Ф Е Д Е РА Л Ь Н О Е ГО С УД А Р С Т В Е Н Н О Е А ВТО Н О М Н О Е О Б РА З О В АТ Е Л Ь Н О Е У Ч Р Е Ж Д Е Н И Е В Ы С Ш Е ГО О Б РА З О В А Н И Я

«Московский государственный институт международных отношений (университет)Министерства иностранных дел Российской Федерации»

КАФЕДРА ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ПОЛИТИКИ И ГОСУДАРСТВЕННО-ЧАСТНОГО ПАРТНЕРСТВА

«СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИЕ ВЕКТОРЫ РАЗВИТИЯ РОССИИ И КИТАЯ»

中国和俄罗斯的社会经济发展方向СБОРНИК МАТЕРИАЛОВ

РОССИЙСКО-КИТАЙСКОГО КРУГЛОГО СТОЛА V МЕЖДУНАРОДНОГО ФОРУМА

«СОТРУДНИЧЕСТВО ГОСУДАРСТВА И БИЗНЕСА ДЛЯ РЕШЕНИЯ СОЦИАЛЬНЫХ ПРОБЛЕМ»

(Москва, 4 декабря 2015 г.)

Под редакцией кандидата экономических наук, доцента Е.Б. Завьяловой и профессора Лю Цзюань

ИЗДАТЕЛЬСТВО «МГИМО-УНИВЕРСИТЕТ»2017

УДК 338ББК 65.5 С69

Рецензенты:

Авторы: Г.А. Борщевский, Е.Б. Завьялова, Д.Б. Калашников, В.В. Карлусов, Луо Чулианг, Фанг Фанг, Ченг Кай, Ченью Янг, Ши Ли, Д.А. Ярков

«Социально-экономические векторы развития России и Китая» = 中国和俄罗斯的社会经济发展方向 : сб. материалов рос.-кит. круглого стола V междунар. форума «Сотрудничество государства и бизнеса для решения социальных проблем» (Москва, 4 декабря 2015 г.) / Моск. гос. ин-т междунар. отношений (ун-т) М-ва иностр. дел Рос. Федерации, каф. экономической политики и го сударственно-частного партнерства ; под ред. Е.Б. Завья-ло вой и Лю Цзюань. — М. : МГИМО-Университет, 2017. — 157, [1] с.

ISBN 978-5-9228-1588-8

В сборнике представлены материалы российско-китайского круглого сто-ла, проводившегося в МГИМО МИД России в рамках V международного форума «Сотрудничество государства и бизнеса для решения социальных проблем», посвященные основным тенденциям социально-экономического развития России и Китая, а также динамике двусторонних российско-китай-ских отношений.

Для широкого круга читателей, интересующихся Китаем, вопросами со-циальной политики и российско-китайскими отношениями.

УДК 338 ББК 65.5

ISBN 978-5-9228-1588-8 © МГИМО МИД России, 2017

С69

С О Д Е Р Ж А Н И Е

Россия и Китай: потенциал взаимодействия в Арктике (В.В. Карлусов) / Russia and China: the potentialof interaction in the Arctic (V.V. Karlusov) . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 5

Торгово-экономические отношения России и Китая в новых мировых условиях (Е.Б. Завьялова) / Russian-Chinese trade and economic relations in the global context (E.B. Zavyalova) . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 20

Транснационализация китайских компаний как фактор развития корпоративной социальной ответственности (Д.Б. Калашников) / Transnationalization of Chinese companies as a driver for development of corporate social responsibility (D.B. Kalashnikov) . . . . . . . . . . . . . . . . 28

Повышение открытости органов государственного управления: опыт России и Китая (Г.А. Борщевский) / Increase of openness of bodies of state administration: Russian and Chinese experience (G.A. Borschevskiy) . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 39

Динамика, структурные сдвиги и основные проблемы развития российско-китайских экономических отношений (1990–2000-е годы) (Д.А. Ярков) / The dynamics, structural changes and the main problems of Russian-Chinese economic relations (in the 1990–2000s) (D.A. Yarkov) . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 65

3

Wealth inequality and bequest tax eff ect in China (Chengyu Yang, Cheng Cai) / Налог на наследство и его влияние на имущественное неравенство в Китае (Ченью Янг, Ченг Кай) . . . . . 79

Research on the disparity of executive pay in Chinese listed companies (Fang Fang, Shi Li) / Исследование неравномерного распределения оплаты труда менеджеров высшего звена в китайских публичных компаниях (Фанг Фанг, Ши Ли) . . . . . . . . . . . 97

Income growth and happiness growth in China (Luo Chuliang) / Рост дохода и благополучия в Китае (Луо Чулианг) . . . . . . . . . . . . . 121

5

В.В. Карлусов, д-р экон. наук, профессор МГИМО МИД России

РОССИЯ И КИТАЙ: ПОТЕНЦИАЛ ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ В АРКТИКЕ

V. V. Karlusov, doctor of economic sciences, professor at Moscow State

Institute of International Relations (MGIMO University)RUSSIA AND CHINA: THE POTENTIAL OF INTERACTION IN THE ARCTIC

Аннотация. В статье рассматриваются вопросы глобализации российской и китайской экономик в 1990–2010-е гг., политика стратегического взаимодействия меж-ду нашими странами, а также более активная политика РФ и КНР в Арктике. Основываясь на методологии фун-даментального системного анализа, статья предоставля-ет собой критическую оценку реальных интересов, которые формируют основную стратегию, потенциальной добычи полезных ископаемых и перспектив Китая в Арктике. За-ключительные выводы и рекомендации имеют первостепен-ное значение для перспектив России и Китая как арктиче-ских стран.

Ключевые слова: Россия, Китай, стратегическое парт-нерство, Арктика, реальные интересы, общая стратегия, ресурсный потенциал, перспективы взаимодействия.

Summary. Globalization of Russia’s and China’s economies in 1990–2010s, the policy of strategic cooperation between our states, are accompanied by the RF’ and PRC’ greater

6

political activity towards the Arctic. Based on the methodology of fundamental systemic analysis, the article provides a critical asses sment of the real interests, forming general strategy, poten-tial of resources and probable prospects of the Peking’s arctic policy. The fi nal conclusions and recommendations are signifi cant and relevant for China and Russia as one of the arctic states.

Keywords: Russia, China, strategic partnership, the Arctic, real interests, general strategy, potential of resources, prospects of cooperation.

摘要：本文涉及1990–2000年间俄罗斯和中国经济

的全球化，两国的战略合作策略以及中俄两国在

北极地区更加积极的政策。基于基础的系统分析，

本文对决定中国北极根本策略的实际利益、中国

在北极的矿产潜在开发和前景进行了批判性评价。

所 得 结 论 和 建 议 与 作 为 北 极 国 家 的 俄 罗 斯 和

中国有关，并对它们在北极的前景发展具有巨大的意义。

关键词：俄罗斯、中国、战略伙伴、北极、实际利益、

共同策勒、资源潜力、相互关系的前景

Россия и Китай — две крупнейшие державы мира, со-ответственно по размерам территории и численности насе-ления, постоянные члены Совета безопасности ООН, бли-жайшие страны-соседи с развивающимися рыночными экономиками, каждая из которых, однако, в условиях гло-бализации не является самодостаточной, имеет те или иные ресурсные ограничители экономического роста. В сово-купности же они располагают взаимодополняющими гео-

7

экономическими потенциалами и факторами хозяйствова-ния, что и послужило фактически важнейшей предпосылкой долгосрочной политики стратегического партнерства меж-ду нашими странами, легитимизированной, в частности, в программном двустороннем документе — Договоре о до-брососедстве, дружбе и сотрудничестве (2001 г.).

Институализация отношений России и Китая как «стра-тегического партнерства в XXI веке» — это отнюдь не ре-цидив прежних союзнических отношений блокового, во енно-политического характера, а весьма действенная по-литико-правовая форма активизации начальной пока еще стадии интеграции экономик двух соседних независимых и суверенных государств. Данная модель интеграции — это в то же время и составная часть многостороннего интегра-ционного процесса в АТР, Восточной Азии (ВА) и Евразии, протекающего в формах взаимодействия стран и террито-рий, во многом разнородных по уровням развития произво-дительных сил, демографическому и природно-ресурсному потенциалам, степени демократизации общественных отно-шений и политическому устройству.

Развивающееся экономическое сотрудничество России и Китая оказывает прямое и опосредованное системное воз-действие на данный процесс. Оно словно в зеркале отража-ет и выявляет многие «болевые точки» интеграции в Евра-зии, такие как:

• внутренняя ресурсно-сырьевая ограниченность эко-номического роста ряда стран — региональных ли-деров, включая, в частности, Китай, Японию и Юж-ную Корею;

• транспортная проблема, точнее проблема транс-портно-инфраструктурных ограничителей инте-грационного роста, проявляющаяся, в частности, в чрезмерных транспортных издержках по экспорт но-

8

импортным операциям у стран с высоким уровнем внешнеторговой зависимости экономики, отсутствии транспортной инфраструктуры, адекватной вызовам глобализации;

• недостаточность опоры только на двустороннее со-трудничество в реализации крупных строительно-ин-фраструктурных и логистических проектов, в част-ности проектов освоения природных и транспортных ресурсов Арктики, российских нефтегазовых место-рождений Сибири и Дальнего Востока; потребность в создании единого экономического пространства и его интернационализации на многосторонней ин-теграционной основе;

• недостаточная по сравнению с другими регионами мира институализация интеграционного процесса, почти полное отсутствие многосторонних интегра-ционных соглашений, что уже явно не соответствует устойчивой тенденции к мировому лидерству стран ВА по совокупному объему ВВП;

• рудименты политизации и идеологизации внешне-экономических отношений, унаследованные от преж-него биполярного мирового устройства, эпохи холод-ной войны.

Непосредственно вступая в интеграционный процесс в ВА, Россия идентифицирует себя как евразийская дер-жава, которая находится на стыке взаимодействия двух мировых региональных интеграционных центров — Ев-ропейского союза (ЕС) и стран АТР. Восстанавливая свое собственное единое экономическое пространство и усили-вая присутствие в Азии, она получает уникальный истори-ческий шанс стать субъектом и посредствующим звеном эко-номической, политической и цивилизационной интеграции Евразии.

9

В свете указанных выше общих обстоятельств и факто-ров рассмотрим предпосылки, проблемы и перспективы вза-имодействия России и Китая на арктическом направлении.

Интересы Китая в Арктике: взгляд из РоссииГлобализация экономики Китая сопровождается его по-

литической активизацией, в том числе на арктическом на-правлении, что далеко не однозначно воспринимается миро-вым сообществом. Например, в Дании считают, что Китай «имеет в Арктике законные экономические и научные инте-ресы», тогда как в Канаде убеждены, что он «угрожает суве-ренитету» арктических стран. Подобные «полярные» оценки заставляют всерьез задуматься о реальных интересах, стра-тегии, ресурсном потенциале и перспективах арктической политики Пекина.

На наш взгляд, интересы Китая в Арктике в своей сово-купности образуют взаимосвязанный комплекс, в структуре которого выделяются, во-первых, экономические интересы, включая природно-ресурсные и транспортно-логистиче-ские, во-вторых, геополитические и тесно связанные с ними военно-стратегические, в-третьих, эколого-климатические и другие научно-исследовательские интересы, включая как фундаментальные теоретические, так и разного рода науч-но-прикладные.

Интерес КНР к природным ресурсам Арктики обуслов-лен по меньшей мере двумя обстоятельствами — относи-тельным дефицитом таковых в Китае (по общему минераль-но-сырьевому потенциалу он уступает России в 12-15 раз) и, напротив, богатством арктических природных недр, которое составляет, в частности по углеводородам, от 30 до 75% всех прогнозных запасов планеты.

Значимость транспортно-логистических интересов Пе-кина в Арктике все более возрастает по мере наращивания

10

экспортного потенциала китайской экономики и недавнего превращения КНР в первую экспортную, а затем и первую внешнеторговую (в 2010 и 2012 гг. соответственно) держа-ву мира.

Китайское руководство вполне осознает выгоду от раз-вития торгового сообщения через арктические воды. Так, Северо-Западный проход (пролив между Канадой и Гренлан-дией) — это самый короткий путь из Атлантического оке-ана в Тихий, а Северный морской путь, тянущийся вдоль всего арктического побережья России, по сравнению с ны-нешними южными маршрутами, способен сократить рассто-яние между Китаем и Западной Европой практически вдвое, заметно уменьшив при этом транспортно-логистические из-держки перевозки грузов и пассажиров.

К тому же разработка стратегически важных сырьевых ресурсов, как и развитие новых морских путей в Арктике, безусловно могут иметь для Китая не только торгово-эконо-мическое, но и геополитическое и — особенно в перспекти-ве — военно-стратегическое значение. Это прямо или кос-венно признают и авторитетные китайские эксперты.

Весьма важные компоненты комплекса арктических инте-ресов Китая — эколого-климатические интересы, ведь неда-ром Пекин в последние годы так акцентирует на них внимание мирового сообщества, заявляя, в частности, что «Арктика — основной регион, где формируется погода Северного полу-шария, в том числе на территории Китая», что между сти-хийными бедствиями в КНР и «устойчивым повышением глобальной температуры может быть связь, и таяние арктиче-ских льдов играет критическую роль в этом процессе».

Формирование арктической стратегии КНРФормирование общей стратегии Китая в Арктике еще

не завершено, однако вполне можно назвать основные на-

11

правления и некоторые конкретные проекты, которыми за-нимаются китайские НИИ и практические организации в сфере разработки и начальной стадии реализации данной стратегии:

• природные ресурсы Арктики, их изучение, геолого-разведка и технологии промышленного освоения;

• морские пути и транспортные перевозки в арктиче-ском регионе;

• арктические экспедиции Китая;• участие представителей КНР в международных на-

учно-экспертных дискуссиях по проблемам Арктики;• Арктика в международном законодательстве, между-

народно-правовая деятельность Китая по уточнению и институализации юридического статуса Арктики;

• национальная политика и дипломатия в отношении Арктики и полярных стран, поиск стран-партнеров по освоению региона;

• военно-стратегическая ситуация, перспективы и фор-мы военного присутствия КНР в Арктике.

В числе конкретных активно реализуемых проектов по указанным выше направлениям следует особо выделить комплексный проект «Арктическая экспедиция», который включает в себя: во-первых, осуществление в летний период (с мая по сентябрь) регулярных экспедиций в Северный Ле-довитый океан (такие экспедиции состоялись в 1999, 2003, 2008 и 2010 гг. и осуществляются в текущем десятилетии с частотой в среднем не менее одного раза в два года); во-вторых, работу на постоянно действующей китайской поляр-ной исследовательской станции.

Весьма примечательно в этой связи, что некоторые ки-тайские ученые и отдельные официальные лица вплоть до недавнего времени аргументировали интернационализа-цию Арктики как объекта международного права, пытаясь

12

фактически ставить знак равенства между правомочия-ми собственно полярных стран и «других государств, име-ющих арктические экспедиции», прежде всего Китая. Так, например, согласно одному из заявлений китайского контр-адмирала Инь Чжо, сделанному в 2013 г., «Арктика принадлежит всему миру, так что ни у одного народа нет над ней единоличной власти».

В 2000–2010-е гг. Китай заметно активизировал свои дип ломатические усилия на арктическом направлении, за-нимаясь, в частности, поиском стран-партнеров по освое-нию региона, прежде всего из числа восьми полярных стран, входящих на правах постоянных членов в Арктический со-вет. В частности, официальный диалог и сотрудничество по вопросам добычи энергоресурсов, а также грузоперево-зок в полярных широтах КНР ведет с Норвегией, Канадой, Исландией, Данией.

Именно во многом при инициативной поддержке Дании, с которой у Китая, похоже, складываются особые отноше-ния по Арктике, Китаю в мае 2013 г. удалось, наконец, стать одним из постоянных наблюдателей Арктического совета. Получив этот весьма ответственный, но консультативный статус, КНР силами своих экспертов постаралась насколь-ко это возможно дезавуировать распространяемый западны-ми СМИ стереотип «китайской угрозы в Арктике» и пози-ционировать свою формирующуюся арктическую стратегию исключительно в духе уважения суверенитета приполярных стран и конструктивного международного сотрудничества с ними.

Что же касается России, то в 2011 г. «Роснефть» и Ки-тайская национальная нефтегазовая корпорация (CNPC) подписали меморандум о совместной геологоразведке и разработке полезных ископаемых на российском шель-фе в Арктике. В связи с этим глава «Роснефти» И.И. Сечин

13

в 2010-х гг. неoднократно констатировал, что стороны офи-циально обсуждают разносторонние возможности сотруд-ничества в данной сфере. В частности, уже в 2013 г. это обсуждение обрело определенную юридически обязываю-щую форму, когда в рамках переговоров между В.В. Пути-ным и новым председателем КНР Си Цзиньпином в Москве «Роснефть» и CNPC подписали документы о совместном из-учении Западно-Приновоземельского участка в Баренцевом море, а также Южно-Русского и Медынско-Варандейского участков в Печорском море.

Ресурсный потенциал активизации Китая в АрктикеРесурсный потенциал активизации Китая в Арктике,

на наш взгляд, весьма значителен и может быть условно структурирован на общеэкономические и целевые ресурсы, которые опосредованно и/или непосредственно воздейству-ют на развитие Китая на арктическом направлении.

В числе общеэкономических ресурсов можно назвать следующие:

• высокий общий объем ВВП (первая позиция в мире по паритету покупательной способности — с 2014 г., вторая — по официальному курсу валют — с 2010 г.);

• выход в 2000-е гг. индустриального комплекса КНР на первое место в мире по основным результирую-щим показателям — объемам валовой продукции и добавленной стоимости промышленности;

• опережающее развитие судостроения, авиационной и космической промышленности, транспорта, связи и телекоммуникаций, как и других отраслей, имею-щих прямое отношение к созданию Китаем собствен-ной транспортно-логистической системы в Арктике;

• самые высокие в мире абсолютные доходы от экспор-та на протяжении более двух десятилетий (с 1993 г.)

14

как важнейший источник финансирования относи-тельно быстрого и стабильного экономического ро-ста страны;

• заметное возрастание общих затрат на НИОКР (с 0,7 до 2,5% ВВП в 1990–2020 гг.) и их эффективности;

• постоянно возрастающие финансовые ресурсы, обе-спечивающие, в частности, поэтапный выход Китая на лидирующие позиции в числе крупнейших миро-вых инвесторов;

• самые крупные в мире золотовалютные резервы, выросшие за последние два десятилетия более чем в 60 раз.

К основным целевым ресурсам активизации Китая в Арк тике относятся:

• одна из самых диверсифицированных и комплекс-ных национальных программ арктических научных исследований в мире, щедро финансируемая госу-дарством, обеспеченная высококвалифицированны-ми специалистами и техническими средствами;

• постоянно действующая с 2004 г. полярная исследо-вательская станция «Хуанхэ чжань», расположенная на архипелаге Шпицберген в Баренцевом море (на территории, арендованной у Норвегии);

• собственный, действующий с 1999 г., ледокол «Сюэ-лун» («Снежный дракон»), переделанный и модер-низированный из купленного у Украины торгового судна; недавно построенный впервые в самом Ки-тае, специально предназначенный для Арктики более мощный ледокол водоизмещением 8000 т (официаль-но заявленная стоимость его строительства состави-ла более 300 млн долл.).

15

Перспективы реализации арктической политики Пекина в ближайшее десятилетие

Перспективы реализации арктической политики Пекина в ближайшие пять-десять лет во многом будут определять-ся взаимодействием внутренних и внешних по отношению к Китаю факторов и обстоятельств. Так, общая доступность природных ресурсов и свобода судоходства в Арктике суще-ственно зависят от объективного внешнего фактора — изме-нения природных условий (глобального потепления климата и скорости таяния полярных льдов), как, впрочем, и от уско-ряющего его действие фактора быстрой модернизации ми-ровой технико-технологической базы.

В числе внутренних факторов следует особо выделить общие китайские стратегические ориентиры, такие как «большая стратегия Китая», которая предполагает превра-щение его к 2020 г. в крупнейшую экономическую державу мира, увеличение в 4 раза ВВП по сравнению с 2000 г. и — как следствие — кардинальное повышение общего глобаль-ного статуса КНР, превращение ее из «региональной держа-вы с глобальным влиянием в глобальную державу».

В контексте указанных общих обстоятельств перспекти-вы активизации Китая в Арктике можно схематично пред-ставить следующим образом.

1. В научной сфере:• развитие и совершенствование национальной про-

граммы научных исследований Арктики, в том числе силами китайских НИИ, а также специалистов, при-влекаемых из-за рубежа;

• активизация и диверсификация исследовательской работы на действующей полярной станции КНР на Шпицбергене, строительство и ввод в эксплуа-тацию нескольких новых постоянно действующих исследовательских полярных станций в Арктике,

16

расположенных на взятых в долгосрочную аренду у арктических стран территориях;

• проведение регулярных (не реже 1 раза в 2 года) на-учных полярных экспедиций на упомянутых выше собственных ледоколах.

2. В экономической и военной областях:• начало масштабной подготовки, а при благоприят-

ных обстоятельствах и промышленной разработки всего комплекса минеральных ресурсов Арктики — как самостоятельной, так и в партнерстве с другими странами и зарубежными ТНК;

• планируемое дальнейшее расширение строительства собственного ледокольного флота, а также строи-тельство и модернизация части торгового флота, ори-ентируемой на грузоперевозки в условиях Арктики;

• модернизация китайских морских портов, располо-женных в высоких широтах, ориентация их на пер-спективные арктические маршруты и превращение в будущем в мировые транспортные центры;

• переоснащение и модернизация подразделений ВМС и ВВС КНР, ориентируемых на перспективу открытия регулярного морского торгового сообще-ния, охрану соответствующих интересов и обеспе-чение военно-стратегического присутствия Китая в Арктике.

3. В международной политико-правовой сфере:• попытки достичь максимально возможного уравни-

вания КНР в правах с полярными странами как стра-ны, имеющей в перспективе систему постоянных арктических станций и регулярно организующей крупные полярные экспедиции;

• общее повышение глобального статуса Китая за счет его отражения и закрепления в институтах

17

международного права, в частности, в результа-те активного участия в разработке так называемо-го арктического законодательства и решении других важнейших политико-правовых проблем освоения Арктики.

Задачи и перспективы России на арктическом направлении

стратегического партнерства с Китаем (вместо заключения)

Резюмируя изложенные выше факты и соображения в плоскости глобальных геостратегических и национальных экономических интересов России, можно, в частности, пред-ложить следующие выводы и рекомендации.

• Современная арктическая политика Пекина — это одно из конкретных, но весьма знаковых проявлений развития начальной стадии политической стратегии «китайского глобализма».

• Хочется верить в то же время, что в отличие от свое-го американского «аналога», этот глобализм гораздо в большей степени имеет в качестве своей методоло-гической основы реальную, а не декларируемую гло-бализацию — как объективную мировую тенденцию и методологию интеграции всех стран в развиваю-щуюся всемирную экономическую и политическую систему, взаимозависимый, компромиссный и мно-гополярный мир, в условиях которого только и мо-жет в полной мере реализоваться национальная идея «мирного возвышения Китая».

• В этой (видимой в обозримой перспективе) мно-гополярной мировой системе стратегические ин-тересы Китая и России в принципе совпадают, близки и/или взаимодополняют друг друга — по гео-

18

политическому, ресурсно-экономическому и культур-но-цивилизационному аспектам.

• Противоречия же между этими интересами имеют преимущественно субъективный, а не объективный характер. Тот же, кто вольно или невольно раздува-ет эти противоречия, муссируя чужой миф о «жел-той угрозе», де-факто осознанно или неосознанно ориентирован извне на дезинтеграцию России как правопреемника СССР, на противодействие объ-ективным интеграционным процессам, развиваю-щимся на постсоветском пространстве и в Евразии в целом.

• «История повторяется дважды — как трагедия и как фарс…». Хочется верить, что качество нынешних по-литических элит в России и Китае не допустит все же повторения роковой ошибки размежевания на-ших стран по тому или иному поводу, совершенной их предшественниками на рубеже 1950–1960-х гг. и ставшей по сути фактором относительного ослаб-ления дореформенного Китая в 1960–1970-е гг., как и, по-видимому, одной из критических внешних предпосылок последовавшего затем развала Совет-ского Союза в начале 1990-х гг.

• Россия как крупнейшая по территории и минераль-но-ресурсным запасам держава мира, как одна из арк тических стран, имеет ныне уникальную возмож-ность (в условиях дефицита собственных средств для полномасштабного освоения данных запасов) использовать в этих целях избыточные финансовые, трудовые, технологические и прочие ресурсы Китая, привлекая его, в частности, к совместной разработ-ке месторождений углеводородов на своем арктиче-ском шельфе, к модернизации существующих и стро-

ительству новых международных морских портов на всем протяжении Северного морского пути.

• Отстаивая и всемерно укрепляя собственный наци-ональный суверенитет, Россия может и должна ис-пользовать конструктивный потенциал российско-китайского стратегического партнерства, в том числе и на арктическом направлении, в качестве одного из драйверов своего нынешнего догоняющего разви-тия и модернизации экономики, одной из предпо-сылок будущего опережающего экономического ро-ста РФ как постепенно возрождающейся глобальной державы.

• Важнейший залог успеха развития России на аркти-ческом направлении — в политической воле руко-водства нашей страны, как, впрочем, и в механизме ее реализации в российско-китайских отношениях. Учитывая, однако, конкуренцию за финансовые ре-сурсы Китая среди арктических стран и относитель-ную свободу выбора им партнеров, промедление в решении данного вопроса может обернуться весь-ма ощутимыми материальными потерями и полити-ческими издержками для РФ.

20

Е.Б. Завьялова, канд. экон. наук, доцент, заведующая кафедрой экономической политики

и государственно-частного партнерства МГИМО МИД России

ТОРГОВО-ЭКОНОМИЧЕСКИЕ ОТНОШЕНИЯ РОССИИ И КИТАЯ В НОВЫХ МИРОВЫХ УСЛОВИЯХ

E. B. Zavyalova, PhD in Economics, Head of Economic Policy Department at Moscow State Institute of International Relations (MGIMO University)

RUSSIAN-CHINESE TRADE AND ECONOMIC RELATIONS IN THE NEW GLOBAL CONTEXT

Аннотация. Российско-китайские отношения находят-ся на наиболее высокой точке своего развития. Сотрудни-чество осуществляется как в политической, так и в эко-номической областях. Несмотря на некоторое замедление темпов роста взаимной торговли, анализ долгосрочных тенденций показывает устойчивые положительные изме-нения. Вместе с тем существует ряд вопросов во взаимной торговле, которые требуют отдельного внимания, напри-мер, диверсификация торговли и выравнивание торгового баланса.

Ключевые слова: торгово-экономические отношения России и Китая, «One Belt, One Road», транспортный ко-ридор Москва — Пекин.

Abstract. Russian-Chinese relations have reached the histo-rical peak. Our countries cooperate both in political and economic fi elds. Despite insignifi cant slowdown of the rates of growth

21

of mutual trade the research shows long lasting positive changes. Yet there are some aspects that need additional moni toring, such as trade diversifi cation and trade balance parity.

Key words: Sino-Russian Trade, «One Belt, One Road», Moscow — Beijing high speed railway.

摘要：中俄两国关系处在历史发展的最高点。双方在

政治和经济领域均有合作。尽管双方贸易发展的速度

有所放缓，但是通过对长期发展趋势的分析可以发现，

双方贸易领域正在发生着稳定和积极的变化。与此同时，

在双方贸易中有一系列问题需要特别关注，如：贸易多

样化和贸易平衡问题。

关 键 词 ： 中 俄 经 贸 关 系 、 “ 一 带 一 路 ” 、 莫 斯 科 -

北京运输走廊

Россия и Китай являются давними партнерами. На про-тяжении многих веков сторонам удавалось преодолевать все-возможные сложности внешнего и внутреннего характера, в результате чего двусторонние отношения только укреп-лялись. Доказательством тому может служить визит прези-дента России В.В. Путина в Китай в 2012 г. и председателя Китайской Народной Республики Си Цзиньпина в Россию в 2013 г. В 2014 г. в ходе визита В.В. Путина в Шанхай было подписано рекордное количество двусторонних документов, включая долгосрочный контракт на поставку российского газа в Китай. Достигнутые договоренности по взаиморас-четам в национальных валютах (рублях или юанях) в зна-чительной степени способствовали развитию двусторонней торговли между нашими странами.

22

Сотрудничество России и Китая никогда не ограничива-лось лишь двусторонними контактами. Взаимодействие осу-ществляется в рамках таких организаций, как ШОС (Шан-хайская организация сотрудничества), G20, БРИКС и др. В 2015 г. президент России Владимир Путин посетил Ки-тай, где принял участие в одиннадцатом саммите G20 в го-роде Ханчжоу. В 2016 г. главы России и Китая встретились на саммите БРИКС в Индии1.

Сотрудничество наших государств крепнет как в эконо-мической, так и в политической сфере. Как постоянные чле-ны Совета Безопасности ООН Россия и Китай часто высту-пают в поддержку друг друга по многим принципиальным вопросам. Россия и Китай призывают мировое сообщество решать все конфликтные ситуации мирным путем в рамках механизмов, предлагаемых системой ООН. Россия и Китай выступают с общих позиций по вопросам борьбы с терро-ризмом, нераспространения ядерного оружия. В качестве примера можно привести совместную позицию по сирий-ской проблеме или стремление стран к ядерной безопасно-сти Корейского полуострова.

Можно говорить о том, что за последние 20 лет стороны смогли выстроить взаимовыгодные и дружеские отношения. В основе отношений лежит идея о партнерстве и внеблоко-вом статусе, что позволяет нашим странам достигать своих национальных целей без ущемления интересов друг друга и третьих стран.

Можно смело утверждать, что сегодня российско-китай-ские отношения находятся на своем историческом максиму-ме. Они строятся как с учетом уроков, вынесенных из исто-рии, так и на базе полного уважения и признания текущих экономических и политических интересов друг друга. Такой

1 Движение по восходящей // Известия. 15.10.2016. URL: http://izves-tia.ru/news/637654#ixzz4NqFrEbkx

23

подход полностью принимается и одобряется руководством и народами обеих стран.

По мере того, как в мире возникает все больше новых угроз, как растет международная напряженность, Россия и Китай должны работать вместе для построения многопо-лярного мира, в котором справедливым образом сбалансиро-ваны политические и экономические интересы разных стран и народов. И Москва, и Пекин осознают, что эта грандиоз-ная миссия накладывает большую ответственность на наши страны. От того, какими будут наши отношения, во многом зависит будущая картина мира.

Политический кризис, связанный с Украиной, стал сво-его рода проверкой на прочность российско-китайских от-ношений. Данный кризис заметно обострил напряжение в отношениях России с Западом, вызвав опасения о воз-рождении холодной войны. Вместе с тем, несмотря на то, что точки зрения Китая и России по вопросам территори-альной целостности не совпадают, наши страны оказались достаточно мудры, чтобы отдельные разногласия не влия-ли на общую картину нашего сотрудничества в экономи-ке и политике. Более того, российский поворот на Восток укрепил и расширил наше взаимодействие во многих обла-стях, например, военно-техническое и научное сотрудниче-ство, энергетика, финансовая сфера, поставки оборудования и многое другое.

Отдельного внимания заслуживают российско-китай-ские экономические отношения. На сегодня Китай — один из главных экономических партнеров России. КНР является стабильным рынком сбыта энергоресурсов, с одной сторо-ны, и крупным инвестором в российскую экономику, с дру-гой. Поворотным моментом стало долгожданное подписание в мае 2014 г. газового соглашения на 400 млрд долл. И Мо-сква, и Пекин воспользовались возможностью укрепить свои

24

позиции на рынках друг друга, что позволило выстроить бо-лее сбалансированную, устойчивую и разностороннюю си-стему двусторонних экономических отношений2.

Другим важным моментом, выведшим отношения на но-вый уровень, стала инициатива воссоздания Великого шел-кового пути (One Belt, One Road). В результате переговоров стороны пришли к согласию относительно того, что необ-ходимо совместить задачу развития российского Дальнего Востока с китайскими планами выстраивания нового эконо-мического коридора. Кроме того, стороны договорились ко-ординировать стратегии развития инициативы нового шел-кового пути и задач развития Евразийского экономического союза. В соглашении, подписанном президентом В.В. Пу-тиным и председателем Си Цзиньпином, КНР будет со-действовать развитию интеграционных процессов в регио-не и готова вести переговоры по развитию сотрудничества с ЕАЭС.

Наряду с этим, введение юаня в качестве резервной валюты должно способствовать дальнейшему наращива-нию сотрудничества в таких сферах, как энергетика, ре-сурсопользование и сотрудничество в Дальневосточном регионе.

В марте 2015 г. на церемонии открытия Азиатского фо-рума в Боао российский первый вице-премьер Игорь Шува-лов заявил, что Россия готова присоединиться к Азиатскому банку инфраструктурных инвестиций. Учитывая потенци-ал азиатского региона, вхождение России в проект дела-ет АБИИ реальной альтернативой существующим банкам развития. Наряду с созданием Банка БРИКС, это событие оказало заметное влияние на мировую финансовую инфра-

2 Россия и Китай подписали меморандум о поставках газа по «за-падному» маршруту // ИА «Интерфакс». 09.11.2014. URL: http://www.interfax.ru/business/4061

25

структуру, создав новые возможности для развивающихся стран.

Большие надежды возлагаются и на сотрудничество в сфере инфраструктуры. В 2015 г. странам удалось до-говориться о строительстве скоростной железной доро-ги Москва — Казань, которая рассматривается как первый шаг в создании транспортного коридора Пекин — Москва. В перспективе этот маршрут пройдет по территории Китая, Казахстана и России. Ожидается, что этот проект позво-лит увеличить двусторонние потоки рабочей силы, товаров, а также создаст стимулы для увеличения инвестиций и акти-визации научно-технического сотрудничества.

Все эти позитивные изменения повлияли на развитие торговли. Так, если в 2010 г. объем двусторонней торгов-ли достигал 55,45 млрд долл., то уже в 2014 — 95,28 млрд долл., при этом Китай занял первое место среди основных торговых партнеров РФ. К сожалению, приходится признать, что доля России в китайском внешнеторговом обороте прак-тически не изменилась — с 1,85% в 2003 г. до всего 2,21% в 2014 г. Россия в рейтинге 20 основных торговых партнеров Китая заняла лишь 16-ю позицию. Доля России в китайском экспорте за тот же период выросла с 1,38% до 2,29%, в то же время доля в импорте сократилась с 2,36% до 2,12%. Доля Китая во внешней торговле России за последние десять лет возросла с 8,25% до 10,57%, однако российский экспорт в Китай практически не изменился (7,52% против 7,28%).

2015 год ознаменовался сокращением торгового оборо-та между нашими странами. Главными факторами стали об-щая геополитическая напряженность, замедление темпов экономического роста, как в России, так и в Китае, падение мировых цен на энергоносители и сырьевые товары, сни-жение покупательской способности российских потреби-телей китайской продукции, а также начавшийся в 2014 г.

26

нисходящий тренд во внешней торговле Китая. Вместе с тем стороны достаточно оптимистично смотрят в будущее, по-нимая конъюнктурный характер текущей тенденции.

Основные торговые партнеры Китая (2015 г.), млрд долл.

Источник: составлено на основе данных Министерства экономического развития Российской Федерации.

URL: http://www.ved.gov.ru/exportcountries

При анализе долгосрочных тенденций становится оче-видно, что Китай диверсифицирует свою торговлю, в то вре-мя как Россия постепенно увеличивает зависимость от ки-тайского рынка. Сегодня уже более 70% российского экспорта в Китай составляют энергоносители. Учитывая отношения России с Европой и, как следствие, поворот на Восток, эта зависимость будет только расти.

Более того, серьезные изменения произошли в струк-туре взаимной торговли. До середины 2000-х гг. основны-ми статьями российского экспорта в Китай были металлы и отдельные товары машиностроения. Затем их доля нача-ла не только заметно снижаться, но Россия начала закупать эти товары в Китае. На данный момент Россия экспортирует

в основном сырьевые товары. Китай же сегодня экспорти-рует в Россию товары с более высокой добавленной стои-мостью. Основу китайского экспорта в Россию традицион-но составляет трудоемкая продукция широкого профиля, а с 2016 г. растет доля высокотехнологичной продукции, та-кой как сотовые телефоны, компьютеры и суда3.

Тревогу российской стороны вызывает тот факт, что рос-сийские промышленные товары все больше проигрывают в конкурентной борьбе аналогичным товарам из Китая. Все это только увеличивает упомянутую выше зависимость Рос-сии от экспорта энергетических ресурсов. Сегодня уже оче-видно, что для достижения сбалансированного роста объе-ма взаимной торговли сторонам следует больше внимания уделять развитию инновационной сферы, а также активизи-ровать экономическое сотрудничество в ключевых сферах.

3 Россия как драйвер китайской экономики // Expert Online. 2016. URL: http://expert.ru/2016/04/15/kitaj/

28

Д.Б. Калашников, соискатель Института Дальнего Востока РАН, генеральный директор консалтинговой компании «Лотоспарк»

ТРАНСНАЦИОНАЛИЗАЦИЯ КИТАЙСКИХ КОМПАНИЙ КАК ФАКТОР РАЗВИТИЯ

КОРПОРАТИВНОЙ СОЦИАЛЬНОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ

D.B. Kalashnikov, external PhD student of the RAS Institute of Far Eastern Studies, CEO of consulting company «Lotospark»

TRANSNATIONALIZATION OF CHINESE COMPANIES AS A DRIVER FOR DEVELOPMENT OF CORPORATE SOCIAL RESPONSIBILITY

Аннотация. Китайские государственные ТНК служат полигоном для апробации моделей ГЧП и показывают при-меры КСО компаниям других форм собственности в Ки-тае. Но их зарубежные программы КСО до сих пор имеют второстепенный характер, что приводит к ряду проблем. При этом китайские ТНК не всегда имеют возможность осуществлять социальные программы в менее развитых странах. Современные тенденции формализации и стан-дартизации в области КСО в Китае несут опасность за-консервировать ее принудительный характер.

Ключевые слова: Китай, ТНК, корпоративная социаль-ная ответственность (КСО).

Abstract. Chinese state-owned MNCs act as the testing ground for PPP models and show cases of CSR to companies of other types of ownership in China. But their overseas CSR programs still have a secondary importance, which leads to some

29

problems. At the same time Chinese MNCs are not always able to carry our social programs in less developed countries. Current trends in CSR formalization and standardization in China are a danger to preserve its compulsory nature.

Keywords: China, MNCs, Corporate Social Responsibility (CSR).

摘要：中国国有跨国公司既充当PPP形式的试验场，

又作为其他所有制形式的单位在 CSR方面的榜样。

但是到今天他们的海外CSR项目是次要的，这导致了

一些问题。同时，中国跨国公司并不总是能够完成社

会责任项目，特别是在欠发达国家。中国CSR正式化

和标准化的现代趋势有使其具有强制性特点的危险。

关键词：中国，跨国公司，企业社会责任（CSR）

Реформирование системы госпредприятий КНР, мас-штабная приватизация, проведенная с середины 1990-х гг. в форме акционирования и выкупа компаний менеджментом, рост числа новых частных компаний и предприятий с уча-стием иностранного капитала существенно снизили долю госсектора экономики, за предприятиями которого традици-онно была закреплена вся социальная сфера. C лета 2015 г. китайский медиахолдинг China Daily публикует статьи о не-обходимости приватизации крупнейших госкорпораций, в т.ч. с иностранным капиталом4, т.е. Китай стоит на пороге

4 SOE reform to open door to foreign capital / Chinadaily.com.cn. URL: http://www.chinadaily.com.cn/business/2015-07/29/content_21440703.htm (updated: 29.07.2015); SOE reforms may provide opportunities for foreign investment / Chinadaily.com.cn. URL: http://www.chinadaily.com.cn/business/2015-10/30/content_22326123.htm (updated: 30.10.2015) и др.

30

новой волны приватизации. Несмотря на совершенствование налоговой системы и развитие социального страхования, го-сударству нужны дополнительные механизмы решения со-циальных проблем, основанные на оперативной связи пред-приятий и местных, низовых уровней власти. Кроме того, оставшееся на государственных предприятиях со времен Мао социальное обременение, ставит их в неравные усло-вия конкуренции с частными и иностранными предприяти-ями, лишенными такой нагрузки, что делает некорректным сравнение финансовых результатов предприятий различных форм собственности. Как, например, может быть «эффек-тивной» государственная Heilongjiang Longmay Mining Hold-ing Group, которая в 2014 г. получила убыток 5 млрд юаней не только из-за падения цен на уголь, но и из-за имеющего-ся обязательства пожизненно выплачивать пенсии и опла-чивать медицинское обслуживание 180 тыс. своих бывших сотрудников?5

Китайское правительство возлагает большие надежды на решение социальных и экологических проблем путем раз-вития программ корпоративной социальной ответственно-сти (КСО) в рамках государственно-частного партнерства (ГЧП). Но нельзя забывать об уникальности данного меха-низма сотрудничества. Во-первых, КСО должна носить до-бровольный характер, осуществляться сверх исполнения всех прописан ных в законах и кодексах требований и обя-занностей. При этом КСО не сводится только к пожертвова-ниям и благотворительности. Во-вторых, КСО должна быть взаимовыгодна всем заинтересованным сторонам — биз-несу, власти и обществу. Без соблюдения данного принци-

5 The «Hard-Landing» Has Arrived: Chinese Coal Company Fires 100,000 // Global Research. September 28, 2015. URL: http://www.globalresearch.ca/the-hard-landing-has-arrived-chinese-coal-company-fi res-100000/5478518

31

па КСО превращается либо в замаскированные рекламные и маркетинговые акции компаний, либо в дополнитель-ные обременения для бизнеса, либо в коррупционные схе-мы раздела бюджетных средств. Успешные кейсы мировой практики КСО основаны на способности генерировать не-стандартные идеи, при воплощении которых возникает си-нергетический эффект. Поэтому реализацией программ КСО должны заниматься творческие личности, получившие спе-циальное образование, и имеющие доступ к высшему руко-водству корпораций. Современные тенденции формализации планирования и стандартизации отчетности в области КСО в Китае несут опасность законсервировать ее добровольно-принудительный характер.

Транснациональные корпорации (ТНК) выступили пи-онерами внедрения КСО в первую очередь как инструмен-та конкурентной борьбы на зарубежных рынках. Западные ТНК, основные игроки современного мирового хозяйства, втянувшие в орбиту своих производственно-сбытовых це-почек миллионы малых и средних предприятий различ-ных стран, принесли в 1990-е гг. идеологию КСО и в Китай. Для обеспечения достойного места в мировой экономи-ке, китайское правительство успешно реализует план со-здания собственных сверхкрупных глобальных ТНК, не-отъемлемой частью стратегии развития которых является и лидерство в программах КСО. Практически одни и те же контролируемые государством корпорации присутствуют в национальных китайских рейтингах лидеров КСО, круп-нейших компаний и крупнейших ТНК. Часть акций этих гос-корпораций, а также акции их дочерних компаний, котиру-ются на китайских и зарубежных фондовых биржах. Таким образом, государственные компании служат и полигоном для апробации моделей ГЧП, и примером КСО для других компаний.

32

Первой китайской компанией, опубликовавшей отчет о КСО является State Grid Corporation of China. В 2006 г. только 23 китайские компании представили отчеты о со-циальной ответственности. Разрушительное землетрясе-ние 12 мая 2008 г. в провинции Сычуань ускорило развитие системы КСО в Китае, а для госпредприятий центрально-го подчинения отчетность о социальной ответственности стала обязательной. Активными популяризаторами КСО-отчетности выступали и фондовые биржи. Также в 2008 г. КСО-отчетность стала обязательной для топ-100 компаний, чьи акции обращаются на Шэньчжэньской бирже, и для ряда компаний из листинга Шанхайской биржи. В 2011 г. уже 1001 китайская компания представила отчеты о КСО, из них более 60% — госпредприятия. К 2012 г. были сформированы и гармонизированы современное законодательство и наци-ональные стандарты в области КСО, и около 50 тыс. китай-ских компаний вели работу по их внедрению6.

КНР во всем поражает масштабом своих мероприятий. В Китае для решения социальных и экологических про-блем создано более 400 тыс. негосударственных организа-ций (НГО), в которых зарегистрировано 360 миллионов во-лонтеров. НГО делятся на два типа7: 1) «государственные негосударственные организации», созданные государством, их руководители назначаются государством из действующих чиновников; 2) «независимые НГО», которые обязаны от-читываться перед государством и ежегодно проходить пе-ререгистрацию, их руководителями часто являются бывшие чиновники. Таким образом, в Китае создана уникальная, от-личная от всех стран, модель КСО. Считается, что без со-

6 Lanlin Bu, Bloomfi eld M., Jiali An. CSR Guide for Multinational Corporations in China. Harmony Publication of Canada. 2013. URL: www.harmonyfdn.ca

7 Там же.

33

трудничества хотя бы с одной НГО, в современной КНР невозможно заниматься даже малым бизнесом. НГО, фор-мально представляя интересы общества, фактически дово-дят не прописанные в законодательстве пожелания власти до бизнеса, индивидуально оценивая возможности каждого предприятия. Одной из форм КСО является предоставление предпринимателями работникам 1-2 оплачиваемых рабочих дней в месяц, в которые они трудятся волонтерами на рабо-тах по благоустройству местности.

Без «добровольного» участия в программах КСО, пред-приятиям закрыт доступ на биржу, доступ к госзаказам, до-ступ к дешевым кредитам госбанков. Китайские предпри-ниматели привыкли к бюрократии и коррупции, поэтому нормально воспринимают такие правила8. Действительно, чем платить дополнительные налоги и социальные взно-сы в «общий котел», где они могут бесследно растворить-ся, лучше профинансировать ремонт конкретной местной школы, больницы, парка, спортплощадки и т.п. И результат виден, и менеджмент компании имеет право рекламировать свое участие в конкретных объектах и мероприятиях.

Китай переходит к новой модели экономического ро-ста, демонстрирует способность к переменам, ищет новые действующие модели ГЧП. Нобелевские лауреаты9, а так-же китайские и российские экономисты и политики отмеча-ют, что современная экономическая система производства и распределения зашла в тупик. Из доклада, подготовлен-ного британской благотворительной организацией Oxfam

8 За рамками бизнеса, в рамках государства: как лидеры социальной корпоративной ответственности Китая и России занимаются благотво-рительностью / Институт исследования быстроразвивающихся рынков СКОЛКОВО. Февраль 2011.

9 Looming ahead. Five Nobel Prize winners discuss what they each see as the biggest problem facing the global economy of the future. IMF // Finance & Development. September 2014.

34

к Всемирному экономическому форуму в Давосе, следу-ет, что в 2015 г. богатство 1% людей превысило состояние остальных 99% жителей Земли10. Задача-максимум развития ГЧП — найти новую модель общественного развития, кото-рая будет отличаться от современной не меньше, чем капи-тализм отличается от феодализма.

Обращаясь к зарубежной деятельности китайских ком-паний, следует обратить внимание на факт, что индекс транснационализации ста крупнейших нефинансовых ТНК мира в 2014 г. составил 64,55%11. Индекс транснационали-заци ста крупнейших нефинансовых ТНК КНР остается низким: 13,37% в 2011 г. и 13,66% в 2015 г.12 Индекс транс-национализации крупнейших китайских ТНК, входящих в рейтинг «Глобал Форчун 500», еще ниже, так как в данном рейтинге ранжирование корпораций производится по сово-купному объему продаж, а не по показателям их зарубежной деятельности. Таким образом, в отличие от западных ТНК, основная деятельность китайских ТНК, и, соответственно, кадры и усилия в области КСО, сосредоточены в домашней экономике. Руководители китайских компаний не скрыва-ют, что они изучают и копируют опыт западных ТНК в Ки-тае. Так как китайским корпорациям рекомендовано во всех своих филиалах (в КНР и за рубежом) создавать типовые отделы КСО и внедрять стандартизированную отчетность КСО, которая ориентирована на решение внутренних про-блем, то зарубежные программы КСО имеют второстепен-ный, подчиненный характер.

10 Богатство 1% людей превысило состояние остальных 99% жи те-лей Земли // Forbes. 18.01.2016. URL: http://www.forbes.ru/news/310531-bogat stvo-1-lyudei-prevysilo-sostoyanie-ostalnykh-99-zhitelei-zemli

11 Рассчитано по: World Investment Report. 2014. Web table 28 / ЮНКТАД.

12 China Enterprise Confederation / China Enterprise Directors Associ-ation. URL: http://www.cec-ceda.org.cn

35

По состоянию на конец 2014 г., 18,5 тыс. китайских ком-паний различных форм собственности и масштаба бизнеса осуществили прямые зарубежные инвестиции и имели более 30 тыс. дочерних структур в иностранных государствах13. Количество иностранных сотрудников зарубежных подраз-делений китайских компаний выросло до 833 тыс. чел. Воз-никли комплексные взаимоотношения с иностранными ак-ционерами, а также с органами местного самоуправления, экологическими и общественными организациями прини-мающих стран. Деятельность 90% зарубежных подразделе-ний китайских компаний оказалась убыточной14. Ряд неудач в слияниях и поглощениях китайскими компаниями объяс-няют именно недостаточным развитием КСО в целом и не-достаточным вниманием к местной специфике, особенно в развитых странах.

Изучая деятельность китайских ТНК в развивающихся странах, выявляется проблема невозможности реализации части мероприятий КСО в принимающих странах. По мне-нию руководителей ряда российских и китайских предпри-ятий, имеющих опыт международной деятельности, как правило, у предприятия нет выбора, участвовать или не уча-ствовать в КСО. На своих предприятиях в КНР они успеш-но осуществляют мероприятия социальной и экологической направленности. Так, в 2005 г., автор посетил общежития рабочих ряда заводов провинции Чжэцзян. Они представ-ляли собой бараки с земляным полом и с удобствами на ули-це. В 2013 г. общежития этих же заводов уже представля-ли собой современные 5-этажные здания, с горячей водой

13 / Invest in China. URL: http://www.fdi.gov.cn/1800000121_33_5576_0_7.html

14 / 09.02.2015. URL: h t t p : / / f i n a n c e . h u a n q i u . c o m / r o l l / 2 0 1 5 - 0 2 / 5 6 3 0 1 1 6 . h t m l ;

/ 10.09.2015. URL: http://money.163.com/15/0910/17/B35TLCLD002