ЦЕНТР АРМЯНСКОГО ЯЗЫКА И КУЛЬТУРЫИМСТИЯ ФГБОУ ВПО «ПЯТИГОРСКИЙ ГОСДАРСТВЕННЫЙ

ЛИНГВИСТИЧЕСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ»

АРМЯНСКАЯ НАЦИОНАЛЬНО-КУЛЬТУРНАЯ АВТОНОМИЯГ. ПЯТИГОРСКА

СТАВРОПОЛЬСКОЕ РЕГИОНАЛЬНОЕ ОТДЕЛЕНИЕ«СОЮЗ АРМЯН РОССИИ»

СЕВЕРО-КАВКАЗСКАЯ АКАДЕМИЯ ИННОВАЦИОННЫХТЕХНОЛОГИЙ В ОБРАЗОВАНИИ И НАУКЕ

ОБЩЕРОССИЙСКАЯ И НАЦИОНАЛЬНАЯИДЕНТИЧНОСТЬ

материалы международнойнаучно-практической конференции

.19-20 апреля 2012 г.

Пятигорск2012

УДК 39(=19):39(=35) Печатается по решениюББК 63.521(=51)+63.529(531) редакционно-издательского советаО-28 ФГБОУ ВПО «Пятигорский

государственный лингвистическийуниверситет»

Редакционная коллегия:

Р.А. Газаров, З.А. Заврумов, А.М. Акопянц, М.А. Аствацатурова,В.З. Акопян (ответственный редактор).

Рецензенты:Е.А. Абулова – доктор полит. наук, проф. (ПГЛУ);Ю.Ю. Клычников – доктор ист. наук, проф. (ПГЛУ);

Н.А. Казарова – доктор ист. наук, проф. (ЮФУ).

Общероссийская и национальная идентичность. Материалымеждународной научно-практической конференции, 19-20 апреля2012 г. / Ответственный редактор В.З. Акопян. – Пятигорск:Пятигорский государственный лингвистический университет, 2012. –524 с.

В сборник трудов российских и армянских ученых вошлиматериалы Международной научно-практической конференции,проходившей в Пятигорском государственном лингвистическомуниверситете 19-20 апреля 2012 года. Рассматриваются вопросысоотношения общероссийской гражданственности и национально-этнической идентичности российских армян и ряда других этносов,проживающих в кавказском регионе; деятельности национально-культурных общественных объединений по сохранениюнационального самосознания; языково-культурные проблемыармянского населения; роль Армянской Апостольской Церкви всохранении традиционных ценностей народа, воспитаниитолерантности к другим конфессиям; связи российских армян систорической родиной и участие представителей диаспоры впрограммах ее возрождения.

Статьи отражают позиции авторов

ISBN 978-5-4220-0297-9 © Пятигорский государственныйлингвистический университет, 2012

© Коллектив авторов, 2012

117

А.М. АйвазянЕреван, Армения

РОДНОЙ ЯЗЫК И ПАТРИОТИЗМ:СРАВНИТЕЛЬНЫЙ АНАЛИЗ АРМЯНСКИХ И ЕВРОПЕЙСКИХ

ПЕРВОИСТОЧНИКОВ*

На Западе возникновение национализма и патриотизмаисследуется, как правило, исключительно на основе историческогоопыта Европы периода XVI-XX вв. Естественно, подобныйевропоцентризм неизбежно приводит к неудовлетворительнымрезультатам и необоснованным выводам. Так, большинство ученых,изучающих феномен национализма-патриотизма, полагает, что первыенации в мире появились в XVI-XIX вв. [1, 87-99]. В. Коннер,считающийся одним из «ведущих исследователей возникновения иразвития этнонацинализма», опираясь на работы другого известногоспециалиста в данной области – лорда Эрнста Баркера, делаетбезапелляционное заявление о том, что «самосознание наций – плодXIX века» [2, 4;173]. Это может и является истиной по отношению кЕвропе, но не включает в себя опыт некоторых неевропейскихнародов, имеющих более длительную историю самосознания.

Другим выразителем указанной школы мысли являетсяпроницательная работа Лии Гринфельд (Nationalism: Five Roads toModernity Harvard University Press, 1992), которая экстраполируетевропейский опыт далеко за ее пределы, утверждая, что «перваясовременная идея нации возникла в XVI веке в Англии, а англичане –первая нация в мире» [3, 14; 495, прим. 9].

Подобные суждения западных ученых в какой-то степениможно объяснить тем обстоятельством, что формированиеевропейских наций и обретение ими национального самосознаниядействительно приходятся на XVI-XIX века. Вот мнения самихзападных исследователей: «Даже многие годы спустя послеФранцузской революции 1789 г. абсолютное большинствопроживавших во Франции людей еще не осознавало, что онифранцузы» [4, 95]; или: «В середине XIX века в Италии всего лишь 3%итальянцев умели говорить на том же общем языке. Большая же частьговорила на сильно различающихся провинциальных диалектах исчитала себя сицилийцами, римлянами и т.п. Однако, к концу Первоймировой войны большинство итальянсих эмигрантов в северную

118

Америку идентифицировало себя как итальянцев. Итальянская нациявыросла и развилась в течение менее чем 75 лет» [2, 95].

Между тем уже древние и раннесредневековые первоисточникивыявляют развитую идентичность армян, сопутствующие ейпатриотические настроения и порожденные ими идеологии. И все это– за века до возникновения сходных процессов в Европе. Внациональном самосознании армян древнего и средневековогопериода можно обнаружить многие из ключевых характеристик новогои новейшего европейского национализма. В данной статье речь пойдето языке и ее функциональной роли в развитии национальнойидентичности. Тесная связь между языком и национальнымсамосознанием установлена различными школами историков,этнологов, социологов и социальных психологов. В частности, былозамечено, что возникновение чувства гордости у какого-либо народапо отношению к своему языку соответствует возникновению самойэтнонациональной общности. Родной язык становился предметомнациональной гордости европейских националистов только в XVI-XIXвв. Эта гордость в каждом отдельно взятом случае выражаласьодинаковым образом: нация считала свой язык намногопревосходящим другие языки. С этой постановкой вопроса отношениеармян к армянскому языку пока не подвергалось научномуисследованию. Ниже приводится сравнительный анализ содержащихсяв армянских, английских, французских и русских источникахсвидетельств, позволяющих выяснить, когда и в каких социально-исторических обстоятельствах родной язык становится объектомобщенациональной любви и гордости.

АРМЯНСКИЙ ЯЗЫК.Армянский язык – один из решающих, если не самый

решающий исторический фактор из числа тех, которые имеливоздействие на формирование национального самосознания армян. Посути, армянский язык был наипервичным стимулом возникновенияармянской идентичности. В свою очередь, существование в языковомплане самобытной и консолидированной общины стало необходимойпредпосылкой для раннего обособления армянского языка отиндоевропейского праязыка.

Многочисленными новыми и новейшими исследованиямиотныне окончательно выявлена автохтонность армянского языка наАрмянском нагорье. Прямое свидетельство об ареале распространенияармянского языка оставил греческий географ Страбон (64 г. до н.э. –23 г. н.э.), согласно которому во II веке до н.э. все населениеобъединенной усилиями Арташеса I Армении говорило на армянскомязыке – «все были одноязычны» [4, 58].

119

«Золотой век». В древности принадлежность человека кармянскому этническому элементу была обусловлена использованиемим армянского в качестве родного языка. Не случайно МовсесХоренаци территорию Армении отождествлял с территориейговорящих на армянском языке, приводя важное уточнение: «ввосточном краю, вдоль границ армянской речи» [5].

Еще одно сообщение «отца армянской истории» даетвозможность представить, как рано цари древнеармянскогогосударства осознали стратегическую важность этнолингвистическогоединообразия. Ссылаясь на Мар Абаса Катину, Мовсес Хоренацисообщает, что царь Арам (в этом эпизоде он воплощает одного из двухармянских царей – жившего в IX веке до н.э. Арамэ или жившего в VIIв. до н.э. Эримена-Армани) предписал жителям окраинных гаваров,только вошедших в состав Армении, «научиться армянской речи иязыку» [6, 63]. Фактически этот эпизод говорит о том, что уже в IX-VIIвв. до н.э. государство Армения разработало и строго проводилоспециальную языковую политику, гарантировавшую развитиеармянского языка.

Мовсес Хоренаци – не единственный средневековый автор,подчеркивающий значение армянского языка. Сразу же вслед засозданием армянских письмен, в том же V веке, другие армянскиемыслители также подчеркивали важность языкового фактора. Так,Павстос Бузанд определял Армению как «весь мир армянского языка»и «Торгомову страну армянского языка» [6, 27] (Торгом – легендарныйпрародитель армянского народа).

Рассказывая о всенародной скорби, охватившей Армению всвязи с кончиной Католикоса Нерсеса Великого, Павстос пишет: «Ивнутри границ Армянской страны, от одного ее края до другого,оплакивали его все благородные и крестьяне, населяющие домТоргома благородные и крестьяне без исключения, весь армянскийязык» [7, 115].

В этом эпизоде Павстос относит к армянам только тех, ктоговорит на родном языке (причем независимо от сословных и иныхразличий). Армению определяет, как страну, говорящую на армянскомязыке, а границы Армении соотносит с территорией господстваармянского языка. Фактически Павстос отождествляет понятия Армения– армяне – армянский язык [7, 43]. К этому следует добавить, что встарину слово «язык» означало также «народ, земля, с одноплеменнымнаселением своим, с одинаковою речью» [8, 123-138]. И не случайно,что русское слово язык и армянское азг (ազգ = народ, нация) имеютодин и тот же индоевропейский корень. Забегая вперед, отметим, чтоданная Павстосом четкая характеристика Армении – «мир армянского

120

языка» – вошла в употребление в Европе в гораздо более позднийпериод. В начале XIX века, например, немецкий автор Эрнест МорицАрндт давал такую же характеристику Германии: Das ist des DeutschenVaterland (дословно – «это Родина немецкого языка») [9, 164].

В контексте этих попыток зафиксировать место армянского языкав развитии армянского общества, примечательно одно из высказыванийисторика V в. Егише. Автор знаменитого сочинения «О Вардане и войнеармянской» в своей другой работе «Толкование творения», описываяВавилонское столпотворение, подчеркивает исключительныевозможности армянского языка, сравнивая их с возможностями другихсовременных ему языков: «После распада единого большого языкакрасота возникла: язык грека – нежный, римлянина – резкий, гунна –угрожающий, сирийца – молящий, перса – роскошный, алана –цветистый, гота – насмешливый, египтянина – словно доносящийся изскрытного и темного места, индуса – стрекочущий, а армянина –сладкий и могущий все языки в себя вобрать.

И как цвет (в сравнении с) другим цветом проясняется, и лицо –лицом, и рост – ростом, и искусство – искусством, и дело – делом, таки язык языком красив» [10, 368, 549; 28].

Эти строки демонстрируют, с одной стороны, ту нескрываемуюгордость, с какой Егише говорит об армянском языке, считая егонаилучшим – вбирающем в себя достоинства всех других языков. Сдругой стороны, уважительное и даже любовное отношение автора кязыковым культурам других народов, хотя в его оценках ипроскальзывает легкий юмор, в свою очередь подчеркивающийпревосходство армянского. Подобное отношение к другим культурамсвидетельствует о «просвещенности» армянского национализма,убежденности армян V в. в том, что собственная цивилизация икультура достаточно сильны, чтобы противостоять чуждым влияниями безопасно заимствовать у них полезные для себя элементы.

Превосходство армянского языка над другими языкамиподчеркивали и армянские авторы более позднего времени.

XIII-XVIII вв. Знаменательно, что впоследствии этот отрывок изЕгише был неоднократно цитирован и развит такими крупнымиармянскими авторами, как Вардан Аревелци (ок. 1200-1271) в 1267 г.,Мхитар Айриванеци (?-1305) в 1289 г., Ованес Ернзкаци (ок.1250-1326) в 1291 г., Григор Татеваци (1346-1409) в 1397 г. и МикаелЧамчян (1738-1823) в 1784 г. [11, 249].

В 1244-1246 гг. Вардан Аревелци, называемый также ВеликимВарданом в отличие от других вардапетов – его тезок исовременников, написал по просьбе царя Киликийской Армении

121

Хетума I «Толкование грамматики». В нем, сравнивая подобно Егишеармянский язык с другими языками, Вардан Аревелци приходит кубеждению, что его родной язык – наилучший: «Но ты, народармянский, исследуй и изучай языки, например, греки, франки(европейцы, говорящие на латинском – А.А.) и эллины, которыемакедонцы (sic), много мучаются, пока достигают желаемого инаучаются правильно говорить и слушать слова, какое из нихмужского рода, женского или нейтрального, какое смешанного. А мы,армяне, благодаря богатству и роскоши нашего языка и письма,посчитали это ненужным, греки же и другие нации вынуждены быливследствие бедности их языка и письма и тем самым восполнилинедостатки (своих языков)» [12, 23-33].

Конечно, Вардан Аревелци не в одиночку и не самостоятельнопришел к подходам армяноцентристского языкознания, он всего лишьразвил вековые традиции армянской национальной идеологии. Обэтом свидетельствует следующий факт: в законченной им в 1267-1268гг. «Всеобщей истории» Вардан повторил, лишь слегка видоизменив,слова Егише, посвященные армянскому языку: «От первого грубогонеотесанного языка получили начало языки – мягкий греческий,резкий римский (латинский), грозный гуннский, просящий сирийский,богатый персидский, изящный аланский, смешной готский, глухойегипетский, щебечущий индийский и – вкусный и роскошный иприятный армянский. И как различие цветов производит красоту иразнообразие, точно то же творит и разнообразие языков» [13, 93].

Крупнейший апологет Армянской церкви и ее доктрины,теоретик средневекового армянского национализма Григор Татеваци,повторив и слегка видоизменив цитату из Егише, в конце от себядобавил следующие слова: «сладкий армянский язык (армянин) всостоянии все языки вобрать в себя и говорить на всех, а другие этогоне могут» [14, 12].

Интересная глава о возникновении армянского как языкаБожественного принадлежит перу известного ученого-мхитаристаМикаэла Чамчяна (1738-1823). В первом томе своей «Армянскойистории» он пишет: «Тот первый язык, на котором говорили люди,начиная с Адама до разделения языков, был язык армян, которыйсохранился до сих пор. И это можно легко доказать, ведь до этогоразделения люди говорили на том языке, который бытовал в Армении,так как Ной и его сыновья, которые говорили на исконном языкеАдама, жили в Армении и там множились» [15, 299].

Стремясь доказать, что армянский язык – это язык Бога и Адама(т.е. избранный язык), Чамчян так развивает толкование Григором

122

Татеваци слов Егише: «Мы видим, что те, кто в совершенстве владеетармянским языком со всеми его особенностями, звуками ипроизношением, умеют правильно произносить все те слова другихнародов, которым учатся, словно это их родной язык. А другие народыне умеют правильно произносить чужие слова, как показывает опыт.Отсюда и следует, что первоначальным и родным диалектом был языкармян, а не других, язык которых производен от армянского» [16, 153-154].

Когда же такое отношение к родному языку сформировалось вЕвропе? Об этом любопытные факты содержит монография социологаи историка Лии Гринфельд, посвященная формированию английской,французской, русской, немецкой и американской наций. Гринфельд, вчастности, отмечает, что подобное особое отношение к собственнымязыкам возникает параллельно формированию наций и появлению уних патриотических и националистических настроений [16, 156].

АНГЛИЙСКИЙАнгличане свою преданность и любовь к английскому языку

начали проявлять, начиная с XVI в. Они считали, что их языкпревосходит все остальные языки. Ричард Кэрью в своем «Письме опревосходстве английского языка», написанном в конце XVI века,подчеркивает преимущества родного языка и недостатки других.Интересно сопоставить его характеристики с данными Егише.

«Итальянский приятен, но лишен мышцев, подобен спокойнотекущей воде. Французский изящен, однако излишне формален, какженщина, которая боится открыть рот, опасаясь навредить выражениюсвоего лица. Испанский – благороден, однако слишком фальшив, в немслишком часто используется "О", а также страшен, как сатана втеатральном спектакле. Голландский – мужествен, однако оченьхриплый, подобный вступающему в спор по любому слову. А мы,заимствовав у них, от итальянцев взяли силу согласных, от французов– целостное звучание слова, от испанцев – разнообразие окончаний, отголландцев – дополнительные смягчающие гласные; так, подобнопчелам, собрали у них все хорошее, а осадок оставили им... И какможет язык, обладающий всем этим, не звучать сладкозвучно?» [3, 69-70, 78 (об английском), c. 97-99 (о французском), c. 243-245, 247 (орусском), c. 368-369 (о немецком)].

ФРАНЦУЗСКИЙПодобное отношение к французскому языку (который был

языком не всей Франции, а Парижа) сформировалось значительнораньше. Уже в XII-XIII вв. на французском языке, мало

123

распространенном в провинциях самой Франции, говорили и писалиевропейские элиты. Как отмечает один первоисточник в 1148 г., все те,кто не знали французский, считались варварами [3, 69-70, 78].Парижский французский объявлялся «самым прекрасным языком вмире» (la plus delitable a ouir et a entendre). Вот пример такоговысказывания: «Сладкий французский язык самый прекрасный в мире,самый грациозный и благородный, самый распространенный илюбимый, так как Бог, во имя своей славы и хвалы, сделал егонастолько сладостным и любимым, что его можно сравнить лишь сязыком ангелов небесных» [3, 98].

Но только с XIV века французский становится объектом страстнойлюбви ученых и поэтов (этих, по меткому выражению Л. Гринфельд,создателей символов коллективной идентичности) и благодаря им –центральным символом идентичности французов [3, 98-99].

РУССКИЙБольшая Советская энциклопедия отмечает, что в XVII-XVIII вв.

«единого литературного русского языка не существовало» [17, 410].Его создание связывают обычно с именем и эпохой А. Пушкина.

Этому блестящему результату предшествовало более чем вековоеусилие русской патриотической интеллигенции и государственныхдеятелей. Из них в первую очередь необходимо упомянуть МихаилаЛомоносова, который в 1775-м так писал о своем родном языке:«…язык российский, не токмо обширностию мест, где онгосподствует, но купно и собственным своим пространством идовольствием велик перед всеми в Европе… Карл Пятый, римскийимператор, говаривал, что ишпанским языком с Богом, французским –с друзьями, немецким с неприятельми, италиянским – с женскимполом говорить прилично. Но если бы он российскому языку былискусен, то, конечно, к тому присовокупил бы, что им со всеми онымиговорить пристойно, ибо нашел бы в нем великолепие ишпанского,живость французского, крепость немецкого, нежность италиянского,сверх того, богатство и сильную в изображениях краткость греческогои латинского языка» [18, 195; 244-245; 50-51].

Английские ученые Ганс Роджер и Лиа Гринфельд сединодушным удивлением замечают, что этот гимн русскому языкуимеет очевидное сходство с дифирамбом английскому языку,написанным Кэрью. Причем они убеждены, что Ломоносов не могбыть знаком с произведением второстепенного английского автораXVI века и заимствовать у него свою мысль [3, 533, прим. 105.]. Мы сосвоей стороны добавим, что ни Кэрью, ни Ломоносов никак не могли

124

быть знакомы с подобными суждениями армянских авторов раннегосредневековья.

В действительности, говорить о превосходстве родного языкаЕгише и других армянских авторов, Кэрью и Ломоносова побуждалине столько достоинства этих языков, сколько историческая эпохаутверждения или возрождения национального самосознания. Этиармянские и зарубежные авторы просто испытывали на себетождественное воздействие сходных социально-историческихситуаций и, независимо от разделяющей их временной ипространственной отдаленности, они с удивительным единообразиемотразили это воздействие. В армянском случае, стимулом для Егишеявлялось заострение национального самосознания армян послепринятия христианства, создания армянского алфавита иотечественной войны против Персии в 450-451 гг. Не случайно, чтоКэрью написал свое «Письмо о превосходстве английского языка» впериод правления королевы Елизаветы I (1588-1603). И это было всегочерез несколько лет после разгрома «Непобедимой Армады» в 1588 г.и установления превосходства Англии на море. ПрославлениеЛомоносовым русского языка также совпадало с беспрецедентнымусилением международного влияния и могущества России во второйполовине XVIII в.

Армянский случай различался: Егише и другие армянскиеавторы писали в эпоху, когда могущество армянского государства, каки само это государство, были лишь воспоминанием о прошлом, ноармяне как нация не хотели смириться с потерей независимости ипродолжали искать пути установления армянской власти над всейтерриторией исторической Армении. В эти исключительнонеблагоприятные исторические периоды армянская интеллектуальнаяэлита сконцентрировала свои усилия на культурном фронте, пытаясьодновременно построить идеологический фундамент для сохранения иусиления национальной идентичности.

Обобщим. Национальный язык становится осознаннымобъектом общенациональной любви и поклонения в такойисторический период, когда этническая группа, достигшаяопределенного уровня культурного развития, приобретает устойчивыепризнаки нации. А затем, в лице своей интеллектуальной элиты и приподдержке и покровительстве политической элиты, имея цельюпоследующую разработку и систематизацию национальногосамосознания, начинает тщательно анализировать элементы своейидентичности (в том числе и национальный язык), давая при этом

125

теоретико-идеологические объяснения, обосновывающие ихнеобходимость и полезность.

*Статья является краткой версией одноименного исследованияавтора, вышедшего в свет на армянском языке в 2001 г. ԱրմենԱյվազյան, Մայրենի լեզուն և ազգայնականությանսկզբնավորումը. հայկական և եվրոպական սկզբնաղբյուրներիհամեմատական քննություն. Айвазян А. Родной язык и возникновениенационализма. Сравнительный анализ армянских и европейскихпервоисточников. Ереван, 2001.

Примечания

1. Из этого правила, есть, конечно, исключения, например,следующие исследования Эйдриана Хейстингса: AdrianHastings. The Construction of Nationhood: Ethnicity, Religion andNationalism. – Cambridge, Cambridge University Press: 1997;Michael Lind, In Defense of Liberal Nationalism // ForeignAffairs. May/June 1994.

2. Walker Connor, Ethnonationalism: The Quest for Understanding. –New Jersey, Prinston University Press: 1996, paperback page; cf.Ernest Barker, National Character and the Factors in Its Formation.London: 1927.

3. Greenfeld L. Nationalism. Five Roads to Modernity. – Cambridge,Mass., Harvard University Press: 1992. В то же время,Гринфельд, по ее же словам, «между прочим» признает, что «вдревнем мире, особенно в среде евреев и греков, былиизвестны отдельные прото-нации, а именно, такие общества,которые держатся вместе на основе солидарностей, оченьпохожих на национальные, хотя и не называются “нациями”».

4. Holsti K. J. International Politics: A Framework for Analysis. NewJersey, Prentice-Hall: 1995.

5. Strabo, Geography, Compiled and tranls. by F. Lasserre. Paris:1975, XI, 14, 15.

6. Мовсес Хоренаци, История Армении, Пер. с древнеарм. языка,примечания Г. Саркисяна, ред. С. Аревшатян. Ереван: 1990, II. 8.

7. Փավստոս Բուզանդ(ացի), Հայոց պատմություն [ФавстосБузанд, История Армении]. Венеция: 1933, IV.12.

8. Более подробный анализ см. Արմեն Այվազյան, «ՀինՀայաստանը որպես ազգային պետություն» [Армен

126

Айвазян, Древняя Армения как национальное государство].Эчмиадзин: 2005. No. 5 (май).

9. В. Даль, Толковый словарь живого великорусского языка, ТомIV. – М.: 1955.

10. Greenfeld L., Nationalism. Five Roads to Modernity, (n. 179);цитируется из Deutsche Vaterlandslieder. Leipzig: Insel-Verlag,193[?], Insel-Bucherei 154.

11. Լևոն Խաչիկյան, Եղիշեի «Արարածոց մեկնութիւնը» [ЛевонХачикян, «Толкование творения» Егише]. Ереван: 1992.

12. Айвазян А. Родной язык и возникновение национализма,Сравнительный анализ армянских и европейскихпервоисточников. Ереван: 2001 (на арм. яз.).

13. Վարդան Արևելցի, Մեկնութիւն քերականի [ВарданАревелци, Толкование грамматики. Подг. к изданию ипримечания Л. Г. Хачеряна]. Ереван: 1972.

14. Վարդան Արեւլցի, Հաւաքումն պատմութեան Վարդանայվարդապետի [Вардан Аревелци, Всеобщая история]. Подг. кизданию Г. Алишан. - Венеция: 1862.

15. Գրիգոր Տաթեւացի, Գիրք հարցմանց [Григор Татеваци,Книга вопросов]. Константинополь: 1729.

16. Չամչեանց, Մ. Պատմութիւն Հայոց [Чамчян М. ИсторияАрмении]. T. I. Венеция: 1784.

17. Большая Советская энциклопедия. Том 22. М.: 1975.18. М. В. Ломоносов, Избранные произведения. Том 2. История,

филология, поэзия. М.: Наука, 1986; ср.: cf. Liah Greenfeld,Nationalism. Five Roads to Modernity. Между прочим, заметим,что приписываемые императору Карлу эти же замечания без,естественно, упоминания о русском языке, в несколько иныхинтересных вариациях упоминает и армянский книгопечатники автор Гукас Ванандеци в справочнике, напечатанном вАмстердаме в 1699 году (Ղուկաս Վանանդեցի, Գանձ չափոյ,կշռոյ, թուոյ եւ դրամից բոլոր աշխարհի։ Ամստերդամ,1699).