Приходской листок храма иконы Божией матери «сПорительница хлеБов»

г. Щёлково

Московская епархия русская православная Церковь

№ 22121 декабря 2014 года

В рассказе о послании Иисусом Хри-стом Апостолов на проповедь пер-

воначальный текст св. Матфея (10:5—42) заключал в себе следующую подробность, очевидно, прямо выхваченную из жизни, записанную очевидцем и, между прочим, лишний раз великолепно характеризую-щую пылкого Апостола Петра:

18. Говорит Господь: будьте каковцысредиволков(Мф.10:16)...Петрже,прерывая,говоритЕмуНу,аесливолки разорвут овец? Сказал ИисусПетрунеубоятсяовцыволков(ниче-гонемогущихсделать)сверхумерщ-вленияих,ивынебойтесьубивающихвасиничего(другого)немогущихвамсделать,абойтесьимеющеговластьнад душою и телом, по убиении ва-шем,ввергнутьвгееннуогненную.

Заканчивая с «Евангелием евреев», как с источником особой важности в теме Аграфа, необходимо также отметить, что именно из этого Евангелия перенесен был впоследствии в канонический текст Ново-го Завета чудный рассказ о грешнице, про-щенной Христом Спасителем (Ин. 8:3-11). В Евангелии от Иоанна, по древнейшим его спискам, он первоначально не фигу-рировал и, с этой ретроспективной точки зрения, относится собственно также к ка-тегории Аграфа.

3. ТВОРЕНИЯУЧИТЕЛЕЙИОТЦОВЦЕРКВИ И ДРУГИЕ ПАМЯТНИКИ ЦЕР-КОВНОЙПИСЬМЕННОСТИПЕРВЫХВЕ-КОВХРИСТИАНСТВА.

Третий и наиболее обильный ис-точник наших сведений о внееван-

гельских изречениях Христа Спасителя — это церковное предание первых веков христианства, т. е. основанные на преда-нии Вселенской Церкви записи изречений

Иисуса Христа, встречающиеся в творени-ях Отцов и Учителей Церкви или в других памятниках древней церковной письмен-ности.

В настоящем конспекте мы не будем перечислять все источники, которыми мы будем пользоваться в дальнейшем (всего их 21). Отметим только, что некоторые из этих памятников древней христианской письменности представляют собой осо-бенно ценный источник для внеевангель-ских изречений; таковы, например, автор «2-ого Послания св. Климента Римского к Коринфянам», Папа Сотер – около 167-170 г., Сирийская «Didascalia Aposlolorum» - III в. и сочинения св. Ефрема Сирина IV в.

Прежде, чем перейти к изучению вы-шеназванных источников, давайте вспом-ним о значении Священного Предания в

жизни Церкви. Так, на-пример, Папий, епи-скоп Иерапольский, категорически говорит о большем для него значении устного, живого предания о жизни и учении Ии-суса Христа сравни-тельно с «книжными» рассказами. «Если где-нибудь встречал-ся кто-либо, сопро-вождавший старцев (пресвитеров), — го-

ворит он – я расспрашивал его о речах старцев: что сказал Андрей, и что Петр, или что Филипп, или что Фома или Иаков, или что Иоанн или Матфей, или какой-ни-будь другой из учеников Господа, и что го-ворили Аристион и пресвитер Иоанн, уче-ники Господа. Ибо я полагал, что то, что из книг, не так для меня важно, как то, что передается живым и твердым словом».

Напомним себе также и о том, что св. Василий Великий признавал равноцен-ность Священного Писания и Священного Предания, а св. Иоанн Златоуст говорил о принципиальном превосходстве «Преда-ния» над «Писанием».

Итак, «Учение 12 апостолов», Климент Александрийский и «Апостольские Поста-новления» приводят, как слова Иисуса, следующее изречение:

19. Горе имеющим и лицемерное(еще)берущимилимогущимсамисебепомочь ижелающимбрать у других;ибокаждыйдастответГосподуБогу

вденьсуда.Очень часто у различных Отцов и Учи-

телей Церкви повторяется, как слова Хри-стовы, совет:

20. Будьтеискуснымименялами.Это изречение, приводимое иногда с

дальнейшими пояснениями, очевидно, оторвано от своего контекста; в связи с изречением «Все испытывайте, хороше-го держитесь. Удерживайтесь от всякого рода зла (1Фес 5:21-22) - которое цити-руется в общей с ним фразе Климентом Александрийским и Оригеном и также ино-гда приписывается самому Спасителю - можно, по-видимому, восстановить следу-ющий полный текст: Будьтеискуснымименялами: все испытывайте - хоро-шего держитесь, удерживайтесь отвсякогозла.

Автор весьма почитавшегося в древ-ней Церкви «Послания Варнавы» (конца I века) считает за слова Христовы следую-щее изречение:

21. Желающие узреть Меня и об-рестицарствоМоедолжныдостичьМенячерезскорбьистрадания.

Принадлежность этих слов Спасителю подтверждается св. Прохором, который приписывает Иисусу Христу также и текст из Деян. 14:22: «Многими скорбями над-лежит нам войти в Царствие Божие», за-ключающий в себе, в сокращенном виде, именно это изречение.

СвященникАлександрМороков

ДРЕВНИЙ ПАТЕРИК (16:9)

В одном скиту два брата подвизались, Меж ними часто разногласия случались.

То по причине ссорились, а то и без, Но каждой ссоре радовался бес.И вот брат Павел вскоре затужил:

"Доколе распрями мы будем жить?" И Тимофей, смущенье брата видя, Решил искоренить предлог к обиде.

Он предложил: "давай творить любовь, Чтоб воцарился мир меж нами вновь. Когда я буду оскорблять тебя - терпи,

И я стерплю, когда обидишь ты.

Решив попробовать так жить, они Были покойны в остальные дни...

К О Н С П Е К Т П О К Н И Г Е П Р О Ф Е С С О Р А М . А . Т А У Б Е « А Г Р А Ф А » ( Ч А С Т Ь 4 )

Баба Гаша из деревни Рысово Новго-родской области рассказывала мне,

как вскоре после войны, году, кажется, в сорок шестом, а может, и в сорок пятом, проходили через ее деревню немцы. Не-сколько раз. Когда парами, а когда и по-одиночке.

Она не могла точно вспомнить при-чину, вынуждавшую их возвращаться из плена пешим путем: не то обворованные, не то проигравшиеся, не то отставшие от эшелонов – ну да речь о другом: шли.

Рысово было в ту пору обыкновенной, разоренной мором и голодом деревенькой дворов до тридцати – малолюдной и поч-ти без мужиков. Хотя прежде здесь насчи-тывалось более сотни изб, но это давно, до коллективизации. Самым дорогим до-стоянием послевоенных рысовских хором были скорбные фотографии погибших родственников. У бабы Гаши погиб на во-йне муж Николай. Строгий и ясный лик его осенял из фотографической потусторон-ности все остававшиеся этому дому дни и ночи.

И вот в такую деревню, в такой дом приходили немцы. За скудный харч, за ночлег в сарае они выполняли посиль-ный труд по двору и шли дальше. Никто их не обижал, разве только несмышленый народ – ребятишки: то освистают, то «не-мец-перец-колбаса», а то и камнем вдо-гонку запустят, – взрослые же относились к ходокам бесстрастно. По молодости я недоумевал: как так? Баба Гаша в ответ начинала смеяться – вздрагивая плечами, но совершенно молчком: у нее был только один зуб, и рта она не раскрывала – стес-нялась. Я же еще более горячился, мол, как же так: может, именно они и убили вашего Николая, а вы?.. В мгновение она становилась серьезной и тихо соглаша-лась: да, может. Потом, жалостливо погля-дев на меня, спрашивала:

– А что же оставалось делать?.. Смо-треть, как они сгинут с голоду? Подкарм-ливали… Мужики вон наши – все калека-ми повозвертались: у кого ноги нет, у кого – руки, кто – контуженый, в ком – дырок, как в решете, а и те – дадут работенку да и покормят…

Как-то двое немцев подрядились по-править ей загородку. Сделали. Потом, стало быть, сидят в избе за столом и ло-пают постные щи с ржаным хлебом. Тут заявляется бригадир – он с костылем ша-стал, и костыль этот самодельный сильно

по полу громыхал. «О-о, – говорит, – да у тебя го-сти! Кто ж такие?»

Агафья – а тогда она была не бабой Гашей,

а колхозницей Агафьей Орловой – и от-зываться на этот пустой вопрос не стала. «Не помню, косили мы в тот день или лен теребили: еще до рассвета из дома ушла, а вернулась аж к вечеру – сил никаких нет, а он с глупостями, будто не видит сам, кто они».

А бригадир и говорит: «Форма вроде германского образца, а сами что-то на немцев и не похожи».

Агафья отвечает ему: мол, немцы, до-кументы показывали, из плена идут. Они достают документы, протягивают брига-диру, а тот лишь отмахивается: не верю, дескать, подделка.

Тогда один заявляет: «Я – Вебер, он – Браун», – интересно, что фамилии эти баба Гаша запомнила, но произносила на свой лад: «Вебирь и Бряун».

Бригадир им снова напоперек: «Быва-ют такие Вебер и Браун, что и не германцы вовсе». Они разобиделись и стоят на сво-ем: мы не другие какие-нибудь. А он опять: «Что я, германцев не видывал? Не знаю, как они робят? У них, – говорит, – души в безнадежной трезвости пребывают, пото-му робят они справно. А вы понаделали – кое-как: столбы неровно стоят, жердины приколочены криво, а грязи, грязи пона-топтали», – и рукою махнул.

«Ну, значит, – рассказывала мне баба Гаша, – они исть перестали, вынают из карманов нарочитые тряпочки – ложки завертывать. Сперва, конечно, вытерли ложки этими тряпочками – чисто-начисто, потом завернули, поспрятывали, подня-лись – ну, как тебе по команде! – и ушли. Да: «спасибо» сказали… Мне и ладно: ушли так ушли, мне и до изгороди дела не было: лишь бы крепко, чтобы скотина не забредала. Дал бригадир наряд на завтра, вышла я за ним на крыльцо, глядь: немцы работу свою нарушают. Что ж ты, – гово-рю, – ирод хромой, натворил? Из-за тебя они теперь разорят все, бросят да и уйдут. Не бросят, говорит. И пошкандыбал себе. Ну, утром собирает он нас на работу, гляжу – все порушено: ох и посмеялись бабы-то надо мной! Зашла, правда, в сарайку – спят работнички… Что делать? Оставила на крыльце чугунок с остатками щей, ско-вородкой прикрыла, а на сковородку еще утюг сверху – чтобы, значит, кошки с соба-ками не залезли. А когда воротилась, все уже было переделано: столбушок к стол-бушку, жердина к жердине, где понакопано было – дерн, дорожка песочком посыпа-на… Одно слово – германцы».

Приходили и еще, но тех баба Гаша перезабыла, а этот случай запомнился. Вероятно, из-за вмешательства бригадира, вмешательства, придавше-го событию неожиданный поворот. Бригадир, кстати говоря, последнее свое ра-нение получил на одной из центральных улиц Берлина.

Ходоки эти появлялись нечасто, тем не менее встре-чи с ними были достаточно заурядны; в селе, где сто-ит церковь и где погост, на котором покоятся теперь смиренные косточки Агафьи

Орловой, немцы даже захаживали в храм помолиться, и никто их не выгонял, никто не трогал, хотя знали, что веры они – иной.

Понятно, что пешком пробирались только те, у которых лучшего выбора не было. Однако сдается мне, что путеше-ственники, отроду не полагавшиеся на авось, имели весьма точное представле-ние о характерах и обычаях народа, че-рез землю которого им – отвоевавшимся – предстояло проходить без оружия и без всякой еды.

Они не могли не знать, что русские по-сле драки кулаками не машут, они долж-ны были догадываться, что злопамятство здесь не в чести, им дано было увидеть – и в дни опьяняющего триумфа, и в дни бесславия своего, – как милосерден этот народ к убогим, нищим, к попавшим в беду.

– Вы с ними вроде бы как со странника-ми? – уточнял я у бабы Гаши.

– Что ты, желанный! Странников в хо-ромине спать укладывали, а этих – нет: в баньке там или в сарае каком, а в доме – в доме нет… Встанут утречком, выйдут на дорогу и бредут: куда тень – туда и они. Так и шли за своей тенью.

На вопрос, как оживить Церковь,отецАлексийотвечал:«Молиться».

Молиться! Молиться ведь тоже уметь надо, значит, и учиться молиться

надо. Наука эта не привьется, если жизнь будет не соответствовать заповедям Божиим. Иногда какая-то мелочь на первый взгляд, но вызванная недобрым чувством, может навредить себе и другим так заметно, что тогда о молитве говорить даже странно. Оживить Церковь – это все силы приложить каждому, включая и иерархию, чтобы жизнь была (семейная, личная, общественная) по заповедям Божиим. Жизнь такой без молитвы не будет. Молитва и жизнь нераздельны. Если каждый будет думать о том, что его жизнь, даже просто личная, домашняя, никого не касается и он волен вести себя как ему вздумается, то рано или поздно он будет или пустоцветом в Церкви, или, еще хуже, предметом соблазна и камнем преткновения для тех, кто по имени христианина хотел бы видеть и жизнь христианскую. Никакие реформы, решения, самые благие мероприятия не могут сделать церковное общество живым, если не позаботиться каждому его члену о жизни по евангельским заповедям и о молитве, которая очищает, вдохновляет, исправляет эту жизнь. Конечно, это же, только в большей степени, относится и к пастырям Церкви. Пример жизни самого отца Алексия свидетельствует об этом. У него в храме это особенно ощущалось. Его молитва держала многих, объединяла около него, вдохновляла на труд и терпение, несла семьям тех, кто общался с ним, тот мир и свет, который был так нужен, чтобы жить. Он опытом знал, как необходима молитва для жизни и каждого человека, и семьи, и общества, и всей Церкви, потому и указывал на самое могущественное средство ожить – молитву.

ГалинаПыльнева

Христос оставил людям только одну молитву, которая поэтому

называется обычно «молитвой Господней». Когда ученики сказали Ему: «Научи нас молиться» (Лк. 11:1), Он в ответ дал им следующую молитву:

Эта молитва Господня безостановочно повторяется вот уже две тысячи лет. Нет часа, буквально нет минуты, чтобы в какой-нибудь точке земного шара люди не произносили ее, не повторяли те самые слова, которые когда-то произнес Сам Христос.

И нет поэтому лучшего пути к уразумению самой сущности христианской веры и христианской жизни, как эта такая короткая и на первый взгляд такая простая молитва. Но, по-видимому, не такая уж простая на глубине, если не раз просили меня объяснить ее.

Я начну это объяснение с того, что скажу прежде всего о неисчерпаемости ее смысла, о невозможности дать ей одно, окончательное и исчерпывающее объяснение.

Как и Евангелие, молитва «Отче наш» всегда обращена к каждому из нас по-новому, и обращена так, что кажется только для каждого из нас – для меня, для моих нужд и моих вопросов и для моих исканий – составленной. И одновременно она вечна и неизменна в своей сущности и всегда зовет нас к главному, последнему, высшему.

Чтобы услышать молитву Господню и войти в нее, нужно прежде всего преодолеть в себе ту внутреннюю рассеянность, ту раздробленность внимания, ту духовную расхлябанность, которой мы почти всегда живем.

Пожалуй, самое страшное в нас, что мы всегда прячемся от всего слишком высокого и духовно значительного. Мы как бы подсознательно выбираем быть мелкими и поверхностными: так легче жить. (Помните, у Толстого, в «Анне Карениной», образ Свияжского, который как будто все понимал и мог рассуждать обо всем, но как только разговор доходил до главного, до последних вопросов о смысле жизни, что-то в нем закрывалось, и за эту защитную черту он никого уже не пускал. Это подмечено Толстым с гениальной верностью.)

Действительно, так много внутренних усилий в нас направлено именно на то, чтобы заглушить внутренний голос, зовущий к встрече лицом к лицу с главным.

Так вот, необходимо хотя бы самое минимальное усилие, чтобы войти в тот лад, в тот строй, в то устроение души и духа, в которых эта молитва всех молитв не только начинает как бы звучать, для нас звучать, но и открывается во всем глубочайшем значении и становится насущной потребностью, пищей и питием для души.

Так вот, соберемся, как хорошо говорят, с духом и начнем. Начнем с обращения, с этого короткого, одновременно и призыва, и утверждения: «Отче наш».

Первое, что открывает Христос тем, кто просит научить Его молиться, первое, что оставляет Он им как некий бесценный дар, и утешение, и радость, и вдохновение, – это возможность Бога назвать Отцом, узнать Его как Отца.

Чего только не думал человек о Боге, каких только теорий не создавал! Он называл Его – Абсолют, Первопричина, Господь, Вседержитель, Творец, Мздовоздаятель, Бог и т. д., и т. д. И в каждой из этих теорий, в каждом из этих определений есть, конечно, и доля истины, и подлинный опыт, и глубина созерцания.

Но вот одно слово «Отец» и прибавленное к нему – «наш» включает в себя все это и одновременно раскрывает это как близость, как любовь, как единственную, неповторимую и радостную связь.

«Отче наш» – тут и знание о любви, и ответ на любовь, здесь уже опыт близости и радость этого опыта, здесь вера делается доверием, зависимость претворяется в свободу, близость, раскрывается как радость. Это уже не домыслы о Боге, это уже знание Бога, это уже общение с Ним в любви, в единстве и доверии. Это уже начало знания вечности. Ибо сам Христос сказал: «Сия

же есть жизнь вечная да знают Тебя» (Ин. 17:3).

Это обращение, следовательно, не только начало, но и основа всей молитвы, то, что делает все другие прошения ее возможными и наполняет их смыслом. Христианство есть в самом глубоком и первичном смысле этого слова религия отцовства, и это значит, что оно основано не на домыслах разума и не на доказательствах философии, а на опыте любви, которую мы ощущаем изливающейся на нашу жизнь, и на опыте любви личной.

Все это сказано, все это заключено, все это живет в начальном обращении молитвы Господней: «Отче наш». И сказав это, мы прибавляем: «иже еси на небесех» – «который на небе». И этим самым вся молитва (а в молитве и вся наша жизнь) обращена ввысь, поднята к небу, ибо небо, конечно, — то вертикальное измерение жизни, та обращенность человека к горнему и духовному, которую так страстно ненавидят, над которой так плоско издеваются все сторонники сведения человека к одному животному и материальному.

Это не физическое или астрономическое небо, как стараются всегда доказать казенные пропагандисты безбожия, – это небо как высший полюс человеческой жизни: «Отец, сущий на небе». Это вера человека в распростертую над миром и весь мир пронизывающую Божественную Любовь. И это вера в мир как отражение, отсвет, отблеск этой любви, это вера в небо как конечное призвание славы и достоинства человека, как его вечный дом.

Радостным утверждением всего этого, радостным призывом ко всему этому начинается молитва, которую Сам Христос оставил нам как выражение Богосыновства. «Отче наш, иже еси на небесех».

ПротопресвитерАлександрШмеман

22 Все блага души, т. е. все, что составляет истинную

жизнь, покой и радость души, – от Бога! Опыт. То мне сердце говорит: Ты, Свя-тый Душе, сокровище благих!

23 Имея Христа в сердце, бой-ся, как бы не потерять Его,

а с Ним и покоя сердечного; горько начинать снова, усилия прилепиться к Нему снова по от-падении будут тяжки и многим будут стоить горьких слез. Держись всеми силами за Хри-ста, приобретай Его и не теряй святого дерз-новения пред Ним.

приходской листок храМа иконы божией Матери «спорительниЦа хлебов» г. Щелково

141100, Московская область, г. Щелково, ул. Малопролетарская, д. 55т. 8-926-318-11-70 (СВЕЧНОЙ ЯЩИК)

e-mail: sporitelnitsa@mail.ru

Приходской листок вы также можете читать на нашем сайте - w w w . s p o r i t e l . r u

РЕДАКЦИОННЫЙ КОЛЛЕКТИВ:

Главный редактор, верстка:свяЩенник александр Мороков

Фотограф: сергей прядко

р а с п и с а н и е б о г о с л у ж е н и й с 2 2 п о 2 8 д е к а б р я 2 0 1 4 г .22 декабря

понедельник Зача́тие прав. Анною Пресвятой Богородицы

23 декабрявторник СВТ. ИОАСА́ФА, ЕП. БЕЛГОРО́ДСКОГО

8:30 Часы. исповедь.божественная литургия. Молебен

/иерей Александр/17:00 веЧерня. утреня. 1-й Час

/иерей Александр/

24 декабрясреда Прп. Дании́ла Сто́лпника

8:30 Часы. исповедь.божественная литургия.

/иерей Александр/17:00 веЧерня. утреня (полиелей). 1-й Час

/иерей Андрей, диакон Алексий/

25 декабряЧетверг

СВТ. СПИРИДО́НА, ЕП. ТРИМИФУ́НТСКОГО, ЧУДОТВОРЦА

8:30 Часы. исповедь.божественная литургия. Молебен

/иерей Андрей, диакон Алексий/17:00 веЧерня. утреня. 1-й Час/иерей Андрей, диакон Алексий/

26 декабряпятниЦа

Мчч. Евстра́тия, Авксе́нтия, Евге́ния, Марда́рия и Оре́ста

8:30 Часы. исповедь.божественная литургия.

/иерей Андрей, диакон Алексий/17:00 веЧерня. утреня. 1-й Час/иерей Андрей, диакон Алексий/

27 декабрясуббота

Мчч. Фи́рса, Левки́я, Филимо́на, Аполло́ния, Ариа́на и Каллини́ка

8:30 Часы. исповедь.божественная литургия.

/иерей Андрей, диакон Алексий/

17:00 всеноЩное бдение/все священнослужители/

28 декабрявоскресенье

НЕДЕЛЯ 29-Я ПО ПЯТИДЕСЯТНИЦЕ

святых пра́отеЦ

8:30 Часы. исповедь. божественная литургия

/все священнослужители/

В одном из церковных поучений в Прологе (ав. 7) между прочим го-

ворится следующее: «Да не негодуем, но радуемся в печалях; ибо они суть вра-чевства, полезные в наших ранах, и хотя, с одной стороны, горьки, зато с другой -- сладки... Будем благодарны Богу и за скорби; ибо не без рассуждения Он по-сылает оныя, но соделывая чрез них по-лезное душам нашим». Справедливо ли так, братие, сказано в Прологе о скорбях? Правда ли, что они суть врачевства, по-лезные в наших ранах? Правда ли, что они, с одной стороны, горьки, а с другой -- сладки? Правда ли, наконец, и то, что Бог не без рассуждения посылает оныя, но соделывая чрез них полезное душам нашим? Да, все это сущая правда, бра-тие, что мы сейчас и докажем вам от слов вселенского учителя св. Златоуста.

«Кто в сей жизни, -- учит он, -- не хочет терпеть скорбен и бед и всякие напасти, тот мал пред Богом; а кто, в вере и добро-детели живя, терпит страдания и беды и всякие напасти принимает с радостью, тот велик пред Богом и человеками ува-жается, и от Ангелов славится. Те же, ко-торые здесь согрешают, а бед никаких не

принимают, те большие мучения примут. Терпя-щие же и за беды Бога хвалящие, те со святы-ми равный примут жре-бий. Вы не верите это-му? Так, для того, чтобы увериться, помыслите о бедах Иова, о стра-даниях Апостолов и наипаче же о скорбях Павловых. Когда Иов милостыню творил и богоугодно жил, тогда мал был пред Богом; а когда беды принял, тог-да стал великим пред Богом и между святыми славным. Также и Апо-столы, когда только чу-деса творили и добро-детельно жили, тогда не славны были; а когда многие беды и страдания приняли, тогда были прославлены весьма. И Па-вел, поелику более всех понес скорбей, потому и больший из всех венец принял. Он избранник Божий, и чрез него все из-бранные спасение улучат, а некоторые уже и улучили. Помните же, что как золо-то делается блестящим через огонь, так и святые прославлены через страдания.

Будем терпеть скор-би, чтобы за оныя Бог в обилии подал нам блага небесные.

Итак, справед-ливо сказано в Про-логе, что скорби суть врачевства, полезные в наших ранах, что они, хотя, с одной стороны, горьки, зато с другой -- сладки, и что мы должны быть благодарны Богу и за них, ибо не без пре-мудрости Он их посы-лает. Да, как сейчас слышали от св. Злато-уста, скорби сплетают нам венцы и ведут нас к вечной славе.

Поэтому будем благодушествовать и в скорбях, не будем изнемогать в них, оста-вим малодушие и уныние и всегда будем помнить ту истину, что, чем сильнее бой, тем славнее победа и чем труднее под-виг, тем блистательнее за него следуют венцы. Аминь.

Прологвпоучениях.СоставилпротоиерейВикторГурьев