ССООДДЕЕРРЖЖААННИИЕЕ

выпуск № 5 осень 2006 — зима 2007

РРееддааккцциияяГГллааввнныыйй ррееддааккттоорр ааннггллииййссккооггоо ииззддаанниияя::

Алиреза Нурбахш

ГГллааввнныыйй ррееддааккттоорр ррууссссккооггоо ииззддаанниияя::Леонид Тираспольский

ООттввееттссттввеенннныыйй ррееддааккттоорр::Рустам Сабиров

ДДииззааййнн ии ввееррссттккаа::Сергей Логунов, Виталий Дрозд

РРееддааккттооррыы::Алексей Шелаев, Татьяна Заславская

ККооррррееккттоорр::Татьяна Заславская

ББииллььдд..ррееддааккттоорр::Ирина Левашова

ФФооттооггррааффыы::Сергей Логунов, Олег Булат

Нахид Зокаи

РРаассппррооссттррааннееннииее::Павел Орлов

ТТааккжжее ннаадд ннооммеерроомм ррааббооттааллии:: Татьяна Жильцова, Сергей Бедрицкий

Надежда Борисова, Анастасия Иванова

УУччррееддииттеелльь жжууррннааллаа::НОБФ «Ханикахи Ниматуллахи»

ИИззддааттеелльь:: ООО «Риэлетивеб»

ААддрреесс ррееддааккццииии::101 000, Россия, Москва,

Девяткин пер., дом 4, стр.1АТТееллееффоонн:: (495) 624.70.00

EE..mmaaiill:: sufimag@sufism.ruWWeebb ssiittee:: http://www.sufism.ru

Издание зарегистрировано вФедеральной службе по надзору за

соблюдением законодательства в сферемассовых коммуникаций и охране

культурного наследия.Свидетельство о регистрации:

ПИ №ФС77.21758 от 27.09.05 г.

ООппууббллииккоовваанннныыее вв жжууррннааллее ммааттееррииааллыыооттрраажжааюютт ввззгглляяддыы иихх ааввттоорроовв ии ммооггуутт ннее

ссооввппааддааттьь сс ммннееннииеемм ррееддааккццииии ииллии««ХХааннииккааххии ННииммааттууллллааххии»»..

По вопросам публикации статей,фотографий, рисунков: sufimag@sufism.ru

Все права на публикации принадлежатKhaniqahi Nimatullahi. Полное или

частичное воспроизведение материалов,опубликованных в журнале, возможно

исключительно с письменного разрешенияредакции.

Тираж: 1250 экз.

На обложке: «Встреча солнца», худ. Лидия Борисенкоartborisenko@ukr.net

ББеессееддыы оо ППууттии

ММооллииттвваа..ппрроошшееннииее 44

Джавад Нурбахш

ССттааттььии

РРииттууааллыы ппооссввяящщеенниияя вв ссууффииййссккиихх ооррддееннаахх 14

Мишель Ходкевич

ААррааббыы ии ппееррссыы вв ррууссссккоойй ппооээззииии 26

Василий Эберман

ВВооссппооммииннаанниияя

ВВооссппооммииннаанниияя оо ММаассттееррее 40

Джеймс Джордж

РРаассссккааззыы

ППоодд ммииннааррееттааммии 54

Михайло Коцюбинский

ППооээззиияя

ББеессееддаа ппттиицц ((ооттррыыввоокк)) 24

Фарид ад.Дин Аттар

ППььяянныыйй ддееррввиишш 38

Николай Гумилев

ИИссттооррииии

ККооггддаа ттыы —— ннииккттоо:: ББааййааззиидд ии ммууззыыккааннтт 60

ППррааккттииккаа

ССжжааттииее ии рраассшшииррееннииее 48

Джавад Нурбахш

РРееццееннззииии ии ооббззооррыы 3

ООбб ааввттоорраахх 2

Выпуск №52

Д�р Джавад Нурбахш ó кутб (глава) суфийскогобратства Ниматуллахи, родился в г. Кермане,Иран. По профессии врач�психиатр, на протя�жении многих лет был профессором и заведую�щим кафедрой психиатрии в Тегеранском уни�верситете. Является автором многочисленныхкниг по психиатрии и суфизму. В настоящее времяд�р Нурбахш проживает в Англии.

Джеймс Джордж ó посол Канады в Иранев 1972ñ1977 гг. В этот период он познакомилсяс д�ром Дж. Нурбахшем и поддерживал с нимдружеские отношения.

Алексей Орлов ó род. в Москве, окончил МИФИи ВГИК, кандидат искусствоведения, преподаетво ВГИКе, Московском Киноколледже и Театрально�художественном лицее. Автор трех книг по культу�рософии электронных медиа ("Духи компьютернойанимации" 1993, "Аниматограф и его Анима" 1995,"Виртуальная реальность" 1997, 1998); перевел с анг�лийского языка около 20 книг по суфизму (изданы"Раскрытие скрытого" Худжвири, "Иисус глазамисуфиев", "Великий демон Иблис", "Духовная нищетав суфизме" Дж. Нурбахша, "Повелитель джиннов"И. Карчмара, "Мудрость идиотов" И. Шаха и др.).Издал сборник своих стихов "Ультабамси" (1994).Автор музыкального проекта "Игра в бисер:Касталийские песни".

Василий Эберман (1899ñ1937) ó известный арабист,ученик академика И. Ю. Крачковского. Занималсяисследованием средневековой арабской и пер�сидской поэзии. В опубликованной в 1923 г.статье "Арабы и персы в русской поэзии" впер�вые в российском востоковедении исследовалособенности вхождения восточных мотивов в рус�скую поэзию. В 1930�х годах был дважды репрес�сирован, в том числе по фальсифицированному об�винению. Погиб в 1937 г. в результате несчастно�го случая.

Мишель Ходкевич ó руководитель научно�исследовательских работ в Высшей практическойисследовательской школе в Париже. Написалбольшое количество статей и книг по суфизму.Наиболее известные книги ó "Печать святых" и"Океан без берегов" (обе изданы в 1993 г.).

Михайло Коцюбинский (1864ñ1913) ó выдаю�щийся украинский писатель�беллетрист, достиг�ший наибольшего мастерства в жанрах рассказаи новеллы. Придерживался народническо�просветительских взглядов и принимал участиев украинском народническом движении, за чтопреследовался властями. Публиковал свои про�изведения в нескольких запрещенных российскимивластями националистических журналах.

ББРРААТТССТТВВОО ННИИ‘‘ММААТТУУЛЛЛЛААХХИИ

Как и другие суфийские братства, Ни'матуллахийа (Ниëматуллахи) принадлежит к непрерывнойцепи духовной преемственности, восходящей к истокам ислама, в которой первыми суфийскиминаставниками считаются Пророк Мухаммад и 'Али. Братство названо по имени Шаха НиëматуллыВали, основавшего его в XIV веке. Шах Ниëматулла жил в Иране и был одним из наиболеевлиятельных суфийских учителей своей эпохи. После смерти Шаха Ниëматуллы центр братствапереместился в Индию, а в конце XVIII века ó снова в Иран. Ко второй половине XX векацентры братства (ханаки) были открыты во всех крупных городах Ирана. В настоящее времяНиëматуллахи является наиболее распространенным суфийским братством на территории Ирана.В 1970�е годы в братство были посвящены первые европейцы и американцы. В 1975 году былоснован первый за пределами Ирана центр в Сан�Франциско. С тех пор новые ханаки былиоткрыты во многих городах США, Канады, Западной Европы, а также в Австралии и в Африке.В 1995 году дервишами братства стали несколько жителей России и Белоруссии. В 2004 году былаоткрыта ханака братства в Москве.

ООББ ААВВТТООРРААХХ

Журнал ´Суфийª ó русскоязычная версия английского журнала ´Sufiª, который издаетсясуфийским орденом Ниëматуллахи с 1988 года. Журнал посвящен изучению мистицизмаво всех его аспектах и проявлениях: литературе, истории, философии и практике.

Ансамбль «Давлатманд» Исполнительская манера таджикского музы�канта Давлатмана Холова и его ансамблядревних национальных инструментов хорошоизвестна в Таджикистане, однако с ней почтине знакомы за пределами этой страны.

Ансамбль Давлатмана Холова исполняетразновидность суфийской музыки, котораяразвивалась в течение последних десяти ве�ков и называется фаллакх.

Давлатман Холов родился в 1950 году наюге Таджикистана. Его отец, известный музы�кант, с малых лет обучал сына игре на скрип�ке гиджак и познакомил его с классическойпоэзией, в частности, с произведениямиДжалал ад�Дина Руми. Он продолжил своемузыкальное образование в Душанбинскойконсерватории, где изучал игру на кларнете,фортепиано и скрипке.

Возвратившись в родной город, Давлатманначал вновь общаться с исполнителями тради�ционной музыки. Обратившись к своим кор�ням, он решил совершенствовать свою техни�ку игры на гиджаке и научиться играть насетаре (длинная лютня). Его отец сам сделалинструмент и четверть века играл на нем,прежде чем завещать его сыну. Это наслед�ство, оставленное отцом, стало для Давлатманазнаковым: он решил возвратиться к традици�онной таджикской музыке. Во время своих пу�тешествий в южные районы Хатлана, на Памир ив Горный Бадахшан он собрал множествотрадиционных мелодий, которые легли в основуего сегодняшнего репертуара.

Холов играет суфийскую музыку в наибо�лее аутентичном ее варианте ó так она моглабы звучать лет восемьсот назад. Имя Холова,может быть, не столь известно в мировоймузыке, как имена братьев Ризвана иМуаззама Каввали, но его исполнительскоемастерство достойно не меньшего внимания.Кроме того, его творчество уже вызвалоинтерес у европейцев: лейбл ´Learned & FolkMusicª издал сольный компакт�диск музыканта.Недавно, по словам Холова, британское

телевидение сделало о нем документальныйфильм, а Франция наградила его титуломпочетного гражданина.

Холов играет на нескольких народныхинструментах и замечательно поет: у негомощный и летящий голос, воскрешающийв памяти записи (увы, теперь только записи)Нусрата Фатех Али Хана.

В Москве музыканты ансамбля ´Давлат�мандª выступили в рамках фестиваля ´РозаМираª, который проходил осенью 2006 года.На фестивале прозвучали такие инструменты,как сетарÇ дутарÇ табла, рубабÇ конун, лаб�чанг,саз, даф, дойра, гиджакÇ чиггак и дилрабо.

Людмила Дмитриева Музыкальный куратор фестиваля ´Роза Мираª

Поэт�суфий на перекресткекультур Колман Баркс. Суть Руми. Издательство: Гаятри, 2007. Пер. С. Сечива

Великий средневековый исламский поэт�мистик и суфийский мыслитель Джалал ад�ДинРуми (1207ñ1273) оставил после себя гранди�озное литературное наследие. До нас дошлособрание его философских поэм ´Маснавиª(которое знатоки называют ´Кораном на пер�сидском языкеª), собрание лирики ´ДиванШамса Табризиª в трех частях и цикл´застольных беседª. До нашего временисохранилась книга проповедей и несколькодесятков писем. Одних только стихотвор�ных строк у него, по подсчетам специалистов,не менее семидесяти тысяч.

Почти восемь столетий поэзия, философ�ская и духовная проза, да и сама личность Ру�ми привлекают интерес читателей и исследо�вателей. Не случайно 2007�й год, когда испол�нится 800 лет со дня рождения поэта, ЮНЕСКОобъявило годом Руми.

осень 2006 — зима 2007 3

Музыка

Литература

Обзоры

Выпуск №54

Он жил и творил на перекрестке несколь�ких культур, языков и религий. Руми родилсяна территории нынешнего Афганистана,писал на фарси, турецком, арабском и гре�ческом, жил на территории современныхИрана и Турции, а также в Сирии. Бывал в Ира�ке и Египте, побывал в Мекке. В его творчествесоединились как слово, музыка и танец, так ифилософия и духовные практики ислама.

Еще при жизни Руми почитали мусульма�не, христиане, иудеи и буддисты, находившиев его творчестве корни собственных традиций.Это был настоящий интеллектуал�космополитХIII века, литератор�универсалист, харизма�тический персонаж своей эпохи, духовныйстолп ближневосточного Средневековья.О личности Руми на Западе ходили легенды,но его труды на протяжении многих столетийбыли известны главным образом на Востоке:в Иране, где Руми всегда считался лучшимнациональным поэтом, и в Турции, где возниклобратство вращающихся дервишей ´Мевлевиª.Его творчество было известно адептам ис�лама и суфизма, востоковедам и филологам.В последние годы с произведениями Румипознакомился и Запад.

Благодаря таланту и энергии американ�ского поэта и переводчика Колмана Барксау западного мира появился огромный инте�рес к поэзии Руми. Его произведения ´расше�велилиª американцев, заставили их задуматьсяо тех вечных ценностях, которые всю своюжизнь проповедовал Руми. Духовный опытвеликого суфия оказался востребован в самойпрагматичной стране мира. Переводы произ�ведений Руми стали бестселлерами амери�канского книжного рынка. В списке самыхпродаваемых в англоязычных странах (США,Канаде, Англии, Австралии, Новой Зеландиии Индии) поэтов он стоит впереди самогоШекспира, ó феномен небывалый за послед�ние 300 лет. Поэзия Руми постепенно адапти�руется и массовой культурой Запада. Командаголливудских ´звездª недавно записала аль�бом его любовных поэм, положенных на му�зыку, а одна знаменитая киноактриса заявила,что занимается аэробикой только под музыкуна стихи Руми. Переводы Баркса послужилилитературной основой трех опер, пользую�щихся успехом в англоязычных странах. Идеии образы Руми, что называется, пошли в народ.

Социологи пытаются объяснить феноментакого успеха ´духовным голодомª современ�ного западного человека, а также периодиче�ски вспыхивающим в западном мире инте�ресом к ´экзотическомуª Востоку. Увы,столкновение Америки с исламской цивили�зацией в последние годы носило, по большей

части, трагический характер. Возможно, этостало косвенной причиной популярности Ру�ми в США ó ведь он ставил общечеловечес�кие ценности выше национальных и религи�озных. ´Любопытно наблюдать, как интереск Руми растет вместе с обострением полити�ческой конфронтации с исламским фунда�ментализмомª, ó говорит профессор КарлЭрнст, заведующий кафедрой религиоведенияУниверситета штата Северная Каролина.

Колман Баркс, наиболее известный аме�риканский специалист по творчеству Руми,опубликовал около двух десятков книг с пере�водами великого поэта. Во многом благодаряБарксу англоязычный читатель смог позна�комиться с творчеством суфийского мистикаиз турецкого города Конья. В канун ´годаРумиª одна из книг Баркса вышла в русскомпереводе.

Сборник ´Суть Румиª (´Тhe EssentialRumiª) ó это подборка самых главных егопоэм, поэм обо всем на свете. Он пишеткак о духовных состояниях потрясения,опустошенности и молчания, так и об искус�стве флирта и элегантности. Наполненныелюбовью, юмором, теплотой и нежностью,эти произведения действительно являются´эссенциейª творчества замечательного поэта.´План этой книги собьет с толку специалис�тов, привыкших паковать поэзию Руми в стан�дартные коробки <Ö>. Двадцать семь ее главó головокружительные и полные таинствен�ного смысла палимпсесты, плавающие разно�цветными поплавками в океане воображенияРумиª, ó пишет в предисловии Баркс. Книгу´Суть Румиª, иллюстрированную прекрасны�ми рисунками Алексея Худякова, выпустиломосковское издательство ´Гаятриª. На сего�дняшний день это наиболее представительноесобрание русских переводов творчестваперсидского классика.

Эта книга пришла к русскому читателюнепростым путем. Сначала ученые�иранистыДжон Мойн, Артур Арберри и РейнолдНиколсон перевели оригинальные ó ритмичныеи тщательно зарифмованные ó стихи Руми сязыков оригинала на английский. Затем с под�строчником поработал Колман Баркс. Он верси�фицировал сухие академические переводы(´выпустил поэзию из клеткиª, по словамколлеги), и в результате его Руми заговорилс читателем красивым белым английскимстихом. При этом Баркс подчеркивает, чтоего переводы ó ´вольная интерпретацияªтекстов классика.

Наконец, русский переводчик СергейСечив вернул стиху Джалал ад�Дина Румирегулярный метр и классическую рифму.

осень 2006 — зима 2007 5

´Рифмование Руми для меня сродни форму�лировке теоремы или решению шахматнойминиатюры, при этом мне доставляют удоволь�ствие много вещей ó например, передачамногосложности оригинала при сохранениилаконичности его формы и четкой формулыкоана, которыми Руми любит заканчиватьпоэмыª, ó пишет Сечив в послесловии к книге.

Весьма важно, что и американский, и рус�ский переводчики (каждый по�своему) стара�лись осовременить поэзию Руми, приблизитьее к читателю наших дней. К примеру, назва�ния стихов Баркс придумал сам, ведь в пер�сидском оригинале их нет. А Сечив смелоиспользует в своих версификациях европей�ские стихотворные каноны: ´пушкинскийªпятистопный ямб, ´пастернаковскийª дву�стопный анапест, и даже сонет. Русский пере�водчик стремится показать Руми не усред�ненным ´восточным мудрецомª, лишеннымстрастей и эмоций (таким он зачастую пред�ставал перед читателями советских изданий),а живым, остро мыслящим и ´спешащим чув�ствоватьª человеком. То есть практическинашим современником.

В этой книге немало прекрасных поэти�ческих строк, доказывающих, что сложней�ший духовный мир Руми может быть блестящепередан в русском слове. Любовные стихо�творения, притчи, басни, восточные легенды,эротические миниатюры, пейзажные за�рисовки, философские максимы, суфийскиепроповеди ó все многообразие творчестваРуми нашло отражение в книге. Средневеко�вые, ориентальные сюжеты сплетаются с обще�человеческими, вечными темами. В стихахэтих ó быт и эзотерика, мистика и житейскаямудрость, вероучение и радость чувственныхпереживаний. Сергею Сечиву удалось ´схва�титьª молитвенную, экстатическую сущностьпоэзии Руми и направить ее в русло русскойстихотворной речи:

За царствами добра и зла,

Средь поля встретимся с тобой.

Душа, что путь туда нашла,

Пьяна любовною травой.

Душе, обвитой той травой,

Не надобно пустых бесед.

Там истина — лишь мы с тобой!

А прочее — любовный бред.

´Он не пытается описывать мистическую лю�бовь словами, он демонстрирует ее нам сред�ствами языкаª, ó пишет о Руми ФатимаКешаварз, профессор персидского языка илитературы Университета Сент�Луиса (США).Можно вообразить, каких трудов стоило

русскому переводчику ощутить глубину мис�тического опыта и передать это ощущениев рифмованном стихе, при этом сохраниввосточный колорит и аромат. Мелодический´танцующийª склад поэзии Руми переводчикстремится передать даже при помощи ритмовÖмедленного вальса:

Да, ты здесь, среди тьмы,

Но бродит в полях, зарей

Зверь, которого мы

Загоним любой ценой.

Ты — и зверь и ловец,

Телом ты — корень полей,

Духом ты — ветра жнец

И рыба вольных морей.

Ты — одежда нырца,

Брошенная на брег.

Есть в океане Творца

Артерий бесцветных бег.

Те сосуды видны,

Если поднять крыло.

Тайной кровью они

Душам разносят тепло.

Слышен низкий гобой,

Струны цепных якорей

Не унылый прибой,

А песнь пучины морей!

Опыт Сергея Сечива по ́ осовремениваниюªпоэзии Руми ó в чем�то, конечно, спорный.Возможно, не всем покажутся уместными впереводах из средневековой персидской поэ�зии такие слова, как ´алкашª, ´сюрпризª,´ростбифª, ´пленэрªÖ Русский переводчикРуми ó сын своего времени, поэтому во мно�гих его строках господствует поистине пост�модернистское смешение стилей и лексическихпластов: от высокой архаики (´разнообразныощущеньяª, ´узилище пытокª) до разговорной,грубоватой, ´площаднойª речи. ПереводыСечива, к сожалению, не свободны от отдель�ных, сугубо ´техническихª изъянов ó это ипрозаизмы (´Халиф помутился и рухнул наспинуª, ´Эмоции текут, как горсть пескаª,´Не могу ждать на местеª), и неблагозвучия(´Чрез исступленье станем вольны мыª, ´Ска�кать много дней с стратегической вестьюª), исинтаксические невнятности (´Мир увидишьнасквозь скрытым глазомª, ´И счастлив в мо�ре света духª)Ö Порой в книге попадаютсянеловкие ударения, ритмические сбои, сла�бые рифмы (´привычкойª ó ´обычайª) ит.п. Придирчивый стиховед наверняка оты�щет здесь и другие погрешности против зако�нов эвфонии и просодии. Но это всё детали,не отменяющие общей заслуги Сергея Сечива.Ведь он с любовью и старанием выполнил

Обзоры

Выпуск №56

перевод этой объемистой книги, впервыев русской традиции дающей целостное пред�ставление о творчестве Джалал ад�Дина Руми.А уж вдумчивый читатель сумеет разглядетьподлинную поэзию и сквозь шероховатостиперевода.

Андрей Чернов

Поэт, который молчалсорок лет

Ашот Сагратян.Склонясь над думамиДжами. Поэтическиечетки. М., 2006.

Ашот АристакесовичСагратян ó писатель ипоэт, художник и лите�ратуровед, критик и

драматург, киноактер и журналист�международ�ник, переводчик. Много лет работал в Литера�турном институте имени А. М. Горького, читаллекции по теории перевода и психологиитворчества. Перевел 27 книг. За уникальныеразработки в области этнопедагогики былизбран академиком Академии педагогическихи социальных наук. Ашот Сагратян награжденЗолотой Пушкинской медалью.

Лекции Ашота Сагратяна по теории пере�вода и психологии творчества в Литературноминституте имени А. М. Горького успели статьлегендой среди студентов, а редкий поэтическийдар все еще был был тайной для поклонников.´Поэт, который молчал сорок летª ó такимэпитетом наградили его после публикациипервого сборника стихов ´Хроники душевныхпотрясенийª. Удивительные плоды приноситлоза его таланта, уходящая корнями в тысяче�летнюю историю армянской литературы ивспоенная животворным родником русскойсловесности.

Моя келья узка —

От виска до виска.

Но огромен мой мир

Даже в этих тисках.

Во время одной из творческих команди�ровок Ашот Сагратян оказался в СреднейАзии, где ему посчастливилось своими глазамиувидеть настоящее сокровище ó свиток состихами Джами, ́ вождя и главы поэтовª, одногоиз самых выдающихся персидских поэтов�суфиев XV века. Впечатление от соприкоснове�ния с тайной оказалось так велико, что в одночасье

родился один из самых удачных сборниковпоэзии Ашота Сагратяна ́ Склонясь над думамиДжами. Поэтические четкиª.

Кровь суфиев по жилам полыхала,

Влагая в руку чуткое перо...

Поэт не подражает Джами, но создает собствен�ную неповторимую вязь образов и мыслей.

День и ночь — станок мой ткацкий

Мыслей, образов и чувств,

Постигая тайны граций

Ткет волшебную парчу.

Хоть его караван идет той же дорогой, онописывает собственные впечатления. Этостихи�четки и стихи�оазисы, где останавлива�ются на отдых усталые искатели истины.Снова и снова перо поэта обращается к реаль�ности, которую невозможно описать инымисредствами.

Оазис там, где след Его стопы,

Владеющего нашими умами,

Вздымающего звездных мыслей пыль,

Рождающего миражи меж снами.

Виталий Дрозд

Фильмы Маджида Маджидии мусульманская традиция (окончание, начало в выпуске 4, 2006)

´Снимать надо то, во что ты веришьª Маджид Маджиди

Джаванмарди: пробуждение рыцаря ´Дождьª (2000, 98 мин.) начинается какфильм ´производственногоª жанра: рабочиеиз сельских районов и нелегальные афган�ские беженцы�эмигранты строят где�то на ок�раине города жилую пятиэтажку. Стен поканет, есть лишь голые бетонные перекрытия.Рабочие целый день на улице. Зима, холод,часто идет дождь и снег, на перекрытиях горяткостры ó чтобы рабочие могли погреться.Недостроенная коробка стоит особняком отдругих строений ó словно где�то на Марсе.

Кино

осень 2006 — зима 2007 7

Она чем�то напоминает Вавилонскую башню óможет быть, дикими, воистину первобытны�ми условиями труда (тачки, временные настилыс этажа на этаж).

На стройке работают простые люди,беднота. Главный герой ó простой рабочийпарень, Латиф, занят особым делом: он отве�чает за питание рабочих. Покупает продукты,организует обед, разносит чай по этажам.Он вспыльчив, импульсивен и горяч, поэтомувечно попадает в переделки. Из�за этого бри�гадир лишает его легкой непыльной работы иотправляет таскать мешки с цементом. А на егоместо ставит молодого паренька�афганцаРахмата, которому пока не под силу справ�ляться с настоящей мужской работой. Латифначинает задирать паренька, мстя ему за утратутеплого места, которое тот вроде бы отнял унего. Он то перевернет все вверх дном накухне, то плеснет раствором на голову прохо�дящего внизу Рахмата. И вдруг он неожидан�но узнает, что его недруг ó переодетаядевушка. Латиф никому не говорит об этом,но он меняется, как по волшебству. Он стано�вится внимателен и предупредителен, ведетсебя как настоящий рыцарь.

Этот резкий поворот, в общем�то, не мо�тивирован (т. е. проявляет волю Провидения).Однако отсутствие мотивации скрыто псевдо�логическими, но весьма правдоподобнымипричинами ó для перевода этого поворотав область подсознания. Сделано это для того,чтобы не дать возможности зрителю, зацепив�шись умом, начать размышлять об этом изме�нении, и тем самым разрушить структуру эсте�тической реакции (которая, как известно,воздействует исключительно на подсознание).Возможно, Латиф влюбился. Но вполне вероятно

и другое объяснение: он начал действоватьпо общеисламскому кодексу чести юношей�рыцарей.

Словом джаванмард в персидском языкеобозначаются два понятия: юноша (букв.´юный мужчинаª) и рыцарь. То же самое óи в арабском языке (фута ó юноша и рыцарь,футувва ó рыцарство). Тем самым подразуме�вается, что любой мусульманский юноша дол�жен вести себя как рыцарь, как человек чести.Это не случайное понятие или свойство.Это один из столпов общеисламской этики.Первым рыцарем среди мусульман считаетсяпророк Мухаммад, являющийся примеромнастоящего человека.

Возможно, именно поэтому все его пове�дение разительным образом меняется, когдаЛатиф узнает, что объект его неприязни и зло�козненных проделок ó девушка. Он можетпо�мальчишески задирать своих сверстниковили других рабочих, но не девушку. Ее не�ожиданное явление ó словно блеск молнии,высвечивающий в Латифе скрытые в нем ра�нее качества, основы, заложенные традици�онной исламской культурой.

После этого Латиф становится буквальнодругим человеком, ведет себя безупречно ибезукоризненно ó как истинный рыцарь, какчеловек чести.

В этом кардинальном переломе, возмож�но, и скрыто режиссерское допущение, заклю�чающееся в резком художественном преуве�личении: до своего открытия Латиф ведетсебя крайне грубо ó практически как не�мусульманин. Затем он как бы мгновенностановится мусульманином, демонстрируетсвоим поведением глубокую укорененностьв себе традиционных исламских нравствен�ных ценностей. Здесь происходит последова�тельное соединение художественного образаиз двух разнородных частей, одну из которыхусловно можно назвать светской, или ´нему�сульманскойª, а вторую ó духовной, или тра�диционно исламской. Видимо, такой контрастнужен режиссеру для усиления и обостренияимпрессивной силы образа. Поэтому в начале

Обзоры

Выпуск №58

фильма в образе Латифа первая составляю�щая доминирует, а вторая подавляется, а затемнаоборот ó первая подавлена, а вторая вы�ходит на первый план.

Далее по сюжету всех афганских рабочихувольняют со строительства. И здесь выясняется,что Латиф за целый год работы на стройке(а он�то как раз ó иранец, ´свойª) еще ни ра�зу не получал зарплату ó просто потому, чтоему, молодому парню, в общем�то не нужныденьги.

На этом поразительном факте режиссерне делает никакого акцента, сообщая еговскользь, между делом. А между тем из негоследует очень важный вывод: Латиф по своейприроде человек совершенно бескорыстный.Ведь, по сути дела, он работает ´из любви кискусствуª ó просто потому, что так принято,так должен вести себя настоящий мужчина.И это все его мотивы.

Дальнейшее действие фильма подтвер�ждает это. После увольнения афганцев со строй�ки он ищет ó и находит ó свою девушку, что яв�ляется непростой задачей и требует большихусилий. Ни слова не говоря ей о своих чувствах,он забирает у бригадира все заработанные имденьги (что тоже дается ему непросто ó эконо�мическая ситуация в Иране ныне не из лучших)и бескорыстно отдает их главе рода ó почтен�ному старцу Наджаф�Ата, который благодаряполученным деньгам теперь может уехать об�ратно в Афганистан. Девушка остается в Иране.Она работает на расчистке русла горной ре�ки от валунов ó стоя по колено в ледяной во�де, ворочает камни голыми руками. Латифвидит, как она, измученная, падает в воду ипотом отогревается у костерка, разведенногона берегу. И тогда он продает свой паспорт,потому что больше у него ничего нет.

Деньги он отдает отцу девушки, говоря,что их передал ему их бригадир, которого какраз перед этим афганец его просил выручить.Это очень важный момент. Пророк Мухаммадговорил: подавай милостыню так, чтобы твоялевая рука не ведала о том, что творит правая.И Латиф в точности выполняет завет Пророка,действуя как подлинный рыцарь: доставаяденьги, он жертвует всем, что имеет, но самостается в тени и делает вид, что он здесь нипри чем.

В финале афганцы уезжают на небольшомгрузовичке, который доставит их на родину.Латиф провожает их, помогая грузить вещи.Он так ничего и не скажет своей афганке.Возможно, он больше никогда не увидит ее.Они так и расстанутся, ни о чем не поговорив.И, значит, все, что сделал для девушки и ееблизких Латиф, было абсолютно бескорыстным.

Он не имел никаких личных мотивов. Он сде�лал все, что в человеческих силах, ничего непотребовав взамен.

После отъезда начинается дождь. Единствен�ное ´обретениеª Латифа ó случайный отпе�чаток ее резиновой калошки на влажномпеске у лужи. Он наполняется водой, теряетформу, и скоро размоется и исчезнет.

Мысленно возвращаясь к сюжету, я подумал:если это все же любовь, то это чувство тогоже порядка, что чувство великих влюбленныхЛейли и Маджнуна. Это высшая формалюбви человека к человеку, предполагающаяполное забвение себя. ´Меня нет ó естьтолько ты. Ты вольна делать что хочешь ó я всеравно люблю тебя. Я ó твой слуга, твой раб.Ты одна существуешь в этом мире. Считай,что меня нетª.

Эта форма любви неведома человекузападного типа (по крайней мере, киногеро�ям западного кино). Выше нее ó только лю�бовь человека к Богу.

И я подумал: а ведь продажа паспорта,возможно, намеренно введена режиссеромкак скрытый символ утраты Латифом своего´яª в пламени подлинного чувства! А это оз�начает очень важную вещь: ведь упразднениесвоего ´яª и освобождение своего сознанияявляется в исламе одним из важнейших усло�вий постижения Бога: Всевышний входитлишь в сознание человека, освободившегосебя от себя, для Него.

Высшая осознанность ´Дети небесª (1996, 90 мин.). В этом фильмени разу не показано небо, и, значит, речьидет о ´тонкомª небе, о небесах нашего духа,о внутренних ценностях.

Главные герои ó брат и сестра, Али и Захра.Ему около 10 лет, Захра чуть младше. Забравиз починки старенькие туфли Захры, Ализаходит к зеленщику и, чтобы набрать кар�тошки в сумку, пакет с туфельками кладетмежду ящиками у входа в лавку. Тем време�нем подошедший старьевщик просит разре�шения забрать старые пакеты и случайнозабирает единственные туфельки Захры. Алипытается отыскать туфли, но безрезультатно,и он возвращается домой без них. В чем жезавтра Захра пойдет в школу?

Их мать болеет, отец целыми днями наработе, за комнату давно не плачено. Алипрекрасно понимает ситуацию и уговариваетсестру не огорчать мать и не говорить ейо пропаже туфель ó тем более, что денег нановые нет. Они договариваются по очередиходить в школу в кроссовках Али, которыйучится во вторую смену.

осень 2006 — зима 2007 9

Тонкий нюанс: Али отнюдь не уговариваетсестру солгать матери, он просто просит ее неподнимать шума из�за пропажи обуви. А боль�ная мать и не вспомнила про туфли Захры.

Дальше режиссер подробно воспроизво�дит то, каких трудов стоит Захре и Али посе�щать школу, меняясь кроссовками: уроки у Алиначинаются почти сразу после окончания за�нятий у Захры, и ей приходится бежать бегомдомой, чтобы успеть передать кроссовки.

Али, получив кроссовки, точно так же, сломяголову, бросается в школу ó и все равно не�много опаздывает. Из�за этого у него возни�кают неприятности, но он не считает возмож�ным оправдываться и не рассказывает учите�лю о причинах своих опозданий.

В какой�то момент Захра видит свои ту�фельки на ногах одной из учениц своей школы.Они с Али отправляются к ней домой, чтобывыяснить, как они к ней попали. Но у дверейони встречают свою одноклассницу с ее сле�пым отцом ó и, молча переглянувшись, по�ворачивают обратно. Они, не сговариваясь,отказываются от своих притязаний из состра�дания и милосердия и уступают девочке своитуфельки.

Али даже перестает ходить на футболь�ные тренировки, чтобы не трепать попустуих единственные на двоих кроссовки. В одиниз дней Захра, торопясь домой из школы,теряет кроссовку (они ей велики), и та падаетв арык с бурным течением, а потом застрева�ет в трубе. Девочка по�детски безутешно пла�чет, но ей помогает достать кроссовку жительближайшего дома. Когда вымытые кроссовкисохнут во дворе и ночью начинается сильныйливень, Али встает и выходит под дождь, чтобыубрать их, иначе утром Захре придется идтив школу в мокрой обуви.

В школе объявляют отбор на общегород�ской кросс, где победителю полагается поездкана две недели в детский лагерь, занявшемувторое место ó спортивный костюм, а заняв�шему третье ó спортивные кроссовки. Али ре�шает участвовать в соревнованиях, чтобы вы�играть кроссовки. Ежедневные кроссы в школу

не проходят даром ó он умоляет тренеравзять его и тот поражается его способностям.

На соревнованиях Али полностью выкла�дывается, вспоминая, каких мучений и трудовстоит сестре их обмен кроссовками. На самомфинише он делает рывок и, к своему горю,приходит в тесной группе лидеров забега нетретьим, а первым ó и не получает желан�ный приз.

Он выиграл кросс, но проиграл свои но�вые кроссовки.

Домой он возвращается убитый горем ипотерянный. Что он скажет сестре? Он ведьобещал ей, и не выполнил обещания! Он занялпервое место, но ощущает себя побежденными готов плакать от стыда за поражение. Точнотакже и мы, зрители, радуемся его победе ив тоже время вместе с ним переживаем утра�ту кроссовок.

Али еще не знает, что отец, получив деньги,уже купил им с сестрой обновы: ему ó новыекроссовки, ей ó новые туфельки.

Все действие фильма строится на поступ�ках детей. Взрослые находятся на перифериисюжета. Самостоятельность детей, их зрелыепоступки просто поражают высокой созна�тельностью. Дети зачастую ведут себя какпредельно ответственные взрослые ó безвсяких скидок на возраст. Возможно, именнов этом заключается художественное допуще�ние режиссера, который делает акцент на вы�сокой сознательности детей, которая являетсяглавной темой этого фильма, о чем говорит иего название.

Точно так же и в фильме ´Бог придетªмальчик Мохсен, примерно того же возраста,только что вернувшись домой из школы идаже не заходя в дом, поспешно передаетсвой портфель сестре и бросается перено�сить дрова с улицы в сарай, незамедлитель�но выполняя поручение отца, которое тотдал ему перед отъездом в город. Он не простопослушен, он ревностен и высокосознателен,ничем не отличаясь от взрослого человекасо зрелым сознанием. В нем предельно раз�вито чувство долга, ответственности, пони�мания своей роли в жизни семьи и обществав целом.

Однако этот поразительный и очень зна�чимый момент режиссер намеренно затуше�вывает, переводит в область бессознательныхвоздействий (а именно на бессознательномуровне воздействуют художественные образы.Обращение к сознанию, как известно, не спо�собно вызывать катарсис). Он вводит быто�вую мотивацию его ревностности: на самомделе Мохсен попросту торопится успетьна утиную охоту. Поэтому требуется особая

Обзоры

Выпуск №510

внимательность, чтобы при анализе вскрыть и´прочитатьª все заложенные в фильм мотивы.

И наоборот, взрослых персонажей в ́ Детяхнебесª режиссер намеренно слегка принижаети развенчивает. Например, в эпизоде с авариейвелосипеда, когда отец Али, словно мальчишка,хвастается перед сыном: чего и сколько онкупит на заработанные деньги, и, не спра�вившись с управлением, на скорости врезаетсяв дерево. Его хвастовство (кстати, обращен�ное к исключительно материальной сфере)тем самым как бы получает мгновенный отклик:Бог наглядно доказывает ему, что он не правó и в хвастовстве, и, что более важно, в об�щей ориентации своего сознания на материаль�ную сферу, на сугубо мирское.

Зато в другом эпизоде он ставит на своиместа отношения взрослых и детей: отцу Алии Захры мулла местной мечети перед празд�ником дает мешок с кусковым сахаром, чтобытот поколол его на мелкие куски. Сахар пред�назначен для праздничного чая, он куплен наденьги уммы. Отец как раз колет сахар у се�бя дома, когда Захра подносит ему стаканчикс чаем.

ó А где же сахар? ó удивляется отец,заметив, что дочь не положила ему сахар наблюдечко.

ó Вот же у тебя ó сколько сахара, óпоказывает дочь на огромный развал перед ним.

ó Это не наш сахар. Он у нас временно,на хранении, ó поясняет отец. Ему не прихо�дит в голову взять из общественного сахарахотя бы кусочек себе, чтобы попить чаю.

Итак, М. Маджиди в одних эпизодах вос�производит обычные отношения взрослого иребенка как отношения зрелого и незрелогосознания, а в других он искусно и тонко´ставит на котурныª детских персонажей истоль же ненавязчиво и незаметно прини�жает взрослых. Эти сдвиги и позволяют емурельефно и ярко донести до зрителя глав�ную идею своего фильма ó ту же идею, ко�торую предельно точно выразил Иисус:´Будьте как дети ó тогда войдете в ЦарствиеНебесное!ª

Таваккул как норма бытия М. Маджиди, снимая только статистов�непрофессионалов, не спешит раскрыть имсвой замысел и не дает читать сценарий.Причина этого очевидна: ему не нужны бы�товые реакции, на которые только и спосо�бен непрофессиональный исполнитель. Но чтотогда ему нужно, если не быт? На этот воп�рос можно найти ответ в одном из коротко�метражных фильмов режиссера ó ´Богпридетª (1995, 40 мин.).

Грязная разъезженная сельская дорога,по которой идет мужчина. Это Маджид. У неготяжело больна жена, нужна дорогая опера�ция, на которую нет денег. И он идет в город,надеясь занять денег, хотя там у него нет нидрузей, ни даже знакомых. В доме, кромебольной, остались бабушка и двое маленькихдетей, Масума и Мохсен.

К матери часто заходят бабушки издомов по соседству. Они все очень набожныи постоянно причитают: ´Боже, спаси ее.У нас, кроме Тебя, никого нет. Ты у нас один.Ты ó целитель, и все ó от Тебяª.

Судя по репликам других персонажей,все жители села весьма богобоязненны. Каждыйдень мужчины и дети устраивают на пруду за�саду на пролетающих уток ó там под водойнатянуты сети, а в пруду плавают, примани�вая пролетающих чужаков, сельские утки.Но уток нет, и день за днем охотники проси�живают в засаде напрасно. Но мы слышимиз уст небритых, бедно одетых мужчин,мокнущих под дождем, отнюдь не жалобыили ругательства, а нечто совершенно иное:´Богу лучше знать. Сегодня Он дает, а завтране даетª. Они смиренно и без ропота прини�мают свой удел, довольные тем, что есть.Так и должен жить мусульманин ó в доволь�стве своим Господом.

Врача в селе нет. Маме все хуже, и Мох�сен решает написать письмо Богу с просьбойзабрать в больницу на операцию и помочь ейвыздороветь.

´Надеяться нам больше не на когоª, óМохсен пишет письмо вместе с Масумой.Его строки безыскусны и просты. Письмо за�канчивается обещанием детей ждать Богакаждый день у проселочной дороги.

Мохсен покупает в лавке конверт и марку,и, не надписав адрес, дети опускают письмов почтовый ящик ó Бог ведь все видит, такчто письмо не может не дойти до адресата.

Отец все не возвращается. В городе на почте одной из женщин�

сортировщиц попадается незаклеенное пись�мо без адреса.

ó Посмотри, может, адрес написанвнутри? ó советует ей ее коллега.

Женщина пробегает глазами строки пись�ма, содержание которого нам известно, ивдруг начинает громко рыдать, не в силахсдержаться. Письмо берет в руки начальникпочтового отделения, пожилой мужчина в очках.На плач подошли другие сортировщики.

ó Почитайте вслух, для всех, ó проситкто�то.

Когда последняя строка прочитана, муж�чина в очках негромко говорит:

осень 2006 — зима 2007 11

ó Я знал, что Бог ó везде, но никогдане думал, что Он может быть так близок óв строках письма, написанного двумя детьми.

Все работники почты сообща решают, чтособерут деньги для покрытия расходов наоперацию. По именам детей и штемпелю на кон�верте они найдут отправителей. Этот эпизод óнаглядная демонстрация того, как принимаетрешения умма (или ее часть ó работников напочте много, несколько десятков человек),как она действует.

Машина ´скорой помощиª уже сворачи�вает на сельскую дорогу.

А тем временем на пруд садятся утки,десятки уток. Хлопают сетки, и охотники по ко�лено в воде бросаются вынимать добычу.Мохсен достает из сетки свою, принесеннуюиз дома подсадную утку, прижимает ее к груди,глядя на колоссальную стаю уток, закрывшуюнебо у него над головой ó и вдруг подбрасы�вает свою утку вверх, и та улетает к своим сво�бодным братьям и сестрам.

Я много читал о непривязанности к мир�скому (таджрид), но, пожалуй, не встречалстоль яркого и отчетливого изображения этогокачества у мирян. Мохсен, отпустив утку, по�казывает, что он ó вне погони за добычей.Ему ни в коей мере не присущи ни жадность,ни азарт охоты, хотя он всего лишь восьмилет�ний мальчик. Последнее действует особенносильно, ведь обычно духовная зрелость и му�дрость связаны с почтенным возрастом.

Отпуская свою утку, он еще и как бы бла�годарит Господа за ниспосланное Им изобилие.Вместе с уткой он и сам, кажется, расправ�ляет незримые крылья своего духа и вот�вотвзлетит в небо. Но иначе и быть не могло:именно так, обильными дарами отвечаетГосподь тем, кто полностью, всецело полага�ется на Него. Это и есть таваккул.

Параллельный монтаж эпизода с уткамии приезда ´скоройª ставит эти события водин ряд, образуя внелогическую связку:и то, и другое ó от Него.

Можно было бы сравнить иранский сю�жет с известным русским рассказом о ВанькеЖукове, который пишет письмо на деревнюдедушке о том, как плохо ему живется. Да толь�ко сравнение выйдет пустоватым и будет без�божным и сентиментальным. Поэтомуудержусь.

Итак, похоже, что совсем не быт и совсемне мир интересуют М. Маджиди, а то, что внеих: Бог. Видимо, поэтому он не снимает актеров�профессионалов: их появление на экране,момент их узнаваемости зрителем сразу вно�сит элемент игры, лицедейства, т.е. неизбеж�ной фальши. Видимо, по той же причине он

при работе с непрофессионалами стремитсяпогасить бытовые реакции, ведь на самом де�ле его актер должен сыграть не роль, не амп�луа, не характер, а свое отношение к Богу.Выразим это точнее: свое непосредствен�ное ощущение Бога в себе, в других, в ок�ружающем мире.

Понятно, что при таких ´условиях иг�рыª на первое место выходит отнюдь не ак�терское мастерство, а скорее наоборот:наивность, бесхитростность, простодушие,искренность, даже неловкость и неподдель�ность реакций, движений души. Именно этотрогает за душу в фильмах М. Маджиди.Потому�то так парадоксальны и неожиданныповороты его сюжетов, так многомерны по�ступки персонажей, которые можно назватьалогичными и спонтанными, и даже апсихо�логичными, ибо их логика зачастую не имеетничего общего с земной жизнью и опираетсяна систему ценностей ´горнего мираª.

Экзистенция натурыНаверное, можно согласиться с тем, что нам несовсем все равно, что на экране: недостроеннаябетонная коробка пятиэтажки, которой небыло и в помине еще вчера и которая, про�стояв лет семьдесят, без следа канет в прошлое,или деревянная дверь мечети, которой боль�ше восьмисот лет ó ее касались руки сотенверующих. В некотором смысле мы все явля�емся ´духовидцамиª, мы все в той или иноймере воспринимаем мир не только посред�ством наружного зрения, но и внутреннимоком, и ´считываемª ту незримую информа�цию (ее можно назвать одухотворенностью,аурой, энергетическим фоном, экзистенцией,духом или как�нибудь иначе ó дело не в сло�вах), которая на самом деле стоит за видимо�стью тех или иных вещей.

Обо всем этом невольно задумываешься,смотря фильмы М. Маджиди. Точнее, начина�ешь остро ощущать эту разницу, ведь в этихкартинах режиссер мастерски вводит как´объекты�пятиминуткиª, быстро преходящиеи малозначимые для нас (недостроенныйдом, современная дорожная развязка илиавтострада с машинами и т.п.), так и кадры,в которые впечатана едва ли не вечность.Последние особенно привлекают нас. Напри�мер, сельские пейзажи: горные хребты, холмы,поля, леса, реки, разнотравье высокогорья.Улицы ´старого городаª и древних селений,мавзолеи, мазары, пустыня и т.д.

На самом деле природным пейзажам та�кого рода много тысяч лет, а религиозные со�оружения, как правило, являются наиболеезначимой для нас частью любого ландшафта.

Обзоры

Выпуск №512

Вряд ли случайно персонажи фильма´Дети небесª бегают по тем самым улочкам,на которых прошло детство самого режиссераи которые выглядят точно так же, как тысячулет назад.

В этом смысле можно сказать, что, к при�меру, ´Отецª ó фильм, пожалуй, более обра�щенный к ´вечностиª, чем ´Дождьª. В ´Дождеªпервая часть картины, эпизоды на строитель�стве, воспринимается как ´производствен�ный фильмª и в какой�то мере просто отпуги�вает своей подчеркнуто неброской и крайнеаскетичной в плане той ´экзистенциальнойªнагрузки, о которой мы говорили выше, натурой.

Но в целом работа режиссера с натуройвоспринимается как целенаправленный,глубоко осознанный подбор объектов с раз�ной степенью одухотворенности. При этомакцентируется ´вечностьª и в кадре домини�руют объекты, собирающие в себе время,культуру, духовность, тысячелетние усилиянарода, бережно и любовно преображающе�го пейзаж своей страны и живущего в гармо�нии с природным окружением.

Вот это чувство целостности, гармонии,неявно разлитое в экранной реальности, óкрайне важная и редко выявляемая при ана�лизе фильмов составляющая традиционнойизобразительной культуры. Она всегда при�суща религиозному искусству, религиознойкультуре. В этом смысле все картины Маджиди,безусловно, глубоко религиозны.

Видимо, поэтому действие фильма´Дождьª во второй части неожиданно пере�носится на совершенно другую натуру: ог�ромные вековые карагачи, глиняные дувалыдревнего селения, сельские дома с благород�ной патиной времени на стенах, кракелюрыдеревянных дверей, озеро, рощица, валуны,которые ворочает бурный поток горной реки, óвсе несет на себе печать многовекового,неизменного жизненного уклада в естествен�ном природном окружении.

Экзистенция жизненных проявленийПожилая женщина вынимает из мелкой лужина дороге рыбу, занесенную туда половодьемиз реки, и отпускает в речную воду. Рука сле�пого мальчика находит гнездо среди ветвей исажает в него выпавшего птенца. Другой пте�нец отважно хватает его клювом за палец.В медные чаны засыпают лепестки горныхцветов для окраски шерсти. Руки бережно при�вязывают на решетку сельского мазара цвет�ную ленту ó еще одну среди множества ужевисящих на входе в мавзолей или на веткахкуста рядом. По степи кружит джип с пья�ными от счастья, а не от вина, невестой и

женихом. Мать моет девочек, посадив их вжелезную бочку, стоящую среди степи. Из пись�ма, не заклеенного детьми, на почте высыпа�ются яркие лепестки осенних цветов. Золоти�стое дерево задвижки ворот, отполированноекасанием множества рук, высвечено солнцем.

М. Маджиди многие фильмы начинаеткрупными планами вроде бы самых простыхвещей и действий, наделяя их тем самым по�вышенной значимостью: пекарь вынимает изтандыра горячие лепешки (´Дождьª), пальцыперебирают выложенные на прилавок деше�вые колечки и браслеты (´Отецª), сапожникзашивает туфельку Захры, видны его заско�рузлые, черные, стертые от работы ногти(´Дети небесª), незрячие дети в классе пишут

диктант, сноровисто и быстро накалывая потрафарету картонки листов своих тетрадейиглой (´Цвет Богаª).

В фильмах М. Маджиди множество такихкадров. Они очень просты. И за каждым из нихстоит ощущение безусловной, абсолютнойправды жизни. Возможно, это ощущениерождается из чувства несомненности óнесомненности незримого присутствия в этоммире Бога, дарующего нам радость, гармо�нию и счастье. Ведь Бог прекрасен и любиткрасоту!

Две логики поведенияКажется, Юм сказал, что психология начина�ется там, где кончается возможность предска�зать и объяснить человеческие поступки.Все остальное ó социальная зомбирован�ность, штампы, стереотипы и шаблоны.Об этом высказывании Юма редко вспомина�ешь, имея дело с современным кино, где пси�хология и реакции персонажей стандартизо�ваны и легко предсказуемы ó герои управля�емы и запланированно дергаются на ниточкахсвоих страстей, влечений и привязанностей,словно марионетки. Возможно, многие все�рьез думают, что это и есть ´жизнь человекаª.Фильмы М. Маджиди постоянно опроверга�ют такой подход к психике. В каждой егокартине в ключевые моменты действия

осень 2006 — зима 2007 13

персонаж становится непредсказуемым и не�управляемым, он противоречит сам себе,обнаруживает ´двойноеª и ´тройноеª дно.

И в самом деле, откуда брались бы про�блемы нашего бытия, если бы наша психикаукладывалась в прокрустово ложе несколькихпримитивных и однозначных реакций, к томуже легко поддающихся контролю?

Пожалуй, психологическая сложность инеоднозначность, многомерность и противо�речивость персонажей ó одна из самыхсильных сторон творчества режиссера. Подоб�ное встречается лишь в фильмах великих ху�дожников.

Например, в фильме ´Отецª в ответ нанесправедливые упреки Мехроллаха его матьРубаб вдруг гневно накидывается на сына иначинает его бить. Тот падает, и так же не�ожиданно она со слезами начинает целоватьего разбитые при падении руки. Вот это одно�временное проявление ярости и любви, гневаи нежности потрясает и трогает как моментистины. Точно так же глаза жандарма, когдаон на мотоцикле отправляется на поимкуМехроллаха в город, прихватив наручники,наполняются слезами оттого, что он испыты�вает жестокие душевные муки, заставляя себявыполнять служебный долг по отношению ксыну своей жены. Искренне любя его, он вы�нужден обрушить на него кару закона.

В ´Цвете Богаª Хашем готов навсегда ос�тавить своего слепого сына Мухаммада в го�родской школе, где тот учится. Но когда этоне удается и при встрече Мухаммад находитнаощупь ладонь отца, прижимается к ней иговорит: ´А я думал, что ты не придешь ни�когдаª, в глазах Хашема стоят слезы.

У сердца своя логика, у головы ó своя(и это самая простая схема из всех). Вот почему

в наиболее сильных эпизодах персонажеммогут двигать две и более логики одновре�менно, они сталкиваются и противоречатдруг другу, высекая искры катарсиса своимнепримиримым противостоянием. Но очище�ние и является конечной и единственной це�лью искусства.

О Маджиде Маджиди Родился 13 апреля 1959 г. В двадцатилетнемвозрасте начал выступать на театральнойсцене. Первая роль ó в пьесе ´Движениебуквª Давуда Данешвара. В 1979 г. после де�мобилизации из армии сыграл в пьесе ´Пустьпрогонитª (реж. Касем Сейфи). В 1980 г. сампоставил пьесу ´Самолетª, затем пришелв Центр исламской мысли и искусства, где иг�рал в спектаклях, писал сценарии и ставилкороткометражные фильмы. Первый опытсценариста и режиссера ó короткометраж�ный фильм ´Взрывª (1980), снятый 16�ммкамерой.

Снялся в картинах ´Оправданиеª (реж.Манучехр Хаккани�параст, 1981), ´Другаясмертьª (Мохаммадреза Монарманд, 1982),´Воздержание от искушенияª (М. Махмальбаф,1985), ´Два незрячих глазаª (М. Махмальбаф,1983), ´Бойкотª (М. Махмальбаф, 1985),´Расстрелª (Алиасгар Шадраван, 1986), ́ В по�исках герояª (Хамидреза Аштийанипур,1989), ´Пока глаз видитª (Хоссейн КасемиДжами, 1989), ´Плавание зимойª (МохаммадКасеби, 1991).

Поставил несколько короткометражныхлент: ´Паланкинª (1984), ´День экзаменаª(1988), ´Один день из жизни с пленнымиª(1988), ´Последнее поселениеª (´Ахеринабадиª, 1993, 40 мин.), ´Бог придетª (´Ходамиайадª, 1995, 40 мин.).

Режиссер удостоен многих призов наиранских и международных кинофестивалях.В 1997 и 1999 гг. на Монреальском кинофес�тивале он ó единственный за всю историюсуществования фестиваля ó два раза подрядполучает приз ´За лучший фильмª за картины´Дети небесª и ´Цвет Богаª.

Полнометражные фильмы: ´Бадукª, 1991. ´Отецª (́ Педарª) 1995, 91 мин. ´Дети небесª (́ Баччеха�йе асеманª) 1996, 90 мин. ´Цвет Богаª (́ Ранг�е ходаª) 1998, 88 мин. ´Дождьª (́ Баранª) 2000, 98 мин.

Алексей М. Орлов

Обзоры

Ритуалы посвящения в суфийских орденах

Мишель Ходкевич

15

Под термином ´орденª в христианском мирепринято понимать форму объединения людейпо религиозному признаку. Его определение

должно основываться на соответствующих священ�ных текстах, связанных с боговдохновенной личнос�тью, святым или особой практикой. Сам по себеэтот термин не подразумевает никакого метафизи�ческого содержания и обозначает особую формуорганизации.

В исламе тарикат (обычно переводят как ́ орденª)по сути означает ´путьª, ведущий к Богу. Такимобразом, у этого понятия появляется метафизиче�ское измерение, основанное на принципе духов�ной преемственности, а идея объединения людейздесь совершенно вторична. Того, кто посвятилсебя тарикату, называют салик (букв. ´путникª).

Этот путь полон опасностей, и по нему можноидти лишь под руководством духовного наставни�ка (муршида), который решает ó принять искате�ля в ученики или отказать ему. В случае положи�тельного ответа наставник определяет условия,на которых принимается ученик, и передает емузнание о способах обретения Божьей благодати,способствующей успеху на Пути. Ниже мы вер�немся к вопросу о том, как именно наставник оп�ределяет, есть ли у кандидата необходимые дляобучения качества, но сначала рассмотрим обря�ды принятия в ученики и способы передачи благо�дати при посвящении. Есть множество разныхформ ритуала посвящения, но все они могут бытьсведены к трем основным, которые нередко соче�таются друг с другом: это принятие на себя учени�ком определенных обязательств, или обет (ëахд,байíа, мубайаíа), передача зикра, или формулыпоминания одного из Божественных атрибутов óталкин аз�зикр, и облачение в рубище, символизи�рующее посвящение (лубс ал�хирка).

Считается, что обет и зикр были введены самимПророком, и это подтверждается Кораном. Что ка�сается облачения в рубище (хирку), особенно в томвиде, как это практикуется на исламском Востоке,то этот обряд, вероятно, появился позже, хотя бы�ли попытки отыскать ссылки на его существова�ние еще при жизни Пророка11. Обет ó главныйиз ритуалов посвящения, об этом прямо указанов Коране, ведь он основывается на метаистори�ческом соглашении между Богом и человечеством(7:172), и историческом соглашении между Пророкоми мекканцами (48:10,18). Все три слова, используе�мые в Коране co значением ´соглашениеª, восходят

Выпуск №516

к арабским корням ëа�ха�да, ëа�гха�да и ва�са�гха(ë�h�d, ë�q�d и w�th�q) с тем же основным значени�ем ó ´связыватьª, ´присоединятьª. Однако обще�употребительный в ´орденахª (турук) терминбайíа (или его производное мубайаíа) представ�ляет особый интерес, поскольку этимологическинеотделим от конкретного действия, скрепляюще�го обет, а именно ó физического контакта рукучителя и ученика при посвящении. Арабскийкорень, к которому восходит это слово, имеет двеформы ó ба�ва�ëа (одно из значений ó ´протя�нуть рукуª) и ба�йа�ëа, ó значение которых в гла�гольных формах баíа, йабиíу расширяется до´скрепить договорª.

Таким образом, этот термин обозначает действие,посредством которого скрепляется договор, дает�ся обещание, и которое явно отсылает к рукопо�жатию ó жесту, почти во всем мире обозначаю�щему взаимное обещание выполнять обязательства.В тексте договора между Абд ал�Муталлибом иБану Амром говорится, что обе стороны стали´одной рукойª (цитата из Serjeant 1983, I, p.130).

Кроме того, есть еще арабское слово йамин,которое обозначает как ´правую рукуª, так и´клятвуª. Айат 48:10, где говорится о договоремежду Пророком и верующими, заключенном вХудайбийе, явно отсылает к жесту, и в то же вре�мя придает ему глубокий смысл:

´Пoиcтинe, тe, кoтopыe пpиcягaют тeбe,пpиcягaют Aллaxy. Pyкa Aллaxa ó нaд иx pyкaмиª.

Бaйíа, посредством которой ученик (мурид)принимается в орден, ó это прежде всего клятваверности наставнику. Ученик кладет правую рукуили обе руки под правую руку учителя. Учитывая,что это действие обычно сопровождается произ�несением вслух процитированного выше айата,наставник выполняет здесь роль представителя(наíиб) Пророка, при посредничестве которого наруку посвящаемого возлагается десница Бога.

Обет покорности ó был он дан формальноили нет ó всеобъемлющ: ученик вверяет себя на�ставнику ´как тело в руки обмывальщика труповª.Действие клятвы распространяется как на мир�ские дела (например, брак или выбор профессии),так и на духовные. Это условие будет понятнее,если обратить внимание еще на один аспектбайíа, дополняющий обет преданности. Со сторо�ны наставника это не только акт признания учени�ка в ответ на обещание смирения последнего,но и акт передачи, ex opera operato22, благодати(барака, мадад), оживляющей духовную жизнь идающей способность продвигаться по Пути.

Признаки передачи благодати более очевидновыражены в обряде талкин аз�зикр,который почтивсегда ассоциируется с соглашением, скрепленнымрукопожатием. Шаíрани (XVI в.), цитируя одногоиз своих учителей, называет ´оплодотворениемªритуал, посредством которого мастер дарует

ученику право поминать одно из БожественныхИмен (Shaírani 1962, p. 40). Ученик получает воз�можность ´воплощенияª этого Имени Бога, отож�дествления с ним. Если ученик обладает выдаю�щимися способностями, это может привести кмгновенному результату, а в остальных случаяхнаставник лишь сеет семена, которые могут про�расти в будущем.

Существует весьма подробное описание такогопосвящения, принадлежащее перу египетского су�фия Ахмада ал�ëАдави ад�Дардира (ум. 1786),который встретил шейха ал�Хифни или Хифнави,впоследствии ставшего его учителем, в месяц му�харрам 1160 года (январь 1747 г.). Рассказ ведет�ся от лица ученика. Посвящение состоит из семиэтапов (семиричный принцип встречается доволь�но часто). После договора, скрепленного прикос�новением рук, который здесь называют мусафаха,ал�Хифни передает ученику первую часть шахады´ла иллаха илла Ллахª в качестве формулы по�минания. ´С того времени, ó говорит ад�Дардир,ó благодаря его бараке, мне стали безразличнынедостойные мысли, питавшие мою любовь к это�му низшему миру, коих во мне было множествоª.Он добавляет, что поминание ´сожгло тело и погло�тило плоть до такой степени, что оголились костиª.Спустя шесть месяцев ученику было сказано ́ в пра�вое ухоª Имя Аллах. Шейх произнес его с такойэнергией, что ученик лишился чувств.

В 1163 году, два года спустя после первойвстречи, Ахмад ад�Дардиру таким же образом пе�редали Имя Ху (´Онª), которое вызвало состоя�ние печали и смирения. Через три месяца после�довало ал�Хакк (´Истинаª), затем, в месяц раджаб1164 года, ему было передано Имя ал�Хайи (´Веч�но Сущийª), а в шавваль того же года ó ал�Каййум(´Вечныйª). Последнее вызвало особенно силь�ное притяжение (джазба), духовное экстатическоесостояние, которое, тем не менее, не сказалосьна внешнем поведении.

Наконец, в месяц рамадан 1165 года (июльñавгуст 1752 г.), Имя ал�Каххар (´Победоносныйª),сказанное ему в левое ухо, вызвало внутреннеесостояние трезвости. Таким образом, процесс по�священия занял более пяти лет, но духовное обу�чение продолжалось и в дальнейшем. Только 21ноября 1758 года, спустя целых двенадцать летпосле их первой встречи, ал�Хифни по собствен�ной инициативе дал Ахмаду ад�Дардиру разре�шение (иджаза) самому посвящать дервишей(Dardir 1964).

Два вышеупомянутых ритуала имеют отноше�ние сугубо к духовной сущности человека, с которойон приходит в этот мир и возрождается в СудныйДень. В ритуале облачения в хирку используютсяпредметы материального мира, поэтому эта фор�ма обряда вторична по отношению к двум пред�шествующим. Адам был сотворен нагим, но прикрыл

осень 2006 — зима 2007 17

наготу ´листьями райских деревьевª (мин варакал�джанна). Хотя лубс ал�хирка и является частьютрадиции посвящения, этот обряд, по�видимому,лишь дополняет ее в качестве вспомогательногоспособа передачи благодати новопосвященному.

Именно эту дополнительную церемонию име�ет в виду Ибн ëАраби в описаниях своего путеше�ствия на мусульманский Восток, где он и познако�мился с обрядом, еще не известным в Магрибе.Он поясняет, что когда наставник желает вестиученика к совершенству путем передачи своих ду�ховных состояний (ахваль), он отдает ему обла�чение, которое было на учителе в момент их пе�реживания, и таким образом ученик получает за�ключенную в даре благодать (Ibn ëArabi 1911, pp.185ñ187).

Едва ли нужно проводить аналогию междуэтим феноменом и ситуацией, известной мусуль�манским авторам (Thaílabi 1951, p. 154), когда Елисейберет милоть (накидка) Илии и ´сыны пророков,которые в Иерихонеª заявляют: ´Опочил духИлии на Елисееª (4 Царств:13ñ15). Как свидетельст�вует личный опыт Ибн Араби, бывшего очевид�цем ритуала облачения в хирку в Мосуле, у само�го этого слова было множество дополнительныхзначений. Изначально оно означало рубище суфиев.Однако во многих случаях передача благодатипроисходила через наложение головного убора,как в случае с Ибн ëАраби (Ibn ëArabi 1971, p. 157,Acct. 69), простой материи, или другого предмета,например, посоха или пояса.

Для Шихаб ад�Дина Абу Хафса ëУмара ас�Сухраварди (ум. 1234), современника Ибн ëАраби,мастера, чей труд ´ëАвариф ал�маíарифª лег в ос�нову правил большинства суфийских орденов,облачение в хирку является настоящим посвяще�нием в полном смысле этого слова. ´Облачениев хирку, ó говорит он, ó устанавливает связьмежду наставником и учеником, где последнийвверяет себя во власть учителяÖ Это означает,что ученик полностью доверился своему настав�нику (тафвид), покорился ему (таслим), согласил�ся повиноваться учителю, Богу и Его Пророку,воплотив тем самым традицию (сунна) клятвыверности (мубайаíа) Пророку. Хирка ó это порог,перешагнув который, посвященный оказываетсяв обществе (сухба) духовного учителяª (Suhrawardi,n.d., V, p.78).

Затем Сухраварди приводит отличительнуюособенность, которую в равной мере можно отне�сти и к другим формам взаимоотношений, воз�никающих при посвящении. Он уточняет, чтоесть два вида обряда: хиркат ал�ирада, то естьполноценное посвящение, требующее абсолют�ного повиновения со стороны ученика, и хиркатат�табаррук, простое благословение для тех, ктоне чувствует себя готовым к трудностям, связан�ным с принятием такой аскезы, однако желает по�

кровительства мастера и его тариката. Последниеобразуют внешний круг, и, в некотором смысле,могут называться ´третьим чиномª44 по аналогиис христианской традицией.

В любом случае, обряд хиркат ал�ирада вклю�чал в себя и байíа, и талкин для передачи ученикублагодати, которая по выражению автора XVII в.´растворяется в нем подобно разбегающемуся пожилам винуª (Qushashi 1909, p. 95).

Будучи последним звеном в цепи посвящений(силсила), ведущей от мастера к мастеру до самогоПророка, а через него и к Богу, наставник, по всейвидимости, обладает двойной властью, котораячем�то напоминает традиции христианской апос�тольской преемственности: властью преемника,т.е. правом даровать благодать посредством про�ведения обрядов, и властью полномочий, т.е. правомучить. Связав себя с силсилой мастера, учениктаким образом получает Божественную помощьв своих усилиях достичь совершенства. Вот какпишет об этом Шаíрани:

´Ученик становится одним из звеньев желез�ной цепи. Когда он по какой�либо причине приходитв движение, остальная часть цепи движется вмес�те с ним, ибо каждый святой [силсилы] между ними Пророком подобен звену в этой цепи. Иначеобстоит дело с тем, кому зикр (формула помина�ния) не был передан обычным путем. Такой чело�век представляет собой обособленное звено цепи.Его движение не затронет другие звенья, посколь�ку он отделен от остальныхª. (Shaírani 1962, p. 40ff.)

Чтобы получить посвящение, недостаточнопросто попросить о нем. Ссылаясь на уже устояв�шуюся практику, Худжвири (XI в.) полагал, чтонепременным условием должен быть трехлетнийиспытательный срок (Hujwiri 1936, p. 54). Хотя в неко�торых источниках указываются определенныесроки, наставник вправе решать этот вопрос по сво�ему усмотрению. Важно, что благодаря особомувдохновению или специальным техникам настав�ник определяет, есть ли у конкретного кандидатанеобходимые качества.

Краткий сирийский трактат конца XIX в.,написанный суфием из братства Накшбанди(Khani 1895, p. 10 ff.), обращает внимание на настав�ления по этому вопросу, встречающиеся во многихтрудах, согласно которым не следует спешить с при�соединением каждого желающего к силсиле до по�явления знака Божественного позволения ó изн.

Для получения знамения был предусмотренособый ритуал (истихара), в ходе которого кандидатсовершает молитву из двух ракатов, обращаетсяк Богу, испрашивая прощение (истигфар), произ�носит еще одну молитву, обращенную к Пророку,а награду за эти благочестивые действия предла�гает мастеру ордена. Затем он должен лечь спать,желательно уединившись, и на следующее утрорассказать мастеру о своих снах. Именно характер

Выпуск №518

этих сновидений должен показать, соблюдены лиусловия, необходимые для посвящения. Если на�ставник не обнаруживает ясного указания в опи�сании сна, он может либо отказать искателю, либопредложить тому повторить все заново.

Эти меры предосторожности, или нечто по�добное, нередко упоминаются в суфийской лите�ратуре. Ими пренебрегают так же часто, как исоблюдают их. Стремление к увеличению числаучеников в качестве способа доказать превосход�ство над другими орденами свидетельствует обопределенной небрежности в этом вопросе.Мастера, придерживающиеся более строгих правил,тщетно осуждали такой подход. В трактатах про�водится благоразумное различение истинного по�священия (ли л�ирада) и простого´зачисленияª (лил�табаррук), которое не влечет за собой принятияравных обязательств и не ведет к нужному ре�зультату, но такого различения редко придержива�ются со всей сторогостью, так что ´ядроª тарикатарискует оказаться выхолощенным.

Если принятие нового ученика подчиненоусловиям, которые в принципе не позволяют по�лучить посвящение первому встречному, то, самособой разумеется, должны применяться еще бо�лее строгие правила, когда речь заходит о мастере.В случае с Ахмадом ад�Дардиром, как мы видели,обучение продолжалась более двенадцати лет.Множество других примеров свидетельствует о том,что этот срок был, пожалуй, относительно коротким.

Обретение права быть мастером, и, соответ�ственно, права посвящать других, должно (в прин�ципе всегда) отвечать двум требованиям. Первоекасается внутреннего совершенства, котороебудущий мастер достигает посредством обучения(тарбийа) у своего наставника. Только последнийó и никто другой ó может оценить, обладает лиученик необходимыми качествами. Высокая нрав�ственность, неукоснительное соблюдение свя�щенного закона, самоотречение, ´доблесть в доб�родетеляхª ó все эти качества необходимы, нонедостаточны.

Ахмад Тиджани (ум. 1845), основатель тарика�та, названного его именем, говорил, что для обре�тения права посвящать других ´наставник долженпережить на собственном опыте состояние ис�чезновения всех завес, препятствующих чистомувидению Божественного присутствияª (Harazim1963, I, p.160).

Более того, согласно мнению выдающегося ду�ховного наставника Амира ëАбд ал�Кадира, необхо�димо иметь четкое представление о ´пороках,создающих преграды на пути, и недугах, препят�ствующих обретению знания, а также быть сведу�щим в науке врачевания, проверенной на практике,[включая знакомство с] особенностями разныхтемпераментов и подходящими лекарствамиª.Далее Амир говорит, что когда ́ на ученика снисходят

божественные наития, и он переживает бого�явление, [необходимо] объяснить ему, что должноотвергнуть, что ó принять, что имеет смысл, а чтоего искажаетª. (Jazaíiri 1967, Chap. 197, pp. 430ñ431).

Все это возвращает нас к мысли о том, чтов идеале наставничество неотделимо от святости.

Убедившись, что все необходимые знаки явленыв ученике, наставник решает, что пришло время´отъятия от грудиª (фитам). Частое употреблениеэтого термина наводит на мысль, что, в сущности,мастер воплощает помимо ´отцовскихª свойствеще и ´материнскиеª.

Второе условие, необходимое для достижениястатуса наставника, носит формальный характер.Его называют иджаза (´разрешениеª), и оно пред�ставляет собой явное свидетельство благоволенияБога. Иджаза произносится устно (обычно, но невсегда, перед свидетелями) или символически пе�редается вместе с предметом, например тюрба�ном, парой сандалий или молитвенным ковриком.Однако обычно признание подтверждают пись�менным свидетельством (халифат�наме в терми�нологии персидского суфизма), в котором мастеробосновывает законность своих прав на передачуиджазы, приводя в качестве доказательства своюсилсилу, и наделяет преемника более или менееширокими полномочиями.

В документе может определяться географияполномочий (с указанием определенного городаили области, где они действительны) или сама ихсуть (с описанием способа поминания или проце�дуры посвящения). Однако после ´отъятия от грудиª,то есть когда ученик признан способным к само�стоятельным действиям, с иджазы снимаюся лю�бые ограничения, и преемник обретает все права,унаследованные его наставником от предыдущегомастера. Бывает, что ученик не желает воспользо�ваться дарованным ему правом. Великий поэт�мистик Джами, как писал один из его биографов,никогда не передавал зикра, объясняя это тем, что´не может вынести бремени наставничестваª (IbnWaíiz al�Kashifi 1977, I, p. 249ñ50).

Иджаза не является обрядом. Это просто сви�детельство правомочности нового шейха. Однако,как я уже заметил, оно дает ученику гарантию,что человек, в руки которого он вверяет себя,имеет право на проведение обряда посвящения.Кроме того, следует подчеркнуть, что обычай ид�жазы не ограничивается рамками суфизма. Этатрадиция очень старая и связана с преимущест�венно изустным характером арабо�исламскойцивилизации. Можно провести параллель с акаде�мической иджазой в традиционных исламскихнауках, без которой ученому не разрешается пре�подавать предмет ó грамматику, астрономию,толкование Корана или юриспруденцию. Свидетель�ство подтверждает, что он подготовлен надлежа�щим образом, и его знания основаны на понимании,

осень 2006 — зима 2007 19

почерпнутом не только из книг55 (Vajda, 2ndedition). Известный ученый и суфий Суйути(ум. 1505) подвергся острой критике со сто�роны своих современников, когда стал притя�зать на преподавание наук, которые частичноизучал по книгам (Sartain 1975, I, p.74).

Однако, как и посвящение, иджаза в су�физме не всегда сопровождается скрупулез�ным соблюдением всех формальностей. Онаможет быть дарована людям, от которых тре�буется помощь, и даже детям. Крайнее прояв�ление такого подхода ó вручение карт�бланш,иджазы без указания имени, куда любой жела�ющий может вписать свое и удостоиться мни�мого титула наставника. У меня есть такойобразчик, датируемый 1390 А.Х. (1970ñ71 гг.)и подписанный шейхом тариката Кадирийа.Известен также и другой случай. Примернодесять лет тому назад один из иракских шей�хов Накшбанди по пути в Париж вручил моло�дому тунисцу, с которым был знаком всеготри дня, свидетельство такого рода, назначаю�щее его заместителем (халифа), и предоставля�ющее ему право посвящать и наставлять же�лающих принять духовные методы тариката.Последние были кратко изложены на несколь�ких машинописных листах. Ошеломленный та�ким внезапным ´повышениемª66, тунисецспросил у меня, что ему делать с этой непро�шенной должностью. Я настоятельно реко�мендовал не делать ничего, и, думаю, он после�довал моему совету.

Встречаются и более удивительные случаи,но они относятся к совершенно другой категории,нежели те, о которых шла речь выше. В 1695 г.ëАбд ал�Гхани ан�Набулуси, один из наиболееавторитетных суфиев оттоманского периода, издалфетву в ответ на вопрос, который не раз подни�мался еще со дней Пророка в Медине, на этот раззаданный человеком из Тимбукту. В ответе онпризнал законность иджазы, переданной во сне(Nabulusi, MS. Zahiriyya, 9119ff. 7ñ13).

Итак, складывается впечатление, что нет ника�ких препятствий для самых фантастических при�тязаний, и тех, кто с ними выступает, по правуосуждают как самозванцев. Пусть так, но Набулуси óне единственный, кто придерживается такихвзглядов, ведь изданная им фетва подтверждаетсядавней традицией святых увайси. Во временаПророка Увайс ал�Карани жил в Йемене и никог�да не встречал Мухаммада во плоти, однако ока�зался причислен Пророком к избранным средисвоих сподвижников (аc�сахаба). Признанная од�ними традиционалистами и отвергнутая другимиисторическая достоверность этой фигуры остает�ся неопределенной. Тем не менее, в большинствежизнеописаний святых его история занимает зна�чимое место77.

Суфии считают, что его непостижимая бли�зость к Пророку является одновременно и образ�цом, и подтверждением духовного родства, осно�ванного не на физическом контакте, но, скорее,на тонкой связи между учеником и мастером,которой не помеха большое расстояние или дажесмерть последнего. Эта история может показатьсястранной, но позвольте напомнить тем, кто скло�нен считать ее всего лишь экзотическим преданием,что, по меркам исламской агиографии, христианинсв. Павел вполне мог бы быть причислен к увайси,поскольку был избран апостолом ´не человекамии не через человекаª (Гал. 1:1). Он начал свойпуть, не обращаясь за советами к кому бы то нибыло, и ´не пошел в Иерусалим к предшествовав�шим ... Апостоламª (Гал. 1:17). Как и Увайси,св. Павел имел визионерский опыт, который легв основу его миссии.

Не следует истолковывать неправильно слово´сонª, которое я употребил в связи с фетвойНабулуси. Им обозначено не обычное сновидение,но сложное многоплановое переживание, в ходекоторого возникает связь между суфием и ´духов�ной формойª (руханийа)88 пророка или святого.Это может произойти один раз или повторяться

Выпуск №520

многократно в течение длительного периода.Посвящение увайси, полученное таким способом,не исключает возможность проведения общепри�нятого обряда в присутствии наставника. У такогосочетания есть преимущество: все правила фор�мально соблюдены.

У Бахаí ад�Дина Накшбанда был учитель воплоти ó Амир Кулал, но настоящим своим настав�ником он считал ëАбд ал�Халика ал�Гидждувани,умершего задолго до его рождения (Khani 1888, p.9).У Ибн ëАраби было много учителей, но, по егособственным словам, он ´вернулся к Богу черезИисусаª (Addas 1989, pp.58ñ59, англ. перевод 1993, pp.39ñ42). В XIII в. Абу л�ëАббас б.íУлван в конце сорока�дневного уединения получил посвящение от халифаАбу Бакра, чья рука чудесным образом появиласьиз скалы, и чей голос сообщил ему, что он сталмастером (Sharji 1903, p. 20). В XVI в. учителем шейхаХасана ал�ëИраки был имам Махди. Он повстре�чал Махди однажды вечером в Дамаске, после ве�черней молитвы в мечети Умайад. После этогошейх Ираки отправился в Иран, Индию и Китай,затем повернул на запад, и достиг Египта, где ос�тался навсегда. Возможно из�за того, что в отли�чие от других увайси его необычный духовныйстатус не отвечал некоторым обязательным пра�вилам, местный святой, отправлявший в этом го�роде правосудие, сослал его жить на кладбище(Shaírani 1954, II, p. 139).

В XVII в. марокканский суфий ëАбд ал�ëАзизад�Даббаг основал тарикат Хадрийа после тогокак получил посвящение и прошел обучение у са�мого Хызра99 (Ibn al�Mubarak 1984, I, p. 51ñ52). Что ка�сается Ахмада Тиджани (XVIII в.), то он, хотя ипринадлежал к разным силсила, получил своиполномочия непосредственно от Пророка(Harazim 1963, I, p. 51).

Пример Тиджани заставляет обратить внима�ние на такое явление, как принадлежность к не�скольким братствам. Например, насчитываетсяне менее 35 турук, с которыми был связан Мухаммадаc�Сануси (ум. 1849)1100. Зачастую шейх, должнымобразом получивший иджазу от одного из своихучителей, использует право давать посвящениеученикам, чтобы затем отправить их учиться у дру�гих духовных наставников. Как правило, в концеконцов ученик выбирает один из путей, оказавшийна него наибольшее влияние.

Тем не менее, допустимость принадлежностик нескольким братствам является предметом об�суждения. В этой связи Шаíрани приводит выска�зывание, приписываемое Байазиду Бистами: ´Тот,у кого нет наставника ó многобожник на Путиª(мушрик фи л�тарик ó арабский термин, где му�шрик ó это тот, кто путает богов с Богом). Затемон заявляет: ´Хорошо известно, что благочести�вые предки не ограничивались одним шейхом, а у не�которых были и сотни наставников, но это потому,

что они были чисты от скверны и легкомыслияÖОднако когда [духовные] недуги умножились на�столько, что возникла необходимость искать ле�карство, появилось правило о запрете на обуче�ние у нескольких наставников, чтобы вниманиеученика не рассеивалось, и Путь его не оказалсяслишком длиннымª (Shaírani 1962, I, p.64).

Ссылаясь в этом вопросе на авторитет знаме�нитого индийского суфия Мухаммада Гаута, Кушашиполагает, что из данных разным учителям обетовлишь первый имеет законную силу. Это положе�ние напоминает правило, которое должно соблю�даться мусульманской общиной при выборе междудвумя соперничающими халифами. Однако при�надлежность к другой турук допустима при неко�торых непредвиденных обстоятельствах, например,в случае отъезда или смерти предыдущего шейха(Qushashi 1909, pp.32ñ33).

Чтобы разрешить спор, разгоревшийся не такдавно в Сирии, Мухаммад ал�Хашими (ум. 1961),алжирский наставник, живший в Дамаске, написалкраткий трактат, оправдывающий переход из од�ного тариката в другой. По его мнению, помимообстоятельств, приведенных Кушаши, ученикможет оставить первого наставника в том случае,если под его руководством он не добивается успехаи опасается, что дальнейшие усилия также не при�ведут к какому�либо результату. Он все же долженспросить у шейха разрешения оставить его, а в слу�чае отказа ученик имеет право уйти и вверитьсебя другому шейху, который ему духовно болееблизок (Hashimi 1964).

Напротив, по Ахмаду Тиджани1111, обязательства,принятые на себя при вступлении в орден Тиджа�нийа, исключительны и бесповоротны до такойстепени, что суфий этого братства никогда не дол�жен посещать наставников других турук, живыхили усопших: гробницы святых других тарикатовдля них запретны. Вообще, в достаточно однород�ных мусульманских общинах, где принадлежностьк суфийскому братству обычно определяется се�мейными или местными традициями, переход изодного тариката в другой часто вызывает серьез�ные распри, подобные той что, вспыхнула однаждымежду Петром Досточтимым и св. Бернаром из�заперехода родственника последнего из ордена бе�недиктинцев к цистерцианцам.

Иногда в спор вступают административные исудебные органы, как это случилось в Египте в1881г., когда статьей 15 циркуляра об организа�ции орденов было запрещено принимать в учени�ки тех, кто уже являлся членом другого ордена (DeJong 1978, p.197).

В случае смерти наставника и перехода егополномочий к преемнику возникают затрудненияиного рода. Посвященный, в котором его мастерраспознал необходимые качества, может получить,как я говорил, иджазу, позволяющую ему посвя�

осень 2006 — зима 2007 21

щать других. Соответственно, он получает правопередачи достаточно широких полномочий: на�пример, может назначать на должность халифа(´заместителяª) или мукаддама (´управляющегоª).Однако он редко оказывается единственным об�ладателем иджазы среди последователей усопше�го мастера. Таким образом, в отношении прямойпреемственности не существует какого�то опре�деленного правила, применимого для всех орденов,или даже для одного, где оно соблюдалось бысколь�нибудь последовательно.

Из практических соображений все многооб�разие способов передачи власти можно свести кчетырем основным, принятым в Халифате, с по�мощью которых после смерти Пророка мусуль�манская община определяла новых халифов. Это:

1) непосредственное назначение действую�щим халифом путем косвенного указания (ишара),например, при помощи символического жеста,как в случае с передачей власти Абу Бакру;

2) непосредственное назначение при помощипрямого упоминания, как, например, в случаес Абу Бакром, назвавшим главой общины ëУмара;

3) назначение действующим главой через по�средников (третий халиф, ëУсман, был избран тай�ным советом, члены которого были назначеныëУмаром) и, наконец,

4) избрание членами общины, как в случае с Али.Божественные знамения, такие как идентичныевидения, посетившие одновременно несколькихчленов общины, могут оказывать воздействие навыбор. Конечно, соблазн злоупотребления этимправилом в пользу семейной династии часто ста�новится помехой.

Каким бы образом ни был избран новый мастер,если выбор единодушен, ученики предшественникаклянутся ему в преданности. Но такое единоду�шие встречается нечасто. Деятельное участие ха�лифов в процедуре избрания может приводитьк возникновению противоборствующих групп,так как халифы, несмотря на исключительно ду�ховную суть этой процедуры, вынуждены считатьсяс соображениями репутации или руководствуютсясвоекорыстными интересами. Нередко дело дохо�дит до стычек и даже поножовщины.

В большинстве случаев подобные конфликтыприводят к возникновению нескольких новыхнезависимых орденов. Чтобы представить себе,насколько часто встречается такое явление, до�статочно внимательно просмотреть приложения кработе Дж.С.Тримингэма ´Суфийские ордены висламеª (М: Наука, 1989, стр. 273ñ286), где перечис�лены ответвления наиболее известных братств.Например, у Рифаíийа ó 24 ветви, у Кадирийа ó34. В Магрибе, как указывает Тримингэм, есть де�сять групп, возникших из братства Джазулийа, ко�торое само является ни чем иным, как ответвле�нием Шазилийа, образовашимся в XV в. В Египте

и Сирии, по Тримингэму, насчитывается околодвадцати братств, также ведущих происхождениеот Шазилийа.

Как известно, списки Тримингэма далеки отсовершенства, так что приведенные выше цифрыдают очень приблизительное представление обэтом процессе постепенного дробления1122. Здесьбудут уместны два замечания. Во�первых, дейст�вительное положение вещей в братствах не свиде�тельствует о какой�либо связи со строго ´пирами�дальнойª схемой, проецируемой на мусульманскиймир авторами XIX в. Некоторые из них, без со�мнений, стояли на позициях сторонников колони�альной системы, другим не давала покоя теория´масонского заговораª. В любом случае, у суфий�ских братств слишком много дирижеров, чтобы всеиграли по одним нотам.

Во�вторых, хотя столкновение интересов в са�мом ядре братства, осиротевшего из�за потеримастера, и может выглядеть как мелочная распрявокруг ´кружки с пожертвованиямиª, следуетпринять во внимание, что расколы из�за преемникаобычно приводят не к хаосу или анархии, но но�вой степени сплоченности, выраженной в после�довательном возникновении новых ветвей на единоморганизационном стволе. Этому способствует ха�ризма мастера и необходимость приспособитьсяк нуждам сообщества. Новые группы объединяютсявокруг новых мастеров, и развитие продолжаетсясогласно древней мудрости, воплощенной в попу�лярной среди суфиев поговорке: ´Путей так жемного, как дыханий сотворенных существª (ат�та�раíик би ëадад анфас ал�халаíик).

В заключение, для большей ясности предпри�нятого нами сравнительного исследования, я хотелбы напомнить о нескольких ключевых идеях, чтобыони не затерялись среди прочих. Понятие братствоó это форма выражения идеи, неотъемлемойот самой сути ислама, которая, однако, обрелаширокое распространение только в XIII в. Этопуть к совершенству (ихсан, благодеяние), откры�тый тем, кто стремится выйти за пределы ислама,внешнего подчинения Божественному Закону, иимана, веры, или внутренней приверженности яв�ленным истинам1133.

Совершенство ó это одна из граней святости(валайа). Каждый тарикат берет начало от святого(вали), и, теоретически, предельная цель брат�ства ó привести к святости всех своих последо�вателей. Таким образом, святость видится как точ�ка пересечения двух ´осейª: вертикальной, сим�волизирующей избранность, и горизонтальной,обозначающей традицию. Только Божественноевмешательство может нарушить этот принцип,и тогда святость может быть обретена без ´земно�гоª мастера и, соответственно, вне силсилы. Хотяформально такое исключение приемлемо, на самомделе практически всегда духовная власть вали

Выпуск №522

´узакониваетсяª в обычной линии посвящения,связь с которой для него необязательна.

Такое присоединение к силсиле осуществляет�ся путем проведения обрядов посвящения, какправило, торжественных, которые могут разли�чаться, но всегда содержат два элемента: обет итаинства. Обет подразумевает проявление покор�ности со стороны ученика, таинство предполага�ет передачу особой благодати, происходящей отБога через Пророка, передаваемой таким обра�зом на протяжении веков. Разнообразные симво�лические действия, например, передача пред�метов, совместная трапеза и т.д., могут служитьдополнением к основному действию обряда илиусиливать его.

Конечно, вступление в права духовного настав�ника необязательно должно подкрепляться ´руко�положениемª или ´посвящением в санª. Зачастуюобряд сопровождается жестами или устным бла�гословением. Определенного обряда на этот слу�чай не существует. В сущности, только учительможет определить, что зерно, посеянное при по�священии, проросло, настало время цветения, иученик может быть ´отлучен от грудиª.

Под ´отлучением от грудиª подразумеваетсяпризнание учителем того, что ученик достиг тако�го уровня духовного развития, когда он можетдействовать самостоятельно, и не важно, закреп�лено признание формально или нет. Хотя обуче�ние символически завершено, взаимоотношенияученика и учителя не прекращаются, иначе этопривело бы к ´разрывуª цепи преемственности.Связывающие их отношения изменяются лишь затем,чтобы отразить новую роль ученика как возмож�ного преемника учителя.

Кроме того, даже если кто�то объявляет об осно�вании совершенно нового тариката, опираясь насилсилу, идущую напрямую от Пророка (по при�меру Увайси), ему приходится прилагать усилия,чтобы присоединиться к одной или несколькимцепям духовной преемственности. Он долженпринять посвящение у живого учителя в такойсилсиле, непрерывно восходящей звено за звеном,поколение за поколением, к Пророку.

Немногие из учеников достигают стадии´отлучения от грудиª. Для подавляющего боль�шинства обет покорности, данный учителю припосвящении, остается в силе либо до кончинымастера, либо до собственной смерти. Этот обет,по крайней мере, в теории, не оставляет свободыдействий или возможностей для интерпретаций.Мастер ó не просто проводник на духовном Пути.В письме к святым отцам и братии своего Орденав Португалии cв. Игнатий Лойола дал указаниекаждый день исправно поливать сухое дерево, ес�ли на то будет воля старшего. В суфийской лите�ратуре часто встречаются истории того же рода,иллюстрирующие покорность примерного ученика.

Такая покорность, конечно, может приводитьк разного рода злоупотреблениям, которые ставятсуфизму в вину не только его противники, напри�мер, ваххабиты, но и выдающиеся представителимусульманского мистицизма. Тем не менее, по�корность нужно понимать как необходимую аскезу,ведущую к самоотрицанию, к осознанию онтоло�гической нищеты человека, выраженной в ´исто�востиª или ´преданном служенииª (ëубудийа).Злоупотребления происходят, когда простодуш�ные ученики слепо подчиняются самозванцу(ведь, как известно, иджазу можно подделать, нои настоящая иджаза не дает гарантии, что ее об�ладатель ó настоящий учитель).

Тем не менее, хотя есть риск, что смирениеученика будет использовано в корыстных целяхбездарным или недостойным посредником, оста�ется единственный истинный объект ó сам Бог.Следовательно, даже такое обучение способноприносить плоды святости. Для искреннего уче�ника тарикат как ´способª никогда не перестаетбыть кратчайшим путем к Богу, с которого он на�чинается и которым заканчивается.

Пер. с французского Терри Грэма.Пер. с английского Вадима Мызникова.

Источник: Rites of Initiation in Sufi Orders. MichelChodkiewicz // Sufi. ó Issue 26, Summer 1995.

ППррииммееччаанниияя1. Три формы обряда посвящения описаны во многочис.ленных письменных источниках, которые часто повторяютдруг друга. Мы ограничимся ссылками на несколько трудов,особенно важных благодаря их ясности и авторитетуавторов. О бай’а см. Qushashi (ум.1660–61), 1909, pp.36ñ40; о талкин аз�зикр Sha’rani (ум. 1565), 1962, I, 27s.; о хирке, Ibn ‘Arabi (ум. 1240), 1911, I, pp.185–87, иal.Kitab nasab al.khirqa, MS. Esad Effendi 1507, ff. 87–98b(1986) (публикация этого трактата не завершена) иSuyuti (1958), II, p. 191ñ195. Другие известные текстыбудут упомянуты ниже.

2. Ex opera operato (лат.) — благодать даруется свыше черезсамо сакральное действие, т.е. независимо от заслуг со.вершающего таинство и получателя благодати. (Прим.ред. русск. изд.)

3. См., например, о посвящении шейха ал.Байуми (ум. 1769),описанном в Mujahid (n.d.), pp. 28ñ29. Также нам известноо традиции последовательной передачи семи Имен, практи.куемой в тарикате Кадирийа согласно руководству для уче.ников Isma'il b. Muhammad Sa'id (n.d.), n. 27s.

4. Третий чин (lat. tertiarius) — категория христиан,придерживающихся монашеской жизни по правилам ре.лигиозного ордена, не будучи постриженными в монахи.(Прим. ред. русск. изд.)

осень 2006 — зима 2007 23

5. Об иджазе, см. Encyclopaedia of Islam, ср. с иджазойв статье G. Vajda. Согласно Nabia Abbott (1983), I, p.295, есть свидетельства, что иджазы использовались ещево время Зухри (ум. 742).

6. Напоминает рассказ «Хадриан VII» Фредерика Рольфа(он же Барон Корво), где за один.единственный день ге.рой получает медали, затем ордена, и, наконец, оказы.вается на троне св. Петра. Судя по истории папства, этавыдумка не кажется такой уж невероятной.

7. См. Abu Nu’aym al.Isfahani (1932–38), II, pp. 79–87 иHujwiri (1936), pp. 83–84. О святости Увайси см. A.S. Hussaini(1967), pp. 103–113 и Julian Baldick (1993) в разных местах.

8. Относительно этого слова см. мою статью во второмвыпуске Encyclopaedia of Islam.

9. Хызр — пророк, который является искателям и направ.ляет их к Богу. Существует поверье, что Хызр испил изисточника вечной молодости и будет жить вечно. Поверьюсоответствует и его имя, означающее «зеленый». Историявстречи пророка Моисея с Хызром содержится в 18.йсуре Корана. (Прим. ред. русск. изд.)

10. Мухаммад ас.Сануси (1868). Несмотря на упоминаниесорокового имени в списке, в тексте речь идет только отридцати пяти силсила.

11. Это весьма странно, поскольку сам Тиджани, как ужеупоминалось, сначала получил посвящение как увайси, илишь затем прошел обычный обряд посвящения.

12. Рассказ о событиях, последовавших за смертью шейхаодного из современных египетских орденов, Хамидийа.Шазилийа, можно отыскать в книгах Michael Gilsenan(1973) и (1980), Chap. 10.

13. Разница между исламом, иманом и ихсаном основанана хорошо известном хадисе (Bukhari, tafsir s, 31, iman,37; Muslim, iman, 57 и пр.)

ЛЛииттееррааттууррааAbbott, N. 1983. 'Hadith Literature', in The Cambridge

History of Arabic Literature. Cambridge, UK.

Addas, C. 1989. Ibn ‘Arabi oil la quete du Soufre rouge.Paris. English translation by Peter Kingsley, Quest for the RedSulphur. 1993. Cambridge.

Baldick, J. 1993. Imaginary Muslims. London.

Bukhari. Sahih.

Dardir, Ahmad al.‘Adawi. 1964. Tuhfat al.ikhwan. Cairo.

De Jong, F. 1978. Turuq and Turuq.linked Institutions. Leyden.

Gilsenan, M. 1973. Saint and Sufi in Modern Egypt. Oxford.

Gilsenan, M. 1980. Recognising Islam. London.

Harazim, ‘Ali. 1963 (1383 A.H.). al.Jawahir wa l.ma‘ani.Beirut.

Hashimi, Muhammad. 1964. al.Hall al.sadid li-mastashkalahu l.murid. Damascus.

Hujwiri. 1936. Kashf al.mahjub. Translated by R.A. Nicholson.London.

Hussaini, A. D. 1967. ‘Uways al.Qarani and the Uwaysi Sufis,The Muslim World, vol. LVII. Hartford, CT, U.S.A.

Ibn ‘Arabi, M. 1911 (1329 A.H.). al.Futuhat.makkiyya. Bulaq.

Ibn ‘Arabi, M. 1971. Sufis of Andalusia, including al.Ruh al.quds and al.Durra fakhira. Translated by R. Austin. London.

Ibn ‘Arabi, M. unpubd. MS. Esad Effendi. 1507 (1986 edi.tion incomplete).

Ibn al.Mubarak, Ahmad. 1984. Kitab al.ibriz. Damascus.

Ibn Wa‘iz al.Kashifi. 1977. Rashahat ‘ayn al.hayat. Edited by ‘A. A. Mu‘iniyan. Tehran.

Isfahani, Abu Nu‘aym. 1932–38. Hilyat al.awliya‘. Cairo.

Jaza‘iri, ‘Abd al.Qadir. 1967. Kitab al.mawaqif. Damascus.

Khani, ‘Abd al.Majid. 1888 (1306 A.H.). al.Hada‘iq al.wardiyya. Damascus.

Khani, Muhammad. 1895 (1313 A.H.). Kitab al-sa‘adat al.abadiyya ft ma ja‘a bihi l.naqshbandiyya. Damascus.

Mujahid, Zaki Muhammad, n.d. al.Manaqib al.bayyuml. Cairo.

Muslim. Sahih.

Nabulusi , ‘Abd al.Ghani, n.d. Rawd al.anam fi bayanal.ijaza fi l.manam. MS. Zahiriyya 9119.

Qushashi. 1909 (1327 A.H.). al.Simt al.majid. Haydarabad.

Sa‘id, Isma‘il b. Muhammad, n.d. al.Fuyudat al.rabbaniyyafi l.ma‘athir wa l.awrad al.qadiriyya. Cairo.

Sanusi, Muhammad. 1968. al.Salsabil al.ma‘infi l.tara‘iqal.arba‘in. Beirut.

Sartain, E.M. 1975. Jalal al.Din al.Suyuti. Cambridge, UK

Serjeant, R. 1983. 'Early Arabic Prose', in The CambridgeHistory of Arabic Literature. Cam-bridge, UK

Sha‘rani. 1954. al.Tabaqat al.kubra. Cairo.

Sha‘rani. 1962. al.Anwar al.qudsiyya. Cairo.

Sharji, Ahmad. 1903 (13:21 A.H.). Tabaqat al.khawwas. Cairo.

Suhrawardi, Shihab al.din Abu Hafs ‘Umar, n.d. ‘Awarif al.ma‘arif. In edition of Ihya‘ ‘ulum al.Din. Cairo.

Suyuti. 1959. al.Hawi li l.fatawi. Cairo.

Tha‘labi. 1951 (1371 A.H.). Qisas al.anbiya‘. Cairo.

Trimingham, J.S. 1971. The Sufi Orders in Islam. Oxford.

Vajda, G. 'ijaza', in Encyclopaedia of Islam, 2nd edition. Leiden.

Тримингэм Дж. С. Суфийские ордены в исламе. Пер. с ан.глийского О.Ф. Акимушкина. М., 1989.

Выпуск №524

* * *Добро пожаловать, удод, наш славный проводник,

Царя царей доверенная птица —

Сам Соломон тебе поверил свой тайник

С секретными посланьями к возлюбленной царице.

Царь ведал твой язык, а ты читал Царя как книгу

И, будучи наперсником, искусство перенял

Сонм демонов своих держать в веригах,

За что короны благородство и познал.

А вот и зяблик, здравствуй! Сладки твои песни,

Их мед — приманка для сердец людских.

Как Моисей, знаменья огненного вестник,

Желаешь в плен попасть Синая круч седых,

Чтоб мести фараона избежать и обрести свой дом

Обетованный средь вершин Синая,

Где воздух слов несказанных пронизан серебром,

Которым смертные обычно не внимают.

Привет, кущ райских обитатель — попугай!

Роскошны перья, явно совершенство —

Вкруг шеи пламенеет ожерелья край.

Казалось бы, сей знак сулит блаженство,

Но здесь он означает ад. Сумеешь ускользнуть

Стопами праотца, что избежал нимродовой печи —

И будешь невредим, свершая дальний путь.

Презри огонь и голову врага заполучи.

Потом любой наряд примерь: не может навредить

Неустрашимым пламя преисподней.

О куропатка! Горд твой шаг — тебе дано всходить

На склон горы, которую назвали Мудростью Господней.

Где явишься, веселье пусть звенит не умолкая,

Сама тем временем в дверь Бога постучи.

Сильней! Едва падет твердыня «Я» мирская,

Верблюдицу священную в развалинах сыщи.

Там, рядом с ней, бьет из скалы белеющий поток:

В молочных струях нежится златорожденный мед.

Садись верхом, лети вперед как по ветру листок

В конце пути пророк Салих11 тебя как друга ждет.

Пожаловал нечастый гость к нам. Сокол, здравствуй!

Признайся, долго ль будешь так свободой дорожить?

Вот путы, вот Любовь — приманка, что бежит лукавства.

Вплети в свои тенета сам смиренья искреннего нить.

Оставь свой разум на пороге, Любви доверься и узри

Как вечностью заполнится кратчайшее мгновенье.

Своей природы скорлупу пробить непросто изнутри,

Но ждет во тьме Пещеры22 нас свобода от смятенья.

ООттррыыввоокк иизз ппооээммыы ФФаарриидд аадд..ДДииннаа ААттттаарраа ««ББеессееддаа ппттиицц»»Пер. Виталия Дрозда.

1. Салих — один из пророков доисламского периода. 2. Отсылка к коранической истории о пребывании Пророка и Абу Бакрав пещере Саур. В момент, когда преследователи.язычники приблизились кпещере, Абу Бакр встревожился. Пророк успокоил его: «Не бойся,поистине, Всевышний с нами. Если нас двое, то Всевышний — третий».

осень 2006 — зима 2007 25

Выпуск №526

I´Настанет время, когда Восток сделается так жеклассическим, как Греция и Римª ó эти словавстречал русский читатель начала XIX в. в одномиз наших многочисленных журналов с пышнымклассическим названием (´Галатеяª за 1829 г.).Им суждено было стать знаменательными: в началеXX в. как будто действительно началось возрожде�ние эстетики Азии на почве Европы. Не говорюо мысли и философии Востока; о таком возрож�дении высказывался Андрей Белый на одном изсвоих публичных выступлений в ´Вольфилеª вес�ной 1921 года. Мысль Ближнего Востока в част�ности оказала уже однажды сильное влияние наевропейскую умственную культуру. В эпоху наи�более близкого соприкосновения Запада с научнойжизнью мусульманского Востока, которая, не надозабывать, выросла из своеобразного, но далеконе всестороннего усвоения классической культурыи, в частности, Аристотеля, ó арабская филосо�фия в виде аверроизма проникла сильной струейв западно�христианский мир в эпоху АльбертаВеликого (1193ñ1280). Этот факт не мешает нам,однако, снова подойти и испить из родника араб�ской философской мысли, если случай или судьбазанесут нас в соседние с ней области.

Эстетическое возрождение Азии на Западе ив Америке заметно по увлечению дальневосточнойживописью или по моде на персидскую миниатюру,которая нашла себе выражение и в новейшей рус�ской поэзии в стихах Гумилева ´Персидскаяминиатюраª (Огненный столп, стр. 30ñ31) и вызвала

ВВаассииллиийй ЭЭббееррммаанн

ААррааббыы ии ппееррссыы вв ррууссссккоойй ппооээззииии

осень 2006 — зима 2007 27

возмущенный отклик французского ориенталиста,жалующегося на гибель библиотек Персии, ´dontles livres ont été malheureusement pillés depuis1913ñ1914, ó et mis en pieces par les collection�neurs de miniaturesª; наконец, возрождение эсте�тики Азии заметно и по культу персидского поэтаОмара Хайяма, получившего известность в пере�водах Фитцджеральда, о котором читатель ́ Востокаªможет составить себе представление по помещен�ной в 1�ой книге журнала рецензии С. Ф. Ольден�бурга на новейший русский перевод Румера.

Еще в 1914 году, выпуская в свет исследованиеи перевод стихотворений арабского поэта ал�ВаíваДамасского, И. Ю. Крачковский писал о мыслиперевести полностью исследуемый им сборникстихов: ´эту мысль разделили и некоторые из совре�менных писателей, по словам которых при обна�руживающемся теперь стремлении русской поэзиивпитывать и перерабатывать самые разнообразныеисточники, начиная с литературы египтян и асси�рийцев, первый на русском языке перевод произ�ведений арабского поэта полностью может ока�заться полезным даже в этой областиª.

Целью такого впитывания в себя чужих мотивовможно признать стремление поэзии охватить со�бою весь мир, поэтически восприняв и перера�ботав его. Творчество некоторых из современныхили недавно умерших поэтов подтверждает этотвзгляд; укажу на африканский сборник Н. С. Гуми�лева ´Шатерª и на его же китайский сборник´Фарфоровый павильонª или на антологию сти�хотворений К. Д. Бальмонта под заглавием ´ЗовыДревностиª, куда вошли мотивы Египта, Мексики,Майи, Перу, Халдеи, Ассирии, Индии, Ирана, Китая,Океании и... Скандинавии, Эллады, Бретани. Ещеодно характерное явление в области книжнойкультуры в России: в разных местах и независимодруг от друга возникают издательства и серии,ставящие себе целью ознакомить русского чита�теля с литературой всего культурного мира илиже всех культурных народов, живущих с ним в тес�ном соседстве; в Москве издается ценнейшая се�рия ´Памятники мировой литературыª; петроград�ское книгоиздательство ´Парусª с 1916 года на�чало выпускать серию ´сборниковª, посвящен�ных творчеству народов и ´племен, живущих снами, русскимиª, т. е., так называемых инородцев;наконец, уже в революционные годы возниклов Петербурге издательство ´Всемирная Литератураª;почти одновременно в Париже основана серия´Классики Востокаª (Les classiques de líOrient, collec�tion publiée sous le patronage de líAssociation Française desamis de líOrient et la direction de Victor Golubew, Paris1920). Как видно, и во главе французской сериистоит постоянно проживающий в Париже извест�ный коллекционер ó русский.

Итак, не только у нас обнаруживается стремле�ние сделать литературу международным достоянием;

на Западе это стремление проявляется скорее в изу�чении истории восточных литератур, нашедшемсебе выражение в издании лейпцигской серииАмеланга (´Die Litteraturen des Ostens inEinzeldarstellungenª); в Лондонской серии FisherUnwin (´The Library of Literary Historyª) и в Парижскойó Armand Colin (´Histoires des littératuresª). Но нетолько этим выражается означенное стремлениена Западе. Творчество некоторых поэтов (укажухотя бы на Рюккерта или Леконт�де�Лиля) доста�точно красноречиво говорит об этом.

Из приведенных выше слов И. Ю. Крачковскогоясно, что встреча с чужой поэзией может бытьохарактеризована двумя моментами: к моментуусвоения относится переводческая сторона зна�комства, а к моменту переработки ó творческая,основанная на личном, иногда личном и книжномзнакомстве с чужим, экзотичным. Сообразно с этимразделением попытаюсь теперь, не претендуяна полноту, познакомить читателя с той неболь�шой долей труднообозримого, забытого ныне ираспыленного по толстым журналам материала11,какую удалось добыть за время исканий на полерусской поэзии, на котором далеко не могу счи�тать себя знающим все пути и перепутья.

IIУсвоение арабских и персидских элементов нача�лось еще в XVIII веке с перевода в 1763ñ71 годуАлексеем Филатовым с французского языка араб�ского сборника сказок ´1001 ночьª. В конце тогоже века, в 1796 году, впервые появилось русскоестихотворное переложение басни�анекдота Саадикоторое, ввиду его приоритета, считаю долгомпривести полностью:

Восточная баснь Славного Саади22

´Государь ó Дервиш ó Мудрецª

Однажды пахарю приснилося во сне,

Что Дервиша при нем

в ад мрачный ниспустили

И там он мучился в огне,

Султана между тем на небо поместили.

Тут пахарь удивился,

И вскоре пробудился;

Ему казалося то очень мудрено,

Зачем не Дервишу быть в небе суждено?

Близь города того жил старец всеми чтимый,

В молитвах и посте, в трудах неутомимый;

Он добродетельный и редкий был мудрец,

Отгадывал всем сны, предсказывал конец.

Немедля пахарь тот к отшельнику пошел.

Сей, к небу обратясь, тогда гимн солнцу пел.

Тут пахарь рассказал ему свое виденье

И унизительно просил решить сомненье.

«Любезное дитя! — сказал тот человек, —

Престань сему дивиться.

Выпуск №528

Султан в свой краткий век

Со всеми ласково старался обходиться;

В уединении нередко он живал;

От трона своего щедроты разливал;

А Дервиш у страстей всегда стенал в неволе,

Всю жизнь искал,

чтоб быть ему на том престоле». —

Кто ищет в жизни сей вознесться высоко,

По смерти будет тот низринут глубоко;

А кто и с высоты престола долу сходит,

Нетленный тот венец бессмертия находит.

Пер. с франц. А. К.

Как видно из подписи, стихотворение перело�жено с французского языка. В течение всего XIXвека, наряду с переводами непосредственно с вос�точных языков, арабского и персидского, однимиз пионеров которых был А. Болдырев, ученикСильвестра де Саси, позднее профессор восточ�ной словесности при Московском университете ииздатель первых в России арабской и персидской´хрестоматийª, много переводов было сделанос западных языков; одновременно, еще с XVIII в.,проникли и некоторые мотивы того ́ Востокаª, кото�рый существовал в представлении ФранцииXVIIñXVIII вв., Востока гаремов и пышных пяти�актных трагедий при султанском дворе. В дальней�шем будут указаны только важнейшие из переводовс западных языков; остальные переводы с перево�дов будут оставляться без внимания.

Были и другие факторы, пробудившие у нас влитературе интерес к персам и арабам: близкоесоседство, частые войны с народами мусульман�ского мира, дипломатическая деятельность Грибо�едова в Персии, вызвавшая его глубокий и живойинтерес к Востоку и знакомство с персидскимязыком; греческие события 20�х годов XIX века,влияние Байрона, принимавшего в них участие,ссылки наших выдающихся поэтов (Пушкина иЛермонтова) в Крым и на Кавказ, наконец ó ос�нование Азиатского музея Академии Наук (1818),научная деятельность акад. Френа и преподава�тельская ó наших ориенталистов А. Болдыревав Москве (1811ñ1836) и О. Сенковского (баронаБрамбеуса) в Петербурге (1822ñ1847) сыгралив нашей литературе немаловажную роль.

Расцвет переводческой и подражательнойлитературы, имеющей своим источником поэзиюарабов и персов, падает на 20ñ30�е годы XIX века.В это время в течение трех лет (1825ñ1827) Григо�рием Спасским издавался ежемесячный журнал,посвященный специально Востоку и носившийзаглавие ´Азиятский Вестникª, ó своего родапредшественник нашего ´Востокаª. Отметить сле�дует сотрудничество И. Ботьянова ó ученикаСенковского и первого переводчика муаллакиЛебида, уехавшего в 1826 году на Восток ´приМиссииª. О стиле его переводов можно судить по

следующей цитате из Лебида: ´Я остановился на сихлюбезных сердцу развалинах, чтобы вопроситьоные о судьбе древних обитателей; но увы почтовопрошать утесы, глухие и недвижимые, которыеспособны издавать одни токмо грубые, непра�вильные отголоски...ª

Поэзия персов и арабов в это время частопереводилась прозой, проза иногда передаваласьстихами, пример чего был приведен выше в пере�воде анекдота Саади. Характерные для этойпоэзии яркие образы объяснялись в особых при�мечаниях, вызывающих в наши дни подчас добро�душную улыбку. Так, образ черного негра, которо�го Аллах поставил ´как родинку на челе белогодняª, переводчик объясняет такими словами:

´Сие выражение покажется странным; но долж�но знать, что черная родинка на челе, на щеке илина душке во сто крат увеличивает красоту в глазахАзиатца. По сей�то причине многие Азиатскиеженщины (в том числе и Татарки, живущие в Рос�сии) украшают лице свое черными мушкамиª(´Казан. Вест.ª 1829).

Принципы, руководившие переводчиком в этуэпоху, характерно изображены в следующихстрочках журнала 1825 года (´Вестник Европыª):

´Переводчик есть лице более страдательное,нежели действительное в литературном мире.Изящество перевода совершенно отлично от изя�щества сочинения. Сочинитель подобен сводунебес, то усеянному звездами, то блистающемусветлою лазурью, то покрытому черными тучамии яркою молнией рассекаемому; переводчик по�добен тихой зеркальной поверхности Лемана,верно отражающей в себе и огненную молнию, илучезарный лик солнца, и величественный покровночи. Чем более жизни в сочинителе, тем он болеепривлекателен, чем спокойнее дух переводчика, темудачнее переливает он в нас душу сочинителя.Смотря на клубящуюся реку, мы не видим в ней сво�да небесного, мы видим в ней жизнь ее собственную.Читая вольного или восторженного переводчика,мы тщетно ищем души сочинителя; увлекаемыйсобственными идеями, он представляет нам новыйподлинник; ó и тогда уже он не переводчикª.

Именно этим грешат переводчики начала про�шлого века. Стремятся сгладить всё характерное,передать одну идею и как можно меньше образов,да и те еще снабдить розовой водой примечания.Настолько велики были тогда требования, предъяв�ляемые эстетической нормою работе переводчика.Говоря о восточной поэзии, считают долгом оп�равдывать изобилие в ней сравнений: ´ТаковаВосточная поэзия, взятая в целом, попеременновеличественная и тихая, ужасная и пленительная,разнообразная и полная красоты веков первобыт�ных. Язык ее есть язык страсти; оттого он силен, оби�лует фигурами и метафорами, если даже, как иныеутверждают, иногда излишествует сравнениями,

осень 2006 — зима 2007 29

то это потому, что он есть излияние сердца преис�полненного, которому недостает слов для выраже�ния всех своих чувствований, ó беден, слишкомнедостаточен для него язык обыкновенный, неспо�собен для передачи созвучий каждого особенногоощущения, каждого отдельного чувства ó и потому�тооно прибегает к пособию предметов, существующихв природе, говорит ими, и говорит красноречиво!Вот причина, оправдывающая Азиятцев в частомупотреблении сравнений! Почему же оные упо�требляются реже Европейцами и в каком случаеони позволительны сим последним, об этом рас�суждать будет здесь не кстати...ª (´Сын Отечестваª,1826). Иногда напрасно ищешь характерных ара�бизмов в произведении, подзаголовком которогоявляются слова: ´с арабскогоª (ср. стихотворение´Несчастиеª в ́ Дамском Журналеª за 1832 г.). Когда в этовремя говорят о поэзии Востока, ее обязательносравнивают с явлениями из поэзии и с творчествомпоэтов Эллады, Рима и итальянского Ренессанса;так Сенковский говорит об арабских писателях,всегда с удовольствием приводящих ́ стихи, слышан�ные от степных Саннацаров33 и Кориннª; этим именемон обозначает бедуинов!

Ознобишин, изучивший ближневосточныеязыки под руководством ученого муллы, но небез влияния Болдырева и казанского востоковедаЭрдманна, и подписывавшийся турецким псевдо�нимом Делибюрадер (молодчага, букв. отважныйбрат44) под некоторыми статьями о восточной ли�тературе и переводами из персидских и арабскихавторов, идет еще дальше, сравнивая персов в ихлитературе с греками, арабов ó с римлянами.Он пишет: ´Первые (т. е. персы) подобно Грекамнаходят особенное удовольствие в словах сложных,другие же (т. е. арабы), как Римляне, стараютсяизбегать их; из сего заключить можно, что Персыбыли наклонны к искусствам, Арабы ó к подвигамвоинским, ибо искусства, по многообразию своему,обыкновенно требуют в словах сложности, междутем, как дела воинские выражаются просто ичуждаются всяких украшений. Отсего Персыпредставляются нам сладострастными, роскош�ными и беспечными; арабы, напротив того, важны�ми и строгими...ª (´Сын Отечестваª, 1826).

В 20�х годах XIX в. любят ´общие местаª,сентенции, нравоучения, из�за которых и которые,главным образом, и переводят. Упомянутый уже´Азиятский Вестникª загроможден ´Арабскимипословицамиª и ´Нравоучительными изречения�ми Восточных Писателейª. В 30�х годах заметнанекоторая перемена: появляется больше стихо�творных переводов, которые иногда даже стара�ются передать форму подлинника. Если Пушкин в1829 году, подражая Хафизу в стихотворении ´Непленяйся бранной славой...ª, передает только мысль,без восточной формы и технических приемов, тоХомяков в 1830 году, передавая стихи Саади,

пересадил форму месневи (двустишия) в стихо�творении:

Из Саади (на кусок янтаря)Червь ядовитый скрывался в земле;

Черные думы таились во мгле.

Червь изгибался, землю сквернил;

Грех ненавистный мне душу тягчил.

Червь ядовитый облит янтарем;

Весело взоры почиют на нем.

В сердце взгляну я: там божья печать,

Грех мой покрыла творца благодать.

(Московский Вестник 183055).

В 1835 году в ´Молвеª появляется переводиз Хафиза, подписанный инициалами П. П. и оза�главленный ́ Газельª66. Несмотря на то, что это загла�вие встречается и раньше, в 1831 году, помещенноеЛ. Якубовичем над стихотворением ´из Гафицаª в´Литературной Газетеª, стихи П. П. в ´Молвеª,насколько мне известно, являются первой попыт�кой ввести в русскую литературу арабо�персидскуюформу газели, характерным признаком которойявляется чередование строк с одной проходящейчерез все стихотворение рифмой с нерифмован�ными строками, в порядке аа�ба�ва�га�да и т. д.Стихотворение П. П. может служить одновремен�но также примером такого расположения рифмы.

«Он почил в моем сердце, как гость под шатром.

Он как в зеркале чистом во взоре моем.

Ни в одном из миров я награды не жду,

Но я весь под Его всемогущим ярмом.

Тебя тоба77 пленила, меня ж Его стан:

Так всегда наша мысль соразмерна с умом.

Чем бы был я в том храме, где веет зефир

При вратах Его славы, на праге святом!88

Что нужды до моих оскверненных одежд99,

Когда мир освещен Его чистым лучом!

Век Меджнуна1100 прошел, теперь наша чреда;

Пять лишь дней нам дано в нашем мире земном.

Всё — и радость, и счастье, и царство любви —

Всё дано от Него, всё сливается в Нем.

Ему в жертву я весь — мое сердце и жизнь —

Да цветет Его слава бессмертным венцом!

Да пребудет Он вечно во взорах моих:

В них Он чудно блистает своим божеством.

Вновь расцветшая роза — краса цветников —

Есть ничто пред Его вечно=юным лицом!

Не гнушайся Хафизом: он чистый алмаз

Беспредельной любви носит в сердце своем».

Но несмотря на то, что этот перевод сделанс персидского оригинала, не ему суждено былодать газели права гражданства в русской литературе.

Выпуск №530

Заслуга эта падает на долю Фета и его переводовиз Хафиза, сделанных с немецкого. До этих перево�дов Фета появляется подражание В. А. Жуковского(1844ñ1847) переводу немецкого поэта и ориен�талиста Рюккерта эпизода из ´Шах�намэª, героямикоторого являются Рустем и его сын Сохраб (у Жуков�ского по недоразумению ó Зораб, транскрипциянемецкого Sohrab, где первые три буквы прочита�ны как в слове Sohn). В переводах Фета мы видимформу газели и передачу технических приемов, окоторых речь впереди; но размера подлинникаФет не передает, несмотря на то, что пишет в пре�дисловии: ´Со своей стороны, и я старался до по�следней крайности держаться не только смысла ичисла стихов, но и причудливых форм газелейв отношении к размерам и рифмам, часто двой�ным в соответствующих строках...ª Передать рас�становку рифм Фету удалось, и можно считать,что с его переводов ́ газельª стала у нас известной.Отмечу отношение Фета к переводимому. В пре�дисловии он пишет: ´Цветы истинной поэзии не�увядаемы... Напротив того: если они действитель�но живые цветы, экзотическое их происхождениесообщает им особенную прелесть в глазах люби�телей...ª ´Я желал бы, ó заканчивает он, ó чтобычитатель испытал хотя бы часть того наслаждения,которое выпало на долю моему трудуª. Характернопримечание Фета к стиху:

«Гафиз убит. А что его убило, —

Свой черный глаз, дитя, бы ты спросила:

Жестокий негр!..»

Последние слова Фет поясняет: ´Черный глазкрасавицы. Вот истинный скачок с 7�го этажа óзато какая прелесть!ª Приводить пример из пере�водов Хафиза у Фета нет нужды; они широкоизвестны.

Одновременно с переводами Фета, в 50�х го�дах, появляются переводы с арабского, из ХамасыАбу�Теммама, подписанные Н. Бергом. Если размерарабского подлинника в них не передан, то рус�ская стихотворная форма и арабские образысохранены; для примера приведу третью пьесу изчетырех стихотворений, помещенных им в´Москвитянинеª 1853 года:

Бекр бен�Эльнаттах о волосах своей возлюб�ленной:

Как привстанет красавица с места порой,

Точно темную ткань повлечет за собой;

Я гляжу на красавицу: право, точь=в=точь,

На челе ее день, за челом ее ночь.

Переводы Фета вызвали появление в свет другихпереводов из Хафиза, среди которых назову ́ Пер�сидские Песниª М. Прахова, придерживавшегося

тех же принципов перевода, как и Фет, но значи�тельно уступавшего Фету в области техники стиха.В предисловии к ´Песнямª Прахов пишет о том,что он избрал ´путь свободного поэтическоговоспроизведения, верного по духу, а не по буквеª!Ту же характеристику можно применить к перево�дам и А. Майкова (´Из Гафизаª 1875 г.), и Вл. Соловьева;анализировать поэзию последнего с точки зренияформы нельзя, ибо не формой сильна поэзия рус�ского философа. Переводы из Хафиза относятсяк 1885 году и сделаны с немецкого переводаБоденштедта; большинство из них представляютсобой четверостишия и другие отрывки.

Конец XIX века, начиная с переводов Фета,можно назвать ´лирическимª, в силу преоблада�ния переводов, передающих это настроение. В на�чале XX века стала заметна новая волна в пере�водческой деятельности; для того, чтобы просле�дить начало ее движения, нужно обратитьсявспять, к научной деятельности Сенковского.

В конце тридцатых годов Сенковский перево�дом муаллаки Лебида положил основание фило�логическим переводам поэзии арабов, отличаю�щимся стремлением к наибольшей буквальности,не считающейся с эстетическими потребностямичитателя и имеющей целью всестороннее объяс�нение переводимого и облегчение его разумения.После Сенковского в течении всего XIX века фило�логическое изучение поэзии арабов и персов стоялодовольно далеко от художественно�переводческойдеятельности. Интерес к этой поэзии поддержи�вался и в Казани, где преподавал А. К. Казембек,родом перс, переселившийся позднее в Петер�бург, и в Москве (укажу на прозаические переводыс арабского проф. Холмогорова во ´ВсеобщейИстории Литературыª Корша и Кирпичникова),и в Петербурге, на вновь учрежденном в 1854 годуфакультете Восточных Языков С.�Петербургскогоуниверситета. Но поэзия была материалом дляфилологической и исторической критики. Эстетиче�ская сторона поэзии была как будто забыта. Переломв этом направлении наметился в 90�ых годах и яв�но выразился в начале XX века: эстетический под�ход к поэзии, оказавший и оказывающий влияниена переводческую и подражательную деятель�ность, возобновился благодаря интересам и тру�дам акад. Корша, проф. Крымского в Москве иучеников русского арабиста барона Розена óпроф. В. А. Жуковского и И. Ю. Крачковского,словам которого, приведенным в начале, сужденобыло оправдаться: в журнале ´СовременныйМирª за 1917 год А. Федоров поместил стихо�творную переработку его переводов из ал�Ваëва.

Плодом нового ´филологическогоª периодав переводческой деятельности можно считатьсборник ´Персидские лирикиª Ф. Корша иА. Крымского, вышедший в серии ´ПамятникиМировой Литературыª (М., 1916). Показательной

осень 2006 — зима 2007 31

является также передача Авесты у Бальмонта и сти�хотворение Гумилева ´Пьяный дервишª в сборнике´Огненный столпª; источником последнего стихо�творения, представляющего, по моему мнению,высшее достижение в этой области, является рус�ский перевод ´Песниª Насири Хосрова, напечатан�ный проф. В. А. Жуковским в IV томе ´ЗаписокВосточного Отделения Русского АрхеологическогоОбществаª.

Каждая эпоха имеет свои крайности; нашевремя в изучении литературы и в самостоятель�ном творчестве отличается крайним увлечениемформой. Может быть, этим объясняется появле�ние переводов, с фотографической точностью пе�редающих подлинник ó даже до особенностейарабских размеров; образцы таких переводов чи�татель найдет и на страницах ´Востокаª, они по�разят его чуждостью образов, мысли и композиции.

В чрезвычайной яркости образов, в строках, на�низанных как бы независимо друг от друга, в пе�ренесении эстетического центра с общего планакомпозиции на отдельные образы, независимые´точкиª (по�арабски ´нуктаª) ó и заключаетсяэкзотика перевода.

IIIПодражания чужому, стоящие на пороге усвоенияи переработки, распадаются по своему оригиналуна две категории. К первой относятся подражанияв стихах восточной прозе, ко второй ó стихо�творные подражания восточной поэзии. Восточнаяпроза известна русским поэтам и стихотворцампо Корану, ´Тысяче и одной ночиª, анекдотам,сказаниям, легендам и т. д. Коран представлену Пушкина, Лермонтова (подражавшего первому),М. Лохвицкой и Бунина. В ´Книге о поэтах

Выпуск №532

последнего десятилетияª Пяст удачно охаракте�ризовал Пушкинские подражания Корану: ´Такоеретроспективное проникновение в эпоху ó уделнемногих. Вспомним Пушкина с его воссозданиемэпохи Корана в его арабских мотивах. ... Генийó это своего рода пророк, пророк прошлогоª...В ´Подражаниях Корануª Пушкин очень близокк оригиналу. Некоторые суры переданы им пол�ностью (примером может являться сура 80�ая,послужившая источником для ´подражанияª № 3);иногда отдельные стихи Корана развиты в целоестихотворение. Пример последнего случая мыимеем в четвертом ´подражанииª.

С тобою древле, о всесильный,

Могучий состязаться мнил,

Безумной гордостью обильный;

Но ты, Господь, его смирил.

Ты рек: Я миру жизнь дарую,

Я смертью землю наказую,

На все подъята длань моя.

Я также, рек он, жизнь дарую

И также смертью наказую:

С тобою, боже, равен я.

Но смолкла похвальба порока

От слова гнева твоего:

Подъемлю солнце я с востока,

С заката подыми его.

В 260�ом стихе 2�ой суры Корана находимтему этих стихов: ´Не подумаешь ли ты о том, ктопрепирался с Ибрахимом (т.е. Авраамом) об егогосподе, что Аллах дал ему власть. Вот сказалИбрахим: ´Мой господь ó это тот, кто дает жизньи умерщвляет!ª Он возразил: ´Но и я даю жизньи умерщвляю!ª Ибрахим ответил: ´Аллах приводитсолнце с востока; ты же приведи его с запада!ªИ смутился неверующий. Ведь Аллах не наставитна верный путь людей�обидчиковª.

Тот же образ встречается еще раз в русскойпоэзии, в политическом стихотворении Тютчева´Флаги веют на Босфореª:

«...И пред нею всё склонилось:

Солнце с Запада взошло...»

Интересно сопоставить примечание Пушкина ó´Плохая физика, но зато какая смелая поэзияª óк стихам из его ´подражанийª ó

Земля недвижна: неба своды,

Творец, поддержаны тобой...

ó с тем примечанием Фета, которое приведеновыше, когда говорилось о его переводах изХафиза.

Коран у Пушкина упоминается еще много раз:и в альбоме Онегина, и в Набросках. Спорным

в изучении Пушкина является вопрос об источниках´Пророкаª. Защитники предположения о его зави�симости от Корана, к числу которых принадлежитЧерняев, автор статьи ´Пророк Пушкина в связис его же ´подражаниями Корануª1111, основываютсвои доказательства, между прочим, и на близостистихов «И он мне грудь рассек мечом // И сердце тре=

петное вынул» к старому, не вполне точному пере�воду 94�ой суры Корана, которая по�русски можетбыть передана следующими словами:

1. Не расширили1122 ли мы твою грудь; не мы ли

2. Ноши с тебя сложили,

3. Которые спине твоей тягостны были?

4.Не мы ли твою славу возносили?

5. Но после стеснения облегчение!

6. Да; после стеснения облегчение.

7. Когда же ты окончишь, поднимись

8. И к твоему Господу устремись.

Доводы, высказанные Вл. Соловьевым в статье´Значение поэзии в стихотворениях Пушкинаª(Собр. соч., изд. М. Соловьева и Гр. Рачинского, т. VIII,стр. 336 сл.) заставляют признать Пушкинскогопророка символическим изображением поэта, неотнося его ни к Библии, ни к Корану.

У Бунина коранические темы очень часты и,как обычно у этого поэта, связаны с личным зна�комством поэта с живым Востоком; иногда кора�ническая цитата связана с лирикой поэта:

Так говорит Господь: «Когда мой раб любимый

Читаешь ты Коран среди врагов моих,

Я разделяю вас завесою незримой,

Зане смешон врагам мой сладкозвучный стих».

И сокровенных чувств, и дум, и песен много

От вас я утаил: никто моих путей,

Никто моей души не знает, кроме Бога.

Он сам нас разделил завесою своей.

Нужно еще отметить коранический рассказ ́ Ив�лисаª (ó Иблиса) о сотворении человека в драмати�ческой поэме М. Лохвицкой ´На пути к Востокуª1133.

´Тысяча и одна ночьª представлена в русскойпоэзии очень слабо. Как курьез можно привестистихи начала XIX века, показывающие, что былоэкзотично в ´Тысяче и одной ночиª для русскогочитателя того времени, и взятые из ´АзиятскогоВестникаª 1827 года (стр. 208):

Иль в память привожу, какою мне отрадой

Бывал тот день, когда, урок мой окончав,

Набегаюсь в саду, уставши от забав,

И бросясь на постель, займусь Шехеразадой...

И вижу там и сям и карлов и духов,

И визирей рогатых,

И рыбок золотых, и лошадей крылатых,

И в виде Кадиев волков...

осень 2006 — зима 2007 33

В упомянутой несколько выше драматичес�кой поэме М. Лохвицкой название острова Ваакаль�Ваак в песне Гамиэля восходит, должно быть,к ´Тысяче и одной ночиª, где говорится об остро�вах Ваквак, как арабы называли Японию или Корею.

Гумилев в драматической сказке ´Дитя Аллахаªвыводит старуху и кади. Как хорошо можно былобы нарисовать эти образы по ´Тысяче и однойночиª, но... Гумилев не драматург! Зато главноевнимание в стихах он уделял Синдбаду. Отсылаяинтересующихся к сборникам ´Чужое небоª(стр. 33 ´Ослепительноеª) и ´Романтические цветыª(´Следом за Синдбадом�Мореходом...ª) привожустихотворение, еще не появлявшееся в печати ипринадлежащее молодому поэту, синологуБ. А. Васильеву.

СиндбадМимо старого белого сада,

где жасмин и улыбка твоя,

в эту лунную ночь из Багдада

уплывал я в чужие края.

Семь скитаний в неведомых странах

я свершил, и недаром халиф

на семи золоченых фирманах,

подарив, написал: «будь счастлив!»

Но должно быть верховный из джиннов

иль неверящий в бога Данаш

рассказал о забытых кувшинах

под морскими волнами в глубинах,

где лишь спрут — их тюремщик и страж.

На Аллаха однажды восстали

неразумные дети морей,

ибо крылья их были из стали,

а глаза — из цветных янтарей.

Но разбитые грозною ратью

Солеймана, владыки земли,

запечатаны страшной печатью

были в медных кувшинах они.

Без надежды, молитвы и хлеба

им плененными быть суждено.

Солейман ибн Дауд у Магреба,

где скала упирается в небо,

бросил эти кувшины на дно.

Я не знаю, откуда узнал он,

наш великий и мудрый халиф,

эту тайну об острове алом

и про синий жемчужный залив.

Но бессонною ночью Джафара

он прислал, и в шкатулке сапфир.

Мне фирман золоченый в подарок

преподнес раздушенный везир.

Он сказал мне: «На небе — светила,

на земле же — Харун ар=Рашид;

все уснули... и ночь наступила,

лишь эмир правоверных не спит.

Повелитель, как роза в пустыне,

умирает от скуки ночей;

привези нам ифрита в кувшине,

о, Синдбад, для услады очей.

Мир, молитва да будут с тобою

и сапфир — голубой талисман.

Завтра в путь! Примиряйся с судьбою!

Вот восьмой и последний фирман».

Он ушел... Целый вечер висела

над задумчивым Тигром луна;

тихо в сад мой душистый и белый

приходила проститься она.

И теперь в этот путь без возврата,

на дорогу бескрайных морей,

мы поставили в устьях Евфрата

паруса четырех кораблей.

Да минует змеиная пляска,

птица Рох и подводная мель...

Капитан Абу=Бекр из Дамаска —

лучший кормчий прибрежных земель.

Да пошлет нам Аллах милосердный

взор бесстрашный, правдивый и верный,

в море — ветер с попутной волной,

путь счастливый обратно к Багдаду,

а мятежному сердцем Синдбаду

на отчизне желанный покой.

Изредка в стихи перелагались некоторые мусуль�манские анекдоты, рассказы и предания. Образчикнеудачной попытки можно найти в ´Колосьяхªза 1890 год (стр. 111ñ112). Стихотворение под загла�вием ´Искушениеª принадлежит Н. Софийскому.Удачным нужно признать ´Черный камень КаабыªБунина (изд. Маркса, т. III стр. 59). Сюда же относятся´Три Пальмыª Лермонтова, о которых придется ещеговорить; ´Соловей и розаª Фета ó обычная темаперсидских поэтов; ́ Пери и азраилª А. Майкова1144;драма М. Лохвицкой ´На пути к Востокуª, равнокак и стихи И. Северянина, посвященные ей; сюжетдрамы заимствован от коранической и поздней�шей мусульманской версии посещения Соломонацарицей Савской, имя которой ó Билькис (в на�шей литературе ´Балькисª) ó восходит к коммен�тариям на Коран (в самом Коране оно еще невстречается: происхождение его не выяснено).

В 1835 году Пушкин написал ´Подражаниеарабскомуª: ´Отрок милый, отрок нежный...ª,источник которого до сих пор не обнаружен. На ру�кописи стихотворения, справа от заглавия, Пушкинпоместил псевдо�арабскую надпись. Сравнение:´Мы точь в точь двойной орешек ó под одноюскорлупойª встречается случайно и у Фета,в ´Восточном мотивеª:

«С чем нас сравнить с тобою, друг прелестный?

Мы — два конька, скользящих по реке,

Мы — два гребца на утлом челноке,

Мы — два зерна в одной скорлупке тесной,

Мы — две пчелы на жизненном цветке,

Мы — две звезды на высоте небесной».

Выпуск №534

У русских поэтов часто встречаются подражанияперсидским четверостишиям. Как пример подра�жания Хайяму, можно привести четверостишиеБрюсова из его ´Опытовª.

Не мудрецов ли прахом земля везде полна?

Так пусть меня поглотит земная глубина,

И прах певца, что славил вино, смешавшись с глиной,

Предстанет вам кувшином для пьяного вина.

Среди более крупных произведений еще с 50�хгодов1155 встречаются подражания арабской народ�ной песне, распространенной теперь в арабо�язычных странах. Примером из новой русскойпоэзии может являться стихотворение Бунина´Зейнабª (изд. Маркса, III, 63).

Древне�арабская классическая до�исламскаямуаллака Имруулькайса послужила материаломдля стихотворения Бунина:

След... Ушли с рассветом. Опустели

Песчаные бугры.

Полз синий дым. И угли кровью рдели

Там, где вчера чернели их шатры.

Я слез с седла — и пряный запах дыма

Меня обвеял теплотой.

При блеске солнца был невыразимо

Красив огонь прозрачно=золотой.

... Долина серая, нагая

Как пах осла. В колодцах гниль и грязь.

Из=за бугров моря текут, сверкая

И мутно серебрясь.

Но тут семь дней жила моя подруга:

Я сел на холм, где был ее намет.

Тут ветер дует с севера и юга —

Он милый след не заметет.

... Ночь тишиной и мраком истомила.

Когда конец?

Ночь, как верблюд, легла и отдалила

От головы крестец.

Песок остыл. Холодный, безответный

Скользит в руке, как змей...

Горит, играет перстень самоцветный —

Звезда любви моей.

В этом стихотворении многое навеяно личнымзнакомством Бунина с Востоком. Живописующаячасть картины вся идет от Бунина; но мотив со�зерцания следов ставки возлюбленной, ветер югаи севера, сравнение ночи с верблюдом, удалившимкрестец от головы, т. е. конец от начала ó взятыу Имруулькайса.

Поэту�подражателю арабским стихам прихо�дится проделать трудную работу: он должен слу�жить одновременно двум господам. Перенимаясравнения, образы, технику чужой поэзии, он неможет не считаться с эстетическими требованиями

своего народа и своего времени. В подражанииарабскому поэту приходится заботиться о сохра�нении европейской законченности композиции,очень редко встречающейся в арабских стихах.И в лирике европейский поэт передает хроноло�гическую последовательность переживаний инастроений. Араб же чаще всего руководится разнавсегда установленным планом. Кроме того, дляблизости к подлиннику, поэт�подражатель должентак построить каждый отдельный стих, чтобы онбыл законченным целым и мог рассматриватьсянезависимо от предыдущих и последующих стихов;это самое трудное при подражании. Есть еще однаопасность ó впасть в шаблон либо с европейской,либо с арабской точки зрения. Эта опасность длячеловека, мало знакомого с арабской поэзией,почти совершенно неизбежна.

IVПереработку чужих элементов, основанную наличном знакомстве поэта с арабами и персами,трудно подвести под рамки системы. Приходитсяотметить здесь только несколько типов и любимыхтем. Для начала XIX в., когда поэт редко бывал наВостоке, и о поэте�географе или этнографе гово�рить еще не приходится, характерной темой длявсего ближнего Востока был гарем. Этим словомможно охарактеризовать и ´Восточный СеламªОзнобишина, и ´Бахчисарайский фонтанª, и´Стамбул гяуры нынче славятª, и ´Талисманª,и ´Набросокª (´От меня вечор Лейла...ª) Пушкина.Тема эта идет от французского представления оВостоке, сложившегося в XVIIñXVIII вв., и до сихпор сохраняется в понятии ´ориентализмª. Должнобыть, традиция, восходящая к этой эпохе, заставля�ет некоторых русских людей и поныне при встречес арабистом задавать вопрос о гареме, так же како косе и чае при встрече с синологом. В литературетема эта широко использована до наших дней:через Байрона и Пушкина она идет к Фету в моло�дой период его творчества (´Похищение из гаремаª),Мирре Лохвицкой (´Энис эль Джеллисª) и Гумилеву(Константинополь, сборник ´Чужое небоª, стр. 19). Дляхарактеристики переработки в нач. XIX в. приво�жу провинциальное стихотворение некоегоМ. Демидова из ´Заволжского Муравьяª за 1834год, являющегося тем более характерным:

ВостокВосток, Восток, как много дум!

Какие дивные картины!

Кизиль — Ирмака, Ганга шум,

Гиммале грозные вершины,

И Индустан, приют богов,

И Коби — океан песков...

Где ужас смертных — крокодил;

Где горы — дно руды златое,

осень 2006 — зима 2007 35

Где скорпион, строфокамил,

Цветет бамбук, кокос, алоэ,

Где слон, творенья исполин,

Шакал и барс — гроза долин,

Где человека колыбель,

Где были Кира,

Ксеркса троны,

Халдейских пастырей свирель,

Народы, битва и законы,

Возник где христианства свет,

Где проповедал Мугамет.

Как день один прошли века.

Слились с лица земного люди,

И время смелая рука

В развалин жалостные груды

Преобратила Вавилон,

И Эскиндери1166 светлый трон.

Теперь живет в градах тех лень,

В Гаремах и в садах Востока,

И освещает пышный день

Роскошных правнучат пророка,

В Гаремах, воли рубеже,

Или с копьем на грабеже.

Но весел пестрый твой базар,

Хорош нестройный вид Байрама.

Кинжал, Дамаска мститель дар,

Ткань золотая Тегерана,

И дева с пламенем в очах

И речью звучною в устах.

Созади дивный гимн звучит

На лютне девы восхищенной,

Когда в час вечера сидит

Она под пальмой благовонной.

И дева та как степь знойна,

Ревнива, мстительна, нежна.

В этом стихотворении дается общая картинаВостока. Другой пример общего географическогообзора можно найти у Лермонтова в ´Спореª:

Посмотри: в тени чинары

Пену сладких вин

На узорные шальвары

Сонный льет грузин... и т. д.

В новейшей поэзии у Гумилева есть такой об�зор, если не всего Востока, то одной страны óЕгипта (´Шатерª, стр. 11). Одна из тем, затронутых вэтом стихотворении ó луна и минарет ó такжеобычна для русской поэзии:

Над мечетью Султана Гассана

Протыкает луну минарет...

(Гумилев).

...Приезжай поскорей:

Уж луна над луной минарета.

(Фет, ´Похищение из гаремаª).

... Стал месяц тускл, как серп на минарете.

(Федоров, ´Сонетыª, стр. 14: ´Мечтыª).

Выпуск №536

В новейшее время у поэтов�путешественниковчасто встречаются картинки из жизни арабов иперсов. Примером этого рода поэзии может слу�жить стихотворение Бунина ´Потомки пророкаª(т. VI, стр. 163). Пустыня, верблюд, пальмы, бедуин,караван, араб�всадник ó вот обычные темы этогорода поэзии. Из отдельных живописующих эле�ментов выделяется восточный костюм: тюрбан, фе�ска, бурнус, абая. К этому типу поэзии относится´Под палаткою пунцовойª Фета (изд. Маркса II, 10).

Поэзия географов и этнографов очень любиттемы, связанные с Исламом: мечеть, минарет, му�эззин, пророк, паломник в Мекку (у Гумилева). Нотут у нас возникает вопрос: можем ли мы, славяне,считать Ислам экзотичным, когда судьба так тес�но сплела нас с мусульманским миром?

VКак было выяснено выше, арабы и персы в нашей ли�тературе имеют два изображения: филологическоеи географическо�этнографическое. Соединениеэтих двух направлений в творчестве наших поэтов óвещь довольно частая, еще со времен Грибоедоваи Пушкина. Особенно характерным представи�телем такого рода творчества является Бунин.Мы видели такое соединение в стихотворении´Следª. Укажу еще на его ´Ночь аль�Кадраª и на´Тайнуª. Полагаю, что соединение знакомствакнижного с личным знанием живого Востока явля�ется самым желательным достижением для поэтав стихах, посвященных Востоку.

Исторический подход к арабам и персам, по�мимо Корана у Пушкина и личности Мухаммеда уБунина (´Магомет и Сафияª), существует еще и уА. Толстого в начале ´Иоанна Дамаскинаª.

К восточной технике в русских стихах нужноотнести рифму, размер и разные фигуры. О пере�даче газели и месневи говорилось уже выше.´Газеллаª существует сейчас и независимо отарабского или персидского сюжета, как самосто�ятельная форма. Особенно излюблена онаВяч. Ивановым, напр.:

«Нам суд — быть богомольцами могучих змей и

солнц» («Cor Ardens») и т. д.

Среди фигур, ценимых на мусульманскомВостоке и относимых на Западе иногда к несовер�шенствам стиля стихотворения, можно отметить:

1. ´Сроднениеª. В стихе употребляются рядомили в близком соседстве два слова от одного кор�ня, иногда с различным значением:

«И крошечку хлеба в крошечной съесть палатке»...

или «К безрассудствам безрассудных,

Веселясь, зовет Гафиз»

(Фет. II, 195).

2. ´Сопоставлениеª ó антитеза. Противопола�гаются два понятия в одной строчке:

«Где сладость роз и горечь миндаля»

(Федоров, Сонеты, 49).

Параллелизм всех слов в двух соседних стихахили полустишиях: прошумели ó загремели (гла�гол); весенние ó веселые (прилагат.); воды óгрозы (существ.) (Голенищев�Кутузов).

Внутренняя рифма:

Правда, что занозы розы

Глубоко в тебя вонзились.

(Фет. II, 197).

Особенно часто пользуется восточными фигу�рами, должно быть, не сознавая их ближневос�точного колорита, Андрей Белый. Его ´Первоесвиданиеª или его проза, подчас рифмованная,изобилуют перечисленными вкратце достоинства�ми поэзии мусульманских стран. Конечно, о ка�ком�нибудь влиянии здесь не может быть речи,скорее здесь параллельное развитие двух само�стоятельных литератур.

VIОшибки и недостатки в поэзии, посвященной ара�бам и персам, сводятся к незнанию couleur locale(фр. ó ´местный колоритª ó Прим. ред.), к недостаточ�ному знакомству с изображаемым. Иногда на му�сульманский Восток заносятся образы из классиче�ской мифологии (ср. ´Селенуª в ´ПолнолунииªМар. Шагинян, сборник ´Orientaliaª. У нее же в сти�хах встречаются детали, которые свидетельствуюто недостаточно углубленном знакомстве ó напр.,´шейх слуга Корануª и женщина, читающая лгущийКоран и лукавящего Аверроэса!). Не зная чего�нибудь об одной из ´экзотическихª стран, поэтычасто позволяют себе брать материал из соседнейстраны. Так, еще Ознобишин в своей поэме ́ Селамªв 1830�ых годах писал:

«Пусть жин=сенг кончит мой селам».

Жин�сенг ó (жэнь�шэнь) ó китайский корень,попавшийся в поэму, место действия которой óБагдад (правда, что в Багдадском саду растут, попоэме, растения всех стран; но одним китайскимсловом couleur locale уже испорчена). Неудачнымнадо признать также то, что Гумилев в своей драма�тической сказке ´Дитя Аллахаª заставляет Хафизаговорить с птицами стихами, которые по формезаимствованы у малайцев и носят имя ´пан�тумовª.Такие промахи нередки у Гумилева: в африкан�ской негрской поэме ´Звездный ужасª поэт гово�рит о ветре ´с гор Ирана на Евфратеª. Скорееможно простить неточность хронологическую

осень 2006 — зима 2007 37

(ср. ново�арабские стихи, влагаемые Гумилевым вуста Имруулькайса в ´Отравленной туникеª), чемэтнографическую или географическую. Есть ещеодна ошибка: чрезмерная европеизация. Еслипальмы в арабо�испанской поэзии даже не умеютплакать1177, то у Лермонтова три пальмы ропщут набога. Но какое дело Лермонтову до арабо�испан�ской поэзии? Не нужно забывать, что фантазияпоэта свободна!

На основании сказанного и приведенного ма�териала можно дать такую характеристику экзо�тики вообще: экзотика в поэзии ó это та сторонапоэзии, где она ближе всего подходит к чужому,неприсущему классической поэзии Европы, в томее виде, как она сложилась с VI в. до Р. Хр. ó доXIX в., будь то путем чисто созерцательного под�хода к чужому, будь то путем конгениальногочужой поэзии восприятия и переработки материаловиноземного поэтического творчества. И смотряпо тому, насколько это чужое будет ярко, пряно,красочно, чуждо, необычно, чудесно, оно будетвходить или не входить в наше понимание экзотики.

ППррииммееччаанниияя

1. При собирании материала я пользовался «Библио.графией Азии» В. И. Межова, исчерпанной мноюдалеко не полностью.

2. Напечатано в «Приятном и полезном препровождениивремени» за 1796 год, часть XII. Примечание к словуСаади следующее: «Шейк Мозлегедин Сааде, родилсяв Ширасе, Персидской провинции, в 571 году эгиры.Сей великий восточный философ первый был почти изПисателей басен. Старость его была весьма долга ивесьма благополучна; он жил более одного веку иумер в 691 году эгиры или в 1311 году эры. «Саадовапамять была щастлива, говорит Геман, который в ско.рости после него жил, и любезна царям, вельможам ивсем народам. Все страны света удивлялись совер.шенству его красноречия и учености».

3. Саннацаро — итальянский поэт, живший в Неаполе(1458–1530).

4. Сам Ознобишин объяснял это перс. «диль�и�бера�дер» (сердце брата).

5. Ср. сочинения А. С. Хомякова, Москва, 1909, т. IV,стр. 11.

6. В арабской и персидской поэзии «газель» — стихо.творение любовно.лирического характера.

7. Райское дерево. (Прим. пер.)

8. Здесь поэт показывает свое ничтожество передбогом. (Прим. пер.)

9. То есть: до моего тела. (Прим. пер.)

10. Меджнун — арабский поэт VII века, дошедший добезумия (отсюда и прозвище «Меджнун» — одержи.мый джиннами) от несчастной любви к Лейле, историякоторого вошла в пословицу у арабов и стала сюжетомнескольких поэм у персов.

11. В этой работе можно найти точное сопоставление«подражаний» Пушкина с отдельными сурами и стихамиКорана. Не будучи еще знаком с ней, я проделал туже работу и пришел к тем же выводам, как и Черняев.

12. Обычно это слово переводилось: «раскрыли»,«рассекли». Здесь «расширенная грудь» значит радо.стное настроение.

13. М. Лохвицкая III, 108.

14. Знакомство с пери восходит с одной стороны черезЖуковского к Томасу Муру, и с другой — к Грибоедову.В книге 2.й «Востока» можно найти персидское изоб.ражение пери (табл. 3).

15. Ср. «Москвитянин» 1852 г. «Арабские маулы».

16. Имеется в виду Искендер — имя, под которымАлександр Великий известен на мусульманском Востоке.

17. Первый самостоятельный правитель мусульманскойИспании, Омейяд Абд ар.Рахман I, принужденныйбежать из Сирии в Испанию, увидев пальму, вспомнилродину и сказал стихи:

«О пальма, ты чужая здесь, подобно мнеИ к западу ушла ты от родных корней.

Рыдай! Но взор потупя, может ли она Рыдать, не для моих безумств сотворена?..».

Перепечатывается с оригинала, опубликованного в 1925 г.,без изменений.

Эберман В. Арабы и персы в русской поэзии // Восток,книга третья. ó М., 1925. с. 108ñ126.

Выпуск №538

ППььяянныыйй ддееррввиишш

Соловьи на кипарисах и над озером луна. Камень черный, камень белый, много выпил я вина. Мне сейчас бутылка пела громче сердца моего: Мир лишь луч от лика друга, всё иное — тень его!

Виночерпия взлюбил я не сегодня, не вчера. Не вчера и не сегодня пьяный с самого утра. И хожу и похваляюсь, что узнал я торжество: Мир лишь луч от лика друга, всё иное — тень его! Я бродяга и трущобник, непутевый человек. Всё, чему я научился, всё забыл теперь навек Ради розовой усмешки и напева одного: Мир лишь луч от лика друга, всё иное — тень его!Вот иду я по могилам, где лежат мои друзья. О любви спросить у мертвых неужели мне нельзя? И кричит из ямы череп тайну гроба своего: Мир лишь луч от лика друга, всё иное — тень его! Над луною всколыхнулись в дымном озере струи. На высоких кипарисах замолчали соловьи. Лишь один запел так громко, тот, не певший ничего: Мир лишь луч от лика друга, всё иное — тень его!

1920ННииккооллаайй ГГууммииллеевв

«Мир лишь луч от лика друга...» — эта фраза представляет из себяпрактически дословный перевод рефрена одного из стихотворенийШаха Ниматуллы Вали. (Прим. ред.)

фот

о В

итал

ия Д

розд

а

осень 2006 — зима 2007 39

Выпуск №540

Если название этой статьи вам кажется похожимна заголовок некролога, спешу успокоить:д�р Джавад Нурбахш жив и находится в добром

здравии. Буквально вчера я виделся с ним в Нью�Йорке, где он останавливался на пути из Лондонав Вашингтон: через месяц там открывалась конфе�ренция по персидскому суфизму, организованнаяуниверситетом Джорджа Вашингтона при содейст�вии д�ра Нурбахша11.

В этой статье я хотел бы исследовать вопрос:как распознать настоящего учителя, и какую рольиграет мастер в жизни искателя. Этот актуальныйне только для суфизма, но и для других традицийвопрос порождает множество разногласий.

С мастером суфийского ордена Ниматуллахимне посчастливилось встретиться в 1972 году послемоего приезда в Тегеран из Индии. Он принял меняв ханаке, расположенной в центре Тегерана на улицеБолурсази, недалеко от площади Шапура.

Мы обсуждали, как отличить настоящего учи�теля от того, кто лишь претендует на это звание.Мастер сидел на полу, облокотившись на подушки,и в задумчивости курил. В ответ на мой вопрос онвзял спичечный коробок и негромко сказал: ´Тебяможно сравнить с этим коробком, наполненныммножеством спичек. Некоторые из них хотят

сдвинуться с места ó устремиться к обретениюсвязи с чем�то высшим. Поскольку это я двигаюкоробок, то могу наклонить его так, что частьспичек перекатится в мою сторону. Но если я óистинный учитель, то моя цель ó вести ученикак Богу, а не формировать у него привязанностько мне. Несовершенный ´мастерª, используя пси�хологический перенос, ставит ученика в зависи�мость и подчинение. Это ó рабство. Свободаобретается лишь в отношениях с Богом. Поэтомузадача подлинного мастера ó быть представителемВысшего, пока ученик не приблизится к Богу. Когдаэто произойдет, тебе не нужен будет внешнийучитель ó проводник и посредник. Ты обретешьистинного учителя в себеª.

Д�р Нурбахш подчеркнул, что нельзя ограничи�ваться знанием теорий ó необходимо иметь непо�средственный опыт, и буквально забросал меняидеями, как его обрести. Он дал мне переводысвоих статей и стихотворений, а также копии лекций,посвященных целям и методам суфизма,прочитанных им в университете Сорбонны в Па�риже и в Американском университете в Бейруте.Мастер предложил мне отредактировать эти мате�риалы перед публикацией ó вероятно, чтобы ялучше понял изложенные им идеи. Весь следующий

ДДжжееййммсс ДДжжооррдджж

ВВооссппооммииннаанниияя оо ММаассттееррее

осень 2006 — зима 2007 41

ГГллаавваа ббррааттссттвваа ННииммааттууллллааххии дд..рр ДДжжаавваадд ННууррббааххшш

Выпуск №542

год я работал над текстами. В результате в 1974 годусостоялась первая публикация книг д�ра Нурбахшана английском языке. К счастью, в дальнейшем оннашел более опытных редакторов со знанием иперсидского языка, и суфизма. Я в то время такимипознаниями не обладал. Сейчас книги Мастера,переведенные на английский язык, занимают не�сколько книжных полок. Позже д�р Нурбахш неод�нократно напоминал, сколь малым было мое пони�мание, иронически называя первое издание ́ книгойДжорджаª. Но именно с тех пор я начал что�топонимать.

Подлинный мастер использует идеи лишь длятого, чтобы привлечь наши беспокойные умы,но его истинная цель ó нечто более глубокое: онобращается к нашим сердцам. Если мы обучаемсяу настоящего мастера, то даже наше тело можетиспытывать высшие переживания каждой своейклеточкой, в каждом своем движении. Каждыйчетверг вечером нас, уставших от бесконечногопотока мыслей, уносили волны музыки суфий�ского самаë22 ó музыки, пробуждающей сердце.Во время самаë музыканты раскрывают свои сердцаи со всей искренностью, на которую способны,пытаются выразить муку разделенности с Воз�любленной. В западной культуре такое пережива�ние можно было бы назвать ´экзистенциальнойтревогойª, но, независимо от названия, его испы�тывают все люди без исключения. Оно выходитза рамки интеллекта. Оно пробуждает от сна ин�дивидуальное бытие и связывает его с бытиемВысшим. Такая связь не может создаваться однимиидеями, и это о ней упоминалось в примере со спи�чечным коробком.

Мое общение с д�ром Нурбахшем перерослов нечто большее, чем обычные взаимоотношения.Оно пробудило от сна ту частицу меня, что изна�чально была связана с Реальностью и всегда нахо�дилась в согласии с Высшим.

Имя Нурбахш по�персидски означает ´дарую�щий светª. Источник света ó это не сам свет,но не будь источника, мы оставались бы в темноте.Трудно найти другой образ, который так же точноотражал бы сущность персидского суфизма.

Символизм света присутствует и в эзотерическихглубинах Евангелия от Иоанна; в образе ИисусаХриста (´Свет Мираª); у Мани33 ó образ Амитабхи,´Будды Светаª; в митраизме44 и в доисламскихкорнях персидской культуры ó в образе Ахура�мазды55. Аналогии с зороастрийским понятиемХварны66 ó нимба ´Света великолепияª ó можнообнаружить в христианской, буддийской, даос�ской, индийской и даже исламской традициях.В исламе это понятие нашло отражение в ученииоб Али и имамах. Присущая нам способность к ут�верждению и отрицанию ó разве это не проявление

скрывающейся под разными масками вечнойборьбы между светом и тьмой? И разве не в све�те единства, исходящем от Истины, разрешаютсяпротиворечия двойственности?

Дервиши ордена Кадирийа ó курды, живущиев горах на западе Ирана ó каждый январь в пол�нолуние приходят в тегеранскую ханаку Ниматул�лахи и под ритм больших барабанов поют песни,полные мольбы и печали. То затихая, то вновь на�бирая силу, звуки пения и бой барабанов иногдане смолкают до рассвета. На рассвете я, как идругие дервиши, возвращался к повседневной ра�боте в город, который находился за стенами зача�рованного сада. А внутри садовой ограды ещедолго жили отголоски страстной курдской музыки,звучавшей всю ночь. Мне не забыть тех ночей,они ó часть моих воспоминаний о времени, про�веденном с Мастером.

Запомнился и другой случай, также связанныйс Тегераном. Тогда мне выпала возможность пред�ставить д�ра Нурбахша м�м Жанне де Зальцман óглаве Гурджиевского общества. В конце оживленнойи теплой беседы я сказал, что считаю д�ра Нур�бахша своим духовным отцом, а м�м де Зальцманó духовной матерью. Д�р Нурбахш взглянул наменя и обратился к собеседнице: ´Раз у нас естьсын ó может, нам пожениться?ª ó и оба они рас�смеялись.

Еще один забавный случай произошел весной1976 года, когда я устроил встречу д�ра Нурбахшас сыном м�м де Зальцман, д�ром Мишелем деЗальцманом, приехавшим в Иран в сопровождениидвух десятков своих учеников из Голландии иШвейцарии. Представляя докторов друг другу ясказал, что оба они ó известные в своих странахпсихиатры. Тогда д�р Нурбахш жестом указал научеников Мишеля де Зальцмана и в шутку спросил:´А они ó ваши пациенты?ª Громко рассмеявшись,ученики согласились с таким сравнением.

В 1977 году я должен был покинуть Тегеран ипереехать сначала в Париж, а затем в Лондон.Не могу передать, сколько сделал для меня д�р Нур�бахш за пять лет моего пребывания в Иране.Достаточно сказать, что мне посчастливилось посе�тить известные духовные места Исфахана, Махана,Кермана, Машхада и даже Кума, в котором я, какиностранец, никогда не смог бы оказаться без егопомощи. Я пришел попрощаться с д�ром Нурбахшем.За чаем были сказаны последние слова, и мы об�нялись на прощание. Д�р Нурбахш взял неболь�шой молитвенный коврик из шерсти, на которомон сидел во время беседы, и молча вручил его мне.

Только со временем я осознал, что общение сд�ром Нурбахшем сделало меня более восприим�чивым к той особой энергии, которую я всегдачувствовал в его присутствии. Именно оно помогло

осень 2006 — зима 2007 43

мне позже самостоятельно найти такую же энер�гию в себе. Это еще одно воспоминание о Мастере.К сожалению, забывчивость ó наше обычное со�стояние. Поэтому, чтобы сохранить в памяти важ�ные для нас впечатления, нужно заново их пере�жить. Но не всегда это возможно. Вспомнив себя,мы ощущаем опустошенность, вызванную нашейотделенностью от Бога или отсутствием пережи�ваний, связанных с дорогим для нас человекомили необычным состоянием. Воспроизводя в па�мяти какое�либо яркое событие, мы не в силахвоссоздать пережитый при этом опыт. Если ондействительно относится к более высокому уров�ню бытия, то может быть дарован только свыше.

Прошло несколько лет после того, как я уехализ Ирана. Я летел из Индии, когда неожиданно со�общили, что по техническим причинам наш само�лет на несколько часов приземлится в Тегеране.Из аэропорта я попытался дозвониться в ханакуМастеру, но из этого ничего не вышло. Не теряявремени, я взял первое попавшееся такси и отпра�вился туда. Я приехал в ханаку, не предупредив освоем визите. Было время завтрака. Мастер ужесидел за софре77 с наполненной тарелкой. Месторядом с ним пустовало. Не произнося ни слова, онжестом указал мне место рядом с ним.

Я снова был с Мастером. Уезжал ли я вообщекогда�нибудь?

Недавно нам с супругой представилась воз�можность навестить Мастера во время его пребы�вания в Нью�Йоркской ханаке, снова подышатьтем будто бы особенным воздухом, который егоокружает. Я рассказал ему о своей грусти и дажеотчаянии по поводу того, в каком плачевномсостоянии находится наша Земля. О том, как об�ременяет ее быстрый рост населения, загрязняю�щего воздух, почву и воду, от чистоты которыхзависят все формы жизни. Мастер тоже выгляделуставшим, и в унисон мне начал рассуждать:´Заслуживает человеческая раса право на вечноесуществование, или однажды ее место займет бо�лее совершенная форма жизни?ª Вдруг, расхохо�тавшись, он оборвал дальнейшие рассуждения:´Знаешь, пусть Бог беспокоится об этом!ª Я лишьсогласно кивнул ó мне вполне достаточно про�блем с собственным лживым нафсом. На прощаниеМастер расцеловал нас с женой, напомнив мнеслова Гурджиева: ´Сознательная любовь пробуж�дает такую же в ответª.

Обычная телесная любовь зависима от темпе�рамента человека и от его склонностей. Как жесильно отличается она от другой любви, что´... пробуждает такую же в ответª! Мимолетныевпечатления, пережитые в момент соединениядвух людей во времени и пространстве, не срав�нимы с глубокими волнующими чувствами любвиосознанной. Испытать ее ó значит заново родитьсяв безоблачной вселенной, когда мир преображается,

и все вокруг воспринимается по�новому. ́ Основа со�творенного мира ó Любовь, ó пишет д�р Нурбахш.ó Движение, действие и весь светÖ порожденылучами Любви. Поэтому истинное совершенствонужно искать в Любви и достижимо оно толькочерез Нееª. Близки ему и слова Руми, которыйписал: ´Когда я влюблен, стыжусь всего, что ска�зал о Любвиª. Мастер также согласен с Ираки,что ´Любовь ó это Сущность АбсолютногоЕдинстваª.

Передает настоящий мастер подобный опыт,или передача опыта происходит через него? Какойвклад в приобретение опыта может внести самискатель? Это вопросы, задаваемые рассудком.Ответы же известны только сердцу, открытомулюбви и реальности. Только сердце, хотя бы намиг соприкоснувшееся с реальностью, можетпомнить и быть вспоминаемым.

ППррииммееччаанниияя ппееррееввооддччииккаа::

1. Конференция под названием «Персидский суфизмот своего зарождения до времени Руми» состоялась вВашингтоне в мае 1992 года при поддержке Исследо.вательского центра Ниматуллахи и университета им.Джорджа Вашингтона. В этой конференции, длившейсятри дня, приняли участие многие выдающиеся ученыеиз Европы и США, изучающие суфизм.

2. Сама‘ — духовные собрания с музыкой и танцами.В братстве Ниматуллахи сама’ проходят по четвергами воскресеньям.

3. Мани — основатель манихейства, религии, котораявозникла в Вавилоне в середине III в. как одна из мно.гочисленных сект, объединяемых под названием гнос.тических. Манихейство было основано на идее дуа.лизма добра и зла, которые стали причиной возникно.вения мира и останутся главными действующими силамив этом мире вплоть до его конца.

4. Митра — индо.иранский бог света и добра.

5. Ахурамазда — верховный бог в зороастризме и рядедревних иранских религий.

6. Хварна (Фарн) — в древнеавестийской и древнеиран.ской мифологии великая божественная сила, благодать,нечто «сияющее, блестящее и солнечное», дар Всевыш.него человеку, частица божественной силы и мудрости.Обычно изображали в виде светящегося нимба.

7. Софрэ — скатерть для трапезы, расстилаемая на полу.

Пер. Алексея Шелаева.

George, James. Remembering the Master // Sufi. ó Issue14, summer 1992. ó P. 34ñ35.

Выпуск №544

Некогда существовала школа гностиков и суфиев, которые считали,что просить Бога о чем�либо ó это проявление собственного бытияперед Абсолютным Бытием, то есть обращение к многобожию идвойственности. Это значит, что человек считает себя чем�то отдель�ным от Бога. Поэтому они ничего не просили у Бога, находя Егопокровительство в собственном не�существовании.

Бытие Бога можно познать лишь в собственном небытии,

Главное условие для продвижения на этом Пути — небытие.

Когда некто обратился к Байазиду с просьбой дать ему какую�нибудь молитву, тот воскликнул: ´О Господь! Это Твои люди, и Ты óих создатель. Кто я такой, чтобы вставать между Тобой и Твоимисозданиями?ª Более того, Байазид часто говорил: ´Богу ведомасокровенная суть вещей, наше ли дело вмешиваться?ª (´Жизнеописа�ния святыхª Аттара).

Когда кто�то попросил молитву у Зу�н�Нуна Мисри, тот ответил:´Послушай, мой добрый друг! Если все, что произошло в прошлом,было предопределено, значит, на многие непроизнесенные молитвыбыл дан ответ. А если это не так, то какой смысл топить себя в морепустословия? Ты добьешься лишь того, что утонешь, захлебнувшисьэтой водойª.

Ансари сказал об этом так: ´В духовной практике суфиев не при�нято обращаться к Богу с просьбами, ибо они во всем видят предо�пределенностьª (´Поколения суфиевª Ансари).

Маíруф Кархи говорил: ´Суфий ó гость в этом мире, а для гостятребовать что�либо ó это злоупотребление гостеприимством.Гость ведет себя как подобает: терпеливо ждет и не торопит хозяинаª.

Васити утверждал: ´Как только человек осознает, каков его удел,отмеренный ему в предвечности, он оставляет любые молитвы ипросьбыª (´Жизнеописания святыхª). Однажды он воскликнул: ´Я иОн! Он и я! Мои поступки и Его воздаяние! Мои молитвы и Его от�вет! Все это ó двойственность!ª (´Поколения суфиевª).

Когда Халладжа спросили, что более действенно ó просить Богао чем�либо в молитве или совершать молитвы, предписанные религией,ó он ответил: ´Ни то, ни другое! Просить о чем�либо в молитве ó

ДДжжаавваадд ННууррббааххшш

ММООЛЛИИТТВВАА —— ППРРООШШЕЕННИИЕЕ

осень 2006 — зима 2007

значит требовать то, что и так приближается к тебе, а это ó недо�статок веры. Молитвы, предписанные религией ó просто последо�вательность действий, лишь преддверие веры. Действительнуюсилу имеет лишь блаженное состояние, достижимое за пределамисотворенного мира, которое переносит испытывающего его подсень невидимого покровительства. Но никто не знает, когда и комуоно даруетсяª (´Толкование Коранаª Ансари).

Шибли провозгласил: ´Тот, кто вымаливает что�либо у Бога, óпроявляет неучтивостьª (´Дары Божественного знанияª)

Когда Абу л�Касима Харакани спросили, должен ли человек,который подвергается предопределенным ему испытаниям, доволь�ствоваться своей долей или прибегнуть к молитве, тот ответил:´Если бы довольство и молитва находились в одном месте, то выгодабыла бы очевидна. Однако довольство живет в сердце, а молитва óна языке. Поэтому, когда путник подвергается предопределеннымиспытаниям, он должен хранить довольство в сердце, оставляя приэтом молитву для языкаª.

Когда его попросили объяснить, в чем же пользамолитвы, если сердце и так уже удовлетворено, онответил: ´В смиренном проявлении беспомощностии нужды перед Божественной Самодостаточностью.Это верный подходª.

Затем он добавил: ´Если бы не нужда молитьсяи просить, когда я переполнен довольством, моиуста не произносили бы молитв. Однако, несмо�тря на такую потребность, последние годы я немогу молиться, ибо смущен своей ничтожнос�тью перед ликом Желанного. Такое состояниеможет привести либо к недостатку устрем�ленности, либо к такому рвению, котороевыходило бы за рамки приличийª.

Когда Харакани спросили, почему онне стремится к познанию Бога, он ответил:´Моя ревность в любви не позволит мнепознать Его, ибо я не хочу познавать Егокак нечто иное, нежели Он. А пока яостаюсь собой, я ó это нечтоиное, чем Он. Поэтому я не мо�гу стремиться познать Егоª(´Жемчужины сокрытогоª Хорезми).

У друзей Бога — особая молитва,

Они ее постоянно штопают и разрывают.

45

Выпуск №546

Я знаю, среди друзей Бога есть и те,

Чьи уста закрыты для просьб.

Преклонение перед Щедрым приносит им довольство,

Им запрещено уклоняться от предопределенного.

Что бы ни было им предопределено, они наслаждаются этим,

Стремление освободиться от такого удела — неверие.

Можно обращаться к Тебе с просьбами

или добиваться от Тебя ответа,

Можно искать Твоей защиты или выпрашивать у Тебя дары.

Но есть невыразимая молитва, притягивающая Твой ответ,

Потому что каждое мгновение

Ты открываешь множество дверей для сердца.

Эта молитва без самости отличается от других,

Ее произносит не молящийся, а Судья.

Эту молитву Бог творит для того, кто исчезает.

И молитва, и ответ на нее исходят прямо от Бога.

(Руми, Маснави)

Я совершил утреннюю молитву перед питейным домом,

Я отрекаюсь от пользы молитв на Пути, ведущем к Возлюбленной.

(Хафиз)

Преисподнюю они выпивают залпом,

Рай — раздаривают в день Воскрешения мертвых,

И не знают ничего ни о молитвах, ни о проклятиях.

Ключ к замку ответа на молитву — безмолвие.

Молитва не может быть услышана, пока ты можешь молиться.

(Саíиб Табризи)

The Petitional Prayer // Sufi, autumn 2005, pp.44ñ45.

фот

о О

лега

Бул

ата

осень 2006 — зима 2007 47

Выпуск №548

Cжатие (кабз) и расширение (баст) ó этодуховные состояния, которые Бог посылаетсуфию независимо от его воли. Каждой сто�

янке на Пути свойственны особые виды расшире�ния и сжатия. Одни суфии в зависимости от своегодуховного уровня восхваляли в своих трудах состо�яние сжатия, другие ó расширения. Суфий пребы�вает в смирении перед Богом, который ´сжимает иразжимаетª (Коран, 2:245). Таким образом, дарует лиОн сжатие или расширение ó суфию желанно лишьто, что желанно его Возлюбленному. Сжатие и расши�рение следуют за состояниями страха и надежды.Различие между этими парами духовных состоянийсостоит в следующем: страх и надежда связаны с чем�то неприятным или приятным в будущем, тогда каксостояния сжатия и расширения имеют отношениек тому, что занимает сердце суфия в настоящий момент.Как правило, суфий переживает состояния сжатия ирасширения на более возвышенных уровнях своегодуховного странствия. Именно поэтому суфии говорят:´Состояние расширения для знающих Бога (арифан)подобно надежде для учеников, а состояние сжатиязнающих ó страху учениковª.

Наставники Пути считают, что в состояниисжатия проявляется Божественное Величие, а в со�стоянии расширения ó Божественная Красота.Ниже приводится более подробное описаниеэтих двух состояний.

Расширение:

Душа наша счастлива и радостнав жаждании Друга.

Мы не променяем огонь Его любвина (свою) печаль.

Шах Касим Анвар

Сжатие:

Вы говорите: ´Купите рай весельяза душевные муки Любвиª.Мы говорим: оставьте веселье себе,наши душевные муки не продаются.

Шах Ниматулла

´Сжатиеª ó это состояние стесненности иуныния, которое приходит и уходит вне зависимостиот воли путника. Иными словами, сжатие являетсядуховным переживанием, которое свидетельствуето Божественном осуждении, суровости и наказаниипо отношению к тому, кто их испытывает. Сжатиеó это страх перед настоящим, сожаление ó страхперед прошлым, а опасение и ужас ó это страх пе�ред тем, что случится в будущем.

´Расширениеª ó это состояние расширения идушевной радости, которое не может быть достиг�нуто посредством собственных усилий. Инымисловами, это духовное переживание, которое сви�детельствует о Божьем благоволении, доброте,милосердии и близости к переживающему.

Суфийским наставникам иногда случается ис�пытывать сжатие, иногда ó расширение. Эти двасостояния приходят от Бога независимо от воличеловека, но действия суфия и условия, в которыхон находится, как в прошлом, так и в настоящем,определенным образом влияют на их текущеепроявление и интенсивность.

Худжвири пишет: ´Сжатиеª ó это сжатиесердца, отделенного завесой, тогда как ´расши�рениеª ó это расширение сердца, с которогоснимается завесаª (Кашф ал�махджуб). Но это неисчерпывающее объяснение, поскольку многиеиз тех, кто отделен завесой от Бога, находятся всостоянии расширения благодаря своему смирению,

ССжжааттииее ии рраассшшииррееннииее ДДжжаавваадд ННууррббааххшш

осень 2006 — зима 2007 49

а многие из пребывающих в единении с Богомнаходятся в состоянии сжатия из�за опасений,что их близость не продлится вечно. Такие людиговорят:

Близость всегда сопровождается страхом того,

что она пройдет.

Разлука — надеждой на единение.

Джами

Следующая история поможет пояснить изло�женную выше точку зрения на определения рас�ширения и сжатия.

Рассказывают, что Иоанн Креститель за всюсвою жизнь ни разу не улыбнулся, а Иисус никогдани на что не сетовал, поскольку один находилсяв состоянии сжатия, а другой ó расширения. Когдаони встретились, Иоанн сказал Иисусу: ´О Ии�сус, уверен ли ты, что не будешь отделен от Бога?ªИисус ответил: ´О Иоанн, неужели ты разуверил�ся в Божьей милости? Твои стенания не изменят из�вечного мироустройства, но и мой смех не можетповлиять на предопределенное Имª.

Так что ни расширение, ни сжатие, ни уничиже�ние, ни близость, ни уничтожение, ни искоренение,ни беспомощность, ни рвение не могут быть ни�чем иным, кроме предуготованного и предопреде�ленного. (Кашф ал�махджуб)

Баязид говорит: ´Сжатие сердца заключаетсяв расширении эго (нафс), а расширение сердцазаключается в сжатии эгоª (Кашф ал�махджуб). Еслипринять эти положения, то причину сжатия сердцаследует искать в расширении эго, и наоборот. Болеетого, вышесказанным предполагается, что состоя�ний сжатия и расширения можно достичь собст�венными усилиями, и что эти состояния определя�ются особенностями эго человека. Можно такжетрактовать это высказывание в том смысле, чтосжатие и расширение эго подвластны нашей воле,в отличие от следующих за ними расширения исжатия сердца.

Во время странствия к Богу суфий зависит иот своих собственных усилий, и от притяженияБога. В соответствии со сказанным в Коране ́ Он лю�бит их, и они любят Егоª (5:54) суфий любит Богаи стремится к Нему, а Богу желанен суфий, и Онпривлекает его к Себе. Когда притяжение Богапреобладает над усилиями путника, возникает со�стояние расширения, когда же усилия суфия пре�обладают над притяжением Бога, возникает состо�яние сжатия. Такая трактовка поясняется в следую�щих строках Руми:

Любовь влюбленных иссушает их тела

до толщины тетивы,

А любовь возлюбленных делает тела влюбленных

счастливыми и тучными.

Маснави

Иными словами, любовь влюбленных (´Онилюбят Егоª) причиняет им страдания и истощает,тогда как любовь возлюбленных (´Он любит ихª)ведет к радости и благоденствию.

Примеры состояний сжатия и расширения

В состоянии расширения Пророк обычно говорил:´Я ó правитель детей Адама, но не горжусьэтимª, или ´Я не такой, как вы. Я провожу своевремя с Богом ó Он дает мне еду и питьеª. А в со�стоянии сжатия он говорил: ´Не знаю, что Богсделает с вами и со мной. Не Господин ли Мухам�мада сотворил Мухаммада?ª, или: ´О люди, не счи�тайте меня выше Ионы (которого Бог обрек напребывание в чреве кита)!ª (Майбоди, Тафсир).

Шибли также испытал оба этих состояния, чтонашло отражение в его высказываниях. На стоянкерасширения он говорил: ´Где же небеса и земля,чтобы я мог поднять их на своих ресницах?!ª,или: ´В день Воскресения у каждого будет свойвраг. Моим врагом будет Адам. Я скажу ему:´Отчего ты преградил мне дорогу, так что я осталсяна твоей земле из глины?ª (Ibid.)

Наставники о состояниях сжатия и расширения:

Когда ощущение духовного сжатия

овладевает тобой, о путник,

это для твоего же блага.

Пусть не сжигает тебя скорбь,

ведь в состоянии расширения

и ликования ты растрачиваешь.

Этот энтузиазм для равновесия

требует дохода в виде боли.

Если бы всегда стояло лето,

иссушающий жар солнца сжег бы сад

до корней вглубь земли.

Увядшие растения никогда бы не зазеленели вновь.

У декабря — кислое выражение,

но он полон доброты.

Лето смеется, но, тем не менее, разрушает.

Когда приходит духовное сжатие,

узри в нем расширение;

возрадуйся и не хмурься.

Руми, Маснави(Пер. Л. Тираспольского)

Сжатие является началом исчезновения, тогдакак в расширении лежит начало существования.Когда кто�либо переживает сжатие, он находитсяв состоянии отсутствия, а когда он переживаетрасширение, то находится в состоянии присутст�вия. Переживающий состояние сжатия исполненпечали, тогда как переживающий состояние рас�ширения полон радости. (Ахмад ибн Ата Рудбари,Табакат ас�суфийя)

Выпуск №550

* * *Когда искатель на пути Истины минует стоянкувсеобщей Любви Бога и достигает начала стоянкиЕго особой Любви, он становится одним из Обла�дателей Сердца, мастером духовных состояний.С этого момента состояния расширения и сжатиянисходят в его сердце. Преобразующий сердца óда славится Он! ó заставляет сердце искателя по�стоянно метаться между этими двумя чередующи�мися духовными состояниями. В конце концов, Онсжимает его так, что не остается и следа от инди�видуального бытия искателя, который испытываетсостояние расширения в Его Свете. Иногда Он таксильно сдавливает его в кулаке сжатия, что исче�зают чрезмерные проявления его чувственногобытия, и это может сопровождаться слезами. Иногдаже Он ослабляет хватку, и искатель вновь обретаетспособность к искреннему служению. Васитиговорит: ´Он сжимает тебя, когда ты проявляешьсебя, и расширяет тебя, когда ты проявляешь Егоª.С ним соглашается и Нури: ´Он сжимает тебя,когда ты отделен от Него, и расширяет тебя, когдаты пребываешь в Немª.

Под ´сжатиемª понимается утрата ощущениясчастья и радости в сердце. В то же время, под´расширениемª понимается озарение сердца све�том радости. Сжатие возникает из�за проявленияатрибутов эго, которые становятся завесой и по�рождают в сердце печаль и терзания. Совлечениеэтой завесы с сердца вызывает состояние расши�рения, раскрывает сердце искателя. Непослушание,один из атрибутов эго, приводит к возникнове�нию величайшей завесы, препятствующей рас�ширению. Непослушание возникает в моментнисхождения духовного состояния, сопровождае�мого приливом удовольствия и расширением,которым радуется сердце. Эго ́ тайком подслушиваетª(ср. Коран, 15:18) и узнает об этом излиянии. Ононачинает трепетать от буйной и безудержнойрадости, и это приводит к помрачению. Подобногрозовым тучам, эго становится завесой для светадуховного состояния, вызывая состояние сжатия.Один из способов предостеречься от этого таков:когда нисходит радость, сердцу следует обрестиубежище в Божественном присутствии до того,как эго сможет подслушать. Сердце должно ис�кренне и преданно обратиться к Нему, чтобы Онсмог поместить завесу безупречности междусердцем и эго, которая предохранила бы сердцеот упрямства и непослушания последнего.

Джунайда как�то спросили: ´О каких мгнове�ниях своей жизни ты сожалеешь?ª Он ответил:´О мгновениях расширения, которое стало сжа�тием, или мгновениях близости, превратившейсяв отчуждениеª.

Начинающие часто ощущают печаль или бур�ную радость и ошибочно принимают их за сжатие

или расширение сердца. Вот какие определенияэтим ощущениям давал Шейх ал�Ислам Сухраварди:´Печаль ó это гнев ошейника, сдерживающегопса эго, тогда как бурная радость ó это бушеваниеволн эго во время бури в океане природныхсклонностейª. Сжатие заканчивается расширением,а расширение ó исчезновением. При этом сжа�тие и расширение не могут сопровождаться ис�чезновением. По этому поводу Абу�л�Касим Фариссказал: ´Сперва возникает сжатие, потом расши�рение, затем не остается ни того, ни другогоª.

Сжатие и расширение являются духовнымисостояниями, поэтому начинающим они недо�ступны. Продвинувшиеся путники находятсяза пределами духовных состояний, поскольку этисостояния на них уже не влияют. Следовательно,сжатие и расширение больше свойственны ис�кателям, находящимся на середине духовного пути.Начинающие вместо состояний сжатия и расши�рения испытывают чувства страха и надежды,а продвинувшиеся ó состояние исчезновения ипребывания (в Боге ó Прим. пер.). И начинаю�щие, и находящиеся на середине пути переживаютсостояния страха и надежды из�за своей веры.Точно так же они подвержены печали или бурнойрадости в зависимости от своих природных склон�ностей. Однако продвинувшиеся путники не под�вержены ни сжатию, ни расширению, ни страху, нинадежде, ни печали, ни бурной радости, посколькуутратили собственное бытие. С тех пор, как их эгодостигло стоянки сердца, они проявляют толькоатрибуты сердца. Поэтому на этой стоянке печальи бурная радость преобразованы в состояниясжатия и расширения, которые остаются в облас�ти эго и не затрагивают сердце. (Эззад�Дин Кашани,Мисбах ал�хидайя)

* * *Бог говорит: ´Потом мы сжимаем ее к Себе мед�ленным сжиманиемª (Коран, 25:46). Здесь под´сжиманиемª подразумевается состояние ´тех,кто был удержанª, кого Бог сохранил для своихцелей. Такие люди подразделяются на три группы.Одних Он привлекает к себе, подвергая сжатиюсмерти, и таким образом укрывая их от глаз всегосотворенного. Других Он сжимает и утаивает пододеянием неузнаваемости. Он украшает их венкомфеноменального существования и скрывает ихот мирских взоров.

Третьих Он подвергает сжатию, увлекает ихот самих себя к Себе, показывает им Свою искрен�нюю любовь в самых сокровенных глубинах их со�знания и удерживает их от возвращения к себе.(Ансари, Маназель ас�са'йерин)

* * *В Коране также говорится: ´Он сеет вас тамª(42:11). Состояние расширения свидетельствует о том,

осень 2006 — зима 2007 51

фот

о Д

жим

а К

осин

ски

Выпуск №552

что внешние проявления слуги Бога принадлежатк возрастающим степеням знания, тогда как одеяниеособого внимания облекает собою его внутреннююреальность. Это ó Люди Облачения. Они пере�живают состояние расширения в поле расшире�ния по одной из трех причин, и по этому признакуих можно разделить на три группы.

Первые переживают состояние расширениякак сострадание ко всему сотворенному. Они живутсреди сотворенных существ и озаряют их своимвнутренним светом. При этом от их внутреннейсущности не убывает, и самые сокровенные тайныне раскрываются.

Вторые испытывают состояние расширенияблагодаря своей духовной силе и непоколебимойвере. Их объект созерцания не подвержен влия�нию внешних проявлений и действию веяний фе�номенального бытия, поскольку они расширяютсяв кулаке сжатия.

Третьи в расширении указывают искателямПуть, направляют их и освещают им дорогу. (Ibid.)

* * *Восемьдесят пятым полем битвы является расши�рение, которое рождается от поля битвы изобилия.Господь говорит: ́ Разве ж тот, грудь которого Аллахрасширил для ислама и он обладает светом отсвоего Господа... Горе же жестокосердным к напо�минаниям Аллаха!ª (39:22). Расширение означает,что Бог раскрыл сердце своего раба, его духовноемгновение (вакт) и стремление. Расширение такжеможет быть трех видов: в молитве, в служении ив искании.

Расширение в молитве имеет три признака:сокровенное перешептывание с Богом, трепетноесмирение и молитва о благом. Расширение в слу�жении также имеет три признака: легкость, с ко�торой выполняется множество дел, частые литании(вирд), совершаемые втайне от людей, и нетерпе�ливость, с которой сердце ожидает их начала.Точно так же и расширение в искании имеет трипризнака: меньшее по времени, но более плодо�творное слушание музыки (сама'); меньше служения,но больше наслаждения от служения; меньшемыслей, но больше проницательности. (Ансари,Сад майдан)

* * *Сжатие и расширение ó два духовных состояния,которые приходят после того, как искатель пре�одолеет состояния страха и надежды. Сжатие дляпознавшего Бога подобно страху для начинающего,а расширение для познавшего подобно надеж�де для начинающего. Разница между сжатием истрахом, как и между расширением и надеждой,состоит в том, что человек боится того, что про�изойдет в будущем, ó утраты чего�либо дорогогоему или несчастья. Однако сжатие и расширение

принадлежат к области духовного и относятся кнастоящему моменту. Сердце того, кто испытываетстрах или надежду, привязано к будущему, тогдакак настоящее того, кто испытывает сжатие илирасширение, затоплено незримым потоком, которыйохватывает его здесь и сейчас.

Искатели, испытывающие сжатие и расширение,отличаются друг от друга индивидуальными осо�бенностями. Состояние, которое нисходит на пут�ника и приводит к сжатию, также допускает вос�приятие других воздействий, поскольку оно невсеобъемлюще. Но существуют искатели, которые,испытывая сжатие, не могут воспринимать что�либо еще, поскольку полностью поглощены на�хлынувшим на них состоянием. Один суфий ска�зал об этом так: ´Я наполнен, во мне больше неосталось местаª. Также и те, кто испытывает рас�ширение, могут переживать это состояние, сохраняявозможность восприятия сотворенных существ ине чувствуя к ним отчуждения, или же таким об�разом, что ничто иное не может повлиять на них.Абу Али Даккак рассказывает, что однажды некийчеловек пришел с визитом к Абу Бакру Кахтаби,у которого был сын, интересовавшийся лишь пра�здными юношескими забавами. Понаблюдав затем, как он дурачится со своими товарищами,гость преисполнился сочувствия к его пожиломуотцу и воскликнул: ´Только посмотрите, сколькоогорчения приносит шейху его сын!ª Более того,когда он предстал перед Абу Бакром, тот вел себятак, будто и не подозревал о том, что творится вего доме. Посетитель в удивлении воскликнул:´Да выпадет мне честь принести себя в жертвуради того, кто безучастен словно огромные и не�поколебимые горы!ª На это Кахтаби ответил: ´Мыбыли освобождены от рабской привязанности ктварному в Вечности, не имеющей началаª.

Еще одна причина сжатия ó духовное нисхож�дение в сердце, означающее порицание или заслу�женное наказание искателя. Подобным образом,определенные духовные нисхождения иногда ука�зывают на близость к Богу или на проявление Егомягкости и благосклонного отношения, вследствиечего сердце испытывает состояние расширения. Вцелом, сжатие ó состояние того же порядка, чтои расширение, и наоборот.

Испытывающий состояние сжатия иногда неможет понять, почему оно наступило. Он можетпочувствовать сжатие в своем сердце, но не будетзнать его причины или источника. В таком случаеему следует сохранять смирение до тех пор, покаэтот духовный момент не пройдет. Если же пы�таться противодействовать ему или усилием волизаставить его уйти раньше времени, сжатие толькоусилится. Более того, такие попытки могут такжерассматриваться как недостаток понимания правилповедения (адаб). Однако если искатель смиряетсяс воздействием духовного момента, сжатие

осень 2006 — зима 2007 53

вскоре оставляет его, ведь это ´Аллах сжимает ищедро дает, и к Нему вы будете возвращеныª (2:245).

Иногда расширение наступает внезапно, и ис�катель, ничего не знающий об источнике этого со�стояния, оказывается захваченным врасплох, а егосердце наполняется волнением и радостью. В этомслучае искателю следует соблюдать адаб и не терятьсамообладание, поскольку ему грозит серьезнаяопасность попасть под власть собственных иллюзий.Об этом один из суфиев сказал: ´Дверь в расши�рение открылась для меня, но я оплошал, и междумной и моей стоянкой пала завесаª. Именно по�этому говорят: ´Оставайся на коврике (бесат) ине поддавайся радости расширения (энбесат)ª.

Постигшие Истину считают сжатие и расши�рение состояниями, убежища от которых следуетискать в Боге, поскольку относительно того, чтолежит за их пределами (т.е. полной погруженностиискателя в Бога и его приближения к Истине), онипредставляют собой лишь нужду и лишения.Джунайд говорит: ´Страх перед Богом сжимаетменя, а упование на Него расширяет меня. Его Реаль�ность создает меня, а Его Истина разрушает меня.Когда Он сжимает меня страхом, он уничтожаетмое ´яª, а когда Он расширяет меня надеждой,Он возвращает меня к Себе. Когда Он создает меняпосредством Реальности, Он позволяет мне пре�бывать с Ним, а когда Он разрушает меня Истиной,Он дает мне созерцать ´другихª; так Он скрываетменя от Себя. Всем этим Он приводит меня в дви�жение и не оставляет в покое, переполняя отчуж�денностью и лишая близости. И тогда, в существо�вании, я ощущаю вкус пережитого мною. О, еслибы Он уничтожил мое ´яª и даровал радость!О, если бы Он сделал меня отсутствующим для са�мого себя и даровал покой!ª (Рисала�йе кушайрийа)

* * *Стоянка сжатия является одной из стоянок едино�божия (таухид). В ней три уровня, относящиеся ксердцу, уму и духу.

Сердце сжимается, во�первых, из�за прегре�шений эго, во�вторых, из�за появления достойныхпорицания мыслей, а в�третьих, из�за приступовстраха. Ум сжимается из�за ослепительных вспы�шек света Атрибутов. Дух сжимается благодарятому, что личность тает в лучах Величия Сущности.Бог сжимает дух так, что тот утрачивает само�го себя, будучи не в силах вынести лицезренияВечности. Именно таким образом Бог уничто�жает дух, не давая ему больше возможности взи�рать на сотворенные вещи. Как говорится в Коране:´Аллах сжимаетª (2:245).

Согласно Васити: ´Он сжимает их, отстра�няя от Себя Своей Властью. Кроме того, существатварного мира никогда не смогут встретитьсяс Сущностью лицом к лицу. Познавший Богаговорит: ´Сжатие ó это отрицание атрибутов

посредством Его Атрибутов, и недоступностьСущности, в силу самой Ее природы, взору несо�вершенных существª. (Рузбихан, Машраб ал�арвах)

* * *Когда свет созерцания Красоты рассеян в духе,когда благоухание близости волнует сердце, когдапуть духа становится настолько прямым, что егоможно пройти в лучах Его близости, и когда путиСущности и Атрибутов открыты для него, ó этозначит, что дух пребывает на стоянке расширения,ибо его овевает аромат нарцисса единения, и онспешит на крыльях надежды в чертоги Красоты.Он не снедаем великолепием БожественногоВеличия, ибо Бог расстилает для него ковер бли�зости и позволяет духу странствовать по горамрадости и долинам вечных реальностей. В Коранеговорится: ´Аллах сжимает и щедро дает, и к Немувы будете возвращеныª (2:245).

Как сказал один из суфиев: ´Люди Чистоты,переживающие сжатие и расширение, безразличнык проявлениям щедрости, они пребывают в состо�янии расширения, созерцая Щедрогоª. Познавшийговорит: ´Расширение происходит, когда Бог на�правляет сердце того, кто сжат Его Величием,в необъятные просторы мира, пока сердце не на�берется сил и не достигнет близостиª. (Ibid.)

* * *Того, кто созерцает Бога, можно узнать по разго�рающемуся в его груди свету близости из МираСвятости. Его сокровенное сознание расширяетсяблагодаря Богу, и это расширение может через со�зерцание вызывать расширение сердца от радостии счастья. В результате его охватывает восторг, вкотором ему открывается Божественная Красота.Как говорится в Коране: ´Бог сжимает и разжи�маетª (2:245). По этому поводу Ибн Ата такжеговорил: ´Он сжимает тебя так, что не остается иследа от индивидуального бытия, и расширяеттебя в Себеª. Познавший говорит: ´Созерцающийвидит Бога как Божественную Красоту и испыты�вает расширение, преисполняясь единением ирадостью посредством Его Величияª. Однако эторасширение является расширением созерцания,а не расширением единобожия (таухид). Последнеележит вне пределов первого, хотя первое принад�лежит берегу океана расширения таухида. (Ibid.)

Пер. Алексея Орлова.

Отрывок из книги ó Javad Nurbakhsh. Sufism II. Khaniqahi Nimatullahi Publications, London

& New York, 1982.

Выпуск №554

Как очутился Абибула сегодня утром на кладби�ще, он и сам не смог бы сказать. Всегда в тедни, которые заканчивались большим молитво�

словием Аллаху, молодой дервиш был сам не свой.Его тело будто теряло вес и слегка дрожало, душастановилась прозрачной, как вода реки, на дне ко�торой видишь камни, или словно стекло, что звенитот каждого движения. Ему ничего не хотелось сего�дня делать, потому он не пошел к сапожнику, а побрелтак, наугад, и забрел на кладбище. Поднялся на гору,рыжую, сожженную, покрытую сухим бурьяном,плотно усеянную надгробьями.

Он проходил мимо серых плит, источенныхветром и дождями. Полы его халата развевал ветери закидывал их на надгробья, что стояли так прямо,словно стремили вверх свои каменные чалмы ифески. Казалось, мертвецы пробили твердуюскорлупу земли и встали по пояс в траве. Разбитыеплиты лежали на земле, засыпанные пылью, зарос�шие сорняками, затянутые паутиной. Каменныеголовы валялись поодаль. Мраморные склепы надзнатными покойниками, с пышнейшими арабскиминадписями, над которыми потрудилась фантазияпоэтов, также уже умерших, пообвалились и рас�сыпались от времени. Абибула знал, что полесмерти, широкое, запущенное, дикое, словно раз�рушенный город, словно останки руин, помогало

ему забыть землю и вознести душу в небеса. Чтобыобрести радость, которую давало единение с Богом,нужно настроение. И вот ради этого настроенияон шел среди мертвых, которые уже, вероятно,радовались в раю. Подняв бледное лицо, он воз�водил глаза к синему небу, и тихо пел иляги11.

Ах, когда бы Исрафил22 побыстрее забрал егодушу, спас от грехов, от вредных богатств земли,от посягательства на чужой труд! Зачем ты обма�нываешь себя этим миром? Разве же можно неумереть, разве есть способ убежать от савана ижизни до урочного часа на черной земле? Душа,с тобой всегда Исрафил!.. Страшный мост аль�Сират33 ó неминуемая дорога нам всем, но ктопрошел по нему ó будет иметь вечное утешение...

Абибула шел дальше. Его желтый халат летелза ним, цепляя надгробья, красная феска горелана солнце диким маком, глаза светились огнем.Словами песни он плакал над грешным миром,потому что теперь даже хаджи44 забыли дорогу чести,шейхи ó своих родителей, а судьи ó правду и спра�ведливость. Ученый софта55 ходит в неверии, народотбросил правую науку, а люди грамотные не лучшесофта. Вот какой ужас властвует на нашей земле!..

Набожные песни баюкали сердце Абибулы,раскрывали, как чашу, в которую должна былаизлиться сейчас милость Аллаха...

ППоодд ммииннааррееттааммииММииххааййллоо ККооццююббииннссккиийй

осень 2006 — зима 2007 55

* * *День отошел. Тревожный, беспокойный и

шумный, в светлой одежде. Закатился за горы вме�сте с солнцем ó стало тихо. Спокойная и тихая,как богомольная монашка, пришла ночь. Замолчаласерая земля, задремали дома, тополя и поле.

Грустно, безлюдно в святом месте ó Азизи.Пышные ´тюрбеª ó мавзолеи ó одиноко сереютна поле между сорняками и щебнем, тяжелые,большие, безразличные, как те святые и ханы, чтопод ними. Черным холмом заснул на земле мона�стырь ó ´текияª, а над ним белым призракомвозвышается минарет. Не спят лишь сверчки ифонтаны, мигает глазами�звездами небо. Легко,словно тень плывет, шел по Азизи Абибула. Будтобоялся топтать место, залитое кровью святого.А может, этого места касалась нога Аджидер�меликсултана, когда тот, давным�давно, нес свою головупод мышкой и поливал кровью путь к могиле.Каждый раз, когда Абибула тихими ночами шест�вовал в текию на молитву, он представлял себеобезглавленного человека, с окровавленным горлом,а из�под его подмышки смотрела страшными гла�зами отсеченная голова. И каждый раз, как и теперь,было ему страшно и в тишине колотилось сердце.Привычное, сие было хорошо. Он сам вызывалэто видение, оберегал этот страх и это чувство,пошевеливал его, словно больной зуб. Он хотел,чтобы душа в нем качалась, как утлая лодка на море,дрожала, как лист на огне, чтобы стать прозрач�ной, легкой и взлететь в небо. Так искренне он хо�тел единения с Богом.

Абибула подошел к текие; еще никого не было.Везде тихо и темно.

Абибула встал под тополем. Ждал. Смотрел назвезды и вбирал в себя тайную тишину святогоместа. Ему было так хорошо, голова немного кру�жилась, душа надеялась на щедрые дары молитвыи трепетала крыльями птицы.

Вдруг от стены отделилась белая фигура.ó Ахшам хаир олсун!66

ó Ахшам...Это ´ахшамª брата, тихое, как ночное шурша�

ние тополя, показалось необычным, таинственным.Дервиши потихоньку собирались. Из ночногомрака, будто из тумана, выплывали фигуры вдлинных халатах, в белых чалмах, молчаливые истепенные.

ó Ахшам! Ахшам!.. ó шелестели слова сухи�ми листьями и растворялись в ночи.

В окне текии мигнул несмелый огонек. Тихоступая, гордо прошел в текию шейх77, высокий, на�рядно одетый. Зашел, посмотрел и снова вернулсяв дом. Ни к кому не обратился, и никто не обратил�ся к нему. Он постился сейчас, и дал обет молчания.

Среди тишины было слышно, как где�то далекоскрипела телега. Дервиши сходились. Бросали

слово�два, тихо, шепотом, и умолкали. Звонкожурчала вода. Высокие тополя всё шелестели. Бе�лели в темноте чалмы и бороды. Подъехав к текие,повозка стала. Фыркнула лошадь. Двое мужчинсоскочили с телеги, молча подняли тулуп, под ко�торым что�то стонало.

ó Меджин... меджин88... ó прошептал кто�то.Взяли на руки расслабленного и понесли в текию.

Его ноги бессильно свисали, как перебитые. Снова стало тихо. Все ожидали. Абибула не

сводил глаз с текии, над которой белым призра�ком возвышался минарет. Но вот все встрепенулись.В окне минарета мелькнула тень, и тут же раздалсяголос поющего муэдзина ó грустный, надтресну�тый и жалобный.

Все быстро встали со своих мест. В текие былотемно. Только возле михраба99, где стоял шейх,горели две простые лампы. Низкий закопченныйпотолок, темные коврики на помосте, неровные,давным�давно беленые стены, холодный спертыйвоздух ó скорее напоминали заброшенный склад,нежели дом Божий. Ряды стоптанных туфель,оставленных возле порога, наполняли воздух едкимзапахом пота. Люди становились рядами и при�кладывали руки к ушам: мы слушаем, Боже!..Началась обычная мусульманская служба и скороокончилась.

Тихо, босыми ногами, подходили дервиши кшейху; кланялись и садились на пол в кружок...Ноги под себя, плечом к плечу, в тесный братскийкруг. Абибула ощущал тепло плеч своих соседей.Ему казалось, что тело его расширилось и вправо,и влево, необъятно далеко, и круг дрожал, словноживой перстень. Гордое лицо шейха стало степенным,застывшим. Он опустил глаза, словно глядя на бо�роду. Все молчали. Так тихо стало... Свет померк,теснее сдвинулись грязные стены. Неподалеку ле�жало неподвижное тело больного. Все ожидали.Вдруг, как из одной груди, полилось пение. Мед�ленное, размеренное, скупое. Слова песни звуча�ли гулко, как цеп на току, раздельно, выразительно:

ó Ла�иль ó ал�ла...Монотонное и бесконечное, как большими ча�

сами, отсчитывает минуты:ó Ла�иль ó ал�ла...Абибула прикрыл глаза. Голова у него кивает в

такт песне, и слова идут за словами, словно верб�люды в пустыне:

ó Ла�иль ó ал�ла...Одноголосо, в такт, непрестанно, без пере�

дышки. Все те же слова, все тот же темп. Так про�должается долго. Проходят минуты, часы; кажется,целые дни проходят. Он уже не чувствует ни собст�венного голоса, ни своего тела, ни тел соседей.Все они слились вместе, в одно сплошное тело,в один общий голос, который ведет песню, длинную,скучную, монотонную, словно машина качаетводу или слова кто�то нижет на бесконечную нить:

Выпуск №556

ó Ла�иль ó ал�ла...Не то скучно становится Абибуле, не то спать

хочется. Что�то сдавливает виски. Но все же Аби�була слышит, как где�то глубоко, в груди, на самомдне, зерно к зерну, капля к капле, собирается сила,растет, укрепляется. И снова бежит, как волны:

ó Ла�иль ó ал�ла...Грустно так стало в текие; бледные лица слов�

но застыли, а в сердце что�то беспокойное, тамчто�то шевелится... Комком подкатывает к горлу.Хочется крикнуть: Ты один, Боже, всесильный,могучий, в тебе вся радость, в тебе надежда... Тыодин, Боже! О Боже!..

Кто�то всхлипнул, не сдержавшись...ó Алла!И пробудил собранную силу, всех поднял на

ноги. Дрожит тело Абибулы, и горят уши. Встрепе�нувшаяся душа рвется славить Бога, тянет за со�бой тело. Что�то в нем есть. Какая�то пружина.Большая радость. Набожный порыв.

ó Нет бога, кроме Бога!..Плечом к плечу, снова тесный круг, братский

круг. Венок из халатов и белых чалм. Радостнопесня вырвалась из груди:

Ля Илля хе ó иль алла�хе...Ля Илля хе ó иль алла�хе...Живой перстень уже качнулся. Раз в одну сто�

рону, раз в другую. Сначала плавно, медленно, втакт, как дуновение ветерка касается всего вокруг,как нежные волны качают водяные лилии. Склоня�ются чалмы в честь шейха, качаются головы, слов�но в колыбели, душа жаждет мощи, накала, и всеускоряется движение. Кажется, ветер крепнет,поддерживает круг. Все быстрее и быстрее. Рас�тет песня... крепчает голос, лица сияют, белые ха�латы раздулись от ветра, и развеваются полы. По�клоны все глубже, все ниже. Тело сгибается вдвое,вьется ужом, кисти фесок скачут над чалмами, аслова песни слились в крик:

ó Е�хе�лла!.. е�хе�лла!Растет этот крик, скачет лестницей голосов,

все выше, как дикий зверь в горах, тянет за собойтело, захватывает дух.

ó Е�хге�лла!.. е�хге�лла!..Бледные лица искривились, тела бьются в су�

дорогах... Абибула плачет. Всхлипывают другие...Уже нет сил, изнеможение...

Но вот радость. Голос упал с неба. Высокийтенор начал песню ó веселую, бодрую, светлую,как ангельское пение:

Юдже султаним

Дерде дерманим —

Шу тенде джаним

Ху де мек истер=ху!..

ó Ху�у! ó Из десятка грудей вырывается ра�достный крик.

ó Ху�у! Один! Ты один, Боже, великий Боже,дай помощь там, где уже никто помочь не может...Душой и телом стремлюсь сказать, что Ты один!Х�у�у!..

Дикая радость охватывает сердце... Абибулачувствует, как новые силы, большие, неизмеримые,влила эта песня в его члены. Они все скачут, ра�дуются, все воспевают Бога... Прыгает тело в безум�ных движениях, волнуется грудь, и дергается голова,залитая потом, закрытыми глазами он видит небо,все в огнях. Видит розы, красные гранаты, белыелилии... Горят... цветут... летают... Целый дождьцветов... Льют ароматы в грудь... Так трудно дышать...Он уже не может петь, он едва успевает за всеми:

ó Хай алла!.. ай�хай!.. ай�хай!..Все ó одно тело, бьющееся в движении, все

ó один голос, воспевающий Бога:ó Ай�хай... ай�хай...А песня бодрит, а песня льется, как с небес,

веселая, радостная, чистая, словно ангел поет.Кто�то хлопает в ладони... Вот кто�то смеется ó ха�ха!ó Алла!Быстрее, все быстрее, все вместе... Послед�

ним духом... Из последних сил.ó Хай�хай... Живой... живой... Бог живой...Крик заходится, рычит, как морской прибой,

как свирепый пес... Бьются кисти фесок, мотают�ся головы, вздрагивает тело, танцуют перед глаза�ми зеленые круги и качаются стены текии во сла�ву Аллаха...

ó Живой... живой... живой...О, какая радость... о, какое счастье... Небо

раскрылось... Ангелов видно... у них уже естькрылья... Как плакать хочется... слезы сдавилигорло...

ó Ай�хай... ай�хай!..Танцуйте, радуйтесь!..Море бушует, ревут волны и рвутся на берег,

чтобы все затопить.Тогда протянул шейх руку и одним окриком

усмирил волны. Все стихли, остановились, бледные,исхудалые, истаяли, словно тени. Все сели. Ногипод себя, плечом к плечу. Взвилось меж ними бе�лое полотно, и больной, волоча ноги, будто паук,залез под него.

Еще веселее запел тенор, еще бодрее. Словнок танцу. Водит смычком по нервам, щекочет серд�це. Ожило тело. Раскачавшееся сердце поднима�ет новые волны, высокие, сильные. Нет на них уп�равы. Тело все прыгает, как на пружинах. Абибулане может остановиться ó иссякла воля. Чужаякакая�то сила поймала тело, бьет, крутит, волочит.Тело немеет, тело исчезает...

Все исчезло. Дух расправил крылья, летит ивозносит...

ó Ай�хай... ай�хай!..

осень 2006 — зима 2007 57

фот

о С

ерге

я Л

огун

ова

Текия (XV в.) и мечеть Джума.джами (XVII в.), г. Евпатория, Крым

Выпуск №558

Быстрее... еще быстрее... Эй, быстрее... К Богу...живому... единственному Богу...

ó Хай�хай!..Как хлыстом, бьет певец в ладони, гонит,

подгоняет, бодрит, смеется. Вихрем летит его песня.Растет безумие. Простираются меж дерюг тела су�масшедших, будто при родах. Ходуном ходят плечии руки, головы скачут, страшные лица застыли,как у мертвецов. Клацают зубы. Крик переходит в рев.

Дрожит текия, скачет свет, скачут по стенамиспуганные тени, и облачко белого пара виситнад кругом. Вот�вот падет молния, вот�вот ударитгром, расколет потолок, и Божья сила войдет врасслабленного.

Она уже здесь: волнует полотнища, вздымает�ся вверх, словно туман, и бессильный калека ста�новится на ноги. Встав, твердо ступает, выходитиз круга.

Все каменеют. Произошло чудо. Блестящиеглаза подернуты поволокой, застыли, как стекло.

Наконец качнулись... Как пьяные...ó Живой! ó грохочет гром из груди.ó Хай�хай!..Радость большая. Счастье. Руки ищут объятий.

Хватают за плечи, за шею. Крик рвется из груди.Не крик, а буря:

ó Алла!.. Хай�хай!..Рычат. Ревут. Скрежещут. Рычат. Трутся лбами.

Лают громко, часто:ó Хей�хей�хей...Как дикие звери, как стая шакалов.Исчезло сознание. Полное беспамятство.

Неистовство.И снова, как над бурным морем, протянул

шейх руки и бросил глухо, протяжно:ó Хей�х�х�х!..Волны улеглись, стало тихо.Абибула поднял ладони и потер лоб. Словно

проснулся. Обвел всех взглядом и кругом увиделудивленные глаза.

Они спрашивали:ó Что случилось? Что произошло?Потом воздели руки к Богу и, уставшие, тихие,

разбитые, вздыхали:ó А�минь, а�аминь, а�аминь...Жалобно, ревностно, как зареванные дети.Служба окончилась.Было уже поздно. В далеких жилищах пели

петухи. Тихая, холодная ночь обняла землю. Беле�ла стерня под горой, и черные круглые тюрбе тя�жело укрывали кости святых и ханов. В черномнебе мигали звезды.

Снова тихо ступал Абибула по святому Азизу.Нес в сердце радость, в голове мечты... За нимползли медленно, как тени, групки дервишей.

Абибула даже не понял, как оказался около дома.Его вывел из задумчивости странный звук. Словнокалитка скрипнула, или щеколда брякнула. Кто бы

это мог быть? Отец уехал куда�то. В тот же миг онувидел на улице тень, что мелькнула вдоль стеныи быстро исчезла. Что это за знак?

Дома, кажется, все спали.

ППррииммееччаанниияя

1. Духовные песни.

2. У мусульман имеется четыре великих архангела:Гавриил, Св. Дух, или ангел Откровения; Михаил,ангел Покровитель; Азраил, ангел Смерти; Исрафил,ангел Воскресения. (Прим. ред.)

3. Аль.Сират — согласно мусульманским представлениям,мост над адской пропастью, ведущий в рай, «тонкий,как женский волос, острее лезвия меча и горячее пла.мени». (Прим. ред.)

4. Софта, слушатель высшего мусульманского бого.словного учебного заведения (медресе), изучает Ко.ран и мусульманское право. По окончании курсасофта производятся в муллы. (Прим. ред.)

5. Те, кто ходили в Мекку.

6. Добрый вечер!

7. Старший дервиш.

8. Юродивый, одержимый злым духом.

9. Алтарь.

Пер. с украинского Сергея Москалева.

Коцюбинский, Михайло. Под минаретами // Киевскаястарина. ó 1905. ó Т.88. ó Кн.3.

осень 2006 — зима 2007 59фот

о О

лега

Бул

ата

Выпуск №560

Вобычае Байазида было проводить ночи, бродя среди могил на одном из клад�бищ Бастама. Обычно за ним увязывались несколько учеников, которые со�провождали наставника до ограды кладбища, а затем отставали, чтобы не

нарушать его одиночества.Как�то ночью, когда Байазид выходил с кладбища, и его, как обычно, ожидали

у входа несколько учеников, некий богатый юноша, наигрывая на чанге, как разнамеревался пройти внутрь ограды. Он только что поссорился со своим отцом,который назвал его музыку святотатством, и хотел побыть в одиночестве,уединившись среди могил.

Проходя мимо юноши, полностью поглощенного игрой и ничего не замечав�шего вокруг, Байазид произнес айат из Корана: ´Нет силы и власти, кроме Бога,Возвышенного и Великогоª. Решив, что Байазид критикует его занятие и осуж�дает его игру, юноша внезапно перехватил чанг за конец грифа и обрушил егона голову Байазида, разбив инструмент вдребезги. Двое или трое учениковБайазида сразу бросились перевязывать голову мастера. Другие же, вскипевот возмущения, собрались проучить юношу, напавшего на их уважаемого нас�тавника. Несомненно, он заслуживал наказания. Как он смел так поступить?

Однако Байазид взглядом удержал их, дав возможность юноше удалиться,а затем, не сказав ни слова, возвратился в ханаку.

Он удалился в свою комнату, а утром призвал к себе одного из учеников,сопровождавших его на кладбище.

ó Сколько люди платят за такой инструмент, какой разбил юноша? óспросил Байазид.

Ученик покачал головой и признался, что не знает.ó Хорошо, тогда узнай у одного из наших музыкантов, сколько стоит самый

лучший инструмент. Затем отдели нужную сумму из этих денег, ó и он вручилученику мешочек и шейный платок, в который было что�то завернуто.

ó Возьмешь деньги, а также халву, завернутую в платок, и отыщешь юношу,который разбил ночью свой инструмент. Скажешь ему: ´Байазид просит тебяпокорно его простить. Вот деньги на покупку другого инструмента взаменутраченного из�за встречи со мной. И вкуси халвы, чтобы облегчить печаль игоречь, которые должны были сойти в твое сердце из�за утратыª.

Ученик был потрясен и стоял как громом пораженный.ó Теперь иди. Делай как сказано, если ты мой ученик.Ученик отправился на поиски обидчика своего любимого наставника и

передал юноше послание точь�в�точь, как ему было велено.В ответ на слова Байазида слезы выступили на глазах у молодого музыканта,

изумленного, что нашелся человек, который совершенно искренне принимаетего увлечение.

ó Какой человек способен прислать подобное послание и выказать такуюдоброту и отсутствие самости? ó спросил он посланника, и сердце его испол�нилось раскаяния за свой поступок.

Ученика до глубины души тронула искренность юноши, и он устыдился своихнеблаговидных мыслей и сомнений в наставнике:

ó Тот, кто в действительности ó никто, подобно Байазиду, ó ответил ученик.

История из «Жизнеописаний святых» (Тазкират ал�аулия) Фарид ад.Дина Аттара.

When Youíre No One: Bayazid and the Musician // Sufi, Issue 33, spring 1997.

ККООГГДДАА ТТЫЫ —— ННИИККТТООБайазид и музыкант