-

валась единственно только экономическая теория, теория рыночного

упорядочения свободных человеческих обществ; и вместе с лингви-

стической она, вероятно, одна из немногих наук, которые из-за своео-

бразной сложности своего объекта нуждаются в такой тщательной раз-

работке. Вся экономическая теория (как, впрочем, и лингвистическая)

может быть понята как попытка реконструировать характер некоторо-

го порядка из закономерностей индивидуального поведения»2.

Теория социальной работы вполне может быть отнесена к разряду

вышеперечисленных наук, поскольку социальная работа как таковая

возникла в результате стремления упорядочить человеческие общества

на основе их гармонизации и гуманизации, на основе нравственных

принципов, выработанных человечеством в ходе своего развития. Эти

характерные черты объективно отражаются посредством предметного

языка социальной работы, особенностей его тезауруса, с помощью ко-

торого формулируются основные закономерности, методы и принци-

пы, называются объект и предмет теории.

1 Цит. по: Келлер Р. Языковые изменения: о невидимой руке в языке : пер. с англ. Сама-

ра : Изд-во СГПУ, 1997. С. 81—83.2 Там же. С. 86.


Важным является тот факт, что с ростом общественного значения

специализаций расширяются и задачи, которые ставятся перед предмет-

ными языками. К числу указанных задач можно отнести сле дующие:

фиксирование предметного знания с учетом социокультурного

и социально-когнитивного контекстов особенностей в банках

данных, предметной лексике и специализированных изданиях;

передача определенных образцов социального действия;

внутрипредметная организация посредством сообщений, руко-

водств, указаний и т.д.;

обучение специалистов в профессиональных школах и самооб-

разование специалистов;

генерация и передача социального опыта;

передача специализированного знания;

обмен специализированной информацией и т.д.1

При определении языкового варианта «предметный язык» необхо-

димо учитывать внеязыковые (социологические), системно-языковые

и относящиеся к применению языка критерии, которые раскрываются

следующим образом2:

понятие «предметный язык» должно соотноситься с группой его

носителей, специалистов, в широком смысле этого слова, со все-

ми работающими по данной специальности (внеязыковой кри-

терий);

предметный язык может быть представлен как субсистема, кото-

рая характеризуется посредством специфического выбора и ис-

пользования языковых средств с точки зрения морфологии, лек-

сики, синтаксиса, текстуальности;

полное определение предметного языка как языкового варианта

возможно только с учетом критерия языкового применения, ког-

да соизмеряются различные формы проявлений, обусловленные

регионально, ситуативно и функционально.

В целом под предметными языками учеными понимаются вариан-

ты совокупного языка, которые служат познанию и понятийному

определению специфических объектов, а также объяснению их и тем

самым позволяют принимать во внимание особые коммуникативные

потребности в данной предметной области. Предметный язык в пер-

вую очередь употребляется специалистами, но его могут использовать

и люди, интересующиеся данными вопросами. В соответствии с мно-

1 M hn D., Pelka R. Fachsprachen Eine Einf hrung. T bingen : Max Niemeyer Verlag, 1984.

S. 1—2.2 Ibid. S. 26.


гообразием предметов, которые можно более или менее точно разли-

чать, вариант «предметный язык» реализуется в многочисленных от-

носительно четко разграниченных формах проявления, которые

обозначаются как предметные языки. Исходя из определенной ситуа-

ции, они употребляются в письменной или устной форме, как внутри

предметных областей, так и между ними.

Следует отметить, что предметный язык, если он воспринимается

как частичный язык, является тем же самым, что и терминология.

Но в широком смысле предметный язык включает в себя и общеязы-

ковые средства выражения, которые необходимы для предметно-

язычного понимания.

Сегодняшнее представление о «предмете» как об «отрасли знания,

сфере, области деятельности» с исторической точки зрения относи-

тельно молодо и в языковом плане появилось только в XIX в. Вслед-

ствие этого можно предположить, что то, что мы сегодня обозначаем

как «предмет», представляет собой исторически молодой феномен,

возникший в языковом обозначении в указанной трактовке только

в XVIII—XIX вв. В сегодняшнем его значении совершенно ясно, что

«предмет» в какой-то степени связан с понятиями «труд» и «знание».

С помощью этих понятий мы подчеркиваем различные особенно-

сти, которые присущи людям с момента их исторического появления.

Еще в раннеисторический период не каждый вид труда и знания мог

в одинаковой мере подойти любому человеку, наоборот, внутри соци-

альной общности труд и знание распределялись в соответствии с по-

лом (например, разделение труда: домашние работы — для женщин,

охота и рыбная ловля – для мужчин), возрастом, способностями и т.д.

Таким образом, различающиеся поля деятельности обозначают харак-

терный комплекс трудовых функций, который находит отражение

в отдельных традициях передачи знаний, умений и опыта. Такие ха-

рактерные комплексы трудовых функций могут быть обозначены как

профессии. В них находятся основы того, что мы сегодня обозначаем

как предмет. При этом важно, что не каждый предмет идентифициру-

ется только с одной профессией, напротив, один предмет может охва-

тывать несколько профессий.

Чтобы обозначить соответствующие отдельным предметам пред-

метные языки, можно ориентироваться на две модели система ти-

зации, которые предлагают деление предметов в общих чертах,

и на основе этого могут представить сетку подразделения соответ-

ствующих предметных языков1.

1 M hn D., Pelka R. Fachsprachen Eine Einf hrung. T bingen : Max Niemeyer Verlag, 1984.

S. 34—35.


Первая модель определяется экономически и имеет отношение

к профессионально-практическим областям действия. Соответствен-

но сущности и содержанию деятельности различаются три больших

профессиональных сектора, а именно:

1) профессии первичной продукции (добыча полезных ископае-

мых, рыболовство и т.д.);

2) производительные профессии;

3) профессии в сфере бытовых услуг.

Дальнейшее опредмечивание внутри этих секторов ведет к увели-

чению разнообразия групп профессий и, наконец, к отдельным

профессиям.

Чтобы узнать предмет или предметную область, во многих случаях

целесообразно обобщить несколько отдельных профессий в их интен-

сивном воздействии на определенный объект. Только таким образом

можно выделить явно разграниченные предметы.

Поскольку социальная работа не связана напрямую с добывающей

и производительной сферами экономики, ее можно отнести к профес-

сиям сферы услуг. В виду того, что в России социальная работа еще на-

ходится в начальной стадии своего развития, представляется возмож-

ным привести в качестве примера схему предметных областей

социальной работы в Германии (рис. 3.1).

Рис. 3.1. Схема предметных областей социальной работы в Германии

Предметной областью всей социальной деятельности, таким обра-

зом, является «социальная политика», одной из составных частей ко-

торой можно представить «социальную работу». Для Германии, в от-

личие от России, характерным является вертикальное подразделение


целостной области «социальная работа» на две равноправные взаи-

мосвязанные сферы — «социальная работа» и «социальная педагоги-

ка». Горизонтальный срез представляют три основных направления

социальной работы: «социальное страхование», «социальные гаран-

тии» и «социальная помощь», каждое из которых в свою очередь суще-

ствует не само по себе, а в пересечении с вертикальной параллелью

«социальная работа», «социальная педагогика».

Если мы принимаем таким образом систематизированные пред-

метные области как отдельные коммуникативные сферы, то соответ-

ственно появляется и возможность различать предметные языки ана-

логично подразделенным предметным областям. Соответственно

этому мы можем говорить об общем предметном языке социальной

работы. Различительная грань разнородности общей предметной об-

ласти во многих случаях позволяет осмысленно разграничивать пред-

метные языки в соответствии с частичными предметными областями,

так, например, внутри предметного языка целостной социальной ра-

боты можно выделить предметные языки «социальной работы» и «со-

циальной педагогики».

Вторая модель, так называемая десятичная классификация, опре-

деляется научно-теоретически, и все области знания в ней первично

подразделяются в соответствии с научно-предметными критериями.

Существенным для этой модели является классификационный прин-

цип, который обеспечивает документирование и доступность знания

на основе рационального подхода. Основными являются 10 главных

классов, а именно:

0. Общий отдел (общие вопросы науки и культуры).

1. Философия. Психология.

2. Теология.

3. Социальная наука. Право. Управление.

4. Языкознание.

5. Математика. Науки о природе.

6. Точные науки. Прикладные науки. Медицина. Техника.

7. Искусство. Игры. Спорт.

8. Беллетристика. Литературоведение.

9. География. История.

В свою очередь каждый из указанных классов может подекадно

классифицироваться дальше, а именно:

3 Социальная наука

31 Социальная работа 311 Социальная работа с детьми на улице

32 Социальная педагогика 3221 Педагогика переживания и т.д.


Совершенно очевидно, что ориентированное на такую системати-

зацию соответствие предметного языка и области предметного знания

ведет прежде всего к предметно-языковой форме проявления научно-

го языка. В итоге можно сделать вывод о том, что отдельные предмет-

ные языки, которые мы сегодня обозначаем как предметы или пред-

метные области, обоснованы различными сферами человеческой

деятельности. С развитием соответствующего вида практической дея-

тельности возникает необходимость в ее теоретическом обобщении —

возникает предметный язык теории. В процессе своего формирования

и развития, тесного взаимодействия с другими смежными теориями

язык конкретной теории входит в систему соответствующей сферы

знания. Язык науки, таким образом, представляет собой высшую сту-

пень развития предметных языков, приобретая социально обуслов-

ленный характер.

Лоренц Конрад Цахариус (1903—1989) — австрийский биолог и фило-соф, основатель эволюционной эпистемологии.

Особенностью развития языка, как повседневного, так и языка на-

уки, является и то, что его словарь формируется когнитивными моде-

лями, в основе которых лежат направленные процессы, то есть такие,

в которых идея продукта существует до того, как этот продукт пред-

станет в готовом виде1. Эту мысль можно подтвердить словами Конра-

да Лоренца, которые, правда, были высказаны относительно биоло-

гии, но имеют в целом такое же отношение и к языкознанию, в том

числе и к области теории социальной работы: «Если попытаться опи-

сать процесс великого органического становления, оставаясь верным

природе, то дело будет постоянно тормозиться, так как словарь куль-

турного языка возник в то время, когда онтогенез, то есть процесс ин-

дивидуального становления живого существа, был единственным из-

вестным способом развития»2. Так, появление термина «социальная

работа» в России в начале 1990-х гг. не означало, что связанные с ней

виды деятельности не были представлены в российской общественной

жизни ранее в других структурах и формах.

В других странах понятийный аппарат теории и практики соци-

альной работы целенаправленно начал формироваться еще в конце

XIX в. Его основные понятия и категории тематически были связа-

1 Келлер Р. Языковые изменения. О невидимой руке в языке : пер. с нем. Самара : Изд-во

Самар. гос. ун-та, 1997. С. 36.2 Цит. по: Келлер Р. Языковые изменения. О невидимой руке в языке : пер. с нем. Сама-

ра : Изд-во Самар. гос. ун-та, 1997. С. 36.


ны с филантропией и благотворительностью. Важно отметить, что

одним из основополагающих понятий в теории социальной работы

является понятие «социальная справедливость», так как степень гар-

моничности общественных отношений, по мнению ученых, выра-

жается в степени реального осуществления принципа социальной

справедливости. С понятиями «социальная справедливость», «по-

требность», «интерес», «социальная гармония» связано и такое по-

нятие, как «социальное самочувствие» человека, отдельных соци-

альных групп, а также понятие «качество жизни», отражающее

материальное и духовное начала1. Тенденция к саморазвитию теории

социальной работы проявляется в формировании новых групп

понятий, употребляемых преимущественно в данном контексте на-

учного знания: жизненные силы социального субъекта, индивиду-

альная субъектность, социальная субъектность, реабилитация жиз-

ненных сил и т.д. Таким образом, развитие теории социальной

работы сопровождается изменением языка науки, ее понятийно-

кате гориального аппарата.

Для обоснования социально-философского подхода к проблемам

языка науки важное значение, по мнению зарубежных социальных

теоретиков (Гидденс)2, играет признание фундаментальной роли языка

в объяснениях социальной жизни. Использование и развитие языка

неотъемлемо от практической деятельности, повседневной жизни

и в каком-то смысле конституирует эту деятельность. Следует отме-

тить, что использование языка — это уже использование концепций

(например, любовь, справедливость, помощь и др.). Концепции по-

зволяют организовывать наши знания о мире. И даже более того, сами

эти концепции конституируют социальную реальность. Это не озна-

чает, что внешний мир не существует объективно. Однако то, что мы

думаем о нем, зависит от концептуального аппарата, имеющегося для

его восприятия. И пользоваться таким концептуальным аппаратом

можно осознанно.

Наличие и формирование предметного языка конкретной сферы

познания являются результатом процессов, связанных с описанием,

трансляцией, фиксированием научного знания. Структурные образо-

вания определенного предметного языка актуализируются посред-

1 Лавриненко В.Н. О понятийном аппарате социальной работы как науки // В поисках

истины: материалы методологического семинара по категориальному аппарату соци-

альной работы. М., 1995. С. 19—20.2 Современная социальная теория: Бурдье, Гидденс, Хабермас: учебн. пособие / под.

ред. А.В. Леденевой. Новосибирск : изд-во Новосиб. ун-та, 1995. С. 9—10.


ством терминов, задачей которых является фиксирование достигнуто-

го познанием положения1. Причем под фиксацией достигнутого

понимается обеспечение этого процесса, т.е. что достигнутое не будет

потеряно. Но оно является не только завершением прошлого процесса

познания, но одновременно и условием и исходным пунктом нового,

развивающегося в определенном направлении познания.

Таким образом, терминология в совокупности значений взаимо-

связанных и взаимообусловленных элементов отражает систему по-

нятий, в свою очередь выражающую определенное мировоззрение.

На этом основании можно сделать вывод, что терминологии свой-

ственна познавательная функция, которая в то же время не может быть

отделена и от коммуникации2.

Необходимо подчеркнуть ряд важных, на наш взгляд, функций

языка: «когнитивная» и «коммуникативная». В языке обе эти функ-

ции, по крайней мере внешне, разделяются редко; скорее меняются

акценты (то более коммуникативно, то более когнитивно). Это в свою

очередь обусловливает формирование социально-когнитивных основ

языка науки, конкретной теории в целом. Но при этом нельзя забы-

вать о том, что язык и сам по себе в определенном аспекте является

элементом когнитивного. В любом случае вне зависимости от того,

в какой форме (вербальной или невербальной, символьной, образной)

осуществляется мышление, оно материализуется, становится соци-

ально значимым лишь после облечения его в вербальную форму. Кро-

ме того, в рамках когнитивной функции языка важным, на наш взгляд,

представляется учет феноменологического подхода к становлению те-

ории, который способствует более полному раскрытию языковых про-

цессов, специфики языковых единиц, определению их места и роли

в связях системы и истории.

Исходя из вышесказанного, проблема формирования теории, ее

предметного языка требует учета следующих особенностей языка

науки.

1. В науке работают не с так называемым «повседневным» языком,

а с более или менее структурированным и развивающимся пред-

метным языком, который характеризуется четко дефинирован-

ными терминами, значение которых известно работающим

в этой области специалистам. Этот предметный (профессио-

1 Kellner E. Wissenschaftliches Erkennen – Plan oder Intuition? : Erkennende u. soziale Aspekte

wiss. T tigkeit. Berlin : Dietz Verl., 1987. S. 119.2 Широкова Т.А. Термины и терминология политической экономии социализма : авто-

реф. дисс. ... канд. филол. наук. М., 1978. С. 22.


нальный) язык развивался и развивается не в последнюю оче-

редь с целью быстрого и исключающего ошибки и неправиль-

ные толкования получения адекватной информации и развития

коммуникации внутри научного сообщества.

2. Наука интегрирована в исторически-конкретное, социально

и экономически определенное совокупное общество, и исходя

из этого соответственно детерминирована, но тем не менее

представляет собой также относительно самостоятельную част-

ную систему. В качестве относительно самостоятельной систе-

мы она направлена на результат познания и посредством это-

го — на возможный продукт систематического знания1.

Можно сделать вывод, что образуется своя сфера специализиро-

ванного языка. При этом специфичным для данной сферы является

то, что результат научной деятельности приобретает социальную зна-

чимость в том случае, когда он может быть охарактеризован с позиций

признания/непризнания его обществом, когда он находит свое выра-

жение в высказывании, определенным образом оформленном тексте,

содержащем описание объекта исследования или описание способа

или последовательности мыслительных операций, логически связан-

ных и подводящих к определенным выводам2.

Таким образом, язык науки как семиотическая система, являясь

не только продуктом, но и условием социального развития человека,

объединяет в себе моменты социального и когнитивного. Он выступа-

ет как важнейшее средство общения, определяющего механизмы язы-

ковых изменений. В то же время использование языка неразрывно

связано с практической деятельностью и повседневной жизнью,

и в свою очередь оказывает влияние на их состояние. Роль языка в на-

учном познании выражается в том, что он представляет собой средство

познания; посредством языка выражаются и познаются концепты

и концепции, что способствует пониманию сущности науки и законо-

мерностей ее развития.

Язык науки формируется предметными языками отдельных теорий.

Генезис образования понятийных полей конкретных теорий определя-

ется логикой возникновения их предметного языка как социальной

структуры. Он не только отражает прошлые состояния теорий, но ока-

зывает влияние на формирование их настоящего, исходя из перспек-

тивы эволюции.

1 Kellner E. Wissenschaftliches Erkennen — Plan oder Intuition? : Erkennende u. soziale

Aspekte wiss. T tigkeit. Berlin : Dietz Verl., 1987. S. 115.2 Аликаев Р.С. Язык науки в парадигме современной лингвистики. Нальчик : Изд. центр

Эль-Фа, 1999. С. 20.

3.2. Классификация понятий и категорий, особенности терминологии теории... 105

3.2. Классификация понятий и категорий,

особенности терминологии теории и практики



Категория — предельно общее понятие. Образуется как последний результат

отвлечения (абстрагирования) от предметов их особенных признаков.

Метаязык — в классической философии: понятие, фиксирующее логиче-

ский инструментарий рефлексии над феноменами семиотического ряда (1),

в философии постмодернизма: термин, выражающий процессуальность

вербального продукта рефлексии над процессуальностью языка (2).

Понятие — одна из логических форм мышления, высший уровень обобще-

ния, характерный для мышления словесно-логического. Понятие может быть

конкретным и абстрактным.

Референтная система — репрезентативная система, используемая для опреде-

ления того, является ли информация, имеющаяся на уровне сознания, ис-

тинной или нет.

Термин — слово или словосочетание, обозначающее эмпирические или аб-

страктные объекты, значение которого уточняется в рамках научной теории.

3.2.1. Концептуальное поле социальной работы

Сущность современной концепции социально-гуманитарного знания

исходит из кантовской парадигмы общественного развития, где чело-

век выступает не как средство, а как цель развития общества.

Социально-гуманитарное познание можно определить как познание

разных видов социальности в форме их гуманитарной жизнедеятель-

ности, а именно:

1) социальность как индивидуальность (человек, личность);

2) социальность как межиндивидуальность (семья, социальная

группа, класс, этнос и т.д.);

3) социальность как надиндивидуальность (государство, общество,

культура, религия, мораль и т.д.).

Каждая социальность преследует реальные гуманитарные цели, не-

обходимым условием реализации которых является интеграционный,

социогуманитарный характер знаний. При этом и процессы, проис-

ходящие в обществе, приобретают социогуманитарный характер (ра-

бота с пожилыми, пенсионерами, инвалидами и т.д.). Кроме того, не-


обходимо различать социогуманитарные и социопсихологические

процессы. Первые связаны с добродетелями людей, вторые — с их

психикой. Социогуманитарные процессы должны взаимодетермини-

ровать социопсихологические процессы. Для этого важно развитие

такой науки, на которую можно опираться при управлении социогу-

манитарными процессами. Подобной наукой может стать развиваю-

щаяся теория социальной работы.

Интегрируя различные подходы ученых к реформированию

социально-гуманитарного знания, обусловленные новой социальной

реальностью, следует отметить, что в основе его концепции лежит на-

учное представление о человеке как целостном социальном объекте.

Это означает необходимость комплексного междисциплинарного под-

хода к исследованию проблем человека с учетом многосторонних форм

бытия в понятийном пространстве: «индивидуальность», «личность»,

«группа», «общность», «этнос», «класс», «общество», «человечество».

Теория социальной работы относится к разряду наук, исследова-

тельское поле которых обусловлено системами отношений «человек —

природа», «человек — общество», «человек — человек», «человек — его

внутреннее „Я“». Поэтому одним из значимых моментов в выборе ре-ферентной системы ее предметного языка является прежде всего

не только мир событий, но и поведение людей. Совместное поведение

людей, как отмечал Л. Витгенштейн, является той референтной систе-

мой, с помощью которой происходит интерпретация языка1. Этими

особенностями характеризуется понятийная система и тезаурус теории

социальной работы.

Социальная работа как организующая система разнообразных яв-

лений имеет свой диктат языка. В качестве постоянных здесь выступа-

ют понятия из других смежных наук, имеющих отношение к человеку

и общности, например из философии, социологии, психологии, педа-

гогики, — наук, из которых был сформирован понятийный аппарат

социальной работы. Выступая в качестве универсальных категорий,

они играют роль организующих структур языкового пространства со-

циальной работы. Этим, по мнению М.В. Фирсова, объясняется раз-

нообразие подходов к теории социальной работы с различными доми-

нантами и перспективой видения процесса2.

Категории и понятия теории социальной работы имеют различные

классификации. Различность подходов определяется прежде всего

расхождениями в трактовке предмета теории социальной работы. Так,

1 Витгенштейн Л. Философские работы: пер. с нем. ч. I. М. : Гнозис , 1993. С. 164.2 Фирсов М.В. Введение в теоретические основы социальной работы. М.; Воронеж :

Ин-т практич. психологии МОДЭК, 1997. С. 18.


концептуальная схема социальной работы имеет ряд уровней: мета-

уровень, макроуровень, мезоуровень и микроуровень1.

Понятийное поле теории метауровня представлено проблематикой

общетеоретических подходов к социальной работе. Указанное поле

включает представление о социальной работе как о процессе помощи

в ее социально-историческом развитии; базисные принципы деятельно-

сти; принципы формирования и возникновения теоретических кон-

структов социальной работы; границы теории познания социальной ра-

боты, принципы научного мышления и проблемы предметных языковых

структурализаций (метаязык); общие подходы к методу социальной ра-

боты, ее научной идентичности и методологии исследований и т.д.

Макроуровень социальной работы определяется понятиями

социально-административной работы, где в качестве основного субъ-

екта помощи выступают общество и государство. Понятийное поле

мезоуровня связано групповыми процессами и определяется понятия-

ми помощи и взаимопомощи. Микроуровень социальной работы рас-

крывается в процессе анализа подходов к личности, ее проблемам,

обусловленным индивидуальными личностными драмами, связанны-

ми с обыденными смыслами, с жизненной стратегией.

Данная классификация отличается фундаментальностью и под-

робным описанием понятий и категорий теории социальной работы

с точки зрения задач каждого уровня теории. В то же время, как боль-

шинство подробных классификаций, она трудна в восприятии, пред-

ставлена сложными по своему составу терминами, что не способствует

созданию четкой терминологической системы.

3.2.2. Категории социального обеспечения

В.С. Торохтий, выделяя из общей теории социальной работы теорию

социального обеспечения, подчеркивает, что она возникает в результате

длительной эволюции и отличается особой историко-социальной

направленностью. Среди предпосылок, способствующих развитию

указанной теории, он выделяет появление в те или иные периоды раз-

вития российского общества различных социальных явлений, отли-

чающихся особой насыщенностью терминами, понятиями, категори-

ями социального обеспечения.

Суть любой категории социального обеспечения отражает отноше-

ния людей в обществе и сосредоточена прежде всего на человеке. Эти

1 Фирсов М.В. Введение в теоретические основы социальной работы. М. ; Воронеж :

Ин-т практич. психологии МОДЭК, 1997. С. 23—26.


отношения, затрагивая отдельного человека, группу людей, актуали-

зируют различные социальные процессы, которые или укрепляют, или

снижают уровень их жизнедеятельности. Ученый выделяет следующие

группы понятий и категорий1.

1. Предметно-структурные категории. С одной стороны, отражают

на ранней стадии структуру и содержание социального обеспече-

ния как системы мер социальной помощи тем или иным группам

населения («институт старцев», «институт вдов», «институт под-

держки сирот», «княжеская система попечительства», «общин-

ная мирская помощь», «приймачество» и др.), а с другой — кате-

гории гуманистических отношений («призрение» и «милование»,

а затем и «благотворительность») как проявление разнообразия

отечественных форм социальной помощи.

2. Деятельностные категории — «работа» по патронажу за больны-

ми и престарелыми, «наряды миром» (помощь больным работ-

ным людям), «сиротские и вдовьи помочи», групповая поддерж-

ка, обусловленная экстремальными ситуациями (пожар,

наводнение, массовый падеж скота и т.д.). Среди деятельност-

ных категорий выделяются две подгруппы:

2.1) категории, выражающие характеристику деятельности

субъекта социального обеспечения (социального деяния)

и прежде всего мотивацию деятельности;

2.2) категории, отражающие портрет объекта деятельности,

т.е. клиента.

3. Функционально-поведенческие категории социальной работы (их

появление характерно для XV—XVII вв.) — «монастырская си-

стема помощи», «приходская благотворительность», «государ-

ственная система помощи», «борьба с пьянством», «борьба

с бродяжничеством», «борьба с нищенством», «борьба с голо-

дом», «забота о погорельцах» и др. В категориях этой группы от-

ражаются функциональные состояния субъектов социального

обеспечения и их клиентов: социальная адаптация, нравствен-

ный климат, восстановление работоспособности и пр. С помо-

щью этих категорий представляется возможным выражать

и собственно качественную сторону социального обеспечения

или его эффективность: затрачиваемые ресурсы, полезность,

целесообразность мер социальной помощи и др.

1 Торохтий В.С. Развитие теории социального обеспечения в России // I Всероссийский

научно-педагогический социальный конгресс: материалы выступлений: в 2 т. Т. II. М.,

2001. С. 87—90.


В данной классификации представлена попытка рассмотреть поня-

тия и категории теории социальной работы с точки зрения историче-

ского подхода, выявить основные тенденции их развития. Однако ав-

тор, с одной стороны, существенно сузил рамки теории социальной

работы до «теории социального обеспечения», а с другой — придал

классификации эффект излишней описательности.

3.2.3. Классификация категорий


Теория социальной работы имеет свои базовые категории, такие как

социальная поддержка, социальная помощь, социальная защита, социаль-

ная реабилитация, группа социального риска, социальная адаптация и де-

задаптация и др.1, которые в свою очередь используются и другими

науками. В этом смысле, как считает Л.В. Топчий, категории теории

социальной работы могут быть разделены на следующие группы2:

1. Общеродовые для всех социальных наук категории («человек»,

«индивид», «социум», «социальное время и пространство», «со-

циальный конфликт», «культура», «семья», «социальная группа/

слой», «общество», «социальная структура» и др.). В то же время

данную группу можно подразделить на подгруппы по такому

основанию, как объект (тип объектов), а именно:

1.1) «человек», «индивид», «семья», «социальная группа, общи-

на» и т.п.;

1.2) «бедность», «безработица», «инвалидность», «сиротство»,

«алкоголизм», «наркомания», «девиантное поведение»

и т.п.;

1.3) «социальная стратификация», «социальные процессы»,

«социум», «окружающая среда», «структура власти» и т.п.

2. Категории, образующиеся в результате применения общефило-

софских и социологических категорий, а в ряде случаев — об-

щих базовых психологических, педагогических и медицинских

понятий («социальная деятельность», «социальное обслужива-

ние», «социальная активность», «психосоциальная работа»,

«социально-медицинские услуги», «социально-педагогические

1 В поисках истины: материалы методологического семинара по категориальному аппа-

рату социальной работы / под. ред. В.Г. Попова, Т.Е. Денисовой. М., 1995. С. 5.2 Топчий Л.В. К вопросу об основных понятиях и категориях теории социальной работы //

Российский журнал социальной работы. 2000. № 9—10.


услуги», «социально-бытовые услуги», «психолого-педаго ги-

ческие услуги», «социально-правовые услуги» и т.п.).

3. Категории, являющиеся специфическими категориями теории

социальной работы и имплицитно отражающие ее природу

в контексте национальных и интернациональных традиций

(«клиент», «социальный работник», «специалист по социальной

работе», «социальная работа», «социальное обслуживание», «со-

циальное обеспечение», «общественное призрение», «благотво-

рительность», «социальная защита населения», «социальное

страхование», «социальные службы», «учреждение социального

обслуживания» и т.п.). В рамках этой группы возможно выде-

лить следующие подгруппы:

3.1) категории, отражающие этап становления и развития соци-

альной работы в России;

3.2) категории, выражающие существенные стороны теории со-

циальной работы и отражающие специфику ее основных

видов, форм и методов в различных социальных средах

и в отношении различных объектов социальной работы.

Целесообразно выделение категорий, отражающих многообразие

социальной работы в целом в мире, в отдельных странах и отдельных

ее регионах, разнообразные формы осуществления адаптации и соци-

альной реабилитации различных категорий населения. Таковой,

по мнению Л.В. Топчего, может быть классификация категорий тео-

рии социальной работы на этапе ее становления в Российской

Федерации.

Данная классификация при всем ее стремлении к всеобъемлемости

и комплексности характеризуется, однако, недостаточной четкостью,

отсутствием общих критериев или оснований для соответствующего

упорядочения понятий и категорий собственно теории социальной

работы.

Попытки классифицировать понятия социальной работы многооб-

разно представлены в научной литературе, что свидетельствует о поис-

ке возможного единообразия в понимании сущности явлений соци-

альной сферы. Однако проблема состоит в том, что явления и процессы,

отражаемые ими, изменчивы сами по себе и по-разному интерпрети-

руются отдельными отраслями социального знания. Исходя из этого

можно предположить и множество критериев классификации основ-

ных понятий социальной работы, и в этом множестве выражаются

особенности нового типа знания, к которому можно отнести теорию

социальной работы — знания интегративного типа.


3.2.4. Проблемы специфики терминологии


Понятия и категории в лексической системе языка представлены тер-

минами. В настоящее время все более актуальным предметом анализа

становятся научные термины и терминология, соотнесенные с систе-

мой понятий социальной работы. Исследуя отдельные вопросы осо-

бенностей образования научных терминов, необходимо подчеркнуть,

что термины — это не особые слова, но слова, которым присущи осо-

бые функции, одной из которых является функция названия1.

Проблема специфики терминов наук из области социально-

гуманитарного знания в целом относится к дискуссионным. Если го-

ворить об особенностях текстов социальной тематики, то многие уче-

ные считают, что нет специального языка социальных наук вообще.

Речь об особенностях специального языка ведется на примере кон-

кретных текстов, определенных отрывков из коммуникативных по-

строений определенной профессиональной области (области специа-

лизации). Исходя из этого, мы и говорим о наличии особого

предметного языка теории и практики социальной работы.

Однако на основе горизонтального и вертикального расслоения на-

ряду с различными парадигмами необходимо рассматривать много-

численные варианты. При этом на основе более ранних исследований

указанной проблемы2 можно дать следующую дифференциацию

основных понятий теории и практики социальной работы:

1. «Лексика теории и практики социальной работы» имеет гетеро-

генный характер, она включает в свой состав в неполном объеме

термины различных социальных наук и политические термины,

соотнесенные с социальной организацией общества. Сюда вхо-

дят также и различные нетерминологические лексические

единицы.

2. «Терминология теории социальной работы» исходя, например,

из понятия «социальная политика» может быть отграничена

от «лексики теории и практики социальной работы». Она вклю-

чает в полном объеме термины, отражающие государственное

устройство, осуществление государственной власти, отношения

между различными слоями населения, социальные процессы

и т.д.

1 Аликаев Р.С. Язык науки в парадигме современной лингвистики. Нальчик : Изд. центр

Эль-Фа, 1999. С. 252—253.2 Широкова Т.А. Термины и терминология политической экономии социализма : авто-

реферат дисс. ... канд. филол. наук. М., 1978. С. 5.


В процессе анализа научной литературы складывается и несколько

другая схема терминологического построения предметного языка со-

циальной работы, а именно:

термины, свойственные всем гуманитарным наукам;

термины, заимствованные из других наук, в том числе психоло-

гии, педагогики, социологии и т.д.;

термины, присущие только предметному языку социальной ра-

боты.

Подобная градация обоснована тем, что общественные науки име-

ют общий предмет исследования — общественные отношения, но в то

же время каждая из них находится в отдельной, самостоятельной

области.

Определяющая роль в исследовании отношений в социуме обу-

словливает и одно из центральных мест теории социальной работы

в системе социальных (общественных) наук. Терминология опреде-

ленной общественной науки имеет гомогенный характер и включает

в себя полностью все термины соответствующей общественной науки,

в том числе и теории социальной работы, которые могут явиться пред-

метом самостоятельного исследования.

Петров Михаил Константинович (1924—1987) — русский философ, теоретик науки, культуролог, историк.

Таким образом, теория социальной работы представляет собой со-

циально-гуманитарную область знания и взаимодействует с другими

социальными науками. Ее мировоззренческий характер и социальная

роль в развитии общества закономерно отражаются в ее терминоло-

гии. По мере формирования социальной работы как определенного

вида практической, научной и образовательной деятельности струк-

турные образования ее предметного языка актуализируются посред-

ством терминов, группирующихся вокруг базового понятия, и состав-

ляют парадигмальную особенность теории социальной работы. Так,

например, М.К. Петров предложил подход, предполагающий у науч-

ных понятий наличие онтологического, гносеологического, семанти-

ческого и фактуального аспектов.

Используя основные критерии указанного подхода, можно выявить

следующие характерные особенности терминологии теории социаль-

ной работы.

1. Преобладание в термосистеме сферы социально-гуманитарного

знания терминологических единиц, денотатом которых являет-


ся абстрактное понятие, значение которого описывается в виде

дефиниции.

2. Полифункциональность терминов теории социальной работы,

которая проявляется в том, что они, не меняя радикально свой

семантический статус, входят и в состав социальных теорий, об-

ладающих более или менее упорядоченной логической структу-

рой, и в состав газетно-публицистических и других текстов

общественно-политического характера, и в состав обыденной

речи. Следовательно, терминология теории социальной работы

не отделена в семантическом отношении столь резкой чертой от

обыденного языка, как это происходит с большей частью совре-

менной естественнонаучной терминологии.

3. Расплывчатость границ семантических значений элементов тер-

минологии теории социальной работы, которая вместе с тем мо-

жет рассматриваться как многозначность.

4. Прагматичность аспектов значения терминологии социальных

наук, связанных с внеязыковой ситуацией и характеристиками

участников языкового общения, играющих немалую роль при

рассмотрении любых языковых выражений. В связи с этим пе-

ред семантикой области социального знания стоят следующие

задачи: на содержательном уровне — проследить, как социаль-

ные условия влияют на понятия теории социальной работы

и на лежащие в их основе логические категории, и на формаль-

ном уровне — так достроить имеющийся формальный логико-

семантический аппарат, чтобы обеспечить реконструкцию праг-

матических аспектов значения.

5. Подвижность и динамичность значения понятий и терминов

теории социальной работы по сравнению с терминами, напри-

мер, естественных наук; возможность переноса на новые,

не встречающиеся ранее ситуации; варьирование их значения

при переходе от эпохи к эпохе и в зависимости от того, в состав

какой из одновременно существующих концептуальных систем

входит данный термин.

М.К. Петров вполне обоснованно подчеркивает значение одной

из важнейших функций языка, а именно описание лингвистических

и экстралингвистических фактов, которая делает его незаменимым

орудием человеческого познания. Однако в сфере теории социальной

работы роль языка не исчерпывается только его дескриптивной функ-

цией. Абсолютное большинство слов предметного языка, как правило,

используется для других целей, связанных, как правило, с информиро-

ванием и т.д.


3.3. Факторы формирования предметного языка



Дискурс — вербально артикулированная форма объективации содержания

сознания, регулируемая доминирующим в той или иной социокультурной

традиции типом рациональности.

Индивидуализм — форма мировоззрения, подчеркивающая приоритет

личностных целей и интересов, свободу индивида от общества. Базовыми

признаками индивидуализма называют: главенство личных целей и само-

стоятельность действий личности.

Интерпретация — когнитивная процедура установления содержания понятий

или значения элементов формализма посредством их аппликации на ту или

иную предметную область, а также результат указанной процедуры.

Изучение взаимосвязи и взаимодействия культуры и языка в его функ-

ционировании, отражение этого процесса как целостной структуры еди-

ниц в единстве их языкового и внеязыкового (культурного) содержания

предполагают использование системных методов с ориентацией на со-

временные приоритеты и культурные установления (системы норм и об-

щечеловеческих ценностей). В этих целях предусматривается примене-

ние метода системного изучения и описания языков и культур, который,

по определению ученых, создает предпосылки для целостного и много-

комплесного исследования языков как выразителей и хранителей куль-

турных и научных ценностей в их общих и специфических чертах.

Язык науки как социокультурное явление оказывается связанным

с исторической эпохой, всегда воплощает своеобразие менталитета

каждого народа, национального видения мира, национальной культу-

ры, он представляет собой систему, через структуру которой объектив-

но интерпретируются феномены культурных ценностей в их цивили-

зационном развитии1.

3.3.1. Социально-исторические аспекты формирования

предметного языка социальной работы

Жизнь человеческого общества — это не только сохранение и воспро-

изведение общественных структур. Она развернута во времени и со-

1 Воробьев В.В. Лингвокультурология (теория и методы) : монография. М. : Изд-во

РУДН, 1997. С. 36—37.

3.3. Факторы формирования предметного языка социальной работы 115

циальном пространстве и представляет собой непрерывный историче-

ский процесс. «Если мы теперь бросим взгляд на всемирную историю

вообще, — писал Г. Гегель, — то увидим огромную картину изменений

и деяний бесконечно разнообразных формирований народов, госу-

дарств, индивидуумов, которые непрерывно появляются один за дру-

гим… Общей мыслью, категорией, прежде всего представляющейся

при этой непрерывной смене индивидуумов и народов, которые суще-

ствуют некоторое время, а затем исчезают, является изменение вооб-

ще». Данное изменение определяет и развитие науки, так как любая

наука интегрирована в исторически-конкретное, социально-экономи-

чески определенное совокупное общество и, исходя из этого, соответ-

ственно детерминирована, хотя и представляет собой также относи-

тельно самостоятельную частную систему, в качестве которой она

направлена на результат познания и посредством этого на возможный

продукт систематического знания.

Формирование теории социальной работы, ее понятийного поля

обусловлено конкретными историческими рамками, всегда опреде-

ленными во времени и пространстве, которые, как отмечал М. Фуко,

установили в данную эпоху и для данного социального, экономиче-

ского или лингвистического пространства условия выполнения функ-

ции высказывания1.

Фуко Мишель (1926—1984) — французский философ, историк и теоре-тик культуры. Разработанная им теория под названием «археология зна-ния» предназначена — на материале медицины, биологии, психиатрии, филологии и других гуманитарных наук — выявить исторически изменя-ющиеся системы предпосылок познания и культуры.

Здесь представляется необходимым остановиться на проблемах,

связанных с взаимообусловленностью сущности, смысла слова, обо-

значающего тот или иной предмет, то или иное понятие и явление,

и изменяющегося социокультурного, культурно-исторического кон-

текста, в котором они используются.

Такой подход к развитию предметного языка социальной работы

как к социально обусловленной системе способствует более полному

раскрытию языковых процессов, специфики языковых единиц, опре-

делению их места и роли в связях системы и истории. При этом изме-

нение содержания того или иного понятия представляет собой объек-

тивное явление. Например, в теории социальной работы оно

идентифицирует определенный исторический этап развития процесса

1 Фуко М. Археология знания : пер. с франц. Киев : Ника-Центр, 1996. С. 118.


помощи и взаимопомощи, и смена понятия, как правило, отражает

смену ее модели. Эта закономерность характерна как для отечествен-

ной, так и для мировой практики, когда «историография социальной

помощи ищет те доминанты, тот особый принцип, которые позволяют

определить основу исторического процесса, механизм изменения, за-

ставляющий осуществлять переход от одной модели помощи к другой»1.

При этом социально-философский аспект проблемы формирования

теории подчеркивается не только в связи с историческим развитием

самой науки, но и соответственно изменениям культурно-историче-

ского контекста ее формирования.

Исторический подход к формированию понятийного аппарата тео-

рии социальной работы предполагает взаимодействие общества и че-

ловека в его различных ипостасях (государство и личность, личность

и история общества, социализация личности, экономика и человек,

политика и индивид и др.), реализацию механизма наследования со-

циальных форм и традиций, социальных идей и ценностей — в целом

все, что служит транслятором традиционного опыта жизни предше-

ствующих поколений и передаче этого опыта2.

Так, например, развитие понятийного поля социальной работы

Германии прослеживается в ходе всей ее истории, начиная с явления

призрения бедных (armenpflege) и до настоящего времени, когда со-

циальная работа приобрела статус профессиональной деятельности,

образовательной и научной дисциплины и является неотъемлемой ча-

стью и важной характеристикой современного цивилизованного об-

щества. Процессы этого развития находят отражение прежде всего

в специфическом языке теории и практики социальной работы.

Анализ преобразований предметного языка социальной работы

Германии строится в соответствии с основными тенденциями разви-

тия социальной работы на различных уровнях, которые в трудах не-

мецких ученых представлены следующим образом:

историческое развитие социальной работы до конца XIX в.;

профессиональное развитие социальной работы (конец XIX —

начало XX вв.);

академизация и теоретическое развитие социальной работы

в XX в.;

формирование социальной государственности (XIX—XX вв.).

1 Фирсов М.В. Методологические проблемы историографии социальной работы // Рос-

сийский журнал социальной работы. 1996. № 1. С. 41.2 Григорьев С.И. Социальная культура, социальное образование и социальная работа

в современной России: пути самоопределения // Российский журнал социальной рабо-

ты. 1995. № 1. С. 45.


В качестве примера рассмотрим, как происходило развитие пред-

метного языка социальной работы в Германии в период ее профессио-

нального становления на рубеже XIX—XX вв.

Происхождение социальной работы имеет в своей основе два ис-

точника: общественное (позже государственное) призрение бедных

людей и частная благотворительность и милосердие. В течение дли-

тельного периода призрение бедных (в том числе и со стороны церкви)

было единственной формой помощи, теоретически доступной всем

людям, которые в ней нуждались. Под влиянием просвещения и цер-

ковного попечения появились люди, которые были готовы доброволь-

но заботиться о бедняках. Особенно ярко это проявилось в рамках так

называемой «Эльберфельдской системы» (Elberfelder System), по-

лучившей свое название от города Эльберфельд, который в середине

XIX в. представлял собой быстро развивающийся индустриальный

центр. «Эльберфельдская система» начала функционировать с 1 янва-

ря 1853 г., а затем как модель с различной степенью модификаций была

принята многими немецкими городами и находила свое применение

вплоть до начала ХХ в.1

Основной задачей «Эльберфельдской системы» являлось осущест-

вление контроля за условиями жизни бедняков, а также привлечение

добровольцев для их обслуживания или оказания им помощи. Отбор

кандидатов происходил по рекомендации церкви на собрании город-

ских распорядителей. Главными составляющими этой системы можно

назвать следующие:

организованная помощь при все возрастающем контроле со сто-

роны государства;

индивидуализация случаев помощи;

осуществление контроля за уровнем жизни нуждающихся в по-

мощи.

Посредством рассматриваемой системы управление по делам бед-

няков получило со временем большее влияние в обществе, нежели

деятельность добровольных опекунов. Таким образом, в Эльберфельде

возникло городское управление по делам бедняков и первые общие

директивы (предшественники сегодняшнего социального обеспече-

ния и социального законодательства), которые определялись управ-

лением, однако часто без учета реальных проблем. Каждый конкрет-

ный случай бедственного положения должен быть рассмотрен

индивидуально. В более поздний период дифференциация этих струк-

1 Ringler D., T pfer J. Soziale Arbeit 2000: Wege und Ziele unter Ber cksichtigung von

professioneller Handlungskompetenz // Katholische Fachhochschule Berlin. № 1. 1996.

С. 10—11.


тур привела к формированию государственной благотворительности,

а из добровольных помощников бедным формировался штат профес-

сиональных социальных работников.

Соответственно происходит и переоценка роли церковной опеки

беднейших слоев населения. Христианская трактовка любви к ближ-

нему не искореняла произвол в процессе оказания помощи. С учреж-

дением городского самоуправления и в связи с зарождением капита-

лизма влиятельные фабриканты, следуя идеям экономического

либерализма, требовали подчинения благотворительности экономи-

ческим принципам. Таким образом, преимущественное право церкви

на оказание социальной поддержки неимущим было ликвидировано.

Она выполняла лишь определенные функции в сфере закрытого

призрения.

Историческое развитие социальной работы в Германии в данный

период дает основание выделить его ключевые понятия: сам термин

«бедность» и различные словообразования и словосочетания с его уча-

стием. Термины «попечительство», «призрение» и другие свидетель-

ствуют об определенной направленности общественного призрения

того времени, прежде всего к бедным, неимущим, обездоленным и т.д.

Основными субъектами помощи выступают церковь, местные общи-

ны. В конце указанного периода появляются ростки добровольческой

деятельности, постепенно переходящей в профессиональную, и по-

пытки государственного регулирования этой сферы: «добровольный

опекун», «полиция бедных», «государственная благотворительность»,

«государственный контроль» и т.д.

С началом развития индустриализации число населения на терри-

тории Германии стало резко возрастать, новое право повсеместного

поселения способствовало возникновению миграционных движений

в промышленные центры и города, в обществе зарождаются новые

слои и классы. Данные изменения оказали негативное влияние пре-

жде всего на те слои населения, которые в течение столетий были за-

висимы от людей и организаций, несущих постоянную ответствен-

ность за них также и в старости, и в болезни: помещиков, общин,

городских учреждений и т.д. Если город вменял общинам в обязан-

ность обеспечение бедных, то это распространялось только на «своих»

бедняков (по праву гражданства), о которых заботились родственни-

ки, соседи и церковные организации вплоть до оказания последних

(ритуальных) услуг. Подобная система перестает работать с развитием

миграционных движений. В этих условиях и церкви, и местные власти

уже не могли предотвратить обеднение масс населения, обеспечить


необходимое пособие для бедных и предоставить им другую необходи-

мую помощь.

В положении особой нужды оказался прежде всего новый класс про-

мышленного пролетариата. С развитием индустриального общества

возникают новые слои и классы, а вместе с ними и новые социальные

проблемы. Так как процессы социализации и воспитания проявлялись

в рабочих семьях малоэффективно, то возникла настоятельная необхо-

димость в становлении социальной работы, имеющей целью контроль

и общественную интеграцию рабочих семей и других социально неза-

щищенных слоев населения. В это время развиваются такие виды по-

мощи, как помощь в воспитании, материальная помощь, правовой кон-

троль. При этом речь идет как о предоставлении услуг в рамках

социального обеспечения, так и о дальнейшем развитии системы услуг

по страхованию в качестве материального обеспечения суще ствования.

В этот период были предприняты меры по правовому урегулирова-

нию защиты рабочего класса (например, в 1839 г. в Пруссии — ограни-

чение длительности рабочего дня для женщин и детей), а в больших

городах были введены новые правила попечения бедных (организация

коммунальных органов по работе с бедными, добровольные попечите-

ли (ухаживающий персонал, наставники).

Но, несмотря на принятые меры, помощь была сориентирована

на прожиточный минимум в надежде на решение проблем за счет раз-

вития экономики. Все остальное передавалось в ведение христианской

благотворительности, которая, напротив, предоставляла преимуще-

ственно индивидуальные виды помощи, создавала многочисленные

учреждения (приюты для беспризорных, больницы для престарелых,

богадельни, детские ясли и т.д.), но она одна не могла предоставить

необходимое обеспечение. Именно в это время получает развитие тер-

мин «самопомощь»: рабочие создают организации самопомощи —

кассы помощи и товарищества по оказанию помощи.

В ходе дискуссии по «социальному вопросу», который был, по сути,

«рабочим вопросом», в период с 1881 по 1889 г. сформировались основ-

ные формы страхования рабочих, которые получили свое развитие

в современной системе социального страхования: Закон о страхова-

нии на случай болезни (принят Рейхстагом в мае 1883 г., вступил в силу

с декабря 1884 г.), Закон о страховании от несчастных случаев (принят

в июне 1884 г., вступил в силу с октября 1885 г.) и, наконец, Закон

о страховании в связи со старостью и инвалидностью (принят в мае

1889 г.). Большую роль в этом процессе сыграл рейхсканцлер Герман-

ской империи Отто фон Бисмарк-Шенгаузен (1815—1898). С его дея-


тельностью связывают формирование протосоциального государства.

В условиях глубокого политического кризиса в Пруссии и революци-

онной ситуации в Германии Бисмарку удалось реализовать патриар-

хальные представления о помощи неимущим и заложить основу со-

циальной политики.

Понятие «социальное государство» было выдвинуто немецким государ-ствоведом и экономистом Лоренцем фон Штейном (1815—1890), чья теория социального государства сложилась под влиянием философии Гегеля, французских социалистических доктрин и в результате анализа развития капитализма в Германии.

Однако одно рабочее страхование еще не могло предоставить доста-

точных результатов, поэтому поддержка нуждающихся через местные

органы призрения бедных оставалась актуальной, так как местные об-

щины были обязаны продолжать работу по обеспечению бедняков.

Государственные органы помощи бедным были упорядочены непо-

средственно перед образованием Германского государства в 1871 г. в За-

коне о предоставлении поддержки по месту жительства. Получатели

помощи, однако, продолжали дискриминироваться как в социальном,

так и в правовом аспектах и не имели, например, права голосовать.

Определенные группы нуждающихся в помощи поселялись отдельно,

изолированно, в специально отведенных для этой цели местах.

В 1880-х гг. дальнейшее развитие получают воспитательные и пра-

вовые аспекты социальной работы, особенно аспект психосоциаль-

ного обеспечения; психотерапия, расширение работы с группой и об-

щиной, интеграция иностранцев — все это определило новые формы

социальной работы, когда проблемы материального обеспечения отхо-

дят несколько на второй план. Решающей проблемой для социальной

работы становится неуверенность в поведении клиентов и отсутствие

у них ориентиров, что обусловлено психосоциальными причинами.

Таким образом, развитие капитализма в Германии послужило ощу-

тимым импульсом к переходу исторического развития социальной

работы на существенно новый уровень, что немедленно отразилось

и на составе предметного языка, обогатившегося за счет заимствова-

ний из близких сфер деятельности: педагогической — «помощь в вос-

питании»; психологической — «психотерапия», «психосоциальное

обеспечение»; юридической — «правовой контроль», «закон о под-

держке по месту жительства». Формируется и терминологический ар-

сенал собственно сферы социальной работы: «материальная помощь»,

«работа с группой и общиной», «интеграция иностранцев», «стра-


хование»; появляются словосочетания «социальные вопросы», «со-

циальные проблемы», хотя значение слова «социальный» еще очень

неустойчиво.

В 1905 г. на смену «Эльберфельдской системе» приходит «Страс-

бургская система». Если для местных служб социальной помощи бед-

някам в рамках «Эльберфельдской системы» было характерно привле-

чение добровольцев для оказания помощи на дому, то «Страсбургская

система» берет свое начало в развитии законодательных основ и ис-

пользовании профессиональных работников, которые самостоятельно

принимали решения о характере предоставляемой помощи в каждом

конкретном случае. Отголоски последней системы можно обнаружить

и в послевоенные времена, когда ее влияние сказалось в процессе фор-

мирования структур социального управления в ФРГ1.

Начало ХХ в. ознаменовалось бурным расцветом благотворитель-

ной деятельности. Ключевым словом развития предметного языка

данного периода является термин «благо», который входит в название

различных обществ, союзов, а также государственных законов, регу-

лирующих их деятельность. В целом эта тенденция реализовалась поз-

же, в 1950-х гг., в идее государства всеобщего благосостояния.

Так, например, важнейшим координатором на имперском уровне

являлась основанная в Берлине в 1880 г. «Германская ассоциация по-

мощи бедным и благотворительности» (Deutscher Verein f r Armen pfle-

ge und Wohlt tigkeit). В 1919 г. она была переименована в «Германскую

ассоциацию общественного и негосударственного обеспечения»

(Deutscher Verein f r ffentliche und private F rsorge).

Под влиянием социальных движений в конце XIX в. наряду с орга-

нами призрения бедных развивается «социальное попечительство»,

которое получает правовую основу в начале ХХ в.: во времена Веймар-

ской республики через имперский Закон об общественном вспомоще-

ствовании молодежи (1922 г.) и имперское Распоряжение об обяза-

тельном социальном обеспечении (1924 г.). Все это позволяет говорить

о развитии системы благотворительного социального обеспечения,

начало которой положило создание общественных и добровольных

агентств по социальному обеспечению.

Указанные законы закрепили «сосуществование» социальной ра-

боты на муниципальном и государственном уровнях с благотворитель-

ной деятельностью так называемых свободных объединений. Данные

законы определили, что государство и органы городского управления

1 Ringler D., T pfer J. Soziale Arbeit 2000 : Wege und Ziele unter Ber cksichtigung von profes-

sioneller Handlungskompetenz // Katholische Fachhochschule Berlin. 1996. № 1. С. 10—11.


не должны создавать свои собственные службы там, где они уже созда-

ны или создаются по частной инициативе свободных объединений.

Следовательно, такая социальная работа пользуется преимуществен-

ным правом по сравнению с государственной социальной работой

и социальной работой городских управлений (принцип субсидиарного

права). Этот действующий и поныне принцип привел к тому, что со-

циальную работу в Германии в основном ведут свободные объедине-

ния. Они же и поддерживают большинство социальных учреждений.

Наследником органов призрения бедных, попечения или социаль-

ной помощи явилась кооперация учреждений коммунального управ-

ления и свободных благотворительных союзов.

В целом наряду с общественным призрением неимущих частная

благотворительность и милосердие относятся к основным источникам

социальной работы в Германии. Негосударственное общественное

призрение понимается сегодня в отличие от более ранних представле-

ний как «частное социальное обеспечение». Оно охватывает совокуп-

ность всех видов социальной помощи и инициатив к самопомощи,

которые предоставляются в организованной форме с учетом обще-

ственно полезных интересов.

До сегодняшних дней система социального страхования и обеспе-

чения, получившая развитие в 1883—1889 гг., стоит в одном ряду с со-

циальной помощью, выросшей из старой системы призрения бедных.

С начала ХХ в. в Германии началось становление профессиональной

социальной работы. Ее цели, формы организации и содержание скла-

дывались в соответствии с различными течениями и инициативами

предшествующих столетий и вплоть до настоящего времени определяют

сущность социальной работы в стране, а также формируют ее понятийно-

категориальный аппарат и соответствующее терминологическое поле.

Исходя из вышеизложенных фактов мы можем сделать вывод, что

на формирование предметного языка теории социальной работы су-

щественное влияние оказали следующие факторы:

милосердие по отношению к бедным и больным людям, опираю-

щееся на религиозные чувства людей, особенно инициируемое

со стороны церквей и монастырей;

благотворительность, обусловленная правилами гражданской

морали и осуществляемая прежде всего представителями при-

вилегированных слоев, которые благодаря этому стремятся под-

нять свой социальный престиж;

солидарность рабочих и создание ими объединений, которые

оказывают помощь попавшим в бедственное положение рабо-

чим и их семьям;


действия и инициативы женского движения по оказанию помо-

щи семьям;

законы государства по борьбе с нищетой и социальной защите

в случае болезни, инвалидности по старости, принятые прежде

всего во время правления рейхсканцлера Бисмарка во второй по-

ловине XIX в.

Специфика профессионального языка социального работника

была обусловлена особенностями его деятельности в сфере государ-

ственного попечения1, его ролевыми функциями, связанными с разъ-

яснением, советом, этическим руководством, воспитательным воз-

действием, выполнением роли посредника.

Существенное влияние на формирование предметного языка ока-

зывали условия духовно-нравственной помощи, заключающиеся в на-

личии у нуждающегося желания получить эту помощь и доверия к че-

ловеку, готовому бескорыстно ее оказать. Понятийное пространство

«духовно-традиционной помощи» определяется такими понятиями,

как дружеская услуга, любезность, деятельность, мотивированная любо-

вью к ближнему и т.д.

Таким образом, в первой четверти ХХ в. в специальной литературе

были впервые сформулированы профессиональные задачи социаль-

ного работника. Это нашло отражение в соответствующей терминоло-

гии: социальный работник помогает находящимся в бедственном по-

ложении отдельным личностям и семьям, используя при этом такие

методы работы, как разъяснение и совет, этическое руководство, вос-

питательное воздействие; впервые подчеркивается его роль как по-

средника в поисках профессии, места учебы, места работы, в изыска-

нии денежных средств для облегчения внезапно создавшейся трудной

ситуации. Немецкими учеными было определено первое условие со-

циальной работы — ее обоснованность духовными традициями наро-

да, немецкой общины. Также был сформулирован важный принцип

социальной работы — наличие у нуждающегося в помощи желания

получить эту помощь, и при этом соответственно подчеркивается еще

одно условие деятельности попечителя — наличие доверия к нему

и уверенности в том, что он способен бескорыстно и от всей души ока-

зать эту помощь. Профессиональная социальная работа по оказанию

помощи ассоциируется с такими понятиями, как дружеская услуга, ми-

лосердие, деятельность во благо, мотивированная любовью к ближнему,

1 Fischer A. Die Problematik des Sozialbeamtentums // Klassikerinnen der Sozialen Arbeit:

Sozialpadagogische Texte aus zwei Jahrhunderten — ein Lesebuch / Hrsg. Thole, Galuske,

Gangler. Neuwied; Kriftel : Luchterhand, 1998. S. 99—117.


духовное взаимоуважение людей и т.д., что определяет ее этические

принципы и гуманистическую направленность.

Анализ основных этапов развития теории социальной работы по-

казывает, что исторические традиции, сами являющиеся результатом

хронологически более ранних процессов, играют значительную роль

в формировании теоретических основ социальной работы. Сложив-

шаяся система языка на каждом данном этапе преодолевает внутрен-

ние противоречия этой системы, взаимодействует с внешними факто-

рами, со всеми изменениями, происходящими вне языка, и в свою

очередь определяет форму развития теории социальной работы. Кро-

ме того, происходит естественное расширение сферы распростране-

ния понятий, концептуальных систем на другие теоретические обла-

сти, что приводит и к расширению познавательных задач.

В связи с вышеизложенным нельзя не согласиться с высказывани-

ем В.А. Канке: «К терминам, которые дошли до нас из глубины веков,

следует относиться с известной осторожностью. С одной стороны, учет

их этимологии существенно проясняет смысл знания, с другой — зна-

чение терминов подвержено изменениям. …За терминологическими

изменениями скрыто новое понимание специфики науки»1.

Таким образом, фундаментальное логическое познавательное зна-

чение изучения развития предметного языка находит свое отражение

в том, что теория социальной работы выступает как предельный слу-

чай теоретической системы, органически включающий в себя под-

твержденные опытом более ранние теории.

3.3.2. Национальные особенности формирования


Культурно-исторический процесс развития научной теории отражает

в себе как всемирно-исторические моменты, так и особенности исто-

рии и культуры разных стран, народов, которые живут и развиваются

в конкретном историческом моменте, в реальном социальном про-

странстве. Многими учеными подчеркивалось, что наука, наряду

с прочими проявлениями цивилизации, должна носить на себе печать

национальности (Н.Я. Данилевский). Это обусловлено несколькими

причинами, к которым следует отнести:

предпочтение, оказываемое разными народами различным от-

раслям знания;

1 Канке В.А. Основные философские направления и концепции науки. Итоги ХХ столе-

тия : учебн. пособие. М. : Логос, 2000. С. 223.


естественную однородность способностей и мировоззрения, от-

личающую каждый народ и заставляющую его смотреть на дей-

ствительность со своей особой точки зрения;

некоторую примесь субъективных индивидуальных особенно-

стей к объективной истине — особенностей, которые не случай-

но и безразлично разделены между всеми людьми, а сгруппиро-

ваны по народностям и в своей совокупности составляют то, что

можно назвать народным характером.

Гумбольдт, Вильгельм фон (1767—1835) — немецкий философ, языко-вед, государственный деятель, дипломат, один из основателей Берлинского университета (1810 г.).

Первым, кто обозначил проблему соотношения языка (как общей

формы деятельности человека) с многообразием конкретных языков

и отметил всю сложность данного соотношения, был В. Гумбольдт.

Подчеркивая единство «содержательной стороны» всех языков, он, од-

нако, считал, что более важным является раскрытие того специфиче-

ского, что отличает звуковую форму разных языков и особенно их по-

нятийную сторону, т.е. способы формирования отдельных понятий,

а также разную степень продуктивности абстрактных понятий.

По мнению Гумбольдта, специфические национальные черты,

к которым относятся психический склад народа, его интересы, образ

мысли, философия и наука, искусство и литература и особенно его

язык, — это реализация определенного духовного начала — идеи, фор-

мирующей всю многостороннюю культуру данного народа и его язык.

Он считал, что постоянное развитие и стремление к совершенствова-

нию, свойственное любому языку, взаимосвязаны со стабильностью

его внутренней формы. Национальный дух поддерживается совмест-

ной деятельностью на общей территории, но основным для формиро-

вания национального духа является общность происхождения. Всякий

прогресс, в том числе и развитие языка, свидетельствует не о влиянии

самой системы языка на языковые процессы, а о непреложной силе

национальной индивидуальности, «национального духа».

Идеи В. Гумбольдта и в настоящее время находят широкий отклик

в лингвистических и этнографических теориях, так как они представ-

ляют интерес для формирования социально-философских подходов

к анализу языка науки, в частности теории социальной работы. Важны

его выводы о единстве процесса развития человеческого общества, его

духовной культуры, а также о зависимости культуры народа от истори-

ческих условий. Исследования Гумбольдта лежат в основе объяснений


особенностей развития языка, обусловленных спецификой нацио-

нального восприятия картин мира и в целом мироздания.

Национальная модель мира находит отражение в формировании

и национального языка науки. Особенно наглядно это проявляется

на примере языка философии, который в свою очередь оказывает не-

посредственное влияние на языки других наук, в том числе и теории

социальной работы. Так, канадский ученый У. Харвей на основе своих

исследований обозначил главные особенности французской, англий-

ской и немецкой философских школ, оказывающих влияние на язы-

ковые процессы, происходящие в национальных языках науки, в виде

табл. 3.11.

Таблица 3.1

Особенности западных философских школ в развитии языка науки

Язык школы Исходная установка Принцип Метод

Французский Сознательно дуалисти-

ческая

Рационали-

стический

Аналитический

Английский Скептическая по отно-

шению к метафизике

Эмпири-

ческий

Описательный

Немецкий Целостная Идеалисти-

ческий

Системати-

ческий

Как показывает таблица, национальный язык науки развивается

в соответствии с исходными установками, определенными принципа-

ми и методами национальных научных школ.

Ю.С. Степанов отмечает, что Лейбниц еще задолго до Гумбольдта

начал говорить о духе языка. Он видел, например, «силу немецкого

языка в выражении конкретного и в сопротивлении „химерам нере-

альности“. Однако, выступая теоретиком живого языка, он видел

и слабость немецкого языка — в отсутствии в нем, в его тогдашнем со-

стоянии, слов для выражения абстрактных понятий логики, метафи-

зики, этики, юриспруденции и, обращаясь к будущему, приглашал

ученых создавать такие слова»2.

Анализ трудов Э. Гуссерля, Ж.-П. Сартра, М. Хайдеггера и других,

проведенный Ю.С. Степановым, В. Харвеем, позволил выявить харак-

терные черты различных языков и особенности функций в исследова-

1 Harvey W. Linguistic relativity in French, English and German philosophy // Philosophy

today. Celina, 1996. № 2. P. 273—288.2 Степанов Ю.С. В трехмерном пространстве языка: семиотические проблемы лингви-

стики, философии, искусства. М. : Наука, 1985. С. 99.


нии проблем социальной реальности. Так, например, феноменология

Гуссерля обнаруживает следующие характерные для немецкого языка

черты:

1) интерес к непосредственному восприятию (немецкий язык

представляет качества вещи еще прежде, чем он указывает

на саму вещь);

2) утверждение единства тела/мышления/духа и в более широком

плане социального интерсубъективного единства;

3) обращение к истории и «жизненному миру»1.

Гуссерль Эдмунд (1859—1938) — немецкий философ, основатель фено-менологии. Полагал, что целостность сознания задается особыми фено-менами (явлениями), которые даны человеку непосредственно, совпадая с его сущностью (ноуменом).

Иной подход обнаруживается учеными у Ж.-П. Сартра. Хотя

на формирование его мышления оказали большое влияние научные

воззрения Э. Гуссерля и М. Хайдеггера, в его мышлении прослежива-

ются свойственные французскому языку тенденции дуализма и аб-

страктности. Он вводит новые противопоставления свободы и ответ-

ственности, общества и индивида.

Анализируя функции языка, Гуссерль подчеркивал, что немецкий

и греческий языки подходят для философствования больше, чем лю-

бой другой европейский язык. Английский язык в свою очередь более

тяготеет к скептицизму в отношении непосредственных впечатлений,

французский — к анализу психологических процессов опосредования.

В целом же французский и английский языки с точки зрения их грам-

матики более склонны к противопоставлениям, что задает здесь иной

способ философствования.

Каждый ученый подходил к возможности использования языка ис-

ходя из собственной философии. Так, Барух Спиноза сумел увидеть

в еврейском языке элементы особой картины мира, которая представ-

лялась ему наиболее адекватной картине мира, создаваемой его соб-

ственной философией2.

Как отмечает М. Гухман, каждый этнический язык активно,

хотя и неосознанно для его носителей, формирует их представления

об объективном мире вплоть до основных категорий времени и про-

1 Harvey W. Linguistic relativity in French, Englisch and German philosophy // Philosophy

today. Celina, 1996. № 2. P. 273—288.2 Степанов Ю.С. В трехмерном пространстве языка: семиотические проблемы лингви-

стики, философии, искусства. М. : Наука, 1985. С. 104.


странства; так что, например, эйнштейновская картина мира была бы

иной, если бы она создавалась на основе, скажем, языка индейцев

хопи1.

Таким образом, разнообразие взглядов на мир, связанных с соот-

ветствующими понятийными структурами, является условием разви-

тия философии в целом. Все доктрины могут рассматриваться как

«преддверия истины» (Лейбниц), а знакомство с другими языками

и имплицитно содержащимися в них картинами мира неоценимо для

философского сознания.

Можно также сделать вывод о том, что язык, являясь посредником

между мышлением и реальностью, между индивидуальным и группо-

вым пониманием, является ключевым фактором среди социокультур-

ных условий формирования национального языка науки, в том числе

и тезаурусов различных национальных концепций теории социальной

работы (например, Германии и США).

Одним из концептообразующих понятий теории социальной рабо-

ты в целом является бедность. В США предметный язык теории со-

циальной работы формировался исходя из особенностей медицин-

ской модели. В нем нашли отражение черты американской идеологии

индивидуализма, в соответствии с которой порождение бедности обу-

словлено индивидуальными и моральными причинами. Бедность рас-

сматривалась как болезнь, неспособность человека к социальной

адаптации. Клиент социальной работы выступал в своеобразной роли

больного, а задача социального работника сводилась к социальному

врачеванию индивида, находящегося в трудной жизненной ситуации,

и подготовке пациента к возможности самостоятельно решать свои

проблемы.

Таким образом, семантическое поле теории социальной работы

США формировалось с использованием медицинской терминологии

на основе следующих понятий: социальная болезнь (бедность), социаль-

ный диагноз, индивидуальная диагностика, социальное лечение, социаль-

ная терапия, симптом болезни (склонность к кражам) и т.д.

Что касается особенности формирования понятийного поля соци-

альной работы Германии, она заключается в том, что на протяжении

всей истории ее развития в обществе доминировали общественно-

нормативные тенденции, связанные с теориями воспитания и пере-

воспитания. Понятие бедность рассматривалось в контексте недостат-

ков воспитания и образования, которые должны были устраняться

1 Гухман М.М. Лингвистическая теория Л. Вейсгербера // Вопросы теории языка в со-

временной зарубежной лингвистике. М. : Изд. АН СССР, 1961. С. 123—162; Елизаро-

ва Г.В. Культурологическая лингвистика. СПб. : Бельведер, 2000.


социальным педагогом с целью научения индивида самостоятельно вы-

ходить из трудной жизненной ситуации.

Эти особенности национального сознания нашли отражение в тер-

мине социальная педагогика, семантическое поле которого историче-

ски включило в себя такие терминологические образования, как со-

циальное учение, религиозные наставления, приют, брошенные дети,

воспитание беспризорных детей, воспитание детей из рабочей среды,

практический труд, труд и спорт, попечительство, принцип родитель-

ской опеки.

Однако с расширением международных связей и развитием сотруд-

ничества ученых различных стран происходит взаимообогащение тео-

ретического и практического знания, взаимопроникновение понятий-

ных и терминологических систем языка науки, что способствует

глобализации научного знания, в том числе формированию глобаль-

ной модели социальной работы.

3.3.3. Социально-когнитивные основы формирования


Для философско-социологического обоснования теории социальной

работы представляют интерес характеристики когнитивной и соци-

альной институционализаций, выявленные в английской социологии

науки (Р. Уитли1). Когнитивная институционализация областей иссле-

дования связана с четкостью и строгостью проведения границ про-

блемных ситуаций, с существованием организующего принципа,

структурирующего деятельность ученых (определенный инструмента-

рий, методика и методы исследования, исследовательская программа,

наличие модели исследуемого объекта и др.). Социальная институцио-

нализация определяется кооперацией и разделением труда внутри ис-

следовательской группы, регулярностью контактов внутри группы,

наличием согласия между исследователями, возникновением и сохра-

нением формальных структур (объединений, ассоциаций, журналов),

ответственных за расширение социальных ресурсов и рекрутирование

новых членов.

Философско-социологический подход к анализу основных про-

блем теории социальной работы позволяет выделить механизмы и ког-

1 Уитли Р. Когнитивная и социальная институциализация научных специальностей

и областей исследования // Научная деятельность: структура и институты : пер. с англ.

и нем. М. : Прогресс, 1980. С. 218—257.


нитивной, и социальной институциализации этого направления, ког-

да новые проблемные ситуации становятся предметом рассмотрения

исследовательских групп, обладающих консенсусом относительно

программ, методов и методик исследования.

Применительно к науке «социальность» выражается в формирова-

нии дисциплинарных научных сообществ1, ограниченных рамками

соответствующей области знания и использующих специфическую

научную терминологию. При этом характерной чертой данных сооб-

ществ является то, что они не замыкаются в государственных грани-

цах, а носят интернациональный характер.

Дисциплинарные сообщества как научные системы могут быть

более или менее широкими. Это позволяет говорить и о социальных

процессах, приводящих к образованию групп, «школ», парадигм

и т.п. в науке вследствие определенных теоретических (когнитивных)

процессов развития, которые находят отражение в специфической

терминологии. Школы обычно базируются вокруг определенных

учреждений или выдающихся личностей. Иногда объединя ющим

фактором может быть исследовательский метод, применяемый в раз-

ных областях знания. Каждый ученый может быть членом не одного,

а нескольких научных сообществ. При этом данные сообщества

не только объединяет приверженность канонам научных методоло-

гических процедур, но и системе убеждений, усваиваемых членами

коллектива и реализующихся в их деятельности. Эти убеждения ка-

саются характера изучаемого предмета, определяют значимость ис-

пользуемого категориального и методологического инстру ментария.

На формирование научной теории оказывает влияние также и спо-

соб общения между учеными в ходе решения и обсуждения сугубо на-

учных проблем, который определяется тем, что каждый ученый вы-

ступает как сторонник той или иной научной парадигмы-теории.

Можно сказать, что отношения между учеными в данном случае вы-

ражают собой отношения между различными теориями и научными

позициями. В случае, когда анализируется достаточно фундаменталь-

ная для развития научных идей ситуация, ученые в споре друг с дру-

гом как бы персонифицируют различные способы логической

интерпретации.

1 Философия и методология науки / под ред. В.И. Купцова. М. : Аспект пресс, 1996.

С. 441; Сторер Н. Отношения между научными дисциплинами // Научная деятельность:

структура и институты : пер. с англ. и нем. М. : Прогресс, 1980; Kellner E. Wissenschaftliches

Erkennen – Plan oder Intuition? : Erkennende u. soziale Aspekte wiss. T tigkeit. Berlin: Dietz

Verl., 1987 и др.


В изучении социальной природы науки выделяют несколько сле-

дующих уровней, которые оказывают влияние и на формирование со-

ответствующего социально-когнитивного образования1.

1. Влияние внешних социальных факторов на науку.

2. Изучение внутренней социальности науки (социальность пони-

мается в двух смыслах: как общественный институт, наподобие

производственного, военного, политического и т.д., и как имма-

нентное сообщество ученых, занятых деятельностью по произ-

водству нового знания).

3. Взаимодействие внутренней социальности науки с внешней

(соотношение результатов внешних социальных воздействий

на науку и результатов деятельности в рамках внутренней соци-

альности науки).

4. Как переносятся (и переносятся ли вообще) особенности вну-

тренней социальности научного сообщества, занятого произ-

водством знания, на логическую структуру и содержание самого

знания.

Анализ социальных процессов, происходящих в науке, научных со-

обществах, позволяет сделать вывод о наличии характерных научных

социально-когнитивных, парадигмальных объединений.

Кун Томас Сэмюэл (1922—1996) — американский историк и философ науки. Один из лидеров современной постпозитивистской философии науки.

Особенно полно и глубоко понятие научного сообщества проана-

лизировано Т. Куном в книге «Структура научных революций»2. Под

парадигмами автор понимает признанные всеми научные достижения,

которые в течение определенного времени дают научному сообществу

модель постановки проблем и их решений.

В качестве продукта познавательной деятельности, присущей об-

ществу, научное знание последовательно объективируется, материали-

зуется в языке, тексте, формулах, рисунках и т.д. и в качестве предпо-

сылки и духовного средства дальнейшей познавательной деятельности

снова субъективируется, лишается материальности, индивидуально

1 Философия и методология науки / под ред. В.И. Купцова. М. : Аспект пресс, 1996.

С. 441; Сторер Н. Отношения между научными дисциплинами // Научная деятельность:

структура и институты : пер. с англ. и нем. М. : Прогресс, 1980; Kellner E. Wissenschaftliches

Erkennen – Plan oder Intuition? : Erkennende u. soziale Aspekte wiss. T tigkeit. Berlin: Dietz

Verl., 1987 и др.2 Кун Т. Структура научных революций : пер. с англ. М. : Прогресс, 1975.


усваивается и одухотворяется. В своей материальной форме научное

знание относится к предметной культуре общества, в то время как на-

ука, сама являясь предметом исследования, может быть исследована

не только как «путь к познанию мира», но и как «область человеческой

культуры».

История познания показывает, что самые интересные идеи в исто-

рии науки возникали как раз при столкновении и взаимной критике

всевозможных концептуальных подходов, разных интеллектуальных

парадигм. Примером этому является прежде всего философия, кото-

рая всегда вела «межпарадигмальный» диалог: рационализм и эмпи-

ризм, трансцендентализм и реализм, сциентизм и иррационализм

и т.д.

Научный этап парадигмального становления теории социальной

работы характеризуется не только многообразием теоретических об-

разований. Социально-когнитивный подход предполагает рассмотре-

ние и таких структур научного знания, как «школы». Научная школа

формируется в соответствии с определенным теоретическим подходом

исходя из предпочтений метода исследования либо вокруг идейного

лидера, будь то конкретный ученый или какое-либо научное учрежде-

ние. На основании этого можно указать на характерные особенности

соответствующих семантических полей, выявленные на основе исхо-

дных понятийных звеньев, выраженных определенной системой

терминов.

В историческом плане наиболее известными школами социальной

работы являются диагностическая и функциональная, в развитии ко-

торых нашли отражение идеи М. Ричмонд1. В качестве теоретической

основы диагностической школы использовалась медицинская модель,

однако идеи М. Ричмонд получили трактование исходя из теорий

З. Фрейда. Основное внимание сторонники школы сосредоточивают

на внутреннем мире клиента, тогда как социальные процессы и соци-

альная среда отодвигаются на второй план. При этом акцент делается

на диагноз, сбор информации о клиенте.

Представители функциональной школы находились под влиянием

идей О. Ранка, а позже К. Роджерса, в основе которых лежали пред-

ставления о желании перемен у клиента, его способности к восприя-

тию помощи. Центральным аспектом становится не постановка диа-

гноза, а сам процесс оказания помощи. Основными понятиями

становятся процесс и структура, а также самоопределение (право кли-

1 Зарубежный и отечественный опыт социальной работы : учебно-метод. пособие / под

ред. А.Н. Дашкиной, Е.И. Холостовой, В.В. Колкова. М. : Изд-во СТИ, 1999. С. 8.


ента решать за себя). Таким образом, акцентируется отказ от автори-

тарных и формальных отношений между социальным работником

и клиентом, сторонницей которых являлась М. Ричмонд.

Проблемы структурного формирования отечественной школы со-

циальной работы еще практически не исследованы. Однако в научной

литературе уже отмечен интерес к этой проблематике (Е.И. Холостова,

Г.А. Червякова, В.В. Колков и др.1). Первые практические шаги в об-

ласти теоретического осмысления социальной работы были сделаны

учеными Российского государственного социального института

(ныне — РГСУ). В числе первых учебных пособий, изданных в России,

было учебное пособие «Теория и методика социальной работы»2, под-

готовленное профессорско-преподавательским составом кафедры те-

ории и методики социальной работы МГСУ и изданное в 1994 г. под

редакцией проф. В.И. Жукова, И.Г. Зайнышева, Е.И. Холостовой. Ба-

зовыми понятиями, определившими научную ценность издания, яви-

лись «подготовка кадров» и «институционализация социальной рабо-

ты». В дальнейшем ученые Института (позже Академии) социальной

работы МГСУ продолжили разработку проблем теории и практики,

понятийно-категориального аппарата отдельных направлений соци-

альной работы в рамках энциклопедии социального образования.

Теоретико-методологические, исторические и технологические те-

ории социальной работы получили отражение и дальнейшую разра-

ботку в целом ряде трудов ученых московских вузов: Государственной

академии сферы быта и услуг; Института социальной работы Ассоциа-

ции работников социальных служб; Социально-технологического ин-

ститута Московского государственного университета сервиса (ранее —

ГАСБУ); Института молодежи; Ассоциации педагогов и социальных

работников Российской Федерации (РАО); Научно-исследовательского

института семьи Министерства труда и социального развития и др. Та-

ким образом, ученые московских вузов и научно-исследовательских

институтов социальной работы сыграли и играют большую роль в раз-

работке и реализации научной концепции формирования института

социальной работы в России.

Проведенный анализ научных текстов позволяет сделать вывод

о том, что заметный шаг в процессе формирования отечественной

1 Зарубежный и отечественный опыт социальной работы: учебно-методическое по-

собие. М. : Изд-во СТИ, 1999; Червякова Г.А. О некоторых аспектах формирования

оте чественной школы социальной работы в России / I Всероссийский научно-педа-

гогический социальный конгресс: материалы выступлений на пленарном заседании,

секциях и круглых столах 06.06.2001. В 2 т. М., 2001. С. 37.2 Теория и методика социальной работы: краткий курс / под ред. В.И. Жукова, И.Г. Зай-

нышева, Е.И. Холостовой. М. : Союз, 1994.


школы теории социальной работы был сделан учеными Алтайского

государственного университета. Так, учебное пособие «Теория и мето-

дология социальной работы»1, изданное в 1994 г. под редакцией про-

фессора С.И. Григорьева, среди всех публикаций в научной литературе

этого периода наиболее полно отражает проблематику теории соци-

альной работы как новой учебной и научной дисциплины. Кроме того,

проблемы методологии, теории и технологии социальной работы наш-

ли отражение в учебных пособиях Поволжского межрегионального

учебного центра, Саратовского и Ростовского университетов, Ново-

черкасской государственной мелиоративной академии, Белгородского

технологического института и др.

Значительный вклад в развитие отечественной школы социаль-

ной работы внесли ученые и практики Санкт-Петербурга. Они ста-

ли инициаторами создания социальных приютов для детей (в том

числе Воспитательного дома), кризисных центров для женщин,

приютов для юных мам, хосписов и других учреждений и социаль-

ных служб.

В 1992 г. Комитет социальной помощи семье и детям Министерства

социальной защиты РФ провел первый семинар-совещание, посвя-

щенный детским приютам, после которого в России начался бурный

рост учреждений этого типа2. Немаловажное значение имела и разра-

ботка специальных научно-методических пособий по указанным про-

блемам, пособий и методик по коррекционно-реабилитационной ра-

боте с детьми и другими категориями населения, психологической

диагностике и психотерапии.

Таким образом, исследования проблем теории и практики социаль-

ной работы нашли достаточно полное отражение и воплощение в мно-

гочисленных трудах ученых: монографиях, учебниках и учебных посо-

биях, энциклопедиях и энциклопедических словарях, книгах и статьях.

С одной стороны, данный обзор позволяет, хотя и несколько схема-

тично, проследить основные этапы и направления развития теории

и практики социальной работы в России начиная с 1991 г. и может

стать основой для дальнейших исследований. С другой стороны, по-

добный анализ обеспечивает возможность выявить основные направ-

ления в формировании отечественных школ теории социальной

работы.

1 Теория и методология социальной работы : учебн. пособие / под ред. С.И. Григорьева,

Л.Г. Гусляковой, В.А. Ельчанинова и др. М. : Наука, 1994.2 Социальные приюты для детей и подростков: содержание и организация деятельно-

сти : научно-метод. пособие для работников социальных приютов / под ред. Г.М. Ива-

щенко. М. : НИИ семьи, 1997.


Как известно, само понятие «школа» означает не только учебно-

воспитательное учреждение, систему образования, выучки, приобре-

тенный опыт, но и направление в науке, связанное с единством основ-

ных взглядов, общностью или преемственностью принципов

и методов1. Так, Е.И. Холостова на основе базовых понятий выделяет

следующие школы теории социальной работы и присущие им

особенности:

представители Барнаульской школы (С.И. Григорьев, Л.Г. Гус-

лякова, Л.Д. Демина) считают, что в основе социальной работы

должна находиться так называемая «жизненная сила человека»;

представители Саратовской школы (В.Н. Ярская, Е.Р. Смирно-

ва и др.) считают, что главным предметом исследования соци-

альной работы является «страдающий человек», который имеет

какие-либо проблемы и которому крайне необходима социаль-

ная помощь;

представители Самарской школы (Н.П. Щукина и др.) отождест-

вляют социальную работу с социономией и довольно широко

определяют ее предметное поле;

исследователи Ульяновской школы (Н.Б. Шмелева и др.) ви-

дят в социальной работе главное средство в оказании помощи

человеку, семье, группе лиц, находящимся в трудной жизнен-

ной ситуации, через материально-финансовую, морально-

правовую поддержку, консультирование и социальное обслу-

живание.

Среди московских исследователей Е.И. Холостова также выделяет

несколько групп, а именно:

И.А. Зимняя, В.А. Луков, В.А. Иванников и др. видят основную

цель социальной работы в создании и сохранении условий для

правового, достойного и комфортного существования человека

как общественного субъекта;

М.В. Фирсов и др. предлагают рассматривать понятие «социаль-

ная работа» в логике диахронических процессов, которые позво-

ляют расширять семантическое значение этого понятия, учиты-

вая историографию данного феномена;

В.Г. Попов, Л.П. Якушев, В.В. Колков связывают социальную

работу с социальной политикой и социальной безопасностью.

1 Червякова Г.А. О некоторых аспектах формирования отечественной школы социаль-

ной работы в России // I Всероссийский научно-педагогический социальный конгресс:

материалы выступлений на пленарном заседании, секциях и круглых столах. 06.06.2001.

В 2 т. М., 2001. С. 37.


Кроме того, среди отдельных представителей московской исследо-

вательской школы довольно часто встречаются следующие точки

зрения:

в качестве основного методологического основания в социаль-

ной работе следует использовать бихевиористский подход;

социальная работа тождественна социологии, которая также из-

учает проблемы человека и общества;

смысл социальной работы заключается в медико-социальном

подходе.

Таким образом, делает вывод Е.И. Холостова, даже этот неболь-

шой экскурс в разработку обозначенной проблемы свидетельствует

о разнообразии точек зрения, о несовпадении понятий и установок.

Но в целом, что на наш взгляд неоспоримо, практически каждый из

исследователей считает социальную работу «институтом» человека.

По мнению Г.А. Червяковой, формирование теории социальной

работы в России происходит в рамках основных направлений разви-

тия отечественной школы социальной работы, которые определяются

следующими основными принципами1.

1. Принцип территориальности — предполагает объединение уче-

ных отдельных территорий или административно-террито-

риальных подразделений России (Московская, Алтайская, Са-

ратовская и др. области). Влияние принципа территориальности

на формирование языка науки еще не рассматривалось, хотя

можно предположить, что особенности терминологического об-

разования проявятся в ходе анализа исследовательской пробле-

матики той или иной школы.

2. Принцип корпоративности — предполагает формирование групп

ученых по научным интересам и направлениям социальной

рабо ты в соответствии с базовыми терминологическими образо-

ваниями: «теория и методология социальной работы»; «техно-

логия социальной работы»; «образование и подготовка специа-

листов»; «взаимосвязь теории социальной работы с другими

науками»; «отечественный и зарубежный опыт социальной ра-

боты» и др.

3. Принцип комплексности — подразумевает выделение групп уче-

ных, осуществляющих комплексный подход к изучению про-

блем социальной работы. Границы терминологических полей

1 Червякова Г.А. О некоторых аспектах формирования отечественной школы социаль-

ной работы в России / I Всероссийский научно-педагогический социальный конгресс:

материалы выступлений на пленарном заседании, секциях и круглых столах. 06.06.2001.

В 2 т. М., 2001. С. 42.


соответствующих социально-когнитивных структур предполо-

жительно могут определяться исследованиями в рамках упоми-

наемых ранее комплексных теорий.

Необходимо подчеркнуть, что вышеобозначенные принципы

и их подразделение носят весьма условный, дискуссионный характер

и не позволяют однозначно интерпретировать контуры семантических

полей, как это можно было бы сделать на примере функциональной

или диагностической школ в зарубежной теории и практике социаль-

ной работы. Однако проявление этих принципов все же довольно от-

четливо прослеживается в ходе анализа.

Анализ начального периода теории социальной работы показал,

что его характерной особенностью было отсутствие какой-либо чет-

кой системы в поисках теоретических подходов к осмыслению прак-

тики данного вида деятельности. В трудах ученых различных вузов,

осуществляющих подготовку социальных работников, научно-ис-

следовательских институтов и лабораторий наблюдался довольно

широкий разброс изучаемых проблем. Прослеживалась попытка

охватить весь спектр научных проблем социальной работы сразу. Од-

нако именно эти процессы способствовали качественным изменени-

ям, приведшим к становлению отечественных школ социальной

работы.

В целом задачи, содержание и перспективы теории социальной ра-

боты формируются в контексте развития практики социальной рабо-

ты, в тесной связи с государственным социальным обеспечением

и проявляются как выражение общественно-исторических структур

и тенденций развития. Реализация данной концепции осложняется

не только широтой поставленных вопросов и может разворачиваться

не только в контексте различных общественно-теоретических подхо-

дов и их политико-практических интересов.

Следует отметить, что концептуальная схема современной теории

социальной работы органично вобрала в себя основные элементы всех

предыдущих теорий. При этом специфические понятия и категории,

представляя собой схематическое отображение онтологической кар-

тины эмпирического опыта, образуют основу парадигмального фор-

мирования теории. Каждая из позиций парадигмы помощи определя-

лась в процессе исторического развития специфическими понятиями

в соответствии с диалектическими циклами познания. В настоящее

время многие из этих понятий составляют основу горизонтального

концептуального построения в рамках общей теории социальной

работы.


3.4. Герменевтика и феноменология в философии



Герменевтика — направление в философии и гуманитарных науках, в котором

понимание рассматривается как условие (осмысления) социального бытия.

В узком смысле — совокупность правил и техник истолкования текста в ряде

областей знания: филологии, юриспруденции, богословия и др. Философская

герменевтика видит процесс понимания как бесконечный, что воплощается

в принципе герменевтического круга. Исторические разновидности герме-

невтики: перевод (опыт иного и перенос смысла в свой язык), реконструкция

(воспроизведение истинного смысла или ситуации возникновения смысла)

и диалог (формирование нового смысла и субъективности в соотношении

с существующим).

Объяснение — этап научного исследования, состоящий: в раскрытии необхо-

димых и существенных взаимозависимостей явлений или процессов; в по-

строении теории и выявлении закона или совокупности законов, которым

подчиняются эти явления или процессы.

Понимание — постижение и реконструкция смыслового содержания явлений

исторической, социальной, культурной и природной реальности.

Феноменология — течение западной философии XX в. Термин получил

широкое распространение благодаря Гуссерлю, который создал масштабный

проект феноменологической философии, целью которой является непо-

средственное восприятие идеальных сущностей (феноменов) при помощи

интуиции и описание этих актов сознания.

Феноменологическая редукция — исключение из сферы предметного рассмо-

трения всего эмпирического, внешнего по отношению к «чистому созна-

нию». В результате феноменологической редукции остаются лишь имма-

нентные акты самого «чистого сознания», которые и составляют предмет

феноменологии. Центральное место в феноменологическом анализе зани-

мает элемент «смысла» выражения, так как именно в «смысле» находит свое

выражение чисто логическая природа познания. Этот «смысл» должен быть

строго отличаем от всех видов психических переживаний, ему предшествую-

щих, за ним следующих и с ним связанных. Он представляет собой всегда

тождественное «интенциональное единство», в то время как сопровождаю-

щие его психические явления множественны, изменчивы и индивидуальны.

Эйдетическая редукция — этап феноменологической редукции, при котором

мы «заключаем в скобки» весь реальный мир, а также имеющееся знание

о нем, особенно научное знание.

Эпохэ — этап феноменологической редукции, при котором происходит

«воздержание» от всяких суждений о мире, о реальном. Субъект исключает

из поля зрения все накопленные историей научного и ненаучного мышле-

3.4. Герменевтика и феноменология в философии социальной работы 139

ния мнения, все суждения, оценки предмета и стремится занять позицию

«абсолютного наблюдателя», и с этой позиции «чистого наблюдателя» сделать

доступной саму сущность данного предмета.

3.4.1. Герменевтика и феноменология как инструменты

познания

В настоящее время научное познание существенно расширило гра ни-

цы использования общенаучных методов в социально-гуманитар ных

исследованиях. Особое место среди методов познания отводится фе-

номенологическому подходу и особенно социальной феноменологии,

понимающей феноменологии и т.д., а также герменевтическому опыту,

выраженному в общей теории понимания и интерпретации (например,

социокультурная герменевтика).

Теории социальной работы принадлежит важная роль в определе-

нии и разработке оптимальных параметров самоорганизации обще-

ства в соответствии с научными критериями выживаемости и развития

как социума в целом, так и отдельных его групп и представителей. Со-

циальный порядок, которым обусловлено то или иное социальное

действие, предполагает наличие коллективных идеалов и ценностей,

способность уловить которые и является условием «герменевтическо-

го предпонимания» ситуации. Поэтому именно герменевтический

стандарт исследований, характерный для методологии гуманитарных

наук, становится все более востребованным в теории социальной ра-

боты. Обобщая подходы различных ученых, можно выделить следую-

щие особенности герменевтического стандарта исследований1.

Во-первых, герменевтика необходима в том случае, когда обнаружи-

вается непонимание, когда смысл сокрыт от субъекта познания, но его

надо распознать, понять, усвоить, истолковать, интерпретировать.

Тогда в методологическом плане значимыми становятся интерпрета-

ционные методы получения знания, которые в большинстве случаев

обеспечивают прирост знания в области гуманитарных наук. В то же

время перед исследователями возникают проблемы обоснования ис-

тинности гуманитарных теорий и их методологического обеспечения.

Во-вторых, опыт герменевтики может быть полезен для преодоле-

ния ограниченности традиционной теории познания, где представлен

1 Микешина Л.А. Философия познания. Полемические главы. М. : Прогресс-Тра диция,

2002; Смирнова Н.М. Когнитивные практики в цивилизационном измерении // Знание

в связях социальности / под ред. Т.Х. Керимова. Екатеринбург : Изд-во Урал. ун-та, 2003;

Кузнецов В. Герменевтика и ее путь от конкретной методики до философского направле-

ния. Екатаринбург: Изд-во Урал. ун-та, 2003.


предельно абстрактный субъект в форме чувственного или логическо-

го знания, а проблемы языка и познания вынесены за ее пределы. Тог-

да возникает необходимость найти способы введения в философию

познания менее абстрактного, целостного субъекта, в единстве его

мышления, воли, чувств, веры, повседневной жизни.

Поскольку предметной основой гуманитарных наук является текст,

то мощным средством анализа гуманитарных явлений выступает язык.

Во многих герменевтических концепциях язык объявляется средото-

чием всех гуманитарных проблем. Главное звено герменевтической

методологии гуманитарных наук — слово, которое выполняет культу-

рологическую функцию, представая в качестве системообразующего

элемента культуры, поэтому принципы анализа слова должны быть

последовательно распространены на анализ культуры.

В-третьих, особенностью герменевтического методологического

стандарта является его диалоговый характер. Диалог был предметом

исследования еще в «Топике» Аристотеля. В дальнейшем диалоги-

ческий характер гуманитарного познания становится критерием раз-

личения гуманитарных (диалоговая форма знания) и естественных

(монологическая форма знания) наук. В философии познания господ-

ствующими должны стать принципы диалога, круглого стола, а воз-

можно и синтеза.

В-четвертых, современная теория познания в своем развитии

должна обратиться к дорефлексивным формам и компонентам, при-

знать необходимость выявления их роли в любом познании, поэтому

опыт герменевтики по изучению предзнания, предмнения, предрас-

судков в форме «нерационального априори», «жизненного мира», «по-

вседневного знания», традиций и т.п. оказывается наиболее значимым.

Если всякое познание осуществляется в общении, диалоге, во взаимо-

действии «Я и Ты», «Я и Другой», то уже на общегносеологическом

уровне предполагается изучение взаимодействия познания и понима-

ния (как логико-методологической процедуры и как «проникновения

в другое сознание с помощью внешнего обозначения»).

В-пятых, еще одним свойством герменевтического методологиче-

ского стандарта является разделение областей специфически знаково-

го содержания (объективный смысл текста) и психологических мо-

ментов, оправдывающих принцип лучшего понимания. Субъективные

намерения автора, его психологические характеристики и его внутрен-

ний мир, зависящий от образования, увлечений, религиозности, вос-

питания, принадлежности к определенному классу или сословию, си-

стемы архетипов коллективных бессознательных представлений,


материальных условий его жизни, составляют тот фон, который ока-

зывает существенное влияние на смысл текста.

Для ранних методологических концепций в герменевтике характер-

ным было отождествление понимания с психологически нагруженны-

ми актами. Понимание автора было связано с «проникновением», с эм-

патией, а его личность дана не как знаково-символическая структура,

а как явление одного порядка с родовой сущностью человека. Методо-

логически в герменевтическом исследовании здесь применяется прием

объяснения (психологические методы). В современной герменевтике

понимание с методологической точки зрения является не психологи-

ческой, а семантической и общефилософской категорией.

Необходимым моментом гуманитарного познания при реконструк-

ции субъективных условий, в которых складывался объективный

смысл текста, является учет внелингвистических факторов, мотиваци-

онных установок, бессознательных моментов, социокультурных фак-

торов. Он специфицирует структуру предпонимания.

В-шестых, основным средством наделения смыслом непонятных

знаково-символических конструкций является интерпретация. Она

представляет собой достаточно свободный творческий акт, поэтому

герменевтический методологический стандарт характеризуется терпи-

мостью к множественности результатов интерпретации. Интерпрета-

ция и понимание текстов обеспечиваются особыми методологиче-

скими средствами: герменевтическим кругом, вопросно-ответными

методиками, контекстным методом, специальными логическими

средствами, семиотическими и психологическими приемами.

3.4.2. Философские концепции герменевтики в XIX—XX вв.

Шлейермахер Фридрих (1768—1834) — немецкий философ, богослов и филолог. В течение всей жизни занимался проблемами герменевтики, при этом не опубликовал ни одной работы по данной теме, так как никогда не был до конца доволен своей теорией. Имеются только рукописи по его герменевтике. Основой философии Шлейермахера является тезис об уни-версальности языка, причем язык понимается им как совокупность диало-гической речи, как беседа и мышление. Диалектика, герменевтика и риторика в таком случае являются тремя сторонами одного целого.

Осуществление научно-теоретической и исследовательско-мето ди-

ческой рефлексии в рамках теории социальной работы требует, с одной


стороны, обращения к герменевтике таких философов, как Ф. Шлей-

ермахер, В. Дильтей, Г.-Г. Гадамер и др., а с другой — критического

осмысления современных подходов с тем, чтобы обозначить границы

и перспективы развития конкретной социально-гуманитарной

теории.

Так, для Шлейермахера существовали две формы понимания: грам-

матическое понимание непосредственной языковой данности и пси-

хологическое понимание, которое предполагает наличие думающего,

говорящего индивидуума. По его мнению, каждую речь можно понять

только на основе жизненного опыта, которому она принадлежит. При-

чем понимающий отождествляет себя с инициатором высказывания

и с этой позиции реконструирует рассматриваемую конструкцию, что-

бы понять речь говорящего лучше, чем он сам. Однако, как считал сам

Шлейермахер, указанную задачу никогда не выполнить до конца.

Обязательным, по мнению Шлейермахера, является вживание

в жизненную ситуацию инициатора, что ведет к росту предчувствую-

щего понимания, разгадывающего проникновения в данную ситуа-

цию. Допускается только разгадывать мысли, стоящие за словами.

Компаративное понимание, напротив, несет в себе момент все-

общего.

Таким образом, Шлейермахер исходил не из установки на обрете-

ние понимания как такового, а из необходимости упорядочения мето-

дов интерпретации, которые позволяют заранее гарантировать пра-

вильное понимание. Основное внимание он уделял установлению

логических оснований поиска «верного» смысла и опровержения

неверных1.

Дильтей Вильгельм (1833—1911) — немецкий философ, психолог и историк культуры. Творец герменевтического метода. Его культурно-исто рические исследования были целиком сопряжены с герменев-тическим толкованием культуры.

Вильгельм Дильтей развил герменевтику философии жизни,2 при

которой понимающий (а не только объясняющий) психолог находит

истоки своего понимания из всей совокупности жизни. При этом

жизнь — принцип, который невозможно не соблюдать. Конкретно она

исторически, социально, индивидуально и объективировано вопло-

щается в людях. В данной философии жизнь в своей непосредствен-

1 Теория и жизненный мир человека / под ред. В.Г. Федотова. М. : ИФ РАН, 1995. С. 58.2 Там же.


ности и креативности рассматривается как единое неоспариваемое

основание всего сущего. Эта понимающая жизнь психология стано-

вится основой гуманитарных наук.

Следует отметить, что поначалу Дильтей пренебрегал герменевти-

кой и только в его последних произведениях она нашла свое выраже-

ние. Пониманием он называл процесс познания внутреннего содержа-

ния знаков посредством внешнего осмысления. Этот процесс,

по мнению Дильтея, состоит из трех следующих фаз:

1) мы осмысленно воспринимаем какую-либо вещь или процесс;

2) мы познаем эту вещь или процесс как нечто человеческое;

3) мы понимаем значение этого человеческого.

Все знаки, таким образом, содержат два аспекта: внешний и вну-

тренний, а понимание заключается в обретении «Я» в «Ты». Это на-

хождение возможно, поскольку оба (автор и интерпретатор) соуча-

ствуют в «объективном духе». Он является связующим, «третьим

звеном», в котором принимают участие отдельные субъекты, конкрет-

ные люди. В понимание включен основной опыт субъекта, но не про-

извольно. Более того, понимание вытесняется из субъективности

в интерсубъективность, во взаимопонимание, в общепринятое.

Рассуждения Дильтея выдержаны в духе историзма, он пишет

об интеллектуальном превосходстве толкователя над творцом в силу

исторической необходимости, поскольку прогресс постоянно расши-

ряет интеллектуальный горизонт толкователей, что происходит благо-

даря универсализации условий существования и слиянию культурных

перспектив1.

Гадамер Ганс-Георг (1900—2002) — немецкий философ, основополож-ник философской герменевтики.

Герменевтику Г.-Г. Гадамера представляют как «точку отсчета „мяг-

ких” методов социального познания»2. Гадамер придает герменевтике

универсальный характер. Он видит ее задачу не в том, чтобы разрабо-

тать метод понимания (что имело место у Дильтея), но в том, чтобы

прояснить природу этого понимания, а также условия, при которых

оно совершается. По его мнению, герменевтик должен стремиться

к прояснению условий, способствующих обретению у каждого своего

понимания.

1 Теория и жизненный мир человека / под ред. В.Г. Федотова. М. : ИФ РАН, 1995. С. 58.2 Там же.


Процесс понимания требует времени, он постоянно развивается.

«После» понимается больше, чем «раньше». Поэтому «круг» можно

понимать также и посредством «спирали», чтобы уточнить не то, что

присутствовало во время нахождения в исходной точке, а то, как пред-

чувствие получило развитие посредством нового воздействия. На гер-

меневтическом уровне становится видимым герменевтическое разли-

чие, которое возникает между понимаемым и тем, что необходимо

понять. Это достигается посредством сближения.

Гадамер выделял следующие важнейшие виды герменевтических

кругов (кругов понимания).

1. Горизонтальный круг. При полном понимании мы всегда нахо-

димся уже в предчувствии, в горизонте нашего приобретенного

и усвоенного жизненного опыта. Это предчувствие определяет

наше понимание каждого герменевтического объекта как уже

находящегося в рамках исторического горизонта. Гадамер на-

звал его «уровень действенно-исторического сознания».

2. Субъектно-объектный круг. Если мы хотим что-либо понять,

то имеем возможность сделать это, только если позволим себе

овладеть данной информацией, если мы ею охвачены. Причем

и за субъектом понимания, и за его объектом всегда стоит цир-

кулярное движение.

3. Вопросно-ответный круг. Каждое произведение отвечает на ка-

кой-либо вопрос. Исследователь не может понять произведе-

ние, не поняв прежде вопрос, на который оно отвечает.

Исходным пунктом работы Гадамера «Истина и метод»1 стал вопрос:

«Что должен понять интерпретатор из высказываемого, основываясь

на своих сегодняшних взглядах, исходя из своей герменевтической си-

туации?» Важным условием понимания Гадамер считал предсуждения.

При этом интерпретатору важно быть внутри собственных предубежде-

ний для того, чтобы текст самовыразился с другой стороны, в своей

инакости, и тем самым в отличие от сложившегося предсуждения рас-

крыл свою вещественную сущность. Гадамер называл это внутреннее

становление действенно-историческим сознанием, подразумевая под

ним предпонимание, без которого мы не сможем составить свое мнение.

История действия представляет собой живое последующее воздействие

исторических фактов на нашу современность и ее осознание с учетом

указанных фактов. Таким образом, вопросом критики герменевтики

является вопрос: «Как мы можем отличать правильные предсуждения

1 Гадамер Г.-Г. Истина и метод. Основы философской герменевтики : пер. с нем. М. :

Прогресс, 1988.


от неправильных, имеющих тенденцию к ошибочным предмнениям,

и есть ли для этого достаточные критерии?»

Хабермас Юрген (род. 1929) — немецкий философ и социолог. Представитель «среднего» поколения Франкфуртской школы, неомарк-сизма. Для зрелого периода творчества характерна умеренная позиция традиционного либерализма и гуманизма.

Следующим основным пунктом герменевтики Гадамера является во-

прос применения, или, по выражению автора концепции, аппликации.

Данный момент позволяет рассмотреть временной интервал между ис-

точником и интерпретатором. Правильное понимание — это примене-

ние, включение в передаваемое событие, в котором прошлое и настоя-

щее постоянно перекликаются. В целом понять что-либо, по мнению

Гадамера, означает рассматривать что-либо применительно к себе таким

образом, чтобы найти в этом ответ на вопросы. Последующие поколе-

ния будут понимать тексты иначе, чем мы, так как они ставят другие

вопросы, имеют другую историю действия. При таком походе автор

и интерпретатор не остаются равнодушными к истории. Таким образом,

Гадамер привнес в герменевтику историчность в ее полном объеме. По-

нимающий воспринимается в своей ситуации, в своем вопросе всерьез

и сам является самым главным, определяющим для понимания.

Диалектический подход к герменевтике представляет Ю. Хабермас.

С одной стороны, он соглашался с тем, что герменевтическая интер-

претация связана с жизнью. Интерпретатор в качестве отдельного мо-

мента принадлежит той же традиционной взаимосвязи, что и его пред-

мет. Он осуществляет усвоение традиции из того горизонта ожиданий,

который уже и был сформирован данной традицией. Поэтому, по мне-

нию Хабермаса, мы всегда определенным образом понимаем передан-

ное, хотя и находимся с ним в конфронтации.

С другой стороны, Хабермас предписывает герменевтике быть не-

критичной, для того чтобы избежать опасности идеологизирования.

В более поздних работах он развивает герменевтику до «коммуника-

тивной компетенции». Он говорит о коммуникативных действиях,

когда планы действий участников координируются не посредством

составления эгоцентричных расчетов успеха, а посредством актов

взаимопонимания.

Особого внимания заслуживает герменевтический подход П. Рике-

ра1, предложившего осуществить прививку герменевтики к феномено-

1 Рикер П. Конфликт интерпретаций. Очерки о герменевтике : пер. с франц. М. : Меди-

ум, 1995.


логии и указавшего путь понимания бытия самим собой через язык.

Рикер анализирует герменевтические подходы Дильтея в его стремле-

нии придать гуманитарным наукам значение, сопоставимое со значе-

нием наук о природе, которое они имели в эпоху господства позити-

вистской философии. По мнению Рикера, эта проблема приобрела

эпистемологический характер, когда речь идет о разработке критики

исторического сознания и о подчинении этой критике разрозненных

подходов классической герменевтики, таких как закон внутренней

связности текста, закон контекста, законы географического, этниче-

ского и социального окружения и т.п.

Рикер Поль (1913—2005) — французский философ, один из ведущих представителей герменевтики.

Однако, как отмечает Рикер, решение данной проблемы превосхо-

дит возможности обычной эпистемологии. Интерпретация, которую

Дильтей связывал с письменно зафиксированными документами, яв-

ляется всего лишь одной из областей значительно более широкой сфе-

ры понимания, идущего от одной психической жизни к другой. Герме-

невтическая проблематика оказывается связанной с историческим

пониманием, сохраняющим все парадоксы историчности, когда для

конечного существа понимать — значит, переноситься в другую жизнь,

понимать историю исторически.

Исходя из указанной проблематики, Рикер ставит еще более фун-

даментальные вопросы: каким образом жизнь, выражая себя, может

объективироваться; каким образом она, объективируясь, выявляет

значения, поддающиеся обнаружению и пониманию другим истори-

ческим существом, преодолевающим свою собственную историческую

ситуацию? Он подчеркивает значимость жизни, без чего понимание

невозможно. Для того чтобы понимание могло состояться, Рикер

предлагает перенести в саму жизнь логику имманентного развития,

которую Гегель называл понятием, и, создавая философию жизни, вос-

пользоваться всеми ресурсами философии духа, в частности найти

в феноменологии подходящую структуру, осуществить прививку гер-

меневтики к феноменологии.

Рикер указывает на существование в феноменологии двух способов

обоснования герменевтики.

1. Онтология понимания как онтология конечного бытия, когда

понимание выступает уже не как способ познания, а как способ

бытия. Основным становится вопрос: что это за существо, бы-

тие которого заключается в понимании? Таким образом, герме-


невтическая проблематика становится областью аналитики того

бытия, которое существует понимая. Вопрос об истине не явля-

ется более вопросом о методе, но становится вопросом проявле-

ния бытия для бытия, чье существование заключается в понима-

нии бытия.

Однако, по мнению Рикера, возможность создать непосредствен-

ную онтологию, освобожденную от любого методологического требо-

вания, а следовательно, от проблем интерпретации, теорию которой

она сама создает, находится под сомнением. На его взгляд, остаются

нерешенными следующие проблемы: поиск органона для экзегезы

(для понимания текстов), обоснование исторических наук перед ли-

цом наук о природе, решение спора между соперничающими интер-

претациями.

2. Эпистемология интерпретации, стремящаяся вывести рефлек-

сию на уровень онтологии с последовательным учетом требова-

ний семантики и рефлексии. В процессе развития историческо-

го понимания (как производного от онтологического) Рикер

предлагает использовать лингвистические и семантические

анали зы. При этом, по его мнению, необходимо исходить

из производных форм понимания и в самих формах отыскивать

признаки, делающие их производными. Чтобы поворот от эпи-

стемологического понимания к понимающему бытию состоял-

ся, необходимо, минуя предварительную эпистемологическую

проработку, описать dasein («здесь-бытие»), каким оно консти-

туировано в себе самом, и потом вновь найти понимание как

один из способов бытия. Трудность подобного перехода заклю-

чается в том, что понимание как результат аналитики dasein яв-

ляется пониманием, через которое и в котором это бытие пони-

мает себя как бытие. Рикер предполагает, что указание на данный

процесс надо искать в самом языке.

Таким образом, для Рикера в языке находится точка отсчета в осу-

ществлении понимания. Данное положение важно для обоснования

принципа языкового соответствия, так как проблематика существова-

ния должна быть выработана на основе семантического выяснения

основного понятия интерпретации. Соглашаясь с Рикером, нужно

подчеркнуть, что эта семантика будет располагаться вокруг централь-

ной темы значений с множественным, многозначным, или символи-

ческим, смыслом. Подход к вопросу о существовании через указанную

семантику определяется тем, что понимание многозначных, или сим-

волических, выражений является моментом самопонимания, а семан-


тический подход связывается, таким образом, с рефлексивным под-

ходом. Субъект, интерпретируя знаки, интерпретирует себя и через

истолкование своей жизни открывает свое нахождение в бытии до по-

ложения себя и расположения собой.

Социально-философский аспект проблемы заключается в том, что

герменевтика открывает способ существования, являющийся интер-

претированным социальным бытием. Роль рефлексии заключается

в том, что она приводит к онтологическим корням понимания. Имен-

но этот процесс происходит и в языке. Рефлексия, по мнению Рикера,

является промежуточным этапом по направлению к существованию.

Она представляет собой связь между пониманием знаков и самопони-

манием. Именно рефлексия способствует преодолению чисто лингви-

стического анализа, который возводит язык в абсолют, тогда как его

фундаментальная интенция заключается в том, чтобы выходить за свои

пределы, растворяясь в смысле. Рикер подчеркивает основное требо-

вание языка, которое мы выводим как основное требование принципа

языкового соответствия в процессе формирования языка науки, —

«сам язык, как значащая система, требует соотнесения с существо-

ванием»1. Глубинным требованием герменевтики является то, что вся-

кая интерпретация имеет целью преодолеть дистанцию между

минувшей культурной эпохой, которой принадлежит текст (высказы-

вание), и самим интерпретатором.

Кроме того, путь, обозначенный Рикером, предполагает возвраще-

ние к проблематике существования, так как задачей герменевтики яв-

ляется «показать, что существование достигает слова, смысла, рефлек-

сии лишь путем непрерывной интерпретации всех значений, которые

рождаются в мире культуры; существование становится самим со-

бой — человечески зрелым, лишь присваивая себе тот смысл, который

заключается сначала «вовне», в произведениях, установлениях, памят-

никах культуры, где объективируется жизнь духа»2.

Подводя итоги вышесказанному, можно утверждать, что радикаль-

но противоположные герменевтики двигаются в направлении онтоло-

гических корней понимания. Хотя для лингвистической философии

все интерпретации одинаково законны в границах обосновывающей

правила чтения теории, они остаются лишь «языковыми играми», пра-

вила которых можно менять произвольно, пока не станет ясно, что

каждая из них обоснована той или иной экзистенциальной функцией.

1 Рикер П. Конфликт интерпретаций. Очерки о герменевтике : пер. с франц. М. : Меди-

ум, 1995. С. 24.2 Там же. С. 34.


Таким образом, рассуждения Рикера подводят к необходимости со-

блюдения требований принципа языкового соответствия в процессе

формирования социально-гуманитарной теории, исследующей про-

блемы социального бытия и отличающейся наличием множества

интер п ретаций. Успех диалектики интерпретаций обеспечивается

не только выявлением истинных символов, присущих всем герменев-

тикам, но и обнаружением терминов, адекватно выражающих смысл

этих символов в языке науки.

Хотя границы герменевтики в смысле герменевтического действия

невозможно обозначить, она, по мнению Ф. Вармбрунна1, имеет ши-

рокое поле применения.

1. Герменевтика указывает на преданность, она предполагает фе-

номенологию, эмпирию и рефлексию, но герменевтика не мо-

жет быть продуктивной сама по себе. Она одна не в состоянии

обеспечить весь процесс познания.

2. С целью обеспечения прогресса в познании необходимо исполь-

зовать и другие методы, например диалектику. Герменевтика

не является программой, а понимание в любом случае не стре-

мится быть консервативным. Герменевтика одинаково открыта

как относительно будущего, так и прошедшего.

3. Герменевтика не ограничивает себя нормами и масштабами — она

пытается эти нормы и масштабы понять. Она не легитимирует

оценки, но помогает в их нахождении: в этом случае оценки воз-

никают посредством экзистенциального решения. Однако вопро-

сы смысла не могут быть решены герменевтически, даже если по-

нимание смысла является одной из возможностей герменевтики.

4. Индивидуальность личности никогда не поддается пониманию:

другой остается другим.

5. Во всем многообразии мира всегда остается что-то, что невоз-

можно понять.

6. Герменевтика имеет следующие предпосылки:

свобода принятия решения и индивидуальность человека;

историчность;

речь о бытии имплицирует решение о полном смысла мире;

в качестве обоснования возможности всеобщего понимания

должно быть что-либо общее;

понимание может состояться как познание чего-либо челове-

ческого и его предпосылок.

1 Warmbrunn F. Hermeneutik — Ein unverzichtbarer Ansatz. F r Theorie und Praxis der

Sozialen Arbeit // Theorie und Forschung in der Sozialen Arbeit/hrsg. Von Norbert Huppertz.

Neuwied; Kriftel : Luchterhand, 1998. S. 44—45.


3.4.3. Социокультурная герменевтика

Герменевтика как техника и искусство интерпретации всегда применя-

лась для решения задач, актуальных для нормального функционирова-

ния общественных институтов и социальной деятельности людей.

Востребованность в развитии герменевтического метода обусловлива-

лась крупнейшими историческими событиями, определялась практи-

ческими потребностями существования людей и возрастала в кризис-

ные, переломные моменты жизни общества, когда возникает проблема

понимания адекватности социальной картины мира определенному

моменту общественного бытия.

Фромм Эрих (1900—1980) — немецко-американский психолог и соци-альный философ, представитель психоанализа. Осуществил в своих работах синтез психоанализа с марксистской социальной философией, историческим материализмом.

Говоря об индивидуальных представлениях индивида и его жизнен-

ных ориентациях, Э. Фромм отмечал, что мир человека становится

осмысленным в случае, когда его представления согласуются с его

окружением. Социальная картина мира выполняет свою психологиче-

скую функцию даже в том случае, если она неправильна (совершенно

правильной она никогда не бывает). Однако она всегда достаточна для

того, чтобы служить жизненным целям. И пока жизненная практика

свободна от противоречий и иррациональности, картина мира может

соответствовать реальности1.

Данный вывод имеет значение для исследования социальных

и социально-гуманитарных теорий (и теории социальной работы

в частности), в основе которых лежит социально-философское осмыс-

ление реальности. В том случае, если практика изменяется настолько,

что старые представления ей уже не соответствуют, а результаты дея-

тельности не дают ожидаемых результатов, наступает кризис, прежде

всего кризис ценностных ориентаций и теоретических установок. Это

приводит к росту сомнений в способности науки адекватно описать

и однозначно предвидеть развитие общества, создает впечатление

хрупкости социальной картины мира. Необходимо новое прочтение

накопленного обществом духовного богатства.

Философский подход к проблеме формирования теории социаль-

ной работы должен обеспечить отображение взаимосвязи обществен-

1 Фромм Э. Иметь или быть? : пер. с англ. М. : Прогресс, 1990. С. 142—143.


ного бытия и сознания, создать социальную картину неустойчивого,

но реального мира.

Малопродуктивным для решения новых общественных задач явля-

ется буквальное воспроизведение материала унаследованной культуры

(фетишизация цитаты философского труда, того или иного культурно-

го символа, в роли которого все чаще выступают звезды поп-музыки,

спорта и шоу-бизнеса). Это приводит к искажению общей картины

жизни общества, к фальсификации противоречий и потребностей

исторического процесса, к кризису во всех областях общественной

практики. Подобной социокультурной ситуации, именуемой «неот-

райбализмом» («неокочевничество», «неоязычество»), адекватен ме-

тод социокультурной герменевтики, который, впрочем, не является

универсальным.

Социально-культурная герменевтика применяется в процессе изу-

чения тех типов социальных взаимодействий, которые в значительной

степени детерминированы коллективно-групповыми идеалами и цен-

ностями. Однако при этом теряются те аспекты социального поведе-

ния, зависимость которых от социальных обстоятельств является

сложно опосредованной. В них в наибольшей степени выражены ин-

дивидуальные характеристики субъекта социального действия. (В по-

добной ситуации наиболее адекватны широко практикуемые в совре-

менной эмпирической социологии методы описания отдельных

случаев — case-studies1.)

Перетолкование традиции с точки зрения изменившейся социаль-

ной реальности предполагает наличие ряда методологических предпо-

сылок, фиксирующих объективные и субъективные факторы форми-

рования социально-гуманитарной теории, оформляющей ту или иную

социальную картину мира. К указанным предпосылкам относятся:

укоренение субъекта общественной практики в унаследованной

от предков культуре;

обеспечение аутентичного знания собственной истории;

поворот экономики и политики лицом к мировому опыту соци-

альной деятельности и познания2.

Использование методов социально-культурной герменевтики име-

ет в своей основе продуктивную аналогию социального действия с тек-

стом. В связи с этим актуальным становится вопрос о соответствии

1 Смирнова Н.М. Когнитивные практики в цивилизационном измерении // Знание в свя-

зях социальности / под ред. Т.Х. Керимова. Екатеринбург : Изд-во Урал. ун-та, 2003.2 Теория и жизненный мир человека / под ред. В.Г. Федотова. М. : ИФ РАН, 1995.

С. 120.


теории и практики, теории и жизни, выраженном средствами языка.

Можно предположить, что теория социальной работы будет обретать

иные в сравнении с классическими формы репрезентации реальности,

теоретической наглядности и предметной интерпретации теоретиче-

ского знания. Ее содержание не ограничится использованием практи-

куемых в настоящее время в социальном познании языковых игр,

в нем должен применяться новый тип теоретического синтеза, способ-

ный теоретически представить сложный и многообразный постинду-

стриальный мир.

3.4.4. Герменевтика как метод практики социальной работы

Герменевтика может использоваться как метод практики социальной

работы. Но одной герменевтики для обоснования нового недостаточ-

но, ведь, как отмечает В.А. Канке, герменевтик рассматривает все

науки с позиции понимания, любые научные новации ему представ-

ляются герменевтическим предприятием1. Наряду с герменевтикой

необходимо использовать и другие методы и подходы. Однако без гер-

меневтики, как одного из способов понимания разума, философское

осмысление социальной работы не может состояться.

До сих пор наследие герменевтической мысли недостаточно ис-

пользовалось в теории и практике социальной работы. Практические

социальные работники в течение десятилетий учились применять тол-

кование нормативных положений и использовать комментарии. При

этом они мало вступали в конфронтацию с юридической герменевти-

кой, то же самое можно сказать и о религиозных, мировоззренческих

основах тех или иных конфессий, благотворительных объединений.

Интересы герменевтики можно сосредоточить на критике, что

не в последнюю очередь относится к осуществлению научно-тео ре-

тической и исследовательско-методической рефлексии. Анализ гер-

меневтической традиции помогает обозначить границы и перспек-

тивы социальной работы. Наряду с классическим применением

гер ме невтики в юриспруденции, филологии, исторических науках, се-

мантике она может внести свой вклад и в процесс исследования случа-

ев, связанных с психическим и физическим воздействием специфиче-

ских трудных ситуаций на жизнь человека и ее качество, например,

развод, смерть, потеря родины вследствие войны, вынужденная эмиг-

рация и т.д.

1 Канке В.А. Основные философские направления и концепции науки. Итоги ХХ века :

учебн. пособие. М. : Логос, 2000. С. 180—181.


Изучение таких ситуаций требует понимания происходящего.

Соответ ствующие социальные исследования еще не обладают стан-

дартизированной объективной методикой, и их валидность достаточ-

но спорна. Методика представлена переговорами, наблюдениями,

участием, но при этом недостаточно используются управляемые

(регу лируемые) высказывания, так как они характеризуются случай-

ностью и меньшей объективностью, в то время когда человек являет-

ся и объектом, и субъектом. Вследствие этого мысль о том, чтобы из-

учать субъект, используя средства языка, не получает заслуженного

значения.

Немецкий ученый Р. Хушке-Рейн приводит следующие основные

правила герменевтики социальной работы и социальной педагогики.

1. Каждый объект исследования социальной работы может выражать

внешнее, которое указывает не на внутреннее, не на внешне выра-

женную смысловую связь, а на некоторый основополагающий

мотив.

2. Лежащее в основе внутреннее переживание автора текста, какого-

либо действия, биографии должно быть понято.

3. Объекты исследования социальной работы всегда представляют

собой часть более объемного целого, взаимосвязи, которые мы

должны осветить.

4. Недостаточно только объяснить феномены и эманации (излуче-

ния). Речь идет о том, чтобы их понять: только то, что можно по-

нять в положительном герменевтическом смысле, может быть из-

менено. Понимание действия в социальной работе связано

с пространством (окружающей средой), временем (биографически

соотнесенные условия), личностью и общественными рамочными

условиями в социокультурной среде.

5. Интерпретатор должен критически пересмотреть свои предпо-

нимание и предсуждение, сложившиеся ценностные установки,

нормы, свои предзнания и биографию. Социальный работник,

соотно сящий ситуацию клиента со своей биографией, не может

предложить достойного решения ситуации. Напротив, он будет

стремиться решать свои собственные проблемы.

6. Герменевтика не исходит из того, что процесс понимания является

законченным. Процесс понимания принципиально бесконечен.

7. Кто не открыт и тиражирует свое предпонимание все вновь в неиз-

менном варианте, должен по возможности воздержаться от участия

в социальной работе и социально-педагогической деятельности.

Для социальной работы этическим, нормативным положением яв-


ляется открытое обращение к новой действительности и личности,

при этом желательно знание собственного предсуждения. Задача

герменевтики социальной работы состоит в том, чтобы выявить это

предсуждение с целью его соотнесения с научным размышлением

и выявить предпонимание теоретической и практической социаль-

ной работы.

8. Вся работа в области герменевтики подчинена интересам понима-

ния, общему смыслу текста, его основному высказыванию, которое

она рассматривает; формальному объекту, взгляду, которые она со-

относит с действительностью. В этой работе отражаются следую-

щие многогранные возможности герменевтики:

герменевтика смысла запрашивает смысл данности как таковой;

герменевтика истинности запрашивает истинность, которая де-

лает произведение произведением;

герменевтика обоснования ищет последнее обоснование, а по-

том становится часто догматичной;

критическая герменевтика отправляет каждое явление и каждое

событие в «школу подозрения» с целью построить положитель-

ную эмансипацию (освобождение);

марксистская разидеологизирующая герменевтика стремится

выявить неистинность неправильных идеологий;

психоаналитическая герменевтика Фрейда помогает прорвать-

ся к преддействиям, чтобы там найти объяснение искажениям,

имеющим место в жизни, действиях, речи (терапия в этом случае

способствует реабилитации);

размифологизирующая герменевтика Бультманна стремится по-

мочь в поиске «истинного слова Божия» в актуальной ситуации,

несмотря на все искаженные традиции;

в деперсонализированной герменевтике Рикера речь идет об

обеспечении деперсонализации; при этом глубинная психология

объединяется с экзистенциальной феноменологией с тем, чтобы

вновь обрести суть существования;

рефлективная герменевтика (самогерменевтика) помогает в об-

хождении с вытесненными истинами собственной биографии.

Человек, осуществляющий свою профессиональную деятельность

в рамках социальной работы, часто сталкивается с проблемами, свя-

занными с поведением людей, их коммуникативной деятельностью.

Роль герменевтики как метода понимания важна для теории и практи-

ки социальной работы. Однако в герменевтике речь идет не о том, что-

бы объяснять поведение людей. Объяснение и понимание имеют


принципиально различные основания. Объяснение отвечает на во-

прос «почему?»; должна быть вскрыта причинность явления. Понима-

ние же ищет ответ на вопросы «что делает кто-либо?», «как проявляет-

ся это деяние?» Таким образом, чтобы понять поведение людей, мы

должны, как отмечал Дильтей, следовать смыслу и значению человече-

ского поведения. Поэтому в большинстве случаев процесс должен

идти от элементарной к более высокой ступени понимания.

Являясь интегративным, межведомственным видом деятельности,

социальная работа предполагает понимание социальным работником

не только себя и клиента, но и своих коллег, а также представителей

других специальностей и профессий. При этом каждая профессио-

нальная группа обладает своими особенными системами ценностей,

моделями общения и способами интерпретации, которые определяют

их возможности, перспективы и ограничения в процессе решения

проблем человека. Например, одним из основных требований в дея-

тельности специалиста по социальной работе с детьми на улице явля-

ется соблюдение конфиденциальности; сведения, которые он получа-

ет от подростков, не подлежат разглашению, даже если речь идет

о нарушении закона. В этом случае социальный работник освобожда-

ется от уголовной ответственности за недонесение, но это не освобож-

дает его от обязанности предпринять все необходимые действия, что-

бы воспрепятствовать преступлению1.

Согласование профессиональных позиций специалистов в системе

социальной защиты требует разработки единой позиции в комплекс-

ном решении каждого конкретного случая оказания социальной по-

мощи. Это предполагает соотнесение соответствующих теоретических

позиций, смыслов, концепций, что включает в себя познание и само-

познание через языковые конструкции.

3.4.5. Герменевтика и биографический метод

в социальной работе

Биографический метод — это метод изучения социальной реальности,

основанный на содержании свободного повествования (нарратива)

респондента о своей жизни. Как метод постижения духовной жизни

гуманитарными науками он был предложен В. Дильтеем2. В энцикло-

1 Инновационные формы работы с подростками на улице // Инновационные и компа-

ративные исследования / под общ. ред. В.И. Жукова, М.В. Фирсова. М. : Союз, 1998.2 Социологическая энциклопедия. В 2 т. Т. 1 / под ред. В.Н. Иванова, Г.Ю. Семигина,

Ж.Т. Тощенко и др. М. : Мысль, 2003. С. 625.


педических изданиях по теории и практике социальной работы1 био-

графический метод представляется как ведущий.

Реализация биографического метода происходит с учетом социо-

культурных факторов при реконструкции субъективных условий, в ко-

торых складывался объективный смысл текста. Текст с синтаксиче-

ской точки зрения представляет собой множество элементов,

связанных друг с другом структурными отношениями, характерными

для знаковой системы данного типа. Понимать текст — значит знать

общее семантическое значение каждого входящего в него элемента,

свойства структурных отношений и зависимость анализируемого тек-

ста от контекста. Решение проблемы значения языковых выражений

зависит от их связи с действительностью и с реальной практикой ис-

пользования, которая осуществляется посредством учета прагматиче-

ских моментов, неязыковых контекстов, эпистемических условий

и пр.

Эффективность герменевтической когнитивной практики опре-

деляется логико-семантическими условиями понимания текста. По-

нимание текстов как структурно организованное целое включает

следующие этапы, каждый из которых обладает относительной само-

стоятельностью2.

Первый этап процесса понимания текста связан с выявлением его

синтаксической формы. На данном этапе действуют два условия по-

нимания. Первое предполагает умение отличать грамматически пра-

вильные элементы от неправильных. Мы узнаем образования нашего

языка в представляемых знаковых структурах. Здесь текст еще не пред-

стает перед нами как система связанных предложений. Второе условие

соотносится с выявлением смысла логических констант и с соотнесе-

нием их употребления в данном тексте с общепринятыми нормами ло-

гики. Оба условия в совокупности составляют то, что называется

логико-грамматическим владением текстом.

На втором этапе происходит выявление семантически значимых,

смысловых структурных единиц и решение вопроса об их общем се-

мантическом значении. Знание о значении структурных единиц со-

ставляет то, что является третьим этапом понимания текстов.

Четвертым необходимым этапом понимания является учет кон-

текста употребления. Контексты могут быть языковыми и неязыковы-

ми. Последними могут служить реальные положения дел, о которых

1 Российская энциклопедия социальной работы. В 2 т. Т. 1 / под ред А.М. Панова,

Е.И. Холостовой. М. : Институт социальной работы, 1997. С. 332—333.2 Кузнецов В. Герменевтика и ее путь от конкретной методики до философского направ-

ления. Екатеринбург : Изд-во Урал. гос. ун-та, 2003.


идет речь, возможные (мыслимые) положения дел, исторические фак-

ты и события, знание, учитывающееся при интерпретации текста

(«фоновое знание»). Языковые контексты служат, как правило, для

устранения многозначности выражений. Неязыковые контексты так-

же могут устранять многозначность и, кроме того, уточнять значение

структурных элементов и всего текста в целом.

Пятым этапом понимания является учет прагматических критери-

ев, от которых зависит употребление данного выражения. Понимание

текста можно считать процессом, ограниченным рамками коммуни-

кативной ситуации, когда происходит передача информации (диалог)

от одного индивида к другому. Под прагматическими условиями, не-

обходимыми для понимания текстов, предполагаются обстоятельства,

которые могли бы быть поводом для производства данного текста,

определенный уровень знаний участников коммуникации, их намере-

ния, характер коммуникативного акта (серьезное сообщение, шутка,

дезинформация и пр.).

Таким образом, в теории социальной работы возможно широкое

использование герменевтических приемов исследования, так как

одной из ее основных задач как социально-гуманитарной теории явля-

ется постижение «глубинного смысла» текста.

Философский аспект проблемы соотнесения герменевтической

традиции с процессом формирования теории социальной работы

проявляе тся в том, что герменевтика выступает в качестве метода по-

нимания, которое в свою очередь социально и является важнейшим

фактором развития социальности. Поиск способа реконструкции со-

циальности, социального взаимодействия в качестве так называемого

текста означает описание «объективного духа» сложного социального

целого, составными частями которого выступают социальные струк-

туры, события и социальные роли1.

Основы понимания следует искать в языке. Поэтому для формиро-

вания теории социальной работы необходимо обозначить норматив-

ные языковые соответствия, своеобразный языковой (терминологи-

ческий) каркас, который составил бы основу для осуществления

диалога интерпретаций с целью преодоления дистанции между содер-

жанием текста (культурной эпохой, которой принадлежит текст (вы-

сказывание) и самим интерпретатором (социальным действием).

Преодоление данной дистанции происходит на основе построения

аналогии социального действия с текстом (практики с теорией), что

невозможно без выявления языковых (понятийных) соответствий

1 Теория и жизненный мир человека / под ред. В.Г. Федотова. М. : ИФ РАН, 1995.

С. 58—59.


и выражается посредством понятия «социальная картина мира», ко-

торое в качестве теоретико-мировоззренческого конструкта выступа-

ет как форма и духовно-теоретического, и практически-духовного

освоения мира.

Адекватное формирование прикладной социально-гуманитарной

теории обусловлено применением герменевтики к социальному бы-

тию. До сих пор использование герменевтики в социальной работе

было достаточно ограниченным: практические социальные работники

использовали лишь толкование нормативных положений, их коммен-

тарии. Однако герменевтика определенно может внести свой вклад

в развитие социальной работы при исследовании специфических труд-

ных ситуаций в жизни человека, изучение которых требует понимания

происходящего. Одним из возможных путей является использование

средств языка, с тем чтобы лучше понять поведение людей, прийти

к взаимопониманию с ними.

3.4.6. Феноменология в теории социальной работы

Важные указания к первичному пониманию того, что называется

феноме нологией, дает работа Мартина Хайдеггера «Бытие и время».

Во-первых, термин можно перевести как «освещенная данность»

(в греческом понятии «феномен» скрыто слово phos, что означа-

ет «свет», «ясность»). Данное толкование ведет к краткой формуле

«к самим вещам», которая означает: вещь должна себя проявить без

предзнания и предсуждения.

Хайдеггер Мартин (1889—1976) — немецкий философ. Сыграл веду-щую роль в становлении и развитии экзистенциализма. В центре его исследований — вопрос о смысле бытия.

Во-вторых, феноменологией называется метод, который не обо-

значает вещественность в отличие, например, от теологии. Здесь не-

обходимо указать еще на одно отличие. Феномен не подразумевает

видимость или внешность, как, например, повышенная температура

указывает на заболевание, и не только в естественнонаучном смысле

наблюдаемых процессов — феноменами могут быть все данности

какого-либо поля исследования. Поскольку феноменология является

оригинальным философским методом, то речь, в конце концов, идет

обо всех данностях, о мире. Речь идет об интенциональных предметах

трансцендентального сознания.


В-третьих, феноменология в собственном смысле слова хочет осве-

тить смысл и основание того, что проявляется. Речь идет о том, чтобы

выйти на след бытия бытийности (существования сущности).

Основные принципы феноменологии и методы ее применения раз-

рабатывались философами-феноменологами не специально для

какой-либо теории, например для теории социальной работы. Речь

идет об обосновании теоретико-познавательных возможностей в це-

лом (как, например, в работах самого Гуссерля), а также о прикладном

применении феноменологии.

Специфическая роль феноменологии в теории социальной работы

может быть обозначена следующими позициями.

1. Феноменология помогает определить общие основы теории и прак-

тики социальной работы и тем самым «очертить» феноменологиче-

ское поле социальной работы, т.е. выявить те явления (феномены),

которые относятся к сфере социальной работы.

2. Феноменология социальной работы должна способствовать более

точному описанию и определению основных понятий социальной

работы, таких как попечение, помощь, угроза, защита, общество, со-

циальный контроль, адаптация, потребность и т.д., являющихся

важными для формирования теории социальной работы и ее пред-

метного языка.

3. В рамках отдельных полей социальной работы феноменология может

помочь лучше осмыслить круг потенциальных клиентов и, таким об-

разом, сделать предлагаемые услуги более адресными (целевыми).

В качестве примера уже приводился феномен «молодежь». Для про-

яснения того, что думают молодые, что они чувствуют, что является

их желаниями и потребностями, феноменология может оказать очень

хорошую услугу, не нуждаясь при этом в непосредственном возвра-

щении к рассмотрению предзнания (предыдущего), что всегда небла-

гоприятно отражается на видении (наблюдении). То же самое можно

отнести ко всем остальным рабочим полям социальной работы.

4. Руководствуясь методическими шагами классической феноменоло-

гии, можно определить шаги феноменологии социальной работы

и выявить ее особенности в сравнении с классической методикой

и на основе этого выявить значение феноменологии социальной

работы.

Кроме того, феноменологический метод позволяет сформулиро-

вать основные подходы к формированию понятийного поля научной

теории, а именно:

выражать в адекватных понятийных высказываниях то, что уви-

дено, замечено, и то, что определяет их смысл;


обнаруживать сущности и фиксировать свое созерцание поня-

тийно, т.е. терминологически.

При последнем походе слова могут происходить из обычного язы-

ка, они могут быть многозначны и неопределенны в своем переменчи-

вом смысле. Оказываясь выражением актуального, слова совпадают

с данными интуиции и приобретают определенный актуальный смысл.

В этом случае их можно научно фиксировать.

Непременными условиями существования науки и развития ее

языка являются следующие положения:

когда результаты мысли могут сохраняться в форме знания;

когда эти результаты приняли форму системы высказываний

и их можно применять для дальнейшего мышления;

когда высказывания отчетливы по своему логическому смыс-

лу, однако могут пониматься или же актуализироваться по мере

суждения уже без ясного усмотрения данных основ;

когда все зафиксированное в прежней взаимосвязи применено

с тем же смыслом в новой связи.

Таким образом, феноменологический подход может быть исполь-

зован в процессе формирования теории социальной работы, ее тезау-

руса. Исследуемая концепция феноменологии социальной работы

должна восприниматься не как выработанная и законченная, а как

мыслительный импульс и побуждение к дискуссии относительно еще

развивающейся теории социальной работы.

3.4.7. Феноменологическая редукция

в теории социальной работы

Немецкий ученый Т. Вальтер в своем исследовании рассмотрел основ-

ные методические шаги феноменологической редукции относительно

социальной работы на примере феномена «молодежь». Соответствен-

но он выделяет четыре позиции и три шага.

Первая позиция — «теоретическая», причем под «теоретическим ми-

ром» понимается мир, который возникает из научного, эстетического

и идеального предсуждения, это мир, в котором все имеет значение

и потом понимается, или, правильнее сказать, интерпретируется через

культуру, науку, государство и религию.

Первый шаг соответствует процедуре эпохэ по Гуссерлю. Как и у него,

здесь речь идет об установке или позиции, насколько это возможно

свободной от предыдущего мнения (суждения). В указанных целях


следует принять данность как можно более «наивно», непосредствен-

но и не принимать во внимание мнения, теории, гипотезы и традиции,

относящиеся к теоретическим позициям. Однако необходимо учесть

невозможность достижения полного отсутствия предубеждения, на что

указывает в своем произведении Гуссерль. В известном смысле форми-

рование мнения происходит посредством выбора описываемых фено-

менов. Вышеназванные основные понятия социальной работы обу-

словлены предзнанием и поэтому не свободны от предубеждений.

Предубеждение передается посредством языка, однако только с его

помощью мы можем описать феномены. Следовательно, речь идет

об оптимально большей свободе от предубеждений, которая делает

возможным видеть саму вещь и позволяет ей самовыражаться.

Анализируя феномен «молодежь» на уровне теоретического мира,

мы встречаемся с определенным предсуждением. Молодежь в рамках

нашей культуры — это статус, связанный с опреде ленными правами

и обязанностями. Различные науки, такие как биология и психоло-

гия, вырабатывают теории о молодежном возрасте. Задача эпохэ

состоит в ограничении подобных предсуждений и в принятии «моло-

дежи» как некой данности, феномена, явления. Чтобы быть справед-

ливым к молодежи, необходимо постараться, по возможности, сво-

бодно вступить с ней в контакт, предоставить ей право самовыражаться.

Только исходя из второй позиции — возможно более свободного

от предубеждений взгляда на молодежь — может быть выработана со-

ответствующая концепция для работы с мо лодежью.

Профессор Хуппертц, комментируя обозначенную позицию,

утверждал, что в разговоре о ребенке или о молодом человеке мы часто

не ставим целью описать его поведение (т.е. быть дескриптивными

(описательными), но мы легко становимся нормативными (т.е. пред-

писывающими, прескриптивными) или приписывающими (аскрип-

тивными). Возникает опасность охарактеризовать «молодежь» исходя

из своих собственных мерок. Перенесение приобретенного негатив-

ного опыта в процессе работы с молодым человеком или группой мо-

лодых людей на другие ситуации и группы может привести к нежела-

тельным последствиям и выводам. Если кто-то, напротив, имел

позитивный опыт работы с молодежью, то он скорее будет склонен на-

рисовать ее позитивный образ. В любом случае на желаемое описание

феномена молодежи может неосознанно повлиять суждение (оценка),

а нередко даже осуждение, возникшее на основе собственных пережи-

ваний юности.

Второй шаг в классической феноменологии назван феноменологи-

ческой редукцией. С его помощью осуществляется переход на третью


позицию — феноменологический взгляд по отношению к молодежи.

При этом естественная установка не рефлексируется; напротив, при

феноменологической установке происходит дистанцирование и раз-

витие процесса наблюдения за происходящим. Жизненный мир оста-

ется действенным, изменяется взгляд на происходящее. В качестве,

так сказать, отстраненного зрителя субъект наблюдает свою интенци-

ональность, т.е. акты своего сознания, направленного на бытие. Дан-

ное утверждение подтверждается словами Гуссерля: «Посредством

эпохэ для меня делается возможным совершенно консеквентно и аб-

солютно раскрывать и описывать мою жизнь в интенциональном

переживании».

Однако, по мнению Т. Вальтера, интерес феноменологии соци-

альной работы, в отличие от феноменологии Гуссерля, направлен

не на интенциональность, а на содержание сознания. Следовательно,

феноменологический подход в социальной работе вовсе не предпола-

гает ограничение познания непосредственно данным восприятием

фактов, так как феноменология как раз предполагает рассмотрение

данностей, недоступных, например, эмпирической науке. В этом,

по мнению исследователя, заключается сильная сторона феноменоло-

гии социальной работы. Поэтому Вальтер не разделяет мнения о том,

что нужно отказаться от феноменологической редукции, поскольку

если она и не осуществляется в строгом смысле слова, то, по меньшей

мере, подразумевается имплицитным образом. В противном случае

не произойдет научно обоснованного описания наблюдаемого

феномена.

Феноменология социальной работы описывает феномен как объект

(предмет), событие, отношение, структуру, взаимосвязь и т.д., которые

мы принимаем, насколько это возможно, свободно от предубеждения,

наивно и некритично как реально существующее. Однако для феноме-

нологии социальной работы подобной установки воспринимать фак-

ты непредубежденно, наивно и некритически вовсе недостаточно,

нужно описывать их при наличии критической дистанции, даже вы-

ступая в роли совершенно безучастного зрителя.

Следует отметить, что процесс описания здесь заслуживает более

внимательного рассмотрения. Например, А. Димер выдвигает следую-

щие требования для феноменологического описания:

1) просто дать возможность рассмотреть и описать;

2) рассматривать и описывать только феномен;

3) рассматривать и описывать так непредвзято, насколько это

возможно;

4) рассматривать и описывать так точно, насколько это возможно;


5) рассматривать и описывать так полно, насколько это воз-

можно;

6) двигаться только в границах феноменологической данности.

В процессе описания становится ясным то, что Хайдеггер выразил

следующим образом: то, что проявляется так, как оно проявляется, ис-

ходя из него самого, и что оно само изнутри себя позволяет увидеть.

В то время как «понимание» и «объяснение» означают все более ак-

тивный доступ к данности и прохождение сквозь данность, толкова-

ние и интерпретацию, возвращение к причине и основанию, феноме-

нологическое описание предполагает позволить вещи «высказаться»

самой. Применительно к примеру «молодежь» это значит: различные

виды личностного «направленного сознания на бытие молодежи», т.е.

ощущения, воспоминания и представления могут быть описаны с по-

зиции безучастного зрителя. Человек встречается с молодежью, вы-

слушивает их высказывания, наблюдает за их поведением, восприни-

мает их внешний вид и описывает все это, не составляя об этом своего

мнения и не интерпретируя свои наблюдения на уровне определенных

теорий. Таким образом, описывая воспринимаемое только относи-

тельно своего состояния в качестве воспринимаемого, он действует

в соответствии с феноменологической редукцией.

Таким образом то, что при встрече с молодыми людьми мы видим

с определенной дистанции, воспринимаем и высказываем, должно

быть вне взаимосвязи с нашим предыдущим опытом, без толкований

и даже без оценочных суждений. Немецкий ученый Н. Хуппертц опи-

сывает данный процесс следующим образом: рассматривая отношение

молодежи к религии, можно констатировать, что она совсем в другой

мере противостоит религиозным инстанциям, чем представители бо-

лее старшего поколения. Если молодой человек больше не следует тем

же конфессиональным путем, что и его родители, то сегодня давление,

которое ранее использовалось более успешно, уже гораздо меньше,

если вообще имеет место быть. Это можно выразить следующим об-

разом: молодой человек вырастает, и его убеждения в рамках какой-

либо конфессии формируются добровольно, если таковое вообще

происходит. Он ищет свои мировоззренческие инстанции, среди кото-

рых могут быть и секты, и т.д.

Третий шаг — эйдетическая редукция — по аналогии с термином

классической феноменологии описывается с помощью сущностного

опыта, с помощью обоснования. В случае отклонения от классическо-

го метода речь идет не об интенциональных данностях и не о возвра-

щении к трансцендентальной субъективности, но о понимании сущ-


ности сознания-содержания. С позиций строгой феноменологии это

различие может показаться важным. В данном случае оно кажется ав-

тору не таким значительным, так как и формально, и содержательно

происходит то же, что произошло и в случае эйдетической редукции.

Посредством вариативного процесса то, что проявляется как инва-

риантное или общее, должно быть познано и описано как сущность.

Применительно к примеру «молодежь» это означает: молодежь может

быть представлена таким образом, как человек ее воспринимает в ка-

честве специалиста по работе с молодежью или учителя. Или так, как

он вспоминает сам себя в юности. И наконец, молодежь может быть

воспринята автором в сравнении между контактом с конкретными

представителями молодежи и представлениями из своей юности или

из своего опыта контакта с другими молодыми людьми.

То, что проявляется во всех указанных вариациях как неизменяе-

мое, может быть описано с четвертой позиции (установки) на сущност-

ное познание молодежи как сущностная структура молодежи. Хуп-

пертц описывает данный процесс в своем докладе, посвященном

феномену «молодежь», следующим образом: быть молодым — значит,

быть «в пути», а именно быть в пути особым образом, так как в пути

находимся более или менее постоянно мы все, люди. В процессе свое-

го развития человек относительно долго остается ребенком, еще доль-

ше происходит взросление. Юношеский период, напротив, сравни-

тельно короток и поэтому может быть рассмотрен как типичная

переходная стадия: это переходная фаза, в течение которой человек

является уже не ребенком, но еще и не взрослым. С другой стороны,

это время школы: быть молодым сегодня означает также быть школь-

ником, учеником. Это время «янусоголовости» (Янус — римский бог

«входа» и «выхода», его взгляд направлен одновременно вперед и на-

зад). Можно сказать, что молодежь амбивалентна — одной сторо-

ной обращена к детству, а другой к взрослости. Точно также обходятся

и с молодежью: мы обращаемся к ним на «ты», при этом мы должны

смотреть вверх (вследствие их физического роста) — или мы обраща-

емся к ним на «вы» — и наставляем их как детей.

Трансцендентальная редукция — четвертый (последний) шаг, кото-

рый Вальтер счел для феноменологии социальной работы малосуще-

ственным. Трансцендентальная редукция исходит из так называемо-

го трансцендентального «Я», под которым Гуссерль подразумевал

прежде всего переживание и осмысление, т.е. трансцендентальную

субъективность. При трансцендентальной редукции происходит вос-

хождение к «Я», которому мир подается таким образом, что задан-


ность и способ, которыми это дается субъекту, составляют единое

целое. На данном уровне трансцендентальной субъективности кон-

ституируется мир.

Вальтер считал, что для рецепции феноменологии в практике со-

циальной работы последний шаг не играет роли. С ним можно согла-

ситься, так как трансцендентальная редукция подразумевает развитие

высшего уровня познания — философского. Теория социальной рабо-

ты в настоящее время находится, на наш взгляд, в начальной стадии

перехода от эмпирического, феноменологического уровня к объясни-

тельному. Данный переход сам по себе характеризует уровень развития

теории, но в то же время отражает ее еще недостаточную теоретиче-

скую зрелость.


Язык науки выступает в качестве важного социокультурного фактора фор-

мирования теории, выполняющего роль посредника между мышлением и ре-

альностью, между индивидуальным и групповым пониманием, между фунда-

ментальными и прикладными теориями, между рядоположенными теориями

какой-либо отрасли знания.

Понятие предметного языка теории социальной работы рассматривается

как вариант совокупного языка, который служит познанию и понятийному

определению специфических предметных объектов теории социальной рабо-

ты как области социально-гуманитарного знания, их пониманию, позволяет

принимать во внимание особые коммуникативные потребности в данной

предметной области.

Предметный язык теории социальной работы представлен как системная

референция, состоящая из четырех типов отношений: отношение к обществу;

отношение к себе самой; отношение к другим компонентам общественной

системы (политика, экономика); отношение к собственной практике.

Формирование языка науки и предметного поля теории социальной работы

представляет собой сложный противоречивый и многоступенчатый процесс,

включающий в себя разработку генетической конструкции терминологиче-

ского построения, определение понятийного пространства с последующей

классификацией терминов.

Наиболее существенным в разработке классификации категорий теории

социальной работы является раскрытие внутренней логики этой научной

дисциплины.

В процессе исторического развития теории социальной работы проис-

ходит развитие ее терминологического поля в соответствии с расширением

проблематики — от призрения нищих, убогих и обездоленных до проблем,

связанных с взаимодействием человека с обществом, средой обитания, меха-


низмами формирования и развития личности, формированием, осуществле-

нием и реабилитацией его жизненных сил, использованием его личностных

ресурсов для более оптимального функционирования в обществе.

Становление и развитие теории социальной работы, ее тезауруса в различ-

ных странах (России, Германии, в других странах Западной Европы и Амери-

ки) имеет общие тенденции, отражающие идентичность основных историче-

ских этапов и соответствующих им терминологических образований в языке

науки.

Национальное своеобразие языка и национальной культуры оказывает

влияние на формирование национальных концепций теории социальной

работы, их понятийного аппарата (концепция социальной педагогики в Гер-

мании, концепция социальной медицины в США).

Несмотря на специфические черты «внутренней формы языка» теории

социальной работы, происходит его взаимодействие с внешними формами,

что отвечает процессам глобализации в мире, характерным для настоящего

времени.

Учет указанных особенностей в процессе становления и развития теории

социальной работы способствует более четкому описанию переходов одной

теории в другую, позволяет дать адекватное современной социальной реаль-

ности описание явлений терминами предметного языка, выявить общее

и особенное в развитии национальных теоретических моделей относительно

теории социальной работы в целом.

Теоретико-познавательная направленность научной деятельности опреде-

ляется прежде всего процессом производства новых знаний, который вслед-

ствие изменения понятийного аппарата той или иной теории, его развития

находит отражение в языке науки.

Язык науки формируется когнитивными моделями, при этом его термино-

логическая структура находится в зависимости от социально-когнитивных

научных формирований, дискурсов, представляющих те или иные направле-

ния, школы и т.д. научного знания в целом.

Герменевтический и феноменологический подходы позволяют системати-

зировать языковой материал теории и практики социальной работы,

сосредоточить внимание на сущности научных терминов и представить

достаточно определенную концепцию понятийного поля социальной

работы.

Герменевтика позволяет оценить феномен теории социальной работы

с учетом различных позиций, требует обстоятельного отношения к фактам

и событиям, предполагает постоянный поиск их максимально адекватного

языкового воплощения, расширения герменевтического опыта за счет диа-

лектики вопросов и ответов, развития диалога между учеными.

Формирование теории и развитие опыта существенным и плодотворным

образом связаны друг с другом, остается только предпринять определенные

усилия по проведению основательных исследований, чтобы, во-первых, си-

стематизировать имеющееся практическое знание и, во-вторых, подвести

соответствующий теоретический фундамент. «Социальная работа» феноме-

Контрольные задания 167

нологически проявляет себя как практическая деятельность и идентифициру-

ется на обыденном и эмпирическом уровнях познания; «теория социальной

работы» квалифицируется в соответствии с теоретическим и отчасти с фило-

софским уровнем.


1. Составьте схему предметных областей социальной работы в России.

2. Ознакомьтесь с трудами философов эпохи Просвещения Б. Кондилья-

ка, Б. Фонтенеля, А.-Р. Тюрго, Ж.-А. Кондорсэ (указаны в списке ли-

тературы). Опишите, какое значение для развития предметного языка

теории социальной работы имели выводы этих ученых.

3. Объясните, почему проблема формирования предметного языка так

актуальна для теории социальной работы.

4. Сопоставьте подходы различных ученых к классификации понятий

и категорий теории и практики социальной работы.

5. Разработайте классификацию понятий и категорий социальной рабо-

ты, взяв за основу классификации различные критерии: организаци-

онные уровни социальной работы, субъектно-объектные отношения

в социальной работе, соотношения общего и особенного и т.д.

6. Опишите факторы, которые влияют на формирование предметного

языка теории социальной работы.

7. Соотношение исторических понятий существует в виде терминологи-

ческой системы, в которой можно выделить следующие понятийные

модели, формирующие языковое ядро прикладной теории, в частно-

сти теории социальной работы:

1) терминологической однородности, когда конкретному явлению

соответствует определенный термин;

2) терминологического дополнения, когда два понятия существуют

параллельно, взаимодополняя друг друга, и отражают специфику

социальной терминологии;

3) терминологической оппозиции, когда термины выража-

ют понятийные эквиваленты, но находятся в понятийно-

терминологической оппозиции.

Приведите примеры данных понятийных моделей.

8. Выделите закономерности развития исторического предметного языка

основных исторических этапов помощи и взаимопомощи в России:

1) архаический период, родоплеменные и общинные формы помощи

и взаимопомощи у славян до Х в.;

2) период княжеской и церковно-монастырской поддержки

с Х по XIII в.;

3) период церковно-государственной помощи с XIV по вторую поло-

вину XVII в.;


4) период государственного призрения со второй половины

XVII по вторую половину XIX в.;

5) период общественного и частного призрения с конца XIX

до начала XX в.;

6) период государственного обеспечения с 1917 по 1991 г.;

7) период социальной работы с начала 1990-х гг. по настоящее время.

19. В настоящее время в процессе реализации российской модели соци-

альной работы наблюдается смещение акцентов с принципов «соци-

альной защиты» к принципам «социальной поддержки»:

1) опишите, как изменяется понятийное поле социальной работы

в связи с этим переходом;

2) составьте тематические словари концепции «социальной защиты»

и «социальной поддержки».

10. Сформулируйте определение дисциплинарного сообщества как науч-

ной системы.

11. Опишите, в чем выражается многообразие форм социальности в науке.

12. Какие факторы влияют на формирование социально-когнитивных

структур в науке, на их предметный язык?

13. Определите значение идей таких ученых, как Ф. Шлейермахер,

В. Дильтей, Г.-Г. Гадамер, Ю. Хабермас, П. Рикер для процесса пони-

мания в познании теории социальной работы.

14. Проанализируйте следующий текст, исходя из пяти логико-

семантических условий понимания текста.

Палмер был удивлен, почему открытое признание этого человека в своей продажности его нисколько не раздражало в отличие от завуа-лированного, смутного разврата, окружавшего политиканов, с кото-рыми он встречался в Олбани. Может быть просто потому, что Вик не был выборным слугой народа. Правда, его пост лидера района был выборный. Но результаты голосования всегда были ясны заранее. Даже если какая-нибудь радикальная группа выступала против Калхэйна, ему всегда удавалось быть переизбранным огромным большинством голо-сов. Он заправлял в районе бедняков. И даже небольшая помощь при-носила огромные плоды. Работа тому или другому безработному, ежегодные пикники, корзинки с подарками на рождество и в День благодарения, стипендии для одаренных детей... — плата была низкая, а отдача — полная.В конце концов, решил Палмер, чего еще ждут избиратели от своего политического босса? Он следил за тем, чтобы пособия в его районе были достаточно высокими. Он принимал три вечера в неделю. Говорил на испанском, итальянском и довольно сносно на гэльском, чтобы польстить ирландским жителям своего района. Палмер узнал, что он с непревзойденным мастерством управлял своим крупным негритян-ским кварталом. Его правой рукой вот уже многие годы был негр,


Калхэйн предоставил ему абсолютную власть в ведении дел и распре-делении работы. Многие утверждали, что помощник-негр даже более ценен, так сказать, в валютном выражении, чем сам Калхэйн. И не без оснований. Во всяком случае, этому верили. По рассказам Бернса, несколько лет назад одна компания пострадала от бойкота негритян-ских покупателей в результате того, что нанимала на работу только белых продавцов. Компания установила контакт с помощником Калхэйна. И уже через несколько недель весь город севернее Стодесятой улицы, включая и белые кварталы, имел дело только с негритянскими продавцами. Торговля шла нормально и даже лучше. Это был свое-образный пример, размышлял Палмер, каких быстрых результатов может достичь гражданская коррупция, в то время как НАСПЦН (Национальная ассоциация содействия прогрессу цветного населения) тащится далеко позади. Существует множество обходных путей к соци-альному прогрессу…

Уоллер Л. «Банкир»

15. Использование метода «социальных биографий» обусловлено тем,

что в одни и те же периоды жизни перед членами любой социальной

группы возникают сходные проблемы. Опишите применение данного

метода в сфере социальной работы на примере студенческой группы.

16. Представьте основные методические шаги феноменологической ре-

дукции в рамках понятийного поля социальной работы на примере

какого-либо феномена.

17. Каковы отличительные черты социальной феноменологии по сравне-

нию с понятием общей феноменологии?

18. В чем состоит значение феноменологического подхода для развития

теории социальной работы?

19. В каких научных концепциях используется понятие «жизненный

мир»? Каковы особенности этого понятия в каждой из концепций?

20. Какова роль феноменологии в формировании понятийного аппарата

теории социальной работы?


1. Гадамер Г.-Г. Истина и метод. Основы философской герменевтики : пер.

с нем. М. : Прогресс, 1988.

2. Гуссерль Э. Идеи к чистой феноменологии и феноменологической филосо-

фии // Язык и интеллект : пер. с нем. М. : ДИК, 1996.

3. Канке В.А. Основные философские направления и концепции науки. Итоги

ХХ века : учебн. пособие. М. : Логос, 2000.

4. Кондорсэ Ж.А. Эскиз исторической картины прогресса человеческого разу-

ма : пер. с франц. М. : Госсоцэкгиз, 1936.


15. Микешина Л.А. Философия познания. Полемические главы. М. : Прогресс-

Традиция, 2002.

16. Основы социальной работы : учебник / отв. ред. П.Д. Павленок. М. :

ИНФРА-М, 2008.

17. Петров М.К. Социально-культурные основания развития науки. М. : Нау-

ка, 1992.

18. Поппер К. Логика и рост научного знания : пер. с англ. М. : Прогресс,

1983.

19. Рикер П. Конфликт интерпретаций. Очерки о герменевтике : пер. с франц.

М. : Медиум, 1995.

10. Студёнова Е.Г. Актуальные проблемы теории социальной работы : учебн.

пособие. М. : Изд-во МГОУ, 2006.

11. Студёнова Е.Г. Социальная работа: язык, культура, познание : учебн. посо-

бие. М. : Изд-во МГОУ, 2006.

12. Тюрго А.Р. Последовательные успехи человеческого разума // Избранные

философские произведения : пер. с франц. М. : Соцэкгиз, 1937.

13. Уитли Р. Когнитивная и социальная институциализации научных специ-

альностей и областей исследования // Научная деятельность: структура

и институты : пер. с англ. и нем. М. : Прогресс, 1980.

14. Фирсов М.В. Методологические проблемы институционализации социаль-

ной работы : учебн. пособие для вузов. М. : Изд-во МГСУ, 2000.

15. Фирсов М.В., Студёнова Е.Г. Теория социальной работы : учебн. пособие

для вузов. М. : Академический проект, 2008.

16. Фонтенель Б. Рассуждения о религии, природе и разуме : пер. с франц. М. :

Мысль, 1979.

17. Фромм Э. Иметь или быть? : пер. с англ. М. : Прогресс, 1990.

18. Холостова Е.И. Генезис социальной работы в России : учебн. пособие. М. :

ИСР АРСС, 1994.

ГЛАВА 4СОЦИАЛЬНАЯ РАБОТА

КАК ОБЩЕСТВЕННЫЙ ФЕНОМЕН

4.1. Философские начала осмысления жизненного

мира в терминах «добродетели», «блага»,

«справедливости»


Благо — в этике и философии понятие, означающее то, что заключает в себе

определенный положительный смысл. Вопрос о благе ставился в философии

в связи с уяснением смысла бытия и человеческого существования как во-

прос о высшем благе.

Гуманизм — общественное и литературное движение эпохи Возрождения,

противостоящее схоластике и духовному господству церкви, стремившееся

к возрождению античного идеала красоты и человечности.

Добродетель — постоянная направленность воли на то, что с точки зрения

морали есть добро, в свою очередь она сама является нравственным благом

и этической ценностью.

Справедливость — понятие о должном, соответствующее определенным пред-

ставлениям о сущности человека и его неотъемлемых правах.

Реформация — массовое религиозное и общественно-политическое движение

в Западной и Центральной Европе в XVI — начале XVII вв., направленное

на реформирование католического христианства в соответствии с Библией.

Просвещение — интеллектуальное и духовное движение конца XVII — начала

XIX вв. в Европе и Северной Америке. Оно явилось естественным продол-

жением гуманизма Возрождения и рационализма начала Нового времени,

заложивших основы просветительского мировоззрения: отказ от религиоз-

ного миропонимания и обращение к разуму как к единственному критерию

познания человека и общества.

Истоки социальной работы восходят к глубинным гуманистическим

традициям человеческого бытия — помощи и взаимопомощи. Цен-

ностные основания социальной работы формировались в процессе

осмысления миропорядка и места человека в нем. Можно предполо-

172 ГЛАВА 4. СОЦИАЛЬНАЯ РАБОТА КАК ОБЩЕСТВЕННЫЙ ФЕНОМЕН

жить, что мировоззрение наших далеких предков, творящих благо,

было заведомо сориентировано на чувственно-утопическое восприя-

тие действительности, на формирование своих представлений о благе,

добродетели, справедливости, альтруизме и эгоизме, жизни и смерти,

бытие и небытие. Примером данному утверждению может служить за-

рождение в глубокой древности филантропической деятельности —

сферы бытия, в которой проявлялись дружеские чувства, аффекты,

моральные связи и отношения.

Понятие «филантропия» в своем первоначальном смысле в V в.

до н.э. означало божественную благосклонность (philos). Нравственно-

этическая определенность данного понятия была связана с политеи-

стическими установками древних греков, для которых боги представа-

ли в образе своеобразных «социальных сил», влияющих через помощь

и наставление на жизненное устройство человека. В стремлении под-

ражать богам, быть лучшим среди многих, первенствовать не только

на поле брани, но и в социально значимых акциях раскрывался цен-

ностный смысл филантропической деятельности античного че ловека1.

Значительно позже понятие «philos» приобрело несколько иную

коннотацию — всякое благожелательное отношение к человеку2. Ско-

рее всего это можно связать с духовной переориентацией, с проис-

ходящим в тот период поворотом «от мифа к логосу». Объяснение

действи тельности, связанное с образами антропоморфных божеств,

сменилось поисками естественных рациональных принципов, спо-

собных истолковать миропорядок и место в нем человека.

4.1.1. Концепты «благо», «добродетель», «справедливость» в дискурсе античной философии

Демокрит (460—371 до н.э.) — древнегреческий философ, выразитель идеологии античной рабовладельческой демократии, большинство его сочинений утрачено, до нас дошли лишь цитаты из его этических трак-татов.

Западное мышление было на века вперед отчеканено греками. В древ-

негреческой философии мы находим начала этического осмысления

филантропии в терминах блага, добродетели и справедливости.

1 Рожанский И.Д. Античный человек. О человеческом в человеке. М. : Политиздат,

1991.2 Словарь античности / под ред. В.И. Кузищина. М. : Прогресс, 1989. С. 606.

4.1. Философские начала осмысления жизненного мира в терминах... 173

Одним из первых, кто рассматривал понятие «благо» в контексте

государства, исходя из концептов справедливости, был дневрегрече-

ский философ Демокрит. Благо государства, по его мнению, достига-

ется за счет единения граждан, их взаимного сочувствия, взаимопомо-

щи, взаимозащиты и братства. Нравственные качества граждан

демократического полиса создаются воспитанием и обучением. Наи-

высшая добродетель, по Демокриту, — безмятежная мудрость. Люди

должны стремиться к благополучию или радости, а достижение этого

состояния души требует взвешивания, суждения и умения различать,

какие удовольствия полезны, а какие — нет. Люди должны руко-

водствоваться принципом «симметрии» или «гармонии». Применяя

данный принцип, можно достичь спокойствия тела, здоровья и спо-

койствия души — жизнерадостности. Это спокойствие или умиротво-

ренность в основном можно найти в добродетелях души. Тот, кто вы-

бирает благо для души, выбирает божественное, тот же, кто выбирает

блага для убежища, выбирает человеческое.

Сократ (470—399 до н.э.) — древнегреческий философ. Жил в Афинах. Сын каменотеса и повивальной бабки. Письменных трудов не оставил. Важнейшими источниками для изучения его воззрений стали «сократи-ческие» сочинения Платона и Ксенофонта. Они стали литературным памятником Сократу как олицетворению стойкости, бесстрашия и спра-ведливости.

Сократ — основатель автономной философской этики — ставит

в центр своей философии вопрос о благе (aгaто�н) и добродетели (арете�).

Стимулом к разрешению этого вопроса Сократ считает надпись на ора-

куле в Дельфах: «Познай самого себя». Он толкует ее как требование

испытывать человеческое знание и определять, какое благо подобает

человеку. В понимании греков «арете» означает пригодность вещи

в соответствии с ее сущностью. У человека она заключена в божествен-

ной и разумной части его самого — в душе. Благо, таким образом, есть

специфическая «арете» (годность) человеческой души, самой важной

из задач которой является познание и стремление к истине.

В беседах с согражданами Сократ убеждается, что хотя все верят,

будто уважают благо и добродетели, на самом деле это ложное мнение,

не выдерживающее в ходе диалога строгой проверки логосом

(разумом).

Старание достичь философского понимания сущности доброде-

телей означает для Сократа в широком смысле слова «заботу о душе».

Из состояния души возникает добродетельность всего человека, ибо


душа обо всем заботится, а поэтому во всем надо заботиться о ней са-

мой. Душа реализует подобающую ей «арете» — первенство понима-

ния и разума, но когда перевешивает невежество, душа не находит ее

и впадает в зло. Из души проистекают и все другие блага человека,

в том числе и блаженство (эвдемония), состоящее в ладе и гармонии

души. Добродетель тождественна знанию, поэтому человек, знающий,

что такое добро, не станет поступать дурно.

В свете указанной идеи надо понимать следующее положение Со-

крата: «Никто не творит несправедливое дело добровольно (умышлен-

но). Ведь всякое несправедливое действие возникает от неведения до-

бра и зла. Знающий же — благ. Однако большинство пребывает

в заблуждении относительно самого важного в жизни: ты не стыдишь-

ся заботиться о стяжании все больших богатств, о славе и авторитете,

зато о понимании и истине, о душе своей, дабы она была как можно

лучше, — об этом ты не заботишься и не помышляешь».

Платон (428—347 до н.э.) — древнегреческий философ. Родом из Афин. Настоящее имя Аристокл. По преданию получил свое прозвище Платон (греч. platus — «полный», «широкоплечий») от Сократа за ширину груди и лба. Платон происходил из рода последнего афинского царя Кодра. Получил обычное для знатного афинянина образование: гимнастика, грамматика, музыка, математика. До смерти Сократа был в числе его ближайших учеников. Много времени уделял поэзии. Основал в Афинах собственную школу — Академию, члены которой занимались математи-кой и построенной на ней своеобразной диалектикой.

Ученик Сократа Платон развил идею блага как цели и причины

всякого бытия и вывел ее за пределы этики. Благо придает всему суще-

му меру, порядок, единство. Благо, наряду с истиной и красотой, отра-

жает устройство любого бытия.

В «Государстве» Платон показывает, что человек в состоянии по-

знавать бытие лишь в свете блага. Место блага в сфере умопостигаемо-

го сравнивается им с местом солнца в видимой области: «Солнце дает

всему, что мы видим, не только возможность быть видимым, но и рож-

дение, рост, а также питание, хотя само оно не есть становление».

Сравнение блага с солнцем позволяет трактовать данное понятие

в терминах добра, благополучия и благодеяния.

Добродетели посвящена большая часть ранних диалогов Платона.

Добродетель у него связана с человеческой душой, которую философ

разделяет на три части: разум, ярость и вожделение. Добродетель разу-

ма — это мудрость, добродетель ярости — мужество, добродетель во-


жделения — сдержанность. Эти три добродетели Платон подчиняет

четвертой — справедливости. Она правит душой, когда все ее части вы-

полняют особое задание, т.е. стремятся к мудрости, мужеству и сдер-

жанности. В добродетели справедливости особенно ярко проявляется

склонность греков отождествлять добродетель с умеренностью и гар-

монией. Данные четыре добродетели и сегодня называют кардиналь-

ными добродетелями (лат. cardinalis — главный, основной).

У Аристотеля добродетели выступают как этические ценности,

формирующиеся в государстве (полисе) благодаря сложившемуся

в обществе порядку, поэтому человек получает их уже готовыми. Свою

значимость они приобретают благодаря традиции и в результате обще-

го одобрения. Таковы, например, осмотрительность и великодушие.

Научение этическим ценностям, по мнению Аристотеля, составляют

существенную часть нравственного развития человека. Нравственное

поведение складывается лишь во взаимодействии благоразумия и эти-

ческой добродетели. Философ полагал, что «в существенном отноше-

нии невозможно быть нравственным, не будучи благоразумным и бла-

горазумным — без этической добродетели». При этом на долю

благоразумия выпадает задача познания правильных средств и мето-

дов, ведущих к благу, в то время как этические добродетели определя-

ют его как цель.

Аристотель (384—322 до н.э.) — древнегреческий философ и ученый-энциклопедист, из семьи врачей при дворе македонских царей. В течение 20 лет был в Академии Платона: слушателем, преподавателем, равно-правным членом содружества философов-платоников. После смерти Платона оставил Афины по политическим мотивам и стал учителем Александра Македонского. Изучал почти все проблемы развития при-роды и общества, ввел терминологию, не утратившую своего значения и поныне.

Этическая добродетель определяется Аристотелем как середина

(месNотес) между ложными крайностями. Таковы, к примеру, мужество

(трусость — ярость), умеренность (сладострастие — безразличие), вели-

кодушие (скупость — расточительство). Особое значение придается

справедливости как важнейшей добродетели с точки зрения жизни

в обществе. В качестве раздающей функции справедливость заботится

о справедливом распределении благ и почестей в обществе, в качестве

примиряющей функции восполняет причиненный ущерб. Справедли-

вость в распределении благ осмысляется Аристотелем как в терминах

уравнительного распределения — «равные части каждому человеку»,


так и иерархического — «равенство относительно особых функций

и ролей».

Другая важная добродетель — дружба, в которой человек совершает

свой переход от индивидуальной жизни к общей. В основе данного

перехода лежит проявление дружеских чувств к своим друзьям, кото-

рые раскрываются, с одной стороны, в благодетельстве, а с другой —

в помощи и поддержке. «Друзья нужны молодым, чтобы избегать

ошибок , и старикам, чтобы ухаживали за ними и при недостатках

от немощи помогали им», — утверждал Аристотель. Применительно

к идеологии филантропии философ заметил тенденции осмысления

негативных последствий в отношении бедных, которые также могут

быть вызваны бескорыстной помощью и поддержкой. Он отмеча-

ет это, когда анализирует поступки «бедных людей» использующих

не по назначению выделяемые государством мясо жертвенных живот-

ных и деньги, предназначенные для украшения храмов и города.

Задачу государства Аристотель видит в нравственном совершен-

ствовании граждан. Государство существует ради счастливой и хоро-

шей жизни, лишь в нем может реализоваться личная добродетель. Оно

должно служить общему благу, а если учитывает лишь интересы прави-

телей, то вырождается.

Тема блага, добродетели развивается и школой стоиков (Зенон, его

ученик Клеанф, Хрисипп, Панетий, Посидоний, Сенека и император

Марк Аврелий). Благо рассматривается стоиками как добро, которое

совершается благодаря правильному пониманию. Стоики все вещи де-

лят на благо, зло и безразличие. Благие поступки считаются доброде-

тельными, злые же — противоположны им. Все остальные вещи без-

различны, поскольку они ничего не значат для достижения счастья.

Стоя — греко-римская философская школа, название которой происхо-дит от греч. Stoa poikile — Пестрый портик (зал в Афинах, где собирались основоположники школы). Просуществовала со времени раннего элли-низма до эпохи Римской империи.

По мнению стоиков, добродетель является самой важной компо-

нентой счастья. Она заключается в нравственном понимании значи-

мости вещи. Из этой добродетели следуют другие — справедливость,

мужество. Добродетели как познанию можно научиться, и тогда она

становится неотъемлемой. Между добродетелью и пороком нет ничего

среднего, поскольку можно действовать либо с пониманием, либо

без него.


В учении стоиков о присвоении (ойкейосис) содержится глубокая

мысль о том, что человек от природы предрасположен к нравственно-

му стремлению. Он присваивает себе сообразные для его природы

вещи и различает для себя полезное и вредное. В процессе присвоения

человек переносится в общество и вступает на арену нравственной

деятельности; он начинает понимать, что к индивиду относится

не только он сам, но и его родители, друзья и т.д., а в конце концов —

и все человечество.

Плотин (204—270) — греческий философ, родом из Египта, жил в Риме. Представитель последнего этапа в развитии античной философии. Основатель неоплатонизма. В 244 г. основал в Риме собственную школу. Мечтал о сооружении города философов.

У Плотина «благо» — это восхождение всего сущего к единому

и нисхождение от него. Благо есть единство и полнота. От него исходит

всякое бытие и всякая красота, ничто не существует вне связи с еди-

ным (благом). Рассуждая о благе, Плотин использует (как и Платон)

образ солнца: свет неразрывно связан с солнцем, неотъемлем от него.

Но свет всегда пребывает на периферии солнца. Подобно этому и бы-

тие неотделимо от своего источника — единого (блага). Благо познает-

ся из бытия.

4.1.2. Концепты «благо» и «добродетель» в средневековой

философии

В средние века происходит сближение философии с христианством,

поэтому средневековая философия — это философия христианская

по своей направленности.

Аквинский Фома (1225—1274) — итальянский философ, богослов, сын феодала, рыцаря короля Фридриха II. Изучал в Неаполитанском универ-ситете философию и диалектику. В 17 лет вступил в доминиканский орден, откуда был послан учиться в Париж. В 1252 г. начинает собствен-ную академическую деятельность в качестве магистра, затем доктора богословия, работает в Риме, Париже, знакомится с трудами Аристотеля. Его Словарь научных трудов насчитывает 13 000 000 терминов.

Согласно Фоме Аквинскому, благо (bonum) есть качество согласо-

ванности с волевой способностью души. Рассматривая вопрос о наи-


высшем благе, философ переходит к вопросу о добродетелях, которые

должны к нему вести. Благо — то сущее, которое служит усовершен-

ствованию другого сущего, являясь тем самым его целью. Поэтому

Фома, как и Аристотель, полагает, что благо — это то, к чему стремится

каждое существо, это цель всеобщего стремления.

Высшее человеческое благо — это единение человека с Богом. При

этом Бог — благо сам по себе, а человеку доступно лишь богоуподобле-

ние. Данное качество, по мнению Фомы Аквинского, является совер-

шеннейшим блаженством. Однако это блаженство не имеет ничего

общего с эмпирически-чувственным наслаждением. Оно связано с на-

шей разумностью и является результатом интеллектуальной дея-

тельности.

Высшее благо и блаженство находятся в непосредственном и ин-

теллектуальном созерцании Бога. Это созерцание должно быть на-

правлено прямо на совершенный объект, так как познание Бога через

его выраженность в обычных земных предметах «загрязнено» чув-

ственным началом. Поскольку человек является ограниченным эмпи-

рическим существом, его блаженство тоже имеет свои границы. В пол-

ной мере мы способны приблизиться к высшему благу только

в загробном мире: там мы не нуждаемся ни в чувственных предметах,

ни в друзьях и можем полностью предаться созерцанию Бога. По Фоме

Аквинскому, наступает полное, вечное блаженство, высшая любовь

к творцу, которая наполняет душу без остатка и навсегда.

Бог — это высшее благо, а все им сотворенное является выражени-

ем его благости. Зло для философа — только тень добра. Если бы абсо-

лютное зло существовало, то в силу собственной абсолютности оно

должно было бы само себя уничтожить. Но если все в мире лишь благо,

зачем нужны моральные усилия человека, его нравственное поведе-

ние? Они нужны, согласно Фоме Аквинскому, потому, что зло рожда-

ется в самом поведении человека. Оно не восходит к Богу, но восходит

к человеку, когда тот оказывает неповиновение наличным законам

и правилам. Причина зла — несовершенная воля и несовершенный

выбор. Поэтому нравственное усилие — это обращение воли к Богу

и подлинному благу. Нравственность состоит в реализации добродете-

лей, и здесь центральным вопросом оказывается вопрос о свободе

воли.

Добродетельный поступок — это всегда произвольное действие,

в нем индивид выражает свой сознательный выбор, свою волю. Люди

не всегда могут поступать по собственной воле, они часто оказываются

принуждаемыми, и нередко трудно разобраться, сам человек пожелал


поступить определенным образом или его принудили к этому обстоя-

тельства. Критерием произвольности для Фомы Аквинского выступа-

ет чувство удовлетворенности. Если поступок совершен произвольно,

он непременно сопровождается либо радостью, либо раскаянием.

Добродетели Фома Аквинский разделяет на теологические, есте-

ственные и кардинальные. Первые доступны человеку лишь по милости

божьей (вера, надежда, любовь), причем любовь ориентирует все чело-

веческие действия на их конечную божественную цель. Кардинальные

добродетели — это наилучшее из возможных состояние естественных

способностей. Так, разуму соответствуют мудрость и благоразумие,

воле — справедливость, аффекту — мужество, а желанию — умерен-

ность. Добродетели определяют внутреннюю установку человека.

Внешний же порядок и поступки регулируются законом. Верховным

законодателем является Бог, приводящий в порядок весь мир.

Вечный закон (lex alterna) есть божественная мудрость, выраженная

в религиозных заповедях и управляющая всем. Он не ущемляет свобо-

ды воли, а действует для человека как нормативное правило и пред-

ставлен в виде совести. Совесть предполагает свободу, которая являет-

ся божьим даром людям. Человек причастен к божественному

провидению благодаря тому, что сам способен планировать для себя

и других. Человек участвует в вечном законе благодаря своему разуму:

это участие есть естественный закон (lex naturalis), который порождает

всеобщие и высшие принципы поведения. Чтобы познать благо как

цель всеобщего стремления, следует творить добро и избегать зла.

Поскольку естественный закон сообщает только основные прин-

ципы, то для деятельного обустройства общества необходим человече-

ский закон (lex humana), воплощенный в государственном управлении.

Последнее должно строиться исходя из естественного права и осу-

ществляться в интересах общего блага. Поскольку люди нередко за-

трудняются следовать воле Бога, выраженной в законах, Господь до-

полняет их своей благодатью — непосредственным участием

в человеческих делах.

4.1.3. Переориентация сознания в философии Возрождения

Символом эпохи Возрождения выступают идеи гуманизма. Гуманисты

призвали мыслителей обратиться к самой жизни, к живому, действую-

щему, полному сил человеку. Происходила светская переориентация

сознания. Фигура Бога не исчезает из творчества деятелей Возрожде-


ния, она как бы отодвигается на второй план. На авансцену

философско-этической мысли выходит телесный, активный и творче-

ский индивид. Поэтому в эту эпоху появляются иные толкования бла-

га и добродетели.

Вала Лоренцо (1407—1457) — известный итальянский гуманист, родо-начальник историко-филологической критики.

Знамением времени является принцип индивидуализма. Так, со-

гласно взглядам итальянского гуманиста Лоренцо Вала, добродетель —

это полезность, а полезность предполагает здравый расчет. Все отно-

шения в обществе, начиная с семейных, подчинены полезности

и расчету, но общество не может распасться в силу своей универсаль-

ности. Для Николо Макиавелли (1469—1552), разграничившего прин-

ципы морали и политики, благом оказывается все, что содействует го-

сударственной пользе, а в качестве высшего блага выступает сила

и целостность государства.

У Мишеля Монтеня добродетель совсем не похожа на тот ее за-

облачный портрет, который рисуют средневековые схоласты или нео-

платоники. Для него важно создать учение о добродетели, способное

реально отвечать на нужды людей. Монтень отвергает унылую, свар-

ливую, угрожающую, злобную добродетель, превращенную «в пугало,

устрашающее род человеческий». Он считал, что подлинная доброде-

тель имеет своим путеводителем природу, а спутником — счастье и на-

слаждение. Благо не должно быть только уделом души. Необходимо

заботиться о благе на земле, а значит, о благе души и тела, слитых

воедино . Человек, по мнению Монтеня, должен отвергнуть аскетиче-

ское презрение к земной жизни как нелепость, ибо наличная эмпири-

ческая жизнь — «это наше все». Цель добродетели, которую диктует

природа, — хорошо прожить жизнь и должным образом выполнить

свое человеческое предназначение.

Монтень Мишель (1533—1592) — французский философ эпохи позд-него Возрождения и Реформации, дворянин, политический деятель, мэр г. Бордо. Главный труд — книга «Опыты», свободное авторское размыш-ление о людях, мире и о самом себе.

В книге «Опыты» Монтень показывает, что декларируемые людь-

ми добродетели часто не соответствуют их реальной морали, заклю-

чающейся в эгоистическом стремлении побольше урвать для себя.

Разговоры о служении обществу и любви к ближним — не более чем


церемониальные маски. С точки зрения Монтеня, гораздо честнее

быть явным негодяем, чем негодяем, прикрывающимся фальшивой

добродетелью.

4.1.4. Трансформация концептов в период Реформации

и Просвещения

В период Реформации происходит радикальный разрыв с духовным на-

следием средневековья. Быстро развивается и выходит на первый план

наука, ориентирующая человека обращаться не к Священному писа-

нию, но «читать книгу природы». Философы XVII в. являлись «адвока-

тами человеческой природы», которой суждено действовать по своим

естественным законам, доступным для разумного понимания. Исто-

рические перспективы представляются как оптимистические, разра-

батывается понятие «социальный прогресс». В духовной жизни го-

сподствует установка на «практическую философию», где практичность

понята не в этическом, а в техническом смысле. Знание нужно, чтобы

переделывать мир. Теология, по существу, исключается из философии

и естествознания, остается лишь деистическое представление о Боге

как создателе Вселенной, который больше не вмешивается в жизнь

своего творения. Гуманитарные науки должны строиться по типу мате-

матики, тогда они могут гарантировать практическому целеустремлен-

ному индивиду правильное поведение.

Гоббс Томас (1588—1679) — английский философ-материалист, сын приходского священника. Окончив Оксфордский университет, поступил гувернером в аристократическую семью, с которой был связан до конца жизни. Мировоззрение Гоббса сложилось под влиянием английской бур-жуазной революции XVII в.

Взгляды философов Реформации являлись выражением того объ-

ективного состояния общества, когда механизм буржуазной конку-

ренции начинал работать в полную силу, сталкивая между собой инди-

видов, борющихся за социальное выживание. Так, для Томаса Гоббса,

в отличие от религиозно-идеалистической этики, конечная цель не за-

ключается в высшем благе. Он считает, что люди просто выдумывают

объективные нравственные идеи, которые на самом деле выступают

лишь результатом их самопознания. По его мнению, реальны не общие

понятия блага или добродетели, но конкретная стоимость того или

иного нашего качества в глазах других субъектов общения.


Термин «просвещение» закрепился после выхода статьи И. Канта «Ответ на вопрос: что такое Просвещение?» (1784 г.). Корневое слово «свет», от которого происходит термин «просвещение», восходит к древней религиозной традиции, закрепленной как в Ветхом, так и в Новом Заветах. Это и отделение Творцом света от тьмы, и определение самого Бога как Света. Сама христианизация подразумевает просвещение человечества светом учения Христа. Переосмысляя этот образ, просветители вклады-вали в него новое понимание, говоря о просвещении человека светом разума.

Принципы классической буржуазной морали разрабатываются

в эпоху Просвещения. Во Франции, Англии, США высказываются идеи

о том, что добродетель основывается на индивидуальной пользе и ее

надо измерять полезностью. Однако появляются и другие идеи, отра-

жающие иное понимание добродетели.

Для Жан Жака Руссо характерна идеализация «естественного со-

стояния» человека. Он считает, что человек в своей основе существо

не разумное, а эмоциональное. Существовать — значит чувствовать,

а переживания души превосходят всякий разум. Людям, естественно,

от роду присущи жалость и сострадание, поэтому добродетель предше-

ствует всякому размышлению (даже животные обладают сходными

чертами). Нравственные представления, сложившиеся в социальной

жизни, под влиянием культуры чаще всего являются излишними, это

не более чем ложные умозаключения.

Руссо Жан Жак (1712—1778) — французский философ. Сын ремеслен-ника. Соратник энциклопедистов, принимал участие в создании Энциклопедии, выступал против социально-политического и имуще-ственного неравенства, основатель литературного течения сентимента-лизма.

Центральной осью, вокруг которой строится человеческая лич-

ность, Руссо считает совесть. Она выражает себя не в суждениях,

а в чувствах. Поэтому нельзя понять человека исходя из чисто соци-

альных установок. Необходимо обратиться к его внутреннему миру,

к переживанию. Если истоки рациональности находятся вне человека,

то истоки основополагающих эмоций следует искать в душевных

глубинах.

Цивилизация, полагает Руссо, разрушает человеческую эмоцио-

нальность. Процесс развития общества — это процесс отчуждения,

эгоизации отношений людей, в то время как благорасположенность


и сочувствие являются их природным стремлением. «Естественный

человек» как свободный одиночка, равный всем другим, трудился для

удовлетворения своих потребностей. Нынешний цивилизованный че-

ловек трудится ради богатства, он подчинен господствующим нравам

и всегда — вне самого себя. Труд ради выгоды, признанной единствен-

ным благом, — это источник нищеты, самоотчуждения; толкая на «охо-

ту за будущим», он не позволяет людям жить в настоящем. Без измене-

ния общества невозможно изменить нравы.

В человеке, по мнению Руссо, существуют две первоначальные

способности: стремление к самосохранению (в классовом обществе

оно преобразуется в себялюбие) и стремление к сочувствию. Это

естественные добродетели, они порождают и ограничивают друг дру-

га. Ведущим, однако, является сочувствие. Именно оно должно быть

свойственно человеку в его «естественном состоянии», которое вы-

ступает для Руссо как область должного, как моральный и социаль-

ный идеал, не просто оставшийся в прошлом, но и простирающийся

в будущее.

Определенный род сочувствия связывает человека не только с себе

подобными, но и с природой. Идеализируя природу с ее естественной

свободой, Руссо не забывает и об обществе с гражданскими добродете-

лями. Его занимает тема воспитания человека, которое, по мнению

философа, всесильно по отношению к человеческой душе. Чувствам

можно обучить, и если поставить дело должным образом, то можно

получить гражданина, исполненного добродетелей. Добродетельный

гражданин должен быть неприхотлив и удовлетворяться минимумом

материальных благ. Главное для людей — не погоня за богатством,

а снискание общественного признания и уважения. Общественное

признание добродетели человека является его самой сладкой

наградой.

Кант Иммануил (1724—1804) — немецкий философ и ученый, родона-чальник школы немецкой классической философии.

В классической немецкой философии концепт «добродетель» рассма-

тривается в контексте этики долга, разработанной И. Кантом. В чем

же состоит абсолютный моральный долг человека? «Поступай соглас-

но такой максиме, — говорит Кант, — которая в то же время сама мо-

жет стать всеобщим законом». Максима в данном случае — это субъек-

тивный принцип поведения. Это значит, человек должен всегда

стремиться вести себя так, чтобы его поведение могло быть принято

и воспроизведено всеми другими людьми. Если ты ведешь себя честно,


то этим ты говоришь всем: непременно поступайте честно. Если ты

справедлив, то этим как бы вменяешь остальному миру долг быть спра-

ведливым. Но если ты лжешь, то мгновенно представь себе, что будет,

если все станут лгать. Человеческое общение станет невозможным. Та-

ким образом, данная формулировка как бы воспроизводит на новом

уровне древнее «золотое правило морали»: поступай по отношению

к другим так, как ты хотел бы, чтобы поступали с тобой.

Однако Кант не делает акцент на вопросе собственной пользы, по-

лучаемой в результате морального поведения. Напротив, в качестве

высшей цели такого поведения он выдвигает «высшее возможное

в мире благо», т.е. благо общее, благо человечества. Моральный долг

велит содействовать тому, чтобы люди жили так, как подобает людям.

По определению Канта, добродетель есть моральная твердость в сле-

довании своему долгу, которая, однако, никогда не становится при-

вычкой, а всегда вновь и вновь должна возникать из акта мышления.

Долг человека заботиться в том числе и о собственном благополучии

(здоровье, богатстве, образовании) хотя бы потому, что это создает

лучшие условия для выполнения долга. Соединение благополучия

с добродетелью Кант называет гуманностью.

4.2. Философия помощи как отражение

ценностных оснований социальной работы


Взаимопомощь — усилия людей, перед которыми стоят похожие проблемы,

направленные на оказание помощи друг другу.

Кальвинизм — одно из протестантских вероучений, основателем которого был

Ж. Кальвин, возникло в Швейцарии в ходе Реформации (XVI в.). Централь-

ная доктрина кальвинизма, из которой рационально следуют все остальные

доктрины — верховная власть Бога во всем. Из данной доктрины следуют

главные отличия кальвинизма от других христианских конфессий (католи-

цизма, православия, евангелического протестантизма и пр.). Реформация

церкви по Кальвину характеризуется склонностью к рационализму и часто

недоверием к мистике.

Помощь — содействие кому-нибудь в чем-нибудь, участие в чем-нибудь, при-

носящее облегчение.

Социокультурное измерение — выявление и анализ общецивилизационных ис-

токов, а также моделей развития в социокультурном контексте.

4.2. Философия помощи как отражение ценностных оснований социальной... 185

Понятие «помощь» можно отнести к тем концептам, которые лежат

в основе социокультурного измерения социальной работы. Истоки по-

мощи восходят к глубинным альтруистическим традициям человече-

ского бытия, обусловленным биологической, психической, социаль-

ной природой человека и семейно-родственных отношений. О наличии

взаимного альтруизма во всех человеческих культурах пишет Р. Три-

верс. Он выделяет следующие формы такого поведения:

взаимопомощь во время опасности — катаклизмов, внутривидо-

вой агрессии и т.д.;

справедливое распределение жизненно необходимых благ;

поддержка больных, беспомощных, очень молодых и очень

старых ;

помощь посредством орудий;

помощь посредством знаний.

На любом этапе развития человеческого общества помощь всегда

выступает на фундаментальном уровне законов жизни как метод под-

держания социальности. В процессе антропогенеза человек достаточ-

но рано начал развиваться вопреки биологическим законам. Согласно

последним, внутри группы и между группами должна идти постоян-

ная борьба и отбор сильнейших. Для выживания рода крайне вредно

было оставлять в живых больных, старых и инвалидов. Но именно это

с нарастающей скоростью происходило в человеческом обществе. Че-

ловечество возмужало и окрепло, помогая старым, больным и бес по-

мощным.

4.2.1. Социокультурное измерение помощи

Социокультурное измерение помощи позволяет рассматривать ее как

феномен, неразрывно связанный со следующими факторами:

различием в культурных, религиозных традициях;

развитием научного знания;

особенностями ментальности;

многовековым опытом воспитания.

Социокультурное измерение помощи позволяет выявить ее общеци-

вилизационные истоки и развитие по восходящей линии (рис. 4.1).

Забота о членах общества проявлялась еще на ранних стадиях его

становления. Со времен древности как на Востоке, так и на Западе раз-

вивались различные формы помощи. Еще в догосударственном обще-

ственном самоуправлении первобытное общество подходило к пони-

манию необходимости содержать нетрудоспособных, детей, помога ть


друг другу. Это было связано с потребностями развития локальных

групп, возникших на основе кровнородственных связей. Будучи уни-

версальной по своим функциям, локальная группа обеспечивала под-

держку всем, кто входил в ее состав: каждый член группы независимо

от его трудоспособности потреблял столько, сколько ему было поло-

жено, хотя и не наравне со всеми. Такая поддержка вытекала из урав-

нительного распределения и отвечала потребностям выживания груп-

пы. Позднее в земледельческих или скотоводческих общинах данная

форма взаимопомощи дополняется семейной, а также индивидуаль-

ной помощью.

В основе социальной структуры древневосточного государства лежала соседская община, объединявшая сельскохозяйственных производите-лей не столько родственными узами, сколько территориально. Она унас-ледовала от первобытной общины коллективную собственность на землю, совместный труд людей и прочные связи между ними. В целом она отли-чалась самодостаточностью, что придавало ей необычайную стабиль-ность. Эта стабильность обеспечивала защиту людей от политических потрясений, которые обрушивались на страны Древнего Востока, и сохра-няла привычный образ жизни простого народа.

На основе первобытной общины, превратившейся из кровнород-

ственной в соседскую, происходит становление государства, власть

которого предполагает не только авторитет, но и силу. Начало указан-

ному процессу было положено на Востоке, давшему миру древнейшие

очаги цивилизации — Месопотамию, Египет, Индию и Китай.

Рис. 4.1. Развитие форм помощи


Механизм социальной помощи в этот период заключался в том, что

каждый человек находился под защитой тех традиционных структур

(семья, община), к которым он принадлежал. Производственный по-

тенциал земледельческих общин оказался столь значительным, что

уже на ранних этапах их существования появилась объективная воз-

можность создания избыточного продукта, за счет которого можно

было содержать людей, освобожденных от производства пищи и ис-

полнявших различные административные функции.

С развитием товарно-денежных отношений в число субъектов со-

циальной помощи входят различные социальные корпорации. Частично

этими корпорациями стали сохранившиеся благодаря крепкой куль-

турной традиции такие формы взаимодействия между людьми, как се-

мьи, кланы, общины, а частично возникли и новые — касты, цехи, сек-

ты. Каждая из корпораций представляла автономную ячейку,

обладающую известным самоуправлением.

Корпорация нередко была как бы микрогосударством, и в этой свя-

зи нелишне напомнить тезис Конфуция о том, что государство — это

в конечном счете лишь большая семья. В условиях отсутствия граж-

данского общества для подавляющего большинства населения корпо-

рация была гарантией нормального существования и определенной

защитой от произвола. Роль государства в осуществлении социальной

помощи сводилась к сохранению ее традиционных основ, которые по-

степенно стали облекаться в юридическую форму.

В Индии ведущей формой были касты и общины, в Китае — семьи, кланы, землячества и секты, на Ближнем Востоке — общины, семьи, кланы, цехи и гильдии. Члены касты, общины, секты, клана, цеха-гильдии обычно сплачивались в единую, хорошо и жестко организованную корпорацию, порой имевшую не только всеми признанное руководство, но и устав, дисциплинарный кодекс, систему обязательных норм поведения. Бедняки и богачи, бесправные и полноправные, производители и управители, воины и жрецы находили свое место на иерархической лестнице внутри корпорации, а для внешнего мира все они вместе, несмотря на разделяв-шее их неравенство, выступали обычно как единый сплоченный коллек-тив, который отражал интересы всех его членов, олицетворенные позицией и акциями его руководителей.

Механизмом социальной помощи нуждающимся, который сло-

жился на Древнем Востоке, стало связанное с деятельностью государ-

ства социальное законодательство. Данное законодательство отражало

потребности общества в обеспечении его трудовыми ресурсами, смяг-

чении последствий социальных волнений, приносящих разрушения


и жертвы и препятствующих стабильному развитию экономики. Со-

циальное законодательство объединяло общество вокруг государства

для его укрепления и защиты национальных интересов. Подобный ме-

ханизм социальной помощи не претерпел существенных изменений

и в последующие периоды истории, а во многих регионах земного

шара, относимых к «третьему миру», действует и сейчас.

Великие культуры древности, существовавшие в Месопотамии

и Египте в течение нескольких тысячелетий, были названы немецким

философом К. Ясперсом доосевыми. Их не затронул процесс, который

в середине I тыс. до н.э. привел к появлению современного человека,

способного осознавать свое место в окружающем мире. То, что челове-

ческое сознание сделало своим предметом самое себя, стало отличи-

тельной чертой культур, существовавших в осевое время на Ближнем

Востоке, а также в Индии, Китае и Греции.

4.2.2. Влияние мировых религий на ценностные основания

помощи и взаимопомощи

В доосевое время закладывались основы мировых религий, централь-

ное место в которых занимали этические проблемы, связанные с по-

исками путей освобождения человека от власти внешних сил. Не слу-

чайно поэтому к формам социальной помощи, существовавшим

в прежние времена, осевое время добавляет возникшую на религиоз-

ной основе благотворительность. Большой вклад в развитие религиоз-

ной благотворительности на Востоке внесли мировые религии — иуда-

изм, индуизм, буддизм и конфуцианство.

Примерно те же отношения, что существовали в ранних восточных

государствах, были характерны и для доантичной Греции, где господ-

ствовали общинные связи, существовали мелкие правители-вожди

(базилевсы и др.), тогда как частнособственнические отношения были

еще не развитыми.

Долг милосердия — фундаментальный принцип всех религий. Буддизм учил, что никакие другие формы справедливости не освобождают и не очищают сердце так, как любовь и милосердие. Древние иудейские док-трины обучали «долгу» отдавать и «праву» принимать. Через весь Ветхий завет, древнееврейскую историческую литературу проходит мысль о милосердии к несчастным, больным, старикам, калекам, бедным. В Талмуде есть точное описание того, как собирать и распределять сред-ства на благотворительность, включая назначение сборщика налогов


(габбаима) для управления системой сбора. На вопрос, сколько нужно подать бедному, в Талмуде говорится: «Столько, сколько ему нужно по его потребностям». Поэтому, если кто-то голоден, «его нужно накор-мить; если нужна одежда — одеть… каждому нужно дать то, в чем он нуждается» (Второзаконие 15:8).

Во времена античности социальная организация общества услож-

няется. Помощь становится обязательным социальным действием

и социальной добродетелью и принимает в античных государствах ре-

лигиозную, экономическую и правовую основу. Со временем она пре-

вращается в религиозную обязанность и общественную потребность.1

Выдвижение частной собственности на первый план в обществен-

ной жизни разрушало традиционный механизм социальной помощи,

который оберегался государством, стоящим над обществом. С превра-

щением государства в инструмент господства частных собственников

социальная помощь, которая ассоциировалась прежде всего с древне-

греческой филантропией, приобрела классовый характер: помощь

оказывалась лишь тем категориями нуждающихся, которые считались

полноправными членами общества.

4.2.3. Христианское понимание благотворительности

как богоугодного дела

Альтернативой социальной помощи, ориентированной на отдельные

категории граждан, стало универсальное по своей направленности

христианское понимание благотворительности как богоугодного дела.

В учениях Христа и его учеников проявление милосердия стало выра-

жением бескорыстия, которое рассматривалось как характерная черта

человеческого братства с Богом, а служение человеку как служение

Богу.

Добродетель и милосердие были связаны в то время с необходимо-

стью выживания. Первые иудеи и христиане были членами слабых,

гонимых, доведенных до нищеты общин. Взаимопомощь была суще-

ственным условием в их борьбе за существование.

Христианство сняло противоречие между потребностью в социальной помощи, которая очень остро ощущалась в начале I тыс., и ограничен-ными возможностями ее реализации. В иудаизме необходимость

1 Фирсов М.В. Технология социальной работы : учебн. пособие. М. : Академический про-

ект, 2007. С. 8.


помощи нуждающимся связывалось с волей Бога, в буддизме, инду-изме, конфуцианстве — с потребностями самосовершенствования лич-ности, которая должна была постигнуть гармонию мира. Существование этой гармонии как первоначального состояния мира, которому были чужды различные проявления недоброжелательности по отношению к людям, предполагалось восточной культурной традицией, милосердие же иудейского Бога не обосновывалось в Пятикнижии Моисея, а только постулировалось им.

Христианские концепты милосердия становятся основанием ак-

ций помощи. «Благотворительность» в религиозном значении предпо-

лагала любовь и служение человечеству как служение Богу. Правила

и принципы милосердия определялись через деятельность, которая

может быть направлена на различные нужды субъекта, т.е. через кон-

кретную практику. Для имущего и знатного непременным условием

приближения к божественному должна стать раздача им своего богат-

ства нуждающимся. Благотворительность, самоотдача рассматрива-

лись и как форма очищения от грехов. Уже к середине II в. н.э. благо-

творительность принимает организованные формы в виде

пожертвований1.

В течение многих веков благотворительность оставалась основной

формой, в которой осуществлялась социальная помощь нуждающим-

ся. Ее ценностный постулат — проявление заботы о ближнем — был

заложен уже во многих культурах Древнего Мира.

На идеях христианства сформировалась культура практического

милосердия, которая была связана с культом труда, основанного

на вере в его необходимость, с понятием «святая простота» и образо-

ванностью как основополагающей добродетелью. Культура практиче-

ского милосердия легла в основу социального христианского служе-

ния, которое на протяжении многих веков на Западе осуществлялось

через институты монашества и церкви. Так, по мнению американского

исследователя социальной работы Б. Комптона, «корни социальной

работы в США следует искать именно здесь», поскольку «большинство

современных форм социальной работы имеет в своей основе религи-

озное начало: в программе церкви, во вдохновленном церковью соци-

альном движении или в индивидуальных акциях христианского и иу-

дейского духовенства и мирян, которые следовали зову своей

совести»2.

1 Grant R. Early Christianity and Society. London : Harper&Row, 1977. P. 126.2 Compton B. Introduction to Social Welfare and Social Work: Structure, Function and Process //

The Dorsey Press. Illinois, 1980. P. 148.


Распространение христианства, продолжавшееся более тысячи лет,

имело многочисленные последствия. Одно из них заслуживает особо-

го внимания: христианская церковь не только принимала активное

участие в деле помощи нуждающимся, но и в течение долгого времени

играла в нем главную роль.

Христианство определенным образом повлияло и на трансформа-

цию средневековой российской модели поддержки и защиты. В этот

период развиваются и расширяются полномочия церкви как нарож-

дающегося института поддержки, что позволяет предполагать появле-

ние первой официальной институциональной формы защиты в виде

приходов и монастырей, которые осуществляли различные функции —

от вспомоществования до лечения, от судебного делопроизводства

до социального и семейного воспитания.

4.2.4. Ценностные трансформации концепта помощи

Лютер Мартин (1483—1546) — немецкий мыслитель и теолог, идеолог Реформации в Германии, основатель немецкого протестантизма.

Ценностные изменения в содержании концепта помощи связаны

с трансформацией отношения к бедности и труду, произошедшей в пе-

риод Реформации. Учение М. Лютера свело воедино большинство

христианских понятий о труде как долге перед Богом. Трудовая деятель-

ность, т.е. работа, рассматривалась как основной естественный источ-

ник жизни, как средство от недуга, как карательная и воспитательная

мера.

В Англии в период правления короля Генриха VIII (с 1531 по 1536 г.) впервые были приняты законы об ответственности государства за предот-вращение и распространение нищеты. Законами предписывалось выяв-лять и регистрировать по месту постоянного жительства тех, кто нуждался в помощи; официально разрешить попрошайничество, установив за ним государственный надзор; стимулировать и обеспечить безопасность пожертвований (перевести фонды из богатых приходов в бедные при-ходы); предоставить работу всем нуждающимся; ввести суровое наказа-ние за отказ дееспособных лиц от работы (от порки до отрезания «верхней мочки правого уха» и смертной казни); трудоустраивать детей (от 5 до 14 лет), занимающихся попрошайничеством, для обучения ремеслу.


Работа — это форма служения Богу. Все, кто способен, должны ра-

ботать. Праздность, попрошайничество, ссуда денег под проценты

являются злом. Милосердие распространяется лишь на тех, кто не мо-

жет работать. Если на помощь не хватало капиталов «общественной

кружки», то члены общины должны были возмещать необходимые за-

траты путем дополнительных сборов. Таким образом, не только опре-

делялись меры по локализации профессионального нищенства,

но и формировались способы их финансирования, а в дальней-

шем — и сокращения.

Указанные социальные установки во многом способствовали появ-

лению государственных законов, регламентирующих профессио-

нальное нищенство. Они легли в основу создания работных домов

и исправительных учреждений, в которые по закону должны были рас-

пределяться уклоняющиеся от работы дееспособные люди, а по факту

туда вынуждены были уйти работать все, кто нуждался в получении

крова и питания, независимо от своего физического состояния.

Многие современники, характеризуя условия содержания в работ-

ных домах, отмечали, что каторга, сумасшедший дом и работный дом

сливаются в одно целое. Факты свидетельствовали о том, что уровень

смертности детей до одного года составлял в работных домах Англии

82%. Лишь семь детей из ста доживали в работных домах до трехлетне-

го возраста1.

Кальвин Жан (1509—1564) — французский богослов, реформатор церкви, основатель кальвинизма. Получил богословское и юридическое образование. В 1553 г. под влиянием идей Лютера отрекся от католи-цизма и примкнул к протестантизму.

Идеи Лютера получили развитие в учении Жана Кальвина. В его

учении особо выделяются религиозная ценность труда и индивидуа-

лизм. Работать должны все — от богатых до бедных, считал Кальвин.

Человек сам должен отвечать за свои поступки, стремиться выжить

в одиночку и перенести все жизненные тяготы. Лень и безделье объ-

являлись социальным злом. Проявлением веры и любви к Богу счита-

лись целеустремленность, собранность и трудолюбие, в то время как

бродяжничество, попрошайничество и нищенствование — порожде-

нием лености и бездуховности самого человека.

Кальвинизм проповедовал, что преуспевающие в делах не должны

испытывать вожделения к плодам своего труда, а вкладывать прибыль

1 Schweinitz K. England's Road to Social Security: 1943—1947. Philadelphia : University of

Pennsylvania Press, 1943. P. 21.


в развитие трудовой деятельности для получения новой прибыли. Чем

больше прибыли, тем больше определенности в том, что человек своей

работой служит Богу. Подобная установка открывала путь к большому

богатству. Впервые в истории богатство примирили с чистой совестью.

Быть бедным означало плохо служить Богу и ближнему. Бедность —

это не добродетель и не профессия, для которой человек рождается,

напротив, он должен найти такую профессию, которая смогла бы при-

нести ему самую большую прибыль.

Отрицай мир, но живи в нем, успевай разбогатеть для того, чтобы

земля могла отразить величие Бога, — утверждал Кальвин. Эта уста-

новка наряду с экономическими и социальными изменениями XVI—

XVII вв. легла в основу современного индустриального века и во мно-

гом повлияла на политику зарождающихся институтов социального

помощи на Западе.

С периода Реформации начинает формироваться и экономиче-

ски-правовая система, регулирующая отношения между бедными

и богатыми слоями населения — налогообложение. Однако в евро-

пейских государствах не было единого подхода в вопросах налоговой

политики. Налоги в пользу бедных собирались либо со зрелищных

мероприятий (в Пруссии), либо с прихожан (во Франции), либо пу-

тем добровольных подаяний1. Данные меры сыграли весьма пози-

тивную роль для будущего, поскольку выделяли субъект помощи, его

правовые и деятельностные полномочия, а также очерчивали круг

проблем, требующих соответствующего вмешательства со стороны

госу дарства.

В указанный период в России также происходит смена ориентаций

в мотивах помощи и поддержки. Государство постепенно набирает ор-

ганизационную и законодательную силу, ограничивает власть церкви

(монастыри отходят от благотворительности) и берет под свой кон-

троль нуждающихся. В этих мероприятиях Россия в основном ориен-

тируется на Европу, что находит свое отражение в регламентации про-

фессионального нищенства. Причем законодательные акты против

данного социального недуга Россия проводит почти одновременно

с Англией, Германией и Францией.

Законодательные подходы к регулированию бедности и нищеты

в европейских странах начинают постепенно смещать церковь с пози-

ций главного благотворителя. Начиная с эпохи Возрождения, когда

в Европе началось широкое распространение идей гуманизма, в обще-

1 Фирсов М.В., Студёнова Е.Г. Теория социальной работы : учебн. пособие для вузов. М. :

ВЛАДОС. 2001. С. 17.


ственной и частной благотворительности стали слышны светские мо-

тивы. Идеи гуманизма — развитие безграничных возможностей и до-

стоинств человека как цель его жизни — привели к изменению

мотивации помощи, основанной на благих намерениях. Если в хри-

стианстве она сводилась к воле Бога, то у гуманистов — к признанию

человека высшей ценностью.

Не из религиозных, а из светских оснований исходили в своей кри-

тике феодализма и представители другого движения, получившего

широкое распространение в XVIII в., — Просвещения. Идеи просвети-

телей о достижении гармонии в отношении «общество — человек —

природа» через образование нашли свое выражение в сфере благотво-

рительности, при создании учебно-воспитательных учреждений,

основанных на принципах человеколюбия. Основные идеи концеп-

ции естественных прав человека на свободу, жизнь, счастье (Локк, Гер-

дер, Геллерт, Клопсток) выстраивают деятельность благотворительных

организаций на основе рациональных принципов общественного бла-

га и социальной полезности, а не на основе импульса или аффекта.

4.2.5. Влияние социальных теорий на ценностные

ориентиры социальной помощи

Смит Адам (1723—1790) — шотландский экономист и философ, основа-тель классической школы политической экономии.

Среди социальных теорий, повлиявших на изменение мотивации бла-

готворительной помощи, можно выделить социальную доктрину,

основанную на идеях Адама Смита. Согласно ей в условиях рыночной

экономики общество успешно функционирует в случае общественно-

го невмешательства в социальные процессы. Рынок представляет со-

бой возможность определить стоимость не только каждой вещи,

но и каждого человека. Если люди недополучают за свой труд, то тако-

ва цена их труда на рынке. Любое вмешательство в этот процесс замед-

ляет продвижение общества к цели — достижению социального

процветания.

Ответвлением данной теории является социальный дарвинизм. На-

звание «социальный дарвинизм» дает ошибочное представление об его

отношении к трудам по биологии Ч. Дарвина. На самом деле эта док-

трина, получившая свое описательное определение значительно поз-

же, предвосхитила труды Ч. Дарвина на девять лет, а ставшая извест-


ной в науке фраза «естественный отбор» (survival of the fittest) была

впервые использована английским философом Г. Спенсером1.

Суть указанной доктрины состоит в том, что особенности инди-

видуумов, включая и те, которые приобретены через опыт, являются

изначально генетическими. Природа распорядилась таким образом,

что одним дано продвинуться в жизни и выжить, а другим нет. Ни-

щета соответственно идет от природы, т.е. она предугадана. Вмеша-

тельство государства в проблемы нищеты через предоставление бед-

ным субсидий и доступного образования является заговором против

природы. Такие действия не только лишают людей их врожденного

права к самосуществованию, но и противоречат законам природы,

являясь преступлением против закономерного развития человече-

ского рода.

На основании вышеизложенного делаются выводы, что в условиях

рыночной экономики выживают наиболее сильные и закаленные, им

принадлежит будущее и нет никакой необходимости помогать слабым,

поскольку любые социально ориентированные меры в конечном счете

расшатывают устои рыночной экономики. Однако некоторые пред-

ставители социального дарвинизма признают благотворительность

как форму развития души филантропа, ведущего бедных по пути нрав-

ственного совершенствования и самодисциплины, чтобы избавиться

от пагубных привычек, которые привели к бедности.

В соответствии с теорией социал-дарвинизма, которая имеет рас-

пространение в ряде государств (например, в США), была выработана

технология оказания социальной помощи, которую можно свести

к следующим принципам:

социальная помощь должна оказываться нуждающемуся самым

неприятным для него образом, с тем чтобы она ассоциировалась

с чем-то оскорбительным;

принимающий помощь должен отработать ее любым способом;

уровень материальной помощи должен быть настолько низким,

чтобы не возникало желания, не работая, постоянно жить на по-

собие;

помощь могут получить лишь те, кто прожили определенное вре-

мя в одном месте и не имели возможности работать;

следует предпринимать меры к реабилитации нуждающихся,

однако важнейшими стимулами должны быть экономическое

поощрение тех, кто работает, и наказание тех, кто добровольно

бросает работу.

1 Mencher S. Poor Law to Poverty Program: Economic Security Policy in Britain and the United

States. Pittsburgh : University of Pittsburgh Press, 1967. P. 237.


По существу, подобная технология направлена на стимулирование

работоспособности и оказания помощи в первую очередь сильным.

Одну из интересных трактовок социального дарвинизма, оказав-

шей влияние на развитие благотворительных движений в США, от-

разила статья Э. Карнеги «Богатство». Она была опубликована в конце

XIX в., но до сих пор упоминается во многих научных работах. В этой

статье автор предложил всем богатым управлять своим состоянием как

государственным имуществом, а не передавать его по наследству бога-

тым родственникам. Анализируя указанную инициативу, американ-

ский историк Р. Бремнер отмечал, что Карнеги соотносил высокое по-

ложение класса миллионеров со способностью к выживанию и победе

в конкурентной борьбе. «Но попечительство над богатством, предло-

женное Карнеги как форма управления, отличалось от традиционной

доктрины управления. Миллионер как продукт естественного отбора

был скорее представителем общества, сил цивилизации, а не слугой

Бога. Попечительство передавалось богатому человеку, поскольку он

больше всего подходил для выполнения этих функций. Осуществляя

опеку над своим имуществом, он отвечал только перед своим сознани-

ем и собственной совестью. А это является самым лучшим аргументом

для общества»1.

Согласно данной точке зрения, благотворительная деятельность

рассматривалась как замена социальной реформе. Признавая обязан-

ность государства заботиться о нищих и беспомощных, Карнеги на-

стаивал на том, чтобы богатые направляли свою благотворительность

на дееспособных и трудолюбивых бедных. Его не интересовали ни ре-

формирование общества, ни преображение индивидуума. Он скорее

поддерживал идею создания благоприятных возможностей для появ-

ления и развития стимула.

В различных общественно-политических доктринах можно увидеть

разное отношение к проблеме человек — общество. В одних культурах

бедность и другие социальные проблемы человека связывались с его

нерадивостью и леностью, что нашло свое отражение, к примеру,

в консервативной идейно-политической доктрине. В других обществах

нужда рассматривалась как временное явление, как личностная и од-

новременно общественная драма, субъектом которой может стать лю-

бой. Эта позиция отчасти нашла свое выражение в либеральной идеоло-

гии, а также в некоторых радикальных социальных теориях и моделях

социальной практики.

1 Bremner R.H. From the Depths: The Discovery of Poverty in the United States. New York :

New York University Press, 1956. P. 271.


В ряду социальных теорий, повлиявших на ценностные ориентиры

социальной помощи, можно отметить и те, которые в оценке человека

и его места в сложной социальной структуре общественных отноше-

ний исходят из антиномии «добро — зло». Что первично в человеке,

добро или зло? Здесь мнения расходятся. Одни согласны с утвержде-

ниями Т. Гоббса, что условия, в которых развивался человек, полно-

стью лишили его добродетели, ему нельзя доверять, поскольку дья-

вольские пороки в нем преобладают над добротой и гуманностью.

Представители указаного направления социальной теории считают

человека злым и опасным по своей природе. Такой точки зрения при-

держивается и социальный антрополог К. Лоренц, по мнению которо-

го одной из основных черт характера современного человека является

агрессивность как инстинктивная форма самозащиты. Если исходить

из данной антропологической концепции и воспринимать человека

как воплощение зла, то такие социальные проблемы, как бедность,

психические отклонения, внебрачная беременность, насилие и нарко-

мания, можно трактовать как следствие зла, отражающее имманент-

ное качество человека, а не как следствие несовершенства социума

и социальных условий, в которых он находится. Таким образом, в рус-

ле данной антропологической традиции содержание социальной по-

мощи должно сводиться к коррекции человека, к наказанию за поро-

ки, к отказу от чистой благотворительности и всепомогающих техник

и технологий.

Представители данного направления в мотивации поведения чело-

века считают, что каждый человек стремится к самореализации, путь

к которой лежит через удовлетворение потребностей, выстроенных

в определенной последовательности, часть из которых является общей

для всех, а часть — строго индивидуальна (А. Маслоу). Для сторонни-

ков такой концепции социальной работы характерны следующие

принципы:

они устанавливают строго иерархическую шкалу потребностей,

которые должны быть общими и обязательными для самореали-

зации каждого человека;

эти потребности идентифицируются с ценностями;

они как бы оставляют индивида наедине со своими потребно-

стями, не обращая внимания на то, что удовлетворение этих по-

требностей происходит не в вакууме, а в какой-либо социальной

среде и что создание условий для удовлетворения потребностей

зависит не от конкретного индивида, но от характера обществен-

ных отношений, существующих в данном социуме в данный

исторический период;


сторонники этого направления не дифференцируют потреб-

ности человека и их ценностное содержание в зависимости от

физического, интеллектуального, психического и других пара-

метров, определяющих состояние личности (социетальная среда

фактически исключается из окружения человека).

Последнее положение свойственно практически всем психологи-

чески ориентированным моделям социальной работы.

Если принять точку зрения о самореализации человека в процессе

удовлетворения своих потребностей, то можно не сомневаться, что

счастливый человека — это человек, хорошо приспособившийся

к жизни. В этом случае содержание социальной работы будет заключе-

но в коррекции потребностей человека, а не в изменении условий фор-

мирования и удовлетворения его потребностей. Данное направление

социальной работы особенно развито в тех обществах, где господству-

ет убеждение, что люди имманентно греховны и должны по доброй

воле стремиться к преодолению присущих им дурных черт или пороч-

ных потребностей.

Во многих социальных теориях предметом дискуссий выступает

мотивация поведения человека. Существует такая точка зрения, что

потребности человека производны от культуры в ее широком понима-

нии. Например, для западноевропейской культуры свойственна по-

требность в индивидуализме, а для восточной — в коллективизме, со-

борности, как элементе духовности. Поэтому основное направление

в социальной практике на Западе — это индивидуальная работа с кли-

ентом, а на Востоке — коллективная или групповая.

Можно согласиться с указанной точкой зрения, а можно и возра-

зить. Запад действительно по сложившейся культурной традиции счи-

тается «колыбелью» индивидуализма и личности. Но настолько ли

распространен дух индивидуализма на Западе, что он может порож-

дать соответствующие структуры и отношения? Здесь можно встретить

и совершенно обратные мнения. Так, Н. Бердяев заметил, что «арийско-

германский дух осознает себя в чистой монистической религии,... для

которой нет «Я»1. Этого не отрицают и немецкие мыслители. Ф. Ниц-

ше писал, что «царство „индивида“ может быть краткосрочным»,

и «всякий сам себе священник — это тоже не более как одна из форм

распущенности». Еще рельефнее пишет О. Шпенглер: «Прусский ин-

стинкт говорит: власть принадлежит целому… Наше самое святое и ве-

ликое достояние — это сознание, подчиняющее единичное лицо цело-

му, требуя от самих себя исполнения обязанностей, а не от других

1 Бердяев Н. Смысл истории. М. : Мысль, 1990.


предоставления прав… прусская этика основана на презрении к богат-

ству и личному счастью»1.

Известно также, какое влияние оказал индивидуализм как основа-

ние протестантской этики на формирование нравственных ценностей

американского общества. По мнению американских исследователей

социальной работы, «со времен основания Соединенных Штатов по-

нятие важности индивидуализма было выдающейся ценностью амери-

канского общества»2.

Влияние индивидуализма в американском обществе особенно было

сильно в XIX и начале XX вв. Позднее приходит постепенное призна-

ние его негативного влияния на экономику и на развитие социальной

службы, которое выражалось в личном соперничестве благотворите-

лей. У М. Лернера — «Нестора» американской цивилизации — мы на-

ходим следующее утверждение: «Образ жизни предместья опровергает

все расхожие суждения об американском индивидуализме. Это в основ-

ном торжество стандарта и, как ни странно, коллективизма. В таком

образе жизни есть что-то от общинной жизни… и социалистического

коллективизма. Ученые, которые противопоставляют тайну органиче-

ской жизни общины атомарному коллективизму, должно быть, не-

сколько содрогнутся при взгляде на такое „плотное“ предместье как

высшее воплощение общинного чувства в условиях американской

стандартизации… Если человек не принадлежит к некоему „Мы“, он

чувствует себя одиноким… Когда вы говорите „Мы“, меня вы в это

„Мы“ не включаете, и это несправедливо… В Америке очень велика

потребность принадлежать к какому-нибудь „Мы“»3.

Таким образом, западный индивидуализм можно рассматривать

в виде оппозиции «Я — Мы». Именно она породила и воспроизводит

соответствующие структуры и отношения. В реально-историческом

смысле и контексте индивидуализм никогда не выступал как самодо-

статочный и тем более доминирующий субстрат общества. В западной

реальности — от античных до современных либеральных демокра-

тий — именно общность, принадлежность гражданина к полису или

индивида к страте — является системообразующей и по существу авто-

ритарной максимой. Отсюда и специфика рефлексии помощи, когда

клиентом выступает как индивид и отдельная группа, так и сообще-

ство и община. К. Поппер назвал такой феномен синтезом альтруизма

1 Шпенглер О. Закат Европы. М. : ИПЛ, 1991.2 Compton B. Introduction to Social Welfare and Social Work : Structure, Function and Pro-

cess. // The Dorsey Press. Illinois, 1980. P. 129.3 Лернер М. Развитие цивилизации в Америке. Образ жизни и мыслей в Соединенных

Штатах сегодня : пер. с англ. В 2 т. Т. 2. М. : Радуга, 1992. С. 63.


и индивидуализма: «Этот объединенный с альтруизмом индивидуа-

лизм стал основой нашей западной цивилизации. Это — ядро христи-

анства («возлюби ближнего своего», — сказано в Священном Писа-

нии»), а также всех этических учений, получивших развитие в нашей

цивилизации и ускорявших ее прогресс»1.

4.2.6. Социокультурный дискурс

отечественной доктрины помощи

Социокультурный дискурс отечественной «модели» помощи высвечи-

вает ее идеи нравственности, народности как истинности и справед-

ливости, общинный коллективизм. Не случайно отсюда наибольшее

развитие получают общественные, общинные формы помощи не толь-

ко в дореволюционной, но и постреволюционной России. Можно ска-

зать, что в основе философии отечественной доктрины помощи лежат

идеи соборности.

Раскрывая идею соборности, А.Ф. Лосев отмечает: «Тут имеется

в виду социальность как глубочайшее основание всей действительно-

сти, как глубочайшая и интимнейшая потребность каждой отдельной

личности, как то, в жертву чему должно быть принесено решительно

все. Это общее животрепещущее социальное тело, в котором каждая

личность не больше как один из бесчисленных органов или клеток,

перешло из старого мировоззрения… в примат общественности и на-

родности, в чувство бесконечной, напряженной ответственности пе-

ред народом…» Поэтому-то индивидуальность проявляется через мас-

совость, а коллективность становится базовым принципом помощи.

В этом можно увидеть генетические корни отечественной модели по-

мощи и милосердия.

Для народов России милосердие, будучи выражением совестливо-

сти и особого состояния души, исторически не просто являлось про-

явлением жалости и сочувствия, но служило средством духовного очи-

щения и внутреннего совершенствования. Поэтому у наших народов

сложилось довольно мягкое и сочувственное отношение к пленным,

осужденным. Помощь нищему, немощному, бедному была христиан-

ским долгом каждого верующего.

Философия помощи раскрывается в логике идей православия.

В отличие от западной церкви с ее различными течениями и ответвле-

1 Поппер К. Открытое общество и его враги : пер. с англ. В 2 т. Т. 1. М. : Феникс; Между-

народный фонд «Культурная инициатива», 1992. С. 140.


ниями русская православная церковь в течение тысячелетия «едино-

лично» формировала национальный духовный опыт, сознание и мен-

талитет. Философия «призрения» на многие столетия становится

определяющим подходом в отечественной модели помощи. При-

зреть — значит приблизить, озаботиться нуждами ближнего своего.

Это другой модус рефлексии помощи — не «общественный космос»,

как это отметил бы М. Вебер, а мечта, идеал, уводящие русское созна-

ние к иному горизонту нормы.

Говоря о моральном поведении русского духа, русский философ

С.Л. Франк выделяет следущий критерий, который отражает сущность

нормы, определившей подходы различных видов и уровней помощи

в России. «Когда речь идет о русских поисках „блага“, — пишет он, —

имеются в виду не ценности, приносящие личное спасение или исце-

ление, но принцип или порядок, т.е. в конечном счете религиозно-

мифический пункт, или основа, на которой должна зиждиться вся

человеческая жизнь, да и все космическое мироздание, и через кото-

рую человечество и мир спасаются и преображаются».

Критериальным полем нормы является не сама реальность, а идея

реальности, которая подвижна и постоянно изменяется в духовной

культуре русского сознания. Вот почему мы видим эти метания в прин-

ципах и подходах, в системах помощи. Это характерно и для моделей

помощи постреволюционной России и России этапа реформ.

4.2.7. Идеология государственной помощи

Становление и оформление государственных подходов в оказании со-

циальной помощи на Западе обычно связывают с развитием и расцве-

том промышленного капитала, который повлек за собой коренные из-

менения западной общественной структуры и породил качественно

иной тип связей между человеком и обществом. Его результатом яви-

лось не только техническое усовершенствование производства,

но и резкое обострение социальных проблем — рост безработицы, ни-

щеты и преступности среди населения, которые наиболее полно заяв-

ляли о себе в периоды революций в Европе. Благотворительная дея-

тельность лишь частично снимала эти проблемы.

Система государственной помощи нуждающимся, сложившаяся

в странах Европы и Америки, выстраивалась на базе более или менее

развитого законодательства, регулировавшего отношения в социаль-

ной сфере, и на организационной структуре, куда входили специаль-


ные органы и учреждения, обязанные проводить политику государ-

ства. Социальное законодательство определяло правовое поле

государственной политики. Начинает внедряться принцип личных

накопле ний, государство обязывает работодателей содержать не-

трудоспособных. Две формы социальной помощи — благотворитель-

ная деятельность, которая постепенно отделилась от церковно-

монастырской системы благотворительности, и государственная

помощь — начинают свое совместное существование. Их после-

дующее слияние привело к профессионализации социальной работы.

В первые десятилетия XX в. практически все развитые государства

проводят активную экспансию в социальную сферу: выстраивают со-

циальную политику, разрабатывают модели и системы социальной

поддержки населения, которые в своей основе действуют и по сей

день. Идеология государственной помощи фокусируется на трудовой

морали, труде как вкладе в общественное благо и праве на получение

общественных гарантированных благ. Государство в ситуации помощи

на основе законодательства выступало в роли опекуна, сводя риски

к минимуму.

На новом историческом этапе в связи с государственным подходом

и профессионализацией социальной работы изменились подходы

к пониманию помощи как феномена и общественной практики, где

рациональность и гуманизм существуют нераздельно.

4.3. Философия социальной политики


Бедность — экономическое и социокультурное состояние людей, имеющих

минимальное количество ликвидных ценностей и ограниченный доступ к со-

циальным благам.

Государство — основной институт политической системы, наделенный

правом устанавливать и регламентировать социальные нормы и правила

общественной жизни в пределах определенной территориальной целостности

и использовать легитимные методы принуждения для их соблюдения по от-

ношению ко всем членам общества.

Государство всеобщего благосостояния — общество, где существует государ-

ственная ответственность за благосостояние граждан. Государство предо-

ставляет льготы и решает проблемы социального обеспечения посредством

пособий по безработице, пособий малообеспеченным семьям, денежных до-

плат низкооплачиваемым работникам и т.п. Финансирование этих расходов

4.3. Философия социальной политики 203

осуществляется государственными страховыми программами и через систему

налогообложения, которая уменьшает социальное неравенство посредством

перераспределения ресурсов.

Мальтузианство — социологическая доктрина, названа по имени английского

экономиста и священника Т.Р. Мальтуса, излагает систему взглядов на зако-

номерности воспроизводства народонаселения.

Патерналистская система социального обеспечения — модель социальной по-

литики, при которой государство берет на себя ответственность

за социально-экономическое положение в обществе и одновременно претен-

дует на использование любого инструмента из арсенала административных

средств, который представляется ему целесообразным.

Социальная политика — общественный институт, деятельность которого на-

правлена на обеспечение основных социальных потребностей обще-

ства и его слоев.

Термин «социальная политика» образован сравнительно недавно. Од-

нако ее концептуальные основы закладывались социальными мысли-

телями на протяжении многих столетий. Ученые еще с древних времен

задумывались о взаимоотношениях человека и общества, гражданина

и государства, обращались к проблеме оптимального государственно-

го устройства.

В разные времена авторы известных трактатов и теорий выражали

понимание справедливого общественного устройства через отноше-

ние к труду, собственности, к человеку как личности. Одними из пер-

вых к рассмотрению социальной проблематики в организации го-

сударства обратились античные философы. Позже данная тематика

развивалась в знаменитых социальных утопиях. Работы, посвященные

теории общественного договора, рассматривали вопросы социальной

политики как одного из важнейших направлений внутренней полити-

ки государства. Представители немецкой классической философии

также оставили свой след в теории решения социальных проблем госу-

дарством. Серьезное развитие социальная проблематика получила

в работах К. Маркса и его последователей, перерастая в известные эга-

литаристские программы обеспечения социального благосостояния.

Социальная проблематика не всегда воспринималась как объект

государственной политики. Многое делалось церковью, обществен-

ной благотворительностью. Были периоды, когда ученые и политики

считали позитивным промедление или вообще отсрочку решения тех

или иных социальных проблем. В этом отступлении проявлялась опре-

деленная социальная позиция: решать или не решать те или иные со-

циальные проблемы, какая из сфер общественной жизни является

приоритетной.


4.3.1. Античные проекты справедливого

общественного устройства

Платон в «Государстве» рассматривает иерархическое государственное

устройство как идеал, в котором каждый человек играет роль, соответ-

ствующую заложенному в его душу началу. Жизнь индивидов, разби-

тых на касты, подчинена жестким правилам, которые устанавливает

класс правителей. Труд в таком государстве неизбежен для благосо-

стояния общества. Собственность должна быть общественной, так как

частная собственность порождает конфликты и противоречия.

У Аристотеля был иной подход к пониманию социальной справед-

ливости и построению социального благополучия. Он признает эгои-

стические устремления людей и право на частную собственность, о ко-

торой владелец будет лучше заботиться. Пороки частной собственности

связаны не с ее несовершенством, а с несовершенством корыстных

и зависимых людей, нуждающихся в перевоспитании. Аристотель на-

зывает человека политическим животным, обращая внимание на его

социальную суть.

Свои взгляды на общество и концепцию государства Аристотель

излагает в фундаментальном сочинении «Политика». Рассматривая

модель оптимального общественного устройства, он обращается к во-

просам, связанным с решением социальных проблем. Для Аристотеля

цель государства — это благородная жизнь; все, что есть в государстве,

существует ради данной цели. Общность в государстве устанавливает-

ся ради этой благородной деятельности, а не просто для совместного

существования.

Аристотель писал об отношениях подчинения мужчины и женщины: «Первый по своей природе выше, вторая — ниже, и вот первый властвует, вторая находится в подчинении. Тот же самый принцип неминуемо дол-жен господствовать и во всем человечестве».

Решение социальных вопросов, как и государственного устройства,

связывается у Аристотеля с характером социальной структуры обще-

ства, которая представлена свободными гражданами, ремесленниками

и рабами. Причем о женщинах он вспоминает лишь при обсуждении

вопроса деторождения, так что под названиями «свободный» и «граж-

данин» подразумевается обязательно лицо мужского пола. Рабы у Ари-

стотеля — предметы обстановки, орудия труда и не более. Рабы не рас-

сматривались в качестве социальной группы, на которую должна

распространяться какая-либо политика, кроме внутренней политики

домохозяйств. Проходящая через всю книгу линия социальной поли-


тики направлена на поддержание только граждан, о которых государ-

ство должно заботиться в первую очередь.

Аристотель дает классификацию известных ему видов государства.

«Правильными» государствами он называет «аристократию», «монар-

хию» и «политию». Наилучшим государственным устройством являет-

ся то, «в котором управление сосредоточено в руках наилучших...

В наилучших государствах добродетель мужа и добродетель граждани-

на должны быть тождественны».

Рассматривая социальную структуру государства, Аристотель отме-

чает, что «в каждом государстве есть три части: очень состоятельные,

крайне неимущие и третьи, стоящие посередине между теми и други-

ми. Так как умеренность и середина — наилучшее, то и средний доста-

ток из всех благ всего лучше. При наличии его легче повиноваться до-

водам разума».

Выделяя средний класс в социальной структуре общества, Аристо-

тель указывает приоритеты социальной политики государства — «более

всего стремиться к тому, чтобы все в нем были равны и одинаковы, а это

свойственно преимущественно людям средним... государство, состоя-

щее из средних людей, будет иметь и наилучший государственный

строй». Социальная политика должна быть поддержана обществом.

Поэтому лучше всего сохранению государственного строя способствует

«воспитание в духе соответствующего государственного строя; если не-

дисциплинирован один, недисциплинированно и все государство».

Аристотель: «Так как государство в его целом имеет в виду одну конечную цель, то ясно: для всех нужно единое и одинаковое воспитание, и забота об этом воспитании должна быть общим, а не частным делом… Не сле-дует, кроме того, думать, будто каждый гражданин сам по себе; нет, все граждане принадлежат государству, потому что каждый из них является частицей государства. И забота о каждой частице, естественно, должна иметь в виду попечение о целом».

Наибольшее внимание во всей социальной сфере Аристотель уделя-

ет воспитанию и образованию молодежи. «Законодатель должен отне-

стись с исключительным вниманием к воспитанию молодежи... Вос-

питание должно соответствовать каждому государственному строю...»

Социальная политика Аристотеля включала обеспечение детей пра-

вильным питанием (с точки зрения развития в них воинственных на-

клонностей), необходимость закаливания и движения. Аристотель по-

лагает, что образование должно быть одинаковым и обязательным для

всех граждан. Таким образом, должны существовать законы, касающи-

еся воспитания, и последнее должно быть общим.


4.3.2. Великие социальные утопии Возрождения

Макиавелли Никколо (1469—1527) — итальянский общественный деятель, политический мыслитель, историк, военный теоретик. В период республики активно занимался политической деятельностью, выполнял важные дипломатические поручения. После политического переворота был заподозрен в участии в антиправительственном заговоре и выслан в свое поместье близ Флоренции, где написал большую часть своих про-изведений.

Самый известный трактат Н. Макиавелли — «Государь» (1532 г.) — по-

священ вопросам создания сильного государства. Государство призна-

ется высшим проявлением человеческого духа, а служение государ-

ству — целью, смыслом и счастьем человеческой жизни. Причем

вопреки норме средневекового мировосприятия Макиавелли отводит

воспитательные функции не церкви, а государству.

Политический идеал Макиавелли — Римская республика, в которой

он видел воплощение идеи сильного государства, умеющего сохранять

внутренний порядок, учитывать интересы граждан и распространять

влияние на другие народы.

По мысли Макиавелли, в развитии и упрочении силы государства

огромную роль играет государь. От качеств и свойств государя зависит

характер политических законов, а в итоге и судьба государства и живу-

щих в нем людей. Учитывая сложную социально-политическую и эко-

номическую ситуацию современной ему Италии, Макиавелли призы-

вает государя быть в политике не романтиком и не утопистом,

а реалистом, чтобы выполнить свою основную миссию — создать мощ-

ное благополучное единое национальное государство.

Мечты о совершенном устройстве общества пронизывают творче-

ство многих писателей и философов Средневековья, Возрождения

и последующих эпох. Развитие утопической мысли неизбежно опреде-

лялось политической, социально-исторической ситуацией. В ХV—

ХVI вв. с зарождением буржуазии формировалось новое, гуманистиче-

ское мировоззрение. Гуманисты верили в прогресс человечества,

отвергали пессимистические взгляды «отцов церкви» на возможность

счастья лишь в загробном мире, отстаивали самоценность личности

и право каждого на свободное бытие.

Мор Томас (1478—1535) — английский гуманист, государственный деятель и писатель, сын судейского чиновника. Будучи католиком и соот-


ветственно сторонником верховной власти Папы, он отказался дать при-сягу королю как «верховному главе» английской церкви. После чего был заключен в Тауэр, обвинен в государственной измене и казнен.

Особенности эпохи отразились в знаменитом сочинении Томаса

Мора — «Золотая книга, столь же полезная, как забавная, о наилучшем

устройстве государства и о новом острове Утопии» (1516 г.). Во второй

части книги представлена модель общественного строя, при котором

нет частной собственности, введено равенство потребления (как в ран-

них христианских общинах), обобществлены производство и быт. Труд

в Утопии составляет обязанность всех граждан; распределение проис-

ходит по потребности, рабочий день сокращен до шести часов; гражда-

не освобождены от выполнения наиболее тяжелых работ.

Здравоохранение в Утопии бесплатное. Мор описывает больницы

как просторные белые здания, врачи и персонал — знающие и забот-

ливые специалисты. Любой гражданин Утопии при обнаружении

симп томов той или иной болезни может совершенно безвозмездно ле-

читься в этих заведениях. Образовательная политика государства

нацелена на развитие наиболее одаренных граждан. Сущность

социально-экономической политики в Утопии заключается в том, что

благосостояние государства целиком и полностью определяет благосо-

стояние каждого его члена. Государство опекает граждан во всех сферах

жизнедеятельности: семье, здравоохранении, образовании или за-

нятости.

Утопический проект Т. Мора во многом предвосхитил и даже под-

готовил будущее воплощение патерналистских систем социального

обеспечения.

4.3.3. Истоки идей социальной политики государства

всеобщего благосостояния

Значительный вклад в развитие идей социального реформирования,

понимание возможностей социального благоустройства внесли рабо-

ты мыслителей эпохи Просвещения

Т. Гоббс: «Если многие люди вследствие неотвратимых случайностей сдела лись неспособными поддержать себя своим трудом, то они не должны быть предоставлены частной благотворительности, а самое необходимое для существования должно быть им обеспечено законами государства. Ибо, подобно тому как было бы жестокостью со стороны


кого-либо отказывать в поддержке беспомощному человеку, точно так же было бы жестокостью со стороны суверена — государства подвергать таких беспомощных людей случайностям неопределенной благотвори-тельности».

Томас Гоббс — английский философ, один из знаменитых создате-

лей теории общественного договора — в работе «Левиафан, или Мате-

рия, форма и власть государства церковного и гражданского» (1651 г.)

размышляет о справедливом устройстве государства. Он ставит вопрос

о государственной благотворительности, видя в ней необходимое усло-

вие справедливого государственного управления.

Для справедливого устройства государства важным, по мнению

Гоббса, является «равномерное налогообложение». Последнее обстоя-

тельство, по мысли философа, зависит не от равенства богатства, а от

равенства долга каждого человека государству за свою защиту. Гоббс

считает, что «равенство обложения определяется скорее равенством

потребления, чем богатством тех лиц, которые одинаково потребля-

ют», т.е. каждый член общества должен платить налоги соразмерно

своему потреблению.

Огромные социальные и политические изменения в жизни Европы

начались после Великой французской революции. По оценкам ис-

следователей, никакое другое событие мировой истории прежде

не было подготовлено столь долгой цепью философской рефлексии.

Наследие Великой французской революции — Декларация прав челове-

ка (1789 г.) — представляет собой свод основных положений политики

государства всеобщего благосостояния и постулатов Общественного

договора Ж.Ж. Руссо.

Первая статья Декларации начинается словами: «Люди рождаются

свободными. Они остаются свободными и равными в своих правах».

У Руссо находим: «Человек родился свободным». Во второй статье

присутствуют понятия естественного права и дается определение аб-

страктного индивида, включающее право на свободу и собственность:

«Целью всякого политического объединения является сохранение

естественных и неизменных прав человека. Эти права суть право

на свободу, собственность, безопасность и сопротивление подавле-

нию». Шестая статья Декларации непосредственно перекликается

с идеями Руссо: «Закон есть выражение общей воли».

Немецкий ученый К. Хюбнер проводит сопоставление француз-

ской Декларации прав человека и Билля о правах, изданного в ходе

американской революции1. Сопоставление этих документов выявляет

1 Хюбнер К. Нация: от забвения к возрождению : пер. с нем. М. : Канон+, 2001.


различное понимание отношения гражданина к закону. Так, в седьмой

статье французской Декларации прав человека, непосредственно при-

мыкающей к статье шестой, в которой речь идет об общей воле, гово-

рится главным образом о безропотном повиновении гражданина за-

кону как выражению этой общей воли. В Билле о правах, напротив,

указываются права и средства, которые имеются в распоряжении от-

дельного человека для защиты от государственного насилия и юсти-

ции. Например, в десятой статье Билля о правах сказано: «Каждый

индивид в обществе имеет право на защиту своей свободы, счастья

в жизни, своей собственности согласно существующим законам».

Одиннадцатая статья гласит: «Каждый член национального сооб-

щества должен иметь в своем распоряжении определенные средства,

чтобы в законах найти защиту от беззакония, оскорбления, угрожаю-

щих его личности, его владению и его достоинству». Наконец, в две-

надцатой статье устанавливается: «Каждый гражданин должен иметь

право представить все доказательства, которые свидетельствуют в его

пользу, требовать очной ставки со свидетелем и быть выслушанным

в ходе своей защиты без ограничения, сам или с помощью выбранного

им защитника».

Данных сюжетов нет во французской Декларации прав человека.

В ней на первом плане стоят такие понятия, как нация, общая воля

и законы, словно нечто священное и неприкосновенное, а не индивид,

как это преимущественно имеет место в американских биллях.

Хюбнер делает вывод об отличиях французского и американского

документов: «И там, и тут якобы утверждается, что человек рожден

свободным. Однако ученики Руссо видели свободу человека именно

в том, что свою amour propre (любовь к себе. — Прим. ред.) он транс-

формирует в amour de soi (любовь к людям. — Прим. ред.), а его переход

в государственное состояние приобретает новое качество, а именно

радостную и безусловную преданность общему благу. Составители же

американских биллей настаивали на том, что свобода естественного

состояния хотя и ограничивается государством, но в основе своей

остается той же самой и состоит в преследовании собственного инте-

реса, индивидуальных желаний и стремлений»1.

Указанные различия весьма существенны для развития теории го-

сударства всеобщего благосостояния и социальной политики совре-

менных обществ. Известно, что Т. Джефферсон гордился тем, что

в Америке победила социальная «идея, которая не была обязана своим

появлением никакому преданию или традиции, но единственно опи-

1 Хюбнер К. Нация: от забвения к возрождению : пер. с нем. М. : Канон+, 2001. С. 109.


ралась на отдельных индивидов и сиюминутные представления о по-

лезности. Благодаря этому возникло специфическое американское со-

знание, все больше и больше начинавшее принимать облик особенного

американского образа жизни. Америка породила определенный мен-

талитет, который имеет свои исторические корни. В первом прибли-

жении речь здесь идет о том поле напряжения между пуританизмом

и капитализмом, идеализмом и прагматизмом, республиканством

и либерализмом, которое… пронизывает американский духовный мир,

выступая в виде американского характера»1.

Таким образом, в XVIII в. все отчетливее проявляются предпосыл-

ки социальной политики будущего, очертания ныне действующих мо-

делей — либеральной (англо-американской) и корпоративной (фран-

ко-германской), сочетающих свободу индивида в решении социальных

проблем с участием государственных институтов.

Формирование социальной политики в ее современном пони-

мании во многом обусловлено развитием либеральной доктрины

на Западе. Основоположником экономического либерализма по пра-

ву считают А. Смита — противника государственного вмешательства

в решение экономических проблем общества. Однако он не исклю-

чал, а даже предполагал выполнение государством определенных за-

дач в разных областях общественной жизни, а именно:

социальное обеспечение немощных;

поддержание правопорядка;

организация общественных работ;

содержание общественных институтов;

ответственность государства в области образования и др.

В работе «Исследование о природе и причинах богатства народов»

(1776 г.) Смит рассматривает вопросы непосредственного участия го-

сударства в решении социальных проблем. Основание и содержание

общественных учреждений и общественных работ он относит к важ-

ным обязанностям государства, хотя и отводит им далеко не главен-

ствующее место среди государственных функций. Нельзя ожидать,

считал Смит, чтобы частное лицо или группа таких лиц основали и со-

держали бы эти работы и учреждения, ведь выполнение данных обя-

занностей требует значительных расходов.

В вопросе об ответственности государства перед обществом в об-

ласти образования Смит анализирует условия повышения качества

преподавания, обеспечения его более высокого уровня. Он был на сто-

роне платного образования, поскольку именно такое образование по-

1 Хюбнер К. Нация: от забвения к возрождению : пер. с нем. М. : Канон+, 2001. С. 111.


зволяет выбрать оптимальное учебное заведение. Смит полагает, что

государство (с весьма небольшими издержками) может облегчить, по-

ощрить и даже сделать обязательным почти для всего народа приоб-

ретение наиболее существенных элементов образования, введя обяза-

тельный экзамен для каждого, желающего сделаться членом какой-либо

корпорации или намеревающегося заняться каким-нибудь промыс-

лом в деревне либо в городе. Общество, выдавая небольшие премии

детям из простонародья, может поощрять приобретение этих знаний.

Милль Джон Стюарт (1806—1873) — английский философ, экономист и общественный деятель. С 1865 по 1868 г. член палаты общин, где под-держивал либеральные и демократические реформы.

Либеральный путь социального и экономического развития — один

из вопросов, которым подробно занимался Дж. Стюарт Милль. Он по-

нимал, что система свободной конкуренции не сможет решить всех

экономических проблем в обществе, поскольку не все формы и сферы

хозяйственной жизни гарантируют собственнику капитала получение

достаточной прибыли. Милль полагал, что государство должно взять

на себя расходы по созданию хозяйственной инфраструктуры, поддер-

жанию науки и т.д. Он одним из первых подвел теоретический базис

под программу социальных реформ.

Вместе с тем Милль был противником государственного вмешатель-

ства в непосредственную предпринимательскую деятельность. Он

утверждал, что «даже если бы правительство и могло собрать у себя в каж-

дом из своих ведомств самые выдающиеся умы и самые энергичные силы

нации, все же было бы не менее желательно, чтобы большая часть дел

общества оставалась в руках лиц, непосредственно заинтересованных

в них. У народа, не привыкшего к самостоятельной деятельности во имя

общего интереса, у народа, который ожидает от своего правительства со-

ответствующих указаний и распоряжений по всем вопросам, представ-

ляющим общий интерес, способности развиты лишь наполовину».

Важное место в концепции Милля занимали вопросы, касавшиеся

наиболее совершенного общественного устройства. Он полагал, что

«наилучшим состоянием человечества было бы такое, когда никто не бе-

ден, никто не стремится стать богаче и нет никаких причин опасаться

быть отброшенным назад из-за усилий других протолкнуться вперед».

Мальтус Томас Роберт (1766—1834) — английский экономист, священ-ник англиканской церкви, член Королевского научного общества, осно-ватель Лондонского статистического общества.


Теория благосостояния, развитая А. Смитом, Дж.Ст. Миллем,

Д. Рикардо, повлияла на оценку и понимание бедности как одной

из важнейших социальных проблем в XIX в. Опираясь на их идеи, То-

мас Мальтус выдвинул теорию, согласно которой существование бед-

ности напрямую зависит от чрезмерного увеличения населения. В бед-

ности, по его мнению, виноваты сами бедные, а система государственной

помощи поощряет рост народонаселения, что увеличивает и рост бед-

ности. Поэтому лучшим средством для поднятия благосостояния яв-

ляется совершенная отмена законов о бедных. Помощь нуждающимся

может взять на себя частная благотворительность. Центральным тези-

сом классического мальтузианства является утверждение о тщетности

усилий по умножению средств существования, поскольку последние

только увеличивают число потребителей.

Работа Мальтуса «Очерк о народонаселении» (1798 г.) значительно

повлияла на развитие социальной теории и определила социальную

политику Великобритании в XIX в., на несколько десятилетий задер-

жав ее развитие по сравнению с развитием социальной политики

Германии.

4.3.4. Модели бедности

в дискурсе общественных теорий

Следует отметить, что на протяжении истории оценка и понимание

бедности как социального феномена претерпели существенные изме-

нения. Так, мыслители доиндустриального общества считали бедность

идеальной и приемлемой формой существования для малоимущих

людей. Эта идея нашла свое воплощение в канонизации образов бед-

ствующих людей и образовании «нищенствующих монашеских орде-

нов». Бедность воспринималась как духовно-облагораживающее усло-

вие жизни. На подобное отношение к бедным повлияли религиозные

постулаты и христианская традиция, согласно которым помощь ни-

щим рассматривалась как богоугодное дело, а бедность — как созна-

тельно выбираемый и отстаиваемый принцип жизни.

Бедность и ее крайняя форма проявления — нищенство, требую-

щие обязательного общественного всепомоществования, не связыва-

лись с ответственностью людей за свое положение. В христианском

мировоззрении бедняк был другом Бога, образом Христа, судьей, изо-

бличающим фарисейство светской сущности. Проповедники и мора-

листы часто представляли бедняка как средство спасения богача. Мо-


ральное принятие бедности отразилось в ценностной системе общества,

которая отводила экономическому развитию незначительную роль

и была основана на идее непредпринимательства1. Бедные и их нужды

преимущественно находились в ведении христианской церкви, сгла-

живавшей социальные конфликты, тем самым практически освобож-

дая государство от решения данной проблемы.

С наступлением индустриального общества проблема бедности

приобретает новые очертания. Рост городов, развитие промышленно-

сти приводит к тому, что массы людей оказываются без земли, без ра-

боты, без куска хлеба. Нужды этих людей становятся проблемой для

общества. Идеи протестантизма подготовили появление новой идео-

логии, где бедняк — грешник, а бедность — результат воли провиде-

ния. Постепенно бедность стала рассматриваться через несоответствие

человека общепринятым нормам и требованиям, а общим правилом

стало стремление к обогащению2.

В XIX в. во время бурного развития капитализма и проявления его

противоречий происходит интенсивный рост численности населения

в городах, интенсивная миграция рабочих, ухудшение условий их жиз-

ни и труда, поляризация бедности и богатства, пауперизация. Прояв-

ление социального недовольства заставило ученых обратить внимание

на вопросы социального неравенства и бедности, а политиков —

на проблему реформирования общества. В XIX в. сложились три сле-

дующие основные модели интерпретации бедности, характерные для

индустриального общества:

социал-дарвинистская модель;

эгалитаристская модель;

реформистско-филантропическая модель.

Рассмотрим социал-дарвинистскую модель. Данная модель интер-

претации бедности основана на принципах борьбы за существование,

естественного отбора, отрицания необходимости социальных реформ

и филантропии.

Спенсер Герберт (1820—1903) — английский философ и социолог, один из родоначальников позитивизма, сторонник эволюционной теории развит ия общества, отличался необыкновенной эрудицией и работоспо-собностью.

1 Ярошенко С.С. Проблематика субкультуры бедности в американской социологии: эво-

люция принципов исследований и подходов : дис. ... канд. социол. наук. М., 1994. С. 12.2 Там же. С. 13.


Идеолог социал-дарвинизма Герберт Спенсер считал основным за-

коном социального развития выживание наиболее приспособленных

членов общества. В книге «Социальная статика» (1850 г.) Спенсер от-

мечал, что в идеальном обществе бедность может быть обусловлена

исклю чительно индивидуальными причинами, а именно личным не-

совершенством человека и его слабой приспособленностью к обще-

ственной жизни. Бедность и неравенство возникают в процессе произ-

водства, поскольку в силу различных способностей и прилежания

результаты труда оказываются разными. Чтобы избежать несправедли-

вости в распределении и получении благ, правительство в своей дея-

тельности должно руководствоваться нравственным законом, осно-

ванным на равенстве прав (личная свобода, право на землю, частная

собственность, право на результаты труда и т.д.).

Спенсер утверждал, что бедность — это закономерное явление,

результат естественного отбора, прогресс и выживание возможны

только для умных, умелых, контролирующих себя и способных адап-

тироваться к технологическим изменениям личностей. Путь к соци-

альному улучшению лежит только через индивидуальное совер-

шенствование.

Основные причины бедности Спенсер видел в самой личности: «Благоденствие общества и справедливость его учреждений зависят, в сущности, от характера его членов, и улучшение невозможно без улуч-шения характера людей...»

Спенсер был противником государственного вмешательства

в естественное развитие общества. Помощь бедным, по Спенсеру,

бесполезна и ослабляет силу группы. Государственное вмешательство

означает ограничение свободы деятельности людей, а помощь одним

за счет других только перераспределяет бедность, а не уничтожает ее.

Спенсер верил, что отношениями между людьми должен управлять

не внешний, а внутренний закон. Чем больше людей пользуются го-

сударственными пособиями, тем меньше живут работой, а следова-

тельно, ниже уровень производства необходимых товаров и значи-

тельней бедность.

Однако бедность не только зло, но и благо. Она является необходи-

мым элементом социального порядка, способствуя очистительному

процессу и препятствуя вырождению нации. Бедность исключает наи-

менее приспособленных людей из социальной жизни. Спенсер под-

черкивал положительную роль страданий и нужды как движущей силы

деятельности и активности.


Эгалитаризм (фр. egalite — равенство) — стремление к уравнительному распределению ресурсов и благ как основному способу устранения про-тиворечий в экономике и обществе.

В эгалитаристской модели бедность рассматривалась как социаль-

ное зло, следствие распределительной системы, общественных отно-

шений и прибавочной стоимости. Одним их представителей данного

направления интерпретации бедности был Ж.-Ж.Э. Реклю. В работе

«Богатство и нищета» (1876 г.) Реклю связывал причину бедности

с эксплуатацией и несправедливым устройством распределительной

системы в государстве. Он считал, что между бедностью и богатством

существует жесткая взаимозависимость: чем больше богатство, тем

больше бедность. Необходимое условие прогресса Реклю видел в пре-

одолении пауперизма (нищенства) через введение равного распреде-

ления продуктов земледелия и промышленности между всеми члена-

ми общества.

Реклю Жан-Жак Элизе (1830—1905) — французский географ и социо-лог, анархист, член I Интернационала, участник Парижской Коммуны.

В рамках эгалитаристской модели следует также рассматривать

идею разумной и целесообразной деятельности по преобразованию

общества на основах равенства. Эта идея достигла своих высот в марк-

систской философии. Изучение особенностей капиталистического

способа производства, а также положения рабочего класса как неиму-

щего, было предпринято в марксизме с целью обоснования неизбеж-

ности построения справедливого общества и ликвидации социального

неравенства посредством пролетарской революции.

Приверженцы реформистско-филантропической модели искали

мирные пути устранения социальных противоречий, в том числе

и проблемы бедности. В XIX в. создавались филантропические тема-

тические комиссии, статистические общества для проведения соци-

альных обследований с целью информировать и мобилизовать обще-

ственное мнение по проблемам бедности, привлечь внимание власти

к «темным» сторонам социальной действительности, обосновать не-

обходимость социального реформирования. Большинство тем обсле-

дований, проведенных по инициативе Ф. Идена, Ч. Бута, С. Роунтри

и других, было связано с изучением условий жизни людей — бедности,

преступности, неграмотности, социальной гигиены. Изучение бед-

ности во многом обусловливалось боязнью социальных кризисов.


Подъем интереса к социальным проблемам, совпавший с подъемом

рабочего движения, был направлен на поиск эффективных мер при

разрешении социальных конфликтов.

Представленные выше модели интерпретации бедности далеко

не исчерпывают возможные подходы к изучению данного социально-

го феномена. Однако выделение именно этих подходов обозначает

основные тенденции в развитии социальной политики ХХ в. Модели

интерпретации бедности и их теоретико-прикладное обоснование су-

щественно повлияли на развитие современных моделей социальной

политики. Так, социал-дарвинистский подход напоминает модель

нео либеральной социальной политики, эгалитаристская трактовка

бедности явно переходит в патерналистскую модель социальной

политик и или в ее социалистические варианты (возможно, в сканди-

навский вариант с явным стремлением к равенству в доступности со-

циальных услуг). Наконец, концепции и подходы реформаторов-

филантропов очень напоминают корпоративную (франко-германскую)

модель социальной политики с характерной для нее опорой на прове-

дение кардинального социального реформирования и отчетливой

ролью государственного вмешательства на паритетных правах с уча-

стием бизнеса в условиях конкурентной экономической среды.

4.4. Нравственно-гуманистическая сущность



Антропогенез — процесс эволюционно-исторического формирования

человека.

Антропоцентризм — воззрение, согласно которому человек есть центр Вселен-

ной и конечная цель всего мироздания.

Гражданское общество — совокупность отношений в сфере экономики, куль-

туры и пр., развивающихся в рамках демократического общества независимо

и автономно от государства.

Гуманность — рассматривается как человечность, человеколюбие, уважение

к достоинству человека.

Онтогенез — индивидуальное развитие организма.

Природоцентризм — воззрение, согласно которому человек рассматривается

как частица Вселенной, наделенная особым качеством — разумом.

Социоцентризм — воззрение, согласно которому человек свои свойства и цен-

ности получает от общества, поэтому важно сначала изучить социальную

среду, а потом уже человека.

4.4. Нравственно-гуманистическая сущность социальной работы 217

Теоцентризм — воззрение, согласно которому природа человека соотносится

с божественной сущностью или принципиально непостижимой тайной.

Универсальность человека — морфологическая способность человека к любо-

му виду деятельности.

Уникальность человека — неповторимость его природных задатков и социаль-

ных свойств, открытость действительности, способность к целенаправленной

деятельности, общению, диалогу.

Философия прав человека — комплекс представлений о реальном и идеальном

устройстве общества и о месте человека в социуме.

Явление гуманизма в жизненный мир — это многоплановый, развер-

нутый исторический процесс, который предстает в виде серии мироо-

щущенческих ценностных революций, вызвавших глубокие преобра-

зования «второй» человеческой природы. Жизнь дарована человеку

непосредственно и как таковая ближе всякого иного бытия. И в этой

«жизненной данности» гуманность составляет одну из онтологических

форм человеческого бытия и полагания мира (наряду с двойственно-

стью полов, трудом, языком, волей, интеллектом, игрой, смертью).

Как онтологическая форма она охватывает человеческую жизнь до са-

мого основания и существенным образом определяет и бытийный

склад человека, и его способ понимания бытия.

Хайдеггер Мартин (1889—1976) — немецкий философ, один из круп-нейших мыслителей ХХ в. Учился в гимназии иезуитов в Констанце, в университете Фрейбурга слушал теологию, естественные науки, фило-софию. В 1914 г. опубликовал докторскую работу «Учение о суждении в психологизме», в 1916 г. — диссертацию «Учение Д. Скота о категориях и значениях». Главный труд — «Бытие и время» (1927 г.). Работы 1936—1950-х гг. посвящены исследованию генезиса и критике метафизики.

М. Хайдеггер в «Письме о гуманизме» писал, что «...„гуманизм“ оз-

начает теперь, если мы только решимся сохранить это слово, только

одно: существо человека существенно для истины бытия». В этом гу-

манизме, мыслящем «человечность человека из близости к бытию»,

во главу угла поставлено «историческое существо человека с его исто-

ком в истине бытия». И в этом нет никакого иного смысла, кроме воз-

вращения человеку человечности, т.е. гуманности. Человечность же

человека, по Хайдеггеру, покоится в его сущности.

Такая трактовка гуманности лежит в основе различных определе-

ний гуманизма как «системы воззрений» или совокупности взглядов.

И сколько бы версий гуманизма ни существовало, к нему в его «исто-

риографическом» понимании, по мнению Хайдеггера, всегда относит-

ся культивирование «человечности», т.е. гуманности.


4.4.1. Гуманизм как форма жизненной практики

и как система мышления

Категория «гуманизм» в различные исторические эпохи наполнялась

многообразным содержанием. В социокультурном процессе можно

выделить три общественные парадигмы: традиционное общество, об-

щество модерна и постмодерна. Процесс гуманизации реализуется

в них достаточно противоречиво.

В античности гуманность как ценностное ядро гуманизма форми-

руется через нравственные нормы. Процесс закрепления данных норм

шел через объективированные силы — действия богов, а не через со-

знательные действия людей. Гуманистический период в античной фи-

лософии начинается с софистов. С точки зрения софистов духовно-

нравственная, гуманная сущность достигается человеком через

образование.

Сократ указывал на ограниченность позиции софистов и считал,

что образование должно служить развитию нравственных качеств че-

ловека, а методом взращивания «человека в человеке» выступает диа-

лог. Платон, вслед за Сократом, утверждал, что человеческие добро-

детели основаны на знании, поэтому одной из важнейших задач

государства является образование граждан, так как в процессе его по-

лучения они не только приобщаются к культуре, но и становятся граж-

данами государства.

Гуманные качества людей греки называли «дружелюбием» (Демо-

крит), «человеколюбием» (Аристотель), а римляне — «человечностью»

(Цицерон). Внедрение термина «гуманизм» в широкое обращение свя-

зывают с именем Цицерона. Первоначально гуманизм существовал

в форме филантропии, т.е. гуманного отношения к людям.

С точки зрения фундаментальной онтологии гуманность (и, соот-

ветственно, гуманизм) не является чем-то первичным, изначальным.

Она скорее является обнаружением внутренней формы человеческого

бытия. Именно в этом смысле гуманность имеет феноменальный ха-

рактер. Природа гуманности дифференцирована следующим

образом:

гуманность предполагает, что есть нечто, что является объектом

человечности, человеколюбия;

гуманность находится в отношении взаимополагания с другими

формами духовно-практического самоопределения человека —

свободой, искусством, наукой, техникой, культурой, властью,

цивилизацией, прогрессом и т.д., которые могут быть более или

менее гуманными, а нередко и антигуманными;


гуманность есть форма соотнесенности, единения индивида

с жизненным миром (Э. Фромм увидел возможность такой соот-

несенности с миром в одном из фундаментальных гуманистиче-

ских экзистенциалов — любви, которая проявляется в солидар-

ности с окружающими нас людьми, в эротической любви между

мужчиной и женщиной, в любви матери к ребенку и в любви

к самому себе как человеческому существу);

гуманность исторична, она имеет свое «прошедшее», «настоя-

щее» и «будущее бытие».

Фромм Эрих (1900—1980) — немецко-американский философ, психо-лог, социолог. Один из основателей и главный представитель неофрей-дизма. Гуманистические концепции Фромма сыграли значимую роль в становлении идеалов и подходов гуманизма эпохи постиндустриаль-ной цивилизации.

Гуманизм как «культивирование человечности» (и в этом смысле

одна из структур человеческой жизни) порождает бытие в его аксиоло-

гическом аспекте. Это не обязывает признавать гуманность сущностью

бытия в целом, речь идет о человеческой жизни как особом уровне

и форме бытия. Как форма жизненной практики гуманизм порождает

конкретные совокупности отношений гуманности и негуманности,

добра и зла, свободы и насилия между социальными, этническими,

политическими и иными субъектами. В этом качестве гуманизм про-

является в следующих ориентациях:

человечность;

забота;

любовь;

уважение;

понимание;

ответственность;

обеспокоенность;

добрая воля;

моральный закон;

долг;

устранение отчуждения в его бесчеловечных формах.

Антропологическая парадигма, одна из философских основ гума-

низма как системы мышления, держит в центре внимания человека

как определяющую ценность. Исходный пункт гуманистического фи-

лософствования — это человек в жизненном мире, в исторической, со-

циальной, психологической, экзистенциальной ситуации. Поместив


человека как определяющую ценность в центр социального бытия, гу-

манизм мыслит все проектируемое на сегодня и на будущее, отталки-

ваясь от человека и для него. Ничто не может быть выше человека,

и ни один человек не может быть ниже другого человека. Любая по-

пытка поставить выше человека любые ценности и начала определяет-

ся как угнетение и насилие.

Гуманистическая природа человеческого мышления отчетливо об-

наруживается и в структурах демократической организации общества,

в принципах «активного ненасилия», «недискриминации», «свободы

выбора» и т.д. Гуманизм как мышление выражает готовность к преодо-

лению не только условий, стесняющих в действиях меня, но и усло-

вий, вызывающих боль и страдание у других. Угнетение любого чело-

века — это также угнетение меня. Его страдание — это мое страдание,

и мои действия направлены против страдания и причин, его вызы-

вающих.

Понятие гуманизма близко по своему содержанию и происхожде-

нию к понятию гуманитарных проблем общества — того, что касается

межличностных взаимоотношений, семейных связей, человеческих

контактов. Это понимание особенно актуально для современного об-

щества, ибо в основе решения всех гуманитарных проблем лежат гума-

нистические принципы.

И как форма жизненной практики, и как система мышления гума-

низм неоднозначен, внутренне противоречив, испытывал и испыты-

вает взлеты и падения. Он не всегда способен предложить адекватные

этические, социальные, политические критерии и ориентиры. Разви-

тие цивилизации ввергло гуманизм в глубокий кризис, проявлениями

которого стали «одномерность» бытия, духовный нигилизм, снятие

внутренних и внешних ограничений для людей, преобладание техно-

кратических подходов к человеку и культуре, одиночество людей,

утрата ясного и спокойного отношения к смерти, конфликт по-

колений.

Трудности, с которыми столкнулся и которые не смог разрешить

гуманизм, выступают одновременно основаниями негуманности, на-

силия, зла, угнетения. Они проявляются в разных сферах общества

в форме волюнтаризма, авторитаризма, тоталитаризма и отчуждения.

В результате многие люди отброшены на периферию бытия, перифе-

рийными становятся их потребности и интересы.

На основании вышеизложенного можно сделать вывод, что гума-

низм должен обрести новое качество. Те обстоятельства, что гуманизм

бытийно укоренен в жизненном мире, что именно на основе гуманиз-

ма возможен экзистенциальный плюрализм, что гуманизм приобрета-


ет институциональные формы (возникают гуманистические партии,

союзы, ассоциации, клубы), позволяют надеяться, что он предостав-

ляет человечеству возможность восстановления целостности собствен-

ного бытия и обретения людьми его сущностных сил.

4.4.2. Человек как предмет осмысления

в философии социальной работы

Социальная работа в процессе своего становления формирует опреде-

ленные знания о человеке, его проблемах, основываясь на научных

знаниях и практическом опыте. Особенность осмысления проблемы

человека в философии социальной работы заключается в сле дующем:

человек осмысливается целостно как биопсихосоциальное суще-

ство;

осмысление выстраивается на дихотомическом единстве «чело-

век-нуждающийся» «человек-помогающий».

«Человек-нуждающийся» — субъект, который не может самостоятельно решить жизненные проблемы, найти способ изменить ситуацию. Такой человек в социальной работе определяется как клиент.

Все техники поддержки и методы помощи в социальной работе вы-

страиваются исходя из концепта «человек-нуждающийся». Его суще-

ствование предполагает наличие другого субъекта — «человека-помо-

гающего», чьи действия направлены на разрешение трудной жизненной

ситуации клиента.

Феномен человека, его природу и сущность изучали философы раз-

ной мировоззренческой ориентации: теоцентристы, природоцентри-сты, антропоцентристы, социоцентристы. Все воззрения на природу

человека можно расположить в пределах континуума, где полюсами

выступают нижеследующие суждения.

1. Природа человека задана априорно, она неизменна в ходе истории

(сюда относятся все религиозные воззрения, социал-дарви-

нистские абсолютизации животного начала в человеке, бихеви-

ористские представления о человеке как о существе, подчинен-

ном лишь схеме «стимул — реакция»).

2. Природа человека изменяется в ходе истории. В основе этой идеи

лежат представления об эволюционном и революционном ха-

рактере развития культуры, общественном прогрессе (К. Маркс).


Человек, изменяя внешнюю природу, изменяет и свою. Измене-

ние человека — расширение и возвышение его потребностей

в ходе истории.

3. Необходимость гармоничного симбиоза в человеке биологического

и социально-культурного начал. Здесь неявно лежит представле-

ние о принципиальной непознаваемости всей природы челове-

ка, подчеркивается его духовная сущность, заданная извне, т.е.

ее истоки лежат за пределами мозга человека.

Вопрос о сущности, главном качестве человека, также пока не на-

шел в философии своего адекватного решения. Здесь тоже имеется це-

лая мозаика представлений о феномене человека (табл. 4.1):

Таблица 4.1

Представления о феномене человека

Исследователь Что образует сущность человека

Декарт, Гегель Разум

Ницше, Фрейд Инстинкты

Фромм Противоречие, имманентное человеческому бытию

Шелер Дух, охватывающий разум, эмоции, волю

Маркс Социальное качество, а не его абстрактная

природа

В отечественной философии в последнее время сущность человека

стали связывать с духовностью, под которой понимается совокупность

гносеологических, нравственных, эстетических, эмоциональных

и психических составляющих (установки, мотивации и т.п.) его внут-

реннего мира.

Человек как духовно-телесное явление представляет собой единство

трех взаимосвязанных компонент: биологической, психологической

и социальной. В свою очередь данные компоненты включают в себя

различные качества и состояния. Например, биологическая компонен-

та — это телесность, анатомо-физиологические задатки, тип нервной

системы, половые и возрастные особенности, состояние здоровья че-

ловека. Психологическая компонента — это ум, чувства, воля, внима-

ние, память, воображение, мотивы, установки, потребности, характер

и другие особенности психики человека. В социальную компоненту вхо-

дят мировоззрение, моральные принципы, системы ценностей, соци-

альный опыт, содержащийся в знаниях, умениях и навыках человека,

и другие характеристики, связывающие индивида с об ще ством.


Между указанными компонентами существуют координация и су-

бординация, что обусловлено соответствующими отношениями между

структурными уровнями организации материи и формами ее движе-

ния. Так как высшим уровнем структурной организации материи яв-

ляется ее социальная форма, включающая в «снятом» виде все другие

формы, то логично предположить, что высшим уровнем развития че-

ловека является социальная компонента, которая детерминирует разви-

тие двух других компонент.

Так, биологическая компонента в значительной мере сформирова-

лась под влиянием социальных факторов, в первую очередь трудовой

деятельности человека (прямохождение, членораздельная речь, слож-

ное строение мозга и т.д.); с помощью социальных средств поддержи-

вается жизнедеятельность человеческого организма (удовлетворение

витальных потребностей, сохранение здоровья и др.); социальным

фактором обусловлено и развитие психики индивида. Таким образом,

именно социальное качество, фундирующее все остальные качества,

образует сущность человека, проявление которой носит противоречи-

вый характер.

В антропогенезе вначале преобладает биологическое, природное при минимальной роли социального. В конце этого процесса начинает доми-нировать социальное при подчиненном положении биологического.Такую же противоречивую картину можно наблюдать и в онтогенезе. Известно, что в подростковый период отмечается явление акселерации, проявляющееся в том, что темпы физического развития резко опережают темпы психического и социального развития личности. Однако это опе-режение преходяще. Уже в юности значительно ускоряется психическое развитие и стабилизируется физическое развитие. При этом оба возраст-ных периода характеризуются тем, что здесь свою ведущую роль сохра-няет социальная компонента. Это связано прежде всего с тем, что рационально организованное воспитание способно управлять процес-сами формирования личности.

Все вышесказанное подтверждает необходимость изучения основ-

ных компонент человека в их тесной взаимосвязи сообразно «идее

целого». Целостность является фундаментальным качеством челове-

ка. Кроме него индивид обладает и другими фундаментальными каче-

ствами. К ним относятся абсолютная ценность человека, его уникаль-

ность и универсальность.

Абсолютная ценность человека, по мнению И. Канта, проявляется

в том, что «в природе все, что угодно, над чем мы имеем власть, может

служить нам средством, и только человек, и с ним всякое разумное


сущес тво есть цель в себе... не как средство для той или другой воли».

К сожалению, современное общество еще далеко от признания дан-

ной истины. Может быть, в этом и состоит одна из главных причин

стольких бед и потерь.

Уникальность человека связана с незавершенностью его телесного

и духовного развития. Гипотеза ряда ученых о том, что со времен кро-

маньонца человек завершил свое биологическое развитие, получила

достаточно обоснованное опровержение в исследованиях, которые,

опираясь на многочисленные факты, доказали, что жесткой фиксации

структуры головного мозга не наблюдается, напротив, она постоянно

совершенствуется и шлифуется по мере стремительного развития куль-

туры. Духовное развитие человека также не имеет каких-либо суще-

ственных ограничений. На каждом историческом витке люди достига-

ют новых результатов в развитии своей духовности, которая никогда

не принимает законченного выражения.

Универсальность человека состоит в том, что он морфологически

способен к любому виду деятельности. Психологи утверждают, что

у каждого индивида можно развить общественно необходимые спо-

собности, хотя они и будут иметь качественные (своеобразие) и коли-

чественные (уровень развития) различия. Однако возможность разви-

тия данных способностей не следует абсолютизировать, поскольку,

не ограничив себя каким-либо одним видом деятельности, человек

не может рассчитывать на значительные творческие достижения.

Универсализм несовместим с формированием «односторонней» лич-ности, ориентированной на узкую специализацию и ремесленническое отношение к делу. Еще в эпоху античной культуры и Ренессанса универ-сализм связывался с многомерной личностью, с всесторонним разви-тием ее телесных и духовных качеств. Этот идеал гармоничного человека с широким кругозором сохраняет свою актуальность, хотя в наше время распространено скептическое отношение к самой воз-можности существования такого рода идеала, что обосновывается его недостижимостью в ближайшей перспективе. Однако, по мнению социолога В. Ядова, к идеальному типу личности (образец, к которому мы должны стремиться) можно реально приближаться поэтапно, последовательно от модального типа (тип личности, существующий «здесь и теперь») через базисный тип (тип личности, который может быть сформирован в современный период), не достигая его абсолют-ных значений.

Человек всегда вынужден отдавать приоритет какому-то одному,

наиболее важному для него виду деятельности. Поэтому, как говорили


еще в Древней Греции, человек должен знать «все об одном и многое

обо всем». Таким образом, универсальность человека не является аб-

солютной, она относительна. Универсальность предполагает наличие

следующих качеств:

высокий профессионализм человека;

профессиональную мобильность, т.е. умение войти в любой круг

познания, близкий для данной профессии;

широкую общекультурную подготовку.

4.4.3. Гуманистический подход к пониманию человека

в социальной работе

Личностное бытие человека ориентировано на то, что он находит

смысл своей жизни в самоопределении и самоосуществлении. В этом

процессе задействованы различные проявления субъектности челове-

ка, а именно:

1) «человек рациональный»;

2) «человек как природное явление»;

3) «человек как психосоматическое существо»;

4) «человек как общественное существо».

Каждое проявление субъектности имеет свои противоречия и ведет

к осложнению жизненных стратегий человека (табл. 4.2).

«Человек рациональный» в первую очередь сталкивается с поведен-

ческими противоречиями. Его представления и стереотипы могут

вступать в противоречия с представлениями, ценностными нормами

окружающих, их поведенческими стереотипами. В социальной работе

такое противоречие связывают с адаптивными кризисами и кризиса-

ми развития, когда природа расстройства ограничивает адекватное со-

циальное функционирование клиента.

Человек как природное существо имеет другой модус проблем. В сво-

ей определенности и личностной конкретности человек осмысляется

через материю, через его тело. Тело в целостной структуре человека

как личности образует фундамент или же подструктуру того, что,

по сути, составляет структуру личности. Однако тело как средство вы-

ражения личности может быть фактором идентичности и групповой

принадлежности, а при особых условиях — разграничительным дис-

криминационным признаком. Например, в подходах общественного

концепта социальной полезности, которые разделили людей на здоро-

вых и инвалидов.


Таблица 4.2

Противоречия и последствия в проявлениях субъективности

Проявления

субъектности

Противоречия Следствия

Человек ра-

циональный

Противоречия поведения:

между нормативными пред-

ставлениями и стереотипами

и представлениями и стереоти-

пами окружающих

Природа расстройства

ограничивает адекват-

ное социальное функ-

ционирование

Человек как

природное

существо

Противоречие между физиче-

ской способностью и неспо-

собностью к равноправному

участию в общественной и про-

изводительной деятельности

Деление людей

на здоровых и на лю-

дей с ограниченными

возможностями

Человек как

психосомати-

ческое суще-

ство

Противоречия между позитив-

ными и негативными чувства-

ми и переживаниями

Изменение концептов

коммуникаций, жиз-

ненных стратегий, на-

рушение психического

здоровья

Человек со-

циальный

Противоречия между воз-

можностью и невозможностью

реализации социальной жизни,

между благополучными и уяз-

вимыми группами населения

Нарушение общепри-

нятых норм жизне-

деятельности по от-

ношению к уязвимым

группам населения

Способность-неспособность превращать тело в предмет обмена,

использовать его для доступа к равноправному участию в обществен-

ной и производительной деятельности является одним из оснований,

определяющих активность или пассивность личности. Смысл гумани-

стического подхода к человеку в социальной работе в том и заключен,

чтобы даже в ситуации неравных условий дать возможность каждому

человеку реализовать его планы, интегрировать лиц с ограниченными

возможностями в основные процессы трудовой и общественной

жизнедеятельности.

Проблемы телесности, чувственности, духовности в социальной

работе имеют единый модус основания, который связан с холисти-

ческим, целостным подходом к личности клиента. Чувственность че-

ловека, его соматические реакции, переживания связаны в практике

социальной работы с такими экзистенциальными понятиями, как со-

весть, вина, ответственность, добро, зло и т.п. Эмотивные реакции че-


ловека не только изменяют его концепты коммуникаций, но и изме-

няют жизненные стратегии, нарушают психическое здоровье. Чувства

с позитивным или негативным оттенком могут особым образом ме-

нять ритм обыденной жизни, вносить в нее не только спокойствие

и радость, но и подавленность, и угрызения совести, что ведет к лич-

ностному и общественному расстройству.

Человек как психосоматическое существо предстает в социальной ра-

боте как реальность, которую невозможно понять только рациональ-

ными методами. Субъективность, индивидуальность как ценностные

факторы, обусловленные человеческим выбором и уникальным опы-

том в его неповторимости — философские исходные положения инди-

видуального подхода в социальной работе. Именно на этих основаниях

в практике социальной работы развиваются комплексные подходы

к личности клиента как сложному биопсихосоциальному существу.

«Человек социальный» реализует свою индивидуальность через при-

надлежность к различным группам. В обществе они представлены раз-

личными социальными институтами, в которых разворачивается жиз-

ненный сценарий человека. Наличие или отсутствие тех или иных

социальных институтов определяет статус человека, его социальное

положение. Социальные институты вносят дифференциацию в груп-

повую стратификацию общества, разделяя его на благополучные и уяз-

вимые группы населения, по отношению к которым нарушаются об-

щепринятые нормы жизнедеятельности. Социальное бытие человека,

возможность-невозможность реализации социальной жизни, феноме-

ны и механизмы отчуждения человека от социальной жизни — фило-

софская проблематика теории социальной работы. Человек социаль-

ный в концептах социальной работы представлен как уязвимый

субъект, представитель определенной уязвимой группы. Проблемное

поле данного субъекта в социальной работе осмысляется на макро-

уровне, в контексте превентивных, оперативных и долгосрочных стра-

тегий профессиональной деятельности.

Таким образом, тема человека-страдающего предстает в социальной

работе в многообразии и различных понятийных проявлениях, отра-

жающих различные уровни ее осмысления, тем самым вскрывая

сложность научного осознания человека в социальной работе. Он пред-

стает и как реальный индивид со своими конкретными социальными

запросами, и как уникальное явление индивидуальных проявлений

и ти пологических особенностей, и как представитель определенного

исторического времени и конкретной культуры, и как субъект со специ-

фическими эмотивными проявлениями, отношениями и связями.


Одна ко на каких бы уровнях ни был бы сформулирован запрос клиен-

та, теория социальной работы определяет его положение в системе бы-

тия и общественного мира как человека нуждающегося. Из данного

концепта выстраиваются все техники поддержки, все методы помощи

и методологические схемы осмысления теорий социальной работы.

Гуманистический подход к человеку в социальной работе предпо-

лагает веру в созидательный потенциал человека, его способности

к преодолению препятствий и к социальной адаптации в самых слож-

ных условиях жизни. Эта вера основана на знании закономерностей

развития и функционирования человека как индивида, личности,

субъекта деятельности. К числу указанных закономерностей можно

отнести следующие:

развитие человека осуществляется только в процессе реальной

деятельности на основе взаимодействия с другими людьми;

движущей силой социального развития является противоречие

между растущими потребностями человека и реальными воз-

можностями их удовлетворения;

стабильные периоды развития чередуются с нестабильными

периодами, которые выступают как переходные этапы и несут

в себе возможности качественных новообразований личности;

наиболее благоприятными условиями социального развития

личности выступают: социальная поддержка, референтная груп-

па и динамика потребностей личности;

на каждом этапе социального развития человек обладает особой

чувствительностью — сензитивностью по отношению к тем или

иным внешним воздействиям, способствующим формированию

определенных психических и личностных новообразований.

На указанной основе выстраиваются и стратегии действий челове-

ка уже как субъекта социальной работы. Обычно внимание акцентиру-

ется на партнерских отношениях клиента и социального работника,

а в качестве приоритетной стратегии рассматривается самопомощь

нуждающихся, их активная роль в решении своих проблем.

4.4.4. Социальная работа как практическая реализация

философии прав человека

Философия прав человека стала стержнем идеологии социальной рабо-

ты, которая вбирает в себя совокупность идей, выражающих проект

общественного устройства, основанного на равновесии групповых/

классовых интересов и снятии или предупреждении социального кон-


фликта. Суть философии прав человека составляет утверждение о том,

что каждый человек обладает абсолютным и очевидным правом

на определенные блага, которые в прошлом были доступны как при-

вилегии и «свободы» лишь узким слоям европейского общества.

Истоки идей, позднее оформившихся в философию прав человека, воз-никают в Древней Греции и Риме. В греческих городах-полисах зароди-лось представление о гражданстве, связанное с принципом прямой демократии, хотя это была демократия для избранного меньшинства. Мысли о принципиальном равенстве всех людей были высказаны перво-начально римскими философами-стоиками (Сенека, Эпиктет, Марк Аврелий).

Концепция прав начинается с обоснования естественных прав ин-

дивидов (Т. Гоббс, Дж. Локк, Ш. Монтескье). С помощью государства,

возникающего в результате общественного договора, естественные

права становятся гражданскими правами. Формируется представление

о гражданском обществе как сфере частных интересов, которое в пер-

вую очередь отождествляется с частной собственностью. Функция

гражданского общества состоит в расширении сферы автономии, сво-

боды человека: с помощью закона обеспечиваются и защищаются пра-

ва граждан, формируется правопорядок, позволяющий достигать

мира, согласия и благополучия.

Локк Джон (1632—1704) — английский философ и политический мыс-литель.Монтескье Шарль Луи (1689—1755) — французский философ права и истории.

Дж. Локку и его последователям эпохи Просвещения не удалось

найти адекватную методологию обоснования прав человека, посколь-

ку на основании предложенного подхода понятие естественного пра-

ва, имеющего онтологическую природу, приобретает предписываю-

щий, императивный характер. Человек не столько реально обладал

такими правами, сколько должен был ими обладать. Просветители ис-

ходили не из реальной модели человека, а из идеальной, нормативной,

натурализм же в трактовке естественного права приобретал все более

буквальный смысл.

Существенный вклад в развитие темы естественного права и дого-

ворного характера государства вносит учение Ш. Монтескье. Но он

исходит из положения, что социальное неравенство было всегда, что


правит обществом всегда его привилегированная часть, и какими бы

ни были сложившиеся социальные институты, социальный порядок,

по своей сути, неоднороден, а условием свободы всегда служит равно-

весие социальных сил. Философское учение Монтескье выступает

классическим основанием либерализма, ибо цель политического по-

рядка он усматривал в обеспечении умеренности власти с помощью

поддержания равновесия тех или иных социально-политических сил,

гарантируя тем самым свободу граждан.

В классической философии была сформулирована либеральная

концепция правового государства, частного и публичного права, обо-

сновано положение о разделении властей как условие и гарантия ин-

дивидуальной свободы. Так, И. Кант предложил подход к теории

естественных прав и общественного договора, принципиально отлич-

ный от просветительского. Данный подход является антропологи-

ческим в своей основе, так как апеллирует категорией «человека во-

обще», ведущей становится моральная аргументация, а акцент

в обосновании прав смещается в сферу долженствования. В теории

Канта учение о неотъемлемых правах человека и общественном до-

говоре через развитие представлений о гражданском обществе, право-

вом государстве, индивидуальной независимости и свободе каждого

гражданина на основе равенства перед законом приобрело стройную

обоснованную систему, а сам автор является признанным идеологом

правового государства.

Учение Г.В.Ф. Гегеля завершает интеллектуальную классическую

традицию, согласно которой общество определяется политическим

устройством и концепцией свободы. Он во многом продолжает пред-

ложенный И. Кантом подход определения истоков права и его крите-

рия в самом человеке, человеческом разуме, в моральном обоснова-

нии. В терминологии Гегеля это сфера человеческого сознания,

человеческого духа: человек «внутри себя обладает масштабом право-

го», «его внутренняя сущность всегда говорит ему, как должно быть,

и он в самом себе находит подтверждение или не подтверждение того,

что имеет силу закона».

Гегель Георг Вильгельм Фридрих (1770—1831) — немецкий философ, один из главных представителей школы немецкой классической фило-софии, создатель теории диалектики.

Право в гегелевской философии выступает способом бытия чело-

веческого духа, выражающим его «зрелое» состояние. Любая ступень

развития духа несет в себе понятие права. Он выделяет формальное пра-


во, носителем которого является абстрактная личность; мораль как

внутреннюю, субъективную зрелость духа; нравственность, высшей

формой которой является право государства. По Гегелю право являет-

ся своеобразной субстанцией всей человеческой жизни, простым же

его состоянием выступает свободная воля человека. Естественное пра-

во трактуется как живая сущность права, осуществляющая себя

в правопорядке.

Классические теории прав человека и общественного договора разви-вались и в русской философии, представители которой также были тео-ретиками либерализма: В.Н. Чичерин, В.С. Соловьев, С.Л. Франк, И.А. Ильин, П.Б. Струве, Н.А. Бердяев и др.

Классический либерализм, получивший обоснование в рассмо-

тренных философских учениях, эволюционировал. Последовательно

отстаивая принцип индивидуальной свободы, правового равенства

граждан, невмешательства государства, в экономической сфере он

основывался на идее свободной конкуренции. Но со временем акцент

перемещается на понятие социального блага, внутри либерализма по-

является направление (неолиберализм, социальный либерализм или

социал-демократизм конца XIX в.), в рамках которого развиваются

идеи о необходимости регулирующей роли государства и умеренном

социальном реформизме.

Либеральное понимание свободы в описанном варианте предпола-

гало осуществление государственных мер по защите индивида от жиз-

ненных обстоятельств, которым он не был в состоянии противодей-

ствовать. Философия гражданских и политических прав человека

расширяется до социальных прав (рис. 4.2).

Рис. 4.2. Развитие концепции прав человека


С позиций обозначившегося подхода государству необходимо за-

ботиться не только о гражданских правах, но и о достижении экономи-

ческой справедливости, поскольку в рыночные отношения вступают

люди, существенно различающиеся между собой. Часть из них в силу

разных обстоятельств оказывается не в состоянии сохранять необхо-

димую конкурентоспособность, поэтому государству следует обеспе-

чить таким категориям граждан социальную защиту и некоторый ми-

нимум благосостояния и стабильности. Формируются системы

социального обеспечения, создаются структуры, оказывающие услуги,

направленные на обеспечение занятости, на решение вопросов жилья,

доступности услуг здравоохранения и образования.

Предложенное взаимодействие общества, государства (welfare state)

и граждан признавалось справедливым, а проблема заключалась в ме-

тодах реализации нового взгляда на существо справедливости и спосо-

бах сохранения эффективности рынка. Потребовалось новое теорети-

ческое обоснование.

Во второй половине ХХ в. происходит своеобразное возвращение

к философским истокам либеральной теории: в работах западных фи-

лософов идеи просветителей и представителей классической немец-

кой философии вновь оказываются в центре философских дискуссий.

Большой вклад в возникшую научную дискуссию вносят американ-

ские исследователи (И. Берлин, Ч. Тэйлор, М. Уолцер и др.), которые

перенесли дискуссию из области философской рефлексии в практиче-

скую сферу, сферу политических отношений. В центре дискуссии ока-

залась концепция справедливости Дж. Ролса и сама идея

справедливости.

Ролс Джон (1921—2002) — американский философ, автор концепции неоконтрактуализма. Справедливость, по Ролсу, это объект соглашения об основополагающих принципах структуры общества. Те, кто участвует в социальном сотрудничестве, совместно выбирают принципы, включаю-щие права и обязанности, и определяют распределение социальных благ. Выбранные принципы управляют всей последующей критикой и рефор-мами социальных институтов.

Дж. Ролс в работе «Теория справедливости» (1971 г.) признавал, что

справедливость является главным достоинством социальных институ-

тов так же, как истина — в системе мышления, а главная задача поли-

тической философии состоит в создании теории справедливости. Вза-

мен утилитарной либеральной концепции справедливости он

предложил контрактную теорию. Контрактная теория справедливо-


сти развивается в противовес утилитаризму, нацеленному преимуще-

ственно на выгоду. Оправдывая неравенство лишь в том случае, если

оно в интересах наименее преуспевших членов общества, контрактная

теория справедливости органично вошла в современную идеологию

социальной работы, оказывая позитивное влияние на ее практику

и профессиональные ценности специалистов данной сферы.

Развитие социальной работы на Западе и в России показывает, что

она формируется как неотъемлемый компонент системы защиты на-

селения от возрастающих объективных рисков в условиях рыночного

общества и состоит из ряда взаимосвязанных институтов — социаль-

ного обеспечения, системы социального обслуживания, социальной

помощи. Благодаря деятельности социальных работников данные си-

стемы приходят в движение.

Становление национальных систем социальной защиты и связан-

ной с ними деятельности социальных работников сопровождалось

идеологическим оформлением. В идеологии нашли выражение идеи

и ценности, которые утверждались в процессе модернизации обще-

ственной жизни, а ее основная целевая установка заключалась в том,

чтобы по мере усложнения и возрастания общественной дифферен-

циации интегрировать социальную систему и сохранить ее целост-

ность. Данная идеология исходила из представлений о том, что все

люди рождаются свободными и равными в своем достоинстве и пра-

вах. Признание данного постулата явилось необходимым условием

свободы, справедливости и общественного порядка, поэтому права че-

ловека охраняются властью закона. Было сформировано законода-

тельство, призванное защищать интересы и права граждан, включая

и тех, кто не обладал в силу объективных причин необходимой конку-

рентоспособностью и не мог обеспечить себе достойный уровень су-

ществования в системе отношений, основанных на принципах рынка,

конкуренции, максимальной выгоды.

В процессе развития институтов помощи и поддержки происходила

дифференциация ценностных основ регуляции институциональных

связей. Социальное обеспечение основывалось на признании идей,

выражающих универсальность прав человека, и требовании социаль-

ных гарантий их реализации в отношении каждого гражданина. Про-

фессиональная социальная работа как личностная служба помощи

людям была связана преимущественно с идеями, признающими уни-

кальность и индивидуальность каждого человека, его достоинство, его

уважение как личности, его право на выбор и самореализацию, его

способность к изменениям.


С этими идеями связаны разные профессиональные требования.

Первые из них формируются как официальные, безличные отноше-

ния между оказывающими помощь и ее получателями. Во многом они

носят формальный, бюрократический характер как отношения между

представителями государства, защищающего своих граждан, и граж-

данами, нуждающимися в защите по тем или иным причинам, преду-

смотренным законом. Вторые профессиональные требования предпо-

лагают межличностные отношения, которые выступают как элемент

профессиональных отношений между социальным работником и че-

ловеком, нуждающимся в помощи.

Профессиональная идеология социальных работников выступает

частью идеологической системы социальных государств. Основываясь

на базовых ценностях свободы и демократии, она признает заботу

о слабых, поддержку тех, кто оказался на периферии общественной

жизни, социальную интеграцию исключенных из социального участия

в силу бедности, воспроизводства неравенства, дискриминации или

наличия ограничений в возможностях. В своем единстве данные

аспекты социальной работы образуют уникальный механизм, позво-

ляющий гибко реагировать на социальные ситуации, обеспечивая ин-

теграцию общественной системы на разных уровнях, включая

индивидуальный.

Вместе с тем статус социальной работы, все больше приобретаю-

щей в настоящее время атрибуты профессионализма, неоднозначен.

С одной стороны, социальная работа всегда связана с реализацией го-

сударственной социальной политики, а представители данной про-

фессии выступают ее проводниками, олицетворяя власть. С другой

стороны, социальная работа защищает и выражает интересы тех, кому

помогает.

Но цели государственной политики в вопросах помощи и поддерж-

ки нуждающихся людей далеко не всегда совпадают с профессиональ-

ными ценностями социальных работников. Противоречие между

функциями заботы и контроля, неизбежное присутствие контроля

в любом виде помощи — такова одна из дилемм, с которой социальные

работники сталкиваются повсеместно. Данная дилемма связана с еще

одной серьезной проблемой: чьи интересы социальный работник

представляет в первую очередь — государства, конкретного работода-

теля, конкретного клиента или данного общества в целом?

Маркузе Герберт (1898—1979) — немецко-американский философ и социолог, идеолог «новых левых».

4.5. Философия профессиональной деятельности 235

Истоки обозначенной проблемы восходят к широко распростра-

нившейся во второй половине ХХ в. критике современного капита-

лизма и государства (Г. Маркузе, М. Фуко). Государство подвергается

критике за создание мощного бюрократического аппарата, используе-

мого в целях контроля над поведением людей, за присвоение себе пра-

ва решать, кто достоин помощи, а кто нет. Представители новых «ле-

вых» выступили в защиту прав меньшинств и маргиналов, против их

стигматизации и дискриминации. В такой интерпретации роли госу-

дарства социальная работа рассматривалась как один из механизмов

государственного контроля.

Оказавшись в эпицентре современных дискуссий, социальные ра-

ботники остаются приверженцами базовых ценностей своей профес-

сиональной идеологии. Выстраивая систему приоритетов, в центре

которых всегда права и интересы человека, затем общества и уже по-

том — тех организаций, где трудятся социальные работники, и госу-

дарства, они опираются на профессиональные ценности, интернацио-

нальные, общечеловеческие по своему характеру, поскольку ядро

социальной работы составляет общечеловеческий опыт.

4.5. Философия

профессиональной деятельности


Атрибут профессии — неотъемлемое, существенное свойство, признак

профессии.

Профессия — определенный род занятий, трудовой деятельности, тре-

бующий определенной подготовки и являющийся обычно источником

существования.

Профессионализм — высокий и устойчивый уровень знаний, умений, навы-

ков, позволяющий достигать наибольшей эффективности в профессиональ-


Профессионализация — процесс, в ходе которого некий вид занятий форми-

руется в профессию.

Профессиональная идентичность — осознание своей принадлежности к опре-

деленной профессии, принятие ее ценностей и норм.

Профессиональная компетентность — сформированная в процессе обучения

и самообразования система научно-практических знаний и умений, влияю-

щих на качество решения профессиональных задач, и развитые личностно-

профессиональные качества специалиста.

Функция — обязанность, круг деятельности, назначение, роль.


Зарубежные и отечественные исследователи предпочитают рассматри-

вать различные аспекты профессионализации в рамках функциональ-

ной, атрибутивной, критической и интерпретативной перспектив.

Данные перспективы обладают нижеследующими признаками.

1. Функциональная перспектива учитывает характер разделения

труда в обществе и ставит вопрос о том, какие социальные по-

требности удовлетворяются функциями профессий.

2. Атрибутивная перспектива рассматривает вопросы профессио-нальной компетентности и характеристики, отвечающие иде-

альному типу профессии.

3. Критическая перспектива представлена критическим направле-

нием социальной науки, включая марксистское и неомарксист-

ское понимание профессии.

4. Интерпретативная перспектива позволяет рассматривать, как

различные аспекты профессиональной деятельности осмысли-

ваются работниками социальных служб, отражаются в СМИ,

научной литературе, исследованиях специалистов.

Взаимосвязь указанных перспектив представлена графически

на рис. 4.3.

Рисунок 4.3. Различные аспекты профессионализации


4.5.1. Функции социальной работы и дисфункции

социального окружения

В русском языке термин «профессия» имеет широкое толкование и си-

нонимичен понятию «специальность». В англоязычном словаре по со-

циальной работе в определении профессии подчеркивается высокий

уровень технической и интеллектуальной компетенции определенной

группы людей, соответствующий специфическим потребностям обще-

ства. Со своей стороны общество осуществляет официальное и закон-

ное признание этой группы через лицензирование профессии и выде-

ление ресурсов, необходимых для ее существования и раз вития.

О первоначальном смысле слова «профессия» как об открытом за-

явлении о принятии монашеского обета сейчас мало вспоминают, од-

нако по-прежнему, «вступая в довольно замкнутую систему явных

и неявных профессиональных норм, обычаев и символов», человек

принимает на себя «обет отдавать им предпочтение перед внешними

обстоятельствами».

В англоязычных социологических справочниках определение профессии начинается с того, что это занятие представителей среднего класса, характеризуемое высоким уровнем технической и интеллектуальной компетентности.

Отечественная система социального управления впервые сталки-

вается с некоторыми аспектами развития профессии социальной ра-

боты, которые проявлялись в западных странах и подвергались там

науч ной рефлексии на протяжении длительного времени. Поэтому за-

рубежный опыт анализа деятельности социальных служб, перспектив-

ные подходы к изучению профессий оказываются полезными в иссле-

довании процессов профессионализации отечественной социальной

работы.

В научной литературе представлены различные подходы к профес-

сионализации. Представители функционального подхода, анализируя

характер разделения труда в обществе, ставят вопрос о том, какие со-

циальные потребности удовлетворяются функциями профессий.

Профессионализация здесь представлена как позитивный и прогрес-

сивный процесс, который обеспечивает «общее здоровье социального

тела» (Э. Дюркгейм) и способствует осуществлению социальных пре-

образований таким образом, чтобы социальный конфликт и дезинте-

грация оставались минимальными.


Социальные работники осуществляют сегодня свою профессио-

нальную деятельность в разнообразных условиях, которые определя-

ются факторами религиозной принадлежности, этничности, культуры,

языка, социального статуса, состава семьи и жизненного стиля клиен-

тов. Они взаимодействуют с индивидами и семьями, чьи жизненные

шансы могут быть ограничены вследствие бедности, слабого здоровья,

дискриминации и инвалидности.

История профессиональной социальной работы за рубежом исчисляется не одним десятилетием: в Скандинавии ей, например, уже более пяти-десяти лет и более ста — в США и Великобритании. Обновление со ци-ально-политических моделей, смена парадигм социальных ис сле дова ний и коррекция дискурса социального равенства влекли изменение профессиональной идентичности социальных работников.

Социальная работа, по определению, играет роль посредника меж-

ду индивидами, социальными группами, частными и государственны-

ми организациями и как новая профессия и инновационная социаль-

ная практика связана с изменением жизненных форм, ценностей

и профессиональных идентичностей. Сам факт наличия или отсут-

ствия в обществе такой профессии, как социальная работа, определя-

ет, под каким углом рассматриваются индивидом и государством со-

циальные проблемы, формируются ли ценности гражданского

общества.

В советской России некоторые функции социальной работы вы-

полнялись организациями, находившимися в ведении четырех мини-

стерств — образования, здравоохранения, социального обеспечения

и внутренних дел. Схожие функции брали на себя компартия, комсо-

мол и профсоюзы, а также ряд общественных организаций (например,

Всесоюзное общество инвалидов). Вся эта система социальной под-

держки была разобщенной и финансировалась по остаточному прин-

ципу, что существенно снижало ее эффективность.

Социальная работа утверждена в России в 1991 г. одновременно как вузовская специальность и профессиональная деятельность. В 1990-х гг. в России быстрыми темпами развивается сфера социальных услуг в системе Министерства труда и социального развития РФ; Министерство образования РФ вводит должность социального педагога в общеобразо-вательной школе и специальных учебных заведениях для детей-инвали-дов, а Министерство здравоохранения РФ — социального работ ника клинического учреждения.


Значительные изменения в социальных отношениях, в политике,

экономике, культуре России начались в 1990-х гг. Распад государствен-

ной экономики вызвал резкое снижение качества жизни, ухудшение

положения инвалидов и пожилых людей, многодетных семей, женщин

и детей, обнажил прежние социальные проблемы и привел к воз-

никновению новых. В ответ на эти изменения в государстве были

учреждены новые образовательные программы и профессии из разря-

да помогающих или заботящихся, поскольку их предназначение —

практическая помощь, забота о человеке. Среди таких нововведений —

профессия социального работника.

В настоящее время профессиональная подготовка социальных ра-

ботников осуществляется более чем в 200 вузах Российской Федера-

ции. Качество образования достигло высоких стандартов благодаря

интенсивному внутрироссийскому и международному обмену, науч-

ной инициативе преподавателей. Появление социальной работы как

новой образовательной дисциплины совпало с реструктурированием

кафедр социальных и гуманитарных наук в российских универ-

ситетах.

Возрождение социальной мысли в России, поддерживаемое прави-

тельством, научными и образовательными программами, способство-

вало оживлению общественной дискуссии по вопросам социального

неравенства, практик исключения и социальных проблем. Все это

способствует развитию профессионального образования по социаль-

ной работе, подготовке квалифицированных кадров. Однако профес-

сионализация социальной работы тормозится дисфункциями ее вну-

треннего и внешнего контекстов. Среди факторов дисфункций

отечественные исследователи выделяют следующие.

1. Наличие неадекватных финансовых ресурсов на федеральном

и местном уровнях, негативно влияющих на качество услуг и мо-

тивацию сотрудников, снижение престижности социальной ра-

боты как профессии. И хотя спрос на специалистов по социаль-

ной работе по-прежнему велик, статус данных вакансий

оказывается чрезвычайно низким, затрудняя привлечение в этот

сектор молодых и в хорошем смысле амбициозных специали-

стов. Все это создает препятствия для оформления стабильной

профессиональной идентичности тех, кто обучает социальной

работе и практикует ее.

2. Организационная среда. Хотя число социальных служб растет,

эти учреждения демонстрируют разный уровень качества услуг,

а многие из них находятся в самом начале своего развития. Вос-


приятие социальной работы в сегодняшней России во многом

основано на воспоминаниях далеко не о самых лучших каче-

ствах советского социального обеспечения. В начале 1990-х гг.

иные службы механически наследовали кадровый состав, стиль

руководства и организационную культуру собеса. Для предста-

вителей такой организационной культуры были размыты поня-

тия о профессиональной этике социальной работы, порой ис-

пользовался язык, дискриминирующий клиентов. К концу

1990-х гг. в социальной сфере происходят качественные измене-

ния: накапливаются знания, аккумулируется опыт, повышается

интерес к профессиональному образованию и научным иссле-

дованиям, формируются межведомственные и межсекторные

связи, растет обмен теории и практики. Во многих случаях про-

граммы дополнительного образования и повышения квалифи-

кации для работников социальных служб ведут к успешному об-

мену и установлению плодотворных партнерских отношений

между практиками и университетскими учеными.

Н. Томпсон: «Если специалисту по социальной работе не удается рас-познать маргинальность позиции инвалидов в обществе, то тогда есть риск оказания клиенту медвежьей услуги».

3. Не только организационная, но и более широкая культурная

среда может воспроизводить дискриминирующее отношение

к социальным проблемам и негативно влиять на качество про-

фессиональной деятельности социальных работников (напри-

мер, сложившееся в обществе дискриминирующее отношение

к инвалидам, проблемам старения или рассмотрение социаль-

ной проблемы в отрыве от ее социокультурного контекста). Та-

кой подход способствует стигматизации тех, кто страдает от об-

щества: им приписываются атрибуты аномальных, девиантных,

несчастных и опасных. Поэтому социальный работник обязан

анализировать социально-политический контекст жизненного

опыта клиента.

4. Очевидным препятствием в профессионализации отечествен-

ной социальной работы выступает дефицит соответствующих

знаний и необходимых навыков у практических работников.

Это результат пока еще слабой связи образовательных учрежде-

ний с организациями, осуществляющими социальную работу

на практике.


Указанные дисфункции внешнего и внутреннего контекста соци-

альной работы можно рассматривать как латентные функции отдель-

ного учреждения, так и всей системы социальной поддержки. Исходя

из данного подхода к явным функциям социальной службы можно от-

нести следующие:

удовлетворение потребностей получателей услуг;

снижение риска;

помощь людям в трудной жизненной ситуации.

В свою очередь к латентным функциям относятся:

демонстрация соответствия государственной политики между-

народным нормам социального права;

оправдание государственных расходов на социальные нужды;

рабочие места и пространство реализации профессиональной

власти специалистов социальной сферы;

классификация населения на категории клиентов (получателей

льгот, пособий и услуг).

Проблема возникает там, где латентные функции начинают доми-

нировать и организация, профессионалы и система социальной поли-

тики развиваются больше в собственных интересах, а не ради деклари-

руемого общественного блага.

Функциональная перспектива позволила очертить происхождение

и развитие социальной работы как профессии в России, где она вы-

ступает важным партнером других профессий, государства и граждан-

ских инициатив. При этом качество социальной работы во многом за-

висит от уровня профессионализма, от компетентности тех, кто

исполняет свои обязанности от имени данной профессии. Поэтому

следует воспользоваться атрибутивным подходом к анализу

профессионализации.

4.5.2. Профессионализация социальной работы

в рамках атрибутивной перспективы

В 1915 г. А. Флекснер — исследователь и консультант по проблемам

медицинской профессии — предложил в своей работе список атрибу-

тов, отвечающих идеальному типу профессионала. С тех пор исследо-

ватели дискутировали по поводу этих атрибутов, создавали новые спи-

ски, но так и не смогли достичь консенсуса в попытках отличить

профессии от не-профессий. Однако необходимо сформулировать

атрибуты профессионализма, которые затем позволили бы оценить,


насколько тот или иной вид занятий приближается к идеальному типу

профессии. В этом случае профессионализация могла быть понята как

процесс, посредством которого некий вид занятий может с успехом пре-

тендовать на статус профессии и, следовательно, на награды и привиле-

гии, соответствующие этому статусу.

Атрибутивная перспектива, рассматривая атрибуты профессии, за-

дает вопросы о том, является ли истинной профессией данный вид за-

нятий, а также каковы некоторые общие черты, отличающие профес-

сии от не-профессий. В рамках данного подхода один и тот же вид

занятий, в зависимости от того, какой список признаков выбирается

в качестве стандарта, может быть определен разными авторами как

профессия, полу-профессия или не-профессия (табл. 4.3).

Таблица 4.3

Атрибуты профессии социального работника

Автор Атрибуты профессии

А. Флекснер Вовлеченность в интеллектуальную деятельность,

предполагающую индивидуальную ответственность

Привлечение науки и обучение в практических целях

Применение знаний посредством технологий,

передаваемых через образование

Самоорганизация, альтруистическая мотивация,

наличие профессионального самосознания

Г. Миллерсон Применение навыков, основанных на теоретических

знаниях

Образование и подготовка (тренинг) по этим навыкам

Компетентность профессионалов, удостоверенная

экзаменами

Правила поведения, которые утверждают профессио-

нальную общность (и утверждаются профессиональным

сообществом)

Исполнение услуг ради общественного блага

Профессиональная ассоциация, которая организует

своих членов

Российская социальная работа удовлетворяет почти всем перечис-

ленным в таблице критериям, однако при этом сферы образования

и практики сосуществуют достаточно независимо друг от друга. На-


пример, студенты получают образование, практики занимаются пре-

доставлением услуг (при этом первые могут так и не стать практика-

ми, а вторые могли никогда не быть студентами). Кроме того, никто

не гарантирует, что социальные услуги оказываются с применением

навыков, основанных на теориях. Ведь в тот момент, когда первая ко-

горта студентов начала подготовку к своей профессиональной карье-

ре в университетах, были открыты вакансии социальных работников

в службах, куда и были приняты люди, не имеющие соответствующе-

го образования. Они-то и стали первым поколением «специалистов

по социальной работе».

Первые годы федеральное министерство оплачивало вузам интен-

сивные программы второго высшего образования по социальной ра-

боте. Однако этот источник быстро иссяк, так как региональные бюд-

жеты не располагали необходимыми ресурсами, поэтому статистика

квалификации занятых в социальной сфере остается неудовлетвори-

тельной. По-прежнему профессиональная квалификация работников со-

циальных служб является болезненной темой: ведь на должность врача,

психолога или учителя вряд ли примут человека без «правильного» ди-

плома, тогда как в случае с социальным работником такая деталь, как

наличие соответствующего образовательного капитала, считается

необязательной.

Социальный работник ощущает свою принадлежность к группе

профессионалов (специалистов) и укрепляет данную коллективную

идентичность, принимая участие в профессиональной ассоциации.

В каждой стране мира, где существует профессия социального работ-

ника, имеется национальная ассоциация социальной работы. В Рос-

сии в начале 1990-х гг. практически одновременно были образованы

три профессиональные ассоциации, действующие на федеральном

уровне, расширен выпуск периодических изданий, разработан, а затем

обновлен этический стандарт социальной работы. Деятельность ассо-

циаций, конференции по теоретическим и практическим вопросам

социальной работы, профессиональные журналы и институты вносят

немалый вклад в процесс профессионализации социальной работы,

осуществляя обмен информацией между центром и региональными

отделениями.

Многие выпускники отделений и кафедр социальной работы устра-

иваются по специальности, работают в социальных службах, продол-

жают обучение в магистратуре и аспирантуре, становятся преподава-

телями и исследователями. Та часть выпускников, для которой размер

зарплаты при выборе места работы имеет большое значение, оказыва-

ется в коммерческом секторе. Однако и здесь многие предпочитают


работать с людьми, получают дополнительное образование менедже-

ра. Тем временем социальные службы, реабилитационные центры,

школы, больницы испытывают большую необходимость в специали-

стах социального профиля.

Если рассматривать профессиональное самосознание как признак

профессии, то можно подойти к формулировке одной из главных про-

блем в развитии социальной работы — неясность профессиональной

идентичности. Данная проблема возникла в силу того, что практиче-

ски одновременно в начале 1990-х гг. в России появились «социальные

работники» и «специалисты по социальной работе». К социальным ра-

ботникам, помогающим одиноким престарелым и инвалидам, люди

быстро привыкли, понятие «социальная работа» приобрело вполне

конкретный смысл. Должность специалиста по социальной работе,

рассчитанная на выпускника вуза соответствующей квалификации,

долгое время оставалась непознанной территорией, что послужило

основанием (не без помощи СМИ) для появления путаницы и неопре-

деленности в характеристике его деятельности. А это в свою очередь

привело к нераспознаванию социальной работы общественным мне-

нием, размытости критериев профессиональной принадлежности

и профессиональных достижений. А ведь для индивида принадлеж-

ность к той или иной профессии означает идентификацию с какими-

либо значимыми целями, которые придают смысл всей его жизни.

Сам факт подобной неопределенности в характеристике деятель-

ности социального работника указывает на слабость той символиче-

ской власти (зависящей от уровня групповой солидарности, профес-

сиональной идентичности, влиятельности), которой обладает институт

социальной работы в современном российском обществе. Пока что

этой власти явно недостаточно, чтобы формировать и последователь-

но укреплять в общественном мнении определенное и недвусмыслен-

ное представление о своей деятельности. Во всяком случае, социаль-

ные работники не могут здесь конкурировать с такими новыми

профессиями, как банкир, консультант по связям с общественностью,

маркетолог. Отечественная социальная работа у большинства населе-

ния зачастую ассоциируется с милосердием или благотворительностью

от лица государства. Однако социальная работа — это профессия, тог-

да как благотворительность — непрофессиональная деятельность,

а милосердие — категория нравственности.

В вопросах профессиональной компетентности именно атрибутив-

ная перспектива предоставляет инструменты оценки представителей

той или иной профессии и позволяет ответить на вопрос, отвечает ли

их деятельность набору выбранных качеств. Однако данная перспек-


тива не объясняет, почему между группами, представляющими раз-

личные виды занятий или различные профессии, возникают конфлик-

ты, например, там, где пересекаются сферы ответственности или

системы ценностей. Поэтому следует перейти к модели объяснения

профессионализации, рассмотренной в следующей теме.

4.5.3. Границы социальной работы

в рамках критической перспективы

Критическая перспектива представлена критическим направлением

социальной науки, включая марксистское и неомарксистское понима-

ние профессии. В соответствии с этим подходом каждая профессия

стремится поддержать status quo, удержать или захватить власть и наи-

более выгодное положение в стратификационной системе. Данный

подход, называемый еще профессиональным контролем, происходит

из теорий конфликта и действия, рассматривающих общество как

борьбу различных групп за соблюдение собственных интересов.

Профессионализация в рамках критической перспективы — это процесс создания и контроля рынка определенных услуг, предоставляемых дан-ной профессией, а в конечном счете — стремление к достижению высо-кого статуса и восходящей социальной мобильности самих профессионалов.

Каждая профессия стремится ясно очертить круг вопросов, относя-

щихся к сфере ее компетентности, ограничивая профессиональный

взгляд на мир и монополизируя профессиональное знание как соб-

ственность. Требование юридически подкрепляемого права на уни-

кальную компетентность есть базовая стратегия профессионализма,

а существенной частью этого процесса выступает контроль професси-

онального отбора. Достижения профессионального статуса должны

гарантировать высокие материальные награды, исключать внешние

оценки качества услуг и обеспечивать тем, кто допущен к практике,

безопасность как владельцам этого капитала. Отсюда возникают се-

рьезные конфликты между профессионалами и теми, кто посягает

на их монополию статуса и экспертизы.

Во многих странах психологи и социальные работники не конкурируют, а сотрудничают между собой и с другими специалистами (медиками, юристами, педагогами, социальными антропологами) в решении кон-


кретных проблем ребенка, взрослого, семьи, группы или организации. В Швеции «психосоциальная работа» вообще представляет собой наци-ональную модель социальной работы, основанную на теории систем и психодинамике.

В этом отношении социальная работа как новая профессия пере-

секается с традиционными профессиями (психолог, социальный педа-

гог), которые в свою очередь также испытывают обновление. Напри-

мер, для социальной работы в школе существует поле позитивной

деятельности: координация услуг для ученика, активизация ресурсов

всей его экосистемы. На Западе школьные социальные работники

проходят специальную подготовку в университете, чтобы анализиро-

вать и работать с факторами, вызывающими падение успеваемости,

частые пропуски занятий, рисковые или кризисные состояния в жиз-

ни школьника. В России данное поле оказывается сферой символиче-

ской борьбы с психологами и социальными педагогами за область экс-

пертизы и практической деятельности. Результатом этой борьбы

до определенной степени становится ограничение профессиональных

задач социального работника.

Образовательные программы по социальной работе на Западе

включают целый раздел по защите прав клиента, социальным работ-

никам даны полномочия инспектировать благополучие детей в семье

или учреждении. Они обладают реальной властью и авторитетом в гла-

зах семьи и ребенка. В отечественной версии интенсивно осуществля-

ется узурпация сферы прав человека юристами при игнорировании

социальных работников; мероприятия по обучению правам человека,

обсуждение международного социального права проводятся для узкой

аудитории профессиональных юристов.

Однако представленная выше интерпретация социальной работы

имеет ситуативное объяснение и иллюстрирует идею профессиональ-

ного контроля: эксперты пытаются уберечь клиентов от неквалифици-

рованного обращения со стороны сотрудников, не имеющих профес-

сиональной подготовки по социальной работе.

Джонс С., Джосс Р.: «Там, где разные профессии находят сходные сферы деятельности, их границы могут пересекаться, что выливается в кон-фликт. Это часто выражается в том, что разные профессии отличаются набором ценностей, при этом каждая группа настаивает на легитимности своей собственной теоретической парадигмы или методов работы».

Со второй половины 1990-х гг. среди руководителей социальных

служб в России распространяется понимание социальной работы как


междисциплинарной практики, возникает практика работы в команде,

межведомственное и межсекторное взаимодействие. И хотя выпускни-

ки вузовских отделений социальной работы по-прежнему пользуются

спросом на рынке труда, все же социальные работники в учреждениях

и организациях рассматриваются как служащие регистратуры. Систе-

мы практики и образования пока что изолированы друг от друга.

4.5.4. Профессионализация социальной работы

в рамках интерпретативной перспективы

С самого своего возникновения в России социальная работа пытается

определить собственные границы среди традиционных и вновь возни-

кающих помогающих профессий. И для того чтобы «прочитать» эти

самоопределения, необходим интерпретативный подход.

Обсуждение профессионализации социальной работы включено

в более широкую перспективу анализа социальной политики, который

в свою очередь затрагивает мало разработанную область исследований

повседневной рабочей рутины тех, кто на самом деле реально реализу-

ет социальные программы, воплощает концептуальные инновации.

Такого рода исследования проводятся в интерпретативной парадигме

с применением методов кейс-стади (case-study — метод обучения,

основанный на разборе практических ситуаций), качественных под-

ходов к оценке эффективности учреждений и организаций социаль-

ной сферы.

Как отмечалось выше, не существует единого мнения по поводу ха-

рактеристик или признаков профессии. И все же ученым удалось до-

стичь некоторого консенсуса в обсуждении типов профессионализма

и профессиональной деятельности (табл. 4.4).

Используя указанные аспекты, исследователи выделяют три основ-

ные профессиональные модели, а именно:

1) практический профессионал (метафора идентичности практиче-

ского профессионала — ремесленник, поскольку тот, кто демон-

стрирует свою экспертизу и власть над клиентами, как правило,

учится методом проб и ошибок);

2) технический эксперт (эксперт-менеджер);

3) рефлективный практик.

Интерпретативная перспектива позволяет рассматривать, как эти

аспекты профессиональной деятельности осмысливаются работника-

ми социальных служб, отражаются в СМИ, научной литературе, ис-

следованиях специалистов.


Таблица 4.4

Типы профессионализма и профессиональной деятельности

Критерии

профессионализма

Характеристики

Теоретическая ориентация

в базовых знаниях

профессии

Определяется присутствием или отсутствием

теорий в знаниях специалиста, степень

их сложности, а также связанные с ними

ценности

Отношения с клиентами Варьируются от исключительно жесткого

контроля, демонстрации мастерства, власти

и экспертизы до партнерства как продолжи-

тельного диалога и рефлексивного контакта

Образ «Я» Отражает ценностную систему профессии

и культурные нормы, усвоенные индивида-

ми в их социализации посредством отбора

и тренинга, и представлен типами мастера-

ремесленника, эксперта, оператора и фаси-

литатора (посредника)

Обучение на личном опыте (метод проб

и ошибок с незначительным вниманием

к построению моделей профессиональной

практики)

Метод профессионально-

го развития

Обучение, опосредованное опытом,

с использованием рефлексии опыта других,

кейс-стади, моделирование реальной

практики

Обучение в формальных академических

условиях

Опросы, проведенные среди отечественных социальных работ ни-

ков-практиков, показали, что образ социального работника не под-

ходит полностью ни к одному из определений, данных в вышеприве-

денной классификации. По мнению Е.Р. Ярской-Смирновой, он лишь

«отчасти напоминает имидж ремесленника или мастера, скорее это

подмастерье, который учится у своих же клиентов. Клиент в этой си-

туации играет роль мастера-ремесленника, поскольку на протяжении

всей советской истории люди не выработали привычки делиться лич-

ными проблемами с представителями государственного агентства

и не участвовали в социальных практиках, аналогичных встрече

с психо ана литиком или исповеди в католической церкви». Подобные


практики отсутствовали в культурном контексте советского общества,

и многие проблемы решались без вмешательства извне, без профес-

сиональной помощи.

Растущее число публикаций по истории российской социальной работы вносит вклад в конструирование образа ремесленного или практического профессионализма в современной России. В фокусе этих публикаций — благотворительная деятельность, спонсорство, ценности православия, относящиеся к дореволюционному периоду российской истории, а также оформление системы социального обеспечения в советское время.

Вот почему социальная работа сегодня ставит вопросы помощи лю-

дям, развивая незнакомые практики обсуждения частных проблем

с представителем государственной организации. Люди еще не ориен-

тированы на получение такого рода услуг и в случае необходимости

обращаются в привычные инстанции: врач, милиционер, учитель, —

подчас относясь к социальным службам как к новому названию старо-

го собеса.

Говоря о социальной ценности своей работы, респонденты выра-

жали сожаление по поводу двойственности своего статуса — социаль-

ная работа существует, она важна для общества, однако у окружающих

мало сведений об этом, а средства массовой информации хранят мол-

чание. Идентичность формируется в процессе социального взаимо-

действия, проблематичная идентичность возникает, когда человек

чувствует себя отчужденным от общества, например, вследствие этни-

ческих отличий, безработицы или если его профессия не воспринима-

ется обществом как нужная и полезная.

В средствах массовой информации мало говорится о социальной

работе, хотя много — о социальных проблемах и социальной полити-

ке. Между тем реклама поставляет модели идентичности, показывая

социальную работу как «женскую сферу».

Однако среди исследователей есть и другая интерпретация образа

профессиональной идентичности: отечественные социальные работ-

ники и клиенты не разделены барьерами профессионализма, класса

и характера испытываемых ими жизненных трудностей, поскольку со-

циальные работники нередко сами были в положении клиента, но слу-

чайно и временно стали играть роль профессионального помощника.

В работе их привлекают не размеры зарплат, но уверенность в завтраш-

нем дне, желание быть полезным людям.

Исследования, проведенные на Западе, показали, что больший

профессионализм выражается в меньшем активизме и увеличивает


разрыв между профессионалами и клиентами. Это означает, что более

образованные специалисты, представляющие средний класс, мало

заинте ресованы в изменении социальной структуры общества, а сле-

довательно, — в защите интересов клиентов. С данной позиции, пока

большинство социальных служб не замкнулись на достижении

собствен ного профессионального статуса и не отвернулись от окру-

жающих, есть все шансы интегрировать усилия университетов, госу-

дарственных социальных служб и частной инициативы. Неправитель-

ственный сектор может способствовать развитию новой философии

социальных услуг. Он может способствовать процессу децентрализа-

ции, когда центр обслуживает периферию, а необходимую помощь по-

лучают и те, кто не попадает в сферу внимания государственных со-

циальных служб.

Многие отечественные исследователи считают, что наиболее подхо-

дящей моделью профессионализма для практиков социальной ра боты

в России выступает модель, которая делает акцент на важности обуча-

ющего опыта как средства достижения и оттачивания профессиональ-

ной компетентности. Модель рефлексивного практика необходима

там, где проблемы равенства, соблюдения прав и недискриминации

приобретают величайшую важность. Такой тип профессионализма, до-

казавший свою адекватность задачам социальной работы во всем мире,

предполагает комбинацию теоретического и практического знания,

профессиональных ценностей, когнитивной и поведенческой ком-

петентности в специфических ситуациях, требующих достижения

взаимо понимания и договоренности. А необходимость партнерских

отношений между образованием и практикой, как и между разными

секторами социальной работы и других помогающих человеку профес-

сий, сегодня уже никому не нужно доказывать.


Концепты блага, добродетели, справедливости разрабатываются и осмыс-

ливаются в античной, средневековой философии, философии Возрождения

и Просвещения как духовно-нравственные основания жизненного мира. Эти

концепты наполняются новым содержанием от эпохи к эпохе, порой транс-

формируясь в свою противоположность.

Осмысление духовно-нравственных оснований устройства бытия создавало

мировоззренческие предпосылки для расширения сферы благотворения, из-

менения форм и методов благотворительной деятельности, ее специализации.


Осмысление помощи, равно как и ее оказание, возникают параллельно

со становлением и развитием конкретного общества и отдельных личностей,

его составляющих.

Расширение границ помощи, ее концептуальная трансформация идут

параллельно с усложнением социальных связей в обществе и отражают

эволюцию социальной практики в отношениях между человеком и обще-

ством.

В процессе исторического развития помощь предстает как особого рода

культура бытия, оформившаяся в соответствии с социокультурными и поли-

тическими особенностями развития общества.

История социальной мысли представлена множеством подходов и кон-

цепций оптимального социального устройства. На протяжении столетий

философы и мыслители искали пути решения социальных проблем, сопрово-

ждавших общество и государство с самого их возникновения.

В ходе истории социальные проблемы накапливались, но не отмирали.

Индустриальное общество и технический прогресс существенно расширили

поле социальной проблематики.

Социальная политика, обращенная к решению существующих и вновь

возникающих социальных проблем, оказалась на пересечении развивающих-

ся экономических и социальных теорий.

Фундаментальным основанием и духовно-нравственным измерением со-

циальной работы является гуманизм.

В дискурсе общественных отношений социальная работа представля-

ет собой гуманистический процесс, свидетельствующий об относительно

высоком уровне развития социума, способного поддержать «человека-

нуждающегося».

Гуманистический подход к человеку в социальной работе связан с видени-

ем и признанием самоценности человека.

Социальная работа сохраняет верность идеям прав человека и профессио-

нализма, воспринимая себя как современное их воплощение.

Функциональная, атрибутивная, интерпретативная и критическая пер-

спективы не изолированы друг от друга. Напротив, каждая из них проливает

свет на тот или иной аспект проблемы профессиональной идентичности спе-

циалиста по социальной работе.

Взаимодействие перспектив дает многостороннее видение социального

процесса, посредством которого общество начинает определять данный вид

занятий как профессию, а представители этого рода деятельности относят

себя к группе профессионалов.

Стабильное состояние профессионализма для некоего вида занятий до-

стигается постепенно, лишь после того, как сформированы системы соответ-

ствующего образования, лицензирования, учреждены ассоциации и журна-

лы, принят этический кодекс.



11. Проследите эволюцию концепта «добродетель» в истории обществен-

ной мысли, подготовьте эссе на данную тему (5—6 страниц).

12. Объясните понятия естественных и гражданских добродетелей

по Ж.-Ж. Руссо.

13. Раскройте смысл кантовской этики долга.

14. Сделайте таблицу, отражающую трансформацию концептов помощи

в разные исторические периоды развития общества.

15. Напишите эссе (5—6 страниц) на тему: «Философия призрения как

определяющий подход в отечественной модели помощи».

16. Подготовьте эссе на тему «Классический либерализм и проблема бед-

ности».

17. Опишите, как теоретико-прикладное обоснование проблем бедности

повлияло на формирование моделей социальной политики.

Подготовьте ответы на вопросы:

В чем суть гуманизма как формы жизненной практики?

Что означает любовь как фундаментальный гуманистический экзи-

стенциал?

Согласны ли вы с утверждением, что «каждой общественной пара-

дигме соответствует своя парадигма гуманизма». Ответ обоснуйте.

18. Опишите следующие интегральные характеристики личности: откры-

тость, активность, интенциальность, амбивалентность. Что добавляют

они к знаниям о человеке?

19. Прокомментируйте таблицу 4.2. Как представлен «человек социаль-

ный» в концепциях социальной работы?

10. Прокомментируйте следующее высказывание американского антро-

полога Р. Уилсона: «Право — это не только форма мышления, система

смыслов и знаков. Это еще и аппарат насилия и контроля, и права

человека в этом смысле — продукт роста государств-наций». На что

автор обращает внимание в данной формулировке права?

11. Предложите свою профессиональную модель для практиков социаль-

ной работы в России. Обоснуйте свой выбор.

12. Раскройте суть проблемы профессиональной идентичности социаль-

ного работника. Аргументируйте свою точку зрения.


1. Аберкромби Н., Хилл С., Тернер С. Социологический словарь : пер. с англ. Ка-

зань : Изд-во Казан. ун-та, 1997.

2. Ананьев Б.Г. Человек как предмет познания. СПб. : Питер, 2001.

3. Барулин В.С. Социально-философская антропология. Человек и обществен-

ный мир. М. : Академический проект; Альма Матер, 2007.


14. Батыгин Г.С. Профессионалы в расколдованном мире // Этика успеха :

вестник исследователей, консультантов и ЛПР. Вып. 3. Тюмень; Мо-

сква, 1994.

15. Бубер М. Проблема человека. М. : Высш. шк.,1993.

16. Джерри Д., Джерри Дж. Большой толковый социологический словарь

(Collins) : пер. с англ. В 2 т. М. : Вече ; АСТ, 1999.

17. Дюркгейм Э. О разделении общественного труда // Западноевропейская

социология ХIX — начала ХХ в. : пер. с франц. М. : Канон, 1996.

18. Карпинская Р. С. Человек и его жизнедеятельность. М. : Знание, 1988.

19. Коплстон Ф. История философии. Древняя Греция и Древний Рим : пер.

с англ. В 2 т. Т. 1. М. : Центрполиграф, 2003.

10. Коплстон Ф. История философии. Средние века : пер. с англ. М. : Центрпо-

лиграф, 2003.

11. Мир философии: книга для чтения. В 2 ч. Ч. 2. Человек. Общество. Культу-

ра. М. : Политиздат, 1991.

12. Лавриненко В.Н. Философия социальной работы. Проблемы социальной

работы в России // Материалы I научной конференции. М., 1995.

13. Левонтин Р. Человеческая индивидуальность: наследственность и среда :

пер. с англ. М. : Прогресс; Универс, 1993.

14. Лосев А.Ф. Философия, мифология, культура. М. : Политиздат, 1991.

15. Маркс К. Тезисы о Фейербахе // Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения, 2-е изд.

Т. 3. М. : Госполитиздат, 1961—1968.

16. Митрошенков О.А. Онтология гуманизма и тоталитаризма. М. : Союз,

1993.

17. Наместникова И.В. Глобальные образовательные стандарты — новый шаг

в продвижении социального образования и утверждения социальной

работы как международной профессии // Вестник МГОУ. Сер.: «Пси-

хологические науки». 2009. № 3. С. 25—33.

18. Наместникова И.В. Интегративно-перспективный подход к международ-

ной социальной работе: перспективы и измерения // Психология лич-

ности и профессиональное развитие: проблемы, перспективы, техно-

логии: материалы межд. научно-практ. конференции. М. : Изд-во

МГОУ, 2009. С. 367—370.

19. О человеческом в человеке : сборник под общ. ред. И.Т. Фролова. М. :

Полит издат, 1987.

20. Ойзерман Т.И. Является ли либерализм только идеологией? // Социологи-

ческие исследования. 2003. № 3.

21. Поланьи К. Великая трансформация. Политические и экономические ис-

токи нашего времени : пер. с англ. СПб. : Алетейя, 2002.

22. Ролз Дж. Теория справедливости : пер. с англ. Новосибирск : Изд-во Ново-

сиб. ун-та, 1995.

23. Руссо Ж.-Ж. Об общественном договоре : трактаты : пер. с франц. М. :

КАНОН-пресс, 1998.

24. Саппс М., Уэллс К. Опыт социальной работы. Введение в профессию : пер.

с англ. М. : Ин-т социальной работы, 1994.


25. Словарь античности / под ред. В.И. Кузищина. М. : Прогресс, 1989.

26. Социальная политика : учебник / под общ. ред. Н.А. Волгина. М. : Экза-

мен, 2002.

27. Социальная политика, уровень и качество жизни : словарь / под общ. ред.

В.Н. Бобкова, А.П. Починка. М. : ВЦУЖ, 2001.

28. Фирсов М.В. История социальной работы : учебн. пособие для вузов. М. :

Академический проект, 2004.

29. Фирсов М.В., Студёнова Е.Г. Теория социальной работы : учебн. пособие

для вузов. М. : Академический проект, 2005. Тема 3: Философские

основания теории социальной работы.

30. Франкфорт Г., Франкфорт Г.А., Уилсон Дж., Якобсен Т. В преддверии фило-

софии. Духовные искания древнего человека : пер. с англ. СПб. : Ам-

фора, 2001.

31. Хайдеггер М. Письмо о гуманизме // Проблема человека в западной фило-

софии : сборник под общ. ред. Ю.Н. Попова. М. : Прогресс, 1988.

32. Шадриков В.Д. Происхождение человечности : учебн. пособие для вузов.

М. : Логос, 1999.

33. Шанин Т. Социальная работа как культурный феномен современности:

новая профессия и академическая дисциплина в контексте социаль-

ной теории и политической практики наших дней // Взаимосвязь со-

циальной работы и социальной политики : под ред. Ш. Ралон ; пер.

с англ. М. : Аспект-Пресс, 1997.

34. Энциклопедия социальной работы : пер. с англ. В 3 т. М. : Центр общече-

ловеческих ценностей, 1994.

35. Юнгхольм С.Э. Гуманистические ценности социальной работы. М. : Союз,

1995.

36. Ярская В.И. Философия социальной работы : учебн. пособие. Саратов :

Изд-во СГТУ, 1994.

37. Ярская-Смирнова Е.Р. Социальная работа в России: профессиональная

идентичность // Социальные проблемы образования: методология,

теория, технологии. Саратов : Изд-во СГТУ, 1999.

ФИЛОСОФИЯsoc-education.ru/wp-content/uploads/2017/11/М.В...Предисловие...

Documents